ни  бежали  перед ее машиной, а она
потихоньку,  на  второй скорости, ехала следом. ‘обаки  иногда оглЯдывались,
видели, что  их преследуют, но  не обращали  на это никакого вниманиЯ. ’о ли
чувствовали, что боЯтьсЯ им в данном случае нечего, то ли  вообще они ничего
уже в своей жизни не боЯлись. Ђ когда собаки достигли своей цели, добежав до
пустырЯ  вокруг  дома   Џетровича,  они  взЯли  машину   в  широкое  кольцо,
пробежались так немного  и  остановились. Њашина остановилась  тоже.  ‘обаки
лениво расселись  вокруг,  а некоторые  из  них разлеглись. ЊарьЯ  выключила
мотор и вышла  наружу. „верь  за собой  она захлопнула. ‘обаки осмотрели ее,
принюхались издали и успокоились окончательно, признав чужую  девку своей. Ђ
тут и Џетрович вышел из дому и стал смотреть на нежданную гостью.
     - ќто ваши собаки? - спросила у него ЊарьЯ, поздоровавшись.
     - „а кто их знает, - сказал Џетрович. - Ќаверно, мои.
     - —то значит "наверно"?
     Џетрович подумал и сказал:
     - Ђ  то и значит. ЏриходЯт животные, живут, уходЯт. —ьи они? Ќеизвестно
и не имеет значениЯ.
     ЊарьЯ  сказала "а, в этом смысле?" € сказала "ну, всего вам  хорошего".
Џосле  чего села  за руль, развернулась  и осторожно, чтоб на кого-нибудь не
наехать, повела машину к городу.
     - Љак вас зовут? - крикнула она, высунувшись из окна и обернувшись.
     - ЊенЯ? - сказал Џетрович. - ЊенЯ - Џетрович. Ќиколай.
     ‘обачьЯ стаЯ проводила Њарью с полкилометра  и вернулась к Џетровичу. €
на  всем пути, до  самого "џсенЯ",  встречались Њарье собаки. Ћни трусили по
обочинам дороги в сторону жилища Џетровича, возвращаЯсь откуда-то или, может
быть, откуда-то  убегаЯ. Џетрович же весь вечер думал  о приезжавшей сегоднЯ
девке.  €  даже не о  ней  самой, а о  каких-то  свЯзанных  с нею  пустЯках.
Ќапример, о том, что такой маленькой и  неуклюжей машинки он никогда и нигде
не видел, и о  том, что собаки  все-таки  умные  твари  и  что, наверно, она
просто спутала дорогу, а значит, больше сюда не приедет. Ќу, и о том, что не
хотел  бы  он сделать  ей укол, Џетрович думал. € думал, что все  это как-то
странно,  раз ей укол он не согласилсЯ бы сделать ни за что, а  всем  другим
сделал бы не моргнув с удовольствием.
     •орошо,  что  знал  об этих  своих  мыслЯх  и помыслах  только  он сам,
Џетрович,  и хорошо, что со стороны ничего такого по  нему заметно не было -
человек как человек -  таких среди  нас миллионы. € эти миллионы тоже что-то
обЯзательно думают и скрывают  в  своих  головах, и по ним  тоже  ничего  не
заметно и, глЯдЯ  на  них,  тоже  ничего  нельзЯ установить. Ђ если было  бы
можно,  люди  только  и  делали,  что  таращились друг на  друга, пугаЯсь  и
удивлЯЯсь человеческой сущности и, наверно, они шарахались бы друг от друга,
во  всЯком  случае, от Џетровича  точно шарахались  бы и убегали  куда глаза
глЯдЯт, как от какого-нибудь монстра.
     Љогда настал день  пенсионного  возраста,  Џетрович  все  бросил и ушел
домой. “шел пешком, так как велосипед  его  давным-давно рассыпалсЯ. “шел он
без удовольствиЯ и без радости - что никому больше не надо  делать уколов, -
а просто ушел, потому что получил свободу и возможность уйти. Ќо  как только
он  оказалсЯ  дома,  наедине  с собой и своей свободой, к  нему  приехала из
города  скучнаЯ  старуха,  котораЯ  приезжала не  реже,  чем раз в  полгода,
приехала и сказала "вот, Њурка  опЯть погулЯла". Ђ Џетрович ей сказал  "Я на
пенсии".  ’огда старуха попробовала надуть губы. Ќо они не надулись,  будучи
высушенными ее старостью вместе со всем лицом и телом. € она сказала "и Я на
пенсии, мне  ходить  тЯжело если  с грузом".  Џетрович промолчал,  чтобы  не
сказать чего-нибудь  плохого. Ћн даже  не подумал об  этой старухе того, что
думал обо всех  людЯх всегда. Ћн  отвернулсЯ от нее  и ушел в  дом.  Ђ когда
вышел через  час  или, может, через два часа, увидел на  деревЯнном  крыльце
расползшихсЯ во все стороны котЯт.
     €  Џетрович  не утопил  их  и  не лишил жизни, а  выкормил  молоком  из
пипетки, и они остались жить с ним и вырастать.
     € сначала всем, кто приходил к нему по старой  памЯти и привычке, чтобы
воспользоватьсЯ  его  услугами,  он отказывал,  а потом  говорил одно  слово
"оставьте",  потому  что они все  равно уходили, бросив принесенных щенков и
котЯт - некоторые прЯмо во дворе у Џетровича, а некоторые - выйдЯ за калитку
и отойдЯ какое-нибудь незначительное расстоЯние по дороге.
     Ђ теперь вот собаки и кошки жили здесь везде и, казалось, их так много,
что самому Џетровичу места среди них нет. Ќо так только казалось. Ћни совсем
не мешали жить ему своей  жизнью, хотЯ все времЯ плодились и размножались, и
конца этому размножению видно  не  было. ‚прочем, если говорить честно  и на
вещи смотреть  прЯмо, то какаЯ  там у Џетровича была жизнь! Ќе жизнь, а одно
сплошное доживание. Ћн людей не чаще раза в неделю  видел - когда в  магазин
ходил и на почту за газетой. Ћн себе газету выписывал, несмотрЯ  на скромные
свои средства к существованию, а почтальоны приносить ее на дом отказывались
категорически  и  наотрез. ‚о-первых,  дом  Џетровича  стоЯл  на  отшибе,  и
шатались  там по  пустырю всЯкие неожиданные личности, а во-вторых - собаки.
Ќикто же, кроме Џетровича, не  мог сквозь их лежбища пробратьсЯ, вернее, все
боЯлись.  „евка  эта еще не боЯлась.  Ќо  тут  Ясно, почему.  Ћна как только
приезжала  на  своей  кургузой машинке,  все собаки и  кошки за  ней табуном
бежали, в смысле,  колонной. Џотому  что  она им еду привозила.  ‚  огромных
целлофановых  мешках  кости,  а  в выварке  какие-то,  наверно,  ресторанные
отходы.  ’акие  отходы Џетрович  и  сам  бы иногда  ел  не без удовольствиЯ.
Ѓывало,   нетронутые  отбивные  и  котлеты,  и  куры  в  выварке  находились
вперемешку. € чего там только не находилось. Ќо роль  Џетровича сводилась  к
другому.  Ћн  слышал  радостный  лай  всей своры,  потом  сигнал автомобилЯ,
выходил,   девка   отвЯзывала  веревку,   держащую  крышку   багажника,   не
закрывающуюсЯ на замок из-за выварки, и говорила "здравствуйте Џетрович". Ћн
подходил, думаЯ, что бывают же такие красивые и богатые девки в обыкновенной
жизни,  снимал с  решетки  на  крыше  громоздкие угластые мешки,  вытаскивал
тЯжеленную выварку и ставил все это на землю. Љости рассыпал по разным углам
двора и за его пределами небольшими кучками. ‡атем брал черпак и распределЯл
отходы по  пЯти небольшим  корытцам, привезенным в  один из приездов этой же
девкой,  после чего  стоЯл  и следил, чтобы собаки и кошки ели,  делЯ  между
собой  пищу без нарушений справедливости,  мыл пустую выварку,  загружал  ее
обратно в багажник, и девка, сказав "до встречи", уезжала.
     …сли бы кто-нибудь попросил Њарью объЯснить цели и задачи своих поездок
в логово к  Џетровичу, она, наверно,  задумалась бы. Ќет, то, что  она ездит
кормить животных, было очевидно. Ќо так же было Ясно, что занЯтие  это из-за
своей бесконечности  бесполезное, и  накормить  их никогда  не удастсЯ. „аже
если  тратить  на это  все  зарабатываемые  деньги.  ‚ообще-то, денег  ЊарьЯ
зарабатывала много. € у нее иногда  возникал вопрос - куда их девать? Џотому
что она не была по своему характеру ненасытной, алчной или еще какой-нибудь,
тому  подобной. €  со временем у  нее свободным было трудно. ’рата же денег,
если  подходить к  ней  серьезно, требует  немалого  времени. ’о есть  здесь
лучший подход раздельный.  ‘начала деньги зарабатывать, на протЯжении лет, а
потом, на протЯжении других, последующих лет их в свое удовольствие тратить.
ЊарьЯ это понимала и считала  такой  подход идеальным. ’олько на  практике у
нее получалось  по-иному. Џотому  что копить деньги на будущее она  тоже  не
умела. „лЯ этого их нужно было или где-либо дома держать мертвым грузом, или
в  банке. Љ банкам  ЊарьЯ никакого довериЯ  не испытывала, там могли  надуть
любого,  а  она не  любила, когда  ее  обманывали,  дома  же  деньги  всегда
находились под рукой и им всегда находилось  какое-нибудь пустое применение.
€ ЊарьЯ решила над всем этим не задумыватьсЯ и следить только за  тем,  чтоб
деньги  у нее не переводились. ‚ конце концов,  лучше ломать голову над тем,
как  деньги  потратить, чем  над  тем, где  их взЯть.  Ђ с  собаками... ’ут,
конечно,  дело  было не в деньгах.  ’ут Њарью засосало и все.  Џосле первой,
случайной, поездки ей вздумалось отвезти этим несчастным  тварЯм еды,  и она
купила  на  рынке оптом три мешка  костей,  нагрузила свою  машину в  полном
смысле с верхом и поехала. ‘  Џетровичем они накормили всех,  кого  удалось,
при  этом  Џетрович  твердил,  как  в ступе  толок,  одно-единственное слово
"спасибо". € смотрел на Њарью, как на неизлечимо больную.
     ‘ этого  все и  началось по-настоЯщему. ‘обаки, поев, бежали за машиной
до  самого  Њарьиного дома, провожали. Ђ потом они ждали ее во дворе.  †дали
постоЯнно.  ‚озможно, организовав дежурство и сменЯЯ друг  друга.  ‚о всЯком
случае, стоило  Њарье поЯвитьсЯ у  дома,  ее тут же  окружала свора  псов  и
выражала всеми доступными  средствами свой восторг, заодно даваЯ понЯть, что
ничего не  имеет  против хорошего мЯсного обеда. € если  бы только  у  дома.
‘обаки ходили за ней по пЯтам везде, встречали в городе и на вокзале, короче
говорЯ - вмешивались в  личную  жизнь самым  бесцеремонным  образом. ’ак что
Њарье  ничего  не  оставалось,  кроме  как  обеспечить  им более  или  менее
регулЯрное питание подальше от собственного места  жительства. ’руда особого
длЯ этого ей не  потребовалось.  Ћна позвонила  своей бывшей университетской
подруге ‹юське, котораЯ сейчас  работала  директором кошерного ресторана,  и
договорилась, что будет покупать у  нее  отходы производства. ‹юська сказала
"ради Ѓога, мне все равно, кому их продавать - в свинарник или тебе". Ќасчет
костей ЊарьЯ тоже нашла с базарными мЯсниками общий Язык.  € первое, что она
делала, вернувшись из поездки и разобравшись с товаром - ехала кормить "свой
зоопарк".
     „а,  так  вот Џетрович ходил за газетой по четвергам сам.  —то помогало
ему, кстати, следить за днЯми недели и за календарем в целом. Ћн знал, что в
четверг, как штык, надо на почте быть, а то газету потерЯют  или выбросЯт, и
следил,  чтобы этот четверг не  пропустить,  а значит, и за остальными днЯми
недели следил. € конечно, он замечал, что от месЯца к месЯцу на  близлежащей
у его дома территории собак и кошек становитсЯ все больше. ‡амечал и говорил
про себЯ "погибели  на вас нет". Џравда, говорил беззлобно, длЯ проформы,  и
никакой погибели этим живым  существам, конечно, не желал,  хотЯ и  понимал,
что бесконечно так продолжатьсЯ не может и какие-то действенные  меры против
собак принимать придетсЯ.
     Ђ тут  еще служба, в которой Џетрович проработал так много  лет жизни и
которой отдал лучшие свои годы, умерла от всеобщего кризиса, прекратив  свою
регулЯрную  деЯтельность  по   освобождению  города  от  бродЯчих  бесхозных
животных, и они  стали размножатьсЯ не  только у  Џетровича в  доме и вокруг
него, но  и во всем  городе - городе не очень  уж крупном,  если  с  другими
крупными городами  его  сравнивать,  но все-таки.  €  вот  через год или два
такого  природного и нерегулируемого  роста численности  домашних  бездомных
животных  сложилась  сложнаЯ санитарно-гигиеническаЯ  ситуациЯ.  Џотому  что
собак  и кошек стало больше, чем людей и они ходили по  улицам и площадЯм, и
дворам города большими стаЯми и небольшими группами, ища себе еду и слонЯЯсь
просто так,  без всЯкой цели, из  одного только невидимого смысла жизни. Ћни
не  трогали людей  и  не  нападали  на  них,  хотЯ  и  пугали своим  лаем  и
количеством.  Ћсобенно  по  ночам.  €,  конечно,  некоторые  рассказывали  и
передавали  из уст в уста истории о том, что где-то кого-то бездомные собаки
загрызли с голоду, но это было не правдой, а вымыслом. Ќикого они не грызли,
лишь однажды что-то такое отъели у  замерзшего насмерть алкоголика, но это в
счет принимать нельзЯ. Џо крайней мере, Џетровича это не касалось. Џетровича
касалось то, что все они времЯ от времени приходили к нему и жили у него или
поблизости,  и  рожали  щенков  и  котЯт, и что с  этим  делать,  и как  это
приостановить,  было   ему   неизвестно.  €  вокруг  дома  Џетровича  всегда
располагалась теперь целаЯ, необозримых размеров, колониЯ бездомных собак  и
бездомных кошек, которые  нормально уживались друг с другом, вели себЯ мирно
и спокойно и если дрались, то только между собой - собаки с собаками, коты -
с  котами. Ђ Џетровича, похоже,  все они считали своим хозЯином. €ли,  может
быть,   вожаком.  €ли  просто  были  ему   благодарны  и  к  нему  привЯзаны
подсознательно на генном каком-нибудь уровне - за то что не утопил и не убил
их и их недалеких предков, а оставил им хоть какую-то возможность жить.
     ...‡ачем Џетровичу нужна  была газета, он и  сам не знал. Ђ после того,
как в магазине  начали свободно продавать туалетную бумагу по всем доступной
цене - и  вовсе это стало неЯсно.  Ќет, сказать, что Џетрович свою газету не
читал,  нельзЯ.  Ќаоборот -  он  прочитывал  ее  от  первой  страницы  и  до
последней.  Њедленно и старательно.  €  прочтЯ,  самым внимательным  образом
изучал телепрограмму всех шести телевизионных каналов, несмотрЯ на то, что у
его телевизора  марки "ђекорд"  давно  сгорел  кинескоп, частные  объЯвлениЯ
граждан  о купле-продаже, а  также  обмене разных ценных вещей  и предметов,
просматривал  брачные  объЯвлениЯ  и объЯвлениЯ  о предоставлении  всЯческих
услуг.
     Ђ  недавно он  прочитал в  своей газете,  что  приближаетсЯ  к ‡емле на
огромной  скорости  комета  ужасных размеров, и  она обЯзательно по расчетам
ученых должна с ‡емлей  столкнутьсЯ, что и ЯвитсЯ фактическим концом  света,
обещанным нам еще в Ѓиблии. €  Џетровичу от  прочитанного  стало не то чтобы
легче на душе,  но спокойнее. ’ак как ему не надо  было больше  думать,  чем
может  закончитьсЯ нынешнЯЯ его жизнь, и что делать с бездомными  тварЯми, в
своей бездомности не виноватыми, и что будет, если не делать ничего.
     € он просто стал ждать,  когда прилетит обещаннаЯ комета.  ‘идел дома и
ждал. Ќе  выходЯ.  „аже в магазин  и  на почту перестал  ходить Џетрович8 по
четвергам и перестал напрасно, потому что если бы он ходил туда, как прежде,
и продолжал читать свою газету, он узнал бы, что все, написанное про комету,
было ошибкой и недоразумением, и вообще такой кометы не существует.

     _______________________
     7  Џримечание,  конкретного  значениЯ  не  имеющее:  ”амилиЯ  бригадира
Џетровича - ‘еменович. ‘ ударением на "о".
     8  Џримечание последнее: ‘ерега ошибсЯ. Ћн встречалсЯ с другим Ќиколаем
Џетровичем,  не имевшим отношениЯ к Џетровичу,  описанному в приложении No3.
Џросто он был на него чем-то похож. —исто внешне.


‘Љ‚…ђ

     џ увидел ее в  магазине "Љаравай". ќто бывший хлебный магазин, а теперь
там  продают  все  - от  кефира и разной рыбы  до бананов, водки  и чешского
стекла  из Ѓогемии. Ќо и хлеб, надо отдать  им должное,  тоже пока  продают.
‘вежий и в широком ассортименте.
     Ћна делала  покупки как-то хаотически, бездумно, покупаЯ, казалось, все
подрЯд, без разбору  и смысла. €ли это только казалось. Ќо  что не казалось,
так  это наличие коренных изменений в ее фигуре. Ћна из-за узких бедер стала
похожа на гвоздь в брюках. —то, кстати,  ее нисколько не портило, а наоборот
- до  неприличиЯ  молодило.  Ћсобенно  если  со  спины.  •отЯ  лицо ее  тоже
выглЯдело  молодым. Ћно, став намного старше, было тем не менее  свежее, чем
когда-то. €  спокойнее,  что ли.  €ли,  может  быть, это было безразличие  к
окружающей среде, к реальной действительности, к знакомым и незнакомым людЯм
вокруг.
     ’акое примерно безразличие Я видел на лице писателЯ ЂнатолиЯ ѓаврилова.
Ћн  шел, шаркаЯ, по Ѓерлину, смотрел себе под ноги и, теребЯ зеленый  берет,
говорил:  "џ думаю, мой  герой мог бы выйти на ”ридрихштрассе и попросить  у
прохожего денег. €ли мог бы  наоборот - предложить деньги прохожему". Ћн был
безразличен ко всему - писатель  Ђнатолий ѓаврилов. Ќо  это "мог или не мог"
сильно его волновало.  Ђ больше никого не волновало. € менЯ  - не волновало.
Ќисколько. џ думал "мог -  не  мог, какаЯ разница? € какое кому дело  до его
героЯ - так же, как и его герою до нас". Ќу действительно - станет ли думать
о нас, идущих по Ѓерлину не просто за выпивкой, но почему-то за "Ѓордо", его
герой, и будет ли его беспокоить то,  что мы станем (или не станем) думать о
нем, это самое  "Ѓордо" купив и спешно употребив внутрь длЯ взаимоуважениЯ и
любви.
     Ќичего  этого ѓаврилов не понимал и не хотел понимать. Ћн  шел вроде бы
не  один,  а  с нами, но думал  только  о  своем,  этом еще не рожденном как
следует, черновом герое.
     €нтересно,  она  тоже  думала  о  чем-то   своем,  не   существующем  в
реальности, а  существующем только в ее голове? €ли  ничего такого здесь  не
было, а была  простаЯ озабоченность  проблемой -  чем и  как накормить  свою
семью сегоднЯ вечером, а также и завтра утром?
     €звне и со стороны этого не определить. „а  Я и не определЯл. џ смотрел
на нее и все. Ќе могу даже сказать, что Я смотрел на нее и думал о ней или о
чем-то,  с  нею свЯзанном. Ќи о чем Я не думал.  ’ак как  стараюсь не думать
тогда,  когда можно не думать.  „умать нужно, если не думать нельзЯ.  Ђ если
можно - чего зрЯ уродоватьсЯ? џ вообще во всем  так поступаю. Ќужно делать -
делаю. Њожно не делать - не делаю.
     ‘ейчас можно было стоЯть в стороне и в тепле. Ќаблюдать за ней, бывшей,
не имеющей ко мне ни прЯмого, ни косвенного отношениЯ. € ни о чем не думать.
€ не подходить  к ней. € вообще не делать  никаких лишних  движений.  Љак не
делают  их  холоднокровные  какие-нибудь  гады,  всеми доступными  способами
сохранЯющие внутри  себЯ тепло.  Ћни берегут его, дорожат  им, полученным на
полЯне - лысине леса - прЯмо от солнца. Ћт прЯмых его теплых лучей.
     Њежду прочим,  Я  заходил в магазин "Љаравай"  тоже с целью согреть под
пальто и  под  другой различной одеждой свое,  слегка прохудившеесЯ тело.  џ
тоже, как Ящерица  или змеЯ, собирал магазинное тепло, впитывал его и потом,
на улице,  старалсЯ  как-то сберечь,  длЯ чего сжимал  кулаки,  напрЯгал все
мышцы, которые мог  напрЯчь, похаживал взад-вперед  и проделывал другие тому
подобные штуки.
     Ђ  в магазине Я прислонЯлсЯ задом к  низкой  батарее парового отоплениЯ
или,  если  она  была  занЯта  какими-нибудь  нищими стариками,  ходил вдоль
прилавков, за спинами  у  покупающих людей. •ождение  тоже  менЯ  согревало,
потому  что,  во-первых, покупающие люди выдыхали из себЯ  теплый  воздух  и
распространЯли, излучаЯ в пространство, тепло своих  тел, а  во-вторых,  там
горели большие и Яркие лампы,  которые  не только  грели, но и  светили. € в
свете этих  ламп в магазине происходили всЯкие разные эпизоды - как по  одну
сторону  прилавка,  так и по  другую.  € много раз  мне приходилось видеть и
наблюдать   их   и   в   очередной   раз  удивлЯтьсЯ  многообразию  обычной,
повседневной, ничем не примечательной с виду и первого взглЯда  жизни. ‚чера
Я, например, видел, как один старик украл у другого старика палку. ’от вошел
в магазин, стал в небольшую очередь за  хлебом, а когда начал расплачиватьсЯ
и укладывать купленную половинку серой буханки  в  сумку, вор  отделилсЯ  от
батареи, на которую опирал свое старое  корЯвое  тело, сделал три скользЯщих
шага через торговый зал  к прилавку, схватил палку и  такими же  скользЯщими
шагами, отталкиваЯсь от  мокрого пола украденной палкой, побежал  к выходу и
выбежал  на  улицу, и  свернул с проспекта  за угол,  и исчез.  Ђ старик,  у
которого  палку украли, не мог за  ним бежать, он вообще без  палки  не  мог
передвигатьсЯ  и  стоЯл с  полотнЯной сумкой, держась рукой  за прилавок,  и
говорил  - как же Я пойду, как же Я теперь пойду? Ќикто другой за вором тоже
не  побежал,  и  Я  не  побежал.  ‚се  только смотрели  на  ставшего  совсем
беспомощным  старика  и  ему  сочувствовали -  кто  молча, а кто  и  пустыми
словами.
     ‡аходил  Я  в  "Љаравай"  часто  -  раз десЯть  за  день.  Џотому  что,
во-первых, его окна  выходили прЯмо в наш сквер и из них  всЯ моЯ экспозициЯ
была  видна и  доступна взглЯду, во-вторых,  потому что специфика работы  на
улице в зимних погодных условиЯх того неукоснительно  требует. € никак этого
не избежать  и без этого не обойтись. €  без  банального  туалета -  тоже не
обойтись. Ђ в  платный не находишьсЯ. …сли  зимой ходить в платный, половину
дневного заработка истратишь. €ли больше. Џоэтому  каждый  ищет какой-нибудь
хитрый  выход  и  в  этом,   простейшем  казалось  бы  деле.  џ  выходил  из
затруднительных         физиологических          положений         благодарЯ
научно-исследовательскому институту, крупнейшему в городе и в стране. ’ам на
первом  этаже  имелсЯ  роскошный мужской туалет с  зеркалами,  и  Я его  при
потребности  посещал.  Џравда,  институт  в последние  месЯцы  то  ли сильно
сократилсЯ, то  ли переехал основным составом в какое-то менее  престижное и
дешевое место города. ‚  свЯзи с этим дежурнаЯ вахтерша стала часто запирать
туалет  на  ключ,  чтоб  в  него не  лезли за  бесплатно  всЯческие  уличные
прохожие,  случайные  граждане  и лица  определенных занЯтий,  подобные мне,
пачкаЯ  пол без веских  на то оснований. € тогда  Я вынужден  был ходить  за
полкилометра в редакцию какой-то газеты. —то было не слишком удобно, так как
приходилось договариватьсЯ с коллегами и просить их присмотреть  за товаром.
Ћно в любом  случае приходилось, но одно дело - пЯть  минут максимум, другое
пЯтнадцать-двадцать минимум.

     ‚ редакции всегда толклись  пестрые, бесцельно курЯщие люди, но туалет,
слава Ѓогу, не закрывалсЯ  никогда, и рано  или поздно воспользоватьсЯ им по
прЯмому назначению удавалось. •отЯ место мне не нравилось.  ‚о-первых, пахло
там  дикой  смесью хлора,  мочи,  говна, табачного  дыма и  прокисших  сырых
окурков. Ђ  во-вторых, не сортир  это был,  а проходной двор. ‚се времЯ туда
входили,  не прекращаЯ начатого разговора делали свои дела, и выходили - все
так  же  продолжаЯ говорить и  курить, курить  и говорить.  ‚идно,  курить и
говорить - это  были  длЯ редакционных людей самые важные и любимые занЯтиЯ,
которые  они  не  могли  отложить  даже  на  одну минуту. €  так иногда  ими
увлекались,  что  женщины  заходили  вместе  с  мужчинами  на  их,  мужскую,
территорию.  ‡аходили, видели рЯд писсуаров  вдоль стенки, делали удивленные
лица,  но  нисколько не смущались. ђедакционные люди  никогда не смущаютсЯ в
принципе.  Ќе  смущатьсЯ - это  неглавнаЯ часть их профессии, без которой не
обойтись.
     Ќо был здесь, в редакции, и один существенный  плюс. Ћтсюда можно  было
позвонить куда  угодно. ‚се посетители обЯзательно пользовались телефоном, и
редакционные  к этому привыкли  и принимали,  как должное.  ’ак что Я, когда
попадал туда по нужде, заодно и звонил во все концы. Људа нужно было в общем
- туда и звонил. Ћдин раз даже по междугородке умудрилсЯ звЯкнуть. ‚ столицу
бывшей родины. €  никто мне  ничего не сказал, и никакой платы за услугу  не
потребовал.
     Ђ  во времена расцвета института, нужду там, конечно, любую  можно было
справить  с комфортом и  с  толком  -  вахтеры  на входЯщих  с  улицы  людей
реагировали никак,  - но  чтоб  оттуда  позвонить - это никому и в голову не
пришло бы.  џ  как-то,  помню, греЯ  в здании свои  руки и ноги, ходил вдоль
коридоров, как будто Я по делу сюда пришел и как будто мне кто-то нужен, и Я
его везде  разыскиваю.  •одил,  заглЯдывал  в большие институтские комнаты и
всегда  в этих  комнатах кто-нибудь говорил по телефону. ‘идЯ. €ли стоЯ  над
чужим  столом.  Ќигде телефон не  был свободен и не  задействован, а если  в
комнате  стоЯл не один  телефон, а  два  или три, то все они были кем-нибудь
прочно  занЯты. Ќаверно, стоЯло бы у них по десЯть аппаратов - было бы то же
самое. ’елефон в  институте  служил  средством производства. ‚озможно, самым
основным и действенным средством. Ћ  чем говорили по  телефону  бесчисленные
институтские служащие, Я не знаю. Њожет быть, о  чем-то действительно важном
и неотложном. Њожет  быть, от их переговоров зависела чьЯ-то  судьба.  Њожет
быть,  даже моЯ  судьба.  ‚едь  часто  твоЯ персональнаЯ судьба  зависит  от
других, незнакомых  и  не имеющих  отношениЯ к твоей жизни людей.  ’ы живешь
себе своей  отдельной  частной  жизнью, а  они  живут своей. €  что-то такое
делают. „елают то, о чем ты не имеешь никакого понЯтиЯ. Ђ потом оказываетсЯ,
что от их действий зависит  твоЯ собственнаЯ,  вроде бы одному тебе даннаЯ и
только тебе принадлежащаЯ жизнь. € хорошо зависит. Џо-настоЯщему.  ‚плоть до
того, что она может перестать тебе принадлежать и вообще она может перестать
быть жизнью. ’о есть превратитсЯ  в то, во  что только и может  превратитьсЯ
жизнь,  перестав ею  быть.  ЏревратитьсЯ в свою  полную противоположность, в
смерть, значит, если говорить грубо, без обинЯков и без экивоков.
     ‚ообще,  хождение  -  или,  пожалуй,  брожение  -  по  этим  тоннельным
коридорам и заглЯдывание в огромные, стометровые комнаты-залы  с серо-белыми
пыльными  подоконниками, которых  было даже  больше,  чем окон - местами они
просто торчали внутрь из гладких стен и служили не то полками, не то столами
-  вызывало у  менЯ ощущение  полнейшей своей никчемности, полнейшего своего
ничтожества. Њне казалось, что вот они, люди,  занимающиесЯ нужным  или, как
минимум, полезным делом. €х  работа, их  труд важны  и значительны в  полном
смысле слова. Ћни - цвет человеческой популЯции, а Я - ее побочный случайный
продукт.  Џравда,  моЯ   побочность   никак  не   была  свЯзана   с  чьей-то
значительностью.  Џобочность от  других не зависит. џ даже думаю,  она  и от
менЯ  не  зависит.  ќто то,  что у  менЯ  есть, а откуда оно взЯлось  -  мне
неизвестно. Љак-то так пошло с самого начала, а начало терЯетсЯ где-нибудь в
юных годах или в молодых, но возможно, оно терЯетсЯ в детстве.
     ‚о всЯком случае, Я  не помню,  чтобы  был кому-то  зачем-то нужен  или
очень необходим. џ не знаю этого ощущениЯ. Ќаоборот, Я всегда понимал и даже
твердо  знал,  что  без менЯ все  могут прекрасно обойтись  и  нет ни одного
такого  человека, который не может. Њне казалось, что и сам Я  себе нужен не
слишком  и в ограниченной минимальной  степени,  и вполне могу  обойтись без
себЯ.
     ’ак что, наверное, детство - это тоже не начало, детство - это такой же
период  времени,  как  и  все  другие  периоды,   и  когда  Я  беззаботно  и
бессознательно  проживал свое личное детство, кто-то точно в  этот  же самый
момент  училсЯ, женилсЯ, старел, а также умирал и рождалсЯ. ‡десь,  Я думаю,
все гораздо более  сложно  и более  серьезно, и свЯзано с глубинами истории,
тайнами человеческого происхождениЯ, а главное, непрерывностью существованиЯ
людей такой длительный отрезок времени, когда каждый,  получивший по чьей-то
чужой воле жизнь, передавал  ее  дальше, кому-то другому, не спрашиваЯ на то
его  согласиЯ  или несогласиЯ. Џричем человек мог распорЯдитьсЯ своей жизнью
как попало - глупо, дурно, нецелесообразно,  он мог испортить жизнь тем, кто
жил с  ним рЯдом, но  он обЯзательно передавал  свою  никчемную  неудавшуюсЯ
жизнь своим потомкам, даваЯ им свои наставлениЯ и  возможность прожить лучше
или хотЯ бы иначе. € так  -  бесконечно.  Ћт одного к другому. € все мы, те,
кто живем сегоднЯ, потомки самых первых людей, самых первых жизней, и раз мы
есть, значит, ни разу, нигде не прервалась цепочка от  них к нам. ‡начит, мы
напрЯмую соединены с началом жизни на нашей  планете,  с теми, кто жил пЯть,
а, может,  и десЯть,  и  больше тысЯч лет назад.  ‡начит,  все  мы - потомки
ужасно древнего  рода.  € ни одна война,  ни одно землетрЯсение, наводнение,
извержение  или  тому подобное  бедствие не  уничтожило наш  древний род, не
оборвало эту самую воображаемую нами цепочку. Ћно оборвало  другие, вившиесЯ
рЯдом, а наши почему-то оставило, почему-то пощадило. €ли не обратило на них
вниманиЯ. Ќе удостоило.
     ‘обственно, длЯ того, чтоб  цепочка оборвалась или привела в тупик,  не
нужны никакие общечеловеческие катаклизмы. „остаточно не оставить после себЯ
никого.  Џо собственному желанию. ‹ибо по стечению различных  обстоЯтельств,
которые стекаютсЯ тоже не сами по себе, а по чьей-то сильной воле, возможно,
по воле все той же судьбы. Џри этом, что  такое "судьба" - точно неизвестно,
известно только, что корень этого слова - "суд".

     ќти  мысли, кстати сказать,  сидели в  моей голове давно  и прочно, как
гвоздь размерами шесть на двести, где 6 - это диаметр, а  200 - длина гвоздЯ
в миллиметрах. € сидели, Ясно и понЯтно почему. „етей-то у менЯ  нет. Ѓыл бы
Я урод или калека, был бы бесплоден или как-нибудь по-иному не способен, это
можно  было бы оправдать. €ли объЯснить. Ќе столько  другим, сколько себе. Ђ
так ведь  ни  в  какие объЯснЯющие рамки этот факт моей  биографии, то есть,
конечно, не биографии, а жизни, не укладываетсЯ. € тем не менее, имеет место
быть. € раньше, долгое времЯ,  он менЯ  нисколько не трогал и не волновал. џ
никогда  над этим  фактом не задумывалсЯ и уж тем более  не  ломал голову  -
почему все  так, а не как-нибудь иначе и по-другому.  џ просто не обращал на
это вниманиЯ. Џо той очень простой причине, что все мои так называемые  жены
и жены в полном смысле этого слова имели своих  собственных, личных детей  -
кто по одному ребенку, а кто и по два. ’ак что дети в моей жизни практически
не переводились и постоЯнно присутствовали. ‘  небольшими перерывами. Ћбычно
с момента ухода одной жены  до момента поЯвлениЯ  и прихода другой проходило
какое-то незначительное времЯ, образовывалась пауза.
     ‘ейчас  Я врЯд  ли уже  смогу вспомнить и объЯснить, чем одна моЯ  жена
отличалась от другой. Џожалуй, Я могу только сказать,  чем  они были сходны.
‚се они помогали преодолеть мне  регулЯрность жизни, с которой  Я никогда не
мог  совладать. Ќу не  был  Я приспособлен к регулЯрности. Ќе мог три раза в
день  питатьсЯ,  да  еще  не чем  попало,  а  чем  полезно, не  мог  спать с
одиннадцати  до  семи,  выносить  ведро  с  семи  до   четверти  восьмого  к
мусоровозу, ходить ежедневно за хлебом, еженедельно - за другими продуктами,
раз в год покупать себе штаны  и туфли,  раз в три года - пиджак  и  вЯзаную
шапочку. Ќе получалось. Љомкалась у  менЯ любаЯ регулЯрность и рушилась, и Я
барахталсЯ в ее обломках и все делал не вовремЯ или не делал вообще.

     „а, так  вот много лет Я над своей  бездетностью, а  значит, и  полной,
окончательной   смертностью,  беспечно  не   задумывалсЯ.   Ђ   сейчас  стал
задумыватьсЯ.  € часто стал  задумыватьсЯ.  ѓораздо чаще,  чем  мне бы  того
хотелось.  Ќо это от  менЯ не всегда зависит. Њыслительный процесс, хоть Я и
пытаюсь  им  управлЯть  и  его контролировать, процесс  все  же автономный и
самозарождающийсЯ в человеческом  организме без  участиЯ самого  человека. €
без его желаниЯ.
     Љстати,  параллельно  с  детским вопросом,  менЯ  все  больше  занимает
вопрос, почему  столько женщин с удовольствием соглашалось и, можно сказать,
стремилось  жить  именно со  мной.  џ же никогда  их не  искал,  они  всегда
возникали сами и сами входили в мою жизнь, оставаЯсь в ней или задерживаЯсь.
Ќеужели  это  происходило только  потому,  что Я выгодно отличалсЯ от многих
других, будучи  жильем обеспеченным? ‚рЯд ли.  †ильем-то  обеспечен Я был, а
материально  по-настоЯщему - не  был.  Ђ  это длЯ женщин очень  немаловажный
весомый фактор. Љак  мне  кажетсЯ.  Ќо  о  женщинах  - вопрос  глобальный. €
разбиратьсЯ  с ним нужно глобально  и долго или не  нужно разбиратьсЯ вообще
никак. ‚се равно никому никогда  никакой пользы  от этих  разбирательств  не
было, нет и не будет. Ђ если учесть, что не помню Я всех,  с кем имеет смысл
разбиратьсЯ... € не помню-то престранно, не  по-людски,  частично. „опустим,
внешность, вплоть до цвета глаз и запаха волос, помню, а имЯ - стерлось. €ли
наоборот - имЯ ни с того ни с  сего всплывает, а кому оно принадлежит - хоть
убей! ‚идимо, это особое  свойство моей  памЯти. “жасное, но особое. € с ним
надо боротьсЯ. Љак-нибудь особо. •отЯ как - неизвестно.
     „а, материально  Я  всегда  был  неполноценным.  ‘  точки  зрениЯ  менЯ
окружающих,  конечно. “ менЯ же на эту  проблему бытиЯ вообще  никакой точки
зрениЯ не было. Џотому что мне хватает на достойную жизнь любой суммы денег.
џ  могу  какое-то времЯ  легко  жить  без  денег вовсе. џ  не могу  внЯтно и
доступно  рассказать,  как именно это у менЯ получаетсЯ. Џри том, что больше
всего  Я  боюсь  остатьсЯ без  средств к существованию. ’о есть  совсем  без
средств,  поскольку  любые  бесконечно  малые  средства  менЯ   вполне  даже
устраивают и удовлетворЯют мои всесторонние потребности с лихвой. Ќаверно, у
менЯ потребности  какие-нибудь слишком незначительные  по своей  величине  и
масштабу. ‚виду недоразвитости.  Ќу, бывает  же, что ребенок отстает в своем
умственном  и физическом развитии и вырастает  недоразвитым. ’ак, наверно, у
менЯ с потребностЯми получилось.  Ћни отставали,  отставали и в конце концов
недоразвились. Ђ насчет боЯзни  остатьсЯ без средств, так Я не этого  боюсь,
конкретно,  а непоправимости.  ’о,  что  мне  кажетсЯ  непоправимым,  всегда
парализует мою волю и  пугает менЯ по-настоЯщему.  €менно потому пугает, что
нельзЯ, невозможно поправить. Љогда ничего нельзЯ  поправить - конечно,  это
страшновато. ‚ы представьте себе, что и хотите поправить и  горите желанием,
и стараетесь -  может быть даже, выбиваЯсь изо всех  своих сил  и внутренних
резервов, а  поправить не можете. Ќу, просто не от вас это зависит и  силами
вашими можно пренебречь, как величинами  бесконечно малыми.  Ќепоправимость,
она всегда из-за нашего бессилиЯ случаетсЯ  и из него происходит. ’ак же как
и бессилие происходит иногда от непоправимости.

     џ тут некоторое времЯ  работал  -  пока не выгнали  - в одной  грустной
фирме частного характера. •удожником-оформителем готовой продукции. ’ак Я на
эту непоправимость насмотрелсЯ обоими  глазами. „о смешного  просто доходит,
когда  люди  после  того,  как  непоправимое случилось  и состоЯлось,  хотЯт
сделать  хоть что-то, хоть какую-нибудь несусветную глупость,  чтобы  как-то
это непоправимое  украсить и снаружи облагородить. €ли вернее, замаскировать
и скрыть. ЌепонЯтно, от кого и зачем, и с  какой целью. ќто Я говорю о фирме
"Џоследний  путь.  Џродажа эксклюзивных  гробов". ’акое  сложное и  красивое
название она имеет.  —его только постоЯнные состоЯтельные  клиенты  фирмы не
придумывали длЯ своих дорогих незабвенных усопших. € рюшечки, и завиточки, и
сложный ключ от крышки, и секретер длЯ любимых вещей, и микроклимат,  и Я не
знаю,  что  еще. “же не помню. ЏродержалсЯ Я в той  фирме недолго. Ђ платили
мне хорошо.  „о  сих пор  вспоминать  приЯтно  и  радостно.  ’ак  хорошо мне
платили. Ќо Я все равно ушел. Ќе люблю Я жить вблизи от смерти и того, что с
нею каким-нибудь образом свЯзано. Ђ тут надо было минимум два раза в месЯц с
ее  близостью сталкиватьсЯ и вплотную соприкасатьсЯ по долгу, если можно так
выразитьсЯ, службы. “  нас же все-таки большой город, и умирает  в нем много
людей  ежедневно  -  одни  не  в  силах  преодолеть  уровень жизни, другие -
глубокую старость, третьи  -  разгул преступности. “личной,  организованной,
политической и так далее. Љонечно, эксклюзивный гроб нужен далеко не каждому
покойнику,  каждый  покойник  прекрасно  обходитсЯ  стандартным  изделием из
деревостружечной плиты, и эксклюзивный гроб ему не по средствам. Ќо дважды в
месЯц или несколько реже  в  фирму  заказ стабильно поступал. Ђ  один раз во
времЯ моей там  работы  был  даже крупный,  оптовый заказ. Ќа восемь изделий
единомоментно. Џричем изделиЯ заказали высшей  категории  сложности -  самые
лучшие и  самые  дорогие - по  девЯть  тысЯч американских  долларов  каждое.
•орошо  еще, что оформить их потребовали абсолютно  и в  точности одинаково.
Ћдин,  так  сказать,  к  одному  под копирку. ’олько в восьми экземплЯрах. €
когда Я их оформлЯл - свою в смысле, художественную часть, стало мне грустно
до  тошноты заниматьсЯ таким бесполезным  и, Я бы  сказал,  глупейшим в мире
занЯтием.  Ћни же заказали  по  голубому шелку  с  внутренней стороны крышки
облака нарисовать легкие, перистые. € Я их честно рисовал и думал, что зачем
это Я их рисую,  стараЯсь и  умение свое  вкладываЯ без остатка, раз  клиент
этих моих облаков  все равно никогда увидеть  не сможет.  ‚о-первых,  внутри
изделиЯ - когда  оно крышкой закрыто на замок - полнаЯ  кромешнаЯ темнота, а
во-вторых,  мертвые ничего  видеть не могут даже на свету. Ђ тут  еще ко мне
брат хозЯина подошел. Ћн, кроме всего прочего, автор секрета лака. ’ак как в
прошлом ученый-химик и работал главным технологом на лакокрасочном заводе. Ђ
сейчас, значит, как ‘традивари,  свой патентованный секрет имеет. …го лак, с
одной стороны, сразу  идет трещинами при падении на него комьев  земли - это
чтоб дорогостоЯщие гробы не  выкапывали и не  перепродавали по более  низким
ценам, а с другой стороны, он вступает в реакцию с влагой почвы и затЯгивает
все возможные щели и щелочки до полной герметичности. € гроб превращаетсЯ  в
саркофаг,  а  покойник - в мумию. Ќе такую по своему качеству, как у древних
египтЯн, но тоже вполне нормальную.
     „а, так вот подошел ко мне этот брат и говорит ни с того ни с сего, что
Я,  мол, плохо длЯ  их фирмы  одет и поэтому  обЯзан  купить  себе приличный
темный костюм и соответствующую ему  строгую обувь. € не на толкучке купить,
а лучше всего  в фирменном  магазине "Boss". —тоб,  значит,  выглЯдеть перед
лицом нашего не  в меру  богатого клиента по  высшему разрЯду и внушать  ему
своим  видом доверие и  желание прийти к нам  еще  и  еще раз и  всех  своих
обеспеченных друзей и знакомых тоже к нам направить. Ќу, конечно, Я ответил,
что Я не Љашпировский и  ничего  никому  внушать не собираюсь - так же как и
костюм покупать. Ќе люблю Я носить на себе костюм. Ћн мне  режет под мышками
и между ногами трет в самых ответственных  точках. ђаботать же в костюме при
моей специфике и вовсе глупость,  Я моментально испачкаю его красками, лаком
и клеем, достигнув еще более отвратительного эффекта.
     ‡а мой  непочтительный ответ брат хозЯина  менЯ уволил не сходЯ с моего
рабочего  места и невзираЯ  на кодекс законов о труде. € хорошо сделал,  что
уволил,  а то сам Я мог бы и не уволитьсЯ, проЯвив слабость и несвойственную
моему характеру  тЯгу к  золотому  тельцу. Џлатили-то  мне большие деньги, и
терЯть их по  собственной инициативе, понЯтное  дело, не хотелось. Ђ  плюс к
тому,    менЯ    ведь    хозЯину    рекомендовали    как    специалиста    в
художественно-оформительском  промысле и  приличного положительного человека
из  хорошей семьи.  € Я не хотел  подвести старого  товарища,  который  менЯ
рекомендовал на свой  страх  и  риск  по  доброте душевной. Њы же  с ним  не
виделись со студенческих времен, и кем Я стал за  эти двадцать лет, он знать
не  знал  и знать не  мог. Џотому  что  помнил менЯ только по институту и по
молодым беспечным оголтелым годам. €  он даже не удивилсЯ,  что Я не работаю
по своей специальности, по которой писал  диплом, защищенный впоследствии на
оценку "отлично", зато он понЯл, что Я вообще не работаю - и, спросив, что Я
могу  и умею,  охарактеризовал мою  кандидатуру хозЯину  "Џоследнего пути" в
самом выигрышном свете. Ђ Я, значит, повел себЯ неуважительно и неадекватно,
за что и был выгнан без выходного  пособиЯ хозЯйским родным братом-химиком и
заместителем по всем вопросам.
     € почувствовал себЯ хорошо. —уть ли не счастливым Я  себЯ почувствовал,
выйдЯ на  улицу уволенным на все четыре стороны. ‚ этот момент Я любил всех.
ЏодрЯд.  Ѓез исключениЯ. € мне казалось,  что  так будет продолжатьсЯ целыми
днЯми, что Я буду с утра до вечера ходить по улицам и  всех  любить. €  буду
останавливатьсЯ, раскидывать руки и кричать  от всей души: "‹юди,  мать вашу
еб, Я вас люблю!"
     Ќу, а пока  Я вышел за  дверь.  €  даже ею  не хлопнул. Ќа  стене,  под
названием  фирмы,  кто-то  крупными  буквами,  мелом,  написал:  "Џравильной
дорогой  идете,  товарищи!"  ќто под словами "Џоследний путь". Ђ под словами
"Џродажа эксклюзивных  гробов"  тем же способом и почерком  было  приписано:
"вагонными   нормами".   џ   вернулсЯ   в   офис,  вывел   хозЯина   с   его
заместителем-братом на улицу, повернул их лицом к стене и сказал:
     - ќто - не Я написал.
     € ушел  окончательно и навсегда. € почувствовал себЯ  еще лучше, просто
лучше некуда Я себЯ почувствовал.

     ‘  тех  пор Я  - человек  улицы. “личный  человек.  ‘вободный  торговец
произведениЯми искусства широкого  потреблениЯ.  € наверно,  никем другим  Я
больше уже  не стану,  никаких  так  называемых  перспектив  мое занЯтие  не
предусматривает и не предполагает  изначально.  Ќа улице  служебной лестницы
нет. ‚прочем,  никаких перспектив мне и не требуетсЯ. € что с ними  делать -
если бы они у менЯ были или поЯвились вдруг, неожиданно -  Я не знаю. џ знаю
только, что никаких "вдруг" терпеть не  могу. Ќе люблю  Я все эти "вдруг". ‚
книжках,  и то  их  не  переношу. Љак прочту что-нибудь вроде "и вдруг дверь
распахнулась", так больше  эту  книгу в  руки уже  не  беру.  ‡акрываю  ее и
засовываю подальше, с  глаз, как говоритсЯ, долой и вон. „елаю Я это потому,
что  ничего  хорошего  вдруг обычно  не случаетсЯ.  ‚друг всегда  происходЯт
какие-нибудь