 с непосильным количеством  тЯжелых  вещей,  потому  что  мать
передала все нужное, чтоб  она отметила тут девЯть дней со днЯ  смерти. Ћна,
‹ерка, и там бы могла их отметить с родными и близкими соседЯми, но никак не
могла  так долго задерживатьсЯ у матери в родительском  доме, ведь же и дети
ее и любимый кот ’опик остались на попечение бывшей ее свекрови, котораЯ их,
детей,  недолюбливала за  шумливость,  а котов так  просто  не  переваривала
органически  и  в  принципе. € вот она позвонила  не кому-нибудь  другому, а
именно ЃелЯеву, и ЃелЯев встретил ее с  поезда и дотащил чемоданы и  сумки с
вещами, и  они набрались с ней,  с ‹еркой, до умопомрачениЯ и необузданности
своих  поступков и, возможно, переспали по пьЯнке друг с другом неоднократно
без взаимной большой любви, потому что вернулсЯ ЃелЯев к себе домой ровно на
третьи сутки,  после  того,  как  бывшаЯ ‹еркина свекровь приперлась  наобум
проверить и поинтересоватьсЯ, почему ‹ерка так долго отсутствует и захватила
на всЯкий  случай с собой детей. Ђ они, ЃелЯев и ‹ерка, валЯлись в нетрезвом
и голом состоЯнии при потухших свечах и при открытой входной двери. € ЃелЯев
ушел от ‹ерки и ретировалсЯ и дома все тщательно обдумал и взвесил, и пришел
к выводу, что неплохо было бы сейчас недельки, допустим, на две запить. € он
запил с радостью и самозабвением, вкладываЯ в это дело всю свою грешную душу
без остатка. € нынешнЯЯ его жена приходила все позже и позже, а не то вчера,
не то позавчера  и  вовсе не пришла, оставшись, видно, у мужа, брошенного ею
однажды, ранним осенним  утром. Ћн ей, значит, простил все  без исключениЯ и
забыл предательство  и измену  и  наставленье  ветвистых  рогов, и  отпустил
грехи.  Ђ ЃелЯев это, ее то есть приход, не очень-то и заметил,  так как был
он  по горло занЯт и поглощен своими обостренными чувствами и  переживаниЯми
личных  обстоЯтельств  и  персонально  собой,  и он  продолжал с упоением  и
энтузиазмом пить, умело балансируЯ на грани, рЯдом с потерей пульса. ’ак ему
было приЯтней ощущать свое  џ  и себе сочувствовать. Ђ сочувствовал он себе,
потому  что ‹ерка  его  откровенно  пошла по  рукам,  а  ему,  как родному и
близкому, все про это рассказывала без стеснениЯ  и предрассудков,  а он это
все  выслушивал и  теперь  доподлинно  знал, что она  влюблЯетсЯ  по  уши  в
каждого, считай, встречного и поперечного, и был уже у нее охранник из фирмы
"Ђлес"  атлетического  телосложениЯ   и   невинный  мальчишка-прачечник   из
прачечной    самообслуживаниЯ    без   особых   примет,   и    преуспевающий
предприниматель новой волны, и психопат-психолог, и какой-то то ли писатель,
то  ли поэт, то ли просто литератор, а в  настоЯщий, текущий момент есть вот
Њ‚’“шник, который пока без работы и на ее иждивении и содержании, хотЯ живет
он  сейчас  в  Њоскве, но  часто к  ней приезжает.  €  с каждым  последующим
мужчиной ей лучше, чем было до того с предыдущим, все лучше и лучше, лучше и
лучше,  и это  уже почти что болезнь,  от которой  один  шаг  или меньше  до
пропасти  во ржи  или  в чем-то другом, безразлично. € ЃелЯеву не  хотелось,
чтобы  ‹ерка свалилась в пропасть,  из которой  пойди еще выберись - ведь же
это она после него, ЃелЯева, сорвалась и пошла гулЯть по рукам  ногами, а до
встречи с ним она была честной и примерной женой и верной, как пес, супругой
своему первому в  жизни мужу, отцу  их  общих детей.  Ђ после него, ЃелЯева,
сорвалась  вот  и слетела  с  катушек  и  летит, расправив  крыльЯ. Ђ ЃелЯев
смотрит на  этот ее  бреющий полет издали и отчужденно в бинокль и  прервать
его не в  силах и  не в состоЯнии, потому что не любит его больше ‹ерка и он
длЯ  нее есть никто и  ничто,  а  просто по старой  памЯти родной  и близкий
человек, ну как сестра или мать, или подруга детства, с которой вместе росли
и  взрослели и  превращались  из девочек  в женщин. €  вот, значит,  ‹еркина
личнаЯ жизнь отбилась и освободилась от пут белЯевской  личной жизни и никак
их отдельные  независимые  жизни  не  взаимодействовали  между  собой  и  не
оказывали друг на друга никакого видимого влиЯниЯ, если не считать, конечно,
‹еркиных, как перед Ѓогом, исповедей  и рассказов о  своих захватывающих дух
приключениЯх сильно выпившему ЃелЯеву. Ђ трезвому она ничего ему не могла бы
рассказать.  Ћна вообще не видела  его на  своем веку полностью трезвым  как
стеклышко. ЃелЯев же,  он когда не пил безвылазно,  то все равно каждый день
понемногу  употреблЯл длЯ поднЯтиЯ тонуса,  так как всегда был по сути своей
алкоголиком.  Ќе  пьЯницей, а алкоголиком, другими  словами, ему без  дозы и
думалось туго и жилось, а стоило принЯть, ну буквально чисто символически, и
он становилсЯ  другим  противоположным  человеком, и  на  него  приЯтно было
смотреть, и ум его  начинал работать остро и переставал заходить за разум, и
руки  обретали и силу, и становилсЯ  ЃелЯевым уверенным в себе и  веселым, и
жизнерадостным, и по-особенному красивым  неотразимой мужской красотой. Ђ  в
те  голубые,  можно  сказать,  периоды  жизни, когда  ЃелЯев  позволЯл  себе
запивать  обстоЯтельно  и  с полной самоотдачей,  он,  естественно,  малость
раскисал и  расползалсЯ  по  швам  в  смысле  внешнего  вида,  но все  равно
удерживал кое-какую форму и выглЯдел  живее всех живых.  € в этот  последний
раз он пил как  обычно, по заранее  намеченному  плану действий и чувствовал
себЯ физически как нельзЯ лучше, и ничего не могло омрачить его устоЯвшегосЯ
нетрезвого  бытиЯ, даже этот неприЯтный сгорбленный крючком  старик, который
беспричинно стал поЯвлЯтьсЯ у него в квартире и похоже  совсем тут поселилсЯ
на постоЯнно.  Ђ откуда  он  взЯлсЯ,  было непонЯтной  загадкой,  потому что
раньше  его здесь вроде бы не наблюдалось, а поЯвилсЯ он в квартире недавно,
и с его  поЯвлением квартирка ЃелЯева стала большой и гулкой коммуналкой,  и
он приползал откуда-то из дальних покоев и говорил сипЯ и отдуваЯсь:
     -  Ђлик,  -  говорил  он,  -  у  менЯ  неприЯтность, Я  не  могу встать
самостоЯтельно  с  постели, мне нужно протЯнуть шнурок или ремень, и Я  буду
вставать, держась за него руками.
     € еще он говорил:
     -  Ђлик, почему до двадцать  пЯтого августа,  до  днЯ, когда трагически
погибла ‡ина, Я все мог и ходил, куда надо и не надо, а сейчас Я не могу.
     Љто  такаЯ,  эта ‡ина, он не  говорил и  когда, в каком голу  было  это
двадцать  пЯтое августа, тоже скромно  умалчивал, и только слонЯлсЯ  по всем
закоулкам квартиры и поЯвлЯлсЯ -  как будто  каждый  раз заново  возникал из
пепла в конце темного узкого коридора - бесшумно и неожиданно. € он двигалсЯ
по направлению к ЃелЯеву, опираЯсь на палку и протЯжно шаркаЯ по  паркету  м
вздымаЯ шлепанцами клубы пылищи, и оставлЯЯ за собой в целине нетронутой еще
пыли кривую  изломами  лыжню.  € так он проживал у  ЃелЯева и ЃелЯеву совсем
нисколько не мешал, хотЯ  и называл его  почему-то Ђликом, наверно,  так ему
было удобней и  больше нравилось.  Ђ что ест и чем живет этот отвратительный
нелегальный  старик,  ЃелЯев даже  приблизительно не мог себе  представить и
вообразить.  Ћн только  слышал  от него иногда, что на  второй завтрак  Я ел
сегоднЯ протертое Яблоко с  сахаром, а на полдник -  стакан  кефира,  тоже с
сахаром. ѓде все это брал старик, ЃелЯев  не выЯснЯл, хоть  и знал конечно и
навернЯка, что ни Яблок, ни кефира,  ни  тем  более сахара у него в доме  не
водилось сто  с лишним лет. Ђ  выходить старик  тоже  как будто бы никуда не
выходил  и не отлучалсЯ.  Ђ ЃелЯеву  он не досаждал  и своим присутствием не
вредил,  а как раз даже наоборот. Џриползет откуда-нибудь из  глубин и недр,
сЯдет у него в ногах или в головах и сидит. ЃелЯев сунет ему плошку молока и
говорит:
     - Ќу что, старый дед, кирнем не глЯдЯ?
     Ђ старик говорит:
     - €звольте.
     € они выпивают синхронно вместе, ЃелЯев - что-нибудь крепкое,  а старик
- молоко. ‚ыпьют и  снова один другого не донимают. € старик засыпает сидЯ и
сопит  натруженно  и печально.  Ђ  ЃелЯев  говорил  тогда  ему, спЯщему сном
младенца:
     - ‚от,  - говорил,  -  какие неутешительные  дела  и новости. Џошла моЯ
‹ерка  по рукам  и покатилась по наклонной  плоскости,  а Я  же ее,  заразу,
предупреждал, что так оно и получитсЯ, Я ж ее знаю, как свои пЯть пальцев от
мозга костей и до  корней ее  пегих волос. Ђ она, говорил,  не верила мне на
слово и  еще на менЯ обижалась и дулась. Ђ  старик сидел и спал, как убитый,
но  с другой стороны  он, возможно, и не спал,  а слушал, потому  что  кивал
головой  в ритме  собственного  дыханиЯ, а  когда ЃелЯев повышал  голос  или
изменЯл тон, старик  вздыхал тЯжелее и с посвистом и ниже опускал голову, на
самые свои колени. Ђ когда ЃелЯеву  нанесла визит его нынешнЯЯ жена, котораЯ
на  самом  деле  была  женой  своего  настоЯщего  мужа  м  устроила  ЃелЯеву
грандиозный  фантастический  скандал,  старик  куда-то  деликатно  канул   и
запропастилсЯ,  а  она по завершении скандала  поглЯдела еще  раз на ЃелЯева
повнимательнее,  наверно,  чтоб  узнать  его  поближе и  запомнить и  начала
судорожно собирать  свои всЯкие вещи и  складывать  их  в большие клеенчатые
мешки. Ђ ЃелЯев  ничего не делал и  никак ей не помогал и не мешал, как если
бы его  это никаким боком  не  задевало и  не  касалось. Ђ  она  собралась и
проверила, не  забыла ли чего впопыхах и набрала номер телефона  и сказала в
трубку одно-единственное слово - приезжай. Ђ после этого  решающего звонка ,
она села на один из своих мешков и стала сидеть на нем, а потом позвонили  в
дверь, и она побежала, сорвавшись с мешка,  открывать и вернулась счастливаЯ
в  сопровождении  своего брошенного мужа,  и  муж,  по  профессии  педагог и
учитель  пениЯ, вошел  и увидел  ЃелЯева  во всей  его неприглЯдной красе  и
сказал:
     - € на этого алкаша и ублюдка ты менЯ променЯла?
     Ђ она ответила:
     - „а,  на этого  самого. Ќо Я больше не буду, буду хорошей  и идеальной
женой.
     €  огромных  размеров  муж  взвалил  на  себЯ два  мешка и понес  их  с
легкостью необыкновенной,  а потом  он вернулсЯ  обратно  и взвалил  еще два
мешка,  а вслед за мешками он вынес на себе  же швейную машинку "Џодольск" с
комбинированным электро-ножным приводом и вернулсЯ еще раз опЯть и подошел к
ЃелЯеву и навис собою над ним.
     - Ќу? - сказал ЃелЯев.
     -  „ать  бы  тебе,  -  сказал  муж, а  ЃелЯев  ему  налил,  и он  выпил
артиллерийским залпом и  ушел, не  попрощавшись  по-английски,  а сказав  на
десерт какую-то  гадость. € ЃелЯев осталсЯ  один, и  к  нему возвратилсЯ его
старик.  Ћн принес с собой водки и  не какой-нибудь, а ‘мирновской. "‡начит,
лазал в моих  подвалах", - подумал ЃелЯев, а  старик налил  этой чистейшей и
очень вкусной  водки ЃелЯеву и  себе  тоже наполнил  стакан до краев, и  они
выпили без неуместных тостов и звона бокалов и запили, как обычно, молоком.
     - —то? - сказал старик.
     - „а-а, - сказал ЃелЯев.
     - € правильно, - сказал старик.
     - ’ак и Я говорю, - сказал ЃелЯев.
     € они долго сидели без слов, в гробовом молчании, и даже оба они уснули
сидЯ и  проспали  какое-то заметное времЯ,  а  потом  они оба проснулись,  и
старик сказал:
     -  Ђ давайте, - сказал,  -  Я поговорю с вами и пообщаюсь, чтоб вам  не
было грустно.
     - Ќу поговори, - сказал ЃелЯев,  несмотрЯ на то,  что грустно ему и так
не было, ему никогда не бывало грустно, когда  он пил неделЯми,  а тем более
месЯцами в полном стерильном одиночестве.
     €  старик начал  говорить с ним. Ћн сидел, забившись  в угол дивана  и,
болтаЯ  ногами, говорил, а  ЃелЯев его не слушал,  не слушал из-за того, что
Явно  перебрал сверх нормальной дозы и сознание то покидало его, то снова  к
нему  возвращалось под  неумолчный лепет и бормотание  старика.  Ђ  бормотал
старик какую-то  сущую околесицу и абракадабру, и непонЯтно о чем и о ком, и
неизвестно что под этим подразумевал и имел в виду. Ћн говорил:
     - ‚от и, значит, представьте себе огромный зал и  в  нем - персональнаЯ
выставка картин. € выставлены на ней только портреты людей. ‚се стены, какие
есть, ими завешены. Ђ на портретах изображены люди и все как один со спины в
затылок.  Ќа всех, значит, картинах намалеваны  затылки  с ушами и  спины, и
шеи,  и  плечи, и задницы.  € все.  Ѓольше  ничего. Ђ если посмотреть на эти
портреты минут пЯть не моргаЯ, то лица их  начинаешь видеть, сначала смутно,
а  потом отчетливо. € лица эти страшные такие жуткие, а сами перепуганные на
смерть.  €  ‘мотришь на  них  и муторно становитсЯ  и  тревожно,  как  перед
землетрЯсением или концом света Ђрмагеддоном, а обернешьсЯ уйти прочь и куда
глаза глЯдЯт, а сзади такой же, как и ты сам посетитель стоит и дышит тебе в
затылок и смотрит, и лицо у него - как на портрете, перед которым он стоит и
ты  только что стоЯл  - точь-в-точь,  и  чем-то  таким  неуловимым  вы с ним
похожи, и ты отводишь от его взглЯда глаза и  утыкаешь их в пол. Ђ художник,
автор, значит, этих  безобразных псевдопортретов, он здесь же  сидит, гад, в
уголке, и ты знаешь его как облупленного тридцать лет и три года и не любишь
его до боли  в ушах, а он  ненавидит  тебЯ с  момента твоего рождениЯ.  € он
зыркает их своего угла на всех, кто к нему на выставку  приходит, а приходит
к  нему  кто угодно и  невесть  кто, кому нечего  делать  в жизни и не  лень
шататьсЯ  вдоль города без определенной полезной  причины и заходить лишь бы
куда ни попадЯ. € он знает,  конечно, кто заходит к нему и его это знание не
тЯготит и  не  колышет, и  он пишет ночами затылки и  спины, и всЯкие разные
задницы,  а   дни  просиживает   в  уголке  и  подглЯдывает   за  пришедшими
посетителЯми, и курит сигареты "Џрима" или даже "Џамир". Ђ Я вот вынужден на
старости лет  сидеть тут  пить молоко  и  запивать его  дрЯнной  ‘мирновской
водкой, сделанной сто лет  назад из черт-те какого  зерна  по чер-те  какому
рецепту,  - так примерно и приблизительно говорил бормоча старик, пока вдруг
не умолк  и не встал и не поплелсЯ из комнаты в  коридор, а оттуда к входной
двери.  Ђ дверь  заперта  не была  и в нее  еще не звонили и  не стучали, но
старик интуитивно распахнул ее настежь и  сказал ‹ерке  и ее новому мужику -
Њ‚’“шнику имени Ѓаумана:
     - ‚ходите.
     ‹ерка  и ее новый мужик  переступили порог,  и ‹ерка удивленно оглЯдела
старика, и она сказала ему:
     - Џривет, старик, -  и пошла по  неосвещенному ничем коридору в комнату
ЃелЯева, а мужик поймал ее руку и потЯнулсЯ за ней хвостом, а старик осталсЯ
у двери.  Ђ когда они скрылись в комнате ЃелЯева,  он побрел на  свою  кухню
поедать  свой  легкий ужин, который уже стоЯл у него  на  столе и ждал  его,
остываЯ. Ђ ‹ерка с Њ‚’“шником прошла к ЃелЯеву в  комнату и растолкала его и
расшевелила,  и налила всем троим,  здесь  присутствующим.  € они все втроем
поднЯли бокалы за ее  цветущее лошадиное здоровье. €  ‹ерка утерлась рукавом
белого пуховика и говорит ЃелЯеву:
     - Ќу, как тебе мой Њ‚’“шник? Ћцени.
     Ђ ЃелЯев посмотрел на него и говорит:
     - ѓовным-говно.
     Ђ ‹ерка говорит:
     - ЋшибаешьсЯ на сто восемьдесЯт градусов, он без недостатков.
     Ђ ЃелЯев ей:
     - Љогда нет недостатков - это уже дефект.
     Ђ Њ‚’“шник говорит ‹ерке:
     - ‹ерк, а это кто?
     - Ђ это полумуж  мой бывший в  употреблении,  - ‹ерка ему объЯснЯет.  -
Ћчень, между  прочим, умный  и  порЯдочный человек, единственнаЯ моЯ  роднаЯ
душа. € вместе с тем,  -  говорит, -  непревзойденный в деле  любви мужчина.
Џочти как ты.
     Ђ Њ‚’“шник надул губки бантиком и говорит ‹ерке:
     - Џодумаешь, тоже мне, козел.
     Ђ ЃелЯев его предостерегает по-дружески:
     - Ђ  вот это  ты, - говорит,  -  зрЯ, на это Я могу ответить  невзначай
бутылкой по лицу, так что ты сиди и рассказывай в трЯпочку.
     - —его рассказывать? - Њ‚’“шник спрашивает.
     Ђ ЃелЯев ему говорит:
     -  Ќу какой ты есть  индивидуум, рассказывай. Ђ  Я послушаю  и поглЯжу,
достоин ли ты моей дорогой и горЯчо любимой ‹ерки или недостоин.
     Ђ Њ‚’“шник говорит:
     -  Ђ  Я  такой.  Љак  бы это.  Ќу,  допустим, вот  сгрудились  дети  на
спортплощадке.  ‚ напрЯженных  позах, как будто бы остановились,  потому что
менЯ  увидели.  •отели  бежать  за  улетевшим  мЯчом, но увидели,  что  мимо
проходит  человек,  Я,  и замерли. € просЯт всеми своими  фибрами подать  им
нечаЯнно  забитый  за  пределы  площадки  мЯч,  чтоб,  значит,  они   смогли
возобновить свои детские  игры на  свежем  воздухе. Ђ  Я,  конечно,  иду  им
навстречу, только в голове мелькает - как  бы это перед ними,  соплЯками, не
оплошать и не промазать  носком туфли по мЯчу. ‚едь же сколько долгих лет не
играл  Я в футбол. € Я подбираю ногу, мельча шаг,  взглЯдываЯ  на площадку -
цель,  куда мне, значит, необходимо попасть  этим залетевшим мЯчом во что бы
то  ни стало и бью, коротко так, хлестко и  сильно. Ђ  в  мЯче, конечно  же,
запрЯтан булыжник огромадный  или пушечное Ядро, и моЯ ступнЯ, остановленнаЯ
ударом  о  его каменный или там  чугунный -  Я не  знаю  -  бок,  наливаетсЯ
страшной болью и повисает, как кошкина, скажем,  лапа, отдавленнаЯ  железным
колесом телеги. Ђ на площадке -  дикий и душераздирающий смех сквозь слезы и
кривлЯнье с  ужимками, и тычки указательными пальцами в менЯ, и крики сквозь
плотное гоготанье:  "Ћх, не могу! Ћх,  держите менЯ!". ќто кричат они, дети,
наше будущее и надежда. •отЯ это  должен бы кричать Я,  от боли, а не они от
смеха.
     €  это со мной повторЯетсЯ всегда. џ всегда ударЯю по мЯчу. џ давно уже
усвоил, что в нем лежит булыга, но Я все равно всегда ударЯю. Џотому что мне
всегда кажетсЯ, что сейчас-то они действительно, по-настоЯщему ждут, чтоб  Я
им подал их мЯч. € Я ударЯю по нему. € опЯть повторЯетсЯ тот же самый смех и
та же боль в ноге, и те же  крики и лица, хоть  и дети  вроде бы  каждый раз
другие, и мЯч другой, и место, и времЯ. ќто как бзик или идеЯ фикс, Я имею в
виду  непреодолимое  мое  желание ударить по  мЯчу, знаЯ, что  этого  делать
нельзЯ и не надо ни в коем  случае. ќто такой зуд, что  ли влечение какое-то
или пламеннаЯ страсть. ‚от какой Я в общих и целых чертах человек.
     - Џсих, - сказал ЃелЯев ‹ерке, - или жулик.
     - ‘ам ты... - сказала ‹ерка ЃелЯеву. - Ћн тонкий и ранимый. € нежный.
     - Ђ-а, - сказал ЃелЯев и снова намеренно хватил лишнего, отключившись и
отгородив  себЯ  тем самым от  внешнего  мира  и окружающей  среды с ‹еркой,
Њ‚’“шником и с другими ее реалиЯми и раздражителЯми. Ђ когда он включилсЯ, в
комнате находилсЯ один старик, и он, подпираЯ свой обвисший зад высоким, как
в  барах,  табуретом,  мирно  гладил  белье.  ЏододеЯльники,   наволочки,  и
простыни. € говорил:
     -  ђаньше-то  Я  носил  белье в  прачечную  самообслуживаниЯ, это очень
удобно,  два часа  чистого  времени -  и  восемь  килограммов  сухого  бельЯ
выстирано и выглажено, но сейчас там такие несуразные  цены, что мне это  не
по карману  и не  по средствам  и после двадцать  пЯтого августа Я никуда не
могу пойти. Џоэтому Я стираю и  глажу сам  и никому на  свете не передоверЯю
этот интимный по-своему процесс.  џ ведь когда-то, на  заре нынешнего  века,
служил в прачечной китайцем и был на хорошем счету.
     Ђ  ЃелЯев тупо  следил  за блестЯщим  утюгом,  которым старик  возил по
белому белью, и у  него рЯбило в глазах  и  все  вокруг покачивалось в ритме
медленного  вальса,  и  его начинало  тошнить,  как  от морской болезни  или
болезни имени Ѓоткина желтухи. € он говорил старику:
     - ‘тарик, не тошни.
     Ђ старик отвечал:
     - џ не тошню, Я глЯжу.
     Ђ ЃелЯев говорил:
     - € как ты утюг умудрЯешьсЯ таскать при своей немощи и паркинсонизме?
     Ђ старик говорил:
     -  Ђ он легкий,  потому что немецкий,  -  и продолжал гладить,  и  гора
выглаженных им пододеЯльников, простыней и наволочек все росла и росла и уже
доросла под потолок и неЯсно было, как она не падала  и как старик  доставал
до ее верхушки. „а, это было ЃелЯеву неЯсно.
     - Ђ куда это ‹ерка задевалась со  своим  этим? -  спросил  у  гладЯщего
старика ЃелЯев. - Њ‚’“шником.
     - Ђ они женитьсЯ побежали, - сказал старик, гладЯ.
     - € давно они это, побежали? - спросил ЃелЯев.
     - „авненько, - сказал старик. - Ћни уже и развестись успели.
     Ђ ЃелЯев говорит:
     - Ђ какова основнаЯ и истиннаЯ причина развода?
     Ђ старик говорит:
     „а  этот,  как  вы  выражаетесь, Њ‚’“шник  оказалсЯ  брачным  аферистом
кристально чистой воды, и сейчас они ее, ‹еркину, жилплощадь делЯт поровну и
разменивают на две в разных городах страны.
     - Ђ-а, - сказал ЃелЯев, - тогда давай выпьем за это.
     - ‡а что?
     - Ќу, за это.
     - ‡а это давай, - сказала ‹ерка.
     - Ћ! - сказал ЃелЯев. - Ђ ты с какой луны свалилась?
     - ’ак а дверь же не заперта, - сказала ‹ерка.
     € ЃелЯев с ‹еркой выпили на брудершафт за счастье всех людей на планете
и за  ‹еркино  счастье  отдельно и  трижды  поцеловались  губами  в  губы  и
обнЯлись, как родные братьЯ после долгой разлуки.
     - Ђ хочешь за менЯ замуж? - сказала ‹ерка в объЯтиЯх.
     - „а ведь  это, - сказал ЃелЯев, - Я уже так привык жить, независимо и,
как говоритсЯ, в автономном режиме самосуществованиЯ.
     - Ђ говорил - любишь, - сказала ‹ерка.
     - ѓоворил, - сказал ЃелЯев.
     - Ќу и? - сказала ‹ерка.
     - Ќу и люблю, - сказал ЃелЯев.
     Ђ ‹ерка говорит:
     - Ќу тогда Я пошла несолоно хлебавши?
     Ђ ЃелЯев говорит:
     - Ќа посошок?
     Ђ она говорит:
     - Ќа фиг.
     Ђ он:
     - Ќу звони, - говорит, - а то у менЯ же нет никого, одна ты.
     Ђ ‹ерка говорит:
     - € у  менЯ  никого,  один ты,  - и ушла, и  в  то же  времЯ не ушла, а
осталась и времЯ от  времени возникала в комнате и ходила мимо ЃелЯева молча
и  тихо,  как бестелесное привидение или  призрак и отражалась в  зеркале со
своим котом на руках, а  к ЃелЯеву не приближалась и не составлЯла  компанию
насчет выпить  и поговорить или переспать, и замуж за себЯ ЃелЯева больше не
звала,  наверно,  стеснЯлась она  звать его замуж после  серии беспорЯдочных
свЯзей со  всеми  своими случайными  спутниками жизни и думала, что он ни за
что за  нее не пойдет, а  он, может, и пошел бы с  превеликим удовольствием,
если  бы не  был под таким капитальным  газом. Ђ  под  газом, конечно, он не
хотел за нее идти, боЯсь взЯть на себЯ ответственность, а хотел он, чтоб его
никто и  никогда  не  трогал  и  он  до  конца своих дней  мог  бы  спокойно
предаватьсЯ своему  любимому  занЯтию и времЯпрепровождению и главному хобби
своей жизни. €  его никто  не трогал.  ‘тарик разве  что.  Ќо в основном  он
ненавЯзчиво обитал  на своих личных квадратных метрах, а ‹ерка иногда хоть и
сновала туда-сюда немым укором, в душу не  лезла и не пыталась, а  эта  вот,
жена его, самаЯ  котораЯ последнЯЯ и котораЯ ушла от него и вернулась в лоно
своей семьи и своего мужа, она поЯвлЯлась  не чаще раза в  году.  Џриходила,
забирала что-нибудь, оставленное ранее и уходила восвоЯси.  Ђ то мужа своего
присылала  -  один  раз  за  какими-то детскими санками (наверно,  у нее был
ребенок), другой -  за термобигудЯми и зоошампунем  от  блох, а как-то -  за
журналами  мод  и  пылесосом.  €  муж  это,   то,   за  чем   его  посылали,
беспрепЯтственно брал и уходил. ’олько пылесос не взЯл. Ќе нашлось у ЃелЯева
лишнего  пылесоса.  €  нелишнего  не  нашлось.  Ќикакого,  другими  словами,
пылесоса у ЃелЯева не  нашлось и  не обнаружилось,  а  этот  муж и  учитель,
кстати сказать, неплохим мужиком оказалсЯ - раз даже бутылки ЃелЯеву сдал по
его  убедительной  просьбе  и за  пивом тоже бегал  с банкой. Ђ  еще бывало,
ЯвлЯлсЯ ‹еркин  аферист-Њ‚’“шник.  џвлЯлсЯ собственной персоной без звонка и
телеграммы,   усаживалсЯ   напротив  ЃелЯева  и   сверлил  его   напрЯженным
гипнотическим взглЯдом,  характерным длЯ абсолютно  подавлЯющего большинства
представителей его древней профессии, а наглЯдевшись  этим  профессиональным
взглЯдом вдоволь, он спрашивал у ЃелЯева:
     - ’ы не знаешь, - спрашивал, - где находитсЯ ‹ерка?
     Ђ ЃелЯев говорил:
     - Ђ тебе она длЯ каких целей нужна?
     Ђ Њ‚’“шник говорил:
     - ‹юблю Я ее, вот. Ѓез балды.
     Ђ ЃелЯев говорил:
     -  „а  здесь она  где-нибудь  шастает, поищи. ‚от и кот ее ’опик молоко
лакает.
     € Њ‚’“шник бродил по комнатам и коридорам квартиры и натыкалсЯ везде на
кота  и на старика, и  кот  на  него  ворчал и шипел, а старик нудно делилсЯ
впечатлениЯми о первых безоблачных днЯх февральской революции и объЯснЯл ему
роль культа  личности в истории, и вспоминал  о  своей покойной ныне невесте
кнЯгине €нне Ђндреевне. Ђ Њ‚’“шник слушал его и говорил про себЯ: "€ где ты,
старый хрен, на мою голову взЯлсЯ?". Ђ старику он  ничего не говорил, потому
что   был  хорошо  воспитан   в   семье  ереванских  врачей   русскоЯзычного
происхождениЯ. Ђ старик насильно угощал Њ‚’“шника чаем с лимоном и, конечно,
‘мирновской и ворованным молоком, и  делилсЯ  с ним ужином, а  на  ночь поил
кефиром.  € Њ‚’“шник ложилсЯ  спать в  спальне старика, а  ‹ерка  к  нему не
приходила,  и он стонал  и плакал во сне, как маленький  нервный  мальчик. Ђ
один  раз ‹ерка его, видно, пожалела и приснилась ему с ним рЯдом, и он стал
целовать ее нежно и пылко и сжимать в  железных объЯтиЯх, и опЯть  стонать и
плакать, но уже от любви и  счастьЯ. Ђ ЃелЯев в этот самый щекотливый момент
вошел к старику в спальню  пожелать ему  спокойной ночи, полюбовалсЯ  на эту
картинку и говорит:
     - ’ак...
     Ђ ‹ерка говорит:
     -  Ќу  чего  ты  накручиваешь?  ќто  ж  все  в  его сугубо частном  сне
происходит, а не по-настоЯщему. € она обнЯла ЃелЯева и прижалась к нему всЯ.
Ќо ЃелЯев не растаЯл под воздействием ее женских колдовских чар и удалилсЯ в
свою комнату, и стал доводить начатое дело до логического конца. € старика с
собой прихватил.
     - —тоб вам не мешал, - сказал он ‹ерке.
     Ђ ‹ерка ему сказала:
     -  Ќу и  дурак.  - € запропала куда-то и не посещала больше ни сознание
ЃелЯева, ни его богатое воображение, ни квартиру. Ђ за ней исчез с горизонта
и ее кот  ’опик, и Њ‚’“шник тоже прекратил  свои назойливые визиты. € ЃелЯев
уже подумал, что  он, Њ‚’“шник, благополучно  умотал в свой другой  город  и
обрел там  покой  в  труде и счастье в жизни или заново женилсЯ на  ‹ерке по
любви и теперь, наконец, они  счастливы вместе в  каком-нибудь из городов. Ђ
старик  никуда  не исчез  и не подевалсЯ, а  жил с ним, с ЃелЯевым, в мире и
согласии на своей площади, и он вечно  что-нибудь гладил или ел и приходил к
ЃелЯеву, и они молчали целыми часами и днЯми, и он трогал нетрезвого ЃелЯева
пальцами, а иногда он говорил:
     - Ђлик,  у менЯ  неприЯтность. џ не могу удалить верхний зубной протез.
Џомогите  мне  в  этом,  пожалуйста, - и он открывал рот,  забитый остатками
принЯтой пищи. € ЃелЯев, чем мог, помогал ему и снова с усердием пил.
     € вот  однажды и в один прекрасный день, когда ЃелЯев был совершенно не
в себе и вне себЯ  от пьЯнства, его комната начала заполнЯтьсЯ не прошенными
им гостЯми.  Џервыми  рука  об  руку  в  комнату  вошли Џсихопат-Џсихолог  и
’олиписательтолиепоэттолипростолитератор. Џсихолог без конца теребил очки на
носу и нос под очками  и очень удивлЯлсЯ сам себе - мол, зачем менЯ сюда,  к
чужим пенатам, занесло  -  уму непостижимо, и  еще он  думал: "‚овек себе не
прощу  этого непростительного малодушиЯ".  ’олиписатель,  как и следовало от
него ожидать, все  и всЯ  пристально наблюдал в целЯх еще более углубленного
изучениЯ  жизни общества, многозначительно чиркал в блокноте и так увлексЯ и
погрузилсЯ в это занЯтие, что не заметил, как  в дверь проскользнул Ќевинный
Њальчишка-Џрачечник и  прилип спиной к стенке, и стал смущатьсЯ и всем своим
жалким  видом  говорить,  что  это  не  Я,  это она  сама  менЯ  соблазнила,
поматросила и  бросила, а  Я тут ни при чем, Я добровольнаЯ невиннаЯ жертва.
‡а Џрачечником прибыл Ћхранник фирмы "Ђлес".  €нтеллектуальный уровень этого
Ћхранника был чуть ниже уровнЯ плинтуса, но зато он сразу разделсЯ до  поЯса
- вроде бы ему невыносимо жарко - и продемонстрировал всем торс  с бицепсами
и трицепсами, после чего сел  на стул и  стал  колоть зубами грецкие орехи и
монотонно их пережевывать, как корова жвачку, длЯ тренировки  челюстных мышц
лица.  Џосле  Ћхранника  подкатил  на  мазде  с  правым  рулем Џреуспевающий
Џредприниматель  новой  волны   и  привез   на  заднем   сидении  Њ‚’“шника,
подобранного им на дороге. Џричем Џредприниматель, он не стал  предпринимать
ничего  определенного,  а  с  комфортом  развалилсЯ  на  коврике  у  батареи
отоплениЯ и вскрыл коробку баночного пива. €  он потЯгивал это пиво банку за
банкой и после каждой опорожненной банки пронзительно, с фиоритурами, рыгал.
Ђ Њ‚’“шник как только  вошел, так  сразу и  заметалсЯ  по  комнате от одного
гостЯ к другому и у всех у них он спрашивал то же самое:
     - —то, и ты? € ты? € ты тоже?
     Ђ  в  течение  следующего  примерно часа  в комнате  ЃелЯева постепенно
собрались: ‹еркин любимый кот ’опик и самый первый муж и отец детей ‚италий,
и человек пЯть бывших ее одноклассников, и трое товарищей по работе плюс два
начальника,  и сосед  по  этажу  справа,  ЯвлЯющийсЯ  экстрасенсов  страшной
магнитной силы,  и ‹еркин двоюродный брат, и оба мужа  ее наилучшей  подруги
’они, и еще несколько неопознанных человек, о которых ничего  никому не было
известно, даже самой ‹ерке, а кроме того, ЯвилсЯ муж  недавней жены ЃелЯева,
тот, который  педагог и  учитель  пениЯ.  Ќу  и  старик тоже  приковылЯл  на
полусогнутых и занЯл  свое вакантное место на  диване, у ЃелЯева в ногах. ’о
есть  эти последние,  за исключением, конечно, кота ’опика  и самого первого
‹еркиного мужа  - отца ее детей, принадлежали  к сонму ‹еркиных поклонников,
почитателей и воздыхателей  платонического  направлениЯ,  не  пользовавшихсЯ
никогда  ее  взаимностью  и  благосклонностью. Ђ  ‹ерка  их про  себЯ  звала
пустострадателЯми.
     € вот они собрались здесь, у ЃелЯева, по зову сердец и постановили, что
пусть ‹ерка сама придет и выберет из числа их любого, и скажет, кто ей всего
дороже  и  нужней  и больше подходит  по  всем параметрам. € они прождали ее
прихода три днЯ и три ночи, а она так и не поЯвилась. € тогда они передумали
ее ждать и  решили сами  выбрать  из  своих  рЯдов лучшего  путем прЯмого  и
тайного голосованиЯ, но  так как  ЃелЯев голосовать  не мог при  всем  своем
желании, а право решающего голоса имел, они стали в круг и начали считатьсЯ,
как  в  детстве,  учитываЯ и  его,  ЃелЯева, интересы  со  всеми  прочими  и
остальными на равных. Ђ считались они так: "Ќа золотом  крыльце сидели царь,
царевич, король, королевич, сапожник, портной, кто ты  будешь такой?".  € на
кого выпадало, тот выходил  вон  из  круга, а ‹ерка по общему замыслу должна
была  достатьсЯ тому, кто останетсЯ последним.  € последним осталсЯ старик и
бурно обрадовалсЯ по этому поводу.
     - Ђ что, - сказал он и на  глазах помолодел  года  на  три. - џ,  может
быть, потомственный дворЯнин и революционер. Ђ вы все кто такие?
     € в  общем,  собрание, можно сказать,  ничем  не закончилось и зашло  в
тупик,  но  тут очень  вовремЯ поЯвилась долгожданнаЯ ‹ерка.  Ћна  пришла  в
обнимку с каким-то арабом или евреем оттуда и этот Ярковыраженный иностранец
заглЯдывал ей в глаза и чмокал неустанно ее в щечку, и заливалсЯ беззаботным
веселым смехом, отличающим всех иностранных граждан от нас.
     - Љакие люди были, блин! - сказала войдЯ ‹ерка. - Ќу что.  все в сборе?
€ли кого-то не хватает?
     - ‚се, - сказали все. - ‘то процентов.
     Ђ ‹ерка им:
     - ‚сем привет  и все, - говорит, - свободны, как мухи в чемодане. Њне с
ЃелЯевым поговорить надо и посоветоватьсЯ.
     €  все  послушно  и  беспрекословно покинули и освободили  помещение от
своего неуместного  присутствиЯ  и оставили  ‹ерку  и  иностранца  наедине с
ЃелЯевым, лишенным  каких бы то ни было  признаков жизни. € ‹ерка  принЯлась
его трЯсти и молотить по щекам, и ругатьсЯ, и лить  на его  голову  холодную
воду,  и все это  было без толку -  ЃелЯев приходить в себЯ  не собиралсЯ, и
‹ерка плюнула  на  него  и его  советы  и оставила  его в покое  и  пошла  с
иностранцем в кассы Ђэрофлота, чтоб купить там билеты в один конец.
     Ђ  ЃелЯев  очухалсЯ и  очнулсЯ, и стал снова  чрезмерно  злоупотреблЯть
алкоголем и  злоупотреблЯл им, пока в  его фамильных погребах  и подвалах не
иссЯкли последние запасы, имевшие некогда славу неиссЯкаемых. € он прикончил
уже все  Ѓургундское и  Ђнжуйское урожаЯ  1864 года  и  уничтожил  коллекцию
коньЯков, не знавшую себе равных  ни  в …вропе, ни  в  мире, и разделалсЯ  с
залежами виски всех известных сортов  и марок, и вылакал всю до капли водку,
купленную по талонам, и ему стало противно и одиноко,  и он начал медленно и
неотвратимо трезветь. Ђ протрезвев, ЃелЯев принЯл хвойную ванну, облачилсЯ в
новый вечерний костюм-тройку, поцеловал старика в лоб, почесал у кота ’опика
за ухом и направилсЯ было  к выходу, но оглЯнулсЯ и вдруг, можно сказать, ни
с того ни с сего стал посреди комнаты, как вкопанный солЯной столб. Ђ старик
подошел  с опаской к остолбеневшему ЃелЯеву, притронулсЯ к нему пальцем руки
и говорит:
     - ‚ам, Я вижу, не по себе.
     Ђ ЃелЯев ему отвечает молча:
     - „а, мне не по мне.
     Ђ старик говорит:
     - Ќу что же теперь делать?
     Ђ ЃелЯев опЯть ему молча:
     - Ќе знаю.
     € больше он ничего не сказал старику  и осталсЯ стоЯть  столбом  соли в
натуральную величину.
     € старик  теперь ухаживает за  ним  не покладаЯ рук  -  сметает веником
пыль, следит, чтобы в комнате не было  слишком сыро или морозно и чтобы  кот
’опик не точил  о ЃелЯева свои острые  когти. Ђ соль старику без надобности,
поскольку  вредна  и  опасна  по возрасту, и  он не пользуетсЯ  ЃелЯевым длЯ
приготовлениЯ себе пищи, и ’опик  тоже ест все  подрЯд несоленое и пресное и
не  жалуетсЯ,  потому что  привык  есть без соли  с детства  и с тех  лучших
времен,  когда  жил, как сыр  в масле, у  ‹ерки и был  любимцем и баловнем и
полноправным членом ее семьи.


        ‘’ђЂЌЂ Ђ‚‘’ђЂ‹€џ

     Џовесть из провинциальной, а также и иной жизни


        „…ЊЋЌ‘’ђЂЌ’ЉЂ

     ‹ене  џрченко, по профессии расчетчице, было около тридцати лет. €  уже
три года из этих неполных тридцати лет, ЯвлЯлась она молодой вдовой, а также
матерью  двоих детей младшего возраста.  €  старший ее  сын,  ЉостЯ, ходил в
первый класс средней общеобразовательной школы No 33, а  младшему было  пока
всего три  года. Ђ муж ее,  †ора,  трагически  погиб  при несчастном случае,
происшедшем на производстве.  Џошел утром на  работу  и не вернулсЯ.  Џогиб.
’рубой  его ударило какой-то по голове  сзади и  убило.  €  к  ней, к  ‹ене,
приехали  главный механик Љомпаниец и мастер и представитель рабочих масс  и
слоев Њихайлов. Џриехали, стали в дверЯх и говорЯт:
     -  ’акаЯ,  значит,  …лена  Џетровна, нелепость. Џогиб  он  на  трудовом
фронте. Џал.
     Ђ у ‹ены сын второй только что родилсЯ, младший. …ще  и  не назвали его
никак.  Ќе  придумали имени подходЯщего и благозвучного, не  успели. €  ‹ена
звала его пока пиратом и хулиганом. Ђ после этого, конечно, ѓеоргием она его
назвала, †орой.  Ћна  и  родила его  с  единственной  целью  - †ору при себе
сохранить, мужа  то есть. Ђ ничего,  значит, не получилось у нее. Џо женской
глупости, в общем, она его родила, сдуру. Џоказалось ей, ‹ене, и почудилось,
что †ора смытьсЯ от нее замыслил.  € она,  не  долго  думаЯ, решила  второго
ребенка  ему  вовремЯ  организовать. —тоб  не  рыпалсЯ он особенно  в разные
стороны.  Џотому что он и так одни  алименты,  первой своей  жене, платил на
дочку, а  на троих детей платить он  бы никак не  смог и не потЯнул при всем
своем желании.  € вот она взЯла и  забеременела  от  него втихомолку,  а его
поставила в известность и перед свершившимсЯ фактом пЯть уже месЯцев спустЯ.
€ он, †ора, ее этому сообщению обрадовалсЯ бурно и неподдельно, как ребенок.
€ ‹ене стало Ясно, что никуда он смыватьсЯ  от нее  не собиралсЯ и  в мыслЯх
ничего похожего не держал. Ђ просто отвЯзалсЯ временно и, конечно,  перегнул
палку. ‘ ним  такое бывало. Ћн вообще,  †ора, женщин любил  больше  всего на
свете и  пользовалсЯ  у  них взаимным  расположением  и симпатией, как никто
другой.
     ‹ена говорила ему:
     - Ѓабник ты бесстыжий и больше никто.
     Ђ †ора ей отвечал:
     - џ не бабник. џ жизнелюб.
     ‹ена возмущалась и негодовала, говорЯ, что ты ж, черт безрогий, гулЯешь
при живой жене, будто с цепи сорвалсЯ.
     Ђ он говорил:
     - ‹енок, ну что тебе, жалко? - и целоватьсЯ лез.
     Ђ  во всем остальном  хороший он был, †ора. € муж хороший, и супруг,  и
все другое, вплоть до того, что не  курил и не пил. …сли б еще не  гулЯл, не
муж  был бы, а воплощение  мечты всего человечества.  Ђ  может,  он и гулЯл,
потому что предчувствовал  подсознательно и подспудно. Ќу, то,  что мало ему
отпущено этой жизни. ‚от он  и  хотел,  наверно,  побольше  от  нее  взЯть и
получить удовольствий. Ќо это ‹ена потом так думать стала, после. Љак  убило
его. Ђ тогда не  могла она никак с этим его порочным изъЯном смиритьсЯ. ‚едь
у него,  у †оры, и на похоронах женщин было раз в пЯть больше, чем мужчин, и
все цветов понатащили  прорву. Ќе продохнуть от них  было,  от их  цветов. Ђ
какие-то  еще  и  подходили  к   ней   без   зазрениЯ   совести  и  выражали
соболезнованиЯ,   и  говорили,   что  если  тебе  что  надо  будет,  ты,  не
задумываЯсь,   обращайсЯ.   €   телефоны  свои   совали  ей  в  руку.   Ћдна
завпроизводством потом  оказалась в заводской столовой, другаЯ -  заведующей
медпунктом.  Ђ кое-кого ‹ена  и раньше  знала.  “чительницу, например, ‹юбу.
Џравда,  она  ну  никак  не предполагала, что †ора  и с ней  тоже  побывал в
интимных отношениЯх и свЯзЯх. Ќе умещалось у  нее в голове,  чтоб †ора - и с
учительницей.
     Ђ потом, в дальнейшем, учитываЯ, что погибший џрченко пЯть лет  состоЯл
на квартирном учете, завод  ‹ене квартиру  дал, трехкомнатную и вне очереди.
Ћни, конечно,  попытались от нее отделатьсЯ и  двухкомнатную  ей  всучить за
здорово живешь, но ‹ена на этот компромисс с ними не согласилась и не пошла.
…й  все  знакомые  и друзьЯ  говорили,  чтоб не  соглашалась  она. €  она не
согласилась. Ђ  они  -  начальство заводское  различных  уровней и рангов  -
говорили,  что вы же, вдова, имейте  совесть. Њы,  мол,  и похороны за свой,
заводской, счет вам сделали, и денег выписали в виде единовременного пособиЯ
и материальной помощи.
     Ђ ‹ена им сказала:
     - Ђ †ору кто убил? џ?
     Ќо они и на этот ее веский аргумент возражали, разводЯ демагогию - типа
того,  что  от   смерти  никто  не  застрахован,   а  несчастный  случай  на
производстве  с  любым  и каждым может случитьсЯ  и  произойти. €  на  этом,
значит, основании требовали от нее  письменного  согласиЯ  на  двухкомнатную
квартиру. ѓоворили:
     - Џоймите,  на  четверых вам была положена трехкомнатнаЯ квартира, а на
троих положена двухкомнатнаЯ.
     Ђ ‹ена сказала:
     - Џоложена, так положена.
     € она без лишних слов  собрала обоих своих осиротевших детей и прошла с
ними на территорию мехзавода,  воспользовавшись дыркой  в заборе, и села под
‹ениным их заводским с детьми. ‘ела и говорит:
     - Ќа, ‚ладимир €льич, держи, - и прикрепила, значит, к нему пластилином
плакат следующего непримиримого содержаниЯ: "ЋбъЯвлЯю голодовку до победного
конца".
     € начали,  конечно,  к  ним, к  ‹ене и  к детЯм ее, стекатьсЯ заводские
люди.  ђабочие  и служащие,  в спецовках  промасленных и в чистой одежде.  €
собралось  их  за короткое  времЯ много.  ’олпа целаЯ  собралась. Џотому что
всЯкие несанкционированные митинги и пикеты тогда еще только в моду входили,
а  на  заводе  как раз был обеденный перерыв. Ђ памЯтник ‹енину у них  прЯмо
перед входом в буфет установлен.  Ќебольшой такой памЯтник, сидЯчий.  € ‹ена
устроила, значит,  стихийный  импровизированный митинг на фоне  вождЯ,  и ее
слушали, широко  раскрыв рты. Ђ  она  говорила,  что начальство их заводское
убило  из-за преступной  халатности ее †ору,  а  квартиру теперь  нормальную
давать уклонЯетсЯ, видно, кому-то своему хочет ее отдать или, может. продать
хочет  за  большие  деньги.  €  называла  она  его, все  то  есть  заводское
начальство скопом и снизу до верху, палачами и подонками вол всеуслышание.
     € директор завода Џолупаев ‹.Ђ. посмотрел на это устроенное ‹еной шоу -
так он выразилсЯ - и распорЯдилсЯ выделить ей трехкомнатную квартиру.
     - € пусть, - сказал, - она ей подавитсЯ и не мешает работать.
     € квартиру ‹ене в течение года дали, трехкомнатную в новом доме. €  она
туда переехала из  общежитиЯ.  ђемонт  сделала  и  переехала. Џробовала  она
добитьсЯ, чтоб завод и ремонт ей произвел своими силами и средствами, но тут
они, заводские, стали стеной и стоЯли  непоколебимо насмерть. €  как-то ‹ена
вытащила сама этот ремонт, на себе,  и стала жить в новой квартире и растить
детей. ‡а чертой бедности, конечно, жила, на пособиЯ детские и на те деньги,
что за  †ору  платили  ей  по закону.  Ќу и с мехзавода тоже она  иногда, от
случаЯ  к  случаю,  что-либо  полезное сдирала,  какой-нибудь  шерсти  клок.
Џойдет,  права  покачает там в завкоме, покричит - ей и  дадут  чего-нибудь.
ќтим, допустим, летом бесплатную  путевку в  лагерь старшему, Љосте, дали, а
прошлым - семейную путевку в дом отдыха на всех троих. ’оже бесплатную. •отЯ
крови это ей много стоило испорченной. Џотому что председатель завкома там у
них такаЯ подлаЯ сволочь - все под себЯ  сгребает. “же ни в какую  одежду не
влазит и в