 уворачиваютсЯ  от  грубых  слов.
’оболевский сорвалсЯ с места и стал стаскивать  их со сцены, раздаваЯ пинки.
ђаспорЯдитель стоЯл по  стойке смирно и угодливо  улыбалсЯ: "Ќу,  будет вам,
Њикула Ђнтонович, хватит с них!"
     "Ќет, не  хватит! - рычал разбушевавшийсЯ ’оболев-ский. Ћн взобралсЯ на
сцену, поймал за загривок бессильного пиа-ниста и  принЯлсЯ тыкать его носом
в клавиши: - ќто не твое место, погань!"
     Џианист  капризничал  и  вырывалсЯ,  что приводило ’оболевского  в  еще
большую Ярость. Ћн уже собралсЯ прибить бедного лабуха роЯльной  крышкой, но
вдруг  передумал. Ћн  ослабил хватку,  вздернул  беднЯгу, как  марионетку и,
управлЯЯ его кукольной головой, развернул ее в мою сторону:  "‚от, кто здесь
сидеть должен!"
     Џианист,  соглашаЯсь,  закивал,  неизвестно  -  по  своей  воле или  по
распорЯжению руки ’оболевского. Ќа  его  счастье, расторопный распорЯдитель,
не спускавший глаз с Њикулы Ђнтоновича, организовал  общую просьбу: "Џросим,
просим!" - и из разных углов зала послышались редкие всплески аплодисментов.
џ встал, чтобы проследовать на сцену.
     €з-за соседнего столика неожиданно  свесилсЯ  мужик и, поймав  менЯ  за
рукав,  сказал,  Явно от переизбытка  хамства:  "„авай,  скрюченный,  слабай
что-нибудь!"
     Ќовый  опыт  подсказывал  мне,  что человека  с  такими замашками можно
ставить  на  место без  боЯзни последствий.  џ  ударил  его ребром ладони по
горлу,  он  подавилсЯ  разбитым  кадычным  хрЯщом  и рухнул на  пол. Џадение
сопровождалось колокольным звоном битой посуды. Љ  нему подскочили несколько
охранников,  переодетых  a lа ‘адко и вынесли из зала. џ триумфально сел  за
освободившийсЯ  инструмент  и,  учитываЯ специфику публики, стал  наигрывать
вариации на цыганские и бандитские шлЯгеры. Њне устроили бурную овацию.
     џ  довольно  быстро сдружилсЯ с  ’оболевским. „рака  в  ресторане этому
только способствовала. ‘о временем Я кое-что узнал  о его жизни. ’оболевский
работал  финансовым  магнитом  или магнатом.  „еньги  шли к  нему  отовсюду.
Џо-настоЯщему его звали Ќиколаем. Њикулой он  назвал  себЯ сам, по  каким-то
соображениЯм.  џ  относил  ’оболевского  к тому удивительному  типу  русских
людей, способных проиграть в карты жену и погибнуть на баррикадах, отстаиваЯ
независимость отсталой африканской республики.  €ногда мне казалось,  что он
воевал в Ђфганистане, но возраст  его  не вполне соответствовал этой  войне.
Ѓыло в нем  что-то  и от уголовника, но ’оболевский  не сидел. Ћн производил
впечатление  образованного,  нахватанного  во  многих  областЯх,  но  иногда
поражал вызывающей детскостью своих  суждений и поступков. ‚ такие  минуты Я
задумывалсЯ, как он сумел заработать  миллионы и, кроме  того, сохранить их.
ЋбъЯснениЯ  не  подворачивались,  и   приходилось  признать,  что  все   его
великорусское  кликушество,  экстравагантность,  парадоксальность  -  только
части  хитрой, тщательно, до  мелочей  просчитанной игры.  Ђ  может,  просто
всемогущий фарт вел ’оболевского.
     ‚ народе его любили, прощали ему и богатство, и лимузин, и  трехэтажный
дом,  и, по  слухам,  виллу  в  Ќицце.  ’оболевский  нарочито  не сторонилсЯ
простого люда. Ћн выходил из машины поболтать с народом о тЯготах и скорбЯх,
при этом, разумеетсЯ, плакал. „авал деньги на строительство приютов, больниц
и  храмов.  „лЯ таких  акций он всегда  подключал  телевидение,  выступал  с
обличительными  речами,  а  по бокам  ставил  либо  старух,  либо  кресла  с
паралитиками. Ћднажды власти захотели его привлечь за какие-то грехи, так за
народного  горюна вступились  тысЯчи.  ’оболевского  отпустили.  Ќе минуло и
недели,  как  ’оболевский  возглавил  акцию  невнЯтного протеста.  “тром,  в
февраль-ский  мороз,  он пришел во главе  толпы к  дому губернатора  области
босой,  без  шубы,  в одной рубахе. ‚став  под  окнами, он  звал губернатора
"встречать  утро  боли  народной".  ’от не высунулсЯ,  ’оболевский  картинно
побушевал, устроил  митинг, на  котором говорил  понЯтными  народу  словами,
потом замерз, сел в машину и укатил. Џосле этого ’оболевского стали называть
отцом-благодетелем.
     Љо   мне  ’оболевский   отнессЯ   со   всей  самоотверженностью   своей
темпераментной души. „лЯ начала он пригласил ребЯт  из какого-то телеканала,
и обо мне снЯли довольно слезливый сюжет: Я в комнате с Ѓахатовым - вопиющаЯ
нищета;  Я  за   роЯлем  -   неумирающаЯ  гармониЯ;   Я   с  ’оболевским   -
восторжествовавшаЯ  справедливость.  ‚ конце  передачи  назвали номер  моего
расчетного счета, на который ’оболевский перечислил вполне округлую сумму.
     Џотом мне  пошили  фрак.  ‚  этом  произведении  искусства  Я  выглЯдел
подчеркнуто горбатым, но предельно  элегантным.  џ  еще надеЯлсЯ, что умелые
руки  портного, если не  скроют, то хотЯ бы смажут мой  жуткий  ущерб. Ќо ни
чуть  не бывало. ’огда Я понЯл, что ’оболевский ни  за  какие  там верижки и
коврижки не променЯет менЯ на стройного, без изюминки, гениЯ.
     —ерез короткое  времЯ мы  поехали в  Ђнглию. ‚  городе ‹идсе проводилсЯ
музыкальный  конкурс, где Я стал лауреатом. Ћчевидно, выбор страны тоже  был
продуман  ’оболев-ским. Љак прирожденный импресарио, он выжал все возмож-ное
из  моей внешности и королевской фамилии. Ћбо мне поЯвились первые заметки в
зарубежной прессе, которые с удовольствием собирал ’оболевский. ђЯдом с моим
именем упоминалось имЯ русского мецената Њикулы.
     ђецензии существовали в диапазоне от фельетона до панегирика.  Љакой-то
газетный шутник сравнил менЯ  с  куклой Џетрушкой,  Ярмарочным атрибутом. Џо
его  словам,  Я, крутогорбый и  скоморошный,  олицетворЯл  соединенный образ
старой и  новой ђоссии. ђазумеетсЯ, все эти измышлениЯ подавались  в  весьма
корректной форме. €з приЯтных гордыне  сравнений наиболее лестное уподоблЯло
менЯ великому скрипичному горбуну девЯтнадцатого века, Ќиколо Џаганини.
     Љак ни странно, Я почти  не вынес впечатлений от дороги и от  страны. ‚
новинку  был длЯ  менЯ  воздушный перелет да  волшебно комфортабельное  купе
английского вагона. Љогда мы возвратились на родину, менЯ  ждала собственнаЯ
квартира, если  это можно было так назвать, скорее, огромнаЯ студиЯ. Џод нее
перестроили целый этаж. ’оже позаботилсЯ  ’оболевский.  ‘реди прочих вещей и
необходимой  мебели  был  прекрасный  роЯль,  концертнаЯ  модель,  взЯтаЯ  в
бессрочную аренду из музеЯ.
     Њельком оглЯдев новое жилище, Я тут же понессЯ к Ѓахатову.  Ћн встретил
менЯ, как будто мы  только  вчера  расстались, и выглЯдел  чуть изможденным.
ќмоции  его были сдержанны,  но  Я  видел, что он  рад  за  менЯ.  џ взахлеб
рассказывал ему о самолете, о  замысловатом умывальнике в номере гостиницы и
тут  же  распаковывал  сумки  с  гостинцами.  ‚скоре  на  полу  образовалось
несколько куч  из одежды  и обуви.  …стественно, по магазинам  ходил не Я, а
кто-то из прислуги  ’оболевского. џ  только  на бумажке указал,  что следует
взЯть.
     Ѓахатов  сразу разделсЯ, чтобы примерить вещи, и Я увидел на  его груди
знакомые, недавно подсохшие кровоподтеки. Џо числам выходило так, что начало
конкурса  совпадало с  ритуалом  обгрызаниЯ.  ‡аметив  мой  взглЯд,  Ѓахатов
понимающе усмехнулсЯ, а мне в который раз стало очевидным, почему Ѓахатов не
сомневалсЯ в благополучном исходе моей поездки. Ћн предвидел его, потому что
готовил.
     ‚се  обновы  ему  понравились,  особенно  джинсы  и  кожанаЯ  куртка  с
множеством  змеек. „о полуночи мы рассматрива-ли мои  фотографии с конкурса,
Яркие проспекты  и подарочные наборы открыток, купленные  уже  в  аэропорту.
Љонечно,  Я  сразу предложил  ему переселитьсЯ ко  мне и не  очень удивилсЯ,
услышав  отказ. Ќа  лице  его  изобразились смущение и мука,  он  забормотал
что-то бессвЯзное, но  при  этом решительно качал головой, и  интонации были
просЯщие.  џ все  понЯл и  поспешил сказать, что Я не настаиваю. ’ак Ѓахатов
отстоЯл свое право на тайную жизнь.
     ‚ остальном ничего не изменилось. Њы  по-прежнему виделись почти каждый
день. Ѓахатов работал в  своем †ќЉе, Я, подстрекаемый ’оболевским, готовилсЯ
к грЯдущему конкурсу. ’ак мы перезимовали.
     Њоим  совместным  проектом с  Ѓахатовым  стал поиск родителей.  ‚лиЯние
многочисленных    латиноамериканских    сериалов    сказалось    на    наших
впечатлительных умах.  Њы подключили газеты  и радио.  џ не особенно верил в
успех предприЯтиЯ,  но поскольку Ѓахатов - натура не романтическаЯ - занЯлсЯ
поиском, Я сдалсЯ и тоже начал ждать и надеЯтьсЯ.
     Ѓахатов аргументировал  тем,  что раньше  мы  были  невыгодными детьми,
нахлебниками,   а  теперь  с   нашими  заработками  составим  счастье  любым
родителЯм.  „ействительно, через пару недель Я получил  письмо.  ђоднаЯ мать
писала мне издалека.  Ќа  двух листах она плакала и просила то  прощениЯ, то
денег на дорогу, чтоб побыстрее увидетьсЯ с сыночком.
     џ просто покоЯ  лишилсЯ,  а Ѓахатов  многозначительно потирал руки.  Њы
неоднократно перечитывали письмо, пытаЯсь составить по нему образ матери, но
получалась  клЯкса,   слезливаЯ  и   расплывчатаЯ.   ЌепонЯтным   из  письма
оставалось, как она  менЯ потерЯла.  ЋбъЯснение заменЯл трогательный абзац о
выплаканных глазах.
     ‚начале Я решил срочно выслать ей денег, благо, сумма не представлЯлась
длЯ менЯ проблематичной. Ѓахатов переубедил менЯ, настаиваЯ, чтобы Я съездил
прЯмо к маме  домой. џ уже начал собиратьсЯ  в путь,  но  менЯ вдруг смутила
одна деталь. Њама писала,  что "ѓлостер" была ее девичьЯ фамилиЯ. Џо маминым
словам выходило, что мой папа нас бросил, и она мне дала свою.
     ‚  этом-то и  была  загвоздка.  џ  почти  на  сто  процентов  знал, что
проименован  искусственно.  Џри  мне не находили никаких  документов, просто
подобрали,  может,  на помойке,  может, в  парке  на  скамейке  или из  реки
выловили - кто упомнит.  Џоэтому  Я  на  день  отложил  отъезд, до выЯснениЯ
происхождениЯ.
     џ позвонил ’оболевскому, он подключил свои возможности, и к вечеру менЯ
оповестили, что под фамилией "ѓлостер"  Я был записан с легкой руки доктора,
принЯвшего менЯ  в распределитель длЯ грудных детей. Ћшибки  быть не могло -
значит, напутала мама.
     ‚се-таки Я  съездил бы к  ней, но в течение нескольких дней мне  пришло
еще  с  полдюжины писем  от  нескольких  родителей, мам  и  пап.  ‚сЯ  роднЯ
отличалась бедственным  финансовым положением - беженцы или погорельцы  -  и
стремлением  получить по  переводу  денег,  до востребованиЯ.  ‚се  казались
такими сердечными, что Я никому не отдал предпочтениЯ и осталсЯ сиротой.
     Ѓахатову вообще писем не поступило. џ  очень разозлилсЯ из-за этого  на
всех  близких  родственников  и  сказал  обескураженному  Ѓахатову,  что  мы
прекрасно проживем без них. „лЯ успокоениЯ, Я предложил ему навестить родной
интернат и, заодно, €гната Ѓорисовича. ’оболевский выделил нам машину, и мы,
чуть волнуЯсь, поехали.
     џ  ожидал  перемен,  но не  таких.  €нтерната  больше  не существовало.
Ћстались только стены, да и  те отреставрированные. €з окон исчезли решетки.
€гровые  площадки обрели новую,  свежеокрашенную жизнь, на стадионе не пасли
коз. ‚ысоко  в небе развевалсЯ флаг  оранжевого цвета с непонЯтной эмблемой.
‚се извращалось на  круги  своЯ.  Ќа  месте интерната,  бывшего  пионерского
лагерЯ, находилсЯ лагерь бойскаутов, еще пустой, как  очищенный желудок. ќта
картина подействовала угнетающе - интернат казалсЯ нам незыблемой твердыней.
     Ќаш  €гнат здорово  сдал за минувший  год. Ћн одрЯхлел, и  в пьЯненьком
взглЯде поЯвилась потустороннЯЯ мечтательность. ‚стретил  он нас приветливо,
как выходцев  из  забытого доброго  сна. ѓлотаЯ обиду, €гнат  рассказал, что
когда  интернат признали  нерентабельным и  закрыли, его вытурили на пенсию.
Џотом какаЯ-то организациЯ выкупила  у  города  здание и прилегающую к  нему
землю. €гнату некуда было деватьсЯ,  и он попросилсЯ завхозом, аргументируЯ,
что хозЯйственник  старой закалки, проработал  на  этом месте  двадцать лет.
€гната  оставили,  и  он  жил,  лишенный  своего  сумасшедшего  королевства,
одинокий ‹ир. ‚едал простынЯми и резиновым спортивным инвентарем.  ЏамЯтуЯ о
хмельной его слабости, Я привез спиртных подарков. €гнат даже прослезилсЯ от
умилениЯ.
     Њы устроились в комнатушке, заменЯвшей ему кабинет -  там  €гнат накрыл
стол, и  мы  выпили  за прежние совместные дни.  ‚друг  €гнат  встрепенулсЯ:
"Џойдем",  - сказал он мне и потащил на двор. “  менЯ слегка сжалось сердце,
едва Я понЯл, куда  он идет. Њы обогнули интернат, Ѓахатов вЯло плелсЯ вслед
за нами.
     Ќашего кладбища  тоже не было. ћные  скауты  умирать  не  собирались, и
надобность в  кладбище отпала. ‡емельное  детище €гната перекопали  в чудный
парк.  Џо ухоженным  дорожкам  мы вышли  к  недавно разбитому  цветнику.  Ћн
представлЯл  собой  узор  из  ромбовидных  клумб,  расположенных  правильным
квадратом.  €гнат подвел менЯ к  ромбу, содержащему  незабудки вперемешку  с
анютиными глазками, и сказал: "‡десь. џ специально сохранил место, знал, что
ты захочешь посидеть у нее на могиле. ‚идишь, как тут красиво".
     џ не понимал, как он проник в мою тайну.
     "€  еще  не  то  знаю,  -  словно  отвечаЯ моим  мыслЯм,  сказал  €гнат
Ѓорисович,  - про  тех, что пропали.  Ќу, да ты  не  бойсЯ, Я молчок,  -  он
заметил мое смЯтение, - Я  что, мне на них  плевать.... ‹ишь бы на стаканчик
хватало, а остальное гори огнем..."
     ‘лова сами по себе казались бескорыстными, но в голосе звучала разумнаЯ
алчность.  џ оплатил будущее молчание. „енег должно было хватить аж на белую
горЯчку включительно. Њы немного  постоЯли возле клумбы  с  трЯпичным прахом
моей жены Ќастеньки и вернулись допивать бутылку.
     Ћт  привалившего  богатства €гнат Ѓорисович развеселилсЯ. Ћн сходил  за
местным первачем,  и  мы  до  вечера  пели детские  хоровые  песни. Џотом мы
засобирались, €гнат Ѓорисович вышел нас проводить и долго махал  рукой вслед
нашей машине.
     ’ак  мы  посетили  отчий дом  и, надо сказать, успокоились.  Џо крайней
мере, Я.
     ‚скоре мне  подвернулась вполне сноснаЯ практика. ‡наменитый бас Ђндрей
‡апорожец предложил  гастролировать  с  ним в  качестве  аккомпаниатора.  Ћн
готовил камерную  программу из сочинений  Њусоргского, циклы "Џесни и плЯски
смерти" и "Ѓез солнца". „о этого он отверг все ранние обработки.
     Џо  задумке  ‡апорожца, преобладать  в  оркестре  обЯзан  был  орган  -
инструмент,  легко  воссоздающий  погребальную  атмосферу.  ‚  дополнение  к
органному звуку  ‡апорожец  хотел  использовать различные  световые эффекты,
люмине-сцентные  декорации  и  костюмы  в  готическом  стиле.  Џроизве-дение
превращалось  в  некий  диалог  между  исполнителем  и  органистом  -  двумЯ
основными действующими фигурами, символизирующими жизнь и смерть.
     Њне  создали очень интересный костюм. ‡а  основу взЯли гравюры  „юрера.
Љостюмер достал ткань,  фактурой передающую тусклый блеск  рыцарских лат,  и
пошил  мне  подобающее  средневековое  облачение. ѓример  тоже постаралсЯ  и
сделал мое лицо костлЯвым обличьем ‘мерти. Ћстальных ребЯт из ударно-духовой
группы гримировали под висельников и могильщиков.
     џ  очень  увлексЯ  этой  новаторской  идеей  и  предложил  ‡апорожцу не
разделЯть между собой  произведениЯ, а без пауз нанизывать их на непрерывную
музыкальную нить. џ  продумал  все  тематические  свЯзки,  за  времЯ которых
‡апорожец успеет сменить костюм, а зритель не вывалитьсЯ из концепции цикла.
‡апорожец с готовностью принЯл мое предложение.
     ђаботали  мы быстро  и дружно,  за месЯц программа  была  подготовлена.
Џремьера состоЯлась в малом  зале оперного театра. Љонечно,  не обошлось без
помощи  ’оболевского. Ќеизвестно, какими правдами  или  неправдами он достал
орган  удивительного  тембра.  ‚ течение нескольких  дней  его  перевезли  и
установили  на  сцене. ‚ообще  ’оболевский решил  почти  все  технические  и
административные проблемы.
     Љогда  наш триумф состоЯлсЯ, в интервью телевидению ’оболевский сказал,
что  очень  подумывает  о  возрождении  "русских   сезонов"   в  Џариже.  џ,
признатьсЯ,  был  уверен,  что следующим городом, который мы посетим,  будет
Џариж  с  его  Ќотрдамским  собором,  где  ’оболевский  организует  русскому
Љвазимодо органный концерт.
     “ менЯ  не вызывало сомнений,  что подсознательнаЯ мечта ’оболевского -
создать  русский   паноптикум,  труппу   монстров  и  уродов,  плЯшущих  или
пиликающих. €скусство как самоцель его мало интересовало.
     ќту невеселую  догадку  о  наличии у  ’оболевского  тайных наклонностей
компрачикоса  подтвердил  следующий  факт. ЊотаЯсь по  сибирским  дебрЯм, он
нашел  новую  забаву  - глухонемого  борца  Љащеева, двухметрового  исполина
чудовищной силы. џ даже заревновал, главным  образом потому, что представлЯл
себе сидЯщего в  раздевалке мокрого Љащеева - свернул кому-то шею и доволен,
а в коридоре  уже голосит ’оболевский: "„а  где  же этот  ваш новый ѓерасим,
покажите же мне его!"
     Љак  это не забавно,  Я оказалсЯ поразительно  близок к  истине.  —тобы
подключить Љащеева к денежной турбине, ’оболевский  организовал соревнованиЯ
имени легендарного Џоддубного с увесистым призовым фондом. Ќа такую приманку
съехалось много  именитых бойцов, к акции  присоединилсЯ муниципалитет и рЯд
ведущих телекомпаний.
     Љащеев знал свое дело. Ћн без  разбора  заламывал своих противников. Ќа
торжественной церемонии  закрытиЯ соревнований  ’оболевский произнес длинную
речь, а под  занавес  сказал,  что  нашему  чемпиону,  кроме  кубка  и денег
приготовили еще  один маленький подарок. Ќа тамтам вышла миловиднаЯ девушка,
а в  руках  у нее был  щенок спаниелЯ.  ‡рители  взвыли  от  умилениЯ, когда
гигантский  Љащеев, полчаса  назад свирепо крушивший  хребты, осторожно взЯл
щенка и  прижал к груди. ’оболевский поглаживал свою тургенев-скую бороду  и
улыбалсЯ.
     Ќа   достигнутом  он  не  остановилсЯ.  ‘разу  же  после  нововведенных
соревнований ’оболевский организовал по западному  образцу бои без правил, с
Љащеевым-фаворитом.  €,   разумеетсЯ,  пока  Љащеев  на   ринге   крушил   и
членовредительствовал,  за канатами стоЯл человек ’оболевского с собачкой. ‚
перерывах между раундами Љащеев брал ее на руки и гладил.
     „ействительно, как Явление  коммерческое он превзошел  менЯ. Љащеев был
зрелищней  и  потому  прибыльней.  ‚  этом  заключалась реальнаЯ  опасность.
’оболевский  в любой  момент мог  прекратить  мое финансирование: и не из-за
того, что пожадничал, а элементарно забыл о  моем существовании. џ загрустил
и  даже  собиралсЯ предложить  ’оболевскому  устроить  турнир  между мной  и
Љащеевым.  џ очень рассчитывал на свою силу. “ менЯ  был шанс проверить свои
борцовские возможности на одной из вечеринок, которые устраивал  ’оболевский
длЯ близкого окружениЯ.
     Њы как-то засиделись на даче ’оболевского. •озЯин накрыл шикарный стол,
и большинство приглашенных  к вечеру  уже  были основательно  хмельны.  ‚се,
кроме  менЯ  и  нового любимца  - ’оболевский не  позволЯл ему прикасатьсЯ к
спиртному.
     ’оболевский опЯть  принЯлсЯ  расхваливать  своего Љащеева, похожего  на
огромный обтЯнутый кожей валун, пока это счастливое бахвальство не перешло в
демонстрацию физической мощи Љащеева. џ старалсЯ не отставать, то, скручиваЯ
в узел гвоздь толщиной с  палец, то, сминаЯ пустую канистру  на манер пивных
импортных  жестЯнок. ѓости,  ’оболевский и Љащеев  страшно разгорЯчились.  џ
понЯл, что нужный  момент  настал и  вызвал Љащеева поборотьсЯ.  ’оболевский
подумал и разрешил.
     Њы  перебрались  на  полЯну  за домом. Ќа  ней обычно играли в лапту  и
городки, то есть  только  в русские игры  -  так  хотел ’оболевский.  ЏолЯна
вполне подходила, как он выразилсЯ, и длЯ "кулачного боЯ".
     Љащеев снЯл рубаху,  Я тоже,  следуЯ его примеру,  разделсЯ  до  поЯса.
‚двоем  мы  составлЯли более  чем  контрастную пару. џ  выглЯдел  в половину
меньше его. Љонечно, если бы менЯ распрЯмить, во мне набралось бы достаточно
роста - мы выЯснили это, когда портной измерЯл  мою спину матерчатым метром.
€ Я всегда был каким-то иссохшим и болезненно белым.
     ’орс  Љащеева не  отличалсЯ  античной красотой, но вы-глЯдел  варварски
мощно, как художественно опиленный ствол дуба. Њы сошлись, и Я  сразу понЯл,
что  представлЯет собой любимец ’оболевского. Њои руки  еще могли тЯгатьсЯ с
ним,  но шейные и спинные позвонки  ходили ходуном, как баранки на шнурке. џ
видел, что у Љащеева на коже, там, где ее сжали мои пальцы, выступила кровь.
Ћн  был  намного дюжее менЯ и  привык  терпеть боль. Ќа  какую-то  секунду Я
зазевалсЯ, и,  не останови ’оболевский поединок,  Љащеев, по всей видимости,
сломал бы мне шею.  Њы вернулись к  столу. Ћстаток вечера Я разминал  ноющие
суставы, а Љащеев, потираЯ  пунцовые кровоподтеки на плечах,  тихонько гудел
на ухо ’оболевскому свои грустные мысли.
     €мелсЯ, конечно,  и  другой  шанс  потЯгатьсЯ  с  Љащеевым.  „лЯ  этого
пришлось бы  отыскать  двухголового  скрипача,  припадочную  виолончелистку,
флейтиста  с  картофельными  отростками  вместо  ног  -  то  есть  сколотить
коллектив,  сродни  цирку  лилипутов   -  к  чему,  собственно  и  стремилсЯ
’оболевский.  •одили слухи, что он  собиралсЯ  везти  Љаще-ева  на  какие-то
престижные соревнованиЯ в Ђфинах. ‘роки совпадали с моей поездкой на конкурс
в €талию.
     џ позвонил ’оболевскому, чтобы обо всем договоритьсЯ и узнать, на каком
свете  нахожусь.  ђазумеетсЯ,  Я не  выдвигал  условий,  боже  упаси, просто
поинтересовалсЯ, когда мы летим в Ѓолонью.  ’оболевский погрустнел и сказал,
что  не сможет  в  этот раз сопровождать  менЯ,  но  пообещал все  уладить с
билетами, гостиницей, переводчиком и прочими дорожными мелочами.
     ‘ама  собой  закончилась  школа.  џ  сдал выпускные  экзамены,  отыграл
концерт  и получил  соответствующие  документы.  Њой  добрый ангел  -  декан
‚алентин ‚алерьевич ждал менЯ в консерватории с распростертыми объЯтиЯми. „о
нового конкурса оставалось три месЯца, и Я подумал, что единственным нашим с
Ѓахатовым  упущением  осталсЯ   непосещенный  детский  курорт.   џ  уговорил
Ѓахатова, он взЯл отпуск, и мы укатили в …впаторию.
     ‘ утра до вечера  мы сидели  на плЯже возле воды, рЯдом торчали плоские
головки  зарытой  по  горло  "пепси-колы".  Ќевдалеке копали  в  песке  свои
миниатюрные катакомбы полиомиелитные дети, и чайки, глЯдЯ на нас, кричали от
ужаса. Ќепостижимое  море раскачивало мутные  волны, огрызки фруктов прыгали
на волнах, как поплавки. Ќесколько раз в день на горизонте показывалсЯ белый
профиль  лайнера.  ’огда всем  мерещилось скорое счастье, которому  хотелось
помахать  рукой.  Ћт этой поездки  сохранилось  несколько фотографий, моих и
Ѓахатова.  Ќа одном снимке  Ѓахатов стоит у кромки  морЯ, под мышкой  у него
облупленный пенопластовый дельфин.
     Џо приезду Я начал усиленно готовитьсЯ к конкурсу,  включил в программу
произведениЯ ‹иста, ‘крЯбина, ђавелЯ и ђахманинова. Ќакатывал Я их публично,
дал восемь  концертов в филармонии, и критики  писали, что никогда еще Я так
хорошо не играл. Ќаверное, они были правы.
     ‡а последние полгода Я очень наловчилсЯ налаживать прочную свЯзь с моим
внутренним музыкантом. ђаньше только  на середине произведениЯ ощущались его
позывные,  и Я настраивалсЯ на нужную волну. Љогда же  он брал управление на
себЯ, Я  отключалсЯ, он проникал  в  мои  пустые руки, и тогда Я играл лучше
всех. Ћн был настоЯщий псих - тот, кто сидел в моем горбу, и настоЯщий урод.
ЉаждаЯ секунда его жизни заполнЯлась адовой мукой, о которой ему приходилось
молчать  - у него отсутствовал Язык. џ знаю, что он не смог бы жить вне менЯ
- у него от рождениЯ не было кожи. Ћн играл голыми, мЯсо на костЯх, пальцами
- так он общалсЯ - и это тоже причинЯло ему чудовищные страданиЯ. Ќо, жаждаЯ
поведать  миру о них, он  превозмогал болью боль.  ђезультат превосходил все
мыслимое. ќто были слезы высшей пробы. Њожет поэтому, стиль моей игры многие
определЯли как депрессивный. Ќо предельно индивидуальный.
     ’оболевский  проводил  менЯ  до аэропорта.  џ  летел в  столицу, и  там
пересаживалсЯ на "Ѓоинг", следующий в Ѓолонью. ’оболевский пожелал мне удачи
и дал два небольших долларовых рулончика, перетЯнутых резинкой. “же в €талии
Я развернул их. Џервый  состоЯл из пЯтидесЯтидолларовых купюр - на крупные и
непредвиденные расходы, второй, из мелких купюр - на чаевые и всЯкую чепуху.
     ‚ Ѓолонье менЯ  встречал заказной автобус, который  и доставил к  месту
назначениЯ.  Њы ехали  в  город Ѓольцано,  что  на севере  €талии. Ћтель был
по-прежнему  коньЯчно   "пЯтизвездочным".   ’оболевский  выделил  мне   двух
сопровождающих: тихого, как мышь, переводчика и телохранителЯ, компанейского
парнЯ, одновременно выполнЯющего обЯзанности камердинера.
     Џока решались все  административные  вопросы, мне устроили экскурсию по
городу. —ерез день  состоЯлось  открытие конкурса, Я чувствовал себЯ легко и
даже  согласилсЯ  позировать  фотографам.  џ  позже видел  свое  журнальное,
глЯнцевое лицо,  выбеленное,  с  будто прилипшими  ко  лбу и щекам  длинными
черными прЯдЯми.
     ќто  произошло на втором туре. ‚незапно  и  болезненно. Љак хорошо  мне
игралось, но вдруг в голове оборвалось что-то кровЯное и сосудистое. ‡апекло
в  глазах. “гольные пальцы зарисовали их. Њне  перестало хватать воздуха,  Я
жадно  тЯнул  его и не  мог  выдохнуть.  ЊенЯ  разнесло, как  шар.  ‘хватило
позвоночник, под лопатку со стороны сердца вонзилась спица. Ћт крестца вверх
поднималась гипсоваЯ волна немоты, и вместе с ней спинной мозг превращалсЯ в
железный,  обледеневший стержень. џ попробовал переключить ум на музыку и не
услышал ни звука. Џодумал, что просто  перестал играть, потому  что  в роЯле
лопнули или испарились  все струны.  ђоЯль оглох. ‚ опустевшем горбу завывал
кладбищенский ветер.
     Ќаконец  слух вернулсЯ  ко  мне, и  Я  частично прозрел.  Ѓоль в  спине
отпустила. ѓипсоваЯ капель  медленно  стекала по ногам. Џо  времени приступ,
видимо, занЯл  не  больше десЯти  секунд.  Ќо Я испугалсЯ.  ’акого  со  мной
никогда   прежде  не  случалось.  ЋставшуюсЯ  программу   Я   доиграл  чисто
механически.
     Ќапрасной  оказалась  надежда, что  обморочнаЯ  моЯ  заминка  останетсЯ
незамеченной.  Џервым  делом,  за  кулисами  поинтересовались,  как  Я  себЯ
чувствую. џ не знал правды и ответил, что  хорошо.  Њне пригласили ласкового
доктора.  Ћн  ощупал  менЯ  узкими  перстами  и  порекомендовал  клиническое
обследование.
     Љамердинер, бледный от  нагрЯнувшей ответственности, бегал  по номеру и
конопатил щели в окнах, точно собиралсЯ травитьсЯ газом: - ќто все сквознЯки
ебаные,  -  успокаивал он  менЯ. -  —то  ж ты  свое  сомбреро не  носишь,  -
сокрушалсЯ, имеЯ ввиду мою старенькую вЯзаную шапочку, и заботливо повЯзывал
ее вокруг возможного очага  остеохондроза. Ћн  кутал менЯ в  одеЯло, хотЯ на
улице стоЯла тридцатиградуснаЯ жара. Џриложив ладонь  к моему  лбу, на ощупь
измерЯл температуру. Љачество тепла удовлетворЯло  его, тогда он заворачивал
мне веки:  - Љрасные.  Џлохо,  - хваталсЯ  за  телефон и  вызванивал русское
консульство.
     - „а все нормально со мной, что вы беспокоитесь, - говорил Я ему.
     €з   консульства  прислали  машину  и  менЯ  повезли  на  обследование.
ќнцефалограмма  не  показала  каких-либо  серьезных  изменений.  Њой  опекун
расцвел и тискал на радостЯх всех и каждого: - ‡начит, порЯдок! Ђ Я, грешным
делом, думаю:  вдруг у  него  болезнь  Ѓехтерева или Џаркинсона.... Ќет? Ќу,
слава Ѓогу!
     џ  изо  всех  сил старалсЯ повеселеть, но тревога  не  отпускала  менЯ,
впившись  в сердце паучьими лапками.  џ  поочередно  отцеплЯл их, и с каждой
уходила  возможнаЯ причина  беспокойства. џ размышлЯл  следующим образом:  с
конкурса менЯ никто не снимал. Ќа  первые места,  наверное,  рассчитывать не
приходитсЯ, но звание дипломанта, по любому, за мной, а  это  тоже не мало -
только участие  в  таком  солидном мероприЯтии обеспечивало карьеру, а Я уже
заработал имЯ. џ успокаивал себЯ подобным образом, пока не забылсЯ.
     Љак Я и предполагал, мне позволили доиграть в третьем  отборочном туре.
‚ыступал, правда, не ах. џ и сам это слышал. € не в технике дело  -  не было
вдохновениЯ. џ играл с онемевшей  спиной, без привычного  поводырЯ,  поэтому
пальцы извлекали не звуки, а  щелкали орехи. ‘плошной треск, а не  музыка. џ
получил утешительное звание, мне предложили пару  концертов,  но Я отмел все
приглашениЯ.
     ‚озвращались  мы  без  прежних удобств,  вторым  классом.  Ћт  этого  Я
чувствовал себЯ  провинившимсЯ, не  оправдавшим довериЯ и  нервничал, ожидаЯ
встречи с ’оболевским. Ћн встретил нас в аэропорту, насупленный думой.
     џ сразу сказал  ему:  -  ‚ы не  расстраивайтесь,  Њикула  Ђнтонович,  в
следующий раз лучше выступим.
     -  „а  ну их  в  жопу, блЯдей  коррумпированных.  €м  лишь  бы русского
человека попустить! - ругнулсЯ ’оболевский.
     џ  чувствовал,  что за  фасадом  национальной  обиды притаилась  другаЯ
секретнаЯ мысль, о которой он не  решаетсЯ мне сообщить. ’оболевский  сделал
паузу и сказал: - ’ут у твоего друга неприЯтности большие.
     -  Љакие  неприЯтности?  - Я старалсЯ говорить спокойно, но внутри менЯ
закрутилась мЯсорубка. ’о,  что  с  Ѓахатовым случилась беда, Я понЯл еще  в
€талии, но  от страха забросил на чердак знание о ней. џ назвал число - день
моего провала: - џ не ошибсЯ, Њикула Ђнтонович?
     ’оболевский  грозно зыркнул на моего камердинера: - џ же просил тебЯ не
говорить ему ничего, дурак!
     - Ђ что Я? џ, как рыба, - обиделсЯ тот. - ‘ашка, скажи!
     - Џравда, Њикула Ђнтонович, он ничего не  говорил, Я сам  догадалсЯ. ‚ы
лучше скажите, что случилось с Ѓахатовым?!
     - —еловека он убил, -  как бы удивилсЯ событию ’оболевский, - причем не
просто убил,  а  голову отгрыз. ‚от такое, блЯ, зверство совершил, -  сказал
’оболевский и спрЯтал шею под воротник. - Ћн же вроде у тебЯ нормальный был,
да?
     ’оболевский  был знаком с Ѓахатовым, приезжал к  нему, может, в надежде
открыть очередной уродливый талант. €ногда ’оболевский пользовалсЯ Ѓахатовым
длЯ  благотворительных  нужд.  Џередачу  благ  -  денег  и  продуктов  -  он
производил из рук в руки и всегда длЯ объектива.
     џ  ничего  не  понимал.  Ѓахатов  не  мог  совершить  такого.  “бийство
противоречило его натуре, пусть холодной, но не жестокой.
     Ѓахатов в тот день не работал. Ќа районе вечером произошла авариЯ, и за
ним послали  напарника. ’от  прибежал к Ѓахатову на  квартиру, но не застал.
‘тарший  мастер вспомнил, что Ѓахатов  по  выходным пропадает на заброшенной
стройке,  торчит на крыше  и до  захода солнца будто поет непонЯтные  песни.
Ќапарник пошел туда за Ѓахатовым и не вернулсЯ. €х обнаружили только к ночи:
напарника с отчлененной головой в луже  крови и рЯдом с ним  обеспамЯтевшего
Ѓахатова.
     џ  и не знал,  как может  болеть та часть души, где хранитсЯ  любовь. џ
ощущал  этот орган  живым  кусочком  страстного  теста, и  чьЯ-то  злаЯ волЯ
раскатывала его в блин шипастым  валиком. ‚ конце концов, случилось то, чего
так  боЯлсЯ  Ѓахатов.   …го  потревожили  в  момент  ритуала.  Ћн  и  раньше
предупреждал менЯ  об опасности вмешательства, но Я  не предполагал, что это
настолько чревато.
     - ѓде он сейчас? - спросил Я.
     -  ‚ отделении судебной психиатрии. Ћн в коме.  …го  вначале в изолЯтор
отправили, там он сознание потерЯл, а оттуда уже в больницу.
     џ  едва  сдерживал  слезы.  Ћдна  мысль  о беспомощном мЯгком Ѓахатове,
которого волокут на казенную койку, сжимала мои кисти в стальных спазмах.
     -  Ќе переживай, - успокаивал менЯ ’оболевский, - ничего ему не будет -
он же психически больной. Џолежит годик под строгим надзором, а потом мы его
вытащим.
     Њне не хватало подробностей, и  Я попросил ’оболевского подвезти менЯ к
нашему с Ѓахатовым учителю, ”едору €вановичу, реальному свидетелю несчастьЯ.
‘тарик был вдребезги пьЯн.  Ћн бросилсЯ мне на  шею: -  ѓоре,  ‘ашка, какое!
•ороший парень и такую беду учинил!
     Ћн  рассказал мне  почти  то  же самое,  что  и ’оболевский.  Ќесколько
кровавых уточнений не  вносили  Ясности  в  общую картину.  Џолучалось,  что
Ѓахатов в  приступе  болезненного гнева  зверски  убил приЯтелЯ  по  работе.
ЉлЯнусь, Я безразлично бы отнессЯ к тому, что  мой Ѓахатов - убийца, если бы
это могло быть так. ‘уществовала другаЯ правда, которую предстоЯло выЯснить.
     џ умолЯл ”едора €вановича вспомнить, пыталсЯ ли Ѓахатов хоть как-нибудь
объЯснить свой  поступок. ‘тарик  долго  не  давал  вразумительного  ответа,
только плакал.
     - Ћн все о какой-то  собаке  говорил, просил оставить его  хоть на пЯть
минут, - сказал, наконец, ”едор €ванович.
     - Ћставили? - с малой надеждой спросил Я.
     - Ќет, он сопротивлЯтьсЯ стал, ему по голове дали, и он затих.
     ’еперь Я ни на йоту не сомневалсЯ в непричастности Ѓахатова к убийству.
Ћчевидно, что глупого и несчастного сантехника загрызла собака из колодца, и
об  этом   Ѓахатов   пыталсЯ  рассказать  пришедшим.  ђазговор  с  Ѓахатовым
откладывалсЯ из-за его состоЯниЯ, оставалось ждать, когда он  придет в себЯ.
‚добавок, он нуждалсЯ в улучшенном уходе. ’оболевский обещал похлопотать.
     Ќаверное,  Я выглЯдел совершенно изможденным.  ’оболевский подвез  менЯ
прЯмо  к дому и велел отдыхать. Ћн рассчитывал уладить  все проблемы за пару
дней.  џ  свалилсЯ  на  свою  кровать  с мЯгкой  панцирной  сеткой  и  долго
раскачивалсЯ на ней, приводЯ нервы в порЯдок.
     Ќеожиданно  длЯ  себЯ Я  отметил,  что  мои  переживаниЯ  прекратились.
’ревога ушла, оставив не успокоение,  а странную зудЯщую пустоту. џ на времЯ
примирилсЯ с  этим  назойливым ощущением.  —ерез час  пустота рассосалась по
всему телу. Ќа  секунду  мне показалась безразличной  судьба  Ѓахатова - она
представилась мне не присутствующей в  жизни. џ почти насильно заставил себЯ
сострадать  и продолжал бодр-ствовать,  пока  эта  эмоциЯ не закрепилась. Ќо
заснул Я холодным и бесчувственным сном.
     “тром позвонил ‘лавик, водитель ’оболевского,  и  сказал,  что мы можем
ехать к Ѓахатову, а Њикула Ђнтонович обо всем договорилсЯ, но сейчас занЯт и
с нами не поедет. —уть помЯвшись, он добавил,  что не сможет забрать менЯ из
дому  - ему  не с руки,  а  подберет  в  центре, возле универмага,  ровно  в
одиннадцать.
     џ  пришел раньше минут на  пЯтнадцать. ‚друг менЯ  осенило, что Я забыл
купить Ѓахатову вещевой гостинец.  Ѓаночки с  икрой  и фрукты  уже лежали  в
кульке. џ пробежалсЯ по этажам  универмага, размышлЯЯ, что бы купить, но так
и не выбрал. ‚се вещи казались мне  надуманными,  бесполезными и  совершенно
неподарочными. ‚ремЯ  поджимало, Я  заглЯнул в отдел хозЯйственных товаров и
понЯл,  что  попал  по адресу.  Њой  взглЯд  сразу  остановилсЯ  на упаковке
баночных  пластиковых  крышек.  ќто  было  то,  что  нужно.  ‚о-первых,  они
напоминали о нашем детстве и первой Ѓахатова страсти грызть пробки и крышки,
во-вторых, они ЯвлЯлись своеобразным реабилитационным тренажером, в котором,
по всей вероЯтности, нуждалсЯ Ѓахатов.
     џ не сразу заметил ‘лавика, потому что он был не на обычной легковушке,
как Я ожидал, а на служебном  "рафике".  Њашина предназначалась длЯ грузовых
перевозок,  так   как  в  ней  убрали  сиденьЯ,  оставив   одно,   рЯдом   с
водитель-ским.  џ  досадливо  подумал,  что  ’оболевский  выделил  неудобный
транспорт -  Ѓахатову даже присесть некуда. Ќо вспомнил,  что он еще  болен,
нуждаетсЯ во врачебной помощи и ехать не сможет.
     ‚  половину  двенадцатого  мы подкатили к психиатрической клинике,  где
находилсЯ  перевезенный  из  изолЯтора Ѓахатов. Ћставив  машину возле  серых
металлических  ворот,  сваренных  из  средневековых  копий,  мы   зашли   на
территорию  больницы.  ’ам к нам присоединилсЯ еще  один человек, парень  из
охраны ’оболевского. Ћн кивнул ‘лавику, пожал  мне  руку и молча пошел вслед
за нами.
     џ удивилсЯ и обрадовалсЯ одновременно  тому, что территориЯ больничного
комплекса  неохранЯема  и  совершенно  не  казарменного типа. Ќо,  возможно,
Ѓахатов находилсЯ в особом корпусе под милицейским надзором. Ђ в целом, если
бы не решетки  на некоторых  окнах, все  напоминало  парк  вокруг  скромного
санаториЯ.
     ‘лавик несколько  раз шепотом уточнЯл  у  проходЯщих  людей  дорогу, и,
наконец,  мы  подошли к двухэтажному  старому зданию, стоЯщему  особнЯком от
остальных корпусов.
     џ не  успел  прочесть табличку на  входе,  удостоверЯющую суть  данного
заведениЯ. ЊенЯ лишь порадовало полное отсутствие охраны и даже вахтера.
     Њы прошли чуть вперед по сумрачному коридору в поисках административной
двери.  €з-за  невидимого поворота поЯвилсЯ  доктор в  зеленом  переднике  и
спросил, что нам  нужно. ‘лавик  неловко завозилсЯ с  документами, потом  он
вместе с доктором отошел и  стал под единственной на  коридор лампой. „октор
бегло просмотрел бумажки и пригласил нас следовать за ним.
     ‚округ царила церковнаЯ  тишина, только  вместо ладана нестерпимо пахло
дезинфекцией. —тобы  хоть  как-то  разрЯдить эту  едкую  тишину, Я  запустил
шутку, натЯнутую,  как  резиноваЯ перчатка: -  Ђ  тараканов у  вас  точно не
водитсЯ. Ћт такого запаха все передохнут!
     „октор с неожиданной прытью откликнулсЯ на шутку: - ’араканов нет, зато
крыс предостаточно! - и рассмеЯлсЯ пугающим совиным смехом.
     ‘лавик  солидарно  покрЯхтел,  но на  лице его был  религиозный  испуг.
Ћхранник ’оболевского оставалсЯ египетски нем.
     џ вдруг спохватилсЯ, что веду себЯ фривольно и эгоистично  и совсем  не
поинтересовалсЯ здоровьем Ѓахатова. џ выдержал паузу и степенно спросил: - Ђ
как чувствует себЯ пациент ‘ергей Ѓахатов?
     -  •орошо, - откликнулсЯ частушечным голосом  доктор. -  —аек попивает,
газетку почитывает.
     - Ђ когда его можно будет забрать?
     - „а прЯмо сейчас. ћморист! - доктор открыл дверь в палату.
     џ  действительно ожидал увидеть Ѓахатова  с чашкой  дымЯ-щегосЯ  чаЯ  в
руке, нежный свет настольной лампы и стопку газет на тумбочке возле кровати.
Љомната была черной и холодной. „октор в два прихлопа нашарил выключатель, и
на  потолке  вспыхнул  тусклый  медицинский  плафон. Џосреди  комнаты  стоЯл
широкий  оцинкованный  стол,  на  котором  лежал белый  сверток  размером  с
человека.
     ‘ам не знаЯ почему, Я  ударил доктора  в  живот. Ћн влетел в стеклЯнный
шкафчик, рассыпаЯ  трупные инструменты  и выдавленные стекла. џ  подскочил к
доктору и несколько раз пнул его ногой.
     - •ватит  с  него, -  вдруг сказал  охранник.  - “бьешь, а  он  нам еще
пригодитсЯ.
     „ергающийсЯ на полу доктор давилсЯ ругательствами, выдувающими на губах
розовые  пузыри. ‘крюченной  рукой  он  вытер  со скулы  кровавую липкость и
посмотрел на охранника с вопрошающей ненавистью.
     - ќто друг босса,  -  вЯло  объЯснил мой  срыв охранник, - у него горе.
Џраво имеет.
     „октор  перевалилсЯ  на   колени   и,  опираЯсь  на  кулаки,  попыталсЯ
приподнЯтьсЯ. ‚  такой обезьЯньей позе  он  восста-новил равновесие, встал и
шатко поплелсЯ к умывальнику.
     џ  подошел к свертку на столе и распеленал в том месте, где угадывались
очертаниЯ головы.
     Ќа менЯ взглЯнул мертвый  Ѓахатов.  Ћн очень отличалсЯ от себЯ спЯщего.
Ќовый  профиль   Ѓахатова  был  лимонно  желтым,  с  оттопыренным,   как   у
подстаканника, ухом. џ коснулсЯ пальцами его лба и почувствовал холод внутри
Ѓахатова. ќтот холод показалсЯ  мне единственно живым в Ѓахатове, потому что
он,   подобно  электрическому   току,  проник  в   менЯ  и   подморозил  мои
внутренности. ‚ одну секунду мы стали одинаково ледЯными.
     - Љогда он скончалсЯ? - спросил Я.
     - ‚чера ночью, - фыркаЯ водой, сказал доктор.
     - Ћт чего он умер?
     - Џриступ гипертоксической шизофрении, - доктор уже умылсЯ и  смотрелсЯ
вполне сносно, будто измученный флюсом, - а проще говорЯ: отек мозга.
     - …го можно было спасти? - Я спрашивал без провокационного подтекста.
     - Џожалуй, нет, - честно ответил доктор, - слишком поздно привезли.
     Ќа открывшейсЯ шее Ѓахатова Я увидел  синий полумесЯц. ’очно  такой же,
симметрично расположенный, Я  нашел с другой  стороны  шеи. Џо  краЯм синЯки
были  более крупными, посередине - мелкие и  частые.  ‚месте  они напоминали
след от собачьего укуса.
     - Ђ это откуда взЯлось?
     - ќто? - доктор  склонилсЯ  над Ѓахатовым. - Ќа укус похоже, да? ‘осуды
лопнули. Ѓывают и не такие узоры.
     „октор  повернулсЯ  к  охраннику:  -  ‚ы  труп  сейчас  заберете?  …сли
заберете, мы его подготовим.
     - ѓотовьте, - сказал охранник. - ‚от  его  одежда, - из своего кейса он
достал черный костюм с разрезом на спине, - переоденьте покойника.
     „октор  вышел  за помощниками  и скоро  вернулсЯ  в  сопровождении двух
санитаров. Ћни ловко обнажили Ѓахатова. Џосле  смерти ему не скрестили руки,
а уложили по швам, как солдату.
     Ќа правой руке ногти были полностью обкушены,  на левой оставались  два
ногтЯ  - на указательном и  большом пальцах - адова мука Ѓахатова. џ не  мог
вернуть ему жизнь, но в моих силах было успокоить его на том свете, избавить
от вечно грызущего пса.
     ЃлагодарЯ  проворству  санитаров,  Ѓахатов  вскоре лежал нарЯдный,  как
жених. „октор принес длинный полиэтиленовый мешок на змейке.
     -  Џодождите  несколько минут, - сказал  Я, - если  не трудно, оставьте
менЯ с моим другом, Я хочу побыть с ним наедине.
     ‘лавик  сразу  убежал  вместе  с  санитаром,  чтобы  тот  показал,  как
подогнать машину прЯмо под морг. „октор и второй санитар сказали, что сходЯт
за носилками.  Ћхранник собиралсЯ ех