 голубей необходимо устраивать гонки.  ђаза  два  уже  их
относили вместе с родителЯми в поле и  выпускали  на  свободу,  чтобы  они
научились  возвращатьсЯ  в   голубЯтню.   ’еперь   им   предстоЯл   первый
самостоЯтельный полет, без старших. ‚ыпустить их  решено  было  в  деревню
ќлизабет. ЊенЯ удивило, что молодых голубей  с  самого  начала  заставлЯют
пролететь такое большое расстоЯние.
   - „ело в том, - заметил тренер, - что таким способом мы избавлЯемсЯ  от
дурачков. ‚озвращаютсЯ только самые лучшие, а они-то нам и нужны.
   ‚се служащие голубЯтни и многие соседи-любители держали пари на  разных
голубей. Ћни установили между собой приз длЯ победителЯ. Њне,  как  судье,
предстоЯло определить, который из голубей окажетсЯ победителем. ‚ыигравшим
должен был считатьсЯ не тот, кто _вернетсЯ_ первым,  но  тот,  кто  первым
_войдет  в  голубЯтню_,  потому  что  голубь,  возвращающийсЯ  только   по
соседству от своего жильЯ,  но  не  ЯвлЯющийсЯ  немедленно  домой,  плохой
письмоносец.
   ѓолубь, всегда и  отовсюду  возвращающийсЯ  домой,  зоветсЯ  возвратным
голубем. ќти голуби не отличаютсЯ особой  окраской  и  лишены  причудливых
украшений, годных длЯ птичьих выставок. €х разводЯт не на показ, а потому,
что они быстрокрылы и умны. Ћт них требуетсЯ привЯзанность к родным местам
и способность без промаха отыскивать их. ’еперь  доискались,  что  чувство
направлениЯ помещаетсЯ в костЯных извилинах уха. Ќет  на  свете  существа,
обладающего более тонким чувством направлениЯ,  чем  исправный  возвратный
голубь. ’акого голубЯ всегда можно узнать по большим выпуклостЯм над ушами
и по мощным крыльЯм.
   €  вот  предстоЯло   подвергнуть   испытанию   способности   последнего
голубиного выводка.
   ЌесмотрЯ на множество свидетелей, Я счел более  надежным  запереть  все
дверцы голубЯтни, за исключением одной, и  стать  наготове,  чтобы  тотчас
захлопнуть ее, как только первый голубь влетит в голубЯтню.
   Ќикогда не забуду, что Я пережил в этот день.  ЊенЯ  предупредили,  что
голубей спускают в двенадцать часов. ‚ половине первого  им  следует  быть
здесь, но надо держать ухо востро - они прилетают, как вихрь. …два успеешь
их заметить, как они уже влетЯт в голубЯтню.
   Њы выстроились у стенки внутри голубЯтни, и каждый припал глазом к щели
или неплотно закрытой дверце, жадно всматриваЯсь в юго-западный  горизонт,
как вдруг кто-то крикнул:
   - ‘мотрите, вот они!
   Ѓелое облако низко пронеслось над городскими крышами, обогнуло  высокую
трубу, и не прошло двух секунд, как голуби уже были  на  месте.  ЏоЯвление
белого облачка, шелест крыльев - все это было так  внезапно,  так  быстро,
что как Я ни готовилсЯ,  а  был  застигнут  врасплох.  Њое  место  было  у
единственной открытой дверцы. ‘инЯЯ стрелка просвистела мимо менЯ,  задела
мне лицо крыльЯми, и Я едва успел спустить дверцу, как поднЯлсЯ вопль:
   - Ђрно! Ђрно! ѓоворил Я вам, что он победит! Ћх ты, прелесть моЯ! ‚сего
три месЯца - и уже приз! ђадость ты моЯ!
   € владелец Ђрно прыгал, больше радуЯсь птице, нежели выигранной премии.
   ‚се  присели  на  корточки  вокруг  голубЯ,  созерцаЯ  с  благоговением
победителЯ,  сперва  поглотившего  огромное  количество  воды,   а   потом
спустившегосЯ к кормушке.
   - ‘мотрите на этот глаз, на эти крыльЯ! Ђ видали вы когда-нибудь  такую
грудь? Ћ, да он молодец, хоть куда! - болтал  его  владелец,  обращаЯсь  к
безмолвным хозЯевам-неудачникам.
   ќто был первый подвиг Ђрно. Ћн оказалсЯ лучшим  из  пЯтидесЯти  голубей
хорошего завода, и ему предстоЯла блестЯщаЯ карьера.
   Ћн получил серебрЯное кольцо, которым  награждают  лучших  голубей.  Ќа
кольце красовалсЯ его номер: 2590 ‘ - номер, о котором и  поныне  любители
говорЯт с благоговением.
   ‚сего в голубЯтню возвратилось сорок голубей. ’ак бывает почти  всегда.
Ќекоторые ослабели и отстали, другие сбились  с  пути  по  глупости.  ќтим
простым способом отбора  владельцы  голубей  достигают  усовершенствованиЯ
своей породы. €з десЯти пЯтеро пропали без вести, другие пЯтеро  вернулись
позднее в тот же день, не сразу, а один за другим. Џоследним из них ЯвилсЯ
большой, неповоротливый сизый голубь. ђаботник  голубЯтни  заметил  его  и
сказал:
   - ‚от он, тот безмозглый сизый, на которого ставил „жек.  Ќе  думал  Я,
что он вернетсЯ. ‘лишком уж у него большой зоб.
   Ѓольшой ‘изый, прозванный  также  “гловым,  потому  что  он  родилсЯ  в
угловом  гнезде,  отличалсЯ  с  самых  первых  дней  замечательной  силой.
ЌесмотрЯ на то что все голуби  были  приблизительно  одного  возраста,  он
скоро перерос своих ровесников и был красивее всех. Ќо знатоки мало  ценЯт
красоту голубей. Ћн, видимо, гордилсЯ своим превосходством и смолоду любил
обижать слабых. …го хозЯин предсказывал ему великую будущность,  но  конюх
Ѓилли не доверЯл  его  длинной  шее,  большому  зобу,  неповоротливости  и
излишнему весу.
   - ђазве птица может хорошо летать с таким пузырем на шее? „а и  длинные
ноги только весу прибавлЯют, - пренебрежительно ворчал Ѓилли, подметаЯ  по
утрам голубЯтню.


   <b>2</b>

   Џосле  первого  полета  испытаниЯ  стали  производитьсЯ   ежедневно   в
определенное времЯ. ђасстоЯние с каждым  днем  увеличивалось  на  двадцать
пЯть - тридцать миль, и направление менЯлось до тех пор,  пока  голуби  не
ознакомились со всеми окрестностЯми Ќью-‰орка на полтораста  миль  вокруг.
€з пЯтидесЯти птиц осталось всего двадцать, потому что суровое  воспитание
не только отбрасывает слабых и неспособных, но еще  и  тех,  кто  случайно
заболел, или попал в беду, или слишком сытно наелсЯ перед гонками.
   Ќа  голубЯтне  было  много  красивых  птиц,  грудастых,  Ясноглазых   и
длиннокрылых,  созданных  длЯ  того,  чтобы  служить  человеку  в   минуту
серьезной  нужды.  Ћкраска  их  была  преимущественно  белаЯ,  сизаЯ   или
коричневаЯ. “ них не было определенной масти, но у каждого  из  оставшихсЯ
избранников были блестЯщие глаза и выпуклые уши высшей возвратной  породы.
€ лучшим из всех, почти всегда первым в полете, был маленький  Ђрно.  ‘идЯ
дома, он мало отличалсЯ от  других,  потому  что  теперь  уже  все  голуби
щеголЯли серебрЯными кольцами. Ќо в воздухе он тотчас  давал  себЯ  знать.
Љак  только  открывали  корзинки,  Ђрно  первый  взлетал,  поднималсЯ   на
необходимую  высоту,  угадывал  путь  к  дому  и  безошибочно  мчалсЯ,  не
останавливаЯсь ни длЯ еды, ни длЯ питьЯ, ни длЯ развлечениЯ.
   ЌесмотрЯ на мрачные  предсказаниЯ  Ѓилли,  Ѓольшой  ‘изый  из  углового
гнезда оказалсЯ одним из двадцати избранников. Ћн частенько  запаздывал  в
пути и никогда  не  возвращалсЯ  первым.  Ђ  иной  раз,  возвратившись  на
несколько часов позднее остальных, не выказывал  ни  голода,  ни  жажды  -
Явный признак, что он как следует наелсЯ. Ќо всЯкий раз он возвращалсЯ,  и
на лапке его, как и  у  всех  остальных,  виднелось  серебрЯное  кольцо  с
номером. Ѓилли презирал ‘изого, но хозЯин его говаривал:
   - „ай срок.  Љто  скоро  созревает,  тот  скоро  и  увЯдает.  џ  всегда
подмечал, что лучшаЯ птица позднее всех дает себЯ знать.
   …ще не прошло года, как маленький Ђрно побил  славный  рекорд.  ’руднее
всего  перелететь  через  море,  где  нет  возможности  узнать  дорогу  по
каким-нибудь приметам. Ђ еще того хуже, если приходитсЯ лететь  в  тумане,
когда даже солнца не видно. Ќо когда памЯть, слух и  зрение  бессильны,  у
голубЯ все же остаетсЯ врожденное чувство направлениЯ. ’олько страх  может
уничтожить  это  чувство.  ‚от  почему  необходимо,  чтобы  между  мощными
крыльЯми помещалось мужественное сердечко.
   Ђрно с двумЯ из своих товарищей был сдан на океанский пароход, шедший в
…вропу. €х намеревались выпустить при выходе в открытое море, но внезапный
густой туман спутал все планы. Џароход увез их  с  собой  дальше.  ѓолубей
собирались отправить обратно с первым встречным судном. Џосле десЯти часов
пути судоваЯ машина  испортилась,  туман  сгустилсЯ,  и  пароход  оказалсЯ
беспомощным и брошенным на произвол стихий. …динственное, что  можно  было
делать, - это свистеть о помощи. Ќо и это не помогло. ’огда-то вспомнили о
голубЯх. ‚ыбор  пал  на  ‘тарбека,  2592  ‘.  Ќаписали  записку,  обернули
непромокаемой бумажкой, свернули в трубочку и  привЯзали  снизу  к  перьЯм
хвоста. ‘тарбек  взвилсЯ  в  воздух  и  исчез.  Џолчаса  спустЯ  снарЯдили
Ѓольшого ‘изого из углового гнезда 2600 ‘. ќтот также поднЯлсЯ  в  воздух,
но почти сейчас же вернулсЯ и опустилсЯ на снасти. Ћн съежилсЯ от  страха.
Ќикак нельзЯ было заставить его покинуть судно. Ћн до  такой  степени  был
испуган, что дал беспрепЯтственно  себЯ  изловить  и  постыдно  всунуть  в
клетку.
   „остали теперь третьего - маленького, коренастого  голубка.  ЊорЯки  не
имели о нем представлениЯ, но отметили имЯ и номер на  его  кольце:  Ђрно,
2590 ‘. „лЯ них эта надпись ничего не означала. Ћднако державший его морЯк
заметил, что сердце его не так сильно колотитсЯ, как у предыдущего  гонца.
…го снабдили запиской, снЯтой с Ѓольшого ‘изого. ‚от эта записка:

   "10 часов утра, вторник.
   Њашина испортилась в 210 милЯх  от  Ќью-‰орка.  Ѓеспомощно  блуждаем  в
тумане.  Џришлите  буксирное  судно  как  можно   скорее.   —ерез   каждые
шесть-десЯть секунд даем один длинный свисток, за ним один короткий.
   Љапитан."

   Џисьмо  было  свернуто  в  трубочку,  обернуто  непромокаемой  бумагой,
адресовано Џароходному обществу и  прикреплено  к  нижней  стороне  перьев
хвоста.
   ѓолубь, едва его отпустили,  описал  круг  над  судном,  затем  другой,
повыше, снова выше, пока не скрылсЯ из виду. Ћн мчалсЯ все выше и выше  до
тех  пор,  пока  сам  не  перестал  видеть  судно.  ‹ишенный   возможности
пользоватьсЯ всеми своими чувствами, кроме одного чувства направлениЯ,  он
всецело предалсЯ ему. ѓолубок не испытывал страха. Ѓезошибочно,  как  игла
компаса, Ђрно двинулсЯ к цели без колебаний, без сомнений.  ‘пустЯ  минуту
после освобождениЯ из клетки он уже нессЯ - прЯмой, как  луч  света,  -  к
взрастившей его голубЯтне, единственному месту,  где  он  чувствовал  себЯ
дома.
   ‚ этот день на голубЯтне дежурил Ѓилли. ‚друг послышалсЯ шелест быстрых
крыльев: в голубЯтню скользнул синий луч и бросилсЯ  к  корытцу  с  водой.
ѓолубь тЯнул уже один глоток за другим, когда Ѓилли вдруг спохватилсЯ:
   - „а это ты, Ђрно, красавец мой!
   ‡атем привычным движением голубиного тренера он достал часы  и  отметил
времЯ: 2 часа 40 минут. ‚ то же мгновение  он  заметил  нитку  на  хвосте.
Ѓилли притворил дверцу и быстро опустил сетку на голову Ђрно. —ерез минуту
он держал в руке записку, а две минуты  спустЯ  торопилсЯ  уже  к  конторе
общества, предвкушаЯ щедрую награду. ‡десь он узнал, что Ђрно проделал 210
миль над морем, в тумане, за четыре часа сорок минут, и  не  прошло  часа,
как на выручку злополучного парохода было отрЯжено спасательное судно.
   _„вести десЯть миль над морем, в тумане, за четыре часа  сорок  минут_!
‘лавный это был рекорд! …го занесли, как  подобало,  в  списки  ѓолубиного
клуба. Ђрно держали на руках, а секретарь, вооружившись резиновой печаткой
и несмываемыми чернилами, отметил на одном  из  белоснежных  перьев  крыла
подвиг и день, когда этот подвиг был совершен.
   ‘тарбек, второй голубь, так и не вернулсЯ. Ѓез  сомнениЯ,  он  погиб  в
море.
   ‘изого из углового гнезда привезли на буксирном судне.


   <b>3</b>

   ќто был первый подвиг Ђрно, а вскоре последовали и другие.
   Ћднажды к конюшне подкатила карета; из нее вышел седоволосый  господин,
вскарабкалсЯ по пыльной лестнице на голубЯтню и все утро просидел вместе с
Ѓилли, поглЯдываЯ  сквозь  золотые  очки  то  на  кучу  бумаг,  то  поверх
городских крыш,  высматриваЯ  и  дожидаЯсь  -  чего?  ‚ести  из  местечка,
отстоЯщего всего на сорок миль, - вести огромной длЯ него важности, вести,
котораЯ должна была спасти или погубить его, вести, которую ему необходимо
было получить скорее, нежели ее мог доставить телеграф, так как телеграмма
задержитсЯ по меньшей мере на час в каждом направлении. —то  могло  прийти
быстрее телеграммы на расстоЯнии сорока миль? ‚ те времена было лишь  одно
средство - первоклассный почтовый голубь.
   „еньги не в счет, если только победа останетсЯ  за  ним.  ‘тарик-банкир
просил послать  самого  лучшего  голубЯ,  сколько  бы  это  ни  стоило.  €
вестником был избран Ђрно, с его семью неизгладимыми рекордами на крыльЯх.
   Џрошел час, другой и начиналсЯ третий,  когда  синий  метеор  ворвалсЯ,
свистЯ крыльЯми, в голубЯтню. Ѓилли  захлопнул  дверцу  и  поймал  голубЯ.
†ивехонько он сорвал нитку и  подал  записку  банкиру.  ‘тарик  смертельно
побледнел, с трудом развернул ее, и лицо его оживилось.
   - Ѓлагодарение богу! - пролепетал он.
   ‡атем счастливый банкир поспешил на собрание. Њаленький Ђрно  спас  его
от гибели. Ѓанкир хотел приобрести  голубЯ,  чувствуЯ,  что  ему  подобает
беречь и холить своего спасителЯ, Ќо Ѓилли ответил ему:
   - —то в этом толку? ‚ам не купить сердца возвратного голубЯ. ‚ы  можете
превратить его в пленника - вот и все. Ќо ничто на свете не  заставит  его
покинуть старую голубЯтню, в которой он родилсЯ.
   €так, Ђрно осталсЯ в 211-м номере на ‡ападной „евЯтнадцатой  улице.  Ќо
банкир не забыл его.
   ‚ нашей стране есть немало негодЯев, считающих летЯщего голубЯ законной
добычей, убивающих его  потому  лишь,  что  их  трудно  уличить.  Ќе  один
благородный гонец, летевший с вестью о жизни или смерти, был убит  злодеем
и превращен в начинку длЯ пирога.
   Ѓрат Ђрно, Ђрнольф, уже отмеченный тремЯ славными рекордами, был  убит,
когда  летел  за  врачом  длЯ  больного.  Ћн  упал  к  ногам  стрелка,   и
великолепные его крыльЯ развернулись, обнаружив  список  побед.  Ќа  ножке
виднелось серебрЯное кольцо, и охотник почувствовал угрызениЯ совести.  Ћн
отправил доктору письмо  и  возвратил  убитую  птицу  ѓолубиному  клубу  с
уведомлением, что "нашел ее".  ‚ладелец  ЯвилсЯ  к  нему  в  дом,  охотник
растерЯлсЯ и вынужден был сознатьсЯ, что застрелил вестника сам, но  Якобы
потому, что  его  больной  сосед  мечтал  о  пироге  с  голубЯтиной.  ѓнев
владельца голубЯ смешалсЯ со слезами:
   - ЊоЯ птичка, мой красавец Ђрнольф! „вадцать  раз  он  приносил  важные
известиЯ, побил три рекорда, дважды спас человеческую жизнь, и вы убиваете
его на пирог! џ мог бы преследовать вас по закону, но у  менЯ  не  хватает
духу длЯ  такой  жалкой  мести.  Џрошу  вас  только  об  одном:  если  еще
когда-нибудь у вас будет больной сосед,  желающий  пирога  с  голубЯтиной,
приходите - мы даром снабдим вас пригодными на то ублюдками. Ќо если в вас
есть хоть каплЯ чести, вы никогда, никогда больше не будете убивать  и  не
позволите другим убивать наших благородных и бесценных вестников.
   ќто произошло в то времЯ, когда банкир часто бывал в голубЯтне и сердце
его  горело  благодарностью  к  голубЯм.  Ћн  был  человек  влиЯтельный  и
потребовал,  чтобы  в  Ћлбани  [столица  штата  Ќью-‰орк]   ввели   закон,
защищающий голубей.


   <b>4</b>

   “ Ѓилли никогда не лежало сердце к ‘изому из углового гнезда,  2600  ‘.
ЌесмотрЯ на то что ‘изый все еще числилсЯ в  списках  ‘еребрЯного  ордена,
Ѓилли продолжал пренебрежительно относитьсЯ к  нему.  ‘лучай  с  пароходом
показал в нем труса. Љроме того, он, без сомнениЯ, был еще и буЯном.
   Ћднажды утром Ѓилли застал на голубЯтне драку. „ва голубЯ, один большой
и один маленький, носились, сцепившись,  по  полу,  поднимаЯ  пыль.  Љогда
удалось их разнЯть, Ѓилли увидел, что маленький - Ђрно, а большой -  ‘изый
из углового гнезда. Ђрно стойко сражалсЯ, но побеждал ‘изый, так  как  был
вдвое тЯжелее.
   ‚скоре выЯснилась и причина поединка -  прелестнаЯ  маленькаЯ  голубка.
Ѓольшой ‘изый давно уже раздражал Ђрно своей грубостью,  но  окончательным
толчком к смертному бою послужила маленькаЯ голубка. Ѓилли не  имел  права
скрутить ‘изому шею, но сделал все что мог длЯ своего любимца Ђрно.
   Ѓилли запер Ђрно с маленькой голубкой  в  отдельном  помещении  на  две
недели и длЯ большей верности сделал то же с Ѓольшим ‘изым, назначив ему в
подруги первую подходЯщую даму.
   ‚се вышло, как он ожидал. ЊаленькаЯ  голубка  признала  своим  владыкой
Ђрно, а "подходЯщаЯ дама" - Ѓольшого ‘изого. Ћбзавелись гнездами,  и  все,
казалось, вело к тому, чтобы жить-поживать и добра  наживать.  Ќо  Ѓольшой
‘изый был очень велик и красив. Ћн умел выпЯчивать зоб, и на солнце вокруг
его шеи поЯвлЯлась такаЯ радуга, что перед  ним  не  устоЯла  бы  ни  одна
голубка.
   Ђ наш Ђрно, хотЯ плотно сложенный, был мал ростом и не особенно красив.
’олько глазки у него чудно сверкали. ‚добавок он часто  покидал  голубЯтню
по важным делам, между тем как Ѓольшому ‘изому только  и  было  дела,  что
красоватьсЯ на голубЯтне  и  выставлЯть  напоказ  свои  лишенные  надписей
крыльЯ.
   Џисатели любЯт искать у животных, и преимущественно у голубей,  примеры
супружеской любви и верности. € они, в общем, правы, но -  увы!  -  бывают
исключениЯ.
   †ена Ђрно была с самого начала  очарована  Ѓольшим  ‘изым,  и  в  конце
концов однажды,  когда  муж  ее  был  послан  по  делам,  ужасное  событие
совершилось.
   ‚озвратившись  из  Ѓостона,  Ђрно  увидел,  что   Ѓольшой   ‘изый,   не
отказываЯсь, однако, от своей законной "подходЯщей дамы" в угловом гнезде,
в то же времЯ присвоил себе его жену и гнездо. Џоследовал  отчаЯнный  бой.
Џри нем присутствовали одни только жены, равнодушно гулЯвшие в  отдалении.
Ђрно  билсЯ  своими  чудесными   крыльЯми,   но   изворотливость   их   не
увеличивалась от летописи рекордов. Љлюв его  и  ноги  были  малы,  как  у
всЯкого хорошего почтового голубЯ, и отважное сердечко не могло возместить
недостаток веса. Ѓой должен был кончитьсЯ не в его пользу. †ена беззаботно
сидела на гнезде, как будто была тут ни при чем, и Ђрно был бы убит,  если
бы не подоспел вовремЯ Ѓилли. Ћн так обозлилсЯ,  что  готов  был  скрутить
‘изому шею, да только буЯн успел улизнуть из голубЯтни.
   ‚ течение нескольких дней Ѓилли с нежностью  ухаживал  за  Ђрно.  —ерез
неделю тот совсем оправилсЯ, а через десЯть  дней  был  уже  в  пути.  Ћн,
по-видимому, простил неверной жене, так как, не подаваЯ виду, продолжал  с
ней жить по-прежнему. ‚ этот месЯц он  установил  два  новых  рекорда:  он
принес письмо за десЯть миль в восемь  минут  и  перелетел  из  Ѓостона  в
Ќью-‰орк за четыре часа. ‚сЯкий раз его влекла обратно любовь к родине.
   Џечально было возвращение Ђрно, так как он снова  застал  свою  жену  в
приЯтной  беседе  с  Ѓольшим  ‘изым.  Љак  он  ни  был  утомлен,  поединок
возобновилсЯ и кончилсЯ бы смертью Ђрно, если бы  не  вмешалсЯ  Ѓилли.  Ћн
разнЯл бойцов, потом запер ‘изого отдельно.
   Њежду тем приближалось большое соревнование всех возрастов -  полет  на
девЯтьсот миль из —икаго в Ќью-‰орк.
   ѓолуби были отправлены в —икаго по железной дороге.  ’ам  их  выпустили
одного за другим.
   —ем лучше был голубь, тем позже его выпускали.  Џоследним  был  выпущен
Ђрно.
   Њиновав —икаго, несколько  голубей  инстинктивно  соединились  в  стаю.
‚озвратный голубь следует по прЯмой линии, когда повинуетсЯ общему чувству
направлениЯ, но когда ему приходитсЯ проделывать  знакомый  уже  путь,  он
обыкновенно придерживаетсЯ известных признаков,  сохранившихсЯ  у  него  в
памЯти. Ѓольшинство птиц тренировались по  пути,  идущему  на  Љолумбус  и
Ѓуффало. Ђрно знал дорогу на  Љолумбус,  но  знал  дорогу  и  на  „етройт.
Џоэтому, миновав озеро Њиниган, он полетел по  прЯмой  линии  на  „етройт.
’аким образом, он сразу выиграл несколько миль.
   „етройт, Ѓуффало, ђочестер с их знакомыми башнЯми  и  трубами  один  за
другим растаЯли в пространстве, и приближались уже ‘иракузы. „ень клонилсЯ
к вечеру. Ђрно пролетел шестьсот  миль  в  двенадцать  часов  и  был,  без
всЯкого сомнениЯ, впереди всех. Ќо вдруг ему захотелось пить. ЏролетаЯ над
городскими  крышами,  он  увидел  голубЯтню  и,   спустившись   с   высоты
двумЯ-тремЯ большими кругами,  примкнул  к  своим  соплеменникам  и  жадно
напилсЯ из корытца. Ћн не раз уже проделывал это и раньше.
   ‚сЯкий любитель голубей всегда желает, чтобы вестники пользовались  его
гостеприимством. ‚ладелец голубЯтни был тут и заметил незнакомого  голубЯ.
Ћн осторожно стал на такое место, откуда мог следить за ним. Ћдин  из  его
собственных голубей вздумал было поспорить с пришельцем, и Ђрно, защищаЯсь
развернутым крылом, выставил напоказ рЯд напечатанных  рекордов.  ‚ладелец
дернул веревку дверцы, и через несколько мгновений Ђрно очутилсЯ у него  в
плену.
   Џохититель развернул испещренные надписЯми крыльЯ, прочел  один  рекорд
за другим и, взглЯнув  на  серебрЯное  кольцо  -  ему  бы  следовало  быть
золотым, - прочел имЯ голубЯ и воскликнул:
   - Ђрно! Ђрно! Ћ, Я слыхал о тебе, приЯтель, и очень  рад,  что  получил
тебЯ!
   Ћн срезал записку и прочел:
   "Ђрно оставил —икаго сегоднЯ в 4 часа  утра.  Ћн  участвует  в  большом
перелете всех возрастов по маршруту —икаго - Ќью-‰орк."
   - естьсот миль в двенадцать часов! ’ы побил все рекорды!
   € голубиный вор нежно, почти благоговейно впустил  трепещущую  птицу  в
клетку.
   - Ќу, - добавил он, - тебЯ, Я знаю, не  убедишь  остатьсЯ,  но  Я  могу
получить от тебЯ наследников и развести твою породу.
   €так, Ђрно был заперт в удобном помещении вместе с несколькими  другими
узниками. •озЯин голубЯтни, хотЯ и вор, был искренний любитель голубей. Ћн
не отказывал своему пленнику ни в чем.
   ’ак прошло три долгих месЯца. ‘перва Ђрно только и делал, что шагал  по
целым днЯм вдоль решетки, заглЯдывал вверх и вниз, где бы улизнуть, но  на
четвертый месЯц он, видимо, отказалсЯ от побега, и  внимательный  тюремщик
приступил к выполнению второй части программы. Ћн ввел к Ђрно  застенчивую
молодую голубку. Ћднако толку вышло мало: Ђрно не стал  даже  смотреть  на
нее. Ќемного погодЯ тюремщик удалил голубку, и Ђрно  был  на  целый  месЯц
оставлен в одиночном заключении. ‡атем привели новую голубку, но и с  этой
дело не пошло на лад, и так продолжалось  целый  год.  Ђрно  либо  Яростно
колотил  красавиц,  либо  выказывал  к  ним  презрительное  равнодушие,  а
временами старое желание вернутьсЯ домой снова возникало в нем с удвоенной
силой, и он билсЯ о проволочную стенку  или  в  волнении  металсЯ  взад  и
вперед. Љогда началась ежегоднаЯ  линька  голубЯ,  тюремщик  бережно  стал
подбирать на памЯть каждое выпадавшее из крыльев драгоценное перо,  и,  по
мере того как вырастали  новые,  он  аккуратно  повторЯл  на  них  историю
славных подвигов Ђрно.
   Њедленно  протЯнулось  два  года.  ’юремщик  переселил  Ђрно  в   новую
голубЯтню и дал ему  новую  самочку.  ‘лучайно  в  ней  оказалось  большое
сходство с оставленной дома изменницей, и Ђрно обратил  на  нее  внимание.
Ћднажды тюремщику показалось, что его знаменитый пленник слегка  ухаживает
за красавицей, и - да, сомнениЯ нет! - вот она готовит  уже  себе  гнездо.
‡аключив из этого, что они  окончательно  столковались,  тюремщик  впервые
открыл дверцу, и Ђрно очутилсЯ на свободе. ‡амешкалсЯ  ли  он?  ђастерЯлсЯ
ли? Ќичуть не бывало.
   Љак только перед ним открылось  свободное  воздушное  пространство,  он
рванулсЯ на волю, развернул свои удивительные расписные крыльЯ и  бросилсЯ
прочь от ненавистной тюрьмы - все дальше и дальше.


   <b>5</b>

   Ќи один человек никогда не любил так свой  дом,  как  Ђрно  любил  свою
голубЯтню.
   „омой, домой, к милому  дому!  ‚се  испытаниЯ  и  горести,  которые  он
пережил на старой голубЯтне, были позабыты. Ќи  годы  тюрьмы,  ни  позднЯЯ
любовь, ни страх смерти не могли подавить любви к родине, и если  бы  Ђрно
владел даром песни, он, несомненно, запел бы героическую песнь.  Ћн  летел
ввысь восходЯщими кругами, повинуЯсь единственному стремлению,  способному
подчинить эти славные крыльЯ, - выше, выше,  влекомый  любовью  к  родине,
верный единственному своему дому и изменнице-подруге. ‡акрыв, как говорЯт,
глаза, закрыв, как утверждают, уши, закрыв, как все мы думаем,  разум,  он
нессЯ по лазури, всецело отдаваЯсь своему тайному руководителю  -  чувству
направлениЯ.
   Ђрно летел с быстротой  стрелы  на  юго-восток.  ‘иракузский  грабитель
простилсЯ с Ђрно навсегда.
   ‚низу, в долине, дымил курьерский поезд. Ћн был далеко впереди, но Ђрно
нагнал и опередил его, как дикаЯ утка на лету обгонЯет плывущего выхухолЯ.
‚ысоко над долинами, низко  над  горами  —енанго,  где  сосны  шепчутсЯ  с
ветрами, он летел все дальше и дальше.
   €з гнезда на дубу  безмолвно  выплыл  Ястреб,  подсмотревший  голубЯ  и
наметивший его себе в жертву. Ђрно не свернул  ни  вправо,  ни  влево,  ни
вверх, ни вниз, не потерЯл ни одного взмаха крыльев. џстреб дожидалсЯ.  Ќо
Ђрно миновал его, как олень в полном расцвете сил минует  засаду  медведЯ.
„омой, домой!
   Њах, мах, мах! - мелькали сверкающие крыльЯ по знакомому  теперь  пути.
—ерез час он увидит знакомые горы. ‚от он уже пролетает над  ними.  Ѓыстро
бегущие навстречу родные места вливали в него новую силу. „омой! домой!  -
без слов пело его сердце. Љак умирающий от жажды  путник  глЯдит  на  едва
заметные  вдали  верхушки  пальм,  так  его  блестЯщие  глаза  с  надеждой
всматривались в отдаленный дым Њанхэттена [Њанхэттен - остров, на  котором
стоит город Ќью-‰орк].
   ‘ гребнЯ гор сорвалсЯ сокол-голубЯтник. Ѓыстрейший из хищников,  гордый
своей силой, гордый своими крыльЯми, он радовалсЯ достойной добыче. Ќемало
голубей попало в его гнездо, и он плыл теперь  по  ветру,  парЯ,  сберегаЯ
силы, выжидаЯ удобного мгновениЯ. Ћ, как точно он  выбрал  это  мгновение!
‚низ, вниз ринулсЯ он, мелькнув, как стрела. Ќи дикаЯ утка, ни  коршун  не
могли бы увернутьсЯ от него, потому что это был сокол.
   ‹ети обратно, голубь! Ћ, голубь, спасайсЯ, обогни опасные горы!
   ‘вернул ли голубь с пути? Ќет, так  как  то  был  Ђрно.  „омой,  домой,
домой! Ќи о чем другом он не думал. ‘пасаЯсь от сокола, он только  быстрее
летел. ‘окол ринулсЯ - ринулсЯ на это сверкающее пЯтнышко - и  возвратилсЯ
ни с чем. Ђрно между тем прорезал воздух долины, как камень,  пущенный  из
пращи: сперва белокрылаЯ птица, затем  пЯтно  с  трепещущим  сиЯнием  -  и
вскоре ничтожнаЯ точка. „альше, вдоль милой долины ѓудзона,  знакомой  ему
большой дороги... Џрошло уже два года с тех пор, как он видел  ее.  ’еперь
он несетсЯ ниже. ‘ севера поднЯлсЯ ветерок и рЯбит под  ним  реку.  „омой,
домой, домой!.. “же встают перед ним городские башни. „омой, домой!  Ќужно
держатьсЯ низко, так как поднЯлсЯ ветер.
   Ќизко! “вы, он летел слишком низко! Љакой злой дух спрЯтал охотника  за
верхушкой этого холма? —то за бес указал ему  белое  мелькающее  пЯтнышко,
выплывающее из лазури навстречу  северу?  Ћ,  Ђрно,  Ђрно,  несущийсЯ  так
низко, не забывай о стрелке! ‘лишком, слишком  низко  ты  проносишьсЯ  над
этим холмом. ‘лишком низко.
   ‚спышка, треск! - и смертоносный град настиг Ђрно; настиг, изувечил, но
не сбил с пути.  Њелькающие  крыльЯ  уронили  сломанные  расписные  перьЯ,
медленно опустившиесЯ на землю. "Ќоль"  от  его  морского  рекорда  исчез.
’еперь уже он показывал не 210, а 21 милю. Ћ, постыдный грабеж!  Ќа  груди
расплылось темное пЯтно, но Ђрно  не  сдавалсЯ.  „омой,  домой!  Ћпасность
осталась позади. „омой, все домой, так же прЯмо, как и прежде.
   Ќо чудеснаЯ скорость теперь уменьшилась: в минуту уже не выходило мили,
и ветер поднимал непривычный шум в истрепанных  крыльЯх.  ЏЯтно  на  груди
гласило о надломленной силе, но Ђрно все летел вперед. „ом,  дом  виднелсЯ
уже вдали, и боль  в  груди  была  позабыта.  ‚ысокие  башни  города  Ясно
вырисовывались перед его дальнозоркими глазами, в то времЯ как он скользил
близ  утесов  „жерси.  ‚перед,  вперед!  Љрыло  может  ослабеть   и   глаз
померкнуть, но любовь к родине все растет и растет.
   Ћн пролетел над высоким палисадом, насаженным длЯ защиты от ветра,  над
сверкающей  водой,  над  деревьЯми  и  под  гнездом  соколов-голубЯтников,
разбойничьей твердыней на скале, где сидели большие угрюмые хищники. ‡орко
присматриваЯсь,  похожие  на  пиратов  в  черных  масках,  они   подметили
приближение голубЯ. Ђрно знал их издавна.  Њного  недоставленных  посланий
нашло приют в этом гнезде, много расписных перьев, трепеща,  опустилось  с
него на землю. Ќо Ђрно уже не раз тЯгалсЯ с ними и продолжал  теперь  свой
путь, как бывало, - вперед, вперед, быстро, но все же не так  быстро,  как
прежде. ‘мертоносное ружье  подорвало  его  силы,  убавило  его  скорость.
‚перед, вперед! ‘околы, выждав времЯ, слетели, как две стрелы. Ћни  ловили
ослабевшего, усталого голубка.
   Љ чему описывать погоню? Љ чему изображать отчаЯние отважного сердечка?
Ћн уже видел свой дом... ‚ одну  минуту  все  было  окончено.  ѓолубЯтники
визжали от радости. ‚изжа в воздухе, они взвились на свою скалу,  держа  в
когтЯх голубиное тельце - все, что  осталось  от  бесстрашного  маленького
Ђрно.
   ’ам,  на  скале,  клювы  и  когти  пиратов  окрасились  кровью   героЯ.
Ќесравненные крыльЯ были изорваны в клочьЯ, и  летопись  их  разметана  по
камнЯм. ’ам они лежали на  солнце,  пока  сами  убийцы  не  были  убиты  и
твердынЯ их не опустошена.
   € судьба бесподобной птицы так и осталась  бы  безвестной,  если  бы  в
хламе и соре пиратского гнезда случайно не обнаружили серебрЯное кольцо  -
свЯщенный орден первоклассного почтового голубЯ,  на  котором  красовалась
многозначительнаЯ надпись: "Ђрно. 2590 ‘".


        “‹€—Ќ›‰ Џ…‚…–


   <b>1</b>

   ЉакаЯ оживленнаЯ маленькаЯ толпа! ‘колько волненьЯ и трескотни!
   Ќесколько воробьев, порхающих с места на место и прыгающих  друг  около
друга посреди водосточного желоба. ‚ центре этой толпы, когда она  немного
рассеиваетсЯ, можно видеть причину  всей  сумЯтицы:  маленькую  воробьиху,
отчаЯнно, с негодованием защищающуюсЯ  от  своих  назойливых  поклонников.
‚оробьи, по-видимому, ухаживают за ней, но их  манеры  так  грубы,  что  с
первого взглЯда это ухаживание можно принЯть за расправу.  Ћни  треплют  и
щиплют ее самым жестоким образом,  не  причинЯЯ  ей,  впрочем,  как  можно
заметить, никакого серьезного вреда. Ђ у нее самой  одно  только  желание:
избавитьсЯ от своих мучителей. Ћна бы убила их всех без всЯкого сожалениЯ,
если б только могла.
   ‘овершенно Ясно, что, как бы они ни ухаживали, она ни к кому из них  не
чувствует симпатии. € вот,  постаравшись  убедить  их  в  этом,  насколько
возможно, при помощи своего клюва, она пользуетсЯ  легкой  заминкой  среди
соперников и улетает на ближайшую водосточную трубу. Џри этом на одном  из
ее крыльев становЯтсЯ видны белые  перышки,  отличающие  ее  от  других  и
делающие ее особенно привлекательной.


   <b>2</b>

   ‚оробей-самец, гордый своим черным галстуком и белым  воротничком,  был
очень  занЯт.  Ћн  усердно  работал  над   достройкой   птичьего   домика,
поставленного детьми в  саду.  Ћн  был  во  многих  отношениЯх  выдающейсЯ
птицей. ‘троительными материалами служили ему веточки и  прутики,  которые
нужно было приносить с ближайших площадей, а по утрам  он  приостанавливал
работу  всего  лишь  на  одну  минуту,  чтобы  спеть  песенку,  громкую  и
чувствительную, не хуже любой канарейки.
   ‘овсем не в обычае у воробьев строить себе гнездо в одиночестве. Ќо  мы
недаром назвали этого воробьЯ выдающейсЯ птицей. Џосле недели  работы  он,
видимо, окончил постройку гнезда, так как птичий домик был уже наполнен до
самой дверцы веточками, сорванными с городских  деревьев.  “  него  теперь
оставалось больше свободного времени длЯ  музыкальных  упражнений,  и  все
чаще и чаще, на удивление всем, раздавалась его песенка, совсем не похожаЯ
на воробьиное чириканье. € наш воробей вошел бы, может, в историю как одна
из необъЯснимых загадок природы, если бы некий любитель птиц, парикмахер с
естой аллеи, не рассказал нам о первых днЯх его жизни.
   ќтот человек, оказываетсЯ, положил воробьиное Яйцо в  ивовую  корзинку,
служившую гнездом длЯ его канареек, и вылупившегосЯ из этого  Яйца  птенца
воспитывали  приемные  родители.  Џение  было  их  специальностью.  Џтенец
обладал крепким телосложением и отличными легкими. Љанарейки воспитали его
на славу. €з него вышел певец, восполнЯвший энергией недостаток природного
таланта. ‘ильный, драчливый и не лишенный музыкальности, этот забиЯка стал
в скором времени господином всей клетки. Ћн,  не  колеблЯсь,  принуждал  к
молчанию канарейку, которую не мог превзойти  в  совершенстве  мелодии,  и
после каждой из таких легких побед его песни бывали столь необычно хороши,
что хозЯин предоставил ему разделыватьсЯ с канарейкой как угодно, длЯ того
чтобы иметь возможность позабавить  своих  гостей  торжествующей  победной
песней ђэнди - так звали воробьЯ.
   ђэнди заставлЯл молчать всЯкую канарейку, с которой его сажали  в  одну
клетку. Ђ сидЯ в отдельной клетке, он ни  от  чего  не  приходил  в  такую
Ярость, как от близости какого-нибудь певца-соперника, которого он не  мог
заставить молчать. ‚ таких случаЯх он совершенно  забывал  свою  музыку  и
начинал злобно чирикать по-воробьиному.
   ‘о временем, когда у него поЯвилсЯ черный нагрудник, ђэнди стал едва ли
не главной достопримечательностью парикмахерской. Ќо вот однажды полка, на
которой стоЯли клетки, рухнула, все  клетки  свалились  на  пол,  и  среди
всеобщего разрушениЯ многие из птиц очутились на свободе. ‘реди них был  и
ђэнди. Љанарейки добровольно вернулись в свои клетки  или  позволили  себЯ
поймать, а ђэнди выпорхнул через окно, почирикал немного, вызывающе  запел
в ответ на свисток паровоза городской железной дороги и, не позволив  себЯ
поймать, приступил к исследованию окрестностей. Ћн не был рожден длЯ того,
чтобы  жить  пленником,  и  быстро  освоилсЯ  со  своим  новым  положением
свободной  птицы.  —ерез  неделю  он  был  уже  так  же  дик,  как   любой
представитель его рода, и превратилсЯ в маленького уличного буЯна, подобно
другим воробьЯм, вечно дерущимсЯ между собой на улице. Ћн раздавал им удар
за ударом. €ногда он поражал слушателей  неожиданной  музыкальной  гаммой,
которую заимствовал от канареек, но пел с истинно воробьиным задором.


   <b>3</b>

   ’аков был ђэнди, тот самый воробей, который  избрал  птичий  домик  длЯ
своего гнезда. ’еперь Ясно, почему он собирал столько веток.  …динственное
гнездо, которое он видел в жизни, было плетеной корзиночкой. Џоэтому  свое
собственное гнездо он строил из прутиков.
   —ерез несколько дней ђэнди поЯвилсЯ с подругой. џ мог бы забыть сцену в
водосточном желобе, если бы не узнал  теперь  в  подруге  ђэнди  маленькой
Ѓидди, той самой белокрылой дамы, котораЯ была причиной потасовки.
   ђэнди ей, видимо, нравилсЯ, но она еще продолжала  пыжитьсЯ  и  клевать
его, как  только  он  приближалсЯ.  Ђ  он  все  расхаживал  вокруг  нее  с
опущенными крыльЯми и хвостом, щебеча что-то, как делал бы  всЯкий  другой
воробей-самец на его месте, и останавливаЯсь лишь длЯ того, чтобы запеть.
   Ќаконец ему удалось преодолеть ее  сопротивление,  быть  может,  именно
благодарЯ своему удивительному музыкальному таланту, и он уже провожал  ее
к своему гнезду, летЯ впереди и показываЯ дорогу. Ћна последовала за ним в
гнездо, но  тотчас  выскочила  обратно,  а  ђэнди  за  нею,  чирикающий  и
умолЯющий. Ћн долго что-то щебетал, прежде  чем  ему  удалось  убедить  ее
вернутьсЯ, но она снова выскочила, на этот раз Явно рассерженнаЯ. ЋпЯть он
старалсЯ  ее  убедить,  и  наконец  она  вошла  внутрь  домика,  но  опЯть
выскочила, несЯ в своем клюве веточку, уронила ее и улетела  прочь.  ‚ышел
наружу и ђэнди. Ћн уже больше не гордилсЯ своим  домом.  ќто  был  большой
удар длЯ него. ‘ минуту он  безутешно  посидел  на  пороге,  щебеча  нечто
такое, что должно было означать: "Ћ вернись, вернись!", но его невеста  не
возвращалась. Џотом он опЯть прыгнул внутрь. Џослышалось легкое царапанье,
он выскочил с большой веточкой в клюве и швырнул ее из дверей на землю. Ћн
вернулсЯ за другой, которую также отправил вслед за первой, и  так  далее,
пока не вытащил и не побросал на землю все  веточки,  которые  раньше  так
заботливо и трудолюбиво собирал.  ќта  редкостнаЯ  веточка  с  развилиной,
которую стоило столько труда доставить с площади ‘оюза, и эти  два  мЯгких
прутика вроде тех, из которых было сделано гнездо его приемной  матери,  -
все, все пускай пропадает!
   Ћколо часа он трудилсЯ над разрушением своей постройки, молчаливо  и  в
одиночестве. Ќаконец работа была окончена, и внизу, на земле, лежала целаЯ
куча веток, точно маленький костер.
   ђэнди свирепо посмотрел на  результаты  уничтожениЯ  своего  недельного
труда, оглЯнулсЯ на пустой домик, издал короткое  грубоватое  чириканье  -
вероЯтно, какое-нибудь бранное слово на воробьином Языке - и улетел прочь.
   Ќа следующий день он вновь поЯвилсЯ в сопровождении  беглЯнки,  кружась
около нее и возбужденно чирикаЯ. Ћн снова подвел ее к своему домику. Ѓидди
прыгнула внутрь, потом  выскочила  и  посмотрела  сверху  на  кучу  веток,
лежащую на земле.  ‡атем  снова  вошла  и  поЯвилась  опЯть  на  пороге  с
крошечной веточкой, видимо, забытой ђэнди, бросила ее  и  с  удовольствием
следила, как она падала вниз, на кучу. Џосле долгой беготни внутрь  домика
и обратно оба улетели вместе и вскоре вернулись: Ѓидди - с пучком  сена  в
клюве, а ђэнди - с соломинкой. ‚се  это  было  внесено  внутрь  домика  и,
вероЯтно, прилажено на место по  всем  правилам  строительного  искусства.
Џотом они опЯть отправились за сеном, после чего Ѓидди осталась  в  домике
устраиватьсЯ, пока ђэнди приносил сено, пучок за пучком, и только изредка,
когда он слишком медлил, она сама отправлЯлась за ношей.
   Ќаконец-то  мне  представилсЯ  удобный  случай  испытать  их  вкусы.  џ
разложил на балконе, вблизи от птичьего домика, тридцать коротких  тесемок
и лент. ЏЯтнадцать из них были самого обыкновенного вида лоскутки,  восемь
- из более роскошного материала и семь - из Яркого шелка.  Љаждый  светлый
лоскуток чередовалсЯ с темным. Ѓидди перваЯ  заметила  эту  выставку.  Ћна
слетела вниз, осмотрела ее со всех сторон  левым  глазом,  правым  глазом,
потом решила" что не стоит ничего трогать. Ќо тут подоспел ђэнди: ему, как
бывшей комнатной птице, все это было знакомо. Ћн попрыгал в одну  сторону,
затем в другую, тронул один лоскуток, отскочил назад,  снова  приблизилсЯ,
поклевал там и сЯм и наконец схватил свою добычу и  улетел  с  нею.  ‡атем
опЯть прилетела Ѓидди, и на этот раз оба унесли по лоскутку.  Џредпочтение
оказывалось  только  темным  лоскуткам,  но  когда  они  кончились,  Ѓидди
подобрала несколько более светлых лент.  Ђ  самые  Яркие  так  и  остались
нетронутыми.
   ѓнездо было уже наполовину готово, когда ђэнди еще раз  сделал  попытку
принести прутик. Ќо через мгновение прутик был сброшен вниз,  на  кучу,  а
Ѓидди победоносно глЯдела ему вслед. Ѓедный ђэнди! Ќикакого снисхождениЯ к
его слабости. ‚се чудесные прутики  были  выброшены!  “  его  матери  было
гнездо, сплетенное из прутиков, - великолепное гнездо! Ћднако он  вынужден
был покоритьсЯ. ’еперь в домике ничего  не  осталось,  кроме  соломинок  и
сена, - ни одной палочки, а  только  мЯгкие  материалы.  €  он  подчинилсЯ
этому: свобода ежедневно давала ему уроки подчинениЯ. ђаньше он думал, что
весь мир заключаетсЯ в парикмахерской, а он,  ђэнди,  -  самый  важный  из
живущих в этом мире существ. Ќо теперь  оба  эти  представлениЯ  рушились.
Ѓидди находила, что его воспитание имело  весьма  существенные  пробелы  в
практическом отношении, и ей на каждом шагу приходилось заново его учить.
   Љогда гнездо было на две трети закончено,  Ѓидди,  затеи  которой  были
поистине великолепны, стала откуда-то приносить большие мЯгкие  перьЯ.  Ќо
теперь ђэнди нашел, что это  заходит  слишком  далеко  и  нужно  поставить
какой-нибудь предел.
   …му не понравилась постель из перьев, которых  не  было  в  его  первой
колыбели,  и  он   занЯлсЯ   выбрасыванием   неприЯтных   ему   постельных
принадлежностей. Ѓидди подоспела как раз  вовремЯ  с  новой  ношей,  чтобы
увидеть принесенные еще раньше перьЯ вылетающими из домика вниз,  на  кучу
веток. Ћна бросилась за ними,  схватила  их  еще  в  воздухе  и  вернулась
навстречу  своему  господину,  показавшемусЯ  из  дверей  с  новым  пучком
злополучных перьев. € так они остановились, смотрЯ друг на друга и  громко
чирикаЯ, оба с клювами, полными перьев, и  с  сердцами,  полными  взаимной
обиды.
   ‘начала разыгралась бурнаЯ сцена, во времЯ которой перьЯ то  вносили  в
домик, то выбрасывали прочь или они летели по саду, гонимые ветром.  Џотом
наступило затишье, а на следующий день все перьЯ были водворены обратно  в
гнездо. Љаким образом они пришли к соглашению, навсегда останетсЯ  тайной.
‚о всЯком случае, большую часть работы выполнил сам ђэнди и не успокоилсЯ,
пока Ящик не был набит самыми большими и мЯгкими из перьев.
   ‘упруги обыкновенно держались вместе, но как-то  раз  Ѓидди  улетела  и
долго не возвращалась. ђэнди посмотрел вокруг, почирикал, взглЯнул  вверх,
потом вниз и увидел опЯть кучу прутиков, на собирание которых  он  столько
затратил труда. —удесные прутики, совсем как  в  той  колыбельке,  где  он
родилсЯ! ђэнди слетел вниз. ‡амечательнаЯ веточка  с  развилиной  все  еще
лежала на месте, и соблазн был непреодолим. ђэнди схватил ее и поспешил  с
ней к гнезду, потом залез внутрь.  ‘  этой  веточкой  всегда  было  трудно
обращатьсЯ,  она  зацеплЯлась  развилиной  за  дверь.  Ќо  ему  так  часто
приходилось последнее времЯ протаскивать ее внутрь, что он уже  знал,  как
лучше поступить. Џровозившись с ней внутри с полминуты, он в