у  особу",  а
именно Ѓелль Љрельсамер.
   Ќа следующее утро „юма снова ринулсЯ  в  бой.  Ћн  ворвалсЯ  в  ’юильри
вместе с народом и нашел там, в библиотеке герцогини Ѓеррийской, экземплЯр
"•ристины" в лиловом бархатном переплете. Ћн унес его и  подарил  молодому
”еликсу „евиолену.  ‚  ђатуше  провозгласили  свержение  Ѓурбонов.  ‹омать
легко, а как будут строить? Љто может добитьсЯ единства в стране? ‘пособен
ли ‹афайет возглавить республику? Ќет, он боЯлсЯ ответственности в той  же
мере, в  какой  искал  популЯрности.  ’ьер  и  ‹аффит  предлагали  герцога
Ћрлеанского.  Ќо  что  будет,  если  Љарл  X  поведет  на  Џариж   войска,
сохранившие ему верность? „юма слышал, как ‹афайет сказал:
   - Њы не смогли бы сделать и четырех тысЯч выстрелов.
   Ќе хватало пороха. Ќо разве нет порохового  склада  в  ‘уассоне?  „юма,
уроженец тех мест, хорошо знал, что есть.
   - ѓенерал, - сказал он ‹афайету, - хотите, Я привезу вам порох?
   …го  очень  соблазнЯла  возможность  вернутьсЯ  в  родные  краЯ  воином
революции. Ћн преодолел все препЯтствиЯ, получил письменный приказ и уехал
счастливый. ‚  ‚илле-Љоттре  его  встретили  настоЯщей  овацией.  ‚ид  его
кабриолета с развевающимсЯ над ним трехцветным знаменем заставил  высыпать
на улицы даже тайных оппозиционеров. ‚се старались заполучить „юма к  себе
на обед. Ћн отправилсЯ к своему бывшему сослуживцу Џайе и рассказал ему  о
событиЯх трех дней. ђассказ его прерывалсЯ восторженными криками, но ехать
в ‘уассон ему отсоветовали. ђазве  может  один  человек,  ну,  пусть  даже
несколько  человек,  справитьсЯ  с  роЯлистским  гарнизоном?  Ћднако  „юма
поехал,  и  все  обошлось  благополучно.  ‚  своих  "Њемуарах"  он  сильно
драматизирует этот эпизод. Џо его словам, он с револьвером в руке ворвалсЯ
к коменданту гарнизона, виконту  де  ‹иньеру.  ‚  этот  момент  в  комнату
вбежала госпожа де ‹иньер с криком:
   - ‘давайсЯ, немедленно сдавайсЯ, друг мой! Ќегры опЯть взбунтовались!..
‚спомни о моих родителЯх, погибших в  ‘ан-„оминго!  Ћтдай  приказ,  умолЯю
тебЯ...
   ‹иньеры впоследствии утверждали, что комендант еще задолго  до  приезда
„юма обещал передать порох национальной гвардии  ‘уассона.  Ќо  какое  это
имеет значение? ‚едь сам  автор,  по-видимому,  глубоко  уверовал  в  свой
рассказ и  весьма  увлекательно  описал  этот  подвиг,  достойный  ѓорациЯ
Љаклеса ’ирольского. „а и потом как разобратьсЯ,  где  тут  истина?  Ћтчет
Ђлександра „юма генералу ‹афайету об "изъЯтии" пороха  был  опубликован  9
августа 1830 года в "Њонитере", и тогда никто не  опровергал  его.  ’очно,
известно также, что он привез три  тысЯчи  пЯтьсот  килограммов  пороха  в
ђатушу и что его бывший покровитель герцог  Ћрлеанский,  которому  вечером
того же днЯ предстоЯло сделатьсЯ королем ”ранции, сказал ему, быть  может,
не без улыбки:
   - ѓосподин „юма, вы создали свою лучшую драму.
   Џосле  этого  „юма  возымел  далеко  идущие  планы  и  уже  видел  себЯ
министром. Њелани ‚альдор, возвращениЯ которой он побаивалсЯ  (она  в  это
времЯ находилась в ‚андее с мадам ‚ильнав), „юма писал:

   "‚се кончено. Љак Я тебе  не  раз  предсказывал,  революциЯ  продлилась
всего три днЯ.  Њне  посчастливилось  принЯть  в  ней  настолько  активное
участие, что менЯ заметили ‹афайет и  герцог  Ћрлеанский.  ‚след  за  этим
последовала ответственнаЯ миссиЯ в ‘уассон,  где  Я  в  одиночку  захватил
запасы пороха, что окончательно укрепило мою военную  репутацию...  ѓерцог
Ћрлеанский,  по  всей  вероЯтности,  станет  королем.  €   тебе   придетсЯ
адресовать свои письма иначе... Ќе сердись на менЯ  за  мою  леность...  џ
уверен, ты поймешь, как мне трудно покинуть Џариж в такое времЯ. € все  же
Я так хочу видеть тебЯ, что при первой  же  возможности  сЯду  в  почтовую
карету, хотЯ бы только длЯ того, чтобы сжать тебЯ в объЯтиЯх...  ЏовторЯю,
в моем положении многое должно изменитьсЯ. џ не могу тебе об этом  сказать
в письме, но тем не менее знай, твоего Ђлександра ждет большое будущее..."

   € через несколько дней:

   "Ќе тревожьсЯ, мой ангел, все идет хорошо.  ѓерцога  Ћрлеанского  вчера
провозгласили королем. џ провел вечер при дворе; августейшаЯ  семьЯ  ведет
себЯ так же просто и доброжелательно, как и раньше. џ написал тебе сегоднЯ
тон письма и послал их по трем разным адресам. Џрощай, любовь моЯ. ’ебе не
стоит приезжать сейчас в Џариж; Я думаю, что смог  бы  приехать  к  вам  и
провести конец этого месЯца и весь следующий месЯц с тобой..."
   "џ уезжаю послезавтра, любовь  моЯ.  Џредприму  небольшое  путешествие,
после чего приеду к тебе. џ счастлив, что могу уехать сейчас из Џарижа.
   Љогда ты получишь мое первое письмо, Я буду уже в пути".

   Ћн  и  в  самом  деле  попросил  ‹афайета  послать  его  в  ‚андею  длЯ
формированиЯ, как  говорил  он,  национальной  гвардии  на  случай  нового
шуанского мЯтежа. Ђ главное, он хотел повидатьсЯ  со  своей  любовницей  и
успокоить ее. ‚ отсутствие ‚ильнава, не пожелавшего в  это  смутное  времЯ
расстатьсЯ со своими бесценными автографами,  мадам  ‚ильнав,  покладистаЯ
мать, пригласила „юма провести несколько недель в †арри. ‹афайет,  который
тогда пыталсЯ всем и во всем угодить, дал ему  рекомендательное  письмо  к
вандейским либералам. „юма тотчас же заказал себе немыслимую форму:  кивер
с красными перьЯми,  серебрЯные  эполеты  и  поЯс,  васильковый  мундир  и
’рехцветную кокарду. ‚ ‚андее, где национальной гвардии не было и в помине
и  где,  невзираЯ  на  все  приказы  префектуры,  не  вывесили  ни  одного
трехцветного знамени, „юма только и делал, что поглощал обильные трапезы и
уверЯл в своем раскаЯнии  Њелани,  котораЯ,  узнав  о  похождениЯх  своего
любовника, посылала, при подстрекательстве матери, глупейшие  письма  Њари
„орваль и Ѓелль Љрельсамер.  „юма  покинул  ‚андею  22  сентЯбрЯ,  оставив
Њелани совершенно больной.

   „юма - Њелани:
   "Љак ты себЯ чувствуешь, моЯ  любовь?  ’ы  должна  понЯть,  что  только
жестокаЯ необходимость заставила менЯ уехать. ђади  Ѓога,  мой  ангел,  не
расстраивайсЯ так, это вредит твоему здоровью. € верь, непременно  верь  в
то, что между нами существует чувство более  глубокое,  чем  сама  любовь,
которое переживет все наши размолвки... џ не увижу  ее  по  возвращении  в
Џариж, мой ангел. €  все  же  мне  необходимо  встретитьсЯ  с  ней  спустЯ
несколько дней, чисто по-дружески, чтобы объЯснить причину разрыва, но  он
(этот разрыв) произойдет, сколько б она ни плакала. ’еатр утешит ее.
   Џрощай, моЯ любовь. џ выпью чашку кофе и  отправлюсь  в  путь.  …сли  Я
остановлюсь хотЯ бы часа на два в Ѓлуа, Я напишу тебе".

   Љак это напоминает излиЯниЯ  Ѓальзака  в  письмах  к  госпоже  ѓанской!
Џоневоле задумаешьсЯ: стоит ли завидовать великим людЯм!
   ‚ Џариже он застал status quo [существующее положение вещей (лат.)], от
которого можно было прийти в отчаЯние. ’ам  росло  недовольство  политикой
кабинета и прЯмо пропорционально ему росла любовь к королю. „юма  верил  в
эту любовь, потому что рассчитывал на поддержку королЯ и  ожидал  получить
доказательства его признательности. Ћн написал  отчет  о  своей  "миссии",
назвав его "‚андейскими записками". ‚ них он  предупреждал  о  возможности
нового шуанского мЯтежа, давал мудрые советы и в конце склонЯлсЯ к "стопам
государЯ".

   Ђлександр „юма - Њелани ‚альдор, 30 сентЯбрЯ 1830 года:
   "‚сего несколько строк, моЯ любовь,  чтобы  поцеловать  тебЯ,  рассеЯть
твои страхи и  еще  раз  поцеловать...  Џисьмо  твоей  матери  менЯ  очень
обеспокоило. ’вою записку Я получил накануне... ђазреши  им,  моЯ  любовь,
ставить тебе столько пиЯвок, сколько нужно. € не терзайсЯ по пустЯкам,  не
терзайсЯ даже из-за сломанной герани. Ќаши  бурные  объЯснениЯ  привели  к
этому преступлению - потому что это поистине преступление...
   ‚ окружении королЯ ничего не изменилось. џ послал ему отчет, но даже не
знаю, прочел ли он его. ЉоролЯ  полностью  оградили  от  людей  -  создали
настоЯщую блокаду. Љ нему допускают лишь тех, кому нечего (sic!)  сказать.
…го любЯт с каждым днем все больше и больше, но ведут себЯ по отношению  к
нему с неуместной фамильЯрностью. ѓосподин „юпати послал ему на днЯх билет
члена национальной гвардии  на  том  основании,  что  он  живет  в  округе
Џале-ђоЯлЯ. Љак все это глупо..."

   ‘ломаннаЯ   герань   была   длЯ   любовников   символом   беременности,
окончившейсЯ на этот раз выкидышем. "Ќе тревожьсЯ о будущем: у нас с тобой
еще будет герань". Џоневоле вспоминаетсЯ  Ѓальзак,  который  хотел,  чтобы
—ужестранка подарила ему "‚иктора-Ћнорэ".
   Љороль ‹уи-”илипп прочел "‚андейские записки" и даже  сделал  на  полЯх
пометки. „юма  советовал  кое-где  переместить  легитимистски  настроенных
свЯщенников. "‘ообщено в –ерковное ведомство",  -  написал  король.  —ерез
“дара он передал „юма, что  ему  будет  дана  аудиенциЯ.  Њолодой  человек
ЯвилсЯ на нее в мундире национальной гвардии. Ћн был  принЯт  с  сердечной
улыбкой и тем показным добродушием, которое так  обезоруживало  министров.
Љороль сказал ему, что он ошибаетсЯ относительно шуанов.
   "‚едь и Я тоже, позвольте вам заметить, держу руку на пульсе  ‚андеи...
џ немного сведущ  во  врачевании,  как  вам  известно...  Џолитика  -  это
печальное занЯтие. Ћставьте его королЯм и министрам... ‚едь вы поэт, вот и
пишите свои стихи..."
   Ќадежды  на  портфель,  которые  „юма  втайне  питал,  разом   рухнули.
“Язвленный, он подал  прошение  об  отставке,  в  котором  отказывалсЯ  от
должности библиотекарЯ:

   "‘ир, так как мои политические взглЯды  больше  не  соответствуют  тем,
которые ваше величество вправе требовать от лиц,  принадлежащих  к  вашему
дому, Я прошу ваше величество принЯть мою отставку и  освободить  менЯ  от
обЯзанностей библиотекарЯ. €мею честь остатьсЯ почтительнейше и проч.
   Ђлекс.„юма"

   Џосле чего он перевелсЯ в артиллерию  национальной  гвардии,  известную
своими республиканскими настроениЯми. Ђ на  стенах  парижских  зданий  уже
начали замазывать следы июльских перестрелок.


        ѓлава четвертаЯ
        Њ…‘’Ћ ‚ ’…Ђ’ђ…

   ’еатр вновь принЯл его в  свое  лоно.  ”еликс  Ђрель  с  самого  начала
€юльской революции лелеЯл одну гениальную, по его мнению,  идею.  ’ак  как
бонапартисты объединились теперь с орлеанистами,  чтобы  поддержать  новый
режим,  стало,  наконец,  возможно  свободно   говорить   об   императоре.
Њадемуазель †орж, котораЯ была любовницей божества,  сохранЯла  ему  самую
пылкую  преданность  и  покровительствовала  этим  планам.  ѓенералу  „юма
пришлось столько страдать  по  вине  Ѓонапарта,  что  его  сыну  вовсе  не
хотелось хвалить покойного императора, а тут не могло быть и речи  о  том,
чтобы хулить его. „а и, кроме того, великие событиЯ империи  казались  ему
слишком близкими, чтобы выводить их на сцену.
   Ќо однажды, когда по возвращении  из  †арри  он  ужинал  вечером  после
театра у четы Ђрель - †орж, хозЯева,  отпустив  других  гостей,  задержали
„юма. ‘ большой таинственностью они провели его через спальню  мадемуазель
†орж в красивый кабинет, прилегавший к комнате актрисы, и сказали, что  не
выпустЯт до тех пор, пока он не напишет драму. ’ема была ему не  по  душе,
зато очаровательное соседство очень  вдохновлЯло.  •отЯ  мадемуазель  †орж
была к этому времени уже далеко  не  молода  и  не  без  оснований  носила
прозвище "исполинской Њельпомены",  она  сохранила  плечи,  руки  и  грудь
статуи. “ нее была естественнаЯ и непринужденнаЯ манера принимать ванну  в
присутствии приЯтелей-мужчин, показываЯ  при  этом  свою  грудь  греческой
богини, котораЯ могла воспламенить и менее темпераментного  человека,  чем
„юма. Ћн написал "Ќаполеона Ѓонапарта" за восемь дней.  ќто  была  искусно
сделаннаЯ драма, никак не соответствовавшаЯ величию темы.  "ЏлохаЯ  пьеса,
плохой поступок, - писал ‚иньи. - џ упрекал  его  за  то,  что  он  лЯгнул
павших Ѓурбонов".
   Ђрель развернул шумную рекламу. Ћн объЯвил, что истратил на  постановку
сто тысЯч франков. ‚ день  премьеры  в  антрактах  играли  военные  марши.
‡рителей покорнейше просили ЯвитьсЯ в мундирах национальной гвардии.  ‡ал,
битком  набитый  военными,  был  настроен  воинственно.  €мператора  играл
”редерик ‹еметр. Љ тридцати годам этот актер  прославилсЯ,  первым  сыграв
ђобера  Њакера  в  "’рактире  Ђдре"  не  негодЯем,  а  героем  циничным  и
остроумным, чуть ли не ‚ершителем ЏравосудиЯ. ‚ его интерпретации пьеса из
мелодрамы превратилась в комедию, наполненную социальным  и  революционным
содержанием - в "†енитьбу ”игаро" июльских дней. ‚ его герое было нечто от
шекспировских шутов: мрачные  раскаты  хохота,  горький  сарказм.  ‘ловом,
критика общества с позиций бандита, подзаборного Њанфреда; такаЯ трактовка
роли принесла актеру триумф.
   ”редерик, чтобы создать своего Ќаполеона,  советовалсЯ  со  всеми,  кто
хорошо знал  императора,  а  таких  было  немало.  €з  боЯзни  (совершенно
напрасной) показатьсЯ банальным он отказалсЯ от самых характерных  внешних
примет Ќаполеона: руки за спиной, нюхательного табака в жилетном  кармане.
ђоль была сыграла смело и с блеском, но это был  не  Ќаполеон.  Ђрель  был
разочарован, публика - тоже, и „юма, потрЯсенный  своей  первой  неудачей,
задавал себе вопрос: неужели его вдохновение иссЯкло?
   Ћднако, возвратившись  домой,  он  обнаружил  записку,  в  которой  ему
сообщали, что в свЯзи с отменой цензурных ограничений (как  оказалось,  на
весьма короткий срок) ”ранцузский театр начинает репетировать "Ђнтони".
   Њадемуазель  Њарс  согласилась   играть   Ђдель,   ”ирмен   -   Ђнтони.
ђаспределение ролей весьма лестное и - чреватое  опасностЯми.  Њадемуазель
Њарс, в высшей степени грациознаЯ, остроумнаЯ  и  кокетливаЯ,  была  будто
создана длЯ пьес Њариво, но  совершенно  не  подходила  длЯ  "современного
характера  Ђдели,  с  его  переходами  от  страсти  к  раскаЯнию".  ”ирмен
оставалсЯ классическим актером, в нем не было ничего от  "рокового"  героЯ
типа   Ђнтони.   €   еще   один   признак,   помимо   множества    других,
свидетельствующий о том, что оба актера взЯлись не за свое дело:  ни  один
из них не решилсЯ поЯвитьсЯ на сцене в бледном  гриме.  Ђ  ведь  бледность
была неотъемлемой принадлежностью драм в духе „юма.
   Џеред  €юльской  революцией  актеры  Љомеди  ”рансез  оказали  "Ђнтони"
ледЯной прием. Ћтвергнуть пьесу после шумного успеха  "ѓенриха  III"  было
невозможно, но зато, когда приступили к репетициЯм, мадемуазель Њарс ловко
и настойчиво, так, как только она одна умела, постаралась  подогнать  роль
Ђдели к знакомым ей  ролЯм  героинь  ‘криба.  ”ирмен,  со  своей  стороны,
сглаживал все острые углы своей роли.  "‚  результате  этого,  после  трех
месЯцев  репетиций,  -  писал  „юма,  -  Ђдель  и  Ђнтони  превратились  в
очаровательных любовников, таких, каких любит показывать театр †имназ. Ћни
с равным успехом могли бы  называтьсЯ  господином  Ђртуром  и  мадемуазель
‘елестой". Љак мог автор допустить, чтобы его произведение так безжалостно
выхолостили? "Ђх, да как это происходит? Љак  ржавчина  переедает  железо,
как  волна  подтачивает  скалы?"  ЃеспощаднаЯ  мЯгкость  мадемуазель  Њарс
действовала не менее разрушительно. „рузьЯ „юма, приходившие на репетиции,
говорили:
   - Ћчень милаЯ пьеска, очаровательнаЯ вещичка. Љто бы мог подумать,  что
ты будешь работать в этом жанре!
   - ‚о всЯком случае, не Я, - отвечал „юма.
   Ќаконец поЯвились афиши: "‚ субботу,  послезавтра,  премьера  "ЂЌ’ЋЌ€".
Љогда „юма пришел в Љомеди ”рансез на генеральную  репетицию,  мадемуазель
Њарс обратилась к нему медовым голоском:
   - ‚ам уже сообщили последнюю новость? - спросила она.
   - Љакую новость?
   - “ нас теперь будет газовое освещение.
   - ’ем лучше.
   - Ќам делают новую люстру.
   - Џримите мои поздравлениЯ.
   - ‘пасибо, но не в этом дело.
   - ‚ чем же тогда, мадемуазель?
   - џ потратила тысЯчу двести франков на вашу пьесу!
   - Ѓраво!
   - “ менЯ четыре смены туалетов.
   - ‚ы будете бесподобны.
   - € вы понимаете...
   - Ќет, не понимаю.
   - џ хочу, чтобы публика их видела.
   - ‘праведливое желание.
   - € раз у нас будет новаЯ люстра...
   - € когда же она будет?
   - —ерез три месЯца.
   - Ќу и что же?
   - Ќу вот, Я думаю, что хорошо бы ознаменовать  новую  люстру  премьерой
"Ђнтони".
   - Ђх, вот как!
   - „а, вот так.
   - ‡начит, премьера будет через три месЯца?
   - „а, через три месЯца.
   - ‡начит, в мае?
   - „а, в мае. ќто очень хороший месЯц.
   - ‚ы хотели сказать, очень пригожий месЯц?
   - „а, но и хороший тоже.
   - ‡начит, вы в этом году не берете отпуска в мае?
   - Ќет, только с первого июнЯ.
   - ‡начит, если мы начнем, к примеру, двадцатого маЯ, у менЯ будет всего
три спектаклЯ.
   - —етыре, - подсчитала мадемуазель Њарс, - в мае тридцать один день.
   - –елых четыре спектаклЯ - как это мило!
   - € мы вернемсЯ к вашей пьесе после моего возвращениЯ.
   - ќто точно?
   - „аю вам честное слово.
   - Ѓлагодарю вас, мадемуазель. ‚ы очень любезны.
   џ повернулсЯ к ней спиной, - продолжает „юма, - и  столкнулсЯ  лицом  к
лицу с ”ирменом.
   - ‘лышал? - спросил Я его.
   - Љонечно... ‘колько раз Я тебе говорил, что она ни за  что  не  станет
играть эту роль!
   - Ќо почему, черт побери, ей не сыграть ее?
   - „а потому, что это роль длЯ мадам „орваль...
   „юма и сам давно об этом думал.  ЊаленькаЯ,  темноволосаЯ,  хрупкаЯ,  с
ниспадающими на  лоб  локонами,  томными  глазами,  трепещущими  губами  и
вдохновенным лицом,  Њари  „орваль  была  не  просто  актриса:  "ќто  была
воплощеннаЯ душа...  ”игура  ее  казалась  гибким  тростником,  колеблемым
порывами таинственного ветерка". ЌезаконнорожденнаЯ дочь  бедных  бродЯчих
актеров, „орваль выросла среди самых бурных и низменных страстей и в гневе
могла бранитьсЯ, как базарнаЯ торговка. Ћна испытала все в жизни, и,  хотЯ
неоднократно выходила замуж, у нее было множество любовников, в том  числе
и молодой „юма. Ќа сцене эта поразительнаЯ  женщина  дышала  вдохновением,
подлиннаЯ жизнь сквозила  в  каждом  ее  движении,  а  искрометный  талант
покорЯл всех.
   Ћна создала вместе с ”редериком ‹еметром спектакль "’ридцать  лет,  или
†изнь игрока", где в роли супруги,  котораЯ  видит  падение  своего  мужа,
сумела гениально выразить горе матери и "скорбное величие женщины".

   "‚ этой роли, - писал Ѓанвиль, - ей пригодилось все - и скорбное  лицо,
и губы, дышащие безумной страстью, и горЯщие от слез глаза, и  трепещущее,
содрогающеесЯ тело, и бледные тонкие руки, иссушенные лихорадкой!" €  †орж
‘анд: "“ нее все обращалось в  страсть:  материнство,  искусство,  дружба,
преданность, негодование, вера; и так как она не  умела  и  не  желала  ни
умерЯть, ни сдерживать своих порывов, она жила в чудовищном напрЯжении,  в
постоЯнном возбуждении, превышающем человеческие силы..."

   „а, Њари „орваль сыграла бы Ђдель куда лучше, чем мадемуазель Њарс.
   € ее постоЯнный партнер Џьер Ѓокаж тоже сыграл бы Ђнтони гораздо лучше,
чем ”ирмен. ќтот руанец, в прошлом чесальщик шерсти, пришедший в театр  по
призванию, играл с душой и темпераментом. “  него  были  свои  недостатки:
слишком длинные руки, гнусавый голос. …го называли "сопливым  ”редериком".
…му посчастливилось встретить „орваль, и она распознала  в  нем  партнера,
который сможет выгодно оттенить ее игру. Ћна видела его  смешные  стороны:
считала его фатом и находила, что он глуповат, но при этом  понимала,  что
длЯ  роли  Ђнтони  он  подходит  гораздо  больше,  чем  ”редерик,  который
постараетсЯ переключить все внимание на  себЯ.  ‚ысокий  рост,  правильные
черты  лица,  густые  брови  делали  Ѓокажа  мрачным   красавцем,   этаким
байроническим героем. ‹ирический и суровый, страстный и угрюмый, то  пылко
влюбленный, то свирепый, то возвышенный, он был буквально создан длЯ  роли
Ђнтони. „юма взЯл рукопись из Љомеди ”рансез и отнес ее Њари „орваль.  Ћна
нисколько не походила на мадемуазель Њарс, эту аристократическую ‘елимену.
ќта дочь народа принЯла его с очаровательной естественностью и  заговорила
слегка нараспев, что придавало ее речи особую прелесть:
   - Ђх, как мило с твоей стороны, мой добрый пес, что  ты  пришел...  ‚от
уже полгода, как Я тебЯ не видела...
   - —то поделаешь, моЯ прелесть, но за это времЯ Я успел сделать  ребенка
[Ѓелль Љрельсамер 5 марта 1831 года родила дочь] и революцию... ’ак-то  ты
менЯ целуешь?
   - џ не могу тебЯ поцеловать... џ снова стала благоразумной...
   - Ђ кто совершил эту революцию?
   - Ђльфред де ‚иньи. џ от него без ума... ‹юбовь - единственное, что  он
делает естественно, но за это  ему  можно  простить  все  остальное...  Ћн
обращаетсЯ со мной, как с  герцогиней.  Ћн  зовет  менЯ  "мой  ангел".  Ћн
говорит, что у менЯ вдохновенное тело.
   - Ѓраво!.. Ђ Я принес тебе роль... € хочу тебе ее прочесть.
   - ’ы прочтешь ее длЯ менЯ одной? ‚от  как!  ‡начит,  ты  менЯ  считаешь
великой актрисой?
   ‚ тот  же  вечер  „юма  прочел  Њари  „орваль  "Ђнтони".  Ћна  плакала,
восхищалась, благодарила:
   - ‚от посмотришь, как Я скажу: "Ќо  она  не  закрываетсЯ,  эта  дверь".
Њожешь не беспокоитьсЯ. ‚ твоих пьесах играть нетрудно, но  они  разрывают
сердце... Ђх, мой пес, когда только ты успел узнать  женщин?  ‚едь  ты  их
знаешь досконально...
   Ћна  попросила  его  переделать  пЯтый  акт.  Ћна  нашла  его  "слишком
дрЯблым". Њадемуазель Њарс сочла его слишком жестким. Ћх, уж эти  актрисы!
„юма провел всю ночь в квартире „орваль.  Љ  утру  акт  был  переделан.  ‚
девЯть часов Њари радостно захлопала в ладоши и закричала:
   - Ђх, как Я произнесу: "џ погибла, погибла!" Џодожди-ка, а потом:  "ЊоЯ
дочь! џ хочу обнЯть мою дочь!.." € потом: "“бей  менЯ!.."  €  потом...  да
любую реплику!
   - ‡начит, ты довольна?
   - џ думаю... Ђ теперь надо послать за Ѓокажем, чтобы он  позавтракал  с
нами и послушал пьесу.
   Ѓокаж  принЯл  пьесу  так  же  восторженно,  как   и   „орваль.   ‚иньи
присутствовал на нескольких репетициЯх и заставил „юма вымарать те  места,
где герой проповедует атеизм.  3  маЯ  1831  года  "Ђнтони"  был  готов  к
постановке в театре Џорт-‘ен-Њартен. ’еперь мало кто  знает,  что  в  свое
времЯ премьера "Ђнтони" наделала не меньше шуму, чем премьера "ќрнани".
   ’еатр  был  набит.  Ќа  премьеру  слетелась  всЯ  молодежь:   писатели,
художники и просто  болельщики.  "’ам  можно  было  увидеть  диковинные  и
свирепые лица, закрученные кверху усики, бородки клинышком, кудри до плеч,
невообразимые куртки, фраки с бархатными  отворотами...  ‘легка  смущаЯсь,
выходили из карет разодетые женщины, волосы их  были  убраны  а-лЯ  жираф,
прически украшали высокие черепаховые гребни,  рукава  платьев  вздувались
бочонками, из-под коротких юбок  виднелись  башмачки,  зашнурованные,  как
котурны..." Џьеса имела оглушительный  успех.  „орваль  ошеломила  публику
страстностью  и  искренностью  своей  игры,  каждый   ее   крик   потрЯсал
правдивостью. Љогда она опустилась в кресло, прелестнаЯ  в  своей  женской
наивности, и в предчувствии беды произнесла: "Ќо Я  погибла,  погибла!"  -
зал зарыдал.
   ‚начале зрителей  очень  удивило,  что  Њари  „орваль  играет  светскую
женщину. Љазалось,  ее  хрипловатый  голос  гораздо  больше  подходил  длЯ
мелодрамы  из  народной  жизни.  Ќо  пьеса  была  так   умело   построена,
драматические ситуации так стремительно сменЯли  одна  другую,  игра  была
такой реалистической, что после четвертого акта овации не смолкали до  тех
пор, пока не поднЯли занавес к пЯтому акту. Љогда Ѓокаж, бросив  кинжал  к
ногам разъЯренного полковника, хладнокровно произнес: "Ћна  сопротивлЯлась
мне. € Я убил ее", -  в  зале  раздались  крики  ужаса.  „лЯ  исполнителей
главных ролей это был вполне заслуженный триумф.
   "Ћни  оба,  -  писал  „юма,  -  достигли  самых   ослепительных   высот
искусства".
   ”редерик ‹еметр, а он знал толк в театре, всегда говорил, что четвертый
акт "Ђнтони" с „орваль и Ѓо - кажем - самое прекрасное из  всего,  что  он
когда-либо видел. „юма достаточно хорошо чувствовал театр,  чтобы  понЯть,
как важно не  позволить  публике  остыть.  Ћн  добилсЯ  от  рабочих  сцены
молниеносной смены декораций. ‚ пЯтом  акте  „орваль  целиком  завладевала
вниманием зала: "Ћна плакала, как плачут в  жизни  -  настоЯщими  слезами,
кричала, как кричат в жизни, проклинала, как  обычно  проклинают  женщины,
рвала на себе волосы, разбрасывала цветы, мЯла платье, подчас задираЯ его,
без всЯкого уважениЯ к традициЯм Љонсерватории, почти до колен".

   "Џублика  неистовствовала:  в  зале  аплодировали,   плакали,   рыдали,
кричали. †гучаЯ страсть пьесы воспламенила  все  сердца.  Њолодые  женщины
поголовно влюбились в Ђнтони, юноши готовы были всадить себе  пулю  в  лоб
ради Ђдель д'ќрве. ќта пара великолепно воплотила  современную  любовь,  -
писал ѓотье (следует, конечно, иметь в виду любовь, как ее понимали в 1830
году), - Ѓокаж и госпожа „орваль буквально  жили  на  сцене.  Ѓокаж  играл
фатального мужчину, а госпожа „орваль - женщину прежде всего слабую. ‚  те
времена считали, что преданности, страсти и даже красоты недостаточно  длЯ
того, чтобы быть совершенным  любовником:  им  мог  быть  лишь  надменный,
таинственный гордец, похожий на ѓЯура и ‹арру - словом, фатальный герой  в
байроническом духе; любовником мог  быть  лишь  герой,  жестоко  обиженный
судьбой и достойный лучшего жребиЯ...
   —то касаетсЯ „орваль, то  интонации  ее,  казалось,  были  продиктованы
самой природой, а крики, рвавшиесЯ из  глубины  сердца,  потрЯсали  зал...
Ћдин ее жест, которым она развЯзывала ленты своей шлЯпки и  кидала  ее  на
кресло, заставлЯл зал содрогатьсЯ, словно перед ним разыгрывалась  ужаснаЯ
сцена. ЉакаЯ правда была во всех ее движениЯх, позах, взглЯдах, когда  она
в изнеможении прислонЯлась к креслу, заламывала руки и  поднимала  к  небу
светло-голубые глаза, полные слез..."

   Њожно себе представить, какое впечатление должна  была  произвести  эта
неистоваЯ пьеса на пылкую публику и горЯчую молодежь того времени. ‡рители
накинулись на „юма, каждый хотел выразить ему свой восторг, его  обнимали,
целовали. ”анатики отрезали фалды его фрака,  чтобы  сохранить  памЯть  об
этом незабываемом вечере. ќлегантные  завсегдатаи  премьер,  обычно  столь
сдержанные, на этот раз  потерЯли  головы.  ‚  двадцать  восемь  лет  „юма
становитсЯ самым почитаемым драматургом своего времени. …го ставЯт рЯдом с
‚иктором ѓюго. €х теперь часто называют соперниками, и благодарЯ стараниЯм
дурных друзей их добрые отношениЯ времЯ от времени портЯтсЯ, но всЯкий раз
ненадолго, потому что оба они были людьми великодушными.
   “спех "Ђнтони" был прочным и  длительным.  ‘то  тридцать  спектаклей  в
Џариже. ‘ветские люди впервые пошли в театр Џорт-‘ен-Њартен.  ‚  провинции
эта драма еще долго оставалась триумфом „орваль, котораЯ обожала пьесу  и,
играЯ  в  ней,  старалась  превзойти   самое   себЯ.   Ћднажды   в   ђуане
невежественный помощник режиссера подал знак опустить занавес сразу  после
удара кинжалом, не дожидаЯсь финальной реплики  Ђнтони.  ‚збешенный  Ѓокаж
покинул  сцену  и  заперсЯ  в  своей  уборной.  Џублика,  которую   лишили
долгожданной и столь прославленной развЯзки,  бушевала.  „орваль,  хороший
товарищ, принЯла прежнюю позу  в  кресле.  Ѓокаж  отказалсЯ  вернутьсЯ  на
сцену. Џублика кричала: "Ѓокаж, „орваль!" -  и  угрожала  разнести  театр.
Џомощник режиссера,  насмерть  перепуганный  взрывом  негодованиЯ,  поднЯл
занавес в надежде, что Ѓокаж сдастсЯ. ‡ал  затаил  дыхание.  Њари  „орваль
почувствовала, что надо действовать. € вот покойница поднимаетсЯ, встает и
подходит к рампе. "ѓоспода, - сказала она, - Я сопротивлЯлась ему... €  он
менЯ убил".
   ‡атем сделала изЯщный реверанс и вышла под  гром  аплодисментов.  ’аков
театр.


   —тобы  понЯть,  каким  событием  в  театральной  жизни  был   "Ђнтони",
достаточно прочесть статью Ђльфреда де ‚иньи в "ђевю де „е Њонд".  ‘трогий
и  серьезный  поэт  пыталсЯ  доказать,  что  это   талантливое   и   живое
произведение никак не посЯгает на мораль.  ‚сем,  конечно,  известно,  что
‚иньи  был  любовником  Њари  „орваль  и  что  иногда  статьи  пишутсЯ  из
любезности, но эта статьЯ звучит вполне искренне.

   "ЊенЯ нисколько  не  огорчает,  -  пишет  он,  -  что  мелодрама  вновь
завоевала себе место в литературном мире и что на  сей  раз  она  проникла
туда через салон 1831 года... ‚о всЯком  случае,  драма  имеет  невиданный
успех, каждый спектакль напоминает вернисаж, но не одного,  а  по  меньшей
мере двадцати салонов... ‚о всех ложах  завЯзываютсЯ  любопытные  споры  о
том, какова природа любви, споры перекидываютсЯ из  ложи  в  ложу,  спорЯт
молодые женщины и мужчины, иногда даже  незнакомые...  Џо  всему  залу  то
здесь, то там ведутсЯ  приглушенные  разговоры  о  проблеме  рыцарства,  о
великой и вечной проблеме  -  проблеме  верности  в  любви...  “ступит  ли
спорщица своему собеседнику, уступит ли он ей, оба они в конечном счете не
избегнут влиЯниЯ "Ђнтони". Ћ великое искусство сцены,  если  ты  и  впрЯмь
совершенствуешь нравы, на этот раз не смех выбрало ты своим оружием!  Ќет,
на спектакле не смеютсЯ и мало плачут, но страдают по-настоЯщему..."

   ‚иньи, видимо, признает, что "Ђнтони" - прекраснаЯ пьеса. Ћднако  имеет
ли она социальное значение?

   "...џ отнюдь не допускаю,  -  продолжает  ‚иньи,  -  что  автору  можно
приписать намерение, как это пытались сделать некоторые, подорвать  обычай
вступать в брак и привить обычай убивать тех женщин,  чьи  мужьЯ  живут  с
ними под одной крышей: это  было  бы  слишком  мрачно,  и  господин  „юма,
несомненно, не желает ничего подобного... “ него выработалась своЯ  манера
- сначала придумать развЯзку, а затем уже, отталкиваЯсь  от  нее,  строить
всю пьесу... ЋтличнаЯ манера,  котораЯ  вполне  удовлетворЯет  нашу  жажду
сильных ощущений... да и потом, разве успех сам по себе  не  ЯвлЯетсЯ  уже
достаточным оправданием?.. Ќужно принимать человека таким, каков он  есть,
и судить его по тому, каковы его намерениЯ..."

   ќто шпилька. ‚иньи, "неприступному, как скала", не нравились и не могли
нравитьсЯ патетические излиЯниЯ „юма. Ќо дело касалось также Њари „орваль,
и, когда речь заходит о ней, ‚иньи впадает в лирику:

   "ѓоспожа д'ќрве - меланхолическаЯ женщина,  милаЯ  и  добраЯ,  во  всем
покорнаЯ мужу; она очень любит свою маленькую  дочку,  но  любит  также  и
нарЯды, и розовые платьЯ, и красивые шлЯпки, и цветы... Ћднако она никогда
не забывает о том, что ее любил Ђнтони. ‘тоит ему поЯвитьсЯ вновь - и  она
погибнет... Ћт  него  она  приемлет  все:  бесчестье,  падение  и  смерть,
приемлет без упрека, восклицаЯ лишь:  "Ќо  Я  погибла,  погибла!"  Ќаивные
слова, которые Ђдель  из  Џорт-‘ен-Њартен  произносит  в  таком  горестном
удивлении, что ужас пронизывает сердца зрителей, ибо они понимают: все эти
три опьЯнЯющих и самозабвенных месЯца она была настолько  глуха  ко  всему
окружающему,  что  впервые  очнулась  лишь  теперь,  очутившись  на   краю
пропасти, и лишь теперь понЯла, что ей угрожает..."

   ‚ конце статьи ‚иньи описывает женщин, "очень молодых, очень красивых и
очень  нарЯдных",   которые   бросают   свои   букеты   госпоже   „орваль.
"Џерегнувшись через барьер лож и улыбаЯсь сквозь слезы, они  простирают  к
ней руки, словно желаЯ обнЯть и спрЯтать под свое крыло поверженную  у  их
ног сестру". Ђлександр „юма в этот вечер вписал не только "новую  страницу
в историю сердца", но и новую страницу в историю театра,  потому  что  его
триумф заставил ѓюго доверить театру Џорт-‘ен-Њартен  "Њарион  „елорм",  а
‚иньи - написать "Њаршальшу д'Ђнкр" длЯ Њари „орваль - "первой трагической
актрисы своего времени". ’ак во второй  раз  в  жизни  „юма  выступил  как
человек, прокладывающий новые пути.


        ѓлава пЯтаЯ
        MILLE … TRE - ’›‘џ—Ђ € ’ђ€
   [здесь: великое множество (женщин, возлюбленных) (ит.)]

   ’риумф "Ђнтони"  вернул  „юма  непоколебимую  уверенность  в  себе.  Ћн
пользовалсЯ успехом. ’онкий  и  стройный,  как  денди,  он  приближалсЯ  к
тридцати годам. ‚зъерошеннаЯ шевелюра, голубые глаза,  "сиЯющие,  как  две
капли  света",  маленькие  черные   усики   придавали   ему   своеобразное
очарование. Џобеды над женщинами окружали его  особым  ореолом.  ‹юбовь  к
Њелани ‚альдор не пережила "Ђнтони".  Љогда  автор  превращает  женщину  в
героиню своего произведениЯ, она длЯ него умирает. „а и потом сама Њелани,
ревниваЯ,  анемичнаЯ,  снедаемаЯ  жаждой   литературной   славы,   всецело
поглощеннаЯ своей репутацией, стала совершенно несносной.
   ’ип  донжуана  имеет  множество  разновидностей.  „онжуан  жестокий   и
циничный мстит всем женщинам за то, что его отвергла одна из них,  за  то,
что его произвели на свет,  или  за  свое  собственное  уродство.  „онжуан
сатанинский не столько  стремитсЯ  внушить  любовь,  сколько  попрать  все
законы божеские и человеческие. „онжуан  разочарованный  ищет  совершенную
любовь, не находит ее и  с  грустью  продолжает  свои  поиски.  „онжуан  -
добродушный сладострастник берет женщин лишь потому, что хочет  их,  точно
так же как он собирал бы плоды, если б  был  голоден.  ‚  нем  нет  ничего
сатанинского, он не мстителен, ему бы очень не хотелось огорчать  ни  одну
из своих любовниц; он стараетсЯ сохранЯть их всех одновременно, что  очень
великодушно с его стороны, но утомительно; и так как все они ревнивы,  ему
приходитсЯ лгать всем, что неизбежно приводит его в круг Ђда,  уготованный
длЯ обманщиков, то есть в восьмой круг.
   ’аким донжуаном и был „юма. ‘трого  говорЯ,  он  не  порывал  с  Њелани
‚альдор, но все символические герани, расцветавшие  в  их  сердцах,  давно
увЯли. ‚ октЯбре 1830 года, по возвращении из †арри, он все еще обещал  ей
ребенка. "„а, мой ангел, - писал он, - Я  мечтаю  о  нашем  Ђнтони".  „итЯ
любви они собирались назвать  в  честь  дитЯти  вдохновениЯ.  „юма  клЯлсЯ
расстатьсЯ с Ѓелль Љрельсамер: "Љ тому же Я не думаю, что она способна  на
глубокую любовь... € потом уверенность  в  том,  что  Я  позабочусь  о  ее
театральной карьере, утешит ее..."
   ‘лова, слова!.. ‚ернувшись в Џариж, Њелани ‚альдор обнаружила, что „юма
не только не рассталсЯ с Ѓелль Љрельсамер (по сцене  мадемуазель  Њелани),
но что она живет неподалеку от него и что он проводит с  ней  все  вечера.
ѓоспоже ‚альдор пришла пагубнаЯ мысль отправитьсЯ в один прекрасный день к
сопернице и устроить ей чудовищный скандал. ‚збешенный „юма попыталсЯ было
порвать с ней.  Њелани  ЏерваЯ,  чувствуЯ,  что  ее  карта  бита,  сделала
последнюю ставку на отчаЯние.

   Њелани ‚альдор - Ђлександру „юма:
   "џ пишу вам эти строки ночью: лихорадка не дает  мне  спать...  џ  буду
вспоминать лишь Ђлекса, любЯщего и благородного, который скорее  почел  бы
себЯ виновным, чем заподозрил менЯ... Ћ, тот Ђлекс был моей радостью, моей
гордостью, моим Ѓогом, моим кумиром. „а, Я убила его, это так,  но  убила,
потому что любила слишком сильно: так обезьЯны  убивают  своих  детенышей,
сжимаЯ их слишком сильно в объЯтиЯх...
   “молЯю  вас,  Ђлекс,  дайте  мне  возможность  считать  вас  лучшим   и
благороднейшим из людей. Ќе допустите, чтоб любовь моЯ обратилась в стыд и
раскаЯние; пусть Я найду в вас оправдание моих безумств, моих ошибок и  не
только ошибок. Ѓудьте добры и  великодушны.  Ћтбросьте  ненужную  гордыню,
котораЯ  не  позволЯет  вам  выслушать  и   слово   упрека...   и   будьте
снисходительнее ко мне. €бо от  кого,  о  ѓосподи,  мне  ждать  жалости  и
снисхождениЯ, как не от вас? € еще, Я не знаю наверное, но опасаюсь,  что,
если вы будете присутствовать при моей кончине,  ваши  уста,  вместо  того
чтобы покрыть менЯ поцелуЯми, произнесут горькие слова упрека, и слова эти
лишат менЯ покоЯ и там. ‘жальтесь, на коленЯх прошу вас  о  милосердии,  -
иначе вы не человек..."

   ‡десь на сцену выступает третье действующее лицо, которое будет  играть
по отношению к Њелани ‚альдор и „юма ту  же  роль,  что  доктор  ђеньо  по
отношению к †орж ‘анд и †юлю ‘андо.  ‹ицо  это  -  доктор  ‚алеран.  ‚рач,
наперсник поссорившихсЯ влюбленных, становитсЯ одной из традиционных масок
романтической драмы.

   ‡авещание Њелани ‚альдор - доктору ‚алерану:
   "Џонедельник. 22 числа, 11 часов утра.
   џ хочу получить от него, до того как он покинет менЯ:
   Њои письма, чтоб их перечитывать, и мой портрет.
   Ќашу цепочку и наш перстень.
   …го часы, которые Я у него куплю.
   …го бронзовую медаль.
   "Њолитву", "Ћзеро", "ђевность".
   Љольца, сплетенные из волос бедного †ака.
   …го печатку.
   …сли Я умру, Я хочу,  чтобы  все,  за  исключением  портрета,  погребли
вместе со мной на кладбище €ври, рЯдом с могилой †ака. џ  хочу,  чтобы  на
моей могиле установили простую плиту белого мрамора, на которой сверху был
бы высечен день моей смерти и мои годы. Ќиже: Sara  di  le,  o  di  morte!
[‹ибо - ты, либо - смерть! (ит.)] и по углам плиты - четыре даты:
   12 сентЯбрЯ 1827 года (день объЯснениЯ в любви),
   23 сентЯбрЯ 1827 года (день моего падениЯ),
   18 сентЯбрЯ 1830 года (день отъезда „юма из †арри),
   и 22 ноЯбрЯ 1830 года (день предполагаемого самоубийства Њелани).
   ќти четыре днЯ, и только они, решили мою участь и мою жизнь.
   џ хочу также, чтобы моЯ мать, пока  она  жива,  ухаживала  за  геранью,
посаженной на моей могиле, и Я прошу мою дочь, когда она  станет  большой,
заменить свою бабушку. џ хочу, чтобы менЯ не обрЯжали в саван, а надели бы
голубое платье и желтый шарф. ею пусть обовьют нашей черной цепочкой... џ
хочу, чтобы его часы и наш перстень положили мне на сердце вместе с  нашей
сломанной геранью. ‚ ногах пусть положат его стихи и нашу переписку.
   Њой портрет Я оставлЯю матери. Њои волосы - ему, если  он  когда-нибудь
выразит желание их иметь, а также рисунки Ѓуланже и †оанно,  ‹ауре  -  мою
цепочку и браслеты, Ђнриетте - кольца, моей дочери - сердолики... Ђльбом -
ему, если он захочет его взЯть..."

   Њелани  ‚альдор  было  суждено  на  сорок  один  год  пережить  и   это
романтическое завещание и роковой разрыв. ‚ театре  Џорт-‘ен-Њартен  вовсю
шли репетиции "Ђнтони", а она умолЯла доктора ‚алерана повидать „юма:

   "Њилый и добрый доктор, Я так исстрадалась, что  должна  написать  вам,
потому что вы по крайней мере сочувствуете моим страданиЯм. “видите ли  вы
его сегоднЯ? “молЯю вас, постарайтесь повидатьсЯ с ним. …сли его нет дома,
значит он в Џорт-‘ен-Њартен. Џошлите ему свою карточку, и он вас примет...
“молЯю вас, повидайтесь с ним. Џусть Я хотЯ  бы  увижу  человека,  который
видел его. “вы, напрасно Я ждала его вчера  и  позавчера.  Ћн  обещал  мне
прийти, и Я положилась на его честь, поскольку не могла положитьсЯ на  его
любовь. Ќо раз он не пришел после того потрЯсениЯ, когда Я  вновь  увидела
его таким, каким знала всегда - лучшим  из  людей,  -  разве  этим  он  не
призналсЯ окончательно, что бросил менЯ и  что  лишь  боЯзнь  моей  смерти
привела его ко мне? Ѓоже  милостивый,  почему  Я  не  умерла?  Ќо  это  не
заставит себЯ ждать.
   џ все еще тешусь и обманываюсь мыслью, что он менЯ любит, хоть и  знаю,
что это безумие. …му - любить  менЯ!  Ѓоже  милостивый,  человек,  который
может любить госпожу Љр(ельсамер), никогда не любил  менЯ.  ‚ы  еще  плохо
знаете ее, эту госпожу Љр(ельсамер)! Ќо когда-нибудь вы ее узнаете,  и  он
тоже узнает. Ћ, верить госпоже Љр(ельсамер) больше,  чем  мне!  †ертвовать
моей жизнью ради поцелуев без любви, поцелуев, которые она готова  продать
тому, кто за них дороже заплатит, как только она потерЯет надежду выйти за
него замуж!
   Ћ ѓосподи, почему он не спрЯталсЯ где-нибудь  у  нее  в  тот  проклЯтый
день, когда Я настолько потерЯла голову, что, забыв о чести и достоинстве,
пошла к ней! Ћ, если бы только он слышал тогда, что говорила она и  что  -
Я!"

   Њелани ‚альдор - Ђлександру „юма, 10 декабрЯ 1830 года:
   "€ вдали от тебЯ Я думаю только о тебе и чувствую, что жизнь уходит  от
менЯ с каждым днем. Џоверь, Я ни в чем тебЯ не упрекаю.  ’ы  любишь  менЯ,
только менЯ. Ќо твоЯ бесхарактерность убивает менЯ,  а  Я  боюсь  умереть.
‚ременами Я так плохо себЯ чувствую. Ћ, воображаю,  что  станет  с  тобою,
когда ты не сможешь уже воскресить  менЯ  и  искупить  свои  ошибки  силою
любви, когда Я не смогу уже ни простить, ни благословить  тебЯ.  Ћ  Ђлекс,
хотЯ бы из жалости к себе прими сейчас решение,  которое  тебе  все  равно
придетсЯ принЯть позже: выбери одну из нас.
   …сть в этой двойной интриге нечто ужасное, и не  тебе  с  твоей  редкой
душой миритьсЯ с этим. ’ы страдаешь, ты разочарован во  всем,  в  двадцать
семь лет твоЯ жизнь испорчена, и ты готовишь себе будущее, которое всецело
противоречит твоим наклонностЯм и твоим представлениЯм о счастье!
   џ сама толкнула тебЯ на  это,  но  ты  еще  можешь  вернутьсЯ  ко  мне.
„оверьсЯ мне. џ буду длЯ тебЯ всем, чем ты пожелаешь. џ ни в чем  не  буду
стеснЯть твоей свободы: ты будешь дарить мне лишь  то,  что  повелит  тебе
твое сердце, ты никогда не услышишь от менЯ ни слова упрека, ты не  будешь
знать ни ссор, ни капризов и будешь счастлив.  Ќо,  Ђлекс,  о  мой  Ђлекс,
Њелани ‘ерре не  должна  стоЯть  между  нами:  она  преследует  менЯ,  как
призрак, она отравлЯет мой покой, мои надежды, она убивает менЯ, а  ты  не
замечаешь этого. Ќеужели у тебЯ не хватит сил  порвать  с  ней,  когда  на
карту поставлена моЯ жизнь?.."

   Ѓелль Љрельсамер ждала ребенка от „юма. Њелани об этом знала.

   "Ќапиши ей, умолЯю тебЯ, напиши ей, мой Ђлекс, и непременно покажи  это
письмо мне. Ћбещай ей деньги, внимание,  свое  покровительство,  уважение,
дружбу