 вагоны, требуЯ подачи пассажирских и в случае неисполнениЯ грозЯт разгромить станцию и учинить самосуд над администрацией. Ћдновременно, командующий армией, генерал Љелчевский, настойчиво просил менЯ, как можно скорее, уладить этот вопрос. Ќа станции создалось весьма критическое положение, ибо товарищи каждую минуту могли привести свои угрозы в исполнение. Ќикакой воинской надежной части, котораЯ бы восстановила порЯдок на станции, у менЯ не было. Џришлось ехать лично. Ќе доезжаЯ до станции, сошел с автомобилЯ и пошел пешком, дабы меньше обратить на себЯ вниманиЯ. ЊенЯ встретил комендант станции и передал все подробности происшествиЯ. Џеррон, пути, станциЯ и все прилегающие строениЯ были заполнены вооруженными солдатами, из которых многие находились в состоЯнии опьЯнениЯ. “ двух разбитых вагонов товарищи митинговали, обсуждаЯ программу дальнейших действий. ђаздавались угрозы по</FONT><FONT> </FONT><FONT>отношению железнодорожного персонала, офицерства, буржуев. Ѓольшинство, невидимому, склонЯлось к тому, чтобы силой забрать наличные составы, устроить 1--2 эшелона и, следуЯ всем вместе, громить попутные станции, предаваЯ их огню и мечу. Ќастроение солдат было таково, что никакие увещеваниЯ не помогли бы. —то было делать? Џассажирских вагонов почти не было, а если бы они имелись, то Я не дал бы их, дабы этим не узаконить подобных требований на будущее времЯ. ‚ этот момент, мое внимание привлек подходивший поезд, оказавшийсЯ румынским эшелоном новобранцев, сопровождаемых вооруженной командой в 16 человек при одном офицере. </P>
<P>‚агоны были заперты и, как после Я узнал, новобранцам запрещалось выходить на больших станциЯх. Џоезд остановилсЯ. Ќа перроне поЯвилсЯ румынский офицер. “видев одного новобранца, выскочившего из вагона, он подскочил к нему, схватил за шиворот, и силой водворил обратно в вагон. Ќаши солдаты, оставивши митинг, наблюдали эту картину с большим любопытством, но затем какой-то плюгавенький солдатишка крикнул: "товарищи, не позволим издеватьсЯ над пролетариатом, открывай вагоны, выручай своих братьев, бей офицера". ќти слова оказались искрой брошенной в пороховой погреб. ‘хватив винтовки, озверелые солдаты устремились к офицеру, еще момент и он был бы растерзан. Ћднако, не потерЯв присутствиЯ духа, он в мгновенье ока очутилсЯ возле караульного вагона и на бегу отдал какое-то </P>
</FONT><FONT><P ALIGN="RIGHT">20 </P>
</FONT><P><HR></P>
<FONT><P>приказание караулу. ‚ один момент 16 вооруженных человек по команде ощетинились длЯ стрельбы. ђаздалсЯ залп в воздух и нужно было видеть, как сотни вооруженных людей с исказившимисЯ лицами от животного страха, бросаЯ винтовки, давЯ один другого, кинулись во все стороны ища спасениЯ. —ерез минуту станциЯ и ближайший район были совершенно пусты и долгое времЯ, пока стоЯл эшелон, Я разговаривал с румынским офицером, обмениваЯсь мнением по поводу только что происшедшего. Џосле понадобились большие усилиЯ коменданта станции и администрации, чтобы собрать разбежавшихсЯ солдат и уговорить их вернутьсЯ на станцию. Ћни стали спокойны</FONT><FONT> </FONT><FONT>и послушны. Ћхотно сели в товарные вагоны и без всЯких инцидентов были отправлены по назначению. </P>
<P>†изнь в штабе армии текла довольно монотонно. Ћ том, что происходило вне армии, информации обычно были запоздалые, питались больше слухами. ѓазеты получались изредка и, кроме того, сведениЯ одних Явно противоречили другим, а потому уЯснить из них истинное положение ђоссии было невозможно. ‚се носило характер неопределенный, туманный. Ћднако, даже и из этих, скупо долетавших до нас известий, разговоров и слухов</FONT><FONT>,</FONT><FONT> нам было Ясно, что в армии делать нечего, что мы обрекаемсЯ на бездействие, но как долго продлитсЯ такое состоЯние и каковы будут последствиЯ, никто сказать не мог. Љаждый день приносил все новые и новые сенсации, значительнаЯ часть коих касалась „она и событий, происходЯщих там. ‘лухи о „оне порой были невероЯтны, даже легендарны с точки зрениЯ логики и разума, но мы жадно их ловили, верили им, или вернее говорЯ, хотели верить, с какой то тайной надеждой, что именно оттуда, с „она должно начатьсЯ общее оздоровление. “же с маЯ месЯца, внимание всех стало сосредоточиватьсЯ на популЯрном имени ген. Љаледина, герое ‹уцкого прорыва, бывшего долгое времЯ нашим соседом, в качестве командующего VIII армией. Њне было известно, что еще весной ген. Љаледин оставил армию и не столько по болезни, сколько под влиЯнием иных причин, разочарованный и непонЯтый даже своими близкими помощниками и сотрудниками. ЏокидаЯ армию, он был полон любви и веры в „он, он верил в крепость старых традиций казачества и считал, что только там на „ону еще можно работать. </P>
<P>‘ 18-го июнЯ 1917 года генерал Љаледин становитсЯ во главе войска „онского, как выборный Ђтаман и с ним объединЯютсЯ Ђтаманы Љубанского и ’ерского войск. ‚скоре ему по праву и достоинству выпадает честь быть представителем Љазачества на Њосковском совещании в августе месЯце. Ћтлично защищал армию бывший здесь ген. Ђлексеев, но еще выпуклее обрисовала положение казачьЯ декларациЯ, прочитаннаЯ „онским Ђтаманом и названнаЯ газетами речью Љаледина. </P>
<P>ЏрекраснаЯ по содержанию, увереннаЯ по тону, полнаЯ патриотизма, в ней открыто указывалась ‚ременному Џравительству та смертельнаЯ опасность и беспредельнаЯ пропасть, над которой повисла ђоссиЯ. ‚ противоположность речи Љеренского, она с восторгом читалась нами, рождаЯ массу надежд. </P>
<P>–енность выступлениЯ ген. Љаледина на этом совещании состоЯла в том, что впервые за все времЯ всеобщего революционного развала раздалсЯ твердый голос объединенной, крупной народной силы, а не </P>
</FONT><FONT><P ALIGN="RIGHT">21 </P>
</FONT><P><HR></P>
<FONT><P>голос партии, организации, комитета, обычно не имевших за собой никакой реальной силы. </P>
<P>“стами своего представителЯ, Љазачество, как бы предопределило себЯ длЯ будущего -выступлениЯ против тех, кто, пользуЯсь слабостью ‚ременного Џравительства, готовил гибель ђоссии. € действительно, примерно через полгода, выступив с оружием в руках против советской власти, казаки тем самым доказали, что заЯвление, сделанное в августе от ђоссийского Љазачества не было пустым звуком партийно-общественных деЯтелей, а Явилось глубоко продуманным актом, вышедшим из глубины народной.</FONT><FONT> </P>
</FONT><FONT><P>‘ этого момента ген. Љаледин делаетсЯ центром вниманиЯ всех, а в глазах Љеренского становитсЯ контрреволюционером и Явным противником его взглЯдов и революционных идей, что и определЯет дальнейшее отношение главы ‚ременного Џравительства к „онскому Ђтаману. </P>
<P>‚се взоры устремлЯютсЯ на „он, как на единственно чистый клочок русской земли, как на ту здоровую Ячейку, котораЯ может остановить гибель ђоссии. €менно этим и можно было объЯснить, что когда во времЯ Љорниловского выступлениЯ поЯвились фантастические сообщениЯ газет о движении казачьих частей на ‚оронеж и Њоскву, то это нашло живой и радостный отклик в наших сердцах. Њы верили этому, не желаЯ учитывать простой вещи, что весь-то „оЯ на фронте, а в области почти никого. Њы забывали и то, что свыше 20</FONT><SUP><FONT>5</SUP></FONT><FONT>) казачьих полков все лето занимались ловлей дезертиров, а затем стали единственной надежной охраной штабов и учреждений. </P>
<P>Џосле Њосковского совещаниЯ, мы Явились свидетелЯми очередной провокации Љеренского. </P>
<P>‚ свЯзи с выступлением Љорнилова, Љаледина объЯвлЯют мЯтежником и делают предметом травли, в то времЯ когда он объезжал неурожайные станицы “сть-Њедведицкого округа ‚ойска „онского. </P>
<P>ќту его поездку, при содействии Љеренского, истолковывают желанием Љаледина поднЯть казачество против ‚ременного Џравительства. </P>
<P>‚идЯ в „онском Ђтамане не только человека большого государственного ума и крепкой силы воли, но главное опасаЯсь того огромного авторитета, который приобрел он в глазах и казачества и всех национально мыслЯщих русских людей, глубоко веривших, что Љаледин найдет достойный путь, чтобы вывести казачество из сложных и запутанных обстоЯтельств, Љеренский решаетсЯ на провокацию. Ћчевидно и ему и его приспешникам, а затем ‹енину и ’роцкому, не столько были страшны талантливые, с именами, но без народа генералы, сколько страшен и опасен был Љаледин, за которым шли „он, Љубань, ’ерек. ‘ целью подорвать престиж Љаледина и тем обезглавить казачество, Љеренский 31 августа всенародно объЯвлЯет его мЯтежником, отрешает от должности, предает суду и требует его выезда в Њогилев длЯ дачи показаний. </P>
<P>Ђ днем раньше военный министр Ђ. ‚ерховский телеграфировал Љаледину: "‘ фронта едут через Њосковский округ в область ‚ойска „онского эшелоны казачьих войск в ту минуту, когда враг прорывает фронт и идет на Џетроград. Њною получены сведениЯ о том, что ст. </P>
</FONT><FONT><P></P>
</FONT><SUP><FONT><P>5</SUP></FONT><FONT>) ‚ июле месЯце на эту работу было отвлечено около 40 казачьих полков. </P>
</FONT><FONT><P ALIGN="RIGHT">22 </P>
</FONT><P><HR></P>
<FONT><P>Џоворино занЯта казаками. џ не знаю, как это понимать. …сли это означает объЯвление казачеством войны ђоссии, то Я должен предупредить, что братоубийственнаЯ борьба, которую начал генерал Љорнилов, встретила единодушное сопротивление всей Ђрмии и всей ђоссии. Џоэтому, поЯвление в пределах Њосковского округа казачьих частей без моего разрешениЯ, Я буду рассматривать, как восстание против ‚ременного Џравительства. Ќемедленно издам приказ о полном уничтожении всех идущих на вооруженное восстание, а сил к тому, как всем известно, у менЯ достаточно". -- </P>
<P>Ћдновременно Ђ. ‚ерховский бомбардирует телеграммами революционный ђостов, две из них были адресованы к начальнику гарнизона, следующего содержаниЯ: </P>
<OL>

<LI>"„о моего сведениЯ дошло, что ген. Љаледин сосредоточивает казачьи силы в “сть-Њедведицком округе, желаЯ изолировать „онскую область. џ этого не допущу и разгоню казачьи полки. ’елеграфируйте чтобы избежать кровопролитиЯ. ѓенерал ‚ерховский". </LI>
<LI>"Ђрестуйте немедленно генерала Љаледина. ‡а неисполнение приказаниЯ ответите перед судом. ѓенерал ‚ерховский". </LI></OL>

<P>’аким образом Љаледину предъЯвлЯют обвинение, приказывают его арестовать, и в то же времЯ, очевидно умышленно, не желают проверить достоверность обвинениЯ, что могло быть легко выполнено путем переговоров по прЯмому проводу с комиссаром ‚р. Џравительства Њ. ‚ороновым, проживавшим тогда в г. Ќовочеркасске. </P>
<P>ЌаэлектризованнаЯ вышеприведенными телеграммами революционнаЯ демократиЯ Ќовочеркасска, поддержаннаЯ ђостовскими, –арицынскими и ‚оронежскими полубольшевистскими организациЯми, отрЯдила небольшой отрЯд во главе с есаулом ѓолубовым длЯ ареста Љаледина. Ќо последний только случайно ареста избежал.</FONT><FONT> </P>
</FONT><FONT><P>‘обравшемусЯ в начале сентЯбрЯ ‚ойсковому Љругу „онской Ђтаман дал подробный отчет в своих действиЯх, доказываЯ свою невиновность, ложность и необоснованность предъЯвленных ему обвинений со стороны ‚р. Џравительства и военного министра Ђ. ‚ерховского. ђассмотрев всесторонне дело о "Љалединском мЯтеже" Љруг вынес следующее постановление:</FONT><SUP><FONT>6</SUP></FONT><FONT>) </P>
</FONT><FONT><P>"„онскому войску, а вместе с тем всему казачеству нанесено тЯжелое оскорбление. Џравительство, имевшее возможность по прЯмому проводу проверить нелепые слухи о Љаледине, вместо этого предъЯвило ему обвинение в мЯтеже, мобилизовало два военных округа Њосковский и Љазанский, объЯвило на военном положении города, отстоЯщие на сотни верст от „она, отрешило от должности и приказало арестовать избранника ‚ойска на его собственной территории при посредстве вооруженных солдатских команд. ЌесмотрЯ на требование ‚ойскового Џравительства, оно однако не представило никаких доказательств своих обвинений и не послало своего представителЯ на Љруг. ‚виду всего этого ‚ойсковой Љруг объЯвлЯет, что дело о мЯтеже -- провокациЯ или плод расстроенного воображениЯ. </P>
<P>ЏризнаваЯ устранение народного избранника грубым нарушением качал народоправства, ‚ойсковой Љруг требует удовлетворениЯ: не- </P>
</FONT><FONT><P></P>
</FONT><SUP><FONT><P>6</SUP></FONT><FONT>) „онскаЯ ‹етопись, ’ом второй, стр, 140. </P>
</FONT><FONT><P ALIGN="RIGHT">23 </P>
</FONT><P><HR></P>
<FONT><P>медленного восстановлениЯ Ђтамана во всех правах, немедленной отмены распорЯжениЯ об отрешении от должности, срочного опровержениЯ всех сообщений о мЯтеже на „ону и немедленного расследованиЯ, при участии представителей ‚ойска „онского, виновников ложных сообщении и поспешных мероприЯтий, на них основанных. </P>
<P>ѓенералу Љаледину, еще не вступившему в должность по возвращении из служебной поездки по Ћбласти, предложить немедленно вступить в исполнение своих обЯзанностей ‚ойскового Ђтамана". </P>
<P>€так, провокациЯ Љеренского не удалась. ‚ глазах казачества популЯрность генерала Љаледина возросла еще больше. </P>
<P>‘ чувством глубокого возмущениЯ читали мы сообщениЯ газет о том, что ввиду создавшихсЯ недоразумении с „онским казачеством военный министр Ђ. ‚ерховский по поручению ‚р. Џравительства пригласил к себе заместителЯ председателЯ совета союза казачьих войск есаула Ђ. Ќ. ѓрекова. ‚ерховский старалсЯ объЯснить те обстоЯтельства, при которых он в качестве командующего Њосковским округом, обвинил казаков в мЯтеже и</FONT><FONT> </FONT><FONT>приказал войскам быть готовыми длЯ воспрепЯтствованиЯ замыслам генерала Љаледина. Џросто не верилось, что все это исходит от Ђ. ‚ерховского, который в течении более года был среди нас в штабе IX армии, обращаЯ на себЯ внимание большой трудоспособностью и скромностью. ђаботаЯ с ним долгое времЯ в оперативном отделении штаба армии, проводЯ вместе целые дни, будучи, наконец, в добрых и приЯтельских с ним отношениЯх, Я никогда не замечал, чтобы он был одержим болезнью социализма, да еще в такой острой форме, как то выЯвилось в начале революции и в конечном результате увенчалось его службой у большевиков. џ знал, что в молодые годы его жизни с ним произошел случай, показавший его неуравновешенность и ложное понимание воинского долга, но затем всЯ его дальнейшаЯ служба, давно искупила этот грех молодости и казалось навсегда изгладила его из памЯти, не говорЯ уже и о суровом наказании, понесенном им. ’рудно было объЯснить и понЯть, как мог блестЯщий офицер генерального штаба, кавалер двух ѓеоргиевских крестов -- солдатского и офицерского, (первый -- в ђусско-џпонскую войну, второй -- в ‚еликую) а также и золотого оружиЯ, отлично воспитанный, хорошо владевший иностранными Языками, человек большой работоспособности, в жизни очень скромный и застенчивый, вдруг сразу стать</FONT><FONT> </FONT><FONT>не только на ложный, но и преступный путь перед своей родиной. ‚ дальнейшем разговоре с Ђ. Ќ. ѓрековым, ‚ерховский, ссылаЯсь на заЯвление казачьих частей в Њоскве, что до получениЯ указаний с „она, они не могут стать на сторону ‚р. Џравительства, обещал приложить все средства, чтобы создать между Џравительством и казачеством отношениЯ, основанные на взаимном доверии, и при этом выразил желание, чтобы генерал Љаледин выехал в Њогилев длЯ дачи показаний следственной комиссии, причем подчеркнул, что ген. Љаледин арестован не будет. </P>
<P>Ђ. Ќ. ѓреков в ответ предложил ему предписать следственной комиссии поехать на допрос к ген. Љаледину, не надеЯсь, что „он отпустит Љаледина в Њогилев. </P>
<P>—итаЯ это мы, конечно, негодовали, волновались, горЯчо обсуждали событиЯ, комментировали их, делали свои выводы и предположе- </P>
</FONT><FONT><P ALIGN="RIGHT">24 </P>
</FONT><P><HR></P>
<FONT><P>ниЯ, но дальше разговоров и споров дело не шло и однообразие жизни ничем не нарушалось. </P>
<P>‚ ноЯбре месЯце приток сведений еще более сократилсЯ. Њы вынуждены были довольствоватьсЯ только тем, что случайно долетало до нас и, чаще всего, в искаженном виде. Џод секретом передавалось, что „он власть большевиков не признал ‚сероссийской властью и что впредь до образованиЯ общегосударственной всенародно признанной власти, „онскаЯ область провозглашена независимой, в ней поддерживаетсЯ образцовый порЯдок и что, наконец, казачьЯ армиЯ победоносно двигаетсЯ на Њоскву, восторженно встречаемаЯ населением. ‚месте с тем, росли слухи, будто бы Њосква уже охвачена паникой; красные комиссары бежали, а власть перешла к национально настроенным элементам. €з уст в уста передавалось, что среди большевиков царит растерЯнность, они объЯвили Љаледина изменником и тщетно пытаютсЯ организовать вооруженное сопротивление движению, но Џетроградский гарнизон отказалсЯ повиноватьсЯ, предпочитаЯ разъехатьсЯ по домам. Њожно себе представить какие розовые надежды рождались у нас и с каким нетерпением ожидали мы развЯзки событий. Љ сожалению, в то времЯ мы жили больше сердцем, чем холодным рассудком, не оцениваЯ правильно ни реальную обстановку, ни соотношение сил, Я просто сидели и ждали, верЯ, что гроза минет и снова на радость всем, засиЯет солнце. </P>
<P>„ни шли, просвета не было, а хаос и бестолковщина увеличивались. “ более слабых уже заметно росло разочарование, у других определеннее зрела мысль о бесцельности дальнейшего пребываниЯ в армии, поЯвилось и тЯготение разъехатьсЯ по домам. Ќо что делать дома, как устраивать дальше свою жизнь, как реагировать на то, что происходит вокруг, все это, по-видимому, не представлЯлось Ясным и отчетливо в сознании еще не уложилось. ‚идно было только, что неустойчивость создавшегосЯ положениЯ мучит всех и вызывает неопределенное шатание мысли. Њежду тем, обстановка складывалась так, что необходимо было решить вопрос -- что делать дальше; требовалось выйти из состоЯниЯ "нейтралитета", нельзЯ было дальше прЯтатьсЯ в собственной скорлупе разочарованиЯ и сомнений, казалось, надо было безотлагательно выЯвить свое лицо и принЯть то или иное участие в совершающихсЯ событиЯх. „елЯсь этой мыслью со своими сослуживцами,</FONT><FONT> </FONT><FONT>Я чаще всего слышал один и тот же ответ: "Њы помочь ничему не можем, мы бессильны, что либо изменить, у нас нет длЯ этого ни средств, ни возможности, лучшее, что мы можем сделать при этих условиЯх -- оставатьсЯ в армии и выждать окончаниЯ разыгрывающихсЯ событий .или с той же целью ехать домой". ’акаЯ психологиЯ -- занЯтие выжидательной позиции и непротивление злу, подмеченное мною, была присуща командному составу не только нашей армии, ею оказалась охваченной большаЯ часть и русского офицерства и обывателЯ,</FONT><FONT> </FONT><FONT>предпочитавших, особенно, в первое времЯ, октЯбрьской революции, т. е. тогда, когда большевики были наиболее слабы и неорганизованы, уклонитьсЯ от активного вмешательства с тайной мыслью, что авось все как-то само собой устроитсЯ, успокоитсЯ, пройдет мимо</FONT><FONT> </FONT><FONT>и их не заденет. Џоэтому, многие только и заботились, чтобы как-нибудь пережить этот острый период и сохранить себЯ длЯ будущего. Њожно </P>
</FONT><FONT><P ALIGN="RIGHT">25 </P>
</FONT><P><HR></P>
<FONT><P>сказать, что в то времЯ их сознанием уже мощно овладела сумбурнаЯ растерЯнность, охватившаЯ русского обывателЯ; они терЯли веру в себЯ, падали духом, сделались жалки и беспомощны и тщетно ища выхода, судорожно цеплЯлись иногда даже за призрак спасениЯ. —ем другим можно объЯснить, что во многих городах тысЯчи наших офицеров покорно вручали свою судьбу кучкам матросов</FONT><FONT> </FONT><FONT>и небольшим бандам бывших солдат и зачастую безропотно переносили издевательства, лишениЯ, терпеливо ожидаЯ решениЯ своей участи</FONT><SUP><FONT>7</SUP></FONT><FONT>). </P>
</FONT><FONT><P>€ только кое-где одиночки офицеры-герои, застигнутые врасплох неорганизованно и главное -- неподдержанные массой, эти мученики храбрецы гибли и красота их подвига тонула в общей обывательской трусости, не вызываЯ должного подражаниЯ. </P>
<P>ЏробираЯсь на „он в Январе месЯце 1918 года Я был очевидцем такого героического поступка на станции „ебальцево. Љрасногвардейцы, обыскиваЯ вагоны, вывели на перрон несколько человек, казавшихсЯ им подозрительными в том, что они, по-видимому, офицеры и пробираютсЯ на „он. Ќа стенах станции пестрели приказы: "всем, всем, всем", которыми предписывалось каждого офицера, едущего к "изменнику Љаледину",</FONT><FONT> </FONT><FONT>расстреливать на месте без суда и следствиЯ. Џодступив к одному из них комендант станции, полупьЯный здоровенный солдат закричал: "’ебЯ Я узнал, ты с..... капитан Џетров, контрреволюционер и наверное едешь на „он". Ћн не успел докончить фразы, как маленький щупленький и невзрачный на вид человек, к кому относились эти слова, выхватил револьвер и на месте уложил коменданта, а также и двух ближайших красногвардейцев, после чего сам пал под обрушившимисЯ на него ударами. —резвычайно показательно, что другие арестованные застыли, как окаменелые, не использовав ни удобного момента длЯ бегства, ни употребив длЯ своей защиты оружие, которое, как оказалось, у них было. Ћни покорно стали у стены и были тут же расстрелЯны рЯдом со станционной водокачкой. </P>
<P>џ не знаю, был ли этот маленький, худенький человек действительно капитан Џетров, но Я должен сказать, что в моих глазах он был настоЯщий герой, большой русский патриот, который смело взглЯнул в глаза смерти. Ќа суд ‚севышнего он предстанет вместе со своими земными самозванными судьЯми, осмелившимисЯ его судить за его патриотизм, за горЯчую любовь к ђодине и честное выполнение им своего свЯщенного долга. </P>
<P>Њир праху ‚ашему, все такие чудо-храбрецы герои. ‘обой вы Явили пример беспредельной неустрашимости, ибо, совершаЯ такой поступок, ‚ы твердо были уверены, что идете на неминуемую гибель, пощады длЯ ‚ас быть не могло. ‚ы ее не ждали и ‚ы геройски и красиво принЯли самую смерть. </P>
<P>‚ынужденное бездействие сильно менЯ тЯготило. “жасно было думать о ђоссии и томитьсЯ без дела в ђумынском городке, проводЯ времЯ в ненужных спорах, в обществе столь же праздных офицеров. Ње- </P>
</FONT><FONT><P></P>
</FONT><SUP><FONT><P>7</SUP></FONT><FONT>) Џо приблизительному подсчету в крупных городах “краины а конце 1917 г. и в начале 1918 г. скопилось офицеров: в Љиеве 35--40 тыс., в •ерсоне-- 12 тыс., ‘имферополе -- 9 тыс., •арькове -- 10 тыс., Њинске -- 8 тыс., ђостове около 16 тыс. </P>
</FONT><FONT><P ALIGN="RIGHT">26 </P>
</FONT><P><HR></P>
<FONT><P>нЯ все чаще и чаще назойливо преследовала мысль, оставить армию, пробратьсЯ на „он, где и принЯть активное участие в работе. „альнейшее пребывание в армии, по-моему, было бесцельно, а бездействие -- недопустимо. €з совокупности отрывочных сведений постепенно слагалось убеждение, что в недалеком будущем ћго-восток может стать ареной больших событий. Џриродные богатства этого краЯ, глубокаЯ любовь казаков к своим родным землЯм, более высокий уровень их умственного развитиЯ в сравнении с общей крестьЯнской массой, столь же высокаЯ степень религиозности, патриархальность быта, сильное влиЯние семьи, наконец, весь уклад казачьей жизни, чуждый насилию и верный вековым казачьим обычаЯм и традициЯм -- все это, думал Я, ЯвитсЯ могучими факторами против восприЯтиЯ казачеством большевизма. </P>
<P>“же тогда в нашем представлении „он был единым местом, где существовал порЯдок, где власть, как мы слышали, была в руках всеми уважаемого патриота ген. Љаледина. </P>
<P>Њне казалось, что „онскаЯ землЯ скоро превратитсЯ в тот район где русские люди, любЯщие родину, собравшись со всех сторон ђоссии, плечо о плечо с казаками, начнут последовательное освобождение ђоссии и очищение ее от большевистского наноса. Џри таких условиЯх, конечно, долг каждого быть там и принЯть посильное участие в предстоЯщем большом русском деле, а не сидеть в армии, сложа руки и выжидать событий под защитой румынских штыков. </P>
<P>Ћ своем решении оставить армию, Я в средних числах ноЯбрЯ доложил командующему армией ген. Љелчевскому, подробно мотивируЯ ему причины, побуждавшие менЯ на это. Ђнатолий ЉиприЯнович выслушал менЯ очень внимательно, но к глубокому моему удивлению, не высказал ни одобрениЯ, ни порицаниЯ моему решению. Њое заЯвление он встретил равнодушно, и выразил лишь сомнение в благополучном достижении мною пределов „онской области. </P>
<P>Џомню точно такое же безразличие Я встретил и со стороны начальника штаба ген. ‚. ’араканова и большинства моих сослуживцев. ’олько в лице 2-3 из них, Я нашел сочувствие моему решению, что послужило мне большой моральной поддержкой длЯ приведениЯ в исполнение моего замысла. —резвычайно были характерны и не лишены исторического интереса рассуждениЯ большинства моих соратников по поводу моего отъезда, ЯвлЯвшиесЯ отражением тогдашнего настроениЯ огромной массы нашего офицерства. ‚ главном, они сводились к тому, что де на „ону казаки ведут борьбу с большевиками, ЏолЯков -- казак и потому, если он желает, пусть едет к себе. €менно такова была тогда психологиЯ нашего офицерства, и лучшим доказательством этого служит то, что несколько позднее из целого ђумынского фронта, насчитывавшего десЯтки тысЯч офицеров, полковнику „роздовскому удалось повести на „он только несколько сотен. ЋстальнаЯ масса предпочла остатьсЯ и выжидать, или распылитьсЯ, или отдатьсЯ на милость новых властелинов ђоссии, а часть даже перекрасилась, если не в Ярко-красный, то во всЯком случае в довольно заметный розовый цвет. </P>
<P>‚озможно и то, что не всЯкому было по силам оставить насиженное место, или лишитьсЯ заслуженного отдыха после войны и с опасностью длЯ жизни снова спешить куда-то на „он, в полную неизвестность, </P>
</FONT><FONT><P ALIGN="RIGHT">27 </P>
</FONT><P><HR></P>
<FONT><P>где зовут выполнЯть долг, но не обещают ни денег, ни чинов, ни отличий.</P>
<P>‚ разговоре со мной ген. Љелчевский, между прочим предупредил менЯ о том, что поезда, идущие на „он, тщательно обыскиваютсЯ, офицеры и вообще подозрительные лица арестовываютсЯ и нередко там же на станциЯх расстреливаютсЯ. Ќа это Я ответил, что все это мне кажетсЯ сильно преувеличенным. Ћпасные места можно обойти и все-таки добратьсЯ до Ќовочеркасска. Љроме того, -- продолжал Я, -- говорЯт будто бы в Љиеве существует особаЯ организациЯ, облегчающаЯ офицерам переезд на „он в казачьих эшелонах. </P>
<P>"‚ таком случае, -- сказал Ђнатолий ЉиприЯнович -- в добрый час, авось уводимсЯ". € действительно, этим словам суждено было сбытьсЯ. Џримерно через год Ђ. Љ. Љелчевский прибыл на „он, после неудавшегосЯ посещениЯ штаба „обровольческой армии. ’ам он оказалсЯ нежелательным за свое пребывание на “краине и за попытку работать при гетмане ‘коропадском. Ѓудучи уже в это времЯ начальником штаба „онских армий, Я принЯл в нем самое горЯчее участие и предложил ему занЯть должность начальника штаба наиболее важного -- ‚осточного фронта, на что он охотно и согласилсЯ. </P>
<P>‚ двадцатых числах ноЯбрЯ, Я стал готовитьсЯ к отъезду. Ћфициально считалось, что Я еду в отпуск к родным на Љавказ. „лЯ сокращениЯ времени, было очень удобно автомобилем доехать до Љаменец-Џодольска, а оттуда уже по железной дороге до Љиева. Ќо вопрос этот осложнилсЯ тем, что автомобильнаЯ команда штаба армии, уже вынесла постановление не давать офицерам автомобилей, за исключением случаев экстренных служебных командировок. ‘амо собой разумеетсЯ, моЯ поездка никак не могла подойти под "экстренную", но тем не</FONT><FONT> </FONT><FONT>менее Я решил попытать счастьЯ, учитываЯ то, что мой шофер и его помощник, обслуживавшие менЯ в течение долгого времени, как Я мог заметить, по-прежнему относЯтсЯ ко мне, сменив лишь обращение, "‚аше ‚ысокоблагородие" на "ѓ-н Џолковник". ‚зЯв телефонную трубку, Я позвонил в автомобильную команду штаба и, назвав себЯ, спросил, кто у телефона. “слышав ответ -- дежурный писарь, Я привычным тоном, как то всегда делал, сказал: "передайте кому следует, чтобы завтра к 8 часам утра к моей квартире был бы подан мой автомобиль, поездка дальнЯЯ, бензину необходимо взЯть не менее 6 пудов, а также и запасные шины". Љ своему удивлению, Я услышал, как и раньше, обычное "слушаюсь". џ вспоминаю этот случай длЯ того, чтобы показать, как иногда крикливые постановлениЯ делались</FONT><FONT> </FONT><FONT>командами только с целью создать шумиху и не прослыть отсталыми и, как часто, воинские чины, услышав привычное и знакомое им приказание, забывали вынесенные резолюции и выполнЯли то, что делали раньше и к чему были приучены. Ќо все же, надо признатьсЯ, уверенности, что Я завтра получу автомобиль, конечно у менЯ не было и Я все времЯ томилсЯ мучительными сомнениЯми. ‚ приготовлениЯх к отъезду и прощании с друзьЯми, незаметно прошел день. Љогда же все уже было готово, мне стало как то не по себе, сделалось ужасно грустно и не хотелось покидать армию, с которой проведЯ всю компанию, Я успел сроднитьсЯ. Ќевольно менЯ охватило жуткое чувство перед неизвестностью, стало страшно отрыватьсЯ от насиженного места и одному </P>
</FONT><FONT><P ALIGN="RIGHT">28 </P>
</FONT><P><HR></P>
<FONT><P>пускатьсЯ в путь, полный опасности, неожиданности и препЯтствий. €, помню, как сейчас, понадобилось огромное усилие воли, чтобы совладать с собой и побороть колебание. ‚сЯ ночь прошла в анализе и оценке этих, неожиданно нахлынувших переживаний. Ћколо 8 ч. утра мои грустные размышлениЯ были прерваны шумом мотора, подкатившего к дому. ‘омнениЯ рассеЯлись, отступлениЯ быть не могло, надо было садитьсЯ и ехать. </P>
<P>Ќаступил последний момент трогательного прощаниЯ с моим верным и преданным вестовым, ‹ейб-ѓвардии Џавловского полка, Џетром Њайровским, состоЯвшим при мне еще в мирное времЯ. Ћн не мог сдержать слез и плакал, как ребенок. Ќа его попечение Я оставлЯл все свои вещи и конЯ, а конного вестового Ђ. ‡Язина, столь же преданного, брал с собой, в виде телохранителЯ до Љиева, намереваЯсь оттуда отпустить его в Џетроградскую губернию, где у него была семьЯ. Ќаконец, все было готово и мы двинулись в путь. ‘ чувством тЯжелой грусти, Я навсегда оставлЯл родную мне армию, сердце болезненно сжалось при мысли, что никогда уже не придетсЯ увидеть ее, как некогда мощную, гордую, в полном блеске ее славы одержанных побед. ‚ голове, одна за другой мелькали картины славного прошлого, свидетельствовавшие о бесконечно дорогом, светлом, и несравненно лучшем, чем была горькаЯ действительность. Ђвтомобиль быстро нес менЯ в неизвестность, где менЯ ждали приключениЯ, или подвиги, или авантюры, будущее скрывалось непроницаемой завесой. </P>
<P>Џо пути заехал за подпоручиком Ђ. ЋвсЯницким, офицером свЯзи штаба нашей армии, братом моей невесты, ехавшим, как и Я, в "отпуск". Љ вечеру благополучно добрались до Љаменец-Џодольска. Ќа станции застали обычную картину: толпы утративших воинский вид полупьЯных солдат хозЯйничали на вокзале. ‚ воздухе висела отборнаЯ брань, смех, крик, раздавались угрозы по отношению к растерЯвшейсЯ и запутанной администрации дороги. ЏродолжительнаЯ интервенциЯ моих шоферов и вестового ‡Язина, выразившаЯсЯ временами в довольно откровенной перебранке, временами в таинственном нашептывании наиболее активным товарищам, увенчалась успехом и Я с подпор. ЋвсЯницким были водворены в малое купе I класса, перед дверью которого, в коридоре, в виде цербера растЯнулсЯ мой вестовой. </P>
<P>‡десь, кстати сказать, Я впервые на деле увидел Явные достижениЯ октЯбрьской революции, столь импонировавшие толпе и низам населениЯ. Ќе было ни контролЯ документов, ни билетов. Љаждый ехал там, где ему нравилось и куда он хотел, как свободный гражданин самого свободного в мире государства. ѓлавари революции правильно учли психологию черни и отлично понЯли, что такими видимыми подачками создадут</FONT><FONT> </FONT><FONT>из подонков общества Ярых себе приверженцев. џ не буду останавливатьсЯ на описании этого путешествиЯ. „лилось оно около 3 суток. Ћтмечу лишь, что первое времЯ, после отхода поезда, неоднократно были попытки проникнуть в наше купе, но мало-помалу, они прекратились. „ело в том, что мой вестовой ‡Язин подкупив наиболее буйных товарищей -- кого колбасой и салом, кого папиросой, кого какими-то обещаниЯми, завоевал себе привилегированное положение и уже до самого Љиева Я ехал никем не тревожимый, несмотрЯ на то, что мой спутник сошел на половине пути, и Я оставалсЯ в купе один. </P>
</FONT><FONT><P ALIGN="RIGHT">29 </P>
</FONT><P><HR></P>
<FONT><P>“тром 1 декабрЯ 1917 г. поезд подошел к Љиеву. ‚ Љиеве Я пробыл 5 дней, тщетно добиваЯсь нужных иноформаций, а также выЯснЯЯ наиболее простой и безопасный переезд в „онскую область. Љ сожалению, ни то ни другое, успехом не увенчалось, ‚езде была невоообразимаЯ сутолока и бестолочь Љиев с внешней стороны, как мне казалось, изменилсЯ к худшему. Џрежде всего, бросилось в глаза, что темп его знакомой, старой, беспечной и веселой жизни, -- бьетсЯ еще сильнее. ‚ то же времЯ, поражала безалаберность и роскошь этой жизни. Љафе, рестораны, и разные увеселительные заведениЯ были полны посетителей, начинаЯ от лиц весьма почтенных и незапЯтнанных, во всЯком случае, в прошлом и кончаЯ субъектами, репутациЯ коих раньше, а теперь особенно, была крайне сомнительна. ‡а столиками, разрЯженные, подмалеванные и оголенные женщины в обществе многочисленных поклонников, беззаботно проводили времЯ и их веселый говор, смех, стук посуды и хлопанье открываемых бутылок, изредка заглушалсЯ звуками веселой музыки. Ђ над окнами, залитыми светом электричества, на тротуарах и улицах шумела празднаЯ, завистливаЯ, по составу и одеЯнию, порой чрезвычайно вычурному и фантастическому, пестраЯ толпа. ‚се куда то шло, передвигалось, спешило, все жило нервной сутолокой большого города. ‚есь этот человеческий улей гудел на все лады. ‚ воздухе стоЯл непрерывный шум от разговоров, восклицаний, смеха, трамвайных звонков, топота лошадей и резких автомобильных сирен. </P>
<P>Ќе кто иной, думал Я, наблюдаЯ эту картину, как такаЯ бессмысленнаЯ, глумливаЯ толпа делала русскую революцию. ђазве не вооруженнаЯ толпа дезертиров, черни и вообще подонков общества, науськиваемаЯ на офицеров и других граждан, стоЯвших за поддержание порЯдка, начала углублЯть революцию, кровожадно и жестоко уничтожаЯ и сметаЯ все на своем пути. ‚едь еще со времен древней ‚изантии толпа осталась верной самой себе: коленопреклоненнаЯ и униженнаЯ перед победителем и сильным, она, как зверь, бросилась, мучила и безжалостно терзала низверженного. </P>
<P>Њногие ли серьезно отдавали себе отчет в том, что происходит. Њне часто приходилось слышать заЯвлениЯ, что революциЯ -- бессмысленный бунт, нарушивший нормальное течение жизни, однако и внесший в нее что-то новое, но пройдет какой-то срок и все само собой устроитсЯ, войдет в старую колею, а о революции сохранЯтсЯ только рассказы, да легенды. „ругие наоборот, считали, что все безвозвратно погибло и уже непоправимо. Џод гнетом грЯдущей неминуемой гибели, они беспомощно метались, лихорадочно спеша использовать последние минуты возможных земных наслаждений. € только немногие, как редкое исключение, одушевленные любовью к родине и свЯтостью исполнениЯ своего долга, Ясно представлЯли себе обстановку. ‚ годину стихийного ђоссийского бедствиЯ, они не растерЯлись, не пали духом, в них Ярко горела глубокаЯ вера в светлое будущее и они предпочитали умереть, нежели добровольно отдатьсЯ под пЯту восставшего хама. Љак паломники, голодные, оборванные, эти одиночки, со всех концов земли, пробирались сквозь гущу осатанелых людей к светлому маЯку -- „онской земле. </P>
<P>Ќе будет ошибочным утверждать, что на каждые 10 человек Љиевской массы приходилсЯ один офицер. џ уже указывал, что в Љиеве в </P>
</FONT><FONT><P ALIGN="RIGHT">3U </P>
</FONT><P><HR></P>
<FONT><P>это времЯ осело около 35-40 тыс. офицеров, из коих подавлЯющее количество большевистский натиск встретило пассивно с чисто христианским смирением. Ћторванные при весьма трагических обстоЯтельствах от твоего привычного дела, оставленные вождЯми и обществом, привыкшие всегда действовать лишь по приказу свыше, а не по приглашению, наши офицеры в наиболее критический момент были брошены на произвол судьбы и предоставлены самим себе... Ќачались злостные нападки и беспощаднаЯ их травлЯ. ...Ћни растерЯлись... ‡апуганные и всюду травимые, ставшие ввиду широко развившегосЯ провокаторства крайне подозрительными, они ревниво таили свои планы будущего, стараЯсь каким-либо хитроумным способом сберечь себЯ во времЯ наступившего лихолетиЯ и будучи глубоко уверены, что оно скоро пройдет и они вновь понадобЯтсЯ ђоссии. </P>
<P>‡лободневной темой в Љиеве была украинизациЯ, она входила в моду, ею увлекались, она захватила видимое большинство и находила отражение даже в мелочах жизни. ‚се вне этого отодвигалось на задний план. Ќеукраинское, как отжившее и несовременное, преследовалось: нельзЯ было, например, получить комнату, не доказав своей лоЯльности к “краине и не исхлопотав предварительно соответствующего удостоверениЯ в комендатуре. ЃлагодарЯ знакомствам и старым друзьЯм, ставшим уже Ярыми и щирыми украинцами, мне легко удалось преодолеть эти формальности, но далее дело не двигалось. ‡айдЯ однажды в комендантское управление, Я стал наводить справки о том, каким путем скорее и без особых процедур можно получить нужные мне удостоверениЯ. Љаково же было мое удивление, когда Я узнал, что во главе наиболее</FONT><FONT> </FONT><FONT>важных отделов стоЯт мои хорошие знакомые и даже друзьЯ. ‚стретив одного из последних, мы оба искренно обрадовались и первые мои слова были: "„а разве ты украинец? Љогда ты стал таковым?". “видев, что мы одни в комнате, он смеЯсь искренно сказал: </P>
<P>"’акой же украинец, как ты абиссинец, суди сам: случайно Я очутилсЯ в Љиеве, есть надо, а денег нет. €скал службу и нашел здесь, но должен изображать из себЯ Ярого украинца, вот и играю". ЃесхитростнаЯ, ничем не прикрытаЯ голаЯ правда. </P>
<P>Џо несколько раз в день, Я посещал вокзал, надеЯсь, что именно там легче всего ориентироватьсЯ, особенно, если встретишь знакомых, приехавших с юга. Џоезда на юг, в частности на ђостов не шли. ‘танциЯ представлЯла сплошное море воинских эшелонов, ожидавших отправки. ‘ообщение с югом поддерживалось лишь на небольшом сравнительно расстоЯнии, эшелоны дальнего следованиЯ оставались в Љиеве. €змученный бессонными ночами, задерганный и сбитый с толку грубыми требованиЯми солдат и нетерпеливой публики, комендант станции, на многочисленные вопросы, сыпавшиесЯ на наго, давал охрипшим голосом, сбивчивые, несвЯзные и неудовлетворительные объЯснениЯ, что не только не вносило умиротворениЯ, но еще сильнее разжигало страсти всей огромной массы, осевшей на вокзале. ‚идно было, что и сам комендант не знает причины задержки эшелонов и поездов южного направлениЯ и потому, естественно не может удовлетворить любопытство нетерпеливой публики. Ќо вот, мало-помалу, сначала неуверенно, а затем уже определенно стали утверждать, что поезда не идут потому, что Љаледин с казаками ведет бой с ђостовскими боль- </P>
</FONT><FONT><P ALIGN="RIGHT">31 </P>
</FONT><P><HR></P>
<FONT><P>шевиками, восставшими против него. Љак затем подтвердилось, эти слухи отвечали истине. „ействительно, в эти дни решалась судьба ђостова и только благодарЯ своевременному участию добровольцев ген. Ђлексеева, положение было восстановлено и ђостов осталсЯ за казаками. </P>
<P>‚месте с тем, приехавшие с юга подтвердили известие о том, что ген. Ђлексеев бежал на „он, где формирует армию и приглашает всех добровольно вступить в ее рЯды. </P>
<P>Ћдновременно, распространилсЯ слух, будто бы ген. Љорнилов, после неудачного столкновениЯ конвоировавших его текинцев с большевиками, отделилсЯ от них и тайно пробираетсЯ на „он. </P>
<P>…сли слухи о генералах Ђлексееве и Љорнилове были довольно определены, то далеко не так стоЯл вопрос о положении в „онской области. ‡десь радужные надежды одних тесно переплетались с отчаЯнием и безнадежным пессимизмом других. Џо одним сведениЯм, ген. Љаледин уже сформировал на „ону большую казачью армию и готов двинутьсЯ на Њоскву. Џоход откладываетсЯ из-за неготовности еще армии ген. Ђлексеева, технически богато снабженной, но численно пока равной армейскому корпусу. Ќа „ону всюду большой порЯдок, и это особенно чувствуетсЯ при переезде границы. Ћщущение таково, будто попадаешь в рай. Џоезда встречаютсЯ офицерами в "погонах", производЯщими контроль документов и сортировку публики, соответственно имеющимсЯ билетам. „аже с матросами -- красой революции, происходит моментальнаЯ метаморфоза. …ще на границе области, у них бесследно исчезает большевистско-революционный угар и они, как по волшебству, превращаютсЯ в спокойных и дисциплинированных воинских чинов. </P>
<P>‘тойкости, неустрашимости и сильному патриотическому подъему среди казаков, при этом пелись хвалебные гимны. Џо мнению этих лиц, „он обратилсЯ в убежище длЯ всех гонимых и сборный пункт добровольцев непрерывно стекающихсЯ туда со всех концов ђоссии. ’ак говорили одни, но со слов других, картина рисовалась совершенно инаЯ. Ћни утверждали, что казаки, распропагандированные на фронте и особенно в дороге, прибыв домой, становЯтсЯ большевиками, расхищают и делЯт казенное имущество и с оружием расходЯтсЯ по станицам, становЯсь будирующим элементом на местах. Љаледина знать не желают, будучи против него крайне озлоблены за то, что он дает на „ону приют разным буржуЯм</FONT><FONT> </FONT><FONT>и контрреволюционерам. ‚сЯ воинскаЯ сила Љаледина состоит из нескольких сотен, глазным образом молодежи -- добровольцев. </P>
<P>Љаледин, как Ђтаман, потерЯл среди казаков всЯкую популЯрность. Џоследнему обстоЯтельству в значительной степени способствова