ћрий ’рифонов. ‚ера и ‡ойка

Ћцените этот текст:
ћрий ’рифонов. ‚ера и ‡ойка

-----------------------------------------------------------------------
‚ кн.: "‘обрание сочинений в 4-х томах. ’ом четвертый".
Њ., "•удожественнаЯ литература", 1987.
OCR & spellcheck by HarryFan, 12 June 2002
-----------------------------------------------------------------------

Џеред обедом пришла одна знакомаЯ клиентка, пЯтьдесЯт два восемьдесЯт,
- аккуратнаЯ такаЯ, чистенькаЯ, в плаще "болоньЯ", белье сдавала тоже
всегда чистенько, аккуратно и мужского много, - и спросила у ‚еры, не
поедет ли она с субботы на воскресенье за город - убрать дачу. ‚ера
спросила: много ли дел? ‚иду не показала, что обрадовалась. Ђ обрадовалась
очень, потому что деньги нужны были до зарезу, и этот зарез обозначилсЯ
именно сегоднЯ, утром, и ‚ера до сих пор не могла прийти в себЯ и, бегаЯ
от прилавка к полкам, цеплЯлась за выбитую половицу. ќто уж как закон:
чуть понервничает - всегда за эту половицу цеплЯетсЯ, чтоб она пропала,
зараза.
Љлиентка объЯснЯла: помыть полы в четырех комнатах, три внизу, одна
наверху, вымести сор, открыть рамы, ну как полагаетсЯ после зимы. ѓоворила
она быстро, небрежно, как о чем-то легком и пустЯковом, о чем не стоит
распространЯтьсЯ подробно, но ‚ера-то понЯла, что она хитрит, ей важно
получить согласие, а на самом деле работы там, конечно, будь здоров
сколько, и работы тЯжелой, тем более что зимой в доме никто не жил, не
убирались. Ќо никакой работы ‚ера не боЯлась и поэтому подумала даже с
радостью, что это хорошо, что работы много: заплатЯт больше. „еньги были
очень нужны. “тром одна клиентка, старуха, сорок восемь сорок четыре - и
цифра-то гадостнаЯ, одни четверки, - поднЯла шум из-за одеЯла: подменили,
мол, сунули вместо шестирублевого какое-то чужое, дешевое. ‘таруха была
права, но спохватилась поздно, когда уже расписалась на двух квитанциЯх.
Ќапутали упаковщицы, ‚ера была виновата только в том, что, выдаваЯ, не
проверила тщательно, а лишь поштучно. „а ведь всегда так проверЯла, и
ничего не случалось. €скали-искали шестирублевое, нигде не нашли.
Џредлагали старухе замену, она отказывалась, требовала свое, и тут ‚ера
вспыхнула - потому что упаковщицы ее виноватили - и сказала, что старуха,
мол, уже расписалась и мое дело маленькое. ’а пошла к заведующей, к ђаисе
‚асильевне, вызвали ‚еру, упаковщиц, орали, шумели - упаковщицы на ‚еру,
она на них, насчет крика ‚ера всех могла переорать, потому что голос у нее
хотЯ и хриплый, но очень дробный, пронзительный, - и, главное дело, было
обидно, что ее одну виноватЯт, а упаковщицы как будто ни при чем. Ђ
сколько раз она упаковщиц выручала? ‘колько раз чужое отдавала: возьми, не
греши, мне чужого не нужно. Ќичего знать не хотели, ничего не помнили:
плати шесть рублей, и точка. Ђ шесть рублей - деньги не маленькие. ‡а них
‚ера три днЯ горбатитсЯ. Њогли бы, кажетсЯ, войти в положение: у обеих
мужьЯ зарабатывают, могли бы по рублю кинуть, все легче. Људа там! Ђ
…вдокиЯ, старшаЯ упаковщица, еще насмехалась: ничего, мол, на два
пол-литра. ‘ережка пострадает, и все дела. ’акаЯ ехиднаЯ, зараза: ее это
касаетсЯ, на что ‚ера деньги тратит! ‘ама, паразитка, живет за мужниной
спиной, а как другие мучаютсЯ, об этом у нее понЯтиЯ нет...
- ’ак как же, ‚ера? Ѓеретесь? - спросила пЯтьдесЯт два восемьдесЯт
(‚ера успела в квитанции прочитать фамилию: ‘иницына). - Ђ то Я с другими
буду договариватьсЯ.
- Ћтчего же? ‚озьмусь. ѓде наша не пропадала!
- Њожет, вы помощницу найдете? ‚се-таки вы такаЯ, ну - маленькаЯ...
- ‡а это вы не беспокойтесь, что маленькаЯ. џ никакой работы не боюсь.
џ на заводе с мужиками работала, заготовки таскала. - ‚ера немного
шепелЯвила, у нее получалось так: "жаготовки ташкала". - Ђ помощницу можно
и найти. Ќайдем!
‚ера сразу подумала про ‡ойку. Ћна всегда сразу вспоминала про ‡ойку: и
когда работа подворачивалась, и когда гулЯнье, и если в продовольственном
воблу выбрасывали или гречку. Ђ ‡ойка - нет. Ќо ‚ера на нее не обижалась.
Ћна знала, что ‡ойка больнаЯ, у нее печень испорчена, оттого она всегда
злаЯ, недовольнаЯ, да и забот у нее больше: двое ребЯт на руках и бабка
стараЯ. Љроме того, ‚ера понимала, что они с ‡ойкой никакие не подруги -
подруг у ‚еры сроду не было, если не считать одной давнишней, Ќастеньки, с
которой вместе во второй класс ходили, - а просто соседки, обе безмужние:
у ‚еры вовсе мужа не было, а ‡ойкин ушел лет пЯть назад, платил алименты.
†енщина сказала, что ждет ‚еру в субботу к четырем, дала адрес на
бумажке, туда же телефон записала и фамилию: ‘иницына ‹идиЯ Ђлександровна.
‚ обед ‚ера поскорей побежала домой, надеЯсь застать ‡ойку дома и
заранее спросить насчет субботы. ‡ойка работала уборщицей в школе. ‚
воскресенье она навернЯка была свободна, а насчет субботы нужно было
узнать, если нет - договоритьсЯ с кем-нибудь еще. †ила ‚ера в бараках, от
прачечной через двор. ђабота удобнаЯ, прекраснаЯ, две минуты ходьбы - и
дома.
Ѓараками жители Џесчаных улиц называли пЯть деревЯнных двухэтажных
домов, которые странным образом затесались в гущу многоэтажных корпусов,
возникших тут - на месте пустырей, свалок, огородов, домиков сезонных
рабочих - после войны, в начале пЯтидесЯтых годов. Ќикто не знал, почему
эти пЯть бараков уцелели. ‘корей всего произошла какаЯ-то ошибка
строителей. ‹ет десЯть назад жители пЯти бараков еще пытались изменить
судьбу, требовали сноса, переселениЯ, ссылались на то, что их "неказистые
строениЯ портЯт общий замечательный вид района", им было обидно, что
жители остальных бараков давно получили квартиры в новых домах, - а чем
они, собственно, лучше? - но исправить ошибку было, видимо, нелегко,
стройка ушла из этих мест, сметы закрылись, и неудачникам пришлось
миритьсЯ со своей участью. Ѓараки были стиснуты высокими шестиэтажными
домами с четырех сторон. Ћни напоминали деревушку в горной долине. € жизнь
там шла своЯ, деревенскаЯ: с палисадничком, грЯдками с луком, сиренью в
окнах.
Ќа скамейке перед входной дверью сидела, как всегда, баба ‹юба -
‡ойкина бабушка, старуха лет под девЯносто, в черном платке до глаз. ‚ера
спросила, дома ли ‡ойка. Ѓаба ‹юба кивнула, медленно опустив желтоватое
лицо в глубоких морщинах, и рот, сжатый, без губ, тоже был как морщина.
ђот вдруг разжалсЯ, баба ‹юба решила что-то сказать, но ‚ера уже не
слышала, бежала по лестнице: она жалела бабу ‹юбу, защищала ее иной раз от
‡ойки, но не любила стоЯть с ней и разговаривать. …й казалось, что от бабы
‹юбы пахнет как-то нехорошо, могильно.
‡ойка в своем длинном байковом халате, в резиновых тапках на босу ногу
стоЯла на кухне, варила кашу длЯ ребЯт. “слышав насчет уборки дачи, она
сразу грубо ответила: дураков, мол, нет за город ехать, а уборки и в
Њоскве завались. ‚ера привыкла к тому, что ‡ойка все ее предложениЯ
встречала в штыки, подозреваЯ за ними какой-то умысел, невыгодный длЯ себЯ
и чересчур выгодный длЯ ‚еры, и спокойно ответила:
- ‘мотри, Я и одна могу.
‘тала картошку разогревать, которую со вчерашнего днЯ нажарила. Џолную
сковороду навалила, подсолнечным маслом полила, Яичко туда кокнула и
остаток колбасы "отдельной", гузку граммов в пЯтьдесЯт, настрогала: вот и
обед готов - дай бог всЯкому! ‚ера знала, что через минуту ‡ойка,
одумавшись, спросит, как, да что, да за сколько договорились. € верно,
спросила. ‚ера сказала, что насчет цены разговору пока не было, а работа
примерно такаЯ-то. ђублей двадцать взЯть можно. Џочему-то втемЯшилась ‚ере
именно эта цифра.
- ‹адно, поглЯдим завтра, - буркнула ‡ойка и, взЯв кастрюлю, с сердитым
лицом пошла из кухни. € уже из коридора, скрывшись, вдруг крикнула: - ’ебе
бабка передала? Ќиколай приезжал.
- Ќиколай? - ахнула ‚ера. - Ђ что сказал?
‚от человек: нет чтобы сразу сказать! ‚ера метнулась в коридор. ‡ойка
шла к своей комнате и, не оборачиваЯсь, ответила:
- Ђ Я знаю? Ћн с бабкой разговаривал, у нее спроси.
‚ера - опрометью вниз, к бабе ‹юбе. ’а подтвердила: приезжал Ќиколай,
огорчалсЯ, что не застал ‚еру дома, и велел сказать, что приедет в
воскресенье вечером обЯзательно. ‚ера разволновалась и от радости даже
чмокнула бабку в щеку. Ћна не видела ЌиколаЯ месЯцев пЯть и думала, что
никогда уж больше не увидит. Ќа улице это было, после кино, смотрели в
"„ружбе" какую-то картину, потом ‚ера хотела сбегать в продовольственный
за бутылочкой, а он вдруг сказал: спасибо, ничего не нужно, и давай, мол,
попрощаемсЯ по-хорошему, потому что Я женюсь. ‚от как люди прощаютсЯ,
которые четыре года гулЯют: прЯмо на улице. Џожали друг другу руки и
разошлись. –елый месЯц потом ‚ера была как больнаЯ, травитьсЯ хотела, но
‡ойка отговорила.
‚ субботу, в четыре, как было условлено, ‚ера и ‡ойка пришли к
‘иницыной на квартиру, в восьмиэтажный дом напротив "ѓастронома". ‡ойка
взЯла своего Њишку, одиннадцатилетнего малого, который неделю назад
закончил ученье и сейчас без дела шаталсЯ во дворе в ожидании лагерЯ.
‘иницына поздоровалась приветливо, пригласила зайти в дом, но заходить
было некогда, да и сама она стоЯла уже одетаЯ, в плаще "болоньЯ". ‚ера
успела осмотреть переднюю, очень красивую, с большим овальным зеркалом,
висевшим возле вешалки, как в театре. ЏереднЯЯ ‚ере понравилась, и она
сразу сказала:
- Љак у вас хорошо-то. џ у одной артистки убираюсь - здесь, на
—апаевском, - у нее тоже красиво отделано. ’олько у них коридор не так
расположен, а вот так, так... - ‚ера стала показывать руками.
- Њальчик тоже с нами поедет? - спросила ‘иницына.
- …сли вы разрешите, конечно, - сказала ‡ойка, заулыбавшись льстиво, и,
как просительница, склонила длинное худое лицо набок. - Ћн у нас смирный!
€ помочь может.
Њиша стоЯл, глЯдЯ в пол. ‚ правой руке он держал сачок длЯ ловли
бабочек.
- Ђга, он хороший мальчик, очень хороший, - подтвердила ‚ера. - ‹ида
Ђлександровна, только знаете, мне в воскресенье часам к шести надо
непременно чтоб вернутьсЯ.
- ‡ависит от вас, девушки. …сли кончим рано, может, и к обеду
вернетесь.
- Ђ вот... ты насчет цены, ‚ера, не спрашивала? - робко подала голос
‡ойка.
- Ќет еще. Ќасчет цены увидим на месте, какаЯ работа. ‚ерно, ‹ида
Ђлександровна? ‚ы нас, Я думаю, не обидите, и мы вас тоже. Ђ вообще денег
побольше берите! - € ‚ера захохотала по-своему, дробно, раскатисто.
‚ коридор вышел молоденький черноватый паренек в очках, в белой
рубашке. Ћн вежливо кивнул ‚ере и ‡ойке и сказал:
- Ќу что, отправлЯетесь в путь?
- Љирилл, Я тебЯ прошу завтра приехать, - сказала ‘иницына.
- Ќе знаю, там поглЯдим. Ђ Я тебЯ прошу не надрыватьсЯ, - слышишь,
мать? џ же знаю, будешь ишачить до потери сознаниЯ, а кому это нужно?
- Ќе буду, не буду ишачить, у менЯ вон какие замечательные помощницы,
но Я тебЯ завтра жду. ’ы понЯл, Љирилл? Ђнатолий ‚ладимирович поедет на
машине, он тебЯ заберет. ’ебе необходимо отдохнуть, подышать воздухом. -
‘ын подошел к ней, она взЯла его за руку. Ћн был выше, смотрел на нее
свысока и слегка улыбалсЯ. - € Я надеюсь...
- ‚се будет нормально, мать. Ќо у менЯ масса дел, ты же знаешь...
- Ђнатолий ‚ладимирович поедет утром.
- •орошо. Љак-нибудь доедем.
- Ќу, до свиданьица! - сказала ‚ера и улыбнулась молоденькому пареньку
в очках так, как она привыкла улыбатьсЯ мужчинам, поджимаЯ губы: впереди у
нее не хватало двух зубов. Ћттого она и шепелЯвила.
‚ера взЯла две швабры, ведро, где лежали пакеты порошка длЯ мытьЯ окон,
и стала спускатьсЯ по лестнице. ‡а нею пошла ‡ойка, несЯ две сумки: одну с
едой, другую - большую клетчатую, в которую были набиты какие-то
занавески, коврики, чайник, электроплитка и сверху лежала чернаЯ
настольнаЯ лампа. ‡а матерью ковылЯл, изогнувшись, волоча тюк с одеЯлами,
Њишка. Џоследней шла ‘иницына, несла еще одну сумку, маленькую сумочку и
толстый рулон зеленой бумаги, который держала бережно, боЯсь помЯть.
‘пустившись на несколько ступенек, ‘иницына сказала:
- Ђ насчет цены Я не знаю, право... ‚ прошлом году за такую же примерно
работу Я заплатила пЯтнадцать рублей.
- ‚ы прошлый год с нонешним не равнЯйте, ‹ида Ђлександровна! - крикнула
‚ера снизу.
- џ не равнЯю, просто сказала, как платила в прошлом году. Ќо вам тоже
спорить не резонно: вы же работы не видели.
- Љонечно, конечно, - сказала ‡ойка рассудительно. - Ќадо посмотреть, а
потом уж договариватьсЯ. —уднаЯ ты, ‚ерка...
- Ђ сын у вас черненький. ‚ отца, наверно? - крикнула ‚ера.
- ‚ отца, - сказала ‘иницына.
- Ђга, Я и глЯжу, вы светленькие, а он - черненький-черненький!
‚озле "ѓастронома" на стоЯнке взЯли такси, ‘иницына села с шофером,
остальные сзади, ‚ера к окошку, вещи положили в багажник, поехали.
„ень был Ясный, теплый, середина июнЯ, на сквере цвела зелень, народу
повсюду было полно, как бывает в субботу в эти часы: и на троллейбусной
остановке, мимо которой проехали, и у входа в продовольственный, и возле
табачного киоска, у старика Њоисеича. ‚ера радостно, во все глаза глЯдела
через стекло, как бы узнаваЯ свой тысЯчи раз виденный и знакомый до
последнего окошка, до кирпичика район заново, и сообщила:
- Ђ у Њоисеича-то какой хвост, глЯди-ка! ‚о мужиков наставилось! € за
мороженым, у Љлавки... Ђ вон мой клиент идет! ЏЯтьдесЯт восемь десЯть!
‚он, вон, вон! - закричала она вдруг так азартно, что ‘иницына вздрогнула
и обернулась, а шофер матюкнулсЯ тихо. - ‹ида Ђлександровна, глЯди, вон
мой клиент идет! ‘ портфелем, с портфелем - вон, вон, вон! ЏЯтьдесЯт
восемь десЯть! Ћчень хороший человек. ‚сегда сам приходит, а жена редко
когда придет. †ена у него тоже симпатичнаЯ женщина, Я ее знаю. Ћна здесь,
у ‘окола, в институте работает...
‚ыехали на ‹енинградский проспект, ‚ера продолжала болтать. Ќастроение
у нее было прекрасное, она как будто забыла о вчерашних невзгодах,
рыданьЯх из-за одеЯла, о необходимости платить шесть рублей ни за что ни
про что и о том, что вместо отдыха ей предстоит целые сутки работать; ей
казалось, что она едет гулЯть на дачу, в лес, где поют птицы, а завтра
вечером к ней придет Ќиколай. Ћ чем бы она ни говорила, о чем ни думала,
она помнила одно: завтра придет Ќиколай.
“ Ѓеговой свернули направо, поехали через мост, мимо ‚аганьковского
кладбища, и ‚ера вспомнила, что тут у нее тетка лежит, царство ей
небесное, надо бы навестить, цветочков принести, а то с прошлого лета не
была. Ќа Љрасной Џресне сносили старые дома. Ќекоторые просто жгли, как
жгут весной мусор. ‘ правой стороны черными плоскими кучами лежали
кострища, кое-где еще дымившиесЯ, а за этой полосой пепелищ, шагах в
двухстах от дороги, возвышались новые блочные дома в пЯть этажей.
- Ћтмучились наконец, - сказала ‡ойка.
- Ђ мне жаль эти домики. ‚се-таки стараЯ Њосква, к тому же
историческаЯ: ЉраснаЯ ЏреснЯ, - сказала ‘иницына. - € так их безжалостно
жгут...
- € правильно! —его их жалеть, клоповники эти? - с неожиданной злобой
сказал шофер. - ’ам люди друг на дружке жили, по десЯть человек на семи"
метрах. Ќужна им ваша историЯ! Џо крайности жилье человеческое получат.
‘иницына поглЯдела в окно, помолчала.
- Ќо эти новые дома тоже, знаете, не украшение, - сказала она. -
„овольно уродливы. € без лифтов.
- Ђ шут с ними, давай без лифта, - сказал шофер. - Ќарод рабочий,
небалованный, мы и пешком походим.
- Љонечно! - сказала ‡ойка. - Њы вон какой год пишем, чтоб наши бараки
снесли...
- Ђ чего? Њне наши бараки нравЯтсЯ, - сказала ‚ера. - “ нас очень
хорошие бараки. ‚о-первых, у нас тепло. ‚о-вторых, зелень кругом, никакой
дачи не нужно, верно, Њиш? - Ћна толкнула Њишку плечом и захохотала.
‡ойка махнула рукой.
- „а ну, болтай...
- џ не болтаю, Я верно говорю, наши бараки очень даже замечательные,
крепкие, они еще сто лет простоЯт. - € ‚ера вновь еще пуще захохотала, как
взорвалась, она прЯмо-таки стрелЯла хохотом и в промежутках вскрикивала
тоненьким голосом: "Ћй, не могу... Ћй, верно, еще сто лет простоЯт!" Љроме
нее никто не смеЯлсЯ. ‡ойка сердито ворчала, потом попросила у шофера
папироску и закурила. ‚ера понемногу успокоилась, повторЯЯ хриплым
шепотом, в изнеможении: "Ћй, не могу..." - и вытираЯ ладонью наслезившиесЯ
глаза.
‚ыехали к ’рехгорке, на набережную, через большой мост - на ‹енинский
проспект, вскоре с обеих сторон поЯвились деревЯнные домики, за ними
громоздились кирпичные стены новостроек, подъемные краны, потом
новостройки исчезли, остались одни домики, а потом и домики исчезли и
остались полЯ, холмистые, нежно-зеленые под вечереющим солнцем.
‹идиЯ Ђлександровна опустила стекло, машина наполнилась густым,
ошеломительно свежим полевым воздухом, и все почему-то примолкли, дышали
этим воздухом, а Њишка стал дремать.
Љак всегда, когда наступало молчание или когда ‚ера оставалась одна и
болтать было не с кем, приходили мысли о неприЯтном. ЋпЯть вспомнилось
шестирублевое одеЯло. ЏридетсЯ заплатить, дьЯвол с ними, она не
крохоборка, но теперь уж будет за ними следить: чуть где промашку дадут,
она их сразу прищемит. …сли они так, тогда и она так. ’еперь она им,
паразиткам, спуску не даст. Ђ деньги возьмите, подавитесь, кинет в рожу
ђаисе ‚асильевне, вы от моих шести рублей не разбогатеете, а Я не обеднЯю.
•орошо ‹ида Ђлександровна подвернулась, по десЯтке если заплатит - как раз
отдать, кинуть в рожу. € еще четыре рублЯ останетсЯ, ЌиколаЯ встретить.
‚ера стала думать о Ќиколае, и от этих мыслей сделалось жарко, радостно
и в то же времЯ томила тревога. —ем дольше она думала, тем больше томила
тревога. ‡ачем он, черт проклЯтый, объЯвлЯетсЯ? ‡ачем душу мутит? ЏЯтый
месЯц уже ‚ера гулЯла с ‘ережкой, хорошим человеком, татарином, слесарем
из института: он и зарабатывает прилично, и пьет мало, вообще очень
хороший человек, только болезненный, сердцем болеет. € стала ‚ера забывать
ЌиколаЯ и мечтать о том, как они с ‘ережкой поженЯтсЯ. ‘ережка-то больше
ей подходит, по годам ровнЯ, тоже тридцать шесть, а Ќиколай на три года
моложе, все корил ее: ты, мол, длЯ менЯ стараЯ. ‘тараЯ-стараЯ, а четыре
года гулЯли и на молоденьких не смотрел. „лЯ чего ж он, проклЯтый,
объЯвилсЯ? Њожет, новаЯ жена не по вкусу, к старой потЯнуло? Ћх,
ЉолЯ-Ќиколай, такой лафы уж тебе не будет...
€ много еще о чем думала ‚ера: и о том, как сынишку ћрку сдала в
интернат, Ќиколай потребовал, как было горько вначале, а потом привыкла, и
о том, как болела после аборта, лежала в больнице, ко всем женщинам
приходили мужики, несли гостинцы, передавали письма, а ей ни гостинцев, ни
писем две недели, одна такаЯ дура была на всю палату, женщины ее жалели,
но она виду не показывала и только ночью ревела, а на четырнадцатый день
вдруг ЯвилсЯ, стучит в окно со двора, сиЯет во всю рожу, с букетом, -
говорил, что в какую-то командировку угнали, в дальнюю, а может, так и
было, - и много еще разных разностей, обид, счастливых дней, разговоров,
ласк вспоминала ‚ера и не заметила, как машина свернула с шоссе на
проселок, пошли дачи, березки, заборы, проехали деревЯнный мост через
речку, поднЯлись на гору, свернули направо - ‹идиЯ Ђлександровна
командовала, - потом еще направо и остановились возле калитки в ветхом,
кое-где покосившемсЯ заборчике.
„ача оказалась большаЯ, деревЯннаЯ, но стараЯ и запущеннаЯ. Ќа терраске
были выбиты стекла, дверь заколочена доской. “часток тоже был запущен, меж
нескольких высоких сосен густо росли кусты бузины, мелкий ельник, осина.
- € какой же трудЯга такую дачку спроворил? ќх-хе-хе... - сам с собой
разговаривал шофер. Ћн помогал переносить вещи из машины в дом.
‹идиЯ Ђлександровна не слышала, искала ключи в сумке, а ‚ера
отозвалась:
- Ђ кто спроворил, тот и молодец, - верно, ‹ида Ђлександровна? ’от и
жить будет! ‚ерно Я говорю?

ђаботали все четверо дотемна: разбирали хлам, носили мусор, терли
трЯпками отсыревшую за зиму мебель, трЯсли и колотили пропылившиесЯ старые
ковры, циновки, от которых пахло затхлостью, выметали, мыли, скребли.
‹идиЯ Ђлександровна повЯзалась платочком, надела штаны, синие, грубые,
вроде брезентовых, майку безрукавную и возила без отдыха, так же как ‡ойка
с ‚ерой, не отставала. ‡ойка даже больше филонила - то присЯдет на
минутку: "ЏоЯсницу схватило", то курить пойдет в сад. ‚ двенадцатом часу
решили кончать. Ќа другой день осталось только окна помыть на втором
этаже.
Њишку, который уморилсЯ скорей всех, уложили спать наверху, в самой
теплой комнате, и он мгновенно заснул, а сами сели ужинать на терраске.
Ћказалось - нет заварки, забыли взЯть из Њосквы. ‹идиЯ Ђлександровна пошла
куда-то к соседЯм. ‚ера и ‡ойка сидели тем временем на терраске - окна
были закрыты от комаров, да и прохладно стало, хотЯ прохлада и комары
сочились сквозь разбитые стекла, - и ели лапшу, которую ‚ера привезла в
кастрюльке.
- Љак думаешь, сколько ‹иде Ђлександровне лет? - спросила ‡ойка.
- Ђ лет тридцать пЯть, думаю. Њне ровесница. ќх, лапша-красавица! Њало
взЯла, правда? ‹ида Ђлександровна - хорошаЯ женщина, очень хорошаЯ,
трудолюбиваЯ.
- Љонечно, хорошаЯ, когда жизнь хорошаЯ, - сказала ‡ойка, и ее длинное
худое лицо принЯло знакомое ‚ере выражение скрытой обиды, после чего ‡ойка
обычно говорила что-нибудь злое. ‡ойка поглЯдела на потолок терраски, на
желтый, из вощеной бумаги абажур и на его отражение в черном стекле... - Ђ
Я думаю, под пЯтьдесЯт есть. ‘ын-то какой здоровый...
Љогда ‹идиЯ Ђлександровна вернулась с заваркой, ‚ера спросила, сколько
ей лет. ’а ответила: сорок четыре. Љириллу уже восемнадцать. •одит на
первый курс института. ‚ера очень изумилась.
- Ќу, не скажешь, ‹ида Ђлександровна, ни за что не скажешь! џ против
вас старуха, у менЯ и зубов нет, и морщины кругом, а ведь Я на восемь лет
моложе. Џочему ж такое? Ќаверно, у вас характер покойный, а Я изо всего
переживаю.
‡ойка молчала, все с тем же выражением скрытой обиды разливала чай в
чашки.
- Џо-моему, вы на себЯ наговариваете, ‚ера, вы очень симпатичнаЯ,
кругленькаЯ такаЯ. Љак колобок, - сказала ‹идиЯ Ђлександровна и
засмеЯлась. - €, наверно, мужчинам нравитесь, правда?
‚ера тоже засмеЯлась, польщеннаЯ.
- ‚от как сказать, ‹ида Ђлександровна: когда в кино пойдешь,
обЯзательно какой-нибудь увЯжетсЯ провожать. „аже девочкой называют. ‚
потемках-то не видать!
- Ћна им, конечно, нравитсЯ, потому что она их на свои деньги кормит, -
сказала ‡ойка.
- Љого Я кормлю?
- „а всех. —то ж Я, не знаю?
- Ќу кого Я кормлю? Љого, кого?
- Љольку кормила всю дорогу? Љормила. Ђркашу-милиционера кормила?
‘кажешь, нет? Ђ теперь ‘ережку кормишь.
- ‚ы, верно, ‚ера, чересчур добраЯ?
- „а не слушайте вы ее, ‹ида Ђлександровна! ‚рет она. Ћна вообще такаЯ
завистнаЯ.
- “ж чему завидовать...
- Љонечно, завистнаЯ, потому что менЯ навещают, а к ней - раз в год по
обещанью. ЊенЯ мужчины уважают, ‹ида Ђлександровна, очень даже уважают, Я
с ними как товарищ: Я и выпить могу - ну, немного, конечно, зачем много
пить, правда же? - и закусить, и одолжить, если до получки. Љонечно,
сколько одолжить? Ќу, полтора рублЯ или три, как обычно. џ с ними как
товарищ, ей-богу, ‹ида Ђлександровна.
- „ура, у тебЯ комната отдельнаЯ! - сказала ‡ойка. - Ђ нас четверо на
двенадцати метрах.
‚ера хотела было ответить, но вместо этого начала вдруг икать.
Њинуту-другую она боролась с икотой, потом махнула на ‡ойку рукой: чего,
мол, с тобой говорить? ЏродолжаЯ икать, она положила на колени свою
круглую старомодную сумку, подарок артистки, когда-то красивого
темно-зеленого цвета, а сейчас сильно потертую, с расшатанным замком, и
стала торопливо рытьсЯ в ней, выкладываЯ на стол разные предметы: гребень,
зеркало, какие-то бумажки, огрызки карандашей, которыми она писала
квитанции в прачечной, и наконец вынула покоробившуюсЯ, на глЯнцевой
бумаге фотографию.
- Џрочитайте вот, ‹ида Ђлександровна. ќто мне ЉолЯ подарил в „ень
‚оенно-Њорского ”лота. - Ћна еще раз икнула и прошептала: - Ћй, господи,
спаси и помилуй...
‹идиЯ Ђлександровна взЯла фотографию, прочитала вслух:
- "Ќа добрую памЯть в „ень ‚оенно-Њорского ”лота от ЌиколаЯ ‡.". „а, -
сказала ‹идиЯ Ђлександровна. - Ќу что ж, очень хорошаЯ надпись. „евушки, а
что, если погасить свет и открыть окна? ‘ейчас чудесный воздух в саду.
- € вот представьте, ‹ида Ђлександровна, - сказала ‚ера, вставаЯ, чтоб
погасить свет. - —етыре года с ним гулЯли, и ничего у менЯ не осталось,
одна фотографиЯ. •оть бы колечко какое или сережки, например. Ђ мне ничего
не нужно.
Љак только погасла лампа под желтым абажуром, стало видно, что небо еще
светлое, как бывает в июне. Ќа терраску вместе с прохладой вливалсЯ
чистый, хвойный, травЯной, уже сыреющий по-ночному воздух леса.
‚ера взЯла чайник и пошла на кухню подогреть на плитке. ‚ечерами ‚ера
любила попить чайку как следует, стакана по три. Џока ее не было, ‡ойка
успела рассказать ‹идии Ђлександровне, что ‚ера не такаЯ уж простенькаЯ,
как кажетсЯ, что она все "хихом" да "хахом", а дела свои обделывает очень
ловко, сына вон сдала в интернат: одна клиентка помогла, из райисполкома.
‘амой бы ни за что не устроить, а вот клиентка помогла. ‘умела, значит,
упросить. Ћдной-то жить, конечно, в тысЯчу раз легче. Ќаварила лапши на
три днЯ, и всЯ забота. Ћна и в кино успевает, и в ѓ“Њ, и к ней гости
придут, а у нее, у ‡ойки, трое на руках, старый да малый, и крутись как
хочешь.
Џришла ‚ера с чайником, и ‡ойка замолчала. ‹идиЯ Ђлександровна стала
рассказывать о своей жизни: ее первый муж умер восемь лет назад от
туберкулеза, человек был очень хороший, научный работник, и ‹идиЯ
Ђлександровна после его смерти жила трудно, бедствовала, болела, сынишка
был маленький, хотели продать эту дачу, потому что нечем было платить в
кооператив, но кое-как перебились, стали пускать жильцов на лето, а потом
‹идиЯ Ђлександровна встретила хорошего человека, тоже научного работника,
и он взЯл ее с сыном, и теперь она живет хорошо. Ђ она уж не надеЯлась
жить когда-нибудь хорошо. †енщина никогда не должна терЯть надежды. “ нее
есть одна знакомаЯ, художница, ей пЯтьдесЯт лет, и она недавно вышла замуж
за одного человека моложе ее на восемь лет, тоже художника, который
совершенно ее боготворит. “ нее тоже было отчаЯнное положение: муж бросил
ее внезапно, крупный военный, они прожили двадцать лет. ‚любилсЯ в одну
балерину, ленинградку из театра Љирова, и уехал в ‹енинград. Ђ эта
женщина, художница, живет сейчас замечательно и счастлива. Њуж у нее очень
талантливый, он декоратор, оформлЯет наши выставки за границей, без конца
разъезжает, навез ей массу вещей...
‚ера и ‡ойка слушали жадно, молча. Ћбе устали, зевали по очереди, им
хотелось спать и одновременно хотелось слушать: жизнь, о которой
рассказывала ‹идиЯ Ђлександровна, была так не похожа на их собственную
жизнь, но чем-то странно напоминала ее. Ћсобенно поразили их слова ‹идии
Ђлександровны насчет того, что женщина не должна терЯть надежды. ќто было
именно то, что они обе смутно чувствовали, но никогда не догадались бы
выразить так Ясно и четко. € постепенно они обе, уже не слушаЯ ‹идии
Ђлександровны, стали думать о себе, о своих надеждах.
Ќадежд у них было много, и они их никогда не терЯли. ‚се свои надежды,
начинаЯ с давнишних, юных и глупых, они несли с собой.
Џотом стало холодно, ‹идиЯ Ђлександровна закрыла окна, и все пошли
спать. ‘пали плохо, мерзли - дом был сырой. ‚ера и ‡ойка поверх пальто
накрывались еще коврами и циновками.

Ђ утром было тепло, солнечно, пели птицы. Њишка и ‚ера бегали по саду,
по влажной траве, ловили сачком бабочек. Џосмотреть издали: оба маленькие,
белоголовые, мальчишка с девчонкой.
‡ойка, неумытаЯ, с лицом серым, отекшим, стоЯла на крыльце, чесала
волосы.
- •ватит вам прохлаждатьсЯ! Њишка, беги за водой! - кричала сердито. -
Љончаем по-быстрому - и домой. Ќечего тут...
‹идиЯ Ђлександровна рано утром ушла на станцию звонить в Њоскву,
вернулась веселаЯ: к двенадцати приедут оба, муж и сын. Џо словам ‹идии
Ђлександровны, муж ее был человек добрый, но бесхозЯйственный и больше
всего на свете любил тишину и покой. Џоэтому ‹идиЯ Ђлександровна старалась
все работы по дому делать в его отсутствие. Љ одиннадцати часам окна
наверху были помыты, но пришлось еще разбирать сарай и выносить поломанную
кушетку со второго этажа в сад, к забору.
Ќикто не приехал ни в двенадцать, ни в час. ‚ера с ‡ойкой все кончили и
теперь ждали приезда мужа - он должен был привезти деньги. “ ‹идии
Ђлександровны было с собой только семь рублей.
‚ середине днЯ стало очень жарко. ‚ера и ‡ойка, умывшись у колодца,
сидели на скамейке перед крыльцом и совещались вполголоса, просить ли
прибавки. ‚ера сомневалась, а ‡ойка говорила, что просить надо непременно,
потому что насчет сараЯ не договаривались и насчет веранды тоже. „вадцать
шесть рублей должна дать, это законно. € еще ‡ойка подбивала ‚еру спросить
у ‹идии Ђлександровны, можно ли взЯть пустые бутылки из-под вина, которые
за сараем, их там шестнадцать штук и вроде они брошены как на свалку, а
если их помыть да сдать - все ж таки полтора рублЯ. Њожно их в сетки
насовать и в Њоскву свезти.
- Ќу и спроси, - сказала ‚ера. - ‘проси, спроси!
- ‡ачем Я? ’ы спроси. ’ы ж договаривалась.
- Ђ мне ни к чему. - ‚ера беспечно махнула рукой. - ’аскатьсЯ...
‡ойка даже побледнела от злости.
- Ђх ты барынЯ дерьмоваЯ, таскатьсЯ ей, - зашипела она. - Љонечно, тебе
свободно, парнЯ сдала, можно и не таскатьсЯ. Ђ мне как же жить?
- џ и говорю: спроси...
Џодошел Њишка, в руке у него был странный овальный предмет, оплетенный
соломкой.
- Њам, глЯди, походнаЯ флЯжка! - заговорил Њишка тихо, радостным
голосом. - ќто Я там, в углу, где мусорный Ящик, нашел. € совсем новаЯ.
„авай возьмем?
- Ќе смей ничего брать без спроса! - ‡ойка вырвала у него из рук флЯжку
и положила на скамейку. - Ћтнесешь где взЯл.
- „а ее ж выбросили...
- ‡начит, дрЯнь какаЯ-то, и нечего дрЯнь подбирать. Ќе бегай никуда, мы
через пЯтнадцать минут поедем.
- Ња-ам, а мне в лагере в походы ходить, флЯжку нужно... - заныл Њишка.
- ‘унь в сумку, и все дела, - сказала ‚ера. - …сли выбросили - значит,
не нужна. Џодумаешь, разговору.
Њишка сделал робкое движение к флЯжке и протЯнул руку, но ‡ойка сильно
шлепнула его по руке.
- џ тебе что сказала? Ђ ты, дура, его не учи.
Њишка надулсЯ и отошел в сторону. ЏостоЯв немного, он вдруг
решительными шагами пошел к калитке.
- Ќе уходи далеко, скоро поедем! - крикнула ‡ойка.
- Ђга, а купатьсЯ когда же?
- Ѓез менЯ на речку не смей! ‘лышишь? џ тебе запрещаю!
- Ђга, сама обещала... - ‘варливый Њишкин голос все удалЯлсЯ.
- Ќа речку не смей! Њихаил! ‘лышишь, что ль?
Љалитка хлопнула. ‹идиЯ Ђлександровна высунулась из окна второго этажа,
крикнула обрадованно: "Џриехали?" ‚ера ответила: "Ќет, это Њиша пошел". Ђ
‡ойка ворчала зло: "Џриедут, дожидайсЯ... Џолное воскресенье тут
потерЯли... Ђ нету денег - не нанимай людей..."
Ќо когда ‹идиЯ Ђлександровна спустилась вниз, ‡ойка заговорила с ней
своим льстивым, умильным голосом, склонив голову набок:
- ‹идиЯ Ђлександровна, Я вот чего хотела спросить - насчет посуды...
Ќикто не приехал и в три часа.
‡ойка потребовала себе семь рублей, взЯла пустые бутылки и уехала с
Њишкой, а ‚ера осталась ждать. „олго сидела она с ‹идией Ђлександровной на
терраске, пила чай с хлебом - ничего больше у них не осталось, и денег не
было, чтоб купить, - и советовалась о жизни: как ей быть, когда Ќиколай
придет? ‘оглашатьсЯ ли, если он снова гулЯть захочет, или послать его,
проклЯтого, куда подальше? ‘ережка, татарин, человек очень хороший,
добрый, но там мать путаетсЯ. Њать мечтает ему татарку найти, а они
матерей очень слушаютсЯ, татары: он поперек матери ни за что не пойдет. Ћн
и ночевать-то у ‚еры редко когда остаетсЯ, а все норовит, как ни поздно,
домой пойти. Ќе хочу, мол, чтоб мать волновалась. Ђ чего ей волноватьсЯ?
Ћна ‚еру прекрасно знает. ‘колько раз ‚ера к ним заходила, картошку с
рынка приносила и белье стираное всегда сама им привозит, а по субботам
полы моет, во всех комнатах, у них семьЯ большаЯ, три комнаты в деревЯнном
доме. Ќа ‚олоколамке живут. €ной раз уж троллейбус не ходит, второй час
ночи, так ‘ережка пешком до ‚олоколамки идет. Ђ если б не мать, говорит, Я
бы с тобой сию минуту расписалсЯ. ’ак что вопрос этот очень сложный и
разобрать его тЯжело.
‹идиЯ Ђлександровна ничего не могла посоветовать, да и голова у нее
была занЯта другим, и только говорила: "ѓлавное, ‚ера, помните о своем
женском достоинстве". ‚ера согласно кивала: "’очно, точно, ‹ида
Ђлександровна! ќто уж обЯзательно..." ‚ера рассказывала и о своей прежней
жизни, о детстве в селе Ѓогородском, о сиротстве, о войне, о том, как в
ремесленном училась, как тетка померла и ‚ера осталась хозЯйкой в комнате,
как к ней сваталсЯ один старичок, шестьдесЯт пЯть лет, из города Љамышина,
но ‚ера его прогнала: догадалась, что заритсЯ на комнату. ђассказывала
‚ера, а сама думала про ЌиколаЯ и вдруг решила, что ничего хорошего от
сегоднЯшней встречи не будет. Ќет, не будет. Ќе может ничего быть
хорошего. ЏЯтерку до получки попросит, вот и все. ЏЯтерку либо десЯтку. €
как пришла к ней в голову эта внезапнаЯ простаЯ мысль, она сразу
замолчала. ‹идиЯ Ђлександровна тоже молчала, сидела задумавшись.
‚ера вздохнула.
- Ђ может, ‹ида Ђлександровна, какое несчастье случилось?
‹идиЯ Ђлександровна покачала головой.
- Ќет, ‚ера, никакого несчастьЯ.
‚ пЯтом часу пошел дождь, и, когда он кончилсЯ, очень скоро, ‚ера
собралась ехать. “ нее было своих денег рубль двадцать. естьдесЯт копеек
она оставила себе, шестьдесЯт одолжила ‹идии Ђлександровне, а то ей не на
что было возвращатьсЯ.
Ќа станцию ‚ера шла проселком через луг. ‚ысокаЯ, готоваЯ длЯ косьбы
трава с обеих сторон проселка едва заметно шевелилась, дышала, ее колебало
парным дождевым воздухом, поднимавшимсЯ снизу. ‚ера снЯла туфли, пошла
босаЯ. Њного лет не ходила она по такой теплой летней дороге босыми
ногами, она шла медленно, совсем одна на большом лугу, и никуда не
хотелось ей торопитьсЯ.

1966
Last-modified: Tue, 18 Jun 2002 20:24:05 GMT
Ћцените этот текст: