ћрий ’рифонов. ‚ грибную осень

Ћцените этот текст:
ћрий ’рифонов. ‚ грибную осень

-----------------------------------------------------------------------
‚ кн.: "‘обрание сочинений в 4-х томах. ’ом четвертый".
Њ., "•удожественнаЯ литература", 1987.
OCR & spellcheck by HarryFan, 12 June 2002
-----------------------------------------------------------------------

ЌадЯ возвращалась с Љолюшкой и ‚итей из Њосквы, куда ездили на день
купатьсЯ, а Ђнтонина ‚асильевна оставалась на даче - сентЯбрь стоЯл Ясный,
грибной, решили пожить до холодов, ребЯтам последний вольный годик до
школы. Ѓыло около семи, уже чуть свечерело, кое-где зажглись окна, а ЌадЯ
лишь только зашла с ребЯтами на участок и стала подходить к дому,
бессознательно заметила темную веранду и темное окно в кухне, что в
следующую секунду показалось ей странным, но не очень, потому что мама
забывчива и могла задремать, хотЯ обычно она зажигает свет рано. ЌадЯ
поднЯлась по крыльцу, ребЯта за нею, она постучала в запертую дверь
веранды - никто не отозвалсЯ; стала стучать сильнее, потом звать громко,
ребЯта весело, изо всех сил орали: "Ѓа-ба! Ѓа-ба!" - и, сцепив руки,
размахивали ими, глЯдЯ друг на друга, как два восторженных дурачка, а
Ќадино беспокойство вспыхнуло внезапно и жутко, и она задыхаЯсь сбежала по
крыльцу вниз и стала кричать с клумбы. Ќа втором этаже стукнула ставнЯ,
высунулась белаЯ голова ‚еры €гнатьевны. ЌадЯ спросила, не видела ли ‚ера
€гнатьевна сегоднЯ маму, старуха ответила, что видела утром: Ђнтонина
‚асильевна колола возле сараЯ полешки. "‡ачем же она это делала? -
крикнула ЌадЯ с возмущением. - Џочему не могла подождать нас? џ столько
раз говорила!" ‘ердце ее сильно колотилось, она снова взбежала по крыльцу
наверх, стала рвать дверь, та не поддавалась, тогда ЌадЯ побежала к дому
…влентьевых - она задыхалась уже не только от волнениЯ, но и от
физического напрЯжениЯ, при ее восьмидесЯти пЯти килограммах и
нетренированном сердце бегать было тЯжко. Ќа дверЯх …влентьевых висел
замок, но лестничка лежала, как обычно, прислоненнаЯ к стенке гаража. ЌадЯ
схватила лестничку - правую Ќадину руку все еще оттЯгивала сумка с хлебом,
помидорами, бутылками кефира и туфлЯми мальчишек, взЯтыми из починки, - и
потащила лестничку к веранде. ђебЯта стоЯли притихнув и испуганно смотрели
на мать. "ѓосподи, господи..." - повторЯла ЌадЯ шепотом. Ћна бросила сумку
на землю, приставила лестничку к тому месту веранды, где, ЌадЯ знала, было
окно, которое легко можно было открыть снаружи, и забралась на лестничку,
толкнула раму, с трудом взгромоздилась коленЯми на подоконник и рухнула
оттуда на пол веранды с таким громом, что на втором этаже могли подумать,
что опрокинулсЯ гардероб. •ромаЯ от острой боли в ступне, она бросилась к
двери, ведущей в комнаты: кухнЯ была пуста, печка не горела, возле печки
на железном листе, прибитом к полу, валЯлись лучинки и кусок
полуобгоревшей газеты, в следующей за кухней комнате в странной позе на
полу, прислонившись к краю кушетки и запрокинув голову, сидела Ђнтонина
‚асильевна. ‚ ее глазах оставалась жизнь. Ђнтонина ‚асильевна ждала Ќадю,
чтоб умереть. Ќо ЌадЯ осознала это позже, а в тот миг, когда она увидела
мать сидЯщей на полу, когда бросилась к ней, нагнулась, упала на колени,
обнЯла ее за плечи, закричала: "Њама, Я здесь! џ сейчас!" - когда
оглЯдывалась по сторонам незрЯчим взором, ища что-то, еще в тот миг не
определенное сознанием, но смертельно нужное, лекарство, или стакан воды,
или книжку с адресом доктора, живущего на 3-й линии, который уехал в
‘ерпухов, - господи, он же уехал позавчера в ‘ерпухов! - она все делала,
повинуЯсь какой-то темной, надземной силе, возникшей внезапно, как ураган,
котораЯ с этого мига овладела ею.
‚ комнате совсем смерклось, но ЌадЯ, не зажигаЯ света, одеревеневшими
руками стала втаскивать тело Ђнтонины ‚асильевны на кушетку, шепча одно и
то же: "‘ейчас, сейчас, мама, сейчас, сейчас, сейчас".
Ќадины руки и все ее существо дрожали от напора этой сверхчеловеческой
силы, с которой никогда прежде не соприкасалась Ќадина жизнь, и вдруг она
понЯла, что эта сила есть времЯ, превратившеесЯ в нечто совершенно
реальное, вроде ураганного ветра, оно подхватило Ќадю и несет. Ћт платьЯ
Ђнтонины ‚асильевны шел сильный запах валерианы, а из кухни пахло горелой
бумагой.
€ как у каждого человека, у нее был поступок, осветивший всю жизнь:
двадцать пЯть лет назад она прогнала мужа, которого любила, но он стал
пьЯницей, и жизнь с ним сделалась невозможной. Ћн уехал в другой город, на
край земли. Ќаверное, он там погибал. “ него была женщина. €ногда он писал
детЯм странные письма: "ЊилаЯ Ќадюша! „ом, в котором Я сейчас живу,
представлЯет собою деревЯнный барак в два этажа с двадцатью четырьмЯ
окнами, тремЯ дверЯми, водоразборнаЯ колонка недалеко, дымоходы отличаютсЯ
хорошей тЯгой..." ЌадЯ показывала письма матери, та читала, мучаЯсь, но не
выдаваЯ себЯ - по аккуратному и бессмысленному слогу понимала, что письма
писаны в пьЯном виде, - и плакала украдкой, но сделать ничего было нельзЯ.
Ђ когда-то была хорошаЯ жизнь, мать вспоминала ее, она плакала, вспоминаЯ,
а не жалеЯ: отец был главным инженером завода, ездил в "эмке", приносил
паек, была дачка в Љрюкове, казеннаЯ, от завода, и на участке росли
Яблони. € вдруг все разрушилось так внезапно и быстро. Њать постарела,
выбивалась из сил, особенно в войну, изобретала, металась от одного
занЯтиЯ к другому - работала нормировщицей на фабрике,
секретарем-машинисткой в конторе Ћ‡ѓ“Џа, ходила с группой детишек на
бульваре, была шеф-поваром в столовой, красила дома шелковые платки длЯ
одной артели - тЯнула детей, никто не помогал: старшаЯ сестра, тетЯ ”росЯ,
хотЯ жила богато (муж ее, дЯдЯ ‹ева, тридцать лет по министерствам) и была
бездетна, но в чужую жизнь не вникала. Ђх, бог с ней, с тетей ”росей! Ћна
будет рыдать. €х оставалось двое из большой семьи, она и мама. Ћна такаЯ
завистливаЯ. —ему завидовать? Ћна находила и завидовала маме. Њама
говорила, что у ”роси дурной глаз. ’олько раза два в голодные годы, дойдЯ
до точки, мама стучалась к ”росе за помощью, и та одолжала самой малой
малостью, но с разговорами ("Љто ж тебЯ неволил детский сад заводить?" или
"Љто тебе виноват, что ты женихов гонЯешь, о детЯх не думаешь?", намекаЯ
на одного ветврача, родственника дЯди ‹евы, приезжавшего из Ћрши в надежде
тут прописатьсЯ), и мама заклЯлась когда-нибудь у ”роськи просить.
Њама ее жалела. ѓоворила, что дЯдЯ ‹ева подлец, обманывает ее, а она
все знает и терпит. Џусть она приезжает завтра, сегоднЯ не надо, сегоднЯ
один ‚олодЯ. Ќикого не хочу, не могу видеть, кроме ‚олоди. ѓосподи, если
только он дома, если не ушел играть в шахматы к ‹евину!
’емный ветер гнал Ќадю по шоссе. Ћна бежала на станцию звонить в
Њоскву. Ќавстречу шли люди только что с поезда, нагруженные сумками,
свертками, портфелЯми - из другого мира, где можно идти медленно, можно
быть усталыми. Ќекоторые из них с изумлением смотрели на Ќадю. —то-то было
в ее лице, заставлЯвшее их смотреть: может быть, она шевелила губами.
Ћна сейчас думала об одном: о том, что ‚олоди может не быть дома. Љогда
они ссорились, он всегда уходил из дома - на футбол или к ‹евину играть в
шахматы. ЌадЯ была уверена в нем. Ќичего другого быть не могло. Ћднако,
когда мирились, она спрашивала, томЯсь тайным непобедимым страхом: "Ђ где
вы были вчера, молодой человек? ‘кажете, опЯть играли в шахматы у ‹евина?"
"Љакие там шахматы! - говорил он. - Њы были у девочек. —удесно провели
времЯ". Ћбрывалось и холодело внутри, хотЯ она твердо знала, что это
шутка, примитивнаЯ шутка. Ќичего не могла поделать с собой. Ћн тут же
старалсЯ поцеловать ее, а она закрывала глаза и отворачивала лицо. Љогда
касалось ‚олоди, его отношениЯ к ней, что-то происходило с сознанием,
какое-то затмение мозгов: она становилась тупа, терЯла чувство юмора.
ЏроклЯтаЯ дача! …ще в мае, когда приезжали снимать, она не понравилась
Ќаде - место невзрачное, хозЯйка какаЯ-то угрюмаЯ и хапуга, триста
пЯтьдесЯт за две комнатки с верандой, - но ‚олодЯ и мама настоЯли, потому
что близко от станции, и хозЯйка до октЯбрЯ уезжала на юг, и надоело
искать, а длЯ мамы было главное, что рЯдом базарчик. Љак чуЯло Ќадино
сердце, что дача проклЯтаЯ. Ћни с ‚олодей почти и не жили там: завезут
продукты на неделю и исчезнут, мама одна управлЯлась. ‚ечерами играла в
карты с ребЯтишками на кухне, где было всего теплее, а так-то дача
холоднаЯ, даже летом подтапливали, стены дощатые - и за доски такие деньги
дерут! "ѓде же наши гулены? ‚ерно, в концерт пошли. Џо радио передавали -
сегоднЯ большой концерт в Њоскве..." Ќо ЌадЯ и ‚олодЯ ходили в концерты
редко. —аще в кино, к приЯтелЯм на чаек или на футбол, а то сидели дома и
телевизор смотрели. € как раз больше всего ЌадЯ любила дома сидеть, чтоб с
‚олодей вдвоем, никаких приЯтелей, и чтоб знать, что дети в порЯдке -
дышат сосной, едЯт вкусно и правильно, потому что мама великаЯ кулинарка,
- и полежать на тахте в тихой квартире с книжкой в руках под верблюжьим
одеЯлом, и чтоб ‚олодЯ спустилсЯ в "ѓастроном", купил бы сырку, колбаски,
и пораньше лечь спать, часов полдесЯтого нырнуть в свежие простыни, - но
зачем же, зачем мама выбрала это проклЯтое место, куда душа не лежала
приезжать?
Ћн был дома. ЌадЯ услышала родной недовольный голос. Ќе смогла
договорить, он закричал на другом конце провода: "ЌадЯ, Я еду! ЊенЯ ждет
‹евин! џ к нему на секунду и сейчас же беру такси!" ‡ачем к ‹евину на
секунду? Ћна силилась понЯть. ‘сора вчера была ничтожна: она рассердилась
на то, что он собралсЯ идти в субботу на день рождениЯ своей двоюродной
сестры ђиты, вместе с Ќадей, разумеетсЯ, но ЌадЯ должна была ехать на
дачу, дать передохнуть маме, и, кроме того, ЌадЯ не любила ђиту, считаЯ ее
фальшивой и скрытно недоброжелательной. Ќе простила ей, что когда-то
давно, когда они с ‚олодей еще не были знакомы, ђита хотела женить ‚олодю
на своей подруге. Џодруга могла там быть. Љонечно, все это вздор, подруга
давно замужем, родила детей и превратилась в драную кошку.
€ ‚олодЯ сам не пошел бы, но тут он впал в амбицию. ђешил, что ущемлЯют
его свободу. "Ќу конечно! - говорил он. - џ должен делать только так, как
тебе угодно!" Њама умела их мирить. ‚сегда держала сторону ‚олоди. €
сколько раз ЌадЯ злилась на нее из-за этого, называла "оппортунисткой", а
мама была просто умница, самаЯ настоЯщаЯ умница. —то ж теперь будет? Љак
жить? ‚друг Ќадю охватил страх: она оставила ребЯт у ‚еры €гнатьевны,
старуха рассеЯнна, и у нее открытый балкон. ’елефон тети ”роси все еще был
занЯт.
ЌадЯ побежала в другой конец зданиЯ, где принимали телеграммы, и
отправила срочную брату ћрию в Џетрозаводск. Џотом вернулась, и тут как
раз дали Њоскву, но номер не тети ”роси, а ‹арисы, Ќадиной лучшей
приЯтельницы. ‹ариса похоронила свою мать полтора года назад, она сразу
сказала дельное: "ЋбЯзательно достань снотворное и прими на ночь. ‡автра у
тебЯ будет очень тЯжелый день". ЌадЯ подумала: завтра? Ќаконец дали номер
тети ”роси. ЌадЯ не понимала, говорит она тихо или кричит. Љогда она вышла
из кабины, к ней подошла незнакомаЯ женщина и, глЯдЯ ей прЯмо в глаза,
сказала тихо: "‚ыдержать, выдержать!" Ќаверное, ЌадЯ кричала.
’олько одна фраза, сказаннаЯ ею самой, как только она прибежала на
почту, врубилась в сознание: "„евушка, мне нужно срочно Њоскву: умер
человек!" Џочему она назвала маму _человеком_? “жаснуло даже не это, а то,
что она смогла произнести эту фразу, не пресексЯ голос, не подломились
ноги, она стоЯла спокойно, протЯгиваЯ девушке рубль, и потом взЯла у нее
сдачу.
Ќа улице было черно. ЌадЯ перешла через пути: аптека находилась в
другой части поселка. €з шашлычной вышли два человека. “ одного на груди
болталсЯ транзистор, из которого раздавалась музыка. ЌадЯ отчетливо
подумала: "ќто Њоцарт". € еще: "Ћн давно умер". Љогда ЌадЯ проходила мимо,
человек с транзистором сделал движение, чтобы схватить Ќадю за руку, и
позвал: "ќй, чудачка!" ЌадЯ увернулась и побежала. Ћна слышала за спиной
музыку Њоцарта и ругань, но оба пьЯницы едва стоЯли на ногах. ‚ аптеке
ЌадЯ попросила капли ‡еленина, валокордин и снотворное. Ћна задыхалась,
сильно щемило сердце, и она посидела две минуты на стуле, принЯв
валокордин. Ћна подумала о том, что все ее болезни, ее полнота,
гипертониЯ, все, что ее гнело и мучило, теперь будет гнести и мучить ее
одну. Ќо страх перед всем этим, ее привычный страх исчез: она подумала,
что могла бы легко расстатьсЯ с жизнью, вот сейчас же, здесь, в аптеке.
Ќичто не остановило бы, даже дети. "‹ариса так же убивалась в прошлом
году, - вдруг вспомнила ЌадЯ. - Ђ сейчас бегает по Њоскве, ищет осеннее
пальто". Ќо и эта подлаЯ мысль, котораЯ пришла нарочно чтоб облегчить,
ничего не облегчила. € было что-то, о чем ЌадЯ не могла думать, что она
отталкивала всем существом, всей кожей, всем своим несчастным и пустым
сердцем.

‚олодЯ приехал в двенадцатом часу вместе с ‹евиным. Ћни где-то выпили,
как видно, на скорую руку: ЌадЯ почувствовала запах водки, когда ‚олодЯ
поцеловал ее. ‹евин работал в том же Ќ€€, где и ‚олодЯ, но в другой
лаборатории. ЌадЯ его не очень любила, считала, что он дурно влиЯет на
‚олодю, и хотЯ прЯмых улик такого влиЯниЯ не было, но теоретически они
могли быть: ‹евин был холостЯк, игрок, а ‚олодЯ легко поддавалсЯ чужой
воле.
‚ первую минуту ЌадЯ болезненно поразилась, увидев ‹евина, но потом ей
стало все равно. ‹евин, стЯгиваЯ берет с лысой головы и целуЯ Ќаде руку,
бормотал слова соболезнованиЯ и извинениЯ за свой приезд, в котором
виноват ‚олодЯ. ‚ маленьких карих глазах ‹евина, как всегда, что-то
посверкивало.
- Њожет быть, Я окажусь чем-то полезен, - говорил ‹евин. - Људа-нибудь
съездить, что-нибудь привезти. Ќет? Ќе нужно? џ все знаю, дорогаЯ, все
понимаю. “ менЯ самого столько потерь за последнее времЯ. - Ћн поправил
манжету, вытЯнул здоровенную руку и стал загибать крепкие толстые пальцы.
- ‚ начале шестьдесЯт пЯтого - мама. ‚ июле того же года - родной дЯдЯ,
брат отца. € сразу через неделю - бабушка. ЏредставлЯете? Љрематорий стал
длЯ менЯ, простите, родным домом. Ђ в прошлом году - мой старинный друг,
со школьной скамьи. ‘коротечный рак, и ни-че-го нельзЯ было сделать!
Љрасавец парень, семьЯ, малютки дети. ’алантливейший биохимик. € ни-че-го!
Ђ как умирала моЯ мама? ’оже кошмар. „есЯтимесЯчные мучениЯ. Љто-то
сказал: "‹егкой жизни Я просил у бога, легкой смерти надо бы просить".
’еперь скажите вот что: вы отсюда повезете или с городской квартиры? џ
советую отсюда. ‚о-первых, вам не надо будет дважды заказывать машину.
‚о-вторых, зачем вам лишние волнениЯ, перенос тела вверх, вниз? ’еперь
так: этот дачный эскулап, который констатировал смерть, длЯ вас ничто,
пустое место, вам нужно вызвать врача официально, и тот напишет
заключение, причем вызывайте сейчас же, тогда у вас с утра будут развЯзаны
руки и вы сможете действовать. ’олько надо решить: отсюда или с городской
квартиры?
ЌадЯ смотрела на ‹евина, как будто не слыша вопроса. Ћна встала и вышла
в соседнюю комнату, где было темно. ‚олодЯ пошел за ней. ‚ темноте он
обнЯл ее, и они стоЯли несколько минут обнЯвшись, посредине комнаты.
- Ќичего не понимаю, что он говорит... - сказала она дрожащим шепотом.
Ѓыло похоже, что у нее начинаетсЯ озноб.
- Ќу ладно. ‘ейчас ни о чем не думай. - Ћн обнимал ее одной рукой, а
другой гладил ее спину.
Ћна прижималась к нему. ‡убы ее стучали, она не могла остановитьсЯ. Ћна
чувствовала его ладонь, нежно и твердо ласкавшую ее тело, сотрЯсаемое
ознобом, и что-то громадное, как тот темный ураган, обнимало, наполнЯло
ее, и, наверное, это была любовь, но такаЯ, какой она еще никогда не
испытывала: может быть, это была любовь к жизни и одновременно любовь к
смерти или, может быть, любовь к себе.
Ѓыло слышно, как ‹евин, скрипЯ ботинками, ходит по кухне. Ћн передвинул
стул, что-то упало.
- Љстати, машину надо заказывать тоже с утра, - раздалсЯ из кухни его
голос. - ’ам всегда очереди. € заказывайте только на ‘моленской.
‚олодина рука замерла.
- „урак, зачем Я его привез? - прошептал ‚олодЯ.
- Ќичего. Џусть...
ђебЯта спали наверху, у ‚еры €гнатьевны... —аса в три ночи ЌадЯ
разделась и легла спать, принЯв снотворное. ‹евин и тут оказалсЯ на
высоте. "—то вы глотаете? „айте сюда! - Џочти силой он вырвал из Ќадиных
рук таблетки. - ‚ыкиньте и забудьте. ‚от что пьет интеллигенциЯ..." ‚олодЯ
посидел немного на кровати, держа Ќадину руку в своей. ЌадЯ лежала, закрыв
глаза. ‘ил не было. ‚друг она заснула. Џроснувшись, испуганно вскочила на
кровати, отбросила одеЯло: ей показалось, что давно уже утро или втораЯ
ночь, что она проспала что-то бесконечно важное. ‚ следующую секунду
услышала голос из сна: умерла мама. ќти слова были бредом, не имели
смысла, но прошла еще одна секунда, еще, и еще, и смысл возникал, рос;
становилсЯ гигантским, отчетливым, опрокинул, она упала навзничь и лежала,
неживаЯ, со стиснутым сердцем. —асы рЯдом на стуле показывали без четверти
четыре. ‚ щелке двери, котораЯ вела на кухню, был виден свет. ЌадЯ надела
платье, босаЯ подошла к двери и приоткрыла ее. ‡а кухонным столом сидели
‚олодЯ и ‹евин и играли в шахматы.

—ерез два днЯ погода испортилась, полил дождь, и после похорон все
приехали озЯбшие, тетЯ ”росЯ забыла зонт в траурном автобусе, ругала за
это дЯдю ‹еву и погнала его в гараж искать пропажу. ‘идели на кухне. ‚
комнате уложили мальчишек, которые все равно не спали, а хулиганили: то и
дело прибегали на кухню, нацепив волчьи маски, и рычали, утихомирить их не
удавалось. Љончилось тем, что ЌадЯ сильно нашлепала обоих, ‚олодЯ
заступалсЯ, они ревели, тетЯ ”росЯ со словами "Ђх, бедные мои сиротки!"
бросалась целовать внучатых племЯнников, те ревели пуще, с ними случилось
что-то вроде истерики, никто не мог успокоить, и ЌадЯ с тЯжелым отчаЯнием
думала: "ѓосподи, как все разваливаетсЯ без мамы!" Ћна долго сидела в
комнате, разговариваЯ с сыновьЯми, напрЯгаЯ силы, чтобы говорить спокойно,
и проделала весь традиционный - когда-то она улыбалась в душе, а сейчас
было невыносимо, потому что вспомнилось, с какой серьезностью это делала
мама, - обрЯд примирениЯ: шлепаЯ ладонЯми о раскрытые ладошки сыновей,
повторЯла трижды: "Њирись, мирись, мирись и больше не дерись, а если
будешь дратьсЯ, Я буду кусатьсЯ".
Ќаконец заснули, а ЌадЯ все сидела в потемках на стуле. ‚ кухню идти не
хотелось. ‡аходил ‚олодЯ, спросил шепотом: "Ќу, что ты?", она отослала его
к гостЯм: "€ди, а то неудобно". —ерез стенку было слышно, как он
разговаривал с Ђркадием, мужем Ќадиной двоюродной сестры ‡ины, о
парапсихологии. "Џримерно за час до Ќадюшкиного звонка Я почувствовал
очень сильную боль в сердце. Џричем никогда в жизни Я на сердце не
жалуюсь. Џотом Я вычислил..." ѓолос тети ”роси: "ђебЯта оч-чень тЯжелые.
Ќе ребЯта - бой..." "Ђбсолютно точно вычислил: это было именно в ту
минуту, когда у Ђнтонины ‚асильевны случилсЯ удар. „ругой случай был со
мной в ѓурзуфе..." ЂркадиЯ и ‡ину, так же как мать ‡ины, …вгению ѓлебовну,
- все это была семьЯ погибшего на войне брата Ђнтонины ‚асильевны - ЌадЯ
видела раз в пЯтилетку, а то и реже. ‚стреть она ЂркадиЯ на улице,
наверное бы не узнала. € вот эти чужие люди сидели на кухне, ели, пили,
смотрели сочувственно, что-то вспоминали, лица их были скорбные, но, вдруг
забывшись, они начинали говорить оживленно и совсем о другом. ‚се времЯ
слезилась одна тетЯ ”росЯ, котораЯ пришла вдвоем со старухой Њарией
„авыдовной, дальней и мало известной Ќаде родственницей. Ђ от ћриЯ пришла
телеграмма из Џетрозаводска о том, что он болеет воспалением среднего уха
и находитсЯ в госпитале. Ѓыла еще одна женщина, которую ЌадЯ не знала по
имени: она когда-то работала с Ђнтониной ‚асильевной в артели, красила
шелковые платки. ќта женщина пила водку наравне с мужчинами и несколько
раз порывалась рассказать, какаЯ прекраснаЯ была эта работа - красить на
дому шелковые платки анилиновыми красками - и как выгодно за нее платили.
Ѓыла там еще ‹ариса, Ќадина подруга, и ‹евин, которые раньше не были
знакомы, но сегоднЯ, в крематории, нашли друг друга и весь вечер
разговаривали вдвоем. Ќо почему же они не уходЯт? “же одиннадцать часов.
ЌадЯ еще и потому тЯготилась идти к гостЯм, что все это происходило на
кухне. ‚есь вид этой комнатки, где с утра и до вечера проходила мамина
жизнь, был нестерпим и ранил каждой своей подробностью. ЌадЯ слышала через
стенку, как кто-то открывал Ящик кухонного стола - задребезжали ножи,
вилки, - и Ќадино сердце содрогнулось потому, что ЌадЯ мысленно увидела
этот Ящик, который мама так часто приводила в порЯдок, застилала внизу
чистой белой бумагой, в особые отделениЯ складывала ножи, в особые -
вилки, ложки, а в углу Ящика хранила стопку бумажных салфеток. ‘идЯ в
темноте с закрытыми глазами, ЌадЯ видела всю кухню, вещь за вещью: полки
большого чешского шкафа, где внизу в правом отсеке лежали кастрюли, терки,
чугун, стариннаЯ меднаЯ ступка, принадлежавшаЯ еще маминой маме, а в левом
отсеке - разные снадобьЯ, лекарственные травы в пакетах, банки с сушеной
малиной, цикорием, содой, аккуратно свЯзанные кусочки шпагата, которые
мама берегла, за что ЌадЯ звала ее Џлюшкиным, и там же стоЯли пустые
поллитровые банки и баночки из-под майонеза и сметаны, вымытые мамиными
руками и припрЯтанные длЯ чего-то. ‚се это осталось, все жило. Ћстались
газеты, сложенные кипой на столе рЯдом с гладильной доской и успевшие
выцвести за лето. Џередник из темно-красного ситца висит, как всегда,
возле раковины на фаЯнсовом крюке. ’олько нет, нет, нет. Ќет ни в ванной,
ни в прихожей. Ќет на даче. ’ам темные комнаты, все закрыто, на этой
проклЯтой даче, по деревЯнному крыльцу льет дождь. Ќет нигде. Ќигде,
нигде.
‚ кухне задвигали стульЯми. Љто-то уходил. ЌадЯ встала с осторожностью
и вышла на цыпочках из комнаты. ‹евин и ‹ариса уже стоЯли в коридоре. ЌадЯ
прошла мимо них, ‹ариса шепнула ей очень ласково: "Ќу как, уснули
ребЯтки?" - и поцеловала Ќадю в шею. ™урЯсь от света, ЌадЯ вошла на кухню.
Ћна сразу увидела сонные, в красных веках, замученные ‚олодины глаза.
ЏонЯла, что он выпил лишнее, что ему худо, тоскливо, но, как подобает
хозЯину, он продолжает вести с гостЯми разговор. Ћт телепатии уже перешли
к грибам. ‚се в эту осень помешались на грибах.
‡ина подвинула Ќаде тарелку с салатом: "…шьте, ЌадЯ. “ вас должны быть
силы". ‚олодЯ налил ей водки. …го рука легла на могучую Ќадину спину. ЌадЯ
любила, когда он трогал ее. Ќо сейчас она ничего не испытывала. …го рука
была как чужаЯ, а ее собственное тело было бесчувственно, и она движением
плеча слегка сдвинула его руку. …й стало неприЯтно оттого, что он говорил
о грибах.
’етЯ ”росЯ упорно смотрела Ќаде в глаза. ‹ицо тети ”роси было рыхло,
вислощеко, густого розового цвета, какой бывает у хорошо промытого в воде
парного телЯчьего мЯса. €з глаз тети ”роси катились слезы - она тоже
говорила о грибах, но при этом вытирала щеки платком, - и ЌадЯ вдруг
сердцем почувствовала, что тетЯ ”росЯ единственный тут родной ей по крови
человек. “видела знакомые, похожие на мамины, пальцы, знакомую неуловимую
скуластость. € испытала к тете ”росе внезапную нежность, как никогда
прежде.
- Ќаденька, - сказала мать ‡ины …вгениЯ ѓлебовна. - Ђ ведь Я в этой
вашей квартирке первый раз. ќто вы выменЯли свои комнаты на Њытной?
ЌадЯ кивнула.
- ’ам у вас, кажетсЯ, были две комнаты в коммунальной квартире? ‚
старом доме?
- „а, - сказала ЌадЯ.
- Ђ тут однокомнатнаЯ?
ЌадЯ кивнула.
- ‘колько же метров тут?
’ак как ЌадЯ не отвечала, а сидела как бы в оцепенении, глЯдЯ на блюдо
с салатом, ‚олодЯ сказал:
- „вадцать четыре вроде.
- џ почему спрашиваю, ‚олодЯ, - сказала …вгениЯ ѓлебовна, - потому что
мы тоже загорелись менЯтьсЯ. “ нас ведь прекрасные две комнаты. Ќу, Я
потом, потом! - Ћна вдруг замахала рукой и зашептала: - Џотом спрошу!
Љак-нибудь. ‹адно, потом!
- ’онЯ-то где спала? - спросила старушка ЊарьЯ „авыдовна.
- ‡десь, - сказал ‚олодЯ.
- ѓде же ей спать? - сказала …вгениЯ ѓлебовна. - ’ам у них дети, и их
двое. Ђ здесь очень хорошо и отдельно. ’олько, конечно, газом чуть
отзывает, но можно проветривать.
ЊариЯ „авыдовна с сомнением оглЯдывала кухню, где сейчас нельзЯ было
повернутьсЯ.
- ќто как же здесь?
- ‘тол сдвигаем сюда, к рукомойнику. Ђ здесь ставим раскладушку, -
показал ‚олодЯ. - Ќеудобно, конечно, да выхода не было. Њне квартиру
обещают на будущий год.
ЊариЯ „авыдовна кивала.
- Ћчень хорошо, верно, верно...
’етЯ ”росЯ вдруг грубым и долгим голосом всхлипнула, закрыла лицо
платком и залилась рыданьем. ЌадЯ, тоже едва сдерживаЯ слезы, обнЯла ее,
стала успокаивать:
- ’етЯ ”росечка, милаЯ, ну не надо же, миленькаЯ...
- ‡аездила мать! - рыдающим голосом проговорила тетЯ ”росЯ, локтем
отодвигаЯ Ќадю.
- Ќу что вы, тетЯ ”росЯ! - еще не почувствовав удара, все так же нежно
и успокаивающе говорила ЌадЯ.
- ‡аездила, заездила мать, - повторила тетЯ ”росЯ, трЯсЯ головой.
- ‡ачем такое говорить? Ђх ты боже мой! - сказала женщина, красившаЯ с
Ђнтониной ‚асильевной платки.
’етЯ ”росЯ сделала слабое движение рукой, означавшее: "„а что
говорить..." …е лицо перекосилось от нового приступа рыданьЯ; она
захлюпала, засморкалась и, посмотрев на Ќадю, заговорила плаксиво:
- ’ы прости менЯ, Ќадежда. џ очень ’оню любила... џ правду говорю,
истинную правду...
ЌадЯ почувствовала лицом, как побелела: так бывало у нее в часы
мигреней, когда она валилась на кровать колодой. ‘тиснула ладонЯми лоб. €
удивленье: "Џочему никто не возражает?" Ћна видела со стороны свое белое
лицо, такое белое и невозможно маленькое по сравнению с грузным,
отЯжелевшим и старым телом. Џотом услышала, как заговорили, задергались.
‚озник ‹евин, ухватил Ќадю под мышки. Џотащил из-за стола вверх. ‚олодЯ
кричал: "‚ы! ‡лобнаЯ тварь! —тоб вашей ноги!.." Ќадю увели в комнату. Ћна
лежала в темноте, слышала сквозь забытье, озноб, как кричат в коридоре.
Ћчнулась глубокой ночью. ‚олодЯ спал рЯдом. ‚се ушли. ЌадЯ встала,
вышла, шатаЯсь, в прихожую - посмотреть на себЯ в зеркало, - оттуда на
кухню. ѓрЯзные тарелки были сложены в раковине. •одики показывали три
часа. ЌадЯ открыла кран горЯчей воды, взЯла свившуюсЯ жгутом трЯпочку из
обрывка капронового чулка, висевшую на кране, намылила ее и принЯлась за
посуду.
Ќа другой день, в четверг, ЌадЯ должна была выходить на работу. Ћна
работала на заводе за ЉрестьЯнской заставой, ездила в один конец час
двадцать минут, метро и автобусом, и обычно выходила из дома в половине
седьмого. Ќо в четверг она договорилась по телефону - позвонила своей
начальнице в Џ’Ћ, - что придет к десЯти часам, потому что надо было
устроить ребЯт. „етский сад "‹асточка" при †ќЉ N_4 был самый близкий, одна
остановка троллейбусом, а можно и пешком. ѓоворили, что дети там часто
болеют. Ќо выхода не было. Ќа работе Ќаде выражали сочувствие, каждый
по-своему. ‡накомаЯ старуха гардеробщица сказала Ќаде: "‘ печалью тебЯ!"
Ћдни целовали ее, и ЌадЯ даже видела мелькавшие на миг слезы, другие молча
трЯсли руку, а некоторые просто смотрели чуть пристальней обычного Ќаде в
глаза, стараЯсь что-то понЯть. Ѓыли и такие, которые делали вид, будто
ничего в Ќадиной жизни не произошло. Ћдна женщина сказала, что ЌадЯ за эти
дни заметно похудела и что ей так гораздо лучше.

1968
Last-modified: Tue, 18 Jun 2002 20:24:01 GMT
Ћцените этот текст: