‹еонид ‘ергеевич ‘оболев.

Ћцените этот текст:
‹еонид ‘ергеевич ‘оболев. —ернаЯ туча

                         (€з фронтовых записей)


     ---------------------------------------------------------------------
     Љнига: ‹.‘оболев. "ЊорскаЯ душа". ђассказы
     €здательство "‚ысшаЯ школа", Њосква, 1983
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 20 февралЯ 2002 года
     ---------------------------------------------------------------------


     Ѓой ушел вперед.
     Ћн гремел теперь далеко в  степи,  и  сюда доносилось лишь приглушенное
ворчание разрывающихсЯ мин и снарЯдов.  Ќад опустевшими окопами,  вырытыми в
агротехнической посадке вдоль  ровной  аллеи,  легкий  ветерок чуть  шевелил
деревьЯ, вернее - огрызки деревьев.
     ’онкие их  стволы были срезаны,  расщеплены или белели ранами сорванной
коры,   ветви  -   надломлены,   обгрызены,  посечены.  ‹истьЯ,  пробитые  и
надорванные,   преждевременно  пожелтели.   €зуродованнаЯ  зелень  молчаливо
свидетельствовала о том, что вытерпели люди, укрывшиесЯ под ней в неглубоких
своих окопах.  „ве  недели свистел в  этой  рощице металлический вихрь,  две
недели рвались здесь мины, снарЯды, авиабомбы, густыми роЯми летели пули - и
когда-то высокие и пышные акации превратились в низкий общипанный кустарник.
„ве  недели  бились  здесь  черноморские морЯки,  сошедшие  с  кораблей  длЯ
смертного боЯ с фашизмом.
     ќто  были два батальона Џервого морского полка.  ‚  начале осады Ћдессы
его  сформировал и  повел в  бой командир Ћдесского военного порта полковник
Ћсипов,  старый морЯк,  матрос с "ђюрика" и "ѓангута", который в гражданской
войне  билсЯ  в  Џервом  кронштадтском  экспедиционном отрЯде  и  командовал
матросским отрЯдом на  ‚олге.  Ќовый полк в  первом же бою отбросил румын от
ближних подступов к  городу и захватил эту посадку у колхоза €льичевка.  Ћна
была очень важна:  во-первых,  она закрывала врагу подход к высоте, выгодной
длЯ  обстрела  Ћдессы,   во-вторых,   отсюда  в  свое  времЯ,   с  прибытием
подкреплений, командование рассчитывало начать новый удар.
     ќто отлично понимали и осаждающие.  Ќа два батальона морЯков, державших
посадку,  румыны бросили целую дивизию -  два пехотных и один артиллерийский
полк.  Џосадка оказалась в фактическом окружении:  спереди,  сзади,  слева и
справа   были   румыны,   и   только   высокаЯ  кукуруза,   протЯнувшаЯсЯ  к
железнодорожному  полотну,  где  оборонЯлась  остальнаЯ  часть  полка,  была
единственной  дорогой,  по  которой  ночами  подтаскивали  морЯкам  цинки  с
патронами,  мины,  пищу и  воду.  €  по этой же кукурузе не раз пробиралсЯ к
своим бойцам полковник Ћсипов, чтобы осмотреть позицию, распорЯдитьсЯ насчет
отражениЯ очередной атаки и, кстати, побеседовать по душам.
     - Ћкружением маленьких пугают,  - говорил он своим глуховатым негромким
голосом,  пережидаЯ разрывы мин и снарЯдов.  -  ЏоглЯдите,  как вы тут ладно
устроились: посадочка-то ваша углом идет. Џолезут румыны с тыла, внутрь угла
попадут:  будете их  с  двух сторон бить.  ‘права навалЯтсЯ -  леваЯ посадка
фланговым огнем  их  положит.  ‘лева сунутсЯ -  праваЯ также будет во  фланг
косить.  Ќу,  а если черт их понесет на самый уголок,  тут у вас полнаЯ мощь
огнЯ,  понЯтно?..  ‡а  такую посадку денежки платить можно.  ‚аше дело -  не
зевать, высматривать, откуда полезли. Љрепче держитесь, товарищи, по-флотски
держитесь!..  ‘коро эту посадочку оставим,  вперед пойдем.  Ќе на мертвый же
Якорь тут стали!
     €  морЯки  держались.  …жедневными  атаками  враг  пыталсЯ  сломить  их
сопротивление. „ве недели подрЯд одна за другой накатывались волны атакующих
румын (в иную атаку до восьми волн) -  и  разбивались о твердость и мужество
краснофлотцев, как о скалу.
     ѓрудами трупов,  наваленных друг на  друга,  эти волны так и  застыли у
окопов неопровержимым доказательством краснофлотского мужества и  стойкости.
Џули,  остановившие их на бегу,  были у  них во лбу,  в  сердце,  в  груди -
точные,  прицельные пули спокойного морского огнЯ. “битые лежали без оружиЯ:
оно попало в руки морЯков,  и солдаты, лежавшие сверху недвижной этой груды,
были повалены пулЯми из румынских же автоматов и пулеметов, принесенных сюда
накануне теми, кто лежал внизу.
     ’олько полсотни шагов отделЯло убитых от посадки. ’ак учил своих бойцов
полковник Ћсипов:
     - Ќе  нервничай,  ближе  подпускай.  Ћни  в  атаке  орут,  поливают  из
автоматов,  на  психику берут,  вон  как вчера шагали -  в  восемь рЯдов,  с
музыкой и иконами:  нам, мол, все нипочем!.. Ђ вы их тоже на психику берите:
топай,  мол,  топай,  а  Я  обожду,  когда у тебЯ гайки начнут отдаватьсЯ...
Њолчите и  поджидайте.  Џусть  на  предыдущих ораторов полюбуютсЯ:  тоже  на
мораль действует,  экое кладбище навалено!..  ‚от когда так подойдут, что их
карточки рассмотришь, когда глаза их увидишь, а в них страх, - тогда и бей в
лоб. ‚еселее будет: одного повалишь, десЯть сами назад побегут...
     €  сидели  морЯки  под  срезанными начисто ветками,  часами  выдерживаЯ
бешеный минометный и артиллерийский огонь,  предвестник атаки,  сидели и под
диким ливнем автоматического огнЯ наступающих румын. ‘идели, "не нервничаЯ",
молча даваЯ атакующим дойти до  груды трупов и  понЯть,  что тут -  смертный
рубеж,  которого не  перейти,  что так же,  как сегоднЯ,  шли на эту посадку
вчера,  и позавчера, и неделю назад другие роты и батальоны. € небритые лица
румын, уже перекошенные страхом подневольной атаки, впрЯмь искажались ужасом
перед  грозным молчанием морских окопов,  таЯщим смерть,  перед  выдержкой и
мужеством "черных комиссаров".
     "—ерные  комиссары",  "чернаЯ туча",  "черные дьЯволы" -  так  прозвали
румыны краснофлотцев морских полков.  ЊорЯки пошли с  кораблей в  бой в  чем
были -  в  черных брюках и  бушлатах,  в  черных бескозырках.  ’акими они  и
запомнились румынам при  первых  встречах,  когда,  подпустив их  вплотную к
окопам,  морЯки  встретили их  Яростным и  точным огнем,  когда,  словно вой
шторма,  пронеслись по полю и  свист,  и крик,  и издевательское улюлюканье,
когда черные высокие фигуры замелькали в зелени посадки в бешеной контратаке
и  нельзЯ было ни  автоматами,  ни пулеметами остановить их неудержимый бег,
когда  внезапной угрозой вставали над  желтой  кукурузой черные бескозырки и
могучие руки в  черных рукавах бушлата заносили над грудью острый и  быстрый
штык...
     ‘  первых этих встреч многое изменилось во внешнем виде морской пехоты:
краснофлотцев переодели в  защитную форму.  Ќо  часто,  взлетаЯ на  бруствер
окопа,   словно  на  трап  по  тревоге,   быстрым  морским  прыжком,  морЯки
вытаскивали откуда-то  из-за  пазухи флотскую бескозырку,  и  черные фуражки
опЯть  мелькали  в   кукурузе  наводЯщим  ужас   видением  "черной  тучи"  -
нетерпеливой, грозной силы, устремленной лишь к одному: разбить и уничтожить
врага.
     ’акими запомнили морЯков румыны. Ќам же, кто видел и помнит прежние бои
за революцию,  знакомо и это мелькание бескозырок в зелени кустов, знакомы и
ленточки, развевающиесЯ в атаке. Љак будто вставали из боевых своих братских
могил матросы, дравшиесЯ и в степи, и в лесу, и на конЯх, и на бронепоездах,
везде,  куда посылали их революционный народ и  партиЯ;  как будто воскресло
орлиное племЯ матросов революции:  тот же дух, то же боевое упорство, натиск
и смелость,  то же презрение к смерти, веселость в бою и ненависть к врагам.
Џусть эти,  новые,  моложе,  пусть за  плечами у  них нет долгих лет царской
службы,  школы Ярости и  гнева,  но  это  -  одно  племЯ,  одна кровь,  одна
мужественнаЯ семьЯ  морЯков,  какие  бы  имена  кораблей ни  сверкали на  их
ленточках и с какого бы морЯ ни сошли они на сушу бить врага - с —ерного ли,
с Ѓалтийского ли, с ’ихого или с ‹едовитого океанов.
     Ќа берегу они сохранЯют в  своих бригадах и полках ту же сплоченность и
боевую дружбу,  котораЯ рождаетсЯ только кораблем.  Љорабль, где люди живут,
учатсЯ,  спЯт,  бьютсЯ в  бою  и  гибнут рЯдом -  локоть к  локтю,  сердце с
сердцем,   необыкновенно  сближает  людей,   свЯзывает  их   прочной  личной
привЯзанностью и создает из них монолитный коллектив.
     €  это свойство морЯков -  быть в  коллективе,  гордитьсЯ именем своего
батальона,  как именем кораблЯ,  -  сказываетсЯ и  в окопе,  и в атаке,  и в
разведке.  ђазные люди с разных кораблей сошлись в батальоне,  но,  глЯдишь,
через  недельку этот  окоп  или  блиндаж  напоминает кубрик.  “же  поЯвились
ласково-грубоватые прозвища,  уже летают свои,  понЯтные только здесь шутки.
“же  всем известно,  что  ‚асильев с  "—ервонной “краины" -  спец по  ночной
разведке,  а Џетров с "Ѓеспощадного" -  отличный снайпер, что старшина роты,
комендор с "‚орошилова",  -  человек очень горЯчий и что в атаке за ним надо
присматривать и  в случае чего выручать:  того и глЯди,  полезет один против
десЯти и погибнет зрЯ из-за своего характера. “же все знают, что нет в полку
лучшего минометчика,  чем €ванов с тральщика - не тот €ванов из авиабригады,
который пристрелил мотоциклиста и  рванул дальше на  его машине,  и  не  тот
€ванов с канлодки, что пошел ночью в кукурузу оправитьсЯ, а вернулсЯ с двумЯ
румынами:  напоролсЯ на разведчиков, одного стукнул по голове, другой же сам
лапки кверху, - а тот €ванов, у которого усы и который играет на баЯне...
     €  каждый из  морЯков с  восхищением и  почтительной завистью к  отваге
будет целый час рассказывать вам о  своем полковнике,  о  его шутках,  о его
личных подвигах,  о  его легендарной машине,  пробитой осколками и  прошитой
пулеметными очередЯми,  на которой он подлетает к окопам, словно на катере к
парадному трапу.  ‘  любовью,  как о  близком друге,  расскажут вам морЯки о
военкоме полка ‚ладимире Њитракове,  о  том,  как  видели его всегда рЯдом с
собой в  самых опасных местах,  как обучал он  морЯков стрельбе из трофейных
автоматов,  как пробиралсЯ он к окруженным подразделениЯм, несЯ с собой волю
к  победе,  веселую шутку и  дружеское,  теплое слово,  и как провожали его,
раненного,  в тыл,  как ждут его обратно - всем полком - и какую встречу ему
готовЯт.
     Џосидите с  морЯками вечерок в  окопе -  и всЯ жизнь нового коллектива,
этого кораблЯ на  суше,  встанет перед вами  во  всей ее  суровой и  веселой
простоте,  в  шутках и  подначках,  в  уважительных Ћтзывах о храбрейших,  в
мужественной скорби по  погибшим товарищам,  и  во  всЯком взводе увидите вы
неразлучных друзей,  из  которых каждый отдаст жизнь за нового своего друга,
"корешка" или "годка"...
     € если в такой коллектив попадает молодой человек, не видевший ранее ни
кораблЯ,  ни  морЯ,  он впитывает в  себЯ этот мужественный дух,  традиции и
боевые навыки,  эту присущую морЯкам гордость за свой корабль (или батальон)
и  желание сделать его лучшим,  красивейшим,  храбрейшим.  Њолодого человека
смущает,  что  не  может он,  подобно товарищам,  надеть в  бой  драгоценную
ленточку с  именем своего кораблЯ,  что  в  беседах между  атаками никак  не
назвать ему тех,  с кем он плавал,  кто командовал его кораблем,  кто был на
нем  комиссаром.  Ќо  тем  более хочетсЯ ему  доказать этим особенным людЯм,
понимающим друг друга с  полуслова,  полужеста,  что и он достоин войти в их
тесную и  смелую семью.  €  он идет в  бой впереди других,  уходит в опасную
разведку,  кидаетсЯ один  на  десЯток врагов.  Ћн  хочет  завоевать право не
опускать   глаз   перед   этими   мужественными,    простыми   и    веселыми
друзьЯми-морЯками.
     ’ак  получилось и  с  молодым севастопольским пареньком ћрием  Њеем.  ‚
’ретий морской полк,  формировавшийсЯ в ‘евастополе, он пришел добровольцем,
не служив еще на флоте.  ‚ конце сентЯбрЯ крейсер с десантом подошел ночью к
Ћдессе;  морЯки в темноте погрузились на баркасы и погребли к берегу,  в тыл
румынам. ‚месте с остальными Њей спрыгнул по грудь в холодную воду и так же,
как  остальные,  не  почувствовал холода (морЯки потом  говорили:  "•олоднаЯ
вода,  понЯтно...  Ќо очень тогда азартно было,  не замечали..."). ‚ темноте
взвод его ворвалсЯ в  прибрежную деревню,  напоролсЯ там на  тЯжелые орудиЯ,
перестрелЯл и переколол немецких артиллеристов.  ’ак провел Њей ночь, день и
еще ночь в Яростном бою - в первом своем бою.
     “дар  десантного полка во  фланг румынам в  сочетании с  лобовой атакой
батальонов Џервого  морского полка  (покинувших,  наконец,  длЯ  этого  свою
знаменитую посадку  у  €льичевки) отбросил врагов  на  несколько километров.
ЊорЯки  занЯли новые  позиции,  расположившись в  недавних румынских окопах,
повернув их фронт к врагу. Ќапор морЯков освободил Ћдессу и порт от обстрела
тЯжелой немецкой батареей.  ЋрудиЯ были отправлены в  город,  и каждую пушку
провезли по  улицам с  выразительной надписью,  выведенной белой  краской на
черном длинном стволе: "Ћна стрелЯла по Ћдессе, больше не будет".
     Ќемецко-румынские  фашисты  решили  вернуть  потерЯнные  ими   выгодные
позиции.  “дар за ударом,  атака за атакой, тысЯчи мин и снарЯдов посыпались
на ’ретий полк. ‚раги пытались подавить его сопротивление количеством: утром
29  сентЯбрЯ на  окопы,  где  был один третий батальон этого молодого полка,
двинулось до полутора тысЯч румын.
     Ђвтоматчики их еще в  темноте подкрались к окопам на семьдесЯт метров и
с  началом атаки открыли огонь,  держа морЯков в  земле и  не  даваЯ поднЯть
головы.  ЊорЯки,  как обычно,  подпустили атакующих поближе и скосили первую
волну.  ’рое краснофлотцев -  „имитриенко, ‚черашний и ‹исьев - выскочили из
окопов, закололи автоматчиков в кукурузе и их же оружием стали бить во фланг
следующей цепи румын, пошедшей в атаку.
     ‚ окопе сперва не заметили, что вслед за этими тремЯ выскочил и Њей. Ћн
залег с винтовкой в кукурузе, стрелЯЯ вдоль румынской цепи. Ќа него, прЯчась
за копнами,  пошло до шестидесЯти румын со станковым пулеметом. Њей поднЯлсЯ
во весь рост,  швырнул две гранаты,  отбил пулемет. Ћн быстро повернул его и
погнал им все шесть десЯтков солдат назад.  “влекшись этим, Њей перетаскивал
пулемет все  дальше  и  дальше вперед,  косЯ  им  откатывающихсЯ румын...  €
хорошо,  что командир роты заметил это и  выслал к  Њею еще семерых морЯков,
иначе он был бы отрезан от своих.
     ’ак доброволец ћрий Њей вошел в боевую семью ’ретьего морского полка, и
никто уже больше не спрашивал его с дружеской насмешкой, с какого он кораблЯ
и какой специальности, и представили мне его так: "который с чужим пулеметом
в отдельном плаванье был"...
     ‚  этом же  бою произошло то,  что командир батальона старший лейтенант
’орбан, смеЯсь, назвал "стихийной контратакой".
     Ѓатальон  отражал  одну  атаку  за  другой.  ‘ильный  автоматный  огонь
сменЯлсЯ минометным,  потом  снова надвигались цепи  румын.  ЏоднЯть людей в
контратаку под  этим  огнем,  прижимавшим к  земле,  ’орбану  казалось делом
трудным,  и  он  медлил,  выжидаЯ хоть какой-нибудь передышки.  Ќо далеко от
командного пункта, в девЯтой роте, командир отделениЯ ‚Ялов, пригибаЯ голову
под роем свистЯщих пуль, повернулсЯ к командиру роты ‘тепанову:
     - Ђ  что,  товарищ лейтенант,  если самим на  них кинутьсЯ?..  ЏрЯмо же
терпениЯ никакого нет, до чего хлещет... Њожет, ударить - драпанут?
     €  в  огонь,  которого,  казалось бы,  не  могут выдержать человеческие
нервы,  выскочили из  окопа  во  весь  рост  сразу трое:  ‚Ялов,  ‘тепанов и
услышавший этот разговор пулеметчик с  канлодки ‘оболев.  ‡а ними,  как один
человек,  тотчас кинулась вперед всЯ девЯтаЯ рота.  “видев это,  поднЯлась и
соседнЯЯ - седьмаЯ. ‡а ней - перваЯ. Ѓоевой порыв шквалом поднЯл морЯков и в
соседнем,  втором батальоне.  "—ернаЯ туча"  ринулась на  атакующих румын и,
спытыкаЯсь  о   вражеские  трупы,   наваленные  перед  окопами,   покатилась
неудержимой страшной лавиной. ђумыны дрогнули и побежали назад...
     - Ќу и дали они ходу - узлов на тридцать! - рассказывал потом лейтенант
‘тепанов,  оживленно  взмахиваЯ  веревочными вожжами  (он  взЯлсЯ  самолично
доставить  менЯ  в   соседний  Џервый  морской  полк  на  скрипучей  мажаре,
запрЯженной парой отбитых у румын коней). - Џопрыгали сперва в свои окопы, а
мы сбоку налетели,  перекололи порЯдком,  кто не поспел выскочить. Ћстальных
гнали,  гнали,  восемь километров гнали, пока краснофлотцы не притомились...
’пру, черт!.. €звините, правый мотор отказал, - перебил он себЯ и спрыгнул с
мажары,   чтобы  освободить  заднюю  ногу  лошади  от  вожжи:  лейтенант  до
зачислениЯ в полк командовал торпедным катером.
     ќтот бой дал огромное количество трофеев: две тЯжелые немецкие батареи,
державшие  порт  и  город  под  обстрелом,   автоматы,  пулеметы,  винтовки,
минометы,  танки,  зенитки...  ‚  новых  окопах  у  каждого морЯка Џервого и
’ретьего полков рЯдом с  родной трехлинейкой лежал теперь заработанный в бою
автомат или пулемет, выставив из зелени посадки свой черный ствол и поджидаЯ
бывших хозЯев.  ‚ Џервом полку,  куда привез менЯ ‘тепанов, полковник Ћсипов
как раз и уточнЯл количество трофеев.
     - „а  это Я  слышал,  сколько вы  сдали в  трофейную комиссию.  ‚ы  мне
скажите,  сколько себе оставили? - добивалсЯ он от майора, командира первого
батальона.
     Њайор конфузливо отводил глаза и убедительно прижимал руку к груди.
     - „а самую малость, товарищ полковник, пустЯки...
     - Ќу все-таки? Ќе отниму же Я у вас!
     - Љак сказать...  прошлый раз шестнадцать автоматов во  второй батальон
взЯли?..
     - ‚зЯл,  потому что те  только на  минометы напоролись.  ‚ам же  три их
миномета прислал. Ќу, начистоту - сколько?
     Њайор томилсЯ.  Џолковник Ћсипов оглЯдел посадку.  ‚ зелени стоЯло штук
тридцать трофейных Ящиков с минами.  Ћн открыл крышку первого. Ќо там вместо
мин оказалась белаЯ пышнаЯ курица, в другом - кролик. Ћн, моргаЯ, смотрел на
полковника,  и  тот рассмеЯлсЯ.  ђассмеЯлсЯ и  майор,  а за ним засмеЯлись и
краснофлотцы  -  пыльные,  перемазанные землей  (они  подправлЯли  румынские
окопы).
     - ђумынское  хозЯйство,   -   поЯснил  майор.  -  „венадцать  кроликов,
четырнадцать кур и  один петух...  ’оже прикажете в комиссию сдать,  товарищ
полковник?
     ‡а  трофейной Яичницей в  бывшем  офицерском блиндаже,  когда  разговор
пошел неофициальный,  майор наконец призналсЯ,  что в батальоне насыщенность
автоматным и пулеметным огнем,  по его мнению, теперь достаточнаЯ и что штук
двадцать   можно   передать   молодому  ’ретьему  полку.   Џолковник  Ћсипов
усмехнулсЯ.
     - Ќу,   то-то...  ’олько  им  не  надо:  они  сами  нам  тридцать  штук
предлагают... ‘мотри, майор: морЯчки пришли что надо, как бы нашему полку не
отстать...
     ’ак показал себЯ в  первом же восьмисуточном бою.  ’ретий морской полк,
только что сформированный из  краснофлотцев,  впервые сошедших с  кораблей в
десант.  ‚  непривычной обстановке,  не  умеЯ  еще  как  надо  применЯтьсЯ к
местности,  окапыватьсЯ,  вести  разведку,  держать свЯзь,  морЯки  показали
образцы боевого напора,  смелости и инициативы.  ‚перед, только вперед - вот
лозунг, с которым они ринулись в бой.
     €  морЯки шли  вперед "черной тучей",  сметающей сопротивление,  сеющей
ужас и  панику,  шли,  сшибаЯ мотоциклистов и мчась дальше на их же машинах,
сшибаЯ кавалеристов и громоздЯсь на трофейных коней. „важды, трижды раненные
морЯки не  выходили из  боЯ.  Џадали товарищи рЯдом -  остальные шли вперед,
горЯ местью, горЯ давней матросской Яростью. Љ упавшим подползали санитары и
под огнем вытаскивали раненых, ЋставшиесЯ на ногах шли вперед, в неизвестные
и   непонЯтные  рощицы,   посадки,   в  заросли  кукурузы,   в  сожженные  и
разграбленные деревни,  шли,  окруженные врагами,  в  самую  гущу  которых с
фланга ворвалась с морЯ эта "чернаЯ туча"...
     ’ак  две ночи и  день шел через расположение врага ’ретий морской полк,
пока не вышел на соединение с  частЯми Џриморской армии и  с  Џервым морским
полком  полковника Ћсипова.  Љрасноармейцы,  увидев в  кукурузе запыленные и
обожженные  боем  черные  фигуры,  встретили  их  радостными криками:  "“ра!
ЊорЯки!.."
     ‘ осиповцами встреча вышла более любопытной.
     ’рое разведчиков ’ретьего полка, пробираЯсь на второй день по кукурузе,
заметили в  ней  шевеление.  Ћни присмотрелись -  и  увидели шесть человек в
камуфлированных плащ-палатках.  ђумынские автоматы торчали из-под вражеского
этого одеЯниЯ.  ђазведчики шепотом посоветовались: шестеро, а может, там еще
кто притаилсЯ?.. Ќо проверить надо, на то и разведка.
     ЊорЯки,   наклонив  штыки,  выскочили  из  кукурузы  и  кинулись  через
прогалину во весь рост.
     - ‘давайтесь, руманешти! ЊорЯки идут!.. Њатрозен, матрозен!..
     €з  кукурузы  охотно  выскочила фигура  в  румынской плащ-палатке.  Ћна
кинула  автомат  и   раскрыла  руки,   как  длЯ  объЯтьЯ.   ЊорЯки  на  бегу
переглЯнулись: сдаетсЯ, факт!.. € вдруг "румын" закричал на русском Языке:
     - ‘лавному ’ретьему морскому полку - ура!
     €  кукуруза подхватила "ура",  и  из-за  шуршащих стеблей выскочили еще
люди в румынских плащах,  и трудно было понЯть,  кто кого "брал в плен", так
переплелись дружеские объЯтиЯ.  ‘вЯзь  между  двумЯ  полками морской пехоты,
разделенными врагом, была установлена.
     Љогда первый восторг встречи улегсЯ, морЯки Џервого полка спросили:
     - —его же вы, орлы, на нас кинулись? Ћх, и напугали, вот напугали...
     - Ђ  черт  вас  догадал  так  обрЯдитьсЯ,  -  недовольно сказали морЯки
’ретьего полка, - Њы же вас вполне пострелЯть могли. •орошо, что на штык вас
решили взЯть, а то бы подырЯвили пулЯми...
     - „а  мы  вас  уже  полчаса  в  кукурузе  рассматриваем,   -   ответили
"старички"-осиповцы.  - Ѓушлатики, товарищи, поснимать придетсЯ. ‚ойна здесь
другаЯ...  Ђ  что втроем в  атаку кидаетесь -  это по-нашему,  по-осиповски.
‡начит - сдружимсЯ.
     € через несколько дней краснофлотцы ’ретьего морского полка научились и
окапыватьсЯ поглубже,  и  в  разведку незаметно ходить,  и прикрывать черную
матросскую робу защитной гимнастеркой или плащом.  Ћдному не  изменили новые
бойцы: верности флотским традициЯм, идущим от "Џотемкина", от штурма ‡имнего
дворца,  от давних боев на “рале,  Џерекопе,  ‚олге и „онбассе,  - мужеству,
напору, верности ђодине, готовности быть всегда и всюду первыми.
     €  грозное  слово  "чернаЯ  туча",  родившеесЯ  в  исторической обороне
Ћдессы,  где на  каждого советского воина приходилось не менее шести врагов,
пошло  гулЯть  по  фронтам Ћтечественной войны  всюду,  где  навстречу врагу
поЯвлЯлись Яростные и гневные полки морской пехоты.

1941
Last-modified: Thu, 21 Feb 2002 08:17:38 GMT
Ћцените этот текст: