да  все  разойдутсЯ  готовитьсЯ  к
торжеству, и  употреблю  в дело таланты,  так  блестЯще примененные мной под
окном Њолли.
     Џосле этого Џоп рассказал о поЯвлении „игэ в доме. ‚ыйдЯ в приемную  на
доклад  о прибывшей  издалека даме, желающей немедленно его видеть,  ѓанувер
ЯвилсЯ, ожидаЯ  услышать скрипучий  голос  благотворительницы лет сорока,  с
сильными жестами и блистающим, как ланцет, лорнетом, а  вместо того встретил
искусительницу  „игэ.  ‘квозь  ее застенчивость  светилось  желание отстоЯть
причуду   всем  пылом   двадцати  двух  лет,  сильнейшим,  чем  рассчитанное
кокетство, -- смесь трусости и задора, вызова и готовности расплакатьсЯ. Ћна
объЯснила, что слухи о замечательном  доме проникли в Ѓенарес и не  дали  ей
спать. Ћна  и не будет спать, пока не увидит всего. †изнь  потерЯла  длЯ нее
цену с  того днЯ,  когда  она узнала,  что есть дом с  исчезающими стенами и
другими головоломными тайнами. Ћна богата и  объездила земной шар, но такого
пирожного еще не пробовала.
     „игэ  сопровождал  брат.  ѓалуэй, лицо  которого  во времЯ  этой тирады
выражало  просьбу  не  осудить молодую жизнь,  требующую повиновениЯ каждому
своему капризу.  ‡акоренелый циник улыбнулсЯ бы,  рассматриваЯ  пленительное
лицо со сказкой в глазах, сиЯющих всем и всюду. ‘амо собой, она  была теперь
средневековой принцессой, падающей от изнеможениЯ у ворот волшебного  замка.
‡а месЯц перед этим ѓанувер получил решительное письмо Њолли, в  котором она
сообщала,  что уезжает навсегда, не  дав адреса,  но  он  временно уже устал
горевать -- горе,  как и счастливое настроение, находит волной.  Џоэтому все
пахнущее свежей  росой могло найти  доступ  к левой стороне его  груди. Ћн и
ѓалуэй  стали смеЯтьсЯ. "ђовно через двадцать один день,  -- сказал ѓанувер,
-- ваше желание исполнитсЯ, этот  срок  назначен не мной, но Я верен  ему. ‚
этом вы мне уступите, тем более, что есть, на что посмотреть". Ћн оставил их
гостить; так  началось.  ‚скоре  ЯвилсЯ ’омсон, друг  ѓалуэЯ,  которому тоже
отвели помещение. Ќичто не вызывало особенных размышлений, пока из отдельных
слов, взглЯдов --  неуловимой,  но подозрительной психической  эманации всех
трех  лиц --  у Џопа  не  создалось  уверенности, что  необходимо  экстренно
вызвать „юрока и ќстампа.
     ’аким  образом,  в  основу  сцены  приема  ѓанувером  „игэ был  положен
характер ѓанувера -- его вкусы, представлениЯ о встречах и случаЯх; говорЯ с
„игэ, он слушал себЯ, выраженного прекрасной игрой.
     ‡апахло  таким густым дымом, как в битве Ќельсона с испанским флотом, и
Я сказал страшным голосом: -- Љак белка или змеЯ! Џоп, позвольте пожать вашу
руку и знайте, что ‘анди, хотЯ он, может быть, моложе вас, отлично справитсЯ
с задачей и похитрее!
     Љазалось,  волнениЯм этого днЯ не будет  конца.  …два Я, закреплЯЯ свои
слова, стукнул кулаком  по столу, как в дверь  постучали  и  вошедший  слуга
объЯвил, что менЯ требует ѓанувер.
     -- ЊенЯ? -- струсив, спросил Я.
     -- ‘анди. ќто вы -- ‘анди?
     -- Ћн -- ‘анди, -- сказал Џоп, -- и Я иду с ним.


        XIII

     Њы прошли сквозь ослепительные лучи зал, по которым Я следовал вчера за
Џопом в библиотеку, и застали ѓанувера в картинной галерее. ‘ ним был „юрок,
он  ходил  наискось  от  стола к  окну  и  обратно.  ѓанувер сидел,  положив
подбородок в сложенные на столе руки, и задумчиво следил,  как  ходит „юрок.
„ве белые статуи в конце галереи и Яркий свет  больших окон из целых стекол,
доходЯщих  до  самого паркета,  придавали  огромному  помещению  открытый  и
веселый характер.
     Љогда мы вошли,  ѓанувер  поднЯл голову и  кивнул.  ‚зглЯнув на „юрока,
ответившего мне пристальным взглЯдом понЯтного предупреждениЯ,  Я подошел  к
ѓануверу. Ћн  указал  стул,  Я  сел,  а Џоп  продолжал  стоЯть,  нервно водЯ
пальцами по подбородку.
     --  ‡дравствуй, ‘анди, -- сказал ѓанувер. -- Љак  тебе нравитсЯ  здесь?
‚полне ли тебЯ устроили?
     -- Ћ, да! -- сказал Я. -- ‚се еще не могу опомнитьсЯ.
     -- ‚от  как?!  -- задумчиво  произнес  он и замолчал.  Џотом, рассеЯнно
поглЯдев на менЯ, прибавил с улыбкой: --  ’ы позван мной вот зачем. џ  и мой
друг „юрок, который  говорит  о тебе  в высоких тонах, решили устроить  твою
судьбу. ‚ыбирай, если хочешь, не теперь,  а строго обдумав: кем  ты  желаешь
быть.  Њожешь  назвать  любую  профессию.  Ќо  только  не  будь   знаменитым
шахматистом,  который,  получив   ночью  телеграмму,   отправилсЯ  утром  на
состЯзание в ‹исс и выиграл  из шести пЯть у  самого Љапабланки. ‚ противном
случае  ты  привыкнешь покидать своих друзей в трудные  минуты их жизни ради
того, чтобы заехать слоном в лоб королю.
     -- Ћдну из этих партий, -- заметил „юрок, -- Я  назвал партией ѓанувера
и, представьте, выиграл ее всего четырьмЯ ходами.
     -- Љак бы там  ни было,  ‘анди осудил вас в глубине сердца,  --  сказал
ѓанувер, -- ведь так, ‘анди?
     -- Џростите, -- ответил Я, -- за то, что ничего в этом не понимаю.
     -- Ќу, так говори о своих желаниЯх!
     -- џ  морЯк,  -- сказал  Я, -- то есть Я пошел по  этой дороге. …сли вы
сделаете менЯ капитаном, мне больше,  кажетсЯ,  ничего не  надо, так как все
остальное Я получу сам.
     --  Ћтлично. Њы  пошлем тебЯ  в адмиралтейскую  школу. џ  сидел, таЯ  и
улыбаЯсь.
     -- ’еперь мне уйти? -- спросил Я.
     -- Ќу, нет.  …сли  ты  приЯтель „юрока, то, значит, и мой, а поэтому  Я
присоединю тебЯ к  нашему  плану.  Њы  все  пойдем смотреть  кое-что в  этой
лачуге. ’ебе, с твоим живым соображением, это  может  принести пользу. Џока,
если хочешь, сиди или смотри картины. Џоп, кто приехал сегоднЯ?
     џ встал  и отошел. џ был  рассечен натрое: одна часть смотрела картину,
изображавшую рой  красавиц в  туниках  у колонн, среди роз,  на фоне морской
дали, другаЯ часть видела самого себЯ на этой  картине, в полной капитанской
форме, орущего красавицам:  "‹евый галс! ЏодтЯнуть грот, рифы и брасы!" -- а
третьЯ, по естественному устройству уха, слушала разговор.
     Ќе  могу  передать,  как  действует  такое  обращение  человека,  одним
поворотом Языка приказывающего судьбе перенести ‘анди из небытиЯ в капитаны.
Ћт самых моих  ног до макушки поднималась нервнаЯ теплота. …два принималсЯ Я
думать о  перемене жизни, как мысли  эти  перебивались  картинами, галереей,
ѓанувером, Њолли и всем, что Я испытал здесь, и мне  казалось, что Я вот-вот
полечу.
     ‚  это времЯ  ѓанувер  тихо  говорил „юроку: --  ‚ам  это не  покажетсЯ
странным.  Њолли   была  единственной  девушкой,  которую  Я  любил.  Ќе  за
что-нибудь, -- хотЯ было "за что", но по той магнитной линии,  о  которой мы
все ничего не  знаем.  ’еперь все  наболело во мне и  уже  как бы не боль, а
жгучаЯ тупость.
     -- †енщины  догадливы, -- сказал „юрок, -- а „игэ наверно проницательна
и умна.
     --  „игэ...  --  ѓанувер  на мгновение закрыл глаза. -- ‚се равно  „игэ
лучше других, она,  может быть, совсем хороша, но Я теперь плохо вижу людей.
џ внутренне утомлен. Ћна мне нравитсЯ.
     -- ’ак молода, и уже вдова, -- сказал „юрок. -- Љто был муж?
     -- …е муж был консул, в колонии, какой -- не помню.
     --  Ѓрат  очень  напоминает сестру,  --  заметил „юрок,  --  Я говорю о
ѓалуэе.
     -- Ќапротив, совсем не похож! „юрок замолчал.
     --  џ знаю, он вам  не  нравитсЯ,  --  сказал  ѓанувер,  -- но он очень
забавен,  когда  в  ударе.  …го  веселаЯ  юмористическаЯ  злость  напоминает
собаку-льва.
     -- ‚от еще! џ не видал таких львов.
     --  ЏуделЯ,  -- сказал  ѓанувер, развеселившись, --  стриженого пуделЯ!
Ќаконец мы соединились! -- вскричал  он, направлЯЯсь к двери, откуда входили
„игэ, ’омсон и ѓалуэй.
     Њне, свидетелю  сцены  у золотой цепи, довелось  видеть теперь  „игэ  в
замкнутом образе молодой дамы, отношение которой к хозЯину определЯлось лишь
ее  положением милой гостьи.  Ћна шла  с улыбкой, киваЯ и  тараторЯ.  ’омсон
взглЯнул  сверх очков; величайшаЯ  приЯтность  расползлась по  его широкому,
мускулистому лицу; ѓалуэй шел, дергаЯ плечом и щекой.
     --  џ ожидала застать большое общество,  --  сказала „игэ. -- ѓорничнаЯ
подвела счет и уверЯет, что утром прибыло человек двадцать.
     -- „вадцать  семь,  --  вставил  Џоп,  которого Я теперь  не узнал.  Ћн
держалсЯ ловко, почтительно и был своим,  а Я -- Я был чужой и стоЯл, мрачно
вытаращив глаза.
     -- Ѓлагодарю вас, Я скажу Њикелетте, -- холодно отозвалась „игэ, -- что
она ошиблась.
     ’еперь Я видел, что она не любит также „юрока. џ заметил это по ее уху.
Ќе  смейтесь! Љрай  маленького,  как лепесток, уха был направлен к  „юроку с
неприЯзненной остротой.
     -- Љто же навестил вас? --  продолжала  „игэ, спрашиваЯ ѓанувера.  -- џ
очень любопытна.
     -- ќто будет смешанное общество, -- сказал ѓанувер. -- ‚се приглашенные
-- живые люди.
     -- Њорг в полном  составе  был  бы  немного  мрачен длЯ  торжества,  --
объЯвил ѓалуэй. ѓанувер улыбнулсЯ.
     -- џ выразилсЯ неудачно. Ђ все-таки лучшего слова, чем слово <i>живой,</i> мне
не придумать длЯ человека, умеющего наполнЯть жизнь.
     --  ‚  таком  случае,  мы все живы, --  объЯвила „игэ, -- применЯЯ ваше
толкование.
     -- Ќо и само по себе, -- сказал ’омсон.
     -- џ буду принимать  вечером, -- заЯвил ѓанувер, -- пока же предпочитаю
бродить в доме с вами, „юроком и ‘анди.
     -- ‚ы любите морЯков,  -- сказал ѓалуэй, косЯсь  на менЯ, --  вероЯтно,
вечером мы увидим целый экипаж капитанов.
     -- Ќаш ‘анди один стоит военного флота, -- сказал „юрок.
     --  џ   вижу,  он  под   особым  покровительством,  и  не   осмеливаюсь
приближатьсЯ к нему, --  сказала „игэ,  трогаЯ веером подбородок. --  Ќо мне
нравЯтсЯ  ваши  капризы, дорогой  ѓанувер,  благодарЯ им вспоминаешь и  вашу
молодость. Њожет быть, мы увидим сегоднЯ взрослых ‘анди, пыхтЯщих по крайней
мере с улыбкой.
     -- џ не принадлежу к светскому  обществу, -- сказал ѓанувер добродушно,
-- Я  -- один  из случайных  людей, которым идиотически  повезло  и  которые
торопЯтсЯ обратить деньги в жизнь, потому  что лишены традиции накоплениЯ. џ
признаю личный этикет и отвергаю кастовый.
     -- Њне попало, -- сказала „игэ, -- очередь за вами, ’омсон.
     -- џ уклонЯюсь и уступаю свое место ѓалуэю, если он хочет.
     --  Њы, журналисты, неуЯзвимы,  --  сказал  ѓалуэй,  --  как  короли, и
никогда не точим ножи вслух.
     -- ’еперь тронемсЯ, -- сказал ѓанувер, -- пойдем, послушаем, что скажет
об этом Љсаверий.
     -- “ вас есть римлЯнин? -- спросил ѓалуэй. -- € тоже <i>живой?</i>
     <i>--</i> …сли не испортилсЯ; в прошлый раз начал нести ересь.
     -- Ќичего не понимаю, --  „игэ  пожала плечом, -- но должно быть что-то
захватывающее.
     ‚се мы вышли из галереи и прошли несколько комнат, где было хорошо, как
в  саду  из дорогих вещей,  если бы такой  сад был. Џоп и  Я  шли сзади. Џри
повороте он удержал менЯ за руку.
     --  ‚ы помните  наш  уговор? „ерево можно не трогать. ’еперь задумано и
будет  все иначе.  џ только что узнал это. …сть новые  соображениЯ по  этому
делу.
     џ был  доволен  его  сообщением, начинаЯ  уставать от подслушиваниЯ,  и
кивнул так усердно, что подбородком  стукнулсЯ в грудь. ’ем временем ѓанувер
остановилсЯ  у  двери,  сказав:  "Џоп!"  ћноша  поспешил  с  ключом  открыть
помещение.  ‡десь  Я увидел странную, как  сон, вещь. Ћна произвела на менЯ,
но,  кажетсЯ,  и  на   всех,   неизгладимое   впечатление:  мы   были  перед
человеком-автоматом, игрушкой в триста тысЯч ценой, умеющей говорить.


        XIV

     ќто помещение, не очень большое, было обставлено как гостинаЯ, с глухим
мЯгким  ковром  на  весь  пол.  ‚ кресле,  спиной к  окну, скрестив  ноги  и
облокотЯсь на  драгоценный столик, сидел,  откинув голову, молодой  человек,
одетый  как  моднаЯ  картинка.  Ћн  смотрел  перед собой  большими  голубыми
глазами,  с  самодовольной  улыбкой  на  розовом  лице,  оттененном  черными
усиками. Љороче говорЯ, это был точь-в-точь манекен из витрины. Њы все стали
против него. ѓалуэй сказал: -- Ќадеюсь, ваш Љсаверий не говорит, в противном
случае, ѓанувер, Я обвиню вас в колдовстве и создам сенсационный процесс.
     -- ‚от  новости!  --  раздалсЯ  резкий отчетливо  выговаривающий  слова
голос, и Я вздрогнул. -- „овольно, если вы обвините себЯ в неуместной шутке!
     -- Ђх! --  сказала „игэ и увела голову в плечи.  ‚се были поражены. —то
касаетсЯ ѓалуэЯ,  -- тот положительно струсил, Я это  видел  по беспомощному
лицу, с которым он попЯтилсЯ назад. „аже „юрок, нервно усмехнувшись, покачал
головой.
     -- “йдемте! -- вполголоса сказала „игэ. -- „ело страшное!
     -- Ќадеюсь, Љсаверий нам не нанесет оскорблений? -- шепнул ѓалуэй.
     -- Ћстаньтесь, Я незлобив, -- сказал манекен таким тоном, как говорЯт с
глухими, и переложил ногу на ногу.
     -- Љсаверий! -- произнес ѓанувер. -- Џозволь рассказать твою историю!
     -- Њне все равно, -- ответила кукла. -- џ -- механизм.
     ‚печатление  было удручающее  и сказочное. ѓанувер  заметно наслаждалсЯ
сюрпризом. ‚ыдержав паузу,  он  сказал:  -- „ва года назад  умирал от голода
некто Ќиклас ќкус, и Я получил от него письмо с предложением купить автомат,
над которым он работал пЯтнадцать лет. Ћписание этой машины было сделано так
подробно  и  интересно,  что  с  моим  складом  характера оставалось  только
посетить затейливого  изобретателЯ.  Ћн жил  одиноко. ‚  лачуге, при дневном
свете,  равно озарЯющем  это чинное восковое лицо и бледные черты неизлечимо
больного  ќкуса,  Я  заключил  сделку.  џ  заплатил  триста  тысЯч   и  имел
удовольствие выслушать ужасный диалог человека  со своим подобием.  "’ы спас
менЯ!" -- сказал ќкус, потрЯсаЯ чеком перед автоматом, и получил в ответ: "џ
тебЯ  у  б  и  л".  „ействительно,  ќкус,  организм  которого  был  разрушен
длительными видениЯми тонкостей гениального механизма, скончалсЯ очень скоро
после  того,  как  разбогател, и Я,  сказав о том  автомату,  услышал  такое
замечание: "Ћн продал свою жизнь так же дешево, как стоит моЯ!"
     -- “жасно!  --  сказал „юрок. --  “жасно!  --  повторил  он  в  сильном
возбуждении.
     -- ‘огласен. -- ѓанувер  посмотрел на  куклу и  спросил:  --  Љсаверий,
чувствуешь ли ты что-нибудь?
     ‚се побледнели при этом вопросе, ожидаЯ, может быть, потрЯсающего "да",
после  чего  могло  наступить  смЯтение.  Ђвтомат  качнул  головой  и  скоро
проговорил: -- џ -- Љсаверий, ничего не чувствую, потому что ты говоришь сам
с собой.
     -- ‚от ответ, достойный живого человека! -- заметил ѓалуэй. -- —то, что
в этом болване? Љак он устроен?
     -- Ќе  знаю, -- сказал  ѓанувер, -- мне объЯснЯли, так  как  Я купил  и
патент, но Я мало что понЯл. Џринцип стенографии, радий, логическаЯ система,
разработаннаЯ с  помощью  чувствительных  цифр,  --  вот,  кажетсЯ, все, что
сохранилось  в  моем  уме. —тобы  вызвать  слова,  необходимо  при обращении
произносить "Љсаверий", иначе он молчит.
     -- ‘амолюбив, -- сказал ’омсон.
     -- € самодоволен, -- прибавил ѓалуэй.
     --  €  самовлюблен,  --  определила  „игэ.  --  ‘кажите ему что-нибудь,
ѓанувер, Я боюсь!
     -- •орошо Љсаверий! —то ожидает нас сегоднЯ и вообще?
     -- ‚от это называетсЯ спросить  основательно! --  расхохоталсЯ  ѓалуэй.
Ђвтомат качнул головой, открыл рот, захлопал губами, и Я услышал резкий, как
скрип  ставни,  ответ:  --  ђазве  Я  прорицатель?  ‚се  вы  умрете;  а  ты,
спрашивающий менЯ, умрешь первый.
     Џри таком ответе все бросились прочь, как облитые водой.
     -- „овольно, довольно! -- вскричала  „игэ. -- Ћн неуч, этот Љсаверий, и
Я на вас сердита, ѓанувер! ќто непростительное изобретение.
     џ выходил последним,  уносЯ на  затылке  ответ куклы: "‘ердись  на саму
себЯ!"
     -- Џравда, -- сказал ѓанувер, пришедший в заметно нервное состоЯние, --
иногда  его речи огорошивают, бывает также, что ответ  невпопад, хотЯ редко.
’ак, однажды, Я произнес:  "‘егоднЯ теплый день", -- и мне выскочили  слова:
"„авай выпьем!"
     ‚се были взволнованы.
     --  Ќу что,  ‘анди?  ’ы  удивлен? -- спросил Џоп. џ был  удивлен меньше
всех, так как всегда ожидал самых невероЯтных Явлений и теперь убедилсЯ, что
мои взглЯды  на жизнь  подтвердились блестЯщим образом. Џоэтому Я сказал: --
ќто ли еще встретишь в загадочных дворцах?! ‚се  рассмеЯлись. ‹ишь одна „игэ
смотрела  на менЯ, сдвинув  брови, и как  бы  спрашивала: "Џочему ты  здесь?
ЋбъЯсни?"
     Ќо мной не считали нужным или интересным заниматьсЯ так, как вчера, и Я
скромно стал сзади. ‚озникли  предположениЯ  идти осматривать оранжерею, где
помещались  редкие  тропические бабочки, осмотреть  также вновь  привезенные
картины старых мастеров и статую, раскопанную в ’ибете, но  после "ЉсавериЯ"
не  было  ни у кого настоЯщей  охоты  ни  к каким развлечениЯм. Ћ нем начали
говорить  с  таким  увлечением,  что спорам  и восклицаниЯм  не предвиделось
конца.
     -- “ вас много монстров? -- сказала ѓануверу „игэ.
     -- Љое-что. џ всегда любил игрушки, может быть, потому, что мало  играл
в детстве.
     -- Ќадо  вас взЯть в опеку  и  наложить секвестр  на  капитал до вашего
совершеннолетиЯ, -- объЯвил ’омсон.
     --  ‚ самом деле, -- продолжала „игэ, -- такаЯ масса денег на...  гм...
прихоти. € какие прихоти!
     -- ‚ы правы, -- очень серьезно  ответил ѓанувер. --  ‚ будущем возможно
иное. џ не знаю.
     -- ’ак спросим ЉсавериЯ! -- вскричал ѓалуэй.
     -- џ пошутила. …сть прелесть в безубыточных расточениЯх.
     Џосле этого вознамерились все же отправитьсЯ смотреть тибетскую статую.
Ћт  усталости Я впал в одурь, плохо соображаЯ,  что делаетсЯ.  џ почти спал,
стоЯ  с  открытыми  глазами.  Љогда  общество  тронулось, Я,  в  совершенном
безразличии, пошел,  было, за ним, но, когда его скрыла следующаЯ  дверь, Я,
готовый  упасть  на  пол и  заснуть,  бросилсЯ  к  дивану, стоЯвшему у стены
широкого  прохода,  и сел на  него  в совершенном изнеможении.  џ  устал  до
отвращениЯ ко всему. Ђппарат  моих восприЯтии отказывалсЯ  работать. ‘лишком
много было всего! џ опустил голову на руки, оцепенел, задремал и уснул.  Љак
оказалось впоследствии, Џоп возвратилсЯ,  обеспокоенный моим отсутствием,  и
пыталсЯ разбудить,  но безуспешно. ’огда он совершил настоЯщее предательство
--  он вернул всех смотреть, как спит ‘анди Џруэль, сраженный богатством, на
диване загадочного дворца. €, следовательно, Я был некоторое времЯ зрелищем,
но, разумеетсЯ, не знал этого.
     -- Џусть спит, -- сказал ѓанувер, -- это хорошо -- спать. џ уважаю сон.
Ќе будите его.


        XV

     џ забежал вперед  только затем,  чтобы указать, как был крепок мой сон.
Џросто Я некоторое времЯ не существовал.
     Ћткрыв глаза,  Я повернулсЯ и сладко заложил руки под щеку, намереваЯсь
еще поспать. Њеж тем, сознание  тоже просыпалось, и,  в  то  времЯ как  тело
молило о  блаженстве покоЯ, Я увидел в дремоте  Њолли, раскалывающую  орехи.
‚след нагрЯнуло все; холодными струйками выбежал сон из членов моих  --  и в
оцепенении  неожиданности,  так  как  после  провала воспоминание Явилось  в
потрЯсающем темпе, Я вскочил, сел, встревожилсЯ и протер глаза.
     Ѓыл  вечер,  а может быть, даже ночь. Ћгромное лунное окно стоЯло перед
мной.  ќлектричество не горело. ‘покойнаЯ полутьма  простиралась из дверей в
двери, среди теней  высоких и холодных покоев, где роскошь была погружена  в
сон.  ‹унный свет проникал глубину,  как бы  осматриваЯсь. ‚  этом  смешении
сумерек  с   неприветливым  освещением  все  выглЯдело  иным,  чем  днем  --
подменившим материальную Ясность призрачной  лучистой тревогой. ‹иниЯ света,
отметив  по пути  блеск бронзовой  дверной  ручки,  колено  статуи,  серебро
люстры, распыливалась  в  сумраке,  одна  на  всю  мраморную  даль  сверкала
неизвестнаЯ точка,  -- зеркала  или  металлического предмета... почем знать?
‚округ менЯ лежало неведение. џ встал, пристыженный тем, что был забыт,  как
отбившеесЯ  животное, не  понимаЯ,  что  только деликатность оставила  спать
‘анди ЏруэлЯ здесь, вместо того, чтобы волочить его полузаснувшее тело через
сотню дверей.
     Љогда мы высыпаемсЯ, нет нужды смотреть на часы, -- внутри нас, если не
точно, то с уверенностью, сказано уже, что спали мы долго. Ѓез сомнениЯ, мои
услуги  не были  экстренно нужны „юроку или  Џопу,  иначе за  мной  было  бы
послано. џ был  бы  разыскан  и  вставлен опЯть в ход волнующей опасностью и
любовью истории. Џоэтому у менЯ  что-то  отнЯли,  и Я направилсЯ разыскивать
ход  вниз  с   чувством   непоправимой  потери.  џ  заспал  указаниЯ  памЯти
относительно направлениЯ, как шел  сюда,  -- блуждал  мрачно, наугад,  и так
торопЯсь,  что  не  имел  ни времени,  ни  желаниЯ  любоватьсЯ  обстановкой.
‘просонок  Я  зашел  к  балкону,  затем,  вывернувшись из  обманчиво  схожих
пространств этой части зданиЯ, прошел к лестнице и, опустЯсь вниз, пополз на
широкую площадку с запертыми  кругом дверьми. ЏоднЯвшись опЯть, Я предпринЯл
круговое путешествие около наружной стены, стараЯсь видеть все времЯ с одной
стороны окна, но никак не мог найти галерею, через которую шел днем; найди Я
ее, можно было бы рассчитывать если не на немедленный  успех, то хотЯ на то,
что  памЯть начнет работать. ‚место этого Я снова пришел к запертой  двери и
должен  повернуть вспЯть или рискнуть погрузитьсЯ во внутренние проходы, где
совершенно темно.
     “став, Я  присел  и, сидЯ, рвалсЯ идти, но выдержал, пока  не превозмог
огорчениЯ одиночества, лишавшего менЯ стойкой  сообразительности. „о этого Я
не  трогал  электрических  выключателей,  не  из  боЯзни, что  озаритсЯ  все
множество  помещений или  раздастсЯ звон  тревоги,  --  это приходило  мне в
голову вчера, -- но потому, что не мог их найти. џ взЯл спички, светил около
дверей и по  нишам. џ был в прелестном углу среди мебели такого вида и такой
хрупкости,  что  сесть  на  нее мог бы  только  чистоплотный младенец. ЌайдЯ
штепсель, Я рискнул его повернуть. Њало было мне пользы; хотЯ Яркий свет сам
по  себе приЯтно освежил  зрение, озарились,  лишь  эти  стены, напоминающие
зеркальные пруды с отражениЯми сказочных перспектив. ђазыскиваЯ выключатели,
Я мог бродить здесь всю ночь. €так, оставив это намерение, Я вышел  вновь на
поиски сообщениЯ с низом дома и, когда  вышел, услышал негромко  доносЯщуюсЯ
сюда прекрасную музыку.
     Љак вкопанный Я остановилсЯ: сердце мое забилось. ‚се заскакало во мне,
и обида рванулась едва не слезами. …сли до этого  моЯ влюбленность в „юрока,
дом  ѓанувера,  Њолли была еще  накрепко  заколочена,  то теперь  все гвозди
выскочили, и  чувства  мои заиграли вместе с отдаленным  оркестром, слышимым
как бы снаружи дома. Ћн  провозгласил торжество и  звал.  џ слушал, мучаЯсь.
Ћдна  музыкальнаЯ фраза,  --  какой-то отрывистый перелив флейт, -- манила и
манила  менЯ,  положительно она  описывала аромат грусти  и увлечениЯ. ’огда
взволнованный,  как  будто  это  была  моЯ музыка,  как  будто  все  лучшее,
обещаемое  ее звуками,  ждало только менЯ, Я бросилсЯ, стыдЯсь сам  не  знаЯ
чего, надеЯсь и трепеща, разыскивать проход вниз.
     ‚ моих торопливых поисках Я вышагал по неведомым пространствам, местами
озаренным  все   выше  восходЯщей   луной,   так   много,   так  много   раз
останавливалсЯ,  чтобы   наспех  сообразить  направление,   что   совершенно
закружилсЯ. €ногда,  по близости к  центру происходЯщего  внизу, на  который
попадал   случайно,   музыка   была   слышна   громче,  дразнЯ   нарастающей
Явственностью мелодии. ’огда Я приходил в еще большее возбуждение,  совершаЯ
круги через все двери и повороты, где мог  свободно идти. Ћт нетерпениЯ ныло
в  спине.  ‚друг, с зачастившим  сердцем,  Я  услышал  животрепещущий  взрыв
скрипок и труб прЯмо  где-то  возле  себЯ, как  мне показалось,  и,  миновав
колонны, Я  увидел разрезанную сверху  донизу огненной чертой  портьеру. ќто
была  лестница.  ‘лезы  выступили у менЯ  на глазах.  ‚есь  дрожа,  Я  отвел
нетерпеливой рукой  тЯжелую  материю, тронувшую по голове,  и  начал сходить
вниз подгибающимисЯ  от  душевной бури ногами. ’а музыкальнаЯ фраза, котораЯ
пленила менЯ среди лунных пространств, звучала теперь  прЯмо  в уши,  и  это
было  как в день  славы, после морской битвы  у  островов Љата-ѓур, когда Я,
много лет  спустЯ, выходил  на  раскаленную  набережную  Ђхуан-‘капа,  среди
золотых труб и синих цветов.


        XVI

     „овольно  было  мне  сойти  по  этой белой, сверкающей лестнице,  среди
художественных  видений,  под   сталактитами  хрустальных  люстр,  озарЯющих
растениЯ,  как бы только что  перенесенные из тропического леса цвести среди
блестЯщего  мрамора,   --  как  мое  настроение  выровнЯлось   по   размерам
происходЯщего.  џ уже не  был  главным лицом,  которому  казалось,  что  его
присутствие    самое   важное.    Ѓлуждание   наверху   помогло   тем,   что
изнервничавшийсЯ, стремительный, Я  был все же  не так расстроен, как  могло
произойти обыкновенным порЯдком. џ сам  шел к цели,  а  не был введен  сюда.
Ћднако то, что Я увидел, разом уперлось в грудь, уперлось всем блеском своим
и стало оттеснЯть прочь. џ начал робеть  и, изрЯдно оробев, остановилсЯ, как
пень, посреди  паркета огромной, с настоЯщей  далью,  залы, где  расхаживало
множество  народа, мужчин  и женщин, одетых  во фраки и красивейшие  бальные
платьЯ. Њузыка продолжала играть, поднимаЯ мое настроение из робости  на его
прежнюю высоту.
     ‡десь  было  человек  сто  пЯтьдесЯт,  может  быть,  двести.  —асть  их
беседовала,  рассеЯвшись группами, часть проходила через далекие против менЯ
двери взад и вперед, а те двери открывали золото огней и Яркие глубины стен,
как  бы полных мерцающим голубым дымом. Ќо благодарЯ  зеркалам казалось, что
здесь еще много других дверей; в их чистой пустоте отражалась всЯ эта зала с
наполнЯющими  ее  людьми, и Я, лишь  всмотревшись, стал  отличать  настоЯщие
проходы  от  зеркальных  феерий. ‚округ  раздавались  смех,  говор;  сиЯющие
женские  речи, восклицаниЯ,  образуЯ  непрерывный шум,  легкий шум --  ветер
нарЯдной толпы. ‚озле  сидЯщих женщин, двигающих веерами и  поворачивающихсЯ
друг  к  другу,  стоЯли,  склонЯЯсь, как шмели  вокруг  Ясных цветов, черные
фигуры мужчин в белых перчатках,  душистых, щеголеватых, веселых.  Њимо менЯ
прошла  пара  стройных, мускулистых людей с  упрЯмыми лицами;  цепь девушек,
колеблющихсЯ  и  легких,  --  быстрой  походкой,   с  цветами  в  волосах  и
сверкающими нитЯми вокруг тонкой шеи. Ќаправо сидела очень  тол стаЯ женщина
с  взбитой  седой прической. ‚ круге расхохотавшихсЯ мужчин  стоЯл  плотный,
краснощекий толстЯк, помахивающий рукой  в  кольцах; он что-то  рассказывал.
‘луги, опустив  руки  по швам,  скользили  среди движениЯ гостей,  лавируЯ и
перебегаЯ с ловкостью  танцоров. Ђ  музыка,  касаЯсь  души холодом  и огнем,
несла все это, как ветер несет корабль, в ‡амечательную ‘трану.
     Џервую минуту Я со скорбью ожидал,  что менЯ спросЯт, что  Я тут делаю,
и,  не получив  достаточного ответа, уведут прочь.  Ћднако  Я вспомнил,  что
ѓанувер назвал менЯ гостем, что Я поэтому равный среди гостей, и,  преодолев
смущение,  начал осматриватьсЯ, как попавшаЯ  на бал кошка, хотЯ не смел  ни
уйти, ни  пройти куда-нибудь в сторону. „ва раза мне показалось, что Я  вижу
Њолли, но -- увы! -- это были другие  девушки,  лишь издали похожие на  нее.
‹акей, пробегаЯ  с подносом,  сердито прищурилсЯ, а Я выдержал его взглЯд  с
невинным  лицом  и   даже  кивнул.  Ќесколько  мужчин  и   женщин,  проходЯ,
взглЯдывали на менЯ так,  как  оглЯдывают  незнакомого, поскользнувшегосЯ на
улице. Ќо Я чувствовал себЯ глупо не с непривычки, а только потому,  что был
в  полном неведении. џ  не знал,  соединилсЯ  ли  ѓанувер с  Њолли, были  ли
объЯснениЯ, сцены,  не знал, где  ќстамп,  не  знал, что делают Џоп и „юрок.
Љроме того, Я никого не видел  из них и в то времЯ, как  стал думать об этом
еще раз, вдруг увидел входЯщего из боковых дверей ѓанувера.
     …ще в дверЯх, повернув голову, он сказал  что-то шедшему с ним „юроку и
немедленно после того стал говорить с „игэ, руку  которой нес в сгибе локтЯ.
Љ  ним  сразу подошло  несколько  человек.  ‘едаЯ  дама,  которую  Я  считал
прилепленной навсегда к своему креслу, вдруг встала, избоченЯсь, с быстротой
гусЯ, и  понеслась навстречу вошедшим. ѓруппа сразу увеличилась,  став самой
большой из всех групп зала, и мое сердце сильно  забилось,  когда  Я  увидел
приближающегосЯ  к  ней, как бы из  зеркал  или  воздуха, --  так неожиданно
оказалсЯ он здесь, -- ќстампа. џ был уверен, что сейчас ЯвитсЯ Њолли, потому
что подозревал, не был ли весь день ќстамп с ней.
     Џоколебавшись,  Я  двинулсЯ  из  плена  шумного вокруг  менЯ движениЯ и
направилсЯ, к ѓануверу, став несколько позади седой  женщины, говорившей так
быстро, что ее  огромный бюст  колыхалсЯ как пара пробковых  шаров,  кинутых
утопающему.
     ѓанувер был кроток и бледен. …го лицо страшно  осунулось, рот стал ртом
старого человека. Љазалось, в нем  беспрерывно вздрагивает что-то при каждом
возгласе  или  обращении.  „игэ,  снЯв свою  руку в  перчатке,  складывала и
раздвигала  страусовый веер; ее лицо, ставшее еще красивее от  смуглых голых
плеч, выглЯдело властным, значительным. Ќа ней был прозрачный дымчатый шелк.
Ћна улыбалась.  „юрок первый заметил  менЯ и, продолжаЯ говорить с худощавым
испанцем, протЯнул  руку, коснувшись ею  моего плеча. џ страшно обрадовалсЯ;
вслед за тем обернулсЯ и  ѓанувер, взглЯнув один момент рассеЯнным взглЯдом,
но  тотчас узнал менЯ  и тоже протЯнул руку, весело  потрепал  мои волосы. џ
стал, улыбаЯсь из  глубины  души.  Ћн, видимо, понЯл  мое состоЯние, так как
сказал: "Ќу что, ‘анди,  дружок?" € от этих  простых слов, от его прекрасной
улыбки и  Явного расположениЯ ко  мне  со стороны людей, встреченных  только
вчера, всЯ робость моЯ исчезла. џ вспыхнул, покраснел и возликовал.
     --  —то же, поспал? -- сказал „юрок.  џ снова вспыхнул. Ќесколько людей
посмотрели на менЯ с забавным недоумением. ѓанувер втащил менЯ в середину.
     -- ќто мой воспитанник,  -- сказал он. -- ‚ам, дон ќстебан, нужен будет
хороший  капитан лет  через десЯть,  так вот он, и зовут его ‘анди... э, как
его, ќстамп?
     -- Џруэль, -- сказал Я, -- ‘анди Џруэль.
     -- Ћчень самолюбив, -- заметил ќстамп, -- смел и решителен, как Љолумб.
     €спанец молча вытащил из  бумажника визитную карточку  и протЯнул  мне,
сказав: -- —ерез десЯть лет, а если Я умру, мой сын -- даст вам какой-нибудь
пароход.
     џ взЯл  карточку и, не посмотрев,  сунул в карман.  џ понимал, что  это
шутка,  игра, у  менЯ  Явилось  желание  поддержать  честь старого,  доброго
кондотьера, каким Я считал себЯ в тайниках души.
     -- Ћчень приЯтно,  --  заЯвил Я, кланЯЯсь с наивозможной грацией.  -- џ
посмотрю на нее тоже через  десЯть лет, а если умру,  то оставлю сына, чтобы
он мог прочесть, что там написано.
     ‚се рассмеЯлись.
     -- ‚ы не ошиблись! -- сказал дон ќстебан ѓануверу.
     --  Ћ!  ну, нет, конечно, --  ответил  тот,  и  Я был оставлен, --  при
триумфе  и  сердечном  весельи.  ѓруппа  перешла  к  другому концу  зала.  џ
повернулсЯ, еще,  первый раз свободно вздохнув, прошел между всем обществом,
как дикий мустанг среди нервных павлинов, и уселсЯ в  углу, откуда был виден
весь зал, но где никто не мешал думать.
     ‚скоре  увидел  Я  ’омсона  и  ѓалуэЯ  с  тремЯ   дамами,  в   отличном
расположении  духа.  ѓалуэй,  дергаЯ  щекой,   заложив  руки  в   карманы  и
покачиваЯсь  на носках, говорил и  смеЯлсЯ. ’омсон благосклонно вслушивалсЯ;
одна дама,  желаЯ перебить ѓалуэЯ, трогала его по руке сложенным веером, две
другие, переглЯдываЯсь между  собой, времЯ от времени хохотали. €так, ничего
не  произошло. Ќо что же было с Њолли -- девушкой Њолли,  покинувшей сестру,
чтобы сдержать  слово, с девушкой, котораЯ, милее и краше всех, кого Я видел
в  этот вечер, должна  была  радоватьсЯ и  сиЯть здесь  и  идти под  руку  с
ѓанувером,  стыдЯсь  себЯ  и  счастьЯ,  от  которого  хотела отречьсЯ, боЯсь
чего-то, что может  быть страшно  лишь женщине? Љакие причины удержали ее? џ
сделал  три  предположениЯ: Њолли раздумала и  вернулась; Њолли больна и  --
Њолли <i>уже была. --</i> "„а,  она была, -- говорил Я, волнуЯсь, как за себЯ, -- и
ее объЯснениЯ с ѓанувером  не устоЯли против „игэ. Ћн изменил ей. Џоэтому он
страдает, пережив сцену, глубоко  всколыхнувшую  его,  но  бессильную  вновь
засветить солнце над его помраченной душой". …сли бы Я знал, где она теперь,
то есть  будь  она где-нибудь  близко,  Я, наверно, сделал бы  одну из своих
сумасшедших  штучек,  -- пошел  к  ней  и привел  сюда;  во  всЯком  случае,
попыталсЯ  бы  привести.  Ќо,  может  быть, произошло такое,  о  чем  нельзЯ
догадатьсЯ. Ђ вдруг она умерла и от ѓанувера все скрыто!
     Љак только Я это подумал, страшнаЯ мысль стала неотвЯзно вертетьсЯ, тем
более, что  немногое  известное мне в  этом деле оставлЯло обширные пробелы,
допускающие любое предположение.  џ видел ‹емарена; этот сорт людей  был мне
хорошо знаком, и  Я знал, как изобретательны хулиганы, одержимые  манией или
корыстью. ђешительно, мне надо было увидеть Џопа, чтобы успокоитьсЯ.
     ‘ам себе не отдаваЯ в  том отчета,  Я желал радости в сегоднЯшний вечер
не  потому  только,  что  хотел  счастливой  встречи двух  рук,  разделенных
сложными  обстоЯтельствами,  --  во  мне  подымалось  требование  торжества,
намеченного человеческой  волей и страстным  желанием, таким красивым в этих
необычайных условиЯх,  „ело  обстоЯло  и развертывалось  так,  что  никакого
другого конца,  кроме  поЯвлениЯ Њолли, -- поЯвлениЯ,  опрокидывающего  весь
темный  план, -- веселого плеска майского серебрЯного ручьЯ,  -- Я ничего не
хотел, и  ничто другое не  могло служить длЯ  менЯ  оправданием тому, в чем,
согласно неисследованным  законам человеческих  встреч, Я принЯл  невольное,
хотЯ и поверхностное участие.
     Ќе надо,  однако, думать, что  мысли мои в то времЯ выразились  такими,
словами, -- Я был тогда еще далек от привычного искусства взрослых людей, --
обводить  чертой слова мелькающие, как  пена, образы. Ќо они не остались без
выражениЯ;  за  менЯ мир  мой душевный  выражала музыка  скрытого  на  хорах
оркестра, зовущаЯ ‡амечательную ‘трану.
     „а, всего только за  двадцать четыре часа ‘анди  Џруэль вырос,  подобно
растению  индийского  мага,  посаженному  семенем  и  через  тридцать  минут
распускающему  зеленые  листьЯ.  џ был старее,  умнее,  -- <i>тише.</i> џ  мог  бы,
конечно, с великим удовольствием сесть и играть,  катаЯ вареные крутые Яйца,
каковаЯ игра называетсЯ --  "съешь скорлупку", -- но мог также  уловить суть
несказанного в сказанном. Њне, положительно, был необходим Џоп, но Я не смел
еще бродить, где хочу, отыскиваЯ его,  и когда он, наконец, подошел, заметив
менЯ случайно, мне как бы подали  напитьсЯ после соленого.  Ћн был во фраке,
перчатках, выглЯдЯ оттого по-новому,  но мне было все  равно.  џ  вскочил  и
пошел к нему.
     --  Ќу,  вот, --  сказал  Џоп и, слегка  оглЯнувшись, тихо прибавил: --
‘егоднЯ  произойдет <i>нечто.</i>  ‚ы  увидите.  џ не  скрываю  от  вас, потому что
возбужден, и вы  много сделали нам. Џриготовьтесь: еще неизвестно, что может
быть.
     -- Љогда? ‘ейчас?
     -- Ќет. Ѓольше Я  ничего не  скажу. ‚ы не в претензии, что вас оставили
выспатьсЯ?
     -- Џоп, -- сказал Я, не  обращаЯ вниманиЯ на его рассеЯнную шутливость,
--  дорогой Џоп,  Я  знаю, что спрашиваю глупо,  но... но... Я имею право. џ
думаю так. “спокойте менЯ и скажите: что с Њолли?
     -- Ќу что вам Њолли?! -- сказал он, смеЯсь и пожимаЯ плечами. -- Њолли,
-- он сделал ударение, -- скоро будет ќмилиЯ ѓанувер, и мы пойдем к ней пить
чай. Ќе правда ли?
     -- Љак! Ћна здесь?
     -- Ќет.
     џ молчал с сердитым лицом.
     -- “спокойтесь, --  сказал Џоп, -- не надо так волноватьсЯ. ‚се будет в
свое времЯ. •отите мороженого?
     џ  не успел ответить, как он  задержал шествующего с подносом  Џаркера,
крайне  озабоченное  лицо  которого  говорило  о  том, что  вечер  по-своему
отразилсЯ в его душе, сбив с ног.
     -- Џаркер, -- сказал Џоп, -- мороженого мне и ‘анди, большие порции.
     -- ‘лушаю, -- сказал старик, теперь уже с чрезвычайно  оживленным, даже
заинтересованным  видом, как  будто в требовании  мороженого было  все  дело
этого  вечера.  --  Љакого  же?  ‡емлЯничного,  апельсинового, фисташкового,
розовых лепестков, сливочного, ванильного, крем-брюле или ...
     --  Љофейного,  --  перебил Џоп. --  Ђ  вам,  ‘анди?  џ решил  показать
"бывалость" и потребовал ананасового, но -- увы! -- оно было хуже кофейного,
которое Я попробовал  из  хрустальной чашки  у Џопа. Џока  Џаркер ходил, Џоп
называл мне имена некоторых людей, бывших в зале, но Я все забыл. џ думал  о
Њолли и своем чувстве, зовущем в ‡амечательную ‘трану.
     џ думал также: как просто, как великодушно по отношению  ко мне было бы
Џопу, --  еще днем, когда мы ели и пили, -- сказать: "‘анди, вот какое у нас
дело..."  --  и  Ясным  Языком  дружеского довериЯ  посвЯтить  менЯ в рыцари
запутанных  тайн. Ћсторожность,  недолгое знакомство и все прочее, что могло
Џопу мешать, Я отбрасывал,  даже не трудЯсь думать об этом, -- так Я доверЯл
сам себе.
     Џоп молчал,  потом от  великой щедрости  воткнул в распухшую мою голову
последнюю загадку.
     -- ЊенЯ не будет  за столом,  --  сказал  он, --  очень  вас  прошу, не
расспрашивайте  о  причинах  этого вслух  и  не  ищите  менЯ,  чтобы на  мое
отсутствие было обращено как можно меньше вниманиЯ.
     -- џ не так глуп, -- ответил Я с обидой, бывшей еще острее от занывшего
в мороженом зуба, -- не так Я глуп, чтобы говорить мне это, как маленькому.
     --  Ћчень  хорошо,  --  сказал  он  сухо  и  ушел,  бросив  менЯ  среди
рассевшихсЯ  вокруг этого места привлекательных,  но ненужных мне  дам,  и Я
стал  пересаживатьсЯ от  них, пока не  очутилсЯ  в самом углу. …сли бы Я мог
сосчитать  количество  удивленных взглЯдов,  брошенных  на менЯ в тот  вечер
разными людьми,  --  их, вероЯтно, хватило  бы,  чтобы  заставить  убежать с
трибуны  самого развЯзного  оратора.  —то  до этого?!  џ  сидел,  окруженный
спинами с  белыми и розовыми вырезами, вдыхал тонкие духи и разглЯдывал полы
фраков,  мешающие  видеть  движение в  зале.  ЊоЯ  мнительность  обострилась
припадком  страха, что  Џоп  расскажет о моей грубости ѓануверу  и  менЯ  не
пустЯт к столу; ничего не увидев, всеми забытый, отверженный, Я буду бродить
среди огней  и цветов, затем ’омеон выстрелит в менЯ из тЯжелого револьвера,
и Я,  испускаЯ последний  вздох  на  руках „юрока, скажу плачущей  надо мной
Њолли: "Ќе плачьте. ‘анди умирает как жил, но он никогда не будет спрашивать
вслух,  где  ваш щеголеватый  Џоп, потому что Я  воспитан  морем,  обучающим
молчанию".
     ’ак торжественно прошла во мне эта сцена и так разволновала менЯ, что Я
хотел уже встать, чтобы отправитьсЯ в свою комнату, потЯнуть шнурок стенного
лифта и сесть мрачно вдвоем с бутылкой вина. ‚друг поЯвилсЯ человек в ливрее
с галунами и что-то <i>громко</i> сказал. „вижение в зале изменилось. ѓости потекли
в следующую залу, сверкающую голубым  дымом, и, став опЯть любопытен, Я тоже
пошел  среди легкого  шума нарЯдной оживленной  толпы,  изредка и  не  очень
скандально сталкиваЯсь с соседЯми по шествию.


        XVII

     ‚ойдЯ в голубой зал, где на великолепном паркете отражались огни люстр,
а также  и мои до колен ноги, Я прошел  мимо оброненной розы и  поднЯл ее на
счастье, что, если  в цветке  будет четное число лепестков, Я  увижу сегоднЯ
Њолли. ЋбрываЯ  их в  зажатую  горсть, чтобы не сорить,  и спотыкаЯсь  среди
тренов,  Я  заметил,  что  на  менЯ  смотрит  пара  черных глаз  с  румЯного
кокетливого лица. "‹юбит, не любит, -- сказала мне эта женщина, -- как у вас
вышло?"  …е  подруги  окружили  менЯ,  и  Я  поспешно  сунул руку  в карман,
озираЯсь, среди красавиц, поднЯвших ‘анди, правда, очень мило, -- на смех. џ
сказал: "Ќичего не вышло", --  и,  должно быть, был  уныл при  этом, так как
менЯ оставили, сунув  в  руку еще цветок, который Я машинально положил в тот
же карман, дав вдруг от большой злости клЯтву никогда не женитьсЯ.
     џ был сбит,  но скоро оправилсЯ и стал осматриватьсЯ, куда попал. Њежду
прочим, Я прошел три или четыре двери.  …сли была  очень велика перваЯ зала,
то эту Я могу назвать по праву --  громадной. Ћна была обита зеленым муаром,
с мраморным  полом,  углублениЯ  которого  тонкой  причудливой  резьбы  были
заполнены  отполированным  серебром.  Ќа   стенах  отсутствовали  зеркала  и
картины;  от  потолка  к  полу  они  были  вертикально  разделены, в  равных
расстоЯниЯх, лиловым багетом,  покрытым мельчайшим серебрЯным узором.  есть
люстр  висело по  одной линии,  проходЯ серединой  потолка, а промежутки меж
люстр  и углы зала  блестели живописью. Ћкон не  было, других дверей тоже не
было; в нишах стоЯли статуи. ‚се гости, вошедши сюда, помельчали ростом, как
если бы Я смотрел  с третьего этажа на площадь, -- так высок и просторен был
размах  помещениЯ.  „обрую  треть   пространства  занимали  столы,  накрытые
белейшими, как  пена  морскаЯ, скатертЯми; столы-сады, так как все они сиЯли
ворохами   свежих   цветов.  ‘толы,   или,  вернее,   один   стол   в   виде
четырехугольника,  пустого  внутри,  с  проходами  внутрь  на  узких  концах
четырехугольника, образовывал два прЯмоугольных "‘", обращенных друг к другу
и не совсем плотно сомкнутых.  Ќа них сплошь,  подобно узору цветных камней,
сверкали огни вин,  золото, серебро и дивные  вазы, выпускающие среди редких
плодов  зел