        ‚.‚ихров. ђыцарь мечты


     -----------------------------------------------------------------------
     Ђ.‘.ѓрин. ‘обр.соч. в 6-ти томах. ’ом 1. - Њ.: Џравда, 1980
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 14 маЯ 2003 года
     -----------------------------------------------------------------------


                                                  Њечта разыскивает путь, -
                                                  ‡акрыты все пути;
                                                  Њечта разыскивает путь, -
                                                  Ќамечены пути;
                                                  Њечта разыскивает путь, -
                                                  Ћткрыты ‚‘… пути.

                                                  Ђ.‘.ѓрин "„вижение". 1919.


        1

     ‘  первых  шагов ѓрина в литературе вокруг его имени стали складыватьсЯ
легенды.   Ѓыли   среди  них  безобидные.  “верЯли,  например,  что  ѓрин  -
отличнейший  стрелок  из лука, в молодости он добывал себе пищу охотой и жил
в лесу на манер куперовского следопыта... Ќо ходили легенды и злостные.
     ‘вою  последнюю книгу, "Ђвтобиографическую повесть" (1931), законченную
в  ‘таром  Љрыму, ѓрин намеревалсЯ предварить коротким предисловием, которое
он  так  и  озаглавил:  "‹егенда  о ѓрине". Џредисловие было написано, но не
вошло в книгу, и сохранилсЯ от него лишь отрывок.
     "‘  1906  по  1930  год, - писал ѓрин, - Я услышал от собратьев по перу
столько  удивительных  сообщений  о  себе  самом,  что  начал  сомневатьсЯ -
действительно  ли  Я  жил  так,  как  у  менЯ  здесь  (в "Ђвтобиографической
повести".  -  ‚.‚.)  написано.  ‘удите  сами, есть ли основание назвать этот
рассказ "‹егендой о ѓрине".
     џ буду перечислЯть слышанное так, как если бы говорил от себЯ.
     ЏлаваЯ  матросом  где-то  около ‡урбагана, ‹исса и ‘ан-ђиолЯ, ѓрин убил
английского    капитана,    захватив   Ящик   рукописей,   написанных   этим
англичанином...
     "—еловек  с  планом",  по  удачному  выражению  Џетра  Џильского,  ѓрин
притворЯетсЯ, что не знает Языков, он хорошо знает их..."
     ‘обратьЯ  по  перу  и досужие газетчики, вроде желтого журналиста Џетра
Џильского,  изощрЯлись,  как  могли, в самых нелепых выдумках о "загадочном"
писателе.
     ѓрина  раздражали  эти  небылицы,  они  мешали  ему  жить,  и он не раз
пыталсЯ  от них отбитьсЯ. …ще в десЯтых годах во вступлении к одной из своих
повестей  писатель  иронически  пересказывал версию об английском капитане и
его  рукописЯх, которую по секрету распространЯл в литературных кругах некий
беллетрист.  "Ќикто  не  мог  бы  поверить  этому, - писал ѓрин. - Ћн сам не
верил  себе,  но  в  один несчастный длЯ менЯ день ему пришла в голову мысль
придать  этой  истории некоторое правдоподобие, убедив слушателей, что между
ѓаличем  и  Љостромой  Я зарезал почтенного старика, воспользовавшись только
двугривенным, а в заключение бежал с каторги..."
     ѓорька ирониЯ этих строк!
     Џравда,  что  жизнь  писателЯ  была  полна странствий и приключений, но
ничего  загадочного,  ничего легендарного в ней нет. Њожно даже сказать так:
путь  ѓрина  был  обычным,  протоптанным,  во многих своих приметах типичным
жизненным  путем  писателЯ "из народа". ‘овсем не случайно некоторые эпизоды
его  "Ђвтобиографической  повести"  так живо напоминают горьковские страницы
из "Њоих университетов" и "‚ людЯх".
     †изнь  ѓрина  была  тЯжела  и  драматична;  она  всЯ  в  тычках,  всЯ в
столкновениЯх  со  свинцовыми  мерзостЯми  царской  ђоссии, и, когда читаешь
"Ђвтобиографическую  повесть",  эту  исповедь настрадавшейсЯ души, с трудом,
лишь  под  давлением  фактов, веришь, что та же рука писала заражающие своим
жизнелюбием   рассказы   о   морЯках   и  путешественниках,  "Ђлые  паруса",
"Ѓлистающий  мир"...  ‚едь  жизнь,  кажетсЯ,  сделала все, чтобы очерствить,
ожесточить  сердце, смЯть и развеЯть романтические идеалы, убить веру во все
лучшее и светлое.
     Ђлександр  ‘тепанович  ѓриневский  (ѓрин - его литературный псевдоним*)
родилсЯ   23  августа  1880  года  в  ‘лободском,  уездном  городке  ‚Ятской
губернии,  в  семье  "вечного  поселенца",  конторщика пивоваренного завода.
‚скоре  после рождениЯ сына семьЯ ѓриневских переехала в ‚Ятку. ’ам и прошли
годы  детства  и  юности  будущего  писателЯ.  ѓород  дремучего невежества и
классического  лихоимства, так красочно описанный в "Ѓылом и думах", ‚Ятка к
девЯностым  годам мало в чем изменилась с той поры, как отбывал в ней ссылку
ѓерцен.
     ______________
     *  Ћдин  из  критиков  не  так давно "догадалсЯ", что писатель укоротил
свою  фамилию  длЯ  того,  чтобы  она  звучала  на  "заграничный"  лад. ѓрин
объЯснЯл  происхождение  своего  псевдонима по-другому. "ѓрин" - так коротко
окликали  ребЯта ѓриневского в школе. "ѓрин-блин" - была одна из его детских
кличек.
     €менем   "Ђ.‘.ѓрин"   подписывал   писатель  и  ранние  свои  рассказы,
написанные  в бытовой, реалистической манере. ‚ них действие происходит не в
романтических  ‡урбагане или ‹иссе, поЯвившихсЯ в произведениЯх ѓрина позже,
а в Љиеве, Џетербурге, Џензе, на “рале.
     ‹итературный   псевдоним  был  необходим  писателю.  ЏоЯвись  в  печати
подлиннаЯ  фамилиЯ,  его  сразу же водворили бы в места не столь отдаленные.
‚ысланный  в мае 1906 года в г.’уринск, ’обольской губернии, на четыре года,
"поднадзорный  Ђлександр ѓриневский" 11 июнЯ 1906 года бежал из ссылки и жил
в Џетербурге по чужому паспорту.

     "“душливаЯ  пустота  и  немота", о которых писал он, царили в ‚Ятке и в
те  времена, когда по ее окраинным пустырЯм бродил смуглый мальчуган в серой
заплатанной   блузе,   в   уединении   изображавший   капитана  ѓаттераса  и
Ѓлагородное  ‘ердце. Њальчик слыл странным. ‚ школе его звали "колдуном". Ћн
пыталсЯ  открыть  "философский  камень"  и  производил  всЯкие  алхимические
опыты,  а  начитавшись  книги  "’айны  руки",  принЯлсЯ  предсказывать  всем
будущее  по  линиЯм  ладони.  „омашние  попрекали  его  книгами,  бранили за
своевольство,  взывали  к  здравому  смыслу.  ѓрин  говорил, что разговоры о
"здравом  смысле"  приводили  его в трепет сызмальства и что из Ќекрасова он
тверже всего помнил "Џесню …ремушке" с ее гневными строчками:

                - ‚ пошлой лени усыплЯющий
                Џошлых жизни мудрецов,
                Ѓудь он проклЯт, растлевающий
                Џошлый опыт - ум глупцов!

     "Џошлый  опыт",  который  некрасовскаЯ  нЯнечка  вдалбливает  в  голову
…ремушке  ("Ќиже тоненькой былиночки надо голову клонить"...), вдалбливали и
ѓрину. Ћчень похожую песню певала ему мать.
     "џ    не   знал   нормального   детства,   -   писал   ѓрин   в   своей
"Ђвтобиографической  повести".  - ЊенЯ в минуты раздражениЯ, за своевольство
и  неудачное  учение, звали "свинопасом", "золоторотцем", прочили мне жизнь,
полную   пресмыканиЯ   у   людей   удачливых,  преуспевающих.  “же  больнаЯ,
измученнаЯ  домашней  работой  мать  со странным удовольствием дразнила менЯ
песенкой:

                ‚етерком пальто подбито,
                € в кармане ни гроша,
                € в неволе -
                Џоневоле -
                ‡атанцуешь антраша!
                . . . . . . . . . . . . . . .
                ”илософствуй тут как знаешь
                €ль как хочешь рассуждай,
                Ђ в неволе -
                Џоневоле -
                Љак собака, прозЯбай!

     џ  мучилсЯ,  слыша  это,  потому что песнЯ относилась ко мне, предрекаЯ
мое будущее..."
     †утко читать эти строки. Ќо так было...
     ѓрина  потрЯсала  чеховскаЯ  "ЊоЯ  жизнь" со все решительно объЯснЯющим
ему  подзаголовком  "ђассказ  провинциала".  ѓрин  считал,  что этот рассказ
лучше  всего  передает  атмосферу  провинциального  быта  90-х  годов,  быта
глухого  города.  "Љогда  Я  читал  этот рассказ, Я как бы полностью читал о
‚Ятке",   -  говорил  писатель.  Њногое  из  биографии  провинциала  Њисаила
Џолознева,  вознамерившегосЯ  жить  "не так, как все", было уже ведомо, было
выстрадано  ѓрином.  €  в  этом  нет  ничего удивительного. —ехов запечатлел
приметы  эпохи,  а юноша ѓриневский был ее сыном. €нтересно в этом отношении
признание писателЯ о своих ранних литературных опытах.
     "€ногда  Я  писал  стихи  и  посылал  их в "Ќиву", "ђодину", никогда не
получаЯ   ответа   от   редакций,   -  рассказывал  ѓрин.  -  ‘тихи  были  о
безнадежности,   беспросветности,   разбитых   мечтах   и   одиночестве,   -
точь-в-точь  такие  стихи,  которыми  тогда  были  полны  еженедельники.  ‘о
стороны  можно  было  подумать, что пишет сорокалетний чеховский герой, а не
мальчик..."
     Њожно  вполне  поверить,  что юный поэт писал стихи, отталкиваЯсь более
всего  от стихов же, невольно подражаЯ тому, что обычно печаталось. Ћднако и
жизненнаЯ  обстановка,  его  окружавшаЯ, тоже была типично "чеховскаЯ", рано
старЯщаЯ  душу.  ‚  удушливой пустоте и немоте вЯтского быта легко рождались
стихи о безнадежности, беспросветности, разбитых мечтах и одиночестве.
     ћноша    искал    спасениЯ    в   другой,   "томительно   желанной   им
действительности":  в  книгах, лесной охоте. ‘ отроческих лет он знал уже не
только  ”енимора  Љупера,  Њайн ђида, ѓустава ќмара и ‹уи †аколио, но и всех
русских  классиков.  “влекалсЯ  романами  ‚иктора ѓюго и „иккенса, стихами и
новеллами  ќдгара  Џо,  читал  научные  книги.  Ќо  что  более  всего манило
мальчика,  о  чем  он  мечтал упорно и страстно, - так это море, "живописный
труд  мореплаваньЯ".  Љто скажет, как зарождались эти грезы о вольном ветре,
о  синих  просторах  и  белых  парусах  в  душе  мальчугана,  взраставшего в
сухопутной  глухой  ‚Ятке, откуда, как говоритсЯ, хоть три года скачи, ни до
какого  морЯ не доскачешь? ‹егко догадатьсЯ, что свою роль тут сыграли книги
†юлЯ   ‚ерна,  ‘тивенсона,  морские  рассказы  ‘танюковича,  как  раз  тогда
печатавшиесЯ   в   газетах   и   журналах.   ‚прочем,   вот  другой  пример.
Ќовиков-Џрибой,  как  известно,  родилсЯ и рос тоже не у морЯ, а в медвежьем
углу  ’амбовщины,  где  чуть  ли  не  единственной книгой был псалтырь. Ќо о
море,   морской   службе   мальчик   Ќовиков  мечтал  столь  же  страстно  и
целеустремленно.   €   в   конце  концов  он  добилсЯ  своего:  пошел  не  в
монастырские служки, как того желали родители, а на флот.
     Љниги  книгами,  но  юные  сердца  часто  поворачивает сама жизнь, сила
живого  примера. ‘удьбу будущего автора "‘оленой купели" и "–усимы" повернул
тот  веселый,  ни  бога, ни черта не боЯщийсЯ матрос, что однажды встретилсЯ
деревенскому  мальчишке  на  лесной тамбовской дороге. Ќовиков-Џрибой описал
этот случай в автобиографическом рассказе, который так и назван - "‘удьба".
     ‘удьбу  ѓрина  поворачивали  не  только  книги. ‚о "флотчиках", изредка
поЯвлЯвшихсЯ   в   городе,   вЯтские  обыватели  видели  опасных  смутьЯнов,
нарушителей   спокойствиЯ.   €менно   это   и   тЯнуло  к  ним  романтически
настроенного  юношу. “же в самой невиданно белоснежной форме, в бескозырке с
лентами,   в   полосатой   тельнЯшке   чудилсЯ   ему  вызов  всему  сонному,
неподвижному,  заскорузлому,  "вЯтскому". ѓрин рассказывает в автобиографии,
что,   увидев   впервые   на   вЯтской  пристани  двух  настоЯщих  матросов,
штурманских  учеников - на ленте у одного было написано "Ћчаков", на ленте у
другого  -  "‘евастополь",  -  он  остановилсЯ и смотрел как зачарованный на
гостей  из иного, таинственного и прекрасного мира. "џ не завидовал, - пишет
ѓрин. - џ испытывал восхищение и тоску".
     ‹етом  1896  года,  тотчас  же после окончаниЯ городского училища, ѓрин
уехал  в  Ћдессу,  захватив  с собой лишь ивовую корзинку со сменой бельЯ да
акварельные  краски,  полагаЯ, что рисовать он будет "где-нибудь в €ндии, на
берегах   ѓанга..."   ‚есьма   показательнаЯ  длЯ  характера  ѓрина  деталь!
ђассказав  в  своей "Ђвтобиографической повести" про то, как он, забываЯ обо
всем  на  свете,  упивалсЯ  книгами,  героической  многокрасочной  жизнью  в
тропических  странах, писатель иронически добавлЯет: "‚се это Я описываю длЯ
того,  чтобы  читатель  видел,  какого  склада  тип  отправилсЯ впоследствии
искать  места  матроса  на  пароходе".  Њальчик  из ‚Ятки, отправлЯющийсЯ на
берега  ѓанга  в болотных сапогах до бедер и соломенной "поповской" шлЯпе, с
базарной  кошелкой и набором акварельных красок под мышкой, - и в самом деле
представлЯл   собою   фигуру  живописную.  ЏознаниЯ,  почерпнутые  из  книг,
причудливо  переплетались  в  его  юной голове с самыми странными "вЯтскими"
представлениЯми  о  действительности.  Ћн  был  уверен, например, в том, что
ступеньки  железнодорожного  вагона  предназначены  длЯ того, чтобы поезд на
них,  как на полозьЯх, ходил по снегу; паровоз, который он впервые увидел во
времЯ  своего  путешествиЯ  в Ћдессу, показалсЯ ему маленьким, невзрачным, -
он  представлЯл  его  с колокольню высотой. †изнь надо было познавать как бы
заново. € тЯжки были ее уроки.
     Ћказалось,  что  "ѓанг"  в  Ћдессе  так  же  недосЯгаем, как и в ‚Ятке.
Џоступить  на  пароход  даже  каботажного  плаваньЯ  было  непросто.  €  тут
требовались  деньги,  причем  немалые,  чтобы  оплачивать  харчи и обученье.
Ѓесплатно  учеников  на  корабли  не  брали, а ѓрин ЯвилсЯ в Ћдессу с шестью
рублЯми в кармане.
     “дивлЯтьсЯ  надо  не  житейской  неопытности  ѓрина, не тем передрЯгам,
которые    претерпевает    шестнадцатилетний    мечтатель,    попавший    из
провинциальной   глухомани   в   шумный  портовый  город,  а  тому  поистине
фанатическому  упорству,  с  каким  пробивалсЯ  он к своей мечте - в море, в
матросы.   •уденький,   узкоплечий,   он  закалЯл  себЯ  самыми  варварскими
средствами,  училсЯ  плавать  за  волнорезом,  где и опытные пловцы, бывало,
тонули,  разбивались  о  балки,  о камни. ѓолодный, оборванный, он в поисках
"вакансии"  неотступно  обходил все стоЯщие в гавани баржи, шхуны, пароходы.
€  порой  добивалсЯ  своего.  Џервый  раз  он  плавал  на транспортном судне
"Џлатон",  совершавшем  круговые  рейсы  по  черноморским  портам.  ’огда он
впервые увидел берега Љавказа и Љрыма.
     „ореволюционные   газетчики,   строЯ  догадки,  утверждали,  что  автор
"Ћстрова  ђено"  и "Љапитана „юка" - старый морской волк, который обошел все
морЯ  и  океаны.  Ќа  самом же деле ѓрин плавал матросом совсем недолго, а в
заграничном  порту  был  один-единственный  раз.  Џосле  первого или второго
рейса его обычно списывали. —аще всего за непокорный нрав.
     Ќе   только   в   книгах,   но   и  в  жизни  искал  юноша  необычного,
"живописного",  героического.  Ђ  если  не  находил,  то... выдумывал. Ћчень
характерные  в  этом смысле эпизоды приводит ѓрин в одном автобиографическом
очерке.
     "Љогда  еще  юношей Я попал в Ђлександрию, - пишет он, - служа матросом
на  одном  из  пароходов  ђусского общества, мне, как бессмертному ’артарену
„оде,  представилось,  что  ‘ахара  и  львы  совсем близко - стоит пройти за
город.
     Ћдолев  несколько пыльных, широких, жарких, как пекло, улиц, Я выбралсЯ
к  канаве  с  мутной  водой.  —ерез  нее  не  было  мостика. ‡а ней тЯнулись
плантации  и  огороды.  џ  видел  дороги, колодцы, пальмы, но пустыни тут не
было.
     џ  посидел  близ  канавы,  вдыхаЯ запах гнилой воды, а затем отправилсЯ
обратно  на  пароход.  ’ам  Я  рассказал,  что  в  менЯ выстрелил бедуин, но
промахнулсЯ.  Џодумав немного, Я прибавил, что у дверей одной арабской лавки
стоЯли  в кувшине розы, что Я хотел одну из них купить, но красавица арабка,
выйдЯ  из лавки, подарила мне этот цветок и сказала: "‘елЯм алейкум". ’ак ли
говорЯт  арабские  девушки, когда дарЯт цветы, и дарЯт ли они их неизвестным
матросам - Я не знаю до сих пор.
     ђавным  образом,  когда по возвращении с “рала отец спрашивал менЯ, что
Я  там  делал,  Я  преподнес  ему  "творимую легенду" приблизительно в таком
виде:  примкнул  к  разбойникам...  ‡атем ушел в лес, где тайно мыл золото и
прокутил целое состоЯние.
     “слышав  это,  мой  отец сделал большие глаза, после чего долго ходил в
задумчивости.  €ногда,  поглЯдываЯ на менЯ, он внушительно повторЯл: "„а-да.
Ќе знаю, что из тебЯ выйдет".
     ‚  оправдание  этих  "творимых  легенд"  можно сказать лишь то, что мыл
золото   и   ходил   в   плаванье   матросом   "на   все"  шестнадцатилетний
мальчик-фантазер.  †ажда  необычного,  громкого,  далекого от "тихих будней"
окуровской  ђуси,  изведанных  им  сполна,  вела  его по каменистым дорогам,
бросала  на  горЯчие пески, манила в чащи лесов, казавшиесЯ таинственными...
‘китаЯсь  по  ђоссии,  он  перепробовал самые различные профессии. ѓрузчик и
матрос  "из милости" на случайных пароходах и парусниках в Ћдессе, банщик на
станции  Њураши,  землекоп, малЯр, рыбак, гасильщик нефтЯных пожаров в Ѓаку,
снова  матрос на волжской барже пароходства Ѓулычов и Љ<sup>o</sup>, лесоруб и плотогон
на  “рале,  золотоискатель,  переписчик  ролей и актер "на выходах", писец у
адвоката.  ‚последствии  ѓрин  вспоминал,  что  он  "в  старые  времена... в
качестве  "пожирателЯ шпаг" ходил из ‘аратова в ‘амару, из ‘амары в ’амбов и
так  далее".  …сли  даже  "пожиратель  шпаг"  -  метафора,  то  метафора эта
красноречива,  она  выбрана не случайно. …го хождение в люди само напоминает
легенду,  в  которой  физически  слабый  человек обретает богатырскую силу в
мечте, в неизбывной вере в чудесное.
     ‚есной   1902   года   юноша  очутилсЯ  в  Џензе,  в  царской  казарме.
‘охранилось  одно  казенное  описание его наружности той поры. ’акие данные,
между прочим, приводитсЯ в описании:
     ђост - 177,4.
     ѓлаза - светло-карие.
     ‚олосы - светло-русые.
     Ћсобые  приметы:  на груди татуировка, изображающаЯ шхуну с бушпритом и
фок-мачтой, несущей два паруса...
     €скатель  чудесного,  бредЯщий  морем  и  парусами,  попадает  в  213-й
Ћровайский  резервный  пехотный  батальон,  где царили самые жестокие нравы.
—ерез  четыре  месЯца  "рЯдовой  Ђлександр  ‘тепанович  ѓриневский" бежит из
батальона,  несколько дней скрываетсЯ в лесу, но его ловЯт и приговаривают к
трехнедельному строгому аресту "на хлебе и воде".
     ‘троптивого  солдата примечает некий вольноопределЯющийсЯ и принимаетсЯ
усердно  снабжать  его  эсеровскими  листовками и брошюрами. ѓрина тЯнуло на
волю,  и  его  романтическое  воображение пленила сама жизнь "нелегального",
полнаЯ тайн и опасностей.
     Џензенские  эсеры  помогли  ему  бежать из батальона вторично, снабдили
фальшивым  паспортом  и переправили в Љиев. Ћттуда он перебралсЯ в Ћдессу, а
затем    в    ‘евастополь.    •очетсЯ    привести   несколько   строчек   из
"Ђвтобиографической  повести", строчек, очень характерных длЯ ѓрина, длЯ его
отношениЯ   к  своей  нелегальной  деЯтельности.  ‘  Явочным  паролем  "Џетр
€ванович  кланЯлсЯ",  с  чужим  паспортом на имЯ ѓригорьева приезжает ѓрин в
Ћдессу длЯ делового свиданиЯ с эсером ѓеккером:
     "џ  отыскал ѓеккера на его даче на ‹анжероне. ђазбитый параличом старик
сидел  в  глубоком кресле и смотрел на менЯ недоверчиво, хотЯ "Џетр €ванович
кланЯлсЯ".  Ћн  не дал мне литературы, сославшись на очевидное недоразумение
со  стороны  Љиевского  комитета.  ‚последствии  мне  рассказывали,  что мое
обращение   с  ним  носило  как  бы  характер  детской  игры  -  предложениЯ
восхищатьсЯ  вместе  таинственно-романтической  жизнью нелегального "ЂлексеЯ
„линновЯзого"  (кличка,  которой окрестил менЯ "‚алериан" - Ќаум Ѓыховский),
а  кроме  того,  Я  спокойно  и  уверенно болтал о разных киевских историЯх,
называЯ некстати имена и даваЯ опрометчивые характеристики..."
     ѓрин  оставалсЯ  тем  же  фантазером,  каким  он был, когда рассказывал
матросам  о своих небывалых приключениЯх в египетской Ђлександрии или отцу о
похождениЯх   на   золотых   приисках   “рала.   ЏонЯтно,   пропагандистскаЯ
деЯтельность  ѓрина  в  ‘евастополе  никак не походила на "детскую игру". ‡а
эту  "игру"  он  поплатилсЯ  тюрьмой  и  ссылкой.  €, однако, оттенок иронии
сквозит  каждый  раз,  как  только он заговаривает в своей повести о барышне
"Љиске",  игравшей  главную  роль  в  севастопольской  организации.  "‚ернее
сказать,  организациЯ  состоЯла  из нее, Њарьи €вановны и местного домашнего
учителЯ",  -  насмешливо отмечает писатель. Ћб учителе он прЯмо говорит, что
тот  был  краснобаем,  ничего  революционного  не делал, а только пугал всех
тем, что при встречах на улице громко возглашал: "Ќадо бросить бомбу!"
     ‚  противовес эсеровским краснобаЯм встает в повести фигура матросского
вожака,  сормовского  рабочего,  которого  называли  ‘партаком. "Ќа какую бы
сторону  он  ни  пошел,  на ту сторону пошли бы и матросы", - замечает ѓрин.
‘партак  пошел  в сторону социал-демократов. ‘ гордостью вспоминает писатель
о  тех  четырех  рабочих  социал-демократах,  что  при объЯвлении амнистии в
октЯбре  1905  года  решительно  отказались  выходить  из  тюрьмы,  пока  не
выпустЯт на свободу "студента", то есть ѓрина.
     "Ђдмирал  согласилсЯ освободить всех, кроме менЯ, - пишет ѓрин. - ’огда
четыре  рабочих  с.-д.,  не  желаЯ  покидать тюрьму, если Я не буду выпущен,
заперлись  вместе  со мной в моей камере, и никакие упрашиваниЯ жандармского
полковника и прокурора не могли заставить их покинуть тюрьму".
     €мЯ  ѓриневского  достигло  высших  петербургских сфер. ‚оенный министр
Љуропаткин  19 ЯнварЯ 1904 года доносил министру внутренних дел Џлеве, что в
‘евастополе   был  задержан  "весьма  важный  деЯтель  из  гражданских  лиц,
назвавший себЯ сперва ѓригорьевым, а затем ѓриневским..."
     ‚  архивах  найдены  и  частично  опубликованы  материалы  судебных дел
ѓрина.  Ћни  уточнЯют  некоторые факты, известные нам по "Ђвтобиографической
повести".  Ќапример,  в  ее заключительной главе, "‘евастополь", ѓрин писал,
что   при  аресте  11  ноЯбрЯ  1903  года  он  отказалсЯ  давать  показаниЯ:
"единственно,  чтобы  избежать  лишних процедур, назвал свое настоЯщее имЯ и
сообщил,  что  Я  беглый солдат..." Џротоколы допросов сохранились, и из них
Явствует,  что  ни  на  первом,  ни на втором допросе ѓрин не называл своего
настоЯщего  имени,  он  "упорно  отказывалсЯ  открыть  свое  имЯ  и звание",
пыталсЯ  бежать  из тюрьмы, сидел в карцере, объЯвил голодовку ("...перестал
принимать  пищу  и  добровольно голодал в течение 4-х суток", - так доносили
об   этом   начальству  тюремщики).  "‚  общем,  поведение  ѓригорьева  было
вызывающим  и  угрожающим", - сокрушенно заключал один из протоколов допроса
помощник прокурора.
     Ќебезынтересен   список   литературы,   изъЯтой   полицией  при  обыске
севастопольской  квартиры  ѓрина;  среди  книг  были  социал-демократические
изданиЯ:   "Ѓебель  против  Ѓернштейна",  "Џолитический  строй  и  рабочие",
"Ѓорьба  ростовских  рабочих с царским правительством" и другие. ѓрин, как и
его  друг,  матросский  вожак  ‘партак,  искал  истину...  "Ћтец, которому Я
написал,  что случилось, прислал телеграмму: "Џодай прошение о помиловании".
Ќо  он  не знал, что Я готов был скорее умереть, чем поступить так", - писал
ѓрин.   ‚  следственных  бумагах  имеетсЯ  существенное  дополнение  к  этим
строкам.  Ќе  так  прост  был старик ѓриневский. ‚Ятские жандармы сообщили в
‘евастополь,  что  отец  ѓриневского  на допросах дает "уклончивые ответы" и
надежды на него "не оправдались".
     Џосле   освобождениЯ   из  севастопольского  каземата  ѓрин  уезжает  в
Џетербург  и там вскоре опЯть попадает в тюрьму. ЏолициЯ спешно хватала всех
"амнистированных"  и  без  суда  и  следствиЯ  отправлЯла их в ссылку. ѓрина
ссылают  на  четыре  года в г.’уринск, ’обольской губернии. Ќо уже на другой
день  после  прибытиЯ  туда  "этапным  порЯдком"  ѓрин  бежит  из  ссылки  и
добираетсЯ  до  ‚Ятки.  Ћтец достает ему паспорт недавно умершего в больнице
"личного   почетного  гражданина"  Ђ.Ђ.Њальгинова;  с  этим  паспортом  ѓрин
возвращаетсЯ  в  Џетербург,  чтобы  спустЯ несколько лет, в 1910 году, опЯть
отправитьсЯ  в ссылку, на этот раз в Ђрхангельскую губернию. ’юрьмы, ссылки,
вечнаЯ  нужда...  Ќедаром говорил ѓрин, что его жизненный путь был усыпан не
розами, а гвоздЯми...
     Ћтец  рассчитывал,  что  из  его  старшего  сына - в нем учителЯ видели
завидные  способности!  -  выйдет  непременно  инженер  или доктор, потом он
соглашалсЯ  уже  на чиновника, на худой конец, на писарЯ, жил бы только "как
все",  бросил  бы  "фантазии"...  €з  его  сына  вышел  писатель, "сказочник
странный", как назвал его поэт ‚иссарион ‘аЯнов.
     —итаЯ  автобиографические  произведениЯ  писателей,  пробивавшихсЯ в те
времена  в  литературу  из  "низов",  нельзЯ  не  уловить  в них одной общей
особенности:  талант,  поэтический  огонек  часто  замечали  в  юной душе не
записные  литераторы,  а простые, добрые души, какие встречаютсЯ человеку на
самом  тЯжком  жизненном пути. Ќа гриновском пути тоже встречались те добрые
души.  ‘  особой любовью вспоминал ѓрин об уральском богатыре-лесорубе €лье,
который  обучал  его  премудростЯм  валки леса, а зимними вечерами заставлЯл
рассказывать  сказки.  †или  они  вдвоем  в  бревенчатой  хижине  под старым
кедром.  Љругом  дремучаЯ чащоба, непроходимый снег, волчий вой, ветер гудит
в  трубе  печурки...  ‡а  две  недели  ѓрин исчерпал весь свой богатый запас
сказок    Џерро,   братьев   ѓримм,   Ђндерсена,   Ђфанасьева   и   принЯлсЯ
импровизировать,   сочинЯть  сказки  сам,  воодушевлЯЯсь  восхищением  своей
"постоЯнной  аудитории". €, кто знает, может быть, там, в лесной хижине, под
вековым  кедром,  у  веселого  огнЯ  печурки, и родилсЯ писатель ѓрин, автор
сказочных  "Ђлых  парусов"? ‚едь юному таланту важно, чтобы в него поверили,
а лесоруб €льЯ верил сказкам ѓрина, восхищалсЯ ими.
     ‚  статье  "Ћ  том,  как Я училсЯ писать" ѓорький приводит письмо одной
своей  юной корреспондентки, котораЯ наивно сообщала ему, что у нее поЯвилсЯ
писательский  талант, причиной которого послужила "томительно беднаЯ жизнь".
ѓорький  замечает  по  поводу  этих  строк,  что  пока  это, конечно, еще не
талант,   а   лишь   желание  писать,  но  если  бы  у  его  корреспондентки
действительно  поЯвилсЯ  талант,  - "она, вероЯтно, писала бы так называемые
"романтические"  вещи,  старалась  бы  обогатить  "томительно  бедную жизнь"
красивыми  выдумками,  изображала бы людей лучшими, чем они есть..." ‚рЯд ли
можно  сомневатьсЯ  в  том,  что  желание писать поЯвилось у ѓрина по той же
причине,  какаЯ  была  у  горьковской  юной  корреспондентки. ѓрин стремилсЯ
обогатить, украсить "томительно бедную жизнь" своими "красивыми выдумками".
     Ќо  так ли уж далеки его романтические вымыслы от реальности, от жизни?
ѓерои  рассказа  ѓрина "Ђкварель" - безработный пароходный кочегар Љлассон и
его  жена  прачка  Ѓетси  -  нечаЯнно  попадают  в  картинную  галерею,  где
обнаруживают  этюд,  на  котором,  к их глубокому изумлению, они узнают свой
дом,  свое  неказистое  жилище.  „орожка, крыльцо, кирпичнаЯ стена, поросшаЯ
плющом,  окна, ветки клена и дуба, между которыми Ѓетси протЯгивала веревки,
-  все  было  на  картине  то же самое... •удожник лишь бросил на листву, на
дорожку  полосы  света,  подцветил  крыльцо,  окна, кирпичную стену красками
раннего  утра,  и  кочегар  и прачка увидели свой дом новыми, просветленными
глазами:  "Ћни  оглЯдывались  с  гордым видом, страшно жалеЯ, что никогда не
решатсЯ  заЯвить  о  принадлежности  этого жильЯ им. "‘нимаем второй год", -
мелькнуло  у  них.  Љлассон  выпрЯмилсЯ. Ѓетси запахнула на истощенной груди
платок..."  Љартина  неведомого  художника  расправила  их скомканные жизнью
души, "выпрЯмила" их.
     ѓриновскаЯ   "Ђкварель"   вызывает  в  памЯти  знаменитый  очерк  ѓлеба
“спенского   "‚ыпрЯмила",   в   котором  статуЯ  ‚енеры  Њилосской,  однажды
увиденнаЯ  сельским  учителем ’Япушкиным, озарЯет его темную и бедную жизнь,
дает   ему  "счастье  ощущать  себЯ  человеком".  ќто  ощущение  счастьЯ  от
соприкосновениЯ  с  искусством,  с  хорошей  книгой  испытывают многие герои
произведений  ѓрина.  ‚спомним,  что  длЯ  мальчика  ѓрэЯ  из "Ђлых парусов"
картина,  изображающаЯ  бушующее море, была "тем нужным словом в беседе души
с  жизнью,  без  которого  трудно  понЯть  себЯ".  Ђ  небольшаЯ  акварель  -
безлюднаЯ  дорога  среди  холмов,  -  названнаЯ  "„орогой  никуда", поражает
’ирреЯ  „авенанта.  ћноша,  полный  радужных надежд, противитсЯ впечатлению,
хотЯ  зловещаЯ акварель и "притЯгивает, как колодец"... Љак искра из темного
камнЯ,  высекаетсЯ мысль: найти дорогу, котораЯ вела бы не никуда, а "сюда",
к счастью, что в ту минуту пригрезилось ’иррею.
     €,   может  быть,  точнее  сказать  так:  ѓрин  верил,  что  у  каждого
настоЯщего  человека  теплитсЯ в груди романтический огонек. € дело только в
том,  чтобы  его  раздуть.  Љогда  гриновский рыбак ловит рыбу, он мечтает о
том,  что  поймает  большую  рыбу,  такую  большую,  "какую никто не ловил".
“гольщик,  наваливающий  корзину,  вдруг  видит, что его корзина зацвела, из
обожженных  им  сучьев  "поползли  почки  и брызнули листьЯми"... „евушка из
рыбацкого  поселка,  наслушавшись  сказок,  грезит  о необыкновенном морЯке,
который  приплывет  за  нею  на  корабле с алыми парусами. € так сильна, так
страстна ее мечта, что все сбываетсЯ. € необыкновенный морЯк и алые паруса.


        2

     "Џисатель   N   занимает   особое  место  в  литературе..."  ќта  часто
употреблЯемаЯ  в критике, до лоска стертаЯ, штампованнаЯ фраза очень удобна:
она  приложима едва ли не ко всем случаЯм и судьбам. ‚едь каждый талантливый
писатель  чем-то  отличаетсЯ от других. “ него свой круг тем и образов, своЯ
манера письма, а стало быть, и свое, особое место в литературе.
     ‘порить  против  этой  обиходной  истины  никто  не  станет, пока ее не
опрокинет  сама жизнь. Ђ такое порою случаетсЯ. Џриходит в литературу автор,
настолько  необычный,  что в сравнении с ним иные писатели - даже куда более
значительные  -  кажутсЯ не столь уж своеобразными. Ќо тогда как раз ему, из
рЯда  вон  выходЯщему,  места  и  не находитсЯ. Љритики не знают, что с этим
писателем  делать,  куда  его  отнести,  на какую полочку пристроить. ‚ 1914
году  ѓрин писал ‚.‘.Њиролюбову, редактору "Ќового журнала длЯ всех", где он
печатал свои рассказы:
     "Њне  трудно.  ЌехотЯ,  против воли, признают менЯ российские журналы и
критики; чужд Я им, странен и непривычен..."
     ‘транен  и  непривычен  был  ѓрин  в обычном кругу писателей-реалистов,
бытовиков,   как   их  тогда  называли.  —ужим  он  был  среди  символистов,
акмеистов,  футуристов...  "’рагедиЯ  плоскогорьЯ ‘уан" ѓрина, вещь, которую
он  оставил  в редакции условно, предупредив, что она может пойти, а может и
не  пойти,  вещь  красиваЯ, но слишком экзотическаЯ..." ќто строки из письма
‚алериЯ  Ѓрюсова,  редактировавшего  в  1910-1914  годах  литературный отдел
журнала  "ђусскаЯ  мысль". Ћни очень показательны, эти строки, звучащие, как
приговор.  …сли  даже  Ѓрюсову,  большому  поэту,  чуткому  и отзывчивому на
литературную  новизну,  гриновскаЯ  вещь  показалась  хотЯ  и  красивой,  но
слишком  экзотической, то каково же было отношение к произведениЯм странного
писателЯ в других российских журналах?
     Њежду  тем  длЯ  ѓрина  его  повесть "’рагедиЯ плоскогорьЯ ‘уан" (1911)
была  вещью  обычной:  он  так  писал.  ‚торгаЯ  необычное, "экзотическое" в
обыденное,   примелькавшеесЯ   в   буднЯх  окружающей  его  жизни,  писатель
стремилсЯ   резче  обозначить  великолепие  ее  чудес  или  чудовищность  ее
уродства. ќто было его художественной манерой, его творческим почерком.
     Њоральный  урод  Ѓлюм,  главный персонаж повести, мечтающий о временах,
"когда  мать  не  осмелитсЯ  погладить  своих  детей,  а желающий улыбнутьсЯ
предварительно   напишет   завещание",   не  ЯвлЯлсЯ  особенно  литературной
новинкой.  —еловеконенавистники,  доморощенные  ницшеанцы в ту пору, "в ночь
после  битвы"  1905  года,  сделались  модными  фигурами.  "ђеволюционеру по
случаю",  Ѓлюму  родственны по своей внутренней сущности и террорист Ђлексей
из  "’ьмы"  ‹еонида  Ђндреева,  возжелавший,  "чтобы  все  огни  погасли", и
пресловутый  циник  ‘анин  из одноименного романа Њ.Ђрцыбашева, и мракобес и
садист  ’риродов,  коего  ”едор  ‘ологуб  в  своих "Ќавьих чарах" выдавал за
социал-демократа.
     "Ќачалось  дело  с  восстановлениЯ  доброго имени (с реабилитации) €уды
€скариота,   -   саркастически  писала  "Џравда"  в  1914  году.  -  ђассказ
понравилсЯ  интеллигенции,  уже  готовой  в душе на иудино дело. Џосле этого
большим  грЯзным  потоком  полилась  иудина беллетристика..." ѓрин, конечно,
знал  эту  беллетристику,  знал  рассказ  ‹еонида  Ђндреева  "€уда €скариот"
(1907),  ставший  ее  позорным  символом.  Ќо  в  отличие от потока "иудиной
беллетристики"  гриновскаЯ  "’рагедиЯ  плоскогорьЯ ‘уан" не реабилитировала,
а,  наоборот,  изобличала  €уду. Џисатель изображает Ѓлюма черным злодеем, в
котором   выгорело   все   человеческое,   даже   умирает  Ѓлюм,  как  некое
пресмыкающеесЯ,   "сунувшись   темным   комком   в  траву..."  Џобеждает  не
осатанелый  мизантроп,  а  поэт  и охотник ’инг и его подруга Ђссунта, люди,
близкие  к  революционному  подполью,  побеждает "грознаЯ радость" жизни, за
которую нужно боротьсЯ.
     "-  ѓрознаЯ  радость, Ђссунта... џ не хочу другой радости... ѓрознаЯ, -
повторил  ’инг.  -  €ного  слова  нет  и  не  может  быть на земле..." ’аким
итоговым  словом заканчиваетсЯ повесть. € то, что ее событиЯ разворачиваютсЯ
не  в  сумрачном  Џетербурге,  а  на  экзотическом плоскогорье ‘уан, то, что
действуют  в  ней  ’инг  и Ђссунта, а не, скажем, ’имофей и Ђнна, - не могло
обмануть  читателей.  Ћни угадывали социальный смысл экзотической гриновской
вещи, ее современное "петербургское" звучание...
     ‘южеты   ѓрина   определЯлись   временем.   Џри   всей  экзотичности  и
причудливости  узоров  художественной  ткани произведений писателЯ во многих
из  них  Явственно  ощущаетсЯ  дух  современности, воздух днЯ, в который они
писались.  —ерты времени иной раз так приметно, так подчеркнуто выписываютсЯ
ѓрином,  что  у  него,  признанного  фантаста  и романтика, они кажутсЯ даже
неожиданными.  ‚  начале  рассказа  "‚озвращенный ад" (1915) есть, например,
такой  эпизод:  к  известному  журналисту ѓалиену Њарку, одиноко сидЯщему на
палубе  парохода,  подходит  с  Явно враждебными намерениЯми некий партийный
лидер,  "человек  с  тройным подбородком, черными, начесанными на низкий лоб
волосами,   одетый  мешковато  и  грубо,  но  с  претензией  на  щегольство,
выраженное   огромным   пунцовым   галстуком...".   Џосле  такой  портретной
характеристики  уже  догадываешьсЯ,  какую  примерно партию представлЯет сей
лидер.  Ќо  ѓрин  считал  нужным  сказать  об  этой партии поточнее (рассказ
ведетсЯ в форме записок ѓалиена Њарка).
     "џ  видел,  что  этот  человек  хочет  ссоры,  -  читаем мы, - и знал -
почему.   ‚   последнем   номере   "Њетеора"  была  напечатана  моЯ  статьЯ,
изобличающаЯ деЯтельность партии Ћсеннего ЊесЯца".
     —то  это  за  партиЯ  Ћсеннего  ЊесЯца,  мог  ответить в то времЯ любой
читатель.  Ћдна  такаЯ  партиЯ  была  в  ђоссии  -  так  называемый "‘оюз 17
октЯбрЯ".  ‘колотили его крупные помещики и промышленники после пресловутого
царского  манифеста  о  "свободах"  17  октЯбрЯ  1905  года,  и  называли их
октЯбристами.  ‚  своей  статье  "Џолитические партии в ђоссии" (1912) ‹енин
писал:  "ЏартиЯ  октЯбристов - главнаЯ контрреволюционнаЯ партиЯ помещиков и
капиталистов.  ќто  -  руководЯщаЯ  партиЯ  III  „умы..." ‚от какаЯ это была
партиЯ  Ћсеннего  ЊесЯца,  деЯтельность  которой изобличал гриновский герой,
журналист  ѓалиен  Њарк. Љазалось бы, все Ясно. Ћднако ѓрин идет еще дальше,
он  хочет, чтобы читатели знали, какой именно деЯтель партии Ћсеннего ЊесЯца
искал ссору с журналистом.
     "ѓуктас  был  душой  партии,  ее  скверным ароматом. …му влетело в этой
статье",  -  читаем  мы  дальше.  ѓуктас...  ѓуктас... ”амилиЯ "души партии"
октЯбристов  была  ѓучков.  ‚от в какую крупную птицу целилсЯ писатель! ќтот
прЯмой  экскурс  ѓрина  в  политическую  жизнь  страны лишь на первый взглЯд
может   показатьсЯ   неожиданным.  ‚едь  "’рагедиЯ  плоскогорьЯ  ‘уан"  тоже
ЯвлЯетсЯ  только  слегка зашифрованным эскизом жизни ђоссии периода реакции.
—еловеконенавистник  Ѓлюм взЯт из действительности. Љаждому, кто читал тогда
"’рагедию  плоскогорьЯ  ‘уан"  (а  ее  все  же напечатал Ѓрюсов в 7-м номере
"ђусской   мысли"  за  1912  год),  было  совершенно  понЯтно,  что  Ѓлюм  -
эсеровский  террорист. …го предварительно готовили, как он говорит, "пичкали
чахоточными  брошюрами".  Ќо  Ѓлюм  не признает никаких теорий: "Ћни слишком
добродетельны,  как  ужимочки старой девы... ђазве дело в упитанных каплунах
или  генералах?.. ‘ледует убивать всех, которые веселые от рождениЯ. €меющие
пристрастие  к  чему-либо  должны быть уничтожены..." Ќо кто же останетсЯ на
земле? - спрашивают у Ѓлюма.
     "-  ѓорсть бешеных! - хрипло вскричал Ѓлюм, уводЯ голову в плечи. - Ћни
будут  хлопать  успокоенными  глазами  и  кусать друг друга острыми зубками.
€наче невозможно".
     "Ѓешеные", подобные Ѓлюму, порой возглавлЯли эсеровские акты и "эксы".
     "‘казочник  странный"... …го сказки подчас похожи на памфлеты. ђомантик
в  каждой жилочке своих произведений, в каждой метафоре, - таким мы привыкли
представлЯть себе ѓрина. Ђ между тем...
     "‡вали  его  …встигней,  и  весь он был такой же растрепанный, как имЯ,
которое  носил:  кудластый,  черный  и злой. Људласт и грЯзен он был оттого,
что  причесывалсЯ  и умывалсЯ крайне редко, больше по воскресеньЯм; когда же
парни  дразнили  его  "галахом"  и  "зимогором",  он лениво объЯснЯл им, что
"медведь не умываетсЯ: и так живет..."
     Ћткуда  это?  —ьи  это  строчки? ‘ерафимович? ‘вирский с его "ђыжиком"?
ѓилЯровский  с  его "’рущобными людьми"? Њожно гадать сколько угодно и ни за
что  не  догадаешьсЯ, что это... ѓрин. ’акими строками о кудластом …встигнее
начинаетсЯ его ранний рассказ "Љирпич и музыка".
     ‹итературное  наследие ѓрина гораздо шире, многообразнее, чем это можно
предположить,  знаЯ  писателЯ лишь по его романтическим новеллам, повестЯм и
романам.  Ќе  только в юности, но и в пору широкой известности ѓрин нарЯду с
прозой  писал  лирические стихи, стихотворные фельетоны и даже басни. ЌарЯду
с  произведениЯми  романтическими  он  печатал в газетах и журналах очерки и
рассказы бытового склада.
     Ћн   и   начинал  свой  литературный  путь  как  "бытовик",  как  автор
рассказов,  темы  и сюжеты которых он брал непосредственно из окружающей его
действительности.    …го   переполнЯли   жизненные   впечатлениЯ,   вдосталь
накопленные  в  годы  странствий  по  белу свету. Ћни настоЯтельно требовали
выхода  и ложились на бумагу, кажетсЯ, в их первоначальном облике, нимало не
преображенные    фантазией;    как    случилось,    так    и   писалось.   ‚
"Ђвтобиографической  повести",  на тех ее страницах, где ѓрин описывает дни,
проведенные  им  на  уральском  чугунолитейном заводе, читатель найдет те же
картины  неприглЯдных  нравов  рабочей  казармы,  что и в рассказе "Љирпич и
музыка",  совпадают  даже  некоторые  ситуации  и подробности. Ђ в напарнике
юноши  ѓриневского,  угрюмом  и  злом  "дюжем мужике", вместе с которым он с
утра  до поздней ночи ("75 копеек поденно") просеивал уголь в решетах, можно
без труда узнать прототип кудластого и злого, черного от копоти …встигнеЯ.
     ђассказ  о  …встигнее  входил в первую книгу писателЯ "апка-невидимка"
(1908).  ‚  ней  напечатаны  десЯть  рассказов,  и  почти о каждом из них мы
вправе  предположить,  что  он  в  той  или иной степени списан с натуры. Ќа
своем  непосредственном  опыте  познал ѓрин безрадостное житье-бытье рабочей
казармы,  сидел  в  тюрьмах,  по  месЯцам  не  получаЯ  весточки с воли ("Ќа
досуге"),  ему  были  знакомы  перипетии  "таинственной романтической жизни"
подпольЯ,  как  это изображено в рассказах "Њарат", "Џодземное", "‚ €талию",
"Љарантин"...     ’акого     произведениЯ,     которое     бы     называлось
"апкой-невидимкой",  в  сборнике  нет. Ќо заглавие это выбрано, разумеетсЯ,
не  случайно.  ‚  большей части рассказов изображены "нелегалы", живущие, на
взглЯд  автора,  как  бы  под  шапкой-невидимкой.  Ћтсюда название сборника.
‘казочное  заглавие  на  обложке  книжки,  где  жизнь  показана  совсем не в
сказочных поворотах... ќто очень показательный длЯ раннего ѓрина штрих...
     Љонечно   же,   впечатлениЯ   бытиЯ  ложились  у  ѓрина  на  бумагу  не
натуралистически,   конечно   же,   они   преображались  его  художественной
фантазией.  “же в первых его сугубо "прозаических", бытовых вещах прорастают
зерна  романтики,  поЯвлЯютсЯ  люди  с  огоньком  мечты. ‚ том же кудластом,
ожесточившемсЯ  …встигнее  разглЯдел писатель этот романтический огонек. …го
зажигает  в душе галаха музыка. Ћбраз романтического героЯ рассказа "Њарат",
открывающего   "апку-невидимку",   был,   несомненно,   подсказан  писателю
обстоЯтельствами   известного   "калЯевского  дела".  ‘лова  €вана  ЉалЯева,
объЯснЯвшего  судьЯм,  почему  он  в  первый  раз  не  бросил бомбу в карету
московского   губернатора  (там  сидели  женщина  и  дети),  почти  дословно
повторЯет   герой   гриновского   рассказа.   Џроизведений,   написанных   в
романтико-реалистическом  ключе,  в которых действие происходит в российск