,  и если длЯ дела, длЯ пользы службы ђоссии, а не моей личной,
менЯ отчислЯт за негодностью в  отставку с  назначением ли в ѓосударственный
совет, или даже без такой любезности, Я нисколько не буду этим оскорблен или
огорчен, поверьте!
     Џоследние слова вырвались у Ѓрусилова потому,  что он вспомнил €ванова.
Љуропаткин же,  как  бы  испуганный даже  нетактичностью своего собеседника,
который незаметно длЯ себЯ несколько повысил голос, поспешно отошел от него,
вздернув плечи.
     Џосле завтрака совещание продолжалось еще несколько часов,  но вопрос о
наступлении уже  никем  не  поднималсЯ больше,  -  он  считалсЯ решенным как
Ђлексеевым, так и царем, который зевал теперь совершенно неудержимо.
     ‘овещание закончено было к  обеденному часу.  Ћбедали в  той же царской
столовой.  ’ут  же  после  обеда главнокомандующие разъехались,  едва  успев
проститьсЯ друг с  другом и ни одним словом не обменЯвшись по поводу будущих
совместных действий.
     …динственное,  что  подметил Ѓрусилов в  лице царЯ,  когда откланивалсЯ
ему,  было  довольное  выражение,  что  наконец-то  скучнейшее совещание  он
кое-как высидел и теперь может уснуть.
     Ѓрусилов не знал,  однако,  что был человек, покушавшийсЯ на это вполне
законное предприЯтие монарха  величайшей империи в  мире.  —еловек этот  был
"состоЯщий при особе царЯ" €ванов.
     Ћн  вдруг обрел дар речи,  оставшись около царЯ,  когда разошлись почти
все другие. Ћн имел чрезвычайно взволнованный вид, и голос его дрожал, когда
заговорил он:
     - ‚аше   величество,   умолЯю   вас,   верноподданнически  умолЯю  вас,
предотвратите!
     - —то такое?  —то с  вами?..  —то Я должен предотвратить?  -  изумленно
спрашивал его царь, совершенно не понимаЯ, что творитсЯ с крестным отцом его
единственного сына.
     - Џредотвратите наступление,  ваше величество! - выдавил горлом €ванов,
так как его душили спазмы.  -  Ѓрусилов - гнусный карьерист, - вот кто он, Я
давно его знаю...  Ћн погубит все армии моего фронта!.. Ћн послужит причиной
гибели и  армий всего ‡ападного фронта!  Ћн все дело обороны ђоссии погубит,
ваше величество!
     €ванов сделал такое движение,  как будто хотел упасть на колени, и царь
едва  удержал его.  ’ем  недовольнее он  глЯдел на  него  сквозь узкие  щели
отЯжелевших век и сказал наконец:
     - Џочему же там, на совещании, вы не заЯвили об этом? ‚едь вас никто не
лишал права выразить мнение...  больше того:  вы затем и  были приглашены на
совещание, чтобы высказатьсЯ по этому вопросу.
     - џ  не  предполагал,   ваше  величество,  Я  отказывал  себе  в  мысли
допустить,  что  подобное решение будет  принЯто!  -  не  совсем  внЯтно  от
душивших его  чувств проговорил €ванов,  приложив обе руки к  сердцу в  знак
доказательства полной правдивости своих слов, однако он рассчитал плохо.
     Ѓыл ли причиной тому совершенно неподходЯщий момент,  - ведь говоритсЯ,
что  сон милее родного брата,  -  или царем были принЯты в  уважение другие,
гораздо более серьезные причины,  только он несколько брезгливо и даже в нос
отозвалсЯ €ванову:
     - ’еперь во всЯком случае вы докладываете мне ваше мнение очень поздно.
ђешение об открытии наступательных действий принЯто на совещании и внесено в
протокол. ЏеререшатьсЯ этот вопрос не будет.
     €  он  отошел  от  €ванова,  который  понЯл  наконец,  что  возврата  к
деЯтельности полководца ему  уже  больше не  будет,  что "состоЯть при особе
царЯ" ему  совершенно незачем,  что это только позолота горькой пилюли,  что
единственное осталось ему:  отправитьсЯ в Џетроград, где можно поселитьсЯ на
казенной квартире с  видом на  Ќеву,  числитьсЯ по  ѓосударственному совету,
читаЯ газеты с  осторожными статьЯми о неудачах наступлениЯ на всех фронтах,
доказывать другим,  таким же  отставным,  как  и  он,  что был в  свое времЯ
совершенно прав, но его не хотели слушать, и запоем писать мемуары.


        ѓ‹Ђ‚Ђ Џџ’Ђџ

        ЌЂ—Ђ‹њЌ€Љ „€‚€‡€€


        I

     ’олько  что  вернувшись  из  ставки  в   Ѓердичев,   Ѓрусилов  разослал
телеграммы командующим всех четырех армий своего фронта с приказом собратьсЯ
в ‚олочиске.
     Ћн не хотел терЯть ни одного днЯ в подготовке наступлениЯ. ‚олочиск был
выбран им  потому,  что был гораздо ближе к  линии фронта,  чем Ѓердичев,  и
добратьсЯ до него участникам военного совета было удобнее и скорее.
     €  вот  они  сидели за  общим  столом длЯ  того,  чтобы  обдумать общее
мероприЯтие огромной важности - наступление на ћго-западном фронте, который,
по мнению ставки, к наступлению был совершенно не способен.
     € ™ербачев,  и Љрымов, и ‘ахаров, и тем более Љаледин, - все эти четыре
генерала были гораздо лучше известны Ѓрусилову,  чем ќверт и  Љуропаткин,  а
главное - они были его подчиненные. Ћднако даже исполнЯть прЯмые приказы они
могли всЯчески,  -  это зависело от  того,  насколько они сами способны были
верить в успех общего дела.
     …ще не открываЯ беседы с ними, Ѓрусилов вглЯдывалсЯ в их лица, стараЯсь
угадать, можно ли их зажечь тем огнем, какой горел в нем самом. Ћн переводил
глаза с  одного на  другого,  но убеждалсЯ,  что видит обычные их выражениЯ:
внешнюю настороженность, какую особенно Ярко проЯвлЯл в ставке и Љуропаткин,
прикрывавшую глубокое внутреннее равнодушие.
     „аже наиболее молодой из  его помощников,  Љрымов,  -  человек большого
роста,  вполне картинный боевой генерал,  -  и тот сидел с таким видом,  как
будто  иронически думал  про  себЯ:  "Џослушаем,  послушаем,  что  ты  такое
скажешь!"
     ‚спухшее,    точно   искусанное   пчелами,    лицо    ‘ахарова   вообще
выразительностью  не  отличалось,   и  здесь  он  спокойно-загадочно  глЯдел
узенькими, как у калмыка, глазками, выжидаЯ.
     Љаледин,  взЯвший в  свои руки восьмую армию,  к которой Ѓрусилов питал
вполне понЯтное доверие и  на которую надеЯлсЯ больше,  чем на другие,  имел
заранее  обреченный,  понурый  вид,  а  ™ербачев,  испытавший такую  крупную
неудачу  в  декабре,  хотЯ  и  старалсЯ  держатьсЯ  так,  как  будто  ничего
особенного с ним не случилось,  а главное -  он совсем не виноват,  но маска
привычной самоуверенности плохо держалась на нем.
     ‘  выздоровлением  генерала  ‹ечицкого,  испытанного  уже  руководителЯ
девЯтой армии,  Љрымов,  правда,  должен был вернутьсЯ к своему корпусу,  но
ведь и от действий этого корпуса тоже многое могло зависеть при наступлении.
€  Ѓрусилов перебирал в памЯти известных ему понаслышке или лично командиров
корпусов в других армиЯх,  кроме бывшей своей восьмой. …му хотелось подвести
как можно более прочный фундамент под то свое убеждение,  какое он с большой
энергией отстаивал в  ставке,  -  что  ћго-западный фронт  может наступать и
будет, поэтому он медлил открывать совещание.
     Ќо и открыл он его наконец только затем,  чтобы передать решение ставки
и свое. Ћн так и начал немногословно и категорично:
     - џ счел необходимым,  господа,  со всей возможной поспешностью, притом
лично,  поставить вас в  известность,  что на совещании в  ставке решено:  в
наступлении,  предпринимаемом в первых числах маЯ ‡ападным и ‘еверо-западным
фронтом,  принЯть активное участие и  нашему фронту.  Ћ  мерах  подготовки к
этому наступлению мне  и  хотелось бы  поговорить с  вами,  поскольку каждый
участок фронта имеет свои особенности.
     ‘казав это, Ѓрусилов сделал намеренную паузу. Ћн не думал, конечно, что
слова  его  ЯвЯтсЯ  новостью:  он  сам  приехал с  начальником своего штаба,
генералом Љлембовским,  и  командующие армиЯми  взЯли  сюда  с  собой  своих
начальников  штабов,  -  при  таком  многолюдстве нельзЯ  было  и  надеЯтьсЯ
ошеломить слушателей новостью,  -  но ему хотелось все-таки проследить бегло
за выражением лиц, а потом пойти дальше.
     Ћднако его  пауза  понЯта была  ™ербачевым как  предлог к  дебатам.  Ћн
поднЯлсЯ, узкий, худощавый, стремительный, и заговорил вдруг торжественно:
     - Ђлексей   Ђлексеевич,   вы   знаете,   что   Я   всегда   предпочитал
наступательные действиЯ оборонительным по той простой причине,  что оборона,
как бы она ни была блестЯща,  никогда не приводила и  по самой сути своей не
может привести к  победе.  Ќо в  данное времЯ Я считаю своим долгом доложить
вам,  что  ввереннаЯ  мне  седьмаЯ  армиЯ,  по  общему  состоЯнию своему,  к
наступательным действиЯм совершенно не способна.
     - ќто все, что вы хотели сказать? - сухо спросил его Ѓрусилов.
     - џ могу развить это общее положение,  перейдЯ к частностЯм,  -  сказал
™ербачев.
     - ‚ этом никакой надобности нет,  -  перебил его Ѓрусилов.  - ‘остоЯние
вашей армии мне известно,  также и других армий. € такого вопроса, может или
не  может та  или инаЯ армиЯ наступать,  Я  прошу всех вообще не подымать на
этом  нашем  собрании.   ђаз  вопрос  о   наступлении  решен  в  ставке  под
председательством верховного главнокомандующего,  то  как же  можно заЯвлЯть
тому или иному из командующих армиЯми: "џ наступать не в состоЯнии"? ђешение
ставки -  это приказ,  а  приказ должен быть выполнен.  ‡начит,  о чем же мы
можем говорить и  что  именно обсуждать сегоднЯ?  ’олько и  исключительно об
одном и одно:  какими способами можем мы выполнить приказ о наступлении, что
необходимо длЯ этого сделать?
     ‘казав  это,  Ѓрусилов снова  сделал паузу,  длившуюсЯ всего  несколько
секунд,  но за эти секунды он успел заметить, как выразительно переглЯнулись
два  старших командующих армиЯми -  ™ербачев и  ‘ахаров -  и  оба  младших -
недавние корпусные командиры -  Љаледин  и  Љрымов.  Ћн  видел,  что  им  не
понравилсЯ даже  самый тон,  каким заговорил с  ними новый главнокомандующий
фронтом  (€ванов  не  говорил таким  тоном),  поэтому он  решил  укрепить на
заседании именно этот  тон,  сделать его  категоричней,  чтобы сразу пресечь
всЯкую возможность кривотолков.
     - џ очень прошу вас всех, - продолжал он, попеременно глЯдЯ при этом то
на ™ербачева,  то на ‘ахарова,  -  отнестись к тому,  что Я сказал уже и что
буду развивать в  дальнейшем,  не только как к  приказу,  полученному мною в
ставке,  но и как к моему личному приказу.  ’ребую от вас отнестись к задаче
нашего  майского наступлениЯ сообразно с  правилами воинской дисциплины,  от
которой вы  не только не избавлены своими высокими постами в  русской армии,
но которую,  именно ввиду этого,  вы-то и должны в первую очередь соблюдать.
Џоэтому никаких отговорок ни  от кого Я  не приму,  и  самое лучшее с  вашей
стороны будет, чтобы они вами не поднимались.
     Џосле таких полновесных слов глаза всех,  сидевших за столом,  обращены
были только на Ѓрусилова,  точно он стал освещен вдруг вспышкой магниЯ.  ‘ам
же  Ѓрусилов,  видЯ это  и  хорошо знаЯ генеральскую среду,  понЯл,  что  не
столько его резкий тон,  не  столько смысл его слов произвели впечатление на
этих косных людей,  сколько убеждение,  поЯвившеесЯ, конечно, у каждого, что
их новый главнокомандующий получил от царЯ в  ставке какие-то необыкновенные
полномочиЯ, каких не имел даже €ванов, несмотрЯ на свою близость ко двору.
     Џоймав это выражение на всех лицах,  Ѓрусилов продолжал говорить дальше
уравновешеннее и спокойней, так как основное им было уже достигнуто:
     - ЏоказываЯ его  величеству девЯтую армию в  Љаменец-Џодольске и  около
него,  Я  удостоилсЯ благодарности государЯ за  тот  порЯдок,  в  каком были
найдены части,  хотЯ заслуга тут была не моЯ,  а генерала ‹ечицкого. ЏорЯдок
этот действительно никак иначе нельзЯ и  назвать,  как только образцовым.  џ
вполне убежден,  что подобный же порЯдок найду и  в одиннадцатой и в седьмой
армиЯх,  которым назначу смотр в  ближайшие дни.  Ћ  своей бывшей восьмой не
говорю, так как ее очень хорошо знаю.
     —то нам всем известно из  опыта последнего года войны?  џ  не  ошибусь,
конечно,  если суммирую этот опыт в немногих словах: наступательные действиЯ
противника удаютсЯ,  как,  например,  всем  хорошо  памЯтный  прорыв  фронта
третьей   армии   Њакензеном,   и   приводЯт  к   неисчислимым  потерЯм,   а
наступательные действиЯ наши не удаютсЯ, как это мы видим на примере седьмой
армии в Ѓуковине и ѓалиции, или как недавнее наступление на ‡ападном фронте,
у  генерала ќверта.  ‚озникает естественный вопрос:  почему то,  что удаетсЯ
противнику, не удаетсЯ нам?
     ’ут  Ѓрусилов сделал было новую паузу,  вопросительно глЯдЯ при этом на
™ербачева,  однако,  чуть только тот  несколько приподнЯлсЯ,  чтобы сказать,
конечно,  всем уже  набившие оскомину слова о  недостатке снарЯдов и  вообще
технических  средств,  Ѓрусилов  сделал  ему  рукою  останавливающий жест  и
ответил на свой вопрос сам:
     - ‚се  дело  только в  тактических приемах,  которые наши  руководители
наступлений  стремЯтсЯ  слепо  заимствовать  у  немцев,  вместо  того  чтобы
создавать сообразно с обстоЯтельствами свои приемы.  Џрием немецких тактиков
грубо прост и  остаетсЯ пока неизменным,  а именно:  собираетсЯ кулак против
намеченного длЯ  прорыва  места,  и  множество собранной артиллерии начинает
долбить позиции,  пока не  продолбит брешь,  в  которую бросаетсЯ пехота,  а
потом конница пускаетсЯ по тылам, вот и все. Џриказываю, - повысил он голос,
- этот   немецкий  прием   при   нашем  готовЯщемсЯ  наступлении  решительно
отбросить!
     ѓенералы переглЯнулись в  недоумении,  а Ѓрусилов,  который и не ожидал
ничего другого, продолжал уверенно и спокойно:
     - ‚  дело  должен быть введен другой прием,  тоже,  разумеетсЯ,  весьма
простой,  но  почему-то  до  сего времени никем не применЯвшийсЯ:  каждаЯ из
четырех армий вверенного мне фронта должна наметить свой участок длЯ прорыва
фронта противника,  и,  сообразно с  тем,  какаЯ из  армий будет действовать
удачнее других,  ее  успех  незамедлительно будет поддержан и  развит силами
общефронтового резерва.  Ќо,  кроме того,  некоторые корпуса, - тут Ѓрусилов
проникновенно посмотрел на  Љрымова,  -  тоже  должны будут  начать землЯные
работы,  как подготовку к  наступлению,  причем это,  разумеетсЯ,  неминуемо
станет известным противнику и  неминуемо же собьет его с  толку относительно
настоЯщих направлений прорыва в  каждой  из  армий.  Џротивник будет  видеть
сверху,  с аэропланов,  и будет фотографировать, конечно, нашу подготовку на
боевое сближение с ним в одном месте,  в другом,  в третьем,  в четвертом, в
пЯтом,  в шестом,  в седьмом,  наконец,  - и куда же именно командование его
должно будет стЯгивать свои резервы?  Њежду тем резервов у него немного, это
известно нам. ‚сЯ сила его заключалась только в том, что эти резервы он умел
стЯгивать к  одному,  нужному в  тот или иной момент пункту,  а  мы этого не
умели делать.  —ем же он превосходил нас?  ’олько ли тем,  что у  него более
совершеннаЯ техника и более развитой транспорт?  Ќет,  еще и тем,  и главным
образом тем,  что держал в своих руках инициативу.  ќтот-то шанс мы и выбьем
из его рук, когда начнем наступление сами.
     Ѓрусилов говорил долго,  так как ему было о чем говорить, и с подъемом,
так как здесь,  в кругу своих ближайших помощников, он уже почти осЯзательно
представлЯл,  во что может вылитьсЯ задуманнаЯ им операциЯ, при одном только
условии -  если на фронте той армии,  которой удастсЯ прорыв,  сумеют ковать
железо,  пока горЯчо,  не дадут остыть развЯзанной энергии войск. ќта армиЯ,
на  долю  которой  выпадет успех,  должна  была  быть,  по  его  мнению,  не
какаЯ-либо другаЯ,  как только его бывшаЯ,  восьмаЯ, и в конце своей речи он
сказал об этом:
     - Љаждый успех той  или  иной  армии Я  буду поддерживать всемерно,  но
главный  удар  все-таки  намечаетсЯ  мною  в  направлении  ‹уцка,   то  есть
почетнейшаЯ задача выпадает на долю восьмой.
     ’ак  как  при этом он  остановил глаза на  Љаледине,  то  это привело в
смущение очень  быстро выдвинувшегосЯ генерала,  к  тому  же  только недавно
вернувшегосЯ после тЯжелого ранениЯ в строй.  ’еребЯ усы и с заметным трудом
поднимаЯ голову, запинаЯсь, глухо заговорил Љаледин:
     - џ не могу не быть благодарным за доверие ваше,  Ђлексей Ђлексеевич, к
моим...  э-э...  возможностЯм...  главное же - возможностЯм командуемой мною
армии...  но не могу также не напомнить...  э-э...  что неприЯтель именно на
‹уцком направлении...  чувствительно укрепилсЯ,  так  что  мне кажетсЯ,  что
атака в лоб таких позиций не будет...  э-э... не может даже быть успешной...
ќто заЯвить Я считаю своим долгом.
     Ѓрусилов довольно давно уже знал Љаледина, - еще до войны, по Љиевскому
военному округу, - и знал его тогда как прекрасного начальника кавалерийской
дивизии. ЃлагодарЯ его личному представлению Љаледин получил корпус и никому
другому,  после отказа Љлембовского,  он,  Ѓрусилов,  не хотел бы передавать
своей армии,  -  только этому сумрачному с виду, но деловому генералу. € вот
этот генерал повторЯет то,  что  сказано было до  него ™ербачевым и  что он,
Ѓрусилов, требовал не повторЯть.
     - џ... Я знаю позиции противника в ‹уцком направлении лучше, чем можете
знать их вы,  -  резко возразил Љаледину Ѓрусилов.  -  џ... Я знаю состоЯние
восьмой армии  также  гораздо лучше,  чем  успели узнать ее  вы!  …сли  мною
выбрано именно это,  ‹уцкое направление, то Я преследовал тут и другую цель:
поддержать наступление соседних с восьмою армией войск генерала ќверта,  так
как ему,  ќверту, вручаетсЯ главнаЯ роль: он - в корню, а мы - на пристЯжке.
Ќо  в  крайнем  случае,  если  вы  заранее  уверены  в  неуспехе  на  ‹уцком
направлении,  мне придетсЯ из восьмой армии передать решающий удар в смежную
- одиннадцатую и действовать в направлении на ‹ьвов.
     Џосле этих слов пришла очередь обеспокоитьсЯ генералу ‘ахарову,  но  он
только  покорно наклонил круглую голову  на  апоплексической шее  в  сторону
Ѓрусилова,   понимаЯ  уже,   что   какие-либо  возражениЯ  будут  совершенно
бесполезны.  Ќо  зато Љаледин оказалсЯ не в  состоЯнии перенести то,  что он
оттираетсЯ от основного удара,  а ‘ахаров,  которого он нисколько не уважал,
может вдруг получить большую славу только потому,  что  смалодушествовал он,
Љаледин. Џоэтому он заговорил снова:
     - Ђлексей Ђлексеевич, позвольте мне объЯснитьсЯ: Я не так вами понЯт! џ
ведь сказал только,  что...  э-э... позиции противника на ‹уцком направлении
очень сильны,  и  они  действительно сильны...  Ќо  Я  ведь  не  отказываюсь
атаковать  их!  Ћтветственность,  только  одно  это,  -  ответственность  за
неудачу,  в случае если она постигнет мои усилиЯ,  -  вот единственное,  что
мною  учитывалось...  э-э...  что  менЯ беспокоило и  сейчас беспокоит...  а
усилиЯ, все усилиЯ с моей стороны, разумеетсЯ, будут приложены.
     - Ћтветственность за неуспех,  если он вас или другого постигнет, падет
в конечном итоге на менЯ,  конечно, - спокойно сказал на это Ѓрусилов. - Ђ Я
ведь не непременно жду успеха там,  где мне хотелось бы его схватить.  Ћчень
может случитьсЯ,  что на ‹уцком направлении дело ограничитсЯ слабым успехом,
а решительный результат обнаружитсЯ,  скажем, на ‹ьвовском или любом другом.
џсно должно быть длЯ всех,  что Я  буду старатьсЯ раздувать этот решительный
удар  всеми  резервами,  какие у  менЯ  найдутсЯ,  так  как  руководить всею
операцией в  целом буду ведь Я,  и единственное,  что Я прошу от вас,  это -
донесений мне незамедлительных и правдивых.  Љонечно,  все вы будете просить
подкреплений, но вы понимаете, что Я-то должен же на основании фактического,
а не сумбурного какого-то,  с бухты-барахты, донесениЯ расходовать резервы и
слать их туда,  где без них вполне могли бы обойтись, и лишать их тех, кто в
них действительно нуждаетсЯ,  хотЯ и предпочитает истошным голосом не вопить
об этом.
     Ќовшество,  предложенное Ѓрусиловым,  казалось со  стороны как  будто и
небольшим,   однако  оно  совершенно  опрокидывало  привычные  представлениЯ
собранных им на совет генералов, причем все эти генералы были академисты, не
академистом же среди них был только он сам,  их начальник. ‚спомнив об этом,
Ѓрусилов добавил:
     - Њне могут сказать, что если с волками жить, то по-волчьи надо и выть,
и что тактический прием немецкого командованиЯ,  а именно - сильнейший кулак
только в  месте намеченного прорыва,  есть прием безусловно существенный,  а
тот  прием,  какой Я  хочу  провести на  своем фронте,  с  самого начала уже
распылЯет мои силы,  и вместо кулака может получитьсЯ только пЯтернЯ, годнаЯ
разве что длЯ пощечины,  а  не длЯ сокрушениЯ зубов,  но справитьсЯ с такими
безусловно сильными  позициЯми нельзЯ  без  военной  хитрости.  Џозиции  эти
укреплЯлись девЯть месЯцев;  они стоили австро-германцам и  много трудов,  и
много искусства, и много средств. Ќа что же Я надеюсь, решаЯсь атаковать их?
Љак это ни  звучит парадоксально,  Я  надеюсь только на то же самое,  на что
надеютсЯ и австро-германцы, то есть на то, что они очень сильны.
     ќто заЯвление не  могло не  вызвать недоумениЯ со стороны генералов,  и
Ѓрусилов закончил так:
     - ЌадеЯсь на  их  неприступность,  высшее командование германской армии
начало  оттЯгивать свои  дивизии с  нашего фронта на  запад;  надеЯсь на  их
крепость,  высшее командование австрийцев снимает кое-какие свои  дивизии на
итальЯнский фронт.  Џо  данным нашей  разведки против нас  теперь,  то  есть
против ћго-западного фронта, стоит армиЯ общими силами не свыше полумиллиона
человек,  но  есть надежда у  менЯ,  что  она  с  течением времени отнюдь не
увеличитсЯ,  а  только уменьшитсЯ.  ’ак что численность неприЯтельских войск
нас страшить не может,  а преодолеть то, что они понастроили против нас, это
уж дело вашей настойчивости и вашего искусства.
     ‘казав это,  Ѓрусилов поднЯлсЯ, даваЯ этим понЯть, что им сказано все и
что теперь должна начатьсЯ усиленнаЯ подготовка фронта.


        II

     „ивизиЯ,  в которую входил полк Љюна,  была третьеочереднаЯ,  собраннаЯ
исключительно из  бывших ополченских дружин,  но  зато командовал ею  боевой
генерал-лейтенант Љонстантин ‹укич ѓильчевский,  и вскоре после того, как он
узнал,  что наступление окончательно решено и намечено на средние числа маЯ,
он ЯвилсЯ в  расположение своих полков в  целЯх окончательного подсчета всех
своих сильных и слабых сторон.
     Ѓыли в  старину сверхсрочные унтера,  остававшиесЯ на военной службе до
старости:  таким  унтером,  украшенным серебрЯными и  золотыми  шевронами на
рукавах мундира и  шинели,  был  и  отец  генерала ѓильчевского в  одном  из
кавказских полков,  и  едва ли надеЯлсЯ он когда-нибудь на то,  что сын его,
поступивший добровольцем в  пехотный полк  во  времЯ  русско-турецкой войны,
получит прапорщика,  как  отличившийсЯ при взЯтии Љарса,  будет принЯт после
войны в Ђкадемию генерального штаба, которую успешно окончит, и пойдет потом
шагать от чина к чину.
     Ћн и шагал бы безудержно и далеко бы,  может быть,  шагнул,  если бы не
отказалсЯ усмирЯть рабочих в Љутаисе, когда командовал Њингрельским полком в
1905 году.  ќто сильно затормозило его дальнейшее продвижение по службе,  но
все-таки  он  получил второй  генеральский чин  и  вместе с  ним  дивизию из
второочередных полков, с которой и прославилсЯ в начале войны и проштрафилсЯ
снова,  так что был временно отставлен. Ћднако недостаток генералов заставил
высшее начальство снова поставить его во  главе дивизии и  даже больше того:
теперь ему,  как  боевому генералу,  дали ни  больше,  ни  меньше как задачу
прорыва фронта,  -  одну из нескольких,  правда,  подобных задач,  но другие
задачи  выпали  на  долю  кадровых  дивизий,  его  же,  ополченскаЯ,  носила
трехзначный номер,  а названиЯ полков в ней были неслыханные до этой войны в
русской армии.
     …му было уже под шестьдесЯт,  но  у  него задорно еще светились круглые
серые глаза под получерными, полуседыми бровЯми, и серый волос на голове его
был еще густ,  и  голос еще звонок,  и в поЯсе он был гибок,  и по-кавказски
неутомимо подолгу  он  мог  держатьсЯ в  седле,  предпочитаЯ верховую лошадь
генеральской легковой машине,  на которой далеко не везде можно проехать,  а
близко к позициЯм лучше и совсем не подъезжать.
     Ћн любил также по-кавказски кутнуть в  хорошей компании и по приличному
поводу и, разойдЯсь, спрашивал, хитровато щурЯсь:
     - Ђ ну-ка, ответьте на Ќаполеонов вопрос: что будет выгоднее длЯ дела -
войско львов, предводимое баранами, или войско баранов, предводимое львами?
     Љонечно,  Ќаполеонов вопрос этот  знали и  отвечали,  как  требовал сам
Ќаполеон, что войско баранов под предводительством льва выгодней, потому что
боеспособней.
     ’огда он бил себЯ кулаками в грудь и добавлЯл:
     - ќто - Я и моЯ ополченскаЯ дивизиЯ!
     ’ак же было и  с его первой дивизией из запасных,  котораЯ делала в его
руках чудеса на фронте,  но, воспользовавшись однажды его крепким сном после
кутежа,  как-то так,  здорово живешь, ненароком, по небрежности сожгла целый
небольшой австрийский городок, только что перед тем взЯтый ею же с бою.
     ‡а это-то художество "баранов" и  отчислили в резерв "льва",  однако не
сразу.  Ћн  должен  был  совершить  еще  подвиг,  от  которого  благоразумно
отказалсЯ генерал,  уже  ЯвившийсЯ было  ему  на  смену.  ќтот подвиг был  -
форсирование с  боЯми реки ‚ислы,  имевшей в  том месте полверсты в  ширину,
причем на реке не было никакого моста, - его еще нужно было сделать.
     Џо  замыслу  высшего  командованиЯ предполагалось произвести  здесь  не
столько  переправу через  ‚ислу,  сколько демонстративные действиЯ,  имеющие
характер переправы.  ЌастоЯщаЯ переправа войск происходила гораздо севернее,
но  об  этом не  было дано знать ѓильчевскому,  он  понЯл приказ буквально и
принЯлсЯ за  дело  с  тою  энергией,  котораЯ его  отличала,  тем  более что
распорЯжение шло от ‹ечицкого, а это был генерал серьезный.
     ‚  виду  неприЯтелЯ,  занимавшего позиции на  другом  берегу  ‚ислы,  с
лесопильного завода, расположенного верстах в двенадцати от русских позиций,
начали  доставлЯть доски  длЯ  постройки  моста.  Ќад  этим  трудилось много
полковых лошадей и  много людей,  но  это был мирный труд.  Ќемцы с  другого
берега широкой реки наблюдали его спокойно: пока мост не был перекинут через
реку,  им  и  беспокоитьсЯ было нечего,  а  вот строить мост под орудийным и
пулеметным огнем,  -  это могло, конечно, привлечь пристальное внимание кого
угодно, не только немцев.
     ѓильчевский достал не  только доски,  но и  булыжник длЯ башмаков козел
моста,  -  горы этого булыжника привезли подводы на берег,  -  и  железо,  и
скобы,  и гвозди,  и канаты,  -  строить так строить, - нужно, чтобы все при
этом было под руками,  но прежде всего, конечно, надо было отогнать подальше
зрителей с другого берега, а длЯ этого переправить каким-нибудь образом свою
дивизию на тот берег и занЯть позиции немцев.
     ќто  было то  самое,  чего испугалсЯ его  заместитель,  засевший пока в
штабе корпуса в ожидании, когда сломает себе на этом голову ѓильчевский.
     Ћднако ѓильчевский ломал голову только над переправой и  ломал не  зрЯ.
Ћн  изъездил  верхом  весь  свой  участок  берега,  -  приблизительно  верст
двадцать,  -  и хорошо изучил и глубокую реку с ее быстрым течением, крутыми
берегами и широкой,  версты на три, на четыре, долиной, и небольшие заросшие
ивнЯком острова на ее старом русле. ‚ эти-то острова он и вцепилсЯ.
     Ѓерега ‚ислы здесь были  чрезвычайно густо заселены:  польские деревни,
еврейские местечки,  отдельные фольварки, господские дома в имениЯх польских
помещиков,  окруженные парками,  -  все это,  с одной стороны, содействовало
продвижению дивизий к  намеченным длЯ  переправы островам,  с  другой  же  -
убеждало в  том,  что сделать это втайне от противника,  хотЯ бы и пользуЯсь
ночами,  было невозможно: глаза и уши его непременно должны были таитьсЯ тут
везде.
     ѓильчевский пустилсЯ на хитрость,  чтобы сбить с  толку и  противника и
его  шпионов:  днем  он  развил большую суету  в  одном,  более  удобном длЯ
переправы месте,  чтобы  ночью начать переправу в  другом,  менее удобном на
любой взглЯд.  Ћн учел при этом и  то,  что против места,  выбранного им длЯ
демонстрации,   тЯнулись  позиции,  занЯтые  германцами,  а  позиции  против
островов, намеченных длЯ переправы, занимали австрийцы.
     Ќо где бы и  как бы ни переправлЯть дивизию,  этого нельзЯ было сделать
без каких-нибудь,  хотЯ бы и  небольших,  лодок.  Ћднако у приречных жителей
лодок не оказалось.  ‘ трудом удалось узнать,  что лодки были,  но владельцы
сознательно утопили их,  чтобы сохранить от реквизиции. „ействительно, когда
в  хмельниках помещичьих имений нашли длинные жерди,  то  при  помощи жердей
этих  разыскали  утопленные  лодки;   выбрали  из  них  камень,  поднЯли,  и
ѓильчевский  довольно  потер  руки  от   удачи.   ’еперь  оставалось  только
приступить  к   переправе  передовых  отрЯдов   там,   где   намечена   была
демонстрациЯ.
     ‚  сумерки 9  октЯбрЯ эта демонстрациЯ началась и,  конечно,  встречена
была орудийными залпами немцев,  но  зато в  ту  же  ночь на 10 октЯбрЯ пЯть
батальонов переправилось где в брод, где вплавь, где на лодках, которых было
всего несколько штук,  от острова к острову,  на другой берег ‚ислы,  выбили
австрийцев из  их  окопов  и  закрепились в  них  при  поддержке артиллерии,
стоЯвшей на берегу.
     ЃеспрерывнаЯ артиллерийскаЯ пальба доносилась на другой день с  севера,
около €вангорода,  где  завЯзались серьезные бои,  так что,  выйдЯ на  левый
берег, дивизиЯ ѓильчевского должна была ударить во фланг австро-германцам, -
так он сам понимал свою задачу.  Џоэтому,  лично руководЯ переправой полков,
он руководил и боем,  пока наконец то, что считалось совершенно невыполнимым
с  точки зрениЯ теории,  -  форсирование широкой реки без  малейшего подобиЯ
моста  и  под  обстрелом  с  сильно  укрепленных позиций  противника,  -  не
закончилось вполне  успешно,  хотЯ  проводилось и  не  одну  только ночь,  а
захватило еще четыре днЯ и три ночи.
     ‡а  это  времЯ  у  самого ѓильчевского не  раз  возникали сомнениЯ,  не
подтЯнет ли противник достаточных сил,  чтобы опрокинуть и утопить в ‚исле и
авангард его и  другие батальоны,  которые он вводил в  дело постепенно,  не
имеЯ средств длЯ переброски их разом: на пЯти-шести лодчонках много людей не
поместишь, но ведь, кроме людей, нужно было переправлЯть и лошадей и орудиЯ.
     ‚ то же времЯ никаких новых указаний он не получал,  -  значит, прежние
оставили в  силе.  …му  приходилось думать,  что  начальство знает и  силы и
замыслы врага и  где-то  в  другом месте проводит против него  основательный
нажим,  а он должен не только приковать к себе немецкие и австрийские части,
но  еще и  расколотить их  и  все это сделать со  своими запасными,  которые
весьма  упорно продолжали считать себЯ  если  и  взЯтыми в  рЯды  армии,  то
исключительно длЯ службы в тылу, а не длЯ сражений на фронте.
     ‚о   всей   дивизии  был   только  один  штаб-офицер  -   подполковник,
командовавший одним из  полков,  и  его-то  поставил ѓильчевский начальником
авангарда.  Ћднако и  он,  кадровый офицер,  не  был уверен в  успехе штурма
неприЯтельских позиций,  назначенного ѓильчевским в ночь с 12 на 13 октЯбрЯ;
он  просил перенести его  на  утро,  когда солдаты будут,  по  крайней мере,
видеть, куда именно они идут на штурм.
     ѓильчевский в  ответ на это только подтвердил свой приказ и ждал потом,
что из этого выйдет:  он считал, что штурм подготовлен артиллерией, и думал,
что ночью его запасные будут действовать отчаЯнней.  ЂртиллериЯ замолкла как
с русской стороны, так и со стороны врага. Ќастала тишина. € вдруг - "ура" с
того  берега.  ‘начала жидкое,  оно  становилось все  могучей,  и  трескотнЯ
пулеметов и винтовок не могла его заглушить.
     ќто  значило -  началсЯ штурм.  Ќо  его могли отбить,  могли опрокинуть
штурмующие колонны  в  ‚ислу...  ‚  землЯнке у  своего  офицера свЯзи  сидел
ѓильчевский и  смотрел на  него выжидающе,  времЯ от времени повторЯЯ:  "Ќу?
—то?  Ќичего нет?.."  Џровод мог быть,  конечно,  и перебит пулей теперь или
перед  атакой  осколком снарЯда...  ѓильчевский скрипел  зубами,  выходил из
землЯнки,  вглЯдывалсЯ в  сырую  темь,  откуда "ура" хотЯ  и  продолжало еще
доноситьсЯ, но уже гораздо слабее, а выстрелы показались громче и чаще.
     Ќаконец  затихло  там  все  -  ни  ура,  ни  выстрелов...  —то  же  там
происходит?  ’онут его солдаты в  реке?..  Ќе  забыл в  то времЯ ѓильчевский
никаких крепких слов,  которыми вспоминал он  свое  начальство,  давшее  ему
приказ, заведомо неисполнимый... Ќо вдруг дошло до свЯзиста первое донесение
с того берега: "Џозиции противника взЯты, идет подсчет пленных..."
     - Ћго!  Ћго,  запасные!..  ‚от тебе и запасные!  ‡най наших! - радостно
выкрикнул ѓильчевский и вытЯнул из кармана полфлЯги коньЯку.
     Џотом пришло другое донесение: "Џленных 700 с лишним человек, из них 13
офицеров".
     „лЯ  того чтобы броситьсЯ на  штурм,  солдаты должны были перейти вброд
через проток - рукав ‚ислы - по грудь в воде, держа вещевые мешки и винтовки
над головой.  Љак бы  ни  энергично вели обстрел батареи в  течение днЯ,  но
гарнизон противника понес не такие большие потери,  если после сопротивлениЯ
сдалось еще несколько сот человек:  можно было предположить,  что не  меньше
бежало в тыл,  пользуЯсь темнотой ночи.  ќти бежавшие,  конечно, должны были
притЯнуть к  утру гораздо более крупные силы,  и вот перед ѓильчевским встал
вопрос,  что делать дальше.  Ћн решил в эту же ночь перебросить на тот берег
всю остальную дивизию.
     €  переправа началась,  тем  более что накануне удалось поднЯть со  дна
реки уже не рыбачью лодку, а целую баржу, на которую погрузили теперь пушки.
Љ утру на другом берегу было уже одиннадцать батальонов, восемь орудий и две
сотни донцов.  ќто  позволило отбить контратаку противника,  который ввел на
другой день в дело бригаду боснЯков с артиллерией. Ћтбитые боснЯки окопались
вблизи,  ожидаЯ подкреплений.  ѓильчевский тоже мог бы, как сделал бы другой
начальник дивизии  на  его  месте,  остатьсЯ  вблизи  боевых  действий около
остальных пЯти батальонов и  пЯти восьмиорудийных батарей,  расположенных на
правом  берегу,  и  отсюда  руководить  действиЯми  большей  части  дивизии,
переброшенной на левый.
     Ћднако  он  предпочел переправитьсЯ на  каком-то  наскоро сбитом плоту,
причем случилось так,  что  через  проток ему  пришлось идти  вброд нарЯду с
солдатами.  ќто его отличало от других генералов,  тем более от академистов,
что он  не переносил неизвестности,  неразлучной с  сиденьем в  тылу,  когда
дивизиЯ его вступила в бой.
     ‘вои одиннадцать батальонов на  бригаду боснЯков он вел уже сам,  начав
штурм их  окопов в  четыре часа ночи.  турм этот был так же  удачен,  как и
первый.  Ћкружены были  все  передовые позиции противника,  захвачено больше
шестисот пленных с офицерами,  гаубичный парк,  и от окончательного разгрома
боснЯков спасли только их быстрые ноги.
     ‚прочем,  преследовать их было запрещено командиром корпуса, приславшим
в этом смысле строгий приказ. Џредписывалось занЯтьсЯ постройкой моста.
     Џришлось приступить к  строительству,  хотЯ  материалов длЯ  моста было
собрано не так много и  качество их было плохое.  Ќо через несколько дней на
буксирных пароходах прибыл наконец из €вангорода понтонный мост.
     ‚след за тем Явилась возможность отчислить ѓильчевского в  штаб корпуса
с  передачей им своей дивизии тому самому генералу,  который выжидал в штабе
более легких задач, чем форсирование ‚ислы без всЯких надежд на удачу.
     Ќикто из  высшего начальства не  обратил вниманиЯ на  то,  за что иного
любимца судьбы могли  бы  выдвинуть или  хотЯ  бы  отметить,  и  целую  зиму
ѓильчевский был  не  у  дел.  ’олько в  марте 1915 года он  получил дивизию,
которую надо  было  еще  самому  формировать из  дружин,  притом  в  большом
портовом городе - Ћдессе.
     ‚прочем,   долго  с  этим  возитьсЯ  не  пришлось,   -  фронт  требовал
пополнений.
     ‚ооруженные  берданками,  снабженные  старинными  запасами  патронов  с
дымным порохом,  дружины потЯнулись в Ѓуковину,  - в тот краешек ее, который
был близок и к Љаменец-Џодольску, и к •отину.
     ‚ каждой бригаде этой дивизии было шесть дружин, а при каждой из дружин
по конной сотне и по батарее в шесть орудий.  ’ак они и действовали в первых
своих  боЯх:  стрелЯли  отсыревшими патронами сорокалетней давности,  причем
пули летели не  дальше как за  пЯтьдесЯт шагов,  а  сами стрелки окутывались
непроницаемым длЯ  глаз дымом,  под защитой которого можно было бросать свои
окопы и  уходить,  что они и  делали,  так как никакой дисциплины не  знали.
Ѓывало и так, что и окопы свои рыли они, обращаЯ их фронтом не к противнику,
а в тыл,  -  до того не умели они располагатьсЯ на местности.  Ћфицеров было
очень мало;  все они были или из отставки,  отЯгченные годами, болезнЯми, но
отнюдь не  знаниЯми боевых действий,  или  заурЯд-прапорщики,  что  было  не
лучше.
     €  вот  такую  дивизию получил боевой  генерал,  причем  времени на  ее
обучение ему не было дано, - она была брошена на фронт отстаивать отечество.
‚ыходило так,  что не зачисление в резерв генералов на полгода, а назначение
командиром такой  дивизии  было  подлинным наказанием длЯ  ѓильчевского.  Ћн
все-таки привык ценить себЯ, если даже не ценило его начальство, но в первые
дни  и  недели на  новом  длЯ  себЯ  фронте и  с  совершенно небоеспособными
дружинами что  мог  он  сделать против неприЯтелЯ,  прекрасно укрепившегосЯ,
вполне  дисциплинированного,  в  изобилии  снабженного  новейшим  оружием  и
боеприпасами?
     Ћн мог удивлЯтьсЯ только тому,  что не делал ничего и противник, только
сидел в  своих отлично оборудованных окопах и  не  то чтобы стрелЯл даже,  а
постреливал,  -  держал фронт и давал понЯть,  что всего у него вдоволь, что
воевать длЯ  него  -  приЯтное занЯтие,  поэтому к  каким-нибудь решительным
действиЯм, которые бы сократили это удовольствие, он не стремитсЯ.
     ‚  то  времЯ как  австрийцы защитили свои окопы сплошной стеной колючей
проволоки  на  четырех  рЯдах  кольев  и   выбрали  длЯ  окопов  командующее
положение,  дружины должны были закапыватьсЯ в  землю в  сырой низине,  и ни
кольев,  ни  проволоки им  не  доставлЯли долгое времЯ.  Њного настоЯтельных
требований об этом послал по начальству ѓильчевский, пока наконец-то Явилась
возможность забить хоть один рЯд кольев,  а  также раздать в  дружины вместо
берданок Японские винтовки,  которыми надо  было  еще  научить  пользоватьсЯ
ополченцев,  привыкших уже из-за  дыма берданок не  замечать,  производит ли
какое-нибудь действие их стрельба или нет.
     Љаждый день делал ѓильчевский то,  чего нельзЯ было даже и вообразить в
русской армии того  времени,  -  он,  начальник дивизии,  обходил окопы всех
своих двенадцати дружин,  проверЯЯ лично чуть ли  не  каждого ополченца,  не
говорЯ об  офицерах.  Ќо  когда в  конце апрелЯ 1915  года  получил приказ о
наступлении на своем участке фронта, он все-таки ахнул от изумлениЯ.
     - Љто же  сидит в  штабе корпуса и  армии,  какие мерзавцы,  хотел бы Я
знать?!  -  кричал он у себЯ в штабе дивизии.  -  Љак же мы будем наступать,
когда у  нас  нет  даже ножниц длЯ  резки колючей проволоки?  Љак наступать,
когда у  нас почти нет снарЯдов?  € против кого наступать мы должны с голыми
руками?  Џротив австрийцев,  у  которых снарЯдов горы,  которые по одиночным
людЯм нашим не  стеснЯютсЯ из  орудий лупить!  •ороши мы будем,  если начнем
наступать! Љрасивый вид мы будем иметь, когда нас возьмут в работу!
     Ћднако приказ он выполнил и  если к  чему стремилсЯ,  то только к тому,
чтобы  уберечь своих ополченцев от  больших потерь,  когда австрийцы пошли в
контратаку,  показав при  этом,  что  у  них  есть в  глубине позиций даже и
двенадцатидюймовые орудиЯ,  а по колючей проволоке пропущен с электростанции
ток.  ’ак защищали они в апреле 1915 года г.—ерновицы,  который штаб девЯтой
армии намерен был  взЯть силами двух  рЯдом стоЯвших дивизий из  ополченских
дружин.
     ‚прочем,  отогнав вздумавшие наступать дружины, австрийцы тоже не пошли
вперед:  они  снова засели в  свои  чистенькие сухие окопы,  наводЯ этим  на
размышлениЯ привыкшего к кипучим действиЯм ѓильчевского.  Ќо это был крайний
левый  фланг  тогдашних русских  позиций ћго-западного фронта,  а  серьезные
действиЯ  готовили  австро-германцы  не   против   девЯтой  армии   генерала
‹ечицкого, а против третьей, - которой командовал ђадко-„митриев, - стоЯвшей
на Љарпатах и угрожавшей вторжением в богатые долины ‚енгрии.
     ѓром и грЯнул именно там в ближайшее времЯ,  а здесь,  против —ерновиц,
раздались только его отголоски. ‘о стороны противника поЯвились новые части,
между  ними  и  бригада  баварских улан,  и  началось  наступление,  которое
готовилось с  ранней  весны.  таб  корпуса  приказал  ѓильчевскому,  как  и
начальнику другой ополченской дивизии, отступать планомерно, а сам умчалсЯ в
тыл сразу верст на сто.
     Ћтступать  под   натиском  значительно  превосходЯщих  сил  -   трудное
искусство.  Ќе раз случалось, что, поддавшись панике, ополченцы-артиллеристы
бросали свои  орудиЯ,  хотЯ  и  бесполезные,  правда,  в  тот  момент  из-за
отсутствиЯ снарЯдов, а пехотинцы накидывались на свои же обозы, сбрасывали с
повозок обозных,  садились в них сами и, нахлестываЯ коней, мчались в тыл по
дорогам и по хлебам вдоль дорог...
     ѓильчевский  сам   собирал,   кого  только  удавалось  собрать,   чтобы
приостановить  напор  противника  арьергардными боЯми,  пока  не  закрепилсЯ
на