йшие недели произойдет
какаЯ-то  великаЯ  -   величайшаЯ  в  истории  -  битва  народов,  наподобие
Љуликовской, или Ѓородинской, или ‹ейпцигской, и эта битва одна решит войну,
так  как  будет небывало ожесточенной и  Ясно покажет всем,  кто силен,  кто
слаб, так что дипломатам останетсЯ только договоритьсЯ об условиЯх мира.


        II

     Џограничные полосы  как  ђоссии,  так  и  Ђвстрии не  укреплЯлись перед
войною.  Ќа  значительную глубину внутрь  каждой  страны  могли  проникать и
действительно проникали не  только  кавалерийские,  даже  и  пехотные части.
Ђрмии развертывались пока еще  неумело и  мешкотно длЯ встречи наступающих в
свою  очередь армий  противника.  Џервые  бои  поэтому только и  могли  быть
встречными боЯми авангардных отрЯдов.
     Џолк —ерепанова шел обыкновенным походным порЯдком, как на маневрах. Ћн
был  третьим полком  дивизии.  …му  указано было  направление,  и  —ерепанов
считалсЯ вполне надежным командиром,  чтобы  вести в  этом  направлении свой
полк.
     ‚ его аттестации было сказано,  что он "труды походной жизни переносить
может,  в деле не потерЯетсЯ,  держитсЯ в седле хорошо".  Ћн и действительно
весьма неплохо длЯ пехотинца ездил верхом и  даже требовал от  всех офицеров
полка в мирное времЯ уменьЯ держатьсЯ в седле.
     €  вот теперь,  в  походе,  уже третий день,  в сопровождении полкового
адъютанта поручика Њирного и трех конных ординарцев,  он ехал впереди полка.
Ѓыть во  времЯ движений навстречу неприЯтелю где-либо в  середине колонн,  а
тем более сзади он считал совершенно постыдным.
     ‚о  времЯ русско-Японской войны его полк оставалсЯ в  ђоссии на  случай
возможных "беспорЯдков", и когда "беспорЯдки" вспыхнули действительно осенью
1905  года,  полк —ерепанова двинули к  ‘евастополю,  где  поднЯли восстание
матросы,  и он недели три простоЯл близ станции "Њекензиевы горы",  блокируЯ
‘евастополь.
     Ќо вот ѓалициЯ.  ЏограничнаЯ река ‡бруч осталась позади. ‚о всем кругом
чувствуетсЯ чужое,  притом настороженное, угрожающее чужое, хотЯ полЯ и сады
кажутсЯ гораздо лучше обработанными,  чем в Џодольской губернии, очень часты
большие кресты на дорогах и  часовни-каплицы;  сельские избы опрЯтны,  крыты
где соломой, где и черепицей, и название им "халупы"; церквей больше.
     ђазгар лета, жара и пыль.
     €здалека местные жители могли безошибочно определить,  что  движутсЯ по
их  дорогам большие отрЯды русских войск,  потому что высоко поднимались над
грунтовыми дорогами облака пыли.
     Џыль эта лезла в  глаза,  в  нос,  в  гортань каждому солдату и офицеру
наступающей армии.  Џервое,  что выставила ѓалициЯ на свою защиту,  была эта
густаЯ пыль.
     Џоручик Њирный,  ростом не  уступавший высокому полковнику —ерепанову и
куривший папиросы из точь-в-точь такого же светло-Янтарного мундштука, как у
—ерепанова,  был по молодости лет уже в плечах,  чем полковник,  но держалсЯ
столь  же  начальственно  с  ротными  командирами,  так  как  сам  ежедневно
составлЯл приказы по полку и ведал всеми нарЯдами по походной службе.
     Ѓелесые,  слабо росшие усы его не  могли внушить к  нему уважениЯ среди
офицеров полка,  но зато серые высокомерные глаза часто смотрели на всех так
презрительно,  что ему обычно не возражали, даже когда тон его был резок. Ћн
был  признанным  знатоком  всех  военных  уставов  и   первым  кандидатом  в
начальники учебной команды.
     Џолковник —ерепанов вполне был  убежден в  том,  что  лучшего адъютанта
полк вообще иметь не может, а —ерепанов был ревностный хозЯин полка, хорошо,
как ему казалось,  знавший не только фельдфебелей,  но и всех унтер-офицеров
своих, не говорЯ об офицерах.
     “  него были мохнатые черные брови и пристальные глаза.  Ќикогда и ни с
кем в  полку не допускал он шутливого тона;  когда был кем-нибудь недоволен,
намеренно  говорил  в  нос;   когда  командовал,  показывал,  какой  у  него
раскатистый,  внушительный голос. Ћчень точно знал о себе, что после первого
же  удачного дела  будет  представлен в  командиры не  отдельной бригады  и,
разумеетсЯ,  получит назначение с производством в генерал-майоры; поэтому не
только ждал с часу на час начала этого дела, но в успехе его ни на минуту не
сомневалсЯ.
     ’ак как из штаба дивизии сообщили еще с вечера, что "замечены воздушной
разведкой авангардные отрЯды австрийцев на  пути следованиЯ полка",  причем,
однако,  не  было сказано точно,  где эти авангарды,  то  —ерепанов приказал
выслать вперед взвод команды разведчиков с поручиком ‘амородовым во главе.
     ђазведчики ушли еще затемно,  а  теперь когда шел полк,  было уже часов
семь утра.  Ћт ‘амородова уже пришло донесение,  что неприЯтель обнаружен не
был.  —ерепанов обратил вопросительный взглЯд  на  своего адъютанта,  и  тот
сказал веско:
     - ‡начит,  одно из двух:  или авангарды австрийские еще далеко, или они
отступили. Ќичего третьего тут быть не может.
     - ‚ернее  всего,  что  отступили  ночью,  -  выбрал  —ерепанов то,  что
нравилось ему больше. - —то еще им и остаетсЯ, как не отступать?
     Ћн привык уже думать,  что полк -  большаЯ сила,  и теперь, оглЯнувшись
назад  и   в  обе  стороны,   где  двигались  его  роты,   почувствовал  это
осЯзательнее, чем когда-либо раньше.
     „аже местность впереди приобрела после этого какой-то,  на  его взглЯд,
новый, прихорошенный, ласковый вид.
     ЏолЯ были сжаты.  †нитво однообразно золотело.  •леба на  полЯх уже  не
было ни в крестцах,  ни в копнах,  - он был весь начисто вывезен, и это тоже
нравилось хозЯйственному полковнику,  как  и  то,  что  мощно и  на  широких
площадЯх сидела кукуруза.
     Њестность была неровнаЯ,  холмистаЯ,  с поднЯтым горизонтом,  с частыми
усадьбами,  окруженными садами,  что придавало ей живописный вид. Ќо жителей
попадалось мало:  очень как-то  быстро они успели выехать или их  вывезли по
приказу властей.
     Ћднако даже и это, что жителей оставалось мало, было приЯтно —ерепанову
так же,  как и его адъютанту:  был получен строжайший приказ следить за тем,
"чтобы воинские части  не  становились во  враждебные отношениЯ к  населению
ѓалиции".  ќтот приказ,  конечно,  был объЯвлен во всех ротах и командах, но
трудно было надеЯтьсЯ на то,  что он станет безукоризненно выполнЯтьсЯ и что
не  будет жалоб,  особенно на солдат.  —ем меньше было жителей,  тем,  стало
быть,  меньше можно было ожидать и  жалоб.  Ќаконец,  и внешний облик старых
русин,  с широкими соломенными брилЯми на сивых головах, был тот же, что и у
подолЯн-украинцев,  и с ними —ерепанов говорил, как со своими, а управлЯющие
польских панов,  сидевшие в  усадьбах,  откуда  уехали владельцы,  держались
приниженно-вежливо и всЯчески силились выказать свою готовность пожертвовать
небольшим, чтобы сберечь доверенное им все.


        III

     …сли  бы  ‘ыромолотов неудержимо захотел увидеть знакомый ему  полк под
первым огнем со  стороны противника и,  преодолев все  препЯтствиЯ,  был  бы
допущен длЯ этого в штаб полка,  он увидел бы очень мало, однако, как всЯкий
художник, это малое он не мог бы не счесть большим.
     Џрежде всего  он  стал  бы  искать пристальными глазами так  называемые
"полЯ сражениЯ" и  не нашел бы их,  а  сражение между тем шло,  как и должно
было идти: австрийские и русские пушки вели разговор, сотрЯсающий землю.
     Ќи   одного  человека  не   было  видно  между  укрепленными  позициЯми
австро-венгерцев и наскоро вырытыми окопами полка —ерепанова,  не видно было
и позиций противника, - пейзаж не потерпел как будто никаких изменений, хотЯ
трудились над этим тысЯчи людей;  вправо зеленела раскидистаЯ роща, близко к
ее  опушке  искрасна желтели  черепичные крыши  и  белели  стены  нескольких
зданий,  тоже в  зелени,  и  это место на  карте носило название "господский
двор"; от господского двора извилисто шла к горизонту, терЯЯсь между холмов,
белесаЯ дорога;  эта  дорога вбирала в  себЯ,  как  одна  речка другую,  еще
дорогу,  идущую слева,  со стороны целой дюжины мелких домишек,  носивших на
карте    название   "фольварки";    около   этих    фольварков   правильными
четырехугольниками разбросаны были  огороды,  а  несколько дальше  их  влево
взмахнула неподвижными теперь крыльЯми мельница.
     ‘ыромолотов, стоЯ в укрытии рЯдом с —ерепановым и его адъютантом, водил
бы вправо и влево взЯтым у них биноклем и, наконец, сказал бы, улучив момент
относительной тишины:
     - Ќе понимаю, откуда же стрелЯют австрийские пушки?
     Ќа  это  —ерепанов не  отозвалсЯ бы,  а  поручик Њирный,  выждав другой
момент, ответил бы вздернуто:
     - —то же тут не понимать?..  ’Яжелые бьют из-за фольварков,  а легкие -
из рощи за господским двором, - от нас близко.
     ‘ыромолотов прикинул бы  на  глаз расстоЯние до господского двора и  до
фольварков,  убедилсЯ бы в том, что роща гораздо ближе фольварков, и спросил
бы, быть может:
     - —ьи же тЯжелые пушки стрелЯют чаще - наши или австрийские?
     Ќа  этот  вопрос  поручик Њирный  ответил бы  свысока,  как  он  привык
говорить со всеми вообще штатскими:
     - “ нас только легкаЯ артиллериЯ, тЯжелых орудий нет.
     ‘ыромолотов поглЯдел бы на него недоумевающим взглЯдом,  и,  не пытаЯсь
рассмотреть что-нибудь еще, не замеченное им на поле, передал бы ему обратно
бинокль.
     ќто напомнило бы ему,  как его сын €ван, тоже художник, но вместе с тем
и цирковой борец, рассказывал ему о своей борьбе с знаменитым чемпионом мира
Ђбергом, причем перваЯ встреча на ковре осталась без результата, а во второй
и третьей победил Ђберг,  и тогда он, отец, закричал, как будто сын оскорбил
его  самого своею слабостью перед немецким борцом:  "’ак какого же  черта ты
совалсЯ боротьсЯ с этим Ђбергом?  ‡ачем совалсЯ,  если заранее знал,  что он
тебЯ сильнее, хотел бы Я знать?.."
     ‘ыромолотов знал,  что  тЯжелые орудиЯ  бьют  гораздо дальше  легких  и
способны  произвести  гораздо  большие  разрушениЯ,  и  вот  они  имелись  у
австрийцев,  которые защищались,  но  их  почему-то  не имели русские полки,
которые наступали с целью разгромить противника.
     Ќо тЯжелые орудиЯ с русской стороны не действовали и на других участках
обширного фронта,  хотЯ  их  положено было  иметь  в  каждом русском корпусе
столько же, сколько в австрийском, а легких пушек было гораздо больше, чем у
австрийцев,  и  артиллеристы гораздо лучше,  чем  австрийские,  были обучены
стрельбе:  тЯжелые пушки и  гаубицы просто не  успели еще доставить на линию
фронта.
     Ќеожиданным показалось бы  ‘ыромолотову,  что на  наблюдательном пункте
командира полка  сидел  в  углу,  прЯмо на  земле,  по-татарски поджав ноги,
молодой еще совсем,  только что выпущенный из юнкерского училища подпоручик,
лупоглазый, краснощекий, очень серьезного вида, по фамилии Џлотицын, а перед
ним  был аппарат полевого телефона и  в  его распорЯжении находилсЯ свЯзной,
ефрейтор „зюбенко,  тоже  склонившийсЯ над  аппаратом,  сидЯ  на  корточках.
”игура у него добротнаЯ, фуражка с заломом на правый бок; лоб широкий, очень
загорелый, потный; густые черные брови поднЯты напрЯженно.
     …сли бы  ‘ыромолотов спросил о  них,  чем  они  занЯты,  поручик Њирный
ответил бы,  что они держат свЯзь с батареей,  с командирами батальонов,  со
штабом  начальника дивизии...  ‘ыромолотов сказал  бы  про  себЯ:  "‚он  они
какие!" - и присмотрелсЯ бы к ним с большим вниманием.
     Ќо в  том,  что произошло бы перед его глазами спустЯ не более полчаса,
он ничего бы не понЯл и не привел бы в Ясность, необходимую длЯ художника, -
однако это  неЯсно было довольно долгое времЯ и  длЯ полковника —ерепанова и
даже длЯ самого поручика Њирного, его адъютанта.


        VI

     ‘вЯзь  действовала исправно,  и  начальник  дивизии,  генерал-лейтенант
ѓорбацкий,   найдЯ  почему-то  ровно  в  десЯть  часов  утра  артиллерийскую
подготовку вполне законченной,  передал по  телефону,  что  полк  —ерепанова
должен "атаковать противника на своем участке и  выбить его из занимаемых им
позиций".
     Џравда,  в это времЯ господский дом уже пылко горел, зажженный русскими
снарЯдами;  легкие  батареи австрийцев не  то  что  были  вполне приведены в
молчание, но отвечали слабо: несколько орудий там было Явно подбито, так как
недостатка снарЯдов быть не могло;  в рощу падало много снарЯдов, и она даже
и  не в бинокль казалась теперь поредевшей,  обитой;  и все-таки трудно было
заранее решить, как будет вести себЯ противник.
     Ќе было заметно,  чтобы он оставил свои окопы,  -  значит, он так же не
был  сбит  русским  артиллерийским  огнем,   как  и  русские  солдаты  огнем
австрийцев, несмотрЯ на свои потери.
     Ќо  приказ  начальника дивизии  должен  был  быть  выполнен,  и  первый
батальон полка начал атаку.
     ќто был уже не тот батальон, который двигалсЯ по пыльным дорогам сперва
в Џодолии,  потом, перейдЯ ‡бруч, в ѓалиции: он стал меньше, усох за эти два
часа артиллерийского боЯ,  от  которого заложило уши полковнику —ерепанову и
грохот стоЯл в голове. •отЯ он переживал первый настоЯщий - не на маневрах -
бой за  всю свою жизнь,  до  этого никому не было дела:  он должен был,  как
командир полка,  забыть о  себе и видеть,  а если не видеть,  то чувствовать
весь свой полк и направлЯть все его движениЯ.
     Љонечно,  —ерепанов был привычный,  потому что давний уже хозЯин полка,
который  обыкновенно  ежегодно  осенью  убывал  на  несколько  сот  человек,
уходивших в  запас,  и  прибывал на  столько же  новобранцев.  ќти приливы и
отливы были регулЯрны,  неизбежны,  законны,  как  в  открытых морЯх или  на
берегах океанов.
     ‘лучалось,  что умирал от болезни тот или иной офицер, и его было жаль,
но  место  умершего тут  же  замещал кто-либо  равный в  чине  из  своих или
прикомандированных,  и жизнь полка текла без перебоев: была потерЯ человека,
но не было убыли в офицерском составе.
     Љогда же тут,  перед позицией противника,  которого надо сейчас выбить,
—ерепанов в своем наскоро вырытом и плохо прикрытом блиндаже узнал, что убит
осколком снарЯда командир первой роты,  капитан †удин  -  молодчина,  силач,
огромный и бравый,  державший свою роту,  красу полка, в крепких руках, - он
крЯкнул, вобрал голову в плечи и сделал гримасу боли.
     ќто  была уже  потерЯ большаЯ,  невозвратимаЯ и  когда же?  Џеред самой
рукопашной,  когда должен показать себЯ полк!.. Љто же теперь поведет первую
роту,  то есть в сущности весь батальон в атаку?  Џоручик ‘ереда-‘орокин?  -
неплохой офицер,  однако куда же  ему до  †удина...  Ћхотник за зайцами,  но
каков будет против австрийцев, - вопрос.
     ‚след за первой плохой вестью пришла в его блиндаж втораЯ: тЯжело ранен
в голову командир четвертой роты,  штабс-капитан ‚енцславович,  тот, который
стрелЯл без промаха и  выбил первый приз на  офицерской стрельбе из винтовки
при штабе дивизии! €, кроме того, там, в четвертой, снарЯд вывел из строЯ до
двадцати человек сразу,  вместе  с  фельдфебелем ѓришиным,  тоже  прекрасным
стрелком.
     Џотери  оказались и  в  других батальонах -  первые потери за  всю  его
службу,  потери невозместимые и  как раз тогда,  когда нужна именно всЯ сила
полка!  Ћт  этого  и  сам  он,  —ерепанов,  стал  как  будто меньше ростом в
собственном представлении, усох, обессилел.
     Ћн  обратилсЯ было взглЯдом за помощью к  своему адъютанту,  но поручик
Њирный влип глазами туда,  где  поднимались в  атаку роты первого батальона.
—ерепанов  вспоминал  отчетливо,  что  до  окопов  противника  бежать  цепЯм
батальона не  меньше  двухсот  шагов,  и  похолодел,  услышав частую,  сразу
начавшуюсЯ строчку австрийских пулеметов...
     ‚  бинокль было  видно,  как  метнулсЯ было  за  цепочкой своих  солдат
длинный и тонкий,  с гусачьей шеей, ‘ереда-‘орокин и вдруг взмахнул зачем-то
рукой, перевернулсЯ на месте и упал; через два-три момента, не успев сделать
и  десЯти шагов в  сторону противника,  стали падать там  и  здесь,  наконец
повалились все поднЯтые было в атаку.
     - —то это, а?.. —то это? - оторопело крикнул —ерепанов Њирному.
     - Џулеметы! - крикнул Њирный.
     - “биты? - крикнул —ерепанов.
     - ‡алегли! - крикнул Њирный.
     - ‡алегли?  -  самого  себЯ  спросил недоверчиво —ерепанов и  снова:  -
‡алегли?  -  уже с оттенком надежды,  что действительно залегли, а совсем не
убиты,  и то, что многие как будто подпрыгивают на земле, он тут же объЯснил
свойственным каждому человеку желанием устроитьсЯ за  кочкой или за  камнем,
так, чтобы не быть заметным, чтобы пули летели выше головы...
     - ЋкапываютсЯ,  что ли?  - спросил он Њирного, повысив голос, но Њирный
ничего не ответил, - может быть, сделал вид, что не расслышал.
     Ќо  вот  он  оторвалсЯ от  биноклЯ,  -  он  услышал,  как пули стучат в
передние бревна их блиндажа... Ћн закричал во весь голос:
     - Ђ что же молчат наши батареи?!
     - Џередать на батареи,  чтобы огонь!  -  закричал и —ерепанов в сторону
свЯзистов.
     - ‚ штаб начальника дивизии! - поправил его адъютант.
     - Ќачальнику дивизии! - поправилсЯ —ерепанов.
     Џодпоручик Џлотицын, который поднЯлсЯ было, чтобы из-за спины адъютанта
посмотреть, как идет атака, кинулсЯ к аппарату и мгновенно сел снова, поджав
ноги.


        V

     Џолк   —ерепанова  был   третьим   полком   дивизии  генерал-лейтенанта
ѓорбацкого,  и  перед войной офицеры и солдаты в нем носили фуражки с белыми
околышами,  тогда как в первом полку -  с красными,  во втором - с синими, в
четвертом -  с черными. Џеред смотрами, бывало, в роты отпускалсЯ мел, чтобы
"подрепертить" околыши, которые были очень марки.
     €сполнЯЯ  приказ  командира корпуса,  генерала  ќкка,  ѓорбацкий еще  с
раннего утра  направил шесть батальонов своей первой бригады в  охват левого
фланга австрийцев и от этого маневра,  а совсем не от лобовой атаки третьего
полка,  ожидал решительных результатов,  поэтому новый  артиллерийский огонь
был  открыт им  не  сразу,  что выводило из  себЯ —ерепанова,  и  он  кричал
Њирному:
     - —то  же  это,  а?  ‚едь расстреливают людей!..  Ќа  выбор бьют!..  Ќе
перебит ли провод!
     - Џоручик Џлотицын! ‚ штаб дивизии! - кричал Њирный.
     Ѓатареи заговорили снова, в бинокль видно было, что снарЯды ложились по
линии  австрийских  окопов,  однако  несколько  минут  еще  пулеметы  оттуда
строчили по-прежнему,  а пули бойко,  как град, стучали в накатник блиндажа,
ненадежный,  наскоро уложенный и  слабо  присыпанный землей,  почему высокий
—ерепанов,  как  и  его адъютант,  пригнулсЯ,  насколько мог,  не  выпускаЯ,
впрочем, из рук биноклЯ.
     Љомандиром первого батальона был подполковник Њышастов - сильно седой и
в очках.  —еловек тоже длинный, он имел нестроевую привычку горбитьсЯ, нежно
любил  свое  небольшое  семейство  и  бильЯрд  в  офицерском  собрании,   но
—ерепанов,  как ни  силилсЯ,  не  мог представить его теперь там,  с  ротами
своего батальона.  Ќа  смотрах Њышастов никогда его не подводил -  у  него в
ротах все было в  образцовом порЯдке,  а  как он сам теперь,  сам-то он как?
‚едь он в первый раз в бою за всю свою службу!..
     ‚скакивает вдруг подпоручик Џлотицын и к нему,  —ерепанову, - с рукой у
козырька, с подброшенными бровЯми:
     - Ќачальник дивизии  приказал -  второй  и  третий  батальоны в  атаку,
господин полковник!
     - Џередать командирам батальонов!  -  зычно кричит —ерепанов и зачем-то
кладет при  этом  правую руку  на  кобуру револьвера,  точно готовЯсь и  сам
покинуть блиндаж, раз большаЯ часть полка идет в атаку.
     ‚о втором батальоне (его как-то сразу весь представил —ерепанов,  будто
он  стоит  на  лагерном плацу со  своим командиром,  подполковником „иковым,
впереди) больше порЯдка, чем в третьем, но почему-то кажетсЯ —ерепанову, что
третий батальон, где командиром подполковник Љубарев, отличитсЯ в этот день.
     ‹ысый,  крутощекий Љубарев, у которого даже бородка имеет запьЯнцовский
вид, всегда бывал хорош во времЯ торжественных обедов в офицерском собрании,
когда нужно было говорить тосты и вообще подогревать чувства, и он на "ты" с
любым  подпоручиком,  но  почему-то  в  его  батальоне народ  казалсЯ всегда
—ерепанову куда более лихим,  чем  у  „икова,  хотЯ сам  „иков -  фуражка на
затылке,  красное лицо с Ястребиным носом вздернуто,  голос резкий, - и имел
очень воинственный вид.
     - Ђ почему же не сразу, а? - вдруг обратилсЯ к Њирному —ерепанов.
     - —то "не сразу"? - не понЯл Њирный.
     - Ќу "что" -  все три батальона...  с  самого начала...  а  только один
первый?
     - „умал  -  хватит  одного,  -  объЯснил адъютант,  а  —ерепанов кивнул
бородой кверху и сказал с расстановкой:
     - €ндюк тоже... думал-думал... взЯл да издох.
     ‘ам же  он  в  это времЯ усиленно думал,  идти ли  ему тоже из блиндажа
вместе с ближайшим к нему вторым батальоном,  или остатьсЯ; спросить об этом
своего адъютанта он не решалсЯ, а прЯмого приказа об этом пока не получал.
     Ћн мог бы спросить самого начальника дивизии,  где ему быть,  раз атаку
будет  вести  весь  полк,   но   счел  неудобным  спрашивать  о   том,   что
предполагалось известным ему самому, как командиру отдельной части.
     „а и некогда уж было спрашивать:  дальше все пошло гораздо быстрее, чем
он представлЯл.
     Џервый полк  и  два  батальона второго обошли левый  фланг  австрийских
позиций;  —ерепанов не знал об этом и своему третьему батальону, который вел
на окопы противника неосновательный Љубарев,  приписал успех этого первого в
своей жизни боЯ.
     Љогда в  розоватом дыму от  австрийских снарЯдов,  делавшем все впереди
фантастичным,   бежали,  вопЯ  "ура",  тысЯчи  человек  его  полка,  старый,
долгобородый полковник не  мог  уже устоЯть в  своем блиндаже:  он  выскочил
наружу, несмотрЯ на трескотню пулеметов и винтовок.
     ‚се-таки он  подлинный хозЯин полка,  этого отнЯть у  него никто бы  не
мог,  как никто бы не мог убедить его в тот момент,  что не он,  стоЯ сзади,
ведет  в  бой  свои  батальоны.  ЏоднЯв правый кулак  и  весь  напрЯгаЯсь до
красноты шеи,  он тоже кричал "ура",  - он не отделЯл себЯ от своих солдат и
офицеров,  не  замечаЯ даже,  как многие падали,  следил только за тем,  как
сокращалось расстоЯние между его людьми и  линией австрийских окопов,  и вот
тогда-то он заметил успех третьего батальона.
     €  когда рЯдом с ним вытЯнулсЯ длинный и тонкий поручик Њирный,  только
что вышедший из блиндажа, он крикнул ему радостно:
     - Љаков Љубарев, а! Џосмотрите!
     Ќа это Њирный отрапортовал, поднЯв к козырьку руку:
     - ѓосподин  полковник,  получена  телефонограмма:  подполковник Љубарев
убит.
     —ерепанов вздернул  мохнатые  брови,  вздернул  плечи  и  непроизвольно
перекрестилсЯ мелким крестом.
     ‚стречный  бой  двух  авангардных отрЯдов  закончилсЯ  победой  дивизии
генерала ѓорбацкого,  но  маневр его не  мог,  разумеетсЯ,  застичь врасплох
австрийцев:  они отступили,  очень искусно прикрываЯсь рощей,  фольварками и
складками местности за ними.  •орошо помог им и  висевший длинным полотнищем
густой белый дым от  разрывов русских снарЯдов.  ‚переди шли их батареи,  за
ними пехота форсированным маршем.
     ѓорбацкий не отдал приказа преследовать отступающих;  он решил, что его
дивизиЯ заслужила отдых, взЯв позиции противника и около четырехсот пленных,
из которых большинство были чехи.
     Ћн приехал сам осмотреть позиции, которые занЯл.
     ќто был толстый,  внушительного вида старик, давно уже привыкший в себе
не  сомневатьсЯ,  но  зато сомневатьсЯ во  всех своих подчиненных,  почему и
смотреть на  них не  иначе как исподлобьЯ,  говорить с  ними нарочито сиплым
голосом и даже когда приходилось "благодарить за службу", то выкрикивать это
с такой наигранной интонацией, как будто за благодарностью непременно должно
было последовать весьма многозначительное "но".
     ’аким  генерала  ѓорбацкого уже  несколько лет  знал  —ерепанов,  таким
увидел его тут же  после боЯ:  ведь генерал был во времЯ боЯ далеко в  своем
штабе и приехал на лимузине, что же в нем могло изменитьсЯ?
     ‚ерхние веки  его  казались тЯжелыми от  двух черных бородавок на  них,
щели глаз узки еще  и  от  зыбких мешков под  глазами;  в  прозор между двух
лопастей серой, как волчьЯ шерсть, бороды мерцал орден.
     —ерепанов, делаЯ твердые широкие шаги, подошел к нему с рапортом:
     - ‚аше превосходительство, вверенным мне полком противостоЯвшие позиции
неприЯтелЯ взЯты!
     …му казалось даже,  что и  этого не  следовало говорить,  лишнее,  ведь
генерал знал это, но ѓорбацкий, не опускаЯ жирных пальцев, поднЯтых к правой
брови, буркнул:
     - Ђ потери?
     - Џотери,   ваше  превосходительство,  еще  не  приведены  полностью  в
известность.
     - ќ-э,  "не приведены"!..  ‡начит,  и сосчитать трудно,  а?..  Џодадите
потом письменный рапорт по форме.
     - ‘лушаю, ваше превосходительство.
     - ‡дравствуйте! - ЏротЯнул руку, приподнЯл веки с бородавками и добавил
невыразительно: - ЏоздравлЯю.
     ’олько  услышав  это  последнее  слово,   —ерепанов  просиЯл,  наконец,
утвердившись в мысли,  что вместе с его письменным рапортом будет послано по
начальству представление его в командиры не отдельной бригады.
     ѓорбацкий  пробыл  недолго,   -   он  поехал  в  первую  бригаду  свою,
предоставив —ерепанову времЯ длЯ подсчета потерь,  и  тот мог,  наконец,  со
всей очевидностью длЯ себЯ, гораздо раньше, чем длЯ начальства, уЯснить, что
осталось от его первого батальона.
     ЏерваЯ рота  потерЯла половину людей -  сто  двадцать два  человека,  -
втораЯ тоже свыше ста человек,  третьЯ и четвертаЯ несколько меньше, а всего
один только батальон потерЯл больше,  чем весь полк взЯл пленных.  ‚  других
батальонах вышло из строЯ если и не так много людей, как в первом, однако их
хватило бы на целую роту военного состава.
     —ерепанов не  был жаден по  натуре,  но  если бы  вот теперь кто-нибудь
сказал ему,  что завтра же  он получит бригаду,  он прежде всего спросил бы:
"Џолную?" - и встревоженно ожидал бы ответа.
     Џодполковник Њышастов обрадовал его  уже  тем,  что  уцелел.  —ерепанов
никогда раньше не  был к  нему сердечно расположен,  но теперь,  увидев его,
едва удержалсЯ, чтобы не обнЯть.
     ‚ид  у  сутулого Њышастова был все еще несколько оторопелый,  и  что-то
дергалось сбоку  левого  глаза  под  стеклом его  очков,  когда  он  говорил
—ерепанову:
     - „олжно быть, жена умолила... Ћна у менЯ богомольнаЯ...
     ’ужурка и  шаровары его  были  в  подсыхающей грЯзи,  и,  когда на  это
обратил внимание —ерепанов, он объЯснил:
     - Џопалась такаЯ канавка удобнаЯ: как в нее упал, так и влип во что-то,
а пули над головой все времЯ свистели...
     € даже спросил удачливый Њышастов:
     - Ђ почему же все-таки не преследуем мы австрийцев?
     - Ќе получили приказаниЯ, - и потому, вероЯтно, что можем наткнутьсЯ на
превосходные силы,  - не сразу ответил —ерепанов, внимательно посмотрев в ту
сторону,  куда ушел противник,  теперь уже  скрывшийсЯ.  -  Ќаконец,  ведь и
похоронить убитых надо, а?
     € Њышастов тут же согласилсЯ:
     - ’ак точно, это необходимо.
     Ћн  знал,  что  в  случае  производства —ерепанова в  генерал-майоры  и
откомандированиЯ от  полка командующим полком должен быть  назначен он,  как
старший  из  батальонных  по  производству  в   подполковники,   и   добавил
почтительно:
     - Џрикажете, господин полковник, братские могилы рыть?
     - Ђ как же иначе?..  ‚едь мы на своем участке должны, Я думаю, и убитых
австрийцев захоронить, а то кто же это будет делать?
     —ерепанов поглЯдел при  этом на  двух убитых рЯдовых,  лежавших рЯдом в
двух шагах от него, потом вопросительно на Њышастова и добавил нерешительно:
     - •отЯ  распорЯжениЯ начальника дивизии об  этом  не  было никакого,  и
когда он приедет, Я к нему обращусь.


        VI

     ‘анитары  то   здесь,   то   там   наклонЯлись  над  тЯжело  раненными,
переворачивали их,  поднимали,  укладывали на  носилки,  или на  распЯленные
шинели, или на свои скрещенные руки и уносили на перевЯзочный пункт, где шла
беспрерывнаЯ суроваЯ,  жестокаЯ даже на первый взглЯд работа полковых врачей
и фельдшеров над изувеченными человеческими телами.
     Ћкровавленные спереди  белые  халаты,  засученные рукава,  потные  лбы,
утомленные  лица  старшего  врача  •удолеЯ,   двух  младших  -  Ђкинфиева  и
Ќевредимова  и  классного  фельдшера,  имеющего  чин  губернского секретарЯ,
ѓрабовского;  кучи  ваты и  бинтов,  пропитанных свежей кровью;  запах иода,
ксероформа, грЯзных портЯнок плотно висел в комнате, освобожденной от лишних
вещей,   в   квартире  управлЯющего  имением  бежавшего  в   ‚ену  помещика.
Џредполагалось,  что  этого  помещениЯ  будет  достаточно длЯ  перевЯзочного
пункта,  но оно оказалось очень тесным:  так много несли и несли сюда тЯжело
раненных.
     ‡десь не делали,  конечно, операций, - только перевЯзка перед отправкой
раненых в  госпитали и  лазареты.  € молодой земский врач ‚асилий ‚асильевич
Ќевредимов попал в полк —ерепанова не случайно:  он был на учете в Љрыму,  а
•удолей знал его еще гимназистом,  так как хорошо был знаком со  всей семьей
старика Ќевредимова.
     —еловек очень мЯгкий и  добрый по  натуре,  •удолей,  хотЯ смолоду стал
врачом,  был  весьма слаб в  сложном искусстве перевЯзки тЯжелых ран;  более
молодой врач Ђкинфиев,  не крепкий физически,  быстро устающий,  так же мало
был знаком с  этим делом,  как и  его непосредственный начальник;  и  только
Ќевредимов,  специальностью которого как  раз  и  была хирургиЯ,  выручал их
обоих, приходЯ то к одному, то к другому на помощь.
     ‚ысокий ростом и  с  высокой головой,  привычно прЯмой,  но вынужденный
низко  сгибатьсЯ  над  носилками,  крупнопалый и  с  широкими  кистЯми  рук,
двадцатичетырехлетний  ‚асилий   Ќевредимов,   не   имеющий  еще,   конечно,
достаточной практики в обращении с ужасными ранами, не имел времени и на то,
чтобы задумыватьсЯ над  их  разнообразием.  …му  нужно было быстро найтись в
каждом отдельном случае,  чтобы  сразу и  без  поправок решать,  что  и  как
необходимо сделать самому,  что  и  как сказать обращавшимсЯ к  нему старшим
товарищам - терапевтам, отнюдь не задеваЯ их самолюбиЯ и в то же времЯ тоном
опытного хирурга, чтобы его замечаниЯ имели вес.
     •ристоподобный €ван ‚асильич •удолей,  "свЯтой доктор", как его звали в
‘имферополе,   очень  удрученный,  в  силу  своего  таланта  жалости,  видом
человеческих  страданий  и   способный  под   их   напором   даже   потерЯть
самообладание, укреплЯлсЯ, взглЯдываЯ на своего младшего врача, оказавшегосЯ
таким умелым,  уравновешенным;  Ђкинфиев же,  у  которого так  потели стекла
пенсне,  что  он  вынужден был  часто протирать их  куском бинта,  тем более
чувствовал свою малую полезность по сравнению с только недавно поЯвившимсЯ в
полку молодым врачом.
     €  хотЯ  всем  вообще  классным  фельдшерам в  полках  свойственно было
думать,  что  практически они знают медицину не  хуже,  если даже не  лучше,
врачей,  все-таки и ѓрабовский,  самоуверенный человек средних лет,  средней
упитанности,  носивший  среднего  размера  тщательно закрученные рыжие  усы,
внимательно присматривалсЯ к тому, как работал врач Ќевредимов.
     Ђ молодой врач Ќевредимов,  который в гимназии на ученическом спектакле
играл в  "ђевизоре" Њарью Ђнтоновну довольно искусно и  только ростом своим,
совсем не  женским,  изумил публику,  теперь чувствовал,  что роль полкового
врача во времЯ сражениЯ и  тут же после него гораздо более трудна,  чем даже
женские роли.
     €ные из раненых старались быть спокойными, но видно было по их глазам и
плотно сжатым губам,  чего им  стоило это  спокойствие;  у  других страданиЯ
выдавливали то  скупые,  то  довольно  обильные  слезы;  третьи  беспрерывно
стонали;  четвертые вопили во  весь свой голос;  пЯтые,  наконец,  почему-то
ругались.
     Ћни  смотрели ненавидЯще,  точно  врачи виноваты были  в  их  ранах,  и
разрешенно,  на  правах  изувеченных,  которым,  быть  может,  грозит скораЯ
смерть, ругали начальство, ругали войну, ругали врачей за то, что они-то вот
спасались где-то в  таком укрытом месте,  что остались живы и  целы.  €м-то,
конечно,   что  такаЯ  война?  ’олько  прибавка  жалованьЯ  да  какие-нибудь
награды!..
     •удолей  объЯснЯл  такие   выпады  повышенной  температурой,   бредовым
состоЯнием тЯжело раненных,  но  Ќевредимов понимал это  иначе,  измерЯть же
температуру подобных раненых было некогда.
     Љогда был доставлен на перевЯзочный поручик ‘ереда-‘орокин, который как
раз  накануне объЯвлениЯ войны  пристраивал своих  охотничьих собак  -  двух
гончих и двух борзых и одну из них пыталсЯ привести на двор •удолеЯ, "свЯтой
доктор" ахнул от охватившей его жалости.
     ‘коро он,  правда,  принЯл вполне обнадеживающий вид  и  даже бормотал,
глЯдЯ в полузакрытые глаза поручика:
     - Ќичего...  ничего...  счастливо отделались...  Њогло бы  быть гораздо
хуже, гораздо хуже...
     Ћднако тут же призвал на помощь себе Ќевредимова:
     - ‚асилий ‚асильевич, вот, посмотрите, сделайте милость!
     €    ‚асилий   ‚асильевич,    сам    повернув   полубезжизненное   тело
‘ереды-‘орокина,  очень скоро убедилсЯ в  том,  что  жить ему,  пронизанному
четырьмЯ пулЯми в области груди и шеи и с перебитой около плеча левой рукою,
осталось уже  недолго.  Џро себЯ он  решил,  что перевЯзку делать умирающему
поручику нет надобности,  но •удолей,  конечно,  не мог оставить без видимой
заботы даже и таких раненых, и перевЯзку делать пришлось; не пришлось только
ее   закончить:   поручик  вдруг  повернул  к   •удолею  голову  на  длинной
забинтованной уже  шее,  пытаЯсь что-то  сказать ему,  может  быть  о  своих
оставленных в  ‘имферополе собаках,  но не смог:  поклокотал немного горлом,
пошевелил пальцами здоровой руки и умер.
     Ћдин раненый,  младший унтер-офицер, казалось, сам был удивлен тем, что
перестала повиноватьсЯ ему праваЯ рука,  висевшаЯ плетью,  хотЯ кости в  ней
были целы.
     - ЏрЯмо сказать вам - пулЯ только черЯбнула, а как же так получилось? -
спрашивал он  недоуменно фельдшера ѓрабовского,  не  желаЯ  затруднЯть собою
врачей.
     - ”амилиЯ как? - спросил длЯ проформы ѓрабовский.
     - Ѓорзаков €ван, шестой роты.
     - ђазденьсЯ... ‘ними рубаху.
     ЏомогаЯ зубами  левой  своей  руке,  Ѓорзаков с  трудом  стащил с  себЯ
рубаху,  и  ѓрабовский увидел  могучее  тело  с  мышцами чугунной прочности.
ЂвстрийскаЯ пулЯ не задержалась во внутреннем сгибе локтЯ, - она прошила его
и полетела дальше, но рука после того уже не могла согнутьсЯ.
     - џ же этой рукой как возьму трехпудовую гирю,  так только считай знай,
сколько разов перекреститьсЯ ею  могу,  -  расхваливал свою  руку  Ѓорзаков,
чтобы фельдшер его ободрил,  но ѓрабовский, быстро ощупав локтевую и лучевую
кости, сказал:
     - ‡начит, повреждение нерва.
     ‚след за ним и Ђкинфиев попробовал согнуть и разогнуть руку Ѓорзакова и
сказал вполголоса ѓрабовскому:
     - ‡апишите: перебит нерв.
     - Њогу,  как перевЯжете,  в строй идти,  ваше благородие? - обратилсЯ к
нему Ѓорзаков и  был очень изумлен,  когда ответил ему этот хлипкий с  виду,
сутулый и тонкий молодой врач в очках:
     - Ќет,  в строй нельзЯ.  ‚ лазарет отправим.  €,  похоже, надолго: ведь
нерв!
     - ‚ лазарет?.. Љак же это можно?
     Ѓорзаков поискал кругом  испуганными глазами,  остановилсЯ на  •удолее,
которого знал в лицо, как старшего полкового врача, и протиснулсЯ к нему.
     ‚есь свой недюжинный талант жалости призвал на  помощь "свЯтой доктор",
чтобы ободрить силача,  ошеломленного тем,  что с  ним случилось,  но  и  он
должен был сказать:  "‚ лазарет", а третьего врача, самого молодого из трех,
раненый унтер-офицер никогда не видал в  полку раньше,  поэтому к  нему и не
обратилсЯ.  ‘  большим презрением посмотрел он  на  свою  всегда  безотказно
мощную, а теперь бессильную, тЯжелую, ноющую руку и сказал ей проникновенно:
     - ќх  ты,  сволочь несчастнаЯ!  Ќервы в  тебе какие-сь  нашлись,  как у
дамочки!


        ѓ‹Ђ‚Ђ Џџ’Ђџ

        ЌЂ Џђ“‘‘€ћ


        I

     Љогда  прогремели  револьверные  выстрелы  в   ‘араеве  и   возможность
европейской войны уже  нависла над  умами дипломатов и  генералов крупнейших
стран …вропы,  генерал џнушкевич, ставший в скором времени начальником штаба
верховного главнокомандующего,  великого кнЯзЯ ЌиколаЯ Ќиколаевича, говорил:
"…сли начнетсЯ война,  нам придетсЯ,  как в  двенадцатом году,  отступать от
границ в глубь ђоссии".
     ’огда не  было уверенности в  том,  что с  первых же  дней войны в  ней
примет участие ЂнглиЯ,  предполагалось,  что ѓерманиЯ сможет и  не держатьсЯ
плана графа лиффена,  а  бросить против ђоссии,  на  Њоскву,  большую часть
своей   пехоты,   одновременно  двинув  свой   могущественный  флот   против
Џетербурга.  Џритом  вецию  видели уже  в  непременном союзе  с  ѓерманией;
австрийские же  силы -  всею своей массой направленными на Љиев.  €стощеннаЯ
двумЯ  балканскими войнами ‘ербиЯ не  считалась в  русском генеральном штабе
достаточно сильной,  чтобы  австрийцы выставили против  нее  больше  четырех
корпусов,  и  то резервных.  Ќаконец,  загадочным представлЯлось и поведение
ђумынии и  ’урции  в  первые  дни  войны:  направленнаЯ против ђоссии работа
немцев в той и другой стране не была, конечно, ни длЯ кого тайной.
     €  вдруг гора упала с плеч в первую же неделю войны!  ѓерманиЯ ринулась
на   ”ранцию  через  Ѓельгию,   вернаЯ  плану  своего  военного  авторитета;
вследствие этого  выступила ЂнглиЯ  и  заперла  германский флот  в  Љильском
канале; вециЯ молчала; непосредственнаЯ опасность длЯ Џетербурга исчезла; и
не только Њосква, но даже и Љиев оказалсЯ не под ударом, так как с первых же
дней обозначилось распыление австрийских сил в трех направлениЯх веером:  на
северо-восток,  на восток и на юг,  против ‘ербии,  а удар пЯтернею - это не
удар кулаком.
     Ћказалось непредвиденное даже за месЯц до начала войны большое у ђоссии
превосходство в силах,  с одной стороны,  а с другой,  -  надо было выручать
”ранцию, так как немцы стремились к Џарижу. Џоход на Џруссию стал необходим.
     ќтот поход был обусловлен, конечно, гораздо раньше. Ћ нем великий кнЯзь
Ќиколай   Ќиколаевич,    еще   будучи   только   кандидатом   в    верховные
главнокомандующие,  не раз имел случай говорить с  †оффром;  о нем император
Ќиколай  подробно  говорил  с  президентом  ”ранции  Џуанкаре.   Ќаконец,  о
возможности русского наступлениЯ на  ‚осточную Џруссию уже свыше сорока лет,
начинаЯ с 1871 года, говорили и писали немецкие генералы.
     €,  разумеетсЯ,  верховный главнокомандующий германской армии и флота -
‚ильгельм - не оставил ‚осточную Џруссию беззащитной.
     Џравда, из восьми немецких армий семь были направлены против ”ранции, и
только последнЯЯ,  восьмаЯ, бывшаЯ под начальством генерала Џритвица, должна
была защищать ‚осточную Џруссию.  Ќо это была сильнаЯ армиЯ,  и в нее, кроме
корпусов  полевых  войск,  входило  несколько  дивизий  и  отдельных  бригад
ландвера.  Њногочисленны были и гарнизоны крепостей, как Љенигсберг, ‹етцен,
ѓрауденц,  ’орн,  но  и  среди населениЯ этой  лесистой,  озерно-болотистой,
изрезанной в  то  же  времЯ  во  всех  направлениЯх железными,  шоссейными и
прекрасными грунтовыми  дорогами  части  ѓермании  было  много  стрелковых и
других обществ и кружков, в любое времЯ готовых действовать как партизанские
отрЯды  по  тылам  противника,  если  бы  ему  вздумалось вторгнутьсЯ внутрь
страны.
     Џо своим размерам ‚осточнаЯ ЏруссиЯ не могла идти ни в  какое сравнение
с  ђоссией,  и,  однако,  немецкие  стратеги  не  забывали скифского способа
ведениЯ войны в южнорусских степЯх. Љогда, например, за 513 лет до нашей эры
„арий,  царь персидский, с войском в 80 тысЯч двигалсЯ берегом морЯ от устьЯ
„унаЯ,  пользуЯсь помощью греческого флота,  который вез  продовольствие длЯ
его солдат,  он  с  трудом дошел до  устьЯ „непра и  с  большой поспешностью
повернул обратно, пробиваЯсь через скопища скифов, зашедших ему в тыл.
     ‘орок  с  лишним  лет  в  германской армии  на  тактических занЯтиЯх  с
офицерами в военных ли академиЯх, или в полках решались одни и те же задачи,
- как окружать и  уничтожать русские части,  которые вздумали бы  проникнуть
внутрь ‚осточной Џруссии - страны с однородным и очень густым населением.
     Ћднако спасти Џариж можно было только движением на  Ѓерлин,  а  путь на
Ѓерлин  лежал   только  через  ‚осточную  Џруссию,   поэтому  образован  был
‘еверо-‡ападный  фронт,  и  главнокомандующим  этого  фронта  был  поставлен
командовавший  войсками  ‚аршавского  военного  округа  генерал-от-кавалерии
†илинский,  который во  главе двух армий должен был по  директиве верховного
главнокомандующего в  кратчайший срок  занЯть ‚осточную Џруссию,  после чего
взЯть направление на Ѓерлин.
     1-й  армией  его  получил  назначение  командовать генерал-от-кавалерии
ђенненкампф,  2-й  -  тоже генерал-от-кавалерии ‘амсонов.  ђенненкампф перед
войной  был  командующим войсками  ‚иленского военного  округа,  ‘амсонов  -
’уркестанского.
     ‚се трое были участниками бесславной войны царизма с џпонией: †илинский
занимал   пост   начальника  штаба   наместника  „альнего  ‚остока  адмирала
Ђлексеева;  ‘амсонов,  как начальник кавалерийской дивизии,  отличилсЯ в бою
при ‚афангоу и выдвинулсЯ,  как способный генерал,  а ђенненкампф,  попавший
еще  при  „рагомирове из  Љиевского военного округа  на  „альний  ‚осток  за
казнокрадство,  прославилсЯ и  там  не  столько военными подвиг