?
     -  Њне так  холодно,  -  продолжила она,  всЯ съежившись, -  но это  не
снаружи. ‡има внутри. •олоднаЯ, как смерть.  - €  закончила: - Ѓабушка  была
частью менЯ. —асть менЯ умерла вместе с ней.
     ќто  было настоЯщее  горе,  и ђебекка проЯвлЯлась в нем как полноценнаЯ
личность, завершеннаЯ и трагичнаЯ, без намека на умственную отсталость.
     234
     —ерез полчаса  к  ней  начали  возвращатьсЯ тепло и  жизнь,  и,  слегка
оттаЯв, она сказала:
     - ‘ейчас зима. џ мертва, но знаю, что снова будет весна.
     ђебекка  была права:  целительнаЯ работа скорби  протекала медленно, но
рана  постепенно  затЯгивалась.  Ћчень помогла  стараЯ тетка, сестра умершей
бабушки,  теперь переехавшаЯ  к ђебекке.  Џомогала и  синагога,  религиознаЯ
община, и прежде всего обрЯд шива  и особое  положение 'скорбЯщей'. Ќадеюсь,
ей  приносили  какое-то  облегчение  откровенные  беседы  со мной.  Ќаконец,
помогали сны,  которые  она с живостью пересказывала.  ‘ны  эти  в  точности
следовали известным стадиЯм заживлениЯ душевной раны*.
     ’ак  же  четко, как апрельский  образ чеховской  героини, в  памЯть мне
врезалсЯ ноЯбрьский день на  унылом кладбище в Љвинсе** и трагическаЯ фигура
молодой женщины,  читающей  кадиш на могиле  бабушки. Њолитвы  и  библейские
истории всегда  привлекали ђебекку,  согласуЯсь  с  радостной,  поэтической,
'блаженной'  стороной ее  жизни.  ’еперь же  в похоронных молитвах,  в 103-м
псалме и особенно  в кадише, она нашла единственно правильные слова скорби и
утешениЯ.
     Њежду  апрелем  и  ноЯбрем   ђебекка,  как   и  многие  наши  'клиенты'
(двусмысленное,  но  модное  тогда  наименование,  считавшеесЯ  Якобы  менее
унизительным,  чем   'пациенты'),  участвовала  в   разнообразных  групповых
занЯтиЯх и  проходила  курс трудотерапии. ќто составлЯло  часть нового, тоже
входившего в  моду  движениЯ 'за развитие познавательных способностей'.  „лЯ
большинства пациентов, включаЯ ђебекку, все это было совершенно бесполезно и
даже вредно, так как мы только лишний раз ставили их лицом к лицу с  теми же
самыми ограничениЯми, на которые они бессмысленно и мучительно наталкивались
всю жизнь.
     Њы обращаем слишком много вниманиЯ на дефекты наших пациентов и слишком
мало - на сохранившиесЯ  способности; ђебекка перваЯ указала мне на это. …ще
раз
     * ‘м. Џетерс ‹. ђ. 'ђоль снов в жизни умственно отсталых'. Ethos, 1983.
‘. 49-65. <i>(Џрим. автора)</i>
     ** ђайон Ќью-‰орка.
     235
     прибегнув к техническому жаргону, можно сказать, что нас слишком сильно
занимает  'дефектологиЯ'  и  слишком  слабо  -  'нарратологиЯ',  забытаЯ   и
совершенно необходимаЯ наука о конкретном.
     ђебекка стала  длЯ менЯ живым примером существованиЯ  двух диаметрально
противоположных     типов     мышлениЯ      -     'парадигматического'     и
'повествовательного'*. Ћба они одинаково естественны и присущи сознанию,  но
повествовательное  мышление  развиваетсЯ  раньше  и  обладает  приоритетом в
формировании  души  и  личности.  Њаленькие дети  любЯт истории  и  способны
уловить  их  сложное  содержание,  в  то  времЯ  как  восприЯтие  формальных
концепций им  еще недоступно. ’ам,  где абстрактнаЯ  мысль бессильна, именно
повествовательность дает ощущение мира  - восприЯтие конкретной реальности в
форме символа  или рассказа.  ђебенок понимает Ѓиблию раньше, чем …вклида, и
не потому что ЃиблиЯ  проще (скорее наоборот), а потому что она представлена
в образной и сказовой форме.
     ‚  этом  смысле  права  была  бабушка,   говорЯ,  что  ђебекка  в  свои
девЯтнадцать  была  совсем  ребенком.  €  все-таки  ђебекка  была не  только
ребенком, но и взрослой девушкой. (’ермин 'умственно отсталый' подразумевает
недоразвитого  ребенка; термин 'умственно  неполноценный'  -  неполноценного
взрослого; в каждом из этих  понЯтий содержитсЯ одновременно глубокаЯ истина
и  серьезнаЯ  ошибка). “  умственно  неполноценных  пациентов,  имеющих, как
ђебекка, условиЯ длЯ личностного роста, могут Ярко развитьсЯ эмоциональные и
художественные способности. ‚ ђебекке, к примеру, живо проЯвилсЯ поэтический
дар, в  •осе (см. главу  24) - врожденные живописные таланты. Ђбстрактные же
способности  таких  пациентов, с  самого  детства  выраженные  очень  слабо,
развиваютсЯ   медленно  и  мучительно  и  с  возрастом  могут  достичь  лишь
определенного, весьма  низкого 'потолка'. ‘ама ђебекка хорошо осознавала это
и смогла  наглЯдно продемонстрировать при первой же нашей встрече, рассказав
о том,
     * ’ерминологиЯ Ѓрунера. <i>(Џрим. автора)</i>
     236
     как всЯ неуклюжесть и стесненность ее движений, стоит зазвучать музыке,
тут же  сменЯетсЯ  грацией  и  свободой. Ѓолее  того, Я  увидел это  воочию,
наблюдаЯ, как в естественной обстановке общениЯ с природой, в эстетическом и
драматическом  единстве весеннего  днЯ  она обретала целостность  и  свободу
движений.
     Џосле  смерти  бабушки  ђебекка  удивила  менЯ,   придЯ  с  решительным
заЯвлением:
     - Ќе нужно  больше никаких групповых  занЯтий. Ћни  мне ничего не дают.
Ћни не помогают мне быть собой.
     ‚ысказав  все  это,  она  бросила  взглЯд  на  ковер  в кабинете  и  со
свойственной  ей  поразительной  способностью  к  метафоре  и  Ярким образам
поЯснила:
     - џ  как  живой  ковер. Њне  нужен  узор, композициЯ. Ѓез композиции  Я
рассыпаюсь на части.
     Џока  она  говорила,  Я   смотрел   на  <i>ковер  и</i>  думал   о  знаменитом
шеррингтоновском  образе  человеческого   мозга   как   'волшебного  ткача',
плетущего изменчивые, ускользающие,  но  всегда осмысленные узоры. џ думал о
том, можно  ли соткать  ковер  без композиции и возможна ли  композициЯ  без
ковра (вспомним улыбку чеширского кота). ђебекке, 'живому ковру', необходимо
было и то и другое - потому, в частности, что, не имеЯ внутренней формальной
структуры  (основы, переплетениЯ  нитей ~ 'ткани'  ковра), она действительно
нуждалась  в  композиции  (художественном узоре),  чтобы  не рассыпатьсЯ  на
части.
     -  Њне  нужен  смысл, - продолжала  она,  - а  в  группах, в  случайных
занЯтиЯх смысла нет... Ќа самом деле, - прибавила она мечтательно, - Я люблю
театр.
     ‚скоре нам  удалось  перевести ђебекку из ненавистной ей группы труда в
театральный  кружок. Ћна была  на  седьмом небе от счастьЯ, чувствовала себЯ
намного лучше и вскоре достигла замечательных успехов. ‚ каждой роли ђебекка
преображалась  в свободную,  уверенную  в себе, грациозную женщину со  своим
стилем и характером. ’еатр стал ее жизнью. ’еперь, увидев ђебекку  на сцене,
невозможно   предположить,  что  имеешь  дело  с   умственно   неполноценным
человеком.
     237
        Џостскриптум
     ‘ила  музыки, повествованиЯ и драмы имеет  чрезвычайное практическое  и
теоретическое значение. ќто заметно даже в случаЯх клинического идиотизма, у
пациентов   с   коэффициентом  умственного  развитиЯ  ниже  20   и  тЯжелыми
нарушениЯми  двигательного  аппарата  и  координации. €х неуклюжие  движениЯ
моментально  преображаютсЯ  в  танце  -  с  музыкой  они  вдруг  <i>знают,</i>  как
двигатьсЯ. Њы постоЯнно наблюдаем,  как умственно недоразвитые, не способные
проделать  одно  за другим несколько действий пациенты не испытывают никаких
затруднений, двигаЯсь под музыку: последовательность шагов,  которую  они не
могут удержать в уме в виде инструкции, переводитсЯ на Язык музыки и в таком
виде оказываетсЯ им  легко доступна. ’о же происходит у пациентов с тЯжелыми
поражениЯми лобных  долей и апраксиЯми: несмотрЯ на  полностью сохранившиесЯ
умственные способности, они не в состоЯнии <i>действовать,</i> выполнЯть простейшие
моторные  последовательности   и   программы,   иногда  даже   ходить.  ќтот
процедурный  дефект можно назвать  моторной идиотией; не поддаваЯсь  никаким
обычным восстановительным  методам,  он  начисто исчезает, стоит применить в
реабилитационной  терапии  музыку.  ‚от  почему,  кстати,  так  поразительно
эффективны трудовые песни.
     Љак видим, музыка способна успешно и весело организовать бытие там, где
неприменимы абстрактные схемы.  €менно поэтому  она  так  важна при работе с
умственно   отсталыми  и   страдающими   апраксией  и,   вместе   с  другими
художественными  формами, должна  стать основой их обучениЯ и терапии. „рама
еще эффективнее -  посредством <i>роли</i> она может организовать, собрать больного
в  новую  законченную личность.  ‘пособность исполнЯть  роль,  играть,  <i>быть
кем-то</i>  даетсЯ  человеку  от  рождениЯ  и  не  имеет  никакого  отношениЯ  к
показателЯм  умственного   развитиЯ.  ќта   способность  присутствует  и   в
новорожденных  младенцах, и  в дрЯхлых стариках.  ЋбещаЯ надежду и спасение,
скрываетсЯ она и в каждой увечной ребекке нашего мира.
     238
        [22]. •одЯчий словарь
     ЊЂђ’€Ќ Ђ.,  61  года,  поступил  в  наш Џриют в  1983-м,  когда у  него
развилсЯ тЯжелый паркинсонизм, лишивший его возможности жить самостоЯтельно.
‚  детстве он  перенес  острый  менингит, едва не  окончившийсЯ  смертельным
исходом, и всю жизнь страдал от его последствий - умственной недоразвитости,
импульсивности,  судорожных  припадков, а  также спастичности одной  стороны
тела.  Ќе  получив   почти   никакого  образованиЯ,   он  обладал  обширными
музыкальными  познаниЯми  - его отец был  знаменитым певцом  в  нью-йоркской
Њетрополитен Ћпера. Џока  родители не умерли, сын жил у них, а после - один,
подрабатываЯ то курьером, то портье, то  помощником повара в закусочных. Ќо,
куда  бы  он  ни устроилсЯ,  рано или  поздно  его  отовсюду  выгонЯли из-за
медлительности,  рассеЯнности  и общей непригодности  к работе. ќто  тусклое
существование врЯд ли можно было бы назвать полноценной жизнью, не
     239
     обладай Њартин редкими музыкальными способностЯми, приносившими радость
и ему самому, и окружающим.
     …го памЯть  на музыку  была  уникальна.  'џ помню две  с лишним  тысЯчи
опер',  - обмолвилсЯ  он  как-то  в  разговоре со  мной. ‚  это трудно  было
поверить: Њартин  не владел нотной  грамотой,  и ему  приходилось полагатьсЯ
только  на  слух;  он  запоминал  отдельные арии  и  целые  оперы  с  одного
прослушиваниЯ.  ѓолос его,  к  сожалению,  не  соответствовал  исключительно
развитому слуху  -  все  ноты  он брал  правильно, но звучали они грубовато,
возможно, из-за спазмов, влиЯвших на работу голосового аппарата.
     Њенингит  и поражениЯ мозга пощадили врожденные музыкальные способности
Њартина - но каковы они были изначально? ‘тал бы он новым Љарузо, если бы не
болезнь? €ли же его таланты были своего рода неврологической компенсацией за
умственную  ограниченность  и  мозговые расстройства?  ќтого мы  никогда  не
узнаем. ‚ одном сомневатьсЯ  не приходитсЯ: Њартин унаследовал  от  отца  не
только музыкальные способности, но и огромную любовь к музыке.  ‘казалась их
долгаЯ совместнаЯ  жизнь  и,  судЯ  по всему, особое  отношение  родителЯ  к
умственно  отсталому  ребенку.  Ќеуклюжий и  медлительный,  Њартин был нежно
любим  отцом и  отвечал ему такой  же  горЯчей привЯзанностью; эта  близость
скреплЯлась их общей преданностью музыке.
     Њартина  тЯготила невозможность  пойти  по  стопам отца и стать оперным
певцом, но он утешалсЯ  тем,  на что был способен.  …го поразительнаЯ памЯть
простиралась далеко за пределы музыкального текста и хранила все подробности
исполнениЯ. ‘ ним консультировались многие музыканты, в том числе  настоЯщие
знаменитости,  и  он  пользовалсЯ скромной  славой  'ходЯчей  энциклопедии'.
€звестно было, что он  помнит не  только  музыку двух  тысЯч опер, но и всех
исполнителей  в  бесчисленных  представлениЯх,  все  подробности  декораций,
мизансцен, костюмов и  оформлениЯ (он  мог также  похвастатьсЯ исчерпывающим
знанием  Ќью-‰орка, наизусть  помнЯ  все  дома, улицы  и  маршруты  метро  и
автобусов).
     240
     €так,  Њартин  был  настоЯщим  фанатиком  оперы,  а также  чем-то вроде
'ученого  идиота'   <i>(idiot   savant).</i>  Ћн  испытывал  детское  удовольствие,
демонстрируЯ окружающим  трюки  памЯти, - удовольствие, характерное длЯ всех
подобных вундеркиндов  и  'гениев'. € все же главную радость и  смысл  жизни
составлЯло длЯ него не это, а личное участие в исполнении музыки. Њартин пел
в церковных  хорах (хоть и сетовал  часто,  что сольные партии из-за спазмов
ему недоступны).  Ћсобую радость приносило ему участие в больших праздниках:
на Џасху и ђождество в Ќью-‰орке  исполнЯлись '‘трасти  по €оанну', '‘трасти
по Њатфею',  'ђождественскаЯ ораториЯ'  и 'ЊессиЯ'. ‘ самого раннего детства
Њартин  пел  во  всех  больших  городских  церквЯх  и  соборах. Џел  он и  в
Њетрополитен Ћпера, сначала в старом здании, а  затем и  в центре ‹инкольна,
оставаЯсь незаметным участником огромных хоров в операх ‚агнера и ‚ерди.
     “носЯсь  ввысь со звуками этих произведений, будь то большие оратории и
страсти или же скромные распевы и хоралы в маленьких церквЯх, Њартин забывал
тоску  и  тЯжесть  своей  искалеченной  жизни.  Њузыка  открывала перед  ним
бесконечные просторы  мирозданиЯ,  и,  лишь отдаваЯсь  ей,  он по-настоЯщему
ощущал себЯ человеком, законным детищем ’ворца.
     —то же составлЯло его внутреннюю жизнь? Ћб  окружающем мире, по крайней
мере  на  практическом  уровне,  Њартин знал  очень  немного  и почти им  не
интересовалсЯ. Џрослушав с  голоса страницу энциклопедии или  газеты, увидев
карту Ђзии или схему нью-йоркского метро, он мгновенно фиксировал  все это в
своей эйдетической памЯти*, но не  вступал в личные отношениЯ с запоминаемым
материалом.  ‡аписи  в  огромном  архиве  его  сознаниЯ   не  имели  никакой
центральной системы и
     *  ќйдетическаЯ  памЯть - способность человека  фиксировать наблюдаемые
событиЯ  в виде,  напоминающем высококачественную видеозапись, хранить такие
детальные  воспоминаниЯ длительное времЯ и воспроизводить по желанию. Ћбычно
угасает в дошкольном возрасте, заменЯЯсь словесно-логической памЯтью.
     241
     не соотносились ни с ним самим, ни вообще ни с  чем в  качестве  живого
центра*. ЏамЯть  Њартина  была почти  никак  не  окрашена эмоционально -  во
всЯком  случае,  не  больше,   чем  схема   нью-йоркского  метро;  отдельные
воспоминаниЯ  ни с чем не свЯзывались, не обобщались и никуда не вели. ’акаЯ
организациЯ прошлого наводила  на мысли  об  экспонате  кунсткамеры, об игре
природы  -  в ней отсутствовала всЯкаЯ цельность  и  чувство, какое бы то ни
было отношение к  жизни и  характеру  ее  носителЯ.  Љолоссальные  хранилища
фактов  не  образовывали  у Њартина  единого  мира  и  казались  порождением
физиологии, чем-то вроде  банка информации, а не частью живого человеческого
'џ'.
     €  все  же среди этого апофеоза физиологии  имелось  одно поразительное
исключение, некий волшебный, освЯщенный личным светом  подвиг памЯти. Њартин
помнил  наизусть  знаменитый  '‘ловарь  музыки  и  музыкантов'  издательства
'ѓроув-пресс'  - гигантский девЯтитомник, опубликованный в  1954 году;  он в
буквальном смысле был ходЯчей энциклопедией.
     ‘лучилось это так.  ‚ какой-то момент состарившийсЯ отец  Њартина начал
болеть и не мог уже как прежде постоЯнно петь в опере. Ѓольшую часть времени
он проводил  дома,  слушаЯ одну  за  другой  пластинки из  своей  необъЯтной
коллекции записей вокального репертуара. ‚  обществе  тридцатилетнего сына -
единственного  теперь  слушателЯ  и  самого  близкого  ему  человека   -  он
просматривал партитуры и  исполнЯл все  свои  старые  партии, а  также читал
вслух  музыкальный  словарь. ’ом  за томом  все шесть тысЯч страниц огромной
книги оживали  под звуки отцовского  голоса и  неизгладимо  впечатывались  в
бесконечно  цепкую памЯть неграмотного сына. € всю последующую жизнь в любой
цитате из  словарЯ Њартин неизменно слышал <i>голос отца</i> - каждое слово, каждый
факт были длЯ него проникнуты чувством.
     *   ‡десь  Я  отсылаю  читателЯ  к   работам  ђичарда   ‚ольгейма  (см.
библиографию к главе 23). <i>(Џрим. автора)</i>
     242
     Џодобные   чудеса  запоминаниЯ,  особенно   если   их   эксплуатировать
'профессионально',  часто  полностью  подавлЯют  личность  человека  или  же
вступают с ней в конфликт и сдерживают ее развитие. ’ам,  где нет глубины  и
эмоциональной окраски, такаЯ памЯть не несет в себе ни страданиЯ, ни боли  и
может  стать средством  ухода  от  реальности.  €менно  это, судЯ по  всему,
произошло  с мнемонистом  ‹урии,  о  чем  автор  с  горечью  рассказывает  в
последней главе 'Љниги о  большой памЯти'.  ’а же  судьба ожидала в какой-то
мере  и Њартина, •осе и близнецов. € все же каждому из них памЯть служила не
только  длЯ механических трюков,  но и длЯ <i>доступа</i> к реальности  и  далее, к
'сверхреальности', -  все они обладали  редким,  исключительно  напрЯженным,
мистическим ощущением мира...
     Ќо оставим ненадолго чудеса памЯти и зададимсЯ вопросом: что за человек
был Њартин?  ’ут  придетсЯ  признать, что мир его -  ничтожный, маленький  и
темный во многих отношениЯх мирок - был  типичным внутренним миром умственно
неполноценного человека. ‚ детстве его  презирали и травили,  в более зрелом
возрасте его ждала  бесконечнаЯ череда  подсобных работ;  едва ли хоть раз в
жизни почувствовал он себЯ по-настоЯщему ребенком или взрослым мужчиной.
     Ћн  был  инфантилен,  часто  злопамЯтен,  склонен  к вспышкам  гнева  и
раздражениЯ - в этих случаЯх часто  кричал и ругалсЯ совсем  по-детски. 'џ в
тебЯ  грЯзью залеплю', - завопил  он однажды кому-то в моем присутствии. Њог
он и плюнуть, и ударить. мыгающий нос,  нерЯшество, рукав  вместо  носового
платка - Њартин выглЯдел и, похоже,  чувствовал  себЯ  как маленький грЯзный
сопливец.
     ќти детские черты в сочетании с  раздражающим высокомерием гениЯ памЯти
отталкивали  от  него  окружающих.  „ругие  обитатели  Џриюта  вскоре  стали
избегать  его  общества. Ћставшись  один,  Њартин с каждым  днем,  с  каждой
неделей  деградировал. ЌадвигалсЯ кризис, и мы  не знали,  что  предпринЯть.
‘начала мы решили, что проблема свЯзана с  трудностЯми адаптации, - отказ от
независимого существованиЯ и переселение в дом престаре-
     243
     лых мало кому даетсЯ легко, - но одна из сестер-монахинь объЯснила, что
дело  не в этом. '—то-то гложет его,  - сказала она, -  какой-то  внутренний
голод,  который  ему  никак не утолить. …сли  мы не поможем, он пропадет'. ‚
Январе Я встретилсЯ с  Њартином опЯть - и увидел совсем другого человека. Ћн
уже не  форсил  и не  заносилсЯ, как раньше. ‚идно было,  что ему приходитсЯ
туго: он страдал физически и духовно.
     - ‚ чем дело? - спросил Я. - —то не так?
     - Њне нужно петь, - хрипло ответил он. - џ не могу без пениЯ. € дело не
только в музыке - дело в том, что без нее  Я не могу молитьсЯ. - €, внезапно
вспомнив, добавил: - Њузыка длЯ Ѓаха была механизмом веры; '‘ловарь', статьЯ
о Ѓахе, страница триста четыре...
     Џродолжал он уже другим, более задумчивым тоном:
     - Ќе было воскресеньЯ, чтобы  Я не пел  в хоре. ‚ первый раз отец отвел
менЯ  в  церковь, когда  Я только-только начал ходить,  и даже  в  пЯтьдесЯт
пЯтом,  когда он умер, Я не перестал петь. <i>Њне надо в церковь,</i> - повторил он
с каким-то Яростным чувством, - иначе Я умру.
     -  € вы  непременно туда  пойдете, - отозвалсЯ Я. - Њы просто не знали,
чего вам не хватало.
     –ерковь находилась  недалеко от Џриюта, и Њартина  встретили  там очень
тепло -  не  просто как  верного  прихожанина и участника хора, но  как  его
интеллектуальный центр; эту роль до Њартина выполнЯл его отец.
     Џосле возвращениЯ в церковь дела пошли  совсем по-другому. Њартин нашел
свое место, и это благотворно сказалось на его внутреннем состоЯнии. Ћн пел,
и  по воскресеньЯм музыка Ѓаха  становилась его молитвой.  Љроме  того,  его
согревало уважение окружающих - он пользовалсЯ заслуженным авторитетом среди
остальных хористов.
     - ‚идите ли, - не хвастаЯсь, а спокойно констатируЯ факт, сказал он мне
однажды, - они знают, что Я помню всю литургическую и хоровую музыку Ѓаха. џ
помню все его церковные кантаты (согласно '‘ловарю', их двести две), а также
по каким воскресеньЯм и  праздникам нужно петь каждую.  Љроме нас, в епархии
нет настоЯщего оркестра
     244
     и  хора, и мы -  единственнаЯ церковь,  где  регулЯрно  исполнЯютсЯ все
вокальные произведениЯ Ѓаха. Љаждое воскресенье мы поем  новую кантату, а на
Џасху выбрали '‘трасти по Њатфею'!
     Њне  всегда   казалось   любопытным   и  трогательным,  что   умственно
неполноценный Њартин  так страстно любит Ѓаха. ‚едь  Ѓах обращаетсЯ к разуму
человека, а  Њартин - слабоумный. Љак это возможно? Ћтвет  на свой  вопрос Я
получил лишь позже,  когда начал регулЯрно приносить  ему кассеты с записЯми
кантат (как-то мы даже вместе прослушали 'Њагнификат'). ЌаблюдаЯ за Њартином
в эти минуты, Я отчетливо понЯл, что как  бы ни был он умственно  ограничен,
его  музыкального  интеллекта  вполне  хватало,  чтобы  оценить  техническое
совершенство  Ѓаха. Ќо главное было  даже  не в  технике и  интеллекте.  Ѓах
оживал длЯ Њартина, и сам Њартин жил в Ѓахе.
     ќтот   странный   человек  действительно  обладал   гипертрофированными
музыкальными  способностЯми,  но они становились насмешкой природы, цирковым
трюком  лишь вне рамок его  личности, вырванные из  естественного контекста.
‚месте с отцом Њартин всегда стремилсЯ приблизитьсЯ к <i>духу</i> музыки,  особенно
религиозной музыки, и  голос,  этот  божественный инструмент,  сотворенный и
предназначенный длЯ пениЯ, сливал их души в ликующем и хвалебном гимне.
     ‚ернувшись в церковь и снова начав петь, Њартин стал другим человеком -
возвратилсЯ к себе и нашел доступ к реальности. ’емные призраки его личности
-  болезненный  идиот,  сопливый  озлобленный  мальчишка  -  ушли;  исчез  и
раздражавший всех безличный вундеркинд-автомат. Ќа их месте возник достойный
и уверенный в себе человек, пользующийсЯ уважением других обитателей Џриюта.
     Ќо  настоЯщим  чудом был сам Њартин, когда он пел или  слушал  музыку с
восторженным напрЯжением, поистине  как  <i>'собранный воедино, внимающий бытию
человек'</i>*<i>.</i> Ћн напоминал тогда ђебекку на сцене, •осе над ли-
     *  –итата  из  стихотворного  цикла  английского  поэта  „. ѓ. ‹оуренса
'”иалки'; в этой фразе автор дает определение человеческой мысли.
     245
     стом бумаги, близнецов в их странном  числовом союзе...  ЏроисходЯщее с
ним в такие моменты можно описать очень просто: он <i>преображалсЯ</i>  - болезнь и
неполноценность исчезали, и  на  их  месте оставались только  жизнь  и душа,
только гармониЯ и здоровье.
        Џостскриптум
     Љогда Я писал эту историю, а также две последующие, то опиралсЯ  только
на собственный опыт.  ‘ литературой по  этому предмету  Я  был незнаком и не
имел никакого  представлениЯ  о  том,  насколько она обширна (см., например,
пЯтьдесЯт два  наименованиЯ  в библиографии  у ‹ьюиса •илла, 1974). €стинное
положение  дел  Я начал  понимать  лишь  несколько  позже, когда  'Ѓлизнецы'
впервые  поЯвились  в печати,  и  менЯ  захлестнула  волна писем и  оттисков
статей.
     Ћсобенно   заинтересовало  менЯ  замечательно   подробное   клиническое
описание,  сделанное  в  1970  году  „эвидом  ‚искоттом.  Њежду  Њартином  и
пациенткой  ‚искотта •эрриет  „. много общего. ‚  обоих случаЯх  наблюдались
экстраординарные  способности;  иногда  они   пускались  в  ход  безлично  и
автоматически, но нередко оживали в духовном и творческом порыве. •эрриет, к
примеру, с первого раза  запомнила прочитанные отцом три страницы бостонской
телефонной книги  и  в  течение  нескольких лет могла по  просьбе окружающих
привести оттуда любой номер; но кроме этого она способна была существовать и
в  совершенно  ином  - художественном -  пространстве,  легко импровизируЯ в
стиле любого известного ей композитора.
     €  Њартина,  и •эрриет  можно,  подобно близнецам,  втЯнуть  в  процесс
механического исполнениЯ удивительных и одновременно бессмысленных  цирковых
трюков  -  процесс,  характерный  длЯ   всех  'ученых  идиотов'.   Ќо  стоит
предоставить их самим себе,  как они, также подобно близнецам, устремЯтсЯ  в
противоположную  сторону,  к   красоте  и  порЯдку.  ЏамЯть  Њартина  хранит
непостижимое количество случайных фактов, однако истинную радость
     246
     доставлЯет ему  только гармониЯ  и  свЯзность, будь  это музыкальнаЯ  и
духовнаЯ  композициЯ кантат или  энциклопедическаЯ упорЯдоченность огромного
'‘ловарЯ'. €  то и  другое содержит  в себе особый <i>мир.</i>  “ Њартина и •эрриет
вообще нет никакого другого  мира; музыка -  реальное пространство их жизни,
единственнаЯ  духовнаЯ основа.  ‚искотта это так  же  поразило,  как и  менЯ
самого. ‚от как описывает он свою удивительную пациентку:
     <i>ќта   девочка-переросток,    нескладнаЯ    и    неуклюжаЯ,    полностью
преобразилась, когда во времЯ семинара в бостонской государственной больнице
Я  попросил ее сыграть. Ћна тихо села за  роЯль, спокойно дождалась, пока мы
угомонились,  и  медленно  опустила  руки на  клавиши.  ‚ыждав секунду,  она
наклонила   голову   и   заиграла   со   всей   выразительностью  и  грацией
концертирующей пианистки.  ‘  этого момента перед нами был совершенно другой
человек.</i>
     Ћбычно  считаетсЯ,  что  'ученые  идиоты'  обладают  своими  особенными
приемами, чем-то  вроде механических навыков, и  лишены  каких бы то ни было
серьезных  умственных  способностей. Џознакомившись  с  Њартином,  Я  и  сам
вначале  так  думал - вплоть до  того момента,  когда  принес  ему послушать
'Њагнификат'. ’олько тогда мне стало Ясно, что он полностью воспринимает всю
сложность и  глубину  музыки Ѓаха и  что  Я имею  дело не  с набором приемов
механической памЯти, а  с настоЯщим, мощным  музыкальным интеллектом. Ћсобый
интерес поэтому вызвала у менЯ полученнаЯ после публикации моей книги статьЯ
Љ. Њиллера  '‚осприимчивость к  тональной структуре  у музыкально одаренного
ребенка  с  дефектами умственного  развитиЯ'*.  Ђвтор  тщательно  обследовал
пЯтилетнего  вундеркинда  с  выраженной  задержкой  умственного  развитиЯ  и
другими расстройствами, вызванными краснухой, которой его мать переболела во
времЯ
     * ќта статьЯ была представлена в качестве доклада в бостонском обществе
психономики в ноЯбре 1985 года, а позднее опубликована. <i>(Џрим. автора)</i>
     247
     беременности.  Ћбследование показало, что в случае  этого ребенка имело
место  не  просто механическое запоминание, а нечто  гораздо более  сложное:
<i>'ѓлубокаЯ  восприимчивость  к  законам  композиции,   в  частности,  к  роли
различных   нот  в   структуре  диатонической   гармонии   &lt;...&gt;,  что
предполагает скрытое знание порождающих структурных правил,  то есть правил,
распространЯющихсЯ за пределы наличного опыта'.</i> џ не сомневаюсь, что все это
справедливо и длЯ Њартина, - более того, Я подозреваю, что так  обстоЯт дела
со всеми 'учеными идиотами'. ‚ своих индивидуальных  мирах - музыке, числах,
визуальной  сфере  и  т.  д.  -  они  с  необходимостью обладают  не  просто
механическими  навыками,  но  реальными  творческими  способностЯми.   ’есно
общаЯсь с Њартином, с •осе, с близнецами, Я вынужден был признать у  каждого
из них, пусть  в  одной узкой  области, наличие  <i>интеллекта  и  пониманиЯ,</i> -
именно такие способности  следует в конечном счете видеть и развивать в этих
ни на кого не похожих существах.
     248
        [23]. Ѓлизнецы
     ЉЋѓ„Ђ в 1966 году в государственной больнице Я впервые увидел близнецов
-  „жона  и  Њайкла, они уже  были  знамениты.  €х  приглашали  на  радио  и
телевидение,  о  них  писали  в  академических и  популЯрных  изданиЯх*,  и,
кажетсЯ, они попали даже в научную фантастику**, слегка приукрашенные,  но в
общем такие, как описывалось в прессе.
     Љ тому времени близнецам уже исполнилось двадцать шесть. ‘ семи лет они
содержались  в  различных  лечебных учреждениЯх  с  диагнозами от психоза  и
аутизма  до  тЯжелой  умственной  отсталости.  ‚  конце  концов  большинство
наблюдавших за ними пришли  к выводу,  что  „жон и Њайкл -  заурЯдные <i>idiots
savants,</i> 'ученые идиоты', чьи таланты ограничиваютсЯ редкой 'документальной'
памЯ-
     * ‘м. W. A. Horwitz et al. (1965), Hamblin (1966). <i>(Џрим. автора)</i>
     ** ‘м. роман ђоберта ‘ильверберга  '’ернии' (1967), особенно с.  11-17.
<i>(Џрим. автора)</i>
     249
     тью на  мельчайшие зрительные детали, а также умением, пользуЯсь хитрым
подсознательным  алгоритмом,  моментально вычислЯть, на  какой  день  недели
падает дата из  далекого прошлого или будущего. ’акое  же мнение о близнецах
выразил ‘тивен ‘мит в  своем Ярком и всестороннем  труде  '‚еликие счетчики'
(1983). Ќасколько  мне известно,  с  середины шестидесЯтых „жоном  и Њайклом
больше не занимались - все уверились, что навешенный Ярлык разрешал загадку,
и всплеск интереса к ним быстро угас.
     џ, однако, полагаю, что произошла ошибка - скорее всего, неизбежнаЯ при
узколобом  подходе  первых исследователей,  пытавшихсЯ втиснуть близнецов  в
жесткие  рамки  стандартных  вопросов  и  тестов и  сводивших  тем  самым их
психологию и характер, всю их жизнь целиком к почти полному ничтожеству.
     „умаю,  что в  действительности случай близнецов намного  удивительнее,
намного сложнее и  необъЯснимее, нежели  дают  основаниЯ предполагать выводы
любого   из  этих  исследователей.  —то  же  касаетсЯ  популЯрных  тестов  и
сенсационных интервью, то тут вообще нет и не было даже проблесков истины. €
дело  не  в  том,  что  в   систематических   исследованиЯх  или  популЯрных
телепрограммах  что-то  не так.  Ћни достаточно  разумны и  зачастую  весьма
информативны.  Џроблема  в том,  что они  ограничиваютсЯ очевидной  и  легко
доступной <i>поверхностью</i> вещей и не идут глубже. Ћни не допускают даже мысли о
существовании глубины.
     Ќе отказавшись от идеи тестировать близнецов и не перестав относитьсЯ к
ним как к подопытным кроликам, наличие глубин заподозрить просто невозможно.
Џодлинное   понимание   требует   не   эксперимента,   а   контакта.   Ќужно
по-человечески,  спокойно и непредубежденно наблюдать  за  близнецами, нужно
открытьсЯ  навстречу  их  особой  реальности  -  естественной  и  самобытной
реальности их жизни и мышлениЯ,  их отношений  друг с другом,  и,  если  это
удаетсЯ,  становитсЯ  Ясно,  что   имеешь  дело  с  фундаментальными  силами
мирозданиЯ, с огромной вселенской тайной, на разгадку которой мне не хватило
всех восемнадцати лет нашего знакомства.
     250
     €так, присмотримсЯ к ним повнимательнее. ‘ первого взглЯда они и впрЯмь
кажутсЯ невзрачными  -  эдакие  гротескные  ’ралЯлЯ и  ’рулЯлЯ, неотличимые,
зеркальные отражениЯ  друг  друга.  Ћдинаковы  их  лица,  жесты, характеры и
мысли,  одинаковы и внешние проЯвлениЯ их болезни, поражениЯ мозга и тканей.
‚от  они,  оба  малорослые,  с  отталкивающе-непропорциональными  головами и
руками,  с  ненормально  высоким  подъемом  стопы,   с  'волчьей  пастью'  и
монотонно-скрипучими голосами,  с бесконечными тиками и причудами поведениЯ,
с такой сильной  близорукостью, что толстые стекла очков искажают их взглЯд,
придаваЯ им вид нелепых  профессоров-лилипутов, которые постоЯнно на  что-то
таращатсЯ    и   указуют    с   неуместной,    болезненной    и    абсурдной
сосредоточенностью.   Ћбщее   впечатление   усиливаетсЯ,   если   начать  их
экзаменовать или  позволить  им,  как  марионеткам,  исполнить  один  из  их
коронных 'номеров'.
     ’акими  предстают  наши  герои  в  прессе  и  на сцене.  Ћни  неизменно
становЯтсЯ гвоздем любой программы - это происходит  и на ежегодном концерте
самодеЯтельности в  нашей  больнице,  и  при  их  нередком  и  почти  всегда
вызывающем ощущение  неловкости поЯвлении на телевидении. 'Њатериал' в  этих
случаЯх  заигран  до  дыр:  близнецы  просЯт  дать им любую дату в  пределах
прошлых или будущих сорока тысЯч лет - и почти моментально говорЯт, на какой
день недели приходитсЯ  названное  число. '…ще дату!'  - кричат  они, и трюк
повторЯетсЯ.  Ѓлизнецы  могут также определить, какого числа была или  будет
Џасха в любом году из тех же восьмидесЯти тысЯч лет.
     ‹юбопытнаЯ подробность, о которой редко пишут в отчетах: когда близнецы
проделывают свои фокусы, можно заметить, что глаза их движутсЯ и фиксируютсЯ
особым образом, словно они в уме разворачивают и изучают карту местности или
воображаемый  календарь.   ‚озникает   отчетливое   впечатление,   что   они
'просматривают'  проходЯщую  перед  ними  череду  зрительных образов,  хотЯ,
согласно выводам исследователей, имеет место голое вычисление.
     251
     Ѓлизнецы обладают  исключительной,  возможно, неограниченной памЯтью на
числа.   Ћни   одинаково   легко  могут   повторить  трех-,  тридцати-   или
трехсотзначное число. ќто тоже принЯто приписывать наличию  у них 'метода' -
но так ли это? ‘пособности к вычислительным операциЯм -  типичный конек всех
арифметических  гениев   и  людей-счетчиков,   но  если  протестировать  эти
способности  у близнецов,  выЯснитсЯ,  что вычислениЯ даютсЯ им поразительно
плохо, в полном соответствии с их коэффициентом умственного развитиЯ, равным
60.  ‘кладывают и вычитают они с ошибками, а умножениЯ и делениЯ  вообще  не
понимают. —то  же это такое  - счетчики, не  умеющие  считать,  не владеющие
элементарной арифметикой?!
     ЌесмотрЯ  на  подобное  'невежество',   близнецов  продолжают  называть
календарными калькулЯторами, голословно заключаЯ, что их умениЯ свЯзаны не с
памЯтью,  а с подсознательным  алгоритмом  календарных  вычислений.  Ќо если
вспомнить, что  даже один  из  величайших  математиков  и  счетчиков  - Љарл
”ридрих  ѓаусс испытывал  трудности с алгоритмом определениЯ даты Џасхи,  то
едва  ли  можно  поверить,   что,   не  владеЯ  простейшими  арифметическими
действиЯми,   близнецы  могли  разработать  и  успешно  применЯть   подобный
алгоритм.
     ‘ледует   заметить,  что   многие  известные   счетчики   действительно
пользуютсЯ  алгоритмами собственного изобретениЯ.  €менно  это, возможно,  и
побудило ‚.  ѓорвица и его коллег* сделать  вывод, что так обстоит  дело и с
близнецами. ‘тивен ‘мит, принимаЯ эти  ранние исследованиЯ за чистую монету,
замечает:
     <i>‡десь действует  нечто  загадочное, хотЯ  и широко  распространенное</i>  -
<i>таинственнаЯ   способность   человека   на   основе   примеров   формировать
подсознательные алгоритмы.</i>
     …сли  бы  все  дело  было  только в  этом,  то  близнецы  и вправду  не
представлЯли бы собой ничего особенного и
     * ‘м. Horwitz, W. A. et al. 'Identical twin 'idiots savants' - calendar
calculators', <i>American J. Psychiat.</i> (1965) 121:1075-1079. <i>(Џрим. автора)</i>
     252
     таинственного. „оступные компьютерам вычислительные алгоритмы  - чистаЯ
механика, и принадлежат они к области задач, а не <i>тайн природы.</i>
     € тем  не менее даже в некоторых 'цирковых' трюках близнецов есть нечто
поразительное. Њайкл  и „жон,  к  примеру,  могут  описать погоду и  событиЯ
любого  днЯ своей жизни, начинаЯ с  того времени,  когда им  было по  четыре
года. €х речь, хорошо схваченнаЯ ђобертом  ‘ильвербергом в образе Њеланжио*,
одновременно  инфантильна, исключительно подробна  и начисто  лишена эмоций.
Ќазовите  им  любую  дату  -  и,  повращав  глазами  и  устремив   взглЯд  в
пространство,  они   примутсЯ  бесстрастно  и  монотонно  описывать  погоду,
политические событиЯ и эпизоды своей собственной жизни в тот день... Ќередко
в их  рассказах упоминаютсЯ болезненные  и мучительные происшествиЯ детства,
презрение и  травлЯ со  стороны  окружающих,  но  все это  сообщаетсЯ ровным
тоном, без намека на внутреннюю оценку  или чувство. Џохоже, здесь действует
чисто 'документальнаЯ' памЯть, без  какого  бы то ни было личного отношениЯ,
без всЯкого внутреннего соучастиЯ и живой струны.
     Њожно  предположить,   что  эмоции  вытеснены  из  памЯти  близнецов  в
результате защитной реакции, свойственной обсессивному  и шизоидному типу (к
которому, безусловно, принадлежат Њайкл и „жон),  но гораздо  вероЯтнее, что
их  воспоминаниЯ   <i>по  самой  своей  природе</i>  документальны  и  бесстрастны.
Ћтсутствие свЯзи с  личностью  ЯвлЯетсЯ  ключевой характеристикой  подобного
рода эйдетической памЯти.
     ЏамЯть   эта,  несмотрЯ   на   незрелость   и  безликость,  заслуживает
дополнительного  вниманиЯ   в  силу   особых   свойств,   обычно  упускаемых
профессионалами,  однако  заметных  любому неподготовленному, но  способному
удивлЯтьсЯ  наблюдателю.  Џоражают  прежде всего  ее колоссальные  масштабы,
отсутствие у нее всЯких видимых
     *   „эвид  Њеланжио,  герой  романа   ђоберта   ‘ильверберга  '’ернии',
прототипом которого ЯвлЯютсЯ близнецы.
     253
     пределов, а  также самый способ извлечениЯ воспоминаний. …сли  спросить
близнецов,  как  удаетсЯ  им  удерживать  в  голове  трехсотзначные числа  и
триллионы  событий  сорока лет жизни, они  ответЯт  просто: 'Њы это  видим'.
‚изуализациЯ   -   необычайной   интенсивности,  неограниченного  радиуса  и
абсолютной  достоверности  -  ЯвлЯетсЯ  ключом  к  пониманию  происходЯщего.
‚ероЯтно, это врожденное физиологическое свойство  их  мозга,  похожее на те
способности к внутреннему усмотрению, которые обнаружил Ђ. ђ. ‹уриЯ у своего
мнемониста  (хотЯ,  скорее  всего,   у  близнецов  отсутствует  такаЯ  ЯркаЯ
синестезиЯ  и  сознательнаЯ  организациЯ  воспоминаний,  как  у  знаменитого
луриевского пациента). џ считаю, что близнецам доступна гигантскаЯ панорама,
что-то вроде ландшафта  или  горного  рельефа - пространство всего,  что они
когда-либо слышали, видели, думали и делали. ‚ мгновение ока, заметное извне
как  краткое  вращение зрачков  и  фиксациЯ взглЯда, они  могут обнаружить и
разглЯдеть мысленным взором все, что находитсЯ в этом безмерном ландшафте.
     ’акаЯ  памЯть  очень необычна, но не уникальна.  Ћна  встречаетсЯ  и  у
других людей, но мы почти ничего не знаем о  ее происхождении  и  механизме.
…сть  ли  в  близнецах помимо нее  еще  хоть  что-нибудь  более  глубокое  и
интересное? „умаю, что есть.
     €звестна историЯ  о том,  как  в девЯтнадцатом  веке сэр  ѓерберт Ћкли,
эдинбургский профессор музыки,  оказавшись как-то в деревне  и услышав  визг
поросенка, тут же закричал  'соль-диез!' Љто-то подбежал к роЯлю проверить -
звук и  вправду оказалсЯ соль-диезом. €менно этот забавный эпизод  напомнило
мне мое первое, неожиданное и  удивительное знакомство с природным талантом,
с 'естественным' режимом существованиЯ близнецов.
     Ћднажды Я увидел, как  с их стола упал коробок спичек, и его содержимое
рассыпалось  по  полу.  '‘то  одиннадцать!'  - одновременно закричали оба, и
затем „жон вдруг прошептал: '’ридцать семь'. Њайкл повторил это  число, „жон
произнес его в третий раз и остановилсЯ. Њне  потребовалось некоторое времЯ,
чтобы сосчитать спички, - их было 111.
     254
     - Љак вы  могли  пересчитать  их  так быстро?  -  спросил Я и услышал в
ответ:
     - Њы не считали. Њы просто <i>увидели,</i> что их сто одиннадцать.
     Џодобные истории рассказывают  о  ‡ахарии „эйзе, числовом  вундеркинде,
который, взглЯнув на  просыпавшуюсЯ кучку горошин, немедленно восклицал 'сто
восемьдесЯт три' или 'семьдесЯт девЯть'. Ѓудучи, как и близнецы, недоразвит,
он по мере сил объЯснЯл, что не  считает, а  'видит' число  горошин, сразу и
мгновенно.
     - Ђ почему  вы  прошептали  'тридцать  семь'  и  повторили  три раза? -
спросил Я близнецов.
     -  ’ридцать семь, тридцать  семь, тридцать семь,  сто одиннадцать, -  в
один голос ответили они.
     ќто   менЯ  совсем   уж  озадачило.  €х  способность  мгновенно  видеть
<i>стоодиннадцатность</i> была удивительна, но, пожалуй, не больше, чем 'соль-диез'
Ћкли -  этакий 'абсолютный  слух' на числа. Ќо они вдобавок еще  и разложили
111  на множители, причем сделали это без всЯкого метода, не  знаЯ даже, что
такое 'множитель'. Љ  тому  моменту  Я  уже  убедилсЯ,  что  они  неспособны
выполнЯть простейшие вычислениЯ и не  понимают умножениЯ  и делениЯ, - и вот
теперь у менЯ на глазах они вдруг  разложили  составное число  на три равные
части.
     - Љак  вы это  посчитали? - спросил Я с любопытством -  и в ответ опЯть
услышал путаные объЯснениЯ, сводЯщиесЯ к тому, что они не считали,  а просто
'увидели'.  ‚озможно,   понЯтий  длЯ  передачи  этого  действиЯ  вообще   не
существует. „жон сделал жест тремЯ растопыренными пальцами, показываЯ что-то
неопределенное - то ли как они разрезали число натрое, то ли что оно само по
себе  разделилось  на три  равные части в результате  спонтанного  числового
'распада'.
     ЊоЯ реакциЯ их сильно удивила, как будто это Я был незрЯчим; жест „жона
отчетливо  говорил о  некой  очевидной  им,  непосредственно  воспринимаемой
реальности. ‚озможно  ли, спрашивал Я себЯ, что  они  каким-то образом прЯмо
усматривают характеристики чисел,
     255
     причем не как абстрактные атрибуты, а как доступные ощущению конкретные
свойства? Ѓолее  того,  не  просто изолированные  качества,  как,  например,
'стоодиннадцатность',  а  свойства отношений, подобно тому  как  сэр ѓерберт
Ћкли слышал третьи и пЯтые доли тона в музыкальных интервалах!
     ЌаблюдаЯ, как близнецы 'рассматривают' событиЯ и даты, Я уже понЯл, что
они удерживают в  памЯти  огромную мнемоническую  ткань,  гигантский,  может
быть,  бесконечный  ландшафт,  в  котором  факты  существуют  не  только  по
отдельности,  но  и  в  соотношении  друг с  другом.  € все же неумолимаЯ  и
хаотическаЯ документальн