все дурным тоном.
‚  темную дождливую ночь „орошенко и  Џетька ЃердЯев куда-то на полтора часа
исчезли и притащили в теплушку мешок сахара. ‘пЯщий эшелон поднЯли на ноги и
выстроили по  тревоге. ЏроклинаЯ судьбу и начальство, мы мокли под проливным
дождем,  а местнаЯ милициЯ производила  в  теплушках повальный обыск.  ‘ахар
нашли  и,  как  следовало ожидать,  „орошенко вместе  с ЃердЯевым перевели в
вагон-гауптвахту,  к  нашему общему удовлетворению.  Ќа фронте  они попали в
штрафную роту, и о дальнейшей судьбе „орошенко Я расскажу потом.
     ‚олодЯ †елезнов  был  среди  нас  единственным  фронтовиком,  и  часто,
усевшись возле  него, мы выпытывали, что такое война. Љак и все оставшиесЯ в
живых  сталинградцы, он считал, что нет  ничего хуже уличных боев,  когда из
каждой подворотни человека могут подстрелить  как зайца. ‚олодЯ  скептически
отзывалсЯ о корреспондентах, изображавших немцев трусами.
     -- „исциплинка у  них -- дай боже.  Њы народ такой: любим подумать, нам
прикажут, а мы смекаем, как бы по-другому сделать, получше да побыстрее. Љак
это вы, ‘ергей ’имофеевич, сказали:  "‹учшее -- враг хорошего"? Ђ немец, что
бы  ему  ни приказали, -- хлоп каблуками и бегом  выполнЯть: за  него всегда
начальство думает. Џрикажут -- на пулемет полезет,  отца родного  застрелит,
лишь бы начальство похвалило. Ќе человек, а машина.
     -- Ћни тоже разные бывают,--  вставил Џашка ‘оломин. …ще недавно робкий
деревенский  паренек, Џашка держал  себЯ уверенно и осанисто: лучший стрелок
роты!--  “ нас в доме два немца жили на  постое  -- ничего не взЯли, даже за
стирку платили.
     -- Ђ ты бы им поклонилсЯ  в поЯс:  "‘пасибо, отцы родные, что портки на
мне  оставили!"--  насмешливо  проговорил  ‚олодЯ.--   Ќеужто   из  дома  не
высовывалсЯ, не видел, что они в  округе выделывали? ‚он,  посмотри в окошко
-- одни печи торчат, а ведь большаЯ деревнЯ была...
     -- џ  ж не про  всех говорю,--  оправдывалсЯ Џашка,-- нашу деревню тоже
спалили, одни головешки остались. Ђ эти двое вроде не звери были, даже своих
стыдились...
     --  ‡наем   мы  таких  стыдливых:  когда  расстреливали  наших,   глаза
закрывали...
     -- ‚олодька, а за что тебе блЯху повесили?
     -- ЃлЯхи  -- они у  дворников были,  а  у менЯ медаль,-- с достоинством
ответил ‚олодЯ.-- ‘ам не знаю за что. Ћрал, стрелЯл, как все...
     -- Ђ на орден не вытЯнул?
     ‚олодЯ достал  потертый бумажник и осторожно вытащил из  него сложенный
вдвое  листок. ќто  было временное  удостоверение  на орден Љрасной  ‡везды,
который ‚олодЯ получить не успел: ранило.
     -- ”риц мне его заработал,-- ‚олодЯ улыбнулсЯ.-- Ѓрали мы село недалеко
от „непродзержинска.  Ќочной бой, а светло как днем -- половина домов горит,
фрицы по нас  из каменной школы двухэтажной  лупЯт -- не подойдешь. ЏолковаЯ
артиллериЯ  наша где-то заблудилась, а  гранатами не очень-то повоюешь, если
головы поднЯть невозможно. Џодползает ко мне пацанчик, худенький такой, один
нос торчит,  и  говорит: "„Яденька, вон там на скотном  дворе пушка стоит, а
немцы возле ней лежат все убитые. Џошли, покажу!" Џриползли мы туда кое-как,
смотрю --  в самом  деле пушка стоит, вроде  нашей сорокапЯтки.  ‚от, думаю,
дурак,  хоть бы кого-нибудь с собой кликнул, стрелЯть-то из нее Я не умею! Ђ
мальчишка толкает менЯ в бок: "„Ядь,  немец этот  живой!"  ‚идать, контузило
его,  очнулсЯ, ошалело смотрит на нас и  голову щупает.  Ћсмотрел  Я  фрица,
забинтовал на голове царапину и велел открыть по школе огонь. Ђ фриц, хоть и
боитсЯ до  смерти,  отмахиваетсЯ и лопочет, будто менЯ  не понимает.  џ  как
гаркну на него:  "„лЯ чего  Я тебЯ, фашиста, лечил! ‘трелЯй, не то капут сию
же секунду!" ‘разу понЯл, поплелсЯ  к  орудию  и запузырил  по своим десЯток
снарЯдов -- все мимо, сукин сын! Ќо мне-то что, мне надо было понЯть, как из
этой  дуры стрелЯют.  „ал  пацану  автомат,  чтоб  за  фрицем  присматривал,
поплевал на руки и открыл по школе стрельбу прЯмой наводкой. Љак второй этаж
обрушилсЯ, стали выскакивать из школы с поднЯтыми руками.
     --  Ђ  ты,  ‚олодька,  герой,--  удивилсЯ  ЊитЯ  Љоробов,  голубоглазый
восемнадцатилетний мальчик.-- Њне бы так ни за что на свете не суметь.
     --  Љакой  там  герой!--  отмахнулсЯ  ‚олодЯ.--  Ќичем Я  здесь даже не
рисковал, просто повезло.  Ђ герой у нас в  батальоне был настоЯщий,  ‚аська
Џрохоров,  саратовский уроженец. Ќа ‚олге все  ребЯта  сызмальства в воде, и
‚аська  плавал  как  рыба. Ћб этом  узнали  и  забрали  ‚аську  в разведроту
дивизии. Љогда готовились форсировать  „непр,  он голый ночью плавал туда  и
обратно, на разных  участках, а  ведь река там, к слову сказать, широченнаЯ.
ђассказывали, что однажды ‚аська с того берега свЯзанного "Языка"  приволок;
парень был  -- гвоздь,  с виду невысокий,  а биток отчаЯнный. Џогиб на наших
глазах, когда возвращалсЯ: немцы ракеты  пустили и начали по нему шпарить из
пулеметов. ‚аська  нырЯл,  метров по десЯть под водой плыл, да  не доплыл...
Љак вспомню, до сих пор сердце жмет -- кореш он был мой.
     Ќочью, когда все уснули, Я, волнуЯсь, шепотом спросил ‚олодю:
     -- ’ы вот все рассказывал, а Я думал про себЯ: как узнать, трус человек
или не трус? Џо глазам, что ли? ‚олодЯ помолчал.
     --  ‘разу  этого  никак  нельзЯ  узнать,--  наконец ответил он.--  €ной
человек незаметный  такой, скромный, а в  бою хорош; другому, как посмотришь
на него,  море по  колено,  а в деле совсем  никудышный. Љогда  Я  в  первую
переделку  попал, до  того перепугалсЯ,  что даже икал со страху. Ђ потом на
людей  посмотрел,  и  до  чего стыдно стало  --  хоть  глаза  прЯчь.  Џривык
понемногу. ЏулЯ или осколок -- они любого находЯт: и кто впереди бежит и кто
сзади хоронитсЯ. ’ак уж лучше по совести  воевать, чтоб  люди в твою сторону
не плевали...
     --  ‚олодь,  а  ‚олодь, можно,  Я  буду  в бою  тебЯ  держатьсЯ,  чтобы
привыкнуть быстрей? Ђ то Я очень в себе не уверен...
     -- —удак  ты, Њишка,-- заулыбалсЯ в темноте ‚олодЯ.-- „ержись, конечно,
смешно даже. Ќа второй день привыкнешь!
     --  Ђ  мне  не  смешно,--  неожиданно  послышалсЯ  тихий  голос  ‘ергеЯ
’имофеевича.
     -- ђазбудили мы вас?-- виновато спросил ‚олодЯ.
     --  Ќет,  Я так  и не заснул,  тоже думаю... ‚идишь  ли,  друг мой, что
кажетсЯ простым  и Ясным, к примеру, хорошему  пловцу,  то  очень  беспокоит
людей, не  умеющих  плавать. Џо мне  ведь тоже  еще никто не стрелЯл, и Я не
знаю, как буду чувствовать себЯ в эту минуту. Љ тому же мне не приходилось в
жизни  дратьсЯ,  и,  если  дело  дойдет  до  рукопашной,  Я  врЯд  ли  смогу
соперничать с молодым и ловким противником. Љонечно, в  глубине души Я верю,
что  в решающую минуту самообладание менЯ не оставит, но Я бы дорого дал  за
то, чтобы первый  бой уже прошел... …сли тебе смешно --  смейсЯ, Я нисколько
не обижусь.
     -- —то вы,  ‘ергей ’имофеевич, Я ведь понимаю... ’олько уж вы-то совсем
зрЯ  беспокоитесь, по нашей  примете  такого  человека,  вроде  вас,  всегда
уважать будут, и в тылу и на передовой.
     -- ќто какаЯ же примета?-- улыбнулсЯ ‘ергей ’имофеевич.
     --  ЋбыкновеннаЯ  вещь: если человек  в жизни  справедливый и  совестью
своей  не поступаетсЯ,  то и  на передовой он  самим собой останетсЯ. ’очнаЯ
примета, ‘ергей ’имофеевич, ни разу не обманула. ‚от и сейчас: думаете-то вы
не  о том, чтоб выжить, а о том,  чтоб  совесть чистой  сохранить. џ в вас с
первого  днЯ не сомневалсЯ, ‘ергей  ’имофеевич, вы  уж извините, не привык в
глаза высокие слова говорить...
     -- •орошо,  мне хочетсЯ  выговоритьсЯ. Љаждый  человек должен хранить в
душе хотЯ бы один поступок, которым он  может гордитьсЯ -- молча, про  себЯ;
поступок, который в глазах самого  человека  оправдал бы его существование в
мире.  ќто не индульгенциЯ  от  всех  грехов, которой  можно  обмануть  кого
угодно, кроме  самого  себЯ,  а  лишь  глубокое  внутреннее  удовлетворение.
‘колько Я ни рылсЯ  в своей памЯти, такого поступка припомнить не смог; да и
не стоило рытьсЯ, будь он --  вспомнилсЯ бы без труда. ‚от почему Я рад, что
оказалсЯ  здесь, в этой теплушке, что нашел в себе силы  поднЯтьсЯ до уровнЯ
простого  русского  солдата  --  пусть  не  совсем  полноценного,  не  очень
молодого, но  все-таки  солдата. џ  говорю  вам  вещи,  которые не  стал  бы
говорить никому: мне кажетсЯ, что вы менЯ правильно поймете.
     -- “ менЯ тоже нет такого поступка,-- вздохнул ‚олодЯ.-- —то Я делал до
войны?  Ѓил морды, с девчонками целовалсЯ да  отплЯсывал на  вечеринках... Ђ
ты, Њишка?
     -- € вспомнить нечего,-- огорченно сказал Я.--  Ђ ты-то чего вздыхаешь?
Ћрден заслужил, медаль...
     -- ќх, ‘ергей ’имофеевич! -- размечталсЯ ‚олодЯ.-- ‚зЯли  бы вы менЯ на
выучку, когда война закончитсЯ...
     --  ‘ большой радостью, ‚олодЯ,-- серьезно ответил ‘ергей ’имофеевич.--
ѓолова у тебЯ хорошаЯ, было бы желание.
     --  ЉакаЯ  там хорошаЯ,--  засмущалсЯ  ‚олодЯ,-- ‘емь классов  Я  всего
одолел, восьмого у нас в селе не было. „урак Я, в райцентр ездить поленилсЯ,
как  многие  ребЯта, деньги побыстрей  зарабатывать потЯнуло, вот  и осталсЯ
недоучкой...
     --  ’ебе двадцать лет, друг  мой,--  проговорил  ‘ергей ’имофеевич.-- ‚
такие годы жизнь -- это сплошное будущее. „аже Я, хотЯ мне через четыре года
пЯтьдесЯт,  отнюдь  не  считаю, что  жизнь  позади:  после  войны Я  надеюсь
закончить  большую книгу  по  истории „ревней  ђуси, надеюсь  разыскать двух
своих учеников  и  продолжить с ними  работу. ѓде-то командует ротой  ‘ережа
’ихомиров  --  последнее письмо от  него Я получил  полгода  назад, и совсем
затерЯлсЯ  ‚анЯ ‹ебединский,  светлаЯ голова... Џобедим,  вернемсЯ  домой --
будешь жить у менЯ  и учитьсЯ;  племЯнник  мой обзавелсЯ семьей, а Я одинок,
как и ты.
     -- „а...-- протЯнул ‚олодЯ.-- ‚сех потерЯл -- подчистую...
     --  Џрости,  что  напомнил  невзначай,--  с  сожалением  сказал  ‘ергей
’имофеевич.
     Њы закурили. Њонотонно, убаюкивающе  стучали  колеса, в окошко врывалсЯ
свежий воздух весенней ночи. џ никак не мог отделатьсЯ от одной мысли.
     --  ‘ергей ’имофеевич,--  спросил  Я.--  Ђ  вашего ученика ‹ебединского
звали случайно не €ван Ќиколаевич?
     --  €менно  так,--  разволновалсЯ  ‘ергей  ’имофеевич,--  он  до  войны
учительствовал в Ќижнегорске. ‚ы его знали?
     --  “сатый!-- вырвалось у  менЯ.-- €звините,  мы так его звали. ’ак он,
‘ергей ’имофеевич, на третий день войны ушел на фронт вместе с моим отцом --
вот почему Я запомнил точно. Њы их провожали.
     -- —то вы еще о нем знаете?
     --  Ћтец  писал, что под  …льней их  часть вырвалась из окружениЯ и под
самый конец €вана Ќиколаевича убило миной. Ћтец сам видел.
     -- ќй,  наверху, чего разорались?-- послышалсЯ с  нижних  нар  сердитый
сонный голос.-- „нЯ мало?
     Њы  еще  долго молча  курили, одну папиросу  за другой, думаЯ каждый  о
своем.  Ќа  менЯ  нахлынули  воспоминаниЯ:  “сатый, с  его  добрыми  черными
глазами... ”едька, ѓришка,  ‹енька...  ѓде вы, друзьЯ моего детства, живы ли
вы еще  и,  если  живы,  куда занесло  вас  ураганом  войны? ‘уждено ли  нам
встретитьсЯ, закружитьсЯ в объЯтиЯх, посмеЯтьсЯ над детскими приключениЯми и
всерьез  рассказать друг другу о настоЯщих? Ђ ты,  ‘ашка, вспоминаешь ли обо
мне, чувствуешь ли, как  мне тебЯ не хватает? Ќет, Я  несправедлив, все-таки
‚олодЯ и ‘ергей ’имофеевич скрасили мне твое отсутствие.
     џ незаметно задремал и проснулсЯ от крика:
     -- ђебЯта, мы в Џольше!


        —Ђ‘’њ ’ђ…’њџ

        ЌЂ ‘‚Ћ€• „‚Ћ€•


        „‚…ЌЂ„–Ђ’њ ‡Ђђ“ЃЋЉ

     9  апрелЯ  1945 года  мы,  четыре  бывшие  маршевые  роты,  выстроились
полукругом на  лесной опушке и слушали  короткую речь командира полка майора
‹октева. Ќевысокий и  узкоплечий,  в  хорошо подогнанной  шинели, он поразил
менЯ своим юношеским лицом. Љогда майор, вытираЯ пот со лба, снЯл фуражку, Я
готов  был  дать  ему  от силы двадцать  лет  -- никак не больше, чем ‚олоде
†елезнову.
     --  ‚аше  пополнение  прибыло исключительно  своевременно!--  энергично
жестикулируЯ, восклицал командир полка.-- Ћно  вольет  свежие  силы  в  наши
поредевшие рЯды.  ‚ы будете  сражатьсЯ  рука  об  руку с орлами-гвардейцами,
гордостью полка,-- берите с  них пример, учитесь  их мастерству и геройству!
Њы верим, товарищи  бойцы,  что вы не  посрамите чести гвардейской  дивизии,
которой неоднократно салютовала столица нашей  ђодины Њосква! Ќаша дивизиЯ с
боЯми  прошла всю “краину, освобождала Џольшу и одной из первых ворвалась  в
логово фашистов. „обьем же  их, товарищи бойцы! Ђ теперь -- вопросы. ‚  моем
распорЯжении,-- майор нетерпеливо взглЯнул на часы,-- две минуты. Ѓыстрее!
     --  ‚ыходит, мы  теперь  как бы  гвардейцы?-- восхищенно выкрикнули  из
рЯдов.
     -- ќто звание нужно заслужить,-- коротко ответил майор.
     -- Ђ когда мы получим оружие?
     -- Ќемедленно.
     -- ‚интовки или автоматы?
     -- Ђвтоматов, к сожалению, недостаточно. ‚ основном карабины.
     -- …сли не секрет, сколько вам лет, товарищ командир полка?
     -- ќто не имеет значениЯ,-- резко ответил майор.-- …ще вопросы?
     -- Џравду ли говорЯт, что на Ѓерлин пойдем?
     --  ‘просите у  командующего фронтом Њаршала  ‘оветского ‘оюза товарища
Љонева, а потом поделитесь этой тайной со мной.
     Џо рЯдам прошелестел смешок.
     --  ’оварищ  комполка, а дырки  на  ремне больше вертеть  не  придетсЯ?
‘олдаты интересуютсЯ.
     --  ќто  зависит   только  от  вашего  аппетита   и  размеров  котелка.
“страивает?
     -- …ще как! “ нас по два котелка на брата!
     -- Ђ воевать тоже за двоих будете?
     -- ЏостараемсЯ, товарищ командир полка!
     -- ’огда желаю успехов!
     Њайор  улыбнулсЯ, откозырнул и укатил  на "виллисе",  а Я долго смотрел
ему вслед,  растревоженный одним видением. Љогда  "виллис" трогалсЯ с места,
на  заднее сиденье вскочил старший сержант-автоматчик, атлетически сложенный
парень среднего роста с выбивающимсЯ из-под пилотки русым чубом. џ готов был
битьсЯ об  заклад, что  уже видел  когда-то эту  ловкую фигуру,  эти голубые
навыкате веселые глаза.
     -- Ќе знаете старшего сержанта, что  вместе с командиром полка  поехал?
-- приставал  Я  к солдатам,  пришедшим  поглазеть на  пополнение и поискать
землЯков.
     Њногие  пожимали  плечами,   а  один  неуверенно  сказал:  "Љажись,  из
разведки. џ сам здесь две недели, под Ѓреслау в полк пришел".
     -- ‡дорово  там  досталось?--  с  деланной небрежностью  побывавшего  в
переделках  полюбопытствовал  Я,  вспомнив  слова майора  насчет "поредевших
рЯдов".
     -- Њного народу побили,--  печально сказал солдат и  сокрушенно  махнул
рукой.-- Ћкружили тот Ѓреслау. Љогда тЯжелаЯ бьет, отсель слыхать.
     -- ќй, славЯнин, ты не вЯземский?
     -- Њценский Я.
     -- Ћрловский рысак, значит? ЏрощениЯ просим, портретом ошибсЯ.
     -- €щи, ищи, прЯник вЯземский.
     -- ‚ологодские есть?-- громыхало оканье.-- ‚о-ло-годские!
     -- •арьковских не треба?
     -- Љто последний своими  глазами ласкал  Ћдессу-маму? Џризнавайтесь  --
осчастливлю! ђазопьем на брудершафт французское шампанское!
     ‚олодЯ, подмигнув мне, сорвал с плеча гитару.
     -- ‘ оде-есского кичмана сбежали три уркана...
     -- „рруг! „ай Я тебЯ чмокну!
     -- Џогоди чмокатьсЯ, брЯнский Я!-- сопротивлЯлсЯ ‚олодЯ.
     -- Ѓратцы!-- умолЯл густой бас.-- €з —иты есть кто?
     -- €ркутский не подойдет?
     -- Џодойдет! ‡дорово, землЯк!
     € два сибирЯка принЯли друг друга в медвежьи объЯтиЯ.
     ‘ергей ’имофеевич  во  все  глаза  смотрел  на разыгравшуюсЯ перед нами
сцену.
     --  ЏредставлЯете,  каковы  масштабы  страны,--  с  довольной   улыбкой
проговорил он,-- если среди тысЯчи  человек землЯка не найти! Ќет, вы только
подумайте, какой символ! ‚от что такое ђоссиЯ...
     -- ’ретьЯ рота -- выходи строитьсЯ!
     Њолоденький белобрысый сержант,  на  потрепанной  гимнастерке  которого
звенели две  медали "‡а отвагу",  повел нас по  лесной  дороге. Ћт  сознаниЯ
того, что за  ним послушно идет полтораста  человек, сержант важничал, но не
упускал случаЯ покрасоватьсЯ перед идущими навстречу товарищами.
     -- ‡дравиЯ желаем, товарищ  командир роты!-- выпучив от  усердиЯ глаза,
приЯтели в струнку вытЯгивались перед сержантом.
     --  —то   за  видик?--  включилсЯ  в  игру  сержант.--   Џораспущались,
понимаете! ‚ыдраить мне... танк, чтоб блестел как новенький!
     ЊенЯ  обрадовало,  что  у  многих  солдат  на  ремнЯх  висели трофейные
пистолеты и кинжалы -- давнЯЯ моЯ мечта!  ‘ердце прыгало в груди при мысли о
том, что скоро и  Я буду так же прекрасно выглЯдеть. ‚от бы ’ае фотокарточку
послать!  ’аЯ-то  все про  менЯ  знает, это  мама  думает,  что  ее  сынок в
училище...
     ђастерЯв строй, мы толпой шли  за  сержантом, с интересом поглЯдываЯ на
аккуратный нерусский лес, чистый и прореженный; казалось, сосны  выстроились
в ровные шеренги и стоЯт по стойке "смирно" -- как в ухоженном парке.
     -- •озЯева...-- вздохнул Њитрофанов.-- Ќе  то  что наш лес --  мусорнаЯ
свалка...
     -- Ќе думал, не гадал -- ѓерманиЯ...-- пробормотал ‘ергей ’имофеевич.--
’еперь, Њиша, в анкете будешь писать: "Ѓыл за границей".
     -- ’рава  как  трава,  и землЯ такаЯ же, как на ‘моленщине,-- удивлЯлсЯ
ЊитЯ  Љоробов,--  а  поди же, каких палачей выродила... Љатюша где-то здесь,
сестричка. Њожет, встречу, а, ‘ергей ’имофеевич?
     -- “ тебЯ хоть надежда есть, а моего брательника повесили, гады, в Ћрле
на площади, -- ожесточенно сказал Њитрофанов.-- ‚ сорок втором.
     џ украдкой посмотрел на  ‚олодю -- он не любил таких разговоров  и  шел
нахмурЯсь. ‘ергей ’имофеевич мне рассказывал, что у ‚олоди немцы расстрелЯли
всю семью  -- отца, мать и трех сестер: нашли спрЯтанного в погребе раненого
летчика.
     Ѓатальон располагалсЯ в лесу, метрах в двадцати-тридцати от дороги.  €з
небольших,  на  четверых,  палаток  доносилось  похрапыванье;   по-домашнему
бродили,  пощипываЯ  свежую  травку,  стреноженные лошади,  а в повозках  на
Ящиках с боеприпасами  дремали ездовые; расстелив на траве шинели, несколько
солдат чистили оружие,  читали книги.  €з  одной палатки  выбралсЯ заспанный
старший  лейтенант, оказавшийсЯ нашим комбатом  Њакаровым,  ординарец привел
командиров  рот,  и началсЯ отчаЯнный  торг, предметом  которого  были  наши
персоны.  Љомбат сначала терпеливо слушал, потом приказал  всем замолчать  и
принЯл соломоново  решение:  выделил по одному взводу каждой роте. ‡десь  мы
получили истинное представление  о потерЯх полка под Ѓреслау: даже  вместе с
нами в роте оказалось не более половины обычного состава...
     --  Ѓудем  знакомитьсЯ,--  собрав  нас  в   кружок,  заЯвил  тот  самый
белобрысый сержант.--  џ есть командир первого взвода гвардии сержант ‚иктор
—айкин.
     -- ‚итюха, значит,-- добродушно обронил Њитрофанов.-- Љомандуй обедать,
командир!
     --  „лЯ кого  ‚итюха, а  длЯ тебЯ  ‚иктор ‘тепанович,-- строго поправил
сержант.-- Њожет, оружие сначала получим?-- и, взглЯнув на наши вытЯнувшиесЯ
лица, решил: -- ‹адно, котелки -- к бою!
     --  ‚от  это  командир!-- восхитилсЯ  Љузин,  торопливо  вытаскиваЯ  из
вещмешка котелок.
     -- Ћтец родной!-- весело поддержал ‚олодЯ.-- ‚еди, гвардии сержант!
     ЉухнЯ  оказалась  близко,  на  большой  полЯне.  Њы  были  наслышаны  о
фронтовом  пайке, но действительность превзошла  все ожиданиЯ.  ‘  довольной
ухмылкой глЯдЯ на  потрЯсенных новичков, повар  вываливал  в каждый  котелок
огромный черпак дымЯщейсЯ рисовой каши пополам с мЯсом.
     -- ќто как понимать -- мне одному?-- слабым голосом спросил Љузин.
     --  Ћтощали  вы,  братцы,  на  тыловых хлебах,--  сочувственно произнес
повар.-- …шьте вволю -- трофеи! –елый склад рису взЯли, вторую неделю доесть
не можем.
     € мы ели вволю. „о  сих  пор не могу забыть  этого щедрого котелка риса
пополам  с мЯсом --  не на десЯтерых, а  на одного. ђаздавались,  впрочем, и
скептические голоса:
     -- ‘олдатское счастье: разом густо, разом пусто!
     -- „а ты что, не слышал: склад взЯли.
     -- ‡автра посмотришь, когда на троих один шиш получишь!
     Ќо опасениЯ  были напрасны: и завтра, и  послезавтра, и до самого конца
войны  нас  кормили  по  потребностЯм,  "от  пуза"--  сколько  съешь.  —ерез
несколько дней, однако, мы привыкли к этой сверхсытной каше и даже стали  --
о  человеческаЯ неблагодарность!-- ворчать  на повара: "„ругого придумать не
можешь? Ќадоел твой рис, картошечки бы да щей!"
     <img alt="0x08 graphic" src="StrangeNoGraphicData">
     ‘разу  же  после еды  нас повели получать оружие.  ‡десь Я  едва  ли не
впервые ощутил на себе великую силу блата.  ‚олодЯ †елезнов, которого —айкин
назначил командиром отделениЯ и своим ближайшим советником,  распределил три
выделенных отделению автомата так здорово, что они оказались в руках  ‘ергеЯ
’имофеевича,  моих  и,  разумеетсЯ,  самого  ‚олоди.  ђазгорелась  склока, в
которой Я при других обстоЯтельствах обЯзательно  принЯл бы участие, защищаЯ
идеалы справедливости, но в тот момент предпочел без особого труда заглушить
слабые  угрызениЯ  своей  совести  и тихо уйти в  сторонку. —айкин нетвердым
начальственным  баском   успокаивал  обиженных,   обещаЯ  в  ближайшие   дни
обеспечить автоматами  всех,  а Я  гладил и  ласкал  свой автомат, переживаЯ
столь незаслуженную  удачу. ђазобрав его на части, Я неожиданно обнаружил на
прикладе  двенадцать аккуратных  небольших зарубок  --  чей-то недосчитанный
счет...
     --  „о  тебЯ,  брат,  у  него, может, десЯть  хозЯев  было,--  невесело
усмехнулсЯ ‚олодЯ, когда  Я поделилсЯ  с  ним своим открытием.-- ђаненые или
"смертью храбрых"-- обычное дело.
     “ менЯ все перевернулось от этих слов  -- "обычное дело", и  Я взглЯнул
на автомат  другими глазами. џ вдруг с поразительной  Ясностью понЯл то, что
игра в войну закончилась. „а,  все, что было до этой  минуты,  оборачивалось
только  игрой: и хождениЯ  в военкомат, и запасной полк, и эшелон. ‚ойна длЯ
менЯ  началась  тогда,  когда Я взЯл в руки  оружие,  сеЯвшее не книжную, не
кинематографическую,  не учебную, а реальную  смерть; оружие,  из которого Я
должен,  Я буду стрелЯть в людей. "‚ фашистов!" -- поправил Я самого себЯ. џ
затрепетал  от  этой мысли,  и если бы  не  боЯзнь  показатьсЯ  смешным,  то
вытЯнулсЯ  бы  перед  моим  автоматом и отдал  ему  честь.  Ђ  он  лежал  на
расстеленной  шинели,  как  жребий войны, воплощение  судьбы,  и,  казалось,
подмигивал мне своим черным зрачком. Љто они,  мои предшественники,  кто он,
солдат,  сделавший  на  прикладе  эти  двенадцать  чудесных  зарубок? ‘ этим
вопросом Я  обратилсЯ к —айкину. ‘ержант повертел в руках автомат,  наморщил
лоб, но вспомнить не смог. --  ‘проси у писарЯ,-- посоветовал он.-- Ђвтоматы
-- они все похожие, а зарубки многие делали, хотЯ комбат за это материтсЯ: к
чему оружие портить?
     ђотный писарь, пожилой ефрейтор, взглЯнул на номер автомата и  полистал
замусоленную  общую тетрадь. …го палец долго ползал  сверху вниз по фамилиЯм
-- "словно зарплату выдает",-- с  обидой подумал Я; с обидой --  потому, что
против фамилий значилось: "‚ыбыл в медсанбат", "“бит 27. 1 .45"...-- длинный
и скорбный  список. Ќаконец палец остановилсЯ  против  одной фамилии. Џисарь
сверил номера, по-отцовски вздохнул и покачал головой.
     --  Ќиношвили ‡ураб, 1926 года  рождениЯ,  город Љутаиси... „ве недели,
как увезли,  только  врЯд ли живой...-- писарь посверлил пальцем у  менЯ под
ложечкой.-- ‚от сюда ему влепило, ‡урабу. ‚еселый пацан был,  отплЯсывал как
кузнечик.
     --  Њы за  него  отомстим,--  ненужно  промЯмлил  Я.  Џисарь  удрученно
посмотрел на менЯ и, ворча, засунул тетрадь в брезентовую полевую сумку.
     -- Њолокососы... туда вашу в качель... в чехарду бы вам играть...
     -- “ж все так и молокососы!-- вызывающе сказал Я.--  Љомандиру-то полка
сколько лет?
     --  ‘равнил!--  "бухгалтер"  даже  закашлЯлсЯ от  смеха.-- Ќу  двадцать
четыре  ему  --  так  он свои  шесть  орденов  и чины  с  первого днЯ  войны
зарабатывает! ‘равнил слона с блохой...
     -- Ђ —айкин тоже молокосос? -- не унималсЯ Я.
     -- Њолокосос и соплЯк,--  кивком  подтвердил писарь, которого Я начинал
ненавидеть.-- Њало его драли, поганца!
     Џисарь махнул рукой и побрел в палатку своей грузной походкой.
     -- Ќу что, узнал?--  поинтересовалсЯ —айкин.--  ‡ура-аба... •ороший был
парень!", в Љутаиси все звал, вино пить из бочки...
     -- ‡ато писарь у вас еще тот тип!-- негодующе сказал Я.
     -- Ђ что он болтал?-- засмеЯлсЯ —айкин.
     -- „а ну его к черту! ‚сЯкую чушь.
     -- ЊенЯ  выпороть не грозилсЯ?-- продолжал смеЯтьсЯ сержант. џ тактично
смолчал.-- ‘ него станет -- ремнем огреет за милую душу.
     -- € ты стерпишь?-- возмутилсЯ Я
     -- ЃатЯ, ничего не поделаешь,-- сержант огорченно развел руками.-- Ѓудь
Я генерал -- все одно огрел бы.
     “ менЯ, наверное, было очень глупое  лицо, потому что сержант прыснул и
отвернулсЯ.
     Ђ  вечером 15 апрелЯ, перед  самым наступлением, вернулсЯ из медсанбата
легко  раненный  младший  сержант ћра  Ѓеленький. Ћн  рассказал,  что  ‡ураб
Ќиношвили жив и находитсЯ во фронтовом госпитале.
     -- Џомните ѓалку ‚оронцову из медсанбата, толстенькую такую? Џередавала
девчатам,  что ‡ураб  живучий  как  барс --  три  операции  перенес,  а  уже
целоватьсЯ хочет. †ивы будем -- попьем еще вина из бочки в Љутаиси!
     -- “ менЯ его автомат,-- дружелюбно сообщил Я Ѓеленькому.
     -- ‚от и держи его покрепче,-- буркнул Ѓеленький.-- “чти, у ‡ураба  это
получалось неплохо.
     -- Џостараюсь, товарищ гвардии младший сержант!-- по уставу ответил Я и
с уважением погладил свой автомат. џ и не подозревал, что  держу его в руках
последние часы.
     € вообще солдату много знать не положено -- это бывает вредно.
     ’ак, в ночь перед наступлением мы не знали, что до конца воины осталось
двадцать три днЯ, и, наверное,
     это был  как раз тот случай, когда неведение лучше, чем знание. Ќикогда
нельзЯ поручитьсЯ, как станет вести себЯ солдат, знающий, что между жизнью и
смертью  лежит столько-то дней жестоких боев.  Ѓыть может, у одного удвоитсЯ
храбрость, у другого -- удесЯтеритсЯ  осторожность.  Ђ между тем  длЯ  того,
чтобы одним  ударом покончить с ѓитлером,  сократить  сроки войны  и  спасти
десЯтки тысЯч жизней, необходимо было огромное напрЯжение -- каждого полка и
каждого в нем солдата.

        „ЋђЋѓЂ ЌЂ Џ…ђ…„Ћ‚“ћ

     ‚торые сутки мы шли  по  лесным дорогам,  все ближе подбираЯсь к  линии
фронта.  ‚первые Я  увидел  немцев,-- уступаЯ  нам путь, они, опустив глаза,
стоЯли  на  обочине: старики, женщины  и  дети.  Њногие сидели  на повозках,
груженных  чемоданами, мешками  и  всЯкой рухлЯдью, выставленной напоказ;  в
повозки были впрЯжены сытые лошади.
     -- Ќах хаузе, нах хаузе,-- с искательными улыбками бормотали немцы.
     ‘траннаЯ вещь: мы понимали, что перед нами отцы, жены и  дети фашистов,
да и сами не ангелы -- немало их писем читали в газетах насчет того, что "не
смогла  смыть кровь с кофточки, которую  ты, ѓанс, мне прислал"; понимать-то
понимали,  а  ненависти  к  ним не  ощущали.  ‘корее какую-то  презрительную
жалость, что ли.
     -- ‹юди ведь с виду,-- словно оправдывалсЯ ЊитЯ Љоробов, добраЯ душа.--
€ как они могли, а, ‚олодЯ?
     € немцев не трогали. ’олько  один  раз  ездовой, не  в силах преодолеть
искушение, решил обменЯть свою облезлую кобылку на грудастого, откормленного
мерина. Ќо  едва  он  начал  выпрЯгать его  из фургона,  как немцы  окружили
комбата Њакарова и залопотали:
     -- ѓерр официр, герр официр...
     Њакаров сплюнул и приказал огорченному ездовому не свЯзыватьсЯ.
     Ђ буквально через минуту произошло следующее: из леса раздалсЯ выстрел,
и  немолодой  солдат из нашей роты с криком схватилсЯ за  локоть.  ‚след  за
‚иктором —айкиным мы бросились на выстрел,  догнали убегавшего мальчишку лет
четырнадцати и выволокли его  на  дорогу. •удой,  в  сером  вЯзаном свитере,
мальчишка дрожал и озиралсЯ, как звереныш.
     --   ‘укин   сын,  фашист  недорезанный!--  орал  Њитрофанов,  потрЯсаЯ
кулаками.-- —еловеку руку испортил!
     -- ѓитлерюгенд,  -- пробормотал ‘ергей ’имофеевич и спросил по-немецки:
-- ‡ачем ты это сделал? ‚едь тебЯ по военным законам могут расстрелЯть.
     Њальчишка громко  заревел.  “  наших  ног,  обезумев  от  горЯ, ползала
совершенно седаЯ женщина, мать этого звереныша. "ђуди, ђуди!"-- стонала она.
Џосеревшие от  страха немцы с ужасом наблюдали  за этой сценой.  Ќе  решаЯсь
взЯть на  себЯ ответственность, Њакаров послал за командиром  полка.  ‹октев
брезгливо  посмотрел на  зареванного  мальчишку  и  велел  отпустить. ’ак  и
сделали.  Џравда,  когда  ‹октев  отвернулсЯ,  Њитрофанов не удержалсЯ  и на
прощанье смазал мальчишку по физиономии.
     ќтот случай  был единственным. ‚последствии мы не  раз удивлЯлись,  что
немцы, завоевавшие  половину …вропы, не  проЯвлЯли сопротивлениЯ.  ‘оветские
люди, оказавшись  в оккупации, не смирЯлись -- недаром наши города и деревни
щетинились виселицами длЯ тех, кто не склонЯл головы.
     --  Љак ни странно,-- рассуждал ‘ергей ’имофеевич,-- это Явление одного
и  того же порЯдка:  беспрекословное подчинение ѓитлеру и  полнаЯ покорность
сейчас. Ќепротивление властЯм у немцев в крови -- "дисциплинка", как говорил
‚олодЯ. Ќикто не кричал о патриотизме больше немцев, а на поверку оказалось,
что это  чувство куда сильнее у  нации менее  "дисциплинированной",  которую
гитлеровские  идеологи  списали  в  неполноценные.  ќто  Явление  прослежено
многими  учеными  и  писателЯми.  €   что  же?  †ители  многих  стран  легко
приспосабливаютсЯ к  жизни любой страны, если она предоставлЯет им привычный
комфорт; но  русский,  волею обстоЯтельств заброшенный на чужбину, так  и не
излечиваетсЯ от ностальгии  --  черной тоски по родине.  Ћзолоти  его -- все
равно каждую ночь  будет видеть во сне  березки... €ногда эту черту называют
"национальной  ограниченностью",  но  лично  Я  вижу  в  ней  высокую  форму
патриотизма...
     ђЯдом с нами шел командир роты лейтенант ђЯшенцев.
     -- ’оварищ Љорин,-- спросил он, когда ‘ергей ’имофеевич закончил,--  вы
член партии?
     -- Ќет,-- ответил ‘ергей ’имофеевич.-- Ђ что?
     -- †аль,-- вздохнул ђЯшенцев.-- ‡амполита у менЯ срезало... Ћбразование
у вас какое? Њожет, и Язык знаете?
     -- Љандидат исторических наук. ‡наю немецкий, могу при случае послужить
вам переводчиком.
     --  Ћ!-- с уважением произнес лейтенант.-- Љак  же вы у нас  оказались?
„оложу майору, нечего вам солдатскую лЯмку тЯнуть.
     -- Ћчень прошу  вас этого не делать, товарищ гвардии лейтенант,-- резко
сказал ‘ергей ’имофеевич.-- ЌастоЯтельно прошу. €з роты Я никуда не уйду.
     -- Ќаверное, добровольцем пошли?
     --   ’ак   точно,   товарищ   гвардии   лейтенант,--   с   подчеркнутой
официальностью ответил ‘ергей ’имофеевич.
     -- Ђ беседы-то будете проводить? -- примирительно спросил лейтенант.
     -- ‚есьма охотно.-- ‘ергей ’имофеевич столь же примирительно улыбнулсЯ.
     -- Њы-то что, -- проговорил  ђЯшенцев,-- мы  рады-радешеньки...  ’олько
все равно  вынюхают, загребут в штаб дивизии, а то и повыше -- это  как пить
дать... Ђга, выходим!
     Ќаша  колонна  вливалась  в  невиданно  широкую,  выложенную  бетонными
блоками красавицу дорогу.  Њы  уже слышали  про  нее, но  не думали, что она
выглЯдит  так  внушительно.  ђовнаЯ  как  стол поверхность, нигде ни  единой
щербинки --  это  было  действительно  великолепное  инженерное  сооружение,
вызывающее зависть  и  общие вздохи  по поводу наших непролазных  российских
дорог.  ѓоворили,  что  ѓитлер  понастроил  много  таких магистралей,  чтобы
свободно  маневрировать  войсками: по такой  дороге  машины  могли  мчатьсЯ,
наверное, в шесть-восемь  рЯдов! …ще говорили,  что бетон  длЯ  этих толстых
блоков замешивали на патоке, и поэтому он приобрел небывалую твердость -- на
века.
     -- Ђвтострада  Ѓреслау -- Ѓерлин,-- с гордостью сказал ђЯшенцев. -- ‚от
куда мы притопали!
     -- ќх, к нам бы ее перенести, на Џсковщину!
     -- Љоров к водопою гнать?
     --   „урьЯ  голова,  тракторист   Я.  Њотор  садитсЯ,  пока   из  грЯзи
выкарабкаешьсЯ.
     -- џ б такую в музее выставил, чтоб в чувЯках по ней ходили!
     -- Ќе зевай!
     Њимо нас с ревом промчалось десЯтка два танков.
     „о сих  пор  Я видел их только в кино -- горЯчо любимые  всем  народом,
воспетые поэтами,  легендарные  тридцатьчетверки.  Ќа  башнЯх  танков белели
обжигающие надписи: "„аешь Ѓерлин!"
     -- Ђ чего удивлЯетесь? „орога-то на Ѓерлин идет!
     -- ‚от тебе и тайна -- у маршала, говорит, спроси!
     ЊитЯ Љоробов и Њитрофанов, придерживаЯ саперные лопатки, лихо пустились
вприсЯдку. ‚олодЯ, притопываЯ, бренчал на гитаре "џблочко".
     -- ‚оздух!
     Њы посыпались  в кювет. …здовые, ругаЯсь, волокли к обочине  лошадей. Ђ
над  автострадой,  осыпаЯ  бетон градом  пуль,  стремительно  пронеслись два
истребителЯ. „ико заржала простреленнаЯ лошадь, заметались,  волоча за собой
повозки, и другие.
     -- Ќаши летЯт!-- восторженно закричал кто-то.
     -- ‚лепит рикошетом, лежи!-- ‚олодЯ придавил мои плечи к земле.
     Ћбстрел  прекратилсЯ, и  мы вскочили на  ноги,  во  все глаза  глЯдЯ на
воздушный бой,  эту  головокружительную карусель, игру со смертью на  высоте
тысЯчи метров.
     -- ’ак их!
     -- ‡най наших!
     Ћдин  истребитель с черными  крестами  врезалсЯ в землю,  а из  другого
повалил дым.
     -- Ќе выходить!
     ‚ынырнувший  из-за  леса "Ястребок"  садилсЯ  прЯмо  на  автостраду. Ћн
промчалсЯ над нами, выпустил шасси и опустилсЯ далеко впереди колонны. Џотом
мы узнали,  что наши летчики не раз  использовали автостраду  с ее идеальным
покрытием  длЯ  взлета  и  посадки  --  ведь  многие   аэродромы  немцы  при
отступлении уничтожили.
     -- Љомандирам взводов доложить о потерЯх!
     -- Љомандирам рот доложить о потерЯх!
     -- Љомандиры батальонов -- в голову колонны!
     --  Ќашему брату солдату  лучше,-- комментировал эту  беготню ‚олодЯ.--
Ћтцы  командиры иной раз  только и делают, что  снуют,  как  челноки, туда и
обратно,  подметки  стесывают. ’о доложи,  это доложи... Ќесогласный  Я быть
офицером:  Љузин  каши объелсЯ и дыхнуть не  может  -- отвечай;  гимнастерку
Њишкину  словно корова жевала -- тебЯ  кроют; у  Њитрофанова мотнЯ  завсегда
расстегнута  --  ты  виноват.  Ќет,  откажусь командовать,  разве  что сразу
генерала дадут.
     -- Њожет, на полковника согласишьсЯ? -- наводЯ порЯдок в своем туалете,
съЯзвил Њитрофанов.
     -- Ђ чего, соглашусь.  •отЯ бы длЯ того, чтоб тебЯ суток на тридцать на
губу упечь.  Џочему патронташ раскрыт? Џокажи карабин... Ќу и ну! Ќа привале
всем оружие чистить -- проверю!
     -- Џораспущались, понимаете! -- засмеЯлсЯ ‚иктор —айкин.-- “ тебЯ какой
рост, Њитрофанов?
     -- Њетр шестьдесЯт, а что?
     --  Ђ  то,  что недомерков  велено списывать  в  похоронную команду.  ‚
гвардии все должны быть орлы-герои -- от метра семьдесЯт и выше.
     -- ’оварищ сержант...-- заныл Њитрофанов.
     -- ‚от ежели дашь слово подрасти...
     -- —естное пионерское!-- понЯв игру, воскликнул Њитрофанов.
     Њы шли и шли, а нас обгонЯли танки с автоматчиками, самоходки, тЯгачи с
пушками,  машины с боеприпасами, "виллисы" с  начальством  --  замечательное
зрелище длЯ советского солдата, радующее глаза и душу. ”ашисты в небе больше
не поЯвлЯлись,  мелькали только самолеты  с  красными  звездами, и лейтенант
ђЯшенцев, воюющий  уже три года,  рассказывал нам о том периоде войны, когда
все было наоборот: и танки шли на восток,  и в небе хозЯйничали  "мессеры" и
"юнкерсы". Њы слушали, не перебиваЯ, печальный рассказ лейтенанта о пылающих
городах  и  селах, о  погибших под  гусеницами немецких танков  товарищах, о
знаменитом приказе "Ќи шагу назад" -- рассказ о трагедии,  подготовившей наш
сегоднЯшний марш по автостраде Ѓреслау -- Ѓерлин.
     Љомандир  роты  нам  пришелсЯ по душе. ќтот простой, без всЯкой рисовки
человек лет тридцати, бывший слесарь-лекальщик ѓорьковского автозавода, стал
офицером  лишь полгода назад.  Ћб  ордене  Љрасного  ‡намени, который  носил
ђЯшенцев,  говорЯт, писали в  газете "€звестиЯ": осколок, летевший в сердце,
попал в орден и  отсек нижнюю его половину. Љомандарм, узнав об этом случае,
лично поздравил ђЯшенцева и сказал перед строем:
     --  Ќа  твоем,  ђЯшенцев,  примере  Ясно, что быть  храбрым  не  только
почетно,  но  и выгодно. ‚от если бы ты не  сбросил немцев  с той  высоты  у
‚ислы,  а  просто закрепилсЯ  на  ней, Я бы тебе дал от силы  "Ћтечественную
войну"  второй степени.  Ђ ты  сбросил и  честно  заработал "Љрасное ‡намЯ",
которое  вполне  закономерно  спасло  твою  жизнь. „ай  Я  тебЯ,  лейтенант,
поцелую!
     ќту историю рассказал нам на большом привале ‚иктор —айкин.
     -- ‘  ђЯшенцевым  служить хорошо,--  добавил он,-- не  то что во второй
роте.  ’ам  командиром ЉулебЯко, бывший подполковник  разжалованный,-- завел
полк на минное поле без проверки, выслужитьсЯ спешил, вперед соседа  деревню
взЯть. ’еперь лютует -- два просвета на погонах забыть не может...
     -- Џисьмо матери написал? -- подходЯ, спросил —айкин-старший.
     -- Ќекогда было, батЯ,-- беспечно ответил ‚иктор.
     -- ™енок!-- заорал батЯ.-- Ѓолтать всегда есть времЯ, а домой  написать
недосуг? ‚от тебе бумага, садись и пиши, стервец!
     -- ’ише,  батЯ,--  спокойно урезонивал  ‚иктор, привыкший,  наверное, к
таким разносам.-- ‘ командиром разговариваешь, не забывай про мой авторитет.
     —айкин-старший,  потемнев лицом,  начал расстегивать  ремень. ‚иктор со
смехом убежал в сторонку и вытащил карандаш:
     -- Џишу, пишу, батЯ!
     -- џ тебе покажу авторитет, поганец! -- уходЯ, пригрозил батЯ.
     Њы  хохотали до слез,  и едва ли не  больше всех --  сам  пострадавший.
Љогда все успокоились, ‚олодЯ спросил:
     -- Љак это тебЯ вместе с ним угораздило? ‘овпадение, что ли?
     --  ‡аем  виноват,--  ответил  ‚иктор.--  Ћблигации,  что  Я на  заводе
получил.
     -- Љакие облигации?-- удивились мы.
     --  Ћбыкновенные облигации  военного  займа. Џритащил Я их домой кучу и
думать забыл,  а батЯ развернул газету,  нацепил  очки  и -- цоп!  ЏЯтьдесЯт
тысЯч моЯ сторублеваЯ  выиграла.  ЃатЯ  и  настрочил  заЯвление:  на  данные
нетрудовые деньги желаю приобрести танк  и воевать на указанном танке  своей
семьей, Я,  мол, старший, и два  сына-близнеца. Њать, как положено, в слезы,
но куда там! Џриходит ответ -- удовлетворить патриотическую просьбу товарища
—айкина. уму на заводе было! „иректор целую канистру спирта отвалил  и Ящик
консервов на закуску.  Џроводили нас в учебную часть, а там сплошной конфуз:
трЯсет в танке до  самых  печенок,  тошнит батю -- сил  никаких  нет. Њотай,
говорЯт, домой, папаша, сыновьЯ за тебЯ повоюют. ЃатЯ, конечно, и слушать не
хочет: как, говорит, людЯм на глаза покажусь? Џойдем,  говорит, все вместе в
пехоту. ’ак и пошли. Ѓрата в ногу ранило, дома сейчас, а Я вот мучаюсь...
     ‚иктор  снова  хохотнул,  поднЯл   голову   --  и  торопливо  застрочил
карандашом: издали на него поглЯдывал грозный папаша.
     Џо автостраде на велосипедах ехали автоматчики. џ вскочил на ноги: мимо
менЯ, в пЯти шагах, промчалсЯ тот  самый старший сержант, который  показалсЯ
мне знакомым во времЯ встречи с командиром полка.
     -- ‘ержант, -- затормошил Я ‚иктора, -- вон поехал с чубом, кто это?
     --   ‘авельев,--   всмотревшись,   ответил  ‚иктор,--  командир  взвода
разведки.-- € снова уткнулсЯ в письмо.
     --  ‘авельев, ‘авельев...-- долго бормотал Я про  себЯ, пытаЯсь извлечь
наружу какое-то смутное  воспоминание,  но вынужден был  отказатьсЯ от  этой
затеи: с ловкой фигурой и неуловимо знакомыми чертами лица старшего сержанта
свЯзывалась совсем другаЯ  фамилиЯ. џ хотел было отпроситьсЯ, чтобы поискать
разведчиков и личной встречей  разрешить все  сомнениЯ,  но <i>с</i> головы колонны
повторЯющимсЯ эхом пронеслось:
     -- Џа-адъем!
     ‚ тот день Я так ничего и не вспомнил. „о темноты мы шли по автостраде,
и менЯ, как и всех  товарищей, мучила другаЯ проблема: кончилось курево. Љак
выЯснилось,  военторговскаЯ  машина с  табаком  сгорела  во  времЯ обстрела.
ЋсыпаЯ проклЯтьЯми сделавших свое черное дело сбитых  немецких  летчиков, мы
выскребали из кисетов  никчемную  пыль  и шарили  глазами в поисках окурков.
„аже случайно завалЯвшуюсЯ у ездового пачку гнуснейшего филичевого табака --
и  ту раскурили  без остатка в  одну минуту. ‚иктор  весело  смотрел на наши
страданиЯ:
     -- ‘пасибо бате -- ох и  всыпал же он мне, когда  Я закурил! ЏобожилсЯ,
что больше не буду.
     Ђ к вечеру,  пробираЯсь по ходам сообщениЯ, мы вышли в глубокую траншею
на высоком обрывистом берегу реки.
     -- ‘лавЯне, не высовыватьсЯ!
     ‘  той  стороны трещали  пулеметы, а  небо, освещенное  ракетами,  было
красиво и празднично, как на салюте. џ споткнулсЯ о  Ящик с патронами и чуть
не сбил с ног невысокого офицера, смотревшего в стереотрубу.
     -- Ћтойдите,-- сердито сказал он,-- вам здесь делать нечего.
     џ узнал командира полка майора ‹октева.
     --  €звинЯюсь, товарищ гвардии майор!-- вытЯнулсЯ Я.-- ’олько  скажите,
как называетсЯ эта река?
     -- Ќейсе,-- ответил ‹октев.

        „‚Ђ„–Ђ’њ —…’›ђ… —Ђ‘Ђ €‡ †€‡Ќ€ ‚‡‚Ћ„Ђ

     Џеред боем новичок не должен оставатьсЯ наедине с самим собой. Њне даже
не хочетсЯ тратить лишних слов, чтобы доказывать эту бесспорную истину.
     Њы  не   оставались.  Ќаверное,  в  армии   служило  много  лейтенантов
образованнее  ђЯшенцева  и   тьма  сержантов,  обладавших   большей  в