ков изменил Љате с активом - с секретарем комсомольской
организации  кукольного  театра.  ќто  была маленькаЯ,  худенькаЯ  актриска,
игравшаЯ в спектаклЯх  роли  царевичей и говорЯщих животных. ‘ошлись  они на
выездной комсомольской учебе  в пансионате  "Ѓерезка" -  отправились вечером
погулЯть  в ближайшую рощу и вернулись  лишь под утро, все  в  росе... Џосле
нескольких  встреч  он  бросил  актриску.  Џередавали,   что  девушка  очень
переживала разрыв и даже во времЯ  спектаклЯ однажды,  отговорив свой текст,
заплакала, прижимаЯ  к груди царевича. ‡ато Ћлег, возвращаЯсь теперь домой к
Љате, мог не напрЯгатьсЯ, придумываЯ очередной аврал в райкоме, он был почти
счастлив,  чувствуЯ  себЯ  чистым  и непорочным, как замызганный  московский
голубь.
     €  все же... ђанний брак - он понЯл  это со временем -  делает  мужчину
сексуальным  завистником.  ЌесмотрЯ   на   собственный   блудодейский  опыт,
Ѓашмакову  казалось,  что  у  Ѓорьки  все  это происходит  совсем  иначе,  с
неторопливой изысканностью, без тЯжких  обЯзательств и последующих угрызений
совести. ‚прочем,  чужаЯ постель  - потемки. ‘лабинзон поначалу, как и Ѓорис
€саакович,  решил  остатьсЯ в  ‘оюзе.  € вдруг  тоже подал заЯвление.  €з-за
несчастной  любви.   Ћн  познакомилсЯ  на   улице   с  рослой  хохлушкой  из
„непропетровска, провалившейсЯ на вступительных  экзаменах  в Њѓ“.  Ћна была
действительно хороша: рост под  сто восемьдесЯт, долгие  темно-русые волосы,
богатейшие  плечи  и грудь,  а  кроме того - огромные светло-карие глаза, до
середины  которых  долетит  редкий  мужчина.  Ћлег,  впервые  увидав ее,  на
несколько минут лишилсЯ  дара  речи. ‘лабинзон же влюбилсЯ до  полной потери
ориентации во времени и пространстве.
     - Џонимаешь, ’унеЯдыч, когда Я слышу ее охренительное хохлЯцкое "г", во
мне происходит направленный атомный взрыв! ќто плохо кончитсЯ...
     Ћн сознавал ничтожность своих шансов и решил  взЯть  девушку хитростью.
Ћна  искала жилье в  Њоскве - и Ѓорька  нашел ей комнату, причем  совершенно
бесплатно.  ќто  была  комната в  дедовской квартире,  где  Ѓорис  €саакович
устроил мемориальный музей своей покойной жены: фотографии в рамках, большой
портрет комсомолки Ђси ‹обензон кисти Ђльтмана, любимые  книги, одна  даже с
автографом  ЊаЯковского,  кровать   с  никелированными  шарами,  застеленнаЯ
кружевным  покрывалом... Ѓорис  €саакович изредка с благоговением заходил  в
этот музей  и шепотом разговаривал со  своей  покойной супругой о прошлом, а
может быть, и  о  будущем. Љроме  него, никто  больше  входить в эту комнату
права не имел. Љак ‘лабинзону удалось уговорить деда освободить помещение от
вещей и пустить туда квартирантку - неведомо и непостижимо!
     „евушку звали ‚алентиной, но  Ѓорька называл ее ‚алькирией, а за глаза,
учитываЯ ее стать, - полуторабогиней. Ћн подавал ей кофе в  постель, а когда
она шла  в ванную,  с замиранием сердца предлагал потереть спинку, но всегда
безрезультатно. Ћ  том,  чтобы  взЯть  девушку  силой,  не приходилось  даже
думать: однажды вечером под видом дурачества ‘лабинзон затеЯл с ней возню на
кровати, и ‚алькириЯ так придавила бедного влюбленного, что  он потом неделю
с трудом ворочал шеей. ‚алентина устроилась воспитательницей в  детский сад,
и  Ѓорька, совершенно  забросив кандидатский минимум, помогал ей прогуливать
малышей,  а  когда те  не хотели  строитьсЯ в  пары,  чтобы  идти  на  обед,
изображал злого серого волка. „евушка громко хохотала и поощрительно  пихала
‘лабинзона в  бок: "Ќу  ты  игрун!"  € он  чуть не  падал  в  обморок от  ее
несказанного фрикативного "г".
     Ќаконец Ѓорька, собравшись с силами, получив согласие Ѓориса €сааковича
и наплевав на письменно-телефонные проклЯтиЯ родителей, присмотревших ему на
исторической родине  в  жены еще  одну дальнюю родственницу, предложил своей
‚алькирии  руку  и сердце  вкупе с нажитыми дедом материальными  ценностЯми,
включавшими дачу в Џерхушково и двадцать первую "‚олгу", томившуюсЯ без дела
в теплом гараже под домом. "ЏолуторабогинЯ"  посмотрела на него сверху вниз,
нежно взъерошила пушок на ранней Ѓорькиной лысинке, расхохоталась и молвила:
     - Ќу что ты, Ѓоренька, разве можно породу портить!
     ‚скоре   она   съехала   с   квартиры,   заплатив   за   проживание  по
среднемосковским расценкам, и вышла замуж за вдовца - милицейского капитана,
водившего к  ней  в группу  дочку.  Љапитанова  жена умерла  после  операции
аппендицита в результате совершенно чудовищной врачебной  ошибки. ‚ подобных
случаЯх говорЯт: "Ќожницы в  кишках забыли..."  Љапитан  стал попивать, да и
работа у него была  ненормированнаЯ -  с засадами и задержаниЯми.  ‚алентина
несколько раз вечером отводила девочку домой, потому  что никто за ней так и
не пришел.  Ћднажды она  привела ребенка в  детский сад  утром...  ‘лабинзон
неистовствовал несколько  месЯцев,  шлЯлсЯ  черт  знает  где,  пил  страшно,
попробовал даже  колотьсЯ. Ћн не желал  слушать разорительных воплей матери,
доносившихсЯ в Њоскву по тщательно прослушиваемой международной линии, рвал,
не  читаЯ,  многостраничные  письма  отца,  которые  тайными  диссидентскими
тропами  (среди  видных отказников  тоже попадались  урологические  больные)
доходили до  Њосквы буквально за  несколько дней -  в  то времЯ  как обычный
конверт  шел месЯцами.  Ќе просыхающий Ѓорька грубо обрывал даже деда, и тот
все  никак  не  мог  до  конца рассказать  ему  историю  курсанта  ЉомарЯна,
стрелЯвшегосЯ   из-за  несчастной  любви   к  дочери  преподавателЯ  тактики
современного  боЯ  полковника  —ерепахина. Ђ ведь Ѓашмаков  мог рассказать и
свою историю. Ћна  пусть и без стрельбы, но тоже невеселаЯ. Љаждому  мужчине
есть что  по  этому  поводу рассказать. Ќо Ѓорька  никого  не желал слушать,
стараЯсь  остатьсЯ наедине  со  своим  разрушительным любовным  горем. ‘реди
многочисленной  отъезжающей  и  отъехавшей  родни  пошел страшный  слух, что
‹обензоны просто-таки уже потерЯли сына, замечательно талантливого мальчика,
аспиранта   и  будущего  крупного   ученого.  Њать  бросилась   в  советское
консульство,  просилась  назад, чтобы спасти мальчика.  Ќо ей объЯснили, что
это невозможно, так как, уехав из ‘‘‘ђ, она совершила предательство, а такие
вещи  не прощаютсЯ.  € вдруг  Ѓорька сам,  без  всЯкой  помощи, остановилсЯ,
пришел  в  себЯ  и  подал  заЯвление  на  выезд.  ђазрешение  ему,  учитываЯ
оборонную,  засекреченную  специальность,  конечно,  не  дали, а  с кафедры,
разумеетсЯ,  пришлось уйти.  —тобы  не угодить в  тунеЯдцы, он устроилсЯ  за
какие-то смешные  деньги  осветителем  в народный театр при  заводе "Љрасный
Џерекоп",  где  начальствовал давний  пациент  его  отца. Ћднако  надо  было
подумать  и  о  заработке:  преодоление  большой и чистой  любви  с  помощью
множества  маленьких постельных дружб требует определенных расходов. ‘начала
Ѓорька  зарабатывал   перепродажей  импортных  бюстгальтеров,  которыми  его
снабжал  также бывший пациент отца - директор универмага "‹ыткарино".  Љогда
директора  посадили,  наступили   трудные   времена,   и  Ѓорька   попыталсЯ
реализовать  портрет  бабушки  кисти   Ђльтмана.  Љонечно,  Ѓорис  €саакович
памЯтное  полотно продать не позволил, но книгу с автографом  ЊаЯковского не
отстоЯл.  ‘  этого  и началось  знакомство ‘лабинзона с  миром антикваров. ‚
предотъездные годы Ћлег виделсЯ с Ѓорькой редко. €ногда ‘лабинзон приезжал к
нему в  гости, как он  любил выразитьсЯ, на выселки.  „рузьЯ, чтобы остатьсЯ
наедине, выходили  на балкон и, поплевываЯ вниз с одиннадцатиэтажной высоты,
рассуждали о женщинах или беззлобно переругивались.
     ‘лабинзон,  еще  не травмированный  своей большой  любовью  и  суровыми
буднЯми  отказника,   относилсЯ   к  райкомовской  деЯтельности  приЯтелЯ  с
насмешливым благодушием и, выслушав рассказ Ѓашмакова о семейных утеснениЯх,
вдруг страшно возмутилсЯ этим скобарством и решительно посоветовал:
     - Ђ ты возьми и уйди!
     - Људа?
     - „а  хоть ко  мне. ’олько кровать с собой захвати. “ менЯ один станок.
Ѓудем хороводы вместе водить!
     - Ђ Ѓорис €саакович?
     - „еду все равно - он сейчас командарма Џавлова реабилитирует и Њехлиса
ненавидит.

        5

     ќскейпер  положил фотографии  на широкую ручку румынского дивана. ђучка
была изгрызена двортерьером Њаугли, купленным после многомесЯчного дашкиного
нытьЯ. „иванную ручку щенку,  впрочем, простили, но после съеденных  Љатиных
модельных  туфелек  пес был  отдан  на  перевоспитание  Џетру  Ќикифоровичу,
пережил  его и теперь, еле волоча ноги, скрашивает одинокую садово-огородную
старость ‡инаиды €вановны.
     „иван за эти годы совсем расходилсЯ и  стал длЯ  супружеского сна почти
непригоден.  ЉатЯ  собралась  переставить  его  в  предполагаемую  гостиную,
котораЯ  благодарЯ  величине  этого  румынского  отщепенца, наверное,  сразу
превратитсЯ  в  своего   рода  диванную.  Ђ  длЯ  сна  и  сопутствующих  ему
удовлетворений  она  задумала купить арабскую кровать. Њ-да, юным  телам под
любовь требуетсЯ еще меньше квадратных метров, чем под могилу, а  остывающей
плоти подавай арабское раздолье. € слава Ѓогу, что не купила она эту чертову
арабскую кровать!  ‚едь  это  же  как обидно, если тебЯ не просто бросают, а
бросают  в  новой, мЯгкой,  широкой и  безлюдной,  как  аравийскаЯ  пустынЯ,
кровати!  Ђ  с  другой  стороны, остатьсЯ  одной на  старом, добром,  многое
помнЯщем  диване  еще обиднее.  Ѓашмаков,  используЯ  условную  и  несколько
завышенную  среднемесЯчную цифру, подсчитал, сколько  же  примерно раз они с
Љатей обладали друг  другом  на  этом  диване,  и  поразилсЯ  внушительности
полученного результата.
     „иван с  толстыми  ножками  в виде  львиных лап из румынского гарнитура
"€забель"   был  куплен   на   премию   за   успешное   проведение  районной
отчетно-выборной конференции.  Љате он сразу  не  понравилсЯ.  ‘корее всего,
дело  было  вот  в  чем:  до этого все  покупки  они делали сообща,  подолгу
обсуждаЯ  даже  такие  мелочи, как узоры на носках,  а приобретению  чего-то
более основательного,  скажем  пиджака, пылесоса  или велосипеда длЯ  „ашки,
предшествовали многодневные прениЯ. € вдруг, представьте себе, радостный муж
впихивает  в квартиру  огромный и совершенно не  согласованный диван! …го-то
Ѓашмаков  и  собиралсЯ в качестве "станка" перевезти к  ‘лабинзону, уходЯ от
жены. Ќо  легко сказать  - перевезти!  ‚о-первых, по  тем советским временам
машину  нужно было заказывать  чуть не за месЯц.  „опустим, заказал, но  где
гарантиЯ, что именно в тот день, который  обозначен в квитанции, или хотЯ бы
накануне, ЉатЯ в  очередной раз погонит Ѓашмакова  из дому? Ђ  уехать просто
так, ни с того ни с сего Ћлег не мог.  Џобежать сразу после нанесенной обиды
к мебельному магазину и взЯть  левака?  Ќо  это  теперь все  вдруг в леваков
превратились, а  тогда,  при советской  власти,  можно было  зрЯ пробегать и
вернутьсЯ ни с чем.
     ‚о-вторых, диван был нестандартный, и грузчики в свое времЯ намучились,
пока,  разобрав на части, пропихивали его в квартиру. “йти же из семьи  так,
чтобы через день-два на грузовике с блудливой улыбкой мебельного сквалыжника
вернутьсЯ за диваном, - этого Ћлег позволить себе не мог, не имел права. …му
тогда,  по  молодости лет, казалось, будто браки  должны распадатьсЯ  так же
красиво,   даже    ритуально,   как   заключаютсЯ.    ‚   общем,   благодарЯ
трудновывозимому дивану семьЯ сохранЯлась еще несколько месЯцев.
     €  вот тут-то с ведомостЯми уплаты  членских взносов  к Ѓашмакову зашел
комсорг автобата лейтенант  ‚еревкин,  молодой человек с  вызывающе  длинным
носом и лицом, выражавшим некую изначальную обиду на жизнь. ‘о временем Ћлег
понЯл, что  такое выражение вырабатываетсЯ  у  людей совсем  не под  ударами
судьбы,  а  обретаетсЯ еще,  возможно,  в ту  безмЯтежную пору, когда  плод,
благоденствуЯ в  ласковых  водах  материнского  лона,  уже  почему-то  имеет
претензии к  своему внутриутробному положению.  ‚прочем, ‚еревкин  теперь  -
генерал (в 91-м он, будучи комбатом, привел свои грузовики на защиту "Ѓелого
дома"),  и  всЯкий раз,  видЯ  его по телевизору, Ћлег поражаетсЯ,  до какой
степени человека менЯют должность и удачно подобранные очки.
     ‚ тот вечер лейтенант принес, кроме ведомостей, еще бутылку водки и два
плавленых сырка. ђабочий день  кончалсЯ, никого из  начальства в райкоме уже
не было,  Ћлег  запер дверь  кабинета,  и  они  начали выпивать, неторопливо
анализируЯ перспективы ухода первого  секретарЯ ‡отова на работу в –Љ ‚‹Љ‘Њ,
что  неизбежно привело бы к цепочке благотворных кадровых перемен в райкоме.
Ќо тут всЯ проблема была в  легендарной зеленой записной книжице —еботарева,
обыкновенной  телефонной книжке, изготовленной длЯ международных надобностей
и поделенной на  две  равные части:  перваЯ с русским алфавитом, а втораЯ  с
латинским. ЏосещаЯ  любое мероприЯтие,  будь то закрытое партсобрание  ‘оюза
писателей или  торжественное открытие  пункта  молочного питаниЯ,  —еботарев
неизменно  имел  при  себе  зеленую  книжицу.  ЋсматриваЯ   подчиненную  ему
территорию,  слушаЯ выступлениЯ или расспрашиваЯ народ,  он вдруг приказывал
помощнику, вертевшемусЯ поблизости:
     - “точни-ка фамилию вон того трудЯщегосЯ!
     Џолучив ответ, ”едор ”едорович доставал книжку и вписывал туда фамилию.
Ќо всЯ  штука заключалась в том, в  какую часть книжки он вписывал человека.
…сли в русскую, то через некоторое времЯ везунчика повышали  в должности или
награждали. …сли  же в  латинскую, то  несчастного  ждало  скорое крушение и
суровое  наказание.  Ќо определить, в какую  именно часть книжки вносЯт твою
фамилию, издали было невозможно. Ћставалось мучитьсЯ и ждать.
     ‡отов  был  обыкновенным  комсоргом  на электромеханическом  заводе,  и
однажды  —еботарев внезапно  приехал к нему на отчетно-выборное собрание.  ‚
зале  стоЯл страшный  шум  - к  концу днЯ работЯги  уже успели поднабратьсЯ.
‘едеющий от ужаса прЯмо на глазах секретарь парткома завода пыталсЯ призвать
собравшихсЯ к порЯдку,  но его голос никто даже  не слышал. € тогда  тоже не
кристально трезвый ‡отов выскочил на трибуну и в четыре пальца свистнул так,
как обычно свистел крановщику, работавшему под  самой  крышей  цеха в вечном
гуле. Ќарод сразу затих  - и можно было начинать собрание. Ђ ”едор ”едорович
покачал  головой,  вынул книжицу,  перешепнулсЯ с  помощником  и  сделал две
записи.  —ерез  неделю  секретарЯ парткома  снЯли,  а ‡отова  взЯли в райком
комсомола.  Ќа  недавней отчетно-выборной конференции  —еботарев внимательно
посмотрел на ‡отова и  сделал в зеленой книжице какие-то записи.  ’еперь все
ждали результатов.
     -  Љ нам  бы его с  книжкой, в батальон!  -  недобро  молвил, разливаЯ,
‚еревкин.
     €,  выпив,  стал  жаловатьсЯ  на  начальство,  въедливое,  вороватое  и
всЯчески препЯтствующее служебному росту молодого взводного. Ѓашмаков в свою
очередь наЯбедничал на Љатю, со слезливой хмельной обидчивостью сообщив, что
жена  регулЯрно гонит  из дому, а он не может уйти из-за проклЯтого  дивана,
хотЯ есть даже где и жить.
     - …рунда ерундоваЯ! - успокоил лейтенант (слова его, разумеетсЯ, даютсЯ
в литературном пересказе). -  ‚ следующий раз,  как  погонит, звонишь мне, Я
приезжаю через  час на  "ЉрЂ‡е"  с  бойцами  и перевожу тебЯ  на новое место
согласно  приказу.  Џиши  мой телефон!  „невальному скажешь,  что звонЯт  из
райкома, - менЯ сразу найдут.
     „омой Ћлега вел многолетний инстинкт, наподобие того, что наблюдаетсЯ у
перелетных  птиц,  не  сбивающихсЯ  со  своего маршрута  даже в  бурю.  …ще,
конечно, упасть не  давала трепетавшаЯ в  меркнущем  сознании мысль:  заворг
Љраснопролетарского райкома комсомола, лежащий лицом  в  луже, это, как в те
годы  было   модно  выражатьсЯ,  "не   есть   хорошо".  Ђ  утром,   разлепив
непроспавшиесЯ   глаза  и   поймав   тошноту   на  полпути   от   желудка  к
предусмотрительно поставленному возле дивана тазику, Ѓашмаков увидал сначала
свои  брюки,  такие  грЯзные, точно  он  вчера  вечером  по  примеру  первых
комсомольцев  утрамбовывал  ногами  жидкий  бетон,  а  потом и  заплаканные,
ненавидЯщие глаза Љати.
     - “бирайсЯ, тварь! - приказала она. - ‘обирай свои манатки и  убирайсЯ!
- и, помолчав, с чувством повторила: - ’варь!
     ’варью  она еще  никогда его  не называла, и это слово  буквально ножом
вонзилось в беззащитное  с похмельЯ сердце  Ћлега.  Ћн повернулсЯ к стене  и
затих.
     - “бирайсЯ сейчас же, Я не шучу! - повторила жена с  той же суровостью,
но на всЯкий случай опустив опасное слово "тварь", и вышла из комнаты.
     Ѓашмаков лежал, отвернувшись к стене, и сладкие слезы непрощаемой обиды
катились по его щекам. ‚се  годы семейной жизни проходили перед ним - и были
они мучительной чередой ссор, унижений и притворств. —ерез полчаса вернулась
жена. Џо  сложившемусЯ  семейному обычаю,  за  это  времЯ  Ћлег  должен  был
осознать вину и  приступить к вымаливанию  прощениЯ. Ќо напрасно ЉатЯ стоЯла
над  обиженно  дышащим телом  супруга.  Ќаконец, не выдержав, она присела на
краешек дивана:
     - Ћлег, ведь так жить невозможно! ’ы спиваешьсЯ.  ‹учше бы мы в Џлесецк
уехали...
     Ђ Ѓашмаков тем временем вспомнил  про то, как теща  подозрительно часто
критикует  подаренный  его  родителЯми холодильник  "‘евер", как тесть  Џетр
Ќикифорович при каждом удобном случае попрекает зЯтЯ при помощи безобидных с
виду слов:  "ќх, ребЯта,  хороша у вас квартирка - живи и радуйсЯ!" ‚спомнил
он,  как ЉатЯ, борЯсь за  трезвость в  семье,  научила  еще совсем маленькую
„ашку говорить  отцу по  пути в  детский сад: "Џапа,  не  пей  - козленочком
станешь!" ‚спомнил и, схватившись за сердце, заскрежетал зубами.
     - Ћлег, в холодильнике есть пиво. џ вчера целую очередь отстоЯла! - уже
испуганно сообщила ЉатЯ.
     Ѓашмаков поднЯлсЯ  и, поглЯдев  сквозь  жену,  двинулсЯ  к  кухне.  …го
пошатывало, а запухшие  очи заволакивал тошнотворный  мрак, наподобие  того,
какой  бывает,  если долго  лежишь  на плЯжном  солнце,  а потом вдруг резко
вскочишь,  чтобы  бежать к воде. Ћлег дополз до кухни, прЯмо из носика выпил
целый  чайник мертвой кипЯченой  воды,  с трудом  отдышалсЯ  и  набрал номер
‘лабинзона.
     - ќто Я, - сообщил он полусонному Ѓорьке. - ’ы мне обещал...
     - Ђ Я и не отказываюсь. Љогда?
     - ‘егоднЯ.
     - ЏринЯто! ‘кажу деду, чтоб на троих обед готовил.
     ЉатЯ  наблюдала за  всем  этим с  нарастающим тревожным недоумением,  а
Ѓашмаков  тем временем  вытрЯс из  пиджака бумажку  с  телефоном  лейтенанта
‚еревкина и позвонил.
     - „невальный по роте ефрейтор „енисов слушает! - раздалось в трубке.
     - ќто из райкома. ’ы, боец, давай взводного позови!
     Ќесколько минут  доносились лишь  глухой гул  и отдаленный топот сапог,
потом послышалсЯ несвежий голос:
     - ‹ейтенант ‚еревкин у аппарата!
     - ’ы жив?
     - Ќе уверен. Ќаверное, на амбразуру бросаютсЯ именно в таком состоЯнии.
     - Ђ ты хоть помнишь, что мне вчера обещал? - с тревогой поинтересовалсЯ
Ѓашмаков.
     - Ќу, уж ты совсем менЯ... Џомню, конечно! ‘озрел, что ли?
     - „а. Џриезжай!
     - Љогда?
     - ЏрЯмо сейчас.
     - …сть. „иктуй адрес!
     Џоложив  трубку,  Ѓашмаков  притащил  с  балкона  картонный куб  из-под
телевизора,  подаренного тестем  Џетром Ќикифоровичем к трехлетию свадьбы, и
принЯлсЯ складывать  вещи, начав  с книг. ЉатЯ с тревожной иронией наблюдала
за  этим,  изредка вмешиваЯсь в  процесс репликами типа: "Ђ эту книгу, между
прочим, Я покупала!" или: "Ђ  вот  эту подписку,  как  ты помнишь,  нам папа
подарил!"
     Ћлег молча откладывал  спорное  имущество в  сторону,  даже  не пытаЯсь
возражать,  несмотрЯ на то что некоторые книги они приобретали вместе. Љогда
дошла очередь до потрепанной "Ќовой  книги о супружестве",  сыгравшей  в  их
жизни такую судьбинную роль, Ѓашмаков безмолвно бросил ее на диван  рЯдом  с
женой.
     - Ђ вот и хорошо, - истомно сказала ЉатЯ. - Ћна еще мне пригодитсЯ!
     ‡акончив с книгами,  Ћлег  стал  собирать бумаги -  в  основном  разную
райкомовскую  канитель:  справки,  отчеты,  методички. Џотом  он  достал  из
серванта большую коробку из-под сливочного печеньЯ,  где уже тогда хранились
документы, нашел военный билет, свидетельство о рождении, аттестат зрелости,
диплом. ЉатЯ следила  за  действиЯми  мужа с нарастающим ужасом, потом вдруг
сорвалась с места, и через минуту Ћлег услышал, как щелкнула на кухне дверца
холодильника,  а  затем  - как  затренькал  телефон:  жена набирала номер на
параллельном аппарате. Љогда Ѓашмаков складывал свои бумаги в полиэтиленовый
пакет, ЉатЯ вернулась.
     -  Ћлег,  ты извини менЯ, пожалуйста... - начала  она каким-то не своим
голосом,  немного  напоминающим  голос  ‹юдмилы  Љонстантиновны,  однако  не
выдержала и закончила уже по-своему: -  Ќо ты, знаешь, тоже  не прав! —то ты
молчишь? Њежду прочим, твоЯ мать просила передать, чтобы ты не валЯл дурака!
     Ѓашмаков тихо улыбнулсЯ, услышав подтверждение своей догадке.
     - —то ты ухмылЯешьсЯ? Ћтвечай!
     Ќо Ћлег не отвечал. Ћн  нашел на  антресолЯх разрисованный  дембельский
чемодан, обтер пыль и с ритуальной методичностью начал собирать и складывать
одежду. Џри этом Ѓашмаков невольно отметил  про себЯ, что, когда они с Љатей
поженились,  у  него,  кроме  свадебной тройки, школьного  костюма, польских
джинсов и утлого пальтишка на поролоне, ничего не было, а  теперь вот даже в
дембельский чемодан добро не помещаетсЯ.
     -  ‡начит,  уходишь?  -  сквозь  слезы спросила ЉатЯ.  -  Ђ говорил, не
бросишь!
     Ѓашмаков, сам чуть не плача, молча кивнул и полез за спортивной  сумкой
в  диван.  ђоЯсь  в пыльной  диванной  пасти, он думал  о  том, что можно, к
примеру, написать фантастический рассказ с очень  неожиданным  сюжетом:  под
крышкой обычного дивана скрываетсЯ вход в параллельный мир, человек лезет за
старыми штанами и попадает в страну, где люди размножаютсЯ весьма  необычным
способом. ‚ результате совокуплениЯ рожают не только женщины,  но и мужчины.
Ќо мужчины рожают только  мальчиков,  а женщины  -  только  девочек. Џоэтому
после развода алименты платить не нужно. ‚ообще, с похмельЯ Ѓашмакову иногда
залетали в голову очень интересные сюжеты.
     - ќто моЯ сумка!  - начала  ЉатЯ  противным голосом и  вдруг заговорила
совсем по-другому: -  Ќу ’унеЯдыч! Ќу  подурачились, и хватит. Љстати, у них
как-то само собой установилось: если ЉатЯ была благорасположена, то называла
его   ’апочкиным.  Ћбращение   "’унеЯдыч"  означало   пусть  маленькое,   но
неудовольствие. ’ак осталось  и по  сей день. (€нтересно, как бы она назвала
его, если бы внезапно вернулась и застала за сборами? “ж конечно бы, не так,
как семнадцать лет назад. ’ой, прежней Љати нет и больше не будет...)
     - Ќу ’апочкин,  ну давай же миритьсЯ!  -  она попыталась  обнЯть его за
шею, но Ѓашмаков молча, резким движением сбросил ее руки. ЋставшиесЯ вещи он
просто стЯнул ремнем. € тогда ЉатЯ снова побежала звонить - теперь уже своей
матери. ‡инаида  €вановна терпеть не могла ее  жалоб,  всегда становилась на
сторону Ѓашмакова  и, в отличие от ‹юдмилы Љонстантиновны, считала, что мужа
лучше переласкать, чем недоласкать. Џоэтому ЉатЯ обычно жаловалась отцу. ’от
во всем  поддерживал дочь и мог бы  остановить это безобразие одной решающей
цитатой из Њоруа, но он, как назло, уехал подлечитьсЯ в –халтубо.
     Ћлег устало обошел еще раз квартиру, снЯл со стены фотографию хохочущей
„ашки,  нашел  завалившийсЯ за  диван  кистевой эспандер,  потом заглЯнул  в
ванную, достал  из  бака две  грЯзные сорочки  и гроздь убедительно несвежих
носков.  ’ут его  снова  настигла ЉатЯ.  Ћна стала  вырывать у  него  из рук
рубашки,  вероЯтно,  не  желаЯ  никому  отдавать свое  свЯтое  право стирать
мужнино грЯзное белье.
     - Ћлег... џ прошу... Џрости менЯ! - твердила она всЯ  в слезах, и голос
ее  Явственно напоминал теперь  голос ‡инаиды €вановны. -  џ больше никогда!
Ќикогда! Ќу ’а-а-апочкин!
     ‚ырвав наконец  у  мужа  одну сорочку, ЉатЯ  уткнулась в  нее  лицом  и
зарыдала. Ђ Ћлег все так же молча зашел на кухню и обнаружил, что  хлебница,
где они хранили деньги, лотерейные билеты и разные другие ценности, открыта.
‚Яло  поразмыслив,  он  полез  в  холодильник и  под кастрюлькой  с „ашкиным
супчиком нашел спрЯтанный Љатей  партбилет. ќто была ее последнЯЯ надежда на
примирение (куда же денетсЯ муж  без партбилета!), и, понЯв, что  теперь его
уже ничто не удержит, ЉатЯ опрометью бросилась к двери.
     - Ќе пущу-у-у! -  истошно  крикнула она,  раскинув руки в проеме, точно
распЯтаЯ.
     € тут  раздалсЯ звонок в дверь. Ќа Љатином лице изобразилось  торжество
последнего бойца, дождавшегосЯ-таки подмоги. Ћна, радостно отираЯ слезы и не
справлЯЯсь с замком, принЯлась отпирать дверь, рассчитываЯ увидеть на пороге
долгожданную  мать. …й даже в голову не пришло,  что ‡инаида €вановна просто
не может так быстро примчатьсЯ через пол-Њосквы на выручку.
     Ќа  пороге стоЯл желчный  лейтенант  ‚еревкин,  а за ним четыре бойца в
бушлатах и прапорщик в кургузой шинельке и огромной фуражке.
     - ‡дравиЯ желаю! - ‚еревкин коротко  приложил руку к козырьку. -  ‡десь
проживает товарищ Ѓашмаков Ћлег ’рудович?
     - Ћлега ’рудовича здесь нет! - залепетала ЉатЯ.
     -  ‡десь Я! - обозначилсЯ Ћлег  - и  это  были его  первые слова за все
утро.
     - ЏонЯл. Џоказывай, что  выносить!  Ђ ты, €ван  ѓригорьевич, - ‚еревкин
отнессЯ к прапорщику, - проследи, чтоб бойцы ничего не поцарапали!
     -  …сть!   ‡а-а  мной!  -  козырнул  прапорщик  и,   отстранив   плечом
остолбеневшую и не сопротивлЯвшуюсЯ уже Љатю, зашел в квартиру.
     Џервым делом стали выносить диван и тут же застрЯли в дверном проеме.
     -  Ћтставить! - приказал  €ван ѓригорьевич. -  Ќу-ка, Њалышкин,  дуй  в
машину и принеси инструмент. ире шаг!
     ‚озможно, именно  эта  заминка с диваном  и спасла  семью Ѓашмаковых от
распада тогда, семнадцать лет назад.  Џо правде сказать, Ћлег не был готов к
этому распаду. ‘обираЯ вещи, он до конца так и  не  верил  в окончательность
разрыва и даже заранее начинал уже скучать  по Љате и „ашке. Ќо одновременно
в  нем  сладостно  набухала  мечта о  новой, свободной и  полной  прекрасных
мужских впечатлений жизни. ’ак бывает,  когда едешь  на  рыбалку  и  заранее
представлЯешь себе чутко подрагивающий от поклевки поплавок, туго  натЯнутую
леску и  здоровенного скользкого карасЯ, изгибающегосЯ  в  руках. Џравда, на
рыбалках, куда  его, мальчишку, с  собой часто брал ’руд ‚алентинович, Ћлегу
редко везло. Ћтец даже иногда  перенизывал на кукан сына свои рыбины,  чтобы
парню  было  не  так  обидно.  Ќо кто  знает,  как бы  захороводили  они  со
‘лабинзоном? ‡ацепила бы его снова какаЯ-нибудь  "кандидатка  в  мастера"  с
лучисто-шальными глазами... Ђ самолюбиваЯ ЉатЯ, помнЯ все свои унижениЯ, уже
не  простила  бы его. ’есть к  месту процитировал бы: "Ѓудь же  проклЯт!  Ќи
стоном,  ни взглЯдом окаЯнной души не коснусь". € все! € навсегда! € стал бы
Ћлег классическим приходЯщим папой  и  сталкивалсЯ бы  иногда в  прихожей  с
новым Љатиным мужем, не успевшим смытьсЯ к законному башмаковскому визиту. €
смотрел бы  Ћлег на свою родную квартиру, мучительно  прикидываЯ,  как у них
здесь это все происходит. Ќо так бы до конца и не верил, что это все может у
Љати происходить еще с кем-то, кроме него, Ѓашмакова.
     Ђ  вот вообще-то интересно узнать: женщина  в объЯтиЯх  нового  мужчины
вспоминает своих прежних любовников? Њожет,  крича от счастьЯ, она  думает о
совершенно  другом  субъекте  интимной  близости?  €ли,  может быть,  каждый
последующий возлюбленный  - это как  бы сменный наконечник некой  неизменной
‚ечной  Њужественности?  €ли  же  каждаЯ  новаЯ  любовь  -  это своего  рода
инкарнациЯ,  когда  от  прежних  жизней  и  постелей  остаетсЯ  лишь смутное
узнавание,  вроде де-жа-вю?  Ѓоже  мой, что только  не сквозит  в похмельном
мозгу задумчивого человека!
     Ќет, конечно, всю  жизнь у ‘лабинзона он жить бы не стал, перебралсЯ бы
туда, где прописан, - к родителЯм, в новую, недавно полученную двухкомнатную
"распашонку".  ’руд ‚алентинович  давно  стоЯл на очереди, а  3-Я ЋбразцоваЯ
типографиЯ  как раз достраивала новый дом. Ћднако когда в профкоме  вывесили
списки, его фамилии там не оказалось. ќто был страшный удар, так как уже всЯ
коммуналка знала, что  Ѓашмаковы  переезжают в  отдельные  хоромы.  €  тогда
‹юдмила  Љонстантиновна,  никогда  ни  о  чем  не   просившаЯ  своего  шефа,
превозмогла  гордость,  сама  внесла себЯ  в  список  посетителей по  личным
вопросам -  и попросила.  еф  выбранилсЯ (он был апоплексическим громилой и
страшным матерщинником),  нашел в специальной книжечке  телефон типографской
"вертушки",   позвонил   отцовскому   начальству,   обменЯлсЯ    несколькими
приветственными  ругательствами,  поинтересовалсЯ  результатами   охоты   на
кабана,  в  которой  сам  по  болезни  -  давление  подскочило  -  не   смог
поучаствовать, а  в конце  разговора как бы между прочим попросил  "порешить
вопрос  верстальщика  Ѓашмакова".  —ерез  месЯц  родители  въехали  в  новую
квартиру, где еще пахло краской и не закрывалась толком ни одна дверь.
     Ћлег, тогда только  пришедший  в  райком,  был поражен тем, как  можно,
оказываетсЯ, человеческую  судьбу решить одним пустЯчным телефонным звонком.
Џозже он  наглЯделсЯ  этого  вдоволь.  ’руд  ‚алентинович с  тех  пор  любил
порассуждать  о  том,  что  типографские  рабочие  приравниваютсЯ  к  бойцам
идеологического  фронта - и потому  их  жилищные проблемы  решаютсЯ в первую
очередь. ‹юдмила Љонстантиновна  на это только усмехалась, но семейную тайну
не выдавала.  Ђ шеф  ее  умер  от обширного  инфаркта  в  90-м  году,  когда
руководимый им  главк впервые  за много  лет не вышел на  уровень  планового
заданиЯ...
     Џока  боец  Њалышкин  бегал   за  инструментами,  ЉатЯ,   вдруг  словно
очнувшись, подошла  к мужу,  взЯла его за  руку, отвела в детскую  и закрыла
дверь. Џотом она встала на колени и сказала:
     - Џрости! џ сама тварь! џ больше никогда!.. Ќикогда!
     ќто  слово "тварь", повторенное во второй раз, и  стало тем ключом, при
помощи которого,  как сейчас  модно говорить, был  раскодирован,  а точнее -
расколдован Ѓашмаков.  Ћн словно очнулсЯ  и  обнаружил  перед  собой  вместо
смердЯщей  бородавчатой  ведьмы  ласковую, нежно заплаканную панночку. € ему
стало стыдно.
     - Ћт менЯ не очень перегаром несет? - спросил он.
     - Ќет, и совсем даже нет! - горЯчо запротестовала ЉатЯ.
     ’огда  он поднЯл жену с колен, обнЯл и поцеловал ее в губы, и если б не
бойцы, громыхавшие в прихожей, то поцелуй перешел бы в бурное взаимопрощение
прЯмо посреди разбросанных „ашкиных игрушек. Ћторвавшись от Љати, Ћлег вышел
в прихожую и смущенно приблизилсЯ к лейтенанту, критически наблюдавшему, как
€ван ѓригорьевич с бойцами споро развинчивают диван.
     - Ђ долго его назад скручивать? - робко полюбопытствовал Ѓашмаков.
     - ђаскручивать всегда легче! - философски заметил прапорщик.
     - Ђ в чем, собственно,  дело? - как  бы  уже заранее  обижаЯсь, спросил
‚еревкин.
     - Џонимаешь, она у менЯ прощениЯ попросила.
     - Џередумал, что ли?
     - Џонимаешь, она плачет и клЯнетсЯ!
     - Ќу, смотри,  -  пожал плечами  ‚еревкин. - когда прижмешь, они всегда
такие, а потом...
     -  „а брось ты, лейтенант! џ-то уж думал, действительно кракодавр какой
тут обитает, а она вполне даже терпимаЯ женщина! - возразил прапорщик.
     - Љак хочешь, - поморщилсЯ ‚еревкин. - Ћтбой, что ли?
     - Ћтбой! - облегченно выдохнул Ѓашмаков.
     -  Ђ дети-то  у тебЯ есть? - откладываЯ отвертку, спросил  чуткий  €ван
ѓригорьевич.
     - „очь!
     - Ђ чего ж ты, в самом  деле,  тогда дурочку валЯешь? - покачал головой
прапорщик  и  скомандовал бойцам: - Ћтставить! „авайте назад скручивайте!  Ђ
такое дело, как восстановление семейной цельности, надо, конечно, отметить!
     - “ менЯ пиво  есть!  - улыбаЯсь сквозь слезы, сообщила  ЉатЯ, тихонько
пришедшаЯ из детской и слышавшаЯ, оказываетсЯ, весь разговор.
     - Ќу, пивом тут, голуба, не отделаешьсЯ! - засмеЯлсЯ €ван ѓригорьевич и
кивнул  на  чемодан. -  ђазбирай вещички,  вернулсЯ  твой  дембелек! Ќо  ты,
голуба, на досуге тоже мозгами пошевели...
     Љогда через час теща, открыв своим ключом дверь,  вместе с „ашкой вошла
в квартиру, то застала очень странную картину: во главе празднично накрытого
и еще более празднично бутылированного стола точно молодожены сидели Ћлег  и
ЉатЯ.  ‘лева от них -  четыре  трезвых  бойца  (перед  каждым стоЯла бутылка
лимонада   "Ѓуратино"),  а   справа   -   засмурневший  лейтенант  ‚еревкин,
захорошевший €ван ѓригорьевич и пьЯный в стельку ‘лабинзон. Ѓорька позвонил,
чтобы  выЯснить, почему Ѓашмаков к  нему  все никак не доедет,  и был срочно
вызван на внезапно образовавшийсЯ праздник жизни. ‘упруги Ѓашмаковы были как
раз слиты в прочном поцелуе, а гости хором считали:
     - ’ридцать восемь, тридцать девЯть, сорок...
     ЉатЯ вырвалась от Ћлега, чтобы отдышатьсЯ, а гости захлопали в ладоши.
     - Њама, у вас снова свадьба? - удивленно спросила „ашка.
     -  ‚от  ведь,  ребенок  всегда в  корень  смотрит! -  обрадовалсЯ  €ван
ѓригорьевич.
     Ћн галантно предложил теще место рЯдом с собой и весь вечер охмурЯл  ее
с тонкими  подходцами,  совершенно  неожиданными  в этом прЯмом  казарменном
человеке. Ђ в конце, так и не добившись от раскрасневшейсЯ тещи  брудершафта
с неминучим поцелуем, прапорщик сказал тост, запомнившийсЯ Ћлегу навсегда:
     - ‡а любовь без дури!
     Џримерно  через  год  €вана  ѓригорьевича,  давно  уже  просившегосЯ  в
ѓерманию,  чтобы подзаработать  перед пенсией,  уважили и  откомандировали в
Ђфганистан
     -  тоже  как-никак заграница. ‚еревкин,  так и  не простивший Ѓашмакову
того  "отбоЯ", зайдЯ как-то  в  райком  с ведомостью, рассказал,  что прапор
прислал  из  Ђфгана  два  письма,  а потом и его самого прислали в  цинковом
гробу.  €х  колонну зажали в  каком-то горном  ущелье, и они отстреливались,
пока были живы. Џрилетевшие на выручку  вертолеты опоздали, €ван ѓригорьевич
был мертв и до невероЯтности изуродован, как, впрочем, и все остальные.

        6

     "Ђ куда  же потом делсЯ  дембельский чемодан?" -  задумалсЯ эскейпер  и
вспомнил.
     ‘разу после неудавшегосЯ  первого побега ЉатЯ засунула чемодан подальше
от  глаз,  на антресоли.  Џотом какое-то времЯ в нем держали старую обувь. ‚
конце концов „ашка, получив  в  подарок  черепаху  —учу, устроила в чемодане
террариум. ‚ результате преждевременной  гибели —учи от  желудочно-кишечного
расстройства   чемодан  источал  такой   нестерпимый   запах,  что  Ѓашмаков
собственноручно отнес  его на помойку. Ђ жаль! ‡амечательный  был чемодан...
Ќа  крышке -  мчащийсЯ  поезд  с огненной  надписью: "„ембель-1974".  ‘остав
мчалсЯ туда, где  вдали виднелась  платформа, а  на ней -  тоненькаЯ девичьЯ
фигурка с букетом цветов. Љ  этой картине самодеЯтельный батарейный художник
по фамилии „арьЯлов предлагал сделать подпись:

     џ, пока тебЯ ждала,
     ‚сему городу дала!

     „арьЯлов  был из молодых, недавно  призванных, и не  ведал, что попал в
самое больное место.  ‡а это он  жестоко поплатилсЯ, получив от обезумевшего
Ѓашмакова  несколько  страшных ударов  в  грудь. Ќа  казарменном  Языке  это
называлось "проверить фанеру". ЏарнЯ даже в санчасть положили, но он  наврал
начмеду, будто  упал с  турника. Ћднако получил  „арьЯлов все-таки за  дело.
ЌельзЯ так шутить! ЌельзЯ. “ходЯ в армию, Ћлег оставил в Њоскве Ћксану, свою
первую  любовь. Џознакомились они на пруду  в €змайлово, где после выпускных
школьных экзаменов Ћлег проводил почти  все свое  времЯ:  плавал,  загорал и
готовилсЯ к поступлению в институт. ‚округ  пруда даже  по буднЯм собиралось
довольно  много  отдыхающих: целовались,  прикрывшись полотенцами,  парочки,
шумные  компании, раскинувшись  на травке,  употреблЯли  портвейн  и пиво  в
неограниченных количествах.  Ћлег  же  в  гордом одиночестве лежал на  своем
месте под  кустиком, читал  учебники  и даже записывал кое-что  в  тетрадку.
€зредка он вскакивал, мчалсЯ к пруду и с разбегу единым духом, не  поЯвлЯЯсь
на поверхности, пронзал холодную  мутную воду от берега до берега. ‚ыныривал
Ѓашмаков  уже  на  другой стороне и  всегда  безошибочно -  под развесистыми
корнЯми старой подмытой березы. Џотом, отдышавшись, проделывал то же  самое,
но теперь в обратном направлении. ‚ыйдЯ на берег, Ћлег как подкошенный падал
лицом в  землю, успеваЯ в последнее мгновение подставить руки,  и  отжималсЯ
раз  двадцать  длЯ согрева.  Ќеторопливо  направлЯЯсь к  своим учебникам, он
краем глаза ловил, какое впечатление произвело его показательное выступление
на окружающих, особенно на девушек.
     €  вот  однажды, когда, в  очередной раз проделав свой коронный  номер,
Ѓашмаков улегсЯ под  кустиком и углубилсЯ в физику, над ним раздалсЯ веселый
голос:
     - €хтиандр, вы курЯщий?
     Ћн поднЯл глаза  и  увидел загорелый  девичий стан  в  белом  влажном и
потому почти прозрачном купальнике. Ћлег задрал голову и обнаружил, что лицо
у  окликнувшей  его  девушки  круглое,  улыбчивое,  волосы  светлые, вернее,
обесцвеченные, а глаза - лучисто-шальные.
     - ‚о попалсЯ - некурЯщий, неговорЯщий!
     - Ќет, Я немного курю... - неловко призналсЯ Ѓашмаков.
     -  "‘тюардессу"  будешь?  -  она  протЯнула  ему  пачку  сигарет.  Ћлег
замешкалсЯ.  Ћн вытирал о траву  (чтобы взЯть сигарету) мокрые после купаниЯ
пальцы   и   безуспешно   оттаскивал  взглЯд   от   жгучих   сокровенностей,
просвечивавших сквозь влажный купальник.
     - “ тебЯ что? "Ћпал"? - незнакомка громко, по-уличному засмеЯлась.
     -  “  менЯ?  Ќ-нет...  -  пробормотал  он  растерЯнно  и  только  тогда
сообразил, что веселаЯ девица имела в виду популЯрный в ту пору  анекдот про
пилота, штурмана и стюардессу.
     - ’ебЯ как звать, нырок?
     - Ћлег.
     - Ђ менЯ Ћксана. ѓолова-то от книжек не заболела?
     € она уселась прЯмо на конспекты,  моментально расплывшиесЯ акварельной
синевой. Ћни покурили (Ѓашмаков только делал вид, будто  курит), поболтали о
погоде и о том, что в пруду скоро нельзЯ будет купатьсЯ  из-за  брошенных  в
него  пустых  бутылок. Љ Ћксане пару  раз подходили какие-то парни, довольно
развЯзные, и звали назад в компанию, но девушка только отмахивалась:
     - „а ну  вас, ханурики, надоели!  Ђ когда  солнце скрылось за огромными
измайловскими березами и  пруд стал цвета  кофейного напитка "Ђртек", Ћксана
пригласила Ћлега в кино и даже купила ему билет, потому что у Ѓашмакова было
с собой всего  десЯть  копеек  на обратную дорогу:  родители его  никогда не
баловали.
     …два в зале погас свет  и на экран, как черно-белый  колобок, выкатилсЯ
земной шар, увитый лентой с надписью: "Ќовости днЯ", Ћксана тЯжко вздохнула.
Ќаверное, из-за  того,  что сеанс началсЯ  со скучной кинохроники,  а  не  с
веселого "”итилЯ". Ћбычно в таких случаЯх вздох огорчениЯ вырывалсЯ  у всего
зала. Џотом, когда началсЯ фильм, новаЯ  знакомаЯ еще раз вздохнула, на этот
раз призывно, и  как бы случайно положила руку  на башмаковское колено. Ћлег
боЯлсЯ шевельнутьсЯ, чтобы не спугнуть эту счастливую нечаЯнность, - и тогда
Ћксана наклонилась и довольно громко шепнула ему в ухо:
     - Ќу что ты сидишь, мертвый? Џоцелуй менЯ!
     Ћлег, никогда прежде  не целовавшийсЯ, тут  же  выполнил  эту просьбу с
развЯзной  решительностью  многоопытного  лобызателЯ.  Ћт  поцелуЯ  осталось
странное послевкусие: смесь сигаретной горечи и сладости мЯтных леденцов.
     - Ћй, да ты совсем не умеешь! - захихикала Ћксана.
     - Ќу почему же! Џросто здесь темно и люди...
     - ‹адно, не бойсЯ, Я тебЯ научу. Ќо о другом даже не мечтай! ЏонЯл?
     - ЏонЯл, - грустно  кивнул в темноте Ћлег, хотЯ еще полчаса назад он не
мечтал даже о поцелуе.
     ‘ этого  днЯ Ѓашмаков  уже почти не  открывал  учебников  (что  привело
впоследствии к позорному провалу на первом  же экзамене), а если и открывал,
то книжнаЯ мудрость проплывала  мимо,  как серый сигаретный  дым,  в котором
угадывались лучисто-шальные  Ћксанины глаза. Ќатомившись и натосковавшись за
целый день ожиданиЯ до ломоты  в теле, Ѓашмаков  мчалсЯ  на Љрасную  Џресню,
покупал  эскимо и ждал возле  проходной "’рехгорки".  ‚ нескончаемом  потоке
ткачих  он выискивал глазами Ћксану, и когда  наконец  находил, то испытывал
совершенно  несказанное  чувство.  Ѓлиже всего,  но  тем  не менее плоско  и
приблизительно это чувство обозначаетсЯ замызганным словом "счастье".
     -  Њороженое купил?  - спрашивала Ћксана. Ћн молча  вынимал из-за спины
эскимо.
     -  “стала  как  собака,  -  доверительно сообщала она и слизывала сразу
полмороженого. - Људа пойдем?
     -  Њожет,  в  ‘окольники?  -  предлагал  Ѓашмаков,  сладко  мертвеЯ  от
предчувствиЯ долгих поцелуев в пустых аллеЯх.
     - Ќет, сначала надо где-нибудь глаза пронести!
     "Џронести  глаза" означало  пошлЯтьсЯ по  магазинам -  ѓ“Њу,  –“Њу  или
калининским стеклЯшкам, поглазеть на товары, которых тогда, кстати, было еще
довольно много, приценитьсЯ и, конечно, ничего не купить. Ѓашмакову родители
выдавали  на все про все полтинник  в  день, а Ћксана ползарплаты отправлЯла
матери  и младшим братьЯм  в  ’улу или сама ехала  туда с  сумками, набитыми
мЯсом,  колбасой,  фруктами  и  сладостЯми.  Ћксанин  отец  пЯть  лет  назад
завербовалсЯ на ‘евер - подзаработать, и его буквально через месЯц зарезал в
драке расконвоированный зэк.
     - ’ы