а совсем растерЯлась.
     - Ќет, правда, - сказала ‚ера. - џ могу принести справку из больницы...
     - ‹адно,  -  махнул рукой ‚иктор ‘ергеевич. - Ќе надо справки... „ругое
дело -  Я  должен был бы да и  хотел вести этот разговор в присутствии вашей
матери... Ќо раз так, что же...
     Џотом они  молчали.  ‚ера сидела у  стола ‚иктора ‘ергеевича,  спину ей
холодил мокрый плащ,  повешенный на стул, но она не смела сдвинутьсЯ с места
и  перевесить плащ.  •отела  положить  сумочку,  мешавшую  ей,  на  стол,  и
положила,  но  сразу же  подумала,  что  это некультурно и  ‚иктор ‘ергеевич
рассердитсЯ,  воровато взЯла сумочку,  устроила ее на голых коленЯх,  и  тут
заметила,  что с зонта на рыжий,  вощеный паркет натекла лужица,  она быстро
неизвестно зачем  наклонилась к  луже,  выронила сумочку,  прошептала:  "Ђх,
господи!" …й было совсем неловко и стыдно.  Ћна выпрЯмилась и заулыбалась на
всЯкий случай.  Ђ  ‚иктор ‘ергеевич и не взглЯнул в ее сторону.  Ћн ходил от
стола к столу,  был чем-то озабочен,  когда зазвонил телефон,  он чуть ли не
подбежал к нему.  Ћднако голос звонившего его разочаровал,  это было заметно
по лицу ‚иктора ‘ергеевича.  Џоложив трубку, он взЯл зеленую картонную папку
и стал не спеша проглЯдывать листы в ней,  на одном из них ‚ера увидела свою
руку.
     - ‚от что,  ‚ера,  -  начал ‚иктор ‘ергеевич строго.  - ‘егоднЯ у нас с
вами  будет  серьезнаЯ  беседа.  џ  прошу  ко  всем  моим  словам  отнестись
внимательно, не горЯчитьсЯ и помнить о своей гражданской ответственности.
     ’ут  он  замолчал.  ‡акрыл папку и  отложил ее  в  сторону.  ‡аговорил.
ѓоворил долго.  ђечь его была не злой и даже не сердитой, скорее спокойной и
монотонной.  ‚прочем,  ‚ера поначалу и не очень вслушивалась в слова ‚иктора
‘ергеевича.   Ћна  все  переживала  свои  неловкости,   уверена  была,   что
следователь посчитал ее рассказы о матери враньем,  и ждала,  что вот-вот он
скажет про штраф.  …й было обидно.  Ћна не так уж часто врала,  а про мать и
никогда не врала, да и какие у них сейчас деньги, чтобы платить штраф. Љроме
всего прочего,  ‚еру удручала лужа от зонтика,  и она старалась прикрыть ее,
неестественно и напрЯженно вытЯнув ноги вправо. ‘умочка, раздражавшаЯ теперь
‚еру, сползла с колен, и ‚ера потихоньку подтЯгивала ее обратно.
     - ‚ы понимаете, ‚ера, что Я имею в виду? - спросил ‚иктор ‘ергеевич.
     - „а,  да,  конечно,  -  торопливо сказала ‚ера  и  улыбнулась,  но  по
удивлению ‚иктора ‘ергеевича понЯла, что улыбнулась невпопад.
     ’еперь она  стала вслушиватьсЯ в  слова ‚иктора ‘ергеевича.  ‘реди этих
слов было много ученых и  незнакомых ей,  к тому же все,  что говорил ‚иктор
‘ергеевич,  казалось ‚ере,  он  говорил не про нее и  не про парней,  а  про
кого-то другого. € все же ‚ера уловила суть его слов. Ђ суть была такаЯ: суд
над  парнЯми не  обЯзателен и  скорее  всего  не  нужен,  потому что  ‚ерины
обидчики уже пострадали и  будут страдать всю жизнь,  а помочь предотвратить
суд над ними может именно она, ‚ера. …сли, конечно, разум возьмет в ней верх
над чувством мести. Ќо в любом случае он имеет право прекратить дело.
     - …сли суда не будет, выходит, что Я виноватаЯ, - сказала ‚ера.
     - Ќет,  не  выходит,  -  сказал  ‚иктор  ‘ергеевич  твердо.  Ћн  прижал
подбородок к груди,  выставив лоб вперед,  нахмурилсЯ, вид у него был такой,
словно он не желал дальше говорить в ‚ериных интересах, но она вынуждала его
делать это.  -  •отЯ Я  не  уверен,  что вы не без греха.  ‚от тут показаниЯ
свидетелей, из них Ясно, что вы могли дать повод гостЯм... ‚ы были навеселе,
вели  себЯ,  мЯгко сказать,  нескромно...  ‘инЯков вам  достаточно поставила
подруга,  но вы ведь не подали на нее заЯвление в милицию!..  ‚прочем, мы об
этом обо всем говорили. Ђ показаниЯ парней противоречивы.
     - џ  не  давала  им  повода!  -  возмутилась ‚ера,  она  хотела сказать
следователю,  что он ее оскорблЯет,  но, наткнувшись на его сердитый взглЯд,
испугалась и сникла.
     ‚иктор ‘ергеевич опЯть придвинул к себе папку.  Ќа ее зеленую обложку и
глЯдела сейчас  ‚ера,  волновалась,  словно ‚иктор ‘ергеевич мог  достать из
папки документы,  подтверждающие,  что  она,  ‚ера Ќавашина,  и  есть подлаЯ
женщина.  Ћднако ‚иктор ‘ергеевич папку не открыл,  а  просто положил на нее
руки.
     - •орошо,  -  сказал ‚иктор ‘ергеевич.  -  џ хочу объЯснить вам причины
своего решениЯ,  чтобы вы, ‚ера, не посчитали его несправедливым и не носили
в  душе обиды.  “  вас и  у  ваших бывших товарищей всЯ жизнь впереди.  ђана
тЯжела,  но она не смертельна.  Ќадо ее залечить -  и навсегда,  так,  чтобы
через год,  через пЯть лет, через двадцать лет она не открылась снова. ‚ы со
мной согласны?
     ‚ера кивнула.
     - џ хотел бы спросить вас,  -  сказал ‚иктор ‘ергеевич, - а какое бы вы
принЯли решение, если бы оказались сейчас на моем месте?
     - џ не знаю, - растерЯлась ‚ера.
     - Ќу хорошо. Ђ если бы не на моем, а на своем, но вам бы сказали: "‚от,
‚ера,  решайте,  как с ними быть.  •отите -  казните,  хотите - наказывайте,
хотите - как хотите, но постарайтесь быть справедливой..." —то бы вы решили?
     - Ќе знаю...
     - Џодумайте. ќто важно и длЯ менЯ и длЯ вас.
     - ‚едь надо их как-то наказать-то...
     - ‘ами вы, своей рукой, их наказали бы?
     - ђаньше наказала бы, а теперь мне на них наплевать...
     - †елание отомстить в вас еще осталось?
     - Ќе знаю... Џусть они живут, как хотЯт.
     - Ќу,  а  вот если бы все это случилось не с вами,  а с кем-то другим в
Ќикольском, как бы вы со стороны поглЯдели на все? Ќе показалось бы вам, что
дело теперь можно окончить миром, что слезы их матерей...
     - Ђ мои-то слезы! - не выдержала ‚ера.
     - џ говорю, если бы все это произошло не с вами...
     - Ќе знаю, - сказала ‚ера. - џ не судьЯ.
     - ‘тало быть,  вы желаете,  чтобы всю ответственность за решение судьбы
парней взЯл на себЯ суд.
     - ’ак положено...
     - „а,  так положено. Ќо ведь и вы должны чувствовать ответственность за
случившеесЯ...  Љак вы думаете,  ничто не станет мучить вашу совесть,  когда
парней осудЯт? Ќи о чем вы не пожалеете вдруг?
     - Ќе знаю...
     - Ќе знаете...  Ђ вот сейчас, понимаЯ, что парни чувствуют свой позор и
казнЯт себЯ, простить их вы не можете?
     - Љак простить? ‚ыйти при народе и сказать, что Я их прощаю?
     - Ќет,  если вы  спокойно,  без злобы и  обиды,  без неудовлетворенного
чувства мести поймете,  что в  суде над парнЯми нет нужды,  это и будет ваше
прощение. ’о есть суд нужен, но в нашем с вами к ним отношении.
     - ‹адно, пусть суда не будет, - сказала ‚ера.
     - ‚ы искренне это говорите? Џодумав?
     - „а.
     - Ќу что же, спасибо... џ полагаю, что и вам будет легче оттого, что вы
снимете со своей души этакую ношу... ‚ы согласны со мной?
     ‚ера  опЯть  кивнула.   Љивнула  невольно,  а  не  потому,  что  хотела
согласитьсЯ с  ‚иктором  ‘ергеевичем.  Ћбстановка делового кабинета,  как  и
всегда,  действовала на нее странным образом.  ‚роде бы она ничего не должна
была ‚иктору ‘ергеевичу,  ни  в  чем  не  была перед ним  обЯзанной,  а  вот
чувствовала себЯ в  долгу и  обЯзанной.  ‘лушаЯ его,  в особенности когда он
говорил:  "Ќа  основании статьи  такой-то...  Ќа  основании статьи такой-то,
предусматривающей...",  ‚ера ощущала мелкость,  несуразность своих желаний и
претензий  перед  чем-то  большим  и  незыблемым,   что  представлЯл  ‚иктор
‘ергеевич.  ќто большое было мудрым,  заранее во всем правым, и ‚ера считала
теперь,  что она должна правоту ‚иктора ‘ергеевича,  а стало быть, и правоту
того  большого,  что  стоЯло за  ним,  принимать безоговорочно.  Љроме всего
прочего,  как это случалось с ней и на неудачных экзаменах,  мысли ‚еры были
сейчас сбивчивы и несамостоЯтельны,  они словно были направлены разговором в
какой-то узкий коридор, из которого никак не могли выбратьсЯ. "Ћ чем он это?
- думала ‚ера.  - Љончал бы скорей!" Ћна сидела и говорила: "„а... да...", -
кивала,  улыбалась шуткам следователЯ, слова ‚иктора ‘ергеевича опЯть как бы
обволакивали и укачивали ее.  Ћна и заЯвление, в конце концов, написала, что
не имеет к парнЯм претензий и не желает суда над ними, хотЯ ‚иктор ‘ергеевич
о нем не просил.
     Џомолчав,  ‚иктор ‘ергеевич сказал,  что  будь он  на  месте ‚еры,  он,
наверное,  все же уехал бы из Ќикольского.  Ќу, не сейчас, а после окончаниЯ
училища.  Љонечно,  это хлопотно -  продавать дом,  переезжать,  - но, может
быть, хлопоты стоЯт того? € мать, и сестер, устроившись на новом месте, куда
распределЯт,  имеет смысл взЯть к себе. ‚едь люди в Ќикольском всЯкие, кто с
разумом, а кто и без пониманиЯ, с предрассудками, да еще, глЯдишь, и со злой
памЯтью.  Њало ли как эта памЯть себЯ проЯвит.  ЏонЯтно,  что все зависит от
характера, вполне возможно, что ее, ‚еру, и не ранЯт чьи-то несправедливые и
недобрые слова,  но он,  ‚иктор ‘ергеевич,  определенно бы уехал. ‚ера и тут
кивнула.  ‚иктор ‘ергеевич пожал ей  руку на  прощанье и  попросил,  чтобы в
случае нужды или недоразумений она тотчас же шла к  нему.  "Ќадеюсь,  вы все
понЯли правильно?" - "„а конечно", - с поспешностью сказала ‚ера.
     "”у ты!" -  выдохнула ‚ера на улице.  ’еперь ей стало казатьсЯ, что она
легко отделалась.  Ќе заметил ‚иктор ‘ергеевич лужи от зонтика и  ни словом,
ни взглЯдом не сконфузил ее. Ќе сказал ничего дурного о ‘ергее и об их с ним
отношениЯх.  Ђ  главное -  обошлось без штрафа.  Ќо  потом,  уже по дороге к
вокзалу,  ‚ера,  вспоминаЯ все, что говорил следователь, и все, что отвечала
ему она, стала понемногу возмущатьсЯ и им, и собой. "Ќет, как же так, что же
это,  он ведь и оскорбил менЯ! - негодовала ‚ера. - Ђ Я, дура, терпела!" Ћна
отвечала теперь мысленно ‚иктору ‘ергеевичу, горЯчо и веско, разбивала в пух
и  прах  его  объЯснениЯ  и  доводы.  ђешение  прекратить дело  казалось  ей
несправедливым и обидным.  "Ќет, Я этого так не оставлю! џ сейчас пойду! …ще
и уезжать советовал, пусть сам и уезжает!.. € бумажку эту нужно разорвать...
Љак же так -  отменить суд!.." Ќо тут она остановилась: "ѓосподи, да что это
Я?.."  „ействительно -  разгорЯчилась,  размахалась  кулаками  после  драки,
зачем?  ‚едь и позавчера,  и вчера,  и сегоднЯ утром сама желала, чтобы дело
прекратилось,  а теперь бушует.  ‚ера остыла, успокоилась, решила, что все к
лучшему,  простила их  и  ладно,  может быть,  матери на  самом деле повезет
оттого, что она их простила...
     ‚иктор ‘ергеевич был доволен тем,  что Ќавашина наконец понЯла его,  но
считал, что сам он мог бы сегоднЯ найти длЯ нее слова и получше.
     „олго он готовилсЯ к этой беседе, а говорил плохо, вЯло, нудно, вначале
смущалсЯ.   Ћна  сбивала,   подумал  ‚иктор  ‘ергеевич,  Явилась  разодетаЯ,
накрашеннаЯ,  красиваЯ,  как никогда прежде,  неизвестно зачем кокетничала и
сбивала его.  "„а нет,  это чепуха,  -  тут же сказал он себе, стараЯсь быть
справедливым. - „аже если бы и кокетничала, ну и что? Њне надо было говорить
проще, толковее. ЏонЯла ли она все как следует?.."


        20

     Џереговорив с  районным прокурором и  убедив его в том,  что никольское
дело следует закрыть,  ‚иктор ‘ергеевич поехал в поселок Љомлю.  ’ам два днЯ
назад  разбили  витрину  магазина  "‘порттовары" и  похитили велосипед ‚-542
•арьковского  завода,  ниппельный  футбольный  мЯч  за  одиннадцать  рублей,
мотоциклетный шлем  и  манекен  полного  роста  в  лыжном  костюме.  ЊилициЯ
установила,  что витрину разбили двое восьмиклассников,  и  дело поступило к
‚иктору ‘ергеевичу.
     ‚иктор ‘ергеевич, сойдЯ с электрички, узнал, что автобус в Љомлю пойдет
через сорок минут.  Њожно было  добратьсЯ в  Љомлю на  попутной,  но  ‚иктор
‘ергеевич спешить  не  стал.  ‚озле  станции  был  сквер  с  двумЯ  голубыми
палатками,  в  сквере ‚иктор ‘ергеевич уселсЯ на лавочку,  достал "Џравду" и
вчерашние "€звестиЯ".
     Ћднако долго  читать не  смог,  опЯть вспомнил о  никольском деле.  ‚се
времЯ он возвращалсЯ к нему в мыслЯх.  ‚ыходило так, будто дело это было длЯ
‚иктора ‘ергеевича какое-то  особенное.  Ѓудто  и  в  судьбе  самого ‚иктора
‘ергеевича оно  значило не  меньше,  чем  в  судьбах Ќавашиной и  никольских
парней.  Њожет,  так  оно и  было?  ‚прочем,  многие дела,  какие вел ‚иктор
‘ергеевич, во времЯ следствиЯ казались ему особенными...
     Џри  этом,  расследуЯ никольское происшествие,  ‚иктор  ‘ергеевич часто
вспоминал о  разговоре со  следователем „есницыным.  ђазговор был месЯца три
назад. ЌачалсЯ он из-за пустЯка, из-за какого-то теоретического положениЯ, а
кончилсЯ чуть ли  не ссорой.  „есницын,  человек горЯчий,  даже кричал:  "„а
какой ты после этого следователь!  ’ы демагог,  краснобай,  дилетант,  а  не
следователь!  ‘ейчас много  таких,  все  хорошо понимают,  правильно и  умно
говорЯт,  добрых  желаний много,  а  пользы  -  нуль!"  ‚иктор ‘ергеевич был
расстроен и удивлен: "‚от, значит, как он обо мне понимает..."
     Ќа следующий день „есницын пришел извинЯтьсЯ.  Ќет,  точку зрениЯ он не
изменил,  но  слова  свои  считал излишне горЯчими.  Џод  конец  он  сказал:
"‚идишь,  мы с тобой, наверное, по-разному смотрим на свою профессию. ’ы вот
стараешьсЯ быть еще и педагогом... Ђ может, и стоило тебе пойти в педагоги?"
     „есницын был года на четыре старше ‚иктора ‘ергеевича. ‚иктор ‘ергеевич
прежде относилсЯ к „есницыну не то чтобы с чувством превосходства, но словно
бы  видел в  его жизненных устремлениЯх некую ограниченность.  ‚прочем,  как
профессионала он  его  уважал.  „есницын был  следователь добросовестный,  а
потому и удачливый. Ќе одно сложное дело распутал он в районе. „олго работал
в милиции. ‚ следствии он был человеком дотошным и педантом. € рисковал, был
ранен,   ходил  со  шрамами.  ‚иктору  ‘ергеевичу  казалось,  что  „есницын,
расследуЯ обстоЯтельства,  видит перед собой одну  лишь  уголовную загадку и
более ничего.  „есницын и  полагал,  что он разгадыватель печальных загадок,
что  такова  функциЯ  следователЯ в  обществе,  а  иные  занЯтиЯ -  тут  он,
возможно,  имел в виду хлопоты ‚иктора ‘ергеевича с "крестниками",  - отдают
любительством  и  отвлекают  от  сути  профессиональных  забот.  “стройством
людских судеб  еще  уместно заниматьсЯ адвокатам и  судьЯм,  имеющим к  тому
склонность,  считал „есницын,  следователь же  обЯзан установить истину -  и
все. ‚оспитателем он может оказатьсЯ лишь косвенным образом. "‚прочем, вдруг
длЯ тебЯ оно и не так...  - добавлЯл „есницын. - џ-то имею дело со взрослыми
преступниками, а ты - с подростками..."
     €звинениЯ  „есницына ‚иктор  ‘ергеевич принЯл,  но  нервные  слова  его
забыть не мог.  ‘лова что,  слова были толчком. ‚иктор ‘ергеевич человек был
упрЯмый,  но  неуверенный  в  себе,  и  сомнениЯ,  вечно  дремавшие  в  нем,
всколыхнулись и ожили. "Ђ может, „есницын прав? Њожет, и вправду Я занимаюсь
не своим делом?"  €  прежде были случаи,  когда ‚иктор ‘ергеевич отчаивалсЯ,
полагаЯ,  что ошибсЯ, став следователем. "‹учше бы уж электриком осталсЯ!.."
‚от и теперь началась полоса сомнений.
     Ћттого-то в  последние месЯцы ‚иктор ‘ергеевич и  жил в некоем душевном
смЯтении.  ‹ена чувствовала,  что он обеспокоен чем-то, но ее тревоги ‚иктор
‘ергеевич рассеивал шутками.  ‘обственные сомнениЯ,  как и  слова „есницына,
вызвали в нем чувство протеста.  "„а нет, - говорил он себе, - отчего же это
Я краснобай и дилетант? Џользы от менЯ в работе не меньше, чем от других..."
‚се дела,  какие вел ‚иктор ‘ергеевич, он вел теперь, даже и помимо желаниЯ,
словно бы  спорЯ и  со своими сомнениЯми,  и  с  „есницыным.  €  собственное
понимание профессии следователЯ он намерен был отстоЯть.
     Љонечно, с точки зрениЯ профессионала никольскаЯ историЯ была рЯдовой и
Ясной.  „есницын - тот бы давно закончил следствие и в лучшем виде преподнес
бы материалы дела суду. €, наверное, был бы прав. Ќо ‚иктор ‘ергеевич ощущал
свою  ответственность за  судьбы  никольских подростков,  словно  бы  и  он,
взрослый член общества,  был виноват в том, что они такими выросли. Џодобные
чувства он  испытывал и  при  разборе иных  историй.  ‘вое занЯтие он,  как,
впрочем,  и „есницын,  считал прежде всего служением справедливости.  Ќо что
длЯ юриста высшаЯ справедливость? ‡акон. Љакой бы он ни был, совершенный или
несовершенный.  ‡акон.  Ќо закон -  общее,  и особенности каждой личности он
учесть  не  может.  Ђ  существует он  именно  длЯ  каждой  личности.  ‚иктор
‘ергеевич полагал,  что  ему-то  в  работе  с  подростками уж  никак  нельзЯ
забывать:  наказываЯ  -  воспитывай.  Ђ  он  порой  сталкивалсЯ с  тем,  что
наказание суда и закона,  пусть оно даже сто раз справедливое, бывало лишним
и длЯ жертвы,  и длЯ виновного, длЯ него-то тем более, потому что он до суда
был наказан,  и сам себЯ наказал,  и дальше будет себЯ казнить. ’ак принесет
ли  пользу этакое наказание закона?  ‘делает ли  оно оступившегосЯ подростка
человеком?  €менно этого подростка?  ’ут  ‚иктор ‘ергеевич принимал в  своих
размышлениЯх точку зрениЯ,  длЯ юриста противопоказанную,  по коей выходило,
что   иногда  следует  учитывать  иную   и,   может   быть,   более  высокую
справедливость,  нежели справедливость закона.  ‚иктору ‘ергеевичу гнать  бы
эти  мысли,  однако поделать с  собой он  ничего не  мог.  ’огда высказал их
„есницыну, а тот раскричалсЯ.
     ‚овсе не собиралсЯ ‚иктор ‘ергеевич подменЯть собой закон.  Ќет. Ћднако
порой  ‚иктор ‘ергеевич,  будучи убежден,  что  решение его  принесет пользу
обществу и,  главное,  пользу тому  или  иному подростку,  его  судьбе,  его
личности,     старалсЯ    совместить    справедливость    юридическую,    со
справедливостью...  ‚иктор  ‘ергеевич  не  знал  точно,  как  ее  назвать...
человеческой,  что ли,  житейской.  Ђ в себе он старалсЯ совместить юриста и
педагога и полагал,  что это длЯ него необходимо,  такаЯ уж у него натура, а
„есницын пусть думает о нем что хочет.
     ЌикольскаЯ историЯ,  конечно,  была  тЯжкой.  Ћднако  ‚иктор  ‘ергеевич
уговорил себЯ не торопитьсЯ с  выводами.  Џохожие дела в  его практике были.
Џричем дважды вчерашние сосунки,  преступники по случайности,  такие же, как
’орчков,   отбыв   наказание,   возвращались  испорченными  людьми.   ‚иктор
‘ергеевич,  не  забываЯ  о  законе,  попыталсЯ  взглЯнуть на  происшествие в
Ќикольском  и  глазами  обыкновенного  человека,   озабоченного  судьбами  и
интересами нынешних юнцов.  Љак  бы  этот человек тут решил?  ’акой подход к
делу „есницын и  посчитал бы  дилетантством!  "Ќу и  пусть дилетантством!  -
подумал  ‚иктор  ‘ергеевич.  -  „илетанты-то  и  движут  историю.  „илетанты
открывают  то,  о  чем  профессионалы и  не  рискнут  задуматьсЯ.  ЏомнитсЯ,
Ћбразцов,   что   ли,   говорил,   академик:   профессионалы  способны  лишь
усовершенствовать паровозы, а уж электровозы-то создаютсЯ любителЯми..."
     ќта  мысль отчего-то  обрадовала ‚иктора ‘ергеевича,  хотЯ он  вовсе не
склонен был признавать себЯ дилетантом.  Џросто и в никольском деле он хотел
остатьсЯ верным взглЯду на свою работу.
     ‚иктор ‘ергеевич вел долгие беседы с  парнЯми.  Ћн как бы испытывал их,
старалсЯ  понЯть  истинные  их  настроениЯ  и  желал,  чтобы  парни  всерьез
воспринЯли его  слова  о  ценностЯх жизни.  Ћн  говорил с  ними  сурово,  но
увлекалсЯ,  вставал, собственные слова нравились ему самому, что случалось с
ним  нередко,  ему  казалось,  что  слова эти наилучшим образом действуют на
парней и  никогда ими  не  будут  забыты.  Џарни  уходили опустив головы,  а
’урчков и  с  мокрыми глазами...  ‚иктор ‘ергеевич думал:  "†алко их...  ’ак
несуразно оступились...  €  ведь  -  уже  наказаны!  ‘тали  другими  людьми.
ЋстанутсЯ ли ими после колонии?..  …сть ли иное решение?  Љакое не причинило
бы  ущерба ни ‚ере Ќавашиной,  ни обществу...  …сть...  Ќо при условии,  что
после  всего  Я  обЯзательно возьму  их  под  контроль  и  опеку..."  ‚иктор
‘ергеевич уже видел никольских парней своими "крестниками".
     ђазговорами с  ними  ‚иктор  ‘ергеевич был  доволен,  а  вот  беседы  с
Ќавашиной  у  него  не  получались.  ‹ишь  последнЯЯ беседа  вышла  удачной.
Љонечно,  и Ќавашина была виновата в случившемсЯ,  полагал ‚иктор ‘ергеевич,
симпатий он  испытывал к  ней не больше,  чем к  парнЯм,  с  житейской точки
зрениЯ, вина ее равнЯлась вине парней, но разве равнЯлась она с точки зрениЯ
закона!  ’еперь ‚иктор ‘ергеевич знал точно,  что если бы Ќавашина не понЯла
смысла его  стремлений прекратить дело  без  новых  страданий длЯ  семей  ее
обидчиков и длЯ нее самой,  если бы она не успокоилась и не простила парней,
‚иктор ‘ергеевич дело прекратить бы не решилсЯ.
     Ќо он убедил ее наконец в своей правоте и теперь был благодарен ‚ере. €
за ее судьбу ‚иктор ‘ергеевич намеревалсЯ быть в  ответе.  €наче его решение
не имело бы смысла.
     Ќо порой тревога возвращалась к  нему:  "Ђ не глупость ли Я  делаю?  Ќе
опыт ли  это  с  людьми и  с  самим собой?  Ђ  может,  и  впрЯмь уйти мне из
следователей просто в  воспитатели?  €ли это все от  упрЯмства,  от  желаниЯ
доказать что-то  себе или,  положим,  „есницыну?  „а  что он  далсЯ-то  мне,
„есницын этот!"  Ќемало  неприЯтного было  свЯзано  у  ‚иктора  ‘ергеевича с
никольским делом.  •одил-то он все времЯ по тонкому льду!  Ђ однажды, словно
бы  желаЯ оказать на  Ќавашину давление,  заЯвил,  что ‘ергеЯ ђжевцева могут
привлечь к  ответственности за сожительство с  ней.  Ќе хотел,  а заЯвил.  Ђ
привлечь ђжевцева никто и  не мог.  Ќо так мерзко вышло.  ’еперь же ему надо
было  приписать  ‚ере  большую  долю  вины,   чтобы  имелись  основаниЯ  длЯ
прекращениЯ дела. "Ќу ладно, об этом в Ќикольском не узнают, - успокоил себЯ
‚иктор ‘ергеевич,  - ущерба Ќавашиной не будет, а она их сама простила..." ‚
минуты  трезвых  раздумий  ‚иктор  ‘ергеевич  понимал,   что   приукрашивает
Љолокольникова и —истЯкова,  что ему самому неприЯтно было,  как в последних
разговорах Љолокольников и —истЯков (может быть, улавливаЯ его, следователЯ,
настроение) потихоньку начали сваливать вину на Ќавашину,  что Љолокольников
парень слабохарактерный,  избалованный матерью, а из —истЯкова может выйти и
расчетливый делец,  но, впрочем, тут ‚иктор ‘ергеевич говорил себе: "‡начит,
и  нужен за  ними  теперь глаз  да  глаз...  —тобы на  переломе их  судеб не
развились дурные стороны их натур. ‚от Я за ними и приглЯжу..."
     "„а и  что Я  кручинюсь заранее?  -  думал ‚иктор ‘ергеевич.  -  „а,  Я
рискую...  но разве Я  из корысти какой?  џ  ведь хочу как лучше...  Ђ  если
случитсЯ беда или дело будет пересмотрено,  первому достанетсЯ мне.  Њне!  €
еще как достанетсЯ!"
     Ћднако отступать ‚иктор ‘ергеевич не  был намерен.  „а  и  поздно было!
“тром он имел обстоЯтельный разговор с районным прокурором,  доказывал тому,
что никольское дело следует прекратить, и теперь сидел в сквере на лавочке.
     Ќаконец  поЯвилсЯ  комельский  автобус  и  повез  ‚иктора  ‘ергеевича к
магазину "‘порттовары".


     ‚иктор ‘ергеевич,  полагаЯ,  что  убедил ЂнатолиЯ ‚асильевича Љолесова,
районного прокурора,  в  своей правоте,  находилсЯ в  некотором заблуждении.
„ействительно,  Љолесов кивал,  выслушиваЯ его доводы,  иногда сам, опережаЯ
‚иктора  ‘ергеевича,   высказывал  точные  предположениЯ  о   тех  или  иных
подробностЯх происшествиЯ и как будто бы,  так казалось аталову, соглашалсЯ
с  ним по  сути дела.  ‘лужебные да и  человеческие отношениЯ у  прокурора с
аталовым были хорошие,  работали они друг с другом не первый год, и Љолесов
сказал: "Ќу что же... ђаз ты так считаешь, Я тебе верю... Џошлем в областную
прокуратуру...  Ќо,  естественно,  Я  еще  посмотрю материалы..."  Ќа  том и
разошлись.
     Ћднако,   ознакомившись  с   материалами   никольского  дела,   Љолесов
встревожилсЯ.  ’еперь  некоторые  "опорные  камни"  аталова  показались ему
уЯзвимыми.  Ќасторожили прокурора нелогичные действиЯ Ќавашиной,  написавшей
вдруг  примирительное  заЯвление.   Ќасторожили  противоречиЯ  в  показаниЯх
парней.  Ќасторожили и еще кое-какие мелочи,  отдававшие натЯжками.  Љолесов
попыталсЯ представить ход мыслей и порывов аталова,  приведших его именно к
такому решению.  Љолесову Ясно было одно: никакаЯ низменнаЯ корысть не могла
руководить аталовым. ‚иктор ‘ергеевич был человек честный и принципиальный.
Ќо  Љолесов полагал,  что  аталова могло  занести.  Ћн  считал его  натурой
увлекающейсЯ,  следователем,  что называетсЯ,  с идеЯми. ЏонЯтно, что ничего
дурного в человеке с идеЯми нет.  •отЯ,  возможно, не во всЯком деле есть от
такого человека и  польза.  Љаково будет больному,  коли у  хирурга во времЯ
операции возникнут новые идеи и  он отважитсЯ их сейчас же и опробовать.  Ќе
оказалсЯ ли  ‚иктор ‘ергеевич аталов в  никольском деле  подобным хирургом?
аталова и раньше увлекали идеи,  правда чаще свЯзанные не с самой уголовной
ситуацией,  а с устройством дальнейших судеб его подследственных.  €ногда он
заблудшим подросткам и действительно помогал.  —есть ему за это и хвала.  Ќо
не  повлиЯли ли  теперь педагогические соображениЯ,  возникшие у  аталова в
ходе следствиЯ,  на  само следствие?  ’акие мысли пришли в  голову районному
прокурору.
     ЌикольскаЯ историЯ была  серьезной,  дела  подобного рода  находились в
ведении областной прокуратуры, и материалы дела должны были поступить теперь
туда. € в том случае, если бы Љолесов согласилсЯ с мнением аталова, и в том
случае,  если бы он посчитал выводы аталова неверными и  попросил у области
разрешение передать дело  другому следователю.  ’ри  днЯ  Љолесов никольские
материалы не отсылал в Њоскву.  ‘ам он уже был убежден в том,  что оснований
длЯ прекращениЯ дела нет.  Ћднако мало приЯтного было поставить под сомнение
действиЯ следователЯ,  к  которому Љолесов ощущал приЯзнь.  Ќо  что же  было
делать? Ќаконец Љолесов вызвал аталова к себе и объЯвил о своей позиции.
     - џ прошу тебЯ, ‚иктор ‘ергеевич, - сказал Љолесов, - отнестись к моему
решению со всей серьезностью и  без обид.  Љак тут быть иначе?  ’акаЯ у  нас
профессиЯ.  Њнение свое о тебе как о работнике Я,  естественно,  не менЯю. Ђ
никольское дело очень тонкое и сложное.
     - …сли не секрет,  Ђнатолий ‚асильевич,  -  спросил аталов,  - кому вы
поручите доследование?
     - Ќу,   а  может,  доследованиЯ  и  не  будет?  Њожет  быть,  областнаЯ
прокуратура посчитает, что ты прав, а не Я? …сли же посчитает теперь, что не
прав ты,  именно теперь,  а  не  после каких-либо жалоб и  пересмотров,  то,
думаю,  выйдет меньше бед и длЯ менЯ,  и длЯ тебЯ,  а возможно, и длЯ героев
никольской истории. ’ы понимаешь менЯ?
     - Џонимаю... - неуверенно сказал аталов. - Ћднако врЯд ли буду глЯдеть
на  дело  иначе при  любых обстоЯтельствах...  €  все  же,  кто  будет вести
доследование?
     - Џолагаю, что ‘трепетов или „есницын. Љак ты к этому относишьсЯ?
     - „есницын - хороший следователь.
     - Ћн редко работает с  подростками.  Ќо ведь и  никольские,  судЯ по их
делу, не совсем юнцы.
     - „а, они во многом взрослые, - кивнул аталов.


        21

     …ще  в  коридоре отделениЯ к  ‚ере  быстро  подошла  знакомаЯ сестра  и
шепнула: "Ђнализ хороший. Ќо ты от менЯ ничего не слыхала". - "„а?" - только
и  сказала ‚ера.  €  лишь  в  кабинете Њихаила Ѓорисовича она  ощутила смысл
известиЯ.
     - Ќу что ж,  -  сказал Њихаил Ѓорисович,  -  хочу вас обрадовать. “тром
получили заключение московской лаборатории.  Ћпухоль была доброкачественной.
Ќо хорошо, что ее нет. џ доволен, что операциЯ сделана, поверьте мне!
     - ‘лава Ѓогу! - выдохнула ‚ера. - ‘пасибо вам!
     - Њне-то за что? - сказал Њихаил Ѓорисович.
     ‘ердце у  ‚еры колотилось,  минут пЯть она стоЯла у  окна на лестничной
площадке,  успокаивала себЯ. "„а что Я разволновалась? - ругала себЯ ‚ера. -
‚есть добраЯ,  а Я психую..." ’ут она подумала,  что вот так же,  в секунду,
она могла бы узнать сегоднЯ о приговоре матери.  €менно мысли о том, что она
могла услышать и  от сестры в коридоре,  и в кабинете Њихаила Ѓорисовича,  и
испугали ее сейчас.
     Ќастасью ‘тепановну ‚ера нашла возле ее двадцать второй палаты.  Њатери
было велено уже ходить,  она и ходила.  ‚ера бросилась к ней,  обнЯла ее, об
анализе мать,  оказываетсЯ, уже знала. "Ќу вот, видишь, видишь!" - повторЯла
‚ера.  "’еперь  домой  бы  скорее",  -  говорила  мать.  "Ќет  уж,  отдыхай,
отсыпайсЯ..."  -  "Њожет,  и  вправду отдохнуть?"  -  сказала мать с  робкой
улыбкой.  "Ќу,  а  то  нет!"  Ћчень скоро ‚ера понЯла,  что  мать в  радости
принЯлась  за  свои  прежние  "ходЯчие"  хлопоты  -  помогала  кормить  двух
старушек,  носила передачи и  записки,  опекала деревенскую девочку с дурным
анализом,  как бы  чувствуЯ себЯ виноватой перед ней за свой хороший анализ.
Ќо по сравнению с  домашними хлопотами и  стирками больничнаЯ жизнь была длЯ
нее отдыхом.  Ћна тут могла и  читать,  и  потихоньку училась вЯзать,  путаЯ
петли и ворча, но с наследственным терпением.
     ‚ера  вернулась  домой  успокоенной.   Ћ   минутах  своего  волнениЯ  у
лестничного окна в  больнице она  уже  не  помнила.  ’о,  что  анализ пришел
хороший,  она посчитала само собой разумеющимсЯ.  €наче, казалось, и быть не
могло.  ‚ера  вообще теперь была успокоенной,  умиротворенной,  как  человек
после сытного обеда. ‚се она любила и всему желала добра. Ќичто ее сейчас не
пугало,  не  мучило,  не  раздражало.  ђаньше бы  за Ќадькино непослушание и
вредничанье ‚ера раз десЯть уже отлупила сестру чем ни попадЯ -  трЯпкой или
половой щеткой -  или  хотЯ бы  просветила ее  уместными словами.  ’ак  нет,
сейчас  она  смотрела  на  ее  проказы  с   непонЯтным  длЯ  Ќадьки  и  ‘они
добродушием.  Џоворот в  болезни матери,  возвращение ‘ергеЯ изменили ‚ерину
жизнь. Ќо напрЯжение последних недель, горьких, полынных, нервнаЯ суета дома
и  на  работе,  страх за  мать обернулись теперь усталостью.  ‚ера надеЯлась
отоспатьсЯ,  однако и сон не помог. „вижениЯ ‚еры были сейчас медлительными,
говорила она лениво,  будто потЯгиваЯсь.  ‘  ‘ергеем ‚ера встречалась каждый
день. ‚ере опЯть было хорошо.
     ‚  день,  когда ‚ера  узнала об  анализе матери,  она  забежала к  Ќине
поделитьсЯ радостью, но Ќины не застала.
     - Ћна ушла в поход, - сказала ‚алентина Њихайловна, Ќинина мама.
     - ‚ какой поход? ‘ кем?
     - Ђ-а-а!  Ћдна.  Џридумала бог  весть  что!  -  махнула рукой ‚алентина
Њихайловна и замолчала, будто бы в некотором смущении, но и загадочно, даваЯ
‚ере понЯть, что пусть она сама обо всем у Ќины и выпытывает.
     Ќазавтра вечером ‚ера  опЯть зашла к  ‚ласовым.  „ом  ‚ласовых славилсЯ
чистотой,   а  на  террасе,   на  полу,   было  насорено.  "ѓрибы,  что  ли,
накрошенные?"  -  подумала ‚ера,  азарт грибной охотницы проснулсЯ в ней,  в
Ќикольском считалось,  что грибов пока нет,  но,  может быть,  они поЯвились
после дождей,  и  Ќина обошла ее?  •ороша подруга,  ничего не скажешь!  ‚ера
нагнулась,  рассмотрела  кусочки  раскрошенных шлЯпок.  Ќет,  не  белые,  не
красные и не поддубовики,  в лучшем случае жидкие сыроежки,  она даже на зуб
не стала их пробовать,  только понюхала и ощутила знакомый горький запах.  ‚
прихожей на столике в зеленом эмалированном ведерке увидела красные шлЯпки с
белыми горошинами, так и есть - мухоморы. Ќина сидела в комнате, ноги парила
в  ведрах  с  бледно-розовой  водой,  а  ‚алентина Њихайловна,  надев  очки,
рассматривала старые альбомы, разложенные на столе.
     - ‡наешь, ‚ерк, как Я рада, что у вас все хорошо! - сказала Ќина.
     - ‡а грибами ходила?
     - Ќет. ќто мухоморы. Ќоги лечу.
     - Љак бы  ты  после такого лечениЯ не  угодила в  больницу!  -  сказала
‚алентина Њихайловна.
     - ’ы все споришь! - возмутилась Ќина. Џотом добавила длЯ ‚еры: - џ тебе
рассказывала, у нас в городе, в танцстудии, все старое - мазурки, полонезы и
все  прочее  -  показывала ‘ерафима  €льинична  —ернецкаЯ,  бывшаЯ  балерина
Ѓольшого,  старушка, за шестьдесЯт, но всЯ такаЯ... ах-ах-ах, за ней идешь -
будто девушка!  -  Ќина,  не поднимаЯсь со стула,  плечами повела и бедрами,
воду возмутив.  - џ ей не раз собирала мухоморы. Ћна говорила: балерины боль
в ногах и мышечную усталость снимают отваром мухоморов.
     - ’ак небось отваром сушеных мухоморов, - сказала ‚алентина Њихайловна,
- голова садоваЯ.
     - € сушеных, и свежих.
     - џ сейчас домой схожу,  -  предложила ‚ера,  -  мазь принесу. “ матери
много мазей от ног.
     - ’акие мази и у нас есть, - сказала ‚алентина Њихайловна.
     - Ќужны мне  ваши  мази!  -  сказала Ќина.  -  ’ут  сама природа лечит.
Џопарила полчаса - и легче...
     - Ђ куда ты ходила? - спросила ‚ера.
     - „а так...  прогулЯлась...  -  сказала Ќина и  покосилась на ‚алентину
Њихайловну.   -  ’ы,  ‚ер,  включи  радиолу.  џ  на  днЯх  купила  пластинку
Ћбодзинского. Ќе Љарел ѓотт и не ђафаэль, но терпимый.
     ‚ера подошла к радиоле,  нажала на клавишу,  опустила звукосниматель на
черный диск.  Ќа  столике возле радиолы в  тонком стакане стоЯли в  воде три
мухомора  на  длинных  болезненных  ножках,  печальные  перьЯ  папоротника и
глЯнцевые листьЯ ландыша. ЋпЯть красное с зеленым.
     - ’енор, - поморщилась ‚ера, услышав Ћбодзинского. - Џлачет.
     - ’ы его знаешь.  …го сейчас все крутЯт.  "ќти глаза напротив..." Џотом
еще "€грает орган".
     - ’ак где же ты ножки-то натрудила? - спросила ‚ера.
     - •одила в одно место,  -  сказала Ќина серьезно.  - џ еще посижу минут
пЯтнадцать,  а  ты пока поглЯди альбомы.  ‚идишь,  сколько Я  хлама достала?
Њежду прочим, нашла одну тетрадку. “знаешь?
     ’етрадка,  общаЯ,  в клеточку, была и вправду чрезвычайно знакома ‚ере.
"Ѓатюшки-светы!  -  обрадовалась ‚ера.  -  Ќеужели ты ее бережешь!" € у ‚еры
была такаЯ тетрадка.  ѓде она сейчас, ‚ера не знала, - может быть, выброшена
и сожжена на огороде вместе с мусором и сухой ботвой,  а может, еще валЯетсЯ
в  чулане,  среди  рваных,  изношенных платьев,  негодных даже  на  кухонные
трЯпки,  среди стертых,  вымерших калош и  изрисованных от  скуки учебников.
’етрадки эти,  по примеру некоторых старших учениц Ќикольской школы,  ‚ера с
Ќиной завели давным-давно,  года четыре назад. ЏомнитсЯ, волновались, тЯнули
жребий,  кому  чью  фотографию клеить  на  обложку.  Џо  неписаной  традиции
полагалось,   чтобы  в  классах  одного  возраста  на  тетрадках  у  девочек
фотографии были  обЯзательно разные.  ‚  тот  год  особенно  ценились †аклин
Љеннеди, Њуслим Њагомаев, Ѓруно ЋЯ, ‘офи ‹орен и хоккеист ђагулин. Ќине, как
и обычно,  повезло -  ей выпала ‘офи ‹орен. Ќина тут же исхитрилась выменЯть
где-то  удивительную  фотографию  ‹орен,   посрамившую  старшеклассниц,   не
черно-белую,  как у  них,  а цветную,  да еще на прекрасной бумаге.  ‚ере же
досталсЯ …вгений ‹еонов.
     ‚ера не могла успокоитьсЯ, плела интриги, чуть было не уговорила обжору
Њартынову согласитьсЯ на  обмен ‹еонова с  доплатой домашними пирожками хотЯ
бы  на  ее  ‘мирнитского.  Ћднако сделка не вышла оттого,  что накануне мать
испекла пирожки не с  мЯсом и  не с ливером,  а с капустой,  и ‚ера с досады
приклеила к тетрадке не ‹еонова, а €осифа Љобзона, вовсе и не значившегосЯ в
списке.  ’от хоть был с волосами. Ќо и Љобзон тут же стал ее раздражать, она
стыдилась своей тетрадки и вела ее небрежно.  ‡ато Ќинина тетрадь вызывала у
ровесниц зависть,  и  сейчас ‚ера,  несмотрЯ на  свое взрослое,  ироническое
отношение к пустой детской затее, не могла не оценить изобретательных усилий
подруги. …й было приЯтно рассматривать разрисованные карандашами странички.
     ’етрадь Ќины,  как  и  прочие из  этой  серии,  на  первом листе  имела
название  "Ђльбом  длЯ  души,   или  ‚озраст  любви  и  дружбы"  с  меленько
подписанным эпиграфом, раздражавшим Ќину, но обЯзательным: "ќта книга правды
просит.  Ќе  люби,  который бросит".  „альше шли стихи,  взЯтые из  книжек и
тетрадей подружек и записанные с пластинок слова модных в ту пору песен: "’ы
не  печальсЯ,   ты  не  прощайсЯ...",  "Ѓыть  может,  ты  забыла  мой  номер
телефона...",  "’ам, где всегда метели, там, где скрипит мороз...", "—естнаЯ
измена  лучше  сладкой лжи..."  и  прочие  увлечениЯ детства.  —ерез  каждые
несколько  страниц  текста  попадались  подклеенные  фотографии  артистов  и
подходЯщие к  месту кадры из "‘оветского экрана".  Џосле стихов и  песен шли
разделы о поцелуЯх, о дружбе, о любви и о различиЯх между любовью и дружбой.
Ђккуратно были списаны Ќиной образцы посланий к мальчикам. € на случай любви
удачной, и на случай любви неразделенной.
     ‚ера,  покачав  головой,  снова  перелистала  тетрадку,  наткнулась  на
знакомые ей  пункты отличий любви от дружбы,  много их было,  и  все схожие:
"…сли  мальчик может делать уроки,  оставшись в  одной комнате с  девчонкой,
значит,  это дружба. …сли же уроки у них не получаютсЯ, значит, это любовь".
„альше  шли   Якобы  лекции  Якобы  профессора  ‘околова  о   сексе  и   его
разнообразии.
     Ѓоже ты мой, какаЯ это была чушь! ’еперь-то ‚ера знает, что это чушь, а
тогда они верили во все и ничего другого не ведали, волновалось, перечитываЯ
свои глупые тетради, выдумывали бог весть что.
     - џ свою, наверное, выкинула, - сказала ‚ера. - Љакие же мы были дуры!
     - Ђ  Я  не  выкину.  €ногда стоит  оглЯнутьсЯ на  самое себЯ.  —тобы не
повторЯтьсЯ.
     - Ќу, и куда ты ходила? - спросила ‚ера.
     - „алеко, - сказала Ќина. - ‚он посмотри у мамы фотографии. ’ам увидишь
один  дом...  ’олько сначала,  будь  добра,  кинь  мне  полотенце и  красные
босоножки, вон там, под столом... ‘пасибо.
     ‚ера подсела к ‚алентине Њихайловне,  та протЯнула ей пачку фотографий,
и ‚ера принЯлась их потихоньку рассматривать.  Ћна знала эти фотографии.  Ќо
не так часто доставали в доме ‚ласовых,  как,  впрочем, и в любом никольском
доме,  семейные хроники в картинах, иногда удачных, хоть неси на выставку, а
чаще  любительских,   передержанных,   потемневших  или  рыжих,   в   пЯтнах
закрепителЯ,   неЯсных,  но  одинаково  дорогих  и  трогательных.  ‘тены  по
деревенской привычке фотографиЯми не увешивали, московские нравы брали верх,
альбомы же,  хорошие по цене, лежали в комодах или шкафах, а чтобы поЯвитьсЯ
на свет божий,  ждали случаЯ.  Љакой нынче случай у  ‚ласовых,  ‚ера пока не
понЯла.  Ќо она рассматривала фотографии с интересом,  в особенности если на
карточке была она сама, спокойнаЯ и пухлаЯ, рЯдом с тощей озорной Ќиной.
     Ќина вытерла полотенцем ноги,  тЯжело и медленно ступаЯ, вынесла ведра,
потом вернулась, скинула, морщась, босоножки, легла на диван.
     - ’ы  хоть  натертые-то  места  намажь  мазью,   -   сказала  ‚алентина
Њихайловна, - не дури.
     - ‚от еще. ‚онЯть будет!
     - ’ебЯ  разве с  твоими мухоморами переспоришь,  -  вздохнула ‚алентина
Њихайловна. Џотом шепнула ‚ере: - ‚от в этот дом она ходила.
     Ќа  маленькой продолговатой карточке,  в  два спичечных коробка,  перед
одноэтажным кирпичным домом стоЯли четверо военных в  пилотках,  с ромбами в
петлицах,  и  один из  них  был  Ќинин отец -  Ћлег Ќиколаевич ‚ласов.  Ћлег
Ќиколаевич умер  лет  пЯть  назад,  ‚ере  было  жалко  его  и  жалко Ќину  с
‚алентиной Њихайловной, однако к этой смерти ‚ера отнеслась легко, она ее не
потрЯсла и не испугала.  € не только потому, что ‚ера была тогда несмышленой
девчонкой,  но  и  потому,  что ей,  как и  многим в  поселке,  смерть Ћлега
Ќиколаевича показалась естественной и  необидной.  ‚ Ќикольском все считали,
что Ћлег Ќиколаевич давно уже не жилец и теперь, слава богу, отмучилсЯ. Ћлег
Ќиколаевич пришел с войны инвалидом,  ранен был четырежды, контужен и сорвал
сердце. Њногие сердечники полнеют, его же болезнь сушила. ‚ере он запомнилсЯ
худым,  невысоким,  неловким, с тонким, желтым лицом, со скулами, обтЯнутыми
кожей, с вечно поднЯтым подбородком - под Љорсунью осколок угодил ему в шею.
‚  остром облике его было что-то птичье,  и ребЯтишки из его класса называли
Ћлега Ќиколаевича Џернатым, - впрочем, без ехидства.
     €нститут,  из  которого он  ушел на  фронт добровольцем,  ему так и  не
удалось  окончить.  Џосле  войны  Ћлег  Ќиколаевич был  совсем  плох,  врачи
советовали ему не работать и быть на воздухе. —тобы прибавить денег к пенсии
- Ќина еще не поЯвилась,  но надо было кормить немощного отца,  - он занЯлсЯ
ловлей кротов.  ‘тавил капканы в рощах и оврагах у Ќикольского и Ђлачкова, и
перед его домом на веревках сушились шкурки кротов,  а в удачные дни и ласок
с  белыми мордами и  животами -  за  них  закупщики платили больше,  чем  за
слепышей.  Ћн немного окреп на воздухе и  пошел учительствовать в Ќикольскую
школу,  вел  арифметику в  младших классах.  Џодолгу лежал в  больницах,  но
потом,  несмотрЯ  на  уговоры  ‚алентины Њихайловны с  обещаниЯми прокормить
шитьем и  себЯ,  и  его,  и  Ќину,  возвращалсЯ в  школу.  ‚ера видела его и
веселым, энергичным, но редко, а в памЯти ее он осталсЯ человеком нелюдимым,
печальным,   на  лице  его  часто  отражалось  некое  усилие,  будто  бы  он
перебарывал внутреннюю боль.  ‚ера его  боЯлась,  -  впрочем,  она знала его
плохо,  и  то,  что он учитель,  пусть и  в соседних классах,  и то,  что он
больной, отстранЯло ее от Ћлега Ќиколаевича. Ћтец же ‚ерин относилсЯ к Ћлегу
Ќиколаевичу с  уважением,  слова дурного не  давал о  нем  сказать.  Ђ  Ќина
твердила, что отец ее добрый и хороший.
     ’еперь Ћлег  Ќиколаевич смотрел на  ‚еру с  маленькой фотографии.  „ом,
перед  которым стоЯл  на  карточке Ћлег  Ќиколаевич,  был  известен ‚ере  по
семейному  преданию  ‚ласовых.   ‚  июле  сорок  второго  никольский  житель
‚олошников,  ныне п