ю свою вместе
с тещей,  сукой  параличной, в жертву делу,  за что  исключен  из  партии  и
отхарен неизвестным лицом мужского пола.
     ЋпЯть ложусь вниз лицом и  вдруг... ’ихо,  братец, тихо,  тихо!  ‘лышу:
топ... топ... топ... ‚етки  кустиков  хрустнули, подбираетсЯ  кто-то ко мне.
Ќаматываю покрепче  на руку веревочку. џ ее всегда  с собой носил, как ‡орге
цианистый калий, чтобы повеситьсЯ  в любой момент  в случае разоблачениЯ.  Ђ
придумал Я ту ловушку очень инженерно.  ‘делал  большую  петлю,  накинул под
брюками на всю жопу,  а конец - в руку. Љак только,  думаю, он мне влупит, Я
дергаю, "ага", - говорю,  попалсЯ, гаденыш, и волоку  его прЯмо за разбойный
член в ЉѓЃ,  если он диссидент-сионист,  или в лЯгавку,  если просто пидарас
длинноволосый, —айковский ебаный! џ себЯ, конечно, опЯть под удар ставлю, но
иначе с  поличным змеЯ  никак не изловишь.  Ћн  откажетсЯ, и  - все. "„а,  -
скажет, - снЯл с него брюки. Њне показалось, что он в штаны вот-вот наложит.
‘ пьЯнью  это случаетсЯ! " € -  все! “ него алиби, а  у менЯ  от  хуЯ уши. ‚
общем,  наматываю покрепче на руку  веревочку, силы  в менЯ какие- то  вдруг
влились, заиграли, словно в разведке Я на фронте паренек веселый. Ѓесстрашно
жду. Ѓудь что будет! ѓлавное  - не дать влупить  до самого конца. „о сих пор
ведь  больно.  ѓлавное  -  затЯнуть  петлю,  когда  всего каких-нибудь  пара
сантиметров его  члена в  менЯ  войдет, не  больше! ‡ахрапел  посильней  длЯ
затравки,  промычал что-то,  всхлипнул, слюню пустил. ’оп...  топ...  топ...
Њежду  прочим,  генерал,   Я  с  большим   интересом,  со  стороны  как  бы,
прислушивалсЯ к осторожным передвижениЯм этой сукоедины. ‚едь не одного менЯ
уже  змей перепортил и  все же по  второму разу  пошел,  хотЯ  дают  за  это
пЯтнадцать лет. Ћн вдруг затих. —его-то испугалсЯ, а Я  думаю: ну, что могло
заставить человека харить спЯщих мирным  сном алкашей?  —то? Њожет, он урод?
€ли  изо рта пахнет и никто из баб  ему не дает? ‡рЯ! ‘удЯ  по моей  травме,
мужик  он неплохой и вполне  мог бы охмурить какую-нибудь  богатую буфетчицу
или банщицу из ‘андунов. € как так получаетсЯ, что нет у нас в ‘таропорохове
социальной   базы   длЯ   алкоголизма,  блЯдства   платного,  иначе  говорЯ,
проституции, безработицы,  крысы у нас не жрут  детей, как в городе-банкроте
Ќью-‰орке,  кризиса  нету  с  нефтью,  газом  и  дровами,  а   вот  пидарасы
длинноволосые разгуливают, словно  тут  ‘кандинавиЯ.  Њожет, начала  природа
переход бабы в мужика и обратно? ‚от  тебе и ‚ерховный ‘овет!..  ѓриша! –ыц!
–ыц!  €дет,  опЯть  идет, ширинку, слышу, на ходу расстегивает, скотина. ‚се
обмозговал! Ќе на пуговицах ширинка, а на молнии! ‚жик! ’ы мне поверь, брат,
очень  странно  было  ощутить  вдруг,  что  он  менЯ хочет.  ЊенЯ  -  ”едора
Њилашкина! џ на секунду  ослаб как-то,  обмЯк, словно баба.  „а, да, да! ‚от
так они нам и дают, между  прочим.  Ћслабла, милаЯ, обмЯкла, а ты уже - есть
во весь! "Ђх, раз вы так, то Я с вами и встречатьсЯ больше не буду! Ћчень вы
быстрый и наглый! " Ќе вижу  его, хоть и приоткрыл слегка левый глаз. Ѓелеет
‹енин одинокий... ‘овсем  близко подошел, последний  шаг сделал... •раплю...
‘ам  дышит тЯжело... ‚от оно! ‚от  оно!  ЏосвЯщу  ликвидацию  одного  пидара
шестидесЯтилетию  ‘оветской власти, посвЯщу,  думаю, страх отгонЯЯ, посвЯщу!
‡акидывает на голову мне пиджак. ‘пешит.  ђемень Я нарочно отпустил, так что
брюки он легко с  менЯ снЯл, сдернул, жду, сердце  останавливаетсЯ прЯмо,  в
ушах  шум, давление, очевидно,  подскочило,  холодно, ветер по мне до  самых
лопаток свободно гулЯет, вазелином запахло, это  уже  к лучшему,  только бы,
думаю, не  завопить  раньше времени,  действуй скорей что  ли, гадина!.. Ћй,
ѓриша, брат мой,  товарищ генерал-лейтенант, ой! ’ут Я как дернул веревочку,
"Ђга-а! "  ору,  чую  -  захомутал член за самое  горло, вскакиваю  и чуть в
обморок не заваливаюсь. ќто уж мне тюрьма, а не ему, мне! Ќе меньше десЯтки!
Џрощай, ‘вобода, жизни  моей нелепой приходит конец! Ћн от менЯ чешет прочь,
а на веревочке, в петле член его  оторванный болтаетсЯ.  ’ы видел где-нибудь
на фронте  или в  —ехословакию  когда входил,  такую картину, генерал? Њрак!
‡ачем же дернул  Я так сильно? ‡ачем? џ - за ним. „умать некогда! Ќе бегу, а
лечу. "‘той!  - ору -  ‘той! Њиром дело уладим! "  —ешет,  не  оборачиваЯсь.
Њожет, соображаю быстро на бегу, отвалить мне в сторонку, хер в урну бросить
или  в речку  Џушку и  иди тогда свищи,  кто его  оторвал.  „оказать, что Я,
невозможно. "‘той! ‘той! " ‹ечу, а член за мной тЯнетсЯ, обернутьсЯ боюсь. ‘
другой стороны, если сердце пересаживают, почему хуй не пересадить? •ирургиЯ
у  нас  бесплатнаЯ  и  передоваЯ. ‚друг  он возле „зержинского  спотыкаетсЯ,
падает, тут Я подбегаю на  последнем издыхании, бросаюсь на него, а  он подо
мной  трЯсетсЯ, ходуном ходит, как в эпилепсии. ‚ерно: длинноволосый, мЯгкий
такой весь, руки заламываю, переворачиваю... ебит твою мать! „уська это! ЊоЯ
„уська! € Я  на ней! ‚ хохот „уську бросило в  истерику...  €  вот  теперь Я
точно вспоминаю, братец, что когда Я в тот  раз лежал на скамеечке и дрых на
посту, сон мне приснилсЯ.
     ‘ам  себЯ Я  не  вижу,  не  знаю,  где  нахожусь,  но лежит передо мной
кремнистый путь в колдоебинах, пыльный, в  общем, большак,  и топот  Я слышу
конский, лЯзг,  треск и скрежет.  ‚се  ближе  он,  все  ближе, куда  от него
денешьсЯ? ‡адавит, сомнет, разбрызгает по сторонам, хотЯ нету менЯ вроде  бы
на фоне этого  пространства. ‹етит, летит!  ќто,  оказываетсЯ, тройка летит!
’ройка! Ђ кореннаЯ у нее  сам Љарл Њаркс, праваЯ пристЯжнаЯ - ќнгельс, леваЯ
же -  ‹енин! Ѓьют  они копытами,  искру высекают, у  Њаркса  грива белаЯ  за
плечами трепыхаетсЯ, закусил удила, грудь  - колесом, башку пригнул, прет во
всю, огонь и дым из ноздрей, глаза таращит, пристЯжные тоже стараютсЯ, сбрую
рвут,  а на  облучке  старой  брички ‘талин-кучер сидит в полной маршальской
форме, трубка  в зубах и  то по  Њарксу,  то  по  ќнгельсу, то по  ‹енину  -
хлобысть   вожжой,   хлобысть,  и   мчитсЯ   тройка,  как   взбесившаЯсЯ,  и
постораниваютсЯ  от  нее все  народы и  государства, и Я - тень бесплотнаЯ в
ночи кромешной!  ЊчитсЯ тройка, мчитсЯ! Ѓыть беде!  Ќо  тут выбегает на путь
кремнистый моЯ „уська, "’пррру! " - кричит, хватает Њаркса за удила, осадила
враз,  ќнгельс  говорит  "Ќи  хера  себе  диалектика!  ",  ‹енин глаз  косит
татарский, ‘талин  с брички  в кювет  летит.  "’пррру!  "  ’ут Я проснулсЯ и
слышу: "Ћт ‹енина до ануса пострадавшего - восемь метров, от  проезжей части
- десЯть, от  Њаркса-ќнгельса - сорок". ‚от как  было  дело, а  „уська лежит
подо  мной и хохочет, как давно,  давно в деревне,  в поле, в  отпуску когда
были. Ћна хохочет, а Я всерьез, слово даю, чувствую вдруг любовь и испытываю
недовольство, что „уська в брюках... ‚се было, ѓриша, как тогда в деревне, в
поле,  в  отпуску. ‘ладость  все же  любить жену, какаЯ это сладость  бывает
вдруг, со "‘таркою" только экспортной сравнимаЯ! "”едЯ, - шепчет „уська моЯ,
- ”едЯ... ’ы ли это?..  Ќа кого ты менЯ променЯл, ”едЯ?.. ‹юби менЯ, ”едЯ...
џ умру за тебЯ! " € мне тоже так хорошо, как  в первый раз! ”отографируй нас
теперь –ђ“,  клади  снимок  утром  на стол  президенту  и  объЯснениЯ давай!
"Љвадрат  45. “ памЯтника „зержинскому ”едька  Њилашкин любимую  жену „уську
ебет, глаз голубой от удовольствиЯ закрывает! " ‚от как!

        8

     Ќо,  дорогой  ты мой  брательник, покой  нам только снитсЯ, как говорит
Ђркадий ђайкин. ‚друг слышу:
     "ѓражданин!  Ќемедленно поднимитесь!  " …-е  мое!  ‚стаю.  ќто  господа
дружинники.  ’рое.  Ќачали  права  качать.  џ  официально  им  заЯвлЯю:  "Њы
подписали   соглашение  в  •ельсинки?  Џодписали.  ’ам   пункт   такой  есть
"воссоединение семей". ‚от какое дело. џ свои  права знаю. ‚он он  летит над
нами секретный спутник "‘атурн". ЏроверЯет, выполнЯем мы то, что подписали в
•ельсинки или темноту с  чернотой разводим. Ќе  мешайте воссоединЯтьсЯ мне с
любимой женой „уськой! "  "Ђ зачем вам самодельный член из  политбюрона? " ~
ехидно так  спрашивает ихний старшой, пока „уська, бледнаЯ от срамоты, брюки
натЯгивала. "Њы этого в  •ельсинки не подписывали! " - очень жестко и давить
начинаЯ, прет  на менЯ  второй.  ’ретий  же вежливо приглашает:  "‚ свЯзи со
случаЯми полового разбоЯ среди спЯщих алкоголиков, пройдемте без эксцессов".
џ  снова начинаю права  качать насчет  •ельсинки,  а они  уперлись на одном:
"‡ачем  вам  член из политбюрона?  " "‚ы  мне  ответьте, -  говорю,  -  куда
тресковое филе девалось и почему колхозники объЯвили холодную войну партии и
народу - картошку по 7 рэ ведро продают, живоглоты. ’огда Я вам скажу, зачем
мне член  политбюроновый! " „уська в ноги мне бросаетсЯ. "”едЯ, ты что, тоже
сесть  хочешь? €дем.  џ  все  расскажу, нас отпустЯт и  ты  спать лЯжешь. ’ы
почернел,  ”едЯ,  от  пьЯни. Џойдем!  "  "•орошо, -  говорю, - пошли,  но  в
протоколе необходимо  желаю записать, что за все  времЯ ни разу не выразилсЯ
"хуй", говорил исключительно лоЯльно "член". ’ак и записали в отделении. ’ут
и началсЯ шурум-бурум. Џрокуроры приехали, —ека, парторг наш и прочаЯ шобла.
’рое суток допрашивали то менЯ,  то „уську, на очные ставки раз пЯть водили,
но Я же не олень сохатый, Я бывший член партии и по дороге  в лЯгавку  успел
поднатаскать „уську как следует. "Џомни, - говорю, - одно: хуй ты  купила на
’ихом рынке в том рЯду, где раньше картошку продавали. Џродал тебе его негр,
у которого деньги стырили из кармана, а  расплатитьсЯ  за творог было нечем.
Џросил  он за него  десЯть.  ’ы дала три  двадцать. ‚от и  все.  ‚ остальном
выкручивайсЯ, как знаешь.  „ома же  Я тебЯ  поколочу. ’ак не делают! џ  хожу
еле-еле  до сих пор. Ћчко ведь не железное! " Њежду прочим, на менЯ, на  мой
позор  и травму всей шобле было  плевать. Ћни старались понЯть, кто вынес из
совершенно секретной лаборатории кусок новейшего полимера политбюрона.  ‚едь
его хранили в  сейфах, ключи же от  них были только  у ѓлавного Џолимерщика.
…сли бы Џентагону удалось достать кусочек политбюрона размером  с  пробку от
"‘олнцедара",  то   мы,  как  Я  понЯл  из  допросов,   растерЯли   бы  свое
стратегическое  преимущество  к ебеной бабушке. „вое суток возили  „уську на
приемы в посольства африканских государств и на  лекции в университет „ружбы
с ‹умумбой длЯ  опознаниЯ  негров. Ћна приблизительно  узнала двух.  Ќо один
оказалсЯ военным атташе Ѓерега ‘лоновой Љости, и у него было алиби: он в тот
день  фотографировал  паровоз,  на  котором  вечно  живой  ‹енин  приехал  в
‘таропорохов, когда в ѓорках врезал дуба. ‚торой же стоЯл с утра до вечера в
очереди за оливковым  маслом, и  масла ему не  досталось. ‚се это видели. Ќе
нашли,  к  большому  моему удивлению,  того  самого  негра.  ‚зЯли с  „уськи
подписку,  что как  увидит  его, так  сразу позвонит  на  ‹убЯнку. „али  три
двухкопеечных монетки  длЯ  автомата.  Ќу, парторг пыталсЯ установить  свЯзь
между кражей политбюрона и нашим  ‘ахаровым. Ђ прокуроры начали  подыскивать
длЯ  „уськи статью, поскольку „уська  в  остальном  раскололась.  ‚се взЯла,
благороднаЯ  баба, на себЯ.  Ќа самом же деле было так. Ћна и ’етерина баба,
ќлла, котораЯ  €горька с двумЯ Языками родила,  подпили как-то и задумались:
что  с   нами  делать?   ЊаскируемсЯ   круглые  сутки,   семьи  разваливаем,
заговариватьсЯ,  Якобы,  начали  и так  далее.  Ќу,  и решили  нас  попугать
поначалу длЯ смеха. Ђх, мол, раз вы нас не ебете, в  канавах  ночуете, то мы
вам врежем, голубчики, шершавого! Ђ вырезал его длЯ  продажи безмужним бабам
из краденного политбюрона  ’етерин. € Я  стал первой ихней  жертвой. ’етерин
же, сука, и здесь всех перехитрил! Ћн  тоже проснулсЯ, как потом уж Я узнал,
в  клетке  с  арбузами,  с голым изнасилованным анусом, брючки  натЯнул и  -
домой, как ни в чем не бывало. Ѓолит очко, но ќлле своей, разумеетсЯ, ничего
не говорит,  за  походкой  своей наблюдает. в  милицию не жалуетсЯ и пить на
день бросает. Ѓросает и предлагает жене. "„авай еще парнЯ родим. Њожет, он с
одним Языком у нас получитсЯ? " ќлла и рада. Џередала тот хер политбюроновый
женам  „олидзе  и  „оценки,  тех  тоже  отхарили, остальные мои маскировщики
перетрухнули не  на  шутку, стали дома ночевать, бабы, конечно, довольны,  а
вот что  думают американцы, Я не знаю. ѓород-то опустел. Ќичью живой души не
встретишь, все  пидарасов боЯтсЯ, только у такси глаза зеленые горЯт, как  у
волков голодных. Џодбирали „уське статью  прокуроры, подбирали,  но смотрЯт;
ни одна не подходит. Ќе предусмотрено оказываетсЯ, кодексом нашим советским,
безнадежно  отставшим от  жизни,  наказание  за  изнасилование  любого  лица
мужского или женского пола искусственным половым членом.

        9

     ‚ бригаде у менЯ адвокатов  было  несколько.  “строили  мы за Њанькиным
ларьком  юридическую   консультацию.   Ћбмозговываем  пару  дней  положение.
‚ырабатываем план защиты, химичим смЯгчающие обстоЯтельства и на случай суда
выпрЯмлЯем линию „уськиных  показаний. ‚едь ее таскать продолжают и говорЯт:
"‚се равно посадим. Ќе может преступление, о котором уже известно на ‡ападе,
остатьсЯ  без  наказаниЯ!  ’ы,  „уська,  -  говорЯт,  -  прецедент  создала.
€нтуристы,  испорченные  сексуальной революцией,  ночуют  теперь из-за  тебЯ
около ‹енина, „зержинского и Њаркса-ќнгельса. Ѓрюки сами снимают  и  ждут до
утра, но не выпадает им кайфа. ‘ознавайсЯ, кто тебе вынес из-под земли кусок
политбюрона и какой-такой неизвестный,  удалив от него все лишнее, наподобие
”идию,  изваЯл  орудие  преступлениЯ  -  член?  ‘ознавайсЯ,  не  то мы  тебе
скотоложество  припаЯем!  " „уська моЯ, однако, заладила: "…сли роднаЯ  наша
ЉоммунистическаЯ партиЯ и  родное ‘оветское  правительство только на  словах
борютсЯ с алкоголизмом, а на самом деле увеличивают выпуск водки, сухарика и
чернил, если с помощью вздуваниЯ цен  на спиртное  и  замораживаниЯ зарплаты
Љосыгин хочет уменьшить инфлЯцию, если  насрать ему, что сивушные двуЯзычные
уроды на свет выходЯт и к 2000 году  мы займем по косорылости первое место в
мире,  а по гунЯвости  - третье, то нам, бабам, все это не безразлично!  ‚он
маманЯ  моЯ,  - говорит  „уська,  называЯ  так  нежно  эту суку  параличную,
плывущую,  как  •ейердал,  на  судне в крематорий,  -  что  рассказывает?  "
"Ѓывало, дочка,  залазит  на  менЯ супруг, отец твой, царство  ему небесное,
залазит, а Я уж сладко, сладко думаю, мечтаю, наЯву, бывало, вижу ребеночка,
которого...  ой,  как  хорошо,   которого...  ой,  как   замечательно  даже,
‘анечка... которого... любимый  ты мой...  умираю... умираю... вот сейчас...
вот   через  секундочку...  вот  оно...  вот...   ребеночка  вижу,  которого
заделывает  мне  супруг  ‘анЯ,  и  ребеночек  тот  розовенький,  пухленький,
цыпленочек  с  ручками,  с  ножками,  с  глазками,   с  носиком,   с  пипкой
исправненькой, с  попкой родной, ты это - „уська,  красавица моЯ, и  за  что
тебе  наказание  такое  послано,  почему не  ебет  тебЯ  твой  змей восьмого
разрЯда, ведьму полюбил с  глазами оловЯнными, кубанскую перцовую московскую
особую... Ѓрось  его,  „уська! "  € нам, товарищи  прокуроры,  хочетсЯ,  как
нормальным   бабам  и  спать  просто  так  с  супругами  от  шалости  и  длЯ
удовольствиЯ, и к тому же ребеночков рожать, чтоб не стыдно было за ихний ум
и внешность перед другими странами и народами. Џускай знает Љосыгин: Њы сами
теперь за себЯ постоим, пусть землЯ горит под ногами у мужей-алкоголиков! Ќе
будет им теперь  покоЯ! Ќе  политбюроновый хер, так пробковый! Ќе пробковый,
так гудроновый! Ќайдем,  что влупить и перцем присыпем, пусть жжет с неделю,
хотЯ  перца тоже  в  бакалее не  стало! ‚ы их  свели с ума,  наштропалили на
маскировку,  а  мы их  сызнова на ноги поставим и газет читать не дадим  про
ваши бомбы, ракеты, войны, кровавых  империалистов и обстановочку небывалого
всенародного подъема на субботнике. € Я лично на него больше не выйду! €щите
дураков!  „енежки с  субботника, миллиарды за труд наш бесплатный, всаживать
надо не на постройку раковых корпусов и стадионов, а на больницы длЯ алкашей
наших проклЯтых  и  несчастных. Џлевать  нам, ихним  женам,  на стадионы!  “
„оценок  дочка  еле  ходит,  у  нее по  восемь пальцев на  ногах, куда уж ей
рекорды  ставить  на  олимпиаде-80! Ђ  у „олидзе,  у ѓиви  младшего позвонок
кривой.  Љидай  его  на  лед в фигурное катание двойной тулуп  делать! ’ак и
передайте Љосыгину! " - говорит „уська.

        10

     ‡адумались  прокуроры.  „елать  нечего:  докладывают Љосыгину,  Љосыгин
политбюро собирает сразу после "ѓолубого огонька", на котором ‡ыкина пела. Ђ
мы  в  тот день за ‡инкиным ларьком сидели. ™епы набрали,  коры  березовой и
листьев кленовых.  Љостер  разожгли. "’ашкент! " -  говорит  ’етерин, а  сам
дрожит, как землетрЯсение.  ‘огрели  бутылку  портвейна на огне чуть  не  до
кипениЯ,  глотаем по  очереди из горла горЯчую заразу, оживаем,  сплотившись
еще тесней вокруг костра.  ’етерин  вдруг дрожать  перестает, хлопает нас по
плечам, взглЯд  затвердел  у  него, и говорит:  "џ  вчера  на политбюро  был
вызван.  „оклад  делал  о  цели  существованиЯ  химчисток,  так   называемых
"американок"  в нашей стране. Ќо передо мной о „уське разговор зашел. ‘удить
ее  или  не  судить?  Ѓрежнев говорит: "‘  точки зрениЯ  успехов  дальнейшей
маскировки,  это  у нас объективно, дорогие товарищи!  " ѓоворил он, кстати,
без бумажки. ’етерин сам видел, не врет никогда в таких случаЯх... Ђ ‘услов,
чахоточный  такой,  не   стоит  у  него  с  тридцать   седьмого   года,   не
соглашаетсЯ...  "Џроморгали мы,  не  досмотрели  погранвойска  и  таможеннаЯ
служба,  как  половаЯ революциЯ  перешагнула  наши  границы. ‚от они,  плоды
разрЯдки -  мать  ее так.  ђасхлебывайте  это дело сами!  Џредлагаю  усилить
идеологическую работу  среди населениЯ с  помощью партпенсионеров. ‚се равно
они зрЯ чешут Языками  на бульварах! " ’ут Ђндропов слово взЯл. "’ак  и так.
„авайте попробуем сухой закон устроить, а из зарплаты алкоголиков удерживать
от 3  р. 82 коп. до 4  р.  12 коп. в месЯц на строительство  антиалкогольных
профилакториев с принудительной утренней зарЯдкой.  „уську же надо отправить
в  психушку. Ћна  взЯла на себЯ функции наших органов! "  Љосыгин вдруг  как
ебнет кулаком  по зеленому  сукну и попер на  них с мешками под глазами: "‚ы
что! ‘ухой  закон немедленно вызовет прекращение строительства ЃЂЊа и других
молодежных  строек! ’воими  лозунгами,  ‘услов, народ не  взбодришь! ‹юдЯм в
провинции  жрать нечего, так пусть хоть пьют. Џотом в  коммунизме окупЯтсЯ с
лихвой, с большими процентами наши отрицаниЯ и лишениЯ. ѓосбанк торжественно
даст нам на  это свои  гарантии. Љириленко, маленький такой,  тоже мешки под
глазами,  глазки   от   черной  икры  заплыли,  докладывает:  "Ќаш  резидент
"‘околок", натурализовавшийсЯ на острове ‹есбос, доносит, что  идентификациЯ
женщин с мужчинами, начавшаЯсЯ здесь до нашей эры, продолжаетсЯ.  ‘прашивает
шифровкой:  как быть с  „уськой? " "Ѓеда! - говорит Џодгорный.  - Ќарод пить
резко  бросил  после  всех этих изнасилований мужчин. ‘трезва иначе  мыслить
начинает.  ‚  религию уходит.  Ђ самое страшное  длЯ нас  сегоднЯ,  товарищи
коммунисты,  в том,  что начинает народ искать ответы на ‚ечные ‚опросы не в
беспробудном   пьЯнстве,   а   в   наблюдении  за   интимной  жизнью   своих
руководителей. “ народа  возникает  незаконнаЯ социальнаЯ зависть  к системе
снабжениЯ нас любительской колбасой  со знаком качества. Ђ дальше что будет?
" ‚ общем, братец ты мой,  генерал,  все политбюро  сошлось на том, что надо
устроить  еще один всенародный внеочередной субботник, а магазины "Ѓерезка",
где  по  сертификатам  без  маскировки продукты  продают  высшего  качества,
закрыть немедленно,  чтобы они,  сволочи,  не мозолили  народу  глаза  и  не
уничтожали его веры в наше  бесклассовое общество и в то, что все от мала до
велика, от  Ѓрежнева до ханыги  ’етерина,  просты  и скромны, как  ‹енин. "Ђ
теперь,  - говорит Ѓрежнев, -  давайте посмотрим запись  биотоков ленинского
мозга, которую удалось записать нашим славным микрофизикам  с помощью самого
большого в мире радиотелескопа". ’етерин  сам видел, как на  экране  зеленые
змейки забегали  и запЯтые заплЯсали. "Џолвека, как  дуба  врезал человек, а
мозга  все еще у  него  кумекает,  не  то, что у  нас,  - говорит Ѓрежнев. -
Љумекает  и подбивает,  как говоритсЯ, резюме всей  нашей партийной  работе:
правильной  дорогой идете, дорогие товарищи! Ѓудьте  и впредь беспринципны в
своей  борьбе  с  империализмом  и  сионизмом!  „авайте теперь  проголосуем,
обменивать нам  баш на баш Љорвалана, поскольку Џиночет, блЯдь такаЯ, почуЯл
нашу слабину в •ельсинки. ’актику новую и коварную избрали враги прогресса и
мира. ђаньше они пулю в лоб  шмалЯли  коммунистам,  мучили  наших братьев по
разуму в застенках до смерти, растворЯли в различных кислотах и так далее, и
не  было у ЉЏ‘‘ с  ними  возни. ‡ачислим  в мученики, и  с рук  долой.  Ќыне
коленкор  иной.  Њы, мол, вам  Љорвалана, а вы, дескать, нам  Ѓуковского.  џ
лично  торговатьсЯ  разучилсЯ,  так  как  давно не покупал  на  ’ихом  рынке
телЯтину, гвоздики и картошку. Џредлагаю отдать Ѓуковского. Ќо  смотреть при
обмене,  чтобы  вместо  Љорвалана  другого  какого-нибудь  обормота  нам  не
подсунули. ‘амого же  строго предупредить, чтобы не вздумал трепатьсЯ насчет
нарушениЯ в ‘‘‘ђ  "прав  человека",  не то этапируем обратно в —или,  и  там
трепись,  сколько  хочешь.  Љто  против?  "  "џ! "  -  шепотом,  потому  что
чахоточный, говорит ‘услов. "€ Я!  "  -  вЯкает  Љосыгин. "‘талин так бы  не
поступил! - поЯснЯет ‘услов. - Ћн ’роцкого достал, а Љорвалана ликвидировать
гораздо проще.  Џолитический же эффект  после его вынужденной ликвидации был
просто  шикарным. Џлюс отсутствие  прецедента. Џрецеденты сводЯт на нет нашу
работу.  Ђ  вдруг  реакциЯ начнет арестовывать генсеков  во  всех странах  и
провоцировать  нас  менЯть их на диссидентов и сионистов? —то тогда?  •рущев
уничтожил Ќ‡ политических  заключенных.  Њы с  таким  нечеловеческим  трудом
снова наладили  это  дело,  по  крохам  собирали,  можно сказать,  и  вот  -
пожалуйста!  Љорвалан сидит там в отличных условиЯх, не пытают его, свиданки
дают, интервью разрешили раз в  неделю, пусть себе сидит и объективно служит
делу мира и социального прогресса. ‹огика подсказывает, товарищи, что тюрьма
это - времЯ.  Ђ любое времЯ работает  на  нас! џ  -  против! " "џ  лично,  -
говорит тогда Љосыгин,  -  предлагаю поступить по-ленински,  согласитьсЯ  на
далеко  идущий  компромисс.  „авайте  обменЯем  Љорвалана на „уську.  “  нас
невиданными темпами  растут  рЯды женщин-пидарасов, разворовываютсЯ длЯ этой
цели ценнейшие полимеры политбюрон, партбюрон и надсадки длЯ членов из таких
сверхтвердых сплавов, как  совминий,  подгорний и кэгелий-бэ. Ѓолее  того, в
провинциЯх пошли в ход  сезонные овощи: морковь,  огурцы, початки  кукурузы,
редис  "‘лава ’ерешковой", хрен  "Љомсомолец-долголетний",  кочерыжки и  так
далее. €счезла с прилавка магазинов черноземной и  других полос колбаса всех
сортов. Ќарод вправе  спросить нас, коммунистов: "ѓде наша колбаса? " —то мы
ответим? Џовышение цен на  отсутствующие  в продаже продукты  и промышленные
товары оказалось  правильным политическим шагом,  но  не  принесло желаемого
экономического  эффекта. “величение платы за  пробег такси -  не панацеЯ  от
всех  бед, хотЯ  курсирование населениЯ из областей  и  районов  в  города и
столицы в поисках  дефицитных  продуктов и  товаров  заметно уменьшилось,  а
экономиЯ бензина  увеличилась. ‘оответственно наблюдаетсЯ резкий  скачок его
экспорта  в  страны ЌЂ’Ћ. Ћбмен Љорвалана на  „уську улучшит наши балансы  и
частично  ликвидирует  некоторые трудности  снабжениЯ  населениЯ  овощами  и
бананами.  ‡атрону  теперь  главный  аспект всей проблемы.  Ѓесславный почин
„уськи  привел  к  катастрофическому   затовариванию  складов,  магазинов  и
ресторанов нереализованными  винно-водочными изделиЯми. ‚озникают пробки  на
крупных  железнодорожных   узлах.  ђастет   инфлЯциЯ,  тромбированы   многие
внутренне-банковские   финансовые   операции.   Љрепнет    реальнаЯ   угроза
спонтанного  образованиЯ  второй  оппозиционной  партии в  нашей  стране  на
политической платформе,  не  брезгующей никакой социальной демагогией.  €деЯ
глобальной  маскировки наружного пространства ‘‘‘ђ находитсЯ под  угрозой: ‚
такой  ситуации лозунг "‚перед к Љоммунизму"  выглЯдит смехотворно даже  длЯ
дураков из братских компартий. Џредлагаю  поручить министру внешней торговли
произвести обмен выше названных лиц в одной из нейтральных стран. „ело зашло
слишком далеко.  ‡ыкина моЯ  вчера заЯвлЯет: "…сли бы  ты, Ђлеха,  пил, Я бы
теперь знала, как поступить! "

        11

     ђазобрали мы  Ящички  из-под апельсинов  арабских,  подкинули дощечек в
костер, вторую бутылку  подогрели,  хорошо пошла, а  ’етерин шпарит наизусть
ихние речуги на политбюро. парит, Я же думаю, пронесет или не пронесет? —ем
дело  кончитсЯ? „о  чего  мы  дошли,  „уська с  тобою?  €  виноват  Я  перед
заключенным   своим   сыном  ‘лавкой.  …сли  б  не  Я,  моЯ  многомиллионнаЯ
бригадушка, да  всЯкие надомники - поэты, композиторы, художники и  артисты,
не сочинил бы ‘лавка книгу "ђазвитие алкоголизма в ђоссии", не тискал бы  ее
на  ебаном  ‡ападе,  не сидел  бы  нынче  под землей  на ‹убЯнке,  а пил  бы
портвешок в подъезде и там же с девок брюки сдирал.
     "„уську менЯть мы не будем, - говорит Ђндропов. -  Ћна без сына и  мужа
никуда  не слинЯет. Ђ мой агент,  работающий  в кровавом  чилийском  гестапо
докладывает, что  естественнаЯ  смерть  Љорвалана не  за  горами.  ‘тоит  ли
рисковать  в  таком  щекотливом  деле?  "  "‘тоит!  -  отвечает  Ѓрежнев.  -
‹атиноамериканцы живучи.  Џо словам моих референтов,  Ђрисменди  месЯцами не
ел, не  спал,  свертываемость  его крови после пыток была равна  нулю. Ќо он
выжил. Џотому что формула  крови коммунистов продолжает  оставатьсЯ загадкой
номер  один длЯ  врагов и  международных  карателей.  ЏоменЯем этого бандита
Ѓуковского на Љорвалана. •ер с  ним. „олго он после  андроповской  баланды и
режима не протЯнет! " ЃурнаЯ  овациЯ. ‚се  встали,  потом сели и дают  слово
’етерину. Ќаливает себе ’етерин  из графина  хрустального с золотой  крышкой
крымской мадеры, хлобысть стакан и тоже толкает речугу. "џ, - говорит, - как
внештатный   контрразведчик,   открыл  такую   штуку:   сущность   химчисток
"американок".  Ћднажды  после  смены  желаю  Я  опохмелитьсЯ. Ќо  постепенно
становитсЯ очевидным, что трЯпок  моих  дома нет. Ќи брюк,  ни  пиджака,  ни
байковой рубашки не нахожу нище. џ бы ќллинские, бабы своей, трЯпки напЯлил,
неоднократно так поступал, но и их стерва из дома вынесла. —итаю записку, на
ручке в сортире надетую: "‘волочь! ЏьЯнь! ‚ещи в химчистке. ‘иди дома и будь
проклЯт! " Ђх, так? •орошо. ђешаю сдернуть, как давеча, шторы, завернутьсЯ и
таким  манером проследовать  в "—айку", вырвать у ней из  клюва свои трЯпки.
торы снЯты. •орошо, думаю, сука, Я тебе сейчас устрою  ‘талинградскую битву
под  Њосквой! Ћднако удар ќлка  нанесла  мне почти смертельный: не нахожу ни
простынки, ни наволочки, ни  скатерки! Ћкружен! Ћкружен! Ђ в  окнах уже хари
вражеские лыбЯтсЯ. ђога у них  и червЯки  в ушах. џ по-пластунски бросаюсь в
сортир, а там Љиссинджер сидит, очки протирает, Я в него громкоговорителем -
бамс, воду спускаю, нету Љиссинджера, только от унитаза кусок откололсЯ. Џот
с менЯ льет красный, зеленый, серый, и в каждой капельке по песчинке. Џрыгаю
в ванну, а-а-а-а!.. в ванной Љиссинджер голый лежит, холодный,  скользкий...
а-а-а-а! ‚ываливаю на него всю  посуду из буфета, а он из телевизора на менЯ
зырит и  говорит: "Ќе бойсЯ, ’етерин, Я -  ‚алентин  ‡орин! " Ђ-а-а-а!.. ’ут
мне политбюро бурную овацию устроило... Ѓросаю телевизор  с балкона прЯмо на
"†игули", развели машин ворье, колхозники, спекулЯнты! ‚роде легче стало, но
на обоЯх  вдруг уши проросли и  запах из ушей... задыхаюсь...  вонища глотку
перехватила, и с полки кухонной макаронины на менЯ двинулись с вермишелинами
наперевес. ‘ люстры многоножки сыпЯтсЯ, в ванной Љиссинджер гломзает вилками
и ножами по кафелю. —то делать? Џол-одиннадцатого!.. Ђ-аа-а! ѓолым не пойду.
•одил  один  раз.  ‡абрали.  Ќезаконно   забрали,   ибо  Я   шел  и  кричал:
"Ћтвернитесь! Ћтвернитесь, граждане! " Ђга! ‚ передней шкаф стоЯл фанерный с
зеркалом. ‚ырезаю в боках дырки длЯ рук, сзади длЯ глаз, дно вышибаю,  кладу
рубль с лысым из заначки на верхнюю полку, залажу туда  и лифт вызываю. Њуде
прикрыто и  ладно. Ќормально. „вигаюсь  по улице потихоньку. €горек  за мной
бежит, "пусть всегда будет папа" поет. Ќе тЯжело. ’олько в Яйцо левое заноза
попала. ‡еркало зайчиками  чертей  распугивает. ’ак и заЯвлЯюсь в гастроном.
“спел,  слава тебе, ЉЏ‘‘! ЏоправилсЯ и -  в  химчистку.  "Ђ  ну, давайте,  -
говорю, - падлюки, трЯпки мои. џ - ’етерин, Љвитанцию потерЯл! " ‚ыдают, как
ни странно. каф Я  им оставил  длЯ грЯзных газет вместо урны.  € что  же  Я
открываю?  Ќе дураки  они!  Ќе  дураки американцы!  € опЯть нам  заЯчьи  уши
приделали! Њы такие  средства выделЯем  длЯ  борьбы со шпионами, маскируемсЯ
круглые сутки, а  они всю работу свели на нет срочной химчисткой. ‚едь стоит
только трЯпкам нашим туда попасть, как в них автоматически вживаютсЯ датчики
и передатчики. Ћстальное же дело техники.  ‘путники летЯт, ловЯт их сигналы,
и  –ђ“ в курсе  не то что всех наших планов, но и подробностей личной жизни.
‚ам-то, - говорю членам политбюро, - хорошо.  ‚аши трЯпки бабы в американку"
не  носЯт, а  Я поддал. €ду. Њилашкин, бугор наш, орет: "‹е-тЯт! ‹етЯт! Ћдин
над  Ђнькиным ларьком, другой над Њанькиным! " € слышу: жужжит  в ширинке  и
под  мышками.  †ужжит и, как со спутника, сигналы из менЯ выходЯт: "Џи-пи...
пи-пи...  пи-пи...  "  —его  же  думать?  ‡акрывать надо химчистки к  ебеной
бабушке! €ли же вставлЯть в  наши трЯпки помехи. Ћни нас жужжанием, мы же их
треском  и  скрежетом  заглушим,  как  "‘вободу". Љосыгин  говорит:  "‹адно,
’етерин. Њы что-нибудь придумаем.  Ћдин ум - хорошо, а двенадцать лучше!.. "
Џолитбюро вроде винных отделов  до  семи работает. џ говорю: "Џойду, а то не
успею".  ‘тали мы  все,  как  во  ‚нукове на проводах  Ѓрежнева куда-нибудь,
лобызатьсЯ по три раза. Ќо с ‘условым никто не лобызалсЯ.  —ахотка у него. €
врачи запретили. Џодгорный говорит: "Ќе серчай, ‘услов. ‡ато у тебЯ два тома
сочинений на днЯх  выйдут, и мы их населению вместо "Ѓаскервильской  собаки"
по талонам давать будем".
     ‚от человек  ‘услов!  „уба на ходу  врезает, ему  бы в  Љрыму на  плЯже
валЯтьсЯ и портвешок дармовой жрать стаканами, а он в –…ЉЂ на трамвае каждый
день кандехает! ‘кромный мужчина, вроде ‹енина".
     ’ут, братец,  ’етерин вдруг  захрипел и в костер повалилсЯ, удержать не
успели.  ЋбварилсЯ  немного.  Њы  его  обоссали  по  древнему способу,  чтоб
волдырей на лице не было, а он плачет, €горька зовет. "Џрости,  - говорит, -
€горек, прости ты менЯ за то, что пропил Я свою восьмую хромосому, и Язык ты
лишний имеешь!  Ќо Я тебе сестреночку рожу, красоточку, принцессу детсадика,
а тебЯ отдам  в двуЯзычную  в англо-французскую  школу!  Џрости!  ‡авЯжу  Я,
завЯжу,  завЯжу!  "  Ћбо  многом,  братец,  мы  тогда   поболтали.  Џодходит
участковый. ђыло мЯтое: он ночью намордник на него надевает, наверное, чтобы
бабу  свою не кусать: "‚ы понимаете, где вы костер разожгли?  ‚ы  понимаете,
что  в  пред-олимпийские годы нас всех уничтожат? ‚ы отдаете  себе отчет? ‚ы
почему играете с огнем, когда "ђоссиЯ" горит? ", "Љак горит?  " "’ак! ‘верху
взЯлась! "  "Ђ-а-а-а! - заорал ’етерин, за голову схватилсЯ. - ѓорю-ю-ю? " €
в речку Џушку - бух! ’руп его только через месЯц нашли в ‘уэцком канале. "‚ы
понимаете,  где  вы  огонь разожгли?  "  ’ут  Я головешки  раскидал,  уголье
растоптали, повалилсЯ и плачу, как маленький, что пронесло беду, ‘лава Ѓогу!
Џод   костром-то   нашим   дежурнаЯ  стратегическаЯ   ракета,   оказываетсЯ,
находилась. …ще  бы немножко, пару дощечек  подкинули бы, и - прощай  втораЯ
мироваЯ  война,  здравствуй,  третьЯ! Ќас бы  раскидало, ракета легла бы  на
курс, оттуда последовал бы ответ и... все... все! Ћсталась бы на поверхности
‡емли только пустаЯ посуда, сдавать же ее было бы некуда и, главное, некому.
Ћт этой ужасной картины, мелькнувшей,  братец, в здравой моей голове, почаще
бы  такие картины  мелькали в  ваших генеральских  и  маршальских  калганах,
заплакал Я еще неоткровенней и громче. "„а! “ничтожим вас, ханыг позорных, к
Ћлимпиаде-80!  ‚  народе   нашем  одни  спортсмены  останутсЯ,  выжжем  Язву
алкоголизма олимпийским огнем, проститутки! " - шумит участковый.

        12

     Ћткровенно говорЯ,  братец,  стебанулсЯ слегка наш участковый  на  этой
Ћлимпиаде-80.  ‘тебанулсЯ форменным образом. Ќачал  с балконов.  Џриказал не
вешать на  них  белье,  потому  что вывешенное белье секретные  американские
спутники могут принЯть за белые флаги сдачи  нами  идеологических позиций, и
тогда в одно чудесное утро мы услышим на нашей Ѓольшой Ђтомной улице скрежет
гусениц вражеских танков. "’ак что, - говорит, -  если кто вывесит простынку
и хоть бы даже белые кальсоны, буду рассматривать сей факт как сдачу  в плен
и стрелЯю, ети вашу бабушку в тульский самовар, без суда и следствиЯ прЯмо в
лоб. Њне давеча Ящик патронов начальство длЯ этого выдало... ђа-а-зойдись! "
‹юбил наш  участковый это словечко. Ћн его ночью во  сне  и то  орал. Ђ  все
почему?  Џотому  что,  братец,  пил он  не с народом, а в одиночку. —уралсЯ,
сволочь, масс, индивидуалистом маскировалсЯ, трезвым. Ќо мы-то знаем, что на
дежурство он без четвертинки спирта не выходил. € где, ты думаешь, он  носил
этот спирт, которым ему взЯтку в Ядерном институте  давали. ‚ кобуру  он его
наливал! „а, да! ‚ кобуру. €ной  раз зайдет с тоскливой и Яростной рожей  за
угол, снимет кобуру с портупеи,  башку запрокинет и присосетсЯ, ни  капельки
на  земь не прольет.  ‚от  и  допилсЯ институтского спирта, которым  ко  дню
рождениЯ ‹енина бомбы протирают. ‘начала лаЯть во сне  начал наш участковый.
’етерин ведь за стеной  у  него  жил, все  слышал.  ‹ает  и  лает.  €ногда с
подвизгом,  иногда,  особенно  в  полнолуние, с тошнотворным подвоем.  ‘пать
невозможно было от  евонного лаЯ  и  воЯ,  а указать  на это не давал он нам
никакого права.
     "џ лаю  по  особому  оперзаданию, и не окрысивайтесь, подлецы! € вой  у
менЯ  государственное  значение имеет.  Ѓез него  давно бы  уже стали рабами
капитала и нью-йоркской мафии! " ’ак он нам говаривал...  ’ы не перебивай, Я
все равно не  двинусь  дальше, пока  не доскажу душераздирающую  истину  про
нашего безумного участкового...  Ќе командуй! џ  тебе не ‚аршавский пакт!  џ
сейчас как  гаркну  "‘мир-на-а! ", так ты  у менЯ лапки  по  швам вытЯнешь и
простоишь до второго пришествиЯ, когда тебе скажут: "‚ольна-а! " ЏонЯл?
     Ѓаба же  нашего участкового  вконец измучилась  от  лаЯ  и  воЯ  своего
муженька. Ќу, и не выдержала, естественно. Ќе выдержала и стала затыкать ему
на ночь глотку. ’о  носком грЯзным, то  портЯнкой,  то трусами,  и дрых себе
участковый без задних ног до утра. € ни  о чем не догадывалсЯ. Ћтдохнуть дал
’етерину-соседу и бабе своей с детишками. ‚се было бы хорошо. ’олько стал он
недоумевать,  отчего это у него  по  утрам то  нестиранный носок, то вонючаЯ
портЯнка,  то запревшие  трусики  оказываютсЯ  мокрыми  и изжеванными  порой
неимоверно. Ќичего понЯть не умеет. Ѓаба же его обычно ставила будильник длЯ
себЯ лично, вытаскивала утречком из участковой пасти затычку и сушила  ее на
батарее. ‚се было хорошо. Ќо как-то  испортилсЯ у них будильник, хотЯ клеймо
на нем стоЯло знака качества, и продирает однажды наш участковый пьЯные свои
зенки и обнаруживает свою глотку заткнутой. Ќи  охнуть, ни вЯкнуть, ни слова
прохрипеть  не  может.  —уть не  задохнулсЯ от обиды, вырывает клЯп  и давай
кусать свою бабу. „о крови искусал, пока она  голаЯ на улицу  не  выскочила.
‘пасли мы ее.
     Ђ  она с  тех  пор  не давала себЯ участковому,  пока  он  на  ночь  на
напЯливал  на свою  ханыжную  харю  бульдожьего  намордника. ‹юбил он  жену.
Џоэтому  и  надевал.  ‹юбовь   к   бабе,  братец,  и  не  на  такие  подвиги
подталкивает,  а еще  на более  сногсшибательные.  Ђ  выть перестал. ђазве и
залает  после седьмого ноЯбрЯ,  но Я лично  считаю, что это  в порЯдке вещей
после  праздничной похмелюги.  Ќо дело  не  в этом. Ќас-то, гаденыш,  привык
утрировать по-зверски. †итьЯ не давал, асмодеище. ’ы интересуешьсЯ, почему Я
говорю  утрировать,  а   не  третировать.  Џотому  что  утрировать  означает
третировать утром, когда мы собираемсЯ в Яблоневом саду за ‡инкиным ларьком.
Ќа ночь некоторые  из  нас  зарывали, бывало, под старыми Яблоньками остатки
портвешка,  чернил,  бормотухи  или  пивка.  ‡ароешь,  а  потом  по  утрЯнке
откопаешь, опохмелишьсЯ и  - под землю,  сортировать  атомы урана.  Љонечно,
если  со  стороны  на нас  поглЯдеть,  то  страннаЯ,  должно  быть,  картина
открывалась  в   –ђ“  на   проЯвленных  снимках.  Џолзают  между  Яблоньками
маскировщики на карачках:  рыщут зарытую заначку,  ибо  один  из них  забыл,
мерзавец, где он ее заныкал. Џерерыли мы однажды весь сад, ножами и  палками
землю  истыкали - нигде не можем  найти четвертинку и бутылку пива. Ќигде. Ђ
сердца-то наши тем временем останавливаютсЯ, не хотЯт тикать  без расширениЯ
сосудов.  ‚ головах же буквальный конец света, страшный суд  и изнурительный
ад. ’оска,  повторЯю, и  мрак.  Ѓольшое горе. Ќаконец,  когда  казалось,  не
выйдем  мы  все  из  Яблоневого  сада, умрем  на  посту  и  окончательно  не
воскреснем,  натыкаюсь  Я  случайно  на  белую  головку  под  вЯлым  осенним
лопушком.   ‡убами  стащил,   губу  порезав,  оловЯнную  пробку,  зубами  же
"†игулевское" открыл, откуда только  силы взЯлись, ибо руки у всех трЯслись,
как  у  балалаечников из  оркестра  народных инструментов имени Љурчатова, и
отпили мы, сердешные, бедные, из стылой бутылочки, из "маленькой", по одному
спасительному  глотку... “х! ‘лава тебе, ѓосподи! Џрости и помилуй, спасены!
‘пасены на этот  раз, а что дальше будет, неизвестно.  Љак завтра повернетсЯ
судьба, не ведаем...
     Ѓыстро, длЯ увеличениЯ ЉЏ„  водки и пива, разводим костер. ‘мешиваем  в
бутылке из-под шампанского с колотым горлом то и  другое, и вот уже, товарищ
ты мой, генерал-лейтенант, после спасениЯ  сам батюшка  кайф коснулсЯ  наших
внутренностей отеческой своей рукою. Љайф! ‚раз тела от него молодеют, мысли
поЯвлЯютсЯ в смурной, тупой и болезной пару еще минут назад башке, весь мир,
включаЯ  проклЯтый  наш ‘таропорохов, выстраиватьсЯ  начинает  на  глазах, и
хочетсЯ  душе  чегой-то такого...  трудно  даже  сказать  чего...  высокого,
настоЯщего, делового, полезного  государству и людЯм, бескорыстного  такого,
решительного,  партийного,  а  главное  чистого... выпить еще, одним словом,
хочетсЯ,  а потом  уже  по  эскалатору, вниз на второстепенную  работенку  -
писать красной краской  на ракетах  зловещий  лозунг "смерть капитализму", €
вот, только мы в  порЯдок привели  себЯ после вечерней  маскировки, смотрим:
человек бежит к Яблоневому саду от  нашего дома. Ѓосиком человек, хоть инеем
за  ночь прихватило осеннюю травку,  в кальсонах голубых  и сиреневой майке.
“частковый. Љое-кто думал рвануть когти подальше от штрафа, но Я командую:
     - –ыц! “частковый  в кальсонах  на маскировку работает. Ѓеды не  будет.
ЋставатьсЯ на местах! —етвертинку притырить!
     Џодбегает, зверюга, запыхавшись.  ђыло  фиолетовое, вот-вот задохнетсЯ.
‡наю Я такие лица. Ћни от смертельного сужениЯ сосудов бывают. Њноголетнего,
разумеетсЯ. ’ут ты, братец, прав.
     -  Ѓратцы! -  хрипит умолЯюще. - Ѓратцы! ‘пасите!  „ома - ни  грамма!..
Џомираю!  …й-Ѓогу,  помираю!  •оть  пива  дайте  глоток,  хоть  одеколона...
‘пасите! ђуки-ноги отнимаютсЯ! Њожно и лосьончика!
     Ќа  лбу  участкового  испарина.   „ышит  неровно.  ЏодергиваетсЯ  весь.
ѓлазенки  бегают. ‡накомаЯ картина. †алко человека бывает в таком состоЯнии.
Ѓеспомощен он и болен,  и всЯ его случайнаЯ  жизнь зависит в такие минуты от
наперстка вшивого водки или от полстакана любой советской бормотухи.
     - ‚ек не  забуду, братцы!  Ќалейте! „ышать трудно! ѓрудь спирает! ‚иски
горЯт!
     - Ќету, - говорю жестокую ложь.  - ‘ами  девЯтый хуй без  соли доедаем!
‡апасать  надо.  ’ы  из  магазинов,  стерва,  сумками  волокешь,  а  у  нас,
маскировщиков, стрелЯешь. ѓде нажралсЯ-то, борец с алкоголизмом?
     - Џраздник был, - отвечает, - у менЯ. Џистолет Я потерЯл в понедельник.
‚се уж думал  - конец. ‚ петлю лезть собиралсЯ. ЏенсиЯ моЯ накрылась, а быть
может, и  свобода.  ЌашелсЯ он,  братцы,  нашелсЯ.  џ  его на складе,  когда
заведующую улюлюкал, выронил. ЌашелсЯ. Ќу, и загулЯл. ‘пасите!
     -  Љак  же ты  его  выронил? ‚низ  головой что ли  стоЯл? -  спрашивает
’етерин. Ћн любил как инженер-изобретатель до сути вещей докапыватьсЯ.
     -  Ќе  помню. ‘онька  такое  иногда выделывает,  что  башка, как  после
карусели, кружитсЯ...  „айте глоток! Џомираю...  Љостер горит. ‡начит, грели
портвешок.
     Ќет  думаю, не получишь ты, паскуда,  глотка. Ќе  получишь!  Ќе  ты  ли
костры наши раскидывал, не ты ли  штрафы  присылал за  распитие спиртного  в
неположенных  местах? Ђ? Ђ кто отлавливал нас, как бешеных собак, и волок  в
вытрезвиловку?  ’ы  -  гадина!  Ђ главное, ты вредитель и,  возможно, шпион,
срывающий маскировочную задачу партии. ’ы себЯ над не