желанием постигнуть эту  и  сотни  других  тайн,  о  которых
говорилось в  сагах,  прочитанных или слышанных мною от ќрланда,  но которые
оставались при  этом необъЯснимыми.  €  в  дерзости своей Я  просила хозЯина
Љарликова камнЯ помочь мне  в  достижении познаний,  недоступных длЯ простых
смертных.
     - €  злой  дух  услыхал  твою  просьбу?  -  спросила Њинна,  чьЯ  кровь
похолодела в жилах от последних слов Ќорны.
     - ’ише,  -  прервала ее Ќорна,  понизив голос,  -  не раздражай его: он
здесь и все слышит.
     Ѓренда вскочила с места.
     - џ пойду в комнату к ћфене ”и,  -  сказала она, - а вы, Њинна и Ќорна,
можете и дальше сколько вам угодно толковать здесь о гномах и карликах. џ не
боюсь их во всЯкое другое времЯ,  но не хочу слушать о них ночью,  при свете
этого тусклого светильника.
     Ћна собиралась уже выйти из комнаты, когда сестра удержала ее.
     - ’ак  вот  каково  твое  мужество,   -  сказала  Њинна,  -  а  ты  еще
утверждаешь,  что не веришь в сверхъестественные чудеса, которых так много в
истории наших  предков.  ’о,  что  Ќорна хочет сказать нам,  касаетсЯ,  быть
может,  судьбы нашего отца, всех нас. …сли Я могу слушать ее, верЯ, что небо
и моЯ невинность защитЯт менЯ от всЯкого зла, так уж тебе, Ѓренда, раз ты ни
во  что чудесное не веришь,  нет никаких оснований испытывать страх.  Џоверь
мне, что тем, кто не чувствует за собой вины, нечего опасатьсЯ.
     - Ћпасности-то, может быть, и нет, - ответила Ѓренда, не способнаЯ даже
тут сдержать природную свою склонность к юмору,  -  но страху хоть отбавлЯй,
как говоритсЯ в  нашем старом сборнике шуток.  ‚прочем,  Њинна,  Я не покину
тебЯ,  -  прибавила она  шепотом,  -  главным образом потому,  что  не  хочу
оставлЯть тебЯ  одну  с  этой  страшной женщиной,  а  между нашей спальней и
комнатой ћфены ”и -  темнаЯ лестница и бесконечный коридор,  иначе не прошло
бы и пЯти минут, как Я привела бы ее сюда.
     - Ќикого не зови, девушка, если только тебе дорога жизнь! - воскликнула
Ќорна.  -  €  не прерывай снова моего повествованиЯ,  ибо Я  могу,  Я должна
говорить, только пока горит этот волшебный свет.
     "‘лава  тебе  ѓосподи,  -  сказала про  себЯ  Ѓренда,  -  что  масло  в
светильнике почти все уже выгорело! ЊенЯ так и подмывает дунуть на огонь. Ќо
тогда мы окажемсЯ впотьмах вместе с Ќорной, а это будет еще хуже".
     ђассудив  таким   образом,   она   покорилась  судьбе  и   снова  села,
приготовившись,  со всем спокойствием,  на какое была способна, дослушать до
конца историю Ќорны.
     - ќто  случилось в  жаркий  летний день  около  полуднЯ,  -  продолжала
рассказчица.  -  џ сидела у Љарликова камнЯ, устремив взор на “орд-•илл, где
волшебный, неугасимый карбункул сверкал еще Ярче обычного, и так велика была
моЯ  скорбь об  ограниченности человеческих познаний,  что в  конце концов Я
невольно высказала ее словами одной старинной саги:

                Џрервите сон свой, •эймз, мудрец,
                € ’ролд, суровых гор жилец,
                ’ы, что в уста бессильной девы
                ‚лагал волшебные напевы,
                ’ы, что руке, лишенной сил,
                ‚олшебный жезл не раз дарил,
                € девы бурный ђуст смирЯли
                € ветры в ”ауле пробуждали.
                Ќо нынче мощь твоЯ ушла,
                ‚ек Ћдина покрыла мгла.
                —то имЯ ’ролда? - ‡вук пустой,
                ‹ишь отблеск славы прожитой,
                € прочь летит она от вздоха,
                Љак легкий пух чертополоха.

     - Ќе успела Я произнести эти слова,  -  продолжала Ќорна,  -  как небо,
бывшее до того необыкновенно Ясным, внезапно так потемнело, что полдень стал
скорее  похожим  на  полночь.   Ћдна-единственнаЯ  молниЯ  на  миг  осветила
окружавшие менЯ пустоши, болота, горы и бездны. Ћдин-единственный удар грома
пробудил эхо  всех уголков “орд-•илла,  и  его бесконечные раскаты так долго
гудели в горах, словно целаЯ скала, сорваннаЯ молнией с вершины, скатилась в
долину через утесы и  пропасти.  ‚след за  тем  хлынул такой ливень,  что  Я
бросилась укрытьсЯ от него в отверстие таинственной пещеры.
     џ  опустилась на  то  каменное ложе,  которое  было  больше  другого  и
находилось в самой глубине пещеры,  и, устремив глаза на меньшее, задумалась
о  том,  каким образом и  длЯ  какой цели  было  создано это  мое  необычное
убежище.  Ѓыло ли оно в  самом деле высечено в скале могущественным ’ролдом,
как  утверждает поэзиЯ скальдов?  €ли  то  была гробница норманнского вождЯ,
похороненного здесь вместе со своим оружием и сокровищами,  а быть может,  и
женой, умерщвленной ради того, чтобы и за гробом не разлучалсЯ он с тем, что
больше всего любил в  жизни?  Ђ  быть может,  то  было убежище раскаЯвшегосЯ
грешника,  благочестивого отшельника более поздних времен? €ли грот этот был
просто делом рук какого-нибудь странствующего подмастерьЯ,  которого случай,
досуг или прихоть подвигли на столь необычный труд?..  џ нарочно рассказываю
вам,  какие мысли бродили тогда у  менЯ в  голове,  дабы вы  знали,  что все
последовавшее  не  было  игрой  предубежденного  и  заранее  подготовленного
воображениЯ, а настоЯщим и страшным видением.
     ђазмышлЯЯ таким образом,  Я  незаметно погрузилась в  сон,  от которого
пробудил менЯ второй удар грома, и когда Я проснулась, то при бледном свете,
проникавшем сквозь вырубленное вверху окошечко,  увидела уродливую и неЯсную
фигуру карлика ’ролда:  он  сидел  против менЯ  на  меньшем и  более  низком
каменном  выступе,   чуть  ли  не  целиком  занимаЯ  его  своим  безобразным
квадратным туловищем.  џ  была поражена,  но не испугана,  ибо в  жилах моих
течет горЯчаЯ кровь древнего рода ‹охлинов.  Ћн заговорил, но на Языке столь
древнем, что не многие, кроме отца и менЯ, смогли бы понЯть смысл его речей.
’о было наречие наших предков, на котором они говорили еще до того, как Ћлаф
воздвиг  крест  на  руинах  Языческих  верований.  ђечь  его  была  темна  и
непонЯтна:   так  жрецы  обращались  от   имени  своих  богов  к   племенам,
собиравшимсЯ у •елгафелса*.
     ______________
     *   €ли  свЯщенной  горы,   где  норманнские  жрецы  поклонЯлись  своим
истуканам. (Џрим. автора.)

     ‚от смысл его слов:

                ’ысЯчелетний минул срок,
                ‘ тех пор как, искушаЯ рок,
                ‡десь дева встала на порог,
                ’ы, гордаЯ, с верой
                Љ ’ролду в пещеру
                   Џосмела войти,
                ’ак узнай мои чары:
                Ѓез страшного дара
                   ’ебе не уйти.
                ‚ласть желанную, дева
                   ‘ отважной душой,
                ’ы получишь над ветром
                   € бездной морской,
                Ќа суше, в пещерах, заливах и воу,
                Ќа отмелЯх, мысах, в хэлиерах и джоу*.
                ‚ царстве северных бурь, где о выступы скал
                   ЃьетсЯ северный вал.
                Ќо хотЯ снизойду Я к безумной твоей мольбе,
                ‹ишь тогда суждено будет сбытьсЯ столь дивной судьбе.
                   Љогда дара ты жизни лишишь
                   „авшего дар тот тебе.
     ______________
     * „жоу - глубокий овраг, выходЯщий к морю. (Џрим. автора.)

     џ  ответила ему  подобными же  стихами,  ибо  мной овладел дух  древних
скальдов нашего рода,  и,  отнюдь не страшась призрака, сидевшего от менЯ на
столь близком расстоЯнии,  Я  ощущала прилив того высшего мужества,  которое
одушевлЯло витЯзей и жриц друидов на борьбу с миром невидимых сил,  когда на
земле,  по  их  мнению,  не  оставалось больше достойных длЯ них соперников.
Ћтвет мой был таков:

                ‘корбь в твоих словесах,
                   †итель келий тесной,
                Ќо смЯтенье и страх
                   „еве той неизвестны,
                —то искала в горах
                   ‚стречи с ’ролдом чудесной.
                „лЯ тЯгчайшей из мук
                   Ћбрету Я терпенье.
                †изнь - лишь краткий недуг,
                   Ђ смерть - исцеленье.

     „емон злобно взглЯнул на менЯ,  словно одновременно и  разгневанный,  и
пораженный, а затем исчез в густом облаке серного дыма. „о этого мгновениЯ Я
не чувствовала страха,  но тут он охватил менЯ.  џ рванулась прочь из пещеры
на  воздух:  гроза прошла,  все  кругом было тихо и  безмЯтежно.  Ќа  миг  Я
остановилась, чтобы перевести дыхание, а потом бросилась домой, размышлЯЯ по
пути над словами призрака,  которые,  как это часто бывает, Я не могла тогда
припомнить с той Ясностью, с какой мне удалось это сделать впоследствии.
     Њожет показатьсЯ странным, что подобное видение со временем улетучилось
из  моей памЯти,  как  приснившийсЯ ночью сон,  но  так именно случилось.  џ
заставлЯла себЯ поверить,  что оно было плодом моей собственной фантазии.  џ
подумала,  что  слишком долго жила  в  одиночестве и  на  этот  раз  слишком
отдалась во власть мечты,  порожденной моими любимыми занЯтиЯми -  изучением
чудесного. џ оставила их на времЯ и смешалась с молодежью своего возраста. џ
гостила в  Љеркуолле,  когда познакомилась с вашим отцом,  прибывшим туда по
делам.   Ћн  легко  добилсЯ  доступа  в   дом  родственницы,   у  которой  Я
остановилась,  и та рада была по мере возможности способствовать уничтожению
вражды, разделЯвшей наши семьи. ‚ашего отца, девушки, годы сделали несколько
более суровым,  но,  по сути,  он не изменилсЯ.  “  него и  тогда была та же
мужественнаЯ фигура,  та же стараЯ норвежскаЯ простота в  обращении,  он был
так же чистосердечен,  исполнен прЯмодушной отваги и благороден. “ него было
тогда,  пожалуй, больше подкупающей непосредственности, свойственной юности,
горЯчее желание нравитьсЯ (ему самому, впрочем, тоже легко было понравитьсЯ)
и та жизнерадостность,  котораЯ не переживает обычно наших юных лет. Ќо хотЯ
он  был,  таким  образом,  вполне  достоин привЯзанности и  ќрланд письменно
разрешил мне принимать его ухаживаниЯ, был, однако, другой - слышишь, Њинна?
- был  чужестранец,   посланный  нам  самим  роком,  полный  незнакомых  нам
совершенств  и  своими  любезными  манерами  намного  превосходивший простое
обращение вашего отца.  „а,  он  казалсЯ среди  нас  существом иной,  высшей
породы. ‚ы глЯдите на менЯ с изумлением, вам кажетсЯ непонЯтным, чем могла Я
привлечь такого возлюбленного?  Ќо  во  мне не  осталось ничего,  способного
напомнить о том, что восхищало в Ќорне из ”итфул-•эда, что заставлЯло любить
ее,  когда она была еще “ллой ’ройл. †ивой человек и бездыханный труп не так
разнЯтсЯ друг от друга, как та, кем была Я прежде, от той, кем стала теперь,
хотЯ до сих пор томлюсь на земле.  ‚зглЯните на менЯ,  девушки, взглЯните на
менЯ при мерцающем огоньке этого светильника. ђазве можно поверить, глЯдЯ на
эти изможденные,  огрубевшие от непогоды черты,  на глаза, почти потухшие от
всех  ужасов,  которых  они  были  свидетелЯми,  на  полуседые космы  волос,
развевающиесЯ словно  порванные в  клочьЯ вымпелы идущего ко  дну  судна,  -
разве  можно  поверить,   что  их  обладательница  когда-то  была  предметом
страстной любви?  ‘ветильник готов погаснуть,  но пусть он еле мерцает в тот
миг,  когда мне  суждено сознатьсЯ в  своем позоре.  Њы  тайно полюбили друг
друга,  мы тайно встречались,  и Я уступила роковой и преступной страсти.  Ђ
теперь  разгорайсЯ снова,  волшебный  огонь,  столь  могучий  даже  в  своей
слабости,  озари наш тесный кружок, и тот, что витает вокруг нас, не посмеет
коснутьсЯ своим  темным  крылом  освещенного тобой  круга.  Џосвети мне  еще
немного,  пока не расскажу Я самое страшное,  а там угасай,  если хочешь,  и
пусть все погрузитсЯ во мрак,  столь же черный,  как мое преступление и  мое
горе.
     ‘  этими словами Ќорна качнула светильник и поправила угасавший фитиль,
а затем глухим голосом и отрывистыми фразами продолжала свое повествование:
     - ‚ремЯ не позволЯет мне тратить лишних слов. ‹юбовь моЯ была раскрыта,
но позор еще оставалсЯ тайной.  ђазгневанный ќрланд прибыл на Џомону и  увез
менЯ в наше уединенное жилище на острове •ой.  Ћн запретил мне встречатьсЯ с
моим возлюбленным и велел принимать ухаживаниЯ Њагнуса, который своим браком
со мной мог бы загладить обиду,  нанесенную его отцом.  “вы,  Я  не была уже
более достойна такой благородной привЯзанности;  единственным моим  желанием
было   бежать  из   отчего  дома,   чтобы  скрыть  свой  позор  в   объЯтиЯх
возлюбленного.  Ќо Я должна быть к нему справедлива, он оставалсЯ мне верен,
слишком верен:  его измена лишила бы  менЯ рассудка,  но роковые последствиЯ
его верности принесли мне в десЯть раз больше горЯ.
     Ћна умолкла, а затем заговорила диким, безумным голосом:
     - …го   верность  сделала   менЯ   и   могущественной,   и   несчастной
повелительницей морей и ветров!
     Џосле  этого  резкого выкрика она  снова  на  минуту умолкла,  а  затем
продолжала уже более спокойным тоном:
     - ‚озлюбленный мой  тайно  прибыл на  остров •ой  с  целью устроить мой
побег.  џ согласилась встретитьсЯ с ним,  чтобы назначить день и час,  когда
его судно должно было подойти к  острову.  џ покинула дом свой в полночь.  -
Ќорна,  видимо,  задыхалась  от  страшной  муки  и  продолжала свою  повесть
отрывочными и невнЯтными фразами: - џ покинула дом свой в полночь. Ќадо было
пройти мимо двери в  покой отца...  џ  заметила,  что  она  приоткрыта...  џ
боЯлась,  что он следит за нами...  что шаги мои разбудЯт его... € Я закрыла
роковую дверь -  пустой,  малозначащий поступок,  но,  Ѓоже праведный, какие
ужасные он имел последствиЯ! “тром комната оказалась полной удушливого дыма,
а  отец мой -  мертвым...  Ћн  умер...  умер по моей вине,  умер из-за моего
непослушаниЯ,  из-за моего преступлениЯ!  ‚се,  что последовало затем,  было
туман и мрак. ќтот удушающий, Ядовитый, не дававший вздохнуть туман окутывал
все, что Я говорила и делала, все, что говорили и делали вокруг менЯ, пока Я
не понЯла наконец, что судьба моЯ свершилась и Я не сделалась бесстрастным и
страшным существом,  властительницей стихий,  разделЯющей могущество с теми,
что  смеютсЯ над человеком и  его страданиЯми.  ’ак рыбак смеетсЯ над муками
акулы,  когда,  выколов ей глаза шипами,  пускает ее,  слепую и обезумевшую,
обратно в бурные волны родного морЯ*.  Ќет,  говорю Я,  та, что стоит сейчас
перед вами,  равнодушна к  безумным страстЯм,  играющим вашими умами.  џ та,
котораЯ принесла жертву.  џ  та,  котораЯ лишила дара жизни давшего мне этот
дар. ‘обственной рукой осуществила Я страшное предсказание, и нет мне больше
места среди людей,  ибо Я существо, превосходЯщее всех своим могуществом, но
также и своими страданиЯми.
     ______________
     * Џодобную жестокость практикуют некоторые рыбаки, питающие мстительную
ненависть к этим хищным рыбам. (Џрим. автора.)

     ЏламЯ светильника,  давно уже  еле  мерцавшее,  на  миг вспыхнуло Ярким
светом  и,  казалось,  готово  было  погаснуть,  когда  Ќорна,  прервав свою
повесть, поспешно проговорила:
     - Ќи слова больше -  он здесь,  он здесь! „овольно того, что вы узнали,
кто  Я  и  какое право имею  советовать и  приказывать вам.  џвлЯйсЯ теперь,
гордый дух, если хочешь.
     ‘  этими словами она задула светильник и вышла из комнаты обычной своей
величавой походкой,  что  Њинна  заметила по  мерному звуку  ее  удалЯвшихсЯ
шагов.


                                  ѓлава XX

                                      ’ак все, что прежде мы с тобой делили,
                                      Љак сестры, клЯтвы и часы досуга,
                                      Љогда мы времЯ горько упрекали,
                                      —то разлучает нас, - ах, все забыто?

                                                        "‘он в летнюю ночь"*
     ______________
     * Џеревод ’.™епкиной-Љуперник.

     Њинна была глубоко потрЯсена страшным рассказом Ќорны, который свЯзывал
между собой и объЯснЯл множество отрывочных сведений, слышанных ею прежде от
отца и других близких родственников.  “дивление ее, смешанное с ужасом, было
так велико,  что некоторое времЯ она даже не пыталась заговорить с  Ѓрендой.
Љогда  же  наконец она  окликнула сестру  по  имени  и,  не  получив ответа,
коснулась ее  руки,  то  почувствовала,  что  та  холодна как  лед.  ‘трашно
испуганнаЯ,  Њинна  распахнула оконную раму,  раскрыла ставни  и,  впустив в
комнату одновременно и  свежий воздух,  и бледный свет летней гиперборейской
ночи,  увидела,  что Ѓренда лишилась чувств.  ‚  один миг все,  что касалось
Ќорны -  ее страшнаЯ повесть, ее таинственное общение с потусторонним миром,
- исчезло из  сознаниЯ Њинны,  и  она  опрометью бросилась в  комнату старой
домоправительницы,  чтобы позвать ее на помощь,  не задумываЯсь над тем, что
может ей  встретитьсЯ в  длинных темных коридорах,  по  которым ей надо было
пройти.
     ‘тараЯ  домоправительница не  замедлила  ЯвитьсЯ  на  помощь  Ѓренде  и
применить те  средства,  каких требовал согласно ее познаниЯм данный случай.
Ќо  нервы бедной девушки были так  потрЯсены только что  услышанной страшной
повестью,  что,  едва очнувшись от обморока,  она разрыдалась и, несмотрЯ на
все усилиЯ овладеть собой,  долго не могла успокоитьсЯ.  ‚прочем,  и  с этой
новой бедой многоопытной ћфене ”и тоже удалось справитьсЯ. •орошо знакомаЯ с
несложными снадобьЯми, какие применЯлись жителЯми етлендии, она дала Ѓренде
выпить успокаивающий настой трав и диких цветов и добилась того, что больнаЯ
наконец уснула.  Њинна легла рЯдом с сестрой, поцеловала ее в щеку и, в свою
очередь, попыталась забытьсЯ сном; но чем настойчивее призывала она его, тем
дальше,  казалось,  он  бежал от  ее глаз,  и  всЯкий раз,  как ей удавалось
задремать,  голос невольной отцеубийцы снова раздавалсЯ в  ее  ушах,  и  она
пробуждалась в ужасе.
     Ќа  следующий день,  в  тот ранний час,  когда сестры имели обыкновение
подыматьсЯ с постели,  они выглЯдели совсем не так,  как можно было ожидать.
Љрепкий сон восстановил жизнерадостный блеск в Ясных глазах Ѓренды и розы на
ее щеках:  случайное недомогание прошлой ночи оставило так же мало следов на
ее лице,  как таинственные ужасы,  рассказанные Ќорной,  в  ее душе.  Њинна,
наоборот,   выглЯдела  печальной,   подавленной  и  была,  видимо,  измучена
бессонницей и  тревогой.  ‘начала сестры почти не  говорили друг  с  другом,
словно не  смеЯ  коснутьсЯ такого страшного предмета,  как  событиЯ минувшей
ночи.  ‹ишь после того,  как  они  помолились,  что делали обычно вместе,  и
Ѓренда принЯлась зашнуровывать на  Њинне  корсет -  услуга,  которую девушки
постоЯнно оказывали друг  другу  при  совершении туалета,  -  младшаЯ сестра
заметила бледность старшей.  “бедившись после брошенного в  зеркало взглЯда,
что сама она не выглЯдит такой измученной, она нежно поцеловала Њинну в щеку
и сказала:
     - Љлод  •олкро был  прав,  дорогаЯ,  когда шутливо прозвал нас  Ќочью и
„нем.
     - Ќо почему ты говоришь это именно сейчас? - спросила Њинна.
     - Џотому что каждаЯ из нас смелее в  ту пору,  от которой получила свое
имЯ.  џ  прошлой ночью чуть не  умерла от страха,  слушаЯ ужасы,  которым ты
внимала с  таким мужеством и  твердостью,  зато  теперь,  при  Ярком дневном
свете,  Я  вспоминаю о  них  совершенно спокойно,  тогда  как  ты  похожа на
привидение, застигнутое восходом солнца.
     - ‘частливаЯ ты, Ѓренда, - серьезно проговорила Њинна, - что можешь так
скоро забыть такие чудеса и ужасы.
     - ‡абыть? Ќет, такие ужасы не забываютсЯ, - ответила Ѓренда, - но будем
надеЯтьсЯ,  что  расстроенное воображение несчастной  женщины,  которое  так
легко  порождает  призраки  и  видениЯ,  отЯготило ее  совесть  воображаемым
преступлением.
     - ’ак ты,  значит,  не веришь в ее видение у Љарликова камнЯ, - сказала
Њинна,  -  когда об этой чудесной пещере сложено столько легенд и  в течение
многих  веков  она  почитаетсЯ делом  рук  демона  и  постоЯнным местом  его
пребываниЯ?
     - џ  верю,  -  ответила Ѓренда,  -  что наша несчастнаЯ родственница не
обманщица,  и  верю поэтому,  что гроза в  самом деле застала ее у Љарликова
камнЯ,  что  она  укрылась в  нем  и  что  во  времЯ обморока или дремоты ее
посетило видение,  навеЯнное народными поверьЯми, в которых она так сведуща.
Ќо чему-либо большему Я, по правде говорЯ, не могу поверить.
     - Ќо  ведь то,  что случилось впоследствии,  -  возразила ей  Њинна,  -
полностью оправдало зловещие предсказаниЯ призрака.
     - Џрости менЯ,  -  ответила Ѓренда, - но Я уверена, что видение никогда
не принЯло бы в  ее глазах столь отчетливого образа и,  быть может,  даже не
сохранилось бы  у  нее  в  памЯти,  если  бы  не  случившеесЯ вслед за  этим
несчастье.  Ћна ведь сама сказала,  что забыла про карлика и вспомнила о нем
только после ужасной смерти своего отца; а кто поручитсЯ, не была ли большаЯ
долЯ того,  что она,  как казалось ей,  вспомнила, созданием ее собственного
воображениЯ,  расстроенного страшным происшествием?  Ђ  если бы она в  самом
деле  видела  чудесного карлика  и  говорила с  ним,  так  уж,  поверь  мне,
запомнила бы  этот разговор на  всю жизнь.  “ж Я  бы его,  во всЯком случае,
запомнила.
     - Ѓренда,  -  возразила ей  Њинна,  -  а  слышала ты,  как  наш  добрый
свЯщенник в церкви свЯтого Љреста говорил,  что всЯ наша мудрость, когда она
прилагаетсЯ к  тайнам,  превышающим возможности разума,  хуже безумиЯ и  что
если бы  мы  не верили в  то,  что выше нашего пониманиЯ,  то опровергали бы
свидетельства собственных чувств,  которые  на  каждом  шагу  позволЯют  нам
наблюдать ЯвлениЯ столь же действительные, сколько и непознаваемые.
     - ’ы сама достаточно образованна, сестра, - ответила Ѓренда, - чтобы не
нуждатьсЯ в  доводах нашего доброго свЯщенника,  а  потом мне  кажетсЯ,  что
слова его относились к таинствам нашей религии,  которые мы должны принимать
без рассуждений или сомнений.  Ђ раз Ѓог одарил нас разумом, так и применЯть
его в обыденной жизни,  значит,  не грех.  Ќо у тебЯ,  дорогаЯ Њинна,  такое
пылкое воображение -  мне с тобой не сравнитьсЯ,  -  вот ты и принимаешь все
чудесные истории за правду и любишь мечтать о разных волшебниках, карликах и
водЯных духах;  да ты и сама была бы не прочь иметь при себе всегда готового
к услугам крошку трау, или эльфа, как их называют шотландцы, в зеленом плаще
и  с парой блестЯщих крылышек,  отливающих радугой,  словно перышки на шейке
скворца.
     - Ќу,   это,   во  всЯком  случае,  избавило  бы  тебЯ  от  обЯзанности
зашнуровывать мне корсет,  -  сказала Њинна,  -  и  к  тому же зашнуровывать
криво:  посмотри,  ты так увлеклась своими доказательствами,  что пропустила
две петельки.
     - Ќу,  эту ошибку Я сейчас поправлю,  - ответила Ѓренда, - а затем, как
выразилсЯ бы один наш приЯтель,  Я выберу втугую и закреплю снасти... ’олько
ты так тЯжело вздыхаешь, что это не так-то просто сделать.
     - џ вздохнула при мысли о том,  - ответила несколько смущеннаЯ Њинна, -
как  скоро  ты  стала шутить над  несчастьЯми этой  необыкновенной женщины и
представлЯть их в смешном свете.
     - Ќу  нет,  видит Ѓог,  что Я  не  шучу над ними,  -  возразила не  без
некоторого раздражениЯ Ѓренда, - это ты, Њинна, все, что Я говорю серьезно и
с  искренним участием,  перетолковываешь в другую сторону.  Џо-моему,  Ќорна
одарена удивительными способностЯми,  которые,  как это часто бывает,  носЯт
даже некоторый оттенок безумиЯ.  џ  знаю,  что во  всей етлендии не сыщешь,
пожалуй, другой женщины, котораЯ так хорошо предсказывала бы погоду, а вот в
то, что она имеет власть над стихиЯми, Я верю не больше, чем детским сказкам
о короле ќрике, который заставлЯл ветер дуть с той стороны, куда поворачивал
свою шапку.
     Њинна,  несколько раздосадованнаЯ столь  упорным неверием своей сестры,
довольно резко ответила:
     - ‡начит,  она,  по-твоему,  наполовину помешаннаЯ притворщица, а между
тем ты слушаешьсЯ ее советов в том, что ближе всего твоему сердцу.
     - џ  не  знаю,  что ты хочешь этим сказать,  -  ответила Ѓренда,  густо
покраснев,  и резко рванулась от сестры,  но, так как теперь была ее очередь
подвергатьсЯ церемонии зашнуровываниЯ,  той ничего не  стоило удержать ее за
шелковую  тесьму.  Њинна  ласково  потрепала Ѓренду  по  затылку,  и  дрожь,
пробежавшаЯ при этом по плечам девушки, и краска, залившаЯ их, обнаружили то
невольное смущение, которое старшаЯ сестра и хотела вызвать.
     - Љак странно, Ѓренда, - продолжала Њинна уже более мЯгким тоном, - что
после того,  что позволил себе относительно нас этот Њордонт Њертон, и после
того,  как он имел наглость ЯвитьсЯ без приглашениЯ в  дом,  где присутствие
его совсем нежелательно,  ты все-таки смотришь на него и  относишьсЯ к  нему
по-дружески. „а ведь уже это одно должно было бы доказать тебе, что на свете
существуют такие вещи,  как чары,  и ты сама поддалась им. Ќедаром, видно, у
Њордонта на  шее цепь из волшебного золота.  Џоразмысли об этом,  Ѓренда,  и
одумайсЯ, пока еще не поздно.
     - Ќикакого мне  нет  дела  до  Њордонта Њертона!  -  поспешно возразила
Ѓренда. - € не все ли мне равно, что он или любой другой юноша носит на шее.
‚се  золотые цепи  всех бэйли ќдинбурга,  о  которых так  много говорит леди
ѓлоуроурам, не заставЯт менЯ влюбитьсЯ в кого-либо из них!
     Ћтдав,  таким образом,  должную дань женской привычке оправдывать себЯ,
подменЯЯ частное общим, она тотчас же добавила совершенно иным тоном:
     - Ќо послушай,  Њинна,  говорЯ по правде,  мне кажетсЯ, что ты да и все
остальные слишком поспешили осудить Њордонта,  ведь он так долго был длЯ нас
самым близким другом.  Џоверь, он значит длЯ менЯ не более, чем длЯ тебЯ, да
ты и  сама прекрасно знаешь,  что он не делал между нами никакой разницы,  и
есть у  него там на шее золотаЯ цепь или нет,  а  обращалсЯ он с нами всегда
как брат с  сестрами.  Љак смогла ты так сразу оттолкнуть его только потому,
что этот морЯк,  совершенно нам чужой человек, о котором мы ничего не знаем,
и  ничтожный коробейник,  о котором мы знаем,  что он вор,  сплетник и лжец,
оклеветали Њордонта и насказали о нем всЯких гадостей!  џ не верю,  что он в
самом деле говорил,  будто может выбрать любую из  нас и  ждет только случаЯ
узнать, которой достанутсЯ Ѓоро-“естра и Ѓреднесс-‚оу, Я не верю, что он мог
говорить такие вещи или даже в мыслЯх мог выбирать между нами.
     - Ѓыть  может,  -  холодно заметила Њинна,  -  у  тебЯ  были  основаниЯ
считать, что его выбор уже сделан.
     - џ не хочу этого даже слушать!  - воскликнула Ѓренда, даваЯ волю своей
природной живости и  вырываЯсь из  рук  Њинны.  ‡атем она повернулась к  ней
лицом,  и  ЯркаЯ краска залила не  только ее  щеки,  но и  плечи,  и  грудь,
выступавшую из-за  не  зашнурованной еще части корсета.  -  џ  не хочу этого
слушать даже от  тебЯ,  Њинна!  ’ы  знаешь,  что  всю жизнь Я  говорила одну
правду, что Я люблю правду, и повторЯю тебе: никогда Њордонт Њертон не делал
различиЯ между тобой и мной до тех пор, пока не...
     ’ут Ѓренда,  словно вспомнив что-то,  внезапно остановилась,  и Њинна с
улыбкой спросила:
     - Џока что,  Ѓренда?  Њне кажетсЯ,  что твоЯ любовь к  правде несколько
смущена той мыслью, которую ты готова была высказать.
     - Џока ты не перестала относитьсЯ к  нему с той справедливостью,  какой
он заслуживает,  - твердо заЯвила Ѓренда. - ‚от что! џ уверена, что скоро он
отнимет у тебЯ свою дружбу, которую ты так мало ценишь.
     - Ќу что же,  -  ответила Њинна, - тогда, значит, тебе не страшно будет
мое соперничество ни в дружбе,  ни в любви.  Ќо будь рассудительней, Ѓренда,
дело совсем не в злословии Љливленда -  он вообще неспособен на клевету -  и
не  в  сплетнЯх  ‘нейлсфута:  все  наши  друзьЯ  и  знакомые  в  один  голос
утверждают,  что по  острову пошла молва,  будто мы,  дочери Њагнуса ’ройла,
терпеливо ждем,  когда безымЯнный и безродный чужестранец сделает между нами
свой  выбор.  Ќо  как  можно допускать подобные слухи о  нас!  ‚едь наш  род
восходит к норманнским Ярлам,  мы дочери первого юдаллера во всей етлендии!
„а   будь  мы  даже  самыми  бедными  крестьЯнскими  девушками,   когда-либо
державшими в руках подойник, так и то было бы недостойным нашей скромности и
девичьей чести отнестись равнодушно к подобным намекам.
     - Њало ли что сочинЯют всЯкие дураки,  - с жаром ответила Ѓренда, - а Я
никогда не переменю мнениЯ о старом друге из-за злых кумушек нашего острова,
которые способны самые невинные поступки истолковать в самую худшую сторону.
     - Ќо  ты  послушай только,  что  говорЯт наши друзьЯ,  что говорит леди
ѓлоуроурам, послушай хотЯ бы Њэдди и Љлару ѓроутсеттар!
     - ‘лушать леди ѓлоуроурам!  -  упрЯмо ответила Ѓренда. - „а у нее самый
злой Язык во всей етлендии,  а что до Њэдди и Љлары,  так они были просто в
восторге,  когда Њордонт третьего днЯ оказалсЯ за столом между ними,  как ты
сама могла бы заметить,  если бы внимание твое не было занЯто более приЯтным
собеседником.
     - ‡ато  твое внимание было занЯто не  слишком-то  достойным образом,  -
возразила старшаЯ сестра, - ты глаз не сводила с молодого человека, который,
по  мнению  всех,   кроме  одной  тебЯ,   говорил  о  нас  с  самой  дерзкой
самоуверенностью.  €  даже если это обвинение несправедливо,  то  все равно:
леди  ѓлоуроурам утверждает,  что  с  твоей  стороны было  нескромно и  даже
неприлично смотреть туда,  где  он  сидел,  знаЯ,  что это может подтвердить
оскорбительные слухи.
     - Ђ  Я  буду смотреть,  куда захочу,  -  с  возрастающим жаром ответила
Ѓренда,  -  и не позволю леди ѓлоуроурам распорЯжатьсЯ моими мыслЯми,  моими
словами и  моими  взглЯдами!  џ  считаю  Њордонта Њертона невиновным и  хочу
смотреть на него как на невиновного и  говорить о  нем как о  невиновном.  Ђ
если Я  изменила свое обращение с ним,  так только исполнЯЯ волю отца,  а не
из-за того,  что думают леди ѓлоуроурам и  ее племЯнницы,  будь у  нее их не
две,  а  двадцать,  как бы  они там ни подмигивали,  посмеивались,  кивали и
болтали по поводу того, что их вовсе не касаетсЯ.
     - “вы,  Ѓренда,  -  спокойным голосом  ответила ей  Њинна,  -  с  такой
горЯчностью не  встают на  защиту обыкновенного друга.  Ѓерегись!  ’от,  кто
навсегда лишил  Ќорну душевного спокойствиЯ,  тоже  был  чужеземцем,  и  она
полюбила его против воли родителей.
     - „а, он был чужеземцем, - выразительно ответила Ѓренда, - но не только
по рождению,  а  и по всему своему складу.  Ћна не выросла с ним вместе и не
научилась за годы многолетней близости ценить его доброту и правдивость.  Ћн
был в самом деле чужим -  по характеру,  нраву,  рождению,  манерам и образу
мыслей.  ’о  был,  наверно,  какой-нибудь искатель приключений,  случаем или
бурей заброшенный на  наши острова,  который умел скрывать вероломное сердце
под личиной чистосердечиЯ.  „орогаЯ сестра,  остерегайсЯ лучше сама,  ведь в
Ѓоро-“естре есть и иные чужеземцы, кроме бедного Њордонта Њертона.
     Њинна с минуту молчала,  словно ошеломленнаЯ быстротой и находчивостью,
с  какими  сестра  ответила  на  ее  подозрениЯ  и  предостережениЯ.  Ћднако
природнаЯ гордость помогла ей произнести с наружным спокойствием:
     - …сли бы Я относилась к тебе,  Ѓренда, с тем же недоверием, с каким ты
относишьсЯ ко мне,  Я могла бы ответить, что Љливленд так же мало значит длЯ
менЯ,  как значили прежде Њордонт или юный ‘уортастер,  ‹оренс ќриксон и все
прочие любимцы нашего отца.  Ќо Я  считаю ниже своего достоинства обманывать
тебЯ или скрывать свои мысли: Я люблю Љлемента Љливленда.
     - Ћ,  не  говори этого,  моЯ  дорогаЯ,  любимаЯ сестра!  -  воскликнула
Ѓренда,  сразу  забыв про  колкости,  которые ей  только что  наговорила,  и
обвиваЯ руками шею Њинны.  - Ќе говори так, умолЯю тебЯ! џ навсегда откажусь
от Њордонта Њертона,  Я поклЯнусь, что никогда не скажу ему больше ни слова,
только не повторЯй, что ты любишь этого Љливленда!
     - Ђ  почему  бы  мне  не  повторЯть этого,  -  спросила Њинна,  ласково
освобождаЯсь из объЯтий сестры,  -  если Я горжусь этим чувством? Љливленд -
человек отважный,  сильный,  энергичный,  он  привык повелевать и  не  знает
страха...  ’ы боишьсЯ,  что все эти качества принесут мне горе,  но на самом
деле  они  залог  моего  счастьЯ.  ‚спомни,  Ѓренда,  что,  если  ты  всегда
предпочитала прогулки по  мЯгкому песчаному берегу  тихим  летним днем,  длЯ
менЯ было наслаждением, стоЯ у краЯ пропасти, созерцать бушующие волны.
     - Ќо как раз этого-то Я и боюсь, - сказала Ѓренда, - как раз этой твоей
любви  к  опасностЯм.  Ћна  влечет тебЯ  сейчас на  край  самой  страшной из
пропастей,  в глубине которой когда-либо бушевали волны.  ќтот человек -  не
глЯди так строго,  Я  не скажу о  нем ничего обидного,  -  ведь он,  даже по
твоему  собственному пристрастному суждению,  непреклонен  и  властолюбив  и
привык,   как  ты  сама  сказала,  повелевать;  по  этой  самой  причине  он
распорЯжаетсЯ там,  где не имеет на то права,  и  стремитсЯ властвовать там,
где  ему  следовало  бы  подчинЯтьсЯ.  Ћн  ищет  опасностей,  побуждаемый не
какой-либо высокой целью,  а  потому,  что его влечет к себе сама опасность.
Љак сможешь ты свЯзать свою судьбу с такой буйной и непостоЯнной натурой,  с
человеком, чьЯ жизнь до сих пор проходила среди кровавых приключений и риска
и  который,  даже  сидЯ  рЯдом с  тобой,  не  может скрыть своего нетерпениЯ
вернутьсЯ к ним снова?  Џо-моему, длЯ того, кто любит по-настоЯщему, любимаЯ
должна быть дороже собственной жизни,  а длЯ твоего героЯ,  милаЯ Њинна, нет
большего наслаждениЯ, как убивать других.
     - Ђ если Я за это как раз и люблю его? - спросила Њинна. - џ истаЯ дочь
тех древних норманнок,  которые с улыбкой посылали своих возлюбленных на бой
и закалывали их своими руками,  если они возвращались покрытые позором.  Њой
возлюбленный  должен  презирать  те  мнимые  подвиги,  в  которых  стремитсЯ
проЯвить себЯ  наше выродившеесЯ поколение,  а  если и  занимаетсЯ ими,  так
только  ради  забавы,   за  неимением  иных,  более  благородных  и  опасных
предприЯтий.  Њне не  нужен охотник за китами или за птичьими гнездами,  мой
возлюбленный должен быть викингом или тем,  кто в наши дни сможет быть таким
героем.
     - “вы,  милаЯ Њинна, - произнесла младшаЯ сестра. - ‚от когда начинаю Я
на  самом деле верить в  силу колдовства и  чар.  Џомнишь,  у  нас была одна
испанскаЯ книга,  и ты еще отнЯла ее у менЯ,  так как Я говорила,  будто ты,
восхищаЯсь древними норманнскими рыцарЯми ‘кандинавии,  похожа  на  чудака -
героЯ этого рассказа.  Ђга,  ты покраснела, значит, тебЯ мучает совесть и ты
помнишь книгу,  о  которой Я говорю.  Ђ как ты думаешь,  разве умнее принЯть
ветрЯную мельницу за  великана,  чем  капитана какого-то  жалкого каперского
судна - за норвежского богатырЯ или викинга?
     Њинна  покраснела  от  гнева  при  подобном  намеке,   в   котором  она
чувствовала, быть может, известную долю истины.
     - Ќу что же, - сказала она, - теперь, когда тебе известна моЯ тайна, ты
можешь, конечно, оскорблЯть менЯ.
     —увствительное  сердце   Ѓренды  не   в   силах   было   вынести  столь
несправедливый упрек. Ћна стала умолЯть сестру простить ее, и мЯгкосердечнаЯ
Њинна не могла не уступить ее просьбе.
     - Љакое несчастье,  -  сказала она,  осушаЯ слезы сестры,  - что мы так
различно смотрим на  вещи;  не  будем же еще увеличивать свое горе взаимными
оскорблениЯми и  упреками.  ’ебе  известна теперь  моЯ  тайна.  Ѓыть  может,
недолго уже оставатьсЯ ей тайной, ибо Я открою своему отцу то, что он вправе
знать,  как только некоторые обстоЯтельства позволЯт мне сделать это.  €так,
ты знаешь мой секрет,  а Я более чем подозреваю,  что,  в свою очередь, знаю
твой, хотЯ ты в этом и не сознаешьсЯ.
     - Љак,  Њинна.  -  воскликнула Ѓренда,  -  неужели ты  хочешь,  чтобы Я
призналась, что питаю к кому-то чувство, на которое ты намекаешь? „а ведь он
не  сказал  еще  ни  единого  слова,  которое  могло  бы  оправдать подобное
признание!
     - Љонечно, нет, но скрытый огонь можно угадать не только по пламени, но
и по жару.
     - Ћ,  тебе-то  знакомы подобные признаки,  -  ответила Ѓренда,  опустив
голову и не устоЯв перед соблазном слегка уколоть Њинну.  -  ‚прочем, уверЯю
тебЯ,  что если когда-нибудь Я и полюблю,  то только после того, как менЯ не
раз  и  не  два  станут умолЯть о  взаимности,  а  этого до  сих  пор еще не
случалось.  Ќо не будем больше ссоритьсЯ, а подумаем-ка лучше, с какой целью
Ќорна рассказала нам эту ужасную историю и к чему, думает она, все это может
привести?
     - ’о   было,    пожалуй,   предостережение,   -   ответила   Њинна,   -
предостережение,  которое,  казалось ей,  она  должна была  нам  сделать,  в
особенности -  не скрою этого - мне. Ќо Я сильна: мне порукой моЯ невинность
и честь Љливленда.
     Ѓренда  хотела  было  возразить,  что  в  последнем она  далеко не  так
уверена,  как  в  первом,  но  была достаточно осторожна и,  не  желаЯ снова
возобновить недавний тЯгостный спор, ответила только:
     - ‘транно,  что Ќорна ничего больше не сказала о своем возлюбленном. Ќе
мог же он бросить ее в том ужасном состоЯнии, которого сам был виной?
     - —еловек может дойти до такой степени отчаЯниЯ, - ответила Њинна после
минутного  раздумьЯ,   -  душа  может  быть  так  потрЯсена,  что  перестает
отзыватьсЯ даже  на  те  чувства,  которыми была  поглощена прежде.  “жас  и
отчаЯние могли убить в сердце Ќорны ее чувство к любовнику.
     - Ђ может быть,  он бежал с етлендских островов, опасаЯсь мести нашего
отца? - прибавила Ѓренда.
     - …сли из страха или малодушиЯ,  - сказала Њинна, возведЯ глаза к небу,
- он  способен был бежать от того несчастьЯ,  которого сам был причиной,  то
надеюсь,  что  он  давно уже  понес наказание,  уготованное небом длЯ  самых
низких и коварных изменников и трусов. Ќо пойдем - нас, наверное, уже ждут к
завтраку.
     ‘естры взЯлись за руки и  вышли,  исполненные такого довериЯ и нежности
друг  к  другу,   каких  давно  уже  не  испытывали.   ЌебольшаЯ  размолвка,
происшедшаЯ между ними,  послужила своего рода  bourrasque*,  или  внезапным
шквалом, который разогнал туман и тучи и оставил после себЯ Ясное небо.
     ______________
     * порывом ветра (франц.).

     Џо дороге в залу,  где подан был завтрак, они решили, что не нужно да и
неосторожно было  бы  посвЯщать отца  во  все  подробности ночного посещениЯ
Ќорны или дать ему заметить,  что они теперь лучше, чем прежде, знакомы с ее
печальной историей.


                                 ѓлава XXI

                                         “техи те исчезли навсегда -
                                         €х ум сгубил, умчали прочь года.
                                         “ж ночью лунной эльфов хоровод
                                         Џередо мною больше не мелькнет
                                         €, самый страшный плод воображеньЯ,
                                         ‘покойно спит в могиле привиденье.

                                                                "Ѓиблиотека"

     Ђвтор  поучительных стихов,  откуда  мы  заимствовали эпиграф к  данной
главе,  касаетсЯ чувства, которое, несомненно, найдет отзвук в сердце многих
читателей,  хотЯ,  быть может, они и не отдают себе в этом отчета. ‘уеверие,
когда оно не предстает перед нами во всем страшном обличье сопутствующих ему
ужасов, а лишь слегка возбуждает воображение, таит в себе обаЯние, о котором
нельзЯ не  пожалеть,  даже на  той ступени развитиЯ,  когда вера в  чудесное
почти   полностью  изгнана  светом   разума  и   широко  распространившегосЯ
просвещениЯ.  ‚ былые же невежественные времена область таинственных страхов
неотразимо влекла  к  себе  тех,  чьЯ  фантазиЯ не  имела  других источников
возбуждениЯ.  Ћсобенно справедливо это  по  отношению к  тем  разновидностЯм
мелких религиозных предрассудков и обрЯдов,  которые примешивались к забавам
прежних, менее просвещенных времен и, подобно гаданию, в канун всех свЯтых в
отландии,   одновременно  и  считались  игрой,  и  всерьез  принимались  за
пророчество. ‘ такими же чувствами люди, даже достаточно образованные, Якобы
в шутку посещают в наши дни гадалок,  в действительности же далеко не всегда
относЯтсЯ к их ответам с достаточным скептицизмом.
     Љогда Њинна и Ѓренда сошли в залу,  предназначенную длЯ завтрака, столь
же обильного,  как и  описанный нами в  предшествующее утро,  и отец шутливо
пожурил их  за опоздание,  они увидели,  что гости,  большинство которых уже
покончило с едой,  собирались занЯтьсЯ старинной норвежской игрой -  обрЯдом
как раз такого рода, о каком мы только что говорили.
     Џроисхождение этой игры восходит,  должно быть,  к поэмам скальдов, где
герои и  героини то и  дело отправлЯютсЯ узнавать свою судьбу у какой-нибудь
колдуньи  или  прорицательницы,   котораЯ,   как,   например,   в   легенде,
использованной  ѓреем,   в  его  "Џроисхождении  Ћдина",   силой  рунических
заклинаний пробуждает ту,  что  хранит тайны грЯдущего,  и  получает от  нее
ответы,   часто  достаточно  двусмысленные,  но  содержавшие,  по  тогдашним
понЯтиЯм, туманные указаниЯ на событиЯ будущего.
     ЏриступаЯ   к   игре,    старую   ћфену   ”и,   уже   упомЯнутую   нами
домоправительницу Ѓоро-“естры,  усадили в  глубокой оконной нише,  тщательно
убранной и завешанной медвежьими шкурами и разными другими драпировками, что
придавало ей некоторое сходство с лапландской юртой.  ‘переди было оставлено
небольшое о