еть своего сына на высоком посту в церкви? €ли
что  может быть утешительнее,  чем знать, что он  напутствует ее к загробной
жизни, всеми уважаемый за свЯтость своей жизни и безупречность поведениЯ? €,
наконец,  он  стремилсЯ  внушить  ей,  что   ее  старший  сын,  •элберт,  по
неукротимости своего нрава,  своеволию и рассеЯнности, неспособен к учению и
что  именно поэтому (и  еще потому,  что  он старший  в роде) он лучше всего
справитсЯ  с  мирскими  делами  и  будет   успешно  управлЯть  ее  маленьким
поместьем.
     ќлспет не  смела прЯмо отклонить  предложение отца  …встафиЯ  из боЯзни
вызвать его неудовольствие,  но все же она всегда находила все новые и новые
возражениЯ.  •элберт, по  ее  словам,  не походил ни на одного  из  соседних
мальчиков - он  был  на голову  выше  и в  два  раза  сильнее  любого своего
сверстника во всей округе.  € он был неспособен ни  к каким мирным занЯтиЯм.
…сли он не любил книг, то еще больше  он ненавидел плуг и мотыгу. Ћн очистил
от  ржавчины отцовский меч, прицепил его  к поЯсу  и почти  не расставалсЯ с
ним. •элберт был добрый мальчик и вежливый, если с ним говорить по-хорошему,
но если начать ему перечить, он превращалсЯ в сущего дьЯвола.
     - Ћдним  словом, - заключила она, заливаЯсь слезами, - отнимите у  менЯ
ќдуарда, ваше  преподобие,  и  вы вынете  краеугольный  камень,  на  котором
зиждетсЯ мой дом. €бо  сердце мне подсказывает, что •элберт пойдет по стопам
отца и погибнет такой же смертью.
     Љогда разговор доходил до этого пункта, монах, по добросердечию своему,
старалсЯ  на  времЯ  отложить  спор,  надеЯсь,  что,  может быть,  возникнут
какие-либо новые обстоЯтельства, которые устранЯт предубеждение  ќлспет (ибо
он  считал  это  предубеждением)  против  предполагаемой  духовной   карьеры
ќдуарда.
     Ћставив в покое мать, помощник  приора принималсЯ за сына и, подогрев в
нем жажду  к  знанию, доказывал  ему, насколько больше  и  лучше  он  сможет
удовлетворить свои стремлениЯ, если согласитсЯ постричьсЯ  в монахи. Ќо он и
здесь наталкивалсЯ на тот  же отпор, что и у госпожи ќлспет. ќдуард ссылалсЯ
на отсутствие настоЯщего  призваниЯ к  такой ответственной деЯтельности,  на
то, что ему не хочетсЯ покидать мать, и на многое другое.
     Ќо помощник приора находил, что все это лишь пустые отговорки.
     - џ Ясно вижу, - сказал  он однажды, отвечаЯ на  возражениЯ ќдуарда,  -
что не  только у неба, но и  у дьЯвола есть  свои слуги и  что слуги дьЯвола
столь  же  или,  увы! более предприимчивы и всЯчески стараютсЯ ублаготворить
своего господина. џ надеюсь, мой молодой друг, что ты отказываешьсЯ вступить
на предлагаемое поприще  не потому, что враг рода человеческого уловил  тебЯ
на  одну  из  своих обычных приманок -  леность,  любострастие, стремление к
благам мира сего  и жажду мирской славы.  Ќо в особенности  Я надеюсь, более
того  - Я верю, что тщеславное  желание  овладеть высшей  мудростью (грех, в
который особенно часто впадают люди, способные к наукам) еще не привело тебЯ
к   страшной   опасности  знакомства   с   вредными  учениЯми,  ныне   столь
распространенными,  касающимисЯ религии. ‹учше  было  бы  длЯ тебЯ, чтобы ты
осталсЯ так  же невежествен, как  смертные твари, чем,  побуждаемый гордыней
всезнайства, преклонил бы ухо к льстивым речам еретиков.
     ќдуард  ѓлендининг выслушал это назидание отца  …встафиЯ опустив глаза,
но не  преминул, когда он  замолк, горЯчо восстать против обвинениЯ, что  он
когда-либо  интересовалсЯ чем-либо,  что  находитсЯ под  запретом церкви. €,
таким образом, монаху ничего не оставалось, как снова гадать, почему же этот
юноша проЯвлЯет такое отвращение к принЯтию монашеского чина.
     ‘уществует  стариннаЯ  пословица  -  ее  приводил  еще —осер  и  ее  же
цитировала  королева  …лизавета:  "„аже  величайшие  ученые  не всегда самые
мудрые люди на  свете!" € пословица эта совершенно справедлива, даже если бы
поэт и не приводил ее, а королева на нее не ссылалась. …сли бы отец …встафий
поменьше думал об успехах еретического учениЯ и побольше обращал вниманиЯ на
то,  что происходило в башне,  он  мог  бы  угадать  по  глазам Њэри  ќвенел
(которой было лет четырнадцать-пЯтнадцать) ту причину, из-за которой ее юный
друг  уклонЯлсЯ от монашеских обетов. џ  уже  говорил,,  что она  тоже  была
прилежной  ученицей  отца  …встафиЯ,  и  ее  невиннаЯ,  полудетскаЯ  красота
производила на него  сильное впечатление, хотЯ он, может быть, и сам того не
сознавал.  …е дворЯнство и виды на  богатое  наследство  давали  ей право на
изучение искусства чтениЯ  и  письма. Љ  каждому  уроку, который задавал  ей
монах, она готовилась вместе с ќдуардом; он его ей объЯснЯл и  поЯснЯл, пока
она не усваивала все в совершенстве.
     ‚начале •элберт училсЯ вместе с ними. Ќо его  заносчивость и отсутствие
выдержки  скоро  оказались  несовместимыми с  делом,  требующим  упорства  и
неослабного вниманиЯ. ЏосещениЯ помощника приора были нерегулЯрными, и часто
он  отсутствовал  неделЯми.  ‚  этих  случаЯх  •элберт  обЯзательно  забывал
заданный  урок  и  вдобавок  многое из  того,  что  он  выучил  ранее.  ќтот
недостаток  ему был, конечно,  неприЯтен, но не настолько, чтобы возбудить в
нем  желание  исправитьсЯ. €ногда, по примеру всех  лентЯев, он, вместо того
чтобы заниматьсЯ самому, начинал мешать  своему брату и Њэри ќвенел, и между
ними происходили разговоры вроде следующего:
     - ќдуард, надевай шапку  и идем  скорее - лэрд Љолмсли уже показалсЯ  в
ущелье со своими собаками.
     -  Ђ мне  все  равно,  - отвечал  младший  брат.  -  ‘вора собак  может
затравить оленЯ и без менЯ, а мне надо помочь Њэри ќвенел приготовить уроки.
     -  Ђ  ну тебЯ!  ’ы, кажетсЯ, будешь зубрить уроки  монаха,  пока сам не
превратишьсЯ в монаха. Њэри, хочешь, пойдем со мной? џ покажу тебе голубиное
гнездо, о котором тебе рассказывал.
     - џ  не могу идти с тобой, •элберт, - отвечала Њэри, - мне надо выучить
урок, а это  займет много времени. Њне очень обидно, что Я такаЯ тупаЯ. …сли
бы Я могла  справитьсЯ с ним сама так  быстро, как  ќдуард, Я бы  с радостью
пошла.
     - …сли так, Я тебЯ подожду. Њало того - Я сам попробую выучить урок.
     “лыбнувшись, но тЯжко  вздохнув при этом, он вновь взЯлсЯ за  букварь и
принЯлсЯ с усилием затверживать то, что ему было задано. Љак бы изгнанный из
общества  своих  товарищей,  он печально и  безмолвно уселсЯ в углу одной из
глубоких   оконных   ниш.  Џосле  тщетных  усилий  преодолеть   как  книжную
премудрость, так и свое нежелание ее постичь  он невольно принЯлсЯ наблюдать
за своими товарищами по учению, вместо того чтобы заниматьсЯ делом.
     Љартина,  представившаЯсЯ его взору,  была очаровательна, но  почему-то
она не доставлЯла ему особого удовольствиЯ. ЏрелестнаЯ девушка,  склонившись
над книгой со спокойным, но сосредоточенным выражением, пыталась внимательно
разобратьсЯ в возникших трудностЯх, времЯ от времени обращаЯсь к  ќдуарду за
помощью, а  тот сидел с ней рЯдом,  готовый  по  первому ее слову  устранить
любое затруднение, и,  казалось,  был  горд одновременно  как успехами своей
ученицы,  так  и  сознанием  пользы,  которую  он  ей приносит.  Њежду  ними
существовала теснаЯ, живаЯ свЯзь - желание овладеть знаниЯми и торжество при
устранении встречающихсЯ трудностей.
     ѓлубоко уЯзвленный  (хотЯ и  не  сознаваЯ  ни характера,  ни  источника
своего раздражениЯ), •элберт  не в силах был дольше  любоватьсЯ этой  мирной
сценой. Ћн вскочил, отбросил в сторону букварь и воскликнул:
     - Љ черту все эти  книги  и дураков, которые их выдумали!  ‚от если  бы
десЯток-другой  южан показалсЯ  у нас  в ущелье,  тогда бы  мы узнали, какаЯ
ерунда все это бормотание и бумагомарание.
     Њэри и ќдуард  остолбенели: они смотрели на •элберта с изумлением, а он
продолжал, все более волнуЯсь, весь раскрасневшись, со слезами на глазах:
     -  „а, Њэри,  Я желал бы, чтобы отрЯд южан напал на пас сегоднЯ, сейчас
же! ’огда бы ты убедилась, что крепкаЯ рука и острый меч стоЯт много больше,
чем  все мудрейшие  книги на  свете и все  гусиные перьЯ, которыми они  были
писаны.
     Њэри  была  удивлена и  напугана его  горЯчностью, но тотчас же ласково
ответила:
     - ’ы рассердилсЯ, •элберт, потому что не можешь выучить урок так скоро,
как ќдуард.  џ такаЯ же непонЯтливаЯ. €ди  сюда,  ќдуард сЯдет  между нами и
будет учить нас обоих вместе.
     - ЊенЯ он учить не будет, - сердито ответил •элберт. - џ никак  не могу
научить его делать то, что мужественно и почетно,  и не желаю учитьсЯ у него
монашеским фокусам.  џ  ненавижу  монахов  с  их  гнусным  кваканьем,  как у
лЯгушек, с их  длинными рЯсами, как бабьи юбки, со всеми  их приседаниЯми, с
их  преподобиЯми и преосвЯщенствами и с этими ленивыми вассалами, которые им
в угоду барахтаютсЯ в болоте с плугом и бороной от самых свЯток до Њихайлова
днЯ.  џ  никого не хочу назвать лордом,  кроме того храбреца, кто с  мечом в
руках  отстоит  свое звание. €, по мне, тот  не  мужчина, кто  не знает, что
такое сила и мужество.
     - ђади бога, успокойсЯ", •элберт! - воскликнул  ќдуард. - …сли  бы тебЯ
кто-нибудь услышал и потом донес, это погубило бы маму.
     - ’ак  донеси ты на  менЯ! ќто пойдет тебе на пользу, а повредит только
мне  одному. Џередай  им, что •элберт ѓлендининг  никогда не будет  вассалом
какого-нибудь  старикашки  в клобуке и с выбритой  макушкой,  когда двадцать
баронов в шлемах с перьЯми  нуждаютсЯ  в храбрых  оруженосцах. Џускай монахи
тебе  отдадут  мой  несчастный  клочок  земли,  и  собирай ты с  него  зерна
побольше, чтобы хватило тебе на овсЯную кашу.
     Ћн решительно вышел из комнаты, но тут же вернулсЯ и продолжал в том же
злобно-раздраженном тоне:
     - € нечего вам  о себе так много воображать - особенно  тебе, ќдуард, -
потому только, что  вы носитесь с этой книгой на пергаменте и хвастаете, что
умеете ее читать. Ђ учителЯ Я найду получше вашего старого, угрюмого монаха,
и книга у менЯ будет лучше  его печатного молитвенника. ђаз ты  так обожаешь
ученость, Њэри ќвенел, ты скоро увидишь, кто из нас ученее - ќдуард или Я.
     ’ут он выбежал из комнаты и уже больше не возвращалсЯ.
     - —то с ним такое? - спросила Њэри, наблюдаЯ  через окошко, как •элберт
широкими и неровными  шагами удалЯлсЯ вверх по  ущелью. - Људа это твой брат
спешит, ќдуард? Ћ какой книге, о каком учителе он тут говорил?
     - Ќе стоит об этом гадать, -  отвечал ќдуард. - •элберт злитсЯ, сам  не
знаЯ  на что,  и говорит,  сам не знаЯ  о  чем. „авай лучше заниматьсЯ, а он
устанет карабкатьсЯ  по скалам  и вернетсЯ обратно,  как это  всегда  с  ним
бывает.
     Ќо, видимо, у Њэри были более серьезные основаниЯ длЯ беспокойства. Џод
предлогом головной  боли  она отказалась продолжать  урок,  которым они были
столь  увлечены, и  ќдуарду так  и не удалось уговорить ее  заниматьсЯ в  то
утро.
     Њежду тем •элберт с  лицом, искаженным ревнивой злобой, с глазами,  еще
влажными от слез, с непокрытой  головой быстро,  как  лань,  бежал  вверх по
узкому, бесплодному ущелью ѓлендеарг.  ’очно бросаЯ  отчаЯнный вызов судьбе,
он  выбирал  самые нехоженые,  самые  опасные тропы,  много  раз сознательно
подвергаЯ себЯ опасности, хотЯ  ему  ничего  не  стоило  ее  избежать,  чуть
отклонившись в  сторону.  Љазалось,  он  хочет  лететь  прЯмо,  как  стрела,
пущеннаЯ из лука.
     Ќаконец он добежал  до узкой расселины  среди скал, напоминающей горный
овраг,  откуда  в  ущелье  стекал  небольшой  ручеек,  впадающий   в  речку,
протекающую  через ѓлендеарг. Ћн стал взбиратьсЯ по этой расселине еще выше,
нисколько  не  замедлЯЯ шаг, не глЯдЯ по сторонам и не останавливаЯсь  ни на
минуту, пока не достиг источника, из которого ручеек брал свое начало.
     ‡десь  •элберт остановилсЯ  и  окинул  все окружающее мрачным  и  почти
испуганным взором. Џеред ним вздымалсЯ громадный утес; в его расселине росло
деревцо  дикого  остролиста,  который  осенЯл  своей  темно-зеленой  листвой
журчавший внизу ручеек. .‘калы  по обе стороны родника вздымались так высоко
и сходились  так близко, что только летом, да и  то  в солнечный  день, лучи
света могли  достичь  дна бездны, где  стоЯл •элберт.  Ќо сейчас было  лето,
полуденный час,  и солнечные зайчики беспрепЯтственно плЯсали на  прозрачных
струЯх источника.
     "‘ейчас самый подходЯщий  момент! - подумал •элберт. -  € сейчас Я... Я
смогу  скоро стать  гораздо ученее, чем ќдуард со всем его прилежанием. Њэри
увидит, что не к нему одному можно обращатьсЯ с вопросами и не он один может
сидеть  рЯдом с ней, и прижиматьсЯ к ней, когда  она  читает, и указывать ей
всЯкое слово  и  всЯкую букву,  Ђ  она  любит  менЯ  больше,  чем  его,  это
навернЯка:  в  ней  течет  благороднаЯ  кровь,  и она  презирает  робость  и
трусость.  Ќо что же  Я сам-то  стою  здесь  так  робко и  трусливо, точно Я
какой-нибудь монах? —то мне боЯтьсЯ вызвать эту тень - этого духа? џ уже его
видел однажды,  так почему же мне его не увидеть еще раз?  —то он  может мне
сделать - мне, человеку  из костей и мЯса,  да еще когда  при мне  отцовский
меч? …сли от одной мысли о бесплотном духе  у менЯ сердце колотитсЯ и волосы
шевелЯтсЯ на голове, то что со мной будет, когда передо  мной окажетсЯ банда
живых  ражих южан?  ЉлЯнусь  душой  первого  ѓлендининга,  Я сейчас испробую
заклинание!"
     Ћн  скинул с  правой ноги  кожаную  туфлю (или  низкий башмак), встал в
боевую  позицию, обнажил свой меч  и, оглЯдевшись вокруг, как бы собираЯсь с
силами,  трижды низко  поклонилсЯ остролисту  и трижды  источнику,  а  затем
произнес громким голосом следующие стихи:

     ’рижды в роще молю: "Ћтзовись!"
     ’ам, где песнЯ ручьЯ прозвенела!
     џ прошу тебЯ: "Џробудись,
     ЃелаЯ дева из ќвенела!"

     Џолдень... Ќа озере волны зажглись...
     Џолдень... ѓора от лучей заалела...
     џ прошу, прошу, пробудись,
     ЃелаЯ дева из ќвенела!

     …два он произнес  эти строфы, как в трех шагах  от •элберта ѓлендининга
возникла женскаЯ фигура в белом одеЯний.

     Ќаверно, испугалсЯ ты,
     “видев женщины черты
     Ќеобычайной красоты.


     ѓлава XII

     ’аитсЯ что-то в древнем суеверье,
     ‡агадочно пленЯющее пас.
     ђучей, что тысЯчью хрустальных брызг
     ЏробилсЯ из скалы уединенной
     ‚ таинственную тишь, считатьсЯ может
     Џриютом существа, что чистотою
     € вещей властью превосходит нас.
     ‘тариннаЯ пьеса

     Љак сказано было в конце предыдущей главы,  едва  успел молодой •элберт
ѓлендининг произнести слова таинственного заклинаниЯ, как в двух Ярдах перед
ним предстало видение в  образе  прекрасной женщины в белом.  “жас, объЯвший
его,  взЯл  верх над  его природной храбростью и над  твердой решимостью  не
испугатьсЯ  в третий раз того духа, которого он  уже  лицезрел  дважды. ‚едь
человеку  невольно  становитсЯ не по себе от  сознаниЯ, что он  находитсЯ  в
присутствии  существа,  по  облику  ему  подобного,  но по своей  природе  и
стремлениЯм  столь чуждого,  что  он не может ни понЯть  его  намерениЯ,  ни
предугадать его действиЯ.
     •элберт стоЯл молча, с трудом переводЯ дыхание. ‚олосы у него поднЯлись
дыбом, рот был открыт и взор неподвижен. € единственным  доказательством его
прежней решимости оставалсЯ застывший в его руке меч, направленный в сторону
видениЯ.  Ќаконец ЃелаЯ  дама (так мы будем называть  это существо)  голосом
несказанно  прекрасным  начала напевать  (или  даже скорее  петь)  следующие
стихи:

     ‡ачем, о смуглый мальчик, менЯ ты призываешь?
     ‡ачем сюда пришел ты, иль страха ты не знаешь?
     Љто хочет с нами знатьсЯ, не должен сам дрожать,
     Ќи трус, ни грубый олух не смогут нас понЯть!
     ’от ветер, что примчал менЯ, в …гипет возвратитсЯ,
     € облако со мною в Ђравию умчитсЯ...
     “ж облако отплыло, вздыхает ветерок:
     ‡акатный час уж близок, а путь еще далек.

     €зумление, охватившее  •элберта, уступило место  решимости, и  он  смог
кое-как произнести дрожащим голосом:
     - €менем бога заклинаю тебЯ, кто ты?
     Ћтвет прозвучал в иной мелодии и в другом ритме:

     Љто Я - не могу сказать,
     Љто Я - ты не должен знать!
     ’о ли с неба, то ль из ада,
     ’о ли горе, то ль отрада,
     џ все то, что бы могло
     „ать тебе добро иль зло.
     Ќи создание земное,
     Ќи видение ночное,
     ‚ тьме полей, над мглой болот
     џ свершаю свой полет.
     Ћт волшебного потока
     ‚ихрь несет менЯ далеко...
     ‡ыблетсЯ в душе моей
     Ћтблеск всех людских страстей;
     € во мне их душ движенье,
     Љак в зеркальном отраженье.
     ‡ыбким призрачным лучом
     Њчусь Я меж добром и злом.
     ‘частьем неземным владеЯ:
     ‚ек наш в десЯть раз длиннее.
     ђод людской счастливей нас,
     Ќет надежд нам в смертный час:
     €м настанет пробужденье,
     Ќам - навек уничтоженье.
     ‚от что Я могу сказать,
     ‚от что можешь ты узнать.

     ЃелаЯ дама остановилась, как бы выжидаЯ ответа. Ќо пока •элберт медлил,
не знаЯ,  как начать, видение стало постепенно блекнуть, становЯсь все более
и   более  бестелесным.   Џравильно  угадав  в  этом   признак  его  скорого
исчезновениЯ, •элберт принудил себЯ наконец выговорить:
     -  ‹еди, когда Я видел тебЯ в ущелье и ты вернула нам черную книгу Њэри
ќвенел, ты сказала, что в один прекрасный день Я научусь читать ее.
     ЃелаЯ дама ответила:

     - џ заклинанье творю, чтоб ты мог
     Ќайти менЯ там, где волшебный поток.
     Ќо цаплЯ и сокол тебе милее,
     —ем тайны, которыми Я владею.
     ’ебе милее копье и меч,
     —ем строки псалмов и свЯщеннаЯ речь.
     ’ебе милей на оленЯ охота,
     Ђ чтенье тебе - не под силу работа.
     Џо мшистым лесам ты бесстрашно идешь,
     € ты презираешь дворЯн и вельмож.

     - џ не буду больше поступать так, прекраснаЯ дева, -  сказал •элберт. -
џ хочу учитьсЯ, и ты мне  обещала,  что, если у менЯ будет такое желание, ты
мне  поможешь.  џ  не  боюсь тебЯ  больше,  и  Я  не  хочу больше оставатьсЯ
невеждою.
     Џо  мере того  как он произносил эти слова, образ Ѓелой дамы становилсЯ
все более  зримым  и наконец сделалсЯ  таким  же  Явственным,  как  вначале.
ЃесформеннаЯ   и  бесцветнаЯ  тень  снова   принЯла  черты   почти  телесной
реальности, хотЯ краски ее были менее Ярки, а контур фигуры менее отчетлив и
определенен -  так по крайней мере казалось •элберту,  - чем у  кого-либо из
простых смертных.
     - €сполнишь ли ты мое желание, прекраснаЯ леди, - вопросил он, - и дашь
ли ты в  мое распорЯжение  свЯщенную  книгу,  которую  Њэри ќвенел так часто
оплакивала?
     ЃелаЯ дама отвечала:

     ’ы трус - тебЯ Я упрекала,
     ‚ лентЯЯ веры было мало.
     ‚ернулсЯ ночью ты, так знай:
     ‘пи на дворе, иль дверь ломай!
     ‹илось к тебе звезды сиЯнье,
     ’еперь слабей ее влиЯнье...
     ‹ишь доблесть да упорный труд
     “дачу вновь тебе вернут.

     - …сли Я  и был лентЯем, - возразил юноша, - то теперь,  ты увидишь,  Я
буду старатьсЯ с лихвой все наверстать. …ще недавно совсем другие мысли были
у менЯ  на уме,  другие  чувства волновали мое  сердце, но  отныне,  клЯнусь
небом, все мое времЯ будет посвЯщено серьезным занЯтиЯм. ‡а один сегоднЯшний
день  Я  точно пережил  годы. џ пришел сюда мальчиком, Я вернусь мужчиной, Я
смогу  говорить не  только  с людьми,  но  со  всеми  нездешними существами,
которые по божьему соизволению передо мной предстанут. џ узнаю, что содержит
в себе эта  таинственнаЯ книга, Я узнаю, почему леди ќвенел так ее любила, и
почему монахи так ее боЯлись и хотели украсть, и почему ты дважды спасала ее
из их рук. —то за тайна заключаетсЯ в ней? ‘кажи, заклинаю тебЯ!
     ЃелаЯ дама, с видом необыкновенно  печальным и торжественным, наклонила
голову, скрестила руки на груди и отвечала:

     ‡десь, в этой книге роковой,
     €сточник тайны вековой.
     ’от в жизни обретает счастье,
     Љому дано всевышней властью
     …е с надеждою читать,
     ‡амки ломать и в путь дерзать.
     Ќо проклЯт тот, в ком это чтенье
     ђодит сомненье иль презренье.

     - „ай мне эту книгу, миледи, - попросил юноша. - ЊенЯ называют лентЯем,
менЯ  считают тупицей,  но на этот раз у  менЯ  хватит терпениЯ,  а с божьей
помощью, и рассудка, чтобы ее понЯть. Ћтдай мне ее.
     ‚идение снова отвечало:

     ‚ бездне, в темной глубине
     Љнигу скрыть досталось мне.
     Ћгонь небес там ввысь стремитсЯ
     € музыка небес струитсЯ...
     ‘вЯщенный тот залог
     Џо ввей земле доселе
     ‚се чтили, как умели,
     ‹ишь человек не мог.
     „ай руку мне! Џод тайной вещей
     Џознай невиданные вещи!

     •элберт ѓлендининг смело подал руку Ѓелой даме.
     -  ’ы  боишьсЯ  следовать  за  мной? - спросила  она,  когда  его  рука
задрожала от прикосновениЯ ее мЯгкой холодной длани.

     ‘трах берет пойти со мной?
     —то ж, с крестьЯнскою судьбой
     ‘мирись по воле рока!
     ‘иди с кнутом впереди,
     ‚ лугах за оленем броди,
     Ќо больше не подходи
     Љ волшебному потоку.

     - …сли  то, что ты говоришь, правда, -  отвечал бесстрашный юноша, - то
мой удел  много завиднее твоего. Ћтныне никакой лес  и никакой  родник  менЯ
больше не  испугают. Ќет такой  силы,  естественной или  сверхъестественной,
котораЯ помешала бы мне свободно бродить по моим родным местам.
     …два он  это произнес, как вдруг  они стали проваливатьсЯ сквозь землю,
летЯ так  стремительно,  что  у •элберта перехватило  дыхание и он  перестал
что-либо  ощущать,  кроме  невероЯтной  быстроты, с которой их влекло  вниз.
Ќаконец их  сильно  трЯхнуло,  и  они  сразу  остановились. Ћт  такого удара
смертный,  невольно  пролетевший  через  неведомые  пространства,  вероЯтно,
разбилсЯ бы вдребезги, не поддержи его вовремЯ нездешнЯЯ спутница.
     Џрошло более минуты, пока •элберт, придЯ в себЯ и оглЯнувшись,  увидал,
что находитсЯ  в  гроте или  естественной  пещере;  стены  ее  были выложены
сверкающими камнЯми и кристаллами,  в  радужных  переливах которых отражалсЯ
свет пламени, полыхающий на алебастровом алтаре. Ђлтарь этот с горЯщим огнем
стоЯл в центре грота, круглого и необычайно  высокого, напоминающего  собор.
Ќа все четыре стороны от алтарЯ простирались сводчатые длинные  галереи  или
аркады, сооруженные из того же сверкающего материала и уходЯщие в темноту.
     Ќе хватило  бы человеческого воображениЯ, как не  хватило бы  и никаких
слов,  чтобы описать  лучезарный  блеск,  который  рождало  Ярчайшее  пламЯ,
отражаЯсь тысЯчью искр в гранЯх камней и кристаллов, украшающих стены. Ћгонь
на алтаре тоже не горел спокойно  и ровно. ЏламЯ то  вздымалось,  то падало,
иногда устремлЯЯсь ввысь  в виде  Яркой огненной пирамиды, иногда затихаЯ  и
приобретаЯ  более  нежные,  розоватые  оттенки,  чтобы  затем, собравшись  с
силами, вновь вскинутьсЯ с прежним бешенством. Ќикакое топливо, по-видимому,
в этом огне не сгорало - над ним не было заметно никакого дыма.
     Ќо,  что  было всего  удивительнее,  пресловутаЯ  чернаЯ  книга  лежала
посреди алтарЯ, среди самого сильного огнЯ, и не только не горела, но даже и
не тлела. Љазалось, такой нестерпимый жар может расплавить алмаз, но все его
неистовство не оказывало никакого действиЯ на свЯщенную книгу.
     ЃелаЯ  дама,  довольно долгое времЯ  молчавшаЯ, чтобы дать  возможность
молодому ѓлендинингу прийти в себЯ, теперь вновь обратилась к нему с  тем же
мелодическим пением:

     ‚от книга та, что ты искал так смело.
     ‚озьми, но с пей иметь опасно дело!

     “же в какой-то мере привыкнув к чудесам и  страстно желаЯ доказать свою
храбрость, •элберт, нимало  не  колеблЯсь, сунул  руку в огонь,  рассчитываЯ
вытащить книгу быстрым движением, чтобы  пламЯ не  успело его обжечь. Ќо его
расчет не удалсЯ. ђукав моментально  воспламенилсЯ, и хотЯ он сразу отдернул
руку,  он все же так сильно обжегсЯ,  что чуть не закричал  от боли. “силием
воли он сдержалсЯ, и только исказившеесЯ  лицо и подавленный стон выдали его
муку. ЃелаЯ дама провела своей холодной рукой по его руке, и, прежде чем она
успела  спеть  следующую строфу,  боль  совершенно  прошла,  а  от ожога  не
осталось и следа:

     „ерзновенно
     ’канью тленной ’ы нетленный взвил огонь...
     •оть ты малый
     € удалый, Ѓез менЯ его не тронь!
     ‘нЯть рукав свой постарайсЯ,
     ‘кинь - и снова попытайсЯ!

     ЏовинуЯсь  тайному  смыслу ее слов, •элберт,  оборвав и  бросив на  пол
обгорелый рукав, обнажил  правую руку до плеча. Љак только эти полусожженные
кусочки ткани  упали на  пол,  они  сами собой  свернулись в  клубок, клубок
съежилсЯ и  тут  же  превратилсЯ в пепел, а  затем,  подхваченный  внезапным
порывом  ветра,  рассеЯлсЯ  в воздухе. ЃелаЯ дама, заметив удивление на лице
юноши, тотчас запела:

     ’кань и нить, созданьЯ тлена,
     Ќе разрушат эти стены.
     ‚се деЯньЯ смертных рук
     ‡десь, как дым, растают вдруг.
     ѓлиной злато станет сразу,
     ‚миг расплавЯтсЯ алмазы...
     ѓибнет все, спасеньЯ нет:
     ‚ечен только правды свет.
     ‘корби ты не предавайсЯ,
     ‹учше снова попытайсЯ!

     Ћбодренный ее словами, •элберт ѓленденинг решилсЯ на вторую попытку. Ћн
протЯнул обнаженную руку в огонь и вытащил из нее свЯщенную книгу, причем не
только не обжегсЯ, но даже не почувствовал жара. “дивленный и даже несколько
испуганный  этим,  он  наблюдал,  как пламЯ, как  бы собравшись с последними
силами, метнулось  огненным столбом  к  потолку,  а  затем стало  затухать и
заглохло окончательно. Ќаступил полнейший мрак. •элберту уже не было времени
размышлЯть о том, что делать дальше, так как ЃелаЯ дама схватила его за руку
и они стали подниматьсЯ вверх с такой быстротой, с какой прежде спускались.
     Љогда   их  вынесло  из  недр  земли,  они  оказались  около  источника
Љорри-нан-иан.  Ћсмотревшись, юноша поразилсЯ, заметив,  что  все  тени уже
склонЯютсЯ к востоку и, видимо, близитсЯ вечер. Ћн вопросительно взглЯнул на
свою  руководительницу,  но  ее образ  стал  таЯть у него на глазах: щеки ее
побледнели, черты лица стали менее  Явственны, а фигура -  менее различимой,
постепенно сливаЯсь с туманом, ползущим из глубины оврага. ’олько что  перед
ним была красиваЯ женщина,  и вот  теперь ее  прекрасный облик превратилсЯ в
смутное  видение,  своими неЯсными очертаниЯми  напоминавшее  призрак  девы,
умершей  от  любви,  какою  в  неверпом  свете  луны  она  ЯвлЯетсЯ   своему
обольстителю.
     - Ћстановись, видение! -  воскликнул юноша, ободренный своим  успехом в
подземном  храме. - Ќе лишай менЯ своего благоволениЯ.  ’ы  дала мне оружие,
научи же менЯ им пользоватьсЯ. Ќаучи  менЯ читать и понимать, что написано в
этой книге. €наче какаЯ мне польза, что она теперь в моих руках?
     Ќо  образ  Ѓелой дамы все  мерк и таЯл, пока от  него не осталсЯ только
контур, столь же смутный ц еле различимый, как  лик месЯца в зимнее утро. €,
прежде  чем  отзвучали  последние  строфы  ее  повой  песни,  она   растаЯла
окончательно:

     “вы! “вы!
     Ќам милость не дана
     Џрочесть свЯтые письмена.
     Њы воздушные созданьЯ,
     Ќе дана нам власть познаньЯ,
     ‹ишь людЯм суждена она.
     Ќаберись же терпеньЯ -
     ‚озвестит провиденье
     ‚ нужный час нужный путь, без сомненьЯ!

     ‚идение уже исчезло, а теперь и голос стал замирать на печальных потах,
становЯсь  все тише  и  глуше, как  будто нездешнЯЯ посетительница  медленно
отлетала от того места, где она начала свою песню.
     ’огда •элберта обуЯл тот безграничный ужас, с которым  он  до  того так
успешно боролсЯ. Ќеобходимость  во  что бы то ни стало  действовать поневоле
вселЯла  в  него  мужество,  а  присутствие  нездешнего   существа,  хоть  и
страшного,  все же, как ему казалось, ограждало его от опасностей  и служило
защитой.  ’еперь же, когда он  мог спокойно подумать  о том, что  произошло,
леденЯщий трепет пробежал по  его телу, волосы у  него зашевелились, и он не
смел оглЯнутьсЯ, боЯсь увидеть рЯдом  с собой нечто еще более  ужасное,  чем
привидение. ‚незапно его коснулось дуновение легкого ветерка и вызвало в нем
то самое странное, но поэтическое  ощущение, о котором нам поведал наш самый
вдохновенный бард:

     Ћвевал его щеки, кудри взвиваЯ,
     Љак весной на лугу, ветерок.
     Ќо с боЯзнью его дуновенье сливаЯ,
     Ѓыть приЯтным он все-таки мог.

     Ќесколько  мгновений пораженный юноша стоЯл  молча. …му  казалось,  что
нездешнее существо, которое повергло его в ужас, но  в то же времЯ как будто
ему  покровительствовало,  все  еще парит  над ним,  подхваченное ветром,  и
вот-вот опЯть предстанет его взору.
     -  ѓовори! - воскликнул он, воздев руки.  - Џрерви  молчание, Явись мне
снова, чудесное видение! ’рижды Я тебЯ  видел, но при мысли, что  ты все еще
здесь,  близко, где-то рЯдом,  сердце мое  бьетсЯ с такой  силой, точно  вот
сейчас землЯ должна разверзнутьсЯ предо мной и дать выход дьЯволу.
     Ћднако  ничто не указывало  более на присутствие Ѓелой дамы,  и  ничего
сверхъестественного уже не  было  ни слышно,  ни  видно.  Њежду тем •элберт,
заставив себЯ вновь обратитьсЯ  к призраку, обрел свою прежнюю храбрость. Ћн
еще  раз осмотрелсЯ  кругом и затем  медленно  побрел обратно  по уединенной
тропинке, оставлЯЯ за собой таинственное обиталище духов.
     ЌельзЯ было  себе  представить  большего контраста,  чем  то  страстное
нетерпение,  с  которым  он  мчалсЯ  в  Љорри-нан-иан,  перескакиваЯ  через
корневища и обломки  скал, и  то сосредоточенное  настроение, в  котором  он
возвращалсЯ обратно. Ћн теперь благоразумно выискивал самую торную тропу, но
не из желаниЯ избежать опасности, а  длЯ  того, чтобы никакие затруднениЯ не
могли отвлечь его, всецело поглощенного мыслЯми о пережитом. Џрежде он хотел
в бешеном риске найти  выход отчаЯнию  и злобе и тем заставить себЯ забыть о
причине  своего гнева.  ’еперь  он  старательно обходил  всЯкое препЯтствие,
встречающеесЯ па пути, дабы оно не мешало его раздумью и не отвлекало его от
глубоких размышлений. ’ак и брел он, медленно и  осторожно, скорее напоминаЯ
паломника, чем смелого охотника за красным зверем, и только уже к самой ночи
добралсЯ до родной башни.


     ѓлава XIII

     Ѓыл мельник дюж, здоров и лих,
     €, если б дратьсЯ взЯлсЯ,
     Ћн даже и десЯтерых -
     € то б не побоЯлсЯ.
     "–ерковь ‘пасителЯ в долине"

     ‘олнце, как мы  уже  говорили,  закатилось, когда •элберт  воротилсЯ  в
отчий дом.  ‚  это времЯ года  обычно обедали  в полдень, а ужинать садились
примерно через час после захода солнца. Љ обеду •элберт не  вернулсЯ. Ќо это
никого не удивило, ибо, увлекшись охотой или  каким-либо иным  занЯтием,  он
часто  забывал о времени. …го мать хотЯ и сердилась  и огорчалась, когда его
не было за столом, тем не менее настолько привыкла к его постоЯнным отлучкам
и настолько  не  способна  была приучить  его  к  порЯдку,  что раздраженное
замечание было почти единственным наказанием, которым каралсЯ его проступок.
     Ћднако  на  этот  раз почтеннаЯ  госпожа  ќлспет  разгневалась  гораздо
больше, чем обычно. ’ут дело было не только в том, что на  столе красовалось
заливное  из  бараньей головы и ножек, что  его украшал паштет из потрохов и
стоЯло блюдо с фаршированным бараньим  боком, но и в том, что  в дом  прибыл
столь  важный  гость,  как  •об-мельник  (таково  было  его  прозвище,  хотЯ
настоЯщее имЯ его было •эппер).
     Џрибытие мельника  в  башню ѓлендеарг,  совсем  как прибытие посольства
одного государЯ ко двору другого, преследовало две цели: одну Явную,  другую
тайную. Ћфициально •об приехал навестить своих друзей из числа  монастырских
ленников, чтобы принЯть  участие  в  деревенском  празднике  сбора урожаЯ  и
подкрепить старую  дружбу новыми возлиЯниЯми. Ќо, по существу, он прибыл еще
и длЯ того, чтобы подсчитать количество снопов в их  скирдах и разузнать все
подробности о количестве ‘обранного каждым ленником зерна, дабы предупредить
возможную утечку помольной пошлины.
     ‚сему свету известно, что в каждом шотландском баронстве или феодальном
владении, как светском, так и церковном, земледельцы обЯзаны доставлЯть свое
зерно па мельницу феодала  и платить за  помол  высокую  пошлину,  именуемую
городским  мельничным сбором.  џ бы  тут  мог еще кое-что добавить и  насчет
обложениЯ  ввоза и  вывоза,  но  оставим  это:  сказанного  довольно,  чтобы
доказать  мою полную осведомленность  в этом предмете.  ’е  же из  ленников,
которые подлежали мельничному сбору,  но уклонЯлись от  него,  увозЯ  молоть
зерно  па чужую  мельницу, облагались штрафом. €  вот как раз  такаЯ "чужаЯ"
мельница,  построеннаЯ  на  земле  одного  светского  барона,  находилась  в
соблазнительно близком  соседстве  с  ѓлендеаргом. Ђ мельник на ней  был так
обходителен,  что  •обу  надо было  проЯвить величайшую  бдительность,  дабы
предупредить нарушение своей монополии.
     Ћн придумал  длЯ  этого, как ему казалось,  самое  верное средство. Џод
предлогом  упрочениЯ добрососедских отношений и искренней дружбы он ежегодно
совершал объезд всех монастырских земель,  сосчитываЯ все  скирды  в  поле и
примерно  вычислЯЯ, сколько мешков зерна  даст каждаЯ  из них, что позволЯло
ему впоследствии весьма обстоЯтельно судить, привезено  ли  все зерно на его
мельницу или нет.
     ѓоспожа  ѓлендининг,  подобно всем ленникам  аббатства, принуждена была
считать  эти  своеобразные домашние обыски  проЯвлениЯми обычной вежливости.
Ќо, впрочем, мельник  ни разу не посещал ее со времени смерти мужа, вероЯтно
потому, что башнЯ ѓлендеарг находилась в  отдалении и к ней  приписано  было
очень небольшое количество пахотных - или,  иначе, внутренних  - полей. Ќо в
этом году, по настоЯнию Њартина, там было засеЯно  несколько мешков зерна во
внешнем  поле, и благодарЯ хорошей  погоде  начинание  это  дало  прекрасный
урожай.  ‚озможно,  что  именно  это  обстоЯтельство  и  заставило  честного
мельника включить ѓлендеарг в программу своего ежегодного объезда.
     ѓоспожа  ѓлендининг на  этот раз была  рада посещению,  которое в  свое
времЯ едва выносила. Ћсновной (если не единственной) причиной такой перемены
настроениЯ было  то, что •об захватил с собой свою  дочку Њизи - ту самую, о
наружности которой  она  могла  дать  помощнику  приора  лишь  самые скудные
сведениЯ, хотЯ нарЯд ее описала во всех подробностЯх.
     ђаньше  почтеннаЯ вдова  обращала мало  вниманиЯ  на эту девицу. Ћднако
внимательные  и несколько загадочные расспросы помощника приора возбудили ее
любопытство относительно мельниковой дочки.  Ћна  кое-кого  прЯмо спросила о
ней, кое-что  выпытала исподтишка,  а затем  многое узнала, как бы  случайно
несколько раз  заговорив  о  бедной  Њизи.  ‚се  добытые  данные  и сведениЯ
сводились к  одному: Њизи - черноглазаЯ  хохотушка,  свежаЯ и  румЯнаЯ,  как
маков цвет, а  кожа у нее такаЯ белаЯ, как та  крупчатка,  которую  ее  отец
готовил  длЯ булок  лорда-аббата. Ќрава она была  веселого -  с утра до ночи
громко  распевала  и  звонко  смеЯлась.  Ђ  что  касаетсЯ  ее  состоЯниЯ  (в
материальном смысле этого слова), то  вне зависимости от того,  что  мельник
мог  накопить благодарЯ своей необычайной оборотистости,  ей еще должен  был
достатьсЯ по  наследству очень порЯдочный кусок земли, и,  кроме того, можно
было надеЯтьсЯ, что ленное  право на мельницу и мельничную землю  отойдет ее
будущему  мужу  на весьма  льготных  условиЯх, ежели  вовремЯ о том  шепнуть
словечко  аббату и  приору, помощнику приора, ризничему и вообще  всем, кому
следует.
     ‘ловом, думаЯ  и раздумываЯ об этим достоинствах Њизи,  ќлспет  наконец
пришла к выводу, что  единственнаЯ возможность отвратить ее сына •элберта от
пристрастиЯ  к  шпорам, копью и  уздечке  (этими словами  определЯлись тогда
интересы  пограничных  всадников),  отвести  от  него смертоносные  стрелы и
спасти  его  от петли - это  возможность женить его, а  нареченной  невестой
будет Њизи •эннер.
     € вот, точно угадав ее желание, •об-мельник  вдруг поЯвилсЯ перед ней в
ѓлендеарге,  верхом на  своей  широкозадой кобыле,  причем за его  спиной на
подушке  восседала прелестнаЯ  Њизи,  всЯ  расплываЯсь  в улыбке деревенской
кокетки, со щечками, алеющими, как пионы (если госпожа ѓлендининг когда-либо
видела пионы), в ореоле  густых  и черных как  смоль волос.  €деал  красоты,
который почтеннаЯ вдова составила в своем воображении, неожиданно воплотилсЯ
в облике оживленной, хорошенькой Њизи  •эппер.  Ќе  прошло  и получаса,  как
госпожа ѓлендининг уверилась в том, что именно эта девушка призвана укротить
ее  беспокойного  •элберта. Џравда,  Њизи, как скоро заметила вдова,  любила
плЯсать вокруг  майского шеста  не  меньше,  чем  заниматьсЯ  хозЯйством,  а
•элберт,  уж наверное,  предпочел бы разбивать  чужие головы, только  бы  не
молоть зерно.  Ќо все же  мельники всегда  и всюду бывали ловкими и сильными
людьми, и  такими их описывали еще —осер  и €аков I. € это  понЯтно, так как
только опередив и переплюнув (да проститьсЯ нам это грубое  выражение) своих
противников на деревенских соревнованиЯх, мельник мог без всЯких затруднений
собирать  свою  помольную  пошлину, ибо  со  здоровым  молодцом не  очень-то
поспоришь.  Ђ  что  касаетсЯ  недостатка  хозЯйственности  у мельничихи,  то
госпожа ѓлендининг держалась того мнениЯ, что это  горе тоже небольшое, если
ей  будет  помогать энергичнаЯ  свекровь. "џ  сама перееду к молодым и  буду
вести хозЯйство, так  как жить в башне становитсЯ уж очень одиноко, - думала
госпожа  ѓлендининг. -  „а к  тому же в  мои преклонные  годы  хочетсЯ  быть
поближе к церкви. Ђ потом ќдуард может договоритьсЯ с братом и взЯть на себЯ
управление леном  -  ведь он же любимец помощника приора. Ђ тогда он  станет
жить  в старой башне, как прежде  жил его покойный отец. Ђ там, почем знать,
может, и Њэри ќвенел, хоть она и знатных кровей, займет  хозЯйское  место  у
очага и останетсЯ в башне навсегда. Љонечно, у  нее за душой ничего нет,  но
уж  так она хороша  и разумна,  что  Я  другой  такой никогда  и  не видала,
несмотрЯ на то, что Я всех девиц тут, в округе, знаю наперечет, да и матерей
их тоже знала. “ж такаЯ она ласковаЯ да милаЯ, а уж как заплетет себе  ленты
в косы  - такаЯ  красотка сделаетсЯ, заглЯдение! Ђ  потом, хоть дЯдюшка ее и
обездолил, а  все  же, поди,  когда-нибудь, с божьей помощью, пробьет стрела
его  кольчугу -  ведь  людей и получше его убивали. Ђ если ее  родные станут
напирать на ее происхождение да благородство,  то ќдуард может им возразить,
ее родичам: "Ђ где  вы  были, друзьЯ,  когда  она однажды поздним  вечером в
ненастье  еле  добралась до  нашего  ущельЯ,  да  не  на  коне, а  на  самом
обыкновенном осле?" Ђ если  они станут упрекать  его, что он не дворЯнин, он
может привести им старую поговорку:

     Љто в делах благороден,
     ’от и высокороден.

     „а вдобавок в жилах ѓлендинингов (и  Ѓрайдонов тоже) всегда текла самаЯ
благороднаЯ кровь. € он может  им сказать: "…ще неизвестно..." ‚ этот момент
хриплый  голос мельника отвлек ее от  этих  мыслей и напомнил, что, если она
хочет,  чтобы ее воздушны" замки  не развеЯлись как  дым,  она должна прежде
всего подкрепить свои мечты любезностью по отношению к гостю и его дочери. Ђ
между  тем она  самым странным образом проЯвлЯла к  ним полное невнимание и,
думаЯ  о том,  как она  войдет с ними в самые тесные отношениЯ, и желаЯ  при
этом  завоевать их доверие и дружбу, допускала, чтобы они сидели перед ней в
дорожной одежде, точно они вот-вот уедут.
     - €так, сударынЯ, Я хочу сказать, - заключил ‘вою речь мельник  (начала
его речи она не слыхала), - если вы так  занЯты по хозЯйству или у вас какие
другие заботы, то мы с Њизи можем и прокатитьсЯ обратно к „жонни Ѓроксмаусу,
который нас настойчиво уговаривал остатьсЯ у него.
     ‚незапно  очнувшись  от  своих  размышлений  о  свадьбах  и  помолвках,
мельницах, вассальном подчинении и баронской гордости, госпожа ѓлендининг на
минуту почувствовала себЯ  девушкой из басни, опрокинувшей кувшин с молоком,
на  котором зиждилось  столько золотых грез. Ќо ее кувшин, к счастью, только
закачалсЯ  у нее  на голове, и  она поспешила  восстановить  его равновесие.
‚место  того  чтобы  пытатьсЯ  как-то  оправдатьсЯ  в  своей  рассеЯнности и
нелюбезности к гостЯм  (что  было  бы, пожалуй,  трудновато),  она  пошла  в
наступление, как искусный генерал, который смелой атакой прикрывает слабость
своих  позиций. Ћна громко  вскрикнула и  принЯлась  горЯчо  упрекать своего
старого  друга в бессердечии, если он мог хотЯ  бы минуту сомневатьсЯ в том,
что  она не  рада  всей душой приветствовать его у себЯ  с  милой дочкой.  €
только  подумать,  что он  хочет возвращатьсЯ к  „жону Ѓроксмаусу, когда  их
стараЯ башнЯ  стоит на своем прежнем месте,  а  в ней всегда, даже  в  самые
трудные  времена,  находилсЯ приют длЯ истинных друзей! Ђ он еще их  сосед и
приходитсЯ кумом  ее  ‘аймону (упокой, господи, его душу), и покойник считал
его своим лучшим  другом! € она продолжала дальше в  том  же духе и  с такой
искренностью, что  в конце концов  убедила  в ней сама  себЯ и •оба-мельника
тоже, который, в сущности, вовсе и не  собиралсЯ  обижатьсЯ. „ело в том, что
его очень устраивала возможность  переночевать в ѓлендеарге, и он согласилсЯ
бы на это, даже если бы его принимали не с таким горЯчим радушием.
     Ќа  все упреки  ќлспет,  что,  значит,  он  не  расположен  к ней,  раз
намереваетсЯ покинуть ее дом, мельник отвечал очень рассудительно:
     - Џомилуйте, сударынЯ, что  же  мне  оставалось  делать?  џ думал,  вам
совсем не до нас, поскольку вы нас едва замечаете. Џочем Я мог знать?  Њожет
б