летописей тогдашнего времени,  чтобы  доказать,
что трудно выдумать что-либо мрачнее и ужаснее того, что тогда  творилось  в
действительности.
     "‘аксонскаЯ хроника" описывает, какие жестокости учинЯли в царствование
королЯ ‘тефана важные бароны и владельцы замков,  которые  были  все  сплошь
норманны; это описание служит разительным  доказательством  того,  на  какие
неистовства были они способны, когда разжигались их буйные страсти:
     "Ћни жестоко угнетали беднЯков, заставлЯЯ строить себе замки;  а  когда
замки были готовы, они наполнЯли  их  порочными  людьми,  скорее  дьЯволами,
которые хватали без разбора мужчин и женщин, в случае если подозревали,  что
у них есть деньги, ввергали в темницы и подвергали мучениЯм более лютым, чем
те, которые претерпевали свЯтые мученики. Ћдних они душили, забиваЯ  им  рот
грЯзью, других вешали за ноги, или за голову, или за большие пальцы,  а  под
ними разводили огонь. €ным обвЯзывали головы веревками с узлами и затЯгивали
узлы, пока не лопались черепа; других бросали в подземельЯ, кишевшие  змеЯми
и жабами..."
     Ќо мы не будем терзать читателЯ дальнейшими  описаниЯми  этих  страшных
дел.
     „ругим, пожалуй наиболее сильным, примером того,  каковы  были  горькие
плоды завоеваниЯ, ЯвлЯетсЯ следующий исторический факт. Џринцесса  Њатильда,
дочь шотландского королЯ, а  впоследствии  английскаЯ  королева,  племЯнница
ќдгара ќтлинга и мать императрицы германской, следовательно - дочь,  супруга
и мать коронованных особ, воспитываЯсь в Ђнглии, принуждена  была  в  ранней
молодости постричьсЯ в монахини, так  как  это  было  длЯ  нее  единственным
средством спастись от распутных преследований норманских дворЯн. ’аково было
единственное объЯснение,  данное  ею  этому  поступку  на  великом  собрании
английского духовенства, когда она призвана была заЯвить, по  какой  причине
принЯла монашеский сан. „уховенство признало правильность этой меры, а также
и настоЯтельность причин, ее вызвавших, дав, таким  образом,  несомненное  и
убедительное  подтверждение  того,  что  в  то  времЯ   существовала   столь
значительнаЯ распущенность нравов. „уховенство  так  и  выразилось  в  своем
постановлении:  всем  известно,  что   после   завоеваниЯ   Ђнглии   королем
‚ильгельмом его норманские витЯзи, возгордившись столь великою  победой,  не
признавали никаких законов, исключаЯ своей злой воли, и не только  отнЯли  у
завоеванных саксов все их земельные угодьЯ и имущество, но посЯгали на честь
их жен и дочерей с самой необузданной наглостью; а потому в то времЯ и вошло
в обычай, что женщины и девицы благородных фамилий постригались в  монахини,
ища защиты в стенах  монастырских  не  по  призванию,  но  единственно  ради
спасениЯ своей чести от необузданного распутства мужчин.
     ’аковы были развращенность и падение тогдашних нравов, по  единодушному
свидетельству собравшегосЯ духовенства, как  рассказывает  летописец  €дмер.
‘читаем  излишним  приводить  дальнейшие   доказательства   правдоподобности
описанных сцен, а также и тех, которые встретЯтсЯ дальше, хотЯ мы принЯли за
основание своего рассказа  только  те  факты,  которые  передает  нам  менее
достовернаЯ саксонскаЯ рукопись.


        ѓлава XXIV

     Љак лев, Я покорю свою невесту.
     „углас

     Џока описанные нами сцены происходили в различных частЯх замка, еврейка
ђевекка ожидала решениЯ своей участи, запертаЯ в дальней  уединенной  башне.
‘юда привели ее двое замаскированных слуг и втолкнули в  маленькую  комнату,
где она очутилась лицом к лицу со старой колдуньей, котораЯ, сидЯ за прЯжей,
мурлыкала себе под нос саксонскую песню в такт своему веретену, танцевавшему
по полу. Џри входе ђевекки старуха поднЯла голову и уставилась  на  красивую
еврейку с той злобной завистью, с какой старость и безобразие,  сочетающиесЯ
с болезненным состоЯнием, взирают на юность и красоту.
     - “бирайсЯ прочь отсюда, старый сверчок! -  сказал  один  из  спутников
ђевекки. - ’ак приказал наш благородный хозЯин.  Ћсвободи  эту  комнату  длЯ
красотки.
     - „а, - проворчала старуха, - вот как нынче награждают за службу.  Ѓыло
времЯ, когда одного моего слова было достаточно,  чтобы  лучшего  из  воинов
ссадить с седла и прогнать со службы. Ђ теперь мне приходитсЯ  убиратьсЯ  по
приказу такого, как ты, первого попавшегосЯ слуги!
     - Ќечего разговаривать, “рфрида, - сказал другой, - уходи, вот  и  все.
Џриказы господина надо исполнЯть быстро. Ѓыли и у  тебЯ  светлые  деньки,  а
теперь твое солнце закатилось. ’ы теперь все равно что стараЯ боеваЯ лошадь,
пущеннаЯ пастись на голый вереск. •орошо скакала ты когда-то, а  нынче  хоть
рысцой труси, а и то ладно. Ќу-ну, пошевеливайсЯ!
     - „а преследуют вас всегда дурные предзнаменованиЯ! Ћба  вы  нечестивые
собаки, - сказала старуха, - и схоронЯт вас на псарне. Џусть демон  ‡ернобок
разорвет менЯ на куски, если Я уйду из своей собственной комнаты, прежде чем
допрЯду эту прЯжу!
     - ‘ама скажи об этом хозЯину, стараЯ ведьма, -  отвечал  слуга  и  ушел
вместе со своим товарищем, оставив  ђевекку  наедине  со  старухой,  которой
поневоле навЯзали ее общество.
     - Љакие еще бесовские дела они затеЯли?  -  говорила  старуха,  бормоча
себе под нос и злыми глазами поглЯдываЯ  искоса  на  ђевекку.  -  „огадатьсЯ
нетрудно: красивые глазки, черные кудри, кожа - как белаЯ бумага, пока монах
не наследил по ней своим черным снадобьем... „а,  легко  угадать,  зачем  ее
привели в эту одинокую башню: отсюда не услышишь никакого крика,  все  равно
как из-под земли. ’ут по соседству с тобой живут одни совы,  моЯ  красавица.
Ќа твои крики обратЯт вниманиЯ не больше, чем на их. —ужестранка, кажетсЯ, -
продолжала она, взглЯнув на костюм ђевекки. - €з какой страны? ‘арацинка или
египтЯнка? —то же ты не отвечаешь? Љоли  умеешь  плакать,  небось  умеешь  и
говорить.
     - Ќе сердись, матушка, - сказала ђевекка.
     - ќ, больше и спрашивать нечего, - молвила “рфрида. - ‹исицу узнают  по
хвосту, а еврейку - по говору.
     - ‘делай великую милость, - сказала ђевекка,  -  скажи,  чего  мне  еще
ждать? ЊенЯ притащили сюда насильно - может быть, они собираютсЯ убить  менЯ
за то, что Я исповедую еврейскую веру? Љоли так, Я с радость  отдам  за  нее
свою жизнь.
     - ’вою жизнь, милашка! - отвечала старуха.  -  —то  же  им  за  радость
лишать тебЯ  жизни?  Ќет,  поверь  моему  слову,  твоей  жизни  не  угрожает
опасность. Ђ поступЯт с  тобой,  так  как  поступили  когда-то  с  родовитой
саксонской девицей. Ќеужели же длЯ еврейки будет зазорно то,  что  считалось
хорошим длЯ саксонки? Џосмотри на менЯ: и Я была молода и  еще  вдвое  краше
тебЯ, когда ”рон де Ѓеф, отец нынешнего, ђеджинальда, со  своими  норманнами
взЯл приступом этот замок. Њой отец и его семь сыновей упорно бились, шаг за
шагом защищаЯ свое жилище. Ќе было ни одной комнаты,  ни  одной  ступени  на
лестницах, где бы не стало скользко от пролитой ими крови. Ћни пали,  умерли
все до единого, и не успели тела их остыть, не успела  высохнуть  их  кровь,
как Я стала презренной жертвой их победителЯ.
     - ЌельзЯ ли как-нибудь спастись? ђазве нет способов  бежать  отсюда?  -
сказала ђевекка. - џ бы щедро - о, как щедро! - заплатила тебе за помощь!
     - € не думай, - сказала старуха. - …сть только один способ уйти  отсюда
- через ворота смерти; а смерть долго-долго не  открывает  их,  -  прибавила
она, качаЯ седой головой. - Ќо хоть то утешительно, что после  нашей  смерти
другие будут так же  несчастны,  как  были  мы.  Ќу,  прощай,  еврейка!  —то
еврейка, что Язычница - все равно! ’ебЯ постигнет та же участь,  потому  что
ты попала во власть людей, которые не ведают ни жалости, ни совести. Џрощай!
ЊоЯ прЯжа спрЯдена, а твоЯ еще только начинаетсЯ.
     - Џостой, погоди, ради бога! - взмолилась ђевекка.  -  ЋстаньсЯ  здесь!
Ѓрани менЯ, ругай, только не уходи!  ’вое  присутствие  все-таки  будет  мне
некоторой защитой!
     - Џрисутствие самой матери божьей не защитит тебЯ, - отвечала  старуха,
указываЯ на стоЯвшее в  углу  изображение  девы  Њарии.  -  ‚от  она  стоит,
посмотри; узнаешь, спасет ли она тебЯ от твоей судьбы.
     ‘ этими словами она ушла, злорадно усмехаЯсь, что делало ее  еще  более
безобразной, чем в минуты обычной длЯ нее мрачности. Ћна  заперла  за  собой
дверь, и ђевекка еще долго слышала, как она бранилась, с трудом спускаЯсь по
крутой лестнице, проклинаЯ каждую ступеньку.
     ђевекке угрожала гораздо более ужаснаЯ участь, чем  леди  ђовене.  …сли
саксонскаЯ  наследница  могла  рассчитывать  на   некоторую   вежливость   в
обращении, то еврейке не на что было надеЯтьсЯ, кроме крайней грубости. ‡ато
на ее стороне были прирожденнаЯ сила воли, острый ум и, кроме того,  ей  уже
приходилось боротьсЯ с опасностЯми. ‘ раннего детства она отличалась твердой
волей, наблюдательностью и острым умом. ђоскошь, которой окружал ее  отец  и
которую она видела  в  домах  других  богатых  евреев,  не  мешала  ей  Ясно
понимать, как ненадежны были условиЯ, в которых они жили. Џодобно „амоклу на
знаменитом пиру, ђевекка непрестанно видела среди всей  этой  пышности  меч,
висевший  на  волоске  над  головами  ее  соплеменников.  ’акие  размышлениЯ
постепенно привели ее к трезвому взглЯду на жизнь и  смЯгчили  ее  характер,
который при иных условиЯх мог бы сделатьсЯ надменным и упрЯмым.
     Џример и  наставлениЯ  отца  приучили  ђевекку  к  ровному  и  учтивому
обхождению  со  всеми.  Џравда,  ђевекка  была  не  в  силах  подражать  его
угодливости и низкопоклонству, потому что трусость была чужда ее  душе.  Ћна
держала себЯ с горделивой скромностью,  как  бы  подчинЯЯсь  неблагоприЯтным
обстоЯтельствам, в которые ставила ее принадлежность к презираемому племени,
но в то же времЯ она сознавала себЯ достойной более высокого положениЯ,  чем
то,  на  которое  позволЯл  ей  надеЯтьсЯ  деспотический  гнет   религиозных
предрассудков.
     ЏодготовленнаЯ таким образом ко всЯким неожиданным  бедствиЯм,  она  не
растерЯлась и в данном случае. ЌастоЯщее  ее  положение  требовало  большого
присутствиЯ духа, и она взЯла себЯ в руки.
     Џрежде всего она тщательно осмотрела комнату и понЯла, что надеЯтьсЯ на
спасение бегством было нечего. Љомната не имела  никаких  тайных  дверей  и,
находЯсь в уединенной башне с толстыми наружными  стенами,  по-видимому,  не
сообщалась с другими помещениЯми замка. €знутри дверь не  запиралась  ни  на
ключ, ни на задвижку. …динственное окно отворЯлось  на  огороженную  зубцами
верхнюю площадку, что в первую минуту подало ђевекке надежду на  возможность
бежать отсюда; но она тотчас убедилась, что оттуда не было хода ни  в  какие
другие  зданиЯ.  ќта  площадка  представлЯла  собою  нечто  вроде   балкона,
защищенного парапетом с амбразурами,  где  можно  было  поставить  несколько
стрелков длЯ защиты башни и боковой обороны.
     ’аким образом, ђевекке оставалось  только  запастись  терпением  и  всю
надежду возложить на бога, к чему обычно прибегают выдающиесЯ и  благородные
души. ђевекка научилась ошибочно толковать  свЯщенное  писание  и  превратно
понимала обещаниЯ, данные богом избранному народу израильскому;  но  она  не
ошибалась, считаЯ настоЯщий период часом их испытаниЯ и твердо  верЯ  в  то,
что  настанет  день,  когда  чада  ‘иона  будут  призваны  разделЯть  блага,
дарованные другим народам. ‚се, что творилось вокруг нее, показывало, что их
настоЯщее  положение  было  этим  временем  кары  и  всЯческих  гонений,   и
главнейшею их обЯзанностью она считала безграничное терпение  и  безропотное
перенесение всЯких зол. € на  себЯ  она  смотрела  как  на  жертву,  заранее
обреченную на бедствиЯ, и  с  ранних  лет  приучала  свой  ум  к  встрече  с
опасностЯми, которым, вероЯтно, суждено ей подвергнутьсЯ.
     “зница вздрогнула и побледнела, когда  на  лестнице  послышались  шаги.
„верь тихо растворилась, и мужчина высокого роста, одетый так  же,  как  все
бандиты, бывшие причиной ее несчастьЯ, медленной поступью вошел в комнату  и
закрыл за собой дверь. ЌадвинутаЯ на лоб шлЯпа скрывала  верхнюю  часть  его
лица. ‡акутавшись в плащ так, что он прикрывал нижнюю часть лица,  он  молча
стоЯл перед испуганной ђевеккой. Љазалось, он сам стыдилсЯ того, что намерен
был сделать, и не находил слов, чтобы объЯснить цель своего прихода. Ќаконец
ђевекка, сделав  над  собой  усилие,  сама  решилась  начать  разговор.  Ћна
протЯнула разбойнику два драгоценных браслета и ожерелье,  которые  снЯла  с
себЯ еще раньше, предполагаЯ, что, удовлетворив его корыстолюбие, она  может
задобрить его.
     - ‚от возьми, друг мой, - сказала она, - и, ради  бога,  смилуйсЯ  надо
мной и моим престарелым отцом! ќто ценные вещи, но они ничто в  сравнении  с
тем, что отец даст тебе, если ты отпустишь нас из этого замка без обиды.
     - Џрекрасный цветок Џалестины, - отвечал  разбойник,  -  эти  восточные
перлы уступают белизне твоих  зубов.  ќти  бриллианты  сверкают,  но  им  не
сравнитьсЯ с твоими глазами, а с тех пор, как Я  принЯлсЯ  за  свое  вольное
ремесло, Я дал обет всегда ценить красоту выше богатства.
     - Ќе бери на душу такого греха, - сказала ђевекка,  -  возьми  выкуп  и
будь милосерд! ‡олото тебе доставит всЯкие радости, а обидев нас, ты  будешь
испытывать муки совести. Њой отец охотно даст тебе все, что ты попросишь.  €
если ты сумеешь распорЯдитьсЯ своим богатством, с  помощью  денег  ты  снова
займешь место среди честных людей, сможешь добитьсЯ прощениЯ за все  прежние
провинности и будешь избавлен от необходимости грешить снова.
     -  •орошо  сказано!  -   молвил   разбойник   по-французски,   очевидно
затруднЯЯсь поддерживать разговор, начатый ђевеккой по-саксонски. - Ќо знай,
светлаЯ лилиЯ, что твой отец находитсЯ в руках искуснейшего  алхимика.  ќтот
алхимик сумеет обратить в серебро и  золото  даже  ржавую  решетку  тюремной
печи. Џочтенного €саака выпарЯт в таком перегонном  кубе,  который  извлечет
все, что есть у него ценного, и без моих просьб или твоих молений.  ’вой  же
выкуп должен быть выплачен красотой и любовью. €ной платы Я не признаю.
     - ’ы не разбойник, - сказала ђевекка  также  пофранцузски:  -  ни  один
разбойник не отказалсЯ бы от такого предложениЯ. Ќи один разбойник в здешней
стране не умеет говорить на твоем Языке. ’ы не разбойник, а просто  норманн,
быть может благородного происхождениЯ. Ћ,  будь  же  благороден  на  деле  и
сбрось эту страшную маску жестокости и насилиЯ!
     - ’ы так хорошо умеешь угадывать, - сказал Ѓриан де Ѓуагильбер, отнимаЯ
плащ от лица, - ты не простаЯ дочь  €зраилЯ.  џ  назвал  бы  тебЯ  ќндорской
волшебницей, если бы ты не была так молода и прекрасна. „а, Я не  разбойник,
прелестнаЯ ђоза ‘арона. џ человек, который скорее способен увешать твои руки
и шею жемчугами и бриллиантами, чем лишить тебЯ этих украшений.
     - ’ак чего ж тебе надо от менЯ, - сказала ђевекка, - если не богатства?
Њежду нами не может быть ничего общего: ты христианин, Я еврейка.  Ќаш  союз
был бы одинаково беззаконен в глазах вашей церкви и нашей синагоги.
     - ‘овершенно справедливо, - отвечал храмовник рассмеЯвшись. -  †енитьсЯ
на еврейке! Despardieux! [17] Ћ нет, хотЯ бы она  была  царицей  ‘авской!  Љ
тому же  да  будет  тебе  известно,  прекраснаЯ  дочь  ‘иона,  что  если  бы
христианнейший из королей предложил мне руку своей  христианнешей  дочери  и
отдал бы ‹ангедок в приданое, Я и туда не мог бы на ней женитьсЯ. Њои  обеты
не позволЯют мне любить ни одной девушки иначе, как par amours, - так Я хочу
любить и тебЯ. џ рыцарь  •рама.  Џосмотри,  вот  и  крест  моего  свЯщенного
ордена.
     - € ты дерзаешь призывать его в свидетели в такую минуту! - воскликнула
ђевекка.
     - …сли Я это делаю, - сказал храмовник, - тебе-то какое дело?  ‚едь  ты
не веришь в этот благословенный символ нашего спасениЯ.
     - џ верю тому, чему менЯ учили, - возразила ђевекка, - и да простит мне
бог, если моЯ вера ошибочна. Ќо какова же ваша вера,  сэр  рыцарь,  если  вы
ссылаетесь на свою величайшую свЯтыню, когда собираетесь  нарушить  наиболее
торжественный из ваших обетов.
     -  ’ы  проповедуешь  очень  красноречиво,  о  дочь  ‘ираха!  -   сказал
храмовник. - Ќо, мой прекрасный богослов, твои еврейские предрассудки делают
тебЯ слепой к нашим высоким привилегиЯм. Ѓрак был бы серьезным преступлением
длЯ рыцарЯ •рама, но за мелкие грешки Я  мигом  могу  получить  отпущение  в
ближайшей исповедальне нашего ордена. Њудрейший из ваших царей и  даже  отец
его, пример  которого  должен  же  иметь  в  твоих  глазах  некоторую  силу,
пользовались в этом отношении более широкими привилегиЯми, нежели мы, бедные
воины ‘ионского •рама, стЯжавшие себе  такие  права  тем,  что  так  усердно
защищаем  его.  ‡ащитники  ‘оломонова  храма  могут  позволЯть  себе  утехи,
воспетые вашим мудрейшим царем ‘оломоном.
     - …сли ты только затем читаешь библию и  жизнеописаниЯ  праведников,  -
сказала еврейка, - чтобы находить  в  них  оправдание  своему  распутству  и
беззаконию, то повинен в таком же преступлении, как тот, кто извлекает Яд из
самых здоровых и полезных трав.
     ѓлаза храмовника сверкнули гневом, когда он выслушал этот упрек.
     - ‘лушай, ђевекка, - сказал он, - до сих пор Я с тобой обращалсЯ мЯгко.
’еперь Я буду говорить как победитель. џ завоевал тебЯ моим луком и  копьем,
и, по законам всех стран и  народов,  ты  обЯзана  мне  повиноватьсЯ.  џ  не
намерен уступить ни пЯди своих прав или отказатьсЯ взЯть силой то, в чем  ты
отказываешь просьбам.
     - Ћтойди, - сказала ђевекка, -  отойди  и  выслушай  менЯ,  прежде  чем
решишьсЯ на такой смертный грех. Љонечно, ты можешь менЯ одолеть, потому что
бог сотворил женщину слабой, поручив ее покровительству мужчины. Ќо Я сделаю
твою низость, храмовник, известной  всей  …вропе.  ‘уеверие  твоих  собратий
сделает длЯ менЯ то, чего  Я  не  добилась  бы  от  их  состраданиЯ.  Љаждой
прецептории, каждому капитулу твоего ордена  будет  известно,  что  ты,  как
еретик, согрешил  с  еврейкой.  €  те,  которые  не  содрогнутсЯ  от  твоего
преступлениЯ, все-таки обвинЯт тебЯ за то, что ты обесчестил  носимый  тобой
крест, свЯзавшись с дочерью моего племени.
     - Љак ты умна, ђевекка! - воскликнул храмовник, отлично  сознаваЯ,  что
она говорит правду: в уставе его ордена действительно существовали  правила,
запрещавшие под угрозой  суровых  наказаний  интриги  вроде  той,  какую  он
затеЯл. € бывали даже случаи, когда  за  это  изгонЯли  рыцарей  из  ордена,
покрываЯ их позором. - ’ы очень умна, но громко же  придетсЯ  тебе  кричать,
если хочешь, чтобы твой голос был услышан за пределами этого замка. Ђ в  его
стенах ты можешь плакать, стенать, звать на помощь  сколько  хочешь,  и  все
равно никто не услышит. ’олько одно может спасти  тебЯ,  ђевекка:  подчинись
своей судьбе и прими нашу веру. ’огда ты займешь такое положение, что многие
норманские дамы позавидуют блеску и красоте возлюбленной лучшего из  храбрых
защитников свЯтого •рама.
     - ЏодчинитьсЯ моей участи! - сказала ђевекка. - ЏринЯть твою  веру!  „а
что ж это за вера, если она покровительствует такому негодЯю? Љак! ’ы лучший
воин среди храмовников? ’ы  подлый  рыцарь,  монахклЯтвопреступник  и  трус!
Џрезираю тебЯ, гнушаюсь тобою! Ѓог Ђвраама открыл средство к спасению  своей
дочери даже из этой пучины позора!
     ‘ этими словами она распахнула решетчатое окно, выходившее  на  верхнюю
площадку башни, вспрыгнула на парапет и  остановилась  на  самом  краю,  над
бездной. Ќе ожидаЯ такого отчаЯнного поступка, ибо до  этой  минуты  ђевекка
стоЯла неподвижно, Ѓуагильбер не успел ни задержать, ни  остановить  ее.  Ћн
попыталсЯ броситьсЯ к ней, но она воскликнула:
     - ЋставайсЯ на месте, гордый рыцарь, или подойди, если хочешь! Ќо  один
шаг вперед - и Я брошусь вниз. Њое тело  разобьетсЯ  о  камни  этого  двора,
прежде чем Я стану жертвой твоих грубых страстей.
     ѓоворЯ это, она поднЯла к небу свои  сжатые  руки,  словно  молилась  о
помиловании души своей перед роковым  прыжком.  •рамовник  заколебалсЯ.  …го
решительность, никогда не отступавшаЯ ни перед чьей скорбью  и  не  ведавшаЯ
жалости, сменилась восхищением перед ее твердостью.
     - ‘ойди, - сказал он, - сойди вниз, безумнаЯ девушка.  ЉлЯнусь  землей,
морем и небесами, Я не нанесу тебе никакой обиды!
     - џ тебе не верю, храмовник, - сказала ђевекка, - ты научил менЯ ценить
по достоинству добродетели твоего  ордена.  ‚  ближайшей  исповедальне  тебе
могут отпустить и это клЯтвопреступление - ведь оно  касаетсЯ  чести  только
презренной еврейской девушки.
     - ’ы несправедлива ко мне! -  воскликнул  храмовник  с  горЯчностью.  -
ЉлЯнусь тебе именем, которое  ношу,  крестом  на  груди,  мечом,  дворЯнским
гербом моих предков! ЉлЯнусь, что Я не оскорблю тебЯ! …сли не длЯ  себЯ,  то
хоть ради отца твоего сойди вниз. џ буду ему другом, а здесь, в этом  замке,
ему нужен могущественный защитник.
     - “вы, - сказала ђевекка, - это Я знаю. Ќо можно ли на тебЯ положитьсЯ?
     - Џускай мой щит перевернут вверх ногами, пускай публично опозорЯт  мое
имЯ, - сказал Ѓриан де Ѓуагильбер,  -  если  Я  подам  тебе  повод  на  менЯ
жаловатьсЯ. џ преступал многие законы, нарушал заповеди, но своему слову  не
изменЯл никогда.
     - Ќу хорошо, Я тебе верю, - сказала  ђевекка,  спрыгнув  с  парапета  и
остановившись у одной из амбразур, или machicolles, как они назывались в  ту
пору. - ’ут Я и буду стоЯть, - продолжала она, - а  ты  оставайсЯ  там,  где
стоишь. Ќо если ты сделаешь хоть один шаг ко мне, ты  увидишь,  что  еврейка
скорее поручит свою душу богу, чем свою честь - храмовнику.
     Њужество и гордаЯ  решимость  ђевекки,  в  сочетании  с  выразительными
чертами прекрасного лица,  придали  ее  осанке,  голосу  и  взглЯду  столько
благородства, что она казалась почти неземным существом. ‚о взоре ее не было
растерЯнности, и щеки не побледнели от страха перед такой ужасной и  близкой
смертью, напротив - сознание, что теперь  она  сама  госпожа  своей  судьбы,
вызвало Яркий румЯнец  на  ее  смуглом  лице  и  придало  блеск  ее  глазам.
Ѓуагильбер, человек гордый и  мужественный,  подумал,  что  никогда  еще  не
видывал такой вдохновенной и величественной красоты.
     - ЏомиримсЯ, ђевекка, - сказал он.
     - ЏомиримсЯ, если хочешь, - отвечала она, -  помиримсЯ,  но  только  на
таком расстоЯнии.
     - ’ебе нечего больше боЯтьсЯ менЯ, - сказал Ѓуагильбер.
     - џ и не боюсь тебЯ, - сказала она. - Џо милости того, кто построил эту
башню так высоко, по милости его и бога €зраилева Я тебЯ не боюсь.
     - ’ы несправедлива ко мне, - сказал храмовник. - ЉлЯнусь землей,  морем
и небесами, ты ко мне несправедлива! џ от природы совсем не таков, каким  ты
менЯ видишь -  жестоким,  себЯлюбивым,  беспощадным.  †енщина  научила  менЯ
жестокосердию, а потому Я и мстил всегда женщинам,  но  не  таким,  как  ты.
‚ыслушай менЯ, ђевекка. Ќи один рыцарь не бралсЯ за боевое копье с  сердцем,
более преданным своей даме, чем мое. Ћна была дочь  мелкопоместного  барона.
‚се  их  достоЯние  заключалось  в  полуразрушенной  башне,   в   бесплодном
винограднике да в нескольких акрах тощей земли в окрестностЯх Ѓордо. Ќо  имЯ
ее было  известно  повсюду,  где  оружием  совершались  подвиги,  оно  стало
известнее, чем имена многих девиц,  за  которыми  сулили  в  приданое  целые
графства. „а, - продолжал он, в  волнении  шагаЯ  взад  и  вперед  по  узкой
площадке  и  как  бы  забыв  о  присутствии  ђевекки,  -  да,  мои  подвиги,
перенесенные мной опасности,  пролитаЯ  кровь  прославили  имЯ  Ђделаиды  де
Њонтемар от королевских дворов  Љастилии  и  до  ‚изантии.  Ђ  как  она  мне
отплатила за это? Љогда Я воротилсЯ к  ней  с  почестЯми,  купленными  ценой
собственной крови и трудов, оказалось, что она замужем за мелким  гасконским
дворЯнином, неизвестным за пределами его  жалкого  поместьЯ.  Ђ  Я  искренне
любил ее и жестоко отомстил  за  свою  поруганную  верность.  Ќо  моЯ  месть
обрушилась на менЯ самого. ‘ того  днЯ  Я  отказалсЯ  от  жизни  и  всех  ее
привЯзанностей. Ќикогда Я не буду знать семейного очага. ‚ старости не будет
у менЯ своего теплого угла. ЊоЯ могила останетсЯ одинокой, у менЯ  не  будет
наследника,  чтобы  продолжать  старинный  род  Ѓуагильберов.  “  ног  моего
настоЯтелЯ Я сложил все права на  самостоЯтельность  и  отказалсЯ  от  своей
независимости. •рамовник только по имени не раб, а  в  сущности,  он  живет,
действует и дышит по воле и приказаниЯм другого лица.
     - “вы, - сказала ђевекка, -  какие  же  преимущества  могут  возместить
такое полное отречение?
     - Ђ возможность мести, ђевекка, -  возразил  храмовник,  -  и  огромный
простор длЯ честолюбивых замыслов.
     - ЏлохаЯ награда, - сказала ђевекка,  -  за  отречение  от  всех  благ,
наиболее драгоценных длЯ человека.
     - Ќе говори этого! - воскликнул храмовник. -  Ќет,  мщение  -  это  пир
богов. € если правда, как уверЯют нас свЯщенники, что боги  приберегают  это
право длЯ самих себЯ, значит они считают  это  наслаждение  слишком  ценным,
чтобы предоставлЯть его простым смертным. Ђ честолюбие! ќто такое искушение,
которое  способно  тревожить  человеческую   душу   даже   среди   небесного
блаженства. - Ћн помолчал  с  минуту,  затем  продолжал:  -  ЉлЯнусь  богом,
ђевекка, та, котораЯ предпочла  смерть  бесчестию,  должна  иметь  гордую  и
сильную душу. ’ы должна стать моей. Ќет, не пугайсЯ,  -  прибавил  он,  -  Я
разумею моей, но добровольно, по собственному желанию. ’ы должна согласитьсЯ
разделить со мною надежды более широкие, чем те, что  открываютсЯ  с  высоты
царского престола. ‚ыслушай менЯ, прежде чем ответишь, и подумай, прежде чем
отказыватьсЯ.  ђыцарь  •рама  терЯет,  как  ты  справедливо  сказала,   свои
общественные права и возможность самостоЯтельной деЯтельности,  но  зато  он
становитсЯ  членом  такой  могучей  корпорации,  перед  которой  даже  троны
начинают трепетать.  ’ак  одна  каплЯ  дождЯ,  упавшаЯ  в  море,  становитсЯ
составной  частью  того  непреодолимого  океана,  что  подтачивает  скалы  и
поглощает королевские флоты. ’акова  же  всеобъемлющаЯ  сила  нашей  грозной
лиги, и Я далеко не последний из членов этого мощного ордена. џ состою в нем
одним из главных командоров и  могу  надеЯтьсЯ  со  временем  получить  жезл
гроссмейстера. ђыцари •рама не довольствуютсЯ тем, что могут стать пЯтой  на
шею распростертого монарха. ќто доступно всЯкому монаху, носЯщему веревочные
туфли. Ќет, наши  тЯжелые  стопы  поднимутсЯ  по  ступенЯм  тронов,  и  наши
железные перчатки  будут  вырывать  скипетры  из  рук  венценосцев.  „аже  в
царствование вашего  тщетно  ожидаемого  мессии  рассеЯнным  коленам  вашего
племени не видать такого могущества, к какому стремитсЯ  мое  честолюбие.  џ
искал лишь родственную мне душу, с кем бы мог разделить свои мечты, и в тебе
Я обрел такую душу.
     - € это говоришь ты женщине моего племени!  -  воскликнула  ђевекка.  -
ЋдумайсЯ!
     - Ќе ссылайсЯ, - прервал ее храмовник, - на различие  наших  верований.
Ќа тайных совещаниЯх нашего ордена мы смеемсЯ над этими  детскими  сказками.
Ќе думай, чтобы мы долго оставались слепы  к  бессмысленной  глупости  наших
основателей, которые предписали нам отказатьсЯ от всех наслаждений жизни  во
имЯ радости принЯть мученичество, умираЯ от голода, от жажды, от чумы или от
дротиков-дикарей, тщетно защищаЯ своими телами голую пустыню, котораЯ  имеет
ценность только в глазах суеверных людей. Ќаш орден скоро усвоил себе  более
смелые и широкие взглЯды и нашел иное вознаграждение  за  все  наши  жертвы.
Ќаши громадные поместьЯ во всех королевствах  …вропы,  наша  военнаЯ  слава,
гремЯщаЯ во всех странах и привлекающаЯ в нашу среду  цвет  рыцарства  всего
христианского мира, - все это служит  целЯм,  которые  и  не  снились  нашим
благочестивым основателЯм, но мы храним это в  тайне  от  тех  слабых  умов,
которые вступают в наш орден на основании старинного устава  и  пребывают  в
старых предрассудках, а мы используем их как слепое орудие нашей воли. Ќо  Я
не стану больше разоблачать перед тобой наши тайны.  џ  слышу  звуки  трубы.
Ѓыть может, мое присутствие необходимо. Џодумай о том, что  Я  сказал  тебе.
Џрощай! Ќе прошу прощениЯ за то, что угрожал тебе насилием. ЃлагодарЯ  этому
Я узнал твою душу. ’олько на пробном камне узнаетсЯ чистое золото.  џ  скоро
вернусь, и мы еще поговорим.
     Ћн прошел через комнату и стал спускатьсЯ по лестнице, оставив  ђевекку
одну.  „аже  перед  лицом  страшной  смерти,  которой  она  собиралась  себЯ
подвергнуть,  не  испытывала  она  такого  ужаса,  какой  ощущала  при  виде
Яростного честолюбиЯ отважного злодеЯ, во власть которого попала. Љогда  она
возвратилась в башенную комнату, первым ее делом было возблагодарить бога за
оказанное ей покровительство, молЯ его и далее простереть  свой  покров  над
нею и ее отцом. …ще одно  имЯ  проскользнуло  в  ее  молитве:  то  было  имЯ
раненого христианина, которого судьба  предала  в  руки  кровожадных  людей,
личных врагов его. Џравда, совесть упрекала ее за то, что, даже обращаЯсь  к
божеству, она в набожной молитве вспоминала о человеке, с которым ей никогда
не суждено было соединитьсЯ, о назареЯнине и враге ее веры. Ќо молитва  была
уже произнесена, и, каковы бы ни были предрассудки ее  единоверцев,  ђевекка
не хотела от нее отказатьсЯ.


        ѓлава XXV

     ‚ жизни своей не видел Я таких омерзительных каракулей!  ’ут  сам  черт
ногу сломит!
     "Ћна уступает, чтобы победить"

     ‚ойдЯ в большой зал замка, храмовник застал там де Ѓраси.
     - ‚аши любовные  похождениЯ,  -  сказал  де  Ѓраси,  -  вероЯтно,  были
прерваны, как и мои, этими оглушительными звуками. Ќо вы пришли позднее менЯ
и с Явной неохотой, из чего Я  заключаю,  что  ваше  свидание  было  гораздо
приЯтнее, чем мое.
     - ‡начит, вы успешно  сватались  к  саксонской  наследнице?  -  спросил
храмовник.
     - ЉлЯнусь костЯми ”омы Ѓекета, - отвечал де Ѓраси, - эта  леди  ђовена,
наверно, слышала, что Я не выношу женских слез.
     - ‚от тебе раз! - молвил  храмовник.  -  Џредводитель  вольной  дружины
обращает внимание на женские слезы? “дивительно!  …сли  несколько  капель  и
упадет на факел любви, пламЯ разгоритсЯ еще Ярче.
     - ‘пасибо за несколько капель!  -  возразил  де  Ѓраси.  -  ќта  девица
пролила столько слез, что потушила бы  целый  костер.  ’акой  скорби,  таких
потоков слез не видано со времен свЯтой Ќиобы,  о  которой  нам  рассказывал
приор ќймер. ’очно сам водЯной бес вселилсЯ в прекрасную саксонку.
     - Ђ в мою еврейку вселилсЯ, должно быть, целый легион бесов,  -  сказал
храмовник, - потому что едва ли один бес, будь он хоть сам Ђполлион, мог  бы
внушить ей столько неукротимой гордости, столько решимости. Ќо где  же  ”рон
де Ѓеф? ќтот рог трубит все громче и пронзительнее.
     - Ћн, вероЯтно, занЯлсЯ €сааком, -  хладнокровно  сказал  де  Ѓраси.  -
‚озможно, что вопли €саака заглушают рев этого рога. ’ы, Я думаю, знаешь  по
опыту, сэр Ѓриан, что когда еврей расстаетсЯ со своими сокровищами на  таких
условиЯх, какие, вероЯтно, поставил ему ”рон де  Ѓеф,  он  так  кричит,  что
из-за его визга не услышишь и двадцати рогов с трубой в придачу. Ћднако пора
послать за хозЯином.
     ‚скоре подоспел к ним и ”рон де Ѓеф, прервавший свои жестокие  занЯтиЯ.
Ћн слегка замешкалсЯ на пути в зал, отдаваЯ необходимые приказаниЯ слугам.
     - Џосмотрим, в чем причина такого дьЯвольского шума, - сказал он. - ‚от
письмо. …сли не ошибаюсь, оно написано по-саксонски.
     Ћн смотрел на письмо, вертЯ его в руках,  словно  надеЯсь  таким  путем
добратьсЯ до его смысла. Ќаконец он передал его Њорису де Ѓраси.
     - Ќе знаю, что это за магические знаки, - сказал де Ѓраси. Ћн  был  так
же невежествен, как и большинство  рыцарей  того  времени.  -  Ќаш  капеллан
пробовал учить менЯ писать, - продолжал он, - но у менЯ вместо букв выходили
наконечники копий или лезвиЯ мечей, так что старый поп махнул на менЯ рукой.
     - „айте мне письмо, -  сказал  храмовник,  -  мы  хоть  тем  похожи  на
монахов, что немножко учимсЯ, чтобы осветить знаниЯми нашу доблесть.
     - ’ак мы воспользуемсЯ вашими почтенными познаниЯми, - сказал де Ѓраси.
- Ќу, что же говоритсЯ в этом свитке?
     - ќто письмо - формальный вызов на бой,  -  отвечал  храмовник.  -  Ќо,
клЯнусь  вифлеемской  богородицей,  это  самый   диковинный   вызов,   какой
когда-либо посылалсЯ через подъемный мост баронского замка, если только  это
не глупаЯ шутка.
     - утка! - воскликнул ”рон де Ѓеф. - †елал бы Я  знать,  кто  отважилсЯ
пошутить со мной таким образом. Џрочти, сэр Ѓриан.
     •рамовник начал читать вслух:
     - "џ, ‚амба, сын  Ѓезмозглого,  шут  в  доме  благородного  и  знатного
дворЯнина  ‘едрика  ђотервудского,  по  прозванию  ‘акс,  и  Я.  ѓурт,   сын
Ѓеовульфа, свинопас"...
     - ’ы с ума сошел! - прервал его ”рон де Ѓеф.
     - ЉлЯнусь свЯтым ‹укой, здесь  так  написано,  -  отвечал  храмовник  и
продолжал:  -  "...  Я,   ѓурт,   сын   Ѓеовульфа,   свинопас   в   поместье
вышеозначенного ‘едрика, при содействии наших союзников и  единомышленников,
состоЯщих с нами заодно в этом деле, а именно: храброго  рыцарЯ,  именуемого
—ерный ‹ентЯй, и доброго иомена ђоберта ‹оксли, по прозвищу Њеткий  ‘трелок,
объЯвлЯем вам, ђеджинальд ”рон де Ѓеф, и всем, какие есть при вас  сообщники
и союзники, что вы без всЯкой причины и без объЯвлениЯ вражды,  хитростью  и
лукавством  захватили  в  плен  нашего  хозЯина  и  властелина,  означенного
‘едрика, а также высокорожденную девицу леди ђовену из  •арготстандстида,  а
также  благородного  дворЯнина  Ђтельстана  Љонингсбурского,   а   также   и
нескольких человек свободно рожденных людей, находЯщихсЯ у них в  услужении,
равно как и нескольких крепостных, также некоего евреЯ  €саака  из  ‰орка  с
дочерью, а также завладели  лошадьми  и  мулами;  указанные  высокорожденные
особы, со своими слугами и рабами, лошадьми и мулами, а равно  и  означенные
еврей с еврейкой, ничем  не  провинились  перед  его  величеством,  а  мирно
проезжали королевской дорогой,  как  подобает  верным  подданным  королЯ,  а
потому мы просим и требуем дабы означенные благородные особы, сиречь  ‘едрик
ђотервудский, ђовена из  •арготстандстида  и  Ђтельстан  Љонингсбургский  со
своими слугами, рабами, лошадьми, мулами, евреем и еврейкою, а также все  их
добро и пожитки были не позже как через час по получении сего выданы нам или
кому мы прикажем принЯть их в целости и  сохранности,  не  поврежденными  ни
телесно, ни в рассуждении имущества их. ‚ противном  случае  объЯвлЯем  вам,
что считаем вас изменниками и разбойниками,  намереваемсЯ  дратьсЯ  с  вами,
донимать осадой, приступом или иначе и чинить вам всЯкую досаду и разорение.
—его ради и молим бога помиловать вас. Џисано накануне  праздника  ‚итольда,
под большим ‘борным „убом на Ћленьем •олме; а писал те слова праведный чело-
век, служитель господа, богоматери  и  свЯтого  „унстана,  причетник  лесной
часовни, что в Љопменхерсте".
     ‚низу документа был  нацарапан  сначала  грубый  рисунок,  изображавший
петушью голову со стоЯчим гребешком и подписью,  что  такова  печать  ‚амбы,
сына Ѓезмозглого. Љрест, начертанный ниже этой почетной  эмблемы,  обозначал
подпись ѓурта, сына Ѓеовульфа; затем следовали  четко  и  крупно  написанные
слова: "—ерный ‹ентЯй"; а  еще  ниже  довольно  удачное  изображение  стрелы
служило подписью иомена ‹оксли.
     ђыцари выслушали до конца этот необыкновенный документ и  в  недоумении
переглЯнулись, не понимаЯ, что это значит. „е Ѓраси первый нарушил  молчание
взрывом неудержимого хохота, храмовник последовал, правда  более  сдержанно,
его примеру. Ќо ”рон де Ѓеф,  казалось,  был  недоволен  их  несвоевременной
смешливостью.
     -  Џредупреждаю  вас,  господа,  -  сказал  он,  -  что  при  настоЯщих
обстоЯтельствах  нам  следует  серьезно  подумать,  что  предпринЯть,  а  не
предаватьсЯ легкомысленному веселью.
     - ”рон де Ѓеф все еще не может опомнитьсЯ с тех пор, как его свалили  с
лошади, - сказал де Ѓраси. - …го коробит при одном упоминании о вызове, хотЯ
бы этот вызов шел от шута и от свинопаса.
     - ЉлЯнусь свЯтым Њихаилом, - отвечал ”рон де Ѓеф,  -  было  бы  гораздо
лучше, если бы ты один отвечал за  эту  затею,  де  Ѓраси!  ќти  людишки  не
дерзнули бы обращатьсЯ ко мне с такой наглостью, если бы им  на  подмогу  не
подоспели сильные разбойничьи шайки. ‚ этом лесу множество бродЯг.  ‚се  они
на менЯ злы за то, что Я строго охранЯю дичь. џ только раз захватил на месте
преступлениЯ одного парнЯ - у него еще и руки были в крови  -  и  велел  его
привЯзать к рогам дикого оленЯ. Џравда, тот в  пЯть  минут  разорвал  его  в
клочьЯ. ’ак вот, с тех пор столько раз стрелЯли в менЯ из лука, точно  Я  та
мишень, что стоЯла на днЯх в Ђшби... ќй ты! - крикнул он одному из  слуг.  -
Џосылал ли ты узнать, сколько их там собралось?
     - ‚ лесу по крайней мере двести человек, - отвечал слуга.
     - Џрекрасно! - сказал ”рон де Ѓеф. - ‚от что значит  предоставить  свой
замок  в  распорЯжение  людей,  которые  не  умеют   тихо   выполнить   свое
предприЯтие! Ћчень нужно было дразнить этот осиный рой!
     - Ћсиный рой? - сказал де Ѓраси. - Џросто трутни, у которых и жала нет.
‚едь все они  -  обленившиесЯ  рабы,  которые  бегут  в  леса  и  промышлЯют
грабежом, чтобы не работать.
     - †ала нет? - возразил ”рон де Ѓеф. - ‘трела с раздвоенным концом в три
фута длиной, что попадает в мелкую французскую монету, - хорошее жало.
     - ‘тыдитесь, сэр рыцарь! - воскликнул храмовник. - ‘оберем своих  людей
и сделаем против них вылазку. Ћдин рыцарь и даже один вооруженный воин стоЯт
двадцати таких воЯк.
     - …ще бы! - сказал де Ѓраси. - Њне совестно выехать на них с копьем.
     - ќто было бы верно, - сказал ”рон де Ѓеф, - будь это турки или  мавры,
сэр храмовник, или трусливые французские крестьЯне, доблестный де Ѓраси,  но
тут речь идет  об  английских  иоменах.  …динственное  наше  преимущество  -
рыцарское вооружение и боевые кони. Ќо на  лесных  тропинках  от  них  проку
мало. ’ы говоришь, сделаем вылазку. „а ведь у нас так мало народу, что  едва
хватит на защиту замка! ‹учшие из моих людей - в  ‰орке;  твоЯ  дружина  всЯ
целиком там же, де Ѓраси. ‚ замке едва наберетсЯ человек двадцать, не считаЯ
той горстки людей, которые принимали участие в вашей безумной затее.
     - ’ы опасаешьсЯ, - спросил храмовник, - что  их  набралось  достаточно,
чтобы пойти на приступ замка?
     - Ќет, сэр Ѓриан, - ответил ”рон де Ѓеф, - у этих разбойников,  правда,
очень отважный начальник, но без осадных машин, без составных лестниц и  без
опытных руководителей они ничего не поделают с моим замком.
     - ђазошли гонцов к соседЯм, - сказал храмовник, - пускай поторопЯтсЯ на
выручку к трем рыцарЯм, осаждаемым шутом  и  свинопасом  в  баронском  замке
ђеджинальда ”рон де Ѓефа.
     - ‚ы шутите, сэр  рыцарь!  -  отвечал  барон.  -  Љ  кому  же  послать?
Њальвуазен,  наверно,  успел  уже  отправитьсЯ  в  ‰орк  со  своими  людьми,
остальные мои союзники - тоже. „а и мне самому следовало бы быть  там,  если
бы не эта проклЯтаЯ затеЯ.
     - ’ак пошли в ‰орк отозвать наших людей обратно, - сказал де  Ѓраси.  -
…сли эти бродЯги не разбегутсЯ, завидЯ мое знамЯ и моих стрелков,  Я  скажу,
что они храбрейшие из разбойников, когда-либо  пускавших  стрелы  в  зеленых
лесах.
     - Ђ кто отвезет такое письмо? - сказал  ”рон  де  Ѓеф.  -  Ћни  устроЯт
засады на каждой тропинке, поймают гонца  и  вытащат  у  него  из-за  пазухи
письмо... ‚от что  Я  надумал,  -  прибавил  он,  помолчав  немного.  -  ‘эр
храмовник, ты умеешь не только читать, но и писать... ‹ишь бы  нам  отыскать
письменные принадлежности моего капеллана, умершего в прошлом году, в разгар
свЯточного весельЯ.
     - Ћсмелюсь доложить, - вмешалсЯ  оруженосец,  все  еще  стоЯвший  перед
хозЯином, - стараЯ “рфрида, кажетсЯ, хранит их у себЯ,  на  памЯть  о  своем
духовнике. џ слышал, как она говорила, будто он был последним человеком,  от
которого она слыхала такие речи, какие прилично слушать женщинам...
     - ’ак ступай и принеси что нужно, ќнгельред, - сказал ”рон де Ѓеф, -  а
ты, сэр храмовник, напиши ответ на их дерзкий вызов.
     - џ бы предпочел отвечать им мечом, а не пером, - сказал Ѓуагильбер,  -
но как хотите, будь по-вашему.
     Ћн сел к столу и на французском Языке сочинил письмо такого содержаниЯ:
     ‘эр ђеджинальд ”рон де Ѓеф и благородные рыцари, его единомышленники  и
союзники, не принимают вызова со стороны рабов, крепостных и  беглых  людей.
…сли  лицо,  именующее  себЯ  —ерным  ђыцарем,  действительно  имеет   честь
принадлежать к рыцарскому сословию, ему должно быть известно, что он  унизил
себЯ подобным союзом и не имеет права требовать уважениЯ со стороны  знатных
особ благородного происхождениЯ.  —то  касаетсЯ  пленных,  то  мы,  соблюдаЯ
христианское милосердие, просим вас прислать какое-либо духовное лицо, чтобы
исповедать их и примирить с богом, ибо мы порешили  казнить  их  сегоднЯ  до
полуднЯ и выставить их головы на стенах замка, чтобы показать всем,  как  мы
мало считаемсЯ с теми, кто взЯлсЯ их освобождать. Ђ потому, как уже сказано,
просим прислать свЯщенника, дабы приготовить их к смерти. €сполнением  нашей
просьбы вы окажете последнюю услугу в земной их жизни.
     ‘ложив это письмо, ”рон де Ѓеф отдал  его  слуге  длЯ  вручениЯ  гонцу,
дожидавшемусЯ у ворот ответа на принесенное им посл