нцев,  как  она
выражалась, которые в противном случае были бы умерщвлены,  а  также  многих
женщин, которые, будучи доведены до отчаЯниЯ, покушались бы уничтожить своих
детей, за что и отправлЯлись бы на виселицу. џ согласилась, что она права  и
что это дело похвальное, лишь бы только бедные дети попадали потом в хорошие
руки и нЯни не обижали их, не морили голодом и не оставлЯли  без  присмотра.
Ћна отвечала, что всегда уделЯет этому много забот и все нЯни у нее  женщины
испытанной честности, на которых можно вполне положитьсЯ.
     џ ничего не могла возразить и только сказала:
     - ‘ударынЯ, Я нисколько не сомневаюсь, что вы поступаете добросовестно;
но что делают ваши люди, вот в чем вопрос.
     Ћднако повитуха  снова  менЯ  успокоила,  сказав,  что  это  составлЯет
предмет самых тщательных забот.
     …динственное, что не особенно мне понравилось во  всех  ее  разговорах,
было то, что однажды, заведЯ речь о моей беременности, она сказала несколько
слов, из которых Я понЯла,  что  она  беретсЯ  ускорить  мои  роды,  если  Я
пожелаю, или, выражаЯсь без обинЯков, может устроить  мне  выкидыш,  если  Я
хочу таким способом положить конец моим затруднениЯм; но Я тотчас же дала ей
понЯть, что даже думать об этом не могу без отвращениЯ; и, нужно  отдать  ей
справедливость, она так  искусно  повела  разговор,  что  не  могу  сказать,
действительно ли она предлагала мне эту вещь или только упомЯнула о ней, как
о чем-то ужасном; ибо она так  ловко  построила  свою  фразу  и  так  быстро
схватила мою мысль, что успела  отперетьсЯ,  прежде  чем  Я  объЯснилась  до
конца.
     —тобы по возможности сократить эту часть моего рассказа, скажу  только,
что Я  покинула  свою  квартиру  на  ‘ент-„жон-стрит  и  переехала  к  новой
пестунье, как все называли ее в заведении; действительно, Я встретила у  нее
такое вежливое обращение, такой заботливый уход и все мне  так  понравилось,
что Я была сильно поражена и не могла сначала понЯть, какую выгоду  получает
от этого моЯ пестуньЯ;  но  впоследствии  понЯла,  что  она  и  не  пытаетсЯ
извлекать барыши из содержаниЯ своих клиенток (много ей все  равно  было  не
извлечь), а получает доходы от  других-статей,  притом,  могу  вас  уверить,
доходы внушительные, ибо практика у нее была обширнаЯ как на дому, так  и  в
городе, и все по очень деликатной части,  или,  попросту  говорЯ,  по  части
разврата.
     ‡а времЯ моего четырехмесЯчного пребываниЯ у  нее  в  доме  она  подала
помощь не меньше чем двенадцати дамам легкого поведениЯ у себЯ на  дому,  и,
сколько помнитсЯ, еще тридцать две состоЯли на ее попечении в городе; из них
одна жила у моей бывшей хозЯйки на ‘ент-„жон-стрит, той  самой,  котораЯ  со
мной держалась так надменно.
     ќто  было  разительным  свидетельством  растущей  порочности  века,  и,
несмотрЯ на все свое дурное поведение, Я была потрЯсена до глубины  души;  Я
прониклась самым живым отвращением к месту, где  находилась,  и  особенно  к
клиентуре моей пестуньи; однако должна признать,  что  за  все  времЯ  моего
пребываниЯ в этом доме никогда не видела там, да  думаю,  что  и  невозможно
было увидеть, ни малейшей непристойности.
     Ќи один мужчина не поднималсЯ к нам, разве только мужьЯ к женам,  да  и
то в сопровождении пестуньи, котораЯ строжайше  наблюдала,  чтобы  у  нее  в
заведении ни один мужчина не прикасалсЯ к женщине, даже к собственной  жене,
и ни под каким видом не позволЯла мужчинам  ночевать  у  себЯ,  хотЯ  бы  со
своими женами. "ЊенЯ мало заботит, - говорила она, - сколько детей рождаетсЯ
в моем доме, лишь бы только их здесь не зачинали". Њожет быть, она проЯвлЯла
даже излишнюю строгость. ‚прочем, лучше ошибатьсЯ в эту сторону, если  можно
тут говорить об ошибке, чем в противоположную. ђепутациЯ ее дома, а  даже  в
подобных заведениЯх дорожат ею! только выигрывала  от  этого.  Џусть  она  и
оказывала помощь падшим женщинам, никто не мог обвинить ее в  том,  что  она
способствовала их падению. Ђ все-таки дурным промыслом она занималась!
     ‚о времЯ пребываниЯ у этой матроны, еще до родов, Я получила  от  моего
банкового поверенного  письмо,  полное  всЯких  любезностей,  в  котором  он
настойчиво упрашивал менЯ вернутьсЯ в ‹ондон; письмо это дошло до менЯ почти
через две недели, так как было послано в ‹анкашир, а оттуда уже вернулось ко
мне. Њой друг заканчивал его сообщением, что ему удалось добитьсЯ  судебного
постановлениЯ против жены и что  он  готов  исполнить  свои  обещаниЯ,  если
только  Я  согласна,  и  прибавлЯл  несчетное  число  уверений  в  любви   и
преданности, от которых, наверное, воздержалсЯ бы, если бы знал, в  каком  Я
нахожусь положении и как мало этого заслуживаю.
     џ написала ответ, пометив его ‹иверпулем, но отправила с посыльным, под
видом,  будто  он  пришел  в   конверте,   адресованном   одной   лондонской
приЯтельнице. џ поздравлЯла своего  поверенного  со  свободой,  но  выражала
некоторое сомнение насчет законности нового брака  и  советовала  хорошенько
подумать, прежде чем принимать решение, ибо этот шаг влечет столь  серьезные
последствиЯ,  что  такому  рассудительному  человеку,  как  он,  не  следует
совершать его поспешно. џ заключала письмо пожеланием ему всЯких благ, какое
бы решение он ни принЯл, не раскрываЯ, однако, своих намерений  и  не  даваЯ
никакого ответа на его приглашение вернутьсЯ в ‹ондон, кроме смутного намека
на возможность приезда к концу года, а был в то времЯ апрель.
     ђоды случились у менЯ в середине маЯ, и Я произвела на свет еще  одного
славного мальчика, чувствуЯ себЯ отлично, как и всегда в  подобных  случаЯх.
ЊоЯ  пестуньЯ  принЯла  ребенка  с  величайшим  искусством  и  поразительной
ловкостью, куда лучше всех бабок, с которыми Я имела дело.
     …е заботы обо мне во времЯ и после родов были  таковы,  что,  будь  она
моей родной матерью, и тогда не могла бы ухаживать за  мной  заботливее.  Ќо
пусть профессиЯ этой ловкой дамы никому  не  послужит  поощрением  в  грехе,
потому что она уже на том свете и, смею утверждать, не оставила  после  себЯ
ничего, что могло бы сравнитьсЯ с ее заведением.
     „ней через двадцать после родов Я получила еще  одно  письмо  от  моего
друга  из  банка  с  неожиданным  известием,  что   ему   удалось   добитьсЯ
окончательного развода, о котором он уже объЯвил своей жене, и что  он  даст
мне такой ответ на все мои  сомнениЯ  по  поводу  нового  брака,  какого  Я,
наверно, не ожидала, а он совсем не желал; ибо, как только его жена, котораЯ
уже и раньше начала раскаиватьсЯ в своем поведении, узнала, что  он  добилсЯ
развода,  она  в  тот  же  вечер   самым   прискорбным   образом   покончила
самоубийством.
     Ћн чистосердечно признавалсЯ, что это несчастье очень  его  расстроило,
но утверждал, что поступил лишь по справедливости, обратившись в суд в ответ
на Явное оскорбление и обман. Ћднако он был крайне опечален этой  смертью  и
говорил, что утешает себЯ лишь надеждой на  мое  возвращение  и  встречу  со
мной; а в самом конце письма умолЯл менЯ хотЯ бы обещать,  что  Я  приеду  в
‹ондон и повидаюсь с ним, и тогда мы могли бы поговорить на эту тему.
     џ была крайне поражена полученным известием  и  серьезно  призадумалась
над  тем,  какое  длЯ  менЯ  несчастье  остатьсЯ  с  ребенком  на  руках;  Я
положительно не знала, что  делать.  Ќаконец  Я  смутно  намекнула  на  свое
положение пестунье; несколько дней Я  казалась  сильно  опечаленной,  и  она
беспрестанно осаждала менЯ расспросами, что со мной. Ќи за что на  свете  не
могла Я ей сказать, что получила предложение выйти  замуж,  после  того  как
постоЯнно твердила, что у менЯ есть муж, и просто  не  знала,  как  быть.  џ
только призналась, что менЯ страшно  мучит  она  вещь,  но  в  то  же  времЯ
заЯвила, что не могу открытьсЯ никому на свете.
     Ћна продолжала пытать менЯ несколько дней, но Я сказала, что никому  не
могу доверить свою тайну. ‚место того чтобы  удовлетворитьсЯ  таким  ответом
пестуньЯ стала приставать ко мне еще назойливее; говорила, что  ей  доверЯли
величайшие тайны этого рода и что в ее собственных интересах  не  разглашать
их, так как как разглашение было бы длЯ нее гибельным. Ћна спросила: разве Я
когда слышала, чтобы она болтала о чужих делах, и как Я могу подозревать ее?
„оверитьсЯ ей, сказала она, все равно что  могиле;  она  будет  молчать  как
мертваЯ; нужен очень уж  необыкновенный  случай,  чтобы  она  не  могла  мне
помочь; а хранить тайну - значит лишать себЯ всЯкой надежды на помощь  и  ее
лишать возможности услужить мне. ‘ловом, красноречие ее было так  неотразимо
и сила убеждениЯ так велика, что не было никакой возможности таитьсЯ от нее.
     € вот решила Я открыть  ей  свою  душу.  џ  рассказала  историю  своего
ланкаширского брака  и  какое  разочарование  постигло  нас  обоих;  как  мы
обвенчались и как расстались; как муж освободил менЯ от всЯких обЯзательств,
насколько это было в его власти, и  предоставил  мне  полную  свободу  вновь
выйти замуж, поклЯвшись никогда не привлекать  менЯ  к  ответственности,  не
тревожить и не изобличать, если ему станет об этом известно. џ сказала,  что
считаю себЯ свободной, но все же опасаюсь последствий, которые может повлечь
за собой огласка.
     Џотом  Я  сказала  пестунье,  какое  хорошее  предложение  Я  получила;
показала ей письма моего друга, с такой настойчивостью приглашавшего менЯ  в
‹ондон, но утаила его имЯ, а также историю  самоубийства  его  жены,  сказав
лишь, что она умерла.
     ЏестуньЯ посмеЯлась над  моими  сомнениЯми  насчет  нового  замужества,
сказав, что то был не брак, а сплошной обман и  что  раз  мы  расстались  по
взаимному соглашению, то договор между  нами  уничтожен  и  мы  свободны  от
всЯких обЯзательств друг перед другом. „оводы так и сыпались у нее  один  за
другим; в  конце  концов  она  совсем  убедила  менЯ,  чему  немало  помогло
соответствие ее доводов с моими тайными желаниЯми.
     Ќо главным и важнейшим препЯтствием к  их  осуществлению  был  ребенок.
Ќадо, сказала мне пестуньЯ, от него отделатьсЯ, и притом так, чтобы никто на
свете не мог разыскать его. џ понимала, что не может быть и  речи  о  браке,
если Я не скрою, что у менЯ есть ребенок, ибо мой муж  вскоре  понЯл  бы  по
возрасту младенца,  что  он  родилсЯ  больше  того,  был  зачат  после  моих
переговоров с ним, и все дело было бы погублено.
     Ќо мысль, что Я расстаюсь со своим дитЯтей  навсегда,  что  его,  может
быть, умертвЯт или что, лишенный заботливого  ухода,  он  захиреет  и  умрет
(признатьсЯ, большой разницы Я тут не вижу), мысль эта заставлЯла  сжиматьсЯ
мое  сердце  и  наполнЯла  менЯ  ужасом.  Џусть  все  женщины  знают,   что,
"пристраиваЯ",  как  это  принЯто  называть,  своих  детей,  они   совершают
предумышленное убийство, что это просто-напросто способ безнаказанно убивать
своих детей.
     „лЯ всЯкого, кто сколько-нибудь смыслит в детЯх, Ясно, что мы рождаемсЯ
на  свет  беспомощными  и  не  только  не  способными   удовлетворЯть   свои
потребности, но даже заЯвлЯть о них, и что, лишенные  помощи,  мы  неизбежно
погибли бы; необходима помощь, будь то помощь матери или чьЯ-либо  инаЯ,  но
главное, чтобы она была оказана заботливо  и  искусно;  без  этого  половина
новорожденных будет умирать, хотЯ бы им и не отказывали в пище,  а  половина
выживших будет расти калеками или идиотами, безрукими и безногими, а  иногда
умалишенными. „лЯ того, Я думаю, природа и вложила в сердце матери любовь  к
детЯм; ведь одно это чувство и заставлЯет мать так беззаветно  отдавать  всю
себЯ неусыпным трудам и попечениЯм, без которых нельзЯ вырастить ребенка.
     Ђ раз дети не могут жить без ухода, то, лишаЯ их наших  забот,  мы  все
равно что убиваем их. ‚ самом деле, отдать ребенка в руки тех, кому  природа
не вложила в сердце этого необходимейшего чувства любви, значит оставить его
на произвол судьбы. „а что там, инаЯ ведь и бросает-то ребенка в надежде  на
то, что он умрет! € все равно, даже если  ребенок  остаетсЯ  жив,  его  мать
убийца, потому что она хотела его смерти.

     ‚се это предстало моему воображению в самом мрачном и ужасном свете;  а
так как Я была очень откровенна со своей  пестуньей,  которую  привыкла  уже
называть матушкой, то и выложила ей все эти опасениЯ, не дававшие мне покоЯ,
и рассказала о своем отчаЯнии. ќто мое признание,  по-видимому,  смутило  ее
гораздо больше, чем прежнее; но  если  сердце  ее  настолько  очерствело  от
подобных вещей, что ни соображениЯ религии, ни убийстве уже не способны были
вызвать в ней угрызений совести, то  она  была  столь  же  глуха  ко  всЯким
проЯвлениЯм чувства. Ћна спросила: разве не заботилась она и не ухаживала за
мной во времЯ родов, как за родной дочерью. џ сказала, что это верно.
     Ђ когда вы уйдете от менЯ, голубушка, сказала  она,  что  мне  за  дело
будет до вас? ЉакаЯ мне печаль, если вас повесЯт? Ќеужели  вы  думаете,  что
нет на свете женщин, которые ухаживают за детьми не хуже родной матери, даже
искуснее, хоть и зарабатывают этим на пропитание? Џолно, дитЯ, не бойтесь! Ђ
как нЯнчили нас самих? ђазве вы уверены, что  вас  вынЯнчила  ваша  матушка?
Њежду тем вы пухленькаЯ и пригоженькаЯ,  деточка,  говорила  стараЯ  ведьма,
поглаживаЯ менЯ по щеке. “спокойтесь,  деточка,  продолжала  она  в  том  же
шутливом тоне, Я не держу наемных убийц; у менЯ служат лучшие нЯни на свете,
у которых гибнет не больше детей, чем если бы их нЯнчили матери;  нет,  дети
здесь не страдают от недостатка забот и ухода.
     Ћна задела менЯ за живое, спросив, уверена ли  Я,  что  менЯ  вынЯнчила
мать; Я была уверена как раз в обратном и вздрогнула и побледнела  при  этих
словах. “ж не колдуньЯ ли эта старуха, подумала Я, и не сноситсЯ  ли  она  с
чертом, который ей открыл, кем Я была, еще прежде чем Я сама стала сознавать
это. € Я с ужасом на нее посмотрела. Ќо, рассудив, что она  никаким  образом
не могла получить обо  мне  сведений,  успокоилась  и  мало-помалу  овладела
собой.
     ‘таруха заметила мое смущение, но не понЯла его причины и  пустилась  в
длинные рассуждениЯ о вздорности моих страхов, будто дети гибнут, если их не
вынЯнчивают матери; она всЯчески  мне  доказывала,  что  дети,  которых  она
отдает на сторону, окружены такими же заботами, как если бы каждого  из  них
нЯнчила роднаЯ мать.
     - ‚озможно, что это правда, матушка, - сказала Я, - но все  же  у  менЯ
есть причины сомневатьсЯ.
     - •орошо, выкладывайте мне ваши причины.
     - ‚от вам первое, - говорю. - ‚ы платите вашим людЯм  за  то,  что  они
берут ребенка у родителей и ухаживают за ним,  покуда  он  жив.  Ђ  мы  ведь
знаем, что это беднЯки и им выгодно развЯзатьсЯ со своей  обузой  как  можно
скорее. …сли длЯ них выгодно, чтобы ребенок умер, то можно  ли  сомневатьсЯ,
что они не станут слишком заботитьсЯ о нем?
     - Ѓредни и выдумки! - отвечала старуха. - ѓоворю вам, что все доверие к
этим людЯм зависит от того, в каком состоЯнии дети, и они за ними ухаживают,
как ни одна мать.
     - Ђх, матушка, - воскликнула Я, - если бы только Я была уверена, что за
моим ребеночком будут заботливо и добросовестно  присматривать,  Я  была  бы
счастлива. Ќо поверю Я в это, только  если  увижу  собственными  глазами;  а
навещать моего ребенка значило бы в моем теперешнем положении погубить себЯ;
и вот Я не знаю, как мне быть.
     - Њилое дело! - сказала пестуньЯ. - ‚ы хотели бы и видеть ребенка, и не
видеть его;  хотели  бы  и  скрыватьсЯ,  и  выдать  себЯ,  все  вместе.  ќто
невозможно,  голубушка,  и  вам  придетсЯ  поступить   по   примеру   других
совестливых матерей и удовольствоватьсЯ тем, что  всегда  делаетсЯ  в  таких
случаЯх, хотЯ это вам и не нравитсЯ.
     џ понЯла, кого она разумела под "совестливыми матерЯми": старуха хотела
сказать "совестливые потаскухи", но не решилась обидеть менЯ, а Я, право,  в
этом случае была не  потаскухой,  а  законной  женой,  если  только  считать
законным мой последний брак.
     Ќо кем бы Я ни была, Я еще не очерствела, как то  свойственно  женщинам
этого рода, то есть не  стала  безразличной  к  участи  моего  ребенка;  мое
материнское чувство было настолько сильно, что Я  готова  была  пожертвовать
своим другом из банка, который так настойчиво  упрашивал  менЯ  вернутьсЯ  и
выйти за него замуж, что почти невозможно было отказать ему.
     Ќаконец моЯ стараЯ пестуньЯ пришла ко мне и с присущей ей  уверенностью
сказала:
     - Ќу вот, голубушка, Я придумала  способ,  который  позволит  вам  быть
спокойной насчет хорошего ухода за вашим ребенком, и в  то  же  времЯ  люди,
приставленные к нему, никогда не узнают, что вы его мать.
     - Ђх, матушка, если вы это устроите, Я буду вам обЯзана по гроб жизни.
     - ‹адно, - говорит. - ‘огласны вы пойти на маленький  ежегодный  расход
сверх той суммы, которую мы обыкновенно платим по таким уговорам?
     - Ќу, разумеетсЯ, от всего сердца, только бы никто не знал об этом.
     - Ќасчет этого, - говорит, - можете  быть  спокойны.  ЌЯнЯ  никогда  не
посмеет расспрашивать о вас, и раз или два в год вы будете навещать со  мной
вашего ребенка и сами увидите, как  за  ним  ухаживают;  таким  образом,  вы
убедитесь, что он в хороших руках, и никто не узнает, кто вы такаЯ.
     - € вы думаете, что, навещаЯ своего ребенка, Я сумею скрыть, что Я  его
мать? „умаете, что это возможно?
     - „аже если вы откроетесь, нЯнЯ никогда не подаст  виду;  ей  запрещено
будет о вас расспрашивать  и  обращать  на  вас  внимание,  и  если  она  не
послушаетсЯ, то лишитсЯ денег, которые идут ей  от  вас,  и  у  нее  отнимут
ребенка.
     џ была в восторге от этого  предложениЯ.  €  вот  через  неделю  к  нам
привели крестьЯнку из •артфорда  или  окрестных  мест,  котораЯ  согласилась
взЯть ребенка на полное свое попечение за десЯть фунтов. Џри условии же, что
Я буду ей давать еще пЯть фунтов в год, она обЯзывалась  по  каждому  нашему
требованию приносить ребенка к моей пестунье  или  же  разрешать  нам  самим
навещать его и смотреть, хорошо ли она за ним ухаживает.
     ‘ виду это была  здороваЯ  и  привлекательнаЯ  женщина,  жена  простого
землепашца, но хорошо одетаЯ, в чистом белье и  очень  опрЯтнаЯ;  с  тЯжелым
сердцем и горькими слезами позволила Я ей взЯть ребенка. џ сама  съездила  в
•артфорд посмотреть, как она живет,  и  все  мне  очень  понравилось;  Я  ей
посулила много подарков,  если  она  будет  ласкова  с  ребенком,  и,  таким
образом, она с первого же слова понЯла, что Я его мать. Ќо она жила в  такой
глуши и так скромно воздержалась от расспросов, что Я сочла  себЯ  в  полной
безопасности. ‘ловом, Я согласилась оставить ей ребенка  и  дала  ей  десЯть
фунтов, вернее, не ей, а моей пестунье,  котораЯ  и  вручила  деньги  бедной
женщине в моем присутствии, и та обЯзалась никогда не возвращать мне ребенка
и не требовать прибавки за его содержание и воспитание; Я лишь обещала, если
она будет очень заботлива, дарить ей еще кое-что во  времЯ  моих  посещений;
таким образом, Я не свЯзала себЯ условием платить ей еще по пЯти  фунтов,  а
только пообещала это моей  пестунье.  ’ак  избавилась  Я  от  своей  тЯжелой
заботы, и хотЯ на душе у менЯ было  по-прежнему  неспокойно,  однако  ничего
более удобного Я при тогдашнем положении моих дел не могла бы придумать.
     Џосле этого Я стала писать моему другу из банка в более  ласковом  тоне
и, между прочим, в начале июлЯ известила его, что собираюсь быть в ‹ондоне в
середине августа. Ћн ответил мне в самых пылких выражениЯх, умолЯЯ дать  ему
знать об этом  своевременно,  и  он  выедет  мне  навстречу  на  двухдневный
перегон. ќто привело менЯ в жестокое замешательство, и Я не знала, какой мне
дать ответ. € вот Я решила поехать в почтовой карете в —естер с единственной
целью иметь удовольствие вернутьсЯ обратно,  чтобы  он  мог  видеть,  что  Я
действительно еду с  севера,  ибо  у  менЯ,  правда  без  всЯких  оснований,
возникла тревожнаЯ мысль, как бы он не усомнилсЯ в моем пребывании на севере
Ђнглии. ‚ы скоро увидите, что это было не так уж глупо.
     џ пробовала прогнать эту мысль, но все было напрасно; она так завладела
мною, что невозможно было с нею  боротьсЯ.  Ќаконец,  в  подкрепление  моему
новому намерению уехать из ‹ондона,  мне  пришло  на  ум,  что  эта  поездка
великолепно скроет от моей старой пестуньи все мои другие дела, ибо  она  не
имела ни малейшего  представлениЯ,  где  живет  мой  новый  возлюбленный,  в
‹ондоне или в ‹анкашире,  и  когда  Я  сообщила  ей  о  своем  решении,  она
прониклась полной уверенностью, что он в ‹анкашире.
     Џодготовившись к этой поездке, Я дала знать старухе и послала  девушку,
прислуживавшую мне с самого начала, взЯть длЯ менЯ место в почтовой  карете.
ЊоЯ пестуньЯ выразила желание, чтобы служанка сопровождала менЯ до последней
станции и вернулась в ‹ондон в той же карете, но Я убедила ее, что это будет
неудобно. Љогда Я уезжала, она сказала, что не будет  пытатьсЯ  поддерживать
со мною свЯзь, так как убеждена, что любовь к  ребенку  побудит  менЯ  самое
писать ей и даже навещать по возвращении в ‹ондон. џ уверила ее, что она  не
ошибаетсЯ, и распростилась,  страшно  довольнаЯ,  что  покидаю  наконец  это
заведение, несмотрЯ на весь его комфорт.
     џ не доехала до той станции, куда у менЯ был  взЯт  билет,  а  сошла  в
местечке ‘гон, кажетсЯ, в —ешире, где у менЯ  не  только  не  было  никакого
дела, но не было также ни одной знакомой души. Ќо Я знала, что с деньгами мы
везде дома; Я провела там два или три днЯ, пока не получила места  в  другой
карете, и поехала обратно в ‹ондон, уведомив моего любезного письмом, что  в
такой-то день буду в ‘тони ‘третфорде, где кучер должен был остановитьсЯ.
     Љарета, в которой Я ехала, оказалась в этих местах случайно;  она  была
нанЯта до —естера какими-то господами, направлЯвшимисЯ в €рландию, и теперь,
на обратном пути, не была в такой степени свЯзана расписанием, как  почтовые
кареты; так мы простоЯли на месте все воскресенье, и поэтому мой  поверенный
успел приготовитьсЯ к поездке, что в противном случае ему бы не удалось.
     ‚ его распорЯжении было, однако, так мало  времени,  что  он  не  успел
доехать до ‘тони ‘третфорда, чтобы  встретитьсЯ  там  со  мной  к  ночи,  но
встретил менЯ на следующее утро  в  местечке  Ѓрикхилл,  как  раз  когда  мы
въезжали туда.
     Џризнаюсь, Я была очень рада видеть его, потому  что  накануне  вечером
чувствовала себЯ немного разочарованной, тем более что  так  далеко  заехала
ради этой встречи. …ще больше порадовал он менЯ блеском своего поЯвлениЯ: он
ехал в прекрасной барской карете четверней, с лакеем на запЯтках.
     Њой друг тотчас же предложил мне выйти из кареты, котораЯ  остановилась
перед гостиницей; заехав в эту же гостиницу, он велел  отпрЯгать  и  заказал
обед. џ спросила, зачем это, ведь Я  собираюсь  продолжать  путешествие.  Ћн
сказал: нет, мне нужно немного отдохнуть, а это прекраснаЯ гостиница,  даром
что городок маленький; словом, мы не поедем дальше сегоднЯ, что  бы  там  ни
случилось.
     џ не очень настаивала; ведь раз он выехал  так  далеко  мне  навстречу,
пошел на такие издержки, было бы неучтиво с моей стороны не  сделать  и  ему
маленького одолжениЯ; и Я не стала долго противитьсЯ.
     Џосле обеда мы пошли осматривать  город  и  церковь  и  прогулЯтьсЯ  по
окрестностЯм, как обыкновенно делают приезжие,  и  хозЯин  гостиницы  взЯлсЯ
быть нашим проводником при осмотре церкви.  џ  заметила,  что  мой  любезный
подробно осведомлЯетсЯ о свЯщеннике, и тотчас смекнула,  что  он,  наверное,
хочет предложить мне обвенчатьсЯ; и, конечно, Я бы не отказала, потому  что,
говорЯ откровенно, положение мое было не таково, чтобы Я могла сказать  нет;
у менЯ теперь не было оснований идти на подобный риск.
     Ќо в то времЯ, как эти мысли мелькали в моей  голове,  что  было  делом
нескольких мгновений, Я заметила, что хозЯин отводит моего друга в сторону и
шепчет ему,  впрочем,  не  очень  тихо:  ‘ударь,  если  вам  понадобитсЯ...?
Ћстального Я не расслышала, но, по-видимому, это  было  что-нибудь  в  таком
роде: ‘ударь, если вам понадобитсЯ свЯщенник,  то  у  менЯ  есть  поблизости
друг, который всегда к вашим услугам и, если вы  пожелаете,  будет  нем  как
рыба.  Њой  спутник  ответил  довольно  громко:  Ћтлично,   Я   думаю,   что
понадобитсЯ.
     …два мы вернулись в гостиницу, как он накинулсЯ на менЯ со словами, что
раз  ему  посчастливилось  встретитьсЯ  со  мной   и   все   сложилось   так
благоприЯтно, то он молит менЯ ускорить его счастье, сразу покончив со всеми
церемониЯми.
     - —то вы хотите сказать? спросила Я,  слегка  краснеЯ.  ‘лыхано  ли?  ‚
гостинице, на большой  дороге!  Ѓоже  милостивый,  как  вы  можете  говорить
подобные вещи?
     - Ћчень даже могу, говорит, с этой целью Я и приехал сюда; сейчас Я вам
это докажу, - и с этими словами вынимает большую свЯзку бумаг.
     - ‚ы менЯ пугаете, - сказала Я, что это такое?
     - Ќе бойтесь, дорогаЯ, - проговорил он в  ответ  и  поцеловал  менЯ.  ‚
первый раз он позволил себе такую вольность. Џотом, повторЯЯ: - Ќе  бойтесь,
сейчас все увидите, - разложил передо мной все эти бумаги.
     ’ам был, во-первых, акт, или постановление, о разводе с женой и при нем
рЯд свидетельских показаний о ее распутном поведении; потом свидетельство  о
ее похоронах, выданное свЯщенником и церковным старостой того  прихода,  где
она  жила,  с  указанием,  какой  смертью  она  умерла;  копиЯ  распорЯжениЯ
следователЯ  о  созыве  суда  присЯжных  длЯ  разбора  ее  дела  и  приговор
присЯжных, выраженный словами:  non  compos  mentis.  ‚се  это,  несомненно,
относилось к делу и должно было менЯ порадовать, хотЯ, замечу  мимоходом,  Я
не была настолько щепетильна, чтобы отказатьсЯ выйти  за  него  и  без  этих
документов. Ћднако Я внимательно их пересмотрела и  сказала,  что  все  это,
конечно, совершенно бесспорно, но что не было надобности привозить сюда  эти
бумаги, так как у нас еще довольно времени. - Ќет, - сказал он, - может быть
довольно времени длЯ менЯ, но совсем не довольно длЯ него,  так  как  он  не
хочет знать никакого времени, кроме настоЯщего.
     Ѓыла у него еще свернутаЯ бумага, и Я спросила, что это такое.
     - ‚от-вот, - сказал он, - Я больше всего желал,  чтобы  вы  мне  задали
этот вопрос.
     € с этими словами он достает шкатулочку из шагреневой кожи,  раскрывает
ее и преподносит мне красивое кольцо с бриллиантом. џ не могла бы отказатьсЯ
от него, даже если бы хотела, потому что  он  надел  мне  кольцо  на  палец;
оставалось только сделать реверанс и поблагодарить. Џотом он вынимает другое
кольцо. Ђ это, говорит, длЯ другого случаЯ. € кладет кольцо в карман.
     - ‚се же покажите мне его, - говорю Я и улыбаюсь, - Я догадываюсь,  что
это такое: вы с ума сошли!
     - џ был бы сумасшедшим, если бы не сделал этого, - сказал он и  все  не
показывал мне кольца, а мне страшно хотелось увидеть его, и Я говорю:
     - „айте же мне посмотреть!
     - Џостойте, - говорит, - посмотрите сначала вот это. ’ут он снова берет
свиток, читает его, и оказываетсЯ, что это разрешение на брак.
     - „а вы и правда не в своем  уме!  ‚ы,  значит,  были  уверены,  что  Я
соглашусь с первого же слова, или решили не принимать отказа?
     - Џоследнее ваше предположение правильно, - ответил он.
     - Ќо, может быть, вы ошибаетесь, - говорю.
     - Ќет, нет, - говорит, - не должно быть отказа, не может быть отказа. €
с этими словами он принЯлсЯ так страстно целовать менЯ, что Я  не  могла  от
него вырватьсЯ.
     ‚ комнате была кровать, и  мы  расхаживали  взад  и  вперед,  увлекшись
разговором. ‚друг он неожиданно схватил менЯ в объЯтиЯ, бросил на кровать  и
сам  упал  со  мной;  крепко  обнЯв  менЯ,  но  не,  позволЯЯ  себе  никакой
нескромности, он стал выпрашивать у менЯ согласиЯ, пустив  в  ход  мольбы  и
доводы, признаваЯсь в любви и клЯнЯсь, что не выпустит менЯ, пока Я  ему  не
пообещаю, так что наконец Я сказала:,
     - „а вы и впрЯмь решили не принимать отказа.
     - Ќет, нет, - говорит, - не должно быть  отказа,  не  хочу  отказа,  не
может быть отказа!
     - ‹адно, ладно, - сказала Я, - поцеловав его, в таком  случае,  вам  не
откажут, а теперь пустите менЯ.
     Ћн был так восхищен моим согласием и нежностью, что Я подумала,  уж  не
хочет ли он этим ограничитьсЯ  и  не  собираетсЯ  ли  вступить  в  брак,  не
дожидаЯсь церемоний. Ќо Я была несправедлива к нему, ибо  он  перестал  менЯ
целовать, поднЯл с кровати и, поцеловав еще несколько раз,  поблагодарил  за
уступчивость; он был так преисполнен благодарности, что  слезы  выступили  у
него на глазах.
     џ отвернулась,  потому  что  мои  глаза  тоже  наполнились  слезами,  и
попросила позволениЯ удалитьсЯ на времЯ в свою комнату. …сли  Я  чувствовала
когда-нибудь крупицу искреннего раскаЯниЯ в гнусной жизни последних двадцати
четырех лет, то именно - в ту минуту. Ћ,  как  счастливы  люди,  говорила  Я
себе, что они не могут читать в чужих сердцах! Љакое было бы  счастье,  если
бы Я с самого начала стала женой такого честного и любЯщего человека.
     Џотом в голову пришли другие мысли. ЉакаЯ Я мерзкаЯ тварь! €  как  этот
простодушный господин будет обманут  мною!  Љак  далек  он  от  мысли,  что,
разведЯсь с одной потаскухой, бросаетсЯ теперь в объЯтиЯ другой!  ‘обираетсЯ
женитьсЯ на особе, котораЯ была в свЯзи с двумЯ братьЯми и имела троих детей
от родного брата! ЉотораЯ родилась в Ќьюгете и  мать  которой  была  уличной
девкой, а теперь  ссыльнаЯ  воровка!  Ћсобе,  котораЯ  спала  с  тринадцатью
мужчинами и прижила дитЯ уже после знакомства с ним. Ѓедный, бедный, на  что
он идет!
     Џокончив с угрызениЯми совести, Я сказала себе так: Ќо если мне суждено
стать его женой, если Ѓогу угодно даровать мне такую  милость,  Я  буду  ему
верна и буду любить его  так  же  страстно,  как  он  полюбил  менЯ.  ‘воими
поступками, которые он будет видеть, Я постараюсь загладить свои грехи перед
ним, которых он не видит?;
     Ћн с нетерпением ожидал, когда Я  выйду  к  нему,  но,  не  дождавшись,
спустилсЯ  вниз  и  заговорил  с  хозЯином  о  свЯщеннике.  •озЯин,  человек
угодливый, хотЯ  и  исполненный  добрых  намерений,  уже  успел  послать  за
свЯщенником, так что, когда мой поклонник  стал  просить  его  об  этом,  он
сказал:
     - ‘ударь, мой друг здесь, в нашем доме, - и без лишних слов свел своего
гостЯ со свЯщенником.
     Њой поклонник сразу же спросил  свЯщенника,  беретсЯ  ли  он  обвенчать
приезжих мужчину и женщину, которые  оба  согласны  сочетатьсЯ  браком.  ’от
ответил, что мистер*** уже говорил ему об этом;  он  надеетсЯ,  что  это  не
какой-нибудь тайный брак, так как ему кажетсЯ, что он имеет дело с почтенным
джентльменом и что дама, вероЯтно, не юнаЯ девица,  которой  требовалось  бы
согласие родителей.
     - —тобы рассеЯть все ваши сомнениЯ на этот счет, - говорит мой друг,  -
прочтите эту бумагу. € вынимает разрешение.
     - Њне больше ничего не нужно, - отвечает свЯщенник. - ѓде же дама?
     - ‚ы сейчас ее увидите.
     ‘казав это, мой друг поднимаетсЯ наверх, а  Я  как  раз  в  эту  минуту
выхожу из комнаты; вот он и говорит, что свЯщенник внизу, видел разрешение и
вполне согласен обвенчать нас, но хочет видеть менЯ, так разрешу  ли  Я  ему
поднЯтьсЯ.
     - ‚ремени еще довольно, - говорю, - завтра утром, - не правда ли?
     - Ќо знаете, милаЯ, он, по-видимому, беспокоитсЯ, не юнаЯ ли вы девица,
похищеннаЯ у родителей, хотЯ Я уверЯл его, что  мы  оба  в  таком  возрасте,
когда не требуетсЯ согласиЯ старших; вот почему он хочет вас видеть.
     - Ќу так делайте, как вам угодно, - сказала Я.
     € вот свЯщенника  приглашают  наверх,  и  оказываетсЯ  он  общительным,
веселым человеком. …му, по-видимому, было  рассказано,  что  мы  встретились
здесь случайно; что Я приехала в честерской почтовой карете, а мой  любезный
в собственной карете ехал мне навстречу;  что  мы  должны  были  встретитьсЯ
вчера вечером в ‘тони ‘третфорде, но он не успел туда доехать.
     ‚о  всЯкой  неудаче,  сударь,  -  говорит  свЯщенник,  -  есть   всегда
что-нибудь хорошее. „лЯ вас это неудача, обращаетсЯ он к моему другу, а  длЯ
менЯ удача; ведь если бы вы встретились в ‘тони ‘третфорде,  Я  не  имел  бы
чести венчать вас. •озЯин, есть у вас требник?
     џ так и привскочила, точно от испуга.
     - ‘ударь, вскрикнула Я, - что  вы  хотите  сказать?  Љак!  ‚енчатьсЯ  в
гостинице, на ночь глЯдЯ!
     - ‘ударынЯ, - ответил свЯщенник, - если вы желаете венчатьсЯ в  церкви,
сделайте милость, но уверЯю вас, что брак ваш  от  этого  не  будет  крепче.
Љаноны не требуют совершать венчание непременно в  церкви,  а  что  касаетсЯ
времени днЯ, то оно в данном случае не имеет никакого значениЯ. Ќаши  принцы
венчаютсЯ у себЯ дома и в восемь и в десЯть часов вечера.
     ЊенЯ пришлось долго упрашивать, и Я все твердила,  что  хочу  венчатьсЯ
непременно в церкви. Ќо все это было  только  кривлЯнье,  так  что  в  конце
концов Я заЯвила, что уступаю, и к нам приглашены  были  хозЯин  с  женой  и
дочерью. Ќаш хозЯин был и посаженым отцом, и причетником; мы  обвенчались  и
были очень веселы, хотЯ, признаюсь, угрызениЯ совести угнетали менЯ, и времЯ
от времени из труди моей вырывалсЯ глубокий  вздох;  заметив  это,  муж  мой
постаралсЯ менЯ ободрить, думаЯ в простоте душевной, что у менЯ еще остались
колебаниЯ по поводу столь поспешного шага.
     Њы веселились этот  вечер  вовсю,  и,  однако,  все  осталось  в  таком
секрете, что даже слуги в гостинице ничего не знали,  ибо  мне  прислуживала
сама хозЯйка с дочерью, не позволив ни одной служанке поднЯтьсЯ наверх. „очь
хозЯйки была у менЯ подружкой, и поутру, послав за лавочником, Я подарила ей
красивые ленты; узнав же, что в этом городе выделывают кружева, подарила  ее
матери плетеных кружев на чепец.
     Ћдной из причин скрытности хозЯина было нежелание, чтобы весть о  нашей
свадьбе  дошла  до  приходского  свЯщенника;  но,  несмотрЯ   на   все   его
предосторожности, кто-то пронюхал об этом, так что рано утром  нас  угостили
колокольным звоном и музыкой под окошком, какаЯ нашлась в городе. Ќо  хозЯин
наврал, будто мы обвенчались еще до приезда сюда и  только  (на  правах  его
давних постоЯльцев) пожелали устроить свадебный ужин в его доме.
     Ќа другой день у нас не было никакого расположениЯ  трогатьсЯ  в  путь,
так как, будучи потревожены утренними колоколами и не выспавшись перед  этим
как следует, мы пролежали в постели почти до полуднЯ.
     џ попросила хозЯйку позаботитьсЯ о том, чтобы  нас  больше  не  угощали
музыкой и колокольным звоном, она это устроила, и нас уже не беспокоили.  Ќо
одно неожиданное событие надолго прогнало мою веселость.  ‡ала  в  гостинице
выходила окнами на улицу; прогуливаЯсь по ней, когда муж спустилсЯ  зачем-то
вниз, Я подошла к окну и, так как день был погожий и теплый, распахнула его,
чтобы подышать свежим воздухом, как вдруг вижу,  что  в  гостиницу  напротив
заехали трое всадников.
     Ћт менЯ не укрылось, что вторым из  этих  всадников  был,  без  всЯкого
сомнениЯ, мой ланкаширский муж. џ до смерти перепугалась; никогда в жизни не
испытывала Я такого ужаса; мне  хотелось  провалитьсЯ  сквозь  землю;  кровь
застыла у менЯ в жилах, и Я затрЯслась, как в самой жестокой  лихорадке.  Ќе
оставалось, повторЯю, никаких сомнений; Я  узнала  его  платье,  узнала  его
лошадь, узнала его лицо.
     Џервое, о чем Я подумала, было как хорошо, что  моего  мужа  нет  возле
менЯ и что он, значит, не видел моего  замешательства.  ‚ойдЯ  в  гостиницу,
приехавшие господа подошли к окну своей комнаты, как-то обыкновенно  бывает,
то мое окно, разумеетсЯ, было уже закрыто. ‚се же  Я  не  могла  удержатьсЯ,
чтобы украдкой не взглЯнуть на них, и снова его увидела,  услышала,  как  он
подозвал зачем-то слугу, и с ужасом еще раз убедилась, что это не кто  иной,
как он.
     ‘ледующей моей заботой было узнать, зачем они  сюда  приехали;  но  это
было невозможно. Њое воображение рисовало мне ужасы, один страшнее  другого;
мне казалось, что он заметил менЯ и сейчас придет упрекать в неблагодарности
и нарушении слова; Я воображала, что он уже поднимаетсЯ по  лестнице,  чтобы
оскорбить менЯ, и тысЯчи домыслов приходили мне в  голову  о  том,  чего  он
никогда не думал и не мог думать, если только его не просветил сам дьЯвол.
     џ пребывала в таком страхе целых два часа и почти не  спускала  глаз  с
окна и дверей  гостиницы,  в  которой  они  остановились.  Ќаконец,  услышав
громкий шум под воротами  той  гостиницы,  подбежала  к  окну  и,  к  своему
великому удовольствию, увидела, что все трое уехали по направлению на запад.
…сли бы они повернули к ‹ондону, Я по-прежнему была бы в, страхе, что  снова
его встречу и он менЯ узнает; но он поехал в противоположную  сторону,  и  у
менЯ отлегло от сердца.
     Њы решили тронутьсЯ в путь на другой день, но около шести часов  вечера
были перепуганы страшным смЯтением на улице. Љакие-то всадники  скакали  как
угорелые; оказалось, что это погонЯ за тремЯ разбойниками,  ограбившими  две
кареты  и   еще   несколько   путешественников   возле   „анстебл-хилла,   и
распространилсЯ слух, что их видели в Ѓрик-хилле, в таком-то доме, то есть в
гостинице, - где останавливались эти господа.
     „ом был немедленно оцеплен и обыскан, но нашлось много свидетелей тому,
что всадники уже больше трех часов как уехали. ‘обралась толпа,  нам  быстро
сообщили все подробности, и тогда в  менЯ  закралась  тревога  совсем  иного
рода. џ поспешила сказать обитателЯм нашего дома,  что  могу  поручитьсЯ  за
честь тех всадников;  по  крайней  мере,  мне  известно,  что  один  из  них
почтенный джентльмен, владелец прекрасного поместьЯ в ‹анкашире.
     Ћб этом тотчас сообщили прибывшему на шум констеблю, который сам ЯвилсЯ
ко мне, чтобы услышать показание из моих собственных уст;  Я  показала,  что
видела троих всадников из своего окна, а потом через окна комнаты, в которой
они обедали; видела, как они садились на коней, и готова присЯгнуть  в  том,
что  знаю  одного  из  них,  что  это  джентльмен  с   крупным   состоЯнием,
пользующийсЯ самой доброй славой в ‹анкашире, откуда Я только что приехала.
     “веренность, с которой Я все это показала, охладила страсти собравшихсЯ
горожан, и до такой степени удовлетворила констеблЯ, что он тотчас же  забил
отбой, заЯвив во всеуслышание, что это  совсем  не  разбойники,  а,  как  он
сейчас узнал, честные джентльмены, после чего все разошлись  по  домам.  Љак
было на самом деле, не знаю; верно лишь то, что  кареты  действительно  были
ограблены у „анстебл-хилла и у проезжих отнЯто  пЯтьсот  шестьдесЯт  фунтов;
кроме того, были обобраны  несколько  торговцев  кружевами,  которые  всегда
ездЯт по этой дороге. —то касаетсЯ трех джентльменов, то  рассказ  о  них  Я
покамест откладываю.
     ‚сЯ эта тревога задержала нас еще на день, хотЯ мой супруг уверЯл,  что
всего безопаснее путешествовать после  грабежей,  так  как  воры,  всполошив
окрестное  население,   спешат   скрытьсЯ   куда-нибудь   подальше,   но   Я
беспокоилась, опасаЯсь главным  образом,  как  бы  мой  старый  знакомый  не
встретилсЯ случайно со мной на большой дороге и не узнал менЯ.
     Ќикогда еще за всю жизнь не  знала  Я  четырех  таких  счастливых  дней
срЯду. џ чувствовала себЯ новобрачной, и мой супруг изо  всех  сил  старалсЯ
угождать мне. Ћ, если бы это счастье продлилось! ’огда были  бы  забыты  все
мои прошлые горести и предотвращены мои  будущие  невзгоды.  Ќо  менЯ  ждала
расплата за мою недостойную жизнь как на том свете, так и на этом.
     Њы выехали на пЯтый день,  и  наш  хозЯин,  видЯ,  что  Я  встревожена,
вооружилсЯ ружьем, сел на конЯ, взЯл с собой сына и трех дюжих  крестьЯнских
парней и, ни слова не  говорЯ,  проводил  нашу  карету  до  „анстебла.  Ќам,
понЯтно, оставалось только хорошо угостить своих провожатых в „анстебле, что
обошлось моему супругу в десЯть или двенадцать шиллингов, да кое-что он  дал
еще людЯм за потерю времени, но хозЯин отказалсЯ взЯть деньги.
     ЋбстоЯтельства сложились длЯ менЯ как нельзЯ более, благоприЯтно;  ведь
если бы Я приехала в ‹ондон необвенчанной, то мне бы пришлось  либо  идти  к
мужу в первую же ночь, либо признатьсЯ, что во всем ‹ондоне у  менЯ  нет  ни
одного знакомого, который бы принЯл на ночь бедную новобрачную  с  супругом.
’еперь же Я без всЯких колебаний поехала прЯмо к нему  и  сразу  получила  в
свое распорЯжение хорошо обставленный дом и солидного мужа, так  что  передо
мной открылась самаЯ счастливаЯ жизнь и Я могла на досуге познать  настоЯщую
ее цену. Љак она была не похожа на то  распутное  существование,  которое  Я
вела до сих пор, и насколько жизнь добродетельнаЯ и скромнаЯ счастливее той,
которую мы называем беседой.
     Ђх, если бы Я могла дольше удержатьсЯ на этой стезе; если бы  Я  успела
вкусить сладость добродетельной жизни и не впала так  скоро  в  нищету,  эту
могилу добродетели! ‚едь Я могла  бы  прожить  счастливо  на  этом  свете  и
познать вечное блаженство на том. Џока длилась моЯ добродетельнаЯ  жизнь,  Я
искренне раскаивалась в своих грехах. ‘  отвращением  озиралась  Я  на  свое
прошлое, с неподдельной ненавистью на себЯ. —асто размышлЯла Я  о  том,  как
мой любовник из Ѓата, поверженный десницей Ѓожьей, раскаЯлсЯ и покинул менЯ,
отказавшись встречатьсЯ со мной,  хотЯ  и  любил  менЯ  до  безумиЯ.  џ  же,
подстрекаемаЯ злейшим дьЯволом - бедностью, - вернулась на стезю греха и длЯ
облегчениЯ своей т