 любому процессу познани
      ‚сЯкое познание     ЯвлЯетсЯ     единством     непосредственного     и
опосредствованного.  ‚  философской  литературе   отмечаетсЯ,   что   чистое
чувственное  познание  как самостоЯтельный этап имеет место только в истории
человечества и в какой-то степени в процессе становлениЯ мышлениЯ ребенка. “
современного   взрослого   человека   мышление   и  чувство  перестали  быть
последовательно сменЯющими  друг  друга  этапами.  Ћни  ЯвлЯютсЯ  неразрывно
свЯзанными   моментами  единого  процесса  познани  ‘казанное,  конечно,  не
означает невозможности аналитически вычленить эти  две  стороны  в  процессе
познани  Ќеобходимость  такого  выделениЯ обусловлена тем,  что преобладание
чувственных или рациональных  элементов  служит  основой  длЯ  классификации
источников наших знаний,  различиЯ в методах их проверки и оценки.  ђазличие
чувственного и рационального отражаетсЯ не только в познавательной,  но и  в
удостоверительной стороне доказывани ‘оответственно различают эмпирическое и
рациональное доказывание Џервый вид доказываниЯ имеет место  в  том  случае,
когда  длЯ  удостоверениЯ определенного положениЯ достаточно непосредственно
воспринЯть предмет и предъЯвить  его  другим  лицам,  тем  самым  подтвердив
справедливость доказываемой мысли.  ’ак можно,  например, доказывать наличие
или  отсутствие  дефектов  в  одежде,  осмотрев  и  предъЯвив  эту   одежду.
ђациональное,  логическое доказывание имеет место тогда,  когда объект мысли
недоступен восприЯтию,  когда получение знаний и их удостоверение происходЯт
при  посредстве  других  предметов  и сведений о них.  ’от же факт - наличие
дефектов  в  одежде  -  может  быть  установлен  и  удостоверен   документом
мастерской о приеме одежды в ремонт,  показаниЯми мастера и т.  п. „алеко не
всегда  эмпирическое  и  логическое  доказываниЯ  взаимозаменЯемы.   Ћбласть
применени  первого значительно уже,  чем второго.  Ћбычно это объЯснЯют тем,
что событие преступлениЯ как таковое к  моменту  расследованиЯ  и  судебного
разбирательства   находитсЯ  в  прошлом  и  лишь  в  силу  этого  недоступно
непосредственному восприЯтию.  Ќадо отметить  также,  что  преступление  как
предмет познаниЯ имеет сложный и многосторонний фактический состав и ни один
очевидец  не   может   созерцать   всех   его   элементов   в   совокупности
(приготовительных   действий,   сговора  участников,  субъективной  стороны,
причинной  свЯзи  между  действием  и   результатом,   причин   и   условий,
способствовавших совершению преступлениЯ,  и т. д. ). ‚се это в совокупности
устанавливаетсЯ,  доказываетсЯ при посредстве других фактов,  а последние  -
через  информацию  о  них.  ‚  указан  ном  смысле  доказывание  в уголовном
судопроизводстве   есть   опосредствованный   процесс.    Ќо    если    путь
непосредственного  наблюдениЯ в уголовно-процессуальном доказывании исключен
применительно к преступлению в целом,  то  вовсе  не  исключен  в  отношении
отдельных  фрагментов  этого событиЯ,  применительно к некоторым фактическим
обстоЯтельствам,  которые сохранЯютсЯ в своей относительной  неизменности  и
бывают   доступны   длЯ   непосредственного   восприЯти   …сли  имело  место
материальное отражение (изменение со стоЯни объектов и т.  п. ), то возможно
эмпирическое   доказывание   отдельных  фактов,  хотЯ  преобладающей  формой
ЯвлЯетсЯ доказывание рациональное, опосредствованное. ‚ предыдущем изложении
уже указывалось на отличие доказательства и доказываниЯ в уголовном процессе
от соответствующих понЯтий,  употреблЯемых в логике.  „лЯ того,  чтобы полно
охарактеризовать   процесс  расследованиЯ,  необходимо  отметить  не  только
известную общность одноименных логических и процессуальных понЯтий,  но и их
особенности и различи ‘трого говорЯ,  классической логике вообще не известен
тер мин "доказывание".  ‚ ней обычно пользуютсЯ  понЯтием  "доказательство",
которым  обозначают  установление истинности ка кого-либо суждениЯ путем его
выведениЯ из других суждений, считающихс истинными. €наче говорЯ, логическим
доказательством  называют  процесс  обоснованиЯ какого-либо положениЯ,  само
рассуждение, т. е. мыслительный процесс. ’о, чем обосновываетсЯ определеннаЯ
мысль,   именуетсЯ   не   доказательством,   а  аргументом.  Ћ  несовпадении
логического понЯтиЯ аргумента с процессуальным понЯтием  доказательства  уже
упоминалось.  ‡десь  же  необходимо  отметить,  что  если в логике получение
какого-либо знаниЯ путем вывода из других суждений ЯвлЯетсЯ  системой  чисто
умственных  операций,  то  доказывание в уголовном процессе не исчерпываетсЯ
работой  мысли,  а  состоит  в  системе   реальных   практических   действий
следователЯ,  прокурора,  суда  и  иных  участников  процесса.  ђассматриваЯ
отличие логического доказательства и судебного  доказываниЯ,  Ђ.  €.  ’русов
замечает,   что   логика   имеет  дело  лишь  с  мыслительным  материалом  и
мыслительными процессами,  тогда как в  судебном  доказывании  оперируют  не
только  мыслЯми,  но  прежде  всего фактами ‘казанное,  однако,  не отличает
уголовно-процессуальное доказывание,  ибо,  как признает сам Ђ.  €.  ’русов,
этот  процесс  оперированиЯ фактами неизбежно принимает в нашей голове форму
логического  мыслительного  процесса.  ‚   этом,   собственно,   и   состоит
универсальное  значение законов логического мышлениЯ длЯ всех отраслей знани
‘ущество же вопроса состоит  в  том,  что  логика  оперирует  лишь  готовыми
знаниЯми,  понЯтиЯми,  отвлекаЯсь  от источников этих знаний,  их отысканиЯ,
запечатлениЯ, удостоверениЯ, документированиЯ и практической проверки, т. е.
всего  того,  что  также составлЯет содержание процесса судебного доказывани
„оказывание  в  уголовном  судопроизводстве  -  это  не  чисто   логическаЯ,
познавательнаЯ, а прежде всего практическаЯ деЯтельность, регламентированнаЯ
законом; мыслительнаЯ работа только одна сторона этого процесса, органически
вплетеннаЯ в него. Ћна объективируетсЯ, отражаетсЯ в следственных и судебных
действиЯх (проведение допросов,  осмотров, назначение экспертиз и т. и. ), в
решениЯх  по делу.  Џоэтому судебное доказывание нельзЯ сводить к умственной
деЯтельности,  к  мыслительному  процессу.  „ругую  крайность   представлЯет
взглЯд,    согласно    которому    умственные    процессы    не   входЯт   в
уголовно-процессуальное доказывание.  …сли перваЯ точка зрениЯ сводитсЯ,  по
существу,  к  отождествлению  логического  доказательства  с  процессуальным
доказыванием,  то втораЯ  -  к  их  резкому  противопоставлению.  ђассмотрим
доводы,  лежащие в основе такого суждени …го сторонники исходЯт из того, что
доказывание в уголовном процессе регулируетсЯ правовыми нормами,  а мышление
-  объективными закономерностЯми,  которые не могут быть предметом правового
регулировани Ћтсюда сторонники рассматриваемой точки зрениЯ  заключают,  что
доказательственное  право определЯет порЯдок процессуальной деЯтельности,  а
не мыслительные процессы ее участников и,  следовательно,  что  мышление  не
включаетсЯ   в   уголовно-процессуальное   доказывание.  Ќесомненно,  нельзЯ
отождествлЯть объективные закономерности  природы,  общества  и  мышлениЯ  с
законодательными  актами,  но  сила и жизненность правовых норм определЯетсЯ
тем, насколько они отвечают объективным закономерностЯм.
      „оказательственное право  не устанавливает,  не отменЯет,  не изменЯет
законов мышлениЯ,  а,  опираЯсь на объективно  существующие  закономерности,
отражаЯ их в процессуальных нормах, предписывает такой порЯдок исследованиЯ,
который  заставлЯет  действовать  и  мыслить   в   точном   соответствии   с
гносеологическими   и  психологическими  закономерностЯми.  ђазве,  указываЯ
обстоЯтельства,  подлежащие  доказыванию,  закон  не  определЯет  конкретный
объект познаниЯ,  предмет мысли?  ђазве, устанавлива содержание, источники и
порЯдок получениЯ доказательств,  принципы оценки  доказательств,  основаниЯ
длЯ  тех или иных решений и т.  д.,  закон не вмешиваетсЯ в интеллектуальную
сферу следователЯ,  судьи,  не направлЯет его мысль по правильному пути,  не
заставлЯет   его  наилучшим  образом  выражать  и  фиксировать  свои  мысли?
„остаточно обратитьсЯ к тексту норм,  определЯющих содержание обвинительного
заключениЯ  или  приговора,  вопросы,  под лежащие разрешению прокурором при
направлении  дела   в   суд   или   судом   при   вынесении   приговора,   и
последовательность  их разрешениЯ (ст.  ст.  201,  212,  303,  306,  314 “ЏЉ
ђ‘”‘ђ),  чтобы увидеть неразрывную свЯзь реальных и мыслительных действий  в
процессе  доказываниЯ,  его  внешнего  и  внутреннего  плана.  ‡аконодатель,
естественно,  не стремитсЯ детально регламентировать  мыслительный  процесс.
„оказательственному  праву  не  требуетсЯ  излагать  общие  длЯ  всех законы
логики,  равно как и психологические закономерности,  которые так или  иначе
находЯт   отражение  в  нормах  уголовного  процесса.  Џроцессуальные  нормы
воплощают эти  закономерности  в  трансформированном  виде  применительно  к
специфике   следственной  и  судебной  деЯтельности.  —тобы  избежать  Явных
противоречий,  сторонники рассматриваемой точки зрениЯ  вынуждены  исключить
оценку   доказательств   из   уголовно-процессуального   доказывани   Ћценка
доказательств, несомненно, мыслительный процесс. Ћднако утверждение, что это
- "самостоЯтельнаЯ процессуальнаЯ категориЯ,  находЯщаЯсЯ вне границ понЯтиЯ
процессуального доказываниЯ",  не спасает положени ‚о-первых,  потому, что в
действительности  оценка  доказательств,  как  известно,  один  из  наиболее
детально разработанных вопросов доказательственного права.  ‚о-вторых,  и  в
гносеологическом  и  в  процессуальном  аспектах  она  неразрывно  свЯзана с
собиранием   и   проверкой   доказательств.   ‚-третьих,   признав    оценку
"самостоЯтельной процессуальной категорией",  т.  е.  признав тем самым, что
доказательственное право регулирует мыслительный процесс,  авторы вступают в
противоречие  со  своим исходным тезисом.  ‚ыделение оценки доказательств из
уголовно-процесуального доказываниЯ несостоЯтельно еще и потому,  что оценка
представлЯет  собой  суждениЯ  и выводы,  которые объективируютсЯ во внешнем
плане деЯтельности,  выражаютсЯ в соответствующих действиЯх и процессуальных
актах  (обвинительном  заключении,  постановлении,  определении,  приговоре)
именно как результат собираниЯ и проверки доказательств Ќо что останетсЯ  от
доказываниЯ  "за  вычетом" оценки доказательств?  "‘обирание и представление
доказательств",  - заЯвлЯют сторонники этой  точки  зрени  ‘ледовательно,  в
собирании  и  представлении  доказательств,  по  их  мнению,  не воплощаетсЯ
мыслительнаЯ,    познавательнаЯ     деЯтельность.     ‘     точки     зрениЯ
доказательственного   права   далеко   не  безразлично,  как  будет  мыслить
следователь или судьЯ при  собирании  и  проверке  доказательств  (от  этого
зависЯт  их  поступки  и  решениЯ,  успех их деЯтельности),  и поэтому закон
насыщен правилами, которые регулируют не только внешнюю сторону деЯтельности
-  поступки,  но  и  внутреннюю  -  порЯдок,  цели  и  условиЯ  мыслительной
деЯтельности.  ‚сеобщность  гносеологических   закономерностей   давно   уже
поставила  перед  юристами вопрос о соотношении судебного и научного познани
Њожно ли считать,  что деЯтельность органов следствиЯ и суда по установлению
истины,  т.  е. исследование, в котором широко используютсЯ научные методы и
средства,  данные   правовых,   естественных   и   других   наук,   ЯвлЯетсЯ
научно-исследовательской? Ѓуржуазные ученые, отвеча на этот вопрос, всЯчески
подчеркивали отличие судебного и научного исследовани Њежду тем  истина,  т.
е. правильное отражение действительности, одинакова во всех областЯх науки и
практики, как одинаковы основные процессы познани Ћтличие познаниЯ в научной
и практической деЯтельности весьма относительно, оно состоит главным образом
в  непосредственных  целЯх  и   объектах   познаниЯ,   которые   обусловлены
общественным разделением труда.  Ќаука,  в особенности теоретическаЯ,  имеет
своим предметом преимущественно общие закономерности  Явлений  и  процессов,
хотЯ  в  известной  мере  описывает и конкретные факты,  ЯвлениЯ (физические
ЯвлениЯ,  исторические событиЯ,  памЯтники архитектуры др.  ).  Џрактика  же
применЯет   эти   общие  закономерности,  опериру  конкретными  ЯвлениЯми  и
процессами,  и вместе  с  тем  создает  фактический  базис  длЯ  последующих
теоретических  обобщений  науки,  ставит  перед  последней  свои  задачи.  ‚
практической  деЯтельности  получение  знаний  ЯвлЯетсЯ  средством   решениЯ
конкретных       практических       (производственных,      организационных,
административных,  педагогических и  др.  )  задач,  стоЯщих  перед  данными
лицами.    Ћтносительность   противопоставлениЯ   научной   и   практической
деЯтельности в сфере уголовного судопроизводства можно показать,  рассмотрев
деЯтельность  учреждений судебной экспертизы.  ЋбслуживаЯ уголовный процесс,
производЯ по поручению следователЯ сложные эксперименты,  применЯ  и  уточнЯ
специальную  научную  методику  длЯ  того,  чтобы  ответить  на поставленный
вопрос, эксперт
ЯвлЯетсЯ практиком, и его деЯтельность не носит характера научно-исследовательской. Ћднако, предпринимаЯ теоретическую разработку, цель которой усовершенствовать какую-либо методику исследованиЯ вещественных доказательств длЯ последующего
обслуживаниЯ следственных  органов  и  суда,  эксперт   становитсЯ   научным
работником.   „еЯтельность  его  при  обретает  черты  научного  исследовани
ЏредставлЯетсЯ не вполне точным мнение,  что отличие судебного  исследованиЯ
от научного состоит в предмете исследованиЯ, что последнее всегда направлено
на познание общих закономерностей,  а не единичных событий,  как  это  имеет
место  на  следствии  и  в  суде.  …диничные  событиЯ могут быть и предметом
научного  исследовани  Ћтносительность   критериев   разграничени   научной,
теоретической  деЯтельности  и  практики вообще,  диалектическаЯ свЯзь между
познанием в этих двух сферах полностью относЯтсЯ и к  взаимоотношению  науки
(теории  доказательств,  равно тактики,  техники,  методики расследованиЯ) и
практической деЯтельности следователЯ,  судьи.  ‘воеобразие расследованиЯ  и
судебного  разбирательства  в  отличие  от  других областей науки и практики
определЯетсЯ  его   целЯми,   задачами,   которые   решаютсЯ   в   уголовном
судопроизводстве.  ќтому соответствуют и особые условиЯ, в которых протекает
познавательнаЯ деЯтельность,  строго определенный процессуальный ее порЯдок.
ЊарксистскаЯ   теориЯ   познаниЯ   не   знает   принципиальных   различий  в
закономерностЯх и механизмах научного и практического мышлени  "€нтеллект  у
человека  один  и  едины  основные  механизмы  мышлениЯ",  - пишет известный
советский психолог Ѓ.  Њ. ’еплов. ђазличие между ними не в том, что один вид
мышлениЯ свЯзан,  а другой не свЯзан с практикой, а в том, что характер этой
свЯзи различен.  € научное,  и практическое мышление свЯзано с практикой, но
во   втором   -случае  свЯзь  эта  имеет  более  непосредственный  характер.
Џрактическое мышление непосредственно вплетено в практическую деЯтельность и
подвергаетсЯ  непрерывному  испытанию  практикой,  тогда  как  теоретическое
мышление, основанное на практике, подвергаетсЯ практической проверке главным
образом в своих конечных результатах.  —то же касаетсЯ трудности и сложности
мыслительных процессов,  замечает  Ѓ.  Њ.  ’еплов,  то,  если  уж  проводить
сравнение,  придетсЯ признать,  что с точки зрениЯ многообразиЯ,  внутренней
противоречивости решаемых задач и жесткости  условий,  в  которых  протекает
работа  интеллекта,  первые  места  должны  занЯть высшие формы практической
деЯтельности.  Љ их числу,  несомненно,  относитсЯ деЯтельность следователЯ,
прокурора,   судьи.   €з   предыдущего   изложениЯ  видно,  что  доказывание
представлЯет длЯщийсЯ процесс,  проходЯщий  рЯд  последовательных  этапов  и
состоЯщий  из  различных  действий  и  операций,  относЯщихсЯ  как к области
мышлениЯ,  так и к практической деЯтельности.  ‘уммируЯ  все  сказанное,  мы
можем  определить  доказывание  как  осуществлЯемую  в процессуальных формах
деЯтельность органов расследованиЯ,  прокурора  и  суда  с  участием  других
субъектов процессуальной деЯтельности по собиранию,  закреплению, проверке и
оценке фактических данных, необходимых длЯ установлениЯ истины по уголовному
делу  и  решениЯ  задач  уголовного  судопроизводства.  Џо своему содержанию
процесс доказываниЯ слагаетсЯ из рЯда элементов, органически свЯзанных между
собой, а именно: собираниЯ доказательств, их закреплениЯ, проверки и оценки.
‚ процессуальной литературе элементы доказываниЯ  иногда  называют  этапами.
’акое   наименование  представлЯетсЯ  неудачным,  ибо  наводит  на  мысль  о
чередовании этапов,  предполагает разрыв их во времени.  Њежду  тем  процесс
доказываниЯ - это единый и неразрывный процесс познаниЯ, в котором указанные
элементы повторЯютс  ѓоворить  о  собирании,  фиксации,  проверке  и  оценке
доказательств   как  этапах  не  следует  еще  и  потому,  что  под  этапами
доказываниЯ правильней и целесообразней понимать различные,  следующие  один
за  другим  моменты установлениЯ истины,  характеризуемые различной степенью
выЯсненности доказываемых по делу  обстоЯтельств.  Ќапример,  очевидно,  что
степень  выЯснениЯ  обстоЯтельств,  подлежащих  установлению по делу,  будет
совершенно различной в момент возбуждениЯ  уголовного  дела  и  предъЯвлениЯ
обвинениЯ,  в  момент  окончаниЯ  предварительного следствиЯ и вынесениЯ при
говора. ‘мена одного этапа доказываниЯ другим характеризуетсЯ изменением его
задач  и  форм,  определЯемых  той  стадией уголовного процесса,  на которой
доказывание осуществлЯетсЯ ’ак,  в стадии возбуждениЯ уголовного  дела  цель
доказываниЯ  -  установить  наличие  или  отсутствие  оснований  длЯ ведениЯ
судопроизводства.  Ћсновное значение стадии предварительного расследованиЯ с
точки   зрениЯ   задач   доказываниЯ  состоит  в  том,  чтобы  обнаружить  и
процессуально закрепить доказательства,  сделать на их основе вывод  о  том,
какое  именно  деЯние  имело  место  и кто его совершил,  и,  таким образом,
обеспечить все условиЯ длЯ окончательного разрешениЯ дела судом  или  -  при
наличии   законных   предпосылок  -  прекратить  дело.  ‚  стадии  судебного
разбирательства происходит новое исследование собранных  на  предварительном
следствии  и  дополнительно  представленных пли истребованных доказательств,
осуществлЯемое   судом   в   условиЯх   гласности   при   активном   участии
заинтересованных  в  исходе  дела  лиц,  завершающеесЯ констатацией от имени
государства определенных фактических обстоЯтельств и актом  применениЯ  норм
материального   права.   Њежду  предварительным  расследованием  и  судебным
разбирательством лежит стадиЯ преданиЯ суду,  в которой  решаетсЯ  вопрос  о
достаточности   оснований   дл   рассмотрениЯ  уголовного  дела  в  судебном
заседании.  „ополнительные  гарантии   установлениЯ   истины   должны   быть
применены, если хотЯ бы один из участников процесса обжаловал (опротестовал)
приговор в кассационном порЯдке.  ‚ исключительных случаЯх выЯснению  истины
по  делу  может  способствовать пересмотр приговора в порЯдке надзора или по
вновь открывшимсЯ обстоЯтельствам.
      Џри таком  понимании  этапов  доказываниЯ  все элементы,  составлЯющие
содержание процесса доказываниЯ, выступают в единстве и взаимодействии как в
отношении   отдельного   доказываемого   факта,  отдельного  обстоЯтельства,
входЯщего в предмет доказываниЯ,  так и в отношении совокупности  их,  когда
принимаютсЯ решениЯ, влекущие определенные юридические последстви ђассмотрим
более подробно элементы процесса доказывани ЏонЯтием собираниЯ доказательств
охватываетсЯ   их  поиск  (розыск),  обнаружение  и  получение  (извлечение)
содержащейсЯ в них информации органом расследованиЯ и судом.  Џри  собирании
доказательств  в  уголовном  процессе не могут быть использованы произвольно
избранные способы.  ќти способы прЯмо указывает закон,  относЯ к ним:  вызов
нужных  лиц  дл  допросов  или  длЯ  дачи  заключениЯ  в  качестве эксперта,
производство     осмотров,     обысков     и     других      предусмотренных
“головно-процессуальным   кодексом   следственных  действий,  требование  от
учреждений,   предприЯтий,   организаций,   должностных   лиц   и    граждан
представлениЯ предметов и документов, могущих установить необходимые по делу
фактические данные,  требование производства ревизий (ст.  70 “ЏЉ ђ‘”‘ђ). Ќо
прежде  чем  допросить  свидетелЯ или осмотреть вещественное доказательство,
нужно выЯвить его, так как без обнаружениЯ носителЯ информации о фактических
данных не могут быть получены сведениЯ о фактах.  Џодобно этому,  прежде чем
требовать представлениЯ предметов и документов,  нужно знать,  каковы они, у
кого   они   находЯтсЯ   и  т.  д.  Џри  этом  важное  значение  приобретает
оперативно-розыскнаЯ деЯтельность органов дознаниЯ,  которым  следователь  в
соответствии со ст. 127 “ЏЉ вправе давать поручениЯ и требовать содействиЯ в
раскрытии преступлени “головно-процессуальный закон  четко  определил  место
оперативно-розыскной  деЯтельности в раскрытии и предупреждении преступлений
как вспомогательной по отношению к процессу доказывани ‘ведениЯ, почерпнутые
в  результате  оперативно-розыскных  мер,  используютсЯ органом дознаниЯ или
следователем длЯ поиска доказательств,  но не как доказательства.  “становив
конкретных  носителей информации о существенных обстоЯтельствах дела,  орган
расследованиЯ  и  суд  принимают  меры  к  получению  имеющейсЯ  информации:
допрашивают свидетелей,  потерпевших, экспертов, подозреваемых и обвинЯемых,
осматривают предметы,  изучают документы и т. п. —тобы полученнаЯ информациЯ
имела  доказательственное значение,  добытые сведениЯ должны быть облечены в
установленную  законом  процессуальную  форму.  ‚  зависимости  от   способа
получениЯ   сведений  о  фактах  последние  закреплЯютсЯ  путем  составлениЯ
протоколов,  а также вынесениЯ постановлений (определений)  о  приобщении  к
делу вещественных доказательств.  ‚ числе способов закреплениЯ доказательств
закон предусматривает не только письменную форму,  ЯвлЯющуюсЯ основной, но и
фотографирование,   звукозапись,  киносъемку,  составление  планов  и  схем,
изготовление  слепков  и  оттисков  следов.  ђегламентациЯ  законом  порЯдка
производства  действий по собиранию и закреплению доказательств гарантирует,
с одной стороны,  достоверность передачи добытых  сведений,  а  с  другой  -
обеспечивает  сохранность  доказательств  и  возможность  их использованиЯ и
проверки  при  доказывании  на  последующих  стадиЯх  уголовного   процесса.
Ќарушение   требований   закона   в  этой  части  может  привести  к  утрате
доказательственного значениЯ полученных данных.  ‚ыводы по  уголовному  делу
могут  быть  основаны  только  на  проверенных доказательствах.  Џоэтому все
собранные доказательства,  из какого бы  источника  они  ни  были  получены,
должны  тщательно,  всесторонне  проверЯтьсЯ  лицом,  производЯщим дознание,
следователем,  прокурором и  судом  (ст.  70  “ЏЉ  ђ‘”‘ђ  ).  „оказательства
проверЯютсЯ   путем   их   анализа   и  сравнительного  исследованиЯ;  путем
производства следственных действий как длЯ  отысканиЯ  новых  доказательств,
так   и  длЯ  подтверждениЯ  или  опровержениЯ  имеющихс  ’ак,  при  анализе
фактических  данных,   установленных,   например,   показаниЯми   свидетелЯ,
выЯснЯетсЯ, правильно ли он воспринЯл наблюдаемый факт и достаточно ли полно
и верно сообщил о нем на допросе,  не было  ли  субъективных  и  объективных
факторов,  которые  могли  бы  этому  помешать.  “бедившись в отсутствии или
наличии таких помех,  орган расследованиЯ и суд затем анализируют, насколько
показаниЯ   свидетелЯ   по   своему   содержанию   последовательны,  нет  ли
противоречий между его отдельными утверждениЯми.  Џри  сравнении  нескольких
доказательств выЯснЯетсЯ,  в какой мере отдельные доказательства согласуютсЯ
между собой.  ’акого рода проверка может  производитьсЯ  в  самых  различных
формах.  ’ак,  могут сравниватьсЯ фактические данные,  полученные от разных,
хотЯ и однородных,  носителей информации.  Ќапример,  показаниЯ свидетелЯ об
определенном  факте  сравниваютсЯ  с  показаниЯми  об  этом  же факте других
свидетелей или же с показаниЯми,  которые составлЯют продолжение проверЯемых
показаний  первого  (один свидетель наблюдал начало событиЯ,  а другой - его
конец).  Џроверка  доказательств  осуществлЯетсЯ  как   на   предварительном
следствии,  так  и  в судебном разбирательстве.  ‚ каждой последующей стадии
процесса объем проверки расширЯетсЯ,  так как не  только  вновь  проверЯютсЯ
собранные  доказательства,  но  контролируетсЯ и правильность предшествующей
проверки.  –ель  проверки  доказательств  -   выЯснить   доброкачественность
собранного   по   делу   материала.  ’ем  самым  создаютсЯ  предпосылки  длЯ
определениЯ  значениЯ  каждого  доказательства  в  отдельности  и  всей   их
совокупности,   что   составлЯет   существо   оценки  доказательств.  Ћценка
доказательств  представлЯет  собой  определение  достоверности  и   значениЯ
каждого доказательства и всех их в совокупности с тем,  чтобы на этой основе
сделать вывод о фактической картине исследуемого  событи  ‚  соответствии  с
законом окончательнаЯ оценка доказательств производитсЯ путем всестороннего,
полного  и  объективного  рассмотрениЯ  всех   обстоЯтельств   дела   в   их
совокупности  (ст.  71  “ЏЉ  ђ‘”‘ђ).  Џодлинное  значение  и  место  каждого
доказательства не может быть определено иначе как в целостной  системе  всех
доказательств,  собранных  по  делу.  ‚.  €.  ‹енин писал:  "Ћтдельное бытие
(предмет,  Явление...  ) есть (лишь) одна сторона идеи (истины).  „лЯ истины
нужны  еще  другие  стороны  действительности,  которые  тоже  лишь  кажутсЯ
самостоЯтельными  и  отдельными...  ‹ишь  в  их  совокупности...  и   в   их
отношении...   реализуетсЯ   истина".   …сли   собранными   доказательствами
установлены факты, которые действительно ЯвлЯютсЯ составными частЯми событиЯ
преступлениЯ,  то  совокупность доказательств,  положеннаЯ в основу вывода о
доказанности отдельного обстоЯтельства по делу, а также событиЯ преступлениЯ
в  целом,  должна  исключать  всЯкие  иные  объЯснениЯ  и  выводы.  ЋцениваЯ
совокупность доказательств,  нужно иметь в виду,  что их взаимосвЯзь  должна
образовать систему. Љаждое отдельное доказательство, сохранЯ своеобразие как
часть этой системы,  в то же  времЯ  может  быть  объЯснено  лишь  с  учетом
отражениЯ  в нем целого,  т.  е.  событиЯ,  составлЯющего предмет доказывани
ђассмотрев содержание процесса доказываниЯ,  нетрудно заметить, что проверка
и  оценка  касаютсЯ  всех  сторон  и  этапов  доказывани ’ак,  при собирании
доказательств прежде  всего  проверЯетсЯ  качество  носителей  и  источников
фактических   данных;   этим  элементам  уделЯетсЯ  особое  внимание  и  при
закреплении доказательств. „алее следователь и суд как бы отвлекаютсЯ от тех
признаков  доказательства,  которые  свЯзаны с его происхождением.  ‚нимание
переноситсЯ   на   оперирование   фактическими   данными    -    содержанием
доказательств.  Љогда  доказательства  уже  проверены  и  содержащиесЯ в них
сведениЯ признаны достоверными,  следователь и  суд  исходЯт  из  того,  что
факты,  о  которых  говоритсЯ  в  соответствующих сообщениЯх,  имели место в
действительности.  ‡адачей доказываниЯ становитсЯ установление свЯзей  между
ними и предметом доказывани ‚от почему условно можно сказать, что в процессе
логического построениЯ выводов мы оперируем фактами (а не сведениЯми). ‡десь
на  первый  план  выступает  реальное содержание фактических данных,  т.  е.
именно то,  ради чего и существуют доказывание и  доказательства.  ’рудности
процесса доказываниЯ обусловлены,  в частности,  тем,  что в ходе его всегда
имеют место  некоторые  потери  информации,  возникают  помехи.  ќти  потери
происходЯт  уже при собирании доказательств.  ‚полне понЯтно,  что собрать и
закрепить все следы преступлениЯ,  которые в действительности  имели  место,
практически  невозможно.  Њногие  из  этих следов не сохранились;  выЯвление
других затруднительно или не дает  надежных  результатов.  €звестнаЯ  утрата
информации   происходит   и   при   получении  сведений  от  конкретных  лиц
(свидетелей,  обвинЯемых и др.  ) и при исследовании предметов.  ‚едь  факты
преступлениЯ  отделены от сознаниЯ следователЯ (суда) восприЯтиЯми очевидцев
совершенного (свидетелЯ,  потерпевшего и т.  д.  ). Љак при этом восприЯтии,
так  и при передаче известных свидетелю данных возможны "утечка" и искажение
информации,  а  также   поЯвление   лжеинформации.   ќто   объЯснЯетсЯ   как
недостатками  человеческой психики,  так и влиЯнием внешних условий.  ЌельзЯ
забывать и о прЯмом стремлении некоторых лиц исказить известные  им  данные.
Ќекоторой неполнотой могут обладать и сведениЯ,  получаемые при исследовании
вещественных  доказательств.  „ело  в  том,  что,   во-первых,   фактические
обстоЯтельства  преступлениЯ  запечатлеваютсЯ  в  материальных  следах  лишь
частично,  во-вторых,  в  этих  следах  но  всегда  отражаютсЯ  существенные
признаки,  по  которым  можно сделать вывод о характере отражаемого событиЯ;
в-третьих,  физические  и  химические  свойства  объектов,  особые   условиЯ
следообразованиЯ и воздействие внешних факторов (атмосферные ЯвлениЯ и др. )
приводЯт со временем к образованию в следах  признаков,  чуждых  отражаемому
предмету (событию),  и к исчезновению или искажению признаков,  существенных
длЯ данного предмета (событиЯ).  Џрежде чем зафиксировать материальные следы
преступлениЯ  или показаниЯ лица в соответствующем протоколе,  следователь и
судьи должны воспринЯть эти сведениЯ и хотЯ бы  предположительно  понЯть  их
значение   длЯ   дела.  Џри  этом,  конечно,  возможны  утрата  и  искажение
информации,  обусловленные   ошибками   восприЯтиЯ   и   особенно   неверным
объЯснением  полученных  сведений.  Ћднако  все  эти  соображениЯ  вовсе  не
означают,  что  необходимые  длЯ  решениЯ  дела  сведениЯ  не   могут   быть
установлены достоверно. Џроцесс накоплениЯ информации о событии преступлениЯ
начинаетсЯ за пределами уголовного  судопроизводства,  поэтому  естественно,
что   следователь  и  суд  не  в  состоЯнии  обеспечить  длЯ  него  наиболее
благоприЯтные  услови  Ћднако  процесс  передачи   сведений   от   носителей
информации  к  следователю  и суду контролируетсЯ ими и происходит на основе
закона.  Џутем тщательного соблюдениЯ  требований  закона,  предъЯвлЯемых  к
собиранию доказательств,  следователь и суд могут управлЯть этими процессами
таким образом, чтобы информациЯ о преступлении передавалась достаточно полно
и  без  существенных искажений.  „остижению этих целей служат процессуальные
правила проведениЯ  допросов,  осмотров,  экспертиз  и  других  следственных
действий.

        N 2.   Џ‘€•Ћ‹Ћѓ€—…‘ЉЂџ  •ЂђЂЉ’…ђ€‘’€ЉЂ  ЏЋ‡ЌЂ‚Ђ’…‹њЌЋ‰  „…џ’…‹њЌЋ‘’€  ‚
ЏђЋ–…‘‘… „ЋЉЂ‡›‚ЂЌ€џ

     ‚ юридической литературе  до  последнего  времени  процесс  доказываниЯ
характеризовалсЯ,  с  одной стороны,  с точки зрениЯ его структуры (стадий),
предмета,  пределов,  системы,  способов собираниЯ  и  проверки  фактической
информации и т.п.  а с другой - с точки зрениЯ логической формы мыслительной
деЯтельности следователЯ и судей. „оказывание в последнем аспекте происходит
путем  выдвижениЯ  и  проверки  различных  версий,  построениЯ  силлогизмов,
индуктивных умозаключений и т.  п.  ќта безусловно правильна  характеристика
форм мышлениЯ, однако, не
     раскрывает всех  сторон  мыслительного   процесса.   Џроцесс   этот   в
уголовно-процессуальном  доказывании,  помимо логических операций,  включает
ощущениЯ и восприЯтиЯ,  акты узнаваниЯ и другие  психологические  акты,  при
посредстве  которых протекают сложные познавательные процессы.  Џоэтому было
бы  слишком   упрощенным   представлЯть   себе   мыслительную   деЯтельность
следователЯ,  прокурора  и  судьи  только как систему логических развернутых
рассуждений,  именуемых  в  психологической  науке  дискурсивным  мышлением.
„искурсивное  мышление  само  по  себе,  без  включениЯ  других компонентов,
ЯвлЯетсЯ вполне достаточным средством познаниЯ (доказываниЯ) в  случаЯх:  а)
когда  даны все необходимые условиЯ и предпосылки длЯ решениЯ задачи и ответ
достигаетсЯ в результате выведениЯ одного положениЯ из другого  и  б)  когда
свЯзь  между  искомым  ответом (доказываемым положением) и его предпосылками
однозначна или ограничена небольшим числом вариантов и строго  определенными
формами.  ’огда  действительно  рассуждение идет от одного довода к другому,
пока искомое не станет вполне  Ясным  и  доказанным.  „искурсивное  мышление
хорошо  работает  в  четко очерченной сфере,  пробегаЯ отдельные этапы между
заранее намеченными пунктами и известными положениЯми,  при Ясном различении
того,  что  дано и что требуетсЯ доказать,  т.  е.  на заключительных этапах
расследовани Џри этом движение мысли  происходит  от  известных  предпосылок
(фактов) к искомому,  доказываемому положению, которое уже намечено заранее,
оформилось  гипотетически.  Ќо  выдвижение  гипотезы   (версии)   и   подбор
соответствующих   предпосылок  (фактических  данных)  происходЯт  на  основе
широкого и содержательного процесса.  ‡десь,  как  установлено  психологией,
вступает   в  свои  права  творческое  мышление.  ’ворческие  элементы,  как
известно,  содержатсЯ в любом виде труда,  а вовсе не  ЯвлЯютсЯ  привилегией
научного  или  художественного  творчества.  ‚о всех областЯх познавательной
деЯтельности,  включаЯ расследование  и  судебное  разбирательство,  человек
решает   различные  творческие  мыслительные  задачи.  ђешение  определенной
проблемы  с  психологической  точки  зрениЯ  есть   сочетание   реальных   и
мыслительных  операций  с постоЯнным переходом практических действий в сферу
мышлениЯ и обратно, при дублировании одного другим.
      ‚сЯкое мышление  включает в себЯ два необходимых компонента - знание и
действие,  т. е. состоит в применении знаний длЯ решениЯ определенных задач.
ќтот  процесс  слагаетсЯ из мыслительных действий,  каждое из которых решает
конкретно одну элементарную задачу.  …е решением завершаетсЯ действие, и при
этом  нередко  возникают  новые  вопросы,  требующие дальнейших мыслительных
действий.  €х  совокупность  и  образует  сложную  и  длЯщуюсЯ  мыслительную
деЯтельность.  Џрежде  чем что-то сделать,  человек прикидывает это в уме и,
если результат его устраивает,  приступает к практическому осуществлению;  в
отрицательном  случае  он производит в уме другие действиЯ,  пока не получит
мысленно то,  что нужно "Ќеумение"  мыслить,  как  показывают  исследованиЯ,
состоит в том,  что человек не знает, что делать с условиЯми возникшей перед
ним задачи,  какие необходимо  произвести  операции  и  действиЯ,  чтобы  ее
решить.  Ќадо  отметить в свЯзи с этим,  что мыслительные процессы скрыты от
внешнего наблюдениЯ  и  далеко  не  всегда  осознаютсЯ  их  субъектами.  ќто
обусловливает   важность   научного   рассмотрениЯ   настоЯщей   проблемы  и
необходимость  овладениЯ  "тайной"  собственной  мыслительной   деЯтельности
каждым  лицом,  осуществлЯющим  производство  по  уголовному делу.  Ќеумение
отдавать себе отчет  в  своих  действиЯх,  неумение  сделать  свое  мышление
осознанным  -  одна  из  основных причин ошибочных суждений и выводов в ходе
доказывани ђассматриваЯ мыслительную сферу  следователЯ  (судьи),  мы  видим
различные типы задач,  решаемых в ходе доказывани Ќадо, однако, оговоритьсЯ,
что вопрос о характере  мыслительных  задач  и  их  классификации  еще  мало
освещен   в   психологической   литературе.   Џрименительно  же  к  задачам,
возникающим в следственной и судебной практике,  известна лишь одна попытка,
предпринЯтаЯ  в  краткой публикации €.  Љ.  ахриманьЯна.  Ћн,  в частности,
выделЯет "прогностические задачи", к числу которых, по его мнению, относитсЯ
построение  версий.  Ћднако  версиЯ  скорее  диагноз,  ибо она объЯснЯет уже
происшедшее событие,  а не Явление,  ожидаемое в будущем.  „алее им выделены
"задачи на внешнюю ориентировку",  в порЯдке разрешениЯ которых следователь,
по его мнению,  устанавливает источники сведений о доказательствах. € в этой
части  допущена  неточность,  поскольку  люба  решаемаЯ  следователем задача
свЯзана с необходимостью  внешней  ориентировки,  а  определение  источников
информации  ЯвлЯетсЯ  результатом решениЯ и иных задач.  ‘порно определение,
даваемое "задачам  на  внутреннюю  ориентировку",  к  числу  которых  €.  Љ.
ахриманьЯн  почему-то относит оценку доказательств.  ‚нутреннЯ ориентировка
также ЯвлЯетсЯ компонентом любой мыслительной деЯтельности,  свЯзанной с  ее
осознанием,  и  специфична  не только длЯ оценки доказательств.  Ќе вызывает
принципиальных возражений выделение "задач  на  выбор  средств".  Ќо  трудно
согласитьсЯ с тем,  что этот тип задачи включает в себЯ и такие решениЯ, как
избрание меры пресечениЯ,  привлечение в качестве обвинЯемого и пр. ‡десь, с
нашей   точки  зрениЯ,  смешиваютсЯ  мыслительные  операции  и  практические
действиЯ,  которые зачастую и не свЯзаны с решением мыслительных задач (если
при  этом  не  возникает  проблемной ситуации,  т.  е.  несоответствиЯ между
наличными данными,  известными  способами  действиЯ  и  условиЯми  выполнени
заданиЯ).   ЊыслительнаЯ   задача   встает,   когда   возникают   какие-либо
субъективные трудности  (например,  сложно  решить  вопрос  о  достаточности
данных  длЯ предъЯвлениЯ обвинениЯ,  затруднительна юридическаЯ квалификациЯ
совершенного  деЯниЯ  и  т.  и.  ).  ‘казанное  обусловливает  необходимость
самостоЯтельного  рассмотрениЯ  вопроса о классификации мыслительных задач в
доказывании.  Џо различным основаниЯм могут  быть  выделены  различные  типы
задач,   решаемых  следователем  и  судом.  …сли  эти  задачи  разложить  на
составлЯющие их элементы,  то полученные "подзадачи" не будут специфичны длЯ
судопроизводства:  в  них  окажутсЯ операции и действиЯ,  свойственные любой
мыслительной  деЯтельности.  ‚  частности,  можно  выделить:  а)  задачи  на
отыскание;  б)  задачи  на распознавание (различение,  отождествление) ;  в)
задачи на объЯснение (истолкование); г) задачи на обоснование (доказывание);
д) задачи на предвидение (предсказание); е) задачи на выбор средств и образа
действиЯ;  ж) задачи на оценку.  ‘пецифическими длЯ уголовно-процессуального
доказываниЯ  ЯвлЯютсЯ  лишь  сочетаниЯ этих задач и преобладание одного вида
задач в определенной ситуации.  ‚ психологии различают простые и  творческие
задачи.  ѓоворЯ о простых задачах,  имеют в виду такие ситуации, при которых
решение определенного вопроса,  получение нужного результата  достигаетсЯ  в
результате  применениЯ известного способа при известных условиЯх.  ђешающему
все  предоставлено:  и  достаточные  данные,  и  путь  решениЯ,  указан  или
предполагаетсЯ результат.
     ‚месте с тем наименование задачи "простой" не делает ее всегда  легкой.
„лЯ   решениЯ   ее   иногда  требуетсЯ  немало  времени  и  усилий.  ‚  ходе
расследованиЯ так решаютсЯ лишь отдельные частные вопросы;  сложные  вопросы
становЯтсЯ  "простыми"  только  к окончанию доказывани ’огда мы имеем дело с
выводным знанием,  которое достигаетсЯ в  результате  применениЯ  логических
форм.  „лЯ  решениЯ  самой  логической  задачи уже не требуетсЯ приобретениЯ
новых знаний и разработки новых способов действи Џрежде  чем  задача  станет
простой  и  длЯ  того чтобы она стала такой,  исследователю нужно решить рЯд
творческих задач.  ’ворческаЯ задача встает перед следователем,  прокурором,
судьей,  когда  не  хватает  исходных данных пли неизвестен образ действий с
этими данными,  ибо не определены условиЯ,  при которых данный способ  может
привести  к  искомому  результанту.  Џри отсутствии и неполноте фактического
знаниЯ  на  помощь  приходит  творческое  воображение.  Ћтразив   проблемную
ситуацию,  т.  е.  известные  фактические  обстоЯтельства  дела,  и  задачу,
подлежащую разрешению,  мысль мобилизует запасы знаний и опыта,  отыскиваЯ в
прошлом  нечто  сходное,  что  предположительно может возместить недостающую
информацию.  Ћдновременно  принимаютсЯ  меры  к   получению   дополнительных
сведений.   €меющиесЯ  данные  подвергаютсЯ  переработке  при  помощи  таких
операций,  как сравнение, классификациЯ, анализ, синтез и т. п. ’ем временем
воображение  на  основе  имеющихсЯ  представлений  и  понЯтий из всего этого
материала строит новые образы,  объединЯ,  комбинируЯ,  сочетаЯ и подчинЯ их
определенному замыслу. ќта интеллектуальнаЯ деЯтельность приводит к рождению
догадки - первоначальному предположению,  которое еще в достаточной мере  не
исследовано,  не  выЯснены  его логические и эмпирические основани Ќа первых
порах это лишь проблеск идеи, смутное понимание, которое обычно начинаетсЯ с
вопроса   "может   быть..?".   ‡атем  мысль  развиваетсЯ,  конкретизируетсЯ,
уточнЯетсЯ  посредством  логических  операций  и  оформлЯетсЯ   в   гипотезу
(версию).  „альнейшие  рассуждениЯ  идут  уже  по  линии  ее  проверки.  ’ак
поступает следователь применительно к рЯду возможных  вариантов,  к  системе
версий.  ‘читаетсЯ об