ой профессией лет двадцать.  ђусскую  литературу Я знаю,
как  специалист,  и кроме  русского  Языка Я кое-как говорю  еще  и на  трех
иностранных -- девица  же спотыкаетсЯ на элементарнейшей русской грамматике.
џ стараюсь не скрежетать  зубами и дипломатически отвожу ее поправки к моему
литературному стилю. € стараюсь доказать,  что в русском Языке есть все-таки
слова  и выражениЯ, которые,  очевидно,  ей, девице,  по  молодости лет, еще
как-то  не  попадались  на  глаза.  ’акие   беседы   постепенно  приводЯт  к
перерождению печени. ‚  особенности, если каждаЯ книга стоит полдюжины таких
бесед.
     …сли девица находит стилистические и идеологические возражениЯ  к  моей
книге,  посвЯщенной технике поднЯтиЯ  гирь, то простор ее  компетенции и  ее
пинкертоновских инстинктов,  по  понЯтным соображениЯм,  ограничен  довольно
узкими  рамками. Ќо  что, если соответствующаЯ  девица  обоего  пола  начнет
выискивать  стилистические   и   идеологические   уклоны  в   художественной
литературе? € как при этом будет чувствовать себЯ -- или чувствовал бы себЯ,
например,   ‹ев  ’олстой?  ‘овершенно  очевидно,  что  ’олстой   с   девицей
несовместимы никак: кто-то должен уйти. “шли ’олстые.
     €скусство  должно "служить  трудЯщимсЯ", -- трудЯщимсЯ же принадлежит и
право  суда:   не  рыночного  читательского,  а,  так  сказать   уголовного,
судебного. Љроме  того, в избранную  категорию  трудЯщихсЯ попадают не  все:
гнилаЯ  интеллигенциЯ  ‘‘‘ђ  и  ’ретьего  ђейха,  понЯтно,   трудЯщимисЯ  не
ЯвлЯютсЯ.  ЉатЯсь  со  ступеньки   на  ступеньку  великой   социалистической
лестницы, понЯтие "трудЯщийсЯ" сейчас опустилось ниже того уровнЯ, который в
капиталистические времена определЯлсЯ термином "лумпенпролетариат".
     џ уже писал  о тех отрЯдах легкой кавалерии,  которые были организованы
советской властью длЯ помощи кооперации,  длЯ контролЯ рыбных промыслов, длЯ
поднЯтиЯ производительности тЯжелой промышленности, длЯ всего вообще. „о них
был  просто  кабак, после  них  началсЯ  пожар  в  кабаке. ‚ласть  подбирала
окончательный лумпенпролетариат и, как свору собак, спускала их на настоЯщих
трудЯщихсЯ. ‚ласти на  жизнь и  на  смерть эти своры не имели, но  они имели
власть на донос, что во многих случаЯх означало то же самое.  ‚ числе прочих
разновидностей социалистической конницы были сформированы отрЯды "длЯ помощи
писателЯм". џ полагаю, что братьЯ с сожалением вспоминали о коннице ЃатыЯ.
     ‚лекомый недугом  репортерского любопытства, Я  пошел  на собрание, где
легкаЯ  кавалериЯ  должна  была  помогать  писателю  Џантелемону   ђоманову.
ђодовспомогательнаЯ  комната,  где  легкаЯ  кавалериЯ должна  была  помогать
поЯвлению на свет очередной новеллы Џ. ђоманова, была переполнена махорочным
дымом и  отбросами  фабрично-заводских задворков.  Љакие-то  безлобые  юнцы,
какие-то орлеанские девы русской  революции,  ѓосподом Ѓогом лишенные даже и
прелестей флирта -- хотЯ  бы и  фабрично-заводского. ‡а столом,  вооруженный
рукописью и графином  воды, сидел  Џ. ђоманов  и  судорожно пил воду -- вода
уходила потом.
     Ќовелла  не  блистала ничем.  ќто был скроенный  по  стандарту ѓлавлита
рассказ  о том,  как  "мелочи  быта"  сбивают с революционного  пути  героев
социалистической  стройки. ќто был тошный рассказ -- Џ. ђоманов умел  писать
кое-что  значительно  лучшее.  ‹егкаЯ   кавалериЯ  слушала   внимательно   и
настороженно. —тение кончилось. € кавалериЯ пошла в атаку.
     „олжен  сказать  откровенно:  более  гнусной  атмосферы  мне,  пожалуй,
никогда не приходилось видеть. Џ. ђоманов, конечно, не  ‹ев ’олстой, -- да и
где уж тут, при ѓлавлитах и их  коннице?! Ќо это все-таки культурный человек
с большой литературной традицией. € вот -- фабричные ребЯта, орлеанские девы
и прочаЯ такаЯ сволочь вцеплЯютсЯ зубьЯми  в каждую страницу: а почему герой
или героинЯ поступили не так, а вот этак, почему товарищ такаЯ-то не пошла в
партию, чем заниматьсЯ всЯкими  там  любовЯми, почему тут в  рассказе всЯкие
диваны понаставлены, когда пролетарии на  Њагнитке в бараках живут  -- ну  и
так далее  в  этом  же стиле.  Ѓыли высказаны  и подозрениЯ  в "политической
выдержанности"  рассказа  и  вообще: не  пытаетсЯ  ли  автор  "размагнитить"
железную  пролетарскую  волю  к  стройке  и  борьбе?  Ќет ли здесь  скрытого
право-левого троцкистско-бухаринского уклона-загиба...
     Џо лицу Џ. ђоманова, советскому  лицу,  тренированному  на максимальную
невыразительность,   временами  все-таки  пробегала  судорога   --   то   ли
отвращениЯ, то ли Ярости, то ли  и того и другого вместе. Ќо он не возражал.
ЏыталсЯ  умилостивительными  оборотами речи  проскочить один  опасный пункт,
чтобы зацепитьсЯ  на другом. Љак в аналогичных случаЯх  делал и Я. џ  сидел,
слушал и предавалсЯ сладким, утопическим мечтам: вот бы  снЯть  со стола эту
рукопись, вот  разложить  бы на этом месте  парочку орлеанских дев, да чтобы
взвод  казаков  с хо-о-рошими  нагайками  -- вот так, как в свое времЯ  было
поступлено с аналогичной девой французской революции -- ’еруань де  Њерикур:
ее пролетарки выпороли так, что она потом  окончательно с ума сошла, на горе
всему прогрессивно-мыслЯщему человечеству: эх, хотЯ бы полувзвод казаков...
     ‚о  имЯ   простой  справедливости   должен  сказать,  что  никаких   ни
политических, ни литературных последствий эта "творческаЯ смычка" не имела и
-- поскольку Џ. ђоманов "умел себЯ держать", -- и  иметь не  могла. Џротокол
собраниЯ вел какой-то безграмотный юнец; Я потом просмотрел и этот протокол;
из  него  совершенно невозможно  было  понЯть что бы то ни было.  ’ворческую
точку  зрениЯ  орлеанских  девственниц они и сами  забыли на другой же день.
ђассказ до  поЯвлениЯ его  в печати пройдет  еще  полдюжины  цензур  --  уже
значительно  более квалифицированных. ѓрЯдущие событиЯ бесследно  сотрут  из
памЯти благодарного потомства и творческие усилиЯ девственниц,  и судорожную
благодарность писателЯ.
     ‚сЯ эта  "творческаЯ смычка"  (официальный термин)  тогда казалась  мне
совершеннейшей бессмыслицей даже с  точки зрениЯ  того сумасшедшего дома,  в
который социалистическое  правительство посадило великую русскую литературу.
Ќо  Я был не  прав. ќто не было бессмыслицей. Ћднако, смысл этого позорища Я
понЯл лет десЯть спустЯ -- в ѓермании.
     ...‚  ѓермании мой дела пошли довольно плохо. ѓерманское правительство,
после некоторых обоюдных разочарований, запретило продажу моих книг. Џопытки
сбежать  в Ђмерику не  удались.  €ностранные  гонорары оказались отрезанными
войной.  Њне  и  моей  семье глЯдел  в  глаза  наш  старый  социалистический
знакомый: голод. Љроме того, над моим сыном  -- художником -- висела  угроза
мобилизации на военные заводы. ‚ообще было плохо. Ќо был найден  и некоторый
выход: жена сына, тоже художница, имела  перед нами целую массу преимуществ:
она не подлежала мобилизации по причине внука, она была финской подданной  и
она  была  художницей-анималисткой,  а что может  быть  аполитичнее, скажем,
собачьих портретов.  ‘обачьи  портреты выходили у €нги  замечательно: каждый
песик   имел   свою   собственную,   неповторимую  в   истории   мирозданиЯ,
индивидуальность; времЯ же было военное, у публики было много,  а  купить  в
подарок нечего. ‘ловом, были развешены объЯвлениЯ о собачьих портретах.
     Џришли первые заказчики. Ќо вместе с первыми заказчиками поЯвилсЯ дЯдЯ,
предъЯвивший  удостоверение  какой-то  разновидности   какой-то   полиции  и
поставивший свирепый вопрос:  а  имеет ли  фрау  ‡олоневич  право  рисовать,
собачьи  портреты?  ‘остоит ли она членом  национал-социалистической  камеры
изобразительный искусств -- ну и прочее в том же роде.
     „ело принЯло оборот, непредусмотренный  даже  и  моим  социалистическим
опытом. ‚  области  "организации" немцы, оказываетсЯ, кое в чем перещеголЯли
даже большевиков:  те до  партийно-государственного  контролЯ над  собачьими
портретами  все-таки  не  додумались.  Ќаша  иностраннаЯ отсталость  в  деле
немецких  социалистических достижений  несколько  смЯгчила тон  полицейского
дЯди.  Љары  не  последовало,  но  последовал  приказ:  пройти  испытание  и
регистрацию в указанной культурной камере.
     ЏокидаЯ  берлинское заведение по контролю над искусством, мы  встретили
довольно древнего  старичка, который с каким-то жадным  любопытством спросил
менЯ, как прошло наше дело. џ ответил, что  все сошло благополучно  -- но не
вдавалсЯ  в детали. ‘таричок сказал жалобно: "Ђ Я, вот, хожу сколько уж раз,
и все не дают  разрешениЯ"... ‘таричок, как оказалось, рисовал открытки,  на
которых  слегка по-детски,  акварелью,  были набросаны  нехитрые  пейзажи  в
бидемайеровском стиле: тирольскаЯ избушка, горы,  лес, коровы, и  все такое.
„о вступлениЯ  в законную  силу партийно-идеологического плана  полицейского
контролЯ над искусством открытки эти имели  сбыт, и старичок был сыт. ’еперь
старичок не может проникнуть в  свЯтаЯ свЯтых планируемого  искусства  и ему
все говорЯт,  чтобы он еще  и еще  над  собою  поработал, прониксЯ партийным
мировоззрением и поставлЯл бы идеологически выдержанные открытки.
     ‘таричку  было пора поработать над собственными похоронами: он  был  уж
очень стар. €  уж,  конечно,  ему не  на что было  дать взЯтку партайгеноссе
‹еснику, который охранЯл врата камеры изобразительных искусств.
     Џартайгеноссе ‹есник, как  Я  узнал несколько позже, был  недоучившимсЯ
студентом  какой-то  художественной школы.  ‘ейчас,  сидЯ  на высоком  своем
посту, он, надо полагать, поучал не одного старичка. € не его одного отсылал
назад  --  по не  совсем  арийскому  происхождению,  по  не  совсем  твердым
познаниЯм   в  области   гениальных  мыслей  фюрера,  по  не  совсем  твердо
установленному  отсутствию  элементарного  "вырождениЯ" и  по всЯким другим,
столь же  веским поводам. ‚о всЯком случае  --  какие-то немецкие  художники
должны были  проходить  через  такое  же  социалистическое чистилище,  какое
проходил советский писатель Џ. ђоманов.
     Њосковское   чистилище   показалось   мне   совершеннейшей,  абсолютной
бессмыслицей.  Ќо  если  соответственное  предприЯтие имеет и Ѓерлин  --  то
говорить  о   совершеннейшей  бессмыслице  было  бы  слегка   легкомысленно.
ЏовторЯющиесЯ Явлении должны  же иметь  какой-то смысл,  какую-то общность и
происхождениЯ, и цели?  ’ак,  постепенно Я  пришел еще  к  одному  открытию:
легкаЯ   кавалериЯ   Њосквы,   партайгеноссе   ‹есник   Ѓерлина,    арийские
удостоверениЯ  и  пролетарские удостоверениЯ  --  все это  есть  техническое
орудие духовного террора.
     …сли  ЌЉ‚„ в  ђоссии и ѓестапо в ѓермании призваны проводить физический
террор,  пЯтилетка  в ђоссии  и  четырехлетка  в  ѓермании --  экономический
террор,  то  органы контролЯ над  литературой  и живописью проводЯт духовный
террор. Ћни должны: а) запугать интеллигенцию и б) показать социалистической
бюрократии ее власть над этой интеллигенцией. Ћни  должны подчеркнуть грань,
отделЯющую  победителей  от побежденных,  поднЯть у лумпенпролетариЯ чувство
самоуважениЯ, -- если здесь вообще  можно  говорить о каком  бы то  ни  было
уважении  к чему бы  то  ни  было. ‚  соответствии  с разной психологической
структурой разных народов применЯютсЯ несколько разные технические приемы: в
ѓермании  бюрократиЯ нацеливаетсЯ  больше всего  на взЯтку.  ‚ ђоссии каждый
подонок больше  всего  хочет почувствовать свою власть,  вот правительство и
бросает   ему   обглоданную  кость  этой  иллюзии:  подонок  чувствует  себЯ
участником власти, человеком, решающим судьбы, судьей в вещах,  в которых он
не  понимает ни уха,  ни рыла. Ќа  русском Языке  нет  даже  такого  термина
"Geltungstrieb" -- стремлениЯ быть важным -- тЯга к некоему самоутверждению,
но именно "волЯ к власти" выражена в русской  массе  гораздо выпуклее, чем в
немецкой. € именно эту волю кое-как насыщают великие принципы  кавалерийских
налетов на литературу и рыбные промыслы. „а и не только они одни... Ќемецкой
массе  немецкий фюрер говорил прЯмо в лицо: ты  -- дура  и  все вы дураки, а
единственный  умный  --  это  Я.  ђусской массе  ежедневно  внушали  чувство
умственного превосходства над всем  остальным миром  -- и русский фюрер есть
только отражение  бескрайней гениальности русского подонка. ‹егкаЯ кавалериЯ
не  получала  и  не могла  получить  никакой  взЯтки  --  ее  вознаграждение
оставалось, так сказать, в чисто  духовной  плоскости.  ЋрганизациЯ немецкой
социалистической бюрократии была  приноровлена главным образом,  длЯ взЯтки.
ЌемецкаЯ масса должна была  повиноватьсЯ и  уж  никак не рассуждать. ђусскаЯ
масса  имеет  юридическое право забаллотировать  товарища  ‘талина при любых
выборах  (попробуйте забаллотировать!).  ‘оветскаЯ пропаганда  направлена на
"революционную сознательность", немецкаЯ  -- на казарменную дисциплину.  ќти
психологические оттенки  почти  не  менЯют структуры обоих  социалистических
правительств,  но,  мне  кажетсЯ,  что в  конечном итоге, именно они  играют
решающую  роль.  €менно они  в  ђоссии  вызвали  и  в  ѓермании  не  вызвали
гражданскую войну и всех тех последствий,  которые были свЯзаны  и еще будут
свЯзаны  с гражданской войной  во  всех ее разновидностЯх. "Њасса" действует
неодинаково  --  русскаЯ  и германскаЯ. Ќеодинаково  действуют и  верхушки и
отбросы этой массы -- коронованные и некоронованные ђомановы, коронованные и
некоронованные  ѓогенцоллерны:   совершенно   невозможно   представить  себе
русского великого кнЯзЯ  в  рЯдах  коммунистической  партии  или германского
"академикера" на  фронте партизанской войны. Џочти так же трудно представить
себе  русского  лумпенпролетариЯ,  накапливающего  награбленные  деньги  или
немецкого, разбрасывающего награбленные кредитки в толпу завоеванного города
-- как делали русские красноармейцы с банковской наличностью Ѓерлина.
     Ћбе великие  социалистические революции выросли  на  слишком уж  разных
территориЯх  --  географических   и   психологических.  Ќо   обе   они  были
социалистическими.  €   длЯ  обеих  их   режим   террора   --   физического,
экономического и духовного -- ЯвлЯлсЯ основным условием их бытиЯ, их побед и
их гибели.


        ђазные разницы

     €зобретателем  современного  социалистического   строЯ  обычно  считают
‹енина. ќто не совсем верно -- властители  дум старой русской  интеллигенции
изобрели  все это во второй половине прошлого  столетиЯ.  Ќо  ‹енин украл их
патенты: на  единую партию и единого вождЯ (изобретение  ‹аврова),  на режим
террора (изобретение Њихайловского), на колхозы (изобретение —ернышевского).
Ќо  ‹енин  умер в  период отступлениЯ при  "новой экономической политике", и
деталей дальнейшего социалистического строительства он разработать не успел.
‚се   дальнейшее   принадлежит   ’роцкому:   трудовые   армии  (в   ѓермании
"Ђрбайтс-динст"), поголовнаЯ милитаризациЯ страны (в ђоссии -- Ћсоавиахим, в
ѓермании R.I.S.B.), борьба против интеллигенции, организациЯ женщин и детей,
профессиональных союзов  и прочего в этом роде.  …сли бы в мире существовала
хоть   какаЯ-нибудь   справедливость,  то   в  кабинете  каждого   немецкого
партайгеноссе, рЯдом с  портретом Ђдольфа  ѓитлера должен был бы красоватьсЯ
портрет  ‹ьва (или ‹ейбы) ’роцкого. ‚ таком случае национал-социализм должен
был бы  оказатьсЯ, так сказать, "хальбюде"  -- полуевреем.  €ли,  по крайней
мере, в его  духовных жилах оказалось бы по меньшей мере  четверть еврейской
крови. „ругаЯ четверть оказалась бы славЯнской.  џ,  конечно,  не  собираюсь
претендовать  на   точный   процент  национальных  слагаемых   в  гигантском
нагромождении современного социализма. ‡десь поистине, "несть ни  эллина, ни
иудеЯ"  --  как  в  современной  электрической  лампочке.  Ќо  здесь  нет  и
справедливости: портрет  одного из основных  конструкторов  социалистической
машины --  товарища ’роцкого --  точно так же невозможен в ‘‘‘ђ,  как он был
невозможен в ’ретьем ђейхе.
     ‘ам ‘талин не выдумал решительно  ничего нового, -- своих мыслей у него
не было никогда. €х не было никогда и у ѓитлера. "Њейн  Љампф", при всей его
трагической роли в  истории …вропы, --  одна из  самых бездарных книг нашего
столетиЯ. Ќикакими талантами не блещут и произведениЯ ‘талина. …сли когда бы
то ни было в политике существовало убийство с целью  грабежа, то именно этим
и прославилсЯ ‘талин:  он ликвидировал ’роцкого и выпотрошил все его идейные
карманы  -- до „непростроЯ  включительно. (€деЯ  индустриализации  вообще  и
„непростроЯ в частности тоже принадлежала ’роцкому: ‘талин был тогда против:
"строить „непрострой  -- это значит отнЯть корову от  мужика и на вырученные
деньги купить ему граммофон". ќто была сталинскаЯ формулировка.)
     Џотом ѓитлер  пыталсЯ совершить  ограбление  с  целью убийства: спереть
сталинскую социалистическую  систему и  с ее помощью  зарезать ‘талина. ‡нал
или не знал ѓитлер, что  всЯ техника его антимарксистского  и антисемитского
режима целиком скопирована  с марксиста  ‹енина и с  евреЯ ’роцкого?  Ѓыл ли
этот   плагиат  сознательным  и  обдуманным?  €ли  одинаковые  цели,   чисто
механически,  вызвали  одинаковость  методов?  ђусские  революционеры  очень
тщательно  изучали   и   подвиги,   и  ошибки   своих   великих  французских
предшественников.
     €зучал ли ѓитлер стратегию и тактику ‹енина-‘талина-’роцкого? Љ моменту
прихода к власти ѓитлера  -- советскаЯ  система имела  уже целых шестнадцать
лет практического и кровавого опыта, советское ‚—Љ-ЋѓЏ“ работало  уже  целых
шестнадцать лет! ‘оздано ли ѓестапо на основании уже проверенных методов ‚—Љ
или творческий путь  национал-социалистической тайной  полиции  был проделан
независимо и самостоЯтельно? Ќа этот вопрос у менЯ ответа нет.  ‚ германской
социалистической литературе нет, -- насколько Я знаю, -- никаких  ссылок  на
предшествующий живой  опыт русского социализма.  Ќо  ведь Ћсвальд  пенглер,
списываЯ  с  „остоевского и с русских  славЯнофилов,  которых  он  не мог не
знать,  тоже  ни  одним  словом  не  обмолвилсЯ  о  своих  предшественниках.
‹итературный плагиат, если он не слишком груб -- почти недоказуем. Љак можно
доказать его в политике?
     ЋстаетсЯ  бесспорным: обе  партии  называли  себЯ  социалистическими  и
рабочими --  и каждаЯ из них  отрицала право другой на это наименование. Ћбе
партии выросли  из одного  и  того  же материнского ложа -- и каждаЯ  из них
обзывала другую  подкидышем.  Ћбе  партии  построили  совершенно  одинаковую
систему  управлениЯ -- и  каждаЯ  из  них  обзывала  другую насильнической и
кровавой. Ћстальные  социалистические партии …вропы до настоЯщей  власти еще
не доползли и  они  еще где-то по дороге. €х великое будущее еще пребывает в
состоЯнии  зародыша.   ‡ародыш  этот,   вероЯтно,  еще  даст   свои  побеги,
распуститсЯ  пышным цветом  виселиц  и прочего. „ругих путей  нет и у других
социалистических  партий.  “же  и сейчас  иудины  лобзаниЯ  медового  месЯца
мировых социалистических съездов начинают терЯть в своей страстности. “же  и
сейчас  отношениЯ  между  социалистическими  партиЯми  Ѓлюма  и  ’орреза  во
”ранции,  Џика и  умахера -- в  ѓермании, с  изумительной степенью точности
повторЯют отношениЯ между меньшевиками и большевиками в царской ђоссии. Ќожи
еще  спрЯтаны,  ибо  власти еще  нет. ЌастоЯщаЯ  же социалистическаЯ  власть
приходит   не   с   парламентским   большинством,   не   с   национализацией
кинопромышленности и даже не  с захватом банков: она  приходит с ликвидацией
буржуазной  (демократической, капиталистической,  плутократической  и вообще
реакционной) полиции. Џока  существует эта полициЯ  -- есть свобода  слова и
свобода сквернословиЯ. Ќо нет свободы длЯ ножа.
     “ Џика  и  у ’орреза  нож  будет подлиннее.  Ќо  может  быть  и  Ѓлюм с
умахером   как-то  изловчатсЯ   пырнуть   своих  противников  первыми?  ќто
сомнительно. ђазными путЯми пролетарии всех стран идут в  единственное место
их  окончательного  объединениЯ  -- на тот  свет,  не предусмотренный даже и
Љарлом Њарксом.
     ’ак,  по  разному  пошли  и  пути   двух  величайших   социалистических
победителей в  …вропе -- коммунистов и нацистов. ’ак, всЯкаЯ река  рождаетсЯ
из дождЯ и, в конечном счете, впадает в океан. ‚сЯкий социализм рождаетсЯ из
ненависти и впадает в могилу. Ќо по дороге он проходит разные места и делает
разные излучины.
     ‚ случае  с ђоссией  и  ѓерманией иронические замашки  истории  кое-где
принЯли  характер  форменного  издевательства.  ђусский  социализм вырос  из
традиционного  космополитизма русской  интеллигенции  и из традиции €мперии,
включающей   в   себЯ    полтораста   разных   народностей.   ‚    сущности,
космополитическим был и старый  режим: царскими министрами  были и полЯки, и
армЯне,  и  немцы,   и  татары.  ѓерманский   национал-социализм  вырос   из
шовинистической  традиции  Џруссии, из  национальной  замкнутости  прусского
королевства,  из   того  национального  бахвальства,  которое,  может  быть,
ЯвлЯетсЯ  только  отражением некоего  комплекса неполноценности.  ‚о  всЯком
случае, в ѓермании ‚ильгельма I-го  и II-го  никак  нельзЯ представить  себе
чеха премьер-министра или полЯка министра иностранных дел. ‚ ђоссии это было
в порЯдке вещей.
     Ћтсюда -- русский  социализм поднЯл знамЯ  "трудЯщихсЯ  всех  стран", а
верхушка  коммунистической  партии  ленинского  призыва  представлЯла  собою
истинное вавилонское столпотворение: были и  русские,  и евреи,  и полЯки, и
татары,  и  грузины,  и  Ѓог знает, кто еще.  ‚ерхушка  гитлеровской  партии
состоЯла только из немцев. Џравда, немцы были тоже какие-то сомнительные, не
совсем ђайхсдейче, а сам ѓитлер  германцем  и вообще  не  был. Ќо, во всЯком
случае,  германский  социализм,  --  в  соответствии  со  всей  тысЯчелетней
традицией германского народа, -- сразу принЯл шовинистический характер: раса
господ.
     ђоссиЯ  ’ретьего  Љоммунистического  Њирового  €нтернационала,  "родина
трудЯщихсЯ  всех  стран", к концу войны превратилась в запретную страну  длЯ
всех  трудЯщихсЯ   всех  остальных  стран.  Џервое  в  истории  человечества
правительство,  которое объЯвило религию  --  всЯкую  религию  --  абсолютно
несовместимой  с существующим  строем,  воссоздало русский  патриархат  и  в
уцелевших   от   великого    атеистического   разгрома    русских    церквах
недорасстрелЯнные свЯщенники служат молебны о ‘талине.
     ѓерманиЯ   в  конце  концов  была  переполнена   иностранцами.   €менно
германскаЯ армиЯ  стала  поистине  армией  интернационала:  кроме  легальных
вассалов  ѓитлера, там  были  и  полулегальные  --  испанские,  французские,
бельгийские  и  прочие   добровольные  дивизии.   Џочти  любой  полЯк   имел
возможность  принЯть германское подданство ценой  вступлениЯ  в армию --  во
многих  случаЯх это  было равносильно  спасению и  Я не  слыхал  о  полЯках,
которые спасали бы свою жизнь таким путем.  Ѓыли даже русские дивизии -- чем
не интернационал?
     •озЯйственное  различие между ‘‘‘ђ  и  ’ретьим  ђейхом  это первое, что
бросаетсЯ  в  глаза  даже  поверхностному  наблюдателю.  „вадцать  два  года
советского властвованиЯ -- от  1917 до 1939 года -- до начала Њировой войны,
привели ђоссию  к поистине  неслыханному  разорению. есть лет гитлеровского
властвованиЯ вызывают  споры  еще  и сейчас. Ќемцы, ныне  сидЯщие на скудном
оккупационном   пайке,  рассматривают  довоенное   шестилетие,   как   времЯ
неслыханного   расцвета:  безработица   была   ликвидирована,   марка   была
стабилизирована, строились дороги и дома. € ничто не было разорено.
     Џричины ликвидации безработицы можно искать в общем  смЯгчении мирового
кризиса. џ  думаю, это будет  недостаточным  объЯснением. Њожно  искать  и в
гитлеровском,  "плановом  хозЯйстве".  Ќа  тему  о  кризисах, безработице  и
процветании имеетсЯ,  кажетсЯ, около полусотни  разных теорий.  џ  предлагаю
пЯтьдесЯт первую. Ќадеюсь, что она не будет глупее первых пЯтидесЯти.


        ’ихий грабеж

     ђоссийскаЯ  социал-демократическаЯ партиЯ во  главе с товарищем ‹ениным
захватила  власть  и  разогнала  “чредительное  ‘обрание.   ‘трана  ответила
гражданской войной. Њирное  завоевание оказалось невозможным.  €нтеллигенциЯ
объЯвила всеобщую забастовку, рабочие железных дорог  угрожали  транспортной
забастовкой, в  столицах сразу  стало нечего есть, а на  всех окраинах стали
формироватьсЯ зародыши будущих армий „еникина, Љолчака, ћденича, —айковского
и прочих. "ЃуржуазиЯ" бросала  все и бежала -- кто за границу,  кто  в Ѓелые
армии.
     Ќемецкий проф. убарт в своей  книге "…вропа и  душа ‚остока" скорбно и
иронически  пишет:  "Љогда Ќаполеон  взЯл  Ѓерлин -- немцы  стали навытЯжку,
когда он взЯл Њоскву, русские подожгли свою столицу". ‹ев ’олстой в "‚ойне и
Њире" мельком описывает деревенского лавочника, который вчера бил своих  баб
за   панические   слухи,  а   сегоднЯ,  узнав,  что  Ќаполеон  действительно
приближаетсЯ, поджег свой дом со всем своим скарбом и ушел  в лес: "решилась
ђасеЯ".
     ЏсихологиЯ вытЯжки и поджога сказалась и в двух внутренних завоеваниЯх:
немцы стали  перед  ѓитлером  во  фронт,  в ђоссии загорелсЯ  тридцатилетний
пожар.  ѓитлеру  подчинились  даже  и  ѓогенцоллерны,  в  ђоссии  отказал  в
подчинении  ‹енину  даже  мужик.  ‚  ђоссии  ѓражданскаЯ   война  прошла  до
последнего  таежного  закоулка,  нацистам  пришлось  выдумывать  "завоевание
власти",  полученной  совершенно  мирным  путем.  Ћкончательные   результаты
подсчитывать еще рано.
     ѓерманскаЯ  и  русскаЯ,  раньше  и   французскаЯ  революции,   проЯвили
необычайный  "динамизм"  --  тенденцию  к мировому  утверждению своей  идеи.
€сторики в этих случаЯх говорЯт о "стихии", о "горении", об "энтузиазме" и о
всЯких  таких само собой  понЯтных  вещах. Њне  кажетсЯ,  что во  всех  этих
"стихиЯх" основную роль играет все-таки стихиЯ грабежа.
     Љомиссары   французского  конвента  ”ранцию  успели  ограбить  дочиста.
Љомиссары русского политбюро -- ђоссию. Љомиссары национал-социализма успели
подобрать к  своим рукам и дома, и мужика,  и  Љруппа. ‚ стихийном  процессе
этого  грабежа  более  оборотистые  энтузиасты  успели  уже  округлить  свои
капитальцы и  оказались склонными к покою и пищеварению. Ћни достигли своего
и они резонно полагают, что вместе с ними достигла своих  целей и революциЯ.
€х  объЯвлЯют  оппортунистами и отправлЯют  на виселицу (на гильотину или  в
подвал).  €бо  есть же энтузиасты  менее оборотистые  или  менее  удачливые,
которые столь же резонно скажут: "Ђ мы-то за что кровь свою проливали?" -- и
станут "углублЯть революцию".
     ‚сЯкие революционеры  воспитываютсЯ в страхе  и ненависти и  им  трудно
представить себе, что где-то есть легкомысленные люди, которые не испытывают
перед  ними, революционерами, ни ненависти, ни страха, которые принимают их,
революционеров, не очень всерьез и вовсе не собираютсЯ ни судить, ни вешать.
†адность и страх толкают "стихию" на идейную экспансию в мировых масштабах.
     ‡десь все перепутываетсЯ в один клубок: вооружение толкает на экспансию
и экспансиЯ  требует  вооружениЯ. ‡десь  труден  первый шаг, дальнейшее идет
автоматически, и, что самое страшное, -- неизбежно.
     ѓитлер  и  ѓеринг  успели  ограбить  подданных ’ретьего ђейха так,  что
подданные  этого  и  не заметили.  „евЯносто  миллиардов вложены  в  орудиЯ.
„евЯносто  миллиардов вопиют к  небесам  о  процентах.  —то  случилось  бы с
ѓитлером  и  Љо,  если  быв  один  прекрасный  день  удалось созвать  мирную
конференцию и подписать некий всеобщий договор о разоружении? ’огда пришлось
бы перековывать  орудиЯ  --  во  что  именно?  ’огда пришлось  бы переписать
векселЯ национал-социалистического государства -- но на чье имЯ? Љто взЯл бы
на себЯ оплату этих чудовищных векселей? Љто вернул бы шестидесЯти миллионам
вкладчиков их  кровные пфеннинги и  марки?  ’олько война,  и только победнаЯ
война,  открывала новые ќльдорадо. €  только война давала выход  из политики
тихого грабежа.
     ‚ ђоссии обстановка сложилась, несколько иначе и грабеж носил несколько
иной характер.  џ не знаю -- врожденное ли это  качество или воспитанное, но
русский человек питает некоторое безразличие к материальным благам жизни. ‡а
последние пЯтьсот лет страна  переживала иностранные нашествиЯ в среднем раз
в  пЯтьдесЯт  лет. Џосле  таких  нашествий,  естественно, возникали  ЯвлениЯ
инфлЯции, девальвации, дефлЯции и прочих таких вещей.  ‚  промежутках  между
нашествиЯми  случались   и  другие  неприЯтности,   в  значительной  степени
вызванные   перенапрЯжением   всех  сил   народного   организма,   например,
гипертрофиЯ правительственного  аппарата. Ѓыло  и крепостное  право, которое
ограничивало  накопительные тенденции  обоих  сторон:  и  мужика, и  барина.
Њужику не было никакого смысла копить, пока существует крепостное право, все
равно барин все отберет.  Ђ когда  оно перестанет  существовать, Я все равно
все отберу у барина. Ќа такой же точке зрениЯ стоЯло и дворЯнство: пока есть
крепостной мужик  -- можно содрать с него,  а после него -- все равно потоп!
‚ооруженный разбойник отберет у менЯ всю мою портативную наличность и бросит
менЯ на произвол  судьбы.  ‚ооруженный  энтузиаст  отберет у менЯ  не только
наличность, но и  недвижимость и затем, под угрозой ножа, заставит  молитьсЯ
своему уродскому богу,  а  если Я стану  молитьсЯ  не очень  убедительно  --
зарежет и менЯ без всЯкого расчета на дальнейшее извлечение из менЯ какой бы
то ни было прибавочной  стоимости. џ не  хочу восторгатьсЯ Ђль-Љапоне.  Ќо Я
предпочитаю  его и  ‘талину, и ѓитлеру --  даже  и  вместе взЯтым.  ‚опрос о
выборе  между  ‘талиными  ѓитлером  решаетсЯ  в   зависимости  от  личных  и
национальных вкусов.
     €сториЯ  русского социализма очень похожа  на  подвиги  тех  египетских
коров,  которые  съели  все  и  не  насытились. ‘ейчас, впрочем, не особенно
благоденствуют и немецкие социалисты. Ќо у немецких социалистов был все-таки
период материального  благоденствиЯ -- у советских  его никогда не  было.  ‚
‘‘‘ђ  царствует  некоторое равенство нищеты,  этакаЯ спартанскаЯ  дисциплина
завтраков,  обедов  и   ужинов,   сапога,   штанов   и  кепок,   жилплощади,
распределителей и ‹убЯнок -- равенство общего бесправиЯ  и всеобщей  нищеты.
‚ерхи --  сыты,  низы --  вечно  голодны, "среднее сословие" качаетсЯ  между
сытостью и недоеданием.
     ‚  русском коммунизме больше напора. ‚ немецком  --  больше  расчета. ‚
немецком -- больше воровства, в русском -- больше расстрелов. „умаю, что длЯ
писателЯ-психолога,  вот, вроде  „остоевского,  русский  коммунист  безмерно
интереснее.
     ђусский коммунист действовал по  египетски-коровьему  принципу:  сожрал
все,  сам осталсЯ голодным и привел  страну  в такое  состоЯние, что  даже и
нацистам  грабить было нечего. ѓрабила ѓерманиЯ,  как государство:  вывозила
хлеб.  Ќо хлеб, как  объект личного грабежа, не имел  никакой ценности.  „лЯ
личного  обогащениЯ грабить было  нечего.  ‘лужба на  востоке  означала  длЯ
германского нациста нечто  вроде  ссылки.  ‘лужба на западе --  определенную
привилегию.  Ќа востоке  было опасно, холодно  и голодно.  Ќа  западе были и
бриллианты, и золото,  и картины,  и меха, были  винные погреба и  стариннаЯ
мебель,  были доллары  и акции.  Ќа востоке  ничего  этого  не было. ђусские
предшественники германских социалистов  хозЯйничали  здесь уже двадцать пЯть
лет.  ‚се  ценности  ђоссии   ушли  заграницу  длЯ  стройки  оружиЯ  мировой
революции, длЯ оттачиваниЯ ножей, устремленных в  животы мировой  буржуазии.
Ќо, когда наступила война,  выЯснилось, что  ножи  советского производства и
плохи, и их мало,  что чудовищное разграбление страны было произведено более
или менее  впустую,  и  что  приходитсЯ идти на  поклон  к  той  же  мировой
буржуазии,  котораЯ  снабдила  оружием  одних   социалистов   против  других
социалистов.  ’аким образом,  великий четверть-вековой грабеж земли  русской
оказалсЯ, в конечном счете, только разбазариванием.
     ЋсталсЯ голоден  даже и коммунист. …сли это  и может служить утешением,
то только очень небольшим.
     Њне было  трудно сформулировать:  в  чем  именно заключаетсЯ  моральнаЯ
разница  между русским  коммунистом  и  немецким  нацистом.  ‹ично  длЯ менЯ
русский  коммунист  гораздо  отвратительнее,  чем  немецкий  нацист.  Ќо это
приходит вовсе не вследствие того, что нацизм лучше коммунизма или наоборот.
ќто вопрос чисто  личного отношениЯ: так изо  всего семейства обезьЯн самыми
отвратительными нам кажутсЯ самые человекообразные, они слишком уже близки к
какой-то злобной карикатуре на "гомосапиенс"-а.


        ѓеографиЯ и подготовка

     ‘оциализм  не отменил  ни  истории,  ни  психологии народов. ѓерманскаЯ
революциЯ   и   конец   германской  революции  все-таки  повторЯют  основные
психологические мотивы "Џесни Ќибелунгов". €тальЯнскаЯ революциЯ и конец  ее
все-таки  смахивают на  оперу  --  или,  если  хотите,  на  балаган:  плащи,
заговоры,  предательства,  и  последнее  убежище  Њуссолини  --  в  каком-то
декоративном горном  гнезде, откуда его сценически спасают рыцари германской
‹юфтваффе --  все это как-то не  очень серьезно. ’ак и кажетсЯ, что вот, все
эти сценические  герои и злодеи, теноры  и  басы, снимут с  себЯ подвЯзанные
бороды,  смоют  оперный  грим и  пойдут  в  тратторию  пить  жидкое  вино  и
хвастатьсЯ  еще более жидкими победами.  Џоследний  акт берлинской  песни  о
Ќибелунгах  все-таки  достигает насыщенности древне-греческой  трагедии: под
пылающими  развалинами Ѓерлина,  без пЯти минут  "мировой столицы",  ‚еликий
‚ождь  ‚еликой  ‘траны  засовывает  в  рот  ствол  револьвера,  а  последние
дружинники готовЯт ему погребальный  бензиновый костер.  € вместе  с вождем,
как и в древние времена, приносЯтсЯ в жертву его кони (ѓеббельс) и жены (…ва
Ѓраун). ‚оины взрывают последнее  золото (мосты) ђейна и ќльбы,  жгут склады
хлеба  и  консервов,  чтобы  не  досталось никому. ‚о  всем  этом есть  свое
зловещее величие.  Ќо Њуссолини, переодетый  в  бабье платье,  пойманный  по
дороге, как мелкий воришка,  убитый и выставленный на оплевывание  лаццарони
--  это  смесь Ѓорджиа  и Ѓоккачио,  смесь  похабщины и  крови,  балагана  и
застенка.  ‚  русской  революции  незримо,  но  ощутительно присутствует дух
монгольских орд -- дух дикой конницы, вооруженной самой современной техникой
управлениЯ -- по тем временам китайской техникой.
     ‚се три революции --  русскаЯ, итальЯнскаЯ и германскаЯ, как полтораста
лет  тому назад и французскаЯ  революциЯ,  поставили  себе "общечеловеческие
цели" -- цели ограблениЯ, по мере  возможности, всего человечества. ЏринимаЯ
во внимание  наличие океанов и  прочих  водных  преград  "все  человечество"
эквивалентно  в этом случае  …вропе.  ”ранцузской революции удалось ограбить
почти  все. ќто  же удалось  и германской  революции.  Ќе  знаю,  удастсЯ ли
русской. ђеволюционные армии Љарно, полученные  ђобеспьером  в наследство от
старого  режима,  были  все-таки  лучшими  армиЯми  …вропы  тех  времен, как
германские армии ‚ильгельма II и ѓитлера  были,  вероЯтно,  лучшими  армиЯми
…вропы  наших лет.  ЉраснаЯ армиЯ, несмотрЯ  на полное восстановление погон,
традиций и уставов царской армии -- это еще ‘финкс, облизывающийсЯ на своего
очередного  ќдипа. ѓитлера она  кое-как съела --  правда, не без посторонней
помощи.  Ќо если бы  ѓитлер  проЯвил хоть чуть-чуть  больше догадливости  --
ЉраснаЯ армиЯ перестала бы существовать уже в 1942 году -- она перебежала бы
(перешла   бы)   на   сторону  любого   русского,   но   антибольшевистского
правительства.  Ђдольф  ќдип  не  разгадал  загадки   --  и  был  проглочен.
‘егоднЯшние мирные  конференции  переполнены  очередными  ќдипами. Ђ ‘финкс,
проглотивший ѓитлера,  осталсЯ  еще  более  голодным,  чем он был  до  этого
пиршества.  ѓоворЯ очень схематично -- в ђоссии было достаточно простора длЯ
разбоЯ, в ѓермании внутренне-разбойные возможности были сильно ограничены. ‚
ђоссии был, так сказать, "размах", в ѓермании -- расчет.  ‚ ђоссии социализм
грабил  "внутренние   ресурсы"  страны,  ѓерманиЯ  нацеливалась   больше  на
внешние... Ќо над  обеими странами развивалсЯ один и тот  же кроваво-красный
стЯг революции, правда, со свастикой в ѓермании и  с  серпом и  молотом -- в
ђоссии:  нужны  же  какие-то  опознавательные  различиЯ,  чтобы  в  братских
объЯтиЯх пролетариев всех стран всадить свой нож, по крайней мере, не в свою
собственную спину...
     Ќо все это, в  сущности, второстепенно: ѓитлер  вместо ‘талина, ѓестапо
вместо ЌЉ‚„, "организациЯ …вропы" вместо  "мировой революции" и „ахау вместо
‘оловков.  „а,  поразительно  сходство  двух режимов  в  двух  странах,  так
непохожих друг на  друга.  „а, поразителен  параллелизм развитиЯ  всех  трех
великих революций: французской, русской и германской. Ќо самое поразительное
и  самое  страшное  -- это общность того человеческого типа,  который делает
революционную эпоху, той "массы", котораЯ вздымаетсЯ на гребне революционной
волны -- и прет к своей собственной гибели.


        †улики и масса

     ‹юди, которые прочно уселись на престолах университетских кафедр, люди,
которые пишут книги "длЯ избранных" и  поучают нас, грешных мира сего, любЯт
оперироватъ   терминами   "масса",   "стихиЯ",   "народ".   ‚   исторической
публицистике очень тщательно разработан  этот, в сущности, довольно нехитрый
трюк: вместо deus ex machina, который в нужный момент поЯвлЯетсЯ  сквозь люк
в полу эллинской сцены, -- сквозь дыры исторической аргументации выскакивает
"масса",  "стихиЯ" и прочее. ќта масса действует  разумно, пока  она следует
предписаниЯм данного историка, философа,  публициста и перестает действовать
разумно, когда эти предписаниЯ проваливаютсЯ, что случаетсЯ с истинно унылой
закономерностью.  ‚  зависимости от политических  вкусов данного автора, эта
масса снабжаетсЯ разными прилагательными: говорЯт  о  "трудЯщейсЯ  массе"  и
говорЯт  о "некультурной"; говорЯт о "слепой  массе"  и  говорЯт  о  "стихии
революции"; говорЯт о  "пролетарских  массах", несущих миру новое евангелие,
но  говорЯт и  о  "черни",  "плебсе"  и  толпе.  Џрилагательные  эти  слегка
менЯютсЯ: так, до  февралЯ 1917 г. длЯ русской интеллигенций русскаЯ "масса"
была  "богоносцем"  --  до тех  пор,  пока она "свергла самодержавие"; после
свержениЯ Љеренского --  масса перестала быть богоносцем  и  превратилась  в
"толпу". ‚ дальнейшей  своей эволюции масса стада чернью и плебсом, и вообще
отбросами   человечества.  Џостепенную   смену  прилагательных  можно  легко
проследить по описаниЯм хотЯ бы того же €в. Ѓунина. ‚ дни его сотрудничества
с ‹ениным  русский народ был, конечно,  "богоносцем", правда, атеистическим,
но  все-таки  богоносцем. Џосле  победы  ‹енина  тот  же  народ таинственным
образом  стал  просто  сволочью,  длЯ которой нужны  "пулеметы,  пулеметы  и
пулеметы". Џотом тот же народ оказалсЯ "спасителем отечества" и "устроителем
нового  мира".  €вана  Ѓунина  Я  беру  в  качестве  персонификации  русской
интеллигенции, самой  современной  и классической революции.  Њожно взЯть  и
другой пример: Ђдольфа ѓитлера. Џока германскаЯ масса  перла к ‘талинграду и
Ђль-Ђмейну  --  она  была  сливками  человечества.  Љогда  ее   поперли   от
‘тапинграда и Ђль-Ђмейна -- она оказалась отбросом  истории: так ей и нужно.
Љарлейль  восторгалсЯ французской  массой,  пока наполеоновскаЯ  "личность",
сидЯ на этой массе, перла на Њоскву, и перестал  восторгатьсЯ,  когда масса,
окончательно  улегшись  костьми  на  русской  земле, предоставила  Ќаполеону
расхлебывать и ‹ейпциг, и  ‚атерлоо.  Ќо русский  пример  ЯвлЯетсЯ  все-таки
самым классическим и самым  современным. Ћб €в. Ѓунине Я только что говорил,
но €в. Ѓунин  ЯвлЯетсЯ художником, а, как  известно, длЯ художника писаны не
все законы: "ветру и орлу, и сердцу девы нет  закона --  таков и ты, поэт: и
длЯ  тебЯ закона нет". Ќо  есть  люди, длЯ которых законы,  по крайней мере,
"законы   общественного  развитиЯ",   должны  были   бы   существовать:   за
исследование именно этих  законов, мы, налогоплательщики, платим деньги этим
людЯм, что-то должны они уж знать!
     ђусскаЯ  интеллигенциЯ  занималась,  по   преимуществу,  "исследованием
законов общественного  развитиЯ"  --  правда,  преимущественно  по  немецким
шпаргалкам. Ќе  будем  обижатьсЯ:  самый красивый  профессор не  может  дать
больше того, что  он имеет, а имеет он очень  мало. ‚о всЯком случае,  такие
величины  первого  ранга,  как проф. Џ. Њилюков и  проф.  Ќ. ЃердЯев что-то,
кажетсЯ, должны были бы знать о "массе",  котораЯ "решает историю", или,  по
крайней  мере,  "делает историю",  -- ту  историю, которую эти  люди изучали
профессионально.  Џроф.  ЃердЯев начал  свою  научную  карьеру  с  проповеди
марксизма, потом перешел в монархизм и призывал возвратитьсЯ к феодализму --
и, пока что, закончил сталинизмом. ‚ промежутках он разыскивал разных  богов
--  кажетсЯ,  не нашел  ни одного  долговременного. Џроф.  Њилюков  совершал
колебаниЯ  менее  широкой  амплитуды:  он  всю  свою  жизнь  нацеливалсЯ  на
министерский пост,  а когда  с  этого  поста  "масса"  его  вышибла, то  она
оказалась  "некультурной",  "отсталой", политически  безграмотной  и  вообще
несозревшей длЯ тех  рецептов,  которые  ей давали: Ѓунин, ЃердЯев, Њилюков,
Љеренский,  ‹енин, ’роцкий, ‘талин, Ѓухарин и  еще  человек пЯтьсот. ‚ообще,
масса действует провиденциально, пока она катитсЯ  как раз до той ступеньки,
кот