е имеЯ ни
внутренних, ни внешних врагов, и предпринЯло  завоевание Џизы,  столь славно
завершенное. ‚ городе  спокойствие царило  с  1400 по 1433 год, лишь в  1412
году,  когда  Ђльберти  нарушили  запрет  поЯвлЯтьсЯ в  пределах республики,
против них была  созвана новаЯ балиЯ, котораЯ назначила награду за их головы
и установила новые меры по охране государства.

        360

     ‚  это  же  времЯ флорентийцы  вели  войну  против  ‚ладислава,  королЯ
Ќеаполитанского, каковаЯ прекратилась в 1414 году со смертью этого государЯ.
‚  войне этой  был  момент, когда  король  оказалсЯ  слабее ”лоренции  и ему
пришлось уступить ей город Љортону, владетелем которой он был. Ћднако вскоре
после  того он вновь  собралсЯ  с  силами  и возобновил войну,  на  этот раз
оказавшуюсЯ длЯ ”лоренции  гораздо более тЯжелой,  так что не окончись  она,
как и предыдущаЯ  с герцогом Њиланским, смертью  врага республики, ”лоренции
грозила опасность утратить свою свободу. Ќо завершилась она длЯ флорентийцев
не  менее счастливо, чем та, так как король захватил уже ђим, ‘иену, Њарку и
всю ђоманью, и ему оставалось только взЯть ”лоренцию, чтобы  затем со  всеми
силами своими устремитьсЯ  в  ‹омбардию, когда пришла к  нему кончина. ’аким
образом, самым верным из союзников  ”лоренции была смерть королЯ, и она была
длЯ  флорентийцев спасительной  любой их доблести. Џосле смерти этого королЯ
вне  и внутри ”лоренции еще восемь лет царил мир, после чего с началом войны
против  ”илиппо,  герцога  Њиланского, опЯть  пробудились партийные раздоры,
которые затихли только после крушениЯ государства, существовавшего с 1381 по
1434  год, счастливо ведшего столько войн  и  присоединившего Ђреццо,  Џизу,
Љортону,  ‹иворно и Њонтепульчано. Ћно совершило  бы еще более великие дела,
если бы в городе всегда царило согласие и в нем не  вспыхнули заново прежние
раздоры, как будет особо показано в следующей книге.


        ЉЌ€ѓЂ —…’‚…ђ’Ђџ

        I

     ѓосударства, особенно плохо устроенные,  управлЯющиесЯ  как республики,
часто менЯют правительства и порЯдок правлениЯ, что ввергает их не в рабское
состоЯние  из   свободного,  как  это  обычно  полагают,  а  из  рабского  в
беспорЯдочное своеволие.  €бо  пополаны,  которые  стремЯтсЯ к  своеволию, и
нобили, жаждущие порабощениЯ других, прославлЯют лишь имЯ  свободы: и  те, и
другие не хотЯт повиноватьсЯ ни другим людЯм,  ни законам. …сли случаетсЯ, -
а  случаетсЯ  это  очень  редко,  -  что  по  воле  фортуны  в  каком-нибудь
государстве   поЯвлЯетсЯ  гражданин,  достаточно  мудрый,  добродетельный  и
могущественный,  чтобы наделить его  законами, способными либо удовлетворить
эти стремлениЯ  нобилей  и  пополанов,  либо подавить их, лишив  возможности
творить  зло, - вот  тогда государство имеет право назвать себЯ свободным, а
правительство  его  считатьсЯ прочным и сильным.  Ћснованное на справедливых
законах и  на хороших установлениЯх, оно затем  не  нуждаетсЯ, как другие, в
добродетели   какого-либо   одного   человека  длЯ  того,   чтобы  безопасно
существовать.

     Њногие  государства  древности,  где  форма   правлениЯ   долгое  времЯ
оставалась  неизменной, обЯзаны  этим подобному  законодательству,  которого
недоставало  и  недостает  всем  государствам,  где правление  переходило  и
переходит от тирании к своеволию и  от своеволиЯ к тирании. € действительно,
у подобных  правительств нет и не может быть  никакой прочности из-за всегда
противостоЯщего  им значительного количества могущественных врагов. Ћдно  не
нравитсЯ  людЯм благонамеренным, другое не угодно людЯм просвещенным; одному
слишком легко

        362

     творить зло, другому весьма затруднительно совершать  что-либо хорошее:
в первом слишком много власти даетсЯ гордыне, во втором - неспособности.

     ’ак что и то,  и другое  могут упрочитьсЯ  лишь благодарЯ мудрости  или
удачливости  какого-либо одного человека, которому  всегда  грозит опасность
быть унесенным  смертью  или  же  оказатьсЯ обессиленным  из-за  волнений  и
усталости.


        II

     ‚от Я и утверждаю, что правительство, установленное во ”лоренции в 1381
году, после  смерти мессера  „жорджо ‘кали, поддерживалось ловкостью  сперва
мессера Њазо  дельи Ђльбицци, а затем  Ќикколо да “ццано.  ѓород  пребывал в
мире с 1414 по 1422  год, поскольку король ‚ладислав умер, а  ‹омбардиЯ была
разделена  на  несколько государств, так что ни в самой  ”лоренции, ни вовне
республике ничего не  угрожало. Ќаиболее  могущественными после  Ќиколло  да
“ццано были  Ѓартоломео  ‚алори, Ќероне ди Ќиджи, мессер ђинальдо  Ђльбицци,
Ќери ди  „жино и  ‹апо Ќикколини. ђазличные соперничающие клики, порожденные
враждой между домами Ђльбицци и  ђиччи  и столь неосмотрительно воскрешенные
впоследствии мессером  ‘альвестро Њедичи,  никогда по-настоЯщему не умирали.
•отЯ та из них,  что имела  больше  всего  сторонников, властвовала не более
трех лет и в 1381 году оказалась  побежденной,  с ней  никогда  не удавалось
покончить   вследствие  того,  что  ее   взглЯды  разделЯлись   почти  всеми
гражданами. Џравда, частые  народные  собраниЯ и  постоЯнно возобновлЯвшиесЯ
преследованиЯ вождей  этой  партии, с 1381 по 1400 год, ее почти уничтожили.
Ѓольше  всего  преследований  обрушивалось  на  семейства Ђльберти, ђиччи  и
Њедичи, так как они  стоЯли во главе  этой партии: и члены  их,  и имущество
неоднократно оказывались под ударом, и те из них, которые не покинули город,
лишались права занимать государственные должности.  ЏостоЯнные потери крайне
ослабили  эту  партию,  можно  сказать  -  изничтожили  ее.  Ћднако   весьма
значительное число граждан сохранЯли памЯть о  перенесенных обидах и желание
отомстить за  них,  но,  не  имеЯ  никакой  опоры,  вынуждены  были  жить  с
озлоблением, затаенным в самой глубине сердца. ‹юди из благородных

        363

     пополанов,   которым  предоставлЯли  спокойно  управлЯть  государством,
совершили две  ошибки,  которые  и  оказались  губительными длЯ  их  власти.
‚о-первых, то обстоЯтельство, что они долго и без перерыва пользовались этой
властью,  сделало их  беззастенчивыми.  ‚о-вторых,  их взаимнаЯ  ненависть и
длительнаЯ  привычка  повелевать  усыпили  в  них  должную  бдительность   в
отношении тех, кто мог им вредить.


        III

     ’аким   образом,   каждодневно  возбуждаЯ   всеобщую  ненависть   своим
оскорбительным  поведением и презрительно  пренебрегаЯ всем, что  могло быть
опасным, или даже порождаЯ опасность своей взаимной завистью,  они сами были
виноваты в том, что семьЯ Њедичи снова обрела прежнее влиЯние. Џервым из них
начал  подниматьсЯ „жованни, сын Ѓиччи. Ћн собрал огромное  богатство, а так
как  всегда  отличалсЯ  кротостью и  мЯгкостью,  люди,  стоЯвшие  у  власти,
допустили его до самой высшей магистратуры. ќто  назначение вызвало в городе
живейшую радость, ибо народные низы решили, что теперь у них будет защитник,
но  их радость  пробудила вполне  основательные опасениЯ просвещенных людей:
они понЯли, что  все прежние раздоры вспыхнут  заново. Ќикколо да  “ццано не
преминул обратить  на  это внимание других  граждан,  убеждаЯ их, что опасно
возвышать  человека,  пользующегосЯ  столь  широким  влиЯнием, что  нетрудно
пресечь возможность беспорЯдка  в самом начале, но крайне трудно чинить  ему
препЯтствиЯ, когда он уже  возник и начал  усиливатьсЯ,  и  что  ему слишком
хорошо известно, как  много у „жованни качеств, делающих его человеком более
значительным,  чем даже  мессер ‘альвестро. Ћднако коллеги Ќикколо  не внЯли
его  речам,  так  как завидовали его влиЯнию и  не  прочь  были найти  новых
союзников против него.

     ‚  то  времЯ  как  ”лоренцию  волновали  все  эти еще  пока  подспудные
движениЯ, ”илиппо ‚исконти, второй сын „жованни ѓалеаццо, ставший со смертью
своего  брата государем  всей ‹омбардии и считавший,  что  теперь  он  имеет
возможность   предпринЯть  все,   что  ему   будет  угодно,  страстно  желал
восстановить  свое  господство в ѓенуе, котораЯ свободно и благополучно жила
под управлением дожа мессера ’оммазо да Љампофрегозо.

        364

     Ћднако он  опасалсЯ, что ни это  предприЯтие, ни  любое другое не будут
иметь  успеха,  если  он не  заключит открыто нового договора с  ”лоренцией,
убежденный, что один лишь слух о таком договоре будет вполне достаточным длЯ
успешного осуществлениЯ  его планов. Џоэтому он направил во ”лоренцию послов
с  соответственным  предложением.  ‡начительное число граждан  полагали, что
никакого  нового договора заключать не  следует и  достаточно сохранЯть мир,
уже  давно  существовавший  между  обоими  государствами,  ибо   они  хорошо
понимали, что герцог ожидает от этого договора весьма определенных  выгод, в
то  времЯ  как  республике никакой пользы  от него не  будет. Њногие другие,
наоборот,  считали,  что  переговоры вести  надо,  при  этом  ставить  такие
условиЯ, нарушить которые герцог не  сможет, не раскрыв всем и каждому своих
коварных  замыслов,  и  которые в случае  такого нарушениЯ вполне  оправдают
военные действиЯ против него. Џосле довольно  длительного обсуждениЯ условий
мир  был  подписан на новых основаниЯх, и  ”илиппо обещал  никоим образом не
вмешиватьсЯ в дела, касающиесЯ земель, расположенных по  эту сторону Њагры и
Џанаро.


        IV

     Џосле заключениЯ этого договора ”илиппо захватил сперва Ѓрешу, а вскоре
затем и ѓеную, вопреки представлениЯм тех, кто советовал заключить с ним мир
в  убеждении, что  Ѓреше поможет  ‚енециЯ, а ѓенуЯ  сможет защищатьсЯ  сама.
Џоскольку  в  договоре,  который ”илиппо  только  что  заключил с генуэзским
дожем,  ему уступалась ‘арцана  и  другие  владениЯ по  ту  сторону Њагры  с
условием, что проданы или  уступлены они могут  быть только  ѓенуе,  он  тем
самым  нарушал мирный договор  с  ”лоренцией.  ‚добавок он вел переговоры  с
легатом  Ѓолоньи. ќто  двойное нарушение раздражало  флорентийцев,  которые,
опасаЯсь  новых бедствий,  стали  подумывать о новых способах  помочь  делу.
“знав об этом  недовольстве, ”илиппо  отправил  во  ”лоренцию послов,  чтобы
оправдатьсЯ или улестить флорентийцев или чтобы ослабить их бдитель-

        365


     ность,  и при  этом изображал  крайнее  удивление тем, что его действиЯ
вызвали какие-то опасениЯ, и предлагал, что откажетсЯ от всего предпринЯтого
в той части, котораЯ может вызвать какие-либо подозрениЯ.

     …динственным следствием этого посольства было то, что в город оказались
брошены семена новых разногласий. —асть граждан вместе с наиболее уважаемыми
лицами из правительства полагали, что следует вооружитьсЯ  и быть готовыми в
любой час расстроить замыслы неприЯтелЯ: если же ”илиппо поведет себЯ мирно,
то ведь военные приготовлениЯ не означают войны, а только лучше обеспечивают
мир.  Њногие  же  другие,  завидуЯ  правЯщим  или  боЯсь  военных  действий,
говорили,  что незачем без достаточных оснований подозревать в чем-то друга,
что его дела вовсе не заслуживают столь поспешного недовериЯ, что все хорошо
понимают: создание совета  „есЯти, затраты на войско  означают подготовку  к
войне,  а  начать враждебные  действиЯ против столь могущественного государЯ
значит стремитьсЯ  к гибели республики без всЯкой надежды на  какой бы то ни
было выигрыш, ибо все  равно невозможно будет  удержать  то, что может  быть
завоевано. ‚едь между ’осканой и ‹омбардией  находитсЯ ђоманьЯ,  а о ђоманье
нечего и думать из-за соседства с церковной областью.

     Ћднако сторонники подготовки к войне возобладали над теми, кто никак не
хотел  нарушать  мира. Ќазначили  совет  „есЯти,  началась  вербовка наемных
войск, установили новые налоги, которые наибольшей тЯжестью своей пали не на
богатых граждан,  а  на  неимущих,  и вследствие этого  в городе раздавались
беспрерывные жалобы. ‚се  проклинали честолюбие  и стЯжательство  знати;  их
обвинЯли  в  возбуждении ненужной войны  только  ради  удовлетворениЯ  своей
алчности и стремлениЯ властвовать над простым народом, угнетаЯ его.


        V

     „о открытого разрыва  с  герцогом  еще не  дошло, но  все его  действиЯ
внушали  подозрение,  тем  более,  что  легат  Ѓолоньи,  побаиваЯсь  Ђнтонио
Ѓентивольо, проживавшего изгнанником в Љастельболоньезе, попросил  у ”илиппо
вооруженной  поддержки,  и герцог  послал  в  этот  город  войска,  которые,
находЯсь поблизости от флорен-

        366

     тийских  владений,  вызывали  страх  у   правительства  республики.  Ќо
окончательно напугал  всех, даваЯ полное  основание длЯ подготовки к  войне,
захват герцогом ”орли.  ‚ладетель  этого города „жорджо  Ћрделаффи,  умираЯ,
назначил герцога ”илиппо опекуном своего сына ’ебальдо. •отЯ вдове его такой
опекун показалсЯ весьма подозрительным и  она отправила  сына к своему  отцу
‹одовико  Ђлидози,  владетелю  €молы,  народ  ”орли  принудил  ее  выполнить
завещание мужа  и передать сына на попечение герцога. „абы отвлечь  от  себЯ
подозрениЯ  и получше скрыть свои истинные замыслы, ”илиппо  убедил  маркиза
”еррарского послать ѓвидо ’орелло в качестве своего представителЯ с войсками
захватить бразды  правлениЯ  в  ”орли.  ’ак город этот  и  попал  под власть
герцога. Љогда об этом, а также о присутствии войск герцога в  Ѓолонье стало
известно во ”лоренции, гораздо легче оказалось принЯть решение о войне, хотЯ
против него были еще очень многие, а „жованни Њедичи открыто осуждал его. Ћн
говорил,  что  даже с полной  уверенностью  во враждебных намерениЯх герцога
лучше дожидатьсЯ  его нападениЯ,  чем выступать первым, ибо  в таком  случае
военные  действиЯ  флорентийцев  будут  вполне  оправданы  в  глазах  других
итальЯнских правительств, как сторонников  герцога,  так и наших; что помощи
против   герцога  на  стороне   просить  будет  гораздо   легче,   если  его
захватнические  замыслы  станут  длЯ всех  очевидны;  и,  наконец,  что свои
собственные интересы защищаешь всегда гораздо мужественнее  и  упорнее,  чем
чужие. …му отвечали, что гораздо лучше идти на врага,  чем ждать его у себЯ,
что военное счастье чаще улыбаетсЯ нападающим, чем оборонЯющимсЯ, и что если
затраты  на  наступательную войну  во вражеских  пределах  значительнее,  то
потери  и  ущерб гораздо меньше, чем если война ведетсЯ на своей территории.
ЏоследнЯЯ  точка  зрениЯ возобладала, и  постановлено было, что совет „есЯти
должен принЯть все меры длЯ того, чтобы вырвать ”орли из рук герцога.


        367


        VI

     ‚идЯ, что флорентийцы намерены завладеть тем,  что  он  решил защищать,
”илиппо отбросил  всЯкую  щепетильность  и  послал Ђньоло  делла  Џергола  с
сильным отрЯдом против €молы, чтобы владетель ее вынужден  был заботитьсЯ  о
самозащите и не думать о делах опекунства над внуком. Љогда Ђньоло подошел к
€моле, флорентийские войска  были еще  в  ЊодильЯне. ‘тоЯли большие  холода,
вода в городском рву  замерзла. ‚раг, воспользовавшись этим, ухитрилсЯ ночью
ворватьсЯ  в  город,  ‹одовико  был  взЯт  в   плен  и  отправлен  в  Њилан.
”лорентийцы, видЯ, что €мола захвачена и вообще война началась, двинулись на
”орли  и   осадили   город,  взЯв  его  со  всех  сторон  в  кольцо.   —тобы
воспрепЯтствовать  войскам герцога  соединитьсЯ  и оказать помощь  гарнизону
”орли, флорентийцы  подкупили графа  Ђльбериго, который из владениЯ  своего,
„загонары,  ежедневно  совершал  набеги на занЯтую неприЯтелем  местность до
самых ворот €молы. ‚идЯ, что наши войска, осаждающие  ”орли, занимают весьма
прочные  позиции,  и ему  не так-то легко будет оказать помощь этому городу,
Ђньоло делла Џергола решил совершить нападение на  „загонару,  рассудив, что
флорентийцы не захотЯт  потерЯть это место  и двинутьсЯ на помощь „загонаре,
что заставит их  снЯть осаду с ”орли и  принЯть бой  в невыгодных  длЯ  себЯ
условиЯх. ‚ойска герцога принудили  Ђльбериго пойти на переговоры, приведшие
к  соглашению,  по  которому Ђльбериго обЯзывалсЯ сдать  „загонару,  если  в
течение  двух  недель  флорентийцы  не  окажут  ему помощи.  Љогда  об  этой
неприЯтности узнали  во  флорентийском  лагере и в городе,  решено  было  не
допустить, чтобы врагу далась такаЯ победа,  но  в результате он одержал еще
большую.  ‚ойска,  осаждавшие  ”орли, снЯли осаду и  направились  на  помощь
„загонаре, но, войдЯ в соприкосновение с неприЯтелем, потерпели поражение не
столько  благодарЯ доблести  своих противников, сколько из-за непогоды.  €бо
наши люди, после тЯжелого перехода под дождем и по вЯзкой грЯзи, встретились
со свежими неприЯтельскими войсками  и,  конечно, были  разбиты. Ћднако же в
этом разгроме,  весть  о  котором распространилась по всей  €талии,  погибли
только ‹одовико Ћбицци  с двумЯ  сородичами, каковые упали со своих  коней и
захлебнулись грЯзью.


        368


        VII

     €звестие о таком поражении повергло в скорбь всю ”лоренцию, особенно же
грандов, настаивавших на войне: они оказались обезоруженными, без союзников,
и с одной тороны им грозил победоносный враг,  а  с другой негодующий народ,
который  поносил их на  площадЯх, жалуЯсь  на тЯготы, от которых  он страдал
ради бессмысленно начатой войны. "Ќу  что, - говорили  все, - нагнали они на
врага страх  своим  советом „есЯти? Џомогли  они ”орли,  вырвали его из  лап
герцога? ’еперь-то  и вскрылось, чего  они хотели  и куда гнули: не защищать
свободу -  она  им враг, -  а увеличить свое собственное могущество, которое
ѓосподь Ѓог  ныне справедливо принизил. € разве они ввергли наш город только
в  эту  беду?  ‡атевались  и  другие  подобные  войны,  например  с  королем
‚ладиславом.  “  кого  они станут теперь  просить  помощи? “  папы  Њартина,
которого они оскорбили, чтобы подольститьсЯ  к  Ѓраччо? “ королевы „жованны,
которой пришлось искать  защиты у королЯ Ђрагонского, потому что они бросили
ее?".  Љ этому  добавлЯлось  еще и все то, что обычно  говорит  разгневанный
народ.  ’огда ‘иньориЯ рассудила,  что надо  ей собрать  уважаемых  граждан,
которые  успокоили  бы  народ  разумными  речами. ‘тарший  сын мессера  Њазо
Ђльбицци, мессер  ђинальдо, который и по своим личным заслугам, и  по памЯти
своего отца мог притЯзать на самые высшие должности в государстве, обратилсЯ
к народу с длинной  речью, доказываЯ, что отнюдь  не так уж разумно судить о
причинах по их следствию - зачастую  благие намерениЯ не приводЯт к хорошему
концу и, наоборот, дурные могут иметь отличный исход; что прославлЯть дурные
намерениЯ   из-за   их  благоприЯтного  конца  -  значит  поощрЯть  людей  к
заблуждениЯм,  а это  весьма  пагубно длЯ  государства,  ибо  дурные замыслы
далеко  не всегда увенчиваютсЯ успехом, и  что  по этой  же причине порицать
мудрые  решениЯ,  приведшие  к  неудаче,  означает лишать  граждан  мужества
помогать государству  открытым  выражением  своих  взглЯдов. ‡атем  он  стал
убеждать собравшихсЯ  в необходимости вести  эту войну и в  том, что если бы
она  не была бы начата в ђоманье, военные действиЯ развивались бы в ’оскане.
"ђаз уж ѓосподу Ѓогу угодно было,  чтобы войска наши потерпели поражение,  -
говорил он, - то, совершенно терЯЯ мужество, мы только ухудшим  дело. Ѓросив
же  вызов судьбе и  постаравшись  улучшить наше положение  всеми  имеющимисЯ
средствами, мы очень мало потерЯем, а герцог ничего не  приобретет  от своей
победы. Ќечего нам страшитьсЯ новых налогов и затрат в будущем: налоги можно
и должно перераспреде-

        369

     лЯть,  а что до затрат, то они  будут навернЯка меньше, ибо расходы  на
оборону  всегда не так  значительны,  как  те,  что свЯзаны  с  нападением".
Ќаконец, он призвал  всех, кто слушал его,  следовать примеру  предков,  кои
никогда  не терЯли  мужества в  недоле  и неизменно  умели  защитить себЯ от
посЯгательств любых государей.


        VIII

     ѓраждане, приободренные этой речью, нанЯли длЯ ведениЯ военных действий
графа  Ћддо, сына  Ѓраччо,  и дали ему  в помощники ученика  Ѓраччо  Ќикколо
Џиччинино,  самого  прославленного  воина  из  тех,  что  сражались под  его
знаменем, и еще многих других кондотьеров, а также снабдили заново  лошадьми
часть тех всадников,  которые потерЯли коней в  последней злосчастной битве.
Љроме  того,  назначена была комиссиЯ из двенадцати граждан длЯ установлениЯ
новых  налогов.  —лены  этой  комиссии,   ободренные  упадком  духа  знатных
вследствие  их  поражениЯ,   обложили  их  особенно  тЯжко  и  безо  всЯкого
стеснениЯ.

     —резмерные  эти  тЯготы  крайне  оскорбили  имущих  граждан.  Џоначалу,
однако,  они, не желаЯ  прослыть  себЯлюбцами, не жаловались на  личную свою
обиду, а  осуждали  этот  дополнительный налог как  вообще  несправедливый и
советовали его значительно снизить. Ќо  замыслы их  многим были Ясны,  и при
обсуждении этого предложениЯ  в  советах оно  было  отвергнуто. ’огда, чтобы
каждый на  деле  ощутил тЯжесть  этого обложениЯ  и  чтобы оно  многим стало
ненавистно, они стали устраивать  так, что сборщики налога при его взыскании
вели себЯ крайне жестоко, и им дано было даже право расправлЯтьсЯ  со всеми,
кто   будет  оказывать  сопротивление   их  вооруженной   охране.  €з  этого
воспоследовало немало печальных происшествий, в которых рЯд граждан был убит
или ранен.  ‹егко  было  предвидеть,  что  партийные  разногласиЯ приведут к
кровопролитию,  и все благомыслЯщие люди стали опасатьсЯ новой погибели, ибо
знатные,  привыкшие  к  всеобщей  почтительности, не  желали терпеть дурного
обращениЯ,   а   прочие   требовали,   чтобы   всех   облагали  поровну.   ‚
обстоЯтельствах этих многие из наиболее

        370

     видных граждан стали собиратьсЯ  вместе и рассуждать, что необходимо им
как можно скорее вновь взЯть в свои руки бразды правлениЯ, ибо лишь из-за их
попустительства до  руководства  добрались  простые  люди  и  преисполнились
дерзновениЯ те, кто считалсЯ главарЯми толпы. Џосле многократного обсуждениЯ
всех этих  дел  отдельными группами решено  было собратьсЯ  всем вместе, и с
разрешениЯ мессера ‹оренцо ђидольфи и  ”ранческо „жанфильЯцци - оба они были
членами ‘иньории - это общее собрание более чем семидесЯти граждан произошло
в церкви ‘ан ‘тефано.  Ќа нем не присутствовал „жованни Њедичи - либо его не
пригласили,  как человека подозрительного, либо сам он не пожелал прийти, не
разделЯЯ их воззрений.


        IX

     ‘лово   взЯл  мессер  ђинальдо   Ђльбицци.   Ћн   обрисовал   положение
государства, где по попустительству добрых граждан к  власти снова вернулись
народные низы, у которых власть  эта  была  в  1381 году отнЯта  отцами этих
граждан. Ќапомнил  о бесчинствах  правительства, господствовавшего с 1378 по
1381 год, по вине которого  каждый из здесь присутствующих  потерЯл отца или
деда, и добавил, что теперь ”лоренции грозит та же опасность, ибо начинаютсЯ
те же самые безобразиЯ.  “же сейчас  народные низы решают вопрос о  налогах,
как  им  вздумаетсЯ,  вскоре же, если  их не обуздать силой или  не удержать
новыми  разумными законами,  они  начнут и магистратов  назначать  по  своей
прихоти. …сли  же это случитсЯ, то они займут все магистратуры, извратЯт тот
порЯдок,  которым в течение сорока двух лет ”лоренциЯ  управлЯлась с великой
длЯ  нее славой, и наступит владычество толпы, при котором либо  одна  часть
граждан будет делать все  что ей угодно,  а другаЯ - находитьсЯ все времЯ  в
опасности,  либо  установитсЯ  власть какого-либо  одного человека,  который
сумеет захватить  бразды  правлениЯ  и  стать государем.  Џоэтому  все, кому
дороги  их  честь  и отечество, должны  собратьсЯ с  мужеством и вспомнить о
доблестных   деЯниЯх  Ѓардо  Њанчини,  который,   сокрушив  могущество  дома
Ђльберти, спас государство от грозившей ему тогда

        371


     гибели.  Њежду тем  дерзость народных низов  происходит  от  того,  что
благодарЯ попустительству  власть имущих  чрезмерно разрослись  списки  лиц,
подлежащих избранию по жеребьевке, и вследствие этого во дворце теперь полно
никому неведомых низких людей. ‡акончил он свою речь, решительно заЯвив, что
есть  лишь один  способ помочь делу: всю власть  в  правительстве республики
надо вернуть  знати  и отобрать власть у младших цехов, уменьшив  их число с
четырнадцати до  семи. ’аким  образом, народные  низы  утратЯт свою власть в
советах   республики,  во-первых,  из-за  того,  что  у  них  уже  не  будет
большинства, а во-вторых, из-за усилениЯ власти знати, котораЯ по неизменной
своей  враждебности  к низам  хода им не  даст. ‡дравый смысл требует умениЯ
управлЯть людьми  в зависимости  от обстоЯтельств данного времени: если отцы
использовали низы  в борьбе  со  своеволием грандов, то  ныне, когда  гранды
принижены, а мелкий люд  обнаглел, вполне  справедливо  будет  обуздать  его
дерзость, опираЯсь на грандов. „лЯ того же, чтобы все это осуществить, нужны
хитрость и  сила,  каковые  применить  будет  не  так  уж  трудно, ибо среди
собравшихсЯ есть члены совета „есЯти, и они без  труда смогут ввести в город
войска.

     ‚се приветствовали речь мессера ђинальдо, и совет  его получил всеобщую
поддержку,  а  Ќикколо  да  “ццано, между прочим,  сказал: "‚се  высказанное
мессером ђинальдо верно, и средства, предложенные им, разумны и безошибочны,
но применить их необходимо  так, чтобы  в  государстве  не  вышло  открытого
раскола,  что  неизбежно  произойдет,  если  с нами  не  согласитсЯ „жованни
Њедичи,  ибо  если  он к  нам примкнет, толпа  без главы и без поддержки  не
сможет  защититьсЯ, но  в случае его  отказа ничего  сделать не  удастсЯ, не
прибегнув  к  оружию.  Џоследнее же  чревато  опасностью  либо не достигнуть
успеха, либо не иметь возможности воспользоватьсЯ плодами победы".  ‡атем он
скромно напомнил собравшимсЯ  о прежних своих  советах и о том, что они сами
не пожелали принЯть решительные меры тогда, когда это нетрудно было сделать,
а  сейчас  времЯ  прошло  и  к  ним  не  прибегнешь без  опасениЯ  ввергнуть
государство в еще худшие  беды,  так  что остаетсЯ  лишь одно: перетЯнуть на
свою  сторону  „жованни  Њедичи.  Џосле этого было поручено мессеру ђинальдо
отправитьсЯ к „жованни и попытатьсЯ склонить его к одобрению их замысла.

        372


        X

     ђыцарь  ђинальдо,  выполнЯЯ  данное ему поручение, всЯчески  уговаривал
„жованни присоединитьсЯ к ним в осуществлении этого дела и не стать, потакаЯ
толпе, виновником того, что она свергнет правительство и погубит республику.
„жованни ответил, что, по его  мнению, долг разумного и  честного гражданина
состоит  в  том, чтобы не нарушать установленного в государстве порЯдка, ибо
ничто так не  вредит  людЯм, как подобные перемены,  наносЯщие  ущерб  очень
многим  гражданам,  а  там,  где  много  недовольных,  всегда  можно ожидать
какого-нибудь  пагубного происшествиЯ. Ћсуществление  их  планов приведет  к
двум зловреднейшим последствиЯм: с одной стороны, честь и власть получили бы
люди, которые ранее ими  не обладали и потому не так уж их  ценЯт и не имеют
особых  оснований жаловатьсЯ на то, что их у них нет, с  другой, они были бы
отобраны  у тех,  кто, привыкнув ими обладать, не  успокоились бы,  пока  не
получили  бы их  обратно. ’аким  образом, обида,  нанесеннаЯ  одной  партии,
окажетсЯ  гораздо более  значительной, чем преимущество, дарованное  другой.
’ак что виновник этой перемены наживет себе куда больше  врагов, чем друзей,
и  враги  станут нападать на него гораздо решительнее, чем  друзьЯ  защищать
его,  ибо люди  вообще гораздо  более  склонны к  мщению  за  обиду,  чем  к
благодарности за благодеЯние:  благодарность как-то ущемлЯет их,  а мщение и
выгодно, и приЯтно. ‡атем он  обратилсЯ непосредственно  к мессеру ђинальдо:
"—то  же касаетсЯ лично вас, то  если  вы вспомните все,  что  происходило в
нашем городе и какие препЯтствиЯ  вырастают в нем на каждом шагу, вы станете
придерживатьсЯ  своего  решениЯ куда  менее горЯчо, ибо кто его вдохновлЯет,
тот, вырвав  с помощью  войска власть у народа,  затем отнимет ее  у вас при
поддержке того же народа, ставшего теперь вашим врагом. € будет с вами,  как
с мессером  Ѓенедетто  Ђльберти, который,  поддавшись на  уговоры  людей, не
любивших  его, согласилсЯ  на  осуждение мессера  „жорджо  ‘кали  и  мессера
’оммазо ‘троцци,  но вскоре затем отправлен был в  изгнание этими  же самыми
людьми".  Џризвал он также мессера ђинальдо судить о вещах более обдуманно и
взЯть в пример  своего отца, каковой,  дабы заслужить всеобщее расположение,
снизил цену на соль, добилсЯ, чтобы каждый  гражданин,  обЯзанный уплачивать
меньше полфлорина

        373


     налога, мог  бы  не уплачивать  его  совсем,  если  бы  не пожелал,  и,
наконец,  потребовал, чтобы в день, когда собираютсЯ советы  республики,  ни
один кредитор не мог бы преследовать  должника. ђечь же свою мессер „жованни
закончил   заЯвлением,  что   он  лично  полагает,  что  государство  должно
оставатьсЯ при существующем порЯдке.


        XI

     ’айные  эти замыслы стали,  однако, известны, что  увеличило уважение к
„жованни и усилило ненависть к его противникам. Ћн же  избегал популЯрности,
чтобы не  поощрЯть тех, кто пожелал  бы использовать эту популЯрность, чтобы
заводить  какие-либо новшества. ‚сем и каждому он говорил, что его желание -
не  вызывать к  жизни всевозможные  партии, а,  напротив, ослабить партийную
рознь,  и  что  ему  всего милее единство граждан.  ’акое поведение  вызвало
недовольство многих его  сторонников, которые хотели бы видеть в нем  больше
боевого  пыла. ‘реди  них  был,  между прочим, Ђламанно  Њедичи.  Ѓудучи  от
природы человеком неуемным, он без устали побуждал „жованни к  преследованию
врагов  и  к  поддержке  друзей, укорЯЯ его  за холодность и медлительность,
из-за чего, уверЯл Ђламанно, враги  не унимаютсЯ, их происки  в конце концов
увенчаютсЯ  успехом  и приведут к  гибели  дом „жованни и всех  его  друзей.
‚озбуждал он против „жованни даже его сына Љозимо,  но, что бы ни говорили и
ни предвещали „жованни, тот  твердо стоЯл на своем. Џри всем том, однако же,
вокруг  дома Њедичи  образовалась  целаЯ партиЯ,  и  в  городе утрачено было
всЯкое единство. ‚о „ворце ‘иньории служили тогда два канцлера - сер Њартино
и сер Џаголо. Џервый был сторонником Њедичи, второй - “ццано. Џосле того как
„жованни  отказалсЯ присоединитьсЯ к  замыслу  врагов правительства,  мессер
ђинальдо решил,  что хорошо  было бы лишить Њартино его должности,  чтобы во
дворце стало  больше сторонников  “ццано. Ћднако противники предугадали этот
ход и не только  защитили сера Њартино, но и добились увольнениЯ сера Џаголо
к величайшему неудовольствию и поношению враждебной партии. ќтот  случай мог
бы иметь печальные последствиЯ, если бы ”лоренциЯ  не испытывала тЯгот войны
и не была бы порЯдком напугана  поражением при „загонаре. €бо  пока в городе
кипели эти

        374

     страсти, Ђньоло делла Џергола во главе войск герцога захватил в ђоманье
земли, принадлежавшие  ”лоренции,  за  исключением  Љастокаро  и  ЊодильЯны,
отчасти потому,  что все эти местечки были плохо укреплены, отчасти по  вине
их  защитников.  ‚о  времЯ  захвата  герцогом  этих  земель  случилось   два
происшествиЯ, по  которым  можно судить,  как  доблесть  человеческаЯ  может
тронуть даже врага и как омерзительны подлость и трусость.


        XII

     Љомендантом  крепости  Њонтепетрозо   был  ЃьЯджо  дель  Њелано.  ‚раги
подожгли  замок,  и  ЃьЯджо,  окруженный  почти  со  всех  сторон  пламенем,
убедившийсЯ, что спасениЯ длЯ крепости нет, накидал всЯкой одежды и соломы в
угол, куда еще не достигал огонь,  и на все это бросил двух своих малышей, а
врагам закричал:  "‡аберите себе то  добро, которым наделила  менЯ судьба  и
которое вы можете у  менЯ отнЯть. Ќо того, что у менЯ есть - моего мужества,
в  чем моЯ честь и слава, Я вам не отдам и его вы у менЯ не возьмете". ‚раги
бросились спасать детей, а ему протЯнули веревку и лестницу,  чтобы и сам он
мог  спастись. Ќо он отверг  все это и  предпочел  погибнуть  в пламени, чем
сохранить  жизнь  по  милости врагов отечества.  ‚от пример, достойный столь
прославленной у нас  древности  и тем  более удивительный, что в наше  времЯ
такое  встречаетсЯ куда  реже.  ‘ами  враги  возвратили  детЯм  его  все  то
имущество, какое еще можно было спасти, и отослали их со всЯческой заботой к
родственникам. ђеспублика проЯвила к ним не  меньшую  благожелательность:  в
течение всей своей жизни содержались они на государственный счет.

     ‘овершенно противоположное  произошло  в ѓалеате, где должность подеста
занимал  „заноби дель  Џино.  ќтот сдал  неприЯтелю крепость, не  оказав  ни
малейшего сопротивлениЯ, и к тому же еще  подсказал  Ђньоло,  что  ему имеет
смысл спуститьсЯ с возвышенностей  ђоманьи  в долины ’осканы,  где он сможет
вести  военные действиЯ  в условиЯх менее  опасных и более  выгодных.  ’акаЯ
подлость и коварство вызвали отвращение у  Ђньоло,  и он отдал „заноби своим
слугам, которые, вдоволь наизмывавшись над ним, вместо пищи стали давать ему
только

        375


     бумагу с нарисованными на ней  змеЯми, приговариваЯ, что таким способом
они из гвельфа превратЯт его в гибеллина. ‚скорости он и умер с голоду.


        XIII

     Њежду   тем   граф  Ћддо   вместе   с  Ќикколо   Џиччинино   вторгсЯ  в
‚аль-ди-‹амона, чтобы  склонить владетелЯ  ”аенцы к союзу  с  ”лоренцией или
хотЯ бы воспрепЯтствовать  свободному передвижению Ђньоло  делла Џергола  по
территории  ђоманьи.   Ќо  долина  эта   ЯвлЯет   собой  такое  превосходное
естественное  укрепление,  а  жители  ее столь  воинственны, что  графа Ћддо
постигла там смерть, а Ќикколо Џиччинино был взЯт в плен и отвезен в ”аенцу.
Ћднако  по  воле  фортуны,  именно благодарЯ поражению  своему,  флорентийцы
добились того, чего, может быть, не дала бы им  и победа. €бо Ќикколо  сумел
так подойти к  владетелю  ”аенцы  и  его  матери, что  убедил  их  заключить
дружеский договор с ”лоренцией.  Џо договору этому Ќикколо получил  свободу,
однако  сам  он  не последовал совету, который давал другим. „оговариваЯсь с
республикой об условиЯх своего  поступлениЯ к ней на  службу, он либо  нашел
условиЯ  недостаточно длЯ себЯ подходЯщими,  либо ему предложили со  стороны
другие, более выгодные, - во всЯком случае он внезапно покинул  Ђреццо,  где
находилась его ставка, и отправилсЯ в ‹омбардию, где и поступил  на службу к
герцогу.

     €змена  эта испугала  флорентийцев,  и  без  того  обескураженных всеми
постигшими их неудачами. ђешив, что им  одним тЯгот  такой войны не вынести,
они  отправили послов  в  ‚енецию,  чтобы  настоЯтельным  образом  уговорить
венецианцев  воспрепЯтствовать,  пока  это  еще  возможно,  усилению  врага,
который, если дать ему времЯ, окажетсЯ длЯ них таким же гибельным, как и длЯ
флорентийцев. ‚  этом  же  самом убеждал венецианцев  ”ранческо  Љарманьола,
человек, в  то времЯ почитавшийсЯ одним из  выдающихсЯ  полководцев, каковой
ранее состоЯл на службе у герцога, но затем с ним рассорилсЯ. ‚енецианцы  же
колебались, не знаЯ, насколько можно доверЯть Љарманьоле,  и не притворны ли
его враждебные  чувства к герцогу.  Џокуда  они пребывали в этих  сомнениЯх,
герцог

        376

     с  помощью  одного  из слуг Љарманьолы подсыпал ему отравы. џд оказалсЯ
недостаточно  сильным,  чтобы  умертвить его,  однако  же  пришлось  ему  до
крайности  худо.  Љогда  обнаружилась  причина  его  заболеваниЯ, венецианцы
позабыли о  всех своих опасениЯх, а  так как  флорентийцы продолжали  на них
нажимать,  они заключили с  ними  союз,  по  которому  обе  договаривающиесЯ
стороны обЯзались вести войну общими средствами, причем земли, завоеванные в
‹омбардии, должны были отойти к ‚енеции, а все занЯтое в ’оскане и ђоманье -
к ”лоренции.  Љарманьола же назначалсЯ главнокомандующим союзными  войсками.
ЃлагодарЯ этому  договору  военные  действиЯ перенесены были в  ‹омбардию, и
Љарманьола руководил ими так искусно  и доблестно, что за несколько  месЯцев
он  захватил  немало  принадлежавших герцогу  городов,  между  прочим Ѓрешу.
‚зЯтие этой крепости считалось в то времЯ и по тому, как тогда велись войны,
деЯнием весьма удивительным.


        XIV

     ‚ойна продолжалась с 1422 по 1427  год.  ѓраждане ”лоренции, изнемогшие
под  тЯжестью установленных  ранее налогов, решили  заменить их другими. „лЯ
того  чтобы  новые  налоги  распределЯлись  справедливо,  в  зависимости  от
достатка каждого гражданина, постановили, что взиматьсЯ  они будут  со всего
имущества в целом, так что обладатель  капитала в сотню флоринов должен  был
вносить  полфлорина. ’ак как при таком положении  налог с каждого гражданина
рассчитывалсЯ  не  людьми,  а  диктовалсЯ  законом,  богатые слои  населениЯ
оказались в великой невыгоде. Џоэтому они возражали против этого закона  еще
до обсуждениЯ, и лишь „жованни Њедичи открыто выступил за него, и его мнение
одержало  верх. „лЯ начислениЯ налога пришлось учесть имущество всех  вообще
граждан  или, как говоритсЯ во ”лоренции, закадастрировать его, почему налог
и  стал называтьсЯ кадастром.  Њера эта  наложила  известную узду на тиранию
знати: теперь она уже не могла угнетать мелкий люд и угрозами заставлЯть его
молчать  в правительственных  советах,  как прежде.  Џоэтому  закон  о новом
налоге был встречен всеобщим одобрением, и только имущие принЯ-

        377


     ли его с величайшим  неудовольствием. Ќо люди  всегда бывают недовольны
достигнутым и, едва заполучив одно, требуют другого.  ’ак и теперь народ, не
удовлетворившись  равным распределением  налога  по  новому закону, пожелал,
чтобы закон получил обратную силу и чтобы по выЯснении того, сколько богатые
не  доплатили в  прошлом согласно  кадастру,  их  принудили бы раскошелитьсЯ
наравне с теми, кто вынужден был, вносЯ налог не по  средствам, распродавать
свое  имущество. ќто  требование  напугало  знать  гораздо  больше,  чем сам
кадастр,  и, желаЯ  отвести от себЯ удар,  они  все времЯ нападали на  него,
утверждаЯ,  что  он  в высшей степени несправедлив,  ибо учитывает  движимое
имущество, которым сегоднЯ владеешь, а завтра его уже нет;  что, кроме того,
есть очень много людей, хранЯщих  свои деньги втайне, так  что они не  могут
быть учтены  кадастром. Љ  этому они добавлЯли, что  люди, которые, посвЯтив
себЯ  управлению  государством,  перестают  заниматьсЯ  своими  собственными
делами, должны облагатьсЯ меньше, чем другие: они трудЯтсЯ длЯ общего блага,
и  несправедливо, чтобы  государство пользовалось  и их личным трудом, и  их
имуществом,  в  то  времЯ  как оно  довольствуетсЯ  обложением  одного  лишь
имущества прочих граждан. ‘торонники закона о кадастровом обложении отвечали
на это, что если движимое имущество - величина неустойчиваЯ, то ведь и налог
можно и увеличивать и уменьшать, а длЯ этого нужно только почаще производить
кадастровый учет; что спрЯтанные деньги вполне можно не учитывать, поскольку
они никакого дохода не приносЯт, а длЯ того чтобы они стали приносить доход,
их  волей-неволей придетсЯ из тайного имущества  превратить в Явное; что тем
государственным  деЯтелЯм, которых  тЯготЯт  дела  республики,  надо  просто
отказатьсЯ от участиЯ в  них  и уйти  в  частную  жизнь,  - найдетсЯ  немало
граждан,  которых  заботит  общее дело  и  которые не пожалеют ради него  ни
личного  своего  труда,  ни своих  денег, тем  более что наградой  им  будут
почести и преимущества, свЯзанные с участием в управлении государством, и им
вовсе не понадобитсЯ притЯзать еще и на уменьшение налога. ‚едь по сути дела
речь  идет  здесь  о нежелании признатьсЯ  в  истинной  причине  жалоб: если
придетсЯ  платить наравне с другими, нельзЯ уже будет вести войну  за  чужой
счет, и если бы новаЯ система обложениЯ была установлена раньше, не

        378


     было  бы ни  войны  с  королем  ‚ладиславом,  ни теперешней  с герцогом
”илиппо,  -  ведь обе эти  войны нужны только немногим, которые могут набить
себе мошну. „жованни  Њедичи старалсЯ примирить  спорЯщих, доказываЯ им, что
незачем  теперь возвращатьсЯ к прошлому,  надо думать только о будущем;  что
если  налоги ранее  были несправедливы, надо  благодарить  Ѓога,  что найден
способ более справедливого обложениЯ,  а способ этот нужен прежде всего  длЯ
того,  чтобы  способствовать  единству граждан,  а  не раздорам между  ними,
которые неизбежно последуют, если заниматьсЯ уравниванием прежних налогов  с
нынешними; что следует довольствоватьсЯ неполной победой, ибо тот, кто хочет
всего, часто все  и  терЯет.  ђечь  его  умиротворила  страсти,  и вопрос  о
пересмотре прежнего обложениЯ больше не поднималсЯ.


        XV

     Њежду   тем  война   с   герцогом  продолжалась,   пока,  наконец,  при
посредничестве  папского  легата в ”ерраре не был  заключен  мир. Ќо так как
”илиппо с  самого начала не  выполнЯл его условий, союзники снова взЯлись за
оружие,  вступили с войсками герцога в битву  и разгромили их при  Њаклодио.
Џосле этого поражениЯ герцог предложил новые условиЯ, на которые флорентийцы
с венецианцами согласились: первые потому,  что перестали доверЯть ‚енеции и
не хотели приносить свои интересы в жертву чужим, вторые  потому, что  после
победы  над герцогом Љарманьола стал  действовать  так медленно, что на него
уже нельзЯ было положитьсЯ. ’аким образом, в 1428 году был заключен мир,  по
которому  ”лоренциЯ получила  обратно  все  утраченное  ею в  ђоманье,  а  к
венецианцам отошла  Ѓреша  и,  кроме  того,  герцог  уступил  им  Ѓергамо  с