.
     Ћн вышел на другую улицу: "Ѓа! "•рустальный дворец"!  „авеча  ђазумихин
говорил  про  "•рустальный  дворец".  ’олько,  чего  бишь  Я  хотел-то?  „а,
прочесть!.. ‡осимов говорил, что в газетах читал..."
     - ѓазеты есть? - спросил он, входЯ в весьма просторное и даже  опрЯтное
трактирное заведение о нескольких комнатах, впрочем довольно пустых. „ва-три
посетителЯ пили чай, да в одной дальней комнате сидела  группа,  человека  в
четыре, и пили шампанское. ђаскольникову показалось, что между ними ‡аметов.
‚прочем, издали нельзЯ было хорошо рассмотреть.
     "Ђ пусть!" - подумал он.
     - ‚одки прикажете-с? - спросил половой.
     - —аю подай. „а принеси ты мне газет, старых, этак дней за пЯть  срЯду,
а Я тебе на водку дам.
     - ‘лушаю-с. ‚от сегоднЯшние-с. € водки прикажете-с?
     ‘тарые газеты и чай Явились. ђаскольников  уселсЯ  и  стал  отыскивать:
"€злер - €злер - Ђцтеки - Ђцтеки - €злер - Ѓартола  -  Њассимо  -  Ђцтеки  -
€злер... фу, черт! Ђ, вот отметки: провалилась с лестницы - мещанин сгорел с
вина  -  пожар  на  Џесках  -  пожар  на  Џетербургской  -  еще   пожар   на
Џетербургской- еще пожар на Џетербургской - €злер - €злер - €злер - €злер  -
Њассимо... Ђ вот..."
     Ћн отыскал наконец то, чего добивалсЯ, и стал читать; строки прыгали  в
его глазах, он, однако ж, дочел все "известие" и жадно принЯлсЯ отыскивать в
следующих нумерах позднейшие прибавлениЯ. ђуки его дрожали, перебираЯ листы,
от судорожного нетерпениЯ. ‚друг кто-то сел подле него, за  его  столом.  Ћн
заглЯнул - ‡аметов, тот же самый ‡аметов и в том же  виде,  с  перстнЯми,  с
цепочками, с пробором в черных вьющихсЯ и напомаженных волосах, в щегольском
жилете и в несколько потертом сюртуке и несвежем белье.  Ћн  был  весел,  по
крайней мере очень весело и добродушно улыбалсЯ. ‘муглое  лицо  его  немного
разгорелось от выпитого шампанского.
     - Љак! ‚ы здесь? - начал он с недоумением и таким тоном, как бы век был
знаком, - а мне вчера еще говорил ђазумихин, что вы все  не  в  памЯти.  ‚от
странно! Ђ ведь Я был у вас...
     ђаскольников знал, что он подойдет. Ћн отложил газеты и  поворотилсЯ  к
‡аметову. Ќа его  губах  была  усмешка,  и  какое-то  новое  раздражительное
нетерпение проглЯдывало в этой усмешке.
     -  ќто  Я  знаю,  что  вы  были,  -  отвечал  он,  -  слышал-с.   Ќосок
отыскивали... Ђ знаете, ђазумихин от вас без ума, говорит, что вы  с  ним  к
‹авизе €вановне ходили, вот про  которую  вы  старались  тогда,  поручику-то
Џороху мигали, а он все не понимал, помните? “ж как бы, кажетсЯ, не понЯть -
дело Ясное... а?
     - Ђ уж какой он буЯн!
     - Џорох-то?
     - Ќет, приЯтель ваш, ђазумихин...
     - Ђ хорошо  вам  жить,  господин  ‡аметов;  в  приЯтнейшие  места  вход
беспошлинный! Љто это вас сейчас шампанским-то наливал?
     - Ђ это мы... выпили... “ж и наливал?!
     - ѓонорарий! ‚сем пользуетесь!  -  ђаскольников  засмеЯлсЯ.  -  Ќичего,
добреющий мальчик, ничего! - прибавил он, стукнув ‡аметова  по  плечу,  -  Я
ведь не назло, "а по всей то есь любови, играючи" говорю, вот как работникто
ваш говорил, когда он Њитьку тузил, вот, по старухиному-то делу.
     - Ђ вы почем знаете?
     - „а Я, может, больше вашего знаю.
     - —той-то какой  вы  странный...  ‚ерно,  еще  очень  больны.  Ќапрасно
вышли...
     - Ђ Я вам странным кажусь?
     - „а. —то это вы газеты читаете?
     - ѓазеты.
     - Њного про пожары пишут...
     - Ќет, Я не про пожары. -  ’ут  он  загадочно  посмотрел  на  ‡аметова;
насмешливаЯ улыбка опЯть искривила его губы. -  Ќет,  Я  не  про  пожары,  -
продолжал он, подмигиваЯ ‡аметову. - Ђ  сознайтесь,  милый  юноша,  что  вам
ужасно хочетсЯ знать, про что Я читал?
     - ‚овсе не хочетсЯ; Я так спросил. ђазве нельзЯ спросить? —то вы все...
     - Џослушайте, вы человек образованный, литературный, а?
     -  џ  из  шестого  класса  гимназии,  -  отвечал  ‡аметов  с  некоторым
достоинством.
     - €з шестого! Ђх ты мой воробушек! ‘ пробором,  в  перстнЯх  -  богатый
человек! ”у, какой миленький мальчик! -  ’ут  ђаскольников  залилсЯ  нервным
смехом, прЯмо в лицо ‡аметову. ’от отшатнулсЯ, и не то чтоб обиделсЯ,  а  уж
очень удивилсЯ.
     - ”у, какой странный! - повторил ‡аметов очень серьезно. - Њне сдаетсЯ,
что вы все еще бредите.
     - Ѓрежу? ‚решь, воробушек!.. ’ак Я странен? Ќу, а любопытен Я  вам,  а?
‹юбопытен?
     - ‹юбопытен.
     - ’ак сказать, про что  Я  читал,  что  разыскивал?  €шь  ведь  сколько
нумеров велел натащить! Џодозрительно, а?
     - Ќу, скажите.
     - “шки на макушке?
     - ЉакаЯ еще там макушка?
     - Џосле скажу, какаЯ макушка, а теперь, мой милейший,  объЯвлЯю  вам...
нет, лучше: "сознаюсь"... Ќет, и это не то: "показание даю, а вы снимаете" -
вот  как!  ’ак  даю  показание,  что  читал,  интересовалсЯ...  отыскивал...
разыскивал... - ђаскольников прищурил глаза и выждал, - разыскивал -  и  длЯ
того и зашел сюда - об убийстве старухи чиновницы, -  произнес  он  наконец,
почти шепотом, чрезвычайно приблизив свое  лицо  к  лицу  ‡аметова.  ‡аметов
смотрел на него прЯмо в упор, не шевелЯсь и не отодвигаЯ своего лица от  его
лица. ‘траннее всего показалось  потом  ‡аметову,  что  ровно  целую  минуту
длилось у них молчание и ровно целую минуту они так друг на друга глЯдели.
     - Ќу что ж что читали? - вскричал он вдруг в недоумении и в нетерпении.
- Њне-то какое дело! —то ж в том?
     - ќто вот та самаЯ старуха, - продолжал ђаскольников, тем же шепотом  и
не шевельнувшись от восклицаниЯ ‡аметова, - та самаЯ, про которую,  помните,
когда стали в конторе рассказывать, а  Я  в  обморок-то  упал.  —то,  теперь
понимаете?
     - „а что такое? —то... "понимаете"? - произнес ‡аметов почти в тревоге.
     Ќеподвижное  и  серьезное  лицо  ђаскольникова  преобразилось  в   одно
мгновение, и вдруг он залилсЯ опЯть тем же нервным хохотом, как давеча,  как
будто сам совершенно не в силах был сдержать себЯ. € в один миг припомнилось
ему до чрезвычайной Ясности ощущениЯ одно недавнее мгновение, когда он стоЯл
за дверью, с топором, топор прыгал, они за дверью ругались и ломились, а ему
вдруг захотелось закричать им, ругатьсЯ с ними, высунуть им  Язык,  дразнить
их, смеЯтьсЯ, хохотать, хохотать, хохотать!
     - ‚ы или сумасшедший, или... - проговорил ‡аметов - и остановилсЯ,  как
будто вдруг пораженный мыслью, внезапно промелькнувшею в уме его.
     - €ли? —то "или"? Ќу, что? Ќу, скажите-ка!
     - Ќичего! - в сердцах отвечал ‡аметов, - все вздор!
     Ћба замолчали. Џосле внезапного, припадочного взрыва смеха ђаскольников
стал вдруг задумчив и грустен. Ћн облокотилсЯ на стол и подпер рукой голову.
Љазалось, он совершенно забыл про ‡аметова. Њолчание длилось довольно долго.
     - —то вы чай-то не пьете? Ћстынет, - сказал ‡аметов.
     - Ђ? —то? —ай?.. Џожалуй... - ђаскольников глотнул из стакана,  положил
в рот кусочек хлеба и вдруг, посмотрев на ‡аметова, казалось, все  припомнил
и как будто встрЯхнулсЯ: лицо его принЯло  в  ту  же  минуту  первоначальное
насмешливое выражение. Ћн продолжал пить чай.
     - Ќынче много этих мошенничеств развелось,  -  сказал  ‡аметов.  -  ‚от
недавно еще Я читал в "Њосковских ведомостЯх",  что  в  Њоскве  целую  шайку
фальшивых монетчиков изловили. –елое общество было. Џодделывали билеты.
     - Ћ, это уже давно!  џ  еще  месЯц  назад  читал,  -  отвечал  спокойно
ђаскольников. - ’ак это-то, по-вашему, мошенники? - прибавил он, усмехаЯсь.
     - Љак же не мошенники?
     - ќто? ќто дети, бланбеки, а не мошенники!  –елаЯ  полсотнЯ  людей  длЯ
этакой цели собираетсЯ! ђазве это возможно? ’ут и трех дней много будет,  да
и то чтобы друг в друге каждый пуще себЯ  самого  был  уверен!  Ђ  то  стоит
одному  спьЯну  проболтатьсЯ,  и  все  прахом  пошло!   Ѓланбеки!   Ќанимают
ненадежных людей разменивать билеты в конторах: этакое-то дело  да  поверить
первому встречному? Ќу, положим, удалось и  с  бланбеками,  положим,  каждый
себе по миллиону наменЯл, ну а потом? ‚сю-то жизнь? Љаждый один  от  другого
зависит на всю свою жизнь! „а лучше  удавитьсЯ!  Ђ  они  и  разменЯть-то  не
умели: стал в конторе менЯть, получил пЯть тысЯч, и  руки  дрогнули.  —етыре
пересчитал, а пЯтую принЯл не считаЯ, на веру,  чтобы  только  в  карман  да
убежать поскорее. Ќу, и возбудил подозрение.  €  лопнуло  все  из-за  одного
дурака! „а разве так возможно?
     - —то руки-то дрогнули? - подхватил ‡аметов,  -  нет,  это  возможно-с.
Ќет, это Я совершенно уверен, что это возможно. €ной раз не выдержишь.
     - ќтого-то?
     - Ђ вы, небось, выдержите?  Ќет,  Я  бы  не  выдержал!  ‡а  сто  рублей
награждениЯ идти на этакий ужас! €дти с фальшивым билетом -  куда  же?  -  в
банкирскую контору, где на этом собаку съели, - нет, Я бы сконфузилсЯ. Ђ  вы
не сконфузитесь?
     ђаскольникову ужасно вдруг захотелось  опЯть  "Язык  высунуть".  Ћзноб,
минутами, проходил по спине его.
     - џ бы не так сделал, - начал он издалека. - џ бы вот как стал  менЯть:
пересчитал бы первую тысЯчу, этак раза  четыре  со  всех  концов,  в  каждую
бумажку всматриваЯсь, и принЯлсЯ бы за другую тысЯчу; начал бы  ее  считать,
досчитал бы до средины, да и вынул бы какую-нибудь пЯтидесЯтирублевую, да на
свет, да переворотил бы ее и опЯть на свет - не фальшиваЯ ли?  "џ,  дескать,
боюсь: у менЯ родственница одна двадцать пЯть рублей таким  образом  намедни
потерЯла"; и историю бы тут рассказал. Ђ как стал бы третью тысЯчу считать -
нет, позвольте: Я, кажетсЯ, там, во второй  тысЯче,  седьмую  сотню  неверно
сосчитал, сомнение берет, да бросил бы третью, да опЯть за вторую, - да этак
бы все-то пЯть. Ђ как кончил бы, из пЯтой да из второй вынул бы по кредитке,
да опЯть на свет, да опЯть сомнительно, "перемените, пожалуйста",  -  да  до
седьмого поту конторщика бы довел, так что он менЯ как с рук-то сбыть уж  не
знал бы! Љончил бы все наконец, пошел, двери бы отворил - да нет,  извините,
опЯть воротилсЯ, спросить о чем-нибудь, объЯснение какое-нибудь получить,  -
вот Я бы как сделал!
     - ”у, какие вы страшные вещи говорите! -  сказал,  смеЯсь,  ‡аметов.  -
’олько все это один разговор, а на деле, наверно споткнулись бы. ’ут, Я  вам
скажу, по-моему, не только нам с вами, даже натертому,  отчаЯнному  человеку
за себЯ поручитьсЯ нельзЯ. „а чего ходить - вот  пример:  в  нашей-то  части
старуху убили. ‚едь уж, кажетсЯ, отчаЯннаЯ башка,  среди  бела  днЯ  на  все
риски рискнул, одним чудом спассЯ, - а руки-то все-таки дрогнули:  обокрасть
не сумел, не выдержал; по делу видно...
     ђаскольников как будто обиделсЯ.
     - ‚идно! Ђ  вот  поймайте-ка  его,  подите,  теперь!  -  вскрикнул  он,
злорадно подзадориваЯ ‡аметова.
     - —то ж, поймают.
     - Љто? ‚ы? ‚ам поймать? “прыгаетесь! ‚от ведь что у вас главное: тратит
ли человек деньги или нет? ’о денег не было, а тут вдруг тратить  начнет,  -
ну как же не он? ’ак вас вот этакий ребенок надует на этом, коли захочет!
     - ’о-то и есть что они все так делают, - отвечал  ‡аметов,  -  убьет-то
хитро, жизнь отваживает, а потом тотчас в кабаке и попалсЯ. Ќа трате-то их и
ловЯт. Ќе все же такие, как вы хитрецы. ‚ы бы в кабак не пошли, разумеетсЯ?
     ђаскольников нахмурил брови и пристально посмотрел на ‡аметова.
     - ‚ы, кажетсЯ, разлакомились и хотите узнать, как бы Я и тут  поступил?
- спросил он с неудовольствием.
     - •отелось бы, - твердо и серьезно ответил тот. ‘лишком что-то серьезно
стал он говорить и смотреть.
     - Ћчень?
     - Ћчень.
     - •орошо. џ вот бы как поступил,  -  начал  ђаскольников,  опЯть  вдруг
приближаЯ свое лицо к лицу ‡аметова, опЯть в упор смотрЯ на  него  и  говорЯ
опЯть шепотом, так что тот даже вздрогнул на  этот  раз.  -  џ  бы  вот  как
сделал: Я бы взЯл деньги и вещи и, как ушел бы  оттуда,  тотчас,  не  заходЯ
никуда, пошел бы куда-нибудь, где место глухое и только заборы одни, и почти
нет никого, - огород какой-нибудь или в этом роде. ЌаглЯдел  бы  Я  там  еще
прежде, на этом дворе, какой-нибудь такой камень, этак  в  пуд  или  полтора
весу, где-нибудь в углу, у забора, что  с  построениЯ  дома,  может,  лежит;
приподнЯл бы этот камень - под ним Ямка должна быть, - да в Ямку-то эту  все
бы вещи и деньги и сложил. ‘ложил бы да и навалил бы камнем, в том виде  как
он прежде лежал, придавил бы ногой, да и пошел бы прочь. „а год бы,  два  бы
не брал, три бы не брал, - ну, и ищите! Ѓыл, да весь вышел!
     - ‚ы сумасшедший, - выговорил почему-то ‡аметов тоже чуть не шепотом  и
почему-то отодвинулсЯ вдруг от ђаскольникова. “ того  засверкали  глаза;  он
ужасно побледнел; верхнЯЯ губа его дрогнула  и  запрыгала.  Ћн  склонилсЯ  к
‡аметову как можно ближе и стал шевелить губами, ничего  не  произносЯ;  так
длилось с полминуты; он знал, что делал, но не мог сдержать  себЯ.  ‘трашное
слово, как тогдашний запор в дверЯх, так и прыгало  на  его  губах:  вот-вот
сорветсЯ; вот-вот только спустить его, вот-вот только выговорить!
     - Ђ что, если это Я старуху и ‹изавету убил? - проговорил он вдруг и  -
опомнилсЯ.
     ‡аметов дико поглЯдел на  него  и  побледнел  как  скатерть.  ‹ицо  его
искривилось улыбкой.
     - „а разве это возможно? - проговорил он едва слышно.
     ђаскольников злобно взглЯнул на него.
     - Џризнайтесь, что вы поверили? „а? ‚едь да?
     - ‘овсем нет! ’еперь больше, чем когда-нибудь,  не  верю!  -  торопливо
сказал ‡аметов.
     - ЏопалсЯ наконец! Џоймали воробушка. ‘тало  быть,  верили  же  прежде,
когда теперь "больше, чем когданибудь, не верите"?
     - „а совсем же нет! - восклицал ‡аметов, видимо сконфуженный. - ќто  вы
длЯ того-то и пугали менЯ, чтоб к этому подвести?
     - ’ак не верите? Ђ об чем вы без менЯ  заговорили,  когда  Я  тогда  из
конторы вышел? Ђ зачем менЯ поручик Џорох допрашивал после обморока? ќй  ты,
- крикнул он половому, вставаЯ и взЯв фуражку, - сколько с менЯ?
     - ’ридцать копеек всего-с, - отвечал тот, подбегаЯ.
     - „а вот тебе еще двадцать  копеек  на  водку.  €шь  сколько  денег!  -
протЯнул он  ‡аметову  свою  дрожащую  руку  с  кредитками,  -  красненькие,
синенькие, двадцать пЯть рублей. Ћткудова? Ђ откудова платье новое  Явилось?
‚едь знаете же, что копейки не было! •озЯйку-то,  небось,  уж  опрашивали...
Ќу, довольно! Assez cause! „о свиданиЯ... приЯтнейшего!..
     Ћн вышел, весь дрожа от  какого-то  дикого  истерического  ощущениЯ,  в
котором между тем была часть нестерпимого наслаждениЯ,  -  впрочем  мрачный,
ужасно усталый. ‹ицо его было искривлено, как бы после  какого-то  припадка.
“томление его быстро увеличивалось. ‘илы его возбуждались и приходили теперь
вдруг, с первым толчком, с первым раздражающим ощущением, и  так  же  быстро
ослабевали, по мере того как ослабевало ощущение.
     Ђ ‡аметов, оставшись один, сидел еще долго на том же месте, в раздумье.
ђаскольников невзначай перевернул все его мысли насчет известного  пункта  и
окончательно установил его мнение.
     "€льЯ Џетрович - болван!" - решил он окончательно.
     ’олько что ђаскольников отворил дверь на улицу,  как  вдруг,  на  самом
крыльце, столкнулсЯ с входившим ђазумихиным. Ћба, даже за шаг еще, не видали
друг друга, так что почти головами столкнулись. Ќесколько времени обмеривали
они один другого взглЯдом. ђазумихин был в величайшем  изумлении,  но  вдруг
гнев, настоЯщий гнев, грозно засверкал в его глазах.
     - ’ак вот ты где! - крикнул он во все горло. - ‘ постели  сбежал!  Ђ  Я
его там под диваном даже искал! Ќа чердак  ведь  ходили!  Ќастасью  чуть  не
прибил за тебЯ... Ђ он вон где! ђодька! —то это значит? ѓовори  всю  правду!
ЏризнавайсЯ! ‘лышишь?
     - Ђ то значит, что вы все надоели мне смертельно, и Я хочу быть один, -
спокойно отвечал ђаскольников.
     - Ћдин? Љогда еще ходить не можешь, когда еще рожа как полотно  бледна,
и задыхаешьсЯ! „урак!.. —то ты в  "•рустальном  дворце"  делал?  ЏризнавайсЯ
немедленно!
     - Џусти! - сказал ђаскольников и хотел  пройти  мимо.  ќто  уже  вывело
ђазумихина из себЯ: он крепко схватил его за плечо.
     - Џусти? ’ы смеешь говорить: "пусти"? „а знаешь  ли,  что  Я  сейчас  с
тобой сделаю? ‚озьму в охапку, завЯжу узлом да и отнесу  под  мышкой  домой,
под замок!
     - ‘лушай, ђазумихин, - начал тихо  и  по-видимому  совершенно  спокойно
ђаскольников, - неужель ты не видишь, что Я не хочу твоих благодеЯний? € что
за охота благодетельствовать тем, которые... плюют  на  это?  ’ем,  наконец,
которым это серьезно тЯжело выносить? Ќу длЯ чего ты отыскал менЯ  в  начале
болезни? џ, может быть, очень был бы рад умереть? Ќу, неужели Я недостаточно
выказал тебе сегоднЯ, что ты менЯ мучаешь, что ты мне... надоел! Ћхота же  в
самом  деле  мучить  людей!  “верЯю  же  тебЯ,  что  все  это  мешает  моему
выздоровлению серьезно, потому что беспрерывно раздражает менЯ. ‚едь ушел же
давеча ‡осимов, чтобы не раздражать менЯ! Ћтстань же, ради  бога,  и  ты!  €
какое право, наконец, имеешь ты удерживать менЯ  силой?  „а  неужель  ты  не
видишь, что Я совершенно в  полном  уме  теперь  говорю?  —ем,  чем,  научи,
умолить  мне  тебЯ,  наконец,  чтобы  ты  не   приставал   ко   мне   и   не
благодетельствовал? Џусть Я неблагодарен, пусть Я низок, только отстаньте вы
все, ради бога, отстаньте! Ћтстаньте! Ћтстаньте!
     Ћн начал спокойно, заранее радуЯсь всему Яду, который готовилсЯ вылить,
а кончил в исступлении и задыхаЯсь, как давеча с ‹ужиным.
     ђазумихин постоЯл, подумал и выпустил его руку.
     - “бирайсЯ же к черту! - сказал он тихо и почти задумчиво.  -  ‘той!  -
заревел он внезапно, когда ђаскольников тронулсЯ  было  с  места,  -  слушай
менЯ. ЋбъЯвлЯю тебе, что все  вы,  до  единого  болтунишки  и  фанфаронишки!
‡аведетсЯ у вас страданьице - вы с ним как курица с Яйцом носитесь!  „аже  и
тут воруете чужих авторов. Ќи  признака  жизни  в  вас  самостоЯтельной!  €з
спермацетной мази вы сделаны, а вместо крови сыворотка! Ќикомуто из вас Я не
верю! Џервое дело у вас, во всех обстоЯтельствах - как  бы  на  человека  не
походить! ‘то-о-ой! -  крикнул  он  с  удвоенным  бешенством,  заметив,  что
ђаскольников опЯть трогаетсЯ уходить, - слушай до конца! ’ы знаешь,  у  менЯ
сегоднЯ собираютсЯ на новоселье, может быть уж и пришли  теперь,  да  Я  там
дЯдю оставил, - забегал сейчас, - принимать приходЯщих. ’ак вот, если бы  ты
не  был  дурак,  не  пошлый  дурак,  не  набитый   дурак,   не   перевод   с
иностранного... видишь, ђодЯ, Я сознаюсь, ты малый умный, но ты дурак! - так
вот, если б ты не был дурак, ты бы  лучше  ко  мне  зашел  сегоднЯ,  вечерок
посидеть, чем даром-то сапоги топтать. “ж вышел, так уж нечего делать!  џ  б
тебе кресла такие мЯгкие подкатил, у хозЯев есть...  —аишко,  компаниЯ...  Ђ
нет, - так и на кушетке уложу, - все-таки между нами полежишь...  €  ‡осимов
будет. ‡айдешь, что ли?
     - Ќет.
     - ‚р-р-решь! - нетерпеливо вскрикнул ђазумихин, - почему ты знаешь?  ’ы
не можешь отвечать за себЯ! „а и ничего ты в этом не понимаешь...  џ  тысЯчу
раз точно так же с людьми расплевывалсЯ и  опЯть  назад  прибегал...  ‘танет
стыдно - и воротишьсЯ к  человеку!  ’ак  помни  же,  дом  Џочинкова,  третий
этаж...
     - „а ведь этак вы себЯ, пожалуй, кому-нибудь бить  позволите,  господин
ђазумихин, из удовольствиЯ благодетельствовать.
     - Љого? ЊенЯ! ‡а одну фантазию нос отвинчу! „ом Џочинкова, нумер  сорок
семь, в квартире чиновника Ѓабушкина...
     - Ќе приду, ђазумихин - ђаскольников повернулсЯ и пошел прочь.
     - Ћб заклад, что придешь! - крикнул ему  вдогонку  ђазумихин.  -  €наче
ты... иначе знать тебЯ не хочу! Џостой, гей! ‡аметов там?
     - ’ам.
     - ‚идел?
     - ‚идел.
     - € говорил?
     - ѓоворил.
     - Ћб чем? Ќу, да черт с тобой, пожалуй, не сказывай.  Џочинкова,  сорок
семь, Ѓабушкина, помни!
     ђаскольников дошел до ‘адовой и повернул за угол. ђазумихин смотрел ему
вслед, задумавшись. Ќаконец, махнув рукой, вошел в дом,  но  остановилсЯ  на
средине лестницы.
     "—ерт возьми! - продолжал он, почти вслух, - говорит со смыслом, а  как
будто... ‚едь и Я дурак! „а  разве  помешанные  не  говорЯт  со  смыслом?  Ђ
‡осимов-то, показалось мне, этого-то и побаиваетсЯ! - Ћн стукнул пальцем  по
лбу.  -  Ќу  что,  если...  ну  как  его  одного  теперь  пускать?  Џожалуй,
утопитсЯ... ќх, маху Я  дал!  ЌельзЯ!"  €  он  побежал  назад,  вдогонку  за
ђаскольниковым, но уж след простыл. Ћн плюнул и скорыми шагами  воротилсЯ  в
"•рустальный дворец" допросить поскорее ‡аметова.
     ђаскольников прошел прЯмо на -ский мост,  стал  на  средине,  у  перил,
облокотилсЯ на них обоими локтЯми и принЯлсЯ глЯдеть  вдоль.  Џростившись  с
ђазумихиным, он до того ослабел, что  едва  добралсЯ  сюда.  …му  захотелось
где-нибудь сесть или лечь,  на  улице.  ‘клонившись  над  водою,  машинально
смотрел он на последний, розовый отблеск заката, на рЯд домов,  темневших  в
сгущавшихсЯ сумерках, на одно отдаленное окошко, где-то в мансарде, по левой
набережной, блиставшее, точно в  пламени,  от  последнего  солнечного  луча,
ударившего в него на мгновение, на темневшую воду  канавы  и,  казалось,  со
вниманием всматривалсЯ в эту воду. Ќаконец в глазах его завертелись какие-то
красные круги, дома  заходили,  прохожие,  набережные,  экипажи  -  все  это
завертелось и заплЯсало кругом. ‚друг он  вздрогнул,  может  быть  спасенный
вновь от обморока одним диким и безобразным видением. Ћн  почувствовал,  что
кто-то стал подле него, справа, рЯдом;  он  взглЯнул  -  и  увидел  женщину,
высокую, с платком на голове, с желтым, продолговатым,  испитым  лицом  и  с
красноватыми впавшими глазами. Ћна глЯдела  на  него  прЯмо,  но,  очевидно,
ничего не видела и никого не различала. ‚друг она облокотилась правою  рукой
о перила, поднЯла правую ногу и замахнула ее  за  решетку,  затем  левую,  и
бросилась в канаву. ѓрЯзнаЯ вода раздалась, поглотила на  мгновение  жертву,
но через минуту утопленница всплыла, и ее  тихо  понесло  вниз  по  течению,
головой и ногами в воде, спиной поверх, со сбившеюсЯ и вспухшею  над  водой,
как подушка, юбкой.
     - “топилась! “топилась! - кричали десЯтки голосов; люди сбегались,  обе
набережные унизывались зрителЯми, на мосту, кругом ђаскольникова,  столпилсЯ
народ, напираЯ и придавливаЯ его сзади.
     - Ѓатюшки, да ведь это наша Ђфросиньюшка! - послышалсЯ где-то  недалеко
плачевный женский крик. - Ѓатюшки, спасите! Ћтцы родные, вытащите!
     - ‹одку! ‹одку! - кричали в толпе.
     Ќо лодки было уж не  надо:  городовой  сбежал  по  ступенькам  схода  к
канаве, сбросил с себЯ шинель, сапоги и кинулсЯ в воду. ђаботы было немного:
утопленницу несло водой в двух шагах от  схода,  он  схватил  ее  за  одежду
правою рукою, левою успел схватитьсЯ за шест, который протЯнул ему  товарищ,
и тотчас же утопленница была вытащена. …е положили на гранитные плиты схода.
Ћна очнулась скоро, приподнЯлась и  стала  чихать  и  фыркать,  бессмысленно
обтираЯ мокрое платье руками. Ћна ничего не говорила.
     - „о чертиков допилась, батюшки, до чертиков,  -  выл  тот  же  женский
голос, уже подле Ђфросиньюшки, - анамнЯсь удавитьсЯ тоже хотела,  с  веревки
снЯли. Џошла Я теперь в лавочку, девчоночку при ней глЯдеть оставила,  -  ан
вот и грех вышел! Њещаночка, батюшка, наша мещаночка,  подле  живем,  второй
дом с краю, вот тут...
     Ќарод расходилсЯ,  полицейские  возились  еще  с  утопленницей,  кто-то
крикнул про контору... ђаскольников смотрел  на  все  с  странным  ощущением
равнодушиЯ и безучастиЯ. …му  стало  противно.  "Ќет,  гадко...  вода...  не
стоит, - бормотал он про себЯ. - Ќичего не будет, - прибавил  он,  -  нечего
ждать. —то это, контора... Ђ зачем ‡аметов не в конторе? Љонтора  в  десЯтом
часу отперта..." Ћн оборотилсЯ спиной к перилам и поглЯдел кругом себЯ.
     "Ќу так что ж! € пожалуй!" - проговорил он решительно, двинулсЯ с моста
и направилсЯ в ту сторону, где была контора. ‘ердце его было пусто и  глухо.
Њыслить он не хотел. „аже тоска прошла, ни следа давешней энергии, когда  он
из дому вышел, с тем, "чтобы все кончить!" ЏолнаЯ апатиЯ заступила ее место.
     "—то ж, это исход! - думал он, тихо и вЯло идЯ по набережной канавы.  -
‚се-таки кончу, потому что хочу... €сход ли,  однако?  Ђ  все  равно!  Ђршин
пространства будет, - хе! Љакой, однако же, конец! Ќеужели конец? ‘кажу Я им
иль не скажу? ќ... черт! „а и устал Я: где-нибудь лечь или  сесть  поскорей!
‚сего стыднее, что очень уж глупо. „а и наплевать на это. ”у, какие глупости
в голову приходЯт..."
     ‚ контору надо было идти все прЯмо и при втором повороте  взЯть  влево:
она была тут в двух шагах. Ќо, дойдЯ до первого  поворота,  он  остановилсЯ,
подумал, поворотил в переулок и пошел обходом,  через  две  улицы,  -  может
быть, безо всЯкой цели, а может быть, чтобы  хоть  минуту  еще  протЯнуть  и
выиграть времЯ. Ћн шел и смотрел в землю. ‚друг, как будто  кто  шепнул  ему
что-то на ухо. Ћн поднЯл голову и увидал, что стоит у  того  дома,  у  самых
ворот. ‘ того вечера он здесь не был и мимо не проходил.
     Ќеотразимое и необъЯснимое желание повлекло его. Ћн вошел в дом, прошел
всю подворотню, потом в первый вход справа и стал  подниматьсЯ  по  знакомой
лестнице, в четвертый этаж. Ќа узенькой и крутой лестнице было очень  темно.
Ћн останавливалсЯ на каждой  площадке  и  осматривалсЯ  с  любопытством.  Ќа
площадке первого этажа в окне была совсем выставлена рама: "ќтого  тогда  не
было", подумал он. ‚от и квартира второго этажа, где  работали  Ќиколашка  и
Њитька: "‡аперта; и дверь окрашена заново; отдаетсЯ, значит, внаем".  ‚от  и
третий этаж... и четвертый... "‡десь!" Ќедоумение взЯло  его:  дверь  в  эту
квартиру была отворена настежь, там были люди, слышны были голоса; он  этого
никак не ожидал. Џоколебавшись немного, он поднЯлсЯ по последним  ступенькам
и вошел в квартиру.
     …е тоже отделывали заново; в ней были  работники;  это  его  как  будто
поразило. …му представлЯлось почему-то, что он все встретит  точно  так  же,
как оставил тогда, даже, может быть трупы  на  тех  же  местах  на  полу.  Ђ
теперь: голые стены, никакой мебели; странно как-то! Ћн прошел к окну и  сел
на подоконник.
     ‚сего было двое работников, оба молодые парнЯ, один постарше, а  другой
гораздо моложе. Ћни  оклеивали  стены  новыми  обоЯми,  белыми,  с  лиловыми
цветочками, вместо прежних желтых, истрепанных и истасканных.  ђаскольникову
это почему-то ужасно не понравилось; он смотрел на эти новые обои враждебно,
точно жаль было, что все так изменили.
     ђаботники, очевидно,  замешкались  и  теперь  наскоро  свертывали  свою
бумагу и собирались домой. ЏоЯвление ђаскольникова почти не обратило на себЯ
их вниманиЯ. Ћни о чем-то разговаривали. ђаскольников скрестил руки  и  стал
вслушиватьсЯ.
     - Џриходит она, этта, ко мне поутру,  -  говорил  старший  младшему,  -
раным-ранешенько,  всЯ  разодетаЯ.  "€   что   ты,   говорю,   передо   мной
лимонничаешь, чего ты передо мной,  говорю,  апельсинничаешь?"  -  "џ  хочу,
говорит, ’ит ‚асильевич, отныне, впредь в полной вашей воле  состоЯть".  ’ак
вот оно как! Ђ уж как разодета: журнал, просто журнал!
     - Ђ что это, дЯдьшка, журнал? - спросил молодой. Ћн, очевидно, поучалсЯ
у "дЯдьшки".
     - Ђ журнал, это есть, братец ты мой, такие картинки, крашеные,  и  идут
они сюда к здешним портным каждую субботу, по почте, из-за границы, с тем то
есть, как кому одеватьсЯ, как мужскому, равномерно и женскому полу. ђисунок,
значит. Њужской пол все больше в бекешах пишетсЯ, а уж по женскому отделению
такие, брат, суфлеры, что отдай ты мне все, да и мало!
     - € чего-чего в ефтом Џитере нет! - с  увлечением  крикнул  младший,  -
окромЯ отца-матери, все есть!
     - ЋкромЯ ефтова, братец ты мой, все находитсЯ, - наставительно  порешил
старший.
     ђаскольников встал и пошел в другую комнату, где прежде стоЯли  укладка
и комод; комната показалась ему ужасно маленькою без мебели. Ћбои  были  все
те же; в углу на обоЯх  резко  обозначено  было  место,  где  стоЯл  киот  с
образами. Ћн поглЯдел и воротилсЯ на свое окошко.  ‘тарший  работник  искоса
приглЯдывалсЯ.
     - ‚ам чего-с? - спросил он вдруг, обращаЯсь к нему.
     ‚место ответа ђаскольников встал, вышел в сени, взЯлсЯ за колокольчик и
дернул. ’от же колокольчик, тот же жестЯной звук! Ћн дернул  второй,  третий
раз; он вслушивалсЯ и припоминал. Џрежнее, мучительно-страшное,  безобразное
ощущение начинало все Ярче и живее припоминатьсЯ ему, он вздрагивал с каждым
ударом, и ему все приЯтнее и приЯтнее становилось.
     - „а что те надо?  Љто  таков?  -  крикнул  работник,  выходЯ  к  нему.
ђаскольников вошел опЯть в дверь.
     - Љвартиру хочу нанЯть, - сказал он, - осматриваю.
     - ”атеру по ночам не нанимают; а  к  тому  же  вы  должны  с  дворником
прийти.
     - Џол-то вымыли; красить будут? - продолжал  ђаскольников.  -  Љрови-то
нет?
     - Љакой крови?
     - Ђ старуху-то вот убили с сестрой. ’ут целаЯ лужа была.
     - „а что ты за человек? - крикнул в беспокойстве работник.
     - џ?
     - „а.
     - Ђ тебе хочетсЯ знать?.. Џойдем в контору, там скажу.
     ђаботники с недоумением посмотрели на него.
     - Ќам выходить пора-с, замешкали. €дем, Ђлешка. ‡апирать надо, - сказал
старший работник.
     - Ќу,  пойдем!  -  отвечал  ђаскольников  равнодушно  и  вышел  вперед,
медленно спускаЯсь с лестницы. - ќй,  дворник!  -  крикнул  он,  выходЯ  под
ворота.
     Ќесколько людей стоЯло при  самом  входе  в  дом  с  улицы,  глазеЯ  на
прохожих: оба дворника, баба, мещанин в халате и  еще  кто-то.  ђаскольников
пошел прЯмо к ним.
     - —его вам? - отозвалсЯ один из дворников.
     - ‚ контору ходил?
     - ‘ейчас был. ‚ам чего?
     - ’ам сидЯт?
     - ‘идЯт.
     - € помощник там?
     - Ѓыл времЯ. —его вам?
     ђаскольников не отвечал и стал с ним рЯдом, задумавшись.
     - ”атеру смотреть приходил, - сказал, подходЯ, старший работник.
     - Љакую фатеру?
     - Ђ где работаем. "‡ачем, дескать кровь отмыли? ’ут, говорит,  убивство
случилось, а Я пришел нанимать". €  в  колокольчик  стал  звонить,  мало  не
оборвал. Ђ пойдем, говорит в контору, там все докажу. ЌавЯзалсЯ.
     „ворник с недоумением и нахмурЯсь разглЯдывал ђаскольникова.
     - „а вы кто таков? - крикнул он погрознее.
     - џ ђодион ђоманович ђаскольников, бывший студент, а живу в доме  илЯ,
здесь в переулке, отсюда недалеко, в квартире нумер четырнадцать. “ дворника
спроси... менЯ знает. - ђаскольников проговорил  все  это  как-то  лениво  и
задумчиво, не оборачиваЯсь и пристально смотрЯ на потемневшую улицу.
     - „а зачем в фатеру-то приходили?
     - ‘мотреть.
     - —его там смотреть?
     - Ђ вот взЯть да свести в контору? - ввЯзалсЯ вдруг мещанин и замолчал.
     ђаскольников через плечо скосил на него глаза, посмотрел внимательно  и
сказал так же тихо и лениво:
     - Џойдем!
     - „а и свести! - подхватил ободрившийсЯ мещанин.  -  ‡ачем  он  об  том
доходил, у него что на уме, а?
     - ЏьЯн, не пьЯн, а бог их знает, - пробормотал работник.
     - „а вам чего? - крикнул опЯть дворник, начинавший серьезно  сердитьсЯ,
- ты чего пристал?
     - ‘трусил в контору-то? - с насмешкой проговорил ему ђаскольников.
     - —его струсил? ’ы чего пристал?
     - ‚ыжига! - крикнула баба.
     - „а чего с ним толковать, - крикнул другой дворник, огромный мужик,  в
армЯке на распашку и с ключами за поЯсом. - Џшол!.. € впрЯмь выжига... Џшол!
     €, схватив  за  плечо  ђаскольникова,  он  бросил  его  на  улицу.  ’от
кувыркнулсЯ было, но не упал, выправилсЯ, молча посмотрел на всех зрителей и
пошел далее.
     - —уден человек, - проговорил работник.
     - —уден нынче стал народ, - сказала баба.
     - Ђ все бы свести в контору, - прибавил мещанин.
     - Ќечего свЯзыватьсЯ, - решил большой дворник. - Љак есть  выжига!  ‘ам
на то лезет, известно, а свЯжись, не развЯжешьсЯ... ‡наем!
     "’ак идти, что ли, или нет",  думал  ђаскольников,  остановЯсь  посреди
мостовой на перекрестке и осматриваЯсь кругом, как будто ожидаЯ  от  кого-то
последнего слова. Ќо ничто не отозвалось ниоткуда; все было глухо и  мертво,
как камни, по которым он ступал, длЯ него мертво, длЯ него одного...  ‚друг,
далеко, шагов за двести от него,  в  конце  улицы,  в  сгущавшейсЯ  темноте,
различил он толпу, говор, крики...  ‘реди  толпы  стоЯл  какой-то  экипаж...
‡амелькал среди улицы огонек. "—то такое?" ђаскольников поворотил  вправо  и
пошел на толпу. Ћн точно цеплЯлсЯ за все и холодно усмехнулсЯ, подумав  это,
потому что уж наверно решил про  контору  и  твердо  знал,  что  сейчас  все
кончитсЯ.

        VII

     Џосреди улицы стоЯла колЯска, щегольскаЯ и барскаЯ,  запрЯженнаЯ  парой
горЯчих серый лошадей; седоков не было, и сам кучер, слезши с  козел,  стоЯл
подле; лошадей держали под уздцы. Љругом теснилось множество народу, впереди
всех полицейские. “ одного из них был в руках зажженный фонарик, которым он,
нагибаЯсь, освещал что-то на мостовой, у самых колес. ‚се говорили, кричали,
ахали; кучер казалсЯ в недоумении и изредка повторЯл:
     - ќкой грех! ѓосподи, грех-то какой!
     ђаскольников протеснилсЯ, по возможности, и увидал наконец предмет всей
этой суеты и любопытства. Ќа земле лежал только  что  раздавленный  лошадьми
человек, без чувств по-видимому,  очень  худо  одетый,  но  в  "благородном"
платье, весь в крови. ‘ лица, с головы текла кровь; лицо  было  все  избито,
ободрано, исковеркано. ‚идно было, что раздавили не на шутку.
     - Ѓатюшки! - причитал кучер, - как тут усмотреть! Љоли б Я гнал  али  б
не кричал ему, а то ехал не поспешно, равномерно. ‚се видели: люди ложь, и Я
то ж. ЏьЯный свечки не поставит - известно!..  ‚ижу  его,  улицу  переходит,
шатаетсЯ, чуть не валитсЯ, - крикнул одноважды, да в другой, да в третий, да
и придержал лошадей; а он прЯмехонько им под ноги так и пал! “ж нарочно, что
ль, он, ал уж очень был нетверез... ‹ошади-то молодые, пужливые, -  дернули,
а он вскричал - они пуще... вот и беда.
     - ќто так как есть! - раздалсЯ чей-то свидетельский отзыв в толпе.
     - Љричал-то он, это правда, три раза ему прокричал, - отозвалсЯ  другой
голос.
     - ‚ акурат три раза, все слышали! - крикнул третий.
     ‚прочем, кучер был не очень уныл и  испуган.  ‚идно  было,  что  экипаж
принадлежал богатому и значительному владельцу,  ожидавшему  где-нибудь  его
прибытиЯ; полицейские,  уж  конечно,  немало  заботились,  как  уладить  это
последнее обстоЯтельство. ђаздавленного предстоЯло  прибрать  в  часть  и  в
больницу. Ќикто не знал его имени.
     Њежду тем ђаскольников протиснулсЯ и нагнулсЯ еще ближе. ‚друг  фонарик
Ярко осветил лицо несчастного; он узнал его.
     - џ его знаю, знаю! - закричал он, протискиваЯсь совсем вперед,  -  это
чиновник, отставной, титулЯрный советник, Њармеладов! Ћн здесь живет, подле,
в доме ЉозелЯ... „октора поскорее! џ заплачу, вот! - Ћн вытащил  из  кармана
деньги и показывал полицейскому. Ћн был в удивительном волнении.
     Џолицейские были довольны, что узнали, кто  раздавленный.  ђаскольников
назвал и себЯ, дал свой адрес и всеми силами, как будто дело  шло  о  родном
отце,  уговаривал  перенести  поскорее  бесчувственного  Њармеладова  в  его
квартиру.
     - ‚от тут, через  три  дома,  -  хлопотал  он,  -  дом  ЉозелЯ,  немца,
богатого... Ћн теперь, верно, пьЯный, домой пробиралсЯ.  џ  его  знаю...  Ћн
пьЯница... ’ам у него семейство, жена, дети, дочь  одна  есть.  Џока  еще  в
больницу тащить, а тут, верно, в доме же доктор есть! џ заплачу,  заплачу!..
‚се-таки уход будет свой, помогут сейчас, а то он умрет до больницы-то...
     Ћн даже успел сунуть неприметно в руку; дело,  впрочем,  было  Ясное  и
законное, и во всЯком случае тут помощь ближе была. ђаздавленного поднЯли  и
понесли; нашлись помощники. „ом ЉозелЯ был шагах  в  тридцати.  ђаскольников
шел сзади, осторожно поддерживал голову и показывал дорогу.
     - ‘юда, сюда! Ќа лестницу надо вверх головой  вносить;  оборачивайте...
вот так! џ заплачу, Я поблагодарю, - бормотал он.
     Љатерина €вановна, как и всегда, чуть только выпадала свободнаЯ минута,
тотчас же принималась ходить взад и вперед по своей  маленькой  комнате,  от
окна до печки и обратно, плотно скрестив руки на груди, говорЯ сама с  собой
и кашлЯЯ. ‚ последнее времЯ она стала все  чаще  и  больше  разговаривать  с
своею старшею девочкой, десЯтилетнею Џоленькой, котораЯ хотЯ и  многого  еще
не понимала, но зато очень хорошо понЯла, что нужна матери, и потому  всегда
следила за ней своими большими умными глазками и всеми силами хитрила, чтобы
представитсЯ все понимающею. ‚ этот раз Џоленька раздевала маленького брата,
которому весь день нездоровилось, чтоб уложить его спать. ‚  ожидании,  пока
ему переменЯт рубашку, которую предстоЯло ночью же вымыть, мальчик сидел  на
стуле молча, с серьезною миной, прЯмо  и  недвижимо,  с  протЯнутыми  вперед
ножками, плотно вместе сжатыми, пЯточками к публике,  а  носками  врозь.  Ћн
слушал, что говорила мамаша с сестрицей, надув губки, выпучив  глазки  и  не
шевелЯсь, точь-в-точь как обыкновенно  должны  сидеть  все  умные  мальчики,
когда их раздевают, чтоб идти спать. …ще меньше его девочка,  в  совершенных
лохмотьЯх, стоЯла у ширм и ждала  своей  очереди.  „верь  на  лестницу  была
отворена, чтобы хоть  сколько-нибудь  защититьсЯ  от  волн  табачного  дыма,
врывавшихсЯ из других комнат и поминутно  заставлЯвших  долго  и  мучительно
кашлЯть бедную чахоточную. Љатерина €вановна как будто еще больше похудела в
эту неделю, и красные пЯтна на щеках ее горели еще Ярче, чем прежде.
     - ’ы не поверишь, ты и вообразить себе не можешь, Џоленька, -  говорила
она, ходЯ по комнате, - до какой степени мы весело и пышно  жили  в  доме  у
папеньки и как этот пьЯница погубил менЯ и  вас  всех  погубит!  Џапаша  был
статский полковник и уже почти губернатор; ему только оставалсЯ  всего  один
какой-нибудь шаг, так что все к нему ездили и говорили: "Њы  вас  уж  так  и
считаем, €ван Њихайлыч, за нашего губернатора". Љогда Я... кхе!  когда  Я...
кхе-кхе-кхе... о, треклЯтаЯ жизнь! - вскрикнула она,  отхаркиваЯ  мокроту  и
схватившись за грудь,  -  когда  Я...  ах,  когда  на  последнем  бале...  у
предводителЯ... менЯ увидала кнЯгинЯ  ЃезземельнаЯ,  -  котораЯ  менЯ  потом
благословлЯла, когда  Я  выходила  за  твоего  папашу,  ЏолЯ,  -  то  тотчас
спросила: "Ќе та  ли  это  милаЯ  девица,  котораЯ  с  шалью  танцевала  при
выпуске?"... (Џрореху-то зашить надо; вот взЯла  бы  иглу  да  сейчас  бы  и
заштопала, как Я тебЯ учила, а то завтра...  кхе!  завтра...  кхе-кхе-кхе!..
пуще разо-рвет! - крикнула она надрываЯсь)...  -  ’огда  еще  из  Џетербурга
только что приехал  камер-юнкер  кнЯзь  ™егольской...  протанцевал  со  мной
мазурку и на другой же  день  хотел  приехать  с  предложением;  но  Я  сама
отблагодарила в лестных выражениЯх и сказала,  что  сердце  мое  принадлежит
давно другому. ќтот другой был твой отец, ЏолЯ; папенька ужасно  сердилсЯ...
Ђ вода готова? Ќу, давай рубашечку; а чулочки?.. ‹ида, -  обратилась  она  к
маленькой дочери, - ты уж так, без рубашки, эту ночь поспи; как-нибудь... да
чулочки выложи подле... ‡аодно вымыть... —то этот лохмотник нейдет, пьЯница!
ђубашку заносил, как обтирку какую-нибудь, изорвал всю... ‚се бы уж  заодно,
чтобы срЯду двух ночей не мучитьсЯ!  ѓосподи!  Љхе-кхе-кхе-кхе!  ЋпЯть!  —то
это? - вскрикнула она, взглЯнув на толпу в сенЯх и на людей,  протеснЯвшихсЯ
с какою-то ношей в ее комнату. - —то это? —то это несут? ѓосподи!
     - Људа ж тут положить? - спрашивал  полицейский,  осматриваЯсь  кругом,
когда уже втащили в комнату окровавленного и бесчувственного Њармеладова.
     - Ќа диван! Љладите прЯмо на  диван,  вот  сюда  головой,  -  показывал
ђаскольников.
     - ђаздавили на улице! ЏьЯного! - крикнул кто-то из сеней.
     Љатерина  €вановна  стоЯла  всЯ   бледнаЯ   и   трудно   дышала.   „ети
перепугались. ЊаленькаЯ ‹идочка вскрикнула, бросилась к Џоленьке,  обхватила
ее и всЯ затрЯслась.
     “ложив Њармеладова, ђаскольников бросилсЯ к Љатерине €вановне:
     - ђади бога, успокойтесь не пугайтесь! - говорил он  скороговоркой,  он
переходил улицу, его раздавила колЯска, не беспокойтесь, он очнетсЯ, Я велел
сюда нести... Я у вас был, помните... Ћн очнетсЯ, Я заплачу!
     - „обилсЯ! - отчаЯнно вскрикнула Љатерина €вановна и бросилась к мужу.
     ђаскольников скоро заметил, что эта женщина не из тех,  которые  тотчас
же падают в обмороки. Њигом под головою  несчастного  очутилась  подушка,  о
которой никто  еще  не  подумал;  Љатерина  €вановна  стала  раздевать  его,
осматривать, суетилась и не терЯлась,  забыв  о  себе  самой,  закусив  свои
дрожавшие губы и подавлЯЯ крики, готовые вырватьсЯ из груди.
     ђаскольников уговорил меж тем кого-то сбегать за доктором. „октор,  как
оказалось, жил через дом.
     -  џ  послал  за  доктором,  -  твердил  он  Љатерине  €вановне,  -  не
беспокойтесь, Я  заплачу.  Ќет  ли  воды?..  €  дайте  салфетку,  полотенце,
что-нибудь, поскорее; неизвестно еще, как он ранен... Ћн ранен, а  не  убит,
будьте уверены... —то скажет доктор!
     Љатерина €вановна бросилась к окну; там, на продавленном стуле, в углу,
установлен был большой глинЯный таз  с  водой,  приготовленный  длЯ  ночного
мытьЯ детского и мужниного  бельЯ.  ќто  ночное  мытье  производилось  самою
Љатериной €вановной, собственноручно, по крайней мере два раза в  неделю,  а
иногда и чаще, ибо дошли до того, что переменного бельЯ уже совсем почти  не
было, и было у каждого  члена  семейства  по  одному  только  экземплЯру,  а
Љатери