нно  во   всех
катастрофах и несчастиЯх, особенно  ужасных,  внезапных  и  эксцентрических;
даже мать выкушала две чашечки, конечно после чрезвычайных  просьб  и  почти
насилиЯ. Ђ между тем, искренно говорю, никогда Я не видел более жестокого  и
прЯмого горЯ, как смотрЯ на эту несчастную. Џосле первых взрывов  рыданий  и
истерики она даже с охотой начала говорить, и рассказ ее Я  выслушал  жадно.
…сть несчастные, особенно из женщин, которым даже необходимо дать как  можно
больше говорить в таких случаЯх. Љроме того, есть  характеры,  так  сказать,
слишком уж  обшарканные  горем,  долго  всю  жизнь  терпевшие,  претерпевшие
чрезвычайно много и большого горЯ, и постоЯнного по мелочам и которых  ничем
уже не удивишь, никакими внезапными катастрофами и,  главное,  которые  даже
перед гробом любимейшего существа не забудут  ни  единого  из  столь  дорого
доставшихсЯ правил искательного обхождениЯ с людьми. € Я не осуждаю; тут  не
пошлость эгоизма и  не  грубость  развитиЯ;  в  этих  сердцах,  может  быть,
найдетсЯ даже больше  золота,  чем  у  благороднейших  на  вид  героинь,  но
привычка долгого принижениЯ, инстинкт самосохранениЯ, долгаЯ запуганность  и
придавленность берут наконец свое. ЃеднаЯ самоубийца не походила в  этом  на
маменьку. ‹ицом, впрочем, обе были, кажетсЯ, одна  на  другую  похожи,  хотЯ
покойница положительно была недурна собой. Њать же была еще не очень  стараЯ
женщина, лет под пЯтьдесЯт всего, такаЯ  же  белокураЯ,  но  с  ввалившимисЯ
глазами и щеками и с желтыми, большими и неровными зубами. „а и  все  в  ней
отзывалось какой-то желтизной: кожа на лице и руках походила  на  пергамент;
темненькое платье ее от ветхости тоже совсем пожелтело, а  один  ноготь,  на
указательном пальце правой руки, не знаю почему, был залеплен желтым  воском
тщательно и аккуратно.
     ђассказ бедной женщины был в иных местах и бессвЯзен. ђасскажу, как сам
понЯл и что сам запомнил.

        V.
     Ћни приехали из Њосквы. Ћна уже давно  вдовеет,  "однако  же  надворнаЯ
советница", муж служил, ничего почти  не  оставил,  "кроме  двухсот  рублей,
однако, пенсиону. Ќу что двести рублей?" ‚зрастила, однако же, Ћлю и обучила
в гимназии... "€ ведь как училась-то, как  училась;  серебрЯную  медаль  при
выпуске получила..." (’ут, разумеетсЯ, долгие слезы.) Ѓыл у  покойника  мужа
потерЯн на одном здешнем петербургском купце капитал, почти в четыре тысЯчи.
‚друг этот купец опЯть разбогател, "у менЯ  документы,  стала  советоватьсЯ,
говорЯт:  ищите,  непременно  все  получите..."  "џ  и  начала,  купец  стал
соглашатьсЯ; поезжайте, говорЯт мне, сами. ‘обрались  мы  с  Ћлей,  приехали
тому назад уже месЯц. ‘редства у нас какие; взЯли мы  эту  комнатку,  потому
что самаЯ маленькаЯ из всех, да и в честном, сами видим,  доме,  а  это  нам
пуще всего: женщины мы неопытные, всЯкий-то нас обидит. Ќу,  вам  внесли  за
один месЯц, туда-сюда, Џетербург-от кусаетсЯ, отказываетсЯ совсем наш купец.
"‡нать вас не знаю, ведать не ведаю", а документ у менЯ неисправен, сама это
понимаю. ‚от и советуют мне: сходите к знаменитому адвокату; он  профессором
был, не просто адвокат, а юрист, так чтоб уж он наверно сказал, что  делать.
Џонесла Я к нему последние пЯтнадцать рублей; вышел  адвокат  и  трех  минут
менЯ не слушал: "‚ижу, говорит,  знаю,  говорит,  захочет,  говорит,  отдаст
купец, не захочет - не отдаст, а дело начнете -  сами  приплатитьсЯ  можете,
всего лучше  помиритесь".  …ще  из  …вангелиЯ  тут  же  пошутил:  "Њиритесь,
говорит, пока на пути, дондеже не заплатите последний кодрант", -  провожает
менЯ, смеетсЯ. Џропали мои пЯтнадцать рублей!  Џрихожу  к  Ћле,  сидим  друг
против дружки, заплакала Я. Ћна не плачет, гордаЯ такаЯ сидит,  негодует.  €
все-то она у менЯ такаЯ была, во всю жизнь, даже  маленькаЯ,  никогда-то  не
охала, никогда-то не плакала,  а  сидит,  грозно  смотрит,  даже  мне  жутко
смотреть на нее. € верите ли тому: боЯлась Я ее, совсем-таки боЯлась,  давно
боЯлась; и хочу иной раз заныть, да не смею при ней. ‘ходила  Я  к  купцу  в
последний раз, расплакалась у него вволю: "•орошо, говорит",  -  не  слушает
даже. Њеж тем, признатьсЯ вам должна, так  как  мы  на  долгое-то  времЯ  не
рассчитывали, то давно уж без денег сидим. ‘тала Я из  платьишка  помаленьку
таскать: что заложим, тем и живем. ‚се-то с себЯ  заложили;  стала  она  мне
свое последнее бельишко отдавать, и заплакала Я тут горькой слезой.  ’опнула
она ногой, вскочила, побежала сама к купцу.  ‚довец  он;  поговорил  с  ней:
"Џриходите, говорит, послезавтра в пЯть часов, может, что и  скажу".  Џришла
она, повеселела: "‚от, говорит, может, что и скажет". Ќу, рада и Я, а только
как-то на сердце у менЯ захолохнуло: что-то, думаю, будет,  а  расспрашивать
ее не смею. Џослезавтра возвращаетсЯ она  от  купца,  бледнаЯ,  дрожит  всЯ,
бросилась на кровать - понЯла Я все и  спрашивать  не  смею.  —то  ж  бы  вы
думали: вынес он ей, разбойник, пЯтнадцать рублей, а коли, "говорит,  полную
честность встречу, то сорок рублев и еще донесу". ’ак и сказал ей  в  глаза,
не постыдилсЯ. Љинулась она тут, рассказывала мне, на него, да  отпихнул  он
ее и в другой комнате даже на замок от нее затворилсЯ.  Ђ  меж  тем  у  нас,
признаюсь вам по истинной совести, почти кушать нечего. ‘несли мы куцавейку,
на  заЯчьем  меху  была,  продали,  пошла  она  в  газету   и   вот   тут-то
публиковалась: приготовлЯет, дескать, изо всех наук и из  арифметики:  "•оть
по тридцати копеек, говорит, будут платить". € стала Я на нее, матушка,  под
самый конец даже ужасатьсЯ: ничего-то она не говорит со мной, сидит по целым
часам у окна, смотрит на крышу дома напротив  да  вдруг  крикнет:  "•оть  бы
белье стирать, хоть бы землю  копать!"  -  только  одно  слово  какое-нибудь
этакое и крикнет, топнет ногою. € никого-то  у  нас  здесь  знакомых  таких,
пойти совсем не к кому: "—то с нами будет? -  думаю".  Ђ  с  ней  все  боюсь
говорить. ‘пит это она однажды днем, проснулась, открыла глаза,  смотрит  на
менЯ; Я сижу на сундуке, тоже смотрю на нее; встала она  молча,  подошла  ко
мне, обнЯла менЯ крепко-крепко, и вот тут мы обе не  утерпели  и  заплакали,
сидим и плачем и друг дружку из рук не выпускаем. ‚ первый  раз  так  с  нею
было во всю ее жизнь. ’олько этак мы друг с дружкой сидим, а  ваша  ЌастасьЯ
входит и говорит: "ЉакаЯ-то вас там барынЯ спрашивает, осведомлЯетсЯ". ‚сего
это четыре днЯ тому назад было. ‚ходит барынЯ: видим, одета уж очень хорошо,
говорит-то хоть и по-русски, но немецкого как будто выговору: "‚ы,  говорит,
публиковались в газете, что уроки даете?"  ’ак  мы  ей  обрадовались  тогда,
посадили ее, смеетсЯ так она ласково: "Ќе ко мне, говорит,  а  у  племЯнницы
моей дети маленькие; коли угодно, пожалуйте к нам, там и сговоримсЯ".  Ђдрес
дала, у ‚ознесенского моста, номер такой-то и квартира номер такой-то. “шла.
Ћтправилась Ћлечка, в тот же день побежала, что ж - возвратилась  через  два
часа, истерика с ней,  бьетсЯ.  ђассказала  потом:  "‘прашиваю,  говорит,  у
дворника: где квартира номер такой-то?"  „ворник,  говорит,  и  поглЯдел  на
менЯ: "Ђ вам чего, говорит, в той квартире надоть?" ’ак странно это  сказал,
так, что уж тут можно б было спохватитьсЯ. Ђ она у менЯ такаЯ властнаЯ была,
нетерпеливаЯ, расспросов этих  и  грубостей  не  переносила.  "‘тупайте",  -
говорит, ткнул ей пальцем на лестницу, а  сам  повернулсЯ,  в  свою  каморку
ушел. —то ж бы вы думали? ‚ходит это она, спрашивает, и набежали  тотчас  со
всех  сторон  женщины:  "Џожалуйте,  пожалуйте!"  -  все  женщины,  смеютсЯ,
бросились, нарумЯненные, скверные, на  фортепьЯнах  играют,  тащат  ее;  "Я,
было, говорит, от них  вон,  да  уж  не  пускают".  Ћробела  тут  она,  ноги
подкосились, не пускают, да и только, ласково говорЯт, уговаривают,  портеру
раскупорили, подают, потчуют. ‚скочила это она, кричит благим матом, дрожит:
"Џустите, пустите!"  Ѓросилась  к  дверЯм,  двери  держат,  она  вопит;  тут
подскочила давешнЯЯ, что приходила к нам, ударила мою Ћлю два раза в щеку  и
вытолкнула в дверь: "Ќе стоишь,  говорит,  ты,  шкура,  в  благородном  доме
быть!" Ђ другаЯ кричит ей на лестницу: "’ы сама к нам  приходила  проситьсЯ,
благо есть нечего, а мы на такую харю и глЯдеть-то не стали!" ‚сю  ночь  эту
она в лихорадке пролежала, бредила, а наутро глаза сверкают у ней,  встанет,
ходит: "‚ суд, говорит, на нее, в суд!" џ молчу: ну что, думаю, тут  в  суде
возьмешь, чем докажешь? •одит она, руки ломает, слезы у ней  текут,  а  губы
сжала, недвижимы. € потемнел у ней весь лик с той самой минуты и  до  самого
конца. Ќа третий день легче ей стало, молчит,  как  будто  успокоилась.  ‚от
тут-то в четыре часа пополудни и пожаловал к нам господин ‚ерсилов.
     € вот прЯмо скажу: понЯть не могу до сих пор, каким это  образом  тогда
ЋлЯ, такаЯ недоверчиваЯ, с первого почти  слова  начала  его  слушать?  Џуще
всего обеих нас привлекло тогда, что был у него такой серьезный вид, строгий
даже, говорит  тихо,  обстоЯтельно  и  все  так  вежливо,  -  куды  вежливо,
почтительно даже, - а меж тем никакого такого исканьЯ в нем не видно:  прЯмо
видно, что пришел человек от чистого сердца. "џ, говорит, ваше объЯвление  в
газете прочел, вы, говорит, не так, сударынЯ, его  написали,  так  что  даже
повредить себе тем самым можете". € стал он объЯснЯть, признатьсЯ, не понЯла
Я, про арифметику тут что-то, только ЋлЯ, смотрю, покраснела  и  всЯ  словно
оживилась, слушает, в разговор вступила так охотно (да и умный  же  человек,
должно быть!), слышу,  даже  благодарит  его.  ђасспросил  ее  про  все  так
обстоЯтельно, и видно, что в Њоскве подолгу живал,  и  директрису  гимназии,
оказалось, лично знает. "“роки Я вам, говорит, найду непременно, потому  что
Я со многими здесь знаком и многих влиЯтельных даже лиц  просить  могу,  так
что если даже пожелаете постоЯнного места, то и то можно иметь в  виду...  а
покамест простите, говорит, менЯ за один прЯмой к вам вопрос: не могу  ли  Я
сейчас быть вам чем полезным? Ќе Я вам, говорит, а  вы  мне,  напротив,  тем
самым сделаете удовольствие, коли допустите  пользу  оказать  вам  какую  ни
есть. Џусть это будет, говорит, за вами долг, и как только  получите  место,
то в самое короткое времЯ можете со мной поквитатьсЯ.  џ  же,  верьте  чести
моей, если б сам когда потом впал в такую же нужду, а вы, напротив, были  бы
всем обеспечены, - то прЯмо бы к вам пришел за малою помощью, жену бы и дочь
мою прислал"... ’о есть не припомню Я  вам  всех  его  слов,  только  Я  тут
прослезилась, потому вижу, и у Ћли вздрогнули от благодарности губки:  "…сли
и принимаю, - отвечает она ему,  -  то  потому,  что  доверЯюсь  честному  и
гуманному человеку, который бы мог быть моим отцом"... Џрекрасно она тут так
сказала ему, коротко и благородно: "гуманному, говорит, человеку". Ћн тотчас
встал: "Ќепременно, непременно, говорит, доставлю вам уроки и место; с  сего
же днЯ займусь, потому что вы к тому совсем достаточный имеете  аттестат"...
Ђ Я и забыла сказать, что он с самого начала, как вошел, все ее документы из
гимназии  осмотрел,  показала  она  ему,  и  сам  ее  в   разных   предметах
экзаменовал... "‚едь он менЯ, маменька,  -  говорит  мне  потом  ЋлЯ,  -  из
предметов экзаменовал, и какой он, говорит, умный, в  кои-то  веки  с  таким
развитым и образованным человеком поговоришь"... € всЯ-то она так  и  сиЯет.
„еньги шестьдесЯт рублей на столе лежат: "“берите, говорит, маменька:  место
получим, первым долгом как можно скорей отдадим, докажем, что мы честные,  а
что мы деликатные, то он уже видел это".  Џотом  помолчала,  вижу,  так  она
глубоко дышит: "‡наете, - говорит  вдруг  мне,  -  маменька,  кабы  мы  были
грубые, то мы бы от него, может, по гордости нашей, и не принЯли, а  что  мы
теперь принЯли, то тем самым только деликатность нашу доказали ему,  что  во
всем ему доверЯем, как почтенному седому человеку, не правда ли?" џ  сначала
не так понЯла да говорю: "Џочему, ЋлЯ, от благородного и  богатого  человека
благодеЯниЯ не принЯть, коли он сверх того доброй души человек?" Ќахмурилась
она на менЯ: "Ќет, говорит, маменька, это не то,  не  благодеЯние  нужно,  а
"гуманность" его, говорит, дорога. Ђ деньги так даже лучше  бы  было  нам  и
совсем не брать, маменька: коли уж он место  обещалсЯ  достать,  то  и  того
достаточно... хоть мы и  нуждаемсЯ".  -  "Ќу,  говорю,  ЋлЯ,  нужды-то  наши
таковы, что отказатьсЯ никак нельзЯ", - усмехнулась даже Я. Ќу, рада  Я  про
себЯ, только она мне через час и ввернула: "‚ы, говорит, маменька, деньги-то
подождите тратить", - решительно так сказала. "—то же? -  говорю".  -  "’ак,
говорит", - оборвала и замолчала. Ќа весь вечер примолкла; только  ночью  во
втором часу просыпаюсь Я, слышу, ЋлЯ ворочаетсЯ на кровати: "Ќе  спите,  вы,
маменька?" - "Ќет, говорю, не  сплю".  -  "‡наете,  говорит,  ведь  он  менЯ
оскорбить хотел?" - "—то ты, что ты? - говорю". - "Ќепременно, говорит, так:
это подлый человек, не смейте, говорит, ни одной копейки его денег тратить".
џ было стала ей говорить, всплакнула даже тут же на постели,  -  отвернулась
она к стене: "Њолчите, говорит, дайте мне  спать!"  Ќаутро  смотрю  на  нее,
ходит, на себЯ непохожа; и вот, верьте не верьте  мне,  перед  судом  божиим
скажу: не в своем уме она тогда была! ‘ самого того  разу,  как  ее  в  этом
подлом доме оскорбили, помутилось у ней сердце... и ум. ‘мотрю Я на нее в то
утро и сумневаюсь на нее; страшно мне; не буду, думаю, противоречить ей ни в
одном слове. "Ћн, говорит, маменька, адреса-то своего так и не  оставил".  -
"ѓрех тебе, говорю, ЋлЯ: сама его вчера слышала, сама  потом  хвалила,  сама
благодарными  слезами  заплакать  готова  была".  ’олько  Я  это  сказала  -
взвизгнула она, топнула: "Џодлых, говорит, вы чувств  женщина,  старого  вы,
говорит, воспитаниЯ на крепостном праве!"...  €  уж  что  тут  не  говорила,
схватила шлЯпку, выбежала,  Я  кричу  ей  вслед:  что  с  ней,  думаю,  куда
побежала? Ђ она бегала в адресный стол, узнала, где господин ‚ерсилов живет,
пришла: "‘егоднЯ же, говорит, сейчас отнесу ему деньги и в лицо шваркну;  он
менЯ, говорит, оскорбить хотел, как  ‘афронов  (это  купец-то  наш);  только
‘афронов оскорбил как грубый мужик, а этот как хитрый иезуит". Ђ  тут  вдруг
на беду и постучалсЯ этот вчерашний господин: "‘лышу, говорЯт про ‚ерсилова,
могу сообщить". Љак услыхала она про ‚ерсилова, так на него и накинулась,  в
исступлении всЯ, говорит-говорит, смотрю Я на нее и дивлюсь: ни с  кем  она,
молчаливаЯ такаЯ, так не говорит, а тут еще с незнакомым  совсем  человеком?
™еки у ней разгорелись, глаза сверкают... Ђ  он-то  как  раз:  "‘овершеннаЯ,
говорит, ваша правда,  сударынЯ.  ‚ерсилов,  говорит,  это  точь-в-точь  как
генералы здешние, которых в газетах описывают; разоденетсЯ  генерал  во  все
ордена и пойдет по всем гувернанткам, что в газетах публикуютсЯ, и  ходит  и
что надо находит; а коли не найдет чего надо, посидит, поговорит,  наобещает
с три короба и уйдет, - все-таки развлечение себе  доставил".  ђасхохоталась
даже ЋлЯ, только злобно так, а господин-то этот, смотрю, за руку  ее  берет,
руку к сердцу притЯгивает: "џ, говорит,  сударынЯ,  и  сам  при  собственном
капитале состою, и всегда бы мог прекрасной  девице  предложить,  но  лучше,
говорит, Я прежде у ней только миленькую ручку поцелую..." - и тЯнет,  вижу,
целовать руку. Љак вскочит она, но тут уж и Я вместе с ней, прогнали мы  его
обе. ‚от перед вечером выхватила  у  менЯ  ЋлЯ  деньги,  побежала,  приходит
обратно: "џ, говорит, маменька, бесчестному человеку отмстила!" - "Ђх,  ЋлЯ,
ЋлЯ,   говорю,   может,   счастьЯ   своего   мы   лишились,    благородного,
благодетельного человека ты оскорбила!" ‡аплакала Я  с  досады  на  нее,  не
вытерпела. Љричит она на менЯ: "Ќе хочу, кричит,  не  хочу!  Ѓудь  он  самый
честный человек, и тогда его милостыни не  хочу!  —тоб  и  жалел  кто-нибудь
менЯ, и того не хочу!" ‹егла Я, и в мысли у менЯ ничего не было.  ‘колько  Я
раз на этот гвоздь у вас в стене  присматривалась,  что  от  зеркала  у  вас
осталсЯ, - невдомек мне, совсем невдомек, ни вчера, ни прежде, и не думала Я
этого не гадала вовсе, и от Ћли не ожидала  совсем.  ‘плю-то  Я  обыкновенно
крепко, храплю, кровь это у менЯ к голове приливает, а иной раз подступит  к
сердцу, закричу во сне, так что ЋлЯ уж ночью разбудит  менЯ:  "—то  это  вы,
говорит, маменька, как крепко спите, и разбудить вас, когда надо, нельзЯ". -
"Ћй, говорю, ЋлЯ, крепко, ой крепко". ‚от как Я, надо  быть,  захрапела  это
вчера, так тут она выждала, и уж не опасаЯсь, и поднЯлась. ђемень-то этот от
чемодана, длинный, все на виду торчал, весь месЯц, еще утром  вчера  думала:
"Џрибрать его наконец, чтоб не валЯлсЯ". Ђ стул, должно  быть,  ногой  потом
отпихнула, а чтобы он не застучал, так юбку свою сбоку подложила.  €  должно
быть, Я долго-долго спустЯ, целый час али больше спустЯ, проснулась: "ЋлЯ! -
зову, - ЋлЯ!" ‘разу померещилось мне что-то, кличу ее. Ђли что не слышно мне
дыханьЯ ее с постели стало, али в темноте-то разглЯдела,  пожалуй,  что  как
будто кровать пуста, - только встала Я вдруг, хвать  рукой:  нет  никого  на
кровати, и подушка холоднаЯ. ’ак и упало у менЯ сердце, стою  на  месте  как
без чувств, ум помутилсЯ. "‚ышла,  думаю,  она",  -  шагнула  это  Я,  ан  у
кровати, смотрю, в углу, “ двери, как будто она сама и стоит. џ стою, молчу,
глЯжу на нее, а она из темноты точно тоже глЯдит на менЯ,  не  шелохнетсЯ...
"’олько зачем же, думаю, она на стул встала?" - "ЋлЯ, - шепчу Я, робею сама,
- ЋлЯ, слышишь ты?" ’олько вдруг как будто во мне все озарилось, шагнула  Я,
кинула обе руки вперед, прЯмо на нее,  обхватила,  а  она  у  менЯ  в  руках
качаетсЯ, хватаю, а она качаетсЯ, понимаю Я все и не хочу  понимать...  •очу
крикнуть, а крику-то нет... Ђх,  думаю!  “пала  на  пол  с  размаха,  тут  и
закричала..." ..............................................
     - ‚асин, - сказал Я наутро,  часу  уже  в  шестом,  -  если  б  не  ваш
‘тебельков, не случилось бы, может, этого.
     - Љто знает, наверно бы случилось. ’ут нельзЯ так  судить,  тут  и  без
того было готово... Џравда, этот ‘тебельков иногда...
     Ћн не договорил и очень неприЯтно поморщилсЯ. —асу в седьмом  он  опЯть
уехал; он все хлопотал. џ осталсЯ  наконец  один-одинехонек.  “же  рассвело.
ѓолова у менЯ слегка кружилась. Њне мерещилсЯ ‚ерсилов:  рассказ  этой  дамы
выдвигал его совсем в другом свете.  —тоб  удобнее  обдумать,  Я  прилег  на
постель ‚асина так, как был, одетый и в  сапогах,  на  минутку,  совсем  без
намерениЯ спать - и вдруг заснул, даже не помню, как и случилось. џ  проспал
почти четыре часа; никто-то не разбудил менЯ.


        ѓлава десЯтаЯ

        I.
     џ проснулсЯ около половины одиннадцатого и долго не верил глазам своим:
на диване, на котором Я вчера заснул, сидела моЯ  мать,  а  рЯдом  с  нею  -
несчастнаЯ соседка, мать самоубийцы. Ћни обе держали друг  дружку  за  руки,
разговаривали шепотом, вероЯтно, чтоб не разбудить менЯ, и  обе  плакали.  џ
встал с постели и прЯмо кинулсЯ  целовать  маму.  Ћна  так  всЯ  и  засиЯла,
поцеловала менЯ и перекрестила три раза правой рукой. Њы не успели сказать и
слова: отворилась дверь, и вошли ‚ерсилов и ‚асин. Њама тотчас же  встала  и
увела с собой соседку. ‚асин подал мне руку, а ‚ерсилов  не  сказал  мне  ни
слова и опустилсЯ в кресло. Ћн и мама, по-видимому, были здесь уже некоторое
времЯ. ‹ицо его было нахмуренно и озабоченно.
     - ‚сего  больше  жалею,  -  расстановочно  начал  он  ‚асину,  очевидно
продолжаЯ начатый разговор, -  что  не  успел  устроить  все  это  вчера  же
вечером, и - наверно не вышло бы тогда этого  страшного  дела!  „а  и  времЯ
было: восьми часов еще не было. ’олько что  убежала  она  вчера  от  нас,  Я
тотчас же положил было в мыслЯх идти за ней следом сюда и переубедить ее, но
это непредвиденное и неотложное дело, которое,  впрочем,  Я  весьма  бы  мог
отложить до сегоднЯ... на неделю даже, - это досадное дело всему помешало  и
все испортило. ‘ойдетсЯ же ведь этак!
     - Њожет быть, и не  успели  бы  убедить;  тут  и  без  вашего  слишком,
кажетсЯ, нагорело и накипело, - вскользь заметил ‚асин.
     - Ќет, успел бы, успел бы наверно. € ведь была мысль в  голове  послать
вместо себЯ ‘офью Ђндреевну. Њелькнула, но только мелькнула. ‘офьЯ Ђндреевна
одна бы ее победила, и несчастнаЯ осталась бы в живых. Ќет,  никогда  больше
не сунусь... с "добрыми делами"... € всего-то раз в жизни высунулсЯ! Ђ  Я-то
думал, что все еще не отстал от поколениЯ и  понимаю  современную  молодежь.
„а,  старье  наше  старитсЯ  чуть  не  раньше,  чем  созреет.  Љстати,  ведь
действительно ужасно много есть современных людей, которые, по привычке, все
еще считают себЯ молодым поколением, потому что всего вчера еще таким  были,
а между тем и не замечают, что уже на фербанте. (8)
     -  ’ут  вышло  недоразумение,  и   недоразумение   слишком   Ясное,   -
благоразумно  заметил  ‚асин.  -  Њать  ее  говорит,  что  после   жестокого
оскорблениЯ в  публичном  доме  она  как  бы  потерЯла  рассудок.  Џрибавьте
обстановку, первоначальное оскорбление от купца... все это  могло  случитьсЯ
точно так же и в прежнее времЯ,  и  нисколько,  по-моему,  не  характеризует
особенно собственно теперешнюю молодежь.
     - Ќетерпелива немного она, теперешнЯЯ молодежь,  кроме,  разумеетсЯ,  и
малого  пониманиЯ  действительности,  которое  хоть  и  свойственно   всЯкой
молодежи во всЯкое времЯ, но нынешней как-то особенно... ‘кажите, а что  тут
напроворил господин ‘тебельков?
     - ѓосподин ‘тебельков, - ввЯзалсЯ Я вдруг, - причиной всему. Ќе было бы
его, ничего бы не вышло; он подлил масла в огонь.
     ‚ерсилов выслушал, но не взглЯнул на менЯ. ‚асин нахмурилсЯ.
     - “прекаю  себЯ  тоже  в  одном  смешном  обстоЯтельстве,  -  продолжал
‚ерсилов, не торопЯсь и по-прежнему  растЯгиваЯ  слова,  -  кажетсЯ,  Я,  по
скверному моему обычаю, позволил себе тогда с нею некоторого рода веселость,
легкомысленный смешок этот - одним словом, был  недостаточно  резок,  сух  и
мрачен,  три  качества,  которые,  кажетсЯ,  также  в  чрезвычайной  цене  у
современного молодого поколениЯ... Ћдним словом, дал ей повод  принЯть  менЯ
за странствующего селадона. (9)
     - ‘овершенно напротив, -  резко  ввЯзалсЯ  Я  опЯть,  -  мать  особенно
утверждает, что вы произвели великолепное впечатление  именно  серьезностью,
строгостью даже, искренностью, - ее собственные слова. Џокойница  сама  вас,
как вы ушли, хвалила в этом смысле.
     - „-да? - промЯмлил ‚ерсилов,  мельком  взглЯнув  наконец  на  менЯ.  -
‚озьмите же эту бумажку, она ведь к делу необходима, - протЯнул он крошечный
кусочек ‚асину. ’от взЯл и, видЯ, что Я смотрю  с  любопытством,  подал  мне
прочесть. ќто была записка, две неровные строчки, нацарапанные карандашом и,
может быть, в темноте:
     "Њаменька, милаЯ, простите менЯ за то, что Я прекратила  мой  жизненный
дебют. ЋгорчавшаЯ вас ЋлЯ".
     - ќто нашли только утром, - объЯснил ‚асин.
     - ЉакаЯ страннаЯ записка! - воскликнул Я в удивлении.
     - —ем страннаЯ? - спросил ‚асин.
     - ђазве можно в такую минуту писать юмористическими выражениЯми?
     ‚асин глЯдел вопросительно.
     - „а и юмор странный, - продолжал  Я,  -  гимназический  условный  Язык
между товарищами... Ќу кто  может  в  такую  минуту  и  в  такой  записке  к
несчастной матери, - а мать она ведь, оказываетсЯ, любила  же,  -  написать:
"прекратила мой жизненный дебют"!
     - Џочему же нельзЯ написать? - все еще не понимал ‚асин.
     - ’ут ровно никакого  и  нет  юмора,  -  заметил  наконец  ‚ерсилов,  -
выражение, конечно, неподходЯщее, совсем не того тона, и действительно могло
зародитьсЯ в гимназическом или там каком-нибудь условно товарищеском, как ты
сказал, Языке али из фельетонов каких-нибудь, но покойница употреблЯла его в
этой ужасной записке совершенно простодушно и серьезно.
     - ќтого быть не может, она кончила курс и вышла с серебрЯной медалью.
     - ‘еребрЯнаЯ медаль тут ничего не  значит.  Ќынче  многие  так  кончают
курс.
     - ЋпЯть на молодежь, - улыбнулсЯ ‚асин.
     - Ќисколько, - ответил ему ‚ерсилов, вставаЯ с места и  взЯв  шлЯпу,  -
если нынешнее поколение не столь литературно, то, без сомнениЯ,  обладает...
другими достоинствами, - прибавил он с необыкновенной серьезностью. - Џритом
"многие" - не "все",  и  вот  вас,  например,  Я  не  обвинЯю  же  в  плохом
литературном развитии, а вы тоже еще молодой человек.
     - „а и ‚асин ничего не нашел дурного в "дебюте"! - не утерпел  Я,  чтоб
не заметить.
     ‚ерсилов молча протЯнул руку ‚асину; тот  тоже  схватил  фуражку,  чтоб
вместе с ним выйти, и крикнул мне: "„о свиданьЯ". ‚ерсилов  вышел,  менЯ  не
заметив. Њне тоже нечего было времЯ терЯть: во что бы  ни  стало  надо  было
бежать искать квартиру, - теперь нужнее чем когда-нибудь! Њамы уже не было у
хозЯйки, она ушла и увела с  собой  и  соседку.  џ  вышел  на  улицу  как-то
особенно бодро... Љакое-то новое и большое ощущение нарождалось  в  душе.  Љ
тому же как нарочно и все способствовало: Я  необыкновенно  скоро  напал  на
случай и нашел квартиру совсем подходЯщую; про квартиру эту потом, а  теперь
окончу о главном.
     Ѓыл всего второй час в начале, когда Я вернулсЯ опЯть к ‚асину за  моим
чемоданом и как раз опЯть застал его дома.  “видав  менЯ,  он  с  веселым  и
искренним видом воскликнул:
     - Љак Я рад, что вы застали менЯ, Я сейчас  было  уходил!  џ  могу  вам
сообщить один факт, который, кажетсЯ, очень вас заинтересует.
     - “верен заранее! - вскричал Я.
     - Ѓа! какой у вас бодрый вид. ‘кажите, вы не знали ничего  о  некотором
письме, сохранЯвшемсЯ у Љрафта и доставшемсЯ вчера ‚ерсилову,  именно  нечто
по поводу выигранного им наследства? ‚  письме  этом  завещатель  разъЯснЯет
волю свою в смысле, обратном  вчерашнему  решению  суда.  Џисьмо  еще  давно
писано. Ћдним словом, Я не знаю, что именно в  точности,  но  не  знаете  ли
чего-нибудь вы?
     - Љак не знать. Љрафт третьего днЯ длЯ того и повел менЯ к  себе...  от
тех господ, чтоб передать мне это письмо, а Я вчера передал ‚ерсилову.
     - „а? ’ак Я и подумал. ‚ообразите же, то дело, про которое давеча здесь
говорил ‚ерсилов, - что помешало ему вчера вечером прийти сюда  убедить  эту
девушку, - это дело вышло именно через это письмо. ‚ерсилов прЯмо, вчера  же
вечером, отправилсЯ к адвокату кнЯзЯ ‘окольского, передал ему это  письмо  и
отказалсЯ от всего выигранного им наследства. ‚ настоЯщую минуту этот  отказ
уже облечен в законную форму. ‚ерсилов не дарит, но  признает  в  этом  акте
полное право кнЯзей.
     џ остолбенел, но Я был в восхищении. Џо-настоЯщему,  Я  совершенно  был
убежден, что ‚ерсилов истребит письмо, мало того, хоть Я говорил Љрафту  про
то, что это было бы неблагородно, и хоть и  сам  повторЯл  это  про  себЯ  в
трактире, и что "Я приехал к чистому человеку, а не к этому", - но еще более
про себЯ, то есть в самом нутре  души,  Я  считал,  что  иначе  и  поступить
нельзЯ, как  похерив  документ  совершенно.  ’о  есть  Я  считал  это  самым
обыкновенным делом. …сли бы Я потом и винил ‚ерсилова, то  винил  бы  только
нарочно, длЯ виду,  то  есть  длЯ  сохранениЯ  над  ним  возвышенного  моего
положениЯ. Ќо, услыхав теперь  о  подвиге  ‚ерсилова,  Я  пришел  в  восторг
искренний, полный, с раскаЯнием и стыдом осуждаЯ мой цинизм и мое равнодушие
к добродетели, и мигом, возвысив ‚ерсилова над собою бесконечно, Я  чуть  не
обнЯл ‚асина.
     - Љаков человек! Љаков человек! Љто бы это  сделал?  -  восклицал  Я  в
упоении.
     - џ с вами согласен, что очень многие этого бы  не  сделали...  и  что,
бесспорно, поступок чрезвычайно бескорыстен...
     - "Ќо"?.. договаривайте, ‚асин, у вас есть "но"?
     - „а, конечно, есть и "но"; поступок ‚ерсилова, по-моему, немного  скор
и немного не так прЯмодушен, - улыбнулсЯ ‚асин.
     - Ќе прЯмодушен?
     - „а. ’ут есть некоторый как бы  "пьедестал".  Џотому  что,  во  всЯком
случае, можно было бы сделать то же самое, не обижаЯ себЯ. …сли не половина,
то все же несомненно некотораЯ часть наследства могла бы и теперь  следовать
‚ерсилову, даже при самом щекотливом взглЯде на дело, тем более что документ
не имел решительного значениЯ, а  процесс  им  уже  выигран.  ’акого  мнениЯ
держитсЯ и сам адвокат противной стороны; Я сейчас  только  с  ним  говорил.
Џоступок осталсЯ бы не менее прекрасным, но единственно из прихоти  гордости
случилось  иначе.  ѓлавное,  господин  ‚ерсилов  погорЯчилсЯ  и  -   излишне
поторопилсЯ; ведь он сам же сказал давеча, что  мог  бы  отложить  на  целую
неделю...
     - ‡наете что, ‚асин? џ не могу не согласитьсЯ с вами, но... Я так люблю
лучше, мне так нравитсЯ лучше!
     - ‚прочем, это дело вкуса. ‚ы сами вызвали менЯ, Я бы промолчал.
     - „аже если тут и "пьедестал", то и  тогда  лучше,  -  продолжал  Я,  -
пьедестал хоть и пьедестал, но сам  по  себе  он  очень  ценнаЯ  вещь.  ќтот
"пьедестал" ведь все тот же "идеал", и врЯд ли лучше, что в иной  теперешней
душе его нет; хоть с маленьким даже уродством, да пусть он есть! €  наверно,
вы сами думаете так, ‚асин, голубчик  мой  ‚асин,  милый  мой  ‚асин!  Ћдним
словом, Я, конечно, зарапортовалсЯ, но вы ведь менЯ понимаете же. Ќа  то  вы
‚асин; и, во всЯком случае, Я обнимаю вас и целую, ‚асин!
     - ‘ радости?
     - ‘ большой радости! €бо сей человек "был  мертв  и  ожил,  пропадал  и
нашелсЯ"! ‚асин, Я  дрЯнной  мальчишка  и  вас  не  стою.  џ  именно  потому
сознаюсь, что в иные минуты бываю совсем другой, выше и глубже. џ за то, что
третьего днЯ вас расхвалил в глаза (а  расхвалил  только  за  то,  что  менЯ
унизили и придавили), Я за то вас целых два днЯ ненавидел! џ дал слово, в ту
же ночь, к вам не ходить никогда и пришел к вам вчера поутру только со  зла,
понимаете вы: со зла. џ сидел здесь на стуле один и критиковал вашу комнату,
и вас, и каждую книгу вашу, и хозЯйку вашу, старалсЯ унизить вас и  смеЯтьсЯ
над вами...
     - ќтого не надо бы говорить...
     - ‚чера вечером, заключив из одной вашей фразы,  что  вы  не  понимаете
женщины, Я был рад, что мог вас на  этом  поймать.  „авеча,  поймав  вас  на
"дебюте", - опЯть-таки ужасно был рад, и все из-за того, что сам  вас  тогда
расхвалил...
     - „а еще же  бы  нет!  -  вскричал  наконец  ‚асин  (он  все  продолжал
улыбатьсЯ, нисколько не удивлЯЯсь на менЯ), -  да  это  так  ведь  и  бывает
всегда, почти со всеми,  и  первым  даже  делом;  только  в  этом  никто  не
признаетсЯ, да и не надо совсем признаватьсЯ, потому что, во всЯком  случае,
это пройдет и из этого ничего не будет.
     - Ќеужели у всех этак? ‚се такие? € вы, говорЯ это, спокойны? „а ведь с
таким взглЯдом жить нельзЯ!
     - Ђ по-вашему: ’ьмы низких истин мне дороже Ќас возвышающий обман?
     - Ќо ведь это же верно, - вскричал Я,  -  в  этих  двух  стихах  свЯтаЯ
аксиома!
     - Ќе знаю; не берусь решать, верны ли эти два  стиха  иль  нет.  „олжно
быть, истина, как и всегда, где-нибудь лежит  посредине:  то  есть  в  одном
случае свЯтаЯ истина, а в другом - ложь. џ только знаю наверно одно: что еще
надолго эта мысль останетсЯ одним из самых  главных  спорных  пунктов  между
людьми. ‚о всЯком случае, Я замечаю, что вам теперь танцевать  хочетсЯ.  —то
ж, и потанцуйте: моцион полезен, а на менЯ  как  раз  сегоднЯ  утром  ужасно
много дела взвалили... да и опоздал же Я с вами!
     - …ду, еду, убираюсь! Ћдно только слово, -  прокричал  Я,  уже  схватив
чемодан, - если Я сейчас к  вам  опЯть  "кинулсЯ  на  шею",  то  единственно
потому, что, когда Я вошел, вы с таким искренним удовольствием сообщили  мне
этот факт и "обрадовались", что Я успел вас застать, и это  после  давешнего
"дебюта"; этим  искренним  удовольствием  вы  разом  перевернули  мое  "юное
сердце" опЯть в вашу сторону. Ќу, прощайте, прощайте, постараюсь  как  можно
дольше не приходить и знаю, что вам это будет чрезвычайно приЯтно, что  вижу
даже по вашим глазам, а обоим нам даже будет выгодно...
     ’ак болтаЯ и чуть не захлебываЯсь от моей радостной болтовни, Я вытащил
чемодан и отправилсЯ с ним на квартиру. Њне, главное, ужасно  нравилось  то,
что ‚ерсилов так несомненно на менЯ давеча сердилсЯ, говорить и  глЯдеть  не
хотел. ЏеревезЯ  чемодан,  Я  тотчас  же  полетел  к  моему  старику  кнЯзю.
Џризнаюсь, эти два днЯ мне было без него даже  немножко  тЯжело.  „а  и  про
‚ерсилова он наверно уже слышал.

        II.
     џ так и знал, что он мне ужасно обрадуетсЯ, и, клЯнусь, Я  даже  и  без
‚ерсилова зашел бы к нему сегоднЯ. ЊенЯ только пугала вчера и давеча  мысль,
что встречу, пожалуй, как-нибудь Љатерину Ќиколаевну; но теперь Я уж  ничего
не боЯлсЯ.
     Ћн стал обнимать менЯ с радости.
     - ‚ерсилов-то! ‘лышали? - начал Я прЯмо с главного.
     - Cher enfant, друг ты мой милый, это до того возвышенно, это  до  того
благородно,  -  одним  словом,  даже  на  ЉильЯна  (этого  чиновника  внизу)
произвело потрЯсающее впечатление! ќто неблагоразумно с его стороны, но  это
блеск, это подвиг! €деал ценить надо!
     - Ќе правда ли? Ќе правда ли? ‚ этом мы с вами всегда сходились.
     - Њилый ты мой, мы с тобой всегда сходились. ѓде ты был?  џ  непременно
хотел сам к тебе ехать, но не знал, где тебЯ найти... Џотому что все  же  не
мог же Я к ‚ерсилову... •отЯ теперь, после всего этого... ‡наешь, друг  мой:
вот этим-то он, мне кажетсЯ, и женщин побеждал, вот  этими-то  чертами,  это
несомненно...
     -  Љстати,  чтоб  не  забыть,  Я  именно  длЯ  вас  берег.  ‚чера  один
недостойнейший гороховый шут, ругаЯ мне в  глаза  ‚ерсилова,  выразилсЯ  про
него, что он - "бабий пророк"; каково выражение, собственно выражение? џ длЯ
вас берег...
     - "Ѓабий пророк"! Mais... c'est charmant! Xa-xa!  Ќо  это  так  идет  к
нему, то есть это вовсе не идет - тьфу!.. Ќо это так метко...  то  есть  это
вовсе не метко, но...
     - „а ничего, ничего, не конфузьтесь, смотрите только как на бонмо! (3)
     -  Ѓонмо  великолепное,  и,  знаешь,  оно  имеет  глубочайший  смысл...
‘овершенно вернаЯ идеЯ! ’о есть, веришь ли... Ћдним словом,  Я  тебе  сообщу
один крошечный секрет. ‡аметил ты тогда эту Ћлимпиаду? ‚еришь ли, что у  ней
болит немножко по Ђндрею Џетровичу сердце, и до того, что она даже, кажетсЯ,
что-то питает...
     - Џитает! ‚от ей, не угодно ли  этого?  -  вскричал  Я,  в  негодовании
показываЯ кукиш.
     - Mon cher, не кричи, это все так, и ты, пожалуй, прав, с твоей  точки.
Љстати, друг мой, что  это  случилось  с  тобой  прошлый  раз  при  Љатерине
Ќиколаевне? ’ы качалсЯ... Я  думал,  ты  упадешь,  и  хотел  броситьсЯ  тебЯ
поддержать.
     - Ћб этом не теперь. Ќу, одним словом, Я просто сконфузилсЯ,  по  одной
причине...
     - ’ы и теперь покраснел.
     - Ќу, а вам надо сейчас же и размазать. ‚ы знаете, что она во вражде  с
‚ерсиловым... ну и там все это, ну вот и Я взволновалсЯ: эх, оставим, после!
     - € оставим, и оставим, Я и сам рад все это оставить... Ћдним словом, Я
чрезвычайно перед ней виноват, и даже, помнишь,  роптал  тогда  при  тебе...
‡абудь это, друг мой; она тоже изменит свое о тебе  мнение,  Я  это  слишком
предчувствую... Ђ вот и кнЯзь ‘ережа!
     ‚ошел молодой и красивый офицер. џ  жадно  посмотрел  на  него,  Я  его
никогда еще не видал. ’о есть Я говорю красивый, как и все  про  него  точно
так же говорили, но что-то было в этом молодом и  красивом  лице  не  совсем
привлекательное. џ  именно  замечаю  это,  как  впечатление  самого  первого
мгновениЯ, первого на него моего взглЯда, оставшеесЯ во мне на все времЯ. Ћн
был сухощав, прекрасного роста, темно-рус, с свежим лицом, немного, впрочем,
желтоватым, и с решительным взглЯдом. Џрекрасные темные глаза  его  смотрели
несколько сурово, даже и когда он был совсем спокоен. Ќо решительный  взглЯд
его именно  отталкивал  потому,  что  как-то  чувствовалось  почему-то,  что
решимость эта ему слишком недорого стоила. ‚прочем,  не  умею  выразитьсЯ...
Љонечно, лицо его способно было вдруг изменЯтьсЯ с сурового  на  удивительно
ласковое,  кроткое  и  нежное  выражение,  и,   главное,   при   несомненном
простодушии превращениЯ. ќто-то простодушие и привлекало. ‡амечу еще  черту:
несмотрЯ на ласковость  и  простодушие,  никогда  это  лицо  не  становилось
веселым; даже когда кнЯзь хохотал от всего сердца, вы все-таки  чувствовали,
что настоЯщей, светлой, легкой веселости как будто никогда  не  было  в  его
сердце... ‚прочем, чрезвычайно трудно так описывать лицо. Ќе  умею  Я  этого
вовсе. ‘тарый кнЯзь тотчас  же  бросилсЯ  нас  знакомить,  по  глупой  своей
привычке.
     - ќто мой юный друг, Ђркадий Ђндреевич (опЯть Ђндреевич!) „олгорукий.
     Њолодой кнЯзь тотчас повернулсЯ ко мне с удвоенно  вежливым  выражением
лица; но видно было, что имЯ мое совсем ему незнакомо.
     - ќто... родственник  ЂндреЯ  Џетровича,  -  пробормотал  мой  досадный
кнЯзь. (Љак досадны бывают иногда эти старички, с  их  привычками!)  Њолодой
кнЯзь тотчас же догадалсЯ.
     - Ђх!  џ  так  давно  слышал...  -  быстро  проговорил  он,  -  Я  имел
чрезвычайное удовольствие познакомитьсЯ прошлого года  в  ‹уге  с  сестрицей
вашей ‹изаветой Њакаровной... Ћна тоже мне про вас говорила...
     џ даже удивилсЯ: на лице его сиЯло решительно искреннее удовольствие.
     - Џозвольте, кнЯзь, - пролепетал Я, отводЯ назад обе мои руки, - Я  вам
должен сказать искренно, - и рад, что говорю при милом нашем кнЯзе, - что  Я
даже желал с вами встретитьсЯ, и еще недавно желал, всего только  вчера,  но
совсем уже с другими целЯми. џ это прЯмо говорю, как бы  вы  ни  удивлЯлись.
Љороче, Я хотел вас вызвать за оскорбление,  сделанное  вами,  полтора  года
назад, в ќмсе, ‚ерсилову. € хоть вы, конечно, может быть, и не пошли  бы  на
мой вызов, потому что Я всего лишь гимназист и несовершеннолетний подросток,
однако Я все бы сделал вызов, как бы вы там ни принЯли и что бы  вы  там  ни
сделали... и, признаюсь, даже и теперь тех же целей.
     ‘тарый кнЯзь  передавал  мне  потом,  что  мне  удалось  это  высказать
чрезвычайно благородно.
     €скреннЯЯ скорбь выразилась в лице кнЯзЯ.
     - ‚ы мне только не дали договорить, - внушительно ответил он. - …сли  Я
обратилсЯ к вам с словами  от  всей  души,  то  причиною  тому  были  именно
теперешние, настоЯщие чувства мои к Ђндрею Џетровичу. Њне жаль, что не  могу
вам сейчас сообщить всех обстоЯтельств; но уверЯю вас честью, Я давным-давно
уже смотрю нa мой несчастный  поступок  в  ќмсе  с  глубочайшим  раскаЯнием.
‘обираЯсь в Џетербург, Я решилсЯ  дать  всевозможные  удовлетворениЯ  Ђндрею
Џетровичу, то есть прЯмо, буквально, просить у него прощениЯ,  в  той  самой
форме, в какой  он  сам  назначит.  ‚ысшие  и  могущественные  влиЯниЯ  были
причиною перемены в моем взглЯде. ’о, что мы были в тЯжбе, не повлиЯло бы на
мое решение нимало. ‚черашний же поступок его со мной, так  сказать,  потрЯс
мою душу, и даже в эту минуту, верите ли, Я как бы еще не пришел в  себЯ.  €
вот Я должен сообщить вам - Я именно и к кнЯзю приехал, чтоб ему сообщить об
одном чрезвычайном обстоЯтельстве: три часа назад, то есть это  ровно  в  то
времЯ,  когда  они  составлЯли  с  адвокатом  этот  акт,   ЯвилсЯ   ко   мне
уполномоченный ЂндреЯ Џетровича и передал мне от  него  вызов...  формальный
вызов из-за истории в ќмсе...
     - Ћн вас вызвал? - вскричал Я и почувствовал, что глаза мои  загорелись
и кровь залила мне лицо.
     - „а, вызвал; Я тотчас же принЯл вызов, но решил, еще  раньше  встречи,
послать ему письмо, в котором излагаю мой взглЯд на мой поступок и  все  мое
раскаЯние в этой ужасной ошибке... потому  что  это  была  только  ошибка  -
несчастнаЯ, роковаЯ ошибка! ‡амечу вам, что мое положение в полку заставлЯло
менЯ таким образом рисковать: за такое письмо  перед  встречей  Я  подвергал
себЯ общественному мнению... вы  понимаете?  Ќо  несмотрЯ  даже  на  это,  Я
решилсЯ, и только не успел письма отправить, потому  что  час  спустЯ  после
вызова получил от него опЯть записку, в которой он просит менЯ извинить его,
что обеспокоил, и забыть о вызове и  прибавлЯет,  что  раскаиваетсЯ  в  этом
"минутном порыве малодушиЯ  и  эгоизма",  -  его  собственные  слова.  ’аким
образом, он уже совершенно облегчает мне теперь шаг с письмом. џ еще его  не
отослал, но именно приехал сказать кое-что об этом кнЯзю...  €  поверьте,  Я
сам выстрадал от упреков моей  совести  гораздо  больше,  чем,  может  быть,
кто-нибудь... „овольно  ли  вам  этого  объЯснениЯ,  Ђркадий  Њакарович,  по
крайней мере теперь, пока? ‘делаете ли вы мне  честь  поверить  вполне  моей
искренности?
     џ был совершенно побежден; Я видел несомненное прЯмодушие,  которого  в
высшей степени не ожидал. „а и  ничего  подобного  Я  не  ожидал.  џ  что-то
пробормотал в ответ и прЯмо протЯнул ему мои обе руки; он с радостью  потрЯс
их в своих руках. ‡атем отвел кнЯзЯ и минут с  пЯть  говорил  с  ним  в  его
спальне.
     - …сли бы вы захотели мне сделать особенное удовольствие,  -  громко  и
открыто обратилсЯ он ко мне, выходЯ от кнЯзЯ, - то поедемте сейчас со  мною,
и Я вам покажу письмо, которое сейчас посылаю к Ђндрею Џетровичу, а вместе и
его письмо ко мне.
     џ согласилсЯ с чрезвычайною  охотой.  Њой  кнЯзь  захлопотал,  провожаЯ
менЯ, и тоже вызывал менЯ на минутку в свою спальню.
     - Mon ami, как Я рад, как Я рад... Њы обо всем этом после. Љстати,  вот
тут в портфеле у менЯ два письма: одно нужно завезти  и  объЯснитьсЯ  лично,
другое в банк