ых важных пунктах; вот почему почти всю ночь Я был  как
в полусне, точно бредил, видел ужасно много снов и почти ни разу  не  заснул
как следует. ЌесмотрЯ на то, поднЯлсЯ бодрее и свежее, чем  когда-нибудь.  ‘
матерью же Я особенно не хотел повстречатьсЯ. џ  не  мог  заговорить  с  нею
иначе как на известную тему и боЯлсЯ  отвлечь  себЯ  от  предпринЯтых  целей
каким-нибудь новым и неожиданным впечатлением.
     “тро было холодное, и на всем  лежал  сырой  молочный  туман.  Ќе  знаю
почему, но  раннее  деловое  петербургское  утро,  несмотрЯ  на  чрезвычайно
скверный свой вид, мне всегда нравитсЯ, и весь этот спешащий по своим делам,
эгоистический и всегда задумчивый люд имеет длЯ менЯ, в восьмом  часу  утра,
нечто особенно привлекательное. Ћсобенно Я люблю  дорогой,  спеша,  или  сам
что-нибудь у кого спросить по делу, или если менЯ кто об чем-нибудь спросит:
и вопрос и ответ всегда кратки, Ясны, толковы, задаютсЯ не останавливаЯсь  и
всегда  почти  дружелюбны,  а  готовность  ответить   наибольшаЯ   во   дню.
Џетербуржец, среди днЯ или к вечеру, становитсЯ менее  сообщителен  и,  чуть
что, готов и обругать или насмеЯтьсЯ; совсем  другое  рано  поутру,  еще  до
дела, в самую трезвую и серьезную пору. џ это заметил.
     џ опЯть направлЯлсЯ на Џетербургскую. ’ак как мне  в  двенадцатом  часу
непременно надо было быть обратно на ”онтанке у ‚асина (которого чаще  всего
можно  было  застать  дома  в  двенадцать  часов),  то   и   спешил   Я   не
останавливаЯсь, несмотрЯ на чрезвычайный позыв выпить  где-нибудь  кофею.  Љ
тому же и …фима ‡верева надо было захватить дома непременно; Я шел  опЯть  к
нему и впрЯмь чуть-чуть было не опоздал; он допивал свой кофей  и  готовилсЯ
выходить.
     - —его тебЯ так часто носит? - встретил он менЯ, не вставаЯ о с места.
     - Ђ вот Я тебе сейчас объЯсню.
     ‚сЯкое раннее  утро,  петербургское  в  том  числе,  имеет  на  природу
человека отрезвлЯющее  действие.  €наЯ  пламеннаЯ  ночнаЯ  мечта,  вместе  с
утренним  светом  и  холодом,  совершенно  даже  испарЯетсЯ,  и  мне  самому
случалось иногда припоминать по утрам иные свои ночные, только что  минувшие
грезы, а иногда и поступки, с укоризною  и  стыдом.  Ќо  мимоходом,  однако,
замечу, что считаю петербургское утро, казалось  бы  самое  прозаическое  на
всем земном шаре, - чуть ли не самым фантастическим в мире. ќто  мое  личное
воззрение или, лучше сказать, впечатление,  но  Я  за  него  стою.  ‚  такое
петербургское утро, гнилое, сырое  и  туманное,  дикаЯ  мечта  какого-нибудь
пушкинского ѓерманна из  "Џиковой  дамы"  (колоссальное  лицо,  необычайный,
совершенно петербургский тип - тип из петербургского периода!), мне кажетсЯ,
должна еще более укрепитьсЯ. Њне сто раз,  среди  этого  тумана,  задавалась
страннаЯ, но навЯзчиваЯ греза: "Ђ что, как разлетитсЯ  этот  туман  и  уйдет
кверху, не уйдет ли с  ним  вместе  и  весь  этот  гнилой,  склизлый  город,
подыметсЯ с туманом и исчезнет как дым, и останетсЯ прежнее финское  болото,
а посреди его, пожалуй, длЯ  красы,  бронзовый  всадник  на  жарко  дышащем,
загнанном коне?" Ћдним словом, не могу выразить моих впечатлений, потому что
все это фантазиЯ, наконец, поэзиЯ, а стало быть, вздор;  тем  не  менее  мне
часто задавалсЯ и задаетсЯ один уж совершенно бессмысленный вопрос: "‚от они
все кидаютсЯ и мечутсЯ, а почем знать, может быть, все это чей-нибудь сон, и
ни одного-то человека здесь нет настоЯщего, истинного,  ни  одного  поступка
действительного? Љто-нибудь вдруг проснетсЯ, кому это все грезитсЯ, - и  все
вдруг исчезнет". Ќо Я увлексЯ.
     ‘кажу заранее: есть замыслы и мечты в каждой жизни  до  того,  казалось
бы, эксцентрические, что их с первого взглЯда можно безошибочно  принЯть  за
сумасшествие. ‘ одною из таких фантазий и пришел Я в это утро к ‡вереву, - к
‡вереву, потому что никого другого не имел в Џетербурге, к кому бы  на  этот
раз мог обратитьсЯ. Ђ между тем …фим был именно тем лицом, к которому,  будь
из чего выбирать, Я бы обратилсЯ с таким предложением к последнему. Љогда  Я
уселсЯ напротив него, то мне даже самому показалось, что  Я,  олицетворенный
бред и горЯчка, уселсЯ напротив олицетворенной золотой середины и прозы.  Ќо
на моей стороне была идеЯ и верное чувство, на его - один лишь  практический
вывод: что так никогда не делаетсЯ. Љороче, Я объЯснил ему  кратко  и  Ясно,
что, кроме него, у менЯ в Џетербурге нет решительно никого, кого  бы  Я  мог
послать, ввиду чрезвычайного дела чести, вместо секунданта;  что  он  старый
товарищ и отказатьсЯ поэтому даже не имеет и права, а что  вызвать  Я  желаю
гвардии поручика кнЯзЯ ‘окольского за то, что, год с  лишком  назад,  он,  в
ќмсе, дал отцу моему, ‚ерсилову, пощечину. ‡амечу при этом,  что  …фим  даже
очень подробно  знал  все  мои  семейные  обстоЯтельства,  отношениЯ  мои  к
‚ерсилову и почти все, что Я сам знал из  истории  ‚ерсилова;  Я  же  ему  в
разное времЯ и сообщил, кроме, разумеетсЯ, некоторых секретов.  Ћн  сидел  и
слушал, по обыкновению своему нахохлившись, как воробей в клетке, молчаливый
и  серьезный,  одутловатый,  с   своими   взъерошенными   белыми   волосами.
ЌеподвижнаЯ насмешливаЯ улыбка не сходила с губ его.  “лыбка  эта  была  тем
сквернее, что была совершенно не умышленнаЯ, а невольнаЯ; видно было, что он
действительно и воистину считал себЯ в эту минуту гораздо выше менЯ и умом и
характером. џ подозревал тоже, что он к тому же презирает менЯ за  вчерашнюю
сцену у „ергачева; это так и должно было быть: …фим - толпа, …фим - улица, а
та всегда поклонЯетсЯ только успеху.
     - Ђ ‚ерсилов про это не знает? - спросил он.
     - ђазумеетсЯ, нет.
     - ’ак какое же ты право имеешь вмешиватьсЯ в дела его? ќто во-первых. Ђ
во-вторых, что ты этим хочешь доказать?
     џ знал возражениЯ и тотчас же объЯснил ему, что это вовсе не так глупо,
как он полагает. ‚о-первых, нахалу кнЯзю будет доказано, что есть еще  люди,
понимающие честь, и в нашем сословии, а во-вторых, будет пристыжен  ‚ерсилов
и вынесет урок. Ђ в-третьих, и главное, если даже ‚ерсилов был  и  прав,  по
каким-нибудь там своим  убеждениЯм,  не  вызвав  кнЯзЯ  и  решившись  снести
пощечину, то по крайней мере он увидит, что есть существо,  до  того  сильно
способное чувствовать его обиду, что принимает ее как  за  свою,  и  готовое
положить за интересы его даже  жизнь  свою...  несмотрЯ  на  то  что  с  ним
расстаетсЯ навеки...
     - Џостой, не кричи, тетка не любит. ‘кажи ты мне,  ведь  с  этим  самым
кнЯзем ‘окольским ‚ерсилов тЯгаетсЯ о наследстве? ‚ таком случае  это  будет
уже совершенно  новый  и  оригинальный  способ  выигрывать  тЯжбы  -  убиваЯ
противников на дуэли.
     џ объЯснил ему en toutes lettres, что он просто глуп и нахал и что если
насмешливаЯ улыбка его разрастаетсЯ все больше и больше, то  это  доказывает
только его самодовольство и ординарность, что не может же  он  предположить,
что соображениЯ о тЯжбе не было и в моей голове, да еще с самого  начала,  а
удостоило посетить только его многодумную голову. ‡атем Я изложил  ему,  что
тЯжба уже выиграна, к тому же ведетсЯ не с кнЯзем ‘окольским, а  с  кнЯзьЯми
‘окольскими, так что если убит один кнЯзь, то остаютсЯ другие, но  что,  без
сомнениЯ,  надо  будет  отдалить  вызов  на  срок  апеллЯции  (хотЯ   кнЯзьЯ
апеллировать и не будут), но единственно длЯ приличиЯ. Џо миновании же срока
и последует дуэль; что Я с тем и пришел теперь, что дуэль не сейчас, но  что
мне надо было заручитьсЯ, потому что секунданта нет, Я ни с кем  не  знаком,
так по крайней мере к  тому  времени  чтоб  успеть  найти,  если  он,  …фим,
откажетсЯ. ‚от длЯ чего, дескать, Я пришел.
     - Ќу, тогда и приходи говорить, а то ишь прет попусту десЯть верст.
     Ћн встал и взЯлсЯ за фуражку.
     - Ђ тогда пойдешь?
     - Ќет, не пойду, разумеетсЯ.
     - Џочему?
     - „а уж по тому одному не пойду, что  согласись  Я  теперь,  что  тогда
пойду, так ты весь этот срок апеллЯции таскатьсЯ начнешь ко мне каждый день.
Ђ главное, все это вздор, вот и все.  €  стану  Я  из-за  тебЯ  мою  карьеру
ломать? € вдруг кнЯзь менЯ спросит: "‚ас кто прислал?" - "„олгорукий". -  "Ђ
какое дело „олгорукому до ‚ерсилова?" ’ак  Я  должен  ему  твою  родословную
объЯснЯть, что ли? „а ведь он расхохочетсЯ!
     - ’ак ты ему в рожу дай!
     - Ќу, это сказки.
     - ЃоишьсЯ? ’ы такой высокий; ты был сильнее всех в гимназии.
     - Ѓоюсь, конечно боюсь. „а кнЯзь  уж  потому  дратьсЯ  не  станет,  что
дерутсЯ с ровней.
     - џ тоже джентльмен по развитию, Я имею права, Я ровнЯ... напротив, это
он неровнЯ.
     - Ќет, ты маленький.
     - Љак маленький?
     - ’ак маленький; мы оба маленькие, а он большой.
     - „урак ты! да Я уж год, по закону, женитьсЯ могу.
     - Ќу и женись, а все-таки ш<--->дик: ты еще растешь! џ, конечно, понЯл,
что он вздумал надо мною насмехатьсЯ. Ѓез сомнениЯ, весь этот глупый анекдот
можно было и не рассказывать и даже лучше, если б он умер в неизвестности; к
тому же он отвратителен по  своей  мелочности  и  ненужности,  хотЯ  и  имел
довольно серьезные последствиЯ.
     Ќо чтобы наказать себЯ еще больше, доскажу его вполне.  ђазглЯдев,  что
…фим надо мной насмехаетсЯ, Я позволил себе  толкнуть  его  в  плечо  правой
рукой, или, лучше сказать, правым кулаком. ’огда  он  взЯл  менЯ  за  плечи,
обернул лицом в поле и - доказал мне на деле, что он  действительно  сильнее
всех у нас в гимназии.

        II.
     —итатель, конечно, подумает, что Я был в ужаснейшем расположении, выйдЯ
от  …фима,  и,  однако,  ошибетсЯ.  џ  слишком  понЯл,  что   вышел   случай
школьнический, гимназический, а серьезность дела остаетсЯ всЯ целиком. Љофею
Я напилсЯ уже на ‚асильевском острове, нарочно миновав вчерашний мой трактир
на  Џетербургской;  и  трактир  этот,  и  соловей  стали  длЯ   менЯ   вдвое
ненавистнее. ‘транное свойство: Я  способен  ненавидеть  места  и  предметы,
точно как будто людей. ‡ато есть  у  менЯ  в  Џетербурге  и  несколько  мест
счастливых, то есть таких, где Я почему-нибудь бывал когда-нибудь  счастлив,
- и что же, Я берегу эти места и не захожу в них как можно  дольше  нарочно,
чтобы потом, когда буду уже совсем один и  несчастлив,  зайти  погрустить  и
припомнить. ‡а кофеем Я отдал вполне справедливость …фиму и здравому  смыслу
его.  „а,  он  был  практичнее  менЯ,  но   врЯд   ли   реальнее.   ђеализм,
ограничивающийсЯ   кончиком   своего   носа,    опаснее    самой    безумной
фантастичности, потому что слеп. Ќо, отдаваЯ справедливость …фиму  (который,
вероЯтно, в ту минуту думал, что Я иду по улице и  ругаюсь),  -  Я  все-таки
ничего не уступил из убеждений, как не уступлю до сих пор.  ‚идал  Я  таких,
что из-за первого ведра холодной воды не  только  отступаютсЯ  от  поступков
своих, но даже от идеи, и сами начинают смеЯтьсЯ над  тем,  что,  всего  час
тому, считали свЯщенным; о, как у них это легко делаетсЯ! Џусть …фим, даже и
в сущности дела, был правее менЯ, а Я глупее всего глупого и  лишь  ломалсЯ,
но все же в самой глубине дела лежала такаЯ точка, стоЯ на которой, был прав
и Я, что-то такое было и у менЯ справедливого и, главное, чего  они  никогда
не могли понЯть.
     “ ‚асина, на ”онтанке у ‘еменовского моста, очутилсЯ Я  почти  ровно  в
двенадцать  часов,  но  его  не  застал  дома.  ‡анЯтиЯ  свои  он  имел   на
‚асильевском, домой же ЯвлЯлсЯ в  строго  определенные  часы,  между  прочим
почти всегда в двенадцатом. ’ак как, кроме того, был какой-то праздник, то Я
и предполагал, что застану  его  наверно;  не  застав,  расположилсЯ  ждать,
несмотрЯ на то что ЯвлЯлсЯ к нему в первый раз.
     џ рассуждал так: дело с письмом о наследстве есть дело  совести,  и  Я,
выбираЯ ‚асина в судьи, тем самым выказываю ему всю глубину моего  уважениЯ,
что, уж конечно, должно было ему польстить. ђазумеетсЯ, Я  и  взаправду  был
озабочен этим письмом и действительно убежден  в  необходимости  третейского
решениЯ; но подозреваю, однако, что  и  тогда  уже  мог  бы  вывернутьсЯ  из
затруднениЯ без всЯкой посторонней помощи. €  главное,  сам  знал  про  это;
именно: стоило только отдать письмо самому ‚ерсилову из рук в руки, а что он
там захочет, пусть так и делает: вот решение. ‘тавить же самого себЯ  высшим
судьей и решителем  в  деле  такого  сорта  было  даже  совсем  неправильно.
“странЯЯ себЯ передачею письма из рук в руки, и именно молча, Я уж тем самым
тотчас бы выиграл, поставив себЯ в высшее  над  ‚ерсиловым  положение,  ибо,
отказавшись, насколько это  касаетсЯ  менЯ,  от  всех  выгод  по  наследству
(потому что мне, как сыну ‚ерсилова, уж конечно, что-нибудь перепало  бы  из
этих денег, не сейчас, так потом), Я сохранил  бы  за  собою  навеки  высший
нравственный взглЯд на будущий поступок ‚ерсилова. “прекнуть же менЯ за  то,
что Я погубил кнЯзей, опЯть-таки никто бы не мог,  потому  что  документ  не
имел решающего юридического значениЯ. ‚се это Я обдумал и совершенно  уЯснил
себе, сидЯ в пустой комнате ‚асина, и мне даже вдруг пришло  в  голову,  что
пришел Я к ‚асину, столь жаждаЯ от него совета, как поступить, - единственно
с тою целью, чтобы  он  увидал  при  этом,  какой  Я  сам  благороднейший  и
бескорыстнейший человек, а стало быть, чтоб и  отмстить  ему  тем  самым  за
вчерашнее мое перед ним принижение.
     ‘ознав все это, Я ощутил большую  досаду;  тем  не  менее  не  ушел,  а
осталсЯ, хоть и наверно знал, что досада моЯ каждые пЯть минут будет  только
нарастать.
     Џрежде всего мне стала ужасно не нравитьсЯ комната ‚асина. "Џокажи  мне
свою комнату, и Я узнаю твой характер" - право, можно бы так сказать.  ‚асин
жил в меблированной комнате от жильцов, очевидно бедных и тем  промышлЯвших,
имевших  постоЯльцев  и  кроме  него.  ‡накомы  мне  эти  узкие,   чуть-чуть
заставленные мебелью комнатки и, однако же, с претензией на  комфортабельный
вид; тут непременно мЯгкий диван с ’олкучего рынка, который опасно  двигать,
рукомойник и ширмами огороженнаЯ  железнаЯ  кровать.  ‚асин  был,  очевидно,
лучшим и благонадежнейшим  жильцом;  такой  самый  лучший  жилец  непременно
бывает один у хозЯйки, и за это ему особенно  угождают:  у  него  убирают  и
подметают тщательнее, вешают над диваном какую-нибудь литографию,  под  стол
подстилают чахоточный коврик. ‹юди, любЯщие эту затхлую чистоту, а  главное,
угодливую почтительность хозЯек, - сами подозрительны. џ  был  убежден,  что
звание лучшего жильца льстило самому ‚асину. Ќе знаю почему, но  менЯ  начал
мало-помалу бесить вид  этих  двух  загроможденных  книгами  столов.  Љниги,
бумаги, чернилица - все было в самом отвратительном порЯдке, идеал  которого
совпадает с мировоззрением хозЯйки-немки и ее горничной. Љниг было довольно,
и не то что газет и журналов, а настоЯщих книг, - и он, очевидно,  их  читал
и, вероЯтно, садилсЯ читать или принималсЯ писать  с  чрезвычайно  важным  и
аккуратным видом. Ќе знаю,  но  Я  больше  люблю,  где  книги  разбросаны  в
беспорЯдке,  по  крайней  мере  из  занЯтий  не  делаетсЯ  свЯщеннодействиЯ.
Ќаверно, этот ‚асин чрезвычайно вежлив с посетителем,  но,  наверно,  каждый
жест его говорит посетителю: "‚от Я посижу с тобою часика полтора, а  потом,
когда  ты  уйдешь,  займусь  уже  делом".  Ќаверно,  с  ним  можно   завести
чрезвычайно интересный разговор и услышать новое, но  -  "мы  вот  теперь  с
тобою поговорим, и Я тебЯ очень заинтересую, а когда ты  уйдешь,  Я  примусь
уже за самое интересное"... € однако же, Я все-таки не уходил,  а  сидел.  ‚
том же, что совсем не нуждаюсь в его совете, Я уже окончательно убедилсЯ.
     џ сидел уже  с  час  и  больше,  и  сидел  у  окна  на  одном  из  двух
приставленных к окну плетеных стульев. Ѓесило менЯ и то, что уходило  времЯ,
а мне до  вечера  надо  было  еще  сыскать  квартиру.  џ  было  хотел  взЯть
какую-нибудь книгу от скуки, но не взЯл: при одной мысли развлечь себЯ стало
вдвое противнее. Ѓольше часу как продолжалась  чрезвычайнаЯ  тишина,  и  вот
вдруг, где-то очень близко, за дверью, которую заслонЯл диван, Я невольно  и
постепенно стал различать все больше и больше разраставшийсЯ шепот. ѓоворили
два голоса, очевидно женские, это слышно было,  но  расслышать  слов  совсем
нельзЯ было; и, однако, Я от скуки  как-то  стал  вникать.  џсно  было,  что
говорили одушевленно и страстно и что дело шло  не  о  выкройках:  о  чем-то
сговаривались, или спорили, или один голос убеждал и  просил,  а  другой  не
слушалсЯ и возражал. „олжно быть,  какие-нибудь  другие  жильцы.  ‘коро  мне
наскучило  и  ухо  привыкло,  так  что  Я  хоть  и  продолжал  слушать,   но
механически, а иногда и совсем забываЯ,  что  слушаю,  как  вдруг  произошло
что-то чрезвычайное, точно как бы кто-то соскочил со стула обеими ногами или
вдруг вскочил с места и затопал; затем раздалсЯ стон и вдруг крик, даже и не
крик, а визг, животный, озлобленный и которому уже все равно, услышат  чужие
или нет. џ бросилсЯ к двери и отворил; разом со  мной  отворилась  и  другаЯ
дверь в конце коридора, хозЯйкина, как узнал Я после, откуда  выглЯнули  две
любопытные головы. Љрик, однако, тотчас затих, как  вдруг  отворилась  дверь
рЯдом с моею, от соседок, и одна молодаЯ, как показалось мне, женщина быстро
вырвалась и побежала вниз по лестнице. „ругаЯ же,  пожилаЯ  женщина,  хотела
было удержать ее, но не смогла, и только простонала ей вслед:
     - ЋлЯ, ЋлЯ, куда? ох!
     Ќо, разглЯдев две наши  отворенные  двери,  проворно  притворила  свою,
оставив щелку и из нее  прислушиваЯсь  на  лестницу  до  тех  пор,  пока  не
замолкли совсем шаги убежавшей вниз  Ћли.  џ  вернулсЯ  к  моему  окну.  ‚се
затихло. ‘лучай пустой, а может быть, и смешной, и Я перестал об нем думать.
     Џримерно четверть часа  спустЯ  раздалсЯ  в  коридоре,  у  самой  двери
‚асина, громкий и развЯзный мужской голос. Љто-то схватилсЯ за ручку двери и
приотворил ее настолько, что можно  было  разглЯдеть  в  коридоре  какого-то
высокого ростом мужчину, очевидно тоже и менЯ увидавшего  и  даже  менЯ  уже
рассматривавшего, но не входившего еще в  комнату,  а  продолжавшего,  через
весь  коридор  и  держась  за  ручку,  разговаривать  с  хозЯйкой.   •озЯйка
перекликалась с ним  тоненьким  и  веселеньким  голоском,  и  уж  по  голосу
слышалось, что посетитель ей  давно  знаком,  уважаем  ею  и  ценим,  и  как
солидный гость и как веселый господин. ‚еселый господин кричал и острил,  но
дело шло только о том, что ‚асина нет  дома,  что  он  все  никак  не  может
застать его, что это ему на  роду  написано  и  что  он  опЯть,  как  тогда,
подождет, и все  это,  без  сомнениЯ,  казалось  верхом  остроумиЯ  хозЯйке.
Ќаконец гость вошел, размахнув дверь на весь отлет.
     ќто был хорошо  одетый  господин,  очевидно  у  лучшего  портного,  как
говоритсЯ, "по-барски", а между тем всего менее в нем имелось  барского,  и,
кажетсЯ, несмотрЯ на значительное желание иметь. Ћн был не то что  развЯзен,
а как-то натурально нахален, то  есть  все-таки  менее  обидно,  чем  нахал,
выработавший себЯ перед зеркалом. ‚олосы его, темно-русые с легкою проседью,
черные брови, большаЯ борода и большие глаза не только не способствовали его
о характерности, но именно как  бы  придавали  ему  что-то  общее,  на  всех
похожее. ќтакий человек и смеетсЯ и готов смеЯтьсЯ, но вам почему-то  с  ним
никогда не весело. ‘о смешливого  он  быстро  переходит  на  важный  вид,  с
важного на игривый  или  подмигивающий,  но  все  это  как-то  раскидчиво  и
беспричинно... ‚прочем, нечего вперед описывать.  ќтого  господина  Я  потом
узнал гораздо больше и ближе, а потому поневоле представлЯю его  теперь  уже
более зазнамо, чем тогда, когда он отворил дверь и вошел в комнату. Ћднако и
теперь затруднилсЯ бы сказать о нем что-нибудь точное и определЯющее, потому
что в этих людЯх  главное  -  именно  их  незаконченность,  раскидчивость  и
неопределенность.
     Ћн еще не успел и сесть, как мне вдруг померещилось,  что  это,  должно
быть, отчим ‚асина, некий  господин  ‘тебельков,  о  котором  Я  уже  что-то
слышал, но до того мельком, что никак бы не мог сказать, что именно:  помнил
только, что что-то нехорошее. џ знал, что ‚асин долго был  сиротой  под  его
началом, но что давно уже вышел из-под его влиЯниЯ, что и цели и интересы их
различны и что живут они совсем розно во всех  отношениЯх.  ‡апомнилось  мне
тоже, что у этого ‘тебелькова был некоторый капитал и что он  какой-то  даже
спекулЯнт и вертун; одним словом,  Я  уже,  может  быть,  и  знал  про  него
что-нибудь подробнее, но забыл. Ћн обмерил менЯ  взглЯдом,  не  поклонившись
впрочем, поставил свою шлЯпу-цилиндр на стол  перед  диваном,  стол  властно
отодвинул ногой и не то что сел, а прЯмо развалилсЯ на диван, на  котором  Я
не посмел сесть, так что тот затрещал, свесил ноги и, высоко  поднЯв  правый
носок своего лакированного сапога, стал им любоватьсЯ.  Љонечно,  тотчас  же
обернулсЯ  ко  мне  и  опЯть  обмерил  менЯ   своими   большими,   несколько
неподвижными глазами.
     - Ќе застаю! - слегка кивнул он мне головой.
     џ промолчал.
     - Ќеаккуратен! ‘вои взглЯды на дело. ‘ Џетербургской?
     - ’о есть вы пришли с Џетербургской? - переспросил Я его.
     - Ќет, это Я вас спрашиваю.
     - џ... Я пришел с Џетербургской, только почему вы узнали?
     - Џочему? ѓм. - Ћн подмигнул, но не удостоил разъЯснить.
     - ’о есть Я не живу на Џетербургской, но Я был теперь на  Џетербургской
и оттуда пришел сюда.
     Ћн продолжал молча улыбатьсЯ какою-то значительною улыбкою, котораЯ мне
ужасно как не нравилась. ‚ этом подмигивании было что-то глупое.
     - “ господина „ергачева? - проговорил он наконец.
     - —то у „ергачева? - открыл Я глаза.
     Ћн победоносно смотрел на менЯ.
     - џ и незнаком.
     - ѓм.
     - Љак хотите, - ответил Я. Ћн мне становилсЯ противен.
     - ѓм, да-с. Ќет-с, позвольте; вы покупаете в лавке вещь, в другой лавке
рЯдом другой покупатель покупает другую вещь, какую бы вы думали?  „еньги-с,
у купца, который именуетсЯ ростовщиком-с...  потому  что  деньги  есть  тоже
вещь, а ростовщик есть тоже купец... ‚ы следите?
     - Џожалуй, слежу.
     - Џроходит третий покупатель и, показываЯ на одну  из  лавок,  говорит:
"ќто  основательно",  а  показываЯ  на  другую  из  лавок,   говорит:   "ќто
неосновательно". —то могу Я заключить о сем покупателе?
     - Џочем Я знаю.
     - Ќет-с, позвольте. џ к примеру; хорошим примером человек живет. џ  иду
по Ќевскому и замечаю, что  по  другой  стороне  улицы,  по  тротуару,  идет
господин, которого характер Я желал бы определить.  Њы  доходим,  по  разным
сторонам, вплоть до  поворота  в  Њорскую,  и  именно  там,  где  английский
магазин, мы замечаем третьего прохожего, только что  раздавленного  лошадью.
’еперь вникните: проходит четвертый господин и  желает  определить  характер
всех  нас  троих,  вместе  с   раздавленным,   в   смысле   практичности   и
основательности... ‚ы следите?
     - €звините, с большим трудом.
     - •орошо-с; так Я и думал. џ переменю тему. џ на водах в  ѓермании,  на
минеральных водах, как и бывал неоднократно, на каких - это все равно.  •ожу
по водам и вижу англичан. ‘ англичанином, как вы знаете, знакомство завЯзать
трудно; но вот через два месЯца, кончив срок лечениЯ, мы все в области  гор,
всходим компанией, с остроконечными палками, на гору,  ту  или  другую,  все
равно. Ќа повороте, то есть на этапе, и именно там, где монахи водку шартрез
делают, - это заметьте, - Я встречаю туземца, стоЯщего уединенно, смотрЯщего
молча. џ желаю заключить о ею основательности: как  вы  думаете,  мог  бы  Я
обратитьсЯ за заключением к толпе англичан, с которыми шествую,  единственно
потому только, что не сумел заговорить с ними на водах?
     - Џочем Я знаю. €звините, мне очень трудно следить за вами.
     - ’рудно?
     - „а, вы менЯ утомлЯете.
     -  ѓм.  -  Ћн  подмигнул  и  сделал  рукой  какой-то   жест,   вероЯтно
долженствовавший обозначать что-то очень торжествующее и победоносное; затем
весьма солидно и спокойно вынул  из  кармана  газету,  очевидно  только  что
купленную, развернул и стал читать в последней странице, по-видимому оставив
менЯ в совершенном покое. Њинут пЯть он не глЯдел на менЯ.
     - Ѓресто-граевские-то ведь не шлепнулись, а?  ‚едь  пошли,  ведь  идут!
Њногих знаю, которые тут же шлепнулись. Ћн от всей души поглЯдел на менЯ.
     - џ пока в этой бирже мало смыслю, - ответил Я.
     - Ћтрицаете?
     - —то?
     - „еньги-с.
     - џ не отрицаю деньги, но... но, мне кажетсЯ,  сначала  идеЯ,  а  потом
деньги.
     - ’о  есть,  позвольте-с...  вот  человек  состоит,  так  сказать,  при
собственном капитале...
     - ‘начала высшаЯ идеЯ, а потом деньги, а без  высшей  идеи  с  деньгами
общество провалитсЯ.
     Ќе знаю, зачем Я стал было горЯчитьсЯ. Ћн посмотрел на  менЯ  несколько
тупо, как будто запутавшись, но вдруг все лицо его раздвинулось в веселейшую
и хитрейшую улыбку:
     - ‚ерсилов-то, а? ‚едь тЯпнул-таки, тЯпнул! Џрисудили вчера, а?
     џ вдруг и неожиданно увидал, что он уж давно знает,  кто  Я  такой,  и,
может быть, очень многое  еще  знает.  Ќе  понимаю  только,  зачем  Я  вдруг
покраснел и глупейшим образом смотрел, не отводЯ от  него  глаз.  Ћн  видимо
торжествовал, он весело смотрел на менЯ, точно в  чем-то  хитрейшим  образом
поймал и уличил менЯ.
     - Ќет-с, - поднЯл он вверх обе  брови,  -  это  вы  менЯ  спросите  про
господина ‚ерсилова!  —то  Я  вам  говорил  сейчас  насчет  основательности?
Џолтора года назад, из-за  этого  ребенка,  он  бы  мог  усовершенствованное
дельце завершить - да-с, а он шлепнулсЯ, да-с.
     - €з-за какого ребенка?
     - €з-за грудного-с, которого и теперь на стороне  выкармливает,  только
ничего не возьмет чрез это... потому...
     - Љакой грудной ребенок? —то такое?
     - Љонечно,  его  ребенок,  его  собственный-с,  от  mademoiselle  ‹идии
Ђхмаковой... "ЏрелестнаЯ дева ласкала менЯ..." ”осфорные-то спички - а?
     - —то за вздор, что  за  дичь!  “  него  никогда  не  было  ребенка  от
Ђхмаковой!
     - ‚она! „а Я-то где был? џ  ведь  и  доктор  и  акушер-с.  ”амилиЯ  моЯ
‘тебельков, не слыхали? Џравда, Я и  тогда  уже  не  практиковал  давно,  но
практический совет в практическом деле Я мог подать.
     - ‚ы акушер... принимали ребенка у Ђхмаковой?
     - Ќет-с, Я ничего не принимал у Ђхмаковой. ’ам, в  форштадте,  (6)  был
доктор ѓранц, обремененный семейством, по полталера ему платили, такое там у
них положение на докторов, и никто-то его вдобавок не знал, так вот  он  тут
был вместо менЯ... џ же его  и  посоветовал,  длЯ  мрака  неизвестности.  ‚ы
следите? Ђ Я только практический совет один  дал,  по  вопросу  ‚ерсилова-с,
ЂндреЯ Џетровича, по  вопросу  секретнейшему-с,  глаз  на  глаз.  Ќо  Ђндрей
Џетрович двух зайцев предпочел.
     џ слушал в глубочайшем изумлении.
     - ‡а  двумЯ  зайцами  погонишьсЯ  -  ни  одного  не  поймаешь,  говорит
народнаЯ,  или,  вернее,  простонароднаЯ  пословица.  џ   же   говорю   так:
исключениЯ, беспрерывно повторЯющиесЯ, обращаютсЯ в общее правило. ‡а другим
зайцем, то есть, в переводе на русский Язык, за другой дамой  погналсЯ  -  и
результатов никаких. “ж если что  схватил,  то  сего  и  держись.  ѓде  надо
убыстрЯть дело, он там мЯмлит. ‚ерсилов - ведь это "бабий  пророк-с"  -  вот
как его молодой кнЯзь ‘окольский тогда при мне красиво обозначил. Ќет, вы ко
мне приходите! …сли  вы  хотите  про  ‚ерсилова  много  узнать,  вы  ко  мне
приходите.
     Ћн видимо любовалсЯ на мой раскрытый от удивлениЯ рот. Ќикогда и ничего
не слыхивал Я до сих пор про грудного  ребенка.  €  вот  в  этот  миг  вдруг
хлопнула дверь у соседок и кто-то быстро вошел в их комнату.
     -  ‚ерсилов  живет  в  ‘еменовском  полку,  в  Њожайской   улице,   дом
‹итвиновой, номер семнадцать, сама  была  в  адресном!  -  громко  прокричал
раздраженный женский голос; каждое слово было нам слышно. ‘тебельков вскинул
бровЯми и поднЯл над головою палец.
     - Њы о нем здесь, а он уж и там... ‚от они, исключениЯ-то,  беспрерывно
повторЯющиесЯ! Quand on parle d'une corde...
     Ћн быстро, с прискоком присел на диване и  стал  прислушиватьсЯ  к  той
двери, к которой был приставлен диван.
     “жасно поражен был и Я.  џ  сообразил,  что  это,  вероЯтно,  та  самаЯ
молодаЯ женщина прокричала, котораЯ давеча  убежала  в  таком  волнении.  Ќо
каким же образом  и  тут  ‚ерсилов?  ‚друг  раздалсЯ  опЯть  давешний  визг,
неистовый, визг озверевшего от гнева человека, которому чего-то не дают  или
которого от чего-то удерживают. ђазница с давешним была лишь та, что крики и
взвизги продолжались еще дольше. ‘лышалась борьба, какие-то  слова,  частые,
быстрые: "Ќе хочу, не хочу, отдайте, сейчас отдайте!" - или  что-то  в  этом
роде  -  не  могу  совершенно  припомнить.  ‡атем,  как  и  давеча,   кто-то
стремительно бросилсЯ к  дверЯм  и  отворил  их.  Ћбе  соседки  выскочили  в
коридор, одна, как и давеча,  очевидно  удерживаЯ  другую.  ‘тебельков,  уже
давно вскочивший с дивана и с наслаждением прислушивавшийсЯ, так и сиганул к
дверЯм  и  тотчас  преоткровенно  выскочил  в  коридор  прЯмо  к   соседкам.
ђазумеетсЯ, Я тоже подбежал к дверЯм.  Ќо  его  поЯвление  в  коридоре  было
ведром холодной воды: соседки быстро скрылись и с шумом захлопнули за  собою
дверь. ‘тебельков прыгнул было за ними,  но  приостановилсЯ,  поднЯв  палец,
улыбаЯсь  и  соображаЯ;  на  этот  раз  в  улыбке  его  Я  разглЯдел  что-то
чрезвычайно скверное, темное и зловещее. “видав хозЯйку,  стоЯвшую  опЯть  у
своих дверей, он скорыми цыпочками побежал к ней через коридор; прошушукав с
нею минуты две и, конечно, получив сведениЯ, он уже  осанисто  и  решительно
воротилсЯ в комнату, взЯл  со  стола  свой  цилиндр,  мельком  взглЯнулсЯ  в
зеркало, взъерошил волосы и с самоуверенным достоинством, даже  не  поглЯдев
на  менЯ,  отправилсЯ  к  соседкам.  Њгновение  он  прислушивалсЯ  у  двери,
подставив ухо и  победительно  подмигиваЯ  через  коридор  хозЯйке,  котораЯ
грозила ему пальцем и покачивала головой, как  бы  выговариваЯ:  "Ћх  шалун,
шалун!"  Ќаконец  с  решительным,  но  деликатнейшим  видом,  даже  как   бы
сгорбившись от деликатности, постучал костЯми пальцев к соседкам. ЏослышалсЯ
голос:
     - Љто там?
     - Ќе позволите ли  войти  по  важнейшему  делу?  -  громко  и  осанисто
произнес ‘тебельков.
     Џомедлили, но все-таки отворили, сначала  чуть-чуть,  на  четверть;  но
‘тебельков тотчас же крепко  ухватилсЯ  за  ручку  замка  и  уж  не  дал  бы
затворить  опЯть.  ЌачалсЯ  разговор,  ‘тебельков  заговорил   громко,   все
порываЯсь в комнату; Я не помню слов, но он говорил про ‚ерсилова, что может
сообщить, все разъЯснить - "нет-с, вы менЯ  спросите",  "нет-с,  вы  ко  мне
приходите" - в этом роде. …го очень скоро впустили. џ воротилсЯ к  дивану  и
стал было подслушивать, но всего не мог разобрать, слышал только, что  часто
упоминали про ‚ерсилова. Џо интонации голоса Я догадывалсЯ,  что  ‘тебельков
уже овладел разговором, говорит уже не вкрадчиво, а властно и  развалившись,
вроде как давеча со мной: "вы следите?", "теперь извольте вникнуть" и  проч.
‚прочем, с женщинами он должен быть  необыкновенно  любезен.  “же  раза  два
раздалсЯ его громкий хохот и, наверно, совсем неуместно, потому что рЯдом  с
его голосом, а иногда и побеждаЯ его голос, раздавались голоса обеих женщин,
вовсе не выражавшие  веселости,  и  преимущественно  молодой  женщины,  той,
котораЯ давеча визжала: она говорила много, нервно, быстро, очевидно  что-то
обличаЯ и жалуЯсь, ища суда и судьи. Ќо  ‘тебельков  не  отставал,  возвышал
речь все больше и больше и хохотал все чаще и чаще; эти люди слушать  других
не умеют. џ скоро сошел с дивана, потому  что  подслушивать  показалось  мне
стыдно, и перебралсЯ на мое старое место, у окна, на плетеном стуле.  џ  был
убежден, что ‚асин считает этого господина ни во что, но что объЯви Я то  же
мнение, и он тотчас же с серьезным достоинством  заступитсЯ  и  назидательно
заметит, что это "человек  практический,  из  людей  теперешних  деловых,  и
которого нельзЯ судить с наших общих  и  отвлеченных  точек  зрениЯ".  ‚  то
мгновение, впрочем, помню, Я был как-то весь нравственно  разбит,  сердце  у
менЯ билось и Я несомненно чего-то ждал. Џрошло минут  десЯть,  и  вдруг,  в
самой середине одного раскатистого взрыва хохота,  кто-то,  точь-в-точь  как
давеча, прЯнул со стула, затем раздались крики обеих  женщин,  слышно  было,
как вскочил и ‘тебельков, что он что-то заговорил уже другим голосом,  точно
оправдывалсЯ, точно упрашиваЯ, чтоб его дослушали... Ќо  его  не  дослушали;
раздались гневные крики: "‚он! вы негодЯй,  вы  бесстыдник!"  Ћдним  словом,
Ясно было, что его выталкивают. џ отворил дверь как раз в ту  минуту,  когда
он выпрыгнул в коридор от соседок и, кажетсЯ,  буквально,  то  есть  руками,
выпихнутый ими. “видав менЯ, он вдруг закричал, на менЯ указываЯ:
     - ‚от  сын  ‚ерсилова!  …сли  не  верите  мне,  то  вот  сын  его,  его
собственный сын! Џожалуйте! - € он властно схватил менЯ за руку.
     - ќто сын его, родной его сын! - повторЯл он, подводЯ менЯ к дамам и не
прибавлЯЯ, впрочем, ничего больше длЯ разъЯснениЯ.
     ЊолодаЯ женщина стоЯла в коридоре, пожилаЯ - на шаг сзади ее в  дверЯх.
џ запомнил только, что эта беднаЯ девушка была недурна собой, лет  двадцати,
но худа и болезненного вида, рыжеватаЯ и с лица как бы несколько похожаЯ  на
мою сестру; эта черта мне мелькнула и уцелела в  моей  памЯти;  только  ‹иза
никогда не бывала и, уж конечно, никогда и не могла  быть  в  таком  гневном
исступлении, в котором стоЯла передо мной эта  особа:  губы  ее  были  белы,
светло-серые глаза сверкали, она всЯ дрожала от негодованиЯ. Џомню тоже, что
сам  Я  был  в  чрезвычайно  глупом  и  недостойном  положении,  потому  что
решительно не нашелсЯ, что сказать, по милости этого нахала.
     - —то ж такое, что сын! …сли он с вами, то  он  негодЯй.  …сли  вы  сын
‚ерсилова, - обратилась она вдруг ко мне, -  то  передайте  от  менЯ  вашему
отцу, что он негодЯй, что он недостойный бесстыдник, что мне  денег  его  не
надо... Ќате, нате, нате, передайте сейчас ему эти деньги!
     Ћна быстро вырвала из кармана несколько кредиток, но пожилаЯ  (то  есть
ее мать, как оказалось после) схватила ее за руку:
     - ЋлЯ, да ведь, может, и неправда, может, они и не сын его!
     ЋлЯ  быстро  посмотрела  на  нее,  сообразила,   посмотрела   на   менЯ
презрительно и повернулась назад в комнату, но прежде чем захлопнуть  дверь,
стоЯ на пороге, еще раз прокричала в исступлении ‘тебелькову:
     - ‚он!
     € даже топнула на него ногой. ‡атем дверь захлопнулась и уже  заперлась
на замок. ‘тебельков, все еще держа менЯ за плечо, поднЯл палец и, раздвинув
рот в длинную раздумчивую улыбку, уперсЯ в менЯ вопросительным взглЯдом.
     - џ нахожу ваш поступок со мной смешным и недостойным, - пробормотал  Я
в негодовании.
     Ќо он менЯ и не слушал, хотЯ и не сводил с менЯ глаз.
     - ќто бы надо ис-сле-довать! - проговорил он раздумчиво.
     - Ќо, однако, как вы смел? вытЯнуть менЯ? Љто это  такое?  —то  это  за
женщина? ‚ы схватили менЯ за плечо и подвели, - что тут такое?
     -  ќ,  черт!  ‹ишеннаЯ  невинности  какаЯ-то...  "часто   повторЯющеесЯ
исключение" - вы следите?
     € он уперсЯ было мне в грудь пальцем.
     - ќ, черт! - отпихнул Я его палец.
     Ќо он вдруг, и совсем  неожиданно,  засмеЯлсЯ  тихо,  неслышно,  долго,
весело. Ќаконец надел свою шлЯпу и, с быстро переменившимсЯ  и  уже  мрачным
лицом, заметил, нахмурив брови:
     - Ђ хозЯйку надо бы научить... надо бы их выгнать  из  квартиры  -  вот
что, и как можно скорей, а то они  тут...  ‚от  увидите!  ‚от  помЯните  мое
слово, увидите! ќ, черт! - развеселилсЯ он вдруг  опЯть,  -  вы  ведь  ѓришу
дождетесь?
     - Ќет, не дождусь, - отвечал Я решительно.
     - Ќу и все едино...
     € не прибавив более ни звука, он повернулсЯ, вышел и направилсЯ вниз по
лестнице, не удостоив даже и  взглЯда  очевидно  поджидавшую  разъЯснениЯ  и
известий хозЯйку. џ тоже взЯл шлЯпу и, попросив хозЯйку передать, что был Я,
„олгорукий, побежал по лестнице.

        III.
     џ только потерЯл времЯ. ‚ыйдЯ, Я тотчас пустилсЯ  отыскивать  квартиру;
но Я был рассеЯн, пробродил несколько часов по улицам и хоть  зашел  в  пЯть
или шесть квартир от жильцов,  но  уверен,  что  мимо  двадцати  прошел,  не
заметив их. Љ еще пущей досаде, Я и не воображал, что нанимать квартиры  так
трудно. ‚езде комнаты, как васинскаЯ, и даже гораздо хуже, а цены  огромные,
то есть не по моему расчету. џ прЯмо требовал угла, чтоб только повернутьсЯ,
и мне презрительно давали знать, что в таком  случае  надо  идти  "в  углы".
Љроме того, везде множество странных жильцов, с которыми Я уж по одному виду
их не мог бы ужитьсЯ рЯдом; даже заплатил бы, чтоб не жить  рЯдом.  Љакие-то
господа без сюртуков, в одних жилетах, с растрепанными бородами, развЯзные и
любопытные. ‚ одной крошечной комнате сидело их человек десЯть за картами  и
за пивом, а рЯдом мне предлагали комнату. ‚ других местах Я сам на расспросы
хозЯев отвечал так нелепо, что на менЯ  глЯдели  с  удивлением,  а  в  одной
квартире  так  даже  поссорилсЯ.  ‚прочем,  не  описывать   же   всех   этих
ничтожностей; Я только хочу сказать, что, устав ужасно,  Я  поел  чего-то  в
одной  кухмистерской  уже  почти  когда  смерклось.   “   менЯ   разрешилось
окончательно, что Я пойду, отдам  сейчас  сам  и  один  ‚ерсилову  письмо  о
наследстве (без всЯких объЯснений), захвачу сверху мои вещи в чемодан и узел
и перееду на ночь  хоть  в  гостиницу.  ‚  конце  Ћбуховского  проспекта,  у
’риумфальных ворот, Я знал, есть постоЯлые дворы,  где  можно  достать  даже
особую комнатку за тридцать копеек; на одну  ночь  Я  решилсЯ  пожертвовать,
только  чтоб  не  ночевать  у   ‚ерсилова.   €   вот,   проходЯ   уже   мимо
’ехнологического института, мне вдруг почему-то вздумалось зайти  к  ’атьЯне
Џавловне,  котораЯ  жила  тут  же  напротив  ’ехнологического.   ‘обственно,
предлогом зайти было все то же письмо о  наследстве,  но  непреодолимое  мое
побуждение зайти, конечно, имело другие  причины,  которых  Я,  впрочем,  не
сумею и теперь разъЯснить: тут была  какаЯ-то  путаница  в  уме  о  "грудном
ребенке", "об исключениЯх,  входЯщих  в  общее  правило".  •отелось  ли  мне
рассказать, или порисоватьсЯ, или подратьсЯ, или даже заплакать -  не  знаю,
только Я поднЯлсЯ к ’атьЯне Џавловне. џ был у ней  доселе  всего  лишь  один
раз, в начале моего приезда из Њосквы, по какому-то поручению от  матери,  и
помню: зайдЯ и передав порученное, ушел через минуту, даже и  не  присев,  а
она и не попросила.
     џ позвонил, и мне тотчас отворила  кухарка  и  молча  впустила  менЯ  в
комнаты. €менно нужны все эти подробности, чтоб  можно  было  понЯть,  каким
образом  могло  произойти  такое  сумасшедшее  приключение,  имевшее   такое
огромное влиЯние на все  последующее.  €  во-первых,  о  кухарке.  ќто  была
злобнаЯ и курносаЯ чухонка и, кажетсЯ, ненавидевшаЯ  свою  хозЯйку,  ’атьЯну
Џавловну,  а  та,  напротив,  расстатьсЯ  с  ней  не  могла   по   какому-то
пристрастию, вроде как у старых дев к старым мокроносым  моськам  или  вечно
спЯщим кошкам. —ухонка или злилась и грубила, или, поссорившись, молчала  по
неделЯм, тем наказываЯ барыню. „олжно быть, Я попал в такой молчальный день,
потому  что  она  даже  на  вопрос  мой:  "„ома  ли  барынЯ?"  -  который  Я
положительно помню, что задал ей, - не ответила и молча прошла в свою кухню.
џ после этого, естественно уверенный, что барынЯ дома, прошел в  комнату  и,
не найдЯ никого, стал ждать, полагаЯ, что ’атьЯна Џавловна сейчас выйдет  из
спальни; иначе зачем бы впустила менЯ кухарка? џ не садилсЯ  и  ждал  минуты
две-три; почти уже смеркалось, и темнаЯ квартирка ’атьЯны Џавловны  казалась
еще неприветливее от бесконечного, везде развешанного ситца. „ва  слова  про
эту скверную квартиренку, чтоб понЯть местность, на которой произошло  дело.
’атьЯна  Џавловна,  по  характеру  своему,  упрЯмому  и  повелительному,   и
вследствие старых помещичьих пристрастий не могла бы ужитьсЯ в меблированной
комнате от жильцов и нанимала эту пародию  на  квартиру,  чтоб  только  быть
особнЯком и сама  себе  госпожой.  ќти  две  комнаты  были  точь-в-точь  две
канареечные клетки, одна к  другой  приставленные,  одна  другой  меньше,  в
третьем этаже и окнами на двор.  ‚ходЯ  в  квартиру,  вы  прЯмо  вступали  в
узенький коридорчик, аршина в полтора  шириною,  налево  вышеозначенные  две
канареечные клетки, а прЯмо по коридорчику,  в  глубине,  вход  в  крошечную
кухню. Џолторы кубических сажени необходимого  длЯ  человека  на  двенадцать
часов воздуху, может быть, в этих комнатках и было, но врЯд ли больше.  Ѓыли
они до безобразиЯ низки, но, что глупее всего, окна, двери,  мебель  -  все,
все было обвешано  или  убрано  ситцем,  прекрасным  французским  ситцем,  и
отделано фестончиками; но от этого  комната  казалась  еще  вдвое  темнее  и
походила на внутренность дорожной кареты. ‚ той комнатке, где  Я  ждал,  еще
можно было повернутьсЯ, хотЯ  все  было  загромождено  мебелью,  и,  кстати,
мебелью весьма недурною: тут были разные  столики,  с  наборной  работой,  с
бронзовой отделкой, Ящики, изЯщный  и  даже  богатый  туалет.  Ќо  следующаЯ
комнатка, откуда Я ждал ее выхода, спальнЯ, густо отделеннаЯ от этой комнаты
занавесью, состоЯла, как оказалось после, буквально из  одной  кровати.  ‚се
эти подробности необходимы,