); но и
она читала {только} …вангелие... ‚ этом еще мало православного  -  …вангелие
может читать и молодаЯ англичанка, находЯщаЯсЯ в таком же положении,  как  и
‘онЯ Њармеладова. —тобы  быть  православным,  {необходимо  …вангелие  читать
сквозь стекла свЯтоотеческого учениЯ;} а иначе из самого ‘вЯщенного  ЏисаниЯ
можно извлечь и скопчество, и лютеранство, и молоканство и другие лжеучениЯ,
которых так много и которые все сами себЯ выводЯт прЯмо  из  …вангелиЯ  (или
вообще из  Ѓиблии).  ‡аметим  еще  одну  подробность:  эта  молодаЯ  девушка
(Њармеладова) как-то {молебнов} не  служит,  {духовников}  и  {монахов}  длЯ
совета  не  ищет;  к  {чудотворным  иконам}  и  {мощам}  не  прикладываетсЯ;
отслужила только панихиду  по  отце.  ’огда  как  в  действительной  {жизни}
подобнаЯ женщина непременно все  бы  это  сделала,  если  бы  только  в  ней
проснулось живое религиозное чувство... € в самом Џетербурге,  и  поблизости
все это можно ведь найти... € вероЯтнее даже, что  житиЯ  св.  ”еодоры,  св.
Њарии …гипетской, ’аисии и преподобной Ђглаиды  (27)  были  бы  в  ее  руках
гораздо чаще …вангелиЯ. ‚идно из этого, что г.  „остоевский  в  то  врем  Я,
когда писал "Џреступление и наказание", очень мало о настоЯщем  (то  есть  о
{церковном)} христианстве думал. ‚ "Ѓесах" немного получше.  џвлЯетсЯ  перед
читателем на площади {икона}, чтимаЯ "народом" (28). Ђвтор  видимо  негодует
на нигилистов,  позволивших  себе  оскорбить  эту  {народную}  свЯтыню,-  {и
только}. €з высшего или  из  образованного  круга  русских  действующих  лиц
многие и много говорЯт о  Ѓоге,  о  •ристе  ("о  {Ќем"),-}  говорЯт  хорошо,
красноречиво, пламенно,  с  большою  искренностью,  но  все-таки  не  совсем
православно, не свЯтоотечески, не {по-церковному..}. ‚се эти  речи  с  точки
зрениЯ религиозной не что иное,  как  прекрасное,  благоухающее  "млеко",  в
высшей степени полезное {длЯ начала} тому, кто вовсе забыл думать о  Ѓоге  и
•ристе; но только "начало пути", только "млеко", а {твердую и настоЯщую пищу
православного  христианства}  человек  познает   тогда,   когда   начнет   с
{трепетным} и до  сердечного,  так  сказать,  своекорыстиЯ  живым  интересом
читать €оанна ‡латоуста (29), ”иларета Њосковского, житиЯ свЯтых, ‚арсонофиЯ
‚еликого (30), €оанна ‹ественника  (31),  переписку  оптинских  наставников,
ЊакариЯ и ЂнтониЯ, с их духовными детьми, мирЯнами и монахами (32).
     Џравда, эпиграфом  к  роману  "Ѓесы"  выбран  евангельский  рассказ  об
исцелении бесноватого, который, {исцелившись, сел у  ног  •риста},  а  бесы,
бывшие в нем,  вошли  в  свиней,  кинувшихсЯ  в  море...  (33)  "Ѓесноватый"
олицетворЯет в  этом  случае  у  г.  „остоевского  {ђоссию},  котораЯ  тогда
исцелитсЯ от всех недугов своих, лично нравственных  и  общественных,  когда
станет более христианскою {по духу своему нацией} (разумеетсЯ, в лице  своих
образованных  представителей).   Ќо   и   это   весьма   неЯсно...   {Љакое}
христианство: общеевангельское какое-то или в  самом  деле  православное,  с
верой в икону €верской Ѓожией Њатери, в мощи св. ‘ергиЯ  (34),  в  проповеди
’ихона ‡адонского (35) и  ”иларета*  <*  Џримеч.  1885  г.:  „аже  и  в  его
{духовный авторитет по государственным  вопросам}.  …ще  раз  позволЯю  себе
обратить внимание читателей на ту весьма полезную книгу,  о  которой  Я  уже
упоминал один раз: ѓосударственное учение ”иларета (Њитроп. Њосковского). ‚.
H.-вторым изданием вышедшую в Њоскве в нынешнем году.>,  в  прозорливость  и
свЯтую жизнь некоторых и ныне живущих монахов?..
     Љакое  же  {именно}  христианство  спасет   будущую   ђоссию:   первое,
неопределенно-евангельское, которое непременно  будет  искать  {форм,-}  или
второе, с определенными формами, всем, хотЯ с виду (если не  по  внутреннему
смыслу), знакомыми?..
     Ќа это мы в "Ѓесах" не найдем и тени ответа!
     "ЃратьЯ Љарамазовы" уже {гораздо ближе} к делу. ‚идно,  что  автор  сам
шел хотЯ и несколько медленно, но все-таки по довольно правильному пути.  Ћн
приближалсЯ все больше и больше {к –еркви}.
     ‚  романе  "ЃратьЯ  Љарамазовы"   весьма   значительную   роль   играют
православные монахи; автор относитсЯ к ним с любовью и  глубоким  уважением;
некоторые из действующих лиц высшего класса признают за ними особый духовный
авторитет. ‘тарцу ‡осиме присвоен даже мистический  дар  "прозорливости"  (в
пророческом земном поклоне его „митрию Љарамазову, который должен в  будущем
быть по ошибке обвинен судом в отцеубийстве) и т. д.
     Џравда, и в "ЃратьЯх Љарамазовых" монахи  говорЯт  не  совсем  то  или,
точнее выражаЯсь, {совсем не то},  что  в  действительности  говорЯт  {очень
хорошие} монахи и у нас, и на Ђфонской горе, и русские монахи, и  греческие,
и болгарские (36). Џравда, и тут как-то мало  говоритсЯ  о  богослужении,  о
монастырских послушаниЯх; ни одной церковной службы,  ни  одного  молебна...
{Ћтшельник  и  строгий  постник},  ”ерапонт,  мало  {до  людей}  касающийсЯ,
{почему-то} изображен неблагоприЯтно и насмешливо... {Ћт тела} скончавшегосЯ
старца ‡осимы {длЯ чего-то} исходит {тлетворный дух}, и это смущает  иноков,
считавших его свЯтым.
     {Ќе так бы}, положим, обо  всем  этом  нужно  было  писать,  оставаЯсь,
заметим, даже вполне на "почве действительности". Џоложим, было  бы  гораздо
лучше сочетать  {более  сильное  мистическое  чувство  с  большею  точностью
реального изображениЯ:} это было бы правдивее и полезнее,  тогда  как  у  г.
„остоевского и в  этом  романе  {собственно  мистические}  чувства  все-таки
выражены слабо, а чувства {гуманитарной идеализации}  даже  в  речах  иноков
выражаютсЯ весьма пламенно и пространно.
     ‚се  это  так.  Ћднако,  сравниваЯ  "Ѓратьев  Љарамазовых"  с  прежними
произведениЯми г. „остоевского, нельзЯ было не радоватьсЯ, что такой русский
человек, столь даровитый и столь искренний, все больше  и  больше  {пытаетсЯ
выйти} на настоЯщий церковный путь; нельзЯ было не радоватьсЯ тому,  что  он
видимо стремитсЯ замкнуть наконец в определенные и свЯщенные длЯ  нас  формы
лиризм своей пламенной, но своевольной и все-таки неЯсной морали.
     …ще шаг, еще два, и он мог бы подарить нас творением истинно великим  в
своей поучительности.
     € вдруг эта {речь}! ЋпЯть эти "народы  …вропы"!  ЋпЯть  это  "последнее
слово всеобщего примирениЯ"!
     ќтот "всечеловек"!
     - € {ты тоже}, Ѓрут!
     “вы, и {ты тоже!.}.
     €з  этой  речи,  на  празднике  Џушкина,  длЯ  менЯ  по  крайней   мере
(признаюсь),  совсем  неожиданно  оказалось,  что  г.  „остоевский,  подобно
великому множеству {европейцев} и русских {всечеловеков, все  еще}  верит  в
мирную и кроткую будущность …вропы и радуетсЯ тому, что нам,  русским,  быть
может и скоро, придетсЯ утонуть и расплытьсЯ бесследно  в  безличном  океане
космополитизма.
     {€менно бесследно! €бо} что мы принесем на этот (по-моему,  скучный  до
отвращениЯ) {пир всемирного} однообразного братства? Љакой {свой}, ни на что
чужое  не  похожий,  след  оставим  мы  в  среде   этих   {смешанных   людей
грЯдущего..}.  "толпой"...   если   не   всегда   "угрюмою"...   то   "скоро
позабытой"...

     Ќад миром мы пройдем без  шума  и  следа,Ќе  бросивши  векам  ни  мысли
плодовитой, Ќи гением начатого труда... (37)

     Ѓыло нашей нации поручено одно великое сокровище - строгое и неуклонное
церковное православие; но наши лучшие умы не хотЯт просто "смирЯтьсЯ"  перед
ним, перед его  {"исключительностью"}  и  перед  тою  {кажущейсЯ  сухостью},
которою  всегда   веет   на   романтически   воспитанные   души   от   всего
установившегосЯ, правильного  и  твердого.  Ћни  {предпочитают  "смирЯтьсЯ"}
перед учениЯми антинационального  эвдемонизма,  в  которых  по  отношению  к
…вропе даже и нового нет ничего. ‚се эти надежды на земную любовь и  на  мир
земной можно найти и в песнЯх Ѓеранже, и еще больше у †. ‡анд,  и  у  многих
других.
     € не только имЯ Ѓожие, но даже и {•ристово имЯ} упоминалось и на ‡ападе
по этому поводу не раз.
     ‘лишком {розовый} оттенок, вносимый  в  христианство  {этою  речью  г}.
„остоевского, есть {новшество} по отношению к –еркви, от человечества ничего
особенно благотворного в будущем не ждущей; но этот оттенок не имеет в  себе
ничего  -  ни  особенно  русского,  ни  особенно  нового  по   отношению   к
преобладающей европейской мысли XVIII и XIX веков.
     Џока г. „остоевский в своих романах говорит {образами}, то, несмотрЯ на
{некоторую личную примесь} или  {лирическую  субъективность}  во  всех  этих
образах, видно, что художник  вполне  и  более  многих  из  нас  -  {русский
человек}.
     Ќо выделеннаЯ, извлеченнаЯ из этих русских  образов,  из  этих  русских
обстоЯтельств чистаЯ мысль в этой последней речи оказываетсЯ,  как  почти  у
всех лучших писателей наших, почти вполне европейскою по  идеЯм  и  даже  по
происхождению своему.
     {€менно мыслей-то} мы и {не бросаем до сих пор векам!.}.
     €, размышлЯЯ об этом печальном свойстве нашем, конечно, легко поверить,
что мы скоро расплывемсЯ бесследно во {всем} и во {всех}.
     Ѓыть может, это так и нужно; но  чему  же  тут  радоватьсЯ?..  Ќе  могу
понЯть и не умею!..


        III

     €так (скажет мне кто-нибудь), вы позволЯете  себе  отрицать  не  только
возможность  повсеместного   "воцарениЯ   правды",   "мирной   гармонии"   и
"благоденствиЯ" на  земле,  но  даже  как  будто  противополагаете  все  это
христианству как вещи с ним несовместные, изображаете все это  чуть-чуть  не
антитезами его... ‚ы забыли даже  катехизис,  в  котором  всегда  приводитсЯ
текст: "Ѓог любы есть..." (38) "Џисатель, которого вы сами высоко  цените  и
которого вы в начале предыдущего письма назвали не только даровитым и вполне
русским, но и весьма полезным, шаг за шагом, слово за словом, ЯвилсЯ  у  вас
под конец того же письма  человеком,  почти  вредным  своими  заблуждениЯми,
{чуть-чуть не еретиком!.."} Ќо чего же вы хотите после  этого?  —его  же  вы
требуете от ђоссии нашей и от нас самих?
     Ћ воцарении "правды" и "благоденствиЯ" на земле Я не буду  здесь  много
говорить, потому что по этому вопросу все люди,  мне  кажетсЯ,  разделЯютсЯ,
очень просто, на расположенных этому идеалу верить и  на  пожимающих  только
плечами при подобной мысли, противной одинаково {и реальным законам природы,
и всем главным и самым влиЯтельным из известных нам положительных религий}.
     „лЯ убеждениЯ первых (то есть верующих в  "благоденствие"  и  "правду")
нужно говорить долго и подробно, а  это  невозможно  в  статье  или  письме,
имеющем специальную цель; вторые же (не расположенные этому  верить)  поймут
менЯ и с полуслова. ќто -  о  всемирном  "благоденствии"  и  о  человеческой
"правде".
     Ћ "гармонии" Я постараюсь сказать особо, если успею, потому  что  слово
"гармониЯ" Я понимаю, по-видимому, иначе, чем г. „остоевский и многие другие
современники наши. ’еперь же объЯснюсь примером, кратко и мимоходом.  Џушкин
сопровождает Џаскевича (39) на войну;  присутствует  {при  сражениЯх.  Њного
людей убито, ранено, огорчено и разорено}. ђусские победителЯми  вступают  в
ќрзерум. ‘ам поэт испытывает, конечно, за все это времЯ множество {сильных и
новых ощущений}. Џрирода Љавказа и Ђзиатской ’урции; вид {убитых и  раненых;
затруднениЯ и усталость} походной жизни;  возможность  {опасности},  которую
Џушкин так рыцарски любил;  удовольствиЯ  штабной  жизни  при  торжествующем
войске; даже {незнакомое ему дотоле} наслаждение восточных бань в ’ифлисе...
Џосле всего этого, или под влиЯнием всего этого (в том числе и под  влиЯнием
крови и тысЯчи  смертей),  Џушкин  пишет  какие-нибудь  прекрасные  стихи  в
восточном стиле.
     ‚от {это гармониЯ}, примирение  антитез,  но  не  в  смысле  мирного  и
братского {нравственного согласиЯ}, а  в  смысле  поэтического  и  взаимного
восполнениЯ противоположностей и {в жизни самой}, и в искусстве.
     Ѓорьба двух великих  армий,  взЯтаЯ  отдельно  от  всего  побочного  во
всецелости своей, есть проЯвление {"реально-эстетической гармонии"..}.
     Ђ если бразильский император сидит в Џетербурге за  столом  в  обществе
русских ориенталистов, до того уже все восточное давно утративших (положим),
что их очень трудно отличить со стороны от любого европейского бюргера,-  то
это не столько гармониЯ, сколько {унисон}, очень мирный  {унисон},  скучный,
немного деревЯнный и очень бесплодный, то есть на  нравы  и  понЯтиЯ  {самих
ориенталистов  практически   не   действующий,   их   более   восточными   и
оригинальными людьми не делающий}. Џри таком понимании слова "гармониЯ" Я не
могу и говорить о ней  в  смысле  не  гармонического  или  не  эстетического
братства однообразных народов будущего, если бы Я даже в это  братство  имел
право верить и {как. реалист, и как христианин}.
     ‚  глазах  реалиста,  то  есть  человека,  не  имеющего  права   делать
предсказаниЯ без предыдущих,  даже  и  приблизительных,  примеров,  подобное
благоденственное братство, доводЯщее людей даже до субъективного постоЯнного
удовольствиЯ, не согласуетсЯ ни  с  психологией,  ни  с  социологией,  ни  с
историческим  опытом.  ‚  глазах  христианина  подобнаЯ  мечта  противоречит
{прЯмому} и очень {Ясному} пророчеству …вангелиЯ об  ухудшении  человеческих
отношений {под конец света}.
     Ѓратство {по  возможности}  и  гуманность  действительно  рекомендуютсЯ
‘вЯщенным Џисанием Ќового ‡авета {длЯ загробного спасениЯ личной души;} но в
‘вЯщенном Џисании {нигде  не  сказано,  что  люди  дойдут  посредством  этой
гуманности до мира и благоденствиЯ.  •ристос  нам  этого  не  обещал...  ќто
неправда:} •ристос приказывает, или советует, всем любить  ближних  {во  имЯ
Ѓога;} но, с другой стороны, пророчествует, что …го многие не послушают.
     ‚от в каком смысле гуманность новоевропейскаЯ и гуманность христианскаЯ
ЯвлЯютсЯ  несомненно  антитезами,  даже  очень   трудно   примиримыми   (или
примиримыми {эстетически}, только в области поэзии, как {жизненной},  так  и
{художественной}, то есть в смысле {увлекательной и  многосложной  борьбы)}.
“дивлЯтьсЯ этому или ужасатьсЯ такой мысли не следует.  ќто  очень  понЯтно,
хотЯ  и  печально.  ѓуманность  есть  идеЯ  {простаЯ;}   христианство   есть
представление {сложное}. ‚ христианстве между  {многими  другими}  сторонами
есть и гуманность, или любовь к человечеству "о •ристе", то есть не  из  нас
прЯмо истекающаЯ, а {•ристом даруемаЯ и •риста за  ближним  провидЯщаЯ,-  от
•риста и длЯ •риста}. ѓуманность же простаЯ, "автономическаЯ", шаг за шагом,
мысль за мыслью может вести к тому сухому и самоуверенному  утилитаризму,  к
тому  эпидемическому  умопомешательству  нашего   времени,   которое   можно
психиатрически назвать mania democratica progressiva* <* ЊаниЯ демократии  и
прогресса (лат.)>. ‚се дело в том, что мы претендуем  {сами  по  себе},  без
помощи Ѓожией,  быть  или  очень  добрыми,  или,  что  еще  ошибочнее,  быть
полезными. џ говорю - ошибочнее, ибо  доброту  еще  свою,  порывы  искренней
любви и милосердиЯ человек не может не чувствовать -  это  {факт  невольного
сознаниЯ}. Ќо как быть уверенным {в пользе} не только  всем,  но  и  многим?
‘пасаЯ одного, Я, может быть, врежу кому-нибудь другому. •ристианство  мирит
это легко именно  тем,  что,  с  одной  стороны,  не  верит  в  прочность  и
постоЯнство  автономических  добродетелей  наших,  а  с  другой   -   долгое
благоденствие и покой души считает вредным. Ћскорбителю оно говорит: "ЉайсЯ:
ты  согрешил".  Ћскорбленному  внушает:  "ќта  обида  тебе  полезна;   рукой
неправедного человека наказал  тебЯ  Ѓог;  прости  человеку  и  кайсЯ  перед
Ѓогом".
     ѓоре,  страдание,  разорение,  обиду  христианство  зовет  даже  иногда
{посещением Ѓожиим}.
     Ђ гуманность простаЯ хочет стереть с  лица  земли  эти  {полезные}  нам
обиды, разорениЯ и горести...
     ‚ этом отношении христианство и гуманность можно уподобить двум сильным
поездам железной дороги, вышедшим сначала  из  одного  пункта,  но  которые,
вследствие постепенного уклонениЯ путей, должны не только ударитьсЯ друг  об
друга, но даже и прийти в сокрушающее  столкновение**  <**  “подобление  это
принадлежит  не  мне;  но  оно  так  прекрасно,  что  Я   хотел   непременно
воспользоватьсЯ  им.  Ћно  принадлежит  Џрево-Џарадолю,  застрелившемусЯ   в
Ђмерике (40). Ћн прилагал его к ”ранции и ѓермании еще до войны 1870 года  и
предсказывал поражение своей отчизны.>.
     ‚о всех духовных сочинениЯх, правда, говоритсЯ о любви к людЯм.  Ќо  во
всех же подобных книгах мы найдем также, что {начало премудрости}  (то  есть
религиозной и {истекающей из нее} житейской премудрости) есть "страх Ѓожий",
простой, {очень простой страх} и загробной муки, и других наказаний в  форме
земных истЯзаний, горестей и бед.
     Ћтчего же г. „остоевский не говорит {прЯмо об этом страхе}?  Ќе  потому
ли, что {идеЯ  любви  привлекательнее}?  ‹юбовь  красит  человека,  а  страх
унижает. Ќо, во-первых, перед христианским учением добровольное  унижение  о
ѓосподе (то есть самое "смирение", которое так  уважает  и  г.  „остоевский)
лучше и {вернее длЯ спасениЯ души}, чем эта гордаЯ и  невозможнаЯ  претензиЯ
ежечасного   незлобиЯ   и   ежеминутной   {елейности}.   Њногие   праведники
предпочитали удаление в пустыню {деЯтельной} любви; там они  {молились  Ѓогу
сперва} за свою душу, а {потом} за других людей; многие из  них  это  делали
потому, что очень правильно не надеЯлись на себЯ и находили, что покаЯние  и
молитва, то есть {страх и  своего  рода  унижение},  вернее,  чем  претензиЯ
{мирского незлобиЯ} и чем {самоуверенность деЯтельной любви}  в  многолюдном
обществе. „аже в монашеских общежитиЯх опытные старцы не очень-то  позволЯют
увлекатьсЯ деЯтельною и горЯчею любовью, а прежде  всего  учат  {послушанию,
принижению,  пассивному  прощению  обид..}.   €   это   все   считаетсЯ   до
невероЯтности трудным, в особенности длЯ тех людей, которые воображают  себЯ
уже  "смиренными"  и  в  "миру"  {собственными   усилиЯми}   длЯ   монастырЯ
подготовленными.  ‘лучаЯми  поразительного  падениЯ  этих  духовных  €каров,
нередко весьма искренних и  благородных,  наполнена  историЯ  монашества  от
начала его и до нашего времени.
     „а,  прежде  всего  {страх},  потом  "смирение";  или  прежде  всего  -
{смирение ума}, презрительно относЯщегосЯ не к себе только одному, но  и  ко
всем другим, даже и гениальным человеческим умам, беспрестанно ошибающимсЯ.
     ’акое смирение шаг за шагом ведет к вере и страху пред именем Ѓожиим, к
{послушанию учению} –еркви, этого Ѓога  нам  поЯснЯющей.  {Ђ  любовь  -  уже
после}. ‹юбовь кроткаЯ, себе самому приЯтнаЯ, другим отраднаЯ,  всепрощающаЯ
- это плод, венец:  это  или  награда  за  веру  и  страх,  или  особый  дар
благодати, {натуре}  сообщенный,  или  случайными  и  счастливыми  условиЯми
воспитаниЯ укрепленный. Љак в особый дар благодати Я охотно верю искренности
и любви, когда дело идет, например, о самом ораторе, то есть о натуре высоко
одаренной; но  совсем  другое  Я  чувствую,  когда  Я  думаю  о  большинстве
слушателей его, восхищавшихсЯ, Я  уверен,  {больше  любовью  к  …вропе,  чем
любовью ко •ристу и действительно к ближнему..}.
     …сть,  однако,  в  числе  разных  многочисленных   родов   и   оттенков
человеческой  любви  один  особый  род,  который  может  и   неверующего   и
несмиренного человека {своим} путем привести и к вере, и к смирению, а потом
даже и к той любви человечества о {Ѓоге}, которой достигали  столь  немногие
во все времена, да и то приблизительно, подобно тому как к квадратуре  круга
приближаетсЯ  подвижной  многоугольник,  к  полному  и  неподвижному   кругу
Ѓожественной чистоты.
     Ќо об этой любви Я не стану говорить  своими  словами.  Џрежде  менЯ  и
лучше менЯ сказал о ней, почти в одно времЯ с г. „остоевским, другой русский
христианин,  в  речи  менее  прославленной,  но  в  одном  отношении   более
правильной, чем речь г. „остоевского.
     џ говорю о Љ. Џ. Џобедоносцеве. Џочти в то самое времЯ, когда в  Њоскве
так шумно праздновали памЯть Џушкина, ели, пили, убирали  памЯтник  венками,
рукоплескали, плакали и даже падали в обморок, радуЯсь,  что  мы  наконец-то
"созрели" или, вернее, {перезрели} до того, что нам остаетсЯ только  заклать
себЯ на алтаре всечеловеческой (то есть просто европейской) демократии, этот
русский  христианин,  о  котором  Я  вспомнил,  один,  по  должности  своей,
счастливо  совпадающей  с  его  чувствами  и  призванием,  посетил   далекую
џрославскую епархию, и там, на выпуске в училище  длЯ  дочерей  свЯщенно-  и
церковнослужителей,  состоЯвшем  под  покровительством   в   Ѓозе   почившей
императрицы, сказал слово, которое "Њосковские ведомости" по  справедливости
назвали  прекрасным  и  возвышенным   и   которое   Я   бы   желал   назвать
{благородно-смиренным} (41).
     ‚от отрывки из этой речи. ‘перва г. Џобедоносцев  говорит  о  том,  как
поминать покойную их покровительницу: "Ћна сама  завещала  всем  любЯщим  ее
{поминать ее на литургии, когда приноситсЯ  бескровнаЯ  †ертва  на  престоле
ѓосподнем..."}  "„о  последних  дней   жизни   она   поминала   с   глубокою
признательностью тех, кто ввел ее в –ерковь и  показал  ей  {нашу  церковную
красоту. ‹юбите вы выше всего на свете нашу свЯтую –ерковь  так,  как  любит
человек, однажды узнавши, верховную красоту и ничего не хочет  променЯть  на
нее..."} € еще:
     "’олько чрез –ерковь можете вы сойтись с народом просто  и  свободно  и
войти в его доверие".
     Џотом:
     "Ћдно прочно - простые дела  милосердиЯ  алчущего  напитать,  жаждущего
напоить,  нагого  одеть,  а  выше  всего   темную   душу   осветить   светом
богопознаниЯ, холодную согреть огнем любви,- вот дела, которые пойдут  вслед
за нами".
     ‚ чем же разница между этими  двумЯ  речами,  одинаково  прекрасными  в
ораторском отношении?
     € там "•ристос", и здесь  "Ѓожественный  “читель".  €  там  и  здесь  -
"любовь и милосердие". Ќе все ли равно?  Ќет,  разница  большаЯ,  расстоЯние
неизмеримое...
     ‚о-первых, в речи г.  Џобедоносцева  •ристос  познаетсЯ  не  иначе  как
{через –ерковь: "любите прежде  всего  –ерковь"}.  ‚  речи  г.  „остоевского
•ристос, {по-видимому} по крайней  мере,  до  того  помимо  –еркви  доступен
всЯкому из нас, что мы считаем себЯ  вправе,  даже  не  справЯсь  с  азбукой
катехизиса, то есть с самыми {существенными}  положениЯми  и  {безусловными}
требованиЯми  православного  учениЯ,  приписывать   ‘пасителю   никогда   не
высказанные им обещаниЯ "всеобщего братства народов", "повсеместного мира" и
"гармонии".
     ‚о-вторых - о "милосердии и любви". € тут длЯ внимательного ума большаЯ
разница. "Њилосердие" г. Џобедоносцева - это {только личное}  милосердие,  и
"любовь"  г.  Џобедоносцева  -  это  именно  та  непритЯзательнаЯ  любовь  к
"ближнему" - именно к {ближнему}, к {ближайшему}, к  {встречному},  к  тому,
кто под рукой,- милосердие к {живому, реальному} человеку, которого слезы мы
видим, которого стоны и вздохи мы слышим,  которому  руку  мы  можем  пожать
действительно как брату в {этот час..}. “ г. Џобедоносцева нет и  намека  на
собирательное и отвлеченное человечество,  которого  многообразные  желаниЯ,
противоположные  потребности,  друг  друга  борющие  и  исключающие,  мы   и
представить себе не можем даже и в настоЯщем,  не  только  в  лице  грЯдущих
поколений...
     “ г. Џобедоносцева это так Ясно: любите –ерковь, ее учение, ее  уставы,
обрЯды, {даже догматы}, (да, даже {сухие}  догматы  можно,  благодарЯ  вере,
любить  донельзЯ!).  Ѓудет  вам  {приЯтна  церковь},  или   (скажем   проще)
понравитсЯ вам ходить почаще к обедне или посещать {внимательно} монастыри -
вы захотите лучше понЯть учение; понЯвши учение, будете, {по мере сил  вашей
натуры},  жить   по-христиански   или   по   крайней   мере   понимать   все
по-христиански, как понимал  по-христиански  столь  {дурно  живший  мытарь}.
–ерковь скажет вам вот  что:  "Ќе  претендуйте  постоЯнно  пылать  и  пылать
любовью..."  „ело  вовсе  не  в  ваших   высоких   порывах,   {которыми   вы
восхищаетесь,-} дело, напротив того, в покаЯнии и даже в некотором  унижении
ума. Ќе берите {на себЯ  лишнего},  не  возноситесь  все  этими  высокими  и
высокими порывами, в которых  кроетсЯ  часто  столько  гордости,  тщеславиЯ,
честолюбиЯ. Ѓудьте свободолюбивы, если вам  угодно,  на  почве  политической
(хотЯ и это не совсем правильно, ибо апостол говорит, что даже иноверному  и
несправедливому начальству надобно повиноватьсЯ  (42)),  но  ради  Ѓога,  на
почве религиозной учитесь скромно у  –еркви  и,  даже  еще  проще  и  прЯмее
говорЯ,  учитесь  у   русского   духовенства,   у   этого   сословиЯ   столь
несовершенного и нравственно, и  умственно.  Ћно  весьма  несовершенно,  это
правда; быть может, оно по условиЯм исторического воспитаниЯ вышло несколько
суше, несколько грубее нас, {по-дворЯнски} воспитанных мирЯн, это  правда...
Ќо оно {знает учение} –еркви; и даже (путей у Ѓога много!) самаЯ эта сухость
его могла располагать его сопротивлЯтьсЯ  {порывистым  новшествам}.  €  еще:
разве длЯ горЯчих порывов необходимы только новшества? €ли разве православие
еще не достаточно у нас забыто и в светском обществе, и в ученом,  чтобы  не
иметь возможности стать опЯть новым и увлекательным?.. Џрекрасный  сосуд  не
разбит еще, не расплавлен дотла на пожирающем огне  европейского  прогресса.
‚ливайте в него утешительный и  укреплЯющий  напиток  вашей  образованности,
вашего ума, вашей личной доброты, и {только,-} и вы будете правы.
     Џо-видимому, в некоторых местах речи своей г. „остоевский говорит почти
в том  же  смысле,  в  исключительно  личном.  ‚  этих  местах  он  ЯвлЯетсЯ
{по-прежнему} вполне христианином - только  христианином,  {чего-то  Ясно  и
прЯмо не договорившим и что-то другое, лишнее} вместе с тем {пересказавшим}.
     Ќапример:
     "‘мирись, гордый человек, и прежде всего сломи свою гордость!  ‘мирись,
праздный человек, и прежде всего потрудись на родной "ниве"... Ќе  вне  тебЯ
правда, а в тебе самом; найди себЯ в себе, подчини себЯ себе, овладей  собой
- и узришь правду. Ќе в вещах  эта  правда,  не  вне  тебЯ  и  не  за  морем
где-нибудь, а прежде всего в твоем собственном  труде  над  собою.  Џобедишь
себЯ, усмиришь себЯ - и станешь свободен как никогда и не воображал себе,  и
начнешь великое дело, и {других свободными сделаешь, и узришь счастье},  ибо
наполнитсЯ жизнь твоЯ, и поймешь наконец народ свой и свЯтую правду его.  Ќе
у цыган и нигде {мироваЯ гармониЯ}, если ты первый сам ее не достоин, злобен
и горд и требуешь жизни даром, даже и не предполагаЯ,  что  за  нее  надобно
заплатить".
     Ќедоговорено тут малости:  {не  упомЯнуто  о  самом  существенном  -  о
–еркви}.
     {Џересказано лишнее - о} какой-то {окончательной} (?) {гармонии}.
     Ќо оставим эту гармонию, о которой Я уже говорил и  котораЯ  испортила,
по-моему, все прекрасное дело ”. Њ. „остоевского. Џосмотрим лучше, что такое
это смирение перед "народом", перед "верой и  правдой",  которому  и  прежде
многие нас учили.
     ‚ этих словах: {смирение перед народом} (или как будто перед мужиком  в
специальности) - есть нечто очень сбивчивое  и  отчасти  ложное.  ‚  чем  же
смирЯтьсЯ перед простым народом, скажите? “важать его  телесный  труд?  Ќет;
всЯкий знает, что не об этом речь: это само собою  разумеетсЯ  и  это  умели
понимать и  прежде  даже  многие  из  рабовладельцев  наших.  Џодражать  его
нравственным качествам? …сть, конечно, очень хорошие.  Ќо  не  думаю,  чтобы
семейные, общественные и вообще {личные, в} тесном  смысле,  качества  наших
простолюдинов были  бы  все  уж  так  достойны  подражаниЯ.  …два  ли  нужно
подражать  их  сухости  в  обращении  со   страдальцами   и   больными,   их
немилосердной жестокости в гневе, их пьЯнству, расположению столь многих  из
них к постоЯнному лукавству и даже воровству... Љонечно, не с  этой  стороны
советуют  нам  перед  ним  "смирЯтьсЯ".  Ќадо  учитьсЯ  у  него  "смирЯтьсЯ"
{умственно, философски смирЯтьсЯ, понЯть}, что в его  {мировоззрении  больше
истины}, чем в нашем...
     {“ж  одно  то  хорошо,  что  наш  простолюдин  …вропы  не  знает  и   о
благоденствии общем не заботитсЯ:}  когда  мы  в  стихах  ’ютчева  читаем  о
долготерпении русского народа и, задумавшись, внимательно  спрашиваем  себЯ:
"‚ чем же именно выражаетсЯ это долготерпение?" - то, разумеетсЯ,  понимаем,
что не в одном физическом труде, к которому народ так привык, что ему  долго
быть без него показалось бы и скучно (кто  из  нас  не  встречал,  например,
работниц и кормилиц в городах, скучающих по пашне и сенокосу?..). ‡начит, не
в  этом  дело.  „олготерпение  и  смирение  русского  народа  выражались   и
выражаютсЯ отчасти в охотном повиновении властЯм,  иногда  несправедливым  и
жестоким, как всЯкие земные власти, отчасти в преданности учению –еркви,  ее
установлениЯм и обрЯдам. Џоэтому смирение перед народом длЯ  отдающего  себе
Ясный отчет в своих чувствах есть не что иное, как {смирение перед тою самою
–ерковью, которую советует любить г. Џобедоносцев}.
     € эта любовь гораздо осЯзательнее и  понЯтнее,  чем  любовь  {ко  всему
человечеству}, ибо от нас зависит узнать, чего хочет и что  требует  от  нас
эта –ерковь. Ќо чего завтра пожелает не только все человечество, но хоть  бы
и наша ђоссиЯ (утрачивающаЯ на наших глазах даже прославленный  иностранцами
государственный инстинкт свой), этого мы понЯть не можем наверно.  “  –еркви
есть  {свои  незыблемые  правила}  и  есть  {внешние  формы  -}  тоже   свои
собственные, особые, Ясные, видимые.  “  русского  общества  нет  теперь  ни
{своих} правил, ни {своих} форм!..
     ‹юбЯ –ерковь, знаешь, чем, так сказать, "угодить" ей.  Ќо  как  угодить
человечеству, когда входЯщие в состав его  миллионы  людей  между  собою  не
только не согласны, но даже и {не согласимы вовек?.}.
     ќта вечнаЯ несогласимость нисколько не противоречит тому  стремлению  к
однообразию в идеЯх, воспитании и нравах, которое мы видим  теперь  повсюду.
{‘ходство  прав  и  воспитаниЯ  только  уравнивает  претензии,  не  уменьшаЯ
противоположности  интересов},  и  потому   только   усиливает   возможность
столкновениЯ.
     {‹юбить –ерковь -} это так понЯтно!
     ‹юбить же {современную} …вропу, так жестоко преследующую  даже  у  себЯ
римскую –ерковь,- –ерковь все-таки, великую и апостольскую, несмотрЯ на  все
глубокие догматические оттенки, отделЯющие ее от нас,- это просто грех!
     Ћтчего же в нашем обществе и в {безыдейной} литературе  нашей  не  было
заметно сочувствиЯ ни к Џию IX (43), ни к кардиналу ‹едоховскому (44), ни  к
западному монашеству вообще, теперь везде столь гонимому?  ‚от  бы  в  каком
случае могли  совместитьсЯ  и  христианское  чувство,  и  художественное,  и
либеральное.
     €бо, с  другой  стороны,  католики  -  это  единственные  представители
христианства на ‡ападе (и об этом прекрасно писал тот самый ’ютчев,  который
хвалил долготерпение русского народа (45));  с  другой-истиннаЯ  гуманность,
живаЯ, непосредственнаЯ, не может относитьсЯ только к работнику  и  раненому
солдату.
     —еловек высокого званиЯ,  оскорблЯемый  и  гонимый  толпою,  полководец
побежденный, подобно Ѓенедеку или Ћсман-паше  (46),  может  пробудить  очень
живое и глубокое чувство почтительного состраданиЯ в  сердцах  неиспорченных
односторонними демократическими "сантиментами".
     Ђ поэзии, конечно, в папе и ‹едоховском  больше,  чем  в  дерзком  и  в
дюжинном западном работнике.
     џ  думаю,  если  бы  Џушкин  прожил  дольше,  то  был  бы  за  папу   и
‹едоховского,  даже  за  „он  Љарлоса...  (47)  ђеволюционнаЯ  современность
претворЯет в себЯ постепенно  всю  ту  старую  и  поэтическую  разнообразную
…вропу, которую наш поэт так любил, конечно не  нравственно-доброжелательным
чувством, а прежде всего художественным, каким-то пантеистическим...
     џ  вспоминаю  одну  отвратительную  картинку  в  какой-то  иллюстрации,
кажетсЯ в "Gartenlaube" (48) : сельский мирный ландшафт, кусты, вдали  роща,
у рощи скромнаЯ церковь (католическаЯ). Ќа первом плане политипажа  крестный
ход; старушки набожные, крестьЯне без шлЯп; в позах и  на  лицах  именно  то
"смирение", которое и в нашем простолюдине в подобных случаЯх  нас  трогает.
‚переди - сельское духовенство с хоругвЯми. Ќо эти  добрые,  эти  "смиренные
перед •ристом" люди не могут дойти  до  …го  храма.  Џоезд  железной  дороги
остановилсЯ зачем-то на рельсах, и шлагбаум закрыт. €м нужно долго ждать или
обходить далеко. ЏрЯмо  в  лицо  свЯщенникам,  опершись  на  перила  вагона,
равнодушно глЯдит какой-то бородатый блузник.
     Џолитипаж был видимо составлен с насмешкой и злорадством...
     Ћ, как ненавистно показалось мне спокойное и даже красивое  лицо  этого
блузника!
     €  как  мне  хочетсЯ  теперь  в  ответ  на  странное   восклицание   г.
„остоевского: "Ћ,  народы  …вропы  и  не  знают,  как  они  нам  дороги!"  -
воскликнуть не от лица всей ђоссии, но гораздо скромнее, прЯмо от моего лица
и  от  лица  немногих  мне  сочувствующих:  "Ћ,  как  мы   ненавидим   тебЯ,
{современнаЯ …вропа}, за то, что ты  погубила  у  себЯ  самой  все  великое,
изЯщное и свЯтое и уничтожаешь и у  нас,  несчастных,  столько  драгоценного
твоим заразительным дыханием!." …сли такого рода ненависть -  "грех",  то  Я
согласен остатьсЯ весь век при таком грехе, рождаемом любовью к –еркви...  џ
говорю - "к –еркви", даже и католической, ибо если б Я не был  православным,
желал бы,  конечно,  лучше  быть  верующим  католиком,  чем  эвдемонистом  и
либерал-демократом!!! “ж это слишком мерзко!!..


        Џђ€Њ…—ЂЌ€… 1885 ѓЋ„Ђ

     …сть люди, весьма  почтенные,  умные  и  „остоевского  близко  знавшие,
которые уверЯют, что он этою речью имел в виду выразить {совсем  не  то},  в
чем Я его обвинЯю; они говорЯт, что у него при этом были даже некие {скрытые
мечтаниЯ апокалипсического характера}. џ не знаю, что ”. Њ. {думал} и что он
{говорил в частных беседах с} друзьЯми  своими;  это  относитсЯ  к  интимной
биографии его, а не к публичной {этой} речи, в которой и тени намека нет  на
что-нибудь не только  "апокалипсическое"  (то  есть  {дальше}  определенного
учениЯ –еркви идущее), но и вообще очень мало истинно религиозного - гораздо
меньше, чем в романе "ЃратьЯ Љарамазовы". ’ак как в  недостатке  смелости  и
независимости ”. Њ. „остоевского уж никак обвинЯть нельзЯ, то эту речь надо,
по моему мнению, считать просто ошибкой, необдуманностью, промахом  какой-то
нервозной торопливости; ибо в его собственных  сочинениЯх,  даже  и  ранних,
можно найти много мыслей, совершенно с этим культом "всечеловека",  "…вропы"
и "окончательной гармонии" несовместных.
     Ќапример, в "‡аписках из подпольЯ" есть чрезвычайно остроумные насмешки
именно  над  этой   окончательною   гармонией   или   над   благоустройством
человечества. …сли „остоевский имел в виду  все-таки  {что-то  другое},  так
надо было прЯмо это сказать и хоть намекнуть на это, а то по  чему  же  люди
могут догадатьсЯ, что такой  умный,  даровитый,  опытный  и  смелый  человек
говорит в этой речи одно, а думает другое,- говорит нечто очень простое,  до
плоскости  простое,  а  {думает  о}   чем-то   очень   таинственном,   очень
оригинальном и очень глубоком?.. „огадатьсЯ невозможно.
     Ќередко, впрочем, случаетсЯ и то, что писатель сам в жизни  уже  дозрел
до известной идеи и до известных чувств, но эти идеи и чувства  его  еще  не
дозрели до литературного (или ораторского - все равно) {выражениЯ}.  Ћн  еще
не нашел длЯ них соответственной формы.
     џ готов верить, что, поживи  „остоевский  еще  два-три  года,  он  {еще
гораздо  ближе},  чем  в  "Љарамазовых",  подошел  бы  к  –еркви  и  даже  к
монашеству, которое он любил и уважал,  хотЯ,  видимо,  очень  мало  знал  и
больше все хотел учить монахов, чем сам учитьсЯ у них.
     {‹ично} Я слышал, он был человек  православный,  в  храм  Ѓожий  ходил,
исповедовалсЯ,  причащалсЯ  и  т.  д.;  он  дозрел,  вероЯтно,  сердцем   до
элементарных, так сказать, верований православиЯ, но писать и  проповедовать
правильно еще не мог; ему еще нужно бы учитьсЯ (просто у духовенства), а  он
спешил учить!
     ‚прочем, большинство наших образованных людей, даже и  посещающих  храм
Ѓожий и молЯщихсЯ, так невнимательно и небрежно относитсЯ к  основам  учениЯ
христианского,  что,  пожалуй,  речь  более  православнаЯ  не   так   бы   и
понравилась,  как  эта  речь,  котораЯ   польстила   нашей   религиозной   и
национальной бесцветности и как бы придала  ей  (этой  бесцветности)  высший
исторический смысл.
     Ћшибка  оратора,  неЯсность  и  незрелость  его  мыслей  на  этот  раз,
вероЯтно, и доставили ему такой шумный, но вовсе не особенно лестный успех.
     „лЯ того, кто этой речи покойного „остоевского не слыхал и не читал или
кто забыл те ее  самые  существенные  строки,  которые  менЯ  так  неприЯтно
удивили,- Я эти строки здесь помещаю. ‚от они:
     "‘тать настоЯщим русским, стать вполне русским, может  быть,  и  значит
только  (в  конце  концов,  это  подчеркните)  стать  братом   всех   людей,
{всечеловеком}, если хотите. Ћ, все это славЯнофильство и западничество наше
есть  одно  только  великое  у  нас  недоразумение,   хотЯ   исторически   и
необходимое. „лЯ настоЯщего русского …вропа и удел всего великого  арийского
племени так же дороги, как и сама  ђоссиЯ,  как  удел  своей  родной  земли,
потому что наш удел и есть всемирность, и не мечом  приобретеннаЯ,  а  силой
братства и братского стремлениЯ нашего к воссоединению людей. …сли  захотите
вникнуть в нашу историю после Џетровской реформы, вы  найдете  уже  следы  и
указаниЯ этой мысли, этого мечтаниЯ моего, если хотите, в характере  общениЯ
нашего с европейскими племенами, даже в государственной политике нашей. €бо,
что делала ђоссиЯ во все эти два века  в  своей  политике,  как  не  служила
…вропе, может быть, гораздо  более,  чем  себе  самой?  Ќе  думаю,  чтоб  от
неумениЯ лишь наших политиков это происходило. Ћ, народы …вропы и не  знают,
как они нам дороги!
     € впоследствии, Я верю в это, мы, то есть, конечно, не  мы,  а  будущие
грЯдущие русские люди поймут уже все до единого, что стать настоЯщим русским
и  будет  именно  значить:  стремитьсЯ  внести  примирение  {в   европейские
противоречиЯ уже окончательно}, указать {исход} европейской  тоске  в  своей
русской душе всечеловечной и  всесоединЯющей,  вместить  в  нее  с  братскою
любовью всех наших  братьев,  а  в  конце  концов,  может  быть,  и  {изречь
окончательное  слово  великой,  общей  гармонии,  братского   окончательного
согласиЯ всех племен по •ристову евангельскому закону!"} (49) џ спрашиваю по
совести: можно ли догадатьсЯ, что здесь подразумеваетсЯ  некаЯ  таинственнаЯ
церковно-мистическаЯ  и  даже  чуть  не  апокалипсическаЯ  мысль  о   земном
назначении ђоссии?
     —то-нибудь одно из двух - или Я прав в том, что  эта  речь  промах  длЯ
такого защитника и чтителЯ –еркви, каким желал быть ”. Њ. „остоевский, или Я
сам непроницателен в этом случае до невероЯтной глупости. Џусть будет и так,
если уж покойного „остоевского во всем надо непременно оправдывать. џ  и  на
эту альтернативу соглашусь скорее, чем признать за  этой  космополитической,
весьма обычной по духу в ђоссии выходкой какое-то {особое} значение!


        ЉЋЊЊ…Ќ’Ђђ€€

     ‹еонтьев Љонстантин Ќиколаевич (1831 -  1891)  -  писатель,  публицист,
литературный критик, по образованию врач; в 60-е - начале 70-х гг. находилсЯ
на дипломатической службе на Ѓлижнем ‚остоке. Љак  религиозный  мыслитель  и
публицист, ‹еонтьев занимал "охранительные" позиции. ‘ 1887 г. жил в Ћптиной
пустыни, постригсЯ в монахи. ‘м. о нем:  ‘оловьев  ‚л.  ‹еонтьев  Љ.  €.  //
ќнциклопедический словарь. €зд. ”. Ђ. Ѓрокгауз, €. Ђ. …фрон. ‘Џб., 1896.  ’.
34.  ‘.  562  -  564;  ЃердЯев  Ќ.  Љ.  ‹еонтьев   -   философ   реакционной
романтики//‚опросы жизни. 1905. № 7. ‘. 165 -  198;  ђозанов  ‚.  Ќеузнанный
феномен. ‘Џб., 1911. ‘м. также: Љотельников  ‚.  Ћптина  пустынь  и  русскаЯ
литература. ‘татьЯ третьЯ // ђус. литература. 1989. № 4. ‘. 3 - 20.

     Ћ ‚‘…Њ€ђЌЋ‰ ‹ћЃ‚€ ђечь ”. Њ. „остоевского на Џушкинском празднике

     ‚первые: ‚аршавский дневник. 1880. 29 июлЯ, 7 и 12 авг.  (№  162,  169,
173); затем была напечатана в кн.: Ќаши новые христиане: ”. Њ. „остоевский и
гр. ‹ев ’олстой (по поводу речи „остоевского на празднике Џушкина и  повести
гр. ’олстого "—ем люди живы?"). Њ., 1882. ‚ошла в  ‘обр.  соч.  ‹еонтьева  с
некоторыми изменениЯми и с примечанием 1885 г. ‘м. о ней комментарий к "ђечи
о Џушкине" „остоевского (’. 26. ‘. 483 - 485).
     ‡десь печатаетсЯ по изд.: ‹еонтьев Љ. ‘обр. соч. Њ., 1911. ’. 8. ‘. 175
- 215.
     (1) ‘ приглашением участвовать в празднике Џушкина обратилсЯ к ’олстому
’ургенев, но получил отказ (см.: Ѓирюков Џ. ЃиографиЯ ‹.  Ќ.  ’олстого.  Њ.;
Џг., 1923. ’. 2. ‘. 179). ”раза ’олстого, приведеннаЯ ‹еонтьевым,  возможно,
была известна ему в устной передаче, но смысл отношениЯ ’олстого  к  данному
событию она вполне передает.
     (2) ‘м.: ‚…. 1880. № 7. ‚ заметке, на которую ссылаетсЯ ‹еонтьев,  было
сказано, что "речь г-на „остоевского была построена на фальши -  на  фальши,
крайне приЯтной только длЯ раздражаемого самолюбиЯ" (с. XXXIII).
     (3) ‡десь цитируетсЯ  строка  из  стихотворениЯ  Ђ.  ‘.  Џушкина  "Ћтцы
пустынники и жены  непорочны..."  (1836).  ‘м.  также  стихотворение  ”.  €.
’ют