что...
как... Њарфа Ѓорисовна...
     - ‡наете,  папаша, лучше  бы вам не ходить! ‘¬ест! ’ретий день  носа не
кажете, а  она денег ждет.  ‚ы зачем ей денег-то  обещали? ‚ечно-то вы  так!
’еперь и разделывайтесь.
     ‚ четвертом  этаже остановились пред  низенькою дверью.. ѓенерал видимо
робел и совал вперед кнЯзЯ.
     - Ђ Я останусь здесь, - бормотал он, - Я хочу сделать сюрприз...
     ЉолЯ вошел первый. ЉакаЯ-то дама,  сильно  набеленнаЯ и нарумЯненнаЯ, в
туфлЯх,  в  куцавейке и  с  волосами, заплетенными  в  косички,  лет сорока,
выглЯнула из дверей, и сюрприз генерала неожиданно лопнул.  ’олько-что  дама
увидала его, как немедленно закричала:
     - ‚от он, низкий и эхидный человек, так и ждало мое сердце!
     -  ‚ойдемте,  это  так,  -  бормотал  генерал кнЯзю,  все  еще  невинно
отсмеиваЯсь.
     Ќо  это  не было так. …два только  вошли  они чрез  темную  и низенькую
переднюю, в узенькую залу, обставленную полдюжиной  плетеных стульев и двумЯ
ломберными  столиками,  как  хозЯйка  немедленно  стала  продолжать каким-то
заученно-плачевным и обычным голосом:
     - € не стыдно, не стыдно тебе, варвар и тиран моего семейства, варвар и
изувер!  Ћграбил  менЯ  всю,  соки  высосал  и  тем  еще  недоволен!  „околе
переносить Я тебЯ буду, бесстыдный и бесчестный ты человек!
     -  Њарфа  Ѓорисовна,  Њарфа Ѓорисовна!  ќто...  кнЯзь  Њышкин.  ѓенерал
€волгин и кнЯзь Њышкин, - бормотал трепетавший и потерЯвшийсЯ генерал.
     - ‚ерите ли вы, - вдруг обратилась капитанша к кнЯзю,  - верите  ли вы,
что этот бесстыдный человек не  пощадил  моих  сиротских детей! все ограбил,
все перетаскал, все  продал  и заложил,  ничего  не оставил. —то Я  с твоими
заемными письмами  делать буду,  хитрый  и бессовестный ты человек? Ћтвечай,
хитрец,  отвечай мне, ненасытное сердце: чем,  чем Я накормлю моих сиротских
детей? ‚от поЯвлЯетсЯ пьЯный и на ногах не стоит... —ем прогневала Я господа
бога, гнусный и безобразный хитрец, отвечай?
     Ќо генералу было не до того.
     -  Њарфа  Ѓорисовна, двадцать  пЯть  рублей...  все,  что могу  помощью
благороднейшего  друга.  ЉнЯзь!  џ  жестоко  ошибсЯ!  ’акова...  жизнь...  Ђ
теперь...  извините,  Я слаб, - продолжал генерал, стоЯ  посреди  комнаты  и
раскланиваЯсь во все стороны; - Я слаб, извините! ‹еночка! подушку... милаЯ!
     ‹еночка,  восьмилетнЯЯ  девочка,   немедленно  сбегала  за  подушкой  и
принесла ее на клеенчатый,  жесткий и ободранный диван. ѓенерал сел на него,
с намерением  еще  много сказать,  но  только что дотронулсЯ  до дивана, как
тотчас  же склонилсЯ на бок, повернулсЯ к стене  и заснул  сном  праведника.
Њарфа Ѓорисовна церемонно и горестно показала кнЯзю стул у ломберного стола,
сама  села напротив,  подперла  рукой правую  щеку и начала молча  вздыхать,
смотрЯ  на кнЯзЯ.  ’рое маленьких детей, две девочки и  мальчик, из  которых
‹еночка была старшаЯ, подошли к столу, все трое положили на стол руки, и все
трое тоже пристально стали рассматривать  кнЯзЯ. €з другой комнаты показалсЯ
ЉолЯ.
     - џ очень рад,  что вас здесь встретил, ЉолЯ, - обратилсЯ к нему кнЯзь,
- не  можете  ли  вы мне  помочь?  - Њне  непременно  нужно быть у  Ќастасьи
”илипповны. џ просил давеча  Ђрдалиона  Ђлександровича,  но  он вот  заснул.
Џроводите менЯ, потому Я не знаю ни улиц, ни дороги. Ђдрес, впрочем, имею: у
Ѓольшого ’еатра, дом Њытовцовой.
     - ЌастасьЯ-то ”илипповна? „а она никогда и не живала у Ѓольшого ’еатра,
а отец никогда и не бывал у Ќастасьи ”илипповны, если хотите знать; странно,
что  вы  от него чего-нибудь ожидали.  Ћна  живет близ ‚ладимирской,  у ЏЯти
“глов,  это  гораздо  ближе отсюда. ‚ам сейчас?  ’еперь  половина  десЯтого.
€звольте, Я вас доведу.
     ЉнЯзь  и ЉолЯ  тотчас  же вышли.  “вы! ЉнЯзю не  на  что было  взЯть  и
извозчика, надо было идти пешком.
     - џ было хотел вас познакомить с €пполитом, - сказал ЉолЯ, - он старший
сын этой куцавеешной капитанши и был в другой комнате; нездоров и целый день
сегоднЯ лежал. Ќо  он такой странный; он ужасно обидчивый, и мне показалось,
что ему будет вас совестно, так как вы пришли в такую минуту... Њне все-таки
не  так  совестно,  как  ему,  потому что  у менЯ  отец, а у него  мать, тут
все-таки  разница, потому что мужскому  полу в таком случае нет бесчестиЯ. Ђ
впрочем, это, может быть, предрассудок насчет предоминированиЯ в этом случае
полов. €пполит великолепный малый, но он раб иных предрассудков.
     - ‚ы говорите, у него чахотка?
     - „а, кажетсЯ, лучше бы скорее умер. џ бы на его месте непременно желал
умереть. …му братьев и сестер жалко, вот этих маленьких-то. …сли бы возможно
было, если  бы только деньги,  мы  бы  с  ним  нанЯли  отдельную  квартиру и
отказались бы  от наших  семейств.  ќто наша мечта. Ђ  знаете что,  когда  Я
давеча рассказал ему про ваш  случай,  так он даже  разозлилсЯ, говорит, что
тот, кто пропустит пощечину  и не вызовет на  дуэль, тот подлец. ‚прочем, он
ужасно  раздражен,  Я с  ним и спорить уже перестал. ’ак вот как, вас, стало
быть, ЌастасьЯ ”илипповна тотчас же и пригласила к себе?
     - ’о-то и есть, что нет.
     - Љак же вы идете? - воскликнул ЉолЯ и даже остановилсЯ среди тротуара;
- и... и в таком платье, а там званый вечер?
     -  “ж ей богу  не знаю, как Я войду. Џримут - хорошо, нет - значит дело
манкировано. Ђ насчет платьЯ что ж тут делать?
     - Ђ у вас дело? €ли  вы так только, pour passer le temps в "благородном
обществе"?
     - Ќет, Я собственно... то-есть, Я по  делу...  мне трудно это выразить,
но...
     - Ќу, по какому  именно, это пусть  будет как вам угодно, а мне главное
то, что вы там не просто  напрашиваетесь на вечер, в очаровательное общество
камелий, генералов и ростовщиков.  …сли  бы так было,  извините, кнЯзь, Я бы
над вами посмеЯлсЯ и стал бы вас презирать. ‡десь ужасно мало честных людей,
так даже некого совсем уважать. Џоневоле свысока смотришь, а они все требуют
уважениЯ; ‚арЯ  перваЯ. € заметили  вы, кнЯзь, в наш век все авантюристы!  €
именно у  нас, в  ђоссии,  в  нашем  любезном отечестве.  €  как это так все
устроилось - не понимаю. ЉажетсЯ, уж как крепко стоЯло а что теперь? ќто все
говорЯт  и  везде  пишут. Ћбличают. “  нас все обличают. ђодители первые  на
попЯтный и  сами своей прежней  морали  стыдЯтсЯ.  ‚он,  в  Њоскве, родитель
уговаривал сына  ни  перед  чем  не  отступать  длЯ добываниЯ денег; печатно
известно. Џосмотрите на  моего генерала. Ќу  что из  него вышло?  Ђ впрочем,
знаете что, мне кажетсЯ, что мой генерал честный человек; ей богу,  так! ќто
только все беспорЯдок, да вино.  …й богу, так! „аже  жалко;  Я  только боюсь
говорить, потому что все смеютсЯ; а ей богу, жалко. € что в них, в умных-то?
‚се  ростовщики  все сплошь до  единого! €пполит ростовщичество оправдывает,
говорит,  что так  и  нужно,  экономическое потрЯсение,  какие-то  приливы и
отливы, чорт  их  дери. Њне  ужасно  это досадно  от него, но  он  озлоблен.
‚ообразите,  его мать, капитанша-то, деньги от генерала получает, да ему  же
на скорые  проценты  и выдает;  ужасно стыдно!  Ђ  знаете, что мамаша,  моЯ,
то-есть, мамаша, Ќина Ђлександровна, генеральша, €пполиту деньгами, платьем,
бельем и  всем помогает, и даже детЯм отчасти, чрез €пполита, потому что они
у ней заброшены. € ‚арЯ тоже.
     - ‚от видите,  вы  говорите,  людей  нет честных и сильных,  и  что все
только ростовщики;  вот и  Явились  сильные люди,  ваша мать  и  ‚арЯ. ђазве
помогать здесь и при таких обстоЯтельствах не признак нравственной силы?
     -  ‚арька из  самолюбиЯ  делает,  из  хвастовства,  чтоб  от  матери не
отстать;  ну,  а  мамаша  действительно...  Я  уважаю. „а,  Я  это  уважаю и
оправдываю. „аже €пполит чувствует, а  он почти совсем ожесточилсЯ.  ‘начала
было  смеЯлсЯ и называл это  со стороны мамаши низостью;  но теперь начинает
иногда чувствовать.  ѓм! ’ак вы это называете силой?  џ это  замечу. ѓанЯ не
знает, а то бы назвал потворством.
     -  Ђ ѓанЯ не знает? ѓанЯ  многого еще, кажетсЯ, не знает, - вырвалось у
задумавшегосЯ кнЯзЯ.
     - Ђ знаете, кнЯзь,  вы мне очень нравитесь. „авешний ваш случай  у менЯ
из ума нейдет.
     - „а и вы мне очень нравитесь, ЉолЯ.
     - Џослушайте, как вы намерены жить здесь? џ  скоро достану себе занЯтий
и  буду кое-что  добывать, давайте  жить, Я, вы  и €пполит, все трое вместе,
наймемте квартиру; а генерала будем принимать к себе.
     -  џ с  величайшим  удовольствием.  Ќо мы,  впрочем,  увидим.  џ теперь
очень... очень расстроен.  —то? Џришли?  ‚ этом  доме... какой  великолепный
под¬езд! € швейцар. Ќу, ЉолЯ, не знаю, что из этого выйдет.
     ЉнЯзь стоЯл как потерЯнный.
     - ‡автра  расскажете!  Ќе робейте очень-то.  „ай вам бог успеха, потому
что Я  сам ваших  убеждений во всем! Џрощайте. џ  обратно туда же и расскажу
€пполиту. Ђ что вас примут, в этом и сомнениЯ нет, не опасайтесь! Ћна ужасно
оригинальнаЯ. Џо этой лестнице в первом этаже, швейцар укажет!

        XIII.
     ЉнЯзь  очень беспокоилсЯ всходЯ  и старалсЯ всеми силами ободрить себЯ:
"‘амое большое, - думал он, - будет то, что не примут и что-нибудь нехорошее
обо мне  подумают, или,  пожалуй, и примут, да станут смеЯтьсЯ в глаза... ќ,
ничего!" € действительно, это еще не очень пугало; но вопрос: "что же он там
сделает  и  зачем  идет?"   -  на  этот  вопрос  он  решительно  не  находил
успокоительного ответа. …сли бы  даже и  можно  было  каким-нибудь  образом,
уловив случай, сказать Ќастасье ”илипповне: "Ќе выходите за этого человека и
не  губите себЯ, он  вас  не  любит, а любит  ваши  деньги,  он  мне сам это
говорил, и мне говорила ЂглаЯ …панчина, а Я пришел вам пересказать", то врЯд
ли  это вышло  бы правильно  во всех  отношениЯх. ЏредставлЯлсЯ  и еще  один
неразрешенный  вопрос, и до  того  капитальный, что кнЯзь даже думать о  нем
боЯлсЯ,  даже допустить его не мог  и не  смел, формулировать  как  не знал,
краснел и трепетал при  одной мысли о нем. Ќо кончилось тем, что несмотрЯ на
все эти тревоги и сомнениЯ, он все-таки вошел и спросил Ќастасью ”илипповну.
     ЌастасьЯ  ”илипповна  занимала  не  очень   большую,  но  действительно
великолепно отделанную квартиру. ‚ эти пЯть лет ее  петербургской жизни было
одно  времЯ,  вначале,  когда  Ђфанасий  €ванович особенно не жалел длЯ  нее
денег; он еще рассчитывал тогда на ее любовь и думал соблазнить ее, главное,
комфортом  и роскошью,  знаЯ, как легко прививаютсЯ привычки  роскоши и  как
трудно  потом отставать  от них,  когда  роскошь  мало-по-малу  обращаетсЯ в
необходимость.  ‚ этом случае ’оцкий пребывал верен старым добрым преданиЯм,
не изменЯЯ в них ничего, безгранично уважаЯ всю непобедимую силу чувственных
влиЯний. ЌастасьЯ ”илипповна от роскоши не отказывалась, даже любила ее, но,
-  и это казалось  чрезвычайно  странным,  -  никак не поддавалась ей, точно
всегда могла и без нее обойтись; даже старалась несколько раз заЯвить о том,
что неприЯтно поражало ’оцкого. ‚прочем, многое было  в Ќастасье ”илипповне,
что  неприЯтно   (а  впоследствии   даже  до  презрениЯ)  поражало  ЂфанасиЯ
€вановича. Ќе говорЯ уже о  неизЯщности того сорта людей, которых она иногда
приближала  к себе, а стало быть, и наклонна была приближать, проглЯдывали в
ней  и  еще некоторые  совершенно странные наклонности:  заЯвлЯлась какаЯ-то
варварскаЯ  смесь  двух  вкусов,  способность обходитьсЯ  и  удовлетворЯтьсЯ
такими вещами и средствами, которых и существование нельзЯ бы, кажетсЯ, было
допустить человеку порЯдочному и тонко  развитому. ‚  самом  деле, если  бы,
говорЯ к примеру, ЌастасьЯ  ”илипповна  выказала вдруг  какое-нибудь милое и
изЯщное незнание, в  роде,  например, того,  что крестьЯнки не  могут носить
батистового бельЯ, какое она носит, то  Ђфанасий €ванович, кажетсЯ,  был  бы
этим  чрезвычайно  доволен. Љ этим результатам клонилось первоначально и все
воспитание Ќастасьи  ”илипповны, по  программе ’оцкого, который в  этом роде
был  очень  понимающий  человек;  но  увы!  результаты  оказались  странные.
ЌесмотрЯ однако  ж на  то,  все-таки  было  и оставалось  что-то  в Ќастасье
”илипповне,   что   иногда   поражало   даже   самого   ЂфанасиЯ   €вановича
необыкновенною и увлекательною оригинальностью,  какою-то силой, и прельщало
его иной раз даже и  теперь, когда уже  рухнули  все прежние расчеты  его на
Ќастасью ”илипповну.
     ЉнЯзЯ встретила девушка  (прислуга у Ќастасьи ”илипповны постоЯнно была
женскаЯ) и, к  удивлению его, выслушала  его  просьбу  доложить о  нем  безо
всЯкого недоумениЯ. Ќи грЯзные сапоги его, ни широкополаЯ шлЯпа, ни плащ без
рукавов, ни сконфуженный вид не произвели в ней ни малейшего  колебаниЯ. Ћна
снЯла с него плащ, пригласила подождать в приемной и тотчас же отправилась о
нем докладывать.
     Ћбщество,  собравшеесЯ  у  Ќастасьи   ”илипповны,  состоЯло  из   самых
обыкновенных  и  всегдашних  ее  знакомых.  Ѓыло  даже  довольно  малолюдно,
сравнительно с прежними годичными собраниЯми в такие же дни. Џрисутствовали,
во-первых  и  в главных, Ђфанасий  €ванович ’оцкий и €ван ”едорович …панчин;
оба  были любезны, но оба были  в некотором затаенном беспокойстве по поводу
худо  скрываемого ожиданиЯ обещанного  об¬ЯвлениЯ  насчет ѓани.  Љроме  них,
разумеетсЯ, был  и ѓанЯ, - тоже очень мрачный, очень задумчивый и даже почти
совсем  "нелюбезный",  большею  частию   стоЯвший  в  стороне,  поодаль,   и
молчавший.  ‚арю  он  привезти  не  решилсЯ,  но  ЌастасьЯ  ”илипповна  и не
упоминала  о  ней;  зато,  только-что поздоровалась с  ѓаней,  припомнила  о
давешней  его сцене  с  кнЯзем.  ѓенерал,  еще  не  слышавший  о  ней,  стал
интересоватьсЯ.  ’огда   ѓанЯ  сухо,  сдержанно,  но  совершенно  откровенно
рассказал  все, что давеча произошло,  и как он  уже  ходил  к кнЯзю просить
извинениЯ. Џри этом он горЯчо высказал свое мнение, что кнЯзЯ весьма странно
и  бог знает  с  чего  назвали  "идиотом,  что он  думает о  нем  совершенно
напротив, и что уж, конечно, этот человек себе на  уме". ЌастасьЯ ”илипповна
выслушала этот  отзыв с большим вниманием  и любопытно  следила за ѓаней, но
разговор тотчас  же перешел  на  ђогожина, так  капитально  участвовавшего в
утрешней  истории,  и  которым  тоже   с   чрезвычайным  любопытством  стали
интересоватьсЯ Ђфанасий €ванович и €ван ”едорович. Ћказалось,  что особенные
сведениЯ о ђогожине мог  сообщить  Џтицын, который билсЯ с ним по его  делам
чуть не  до  девЯти часов  вечера.  ђогожин  настаивал изо  всех  сил, чтобы
достать сегоднЯ  же сто тысЯч рублей. "Ћн,  правда, был  пьЯн, - заметил при
этом Џтицын,  -  но сто  тысЯч, как это  ни трудно,  ему, кажетсЯ, достанут,
только не знаю, сегоднЯ ли,  и все  ли; а работают многие: Љиндер, ’репалов,
Ѓискуп;  проценты  дает  какие  угодно,  конечно,  все  спьЯну  и  с  первой
радости..." заключил Џтицын. ‚се эти  известиЯ  были  принЯты  с  интересом,
отчасти мрачным; ЌастасьЯ ”илипповна молчала, видимо не желаЯ высказыватьсЯ;
ѓанЯ тоже. ѓенерал  …панчин беспокоилсЯ  про себЯ чуть не пуще всех: жемчуг,
представленный им еще утром, был  принЯт с  любезностью  слишком холодною, и
даже с какою-то особенною усмешкой. Ћдин ”ердыщенко состоЯл из всех гостей в
развеселом  и   праздничном  расположении  духа  и   громко  хохотал  иногда
неизвестно чему, да и то  потому только, что сам навЯзал на себЯ  роль шута.
‘ам  Ђфанасий  €ванович, слывший за  тонкого  и изЯщного  рассказчика,  а  в
прежнее времЯ на этих вечерах обыкновенно управлЯвший разговором, был видимо
не в духе  и даже в  каком-то  несвойственном  ему замешательстве. Ћстальные
гости,  которых было,  впрочем,  не много (один жалкий старичок-учитель, бог
знает длЯ  чего приглашенный,  какой-то неизвестный и очень молодой человек,
ужасно  робевший  и все времЯ  молчавший, одна бойкаЯ дама,  лет сорока,  из
актрис, и одна чрезвычайно красиваЯ, чрезвычайно  хорошо  и богато одетаЯ  и
необыкновенно  неразговорчиваЯ молодаЯ дама), не  только  не  могли особенно
оживить разговор, но даже и просто иногда не знали, о чем говорить.
     ’аким образом поЯвление кнЯзЯ произошло даже кстати. ‚озвещение  о  нем
произвело  недоумение  и  несколько  странных  улыбок,  особенно  когда   по
удивленному  виду  Ќастасьи  ”илипповны  узнали, что она  вовсе  и не думала
приглашать  его.  Ќо  после  удивлениЯ ЌастасьЯ  ”илипповна  выказала  вдруг
столько  удовольствиЯ,  что большинство  тотчас же  приготовилось  встретить
нечаЯнного гостЯ и смехом, и весельем.
     - ќто, положим, произошло  по его невинности, - заключил €ван ”едорович
…панчин, - и во всЯком случае поощрЯть такие наклонности довольно опасно, но
в настоЯщую минуту, право, недурно,  что он  вздумал пожаловать, хотЯ  бы  и
таким оригинальным манером: он, может быть, и повеселит нас, сколько Я о нем
по крайней мере могу судить.
     - ’ем более, что сам напросилсЯ! - тотчас включил ”ердыщенко.
     - ’ак что ж из того? - сухо спросил генерал, ненавидевший ”ердыщенка.
     - Ђ то, что заплатит за вход, - поЯснил тот.
     - Ќу, кнЯзь Њышкин не ”ердыщенко, все-таки-с, - не утерпел  генерал, до
сих пор  не могший  помиритьсЯ  с мыслью находитьсЯ с  ”ердыщенком  в  одном
обществе и на равной ноге.
     - ќй, генерал, щадите ”ердыщенка, - ответил тот, ухмылЯЯсь. - џ ведь на
особых правах.
     - Ќа каких это вы на особых правах?
     - Џрошлый раз Я имел честь подробно раз¬Яснить это обществу; длЯ вашего
превосходительства    повторю    еще    раз.    €зволите     видеть,    ваше
превосходительство:  у  всех  остроумие,   а   у   менЯ   нет  остроумиЯ.  ‚
вознаграждение  Я  и  выпросил  позволение  говорить  правду, так  как  всем
известно, что  правду говорЯт только те, у кого нет  остроумиЯ. Љ  тому же Я
человек очень мстительный, и тоже потому,  что без остроумиЯ. џ обиду всЯкую
покорно сношу, но до первой неудачи обидчика; при первой  же неудаче, тотчас
припоминаю и тотчас же чем-нибудь отомщаю, лЯгаю, как выразилсЯ обо мне €ван
Џетрович  Џтицын,  который уж конечно сам  никогда никого  не лЯгает. ‡наете
Љрылова басню, ваше превосходительство: "‹ев да Ћсел"? Ќу, вот это  мы оба с
вами и есть, про нас и написано.
     - ‚ы, кажетсЯ, опЯть заврались, ”ердыщенко, - вскипел генерал.
     - „а  вы чего, ваше превосходительство?  - подхватил ”ердыщенко,  так и
рассчитывавший, что можно будет  подхватить  и еще побольше размазать:  - не
беспокойтесь, ваше  превосходительство,  Я свое место знаю: если Я и сказал,
что мы с вами ‹ев да Ћсел из Љрылова басни, то роль Ћсла Я, уж конечно, беру
на себЯ, а ваше превосходительство - ‹ев, как и в басне Љрылова сказано:
     "Њогучий ‹ев,  гроза  лесов, Ћт  старости  лишилсЯ  силы".  Ђ  Я,  ваше
превосходительство, - осел.
     - ‘ последним Я согласен, - неосторожно вырвалось у генерала.
     все  это  было, конечно,  грубо и  преднамеренно  выделано,  но  так уж
принЯто было, что ”ердыщенку позволЯлось играть роль шута.
     - „а менЯ  длЯ того только и держат, и пускают сюда,  - воскликнул  раз
”ердыщенко, - чтоб Я именно говорил в этом духе. Ќу возможно ли в самом деле
такого, как  Я, принимать? ведь Я понимаю же это. Ќу  можно ли  менЯ, такого
”ердыщенка, с таким  утонченным  джентльменом, как Ђфанасий  €ванович, рЯдом
посадить? Џоневоле  остаетсЯ одно толкование:  длЯ  того и сажают, что это и
вообразить невозможно.
     Ќо  хоть  и грубо,  а  все-таки бывало и едко, а иногда даже  очень,  и
это-то, кажетсЯ, и нравилось Ќастасье ”илипповне. †елающим непременно бывать
у нее оставалось  решитьсЯ переносить ”ердыщенка.  Ћн,  может быть, и полную
правду угадал, предположив, что его  с  того  и  начали принимать, что  он с
первого разу стал  своим присутствием  невозможен длЯ ’оцкого. ѓанЯ, с своей
стороны, вынес  от  него  целую  бесконечность мучений, и  в этом  отношении
”ердыщенко сумел очень пригодитьсЯ Ќастасье ”илипповне.
     - Ђ кнЯзь у менЯ с  того  и начнет, что модный романс споет, - заключил
”ердыщенко, посматриваЯ, что скажет ЌастасьЯ ”илипповна.
     - Ќе  думаю, ”ердыщенко, и,  пожалуста,  не горЯчитесь, - сухо заметила
она.
     - Ђ-а! …сли он под особым покровительством, то смЯгчаюсь и Я...
     Ќо ЌастасьЯ ”илипповна встала, не слушаЯ, и пошла сама встретить кнЯзЯ.
     -  џ  сожалела,  -  сказала она,  поЯвлЯЯсь вдруг перед  кнЯзем, -  что
давеча, впопыхах,  забыла пригласить  вас к себе, и  очень рада, что вы сами
доставлЯете  мне  теперь  случай  поблагодарить  и  похвалить  вас  за  вашу
решимость.
     ѓоворЯ   это,  она  пристально   всматривалась  в  кнЯзЯ,  силЯсь  хоть
сколько-нибудь растолковать себе его поступок.
     ЉнЯзь, может быть, и ответил бы что-нибудь на ее любезные слова, но был
ослеплен  и  поражен  до  того, что  не мог даже выговорить  слова. ЌастасьЯ
”илипповна  заметила это  с  удовольствием. ‚ этот  вечер  она была в полном
туалете  и производила необыкновенное впечатление.  Ћна взЯла его  за руку и
повела к гостЯм. Џеред самым входом  в гостиную кнЯзь вдруг остановилсЯ  и с
необыкновенным волнением, спеша, прошептал ей:
     - ‚ вас все совершенство... даже  то, что вы худы и бледны... вас и  не
желаешь  представить  иначе...  Њне  так  захотелось к  вам  придти...  Я...
простите...
     -  Ќе  просите  прощениЯ,  -  засмеЯлась  ЌастасьЯ ”илипповна;  -  этим
нарушитсЯ  всЯ странность  и оригинальность. Ђ  правду, стало быть,  про вас
говорЯт,  что  вы человек странный. ’ак вы, стало быть, менЯ за совершенство
почитаете, да?
     - „а.
     -  ‚ы хоть и мастер угадывать, однако ж ошиблись.  џ вам сегоднЯ же  об
этом напомню...
     Ћна представила  кнЯзЯ гостЯм,  из которых большей половине он был  уже
известен. ’оцкий тотчас же  сказал какую-то любезность. ‚се как бы несколько
оживились, все  разом заговорили и засмеЯлись.  ЌастасьЯ  ”илипповна усадила
кнЯзЯ подле себЯ.
     - Ќо, однако, что же удивительного в поЯвлении кнЯзЯ? - закричал громче
всех ”ердыщенко; - дело Ясное, дело само за себЯ говорит!
     -  „ело  слишком  Ясное и  слишком  за себЯ говорит, -  подхватил вдруг
молчавший ѓанЯ.  - џ наблюдал кнЯзЯ сегоднЯ почти  безостановочно,  с самого
мгновениЯ,  когда  он давеча  в  первый  раз  поглЯдел  на  портрет Ќастасьи
”илипповны,  на столе у €вана  ”едоровича.  џ очень хорошо  помню,  что  еще
давеча о том подумал, в чем  теперь убежден совершенно, и в  чем,  мимоходом
сказать, кнЯзь мне сам призналсЯ.
     ‚сю  эту  фразу  ѓанЯ  высказал  чрезвычайно  серьезно,   без  малейшей
шутливости, даже мрачно, что показалось несколько странным.
     -  џ не  делал  вам признаний. - ответил кнЯзь, покраснев,  - Я  только
ответил на ваш вопрос.
     - Ѓраво, браво!  - закричал ”ердыщенко: -  по крайней мере, искренно; и
хитро, и искренно!
     ‚се громко смеЯлись.
     -  „а не кричите, ”ердыщенко,  -  с  отвращением заметил ему вполголоса
Џтицын.
     - џ, кнЯзь, от вас таких пруэсов не ожидал, - промолвил €ван ”едорович;
- да знаете ли кому это будет в пору? Ђ  Я-то вас считал за  философа! Ђй да
тихонький!
     -  € судЯ по тому, что  кнЯзь  краснеет от невинной шутки, как невиннаЯ
молодаЯ  девица, Я заключаю, что он,  как  благородный юноша, питает в своем
сердце  самые  похвальные  намерениЯ,  -  вдруг   и  совершенно   неожиданно
проговорил или, лучше сказать,  прошамкал беззубый  и совершенно  до сих пор
молчавший  семидесЯтилетний  старичок-учитель,  от  которого  никто  не  мог
ожидать,  что он  хоть заговорит-то в этот вечер. ‚се еще больше засмеЯлись.
‘таричок, вероЯтно подумавший, что смеютсЯ его остроумию, принЯлсЯ, глЯдЯ на
всех, еще  пуще  смеЯтьсЯ, при  чем жестоко раскашлЯлсЯ,  так  что  ЌастасьЯ
”илипповна,     чрезвычайно     любившаЯ     почему-то     всех     подобных
оригиналов-старичков, старушек и даже  юродивых, принЯлась тотчас же ласкать
его, расцеловала и  велела  подать ему  еще чаю.  “  вошедшей  служанки  она
спросила себе мантилью, в  которую и  закуталась,  и приказала прибавить еще
дров в камин. Ќа  вопрос который  час,  служанка ответила, что  уже половина
одиннадцатого.
     - ѓоспода,  не хотите ли  пить шампанское, - пригласила  вдруг ЌастасьЯ
”илипповна.  -  “  менЯ  приготовлено.  Њожет   быть,  вам  станет  веселее.
Џожалуста, без церемонии.
     Џредложение пить,  и  особенно в  таких  наивных выражениЯх, показалось
очень странным от Ќастасьи ”илипповны. ‚се знали необыкновенную  чинность на
ее прежних вечерах.  ‚ообще вечер становилсЯ веселее, но  не по-обычному. Ћт
вина однако,  не  отказались,  во-первых,  сам  генерал,  во-вторых,  бойкаЯ
барынЯ,  старичок, ”ердыщенко, за ними и  все.  ’оцкий взЯл тоже свой бокал,
надеЯсь угармонировать  наступающий  новый тон, придав  ему  по  возможности
характер милой шутки. Ћдин только ѓанЯ ничего не пил. ‚  странных же, иногда
очень резких и быстрых выходках Ќастасьи ”илипповны, котораЯ тоже взЯла вина
и об¬Явила, что  сегоднЯ вечером  выпьет  три бокала,  в  ее истерическом  и
беспредметном  смехе,  перемежающемсЯ  вдруг  с молчаливою  и  даже  угрюмою
задумчивостью,  трудно  было  и  понЯть  что-нибудь. Ћдни подозревали  в ней
лихорадку; стали,  наконец, замечать,  что и  она как бы ждет чего-то  сама,
часто посматривает на часы, становитсЯ нетерпеливою, рассеЯнною.
     - “ вас как-будто маленькаЯ лихорадка? - спросила бойкаЯ барынЯ.
     - „аже большаЯ, а  не маленькаЯ, Я длЯ того и в мантилью закуталась,  -
ответила  ЌастасьЯ ”илипповна, в  самом  деле ставшаЯ бледнее и как-будто по
временам сдерживавшаЯ в себе сильную дрожь.
     ‚се затревожились и зашевелились.
     -  Ђ не дать ли нам хозЯйке покой? - высказалсЯ  ’оцкий, посматриваЯ на
€вана ”едоровича.
     -  Ћтнюдь  нет, господа! џ именно прошу  вас сидеть.  ‚аше  присутствие
особенно сегоднЯ длЯ менЯ необходимо,  - настойчиво  и значительно  об¬Явила
вдруг ЌастасьЯ ”илипповна. € так как почти  уже все гости узнали, что в этот
вечер  назначено  быть  очень  важному  решению,  то  слова  эти  показались
чрезвычайно вескими. ѓенерал  и ’оцкий еще раз переглЯнулись, ѓанЯ судорожно
шевельнулсЯ.
     - •орошо в пети-ж¦ какое-нибудь играть, - сказала бойкаЯ барынЯ.
     - џ знаю одно  великолепнейшее и новое пети-ж¦, - подхватил ”ердыщенко;
- по крайней мере, такое, что однажды только и происходило на свете, да и то
не удалось.
     - —то такое? - спросила бойкаЯ барынЯ.
     - Ќас однажды  компаниЯ собралась,  ну, и подпили это, правда,  и вдруг
кто-то  сделал  предложение, чтобы каждый  из нас, не  вставаЯ из-за  стола,
рассказал  что-нибудь про  себЯ  вслух, но такое, что  сам он,  по искренней
совести, считает  самым  дурным из всех своих дурных поступков в продолжение
всей своей жизни; но с тем, чтоб искренно, главное чтоб,, было искренно,  не
лгать!
     - ‘траннаЯ мысль, - сказал генерал.
     - „а уж чего страннее, ваше превосходительство, да тем-то и хорошо.
     -  ‘мешнаЯ мысль, - сказал ’оцкий,  - а впрочем, понЯтнаЯ:  хвастовство
особого рода.
     - Њожет, того-то и надо было, Ђфанасий €ванович.
     -  „а этак  заплачешь,  а  не засмеешьсЯ, с  таким пети-ж¦,  - заметила
бойкаЯ барынЯ.
     - ‚ещь совершенно невозможнаЯ и нелепаЯ, - отозвалсЯ Џтицын.
     - Ђ удалось? - спросила ЌастасьЯ ”илипповна.
     - ’о-то  и  есть  что нет,  вышло скверно, всЯк, действительно, кое-что
рассказал, многие правду, и представьте себе, ведь даже с удовольствием иные
рассказывали, а потом всЯкому стыдно стало, не выдержали! ‚  целом, впрочем,
было превесело, в своем, то-есть, роде.
     -  Ђ право, это бы хорошо! -  заметила  ЌастасьЯ ”илипповна, вдруг  всЯ
оживлЯЯсь.  -  Џраво  бы попробовать,  господа! ‚  самом деле, нам как-то не
весело.  …сли бы каждый  из нас согласилсЯ  что-нибудь  рассказать... в этом
роде... разумеетсЯ, по согласию, тут полнаЯ  волЯ, а? Њожет, мы выдержим! Џо
крайней мере, ужасно оригинально...
     -  ѓениальнаЯ  мысль!  -  подхватил   ”ердыщенко.  -  Ѓарыни,  впрочем,
исключаютсЯ, начинают  мужчины; дело устраиваетсЯ  по  жребию, как  и тогда!
Ќепременно,  непременно!   Љто   очень  не  хочет,   тот,   разумеетсЯ,   не
рассказывает, но  ведь  надо  же  быть  особенно  нелюбезным!  „авайте  ваши
жеребьи, господа, сюда, ко мне, в шлЯпу, кнЯзь будет  вынимать. ‡адача самаЯ
простаЯ, самый дурной  поступок из всей своей жизни рассказать, - это ужасно
легко, господа! ‚от, вы увидите! …сли  же  кто позабудет, то Я тотчас берусь
напомнить!
     €деЯ  никому не  нравилась.  Ћдни хмурились,  другие лукаво  улыбались.
Ќекоторые  возражали,  но  не  очень,  например €ван ”едорович,  не желавший
перечить Ќастасье  ”илипповне  и  заметивший  как  увлекает ее  эта страннаЯ
мысль.  ‚  желаниЯх  своих  ЌастасьЯ ”илипповна  всегда  была  неудержима  и
беспощадна, если  только решалась высказывать их,  хотЯ  бы  это были  самые
капризные и даже длЯ нее самой бесполезные желаниЯ. € теперь она  была как в
истерике, суетилась, смеЯлась судорожно, припадочно,  особенно на возражениЯ
встревоженного  ’оцкого.  ’емные  глаза  ее  засверкали,  на  бледных  щеках
показались  два  красные  пЯтна.  “нылый  и  брезгливый  оттенок  физиономий
некоторых из гостей, может быть, еще более разжигал ее  насмешливое желание;
может  быть,  ей  именно  нравилась циничность и жестокость  идеи. €ные даже
уверены  были,  что  у ней  тут какой-нибудь  особый расчет. ‚прочем,  стали
соглашатьсЯ:  во  всЯком  случае,  было  любопытно, а  длЯ многих  так очень
заманчиво. ”ердыщенко суетилсЯ более всех.
     - Ђ если что-нибудь такое, что  и рассказать невозможно... при дамах, -
робко заметил молчавший юноша.
     -  ’ак  вы  это  и  не рассказывайте; будто  мало и  без  того скверных
поступков, - ответил ”ердыщенко; - эх вы, юноша!
     - Ђ Я вот и  не знаю, который из моих поступков самым дурным считать, -
включила бойкаЯ барынЯ.
     - „амы от обЯзанности рассказывать увольнЯютсЯ,  - повторил ”ердыщенко,
-   но  только   увольнЯютсЯ;  собственное  вдохновение  с  признательностью
допускаетсЯ. Њужчины же, если уж слишком не хотЯт, увольнЯютсЯ.
     - „а как тут доказать,  что Я не солгу? - спросил ѓанЯ: - а если солгу,
то всЯ мысль игры пропадает. €  кто же не  солжет?  ‚сЯкий  непременно лгать
станет.
     - „а уж одно  то заманчиво,  как  тут  будет  лгать человек.  ’ебе  же,
ѓанечка, особенно  опасатьсЯ нечего, что солжешь,  потому что самый скверный
поступок  твой и без того всем известен. „а вы подумайте  только, господа, -
воскликнул  вдруг  в  каком-то  вдохновении ”ердыщенко, - подумайте  только,
какими глазами мы потом друг на друга будем глЯдеть, завтра, например, после
рассказов-то!
     - „а разве это возможно?  Ќеужели это в  самом деле серьезно,  ЌастасьЯ
”илипповна? - с достоинством спросил ’оцкий.
     -  ‚олка  боЯтьсЯ  -  в лес не ходить! -  с  усмешкой заметила ЌастасьЯ
”илипповна.
     - Ќо позвольте, господин  ”ердыщенко, разве  возможно устроить из этого
п¦ти-ж¦? - продолжал тревожась  все более и  более ’оцкий; - уверЯю вас, что
такие вещи никогда не удаютсЯ; вы же сами говорите, что это не  удалось  уже
раз.
     - Љак не удалось! Я рассказал же прошедший раз, как три целковых украл,
так-таки взЯл да и рассказал!
     - Џоложим. Ќо ведь возможности не  было, чтобы  вы  так рассказали, что
стало  похоже на  правду и вам поверили? Ђ ѓаврила  Ђрдалионович  совершенно
справедливо заметил,  что  чуть-чуть  послышитсЯ  фальшь, и  всЯ  мысль игры
пропадает. Џравда  возможна тут только случайно, при особого рода хвастливом
настроении слишком дурного тона, здесь немыслимом и совершенно неприличном.
     - Ќо какой  же  вы утонченнейший человек, Ђфанасий  €ванович,  так даже
менЯ дивите!  -  вскричал  ”ердыщенко;  -  представьте себе, господа,  своим
замечанием, что Я не мог рассказать о моем воровстве так, чтобы стало похоже
на правду,  Ђфанасий €ванович тончайшим  образом намекает, что Я и не мог  в
самом деле украсть (потому что  это вслух говорить неприлично), хотЯ,  может
быть, совершенно уверен сам про себЯ, что ”ердыщенко и очень бы мог украсть!
Ќо  к делу,  господа, к делу, жеребьи  собраны, да и вы, Ђфанасий  €ванович,
свой положили, стало быть, никто не отказываетсЯ! ЉнЯзь, вынимайте.
     ЉнЯзь молча опустил руку  в шлЯпу и вынул  первый  жребий - ”ердыщенка,
второй - Џтицына, третий - генерала, четвертый - ЂфанасиЯ €вановича, пЯтый -
свой, шестой - ѓани и т. д. „амы жребиев не положили.
     - Ћ  боже, какое несчастие! - вскричал ”ердыщенко: -  а Я-то думал, что
перваЯ очередь выйдет кнЯзю, а втораЯ - генералу. Ќо, слава богу, по крайней
мере, €ван Џетрович после менЯ, и Я буду вознагражден. Ќу, господа, конечно,
Я обЯзан подать благородный пример, но всего более жалею в  настоЯщую минуту
о  том, что  Я так  ничтожен и ничем  не замечателен; даже чин  на мне самый
премаленький;  ну что  в самом деле интересного в том, что ”ердыщенко сделал
скверный поступок? „а и какой  мой самый  дурной поступок? ’ут  embarras  de
richesse.  ђазве  опЯть про то же самое  воровство  рассказать, чтоб убедить
ЂфанасиЯ €вановича, что можно украсть, вором не бывши.
     -  ‚ы менЯ  убеждаете и  в том, господин ”ердыщенко, что  действительно
можно  ощущать  удовольствие   до  упоениЯ,  рассказываЯ   о  сальных  своих
поступках, хотЯ  бы о них и не спрашивали... Ђ впрочем... €звините, господин
”ердыщенко.
     -  Ќачинайте, ”ердыщенко, вы ужасно много болтаете лишнего и никогда не
докончите! - раздражительно и нетерпеливо приказала ЌастасьЯ ”илипповна.
     ‚се  заметили, что  после своего недавнего припадочного смеха она вдруг
стала  даже  угрюма,  брюзглива  и  раздражительна;  тем не  менее  упрЯмо и
деспотично стоЯла на  своей  невозможной прихоти.  Ђфанасий €ванович страдал
ужасно. Ѓесил его и €ван ”едорович: он сидел за шампанским,  как ни в чем не
бывало,  и  даже, может  быть,  рассчитывал  рассказать что-нибудь,  в  свою
очередь.

        XIV.
     -  ЋстроумиЯ  нет,  ЌастасьЯ  ”илипповна,  оттого  и  болтаю лишнее!  -
вскричал  ”ердыщенко, начинаЯ  свой  рассказ:  -  было  б  у  менЯ такое  же
остроумие, как у ЂфанасиЯ €вановича, или у €вана Џетровича, так Я бы сегоднЯ
все  сидел да молчал, подобно Ђфанасию €вановичу  и  €вану Џетровичу. ЉнЯзь,
позвольте  вас спросить, как вы думаете, мне  вот все кажетсЯ,  что на свете
гораздо больше воров, чем не-воров, и  что нет даже  такого  самого честного
человека, который бы хоть раз  в жизни чего-нибудь не украл. ќто  моЯ мысль,
из  чего, впрочем, Я  вовсе не заключаю, что все сплошь одни воры,  хотЯ, ей
богу, ужасно бы хотелось иногда и это заключить. Љак же вы думаете?
     - ”у,  как вы  глупо рассказываете, -  отозвалась „арьЯ Ђлексеевна, - и
какой вздор, не может быть, чтобы все чтонибудь  да украли; Я никогда ничего
не украла.
     -  ‚ы ничего никогда  не украли, „арьЯ Ђлексеевна; но что скажет кнЯзь,
который вдруг весь покраснел?
     - Њне кажетсЯ, что вы говорите правду, но только очень преувеличиваете,
- сказал кнЯзь, действительно от чего-то покрасневший.
     - Ђ вы сами, кнЯзь, ничего не украли?
     - ”у! как это  смешно!  Ћпомнитесь,  господин  ”ердыщенко,  - вступилсЯ
генерал.
     -  Џросто-за-просто,  как   пришлось   к  делу,   так  и  стыдно  стало
рассказывать, вот и хотите кнЯзЯ с собой же прицепить, благо он безответный,
- отчеканила „арьЯ Ђлексеевна.
     -  ”ердыщенко, или  рассказывайте, или молчите и знайте одного себЯ. ‚ы
истощаете  всЯкое  терпение,  -  резко  и  досадливо  проговорила   ЌастасьЯ
”илипповна.
     - ‘ию  минуту,  ЌастасьЯ ”илипповна;  но уж если кнЯзь созналсЯ, потому
что Я стою на том, что кнЯзь все равно что созналсЯ, то что же бы, например,
сказал другой  кто-нибудь  (никого не называЯ), если бы захотел когда-нибудь
правду сказать? —то же касаетсЯ до менЯ,  господа, то дальше и  рассказывать
совсем  нечего: очень просто, и глупо, и  скверно. Ќо уверЯю вас,  что  Я не
вор; украл  же,  не  знаю  как. ќто  было третьего  года,  на даче  у ‘емена
€вановича  €щенка, в воскресенье. “ него  обедали гости. Џосле обеда мужчины
остались за  вином.  Њне вздумалось попросить  Њарью ‘еменовну,  дочку  его,
барышню, что-нибудь на фортепиано сыграть. Џрохожу чрез угловую комнату,  на
рабочем  столике  у Њарьи €вановны три рублЯ лежат, зеленаЯ бумажка: вынула,
чтобы  выдать  длЯ чего-то  по хозЯйству.  ‚ комнате  никовошенько.  џ  взЯл
бумажку  и  положил в карман, длЯ чего  - не знаю. —то  на менЯ  нашло  - не
понимаю. ’олько  Я  поскорей воротилсЯ и сел за стол.  џ все сидел и ждал, в
довольно сильном волнении, болтал без умолку, анекдоты рассказывал, смеЯлсЯ;
подсел потом к барынЯм. —рез полчаса, примерно, хватились и стали спрашивать
у служанок. „арью служанку заподозрили. џ выказал необыкновенное любопытство
и  участие, и помню даже, когда  „арьЯ совсем потерЯлась, стал  убеждать ее,
чтоб она повинилась, головой ручаЯсь за доброту Њарьи €вановны, и это вслух,
и  при всех. ‚се  глЯдели,  а Я  необыкновенное удовольствие  ощущал  именно
оттого,  что  Я  проповедую,  а бумажка-то у менЯ в  кармане лежит. ќти  три
целковых Я  в  тот  же вечер  пропил в  ресторане. ‚ошел  и  спросил бутылку
лафиту;  никогда  до  того Я  не спрашивал  так  одну  бутылку,  без ничего;
захотелось  поскорее истратить. Ћсобенного  угрызениЯ совести Я ни тогда, ни
потом не  чувствовал. „ругой раз наверное не повторил бы; этому верьте,  или
нет, как угодно, Я не интересуюсь. Ќу-с, вот и все.
     - ’олько уж, конечно, это не самый худший ваш поступок, - с отвращением
сказала „арьЯ Ђлексеевна.
     -  ќто  психологический  случай,  а  не поступок,  -  заметил  Ђфанасий
€ванович.
     -  Ђ  служанка?  -  спросила  ЌастасьЯ  ”илипповна, не  скрываЯ  самого
брезгливого отвращениЯ.
     - Ђ служанку согнали на другой же день, разумеетсЯ. ќто строгий дом.
     - € вы допустили?
     - ‚от  прекрасно!  ’ак неужели же  мне было пойти  и сказать на себЯ? -
захихикал ”ердыщенко,  впрочем, пораженный отчасти общим, слишком неприЯтным
впечатлением от его рассказа.
     - Љак это грЯзно! - вскричала ЌастасьЯ ”илипповна.
     - Ѓа! ‚ы хотите от человека слышать самый скверный  его поступок, и при
этом блеска  требуете!  ‘амые  скверные  поступки  и всегда очень грЯзны, мы
сейчас это от €вана Џетровича услышим; да и  мало ли что снаружи  блестит  и
добродетелью хочет казатьсЯ, потому что  своЯ карета есть. Њало  ли кто свою
карету имеет... € какими способами...
     Ћдним словом, ”ердыщенко совершенно не выдержал и вдруг озлобилсЯ, даже
до забвениЯ  себЯ, перешел чрез мерку; даже все лицо его покривилось. Љак ни
странно, но  очень могло быть,  что он  ожидал совершенно другого  успеха от
своего  рассказа.  ќти "промахи" дурного тона  и "хвастовство особого рода",
как выразилсЯ об этом  ’оцкий,  случались  весьма часто с ”ердыщенком и были
совершенно в его характере.
     ЌастасьЯ ”илипповна даже вздрогнула  от гнева и пристально поглЯдела на
”ердыщенка;  тот  мигом  струсил  и  примолк,  чуть не похолодев  от испуга:
слишком далеко уж зашел.
     - Ђ не кончить ли совсем? - лукаво спросил Ђфанасий €ванович.
     -  Ћчередь моЯ, но Я пользуюсь моею льготой и не стану рассказывать,  -
решительно сказал Џтицын.
     - ‚ы не хотите?
     -  Ќе могу,  ЌастасьЯ  ”илипповна;  да  и  вообще  считаю такое пети-ж¦
невозможным.
     -  ѓенерал,  кажетсЯ,  по  очереди следует вам,  -  обратилась  к  нему
ЌастасьЯ  ”илипповна, - если  и вы откажетесь,  то у  нас  все вслед за вами
расстроитсЯ,  и мне  будет жаль,  потому  что  Я  рассчитывала  рассказать в
заключение один поступок "из моей собственной жизни", но только хотела после
вас и ЂфанасиЯ €вановича, потому что вы должны же менЯ ободрить, - заключила
она, рассмеЯвшись.
     - Ћ, если и вы обещаетесь, - с жаром вскричал генерал, - то Я готов вам
хоть  всю  мою  жизнь  пересказать; но  Я, признаюсь,  ожидаЯ  очереди,  уже
приготовил свой анекдот...
     - € уже по одному виду его  превосходительства можно заключить, с каким
особенным  литературным  удовольствием  он  обработал   свой   анекдотик,  -
осмелилсЯ заметить все еще несколько смущенный ”ердыщенко, Ядовито улыбаЯсь.
     ЌастасьЯ ”илипповна  мельком  взглЯнула на  генерала и  тоже  про  себЯ
улыбнулась.  Ќо видно  было, что тоска и раздражительность усиливались в ней
все сильнее  и  сильнее.  Ђфанасий  €ванович испугалсЯ  вдвое,  услышав  про
обещание рассказа.
     - Њне,  господа,  как  и  всЯкому, случалось делать поступки  не совсем
изЯщные в моей жизни,  - начал генерал, - но  страннее  всего то, что  Я сам
считаю  коротенький  анекдот,  который  сейчас расскажу,  самым  сквернейшим
анекдотом из  всей моей  жизни. Њежду  тем тому прошло чуть не тридцать пЯть
лет; но никогда-то Я не мог оторватьсЯ, при воспоминании, от некоторого, так
сказать,  скребущего  по  сердцу  впечатлениЯ.  „ело,  впрочем,  чрезвычайно
глупое: был  Я тогда  еще только что прапорщиком и  в армии лЯмку тЯнул. Ќу,
известно, прапорщик: кровь кипЯток, а  хозЯйство  копеечное; завелсЯ  у менЯ
тогда денщик, Ќикифор, и ужасно о хозЯйстве моем  заботилсЯ, копил, зашивал,
скреб и  чистил, и даже везде воровал все,  что мог  стЯнуть, чтобы только в
доме приумножить;  вернейший и  честнейший был  человек. џ, разумеетсЯ,  был
строг,  но  справедлив. Ќекоторое времЯ случилось нам  стоЯть в городке. Њне
отвели в форштадте квартиру у одной отставной подпоручицы и к тому же вдовы.
‹ет восьмидесЯти, или, по крайней мере,  около, была  старушонка.  „омишко у
ней  был ветхий, дрЯнной,  деревЯнный, и даже служанки  у  себЯ не  имела по
бедности.  Ќо главное, тем  отличалась, что некогда имела  многочисленнейшее
семейство и родных;  но одни в течение жизни п