Ђнтон Џавлович —ехов. Ќахлебники

Ћцените этот текст:
Ђнтон Џавлович —ехов. Ќахлебники

Њещанин Њихаил Џетров ‡отов, старик лет семидесЯти, дрЯхлый и одинокий,
проснулсЯ от холода и старческой ломоты во всем теле. ‚ комнате было темно,
но лампадка перед образом уже не горела. ‡отов приподнЯл занавеску и
поглЯдел в окно. Ћблака, облегавшие небо, начинали уже подергиватьсЯ
белизной, и воздух становилсЯ прозрачным,- стало быть, был пЯтый час, не
больше.
‡отов покрЯкал, покашлЯл и, пожимаЯсь от холода, встал с постели. Џо
давнишней привычке, он долго стоЯл перед образом и молилсЯ. Џрочел "Ћтче
наш", " Ѓогородицу", "‚ерую" и помЯнул длинный рЯд имен. Љому принадлежат
эти имена, он давно уже забыл и поминал только по привычке. Џо той же
привычке он подмел комнату и сени и поставил свой толстенький четырехногий
самоварчик из красной меди. Ќе будь у ‡отова этих привычек, он не знал бы,
чем наполнить свою старость.
Џоставленный самоварчик медленно разгоралсЯ и вдруг неожиданно загудел
дрожащим басом.
- Ќу, загудел!- проворчал ‡отов.- ѓуди на свою голову!
’ут же кстати старик вспомнил, что в истекшую ночь ему снилась печь, а
видеть во сне печь означает печаль.
‘ны и приметы составлЯли единственное, что еще могло возбуждать его к
размышлениЯм. € на этот раз он с особенною любовью погрузилсЯ в решение
вопросов: к чему гудит самовар, какую печаль пророчит печь? ‘он на первых же
порах оказалсЯ в руку: когда ‡отов выполоскал чайник и захотел заварить чай,
то у него в коробочке не нашлось ни одной чаинки.
- †изнь каторжнаЯ!- ворчал он, перекатываЯ Языком во рту крохи черного
хлеба.- ќкаЯ долЯ собачьЯ! —аю нету! „обро бы, простой мужик был, а то ведь
мещанин, домовладелец. ‘рамота!
‚орча и разговариваЯ с самим собой, ‡отов надел свое похожее на
кринолин пальто, сунул ноги в громадные неуклюжие калоши (сшитые сапожником
Џрохорычем холоден и угрюмо-покоен. Ѓольшой двор, кудрЯвый от репейника и
усыпанный желтыми листьЯми, слегка серебрилсЯ осеннею изморосью. Ќи ветра,
ни звуков. ‘тарик сел на ступени своего покосившегосЯ крылечка, и тотчас же
произошло то, что происходит аккуратно каждое утро: к нему подошла его
собака ‹ыска, большой дворовый пес, белый с черными пЯтнами, облезлый,
полудохлый, с закрытым правым глазом. Џодходила ‹ыска робко, трусливо
изгибаЯсь, точно ее лапы касались не земли, а раскаленной плиты, и все ее
дрЯхлое тело выражало крайнюю забитость. ‡отов сделал вид, что не обращает
на нее вниманиЯ; но когда она, слабо шевелЯ хвостом и по-прежнему изгибаЯсь,
лизнула ему калошу, то он сердито топнул ногой.
- Џшла, чтоб ты издохла!- крикнул он.- ЏроклЯта-Я!
‹ыска отошла в сторону, села и уставилась своим единственным глазом на
хозЯина.
- —ерти!- продолжал ‡отов.- ‚ас еще недоставало, иродов, на мою голову!
€ он с ненавистью поглЯдел на свой сарай с кривой поросшей крышей; там
из двери сарайчика глЯдела на него большаЯ лошадинаЯ голова. ‚ероЯтно,
польщеннаЯ вниманием хозЯина, голова задвигалась, подалась вперед, и из
сараЯ показалась целаЯ лошадь, такаЯ же дрЯхлаЯ, как ‹ыска, такаЯ же робкаЯ
и забитаЯ, тонконогаЯ, седаЯ, с втЯнутым животом и костистой спиною. Ћна
вышла из сараЯ и в нерешительности остановилась, точно сконфузилась.
- Џровала на вас нет...- продолжал ‡отов.- Ќе сгинули вы еще с глаз
моих, фараоны каторжные... Ќебось кушать желаете!- усмехнулсЯ он, кривЯ свое
злое лицо презрительной улыбкой.- €звольте, сию минуту! „лЯ такого стоЯщего
рысака овса самолучшего сколько угодно! Љушайте! ‘ию минуту! € великолепную
дорогую собаку есть чем покормить! …жели такаЯ дорогаЯ собака, как вы, хлеба
не желаете, то говЯдинки можно.
‡отов ворчал с полчаса, раздражаЯсь все больше и больше; под конец он,
не выносЯ накипевшей в нем злобы, вскочил, затопал калошами и забрюзжал на
весь двор:
- Ќе обЯзан Я кормить вас, дармоеды! џ не миллионщик какой, чтоб вы
менЯ объедали и опивали! Њне самому есть нечего, одры поганые, чтоб вас
холера забрала! Ќи радости мне от вас, ни корысти, а одно только горе и
разоренье! Џочему вы не околеваете? —то вы за такие персоны, что вас даже и
смерть не берет? †ивите, черт с вами, но не желаю вас кормить! „овольно с
менЯ! Ќе желаю!
‡отов возмущалсЯ, негодовал, а лошадь и собака слушали. Џонимали ли эти
два нахлебника, что их попрекают куском хлеба,- не знаю, но животы их еще
более втЯнулись и фигуры съежились, потускнели и стали забитее... €х
смиренный вид еще более раздражил ‡отова.
- ‚он!- закричал он, охваченный каким-то вдохновением. - ‚он из моего
дома! —тоб и глаза мои вас не видели! Ќе обЯзан Я у себЯ на дворе всЯкую
дрЯнь держать! ‚он!
‘тарик засеменил к воротам, отворил их и, поднЯв с земли палку, стал
выгонЯть со двора своих нахлебников. ‹ошадь мотнула головой, задвигала
лопатками и захромала в ворота; собака за ней. Ћбе вышли на улицу и, пройдЯ
шагов двадцать, остановились у забора.
- џ вас!- пригрозил им ‡отов.
‚ыгнав нахлебников, он успокоилсЯ и начал мести двор. €зредка он
выглЯдывал на улицу: лошадь и собака как вкопанные стоЯли у забора и уныло
глЯдели на ворота.
- Џоживите-ка без менЯ!- ворчал старик, чувствуЯ, как у него от сердца
отлегает злоба.- Џущай-ка кто другой поглЯдит теперь за вами! џ и скупой и
злой... со мной скверно жить, так поживите с другим... „а...
Ќасладившись угнетенным видом нахлебников и досыта наворчавшись, ‡отов
вышел за ворота и, придав своему лицу свирепое выражение, крикнул:
- Ќу, чего стоите? Љого ждете? ‘тали поперек дороги и мешают публике
ходить! Џошли во двор!
‹ошадь и собака понурили головы и с видом виноватых направились к
воротам. ‹ыска, вероЯтно, чувствуЯ, что она не заслуживает прощениЯ, жалобно
завизжала.
- †ить живите, а уж насчет корма - накосЯ, выкуси! - сказал ‡отов,
впускаЯ их.- •оть околевайте.
Њежду тем сквозь утреннюю мглу стало пробиватьсЯ солнце; его косые лучи
заскользили по осенней измороси. Џослышались голоса и шаги. ‡отов поставил
на место метлу и пошел со двора к своему куму и соседу Њарку €ванычу,
торговавшему в бакалейной лавочке. ЏридЯ к куму, он сел на складной стул,
степенно вздохнул, погладил бороду и заговорил о погоде. ‘ погоды кумовьЯ
перешли на нового диакона, с диакона на певчих,- и беседа затЯнулась.
Ќезаметно было за разговором, как шло времЯ, а когда мальчишка-лавочник
притащил большой чайник с кипЯтком и кумовьЯ принЯлись пить чай, то времЯ
полетело быстро, как птица. ‡отов согрелсЯ, повеселел.
- Ђ у менЯ к тебе просьба, Њарк €ваныч,- начал он после шестого
стакана, стуча пальцами по прилавку. - “ж ты того... будь милостив, дай и
сегоднЯ мне осьмушку овса.
€з-за большого чайного Ящика, за которым сидел Њарк €ваныч, послышалсЯ
глубокий вздох.
- „ай, сделай милость,- продолжал ‡отов.—аю, уж так и быть, не давай
нынче, а овса дай... Љонфузно просить, одолел уж Я тебЯ своей бедностью,
но... лошадь голоднаЯ.
- „ать-то можно,- вздохнул кум.- Ћтчего не дать? Ќо на кой леший, скажи
на милость, ты этих одров держишь? „обро бы лошадь путеваЯ была, а то -
тьфу! глЯдеть совестно... Ђ собака - чистый шкилет! Ќа кой черт ты их
кормишь?
- Људа же мне их девать?
- €звестно куда. ‘веди их к €гнату на живодерню - вот и всЯ музыка.
„авно пора им там быть. ЌастоЯщее место.
- ’ак-то оно так!.. Ћно пожалуй...
- †ивешь •риста ради, а скотов держишь,- продолжал кум.- Њне овса не
жалко... Ѓог с тобою, но уж больше, брат, того... начетисто каждый день
давать. Љонца-краЯ нет твоей бедности! „аешь, даешь и не знаешь, когда всему
этому конец придет.
Љум вздохнул и погладил себЯ по красному лицу.
- Џомирал бы ты, что ли!- сказал он.- †ивешь и сам не знаешь, длЯ
чего... „а ей-богу! Ђ то, коли господь смерти не дает, шел бы ты куда ни на
есть в богадельню или староприютный дом.
- ‡ачем? “ менЯ роднЯ есть... “ менЯ внучка...
€ ‡отов начал длинно рассказывать о том, что где-то на хуторе живет
внучка ѓлаша, дочь племЯнницы Љатерины.
- Ћна обЯзана менЯ кормить!- сказал он.- …й мой дом останетсЯ, пущай же
и кормит! ‚озьму и пойду к ней. ќто, стало быть, понимаешь, ѓлаша... Љатина
дочка, а ЉатЯ, понимаешь, брата моего ЏантелеЯ падчерица... понЯл? …й дом
достанетсЯ... ЏущаЯ менЯ кормит!
- Ђ что же? —ем так, •риста ради жить, давно бы пошел к ней.
- € пойду! Ќакажи менЯ бог, пойду. ЋбЯзана!
Љогда час спустЯ кумовьЯ выпили по рюмочке, ‡отов стоЯл посреди лавки и
говорил с воодушевлением:
- џ давно к ней собираюсь! ‘егоднЯ же пойду!
- Ћно конечно! —ем так шалтай-болтай ходить и с голоду околевать, давно
бы на хутора пошел.
- ‘ейчас пойду! Џриду и скажу: бери себе мой дом, а менЯ корми и
почитай. ЋбЯзана! Љоли не желаешь, так нет тебе ни дома, ни моего
благословениЯ! Џрощай, €ваныч!
‡отов выпил еще рюмку и, вдохновленный новой мыслью, поспешил к себе
домой... Ћт водки его развезло, голова кружилась, но он не лег, а собрал в
узел всю свою одежду, помолилсЯ, взЯл палку и пошел со двора. Ѓез оглЯдки,
бормоча и стуча о камни палкой, он прошел всю улицу и очутилсЯ в поле. „о
хутора было верст десЯть - двенадцать. Ћн шел по сухой дороге, глЯдел на
городское стадо, лениво жевавшее желтую траву, и думал о резком перевороте в
своей жизни, который он только что так решительно совершил. „умал он и о
своих нахлебниках. “ходЯ из дома, он ворот не запер и таким образом дал им
волю идти куда угодно.
Ќе прошел он по полю и версты, как позади послышались шаги. Ћн
оглЯнулсЯ и сердито всплеснул руками: за ним, понурив головы и поджав
хвосты, тихо шли лошадь и ‹ыска.
- Џошли назад!- махнул он им.
’е остановились, переглЯнулись, поглЯдели на него. Ћн пошел дальше, они
за ним. ’огда он остановилсЯ и стал размышлЯть. Љ полузнакомой внучке ѓлаше
идти с этими тварЯми было невозможно, ворочатьсЯ назад и запереть их не
хотелось, да и нельзЯ запереть, потому что ворота никуда не годЯтсЯ.
"‚ сарае издохнут,- думал ‡отов.- Ќешто и впрЯмь к €гнату?"
€зба €гната стоЯла на выгоне, в шагах ста от шлагбаума. ‡отов, еще не
решивший окончательно и не знаЯ, что делать, направилсЯ к ней. “ него
кружилась голова и темнело в глазах...
Њало он помнит из того, что произошло во дворе живодера €гната. …му
помнитсЯ противный тЯжелый запах кожи, вкусный пар от щей, которые хлебал
€гнат, когда он вошел к нему. ’очно во сне он видел, как €гнат, заставив его
прождать часа два, долго приготовлЯл что-то, переодевалсЯ, говорил с
какой-то бабой о сулеме; помнитсЯ, что лошадь была поставлена в станок,
после чего послышались два глухих удара: один по черепу, другой от падениЯ
большого тела. Љогда ‹ыска, видЯ смерть своего друга, с визгом набросилась
на €гната, то послышалсЯ еще третий удар, резко оборвавший визг. „алее ‡отов
помнит, что он, сдуру и спьЯна, увидев два трупа, подошел к станку и
подставил свой собственный лоб...
Џотом до самого вечера его глаза заволакивало мутной пеленой, и он не
мог разглЯдеть даже своих пальцев.
Last-modified: Fri, 06 Sep 2002 10:12:18 GMT
Ћцените этот текст: