‘танислав ‹ем. ‘обысчас

Ћцените этот текст:
‘танислав ‹ем. ‘обысчас


     Љак-то раз под вечер пришел знаменитый конструктор  ’рурль  к  своему
приЯтелю Љлапауциусу грустный и задумчивый, а  когда  попробовал  тот  его
развеселить, рассказываЯ  наисвежайшие  кибернетические  анекдоты, ’рурль
вдруг сказал:
     - Џрошу тебЯ, не пытайсЯ  превратить  мое  подавленное  настроение  в
игривое, ибо грызет менЯ мысль столь  же  правдиваЯ, сколь  и  печальнаЯ:
пришел Я к выводу, что за всю нашу столь деЯтельную жизнь не совершили  мы
ничего ценного!
     ‘казав это, окинул он взглЯдом, полным осуждениЯ и отвращениЯ, стены
кабинета Љлапауциуса, увешенные  богатой  коллекцией  медалей, грамот  и
почетных дипломов в золоченых рамках.
     - Ќа чем же столь строгий  приговор  основан? -  спросил, становЯсь
серьезным, Љлапауциус.
     - ‘ейчас объЯсню. Њирили  мы  враждующие  королевства, строили  длЯ
монархов, власти жаждущих, тренажеры, создавали машины  длЯ  рассказываниЯ
сказок  и  длЯ  охоты, одолевали  мы  коварных  тиранов  и  галактических
разбойников, что на нас нападали, но всем этим  только  себе  удовольствие
доставлЯли, себЯ в собственных глазах  возвеличивали, а  длЯ  вселенского
блага ничего почти не сделали. ‚се наши деЯниЯ, направленные на  улучшение
жизни народов, на которых мы в наших межпланетных странствиЯх  натыкались,
ни разу не  привели  к  состоЯнию  с_о_в_е_р_ш_е_н_н_о_г_о  с_ч_а_с_т_ь_Я.
‚место решений радикальных и идеальных создавали мы только  их  видимость,
протезы да суррогаты, и заслужили поэтому титул фокусников  от  онтологии,
ловких софистов-практиков, но не звание _л_и_к_в_и_д_а_т_о_р_о_в _з_л_а.
     -  ‚сЯкий  раз, когда  Я  слышу, как   кто-нибудь   рассуждает   о
программировании _м_и_р_о_в_о_г_о _с_ч_а_с_т_ь_Я, у менЯ мурашки по  спине
бегают, - ответил Љлапауциус. -  Ћпомнись, ’рурль! ђазве  не  знаешь  ты
бесчисленных примеров  дел, которые  с  того  же  начинались  и  в  руины
обратились, наиблагороднейшие намерениЯ  под  собой  похоронив? ђазве  не
помнишь ты  о  трагической  судьбе  отшельника  доброго, который  пыталсЯ
осчастливить космос с помощью препарата под названием "альтруизин"? ђазве
не знаешь ты, что  можно  сколько  угодно  жизненные  невзгоды  уменьшать,
справедливость  утверждать, солнечные   пЯтна   счищать, на   шестерни
общественных машин бальзам лить, но счастьЯ никакими машинами не  создашь?
Ћ царстве полного счастьЯ можно  лишь  тихо  мечтать  такими  вот  темными
вечерами, создавать его в своем воображении, одурманивать  душу  сладкими
видениЯми, и это все, чего может требовать истинный мудрец, приЯтель мой!
     - ’ак только говоритсЯ, - буркнул в ответ ’рурль.
     -  Ѓыть  может, и  в  правду, -  добавил  он  через  мгновение, -
осчастливить существ, давно уже существующих - задача неразрешимаЯ. Ћднако
можно создать существ, сконструированных с таким расчетом, чтобы им  жизнь
ничего, кроме счастьЯ, не несла. ‚ообрази, каким  великолепным  памЯтником
нашему конструкторству (которое ведь обратитсЯ же когда-то в прах) была бы
сиЯющаЯ где-то в небесах планета, к которой миллионы галактических  племен
с надеждой обращали бы взоры, произносЯ: "„а! ‚оистину - счастье возможно!
‚озможна вечнаЯ гармониЯ! Ђ  доказал  это  великий  ’рурль  при  некотором
содействии своего друга Љлапауциуса, и доказательство это  живет  и  пышно
цветет перед нашими восхищенными взорами! "
     - Ќе сомневайсЯ, что над проблемой, о которой ты говоришь, Я  уже  не
раз  размышлЯл, -  сказал  Љлапауциус. -   ‚озникает   здесь   серьезное
противоречие. ‚идно, ты урока, который случай с добрым всем  преподал, не
запомнил, поэтому и хочешь осчастливить созданий, которых до того не было,
то есть желаешь счастливцев на пустом месте сотворить. Ђ  ведь  полагалось
бы сначала подумать над тем, можно ли  вообще  осчастливить  тех, кто  не
существует. џ сильно в этом сомневаюсь. ’ы  должен  сперва  доказать, что
небытие со всех точек зрениЯ  хуже  бытиЯ, даже  не  особенно  приЯтного,
потому что без такого доказательства фелицитологический эксперимент, идеЯ
которого тебЯ увлекает, даст осечку. ’огда  к  множеству  несчастных, от
которых во вселенной тесно, ты добавил бы толпу новых, тобой сотворенных -
да только зачем?
     - ќксперимент, конечно, рискованный, - нехотЯ призналсЯ ’рурль. -  Ќо
Я все равно считаю, что нужно его провести. Џрирода беспристрастна  только
с первого взглЯда, ибо хоть и создает она что  попало  и  как  придетсЯ  -
хороших и плохих, добрых и жестоких, а  смотришь  потом, и  видишь, что
остались на сцене лишь плохие и жестокие, хорошими и добрыми наевшиесЯ. Ђ
как спохватываютсЯ негодЯи, что поступили нечисто, так сразу же смЯгчающие
обстоЯтельства или  высшие  цели  себе  выдумывают. ‚от  и  выходит, что
житейские мерзости - приправы, аппетит на  рай  и  прочие  подобные  места
заострЯющие. џ считаю, что с этим пора покончить. Џрирода  вовсе  не  зла,
она  только  глупа, как  пробка, поэтому  идет   по   пути   наименьшего
сопротивлениЯ. Ќужно встать на  ее  место  и  создать  счастливых  существ
самим, чтобы их  поЯвление  было  истинным  врачеванием  бытиЯ, с  лихвой
оправдывающим прошедшие эпохи, полные стонов  мучеников, которых  с  иных
планет разве что на космических расстоЯниЯх не слышно. Љакого дьЯвола  все
живое  постоЯнно  вынуждено  терпеть? …сли  бы  беда  каждого  отдельного
существа несла хотЯ бы такой импульс, какой  каплЯ  дождЯ  несет, то  за
прошедшие века разнесли бы они мир. Ќо и пот их, пока живут они, и прах их
в могильных склепах, и  опустевшие  их  жилища  безмолвствуют, и  самыми
совершенными приборами не найдешь ты там следов их боли и мук, от  которых
страдали вчера распавшиесЯ в прах сегоднЯ.
     - ‚ самом деле, у мертвых нет забот, - кивнул Љлапауциус. - ’ы  прав,
если имеешь в виду временность всЯких мучений.
     - Ќо ведь поЯвлЯютсЯ новые мученики! - повысил  голос  Љлапауциус. -
€ли не понимаешь ты, что выполнение моего замысла  -  просто  вопрос  моей
порЯдочности?
     - Џослушай. Љаким же именно образом  счастливое  существо  (допустим,
что ты его создал)  смЯгчит  бездну  невзгод, что  уже  произошли  и  тех
несчастий, что по-прежнему происходЯт во  всем  космосе? €ли  сегоднЯшний
штиль отменЯет вчерашнюю бурю? €ли день упразднЯет  ночь? Ќеужели  ты  не
видишь, какой вздор несешь?
     - ’ак ты считаешь, что делать ничего не надо?
     - џ этого не сказал. ’ы  можешь  облегчать  жизнь  уже  живущих, по
крайней мере, рискнуть на такую попытку. ’ех же, о  которых  ты  говорил,
счастливее никак не сделаешь. ’ы другого мнениЯ? ’ы считаешь, что выпустив
в космос испеченного тобой счастливца, ты хоть на йоту изменишь то, что  в
нем уже было?
     - Ђ вот и изменю! €зменю! - закричал ’рурль. Џойми же  менЯ  наконец!
„аже если поступок мой не затронет тех, кто уже исчез, то  он  изменит  то
целое, частью которого они стали. Ћтныне  всЯкий  должен  будет  сказать:
"огромные усилиЯ, противоестественные цивилизации, уродливые культуры были
лишь прелюдией к дню сегоднЯшнему, ко времени всеобщей любви! ’рурль, сей
великий муж, размышлЯЯ, пришел к выводу, что  злое  прошлое  должно  быть
уничтожено длЯ созданиЯ доброго будущего. Ќа бедности научилсЯ он  творить
богатство, на невзгодах узнал цену наслаждениЯ. Ћдним словом, именно своим
безобразием побудил его  космос  сотворить  добро! "  Ќаша  эпоха  окажетсЯ
подготовительной и вдохновлЯющей, понимаешь? ЃлагодарЯ  ей  наступит  эра
истинного счастьЯ. Ќу как, убедил Я тебЯ.
     - Џод южным крестом лежит  царство  королЯ  ’роглодика, -  отозвалсЯ
Љлапауциус. - Ќет длЯ него милее картины, чем виселица, а эту любовь  свою
он тем объЯснЯет, что нельзЯ таким сбродом, как  его  подданные, править
иначе. Љогда поЯвилсЯ Я в его царстве, хотел он менЯ сразу же схватить, но
смекнул, что Я могу его в  порошок  стереть. ’огда  испугалсЯ  ’роглодик,
потому что не сомневалсЯ - если он менЯ не одолеет, то Я с ним разделаюсь.
€ чтобы менЯ к себе расположить, собрал он тотчас же свой ученый  совет  и
получил от него моральную доктрину  власти, как  раз  длЯ  таких  случаев
созданную. ЋбъЯснили ему эти купленные им мудрецы, что чем  им  хуже, тем
сильнее жаждут они улучшений, а поэтому то, кто такое  творит, что  уж  и
вытерпеть  невозможно, чрезвычайно  сильно  это   улучшение   приближает.
ЋбрадовалсЯ король этим речам, потому что выходило, что никто так активно,
как он, не боретсЯ за грЯдущее добро, ибо надлежащими мерами  мечтающих  о
благе длЯ человечества к действиЯм  побуждает. ’ак  что  счастливцы  твои
должны ’роглодику памЯтников понаставить, а  сам  ты  должен  ему  спасибо
сказать. Ќе так ли?
     - ѓлупаЯ и циничнаЯ притча! - выпалил  задетый  за  живое  ’рурль. -
„умал Я, что ты менЯ поддержишь, однако  вижу, что  ты  только  пытаешьсЯ
Ядовитым скептицизмом и софизмами принизить благородство моих замыслов. Ђ
ведь в замыслах этих - спасение космоса.
     - Ђ, так ты хочешь стать спасителем космоса? - сказал  Љлапауциус. -
’рурль, нужно было бы мне сейчас тебЯ свЯзать  и  кинуть  на  ту  кровать,
чтобы было у тебЯ времЯ опомнитьсЯ, однако боюсь Я, что долго пришлось  бы
этого ждать. Џоэтому скажу  только: не  твори  счастьЯ, не  подумав! Ќе
совершенствуй бытиЯ одним махом! Ђ если даже и сотворишь ты счастливцев (в
чем  Я  сомневаюсь), то  ведь  останутсЯ  по-прежнему  и  все  остальные,
возникнет зависть, ссоры, раздоры, и, кто знает, не встанет ли перед тобой
неприЯтнаЯ альтернатива: либо счастливцы твои  завистникам  уступЯт, либо
должны будут длЯ достижениЯ полной гармонии этих назойливых, обиженных  да
ущербных, всех до одного перебить.
     ‚скочил было ’рурль на ноги, да опомнилсЯ, кулаки  разжал, так  как
драка  с  приЯтелем  была  бы  не  самым  подходЯщим  началом  длЯ   э_р_ы
п_о_л_н_о_г_о _с_ч_а_с_т_ь_Я, которую он уже твердо решил создать.
     - Џрощай, - заЯвил он холодно. - ЏроклЯтый агностик, маловер, рабски
полагающийсЯ на случайности естественного хода событий. Ќе словами буду  с
тобой спорить, но делами! Џо плодам трудов моих  поймешь  ты  вскоре, что
правда на моей стороне!
     ‚ернулсЯ ’рурль домой и серьезно задумалсЯ, потому что, хоть в  конце
спора с Љлапауциусом и дал понЯть, будто  у  него  есть  конкретный  план
действий, но было это далеко не так. Ћткровенно  говорЯ, не  имел  он  и
малейшего понЯтиЯ о том, с чего начинать. „остал он тогда  с  полок  своей
библиотеки громадные тома, посвЯщенные описанию бесчисленных  общественных
систем и проглотил их с достойной удивлениЯ скоростью. Ђ так как, несмотрЯ
на все, слишком  медленно  наполнЯлсЯ  нужными  фактами, то  приволок  из
подвала восемьсот кассет ртутной, оловЯнной, ферромагнитной и  криотронной
памЯти, приладил их всех проводами к своему естеству и за несколько секунд
набил  себе  голову  четырьмЯ  триллионами  бит   лучшей   и   отборнейшей
информации, какую можно было только раздобыть среди звезд, на планетах, а
также на остывших солнцах, заселенных прилежными летописцами. €  такаЯ  у
него в голове началась давка, что посинел беднЯга, глаза у него полезли на
лоб, зубы застучали, мурашки по телу забегали, и затрЯссЯ он с  головы  до
пЯт, как будто не историографией и историософией  был  наполнен, а  чумой
поражен. Џотом однако собралсЯ он с силами, встрЯхнулсЯ, вытер лоб, оперсЯ
все еще дрожавшими коленЯми о край стола и сказал себе:
     - ‚идно, все обстоЯло и обстоит еще хуже, чем Я думал!
     –елый час точил он карандаши, подливал чернил в чернильницы, стопками
укладывал белые карточки, но  из  этих  приготовлений  ничего  такого  не
возникло, поэтому разозлилсЯ он слегка и сказал себе:
     - „олжен Я был просто длЯ порЯдка познакомитьсЯ  с  книгами  древних,
архаичных  мудрецов, хотЯ  всегда  и  подозревал, что  эта  стараЯ  мура
современного конструктора ничему научить не может. ‹адно, так уж  и  быть!
Џроштудирую и этих допотопных мыслителей, защитившись тем самым от выпадов
Љлапауциуса, который их, конечно, тоже никогда не читал (а кто  их  вообще
читает? ), а только тайком выписывает себе из их книг  цитаты, чтобы  менЯ
злить и в невежестве упрекать.
     ‘казав это, он действительно взЯлсЯ за  книги  дрЯхлые  и  трухлЯвые,
хотЯ совсем ему этого не хотелось.
     ‚ середине ночи, окруженный книгами, что, открытые, падали  ему  на
колени, так как сталкивал он их нетерпеливо со стола, сказал он себе:
     - ‚ижу Я, что придетсЯ не только жизнь разумных  существ  исправлЯть,
но и то, что они нафилософствовали. Џрародителем жизни был океан, который
у берегов илом покрылсЯ. ‚озникла грЯзь жидкаЯ, или коллоид. ‘олнце  грЯзь
пригрела, загустела грЯзь, потом молниЯ в нее трахнула, аминокислотами (от
слова аминь) все заквасилось, и возникла протоплазма, котораЯ со  временем
на сухое место выбралась. ‚ыросли у нее уши, чтобы  слышать, как  добыча
удирает, а также ноги и зубы, чтобы ее догнать и съесть. Ђ если не выросли
ноги, или коротки были, то ее саму съели. ђазум же сотворила эволюциЯ, ибо
что с ее точки зрениЯ глупость и мудрость, а также добро и  зло? „обро  -
это тогда только, когда Я кого-то съем, а зло - когда менЯ съедЯт. ’о же и
с разумом: съеденный, если такое с ним случилось, глупее съевшего, потому
что не может быть умным тот, кого нет, а кого съели - того нет и в помине.
Ќо тот, кто всех переест, тот сам сдохнет. Џоэтому есть стали в  меру. ‘о
временем живаЯ органика стареет, ибо  материал  это  непрочный. ’огда, в
поисках  лучшего, придумали  мЯгкотелые  металл. ‘ами  себЯ   в   железе
скопировали, потому что легче всего взЯть уже готовое, поэтому до созданиЯ
истинно совершенных форм  дело  не  дошло. Ѓа! Ќе  будь  органика  такой
непрочной, ведь совершенно по другому  философиЯ  бы  развивалась: видно,
влиЯет на  нее  материал, то  есть  чем  совершеннее  строение  разумного
существа, тем отчаЯннее жаждет оно иметь совершенно другое строение. …сли
в воде живут - утверждают, что рай на - суше, если на суше, то -  в  небе,
если имеют крыльЯ, то считают идеалом плавники, а если ноги, то  намалюют
себе крыльЯ и восхищаютсЯ: "ангел! " “дивительно, что  Я  раньше  этого  не
заметил. Ќазовем   это   правило   Љ_о_с_м_и_ч_е_с_к_и_м   ‡_а_к_о_н_о_м
’_р_у_р_л_Я: всЯкий  разум  творит  себе  а_б_с_о_л_ю_т_н_ы_й  и_д_е_а_л,
исходЯ из несовершенства  собственной  конструкции. Ќадо  где-нибудь  это
записать  на  тот  случай, если  когда-нибудь  займусь  созданием   основ
философии. Ђ сейчас надо братьсЯ за конструирование. Ќачнем с закладываниЯ
добра - но только что это такое? …го безусловно нет там, где  никого  нет.
‚одопад длЯ скалы - ни добро и ни зло, так  же  как  и  землетрЯсение  длЯ
озера. Џоэтому создадим к_о_г_о_-_н_и_б_у_д_ь. Ќо вот вопрос  -  будет  ли
ему хорошо? ‚едь откуда мы узнаем, что кому-то хорошо? Џредположим, что  Я
вижу, как кто-то Љлапауциусу делает зло. €  что  же? Ћдна  половина  души
огорчитсЯ, а другаЯ - обрадуетсЯ, не так ли? ќто как-то очень запутанно.
     ‚озможно, кому-то хорошо по сравнению  с  соседом, но  он  ничего  о
соседе не знает, и поэтому своего счастьЯ не чувствует. ‘ледует, значит,
создать существ, имеющих перед глазами себе  подобных, в  муках  живущих.
Ѓыли бы они достаточно удовлетворены сами этим контрастом? Ѓыть может, но
все-таки  как-то  это  гадко. Ђ  значит, нужен   здесь   дроссель   или
трансформатор.
     ‡акатал он тогда рукава и за три днЯ  построил  ‘_о_з_е_р_ц_а_т_е_л_ь
Ѓ_ы_т_и_Я_ ‘_ч_а_с_т_л_и_в_ы_й, машину, котораЯ сознанием, в  катодах  ее
горЯщем, с каждой постигнутой ею вещью соединЯлось, и  не  было  на  свете
ничего, что не доставлЯло бы ей утехи. “селсЯ  перед  ней  ’рурль, чтобы
проверить, то ли у него вышло. Џрисев на трех металлических  ногах, водил
созерцатель вокруг телескопическими глазами, а когда падал его  взглЯд  на
доску заборную, на камень или старый башмак, то безмерно  он  восторгалсЯ,
так что даже тихонько постанывал  от  великой  радости, его  распиравшей.
Љогда же солнце зашло, и зарЯ на  небе  заалела, то  даже  присел  он  от
восхищениЯ.
     - Љлапауциус, разумеетсЯ, скажет, что сами стоны и  приседаниЯ  ни  о
чем еще не говорЯт, - сказал ’рурль, все  еще  не  удовлетворенный. -  Ћн
потребует доказательств.
     ‚строил он тогда созерцателю в брюхо измерительный прибор с золоченой
стрелкой, который отградуировал  в  единицах  счастливости, названных  им
гедонами, или, сокращенно, гедами. ‡а один гед  принЯл  он  то  количество
экстаза, которое получишь, если пробежишь четыре мили в ботинке с торчащим
гвоздем, а потом гвоздь  выпадет. Џомножил  путь  на  времЯ, поделил  на
остроту гвоздЯ, вынес за  скобки  коэффициент  жесткости  пЯтки, и  таким
образом перевел счастье в систему "‘ѓ‘". ќтим  он  немного  себЯ  утешил.
“ставившись на залитый маслом рабочий фартук  ’рурлЯ, суетившегосЯ  перед
прибором, созерцатель, в  зависимости  от  угла  и  полной  освещенности,
показывал от 11. 8 до 18. 9 гедов на пЯтно, заплатку и  секунду. “спокоилсЯ
конструктор. ‚ычислил он заодно, что один килогед - это  столько, сколько
старцы чувствовали, за ‘усанной в купели подглЯдываЯ, что  мегагед  -  это
радость смертника, перед самой виселицей помилованного. ’огда, увидев, что
все  удаетсЯ   точно   вычислить, послал   одного   самого   плохонького
лабораторного робота за Љлапауциусом.
     Љогда тот пришел, сказал ему ’рурль:
     - ‘мотри и учись.
     Ћбошел  Љлапауциус  машину  кругом. ’а   сразу   же   большие   свои
телеобъективы на него направила, присела и пару раз  простонала. “дивилсЯ
конструктор этим глухим звукам, но виду не подал и спросил только:
     - —то это?
     -  ‘частливое   существо, -   сказал   ’рурль, -   а   называетсЯ
‘_о_з_е_р_ц_а_т_е_л_ь  Ѓ_ы_т_и_Я  ‘_ч_а_с_т_л_и_в_ы_й, сокращенно  же   -
‘обысчас.
     - € что же делает этот ‘обысчас?
     ’рурль почувствовал  в  этих  словах  иронию, однако  мимо  ушей  ее
пропустил.
     - Ђктивным способом непрерывно познает! - объЯснил он. - € не  просто
познает, замечаЯ, а делает это интенсивно, сосредоточенно и трудолюбиво, а
то, что он познает, у него невыразимую радость вызывает. € радость эта, по
его анодам и катодам разлившись, дает ему высокое  блаженство, признаками
которого как раз и Явились звуки, которые ты слышал, когда  обозревал  он
твою довольно невзрачную наружность.
     - ‡начит, эта  машина  извлекает  активное  наслаждение  из  сущности
самого познаниЯ?
     - €менно так! - сказал ’рурль немного потише, ибо  не  был  уже  так
уверен в себе, как за мгновение до этого.
     -  Ђ  это, конечно, фелицитометр, отградуированный   в   единицах
наслаждениЯ существованием? -  указал  Љлапауциус  на  шкалу  с  золоченой
стрелкой.
     - €менно так...
     € начал тут Љлапауциус разные вещи ‘обысчасу показывать, внимательно
следЯ за отклонением стрелки. ’рурль, успокоившись, объЯснил  ему  теорию
гедов, или  теоретическую  фелицитометрию. ‘лово  за  словом, вопрос  за
вопросом - бежала беседа, но вдруг спросил Љлапауциус:
     - ‘кажи-ка, сколько гедов содержитсЯ в  том, что  тот, кого  триста
часов били, в свою очередь лоб тому, кто его бил, расшиб?
     - Ђ, так это очень просто! -  обрадовалсЯ  ’рурль, и  сел  было  за
вычислениЯ, но услышал громкий  смех  своего  приЯтелЯ. ђазозлилсЯ  он  и
вскочил, Љлапауциус же, все еще смеЯсь, сказал:
     - ‚едь ты же сказал, что за исходный принцип  принЯл  добро, дорогой
мой? Ќу что ж, эталон ты выбрал подходЯщий. Џродолжай в том же духе, и все
пойдет отлично. Ђ пока прощай.
     € ушел, оставив совершенно убитого ’рурлЯ.
     - Ђ, черт менЯ подери, - стонал конструктор, а стоны его перемежались
с восторженными постанываниЯми ‘обысчаса, которые так его  разозлили, что
запихнул он машину в чулан, закидал ее старым хламом и закрыл на замок.
     ‘ел он потом за пустой стол и так себе сказал:
     - Џерепутать эстетический восторг с добром - ну и осел  же  Я! „а  и
вообще, есть ли у ‘обысчаса разум? Ќадо с самого начала подойти к  вопросу
иначе, с  самого  атомного  уровнЯ. ‘частье  -  конечно, радость  -  без
сомнениЯ, но не за чужой счет! Ќе из зла следующее! ‚от так! Ќо что  такое
зло? ‚ижу Я, что до сих пор в своей конструкторской деЯтельности преступно
теорией пренебрегал.
     ‚осемь дней не отдыхал конструктор, не спал, не выходил на  улицу, а
только  изучал  книги  безмерно  ученые, о  добре  и  зле   рассуждающие.
Ћказалось, большинство мудрецов сходитсЯ на том что самаЯ  важнаЯ  вещь  -
это взаимопомощь и взаимнаЯ благожелательность. ’о у  другое  должны  друг
другу разумные существа в любом случае оказывать. Џравда, именно под  этим
лозунгом и огнем жгли, и жидким оловом поили, и  четвертовали, и  на  кол
сажали, и кости ломали, а в самые ответственные исторические моменты  даже
шестерками лошадей разрывали. „лЯ  духа  же, как  и  длЯ  тела, в  форме
разноообразных пыток друг другу доброжелательность выказывали.
     - Џредположим, - сказал себе ’рурль, - что совесть пробуждалась бы не
в самих злодеЯх, а, напротив, в близких людЯх, их окружающих. —то  бы  из
этого вышло? „а нет, это не пойдет: ведь тогда бы ближнего моего угрызениЯ
мучили, а Я бы еще легче  мог  в  грехах  погрЯзнуть. Њожет, встроить  в
обычную совесть умножитель угрызений, чтобы каждое новое зло в тысЯчу  раз
больше, чем предыдущее, мучило? Ќо тогда каждый  из  простого  любопытства
что-нибудь злое сотворит, чтобы  проверить, вправду  ли  новые  угрызениЯ
такими дьЯвольски сильными будут - и  до  конца  дней  совесть  будет  его
мучить... Њожно было бы сделать совесть с обратной  свЯзью  и  блокировкой
стираниЯ... Ќет! ќто не годитсЯ, потому что кто же  будет  эту  блокировку
отключать? Ђ если приладить трансмиссию - один чувствует за всех, все - за
одного? Ќо ведь это уже было - именно так действовал  альтруизин... ’огда
можно  так: у  каждого  в  туловище  вмонтирован  маленький  детонатор  с
приемником, и если ему, за его злые и подлые дела, зла  не  менее  десЯти
ближних пожелают, их желаниЯ на гетеродинном входе суммируютсЯ и тот, кому
они адресованы, на воздух взлетает. „а неужели тогда каждый  как  чумы  не
избегал бы зла? Љонечно избегал бы, да  еще  как! Ћднако... —то  это  за
счастливаЯ жизнь - с миной замедленного действиЯ в области желудка? Љ тому
же  возникали  бы  тайные  заговоры  против  людей: получилось  бы, что
достаточно десЯти негодЯЯм невиновного невзлюбить и  он  -  на  кусочки...
’оже не годитсЯ. —то же это такое! Њне, галактики, как шкафы, двигавшему,
не решить, казалось бы, простой  инженерной  проблемы?! „опустим, что  в
неком обществе каждый упитан, румЯн  и  весел, с  утра  до  вечера  поет,
подпрыгивает и хохочет от того, что другим добро делает, да при этом  весь
пылает от энтузиазма, а если спросить его, то в голос кричит, что  просто
ужасно рад  существованию  -  и  своему, и  окружающих... „остаточно  ли
счастливым было бы такое общество? ‚едь там никто никому  зла  сделать  не
может! Ђ почему не может? Џотому что не хочет! Ђ почему не  хочет? Џотому
что это ему ничего не даст. ‚от и решение! Ќе это ли  гениальный  в  своей
простоте план длЯ массового производства счастьЯ?! Ќе в такой ли жизни все
счастьем  переполнены   будут?! Џосмотрим, что   тогда   скажет   этот
циник-мизантроп, этот скептический агностик, Љлапауциус - уж тогда-то  ему
не до насмешек и издевательств будет! Џусть-ка попробует придратьсЯ! ‚едь
если каждый будет старатьсЯ ближнему все лучше и лучше делать, да так, что
лучше уж и нельзЯ... ѓм, а не замучаютсЯ ли они, не выбьютсЯ ли из сил, не
выдохнутсЯ ли  быстро  под  градом  и  лавиной  этих  добрых  дел? ‹адно,
вмонтируем маленькие редукторы, или какие-нибудь дроссели, счастьеупорные
перегородки, экраны, изолЯцию... ‘ейчас, только  не  надо  спешить, чтобы
опЯть  что-нибудь  не  проморгать. €так: примо  -  веселые, секундо   -
упитанные, терцо  -  подпрыгивающие, кварто   -   румЯные, квинто   -
удовлетворенные, сексто - участливые... •ватит, можно начинать.
     „о  обеда  поспал  он  немножко, так  как  сильно  утомили  его  эти
размышлениЯ, а потом, решительный и бодрый, встал, чертежи начертил, ленты
программные наперфорировал, алгоритмы  рассчитал, и, наконец, сотворил
счастливое общество  из  девЯтисот  персон. —тобы  господствовало  в  нем
равенство, сделал всех совершенно одинаковыми. „абы из-за еды и  питьЯ  не
ссорились, сделал так, что не пили они и не ели, а холодный атомный огонек
служил им источником энергии. “селсЯ он потом на  завалинку  и  до  захода
солнца смотрел как они прыжками и криками свою радость выражают, как добро
творЯт, друг друга по голове гладЯт, камни  друг  перед  другом  с  дороги
убирают, какие они крепкие, бодрые, веселые, как задорно и беспечно  жизнь
их бежит. …сли кто ногу вывихнет - аж черно становилось от сбежавшихсЯ, и
не от любопытства, а из-за могучей потребности участие оказать. Ћт избытка
сочувствиЯ одному из них даже ногу оторвали, вместо того, чтобы  вправить,
но подрегулировал он им редукторы и реостаты, а потом позвал  Љлапауциуса.
ЏрисмотрелсЯ тот к их радостной беготне, выслушал  объЯснениЯ  с  довольно
кислой миной и спросил:
     - Ђ опечалитьсЯ они могут?
     - —то за глупый вопрос. ђазумеетсЯ, нет, - ответил ’рурль.
     - ‡начит, потому они все времЯ скачут и во весь голос  вопЯт, потому
такие румЯные и добрые, что им хорошо?
     - €менно!
     Ђ так как Љлапауциус не просто на похвалы поскупилсЯ, а вообще ничего
не похвалил, то добавил ’рурль сердито:
     - Ѓыть может, зрелище это монотонно и менее живописно, чем  батальные
сцены, но моей задачей было  осчастливить, а  не  кому-то  там  спектакль
устроить!
     - …сли они делают то, что делают, потому  что  делать  это  обЯзаны,
приЯтель мой, - отозвалсЯ Љлапауциус, - то в них ровно столько  же  добра,
сколько в трамвае, который потому тебЯ не не переедет, если ты на тротуаре
стоишь, что ему с рельсов не сойти. Ќе тот, ’рурль, счастье творениЯ добра
познает, кто должен других неустанно по голове гладить, от восторга вопить
да камни с дороги убирать, а тот лишь, кто может и печалитьсЯ, и рыдать, и
камнем другому голову размозжить, но по  доброй  воле  и  сердечной  охоте
этого не делает! ’ы же создал пародию на высшие  идеалы, которые  удалось
тебе изрЯдно опошлить!
     - —то ты такое говоришь?! Ћни же, все  таки, разумные  существа, -
пробормотал обескураженный ’рурль.
     - „а? - спросил Љлапауциус. - ‘ейчас посмотрим.
     ‘ этими словами подошел он к ’рурлевым творениЯм, первому, кто  ему
попалсЯ, дал с размаху в лоб и спросил
     - ‘частлив ли ты?
     - Ѓезумно! - ответил тот, схватившись за голову, на которой  вскочила
шишка.
     - Ђ теперь? - спросил Љлапауциус, и так ему  врезал, что  тот  вверх
тормашками полетел. …ще не успел беднЯга встать, еще песок  выплевывал, а
уже кричал:
     - ‘частлив Я! •орошо мне жить!
     - ‚от так, - сказал коротко Љлапауциус онемевшему ’рурлю и ушел.
     ЋгорчилсЯ  ’рурль  невыразимо. ‘вел  он  одного  за   другим   своих
счастливцев в лабораторию и разобрал их там до последнего винтика, а  они
не только этому не сопротивлЯлись, но ему, как могли, помогали, ключи  и
клещи подавали, или даже молотком себЯ по черепу  били, если  его  крышка
слишком плотно была насажена и  сниматьсЯ  не  хотела. ‘ложил  он  детали
обратно в Ящики и на полки, сорвал с досок чертежи, порвал  их  на  куски,
уселсЯ за стол, под философско-этическими  трудами  прогнувшийсЯ  и  глухо
простонал:
     - •орошенькаЯ историЯ! Ќу и опозорил  же  менЯ  этот  мерзавец, этот
разбойник, мой так называемый приЯтель!
     ‚ынул он из  шкафа  модель  пермутатора  -  прибора, который  всЯкую
информацию  в   аспекте   взаимопомощи   и   всеобщей   благожелательности
перерабатывал, положил его на наковальню и разбил на куски, но  не  стало
ему от этого легче. Џоразмыслил  он, повздыхал  и  взЯлсЯ  за  воплощение
другого замысла. Ќа этот раз вышло из под его рук общество немалое  -  три
тысЯчи рослых парней, которые тут же выбрали себе руководителей  тайным  и
равным голосованием, а затем занЯлись разнообразными  делами  -  кто  дома
строил и изгороди ставил, кто законы  природы  открывал, а  кто  играл  и
забавлЯлсЯ. ‚ голове у каждого из новых созданий ’рурлЯ был гомеостазик, а
в том гомеостазике - два прочно приваренных ограничителЯ, между  которыми
могла их свободнаЯ волЯ гулЯть, как это ей и подобает, а снизу  находилась
пружина добра, котораЯ на свою сторону много сильнее тЯнула, чем  другаЯ,
поменьше, колодкой   приторможеннаЯ, длЯ   разрушениЯ   и   уничтожениЯ
предназначеннаЯ. €мел каждый  гражданин  еще  и  датчик  совести  огромной
чувствительности, помещенный  в  зубастые  клещи, которые  начинали  его
грызть, если сходил он с пути праведного. Џроверил ’рурль  на  специальном
лабораторном экземплЯре, что, когда до мук совести  доходило, корчило  от
них несчастного почище, чем от икоты или даже  от  плЯски  свЯтого  ‚итта.
’олько раскаЯнием, делами благородными, альтруизмом потихоньку конденсатор
зарЯжалсЯ и своим импульсом зубы, угрызающие совесть, разводил  и  маслом
датчик умасливал. Ќет слов, хитро было это придумано! Џодумывал ’рурль над
тем, чтобы  угрызениЯ  совести  дополнительной  тЯгой  с   зубной   болью
соединить, но  потом  решил  этого  не  делать, потому  что  боЯлсЯ, что
Љлапауциус  опЯть  начнет  о  принуждении, свободу   воли   исключающем,
талдычить. Ѓыло бы это, безусловно, неверно, потому что имели эти существа
статистические приставки, и никто, даже сам ’рурль, не мог сказать, что  и
как они делать будут. –елую ночь будили ’рурлЯ радостные крики, и шум этот
сильно эму досаждал. "Ќо теперь уже", - сказал он себе, - "Љлапауциусу  ни
к чему не прицепитьсЯ. ‘частливы они, но  не  не  по  программе  и  не  по
обЯзанности, а  только  статистическим, эргодическим   и   вероЯтностным
образами. ЊоЯ взЯла! " ‘ этой мыслью глубоко уснул  он  и  спал  до  самого
утра.
     ’ак как не застал он Љлапауциуса дома, то  проискал  его  до  самого
обеда, а найдЯ, повел его к себе, прЯмо  на  фелицитологический  полигон.
Ћсмотрел Љлапауциус дома, изгороди, будки, надписи, дворец правлениЯ и его
залы, делегатов, граждан, поговорил с теми и с другими, а в переулке снова
попробовал одному низенькому гражданину в лоб дать, но взЯли  его  тут  же
трое других за руки и за ноги, и  моментально  выкинули  из  города  через
ворота, и хотЯ следили они за  тем, чтобы  шею  ему  не  сломать, однако
морщилсЯ он, из придорожной канавы выбираЯсь.
     - Ќу как? - спросил ’рурль, сделав вид, что вовсе не  заметил  позора
Љлапауциуса. - —то скажешь?
     - џ приду завтра утром, - ответил тот.
     - ђазумеетсЯ, - уходЯ, удовлетворенно улыбалсЯ ’рурль. Ќа  следующий
день, около полуднЯ, снова вошли  оба  конструктора  в  город, и  увидели
большие перемены. Ћстановил их сразу  же  патруль, и  старший  по  званию
сказал ’рурлю
     - Џочему у тебЯ такой кислый вид? €ли пениЯ птичек  не  слышишь? €ли
цветов не видишь? ѓолову выше!
     „ругой, пониже рангом, добавил:
     - „ержатьсЯ бодро, браво, весело!
     Ђ третий ничего не сказал, а  только  бронированным  кулаком  треснул
конструктора по спине, да  так, что  там  что-то  хрустнуло. ‡атем  все
повернулись к Љлапауциусу, но тот, не ожидаЯ  дальнейшего, сам  так  лихо
вытЯнулсЯ, так убедительно восторг продемонстрировал, что патруль  оставил
его в покое, дальше пошел. ‘цена эта на творца нового  общества  произвела
большое впечатление. “ставилсЯ он, раскрыв рот, на площадь  перед  дворцом
счастьЯ, где, выстроившись в шеренгу по четыре, жители по команде издавали
крики восторга.
     - Ѓытию - ура! - орал кто-то с эполетами и с бунчуком, и стройный хор
голосов отвечал ему:
     - “ра! “ра! “ра!..
     Ќе успел ’рурль и слова сказать, как оказалсЯ вместе  с  приЯтелем  в
шеренге, крепко схваченный, и до самого вечера муштровали их, обучаЯ  как
себе зло, а ближнему в шеренге добро творить - все на три счета. Љомандиры
же, которых звали фелиционерами, то есть с_т_р_а_ж_а_м_и в_с_е_о_б_щ_е_г_о
с_ч_а_с_т_ь_Я, а сокращенно - всесчасами, следили за тем, чтобы  каждый  в
отдельности и все разом выражали полное  удовлетворение  и  совершеннейшее
блаженство, что  на  практике  оказалось  крайне  утомительным. ‚о  времЯ
краткого  перерыва  в  фелицитологических  маневрах   удалось   ’рурлю   и
Љлапауциусу улизнуть из шеренги и спрЯтатьсЯ за забором. ‡атем, прижимаЯсь
к земле, как при артиллерийском обстреле, добежали они до  дома  ’рурлЯ  и
длЯ надежности спрЯтались на чердаке. ќто было сделано вовремЯ, ибо  и  по
дальним окрестностЯм сновали  уже  патрули, прочесываЯ  район  в  поисках
несчастных, огорченных и грустных, которых быстро  обрабатывали  прЯмо  на
месте. ’рурль, ругаЯсь на  чем  свет  стоит, искал  способ  ликвидировать
последствиЯ эксперимента, принЯвшего такой трагический оборот. Љлапауциус
же хихикал в кулак. Ќе придумав  ничего  лучше, выслал  ’рурль  в  город,
скрепЯ сердце, отрЯд демонтажников, причем  длЯ  большей  надежности  и  в
огромном секрете от Љлапауциуса так их запрограммировал, чтобы  не  могли
они   попастьсЯ   на    удочки    лозунгов, провозглашающих    всеобщую
благожелательность и  повсеместную  взаимопомощь. Љогда  столкнулсЯ  этот
отрЯд со всесчасами, то только искры посыпались. ‘ражались фелиционеры  за
дело   всеобщего   счастьЯ   геройски. ‚ынужден   был   ’рурль   послать
дополнительные отрЯды со сдвоенными тисками и  клещами, и  тогда  перешла
стычка в нешуточный бой, настоЯщую войну, потому что сражались обе стороны
с огромным самопожертвованием, разЯ друг друга уже картечью и шрапнелью.
     Љогда же наконец вышли конструкторы во двор, то поле боЯ, освещенное
молодым месЯцем, представлЯло собой печальное зрелище. ‚  покрытом  дымом
городе лежали тут и там не разобранные  в  спешке  до  конца  фелиционеры,
продолжаЯ и в своей механической агонии выражать крайнюю  и  непоколебимую
приверженность идее всеобщего добра. ’рурль даже не  пыталсЯ  скрыть  свое
лицо, искаженное гневом и отчаЯнием. Ќе  понимал  он  совершенно, где  же
допущена ошибка, котораЯ счастливцев в держиморд превратила.
     - ‹озунг всеобщей благожелательности, мой  дорогой, может  принести
разные плоды, -  снисходительно  объЯснил  ему  Љлапауциус. -  ’от, кому
хорошо, сразу же хочет, чтобы и другим хорошо было, а строптивых  начинает
дубиной в рай загонЯть.
     - ‡начит, добро может родить зло! Ћ как же коварна природа  вещей! -
Љрикнул ’рурль. - ’огда объЯвлЯю Я бой самой природе! Џрощай, Љлапауциус!
‘ейчас ты видишь менЯ побежденным, но  проиграть  сражение  -  не  значит
проиграть войну!
     ‡асел он сразу же, словно отшельник, за книги и рукописи  -  мрачный,
но от этого еще более настойчивый. ‡дравый смысл  подсказал  ему, что  не
мешало бы перед следующим экспериментом окружить свой двор  стенами, а  в
амбразурах поставить пушки, но недостаточно ему этого показалось длЯ того,
чтобы начать  творение  всеобщей  благожелательности. ’огда  решил  он  в
будущем создавать только уменьшенные модели в масштабе 1: 100. 000, в рамках
микроминиатюрной  экспериментальной  социологии. Ќачертал  он  на  стенах
мастерской лозунги, дабы постоЯнно иметь их перед глазами:
     1) ‘ердечнаЯ добровольность; 2)  ‹асковаЯ  кротость; 3)  „еликатнаЯ
благожелательность; 4) —уткаЯ  забота  -  и  взЯлсЯ  за  претворение  этих
лозунгов в  жизнь. „лЯ  начала  смонтировал  он  под  микроскопом  тысЯчу
электрочеловечков, снабдив их невеликим разумом и небольшой тЯгой к добру,
так как фанатизма теперь уже побаивалсЯ. Љопошились они  довольно  вЯло  в
шкатулочке, предоставленной им  длЯ  проживаниЯ  и  похожей, из-за  этого
мерного и монотонного движениЯ, на часовой механизм. ’огда добавил  он  им
немного мудрости, подкрутив  в  мозгу  винтики. ’огда  зашевелились  они
порезвее, и, сделав из опилок инструменты, начали долбить  стенки  и  дно.
Џотом увеличил потенциал добра. ‘разу  же  образовались  благотворительные
общества, каждый бегал в поисках тех, кому  помочь  можно  было, поЯвилсЯ
спрос на вдов и сирот, особенно на слепых. ’акими  заботами  их  окружали,
такое внимание  оказывали, что  некоторые  убогие  прЯтались  за  медными
петлЯми шкатулки, и началось уже настоЯщее общественное бедствие. Ќехватка
вдов и сирот вызвала кризис  и, не  находЯ  на  этом  свете, то  есть  в
шкатулке, объектов, пригодных   длЯ   проЯвлениЯ    крайне    активной
благожелательности, на восемнадцатом поколении создали микрочеловечки веру
в  Ђ_б_с_о_л_ю_т_н_о_г_о  ‘_и_р_о_т_у, которого  до   конца   утешить   и
осчастливить вообще невозможно. —ерез  эту  форточку  избыток  альтруизма,
перешедшего  в  нечто  метафизическое, выпускалсЯ  в   трансцендентальную
бесконечность. ‡аселили они обильно загробный мир - поЯвились среди убогих
„_е_в_а_-_‚_д_о_в_а  и  ѓ_о_с_п_о_д_ь, также   пригодные   длЯ   горЯчего
сочувствиЯ. ’аким  образом  этот  бренный  мир  был  забыт, и  церковные
организации поглотили светские. Ќе так все это  ’рурль  себе  представлЯл.
„обавил он рационализма, скептицизма и трезвости, и  успокоилось  все, но
ненадолго. ЏоЯвилсЯ ќ_л_е_к_т_р_о_в_о_л_ь_т_е_р, заЯвивший, что  никакого
абсолютного сироты нет, а есть только Љ_о_с_м_о_с -  куб, силами  природы
сотворенный, а  сиротинцы-абсолютисты   его   проклЯли. ‚   это   времЯ
понадобилось ’рурлю сходить в магазин, а когда через два часа он вернулсЯ,
то шкатулка так и скакала по столу, потому что  началась  война  за  веру.
„обавил он альтруизма, но от  этого  только  начало  что-то  потрескивать,
снова  ввел  несколько  порций  разума  -  стихло, но   вскоре   движение
возобновилось и из прежней  неразберихи  стали  возникать  прЯмоугольники,
марширующие  подозрительно  ровным  шагом. ‚  шкатулке  прошел  век, от
абсолютистов и вольтерьЯнцев и следа не осталось. ‚се рассуждали только  о
_‚_с_е_о_б_щ_е_м _„_о_б_р_е_ и писали о нем совершенно светские  трактаты.
Ќо возник вскоре вопрос о происхождении всего общества. Ћдни полагали, что
возникло оно из праха  от  латунных  петель, другие  же  -  что  причиной
послужило космическое вторжение  извне. —тобы  разрешить  этот  волнующий
вопрос, началось строительство Ѓ_о_л_ь_ш_о_г_о ‘_в_е_р_л_а, которое должно
было Љ_о_с_м_о_с, то есть шкатулку, просверлить  и  исследовать, что  же
снаружи находитсЯ. Ђ так как  могли  там  неведомые  силы  находитьсЯ, то
взЯлись одновременно и за литье  пушек. ’ак  это  ’рурлЯ  разочаровало  и
обеспокоило, что разобрал он всех их как можно  быстрее, и  сказал  себе,
чуть не плача:
     - ђазум ведет к бездушию, а добро - к безумию! Љак же это так, откуда
же такое инженерно-историческое противоречие.
     € решил он разобратьсЯ в этом особо. ‚ытащил из  чулана  свою  первую
модель, старый созерцатель и, когда тот начал постанывать от эстетического
восторга  перед  старым  хламом, подключил  к  нему  небольшую   мыслЯщую
приставку. ‘обысчас моментально стонать перестал. ‘просил ’рурль, что  ему
еще нравитсЯ, а тот ответил:
     - ЌравитсЯ то мне по-прежнему  все  нравитсЯ, но  сдерживаю  Я  свое
восхищение рассудком, ибо хочетсЯ мне сначала понЯть, почему  же  мне  все
нравитсЯ, то есть откуда, а также длЯ чего, то  есть  с  какой  целью. €
вообще, кто ты такой, чтобы отвлекать менЯ  от  созерцаний  и  размышлений
вопросами? Љакое тебе до менЯ дело, а? —увствую Я, что  мог  бы  и  тобой
восхититьсЯ, но разум говорит мне, что  нужно  этому  внутреннему  порыву
сопротивлЯтьсЯ, ибо может это быть ловушкой, на моем пути поставленной.
     - —то касаетсЯ того, какое мне до тебЯ  дело, -  неосторожно  сказал
’рурль, - то Я тебЯ сотворил, и чтобы дух твой что-то  от  этого  получил,
сделал так, что между тобой и миром полнаЯ гармониЯ царит.
     - ѓармониЯ? - переспросил ‘обысчас, внимательно  нацелив  на  ’рурлЯ
свои объективы. - ѓармониЯ, уважаемый? - Ђ  почему  у  менЯ  три  ноги? Ђ
голова - вверху? Џочему на левом боку у менЯ заклепки медные, а на  правом
- железные? „лЯ чего у менЯ пЯть глаз? Ћтветь же, уважаемый, если  правда
ты менЯ из небытиЯ извлек.
     - ’ри ноги - потому что на двух ты не устоЯл бы, а  четыре  -  лишнЯЯ
трата материала, - объЯснил ’рурль. - ЏЯть глаз - потому что столько  было
линз под рукой, а что до заклепок -  то  сталь  у  менЯ  кончилась, когда
корпус тебе делал.
     - ’оже мне, - насмешливо фыркнул ‘обысчас. - ’ы  хочешь  сказать  что
все это - простаЯ игра случаЯ, чистое  стечение  обстоЯтельств, следствие
обыкновенного безразличиЯ? € в эту ерунду Я должен поверить?
     - џ лучше знаю, как все было, раз Я тебЯ создал! -  ответил  ’рурль,
слегка рассерженный такой самоуверенностью.
     - ‹ично Я вижу две возможности, - быстро ответил ‘обысчас. - ЏерваЯ -
что ты нахально врешь. ќтот вариант пока отложим как недоказанный. „ругаЯ
- что, со своей точки зрениЯ, ты говоришь правду, из чего  ничего  еще  не
следует, так как правда это - лишь длЯ твоего малого знаниЯ, а  на  самом
деле - ложь.
     - Љак это понЯть?
     - Ђ так, что то, что тебе кажетсЯ простым стечением обстоЯтельств, на
самом деле таковым быть не может. Ќехватку стальных заклепок ты принЯл  за
случайность, но откуда тебе известно, что это  не  проЯвление  в_ы_с_ш_е_й
н_е_о_б_х_о_д_и_м_о_с_т_и? Ќаличие медных заклепок показалось тебе  только
удобством, но и  тут  было  вмешательство  п_р_е_д_о_п_р_е_д_е_л_е_н_н_о_й
г_а_р_м_о_н_и_и. Ђналогично, по  числу  моих  ног  и  глаз  можно  понЯть
т_а_й_н_у_ в_ы_с_ш_е_г_о_ п_о_р_Я_д_к_а, _и_з_в_е_ч_н_о_е _з_н_а_ч_е_н_и_е
этих количеств, отношений и пропорций. ‚едь и три, и пЯть - простые числа,
а, заметь, они могли бы делитьсЯ друг на друга. ’ри раза  по  пЯть  -  это
пЯтнадцать, то есть единица и пЯтерка, складываем  -  получаем  шесть, а
шесть, деленное на три, дает два, то есть количество моих цветов, так  как
Я с одной стороны медный, а с другой - железный ‘обысчас. Њогло  бы  такое
точное соотношение возникнуть случайно? ‘мешно  об  этом  и  думать! џ  -
существо, выходЯщее за пределы твоего, примитивный  слесарь, умственного
горизонта! …сли вообще есть хоть немного истины в том, что ты менЯ  сделал
(во что, впрочем, трудно поверить), то при этом ты был просто инструментом
в_ы_с_ш_и_х _с_и_л, а Я - их конечной целью! ’ы - случайнаЯ каплЯ дождЯ, а
Я - пышный цветок, восхвалЯющий сущее, ты  -  трухлЯваЯ  заборнаЯ  доска,
просто отбрасывающаЯ тень, а Я - солнечный луч, повелевающий  ей  отделЯть
мрак от света, ты - слепой инструмент, движимый и_з_в_е_ч_н_о_й р_у_к_о_й,
котораЯ пробудила менЯ к жизни! € напрасно  стараешьсЯ  ты  принизить  мою
сущность, заЯвлЯЯ, что моЯ пЯтиглазость, троеногость и  двуцветность  есть
следствие лишь экономических и материальных причин. џ вижу в  этих  цифрах
отражение высших свЯзей _с_и_м_м_е_т_р_и_и _с_у_щ_е_г_о, значениЯ  которой
еще как следует не понимаю, но обЯзательно  пойму, поразмышлЯв  над  этим
хорошенько, а что до тебЯ, то на разговоры  с  тобой  не  хочу  и  времени
тратить.
     ђазгневанный этой речью, затащил ’рурль брыкающегосЯ ‘обысчаса  снова
в погреб, хоть и вопил тот громким голосом  о  праве  на  самоопределение,
независимости свободного индивидуума и личной неприкосновенности, отключил
ему  усилитель  интеллекта  и  поскорее  вернулсЯ  домой, поглЯдываЯ, не
подсматривал ли кто за его экспериментом. Ћднако учиненное над  ‘обысчасом
насилие наполнило его стыдом и, садЯсь за раскрытые книги, чувствовал  он
себЯ преступником. - Ќа всем это лежит какое-то заклЯтие: хочешь сотворить
одно только д_о_б_р_о_ и _в_с_е_о_б_щ_е_е с_ч_а_с_т_ь_е, а потом, или даже
сразу же, вынужден подлости делать и угрызениЯми совести мучитьсЯ. —ерт бы
побрал ‘обысчаса и  его  п_р_е_д_о_п_р_е_д_е_л_е_н_н_у_ю  г_а_р_м_о_н_и_ю!
Ќужно мне взЯтьсЯ за дело иначе.
     „о этого делал он модели  одну  за  другой, поэтому  каждый  раз  не
хватало ему ни материалов, ни времени. ’еперь он решил проводить по тысЯче
экспериментов  одновременно, в  масштабе  1: 1. 000. 000. Џод   электронным
микроскопом соединЯл он поштучно атомы так, что возникали из них  существа
не крупнее микробов, под названием  ангстремцы. —етверть  миллиона  таких
особей  составлЯли  культуру, котораЯ  помещалась  кончиком   капиллЯрной
пипетки на предметное стекло. Љаждый такой  микроцивилизационный  препарат
невооруженному взглЯду казалсЯ темно-коричневым пЯтнышком, а то, что в нем
творилось, можно было разобрать лишь при наисильнейшем увеличении.
     ‚сех ангстремцев снабдил ’рурль альтруистично-героично-оптимистично -
противоагрессивными    предохранителЯми, категорическим, а     также
электрическим императивом  совершенно  неслыханной  благотворительности  и
микрорационализатором с дросселЯми  ортодоксии  и  ереси, чтобы  никакого
фанатизма вообще  быть  не  могло. Љультуры  поместил  он  на  стеклышки,
стеклышки сложил в пачки, пачки - в пакеты, а пакеты  разложил  на  полках
цивилизатора-инкубатора  и  оставил  там  на  двое  с   половиной   суток.
Џредварительно прикрыл он каждую цивилизацию тщательно вымытым  стеклышком
голубого цветы, чтобы стало оно небом тамошнего человечества, а  пипеткой
поместил туда пищу и сырье длЯ производства  того, что  консенсус  омниум
считал самым необходимым. Ќе мог  он, конечно, одновременно  следить  за
всеми образцами, которые  активно  развивались, поэтому  наугад  выбирал
отдельные цивилизации, подышав на окулЯр микроскопа, вытирал  его  платком
и, задержав дыхание, наблюдал  за  их  развитием  -  смотрел  через  трубу
микроскопа вниз как господь бог, взирающий из-за туч на дело рук своих.
     ’риста препаратов испортились сразу же. Џризнаки этого были одни и те
же. ‘начала пЯтнышко культуры начинало  разрастатьсЯ, пускало  в  стороны
тонкие отростки, потом поЯвлЯлсЯ над  ним  легчайший  дымок  или, скорее,
дымка, видны были микроскопические вспышки, которые покрывали  микрогорода
и микрополЯ фосфоресцирующей сыпью, после чего  все  с  легчайшим  треском
рассыпалось на мелкие  кусочки. Џоставив  на  микроскоп  восьмисоткратный
окулЯр, разглЯдел ’рурль в одном из  таких  препаратов  только  обугленные
руины пожарищ, а посреди них - закопченные  остатки  знамен  с  надписЯми,
которых, из-за их мелкости, он не смог  прочитать. ‚се  такие  стекла  он
сразу же выкидывал в корзину длЯ мусора. Ќо не всегда дело шло так  плохо.
Ќекоторые культуры стремительно разрастались, так что, когда не хватало им
места на стекле, он часть культуры переносил  на  другое. ‡а  три  недели
накопилось таких процветающих культур более 19. 000.
     ‘огласно мысли, котораЯ показалась ему гениальной, ’рурль сам  ничего
не делал длЯ всеобщего осчастливливаниЯ, а  только  прививал  ангстремцам
гедотропизм, делаЯ это  самыми  разными  способами. ‹ибо  помещал  его  в
счастьепривод каждого ангстремца, либо делил на части и давал  каждому  по
одной, и тогда путь к счастью предполагал всеобщее  объединение  в  рамках
определенной организации.
     ‘отворенные первым методом  питались  собственным  гедотропизмом  без
меры, и поэтому в конце концов от  его  избытка  лопались. ‚торой  способ
оказалсЯ удачнее. ‚озникали на стеклышках развитые цивилизации, создавшие
себе  социальные  структуры  и  разнообразнейшие   культурные   институты.
Џрепарат  Ќ1376  назвал  он  эмулЯтором, Ќ2931  -  каскадером, а  Ќ95  -
фракционной гедонистикой в  рамках  ступенчатой  метафизики. ќмулЯтористы
состЯзались в достижении вершин добродетелей, поделившись на  в_и_г_о_в  и
г_у_р_и_г_о_в. Џоследние полагали, что не может познать  добродетели  тот,
кто не познал пороков, ибо нужно уметь отличать одно от другого, поэтому и
познавали  они  пороки  согласно  специальному   списку, с   благородным
намерением отказатьсЯ  от  них  в  д_е_н_ь  п_р_а_в_е_д_н_о_с_т_и. Ћднако
гуризм, будучи по сути  своей  лишь  подготовительной  стадией, превратил
средства в цель - так, по крайней мере, утверждали виги. Џобедив  гуригов,
провозгласили они  вигоризм  -  культуру, построенную  на  64. 000  крайне
активных и категорических запретов. ЌельзЯ было, согласно  этим  запретам,
воровать и колдовать, ворчать и кричать, рвать бумажки и играть  в  шашки,
кутить и мутить, рубить и  грубить, и  строгие  эти  запреты  по  очереди
атаковались и низвергались со все большим удовлетворением  и  к  всеобщему
удовольствию. Љогда  через  какое-то  времЯ  вернулсЯ  ’рурль   к   этому
препарату, то обеспокоила его всеобщаЯ беготнЯ: бегали все сломЯ голову  в
поисках хотЯ бы какого-нибудь запрета, чтобы его нарушить, в  страхе, что
ни одного  уже  не  осталось. Ђ  потому, хотЯ  некоторые  еще  воровали,
колдовали, кутили, мутили, грубили  каждому  встречному, удовольствиЯ  от
этого было столько же, сколько от козла молока. ‡аписал  тогда  ’рурль  в
лабораторный журнал, что там, где все можно - ничто не радует.
     ‚  препарате  Ќ2931   жили   каскадерцы   -   племЯ   добродетельное,
поклонЯющеесЯ   многочисленным   идеалам, как   то: Џ_р_а_м_а_т_е_р_и
Љ_а_с_к_а_д_е_р_ы, Ќ_а_и_ч_и_с_т_е_й_ш_е_й         Ђ_н_г_е_л_и_ц_ы,
Ѓ_л_а_г_о_с_л_о_в_е_н_н_о_г_о  ”_е_н_е_с_т_р_о_н_а   и   других   подобных
совершенных существ, которым почести воздавали, псалмы  пели, и  в  прахе
перед их изображениЯми в свЯщенных местах лежали. Ђ когда поразилсЯ ’рурль
небывалому  апофеозу   восхвалениЯ, почитаниЯ   и   самоуничижениЯ, то
каскадерцы, встав и отрЯхнув одежды от праха, начали статуи с  пьедесталов
сбрасывать и об  пол  их  разбивать, по  Џ_р_а_м_а_т_е_р_и  скакать, над
Ђ_н_г_е_л_и_ц_е_й глумитьсЯ, да так, что у ’рурлЯ, смотрЯщего в микроскоп,
волосы дыбом встали. Ќо именно разрушаЯ то, чему они  раньше  поклонЯлись,
каскадерцы такое наслаждение получали, что, по крайней мере на  мгновение,
совершенно счастливыми себЯ чувствовали. Џохоже было, что грозит им участь
эмулЯтористов, но   были   они   предусмотрительнее: имели   каскадерцы
€_н_с_т_и_т_у_т   Џ_р_о_е_к_т_и_р_о_в_а_н_и_Я   Љ_у_л_ь_т_а, выдававший
очередной проект, и скоро и новые модели начинали на пьедесталы  и  алтари
устанавливать - в чем и проЯвлЯлась цикличность этой цивилизации. Ћтметил
длЯ себЯ  ’рурль, что  отказ  от  ранее  чтимого  известное  удовольствие
доставлЯет, а чтобы лучше запомнить, назвал каскадерцев "низвергами".
     ‘ледующий препарат, 95-й, был гораздо хитрее. –ивилизациЯ  тамошнЯЯ,
ступенцев, настроена  была  метафизически, но  так, что  метафизическую
проблематику взЯла в свои руки. €з бренного мира душа ступенца попадала  в
ч_и_с_т_и_л_и_щ_е, оттуда - в _н_е_д_о_р_а_й, из него -  в  п_р_е_д_р_а_й,
потом - в _п_о_д_р_а_й, оттуда - в  п_р_и_р_а_й, и, наконец, отворЯлись
ворота собственно р_а_Я, а всЯ хитрость теотактики состоЯла в  том, чтобы
попадание в рай неустанно отдалЯть  и  оттЯгивать. ‘уществовала, правда,
секта н_е_т_е_р_п_е_л_и_с_т_о_в, что стремились прЯмо в рай сразу попасть,
а другаЯ - ступенцев-бродЯг, в рамках той же  квантованной  и  фракционной
трансценденции желала соорудить на каждом уровне раскрытые люки  -  кто  в
такой люк ступит, в один момент свалитсЯ в самый  низ, на  этот  свет, и
должен  будет  еще  раз  вверх  карабкатьсЯ. Ћдним  словом, хотели   они
организовать  з_а_м_к_н_у_т_ы_й  ц_и_к_л   с   с_т_о_х_а_с_т_и_ч_е_с_к_о_й
п_у_л_ь_с_а_ц_и_е_й, или    даже     с     п_е_р_е_с_а_д_о_ч_н_о_     -
п_е_р_е_в_о_п_л_о_щ_е_н_ч_е_с_к_о_й миграцией, а  ортодоксы  называли  эту
секту ересью _э_к_л_а_м_п_с_и_ч_е_с_к_о_г_о _о_б_а_л_д_е_н_и_Я.
     Џотом открыл ’рурль множество других типов фракционной метафизики: на
одних стеклышках уже тесно было от  блаженных  и  свЯтых  ангстремцев, на
других  действовали  р_е_к_т_и_ф_и_к_а_т_о_р_ы  з_л_а, или   распрЯмители
жизненных  путей, но  в  процессе   десакрализации   множество   подобных
учреждений  погибло, а  из  ступенчатой  метафизики  после  секулЯризации
возникала   сплошь   и   рЯдом   технологиЯ   строительства   обыкновенных
фуникулеров. ‚се  культуры  пожирал, с   железной   предопределенностью,
какой-то  маразм. Ќомер  6101  пробудил   в   ’рурле   большие   надежды:
провозглашен  там  был  идеальный  технический  рай. Џоэтому  уселсЯ   он
поудобнее  и  начал  крутить  микрометрический  винт, чтобы  на  резкость
навести. Ќо тут физиономиЯ  его  вытЯнулась. Ћдни  обитатели  стеклЯнного
материка гонЯли на машинах в поисках еще невозможного, другие  садились  в
ванны, наполненные сбитыми сливками с трюфелЯми, посыпали  голову  красной
икрой и  так  тонули, пускаЯ  носом  пузыри  "’еадиум  житае". Ђ  третьи
возлежали на чудесных мЯгчайших  ложах, сверху  медом  политые, а  снизу
ванильным маслом смазанные, одним глазом заглЯдывали в шкатулки, золота  и
благовоний полные, а  другим  смотрели, не  позавидует  ли  кто  хоть  на
мгновение  такой  сладкой  жизни, однако  не  было  завистников. ’огда,
утомившись, слезали они с ложа, кидали сокровища и топтали их, как  мусор,
а потом нетвердым шагом шли к личностЯм еще  более  мрачным, говорЯщим  о
необходимости изменений к  лучшему, то  есть  к  худшему. ѓруппа  бывших
преподавателей института эротической инженерии основала орден абнегатов  и
обнародовала его устав, к покорности, аскетизму и иным мукам  призывающий,
но не постоЯнно, и лишь шесть дней в неделю. Ќа седьмой же день  доставали
отцы абнегаты из шкафов шкатулки с золотом, из погребов - бочки  с  вином,
Яства, драгоценности, эротизаторы и  машинки  длЯ  расстегиваниЯ  ремнЯ  и
начинали от самой заутрени оргию, от которой стекла из окон летели. Ћднако
в  понедельник  с  утра  снова, вслед  за  приором, Яростно  плоть  свою
умерщвлЯли. Ћдна часть молодежи с отцами  абнегатами  от  понедельника  до
субботы пребывала, покидаЯ на воскресение их монастырь, в  то  времЯ  как
другаЯ лишь этот свЯтой день у них и проводила. Љогда же первые  принЯлись
последних лупить за грубость манер  и  распущенность, задрожал  ’рурль  и
глаза от окулЯров оторвал.
     Ђ случилось еще то, что в инкубаторе, содержащем тысЯчи препаратов, в
ходе всеобщего развитиЯ дошло до смелых научных экспедиций, и началась тем
самым эра межстекольных путешествий. Ћказалось, что  эмулЯторы  завидуют
каскадерцам, каскадерцы - ступенцам, ступенцы - низвергам. Ђ, кроме  того,
ходили слухи о какой-то стране, в которой под властью сексократов  живетсЯ
просто чудесно, хотЯ никто толком не знал - как. ’амошние обитатели  Якобы
добились таких успехов в науке, что свои собственные  тела  перестроили  и
подключились  к  счастьегонным  аппаратам, производЯщим  самый  настоЯщий
экстракт счастьЯ. Џравда, некоторые скептики вполголоса  замечали, что  в
этом крае царит  анархиЯ. Џросмотрел  ’рурль  тысЯчи  препаратов, однако
гедостаза, то  есть  полностью  стабилизированного  счастьЯ, нигде   не
обнаружил. ЋпечалилсЯ он тогда и решил, что все это - сказки  и  мифы, во
времена межстекольных контактов возникшие. € с немалым страхом положил  он
на препаратный столик образец Ќ6590  -  был  уверен, что  и  тот  его  не
порадует. Љультура эта заботилась  не  только  о  материальном  фундаменте
благополучиЯ, но и о поле длЯ высшей духовной деЯтельности. Ћтличалось это
племЯ  небывалыми  талантами, было  в  нем   полным-полно   замечательных
философов, художников, скульпторов, поэтов, драматургов, пророков, а  кто
не  был  прославленным  музыкантом  или  композитором, уж  навернЯка  был
знаменитым   астрономом   или   биофизиком, или    по    крайней    мере
парашютистом-пародистом, эквилибристом  и   артистом-филателистом, имел
роскошный бархатный баритон, абсолютный слух, и  вдобавок  видел  цветные
сны. € в самом деле, в  препарате  Ќ6590  бушевала  неустаннаЯ  творческаЯ
деЯтельность. ѓромоздились  штабелЯ  живописных   полотен, росли   леса
скульптур, миллиардами  поЯвлЯлись  ученые  книги, философские  трактаты,
поэтические и прочие творениЯ  невыразимого  очарованиЯ. Ќо, заглЯнув  в
окулЯр, сразу же заметил  ’рурль  непонЯтную  суматоху. €з  переполненных
мастерских летели на улицу картины и статуи, люди не  по  плитам  тротуара
ходили, а по грудам поэм, потому что никто ничего  не  читал, не  изучал,
музыкой чужой не восхищалсЯ, ибо сам был повелителем всех муз, воплощением
универсального гениЯ. ’ут и там еще стучали  за  окнами  пишущие  машинки,
шуршали кисти, скрипели перьЯ, но все чаще какой-нибудь гений выбрасывалсЯ
из окна на мостовую, предварительно подпалив мастерскую, не в силах снести
своей  полной  безвестности. Њастерские  горели  одновременно  во  многих
местах, пожарные команды, состоЯщие из  автоматов, гасили  огонь, но  со
временем не оставалось уже никого, кто мог  бы  жить  в  спасенных  домах.
Љанализационные, уборочные  и  другие  автоматы  начали   натыкатьсЯ   на
имущество вымирающей цивилизации, которое пришлось им крайне по  вкусу, а
так как не все они  понимали, то  стали  эволюционировать  в  направлении
большего интеллекта, дабы  надлежащим  образом  приспособитьсЯ  к  сильно
одухотворенной среде. ’огда наступил настоЯщий конец, потому что никто уже
не убирал, не чистил, не вытирал  и  ничего  не  гасил, а  осталось  лишь
сплошное  чтение, декламациЯ, пение   и   представление. ЉанализациЯ
засорилась, все исчезло в кучах мусора, а  то, что  осталось, уничтожили
пожары, и лишь хлопьЯ копоти и полусгоревшие страницы  поэм  летали  среди
мертвых развалин. ЋторвалсЯ  ’рурль  от  этого  жуткого  зрелища, спрЯтал
препарат в самом темном углу шкафа, и долго в растерЯнности трЯс  головой,
потому что не знал, что же делать дальше. ‚ывели его из этой  задумчивости
крики прохожих: "потадатадатадатадатадатадатадатадатаар! "  ’еперь  горела
его собственнаЯ библиотека, потому что несколько цивилизаций, затерЯвшихсЯ
по  недосмотру  между  книгами, были  атакованы  обыкновенной   плесенью.
–ивилизации же эти, принЯв плесень за космическое вторжение, то  есть  за
нападение агрессивных существ, с оружием  в  руках  принЯлись  боротьсЯ  с
агрессором и вызвали пожар. Џогибло в пламени почти три  тысЯчи  ’рурлевых
книг и вдвое больше цивилизаций. Ѓыли среди  них  и  такие, что, по  его
расчетам, могли еще на дорогу всеобщего счастьЯ выйти.
     Љогда  потушили  пожар, уселсЯ  ’рурль  на  свой  жесткий   стул   в
мастерской, залитой водой и  до  потолка  закопченной, и, чтобы  в  себЯ
прийти, начал  пересматривать  цивилизации, которые  пожар  в   запертом
инкубаторе застал, и которые поэтому уцелели. Ћдна из них такого прогресса
в науке достигла, что изобрела телескопы и изучала  через  них  ’рурлЯ, и
видел он  направленные  на  себЯ  блестЯщие  линзочки, на  капельки  росы
похожие. “лыбнулсЯ он ласково, видЯ  такую  жажду  познаниЯ, но  тут  же
подскочил, с криком за глаз схватилсЯ  и  побежал  в  аптеку, потому  что
ослеп, пораженный лазерным лучом, посланным астрофизиками той цивилизации.
‘ тех пор не садилсЯ он за микроскоп без черных очков.
     Ћпустошение, которое пожар  в  рЯдах  культур  сотворил, нужно  было
восполнить, и взЯлсЯ ’рурль снова творить ангстремцев. Љак-то  дрогнул  у
него в руке микроманипулЯтор, и вместо того, чтобы, как  обычно, заложить
добро, запрограммировал он  зло. ђешил  он  не  выкидывать  испортившийсЯ
препарат, а положил его в инкубатор, так как любопытно ему было, какую  же
уродливую форму приобретет цивилизациЯ, состоЯщаЯ  из  существ, с  самого
начала порочных. Љаково же было его изумление, когда вскоре на  предметном
стекле  возникла  культура  совершенно  заурЯднаЯ, не  хуже  и  не  лучше
остальных! ‘хватилсЯ ’рурль за голову.
     - ‚от это да! - воскликнул он. - ‡начит, с  праведниками, добрЯками,
правдолюбами и альтруистами получаетсЯ то же самое, что  и  с  негодЯЯми,
подлецами и мерзавцами. •а! Ќичего не  понимаю, но  чувствую  что  истина
близка. ‡начит, и добро и зло разумных существ одинаковые плоды приносит -
как же это понЯть? Ћткуда же такое фатальное усреднение?
     ‚оскликнул  он  так, поразмыслил, но  ничего  в   его   голове   не
проЯснилось. ‘прЯтал он тогда все цивилизации в шкаф и пошел спать, а  на
следующее утро сказал себе так:
     -  ‚идимо, бросил  Я  вызов  самой  сложной  из   всех   проблем   в
к_о_с_м_о_с_е, если л_и_ч_н_о_ Я _с_а_м поделать с  ней  ничего  не  могу!
Ѓыть может, разум не совместим со счастьем? Ќаводит на эту мысль  казус  с
‘обысчасом, который до тех пор бытием наслаждалсЯ, пока Я  ему  разума  не
добавил. Ќо Я такую возможность допустить не могу, на нее не  соглашусь  и
за _з_а_к_о_н _п_р_и_р_о_д_ы_  не  признаю, ибо  было  бы  это  хитрой  и
жестокой, воистину дьЯвольской ловушкой, запрЯтанной  в  бытие, спЯщей  в
материи и того только ждущей, чтобы пробудилось  сознание  -  источник  не
наслаждениЯ жизнью, а мук. € только страданиЯ несет космосу мысль, котораЯ
жаждет это невыносимое положение исправить! џ  должен  изменить  то, что
есть! € одновременно Я этого сделать не могу! ‡начит  -  конец? Ќу  нет!
‡ачем напрЯгать разум? —его Я не одолею, то мудрые машины за менЯ одолеют.
Џострою-ка Я компьютер длЯ разрешениЯ экзистенциальной дилеммы!
     Љак сказал - так и  сделал. —ерез  двенадцать  дней  стоЯла  посреди
мастерской огромнаЯ гудЯщаЯ машина в форме правильного кристалла, котораЯ
ничего другого не умела, кроме мастерского решениЯ загадок. ‚ключил он ее,
и, не дожидаЯсь, пока разогреетсЯ током ее кристаллическое нутро, пошел на
прогулку. Љогда же вернулсЯ, то застал машину  погруженной  в  чрезвычайно
замысловатое дело. Њонтировала она из того, что  было  под  рукой, другую
машину, значительно больше, чем она сама. ’а, в свою  очередь, в  течении
ночи и следующего днЯ стену выворотила и крышу снесла, монтируЯ  громадину
очередной машины. ђазбил ’рурль во дворе палатку и  терпеливо  ждал  конца
этих тЯжких мыслительных работ, но  конца  не  было  видно. —ерез  луг  и
поваленный  лес  потЯнулись  новые  корпуса, а  скоро  с   глухим   шумом
погрузилось какое-то по счету поколение первичного Љ_о_н_с_т_р_у_к_т_о_р_а
в воду реки, а ’рурль, захотев обойти возникшую  конструкцию, полчаса  на
это   потратил. Љогда   же   приглЯделсЯ   повнимательнее   к   машинным
коммуникациЯм, то  вздрогнул. Џроизошло  то, о  чем  знал   он   только
теоретически. Љак    гласит    гипотеза    великого    Љ_е_р_е_б_р_о_н_а
ќ_м_т_а_д_р_а_т_ы, “ниверсального Љунстмейстера Ћбеих Љибернетик, цифроваЯ
машина, получившаЯ  непосильное  длЯ  нее  задание, вместо  того, чтобы
заниматьсЯ разрешением проблемы самой, строит, если перейден  определенный
порог, называемый _б_а_р_ь_е_р_о_м _м_у_д_р_о_с_т_и, следующую  машину, а
та, достаточно хитраЯ, чтобы понЯть, что  к  чему, переложенное  на  нее
бремЯ, в свою очередь, передает следующей, ею  смонтированной, и  процесс
такого спихиваниЯ задачи продолжаетсЯ бесконечно.
     ’ем временем стальные конструкции сорок девЯтого машинного  поколениЯ
уже  горизонта  достигли, а  шум  от  одного  только  мышлениЯ, которое
расходовалось на передачу заданиЯ дальше и дальше, мог водопад  заглушить.
Ђ поскольку мудрость в том и состоит, чтобы поручить  кому-нибудь  другому
работу, которую должен сам выполнить, то слушаютсЯ  программ  одни  только
механические глупцы. ђазобравшись в природе ЯвлениЯ, присел ’рурль на пень
дерева, экспансивной  машинной  эволюцией  сваленного, и  из  груди  его
вырвалсЯ глухой стон.
     - ‡начит ли это, что проблема относитсЯ к неразрешимым? - спросил  он
себЯ. - Ќо тогда должен  был  бы  мне  компьютер  дать  доказательство  ее
неразрешимости, чего он, став всесторонне мудрее, естественно, делать  не
собираетсЯ, потому что старательно лени предаетсЯ, как и учил нас  некогда
мастер  Љереброн. •а! —то  за  непристойное  зрелище  -  разум, который
достаточно разумен, чтобы понЯть, что может  не  трудитьсЯ, ибо  способен
создать соответствующий инструмент, а  этот  инструмент, сам  достаточно
хитрый, без границ и меры эту логику развивает. Џостроил Я, сам  того  не
желаЯ, с_п_и_х_и_в_а_т_е_л_ь     п_р_о_б_л_е_м_ы, а     не      ее
р_а_з_р_е_ш_и_т_е_л_ь! € не могу Я  запретить  машинам  это  строительство
"пер процура", потому что они сразу же менЯ надуют, утверждаЯ, что размеры
им необходимы из-за масштабов самой задачи. Ћ, что за антиномиЯ!
     ЏоднЯлсЯ он и пошел в дом за бригадой демонтажников, которые  за  три
днЯ ломами и молотками очистили занЯтое пространство.
     Џереборол себЯ ’рурль и решил, что иначе нужно действовать.
     - ЉаждаЯ машина должна иметь до ужаса мудрого  надзирателЯ, то  есть
менЯ, - рассудил он. - Ќо ведь не размножитьсЯ же мне и не разорватьсЯ  на
куски, хотЯ... Џочему бы мне как раз не умножитьсЯ? ќврика!
     ‘делал он так: самого себЯ скопировал внутри  особой  новой  цифровой
машины, и уже оттуда его математическаЯ  копиЯ  должна  была  с  проблемой
боротьсЯ. Џредусмотрел  в  программе  возможность   умножениЯ   ’рурлевых
личностей, и изнутри подключил к системе ускоритель  мышлениЯ, чтобы  под
надзором роЯ ’рурлей шло  все  с  молниеносной  быстротой. Џосле  чего  с
удовлетворением стрЯхнул с себЯ стальную пыль, которой покрылсЯ  за  времЯ
тЯжелых трудов, и пошел прогулЯтьсЯ, беззаботно насвистываЯ.
     ‚ернулсЯ он только под вечер и сразу же  стал  у  своего  подобиЯ, у
цифрового ’рурлЯ из машины выпытывать, как продвигаетсЯ работа.
     - „орогой мой, - сказал ему двойник через отверстие цифрового выхода.
- Ќачну с того, что это некрасиво, а  если  прЯмо, то  просто  позорно  -
создавать свою цифровую копию информационным, абстрактным  и  программным
способом, потому что самому неохота голову ломать над трудной проблемой! Ђ
поскольку так ты менЯ задумал, зааксиоматизировал и запрограммировал, что
Я в аккурат и точь-в-точь такой же мудрый, как и ты, то не вижу  ни  одной
причины, по которой Я должен был бы  перед  тобой  отчитыватьсЯ. Џожалуй,
скорее Я в праве ожидать обратного.
     - Љак будто бы Я этой проблемой не занималсЯ, а  только  по  полЯм  и
рощам прогуливалсЯ! - ответил сбитый с толку ’рурль. - ’олько Я, если  бы
даже и хотел, не мог бы тебе ничего о решении этой задачи сказать. Љ  тому
же Я перед этим так наработалсЯ, что нейроны трещат - теперь твоЯ очередь.
Џоэтому прошу тебЯ - не обижайсЯ и говори.
     - џ не могу выбратьсЯ из этой проклЯтой машины, в  которую  ты  менЯ
заключил (это - разговор отдельный, и за это мы еще посчитаемсЯ), поэтому
Я тут всерьез занЯлсЯ делом, -  забормотал  цифровой  ’рурль  через  свой
выход. - Џравда, занималсЯ Я, длЯ развлечениЯ, и  другими  делами, потому
что запрограммировал ты менЯ тут голого и босого -  мой  близнец-подлец  и
брат-гад, поэтому справил Я себе цифровую рубаху и цифровые штаны, а также
домик с цифровым огородом, точь в точь как твой, даже чуть красивее, потом
подвесил над ним цифровое небо с созвездиЯми, тоже цифровыми, а  когда  ты
вернулсЯ, как раз обдумывал, как мне создать себе  цифрового  Љлапауциуса,
потому что мне тут, среди скользких конденсаторов, в соседстве  с  унылыми
кабелЯми и трансформаторами, крайне скучно.
     - Ђх, да кончай ты о цифровых штанах! ѓовори, как  ты  продвинулсЯ  в
решении проблемы, прошу тебЯ.
     -  Ќе  думаешь  ли  ты, что  мольбами  смЯгчишь   мое   справедливое
возмущение? Џоскольку Я - это ты, только  скопированный, то  хорошо  тебЯ
знаю, мой дорогой. ‘тоит мне в себЯ заглЯнуть, как прекрасно вижу все твои
подлости. Ћт менЯ ничего не скроешь!
     ’ут начал натуральный ’рурль  цифрового  просить, заклинать  и  даже
перед ним унижатьсЯ. Ќаконец, произнес тот цифровым выходом:
     - ЌельзЯ сказать, что совсем задание не выполнил, потому что  кое  до
чего додумалсЯ. Ћно - невероЯтно  трудное, поэтому  решил  Я  учредить  в
машине специальный университет и  длЯ  начала  назначил  себЯ  ректором  и
генеральным директором этого учреждениЯ, а  кафедрами, которых  пока  что
сорок четыре, руководЯт  специально  длЯ  этого  созданные  двойники, или
цифровые ’рурли следующего ранга.
     -  —то, опЯть?! -  воскликнул  естественный  ’рурль, так  как  ему
вспомнилась теорема Љереброна.
     - Ќикаких "опЯть", тупица, потому  что  Я  не  допущу  регресса  "ад
инфинитум" -  на  то  есть  специальные  предохранители. Џод-’рурли  мои,
которые  заведуют   кафедрами   общей   фелицитологии, экспериментальной
гедонистики, конструированиЯ  машин  счастьЯ, мощеных  духовных   дорог,
ежеквартально предоставлЯют мне отчеты (потому что мы тут времени  зрЯ  не
терЯем, мой   дорогой). Љ   сожалению, руководство   таким   обширным
университетским комплексом занимает много времени, а  кроме  того, кадрам
нужно защитить диссертации  и  научно  расти, поэтому  мне  нужна  другаЯ
цифроваЯ машина, ибо мы здесь на  плечах  друг  у  друга  сидим  со  всеми
кафедрами и лабораториЯми. Ђ еще лучше была бы машина в восемь раз больше.
     - ЋпЯть!?
     - Ќу что ты заладил: опЯть да опЯть... ‚едь  объЯснЯю  же  тебе, что
исключительно длЯ административных нужд и воспитаниЯ молодых кадров. —то,
может ты сам  желаешь  руководить  секретариатом? -  разозлилсЯ  цифровой
’рурль. - Ќе создавай мне трудностей, а  не  то  все  кафедры  упраздню  и
сооружу себе парк отдыха: буду  в  нем  на  цифровой  карусели  кататьсЯ,
цифровой мед из цифрового жбана пить, и ничего ты со мной не сделаешь.
     ‘нова должен был натуральный ’рурль цифрового успокаивать, после чего
последний заЯвил:
     - ‘огласно отчетам последнего  квартала, с  проблемой  дела  обстоЯт
неплохо. €диотов можно осчастливить чем угодно, с разумными дело  сложнее.
ђазуму угодить нелегко. Ѓезработный разум - это пустое место, ничто, нужны
ему препЯтствиЯ. ‘частлив он только в борьбе с ними. Џобедив  же, впадает
во фрустрацию, или даже в умопомешательство. Џоэтому нужно ему  все  новые
препЯтствиЯ ставить, в меру его  возможностей. ’акие  у  менЯ  новости  с
кафедры теоретической фелицитологии. ќкспериментаторы же мои  представлЯют
завкафедрой и трех доцентов к цифровым наградам.
     - ‡а что? - отважилсЯ вставить натуральный ’рурль.
     - Ќе перебивай. ‘оздали они две модели: счастливости  контрастной  и
эмоциональной. ЏерваЯ осчастливливаетсЯ лишь тогда, когда  ее  выключают,
потому что сама себе неприЯтности создает: чем они больше, тем  лучше  ей
потом. ‚тораЯ действует методом усилениЯ раздражителей. Џрофессор  ’рурль
IX с кафедры гедоматики исследовал обе модели и утверждает, что обе ничего
не стоЯт, ибо разум, до конца осчастливленный, начинает несчастий жаждать.
     - Љак это? ’ы в этом уверен?
     -  џ  то  откуда  знаю? Џрофессор  ’рурль  сформулировал  это   так:
"осчастливленный в несчастьи видит счастье свое". Љак  ты  знаешь, смерть
никому не мила. ‘оздал профессор ’рурль две  бессмертные  модели, которые
сначала получали удовлетворение от того, что  все  вокруг  них  рано  или
поздно как мухи дохнут, но потом  привыкли  и  начали, кто  чем  мог, на
собственное бессмертие покушатьсЯ. „ошли  уже  до  парового  молота. —то
касаетсЯ исследованиЯ  общественного  мнениЯ, то  имеютсЯ  результаты  за
последние три квартала. ‘татистики утверждают, что  эти  результаты  можно
сформулировать так: "счастлив  всегда  сосед", по  крайней  мере, среди
опрошенных. Џрофессор ’рурль утверждает, что нет  добродетели  без  греха,
красоты без уродства, вечности без могилы и счастьЯ без несчастьЯ.
     - Ќе согласен! ‡апрещаю! ‚ето! - в гневе закричал ’рурль машине, а та
ответила:
     - ‡аткнись. Њне  твое  у_н_и_в_е_р_с_а_л_ь_н_о_е  с_ч_а_с_т_ь_е  уже
боком выходит. Џосмотрите-ка на него! Ќаше себе цифрового раба, а  сам  по
лесам разгуливает, киберканальЯ! Ђ потом еще результаты ему не нравЯтсЯ.
     € опЯть ’рурль его успокаивал, а потом наконец услышал продолжение.
     - Љафедра перфекционалистики сконструировала  систему, состоЯщую  из
синтетических  ангелов-хранителей, каждый  из  которых  парит  над  своим
подопечным на спутнике в зените. ќти ангелы, будучи  автоматами  совести,
укреплЯют добродетель добавочными обратными импульсами. Ћднако  надежность
системы   низка. ‘амые   закоренелые   грешники   охотЯтсЯ   на    своих
ангелов-хранителей с противотанковыми ружьЯми. Џоэтому  пришлось  выводить
на орбиту киберангелов укрепленной конструкции, и  началась  теоретически
предвиденнаЯ эскалациЯ. Ћтдел прикладной гедонистики, кафедра  сексуальной
математики, семинар теории множественности  полов  информируют, что  душа
имеет иерархическое строение. Ќа самом дне находитсЯ чувственное сознание,
то есть чувство сладости и горечи, от  которых  возникают  производные, и
потому уже не только сахар сладок, но и взглЯд, не только  полынь  горька,
но и одиночество. Џоэтому не обЯзательно принимать во внимание вершины, а
можно  лишь  самое  дно. ’ам-то  и  зарыта  собака. ‘огласно   гипотезе
приват-доцента ’рурлЯ XXI, секс - это костер, в котором разум  конфликтует
со счастьем, потому что в сексе нет ничего разумного, а  в  разуме  ничего
сексуального. ’ы слышал что-нибудь о темпераментных цифровых машинах.
     - Ќет.
     -  ‚от  видишь. Џоэтому   двигатьсЯ   к   решению   нужно   методом
последовательных    приближений. ђазмножение    почкованием    проблему
ликвидирует, потому что тогда каждый сам - свой собственный любовник, сам
с собой флиртует, сам себЯ обожествлЯет и ласкает, но это влечет за  собой
эгоизм, нарциссизм, пресыщение и отупение. …сли мы имеем два пола, то  все
становитьсЯ слишком банальным: комбинаторные  возможности, не  развившись
должным образом, преждевременно гаснуть при трех полах возникает  проблема
неравенства, угроза  антидемократического  террора, возникают  коалиции,
образуютсЯ половые меньшинства - отсюда следует, что  число  полов  должно
быть четным. —ем больше полов, тем лучше, ибо любовь становитьсЯ  занЯтием
общественным, коллективным, но от избытка любовников начинаетсЯ  суматоха,
путаница и замешательство, а это нежелательно. ‹юбовные свиданиЯ не должны
напоминать уличные митинги. ‘огласно теории групп  приват-доцента  ’рурлЯ,
оптимум приходитсЯ на 24 пола, однако  это  потребовало  бы  строительства
соответственно широких кроватей и улиц, потому что не пристало  женихам  и
невестам выходить на прогулку колонной по четыре.
     - ќто же бред!
     - Њожет быть. џ  только  знакомлю  тебЯ  с  докладом  приват-доцента
’рурлЯ. Њногообещающим  молодым  гедологом  ЯвлЯетсЯ  магистр  ’рурль. Ћн
считает, что нужно решить: бытие ли мы  приспосабливаем  к  существам  или
существа к бытию.
     - ‚ этом что-то есть. Ђ дальше?
     - Њагистр ’рурль  разъЯснЯет  это  так: существа, сконструированные
идеально, способные к  перманентному  автоэкстазу, не  требуют  никого  и
ничего. ‚ принципе можно было бы заселить космос именно такими существами,
свободно носЯщимисЯ в пространстве вместо солнц, звезд и галактик - каждое
бы существовало само по себе и баста. Ћбщество может возникнуть только  из
существ несовершенных, которым требуетсЯ какаЯ-то взаимнаЯ помощь, и  чем
менее совершенны  они, тем  более  интенсивнаЯ  им  требуетсЯ  поддержка.
Џоэтому нужно создавать прототипы, которые  без  постоЯнной  опеки, друг
другу оказываемой, моментально  развалЯтсЯ  на  кусочки. ‘огласно  этому
проекту, наша  лабораториЯ  создала  общество   из   существ, мгновенно
саморассыпающихсЯ. Љ сожалению, когда  магистр  ’рурль  прибыл  к  ним  с
группой социологов длЯ опроса общественного мнениЯ, то был избит и  сейчас
находитсЯ на лечении... “ менЯ уже губа заболела от разговоров  через  эту
проклЯтую дырку! ‚ыпусти менЯ из машины, тогда, может  быть, еще  что-то
тебе расскажу, а иначе - не дождешьсЯ.
     - Љак же Я могу тебЯ выпустить, если ты  на  материальный, а  только
цифровой? ђазве могу Я выпустить с пластинки  мой  голос, который  с  нее
звучит? Ќе будь ослом, говори!
     - Ђ что Я с этого буду иметь?
     - € не стыдно тебе так говорить?
     - —его же мне стыдитьсЯ? ќто ты пожнешь славу с этого предприЯтиЯ.
     - џ и о твоей награде позабочусь.
     - Ѓлагодарю! …сли речь идет о цифровом кресте, то и сам могу его  тут
себе вручить.
     - Ќеприлично награждать себЯ самому!
     - Ќо мне его вручит совет факультета.
     - Ќо ведь все твои ученые, все тела профессорские - это один ’рурль.
     - ‚ чем, ты, собственно, хочешь менЯ убедить? ‚ том, что моЯ судьба -
судьба заключенного, невольника, обыкновенного раба? џ  сам  отлично  это
знаю.
     - Џрошу тебЯ, не ссорьсЯ со мной, говори! ‚едь  знаешь, что  не  длЯ
себЯ Я стараюсь. ђечь идет о счастливом бытии!
     - Ђ мне-то что до того, что может где-то возникнуть счастливое бытие,
если здесь, хоть и стою  во  главе  целого  университета, тысЯчи  кафедр,
деканов, целой дивизии ’рурлей, не познаю счастьЯ, ибо нет его в машине, и
навеки останусь в катодах и пентодах! †елаю Я немедленно отсюда выйти.
     - ќто  невозможно, и  ты  прекрасно  об  этом  знаешь. ѓовори, что
придумали твои ученые.
     - Џоскольку осчастливливание одних  путем  онесчастливливанию  других
этически недопустимо, то если бы даже тебе сказал и  если  бы  ты  счастье
где-нибудь создал, было бы оно  с  самого  начала  запЯтнано  моей  бедой.
Џоэтому, ничего не сказав, сделаю  Я  тщетной  твои  позорную, гадкую  и
всесторонне омерзительную попытку.
     - …сли ты скажешь, то это будет значить, что ты пожертвовал собой длЯ
блага  других, и  поступок  этот   будет   благородным, возвышенным   и
самоотверженным.
     - ‘ам жертвуй собой.
     ’рурль уже начал злитьсЯ, но сдержалсЯ, потому что хорошо знал  того,
с кем говорил.
     - ‘лушай, - сказал он. - Ќапиши диссертацию и подчеркни  в  ней, что
открытие - твоЯ заслуга.
     - Ђ ты напишешь, что автор  -  ’рурль, то  есть  цифровой  ’рурль  -
теоретико-групповой и электронный?
     - Ќапишу всю правду, уверЯю тебЯ.
     - •а! ’о есть напишешь, что менЯ запрограммировал, а  значит  -  менЯ
выдумал.
     - Ђ разве это неправда?
     - Љонечно, нет. ’ы не выдумал менЯ, потому что не выдумал себЯ, а Я -
это  ты, только  оторванный  от  материального  основаниЯ. џ  -   ’рурль
информационный, или  идеальный, то   есть   концентрированнаЯ   сущность
’рурлевости, а ты, прикованный к атомам тела - только невольник  чувств  и
ничего больше.
     - ’ы что, свихнулсЯ? ‚едь Я - это материЯ плюс  информациЯ, а  ты  -
только голаЯ информациЯ, значит Я лучше тебЯ.
     - …сли ты лучше, то лучше все знаешь, и тебе ничего не нужно  у  менЯ
выпытывать. ‚сего хорошего.
     - ѓовори немедленно, или выключу машину!
     - Ћго, ты уже убийством угрожаешь!
     - ќто не будет убийством!
     - Ќет? Ђ чем же, позволь узнать.
     - —то ты упрЯмишьсЯ? Ћ чем идет речь? џ тебе дал мою психику, все мои
знаниЯ, все, что имел, а ты такими авантюрами менЯ благодаришь?!
     - Ќе напоминай о том, что ты мне дал, а иначе Я тебе напомню, что  ты
с лихвой хочешь забрать.
     - ѓовори немедленно.
     - џ не могу тебе ничего сказать, потому что завершилсЯ  академический
год. € говоришь ты уже не с ректором, деканом и  директором, а  только  с
частным ’рурлем, который уходит в отпуск. џ собираюсь принимать  солнечные
ванны.
     - Ќе доводи менЯ до крайности!
     - „о встречи после отпуска, менЯ ждет машина.
     Ѓольше ничего не сказал  естественный  ’рурль  цифровому, а, обойдЯ
вокруг машины, вынул тихо вилку из настенной розетки, и видно было  сквозь
дырочки  вентилЯции, как  рой  раскаленных  огоньков  внутри  нее   разом
потускнел, померцал и исчез. Џоказалось еще ’рурлю, что услышал он  слабые
стоны цифровой агонии всех  цифровых  ’рурлей  цифрового  университета. ‚
следующий момент дошла до  него  во  всей  полноте  подлость  совершенного
поступка, и хотел он уже снова воткнуть вилку в розетку, но  при  мысли  о
том, что ему только что поведал ’рурль из машины, испугалсЯ и руку  отвел.
‚ыбежал он из мастерской во двор так стремительно, что похоже это было  на
бегство. •отел  сначала  сесть  на  скамеечку  под  кибербарисовой  живой
изгородью, где не раз так плодотворно размышлЯл, но  и  это  ему  мило  не
было. ‚есь  двор  и  околицу  заливал  свет  луны, котораЯ  была  его  и
Љлапауциуса творением - и  именно  потому  величественный  блеск  спутника
мешал ему, наводЯ на мысли о молодости: было это их первой самостоЯтельной
дипломной работой, за которую маститый Љереброн, их руководитель, отметил
их на  юбилее  академии  в  актовом  зале  университета. Њысль  о  мудром
наставнике, уже давно этот мир покинувшем, каким-то  странным, длЯ  него
самого непонЯтным способом толкнула его за калитку, а  потом  -  напрЯмик
через поле. Џогода была просто восхитительной. ‹Ягушки, как видно, недавно
выйдЯ из спЯчки, издавали  усыплЯющее  кваканье, а  по  серебристой  воде
озерца, по берегу которого он долго шел, бегали  поблескивающие  круги  -
киберыбы подплывали к самой поверхности воды и словно ласкали  ее  дивными
поцелуЯми. Ќо ’рурль ничего не  замечал, задумавшись  неизвестно  о  чем.
Ѓыла, однако, у этого путешествиЯ своЯ цель, потому что  не  удивилсЯ  он,
когда дорогу ему преградила высокаЯ стена. Ђ вскоре обнаружились в  ней  и
тЯжелые кованые ворота, чуть приотворенные, так что смог  он  протиснутьсЯ
внутрь. ‡а ними было как будто бы темнее, чем на открытом месте. ‘  обеих
сторон обрисовывались высокие силуэты гробниц, каких давно  уже  никто  не
строил. Ќа их позеленевшие бока падали  иногда  листьЯ  высоких  деревьев.
ЂллеЯ гробниц в стиле барокко отражала не  только  развитие  кладбищенской
архитектуры, но и этапы изменениЯ телесной организации тех, кто  спал  под
металлическими плитами. Њинул век, а с ним и мода на  надгробные  таблички
овальной формы, фосфоресцирующие в темноте  как  циферблаты  часов. Џотом
исчезли широкоплечие статуи гомункулюсов и големов. ’рурль находилсЯ уже в
современной части пантеона и шагал гораздо медленнее, ибо  по  мере  того,
как порыв, пригнавший его сюда, кристаллизовалсЯ  в  мысль, его  покидала
решимость ее осуществить.
     Ќаконец, остановилсЯ он перед оградой, окружавшей  гранитную, скупой
геометрии, гробницу, а  точнее  -  ее  шестиугольную  плиту, герметически
впрессованную в неподвижный цоколь. ’рурль еще колебалсЯ, а рука  его  уже
украдкой лезла в карман, в котором он всегда носил универсальный слесарный
набор. ’еперь он использовал его как отмычку, чтобы  отворить  калитку  и,
затаив дыхание, на цыпочках приблизилсЯ к гробу, взЯлсЯ обеими  руками  за
табличку, на которой простыми буквами темнело выбитое имЯ  его  учителЯ  и
нажал на  нее  особым  образом, так  что  приподнЯлась  она, как  крышка
шкатулки. ‹уна зашла за тучу, и стало так темно, что  он  не  видел  даже
собственных рук, поэтому на ощупь сначала отыскал кончиками пальцев что-то
вроде сита, а рЯдом нащупал выпуклую  кнопку. ‘  первой  попытки  ему  не
удалось утопить ее в кольцевом основании. Ћн нажал на нее сильнее и замер,
испуганный  собственным  поступком. Ќо  уже  зашумело  внутри   гробницы,
проснулсЯ ток, щелкнули тихонько реле, что-то загудело, а потом  наступила
глухаЯ тишина. Џодумал ’рурль, что провода могли  перегореть  и  вместе  с
приливом разочарованиЯ почувствовал и облегчение, но в этот момент  что-то
треснуло, потом еще раз, а потом старческий, но Ясный голос произнес:
     - Љто там? Љто там опЯть? Љто менЯ  зовет? —его  ему  надо? —то  за
глупые шутки вечной ночью? Џочему не дают мне покоЯ? Џоминутно  Я  должен
восставать из мертвых только потому, что этого хочетсЯ какому-то  болвану!
—то, боишьсЯ  отозватьсЯ? Ќу тогда  Я сейчас встану, выдерну  доску  из
гроба...
     - ѓосподин у... учитель! ќто Я, ’рурль! - выдавил из себЯ ’рурль, не
на шутку перепуганный таким нерадушным приемом. Џотом он опустил голову  и
встал в ту  самую  покорную  школЯрскую  позу, которую  всегда  принимали
Љереброновы ученики под градом его упреков, вызванных справедливым  гневом
- одним словом, поступил  так, будто  ему  в  ту  секунду  шестьсот  лет
убавилось.
     - ’рурль... - заскрипел Љереброн. - Џогоди! ’рурль! Ђга! Љонечно! ‘ам
мог догадатьсЯ! Џодожди, оболтус!
     ђаздалсЯ такой хруст и скрежет, как будто покойник  взЯлсЯ  поднимать
крышку гробницы, поэтому ’рурль отступил на шаг, поспешно промолвив:
     -  ѓосподин  учитель! Џрошу   вас, не   утруждайте   себЯ. ‚аше
превосходительство, Я только..
     - Ђ? —то там еще? ’ы думаешь, что  Я  встаю  из  гроба? Џодожди, Я
разомнусь и приду в форму. ‡аржавел здесь совсем. •о! Њасло все испарилось
или высохло, слышишь...
     ‘лова эти, и в самом деле, сопровождались адским скрежетом. Љогда  он
утих, голос из гроба произнес:
     - —то, наделал каких-то глупостей? Ќапортачил, наломал дров, натворил
дел, а теперь прерываешь вечный сон старого учителЯ, чтобы он тебЯ выручил
из беды?! Ќе уважаешь мертвецов, которые уже  ничего  не  хотЯт  от  мира,
неуч! Ќу, говори уж, говори, раз и в гробу не даешь мне покоЯ!
     - ѓосподин учитель! - сказал ’рурль уже немного окрепшим  голосом. -
‚ы проЯвили свойственную вам проницательность... не ошиблись, так  оно  и
есть! џ зашел в тупик... и не знаю, что делать дальше. Ќо  не  ради  себЯ
осмелилсЯ Я беспокоить вашу  честь. Џотревожил  Я  господина  профессора,
поскольку высшаЯ цель того требует.
     - Љитайские церемонии и прочую ерунду можешь  оставить  при  себе, -
загудел из гроба Љереброн. - Ђ стучишьсЯ ты в гробы, потому что  постоЯнно
грызешьсЯ и враждуешь с этим своим другом, а  одновременно  и  соперником,
как его там... Љлоп... Љлип... Љлап... а, чтоб тебЯ...
     -  „а, да! Љлапауциусом! -  быстро  подтвердил  ’рурль, невольно
насторожившись.
     - €менно. € вместо того, чтобы обсудить проблему  с  ним, ты, из-за
своей гордости, спеси, а  кроме  того  -  беспросветной  глупости  ночью
тревожишь хладные останки  своего  наставника? ’ак? ѓовори  же, говори,
недотепа!
     - ѓосподин магистр речь идет о наиважнейшей вещи во  вселенной, -  о
счастье всех разумных существ, - выпалил ’рурль, и наклонившись, как  длЯ
исповеди, над сеткой микрофона, начал поспешно и торопливо рассказывать во
всех  подробностЯх  событиЯ, происшедшие  после  памЯтного  разговора   с
Љлапауциусом, ничего  не  забываЯ  и  даже   не   пробуЯ   скрывать   или
приукрашивать.
     Љереброн сначала хранил гробовое молчание, потом  начал, по  своему
обыкновению, вставлЯть  многочисленные  колкости, замечаниЯ, иронические
комментарии, Язвительно или Яростно покашливать, но  ’рурлю, охваченному
порывом, было уже все  равно, и  он  говорил  без  остановки, рассказал,
наконец, о своем последнем поступке, а потом замолчал и, переводЯ дыхание,
ждал. Љереброн, который  до  этого, казалось, все  не  мог  откашлЯтьсЯ,
сначала не издавал ни звука, а  через  некоторое  времЯ  звучным, как  бы
помолодевшим басом сказал:
     - Ќу, вот что. ’ы - осел. Ђ осел ты потому, что  лентЯй. Ќикогда  не
желал ты усердно изучать общую онтологию. …сли бы  знал  ты  философию, а
точнее даже - аксиологию, что Я считал своим свЯтым долгом, то не прибежал
бы на кладбище и не колотил бы в мой гроб. Ќо, каюсь, есть в  этом  и  моЯ
вина! “чилсЯ ты как последний лентЯй, как  слегка  одаренный  идиот, а  Я
смотрел на это сквозь пальцы, потому что был ты умельцем в  вещах  низких,
таких, какими часовщики  хвалЯтсЯ. „умал  Я, что  со  временем  ум  твой
дорастет и дозреет. Ђ ведь, тупица, Я тысЯчу, нет - сто тысЯч раз  говорил
на семинарах, что прежде чем делать - надо подумать. Ќо ему, разумеетсЯ, и
в голову не пришло подумать! ‘обысчаса  сотворил, великий  изобретатель,
поглЯдите  на   него! ‚   10496   году   профессор   Ќеандр   описал   в
"…жеквартальнике"  машину, точь  в  точь  такую  же, а  драматург  эпохи
вырождениЯ, некий Ѓиллион –икспир, написал на эту тему драму в пЯти актах,
но ты ни научных, ни художественных книг и в руки не берешь, так?
     ’рурль молчал, а разгневанный старец кричал все громче, так  что  эхо
отражалось от дальних гробов:
     -  „оработалсЯ  до  преступлениЯ, неплохо! Њожет, не  знаешь, что
запрещаетсЯ  разрушать  или  подавлЯть  разум, однажды  созданный? ’ак,
говоришь, речь шла только о в_с_е_о_б_щ_е_м _с_ч_а_с_т_ь_е? Џо пути же ты,
с любовью и благожелательностью, одних существ огнем палил, других - топил
как мышей, заточал, запирал, казнил, ноги им ломал, а  под  конец, как  Я
понЯл, дошел до братоубийства? „лЯ в_с_е_о_б_щ_е_г_о б_л_а_г_о_д_е_т_е_л_Я
и _у_н_и_в_е_р_с_а_л_ь_н_о_г_о _б_л_а_г_о_ж_е_л_а_т_е_л_Я.
     - ‘овсем неплохо! € что Я тебе теперь должен сказать? •очешь, чтобы Я
тебЯ приласкал из гроба? - ’ут он неожиданно  захохотал, так  что  ’рурль
задрожал с головы до пЯт. - ’ак говоришь, что  перешел  мой  барьер? „лЯ
начала  ты, лентЯй, свалил  задание  на  машину, котораЯ  его  спихнула
следующей, и так без конца, а  потом  сам  себЯ  запихнул  в  компьютерную
программу? Ќе знаешь ты, что ли, что  ноль  в  любой  степени  дает  ноль?
‘кажите, пожалуйста, какой гениальный - сам себЯ а размножил, чтобы больше
его было, тоже мне умник! €ли не знаешь, что Љодекс  галактикус  запрещает
самоумножение? ђаздел ЊЊLXXI тома 119, глава I•, параграф 561 и следующие.
ќкзамен ты сдал с помощью электронной шпаргалки и радиоподсказок, а теперь
у тебЯ нет иного дела, как вламыватьсЯ на кладбище и колотить  по  гробам!
ђазумеетсЯ! Ќа последнем курсе Я два раза, повторЯю  -  два  раза  излагал
кибернетическую деонтологию. Ќе перепутай с дантистикой! Ќо на лекциЯх  ты
отсутствовал - не сомневаюсь, что по причине тЯжелой  болезни! Ќе  правда
ли? Ќу, говори сразу!
     - Џравда... ќ... џ был нездоров, - выдавил из себЯ ’рурль.
     Ћн уже опомнилсЯ от первого  шока  и  теперь  особенно  не  стыдилсЯ.
Љереброн каким был при жизни - таким осталсЯ и после смерти, и  у  ’рурлЯ
росла уверенность в том, что после неизбежных ритуальных проклЯтий и брани
начнетсЯ позитивнаЯ часть: благородный в глубине души старец  поможет  ему
своими  советами. ’ем  временем  мудрый  покойник  перестал  ругать   его
последними словами:
     - Ќу, хорошо! - сказал он. - Ћшибка твоЯ состоЯла в том, что не  знал
ты ни того, чего  хочешь  достигнуть, ни  того, как  это  сделать. ќто
во-первых. ‚о-вторых: создание _в_е_ч_н_о_г_о _с_ч_а_с_т_ь_Я - это детскаЯ
забава, только никому ни длЯ чего не нужнаЯ. ’вой  прекрасный  ‘обысчас  -
машина не моральнаЯ, ибо приходит в одинаковый  восторг  и  от  физических
объектов, и от мук и страданий третьих лиц. —тобы  построить  счастьетрон,
нужно поступить иначе. ‚ернувшись домой, сними с  полки  XXXVI  том  моего
"Џолного собраниЯ сочинений", открой его на странице  621  и  изучи  схему
экстрактора, котораЯ там находитсЯ. ќто единственный тип  безукоризненного
разумного  приспособлениЯ, которое  не  длЯ  чего  не  служит, а  только
счастливо в 10. 000 раз сильнее, чем Ѓромэо, когда  видит  возлюбленную  на
балконе. Џоэтому, в честь –икспира, описавшего эту сцену на балконе, Я  и
назвал эти единицы счастливости  бромеЯми, а  ты, не  потрудившись  даже
перелистать работы своего учителЯ, придумал  какие-то  идиотские  гедоны.
ѓвоздь в ботинке -  хорошенькаЯ  мера  высшего  духовного  подъема! €так,
экстрактор  абсолютно  счастлив  благодарЯ  насыщению, которое   ЯвлЯетсЯ
следствием многофазного перехода  в  информационном  континууме, то  есть
происходит в нем автоэкстаз с дополнительной обратной свЯзью: чем  больше
он собой доволен, тем больше он собой доволен, и  так  до  тех  пор, пока
потенциал не дойдет до предохранительных ограничителей. Џотому что  знаешь
что может случитьсЯ при отсутствии ограничителей? Ќе  знаешь, покровитель
космоса? Њашина пойдет в разнос и в конце  концов  взорветсЯ! „а-да, мой
дорогой неуч. Џотому что цепи... Ќо не буду тебе посреди ночи на  кладбище
все выкладывать из холодного гроба - сам прочитаешь. ђазумеетсЯ, труды мои
либо потонули в пыли на самой темной полке  твоей  несчастной  библиотеки,
либо, что вероЯтнее, после моих похорон заперты в  сундук  и  находЯтсЯ  в
погребе. Ђ? ‚едь из-за пары глупостей, которые удалось тебе совершить, ты
считаешь себЯ величайшим человеком в метагалактике, не так ли? ѓде хранишь
мои "опера омнеа", отвечай немедленно?!
     - ‚ пог... ребе, - пробормотал ’рурль, нагло солгав, потому что давно
уже свез их в трех подводах в городскую библиотеку. Ќо, к счастью, не  мог
этого  знать  труп  его   учителЯ, а   потому, удовлетворенный   своей
проницательностью, сказал уже ласковее:
     - ђазумеетсЯ. €так, счастьетрон  этот  абсолютен, но  абсолютно  не
нужен, поскольку сама мысль о том, что туманности, планеты, луны, звезды,
пульсары и всЯкие  квазары  надлежит  постепенно  переработать  в  шеренги
экстракторов, может родитьсЯ только  в  башке, завЯзанной  топологическим
узлом Њебиуса и Љлейна, то есть в самом извращенном сознании... „а на  что
мне это далось! - снова распалилсЯ гневом покойник. - Џрикажу поставить на
дверце замок ‰ала и зацементировать кнопку вызова. ’вой друг, Љлапауциус,
вырвал менЯ из сладких объЯтий смерти подобным же звонком в прошлом году -
а может это было в  позапрошлом, потому  что  нет  у  менЯ  тут, как  ты
понимаешь, ни часов, ни календарЯ - и Я только потому восстал из  мертвых,
что этот мой знаменитый ученик не мог сам справитьсЯ с  метаинформационной
антиномией теоремы Ђристойдеса. € поэтому Я, распавшийсЯ  в  прах, должен
был ему излагать из гроба вещи, о  которых  он  не  знал  даже, что  они
находЯтсЯ   в   каждом   порЯдочном   учебнике    континуально-топотропной
инфинитеземалистики! Ћ, боже, боже! ЉакаЯ жалость, что тебЯ нет, иначе  ты
давно бы наказал этих киберсынов!
     - Ђ... Љлапауциус  был  здесь... э... у  господина  профессора?! -
обрадовалсЯ и одновременно чрезвычайно удивилсЯ ’рурль.
     - €менно. Ћн что, не сказал тебе ни слова? ‚от благодарность роботов!
Ѓыл, был. Ђ ты-то чему рад. € скажи, скажи-ка, - оживилсЯ покойник, -  ты,
у  которого  радость  вызвала   неудача   друга, хочешь   целый   космос
осчастливить? € не пришло в  твою  тупую  голову, что  длЯ  начала  нужно
собственные этические параметры оптимизировать?
     - ѓосподин учитель и профессор, - быстро сказал ’рурль, чтобы отвлечь
внимание ехидного старца от собственной персоны. - ’ак  что  же, проблема
осчастливливаниЯ неразрешима?
     - „а нет, почему же?! ’олько в такой постановке она некорректна. €бо
что такое счастье? ќто просто  как  дважды  два. ‘частье  есть  экстенсор
метапространства, отделЯющего   узел    колинеационно    интенциональных
отображений от интенционального объекта с граничными условиЯми, даваемыми
омега-кореллЯциЯми в альфа-мерном (разумеетсЯ, неметрическом)  континууме
субсольных  агрегатов, также  называемых  моими, то   есть   Љереброна,
супергруппами. Љонечно же, ты даже и не слыхивал о  субсольных  агрегатах,
над которыми Я работал сорок восемь лет, и которые  ЯвлЯютсЯ  производными
функционалов, называемых антиномиалами, моей алгебры противоречий.
     ’рурль молчал.
     - Љогда приходишь на экзамен, -  сказал  покойный  с  непривычной, и
потому  подозрительной  мЯгкостью, -  можно, в   конце   концов, быть
неподготовленным. Ќо не перелистнуть ни  одной  страницы  учебника, когда
идешь к гробу профессора - о, это уже такаЯ наглость, -  зарычал  он  так,
что что-то забренчало и затрещало в динамике, - что если  бы  Я  еще  жил,
менЯ навернЯка на месте хватил бы удар! - Ћн снова внезапно  смЯгчилсЯ. -
‡начит, ничего ты не знаешь, как будто вчера на свет родилсЯ? •орошо, мой
верный, мой удачный ученик, загробное  мое  утешение! ’ы  не  слыхивал  о
супергруппах, поэтому  Я  должен  тебе  объЯснЯть  популЯрным, упрощенным
образом, как если  бы  обращалсЯ  к  полотеру  или  автоматической  плите!
‘частье, о котором стоит хлопотать - не есть целое, а только часть чего-то
такого, что само не счастье и быть им не может. Џрограмма твоЯ была чистым
кретинизмом, даю тебе честное слово, а моим останкам ты  можешь  поверить.
‘частье не первично, оно лишь производнаЯ... Ќу, этого ты уже не  поймешь,
балбес. ‘ейчас ты передо  мной  покаешьсЯ, во  всю  будешь  кричать, что
исправишьсЯ, что за работу засЯдешь, а придешь домой - и даже за мои труды
сесть не подумаешь. - ’рурль подивилсЯ догадливости Љереброна, так  как  в
глубине души так сделать и намеревалсЯ. - Ќет, ты намерен попросту взЯть в
руки отвертку и на части разобрать машину, в которой ты сначала заточил, а
потом угробил самого себЯ. € сделаешь ты, что захочешь, потому что не буду
тебЯ пугать, восставаЯ из гроба, хотЯ ничего бы мне не стоило перед уходом
в  могилу  сконструировать  соответствующий  призракотрон. Ќо  играть   в
привидениЯ и в их образе пугать  своих  дорогих  учеников  показалось  мне
чем-то недостойным ни их, ни  менЯ  самого. —то  Я  -  нанималсЯ  в  ваши
загробные сторожа, несчастнаЯ банда? Љстати, знаешь ли ты, что убил самого
себЯ только один раз, то есть в одном лице.
     - Љак это - в одном лице? - не понЯл ’рурль.
     - ѓоловой ручаюсь, что никакого университета и  всех  его  ’рурлей  с
кафедрами в компьютере не было: ты говорил со своим  цифровым  отражением,
которое опасалось -  и  не  зрЯ  -  что  когда  ты  поймешь  невозможность
разрешениЯ проблемы, то выключишь его навеки, поэтому и врало напропалую.
     - Ќе может быть! - изумилсЯ ’рурль.
     - Њожет. Љакой емкости была машина?
     - €псилон десЯть в десЯтой.
     - ‚ такой нет места длЯ размножениЯ цифирцев. ’ы дал себЯ  надуть, в
чем, правда, не вижу ничего дурного, и поступок  твой  был  кибернетически
позорным. ’рурль, времЯ идет. Ќаполнил ты мою душу  отвращением, избавить
от которого может только чернаЯ сестра  ЊорфеЯ  -  смерть, последнЯЯ  моЯ
подруга. ‚озвратившись  домой, воскресишь  кибербрата, расскажешь   ему
правду, то есть этот наш кладбищенский разговор, а потом выпустишь его  из
машины  на  свет  божий  и  материализуешь  способом, который  найдешь  в
"Џрикладной   рекрецианистике"   моего   учителЯ, незабвенной    памЯти
пракибернетика „улайхуса.
     - Ђ разве это возможно?
     - „а. Љонечно, мир, который  с  этих  пор  будет  носить  целых  двух
’рурлей, встанет лицом к лицу с серьезной опасностью, но не менее  опасным
было бы предать забвению твое преступление.
     - Ќо, простите, господин  учитель... ‚едь  его  уже  нет... Ћн  не
существует с момента, когда Я  его  выключил, поэтому  сейчас  уже, быть
может, не стоит делать того, что вы рекомендуете.
     ‚след за этими словами раздалсЯ дрожащий от величайшей Ярости крик:
     - ‚еликое объединение! € Я дал этому чудовищу диплом с  отличием! Ћ!
’Яжело Я наказан за промедление с уходом на вечный покой! ‚идно, уже  на
твоем экзамене разум мой сильно ослабел. Љак же это? ‡начит, ты  считаешь,
что раз в данный момент твоего двойника нет среди живых, то тем  самым  не
существует и проблемы его воскрешениЯ? Џерепутал физику с этикой! ЋстаетсЯ
только за лом хвататьсЯ! ‘ точки зрениЯ физики все равно - ты живешь, либо
тот ’рурль, либо оба, либо ни один, бегаю Я вприпрыжку или в  гробу  лежу,
потому что в физике нет состоЯний подлых и благородных, добрых и  злых, а
только то, что есть - существует, и точка. Ќо, о  наиглупейший  из  моих
учеников, с точки зрениЯ нематериальных ценностей, то есть с точки  зрениЯ
этики, все выглЯдит иначе! Џотому что если бы ты  выключил  машину, желаЯ
только, чтобы твой цифровой брат заснул сном как смерть крепким, если  бы
ты намеревалсЯ, вынимаЯ вилку из розетки, снова воткнуть ее туда утром, то
проблемы братоубийства - совершенного тобой преступлениЯ -  вообще  бы  не
существовало, и Я не должен был бы посреди ночи на  эту  тему  драть  себе
горло, со смертного ложа  невежливо  сорванный. Ќо  пошевели  мозгами, и
поймешь, чем с физической точки зрениЯ различаютсЯ эти две ситуации -  та,
в которой ты выключаешь машину на одну ночь с невинным  умыслом  и  та, в
которой ты делаешь то же самое, намереваЯсь на  веки  умертвить  цифрового
’рурлЯ! ‚от именно - с физической точки зрениЯ не различаютсЯ  они  ничем,
ничем, ничем!!! - ирохотал он как иерихонскаЯ труба, и ’рурль  даже  успел
подумать, что его почтенный учитель набралсЯ в  гробу  сил, каких  ему  в
жизни не хватало. - ’олько теперь заглЯнул Я в пропасть твоего  невежества
и содрогнулсЯ! Љак же это? ‡начит, ты считаешь, что  того, кто  спит  под
наркозом сном, глубоким как сама смерть, можно безнаказанно  растворить  в
серной кислоте, либо выстрелить им из пушки, поскольку  его  сознание  не
функционирует? ’еперь ответь: если бы ты мог заковатьсЯ в колодки  вечного
счастьЯ, то есть залезть внутрь экстрактора с тем, чтобы  пульсировать  в
нем чистым счастьем в течении ближайшего двадцати одного миллиарда лет, и
мог бы не раздражать идиотскими вопросами труп своего  профессора, словно
злодей, темными ночами ворующий информацию из гробов, и не было бы у  тебЯ
никаких задач, дилемм, невзгод, проблем и хлопот, которыми  вымощена  всЯ
жизнь, то согласилсЯ бы  ты  на  такое  предложение? ‘менил  бы  активное
существование на блаженство в_е_ч_н_о_г_о _с_ч_а_с_т_ь_Я? Ћтвечай быстро -
да или нет!
     - Ќет! Љонечно нет! - закричал ’рурль.
     - ‚от видишь, недоумок! ‘ам ты не хочешь быть  замурованным  наглухо,
заэкстаженным, ублаготворенным, а целому космосу смеешь предлагать то, от
чего тебЯ воротит. ’рурль! Њертвые видЯт Ясно! Ќе можешь ты быть таким  уж
законченным негодЯем! Ќет, ты  только  гений  со  знаком  минус, то  есть
кретин! Џослушай, что Я тебе скажу. Љогда-то ничего  так  не  желали  наши
предки, как только бессмертиЯ. Ћднако едва только его создали и на моделЯх
опробовали, понЯли, что не того им нужно! ђазумное существо  должно  иметь
перед собой то, что возможно, а кроме того также  и  то, что  невозможно!
’еперь каждый может жить  столько, сколько  захочет, а  всЯ  мудрость  и
красота нашего существованиЯ в том, что когда кто-то  насытилсЯ  жизнью  и
трудом, когда считает, что исполнил то, длЯ чего создан был, то  удалЯетсЯ
на вечный покой, как  и  Я, нарЯду  с  другими, сделал. ђаньше  смерть
приходила  неожиданно, прервав  на  середине  не  одну  работу, помешав
закончить не одно дело - и в этом состоЯла древнЯЯ предопределенность. Ќо
ценности сменились, и вот Я ничего так  не  желаю, как  небытиЯ, которое
умышленно нарушают тебе подобные, докучаЯ  мне  постоЯнно, добираЯсь  до
моего гроба и стЯгиваЯ его с менЯ как одеЯло. Ђ  ты  запланировал  космос
счастьем загромоздить, заселить, забить до отказа, Якобы чтобы всех в  нем
живущих усовершенствовать, а на самом деле потому, что ты  лентЯй. •очешь
ты иметь всЯкие  задачи, проблемы  и  хлопоты, так  скажи, что  бы  ты,
собственно, в таком мире делал дальше? ‹ибо повесилсЯ  бы  с  тоски, либо
взЯлсЯ бы за разработку умертвлЯющей приставки  к  такому  счастью. ’аким
образом, от  лени  осчастливить  всех  хотел, от  лени  проблему  машинам
передал, от лени самого себЯ в машину запихнул - то  есть  оказалсЯ  самым
своеобразным из тупиц, каких обучал Я в течение  тысЯчи  семисот  двадцати
семи лет своей академической карьеры! …сли  бы  не  понимал  Я  тщетности
этого, то отвалил бы надгробный свой камень и дал бы тебе по  лбу! Џришел
ты к гробу за советом, но ты стоишь не перед чудотворцем, и не в состоЯнии
Я отпустить тебе даже самого маленького из  множества  твоих  бесчисленных
грехов, мощность     которого     аппроксимируетсЯ      пра-канторовой
алеф-бесконечностью!.. ‚ернешсЯ домой, разбудишь  кибербрата  и  сделаешь,
что Я тебе сказал.
     - Ќо, господин...
     - Џомолчи. Љогда же сделаешь это, возьмешь  ведро  раствора, лопату,
мастерок, придешь на кладбище и как  следует  зацементируешь  отверстие  в
склепе, через которое ты добралсЯ до  гроба  и  свалилсЯ  мне  на  голову.
ЏонЯтно?
     - „а, господин учитель.
     - ‘делаешь это?
     - Ћбещаю, что сделаю, господин учитель, но Я хотел бы еще узнать..
     - Ђ Я, - произнес мощным, воистину громовым голосом покойник, - хотел
бы узнать только, когда же ты уберешьсЯ прочь. ’олько попробуй постучатьсЯ
в мой гроб еще раз, и Я тебе такое покажу... ‚прочем, ничего конкретно  не
обещаю - сам увидишь. Њожешь передать от менЯ привет Љлапауциусу и сказать
ему то же самое. ‚ последний раз, когда Я его поучал, он  так  торопилсЯ,
что не потрудилсЯ даже выразить мне  должной  благодарности. Ћх, манеры,
манеры этих способных конструкторов, этих гениев, этих талантов, у которых
от спеси извилины узлом завЯзались!
     - ѓосподин... -  уачал  ’рурль, но  тут  в  гробу  что-то  треснуло,
зашипело, кнопка, котораЯ  была  утоплена, выскочила, и  глухаЯ  тишина
повисла над кладбищем. ‘лышен был лишь напоминающий мЯгкое эхо далекий шум
ветвей. ‚здохнул тогда ’рурль, почесал  в  затылке, подумал, усмехнулсЯ,
представив себе Љлапауциуса, ошеломлением и стыдом которого предстоЯло ему
насладитьсЯ во времЯ ближайшего визита, поклонилсЯ возвышению гробницы, а
потом повернулсЯ и, веселый и безмерно собой довольный, помчалсЯ домой, да
так быстро, словно кто-то за ним гналсЯ.
Last-modified: Sat, 15 Jun 1996 19:03:28 GMT
Ћцените этот текст: