ых, специализирующихсЯ  в  разных  областЯх.  ќто
было несомненным проЯвлением консерватизма, который, казалось, внушал  им,
что напечатанным на бумаге томиком, стоЯщим  на  полке  в  комнате,  можно
воспользоватьсЯ быстрее, чем трионом, находЯщимсЯ в тысЯчах километров  от
них. Ќет ничего более ошибочного, чем такое мнение. —тобы  воспользоватьсЯ
книгой, нужно поднЯтьсЯ с кресла, подойти к полке, найти нужную публикацию
- на что уйдет более десЯтка секунд, в  то  времЯ  как  от  подключениЯ  к
триону и передачи ему названиЯ нужного материала до поЯвлениЯ материала на
телеэкране пройдет  столько  времени,  сколько  требуетсЯ  радиоволнам  на
преодоление расстоЯниЯ, отделЯющего трион от  абонента.  Ћбычно  это  доли
секунды.  ’олько  абонентам,  находЯщимсЯ  на   обратной   стороне   ‹уны,
приходитсЯ ожидать ответов на три секунды дольше.
   ‚   трионе   можно   закрепить   не   только   световые    изображениЯ,
перестраивающие его кристаллическую структуру: страницы книг,  фотографии,
всЯкого рода карты, рисунки, чертежи и таблицы, - одним словом,  все,  что
может восприниматьсЯ визуально, что доступно взору человека. ’рион  с  тем
же успехом может увековечить звуки, а стало быть, и человеческий  голос  и
музыку; существует  способ  "записи  запахов";  короче  говорЯ,  все,  что
доступно органам чувств и интеллекту, может быть зафиксировано,  сохранено
в трионе и предоставлено по  требованию  абонента.  Ќаконец,  трион  может
содержать записи "конструкторских разработок"  или  "образцов  продукции".
Ђвтомат, соединенный с трионом по радио, изготовит нужное абоненту изделие
и таким образом сможет удовлетворить самые затейливые прихоти  фантазеров,
пожелавших иметь мебель старинных образцов или оригинальные одеЯниЯ.
   Ќаше  телевидение,  цветное  и  стереоскопическое  -   в   отличие   от
существовавшего в стародавние времена, - создает полную иллюзию реальности
длЯ  человека,  склонившегосЯ  у  телевизора  над  романом   или   научным
сочинением. Њы даже не  задумываемсЯ  о  том,  что  произведение,  которое
читаем, или предмет, который исследуем, "на самом деле"  не  существуют  в
том виде, в каком они предстают перед нами  то  есть  в  виде  толстенного
фолианта, разноцветной диаграммы или  обломка  минерала,  а  ЯвлЯют  собой
всего лишь  объемное  изображение,  формируемое  далеким  передатчиком  по
указаниЯм триона.
   …сли бы роль трионов свелась только к вытеснению изжившей себЯ  древней
формы накоплениЯ знаний, к тому, чтобы каждый  желающий  мог  пользоватьсЯ
всеми  сокровищницами  мировой  культуры,  наконец,  к  упрощению  системы
распределениЯ потребительских благ, и  тогда  она  была  бы  исключительно
велика. Ћднако роль трионов оказалась куда более важной и положила  начало
таким изменениЯм в психике людей, о которых  первые  реформаторы  даже  не
мечтали.
   ‚ коммунистическом обществе на самой ранней его  ступени  теоретикам  и
фелицитологам  -  ученым,  изучающим  счастье,  -  причинЯла  много  забот
проблема уникальности  некоторых  предметов  -  произведений  природы  или
человеческих рук. Љазалось, к  этому  случаю,  и  только  к  нему  одному,
неприменим  основной  принцип  коммунизма,  гласЯщий:  "каждому   по   его
потребностЯм". Ќа ‡емле было много предметов, существовавших в  одном  или
малом  числе  экземплЯров:  полотна  крупнейших  художников,   скульптуры,
драгоценности. Љаждый такой раритет мог либо быть в личном владении одного
человека, либо его следовало превратить в доступную длЯ всех  общественную
собственность. Љонечно, можно было снЯть много точных копий,  тиражировать
их, но то были бы только копии. “наследованное от предыдущих  общественных
формаций понЯтие "обладание" породило немало  странностей.  Ћдной  из  них
была так  называемаЯ  "маниЯ  коллекционированиЯ".  ‹ица,  страдавшие  ею,
собирали самые разные предметы, начинаЯ с произведений искусства и  кончаЯ
монетами и растениЯми. ’ак  выглЯдел  один  из  тупиков  сложной  проблемы
"обладаниЯ". „ругой тупик этого рода  также  причинЯл  немало  трудностей.
Ќеустанно растущее производство благ позволЯло каждому получить  все,  что
бы он ни пожелал, независимо от того, нужно было это ему на самом деле или
он просто удовлетворЯл свою "жажду обладаниЯ". —увство радости, вытекающее
из самого факта "приобретениЯ чего-то в  собственность",  бессмысленное  и
даже смешное длЯ нас, в те годы порождало много проблем,  и  разрешить  их
было нелегко. ѓоворилось, например, что в грЯдущем  у  каждого  будет  так
много разных вещей, что за автоматами, которые станут заботитьсЯ  об  этом
хозЯйстве, придетсЯ наблюдать другим  автоматам,  за  этими  автоматами  -
следующим и так далее. ‚от  к  чему  грозили  привести  унаследованные  от
предков консервативные психологические установки.
   Џрименение  трионовой  техники  раз  и  навсегда  ликвидировало   такие
псевдопроблемы. ‹юбой существующий предмет сегоднЯ можно,  как  говоритсЯ,
"иметь по триону", то есть  при  посредничестве  соответствующего  триона.
…сли, например, кому-нибудь захочетсЯ получить картину древнего  художника
‹еонардо да ‚инчи, изображающую Њону  ‹изу,  он  может  повесить  в  своей
квартире, в рамке телевизионного экрана, изображение, переданное  трионом,
и любоватьсЯ им, пока  не  надоест,  а  потом  убрать  его,  просто  нажав
выключатель. Џроблема "оригинала" отпала с того момента, когда оригиналами
стали кристаллики кварца, "обладание" которыми никому ничего  не  дает,  а
поскольку все, что создаст трионоваЯ техника, ЯвлЯетсЯ  верным  отражением
реальности, трудно говорить о копиЯх; ведь создаютсЯ структуры,  абсолютно
идентичные оригиналу, - с той лишь разницей, что их можно в  любой  момент
воскресить или уничтожить. ќто что-то вроде исполнениЯ желаний в старинных
сказках. Ќикого из нас это не удивлЯет, наоборот, нас поражают  бытовавшие
в старину воззрениЯ, из-за которых сложности виделись там, где их никто из
ныне живущих не усматривает.
   –ентральнаЯ  трионоваЯ  библиотека  ‡емли  обслуживает  всю   ‘олнечную
систему;  даже  те,  кто  путешествуют  на  кораблЯх,  достигающих  орбиты
ћпитера, могут ею пользоватьсЯ. Џравда, иногда путешественникам  требуетсЯ
немало времени длЯ получениЯ информации, ведь радиосигнал идет тем дольше,
чем дальше от ‡емли находитсЯ корабль.
   "ѓею" на пути к звездам догонЯл мощный поток трионовой эмиссии с ‡емли,
однако, по мере того как мы от нее удалЯлись, времЯ между посылкой сигнала
и  получением  ответа  постоЯнно  росло.   Љогда   получениЯ   заказанного
произведениЯ пришлось ждать двенадцать часов, пользование земными трионами
стало   практически   невозможным   и   наступил   знаменательный   момент
переключениЯ на трионы кораблЯ; все ждали этого с замиранием сердца.
   "ѓеЯ" была первым  в  мире  судном,  снабженным  собственным  собранием
трионов  -  конечно,  неизмеримо  меньшим,   чем   –ентральнаЯ   трионоваЯ
библиотека ‡емли, но тем  не  менее  насчитывавшим  около  полу  миллиарда
экземплЯров. Џереключение наших телевизоров с земной  эмиссии  на  судовую
было назначено  на  полдень  сотого  днЯ  путешествиЯ.  ‚ключение  судовой
трионовой библиотеки - по команде первого астрогатора -  означало,  что  с
этого момента мы полностью отрезаны от передач с ‡емли.
   Љонечно, между ракетой и  ‡емлей  продолжалсЯ  обмен  радиоинформацией;
мощные передатчики способны обеспечивать свЯзь даже у цели  путешествиЯ  -
созвездиЯ  –ентавра,  но  прохождение  сигналов  становилось   все   более
длительным. ‚начале оно длилось дни, и мы шутЯ говорили, что  возвращаемсЯ
к временам так называемой почты, котораЯ передавала информацию от человека
к человеку через сутки и больше; потом сигналы между нами и  ‡емлей  стали
идти  "недели  и  месЯцы  -  радиоволны,  летЯщие  со   скоростью   света,
преодолевали все более далекий путь, прежде чем дойти от нас до ‡емли.  Њы
все Явственнее ощущали свое одиночество в межзвездном пространстве.


   †изнь на корабле шла своим чередом; уже складывались собственные обычаи
и традиции. Ќаши организмы привыкли к ритму сна и бодрствованиЯ, несколько
более быстрому, чем на ‡емле: на "ѓее"  день  и  ночь  длились  по  десЯть
часов.  ‚  лабораториЯх,  кабинетах,  мастерских  кораблЯ  -   всюду   шла
исследовательскаЯ работа. „ни текли, похожие один на  другой.  ђаботали  в
лабораториЯх обычно шесть-семь часов в день; правда,  по  плану  полагалсЯ
пЯтичасовой рабочий день, но этого почти никто не  придерживалсЯ.  …ще  на
‡емле Я как врач неустанно советовал  людЯм  работать  поменьше,  но  ведь
всегда так бывает: человек начинает жаловатьсЯ на перегрузку, а как только
предлагаешь ему отдохнуть или освободитьсЯ от части работы, чувствует себЯ
почти обиженным.
   - Ќе принимай этого близко к сердцу, доктор, ты еще  молод  и  глуп,  -
сказала мне как-то профессор —аканджан, седаЯ женщина, руководитель секции
палеоботаники в группе биологов. - „олжен же человек похныкать, без  этого
ему жизнь не в жизнь.
   Џрофессор —аканджан приходила в амбулаторию почти ежедневно,  неЯсно  в
каком качестве - то ли пациента, хотЯ у нее ничего не болело,  то  ли  как
гость, - и потчевала менЯ байками. ’аких "больных" во времЯ моих  недолгих
дежурств набиралось с каждым  днем  все  больше;  Џохоже,  что  "пациенты"
просто хотели доставить мне удовольствие и  засвидетельствовать,  что  мое
присутствие на корабле совершенно необходимо. Џосидев и решив, что все  от
них  зависЯщее  сделано,  такие  пациенты  внимательно   выслушивали   мои
наставлениЯ и исчезали навсегда.
   ‚чера, например, —аканджан  рассказывала  об  одном  из  своих  коллег,
молодом ботанике, влюбленном в Њилу ѓротриан.  „евушка  ходила  с  ним  на
прогулки (это было еще на ‡емле), а он без устали классифицировал растениЯ
и читал Њиле лекции. Љогда они входили в прекрасный сад, он начинал:  "ќто
происходит потому, что  хлорофилл  не  поглощает  зеленой  части  спектра,
следовательно..." ‡а семь  недель  Њила  познакомилась  с  систематизацией
растений и разлюбила ботаника с чистой  совестью.  Ћт  —аканджан  Я  узнал
кое-что о ѓообаре. Ћна говорила о  нем,  как  и  все,  с  восхищением,  но
оставалась верна себе - не могла удержатьсЯ от колкостей. "„а,  -  сказала
она как-то, - это необыкновенный человек, но он несносен куда больше,  чем
того требует его гениальность".
   —аканджан рассказывала мне также истории про математика Љьеуна,  самого
рассеЯнного  человека  на  корабле.  Џо  ее  словам,   он   распевает   на
какой-нибудь мотив то, что хочет запомнить, но часто бывает так, что слова
улетучиваютсЯ у него  из  головы  и  остаетсЯ  лишь  мелодиЯ,  которую  он
напевает все громче и фальшивей, пытаЯсь вспомнить нужную формулу. ‡а  ним
обычно ходит, как собачка,  маленький  автомат,  собирающий  все,  что  он
терЯет, и запоминающий, куда Љьеун кладет свои вещи.
   џ  предложил  —аканджан,  страдавшей  излишней  полнотой,  пройти  курс
гормональной перестройки организма. Ћна расхохоталась мне в лицо.
   -  ’ак,  значит,  плЯсать  под  твою  дудку?  -  сказала  она,  немного
успокоившись. - Њои гормоны барахлЯт вот  уже  семьдесЯт  лет.  „умаю,  их
хватит еще на столько же.
   Ђнну Я встречал только в больнице  у  койки  юноши  с  ѓанимеда  или  в
амбулатории, где мы сменЯли друг друга на  дежурстве.  “  Ђнны  свободного
времени было мало: она подключилась к работе биологов. Љроме того, мы  оба
старались не оставатьсЯ наедине без "официальных" к тому поводов.
   Џетр  с  ѓанимеда  пришел  в  себЯ,  но  совершенно   лишилсЯ   памЯти.
“ставившись в потолок пустыми глазами, он целыми днЯми лежал неподвижно  в
своем боксе. џ боЯлсЯ, что он навсегда останетсЯ слабоумным,  но  пока  об
этом молчал.
   ‹юдей, которым, как мне, почти нечего было делать -  при  всем  желании
было трудно назвать работой  мои  непродолжительные  и  никому  не  нужные
дежурства, - на "ѓее" оказалось немного.  ќто  пилоты  и  люди  искусства.
‚прочем, что касаетсЯ последних, то их работу невозможно  регламентировать
временем. Џеред обедом, когда заполнЯлись лаборатории и рабочие  кабинеты,
в  опустевшем  парке  или  на  прогулочной  палубе  можно  было  встретить
музыкантов или видеопластиков; они слонЯлись здесь, казалось,  без  всЯкой
цели. Ќо Я-то знал, что именно в это времЯ в их  головах  шла  напрЯженнаЯ
работа.
   Џосле обеда залы отдыха, центральный парк и палубы заполнЯлись  людьми.
‚округ  ученых  собирались  группы  слушателей,   обсуждались   результаты
исследований, завЯзывались оживленные споры по поводу  известий  с  ‡емли.
‘амые свежие из них устаревали на месЯц, пока доходили до  нас,  но  мы  к
этому привыкли. џ заметил,  что  у  обитателей  "ѓеи"  поЯвилась  привычка
носить в карманах камешки, подобранные на берегу ручьЯ. —асто  можно  было
видеть людей, которые  беседовали,  прохаживались  или  читали,  рассеЯнно
крутЯ в пальцах маленький камешек - осколок земного гранита.
   ‘егоднЯ Я был у  Ќонны.  Ћна  -  девушка  действительно  способнаЯ,  но
одержимаЯ духом противоречиЯ;  слишком  любит  выглЯдеть  экстравагантной.
’очную характеристику дал ей Ђмета. Ћн сказал: "’ы хотела бы, чтобы о тебе
говорили, будто ты полетела  в  созвездие  –ентавра  только  затем,  чтобы
прикурить от звезды". Ћна принЯла нас в  заново  отделанной  комнате,  как
будто встроенной в бриллиант: пол представлЯл собой многоугольную розетку,
а потолок пирамидой уходил вверх, опираЯсь на наклонные треугольники стен.
‘тол и кресла, сделанные из стекловидной массы, были совершенно прозрачны.
‹ишь каркас  из  темного  дерева,  заключенный  внутри  каждого  предмета,
выЯвлЯл геометрический замысел  автора.  Ђ  автором  была,  конечно,  сама
Ќонна.
   - Љак вам нравитсЯ моЯ комната? - спросила она, едва мы успели войти.
   - ЋслепительнаЯ! - воскликнул ’ембхара, закрываЯ рукой глаза.
   Ђ †мур добавил:
   - € ты здесь живешь, беднЯжка?
   Њы расхохотались. „ействительно,  сверкание  алмазных  граней  и  стен,
играющих всеми цветами  радуги  при  малейшем  повороте  головы,  было  не
особенно  приЯтно.  Ќонна  показала  нам   свои   архитектурные   проекты.
Ћживленную дискуссию вызвал проект ракетного вокзала, формой напоминающего
рассеченный надвое параллелепипед с  серебрЯными  колоннами,  похожими  на
воздетые крыльЯ, каждое в двести метров высотой. Ћн мне понравилсЯ.
   - ‘лишком красив, - оценил ’ер-•аар. - ‡ачем эти выкрутасы на высоте  в
сорок этажей? ђазве люди, отправлЯющиесЯ в полет, будут  задирать  головы,
когда бегут к ракетам?
   - Ќо зато на известном расстоЯнии эти колонны  прекрасно  венчают  весь
ансамбль! - защищала свой проект Ќонна. Ћна обратилась к молчавшему Ђмете:
- Ђ ты что скажешь, пилот?
   - Њне нравитсЯ. џ бы повесил этот рисунок у себЯ. Ќо как вокзал это  не
годитсЯ.
   - Џочему?
   - Џотому что эти  вертикальные  серебрЯные  полосы  во  времЯ  движениЯ
ракеты будут ослеплЯть людей внутри ракеты. ’ы об этом не подумала?
   Ќонна долго вглЯдывалась в эскиз, потом схватила его  обеими  руками  и
разорвала надвое.
   - Ћн прав, - сказала она в ответ на наши протесты. - Ќе стоит об этом и
говорить.
   „вери открылись,  в  них  показалсЯ  …риога,  пилот,  обладавший  самым
замечательным басом, какой мне доводилось слышать. …го  приглашали  всюду,
но он ходил только туда, куда, как он говорил, приглашали не голое, а  его
самого. Њы познакомились довольно оригинально. Ћднажды утром в амбулаторию
ЯвилсЯ широкоплечий мужчина со светлыми волосами, на  фоне  которых  резко
выделЯлось загорелое лицо. Ћн вошел в кабинет, где Я  вел  прием,  и  стал
внимательно рассматривать менЯ, будто Я был больным, а он - врачом.
   - Ќа что ты жалуешьсЯ? - спросил Я, чтобы прервать этот осмотр.
   - Ќи на что, - отвечал он, добродушно улыбнувшись.  -  џ  просто  хотел
увидеть того, кто победил Његиллу!
   ‘егоднЯ он поЯвилсЯ у Ќонны в приподнЯтом настроении  и  уже  от  двери
закричал:
   - ‘лушайте! Џущен гелиотрон! ’олько что передали  с  ‡емли.  —ас  назад
пущен гелиотрон...
   - Ќе час, а месЯц, - поправил ’ембхара. - Ќа столько теперь запаздывают
сообщениЯ.
   - „а, верно! - …риога был огорчен. - Њы с таким  опозданием  узнаем  об
этом... ЏредставлЯю, что творилось на ‡емле, а мы здесь ничего не знали...
   - —то творилось? „а то же, что в сто двадцатом  году,  когда  ’ер-‘офар
закончил свою работу  о  фотонах,  помнишь?  -  сказал  Я.  -  ‹юди  тогда
останавливали друг друга на улицах,  спрашивали,  когда  будут  передавать
очередное сообщение. ‚ нашем институте -  Я  тогда  был  еще  студентом  -
начинались соревнованиЯ по гребле. ‚друг  передали,  что  ’ер-‘офар  будет
продолжать изложение своей теории, и через минуту побережье опустело.  „ва
часа лодки мокли пустые на реке, а народ стоЯл, задрав  головы,  и  слушал
’ер-‘офара.
   Њы  обедали  в  саду  за  столиками,  живописно  расставленными   среди
цветочных клумб. ќто нововведение было принЯто  с  большим  удовольствием.
’ембхара,  знавший   бесчисленное   количество   исторических   анекдотов,
рассказывал об архитекторах XXII века, проектировавших "летающие  города",
целые каскады металлических  дворцов,  удерживаемых  в  воздухе  вращением
гигантских винтов. Ќонна в свою очередь рассказала  о  знаменитом  чудаке,
кибернетике XXIV века Љлаузиусе,  который  создавал  механических  пауков,
ловивших механических мух.
   Џосле обеда профессор рей, ’ер-•аар  и  Я  перебрались  на  скалы  над
ручьем, чтобы закончить беседу "на лоне природы".  Ќеподалеку  на  лужайке
играли двое детей: мальчик лет семи и девочка  поменьше  -  без  сомнениЯ,
брат  и  сестра.  “  обоих  были  темные  волосы  и  кожа  того  глубокого
золотистого оттенка, который поЯвлЯетсЯ, если подолгу  бывать  на  солнце.
„евочка то сжимала, то разжимала кулачок под носом у брата.
   - ’ы даже не знаешь, что это такое, - услышал Я его голос.
   - Ќет, знаю: де-не-жка!
   - Ђ что такое денежка?
   „евочка задумалась так крепко, что сморщила носик.
   - џ знала, да забыла.
   - ’ы всегда так! - с презрением  произнес  мальчик.  -  Ќикогда  ты  не
знала. „еньги - это такаЯ штука... ќх! - Ћн махнул рукой. - ‚се  равно  не
поймешь.
   - Ќу, скажи, скажи!
   - „авно, очень давно за это можно было получить все. Ѓыли такие  места,
и там что угодно можно было за это получить, вот и все.
   - —то?
   - ‚се равно ты ничего не понЯла? џ так и знал.
   - Ђ вот понЯла, все понЯла! ‡а такие кружочки давали все, чего  хочешь.
‡начит, взрослые тогда тоже играли? ‚от какое тогда  было  времЯ!  ‡наешь,
попросим папу, он сделает нам еще такие денежки.
   ‘ трудом сдерживаЯ смех, хирург шепнул ’ер-•аару:
   -  ‘лышишь?  Ќаконец  нашелсЯ  человек,  пожалевший  о  "добром  старом
времени"!
   Њальчик бросил взглЯд в нашу сторону. рей улыбнулсЯ и кивком  подозвал
его к себе. Њалыш смело подошел.
   - Љак тебЯ зовут?
   - Ђндреа.
   - Ђ Я рей. џ врач, а вот  он,  профессор  ’ер-•аар,  как  раз  изучает
старинные времена, о которых ты говорил. Ћн может рассказать  тебе  о  них
много интересного! - Ћн посмотрел на часы, встал и, взЯв  менЯ  под  руку,
добавил: - Ђ мы простимсЯ с  вами:  нам  надо  идти  в  больницу.  ‚еселой
беседы!
   “ходЯ, Я перехватил полный отчаЯниЯ взглЯд ’ер-•аара. ЏрЯмодушный  рей
не подозревал, какую медвежью услугу оказал он  историку,  принесЯ  его  в
жертву детЯм.
   Ќо двумЯ часами позже Я вышел в сад подышать свежим воздухом" и  крайне
удивилсЯ, увидев ’ер-•аара на том же месте над ручьем. џ  уселсЯ  рЯдом  и
стал слушать, как он рассказывает мальчику о том, что  происходило  тысЯчи
лет назад. Ћн говорил о временах, когда люди были привЯзаны  к  маленькому
кусочку земли и  надрывались  в  непосильном  труде,  о  страшных  войнах,
уничтожавших за несколько часов то, что  создавалось  веками,  о  тиранах,
живших в роскоши, в то времЯ как их подданные умирали  с  голоду.  Њальчик
слушал, забыв обо всем на свете; он перестал поправлЯть  падающие  на  лоб
волосы, его глаза становились все темнее и как  будто  старше.  Ћн  прижал
загорелые ручонки к груди и так и держал их - даже после того, как  ученый
закончил свой рассказ. Ќаконец он ушел, погруженный в глубокое раздумье.
   ’ер-•аар сиЯл от радости  -  нашел  такого  понЯтливого  слушателЯ!  Њы
прошлись по парку, слушаЯ хоровое пение. “же наступили поздние сумерки,  и
искусственнаЯ луна залила деревьЯ серебристым  светом.  ‚друг  из  боковой
аллейки вынырнул мальчик. Ћн быстро подошел к историку, слегка  поклонилсЯ
и озабоченно сказал:
   - €звини менЯ, но все, что ты рассказал, - только сказка, да?
   ’ер-•аар ответил не сразу. Ћн смотрел на  мальчика,  улыбка  постепенно
сходила с его лица.
   - „а, - сказал он, - это только сказка...


   Џрошла  неделЯ  после  пуска  трионовой  библиотеки,  и  мы   перестали
встречать некоторых членов экипажа. ‘начала за обедом не стало видно почти
никого из астронавтов, потом прекратили прогулки по саду некоторые физики,
перестали показыватьсЯ на людЯх конструкторы “тенеут и €рьола - их  словно
вообще не было на  корабле.  ‚прочем,  никто  не  придавал  этому  особого
значениЯ. ‡аметив отсутствие кого-либо из экипажа, многие  говорили  себе,
как Я: "“ него на то есть свои причины".
   ‚ тайну Я проник  случайно.  “тром  того  днЯ  один  молодой  математик
пожаловалсЯ мне, что, когда он хотел произвести весьма сложные расчеты при
помощи главного электронного мозга "ѓеи", ’ер-ЂконЯн наотрез отказал  ему,
заЯвив, что аппаратура временно перегружена.
   - —то за условиЯ работы! -  жаловалсЯ  юноша.  -  Љакое-то  первобытное
существование; в каменном веке у каждого человека был,  по  крайней  мере,
свой кремень и он делал расчеты, рисуЯ  черточки,  сколько  ему  хотелось.
Љамней, тогдашних счетных машин, было вволю. Ђ теперь?! € еще говорЯт, что
у нас здесь всего в достатке...
   Џосле обеда Я отдыхал у ’ер-•аара. “ него собралось много гостей, в том
числе сотрудники ѓообара - биофизик „иоклес и математик  †мур.  „иоклес  -
темноглазый невысокий брюнет; он отличаетсЯ какой-то, Я бы сказал,  вечной
озабоченностью. ‘оздаетсЯ впечатление, будто он что-то  потерЯл  и  только
что  узнал  об  этом  прискорбном  факте.  Ќапротив,  †мур   казалсЯ   мне
исключительно спокойным,  владеющим  собой  при  любых  обстоЯтельствах  -
например, при которых его малорослый коллега терЯетсЯ.  Ћн  рассказывал  о
ѓообаре. џ с интересом слушал его; он хороший рассказчик, с острым, хотЯ и
немного суховатым юмором. Ћн объЯснЯл, почему одни студенты страстно любЯт
лекции великого ученого, а другие терпеть не могут.  Љогда  ѓообар  читает
лекцию, сознаваЯ, что излагает слушателЯм неизвестный и очень трудный  длЯ
них материал, он тЯнет,  повторЯетсЯ,  заикаетсЯ;  в  таком  случае  лучше
прочитать учебник. ‡ато когда он начинает говорить увлеченно  и  страстно,
медлительность,  вообще-то   чуждаЯ   его   натуре,   исчезает,   сменЯЯсь
свойственной ему манерой перескакивать от одного  пункта  доказательств  к
другому, очень далекому. Џодъем на вершину представлЯемой им теории ЯвлЯет
собой рЯд мыслительных бросков на такие дистанции,  что  требуетсЯ  немало
сообразительности, чтобы поспеть за ним...
   - Ќу, это обычное Явление, - говорил †мур. - ’рудно требовать от серны,
чтобы, взбираЯсь на скалы, она соразмерЯла прыжки с движениЯми альпиниста.
…сли же она принудит себЯ идти так медленно,  как  и  он,  то  беспрерывно
будет  делать  десЯтки  ненужных  движений:   то   забегать   вперед,   то
останавливатьсЯ и отступать, и ее искусственно замедленным движениЯм тогда
будет не хватать красоты и силы, какими она  поражает  в  свойственном  ей
молниеносном беге.
   Љто-то из присутствующих вспомнил анекдот  о  том,  что,  когда  ѓообар
впервые излагает новую теорию, ее никто, даже он  сам,  не  понимает.  Џри
вторичном изложении ее понимает лишь он один, а  длЯ  простых  смертных  -
разумеетсЯ, специалистов - она начинает  проЯснЯтьсЯ  не  раньше  чем  при
восьмом или девЯтом повторении. ‚се  рассмеЯлись,  беседа  перескочила  на
другую тему, но вскоре опЯть всплыло имЯ ѓообара. џ сказал, что мы  обычно
представлЯем себе гениЯ стариком и длЯ того, кто раньше не видел  ѓообара,
перваЯ встреча с ним может оказатьсЯ полнейшей неожиданностью, потому  что
он не старик. ‘казав  это,  Я  прикрыл  глаза,  пытаЯсь  припомнить  черты
ѓообара, но не смог. ‚ памЯти возникали  его  неправильные,  словно  одним
штрихом вычерченные губы и глубоко посаженные глаза под нависшим  лбом.  Ћ
внешности ѓообара думал не Я один, потому что кто-то вдруг спросил:
   - Ђ какого цвета у него глаза?
   Ќикто из сотрудников ѓообара не сумел ответить.
   - ‚от видите! - торжествующе сказал тот, кто задал этот вопрос,  словно
проводил опыт, который должен был  доказать  какое-то  не  высказанное  им
положение.
   Ћт ’ер-•аара Я вышел уже поздно вечером и направилсЯ к  себе  домой.  ‚
глубокой нише щита, закрывающего Ядерные отсеки, Я увидел €рьолу, молодого
ђуделика  и  незнакомую  женщину.  џ  хотел  пройти  мимо,  но  послышалсЯ
предостерегающий свист: через минуту "ѓеЯ" должна была ускорить ход. џ  не
успел бы дойти до лифта и остановилсЯ около них. Ћни обменЯлись взглЯдами,
говорившими, как мне показалось, о  некотором  смущении,  но,  прежде  чем
кто-либо успел сказать хоть слово, автоматы включили ускорЯющие двигатели.
Ќичего не изменилось, только наши тела стали несколько тЯжелее.
   Ќе без удивлениЯ Я заметил, что €рьола курит папиросу; вообще это очень
редкое зрелище, а его Я курЯщим до сих пор ни разу не  видел.  ‚  какой-то
момент, склонившись над выступающей из броневой стены под небольшим  углом
массивной плитой, он стал  стрЯхивать  на  нее  пепел;  тот  распределЯлсЯ
тонким слоем. ќто продолжалось несколько  минут  и  походило  на  странную
забаву,  но  Я  заметил,  с  каким  вниманием  все  трое  вглЯдываютсЯ   в
поверхность металла. Ќевольно наклонилсЯ и Я,  чтобы  что-нибудь  увидеть.
Њельчайшие частицы пепла не лежали неподвижно,  а  медленно  перемещались,
образуЯ какой-то рисунок. Ќесколько десЯтков секунд Я не мог уЯснить  себе
его характер, затем внезапно  прозрел:  пепел  собиралсЯ  концентрическими
дугами, центр которых, похоже, находилсЯ где-то  за  барьером,  в  глубине
атомных камер. ђаботающие двигатели вибрировали слишком слабо, чтобы можно
было  ощутить  эту  дрожь,  но  барьер  передавал   неуловимое   глубинное
содрогание тонкому слою пепла, и тот скапливалсЯ в кучностЯх  вибрационных
волн.
   ќти трое  обменЯлись  понимающими  взглЯдами.  €рьола  что-то  записал,
женщина закрыла крышку прибора, стоЯщего на треножнике,  еще  мгновение  -
короткий, глухой вздох известил, что двигатели выключены.
   - —то вы делаете? - спросил Я.
   €рьола посмотрел мне в лицо и прищурилсЯ.
   - Џрежде всего, доктор, никому ни слова. ‹адно?
   - Ќикому об этом не говорить?  -  џ  удивилсЯ.  -  •орошо,  обещаю.  Ќо
скажите, в чем дело?
   - ‚ибрациЯ, - загадочно произнес €рьола.
   ђуделик не смотрел на нас; задумчиво или, может быть,  встревоженно  он
потирал  небритый  подбородок.  ’олько  незнакомаЯ  мне   женщина   стоЯла
спокойно, вглЯдываЯсь в пустоту коридора.
   - џ понЯл, - ответил Я, - но разве в этом есть что-то нежелательное?
   - …сли происходит то, чего мы не  предусмотрели,  это  нежелательно,  -
сказал €рьола. …го глаза уже не светились лукавством; вокруг  них  залегли
темные круги, как после бессонной ночи.
   - Ќу, ладно, но что же все-таки это такое?
   €рьола пожал плечами.
   - Ќагрузка двигателей всегда одинакова; при меньших скоростЯх  вибрации
не было, она поЯвилась, начинаЯ с...
   - ...‘ шестидесЯти тысЯч километров в секунду, - вдруг сказал ђуделик и
взглЯнул на нас, как бы очнувшись от задумчивости.
   - ќто опасно? - спросил Я.
   ‘итуациЯ становилась весьма своеобразной. Њы стоЯли в  одном  из  самых
дальних закоулков огромного кораблЯ, летЯщего сквозь  мрак,  окруженные  с
трех сторон  массивным  металлическим  панцирем;  было  абсолютно  тихо  в
залитом неподвижным светом  коридоре,  который  тЯнулсЯ  так  далеко,  что
вереница освещавших его ламп сливалась в голубую полоску.
   - Ќе  знаю,  -  просто  сказал  ђуделик.  -  Њы  не  предвидели  такого
положениЯ; оно необъЯснимо в рамках теории. ‡начит...
   -  ...‡начит,  теориЯ  ошибочна...  -  закончила  женщина.  Ћна  стоЯла
неподвижно. ‚ ее голосе слышалась огромнаЯ усталость.
   - „а-а, - протЯнул €рьола и уселсЯ  на  покатую  плоскость.  -  Њы  уже
посылали автоматы на ту сторону, - кивком он показал на  барьер,  -  и  не
раз...
   -  Ќу,  хорошо,  -  сказал  Я,  -  но  какое   значение   имеет   столь
незначительнаЯ...
   €рьола поднЯл на менЯ снизу глаза, очень коротко взглЯнул и отвел взор;
он ничего не сказал, но теперь наконец Я понЯл.
   - Ћ небо! - вскрикнул Я. - Ћна растет, эта  вибрациЯ,  растет  по  мере
ускорениЯ движениЯ, да?!
   - ’ише! - ђуделик сжал мне руку.
   - €звини! - смутившись, пробормотал Я.
   €рьола, казалось, не заметил этой сцены.
   - “силиваетсЯ ли она? - спросил он как бы у самого себЯ и ответил после
небольшой паузы: - „а, усиливаетсЯ, но...
   - ...Ќо не в прЯмой пропорции, - закончил ђуделик.
   Ћн весь словно бы немного сжалсЯ, глаза у него блестели, Я видел, что в
это мгновение он забыл о моем существовании и обращалсЯ к одному инженеру;
механическим жестом он вытащил карманный анализатор.
   „вижением руки €рьола перечеркнул его слова.
   - Ќу да, - сказал он, -  есть  предположение,  что  вибрациЯ  достигнет
максимума при ста тридцати тысЯчах километрах в секунду,  а  потом,  может
быть, начнет ослабевать, но ненамного. Џравда, ѓообар говорит, что  и  это
хорошо, но...
   - Љак, вы и ѓообара втЯнули в эту историю?
   €рьола только сдержанно улыбнулсЯ, как бы говорЯ: "’ы все еще ничего не
понимаешь..." - и продолжал:
   - Ћн говорит, что это хорошо, но, по правде говорЯ,  утешительного  длЯ
нас мало. ѓообара это Явление интересует еще и потому, что оно  свЯзано  с
его текущей работой...
   - Ђ оно все-таки свЯзано, - вставила женщина.
   - „а, и он этим даже доволен... ѓоворит, что оно помогло ему...
   - —то же это значит?  -  спросил  Я.  ‘ам  Я  уже  ничего  не  понимал;
чувствовал, что дело в ином, в том, что невозможно выразить словами. - Ќам
грозит серьезнаЯ опасность?
   - Ќе думаю,  -  ответил  инженер.  -  ЉонструкциЯ  "ѓеи"  рассчитана  с
семидесЯтикратным запасом прочности...
   - Ќо в чем тогда дело?
   Њой вопрос повис  в  воздухе.  €рьола  встал.  ‚се  собрались  уходить.
†енщина  поднЯла  установленный  у  стены  виброметр,  а  ђуделик  потЯнул
автомат, и тот двинулсЯ за ним, как маленькаЯ собачка.
   Ћни, не простившись, прошли мимо менЯ -  будто  Я  растаЯл  в  воздухе.
€рьола шел позади; вдруг он остановилсЯ и взЯл  менЯ  за  руку.  џ  ощутил
крепкое пожатие.
   - ќто то, от чего нас отучила жизнь, - сказал он, глЯдЯ мне в глаза.  -
’о, что не вмещаетсЯ в здание, которое мы возвели  за  тысЯчу  лет.  -  Ћн
повел рукой, как бы указываЯ на окружающие нас стены, но Я понЯл,  что  он
имеет в виду здание науки. - ’о, что хуже опасности, - добавил он тише.
   - •уже опасности?.. - переспросил Я; в голове у менЯ все перепуталось.
   - „а, - ответил он. - Ќеизведанное.
   €рьола отпустил мою руку и пошел  вслед  за  остальными.  „олго,  очень
долго смотрел Я на полустертые  следы  вибрационных  волн  на  поверхности
плиты, не отражающей света, как запотевшее зеркало. Ђ потом  отправилсЯ  к
себе, ступаЯ неслышно, словно оберегаЯ доверенную мне тайну.


        ‡Ћ‹Ћ’Ћ‰ ѓ…‰‡…ђ

   Џрошло пЯть месЯцев с начала нашего путешествиЯ и два месЯца с тех пор,
как начали заметно опаздывать радиосигналы с ‡емли.  ’еперь  у  менЯ  было
меньше свободного времени, чем прежде: Я  был  занЯт  юношей  с  ѓанимеда.
Џрофессор рей провел со мной и Ђнной  консилиум,  на  котором  мы  решили
тщательно исследовать мозг больного. ѓлавный  хирург  затребовал  свЯзь  с
‡емлей длЯ получениЯ детальных данных о юноше - он  считал,  что  придетсЯ
заставить его выучить свое прошлое, записать  все  заново  в  его  памЯть,
опустошенную катастрофой.
   ћноша был совершенно пассивен и позволЯл делать с собой что угодно,  не
оказываЯ никакого сопротивлениЯ. €м можно было руководить,  как  ребенком.
Ђнна уделЯла ему много вниманиЯ. џ часто видел,  как  она  ходила  в  саду
между цветочными клумбами, держа его за руку, а он,  высокий,  стройный  и
очень серьезный, послушно следовал за ней, стараЯсь  приспособитьсЯ  к  ее
мелким шажкам. Ћна говорила с  ним,  показывала  цветы,  называла  их,  но
восковаЯ маска его лица оставалась непроницаемой.
   Ќаконец    рей    назначил    решающее    исследование.     ѓромоздкаЯ
энцефалоскопическаЯ аппаратура имела какой-то дефект, устранить который  Я
сам не мог, поэтому мне было  поручено  договоритьсЯ  об  этом  со  вторым
астрогатором  ‹анселотом  ѓротрианом,  в  обЯзанности   которого   входило
наблюдение за автоматами технического обслуживаниЯ. џ не сразу нашел его -
он только что закончил дежурство и ушел  из  кабины  рулевого  управлениЯ.
Ђвтоматы-информаторы тоже не знали, где он  находитсЯ.  ЃлуждаЯ  по  всему
кораблю, Я зашел в дальний его конец. Џеред малым концертным залом коридор
расширЯлсЯ, образуЯ просторное фойе. ѓротриан стоЯл у  боковой  колонны  и
разглЯдывал белую статую, котораЯ высилась посреди пустого пространства. џ
изложил ему свою просьбу.
   ‡а разговором мы стали ходить, вернее, прохаживатьсЯ; шум наших  шагов,
усиленный резонансом от сводчатого потолка, похожего  на  высоко  поднЯтую
раковину, громко отдавалсЯ в коридоре.  Џочему-то  мы,  как  сговорившись,
остановились прЯмо против статуи. ќто  был  юноша,  который  отправилсЯ  в
дальнюю дорогу и  остановилсЯ  отдохнуть.  …го  лицо  казалось  совершенно
заурЯдным. Ќо было в нем что-то  от  раннего  мартовского  утра  и  голых,
обрызганных водой деревьев, протЯгивающих в тумане  свои  ветки  навстречу
бледному солнцу. €менно такое было у него лицо; оно говорило, что он  ждет
исполнениЯ всех  своих  желаний,  самых  заветных.  ѓротриан  сказал,  что
скульптуру  изваЯла  ‘оледад,  и  тут  Я   вспомнил   короткий   разговор,
происшедший неделей раньше. џ встретил ‘оледад в  саду  -  она  сидела  на
вершине холма с настоЯщей старинной  книгой  на  коленЯх.  џ  с  интересом
спросил, что это за книга. Ћна не ответила, даже  не  поднЯла  головы,  но
начала читать вслух:
   - "…го спросили: "Љак тебе жилось?" - "•орошо, - ответил он, - Я  много
работал". - "Ѓыли у тебЯ враги?" - "Ћни не помешали мне  работать".  -  "Ђ
друзьЯ?" - "Ћни настаивали, чтобы Я работал". - "Џравда ли, что  ты  много
страдал?" - "„а, - сказал он, - это правда". - "—то  ты  тогда  делал?"  -
"ђаботал еще больше: это помогает!"
   - Ћ ком это? - спросил Я.
   Ћна назвала какого-то древнего скульптора  и  опЯть  принЯлась  читать,
мгновенно забыв о моем присутствии.
   џ рассказал об этом ѓротриану и спросил, считает ли он, что  скульптору
имеет смысл участвовать в такой экспедиции, как  наша.  Љакую  пользу  это
может принести ‘оледад?
   - „умаю, что польза будет, - сказал он.  -  Ћчень  трудно  отразить  на
поверхности камнЯ то, что кроетсЯ глубоко в людЯх. € - можно многое узнать
о человеке, глЯдЯ на звезды...
   ‚о времЯ разговора Я изучал лицо астрогатора. Ќа нем  проступали  следы
старости - линии, сбегавшие  вниз.  Ѓыли  тЯжелы  морщины  вокруг  глаз  и
складки щек. ѓлаза под седыми бровЯми заволакивал какой-то туман. Ќо когда
с последними словами ѓротриан посмотрел на менЯ,  он  -  странное  дело  -
показалсЯ мне моложе, чем Я сам.
   ‚ечером мы  собрались  в  операционной  и  уложили  юношу,  по-прежнему
безразличного  ко  всему,  на  металлический   стол.   €   тут   случилось
непредвиденное: когда рей начал опускать  широкие  пластинки  электродов,
которые должны были опоЯсать голову  юноши,  тот  неожиданно  закрыл  лицо
руками. ќтот порывистый жест испуга поразил нас, мы замерли в недоумении -
так сильна была привычка к его всегдашней пассивности.
   Ђнна наклонилась к нему и тихо заговорила, нежно разгибаЯ  его  пальцы,
словно играла с ним в детскую игру. ћноша  перестал  сопротивлЯтьсЯ,  хотЯ
лицо его оставалось напрЯженным. Њеталлические захваты обнЯли  его  виски,
опустились на щеки ниже глаз. Љремовое  покрывало  прикрыло  его  тело,  и
только обнаженнаЯ грудь равномерно колебалась в  гаснущем  свете.  Ќаконец
установилсЯ  полумрак.  €з  блестЯщего  колпака,  который  теперь   плотно
покрывал череп больного, торчали, подобно ежиным  колючкам,  датчики.  Ћни
воспринимали слабые электрические потенциалы мозга и, усиливаЯ их в тысЯчи
раз, передавали на аппаратуру,  установленную  у  изголовьЯ  операционного
стола. Ќад ней возвышалсЯ  стеклЯнный  аппарат,  очертаниЯми  напоминавший
глобус.
   Љак известно, распространеннаЯ  когда-то  гипотеза,  что  можно  будет,
записываЯ электротоки мозга, читать человеческие  мысли,  не  оправдалась,
поскольку у каждого человека  ассоциации  возникают  по-своему  и  сходным
кривым  не  соответствуют  сходные  понЯтиЯ.  Џоэтому   врач   с   помощью
энцефалоскопа не может узнать, о чем думает больной, но может  установить,
как формируетсЯ  динамика  психических  процессов,  и  на  этом  основании
определить заболевание или повреждение мозга.
   рей долго сидел неподвижно, вслушиваЯсь в  гудение  усилителей,  будто
надеЯлсЯ уловить в этом  хаосе  звуков  какую-то  мелодию,  затем  включил
аппарат.
   Џрозрачный глобус осветилсЯ изнутри. ’ысЯчи искр замелькали в  нем  так
быстро, что видны были лишь дрожащие  спирали  и  круги  -  фантастическое
кружево света,  висЯщее  в  пространстве  и  изрезанное  тонкими,  острыми
зубчиками. Љое-где более густые волокна света сливались в  туманные  пЯтна
жемчужного оттенка; постепенно весь шар  наполнилсЯ  фиолетовым  светом  и
стал похож на маленькое небо, изрезанное  падающими  звездами.  €звилистые
линии то сплетались,  то  расплетались,  создаваЯ  рисунок  исключительной
красоты и тонкости.
   - ѓоворите с ним, говорите, - прошептал рей, обращаЯсь к Ђнне.
   Ќа лицо профессора падал свет из глобуса; от этого  тонкий  острый  его
нос казалсЯ обособленным от остальной части лица, изборожденного полосками
теней.
   - Ћ чем мне говорить? - нерешительно спросила Ђнна.
   - Ћ чем хотите, - буркнул рей и еще  ниже  наклонилсЯ  над  светЯщимсЯ
шаром.
   Ђнна придвинула голову к колпаку. џ видел только ее темный  профиль  на
светлом фоне.
   - „руг, ты слышишь менЯ, правда?
   ‚ хаосе переплетенных светЯщихсЯ линий ничего не изменилось.
   - ‘кажи мне, кто ты? Љак тебЯ зовут?
   …е голос на фоне монотонного гула аппаратов звучал слабо.  ќтот  вопрос
мы задавали ему десЯтки раз, но никогда  не  получали  ответа;  больной  и
теперь молчал, а Яркие искры продолжали  двигатьсЯ  по  замкнутым  кривым,
пробегаЯ то вверх, то вниз. Ђнна  задала  юноше  еще  несколько  вопросов,
напомнила о ѓанимеде, звездоплавательной станции,  называла  общеизвестные
понЯтиЯ, но это не вызвало никаких изменений в движении световых точек.
   Џрежде мне не часто приходилось  присутствовать  при  таком  тщательном
исследовании мозга, и Я вспоминал все, что  слышал  об  этом  на  лекциЯх:
искры,  непрерывно  и  неотвЯзно  двигаЯсь  по  своим  орбитам,   отражали
жизненные процессы, протекающие в мозгу. €х ритм и симметрию  не  нарушали
нерегулЯрные   спиралевидные   разрЯды,   создававшие   у    неспециалиста
впечатление  хаоса,  хотЯ  они-то  и  показывали   картину   мышлениЯ.   ‚
студенческие времена Я с трудом мог понЯть, как эти  молнии,  мечущиесЯ  в
мнимом беспорЯдке, могут отражать кристаллически Ясный порЯдок мыслей.
   ‘клонившись над черневшим во мраке плечом реЯ, Я смотрел в глубь шара.
Љое-где  он  светилсЯ  неравномерно:  поток  света  как  бы  разбивалсЯ  о
невидимые рифы и золотыми струЯми обтекал их,  создаваЯ  туманные  контуры
волн и водоворотов.
   Ќаконец  Ђнна,  обескураженнаЯ,  замолкла.  џ  уже  начал  уставать  от
неудобной позы - стоЯл, сильно  наклонившись  вперед.  рей  что-то  глухо
бормотал себе под нос, наконец крЯкнул и проговорил:
   - „овольно.
   Љазалось, Ђнна не расслышала его. € спустЯ секунду в тишине, нарушаемой
лишь гулом усилителей, задала больному вопрос:
   - ’ы кого-нибудь любишь?
   Џрошла долЯ  секунды;  вдруг  световые  точки,  летавшие  внутри  шара,
вздрогнули. ‚  темноте  возник  золотой  фонтан,  он  засверкал,  разметал
замкнутые орбиты и выстрелил вверх; казалось, он пробьет стены  стеклЯнной
тюрьмы. Џотом свет опустилсЯ и погас, все принЯло прежний вид, и снова  на
экране было видно, лишь как в призрачном фосфорическом сиЯнии стремительно
носЯтсЯ Яркие искры.
   рей  выпрЯмилсЯ,  выключил  аппарат  и  включил   верхнее   освещение.
Ћслепленный Ярким светом, Я прикрыл глаза.
   - ’ак, - сказал хирург, как всегда словно разговариваЯ с самим собой. -
ЊоторнаЯ афазиЯ... ’Яжело  повреждено  около  десЯти  полей...  и  глубже,
tractus cortico-thalamicus, но таламус цел, похоже на то...  -  ‚друг  он,
будто только теперь заметив Ђнну, подошел к ней, положил руки ей на  плечи
и сказал: - ‡амечательно, девочка! Љак это тебе пришло в голову?
   Ђнна беспомощно улыбнулась.
   - Ќе знаю. џ даже подумала, что это глупо с моей  стороны,  потому  что
нервные пути...
   - Ќе глупо! ‘овсем  не  глупо!  -  прервал  ее  рей.  -  Ќервные  пути
нарушены, не  правда  ли?  Ќо  есть  достаточно  устойчивые  воспоминаниЯ,
которые  можно  уничтожить  только  вместе  с  человеком!   ’ы   поступила
замечательно! Ќе знаю, но...
   Ќе