заплутали в вашей собственной судьбе,<p>
и тем не менее прочтите: Я б хотела<p>
вам написать десЯток строчек о себе.<p>
‹юблю работу (мне пока хватает силы),<p>
читаю книги, езжу в лес, ращу внучат,<p>
и суть не в том, что Я кому-то там <i>простила,</i><p>
<i></i>а что <i>забыла</i> тех, кому должна прощать.<p>
€ не сердитесь, что пишу об этом прЯмо,<p>
Я не умею растасовывать слова:<p>
примерно то ж вам сказала б ваша мама.<p>
Љонечно, если бы она была жива...<p>
Ћна б не стала жить остатком старой злобы,<p>
ей настоЯщего достало б за глаза.<p>
Ќайдите времЯ, приезжайте в гости, чтобы<p>
поговорить по-человечески. ‘Ђ
<h3>
<a name="RTFToC246">219.
Ћ‘’Ђ‚њ’… Ћ Њ…ђ’‚›• ‘ЉЋђЃ…’њ Њ…ђ’‚…–ЂЊ
</a></h3>
<i>Ћставьте о мертвых скорбеть мертвецам.</i><p>
<i>€дите за Њною: с живыми живые.</i><p>
<i></i>‘лова эти, знаю, звучат не впервые.<p>
Ќо что-то должны же мы нашим отцам?!<p>
‘ледЯт, не желаЯ менЯ отпустить,<p>
в толкучке метро и в безмолвии комнат<p>
ќдип, не решившийсЯ, стоит ли помнить,<p>
и ѓамлет, не знающий, стоит ли мстить.
<h3>
<a name="RTFToC247">220.
AGNUS DEI (2)
</a></h3>
‘липчак? …гор ‹укич? Љонечно, знаю!<p>
„а где ж еще? Ќу, разве что в саду.<p>
Ђга, вон там. Љалитка вырезнаЯ.<p>
„а нет! „авайте, лучше проведу.<p>
Њужик хороший. ”ронтовик. Њедали<p>
по всей груди. Ћн был в сорок втором<p>
под ‘талинградом ранен. Ђ видали?&nbsp;--<p>
глЯдите вон&nbsp;-- как машет топором!<p>
„рова готовит на зиму. Љолхоз-то<p>
всегда б ему помог, в любой момент,<p>
а любит&nbsp;-- сам. ‹укич, встречай-ка гостЯ,<p>
вон из Њосквы к тебе. Љорреспондент.
<h3>
<a name="RTFToC248">221.
ђЂ‡‚џ‡ЉЂ Ѓ…‡ ђЂ‡‚џ‡Љ€
</a></h3>
€так, передо мной стоЯл живой ‘липчак.<p>
џ на него смотрел. € жизнь лишалась смысла.<p>
Њой неподъемный груз осталсЯ на плечах,<p>
и даже сверху что-то новое повисло.<p>
џ загодЯ любой вертухаёв резон<p>
ночами обсосал: про веру <i>хоть во что-то</i><p>
<i></i>и про императив, что даже в пору зон<p>
повелевает честно выполнЯть работу.<p>
џ ждал вопроса: мол, а сам бы Я посмел<p>
иль скажем так: сумел?&nbsp;-- в текущем разобратьсЯ?<p>
Њол, много вас таких, кто стал умен и смел,<p>
но ни на день не раньше смены декораций.<p>
€ пограничный страх, и выбор в каждый миг,<p>
и сотни сот иных вопросов Љьеркегора,<p>
премудрость всю, что столь мучительно постиг,<p>
Я был давно готов вложить в уста …гора.<p>
€ на любой его резон или вопрос<p>
такие Я слова нашел ночами бдений,<p>
что&nbsp;-- только б их сказать&nbsp;-- ‘липчак бы в землю врос,<p>
из области живых ушел бы в край видений.<p>
Ќо вот лицо к лицу, и Ясно: разговор<p>
не склеитсЯ никак: различную природу...
<h3>
<a name="RTFToC249">2.41&nbsp;--
2.44
</a></h3>
’ысЯча триста тринадцать! выкрикнул длинный с погончиками. ‚ильгельмова!
пропела ‹ена в унисон с Ђрсением: значит, слушала поэму не более чем вполуха. Ђ
и чего бы он хотел? ‡ачем затеЯл читать это здесь?! ’очно что юный психиатр,
призывающий на Ќевском к покаЯнию. ’олько психиатр не обращал вниманиЯ на
номера очереди за автомобилЯми. ’ысЯча триста четырнадцать! Ћльховский! ”у,
слава Ѓогу! € пошли выбиратьсЯ из совсем уж поредевшей толпочки. ’ак вы,
надеюсь, дочитаете? „очитаю, скривилсЯ Ђрсений. Људа же теперь деватьсЯ. Ќо
неужели вас не шокирует мой воинствующий атеизм? Ђ по-моему, как раз здесь
атеизма гораздо меньше, чем вам кажетсЯ. <i>‘о всею убежденностью пророка = Я
говорю: не существует Ѓога?</i> вопросительно процитировал себЯ Ђрсений. Љогда
с убежденностью пророка, ответила ‚ильгельмова, все получаетсЯ в …го имЯ. „аже
социализм? снова вопросил Ђрсений. “бежденности ’ам было хоть отбавлЯй.
‚прочем, вы по вере эксперт, вам виднее.<p>
’ысЯча триста двадцать девЯть, донеслось уже издалека. ‘липчак! выкрикнул
Ђрсений. ’ысЯча триста тридцать!.. ’ак на чем мы остановились? Џро то, как
между ними не склеиваетсЯ разговор. „а, действительно:<p>
	...разговор<p>
не склеитсЯ никак: различную природу<p>
имеют Языки. Ќу, разве что топор,<p>
блестЯщий в чурбаке, послужит переводу.<p>
Ќо мне ли брать топор?.. € Ясность принесла<p>
сознанье моего последнего крушеньЯ,<p>
а все казненные (им не было числа)<p>
вокруг обстали нас и ждали разрешеньЯ,<p>
и в их измученных бессонницей очах<p>
застыл немой вопрос, которым Я томилсЯ<p>
уже не первый год. Ђ жизнь лишалась смысла,<p>
поскольку предо мной стоЯл живой ‘липчак.
<h3>
<a name="RTFToC250">222.
REQUIEM AETERNEM
</a></h3>
‚ы скажете: многое кануло в нети.<p>
џ ж вижу всегда, чуть закрою глаза:<p>
лежат лагерЯ, как распЯтые дети<p>
“чителЯ нашего, Ѓога, Ћтца.<p>
Џусть давность времен размывает детали,<p>
но не исчезает навЯзчивый сон:<p>
терновые венчики тЯнутой стали<p>
над серыми нимбами лагерных зон.
<a name="_Toc365466524">
<h2>
<a name="RTFToC251">ѓлава
двадцать перваЯ<br>Њ…†„“ ‚Ћ‹ЉЋЊ € ‘ЋЃЂЉЋ‰</a>
</a></h2>
€ по каштановой аллее<p>
—удовищный мотор несетсЯ.<p>
‘трекочет лента. ‘ердце бьетсЯ<p>
’ревожнее и веселее.<p>
<i>Ћ. Њандельштам</i>
<h3>
<a name="RTFToC252">223.
2.47&nbsp;-- 2.58
</a></h3>
Ќу вы менЯ достали, резюмировала ‚ильгельмова и взЯла Ђрсениеву руку, протащила
в распах отороченного искусственным мехом жакета. ‘мотрите-ка, как бьетсЯ
сердце, прижала к низу не стесненной лифчиком груди. Ќикакого сердца Ђрсений,
разумеетсЯ, не услышал, зато от прикосновениЯ тылом кисти к некогда упругой, но
и теперь еще вполне сексапильной выпуклости ощутил шевеление в брюках. <p>
’ерновые венчики тЯнутой стали<p>
над серыми нимбами лагерных зон,&nbsp;--<p>
повторила ‚ильгельмова последние строки поэмы. Ћ! ќто Я вижу! ќто Я могу
нарисовать. “ менЯ дедушка, между прочим, тоже погиб в лагерЯх. ‘оратник
„зержинского, член партии с девЯтьсот девЯтого года. џ, знаете, оформлЯла
как-то спектакль в “фе, и образным решением было: мученик. €ли Ђнгел, Я не знаю
точно. Ѓелые стены, как два крыла, витраж над дверью&nbsp;-- голова, и книзу,
по лестнице,&nbsp;-- длинный красный ковер: поток крови. Ђ поверх всего&nbsp;--
вместо потолка&nbsp;-- эдакий белый нимб, опутанный колючей проволокою. Џочти
как у вас. ‘пектакль, конечно, не про наши лагерЯ, про —или. џ думала:
оформление зарубЯт, спектакль закроют. Ќичего. „о сих пор, кажетсЯ, идет.
ЏроглЯдели намек. „олго Я буду вертеть сигарету?! ‚ы мне огнЯ подать можете?<p>
Ђрсений автоматически полез в карман и вспомнил: «ронсон» у ‹ики, спички
кончились, и вместо едких вопросов о страдальце-дедушке, всепрощении и
христианстве пустилсЯ в оправданиЯ: Я, видите ли, оставил сегоднЯ утром
зажигалку <i>в одном доме.</i> € вот... пожал плечами, сделал выражение лица. “
любовницы, ехидно утвердила ‚ильгельмова, тоже, казалось, забыв о своем
христианстве навсегда. <i>“ знакомой,</i> солгал зачем-то Ђрсений, и не в том
было дело, что не хотел унижать ‹ику словом <i>любовница,</i> а в том, что
отмежевывалсЯ от нее, предавал, так, во всЯком случае, почувствовалось. Ђ
далеко она живет? Љак вам сказать... Џравдиво. …сли правдиво: прилично. Ќа
Љаширке. Ћдна? Ћдна, снова солгал Ђрсений. Ђ зачем вам это надо? Џоехали за
зажигалкой, ответила ‚ильгельмова. ЌельзЯ же всю ночь без огнЯ мучитьсЯ. “
ЂрсениЯ оборвалось внутри. џ сейчас прикурю у кого-нибудь, засуетилсЯ он.
‘ейчас прикурите, припечатала, не оставлЯЯ надежды, ‹ена, а потом? € чаю заодно
напьемсЯ. ‚аша знакомаЯ (так, вразрЯдку, художница слово <i>знакомаЯ</i> и
произнесла) чаем напоить может? Џоздно ведь, ‹ена, залепетал Ђрсений, неудобно.
Ђ по-моему, ‚ильгельмова торжествовала, ничего! …й, пожалуй, приЯтно будет. €
занимательно. ‚от Я, например, очень развлеклась бы, развлекалась художница,
если б ко мне кто ночью приехал <i>пить чай.</i> …сли, разумеетсЯ, не любовник
с дамою. Ќо ведь вы сказали: <i>знакомаЯ?</i> ‚ыждала, не опровергнет ли
собеседник сам себЯ, и добавила: и потом, Ђрсений, стоит ли отказывать, когда
вас просит женщина? …сли это даже просто ее каприз? ‚ы подумайте. Љстати, Я
правильно произнесла ваше имЯ?<p>
Њудак, пробурчал про себЯ растерЯнный Ђрсений. € зачем Я ей лЯпнул, что на
Љаширке! Џовез бы к себе и сказал, что дома никого нету. •отЯ она, пожалуй,
увЯзалась бы со мною и в подъезд. •арактер неудержимый. ’резвонить бы начала,
соседей перебудила. …ще хуже бы вышло! ‡ачем вообще было поминать проклЯтую
зажигалку! Ќу кончились спички и кончились. ‹адно, слово не птица, бормотал и
бормотал он, не допускаЯ, что можно просто, безо лжи, без объЯснений художнице
отказать. Љ ‹ике так к ‹ике. ‡аодно посмотрим, как там наш ћрочка <i>перемогает
горе,</i> и вдруг, хоть идеЯ насчет ћры самому же казалась бредовою, пришедшей
в голову <i>ради красного словца,</i> увлексЯ ею, Явственно увидел друга в
постели любовницы, даже от обиды слезы выступили. —ем хуже, тем лучше! „авно
пора кончать бесконечную бодЯгу с несчастной, но благороднейшей алкоголичкою
‹еокадией ‘тепановной д'Ђрк! €так, в предполагаемой ночной поездке виновной
оказывалась ‹ика, и на душе ЂрсениЯ сразу полегчало: если вы, ‹ена, так
настаиваете... џ ни на чем не настаиваю, улыбнулась художница. џ предлагаю
увеселительную прогулку, род пикника. ѓде ваша машина? “ менЯ, конечно, машина
была, но... виновато развел Ђрсений руками. Ќу вот, видите: род пикника на
собственном транспорте. Ђ перекличка когда? не очень активно схватилсЯ Ђрсений
за последнюю соломинку. —то, еще перекличка будет? Ђ вы думали! …ще и не одна!
‚ы, ‹ена, видать, в очередЯх не стаивали! ‚ильгельмова сморщила личико:
дескать, вот еще!<p>
‚округ «волги» никого: двери заперты, стекла поднЯты. ‚ообще народ как-то
рассосалсЯ по углам. Љогда перекличка? спросил Ђрсений, которому уже почти что
<i>хотелось</i> ехать к ‹ике, у случайного черта. ‚ пЯть! …ще вагон времени!
заметила ‹ена, высветив на электронных часиках красные цифры: 2.54. ’ак что
никуда вы не денетесь. ‘адитесь, распахнула дверцу ступки. Џоехали.<p>
‚нутри было странно, непривычно: правое переднее сиденье вынуто, вместо
левого&nbsp;-- авиационное кресло без подлокотников, пространство позволЯет
вытЯнуть ноги с заднего диванчика, с правой его половины, зато на левую и не
протиснешьсЯ. •олодно. ‹ена запустила двигатель&nbsp;-- с пол-оборота&nbsp;-- и
щелкнула тумблерком: зажглись подфарники, озарились приборы. ‘лабенько,
желтовато, но, надо думать, все же бросили нижний блик на ‹енине лицо, чего
Ђрсений, впрочем, не увидел сзади и сбоку. ‚ключила подогреватель. Ћн завыл, и
почему-то запахло солЯркою. ‚ черноте под панелью загорелась изумруднаЯ точка.
…динственнаЯ фара выхватила из темноты кусок капота «волги», переднее левое ее
колесо, несколько теней вдалеке, которые тут же приблизились и расступились
перед светом, деревьЯ по краЯм выездной аллейки, серый кусок асфальта,
вставшего дыбом перед взъездом на магистраль,&nbsp;-- и растворилась в Ярком
люминесцентном пламени последней.<p>
Ћт печки пошло тепло, встреченное сперва ногами. Њотор за Ђрсениевой спиною
выл, разгонЯЯсь до максимальных оборотов и вталкиваЯ жестЯночку в доступную длЯ
нее скорость, котораЯ, впрочем, определЯлась только на глаз: спидометр не
работал. Џустое полотно дороги манило в левый рЯд, и ‹ена поддалась ему.
„алекий, в нескольких километрах впереди, светофор переключал цветные
пЯтнышки.<p>
Џро ‹ену можно было бы сказать, что ведет она машину уверенно, если б не
чувствовалось в этой уверенности некоторой преувеличенности, дерганости. Ћднако
лихо. ‘ветофор приблизилсЯ и включил зеленый. Ђрсений в такой ситуации,
пожалуй, сбросил бы газ, рассчитав, что при постоЯнной скорости как раз попадет
под красный, ‚ильгельмова же давила на всю железку: следовательно, через минуту
ей придетсЯ тормозить, потом разгонЯтьсЯ заново и потерЯть таким образом лишние
бензин и времЯ. €шь ты!&nbsp;-- не затормозила, пошла под запрет. Џо ее спине
Ђрсению показалось, что ‹ена ждет замечаниЯ&nbsp;-- именно потому и смолчал.
’огда ‚ильгельмова резко свернула к обочине и остановилась. Љто из нас в конце
концов мужчина? спросила. ‚ы машину хоть водить умеете? Џочему, собственно,
хоть? возможно развЯзнее, и от этого получилось зажато, ответил Ђрсений. —ем
придиратьсЯ к словам, парировала художница, садитесь-ка лучше за руль! „верцу,
однако, не открыла, стала перебиратьсЯ внутри салона, и Ђрсений столкнулсЯ с
‹еною на секунду, прижалсЯ, вернее, ему показалось, что художница прижалась
сама.<p>
‘алон тем временем Ярко озарилсЯ: их обошли «жигули», переключив перед обгоном
свет на дальний. Ђрсений плюхнулсЯ в низкое глубокое сиденье, поерзал,
попробовал ногами педали, положил руку на рычаг переключениЯ передач.
Џеребросил налево тумблерок поворота, взглЯнул в зеркало, врубил первую. ѓода
полтора уже не пробованное ощущение владениЯ автомобилем создало в голове
легкое кружение, как от утренней, до завтрака, сигареты, выкуренной после
недельного перерыва.
<h3>
<a name="RTFToC253">224.
2.59&nbsp;-- 3.04
</a></h3>
Ђ зачем вам автомобиль, Ђрсений? спросила вдруг ‚ильгельмова. Џрестиж? Љомфорт?
Ќадоело толкатьсЯ в метро? Ђ вы представлЯете, сколько вам придетсЯ толкатьсЯ
на сервисе? ‡наете, сколько придетсЯ подкладыватьсЯ под слесарей? џ уж не
говорю о деньгах. ‘одержание самой роскошной любовницы столько не стоит,
сколько содержание паршивой микролитражки. Љстати, вы женаты? Ќет, ответил
Ђрсений. џ давно уже не женат. € детей нету тоже.<p>
Ђ <i>затем!</i> взорвалсЯ вдруг, хотЯ прошло довольно много времени в молчании,
и недавний разговор, казалось, прочно забыт. ‡атем, что Я хочу иметь
возможность, когда станет совсем не по себе, вскочить среди ночи с душной,
смЯтой, нечистой постели, одолеть с лету заплеванные лестничные марши,
запустить двигатель и на максимальной скорости рвануть куда глЯдЯт глаза. €
если менЯ не задержит по дороге ѓЂ€, если Я не попаду в „’Џ, если машина не
развалитсЯ на куски, то где-нибудь у черта на рогах, в казахских степЯх,
например, Я поставлю свою жестЯную коробочку под одиноким случайным деревом и
проживу в ней хотЯ бы два-три днЯ так, что ни одна собака в этой стране, в
которой все обо всех всегда всё знают, не будет и подозревать, где Я в
настоЯщий момент нахожусь! ‡адумалсЯ, что-то припоминаЯ, по губам скользнула
летучаЯ улыбка, и добавил:<p>
	...Я мчал, по поЯс гол,<p>
по крымским солонцам верхом на мотоцикле<p>
и чувствовал себЯ вольнее, чем кентавр,<p>
когда почти кипел в огромном горном тигле<p>
моих колесоног расплавленный металл.<p>
‚прочем, улыбнулсЯ снова, это про мотоцикл.
<h3>
<a name="RTFToC254">225.
3.05&nbsp;-- 3.42
</a></h3>
Љогда ведешь автомобиль, особенно после долгого перерыва, следует предельно
сконцентрировать внимание на нем, на дороге, на знаках и светофорах, а не
болтать с попутчицею, не читать ей стихи, припоминаЯ давнее приЯтное, не
анализировать собственные ощущениЯ, не восхищатьсЯ своей манерой езды, не
зажиматьсЯ от каждой естественной на непривычном, да еще и разболтанном
аппарате микроошибочки, вроде треска при переключении передачи, не пытатьсЯ,
наконец, угадать впечатление, которое производишь на сидЯщую сзади
даму,&nbsp;-- в противном случае обстоЯтельства могут поставить тебЯ перед
необходимостью резко ударить по тормозам, так что машину закрутит на свежем,
корочкою льда покрытом асфальте, и соответствующаЯ железа впрыснет в кровь
лошадиную дозу адреналина, и конечности ослабеют, и зрачки расширЯтсЯ, и
пересохнет во рту. Ђрсению такую необходимость Явило человеческое тело,
неожиданно возникшее прЯмо перед капотом, за одним из плавных поворотов.
Ђвтомобильчик крутануло пару раз и остановило у самого бордюра внутренней
стороны проспекта, там, где его разделЯла надвое пЯтиметроваЯ аллеЯ.
‚ильгельмова взвизгнула. Ћна не видела лежащего на асфальте, смысл
произошедшего был длЯ нее загадкой.<p>
…два руки-ноги кое-как стали подчинЯтьсЯ Ђрсениеву мозгу, тот заставил их
сделать несколько движений: из машины, наружу, к мЯгкому, скрючившемусЯ на
разметочном пунктире телу. ‚ильгельмова, все еще ничего толком не понимаЯ,
следила, как Ђрсений вышел, приблизилсЯ к неподвижному темному предмету,
наклонилсЯ, секундою позже выпрЯмилсЯ, принЯлсЯ злобно, бешено колотить предмет
ногами, и, когда художница открыла дверцу, чтобы подойти к Ђрсению, услышала
летЯщий сквозь сжатые зубы попутчика черный, последний мат. —то вы делаете?
крикнула, разобрав в лежащем предмете человека. —то вы делаете?! и схватила
ЂрсениЯ за плечи. —то Я делаю?! ‚от что Я делаю! и, пнув тело еще пару раз,
Ђрсений носком ноги перевернул его навзничь. ЌесмотрЯ на только что полученные
телом пинки, лицо его, тронутое кровоподтеками, пьЯно-блаженно улыбалось.
Ђлкаш! ‚идите&nbsp;-- алкаш! Ђ если б Я его переехал?! Џомогите мне, сказала
‚ильгельмова, не ответив Ђрсению, и взЯла подмышки, попыталась приподнЯть
тЯжелого, словно труп, человека. Ќадо оттащить хоть в кусты.<p>
€сториЯ разыгрывалась словно бы в пустыне, единственнаЯ машина, миновавшаЯ их
за все времЯ, прошла по противоположной, за аллеею, стороне. Џережитые
напрЯжение и злоба на стеклЯшку преобразили ЂрсениЯ, обычно сравнительно
мЯгкого. Ћн вырвал пьЯного из ‹ениных рук, шмЯкнул об асфальт: пусть лежит где
лежал! пусть издыхает как собака! Ђлкаш, еби его мать! и силою потащил ‹ену к
машине, распахнул дверцу, пихнул ‚ильгельмову на заднее сиденье. Ћна
подчинилась без слова, без обиды, чуть ли, кажетсЯ, не с оттенком восхищениЯ.
Ђрсений обошел капот, сел за руль и взЯл с места так, что колеса взвизгнули. ‚
зеркале заднего вида мелькнул оставленный на дороге человек. ‹ена смотрела на
ЂрсениЯ, а назад не оборачивалась.<p>
ЌапрЯжение мало-помалу спадало, уступаЯ место стыду и раскаЯнью, которые в этот
ненормальный длЯ людей час, час между волком и собакой, как звали его древние,
принЯли химерический вид: Явились Ђрсению сначала абсурдным допущением,
потом&nbsp;-- убежденностью, что пьЯный на дороге&nbsp;-- ‹ика. Ќесколько минут
Ђрсений отмахивалсЯ от навЯзчивой нелепой идеи и гнал «запорожец» вперед,
дальше, к ‹икиному же дому, но, когда идеЯ овладела сознанием до невозможности
ей сопротивлЯтьсЯ, резко развернулсЯ и&nbsp;-- назад, по прежней полосе, против
движениЯ, которого, по счастью, в четвертом часу утра не было. —то вы делаете?!
простонала ‚ильгельмова. Ђрсений только мотнул головою.<p>
Њотор пронзительно свистел: «запорожец» выбивалсЯ из последних сил. ‚переди
показалась чернаЯ «волга» и, заметив ЂрсениЯ, начала свирепо мигать желтыми,
скрытыми за решеткою радиатора фарами и сигналить. Ђрсений, почти не обращаЯ
вниманиЯ, почти инстинктивно, чуть тронул руль вправо, и машины разъехались,
едва не шаркнув друг по другу бортами. ‡еленый глаз светофора, под которым
Ђрсений проскочить не успел, сменилсЯ красным, и вдогон одноокому зверю понессЯ
с перекрестка заливистый свисток постового, неизвестно как оказавшегосЯ там о
ею пору. Ћстановите же машину! ‚ильгельмова уже кричала. —то вы делаете!
Ћстановите машину!<p>
ѓде лежит ‹ика?&nbsp;-- единственнаЯ мысль занимает ЂрсениЯ. Ќе <i>‹ика ли
это?</i> а именно: где лежит ‹ика? и ничего вокруг он не видит и не слышит. Ќа
каком же месте она лежит?! „орога пуста, как взлетнаЯ полоса в туман. Њожет,
дальше? € там ничего, кроме асфальта. …ще дальше? …ще? Ќет, уже проскочил.
Љрутило до развилки. …сли крутило вообще. …сли не померещилось. ‘нова разворот
и&nbsp;-- вперед, но уже по шерсти и медленнее, внимательнее. ‹ена примолкла.
„орога так и остаетсЯ пустою. Ќикто на ней не лежит. Ќикто. Џомерещилось, с
облегчением решает Ђрсений. ‚се померещилось. Ќикакого пьЯного в реальности не
существует. Ђ тем более&nbsp;-- ‹ики. Ѓред. ѓаллюцинациЯ. €гра расстроенных
нервов. Љак с автоматическим расстрелом в переходе на «Џроспект Њаркса». €ли не
померещилось? ‘просить, что ли, у ‚ильгельмовой? вспоминает Ђрсений о ее
присутствии. ‹учше не надо. €диота из себЯ разыгрывать! Ќикого не было&nbsp;--
вот и все! Ќи-ко-го-не-бы-ло! Ќи-ко-го!<p>
Ќу, как прокатились? с улыбкою обернулсЯ Ђрсений. Ќе страшно? Ќичего, сказала
художница с облегчением, ибо подумала: конечно же никакой не сумасшедший!
Џросто решил покуражитьсЯ перед бабой.
<h3>
<a name="RTFToC255">226.</a></h3>
…сли бы мы имели дело не с главою романа, а с частью кинофильма, то как раз в
данный момент синкопированнаЯ, напрЯженнаЯ, приправленнаЯ острыми диссонансами
музыка сменилась бы сентиментально-лирической скрипичной темою, котораЯ,
настроив зрителей (тех, в ком не вызвала бы раздражение вплоть до того, чтобы,
хлопнув сиденьем, выйти из зала вон) на трогательный лад, подсказала бы им, что
герой снова пускаетсЯ в воспоминаниЯ, на сей раз сравнительно светлые. €
действительно, наплывом, как это было модно в тридцатые годы, салон трескучего
«запорожца» превратилсЯ бы в обитый красным атласом салон древнего «мерседеса»,
<i>игрового реквизита</i> той самой картины, на которой, дожидаЯсь собственной
постановки, работал Ђрсений ассистентом, а вместо лица ‚ильгельмовой на экране
возникло бы лицо ‹ики: трогательное, беззащитное до красоты, трезвое вполне. ‚ы
знаете, ‹еокадиЯ ‘тепановна, легли бы на музыку бархатные Ђрсениевы слова, Я
несколько раз видел вас в роли †анны, и до сих пор... Ћставьте, ради Ѓога!
перебила бы ‹ика. †анна давно умерла. …е сожгли на костре. Ђ Я еще живаЯ, не
надо менЯ хоронить!<p>
Њы увидели бы лицо ЂрсениЯ крупным планом: криваЯ усмешка от обиды, что
заткнули рот, когда именно он, Ђрсений, уговорил дуру-режиссершу пригласить на
место внезапно выбывшей со съемок актрисы всеми позабытую ‹ику; именно он,
буквально оборвав директорский телефон, разыскал ее в Њоскве и соблазнил
приехать; но Ђрсений, конечно, не скажет ничего подобного, а, как ни в чем не
бывало, займетсЯ представлением движущихсЯ за окнами таллиннских
достопримечательностей. Ћ, если б он заранее знал, что ‹ика не сумеет
преодолеть зажим перед аппаратом, если б мог предугадать, как больно станет она
переживать свои неудачи на площадке, как в конце концов напьетсЯ до положениЯ
риз и тихонько, воровато сбежит в Њоскву! Ћн, разумеетсЯ, не затеЯл бы эту
авантюру, несмотрЯ даже на то, что именно авантюра и принесла в подарок ту
волшебную, ту удивительную, ту лучшую в его жизни ночь.<p>
Џочему пьЯнаЯ ‹ика перед побегом&nbsp;-- Ђрсений в тот, первый раз толком и
понЯть-то не сумел, что она не слегка подшофе, а именно что <i>пьЯнаЯ,</i> во
всЯком случае, не на счет алкоголЯ отнес последовавшее&nbsp;-- постучалась
именно в его дверь? заметила ли на себе вечный обожающий взглЯд и невольно
ответила взаимностью, или просто номера оказались рЯдом? ЂрсениЯ до сих пор
мучил этот вопрос, а Ђрсений, в свою очередь, времЯ от времени мучил вопросом
‹ику. ’ак или иначе, но, когда Ђрсений прижалсЯ к ее горЯчему, красивому,
маленькому телу, точно Ђрсению по размеру, так что спрЯтать под мышкою и хоть
на край света унести, все мысли и вопросы вылетели из головы и внемысленно
стало Ясно: она, моЯ, единственнаЯ, мне ѓосподом назначеннаЯ. ‚от любовь! ‚от
счастье! ‚от полное растворение и забвение себЯ. ѓосподи! спасибо ’ебе! €
утром, чуть свет, в «мерседесе» по всему ’аллинну&nbsp;-- за розами: положить
на подушку, пока ‹ика не проснулась.<p>
ђозы назывались баккара.
<h3>
<a name="RTFToC256">227.
0.48&nbsp;-- 1.53
</a></h3>
‹ика оперлась ладонью на перемычку между дверцами и собралась выЯснить у ћры,
добрый ли Ђрсений, но такси вдруг рванулось из-под руки, да так резко, что ‹ика
едва устоЯла на ногах, а когда понЯла, что устоЯла, долго еще смотрела вдаль,
хотЯ машина с хамом-таксистом за рулем давным-давно скрылась из глаз. ‹ика
плюнула вслед, презрительно ухмыльнулась и вошла в парадное. “ почтового Ящика
приостановилась, порылась в сумочке, не вдруг попала ржавым ключиком в
скважину, но попала-таки и вытащила вечерку и письмо от †ени. Џисьмо повертела
в руках и засунула назад в Ящик, заперла. ‹ифт не работал. Ћтправилась пешком к
себе на одиннадцатый. ла долго, с остановками. € все времЯ блуждала улыбка по
лицу. “хмылка.<p>
„ома обшарила холодильник и все шкафчики в поисках выпивки, не доверЯЯ
собственному знанию, что взЯтьсЯ ей там неоткуда. Џотом включила проигрыватель
и поставила любимую, заезженную чуть не до дыр пластинку, которую слушала,
впрочем, только по пьЯному делу: Ћкуджаву. <i>‚озьмемсЯ за руки, друзьЯ,</i>
пел бард, <i>возьмемсЯ за руки, друзьЯ, чтоб не пропасть поодиночке,</i> и про
<i>виноградную косточку,</i> и про <i>комсомольскую богиню,</i> а ‹ика сидела
на корточках, не снЯв даже синюю свою дубленку, и заливалась тихими слезами.
‘ентиментальное ‹икино настроение достигло апогеЯ, когда бард поведал о том,
как кого-то снЯли с креста и не пообещали воскресениЯ. †алко было и этого
кого-то, и себЯ, и Ћлечку с †енею, даже недоброго ЂрсениЯ, кажетсЯ, тоже было
жалко, хотЯ больнее его никто в жизни ‹ику не обижал.<p>
Ќа звонок, открывать дверь. ‹ика шла в твердой уверенности, что увидит на
пороге ЂрсениЯ, и за те несколько секунд, что понадобились на путешествие через
комнату и прихожую, успела&nbsp;-- очень смутно&nbsp;-- подумать и о вине перед
любимым, что снова сорвалась, пьЯна, и озлитьсЯ на него за предательство, и
открывшийсЯ проем стал свидетелем вызывающего ‹икиного лица с выражением
примерно таким: <i>никому на сеете в своих поступках не обЯзана давать отчет, а
если мне хочетсЯ пить, то Я и буду!</i><p>
<i></i>Љакой соли? спросила, не вдруг разобравшись, что, вместо ожидаемого
ЂрсениЯ, площадка предлагает усатого соседа в вытертых и латаных голубых
джинсах и красной, с заграничной надписью, майке. Љакой соли? Ћкуджава пел за
спиною, потрескиваЯ:<p>
„авайте жить, во всем друг другу потакаЯ,<p>
тем более, что жизнь короткаЯ такаЯ.<p>
Џоваренной, объЯснил сосед. Ћбыкновенной поваренной соли. Ђ выпить у тебЯ
найдетсЯ? поставила условие ‹ика. ‘ солонкою в руках они пошли через этаж вниз,
оставив в пустой квартире постукивающую о сход бороздки иглу проигрывателЯ,
автостоп которого был давно и безнадежно поломан.<p>
Џрежде сосед считалсЯ художником, последние же полтора-два года торговал
иконами, в чем и преуспел. ѓрЯзнаЯ квартира захламлена богатым хламом:
валютными бутылками и сигаретами, датским пивом, Японской системой и, конечно,
основным соседовым товаром. ѓлавное же: две афганские борзые, мама и дочка, с
прЯмыми и длинными, как у Њарины ‚лади, волосами и грустными выражениЯми морд.
Ќа кухне, где ‹ика с художником пили, стоЯл дорогой, семисотрублевый польский
кухонный гарнитур: пластик, обшитый некрашеным натуральным деревом, деревЯнные
стульЯ с прорезЯми длЯ руки в сиденьЯх, большой деревЯнный же стол. ѓарнитур
купила жена; он раздражал художника донельзЯ. ‘тык дерева с пластиком, пыталсЯ
втолковать ‹ике хозЯин, придает мебели шутовской оттенок декорации
провинциального театрика. ‚ыпив полстакана, ‹ика принЯлась читать <i>про
мотороллер,</i> а потом –ветаеву, «Џоэму ѓоры». ‚се времЯ забывала текст,
плакала. Џраво слово, не унималсЯ художник, лучше уж пленка под дерево,
органичнее во всЯком случае. ‘обаки, растЯнувшись у ног, на полу, занЯли все
его пространство; собак художнику было жальче всех: вот уже несколько недель он
чувствовал, что его должны <i>забрать</i> за иконы, за валюту, за иностранцев,
жену с сыном отправил к родителЯм в Ђстрахань и пил. € сейчас, не слушаЯ ‹ику,
все доливал себе в стакан и опрокидывал, доливал и опрокидывал. ‘ловом, в более
чем стандартной московской мизансцене непонЯтным оставалось только одно: зачем,
собственно, стоит на столе солонка. Ќо художник достаточно твердо помнил, что
поднималсЯ к соседке именно за солью и никаких иных целей в голове не держал.
—то же мне с нею делать? думал о ‹ике. ‚ыгнать&nbsp;-- не по-христиански.
’рахать&nbsp;-- не хочетсЯ. ‘кучно. ‹ень.<p>
Ћднако приобнЯл и рукою полез под мышку, к груди. ‹ика не шевелилась, молчала и
плакала. ’огда художник полез дальше. ‹ика снова не шевелилась, молчала и
плакала. ’огда он взЯл ее на руки и отнес в комнату, уложил на матрас с грубыми
самодельными ножками, прибитыми по углам, и лег рЯдом. ђасстегнул молнию на
джинсах, высвободил член, прижалсЯ к ‹ике. Ќо она спала.<p>
’огда заснул и художник.
<h3>
<a name="RTFToC257">228.
3.43&nbsp;-- 3.47
</a></h3>
ђозы назывались баккара. ‡рители еще видели бы их на грЯзноватой наволочке
гостиничной подушки рЯдом со спокойно спЯщей ‹икиной головкою, а музыка бы уже
сменилась, уже вернулсЯ бы напрЯженный ритм ночного движениЯ по Њоскве, уже
резали бы ухо диссонансы, нагнетаЯ нехорошие предчувствиЯ, и потому никак
нельзЯ было бы удерживать на экране дольше красивый, слегка, правда,
подпорченный тоном наволочки и черным штампом на ней кадр с розами, а пришлось
бы идти вперед, то есть возвращатьсЯ в интерьер одноглазого «запорожца». ‘ейчас
Ђрсений ведет его более или менее спокойно, даже, можно сказать, элегично,
размЯгчась таллиннским воспоминанием, однако музыка на размЯгчение героЯ
вниманиЯ не обращает и пульсирует себе так, словно двигатель все еще воет на
максимальных оборотах, а мимо все еще носЯтсЯ черные лимузины, чиркаЯ по
маленькому облупленному бортику лакированными своими бортами.<p>
Ќо довольно кино! жизнь продолжаетсЯ: «запорожец» останавливаетсЯ под ‹икиными
негорЯщими окнами. Џо нынешнему состоЯнию Ђрсению вполне хватило бы воли,
чтобы, подчинЯсь нравственному чувству, пробужденному в погоне за призраком, и
самой искренней, обновленной таллиннскими воспоминаниЯми любви, послать
‚ильгельмову куда ей будет угодно пойти или поехать, не втЯгивать ‹ику в
скверный сюжет <i>ночного чаепитиЯ,</i> но, согласно той же логике,
‚ильгельмова уже превратилась в Ђрсениевом сознании из будущей любовницы в
самую обыкновенную случайную попутчицу, поЯвление которой никаким образом
оскорбить ‹ику не может: торчит себе где-то в тени, на заднем плане, и Ѓог с
нею, пускай торчит! Љ ним-то с ‹икою какое она имеет отношение?<p>
‹ифт не работает. Џодождите менЯ в машине, ‹ена, говорит Ђрсений. —его вы
потащитесь пешком на одиннадцатый этаж! Ђ чашку чаЯ вы мне выбросите из
форточки? подъебывает художница. Ќу, как знаете. Ѓыла бы честь предложена.
ќтажу к шестому в Ђрсении проЯвлЯетсЯ одышка, которую, впрочем, от ‹ены он не
скрывает. ‚ильгельмова роскошь не скрывать одышку позволить себе не может: увы,
женщинам в ђаю всегда приходитсЯ тЯжелее.
<h3>
<a name="RTFToC258">229.
3.40&nbsp;-- 3.52
</a></h3>
Џроснувшись на матрасе и почувствовав рЯдом мужское тело, ‹ика обнЯла его,
прижалась крепко и сказала: Ђсенька. Џровела рукою до низа живота, наткнулась
на высвобожденный из брюк член, такой спокойный и маленький, нежно погладила. €
тут только понЯла, что рЯдом вовсе не Ђрсений, истерично вскочила: что ты со
мною сделал, говнюк?! •удожник едва разлепил глаза и плохопонимающе поглЯдел на
гостью. Ћбычно добродушные, собаки глухо заворчали. —то ты со мною сделал?
Ќенавижу! ‚сех мужиков ненавижу! усилила ‹ика утреннюю сентенцию. Ќе-на-ви-жу!
€, довольно долго провозившись с замком&nbsp;-- художник снова спал и стонал во
сне&nbsp;-- выскочила на площадку под внимательным взглЯдом афганских борзых.<p>
ЏоднимаЯсь, ‹ика услышала несколькими маршами ниже чьи-то двойные тЯжелые шаги,
и ей вдруг стало страшно: будто это идут <i>за нею,</i> ворвутсЯ, выволокут,
куда-нибудь умыкнут. Ћна стала на цыпочки и, невесомаЯ, прибавила ходу, влетела
в квартиру, заперла дверь, сползла по ней на пол, ощутив за деревом полотна, за
металлом задвижки некоторую безопасность, замерла, сидЯ на корточках,&nbsp;--
проигрыватель все выстукивал по сходу бороздки&nbsp;-- и тут же снова возникли
давешние недобрые шаги: приблизились, остановились, и прЯмо над головою звонок
пропел резкую мелодию, заставил вздрогнуть, вскочить, закричать: уходите вон!
Ќе открою! Ќикому на свете не открою! ‹икуша, раздалсЯ с площадки Ђрсениев
голос. ‹икуша, что случилось, моЯ маленькаЯ? ‘лышишь менЯ? ’ы дьЯвол! заорала
‹ика. Ћборотень! Ќе смей подделывать его голос! ‚ы менЯ не обманете! ‚ас много!
‹икуша, маленькаЯ, что с тобою, продолжал Ђрсений терпеливо. Ћткрой. Ћткрой
мне, пожалуйста. ќто же Я. ‚ильгельмова из угла, привалЯсь к перилам и переводЯ
дух после долгого подъема, наблюдала крайне <i>познавательную</i> сцену,
вероЯтно, полагаЯ, что и она пригодитсЯ длЯ работы. ‘лышишь менЯ, открой!..<p>
‡азвучал замок, и дверь приотворилась, только не ‹икина, соседнЯЯ.
Џриотворилась узенько, на цепочке, и заспанный женский голос из темноты
провещал едко-поощрительно: Я уже вызвала милицию, так что вы шумите, шумите.
Ђрсений очнулсЯ, увидел щель, увидел вильгельмовское лицо, увидел себЯ со
стороны: жалкого, упрашивающего. ‚спомнил Ќонну: как удивительно долго не желал
верить в ее измену. Џодумал: предала. € эта&nbsp;-- предала. ‚нутренне
встрЯхнулсЯ, настроилсЯ на бравурно-циничный лад: стало быть, говоришь, дьЯвол?
оборотень? нас, говоришь, много? Ђ сколько, интересно, там вас? ‚сего двое?
‘воему-то дьЯволу ты уже хвост вылизала? “тешила после смерти супруги? Ђ теперь
решила передо мной картину прогнать? Ђртистка, блЯдь, погорелого театра! Џошли,
‹ена, ну ее на хуй! обернулсЯ к ‚ильгельмовой и побежал вниз. ‘тупени
перестукивали под ногами и отдавались в ушах ‹икиными криками: не открою!
Ќикому не открою! ’ы оборотень! ’ы дьЯвол!
<h3>
<a name="RTFToC259">230.
3.53&nbsp;-- 4.06
</a></h3>
‚ «запорожце» стало холодно, и Ђрсений первым делом включил печку. ‡апустите
двигатель, сказала ‚ильгельмова. ЂккумулЯтор сЯдет. Ђрсений повернул ключик.
‘ледовало трогатьсЯ с места, но Ђрсений сидел недвижно, фокус взглЯда на
невидимой точке воздуха между ветровым стеклом и панельной стеною ‹икиного
дома.<p>
Ѓольшие крупноблочные дома<p>
стоЯли как публичные дома.<p>
Џо вечерам снаружи и внутри<p>
подъездов загорались фонари,<p>
а на небе, распутна и пьЯна,<p>
висела красным фонарем луна.<p>
‹уны, впрочем, не было. •отЯ стена дома занимала всю площадь обзора, Ђрсений
знал точно: луны нету.<p>
€ чего мы сидим? спросила художница, когда пауза, урчащаЯ лишь печкою да
двигателем, перевалила за третью минуту. Џереживаем измену знакомой? џ хочу
вас, ‹ена, неожиданно длЯ себЯ ответил Ђрсений. Њне кажетсЯ: Я вас люблю.
’олько, если можно, избавьте от дальнейших разговоров на этот счет: <i>да</i>
так <i>да, нет </i>так <i>нет.</i> ’ам слева рукоЯтка, сказала ‹ена. ‘боку от
кресла. Ќажми и разложи, и погладила ЂрсениЯ сзади по щеке, по бороде. Ћн чуть
повернул голову, мазнул губами по ‹ениной руке: что-то вроде летучего
поцелуЯ&nbsp;-- кожа с тыла ладони шершаваЯ, обветреннаЯ,&nbsp;-- и отклонилсЯ
от ‚ильгельмовой в поисках рукоЯтки. Џальцы шарили в тесноте, в пыли, в масле,
но ничего подходЯщего не нащупывали. ѓосподи, какой ты бестолковый! сказала
художница, но ласково, без тени раздражениЯ. Џодожди, Я сейчас! и выбралась
наружу, обошла автомобильчик спереди, открыла Ђрсениеву дверцу. Ђрсений,
впрочем, уже полулежал, за несколько мгновений до ‹ениного поЯвлениЯ
нащупав-таки ручку и расцепив спинку с сиденьем. ЏодвиньсЯ, шепнула
‚ильгельмова. Ѓоже, какой ты бестолковый! снЯла неимоверную шлЯпу, оставила
снаружи, на крыше «запорожца», а сама втиснулась в салон. Ђрсению пришлось
изогнутьсЯ, чтобы высвободить место длЯ художницы, и теперь, упираЯсь головою и
плечами в задний диванчик, а ногами&nbsp;-- в пол, Ђрсений изображал что-то
вроде мостика. Џодожди, бормотала ‚ильгельмова, хотЯ Ђрсений никуда ее и не
торопил, ни словом не торопил, ни делом, мне надо снЯть колготы, и снимала их
лежа, неудобно, в тесноте и запахе солЯрки: сейчас, сейчас, только вот колготы
сниму. Ќу, чего ты лежишь? вопросила, освободЯсь, наконец, от пресловутых
колгот и сунув их в бардачок, хотЯ к Ђрсениеву положению слово <i>лежишь</i>
можно было отнести только с очень большою натЯжкою. ‘тановись на колени...
ѓосподи, какой непонЯтливый, какой бестолковый!<p>
Ќаконец, мизансцена обоюдными стараниЯми устраиваетсЯ: Ђрсений стоит на коленЯх
на месте выброшенного переднего правого кресла, ‹ена изогнулась на оставшемсЯ
левом, разложенном, оперлась в пол раскинутыми в обхват партнера ногами,
миди-юбка собрана на животе. Ђрсений входит в горЯчее, влажное, готовое принЯть
его лоно художницы и почти тут же чувствует начало сладкой финальной судороги,
которую обычно умеет задерживать сколько хочет, сколько нужно партнерше. ‹ена
тоже чувствует близкий Ђрсениев финиш и шепчет умолЯюще: ну, подожди
минуточку!.. Ќу подожди... дай кончить и мне... Я быстро... Я быс... ты
слышишь?.. ты... слы... Ћднако почти сразу же причитаниЯ терЯют призвук
надежды, и ‹ена продолжает их по инерции, извиваЯсь вокруг извергшего семЯ и
тут же опавшего, потерЯвшего способность со-чувствовать члена, отчаЯнно еще
верЯ, что сумеет зацепитьсЯ за него петелькою какого-то глубинного своего
нерва, к другому концу которого прикреплены все прочие нервы
<i>проголодавшегосЯ </i>тридцатипЯтилетнего тела. €звини, буркает Ђрсений,
переползаЯ с пола на заднее сиденье. € дай немножко поспать. ‚еди сама.<p>
Ѓоже, как хочетсЯ курить! думает дрожащаЯ от возбуждениЯ ‚ильгельмова, приводЯ
кресло в нормальное состоЯние и устраиваЯсь за рулем. Љолготы одной пустой
ногою свисают из бардачка.
<h3>
<a name="RTFToC260">231.
4.06&nbsp;-- 4.09
</a></h3>
‹ика подошла к окну и взглЯнула вниз: маленький светлый автомобильчик в плане с
аспидным кругом посередине. Џодумала: мишень длЯ Ѓога. Џод руку подвернулась
Ђрсениева зажигалка, ‹ика влезла на подоконник, открыла форточку, попыталась
прицелитьсЯ и швырнула никелированную вещицу вниз, но, кажетсЯ, в мишень не
попала. Џотом с трудом, едва не разбившись, спустилась и неверными пальцами,
так что игла со скрипом, усиленным электроникою до скрежета, проскребла по
нежным бороздкам черного диска, перенесла звукосниматель куда-то на середину
пластинки и под начавшеесЯ полузвуком-полусловом пение вернулась к окну.
<i>ЃожьЯ мишень</i> двинулась с места, словно надеЯсь таким наивным способом
убежать кары. Ђспидный ее центр, Яблочко, отлепилсЯ от нее и, перекувырнувшись
в воздухе, спланировал на асфальт, обнаружил в полете сходство со шлЯпою.<p>
Љак мишень остановилась, как выпустила из своих недр маленькую женскую фигурку,
подобравшую Яблочко с асфальта и водворившую на голову, ‹ика уже не увидела,
ибо печальный просветленный голос:<p>
„ай передышку щедрому хоть до исхода днЯ,<p>
Љаину дай раскаЯнье и не забудь про менЯ,<p>
пытаЯсь приобщить ее к недостижимому длЯ смертного человека миру, исторг из
‹ики искренние, хоть, увы, и пьЯные слезы.<p>
Ћхранить же ЂрсениЯ от страшного сна голос не сумел, ибо тих и маломощен, тут
даже электроника помочь не могла,&nbsp;-- а пространство, отделЯющее голос от
внутренностей одноглазой жестЯнки, слишком велико, разгорожено стеклами и
стенами и все увеличиваетсЯ, увеличиваетсЯ и увеличиваетсЯ...
<h3>
<a name="RTFToC261">232.</a></h3>
	<p>
	<p>

<h3>
<a name="RTFToC262">233.
3.40&nbsp;-- 3.44
</a></h3>
ћре все же удалось задремать в гостиничном кресле, под недреманным оком
сорокасвечевого бра, кошмары носились в подсознании: пьЯнаЯ ѓалЯ, мертваЯ
‹ика,&nbsp;-- однако от неудобства положениЯ тело затекло очень скоро и,
потребовав перемен, разбудило владельца. ћра проснулсЯ, сходил в дальний конец
коридора, в туалет, выкурил сигарету&nbsp;-- до утра еще ой как далеко!&nbsp;--
и, чтобы отогнать мысли о ѓале, о пустующей в Њ-ске двухкомнатной квартирке, о
том, как вообще жить дальше,&nbsp;-- извлек Ђрсениеву рукопись, засунутую в
щель между сиденьем и левым подлокотником, нашел окончание «Ќостальгии»,
которую дочитал еще до сна, перевернул страницу.<p>
Ќиже названиЯ <i>“бийца</i> шел текст: <i>гражданин прокурор! Ќаш процесс,
кажетсЯ, подходит к концу: в понедельник должны вынести приговоры, точнее:
огласить их, ибо они, разумеетсЯ, вынесены давным-давно, еще до ареста.
<a name="_Toc365466525"></i>
<h2>
<a name="RTFToC263">ѓлава
двадцать втораЯ<br>“Ѓ€‰–Ђ</a>
</a></h2>
Њое письмо&nbsp;-- попытка свЯтотатства:<p>
так в небеса летЯщаЯ душа,<p>
чтобы за тело с Ѓогом рассчитатьсЯ,<p>
берет о собой взведенный ЏЏ.<p>
<i>ђ. “разаев</i>
<h3>
<a name="RTFToC264">234.</a></h3>
ѓражданин прокурор! Ќаш процесс, кажетсЯ, подходит к концу: в понедельник
должны вынести приговоры, точнее: огласить их, ибо они, разумеетсЯ, вынесены
давным-давно, еще до ареста. €меЯ довольно сведений о подобных процессах, Я
могу предположить: менЯ ждет не более трех-пЯти лет лагерей обычного режима,
что, если учесть почти два года пребываниЯ под следствием, совсем не много и не
страшно. џ полагаю, что мне по моему сроку удастсЯ миновать урановые рудники
или подземный завод, и потому мое письмо вовсе не свЯзано с желанием заработать
относительно быструю и безболезненную смерть взамен долгой и мучительной. Ћно и
не знак протеста против комедии вашего суда, эдакий вариант самосожжениЯ: игра
между нами идет по известным обеим сторонам правилам, и, когда мы с моими
товарищами (впрочем, вам будет понЯтнее слово ЏЋ„…‹њЌ€Љ€) стали передавать свои
статьи за границу длЯ опубликованиЯ, нет, раньше!&nbsp;-- когда только начали
собирать и систематизировать информацию длЯ них,&nbsp;-- прекрасно знали, что
вступаем в открытую борьбу, и знали с кем. Љ тому же о последствиЯх вы нас пару
раз и предупреждали прЯмо. џ скажу вам больше, гражданин прокурор: на мой
взглЯд, вы даже несколько перемудриваете с правилами игры: стоит ли вам,
сильным, устраивать этот цирк: городить огород из нелепых обвинений,
подтасовывать факты, готовить лжесвидетелей и лжезрителей? Џроцесс ведь все
равно реально не публичен, а ни нас, ни общественное мнение (хоть вам и
кажетсЯ, что его не существует), ни ‡апад, ни, наконец, самих себЯ вам не
обмануть. ’ак что все можно было бы обстрЯпать проще, согласно, так сказать,
Љ‹Ђ‘‘Ћ‚ЋЊ“ ЏђЂ‚Ћ‘Ћ‡ЌЂЌ€ћ, к чему и призывал в свое времЯ ваш коллега и
Ќобелевский лауреат Њихаил олохов. € никто из нас, поверьте, не был бы на вас
в о