жа ѓуже удержалась и не сказала †ервезе  того,  что  вертелось  у  нее  на
Языке: что она отдает белье только длЯ того, чтобы помочь ей расплатитьсЯ  с
долгом; раньше она стирала сама, и если ей теперь придетсЯ платить из своего
кармана такую уйму денег за стирку, то она снова будет стирать сама. Џолучив
десЯть франков и семь  су,  †ервеза  поблагодарила  и  тотчас  же  ушла.  Ќа
лестнице она вздохнула свободно и чуть не пустилась в плЯс от  радости.  Ћна
уже привыкла к денежным затруднениЯм и  неприЯтностЯм  и  относилась  к  ним
равнодушно. ‚ыпуталась до следующего раза - и ладно!
     Ќа лестнице у †ервезы вышла презабавнаЯ встреча. Ћна спускалась вниз, а
навстречу  ей  поднималась  высокаЯ,  простоволосаЯ   женщина:   она   несла
завернутую в бумагу, совсем еще свежую макрель с  кровавыми  жабрами.  —тобы
пропустить женщину, †ервеза прижалась со своей корзиной к  перилам  и  вдруг
узнала незнакомку: это была ‚иржини, та самаЯ девушка, которую она  когда-то
отколотила в прачечной. Ћни взглЯнули друг на друга  в  упор.  †ервеза  даже
зажмурилась на секунду, так как решила, что макрель немедленно полетит ей  в
физиономию. Ќо нет! ‚иржини только усмехнулась. ’огда  †ервеза  решила  быть
вежливой, - ведь ее корзина загромождала лестницу.
     - Џростите, пожалуйста, - сказала она. -  Ќичего,  не  беспокойтесь,  -
ответила ‚иржини.
     € вот, остановившись посреди лестницы, они начали болтать, вовсе  забыв
о ссоре и ни одним словом не вспоминаЯ о прошлом. ‚иржини было уже  двадцать
девЯть лет, она превратилась в пышную, статную  женщину;  ее  продолговатое.
лицо было обрамлено  черными  как  смоль  волосами.  Ћна  тут  же  охотно  и
самодовольно рассказала всю свою историю: она замужем с  прошлой  весны;  ее
муж, в прошлом столЯр-краснодеревец, теперь бросил это  дело  и  хлопочет  о
должности полицейского, - это и надежнее  и  почетнее.  „лЯ  него-то  она  и
купила макрель.
     - Ћн обожает макрель, - говорила ‚иржини.  -  ЏриходитсЯ  их  баловать,
этих шельмецов! ‚едь правда?  „а  зайдите  же  к  нам.  Џосмотрите,  как  мы
устроились... ‡десь такой сквознЯк.
     †ервеза, в свою  очередь,  рассказала  ‚иржини  о  своем  замужестве  и
сообщила, что это как раз ее прежнЯЯ квартира, что здесь она родила девочку.
’огда ‚иржини стала еще настойчивее уговаривать †ервезу зайти.  ‚едь  всегда
приЯтно побывать на том месте, где был счастлив  когда-то.  Ћна  сама  целых
пЯть лет прожила по  ту  сторону  реки,  в  ѓро-Љайу;  там  она  и  с  мужем
познакомилась, - он тогда еще работал столЯром. Ќо ей там было как-то не  по
себе, хотелось перебратьсЯ  обратно  в  квартал  ѓут-д'Ћр:  ведь  здесь  она
решительно всех знает. € вот уже две недели,  как  она  поселилась  напротив
ѓуже. Ћ, пока что у нее большой беспорЯдок! Ќо мало-помалу все наладитсЯ.
     ЏоднЯвшись на площадку, женщины, наконец, представились друг дружке:
     - ѓоспожа Љупо.
     - ѓоспожа Џуассон.
     € теперь у них в разговоре то и дело срывалось с губ: госпожа  Џуассон,
госпожа Љупо; им доставлЯло удовольствие чувствовать себЯ дамами, потому что
они познакомились еще в те времена, когда у обеих было весьма  двусмысленное
положение. Ћднако в глубине души †ервеза испытывала недоверие. —его доброго,
эта дылда рассчитывает  отплатить  ей  за  порку  в  прачечной  и  замышлЯет
какой-нибудь подвох. †ервеза решила все времЯ быть настороже.  Ќо  пока  что
‚иржини была гак любезна, что оставалось только отвечать ей тем же.
     Ќаверху, в комнате, за столом у окна сидел  и  работал  муж  ‚иржини  -
Џуассон, мужчина лет тридцати пЯти, с землистосерым лицом, с рыжими усами  и
эспаньолкой.  Ћн  делал  какието  маленькие  Ящички;  длЯ  своей  работы  он
пользовалсЯ только ножом, пилкой, величиной с напильник длЯ ногтей, да клеем
в  горшочке.  Њатериалом  ему  служили  тоненькие,  необработанные   дощечки
красного дерева от старых сигарных Ящиков; на  этих  дощечках  он  выпиливал
необычайно замысловатые узоры и украшениЯ. ‚ течение целого года, изо днЯ  в
день, г-н Џуассон с утра до ночи корпел над этими Ящичками, всегда одного  и
того же размера, восемь на десЯть сантиметров. Ќо он  постоЯнно  видоизменЯл
их,  придумывал  новые  украшениЯ  и  новую  форму  крышечки  или  по-новому
устраивал внутренние отделениЯ. Ћн делал это длЯ собственного  удовольствиЯ,
просто чтобы убить  времЯ  в  ожидании  должности  полицейского.  Ћт  своего
прежнего  ремесла  краснодеревца  Џуассон  сохранил  только  эту  страсть  к
маленьким Ящичкам. Ћн не продавал своих изделий, а дарил их знакомым.
     ‚иржини представила мужу †ервезу,  как  свою  старую  подругу;  Џуассон
встал и вежливо поздоровалсЯ. Ќо он был  неразговорчив  и  тотчас  же  снова
взЯлсЯ за пилку. ‚ремЯ от времени он  поглЯдывал  на  макрель,  лежавшую  на
комоде. †ервеза была очень рада  взглЯнуть  на  свою  старую  квартиру;  она
рассказывала, как у нее была расставлена мебель, показывала на  полу  место,
где она родила Ќана. Љакие, однако, бывают на свете совпадениЯ! Њогли ли они
думать, когда много  лет  тому  назад  потерЯли  друг  друга  из  виду,  что
встретЯтсЯ таким образом и будут по очереди жить в одной и той же  квартире!
‚иржини сообщила еще некоторые подробности о себе и о своем муже: он получил
небольшое наследство после тетки и, конечно, со временем устроитсЯ, но  пока
что она принуждена зарабатывать шитьем; кое-какаЯ работишка у нее есть. Џро-
болтали добрых полчаса, и, наконец, прачка  стала  прощатьсЯ.  Џуассон  едва
пошевелилсЯ. ‚иржини проводила гостью, пообещала зайти и сказала, что,  само
собою разумеетсЯ, будет отдавать ей белье в  стирку.  Ћна  задержала  ее  на
площадке, и †ервезе показалось, что она вот-вот заговорит с ней о ‹антье и о
своей сестре, полировщице Ђдели. “ нее все так и  задрожало  внутри.  Ќо  об
этих неприЯтных вещах не было сказано ни единого слова, и они распрощались в
высшей степени любезно.
     - „о свиданиЯ, госпожа Љупо.
     - „о свиданиЯ, госпожа Џуассон.
     ќта встреча послужила началом закадычной дружбы. ‘пустЯ неделю  ‚иржини
уже не могла пройти мимо прачечной, чтобы не зайти к †ервезе, и  просиживала
у нее, болтаЯ, по два, по три часа, так что  встревоженный  Џуассон,  думаЯ,
что ее где-нибудь раздавили, ЯвлЯлсЯ за ней, как всегда молчаливый и похожий
на мертвеца, вырытого из могилы. …жедневно встречаЯсь с  портнихой,  †ервеза
вскоре стала испытывать странное  чувство:  ей  все  казалось,  что  ‚иржини
вот-вот заговорит о ‹антье. Ћна ждала этого всЯкий  раз,  как  та  открывала
рот, и пока гостьЯ сидела у  нее,  сама  невольно  думала  о  своем  прежнем
любовнике. ќто было очень глупо, потому что в конце концов плевать ей было и
на ‹антье, и на Ђдель, и на все, что бы  там  с  ними  ни  сталось.  †ервеза
никогда не спрашивала о них, ее нисколько не  интересовала  их  судьба.  Ќо,
помимо воли, мысль о ‹антье не покидала ее, преследовала, словно  навЯзчивый
мотив, от которого никак  не  отделаешьсЯ.  ‚прочем,  она  не  сердилась  на
‚иржини, котораЯ, конечно, была ни в чем не повинна. †ервезе было  весело  в
обществе портнихи, и она постоЯнно удерживала ее как можно дольше.
     Њежду тем наступила зима - четвертаЯ зима, которую  Љупо  проводили  на
улице ѓут-д'Ћр. ‚ этом году весь  декабрь  и  Январь  стоЯли  необыкновенные
холода. Љамни трескались от мороза. Џосле нового года снег три недели  лежал
на улицах. Ќо это нисколько не мешало работе; наоборот, длЯ гладильщиц  зима
- самое лучшее времЯ. ‚ прачечной было так уютно! Ћкна никогда не замерзали,
не то что у бакалейщика или у чулочницы напротив. Џечку набивали  коксом  до
отказа и до того накаливали, что делалось жарко, как в бане, - белье  так  и
дымилось; можно было подумать, что на дворе жаркое лето. Љак хорошо  было  в
прачечной с закрытой наглухо дверью, тепло так и размаривало,  право,  можно
было заснуть стоЯ, с открытыми глазами. †ервеза  говорила,  смеЯсь,  что  ей
кажетсЯ, будто она в деревне. ‚ самом деле, повозки не  грохотали,  так  как
мостоваЯ была покрыта снегом; еле-еле поскрипывали шаги прохожих,  и  только
детские голоса звонко раздавались в морозной тишине,  -  мальчишки  устроили
каток на замерзшем ручье, вытекавшем из кузницы, и  катались  на  нем  целой
оравой.  ‚ремЯ  от  времени  †ервеза  подходила  к  двери,  протирала  рукой
запотевшее стекло и смотрела, что делаетсЯ на улице при  этакой  неслыханной
температуре; но из соседних  лавочек  никто  и  носа  не  показывал;  улица,
окутаннаЯ снегом, казалось, заснула. †ервеза могла раскланиватьсЯ  только  с
соседкой-угольщицей,  котораЯ,  с  тех  пор  как   наступили   холода,   все
прогуливалась с непокрытой головой и улыбалась во весь рот.
     ‚ такую собачью погоду было особенно приЯтно пить за завтраком  горЯчий
кофе. ђаботницам грех было бы жаловатьсЯ: хозЯйка заваривала  очень  крепкий
кофе, почти без цикориЯ, - не то что г-жа ”оконье,  поившаЯ  своих  работниц
настоЯщими помоЯми. ’олько вот если  приготовление  кофе  поручалось  мамаше
Љупо,  приходилось  ждать  без  конца,  потому  что  старушка  засыпала  над
кофейником. ’огда работницы, позавтракав, брались за утюги в ожидании кофе.
     Љак раз на другой день после крещениЯ с кофе  вышла  задержка.  Џробило
уже половина первого, а он все еще не был готов.  ‚ода  почему-то  никак  не
хотела проходить сквозь гущу. Њамаша Љупо постукивала ложечкой по ситечку, и
слышно было, как капли тихонько, не торопЯсь, падали на дно кофейника.
     - Ћставьте,  -  сказала  долговЯзаЯ  Љлеманс.  -  Ћт  этого  он  только
замутитсЯ... ‘лава богу, сегоднЯ всем будет чего попить и поесть.
     Љлеманс подкрахмаливала и гладила мужскую сорочку, проводЯ по  складкам
ногтем. Ћна была отчаЯнно простужена; глаза ее распухли,  грудь  разрывалась
от кашлЯ, который заставлЯл ее сгибатьсЯ пополам над столом. Ќо, несмотрЯ на
это, она не накинула даже платка на шею  и  зЯбко  поеживалась  в  тоненькой
шерстЯной кофточке за восемнадцать су. ђЯдом с нею г-жа  Џютуа,  закутавшись
фланелевым шарфом по самые уши, гладила  юбку  на  доске,  положенной  одним
концом на спинку стула. —тобы свисавший конец юбки не  запачкалсЯ,  на  полу
была разостлана простынЯ. †ервеза, вытЯнув руки,  чтобы  не  измЯть  кружев,
гладила вышитые кисейные занавески, занимаЯ добрую половину стола. ‚друг она
поднЯла голову, услышав шум хлынувшего струей кофе. ќто косоглазаЯ  Ћгюстина
сунула ложку в ситечко, и кофе перелилсЯ через край.
     - „а что ты там безобразничаешь! - закричала †ервеза. -  —то  тебе  все
нейметсЯ! ’еперь придетсЯ пить бурду!
     Њамаша Љупо поставила на свободный конец стола пЯть стаканов. ђаботницы
убрали утюги. •озЯйка всегда сама разливала  кофе  и  сама  клала  в  каждый
стакан по два куска сахара. ќтой минуты с нетерпением ожидали с самого утра.
Љогда все разобрали свои стаканы и  уселись  на  низенькие  табуретки  около
печки, дверь вдруг отворилась, и в мастерскую вошла ‚иржини.
     - Ђх, девочки, - сказала она. - —то за собачий холод. Ћколеть можно!  џ
совсем отморозила уши.
     - Ѓа, госпожа Џуассон! -  воскликнула  †ервеза.  -  ‚от  это  кстати!..
‘адитесь, выпейте с нами кофейку.
     - „а, не откажусь... •олодище такой, что только улицу перейдешь  и  уже
всЯ промерзла до мозга костей.
     !Љ счастью, в кофейнике еще оставалсЯ кофе. Њамаша Љупо достала  шестой
стакан, а †ервеза из вежливости пододвинула  ‚иржини  сахарницу,  чтобы  она
сама положила себе сахар по вкусу.  ђаботницы  потеснились  и  очистили  длЯ
гостьи место перед печкой. Ќос у ‚иржини покраснел, она всЯ дрожала и, чтобы
согретьсЯ, обхватила обеими руками стакан с горЯчим  кофе.  Ћна  только  что
вышла от бакалейщика и, пока дожидалась, чтобы ей  отвесили  четверть  фунта
швейцарского сыра, успела всЯ продрогнуть.  Ћна  громко  восхищалась  жарой,
царившей в прачечной, - точно в печку входишь, право! Њертвый  воскреснет  в
такой жарище! ’ак всю тебЯ жаром и обдает! •орошо! Ќаконец она  согрелась  и
вытЯнула  свои  длинные  ноги.  ’огда   все   шестеро   принЯлись   медленно
прихлебывать кофе. Ќа столе сохло недоглаженное белье:  от  него  поднималсЯ
влажный пар. ’олько мамаша Љупо и ‚иржини сидели на стульЯх,  все  остальные
примостились на скамеечках, таких низеньких,  что  казалось,  будто  женщины
сидЯт прЯмо на полу, а Ћгюстина и впрЯмь расположилась  на  полу,  подостлав
под себЯ  лишь  краешек  простыни.  ‚се  уткнулись  в  стаканы  и  молча,  с
наслаждением потЯгивали кофе.
     - •ороший кофеек, вкусный, - сказала Љлеманс, но тут же закашлЯлась так
сильно, что чуть не задохнулась. —тобы лучше откашлЯтьсЯ,  она  прислонилась
головой к стене.
     -  Љак  вас,  однако,  скрутило,  -  сказала  ‚иржини.  -  ѓде  это  вы
подхватили?
     - Џочем Я знаю! - ответила Љлеманс,  вытираЯ  лицо  рукавом.  -  „олжно
быть,  вчера  вечером.  ‘цепились  две  бабы  около  "Ѓольшого  Ѓалкона".  џ
остановилась посмотреть, а шел снег. Ќу и потасовка была! Њожно было лопнуть
со смеху! “ одной нос совсем был разорван: кровь так  и  хлестала  прЯмо  на
землю. Ђ другаЯ, здоровеннаЯ дылда, вроде менЯ,  -  так  стоило  ей  увидеть
кровь, она тут же задала стрекача. ’олько пЯтки засверкали... Ќу, а ночью  у
менЯ и началсЯ кашель. Љ тому же, знаете, мужчины пренесносный народ:  когда
они спЯт с женщиной, то все времЯ стаскивают с нее одеЯло...
     - —удесное поведение, - пробормотала г-жа  Џютуа.  -  ‚ы  губите  себЯ,
милочка.
     - Ќу, а если мне нравитсЯ губить себЯ?.. Џодумаешь,  сладкую  мы  ведем
жизнь! –елыми днЯми надрываешьсЯ над работой, с  утра  до  ночи  жаришьсЯ  у
печки, и все это за пЯтьдесЯт пЯть су. Ќет, черт возьми, хватит с менЯ, сыта
по горло! ’олько ведь этот кашель, разве он  мне  поможет  убратьсЯ  на  тот
свет? †иво пройдет, как пришел.
     Ќаступило молчание. ќта потаскушка Љлеманс распутничала  в  кабаках,  а
потом в прачечной нагонЯла на всех тоску  похоронными  разговорами.  †ервеза
хорошо знала ее.
     - ‚ечно у вас хандра после попойки, - заметила она.
     Џо правде сказать, ей было неприЯтно, что Љлеманс  завела  разговор  об
этой драке. Ћна всегда чувствовала себЯ неловко, когда в присутствии ‚иржини
начинались рассказы о потасовках: ведь это могло напомнить  гостье  порку  в
прачечной. Ћднако ‚иржини улыбалась.
     - џ тоже видела  вчера  драку,  -  пробормотала  она.  -  Ћни  чуть  не
изувечили друг друга.
     - Љто такие? - спросила г-жа Џютуа.
     -  Ђкушерка  с  того  конца  улицы  и  ее  нЯнька,  знаете,   маленькаЯ
блондиночка...  ‚от  Язва-то  девка!  Љричит  ей  при  всех:  "’ы  вытравила
зеленщице ребенка! Џопробуй-ка не заплатить мне, сейчас же  донесу  на  тебЯ
полиции!" Ќу, тут акушерка размахнулась и - трах! - прЯмо  в  морду.  Ђ  эта
чертова девка как броситсЯ на хозЯйку, да как  вцепитсЯ  в  нее  -  и  пошла
трепать! ’ак здорово, что чуть не выдрала ей все волосы.  ’ут  уж  колбасник
вмешалсЯ, едва оттащил.
     ђаботницы весело смеЯлись. Џотом  все  с  удовольствием  отхлебнули  по
глоточку кофе.
     - Ђ что, она и в самом деле вытравила плод? Љак вы думаете? -  спросила
Љлемане.
     - Љак знать... ‘оседи говорЯт - вытравила, - отвечала  ‚иржнии.  -  Љто
знает, Я ведь при этом не была. Ќу, да такое уж у них ремесло. ‚се они  этим
занимаютсЯ.
     - ѓосподи! - сказала г-жа Џютуа. - ‚едь это надо быть совсем  без  ума,
чтоб им  доверитьсЯ.  Њигом  изуродуют.  Ќет  уж,  спасибо!..  Ђ  есть  ведь
замечательное средство: каждый вечер выпивать  по  стакану  свЯтой  воды  и,
выпив, трижды перекрестить живот большим пальцем. Љак рукой снимет, будто  и
не было.
     Џри этих словах мамаша Љупо, котораЯ, казалось, давно уже спала,  вдруг
отрицательно затрЯсла головой. Ћна знала другое, еще более верное  средство.
Ќужно через каждые два  часа  съедать  по  крутому  Яйцу  и  прикладывать  к
поЯснице  шпинат.  †енщины  с  серьезным  видом  слушали  ее.  Ќо  Ћгюстина,
загороженнаЯ юбкой, свисавшей с доски, вдруг захохотала:  смех  разбирал  ее
всегда неожиданно и неизвестно почему; и смеЯлась она как-то странно,  точно
кудахтала. Ћ ней совсем было забыли. †ервеза откинула юбку  и  увидела,  что
Ћгюстина катаетсЯ по простыне, точно  поросенок,  задрав  ноги  кверху.  Ћна
закатила девчонке оплеуху и заставила ее встать. —его она ржет,  паскудница?
€ как она смеет подслушивать разговоры взрослых? Љ тому  же  ей  давно  пора
отнести белье в Ѓатиньоль, подруге г-жи ‹ера. ‘ этими словами †ервеза сунула
Ћгюстине в руки корзину с бельем и вытолкнула ее за  дверь.  „евчонка  ушла,
всхлипываЯ, волоча ноги по снегу.
     Њежду тем мамаша Љупо, г-жа Џютуа и Љлеманс спорили о  действии  крутых
Яиц и шпината, а ‚иржини сидела, задумавшись, над своим стаканом. ‚друг  она
сказала вполголоса:
     - Ѓоже мой! ‹юди ссорЯтсЯ, потом мирЯтсЯ как ни в чем не бывало...  ‚се
проходит! - Ћна нагнулась к †ервезе и с улыбкой добавила: - Ќет, право, Я не
сержусь на вас... Џомните ту историю в прачечной:
     †ервеза страшно смутилась. ‚от этого-то она и боЯлась. ’еперь, наверно,
пойдет разговор о ‹антье и Ђдели.  Џечка  гудела;  от  раскаленной  докрасна
трубы тЯнуло жаром. ђазомлевшие работницы  старались  пить  кофе  как  можно
медленнее, чтобы подольше не приниматьсЯ за работу; они томно поглЯдывали  в
окно, на покрытую снегом мостовую, и  разговаривали  о  том,  что  стали  бы
делать, если бы у каждой из них было по  десЯть  тысЯч  франков  дохода.  „а
просто ничего не делали бы, ровно ничего, а  сидели  бы  вечно  у  печки  да
грелись, плевать им было бы на работу!  ‚иржини  придвинулась  к  †ервезе  и
заговорила с ней совсем тихо, чтобы другие  не  слыхали.  Ђ  †ервеза  совсем
разомлела от этой невыносимой жары, - ее так разморило, что она не  находила
в себе сил остановить ‚иржини, перевести разговор на что-нибудь другое.  Ћна
даже втайне испытывала  какое-то  приЯтное  волнующее  чувство,  хотЯ  и  не
признавалась себе в этом.
     - Ќадеюсь, Я не причинЯю вам неприЯтности? - спросила портниха.  -  ђаз
двадцать по крайней мере это так и вертелось у менЯ на Языке. Ќу, раз уж оно
так вышло, к случаю... Џочему же не поговорить? Ђх, конечно, Я не сержусь на
вас за прошлое. Ќет, нисколько не сержусь, давно  уже  не  сержусь,  честное
слово!
     Ћна поболтала кофе в стакане, чтобы растворилсЯ весь сахар,  и,  слегка
причмокиваЯ  губами,  отхлебнула  маленький  глоточек.   ‘мущеннаЯ   †ервеза
напрЯженно ждала, спрашиваЯ  себЯ,  действительно  ли  ‚иржини  простила  ей
порку, как говорит, потому что  она  как  будто  заметила  в  черных  глазах
портнихи какие-то желтые искорки. ‚озможно, эта долговЯзаЯ  чертовка  просто
припрЯтала на времЯ свою злобу.
     - “ вас было оправданье, -  продолжала  ‚иржини.  -  ‘  вами  поступили
гнусно, отвратительно... Ќадо же быть справедливой! …сли бы это случилось со
мной, Я бы его ножом пырнула!
     ЏричмокиваЯ, она отхлебнула еще  глоточек  и  вдруг  заговорила  совсем
другим тоном, оживленно, скороговоркой:
     - Ќо только это не принесло им счастьЯ. Ќет, нет,  не  принесло!..  Ћни
поселились в какой-то чертовой дыре - грЯзной, отвратительной уличке, где-то
около ѓласьера. џ как-то, днЯ через два, пришла к ним утром, к завтраку. Ќу,
доложу Я вам, и прогулочка! –елое  путешествие  в  омнибусе!  €  что  же  вы
думаете, милаЯ  моЯ,  -  они  уже  грызлись,  как  собаки!  ‚хожу  и  застаю
потасовку. ‚от так возлюбленные!.. ‚едь вы сами знаете: Ђдель  такаЯ  дрЯнь,
что и рук-то об нее марать не стоит. •оть она мне и  сестра,  а  все-таки  Я
должна сказать, что такой шлюхи свет  не  видывал!  Ћна  устроила  мне  кучу
гадостей; слишком долго рассказывать, да к тому это наши личные счеты... Ќу,
а ‹антье тоже хорош! —уть что, так сейчас же  в  драку,  -  и,  знаете,  как
хватит, так не на шутку!.. Ќу и лупили же они  друг  друга!  Ѓывало,  еще  с
лестницы слышно, как они дерутсЯ. Ћднажды даже полициЯ Явилась.  „ело  вышло
из-за супа: ‹антье требовал, чтобы она  сварила  суп  на  постном  масле,  -
какую-то ужасную южную похлебку. Ђдель заЯвила, что это гадость. Ћн запустил
ей в физиономию бутылку с маслом, и  пошла  потеха!  вырЯют  друг  в  друга
кастрюльками, мисками, чашками - всем,  что  ни  попадетсЯ  под  руку!  ‚есь
квартал взбудоражили.
     “ ‚иржини оказалсЯ неиссЯкаемый запас сплетен о жизни  этой  четы;  она
рассказывала такие вещи, что волосы становились дыбом. †ервеза  слушала,  не
говорЯ ни  слова;  она  побледнела,  уголки  ее  губ  нервно  подергивались,
казалось, она чуть-чуть улыбаетсЯ. ‚от уже  семь  лет,  как  она  ничего  не
слышала о ‹антье, и ни за  что  не  поверила  бы,  что  его  имЯ  может  так
подействовать на нее. …е  даже  в  жар  бросило.  Ќет,  ей  и  в  голову  не
приходило, что она будет с таким  любопытством  слушать  об  этом  человеке,
который обошелсЯ с нею так подло. Љонечно, теперь она уже не ревновала его к
Ђдели, но, правду сказать, в глубине души ей было приЯтно, что  они  дерутсЯ
между собой; она представлЯла себе покрытое синЯками тело этой  девчонки,  и
это утешало ее: она чувствовала себЯ отомщенной. †ервеза была готова слушать
‚иржини хоть  до  завтрашнего  утра,  но,  не  желаЯ  признаватьсЯ  в  своем
любопытстве, не задавала никаких вопросов. Ћна испытывала странное  чувство:
как будто в ее существовании внезапно заполнилсЯ какой-то пробел, как  будто
вот сейчас ее прошлое свЯзалось с настоЯщим.
     Њежду  тем  ‚иржини  окончила  рассказ  и  снова  уткнулась  в  стакан.
Џолузакрыв глаза, она сосала сахар. †ервеза,  чувствуЯ,  что  надо  все-таки
сказать хоть что-нибудь, спросила с видом полного равнодушиЯ:
     - —то же, они все еще живут в ѓласьере?
     - „а нет же, - ответила ‚иржини. - ђазве Я  вам  не  сказала?..  Ќеделю
назад они разошлись. ‚ одно прекрасное утро Ђдель  собрала  свои  пожитки  и
ушла; ну, а ‹антье, разумеетсЯ, не побежал за ней.
     †ервеза слегка вскрикнула и громко повторила:
     - ђазошлись?!
     - Љто? - спросила Љлеманс, прерываЯ разговор с  мамашей  Љупо  и  г-жой
Џютуа.
     - Ќикто, - ответила ‚иржини. - ‚ы их не знаете.
     Ќо  она  внимательно  следила  за  †ервезой  и,  заметив  ее  волнение,
придвинулась еще ближе  и  стала  продолжать  свой  рассказ.  Љазалось,  она
находила в этом какое-то злобное удовольствие. € вдруг она спросила:  а  что
†ервеза станет делать, если  ‹антье  вернетсЯ  к  ней?  Њужчины  ведь  такой
непонЯтный народ! ‹антье вполне способен вернутьсЯ  к  своей  первой  любви.
†ервеза выпрЯмилась и с холодным достоинством заЯвила, что она замужем и что
если ‹антье ЯвитсЯ к ней, то она вышвырнет его за дверь, - только  и  всего.
Њежду ними не может быть ничего, она даже руки ему  не  подаст.  „а  она  бы
считала себЯ бессовестной, если хотЯ бы взглЯнула на него.
     - Љонечно, Я знаю, - говорила †ервеза, - ќтьен его сын, и этой свЯзи  Я
не могу порвать. …сли ‹антье захочет поцеловать ќтьена, Я пошлю  мальчика  к
нему. ЌельзЯ же запретить отцу любить своего  ребенка...  Ќо  что  до  менЯ,
госпожа Џуассон, то Я скорее дам изрубить себЯ на  куски,  чем  позволю  ему
хотЯ бы пальцем менЯ коснутьсЯ. Њежду нами все кончено.
     ‘казав это, †ервеза начертила в воздухе крест, как бы  навеки  скреплЯЯ
свою  клЯтву.  †елаЯ  прекратить  разговор,  она  вскочила,  точно  внезапно
очнувшись, и закричала работницам:
     - —то же это вы! „умаете, белье само выгладитсЯ?.. Ќу и народ! †иво  за
работу! Ќе ленитьсЯ!
     Ќо разомлевшие, охваченные ленью работницы не торопились.  Ћни  сидели,
опустив руки на колени, все еще держа пустые стаканы, в  которых  оставалась
на донышке кофейнаЯ гуща. ЃолтовнЯ продолжалась.
     - “ менЯ была одна знакомаЯ, ‘елестина, - говорила Љлеманс. -  ’ак  она
помешалась на кошачьей шерсти... ‚ы понимаете, ей повсюду мерещилась кошачьЯ
шерсть. Ћна постоЯнно вертела Языком, - вот так,  потому  что  ей  казалось,
будто у нее рот набит кошачьей шерстью.
     - Ђ у одной моей приЯтельницы, -  подхватила  г-жа  Џютуа,  -  завелась
глиста... Ћ, это ужасно привередливаЯ тварь... …сли  несчастнаЯ  женщина  не
даст ей цыпленка, то глиста принимаетсЯ грызть ей кишки.  Џодумайте  только!
Њуж зарабатывает семь франков, и все деньги  уходЯт  на  то,  чтобы  кормить
глисту разными деликатесами!
     - Ќу, Я бы ее живо вылечила, - перебила мамаша Љупо. -  …й-богу!  Ќужно
только съесть жареную мышь, и глиста сейчас же издохнет.
     †ервезу тоже охватила какаЯ-то блаженнаЯ лень. Ќо  она  встрЯхнулась  и
встала. ѓосподи,  сколько  времени  пропало  за  болтовней!  ќтак  много  не
наработаешь! Ћна перваЯ взЯлась за свои занавески и тут же обнаружила на них
кофейное пЯтно. Џрежде чем братьсЯ  за  утюг,  ей  пришлось  затереть  пЯтно
мокрой трЯпкой. ђаботницы  потЯгивались  перед  печкой  и  нехотЯ  разбирали
утюги. Љлеманс, едва поднЯвшись с  места,  тотчас  раскашлЯлась.  Џотом  она
догладила мужскую сорочку и заколола булавочками  рукава  и  воротник.  ѓ-жа
Џютуа продолжала гладить юбку.
     - Ќу, до свиданьЯ, - сказала ‚иржини. - џ ведь ходила только за  сыром.
Џуассон, наверно, думает, что Я замерзла по дороге.
     Ћна вышла, но не успела сделать и трех шагов, как вернулась, приоткрыла
дверь и крикнула, что Ћгюстина катаетсЯ  с  мальчишками  на  катке  в  конце
улицы. ќта паршиваЯ девчонка ушла чуть ли не два  часа  тому  назад.  ‚скоре
прибежала краснаЯ и запыхавшаЯсЯ Ћгюстина с корзиной в руках; волосы ее были
полны снега. Ћна с лукавым видом  выслушала  брань,  уверЯЯ,  что  по  такой
гололедице нельзЯ было быстро идти. Ќаверно, какие-то сорванцы  насовали  ей
снега в карманы, потому что через четверть  часа  из  них  потекло,  как  из
лейки.
     ’еперь в прачечной завелсЯ обычай бездельничать в послеобеденное времЯ.
ЏрачечнаЯ служила убежищем длЯ всех  озЯбших  соседей.  ‚сЯ  улица  ѓут-д'Ћр
знала, что там тепло. “ печки постоЯнно  толкались  болтливые  соседки,  они
приходили сюда посплетничать и грелись  у  огнЯ,  подобрав  юбки  до  колен.
†ервеза гордилась тем, что у нее так тепло и хорошо;  она  зазывала  к  себе
людей - "держала салон", как говорили со злобной насмешкой ‹орилле  и  Ѓоши.
Ќа самом же деле она была просто добраЯ женщина, ей всегда хотелось  помочь,
услужить людЯм; когда она видела, что какой-нибудь беднЯк трЯсетсЯ от холода
на улице,  она  не  могла  не  пригласить  его  зайти.  Ћна  с  удивительной
сердечностью и участием относилась к одному семидесЯтилетнему  старику;  это
был бывший малЯр, который жил в том же доме, на антресолЯх, ему  приходилось
терпеть и холод и голод. ’ри его сына были убиты во времЯ Љрымской кампании,
и старик жил, чем придетсЯ, потому что уже два года не мог держать  в  руках
кисть. Љогда †ервеза замечала, что дЯдЯ  Ѓрю  топчетсЯ  на  снегу,  стараЯсь
согретьсЯ, она зазывала его, усаживала у печки и часто угощала куском  хлеба
с сыром. ‘едой, сгорбленный, с лицом, сморщенным, как высохшее Яблоко,  дЯдЯ
Ѓрю целыми часами сидел молча и прислушивалсЯ  к  потрескиванию  углЯ.  Ѓыть
может, он думал о своей полувековой работе, вспоминал о бесчисленных  дверЯх
и потолках, выбеленных и выкрашенных им в разных частЯх Џарижа за  пЯтьдесЯт
лет.
     - Џослушайте, дЯдЯ Ѓрю, - спрашивала иногда прачка. - Ћ чем это вы  все
думаете?
     - ’ак, ни о чем, о самых разных вещах, - тупо отвечал дЯдЯ Ѓрю.
     ђаботницы подшучивали над ним, уверЯЯ, что он влюблен. Ќо дЯдЯ Ѓрю,  не
слушаЯ их, снова погружалсЯ в свое угрюмое молчание.
     ’еперь ‚иржини то и дело  заводила  разговор  о  ‹антье.  Љазалось,  ей
доставлЯло удовольствие смущать и тревожить †ервезу вечными напоминаниЯми  о
бывшем возлюбленном. Ћднажды она сообщила, что  встретилась  с  ним;  прачка
промолчала, и  ‚иржини  ничего  не  прибавила.  Ќо  на  следующий  день  она
рассказала †ервезе, что ‹антье долго говорил  о  ней  и  говорил  с  большой
нежностью. ќти  секретные  разговоры  вполголоса  в  углу  прачечной  крайне
смущали †ервезу. ‚сЯкий раз как она слышала имЯ ‹антье,  у  нее  сосало  под
ложечкой, словно этот человек врос в нее, оставил в ней часть  самого  себЯ.
Љонечно, она была вполне уверена в себе. Ћна хотела  прожить  жизнь  честной
женщиной, потому что честность - это уже  половина  счастьЯ.  Ќо,  рассуждаЯ
так, она думала вовсе не о Љупо: ведь она ничем не согрешила перед мужем, не
согрешила даже в мыслЯх.  Ћна  с  каким-то  мучительным  чувством  думала  о
кузнеце. ЏостоЯнные мысли о ‹антье, мало-помалу овладевшие ею,  казались  ей
изменой  ѓуже,  изменой  их  невысказанной  любви,  их  нежной  дружбе.  Ћна
чувствовала себЯ виноватой перед своим  верным  другом,  и  это  огорчало  и
печалило ее. Љроме ѓуже, она не  хотела  иметь  никаких  привЯзанностей  вне
семьи. Ђ это чистое чувство было выше всей той грЯзи,  в  которую  старалась
столкнуть ее ‚иржини, подстерегавшаЯ на ее лице жар желаниЯ.
     ‘ наступлением весны †ервеза все чаще  стала  искать  убежища  у  ѓуже.
Њысли о ‹антье неотступно преследовали ее: стоило ей присесть на  стул,  как
она уже начинала думать о своем прежнем возлюбленном.  Ћна  видела,  как  он
покидает Ђдель, как укладывает белье в их старый сундук, как он возвращаетсЯ
к ней на извозчике. Ќа улице, когда ей случалось выходить из  дому,  на  нее
нападал ребЯческий страх: ей чудились за спиною шаги ‹антье,  ее  охватывала
дрожь, она не смела обернутьсЯ, ей уже казалось, что он вот-вот  обнимет  ее
сзади за талию. Ќаверно, он подстерегает ее и подстережет в один  прекрасный
день. Њысль об этом бросала †ервезу в холодный пот: он  непременно  поцелует
ее в ухо, как шутЯ делал это раньше. ќтот поцелуй приводил ее  в  ужас,  при
одной мысли о нем у нее начиналсЯ шум в ушах, она глохла  и  уже  ничего  не
слышала, кроме тЯжелого биениЯ сердца. € вот с тех  пор,  как  начались  эти
страхи, кузница стала единственным убежищем †ервезы. ’ам, под защитой  ѓуже,
она успокаивалась  и  снова  могла  улыбатьсЯ;  удары  его  звонкого  молота
разгонЯли ее дурные мысли.
     Љакое это было счастливое времЯ! Љаждую пЯтницу  прачка  сама  относила
белье  одной  заказчице,  жившей  на  улице  Џорт-Ѓланш:  это  было  удобным
предлогом длЯ того, чтобы по дороге зайти в кузницу. …два завернув  за  угол
улицы Њаркадэ и очутившись  среди  просторных  пустырей  и  серых  фабричных
зданий, †ервеза уже чувствовала себЯ  веселой,  бодрой,  как  на  загородной
прогулке. —ернаЯ от углЯ мостоваЯ и высокие, похожие на султаны, клубы  пара
над крышами радовали ее  взор,  как  радует  мшистаЯ  тропинка,  вьющаЯсЯ  в
пригородном лесу посреди зеленых кустов.  …й  нравилсЯ  и  этот  белесоватый
горизонт, пересеченный  высокими  фабричными  трубами,  и  заслонЯющий  небо
Њонмартрский холм, и на нем белые дома с правильными рЯдами окон. ЏодходЯ  к
кузнице, †ервеза замедлЯла шаги; она перескакивала через лужи, ей доставлЯло
огромное удовольствие пробиратьсЯ по пустынному, загроможденному рухлЯдью  и
обломками двору. ‚ глубине его, в кузнице, даже  в  Яркий  полдень  светилсЯ
горн. ‘ердце ее радостно билось в такт с перезвоном молотов. Ћна  входила  в
кузницу раскрасневшаЯсЯ, с  растрепавшимисЯ  завитками  светлых  волос,  как
женщина, котораЯ спешит на любовное  свидание.  ѓуже  уже  дожидалсЯ  ее,  с
голыми руками, с голой грудью; в эти  дни  он  сильнее  обычного  бил  своим
молотом по наковальне, чтобы она могла издалека услышать его. Ћн угадывал ее
приближение и встречал ее тихим, ласковым смехом. Ќо  †ервеза  не  позволЯла
ѓуже отрыватьсЯ ради нее от дела; она просила  его  продолжать  работу;  она
любила смотреть, как молот ходит в его могучих руках, как перекатываютсЯ его
мощные мускулы. Џотрепав по щеке ќтьена, усердно раздувавшего мехи,  †ервеза
часами стоЯла и смотрела, как куютсЯ болты. Ћна не  обменивалась  с  ѓуже  и
десЯтью словами, но они врЯд  ли  почувствовали  бы  друг  к  другу  большую
нежность, даже если бы встретились  наедине  в  запертой  на  ключ  комнате.
уточки и насмешки ‘оленой Џасти  нисколько  их  не  смущали;  они  даже  не
слышали их. ‘пустЯ четверть  часа  †ервеза  начинала  чуть-чуть  задыхатьсЯ;
жара, резкий запах, дым от горна - все это  одурманивало  ее;  глухие  удары
молотов заставлЯли ее вздрагивать с головы  до  пЯт.  Ћна  чувствовала  себЯ
совсем счастливой: ей ничего больше не хотелось. …сли  бы  ѓуже  сжал  ее  в
своих объЯтиЯх, то и это не дало  бы  ей  столь  сильных  ощущений.  †ервеза
подходила ближе, чтобы ощутить на щеках ветер, поднимавшийсЯ при взмахах его
молота, чтобы ощутить на себе самой силу его ударов. €скры  сыпались  на  ее
нежные руки и обжигали их, но она не отодвигалась,  -  нет,  она  радовалась
этому огненному дождю, хлеставшему ее кожу. ѓуже без сомнениЯ видел, что  ей
это приЯтно,  и,  желаЯ  проЯвить  свою  любовь,  со  всей  силой,  со  всей
ловкостью, на какую только был способен, откладывал на пЯтницу самые трудные
работы. Ћн не щадил себЯ, он бил с  такою  силой,  что  чуть  не  раскалывал
пополам наковальню, он дрожал от восторга, что доставлЯет радость †ервезе. ‚
течение всей весны -их любовь наполнЯла кузницу громовыми  раскатами.  ‘реди
черных прокопченных стен, содрогающихсЯ от ударов молота,  в  красном  свете
пылающего горна этот тЯжелый труд исполина превращалсЯ в идиллию.  Ћ  нежных
чувствах ѓуже говорило раздавленное, расплющенное, как красный воск, железо.
Џо  пЯтницам,   расставшись   с   ‡олотой   Ѓородой,   довольнаЯ,   усталаЯ,
умиротвореннаЯ, прачка медленно поднималась по улице Џуассонье.
     ‘трах †ервезы перед встречей с  ‹антье  мало-помалу  ослабевал;  к  ней
вернулась прежнЯЯ рассудительность. Ћна, пожалуй, была бы совсем  счастлива,
если бы не Љупо, который положительно сбилсЯ с пути. Ћднажды, возвращаЯсь из
кузницы, она заметила Љупо  в  "‡ападне"  дЯди  Љоломба:  он  пьЯнствовал  в
компании ‘апога, кварки-Ѓиби и ‘оленой Џасти. †ервеза быстро  прошла  мимо:
ей не хотелось, чтобы люди заметили, как она  подсматривает  за  мужем.  Ќо,
проходЯ,  ока  повернула  голову  и  увидела,  что  Љупо  привычным   жестом
опрокидывает в рот стаканчик водки. ‡начит, он лжет, - он  уже  пьет  водку!
†ервеза вернулась домой в полном отчаЯнии: ужас, который внушала  ей  водка,
снова овладел ею. ‚ино она допускала, вино полезно рабочему; но спирт -  это
гадость, это Яд, спирт отбивает  у  рабочего  вкус  к  хлебу.  Џравительство
должно бы запретить производство этой мерзости!..
     ‚ернувшись на улицу ѓут-д'Ћр, †ервеза застала весь дом в  смЯтении.  …е
работницы побросали утюги и толпились во дворе, задрав  головы  кверху.  Ћна
спросила Љлеманс, в чем дело.
     - „ЯдЯ Ѓижар колотит жену, - отвечала гладильщица. - Ћн вдребезги пьЯн.
Џодстерег ее под воротами, дождалсЯ, пока она вернетсЯ  из  прачечной...  Ћн
начал лупить ее еще на лестнице, кулаками домой погнал. Ђ  теперь  увечит  у
себЯ в комнате... ‘лышите крики?
     †ервеза поспешно побежала наверх.  ѓ-жа  Ѓижар  стирала  белье  длЯ  ее
заведениЯ; зто была старательнаЯ женщина, и †ервеза очень хорошо  относилась
к ней. Ћна надеЯлась усмирить пьЯницу. „верь в комнату  Ѓижаров  на  седьмом
этаже была распахнута настежь.  †ильцы  толпились  в  проходе,  а  г-жа  Ѓош
кричала, стоЯ в дверЯх:
     - Џерестаньте сию же минуту!.. џ пойду за полицией, слышите?
     Ќо никто не решалсЯ войти в комнату. ‚се знали, что в пьЯном виде  дЯдЯ
Ѓижар настоЯщий зверь. ‚прочем, он никогда не был совсем трезвым.  ‚  редкие
дни, когда Ѓижар принималсЯ за работу, он ставил рЯдом  со  своим  слесарным
станком бутылку водки и прикладывалсЯ к ней каждые полчаса, -  иначе  он  не
мог работать. …сли бы к его рту поднести зажженную спичку,  Ѓижар,  пожалуй,
вспыхнул бы как факел.
     - ЌельзЯ же допустить, чтобы он убил ее, - сказала †ервеза, дрожа  всем
телом.
     Ћна вошла в комнату. ќто была мансарда, очень чистаЯ, холоднаЯ и  почти
пустаЯ; пьЯница-муж все стащил в кабак, вплоть до простыней  с  постели.  ‚о
времЯ потасовки стол отлетел к  окну,  два  стула  опрокинулись  и  валЯлись
ножками кверху. Ќа полу посреди комнаты лежала  окровавленнаЯ,  растерзаннаЯ
г-жа Ѓижар. …е платье, промокшее в прачечной, прилипло к телу.  Ћна  тЯжело,
хрипло дышала и громко стонала всЯкий раз, как муж наносил ей удар каблуком.
Њуж сначала повалил ее ударом кулака на пол, а теперь топтал ногами.
     - Ђ, стерва!.. Ђ, стерва!.. Ђ, стерва!..  -  задыхаЯсь,  рычал  он  при
каждом ударе. € чем больше он задыхалсЯ, тем свирепее наносил удар.
     Ќаконец голос у него совсем сорвалсЯ, и он продолжал бить молча,  тупо,
сосредоточенно. …го блуза и брюки были  разорваны,  лицо,  заросшее  грЯзной
бородой, посинело,  на  облысевшем  лбу  выступили  большие  красные  пЯтна.
‘оседи, толпившиесЯ в проходе, говорили, что дЯдЯ Ѓижар бьет жену за то, что
она не дала ему утром двадцати су. ‘низу, с лестницы, доносилсЯ голос  Ѓоша.
Ћн звал г-жу Ѓош:
     - „а сходи же ты вниз! Ћставь их! Џускай  себе  убивает,  одной  дрЯнью
будет меньше!
     ‚след за †ервезой в комнату вошел дЯдЯ Ѓрю. Ћни оба старались уговорить
слесарЯ, пробовали- вытолкать его. за дзерь.  Ќо  он  возвращалсЯ  молча,  с
пеной на губах;  в  его  осовелых  глазах  вспыхивал  злобный  огонь-  огонь
убийства. †ервеза получила сильный удар по руке, старый  рабочий  отлетел  и
упал на стол. ѓ-жа Ѓижар лежала на полу, широко разинув рот, закрыв глаза, и
хрипела. Ѓижар теперь не попадал в нее: он ослеп от бешенства, промахивалсЯ,
снова пыталсЯ ударить, налетал на стены и приходил в еще большую Ярость. ‚се
времЯ, пока длилось это  зверское  избиение,  четырехлетнЯЯ  дочка  Ѓижаров,
‹али, стоЯла в углу комнаты и смотрела,  как  отец  истЯзает  мать.  „евочка
держала на руках свою сестренку Ђнриетту, только что  отнЯтую  от  груди,  и
словно старалась защитить ее. ‹али стоЯла в  ситцевом  платочке,  бледнаЯ  и
серьезнаЯ, большие черные глаза без единой слезинки смотрели  пристальным  и
сознательным взглЯдом.
     Ќаконец Ѓижар наткнулсЯ на стул и, грохнувшись на пол, тут же захрапел.
†ервеза оставила его храпеть и с  помощью  дЯди  Ѓрю  стала  поднимать  г-жу
Ѓижар; теперь несчастнаЯ женщина плакала навзрыд, а ‹али,  уже  привыкшаЯ  к
таким сценам, уже покорившаЯсЯ судьбе, подошла к матери и молча  глЯдела  на
нее.
     Ќаконец все  успокоилось,  и  прачка  ушла.  Љогда  она  спускалась  по
лестнице, перед нею еще стоЯл этот взглЯд, - взглЯд  четырехлетней  девочки,
суровый и смелый, как взглЯд взрослой женщины.
     - ‚он господин Љупо на тротуаре на той стороне,  -  закричала  Љлеманс,
как только увидела †ервезу. - Ћн, кажетсЯ, в стельку пьЯн!
     Љупе как раз переходил улицу. Ћн чуть не высадил плечом стекло, так как
угодил мимо двери. Ћн был совершенно пьЯн и  шел,  стиснув  зубы  и  опустив
голову. †ервеза тотчас же узнала сивуху "‡ападни":  это  она  так  отравлЯет
кровь, что даже лицо синеет. †ервеза попыталась усмехнутьсЯ, хотела  уложить
Љупо спать, как делала в те дни, когда он возвращалсЯ навеселе.  Ќо  он,  не
разжимаЯ губ, отпихнул ее, замахнулсЯ кулаком и сам добралсЯ до кровати.  Ћн
был похож на того пьЯницу, который, устав бить жену, храпел там, наверху. €,
всЯ похолодев, †ервеза стала думать о мужчинах: о муже, о ѓуже, о ‹антье. …й
казалось, что она больше никогда не будет счастлива.
    
        VII 
 
     „евЯтнадцатого  июнЯ  †ервеза  была  именинница.   ‘емейные   праздники
справлЯлись у Љупо очень торжественно: обыкновенно задавали такой обед,  что
объевшиесЯ гости едва вылезали из-за стола; наедались до  отвала,  на  целую
неделю. “ †ервезы вошло в привычку не  жалеть  денег  на  еду.  …два  только
заводилась монета, сейчас же покупалась какаЯ-нибудь снедь. €ной  раз  даже,
чтобы найти повод попировать,  рылись  в  календаре,  отыскиваЯ  подходЯщего
свЯтого. ‚иржини всЯчески поощрЯла †ервезу в ее пристрастии к еде. …сли  муж
пьЯница, так уж  гораздо  лучше  набивать  себе  брюхо,  чем  позволЯть  ему
спускать решительно все на водку. ‚се равно деньги  уходЯт  из  рук,  -  так
пусть лучше заработает мЯсник, чем кабатчик. € †ервеза, желаЯ оправдать свою
невоздержанность, охотно соглашалась с  такого  рода  рассуждениЯми.  —то  ж
делать? Љупо сам виноват, что они не могут ни гроша отложить. Ћна еще больше
располнела и хромала сильнее прежнего, - как будто ее нога, наливаЯсь жиром,
становилась короче.
     ‚ этом году разговоры об именинах начались по крайней  мере  за  месЯц.
‚сЯ прачечнаЯ  горела  желанием  попировать.  Џридумывали  блюда  и  заранее
облизывались, предвкушаЯ удовольствие. Ќадо, черт возьми,  закатить  пир  на
весь мир, надо устроить что-нибудь необыкновенное, из  рЯда  вон  выходЯщее.
‚едь не каждый же день удаетсЯ покутить! Ћсобенно беспокоил †ервезу вопрос о
том, кого приглашать; ей хотелось, чтобы за столом сидело  ровно  двенадцать
человек. Ќи больше, ни меньше. ‚о-первых, будет  четверо  своих:  она  сама,
Љупо, мамаша Љупо и г-жа ‹ера. ‡атем будут ѓуже и Џуассоны -  итого  восемь.
‘начала она ни за что не хотела приглашать работниц: г-жу Џютуа  и  Љлеманс,
чтобы не приучать их к фамильЯрности; но они так приуныли, видЯ, что  их  не
зовут, хотЯ все времЯ говорЯт при них о празднике, что †ервеза не  выдержала
и пригласила их тоже. —етыре да четыре - восемь, да два - десЯть.  †елаЯ  во
что бы то ни стало довести число гостей до двенадцати, †ервеза пошла даже на
примирение с ‹орилле, которые и  сами  с  некоторых  пор  как  будто  начали
заигрывать с нею. Ѓыло решено, что ‹орилле придут к обеду и  за  стаканчиком
вина будет восстановлен мир. ЌельзЯ же быть вечно в ссоре - все-таки родные!
Љ тому же мысль о  предстоЯщем  угощении  смЯгчала  все  сердца.  Љак  можно
упустит