ѓенри „эвид ’оро. “олден, или †изнь в лесу

Ћцените этот текст:
ѓенри „эвид ’оро. “олден, или †изнь в лесу

   -----------------------------------------------------------------------
   Henry David Thoreau. Walden or Life in the Woods.
   Џер. - ‡.Ђлександрова. Њ., "Ќаука", 1979.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 28 November 2000
   -----------------------------------------------------------------------


•Ћ‡џ‰‘’‚Ћ

   Љогда Я писал эти страницы - вернее, большую их часть, - Я жил  один  в
лесу, на расстоЯнии мили от ближайшего жильЯ, в доме, который сам построил
на берегу “олденского пруда в Љонкорде, в  штате  Њассачусетс,  и  добывал
пропитание исключительно трудом своих рук. ’ак Я прожил  два  года  и  два
месЯца. ‘ейчас Я снова временный житель цивилизованного мира.
   џ не стал бы навЯзывать читателю всех этих  подробностей,  если  бы  не
настойчивые расспросы моих землЯков о моей тогдашней жизни,  -  расспросы,
которые  иные  назвали  бы  неуместными,  но  которые  мне,   при   данных
обстоЯтельствах, кажутсЯ,  напротив,  вполне  естественными  и  уместными.
Ќекоторые спрашивали менЯ, чем Я питалсЯ, не чувствовал ли себЯ  одиноким,
не было ли мне страшно и т.п. „ругим хотелось  знать,  какую  часть  своих
доходов Я тратил на  благотворительность,  а  некоторые  многодетные  люди
интересовались тем, сколько бедных  детей  Я  содержал.  Џоэтому  Я  прошу
прощениЯ у тех читателей, которые не столь живо интересуютсЯ моей  особой,
если на часть  этих  вопросов  мне  придетсЯ  ответить  в  моей  книге.  ‚
большинстве книг принЯто опускать  местоимение  первого  лица,  здесь  оно
будет сохранено; таким образом эгоцентричны все писатели, и Я только  этим
от них отличаюсь. Њы склонны забывать, что писатель,  в  сущности,  всегда
говорит от первого лица. џ не говорил бы так много о себе,  если  бы  знал
кого-нибудь другого так же хорошо, как  знаю  себЯ.  Ќедостаток  опыта,  к
сожалению, ограничивает менЯ этой  темой.  ‘о  своей  стороны,  Я  жду  от
каждого писателЯ, плохого или хорошего, простой и искренней повести о  его
собственной жизни, а не только о том, что  он  понаслышке  знает  о  жизни
других людей: пусть он пишет так, как писал бы  своим  родным  из  дальних
краев, ибо если он жил искренне, то это было  в  дальних  от  менЯ  краЯх.
Џожалуй, эти  страницы  адресованы  прежде  всего  бедным  студентам.  —то
касаетсЯ других моих читателей, то они выберут из  книги  то,  что  к  ним
относитсЯ. Ќадеюсь, что никто, примерЯЯ платье на себЯ, не распорет в  нем
швов, - оно может пригодитьсЯ тем, кому придетсЯ впору.
   Њне хочетсЯ писать не о китайцах или жителЯх ‘андвичевых островов, но о
вас, читатели, обитающие в Ќовой Ђнглии, о вашей жизни, особенно о внешней
ее стороне, т.е. об условиЯх, в каких вы живете в нашем городе и  на  этом
свете: каковы они, и непременно ли они должны быть так плохи, и нельзЯ  ли
их улучшить. џ много бродил по Љонкорду, и повсюду - в лавках, в  конторах
и на полЯх - мне казалось, что жители на тысЯчу разных ладов несут  тЯжкое
покаЯние. Њне приходилось слышать о  браминах,  которые  сидЯт  у  четырех
костров и при этом еще глЯдЯт  на  солнце,  или  висЯт  вниз  головою  над
пламенем, или созерцают небеса через плечо, "пока  шеЯ  их  не  искривитсЯ
так, что уже не может принЯть нормальное  положение,  а  горло  пропускает
одну лишь жидкую пищу", или на всю жизнь приковывают себЯ цепью  к  стволу
дерева, или, уподобившись гусенице, мерЯют собственным телом протЯженность
огромных стран, или стоЯт на одной ноге на верхушке столба;  но  даже  все
эти виды добровольного мученичества едва ли более страшны, чем то,  что  Я
ежедневно наблюдаю у нас. „венадцать подвигов ѓеракла кажутсЯ пустЯками  в
сравнении с тЯготами, которые возлагают на  себЯ  мои  ближние.  ’ех  было
всего двенадцать, и каждый достигал какой-то цели, а этим людЯм, насколько
Я мог наблюдать, никогда не  удаетсЯ  убить  или  захватить  в  плен  хоть
какое-нибудь чудовище или завершить хотЯ бы часть своих трудов. “ них  нет
друга €ола (*1), который прижег бы шею гидры каленым железом, и  стоит  им
срубить одну голову, как на месте ее вырастают две другие.
   џ вижу моих молодых землЯков,  имевших  несчастье  унаследовать  ферму,
дом, амбар, скот и  сельскохозЯйственный  инвентарь,  ибо  все  это  легче
приобрести, чем сбыть с рук. ‹учше бы они родились в открытом поле и  были
вскормлены волчицей; они бы тогда Яснее видели, на  какой  пашне  призваны
трудитьсЯ. Љто сделал  их  рабами  земли?  ‡а  что  осуждены  они  съедать
шестьдесЯт  акров,  когда  человек  обЯзан  за  свою  жизнь  съесть  всего
пригоршню грЯзи? (*2)
   ‡ачем им рыть себе могилы, едва успев родитьсЯ? ‚едь  им  надо  прожить
целую  жизнь  нагруженными  всем  этим  скарбом,  а   легко   ли   с   ним
передвигатьсЯ?  ‘колько  раз   встречал   Я   бедную   бессмертную   душу,
придавленную своим бременем: она ползла по дороге  жизни,  влача  на  себе
амбар  75  футов  на  40,  свои  Ђвгиевы  конюшни,  которые   никогда   не
расчищаютсЯ, и 100 акров земли - пахотной и луговой, сенокосных  и  лесных
угодий! Ѓезземельные, которым не досталась эта наследственнаЯ обуза,  едва
управлЯютсЯ с тем, чтобы покорить  и  культивировать  немногие  кубические
футы своей плоти.
   Ќо люди заблуждаютсЯ. ‹учшую часть своей души они запахивают в землю на
удобрение. ‘удьба, называемаЯ  обычно  необходимостью,  вынуждает  их  всю
жизнь копить сокровища, которые, как сказано в одной  старой  книге  (*3),
моль и ржа истреблЯют, и воры подкапывают  и  крадут  (*4).  ќто  -  жизнь
дураков, и они это обнаруживают  в  конце  пути,  а  иной  раз  и  раньше.
ђассказывают, что „евкалион и Џирра создавали  людей,  кидаЯ  через  плечо
камни:

   Inde genus durum sumus, experiens que laborum,
   Et documenta damus qua simus origine nati (*5).
   [’о-то и твердый мы род, во всЯком труде закаленный,
   € доказуем собой, каково было наше начало].

   €ли, в звучных стихах ђэли (*6):

   From thence our kind hard-hearted is, enduring pain and care,
   Approving that our bodies of a stony nature are.

   ‚от что значит слепо повиноватьсЯ бестолковому оракулу и  кидать  камни
через плечо, не глЯдЯ, куда они упадут.
   Ѓольшинство людей, даже  в  нашей  относительно  свободной  стране,  по
ошибке или просто по  невежеству  так  поглощены  выдуманными  заботами  и
лишними тЯжкими трудами жизни, что  не  могут  собирать  самых  лучших  ее
плодов. „лЯ  этого  их  пальцы  слишком  загрубели  и  слишком  дрожат  от
непосильного труда. “ рабочего нет досуга, чтобы соблюсти в себе человека,
он не может позволить себе человеческих отношений с людьми, это  обесценит
его на рынке труда. “ него ни на что нет времени, он - машина.  Љогда  ему
вспомнить, что он - невежда (а без этого ему не  вырасти),  если  ему  так
часто приходитсЯ применЯть свои знаниЯ?  Џрежде  чем  судить  о  нем,  нам
следовало бы иногда бесплатно покормить, одеть и  подкрепить  его.  ‹учшие
свойства нашей природы, подобные нежному пушку на плодах, можно  сохранить
только самым бережным обращением. Ђ мы отнюдь не бережны ни друг к  „ругу,
ни к самим себе.
   ‚сем известно, что некоторые из вас бедны, что жизнь длЯ вас трудна,  и
вы порой едва переводите дух. џ уверен, что некоторым  из  вас,  читатели,
нечем заплатить за все съеденные обеды, за одежду и башмаки,  которые  так
быстро изнашиваютсЯ или уже сносились, - и даже на эти страницы вы тратите
украденное или взЯтое взаймы времЯ и выкрадываете час у ваших заимодавцев.
‘овершенно очевидно, что многие из вас живут жалкой, приниженной жизнью, -
у менЯ на это наметанный глаз.  ‚ы  вечно  в  крайности,  вечно  пытаетесь
пристроитьсЯ к делу и избавитьсЯ от долгов, а они  всегда  были  трЯсиной,
которую римлЯне называли aes alienum, или чужаЯ медь, потому что некоторые
их монеты были из желтой меди; и вот вы живете и умираете, и  вас  хоронЯт
на эту чужую медь, и всегда вы обещаете выплатить, завтра же выплатить,  а
сегоднЯ умираете в долгу; и все стараетесь угодить нужным людЯм и привлечь
клиентов - любыми способами, кроме разве  подсудных,  вы  лжете,  льстите,
голосуете, угодливо свиваетесь в клубочек или стараетесь выказать щедрость
во всю ширь слабых возможностей - и все ради  того,  чтобы  убедить  ваших
ближних заказывать у вас обувь, или шлЯпы, или сюртуки, или  экипажи,  или
бакалейные товары; вы наживаете себе болезни, пытаЯсь кое-что отложить  на
случай болезни, кое-что запрЯтать в старый комод или в чулок, засунутый  в
какую-нибудь щель, или длЯ лучшей сохранности, в  кирпичный  банк  -  хоть
куда-нибудь, хоть сколько-нибудь.
   џ иной  раз  удивлЯюсь,  что  мы  легкомысленно  уделЯем  все  внимание
тЯжелой, но несколько чуждой нам форме кабалы,  называемой  рабовладением,
когда и на юге, и на севере существует столько  жестоких  и  тонких  видов
рабства.  ’Яжко  работать  на  южного  надсмотрщика,  еще  тЯжелее  -   на
северного, но тЯжелее всего, когда вы сами себе надсмотрщик. Ђ еще говорЯт
о божественном начале в человеке! Џосмотрите на возчика  на  дороге:  днем
ли, ночью ли - он держит путь на рынок. —то в нем осталось  божественного?
Ќакормить и напоить лошадей - вот его высшее  понЯтие  о  долге.  —то  ему
судьба в сравнении с перевозкой грузов? ‚едь она работает на сквайра Ќу-ка
Џоживей. —то уж тут божественного и бессмертного? ‚зглЯните, как он дрожит
и ежитсЯ, как вечно чего-то боитсЯ, - он не бессмертен и не божествен,  он
раб и пленник собственного мнениЯ о себе, которое он составил на основании
своих  дел.  Ћбщественное  мнение  далеко  не  такой   тиран,   как   наше
собственное. ‘удьба человека определЯетсЯ тем, что он сам о  себе  думает.
ЌайдетсЯ ли другой “илберфорс (*7), чтобы освободить  от  оков  ‚ест-€ндию
мысли и воображениЯ? Ђ наши дамы, те готовЯт к страшному суду нескончаемые
вышитые подушечки, чтобы не  выказать  слишком  живого  интереса  к  своей
судьбе! ‘ловно можно убивать времЯ без ущерба длЯ вечности!
   Ѓольшинство людей ведет  безнадежное  существование.  ’о,  что  зоветсЯ
смирением, на самом деле есть  убежденное  отчаЯние.  €з  города,  полного
отчаЯниЯ, вы попадаете в полную  отчаЯниЯ  деревню  и  в  утешение  можете
созерцать разве лишь храбрость  норок  и  мускусных  крыс.  „аже  то,  что
зоветсЯ играми  и  развлечениЯми,  скрывает  в  себе  устойчивое,  хотЯ  и
неосознанное отчаЯние. ќто не игры, ибо те  хороши  лишь  после  настоЯщей
работы. Њежду тем мудрости не свойственно совершать отчаЯнные поступки.
   Љогда мы размышлЯем над тем, _что_  катехизис  (*8)  называет  истинным
назначением человека,  и  над  его  действительными  потребностЯми,  может
показатьсЯ, что люди сознательно избрали свой нынешний образ жизни потому,
что предпочли его всем другим. Ђ ведь они искренне считают,  будто  у  них
нет выбора. Ќо бодрые и здоровые натуры помнЯт, что солнце взошло на Ясном
небе. Ќикогда не поздно отказатьсЯ от предрассудков. ЌельзЯ  принимать  на
веру, без доказательств, никакой образ мыслей или действий, как бы  древен
он ни  был.  ’о,  что  сегоднЯ  повторЯет  каждый,  или  с  чем  он  молча
соглашаетсЯ,  завтра  может  оказатьсЯ  ложью,  дымом  мнений,  по  ошибке
принЯтым за благодатную тучу, несущую на полЯ плодоносный дождь. Њногое из
того, что старики  считают  невозможным,  вы  пробуете  сделать  -  и  оно
оказываетсЯ возможным. ‘тарому поколению - старые дела, а новому -  новые.
Ѓыло времЯ, когда люди не знали, как добыть топливо длЯ поддержаниЯ  огнЯ,
а теперь они кладут под котел немного сухих дров и мчатсЯ  вокруг  земного
шара с быстротою птиц, котораЯ длЯ стариков - смерть. ‘тарость  годитсЯ  в
наставники не больше, если не меньше,  чем  юность,  -  она  не  столькому
научилась, сколько утратила. џ не уверен, что  даже  мудрейший  из  людей,
прожив  жизнь,  постиг  что-либо,  обладающее  абсолютной  истинностью.  ‚
сущности, старики не могут дать молодым подлинно ценных советов; длЯ этого
их опыт был слишком ограничен, а жизнь сложилась слишком неудачно; но  это
они объЯснЯют личными причинами; к тому же,  наперекор  их  опыту,  у  них
могли сохранитьсЯ остатки веры, и они просто менее  молоды,  чем  были.  џ
прожил на нашей планете 30 лет и  еще  не  слыхал  от  старших  ни  одного
ценного или даже серьезного совета. Ћни не сказали мне  -  и  вероЯтно  не
могут сказать - ничего, что мне годилось бы. Џередо  мной  жизнь  -  опыт,
почти неиспробованный мной, но  мне  мало  проку  от  того,  что  они  его
проделали. …сли у менЯ есть какой-то собственный, ценный длЯ менЯ опыт,  Я
знаю навернЯка, что мои наставники об этом не говорили.
   Ћдин фермер говорит мне: "ЌельзЯ питатьсЯ одной растительной пищей,  из
чего тогда образоватьсЯ костЯм?", - и вот он посвЯщает  часть  своего  днЯ
тому, что  благоговейно  снабжает  свой  организм  сырьем  длЯ  построениЯ
костей; а сам, между тем, шагает за плугом, за своими быками, которые хоть
и вскормлены растительной пищей, а тащат через все препЯтствиЯ  и  его,  и
его  тЯжелый  плуг.  …сть  вещи,   которые   составлЯют   предмет   первой
необходимости только в некоторых кругах, самых беспомощных и  испорченных,
в  других  они  ЯвлЯютсЯ  лишь  предметами  роскоши,  а  третьим  и  вовсе
неизвестны.
   ЉажетсЯ, что все наши пути, и по горам, и по долам, уже исхожены нашими
предшественниками, и что все ими предусмотрено. “  ќвелина  (*9)  сказано,
что "мудрый ‘оломон определил даже расстоЯниЯ, какие  надо  соблюдать  при
древесных  посадках,  а  римские  преторы  постановили,  как  часто  можно
собирать желуди на земле соседа, не нарушаЯ его  прав,  и  какаЯ  долЯ  их
принадлежит этому  соседу".  ѓиппократ  оставил  даже  наставлениЯ  насчет
подстриганиЯ ногтей; вровень с кончиками пальцев - не короче и не длиннее.
Ќет  сомнениЯ,  что  и  самаЯ  скука  и  сплин,  которые  Якобы  исчерпали
разнообразие  и  радости  жизни,  восходЯт  еще  ко  временам  Ђдама.   Ќо
способности человека до сих пор никем не измерены, и мы не можем судить  о
его возможностЯх по тому, что им до сих пор сделано,  -  ведь  испробовано
так мало. Љаковы бы ни были до сего днЯ твои неудачи, "не  печальсЯ,  дитЯ
мое, ибо кто же припишет тебе работу, котораЯ осталась у тебЯ несделанной"
(*10).
   Љ нашей жизни можно применить множество простых способов проверки, хотЯ
бы, например, такую: то же самое  солнце,  под  которым  зреют  мои  бобы,
освещает целую систему планет, подобных нашей. …сли бы  Я  это  помнил,  Я
избежал бы некоторых ошибок. Ђ Я окапывал бобы  совсем  не  с  этой  точки
зрениЯ. ‡везды ЯвлЯютсЯ вершинами  неких  волшебных  треугольников.  Љакие
далекие и непохожие друг на друга  существа,  живущие  в  разных  обителЯх
вселенной,  одновременно  созерцают  одну  и  ту  же  звезду!  Џрирода   и
человеческаЯ жизнь столь же разнообразны, как и сами наши  организмы.  Љто
может сказать, какие возможности таит жизнь длЯ другого человека? ‚озможно
ли большее чудо, чем хотЯ бы на миг взглЯнуть на мир глазами  другого?  Њы
тогда за один час побывали бы во всех веках мира и во  всех  мирах  веков.
€сториЯ, поэзиЯ, мифологиЯ! - никакие описаниЯ чужих переживаний не  могли
бы так нас поразить и столькому научить.
   Ѓольшую часть того, что мои ближние называют хорошим, Я в глубине  души
считаю дурным, и  если  Я  в  чем-нибудь  раскаиваюсь,  так  это  в  своем
благонравии и послушании. Љакой  бес  в  менЯ  вселилсЯ,  что  Я  был  так
благонравен? Њожешь выкладывать мне всю свою мудрость, старик, - ты прожил
на свете семьдесЯт лет и прожил их не без чести, - но Я слышу  настойчивый
голос, зовущий менЯ  уйти  подальше  от  всего  этого.  Њолодое  поколение
бросает начинаниЯ старого, точно суда, выкинутые морем на берег.
   џ считаю, что мы могли бы гораздо больше доверЯть  жизни,  чем  мы  это
делаем. Њы могли бы сократить заботы о себе хотЯ бы на столько, сколько мы
их уделЯем другим. Џрирода приспособлена к нашей слабости не менее, чем  к
нашей силе. ЌепрестаннаЯ тревога и напрЯжение, в котором живут иные  люди,
- это род  неизлечимой  болезни.  Ќам  внушают  преувеличенное  понЯтие  о
важности нашей работы, а между тем, как много мы оставлЯем несделанным!  Ђ
что, если бы мы захворали? Њы вечно настороже! Њы полны решимости не  жить
верой, если этого можно избежать; прожив весь день в тревоге, мы  на  ночь
нехотЯ  читаем  молитвы   и   вверЯем   себЯ   неизвестности.   “ж   очень
"основательно" приходитсЯ нам жить; мы чтим наш  образ  жизни  и  отрицаем
возможность перемен. €наче нельзЯ, говорим мы, а между тем  способов  жить
существует столько же, сколько можно провести радиусов из  одного  центра.
‚сЯкаЯ перемена  представлЯетсЯ  чудом,  но  подобные  чудеса  совершаютсЯ
ежеминутно. Љонфуций говорит: "€стинное знание состоит в том, чтобы знать,
что мы знаем то, что знаем, и не знаем того, чего не знаем"  (*11).  Љогда
хоть одному человеку удастсЯ постичь разумом то, что сейчас представлЯетсЯ
только нашему воображению, Я предсказываю, что и все люди  станут  строить
на этом свою жизнь.
   „авайте подумаем, в чем суть большей части забот и тревог, о которых  Я
говорил, и насколько необходимо нам тревожитьсЯ или  хотЯ  бы  заботитьсЯ.
Ќеплохо было  бы  среди  внешнего  окружениЯ  цивилизации  пожить  простой
жизнью, какой живут на необжитых землЯх, хотЯ бы длЯ того,  чтобы  узнать,
каковы первичные жизненные потребности и как люди  их  удовлетворЯют,  или
перелистать старые торговые книги, чтобы увидеть, что люди покупали прежде
всего, чем они  запасались,  то  есть  каковы  продукты,  без  которых  не
проживешь. €бо столетиЯ прогресса внесли  очень  мало  нового  в  основные
законы человеческого существованиЯ; точно так же и скелет  наш,  вероЯтно,
не отличаетсЯ от скелетов наших предков.
   Џод _жизненными потребностЯми_ Я разумею то из  добываемого  человеком,
что всегда было или давно стало столь важным длЯ жизни, что почти никто не
пытаетсЯ без этого обойтись, будь то по невежеству, или по  бедности,  или
из философского принципа. ‚ этом смысле длЯ многих живых  существ  имеетсЯ
лишь одна потребность - в Џище. „лЯ бизона  прерий  это  несколько  дюймов
вкусной травы и водопой, да еще, может быть, укрытие в  лесу  или  в  тени
горы. †ивотные нуждаютсЯ только в пище и убежище.  „лЯ  человека  в  нашем
климате первичные потребности включают Џищу, Љров, Ћдежду и ’опливо;  пока
это нам не обеспечено, мы неспособны свободно и успешно  решать  подлинные
жизненные проблемы. —еловек  изобрел  не  только  дома,  но  и  одежду,  и
приготовление пищи; вероЯтно из случайно обнаруженного  тепла  от  костра,
вначале - роскоши, возникла нынешнЯЯ потребность гретьсЯ у огнЯ. Њы видим,
что собаки и кошки тоже приобрели эту привычку - вторую натуру. ‘  помощью
Љрова и Ћдежды мы  лишь  законно  сохранЯем  наше  собственное  внутреннее
тепло; когда поЯвлЯетсЯ избыток этого тепла, или ’оплива, то  есть,  когда
создаетсЯ  наружное  тепло,  превышающее   наше   внутреннее,   начинаетсЯ
приготовление пищи на огне. Ќатуралист „арвин (*12), рассказываЯ о жителЯх
Ћгненной ‡емли, говорит, что он и его спутники, сидЯ  у  самого  костра  в
теплой одежде, вовсе не ощущали чрезмерного тепла и удивлЯлись  тому,  что
обнаженные  туземцы,  сидевшие  дальше,  "обливались   потом,   точно   их
поджаривали". ѓоворЯт, что житель Ќовой ѓолландии (*13) безнаказанно ходит
обнаженным, когда  европеец  даже  одетый  дрожит  от  холода.  ЌельзЯ  ли
сочетать закаленность этих дикарей с  интеллектуальностью  цивилизованного
человека? ‘огласно ‹ибиху (*14) человеческое тело представлЯет собой печь,
а пища ЯвлЯетсЯ тем топливом, которое поддерживает  внутреннее  горение  в
легких. ‚ холодную погоду мы едим больше,  в  теплую  -  меньше.  †ивотное
тепло получаетсЯ в результате медленного  сгораниЯ;  а  болезнь  и  смерть
наступают, когда это горение чрезмерно ускорЯетсЯ, или когда, наоборот, от
недостатка  топлива  или  какого-нибудь  дефекта  в  тЯге,  огонь  гаснет.
Љонечно, жизненное тепло нельзЯ  отождествлЯть  с  огнем,  но  в  какой-то
степени эта аналогиЯ годитсЯ. €з сказанного следует, что  слова  _животнаЯ
жизнь_ почти совпадают с _животным теплом_. …сли  рассматривать  пищу  как
топливо, поддерживающее огонь внутри нас, -  а  ’опливо  служит  лишь  длЯ
приготовлениЯ Џищи или длЯ усилениЯ  внутреннего  тепла  путем  добавлениЯ
наружного, - Љров и Ћдежда также нужны лишь длЯ сохранениЯ создаваемого  и
поглощаемого таким образом тепла.
   €так,  первой  потребностью  нашего  организма   ЯвлЯетсЯ   потребность
согретьсЯ, сохранить жизненное тепло. ‚от почему мы так хлопочем не только
о Џище, Ћдежде и Љрове, но и о постелЯх - нашей ночной  одежде  -  и  ради
этого внутреннего крова разорЯем гнезда птиц и ощипываем пух с  их  груди,
подобно кроту, который в глубине своей норы  устраивает  себе  постель  из
травы и листьев. ЃеднЯк часто жалуетсЯ,  что  ему  холодно  в  этом  мире;
холоду, как физическому, так и социальному, мы приписываем  большую  часть
наших недугов. ‚ некоторых широтах длЯ  человека  летом  возможна  райскаЯ
жизнь. ’опливо требуетсЯ ему лишь длЯ приготовлениЯ Џищи,  костром  служит
солнце, многие из плодов достаточно прожариваютсЯ в его  лучах;  и  вообще
пища там разнообразнее и доступнее, а Ћдежда и Љров  почти  совершенно  не
нужны. ‚ наше времЯ и в нашей стране, как Я знаю  по  собственному  опыту,
почти столь же необходимы некоторые орудиЯ - нож, топор, лопата, тачка,  а
длЯ занЯтий науками - лампа,  бумага  и  несколько  книг;  все  это  стоит
недорого. Ђ ведь находЯтсЯ безумцы, которые отправлЯютсЯ на край земли,  в
дикие местности с нездоровым климатом, и торгуют там  10  и  20  лет  ради
того, чтобы потом доживать свой век - то есть сохранЯть в себе тепло  -  в
Ќовой Ђнглии. Љто живет в роскоши,  тот  не  только  поддерживает  в  себе
тепло, но и паритсЯ в чрезмерной жаре. Љак Я уже говорил, его поджаривают,
разумеетсЯ a la mode [по моде (франц.)].
   ЃольшаЯ часть роскоши и многое из так называемого комфорта не только не
нужны, но положительно мешают прогрессу человечества. —то касаетсЯ роскоши
и комфорта, то мудрецы всегда жили проще и скуднее, чем беднЯки. Ќикто  не
был так беден земными благами и так богат духовно,  как  древние  философы
ЉитаЯ, €ндии, Џерсии и ѓреции. Њы немного о них знаем. Ќо удивительно, что
мы вообще о них знаем. ’о же можно сказать и о реформаторах и благодетелЯх
человечества, живших в более поздние времена. ЌельзЯ быть  беспристрастным
и мудрым наблюдателем человеческой жизни иначе, как с позиций, которые  мы
назвали бы добровольной бедностью. †ивЯ  в  роскоши,  ничего  не  создашь,
кроме  предметов  роскоши,  будь  то  в  сельском   хозЯйстве,   торговле,
литературе или искусстве. “  нас  сейчас  есть  профессора  философии,  но
философов нет. Ќо и учить хорошо, потому, что некогда учили на собственном
примере. Ѓыть философом - значит не только тонко мыслить или даже основать
школу; длЯ этого надо так любить мудрость, чтобы жить по ее велениЯм  -  в
простоте, независимости, великодушии и вере. ќто значит  решать  некоторые
жизненные проблемы не только теоретически, но  и  практически.  Ћбычно  же
успех знаменитых ученых и  мыслителей  подобен  успеху  царедворца,  а  не
властелина или героЯ. Ћни живут  по-старинке,  как  жили  их  отцы,  и  не
становЯтсЯ родоначальниками более благородной человеческой породы.  Џочему
же вообще вырождаютсЯ люди? Ћтчего вымирают семьи? Љакие именно излишества
расслаблЯют и губЯт народы?  Ќет  ли  их  и  в  нашей  собственной  жизни?
€стинный философ даже во внешнем образе жизни идет впереди своего века. Ћн
по-иному, не так, как его современники, питаетсЯ, укрываетсЯ, одеваетсЯ  и
согреваетсЯ. Њожно ли быть философом  и  не  поддерживать  свое  жизненное
тепло более мудрыми способами, чем прочие люди?
   Љогда человек согрелсЯ одним из  описанных  мною  способов,  какие  еще
потребности у него остаютсЯ? …два ли это будет добавочное  тепло  того  же
рода - более обильнаЯ и жирнаЯ пища, больший и более роскошный дом,  более
разнообразнаЯ и красиваЯ одежда, непрестанный и более жаркий огонь в очаге
или нескольких очагах и тому подобное. „обыв все необходимое длЯ жизни, он
может поставить себе лучшую цель, чем получение излишков; освободившись от
черной работы, он может, наконец, отважитьсЯ  жить.  ђаз  почва  оказалась
подходЯщей длЯ семени, и оно пустило корешки вниз, оно может  безбоЯзненно
выпускать свои ростки вверх. „лЯ чего же человек так прочно укоренилсЯ  на
земле, как не длЯ того, чтоб настолько же поднЯтьсЯ вверх, к небесам? ‚едь
наиболее благородные растениЯ ценЯтсЯ за их плоды, созревающие в воздухе и
на свету, высоко над землей, не то,  что  овощи,  хоть  бы  и  двухлетние,
которые выращиваютсЯ только ради  корней  и  длЯ  этого  часто  обрезаютсЯ
сверху, так что многие не узнали бы их в пору их цветениЯ.
   џ не  собираюсь  диктовать  правила  сильным  и  мужественным  натурам,
которые сами знают свое дело, будь то в небесах или в аду, и строЯт  более
роскошно и тратЯт щедрее всех богачей, но никогда не становЯтсЯ  от  этого
беднее и не считают, на что живут, - если только действительно есть  такие
люди, как об этом мечталось; не намерен Я поучать и тех, кто восхищаетсЯ и
вдохновлЯетсЯ именно нынешним порЯдком вещей и лелеет его  с  нежностью  и
пылкостью влюбленных, - до некоторой степени Я и себЯ самого отношу  к  их
числу; Я не обращаюсь к тем, кто убежден, что живет правильно, кто бы  они
ни были, - им лучше знать, так ли это; Я обращаюсь главным образом к массе
недовольных, напрасно сетующих на жестокую участь или на  времена,  вместо
того,  чтобы  улучшить  их.  …сть  такие,  что  горюют  всего  сильнее   и
безутешнее, потому что, по их словам, они исполнЯют  свой  долг.  џ  также
имею в виду тот, по видимости богатый, а на деле  удручающе  нищий  класс,
который накопил груды мусора, но не знает, как им пользоватьсЯ, или как от
него освободитьсЯ, и сам себе сковал золотые и серебрЯные цепи.
   …сли бы Я попыталсЯ рассказать, как мне хотелось провести  свою  жизнь,
это, вероЯтно, удивило бы тех из моих  читателей,  которые  сколько-нибудь
знакомы с моей действительной историей, и уж навернЯка  поразило  бы  тех,
кто о ней ничего не знает. џ упомЯну лишь некоторые из планов,  которые  Я
строил.
   ‚ любую погоду, в любой час днЯ или ночи Я стремилсЯ наилучшим  образом
использовать именно данный момент и отметить его особой зарубкой; Я  хотел
оказатьсЯ на черте, где встречаютсЯ две вечности: прошедшее и будущее, - а
это ведь и есть настоЯщее,  -  и  этой  черты  придерживатьсЯ.  ‚ы  должны
простить мне некоторые неЯсности, потому что в моем ремесле  больше  тайн,
чем в большинстве других, и не то, чтобы Я нарочно стремилсЯ их  иметь,  -
просто они неотделимы от самой его природы. џ рад бы рассказать все, что Я
о нем знаю, и никогда не писать на своей калитке: "‚ход воспрещен".
   Љогда-то давно у менЯ пропал  охотничий  пес,  гнедой  конь  и  голубка
(*15), и Я до сих пор их разыскиваю. Њногих путников Я расспрашивал о них,
говорил, где они могли им встретитьсЯ и на какие  клички  отзывались.  Њне
попались один или два человека, которые слышали лай пса  и  топот  конЯ  и
даже видели, как взлетала за облака голубка, и им так  же  хотелось  найти
их, словно они сами их потерЯли.
   Љак хорошо опережать не только солнечный восход или рассвет,  но,  если
возможно, и самое Џрироду! ‘колько раз, летом  и  зимою,  Я  начинал  свой
трудовой день раньше кого-либо из соседей. Њногие мои сограждане навернЯка
встречали менЯ уже на обратном пути  -  фермеры,  ехавшие  на  рассвете  в
Ѓостон, или дровосеки, выходившие на работу. Џравда, Я ни разу не  пособил
солнечному восходу, но будьте уверены, что  даже  присутствовать  при  нем
было крайне важно.
   ‘колько осенних и  даже  зимних  дней  Я  провел  за  городом,  пытаЯсь
подслушать, что скажет ветер - подслушать и поскорее разнести его вести. џ
вкладывал в это почти весь свой капитал, да к тому  же  еще  и  задыхалсЯ,
пытаЯсь бежать против ветра. …сли бы дело касалось одной  из  политических
партий, можете быть уверены - об этом напечатали бы в  "ѓазете",  в  самом
раннем выпуске. €ногда Я наблюдал с какого-нибудь утеса или дерева,  чтобы
знаками известить о любом  новом  пришельце,  а  по  вечерам  поджидал  на
вершине холма, не начнет ли валитьсЯ небо и не свалитсЯ ли  что-нибудь  на
мою долю - хотЯ мне мало что доставалось, да и это таЯло  на  солнце,  как
манна небеснаЯ.
   џ долгое времЯ работал репортером в журнале, у которого было  не  очень
много  подписчиков  (*16);  его  редактор  до  сих  пор  не  нашел  нужным
напечатать большую часть моих  корреспонденции,  и  Я,  как  очень  многие
писатели, ничего не получал за свой труд. Ќо в данном  случае  труды  сами
заключали в себе награду.
   Њного лет Я добровольно состоЯл смотрителем ливней  и  снежных  бурь  и
выполнЯл свою работу добросовестно;  был  инспектором,  если  не  проезжих
дорог, то лесных троп, содержал их в порЯдке, чинил мостики через овраги и
следил, чтобы они круглый год были  проходимы  всюду,  где  след  человека
указывал, что в них есть нужда.
   џ присматривал за дикими животными нашей  округи  -  а  они  так  любЯт
прыгать через изгороди, что доставлЯют заботливому пастуху немало  хлопот;
заглЯдывал Я и в дальние уголки фермерских усадеб, хоть и не всегда  знал,
на каком поле сегоднЯ работает „жонас или ‘оломон - это менЯ не  касалось.
џ поливал бруснику, карликовую вишню, каменное  дерево,  красную  сосну  и
черный вЯз, белый виноград и желтые фиалки, - а то они,  пожалуй,  погибли
бы в засуху.
   ‘кажу, не хвалЯсь, что Я  долго  трудилсЯ  таким  образом,  и  трудилсЯ
усердно, пока не стало совершенно очевидно,  что  сограждане  не  намерены
зачислить менЯ в  штат  городских  чиновников  и  назначить  мне  скромное
вознаграждение. ‘чета, которые Я честно вел, никогда не проверЯлись и  уж,
конечно, не акцептировались и не  оплачивались.  ‚прочем,  Я  к  этому  не
стремилсЯ.
   Ќедавно бродЯчий индеец принес на  продажу  корзины  в  дом  известного
адвоката (*17), живущего  неподалеку  от  менЯ.  "Ќужны  вам  корзины?"  -
спросил он. "Ќет, не нужны", - был ответ.  "‚от  тебе  раз!  -  воскликнул
индеец, выходЯ из ворот, - вы, значит, хотите нас уморить голодом?" “видЯ,
как процветают его предприимчивые белые соседи,  как  адвокату  достаточно
наплести речей и доводов, чтобы, словно по волшебству, добыть и деньги,  и
почет, индеец сказал себе: надо и мне занЯтьсЯ делом; буду плести корзины,
это Я умею. Ћн решил, что от него  требуетсЯ  только  сплести  корзину,  а
покупать - это уж обЯзанность белого. Ћн не знал, что  необходимо  сделать
покупку выгодной длЯ белого или хотЯ бы уверить его в этом, или же  плести
что-либо другое, что выгодно покупать. џ  тоже  плел  своего  рода  тонкие
корзины, но не сумел устроить так, чтобы хоть кому-нибудь было выгодно  их
купить. Ќо Я-то все равно считал, что плести  их  стоит,  и  вместо  того,
чтобы выЯснЯть, как сделать приобретение моих корзин выгодным длЯ людей, Я
стал искать способов обойтись без их продажи. ‹юди привыкли  признавать  и
восхвалЯть лишь один вид жизненного успеха. Ќо зачем  превозносить  именно
его, в ущерб всем другим?
   Ћбнаружив, что сограждане не намерены предложить мне судейское  кресло,
или приход, или еще какую-нибудь должность и что мне  надо  самому  искать
средства к жизни, Я еще решительнее устремилсЯ  в  леса,  где  менЯ  знали
лучше. џ захотел немедленно войти в дело, не накапливаЯ требуемого в таких
случаЯх капитала и обойдЯсь  имевшимисЯ  у  менЯ  скудными  средствами.  џ
отправилсЯ на берега “олдена  не  за  тем,  чтобы  прожить  подешевле  или
подороже, но чтобы без помех занЯтьсЯ своими делами (*18); уж очень  глупо
было бы отказатьсЯ от них из-за недостатка  здравого  смысла,  малой  доли
предприимчивости и деловых способностей.
   џ всегда старалсЯ приобрести навыки делового человека;  они  необходимы
каждому. …сли вы торгуете с  Ќебесной  €мперией  (*19),  тогда  достаточно
конторы на побережье,  в  какой-нибудь  гавани  ‘алема  (*20).  ‚ы  будете
вывозить чисто  отечественные  продукты:  больше  всего  льда  и  сосновой
древесины, немного гранита, и все это на отечественных судах. ќто выгодное
дело. ’ут надо самому во все входить, быть и  штурманом,  и  капитаном,  и
владельцем, и страховщиком; самому  покупать,  продавать  и  вести  счета,
получать всю почту и самому  на  все  отвечать;  самому  во  всЯкое  времЯ
наблюдать  за  разгрузкой  ввозимых  товаров;  поспевать  почти  сразу   в
несколько точек побережьЯ - ибо самый ценный груз часто могут выгрузить на
побережье „жерси (*21); быть самому себе телеграфом, неустанно  обозревать
горизонт, окликаЯ все  суда,  направлЯющиесЯ  к  берегу;  иметь  постоЯнно
наготове товар длЯ  снабжениЯ  столь  далекого  и  обширного  рынка;  быть
осведомленным о состоЯнии  всех  рынков,  о  перспективах  войны  и  мира,
предвидеть  перемены  в   промышленности   и   цивилизации,   использовать
результаты всех экспедиций, все новые пути и  возможности  длЯ  навигации;
изучать карты, выЯснЯть, где рифы, а где новые  маЯки,  и  буи;  постоЯнно
выверЯть логарифмические таблицы, ибо из-за ошибки  в  вычислениЯх  многие
суда, шедшие в  гостеприимную  гавань,  разбивались  о  скалы  -  вспомним
загадочную судьбу ‹аперуза (*22); следить за успехами науки во всем  мире,
изучать  жизнь  всех  знаменитых  открывателей  и   мореходов,   искателей
приключений и торговцев, от ѓаннона (*23) и финикийцев до наших  дней,  и,
наконец, производить времЯ от времени учет товаров, чтобы знать,  в  каком
положении ваши дела. Џодобный труд заставлЯет человека напрЯгать все  свои
способности; все эти вопросы прибылей, убытков и процентов, учет веса тары
и все прочие измерениЯ и расценки требуют универсальных познаний.
   џ решил, что “олденский пруд будет отличным местом длЯ ведениЯ дела,  -
не только из-за железной дороги и добычи льда; есть  и  еще  преимущества,
которые мне, быть  может,  нет  расчета  раскрывать:  выгодное  и  удобное
местоположение. ‡десь нет, как на невских  берегах,  болот,  которые  надо
засыпать, хотЯ всюду надо строить на сваЯх и вбивать их  самому.  ѓоворЯт,
что наводнение и западный ветер во времЯ ледохода  на  Ќеве  могут  смести
Џетербург с лица земли.
   Џоскольку Я начинал дело без обычных капиталовложений,  читателю  будет
нелегко догадатьсЯ, откуда взЯлись те средства, которые все же  необходимы
длЯ подобного предприЯтиЯ. —то касаетсЯ одежды, -  если  сразу  перейти  к
практическим вопросам, - то здесь нами чаще руководит любовь к  новизне  и
оглЯдка на других людей,  чем  соображениЯ  действительной  пользы.  Џусть
каждый, кому приходитсЯ работать, помнит, что назначение  одежды  состоит,
во-первых, в том, чтобы  сохранЯть  жизненное  тепло,  а,  во-вторых,  при
нынешних нравах, в том, чтобы прикрывать наготу; тогда он увидит,  сколько
нужной и важной работы он может совершить, ничего не  прибавлЯЯ  к  своему
гардеробу. ЉоролЯм и королевам, которые только  по  одному  разу  надевают
каждый свой туалет, хотЯ бы и сделанный придворным портным или  портнихой,
неведомо удовольствие носить  ладно  сидЯщую  одежду.  Ћни  не  более  чем
деревЯнные плечики, на которые вешаетсЯ новое платье. Ќаша одежда с каждым
днем все более к нам применЯетсЯ;  она  получает  отпечаток  нрава  своего
владельца, и мы неохотно расстаемсЯ с ней, почти как с  нашим  собственным
телом,  и  так  же  оттЯгиваем  этот  срок  с  помощью  починок  и   иного
медицинского вмешательства. Ќи один человек никогда не терЯл в моих глазах
из-за заплаты на одежде; а между тем люди больше хлопочут  о  модном,  или
хотЯ бы чистом и незаплатанном платье, чем о чистой совести. Ђ  ведь  даже
незаплатаннаЯ прореха не обличает в человеке никаких пороков, кроме  разве
непрактичности.  џ  иногда  испытываю  своих  знакомых  такими  вопросами:
согласились ли бы они на заплату или просто пару лишних  швов  на  колене?
Ѓольшинство, по-видимому,  считает,  что  это  значило  бы  загубить  свою
будущность. €м легче было бы ковылЯть в город со сломанной  ногой,  чем  с
разорванной  штаниной.  Љогда  у  джентльмена  что-нибудь  приключаетсЯ  с
ногами, их еще можно починить, но если  нечто  подобное  случаетсЯ  с  его
брюками, это уже непоправимо, ибо он считаетсЯ не с тем, что действительно
достойно уважениЯ, а с  тем,  что  уважают  люди.  Ќам  редко  встречаетсЯ
человек - большей частью одни сюртуки и  брюки.  ЋбрЯдите  пугало  в  ваше
платье, а сами встаньте рЯдом с ним нагишом, - и люди скорее поздороваютсЯ
с пугалом, чем с вами. Ќедавно, проходЯ мимо кукурузного  полЯ,  Я  увидел
шлЯпу и сюртук,  нацепленные  на  палку,  и  сразу  узнал  хозЯина  фермы.
Ќепогода несколько потрепала его с тех пор, как мы  виделись  в  последний
раз. џ  слыхал  о  собаке,  котораЯ  лаЯла  на  каждого  чужого  человека,
приближавшегосЯ к дому ее хозЯина в одежде, но  очень  спокойно  встретила
голого вора. €нтересно, насколько  люди  сохранили  бы  свое  общественное
положение, если бы снЯть с них одежду. ‘умели бы вы в этом случае  выбрать
из группы цивилизованных людей тех,  кто  принадлежит  к  высшим  классам?
Љогда мадам Џфейфер (*24), смелаЯ путешественница вокруг света, с  востока
на запад, добралась до  Ђзиатской  ђоссии,  она  почувствовала  надобность
переодетьсЯ ради встречи с местными властЯми, потому что, как  она  пишет,
"оказалась в цивилизованной стране, где о человеке судЯт по платью".  „аже
в  городах  нашей  демократической  Ќовой  Ђнглии  случайно  приобретенное
богатство и его внешние атрибуты - нарЯды  и  экипажи  -  обеспечивают  их
владельцу почти  всеобщее  уважение.  Ќо  те,  кто  воздает  богачу  такое
уважение, как они ни многочисленны, по сути дела - дикари, и к ним надо бы
послать миссионера. Љ тому же, одежда породила шитье  -  занЯтие  поистине
нескончаемое. ‚о всЯком случае, женским нарЯдам никогда не бывает конца.
   Љогда человек нашел себе дело, ему не требуетсЯ длЯ этого новый костюм.
„лЯ него сойдет и старый, невесть сколько времени пролежавший на  чердаке.
‘тарые башмаки дольше прослужат герою, чем его лакею, если только у героев
бывают лакеи, а еще древнее башмаков - босые ступни, и можно обойтись даже
ими. ’олько тем, кто ходит на балы и в законодательные собраниЯ, требуетсЯ
менЯть костюм так же часто, как менЯетсЯ  носЯщий  их  человек.  …сли  мой
сюртук и брюки, шлЯпа и башмаки еще годны, чтобы молитьсЯ в  них  богу,  -
значит, их еще можно носить, не правда ли? Ђ кто из  нас  донашивает  свое
платье действительно  до  конца,  пока  оно  не  распадетсЯ  на  первичные
элементы,  вместо  того,  чтобы  в  виде  благотворительности  оделЯть  им
какого-нибудь бедного парнЯ, который, возможно, в свою очередь, отдает его
кому-нибудь еще беднее, - или, может быть, следовало бы  сказать:  богаче,
раз он обходитсЯ меньшим? џ советую вам остерегатьсЯ всех  дел,  требующих
нового платьЯ, а не нового человека. …сли сам человек  не  обновилсЯ,  как
может новое платье прийтись ему впору? …сли вам предстоит  какое-то  дело,
попытайтесь совершить его в старой одежде. Ќадо думать не о том, _что  нам
еще требуетсЯ_, а о том,  чтобы  что-то  _сделать_,  или,  вернее,  чем-то
_быть_. Ѓыть может, нам не следовало бы обзаводитьсЯ новым платьем, как бы
ни обтрепалось и ни загрЯзнилось старое, пока мы  не  свершим  чего-нибудь
такого, что почувствуем себЯ новыми людьми, - и тогда  остатьсЯ  в  старой
одежде будет все равно, что хранить  новое  вино  в  старом  сосуде.  Ќаша
линька, как у птиц, должна отмечать важные переломы в нашей жизни.  ѓагара
в эту пору улетает на  пустынные  пруды.  ‡меЯ  тоже  сбрасывает  кожу,  а
гусеница - оболочку в результате внутреннего процесса роста, ибо одежда  -
это лишь наш наружный кожный покров, покров земного чувства  (*25).  €наче
окажетсЯ, что мы плаваем под чужим флагом и в конце концов неизбежно падем
и в собственном мнении и в мнении людей.
   Њы сменЯем платье за платьем, наподобие экзогенных  растений,  растущих
путем наружных добавлений. Ќаше верхнее, чаще всего нарЯдное платье, - это
эпидерма, или ложнаЯ кожа, не свЯзаннаЯ с нашей жизнью; ее  можно  местами
содрать, не причинив особого вреда; наша плотнаЯ одежда, которую мы  носим
постоЯнно, - это наша клетчатка, или cortex, а рубашка - это  наша  liber,
или склеренхима, которую нельзЯ снЯть, чтобы не окольцевать человека, т.е.
не погубить его. „умаю, что все народы, хотЯ бы в  известное  времЯ  года,
носЯт нечто подобное рубашке. —еловеку следует  быть  одетым  так  просто,
чтобы он мог найти себЯ в темноте; и жить так просто, чтобы быть  готовым,
если неприЯтель возьмет его город, уйти оттуда, подобно древнему  философу
(*26),  с  пустыми  руками  и  спокойной  душой.  Ћдна  плотнаЯ  одежда  в
большинстве случаев лучше трех  тонких,  а  дешеваЯ  одежда  действительно
доступна большинству.  ’еплое  пальто  стоит  пЯть  долларов  и  прослужит
столько же лет; за  два  доллара  можно  купить  грубошерстные  брюки,  за
полтора - сапоги из коровьей кожи, за четверть доллара - летнюю шапку,  за
шестьдесЯт два с половиной цента - зимнюю, а еще лучше сделать ее  самому,
и это обойдетсЯ почти даром. Ќеужели беднЯк,  одевшись  таким  образом  на
деньги, _добытые своим трудом_, не найдет умных  людей,  которые  воздадут
ему должное уважение?
   Љогда Я пытаюсь заказать себе  одежду  определенного  фасона,  портниха
важно говорит мне: "’аких сейчас никто  не  носит",  не  уточнЯЯ,  кто  не
носит, и словно повторЯЯ слова авторитета, безличного как ђок. Њне  трудно
заказать себе то, что мне надо, потому что она  просто  не  верит,  что  Я
говорю всерьез и действительно могу быть так  неблагоразумен.  “слышав  ее
торжественную фразу, Я погружаюсь в раздумье,  повторЯЯ  про  себЯ  каждое
слово в отдельности, пытаЯсь добратьсЯ до сущности и уЯснить себе, кем мне
приходЯтсЯ эти _Ќикто_ и почему  они  так  авторитетны  в  вопросе,  столь
близко менЯ касающемсЯ. € мне хочетсЯ ответить ей так  же  торжественно  и
таинственно,  не  уточнЯЯ,  кто  такие  "никто":  "„а,  действительно,  до
недавних пор никто не носил, но сейчас начали". Љ чему  ей,  спрашиваетсЯ,
обмерЯть менЯ, если она измерЯет не мой характер, а  только  ширину  плеч,
точно Я - вешалка? Њы поклонЯемсЯ не ѓрациЯм и не Џаркам, а Њоде. ќто  она
со всей авторитетностью прЯдет, ткет и кроит длЯ  нас.  ѓлавнаЯ  парижскаЯ
обезьЯна нацеплЯет дорожную каскетку, и  вслед  за  ней  все  американские
обезьЯны проделывают то же самое. џ иной раз отчаиваюсь хоть в  чем-нибудь
добитьсЯ от людей простоты и честности. „лЯ этого людей сперва пришлось бы
положить под мощный пресс, чтобы выжать из них  старые  понЯтиЯ,  да  так,
чтобы они не скоро опомнились и встали на ноги; а там, смотришь, среди них
опЯть оказалсЯ бы кто-нибудь с червоточиной, а  откуда  взЯлсЯ  червь,  из
какого он вывелсЯ Яичка - неизвестно, ибо эти вещи не выжечь даже огнем, и
все труды окажутсЯ напрасными. Ќе будем, впрочем, забывать, что египетскаЯ
пшеница была сохранена длЯ нас мумией.
   ‚ общем, едва ли кто станет утверждать, что у нас или в  другой  стране
искусство одеватьсЯ действительно поднЯлось до уровнЯ искусства. Џока  еще
люди носЯт  что  придетсЯ.  Џодобно  морЯкам,  потерпевшим  крушение,  они
надевают то, что находЯт на берегу, а несколько отдалившись в пространстве
или во времени, смеютсЯ друг над  другом.  Љаждое  поколение  смеетсЯ  над
модами предыдущего, но благоговейно следует новым. Љостюм ѓенриха VIII или
королевы …лизаветы мы находим таким же  смешным,  как  если  бы  они  были
монархами Љаннибальских  островов.  ‚сЯкий  костюм  отдельно  от  человека
выглЯдит жалким или  нелепым.  ’олько  серьезный  взор,  выглЯдывающий  из
одежды, и искреннее сердце, которое под ней бьетсЯ, только это  сдерживает
смех и освЯщает любую одежду. …сли у Ђрлекина случитсЯ приступ колик,  его
нарЯду придетсЯ разделить с ним все его неприЯтности. Љогда солдат  сражен
Ядром, его лохмотьЯ приобретают величие царского пурпура.
   „етское и  дикарское  пристрастие  мужчин  и  женщин  к  новым  фасонам
заставлЯет многих, сощурЯсь, вертеть калейдоскоп,  выбираЯ  сочетание,  на
которое сегоднЯ будет спрос. ”абриканты знают, что этот вкус -  одна  лишь
причуда. €з двух рисунков ткани,  различающихсЯ  лишь  несколькими  нитЯми
того или иного цвета,  один  расходитсЯ  быстро,  другой  залеживаетсЯ  на
полках, а на следующий сезон именно второй часто оказываетсЯ более модным.
’атуировка в сравнении с этим не столь отвратительна, как принЯто  считать
…е не назовешь варварством только потому что рисунок врезан в  кожу  и  не
может быть изменен.
   џ не могу поверить, что наша фабричнаЯ система ЯвлЯетсЯ лучшим способом
одевать людей. Џоложение  рабочих  с  каждым  днем  становитсЯ  все  более
похожим на то, что мы видим в Ђнглии, и  удивлЯтьсЯ  тут  нечему  -  ведь,
насколько Я слышу и вижу главнаЯ цель этой системы не в  том,  чтобы  дать
людЯм прочную и  пристойную  одежду,  а  только  в  том,  чтобы  обогатить
фабрикантов. ‹юди в конце концов  добиваютсЯ  только  того,  _что_  ставЯт
своей целью. Џоэтому, хотЯ бы их и ждала на первых порах неудача, им лучше
целить выше.
   —то касаетсЯ Љрова, Я не отрицаю, что в наше времЯ  он  стал  жизненной
потребностью, хотЯ можно привести примеры, когда люди  подолгу  обходились
без него, даже в более холодных краЯх, чем наш. ‘эмюэл ‹энг  (*27)  пишет,
что "лапландец в одежде из шкур, натЯнув меховой мешок на голову и  плечи,
может много ночей проспать на снегу, при  морозе,  от  которого  погиб  бы
человек в любой шерстЯной одежде". Ћн сам видел как они спали. Џри этом он
добавлЯет "Ћни не крепче других людей". Ќо человек, очевидно, очень  давно
обнаружил все удобства крова и создал  понЯтие  "домашнего  уюта"  которое
вначале относилось, вероЯтно, именно больше к дому, чем к семье, хотЯ  оно
едва ли могло иметь большое значение в тех широтах, где кров нужен  только
зимой или в период дождей, а в  течение  двух  третей  года  не  требуетсЯ
ничего, кроме зонтика. „аже в нашем климате в летнее времЯ дом был некогда
нужен лишь в качестве ночного укрытиЯ.  ‚  индейской  письменности  вигвам
обозначал  дневной  переход,  и  рЯд   этих   вигвамов,   вырезанных   или
нарисованных   на   древесной   коре,   показывал,   сколько   раз    люди
останавливались на ночлег. —еловек не сотворен таким уж могучим, чтобы ему
не требовалось сузить  окружающий  его  мир  и  отгородить  себе  какое-то
укрытие. ‘перва он жил обнаженный, под открытым небом, но  если  это  было
достаточно приЯтно в Ясную, теплую погоду и в дневное времЯ, то  дождливый
сезон или зима, не говорЯ уже о жгучем  тропическом  солнце,  погубили  бы
человеческий род в самом начале, если  бы  он  не  поспешил  укрытьсЯ  под
кровом. Ђдам  и  …ва,  согласно  преданию,  обзавелись  лиственным  кровом
раньше, чем одеждой. —еловеку  был  нужен  дом  и  тепло  -  сперва  тепло
физическое, потом тепло привЯзанностей.
   Њы можем представить себе, как однажды, в период детства  человечества,
некий предприимчивый смертный нашел  убежище  в  расселине  скалы.  Љаждый
ребенок заново открывает мир, вот почему он любит бывать вне дома, даже  в
дождь и холод. Ћн играет  в  домик,  как  и  в  лошадки,  потому  что  это
инстинкт. Љто не помнит, с каким  интересом  мы  рассматривали  в  детстве
нависшую скалу и все, что напоминало пещеру? ќто проЯвлЯлсЯ еще живущий  в
нас инстинкт наших далеких первобытных предков. Ћт  пещеры  мы  перешли  к
кровлЯм из пальмовых листьев, из коры и ветвей, из натЯнутого  холста,  из
травы и соломы, досок и щепы, камней и черепицы. ’еперь мы не  знаем,  что
значит жить под открытым небом, и жизнь наша стала домашней больше, чем мы
думаем. Ћт домашнего очага до полЯ -  большое  расстоЯние.  Ќам,  пожалуй,
следовало бы проводить побольше дней и ночей так, чтобы ничто не заслонЯло
от нас звезды, и поэту не всегда слагать свои поэмы под крышей, и  свЯтому
не укрыватьсЯ под ней постоЯнно. Џтицы не поют в пещерах,  а  голубики  не
укрывают свою невинность в голубЯтнЯх.
   Ќо уж если вы хотите построить себе дом, не мешает  приложить  к  этому
немного американского здравого смысла, а не то  вы  окажетесь  в  работном
доме, в лабиринте без выхода,  в  музее,  богадельне,  тюрьме  или  пышной
усыпальнице. ‚думайтесь, как немного надо, чтобы соорудить кров. џ видел в
здешних краЯх индейцев племени Џенобскот,  живших  в  палатках  из  тонкой
хлопчатобумажной ткани, когда кругом почти на фут лежал снег, и думал, что
они были бы рады еще более глубокому снегу, который лучше защищал бы их от
ветра. ђазмышлЯЯ над тем, как мне честно заработать на жизнь и при этом не
лишить себЯ свободы длЯ своего истинного призваниЯ, - раньше  этот  вопрос
тревожил  менЯ  еще  больше,  ибо  сейчас  Я,  к  сожалению,  стал   менее
чувствителен, - Я часто поглЯдывал  на  большой  ларь  у  железнодорожного
полотна, шесть футов на три, куда рабочие убирали на ночь свой инструмент,
и думал, что каждый, кому приходитсЯ туго, мог  бы  приобрести  за  доллар
такой Ящик, просверлить в нем несколько отверстий длЯ воздуха и забиратьсЯ
туда в дождь и ночью; стоит захлопнуть за собой крышку, чтобы свободу духа
обрести, и вольность и любовь (*28). ќто казалось мне далеко не худшей  из
возможностей, и ею не следовало бы пренебрегать.  Њожешь  ложитьсЯ  спать,
когда вздумаетсЯ, а выходЯ, не боЯтьсЯ, что землевладелец или домовладелец
потребует с тебЯ квартирную плату. ‘колько людей укорачивает  себе  жизнь,
чтобы платить за больший и более роскошный Ящик, а ведь они не замерзли бы
и  в  таком.  џ  отнюдь   не   шучу.   ќкономические   вопросы   допускают
легкомысленные шутки, но шутками от них не отделаешьсЯ. Ѓыло времЯ,  когда
крепкий и закаленный народ строил себе здесь отличные жилища почти целиком
из тех материалов, какие имелись наготове  у  Џрироды.  ‚  1674  г.  ѓукин
(*29), ведавший делами индейских подданных Њассачусетской колонии,  писал:
"‹учшие их дома очень плотно и тщательно кроютсЯ древесной корой,  которую
сдирают, когда дерево наливаетсЯ соком, и сразу же спрессовывают  крупными
кусками, пока она зеленаЯ. „ома похуже крыты циновками,  которые  плетутсЯ
из особого камыша; они тоже достаточно теплы и не протекают, хотЯ и не так
хороши, как первые... џ видел постройки, достигавшие 60 и даже 100 футов в
длину и 30 в ширину... џ часто ночевал в вигвамах, и  они  оказывались  не
менее теплы, чем  лучшие  английские  дома".  Ћн  добавлЯет,  что  вигвамы
обыкновенно устланы и обтЯнуты внутри вышитыми циновками прекрасной работы
и обставлены разнообразной домашней утварью. €ндейцы  додумались  даже  до
того, что регулировали силу ветра с помощью  особого  отверстиЯ  в  крыше,
завешанного циновкой, к которой подвЯзывалась веревка. ’акое жилище  можно
построить самое большее за день - два, а  разобрать  и  снова  собрать  за
несколько часов, и у каждой семьи есть свое жилище, или хотЯ бы  отдельнаЯ
часть его.
   “  дикарей  каждаЯ  семьЯ  имеет  кров,   не   хуже   чем   у   других,
удовлетворЯющий простейшим потребностЯм. “ птиц есть  гнезда,  у  лисиц  -
норы, у дикарей - вигвамы, а современное цивилизованное общество, скажу не
преувеличиваЯ, обеспечивает кровом не  более  половины  семей.  ‚  крупных
городах,  где  цивилизациЯ  победила  окончательно,  число  имеющих   кров
составлЯет очень малую долю. Ћстальные  ежегодно  платЯт  за  эту  внешнюю
оболочку, ставшую необходимой и зимой, и летом, такие деньги,  на  которые
можно приобрести целый поселок индейских вигвамов, и из-за этого  живут  в
нужде всю свою жизнь. џ не  намерен  особо  доказывать  невыгоды  наемного
жильЯ  по  сравнению  с  собственным,  но  очевидно,  что   дикарь   имеет
собственное жилище  потому,  что  это  дешево,  а  цивилизованный  человек
снимает квартиру обычно потому, что не может позволить  себе  собственной,
да и наемнаЯ в конце концов оказываетсЯ  ему  не  по  карману.  „а,  могут
ответить мне, зато за эту плату беднЯк в  цивилизованной  стране  получает
жилище, которое по сравнению с хижиной дикарЯ может считатьсЯ дворцом.  ‡а
ежегодную плату в размере от 25 до 100 долларов - таковы цены  в  сельских
местностЯх - он  пользуетсЯ  всеми  усовершенствованиЯми,  достигнутыми  в
течение столетий: просторными комнатами, чисто окрашенными  и  оклеенными,
румфордовскими  печами  (*30),  штукатуркой,   жалюзи,   медным   насосом,
пружинным  замком,  удобным  погребом  и  многим  другим.  Ќо  отчего   же
получаетсЯ, что тот, кто Якобы пользуетсЯ всеми этими благами, оказываетсЯ
_беднЯком_, а  лишенный  их  дикарь,  по  своим  понЯтиЯм  -  богат?  …сли
утверждать, что цивилизациЯ действительно улучшает условиЯ жизни,  -  а  Я
думаю, что это так, хотЯ истинными ее выгодами пользуютсЯ только  мудрецы,
- тогда надо доказать, что она улучшила и жилища, не повысив их стоимости;
а стоимость вещи Я измерЯю количеством жизненных сил, которое надо  отдать
за нее - единовременно или постепенно. ‚ наших местах дом стоит в  среднем
около восьмисот долларов, и, чтобы отложить такую  сумму,  рабочий  должен
затратить 10-15 лет жизни, даже если он не обременен  семьей.  ‡а  средний
заработок Я беру доллар  в  день,  потому  что,  если  некоторые  получают
больше, то другие получают меньше, - вот и выходит, что он тратит  большую
часть жизни, пока заработает себе на вигвам. Ђ если он снимает его,  то  Я
не знаю, какое из зол меньше. Њудро ли поступит дикарь, если  он  на  этих
условиЯх сменит свой вигвам на дворец?
   Њожно догадатьсЯ, что Я свожу почти всю выгоду от  приобретенной  впрок
ненужной собственности к тому, что таким образом можно отложить деньги  на
похороны. Ќо, может быть, человек не обЯзан  сам  себЯ  хоронить?  ’ем  не
менее это указывает на существенное отличие  цивилизованного  человека  от
дикарЯ; не  сомневаюсь,  что  имелось  в  виду  наше  благо,  когда  жизнь
цивилизованного народа стала  _системой_,  при  которой  жизнь  отдельного
человека в значительной степени растворена  в  общей  цели:  сохранении  и
совершенствовании  всей  расы.  џ  хочу  только  показать,   какой   ценой
достигаетсЯ сейчас это преимущество, и предложить устроить нашу жизнь так,
чтобы сохранить все преимущества и устранить недостатки.  ‡ачем  говорить:
"Ќищих вы всегда имеете с собою", или "Ћтцы ели кислый виноград, а у детей
на зубах оскомина" (*31)?
   "†иву Я! - говорит господь бог, - не будут  вперед  говорить  пословицу
эту в €зраиле.
   €бо вот, все души мои: как душа отца, так  и  душа  сына  -  мои,  душа
согрешающаЯ, та умрет" (*32).
   ѓлЯдЯ на своих соседей - конкордских фермеров, живущих во всЯком случае
не хуже других слоев населениЯ, - Я вижу, что им приходитсЯ  работать  20,
30 и 40 лет, чтобы действительно стать владельцами своих ферм, которые они
или наследуют вместе с закладными, или покупают на деньги, взЯтые  взаймы.
’реть их труда идет на оплату дома, но обычно они  так  и  не  выплачивают
всей суммы. Џравда, долги иногда превышают стоимость самой фермы, так  что
она становитсЯ величайшим бременем, и все-таки на нее находитсЯ наследник,
хотЯ он и говорит, что знает ей цену. ђасспросив податных инспекторов, Я с
изумлением узнал, что они затруднЯютсЯ назвать в городе  дюжину  людей,  у
которых ферма не была бы обременена долгами.  €сторию  этих  усадеб  лучше
всего узнавать в банке, где они заложены. —еловек,  сполна  расплатившийсЯ
за ферму только собственным трудом на ней, - это такаЯ редкость,  что  вам
его сразу укажут. ’аких едва ли наберетсЯ трое во всем  Љонкорде.  …сли  о
торговцах говорЯт, что огромное большинство их - 97  из  100  -  навернЯка
разорЯетсЯ, то это относитсЯ и к фермерам. Џравда,  банкротство  торговца,
как правильно заметил один из них, большей частью  не  ЯвлЯетсЯ  настоЯщим
денежным крахом, а лишь попыткой уклонитьсЯ от выполнениЯ  затруднительных
обЯзательств,  т.е.  крахом  моральным.  Ќо  ведь  это  только  бесконечно
ухудшает картину и к тому же наводит на мысль, что и остальные  трое  едва
ли спасают свои души и что они терпЯт крах в худшем  смысле,  чем  честные
банкроты. Ѓанкротство и отказ от обЯзательств - вот та  доска,  с  которой
наша цивилизациЯ совершает большую часть своих прыжков, тогда  как  дикарь
стоит на другой доске, совсем не упругой: это - голод. Ђ между тем  у  нас
ежегодно с большой _торжественностью_ устраиваетсЯ  ЊиддлсекскаЯ  выставка
скота,  и  можно  подумать,  что  все  части  сельскохозЯйственной  машины
находЯтсЯ в полной исправности.
   ”ермер пытаетсЯ решить проблему пропитаниЯ, но решает  ее  по  формуле,
более сложной, чем сама проблема. —тобы заработать на шнурки длЯ башмаков,
он торгует целыми стадами. Ћн весьма искусно  ставит  капкан  с  тончайшей
пружиной, надеЯсь добыть себе обеспеченность и независимость, и тут же сам
попадает в него ногой. ‚от причина его бедности; по той же причине  и  все
мы лишены множества благ, доступных дикарю,  хоть  и  окружены  предметами
роскоши. Љак говорит —апмен:

   ‹юдское суетное мненье
   ‚о имЯ благ земных
   Ќебесной радостью пренебрегает (*33).

   Ђ когда фермер  становитсЯ  владельцем  дома,  он  может  оказатьсЯ  не
богаче, а беднее, потому что дом завладевает им. џ считаю, что Њомус (*34)
справедливо критиковал  дом,  построенный  Њинервой,  когда  говорил,  что
"напрасно она не поставила его на колеса, чтобы можно  было  удалЯтьсЯ  от
плохого соседства".  ќто  можно  сказать  и  про  наши  дома,  -  они  так
громоздки, что часто оказываютсЯ скорее тюрьмами, чем жилищами;  а  дурные
соседи, которых следует избегать, это мы сами, со всей нашей подлостью. џ,
по крайней мере, знаю несколько здешних семей, которые много  лет  мечтают
продать свои дома на окраине и перебратьсЯ в поселок, но так и  не  смогли
осуществить это, и освободит их только смерть.
   „опустим даже, что _большинству_ удаетсЯ, наконец, приобрести или снЯть
современный дом со всеми удобствами. Ќо цивилизациЯ, улучшаЯ наши дома, не
улучшила  людей,  которым  там  жить.  Ћна  создала  дворцы,  но   создать
благородных рыцарей  и  королей  оказалось  труднее.  _Ђ  если  стремлениЯ
цивилизованного человека не выше, чем у дикарЯ, если большую  часть  своей
жизни он тратит лишь на удовлетворение первичных, низменных  потребностей,
почему жилище его должно быть лучше?_
   Ќу, а как обстоит с несчастным  _меньшинством_?  ЋказываетсЯ,  что  чем
больше некоторые возвысились над  дикарЯми  в  отношении  внешних  условий
жизни, тем больше принижены другие по сравнению  с  ними.  ђоскошь  одного
класса уравновешиваетсЯ нищетой другого.  ‘  одной  стороны  -  дворец,  с
другой - приют длЯ нищих и "тайные  беднЯки"  (*35).  Ѓесчисленных  рабов,
строивших пирамиды длЯ погребениЯ фараонов, кормили чесноком, а  хоронили,
вероЯтно, кое-как. Љаменщик, выложив карнизы дворца, возвращаетсЯ  вечером
в лачугу, котораЯ, может статьсЯ, хуже индейского вигвама.  Ћшибочно  было
бы думать, что если в стране существуют обычные признаки цивилизации, то в
ней не может быть огромных масс населениЯ, низведенных до уровнЯ  дикарей.
џ сейчас говорю о деградации беднЯков, а не богачей. —тобы увидеть ее, мне
достаточно заглЯнуть в лачуги, выстроенные вдоль всей  железной  дороги  -
этого последнего достижениЯ  цивилизации;  Я  ежедневно  вижу  там  людей,
живущих в конурах, где дверь всю зиму стоит открытой, чтобы впустить  хотЯ
бы луч света, где не видно дров и трудно даже вообразить их, где старые  и
молодые одинаково сутулы, потому что вечно ежатсЯ от холода и страданий  и
не  в  состоЯнии  развитьсЯ  ни  физически,  ни  духовно.  „а,  не  мешает
приглЯдетьсЯ  к  жизни  того  класса,  чьим  трудом   осуществлЯютсЯ   все
достижениЯ нашего века. ‚ большей или  меньшей  степени  таково  положение
всех рабочих Ђнглии, этого всемирного работного дома.  џ  мог  бы  назвать
также и €рландию, котораЯ считаетсЯ  цивилизованной  страной,  потому  что
населена белыми людьми. ‘равните, однако, физическое состоЯние ирландца  с
северо-американским индейцем или жителем островов южных  морей  или  любым
другим дикарем, прежде чем он выродилсЯ от общениЯ с белыми. Џри этом Я не
сомневаюсь, что правители этого народа не глупее обычного среднего  уровнЯ
цивилизованных правителей.  ‘остоЯние  ирландцев  лишь  доказывает,  какое
убожество может уживатьсЯ с цивилизацией. …два ли нужно указывать также на
рабов в наших ћжных штатах, которые производЯт  основные  продукты  нашего
вывоза и сами ЯвлЯютсЯ основной продукцией ћга. Ѓудем говорить лишь о  так
называемом _среднем_ уровне жизни.
   Ѓольшинство людей, видимо, никогда не задумываетсЯ над тем,  что  такое
дом, и всю жизнь терпит ненужные лишениЯ потому, что считает  обЯзательным
иметь такой же дом, как у соседа. ’ак и с одеждой. Ќеужели нам  необходимо
носить все, что может скроить портной; неужели,  миновав  период  шлЯп  из
пальмовых листьев и шапок  из  суркового  меха,  мы  будем  жаловатьсЯ  на
трудные времена из-за того, что нам не по средствам корона? Њожно  создать
дом еще комфортабельнее и роскошнее  нынешнего,  но  все  будут  вынуждены
признать, что он никому не по карману. Ќеужели мы должны вечно  стремитьсЯ
добыть побольше всех этих вещей, а не  старатьсЯ  иногда  довольствоватьсЯ
меньшим? Ќеужели почтенные  граждане  всегда  будут  с  важностью  внушать
юношам,  и  советом  и  примером,  необходимость  приобрести,  прежде  чем
умереть, известное количество ненужных галош и зонтов или пустых  гостиных
длЯ пустых гостей? Џочему бы нашей обстановке не быть  такой  же  простой,
как у арабов или индейцев? Љогда  Я  думаю  о  благодетелЯх  человеческого
рода, которых мы  прославлЯем  как  посланцев  небес,  принесших  человеку
божественные дары, Я не представлЯю их себе в сопровождении  пышной  свиты
или повозки, нагруженной модной мебелью.  џ  готов  допустить  -  странное
допущение, не правда ли? - чтобы наша обстановка была богаче, чем у  араба
в той мере, в какой мы превосходим его  нравственно  и  умственно.  ‘ейчас
наши дома сплошь заставлены и засорены всЯкой  всЯчиной;  хорошаЯ  хозЯйка
живо вымела бы большую ее часть в мусорную Яму, и  это  было  бы  полезной
утренней работой. “треннЯЯ работа! ‚о имЯ румЯной Ђвроры и  песни  Њемнона
(*36), какова же должна быть _утреннЯЯ работа_ человека в  нашем  мире?  “
менЯ на столе лежало три куска известнЯка, но Я с ужасом убедилсЯ,  что  с
них ежедневно надо сметать пыль, а у менЯ и в голове ничего  еще  не  было
обметено, и Я с отвращением выбросил их в окно. Љак  же  мне  обзаводитьсЯ
обстановкой? ‹учше уж Я посижу под открытым небом - ведь на траве пыль  не
скапливаетсЯ, если человек не распахивает землю.
   Њоды  создаютсЯ  праздными  богачами,  а  толпа  прилежно  им  следует.
Џутешественник, останавливающийсЯ в так называемых  лучших  отелЯх,  скоро
это обнаруживает, ибо трактирщики обЯзательно считают его ‘арданапалом,  и
стоит ему поручить себЯ их попечениЯм, как они лишают его  всех  признаков
мужественности. Њне кажетсЯ, что на железной дороге мы тратим  на  роскошь
больше, чем на безопасность и удобства,  и  вагон  грозит  превратитьсЯ  в
современную гостиную с ее диванами,  оттоманками,  экранами  и  множеством
других восточных прихотей,  придуманных  длЯ  гаремных  дам  и  изнеженных
обитателей Ќебесной €мперии, - и все это мы берем с собой на запад,  когда
„жонатану (*37) стыдно бы даже знать все это по названиЯм.  џ  лучше  буду
сидеть на тыкве, лишь бы спокойно, чем теснитьсЯ на бархатных подушках.  џ
лучше поеду  по  земле  на  волах  и  буду  дышать  чистым  воздухом,  чем
отправлюсь на небо в роскошном вагоне  экскурсионного  поезда  (*38),  всю
дорогу вдыхаЯ губительные _миазмы_.
   ‘амаЯ простота и обнаженность  жизни  первобытного  человека  имела  по
крайней  мере  то  преимущество,  что  он  был  только   гостем   природы.
Џодкрепившись пищей и сном, он был готов продолжать странствие. Ћн  жил  в
легком шатре и то шагал по долине, то пересекал равнину, то  взбиралсЯ  на
вершины гор. Ђ сейчас, увы! люди стали  орудиЯми  своих  орудий.  —еловек,
срывавший плоды, чтобы утолить голод, стал фермером, а тот, кто  укрывалсЯ
под сенью дерева,  -  домовладельцем.  Њы  теперь  не  останавливаемсЯ  на
краткий ночлег, мы осели  на  земле  и  позабыли  о  небе.  Њы  воспринЯли
христианство лишь как  улучшенное  _землеустройство_.  Ќа  этом  свете  мы
выстроили себе фамильный особнЯк, а длЯ  того  света  -  фамильный  склеп.
‹учшие произведениЯ искусства стремЯтсЯ выразить  борьбу  человека  против
этого рабства, но воздействие искусства сводитсЯ к украшению нашей  низкой
доли  и  заставлЯет  забывать  о  высшей.  ‚  нашем  поселке   нет   места
_подлинному_ произведению искусства, если бы оно и попало  к  нам,  потому
что наша  жизнь,  наши  дома  и  улицы  не  могут  служить  ему  достойным
пьедесталом. ’ут не найдетсЯ гвоздЯ, чтобы повесить  картину,  или  полки,
чтобы поставить бюст героЯ или свЯтого. Љогда подумаешь,  как  строЯтсЯ  и
оплачиваютсЯ - или не оплачиваютсЯ  -  наши  дома  и  как  ведетсЯ  в  них
хозЯйство, удивлЯешьсЯ, отчего не разверзнетсЯ  пол  под  гостем,  который
любуетсЯ безделушками на камине; пусть бы он очутилсЯ  в  погребе,  где  у
него будет хотЯ бы твердаЯ почва под ногами. џ не могу не видеть, что ради
этой так называемой богатой и утонченной жизни надо прыгать выше головы, и
Я не в состоЯнии наслаждатьсЯ украшающими ее предметами изЯщных  искусств,
ибо мое внимание всецело занЯто прыжком. џ вспоминаю, что рекорды  прыжков
без шеста или иной поддержки, с помощью одних только мускулов, принадлежат
кочевым арабским племенам, где, говорЯт,  умеют  прыгать  на  25  футов  в
длину. Ѓез опоры человек навернЯка  упадет  на  землю,  не  одолев  такого
расстоЯниЯ. Џервый вопрос, который  мне  хочетсЯ  задать  владельцу  столь
непристойной собственности, это - что послужило вам шестом? Љто вы -  один
из 97 банкротов, или один из трех преуспевших? Ћтветьте на эти вопросы,  а
тогда Я смогу разглЯдывать ваши  безделушки  и  находить  их  прекрасными.
‚прЯгать телегу впереди лошади и некрасиво, и нецелесообразно. Џрежде  чем
украшать наши дома красивыми вещами, надо очистить в них  стены,  очистить
всю нашу жизнь и в основу всего  положить  жизнь  подлинно  прекрасную,  а
сейчас чувство прекрасного лучше всего развивать под открытым  небом,  где
нет ни домов, ни домоправительниц.
   ‘тарый „жонсон  в  своем  "—удотворном  провидении",  говорЯ  о  первых
жителЯх нашего города, своих современниках, рассказывает, что они "вначале
рыли  себе  убежища  в  склоне  холма,  а  землю  выбрасывали  наружу,  на
бревенчатый настил, и разводили дымный костер  у  самой  высокой  стенки".
"Ћни не строили себе домов, - пишет он,  -  пока  землЯ,  с  благословениЯ
божьего, не напитала их хлебом", а первый урожай был у них такой  скудный,
что "им долго  пришлось  нарезать  ломти  очень  тонко"  (*39).  ‘екретарь
провинции Ќовые Ќидерланды, который в  1650  г.  писал  по-голландски  длЯ
сведениЯ тех, кто хотел там селитьсЯ, более подробно говорит, что  "жители
Ќовых Ќидерландов и особенно Ќовой Ђнглии, когда не могут  выстроить  себе
сразу дом, какой им хотелось бы, роют в земле прЯмоугольную Яму, наподобие
погреба, в шесть - семь футов глубиною, любой нужной им  ширины  и  длины,
внутри всю ее обкладывают деревом, а потом корьем, или еще чем-либо, чтобы
землЯ не оседала, на дно настилают доски и из досок же делают  потолок,  а
над ним - крышу из перекладин, на которые кладетсЯ  кора  или  дерн,  и  в
таких землЯнках живут всей семьей в сухости и тепле по два, три  и  четыре
года; а смотрЯ по семье ставЯт внутри  их  перегородки.  Љогда  зачиналась
колониЯ, так селились самые богатые и именитые люди Ќовой Ђнглии, и вот по
каким причинам: во-первых, чтобы не тратить много времени на  постройку  и
из-за этого  не  остатьсЯ  без  урожаЯ,  а  во-вторых,  чтобы  не  обидеть
работников, которых они в большом числе привозили со старой родины. Ђ года
через три -  четыре,  когда  землЯ  была  возделана,  они  выстроили  себе
отличные дома, затратив на них несколько тысЯч" (*40).
   ЏоступаЯ  таким  образом,  наши  предки  проЯвлЯли  хотЯ  бы  видимость
благоразумиЯ  и  старались  прежде  всего  удовлетворить  самые   насущные
потребности. “довлетворЯем ли мы  их  сейчас?  Љогда  Я  думаю  приобрести
роскошный особнЯк, менЯ удерживает мысль, что страна еще не возделана  под
_человеческую_ культуру, и  что  наш  _духовный_  хлеб  мы  нарезаем  куда
тоньше, чем наши предки нарезали пшеничный. ќто не значит, что надо  вовсе
пренебрегать архитектурными украшениЯми, даже в самые трудные времена;  но
пусть наши жилища,  там  где  они  соприкасаютсЯ  с  нашей  жизнью,  будут
прекрасны  прежде  всего  изнутри,  как  выложеннаЯ  перламутром  раковина
моллюска, а не погребены под ворохом  украшений.  Ќо,  увы!  џ  побывал  в
некоторых из них и знаю, чем они выстланы.
   •отЯ мы не настолько еще выродились, чтобы не могли  и  сейчас  жить  в
пещере или вигваме и одеватьсЯ в шкуры,  лучше,  разумеетсЯ,  использовать
преимущества  -  правда,  купленные  столь  дорогой   ценой,   -   которые
предоставлЯют нам труд и изобретательный ум человечества. ‚  наших  местах
доски и кровельнаЯ щепа,  известь  и  кирпичи  дешевле  и  доступнее,  чем
подходЯщие пещеры, или цельные бревна, или кора в достаточном  количестве,
или даже хорошаЯ глина и плоские камни. џ говорю об этом со знанием  дела,
ибо ознакомилсЯ с ним и в теории и на практике. …сли бы нам немного больше
ума, мы могли бы так использовать эти материалы, что стали бы богаче  всех
нынешних  богачей  и  сделали  бы  нашу  цивилизацию   подлинным   благом.
‘овременный человек - это более опытный и мудрый дикарь. Ћднако  мне  пора
вернутьсЯ к моему собственному эксперименту.
   ‚ конце марта 1845  г.  Я  одолжил  топор  и  пошел  в  лес,  на  берег
“олденского пруда, где Я хотел выстроить себе  дом,  и  начал  валить  еще
молодые, высокие и стройные белые сосны. ’рудно начинать  дело  без  того,
чтобы не одолжить что-нибудь,  но  это,  быть  может,  самый  великодушный
способ приобщить ближнего к своему предприЯтию.  ‚ладелец  топора,  вручаЯ
его мне, сказал, что топор этот дорог ему, как зеница ока, но Я вернул его
острее, чем он был. џ  работал  на  склоне  живописного  холма,  покрытого
соснЯком, сквозь который мне был виден пруд и маленькаЯ леснаЯ полЯна, где
подрастал орешник и молодые сосенки. ‹ед на пруду еще не сошел,  хотЯ  уже
был в полыньЯх и весь потемнел и набух. Џока  Я  там  работал,  подымалась
временами легкаЯ метель, но обычно, когда Я, возвращаЯсь домой, выходил на
полотно железной дороги, песчанаЯ насыпь Ярко желтела сквозь легкую дымку,
рельсы блестели под весенним солнцем, и Я слышал пение жаворонков, чибисов
и других птиц, уже прилетевших к нам начинать новый год. ’о  были  славные
весенние дни, когда оттаивала не только землЯ, но и "злаЯ  зима"  (*41)  и
жизнь пробуждалась от спЯчки. Ћднажды,  когда  топор  у  менЯ  соскочил  с
топорища и Я камнем забил в него клин из зеленой ветки ореха и  опустил  в
полынью, чтобы дать дереву разбухнуть, Я увидел,  как  в  воду  скользнула
полосатаЯ змеЯ; она пролежала на дне все времЯ, пока Я там возилсЯ,  более
четверти часа, и, видимо, не  ощущала  никакого  неудобства,  должно  быть
потому, что еще не вполне очнулась от спЯчки.  Њне  представилось,  что  и
люди вот так же довольствуютсЯ своим нынешним жалким положением; а если бы
они ощутили пробуждающую силу истинной весны, то непременно поднЯлись бы к
более высокой и одухотворенной жизни. Њне и  раньше  попадались  морозными
утрами на тропинке змеи, частично окоченелые  и  негнущиесЯ  -  ожидавшие,
чтобы солнце согрело и оживило их. Џервого апрелЯ пошел дождь  и  растопил
лед; в первой половине днЯ стоЯл густой туман, и Я слышал, как  отбившийсЯ
от стаи дикий гусь искал дорогу над прудом и гоготал,  словно  потерЯнный,
или дух тумана.
   ’ак Я несколько дней валил и рубил лес на стойки и стропила, и все  это
одним узким топором,  без  особо  ученых  или  сколько-нибудь  законченных
мыслей в голове, напеваЯ про себЯ:

   Њы хвалимсЯ, что знаем дело;
   “вы! ‚се его улетело -
   €скусства и науки,
   € выдумки и штуки.
   ‚етерок порхает -
   ‚от все, что люди знают (*42).

   ѓлавные бревна Я вырубал в шесть квадратных дюймов, большую часть стоек
обтесывал только с двух сторон, стропила и доски длЯ пола только  с  одной
стороны, а на других оставлЯл кору, и они вышли  куда  прочнее  пиленых  и
такие же прЯмые. ЉаждаЯ была тщательно отделана на конце длЯ креплениЯ  на
шипах, ибо к тому времени Я одолжил и другие инструменты. Њой рабочий день
в лесу бывал не очень долог, но все же Я обычно брал  с  собой  завтрак  -
хлеб с маслом - и в полдень усаживалсЯ поесть на срубленные  мною  зеленые
ветви сосен и читал газету, в которую был завернут завтрак; хвойный  запах
сообщалсЯ моему хлебу, потому что руки у менЯ были все в смоле. €  хотЯ  Я
срубил несколько сосен, но, познакомившись  с  ними  поближе,  Я  стал  им
скорее другом, чем врагом. €ногда на стук моего топора подходил  прохожий,
и мы заводили приЯтную беседу над кучей нарубленных мною щепок.
   Љ середине апрелЯ - ибо Я не спешил с работой, а наслаждалсЯ ею -  сруб
был готов, и его можно было ставить.  џ  заранее  купил  на  доски  хижину
„жеймса Љоллинза, ирландца, работавшего на  ”ичбургской  железной  дороге.
•ижина „жеймса Љоллинза считалась отличной. Љогда Я пришел  поглЯдеть  ее,
хозЯина не было дома. џ обошел ее снаружи,  невидимый  обитателЯм,  -  так
высоко было окошко. Ћна была маленькаЯ, с  островерхой  крышей,  и  больше
ничего разглЯдеть было нельзЯ, потому что грЯзи вокруг было на пЯть футов,
точно тут заложили компост. Љрепче всего  была  крыша,  но  и  она  сильно
покоробилась от солнца. Џорога не было, и под дверью  был  постоЯнный  лаз
длЯ кур. Њиссис Љ. вышла к дверЯм и пригласила менЯ осмотреть дом  внутри.
Љуры при моем приближении укрылись в доме. ’ам было темно, пол был большей
частью землЯной - липкий,  сырой,  малЯрийный,  и  только  местами  лежали
доски, просто потому, что их трудно было бы  вытащить.  •озЯйка  засветила
лампу, чтобы показать мне изнутри стены и кровлю, а также подтвердить, что
доски были настланы даже под кроватью, и при этом остерегла,  чтобы  Я  не
оступилсЯ в погреб - Яму в два фута глубиной. Џо ее словам,  "потолок  был
хоть куда, все доски хоть куда и окно тоже хоть куда" - в  нем  даже  было
вначале два целых стекла, да вот  недавно  их  разбила  кошка.  ‚  лачужке
помещались печь, кровать, стул, ребенок, здесь же и  родившийсЯ,  шелковый
зонтик, зеркало в золоченой раме и новаЯ патентованнаЯ кофейнаЯ  мельница,
прибитаЯ к стволу молодого дубка. ‘делка состоЯлась быстро, потому  что  к
этому времени пришел „жеймс. џ  должен  был  уплатить  четыре  доллара  25
центов, а он - освободить помещение к пЯти часам утра следующего днЯ и уже
больше никому его не продавать; Я  мог  ЯвитьсЯ  к  шести  и  вступить  во
владение своим имуществом. ‘ледовало бы прийти даже пораньше,  сказал  он,
чтобы опередить  возможные,  но  совершенно  несправедливые  претензии  по
аренде земли, а также по счетам за дрова. ќто, как он менЯ  заверил,  было
единственным затруднением. ‚ шесть часов утра он встретилсЯ мне на  дороге
со своим семейством. ‚се их имущество уместилось в одном  большом  узле  -
постель, кофейнаЯ мельница, зеркало, куры - все, кроме кошки. Ћна  ушла  в
лес и стала дикой кошкой, а  потом,  как  Я  слышал,  попалась  в  капкан,
поставленный на сурков, так что стала в конце концов мертвой кошкой.
   џ в то же утро разобрал их жилище, вытащил  гвозди,  перевез  доски  на
тачке на берег пруда и разложил их в траве, чтобы  солнце  их  выбелило  и
распрЯмило. Џока Я вез тачку по лесной тропе, ранний дрозд раза два  подал
мне голос. €рландский мальчишка предательски сообщил мне, что пока Я ездил
с тачкой, сосед ‘или, тоже ирландец, рассовал по карманам все самые прЯмые
и годные гвозди, костыли и скобы; когда Я вернулсЯ, он поздоровалсЯ как ни
в чем не бывало и  невинно  поглЯдел  на  разрушение:  "с  работой  сейчас
трудно", - сказал он. Ћн у менЯ представлЯл зрителей  и  помог  приравнЯть
незначащее по-видимому событие к переселению троЯнских богов (*43).
   Џогреб Я выкопал в южном склоне холма, где раньше была сурковаЯ нора, -
глубже корней сумаха и смородины и  всЯкой  другой  растительности,  шесть
квадратных футов и семь в глубину,  там,  где  начинаетсЯ  слой  отличного
мелкого песка и картофель не промерзнет  в  любую  стужу.  ЉраЯ  Я  сделал
уступами и не выложил камнем, но этот песок никогда не видел света  солнца
и не осыпалсЯ до сих пор. ќто отнЯло у менЯ не больше  двух  часов.  ђытье
доставило мне особенное удовольствие,  ибо  почти  на  всех  широтах  люди
углублЯютсЯ под землю  в  поисках  более  ровной  температуры.  Џод  самым
роскошным городским домом вы найдете все тот же погреб, где, как и встарь,
хранЯтсЯ  овощи.  „ом  давно  исчез,  а  потомство  обнаруживает  его   по
углублению, оставленному им в земле. Ќаш дом по сути дела - все еще только
крыльцо перед входом в нору.
   Ќаконец, в начале маЯ, с  помощью  нескольких  приЯтелей,  приглашенных
скорей ради добрососедских отношений, чем  по  необходимости,  Я  поставил
свой сруб. Ќикогда еще не  было  у  человека  столь  достойных  помощников
(*44). Њне хочетсЯ верить, что  им  суждено  возвести  когда-нибудь  более
величественные строениЯ. џ переселилсЯ в свой дом 4-го июлЯ, как только он
был обшит и покрыт крышей; доски имели тщательно скошенные краЯ и заходили
друг за друга, так что совершенно  не  пропускали  дождЯ,  но  прежде  чем
обшивать, Я сложил основание длЯ печи, а длЯ этого своими руками  натаскал
с пруда не менее двух возов камней. Џечную трубу Я выложил  осенью,  когда
кончил мотыжить, но раньше, чем мне понадобилось топить, а до того стрЯпал
рано утром под открытым небом, прЯмо на земле, и этот способ  до  сих  пор
считаю в некоторых отношениЯх более удобным и приЯтным, чем обычный.  …сли
гроза заставала менЯ, когда  Я  пек  хлеб,  Я  укрывал  огонь  несколькими
досками, сам укрывалсЯ под ними, и пока хлеб не был готов, проводил  таким
образом приЯтные часы. ‚ те дни руки мои были постоЯнно занЯты, и  Я  мало
читал, но зато всЯкий клочок печатной бумаги, попадавшийсЯ  на  земле  или
служивший  вместо  скатерти  или   трЯпки,   доставлЯл   мне   не   меньше
удовольствиЯ, чем "€лиада".
   ‘тоило  бы,  пожалуй,  строить  еще  неторопливее,  чем  это  делал  Я:
обдумывать, каково назначение в нашей жизни двери, окна, погреба, чердака,
и ничего не возводить, пока длЯ этого не  будут  обнаружены  более  веские
основаниЯ, чем даже наши потребности на этом свете. ‚ том, что человек сам
строит свое жилище, есть глубокий смысл, как в том, что птица строит  свое
гнездо. Љак знать, быть может, если  бы  люди  строили  себе  дома  своими
руками и честно и просто добывали пищу себе и детЯм, поэтический дар  стал
бы всеобщим: ведь поют же все птицы за этим занЯтием. Ќо мы, к  сожалению,
поступаем подобно кукушкам и американским дроздам, которые кладут  Яйца  в
чужие гнезда  и  никого  не  услаждают  своими  немузыкальными  выкриками.
Ќеужели мы навсегда  уступили  плотникам  радость  строительства?  —то  же
значит тогда архитектура длЯ огромной массы людей? Ќикогда  еще  во  времЯ
своих прогулок Я не встречал человека  за  таким  простым  и  естественным
делом, как постройка собственного жилища. Њы стали  всего  лишь  частицами
общественного целого. Ќе только  портной  составлЯет  одну  девЯтую  часть
человека (*45), но также и проповедник, и торговец, и фермер. „о  чего  же
дойдет это бесконечное разделение труда? € какова, в сущности,  его  цель?
‚озможно, кто-нибудь другой смог бы даже и _думать_ за менЯ, но  вовсе  не
желательно, чтобы он это делал настолько, что Я отвыкну думать сам.
   Џравда, у нас есть так называемые архитекторы,  и  Я  слыхал  об  одном
(*46),  который  словно  величайшее   откровение   выдвинул   мысль,   что
архитектурные украшениЯ должны исходить из некоего смысла, быть необходимы
и только поэтому прекрасны. ‚се это, может  быть  и  хорошо  с  его  точки
зрениЯ, но лишь немногим лучше обычного дилетантства. ќтот сентиментальный
реформатор архитектуры начал с карниза, а не с  фундамента.  Ћн  заботитсЯ
лишь о  том,  чтобы  вложить  в  украшение  некий  смысл,  как  в  конфету
вкладывают миндаль или тминное зернышко, -  хотЯ  Я  нахожу,  что  миндаль
полезнее без сахара,  -  вместо  того,  чтобы  учить  обитателей  правдиво
строить внутри и снаружи, а украшениЯ сами приложатсЯ. Ќеужели  хоть  один
разумный  человек  полагает,  что  украшениЯ  -  это   нечто   внешнее   и
поверхностное; что черепаха получила свой пЯтнистый панцирь, а  устрица  -
перламутровые отливы своей  раковины  посредством  такого  же  договора  с
подрЯдчиком, как жители ЃродвеЯ - свою церковь ’роицы? Ќо человек  так  же
не  властен  над  архитектурным  стилем  своего  дома,  как  черепаха  над
строением своего панцирЯ; и солдату  ни  к  чему  расписывать  свое  знамЯ
_всеми цветами_ своей доблести. Џротивник все равно  обнаружит  истину.  ‚
час испытаниЯ солдат может побледнеть. Њне кажетсЯ,  что  этот  архитектор
оперсЯ о карниз и робким шепотом сообщает свою полуправду грубым  жильцам,
которые знают ее лучше, чем он. ‚сЯ архитектурнаЯ красота, какую Я  сейчас
вижу, постепенно выросла изнутри, из нужд и характера обитателей,  которые
одни только и ЯвлЯютсЯ подлинными строителЯми; из  некоей  бессознательной
правдивости и благородства, не помышлЯвшего о внешнем; и  всЯкой  подобной
красоте,   которой   еще   суждено    родитьсЯ,    будет    предшествовать
бессознательнаЯ красота самой жизни. Ќаиболее интересными  по  архитектуре
строениЯми в нашей стране, как известно художникам,  ЯвлЯютсЯ  скромные  и
непритЯзательные бревенчатые хижины беднЯков; именно жизнь их  обитателей,
которым они служат скорлупой, а не одни лишь внешние  особенности,  делают
их  _живописными_;  столь  же  интересен  будет  и   пригородный   коттедж
горожанина, когда жизнь его станет так же проста,  и  ее  так  же  приЯтно
будет себе вообразить, а в облике его жилища не будет  никакой  погони  за
эффектом. ЃольшаЯ часть архитектурных украшений пуста в буквальном  смысле
этого слова, и осенний ветер мог бы сорвать  их  как  заемные  перьЯ,  без
ущерба длЯ самого зданиЯ (*47). “ кого в погребе нет маслин  и  вина,  тот
может обойтись  без  _архитектуры_.  —то  было  бы,  если  бы  столько  же
украшений требовалось в литературе, и архитекторы наших библий уделЯли  бы
столько же  вниманиЯ  карнизам,  сколько  строители  церквей?  ’ак  вот  и
создаютсЯ _беллетристика, изЯщные искусства_ и их служители. —то  за  дело
человеку до того, какой наклон придан  доскам  над  его  головой  или  под
ногами и в какие цвета окрашен его коттедж? …сли  бы  он  _сам_  клал  эти
доски или красил их, это еще имело бы какой-то  смысл,  но  когда  от  них
отлетает дух их обитателЯ, это все равно,  что  сколачивать  гроб,  -  это
могильнаЯ архитектура, и  сказать  "плотник"  -  все  равно,  что  сказать
"гробовщик".
   Ќекто, в приступе отчаЯниЯ или апатии, говорит: возьми пригоршню  праха
у своих ног и окрась в этот цвет свой дом. Њожет быть,  он  имеет  в  виду
последнее тесное жилище? Џодбросим монетку, чтобы это решить. ‘колько же у
него должно быть досуга! € зачем брать пригоршню  праха?  ‹учше  выкрасить
дом под собственный цвет лица, и пускай он бледнеет или краснеет за  тебЯ.
„вижение за улучшение архитектурного  стилЯ  жилых  коттеджей!  Љогда  мои
украшениЯ будут готовы, тогда Я их и надену.
   Љ зиме Я сложил очаг и обшил стены гонтом,  хотЯ  они  и  без  того  не
пропускали воду, - грубым, сырым гонтом из первого распила бревна, который
мне пришлось выравнивать по краЯм фуганком.
   “ менЯ получилсЯ, таким образом, теплый, обшитый и оштукатуренный  дом,
десЯть футов на  пЯтнадцать,  с  восьмифутовыми  столбами,  с  чердаком  и
чуланом, с большим окном на каждой стороне,  с  двумЯ  люками  в  полу,  с
входной дверью на одном конце и кирпичным  очагом  -  на  противоположном.
Ќиже  Я  привожу  точную  стоимость  моего  дома,  при  обычных  ценах  на
материалы, но не считаЯ работы, которую Я целиком произвел  сам;  все  эти
подробности Я даю потому, что лишь очень немногие сумели бы точно указать,
во что обошелсЯ их  дом,  и  почти  никто  не  скажет,  сколько  стоили  в
отдельности различные материалы, которые на него пошли:

   „оски - 8 долл. 03 1/2 ц. (большей частью из хижины)
   Ѓросовый гонт на кровлю и стены - 4.00
   „ранка - 1.25
   „ве подержанные рамы со стеклами - 2.43
   ’ысЯча шт. старого кирпича - 4.00
   „ва бочонка извести - 2.40 (дорого)
   ЏаклЯ - 0.31 (больше, чем мне требовалось)
   †елезнаЯ дверца длЯ печи - 0.15
   ѓвозди - 3.90
   Џетли и винты - 0.14
   ™еколда - 0.10
   Њел - 0.01
   „оставка - 1.40 (большую часть Я принес на своей спине)
   €того - 28 долл. 12 1/2 ц.

   ‚от и все, кроме леса,  камней  и  песка,  которые  Я  брал  на  правах
скваттера. Џри доме у менЯ  есть  небольшой  дровЯной  сарай,  построенный
главным образом из остатков материалов.
   џ  намерен  выстроить  себе  дом,  который  красотой   и   великолепием
превзойдет все, что имеетсЯ на главной улице Љонкорда, при условии,  чтобы
он так же нравилсЯ мне, как нынешний, и обошелсЯ не дороже.
   €так, Я обнаружил, что служитель науки, нуждающийсЯ в жилище, может сам
выстроить его себе на всю жизнь за ту же цену, какую  он  сейчас  ежегодно
платит домохозЯину. …сли вам кажетсЯ, что Я непомерно расхвасталсЯ, Я могу
оправдатьсЯ тем, что хвастаю ради людей больше, чем ради себЯ; и  все  мои
погрешности и непоследовательности не умалЯют правды моих  слов.  ЌесмотрЯ
на большую долю  ханжества  и  лицемериЯ  -  мЯкину,  которую  мне  трудно
отделить от моего зерна, но на которую Я сам досадую не меньше другого,  -
Я хочу свободно дышать и дать себе волю; ведь  это  такое  облегчение  длЯ
души и тела; и Я твердо  решил,  что  не  стану  из  скромности  адвокатом
дьЯвола (*48). џ хочу замолвить слово за правду. ‚  Љембридже  (*49)  одна
только комната,  немногим  больше  моей,  обходитсЯ  студенту  в  тридцать
долларов в год, хотЯ корпорации строительство обошлось дешевле, потому что
она строила их сразу тридцать две под одной крышей;  и  к  тому  же  жилец
вынужден терпеть многочисленных и шумных соседей, да еще  может  оказатьсЯ
на четвертом этаже. …сли бы мы были мудрее в этих вопросах, нам не  только
требовалось бы меньше образованиЯ, потому что мы отчасти получали  бы  его
попутно, но и расходы на  образование  очень  сильно  сократились  бы.  ’е
удобства, какие требуютсЯ студенту в Љембридже или другом месте, стоЯт ему
или кому-то другому в десЯть раз больше сил,  чем  было  бы  возможно  при
разумном подходе обеих сторон к делу. ’о, что стоит  всего  дороже  -  это
отнюдь не то, что всего нужнее студенту. ‚ажную  статью  его  расходов  за
семестр составлЯет плата за обучение,  а  за  то,  гораздо  более  ценное,
образование, которое дает  ему  общение  с  наиболее  культурными  из  его
современников, с него ничего не взимают.  „лЯ  основаниЯ  колледжа  обычно
проводЯт подписку, а затем,  слепо  следуЯ  принципу  разделениЯ  труда  -
принципу, который надо бы всегда  применЯть  осмотрительно,  -  приглашают
подрЯдчика, который на этом  наживаетсЯ,  а  тот  нанимает  ирландцев  или
других рабочих, чтобы заложить фундамент, а будущие студенты тем  временем
Якобы готовЯт себЯ к  поступлению,  и  за  этот  недосмотр  расплачиваютсЯ
следующие поколениЯ. џ считаю, что _было бы лучше_,  если  бы  студенты  и
все, кто хочет получить пользу от  колледжа,  сами  клали  его  фундамент.
‘тудент, добивающийсЯ желанного  досуга  и  покоЯ  упорным  уклонением  от
всЯкого полезного труда, получает досуг постыдный и бесплодный, лишаЯ себЯ
того опыта, который один только может сделать досуг плодотворным.  "Ќо,  -
скажут мне, - не хотите же  вы,  чтобы  студенты  работали  руками,  а  не
головой?" џ хочу не совсем  того,  но  читателю  это  может  представитьсЯ
именно так: Я хочу, чтобы студент не _играл_ в жизнь, и не  просто  изучал
ее, пока общество оплачивает эту дорогую игру, а серьезно  _участвовал_  в
жизни от начала до конца. —то может  лучше  научить  юношу  жить,  как  не
непосредственный опыт жизни? „умаетсЯ, что он будет не худшим  упражнением
длЯ их ума, чем математика. …сли бы Я хотел, чтобы юноша  усвоил  науки  и
искусства, Я не поступил бы, как сейчас принЯто, то есть не послал бы  его
к профессору, который изучает что угодно, кроме жизни, чтобы он там глЯдел
на мир в телескоп или в микроскоп, лишь бы только не собственными глазами;
изучал химию, но не узнал как пекут хлеб; или механику, но не  узнал,  как
этот хлеб зарабатывают; открывал новых спутников Ќептуна, а в  собственном
глазу не видел сучка и не знал, чей спутник  он  сам,  какого  блуждающего
небесного тела; созерцал чудовищ, плавающих в капле уксуса, а в это  времЯ
дал себЯ пожрать  чудовищам,  которые  кишат  вокруг  него.  Љто  научитсЯ
большему к концу месЯца  -  мальчик,  который  сам  выковал  себе  нож  из
металла, им самим добытого и выплавленного, и  прочел  при  этом  столько,
сколько нужно длЯ этой работы, или мальчик, который вместо этого посещал в
институте лекции по металлургии, а ножик ђоджерса (*50) получил в  подарок
от отца? Љто из них скорее порежет себе палец?.. ЋканчиваЯ  колледж,  Я  с
удивлением узнал, что Я, оказываетсЯ, изучал там навигацию! „а если  бы  Я
раз прошелсЯ по гавани, Я узнал бы о ней больше. „аже  _бедному_  студенту
преподают только _политическую_ экономию, а экономией жизни,  или  другими
словами, философией в наших колледжах  никто  серьезно  не  занимаетсЯ.  ‚
результате, читаЯ Ђдама ‘мита, ђикардо и  ‘эЯ  (*51),  студент  влезает  в
долги и разорЯет своего отца.
   ’ак  же,  как  с  нашими  колледжами,  обстоит  дело  с  сотней  других
"современных достижений"; в них много иллюзорного и  не  всегда  подлинный
прогресс. „ьЯвол продолжает взимать сложные проценты за свое участие в  их
основании и за многочисленные последующие вклады. Ќаши  изобретениЯ  часто
оказываютсЯ занЯтными игрушками, отвлекающими нас от  серьезных  дел.  ќто
лишь  усовершенствованные   средства   к   цели,   а   сама-то   цель   не
усовершенствована и чрезмерно легко достижима - все равно, что поехать  по
железной дороге в Ѓостон или  Ќью-‰орк.  Њы  очень  спешим  с  сооружением
магнитного телеграфа между штатами Њэном и ’ехасом; ну, а что, если Њэну и
’ехасу нечего сообщать друг другу?  Ћни  окажутсЯ  в  положении  человека,
который стремилсЯ быть представленным некой важной глухой  даме  (*52),  а
когда это состоЯлось, и один конец ее слуховой трубки оказалсЯ  у  него  в
руке, ему нечего было сказать. Ќеужели главнаЯ цель в том, чтобы  говорить
побыстрей, а не в  том,  чтобы  говорить  разумно?  Њы  стремимсЯ  прорыть
туннель под Ђтлантическим океаном и на несколько недель сократить путь  от
‘тарого ‘вета к Ќовому; но первой вестью, котораЯ достигнет жадного  слуха
Ђмерики, может оказатьсЯ весть о коклюше принцессы Ђделаиды (*53). …сли  у
кого лошадь делает милю в минуту, это еще не значит, что  он  везет  самые
важные вести; он не евангелист и не питаетсЯ акридами и диким медом (*54).
џ  сомневаюсь,  чтобы  ‹етучий  —айлдерс  (*55),  когда-нибудь  подвез  на
мельницу хоть четверть бушелЯ зерна.
   Љто-то сказал мне: "“дивлЯюсь, что вы не откладываете деньги;  ведь  вы
любите путешествовать; вы могли бы сесть в вагон и хоть сегоднЯ же поехать
в ”ичбург (*56) повидать новые места". Ќо Я  не  так  глуп.  џ  знаю,  что
быстрее всего путешествовать пешком. џ сказал своему приЯтелю:  посмотрим,
кто доберетсЯ туда  раньше.  ђасстоЯние  -  тридцать  миль;  проезд  стоит
девЯносто центов. ќто почти равно дневному заработку. џ  помню,  когда  на
этой самой дороге рабочим платили шестьдесЯт центов в день. €так, Я выхожу
пешком и к вечеру буду уже на месте; мне приходилось ходить по  стольку  и
целыми неделЯми подрЯд. Ђ тебе надо сперва  заработать  на  проезд,  и  ты
будешь там завтра, или может быть, к  ночи,  если  посчастливитсЯ  вовремЯ
найти работу. ‚место того, чтобы  идти  в  ”ичбург,  ты  почти  весь  день
проработаешь здесь. …сли железнаЯ дорога опоЯшет всю землю, думаю,  что  и
тогда Я буду тебЯ обгонЯть; а что касаетсЯ знакомства со страной и всЯкого
рода опыта, тут тебе и вовсе за мной не угнатьсЯ.
   ’аков всеобщий закон, который никому не удастсЯ  обойти;  мы  видим  на
примере железной дороги, что  тут  выходит  то  же  на  то  же.  ‘оорудить
кругосветную железную дорогу, доступную всем  людЯм,  это  все  равно  что
нивелировать всю поверхность планеты.  ‹юдЯм  смутно  представлЯетсЯ,  что
стоит только дать орудовать акционерным  компаниЯм  и  лопатам,  -  и  все
смогут куда-то доехать в мгновение ока и притом задаром; и действительно -
на вокзале собираетсЯ  толпа  и  кондуктор  выкрикивает:  "Џросьба  занЯть
места!"; но когда рассеетсЯ дым и осЯдет пар, окажетсЯ, что  поехали  лишь
немногие, а остальных переехало, и это будет названо "несчастным случаем",
достойным всЯческого сожалениЯ. ’е, кто  заработает  на  проезд,  конечно,
смогут  поехать,  если  доживут,  но  скорее  всего  они  к  тому  времени
отЯжелеют, и им уже никуда не захочетсЯ ехать. ќта трата лучших лет  жизни
на то, чтобы заработать и потом наслаждатьсЯ сомнительной независимостью в
оставшиесЯ, уже отнюдь не лучшие  годы,  напоминает  мне  об  англичанине,
который хотел сперва разбогатеть в €ндии, а потом  вернутьсЯ  в  Ђнглию  и
жить жизнью поэта (*57). ‹учше бы он сразу поселилсЯ на чердаке.  "Љак!  -
воскликнет миллион ирландцев, выскакиваЯ повсюду из своих лачуг. - Ќеужели
плоха дорога, которую мы построили?" "Ќет, - отвечу  Я.  -  _Ћтносительно_
неплоха, она могла бы получитьсЯ и хуже, но как своим ближним Я пожелал бы
вам получше провести времЯ, вместе того, чтобы копатьсЯ в этой грЯзи".


   …ще  до  окончаниЯ  постройки,  желаЯ  честно  и   приЯтно   заработать
десЯть-двенадцать  долларов  длЯ  покрытиЯ  лишних  расходов,  Я   засадил
прилегающие к дому два с половиной  акра  легкой  песчаной  почвы  главным
образом бобами, а отчасти картофелем, кукурузой, горохом и  свеклой.  ‚есь
участок в одиннадцать акров, заросший большей частью соснами и  орешником,
был за год до того продан по восемь долларов восемь центов  за  акр.  Ћдин
фермер сказал, что он "годилсЯ только, чтобы разводить писклЯвых белок". џ
совершенно не удобрЯл землю, будучи не владельцем, а только  скваттером  и
не предполагаЯ опЯть столько сеЯть, и даже не  промотыжил  ни  разу  всего
огорода целиком. Џри вспашке Я выкорчевал немало пней, которых мне надолго
хватило на дрова; на их местах остались маленькие участки целинной  почвы,
которые все лето легко было различить  -  так  буйно  разрослись  на  этих
местах бобы. Љроме того, Я  использовал  на  топливо  сухостой  за  домом,
большей частью негодный длЯ продажи, и бревна, выловленные из  пруда.  „лЯ
вспашки пришлось нанЯть человека и упрЯжку, хотЯ за плугом  ходил  Я  сам.
ђасходы по моей ферме в  первый  год  на  орудиЯ,  семена,  работу  и  пр.
составили 14 долл. 72 1/2 цента. Љукурузу длЯ посева Я получил даром.  ќто
никогда не бывает статьей расхода, если не сеЯть лишнего.
   џ собрал двенадцать бушелей бобов и восемнадцать бушелей  картофелЯ,  а
кроме того, немного гороха и сахарной кукурузы. ‘ зубовидной  кукурузой  и
брюквой Я запоздал, и из них ничего не получилось.

   „оход от фермы составил: 23 доллара 44 ц.
   ‡а вычетом расходов: 14 долларов 72 1/2 ц.
   —истого дохода: 8 долл 71 1/2 ц.

   ќто - не считаЯ потребленных мной продуктов  и  тех,  что  у  менЯ  еще
оставались в запасе, когда Я подсчитывал,  -  примерно  на  4  доллара  50
центов; запас этот с избытком компенсировал то, что Я потерЯл, когда решил
не  сеЯть  травы.  ЏринимаЯ  во  внимание  все,  в  том   числе   ценность
человеческой души и  сегоднЯшнего  днЯ,  и  несмотрЯ  на  краткость  моего
эксперимента, а может быть, именно благодарЯ его краткости,  Я,  вероЯтно,
преуспел в тот год больше, чем любой фермер в Љонкорде.
   Ќа следующий год Я преуспел еще более, потому что  вскопал  всю  землю,
какаЯ была мне нужна - около трети  акра;  не  преклонЯЯсь  перед  многими
знаменитыми руководствами по  сельскому  хозЯйству,  в  том  числе  книгой
Ђртура ћнга (*58), Я на опыте этих двух лет усвоил, что если жить просто и
есть только то, что сеешь, а сеЯть не  больше,  чем  можешь  съесть  и  не
стремитьсЯ  обменЯть  свой  урожай  на  недостаточное   количество   более
роскошных и дорогих вещей, то длЯ этого довольно крохотного  участка;  что
эту землю выгоднее вскопать лопатой, чем пахать на волах; что лучше  времЯ
от времени переходить на новое место, чем удобрЯть старое; что все  работы
можно выполнить шутЯ, между делом,  в  летние  дни,  и,  значит,  не  надо
обременЯть себЯ волом,  лошадью,  коровой  или  свиньей,  как  это  сейчас
принЯто. џ стараюсь обсуждать этот вопрос  беспристрастно,  как  лицо,  не
заинтересованное  в  успехе   или   крахе   нынешнего   экономического   и
общественного порЯдка. џ был независимее любого фермера в Љонкорде, ибо не
был привЯзан к дому или ферме и мог свободно следовать своим  склонностЯм,
а они весьма причудливы. „ела у менЯ обстоЯли лучше, чем  у  них,  и  даже
если бы сгорел мой дом или погиб урожай, они почти не пошатнулись бы.
   Њне часто кажетсЯ, что не люди пасут стада, а  стада  гонЯют  людей,  -
настолько первые свободнее. ‹юди и волы работают друг на  друга,  но  если
считать один лишь полезный труд, то все преимущество окажетсЯ  на  стороне
волов, - настолько их участки обширнее. —асть работы, выполнЯемой за вола,
приходитсЯ у человека на шесть недель сенокоса, - и работа эта нешуточнаЯ.
Ќи одна нациЯ, живущаЯ во всех отношениЯх просто - то есть, ни одна  нациЯ
философов - не была бы способна на такую глупость, как применение рабочего
скота. Џравда, нации философов никогда еще не было и едва ли скоро  будет,
- да Я и не уверен, что ее поЯвление желательно. Ќо должен сказать, что  Я
не стал бы приручать лошадь или быка и брать их на содержание ради работы,
которую  они  могли  бы  длЯ  менЯ  выполнить,  -  Я  боЯлсЯ  бы   целиком
превратитьсЯ в конюха или пастуха;  если  общество  и  выиграло  от  этого
приручениЯ, то ведь выигрыш одних может оказатьсЯ проигрышем длЯ других, и
Я не уверен, что конюх имеет те же основаниЯ считать себЯ в выигрыше,  что
и хозЯин. „опустим,  что  некоторые  общественные  работы  не  могли  быть
выполнены без этой помощи; что ж, пусть  человек  в  таких  случаЯх  делит
славу с волом и лошадью. Ќо разве он не сумел бы  вместо  этого  совершить
другое дело, еще более достойное его? Љогда люди применЯют рабочий скот не
только длЯ возведениЯ памЯтников искусства, в сущности ненужных, но и  длЯ
пустых прихотей роскоши, другим людЯм поневоле приходитсЯ целиком работать
на этот скот, иначе говорЯ, стать рабами  сильнейших.  €  вот  человек  не
только угождает животному, которое  живет  в  нем  самом,  но  и  вынужден
работать - и в этом есть символический смысл - на животных, живущих в  его
хлевах. •отЯ у нас много прочных домов из кирпича и камнЯ,  благосостоЯние
фермера поныне измерЯетсЯ тем, насколько хлев у него больше дома. ѓоворЯт,
что наш город имеет самые просторные в здешних краЯх помещениЯ длЯ  волов,
коров и лошадей; не отстают от них и общественные зданиЯ, но  как  мало  в
нашем округе зданий длЯ свободной молитвы и свободных речей (*59).  ЌациЯм
следовало бы увековечивать себЯ не памЯтниками архитектуры, а  памЯтниками
мысли. Ќасколько "Ѓхагаватгита" (*60) величественнее  всех  руин  ‚остока!
Ѓашни и храмы - это роскошь длЯ королей. Ђ  прЯмой  и  независимый  ум  не
станет трудитьсЯ по монаршему приказу. ѓений не состоит в свите императора
и длЯ воплощениЯ его  замыслов  ему  не  нужно  много  золота,  серебра  и
мрамора. Љ чему, спрашиваетсЯ, столько  тесаного  камнЯ?  Љогда  Я  был  в
Ђркадии, Я его что-то не заметил. Ќации одержимы честолюбивым  стремлением
увековечить себЯ в тесаных камнЯх. ‹учше бы они потратили столько же труда
на то, чтобы обтесать и отшлифовать свои нравы! Ћдин разумный поступок был
бы памЯтнее любого памЯтника высотой до самой луны.  Њне  больше  по  душе
камни в их природном виде. ‚еличие ”ив было  вульгарным.  ‹учше  низенькаЯ
стенка вокруг усадьбы честного человека, чем  стовратные  ”ивы,  где  люди
забыли об истинной цели жизни. ђелигиЯ и культура варварских  и  Языческих
эпох  оставила  после  себЯ  великолепные   храмы,   но   так   называемый
христианский мир этого не делает. ‘колько бы камнЯ ни обтесывала нациЯ, он
идет большей частью на ее гробницу. Џод ним она хоронит себЯ заживо. ‘амое
удивительное в пирамидах - это то, что столько людей могло так  унизитьсЯ,
чтобы  потратить  свою  жизнь  на   постройку   гробницы   длЯ   какого-то
честолюбивого дурака. Ћни поступили бы умнее и достойнее, если бы  утопили
его в Ќиле, а  потом  бросили  на  съедение  псам.  Њожет  быть,  и  можно
придумать что-нибудь в оправдание им и ему, но мне это делать недосуг. —то
касаетсЯ веры и любви строителей к своему делу, то она всюду  одинакова  -
будь то египетский храм или банк ‘оединенных татов. Ћна обходитсЯ дороже,
чем того стоит.  ѓлавным  двигателем  ЯвлЯетсЯ  тщеславие  в  сочетании  с
пристрастием  к  чесноку  и  хлебу  с  маслом.  Њистер   Ѓолком,   молодой
архитектор, подающий надежды, чертит проект  на  обложке  своего  ‚итрувиЯ
(*61) с помощью жесткого карандаша и линейки, а  потом  подрЯд  передаетсЯ
„обсону и ‘ыновьЯм, каменотесам. Љогда с высоты этого  сооружениЯ  на  вас
глЯдЯт тридцать веков, люди тоже начинают поглЯдывать на него с почтением.
‚се эти башни и монументы напоминают  мне  одного  здешнего  сумасшедшего,
который задумал дорытьсЯ до ЉитаЯ и так глубоко ушел в землю, что  уверЯл,
будто уже слышит звон китайских горшков и кастрюль; но Я вовсе не  склонен
идти любоватьсЯ  выкопанной  им  Ямой.  Њногим  хотелось  бы  знать  имена
строителей  прославленных  памЯтников  ‡апада  и  ‚остока.  Ђ  мне  скорее
хотелось бы знать, кто в  те  времена  не  строил  -  кто  был  выше  этих
пустЯков. Ќо возвращаюсь к своей статистике.
   ‡а это времЯ Я заработал на селе - землемерными, плотничьими и  другими
поденными работами, ибо Я знаю столько ремесел, сколько у менЯ пальцев  на
руках - 13 долларов 34 цента. Џривожу расходы на еду за восемь месЯцев - с
4 июлЯ по 1 марта, когда Я произвел эти подсчеты, хотЯ всего Я прожил  там
более двух лет, -  не  считаЯ  картофелЯ,  небольшого  количества  зеленой
кукурузы и гороха, которые Я вырастил сам, а также стоимости запасов,  еще
остававшихсЯ у менЯ к этому дню:

   ђис - 1 долл. 73 1/2 ц.
   Џатока - 1.73 (самое дешевое из сахаристых веществ)
   ђжанаЯ мука - 1.04 3/4
   ЉукурузнаЯ мука - 0.99 3/4 (дешевле ржаной)
   ‘винина - 0.22

   ќти опыты оказались неудачными:
   ЏшеничнаЯ мука - 0.88 (дороже и больше хлопот)
   ‘ахар - 0.80
   ‘виное сало - 0.65
   џблоки - 0.25
   ‘ушеные Яблоки - 0.22
   Ѓататы - 0.10
   Ћдна тыква - 0.06
   Ћдин арбуз - 0.02
   ‘оль - 0.03

   „а, Я действительно съел продуктов  на  8  д.  74  ц.;  Я  не  стал  бы
признаватьсЯ в этом столь беззастенчиво, если бы не знал, что  большинство
моих читателей виновно наравне со мной и что  их  деЯниЯ  выглЯдели  бы  в
печати не лучше. ‚ следующем году мне иногда удавалось  наловить  к  обеду
рыбы, а однажды Я даже убил сурка, который опустошал мое бобовое  поле,  -
осуществил переселение его души, как оказал бы татарин, и съел его, больше
ради эксперимента; Я получил некоторое удовольствие, несмотрЯ  на  привкус
мускуса, но увидел, что вводить это  в  обиход  не  стоит,  даже  если  бы
готовые тушки сурков продавались в мЯсной лавке.

   ‡а то же времЯ расходы на одежду и некоторые другие  случайные  расходы
составили: 8 долл. 40 3/4 ц.
   Њасло длЯ лампы и разнаЯ домашнЯЯ утварь: 2 долл.

   ’аким образом, все расходы, кроме стирки и штопки,  которую  Я  большей
частью отдавал на сторону и за которую еще не получил счетов, -  и  больше
уж, кажетсЯ, в наших местах не на что тратитьсЯ - выразились  в  следующих
цифрах:

   „ом - 28 долл. 12 1/2 ц.
   ”ерма за год - 14.72 1/2
   Џитание за 8 мес. - 8.74
   Ћдежда и пр. за - 8 мес. 8.4Ћ 3/4
   Њасло длЯ лампы и пр. за 8 мес. - 2.00
   €того - 61 долл. 99 3/4 ц.

   Ћбращаюсь  теперь  к  тем  из  моих   читателей,   которым   приходитсЯ
зарабатывать себе на жизнь. „лЯ покрытиЯ этих расходов мной было:

   Џродано выращенных с.-х. продуктов на 23 долл. 44 ц.
   ‡аработано поденной работой - 13.34
   €того - 26 долл. 78 ц.

   …сли вычесть это из моих расходов,  остаетсЯ  25  долл.  21  3/4  ц.  -
примерно та сумма, с которой Я  начал  свой  опыт.  ’аков,  следовательно,
дебет. Ђ в кредит надо занести - не считаЯ  того,  что  Я  обеспечил  себе
досуг и независимость и укрепил свое здоровье - еще и удобный дом,  где  Я
могу жить сколько мне вздумаетсЯ.
   ќти цифры  могут  показатьсЯ  случайными  и  поэтому  недоказательными;
однако в них есть некотораЯ полнота, а  потому  и  некотораЯ  ценность.  џ
отчиталсЯ во всем, что получил. €з приведенных  цифр  видно,  что  питание
обходилось мне деньгами двадцать семь центов  в  неделю.  Џочти  два  года
после этого оно состоЯло из  ржаного  и  кукурузного  хлеба  без  дрожжей,
картофелЯ, риса, очень небольшого количества  соленой  свинины,  патоки  и
соли, а напитком служила вода.  Љак  поклоннику  индийской  философии  мне
подобало  питатьсЯ  главным   образом   рисом.   ЏредвосхищаЯ   неизбежные
возражениЯ придирчивых людей, Я могу заЯвить, что, если  иногда  обедал  в
гостЯх, как делал и  раньше  и  надеюсь  делать  впредь,  -  это  нарушало
заведенный  дома  порЯдок.  Ќо  стоимость  этих   обедов,   как   величина
постоЯннаЯ, ни в коей мере  не  может  отразитьсЯ  на  моей  сравнительной
статистике.
   Ќа своем двухлетнем опыте Я убедилсЯ, что добыть необходимое пропитание
удивительно легко, даже в наших широтах; что человек может питатьсЯ так же
просто, как животные, и при этом сохранить здоровье и силу. Њне  случалось
вполне удовлетворительно пообедать одним портулаком (Portulaca  oleracea),
сорванным у менЯ на  поле  и  сваренным  в  подсоленной  воде.  џ  привожу
латинский  термин  ради  аппетитной  второй   части   (*62).   —его   еще,
спрашиваетсЯ, желать разумному человеку в мирное времЯ  и  в  будние  дни,
кроме хорошей порции кукурузы, сваренной с солью?  „аже  то  разнообразие,
какое Я себе позволЯл, было  скорее  уступкой  требованиЯм  аппетита,  чем
здоровьЯ. Ђ люди дошли до того, что умирают не от недостатка необходимого,
а от потребности в излишествах, и Я знаю женщину,  котораЯ  убеждена,  что
сын ее скончалсЯ оттого, что стал пить одну воду.
   —итатель, вероЯтно, заметил, что Я Џодхожу к своему предмету  скорее  с
экономической, чем с диетической точки зрениЯ, и не решитсЯ повторить  мой
опыт воздержаниЯ, если у него нет в кладовой богатых запасов.
   •леб Я пек сперва из чистой кукурузной муки с  солью,  в  виде  плоских
лепешек, и пек их на огне, под открытым  небом,  на  щепке  или  на  конце
палочки, взЯтой с моей стройки, но они получались закопченными и  отзывали
смолой. Џробовал Я и пшеничную муку, но  в  конце  концов  остановилсЯ  на
смеси ржаной муки с  кукурузной,  котораЯ  всего  вкуснее  и  удобнее  длЯ
выпечки. ‚ холодные дни  было  очень  приЯтно  печь  из  нее,  по  одному,
маленькие хлебцы, поворачиваЯ их так же тщательно, как египтЯне - Яйца, из
которых они искусственно выводили цыплЯт. ‚ моих руках созревал  подлинный
плод полей, казавшийсЯ мне таким  же  ароматным,  как  другие  благородные
плоды, и Я старалсЯ сохранить этот аромат подольше,  заворачиваЯ  хлебы  в
полотенца. џ изучил древнее и важное искусство хлебопечениЯ  по  доступным
мне источникам с самого его зарождениЯ, с первого  пресного  хлеба,  когда
человек после первобытной  дикости  орехов  и  мЯса  впервые  вкусил  этой
утонченной пищи; Я прочел далее о случайно  скисшем  тесте,  которое,  как
полагают, навело людей на  мысль  о  заквашивании,  а  затем  о  различных
способах заквашиваниЯ, вплоть до  "доброго,  здорового,  вкусного  хлеба",
опоры жизни. „рожжи, почитаемые некоторыми за  душу  хлеба,  за  spiritus,
оживлЯющий  его  клетчатку,  и   поэтому   тщательно   хранимые,   подобно
девственному  огню,  -  в  Ђмерику  они,  вероЯтно,  были   доставлены   в
какой-нибудь бутыли, бережно привезенной на "Њэйфлауэре" (*63),  и  с  тех
пор их волны все выше вздымаютсЯ, все шире разливаютсЯ по стране, - дрожжи
Я регулЯрно и заботливо добывал в деревне, но  однажды,  позабыв  правило,
обдал их кипЯтком; благодарЯ этой случайности Я обнаружил, что и в них нет
необходимости  -  ибо  свои  открытиЯ  Я   делал   не   синтетическим,   а
аналитическим путем - и с тех пор  обходилсЯ  без  них,  хотЯ  большинство
хозЯек  заверЯло  менЯ,  что  настоЯщий  полезный  хлеб  без  дрожжей   не
получаетсЯ, а старики пророчили  мне  быстрый  упадок  сил.  џ  установил,
однако, что дрожжи не ЯвлЯютсЯ главным ингредиентом: прожив без них год, Я
еще  не  отправилсЯ  на  тот  свет  и  был  рад  избавитьсЯ   от   скучной
необходимости таскать в кармане бутылку, котораЯ иногда, к моему смущению,
выталкивала пробку и содержимое. ЋбходитьсЯ без  них  проще  и  достойнее.
—еловек  более  всех  животных  способен  применЯтьсЯ  к  самым  различным
климатам и обстоЯтельствам. Ќе клал Я также в хлеб ни соли,  ни  соды,  ни
других  кислот  или  щелочей.  Џо-видимому,  Я   пек   его   по   рецепту,
предложенному за два века до христианской эры Њарком Џорцием Љатоном (*64)
"Panem depsticium sic facito. Manus mortariumque bene lavato.  Farinam  in
mortarium indito, aquae paulatim addito,  subigitoque  pulchre.  Ubi  bene
subegeris. defingito, coquitoque sub testu".  ќто,  насколько  Я  понимаю,
означает: "Џеки хлеб так: хорошенько вымой руки и квашню.  ‡асыпь  муку  в
квашню. ‚оду вливай постепенно  и  вымешивай  тщательно.  Љогда  вымесишь,
придай хлебу форму и выпекай в закрытой посуде", то  есть  в  кастрюле.  Ћ
дрожжах тут не сказано ни слова. Ћднако Я не все  времЯ  имел  эту  "опору
жизни". Ћднажды из-за пустоты моего кошелька мне не довелось есть ее более
месЯца.
   Љаждый житель Ќовой Ђнглии легко мог бы  сам  выращивать  свой  хлеб  в
нашем краю ржи и кукурузы и не зависеть от отдаленных и изменчивых рынков.
Ќо мы так отдалились от простоты и независимости,  что  в  Љонкорде  редко
найдешь в лавке свежую кукурузную муку, а мамалыгу  не  употреблЯет  почти
никто. Ћбычно фермер отдает выращенные им злаки окоту  и  свиньЯм,  а  сам
покупает в лавке пшеничную муку, более дорогую и уж во  всЯком  случае  не
более полезную. џ увидел, что легко смогу вырастить нужные мне бушель  или
два ржи и кукурузы - перваЯ родитсЯ даже на самой плохой земле,  а  втораЯ
тоже не очень прихотлива, - смолоть их на ручной мельнице и  обойтись  без
риса и свинины. Ђ если нужен  сахар,  оказалось,  что  у  менЯ  получаетсЯ
отличнаЯ патока из тыквы или свеклы; чтобы добыть ее еще проще,  мне  надо
было посадить несколько кленов, а пока  они  растут,  употреблЯть  в  пищу
другие сахаристые вещества, кроме названных. €бо, как пели наши деды:

   „лЯ сладкой настойки все в дело идет,
   ™епа от ореха и тыквенный мед (*65).

   —то касаетсЯ соли, простейшего из  бакалейных  товаров,  то  она  могла
служить поводом длЯ прогулки на морской берег, но можно обходитьсЯ  и  без
нее - просто будешь меньше пить воды. џ не слыхал,  чтобы  индейцы  давали
себе труд ее добывать.
   ’ак оказалось, что по части пищи Я мог  обойтись  без  всЯкой  купли  и
мены; кров у менЯ уже был, оставались  только  одежда  и  топливо.  Ѓрюки,
которые Я сейчас ношу, были из домотканого сукна, - слава  богу,  что  эта
добродетель еще сохранилась, ибо превращение фермера в рабочего  Я  считаю
таким же  великим  и  достопамЯтным  падением,  каким  было  грехопадение,
превратившее человека в фермера. ’оплива в такой новой стране,  как  наша,
некуда девать. Ђ что до права жительства, то если бы мне не разрешили жить
и дальше на правах скваттера, Я мог бы купить акр земли за ту же цену,  по
какой был продан обработанный мною участок, - то есть за  восемь  долларов
восемь центов. Ќо Я считал, что повышаю стоимость земли тем, что поселилсЯ
на ней.
   …сть скептики, которые  иногда  спрашивают  менЯ,  действительно  ли  Я
способен питатьсЯ одной растительной пищей. —тобы сразу  в  корне  пресечь
расспросы, ибо в корне  -  вера,  Я  обычно  отвечаю,  что  могу  питатьсЯ
гвоздЯми. …сли они этого не поймут, едва ли они поймут менЯ вообще. Ђ Я  с
удовольствием слышу о подобных опытах, например, о юноше, который пробовал
в течение двух недель питатьсЯ сырыми  початками  кукурузы,  перетираЯ  их
зубами. Ѓеличье племЯ проделывает это с успехом. ’акие  эксперименты  идут
на пользу человеческому  роду,  хотЯ  и  тревожат  некоторых  старых  баб,
неспособных к ним из-за отсутствиЯ зубов или владеющих контрольным пакетом
акций в мукомольной промышленности.
   ЊоЯ обстановка, которую Я частично сделал сам и на которую не  затратил
ничего сверх сумм,  указанных  мною  выше,  состоЯла  из  кровати,  стола,
письменного стола, трех стульев, зеркала диаметром в  три  дюйма,  щипцов,
таганка, котелка, кастрюли, сковороды, черпака, таза, двух ножей и  вилок,
трех тарелок, одной кружки, одной  ложки,  кувшина  длЯ  лампового  масла,
кувшина длЯ патоки и  лакированной  лампы.  „аже  последнему  из  беднЯков
необЯзательно сидеть на тыкве. „лЯ этого надо  быть  уж  совсем  неумелым.
‘тульЯ, которые мне больше всего  нравЯтсЯ,  можно  найти  на  деревенских
чердаках, и вам их охотно отдадут даром,  только  унесите.  Њебель!  ‘лава
богу, Я могу сидеть и стоЯть без  помощи  мебельного  склада.  Љто,  кроме
философа, способен сложить свою мебель на воз и перевозить ее, не  стыдЯсь
людских глаз и света небесного, - этакое убогое собрание пустых Ящиков?  Ђ
ведь такова мебель ‘полдинга (*66). ѓлЯдЯ на груженые возы, Я  никогда  не
мог определить, кому они принадлежат - так называемому богачу или беднЯку:
их владелец всегда казалсЯ мне беднЯком. —ем больше у нас всего этого, тем
мы беднее. ‚ каждом таком фургоне словно умещаетсЯ содержимое целой дюжины
лачуг; и если лачуга бедна, значит, тут бедности в 12 раз больше. ‡ачем мы
_переезжаем_, как не длЯ того, чтобы отделатьсЯ  от  нашей  мебели,  нашей
старой, сброшенной кожи? - а там, смотришь,  и  перебратьсЯ  в  иной  мир,
обставленный заново, а все здешнее предать сожжению. ’ак и кажетсЯ,  будто
все эти пожитки  прицеплены  к  человеку,  и  он,  передвигаЯсь  по  нашей
пересеченной местности, вынужден тащить за собой капкан.  ‘частлива  лиса,
оставившаЯ  в  капкане  свой  хвост  (*67).  ЊускуснаЯ   крыса   лишь   бы
освободитьсЯ, отгрызает себе  лапу.  Ќеудивительно,  что  человек  утратил
подвижность. Љак часто он застревает в пути! "Џростите, сэр, но что вы под
этим разумеете?" …сли вы проницательны, то при виде человека вы видите  за
его спиной также и все, чем он владеет, и даже многое, от  чего  он  Якобы
отрекаетсЯ, - все, вплоть до кухонной обстановки и прочего хлама,  который
он накопил и не хочет сжечь: он точно впрЯжен в этот воз и лишь  с  трудом
может продвигатьсЯ. џ считаю, что  человек  застрЯл,  когда  он  пролез  в
какой-нибудь лаз или ворота, куда он не  может  протащить  свой  фургон  с
мебелью. џ невольно испытываю сострадание, слыша, как здоровый,  подвижной
и,  по-видимому,  свободный  человек  беспокоитсЯ  о  своей  "обстановке",
застрахована ли она: "—то мне делать с моей обстановкой?" ќто значит,  что
легкий мотылек запуталсЯ в паутине. „аже те, у кого как будто ничего  нет,
если приглЯдетьсЯ поближе, что-нибудь да  хранЯт  в  чужом  сарае.  ЂнглиЯ
наших дней представлЯетсЯ мне старым джентльменом, который путешествует  с
большим багажом, со всем хламом, накопившимсЯ за долгое хозЯйствование,  и
не решаетсЯ его уничтожить: тут и сундук, и сундучок, и картонка, и  узел.
Ѓросил бы хоть первые три! Ќи у одного здорового человека в наше времЯ  не
хватит сил встать, взЯть постель свою и пойти  (*68).  Ђ  больному  Я  уж,
конечно, посоветую бросить свою постель  и  бежать.  ‚стречаЯ  иммигранта,
согбенного под тЯжестью узла, в котором  находитсЯ  все  его  имущество  и
который похож на гигантскую опухоль, выросшую у него на шее, Я  жалею  его
не потому, что тут все его достоЯние, а потому, что ему столько приходитсЯ
тащить. …сли мне суждено влачить свой капкан, Я постараюсь, чтобы  он  был
легким и не защемил  важного  длЯ  жизни  органа.  ‘амым  мудрым  было  бы
вероЯтно совсем не совать туда лапу.
   ‡амечу, кстати, что Я не расходовалсЯ на занавеси, ибо ко мне никто  не
заглЯдывал, кроме солнца и луны, а против них Я ничего не  имею.  ‹уна  не
сквасит мне молоко (*69) и не испортит мЯса, солнце не повредит  мебель  и
ковры, а если ласка его бывает  иной  раз  чересчур  горЯча,  Я  предпочту
укрытьсЯ за  каким-нибудь  занавесом,  созданным  самой  природой,  но  не
обзаводитьсЯ лишней вещью. Ћдна дама предложила мне половик, но в доме  не
нашлось бы длЯ него места, а у менЯ - времени, чтобы  его  выбивать,  и  Я
отклонил подарок, предпочитаЯ вытирать ноги о дерн перед дверью. ‡ло лучше
пресекать в самом начале.
   Ќедавно  Я  присутствовал   на   распродаже   вещей   одного   диакона,
преуспевшего в жизни:

   ‹юдей переживают их грехи (*70).

   Љак  водитсЯ,  большаЯ  часть  вещей   была   хламом,   который   начал
накапливатьсЯ еще при жизни его отца. ‚ числе  других  предметов  оказалсЯ
сушеный солитер. Џролежав полвека на чердаке и в чуланах, эти вещи не были
сожжены; вместо  очистительного  _костра_  длЯ  их  уничтожениЯ,  устроили
_аукцион_, что означает  "увеличение".  ‘оседи  сбежались  посмотреть  их,
скупили их и бережно перенесли на свои чердаки и в чуланы,  чтобы  хранить
вплоть до собственной смерти,  и  тогда  их  снова  извлекут.  Њного  пыли
подымает человек, когда умирает.
   Ќам следовало бы  перенЯть  обычаи  некоторых  первобытных  народов,  у
которых существует церемониЯ ежегодного обновлениЯ, то есть  имеетсЯ  хотЯ
бы понЯтие о нем, если даже оно и не происходит в действительности. •орошо
бы и нам праздновать "праздник первых плодов", описанный Ѓартрамом (*71) в
числе обычаев индейцев Њукласси. "„лЯ этого праздника, - говорит он, - все
жители селениЯ обзаводЯтсЯ новой одеждой, новой посудой и другой  домашней
утварью, собирают сношенное платье и другие вещи, пришедшие в  негодность;
выметают весь сор из домов, с улиц и всего села и сгребают его,  вместе  с
остатками зерна и других запасов, в одну большую кучу, которую  поджигают.
‡атем они все принимают лекарственные  снадобьЯ  и  в  течение  трех  дней
постЯтсЯ, а все огни должны быть погашены. ‚о времЯ  поста  они  соблюдают
воздержание во всем. ЋбъЯвлЯетсЯ также  общаЯ  амнистиЯ;  все  преступники
могут вернутьсЯ в село.
   Ќа утро четвертого днЯ главный жрец возжигает на площади  новый  огонь,
добываЯ его посредством трениЯ сухих палочек одна о другую, и каждый  очаг
получает от него новое, чистое пламЯ".
   ‡атем они вкушают от  плодов  нового  урожаЯ  и  в  течение  трех  дней
отмечают праздник плЯской и пением, а потом "еще четыре днЯ пируют  вместе
с гостЯми из соседних селений, которые совершили такое же очищение".
   “ мексиканцев подобное очищение совершаетсЯ каждые пЯтьдесЯт два  года,
ибо по их верованиЯм в эти сроки можно ждать конца света.
   Њне  едва  ли  приходилось  слышать  о  более  высоком  таинстве,  если
таинство, по определению  наших  словарей,  ЯвлЯетсЯ  "внешним  и  видимым
проЯвлением духовной благодати", и Я не сомневаюсь, что оно  некогда  было
внушено индейцам небесами, хотЯ  у  них  и  не  имеетсЯ  Ѓиблии,  где  это
откровение было бы записано.


   Ѓолее пЯти лет Я всецело содержал себЯ трудом своих  рук  и  установил,
что, работаЯ шесть недель в году, могу себЯ обеспечить. ‚сЯ зима и большаЯ
часть лета освобождалась длЯ занЯтий. Џробовал Я и преподавать в школе, но
обнаружил,  что  тут  затраты  возрастают  пропорционально,   вернее,   не
пропорционально доходам, потому что Я был  вынужден  определенным  образом
одеватьсЯ, подготавливатьсЯ и даже думать и верить, да  к  тому  же  терЯл
времЯ. Џоскольку Я бралсЯ учить не  ради  блага  ближних,  а  только  ради
пропитаниЯ, Я потерпел неудачу. Џробовал Я и торговать, но установил,  что
тут требуетсЯ лет десЯть, чтобы пробить себе дорогу, но тогда уж это будет
прЯмаЯ дорога в  ад.  џ  убоЯлсЯ,  что  к  тому  времени  буду  иметь  так
называемое доходное дело. Љогда Я подыскивал себе источник заработка  -  и
при этом крепко задумывалсЯ, уже имеЯ печальный опыт  неудач,  постигавших
менЯ, когда Я поступал по желанию друзей,  -  Я  часто  всерьез  подумывал
занЯтьсЯ сбором черники; Я знал, что сумею это делать  и  что  мне  хватит
скромного дохода от нее,  ибо  самый  большой  мой  талант,  это  -  малые
потребности; тут не нужно капитала и не  придетсЯ,  как  Я  наивно  думал,
надолго  отрыватьсЯ  от  любимых  мною  занЯтий.  Џока  мои  знакомцы,  не
раздумываЯ избирали торговлю или свободные профессии, Я  представлЯл  себе
свой промысел почти таким же: все лето проводить на холмах, собираЯ Ягоды,
а потом сбывать их без хлопот - и таким образом пасти стада Ђдмета  (*72).
Њечтал  Я  также  собирать  лекарственные  травы  или  продавать  с   воза
вечнозеленые ветки тем из горожан, кто любит напоминание о лесах. Ќо с тех
пор Я узнал, что торговлЯ налагает проклЯтие на все, к  чему  прикасаетсЯ:
хоть бы  вы  торговали  посланиЯми  с  небес,  над  вами  тЯготеет  то  же
проклЯтие.
   ’ак как у менЯ были свои вкусы, и Я более всего ценил свободу, так  как
Я мог терпеть нужду и при этом чувствовать  себЯ  отлично,  Я  не  пожелал
тратить времЯ на то, чтобы заработать на богатые ковры или дорогую мебель,
или тонкую кухню, или дом в греческом или готическом стиле.  Љто  способен
приобрести все эти вещи, не отрываЯсь от дела, и умеет  ими  пользоватьсЯ,
когда они  приобретены,  тем  Я  и  предоставлЯю  эту  заботу.  …сть  люди
"трудолюбивые", по-видимому, любЯщие труд ради него самого, а, может быть,
потому, что он не дает им впасть в  худший  соблазн,  -  этим  мне  сейчас
нечего сказать. ’ем, кто не знает, куда  девать  больший  досуг,  чем  они
имеют сейчас, Я советую работать вдвое больше - пока они не  выкупЯт  себЯ
на волю. „лЯ себЯ Я выЯснил,  что  наибольшую  независимость  дает  работа
сельского поденщика, особенно потому, что там  достаточно  работать  30-40
дней в году, чтобы прокормитьсЯ. „ень  у  поденщика  кончаетсЯ  с  заходом
солнца, и он тогда свободен  длЯ  любимого  дела  и  не  свЯзан  со  своей
работой; зато его хозЯин, постоЯнно  занЯтый  расчетами,  не  знает  покоЯ
круглый год.
   ‘ловом, убеждение и опыт говорЯт мне, что прокормитьсЯ на нашей земле -
не мука, а приЯтное времЯпрепровождение, если жить просто и мудро: недаром
основные  занЯтиЯ   первобытных   народов   превратились   в   развлечениЯ
цивилизованных. —еловеку вовсе не обЯзательно добывать свой  хлеб  в  поте
лица - разве только он потеет легче, чем Я.
   Ћдин знакомый мне юноша, получивший в наследство несколько акров земли,
сказал мне, что последовал бы моему примеру, _если бы имел средства_. џ ни
в коем случае не хочу, чтобы кто-либо следовал _моему_ примеру; во-первых,
пока он этому научитсЯ, Я, может быть, подыщу себе  что-нибудь  другое,  а
во-вторых, мне хотелось бы, чтобы на свете было как можно больше различных
людей и чтобы каждый старалсЯ найти свой  _собственный_  путь  и  идти  по
нему, а не по пути отца, матери или соседа. Џусть юноша строит, сажает или
уходит в море, пусть только ему не мешают делать то, что ему хотелось  бы.
‚сЯ наша мудрость заключена в математической точке, подобно тому как морЯк
или  беглый  невольник  отыскивают  путь  по  ЏолЯрной  звезде,  но  этого
руководства нам достаточно на всю жизнь. Џускай мы не достигнем  гавани  в
рассчитанное времЯ, лишь бы не сбитьсЯ с верного курса.
   ‚ этом случае то, что истинно  длЯ  одного,  несомненно,  остаетсЯ  тем
более истинным длЯ тысЯчи. Ѓольшой  дом  не  стоит  дороже  маленького  во
столько же раз, во сколько он больше, - ведь  все  комнаты  можно  покрыть
общей крышей, разделить общей стеной и подвести под них общий  погреб.  џ,
однако, предпочитаю отдельное жилище. Љ  тому  же  дешевле  все  выстроить
самому, чем убедить другого в преимуществах общей  стены.  Ђ  если  вы  ее
возвели, то  она,  экономии  ради,  должна  быть  тонкой,  а  сосед  может
оказатьсЯ  плохим  или  не  станет  содержать  ее  в  исправности.  Ћбычно
сотрудничество между людьми бывает лишь частичным и крайне  поверхностным,
а то подлинное содружество, какое изредка встречаетсЯ, никому не  заметно,
ибо эта гармониЯ не слышна людскому уху. …сли у человека есть вера,  он  с
той же верой будет сотрудничать со всеми, а если веры нет,  то,  он  будет
вести себЯ, как большинство, с кем бы вы его ни сочетали. ‘отрудничать,  в
самом высоком и одновременно в самом низком смысле  слова,  значит  вместе
зарабатывать на жизнь. Ќедавно было предложено, чтобы двое  молодых  людей
вместе путешествовали по свету, но чтобы один ехал без денег и зарабатывал
их по пути, на море - матросом, а в поле - пахарем, а  другой  имел  бы  в
кармане чек. џсно, что  им  скоро  будет  не  по  пути,  -  какое  уж  тут
сотрудничество,  когда  один  из  них  вовсе  не  будет  _трудитьсЯ_.  Ћни
расстанутсЯ при первом же важном событии в их странствиЯх. Ќо главное, как
Я уже сказал, - тот, кто едет один, может выехать хоть сегоднЯ, а тот, кто
берет с собой спутника, должен ждать, пока он будет готов, и они еще очень
не скоро пустЯтсЯ в путь.
   ‚се  это,  однако,  чистейший  эгоизм,  говорЯт   некоторые   из   моих
соотечественников. Џризнаюсь, что Я  до  сей  поры  очень  мало  занималсЯ
филантропией. Њне пришлось принести кое-какие жертвы моему чувству  долга,
пришлось, между прочим, пожертвовать и этим удовольствием. Ќекоторые  люди
всеми силами пытались убедить менЯ взЯть на иждивение каких-нибудь здешних
беднЯков; и если бы мне нечего было  делать  -  а  дьЯвол  всегда  находит
работу длЯ праздных рук - Я мог бы  занЯть  себЯ  таким  образом.  Ћднако,
когда Я попыталсЯ  предпринЯть  нечто  подобное  и  выслужитьсЯ  перед  их
Ќебесами, предложив неким беднЯкам то же содержание, какое имею Я  сам,  и
действительно сделал им  такое  предложение,  -  все  они,  не  колеблЯсь,
предпочли остатьсЯ в бедности. ђаз уж мои  землЯки  обоего  пола  всЯчески
посвЯщают себЯ благу своего ближнего, Я надеюсь, что хоть  одному  из  нас
дозволено занЯтьсЯ иными, менее гуманными делами. „лЯ благотворительности,
как и длЯ всего другого, нужен талант. †елающих делать  добро  так  много,
что вакансий не остаетсЯ. Љ тому же Я честно пробовал свои  силы  на  этом
поприще и, как ни странно, убедилсЯ, что  оно  не  по  мне.  …два  ли  мне
следует сознательно отказатьсЯ от своего призваниЯ,  чтобы  делать  добро,
предписываемое мне обществом, даже если  бы  от  этого  зависело  спасение
вселенной;  думаю,  что  именно  чье-то  упорство,  подобное   моему,   но
несравненно большее, одно только и спасает ее до сих пор.  ‚прочем,  Я  не
хочу   отговаривать   тех,    кто    чувствует    призвание    именно    к
благотворительности; каждому, кто  делает  это  отвергаемое  мною  дело  и
предан ему душой и сердцем, Я говорю: продолжай, даже  если  свет  назовет
твое добро злом, что он, вероЯтно, и сделает.
   џ далек от мысли, что представлЯю  собой  исключение;  многие  из  моих
читателей навернЯка могли бы сказать о себе то же самое. џ  уверен,  -  не
ручаюсь, что это мнение разделЯют мои соседи, - что менЯ стоило бы  нанЯть
в работники, а на какую работу - это пусть выЯснЯет тот, кто менЯ  наймет.
Љогда мне случаетсЯ делать _добро_ в общепринЯтом смысле слова, это должно
быть в  стороне  от  моей  главной  дороги  и  большей  частью  совершенно
непреднамеренно. Ќам обычно говорЯт: каков  ты  ни  есть,  немедленно,  не
думаЯ о собственном совершенствовании, начинай творить добро  ради  добра.
…сли бы Я взЯлсЯ за  подобную  проповедь,  Я  сказал  бы  иначе:  начни  с
собственного совершенствованиЯ. Ќеужели солнце,  разгоревшись  до  Яркости
луны или звезды шестой величины, должно этим удовольствоватьсЯ  и  бродить
по свету, как ђобин „обрый Њалый (*73) -  заглЯдывать  в  окна,  тревожить
лунатиков, портить свежее  мЯсо  и  светить  лишь  настолько,  чтобы  тьма
делалась видимой, - когда оно может довести свое благодетельное сиЯние  до
такого накала, что глаза смертных не в силах будут его созерцать,  и  идти
по своей орбите, чтобы приносить благо ‡емле, или, согласно более  верному
учению, чтобы ‡емлЯ,  обращаЯсь  вокруг  него,  становилась  лучше.  Љогда
”аэтон, желаЯ доказать свое небесное рождение щедростью, получил  на  один
день колесницу ‘олнца  и  свернул  с  торной  дороги,  он  сжег  несколько
кварталов в нижнем Ќебесном ѓраде, опалил земную поверхность, иссушил  все
источники и образовал пустыню ‘ахару, но тут ћпитер поверг  его  на  землю
громовым ударом, а ‘олнце, печалЯсь о нем, не светило  после  этого  целый
год.
   Ќет хуже зловониЯ, чем от подпорченной доброты. ‚от уж подлинно падаль,
земнаЯ и  небеснаЯ.  …сли  мне  станет  навернЯка  известно,  что  ко  мне
направлЯетсЯ человек с сознательным намерением сделать мне добро, Я кинусь
спасатьсЯ  от  него,  точно  от  иссушающего  ветра  африканских  пустынь,
именуемого самумом, который набивает тебе пылью рот,  нос,  уши  и  глаза,
пока ты не задохнешьсЯ, - так Я боюсь его добра, боюсь проникновениЯ этого
вируса в мою кровь. Ќет, тогда уж лучше претерпеть положенное мне  зло.  џ
не назову _человека_ добрым за то, что он накормит  менЯ,  голодного,  или
согреет,  озЯбшего,  или  вытащит  из  канавы,  если  мне  доведетсЯ  туда
свалитьсЯ. ќто может сделать и ньюфаундлендскаЯ собака. ”илантропиЯ -  это
не любовь к ближнему в широком смысле слова. •ауард (*74) несомненно был в
своем роде весьма добрым и  достойным  человеком  и  получил  за  то  свою
награду, но что длЯ _нас_ сотнЯ •ауардов, если их  благотворительность  не
помогает _нам_, в нашем относительно лучшем  положении,  когда  мы  больше
всего заслуживаем помощи? џ еще не слышал  о  благотворительном  собрании,
где бы искренне предложили сделать добро мне или мне подобным.
   €езуиты оказывались бессильны перед индейцами, которые, горЯ на костре,
сами подсказывали своим мучителЯм новые способы  пытки.  ‚озвысившись  над
физическим страданием, они иногда были недосЯгаемы и длЯ  утешений,  какие
могли предложить  им  миссионеры;  правило:  "Љак  хотите,  чтобы  с  вами
поступали люди, так поступайте и вы с ними" (*75) - не слишком убедительно
звучало длЯ тех, кому было безразлично, как с  ними  поступЯт,  кто  любил
своих врагов на свой особый лад и был очень близок к тому, чтобы  простить
их.
   ЏомогаЯ бедным,  предлагай  им  именно  то,  в  чем  они  больше  всего
нуждаютсЯ, хотЯ бы это был собственный твой пример, до которого им далеко.
…сли даешь им деньги, отдавай и часть себЯ  самого,  а  не  просто  бросай
подачку. Њы иногда совершаем странные ошибки. ЃеднЯк зачастую  не  столько
голоден и холоден, сколько грЯзен, оборван и груб. ќто не только его беда,
но отчасти и его добраЯ волЯ. „айте ему денег,  и  он  купит  на  них  еще
лохмотьев. џ долго жалел неуклюжих ирландских рабочих, рубивших  на  пруду
лед в такой рваной и убогой одежде, когда Я дрожал в своем более  опрЯтном
и приличном костюме, пока однажды, в особенно холодный день, один  из  них
не упал в воду и не зашел ко мне обогретьсЯ:  он  снЯл  с  себЯ  три  пары
штанов и две пары чулок, правда рваных и грЯзных, и Я увидел,  что  он  не
нуждаетсЯ  в  дополнительной  _верхней_  одежде  -  столько  у  него  было
_нижней_. Љупанье в пруду было именно то, что ему требовалось. ’ут Я начал
жалеть себЯ и понЯл, что дать мне  фланелевую  рубашку  было  бы  ближе  к
истинной филантропии, чем подарить ему целую лавку  старьевщика!  Ќа  один
удар по истинным корнЯм  зла  приходитсЯ  тысЯча  охотников  обрубать  его
ветви, и может статьсЯ, что тот, кто отдает беднЯкам больше всего  времени
и денег, всем своим образом жизни способствует увеличению нищеты,  которую
тщетно пытаетсЯ облегчить. ќто -  благочестивый  работорговец,  жертвующий
барыш с  каждого  десЯтого  раба  (*76)  на  воскресный  отдых  остальным.
Ќекоторые проЯвлЯют заботу о беднЯках тем, что дают им работу на кухне. Ќе
проЯвЯт ли они больше истинной  доброты,  если  потрудЯтсЯ  там  сами?  ’ы
хвалишьсЯ, что тратишь на благотворительность десЯтую часть своих доходов,
- не лучше ли отдать и остальные девЯть десЯтых и сразу покончить  с  этим
делом? ‚  данном  случае  обществу  возвращаетсЯ  лишь  десЯтаЯ  долЯ  его
имущества. —ем объЯснить это - великодушием тех, кому она  достаетсЯ,  или
нерадивостью служителей правосудиЯ?
   ”илантропиЯ - почти единственнаЯ из  добродетелей,  достаточно  ценимаЯ
людьми. …е даже переоценивают, и виной  тому  -  наш  эгоизм.  Ћднажды,  в
солнечный день, один беднЯк здоровенный малый, хвалил мне  некоего  жителЯ
Љонкорда за доброту к беднЯкам - он разумел под ними себЯ.  „обросердечные
дЯдюшки и тетушки человечества ценЯтсЯ выше его подлинных духовных отцов и
матерей. џ слышал, как один преподобный лектор, человек большой  учености,
говоривший об Ђнглии, перечислил светил  английской  науки,  литературы  и
политической жизни -  експира,  Ѓэкона,  ЉромвелЯ,  Њильтона,  Ќьютона  и
других - и тут же перешел к религиозным деЯтелЯм; как видно, полагаЯ,  что
к этому обЯзывает его звание,  он  вознес  их  превыше  всех  других,  как
величайших из великих. €ми оказались Џенн  (*77),  •ауард  и  миссис  ”рай
(*78). Љаждый почувствует здесь ложь и ханжество. ќти люди не принадлежали
к числу лучших сынов и дочерей Ђнглии, разве что к ее лучшим филантропам.
   џ не хочу умалЯть заслуги филантропов, Я лишь требую  справедливости  в
отношении тех, кто благодетельствует человечество  самой  своей  жизнью  и
трудом. џ не считаю праведность и доброту главным в человеке  -  это  лишь
его стебель и листьЯ. ‘ушеные травки, из которых мы делаем лечебные настои
длЯ болЯщих, играют  весьма  скромную  роль  и  чаще  всего  их  применЯют
знахари. Њне нужен от человека его цвет и плоды; мне нужно чувствовать его
аромат, и общение с ним должно иметь приЯтный вкус спелого плода.  „оброта
его  не  должна  быть  частичным  и  преходЯщим  актом,  но   непрерывным,
переливающим через край изобилием, которое ничего ему не стоит и  которого
он даже не замечает. ’акое милосердие искупает множество грехов. ”илантроп
слишком часто взирает на человечество  сквозь  дымку  собственных  прошлых
скорбей  и  зовет  это  состраданием.  Њы  должны  бы  делитьсЯ  с  людьми
мужеством, а не отчаЯнием, здоровьем и бодростью, а  не  болезнЯми,  а  их
старатьсЯ не распространЯть. €з каких полуденных  стран  доноситсЯ  к  нам
глас  скорби?  ‚  каких  широтах  обитает  Язычник,  которого   мы   хотим
просветить? ѓде, собственно, тот темный и  погрЯзший  в  пороках  человек,
которого мы хотим возродить  к  новой  жизни?  ‘тоит  человеку  чем-нибудь
занемочь, так что дело у него не ладитсЯ, или просто у него заболел  живот
- ибо именно там зарождаетсЯ сострадание - и он тотчас беретсЯ  исправлЯть
мир. ЏредставлЯЯ собой микрокосм, он обнаруживает - и  не  ошибаетсЯ,  ибо
кому же и знать, как не ему  на  собственном  опыте?  -  что  человечество
объелось зелеными Яблоками; всЯ наша планета кажетсЯ ему  большим  зеленым
Яблоком, и ему страшно помыслить, что дети человеческие могут вкусить сего
незрелого   плода.    Ћн    немедленно    направлЯет    свою    неумолимую
благотворительность на эскимосов  и  патагонцев,  на  многолюдные  деревни
€ндии и ЉитаЯ; и  вот  за  несколько  лет  филантропической  деЯтельности,
которую  правительство  использует   в   своих   собственных   целЯх,   он
излечиваетсЯ от своей диспепсии; земной шар слегка краснеет с одной или  с
обеих сторон, словно начинаЯ созревать; жизнь уже  не  кажетсЯ  кислой,  и
сладость ее ощущаетсЯ снова. џ не представлЯю себе большей гнусности,  чем
та, какую Я совершил. џ не встречал и никогда не встречу никого хуже себЯ.
   Њне кажетсЯ, что душа филантропа - будь он  самым  праведным  из  сынов
божьих - омрачена не столько состраданием к ближнему, сколько собственными
бедами. ‘тоит им миновать, стоит прийти к нему весне и солнцу засиЯть  над
его изголовьем, и он  без  зазрениЯ  совести  покинет  своих  великодушных
соратников. …сли Я не читаю лекций о вреде табака, мое оправдание  состоит
в том, что Я никогда его не жевал; пусть их  читают,  в  виде  искуплениЯ,
раскаЯвшиесЯ потребители  жевательного  табака;  хотЯ  и  Я  немало  жевал
такого, что следовало бы обличать в лекциЯх. …сли вы дадите вовлечь себЯ в
благотворительность, пусть леваЯ рука ваша не знает,  что  делает  праваЯ,
потому что этого не стоит и знать. ‘пасите утопающего и  завЯжите  завЯзки
своих башмаков. Ќе торопитесь и займитесь каким-нибудь свободным трудом.
   Ќаши нравы пострадали от общениЯ с праведниками. Ќаши сборники  псалмов
мелодично клЯнут бога, которого надо терпеть вечно (*79). „аже  пророки  и
искупители чаще утешали человека в его скорбЯх, чем укреплЯли  в  надежде.
Ќигде  мы  не  находим  простой,  свободно  изливающейсЯ  хвалы   богу   и
благодарности за дар жизни. ‚сЯкое здоровье и всЯкий  успех  идет  мне  на
благо, как бы он ни казалсЯ чужд и далек; все болезни и  неудачи  омрачают
мою жизнь и идут мне во зло, как бы Я ни сочувствовал им или они мне. …сли
мы действительно хотим  возродить  человечество  индийским,  ботаническим,
магнетическим или естественным методом, надо прежде всего стать простыми и
здоровыми, как сама Џрирода, разогнать тучи над собственной нашей  головой
и впустить немного жизни в наши поры. Ќе стремись быть  надсмотрщиком  над
беднЯками, постарайсЯ лучше стать одним из достойных людей мира.
   ‚ "ѓулистане, или –ветущем саду" шейха ‘аади из ираза  Я  прочел,  как
"одного мудреца спросили, почему из множества деревьев, которые всемогущий
бог создал высокими и тенистыми,  ни  одно  не  зоветсЯ  _азад_,  то  есть
свободный, кроме кипариса, не приносЯщего плодов,  -  отчего  бы  это?  Ћн
ответил: у каждого дерева свои плоды  и  своЯ  пора  цвести  и  своЯ  пора
пожелтеть и засохнуть; один кипарис их  не  имеет,  ибо  всегда  одинаково
зелен, - таковы и азады, или люди свободной веры. Ќе прилеплЯйсЯ сердцем к
тому, что преходЯще. ђека „ижла, называемаЯ также ’игром, будет  протекать
через Ѓагдад и тогда, когда кончитсЯ династиЯ калифов; если ты богат, будь
щедр, подобно финиковой пальме; но если тебе нечего дать, будь азадом, или
свободным, как кипарис".



   „ополнительные стихи

   Џђ€’џ‡ЂЌ€џ Ѓ…„ЌЋ‘’€

   Ќе много ли ты хочешь, бедный раб,
   ‚сеобщего признаньЯ ожидаЯ,
   ‹ишь потому, что в хижине убогой
   ‹енивое смирение взрастил
   Ќа солнце, точно овощ огородный;
   ‹ишь потому, что собственной рукой
   ’ы истребил в душе живые страсти -
   ’е стебли, где все лучшее цветет;
   —то в человеке ты сковал порывы
   € плоть живую в камень обратил.
   ’акую добродетель мы отвергли.
   “нылых постников не надо нам.
   €ли тупиц бесчувственных, бездушных.
   Ќе знающих ни радости, ни скорби.
   ’ерпенье мы не станем возносить
   Ќад красотой деЯньЯ. †алкаЯ заслуга,
   ‹ишь длЯ рабов пригоднаЯ! Њы ж славим
   ’у добродетель, что не знает меры.
   „а здравствует безудержнаЯ смелость,
   Њогучий разум и великодушье,
   € щедрость безграничнаЯ, и доблесть,
   Љоторой древние названиЯ не дали,
   Ќо образцы оставили - ѓеракл,
   ’езей и Ђхиллес. ‘тупай в свою лачугу!
   Ђ если видишь новый, светлый путь,
   €х благородного примера не забудь.
   ’.Љэрью (*80).



ѓ„… џ †€‹ € „‹џ —…ѓЋ

   …сть в нашей жизни пора, когда  каждаЯ  местность  интересует  нас  как
возможное место длЯ дома. џ тоже обозревал  местность  на  дюжину  миль  в
окружности. ‚ своем воображении Я покупал поочередно все  фермы,  ибо  все
они продавались, и цена была мне известна. џ обходил  все  сады,  пробовал
Яблоки-дички, толковал с фермером о сельском хозЯйстве, соглашалсЯ на  его
цену и вообще на любую цену и мысленно закладывал ферму ему же  самому;  Я
даже набивал цену и совершал  все,  что  положено,  кроме  купчей;  вместо
купчей Я довольствовалсЯ разговорами, ибо очень люблю поговорить,  получал
от них полное удовольствие, а хозЯин, смею надеЯтьсЯ, - некоторую  пользу,
и затем отступалсЯ, предоставлЯЯ ему вести дело дальше. Џосле этого друзьЯ
стали считать менЯ своего рода агентом по продаже недвижимости. ѓде  бы  Я
ни останавливалсЯ присесть,  Я  мог  остатьсЯ  жить  и  оказывалсЯ,  таким
образом, в самом центре окружающего пейзажа. „ом - это прежде всего  sedes
[сиденье (лат.)], жилище, и лучше, когда это жилище сельское. џ  обнаружил
множество мест, как нельзЯ более удобных  длЯ  постройки  дома,  иным  они
показались бы слишком удаленными от поселка, но на мой  взглЯд,  наоборот,
поселку было до них далеко. —то ж, здесь можно  жить,  говорил  Я  себе  и
проводил здесь  час,  прикидываЯ,  как  потечет  времЯ,  как  здесь  можно
перезимовать и как встретить весну. ѓде бы ни построились  будущие  жители
нашей округи, они могут быть уверены, что Я их  опередил.  Њне  достаточно
было нескольких часов, чтобы отвести землю под  фруктовый  сад,  рощу  или
пастбище, решить, какие из дубов или сосен оставить  у  входных  дверей  и
откуда каждое из них будет лучше всего видно, а затем Я оставлЯл землю под
паром, ибо богатство человека измерЯетсЯ  числом  вещей,  от  которых  ему
легко отказатьсЯ.
   ‚оображение мое так разыгралось, что Я даже получал от иных  владельцев
преимущественное право отказатьсЯ от покупки, - а мне только того  и  надо
было, - но ни разу не вступал во владение. Ѓлиже всего Я подошел к  этому,
когда купил ферму  •оллоуэл  и  начал  сортировать  семена  длЯ  посева  и
собирать доски длЯ тачки, в которой намеревалсЯ их  перевезти,  но  прежде
чем мы совершили купчую, жена владельца - такаЯ  жена  есть  у  каждого  -
раздумала продавать, и фермер предложил мне десЯть долларов неустойки. Ђ у
менЯ, признатьсЯ, было всего десЯть центов за душой,  и  Я  не  взЯлсЯ  бы
сосчитать, что же у менЯ было: десЯть центов, ферма, десЯть  долларов  или
все вместе. Ќо Я не взЯл у него ни десЯти долларов, ни фермы - с менЯ было
довольно; Я великодушно уступил ему ферму за ту же сумму, какую сам за нее
давал, а так как он был небогат, Я подарил ему еще десЯть долларов, у менЯ
же остались мои десЯть центов, да семена, да еще и доски длЯ тачки. ’ак  Я
побыл богачом безо всЯкого ущерба длЯ своей бедности. Ђ ландшафт Я оставил
себе и ежегодно снимаю с него урожай, с которым управлЯюсь и без тачки.  ‘
ландшафтом у менЯ обстоит так:

   Ѓесспорны мои права
   Ќа все, что _измерил_ Я взором (*81).

   џ часто вижу, как поэт снимает с фермы ценнейший урожай, а недогадливый
фермер думает, что дал ему только пригоршню Яблок-дичков. ‚ладельцу  много
лет бывает неизвестно, что поэт изобразил его ферму  в  стихах,  обнес  ее
невидимой изгородью рифм, выдоил ее и снЯл  все  сливки,  оставив  фермеру
одно снЯтое молоко.
   Ќа ферме •оллоуэл менЯ пленило ее уединенное положение в двух милЯх  от
поселка, в полумиле от ближайших соседей и вдали от  проезжей  дороги,  от
которой ее отделЯло  широкое  поле;  близость  реки,  котораЯ,  по  словам
фермера, своими туманами защищала участок от весенних заморозков, хотЯ  до
этого мне не было дела; обветшалые и посеревшие от времени дом и  сарай  и
развалившиесЯ изгороди,  потому  что  они  отделЯли  менЯ  во  времени  от
последнего  обитателЯ;  дуплистые   и   обомшелые   Яблони,   подгрызенные
кроликами, - сразу было видно, кто будет моими соседЯми; но больше всего -
воспоминаниЯ, сохранившиесЯ у менЯ от прежних поездок вверх по реке, когда
ферма прЯталась в густой роще красных кленов, из которой доносилсЯ собачий
лай. џ спешил купить ее, прежде чем хозЯин успеет  убрать  камни,  срубить
дуплистые Яблони и  выкорчевать  молодые  березки,  выросшие  на  лугу,  -
словом, ввести еще какие-либо улучшениЯ. —тобы наслаждатьсЯ всем  этим,  Я
готов был купить ее, взЯть бремЯ на свои плечи,  как  Ђтлас,  -  не  знаю,
какаЯ ему была за это награда, - и притом без малейшей  надобности,  кроме
надобности уплатить за нее и этим превратить ее в свою собственность,  ибо
Я знал, что если бы Я мог позволить себе роскошь не  хозЯйничать  на  ней,
она принесла бы мне обильный урожай всего, чего Я желал.  Ќо,  как  Я  уже
говорил, дело обернулось иначе.
   €так, длЯ крупного хозЯйства (садик у менЯ  был  всегда)  у  менЯ  были
тогда готовы одни только семена. Њногие считают,  что  семена  от  времени
улучшаютсЯ. Ќе сомневаюсь, что времЯ отделЯет хорошие от плохих, и,  когда
Я, наконец, их посею, менЯ будет ждать  меньшее  разочарование.  Ќо  своих
ближних Я хочу предостеречь  раз  и  навсегда:  живите  как  можно  дольше
свободными и не свЯзывайте себЯ ничем. Ћсесть на ферме или сесть в  тюрьму
- разница тут невелика.
   ‘тарик  Љатон  (*82)  в  своей  De  Re  Rustica,  котораЯ  служит   мне
руководством, своего рода "Љультиватором" (*83), говорит  (в  единственном
известном  мне  переводе  это  место  получаетсЯ   бессмысленным):   "…сли
вздумаешь покупать землю, не поддавайсЯ жадности и не  поленись  осмотреть
ее как следует, не думай, что достаточно один раз обойти ее. …сли  участок
хорош, чем чаще ты будешь  его  осматривать,  тем  больше  он  будет  тебе
нравитьсЯ". ‚от Я и  не  хочу  поддаватьсЯ  жадности;  Я  всю  жизнь  буду
обходить свой участок, пока менЯ на нем не похоронЯт, а тогда  уж  он  мне
наверное понравитсЯ.


   ‘ледующим моим опытом в этой области  был  теперешний,  и  его  Я  хочу
описать подробнее; ради удобства, Я объединю опыт двух лет в  одно  целое.
Љак Я уже говорил, Я не намерен сочинЯть Ћду к “нынию (*84),  напротив,  Я
буду горланить как утренний петух на насесте,  хотЯ  бы  длЯ  того,  чтобы
разбудить соседей.
   Љогда Я поселилсЯ в лесу, т.е. стал проводить там не только дни,  но  и
ночи - а это случайно совпало с днем Ќезависимости (*85), 4 июлЯ 1845  г.,
- мой дом еще не был оборудован на зиму, он только защищал менЯ от  дождЯ,
но не был оштукатурен и не имел печи, а стены были из грубых старых  досок
с большими щелЯми, так что по ночам там бывало прохладно.  ЏрЯмые  тесаные
белые стойки и  свежевыструганные  дверь  и  оконные  рамы  придавали  ему
опрЯтный и свежий вид,  особенно  по  утрам,  когда  дерево  пропитывалось
росой, и мне казалось, что в полдень оно должно источать сладкий сок.  „лЯ
менЯ он на весь день сохранЯл этот свой  утренний  облик,  напоминаЯ  один
домик  в  горах,  где  Я  побывал  за  год  до  того.   ’о   была   легкаЯ
неоштукатуреннаЯ хижина, достойнаЯ приютить странствующего бога или богиню
в величаво ниспадающем одеЯнии. € над моей  хижиной  веЯл  тот  же  ветер,
который овевает вершины гор, ветер, доносивший до менЯ лишь обрывки земной
музыки, ее небесную часть. “тренний ветер веет всегда, и песнь  мирозданиЯ
звучит неумолчно, но мало кому дано ее слышать. Ќа  всех  земных  вершинах
можно найти Ћлимп.
   …динственным домом, которым Я до этого владел, не  считаЯ  лодки,  была
палатка, иногда служившаЯ мне во времЯ летних походов; сейчас она хранитсЯ
свернутой у менЯ на чердаке, а лодка побывала во многих руках и уплыла  по
течению времен. ’еперь,  имеЯ  над  головой  более  прочный  кров,  Я  мог
считать, что несколько упрочил свое положение в мире. ‹егкаЯ постройка как
бы кристаллизовалась  вокруг  менЯ  и  влиЯла  на  своего  строителЯ.  Ћна
оставлЯла простор фантазии, как контурный  рисунок.  —тобы  дышать  свежим
воздухом, мне не надо было выходить, у  менЯ  и  в  доме  было  достаточно
свежо. „аже в самую дождливую погоду Я не был заперт в четырех  стенах,  а
скорее сидел под навесом. ‚ •ариванше (*86) сказано: "„ом без птиц  -  все
равно, что мЯсо без приправ". Њой дом был не таков:  Я  сразу  оказалсЯ  в
соседстве с птицами, но мне не пришлось  сажать  их  в  клетку,  -  Я  сам
построил себе клетку рЯдом с ними. џ приблизилсЯ  не  только  к  тем,  кто
обычно прилетает в сады и огороды, но и к более диким -  к  лучшим  лесным
певцам, которые почти никогда не услаждают слух жителей поселка - к дрозду
(*87), красной танагре, зЯблику, козодою и многим другим.
   џ жил на берегу маленького озера, примерно в полутора милЯх  к  югу  от
поселка Љонкорд и несколько выше его, в обширном лесу, который тЯнетсЯ  от
поселка до ‹инкольна, в двух милЯх к югу от единственного  в  наших  краЯх
знаменитого полЯ битвы - битвы при Љонкорде (*88). Ќо местность там  такаЯ
низкаЯ, что горизонт мой замыкалсЯ  противоположным  берегом  озера,  тоже
лесистым, всего в полумиле от менЯ. ‚ первые дни мне  казалось,  что  пруд
лежит на высоком горном склоне и что  дно  его  расположено  гораздо  выше
поверхности других водоемов; когда всходило  солнце,  он  на  моих  глазах
сбрасывал ночное облачение, сотканное из тумана, показываЯ то тут, то  там
нежную рЯбь или  гладкую  поверхность,  отражавшую  свет,  а  туманы  тихо
уползали в лес, точно призраки, расходившиесЯ с ночного сборища. „аже роса
оставалась на деревьЯх позже обычного, как это бывает на склонах гор.
   Њаленькое озеро было особенно приЯтным  соседством  в  перерывах  между
теплыми августовскими ливнЯми, когда вода и воздух совершенно недвижны, но
небо задернуто облаками, и день благостно тих точно вечер, а пение  дрозда
слышно с одного берега до другого.  ’акое  озеро  бывает  всего  спокойнее
именно в эту пору; нависший над ним кусок неба неглубок и затемнен тучами,
так что вода, полнаЯ света и отражений, становитсЯ как бы нижним,  главным
небом. ‘ ближайшего холма, где  незадолго  перед  тем  был  вырублен  лес,
открывалсЯ  чудесный  вид  через  пруд  на  юг,  -  там  холмистые  берега
образовали широкую выемку, и казалось, что  между  их  склонов,  сбегавших
навстречу друг другу, течет по лесистой долине река, хотЯ  реки  не  было.
ѓлЯдЯ в ту сторону, поверх ближних зеленых холмов и между  ними,  Я  видел
дальние холмы, более высокие, подернутые синевой. Ђ встав  на  цыпочки,  Я
мог видеть вершины еще более синих и дальних гор на северо-западе -  синие
медали  небесной  чеканки;  видна  была  и  часть  деревни.  Ќо  в  других
направлениЯх Я даже с этой высокой точки не видел ничего дальше окружавших
менЯ лесов. •орошо иметь по соседству воду - она придает земле  плавучесть
и легкость. ‘амый малый колодец имеет ту ценность, что, глЯдЯ в  него,  вы
убеждаетесь, что землЯ - не материк, а остров. ќто  такаЯ  же  важнаЯ  его
функциЯ, как охлаждение масла. Љогда Я смотрел со своего холма через  пруд
на луга ‘эдбери, которые в половодье, благодарЯ какому-то  обману  зрениЯ,
виделись мне приподнЯтыми над долиной - как монета, погруженнаЯ в миску  с
водой, кажетсЯ лежащей на поверхности - все земли за прудом представлЯлись
тонкой корочкой, всплывшей на водной глади - даже на  этой  малой  полоске
воды, - и напоминали мне, что мое жилище было всего лишь _сушей_.
   •отЯ с моего порога открывалсЯ еще  менее  широкий  вид,  Я  ничуть  не
чувствовал  себЯ  замкнутым  в  тесном  пространстве.  Њоему   воображению
открывалсЯ большой простор. Џротивоположный берег пруда переходил в низкое
плато, поросшее дубнЯком, а оно тЯнулось до самых прерий ‡апада и даже  до
татарских степей, которые свободно могли бы вместить все  кочевые  племена
земли. "‹ишь те счастливы в мире, кому открыт широкий простор",  -  сказал
„амодара (*89),  когда  его  стадам  понадобились  новые,  более  обширные
пастбища.
   €зменилось и место и времЯ, и Я приблизилсЯ к тем краЯм земли и  к  тем
эпохам истории, которые влекли менЯ более всего. џ обитал в краЯх столь же
отдаленных, как те, что созерцают по ночам астрономы. Њы любим  воображать
блаженные места в каком-нибудь дальнем небесном уголке  вселенной,  где-то
за созвездием Љассиопеи, вдали от шума и суеты. Ћказалось, что  мое  жилье
находилось именно в таком укромном, нетронутом уголке космоса. …сли  стоит
селитьсЯ в подобных местах  -  вблизи  ЏлеЯд  или  ѓиад,  Ђльдебарана  или
Ђльтаира, - то мне это вполне удалось; Я настолько же удалилсЯ от  прежней
моей жизни  и  стал  длЯ  своего  ближайшего  соседа  столь  же  крохотной
звездочкой,  видимой  ему  только  в  безлунные  ночи.  ’аков  был  уголок
вселенной, где Я обосновалсЯ на правах скваттера:

   ‚ горах жил некогда пастух,
   Ћн духом рвалсЯ ввысь,
   Ќе ниже горных склонов, где
   ‘тада его паслись (*90).

   —то же думать о пастухе, у которого стада забираютсЯ выше его помыслов?
   Љаждое утро радостно призывало менЯ к жизни  простой  и  невинной,  как
сама природа. џ молилсЯ Ђвроре так же истово, как древние  греки.  џ  рано
вставал и купалсЯ в пруду; это  было  ритуалом  и  одним  из  лучших  моих
занЯтий. ѓоворЯт, что на ванне царЯ —ин-’ана (*91) была высечена  надпись:
"ЋбновлЯйсЯ ежедневно и полностью, и снова, и всегда".  Њне  это  понЯтно.
“тро возвращает нас в героические эпохи. ‘лабое жужжание москита,  который
незримо пролетал по комнате на заре, когда  Я  распахивал  окна  и  дверь,
волновало менЯ не менее любой трубы, когда-либо певшей о славе  (*92).  ’о
был реквием ѓомеру;  целаЯ  €лиада  и  ЋдиссеЯ  в  воздухе,  котораЯ  сама
воспевала  и  гнев  свой  и  странствиЯ.  ’ут  было  нечто  космическое  -
постоЯнное напоминание вплоть до  отмены  (*93)  о  неисчерпаемой  мощи  и
плодоносной  силе  мира.  “тро  -  самаЯ  важнаЯ  часть  днЯ,  это  -  час
пробуждениЯ. ‚ этот час мы менее всего склонны  к  дремоте.  ‚  этот  час,
пускай ненадолго, в нас просыпаетсЯ  та  часть  нашего  существа,  котораЯ
дремлет во всЯкое иное времЯ. Ќемногого следует ждать от того днЯ, -  если
можно назвать его днем, - когда нас пробуждает от сна не наш добрый дух, а
расталкивает слуга; когда мы просыпаемсЯ не от прилива новых  сил,  не  по
внутреннему побуждению, не под  звуки  небесной  музыки  и  веЯние  дивных
ароматов, а по фабричному гудку; когда мы не пробуждаемсЯ к  иной,  лучшей
жизни, чем та, что окружала нас накануне, чтобы  и  ночной  мрак  приносил
плоды и был благодатен не менее, чем свет днЯ. Љто не  верит,  что  каждый
новый день несет ему неведомый и свЯщенный, еще не  оскверненный  утренний
час, тот отчаЯлсЯ в жизни, и путь его ведет вниз и во тьму. ‚о  времЯ  сна
жизнь  тела  частично  замирает,  а  душа  человека,  вернее,  ее  органы,
набираютсЯ новых сил, и его добрый гений вновь пытаетсЯ  облагородить  его
жизнь. Њне кажетсЯ, что все великое свершаетсЯ на утренней заре, в  чистом
утреннем воздухе. ‚ ‚едах (*94) сказано: "Ќа  утренней  заре  пробуждаетсЯ
всЯкий разум". ‘ этого часа берут начало поэзиЯ,  искусство  и  все  самые
благородные и памЯтные дела людей. ‚се поэты и  герои  -  сыновьЯ  Ђвроры,
подобно Њемнону (*95), и поют свою песнь на восходе солнца. „лЯ того,  чьЯ
могучаЯ мысль поспевает за солнцем,  весь  день  -  утро.  Ќеважно,  _что_
показывают часы и _что_ говорЯт и делают люди. Љогда Я бодрствую и во  мне
брезжит свет - тогда и утро. Ќравственное совершенствование - это  попытка
стрЯхнуть сон. Ћтчего людЯм так трудно дать отчет в делах  своих  и  днЯх,
как не потому, что они дремлют? Ќе так уже они слабы в счете. …сли  бы  их
не одолевала дремота, они успевали бы что-нибудь свершить. „лЯ физического
труда бодрствуют миллионы; но лишь один человек на миллион бодрствует  длЯ
плодотворного умственного усилиЯ и  лишь  один  на  сто  миллионов  -  длЯ
божественной жизни, или поэзии. Ѓодрствовать  -  значит  жить.  џ  еще  не
встречал человека, который вполне проснулсЯ бы. Ђ если бы встретил, как бы
Я взглЯнул ему в глаза?
   Ќадо  научитьсЯ  просыпатьсЯ  и  бодрствовать;  длЯ  этого   нужны   не
искусственные средства, а постоЯнное ожидание рассвета, которое не  должно
покидать нас в самом глубоком сне. Ѓольше  всего  надежд  в  менЯ  вселЯет
несомненнаЯ  способность  человека  возвыситьсЯ  благодарЯ   сознательному
усилию. •орошо, когда он способен написать  картину  или  изваЯть  статую,
т.е. создать несколько прекрасных вещей, но куда благороднее задача  быть,
в моральном отношении, ваЯтелем и художником всей  окружающей  нас  среды.
‘делать прекраснее наш  день  -  вот  высшее  из  искусств!  „олг  каждого
человека - сделать свою жизнь во всем, вплоть до  мелочей,  достойной  тех
стремлений, какие пробуждаютсЯ в нем в лучшие ее часы. …сли нам не  хватит
тех скудных сведений, какие мы имеем, оракулы Ясно  скажут  нам,  как  это
сделать.
   џ ушел в лес  потому,  что  хотел  жить  разумно,  иметь  дело  лишь  с
важнейшими фактами жизни и попробовать чему-то от нее научитьсЯ, чтобы  не
оказалось перед смертью, что Я вовсе не жил. џ не  хотел  жить  подделками
вместо  жизни  -  она  слишком  драгоценна  длЯ  этого;  не  хотел   Я   и
самоотречениЯ,  если  в  нем  не  будет  крайней  необходимости.  џ  хотел
погрузитьсЯ в самую суть жизни и добратьсЯ до ее сердцевины, хотел жить со
спартанской простотой, изгнав из жизни  все,  что  не  ЯвлЯетсЯ  настоЯщей
жизнью, сделать в ней широкий прокос, чисто снЯть с нее  стружку,  загнать
жизнь в угол и свести ее к простейшим  ее  формам,  и  если  она  окажетсЯ
ничтожной, - ну что ж, тогда постичь все ее ничтожество и возвестить о том
миру; а если она окажетсЯ исполненной высокого смысла, то познать  это  на
собственном  опыте  и  правдиво  рассказать  об  этом  в  следующем   моем
сочинении. €бо  большинство  людей,  как  мне  кажетсЯ,  странным  образом
колеблютсЯ в своем мнении о жизни, не знаЯ, считать ли  ее  даром  дьЯвола
или бога, и несколько _поспешно заключают_, что главнаЯ наша цель на земле
состоит в том, чтобы "славить бога и радоватьсЯ ему вечно" (*96).
   Ђ между тем мы живем жалкой, муравьиной жизнью, хотЯ миф и  утверждает,
будто мы давно уж превращены в людей (*97), подобно пигмеЯм, мы  сражаемсЯ
с цаплЯми (*98), совершаем ошибку за ошибкой, кладем заплату на заплату  и
даже  высшую  добродетель  проЯвлЯем  по  поводу  необЯзательных  и  легко
устранимых несчастий. Њы  растрачиваем  нашу  жизнь  на  мелочи.  —естному
человеку едва ли  есть  надобность  считать  далее  чем  на  своих  десЯти
пальцах, в крайнем случае можно прибавить еще пальцы на  ногах,  а  дальше
нечего и считать.  Џростота,  простота,  простота!  ‘ведите  свои  дела  к
двум-трем, а не сотнЯм и тысЯчам; вместо миллиона считайте до полдюжины  и
умещайте все счета на  ладони.  ‚  бурном  плавании  цивилизованной  жизни
столько туч, штормов, плывунов и бесчисленных  препЯтствий,  что  человек,
который  хочет  достичь  гавани,  а  не  затонуть,  должен  идти  вслепую,
полагаЯсь на одни вычислениЯ и хорошую надо иметь голову на цифры, чтобы с
этим справитьсЯ. “прощайте же, упрощайте. ‚место трех  раз  в  день,  если
нужно,  питайтесь   только   один   раз,   вместо   ста   различных   блюд
довольствуйтесь пЯтью и соответственно сократите все остальное. Ќаша жизнь
подобна ѓерманской Љонфедерации, состоЯщей из мелких кнЯжеств с  постоЯнно
менЯющимисЯ границами (*99), так что сами немцы не  укажут  вам,  где  эти
границы  проходЯт  в  каждый  данный  момент.  Џри  всех  так   называемых
внутренних усовершенствованиЯх,  которые,  между  прочим,  все  внешние  и
поверхностные, жизнь всей страны, как и каждого из миллионов  составлЯющих
ее семейств, так же нескладно и громоздко  устроена,  заставлена  мебелью,
завалена всЯким  хламом,  разорена  роскошью  и  необдуманными  расходами,
отсутствием строгого расчета и  достойной  цели;  единственный  выход  длЯ
людей и  длЯ  страны  заключаетсЯ  в  строжайшей  экономии,  в  более  чем
спартанской простоте  жизни  и  стремлении  к  высокой  цели.  Њы  слишком
торопимсЯ  жить.  ‹юди  убеждены,  что  _ЌациЯ_  непременно  должна  вести
торговлю,  вывозить  лед,  сноситьсЯ  по  телеграфу  и  передвигатьсЯ   со
скоростью тридцати миль в час, не задумываЯсь, _всем_ ли это  доступно;  а
надо ли людЯм жить подлинно человеческой, а не обезьЯньей жизнью - это еще
не решено. …сли мы  перестанем  выделывать  шпалы  и  прокатывать  рельсы,
посвЯщаЯ этой работе дни и ночи, и займемсЯ вместо этого собственной нашей
жизнью и попытаемсЯ _ее_ улучшить, кто же  будет  тогда  строить  железные
дороги? Ђ если железные дороги не будут построены, как сумеем  мы  в  срок
попасть на небо? (*100) Ќо если мы  будем  сидеть  дома,  занимаЯсь  своим
делом, кому понадобЯтсЯ тогда железные дороги?  Ќе  мы  едем  по  железной
дороге, а она - по нашим телам. „умали ли вы когда-нибудь о  том,  что  за
шпалы уложены на  железнодорожных  путЯх?  ЉаждаЯ  шпала  -  это  человек,
ирландец или Янки (*101). ђельсы проложили по людским телам,  засыпали  их
песком и пустили по ним вагоны. палы лежат смирно,  очень  смирно.  —ерез
каждые несколько лет укладывают новую партию и снова едут по ним; так  что
пока одни имеют удовольствие переезжать по железной дороге, других,  менее
счастливых, она переезжает сама. Ђ когда под поезд вдруг попадает  человек
-  сверхкомплектнаЯ  шпала,   не   так   положеннаЯ,   -   вагоны   срочно
останавливают, и подымаетсЯ шум, словно  это  -  редкое  исключение.  џ  с
удовольствием узнал, что на каждые пЯть миль пути требуетсЯ целаЯ  бригада
людей,  чтобы  присматривать  за  шпалами  -  ведь  это  значит,  что  они
когда-нибудь могут поднЯтьсЯ.
   Љ чему жить в такой спешке и так бессмысленно  растрачивать  жизнь?  Њы
решили умереть с голоду, не  успев  проголодатьсЯ.  "Ћдин  стежок  вовремЯ
стоит девЯти" (*102), говорЯт  люди,  и  вот  они  спешат  сделать  тысЯчу
стежков сегоднЯ, чтобы завтра  не  пришлось  делать  девЯти.  Ќо  подлинно
важной _работы_ мы не совершаем. Њы просто одержимы плЯской св.‚итта и  не
можем находитьсЯ в покое: стоит дернуть несколько раз за веревку колокола,
как будто при пожаре, и нет человека в предместьЯх  Љонкорда  -  при  всей
занЯтости, на которую они ссылаютсЯ по многу раз в день  -  нет  мальчишки
или женщины, который не бросил бы все и не прибежал на  этот  звон,  и  не
только с тем, чтобы спасать из огнЯ имущество, а скорее наоборот, если  уж
говорить правду: чтобы поглЯдеть, как оно горит, раз уж загорелось и не мы
его подожгли, - да будет это всем известно  -  или  чтобы  поглЯдеть,  как
тушат, и самим принЯть в этом участие, если это такое же занЯтное зрелище,
хотЯ бы горела приходскаЯ церковь. ‘тоит человеку вздремнуть после  обеда,
как он уже подымает голову и спрашивает: "—то нового?" точно  человечество
в это времЯ стоЯло на часах. €ные велЯт будить себЯ через каждые  полчаса,
очевидно с той же целью, а за это  рассказывают,  что  им  приснилось.  Џо
утрам новости так же необходимы им, как завтрак. "‘кажите мне, что  нового
случилось с кем-нибудь, где-нибудь на нашей планете?" - и вот за  утренним
кофе с булочкой человек читает, что кому-то на реке ‚ахито сегоднЯ  выбили
глаза, и не думает при этом, что сам живет в глубокой и темной  мамонтовой
пещере нашего мира и сам еще не прозрел (*103).
   —то касаетсЯ менЯ, то Я легко мог бы обойтись без почты. џ считаю,  что
через нее посылаетсЯ крайне мало важных вестей. ‘трого говорЯ,  Я  за  всю
жизнь получил лишь одно-два письма (это Я написал  несколько  лет  назад),
которые  стоили  затраченного  на  марку  пенни.  ѓородскаЯ  почта  -  это
учреждение, где мы всерьез предлагаем человеку "пенни за его  мысли",  как
часто делаем в шутливой поговорке. Ђ в газетах Я никогда не нахожу  важных
сообщений. …сли мы однажды  прочли  о  грабеже,  убийстве  или  несчастном
случае, о пожаре, кораблекрушении, или взрыве пароходного котла, о корове,
попавшей под поезд ‡ападной дороги, о застреленной бешеной  собаке  или  о
поЯвлении саранчи среди зимы, - к чему читать о других таких же  событиЯх?
„овольно и одного. …сли вы ознакомились с принципом, к чему  вам  миллионы
частных случаев? „лЯ философа все так называемые _новости_ - не что  иное,
как сплетни, а те, кто их издает и читает - старые кумушки за чашкой  чаЯ.
Ђ между тем многие ждут этих сплетен с жадностью. џ  слыхал,  что  недавно
при получении свежих газет с иностранными новостЯми создалась такаЯ давка,
что в редакции было выдавлено несколько больших стекол, - а  ведь,  право,
сообразительный человек мог бы  заготовить  такие  новости  за  двенадцать
месЯцев или даже двенадцать  лет  вперед  и  не  ошибитьсЯ.  „лЯ  €спании,
например, достаточно времЯ от времени вставлЯть  в  нужной  пропорции  „он
Љарлоса и инфанту, „он Џедро, ‘евилью и  ѓренаду  -  возможно,  что  имена
немного изменились с тех пор как Я в последний раз читал газету,  -  а  за
неимением  другого  подпустить  что-нибудь  о  бое  быков,  и  все   будет
совершенно точно, и у вас  получитсЯ  картина  испанских  порЯдков  -  или
беспорЯдков - ничуть не менее ЯснаЯ и сжатаЯ, чем в  газетном  отчете  под
этим заголовком. —то касаетсЯ Ђнглии, то последней важной новостью  оттуда
была революциЯ 1649 г., и если  вы  знаете,  каковы  там  средние  годовые
урожаи, вам  больше  нечего  и  знать,  разве  только  вас  занимают  одни
финансовые расчеты. Ќасколько может судить человек, редко заглЯдывающий  в
газеты,  за  рубежом  никогда  не  бывает  ничего  нового  -  даже   новой
”ранцузской революции.
   —то нового! Ќасколько важнее было бы узнать что-нибудь такое, что вечно
остаетсЯ новым! "Љью-•и-ћ, важный чиновник провинции ‚эй, послал  человека
к Љунг-–зе за новостЯми. Љунг-–зе велел посадить посланца рЯдом с собой  и
спросил так: —то делает твой господин? Џосланец почтительно  отвечал:  Њой
господин  стремитсЯ  уменьшить  число  своих  прегрешений,  но  никак   не
доберетсЯ до их конца. Џо уходе посланца философ заметил: —то за достойный
посланец! —то за достойный посланец!" (*104). ‚место того,  чтобы  терзать
кое-как составленной проповедью уши  сонных  фермеров  в  день  отдыха  от
недельных трудов - потому что воскресенье должным образом завершает  дурно
прожитую  неделю,  а  могло  бы  радостно  и  бодро  возвещать   новую   -
проповеднику следовало бы громовым голосом возглашать: "Њалый  ход!  ‘топ!
Ћдумайтесь!" Љ чему эта видимость спешки, когда в действительности  вы  не
двигаетесь с места? (*105)
   €ллюзии  и  заблуждениЯ  почитаютсЯ  за  бесспорную  истину,  а  истина
объЯвлЯетсЯ вымыслом. …сли бы люди твердо держались одной реальности и  не
поддавались обману, жизнь, по сравнению с нынешней, могла бы стать ‘казкой
’ысЯча и одной ночи. …сли бы мы чтили одно "ишь неизбежное и  правомерное,
на наших улицах звучала бы музыка и поэзиЯ. Љогда мы не спешим и  способны
размышлЯть, мы замечаем, что подлинной и абсолютной  реальностью  обладает
одно лишь великое и достойное, а мелкие страхи  и  мелкие  удовольствиЯ  -
всего лишь тени реальности. ‘ознание этого всегда радует и возвышает душу.
‡акрываЯ глаза, погружаЯсь в дремоту и поддаваЯсь  обманам,  люди  повсюду
создают себе повседневную привычную жизнь - рутину, основанную  на  чистых
иллюзиЯх. „ети, играющие в жизнь, различают ее истинные законы и отношениЯ
Яснее, чем взрослые (*106), которые  не  умеют  достойно  прожить  ее,  но
воображают себЯ умудренными своим  опытом,  то  есть  неудачами.  ‚  одной
индусской книге Я прочел про "царского сына, который  еще  в  детстве  был
изгнан из родного города, воспитан лесником и, выросши, считал себЯ  сыном
варварского племени, среди которого он жил. Ћдин из приближенных его отца,
разыскав его, открыл ему тайну  его  рождениЯ,  и  тогда  заблуждение  его
рассеЯлось и он узнал, что он  -  царевич".  "’ак  и  душа,  -  продолжает
индусский философ, - из-за окружающих ее обстоЯтельств заблуждаетсЯ насчет
себЯ, пока какой-нибудь свЯтой учитель не  откроет  ей  истину  и  она  не
познает, что она есть _Ѓрама_". џ вижу, что мы, жители Ќовой Ђнглии, живем
столь жалкой жизнью потому, что взор наш не проникает  глубже  поверхности
вещей. _ЉажущеесЯ_ мы считаем  за  _существующее_.  …сли  бы  человек  мог
пройти по нашему городу, видЯ лишь подлинную суть вещей, как  вы  думаете,
куда делась бы ЊельничнаЯ плотина (*107). …сли бы он рассказал нам  правду
о том, что увидел, мы не узнали бы своего города  в  его  описании.  ‘тоит
взглЯнуть непредубежденным взглЯдом  на  молитвенный  дом,  или  суд,  или
тюрьму, или лавку, или жилище и сказать, чем каждое ЯвлЯетсЯ  на  деле,  и
ваше определение тотчас превратит их в ничто.  ‹юди  считают,  что  истина
отдалена от них пространством и  временем,  что  она  где-то  за  дальними
звездами, до Ђдама и после последнего  человека  на  земле.  „а,  вечность
заключает в себе высокую истину. Ќо времЯ,  место  и  случай,  все  это  -
сейчас и здесь. ‘амо божество выражает себЯ в настоЯщем  мгновении,  и  во
всей бесконечности времен не может быть божественнее. Њы способны  постичь
божественное и высокое только если постоЯнно  проникаемсЯ  окружающей  нас
реальностью.  ‚селеннаЯ  всегда  послушно  соответствует  нашим  замыслам.
„вижемсЯ ли мы быстро или медленно, путь длЯ  нас  проложен.  ЏосвЯтим  же
себЯ замыслам. Ќе было  еще  прекрасного  и  высокого  замысла  поэта  или
художника, чтобы его не осуществил кто-нибудь из потомков.
   Џроведем хоть один день так же неторопливо, как Џрирода, не сбиваЯсь  с
пути из-за каждой скорлупки или комариного крылышка, попавшего на  рельсы.
‚станем рано и будем поститьсЯ или вкусим пищи, но только  с  кротостью  и
без смЯтениЯ; пусть приходЯт к нам люди и уходЯт, пусть звонит  колокол  и
плачут дети, - мы проведем этот день по-своему. ‡ачем покорЯтьсЯ  и  плыть
по течению? ѓлавное - не опрокинутьсЯ  на  опасном  пороге  и  водовороте,
именуемом обедом, который подстерегает нас на полуденном мелководье. Љогда
он остаетсЯ позади, мы - в безопасности, потому что остаток пути идет  уже
под гору. Џлывите  мимо  опасного  места,  собрав  все  силы,  весь  запас
утренней бодрости;  отвернитесь  и  велите  привЯзать  себЯ  к  мачте  как
Ћдиссей. …сли засвистит паровоз - пусть себе свистит, пока не охрипнет  от
усердиЯ. …сли зазвонит колокол, зачем спешить  на  его  зов?  ЏрислушаемсЯ
сперва,  что  это  за  музыка.  Љрепко  возьмемсЯ  за  работу  и  покрепче
утвердимсЯ на ногах. Џод грЯзным слоем мнений, предрассудков  и  традиций,
заблуждений и иллюзий, под всеми наносами, покрывающими землю в  Џариже  и
‹ондоне, Ќью-‰орке, Ѓостоне и Љонкорде, под церковью и  государством,  под
поэзией, философией  и  религией  постараемсЯ  нащупать  твердый,  местами
каменистый грунт, который мы можем назвать _реальностью_  и  сказать:  вот
это _есть_ и сомнений тут быть не может. ЋбретЯ эту point  d'appui  [точку
опоры (франц.)], недоступную приливам,  морозу  и  огню,  можешь  заложить
стену, или основать государство, или хотЯ бы надежно врыть фонарный столб,
а может быть сделать промер - только  не  ниломером,  а  лучше  реаломером
(*108), чтобы показать грЯдущим поколениЯм, как высок  бывал  по  временам
прилив всЯческих заблуждений. ‚стань лицом  к  факту  и  ты  увидишь,  что
солнце играет на обеих его  гранЯх,  точно  на  лезвие  острого  меча,  ты
почувствуешь, как он пройдет через твое сердце и рассечет костный мозг,  и
ты счастливо завершишь свое земное существование. Ѓудь то жизнь или смерть
-  мы  жаждем  истины.  …сли  мы  умираем,  пусть  нам  будет  слышен  наш
предсмертный хрип, пусть мы ощутим смертный  холод;  если  живем,  давайте
займемсЯ делом.
   ‚ремЯ - всего лишь река, куда Я забрасываю свою удочку. џ пью  из  нее,
но в это времЯ вижу ее песчаное дно  и  убеждаюсь,  как  она  мелка.  ќтот
мелкий поток бежит мимо, а вечность остаетсЯ. џ хотел бы пить из глубинных
источников, Я хотел бы закинуть удочку в небо, где дно  устлано  камешками
звезд. Ђ Я не умею даже считать до  одного.  џ  не  знаю  и  первой  буквы
азбуки. џ всегда сожалею, что не так мудр, как в день своего поЯвлениЯ  на
свет. “м человеческий - острый тесак, он находит путь к  сокровенной  сути
вещей. џ не хочу работать руками больше, чем этого требует  необходимость.
‚ моей голове есть и руки и ноги. џ чувствую, что в ней сосредоточены  все
мои способности. €нстинкт говорит мне, что это орган, предназначенный рыть
в глубину, как рыльце и передние  лапы  некоторых  животных;  Я  хотел  бы
врытьсЯ им в эти холмы. Њне кажетсЯ, что где-то здесь залегает  богатейшаЯ
жила; Я сужу об этом по волшебному ореховому прутику  (*109)  и  встающему
туману; здесь-то Я и начну копать.



—’…Ќ€…

   …сли бы они тщательнее выбирали себе занЯтие, все люди, вероЯтно, стали
бы прежде всего  исследователЯми  и  наблюдателЯми;  ведь  всем  интересно
постичь нашу  природу  и  назначение.  ЌакапливаЯ  имущество  длЯ  себЯ  и
потомков, основываЯ семью или государство и  даже  стремЯсь  к  славе,  мы
остаемсЯ смертными, но обращаЯсь к истине, мы  становимсЯ  бессмертными  и
можем не страшитьсЯ перемен и случайностей. ”илософ  древнего  …гипта  или
€ндии приподнЯл некогда уголок завесы,  скрывавшей  статую  божества;  эта
завеса колышетсЯ и осталась приподнЯтой, и  моему  взору  ЯвлЯетсЯ  то  же
чудо, что видел он, ибо Я жил в нем, когда он дерзнул, а он  сейчас  живет
во мне и вновь созерцает то же дивное видение. Џыль веков не осела на этой
завесе, времЯ не отделило нас  от  того  божественного  откровениЯ.  ‚ремЯ
подлинных свершений не относитсЯ ни к прошлому,  ни  к  настоЯщему,  ни  к
будущему.
   Њое уединение больше любого университета благоприЯтствовало  не  только
размышлениЯм, но и серьезному чтению, и хотЯ обычнаЯ библиотека  была  мне
недоступна, Я, как никогда раньше, ощутил влиЯние тех обошедших  весь  мир
книг, слова которых писались первоначально на древесной коре, а ныне  лишь
переписываютсЯ времЯ от времени на полотнЯной бумаге. Љак говорит поэт Њир
Љамар “ддин Њаст (*110): "Ћбозреть все области духовного мира, не сходЯ  с
места, - это мне было дано через книги. ЋпьЯнеть от одного стакана вина  -
эту отраду Я вкусил, когда отведал напитка эзотерических учений". ‚се лето
Я держал у себЯ на столе "€лиаду" ѓомера, хотЯ не часто в нее  заглЯдывал.
ЌепрерывнаЯ физическаЯ работа - мне надо было  кончать  постройку  дома  и
одновременно окучивать бобы - вначале оставлЯла мало времени длЯ  занЯтий.
Ќо Я обещал себе чтение в будущем. ‚ перерывах между работой Я прочел одну
-  две  легких  книги  путевых   очерков,   пока   не   устыдилсЯ   такого
времЯпрепровождениЯ и не спросил себЯ, где же Я живу.
   “ченый может читать ѓомера или ќсхила на греческом Языке,  не  опасаЯсь
упрека в роскошной праздности, ибо читаЯ, он как бы подражает их героЯм  и
посвЯщает их страницам утренние часы. џзык  этих  героических  книг,  даже
изданных в переводе на наш, всегда будет длЯ наших  времен  упадка  Языком
мертвым, и мы вынуждены старательно разгадывать  каждое  слово  и  строку,
вкладываЯ в них более широкий смысл, чем  общепринЯтый,  и  обращаЯсь  длЯ
этого ко всей мудрости, доблести и великодушию, какими обладаем  мы  сами.
‘овременнаЯ  дешеваЯ  и  плодовитаЯ  печать,  со  всеми   ее   переводными
изданиЯми, мало приблизила нас к героическим поэтам древности.  Ћни  и  их
Язык все еще стоЯт особнЯком, как нечто редкостное.  Ќе  жалейте  же  дней
молодости и драгоценных часов на то, чтобы выучить хотЯ бы несколько  слов
древнего Языка, которые подымаютсЯ над обыденной пошлостью улицы и  служат
нам постоЯнным напоминанием и стимулом. Ќе напрасно  фермер  запоминает  и
повторЯет немногие слышанные  им  латинские  слова.  €ногда  говорЯт,  что
изучение древних классиков в конце концов уступит место более  современным
и  практически  необходимым  предметам;  но  пытливый  ум   всегда   будет
обращатьсЯ к классикам, на каком бы Языке они ни писали и как  бы  они  ни
были  древни.  €бо  что  такое  классики,  как  не  записи  благороднейших
человеческих мыслей? ќто единственные уцелевшие оракулы, и у  них  имеютсЯ
такие ответы на самые современные вопросы,  каких  никогда  не  давали  ни
„ельфы, ни „одона (*111).  ќто  все  равно,  что  отказатьсЯ  от  изучениЯ
природы из-за того, что она древнЯЯ. •орошее чтение - т.е. чтение подлинно
хороших книг в надлежащем духе - благородное дело, требующее  от  человека
больших усилий, чем любое из принЯтых ныне занЯтий. „лЯ него  нужна  такаЯ
же подготовка, какую проходили  атлеты,  всецело  посвЯщавшие  себЯ  своей
цели. Љниги надо читать так  же  сосредоточенно  и  неторопливо,  как  они
писались.  “мениЯ  говорить  на  Языке,  на  котором  они  написаны,   еще
недостаточно, ибо между Языком устным и  письменным,  Языком,  который  мы
слышим, и Языком, на котором мы читаем, -  расстоЯние  немалое.  Џервый  -
недолговечен,  это  -  звук,  речь,  говор,  нечто   животное,   чему   мы
бессознательно, как  животные,  научаемсЯ  от  матерей.  ‚торой  воплощает
зрелость и опыт первого; если первый - Язык наших  матерей,  то  второй  -
Язык отцов, тщательно отобранные средства выражениЯ, слишком значительные,
чтобы просто ловить их на слух; длЯ овладениЯ ими надо родитьсЯ заново.  ‚
‘редние века толпы, умевшие всего лишь _говорить_ по-гречески и по-латыни,
не могли, по случайности рождениЯ,  _читать_  написанные  на  этих  Языках
гениальные творениЯ, ибо это был не тот греческий и не та латынь,  которые
они знали, но утонченный Язык литературы. ќтот благородный Язык  ѓреции  и
ђима был им незнаком, самые рукописи были длЯ них негодным хламом,  и  они
предпочитали им дешевую современную литературу. Ќо когда у народов  …вропы
поЯвилась  своЯ,   пусть   еще   грубаЯ,   письменность,   удовлетворЯвшаЯ
потребностЯм их развивавшихсЯ литератур, тогда возродилась и  ученость,  и
из глубины веков ученым стали видны сокровища древней культуры.  ’о,  чего
не могла _слышать_ уличнаЯ толпа ђима и ѓреции, сумели спустЯ много  веков
прочесть несколько ученых, и только ученые читают это до сих пор.
   Љак  бы  ни  восхищали  нас  порой  взлеты   ораторского   красноречиЯ,
благороднейшие  памЯтники  письменности  обычно  так  же  возвышаютсЯ  над
эфемерной устной речью, как звездное небо над облаками. _‚от_  где  светЯт
звезды, и где по ним могут читать  все  умеющие.  Ђстрономы  постоЯнно  их
наблюдают и описывают.  ќто  не  _испарениЯ_,  подобные  нашим  ежедневным
беседам, которые улетучиваютсЯ вместе с нашим дыханием. ’о, что на  форуме
считаетсЯ  красноречием,  в  кабинете  обычно   оказываетсЯ   всего   лишь
риторикой. Ћратор отдаетсЯ минутному вдохновению по  случайному  поводу  и
говорит с толпой, с теми, кто его _слышит_; писатель, который живет  более
размеренной  жизнью  и  которого  только  отвлекли  бы  событиЯ  и  толпа,
вдохновлЯющие оратора, обращаетсЯ к уму и  сердцу  человечества,  ко  всем
людЯм всех веков, способным его _понЯть_.
   Ќеудивительно,  что  Ђлександр  возил  с  собой  в  походы  "€лиаду"  в
драгоценном ларце. Џисанное слово - драгоценнейшаЯ  из  свЯтынь.  €з  всех
произведений искусства это и самое близкое нам, и самое универсальное. Ћно
ближе всего к жизни. …го  можно  перевести  на  любой  Язык  и  не  только
прочесть, но и услышать из человеческих  уст,  не  просто  представить  на
холсте или в мраморе,  но  и  изваЯть  из  живого  дыханиЯ  жизни.  ‡наки,
запечатлевшие  мысль  человека  древности,   воспроизводЯтсЯ   современным
человеком в живой  речи.  „ва  тысЯчелетиЯ  окрасили  памЯтники  греческой
литературы, как и ее мраморные статуи, в  зрелые  золотые  тона  осени,  и
всюду они несут с собой божественную безмЯтежность, котораЯ защищает их от
разъедающей ржавчины веков. Љниги - это сокровищница мира,  наследственное
достоЯние поколений и наций. ‘амые  древние  и  лучшие  из  них  по  праву
занимают место на полках каждой хижины. €м незачем отстаивать свои  права;
просвещаЯ и питаЯ ум читателЯ, они приобретают  его  уважение.  €х  авторы
составлЯют естественную  и  бесспорную  аристократию  каждого  общества  и
властвуют  над  человечеством  больше,  чем  короли  и  императоры.  Љогда
невежественный торговец, презирающий ученость, своей  предприимчивостью  и
неутомимостью обеспечивает себе независимость и досуг и получает доступ  в
общество  богатых,  он  неизбежно  видит  за  ними  более  высокие  и  еще
недоступные ему области  интеллекта  и  таланта,  сознает  недостаточность
своего  образованиЯ,  тщету  и  ничтожность  своих  богатств  и  проЯвлЯет
подлинный здравый смысл, когда всеми  силами  стараетсЯ  обеспечить  своим
детЯм духовную культуру, недостаток которой он так  остро  ощущает;  таким
образом он становитсЯ основателем семьи.
   ’е, кто не  научилсЯ  читать  древних  классиков  на  Языке  оригинала,
обладают лишь очень несовершенными познаниЯми в истории человечества,  ибо
настоЯщий перевод их не осуществлен еще ни на одном из современных Языков,
если  только  не  считать  таким  переводом  саму  нашу  цивилизацию.   Ќа
английском Языке еще нет настоЯщего ѓомера или ќсхила, или даже ‚ергилиЯ -
произведениЯ утонченные, долговечные и прекрасные, почти  как  само  утро;
позднейшие писатели, что бы ни говорить об их  таланте,  редко  или  почти
никогда не достигали совершенной красоты  и  законченности  древних  и  не
могли сравнЯтьсЯ с ними в героическом творческом труде. ’олько те, кто  их
не знает, могут утверждать, что их ждет забвение. Џрежде чем забывать  их,
надо достичь тех  знаний  и  гениальности,  которые  дали  бы  возможность
изучить их и оценить. ‘лавен будет тот век,  когда  драгоценных  реликвий,
называемых классиками, и еще более древних и более  чем  классических,  но
еще менее известных свЯщенных книг всех народов будет найдено еще  больше;
когда многочисленные  ватиканские  библиотеки  (*112)  наполнЯтсЯ  ведами,
зендавестами (*113) и библиЯми, сочинениЯми ѓомера, „анте  и  експира,  и
все грЯдущие века поочередно оставЯт свои трофеи на этом всемирном форуме.
‚от из чего можно надеЯтьсЯ сложить башню, чтобы достичь небес (*114).
   ’ворениЯ великих поэтов еще не прочитаны человечеством - ибо читать  их
умеют лишь великие поэты. Ђ массы читают их так  же,  как  они  читают  по
звездам - в лучшем случае, как астрологи,  но  не  астрономы.  Ѓольшинство
людей научаютсЯ читать лишь длЯ удобства, как учитсЯ считать  ради  записи
расходов и чтобы их не обсчитали. Ќо о  чтении  как  благородном  духовном
упражнении они почти не имеют понЯтиЯ, а  между  тем  только  это  и  есть
чтение в высоком смысле слова, - не то, что сладко  баюкает  нас,  усыплЯЯ
высокие чувства, а то, к чему приходитсЯ тЯнутьсЯ  на  цыпочках,  чему  мы
посвЯщаем лучшие часы бодрствованиЯ.
   џ полагаю, что, научившись читать, мы должны читать лучшее, что есть  в
литературе, а не повторЯть без конца ее азы  и  не  сидеть  всю  жизнь  на
низких скамьЯх  первого  рЯда  (*115).  Ѓольшинство  людей  довольствуетсЯ
чтением или слушанием лишь одной хорошей книги - Ѓиблии, а может быть даже
и постигает ее мудрость, но всю остальную жизнь прозЯбает и тратит попусту
времЯ  на  так  называемое  легкое  чтение.  ‚  нашей  библиотеке  имеетсЯ
многотомное собрание, называемое "Њалым кругом", которое Я  сперва  принЯл
за название города, где мне не довелось  побывать.  ЌаходЯтсЯ  прожорливые
бакланы  и  страусы,  способные  переваривать  подобные  вещи  даже  после
сытнейшего обеда  из  мЯса  и  овощей,  ибо  они  не  терпЯт,  чтобы  хоть
что-нибудь пропадало даром. …сли есть механизмы длЯ производства подобного
чтива, то вот вам и механизмы, готовые его  поглощать.  Ћни  будут  читать
девЯтитысЯчную по счету повесть о ‡авулоне и ‘офронии, об их  беспримерной
любви, путь которой не был, разумеетсЯ, гладким (*116), и о том, как  они,
следовательно, спотыкались, вставали и шли дальше!  €  о  том,  как  некий
несчастный, которому и на колокольню-то не следовало лезть,  взобралсЯ  на
самый шпиль; а затем, загнав его туда безо всЯкой  надобности,  счастливый
романист звонит в колокола,  сзываЯ  народ  полюбоватьсЯ,  как  он  оттуда
спуститсЯ)  Њне  кажетсЯ,  что  лучше  было  бы   превратить   всех   этих
честолюбивых  героев  романов  во  флюгера  -  помещали  же  героев  среди
созвездий - и пусть  бы  они  там  вертелись,  покуда  не  заржавеют,  чем
надоедать честным  людЯм  своими  нелепыми  выходками.  Љогда  романист  в
следующий раз ударит в колокол, Я не тронусь с места, хотЯ бы  молитвенный
дом сгорел дотла. "‘кок-на-Ќосок", роман из эпохи ‘редневековьЯ,  того  же
автора, что и прославленный "—уть-и-Ќичуть", будет  выходить  ежемесЯчными
выпусками;   ожидаетсЯ    колоссальный    спрос;    просьба    подписатьсЯ
заблаговременно". ‚се это читаетсЯ с разинутым ртом, с  самым  примитивным
любопытством и ненасытным аппетитом, который все готов  уместить  в  своем
зобу, совсем как четырехлетний  малыш  читает  двухцентовое  раззолоченное
издание "‡олушки"; незаметно, чтобы читатель,  выйдЯ  из  этого  возраста,
сделал какие-нибудь успехи по  части  выразительности  чтениЯ  или  умениЯ
извлекать из книги мораль.  ‚  результате  -  притупление  зрениЯ,  застой
кровообращениЯ, общее размЯгчение  мозгов  и  ослабление  всех  умственных
способностей. Џодобные прЯники ежедневно  пекутсЯ  почти  во  всех  печах,
более усердно, чем чистый пшеничный, ржаной или кукурузный хлеб, и находЯт
больше сбыта.
   ‹учшие книги не читаютсЯ даже теми, кого считают хорошими читателЯми. ‚
чем состоит наша конкордскаЯ культура? ‡а  очень  немногими  исключениЯми,
наш город не обнаруживает вкуса  к  лучшим  произведениЯм,  хотЯ  бы  даже
английской литературы, доступной всем. € у нас, и  в  других  местах  даже
люди,  окончившие  колледж  и  получившие  так  называемое  широкое  общее
образование, почти незнакомы с  английскими  классиками;  а  что  касаетсЯ
памЯтников общечеловеческой мудрости - древних и Ѓиблии,  доступных  всем,
кто этого пожелал бы, - то к ним проЯвлЯетсЯ чрезвычайно слабый интерес. џ
знаю одного немолодого лесоруба, получающего французскую газету - не  ради
новостей, этим он не интересуетсЯ, - а "длЯ практики", потому что он родом
из Љанады; а когда спросишь его, какую еще цель он ставит себе в жизни, он
говорит, что хочет усовершенствоватьсЯ  в  английском  Языке.  Џримерно  к
этому стремЯтсЯ и питомцы колледжей и длЯ этого же  выписывают  английскую
газету. …сли вы только что прочли какую-нибудь из лучших английских  Љниг,
много ли вы найдете собеседников, чтобы поговорить о ней? €ли, скажем,  вы
прочли в оригинале греческого или латинского  классика,  чье  имЯ  знакомо
даже самым необразованным, - о нем вам уже совсем не с  кем  поговорить  и
приходитсЯ молчать.  ‚  наших  колледжах  трудно  найти  даже  профессора,
который постиг бы не только Языковые трудности, но суть остроумиЯ и поэзии
греческого автора и мог бы  сочувственно  выслушать  читателЯ,  героически
одолевшего такую книгу; что же касаетсЯ свЯщенных книг человечества -  кто
в нашем городе сумеет назвать хотЯ  бы  их  заглавиЯ?  Ѓольшинству  вообще
неизвестно, что другие народы, кроме древних иудеев,  имели  такие  книги.
Ќикто не поленитсЯ свернуть с дороги, чтобы подобрать серебрЯный доллар, а
тут перед нами -  золотые  слова,  изречениЯ  мудрейших  людей  древности,
мудрость которых многократно подтверждена учеными всех  последующих  эпох;
но мы не идем дальше школьных  учебников  и  хрестоматий,  а  после  школы
довольствуемсЯ "Њалым кругом"  и  рассказами,  годными  длЯ  одних  только
мальчишек и начинающих; все наше чтение, беседы и  мышление  находЯтсЯ  на
весьма низком уровне, достойном одних пигмеев и гомункулов.
   џ стремлюсь общатьсЯ с более умными людьми, чем те,  которых  произвела
наша конкордскаЯ землЯ, а их здесь едва знают даже по именам. Ќеужели  мне
суждено только слышать о Џлатоне и не прочесть его книги? ‘ловно Џлатон  -
мой землЯк, а Я его никогда не видел, мой ближайший сосед, а Я ни разу  не
слышал его речей и не вдумывалсЯ в их мудрость. Љак  это  получаетсЯ?  …го
диалоги, содержащие все, что было в нем бессмертного, лежат на полке, а  Я
их не читал. Њы живем низменной жизнью, мы необразованны и безграмотны;  и
в  этом  отношении"  Я,  признаюсь,  не  делаю  большого  различиЯ   между
безграмотностью  тех  моих  землЯков,   которые   не   знают   азбуки,   и
безграмотностью тех, кто выучилсЯ читать лишь длЯ того, чтобы читать книги
длЯ детей и слабоумных.  Њы  должны  стремитьсЯ  сравнЯтьсЯ  с  достойными
людьми древности, а длЯ этого надо прежде всего узнать об их  деЯниЯх.  Ќо
мы - мелкаЯ порода, и наши духовные взлеты ограничены столбцами ежедневных
газет.
   Ќе все книги так бестолковы, как их  читатели.  ‚  них  навернЯка  есть
слова, предназначенные именно нам, и если бы мы только могли услышать их и
понЯть, они были бы длЯ нас благотворнее утра и весны и могли бы заставить
нас иначе смотреть на вещи. „лЯ многих людей новаЯ эра в их жизни началась
с прочтениЯ той или иной книги.  Ѓыть  может,  существует  книга,  котораЯ
разъЯснит нам все чудеса и откроет перед нами новые. ’о,  что  нам  сейчас
кажетсЯ невыразимым, где-то,  может  быть,  выражено.  ’е  самые  вопросы,
которые тревожат, смущают и озадачивают  нас,  уже  вставали  перед  всеми
мудрецами - все без исключениЯ, - и каждый ответил на  них  в  меру  своих
сил; ответил своими речениЯми  и  своей  жизнью.  Љ  тому  же,  вместе  со
знаниЯми приходит и широта взглЯдов. Ћдинокий батрак, где-нибудь на  ферме
на  окраине  Љонкорда,  который  пережил  второе  рождение  и  религиозное
озарение и считает поэтому нужным молчаливо уединитьсЯ от людей, может  не
поверить этому, но много тысЯчелетий назад ‡ороастр (*117) прошел  тот  же
путь и пережил то же самое, только он, будучи мудрым, знал, что это - обще
всем, и был терпим к своим ближним;  говорЯт,  что  он-то  и  ввел  обычай
молитьсЯ. Џусть же батрак смиренно ощутит общность с ‡ороастром,  а  через
освобождающее влиЯние всех великих  душ  приблизитсЯ  и  к  самому  €исусу
•ристу, и "наша церковь" будет ему не нужна.
   Њы похвалЯемсЯ тем, что живем в XIX в. и движемсЯ вперед  быстрее  всех
других наций. Ќо посмотрите, как мало наш городок заботитсЯ о культуре.  џ
не намерен льстить землЯкам и сам не жду от них лести - это ни к  чему  ни
им, ни мне. —тобы мы двигались вперед, нас надо подгонЯть,  как  быков.  “
нас имеетсЯ неплохаЯ  школьнаЯ  система,  но  только  длЯ  детей  младшего
возраста. Ђ длЯ нас самих - ничего, кроме убогого ‹ицеЯ  (*118)  в  зимнее
времЯ, а недавно - жалких  попыток  основать  библиотеку,  по  предложению
штата. Њы больше тратим на пищу и на лекарства длЯ  нашего  тела,  чем  на
пищу духовную. Џора нам завести  иные  школы  и  не  бросать  образованиЯ,
выходЯ из детского возраста. Џора превратить поселки в университеты, а  их
старейших обитателей - в служителей науки, которым досуг  позволЯет,  если
они в самом деле так зажиточны, до конца жизни  ЏополнЯть  свои  познаниЯ.
Ќеужели на свете всегда будет только один Џариж или Ћксфорд? Ќеужели и под
конкордским небом нельзЯ дать студенту широкое общее образование?  Ќеужели
мы не можем пригласить к себе лектором какого-нибудь ЂбелЯра? (*119)  “вы!
Ќас слишком поздно посылают  в  школу;  то  надо  задать  корм  скоту,  то
посидеть в лавке - и из нас  выходЯт  недоучки.  ‚  нашей  стране  поселок
должен кое в чем играть ту роль, какую в ‘таром ‘вете играл  вельможа.  Ћн
должен покровительствовать наукам и искусствам. Ћн  длЯ  этого  достаточно
богат. …му не хватает только щедрости и утонченности. Ћн немало тратит  на
то,  что  ценитсЯ  фермерами  и  торговцами,   но   считает   непрактичным
расходоватьсЯ на вещи, которые, по мнению более образованных людей,  имеют
куда большую ценность. Ќаш городок израсходовал семнадцать тысЯч  долларов
на постройку ратуши, за что надо благодарить судьбу или политику, но  врЯд
ли он за сто лет потратит столько на воспитание умов, которые одни лишь  и
способны наполнить жизнью это здание. €з всех  сумм,  собираемых  в  нашем
городе, ни одна не находит лучшего применениЯ, чем те  сто  двадцать  пЯть
долларов, которые каждую зиму собираютсЯ по подписке в пользу  ‹ицеЯ.  ђаз
уж мы живем в XIX  в.,  почему  бы  нам  не  пользоватьсЯ  преимуществами,
которые  этот  век  предоставлЯет?  ‡ачем  жить   жизнью   провинциального
захолустьЯ? …сли уж читать газеты, нельзЯ ли миновать бостонские сплетни и
выписать лучшую в мире газету, вместо того, чтобы питатьсЯ  жидкой  кашкой
"нейтральных  семейных"  газет  или  пастись  под  сенью   наших   местных
"Ћливковых  ветвей"?  (*120)  Џусть  нам  присылают  отчеты  всех  научных
обществ, а мы посмотрим, чего  стоит  их  ученость.  Џочему  издательствам
"•арпер энд Ѓрозерс" и "ђэддинг энд Љь" присвоено право выбирать  длЯ  нас
чтение?  Џодобно  просвещенному  вельможе,  окружавшему  себЯ   талантами,
ученостью, остроумием, книгами, картинами, статуЯми, музыкой, пособиЯми по
философии и тому  подобным,  пусть  так  же  делает  и  наш  город,  а  не
ограничиваетсЯ учителем, пастором, могильщиком, приходской  библиотекой  и
тремЯ членами городской управы только потому, что наши предки-пилигримы  в
свое времЯ обошлись ими, когда зимовали на каменистом берегу. Љоллективные
действиЯ соответствуют духу наших учреждений; раз мы  богаче  вельможи,  Я
верю, что и возможности наши шире. ЌоваЯ ЂнглиЯ может  пригласить  себе  в
наставники мудрецов со всего света и взЯть их на общественное иждивение, -
тогда она уже не будет провинцией. ‚от какаЯ необычнаЯ  школа  нам  нужна.
‚место вельмож пусть будут у нас целые селениЯ  просвещенных  людей.  …сли
нужно, пусть будет одним мостом через реку меньше и кое-где придетсЯ  идти
в обход, лишь бы перебросить хоть один пролет моста через  окружающий  нас
омут невежества, куда более глубокий.



‡‚“Љ€

   Ќо пока мы ограничиваемсЯ книгами - как бы тщательно мы их ни  отбирали
- и имеем дело лишь с немногими письменными Языками,  которые  в  сущности
представлЯют собой провинциальные диалекты, мы рискуем позабыть тот  Язык,
на котором говорЯт без метафор все вещи и событиЯ, - а ведь только он один
богат и может служить образцом. Њногое оглашаетсЯ, но мало что печатаетсЯ.
Љто вспоминает о луче, пробившемсЯ сквозь  щели  в  ставне,  когда  ставни
распахнуты  настежь?  Ќикакой  научный  метод  не  заменЯет  необходимости
постоЯнного вниманиЯ к жизни.  ђазве  курс  истории,  или  философии,  или
поэзии, пусть самой  избранной,  или  самое  лучшее  общество,  или  самый
налаженный обиход могут сравнитьсЯ с умением видеть  все,  что  показывает
нам жизнь? —то ты хотел бы - только читать, быть читателем, или видеть, то
есть быть провидцем. Џрочти свою судьбу, знай, что  лежит  перед  тобой  и
шагай в будущее.
   ‚ первое лето Я не читал книг, Я мотыжил бобы.  Ђ  часто  у  менЯ  было
занЯтие и получше. Ѓывало, что Я не мог пожертвовать  прелестью  мгновениЯ
ради какой бы то ни было работы  -  умственной  или  физической.  џ  люблю
оставлЯть широкие полЯ  на  страницах  моей  жизни.  €ногда  летом,  после
обычного купаньЯ, Я с восхода до  полуднЯ  просиживал  у  своего  залитого
солнцем порога, среди сосен, орешника и сумаха, в блаженной  задумчивости,
в ничем не нарушаемом одиночестве  и  тишине,  а  птицы  пели  вокруг  или
бесшумно пролетали через мою хижину,  пока  солнце,  заглЯнув  в  западное
окно, или отдаленный стук колес  на  дороге  не  напоминали  мне,  сколько
прошло времени. ‚ такие часы Я рос, как растет по ночам  кукуруза,  и  они
были полезнее любой физической работы. ќти часы  нельзЯ  вычесть  из  моей
жизни, напротив, они были мне дарованы сверх отпущенного срока.  џ  понЯл,
что разумеют на ‚остоке под созерцанием, ради которого  оставлЯют  работу.
Ѓольшей частью Я не замечал, как течет времЯ. ‘олнце шло по  небу  как  бы
затем, чтобы освещать мой труд; только что было утро - а вот уж и вечер, и
ничего памЯтного не совершено. џ не пел, как поют птицы, Я молча  улыбалсЯ
своему неизменному  счастью.  “  воробьЯ,  сидевшего  на  ореховом  дереве
напротив моих дверей,  была  своЯ  песенка,  а  у  менЯ  -  тихий  смешок,
приглушеннаЯ трель, доносившаЯсЯ к нему из моего гнезда. Њои дни  не  были
днЯми  недели,  названными  по  именам  Языческих  богов  (*121);  тиканье
маЯтника не рубило и не мельчило их на часы, ибо Я жил, как живут  индейцы
Џури (*122), которые, как говорЯт, имеют всего одно слово длЯ  обозначениЯ
вчерашнего, сегоднЯшнего и завтрашнего днЯ и различают его  значение  тем,
что  указывают  назад  длЯ  "вчера",  вперед  длЯ  "завтра"  и  вверх  длЯ
"нынешнего днЯ". Ќе сомневаюсь, что моим  согражданам  это  показалось  бы
полной праздностью, но если бы менЯ судили цветы и птицы  со  своей  точки
зрениЯ, менЯ не в чем было бы упрекнуть. Џравда, что человеку надо  самому
создавать себе дело. ‚ природе день проходит очень спокойно и никто никого
не упрекает в лености.
   Њой образ жизни давал мне  хотЯ  бы  то  преимущество  над  всеми,  кто
вынужден искать развлечений вовне - в обществе или в театре, что длЯ  менЯ
развлечением стала сама жизнь, а она никогда не терЯла новизны.  ќто  было
многоактное, нескончаемое представление. …сли бы мы всегда зарабатывали на
жизнь и устраивали ее  самым  лучшим  способом,  какой  нам  известен,  мы
никогда не знали бы скуки. ‘ледуй влечению  своего  доброго  гениЯ,  и  он
ежечасно    будет    открывать    тебе    что-нибудь    новое.    ЏриЯтным
времЯпрепровождением была длЯ менЯ и домашнЯЯ  работа.  Љогда  загрЯзнЯлсЯ
пол, Я подымалсЯ пораньше, выставлЯл всю  свою  мебель  наружу,  прЯмо  на
траву, забираЯ в одну охапку и кровать и постель, лил на пол воду, посыпал
его белым песком с пруда и скреб добела; поселЯне еще  только  принимались
за завтрак, а у менЯ утреннее солнце успевало так хорошо высушить дом, что
Я  мог  снова  в  него  перебиратьсЯ,  и  ничто  уже  не  прерывало   моих
размышлений. ЏриЯтно было видеть на  траве  все  мое  домашнее  имущество,
сваленное в кучу, как у цыган, и мои трехногий столик,  с  которого  Я  не
снимал книг,  чернил  и  перьев,  очень  хорошо  выглЯдел  среди  сосен  и
орешника. ‚ещи тоже казались довольными, что их вынесли, и  не  стремились
обратно. Њне иногда хотелось натЯнуть над ними тент и так  сидеть.  ‘тоило
посмотреть, как все это освещаетсЯ солнцем и  обдуваетсЯ  вольным  ветром;
домашние вещи выглЯдЯт куда  интереснее,  если  их  вынести  из  дому.  Ќа
ближней ветке сидит птичка, под столом растет сушеница, а вокруг его ножек
обвиваютсЯ  побеги  ежевики;  на  земле  -  сосновые  шишки,   каштаны   и
землЯничные листьЯ. Љазалось, что формы природы перешли в  нашу  мебель  -
столы, стульЯ и кровати - именно потому, что когда-то окружали их.
   Њой дом стоЯл на склоне холма, на самой  опушке  большого  леса,  среди
молодого соснЯка и орешника, в какой-нибудь сотне  футов  от  пруда,  куда
вела под гору  узкаЯ  тропинка.  Џеред  домом  росла  землЯника,  ежевика,
сушеница, зверобой,  золотарник,  дубнЯк,  карликоваЯ  вишнЯ,  голубика  и
землЯной орех. ‚ конце маЯ карликоваЯ  вишнЯ  (Cerasus  pumila)  обрамлЯла
тропинку зонтичными соцветиЯми на коротких стеблЯх, а осенью  эти  стебли,
тЯжелые от крупных, красивых вишен, лучами ложились по сторонам  тропинки.
†елаЯ быть вежливым по отношению к природе, Я отведал их, хотЯ  они  почти
несъедобны. ‘умах (Rhus glabra) роскошно разроссЯ вокруг дома,  пробившись
через сделанную мною насыпь, и уже в первый год достиг почти шести футов в
вышину. …го широкие, перистые тропические листьЯ  выглЯдели  необычно,  но
красиво. Љрупные почки, неожиданно поЯвившиесЯ  в  конце  весны  на  сухих
ветвЯх, казавшихсЯ мертвыми, точно по волшебству превратились в грациозные
нежно-зеленые побеги до дюйма в диаметре; иногда они принимались расти так
безудержно, забываЯ о слабости своих стеблей, что Я, сидЯ у окна,  слышал,
как нежнаЯ молодаЯ ветвь вдруг падала на землю, точно веер, без  малейшего
дуновениЯ ветерка, сломленнаЯ собственной тЯжестью. Ђ  в  августе  крупные
гроздьЯ Ягод, привлекавшие при цветении множество диких  пчел,  постепенно
окрашивались  в  Ярко-алые  бархатистые  тона,  и  снова   нежные   стебли
подламывались под их тЯжестью.
   ‘ейчас, в летний день, Я сижу  у  окна,  а  над  моей  полЯнкой  кружат
Ястребы; дикие голуби пролетают передо мной по два - три  или  садЯтсЯ  на
ветви белой сосны позади дома, и воздух полон шумом их крыльев; скопа, или
птица-рыболов, рЯбит стеклЯнную поверхность пруда  и  выуживает  рыбу;  из
болота крадетсЯ норка и  хватает  на  берегу  лЯгушку;  осока  гнетсЯ  под
тЯжестью болотных птиц, порхающих с места на место; с полчаса  назад  стал
слышен  стук  железнодорожных  вагонов,  который  то  замирает,  то  снова
возникает, точно хлопанье крыльев  куропаток,  -  это  едут  пассажиры  из
Ѓостона за город. ‚едь Я не настолько удалилсЯ от мира, как тот мальчишка,
которого, говорЯт, отдали к фермеру, куда-то к востоку  от  города,  а  он
скоро сбежал и вернулсЯ домой в самом  жалком  виде  -  так  он  тосковал.
Ќикогда еще ему не приходилось жить в такой глуши: людей не видно, свистка
- и того  не  слышно!  џ  сомневаюсь,  чтобы  во  всем  штате  Њассачусетс
оставалось сейчас подобное место:

   ...стальные рельсы стрелами бегут
   Љ селенью нашему, и тихаЯ равнина,
   …го названье повторЯет - Љонкорд (*123).

   ”ичбургскаЯ железнаЯ дорога проходит возле самого пруда, на  расстоЯнии
трети мили к югу от моего  жилища.  џ  обычно  хожу  в  поселок  вдоль  ее
полотна, и оно как бы свЯзывает менЯ  с  человеческим  обществом.  Ѓригады
товарных поездов, идущих до конечной  станции,  кивают  мне,  как  старому
знакомцу;  они  видЯт  менЯ  так  часто,   что   наверное   принимают   за
железнодорожного служащего; так оно и есть. џ тоже очень хотел  бы  чинить
пути где-нибудь на земной орбите.
   ‘висток паровоза слышен в моем лесу летом и зимой;  он  похож  на  крик
Ястреба, парЯщего над птичьим двором, и оповещает менЯ о приезде множества
беспокойных  купцов  из   столицы   или   предприимчивых   негоциантов   с
противоположной  стороны.  Њчась  друг   другу   навстречу,   они   криком
предупреждают друг друга, чтобы уступил дорогу, и этот  крик  слышен  иной
раз на оба города. "ќй, деревнЯ, вот тебе бакалейный товар!" "‚от на  твою
долю". € нет на ферме человека, который мог бы от него отказатьсЯ. "Ђ  вот
тебе взамен", - возвещает свисток встречного поезда из деревни, и к стенам
города со скоростью двадцати миль в час устремлЯютсЯ бревна, точно длинные
тараны, и столько стульев,  что  можно  усадить  на  них  всех  усталых  и
обремененных  городских  жителей.  „еревнЯ  с   тЯжеловесной   вежливостью
придвигает городу стул. ‘о всех индейских холмов дочиста обирают  чернику,
со всех лугов - клюкву, и все это доставлЯетсЯ  в  город.  ‚  город  везут
хлопок, из города - ткани; в город идет шелк, из города - шерсть; в  город
везут книги, но из города устремлЯютсЯ их сочинители.
   Љогда мне встречаетсЯ  паровоз  с  вагонами,  несущийсЯ,  как  планета,
точнее, как комета, потому что орбита его непохожа на замкнутую кривую,  и
зрителю может показатьсЯ, что он пролетит и больше  не  поЯвитсЯ  в  нашей
солнечной системе; когда облако пара вьетсЯ за ним золотыми и  серебрЯными
кольцами,  напоминаЯ  мне   многие   виденные   мной   настоЯщие   облака,
развертывающие высоко в небе свои пушистые клубы, точно этот стремительный
полубог, этот тучегонитель (*124) готов увлечь за собой все закатное небо;
когда Я слышу, как †елезный конь громовым фырканьем будит  эхо  в  холмах,
сотрЯсает своей поступью землю и пышет из ноздрей огнем и дымом (хотел  бы
Я знать, какой крылатый конь или огненный  дракон  попадет  в  нашу  новую
мифологию), - мне кажетсЯ, что Явилось, наконец, племЯ, достойное населЯть
землю. …сли бы все было  так,  как  кажетсЯ,  и  покоренные  силы  природы
служили человеку длЯ  благородных  целей!  …сли  бы  облако,  висЯщее  над
паровозом, было дыханием героических подвигов, или  несло  в  себе  ту  же
благодать, как то, что плывет над посевами фермера,  тогда  стихии  и  всЯ
Џрирода радостно сопутствовали бы человеку во всех его делах.
   џ встречаю утренние поезда с тем же чувством, что и  восход  солнца,  -
они поЯвлЯютсЯ почти так же точно. ‡а ними стелютсЯ клубы дыма,  подымаЯсь
все выше; дым идет к небу, а поезд - к Ѓостону; дым на миг скрывает солнце
и бросает тень на мое отдаленное поле, клубы его  мчатсЯ  подобно  некоему
небесному поезду и маленький поезд, жмущийсЯ к земле, по сравнению с ним -
лишь зубец на конце копьЯ. Љонюх железного скакуна  рано  поднЯлсЯ  в  это
зимнее утро, еще при свете звезд над  горами,  чтобы  задать  ему  корм  и
запрЯчь его. ђано пробудили и огонь, который его согрел  и  дал  ему  ход.
…сли бы все это было так же невинно, как  и  рано!  Љогда  выпадает  много
снега, его  обувают  по-особому,  и  этим  гигантским  плугом  пропахивают
борозду от гор до морского побережьЯ, а вагоны, следуЯ за ним, как сеЯлка,
высевают в эту борозду всех беспокойных людей и весь товар, находЯщийсЯ  в
обороте. –елыми днЯми летает по стране огненный конь,  останавливаЯсь  длЯ
того, чтобы дать отдохнуть своему хозЯину, и его топот и дерзкое  фырканье
будЯт менЯ в полночь, когда он, заснеженный  и  обледеневший,  боретсЯ  со
стихиЯми где-нибудь в дальних лесных долинах. Ћн прибегает в  стойло  лишь
на рассвете, чтобы снова пуститьсЯ  в  путь,  без  сна  и  отдыха.  ’олько
иногда, ночью, Я слышу,  как  он,  отдуваЯсь,  выпускает  из  себЯ  лишнюю
энергию, чтобы остыть и успокоитьсЯ и на несколько часов забытьсЯ железным
сном. …сли бы все это было так же героично и значительно, как длительно  и
неутомимо!
   —ерез пустынные леса в окрестностЯх городов, куда прежде проникал, и то
днем, один лишь охотник, бегут  темной  ночью  Ярко  освещенные  вагоны  с
ничего  не  ведающими  пассажирами;  то  остановЯтсЯ  у  залитого   светом
городского вокзала, где собралась целаЯ толпа, то в Ѓолоте “ныниЯ  (*125),
где они вспугивают сов и лисиц.  Џриход  и  отправление  поездов  ЯвлЯютсЯ
теперь главными событиЯми сельской жизни. Ћни уходЯт и  приходЯт  с  такой
регулЯрностью и точностью, и свистки их слышны  так  далеко,  что  фермеры
ставЯт по ним часы, и жизнь всей округи подчинЯетсЯ этому  четкому  ритму.
ђазве не стали люди пунктуальнее с поЯвлением  железных  дорог?  ђазве  не
научились они и говорить, и думать быстрее на  вокзале,  чем,  бывало,  на
почтовой станции?  Ќа  вокзале  самый  воздух  насыщен  электричеством.  џ
удивлЯюсь, каких он натворил чудес -  некоторые  мои  соседи,  которые,  Я
готов был  поручитьсЯ,  ни  за  что  не  поехали  бы  в  Ѓостон  на  такой
быстроходной машине, оказываютсЯ  тут  как  тут,  едва  ударит  вокзальный
колокол. ‘ейчас принЯто все делать "по железнодорожному";  очень  полезно,
когда вам так часто и так решительно велЯт убиратьсЯ с дороги. ’ут некогда
оглашать закон о бунтах или давать  предупредительный  залп  поверх  голов
толпы. Њы построили нечто роковое, создали _Ђтропос_ (*126),  ту,  что  не
сворачивает со своего пути (так бы и  следовало  назвать  паровоз).  ‹юдей
оповещают, что в такой-то час и минуту стрела полетит по  тому  или  иному
направлению, но это никому не мешает заниматьсЯ своим делом, и по  второму
пути дети идут в школу. †изнь стала даже устойчивее. ‚сех нас воспитывают,
как сыновей ’еллЯ (*127). ‚оздух  полон  невидимых  стрел.  ЉаждаЯ  тропа,
кроме вашей, - тропа судьбы. ’ак держитесь уже лучше своей.
   ‚ торговле мне нравитсЯ смелость и предприимчивость. Ћна  не  воздевает
молитвенно руки к ћпитеру. џ вижу, как эти люди ежедневно делают свое дело
бодро и отважно, делают даже больше, чем предполагают,  и  приносЯт,  быть
может, больше пользы, чем сами могли бы сознательно  придумать.  џ  меньше
удивлЯюсь героизму тех, кто полчаса простоЯл на передовой  линии  в  Ѓуэна
‚иста (*128), чем стойкому, неунывающему мужеству тех, кто проводит зиму в
снеговом плуге; ибо  они  обладают  не  только  предрассветным  мужеством,
которое Ѓонапарт считал самым редким, но тем мужеством,  которого  хватает
надолго, которое  спит  лишь  когда  стихает  бурЯ  или  заморожены  мышцы
стального скакуна. ‘егоднЯ, в день ‚еликого ‘негопада, когда метель бушует
и леденит нам  кровь,  Я  слышу  сквозь  туман,  образуемый  их  дыханием,
приглушенный звон паровозного колокола, возвещающий, что поезд  _идет_,  и
без опозданиЯ, назло  северо-восточному  ветру  и  снежному  бурану  Ќовой
Ђнглии; Я  вижу  обледеневших  и  запорошенных  снегом  пахарей;  их  плуг
выворачивает кое-что потЯжелее, чем маргаритки или  гнезда  полевых  мышей
(*129), а головы видны над  отвалом,  открытые  всем  ветрам,  как  валуны
‘ьерры-Ќевады.
   ’орговле  присуща  удивительнаЯ  уверенность,  спокойствие,   бодрость,
предприимчивость и неутомимость. Љ тому же, она куда  естественнее  многих
сентиментальных экспериментов и фантастических прожектов;  вот  откуда  ее
поразительные успехи. Љогда мимо менЯ грохочет  товарный  поезд,  на  менЯ
веет свежестью и простором; Я  ощущаю  запахи  всех  товаров,  которые  он
развозит на своем пути от ‹онг-“орфа  до  озера  амплейн  (*130),  и  они
напоминают мне о дальних краЯх, о коралловых рифах, об €ндийском океане, о
тропиках  и  о  том,  как  велика  наша  землЯ.  џ  больше  чувствую  себЯ
гражданином  при  виде  пальмовых  листьев  (*131),  которые  летом  будут
защищать от солнца столько  белокурых  голов  в  Ќовой  Ђнглии,  при  виде
манильской пеньки, скорлупы кокосовых орехов,  канатов,  джутовых  мешков,
металлического лома и ржавых гвоздей. ѓруз старых парусов  сейчас  говорит
мне больше, чем тогда, когда он превратитсЯ в бумагу и печатные книги. Љто
может красноречивее рассказать о  пережитых  бурЯх,  чем  этот  продранный
холст? ќто корректура, не требующаЯ правки. ‚он идет  из  штата  Њэн  лес,
который не был отправлен морем в последнее половодье и поднЯлсЯ в цене  на
четыре доллара за тысЯчу, потому что много его унесло или  раскололо;  вон
сосна, ель, кедр - первого, второго, третьего  и  четвертого  сорта,  -  а
давно ли все они  были  одного  сорта  и  давали  приют  медведю,  лосю  и
канадскому оленю? ‚он везут известь из  ’омастона  -  отличный  товар,  ее
отвезут в горы и гам будут гасить. ‚он лоскут  в  мешках,  всех  цветов  и
качества,  последнЯЯ  ступень  падениЯ  длЯ  бумажной  и  льнЯной   ткани,
последнЯЯ фаза превращениЯ платьев, которые  уже  не  расхваливают,  разве
только в Њильвоки, как  отличные  изделиЯ  из  английских,  французских  и
американских ситцев, шотландки, муслина и т.п. Ћни  собраны  отовсюду,  от
модниц и от нищенок, а все одинаково превратЯтсЯ в одноцветную бумагу,  на
которой, - подумать только! - будут написаны повести из подлинной жизни, и
богатой и бедной, и все они будут основаны на фактах! Ђ вон  тот  закрытый
вагон издает запах соленой рыбы,  характерный  запах  Ќовой  Ђнглии  и  ее
торговли, напоминающий мне о Ѓольшой Ѓанке (*132) и рыбных промыслах.  Љто
не знает соленой рыбы, насквозь провЯленной и  гарантированной  от  порчи,
более нетленной, чем любые мощи? Ћна так тверда, что ею  можно  мести  или
мостить улицы и колоть лучину; возчик вместе с грузом может укрыватьсЯ  ею
от солнца, дождЯ и ветра, а лавочник, открываЯ торговлю,  может,  как  это
сделал однажды некий лавочник в Љонкорде, повесить ее  над  дверью  вместо
вывески, и самый опытный покупатель не распознает,  что  это  за  штука  -
животное, растение или минерал; и при всем том она остаетсЯ чище снега,  а
будучи положена в кастрюлю и сварена, превращаетсЯ в отличное рыбное блюдо
длЯ субботнего обеда. Ђ вот  испанские  кожи,  где  хвосты  все  еще  лихо
закручены и задраны, как в те времена, когда носившие их  волы  скакали  в
пампасах ћжной Ђмерики,  олицетворЯЯ  собой  упрЯмство  и  показываЯ,  как
безнадежно  неисправимы  все  врожденные  пороки.  Џризнаюсь,  что,  узнав
характер человека, Я уже не надеюсь изменить его к лучшему или худшему  до
самой его смерти. Љак говорЯт на ‚остоке: "‘колько ни парь, ни  утюжь,  ни
подвЯзывай собачий хвост, он через десЯть лет будет  все  так  же  торчать
закорючкой". Ќичего с этими хвостами не поделаешь, разве только пустить их
на клей, - именно так, кажетсЯ, и  делают,  и  тут  уж  они  приклеиваютсЯ
прочно.  ‚он  бочка  патоки  или   бренди,   адресованнаЯ   „жону   ‘миту,
Љаттингсвиль, штат ‚ермонт, - это какой-нибудь торговец в  ‡еленых  горах,
который выписал товар длЯ соседей-фермеров, а сейчас,  наверное,  стоит  у
своего ларька и раздумывает о последних грузах, прибывших на побережье,  и
как это повлиЯет на цены, и  говорит  покупателЯм,  как  уже  говорил  раз
двадцать,  что  ждет  со  следующим  поездом  первосортный  товар.  Ћ  нем
объЯвлено в "Љаттингсвилльской таймс".
   Ћдни товары едут в город, другие - оттуда. “слышав свисток,  Я  подымаю
голову от книги и вижу, как несетсЯ мимо  стройнаЯ  сосна,  срубленнаЯ  на
дальних северных холмах; она  миновала  ‡еленые  горы  и  Љоннектикут,  за
несколько минут стрелой пролетела мимо нашего городка, и никто уже  больше
не увидит ее, пока она не превратитсЯ

   ...в мачту
   ѓромаднейшего в мире кораблЯ (*133).

   Ђ это, слышите? - везут скот с тысЯчи гор (*134), из  овечьих  загонов,
хлевов и коровников, вместе с пастухами и пастушонками, везут  все,  кроме
только самого горного пастбища, и все это несетсЯ, как листьЯ, сносимые  с
гор сентЯбрьскими ветрами. ‚оздух наполнен мычаньем телЯт и блеЯнием овец,
слышно, как переминаютсЯ волы, точно в путь тронулась всЯ сельскаЯ долина.
€ действительно, при звуке колокольчика старого вожака горы  прыгают,  как
овны, а холмы, - как агнцы. ‚ среднем  вагоне  едут  пастухи,  теперь  уже
наравне со своими подопечными; они уже не при деле, но все  еще  держат  в
руках ненужные теперь посохи, как  знак  своей  должности.  Ђ  где  же  их
собаки? ќта гонка им не под силу, они далеко отстали и сбились  со  следа.
Њне чудитсЯ их лай за холмами Џитерборо или  на  западном  склоне  ‡еленых
гор. Ћни не поспеют. Ћни тоже теперь не  при  деле.  €х  верность,  их  ум
потерЯли свою цену. Ћни бесславно вернутсЯ в свои конуры,  а  может  быть,
одичают и заключат союз с волками и лисицами. ’ак уноситсЯ от нас пастушьЯ
мирнаЯ жизнь. Ќо  слышен  звонок,  и  Я  должен  сойти  с  полотна,  чтобы
пропустить поезд:

   Њне вовсе не нужен рельсовый путь.
   џ не ходил ни разу взглЯнуть,
   Људа он ведет,
   Ћн только и годен - овраги срыть,
   ‚ откосах ласточек приютить,
   ‚ослед ему ветер песок несет,
   „а ежевика буйно растет (*135).

   Ќо Я перехожу его, как перехожу лесную дорогу. џ не  хочу,  чтобы  менЯ
ослепило и оглушило дымом, паром и шипеньем.


   ‘ейчас поезда прошли, и все угомонилось; грохот уже не тревожит  рыб  в
пруду, и Я остаюсь совершенно один. ’еперь до конца  днЯ  мои  размышлениЯ
изредка прерываютсЯ только слабым стуком тележных колес на дальней дороге.
   €ногда по воскресеньЯм, когда ветер благоприЯтный, Я слышу  колокола  в
‹инкольне,  ќктоне,  Ѓедфорде  или  Љонкорде  -  нежные,   слабые   звуки,
гармонирующие с природой, достойные моего уединениЯ. Ќа  таком  расстоЯнии
эти звуки вибрируют, перебираЯ  сосновые  иглы,  точно  струны  арфы.  ‚се
звуки, доносЯщиесЯ издалека, становЯтсЯ  одинаковы,  превращаЯсь  в  звуки
всемирной лиры, подобно тому как воздух окрашивает длЯ нас все  отдаленные
холмы в нежный голубоватый тон.  „о  менЯ  долетает  мелодиЯ,  процеженнаЯ
через воздух и пошептавшаЯсЯ с каждым листком и сосновой иголкой в лесу, -
та часть звуков, которую природа подхватила, модулировала  и  передала  из
долины в долину.  ‚едь  эхо  -  тоже  своего  рода  звук,  и  в  этом  его
очарование. ’ут не просто повторение всего лучшего, что есть в колокольном
звоне, но также и голос леса, те же знакомые слова  и  ноты,  но  пропетые
лесной нимфой.
   Џо  вечерам  отдаленное  мычанье  коровы  за  лесом  звучало  нежно   и
мелодично, и Я поначалу принимал его за голоса неких менестрелей,  которые
иногда пели мне серенады, бродЯ по холмам и долам, но скоро Я был  приЯтно
разочарован, когда они оказались обычной, естественной  коровьей  музыкой.
’ут нет никакого сарказма, напротив - высокаЯ  оценка  пениЯ  менестрелей:
раз оно показалось похожим на пение коровы, это  значит,  что  оно  звучит
согласно с Џриродой.
   ђовно в половине восьмого, в определенную пору  лета,  после  вечернего
поезда, козодои полчаса служили вечерню, рассевшись на пнЯх возле дома или
на коньке крыши. Љаждый вечер они начинали петь почти с  точностью  часов,
ошибаЯсь  не  более  чем  на  пЯть  минут,  по  солнцу.  Њне  представилсЯ
редкостный случай наблюдать их повадки. €ногда четыре-пЯть  птиц  запевали
сразу в разных частЯх леса, отставаЯ друг от друга  на  какой-нибудь  один
такт, и так близко от менЯ, что мне было слышно не только клохтанье  после
каждой ноты, но иногда - странное  жужжание,  точно  мухи  в  паутине,  но
гораздо громче. Ѓывало, что одна из них кругами вилась надо мной  в  лесу,
словно привЯзаннаЯ невидимой нитью, - вероЯтно, Я был близко от ее гнезда.
Ћни принимались петь  несколько  раз  в  течение  ночи  и  особенно  перед
рассветом.
   Љогда смолкают другие  птицы,  пение  подхватывают  совы-сипухи,  точно
древние плакальщицы (*136). €х унылый  крик  звучит  совсем  в  духе  Ѓена
„жонсона. Њудрые полуночные ведьмы! Ћни издают нечто весьма  непохожее  на
простенькое "ту-уит! ту-уу!", которым их изображают поэты:  это  настоЯщаЯ
кладбищенскаЯ мелодиЯ, жалобы и  взаимные  утешениЯ  любовников-самоубийц,
вспоминающих о муках и блаженстве неземной любви в адских пределах. €  все
же мне нравЯтсЯ их стенаниЯ, их скорбнаЯ перекличка через  весь  лес;  это
тоже птичье пение и музыка, но как бы темнаЯ, слезнаЯ ее сторона, рвущиесЯ
наружу вздохи и  жалобы.  ќто  томительные  жалобы,  печальные  прорицаниЯ
падших душ, плач тех, кто некогда жил на земле  в  человеческом  образе  и
творил по ночам темные дела,  а  ныне  искупает  свои  грехи  погребальным
пением в тех местах, где  они  совершились.  Ћни  заставлЯют  менЯ  заново
ощутить просторы и многообразие Џрироды - общего нашего жилища.  "Ћ,  если
бы мне никогда не р-р-родитьсЯ!" - вздыхает одна из  них  по  эту  сторону
пруда" и, гонимаЯ отчаЯнием, перелетает на другую ветку серого  дуба.  "Ћ,
если бы мне никогда не р-р-родитьсЯ!" - рыдающим  голосом  откликаетсЯ  ей
другаЯ, по ту сторону. "ђо-о-о-дитьсЯ!" - еле слышно доноситсЯ из  дальних
лесов ‹инкольна.
   “шастаЯ сова тоже пела мне серенады. ‚близи - это самый унылый  звук  в
Џрироде, словно она пожелала увековечить в нем предсмертные стоны человека
- какого-нибудь несчастного, навеки утратившего надежду;  стоЯ  на  пороге
мира теней, он воет,  как  животное,  и  вместе  с  тем  это  человеческие
рыданиЯ, особенно жуткие из-за  некой  булькающей  мелодичности.  ‘тараЯсь
воспроизвести их, Я невольно обращаюсь к звукам "гл", -  они  лучше  всего
выражают студенистое состоЯние распада, полное омертвение духа, в  котором
убито все бодрое и здоровое. ‡вуки эти напоминают о вампирах, об  идиотах,
о завываниЯх безумцев. Ќо  вот  издали  ей  откликаетсЯ  другаЯ  сова,  и,
преображенный расстоЯнием, звук становитсЯ даже мелодичным: "“-у-х, ухух".
‚ общем они большей частью навевали мне приЯтные мысли, когда бы Я  их  ни
слышал - ночью или днем, летом или зимою.
   џ рад, что на свете есть совы. Џусть они вместо людей возьмут  на  себЯ
обЯзанность завывать безумно и  дико.  ќти  звуки  удивительно  под  стать
болотам и сумеречным чащам, куда не проникает свет днЯ; это голос огромной
первозданной  Џрироды,  не  признанной  людьми.  Ћн  воплощает   сумрачные
неутоленные желаниЯ, которые таЯтсЯ в каждом из нас.  Љакое-нибудь  глухое
болото весь день освещаетсЯ солнцем,  там  растет  одинокаЯ  ель,  обвитаЯ
бородатым лишайником, вверху  кружат  Ястребки,  в  вечнозеленых  зарослЯх
лепечет синица, прЯчутсЯ куропатка и кролик; но вот восходит над ним инаЯ,
печальнаЯ зарЯ, и  тогда  иные  твари  подают  голос  и  становЯтсЯ  здесь
толкователЯми Џрироды.
   Џоздно вечером Я слышал дальний грохот телег по мостам - этот  звук  по
ночам разноситсЯ всего дальше - лай  собак  и  иногда  опЯть-таки  мычанье
какой-нибудь безутешной коровы на отдаленном скотном дворе.  ’ем  временем
берег озера оглашаетсЯ кваканьем лЯгушек. ќто души давних пьЯниц и  гулЯк,
доныне нераскаЯнные, пытаютсЯ спеть песню в своих стигийских водах  (*137)
- да простЯт мне это сравнение уолденские нимфы, ибо хотЯ тростника  здесь
почти нет, зато водЯтсЯ лЯгушки, - они стремЯтсЯ соблюсти все обычаи своих
прежних пиров, хотЯ голоса их охрипли и стали печальны и  не  годЯтсЯ  длЯ
застольных песен, а вино утратило букет и только  раздувает  им  брюхо,  и
вместо блаженного хмелЯ, несущего забвение прошлого, они наливаютсЯ водой.
‚от у северного берега один из  квакунов,  похожий  на  олдермена,  уперев
подбородок в лист кувшинки вместо салфетки и пускаЯ туда  слюну,  отпивает
глоток  некогда  презренной  воды  и  передает  чашу   дальше,   восклицаЯ
"тр-р-роник! тр-р-р-онк!"; и тотчас из дальней заводи откликаетсЯ  тем  же
паролем второй по старшинству и пузатости, даваЯ знать, что и он отпил  до
положенной ему отметки (*138), а когда торжественный ритуал  обойдет  весь
берег,  церемониймейстер  удовлетворенно  крЯкает  "тр-р-ронк",  и   снова
подтверждает это каждый квакун  по  очереди,  вплоть  до  самого  мелкого,
наименее пузатого и раздутого, чтоб уж не  оставалось  сомнений.  €  снова
движетсЯ круговаЯ чаша,  пока  солнце  не  рассеет  утренний  туман  и  на
поверхности пруда не останетсЯ один патриарх, который  еще  восклицает  по
временам "тр-р-ронк!" и напрасно ожидает ответа.
   Ќе помню, чтобы до менЯ долетало пение петуха, и  Я  подумывал  завести
его хотЯ бы ради пениЯ, как заводЯт певчую  птицу.  ќтого  некогда  дикого
индийского фазана несомненно стоит разводить, и если  бы  его  можно  было
акклиматизировать у нас, не превращаЯ в домашнюю птицу, его голос стал  бы
самым примечательным из лесных звуков, затмив клекот гусей и уханье сов, -
а какое кудахтанье подымали бы куры, заполнЯЯ паузы между трубными звуками
своего повелителЯ! Ќеудивительно, что человек приручил куриное  племЯ,  не
говорЯ уж о Яйцах и вкусных куриных ножках. Љак хорошо  было  бы  пройтись
зимним утром по  лесу,  изобилующему  этими  птицами,  и  слышать,  как  с
деревьев далеко и звонко разноситсЯ пение дикого  петуха,  заглушаЯ  тихие
песни других пернатых. ќто держало бы людей в готовности. ‚сЯкий  старалсЯ
бы встать пораньше, с каждым днем все раньше и раньше,  пока  не  стал  бы
несказанно здоровым, богатым и мудрым (*139). Џение этой  привозной  птицы
воспето поэтами всех стран  нарЯду  с  певцами  их  родных  краев.  Ѓравый
антеклер прижилсЯ во всех широтах. Ћн повсюду свой, даже больше свой, чем
туземцы. Ћн всегда здоров, у него богатырские легкие  и  бодрый  дух.  …го
голос будит даже морЯка (*140) в Ђтлантическом и ’ихом  океанах  и  только
менЯ ни разу не пробуждала его звонкаЯ песнЯ. џ не держал  ни  собаки,  ни
кошки, ни коровы, ни свиньи, ни кур, и вы, пожалуй, скажете,  что  мне  не
хватало привычных домашних звуков; менЯ не  услаждали  ни  маслобойка,  ни
прЯлка, ни даже посвистыванье чайника или бульканье  котелка  или  детский
плач. —еловек старых привычек сошел бы с ума или умер с тоски. „аже  крысы
не скреблись в стенах; Я выморил их голодом или,  вернее,  не  приманил  с
самого начала; у менЯ водились только белки на крыше и под полом,  козодой
на коньке крыши, крикливаЯ сойка под окном,  заЯц  или  сурок  под  домом,
сова-сипуха или ушастаЯ сова за домом, стаЯ  диких  гусей  или  гагара  на
пруду, а по ночам лаЯла лисица. „аже жаворонки  и  иволги,  кроткие  гости
полей, никогда не залетали на мою вырубку. ‚о дворе  не  пел  петух  и  не
кудахтали куры. „а и двора не было! - неогороженнаЯ Џрирода лезла прЯмо на
подоконники. Џод окнами рос молодой лес, а  из  погреба  прорастали  дикий
сумах и ежевика; крепкие смолистые сосны  со  скрипом  терлись  о  кровлю,
требуЯ, чтобы Я потеснилсЯ, и  пускали  под  дом  корни.  Љогда  подымалсЯ
ветер, он не срывал мне ставен или крышку люка,  а  ломал  или  вырывал  с
корнем сосну за домом, специально мне на дрова. Љогда валил  снег,  он  не
заносил дорожку к воротам, потому что у менЯ не было ни ворот, ни  дорожки
- никакой тропы в цивилизованный мир!



Ћ„€ЌЋ—…‘’‚Ћ

   ‘ейчас чудный вечер, когда все ощущениЯ обострЯютсЯ  и  тело  впитывает
наслаждение всеми порами. џ удивительно свободно двигаюсь среди Џрироды  -
Я составлЯю с ней одно целое. џ иду вдоль каменистого  берега  пруда,  без
сюртука, хотЯ погода  облачнаЯ,  ветренаЯ  и  прохладнаЯ;  менЯ  ничто  не
привлекает  особенно,  Я  ощущаю  необычайно  тесное  сродство  со   всеми
стихиЯми. ‹Ягушки возвещают приближение ночи, и  ветерок  доносит  с  того
берега пение козодоЯ. џ смотрю на листы ольхи и  тополей  и  всем  сердцем
ощущаю их трепет, но, подобно озеру, мой дух не  встревожен  -  это  всего
лишь легкаЯ зыбь. Њаленькие волны,  подымаемые  вечерним  ветром,  так  же
далеки от бури, как светлаЯ поверхность пруда. •отЯ  уже  стемнело,  ветер
еще шумит в лесу, волны еще набегают на берег, и какие-то существа баюкают
песней засыпающий день.  Џокой  никогда  не  бывает  полным.  ‘амые  дикие
животные не спЯт, они сейчас выходЯт на промысел; лисица, скунс  и  кролик
бесстрашно бродЯт по полЯм и лесам. ќто - стражи Џрироды,  свЯзующие  один
ее день с другим.
   ‚ернувшись в дом, Я обнаруживаю, что у менЯ побывали гости  и  оставили
свои визитные карточки - букет цветов,  гирлЯнду  из  вечнозеленых  веток,
имЯ, написанное карандашом на желтом листе грецкого ореха  или  на  щепке.
’е, кому редко доводитсЯ бывать в лесу, берут какой-нибудь кусочек леса  и
всю дорогу вертЯт его в руках, а потом, намеренно или случайно,  оставлЯют
у менЯ. Љто-то очистил ивовый прутик, свил его в кольцо и положил  ко  мне
на стол. џ всегда мог определить, что в мое  отсутствие  у  менЯ  побывали
гости - по примЯтым травинкам и сучьЯм или по отпечаткам обуви: нередко  Я
даже  мог  определить  их  пол,  возраст   и   звание   по   какому-нибудь
неприметному-знаку - оброненному цветку или вырванному и брошенному  пучку
травы, иногда брошенному далеко, почти у железной дороги,  в  полумиле  от
менЯ, или по стойкому запаху сигары или трубки. —асто  Я  за  сотни  футов
узнавал по запаху трубочного табака, что здесь проходил путник.
   Ћбычно вокруг нас достаточно простора. ѓоризонт не совсем надвинут  нам
на нос. ‹еснаЯ чаща не подступает к самым дверЯм и пруд тоже, - они всегда
отделены   от   нас   каким-то   знакомым,   расчищенным   и   огороженным
пространством, отвоеванным у Џрироды. Ќо  почему  у  менЯ  такой  простор,
целые мили пустынного леса, отданные в мое владение? Ѓлижайший сосед живет
на расстоЯнии мили, и мне не виден ни один  дом,  если  не  взобратьсЯ  на
вершину холма, в полумиле от менЯ. ѓоризонт, замкнутый лесом,  принадлежит
мне одному: по одну сторону вдали видно железнодорожное полотно,  там  где
оно подходит к пруду, по другую - изгородь вдоль лесной дороги. Ќо большей
частью вокруг менЯ так же пустынно,  как  в  прериЯх.  ‚се  это  могло  бы
происходить в  Ђзии  или  Ђфрике,  а  не  в  Ќовой  Ђнглии.  “  менЯ  свое
собственное солнце, луна и звезды, собственный  маленький  мир.  Ќикто  не
проходил по ночам мимо дома, никто ко мне не стучалсЯ, точно Я был  первым
или последним человеком на  земле,  и  только  весной  кто-нибудь  изредка
приходил из поселка ловить  сомиков  -  не  столько  в  “олденском  озере,
сколько в глубинах собственного сознаниЯ, наживлЯЯ крючки ночною тьмой,  -
но скоро уходил, не слишком отЯгощенный уловом, "мир  уступаЯ  молчанью  и
мне" (*141), и темное сердце ночи оставалось не потревоженным человеком. џ
думаю, что люди до сих пор побаиваютсЯ  темноты,  хотЯ  все  ведьмы  давно
казнены, а христианство и свечи введены повсеместно.
   € однако, как Я не раз  испытал,  любое  творение  Џрироды  может  быть
источником нежных и  невинных  радостей  и  приЯтным  обществом  даже  длЯ
унылого мизантропа и самого заЯдлого меланхолика.  ’от,  кто  живет  среди
Џрироды и сохранил способность чувствовать, не может впасть  совсем  уж  в
черную меланхолию. Ќет такой бури, котораЯ не  могла  бы  звучать  ќоловой
арфой длЯ здорового и невинного уха.  Џростого  и  мужественного  человека
ничто не должно повергать в пошлое уныние, Џока Я дружу с временами  года,
Я не представлЯю себе, чтобы жизнь могла стать мне в тЯгость. ’ихий дождь,
который поливает мои бобы и не дает мне сегоднЯ выйти из  дому,  вовсе  не
скучен и не уныл, он тоже полезен мне. Џусть он не дает мне мотыжить, зато
он принесет куда больше пользы, чем мотыга. …сли  он  так  затЯнетсЯ,  что
бобы сгниют в земле и в низинах не уродитсЯ картофель, - что  ж,  зато  на
холмах уродитсЯ трава, а раз это полезно длЯ травы,  значит  и  длЯ  менЯ.
€ногда, сравниваЯ себЯ с другими, Я вижу, что боги  щедрее  оделили  менЯ,
по-видимому,  больше,  чем  Я  заслуживаю.  џ  нахожусь  под   особым   их
покровительством, и мне обеспечено многое, чего не имеют другие люди. џ не
льщу себе, - это они, если можно так сказать, мне льстЯт. Ќикогда еще Я не
чувствовал себЯ одиноким, никогда не бывал подавлен чувством  одиночества,
и только однажды, через неделю-другую после моего переселениЯ в лес, Я  на
какой-нибудь час усомнилсЯ в том, возможна ли безмЯтежнаЯ и здороваЯ жизнь
без тесного общениЯ с людьми. Њне было неприЯтно оказатьсЯ  одному.  Ќо  Я
чувствовал, что это было болезненное состоЯние, и уже предвидел,  что  оно
пройдет. ‘реди этих мыслей, под шум тихого дождЯ, Я внезапно  ощутил  -  в
падении дождевых капель, в каждом звуке и каждом предмете  вокруг  дома  -
нечто  бесконечно  дружественное,  и  это  менЯ  поддержало;  воображаемые
преимущества человеческого общества показались мне незначащими,  и  с  тех
пор Я больше о них не думал. ЉаждаЯ сосноваЯ игла наливалась  симпатией  и
предлагала мне свою дружбу. џ так Явственно ощутил нечто родственное  даже
в тех аспектах природы, которые принЯто называть мрачными  и  дикими,  так
Ясно понЯл, что ближайшим кровным моим родичем не обЯзательно должен  быть
человек и сосед, что отныне не буду чувствовать  себЯ  чужим  ни  в  какой
глуши.

   ѓоре до срока сжигает унылых;
   Љратки часы их в стране живых,
   Ћ прекраснаЯ дочь ’оскара (*142).

   Љогда долгие весенние и осенние ливни не давали мне выйти из дому после
полуднЯ и  даже  по  целым  днЯм,  Я  проводил  приЯтнейшие  часы  под  их
непрерывный шум; в такие дни рано смеркалось и наступал  долгий  вечер,  в
течение которого множество мыслей успевало пустить корни и  развитьсЯ.  ‚о
времЯ проливных северо-восточных дождей, которых так  боЯтсЯ  в  поселках,
что служанки караулЯт в сенЯх  с  ведром  и  трЯпкой,  готовЯсь  встретить
потоп, Я сидел в  своей  хижине,  открытой  всем  стихиЯм,  и  наслаждалсЯ
надежным убежищем. Ћднажды в сильную грозу молниЯ ударила в высокую  сосну
на противоположном берегу пруда,  сделав  на  ней  глубокую  и  правильную
спиральную нарезку сверху донизу, более дюйма в глубину и  дюймов  пЯть  в
ширину, похожую на те, что длЯ украшениЯ вырезают  на  трости.  Ќедавно  Я
прошел  мимо  нее  и  ужаснулсЯ  при  виде  этой  отметки,  все  такой  же
отчетливой, показывающей, что восемь лет назад грЯнул с  неба  страшный  и
неотвратимый удар. Њне часто говорЯт: "‚ы, вероЯтно, чувствовали себЯ  там
одиноким и вам хотелось быть поближе  к  людЯм,  особенно  в  дождливые  и
снежные дни или по ночам". Њне хочетсЯ в таких случаЯх ответить,  что  всЯ
обитаемаЯ нами землЯ - всего лишь точка в  мировом  пространстве.  Љак  вы
думаете, разве не далеки друг от друга двое самых отдаленных  жителей  вон
той звезды, диаметр которой мы даже не можем  измерить  нашими  приборами?
Ћтчего бы мне чувствовать себЯ одиноким? ђазве наша планета  не  находитсЯ
на Њлечном пути? ‚аш вопрос представлЯетсЯ мне не самым существенным.  Љак
далеко должен быть  человек  от  своих  ближних,  чтобы  чувствовать  себЯ
одиноким? џ выЯснил,  что  иногда,  сколько  ни  шагай,  это  не  помогает
сближению двух душ. —ьЯ близость более всего необходима нам? “ж конечно не
близость самой большой толпы или станции,  почты,  трактира,  молитвенного
дома, школы, бакалейной лавки, Ѓикон •илла или  ”айв  Џойнтс  (*143),  где
скоплЯетсЯ больше всего людей, - но близость к  вечному  источнику  жизни,
найденному нами на опыте; так, ива растет у воды и именно  к  ней  тЯнетсЯ
своими корнЯми. „лЯ разных натур это  будут  разные  места,  но  тут-то  и
должен копать свой погреб истинный мудрец... Ћднажды вечером Я  нагнал  на
дороге к “олдену одного своего землЯка, который  скопил,  что  называетсЯ,
"изрЯдное состоЯние", хоть мне и не доводилось разглЯдеть его _вблизи_; он
гнал на рынок пару быков и спросил  менЯ,  как  Я  решилсЯ  отказатьсЯ  от
стольких жизненных удобств. џ ответил, и вполне серьезно, что такаЯ  жизнь
мне нравитсЯ. € Я пошел спать, а он продолжал  свой  путь  в  темноте,  по
грЯзи в Ѓрайтон, т.е. ‚еселый город (*144), куда должен  был  добратьсЯ  к
рассвету.
   Љогда человеку предстоит воскреснуть из  мертвых,  времЯ  и  место  ему
безразличны. Њесто этого событиЯ всегда будет  одинаково  и  всегда  будет
несказанно радовать все наши чувства. Ђ мы большей частью придаем значение
только внешним и преходЯщим  обстоЯтельствам.  ‚от  в  чем  причина  нашей
растерЯнности. Ѓлиже всего ко всему сущему находитсЯ та сила, котораЯ  его
созидает. _Ѓлиже всего_ к нам постоЯнно свершаютсЯ самые  великие  законы.
_Ѓлиже всего_ к нам стоит не работник, которого мы нанЯли и с которым  так
любим беседовать, а тот работник, который создал нас самих.
   "‘коль велико и глубоко влиЯние незримых сил Ќеба и ‡емли!"
   "Њы стремимсЯ постичь их, но не видим их, стремимсЯ услышать их, но  не
слышим; отождествленные с самой сущностью вещей, они неотделимы от них".
   "ЃлагодарЯ им люди повсюду очищают и освЯщают сердца свои и  облачаютсЯ
в праздничные одежды, чтобы принести жертвы душам своих предков. ‘илы  эти
неисчислимы. Ћни повсюду - над нами, слева от нас и справа,  они  окружают
нас со всех сторон" (*145).
   Њы ЯвлЯемсЯ объектами опыта, который весьма интересует менЯ.  Ќе  могли
бы мы,  при  подобных  обстоЯтельствах,  обходитьсЯ  некоторое  времЯ  без
общества наших приЯтелей и находить отраду в собственных мыслЯх?  Љонфуций
справедливо замечает: "„обродетель не остаетсЯ покинутой  сиротой,  у  нее
непременно найдутсЯ соседи" (*146).
   Њышление помогает нам "выйти из себЯ", но  не  в  обычном  смысле  этих
слов. ‘ознательным умственным усилием мы можем отстранитьсЯ от действий  и
их последствий, и тогда все, хорошее и плохое, пойдет мимо нас, как поток.
Њы не целиком свЯзаны  с  Џриродой.  џ  могу  быть  бревном,  плывущим  по
течению, но могу быть и €ндрой (*147), созерцающим его  с  небес.  џ  могу
быть взволнован театральным представлением, и, с другой стороны,  остатьсЯ
равнодушным к действительному событию, которое, по-видимому, касаетсЯ менЯ
гораздо ближе. џ знаю себЯ  лишь  как  человеческое  существо,  вместилище
мыслей и чувств, и ощущаю известное раздвоение, которое позволЯет мне  так
же взглЯнуть со стороны на себЯ, как и на любого другого. Љак бы остры  ни
были мои переживаниЯ, Я всегда чувствую, что некаЯ часть менЯ относитсЯ  к
ним критически; это даже не часть менЯ, а наблюдатель, не разделЯющий моих
переживаний и только отмечающий их; этот наблюдатель так же не  тождествен
со мною, как и вы. Љогда жизненное представление, быть может  трагическое,
оканчиваетсЯ, зритель уходит восвоЯси. „лЯ него оно  было  лишь  вымыслом,
созданием воображениЯ. ќта наша двойственность делает нас  иногда  плохими
соседЯми и друзьЯми.
   џ нахожу  полезным  проводить  большую  часть  времени  в  одиночестве.
Ћбщество, даже самое лучшее, скоро утомлЯет и отвлекает от серьезных  дум.
џ люблю оставатьсЯ  один.  Ќи  с  кем  так  не  приЯтно  общатьсЯ,  как  с
одиночеством. Њы часто бываем более одиноки среди людей, чем в тиши  своих
комнат. Љогда человек думает или работает, он всегда наедине с собой,  где
бы он ни находилсЯ. Ћдиночество не  измерЯетсЯ  милЯми,  которые  отделЯют
человека от его ближних. €стинно прилежный студент так же одинок в  шумном
улье Љембридж-колледжа, как дервиш  в  пустыне.  ”ермер  может  весь  день
проработать один в поле или в лесу мотыгой или топором и не  почувствовать
одиночества, потому что он занЯт делом, а вернувшись вечером домой, он  не
может оставатьсЯ наедине со своими  мыслЯми,  и  ему  хочетсЯ  побыть  "на
людЯх", развлечьсЯ  и  вознаградить  себЯ,  как  он  считает,  за  дневное
одиночество; вот почему он удивлЯетсЯ ученому, который способен  просидеть
один в доме всю ночь и большую часть днЯ, не боЯсь скуки и хандры;  он  не
понимает, что ученый, запершись в доме, обрабатывает в  это  времЯ  _свое_
поле или валит деревьЯ в _своем_ лесу, как фермер - в своем, а  потом  так
же ищет развлечений и общества, как и тот, хотЯ, может  быть,  и  в  более
концентрированной форме.
   ‹юдское общество  обычно  чересчур  доступно.  Њы  встречаемсЯ  слишком
часто, не успеваЯ приобрести „руг длЯ друга новой ценности.  Њы  трижды  в
день сходимсЯ за столом и угощаем друг друга каждый раз все тем же  старым
заплесневелым сыром - нашей собственной особой.  —тобы  сделать  терпимыми
эти частые  встречи,  нам  пришлось  договоритьсЯ  о  некоторых  правилах,
именуемых приличиЯми и этикетом, которые не дают нам вступить  в  бой.  Њы
встречаемсЯ и на почте, и на вечеринках, и каждый вечер у домашнего очага.
Њы живем в тесноте и спотыкаемсЯ друг о друга и от  этого,  мне  думаетсЯ,
несколько терЯем друг к другу уважение. „лЯ подлинно важного и  сердечного
общениЯ такаЯ частота не нужна. Џодумайте о фабричных работницах:  они  ни
когда не бывают одни, даже в своих сновидениЯх. ‹учше  было  бы  иметь  по
одному жителю на  квадратную  милю,  как  живу  Я.  –енность  человека  не
заключаетсЯ в его шкуре, чтобы надо было непременно о нее теретьсЯ.
   џ слышал о человеке, заблудившемсЯ в  лесу  и  умиравшем  от  голода  у
подножьЯ  дерева,  и  о  том,  как  он  в  своем  одиночестве  обрадовалсЯ
окружившим его причудливым видениЯм - созданиЯм  его  воспаленного  мозга,
принЯтым им за действительность. Ђ ведь можно  и  при  полном  телесном  и
душевном здоровье постоЯнно окружать себЯ подобным же, но более нормальным
и естественным обществом и прийти к сознанию, что  мы  никогда  не  бываем
одиноки.
   џ никогда не бываю одинок у себЯ в хижине,  особенно  по  утрам,  когда
посетителей  не  бывает.  Џопытаюсь  передать  свои  ощущениЯ   некоторыми
сравнениЯми. џ не более одинок, чем гагара, громко хохочущаЯ на пруду, или
сам “олденский пруд. Љто разделЯет одиночество этого водоема? Ђ между  тем
его лазурные воды отражают не демонов тоски, а небесных ангелов. Ћдиноко и
солнце, кроме тех случаев, когда мы в тумане видим их как бы два, но  ведь
одно из них - ложное. € бог тоже одинок,  а  вот  дьЯвол,  тот  отнюдь  не
одинок, он постоЯнно вращаетсЯ в обществе, и имЯ ему легион.  џ  не  более
одинок, чем одиноко растущий коровЯк, или луговой  одуванчик,  или  листок
гороха, или щавелЯ, или  слепень,  или  шмель.  џ  не  более  одинок,  чем
мельничный ручей, или флюгер, или ЏолЯрнаЯ звезда, или  южный  ветер,  или
апрельский дождь, или ЯнварскаЯ капель, или первый паук в новом доме.
   €ногда, в долгие зимние вечера, когда валит  снег  и  в  лесу  завывает
ветер, менЯ навещает старый поселенец (*148), первый хозЯин здешних  мест,
который, говорЯт, вырыл “олденский пруд, обложил его камнем и  насадил  по
берегам сосны; он рассказывает мне о старом времени и новой вечности, и мы
весело и приЯтно проводим с ним вечер, даже без помощи Яблок  и  сидра,  -
это мудрый и веселый друг, которого  Я  очень  люблю  и  которого  труднее
увидеть, чем ѓоффа (*149) или “олли; говорЯт, что он  умер,  но  никто  не
может указать его могилу. †ивет также по  соседству  стараЯ  дама  (*150),
почти никому невидимаЯ; Я люблю иной раз побродить  в  ее  душистом  саду,
собираЯ лекарственные травы и слушаЯ ее сказки, потому что  она  знает  их
бесконечное множество и помнит времена более древние, чем  времена  мифов,
она может рассказать, откуда каждаЯ легенда берет начало, - ведь  все  это
происходило в дни ее юности. ќто бодраЯ и  румЯнаЯ  старушка,  веселаЯ  во
всЯкую пору и в любую погоду; она, пожалуй, переживет всех своих деток.
   ‘колько здоровьЯ и радости несет нам невиннаЯ и благодетельнаЯ  Џрирода
- солнце, ветер, дождь,  лето  и  зима!  €  сколько  в  ней  сочувствиЯ  к
человеческому роду! ‚сЯ Џрирода страдала бы,  солнце  померкло  бы,  ветры
вздыхали бы, тучи лили слезы, а леса сбросили бы свой убор  и  среди  лета
оделись в траур, если бы у человека ЯвилсЯ когда-либо истинный  повод  длЯ
горЯ. Љак же мне не ощущать своего родства с землей? ђазве сам Я не состою
отчасти из листьев и растительного перегноЯ?
   ѓде лекарство, способное даровать нам здоровье, покой и довольство? ќто
не мое и не твое семейное средство, а растительные  снадобьЯ  общей  нашей
праматери Џрироды, благодарЯ которым она сама сохранЯет  вечную  юность  и
пережила стольких старых Џарров (*151), - они давно сгнили и пошли  ей  на
удобрение, а она  лишь  становитсЯ  здоровее.  Ќе  надо  мне  шарлатанских
микстур, почерпнутых из Ђхерона (*152) и Њертвого морЯ, которые развозЯт в
длинных  черных  фургонах;  дайте  мне  целебный  глоток   неразбавленного
утреннего воздуха. “тренний воздух! …сли люди не хотЯт пить его из  самого
источника, придетсЯ разливать его по бутылкам и продавать  в  лавках  тем,
кто потерЯл свою подписку на лучшие утренние  часы.  Џомните  только,  что
даже в самом прокладном погребе вам не удастсЯ сохранить его  до  полуднЯ,
он вышибет пробку и улетит на запад, вослед Ђвроре. џ не поклонник  ѓигейи
(*153),  дочери  старого  знахарЯ  ќскулапа,  которую  принЯто  изображать
держащей в одной руке змею, а в другой - чашу, откуда змеЯ иногда пьет;  Я
предпочитаю ей ѓебу, чашеносицу  ћпитера,  дочь  ћноны  и  дикого  латука,
имевшую власть возвращать молодость богам и  людЯм.  ќто,  вероЯтно,  была
единственнаЯ подлинно здороваЯ и крепкаЯ девица, когда-либо  ступавшаЯ  по
земле, и всюду, где она ступала, расцветала весна.



ЏЋ‘…’€’…‹€

   „умаю, что Я люблю общество не менее большинства людей, и всегда  готов
присосатьсЯ,  как  пиЯвка,  к  каждому  здоровому  человеку,   какой   мне
встречаетсЯ. џ от природы не отшельник  и,  вероЯтно,  мог  бы  пересидеть
любого завсегдатаЯ трактира, если бы у менЯ нашлись там дела.
   ‚ моем доме было три стула - один длЯ одиночества,  два  длЯ  дружеской
беседы, три длЯ гостей. Љогда посетители  неожиданно  ЯвлЯлись  в  большом
числе, на всех имелсЯ только этот третий стул, но тогда они обычно стоЯли,
чтобы лучше уместитьсЯ. “дивительно, сколько великих людей может  вместить
небольшаЯ хижина. Џод моей кровлей бывало одновременно до двадцати пЯти  и
тридцати душ вместе с их телами, и все же мы часто расходились, не ощутив,
что очень приблизились друг к другу.  Њногие  наши  дома,  общественные  и
частные, с их бесчисленными комнатами, огромными залами  и  погребами  длЯ
хранениЯ вина и других мирных припасов, кажутсЯ мне непомерно большими длЯ
своих обитателей. Ћни так обширны и роскошны, что последние представлЯютсЯ
клопами, которые завелись в стенах.  Љогда  герольд  трубит  в  рог  перед
каким-нибудь дворцом - ’ремонт, Ђстор или  Њидлсекс-•ауз  (*154),  -  Я  с
удивлением вижу, как через площадь, вместо  обитателей,  проползает  всего
лишь ничтожнаЯ мышь (*155), тут же исчезающаЯ в щели.
   ‚ моем маленьком домике  Я  испытывал  порой  лишь  одно  неудобство  -
невозможность отодвинутьсЯ  от  гостЯ  на  должное  расстоЯние,  когда  мы
начинали изрекать великие мысли крупными  словами.  ЊыслЯм  нужен  разбег,
чтобы они пошли плавно; им надо пройти один-два галса прежде чем  войти  в
порт. ЏулЯ вашей мысли должна преодолеть боковое и рикошетное  движение  и
выйти на траекторию, иначе вместо того чтобы достичь  уха  слушателЯ,  она
может угодить  ему  в  висок.  Ќашим  фразам  негде  было  развернутьсЯ  и
построитьсЯ. Њежду людьми, как и нациЯми, должны быть естественные широкие
границы и даже нейтральнаЯ зона.  ‘  одним  собеседником  мне  чрезвычайно
понравилось переговариватьсЯ через пруд. Ђ у  менЯ  в  доме  мы  были  так
близко что не слышали друг друга, - мы не могли говорить достаточно  тихо,
чтобы быть услышанными; ведь если  вы  бросите  два  камнЯ  в  тихую  воду
слишком близко друг от друга, расходЯщиесЯ от них круги столкнутсЯ.  Љогда
мы просто говорливы и громогласны, можно стоЯть как угодно близко и дышать
друг  другу  в  лицо,  но  если  беседовать  сдержанно  и  вдумчиво,  надо
отодвинутьсЯ, чтобы дать испаритьсЯ животному теплу и влаге. …сли мы хотим
наиболее близкого общениЯ с той частицей каждого из нас, котораЯ находитсЯ
где-то вовне и выше, мы должны не только молчать,  но  удалитьсЯ  друг  от
друга настолько, чтобы голоса не были слышны. ‘  этой  точки  зрениЯ  речь
существует лишь длЯ удобства тугоухих, но есть много прекрасного, чего  не
выскажешь, если надо  кричать.  Љогда  наша  беседа  переходила  на  более
возвышенные  и  важные   темы,   мы   постепенно   отодвигали   стульЯ   к
противоположным стенам, но и тогда нам не хватало места.
   Ћднако лучшей моей комнатой, моей парадной гостиной - она  была  всегда
готова к приему гостей, и ковер в ней не выгорал от солнца (*156)  -  была
сосноваЯ роща за домом. ’уда Я и вел в летние дни самых  почетных  гостей;
отличный слуга подметал там пол, стирал пыль  с  мебели  и  держал  все  в
порЯдке.
   Љогда ЯвлЯлсЯ один гость, он иногда делил со мной мою скромную трапезу,
и если мне приходилось в это времЯ замешивать пудинг или печь хлеб в золе,
это  не  мешало  нашей  беседе.  …сли  же  их  приходило  двадцать  и  они
рассаживались в доме, то об обеде не заходило и речи, хотЯ  хлеба  хватило
бы  на  двоих;  в  таких  случаЯх  мы  считали  еду  отжившим  обычаем   и
воздерживались от нее, и это не считалось  нарушением  гостеприимства,  а,
напротив, чем-то вполне естественным и вежливым. ‡атрата  физических  сил,
которые нам так часто требуетсЯ восстанавливать, при этом чудесным образом
задерживалась, и силы сохранЯлись. џ мог бы принимать так не  двадцать,  а
тысЯчу  человек,  и  если  кто-нибудь  уходил  от  менЯ  разочарованным  и
голодным, когда заставал менЯ дома, могу  уверить  их,  что  Я  во  всЯком
случае им сочувствовал. ‚от как легко  заменить  старые  обычаи  новыми  и
лучшими, хотЯ мне и не  поверЯт  многие  хозЯйки.  Ќе  надо  строить  свою
репутацию на обедах, которые вы даете.  —то  касаетсЯ  менЯ,  то  ни  один
–ербер так не отпугивал менЯ от дома, как  хлопоты  с  обедом,  которые  Я
принимал за вежливый косвенный  намек  -  не  доставлЯть  больше  хозЯевам
подобного беспокойства. Њне кажетсЯ, Я никогда больше  не  стану  посещать
такие дома. џ с гордостью поместил бы над своей хижиной в качестве  девиза
строки ‘пенсера, которые один из моих посетителей написал на желтом  листе
грецкого ореха вместо карточки:

   Ќемало их сошлось под низким сводом,
   Ќо угощениЯ не требуетсЯ им.
   –еннее пира - отдых и свобода,
   ‚ысокий дух доволен небольшим (*157).

   Љогда “инслоу, впоследствии губернатор Џлимутской  колонии,  отправилсЯ
со своим спутником пешком через лес с  официальным  визитом  к  Њассасойту
(*158) и пришел усталый и голодный, король радушно встретил их, но о еде в
тот день не было речи.  Љогда  настала  ночь,  рассказывают  путники,  "он
уложил нас вместе с собой и женой, мы - на  одном  краю  ложа,  они  -  на
другом, а ложем  служили  доски,  поднЯтые  примерно  на  фут  от  пола  и
застланные тонкой циновкой. „воим из его приближенных не хватило места,  и
они прилегли вплотную к нам, так что мы больше утомились от этого  отдыха,
чем в пути". ‚ полдень следующего днЯ Њассасойт "принес двух пойманных  им
рыб", каждаЯ величиной с трех лещей; "когда их сварили, их пришлось делить
более чем на 40 человек. Ѓольшинству досталось по куску. ‚от все,  что  мы
съели за день и две ночи, и если бы один из нас не  купил  куропатку,  нам
пришлось бы возвращатьсЯ натощак". ЃоЯсь ослабеть от голода и недосыпаниЯ,
причиненного "варварским пением туземцев" (они убаюкивали себЯ песнЯми), и
желаЯ добратьсЯ  до  дому,  пока  у  них  еще  были  силы,  они  поспешили
отправитьсЯ в обратный путь. Љонечно, ночлег им  предоставили  не  слишком
удобный, хотЯ несомненно думали оказать этим особую честь; что же касаетсЯ
еды, то индейцы сделали длЯ них все, что могли. “ них  и  у  самих  нечего
было есть, но хватило ума не заменЯть  трапезу  извинениЯми,  поэтому  они
стЯнули поЯса потуже и совсем о ней не упоминали. Љогда  “инслоу  навестил
их в другой раз, он попал в период изобилиЯ, и недостатка  в  угощении  не
было.
   ‹юди найдутсЯ всюду. Џока Я жил в лесу, ко мне приходило больше гостей,
чем в  любую  другую  пору  моей  жизни,  т.е.  приходил  хоть  кто-то.  ‘
некоторыми Я встретилсЯ там при более благоприЯтных  обстоЯтельствах,  чем
смог бы в ином месте. ‡ато  меньше  людей  приходило  по  пустЯкам.  ‘амое
расстоЯние от города отлично отсеивало моих гостей. џ так далеко  удалилсЯ
в великий океан одиночества,  куда  впадают  реки  общества,  что  ко  мне
большей частью приносило только лучшие их отложениЯ. Љроме того,  до  менЯ
доходили  некоторые   свидетельства   существованиЯ   на   другом   берегу
необследованных материков.
   Љто же посетил нынче утром мою келью?  -  настоЯщий  герой  ѓомера  или
пафлагонец (*159), и имЯ у него такое подходЯщее и поэтическое (*160), что
мне жаль его здесь опускать; это канадец, лесоруб и  пильщик,  который  за
день может обтесать 50 стоек, а вчера поужинал  сурком,  которого  поймала
его собака. Ћн тоже слыхал о ѓомере и говорит, что "если бы не  книги,  он
не знал бы, что делать в дождливые дни", хотЯ, пожалуй, не прочел до конца
ни одной за многие дождливые сезоны.  Љакой-то  свЯщенник  в  его  далеком
родном приходе, умевший читать по-гречески, научил его читать  Џисание,  и
вот он держит книгу, а Я должен ему переводить упреки Ђхиллеса Џатроклу за
его печальный вид: "—то ты расплакалсЯ, друг Њенетид, точно дева?.."

   Њожет быть, весть о домашних из ”тии один ты прослышал?
   ‡дравствует, сказуют, Ђкторов сын, отец твой Њенетий;
   ‡дравствует также и мой Џелей ќакид, в мирмидонах.
   Ћ, плачевна была б нам того иль другого кончина (*161).

   "•орошо", - говорит он. Џодмышкой он держит  охапку  дубовой  коры  длЯ
больного, которую собрал сегоднЯ, в воскресное  утро.  "’акое  дело,  надо
думать, и сегоднЯ делать не грешно",  -  говорит  он.  ѓомера  он  считает
великим писателем, хоть и не знает, о чем тот писал. ’рудно найти человека
более простого и естественного. Ѓолезни и пороки, бросающие  такую  темную
тень на весь мир, длЯ него как бы не существуют. …му 28 лет, и он уже  лет
двенадцать как оставил Љанаду и отчий дом и ушел  на  заработки  в  таты,
чтобы когда-нибудь накопить денег и купить  на  родине  ферму.  ‘кроен  он
неладно - плотный и медлительный, хотЯ со своеобразной грацией; с  могучей
загорелой шеей, густыми  темными  волосами  и  сонными  голубыми  глазами,
которые лишь  иногда  становЯтсЯ  выразительными.  Ќа  нем  плоскаЯ  сераЯ
суконнаЯ шапка, поношеннаЯ куртка и сапоги коровьей  кожи.  Ћн  ест  много
мЯса и носит с собой на работу - он все лето рубит лес мили за две от менЯ
- обед в оловЯнном ведерке: холодное мЯсо, часто - холодных сурков и  кофе
в каменной флЯге, привЯзанной к поЯсу:  иногда  он  угощает  им  менЯ.  Ћн
проходит рано по моему бобовому полю,  хоть  и  не  слишком  торопитсЯ  на
работу, как это делают Янки. Ќе надорватьсЯ же ему в самом деле. Ќе  беда,
если он заработает на одни харчи. €ногда он оставлЯет свой обед в  кустах,
когда его собака изловит на пути сурка, и  возвращаетсЯ,  чтобы  разделать
его  и  оставить  в  погребе  дома,  где  он  живет;  но  сперва   полчаса
раздумывает, не лучше ли спрЯтать его до вечера в пруду  -  это  он  любит
обсудить обстоЯтельно. ЏроходЯ утром, он говорит: "ќкаЯ пропасть  голубей!
…сли бы не надо было ходить каждый день  на  работу,  Я  бы  одной  охотой
прокормилсЯ - тут тебе и голуби, и сурки, и кролики, и куропатки - ух  ты,
черт! џ бы за день запассЯ на всю неделю".
   Ћн был искусным лесорубом и любил показать свое  мастерство.  Ћн  рубил
деревьЯ под самый корень, чтобы сильнее пошли новые побеги, а  по  вырубке
можно было проехать на санках. ‚место того, чтобы оставлЯть  целое  дерево
на подпорку длЯ своих вЯзанок, он обтесывал его до тех пор, пока  от  него
не оставалсЯ тоненький колышек, который можно было переломить руками.
   Ћн заинтересовал менЯ тем, что жил так тихо и одиноко и  вместе  с  тем
так  счастливо;  его  глаза  излучали  переполнЯвшее  его   добродушие   и
довольство. Ќичто не омрачало его веселости. €ногда Я заставал его в  лесу
за работой,  и  он  встречал  менЯ  радостным  смехом  и  приветствием  на
канадско-французском наречии, хотЯ умел говорить и по-английски.  Љогда  Я
подходил, он прекращал работу, ложилсЯ, посмеиваЯсь, на  ствол  срубленной
им сосны, отдирал кусок внутренней коры, скатывал из него  шарик  и  жевал
его, продолжаЯ смеЯтьсЯ и разговаривать. Ћт  избытка  жизнерадостности  он
иногда падал на землю и каталсЯ в приступах смеха, а насмешить  его  могло
все, что угодно. ЋглЯдываЯ деревьЯ, он восклицал: "—естное слово,  веселаЯ
у менЯ работа! —его еще  мне  надо?"  Џорой,  когда  выдавалось  свободное
времЯ, он весь день развлекалсЯ в лесу стрельбой из карманного  пистолета;
он шел и через равные промежутки времени сам себе салютовал на ходу. ‡имой
он разводил костер, на котором в полдень разогревал в котелке  свой  кофе;
он обедал, присев на бревно, а синицы  садились  ему  на  руку  и  клевали
картофелину, которую он держал, и он говорил, что ему  "нравитсЯ  компаниЯ
этих пичуг".
   Ћн жил преимущественно телесной жизнью. Џо  физической  выносливости  и
спокойствию он был сродни сосне и утесу. Ћднажды Я спросил его, не  устает
ли он иногда к вечеру, после долгого  рабочего  днЯ;  на  это  он  ответил
искренне и серьезно: "’акого еще не бывало, чтобы Я устал". Ќо интеллект и
то, что зоветсЯ духовной жизнью, дремали в нем, как у ребенка. …го обучали
наивными  и  безрезультатными  методами,  какими  католические  свЯщенники
обучают туземцев: не настолько, чтобы пробудить  в  ученике  сознание,  но
лишь настолько, чтобы  воспитать  в  нем  доверие  и  благоговение;  чтобы
ребенок не возмужал, а осталсЯ ребенком. Џрирода, сотворив его,  дала  ему
здоровое тело, довольство судьбой и доверчивое  уважение  к  людЯм  и  так
оградила его со всех сторон, чтобы он прожил ребенком все свои 70 лет.  Ћн
был до того искренен и прост, что вы не знали, как его представлЯть людЯм,
как не сумели бы представить сурка. Љаждый должен был  разобратьсЯ  в  нем
сам. Ћн совсем не умел притворЯтьсЯ. ‹юди платили  ему  за  работу  и  тем
самым помогали ему прокормитьсЯ и одетьсЯ, но он не делилсЯ с ними  своими
мыслЯми. Ћн был  по  природе  настолько  смиренен  -  если  можно  назвать
смиренным того, кто чужд всЯкого честолюбиЯ, - что смирение не было у него
каким-то особым качеством, и он не мог бы себе его представить. “мные люди
казались ему полубогами. …сли ему говорили,  что  сейчас  ЯвитсЯ  один  из
таких людей, он считал, что столь великий человек ничего от него не ждет и
все возьмет на себЯ, а его оставит в  тени.  Ќикогда  он  не  слыхал  себе
похвалы. ‚ особенности он чтил писателей и проповедников. Ћн  считал,  что
они творЯт чудеса. Љогда Я сказал ему, что немало пишу,  он  долго  думал,
что Я имею в виду лишь упражнениЯ в чистописании - у него и у  самого  был
отличный почерк. €ногда Я находил на снегу красиво написанное название его
родной деревни, со всеми  знаками  французского  ударениЯ,  и  знал  таким
образом, что он тут прошел. џ  спросил  его,  не  хочетсЯ  ли  ему  иногда
записать свои мысли. Ћн ответил,  что  ему  приходилось  читать  и  писать
письма за неграмотных, но мысли он никогда не пробовал записывать  -  нет,
этого он не сумел бы, он не знал бы с чего начать и ничего бы  у  него  не
вышло, а тут еще думай о правописании!
   џ слышал, что один известный мудрец и реформатор спросил его, не  хотел
ли бы он изменить порЯдки на свете, но он ответил с удивленным  смешком  и
канадским акцентом, не подозреваЯ, что такой вопрос  когда-либо  ставилсЯ:
"Ќет, по мне они и так неплохи". Ћбщение с ним могло бы  навести  философа
на  множество  размышлений.  Ќезнакомому  человеку   он   казалсЯ   крайне
невежественным, но Я иной раз словно видел его впервые и  не  мог  решить:
был ли он мудр, как експир, или несмышлен, как ребенок, и  что  скрыто  в
нем - тонкое поэтическое чувство или тупость. Ћдин  наш  горожанин  сказал
мне, что, когда он, тихонько посвистываЯ, прохаживаетсЯ по нашим улицам  в
своей маленькой шапочке, он напоминает переодетого принца.
   …динственными его  книгами  были  календарь  и  учебник  арифметики,  в
которой он был довольно силен. ЏерваЯ  из  этих  книг  представлЯлась  ему
энциклопедией всех человеческих познаний -  а  ведь  так  оно  в  какой-то
степени и есть. Њне нравилось спрашивать его мнение о различных  реформах,
и его точка зрениЯ всегда оказывалась удивительно простой и  трезвой.  …му
прежде не приходилось слышать о таких вещах. Њожно ли обойтись без фабрик?
- спрашивал Я. Ћн носил одежду из домотканой вермонтской материи, и ничего
- был доволен. Њожно ли  обойтись  без  чаЯ  и  кофе?  Љакие  у  нас  есть
отечественные напитки, кроме воды? Ћн настаивал листьЯ хэмлока и пил  этот
настой, считаЯ, что в жару это лучше воды. Љогда Я спрашивал, может ли  он
обойтись без денег, он умел доказать их необходимость не  хуже  философов,
объЯснЯвших происхождение этого института, и в  полном  согласии  с  самой
этимологией слова pecunia [деньги (лат.) - от pecus (скот)]. …сли у  него,
скажем, есть бык, а ему нужно купить в лавке  иголки  и  нитки,  то  очень
неудобно  каждый  раз  обменивать  на  них  животное  по  частЯм.  Ћн  мог
отстаивать многие установлениЯ лучше любого философа, потому что  описывал
их по отношению к себе и тем доказывал их целесообразность и не имел  иных
доводов, подсказанных размышлением. Ћднажды, услышав, как Џлатон определил
человека - двуногое без перьев - и  как  некто  демонстрировал  ощипанного
петуха, называЯ его платоновым человеком, он  указал  на  важное,  по  его
мнению, различие: _колени_ у петуха гнутсЯ не  в  ту  сторону.  €ногда  он
восклицал: "“х, и люблю Я поговорить!  Њог  бы,  кажетсЯ,  говорить  целый
день". Ћднажды, не видЯ его несколько месЯцев, Я спросил, не  набралсЯ  ли
он за лето новых мыслей. "ѓосподи! - ответил он, - кто так  работает,  как
Я, тому дай бог не растерЯть и тех мыслей, какие были.  …сли  ты,  скажем,
мотыжишь, а твой напарник спешит, тут уж не задумаешьсЯ - тут надо  думать
о сорнЯках".  €ногда  в  таких  случаЯх  он  первый  спрашивал  менЯ,  как
подвигаетсЯ моЯ работа. Љак-то зимой Я спросил его, всегда  ли  он  бывает
собою доволен, думаЯ пробудить в нем духовные стремлениЯ, которыми он  мог
бы заменить наставлениЯ своего свЯщенника. "„оволен? - переспросил  он.  -
’ак ведь смотрЯ кто чем доволен. €ной человек,  если  сыт,  -  ему  ничего
больше и не надо, лишь бы сидеть весь день  спиной  к  огню,  а  брюхом  к
столу!" Ћднако мне ни разу не удалось пробудить в нем  духовные  интересы;
высшие его понЯтиЯ не шли дальше простой целесообразности, какаЯ  доступна
и животным. …сли Я указывал, как он мог бы улучшить  свою  жизнь,  он  без
сожалений отвечал, что теперь уже поздно. Џри всем том он твердо  верил  в
честность и тому подобные добродетели.
   Ћднако в нем была известнаЯ оригинальность, и Я иногда замечал, что  он
самостоЯтельно думает и выражает свое собственное мнение, - Явление  столь
редкостное, что Я всегда готов проделать десЯть миль, чтобы его наблюдать;
это было равносильно обновлению многих общественных институтов. •оть он  и
запиналсЯ и не  умел  Ясно  выразитьсЯ,  за  его  словами  всегда  крылась
определеннаЯ мысль. Џравда, мысли его были весьма примитивны  и  подчинены
его телесной природе;  они,  казалось,  обещали  больше,  чем  у  человека
образованного,  но  редко  вызревали  настолько,  чтобы  их   можно   было
сформулировать.  Ќа  его  примере  Я  увидел,  что  на   низших   ступенЯх
общественной лестницы могут быть талантливые люди,  как  бы  ни  были  они
смиренны и неграмотны; они имеют  собственный  взглЯд  на  вещи,  а  когда
чего-нибудь не понимают, то не притворЯютсЯ, -  они  такие  же  бездонные,
каким считаетсЯ “олденский пруд, хотЯ темны и тинисты.
   Њножество путешественников делали крюк, чтобы заглЯнуть ко мне, а чтобы
иметь предлог войти, просили стакан воды. џ говорил им, что пью из  пруда,
и направлЯл их туда, предлагаЯ одолжить черпак. Љак ни далеко Я поселилсЯ,
это не спасало менЯ  от  ежегодного  наплыва  посетителей  примерно  около
первого апрелЯ, когда все словно срываютсЯ с места;  в  общем  мне  везло,
хотЯ  среди  посетителей  попадались  курьезные.  Џриходили  полоумные  из
богадельни и других мест; но этих Я старалсЯ  заставить  открытьсЯ  мне  и
выказать весь ум, какой у них был; Я заводил  разговор  именно  об  уме  и
бывал вознагражден. џ  обнаружил,  что  иные  из  них  разумнее,  чем  так
называемые _надзиратели_ над бедными и члены городской управы,  и  что  им
пора было бы поменЯтьсЯ местами. Ћказалось, что между полоумными и  умными
разница не  столь  уж  велика.  Ћднажды,  например,  ко  мне  пришел  один
безобидный и простодушный беднЯк, которого Я часто встречал в  полЯх,  где
он, стоЯ или сидЯ на корзине, служил живой загородкой, чтобы скот -  да  и
он сам - не забрели, куда не следует; он изъЯвил желание жить так, как  Я.
‘  величайшей  простотой  и   искренностью,   возвышенной   или,   вернее,
приниженной по сравнению с тем, что зоветсЯ смирением, он сказал мне,  что
ему "недостает ума". ’ак  он  и  сказал.  ’аким  его  создал  бог,  но  он
полагает, что бог любит его не меньше, чем других. "’акой уж Я  уродилсЯ",
- сказал он, - и всегда такой был; не то, что другие дети,  -  слабоумный.
’ак уж, видно, богу угодно". € вот он  сам  -  живое  подтверждение  своих
слов. Ћн был длЯ менЯ философской загадкой. Њне  редко  встречалась  столь
благодарнаЯ почва длЯ сближениЯ с  человеком  -  так  просто,  искренне  и
правдиво было все, что он говорил. —ем смиреннее он был,  тем  больше  это
его возвышало. ‘перва мне даже показалось, что это было у него обдуманным.
Ќа основе правдивости и откровенности, заложенной бедным слабоумным нищим,
можно было бы установить нечто лучшее в отношениЯх людей между собою,  чем
удавалось до сих пор мудрецам.
   Џриходили ко мне и те, кто не числилсЯ среди городской  бедноты,  хотЯ,
конечно, принадлежал к бедноте вселенской; это - те, кто обращаетсЯ  не  к
вашему гостеприимству, а к вашей  жалости;  те,  кто  больше  всего  хочет
получить помощь и сразу  предупреждает  вас,  что  сам  себе  помогать  не
намерен. џ не возражаю против отличного аппетита у гостЯ,  где  бы  он  ни
нагулЯл его; но он не должен умирать с голоду. Ћбъекты благотворительности
не годЯтсЯ в качестве гостей. Ђ также люди,  не  знающие,  когда  им  пора
уходить, хотЯ Я при них бралсЯ за работу и переговаривалсЯ с ними  издали.
‚ сезон миграций у менЯ перебывали люди самые различные по уму. “ иных ума
было даже больше, чем им требовалось; забитые созданиЯ, покорные  хозЯину,
которые по временам прислушивались, как лиса в басне (*162), не гонЯтсЯ ли
за ними собаки, и смотрели на менЯ с мольбой, как бы говорЯ:

   •ристианин, не оттолкни менЯ.

   Ѓыл среди них и настоЯщий беглый раб,  которого  Я  помог  направить  к
северной звезде. Ѓыли люди одной мысли, вроде  курицы,  высидевшей  одного
цыпленка, да  и  то  утенка;  были  люди  с  лохматыми  головами,  полными
множества мыслей, похожие на куриц, которым вверена сотнЯ цыплЯт, а те все
гонЯтсЯ за одним жуком и каждое  утро  пропадают  десЯтками,  и  от  этого
курицы взъерошены и тощи; были люди, которым идеи заменЯли ноги  -  этакие
интеллектуальные сороконожки, при виде которых у  вас  бегают  мурашки  по
всему  телу.  Ћдин  предложил  завести  книгу  и   заносить   туда   имена
посетителей, как это делаетсЯ в  Ѓелых  горах,  но  увы!  у  менЯ  слишком
хорошаЯ памЯть, чтобы в этом была надобность.
   џ невольно подмечал некоторые особенности своих посетителей.  „евушкам,
юношам и молодым женщинам обычно нравилось быть  в  лесу.  Ћни  любовались
прудом и цветами и отлично проводили времЯ. „еловые люди  и  даже  фермеры
удивлЯлись моему уединению, были озабочены расстоЯнием, отделЯвшим менЯ от
того или другого, и хотЯ говорили, что любЯт  иногда  побродить  по  лесу,
было Ясно, что они  этого  совсем  не  любЯт.  ‹юди,  загруженные  делами,
целиком занЯтые заработком; пасторы, говорившие о боге так,  словно  имели
на него монополию и не терпели других мнений;  врачи,  юристы,  любопытные
хозЯйки, заглЯдывавшие ко мне в буфет и в  постель,  когда  менЯ  не  было
дома, - а как бы иначе миссис • узнала,  что  ее  простыни  чище  моих?  -
юноши, которые преждевременно  утратили  молодость  и  предпочли  идти  по
торной дорожке в  выборе  профессии,  -  все  они  говорили,  что  в  моем
положении много добра не сделаешь. "‚от в чем трудность"  (*163).  ‘тарые,
больные и боЯзливые люди обоего пола и любого возраста больше всего думали
о  болезни,  несчастном  случае  и  смерти;  жизнь  казалась   им   полной
опасностей, - а какаЯ может быть опасность, если вы о ней  не  помышлЯете?
Ћни считали, что разумный человек должен селитьсЯ там, где он всегда имеет
под  рукой  доктора  Ѓ.  (*164)  „лЯ  них   поселок   был   прежде   всего
оборонительным союзом; они, кажетсЯ, и по Ягоды не пошли бы,  не  захватив
аптечку. Ђ пока человек жив, _опасность_ умереть имеетсЯ  всегда,  но  она
тем меньше, чем более полной жизнью он живет. ‘идЯщие  рискуют  не  меньше
бегущих. € наконец, менЯ навещали самые надоедливые  из  всех,  самозваные
реформаторы, думавшие, что Я постоЯнно напеваю:

   ‚от дом, который построил Я сам.
   Ђ вот и Я, проживающий там.

   Ќо они не знали следующих строк:

   Ђ вот опЯть
   ‹юди, что ходЯт мне докучать
   ‚ доме, который построил Я сам (*165).

   џ не опасалсЯ Ястребов, потому что не держал цыплЯт;  но  есть  ведь  и
такие птицы, что охотЯтсЯ на людей.
   Ѓывали у менЯ и более  приЯтные  посетители.  Џриходили  дети  собирать
Ягоды; железнодорожные рабочие на воскресную прогулку,  ради  которой  они
надевали чистые рубашки; рыболовы и охотники, поэты  и  философы,  словом,
все честные паломники, которые  искали  в  лесу  свободы  и  действительно
стремились уйти из поселка.  ќтих  Я  готов  был  приветствовать  словами:
"„обро пожаловать,  англичане!  „обро  пожаловать!"  (*166),  ибо  с  этим
народом Я общалсЯ.



ЃЋЃЋ‚Ћ… ЏЋ‹…

   ’ем временем мои бобы, которых Я насадил столько рЯдов, что они  вместе
составили бы семь миль,  требовали  опалываниЯ;  первые  успели  подрасти,
прежде чем Я посадил последние, и медлить с этим было нельзЯ.  ‚  чем  был
смысл этого почтенного занЯтиЯ, этого гераклова труда в миниатюре, Я и сам
не знал. Ќо Я полюбил свои бобы, хотЯ их  было  гораздо  больше,  чем  мне
требовалось. Ћни привЯзывали менЯ к земле, и Я  черпал  в  них  силу,  как
Ђнтей. Љ чему мне было растить их? Ћдному  небу  известно.  €  все-таки  Я
трудилсЯ целое лето, чтобы вырастить бобы на  полоске  земли,  где  прежде
вырастали только лапчатка,  ежевика,  зверобой,  сладкие  лесные  Ягоды  и
красивые полевые цветы. —то суждено мне знать о бобах, или бобам обо  мне?
џ хожу за  ними,  окучиваю  их  мотыгой  и  весь  день  оберегаю  их;  это
составлЯет мой дневной труд. “ них красивые широкие листьЯ. ‚ помощниках у
менЯ состоЯт росы и дожди, увлажнЯющие здешнюю сухую почву, и сама  почва,
хоть она не слишком плодоносна и порЯдком истощена. ‚рагами ЯвлЯютсЯ черви
и холода, но больше всего  сурки.  ќти  последние  начисто  съели  у  менЯ
четверть акра. ‚прочем, имел ли Я право изгонЯть зверобой и все  прочее  и
распахивать древний травЯной заповедник?  ‘коро,  однако,  остальные  бобы
станут длЯ сурков слишком твердыми и надо будет опасатьсЯ новых врагов.
   џ хорошо помню, как четырех лет от роду менЯ везли из Ѓостона  сюда,  в
родной мой город, через эти самые леса и полЯ, к пруду. ќто одно из первых
моих воспоминаний. € вот сегоднЯ вечером моЯ флейта будит эхо над теми  же
водами. …ще стоЯт сосны, которым  больше  лет,  чем  мне;  а  те,  которые
повалились, пошли мне на дрова; и всюду вокруг подымаетсЯ новаЯ поросль, и
скоро новые деревьЯ будут радовать глаза других детей. ЉажетсЯ, что тот же
зверобой растет на лугу из  того  же  вечного  корнЯ;  Я  сам  участвую  в
украшении сказочного пейзажа моих детских снов,  и  одним  из  результатов
моего присутствиЯ и влиЯниЯ ЯвлЯютсЯ вот эти самые бобы и ростки  кукурузы
и картофелЯ.
   џ засадил на холме около двух с половиной акров; так  как  землю  здесь
расчистили всего каких-нибудь 15 лет назад и Я  сам  выкорчевал  множество
пней, Я ничем не удобрил свои  посевы;  но  судЯ  по  наконечникам  стрел,
которые Я нашел в  течение  лета,  работаЯ  мотыгой,  здесь  некогда  жило
вымершее  племЯ,  сажавшее  кукурузу  и  бобы  раньше,  чем  белые  пришли
расчищать землю, так  что  почва  под  эти  культуры  уже  была  несколько
истощена.
   ђаньше чем на тропинку выскакивал хоть один сурок или белка, раньше чем
солнце  поднималось  над  дубнЯком  и  высыхала  роса  -  хоть  фермеры  и
предостерегают от этого, Я всем советую  делать  всю  работу  по  утренней
росе, - Я принималсЯ  сравнивать  с  землей  заносчивые  сорнЯки  на  моем
бобовом поле и посыпал их главу прахом (*167). ђано утром Я работал  босой
и возилсЯ, точно скульптор, с сырым  и  рыхлым  песком;  но  потом  солнце
начинало жечь мне ноги. ‘олнце светило мне, а Я медленно проходил  взад  и
вперед по желтому песчаному холму, между длинных зеленых  рЯдов,  82  Ярда
длиной, одним концом упиравшихсЯ в дубнЯк, где Я  мог  отдохнуть  в  тени,
другим в лужайку, заросшую ежевикой, где зеленые Ягоды успевали потемнеть,
пока Я проходил следующий рЯд. џ выпалывал сорнЯки и подсыпал свежей земли
к корнЯм бобов, помогаЯ этому сорнЯку, который сам  посадил;  Я  заставлЯл
желтую почву выражать свои летние думы бобовыми листьЯми и цветами,  а  не
полынью, пыреем или бором; Я требовал, чтобы землЯ сказала  "бобы"  вместо
"травы", - это и был мой дневной труд. Ќе имеЯ  ни  лошади,  ни  вола,  ни
батраков,  ни  новых  сельскохозЯйственных  орудий,  Я   работал   гораздо
медленнее  обычного  и  больше  успел  сдружитьсЯ  со  своими  бобами.  Ќо
физический  труд,  даже  однообразный,  никогда  не  бывает  худшим  видом
лености.  Ћн  заключает  в  себе  вечно  живую  мораль,  а  ученому   дает
классический результат. „лЯ  путников,  направлЯвшихсЯ  через  ‹инкольн  и
“эйленд  куда-нибудь  на  запад,  Я  был  истинным   agricola   laboriosus
[трудолюбивым земледельцем (лат.)]; удобно сидЯ в своих повозках, упершись
локтЯми в колени и свободно распустив вожжи, они  созерцали  трудолюбивого
домоседа. Ќо скоро моЯ усадьба исчезала у них из виду  и  из  памЯти.  Ћна
была единственным возделанным участком  на  большом  расстоЯнии,  так  что
пользовалась у них особым вниманием; иной раз работавший  на  поле  слышал
даже больше, чем предназначалось длЯ его ушей: "Љто же это сажает бобы так
поздно? „а еще и горох", - потому что Я все еще сажал,  когда  другие  уже
начинали мотыжить - об этом законопослушный фермер не мог и помыслить.  "Ђ
кукурузу, верно, длЯ скота, да, наверное длЯ скота". "Ќеужели он и _живет_
тут?" - спрашивает  черный  чепец  у  серого  сюртука,  и  угрюмый  фермер
придерживает охотно повинующуюсЯ лошадку и спрашивает, отчего Я не положил
удобрениЯ в борозду, и рекомендует очистки или хоть какие-нибудь  отбросы,
а то еще можно золу или известь. Ќо у  менЯ  два  с  половиной  акра  этих
борозд и нет тележки - всего только мотыга, да две моих руки; конной  тЯги
Я не признаю, а за опилками далеко ехать. Џроезжающие вслух сравнивают мое
поле с другими, которые им встретились, и мне, таким  образом,  становитсЯ
известно, как Я котируюсь  на  сельскохозЯйственном  рынке.  Њое  поле  не
попало в отчет м-ра Љольмана (*168). Ђ, кстати,  кто  определЯет  ценность
урожаЯ на еще более обширных полЯх, не возделанных человеком? _Ђнглийское_
сено (*169) тщательно взвешиваетсЯ, в нем  вычислЯетсЯ  процент  влаги,  а
также содержание силикатов и поташа; но во всех лощинах и высохших  лесных
прудах, на пастбищах и  на  болотах  вырастает  обильный  и  разнообразный
урожай, не собираемый человеком. Њое поле было  как  бы  свЯзующим  звеном
между дикими и возделанными  полЯми;  как  бывают  страны  цивилизованные,
полуцивилизованные и дикие, или варварские, так и мое поле было, однако не
в дурном смысле, полукультурным. џ выращивал бобы, радостно возвращавшиесЯ
в первобытное, дикое состоЯние, и моЯ мотыга исполнЯла им Ranz des  vaches
(*170).
   ‚близи от менЯ, на верхней ветке березы, поет пересмешник,  или  певчий
дрозд, как  его  называют  иные,  поет  все  утро,  очень  довольный  моим
обществом; не будь здесь моего полЯ, он отыскал бы другое. ’ы  сажаешь,  а
он приговаривает: "‚  зем-лю,  в  зем-лю,  глуб-же-са-жай,  глубже-са-жай,
вы-дер-ни, вы-дер-ни, вы-дер-ни". Ќо моим семенам он не страшен -  это  не
кукуруза, и такие враги им не опасны. Ќеизвестно, помогает ли  работе  его
трескотнЯ, его дилетантские упражнениЯ на одной струне или на двадцати, но
они все же приЯтнее щелочного  раствора  или  извести.  ќто  было  дешевое
удобрение, но Я твердо верил, что от него будет польза.
   ЏодгребаЯ мотыгой землю вдоль своих грЯд, Я тревожил  прах  неизвестных
племен, некогда живших под нашим небом, и извлекал на свет  их  немудреные
орудиЯ войны и охоты. Ћни были перемешаны с простыми камнЯми,  из  которых
иные были обожжены в индейских кострах, а иные - на солнце, и с  осколками
глинЯной и стеклЯнной посуды, оставшимисЯ от более  поздних  земледельцев.
Љогда моЯ мотыга звонко ударЯлась о камни, эта музыка подымалась к лесу  и
к небу, аккомпанируЯ моему труду, который  тут  же  приносил  неисчислимый
урожай. ќто уже не  было  простым  опалыванием  бобов;  и  Я  вспоминал  с
гордостью и сожалением, если вспоминал  вообще,  своих  знакомых,  которые
отправились в город слушать оратории. Џод вечер - Я  иногда  работал  весь
день - надо мной начинал кружить Ястреб, маленький, точно соринка в глазу,
вернее, в глазу у неба, по временам камнем падаЯ вниз с таким звуком, что,
казалось, небеснаЯ завеса рвалась в клочьЯ, а посмотришь -  небесный  свод
невредим. ќти воздушные чертенЯта откладывают Яйца на земле - в песке  или
в камнЯх на вершинах холмов, где их трудно найти; они легки  и  грациозны,
как легкие волны, пробегающие по пруду,  или  листьЯ,  поднЯтые  ветром  и
взмывшие в небо. ‚ Џрироде  все  объединено  родством.  џстреб  приходитсЯ
воздушным  братом  волне,  над  которой  он  парит;  его  крыльЯ,  надутые
воздухом, под стать могучим крылам морской стихии. Џорой Я следил за парой
Ястребов, высоко вившихсЯ в небе, то спускаЯсь, то взмываЯ, то  сближаЯсь,
то  разлетаЯсь,  как  воплощение  моих  собственных  мыслей.  Ђ  то   менЯ
привлекали дикие голуби, быстро пролетавшие от леса  к  лесу  с  трепетным
шумом крыльев; или моЯ мотыга извлекала из-под  гнилого  пнЯ  какую-нибудь
диковинную, неуклюжую и медлительную пЯтнистую саламандру, напоминавшую  о
…гипте и Ќиле, и, однако же, нашу современницу.  Љогда  Я  останавливалсЯ,
опираЯсь на мотыгу,  Я  всегда  мог  развлечьсЯ  звуками  и  зрелищами  из
неисчерпаемого запаса сельской природы.
   Џо праздникам город палит из больших  пушек,  которые  здесь,  в  лесу,
звучат как духовые ружьЯ; порой долетают даже обрывки военной  музыки.  Ќа
моем бобовом поле большие орудиЯ производили такой  звук,  словно  лопалсЯ
гриб-дождевик; а когда бывали какие-нибудь маневры, о которых Я ничего  не
знал, у менЯ весь день было чувство, будто на горизонте что-то  чешетсЯ  и
вот-вот поЯвитсЯ сыпь - корь или  скарлатина,  -  пока  попутный  ветерок,
пролетаЯ над полЯми и дорогой в “эйленд, не оповещал менЯ о том,  что  это
упражнЯетсЯ милициЯ. ‘удЯ по отдаленному  жужжанью  казалось,  что  где-то
роЯтсЯ пчелы, а соседи, по  совету  ‚ергилиЯ,  бьют  в  самую  звонкую  из
домашней утвари и этим tintinnabulum [звоном (лат.)] пытаютсЯ загнать их в
улей. Љогда звуки совсем замирали и жужжание смолкало, и ветер, даже дуЯ в
мою сторону, уже ничего не доносил до менЯ, Я  знал,  что  трутни  все  до
последнего загнаны в Њидлсекский улей и теперь помышлЯют  только  о  меде,
которым он намазан.
   џ с гордостью сознавал, что свобода Њассачусетса и  всей  нашей  родины
находитсЯ в столь надежных руках; Я мог снова взЯтьсЯ за мотыгу  с  легким
сердцем и спокойно предатьсЯ своим трудам, преисполненный веры в будущее.
   Љогда играло несколько  оркестров,  казалось,  что  весь  поселок  стал
огромными мехами, и каждое здание то шумно  раздуваетсЯ,  то  опадает.  Ќо
иногда ко мне в лес доносились подлинно вдохновенные звуки; трубы  пели  о
славе, и Я ощущал желание проткнуть какого-нибудь мексиканца  -  стоит  ли
останавливатьсЯ перед таким пустЯком? - и искал глазами сурка или  скунса,
на котором мог бы  испробовать  свой  воинственный  пыл.  Ѓравурные  звуки
доносились словно из далекой Џалестины,  напоминаЯ  о  крестовых  походах;
верхушки вЯзов, осенЯвших поселок, слегка вздрагивали в  такт  музыке.  ’о
бывали великие дни, а впрочем, небо над моей полЯной  выглЯдело  таким  же
великим и вечным, как всегда.
   Ћчень интересным было мое длительное знакомство с  бобами,  пока  Я  их
сажал, окапывал, собирал, обмолачивал, лущил и продавал -  последнее  было
всего труднее, - а можно добавить еще: и ел, потому что Я их  пробовал.  џ
решил познать бобы. ‚ыращиваЯ их, Я работал мотыгой с пЯти  утра  до  полу
днЯ, а в остальное времЯ обычно занималсЯ другими делами. €нтересно  также
близкое знакомство, которое сводишь с различными  видами  сорнЯков,  -  да
буди мне позволено несколько повторЯтьсЯ, потому  что  и  в  самой  работе
немало повторений, - и как беспощадно сокрушаешь их нежные стебли, и какие
несправедливости  творишь  своей  мотыгой:  одни  растениЯ  сравниваешь  с
землей, другие усердно возделываешь. ‚от полынь,  вот  белаЯ  лебеда,  вот
щавель, вот пырей - руби их, выворачивай корнЯми к солнцу, не оставлЯй  ни
одного корешка в тени; если оставишь, они повернутсЯ другим боком и  через
два днЯ, смотришь, опЯть свежи и зелены. ’о  была  долгаЯ  война  -  не  с
журавлЯми, а с сорнЯками; а на стороне этих  троЯнцев  было  и  солнце,  и
дождь, и роса. џ ежедневно выходил на подмогу бобам, вооружась мотыгой,  и
рЯды врагов редели,  а  канавы  наполнЯлись  трупами.  Ќе  один  ѓектор  в
перистом шлеме, на целый фут возвышавшийсЯ  над  своими  соратниками,  был
сражен моим грозным оружием.
   ‹етние дни,  которые  иные  из  моих  современников  посвЯщали  изЯщным
искусствам в Ѓостоне или ђиме,  иные  -  созерцанию  в  €ндии,  а  иные  -
коммерции в ‹ондоне или Ќью-‰орке, Я, вместе  с  другими  фермерами  Ќовой
Ђнглии, посвЯтил работе на земле. Ќе то чтобы Я непременно хотел  питатьсЯ
бобами  (по  части  бобов  Я  пифагореец  (*171),  длЯ  чего  бы  они   ни
предназначались - длЯ похлебки или баллотировки (*172), и Я  менЯл  их  на
рис); быть может, Я работал в поле лишь ради  образов  и  тропов,  которые
пригодЯтсЯ в будущем какому-нибудь сочинителю притч.  ‚  общем,  это  было
редкостным  удовольствием,  и  если  бы  длить  его  слишком  долго,   оно
превратилось бы в настоЯщий разгул. •отЯ Я не удобрЯл свои бобы и даже  не
окучил их все до конца, Я мотыжил весьма усердно там, куда  Я  доходил,  и
был за это вознагражден, потому что, как говорит ќвелин  (*173)  "ни  один
компост  или   удобрение   не   сравнитсЯ   с   постоЯнным   рыхлением   и
перелопачиванием земли" "‡емлЯ, - говорит он в другом  месте,  -  особенно
свежевзрытаЯ, таит в себе нечто притЯгательное, привлекающее ту соль, силу
или потенцию (назовите  это  как  хотите),  котораЯ  придает  ей  жизнь  и
ЯвлЯетсЯ смыслом всего нашего  труда  на  земле,  а  унавоживание  и  иное
низменное вмешательство - не более как вспомогательные средства".  Љ  тому
же мое поле было одним из тех истощенных полей под паром, которые отдыхают
и, по предположению сэра Љенельма  „игби  (*174),  привлекают  из  воздуха
"жизнетворЯщую силу". ‘ловом, Я собрал с него 12 бушелей бобов.
   Џостараюсь быть более точным  -  недаром  многие  жаловались,  что  м-р
Љольман описал главным образом дорогостоЯщие опыты фермеров-любителей, - и
приведу таблицу своих расходов.

   Њотыга - 0 дол. 54 ц.
   ‚спашка, боронование, нарезка борозд - 7.50 (слишком дорого)
   ‘еменные бобы - 3.12 1/2
   ‘еменной картофель - 1.33
   ‘еменной горох - 0.40
   ‘емена брюквы - 0.06
   ЃелаЯ веревка длЯ отпугиваниЯ ворон - 0.02
   Џользование конным культиватором и оплата работы мальчика (3 часа) 1.00
   ‹ошадь и повозка длЯ доставки урожаЯ - 0.75
   €того: 14 дол. 72 1/2 ц.

   „оходы мои (patrem familias vendacem, non  emacem  esse  oportet  [отцу
семейства надлежит  продавать,  а  не  покупать  (лат.)])  составились  из
следующих статей:

   ‚ыручка за девЯть бушелей двенадцать кварт бобов - 16 долл. 94 ц.
   ‡а пЯть бушелей крупного картофелЯ - 2.50
   ‡а девЯть бушелей мелкого картофелЯ - 2.25
   ‡а траву - 1.00
   ‡а стебли - 0.75
   €того: 23 долл. 44 ц.

   —то оставило мне чистого дохода, как Я уже говорил, 8 д. 71 1/2 ц.
   ’аковы  результаты  моего  опыта  выращиваниЯ  бобов.  ‘оветую   сажать
обыкновенные  мелкие  белые  бобы,  примерно  первого  июнЯ,  рЯдами,   на
расстоЯнии три фута на восемнадцать дюймов, отбираЯ длЯ  посева  чистые  и
круглые бобы. Ћстерегайтесь  червей,  а  пустые  места  заполнЯйте  новыми
посадками. …сли место открытое, берегитесь сурков, которые  почти  начисто
обгрызают первые нежные листочки, а когда поЯвлЯютсЯ молодые  побеги,  они
опЯть тут как тут и объедают бутоны и  молодые  стручки,  сидЯ  на  задних
лапах, как белки. Ќо главное, соберите урожай немедлЯ, чтобы  уберечь  его
от заморозков и легче продать; этим вы избежите больших потерь.
   € еще кое-чему Я научилсЯ. џ сказал себе: на следующий год Я не столько
буду заботитьсЯ о посевах бобов и кукурузы, сколько о семенах искренности,
правды, простоты, веры, невинности и тому подобного, если они еще уцелели;
посмотрим, не удастсЯ ли их взрастить на этой почве,  даже  и  с  меньшими
затратами труда и удобрениЯ, чтобы  они  питали  менЯ,  потому  что  этими
посевами землЯ навернЯка еще не истощена. Ќо увы! - так Я сказал  себе,  а
прошло лето, и еще одно, и еще, и Я вынужден  признатьсЯ  тебе,  читатель,
что  посеЯнные  мной  семена,  если  они  _действительно_  были   семенами
добродетелей, были поедены червЯми или потерЯли всхожесть, но  только  они
не взошли. ‹юди обычно  не  бывают  смелее  своих  отцов.  Ќаше  поколение
навернЯка каждый год будет с роковой неизбежностью сажать кукурузу и  бобы
в точности так, как веками сажали их  индейцы  и  как  они  обучили  этому
первых поселенцев. Ќедавно Я с  удивлением  увидел,  как  старик,  уже  по
крайней мере в 70-й раз в своей жизни, ковырЯл мотыгой землю и  притом  не
длЯ своей могилы. Ђ почему бы жителю Ќовой  Ђнглии  не  испробовать  нечто
новое и вместо того, чтобы вкладывать всю душу в зерно, сено, картофель  и
огород, не посеЯть и других семЯн? Џочему столько заботы о семенных  бобах
и никакой заботы о новом поколении людей?  ђазве  не  питаетсЯ  наша  душа
радостью, когда мы встречаем человека, в  котором  укоренились  и  взросли
хотЯ бы некоторые из названных мною качеств; ведь все мы ценим  их  больше
всЯких других посевов, но они большей частью рассеиваютсЯ в воздухе?  ‚от,
скажем,  попалось  где-то  такое  драгоценное  качество,  как  правда  или
справедливость, пусть даже в  малом  количестве  или  в  какой-либо  новой
разновидности. Њы должны поручить нашим посланникам присылать на родину их
семена, а Љонгрессу - распределЯть их по всей стране. Љогда  того  требует
искренность, нам нечего стеснЯтьсЯ и  церемонитьсЯ.  Ѓудь  меж  нами  хоть
зернышко достоинства  и  дружелюбиЯ,  мы  никогда  не  обманывали  бы,  не
оскорблЯли бы, не отталкивали друг друга своей  низостью.  Џлохо,  что  мы
встречаемсЯ второпЯх. ‘ большинством людей Я вообще никогда не встречаюсь;
у них, как видно, нет времени;  они  слишком  занЯты  своими  бобами.  Љак
хорошо было бы, если бы человек  не  гнул  вечно  спину  над  лопатой  или
мотыгой, не врастал в землю,  как  гриб,  а  легко  стоЯл  на  ней,  точно
ласточка, присевшаЯ отдохнуть:

   Ћн крыльЯ расправлЯл по временам,
   Љак будто устремлЯЯсь к небесам (*175).

   Џусть нам кажетсЯ, что мы беседуем  с  ангелом.  …сли  хлеб  не  всегда
насыщает нас, он всегда длЯ нас - благо. ‘озерцаЯ великодушие  в  человеке
или Џрироде, приобщаЯсь к любой чистой и высокой радости,  мы  распрЯмлЯем
натруженные спины, становимсЯ гибкими и легкими, забываем о наших недугах.
   „ревнЯЯ поэзиЯ и мифологиЯ содержат указаниЯ на то, что земледелие было
некогда  свЯщенным  занЯтием,  а  мы   занимаемсЯ   им   с   кощунственной
поспешностью и небрежностью и с единственной целью: чтобы усадьбы и урожаи
были побольше. “ нас нет  торжественных  церемоний  и  праздников  урожаЯ,
которые напоминали бы земледельцу о свЯтости его дела и позволЯли выразить
благоговейное к нему отношение, - Я  не  считаю  такими  праздниками  наши
выставки скота или так называемый „ень ЃлагодарениЯ.  ’ут  фермера  больше
всего прельщают премии и выпивка. Ќе –ерере и не ‡емному ћпитеру  приносит
он жертвы, а скорее Џлутону, властителю ада.  ‘ебЯлюбие,  стЯжательство  и
гнуснаЯ привычка, от которой никто из нас не  свободен,  -  считать  землю
прежде всего  собственностью  или  средством  накоплениЯ  -  уродуют  наши
пейзажи,  унижают  земледельческий  труд  и  обрекают  фермера  на  жалкое
прозЯбание. Љ Џрироде он относитсЯ, как грабитель. Љатон  (*176)  говорит,
что плоды земледельческого труда особенно праведны и чисты (maximeque pius
quoestus), а у ‚аррона (*177) сказано, что древние  римлЯне  "звали  землю
Њатерью, или –ерерой, и  считали  жизнь  земледельцев  самой  праведной  и
полезной, а их самих - единственными потомками царЯ ‘атурна".
   Њы склонны забывать, что солнце равно светит на  возделанные  полЯ,  на
прерии и на леса. ‚се они равно отражают и поглощают его лучи,  и  полЯ  -
всего лишь малаЯ часть величавой картины, которую оно  созерцает,  свершаЯ
свой дневной путь. Џред лицом его всЯ землЯ - возделанный  сад.  Ѓудем  же
пользоватьсЯ его светом и теплом доверчиво и великодушно. —то из того, что
Я купил семена бобов, а осенью  собрал  их?  Џоле,  которое  Я  так  долго
созерцал, не мне одному обЯзано урожаем; высшие силы поили  его  влагой  и
заставлЯли зеленеть. Ќе мне и собирать весь урожай. ђазве суркам  тоже  не
принадлежит в нем долЯ? Џшеничный колос (по латыни spica, а раньше  speca,
от spe, что означает  "надежда")  не  должен  быть  единственной  надеждой
земледельцев, ибо он вынашивает не одни только зерна (granum - от gerendo,
"носЯщий".) ’огда нам не придетсЯ боЯтьсЯ  неурожаев.  Ћтчего  бы  нам  не
радоватьсЯ также и сорнЯкам? ‚едь их зерна  -  житница  птиц.  Ќе  так  уж
важно, чтобы урожай наполнил закрома фермера. €стый земледелец должен жить
без тревог - ведь не заботитсЯ же белка о том,  чтобы  каштаны  непременно
каждый год урождались, - пусть он завершает свой труд ежедневно, пусть  не
притЯзает на весь урожай своих полей  и  приносит  мысленно  в  жертву  не
только первые, но и последние их плоды.



ЏЋ‘…‹ЋЉ

   „о полуднЯ Я работал на огороде, иногда читал и писал,  а  после  этого
обычно вновь купалсЯ в пруду, задавшись целью переплыть какой-либо из  его
заливов, обмывал с себЯ трудовой пот или усталость от умственных занЯтий и
во второй половине днЯ был совершенно свободен. Љаждый день или через день
Я шел в поселок за новостЯми, которые передаютсЯ там непрерывно, из уст  в
уста или из газеты в газету; в гомеопатических дозах они освежают не  хуже
шелеста листвы или пениЯ лЯгушек. Љак Я ходил в лес поглЯдеть  на  птиц  и
белок, так Я ходил в поселок поглЯдеть на людей и ребЯтишек;  вместо  шума
ветра в соснах Я  слушал  стук  повозок.  Ќеподалеку  от  моего  дома,  на
приречных лугах, жила колониЯ мускусных крыс, а в противоположной стороне,
среди вЯзов и платанов жили чем-то всегда занЯтые люди;  они  интересовали
менЯ не меньше, чем если бы то были луговые собаки, сидЯщие каждаЯ у своей
норы или бегающие поболтать к соседЯм. џ часто  ходил  туда  наблюдать  их
повадки. Џоселок представлЯлсЯ мне большим отделом новостей. Ќа одном  его
конце, чтобы окупить его содержание, как некогда  у  ђэддинга  и  Љомпании
(*178) на ‘тейт ‘трит, торговали орехами, изюмом,  солью,  мукой  крупного
помола и другой бакалеей. “ иных такой ненасытный  аппетит  на  первый  из
этих продуктов - т.е. на новости - и такое отличное пищеварение,  что  они
могут сколько угодно просидеть на  людных  улицах,  пропускаЯ  через  себЯ
новости, точно пассатные  ветры;  или  вдыхаЯ  их  как  эфир,  который  не
действует на сознание, но вызывает онемение и нечувствительность к боли  -
иначе некоторые новости было бы больно слушать.
   ЏроходЯ по поселку, Я всЯкий раз видел этих достойных  особ;  они  либо
сидели на лесенке, греЯсь на солнце, подавшись  всем  телом  вперед  и  по
временам с блаженным выражением оглЯдываЯ улицу; либо стоЯли, заложив руки
в карманы, прислонЯсь к своим амбарам и подпираЯ их, точно кариатиды.  Ћни
постоЯнно на улице и ловЯт все  носЯщиесЯ  в  воздухе  слухи.  ќто  грубые
мельницы, на которых новости подвергаютсЯ первичной обработке, прежде  чем
их передадут в более тонкие бункера, размещенные в домах. џ  заметил,  что
главные жизненные органы поселка - это бакалейнаЯ лавка, пивнаЯ,  почта  и
банк; там всегда наготове такие необходимые вещи,  как  колокол,  пушка  и
пожарнаЯ  машина,  а  дома  расположены  так,  чтобы  лучше  всего  видеть
приезжих, - рЯдами, друг против друга, чтобы всЯкий путник  прошел  сквозь
строй, а каждый мужчина, женщина и ребенок мог  его  ударить.  ђазумеетсЯ,
дороже всего стоили места в начале рЯда, где лучше всего видно и где  сами
они были видны и могли  нанести  первый  удар,  а  последние  домишки,  на
окраине, где в рЯду попадались пустыри, и путник мог перелезть через забор
или свернуть на тропинку и таким образом ускользнуть, - те  платили  всего
меньше поземельного или оконного  сбора.  „лЯ  привлечениЯ  путника  всюду
висели вывески; одни -  рассчитанные  на  его  аппетит,  как  трактир  или
съестнаЯ лавка, другие -  на  причуды,  как  галантерейный  или  ювелирный
магазины; остальные пытались поймать его за волосы, за ноги или  за  полы,
как,  например,  цирюльник,  башмачник  или  портной.  …ще  страшнее  было
постоЯнное приглашение зайти в любой из этих домов, так как в эту пору все
они поджидали гостей. Ѓольшей частью мне отлично удавалось избегнуть  этих
опасностей - Я смело и  быстро  шагал  вперед,  как  советуют  всем,  кого
прогонЯют сквозь строй, или  старалсЯ  сосредоточить  мысли  на  предметах
возвышенных, подобно Ћрфею, который, "громко воспев хвалу богам  на  своей
лире, заглушил голоса ‘ирен и  этим  спассЯ"  (*179).  €ногда  Я  внезапно
шарахалсЯ в сторону и сразу исчезал из виду, потому что в подобных случаЯх
Я обычно не церемонилсЯ и пользовалсЯ любым лазом в  изгороди.  €ли  же  Я
врывалсЯ в один из домов, где  менЯ  хорошо  принимали,  и,  выслушав  все
новости последнего помола - узнав, каковы виды на войну и мир и  долго  ли
еще продержитсЯ свет, - пробиралсЯ задами и скрывалсЯ в лесу.
   Љогда Я допоздна задерживалсЯ в поселке, было  очень  приЯтно  выйти  в
ночь, особенно темную и непогожую, из светлой комнаты или клуба,  вскинуть
на плечо мешок с ржаной  или  кукурузной  мукой  и  держать  путь  в  свою
надежную лесную гавань; Я плотно задраивал люки и  спускалсЯ  в  рубку  со
всем экипажем веселых и приЯтных мыслей, оставив у штурвала одну лишь свою
телесную оболочку; а когда  плавание  предстоЯло  нетрудное,  то  и  вовсе
покидал штурвал. "Џока Я так  плыл"  (*180),  мне  было  хорошо  в  каюте,
наедине с моими мыслЯми. € ни разу Я не терпел бедствиЯ и не шел  ко  дну,
хотЯ вынес немало бурь. „аже в обычную ночь  в  лесу  темнее,  чем  думают
многие.
   —тобы не сбитьсЯ с пути, мне часто приходилось  поглЯдывать  вверх,  на
просветы между деревьЯми, а там, где не было колеи, нащупывать  ногой  еле
приметную тропинку, которую Я  сам  же  протоптал,  или  держать  курс  на
знакомые деревьЯ, ощупываЯ их руками; и  в  самую  темную  ночь  Я  всегда
проходил между двух сосен, росших не более чем в восемнадцати дюймах  друг
от друга. €ной  раз,  возвращаЯсь  домой  в  темную  и  ненастную  ночь  и
отыскиваЯ ногами тропу, которой Я не мог видеть, Я так глубоко задумывалсЯ
- пока не натыкалсЯ на свой дверной засов, - что не мог  бы  вспомнить  ни
одного шага своего пути; вероЯтно, тело мое нашло бы дорогу домой, если бы
даже хозЯин покинул его, как рука сама находит путь ко рту. Ќесколько раз,
когда у менЯ засиживалсЯ гость, а  ночь  бывала  темнаЯ,  мне  приходилось
выводить его на проезжую  дорогу  позади  дома  и  указывать  направление,
которого ему надо было держатьсЯ, и где  он  должен  был  больше  доверЯть
ногам, чем глазам. Ћднажды в очень темную ночь  Я  показал  таким  образом
дорогу  двум  юношам,  приходившим  на  пруд  ловить  рыбу.  Ћни  жили   в
какой-нибудь миле от менЯ и хорошо знали дорогу. ‘пустЯ днЯ  два  один  из
них рассказал мне, что они проплутали почти  всю  ночь  совсем  близко  от
своего дома и попали туда только к утру, а  за  это  времЯ  несколько  раз
принималсЯ сильный дождь, листва была мокраЯ, и они вымокли  до  нитки.  џ
слыхал, что людЯм случалось заблудитьсЯ даже на улицах поселка, когда тьма
была такаЯ, что, как говоритсЯ, хоть режь ее  ножом.  Ќекоторым  окрестным
жителЯм, приезжавшим в поселок за  покупками,  приходилось  там  ночевать;
дамы и мужчины, направлЯЯсь  в  гости,  делали  полмили  крюку,  нащупываЯ
тротуар ногой и не знаЯ, где они свернули.  ‡аблудитьсЯ  в  лесу  в  любое
времЯ доставлЯет странное и незабываемое ощущение, к тому же поучительное.
‚ буран даже днем часто выходишь на знакомую дорогу и все-таки не  знаешь,
в какой стороне поселок. ‡наешь, что проходил тут тысЯчу  раз,  и  все  же
ничего не узнаешь, и все так незнакомо, точно ты находишьсЯ  где-нибудь  в
‘ибири.  Ќочью,  разумеетсЯ,  трудности  неизмеримо  возрастают.  ‚  самых
обычных наших прогулках мы постоЯнно, хотЯ и бессознательно,  правим,  как
лоцманы, на какой-нибудь хорошо  знакомый  маЯк  или  косу,  и  если  даже
отклонЯемсЯ  от  привычного  курса,  всегда  мысленно   ориентируемсЯ   на
ближайший мыс. Џока мы совсем не собьемсЯ  с  дороги  и  не  закружимсЯ  -
потому что человека достаточно один раз повернуть вокруг себЯ с  закрытыми
глазами, чтобы он совершенно потерЯлсЯ в этом мире, - мы не постигаем всей
огромности и необычайности Џрироды. Љаждому  приходитсЯ,  пробудившись  от
сна или выйдЯ из задумчивости, заново находить точки компаса. Џока  мы  не
потерЯемсЯ - иными словами, пока мы не потерЯем мир, - мы не находим  себЯ
и не понимаем, где мы и сколь безграничны наши свЯзи с ним.
   Ћднажды под вечер, в конце моего первого лета, когда Я пошел в  поселок
взЯть башмак из починки, менЯ схватили и посадили в тюрьму за то,  что  Я,
как Я рассказал об этом в другом месте (*181), отказалсЯ уплатить налог  и
признать власть штата, где у сенатских дверей торгуют мужчинами, женщинами
и детьми, точно скотом. џ удалилсЯ  в  лес  не  поэтому.  Ќо  куда  бы  ни
отправилсЯ человек, люди гонЯтсЯ за ним  и  стараютсЯ  навЯзать  ему  свои
гнусные  порЯдки  и  принудить  его  вступить  в  их  мрачное  и   нелепое
сообщество. Џравда, Я мог бы сопротивлЯтьсЯ с большим или меньшим успехом;
мог бы свирепствовать, точно одержимый  "амоком";  но  Я  предпочел,  чтоб
свирепость проЯвил не Я, а общество - ведь это оно доведено до  крайности.
‚прочем, на другой день Я был  освобожден,  получил  починенный  башмак  и
вернулсЯ в лес вовремЯ, чтобы  пообедать  черникой  на  холме  ”ейр-•эвен.
Ќикто никогда не причинЯл  мне  вреда,  кроме  официальных  представителей
штата. џ ничего не запирал, кроме Ящика с бумагами, и ни одним гвоздем  не
забивал двери или окон. џ не запирал двери ни днем ни  ночью,  даже  когда
отлучалсЯ на несколько дней и даже когда на  следующую  осень  провел  две
недели в лесах штата Њэн. € все же мой дом был в большей сохранности,  чем
если бы был оцеплен солдатами. “сталый путник мог отдохнуть и обогретьсЯ у
моего  очага,  любитель   чтениЯ   -   пользоватьсЯ   немногими   книгами,
оставленными на столе, а любопытный - шарить в моем чулане и смотреть, что
осталось у менЯ от обеда и что предполагаетсЯ на  ужин.  €  хотЯ  на  пруд
ходило множество самых разных людей, Я не терпел от них особых  неудобств,
и у менЯ ничего не пропало, кроме маленького  томика  ѓомера,  на  котором
было, быть может, слишком много позолоты, как  в  этом  сейчас,  наверное,
убедилсЯ один из солдат, стоЯвших у нас лагерем. џ уверен, что если бы все
жили так просто, как Я жил тогда, кражи и грабежи были бы неизвестны.  Ћни
имеют место только в тех обществах, где у одних есть излишки, а другие  не
имеют даже необходимого. ’огда и  тома  ѓомера  были  бы  распределены  по
справедливости.

   ...Nec bella fuerunt,
   Faginus astabat dum scyphus ante dapes (*182).
   ...‚ойн не знали люди,
   Џокуда ели в лубЯной посуде.

   "Џравители, к чему применЯть наказаниЯ? ‚озлюбите добродетель, тогда  и
народ  станет  добродетелен.  „обродетель   великих   подобна   ветру,   а
добродетель простых людей  подобна  траве:  под  ветром  трава  сгибаетсЯ"
(*183).



Џђ“„›

   €ногда, пресытЯсь людским обществом и разговорами и  надоев  всем  моим
приЯтелЯм из поселка, Я шел еще дальше  на  запад  от  своего  постоЯнного
жилища, в самые безлюдные части нашей округи, "в новый лес и в  луг  иной"
(*184), или  на  закате  солнца  ужинал  черникой  и  голубикой  на  холме
”ейр-•эвен и запасалсЯ ею на несколько дней.  ’е,  кто  покупает  Ягоды  и
фрукты, как и те, кто растит их на продажу, не знают их истинного аромата.
“знать его можно лишь одним способом, но к нему прибегают  немногие.  …сли
хочешь узнать, как вкусна  черника,  спроси  у  пастуха  или  у  перепелки
(*185). Љто никогда не собирал черники, тот напрасно думает, что знает  ее
вкус. „о Ѓостона черника не доходит, она неизвестна там  с  тех  пор,  как
перестала расти на трех его холмах. Ќеповторимый аромат и вкус ее исчезают
вместе с нежным налетом, который стираетсЯ с нее в рыночной повозке, и она
превращаетсЯ в простой фураж. Џока царит ‚ечнаЯ  ‘праведливость,  ни  одна
Ягода черники не может быть доставлена  с  лесных  холмов  во  всей  своей
невинности.
   €ногда, окончив дневную прополку, Я присоединЯлсЯ к долго  поджидавшему
менЯ товарищу, который с утра рыбачил на пруду,  молчаливый  и  недвижный,
как утка или плавучий лист  кувшинки,  и  перебрав  различные  философские
системы, к моему приходу обычно убеждалсЯ, что принадлежит к древней секте
сенобитов (*186). Џриходил также один старик, отличный  рыболов,  опытный,
кроме того, во всех видах охоты; ему нравилсЯ мой дом, который  он  считал
построенным специально ради удобства рыболовов; а мне нравилось, когда  он
сидел у менЯ на пороге, разбираЯ свои удочки. €ногда мы вместе  сидели  на
пруду, он на одном конце лодки, Я - на другом; но разговаривали  мы  мало,
потому что он к старости оглох и только иногда  тихонько  напевал  псалом,
что вполне соответствовало моему умонастроению. ’аким  образом,  ничто  не
нарушало гармонии наших отношений, и вспоминать их куда приЯтнее, чем если
бы они выражались словами. Љогда - как это бывало чаще всего -  мне  не  с
кем было общатьсЯ, Я будил эхо, ударЯЯ веслом по краю  лодки,  и  наполнЯл
окрестные  леса  волнами  разбегающихсЯ  звуков,  дразнЯ  их,  как  сторож
зверинца дразнит зверей, пока каждый лесистый дол и холм не откликалсЯ мне
рычанием.
   ‚ теплые вечера Я часто сидел в лодке и играл  на  флейте,  и  ко  мне,
словно зачарованные, подплывали  окуни,  а  лунный  свет  передвигалсЯ  по
ребристому дну, усеЯнному лесными обломками. ђаньше  Я  ходил  на  пруд  в
поисках приключений, в темные летние вечера, с каким-нибудь приЯтелем;  мы
разводили костер у самой воды, думаЯ привлечь этим рыбу, и ловили  сомиков
на свЯзку червей, а потом, глубокой ночью, высоко  подбрасывали  в  воздух
головешки, как фейерверк; падаЯ в пруд, они гасли с громким шипением, и мы
внезапно оказывались в полной тьме. ‚ этой темноте,  насвистываЯ  песенку,
мы возвращались в жилые места. Ђ  теперь  Я  совсем  поселилсЯ  на  берегу
пруда.
   €ногда, погостив у кого-нибудь в поселке, пока хозЯевам  не  пора  было
спать, Я возвращалсЯ в лес и добывал свой завтрашний обед -  удил  рыбу  с
лодки при луне; совы и лисицы пели мне серенады, а иногда над  самой  моей
головой раздавалсЯ трескучий  крик  какой-то  неведомой  птицы.  ќто  были
незабываемые ночи; Я стоЯл на Якоре на глубине 40 футов, в  четверти  мили
от берега, окруженный иногда тысЯчами  мелких  окуней  и  других  рыбешек,
которые рЯбили хвостами посеребренную луной  воду;  длиннаЯ  льнЯнаЯ  нить
соединЯла менЯ с таинственными ночными рыбами, обитавшими  на  глубине  40
футов; иногда, плывЯ по воле легкого ночного ветерка, Я тащил по пруду  60
футов лесы, временами ощущаЯ в ней легкое подергивание, говорившее о  том,
что на другом ее конце идет какаЯ-то жизнь и кто-то ворочаетсЯ там и никак
не может решитьсЯ. Ќаконец, перебираЯ лесу  руками,  медленно  вытЯгиваешь
наверх какую-нибудь извивающуюсЯ  и  прыгающую  рогатую  рыбу.  ќто  очень
странное чувство -  особенно  темной  ночью,  когда  уносишьсЯ  мыслЯми  в
беспредельный космос, - ощутить вдруг этот слабый рывок, прерывающий  твои
грезы и снова соединЯющий тебЯ с Џриродой. Љазалось, Я  мог  бы  забросить
удилище не только вниз, но и вверх, в воздух, почти такой же темный.  €  Я
как бы ловил двух рыб на один крючок.
   Џейзажи “олдена скромны; хотЯ они и прекрасны, но не могут быть названы
величавыми и не тронут того, кто не ходит  сюда  часто  или  не  живет  на
берегу. Ћднако  пруд  так  удивительно  глубок  и  чист,  что  заслуживает
подробного описаниЯ. ќто прозрачный и глубокий зеленый  водоем,  длиною  в
полмили, окружностью в милю и три четверти, а  площадью  примерно  в  61,5
акра; неисчерпаемый родник среди сосновых и дубовых лесов, без какого-либо
видимого притока или оттока, кроме облаков  и  испарениЯ.  Ћкружающие  его
холмы круто подымаютсЯ  из  воды  на  высоту  от  40  до  80  футов,  а  в
каких-нибудь четверти или трети мили на юго-восток и восток они  достигают
100-150 футов. ‚се это  поросло  лесом.  ‚се  водоемы  Љонкорда  имеют  по
меньшей мере два цвета - один издали, другой,  более  правильный,  вблизи.
Џервый больше зависит от освещениЯ и отражает небо. ‚ Ясную летнюю погоду,
особенно при ветре, озера на небольшом расстоЯнии кажутсЯ синими, а издали
все они одинаковы. ‚ бурную погоду они иногда становЯтсЯ  темно-серыми.  Ђ
море, говорЯт, бывает один день синим, другой  -  зеленым,  независимо  от
погоды. ‚ нашей реке мне случалось видеть и воду, и  лед  зелеными,  почти
как трава, когда кругом лежал снег. Ќекоторые  считают,  что  цвет  чистой
воды - "синий, как в жидком состоЯнии, так и в твердом". Ќо если  смотреть
в наши воды прЯмо с лодки, цвета оказываютсЯ там самыми различными. “олден
кажетсЯ иногда голубым, а иногда - зеленым, даже с одного и того же места.
Ћн лежит между небом и землей и принимает цвет  обоих.  …сли  смотреть  на
него с вершины холма, он отражает  цвет  неба,  а  если  приблизитьсЯ,  то
увидишь, что у берега, там, где  виден  песок,  он  желтоватый,  дальше  -
светло-зеленый, а  к  середине  зеленый  цвет  постепенно  сгущаетсЯ.  Џри
известном освещении он  даже  с  холма  кажетсЯ  у  берегов  Ярко-зеленым.
Ќекоторые объЯснЯют это  отражением  зелени,  но  он  так  же  зелен  и  у
песчаного берега, ближайшего к железной дороге, и весной, когда листва еще
не распустилась; быть может, это происходит от смешениЯ  преобладающего  в
нем голубого цвета с желтым цветом песка. ’аков цвет глаз “олдена.  ’акова
также та  его  часть,  где  весенний  лед,  разогретый  солнечным  теплом,
отраженным от дна, а также теплом земли,  тает  раньше  всего  и  образует
узкий канал вокруг еще замерзшей середины. Љак и в других наших  водоемах,
в Ясную погоду и при сильном ветре, когда волны отражают небо  под  прЯмым
углом  или  вообще  получают  больше  света,  синева  пруда  на  некотором
расстоЯнии кажетсЯ темнее неба; в такую пору, находЯсь на его  поверхности
и одновременно следЯ за отражениЯми,  Я  различал  в  нем  несравненную  и
неописуемую светлую синеву,  напоминающую  переливы  муара  или  блики  на
сабельном лезвии и более  Яркую,  чем  само  небо;  другаЯ  сторона  волны
оставалась темно-зеленой и  рЯдом  с  этим  цветом  казалась  мутной.  Њне
запомнилась эта стеклЯннаЯ, зеленоватаЯ голубизна, подобнаЯ кускам зимнего
неба на закате, проглЯдывающим сквозь тучи. Њежду  тем  стакан  уолденской
воды кажетсЯ на  свет  прозрачным  и  бесцветным,  точно  стакан  воздуха.
€звестно,  что  большой  стеклЯнный  сосуд  имеет   зеленоватый   оттенок,
объЯснЯющийсЯ, как говорЯт мастера, тем, что здесь  стекло  "в  массе",  а
маленький осколок того же сосуда бесцветен. ‘колько  требуетсЯ  уолденской
воды, чтобы отражать зеленый цвет, этого Я не проверЯл. ‚ода нашей  речки,
если смотреть на нее прЯмо сверху, кажетсЯ  черной  или  темно-коричневой;
как и в большинстве прудов, тела купальщиков выглЯдЯт в  ней  желтоватыми;
но в этом пруду вода так кристально чиста, что  придает  телам  купающихсЯ
белизну алебастра  и  к  тому  же  увеличивает  их  и  чудовищно  искажает
пропорции, превращаЯ их в натурщиков, достойных Њикеланджело.
   ќта вода так прозрачна, что на глубине 25-30 футов можно Ясно различить
дно. ‘ лодки вам видны глубоко внизу стайки окуней  и  плотвы,  длиною  не
более дюйма; первых  легко  отличить  по  их  поперечным  полоскам,  и  вы
спрашиваете себЯ, какие рыбы-аскеты могут находить там пропитание. Ћднажды
зимой, много лет назад, Я вырубал во льду проруби,  чтобы  ловить  молодых
щук и, выходЯ на берег, кинул на лед топор, который, как на зло, скользнул
прЯмо в одну из прорубей, глубиной в 25 футов. €з любопытства Я лег на лед
и стал глЯдеть в прорубь, пока не  увидел  свой  топор,  стоЯвший  стоймЯ,
топорищем вверх, и тихо качавшийсЯ в такт пульсу “олдена; так  он  мог  бы
стоЯть и покачиватьсЯ, пока не сгнил бы, если  бы  Я  не  потревожил  его.
Џроделав прЯмо над ним еще одно отверстие с помощью долота и срезав  ножом
самую высокую березку, какаЯ нашлась по соседству, Я прикрепил к ее  концу
скользЯщую петлю, осторожно опустил ее туда, накинул на топорище, подтЯнул
топор вдоль ствола с помощью лесы и таким образом вытащил его.
   Џруд окаймлен гладкими, округлыми белыми  камнЯми,  вроде  тех,  какими
мостЯт мостовые, и только в двух местах имеютсЯ небольшие песчаные  плЯжи;
берега его так круты,  что  во  многих  местах  вы  можете  одним  прыжком
оказатьсЯ в воде с головою; если  бы  не  удивительнаЯ  прозрачность  этой
воды, дальше уж не было бы видно дна до противоположного берега. Ќекоторые
считают этот пруд бездонным. ‚ нем нигде  нет  ила,  и  на  первый  взглЯд
кажетсЯ, что совсем нет и водорослей и вообще никаких растений, кроме  как
на недавно  затопленных  лужайках,  которые,  собственно,  нельзЯ  считать
частью пруда, - сколько ни смотри, не увидишь ни шпажника, ни  камыша,  ни
даже желтой или белой кувшинки,  лишь  кое-где  мелкий  рдест  и  кабомба;
купальщик может и не заметить их; все эти растениЯ  чисты  и  светлы,  как
окружающаЯ их вода. ѓалька продолжаетсЯ на 15-20 футов под водой, а дальше
идет чистый песок, и разве что в самых глубоких местах немного отложений -
вероЯтно,  остатки  листьев,  столько  лет  падавших  в   воду,   да   еще
Ярко-зеленые водоросли, которые Якорь  зацеплЯет  и  вытЯгивает  там  даже
среди зимы.
   …сть у нас еще один такой же пруд - Ѓелый пруд в  Ќайн-ќйкр  Љорнер,  в
двух с половиной милЯх к западу; но хотЯ мне и знакомо большинство  прудов
на 12 миль в окружности, Я не знаю больше ни одного, который отличалсЯ  бы
подобной родниковой чистотой.  ‚ероЯтно,  не  одно  племЯ  пило  из  него,
любовалось им, мерЯло его глубину и исчезало с лица земли, а его вода  все
так же зелена и прозрачна. Ќикогда не иссЯкал этот источник. Ѓыть может, в
то весеннее утро, когда Ђдам и …ва были изгнаны из  раЯ,  “олденский  пруд
уже существовал и тогда уже поливалсЯ тихим весенним дождем  с  туманом  и
южным ветром, а на поверхности  его  плавали  бесчисленные  утки  и  гуси,
ничего не слыхавшие о грехопадении и вполне довольные этой  чистой  водой.
“же тогда его уровень то подымалсЯ, то опускалсЯ, и он очистил свои  воды,
придав им их теперешний цвет, и получил от  небес  патент  на  право  быть
единственным  в  мире  “олденским  прудом,  где  производитсЯ  дистиллЯциЯ
небесной росы. Љак знать, быть может, в поэзии многих  забытых  племен  он
был Љастальским источником? (*187) Ђ в  ‡олотом  веке  у  него  были  свои
нимфы? ‚ короне Љонкорда - это алмаз чистейшей воды.
   € все же первые пришельцы на эти берега оставили, по-видимому, какие-то
следы. џ с удивлением обнаружил вокруг всего пруда, даже там,  где  только
что были срублены густые заросли, узкую, как карниз, тропу  вдоль  крутого
склона, котораЯ идет то подымаЯсь, то опускаЯсь, то приближаЯсь к воде, то
отдалЯЯсь от нее; тропа эта,  вероЯтно,  ровесница  первым  людЯм  здешних
мест; ее протоптали туземные охотники, а с тех пор ею иногда  пользовались
позднейшие обитатели. …сли стоЯть зимой посредине пруда, когда только  что
выпал снег, она особенно Ясно различима в виде волнистой белой  линии;  ее
не заслонЯют ветви и камыши, и  она  видна  за  четверть  мили  во  многих
местах, где летом ее трудно различить даже вблизи. ‘нег как бы печатает ее
четким и рельефным белым шрифтом. ‘леды ее, вероЯтно, сохранЯтсЯ и  тогда,
когда по берегам настроЯт вилл с нарЯдными садами.
   Џруд имеет свои приливы и отливы, но насколько они регулЯрны и часты  -
этого не знает  никто,  хотЯ,  как  обычно,  многие  уверЯют,  что  знают.
Ћбыкновенно вода в нем стоит выше зимой  и  ниже  -  летом,  хотЯ  это  не
зависит ни от засухи, ни от дождей. џ помню времЯ, когда она стоЯла на фут
или два ниже и, наоборот, футов на пЯть выше, чем в ту пору, когда  Я  там
жил. ’ам есть узкаЯ песчанаЯ отмель, а по одну сторону от  нее  -  большаЯ
глубина; на этой отмели в 1824 г. мы варили в котелке рыбу, в сотне  футов
от главного берега, чего  нельзЯ  было  делать  целых  25  лет;  с  другой
стороны, друзьЯ не верили мне, когда  Я  рассказывал,  что  несколько  лет
спустЯ Я удил рыбу с лодки в полусотне футов от  единственного  известного
им берега, в укромной бухточке, котораЯ с тех пор превратилась в  лужайку.
Ќо вот уже два года, как уровень  воды  неуклонно  подымаетсЯ,  и  сейчас,
летом 1852 г., он на пЯть футов выше, чем когда Я там жил; он опЯть так же
высок, как 30 лет назад, и на лужайке снова можно  удить.  ђазница  уровнЯ
составлЯет шесть - семь футов, а между тем  с  окружающих  холмов  стекает
очень незначительное количество воды, и повышение  объЯснЯетсЯ,  очевидно,
подземными родниками. ќтим  летом  уровень  воды  снова  начал  снижатьсЯ.
Џримечательно,  что  эти  колебаниЯ,  периодические  или  непериодические,
растЯгиваютсЯ, видимо, на много лет. Ќа моей памЯти одно такое повышение и
частично - два понижениЯ, и Я  думаю,  что  через  12-15  лет  вода  опЯть
достигнет самого низкого из известных мне уровней. Ќа  расстоЯнии  мили  к
востоку ”линтов пруд - где, конечно, надо принимать в расчет  впадающие  в
него и вытекающие из него ручьи и роль смежных мелких прудов - ведет  себЯ
одинаково с “олденом и недавно одновременно с ним достиг своего наивысшего
уровнЯ. Ќасколько Я мог наблюдать, то же относитсЯ и к Ѓелому пруду.
   ќто медленное падение и  повышение  уровнЯ  уолденских  вод  имеет,  во
всЯком случае, одно значение: держась на высоком уровне в течение  года  и
больше, вода затруднЯет путь вокруг пруда, уничтожает кустарник и деревьЯ,
успевшие вырасти по берегам после прошлой высокой воды, - смолистую сосну,
березу, ольху, осину и другие - и, отступаЯ, оставлЯет берега  чистыми;  в
отличие от многих прудов и всех водоемов, где бывают  ежедневные  приливы,
берега “олдена всего чище, когда уровень воды понижаетсЯ. Ќа  той  стороне
пруда, котораЯ ближе к моему дому, рЯд смолистых сосен высотою в 15  футов
был таким образом опрокинут и срезан; наступление леса было остановлено, и
по размеру деревьев можно судить, сколько  лет  назад  вода  подымалась  в
последний раз до этого уровнЯ. ЃлагодарЯ  таким  колебаниЯм  уровнЯ,  пруд
_оберегает свои берега_, и деревьЯ не могут на них закрепитьсЯ. ќто - губы
пруда, на которых не растет борода. ‚ремЯ от  времени  он  их  облизывает.
Љогда вода стоит всего выше,  ольха,  ива  и  клен,  стараЯсь  удержатьсЯ,
опускают из своих стволов  в  воду  массу  красных  волокнистых  корней  в
несколько футов длиной, а обычно бесплодные кусты  голубики,  растущие  по
берегу, в изобилии покрываютсЯ Ягодами.
   Ќекоторые недоумевают, отчего берега пруда как будто  вымощены  камнем.
‚сем моим землЯкам известна легенда - самые древние старики уже слышали ее
в юности - об индейцах, некогда собравшихсЯ на сходку  на  холме,  который
настолько же подымалсЯ к небу, насколько пруд ушел сейчас в землю, и будто
бы они там сквернословили - хотЯ  это  один  из  тех  пороков,  в  которых
индейцы никогда не были повинны, - как вдруг холм внезапно провалилсЯ  под
ними; уцелела  лишь  одна  стараЯ  скво  [женщина  (на  Языках  сев.-амер.
индейцев)] по имени “олден, в честь которой и  был  назван  образовавшийсЯ
пруд. Џредполагают, что когда  холм  сотрЯссЯ,  с  него  скатились  камни,
которые и образовали нынешние берега. Ћдно во всЯком случае  достоверно  -
когда-то пруда не было, а теперь он есть, и этот индейский миф  ничуть  не
противоречит рассказу уже  упомЯнутого  мною  старого  поселенца,  который
отлично помнит, как впервые пришел сюда с заветным ореховым прутиком,  как
с травы встал туман, а прутик упорно указывал вниз, и он решил копать  тут
колодец. —то касаетсЯ камней, многие не согласны с тем,  что  их  смыло  с
холмов волнами; однако, по моим  наблюдениЯм,  окрестные  холмы  изобилуют
точно такими же камнЯми, и там, где железнаЯ дорога проходит ближе всего к
пруду, их пришлось сгрести в высокие валы по обе стороны полотна;  к  тому
же, камней больше всего там, где берег круче, так что,  к  несчастью,  это
теперь длЯ менЯ не тайна. џ догадалсЯ, кто вымостил берега. …сли  название
не произошло от какой-нибудь  английской  местности  -  например,  ‘аффрон
“олден, - можно предположить, что пруд называлсЯ  первоначально  Walled-in
pond [пруд, окруженный стеной (англ.)].
   Џруд служил мне колодцем. —етыре месЯца  в  году  вода  в  нем  так  же
холодна, как она бывает чиста весь год, и тогда  она,  по-моему,  не  хуже
любой в городе,  а  пожалуй,  и  лучше.  ‡имой  вода  под  открытым  небом
холоднее, чем в  закрытых  источниках  и  колодцах.  Ћднажды  Я  продержал
прудовую воду с пЯти часов вечера до полуднЯ следующего днЯ, 6 марта  1846
г., в комнате,  где  температура  временами  доходила  до  65-70ь  отчасти
потому, что крыша накалЯлась солнцем, и температура воды осталась 42ь - на
градус меньше, чем свежаЯ вода из самого холодного колодца  в  поселке.  ‚
тот же самый день температура ЉипЯщего Љлюча была 45ь (*188), т.е.  теплее
всех испробованных, хотЯ вообще летом это самаЯ холоднаЯ вода из известных
мне, когда к ней не примешиваетсЯ  застоЯвшаЯсЯ  вода  с  поверхности  или
мелких мест. Љ тому же летом “олден благодарЯ  своей  глубине  никогда  не
нагреваетсЯ так, как обычнаЯ вода, согретаЯ солнцем. ‚ самую жаркую погоду
Я обычно ставил ведро воды  в  погреб,  где  она  охлаждалась  за  ночь  и
оставалась холодной весь день; правда, Я брал  также  воду  из  ближайшего
ключа. —ерез неделю она была так же свежа, как только что набраннаЯ, и  не
имела привкуса металлической трубы. …сли  кто  летом  раскинет  на  неделю
палатку на берегу пруда, пусть только вроет в землю ведро воды  где-нибудь
в тени, и ему не потребуетсЯ такаЯ роскошь, как лед.
   ‚ “олдене случалось вылавливать молодых щук весом в семь фунтов; а одна
ускользнула и с большой  скоростью  утащила  за  собой  спиннинг,  который
рыболов, не разглЯдев ее, спокойно поставил на восемь фунтов; здесь  ловЯт
также окуней и сомиков, достигающих иной раз  двух  фунтов,  голавлей  или
плотву (Leuciscus pulchellus), изредка лещей и даже угрей -  один  из  них
весил четыре фунта; Я привожу  эти  подробности  потому,  что  славу  рыбе
создает только ее вес, а про других угрей Я здесь не слыхал.  ‚споминаютсЯ
мне также рыбки дюймов в пЯть длиною, с серебристыми боками и  зеленоватой
спиной, несколько похожие на плотву,  которых  Я  упоминаю  здесь  главным
образом длЯ того, чтобы подкрепить легенды фактами. Ќо все же пруд наш  не
так уж  богат  рыбой.  Ѓольше  всего  он  может  похвалитьсЯ  щуками.  Њне
доводилось видеть на льду щук по крайней мере трех различных видов; одна -
длиннаЯ и плоскаЯ, стального цвета, более других похожаЯ  на  речных  щук;
другаЯ - золотаЯ с зеленоватыми отливами, удивительно насыщенного цвета  -
этой здесь водитсЯ больше всего; и третьЯ  -  тоже  золотистаЯ  и  той  же
формы, но усыпаннаЯ с боков, как  форель,  мелкими  темно-коричневыми  или
черными пЯтнышками, вперемежку с красными. Љ  ней  не  применимо  название
reticulatus; скорее можно  сказать  про  нее  guttatus  [сетчатый  (лат.);
пЯтнистый (лат.)]. ‚се это очень плотнаЯ рыба, и  весит  она  больше,  чем
может показатьсЯ по объему. Џлотва, сомики, да и окуни, как  и  всЯ  рыба,
обитающаЯ в нашем пруду, гораздо красивее, чище и мЯкоть  у  нее  плотнее,
чем у речной рыбы или рыбы из большинства других прудов;  ее  сразу  можно
отличить - и это потому, что вода здесь чище. ‚ероЯтно,  многие  ихтиологи
отнесли бы некоторых из них к особым разновидностЯм. ‚одитсЯ у  нас  также
чистаЯ  порода  лЯгушек  и  черепахи;  изредка  попадаютсЯ   двустворчатые
ракушки. ‡десь  находЯт  следы  ондатр  и  норок,  а  иногда  забредает  и
кусающаЯсЯ черепаха. Ѓывало, что  по  утрам,  спускаЯ  на  воду  лодку,  Я
спугивал крупную кусающуюсЯ черепаху, котораЯ прЯталась под ней  на  ночь.
‚есной и осенью пруд посещают  дикие  утки  и  гуси;  над  ним  проносЯтсЯ
белобрюхие ласточки (Hirundo bicolor), а на каменистых  берегах  все  лето
подпрыгивают кулики-травники (Totanus macularius).  €ногда  мне  случалось
спугнуть птицу-рыболова, сидевшую над водой, на ветке белой  сосны,  но  в
отличие от ”ейр-•авена наш пруд  не  осквернЯетсЯ  чайками.  Ћн  допускает
самое большое одну полЯрную гагару в  год.  ‚от  и  все  главные  нынешние
обитатели пруда.
   ‚ тихую погоду у песчаного восточного  берега,  где  глубина  достигает
восьми - десЯти футов, вы можете  увидеть  с  лодки  круглые  кучи  мелких
камней меньше куриного Яйца; кучи футов шести в окружности и около фута  в
вышину, насыпанные на чистом песке. ‘перва вы можете подумать, что индейцы
зачем-то насыпали их на льду, а летом они опустились на дно; но длЯ  этого
они имеют слишком правильную форму,  а  некоторые  Явно  совсем  недавнего
происхождениЯ. Џодобные образованиЯ находЯт и в реках, но так как здесь не
водЯтсЯ чукучаны и миноги, Я не могу сказать, какие  рыбы  их  образовали.
Ѓыть может, это гнезда  голавлей  (*189).  Ћни  придают  дну  пруда  некую
приЯтную таинственность.
   Ѓерега  достаточно  разнообразны,  чтобы  не  наскучить.   џ   мысленно
представлЯю себе западный  берег,  изрезанный  глубокими  заливами,  более
крутой северный и красивый южный, вырезанный фестонами, где  мысы  заходЯт
один за другой, образуЯ неизведанные бухты. € лес кажетсЯ всего  красивее,
если смотреть на него с середины небольшого  озера,  окруженного  холмами,
встающими прЯмо из воды; вода, в которой он отражаетсЯ, не только образует
длЯ него самый лучший передний план; извилистые берега составлЯют вместе с
тем естественную и  живописную  границу  леса.  Ќичто  здесь  не  нарушает
гармоничной линии опушки, как нарушают ее порубки или  примыкающие  к  ней
полЯ. „еревьЯ могут свободно расти в сторону воды, и каждое  простирает  к
ней свою самую мощную ветвь. Џрирода создает здесь естественную  кайму,  и
взглЯд постепенно переходит от низких прибрежных кустов к  вершинам  самых
высоких деревьев. ‡десь почти  не  видно  следов  человека.  ‚ода  омывает
берега, как тысЯчу лет назад.
   Ћзеро - самаЯ выразительнаЯ и  прекраснаЯ  черта  пейзажа.  ќто  -  око
земли,  и,  заглЯнув  в  него,  мы  измерЯем  глубину  собственной   души.
Џрибрежные деревьЯ - ресницы, опушившие этот  глаз,  а  лесистые  холмы  и
утесы вокруг него - это насупленные брови.
   ’ихим сентЯбрьским днем, стоЯ на  гладком  песчаном  восточном  берегу,
когда противоположный берег слегка подернут туманом, Я понЯл, откуда  идет
выражение "зеркальнаЯ гладь озера". …сли  смотреть  на  нее  вниз  головой
(*190), поверхность озера покажетсЯ тончайшей паутиной,  протЯнутой  через
долину, блестЯщей на  фоне  дальнего  соснового  леса  и  разделЯющей  два
воздушных слоЯ. ‚ам покажетсЯ, что можно пройти под ней,  не  замочившись,
до противоположного берега и что летающие над озером ласточки могли бы  на
нее сесть. €ногда им действительно случаетсЯ нырнуть за черту, но тут  они
обнаруживают свою ошибку. ‚зглЯните на запад, и вам придетсЯ обеими руками
заслонитьсЯ не только от настоЯщего, но и от отраженного солнца,  ибо  оба
они одинаково Ярки; всмотритесь пристально в водную поверхность между ними
- она кажетсЯ действительно гладкой, как стекло, и только слегка  искритсЯ
от рассыпанных  повсюду  водомерок,  или  где-нибудь  плещетсЯ  утка,  или
ласточка, как Я уже говорил, задевает воду  крылом.  €ли  вдруг  выпрыгнет
рыба и опишет в воздухе дугу в три - четыре фута, Ярко сверкнув  там,  где
выпрыгнула, и там, где ушла под воду, а иной раз  прочертив  серебром  всю
дугу; или проплывет пушинка чертополоха, и  рыбы,  стараЯсь  схватить  ее,
рЯбЯт воду. ‚ода подобна расплавленному стеклу, охлажденному,  но  еще  не
затвердевшему, и немногие пЯтнышки на ней  тоже  чисты  и  прекрасны,  как
бывают изъЯны на стекле. —асто в ней можно различить еще более  гладкий  и
темный слой, отделенный словно невидимой паутиной,  -  плавучий  мост  длЯ
отдыха водЯных нимф. ‘ вершины холма вам  видна  каждаЯ  прыгнувшаЯ  рыба;
стоит щуке или плотве поймать мошку на  этой  зеркальной  глади,  как  уже
потревожена  всЯ  поверхность  озера.  “дивительно,   с   какой   Ясностью
обнаруживаетсЯ этот простой факт - это убийство  на  воде,  -  и  с  моего
отдаленного наблюдательного поста Я вижу расходЯщиесЯ круги до сотни футов
в диаметре. ‡а четверть мили можно даже различить,  где  по  водной  глади
бежит водЯной жук (Gyrinus); эти жуки слегка бороздЯт воду, образуЯ  Ямку,
и от нее - две расходЯщиесЯ линии; а водомерки -  те  скользЯт,  почти  не
оставлЯЯ рЯби. Љогда поверхность взволнована, на ней нет ни водомерок,  ни
водЯных жуков, а в тихую погоду они отваживаютсЯ выходить  из  укрытий  и,
двигаЯсь короткими толчками, сбегаютсЯ на середину. ‚ погожие осенние дни,
когда особенно дорожишь солнечным теплом, хорошо сидеть на пне, где-нибудь
на вершине холма, над прудом и  следить,  как  кто-то  непрестанно  чертит
расходЯщиесЯ круги на зеркале, которое иначе было  бы  невидимо  и  только
отражало небо и деревьЯ. —то бы ни взволновало эту  обширную  поверхность,
она  спешит  успокоитьсЯ  и  разгладить  свои  морщины;  как  бывает   при
сотрЯсении сосуда с водой, дрожащие круги бегут  к  берегу,  и  все  снова
стихает. ‘тоит где-нибудь выпрыгнуть рыбе или насекомому упасть на воду, и
это тотчас же отражаетсЯ в разбегающейсЯ рЯби, в прекрасных линиЯх  -  это
дышит пруд, это трепещет в нем  жизнь  и  вздымаетсЯ  его  грудь.  Ѓоль  и
радость выражаютсЯ здесь одинаковым трепетом. Љак мирно свершаетсЯ все  на
озере! ‘нова творениЯ рук человеческих сиЯют, точно весной;  всЯкий  лист,
веточка, камушек и паутинка сверкают среди днЯ так, как это бывает  весной
только по утрам, по росе. Љаждое движение весла  или  насекомого  высекает
искру света; а когда весло падает на воду, какие нежные отзвуки оно будит!
   ‚ такой день, в сентЯбре или октЯбре, “олден кажетсЯ  настоЯщим  лесным
зеркалом в оправе из камней,  которые  представлЯютсЯ  мне  редкостными  и
драгоценными. Ќет на лице земли ничего прекраснее, чище и в  то  же  времЯ
просторнее, чем озеро. ќто - небеснаЯ вода. …й не  нужны  ограды.  Џлемена
проходЯт мимо нее, не осквернЯЯ ее чистоты. ќто  зеркало,  которое  нельзЯ
разбить камнем, с которого никогда не сойдет амальгама, на котором Џрирода
постоЯнно обновлЯет позолоту; ни бури,  ни  пыль  не  могут  замутить  его
неизменно Ясной поверхности;  весь  сор,  попадающий  на  него,  исчезает,
смахиваетсЯ легкой метелкой солнца; его не затуманить ничьим  дыханием,  а
собственное его дыхание подымаетсЯ над ним облаками  и  продолжает  в  нем
отражатьсЯ.
   ‚однаЯ стихиЯ отражает воздушную. Ћна непрестанно получает сверху новую
жизнь и движение. Џо природе своей она  лежит  посредине  между  землей  и
небом. Ќа земле от ветра колышутсЯ только трава и деревьЯ, а  на  воде  он
волнует всю поверхность. Џо бликам света Я вижу,  где  пробегает  над  ней
ветерок.  ‡амечательно,  что  на  водную   поверхность   можно   смотреть.
Љогда-нибудь наш глаз сможет так же смотреть и на воздушную и замечать  на
ней дуновениЯ еще более неуловимые.
   ‚ конце  октЯбрЯ,  когда  наступают  настоЯщие  заморозки,  исчезают  и
водомерки и водЯные жуки, в это времЯ и в ноЯбре,  в  тихие  дни  ни  одна
морщинка не набегает на водную гладь. Ћднажды в ноЯбре, уже после полуднЯ,
во времЯ затишьЯ после нескольких дней бури и дождей, когда небо было  еще
сплошь затЯнуто тучами, а в воздухе стоЯл туман, Я обратил внимание на то,
что пруд был удивительно  гладок,  так  что  поверхность  его  была  почти
невидимой,  хотЯ  отражала  уже  не  Яркие  краски  октЯбрЯ,  а  сумрачные
ноЯбрьские холмы. џ вел лодку как только мог осторожно, но  легкие  волны,
которые от  нее  разбегались,  все  же  уходили  очень  далеко  и  смещали
отраженные в пруду картины. Ќо  вот  в  нескольких  местах  Я  заметил  на
поверхности воды слабое мерцание, точно там собрались водомерки, уцелевшие
от холодов, или же гладкаЯ поверхность выдавала места,  где  со  дна  били
ключи. ’ихо подплыв к одному такому месту,  Я  с  удивлением  увидел,  что
оказалсЯ среди несметной стаи мелких окуней, около пЯти дюймов длины;  они
резвились, сверкаЯ  бронзой  в  зеленой  воде,  то  и  дело  подымаЯсь  на
поверхность и оставлЯЯ на ней рЯбь и пузырьки. Ќа этой прозрачной и словно
бездонной воде, отражавшей облака, Я как будто парил на воздушном шаре,  и
стаи рыб тоже, казалось, были в полете, точно стаи птиц, проносившиесЯ как
раз подо мной, справа и слева, распустив плавники, будто крыльЯ.  ‚  пруду
было много таких стай,  которые,  видимо,  спешили  пользоватьсЯ  короткой
порой, прежде чем зима задвинет их широкое окно ледЯными  ставнЯми;  из-за
них поверхность воды  иногда  казалась  взволнованной  легким  ветром  или
изрытой дождевыми каплЯми. Љогда Я спугивал их неосторожным  приближением,
они разом шлепали по воде хвостами - точно кто-то ударЯл по ней  ветвистым
суком - и скрывались в глубине. Ќо вот ветер усилилсЯ, поднЯлсЯ туман,  по
пруду пошли волны,  и  окуни  начали  подпрыгивать  еще  выше,  наполовину
выскакиваЯ из воды, и сотни  этих  темных  черточек  в  три  дюйма  длиной
одновременно поЯвлЯлись на поверхности. Ѓыл один год, когда еще 5  декабрЯ
Я заметил на воде Ямочки и, думаЯ, что начинаетсЯ  сильный  дождь,  потому
что стоЯл туман,  налег  на  весла  и  поспешил  домой;  дождь,  казалось,
усиливалсЯ, хотЯ на менЯ еще не упало ни одной  капли,  и  Я  приготовилсЯ
промокнуть насквозь. Ќо Ямочки  внезапно  исчезли,  потому  что  это  были
окуни, которых плеск моих весел прогнал в глубину, -  Я  увидел,  как  они
уходили, - так что Я все же осталсЯ сухим.
   Ћдин старик, часто бывавший на нашем пруду лет шестьдесЯт назад,  когда
он был затенен окружающими лесами, рассказывал мне, что  в  ту  пору  пруд
кишел дикими утками и другой водЯной птицей, и немало было также орлов. Ћн
приходил сюда рыбачить и брал старый долбленый  каноэ,  который  нашел  на
берегу. Љаноэ был сделан из двух выдолбленных сосновых бревен, скрепленных
вместе и срезанных на концах под прЯмым углом.  ќто  был  очень  неуклюжий
челн, но он прослужил много лет, а потом  пропиталсЯ  водой  и,  вероЯтно,
затонул. Ћн не знал, чьЯ это лодка,  -  она  принадлежала  пруду.  џкорный
канат он сплел из орехового лыка. Ђ один старый горшечник, живший у  пруда
еще до ђеволюции (*191), рассказывал ему, что на дне лежит железный сундук
и что он сам его видел. €ногда сундук подплывал  к  берегу,  но  когда  вы
подходили, он опускалсЯ в глубь и исчезал. Њне понравилсЯ рассказ о старом
долбленом каноэ, заменившем индейский каноэ из такой же  сосны,  но  более
красивой формы, а тот некогда мог быть просто деревом, которое  росло  тут
же, на берегу, упало  на  воду  и  много  лет  на  ней  плавало,  -  самый
подходЯщий челн длЯ такого озера. Џомню, что, впервые заглЯнув в  глубину,
Я смутно различил на дне множество толстых стволов, которые свалились туда
во времЯ бури или, может быть, остались на льду после порубок, когда дрова
были дешевле; сейчас их почти не видно.
   Љогда Я впервые выехал в лодке на “олден, он был со всех сторон окружен
густым и высоким сосновым и дубовым лесом,  а  в  некоторых  бухтах  дикий
виноград, обвиваЯ деревьЯ над самой водой, образовал  своды,  под  которые
могла въехать лодка. Ћкружающие озеро холмы так круты, а лес на них был  в
те годы так густ, что когда вы смотрели на него  с  западного  берега,  он
казалсЯ амфитеатром длЯ какой-то лесной феерии.  Љогда  Я  был  моложе,  Я
проводил на нем многие летние часы; выгребЯ  на  середину,  Я  ложилсЯ  на
спину и плыл по воле зефира и грезил наЯву,  пока  лодка  не  врезалась  в
песок; тогда Я вставал посмотреть, к какому берегу привела менЯ судьба,  -
то были дни, когда праздность была самым  привлекательным  и  продуктивным
занЯтием. ’ак Я провел много утренних  часов,  так  предпочитал  проводить
лучшую часть днЯ, ибо Я был богат, если не деньгами, то солнечными  часами
и летними днЯми, и расточал их щедро и не жалею о том, что не проводил  их
чаще в мастерской или за учительским столом. Ќо с тех пор, как  Я  покинул
эти берега, их сильно опустошили лесорубы, и теперь много лет нельзЯ будет
бродить под лесными сводами, где лишь изредка  открываетсЯ  вид  на  воду.
…сли моЯ Њуза с тех пор умолкла, в этом ее извинение.  ђазве  птицы  могут
петь, когда вырублены их рощи?
   Ќет больше затонувших стволов на дне, нет старого долбленого каноэ, нет
вокруг темных лесов, и жители поселка,  которые  едва  ли  знают  к  пруду
дорогу, вместо того, чтобы купатьсЯ в нем или пить из него,  поговаривают,
как бы эту воду, котораЯ должна быть длЯ них  свЯщенна  не  меньше  ѓанга,
провести к себе в трубах (*192), чтобы мыть в ней посуду! ‘тоит  повернуть
кран или вынуть втулку, и вот  тебе  “олден!  „ьЯвольский  ‘тальной  Љонь,
который оглушительно ржет на весь город и замутил копытами ЉипЯщий Љлюч, -
вот кто съел все леса на берегу “олдена; ’роЯнский Љонь, скрывающий тысЯчу
людей в своем чреве, введенный торгашами-греками! ѓде же герой, где Њур из
Њур •олла (*193), который сошелсЯ бы с ним  в  ѓлубокой  ‹ощине  и  вонзил
чудовищу копье между ребер?
   ‚се же из всех известных мне мест “олден  всего  больше  сохранил  свою
чистоту. Њногих людей сравнивали с ним, но немногие заслужили  эту  честь.
•отЯ лесорубы обнажили один за другим его берега, а ирландцы настроили  на
них свои хлева, хотЯ в его пределы ворвалась железнаЯ дорога,  а  продавцы
льда совершили на него налет, сам он не переменилсЯ; здесь все та же вода,
которую Я видел в молодости; это Я переменилсЯ. ‘колько ни ходило по  нему
рЯби, морщин на нем не осталось. Ћн вечно  молод,  и  Я  по-прежнему  могу
видеть, как ласточка, ловЯ мушек, словно нырЯет в него. ‘егоднЯ  он  вновь
поразил менЯ, точно Я вот уже 20 с лишком лет не вижу его почти ежедневно.
„а, вот он “олден, то самое лесное озеро, которое  Я  открыл  столько  лет
назад; вместо леса, срубленного прошлой зимой, на  берегу  его  подрастает
новый, столь же полный соков и сил, и та же мысль подымаетсЯ со дна его на
поверхность, что и тогда; он так же сиЯет и переливаетсЯ, на радость  себе
самому и своему ‘оздателю, а, _быть может_, и мне. Џо всему видно, что это
- творение хорошего человека, в котором нет лукавства.  Ћн  своими  руками
вырыл эту округлую купель, углубил и очистил ее  своей  мыслью  и  завещал
Љонкорду. џ вижу в ней его отражение и готов спросить: “олден, это ты?

   ‚се это - вовсе не вымысел мой,
   —тоб удивить красивой строкой.
   Њожно ли ближе быть к небесам,
   …сли мой “олден - это Я сам?
   џ над ним и ветер быстрый,
   џ и берег каменистый,
   џ держу в ладонЯх рук
   …го воду в песок,
   Ђ глубинную струю
   џ в душе своей таю (*194).

   ‚агоны никогда  не  останавливаютсЯ,  чтобы  полюбоватьсЯ  им,  но  мне
кажетсЯ, что машинисты, их помощники, кочегары  и  те  пассажиры,  которые
имеют сезонный билет и проезжают здесь часто, становЯтсЯ лучше  от  этого.
Њашинист ночью вспомнит, пускай бессознательно, что ему хоть  раз  в  день
Явилось это видение покоЯ и чистоты. Џусть оно только промелькнуло  -  оно
успело смыть с  него  следы  ‘тейт  ‘трит  (*195)  и  паровозную  сажу.  џ
предложил бы назвать его "Ѓожьей Љаплей".
   џ сказал, что у “олдена нет никаких видимых оттоков и  притоков;  но  с
одной стороны он свЯзан, хотЯ и отдаленно, через несколько мелких  прудов,
с ”линтовым прудом, лежащим на большей высоте, а с другой - прЯмо  и  Явно
соединен с рекой Љонкорд,  лежащей  ниже,  через  такие  же  промежуточные
пруды, по которым в иную геологическую эпоху  он,  возможно,  протекал,  а
если кое-где прорыть - отчего упаси нас бог! - то и  опЯть  может  потечь.
…сли  он  приобрел  свою  дивную  чистоту  тем,  что  долго  вел  строгую,
уединенную жизнь лесного отшельника, кто захочет, чтобы к нему примешались
гораздо менее чистые воды ”линта, или чтобы сам он излил  свою  прозрачную
струю в океан?


   ”линтов, или, иначе, Џесчаный пруд, в ‹инкольне, самый крупный из наших
водоемов и внутренних морей,  находитсЯ  примерно  в  миле  к  востоку  от
“олдена. Ћн гораздо больше, занимает примерно  197  акров  и  более  богат
рыбой, но сравнительно неглубок, и вода в нем не  отличаетсЯ  чистотой.  џ
часто совершал к нему прогулки через лес. Ћн стоил такого похода  хотЯ  бы
длЯ того, чтобы ощутить свежий ветер, увидеть бегущие волны и вспомнить  о
жизни морЯков. Ћсенью Я ходил туда за каштанами,  в  ветреные  дни,  когда
каштаны падали в воду и их выносило на берег к моим ногам; однажды,  шагаЯ
вдоль  прибрежной  осоки,  обдаваемый  свежими  брызгами,  Я   набрел   на
полусгнивший остов лодки, от которой мало  что  осталось,  кроме  плоского
днища, отпечатавшегосЯ среди камышей;  но  очертаниЯ  ее  сохранились  так
четко, точно  это  был  большой  сгнивший  лист  водЯной  лилии  со  всеми
прожилками. Ѓолее впечатлЯющего зрелища  вы  не  нашли  бы  и  на  морском
берегу, и мораль была столь же  Ясна.  ‘ейчас  эта  лодка  превратилась  в
перегной, слилась с берегом, сквозь  нее  проросли  камыши  и  шпажник.  “
северного берега этого пруда Я любовалсЯ волнистыми наносами  на  песчаном
дне, плотными и твердыми под моей ногой, благодарЯ давлению воды; а  камыш
там рос индейским строем - теми же волнистыми рЯдами, точно  его  насадили
волны. ’ам же Я находил множество любопытных шаров, совершенно  правильной
формы, от полдюйма до четырех дюймов в  диаметре,  скатанных,  видимо,  из
тонкой травы, или корней, может быть из шерстестебельника. Ћни колышутсЯ в
мелкой воде над песчаным дном, и иногда их выносит на  берег.  Ћни  бывают
сплошь травЯные, а бывает, что в середине  находишь  песок.  ‘перва  можно
подумать, что они образовались под действием волн,  как  галька;  но  даже
самые мелкие из них скатаны из той же жесткой травы, в полдюйма длиной,  и
притом они поЯвлЯютсЯ лишь в определенное времЯ года. Љ тому же Я полагаю,
что волны способны обкатать плотное тело, но не слепить его. ‚ сухом  виде
эти шары сохранЯют свою форму как угодно долго.
   _”линтов пруд_! „о  чего  убоги  наши  названиЯ!  Љак  посмел  тупой  и
неопрЯтный  фермер  (*196),  оказавшийсЯ  по  соседству  с  этим  небесным
водоемом,  чьи  берега  он  безжалостно  вырубил,  дать  ему   свое   имЯ?
Љакой-нибудь скрЯга, больше всего любивший блестЯщую  поверхность  доллара
или новеньких центов, где отражалась его наглаЯ физиономиЯ,  который  даже
диких уток, севших на пруд, готов был считать  нарушителЯми  его  прав,  у
которого пальцы  от  долгой  привычки  загребать  превратились  в  кривые,
жесткие когти, как у гарпии, - нет, не признаю Я этого  названиЯ.  џ  хожу
туда не за тем, чтобы видеть его или слышать о нем -  о  нем,  который  ни
разу не _увидел_ озеро, не искупалсЯ в нем, не любил его, не оберегал,  не
сказал о нем доброго слова и не возблагодарил  бога  за  то,  что  он  его
создал. ‹учше назвать озеро в честь рыб, которые в нем плавают,  птиц  или
животных, которые близ него водЯтсЯ, или полевых цветов, растущих  на  его
берегах, или какого-нибудь дикарЯ  или  ребенка,  чьЯ  жизнь  была  с  ним
свЯзана, но не в честь того, у  кого  было  только  одно  право  -  купчаЯ
крепость, выданнаЯ таким же, как он, соседом или  местной  властью;  не  в
честь того, кто расценивал озеро только на деньги,  чье  присутствие  было
проклЯтием длЯ всего берега, кто истощал землю вокруг него и  рад  был  бы
истощить его воды; кто жалел, зачем на его месте не сенокосный  луг  и  не
болото с клюквой; кто не ценил его, кто спустил бы его и продал,  если  бы
надеЯлсЯ нажитьсЯ на иле, устилающем дно. Ћно не вертело ему  мельницу,  а
какой был _толк_ в том, чтобы просто смотреть на него? џ  не  чту  ни  его
трудов, ни его фермы, где все имеет свою цену; он готов  снести  на  рынок
всю эту красоту, он готов снести туда и  бога,  если  за  него  что-нибудь
дадут; да он и так ходит молитьсЯ именно на рынок; ничто на его  ферме  не
растет бесплатно, полЯ его дают лишь  один  урожай,  луга  -  одни  цветы,
деревьЯ - одни плоды: доллары; он не любит  красу  своих  плодов,  они  не
созревают длЯ него, пока не обращены в доллары.  Џо  мне  лучше  бедность,
заключающаЯ в себе истинное богатство. —ем фермер  беднее,  тем  Я  больше
уважаю его и интересуюсь им.  ‡наете,  что  такое  образцоваЯ  ферма?  „ом
стоит, как поганый гриб на мусорной куче; и все  помещениЯ  -  длЯ  людей,
лошадей, быков и свиней, чистые и нечистые, - все смежны  одно  с  другим.
‚се углы забиты людьми. Ћгромное сальное  пЯтно,  благоухающее  навозом  и
снЯтым  молоком!  Ћтлично  обработаннаЯ  ферма,  удобреннаЯ  человеческими
сердцами и мозгами. ђазве можно выращивать картофель на кладбище? ‚от  что
такое образцоваЯ ферма.
   Ћ нет, если уже называть красивейшие места в  честь  людей,  то  только
самых достойных и благородных. Џусть наши озера будут названы хотЯ бы  как
€карийское море, "где берега хранЯт о подвиге преданье" (*197).
   Џо пути к ”линтову пруду лежит небольшой ѓусиный  пруд;  на  расстоЯнии
одной мили к юго-западу находитсЯ  ”ейр-•эвен,  расширение  реки  Љонкорд,
занимающее, как говорЯт, около 70 акров; а  за  ”ейр-•эвеном,  примерно  в
полутора милЯх, находитсЯ Ѓелый пруд,  площадью  в  40  акров.  ’аков  мой
озерный край (*198). ‚месте с рекой Љонкорд озера  составлЯют  мои  водные
угодьЯ; изо днЯ в день, из года в год они перемалывают все зерно, какое  Я
им приношу.
   ‘ тех пор, как лесорубы, железнаЯ дорога и  Я  сам  осквернили  “олден,
самым привлекательным, если  не  самым  прекрасным  из  всех  наших  озер,
драгоценностью наших лесов стал  Ѓелый  пруд  -  тоже  неудачное,  слишком
обычное имЯ, происходЯщее то ли от замечательной чистоты его вод, то ли от
цвета его песка. Ќо и в этом, как и в других отношениЯх, он  лишь  младший
брат “олдена. Ћни так похожи, что можно подумать, будто они сообщаютсЯ под
землей. “ них одинаковые каменистые берега и одинаковый оттенок воды.  Љак
и на “олдене, в жаркую погоду вода в некоторых его  бухточках,  достаточно
мелких, чтобы окрашиватьсЯ в цвет  дна,  имеет  мутный  голубовато-зеленый
цвет. Њного лет назад  Я  возил  оттуда  тачками  песок  длЯ  изготовлениЯ
наждачной бумаги и с тех пор продолжаю его навещать. Ќекто, бывающий здесь
часто, предложил назвать его Ћзером ‘вежести. Њожно было бы также  назвать
его Ћзером †елтой ‘осны, и вот почему: лет пЯтнадцать назад  из-под  воды,
очень далеко от берега торчала верхушка смолистой сосны, котораЯ  в  наших
местах зоветсЯ желтой сосной, хотЯ и не составлЯет  особой  разновидности.
Ќекоторые предполагали даже, что пруд образовалсЯ на месте провала  и  что
это остаток некогда бывшего здесь леса. џ обнаружил, что  уже  в  1792  г.
автор "’опографического  описаниЯ  города  Љонкорд",  которое  Я  нашел  в
архивах Њассачусетского исторического общества, описав “олденский и  Ѓелый
пруды, добавлЯет:  "Љогда  вода  стоит  очень  низко,  на  середине  этого
последнего видно дерево, по-видимому, растущее на том  месте,  хотЯ  корни
его находЯтсЯ в пЯтидесЯти футах под водой;  верхушка  дерева  обломана  и
имеет там четырнадцать дюймов в диаметре". ‚есной 1849 г.  Я  беседовал  с
человеком, жившим в ‘эдбери, поблизости от этого пруда, и он  сказал,  что
сам извлек из воды это дерево лет за  10-15  до  того.  Ќасколько  он  мог
припомнить, оно находилось более чем в 200 футов от  берега,  где  глубина
достигала 30-40 футов: дело было зимой, и он в то утро  добывал  на  пруду
лед, а днем решил с помощью  соседей  вытащить  старую  желтую  сосну.  Ћн
прорубил во льду канал до самого берега и вытащил  ее  на  лед  с  помощью
упрЯжки быков, но скоро с удивлением обнаружил,  что  сосна  стоЯла  вверх
корнЯми, - плотно увЯзнув верхушкой в  песчаном  дне.  Љомель  ее  имел  в
диаметре около фута, и он рассчитывал ее распилить, но она оказалась такой
гнилой, что врЯд ли годилась даже на топливо. Ћстатки ее лежали у него под
навесом. Ќа стволе виднелись следы топора и дЯтлов. Ћн считал, что это был
сухостой, сваленный в пруд бурей; когда верхушка дерева пропиталась водой,
а у корнЯ оно было еще сухим и легким, оно и перевернулось вверх  корнЯми.
Ћтец этого человека, которому было тогда 80 лет, помнил это дерево  с  тех
пор, как помнил себЯ. Ќа дне и сейчас  можно  разглЯдеть  толстые  стволы,
которые из-за колыханиЯ воды  на  поверхности  кажутсЯ  большими  водЯными
змеЯми.
   ‡десь лодки редко тревожат воду, потому что  длЯ  рыболовов  этот  пруд
малопривлекателен. ‡десь нет белых кувшинок, которые  любЯт  илистое  дно,
или даже обыкновенного шпажника; одна лишь редкаЯ поросль  голубых  ирисов
(Iris versicolor) окаймлЯет прозрачную воду, подымаЯсь с каменистого  дна;
в июне к ним слетаютсЯ колибри, и цвет их  голубоватых  острых  листьев  и
цветов, особенно их отражений, странно гармонирует  с  опалово-зеленоватой
водой.
   Ѓелый пруд и “олден - это крупные кристаллы на лице земли, Ћзера ‘вета.
…сли бы они застыли и были таких размеров, чтобы их можно  было  схватить,
рабы могли бы похитить их на украшение императорских корон; но они  жидкие
и  большие  и  навеки  принадлежат  нам  и  нашим  потомкам,  поэтому   мы
пренебрегаем ими и гонимсЯ за алмазом Љохинором (*199). Ћни слишком чисты,
чтобы иметь рыночную цену; к ним не примешано никакой грЯзи. Ќасколько они
прекраснее нашей жизни, насколько чище наших  нравов!  Ћни  не  учили  нас
никаким гнусностЯм. Ќасколько они лучше, чем лужа на  дворе  фермера,  где
плавают его утки! ’олько чистые дикие  утки  прилетают  сюда.  Џрирода  не
имеет ценителей среди людей.  Ћперение  птиц  и  их  пение  гармонирует  с
цветами; но где тот юноша или та девушка, которые составлЯли бы одно целое
с роскошной, вольной красотой природы? Ћна цветет сама по себе,  вдали  от
городов, где они живут. Ђ еще говорЯт о небесах! „а вы позорите землю.



”…ђЊЂ Ѓ…‰Љ…ђ

   €ногда Я ходил в  сосновые  рощи,  похожие  на  храмы  или  на  эскадры
кораблей с распущенными парусами, полные переливов света и качаниЯ ветвей,
такие свежие, зеленые и тенистые, что друиды оставили бы свои дубы,  чтобы
там молитьсЯ; или в кедровый лес за ”линтовым прудом, где высокие деревьЯ,
усыпанные синими Ягодами, могли бы украшать  вход  в  ‚алгаллу  (*200),  а
ползучий можжевельник устилает землю гирлЯндами, полными  плодов;  или  на
болота, где древесные мхи  фестонами  свисают  с  белых  елей,  где  стоЯт
огромные поганки - круглые  столы  болотных  богов,  -  а  пни  изукрашены
великолепными грибами, похожими на бабочек или  на  ракушки,  своего  рода
растительные устрицы; где растут хелониас и дерен; где красные Ягоды ольхи
горЯт, точно глаза болотных чертенЯт, а вьющийсЯ древогубец душит в  своих
объЯтиЯх самые твердые породы деревьев; где Ягоды остролиста  так  хороши,
что, глЯдЯ на них, забываешь о  доме;  где  тебЯ  соблазнЯет  еще  столько
других  неведомых  и  запретных  лесных  плодов,  слишком  прекрасных  длЯ
смертных уст.  ‚место  того,  чтобы  ходить  к  ученым  людЯм,  Я  навещал
некоторые деревьЯ редкой в наших краЯх породы, одиноко стоЯвшие среди луга
или в глубине леса, или болота, или на вершине  холма,  -  скажем,  черную
березу, котораЯ иногда попадаетсЯ у нас двух  футов  в  диаметре;  или  ее
родственницу, такую же душистую желтую березу в просторной золотой одежде;
или  бук,  безукоризненный  сверху  донизу,  с  гладким  стволом,  красиво
расписанным лишайниками, от которого, кроме  отдельных  деревьев,  уцелела
одна только маленькаЯ рощица, - говорЯт, ее насадили голуби,  привлеченные
буковыми орешками, - а когда рубишь это дерево, от него  летЯт  серебрЯные
искры; американскую липу; граб; celtis occidentalis, или каменное  дерево,
представленное у нас одним-единственным  экземплЯром;  или  особо  высокую
сосну, годную на мачту или на кровельную дранку; или особо красивый хэмлок
(*201), стоЯщий среди леса, как пагода,  и  еще  много  других  Я  мог  бы
назвать. ‚от к каким алтарЯм Я ходил летом и зимою.
   Ћднажды Я оказалсЯ у самого краЯ радуги, котораЯ заполнила нижние  слои
воздуха, окрасила траву и листьЯ и ослепила менЯ, точно Я  смотрел  сквозь
цветной хрусталь. ‚ этом озере радужного света Я некоторое времЯ  купалсЯ,
как дельфин. Џродлись это дальше, он мог бы окрасить все мои дела  и  дни.
€дЯ по железнодорожному полотну, Я удивлЯлсЯ светлому нимбу  вокруг  своей
тени и воображал себЯ одним  из  избранных.  Љто-то  из  моих  посетителей
уверЯл, что вокруг теней ирландцев он  этого  нимба  не  видел  и  что  им
отмечены лишь уроженцы здешних мест.  Ѓенвенуто  —еллини  (*202)  в  своих
мемуарах рассказывает, что после страшного сна  или  видениЯ,  посетившего
его во времЯ заключениЯ в замке св.Ђнгела, над тенью его головы  поЯвлЯлсЯ
ослепительный свет, и так бывало по утрам и по  вечерам,  в  €талии  и  во
”ранции, и особенно было заметно, когда трава была мокрой от росы.  ’о  же
Явление, вероЯтно, наблюдал и Я; его легче видеть  утром,  но  можно  и  в
другое времЯ и даже при луне. Ћно не редко, но обычно никем не замечаетсЯ,
а    пылкому    воображению    —еллини    могло    представитьсЯ    чем-то
сверхъестественным. Ћн сообщает, к тому же, что показывал это  чудо  очень
немногим. Ќо разве это не отличие - сознавать, что на тебЯ вообще обратили
внимание?


   Ћднажды Я после полуднЯ отправилсЯ через лес  рыбачить  на  ”ейр-•эвен,
чтобы пополнить чем-нибудь мою скудную растительную пищу. Џуть  мой  лежал
через Џлезант Њэдоу, примыкающий к ферме Ѓейкер, - уголку, воспетому с тех
пор поэтом:

   ‹уг привольный и душистый,
   Њежду старых Яблонь мшистых
   ‘инева ручьЯ блестит,
   Ћндатра робкаЯ скользит,
   € форель под водой
   Џролетает стрелой (*203).

   џ подумывал поселитьсЯ там, прежде чем выбрал “олден. џ рвал  Яблоки  и
прыгал через ручей, распугиваЯ ондатр и форель. ќто был один из тех  дней,
которые обещают быть бесконечными, в которые  многое  может  случитьсЯ,  в
которые может вместитьсЯ большаЯ часть жизни, хотЯ, когда Я вышел, он  уже
был во второй своей половине. ‚ пути менЯ застиг ливень,  вынудивший  менЯ
полчаса простоЯть под сосной, укрываЯ голову ветками и  используЯ  носовой
платок в качестве  навеса;  когда  Я,  наконец,  отважилсЯ  шагнуть  через
заросли понтедерии, где воды было по поЯс, набежала туча, и гром  загремел
так грозно, что пришлось к нему прислушатьсЯ. "Ћ кичливые боги, -  подумал
Я, - тратить столько ветвистых молний, чтобы обратить  в  бегство  бедного
безоружного рыболова!" € Я поспешил укрытьсЯ в ближайшей хижине,  стоЯвшей
в полумиле от какой бы то ни было дороги, но зато близко к пруду, и  давно
уже необитаемой:

   Љонечно, строил здесь поэт,
   € жалкое строенье
   ‡аброшено уж много лет
   € отдано на разрушенье.

   ’ак говорит Њуза. Ќо оказалось, что в хижине  поселилсЯ  ирландец  „жон
”илд с женой и множеством детей - от широколицего  мальчишки,  помогавшего
отцу в работе, а сейчас прибежавшего вместе  с  ним  болота,  спасаЯсь  от
дождЯ, до сморщенного младенца с удлиненной  головой,  похожего  на  вещую
сивиллу, который в сырой и голодной лачуге восседал на отцовских  коленЯх,
точно на кнЯжеском троне, с любопытством разглЯдываЯ незнакомца, и в своем
младенческом неведении  мог  считать  себЯ  наследником  знатного  рода  и
надеждой человечества, а не бедным голодным  пащенком  „жона  ”илда.  Џока
снаружи бушевала гроза, мы сидели все вместе под  той  частью  крыши,  где
меньше текло. џ сиживал там и прежде, еще до того как  построили  корабль,
доставивший это  семейство  в  Ђмерику.  „жон  ”илд  Явно  был  честным  и
трудолюбивым, но неумелым человеком, а  жене  его  тоже  много  надо  было
мужества, чтобы  сварить  столько  обедов  в  глубинах  огромной  печи;  с
обнаженной грудью и круглым лоснЯщимсЯ лицом, она  все  еще  надеЯлась  на
лучшее; она не выпускала из рук трЯпки,  но  следов  уборки  Я  что-то  не
замечал. Љуры, тоже спасавшиесЯ от  дождЯ,  расхаживали  по  комнате,  как
члены семьи, и, казалось, слишком очеловечились, чтобы хорошо  зажаритьсЯ.
Ћни заглЯдывали мне  в  глаза  или  настойчиво  клевали  мой  башмак.  ’ем
временем хозЯин  рассказывал  о  себе,  о  том,  как  тЯжело  работать  на
соседнего фермера, как он роет на лугу канавы лопатой или болотной цапкой,
получаЯ  за  это  по  десЯть  долларов  за  акр  и  пользование  землей  и
удобрениЯми на один год;  рЯдом  с  ним  весело  работал  его  круглолицый
сынишка, не знаЯ, за какую невыгодную  работу  они  взЯлись.  џ  попыталсЯ
поделитьсЯ с ним моим опытом, сказав, что мы с ним близкие соседи и что  Я
тоже, хоть и пришел рыбачить словно  какой-нибудь  бездельник,  работаю  в
поте лица; но живу в крепком, светлом  и  чистом  доме,  который  едва  ли
обошелсЯ дороже, чем ему стоит в год аренда его развалины; что он мог  бы,
если бы захотел, за месЯц-два выстроить себе собственный дворец; что Я  не
употреблЯю ни чаю, ни кофе, ни  масла,  ни  молока,  ни  свежего  мЯса,  и
поэтому мне не надо на все это зарабатывать; или, иначе говорЯ, Я  работаю
меньше, поэтому мне не требуетсЯ много еды, и  Я  расходую  на  нее  сущие
пустЯки; а он, непременно желаЯ иметь и чай, и кофе, и масло, и молоко,  и
говЯдину, вынужден зарабатывать их тЯжким трудом,  а  после  такой  работы
снова должен как следует наедатьсЯ, чтобы возмещать затраченные силы;  так
что он ничего не  выигрывает,  даже  наоборот,  потому  что  он  при  этом
недоволен и губит свою жизнь; а ведь отправлЯЯсь в Ђмерику, он считал, что
выиграет, именно потому, что здесь можно ежедневно иметь и чай, и кофе,  и
мЯсо. Ќо единственнаЯ подлиннаЯ Ђмерика - это страна, где  вы  вольны  так
устроить свою жизнь,  чтобы  обойтись  без  всех  этих  продуктов,  и  где
государство не пытаетсЯ принудить вас оплачивать рабство, войну  и  другие
лишние издержки, прЯмо или косвенно вытекающие из потреблениЯ всего этого.
џ намеренно говорил с ним так, словно он был философом или хотел им  быть.
џ был бы рад оставить нераспаханными  все  луга  на  земле,  если  бы  это
означало освобождение человека. —еловеку не обЯзательно  изучать  историю,
чтобы понЯть, как лучше возделывать самого себЯ. Ќо к ирландцу,  увы!  длЯ
этого не подойдешь иначе как с некой моральной болотной цапкой.  џ  сказал
ему, что его тЯжкаЯ работа на  болоте  требует  крепких  сапог  и  плотной
одежды, которые, однако же, быстро снашиваютсЯ; а  мне  достаточно  легких
башмаков и легкой одежды, стоЯщей вдвое  дешевле,  хотЯ  он,  может  быть,
думает, что это костюм джентльмена (на самом-то деле это не так), и  Я  за
час-два, в виде развлечениЯ, могу  наловить  себе  рыбы  на  два  днЯ  или
заработать денег на неделю. …сли бы он и его семьЯ решили жить просто, они
летом могли бы все ходить по чернику, ради удовольствиЯ. ’ут „жон испустил
вздох, а жена его, подбоченившись, уставилась на менЯ,  и  оба,  казалось,
стали прикидывать, достаточно ли у них капитала, чтобы начать такую жизнь,
и достаточно ли познаний в арифметике, чтобы ее вести. ќто  было  длЯ  них
плаванием вслепую, и они не  видели  гавани;  вероЯтно,  они  до  сих  пор
по-своему борютсЯ с жизнью,  борютсЯ  храбро  и  изо  всех  сил;  не  умеЯ
расшатывать ее массивные опоры тонкими клиньЯми и одолевать ее по  частЯм,
они думают, что тут надо рубить сплеча, как рубЯт чертополох. Ќо положение
их на редкость невыгодное - без  арифметики,  увы!  „жон  ”илд  далеко  не
уйдет.
   "‚ы когда-нибудь ловите рыбу?" - спросил Я. "‘лучаетсЯ, когда в  работе
бывают простои; ловлю окуней", "Ђ на что ловите?" "‘перва ловлю плотву  на
червЯ, а на нее - окунЯ". "’ебе бы и сейчас пойти, „жон", - сказала  жена,
и лицо ее залоснилось надеждой; но „жон не спешил.
   ‹ивень кончилсЯ, радуга  на  востоке  предвещала  погожий  вечер,  и  Я
собралсЯ уходить. ‚ыйдЯ из хижины, Я попросил  напитьсЯ,  надеЯсь  увидеть
дно колодца и этим завершить осмотр усадьбы; но  увы!  с  колодцем  у  них
прЯмо беда - то плывуны, а  то  рветсЯ  веревка  и  тонет  ведро.  Ќаконец
сыскали  подходЯщую  посудину,  вода,  по-видимому,  подверглась  какой-то
очистке и после долгих совещаний и промедлений  была  подана  жаждущему  -
прежде чем она охладилась или хотЯ бы отстоЯлась. "€ эту жижу они пьют", -
подумал Я; закрыв глаза и стараЯсь искусными дуновениЯми отгонЯть ото  рта
сор, Я выпил, сколько мог, за гостеприимных  хозЯев.  …сли  надо  проЯвить
учтивость, Я обычно не привередничаю.
   Љогда Я покинул после дождЯ хижину ирландца и снова направилсЯ к пруду,
мне на миг показалось, что спешить на ловлю щук, идти  вброд  по  лугам  и
болотам,  по  глухим  и  диким  местам  -  пустое  занЯтие  длЯ  человека,
обучавшегосЯ в школе и колледже; но  вот  Я  сбежал  с  холма  к  алеющему
закату; за плечами у менЯ сиЯла  радуга,  а  в  ушах  стоЯл  нежный  звон,
неведомо откуда доносившийсЯ в чистом  воздухе,  -  и  мой  добрый  гений,
казалось, говорил мне: €ди, куда глаза глЯдЯт, рыбачь и охотьсЯ  -  каждый
день все дальше и дальше - и беспечно отдыхай у всех ручьев и всех очагов.
‚ дни молодости помни своего ‘оздателЯ (*204). Ѓеззаботно вставай с  зарею
и иди навстречу приключениЯм. Џусть полдень  застает  тебЯ  всЯкий  раз  у
иного озера, а ночью  пусть  ты  повсюду  будешь  дома.  Ќигде  нет  полей
просторнее этих, и  нигде  нельзЯ  затеЯть  лучших  игр.  ђасти  на  воле,
согласно своей природе, как растут осока и папоротник, которые никогда  не
пойдут на сено. Џусть грохочет гром; что из того, что  он  угрожает  полЯм
фермеров? ’ебе он говорит совсем другое. “крывайсЯ под сенью тучи,  а  они
пусть бегут к телегам и навесам. „обывай пропитание так, чтобы это было не
тЯжким трудом, а радостью. ЌаслаждайсЯ землей, но не владей ею.  ‹юдЯм  не
хватает веры и мужества - вот они и  стали  такими:  покупают,  продают  и
проводЯт всю жизнь в рабстве.
   Ћ, ферма Ѓейкер!

   ‘кромный вид, богатый лишь одним -
   ‘олнечным сиЯньем золотым.

   Ќикто не приходит резвитьсЯ
   Ќа твой огороженный луг.

   ’ы в спор ни с кем не вступаешь,
   Џроблем не решаешь туманных.
   Ќевинно на мир ты взираешь
   ‚ одежде своей домотканой.

   Џридите, кто кроток,
   € кто злобой пылает,
   Љто невинен как голубь,
   € кто зло замышлЯет.
   ‡лые умыслы мы повесим
   Ќа верхушках высоких сосен.

   ‹юди, как домашние животные, уходЯт на день не дальше  ближайшего  полЯ
или улицы, куда доносЯтсЯ отзвуки дома, и чахнут,  потому  что  дышат  все
одним и тем же воздухом; утром и вечером их тени шагают дальше их самих. Ђ
надо приходить домой издалека, пережив  приключениЯ  и  опасности,  сделав
какие-то открытиЯ,  чтобы  каждый  день  приносил  новый  опыт  и  духовно
укреплЯл нас.
   Ќе успел Я дойти до пруда, как „жон ”илд надумал ко мне присоединитьсЯ,
оставив на этот вечер работу на болоте. Ќо беднЯге удалось  поймать  всего
пару рыб, а Я за это времЯ нанизал их целую веревку; такаЯ уж  ему  удача,
сказал он; а когда Я пересел на его место в лодке,  удача  тоже  пересела.
Ѓедный „жон ”илд! Ќадеюсь, что он не прочтет  этих  строк,  разве  только,
чтобы извлечь из них пользу; он думает в нашей новой, первозданной  стране
жить по старинке, - ловить окуней на плотву. џ допускаю, что иногда  такаЯ
наживка годитсЯ. Џеред ним открыт горизонт, а  он  остаетсЯ  беднЯком,  он
родилсЯ длЯ бедности, унаследовал ирландскую  нищету,  Ђдамову  бабушку  и
болотные привычки, и ни ему, ни его отпрыскам не  суждено  выйти  в  люди,
пока на их перепончатых лапах, привычных брести  по  болоту,  не  отрастут
talaria (*205).



‚›‘€… ‡ЂЉЋЌ› (*207)

   ‚озвращаЯсь в темноте домой со свЯзкой рыбы и удочками, Я увидел сурка,
пересекавшего  мне  путь,  и  ощутил  странную,  свирепую  радость  -  мне
захотелось схватить его и съесть живьем; не то чтобы Я был тогда  голоден,
но менЯ повлекло к тому первобытному, что в нем воплощалось. Џравда,  пока
Я жил на пруду, мне случилось раз или два рыскать по  лесу,  как  голодной
собаке, позабыв  все  на  свете  в  поисках  дичи,  и  никакаЯ  добыча  не
показалась бы мне чересчур дикой. ‡релище дикой природы стало  удивительно
привычным. џ ощущал и доныне ощущаю, как и большинство людей, стремление к
высшей или,  как  ее  называют,  духовной  жизни  и  одновременно  тЯгу  к
первобытному, и Я чту оба эти стремлениЯ. џ люблю дикое  начало  не  менее
чем нравственное. Њне до сих пор нравитсЯ  рыбнаЯ  ловлЯ  за  присущий  ей
вольный дух приключений. џ  люблю  иногда  грубо  ухватитьсЯ  за  жизнь  и
прожить день, как животное Ѓыть может, рыболовству  и  охоте  Я  обЯзан  с
ранней юности моим близким знакомством с  Џриродой.  Ћни  приводЯт  нас  в
такие места, с которыми в этом возрасте  мы  иначе  не  познакомились  бы.
ђыболовы, охотники, лесорубы и другие, проводЯщие жизнь в полЯх  и  лесах,
где они как бы составлЯют часть  Џрироды,  лучше  могут  ее  наблюдать,  в
перерывах между работой, чем философы  или  даже  поэты,  которые  чего-то
заранее ждут от нее. €м она  не  боитсЯ  показыватьсЯ.  ‚  прериЯх  путник
должен быть охотником, в верховьЯх Њиссури и Љолумбии  -  траппером,  а  у
водопада   ‘ент-Њери   (*208)   -   рыболовом.   Љто    остаетсЯ    только
путешественником, узнает все из вторых рук и только наполовину, и на  него
полагатьсЯ нельзЯ. Ћсобенно интересно бывает, когда наука подтверждает то,
что  эти  люди  уже  знали  практически  или  инстинктивно  -  ибо  только
человеческий опыт можно назвать подлинной _гуманитарной_ наукой.
   ЋшибаютсЯ те, кто утверждает, будто у Янки мало развлечений, потому что
у него меньше праздников, и мужчины и мальчишки  меньше  играют  в  разные
игры, чем в Ђнглии; просто здесь  игры  еще  не  вытеснили  более  древних
развлечений, которым предаютсЯ в одиночку:  охоты,  рыбной  ловли  и  тому
подобного. Џочти все мои сверстники в Ќовой Ђнглии в возрасте от 10 до  14
лет держали в руках охотничье ружье, и места длЯ охоты и рыбной  ловли  не
были у них ограничены, как  заповедники  английских  помещиков;  они  были
обширнее, чем даже у дикарей. Ќеудивительно, что они редко выходили играть
на деревенскую лужайку. ‚прочем, в  этом  уже  замечаетсЯ  перемена  и  не
потому, что увеличилось население, а потому,  что  все  меньше  становитсЯ
дичи; ведь охотник - лучший друг  дичи,  чем  даже  член  Ћбщества  охраны
животных.
   Љ тому же, живЯ на пруду, Я иногда добывал  рыбу,  чтобы  разнообразить
свой стол. џ удил из той же потребности, что и первые рыболовы  на  земле.
„оводы гуманности, какие можно было бы привести, казались искусственными и
касались больше моей философии, чем  чувств.  џ  говорю  сейчас  только  о
рыбной ловле, потому что об охоте давно уже имею другое  мнение  и  продал
свое ружье раньше,  чем  поселилсЯ  в  лесу.  Ќе  то  чтобы  Я  был  менее
человечен, чем другие; просто чувства мои не были задеты. џ  не  испытывал
жалости к рыбам и червЯм. ќто вошло в привычку. —то касаетсЯ охоты, то под
конец оправданием длЯ нее  стали  мои  занЯтиЯ  орнитологией,  и  Я  Якобы
выискивал только новых и редких птиц.  Ќо  сейчас,  должен  признатьсЯ,  Я
считаю, что есть лучший способ изучениЯ орнитологии. Ћн требует  настолько
пристального вниманиЯ к повадкам птиц, что уж  по  одной  этой  причине  Я
готов обходитьсЯ без ружьЯ. € все же, несмотрЯ на соображениЯ  гуманности,
Я не знаю, какой равноценный спорт можно предложить взамен;  и  когда  мои
друзьЯ с тревогой спрашивают менЯ, разрешать ли сыновьЯм охоту, Я отвечаю,
вспоминаЯ, какую важную роль она сыграла в  моем  собственном  воспитании;
да, делайте из них охотников, сначала хотЯ бы ради спорта, а  потом,  если
возможно, пусть они будут могучими охотниками, длЯ которых ни здесь, ни  в
других заповедниках не найдетсЯ достаточно крупной  дичи,  -  пусть  будут
ловцами  человеческих  душ.  џ   разделЯю   мнение   чосеровой   монахини,
недовольной уставом:

   ...устарел суровый сей устав:
   Ћхоту запрещает он к чему-то
   € поучает нас не в меру круто (*209).

   ‚ жизни отдельного человека, как и человечества,  бывает  времЯ,  когда
охотники - это "лучшие люди", как они  называютсЯ  у  племени  алгонквинов
(*210). Њожно только пожалеть  мальчика,  которому  ни  разу  не  пришлось
выстрелить; он не стал от этого человечнее; это просто важный пробел в его
образовании. ’ак Я отвечал, когда видел, что у  юноши  есть  склонность  к
охоте, надеЯсь, что с возрастом она пройдет сама собой. Ќи  один  гуманный
человек, вышедший из бездумного мальчишеского возраста, не станет напрасно
убивать живое существо, которому дарована та же жизнь, что и  ему  самому.
‡атравленный заЯц кричит, как ребенок. Џредупреждаю вас, матери, что  Я  в
своих симпатиЯх не всегда соблюдаю обычное филантропическое различие.
   ’аково  чаще  всего  первое  знакомство  юноши  с  лесом  и  с  основой
собственной личности. Ћн идет в лес сперва как охотник  и  рыболов,  а  уж
потом, если он носит в себе семена лучшей жизни, он находит свое призвание
поэта или естествоиспытателЯ и расстаетсЯ с ружьем и удочкой.  Ѓольшинство
людей в этом отношении так и не выходит из детского возраста. ‚  некоторых
странах не редкость встретить пастора-охотника. €з такого вышел бы  добрый
пастуший пес, но едва ли выйдет „обрый  пастырь  (*211).  џ  с  удивлением
убедилсЯ, что, кроме рубки леса или льда и  тому  подобного,  единственным
занЯтием, привлекавшим моих сограждан на “олден, будь то  отцы  или  дети,
была рыбнаЯ ловлЯ - за одним-единственным исключением. Ћбычно, если они не
добывали целой свЯзки рыбы, они не считали  день  удачным,  хотЯ  все  это
времЯ могли любоватьсЯ прудом. €ные могли побывать на нем тысЯчу раз, пока
жадность к рыбе не оседала, так  сказать,  на  дно,  и  побуждениЯ  их  не
становились чистыми; но этот процесс очищениЯ, несомненно, происходил  все
времЯ. ѓубернатор и его совет смутно помнЯт пруд,  потому  что  мальчиками
удили там рыбу, но сейчас они слишком стары и важны длЯ такого занЯтиЯ,  и
пруд им больше не знаком. Ћднако даже они надеютсЯ в конце концов  попасть
на небо. ‡аконодатели интересуютсЯ прудом только,  чтобы  решать,  сколько
рыболовных крючков там дозволить, но ничего не знают о том главном крючке,
на который можно было  бы  поймать  самый  пруд,  насадив  вместо  наживки
законодателей. ’ак, даже в цивилизованных обществах  человеческий  эмбрион
проходит охотничью стадию развитиЯ.
   ‚ последние годы Я не раз обнаруживал, что уженье рыбы несколько ронЯет
менЯ в собственных глазах. џ бралсЯ за него много раз. “ менЯ есть  уменье
и, как у многих моих собратьев, некоторое чутье, которое времЯ от  времени
обострЯетсЯ, и все же всЯкий раз после этого Я чувствую, что лучше было бы
не удить. Њне кажетсЯ, это верное чувство. Ћно смутно,  но  таковы  первые
проблески утренней зари. ‚о мне, несомненно, живет инстинкт,  свойственный
низшим животным, но с каждым годом Я все менее  чувствую  себЯ  рыболовом,
хотЯ и не делаюсь от этого ни гуманнее, ни даже мудрее; сейчас Я совсем не
рыболов. Ќо Я знаю, что, если бы мне пришлось жить  в  глуши,  менЯ  снова
сильно потЯнуло бы к рыбной ловле и охоте. ‚о всЯкой  животной  пище  есть
нечто крайне нечистое, и Я стал понимать,  что  такое  домашнЯЯ  работа  и
откуда беретсЯ стремление, стоЯщее стольких  трудов,  постоЯнно  содержать
себЯ в чистоте и не допускать в доме неприЯтных запахов и зрелищ. џ был не
только джентльменом, которому подаютсЯ блюда,  но  и  сам  себе  мЯсником,
судомойкой и поваром, поэтому Я говорю на основании весьма разностороннего
опыта.  ѓлавным  моим  возражением  против  животной  пищи   была   именно
нечистота; к тому же, поймав, вычистив,  приготовив  и  съев  рыбу,  Я  не
чувствовал подлинного насыщениЯ. Ћна казалась  ничтожной,  ненужной  и  не
стоЯщей стольких трудов. …е вполне можно было бы заменить куском хлеба или
несколькими картофелинами, а грЯзи и хлопот было бы меньше. Љак  и  многие
мои современники, Я иногда годами почти не употреблЯл животной пищи,  чаю,
кофе и т.п. - не столько из-за вредных последствий,  сколько  потому,  что
они  мало  менЯ  привлекали.  Ћтвращение  к  животной  пище  не   ЯвлЯетсЯ
результатом опыта, а скорее  инстинктом.  Њне  казалось  прекраснее  вести
суровую жизнь, и хотЯ Я по-настоЯщему не испытал ее, Я заходил  достаточно
далеко, чтобы удовлетворить свое воображение. Њне кажетсЯ, что всЯкий, кто
стараетсЯ сохранить в себе духовные силы или поэтическое чувство,  склонен
воздерживатьсЯ  от  животной  пищи  и  вообще  есть  поменьше.  ќнтомологи
отмечают знаменательный факт - Я прочел об этом у Љерби и  ‘пенса  (*212):
"некоторые насекомые, достигшие полного развитиЯ, хотЯ и снабжены органами
питаниЯ, но не пользуютсЯ ими"; авторы выводЯт как "общий закон, что почти
все насекомые, достигшие зрелости, едЯт гораздо меньше,  чем  их  личинки.
ЏрожорливаЯ гусеница, ставшаЯ бабочкой", и "жаднаЯ личинка, превратившаЯсЯ
в  муху",  довольствуютсЯ  каплей  меда   или   иной   сладкой   жидкости.
Ќапоминанием  о  личинке  остаетсЯ  брюшко,  расположенное  под   крыльЯми
бабочки.  ќто  -  тот  лакомый  кусочек,  которым  она   испытывает   свою
насекомоЯдную судьбу. Ћбжоры - это люди в стадии личинок;  в  этой  стадии
находЯтсЯ целые народы, народы без воображениЯ и фантазии, которых  выдает
их толстое брюхо.
   ’рудно придумать и приготовить такую простую и чистую пищу, котораЯ  не
оскорблЯла бы нашего воображениЯ; но Я полагаю,  что  его  следует  питать
одновременно с телом; обоих надо сажать за один стол. Ѓыть  может,  это  и
возможно. …сли питатьсЯ фруктами в умеренном количестве, нам  не  придетсЯ
стыдитьсЯ своего аппетита или прерывать ради еды более важные занЯтиЯ.  Ќо
достаточно добавить что-то  лишнее  к  нашему  столу,  и  обед  становитсЯ
отравой. Џраво же, не стоит питатьсЯ обильной и жирной пищей.  Ѓольшинство
людей постеснЯлось бы своими руками приготовить тот обед, какой  ежедневно
приготовлЯют длЯ них другие, будь то животнаЯ пища или растительнаЯ.  Џока
это так, мы не  можем  считать  себЯ  цивилизованными;  пусть  мы  леди  и
джентльмены, но мы недостойны называтьсЯ истинными людьми.  —то  тут  надо
изменить - всем Ясно. Ќе к чему спрашивать, почему мЯсо и жир  вызывают  у
нас отвращение. „остаточно того, что оно так. ђазве это к чести  человека,
что  он  -  хищное  животное?  Џравда,  он  может  жить,  да  и  живет,  в
значительной мере охотой на других животных; но это - жалкаЯ жизнь; в этом
можно убедитьсЯ, стоит поставить силки на кроликов или забить  Ягненка;  и
тот, кто научит человека довольствоватьсЯ более невинной и здоровой пищей,
может считатьсЯ благодетелем человечества. —то  бы  Я  ни  ел  сам,  Я  не
сомневаюсь,    что    человечеству    суждено,    при    его    дальнейшем
совершенствовании,  отказатьсЯ  от  животной  пищи,  как   дикие   племена
отказались   от   людоедства,   соприкоснувшись    с    племенами    более
цивилизованными.
   …сли повиноватьсЯ  чуть  слышному,  но  неумолчному  правдивому  голосу
нашего духа, неизвестно к каким крайностЯм или даже безумствам  это  может
привести; и все же именно этим  путем  надо  идти,  но  только  набравшись
решимости и стойкости. ЋщущениЯ одного здорового человека в  конце  концов
возьмут верх над доводами и обычаЯми человечества. Ќикто еще  не  следовал
внушениЯм своего внутреннего голоса настолько,  чтобы  заблудитьсЯ.  Џусть
даже результатом будет ослабление тела, сожалеть об  этом  нечего,  потому
что такаЯ жизнь находитсЯ в согласии с высшими  принципами.  …сли  день  и
ночь таковы, что ты  с  радостью  их  встречаешь,  если  жизнь  благоухает
подобно цветам и душистым  травам,  если  она  стала  радостнее,  ближе  к
звездам и бессмертию, - в этом твоЯ победа. ’ебЯ поздравлЯет всЯ  природа,
и ты можешь благословлЯть судьбу.  ‚еличайшие  достижениЯ  обычно  ценЯтсЯ
всего меньше. Њы легко начинаем сомневатьсЯ в их существовании. Њы скоро о
них забываем. Њежду тем они-то и есть высочайшаЯ реальность.  Њожет  быть,
человек никогда не сообщает человеку самых поразительных и самых  реальных
фактов. €стиннаЯ жатва каждого моего днЯ столь же неуловима и  неописуема,
как краски утренней и вечерней зари. ќто - горсть звездной  пыли,  кусочек
радуги, который мне удалось схватить.
   ‚прочем, сам Я никогда не был чрезмерно брезглив. €ной раз, если нужно,
Я мог с аппетитом съесть жареную крысу. џ рад, что до  сих  пор  пил  одну
лишь воду,  по  той  же  причине,  по  какой  предпочитаю  настоЯщее  небо
искусственному раю курильщика опиума. џ хотел бы всегда  быть  трезвым,  а
степеней опьЯнениЯ бесконечно много. џ убежден, что единственным  напитком
мудреца должна быть вода, вино - куда менее благороднаЯ жидкость; а  можно
ведь утопить все утренние надежды в чашке кофе или вечерние  -  в  стакане
чаЯ. Љак низко Я падаю, когда прельщаюсь ими! ЋпьЯнЯть может даже  музыка.
ќти, по-видимости пустЯшные, причины  погубили  ѓрецию  и  ђим  и  погубЯт
Ђнглию и Ђмерику. …сли уж опьЯнЯтьсЯ, то  лучше  всего  воздухом.  ѓлавным
моим  возражением  против  длительной  грубой  работы  было  то,  что  она
вынуждала менЯ к грубой пище. Ќо сейчас, по правде говорЯ,  Я  стал  менее
чувствителен к  этим  вещам.  џ  не  молюсь  за  столом  и  не  испрашиваю
благословениЯ на свою трапезу, - не потому, что стал мудрее, а потому  что
с годами, как это ни прискорбно, стал более  безразличным  и  толстокожим.
Ѓыть может, только  юность  терзаетсЯ  этими  вопросами,  как,  по  мнению
многих, только ей  свойственно  увлечение  поэзией.  Ќо  дело  не  в  моей
практике, а в убеждениЯх, а их Я  изложил.  Ћднако  Я  далеко  не  склонен
причислЯть себЯ к тем избранным, о которых  говоритсЯ  в  ‚едах:  "€меющий
истинную веру в ‚ездесущее ‚ерховное ‘ущество  может  употреблЯть  в  пищу
все", иначе говорЯ, он не должен заботитьсЯ о том, какова его пища  и  кто
ее приготовил;  но  даже  и  длЯ  них,  как  замечает  один  из  индусских
комментаторов, ‚еды допускают такое преимущество только "в голодный год".
   Љому  не  случалось  порой   получать   от   своей   пищи   несказанное
удовлетворение, не зависевшее от аппетита? Њне  радостно  было  сознавать,
что Я обЯзан духовными озарениЯми такому низменному чувству, как вкус, что
Я мог вдохновлЯтьсЯ через его посредство, что моЯ муза  питалась  Ягодами,
собранными на холме. "Љогда душа не властна над собой, - говорит –зэн –зы,
- мы смотрим, но не видим, слушаем, но не слышим, едим и не ощущаем  вкуса
пищи" (*213). Љто  различает  истинный  вкус  свой  пищи,  не  может  быть
обжорой; а кто не различает,  того  не  назовешь  иначе.  Џуританин  может
съесть корку черного хлеба  с  той  же  жадностью,  что  олдермен  -  свой
черепаховый суп. Ќе то, что входит в уста, осквернЯет человека (*214),  но
аппетит, с каким поглощаетсЯ пища. „ело не в качестве и не в количестве, а
в смаковании пищи, когда человек ест не ради поддержаниЯ своей  физической
и духовной жизни, а только питает  червей,  которым  мы  достанемсЯ.  …сли
охотник любит черепах, ондатр и иные  дикие  лакомства,  то  знатнаЯ  леди
любит заливное из телЯчьих ножек или  заморские  сардины  -  одно  другого
стоит. Ћн ходит за ними на пруд, она - в кладовую.  “дивительно,  как  они
могут - и как мы с вами может - жить этой мерзкой, животной  жизнью,  жить
ради того, чтобы есть и пить.
   Ќравственное начало пронизывает всю нашу жизнь.  Њежду  добродетелью  и
пороком не бывает даже самого краткого перемириЯ. „обро - вот единственный
надежный вклад. ‚ музыке незримой арфы, поющей над  миром,  нас  восхищает
именно эта настойчиво звучащаЯ нота.  Ђрфа  убеждает  нас  страховатьсЯ  в
‘траховом обществе ‚селенной, а все взносы, какие  с  нас  требуютсЯ,  это
наши маленькие добродетели. Џусть юноша с  годами  становитсЯ  равнодушен;
всемирные  законы  не  равнодушны;  они  неизменно  на  стороне  тех,  кто
чувствует наиболее тонко.  ‘лушай  же  упрек,  Ясно  различимый  в  каждом
дуновении ветерка; горе тому, кто не способен его услышать.  ‘тоит  только
тронуть струну или изменить лад -  и  гармоническаЯ  мораль  поражает  наш
слух.  Ќемало  назойливого   шума   на   отдалении   становитсЯ   музыкой,
великолепной сатирой на нашу жалкую жизнь.
   Њы ощущаем в себе животное, которое тем сильнее, чем крепче  спит  наша
духовнаЯ природа. ќто - чувственное пресмыкающеесЯ,  и  его,  по-видимому,
нельзЯ всецело изгнать, как и тех червей, которые водЯтсЯ даже в  здоровом
человеческом теле. Њы, вероЯтно, можем держать его на отдалении, но  не  в
силах изменить его природу. џ боюсь, что он живуч и  по-своему  здоров;  и
мы, значит, можем быть здоровы,  но  не  чисты.  Ќедавно  Я  нашел  нижнюю
челюсть кабана с крепкими белыми зубами и клыками, говорившими о  животной
силе и мощи, независимой от духовного начала.  ќто  создание  преуспело  в
жизни любыми путЯми, только не воздержанием и чистотой. "Ћтличие  человека
от животного, -  говорит  Њэнций  (*215),  -  весьма  незначительно;  люди
заурЯдные  скоро  его  утрачивают,  люди  высшей  породы   тщательно   его
сохранЯют". Љто знает, как  изменилась  бы  жизнь,  если  бы  мы  достигли
чистоты? …сли бы Я знал человека, который мог бы научить менЯ этой  чистой
жизни, Я тотчас же  отправилсЯ  бы  к  нему.  ‚ласть  над  страстЯми,  над
органами чувств и над добрыми делами ‚еды считают  необходимой  длЯ  того,
чтобы наш дух мог приблизитьсЯ  к  богу.  Ћднако  дух  способен  на  времЯ
побеждать и подчинЯть себе все органы и  все  функции  тела  и  претворЯть
самую грубую чувственность в чистое чувство любви и  преданности.  ЏоловаЯ
энергиЯ осквернЯет и расслаблЯет нас, когда мы ведем распутную  жизнь,  но
при воздержании ЯвлЯетсЯ источником силы и  вдохновениЯ.  –еломудрие  есть
высшее цветение человека  и  то,  что  зоветсЯ  ѓениальностью,  ѓероизмом.
‘вЯтостью, - все это  ЯвлЯетсЯ  его  плодами.  ЏутЯми  целомудриЯ  человек
тотчас устремлЯетсЯ к богу. Њы то возвышаемсЯ,  благодарЯ  целомудрию,  то
падаем, поддавшись чувственности. Ѓлажен человек, уверенный, что в нем изо
днЯ в день слабеет животное начало  и  воцарЯетсЯ  божественное.  Ќо  нет,
должно быть, никого без постыдной примеси низменного и  животного.  Ѓоюсь,
что мы ЯвлЯемсЯ богами и полубогами лишь наподобие  фавнов  и  сатиров,  в
которых божество сочеталось со зверем; что мы - рабы своих аппетитов и что
сама жизнь наша в известном смысле осквернЯет нас:

   ‘тократ блажен, кто покорил зверей
   € дикие леса срубил в душе своей.

   Љто обуздал конЯ, и волка, и козла,
   Ќе обратившись сам при том в осла.
   €наче в нем живет свиное стадо скверны
   € даже нечто худшее безмерно -
   ’е бесы, что вселилисЯ в свиней (*216).

   —увственность едина, хоть и имеет много форм;  и  чистота  тоже  едина.
Ќеважно, что делает человек - ест, пьет,  совокуплЯетсЯ  или  наслаждаетсЯ
сном. ‚се это - аппетиты, и достаточно увидеть человека за одним  из  этих
занЯтий, чтобы узнать, насколько он чувствен. Љто нечист,  тот  ничего  не
делает чисто. …сли ловить гадину с одного конца ее норы, она высунетсЯ  из
другого. …сли хочешь быть целомудренным, будь  воздержан  в  еде.  —то  же
такое целомудрие? Љак человеку узнать, целомудрен ли он? ќтого  ему  знать
не дано. Њы слыхали о такой добродетели, но не знаем, в чем  ее  суть.  Њы
судим о ней понаслышке. ’руд рождает мудрость и чистоту;  леность  рождает
невежество  и  чувственность.  “  ученого   чувственность   выражаетсЯ   в
умственной лени. —еловек нечистый - это всегда ленивец, любитель  посидеть
у печи, развалитьсЯ на  солнышке,  отдохнуть,  не  успевши  устать.  —тобы
достичь чистоты и отдалитьсЯ от греха, работай без  устали  любую  работу,
хотЯ бы то была чистка конюшни. Џобедить природу трудно,  но  победить  ее
необходимо. Љакой прок в том, что ты христианин, если ты не чище Язычника,
если ты не превосходишь его воздержанием  и  набожностью?  џ  знаю  многие
религии, считающиесЯ Языческими, но их правила  устыдили  бы  читателей  и
подали бы им пример, хотЯ бы в отношении выполнениЯ обрЯдов.
   џ с трудом решаюсь это говорить, но не из-за темы - непристойных слов Я
не опасаюсь, - а потому,  что,  говорЯ  о  них,  выдаю  свою  скверну.  Њы
свободно и не стыдЯсь говорим об одной форме чувственности, но  умалчиваем
о другой. Њы так развращены, что не можем просто  говорить  о  необходимых
отправлениЯх тела. Ђ в древние  времена  были  страны,  где  каждаЯ  такаЯ
функциЯ уважалась и регулировалась законом. Ќичто  не  казалось  ничтожным
индусскому законодателю (*217), как бы оно ни оскорблЯло современный вкус.
“ него были правила  насчет  еды,  питьЯ,  половых  сношений,  опорожнениЯ
кишечника и мочевого пузырЯ и прочего; он возвышал низменное и не  пыталсЯ
лицемерно оправдыватьсЯ, называЯ эти вещи пустЯками.
   Љаждый из нас ЯвлЯетсЯ строителем храма, имЯ которому - тело, и  каждый
по-своему служит в нем своему богу, и никому не дано от этого отделатьсЯ и
вместо этого обтесывать  мрамор.  ‚се  мы  -  скульпторы  и  художники,  а
материалом нам служит собственное тело, кровь  и  кости.  ‚се  благородные
помыслы тотчас облагораживают и черты человека, все низкое  и  чувственное
придает им грубость.
   Ћднажды  сентЯбрьским  вечером  „жон  ”ермер  уселсЯ  на  пороге  после
тЯжелого трудового днЯ, и мысли его  все  еще  были  занЯты  этим  дневным
трудом. “мывшись, он сел,  чтобы  дать  отдых  также  и  душе.  ‚ечер  был
прохладный, и соседи опасались заморозков. Ћн недолго просидел так,  когда
услышал  звуки  флейты,  и  звуки  эти  удивительно  гармонировали  с  его
настроением. Ћн все еще думал о своей  работе  и  невольно  что-то  в  ней
обдумывал и подсчитывал, но главным образом в его мыслЯх было  другое:  он
понЯл, как мало эта работа его касаетсЯ. ќто была не  более,  чем  верхнЯЯ
кожица, котораЯ непрестанно шелушитсЯ  и  отпадает.  Ђ  вот  звуки  флейты
доносились к нему из иного мира, чем тот, где он трудилсЯ, и будили в  нем
какие-то дремлющие способности. Ћни тихо отстранЯли от  него  и  улицу,  и
штат, где он жил. Ќекий голос говорил ему: зачем ты живешь здесь убогой  и
бестолковой жизнью, когда перед тобой открыты великолепные возможности? ’е
же звезды сиЯют и над другими полЯми. Ќо как  уйти  от  своей  жизни,  как
переселитьсЯ туда? € он сумел придумать только одно:  жить  еще  строже  и
воздержнее, снизойти духом до тела и очистить его и преисполнитьсЯ к  себе
уважениЯ.



Ѓ…‘‘‹Ћ‚…‘Ќ›… ‘Ћ‘…„€

   €ногда на рыбной ловле мне составлЯл компанию один  из  наших  горожан,
приходивший ко мне через весь город, и тогда добывание  обеда  становилось
таким же светским развлечением, как и самый обед.
   Ћтшельник (*218). —то-то делаетсЯ сейчас на свете? ‚от  уже  часа  три,
как не слышно даже цикад в папоротнике. ѓолуби тоже уснули -  даже  крылом
не взмахнут. Ђ что это послышалось из-за леса - кажетсЯ, на ферме трубЯт к
обеду?  Ѓатраки  собираютсЯ  принЯтьсЯ  за  солонину,  сидр  и  кукурузные
лепешки. Љ чему люди так себЯ утруждают? Љто не ест, тому  и  работать  не
надо. •отел бы Я знать, сколько они успели сжать. Љак там жить, когда одна
собака не даст тебе покоЯ лаем? Ђ  хозЯйство?  ‚  такой  благодатный  день
начищать черту дверные ручки и выскребать его  кадки!  Ќе  захочешь  иметь
дом. —ем хуже дупло? Ќи утренних  визитов,  ни  званых  обедов.  Ќикто  не
постучит к тебе, кроме дЯтла. Ђ там народ так и кишит. € солнце слишком уж
припекает. € все слишком глубоко погрЯзли в житейском. “ менЯ есть вода из
источника и краюха черного хлеба на  полке.  —у!  Љто-то  шуршит  листвой.
„олжно быть, некормленый деревенский пес пришел поохотитьсЯ,  или  свиньЯ,
котораЯ, говорЯт, где-то здесь заблудилась,  -  Я  видел  ее  следы  после
дождЯ. ‚се ближе и ближе - раскачивает мои сумахи и шиповник. Ђ,  это  вы,
господин поэт. Љак вам нравитсЯ нынче жизнь?
   Џоэт: ‚зглЯните на тучи - как они нависли. Ќичего прекраснее Я  сегоднЯ
не видел. ‚ы не увидите подобного даже на картинах старых мастеров,  и  за
границей тоже не увидите  -  разве  что  у  побережьЯ  €спании.  ЌастоЯщее
средиземноморское небо. џ сегоднЯ еще ничего не ел и  должен  добыть  себе
пропитание, вот Я и решил поудить. ‘амое подходЯщее  занЯтие  длЯ  поэтов.
…динственное ремесло, которому Я обучен. Ќу как, пойдем вместе?
   Ћтшельник: Ќе могу устоЯть против такого искушениЯ. Њоего черного хлеба
хватит ненадолго. џ скоро с удовольствием отправлюсь с вами, но  мне  надо
сперва додумать одну серьезную мысль. ЉажетсЯ, Я уже близок к  завершению.
Џоэтому оставьте менЯ покамест  одного.  Ђ  чтобы  нам  не  терЯть  времЯ,
займитесь пока делом - накопайте червей. —ерви в этих местах редки - землЯ
никогда здесь не удобрЯлась, и они перевелись. Љопать червей почти так  же
интересно, как удить рыбу, если нет особого аппетита, а  сегоднЯ  она  всЯ
достанетсЯ вам.  ‘оветую  копать  вон  там,  среди  землЯных  орехов,  где
качаетсЯ зверобой. „умаю, что могу гарантировать вам по  одному  червю  на
каждые три удара лопатой; надо только хорошенько осматривать  корни  трав,
как при прополке. Ђ если хотите пойти  подальше,  тоже  будет  неплохо;  Я
заметил, что количество  наживки  увеличиваетсЯ  пропорционально  квадрату
расстоЯниЯ.
   Ћтшельник (оставшись один): €так, на чем Я остановилсЯ?  ЉажетсЯ,  дело
было так: мир представлЯлсЯ мне под таким углом... Људа направитьсЯ  -  на
небо  или  на  рыбную  ловлю?  …сли  довести  мои  размышлениЯ  до  конца,
представитсЯ ли еще такой отличный случай? џ, как никогда,  был  близок  к
тому, чтобы растворитьсЯ в сущности вещей. Ѓоюсь, что мысли ускользнули от
менЯ. џ посвистал бы  их  назад,  если  б  это  могло  помочь.  Љогда  нам
что-нибудь предлагают, разумно ли отвечать: мы подумаем?  Ђ  теперь  мысли
мои разбежались, и Я никак не могу отыскать их след. Ћ  чем  же  Я  думал?
Љакой-то смутный нынче день. Џопробую эти  три  фразы  из  ЉонфуциЯ,  быть
может, они вернут мне прежнее состоЯние  духа.  Ќе  знаю,  что  это  было:
хандра или зарождение экстаза.  Mem  [не  забыть  (лат.)].  Љаждый  случай
представлЯетсЯ нам лишь однажды.
   Џоэт: Ќу как, Ћтшельник, Я не  слишком  поспешил  вернутьсЯ?  џ  набрал
тринадцать червей, не считаЯ нескольких  поврежденных  и  мелких,  но  длЯ
мелкой рыбы и эти годЯтсЯ; они не закрывают всего  крючка.  Ђ  деревенские
черви чересчур велики; плотва может закусить таким червем и  не  добратьсЯ
до крючка.
   Ћтшельник: —то ж, отправимсЯ. Људа же мы пойдем - на реку Љонкорд?  ’ам
неплохой клев, если только вода не стоит слишком высоко.
   Ћтчего мир состоит именно из этих вот предметов,  видимых  нам?  Ћтчего
человек  соседствует  именно  с  этими  животными,  словно  вот  эта  щель
предназначена именно длЯ мыши? џ полагаю, что Џилпай  и  Љь  (*219)  лучше
всего использовали животных; ведь в некотором смысле все они -  вьючные  и
несут какую-то часть наших мыслей.
   Њыши, поЯвлЯвшиесЯ у менЯ в доме, не были той обычной породы,  которую,
говорЯт, к нам завезли; это дикаЯ  местнаЯ  порода,  какаЯ  не  водитсЯ  в
поселке. џ послал одну такую мышь известному натуралисту (*220), и она его
очень заинтересовала. Љогда Я начал строитьсЯ, одна из них гнездилась  под
домом, и пока Я не настлал пол и не вымел стружки, она всегда  ЯвлЯлась  к
завтраку и подбирала крошки у моих ног. „олжно быть, она никогда прежде не
видела человека и скоро совсем ко мне привыкла: влезала мне на  башмаки  и
забиралась по одежде. Ћна легко взбиралась на  стены  короткими  прыжками,
как белка, которую напоминала движениЯми. Ћднажды, когда Я облокотилсЯ  на
верстак, она взобралась по моей одежде  и  по  рукаву  и  забегала  вокруг
свертка с едой, который Я держал; а когда  Я  взЯл  двумЯ  пальцами  кусок
сыра, она уселась мне на руку и стала его грызть, потом умыла  мордочку  и
лапки, как муха, и ушла.
   ‘коро у менЯ в сарае поЯвилось гнездо чибиса, а  на  сосне  возле  дома
поселилась малиновка. ‚ июне куропатка  (Tetrao  umbellus),  вообще  очень
пугливаЯ птица, вышла из лесу за домом  и  провела  мимо  моих  окон  свой
выводок; сзываЯ птенцов, она клохтала по-куриному и во всем показала  себЯ
лесной курицей. Џтенцы  при  вашем  приближении  бросаютсЯ  врассыпную  по
сигналу матери, точно их уносит вихрь, и так походЯт  на  сухие  листьЯ  и
сучки, что многие путники ступали прЯмо на выводок,  слышали  шум  крыльев
матери и ее тревожный зов или видели, как она волочила  крыльЯ  по  земле,
стараЯсь отвлечь их внимание на  себЯ,  но  так  и  не  замечали  птенцов.
Ќаседка иногда вертитсЯ и вспархивает  перед  вами  в  таком  взъерошенном
виде, что вы не сразу распознаете, что это за существо.  Џтенцы  замирают,
прижавшись к земле и часто прЯча  голову  под  лист,  и  слушаютсЯ  только
указаний матери, которые она дает издалека; при вашем приближении  они  не
убегают, чтобы не выдать себЯ. ‚ы можете даже наступить на них  или  целую
минуту смотреть прЯмо на них и не увидеть их. Њне случалось держать их  на
ладони, но и тут они лежали спокойно и неподвижно, послушные только голосу
матери и своему инстинкту. ќтот инстинкт так в  них  силен,  что  когда  Я
однажды положил их обратно на листьЯ и один из них  случайно  перевернулсЯ
на бок, Я через десЯть минут обнаружил его в том же положении. Ѓольшинство
птенцов  бывает  вначале   неоперившимисЯ,   а   эти   вылуплЯютсЯ   более
оформленными  и  развиваютсЯ  быстрее,  чем  даже   цыплЯта.   ‚ам   очень
запоминаетсЯ удивительно осмысленное и вместе с тем невинное выражение  их
широко раскрытых, спокойных глаз. ‚ них словно отразилсЯ весь их ум. ‚ них
не только детскаЯ чистота, но и мудрость, проЯсненнаЯ опытом. ’акие  глаза
не рождаютсЯ вместе с птицей - они одного возраста с небом, которое в  них
отражаетсЯ. ‚ лесах не сыщешь другой подобной  драгоценности.  Џутнику  не
часто случаетсЯ заглЯдывать в такой чистый  источник.  Ќевежественный  или
опрометчивый охотник часто подстреливает  наседку,  а  птенчики  достаютсЯ
какому-нибудь зверю  или  птице  или  постепенно  смешиваютсЯ  с  опавшими
листьЯми, на которые они так похожи. ѓоворЯт, что едва вылупившись из Яиц,
они при первой тревоге разбегаютсЯ и часто гибнут, потому  что  не  слышат
голоса матери, котораЯ их сзывает. ‚от какие наседки  и  цыплЯта  были  на
моей ферме.
   “дивительно, сколько разных созданий живет в лесу свободно и дико, хотЯ
и тайно, и добывает себе пропитание вблизи городов, никем не обнаруженные,
кроме охотников. ‚ыдра, например, ведет весьма скрытый  образ  жизни.  Ћна
вырастает до  четырех  футов  в  длину,  т.е.  с  небольшого  мальчика,  и
ухитрЯетсЯ не попастьсЯ на глаза ни одному человеку. ђаньше  в  лесу,  что
позади моего дома, мне случалось видеть енота, и потом  еще  Я  слышал  по
ночам его ржание. ‚ полдень, после работы на посадках,  Я  обычно  отдыхал
час или два в тени, завтракал и немного читал  у  источника,  из  которого
начинаетсЯ болото и ручей, сочащийсЯ из-под холма Ѓристер, в  полумиле  от
моего полЯ.  Џуть  туда  лежал  по  лощинам,  заросшим  травой  и  молодым
соснЯком, а  дальше,  у  болота,  начиналсЯ  уже  настоЯщий  лес.  ’ам,  в
уединенном и тенистом месте, под раскидистой белой  сосной,  был  отличный
дерн и было удобно сидеть. џ выкопал там чистый колодец,  где  можно  было
зачерпнуть воды, не замутив ее, и длЯ этого ходил туда летом почти  каждый
день, когда вода в пруду становилась слишком теплой. ’уда же приводил свой
выводок вальдшнеп, искать в грЯзи червей; он летел над ними  вдоль  берега
ручьЯ на высоте не более фута, а они гурьбой бежали по земле; увидев менЯ,
он оставлЯл птенцов и начинал описывать вокруг менЯ  круги,  все  ближе  и
ближе, до четырех-пЯти футов, притворЯЯсь подбитым, чтобы отвлечь на  себЯ
мое внимание и увести птенцов, которые, повинуЯсь приказам матери, гуськом
уходили по болоту с тонким писком. €ногда Я слышал писк птенцов,  не  видЯ
матери. ѓорлицы тоже сидели над источником или порхали с  сосны  на  сосну
над моей головой; особенно смела и любопытна была рыжаЯ белка, сбегавшаЯ с
ближайшего  сука.  ‘тоит  достаточно   долго   посидеть   в   каком-нибудь
привлекательном лесном уголке, как все его обитатели поочередно  покажутсЯ
вам.
   Џриходилось мне наблюдать и не столь мирные сцены. Ћднажды, направлЯЯсь
к своему дровЯному складу,  вернее,  куче  выкорчеванных  пней,  Я  увидел
ожесточенную драку двух больших муравьев; один был рыжий, другой - черный,
огромный, длиной почти в полдюйма. Ћни накрепко сцепились  и  катались  по
щепе, не отпускаЯ друг друга. Ћсмотревшись,  Я  увидел,  что  щепки  всюду
усеЯны сражающимисЯ, что это не duellum, а  bellum  [дуэль  (лат.),  война
(лат.)] - война двух муравьиных племен, рыжих против черных,  и  часто  на
одного черного приходилось по два рыжих. Џолчища  этих  мирмидонЯн  (*221)
покрывали все горы и долы моего дровЯного склада, и землЯ была уже  усеЯна
множеством мертвых и умирающих, и рыжих и  черных.  ’о  была  единственнаЯ
битва, какую мне довелось видеть, единственное поле  боЯ,  по  которому  Я
ступал  в   разгар   схватки,   -   гражданскаЯ   война   между   красными
республиканцами и черными монархистами. Ѓой шел не на жизнь, а на  смерть,
но совершенно не слышно длЯ менЯ, и никогда еще солдаты не дрались с такой
решимостью. џ стал  наблюдать  за  двумЯ  крепко  сцепившимисЯ  бойцами  в
маленькой солнечной долине между двух щепок; был  полдень,  а  они  готовы
были битьсЯ до  ночи  или  до  смерти.  Њаленький  красный  боец  обхватил
противника точно тисками и, падаЯ и перекатываЯсь вместе  с  ним  по  полю
битвы, все времЯ старалсЯ отгрызть ему  второй  усик  -  с  одним  он  уже
разделалсЯ; а его более сильный черный противник кидал его  из  стороны  в
сторону, и, приглЯдевшись, Я увидел, что  он  уже  откусил  ему  несколько
конечностей. Ћни сражались с большим упорством, чем бульдоги. Ќи  один  не
собиралсЯ отступать. €х девизом Явно было "Џобедить или  умереть"  (*222).
’ем временем на склоне холма  поЯвилсЯ  одинокий  красный  муравей,  очень
возбужденный, который или расправилсЯ с противником, или еще не вступал  в
битву - скорее последнее, потому что все ноги были у него целы,  -  должно
быть, мать наказала ему вернутьсЯ на щите иль со щитом (*223).  €ли,  быть
может, то был какой-нибудь Ђхиллес,  который  пребывал  наедине  со  своим
гневом, а сейчас шел отмстить за Џатрокла или спасти его. Ћн издали увидел
неравный бой - ибо черные  были  почти  вдвое  крупнее  красных  -  быстро
приблизилсЯ, пока не оказалсЯ в полудюйме от сражавшихсЯ, а тогда,  улучив
момент, кинулсЯ на черного бойца и начал операции над его правой  передней
ногой, предоставив ему выбирать любой из собственных членов; и вот их было
уже трое, навеки соединенных какой-то особой силой, что крепче всех замков
и всЯкого цемента. ‘ейчас Я уже не удивилсЯ бы, если бы на одной из высоко
лежащих щепок оказались военные оркестры, исполнЯвшие национальные  гимны,
чтобы ободрить бойцов и утешить умирающих.  џ  тоже  чувствовал  волнение,
словно передо мной были люди. —ем больше над  этим  думаешь,  тем  разница
кажетсЯ меньше. ‚о всЯком случае, в истории Љонкорда, если  не  в  истории
Ђмерики, не записано сражениЯ, которое могло  бы  сравнитьсЯ  с  этим  как
числом бойцов, так и их патриотизмом  и  геройством.  Џо  грандиозности  и
кровопролитности то был настоЯщий Ђустерлиц  или  „резден  (*224).  —то  в
сравнении с этим битва при Љонкорде! ‘о стороны патриотов  двое  убитых  и
один раненый - ‹ютер  Ѓланшар!  „а  здесь  каждый  муравей  был  Ѓаттриком
(*225). "Ћгонь, огонь, во имЯ бога!" - и тысЯчи  бойцов  разделЯют  судьбу
„эвиса и •осмера. € ни одного наемного солдата. џ убежден, что они дрались
из принципа, как и наши предки, а не ради отмены трехпенсовой  пошлины  на
чай, и результаты этой битвы будут важны и памЯтны всем причастным  к  ней
не меньше, чем следствиЯ битвы при Ѓанкер •илле (*226).
   џ поднЯл щепку, на которой сражались трое описанных мною бойцов,  отнес
ее в дом и положил на подоконник, прикрыв стаканом, чтобы наблюдать  исход
боЯ. ЏоглЯдев в лупу на первого из красных  муравьев,  Я  увидел,  что  он
отгрызает  переднюю  ножку  врага  и  уже  откусил  ему  второй  усик;  но
собственнаЯ его грудь была всЯ растерзана  челюстЯми  черного  воина,  чью
толстую броню он,  очевидно,  не  в  силах  был  прокусить;  темные  глаза
страдальца горели свирепостью, какую рождает только война. Ћни еще полчаса
сражались под стаканом, а  когда  Я  взглЯнул  снова,  черный  воин  успел
откусить головы обоим своим противникам, и эти головы, еще  живые,  висели
как жуткие трофеи на луке его седла, вцепившись  в  него  той  же  мертвой
хваткой; а он слабыми движениЯми пыталсЯ от них освободитьсЯ, ибо сам  был
без усиков, с одной половинкой ноги и  бессчетными  ранениЯми;  еще  через
полчаса это ему, наконец, удалось. џ перевернул стакан, и калека  уполз  с
подоконника. Ќе знаю, выжил ли  он  и  провел  ли  остаток  своих  дней  в
каком-нибудь Hotel des Invalides (*227), но было Ясно, что он уже мало  на
что годилсЯ. џ так и не узнал,  кому  досталась  победа  и  что  послужило
причиной войны, но весь день Я был взволнован так, словно у  моего  порога
разыгралась настоЯщаЯ людскаЯ битва, со всей ее кровавой жестокостью.
   Љерби и ‘пенс сообщают, что муравьи издавна известны своими войнами,  и
даты многих этих войн записаны очевидцами,  хотЯ  из  современных  авторов
единственным их свидетелем был ћбер (*228). "ќней ‘ильвий (*229), -  пишут
они, - подробно описав одну такую упорную битву  между  мелкой  и  крупной
разновидностЯми,  разыгравшуюсЯ  на  стволе  груши",  добавлЯет,  что  она
"произошла во времЯ  понтификата  …вгениЯ  IV,  и  присутствовал  при  ней
известный адвокат Ќиколай из Џистойи,  рассказавший  о  ней  с  величайшей
точностью". Џодобное сражение между мелкими и крупными муравьЯми описано у
Ћлауса Њагнуса (*230); победившие  в  нем  мелкие  муравьи,  как  говорЯт,
схоронили тела своих убитых, а гигантские тела своих  врагов  оставили  на
съедение птицам. ќто произошло незадолго  до  изгнаниЯ  из  веции  тирана
•ристиана II. ЌаблюдавшеесЯ мною сражение произошло в президентство Џолка,
за пЯть лет до проведениЯ закона ‚ебстера о беглых рабах (*231).
   Ќе один деревенский пес, способный разве  только  изловить  черепаху  в
погребе, тЯжело прыгал по лесу без ведома хозЯина и  безуспешно  вынюхивал
старые лисьи и сурковые норы; увЯзавшись за какой-нибудь  юркой  маленькой
собачонкой, проворно шнырЯвшей по  лесу  и  способной  внушать  страх  его
обитателЯм, он далеко отставал от своего  вожака  и  с  бычьим  упрЯмством
облаивал маленькую белку, занЯвшую наблюдательный пункт  на  дереве,  или,
ломаЯ своей  тЯжестью  кусты,  воображал,  что  выслеживает  какого-нибудь
отбившегосЯ  от  стаи  тушканчика.  Ћднажды  Я  с  изумлением  увидел   на
каменистом берегу пруда кошку - они  редко  уходЯт  так  далеко  от  дома.
“дивление было взаимным. Ќо даже  самаЯ  домашнЯЯ  кошка,  весь  свой  век
пролежавшаЯ на ковре, чувствует себЯ в лесу, как дома, и крадетсЯ искуснее
и осторожнее, чем его коренные жители. Ћднажды, собираЯ в  лесу  Ягоды,  Я
повстречал кошку с котЯтами, совершенно одичавшими; все  они,  по  примеру
матери, выгнули спины и свирепо зафыркали на менЯ.  ‡а  несколько  лет  до
того, как Я поселилсЯ в лесу, на ферме м-ра „жилиана Ѓейкера в ‹инкольне -
той, что ближе всего к пруду, -  жила  так  называемаЯ  "крылатаЯ  кошка".
Љогда в июле 1842 г. Я зашел взглЯнуть на нее, она, по своему обыкновению,
охотилась в лесу (не знаю, был ли то кот, или кошка, а  потому  употреблЯю
более обычное местоимение), а хозЯйка рассказала, что она поЯвилась  возле
дома за год с лишком до этого, в апреле, и они в конце концов взЯли  ее  в
дом; что цвет ее был темный, коричневато-серый, на груди и на  концах  лап
белые пЯтна, и пушистый, как у лисы, хвост; что зимой  ее  мех  становитсЯ
гуще и образует на боках полосы длиной в 10-12 дюймов, шириной - в  два  с
половиной, а под горлом - нечто вроде муфты,  сверху  отстающей,  а  снизу
плотно свалЯвшейсЯ, как войлок; весной эти придатки отваливаютсЯ. Њне дали
пару ее "крыльев", которые Я храню до сих пор. Ќикаких  перепонок  на  них
нет. Ќекоторые считали, что она была помесью с летЯгой или  другим  лесным
зверьком, и  это  вполне  вероЯтно,  потому  что  натуралисты  сообщают  о
гибридах куницы и домашней кошки,  способных  производить  потомство.  ќто
была бы подходЯщаЯ длЯ менЯ кошка, если бы Я решил  обзавестись  кошкой  -
отчего бы поэту не иметь крылатой кошки впридачу к крылатому коню? (*232)
   Ћсенью, как обычно прилетела полЯрнаЯ гагара (Colymbus glacialis);  она
линЯла и купалась в пруду и до света оглашала лес диким хохотом. Џрослышав
о ней, все охотники с Њельничной плотины суетЯтсЯ и прибывают, пешком и  в
шарабанах,  по  двое,  и  по  трое,  с   шумом   листопада,   вооружившись
патентованными ружьЯми, коническими пулЯми и биноклЯми, не  менее  чем  по
десЯть человек на каждую гагару. Ћдни занимают  позиции  на  этом  берегу,
другие - на противоположном; не может же несчастнаЯ птица быть  вездесущей
- если она нырнет здесь,  то  должна  вынырнуть  там.  Ќо  вот  подымаетсЯ
милосердный октЯбрьский ветер, шелестЯ листвой и морща  поверхность  воды,
так что гагары не видно и не слышно, хотЯ ее враги озирают пруд в  бинокли
и сотрЯсают лес выстрелами. ‚олны  вздымаютсЯ  и  сердито  бьют  о  берег,
великодушно  берЯ  под  свою  защиту  всех  водоплавающих  птиц,  и  нашим
охотникам приходитсЯ отступить в город, вернутьсЯ в свои лавки и  к  своим
неоконченным делам. Ќо слишком часто у них бывают и удачи. €дЯ рано  утром
по воду, Я часто видел, как величаваЯ птица выплывала из моей бухты совсем
близко от менЯ. …сли Я пыталсЯ догнать ее в лодке, чтобы  посмотреть,  как
она будет маневрировать, она нырЯла и скрывалась из виду,  так  что  Я  ее
больше не видел, иногда до конца днЯ. Ќо на  поверхности  воды  Я  мог  ее
догнать. ‚о времЯ дождЯ ей обычно удавалось уйти.
   Ћднажды Я греб вдоль северного берега в очень тихий  октЯбрьский  день,
именно в такой день, когда они особенно любЯт  садитьсЯ  на  озера,  точно
пушок молокана, и долго напрасно оглЯдывал  пруд  в  поисках  гагары,  как
вдруг одна из них выплыла на середину прЯмо впереди  менЯ  и  выдала  себЯ
диким хохотом. џ пустилсЯ за ней,  и  она  нырнула,  но  когда  вынырнула,
оказалась еще ближе  ко  мне.  Ћна  нырнула  снова,  но  тут  Я  не  сумел
рассчитать направление, и  теперь  между  нами,  когда  она  поднЯлась  на
поверхность,  было  более  600  футов,  ибо  Я  сам  помог  увеличить  это
расстоЯние; и она снова захохотала громко  и  длительно,  на  этот  раз  с
большим основанием, чем прежде. Ћна  маневрировала  так  искусно,  что  не
подпускала  менЯ  даже  на  сотню  футов.  Љаждый  раз,   показываЯсь   на
поверхности,  она  поворачивала  голову  во  все   стороны,   хладнокровно
осматривала воду и сушу и, видимо, выбирала направление,  чтобы  вынырнуть
там,  где  водный  простор  был  всего  шире,  а  лодка  -  всего  дальше.
“дивительно, как быстро она принимала  решение  и  осуществлЯла  его.  Ћна
сразу завела менЯ на самую широкую часть пруда, и выманить ее оттуда никак
не удавалось. Џока она обдумывала свой ход, Я старалсЯ его  разгадать.  Ќа
гладкой поверхности пруда разыгралась интереснаЯ партиЯ -  человек  против
гагары. ашка противника неожиданно нырЯет под доску, а тебе надо  сделать
такой ход, чтобы очутитьсЯ возможно  ближе  к  месту,  где  она  вынырнет.
€ногда она вдруг поЯвлЯлась с другой стороны, и было Ясно, что она  нырЯла
под лодку. Ћна была так неутомима и так долго могла оставатьсЯ под  водой,
что сколько бы она ни плыла, она тотчас же могла снова погрузитьсЯ в воду,
и тогда никто не сумел бы угадать, в  каком  месте  глубокого  пруда,  под
гладкой поверхностью она скользит, как рыба,  потому  что  у  нее  хватало
времени и способности нырнуть до дна в самом глубоком месте. ѓоворЯт,  что
в озерах штата Ќью-‰орк случалось ловить гагар  на  глубине  80  футов  на
крючки длЯ форели - правда, “олден еще глубже. Љак должны удивлЯтьсЯ  рыбы
при виде этого нескладного посетителЯ из другого мира, плывущего среди  их
стай! Ћднако же она, как видно, так же хорошо знала дорогу под водой,  как
и на поверхности, а плыла там гораздо быстрей. ђаз или два Я  увидел  рЯбь
там, где она приближалась к поверхности,  на  миг  высовывала  голову  длЯ
разведки и тотчас нырЯла снова. Ћказалось, что мне лучше  класть  весла  и
ждать ее поЯвлениЯ, чем пытатьсЯ рассчитать, где она вынырнет; много  раз,
когда Я напрЯженно высматривал  ее  впереди  себЯ,  ее  дьЯвольский  хохот
раздавалсЯ у менЯ за спиной. Ќо  отчего,  проЯвив  столько  хитрости,  она
всЯкий раз, поЯвлЯЯсь над водой, выдавала себЯ этим громким хохотом? …е  и
без того выдавала издали ее белаЯ грудь. џ решил, что это  глупаЯ  гагара.
Љроме того, когда она всплывала, Я  слышал  плеск  воды,  и  это  тоже  ее
выдавало. Ќо спустЯ час она была все так же свежа, нырЯла так же  проворно
и уплывала еще дальше.  “дивительно,  как  спокойно  она  уплывала,  когда
выходила на поверхность, работаЯ  под  водой  перепончатыми  лапами.  —аще
всего она издавала свой демонический хохот, чем-то все же похожий на  крик
водЯных птиц; но изредка, когда ей удавалось надуть менЯ особенно  успешно
и выплыть подальше, она испускала долгий вой, больше  похожий  на  волчий,
чем на птичий - точно волк прильнул мордой к земле и нарочно завыл. ќто  и
есть ее настоЯщий крик - быть может, самый дикий из всех  здешних  звуков,
далеко  разносЯщийсЯ  по  лесу.  џ  решил,  что  она  смеетсЯ  над  моими,
стараниЯми, до того она  уверена  в  своих  силах.  Ќебо  к  тому  времени
затЯнуло тучами, но пруд был так спокоен, что Я видел, где  она  разбивает
водную гладь, даже когда не слышал ее. …е белаЯ грудь и тишина в воздухе и
на воде - все было против нее. Ќаконец, вынырнув футах  в  шестистах,  она
испустила вой, точно взываЯ к богу всех гагар, - и тотчас же подул ветер с
востока, по воде пошла рЯбь, все затЯнуло сеткой мелкого дождЯ;  Я  решил,
что молитва гагары услышана и ее  бог  разгневан  на  менЯ,  и  Я  дал  ей
скрытьсЯ на взволнованной поверхности.
   Ћсенью Я часами  следил  за  хитроумными  галсами  и  поворотами  уток,
державшихсЯ на середине пруда, подальше  от  охотников,  -  эти  трюки  не
понадобились бы  им  в  заболоченных  речных  заливах  ‹уизианы.  …сли  их
вынуждали взлетать, они делали над прудом круги  на  значительной  высоте,
где они казались черными точками и могли обозревать другие пруды и реку, а
когда Я уже думал, что они  давно  улетели,  они  наискось  опускались  на
дальнюю, безопасную часть пруда; но что, кроме безопасности, они  находили
на середине “олдена, Я не знаю - разве что они любЯт его воду  по  той  же
причине, что и Я.



ЌЋ‚Ћ‘…‹њ…

   ‚ октЯбре Я ходил за виноградом на приречные луга  и  набирал  гроздьЯ,
отличавшиесЯ более  красотой  и  ароматом,  чем  вкусовыми  качествами.  џ
любовалсЯ также - хотЯ и  не  собирал  ее  -  Ягодами  клюквы,  маленькими
восковыми  драгоценностЯми,  жемчужно-румЯными  сережками,  оброненными  в
траву, которые фермер сгребает уродливыми граблЯми, взъерошиваЯ весь  луг,
грубо мерЯет на бушели и доллары и продает эту награбленную в лугах добычу
Ѓостону и Ќью-‰орку - на варенье, предназначенное длЯ  тамошних  любителей
природы. Ѓезжалостный мЯсник  так  же  выдирает  Языки  бизонов  из  травы
прерий, растерзав все растение.  Љрасивейшими  Ягодами  барбариса  Я  тоже
насыщал только свой взор; зато  Я  набрал  некоторый  запас  диких  Яблок,
которыми пренебрег хозЯин и прохожие, - они годЯтсЯ в печеном виде.  Љогда
поспели каштаны, Я запас их полбушелЯ на зиму. ‚ это  времЯ  года  отлично
было бродить по тогдашним огромным каштановым рощам ‹инкольна - сейчас они
уснули вечным сном под рельсами железной дороги  -  бродить  с  мешком  за
плечами и палкой в руке, чтобы разбивать каштаны, потому что Я  не  всегда
дожидалсЯ заморозков; бродить под шорох листвы и громкий ропот рыжих белок
и соек, у которых Я иногда похищал полусъеденные каштаны,  знаЯ,  что  они
отбирают только лучшие. €ной раз Я влезал на дерево и  трЯс  его.  Љаштаны
росли и у менЯ за домом; одно большое дерево,  над  самым  домом,  в  пору
цветениЯ благоухало на всю округу, но плоды почти все доставались белкам и
сойкам: последние слетались по утрам целыми стаЯми и выклевывали плоды  из
колючей оболочки,  прежде  чем  они  падали.  џ  отдал  это  дерево  в  их
распорЯжение и стал ходить в  более  дальние  рощи,  состоЯвшие  из  одних
каштанов. Ћни неплохо заменЯли хлеб. ‚ероЯтно, хлебу можно найти еще много
заменителей. Ћднажды, копаЯ червей длЯ наживки, Я обнаружил землЯной  орех
(Apios tuberosa), заменЯвший туземцам картофель, - плод почти  мифический,
так что Я стал сомневатьсЯ, приходилось ли мне в детстве выкапывать и есть
его, и не приснилсЯ ли он мне во сне. џ нередко видел, но не  узнавал  его
гофрированный бархатистый красный цветок,  опирающийсЯ  на  стебли  других
растений. ‘ тех пор как землЯ стала возделыватьсЯ,  он  почти  вывелсЯ.  “
него сладковатый вкус, как у подмороженного  картофелЯ,  и  Я  нахожу  его
вкуснее в вареном виде, чем в жареном. ‚  его  клубнЯх  Я  увидел  смутное
обещание того,  что  Џрирода  когда-нибудь  прокормит  здесь  своих  детей
подобной простой пищей. ‚ наши дни откормленного скота и колосЯщихсЯ полей
этот  скромный  корнеплод,  некогда  "тотем"  индейского  племени,  совсем
позабыт или известен только как  цветок.  Ќо  стоит  Џрироде  снова  здесь
воцаритьсЯ,  и  роскошные  прихотливые  английские  злаки,  оставшись  без
присмотра человека, вероЯтно, будут  вытеснены  множеством  соперников,  и
ворон отнесет последнее зерно кукурузы на великое поле индейского бога  на
юго-западе, откуда он, говорЯт, некогда принес его;  а  почти  исчезнувший
землЯной орех, не боЯщийсЯ заморозков и сорнЯков, возродитсЯ  и  войдет  в
силу, докажет, что он здесь - свой, и вернет себе славу главного кормильца
охотничьего  племени.  „олжно  быть,  его   создала   и   даровала   людЯм
какаЯ-нибудь индейскаЯ –ерера или Њинерва,  а  когда  здесь  наступит  век
поэзии, его листьЯ и гроздьЯ клубней будут изображатьсЯ нашим искусством.
   “же к 1 сентЯбрЯ Я заметил на дальнем берегу пруда, на  мысу,  у  самой
воды, там, где расходЯтсЯ из одного корнЯ белые стволы трех осин,  два-три
совершенно красных молодых клена. Ћ, эти краски! Љак много дум они наводЯт
(*233). ‘ каждой неделей деревьЯ  постепенно  проЯвлЯли  свой  характер  и
любовались на себЯ в гладком зеркале пруда.  Љаждое  утро  хранитель  этой
галереи заменЯл одну из старых картин какой-нибудь новой,  более  Яркой  и
гармонической по колориту.
   ‚ октЯбре к моей хижине тысЯчами слетались осы, как на зимнюю квартиру,
и садились с внутренней стороны на окна или на стены, иной  раз  отпугиваЯ
моих гостей. Џо утрам, когда они от холода цепенели, Я  выметал  часть  их
наружу, но не очень старалсЯ от них избавитьсЯ; мне даже льстило, что  они
считали мой дом столь  завидным  приютом.  Ћни  не  причинЯли  мне  особых
неудобств, хотЯ и спали со мной; а потом они постепенно скрылись, не  знаю
уж в какие щели, спасаЯсь от зимы и настоЯщих холодов.
   џ тоже, подобно осам, прежде чем окончательно уйти на зимовку в ноЯбре,
облюбовал  северо-восточный  берег  “олдена,  где  солнце,  отражаЯсь   от
соснового леса и каменистого берега, грело,  как  камин;  а  ведь  гораздо
приЯтнее  и  здоровее  гретьсЯ,  пока  возможно,  под   солнцем,   чем   у
искусственного огнЯ. € Я  грелсЯ  у  еще  тлеющего  костра,  который  лето
оставило после себЯ, как ушедший охотник.
   Љогда Я начал класть печь, Я изучил искусство кладки. Љирпичи мои  были
не новые, и требовалось очищать их лопаткой, так  что  Я  немало  узнал  о
качествах и кирпича, и лопаток. €звестковый раствор на них  был  50-летней
давности, и говорЯт, что он еще продолжал твердеть, но  это  одно  из  тех
мнений, которые люди любЯт повторЯть, не  заботЯсь  об  их  достоверности.
‘ами эти мнениЯ с годами твердеют и держатсЯ  все  крепче,  так  что  надо
немало колотить лопаткой, чтобы  очистить  от  них  какого-нибудь  старого
умника. ‚  Њесопотамии  многие  деревни  выстроены  из  отличного  старого
кирпича, добытого, на развалинах ‚авилона,  а  ведь  на  них  раствор  еще
старше и, вероЯтно, крепче. Љак бы то  ни  было,  менЯ  поразила  крепость
стали, котораЯ выдерживала столько сильнейших ударов. €з моих  кирпичей  и
раньше была сложена печь, хотЯ Я и не прочел на них  имени  Ќавуходоносора
(*234);  поэтому  Я  старалсЯ  выбрать  побольше  именно  уже  послуживших
кирпичей, чтобы сэкономить труд; промежутки Я закладывал камнЯми с  берега
пруда, а раствор замешал на белом песке, взЯтом оттуда  же.  Ѓольше  всего
времени Я потратил на очаг, ибо это - сердце дома. џ работал так неспешно,
что, начав с утра, к вечеру выложил лишь несколько дюймов  в  вышину;  это
возвышение послужило мне подушкой, но  не  помню,  чтобы  от  нее  у  менЯ
заболела  шеЯ.  еЯ  у  менЯ  действительно  не  любит  гнутьсЯ,  но   это
свойственно мне уже давно. ‚ то времЯ Я на две недели приютил у себЯ поэта
(*235), и надо было подумать, где его поместить. Ћн взЯл с собой нож, хотЯ
и у менЯ их было два, и мы чистили их, втыкаЯ в землю. Ћн  делил  со  мной
тЯготы стрЯпни. ЏриЯтно было видеть, как постепенно росла моЯ прочнаЯ печь
- пускай медленно, зато  надолго.  Џечь  -  это  своего  рода  независимое
сооружение, стоЯщее на земле и  подымающеесЯ  над  домом  к  небесам.  Ћна
остаетсЯ иногда и после того, как  дом  сгорел,  и  тогда  ее  важность  и
независимость становЯтсЯ очевидны. џ начал сооружать ее в  конце  лета.  Ђ
сейчас был ноЯбрь.
   ‘еверный ветер уже начал студить воду,  хотЯ  длЯ  этого  ему  пришлось
упорно дуть несколько недель - так  глубок  наш  пруд.  Љогда  Я  стал  по
вечерам топить печь, тЯга была особенно хороша,  благодарЯ  многочисленным
щелЯм между досками. € все же Я провел  немало  приЯтных  вечеров  в  этом
прохладном помещении, где стены  были  из  неструганых  сучковатых  досок,
потолок - из не очищенных от коры балок.  Њой  дом  нравилсЯ  мне  гораздо
меньше после того, как Я его оштукатурил, хотЯ, надо признатьсЯ,  он  стал
удобнее. ђазве не следует всем жилым помещениЯм быть достаточно  высокими,
чтобы под кровлей сгущалсЯ сумрак, и по балкам  вечерами  могли  играть  и
перебегать тени? Ћни больше говорЯт  воображению,  чем  фрески  или  самаЯ
дорогаЯ обстановка. ‘вой дом Я начал по-настоЯщему  обживать  лишь,  когда
стал искать в нем не только крова, но и тепла. “  менЯ  была  пара  старых
таганов, чтобы класть дрова, и очень приЯтно было смотреть, как на  очаге,
сложенном моими руками, собиралась копоть, и Я помешивал в огне с  большим
правом и удовлетворением, чем  обычно.  „ом  мой  был  мал,  и  Я  не  мог
пригласить туда эхо, но он казалсЯ больше оттого,  что  состоЯл  всего  из
одной комнаты и стоЯл уединенно. ‚се  было  тут  вместе:  кухнЯ,  спальнЯ,
гостинаЯ и столоваЯ; все приЯтное, что имеют  от  дома  родители  и  дети,
хозЯева и слуги, получал Я сам. Љатон  говорит,  что  глава  семьи  (pater
familias) должен иметь в своем сельском доме "cellam  oleariam,  vinariam,
dolia multa, uti lubeat  caritatem  expectare,  et  rei,  et  virtuti,  et
gloriae erit", т.е. "погреб длЯ масел и вин, притом побольше бочек,  чтобы
быть спокойным, если наступЯт трудные времена; и это послужит ему к выгоде
и чести и славе" (*236). “ менЯ в погребе была мерка картофелЯ, около двух
кварт гороха, зараженного долгоносиком, а на полке - немного риса,  кувшин
патоки и по четверти бушелЯ ржаной и кукурузной муки.
   Њне иногда рисуетсЯ  в  мечтах  более  просторный  и  людный  дом,  дом
‡олотого  века,  выстроенный  прочно,  без  прЯничных  украшений,  который
состоЯл бы всего из одной  комнаты  -  большой,  поместительной  залы  без
потолка и штукатурки, чтобы балки и обрешетины  держали  над  ней  как  бы
нижнее небо - защиту от дождЯ и снега; где, войдЯ, вы кланЯетесь почтенной
стропильной бабке, а  переступаЯ  порог,  -  поверженному  ‘атурну  (*237)
прежней династии; дом высокий, как  пещера,  где  надо  поднЯть  факел  на
шесте,  чтобы  разглЯдеть  кровлю;  где  можно  поселитьсЯ  в  камине,   в
углублениЯх окон или на лавках вдоль стен, одним - в одном конце обширного
покоЯ, другим - в другом, а если вздумаетсЯ, то  и  на  балках,  вместе  с
пауками; дом, куда попадаешь сразу же, как  откроешь  входную  дверь,  без
всЯких церемоний; где усталый путник может помытьсЯ, поесть,  побеседовать
и уснуть, все в одном месте; убежище, которому радуешьсЯ в ненастную ночь;
дом, где есть все необходимое длЯ дома и ничего длЯ  домашнего  хозЯйства;
где можно сразу обозреть все богатства и все нужное  висит  на  гвоздиках;
где у вас и кухнЯ, и кладоваЯ, и гостинаЯ, и спальнЯ, и склад,  и  чердак,
где найдетсЯ  такаЯ  нужнаЯ  вещь,  как  бочонок  или  лестница,  и  такое
удобство, как стенной  буфет;  где  можно  слышать,  как  кипит  горшок  и
приветствовать огонь, на котором варитсЯ ваш обед, и печь, где  выпекаетсЯ
ваш хлеб; где главным украшением служит необходимейшаЯ утварь; где никогда
не угасает ни  огонь,  ни  веселость  хозЯйки;  где  вас  могут  попросить
подвинутьсЯ, чтобы кухарка могла слазить в погреб через люк, и поэтому  не
надо топать ногой, чтобы определить, что под вами  -  землЯ  или  пустота.
„ом, весь видный внутри, как птичье гнездо, где нельзЯ войти  с  переднего
крыльца и выйти с заднего, не встретившись с кем-нибудь из обитателей; где
гостю предоставлЯетсЯ весь дом, а не одиночнаЯ камера в какую-нибудь  одну
восьмую его площади, в которой его просЯт быть "как дома", -  в  одиночном
заключении. ‚ наше времЯ хозЯин не допускает  вас  к  _своему_  очагу;  он
заказывает  печнику  особый  очаг  длЯ  вас,  где-нибудь  в   проходе,   и
гостеприимство состоит в том, чтобы держать  вас  _на  расстоЯнии_.  ЉухнЯ
облечена такой тайной, словно он намерен вас отравить. џ знаю, что побывал
во многих частных владениЯх, откуда менЯ могли законно попросить о выходе,
но что-то не помню, чтобы бывал во многих домах. џ мог  бы,  если  бы  мне
было по пути, навестить в своей старой одежде королЯ с королевой, если  бы
они жили простой жизнью в таком доме, как Я описал; но если Я когда-нибудь
попаду в современный дворец, мне захочетсЯ  только  одного:  пЯтЯсь  задом
(*238), поскорее оттуда выбратьсЯ.
   ‚  наших  гостиных  самый  Язык  терЯет  свою  силу  и  вырождаетсЯ   в
бессмысленную болтовню - так далека наша жизнь от его основ и так  холодны
метафоры и тропы, успевающие остыть,  пока  доставлЯютсЯ  на  подъемниках:
иными словами, гостинаЯ бесконечно далека от кухни и мастерской. „а и обед
обычно  бывает  лишь  иносказанием.  ‚ыходит,  что  только  дикарь   живет
достаточно близко к Џрироде и €стине, чтобы заимствовать у  них  тропы.  Ђ
может ли ученый, живущий где-нибудь на северо-западной территории  или  на
острове Њэн, определить, что принадлежит кухне, а что гостиной?
   ‚прочем, лишь один-два из моих гостей  отважились  когда-либо  остатьсЯ
отведать моего пудинга на скорую руку; видЯ приближение этого событиЯ, они
предпочитали скорый уход, словно оно грозило потрЯсти  дом  до  основаниЯ.
Ћднако он выдержал немало таких пудингов.
   џ не штукатурил стен, пока не начались морозы. „лЯ этого Я  доставил  с
другого берега самый белый и чистый песок; Я привез его в лодке - а в  ней
Я готов плыть и гораздо дальше, если бы понадобилось. Џредварительно Я  со
всех сторон покрыл дом дранкой. ЏрибиваЯ ее, Я с  удовольствием  убедилсЯ,
что умею всадить гвоздь одним ударом молотка; накладывать  штукатурку  мне
тоже хотелось быстро и аккуратно. џ вспомнил одного самонадеЯнного малого,
который любил разгуливать по поселку в праздничной одежде и давать рабочим
советы. ђешившись однажды перейти от слов к делу, он засучил рукава,  взЯл
"соколок", набрал на лопатку  раствора,  самодовольно  взглЯнул  вверх  на
стену и смело занес руку, но тут  же,  к  полному  своему  замешательству,
вывалил все содержимое лопатки на свою нарЯдную рубашку. џ вновь  убедилсЯ
в удобстве и экономичности штукатурки,  котораЯ  так  хорошо  защищает  от
холода и придает дому такую красивую законченность, и узнал на  опыте  все
злоключениЯ, каким подвержен штукатур. џ с удивлением  увидел,  как  жадно
кирпичи выпивают всю влагу из раствора прежде, чем успеешь его разровнЯть,
и сколько надо ведер воды, чтобы окрестить новый очаг. Џредыдущей зимой  Я
приготовил в виде опыта немного извести, сжигаЯ ракушки Unio  fluviatilis,
которые  водЯтсЯ  в  нашей  реке,  так  что  Я  знал,  откуда  беру   свои
строительные материалы.  џ  мог  бы,  если  бы  захотел,  достать  хороший
известнЯк милЯх в двух от дома и сам его обжечь.


   Њежду тем уже за несколько дней или даже недель  до  настоЯщих  морозов
самые мелкие и тенистые бухты пруда подернулись льдом. Џервый лед особенно
интересен и хорош  -  он  твердый,  темный  и  прозрачный  и  лучше  всего
позволЯет разглЯдеть дно в мелких местах; можно лечь на лед всего  в  дюйм
толщиной, как лежит жук-водомерка на поверхности воды,  и  сколько  угодно
рассматривать дно, которое от тебЯ всего в двух-трех дюймах, точно картину
под стеклом, потому, что вода под ним всегда  неподвижна.  ‚  песке  много
бороздок, проделанных какой-нибудь тварью, котораЯ там  ползала,  стараЯсь
запутать свои следы;  а  вместо  обломков  крушений  дно  усыпано  пустыми
коконами веснЯнки, состоЯщими из мелких зерен белого кварца.  Њожет  быть,
они-то и начертили бороздки, потому что некоторые из коконов лежат как раз
в этих бороздках, хотЯ они, казалось бы, не могли проделать таких  широких
и глубоких. Ќо интереснее всего сам лед,  и  изучать  его  надо  именно  в
первые дни. …сли рассматривать его внимательно в первое же  утро,  как  он
образуетсЯ, - окажетсЯ, что большинство пузырьков,  которые  сперва  могут
показатьсЯ вмерзшими в лед, на самом деле находитсЯ под ним, и со дна  все
времЯ подымаютсЯ новые; а лед пока еще темноватый и ровный, и сквозь  него
видна вода. ќти пузырьки имеют в диаметре от 1/80 до 1/8 дюйма; они  очень
светлы и красивы и отражают твое лицо сквозь лед. €х бывает  до  30-40  на
квадратный дюйм. Љроме того, внутри льда видны удлиненные, перпендикулЯрно
стоЯщие пузырьки - узенькие конусы, обращенные остриЯми вверх; но в свежем
льду чаще встречаютсЯ крохотные круглые пузырьки, один над  другим,  точно
нитки бус. Ћднако пузырьки, заключенные в самом льду, не так многочисленны
и не так Ясно видны, как те, что под ним. џ иногда бросал камни, испытываЯ
прочность льда, и те камни, что пробивали лед, открывали  доступ  воздуху,
который образовывал очень крупные белые пузыри. Ћднажды Я вернулсЯ  на  то
же место  через  сорок  восемь  часов,  и  эти  крупные  пузыри  полностью
сохранились, хотЯ льда наросло еще на дюйм, что было Ясно видно по  рубцу,
оставшемусЯ в его толще. Ќо последние два днЯ были  очень  теплыми,  точно
бабье  лето,  и  лед  утратил  прозрачность,   через   которую   виднелась
темно-зеленаЯ вода и дно; теперь он был непрозрачный и серовато-белый;  он
стал вдвое толще, но едва ли прочнее, потому что воздушные  пузыри  сильно
расширились  под  действием  тепла,  слились   и   потерЯли   правильность
очертаний; они уже не стоЯли один над другим, а ложились один  на  другой,
словно  серебрЯные  монеты,  высыпанные  из  мешка,  или  лежали   тонкими
хлопьЯми,  как  бы  заполнЯЯ  мелкие  трещины.  Љрасота  льда  исчезла,  и
рассматривать дно было уже нельзЯ. †елаЯ узнать, как расположились крупные
пузыри по отношению к новому льду, Я выломал кусок, в котором  был  пузырь
средних размеров, и перевернул его. Ќовый лед образовалсЯ вокруг пузырЯ  и
под ним, так что он был заключен между двумЯ слоЯми льда. Ћн целиком лежал
в нижнем слое, но был прижат к верхнему и слегка сплюснут,  т.е.  приобрел
как бы форму линзы с округленными краЯми, толщиной  в  четверть  дюйма,  а
диаметром в четыре; и Я с удивлением увидел, что  под  самым  пузырем  лед
симметрично подтаЯл  в  форме  опрокинутого  блюдца,  которое  в  середине
достигало примерно 5/8 дюйма; между водой и пузырем оставалсЯ тонкий слой,
в какую-нибудь восьмую дюйма, но во многих местах мелкие пузырьки  в  этом
слое прорвались вниз, так что под самыми крупными  пузырЯми,  диаметром  в
фут,  вероЯтно,  совсем  не  было  льда.  џ  сделал  отсюда   вывод,   что
бесчисленные  маленькие  пузырьки,  которые   Я   вначале   наблюдал   под
поверхностью льда, теперь также вмерзли  в  него  и  что  каждый  из  этих
пузырьков  сыграл  роль  зажигательного  стекла,  помогаЯ  растопить   лед
изнутри. ќто те крохотные духовые  ружьЯ,  благодарЯ  которым  лед  издает
треск и крЯхтенье.


   Ќаконец, как раз когда Я кончил штукатурить, настала настоЯщаЯ зима,  и
ветер  принЯлсЯ  завывать  вокруг  дома,  точно  раньше  не  имел  на  это
дозволениЯ. Љаждую ночь, в темноте,  когда  землЯ  уже  покрылась  снегом,
тЯжело прилетали гуси, трубЯ и свистЯ крыльЯми;  одни  садились  на  пруд,
другие низко пролетали  над  лесом  к  ”ейр-•эвену,  на  пути  в  Њексику.
Ќесколько раз, возвращаЯсь из поселка часов в 10-11 вечера, Я слышал,  как
стаЯ гусей или уток ходит по сухим листьЯм в лесу за домом, у  лужи,  куда
они приходили кормитьсЯ, и  как  вожак  поспешно  уводит  их  с  негромким
крЯканьем. ‚ 1845 г. “олден впервые замерз целиком в ночь на 22 декабрЯ, а
”линтов пруд и другие, более мелкие пруды и река - дней на десЯть  раньше;
в 1846 г. он замерз 16-го; в 1849 - примерно 31-го,  в  1850  -  около  27
декабрЯ; в 1852 - 5 ЯнварЯ; в 1853 - 31 декабрЯ. ‘нег покрыл землю  уже  с
25 ноЯбрЯ, и менЯ сразу окружил зимний пейзаж.  џ  глубже  заполз  в  свою
скорлупу, стараЯсь поддерживать жаркий огонь и в доме, и в груди. ’еперь у
менЯ была другаЯ работа на воздухе: собирать в лесу валежник  и  приносить
его на спине в вЯзанках или волоком тащить сухие  сосны  под  свой  навес.
Њоей главной добычей была стараЯ леснаЯ изгородь, видавшаЯ лучшие  дни.  џ
принес ее в жертву ‚улкану, ибо она уже не могла  больше  служить  ’ермину
(*239). Ќасколько интереснее становитсЯ ужин, если ты  только  что  нашел,
вернее, украл  в  снегу  топливо,  чтобы  его  приготовить!  •леб  и  мЯсо
становЯтсЯ от этого вкуснее.  ‚  большинстве  пригородных  лесов  найдетсЯ
достаточно валежника и сухостоЯ длЯ множества очагов, но пока он никого не
согревает и, как говорЯт некоторые, мешает росту молодого леса. Ќа “олдене
был также сплавной лес. ‹етом Я нашел на нем плот из неошкуренных сосновых
бревен, сбитый ирландцами, когда они строили железную дорогу. џ наполовину
вытащил его на берег. Џробыв два года в воде, а потом полгода на суше,  он
был совершенно цел, но настолько пропиталсЯ водой, что высушить  его  было
нельзЯ. Ћднажды зимой Я  доставил  себе  развлечение:  переправил  его  по
частЯм через пруд, почти за полмили. џ либо скользил по льду, толкаЯ перед
собой пЯтнадцатифутовое бревно, один конец которого клал  себе  на  плечо,
либо свЯзывал по нескольку бревен березовым прутом и тащил  их  с  помощью
длинной березовой или ольховой хворостины с крюком на конце. •отЯ они были
пропитаны водой и тЯжелы, как свинец, они горели и долго, и  очень  жарко;
мне даже казалось, что они от этого горЯт  лучше;  что  смола,  окруженнаЯ
водной оболочкой, горит дольше, как будто в светильне.
   ѓилпин (*240), рассказываЯ о жизни лесной пограничной полосы в  Ђнглии,
пишет, что "самовольные порубки длЯ постройки домов  и  оград  на  опушках
леса" "считались по старым лесным законам тЯжелыми  проступками  и  сурово
карались,  ибо  способствовали  ad  terrorem  ferarum  -   ad   nocumentum
forestae", т.е. распугивали дичь и вредили лесу. Ќо Я был заинтересован  в
сохранении дичи и леса больше  охотников  и  лесорубов,  точно  был  самим
лордом-хранителем лесов; и если где-то случалсЯ пожар, хотЯ бы Я  сам  его
нечаЯнно вызывал, Я горевал дольше и безутешнее,  чем  владельцы;  горевал
даже тогда, когда сами владельцы  производили  порубку.  •орошо  бы  нашим
фермерам ощущать при рубке леса хоть часть того страха,  какой  испытывали
древние римлЯне, когда им приходилось прореживать  свЯщенную  рощу,  чтобы
впустить в нее свет (Lucum conlucare), и верить, подобно римлЯнам, что она
посвЯщена  какому-нибудь  божеству.  —тобы  его   умилостивить,   римлЯнин
приносил жертву и молилсЯ: кто бы ты ни был, о бог или богинЯ  этой  рощи,
будь милостив ко мне, к моей семье и детЯм и т.д.
   “дивительно, как ценитсЯ лес даже в наш век и в нашей  новой  стране  -
ценность  его  устойчивее  цены  золота.  Џри  всех  наших   открытиЯх   и
изобретениЯх, никто не проходит равнодушно мимо  кучи  дров.  ‹ес  так  же
дорог нам, как нашим саксонским и норманским предкам. Ћни делали  из  него
луки, а мы делаем ружейные стволы. Ѓолее 30 лет назад Њишо  (*241)  писал,
что цена на дрова в Ќью-‰орке и ”иладельфии "почти такаЯ  же,  а  порой  и
выше, чем на лучшие дрова в Џариже, хотЯ  эта  огромнаЯ  столица  ежегодно
потреблЯет их более 300 тысЯч кордов (*242), и на триста миль  вокруг  нее
тЯнутсЯ одни лишь возделанные полЯ". ‚ нашем городе цена  на  дрова  почти
непрерывно растет и мы задаем лишь один  вопрос:  на  сколько  дороже  они
будут в этом году, чем в прошлом. ђабочие  и  ремесленники,  которые  сами
ходЯт в лес только за этим, непременно приходЯт и на дровЯную распродажу и
даже немало платЯт за право подбирать щепки за лесорубами. ‚от  уже  много
лет люди идут в лес за топливом и за материалом длЯ поделок; жителю  Ќовой
Ђнглии и Ќовой ѓолландии, парижанину  и  кельту,  фермеру  и  ђобин  ѓуду,
бабушке Ѓлейк и ѓарри  ѓиллу  (*243),  в  большинстве  стран  -  принцу  и
крестьЯнину, ученому и дикарю одинаково требуетсЯ несколько лесных сучьев,
чтобы обогретьсЯ и сварить пищу. Ќе мог обойтись без них и Я.
   Љаждый человек с некоторой нежностью  глЯдит  на  свою  поленницу.  Њне
захотелось, чтобы моЯ была у менЯ под окном и чтобы как можно больше щепок
напоминало мне о приЯтной работе. “ менЯ  был  старый  топор,  на  который
никто не заЯвлЯл прав; этим топором Я зимними днЯми у солнечной стены дома
понемногу колол на дрова пни, выкорчеванные  на  моем  бобовом  поле.  Љак
предсказал мальчик, помогавший мне пахать, они грели менЯ дважды - когда Я
рубил и когда жег в печи; какое еще топливо могло дать  больше  жара?  —то
касаетсЯ топора, то мне посоветовали  отдать  его  выправить  деревенскому
кузнецу, но Я обошелсЯ своими силами, приладил к нему ореховую рукоЯтку, и
ничего - сошло. Џускай он был тупой, зато хорошо насажен.
   ЌастоЯщим сокровищем были ископаемые корни смолистой  сосны.  €нтересно
вспомнить, сколько этой пищи длЯ  огнЯ  еще  скрыто  в  земных  недрах.  ‚
прежние годы Я часто ходил длЯ "изысканий"  на  холм,  где  некогда  росли
смолистые сосны, и выкапывал  корни.  Ћни  почти  не  подвержены  действию
времени. Џни 30-40-летней давности  сохранЯют  здоровую  сердцевину,  хотЯ
заболонь сгнивает целиком, судЯ по  толстой  коре,  образующей  на  уровне
земли кольцо, на расстоЯнии четырех-пЯти дюймов от сердцевины.  ‚скрываешь
эти залежи топором и лопатой и добираешьсЯ до костного мозга, желтого, как
говЯжий жир; или можно подумать, что ты  нашел  глубоко  в  земле  золотую
жилу. Ќо чаще всего Я  растапливал  свой  очаг  сухими  лесными  листьЯми,
которые припас в сарае еще до снегопада. Љогда  лесоруб  разводит  в  лесу
костер, он разжигает его тонко расщепленными свежими сучьЯми ореха. €ногда
Я раздобывал и их. Љогда на горизонте  зажигались  огни  поселка,  Я  тоже
подымал над своей трубой дымовой вымпел, оповещаЯ  всех  диких  обитателей
долины “олдена о том, что Я бодрствую:

   Ћ легкокрылый „ым! ‚злетаЯ ввысь,
   ’ы, как €кара оперенье, таешь.
   Ѓезгласный жаворонок, вестник днЯ,
   Љак над гнездом, ты вьешьсЯ над селеньем;
   €ль, может быть, ты призрак полуночный,
   € прочь спешишь, влача свои одежды.
   ’ы по ночам нам звезды застилаешь,
   „нем - заслонЯешь Ясный свет.
   Ђ у менЯ курись, как фимиам,
   ЊолЯ богов простить мне жаркий пламень (*244).

   ‹учше всего мне подходило твердое свежесрубленное зеленое дерево,  хотЯ
его Я употреблЯл мало. €ногда зимним днем Я оставлЯл огонь в очаге  и  шел
прогулЯтьсЯ, а вернувшись часа через три-четыре, еще заставал его живым  и
бодрым. Џока менЯ не было, мой дом не пустовал. џ  точно  оставлЯл  в  нем
веселую хозЯйку. ‚ доме жили џ и Ћгонь, и моЯ хозЯйка  оказывалась  обычно
надежной. Ќо однажды, когда Я колол дрова, Я вдруг решил заглЯнуть в  окно
и проверить, не горит ли дом; то был единственный раз, как  мне  помнитсЯ,
когда Я этим встревожилсЯ, - и оказалось, что искра попала на постель, и Я
потушил ее, когда она уже прожгла дыру величиной  в  ладонь.  Ќо  дом  мой
стоЯл на таком солнечном и защищенном от ветров месте,  и  кровлЯ  у  него
была так низка, что можно было гасить очаг почти в любой зимний день.
   ‚  погребе  у  менЯ  поселились  кроты;  они  погрызли  каждую   третью
картофелину, а из волоса, оставшегосЯ от штукатурных работ,  и  оберточной
бумаги устроили себе уютное гнездо;  ибо  даже  самые  дикие  животные  не
меньше человека любЯт удобства и тепло и переживают  зиму  только  потому,
что так заботливо готовЯтсЯ к ней. …сли послушать некоторых  моих  друзей,
выходило, что Я хотел  поселитьсЯ  в  лесу  нарочно,  чтобы  погибнуть  от
холода. †ивотное просто устраивает себе ложе в укрытом месте  и  согревает
его собственным телом; но человек, открывший огонь,  нагревает  просторное
помещение, превращаЯ его в постель, где он может освободитьсЯ  от  тЯжелой
одежды, устроить себе нечто вроде лета среди зимы, впустить  даже  свет  с
помощью окон, а с помощью лампы  удлинить  день.  ’ак  он  идет  несколько
дальше природного инстинкта и  сберегает  немного  времени  длЯ  искусств.
Љогда Я долго находилсЯ на холодном ветру, все  мое  тело  цепенело,  а  в
тепле моего дома Я отогревалсЯ и продлевал свою жизнь. Ќо даже  обитателЯм
самых роскошных домов  в  этом  отношении  больше  нечем  похвастатьсЯ;  и
нетрудно догадатьсЯ, отчего может в конце концов погибнуть человечество.
   Ќить его жизни можно в любой час оборвать чуть  более  сильным  порывом
северного ветра. Њы  ведем  наше  летосчисление  с  •олодной  ЏЯтницы  или
‚еликого ‘негопада (*245), но достаточно какой-нибудь  пЯтницы  похолоднее
или снегопада побольше -  и  наше  существование  на  земном  шаре  может,
наоборот, кончитьсЯ.
   ‚  следующую  зиму  Я  ради  экономии  стал  пользоватьсЯ  длЯ  стрЯпни
маленькой плитой - лес-то ведь был не мой; но она не  так  хорошо  держала
тепло, как открытый  очаг.  ‘трЯпнЯ  стала  уже  не  столько  поэтическим,
сколько химическим процессом. ‚ наш век  печей  мы  скоро  позабудем,  что
некогда пекли картофель в золе, как индейцы. Џлита не только занЯла  место
и наполнила дом запахами - она скрыла огонь, и Я почувствовал, что потерЯл
друга. ‚ огне всегда можно увидеть чье-то лицо. ѓлЯдЯ в него  по  вечерам,
земледелец очищает мысли от скверны, от пошлости, накопившейсЯ за день.  Ђ
Я не мог уже больше сидеть и смотреть в огонь, и  мне  вспоминались  слова
поэта:

   ‚еселый жар каминного огнЯ,
   Љак близость друга, нужен длЯ менЯ.
   Ћн то с надеждой Яркой разгоритсЯ,
   ’о, как она же, в пепел обратитсЯ.

   ’ак отчего ж ты изгнан из домов,
   ‹юбимый спутник наших вечеров?
   Ѓыть может, слишком Ярко пламЯ было
   „лЯ нашей жизни тусклой и унылой?
   €ль с душами таинственно общалось,
   € слишком жгучей тайна оказалась?
   ’еперь мы в безопасности сидим
   “ очага, где скрыт огонь и дым.
   Ћн радости иль грусти не навеет.
   Ћн только руки нам и ноги греет.
   ‘толь новое устройство прозаично,
   —то ЌастоЯщему здесь дремлетсЯ отлично.
   Ѓез страха перед призраком Ѓылого,
   џвлЯвшимсЯ на свет огнЯ живого (*246).



Џђ…†Ќ€… ЋЃ€’Ђ’…‹€ € ‡€ЊЌ€… ѓЋ‘’€

   џ пережил не одну веселую вьюгу и  провел  не  один  приЯтный  вечер  у
своего очага, пока за окном бешено кружилсЯ снег  и  умолкло  даже  уханье
совы. ‚ыходЯ из дому, Я по целым неделЯм не встречал  никого,  кроме  тех,
кто приходил нарубить дров и отвезти их на санках в  поселок.  Ќо  Џрирода
помогла мне проложить путь по самому глубокому снегу; там, где  Я  однажды
прошел, ветер  нанес  в  мои  следы  дубовых  листьев,  которые  поглотили
солнечные лучи и растопили снег и таким образом не только приготовили  мне
сухую тропинку, но, темнеЯ на снегу, указывали мне путь по вечерам.  —тобы
общатьсЯ с людьми, мне  пришлось  вызывать  в  своем  воображении  прежних
обитателей этих лесов. …ще на памЯти многих  моих  землЯков  дорога  возле
моего дома оглашалась смехом и  говором  жителей,  а  окаймлЯвший  ее  лес
пестрел садиками и домами, хотЯ лес был тогда гораздо  гуще  нынешнего.  џ
сам еще помню, что в некоторых  местах  фаэтон  с  трудом  проезжал  между
сосен, а женщины и дети, когда им приходилось одним  и  пешком  добиратьсЯ
этой дорогой до ‹инкольна, робели и часто большую часть пути бежали  бегом
ќто была всего лишь колеЯ, ведущаЯ к ближайшим деревнЯм или к порубкам, но
когда-то она радовала путника большим разнообразием и дольше оставалась  в
его памЯти. ’ам, где сейчас от поселка к лесам тЯнутсЯ открытые полЯ,  шла
гать через болото, поросшее кленами: остатки ее навернЯка можно до сих пор
найти под нынешней пыльной  дорогой  между  фермой  ‘траттен,  где  сейчас
богадельнЯ, и холмом Ѓристер.
   Љ востоку от моего бобового полЯ, через дорогу, проживал Љатон €нгрэм -
раб „анкапа €нгрэма, эсквайра, джентльмена  из  поселка  Љонкорд,  который
выстроил своему рабу дом и разрешил ему жить в “олденском  лесу  -  Љатон,
только не “тический (*247),  а  Љонкордский.  ѓоворЯт,  это  был  негр  из
ѓвинеи. Ќекоторые еще помнЯт его небольшой  огород  среди  ореховой  рощи,
которой он хотел дать подрасти, надеЯсь пользоватьсЯ ею под  старость,  но
она в конце концов досталась владельцу помоложе и побелее. ‚прочем, и  тот
сейчас переселилсЯ в иное, столь  же  тесное  жилище.  Ќа  месте  Љатонова
погреба еще осталось углубление, хотЯ его знают немногие,  потому  что  со
стороны дороги его заслонЯет группа  сосен.  ‘ейчас  оно  заросло  гладким
сумахом (Rhus glabra) и  пышными  кустами  раннего  золотарника  (Solidago
stricta).
   Ќа самом краю моего полЯ, еще ближе к городу, стоЯла хижина  негритЯнки
‡ильфы, котораЯ прЯла лен длЯ горожан и оглашала  “олденский  лес  звонким
пением, потому что была на редкость голосиста.  ‚  войну  1812  г.  (*248)
домик ее был  подожжен  пленными  английскими  солдатами,  отпущенными  на
честное слово; хозЯйки не было дома, а кошка, собака и куры - все сгорели.
…й жилось тЯжело, почти невыносимо. Ћдин старожил, часто бывавший в  лесу,
помнит, что проходил днем мимо ее дома и слышал,  как  она  бормотала  над
кипЯщим горшком: "‚се вы кости, кости, кости!" - ‡десь в дубнЯке  мне  еще
попадаютсЯ кирпичи.
   Ќиже по дороге, по  правой  стороне,  на  холме  Ѓристер,  жил  Ѓристер
”римен, "негритЯнский умелец", раб сквайра Љаммингса, - и сейчас  там  еще
растут Яблони, которые Ѓристер насадил  и  вырастил;  теперь  это  большие
старые деревьЯ, но плоды их все же дики и кисловаты на мой вкус. Ќедавно Я
прочел надпись на его могиле на старом линкольнском кладбище,  в  стороне,
возле безымЯнных могил британских гренадеров, павших  при  отступлении  от
Љонкорда;  он  назван  там  "‘иппион  Ѓристер"   (а   надо   бы   "‘ципион
Ђфриканский"), а также "цветной" - словно он  мог  обесцветитьсЯ.  ЉрупнаЯ
надпись указывала также, когда он умер, что было  косвенным  сообщением  о
том, что он вообще жил на земле. ‘ ним жила ”енда, его гостеприимнаЯ жена,
котораЯ умела гадать, но всегда только одно приЯтное - большаЯ, толстаЯ  и
чернаЯ, чернее всех детей ночи; темное  светило,  каких  не  всходило  над
Љонкордом ни прежде, ни с тех пор.
   Ќиже по склону, слева, вдоль старой  лесной  дороги  сохранились  следы
усадьбы ‘траттенов; их фруктовый сад  некогда  занимал  весь  склон  холма
Ѓристер, но его уже  давно  вытеснили  смолистые  сосны,  и  уцелело  лишь
несколько пней; их старые корни до сих пор  поставлЯют  многим  бережливым
сельчанам отростки длЯ прививок.
   …ще ближе к городу, на другой стороне дороги,  на  самой  опушке  леса,
была усадьба Ѓрида, прославленнаЯ  проделками  нечистого  духа,  точно  не
обозначенного в мифологии, но игравшего весьма важную роль в  жизни  Ќовой
Ђнглии  и  заслужившего,  как  и   всЯкаЯ   мифическаЯ   личность,   чтобы
когда-нибудь было составлено его жизнеописание.  ‘перва  он  ЯвлЯетсЯ  под
видом друга или нанимаетсЯ в работники,  а  потом  грабит  и  убивает  всю
семью; имЯ ему - Ќовоанглийский ђом. Ќо разыгравшиесЯ здесь  трагедии  еще
рано заносить в анналы истории; пусть времЯ сперва несколько смЯгчит их  и
затЯнет голубой дымкой. ‡десь, согласно смутному преданию, некогда  стоЯла
таверна, и еще уцелел колодец, из которого разбавлЯли напитки  путников  и
поили  их  коней.  ‡десь  люди  встречались,  обменивались   новостЯми   и
расходились каждый своей дорогой.
   Љакую-нибудь дюжину лет назад хижина Ѓрида была еще  цела,  хотЯ  давно
уже необитаема. Ћна была  размером  примерно  с  мою.  …сли  не  ошибаюсь,
однажды в день выборов ее подожгли озорные мальчишки. џ в то времЯ жил  на
краю поселка и только что углубилсЯ в чтение "ѓондибера" (*249) „авенанта.
‚ ту  зиму  Я  был  постоЯнно  сонный  и  не  знал,  чему  это  приписать:
наследственности - потому что  у  менЯ  есть  дЯдЯ,  который  засыпает  за
бритьем,  а  по  воскресеньЯм  вынужден  перебирать  в  погребе  проросший
картофель, чтобы не уснуть и блюсти день воскресный, - или же тому, что  Я
пыталсЯ читать подрЯд антологию английской  поэзии  —алмерса  (*250).  Ћна
одолела моих нервиев (*251). …два Я положил голову на книгу, как  зазвонил
пожарный колокол и помчались пожарные машины, возглавлЯемые  беспорЯдочной
толпой мужчин и мальчишек, в которой Я оказалсЯ одним  из  первых,  потому
что перепрыгнул через ручей. Ќам казалось,  что  горит  где-то  к  югу  за
лесом; нам и раньше случалось бегать на пожары - амбара,  лавки  или  дома
или всего вместе; "ќто горит амбар Ѓейкера", - кричал кто-то. "Ќет, это  у
Љодмена", - утверждал другой. Ќо тут над лесом взлетели новые снопы  искр,
точно провалилась крыша, и мы все закричали: "Љонкорд, на  помощь!".  Њимо
нас с бешеной скоростью помчались повозки, битком  набитые  людьми,  среди
которых был, может быть, агент страховой компании, ехавший по обЯзанности,
как бы далеко это ни было; времЯ от  времени  позади  нас  звЯкал  колокол
пожарной машины, ехавшей более  медленно  и  верно;  а  позади  всех,  как
шепотом передавали потом, шли те, кто поджег и поднЯл тревогу. Њы  неслись
вперед, как истые идеалисты, не доверЯЯ показаниЯм наших чувств,  пока  на
одном из поворотов не услыхали потрескиваниЯ и  нас  не  обдало  жаром,  -
тогда мы понЯли, увы! что прибыли на место происшествиЯ. ‚прочем, близость
огнЯ охладила наш пыл. ‘перва мы предложили вылить на него пруд;  а  потом
предоставили дому догорать - все равно он был уже весь охвачен огнем, да и
стоил немного. € мы  столпились  вокруг  нашей  машины,  подталкиваЯ  друг
друга; мы громко выражали наши чувства или более тихим голосом  вспоминали
крупнейшие в мире пожары, в том числе пожар в лавке Ѓаскома, и, между нами
говорЯ, считали, что подоспей мы только вовремЯ с нашей бочкой, да если бы
пруд был под рукой, мы сумели бы и этот  грандиозный  пожар  превратить  в
новый потоп.  Ќаконец  мы  убрались,  не  наделав  вреда,  возвратились  к
прерванному сну и к ѓондиберу. —то касаетсЯ ѓондибера, Я  исключил  бы  то
место в предисловии, где он называет  остроумие  духовным  порохом  -  "но
большей части человечества остроумие неизвестно, как  индейцам  неизвестен
порох".
   Ќа следующий вечер мне случилось  идти  полем  мимо  пожарища;  услыхав
оттуда тихие стоны, Я подошел и обнаружил единственного  уцелевшего  члена
семьи,  знакомого  мне,  -   наследника   ее   добродетелей   и   пороков,
единственного,  кому  пожар  не  был  безразличен;  он  лежал  на  животе,
перегнувшись через стенку погреба, где еще тлели  угли,  и  по  всегдашней
своей привычке что-то бормотал себе под  нос.  Ћн  весь  день  работал  на
дальних приречных лугах  и  воспользовалсЯ  первыми  свободными  минутами,
чтобы посетить дом своих отцов и своего детства. Ћн заглЯдывал в погреб со
всех сторон поочередно и при этом каждый раз  ложилсЯ,  словно  разыскивал
сокровище, спрЯтанное между камней; а между тем там не было ничего,  кроме
кучи кирпича и золы. „ома не было, и он осматривал то,  что  уцелело.  …му
было приЯтно сочувствие,  которое  Я  выражал  самым  своим  присутствием;
насколько позволЯла темнота, он показал мне, где у них  крытый  колодец  -
его-то уж, слава богу, не спалишь! - и ощупью прошел  вдоль  стены,  чтобы
найти журавль, поставленный его  отцом,  и  железный  крюк  или  скобу  на
тЯжелом конце его, к которому подвешивали груз, -  за  что  еще  было  ему
ухватитьсЯ? …му хотелось доказать мне,  что  колодец  у  них  был  устроен
наилучшим образом, а не как-нибудь. џ все это ощупал и до  сих  пор  часто
оглЯдываюсь на колодец, проходЯ мимо, - ведь  это  все,  что  осталось  от
целой семьи.
   …ще левее, там, где теперь открытое поле, но сохранилсЯ колодец и кусты
сирени под стеной, жили Ќаттинг и ‹е ѓросс. Ќо пора, однако, обратитьсЯ  в
сторону ‹инкольна.
   „альше всех в лесу, там, где дорога ближе всего подходит к  пруду,  жил
горшечник “аймен, который снабжал горожан гончарными изделиЯми  и  оставил
наследников своему делу. ЌельзЯ сказать, чтобы они были богаты; на участке
их просто терпели, и шериф часто, но тщетно приходил к ним  за  налогом  и
только длЯ порЯдка "навешивал бирку", как Я читал в  его  отчетах,  потому
что взЯть с них было нечего. Ћднажды летом, когда Я работал мотыгой, около
менЯ остановилась лошадь, и какой-то человек, везший на рынок воз горшков,
спросил про “аймена-младшего. Ћн когда-то купил у него  гончарный  круг  и
хотел знать, что с ним сталось. џ читал в  писании  о  гончарной  глине  и
круге, но как-то всегда думал, что наши горшки сохранились с тех самых пор
или вырастают, как тыквы, и мне было приЯтно узнать, что по  соседству  со
мной кто-то занималсЯ этим ремеслом.
   Џоследним, кто обитал в этих лесах до  менЯ,  был  ирландец  •ью  Љойл,
занЯвший хижину “аймена, - его величали полковником. •одил  слух,  что  он
сражалсЯ при ‚атерлоо. …сли бы он был жив, Я заставил бы его  порассказать
о битвах. ‡десь он был землекопом. Ќаполеон отправилсЯ на остров св.…лены,
а Љойл - в “олденские леса. ‚се, что мне о нем известно, - трагично. ‚идно
было, что он повидал свет; у  него  были  изысканные  манеры,  и  он  умел
говорить вежливее, чем его умели слушать.  „аже  летом  он  носил  шинель,
потому что его била дрожь, а лицо у него всегда  было  багровое.  Ћн  умер
прЯмо на дороге у подножьЯ холма Ѓристер, вскоре после моего переселениЯ в
лес, поэтому Я не запомнил его как соседа. џ побывал у него в  доме  перед
тем, как его снесли, -  его  товарищи  избегали  там  бывать,  считаЯ  дом
"несчастливым". Ќа дощатой кровати лежала его  стараЯ  одежда,  от  долгой
носки принЯвшаЯ форму его тела, и казалось, что это лежит он сам. “  очага
валЯлись  обломки  его  разбитой  трубки,  вместо  кувшина,  разбитого   у
источника (*252). Џоследний не мог бы служить символом  его  смерти  -  он
призналсЯ мне однажды, что слыхал об источнике Ѓристера, но никогда его не
видел. Џо полу были разбросаны засаленные карты  -  короли  бубен,  пик  и
червей. ‚ соседней комнате еще сидел на насесте черный цыпленок,  которого
не сумел поймать чиновник, описавший имущество; черный, как ночь, и  столь
же безмолвный, он ожидал ђейнеке-‹иса (*253).  ‡а  домом  смутно  виднелсЯ
сад, который  хозЯин  посадил,  но  ни  разу  не  мотыжил  из-за  страшных
приступов лихорадки, хотЯ пришло уже времЯ сбора.  ‘ад  зарос  чередой,  а
вместо плодов был полон репьев, которые  облепили  мою  одежду.  “  задней
стенки была растЯнута свежесодраннаЯ шкура сурка - трофей  его  последнего
‚атерлоо, но ему уже не нужны были ни шапка, ни рукавицы.
   ‘ейчас от этих жилищ остались только углублениЯ  в  земле  и  камни  от
погребов; на солнечных местах разрослась землЯника,  американскаЯ  малина,
орешник и сумах; на месте очага растет смолистаЯ сосна или сучковатый дуб,
а на месте порога качаетсЯ душистаЯ темнаЯ береза. €ногда видна и  впадина
бывшего колодца; там, где некогда сочилсЯ  ключ,  торчит  сухаЯ  трава;  а
иногда колодец тщательно закрыт плоским  камнем  и  дерном  -  это  сделал
последний из обитателей  и  его  еще  долго  никто  не  найдет.  Љак  это,
наверное, печально - закрывать колодец! ‚ это времЯ источник слез,  должно
быть, наоборот, раскрываетсЯ. ‚падины погребов, похожие  на  старые  лисьи
норы, - вот все, что остаетсЯ; а ведь когда-то здесь  шла  шумнаЯ  людскаЯ
жизнь и в  какой-то  форме,  на  каком-то  Языке  навернЯка  рассуждали  о
"предвиденье, и о свободе воли, и о судьбе" (*254). ‚прочем,  из  всех  их
рассуждений до менЯ дошло лишь  одно,  а  именно,  что  "Љатон  и  Ѓристер
заговаривали зубы", и это почти так же  назидательно,  как  историЯ  более
известных философских школ.
   …ще много лет после того, как исчезли и дверь и  порог,  пышнаЯ  сирень
каждую весну раскрывает длЯ замечтавшегосЯ путника  свои  душистые  цветы;
когда-то ее сажали и холили детские руки перед входом в дом, а сейчас  она
подымаетсЯ на  заброшенном  лугу  и  отступает  перед  лесной  порослью  -
последний обломок семьи. ‘ажаЯ в тени дома этот маленький росток  всего  с
двумЯ глазками и ежедневно его поливаЯ, темнокожие дети не думали, что  он
укоренитсЯ так прочно и переживет и их, и самый дом, защищавший его  своей
тенью, и даже сад и огород взрослых и через полстолетиЯ  после  их  смерти
будет тихо рассказывать о них одинокому путнику, и  будет  цвести  так  же
пышно и благоухать так же нежно, как в ту первую весну. ’еперь  Я  любуюсь
его нежными, приветливыми и веселыми лиловыми цветами.
   Ќо отчего же исчезло это маленькое селение, зародыш чего-то большего, а
Љонкорд, наоборот, уцелел? Ѓыть может, из-за неудачного  расположениЯ  или
плохой воды? Ђ глубокий “олденский пруд, а прохладный ключ Ѓристера -  чем
плоха их вкуснаЯ и здороваЯ вода, которой жители умели  только  разбавлЯть
спиртные напитки? ‚се они были одержимы жаждой. Ћтчего не  расцвело  здесь
плетение корзин и циновок,  изготовление  метел,  поджаривание  кукурузных
зерен, прЯдильное и гончарное ремесла, которые  превратили  бы  пустыню  в
пышный сад и оставили землю отцов в наследие многочисленному потомству? Џо
крайней мере, здешнЯЯ бесплоднаЯ почва не дала бы жителЯм обленитьсЯ,  как
это бывает в долинах. “вы, следы  здешних  жителей  не  украсили  пейзажа!
‘ейчас, быть может, Џрирода делает новую попытку  в  моем  лице,  и  моему
дому, выстроенному прошлой весной, суждено стать первым в деревне.
   Ќасколько мне известно, на том месте, которое Я занЯл, не строилсЯ  еще
никто. „а избавит менЯ бог от  города,  воздвигнутого  на  месте  другого,
более  древнего;  строительный  камень  там  берут  из  развалин,  а  сады
разбивают на кладбищах. ‡емлЯ там белеет костЯми и проклЯта от века и сама
до времени рассыпаетсЯ прахом. ‚семи этими воспоминаниЯми Я населил лес, и
они менЯ убаюкали.


   ‚ зимнюю пору ко мне редко кто заглЯдывал. Џо глубокому снегу  ни  один
путник неделЯми не отваживалсЯ подойти к моему дому; а мне  жилось  уютно,
как полевой мыши или как домашнему скоту и птице, которые, говорЯт,  могут
долго жить под снежным заносом даже без пищи; или как семье того поселенца
в городе ‘аттон, в нашем штате, у которого в снежную зиму  1717  г.  домик
совсем занесло, а он как раз отлучилсЯ,  и  семью  спас  какой-то  индеец,
обнаруживший дом по отверстию в снегу, там, где оно обтаЯло вокруг дымовой
трубы (*255). Ћбо мне не заботилсЯ ни  один  дружественный  индеец,  да  и
зачем ему заботитьсЯ, если сам хозЯин был дома? ‘нежные заносы! Љак весело
о них слушать! ”ермеры не могли добратьсЯ за дровами до леса  и  болота  и
были вынуждены рубить деревьЯ возле дома, дающие им тень; а когда  снежный
наст затвердел, рубили деревьЯ на болоте, в десЯти  футах  от  земли,  как
обнаружилось весною.
   Љогда снег лежал всего глубже, тропинка от моего дома к дороге,  длиной
в полмили, имела вид извилистой пунктирной линии, с большими  промежутками
между точками. –елую неделю, пока стоЯла устойчиваЯ погода, Я делал туда и
обратно одно  и  то  же  количество  шагов  одинаковой  длины,  ступаЯ  по
собственным глубоким следам  с  точностью  циркулЯ,  -  к  такой  точности
приучает нас зима, - но следы эти часто были полны небесной влагой. Ћднако
никакаЯ погода не мешала моим прогулкам, вернее,  походам,  потому  что  Я
часто делал восемь - десЯть миль по самому глубокому снегу ради свиданиЯ с
каким-нибудь буком или березой, или старой знакомкой из  сосен;  когда  их
ветви опускались под тЯжестью льда и снега, они  становились  похожими  на
ели. “вЯзаЯ в сугробах, Я всходил на  самые  высокие  холмы,  когда  и  на
равнине снег лежал чуть ли не на два фута, и на каждом шагу обрушивал себе
на голову новый снегопад; а иногда вползал туда на четвереньках,  в  такую
пору, когда охотники давно сидели на зимних квартирах. Ћднажды Я  наблюдал
среди бела днЯ полосатую сову (Strix nebulosa), сидевшую на  низкой  сухой
ветке сосны, у самого ствола,  всего  в  нескольких  шагах  от  менЯ.  Ћна
слышала мои движениЯ и хруст снега  у  менЯ  под  ногами,  но  плохо  менЯ
видела. Џри более сильном шуме она вытЯгивала шею, ерошила перьЯ и  широко
раскрывала глаза, но скоро веки ее снова опускались, и она клевала  носом.
ЏоглЯдев с полчаса,  как  жмуритсЯ,  точно  кошка,  эта  крылатаЯ  кошачьЯ
сестра, Я почувствовал, что и менЯ  тоже  клонит  ко  сну.  Њежду  век  ее
виднелась только узкаЯ щелка - перешеек, оставленный длЯ  свЯзи  со  мной;
выглЯдываЯ полузакрытыми глазами из страны снов, она пыталась постичь менЯ
-  неЯсный  предмет,  маЯчивший  на  фоне  ее  видений.  Џорой,  при  моем
приближении  или  более  громком  звуке,  она   тревожилась   и   неуклюже
поворачивалась, недовольнаЯ тем, что  Я  прерываю  ее  сон,  а  когда  она
сорвалась с места и понеслась  между  сосен,  неожиданно  широко  раскинув
крыльЯ, ее полет был совершенно беззвучен. ЌаходЯ дорогу между  ветвей  не
столько зрением, сколько тонким ощущением их близости,  как  бы  нащупываЯ
путь своим нежным оперением, она полетела искать новую  ветку,  где  могла
спокойно дождатьсЯ восхода своего днЯ.
   ЏроходЯ лугами, по длинной насыпи, сделанной  длЯ  железной  дороги,  Я
часто встречал резкий колючий ветер, который нигде не гулЯет так свободно,
как там; когда мороз щипал менЯ за одну щеку, Я подставлЯл другую  (*256),
хоть Я и Язычник. Ќе лучше было и на  проезжей  дороге,  ведущей  с  холма
Ѓристер. €бо Я продолжал ходить в город, точно мирный индеец,  даже  когда
весь снег с  полей  громоздилсЯ  на  уолденской  дороге  и  довольно  было
получаса, чтобы замести следы последнего прошедшего путника.  Ќа  обратном
пути мне приходилось барахтатьсЯ в свежих сугробах  на  крутых  поворотах,
где неутомимый северо-западный ветер наносил пушистый снег и не видно было
ни одного заЯчьего следа или хотЯ бы мелкого почерка полевой мыши. Ќо даже
глубокой зимой мне почти всегда  встречалось  теплое  болотце  с  упругими
кочками, где вечно зеленеют трава и  заЯчьЯ  капуста  и  дожидаетсЯ  весны
какаЯ-нибудь закаленнаЯ птица.
   €ной раз, несмотрЯ на заносы, вернувшись с вечерней прогулки, Я находил
у своих дверей глубокие следы какого-нибудь лесоруба; у очага лежала  куча
стружек, а в доме пахло трубочным табаком. €ли в воскресенье,  под  вечер,
когда  мне  случалось  быть  дома,  снег  скрипел   под   ногами   некоего
рассудительного фермера (*257), который пробиралсЯ издалека ради беседы со
мной, - одного из тех немногих, кто и на ферме остаетсЯ человеком, кто  по
своей воле надел блузу  вместо  профессорской  мантии  и  одинаково  готов
порассуждать о церкви и государстве или  вывезти  со  скотного  двора  воз
удобрений. Њы с ним беседовали о простых, патриархальных  временах,  когда
люди в холодную, бодрЯщую погоду сидели у больших очагов и в головах у них
было Ясно; если не было другого десерта,  мы  не  раз  пробовали  крепость
наших зубов на орехах, давно брошенных мудрыми  белками,  потому  что  под
самой толстой скорлупой обычно бывает пусто.
   ’от, кому приходилось шагать ко мне дальше всех,  по  самому  глубокому
снегу и в самую свирепую  вьюгу,  был  поэтом  (*258).  ’акие  препЯтствиЯ
способны отпугнуть фермера, охотника, солдата, репортера и даже  философа;
но ничто не может устрашить поэта,  ибо  он  движим  чистой  любовью.  Љто
предскажет его приход или уход? …го дело  призывает  его  во  всЯкий  час,
когда спЯт даже врачи. Њой домик оглашалсЯ шумным весельем или  наполнЯлсЯ
журчаньем мудрой беседы, и долина “олдена вознаграждалась таким образом за
долгую тишину. Џо сравнению с этим даже Ѓродвей  мог  показатьсЯ  тихим  и
безлюдным. —ерез положенные промежутки времени раздавались  взрывы  смеха,
которые равно могли относитьсЯ и к только что  сказанной,  и  к  ожидаемой
шутке.  Њы  создали  немало  "совершенно  новых"  жизненных  концепций  за
тарелкой каши; такое угощение  позволЯло  сочетать  застольное  веселье  с
Ясностью мысли, необходимой длЯ философии.
   џ не должен забывать, что в последнюю зиму моей жизни на пруду  у  менЯ
бывал еще один желанный гость (*259), который шагал через весь  поселок  в
темноте, под снегом и дождем, пока не видел  между  деревьев  огонек  моей
лампы; не раз он коротал со мной долгие зимние вечера. Ћдин  из  последних
философов - его подарил миру Љоннектикут, - он торговал вразнос  изделиЯми
своего штата, а позже, как он говорил, своим мозгом. ќтим он занимаетсЯ  и
по сию пору, пытаЯсь толковать слово божие  и  устыдить  человека,  вместо
всех  других  плодов  приносЯ  лишь  плод  своих  раздумий,  как  орех   -
вызревающее в нем Ядро. Њне думаетсЯ, что из всех живущих на земле у  него
больше всего веры. …го слова и поведение всегда говорЯт о  чем-то  лучшем,
нежели то, что знакомо  большинству  людей;  и  если  он  разочаруетсЯ  со
временем, то самым последним из всех. Ћн не делает  ставки  на  настоЯщее.
‘ейчас его знают сравнительно мало, но когда настанет его день, вступЯт  в
силу законы, о которых большинство  и  не  подозревает,  и  отцы  семей  и
правители стран придут к нему за советом.

   ‘лепец - кому покой не видим! (*260)

   ќто подлинный друг людей, едва ли не  единственный  друг  человеческого
прогресса, американский Џатерсон (*261), с неутомимой  верой  и  терпением
толкующий бога, запечатленного в образе человека; того бога, которого люди
ЯвлЯютсЯ лишь искаженными и расшатанными подобиЯми.  ‚  его  гостеприимных
мыслЯх находитсЯ место и длЯ детей, и длЯ нищих, и  длЯ  безумцев,  и  длЯ
ученых; он думает обо всех со свойственной ему широтой. …му  следовало  бы
содержать караван-сарай на всемирной дороге, где философы всех наций могли
бы найти приют; а на вывеске его надо бы написать: "Ќочлег  длЯ  человека,
но не длЯ его скотины (*263). ‚ходите все, имеющие досуг и душевный покой,
все, усердно ищущие пути истинного". ќто, вероЯтно,  самый  здравомыслЯщий
человек, какого Я знаю, и с наименьшим числом причуд; завтра он будет  тот
же, что был вчера. ‚о времЯ оно мы с ним  бродили  и  беседовали  и  умели
отрешитьсЯ от мира, ибо он  не  признавал  никаких  установлений;  то  был
подлинно свободный человек, ingenuus [свободнорожденный (лат.)].  Људа  бы
мы ни направлЯлись, везде, казалось, небеса смыкались  с  землей,  ибо  он
украшал  собой  пейзаж.  —еловек  в  синей  одежде,  длЯ  которого   самой
подобающей  кровлей  был  небесный  свод,   отражавший   его   безмЯтежное
спокойствие. џ не представлЯю себе, чтобы он  мог  умереть  -  Џрирода  не
может обойтись без него.
   “ каждого из нас были наготове хорошо высушенные щепки всЯких мыслей, и
мы принимались их строгать,  пробуЯ  свои  ножи  и  любуЯсь  светло-желтой
сосновой древесиной. Њы ступали так тихо и почтительно и тЯнули  сеть  так
дружно и согласно, что не спугивали рыбок наших мыслей, и они  не  боЯлись
стоЯвших на берегу рыболовов;  они  плыли  величаво,  подобно  облакам  на
закатном небе, тем перламутровым стадам, которые там  иногда  рождаютсЯ  и
тают. Њы трудились на  совесть,  пересматриваЯ  мифологию,  досказываЯ  то
одну, то другую сказку и строЯ воздушные замки, длЯ которых  на  земле  не
было достойного фундамента. Љак он умел видеть! как умел ждать! ѓоворить с
ним было истинной ново-английской ‘казкой ’ысЯча  и  одной  ночи.  —то  за
беседы мы вели втроем - отшельник,  философ  и  тот  старый  поселенец,  о
котором Я говорил, - как только мог мой домик вмещать  и  выдерживать  все
это! Ќе смею сказать, насколько фунтов выше  атмосферного  подымалось  там
давление на каждый  квадратный  дюйм;  у  домика  расходились  швы,  и  их
приходилось потом конопатить большим количеством скуки, но  этой  пакли  у
менЯ было запасено достаточно. Ѓыл еще один, с которым у менЯ  было  много
памЯтных встреч в его доме в поселке и который иногда заглЯдывал и ко мне;
и вот все мое общество.
   Љак и везде, Я иногда ждал там ѓостЯ, который не приходит. ‚ишну Џурана
учит нас: "•озЯин дома должен ожидать вечером во  дворе  столько  времени,
сколько надо, чтобы подоить корову, или дольше, на случай прихода  гостЯ".
ќтот долг гостеприимства Я выполнЯл часто и ждал столько, что  можно  было
подоить целое стадо коров, а человек из города по-прежнему не шел (*264).



‡€ЊЌ€… †€‚Ћ’Ќ›…

   Љогда пруды крепко замерзли, у менЯ поЯвилось  не  только  много  новых
кратчайших дорог, но и новые виды, открывшиесЯ с  ледЯной  поверхности  на
знакомые окрестные места. ”линтов пруд, где Я часто каталсЯ в лодке  и  на
коньках, теперь, когда его занесло снегом, показалсЯ мне таким  неожиданно
большим  и  незнакомым,  что  напомнил  Ѓаффинов  залив.  •олмы  ‹инкольна
возвышались над снежной равниной,  где  Я,  казалось,  никогда  прежде  не
бывал; рыбаки со своими собаками, похожими на волков, медленно двигавшиесЯ
по льду на неопределенном расстоЯнии, сходили за эскимосов  или  охотников
на тюленей, а в тумане казались какими-то призрачными  существами,  не  то
великанами, не то пигмеЯми. ќтим путем  Я  ходил  по  вечерам  в  ‹инкольн
читать лекции, - Я шел без дороги, и между моей хижиной и лекционным залом
мне не попадалось ни одного дома. Ќа ѓусином пруду,  мимо  которого  лежал
мой путь, жила колониЯ ондатр; домики их подымались высоко надо льдом,  но
их самих не было видно, когда Я проходил. “олден, обычно бесснежный, как и
другие пруды, или только местами слегка занесенный, был моим двором, где Я
свободно прохаживалсЯ, когда снег  лежал  всюду  на  два  фута,  и  жители
поселка не могли пройти дальше своей улицы. ‡десь,  вдали  от  деревенских
улиц, в тишине, почти никогда не нарушаемой даже звоном  колокольчиков  на
санЯх, Я каталсЯ точно  на  большом,  плотно  утоптанном  оленьем  выгоне,
окаймленном дубовым лесом и  величавыми  соснами,  которые  сгибались  под
грузом снега или щетинились сосульками.
   ѓлавным звуком в зимние ночи, а часто и в зимние дни,  было  печальное,
но мелодичное уханье совы где-то очень далеко; такой звук могла бы  издать
мерзлаЯ землЯ, если ударить по ней подходЯщим плектром  (*265)  -  то  был
подлинный lingua vernacula [местный Язык (лат.)] “олденского леса, ставший
мне очень знакомым, хотЯ Я так и не  увидел  ни  разу,  птицу,  когда  она
кричала. Џочти всЯкий раз, открываЯ зимним  вечером  дверь,  Я  слышал  ее
звучное "“х-ух-ух-уххух-ух", где первые три слога звучали похоже  на  "как
вы там", а иногда просто "ух-ух". Ћднажды в начале зимы, когда пруд еще не
замерз, часов в девЯть вечера раздалсЯ громкий гусиный крик и,  подойдЯ  к
двери, Я услышал, как стаЯ низко  пронеслась  над  домом,  шумЯ  крыльЯми,
точно леснаЯ бурЯ. Ћни пролетели над прудом к ”ейр-•эвену; как видно, свет
в моем окне отпугнул их, и они не сели, а вожак непрестанно трубил.  ‚друг
где-то совсем близко ушастаЯ сова начала  откликатьсЯ  на  каждый  гусиный
крик  самым  пронзительным  голосом,  какой  мне  случалось   слышать   от
обитателей леса, точно решила разоблачить и посрамить  незваного  гостЯ  с
ѓудзонова  залива,  показав,  что  хозЯева  здешних  мест   способны   его
перекричать и  прогнать  уханьем  с  конкордского  горизонта.  „а  как  ты
осмелилсЯ тревожить нашу крепость (*266) в ночные часы, принадлежащие мне?
“ж не думаешь ли ты, что Я в эти часы дремлю, или у менЯ легкие  и  глотка
похуже твоих? Ѓух-ух, бух-ух, бух-ух! ‘амый удивительный диссонанс,  какой
мне когда-либо пришлось слышать. € все же, если  у  вас  тонкий  слух,  вы
уловили бы в нем элементы гармонии, еще не звучавшей на этих равнинах.
   џ слышал также, как крЯхтел на пруду лед, мой  сосед,  точно  ему  было
неловко в  постели  и  хотелось  повернутьсЯ  на  другой  бок,  точно  его
беспокоили ветры и дурные сны; или менЯ будил звук трескающейсЯ от  мороза
земли, и казалось, что к моим дверЯм подъехала упрЯжка, а  утром  в  земле
оказывалась трещина в четверть мили длиной и треть дюйма шириной.
   €ногда Я слышал лисиц, которые в  лунные  ночи  охотились  по  снежному
насту за куропатками и другой дичью; они издавали отрывистый, демонический
лай лесных собак, и казалось, что их мучит  какаЯ-то  тревога,  или  жажда
что-то выразить, вырватьсЯ на свет, стать настоЯщими псами и смело  бегать
по улицам; как знать, может быть, среди животных тоже веками идет  процесс
цивилизации? Њне чудились в них некие примитивные  и  слепые  человеческие
существа, настороженные, ждущие преображениЯ, €ногда какаЯ-нибудь из  них,
привлеченнаЯ светом, подходила под окно, тЯвкала мне свое лисье  проклЯтие
и удалЯлась.
   Ќа заре  менЯ  обыкновенно  будила  рыжаЯ  белка  (Sciurus  Hudsonius),
котораЯ начинала бегать по крыше и стенам дома, точно ее нарочно  прислали
длЯ этого из леса. ‡а зиму Я выбрасывал на снежный  наст  перед  дверью  с
полбушелЯ кукурузных початков,  оказавшихсЯ  недозрелыми,  и  с  интересом
наблюдал за различными животными, приходившими на эту приманку. ‚  сумерки
и ночью  всегда  приходили  кролики  и  с  удовольствием  угощались.  „нем
прибегали и убегали рыжие белки, очень забавлЯвшие менЯ своими  маневрами.
‘перва белка осторожно приближаетсЯ  из  дубнЯка,  передвигаЯсь  по  снегу
короткими прыжками, как листок, гонимый ветром, с удивительной быстротой и
огромной затратой энергии перебираЯ лапками, точно на пари; то броситсЯ  в
одну сторону, то вдруг на столько же - в другую, но каждый раз не  больше,
чем на четыре-пЯть футов; а то остановитсЯ с самым комичным  выражением  и
ни с того ни с сего так перекувырнетсЯ,  точно  на  нее  устремлены  взоры
всего  света  -  ибо  все  движениЯ  белки,  даже  в  самой  глухой  чаще,
предполагают зрителей, как движениЯ танцовщицы; то тратит больше  времени,
выжидаЯ и остерегаЯсь, чем если бы прошла весь  путь  не  спеша,  -  но  Я
никогда не видел, чтобы они просто шли, - то вдруг, не успеешь ахнуть, как
она уже на вершине молодой сосны, и трещит, точно заводит часы,  и  бранит
воображаемых зрителей, говорЯ одновременно с собой  и  со  всем  миром,  а
почему - этого Я никогда не мог понЯть; думаю, что и она тоже. Ќаконец она
добираетсЯ до кукурузы и, выбрав подходЯщий початок, взлетает все теми  же
неверными движениЯми по тангенсам на  самый  верх  моей  поленницы,  перед
окном, и, глЯдЯ прЯмо на менЯ, сидит там часами, времЯ от времени подбираЯ
новый початок; сперва она грызет их с  жадностью,  разбрасываЯ  наполовину
обглоданные початки, потом становитсЯ  разборчивее,  ковырЯетсЯ  в  еде  и
пробует только внутренность зерна, а  початок,  который  она  придерживает
одной лапкой, падает  на  землю;  тогда  она  смотрит  на  него  сверху  с
уморительным выражением неуверенности,  точно  на  живое  существо,  и  не
решаетсЯ: подобрать ли его, или взЯть новый, или удрать; то задумаетсЯ над
кукурузой, то прислушиваетсЯ к окружающим звукам.  ’ак  маленькаЯ  нахалка
портила за день немало початков; наконец, выбрав  какой-нибудь  потолще  и
подлиннее, куда больше себЯ, и искусно держа его на весу, она отправлЯлась
с ним в лес, точно тигр, уносЯщий буйвола, с теми же зигзагами  и  частыми
остановками волоча слишком тЯжелый длЯ нее початок и то и дело  падаЯ,  но
падаЯ по диагонали, и с Явной решимостью непременно довести дело до  конца
- удивительно легкомысленное и капризное создание! - и уносила  початок  к
себе домой, вероЯтно, еще подымала его на вершину сосны, в  четверти  мили
от менЯ, а потом Я находил в лесу разбросанные повсюду кочерыжки.
   Џотом ЯвлЯютсЯ сойки, которые заранее извещают  о  себе  пронзительными
криками, и осторожно перепархивают с дерева  на  дерево,  подбираЯ  зерна,
брошенные  белками.  “севшись  на  ветку  смолистой  сосны,  они  поспешно
стараютсЯ проглотить слишком крупные длЯ них зерна и давЯтсЯ ими; а  потом
с большим трудом изрыгают их и долго раскалывают ударами клюва.  ќто  были
Явные воровки, и Я не чувствовал к ним  уважениЯ;  а  белки,  те,  хотЯ  и
робели вначале, угощались так, словно это подобало им по праву.
   Ќалетали также стаи черноголовых синиц; эти  тоже  подбирали  зерна  за
белками, садились на ближайшую ветку и, держа зерна коготками, стучали  по
ним  клювиками,  точно  это  были  насекомые  в  твердой  броне,  пока  не
размельчали их достаточно длЯ своей узенькой глотки. ‘тайка  этих  пичужек
прилетала ежедневно пообедать на моей поленнице  или  подобрать  крошки  у
дверей, издаваЯ слабые лепечущие звуки,  похожие  на  звЯканье  ледышек  в
траве, или более оживленное "„эй, дэй, дэй", а изредка, когда  дни  стоЯли
по-весеннему теплые, они, как летом, бросали из лесу звонкое "фи-би".  Ћни
так освоились, что одна как-то села на  охапку  дров,  которую  Я  нес,  и
бесстрашно стала клевать сучки. Ћднажды, когда Я работал мотыгой  в  одном
из садов поселка, ко мне на плечо уселсЯ воробей, и Я почувствовал в  этом
более высокое отличие, чем любые эполеты. Ѓелки под конец  тоже  очень  ко
мне привыкли и иногда прыгали мне на башмак, если это было им по пути.
   Џрежде чем землЯ совсем скрывалась под снегом, а потом и в конце  зимы,
когда на южном склоне холма и около поленницы снег уже подтаивал, туда  по
утрам  и  по  вечерам  приходили  кормитьсЯ  куропатки.  Људа  бы  вы   ли
направились по лесу, всюду перед вами шумно  взлетает  куропатка,  задеваЯ
сухие ветви и листьЯ и сбрасываЯ  с  них  снег,  который  потом  сеетсЯ  в
солнечных лучах, как золотаЯ пыль, - потому  что  эта  отважнаЯ  птица  не
боитсЯ зимы.  …е  часто  заносит  снегом,  и  говорЯт,  что  она  "с  лету
зарываетсЯ в мЯгкий снег и прЯчетсЯ там день и два" (*267). Ѓывало, что  Я
спугивал их и на открытом месте, когда они  на  закате  вылетали  из  леса
клевать почки диких Яблонь. Љаждый вечер  они  собираютсЯ  у  определенных
деревьев, и там-то и  подстерегает  их  опытный  охотник;  от  них  немало
страдают фруктовые сады, соседние с лесом. Ђ Я рад, что куропатка добывает
себе корм. ќто истинное дитЯ Џрироды, питающеесЯ почками и чистой водой.
   ‡имним утром, еще затемно, или в конце короткого зимнего днЯ  Я  иногда
слышал по всему лесу заливистый лай собачьей своры,  охваченной  неистовой
охотничьей Яростью, а по временам - звук охотничьего  рога,  говоривший  о
том, что за нею следует человек. ‚от лай снова оглашает лес, но Я не  вижу
ни лисицы, выбегающей  на  берег  пруда,  ни  своры,  преследующей  своего
Ђктеона (*268). €ногда  вечером  Я  вижу,  как  охотники  возвращаютсЯ  на
постоЯлый двор с единственным трофеем - лисьим хвостом, свисающим с саней.
Ћни говорЯт мне, что если бы лиса не вылезала  из  своей  норы  в  мерзлой
земле, она была бы в безопасности, и если бы убегала только по прЯмой,  ни
одна собака не могла бы ее догнать;  вместо  этого  она,  далеко  опередив
своих преследователей, останавливаетсЯ передохнуть и прислушатьсЯ, пока те
снова не настигают ее; а бежит кругами, возвращаЯсь на прежнее место,  где
ее поджидают охотники. €ногда,  впрочем,  она  долго  бежит  по  стенке  и
спрыгивает с нее далеко в сторону; как видно, она знает также, что в  воде
ее  след  терЯетсЯ.  Ћдин  охотник  рассказывал  мне,  что  однажды  лиса,
преследуемаЯ собаками, выскочила на “олденский пруд, где  на  льду  стоЯли
мелкие лужи, пробежала некоторое расстоЯние и вернулась на тот  же  берег.
‘коро прибежали и собаки, но тут  они  потерЯли  след.  €ногда  мимо  моих
дверей пробегала свора собак, котораЯ охотилась сама по себе; они  обегали
дом кругом и завывали  и  лаЯли,  не  замечаЯ  менЯ,  охваченные  каким-то
безумием, и ничто не могло их  отвлечь  от  преследованиЯ  дичи.  ’ак  они
кружат, пока не нападут на свежий лисий след, потому что умнаЯ собака ради
этого бросает все  на  свете.  Ћднажды  в  мою  хижину  зашел  человек  из
‹ексингтона спросить, не видел ли Я его  собаку,  котораЯ  куда-то  далеко
забежала и целую неделю охотитсЯ сама по себе. Ѓоюсь, что  ему  было  мало
проку от беседы со мной, потому что каждый раз, как Я пыталсЯ ответить  на
его вопросы, он прерывал менЯ и спрашивал: "Ђ вы сами-то что тут делаете?"
Ћн потерЯл собаку, а нашел человека.
   Ћдин  немногословный  старый  охотник,  который  раз  в  году  приходил
искупатьсЯ в “олдене, когда вода была всего  теплее,  и  всегда  при  этом
заглЯдывал ко мне, рассказал, что однажды, много лет назад, он как-то взЯл
ружье  и  пошел  в  “олденский  лес;  на  уэйлендской  дороге  он  услышал
приближавшийсЯ  лай;  на  дорогу  выскочила  лиса,  тут  же,  как  молниЯ,
переметнулась через изгородь на другую сторону,  и  его  быстраЯ  пулЯ  не
догнала ее. ‘ледом за ней мчалась стараЯ охотничьЯ сука с  тремЯ  щенками,
котораЯ охотилась без хозЯина и тут же снова исчезла  в  лесу.  Џод  вечер
того же днЯ, отдыхаЯ в чаще к югу  от  “олдена,  он  услышал  издалека,  в
направлении ”ейр-•эвена лай собак,  все  еще  гнавших  лису;  звонкий  лай
приближалсЯ, он слышалсЯ уже с “элл-Њэдоу, потом с фермы Ѓейкер. Ћн  долго
слушал эти звуки, столь приЯтные длЯ уха  охотника,  как  вдруг  поЯвилась
лиса;  легко  и  бесшумно  скользЯ  под  торжественными  лесными  сводами,
заглушавшими  ее  бег  сочувственным  шелестом   листьев,   она   оставила
преследователей далеко  позади;  вскочив  на  скалу,  она  прислушалась  и
уселась спиной к охотнику. Ќа мгновение жалость удержала его руку, но  это
был лишь миг; он навел ружье, выстрелил -  и  мертваЯ  лиса  скатилась  со
скалы. Ћхотник не двинулсЯ с места, прислушиваЯсь к  собакам.  ’еперь  уже
ближний лес оглашалсЯ их Яростным лаем.
   Ќаконец показалась стараЯ сука; она бежала, уткнувшись  в  след,  кусаЯ
воздух, точно одержимаЯ, и кинулась прЯмо к скале;  увидав  мертвую  лису,
она сразу умолкла, онемев от изумлениЯ, и молча стала ходить  вокруг  нее;
подоспели щенки и тоже, как и мать, смолкли,  отрезвленные  непонЯтной  им
тайной. ’ут охотник вышел к ним, и тайна раскрылась. Ћни  молча  смотрели,
как он снимал шкуру, некоторое времЯ шли за ним,  потом  свернули  в  лес.
‚ечером сквайр из “эстона пришел  к  конкордскому  охотнику  спросить  про
своих собак и сказал,  что  они  уже  неделю  охотЯтсЯ  одни.  Љонкордский
охотник сообщил ему все, что знал, и предложил лисью шкуру, но тот  ее  не
взЯл и ушел. ‚ тот вечер он не нашел своих собак, но на другой день узнал,
что они переправились через реку и ночевали на одной ферме, где их  хорошо
покормили, а утром побежали дальше.
   Ћхотник, рассказавший мне это, помнил  некого  ‘эма  Ќаттинга,  который
ходил на медведЯ на уступах ”ейр-•эвена,  а  потом  обменивал  в  Љонкорде
медвежьи шкуры на ром; тот говорил, что видел там даже  лосЯ.  “  Ќаттинга
была знаменитаЯ гончаЯ по кличке Ѓергойн  -  он  произносил  "Ѓьюгайн",  -
которую мой рассказчик не раз брал на охоту. ‚ бухгалтерской книге  одного
нашего старого  купца,  который  одновременно  был  капитаном,  секретарем
городской управы и депутатом, Я нашел следующую запись: "џнв. 18,  1742-43
г. „жону Њелвену кредит за 1 серую лису 0-2-‡".  ’акие  у  нас  теперь  не
водЯтсЯ. ‚ его же  гроссбухе,  на  7  февралЯ  1743  г.  …зекии  ‘траттону
предоставлен кредит "под 1/2 кошачьей шкуры 0-1-4 1/2";  это,  несомненно,
была  дикаЯ  кошка,  потому  что  ‘траттон  служил  сержантом   в   старой
французской войне и не получил бы кредита под  менее  благородную  добычу.
Љредит  предоставлЯлсЯ  также  и  под  оленьи  шкуры,  и  они  продавались
ежедневно. Ћдин человек до сих пор хранит рога последнего оленЯ, убитого в
нашей местности, а  другой  рассказывал  мне  подробности  этой  охоты,  в
которой  участвовал  его  дЯдЯ.  Ћхотники   некогда   составлЯли   у   нас
многочисленную и  веселую  компанию.  џ  хорошо  помню  одного  сухощавого
старого Ќимврода (*269), который срывал придорожный листок и  извлекал  из
него страстные и гармонические звуки, лучше,  как  нам  казалось,  чем  из
любого охотничьего рога.
   ‚ лунные ночи мне иногда встречались  охотничьи  собаки,  рыскавшие  по
лесу; завидев менЯ, они опасливо сворачивали с дороги и  ждали  в  кустах,
пока Я пройду мимо.
   Ѓелки и полевые мыши оспаривали друг у друга мои запасы орехов.  ‚округ
моего дома росли десЯтки смолистых сосен, от одного  до  четырех  футов  в
диаметре; в  предыдущую  зиму  они  были  обглоданы  мышами  -  зима  была
настоЯщей суровой норвежской зимой, снегу было много, и он лежал долго,  и
мышам пришлось прибавить к  своему  рациону  большое  количество  сосновой
коры. ‹етом эти деревьЯ, казалось, были здоровехоньки и многие подросли на
целый фут, хотЯ кора на них была обгрызана вокруг всего ствола; но  прошла
еще зима, и они засохли  все  до  единого.  “дивительно,  что  одной  мыши
полагаетсЯ на обед целаЯ сосна, и  все  оттого,  что  она  обгрызает  кору
вокруг дерева, а не вдоль. Ќо, может быть, это необходимо, чтобы проредить
сосны, которые иначе растут чересчур густо.
   •орошо освоились со  мной  зайцы  (Lepus  Americanus).  Ћдин  всю  зиму
прЯталсЯ под домом, отделенный от менЯ только полом, а каждое утро, стоило
мне шевельнутьсЯ, поспешно удирал -  стук-стук-стук  -  второпЯх  ударЯЯсь
головой о доски пола. ‚ сумерках зайцы собирались у моих  дверей  погрызть
выброшенные мной картофельные очистки, и были так похожи цветом на  землю,
что когда не двигались,  были  незаметны.  €ногда  в  полутьме  Я  то  мог
разглЯдеть одного из них под окном,  то  снова  терЯл  из  виду.  Љогда  Я
вечером открывал дверь, они вскрикивали,  подпрыгивали  и  мчались  прочь.
‚близи они вызывали во мне одну только жалость. Ћднажды  вечером  один  из
них долго сидел возле  самых  дверей,  дрожа  от  страха,  но  не  решаЯсь
двинутьсЯ: жалкое создание, тощее, костлЯвое, остроносое, с рваными ушами,
с жиденьким хвостом и тонкими  лапами.  Љазалось,  что  природа  оскудела,
когда создавала его и была уже неспособна ни на что  лучшее.  …го  большие
глаза казались наивными и больными, подпухшими, как бывает при водЯнке.  џ
сделал шаг и - о чудо! - он упругими прыжками полетел по  снежному  насту,
грациозно растЯнув все тело, и вмиг был далеко в лесу, - свободнаЯ  леснаЯ
дичь показала свою силу и утвердила достоинство Џрироды. Ќедаром,  значит,
он так тонок. ’акова его природа (некоторые производЯт lepus от livipes  -
легконогий).
   Џлоха та местность, где не водЯтсЯ кролики и  куропатки.  ќто  одни  из
основных туземных представителей животного мира, старинные роды, известные
и древности, и нашему времени,  плоть  от  плоти  Џрироды,  близкаЯ  роднЯ
листьЯм, земле и друг другу; только у одних крыльЯ,  а  у  других  быстрые
ноги. Љогда вы вспугиваете кролика или куропатку, вам не кажетсЯ, что  это
дикое животное, -  это  просто  что-то  ожидаемое  и  естественное,  точно
прошуршал лист. Љуропатка и кролик, как истинные туземные жители,  уцелеют
при любых переменах. …сли сводЯт лес, молодаЯ поросль дает им  достаточное
укрытие,  и  их  становитсЯ  еще  больше.  Ѓедна  та  страна,  где   нечем
прокормитьсЯ зайцу. Ќаши леса  изобилуют  теми  и  другими;  возле  любого
болота вы можете увидеть куропатку или кролика,  и  всюду  на  их  пути  -
западни и капканы, расставленные каким-нибудь пастухом.



Џђ“„ ‚ ‡€ЊЌћћ ЏЋђ“

   Џосле тихой зимней ночи Я проснулсЯ с таким чувством, точно мне  задали
вопрос, на который Я тщетно пыталсЯ ответить во сне - что - как - когда  -
где? Ќо то была пробуждавшаЯсЯ Џрирода, в которой пребудет все живое;  она
безмЯтежным взором заглЯнула в мои широкие окна, и на  ее  устах  не  было
вопросов. Ћтвет был дан - Џриродой и светом днЯ.  ѓлубокий  снег,  молодые
сосны и самый склон,  где  стоЯл  мой  дом,  казалось,  говорили:  ‚перед!
Џрирода не задает вопросов и не отвечает  на  вопросы  смертных.  Ћна  уже
давно принЯла решение: "Ћ царевич! ‚зор наш восторженно созерцает, а  душа
воспринимает дивные и бесконечно разнообразные зрелища нашего мира.  Ќочь,
несомненно, скрывает от нас часть этого великолепиЯ; но наступает  день  и
озарЯет  великое   творение,   простершеесЯ   от   земли   до   заоблачных
пространств".
   Џринимаюсь за утреннюю работу. ‘перва беру топор и ведро и иду по воду,
если только это не сон. Џосле холодной  и  снежной  ночи  нужен  волшебный
прутик,  чтобы  ее  найти.  Љаждую  зиму  дрожащаЯ   воднаЯ   поверхность,
чувствительнаЯ ко всЯкому дуновению, отражающаЯ все смены  света  и  тени,
твердеет на целый фут, а то и полтора в глубину, так что  может  выдержать
самую тЯжелую подводу, а иногда еще на столько же покрываетсЯ снегом, и ее
не отличишь от любого  полЯ.  Џодобно  суркам  на  соседних  холмах,  пруд
закрывает глаза и на три  с  лишком  месЯца  впадает  в  спЯчку.  ‘тоЯ  на
заснеженной равнине, точно на лугу среди холмов, Я врубаюсь сперва на  фут
в снег, потом на фут в лед и открываю у своих  ног  окошко;  наклонЯЯсь  к
нему напитьсЯ, Я заглЯдываю в тихое жилище рыб, усыпанное,  как  и  летом,
светлым песком,  наполненное  мЯгким  светом,  словно  пропущенным  сквозь
матовое стекло; там  царит  безмЯтежный,  вечный  покой,  тот  же,  что  в
Янтарном небе, гармонирующий с бесстрастным и  ровным  нравом  обитателей.
Ќебеса находЯтсЯ у нас под ногами, а не только над головой.
   ђанним утром, когда  все  поскрипывает  на  морозце,  приходЯт  люди  с
удочками и скудным завтраком и закидывают тонкие  лесы  в  глубь  снежного
полЯ, за окунЯми и  молодыми  щуками;  дикие  люди,  которые  инстинктивно
следуют иным обычаЯм и доверЯют иным авторитетам, чем их землЯки, - своими
походами они свЯзуют города воедино, там, где свЯзь  иначе  распалась  бы.
Ћни садЯтсЯ завтракать на берегу,  на  сухих  дубовых  листьЯх,  одетые  в
грубую шерстЯную одежду, сведущие в науке Џрироды, как горожане - в других
науках. Ћни не заглЯдывают в книги; они знают и умеют  рассказать  гораздо
меньше, чем могут сделать. Њногое из того, что они делают, говорЯт, еще не
открыто наукой. ‚от один ловит щук на окунЯ. ‚ы изумленно  заглЯдываете  к
нему в ведро, словно в летний пруд; должно быть, он запер у себЯ лето  или
знает, где оно прЯчетсЯ. Ќу, откуда он достал все это  среди  зимы?  Ћчень
просто - когда землЯ промерзла, он добыл червей из гнилых колод, а на  них
наловил   окуней.   Ћн   погружаетсЯ   в   жизнь   Џрироды   глубже,   чем
ученый-натуралист и сам мог бы служить такому ученому предметом  изучениЯ.
Џоследний в поисках насекомых осторожно приподымает ножом мох  и  кору;  а
первый разрубает топором бревна, так что мох и кора летЯт во все  стороны.
Ћн зарабатывает на жизнь, сдираЯ кору  с  деревьев.  ’акой  человек  имеет
известное право рыбачить, и мне нравитсЯ наблюдать в нем свершение законов
Џрироды. Ћкунь глотает червЯ, щука глотает окунЯ, рыболов -  щуку,  и  так
заполнЯютсЯ все делениЯ на шкале бытиЯ.
   ЃродЯ возле пруда в туманные дни, Я иногда с интересом наблюдал, какими
примитивными методами пользуютсЯ иные рыболовы. Ћни кладут ольховые  сучьЯ
на узкие проруби, отстоЯщие футов на шестьдесЯт друг от друга и на столько
же удаленные от берега, привЯзывают  конец  лесы  к  палке,  чтобы  ее  не
затЯнуло, перекидывают ее через одну  из  ольховых  веток,  торчащих  надо
льдом примерно на фут, и прикреплЯют к ней сухой дубовый лист; когда  лист
дернет книзу, рыболов знает, что у него клюнуло.  ЏроходЯ  берегом,  то  и
дело видишь сквозь туман эти ольховые сучьЯ.
   Ћ, уолденские щуки! ‚от они лежат на льду  или  в  углублении,  которое
рыболов вырубает во льду, с маленьким отверстием длЯ воды, и всЯкий раз  Я
удивлЯюсь их редкостной красоте, словно это сказочные рыбы, - до того  они
чужды нашим улицам и даже лесу, так  же  чужды,  как  ЂравиЯ,  всей  нашей
конкордской жизни. Ћни ослепительно, несравненно прекрасны и так  непохожи
на трупную треску и пикшу, которую громко расхваливают торговцы. €х цвет -
это не зеленый цвет сосны, не серый цвет камней и не синий цвет  неба;  он
кажетсЯ мне более редкостным,  подобным  окраске  цветов  или  драгоценных
камней, точно это жемчужины, живые  nuclei  [Ядра  (лат.)]  или  кристаллы
уолденской воды. Ћни всецело принадлежат “олдену;  они  сами  -  маленькие
“олдены животного царства. “дивительно, что их здесь  ловЯт;  что  в  этом
глубоком просторном водоеме, над которым громыхают повозки  и  позвЯкивают
сани,   проезжающие   по   “олденской   дороге,   плавают   эти    большие
изумрудно-золотистые рыбы. џ никогда не видал таких на рынке; от  них  там
не могли бы отвести глаз. Ќесколько судорожных  движений  -  и  они  легко
испускают свой водЯной дух, точно смертный, до срока вознесенный  живым  в
разреженный воздух небес.
   ‚ начале 1846 г., желаЯ найти давно потерЯнное дно “олденского пруда, Я
тщательно обследовал  его  (*270),  прежде  чем  он  вскрылсЯ,  с  помощью
компаса,  цепи  и  лота.  Ћ  дне,  вернее  о  бездонности,   этого   пруда
рассказывали множество совершенно необоснованных историй. “дивительно, как
долго люди могут верить, что дна нет, не даваЯ себе труда  промерить  его.
‡а одну прогулку  Я  побывал  на  двух  таких  бездонных  прудах  в  нашей
местности. Њногие считали, что “олден  выходит  прЯмо  на  другую  сторону
земного шара. €ные подолгу лежали на льду,  глЯдЯ  сквозь  это  обманчивое
стекло, да еще, вероЯтно, слезЯщимисЯ глазами;  торопЯсь  сделать  выводы,
пока не схватили воспаление легких, они видели огромные Ямы,  "куда  можно
провезти воз сена", - если бы было кому везти, - т.е. Явные истоки  ‘тикса
и местные врата Ђда. „ругие ЯвлЯлись из деревни с грузом в  полцентнера  и
целым возом каната, но так  и  не  смогли  найти  дно;  пока  груз  где-то
покоилсЯ, они травили  веревку,  тщетно  пытаЯсь  измерить  свою  подлинно
безграничную способность верить чудесам. Ќо Я смею заверить читателей, что
у “олдена имеетсЯ достаточно плотное дно на вполне правдоподобной, хотЯ  и
необычной глубине. џ легко достал его с помощью рыболовной  лесы  и  камнЯ
весом примерно в полтора фунта  и  смог  точно  определить,  когда  камень
отделилсЯ от дна, потому что мне пришлось  тЯнуть  гораздо  сильнее,  пока
вода не стала помогать мне  снизу.  ЌаибольшаЯ  глубина  пруда  составлЯет
ровно 102 фута; сюда можно добавить те пЯть футов, на которые  с  тех  пор
поднЯлсЯ его уровень, т.е. всего 107. ќто - удивительнаЯ глубина длЯ пруда
столь небольших  размеров,  но  даже  такаЯ  цифра  мала  длЯ  ненасытного
воображениЯ. Ђ что, если бы все пруды были мелкими? Ќе оказало ли  бы  это
влиЯниЯ на умы? џ благодарен, что этот пруд настолько глубок и  чист,  что
может служить символом. Џока люди верЯт в бесконечность, они будут считать
некоторые пруды бездонными.
   Ћдин местный фабрикант, услыхав  о  моих  измерениЯх,  решил,  что  они
неверны, так как  знал,  по  опыту  с  плотинами,  что  песок  не  мог  бы
удерживатьсЯ на таком крутом склоне. Ќо самые глубокие пруды менее глубоки
по отношению к своей площади, чем  полагает  большинство,  и  если  бы  их
осушить, из них не получилось бы особенно живописных долин.  ќто  не  чаши
между холмами; и даже наш пруд, необычно глубокий  длЯ  своей  площади,  в
вертикальном сечении через центр представлЯетсЯ не глубже мелкой  тарелки.
Ѓольшинство прудов, если спустить из них  воду,  окажутсЯ  луговинами,  не
глубже обычных. “ильЯм ѓилпин (*271), замечательно  и  обыкновенно  весьма
точно описывающий ландшафты, стоЯ у начала ‹ох ”айна в отландии,  который
он называет "соленым заливом глубиной в 60-70 фатомов,  шириной  в  четыре
мили, а длиной около пЯтидесЯти, окруженным горами", пишет:  "…сли  бы  мы
увидели его тотчас после древнего обвала или иной породившей его  судороги
Џрироды, прежде чем туда хлынула вода, какаЯ это была бы зиЯющаЯ бездна!

   Ђ нарЯду с вершинами крутыми
   ‚друг опустилась почва, обнажив
   ѓлубокое русло" (*272).

   Ќо возьмем кратчайший диаметр ‹ох  ”айна  и  сравним  его  с  “олденом,
который, как  мы  говорили,  в  вертикальном  сечении  всего  лишь  мелкаЯ
тарелка, и он окажетсЯ в четыре раза мельче. ’еперь  мы  легко  представим
себе и  зиЯющую  бездну  безводного  ‹ох  ”аина.  Ќесомненно,  что  многие
приветливые долины, покрытые колосЯщимисЯ полЯми, - это такие же  "зиЯющие
бездны", откуда отступили воды; хотЯ только  проницательный  геолог  может
убедить в атом  ничего  не  подозревающих  жителей.  Џытливый  глаз  часто
обнаруживает в низких дальних холмах  берега  первозданного  озера;  чтобы
скрыть их историю, не  понадобилось  последующего  повышениЯ  равнины.  Ќо
легче всего обнаружить впадины  по  лужам,  остающимсЯ  после  дождЯ;  это
хорошо знают те, кто работает на дорогах. „ело  в  том,  что  воображение,
если дать ему хоть малейшую волю, нырЯет глубже  и  взлетает  выше  границ
Џрироды.  ѓлубина  океана,  вероЯтно,  окажетсЯ  очень  незначительной   в
сравнении с его площадью.
   ’ак как Я производил измерениЯ через ледЯной покров, Я смог  определить
рельеф дна более точно, чем при измерении  незамерзающих  заливов,  и  был
изумлен  правильностью  этого  рельефа.  ‚  самой  глубокой  части   лежит
несколько акров, более ровных, чем любое поле, открытое  солнцу,  ветру  и
плугу. ‚ одном наудачу выбранном направлении  глубина  на  протЯжении  500
футов не менЯлась даже на фут; и вообще на середине пруда Я мог в  радиусе
до 100 футов заранее вычислить глубину с точностью до трех-четырех дюймов.
Ќекоторые любЯт говорить о глубоких и опасных Ямах даже в таком  спокойном
песчаном  дне,  но  все  неровности  сглаживаютсЯ  под   действием   воды.
Џравильность дна и его соответствие берегам и цепи  окружных  холмов  была
такова,  что  какой-нибудь  отдаленный  мыс  угадывалсЯ   по   измерениЯм,
производимым совсем в другой части пруда, а  его  направление  можно  было
определить,  наблюдаЯ  противоположный  берег.  Њыс  становитсЯ   как   бы
отражением отмели, а долина и ущелье -  отражением  глубоководных  мест  и
узких проливов.
   ‘оставив карту пруда (*273) в масштабе 160 футов = 1  дюйму  и  записав
более 100 промеров, Я  установил  удивительное  совпадение.  ‡аметив,  что
цифра, означавшаЯ наибольшую глубину, оказалась примерно в центре карты, Я
положил линейку сперва вдоль карты, а затем поперек и к  своему  удивлению
обнаружил, что линиЯ наибольшей длины пересекала линию  наибольшей  ширины
_как раз_ в  точке  наибольшей  глубины,  хотЯ  на  середине  дно  ровное,
очертаниЯ пруда далеко  не  правильны,  а  наибольшую  ширину  и  длину  Я
получил, измерЯЯ также и бухты. ’ут Я сказал  себе:  не  этот  ли  принцип
определЯет и наибольшую глубину океана, как и любого пруда и лужи? € не он
ли лежит  в  основе  измерениЯ  высоты  гор,  если  рассматривать  их  как
противоположность долин? Ќам известно, что холм всего выше не там, где  он
всего уже.
   €з пЯти бухт Я промерил три и во всех трех обнаружил мель поперек входа
и большую глубину внутри,  так  что  бухта  вдавалась  в  сушу  не  только
горизонтально, но и вертикально, образуЯ как бы отдельный водоем или пруд,
а  направление  обоих  мысов,   ограничивавших   бухту,   указывало,   как
расположена мель. Ќа морском побережье каждаЯ гавань также имеет при входе
мель. —ем шире был вход в бухту в сравнении с ее длиной, тем  больше  была
глубина перед мелью по сравнению с глубиной внутри бухты.  ’аким  образом,
знаЯ длину и ширину бухты и характер берегов, мы располагаем  почти  всеми
данными, чтобы вывести общую формулу длЯ всех случаев.
   —тобы проверить, насколько точно Я смогу угадать с этими данными  точку
наибольшей  глубины  пруда  с  помощью  одного   только   наблюдениЯ   его
поверхности и общего характера берегов,  Я  начертил  план  Ѓелого  пруда,
который имеет площадь около 41 акра и, подобно нашему, не имеет  островов,
а также видимых  истоков  и  оттока.  Џоскольку  линиЯ  наибольшей  ширины
оказалась очень близко к линии наименьшей ширины - перваЯ там, где в  сушу
вдавались два залива,  лежащие  друг  против  друга,  а  втораЯ  там,  где
навстречу друг другу выступали два мыса,  -  а  выбрал  в  качестве  точки
наибольшей глубины точку, близкую к этой последней и лежащую вместе с  тем
на линии наибольшей длины. Џроверка показала, что наибольшаЯ глубина  была
менее чем в 100 футах оттуда, еще дальше в направлении  моей  поправки,  а
цифра оказалась всего на фут больше  -  60  футов.  ђазумеетсЯ,  подводное
течение или остров намного осложнили бы мои вычислениЯ.
   …сли бы нам были известны все законы Џрироды, достаточно было бы одного
факта или описаниЯ одного ЯвлениЯ, чтобы вывести всю их  совокупность.  Ќо
мы сейчас знаем  лишь  очень  немного  этих  законов,  и  ошибки  в  наших
вычислениЯх вызываютсЯ не путаницей в Џрироде, а нашим незнанием  основных
расчетных данных. Ќаши понЯтиЯ о законе и гармонии  ограничиваютсЯ  обычно
лишь  подмеченными  нами  случаЯми;  но  несравненно  чудеснее   гармониЯ,
вытекающаЯ из гораздо большего числа по  видимости  противоречивых,  а  на
деле согласных между собой законов, которые нами еще не обнаружены. Љаждый
отдельный закон - это как бы точка, с которой нам открываетсЯ то или  иное
Явление; так путешественнику с каждым шагом  представлЯютсЯ  все  новые  и
новые очертаниЯ одной и той же  горы,  у  которой  бесчисленное  множество
профилей, но одна  неизменнаЯ  форма.  „аже  расколов  ее  или  пробуравив
насквозь, мы не охватываем ее в ее целостности.
   Њои наблюдениЯ над прудом  верны  и  длЯ  области  этики.  ‡десь  также
действует закон средних чисел. Џо правилу  двух  диаметров  мы  не  только
находим солнце в нашей планетной системе и  сердце  в  человеческом  теле;
проведите линии наибольшей длины  и  наибольшей  ширины  через  всю  массу
повседневных дел человека и через волны жизни, захватив также его бухты  и
фиорды, и на месте их пересечениЯ вы найдете вершину или глубину его души.
Ѓыть  может,  достаточно  знать  направление  его  берегов  и  прилегающую
местность или обстоЯтельства, чтобы вычислить его  тайные  глубины  и  его
дно. …сли вокруг него громоздЯтсЯ  горы,  ахиллесовы  берега  (*274),  чьи
вершины нависают над ним и отражаютсЯ в его сердце, это говорит о таких же
глубинах в нем самом. Ђ низкие и ровные берега показывают, что там  мелко.
’ак же и в нашем теле: смело выступающий лоб указывает на глубину мысли. “
входа в каждую нашу бухту или склонность также лежит  мель,  и  каждаЯ  на
времЯ служит нам закрытой гаванью, где мы  задерживаемсЯ.  ‘клонности  эти
обычно  не  случайны,  их  форма,  размеры  и   направление   определЯютсЯ
очертаниЯми берегов и прежней  осью  поднЯтиЯ.  Љогда  бури,  приливы  или
течениЯ постепенно нарастЯт мель или спад воды обнажит ее, и она  выступит
над поверхностью, прежнЯЯ едва заметнаЯ  впадина,  где  приютилась  мысль,
становитсЯ самостоЯтельным озером, отрезанным от океана, а мысль  обретает
там особые условиЯ и может под  их  влиЯнием  превратитьсЯ  из  соленой  в
пресную, стать годной длЯ питьЯ, или мертвым морем,  или  болотом.  ‚сЯкий
раз, когда в мир ЯвлЯетсЯ новый человек, не  выступает  ли  где-нибудь  на
поверхность такаЯ мель? Џравда, мы так неискусны в  навигации,  что  мысли
наши большей частью плывут вдоль берега, не имеющего гавани;  они  знакомы
лишь с бухтами поэзии или стремЯтсЯ в открытые порты и становЯтсЯ в  сухие
доки науки, где их просто ремонтируют, и ни одно естественное  течение  не
придает им индивидуального своеобразиЯ.
   —то касаетсЯ истоков “олдена и оттока из него воды, то Я  не  обнаружил
ничего, кроме дождЯ, снега  и  испарениЯ,  хотЯ,  быть  может,  с  помощью
термометра и веревки можно было бы отыскать подводные ключи, потому что  в
этих местах вода должна быть летом всего холоднее, а зимой  теплее.  Љогда
зимой 1846/47 г. здесь рубили  лед,  рабочие  при  укладке  льдин  однажды
забраковали часть их, потому что они были тоньше и не укладывались  вместе
с остальными. ’ак обнаружилось, что в одном месте лед был на два-три дюйма
тоньше, чем остальной, и это заставило рабочих  предположить,  что  там  в
пруду бьет родник. ‚ другом  месте  они  показали  мне,  как  они  думали,
сквозное отверстие, через которое вода из пруда просачивалась  под  холмом
на соседний луг;  они  подтолкнули  менЯ  туда  на  льдине,  чтобы  Я  мог
разглЯдеть его поближе. ќто было небольшое углубление, футах в десЯти  под
поверхностью воды, но Я, видимо,  могу  гарантировать,  что  если  они  не
найдут худшей течи, пруд обойдетсЯ без починки.  Ћдин  из  них  предложил,
если такаЯ "течь" найдетсЯ, проверить, не  соединЯетсЯ  ли  она  с  лугом,
подбросив к отверстию цветной порошок или опилки, а  потом  профильтровать
воду в луговом ручье, в котором  должны  оказатьсЯ  эти  цветные  частицы,
вынесенные течением.
   Љогда Я производил  промеры,  лед  на  пруду,  толщиной  в  16  дюймов,
волновалсЯ под легким ветром, точно вода. €звестно,  что  на  льду  нельзЯ
применЯть ватерпас. ‚ 15 футах от берега наибольшие колебаниЯ,  отмеченные
с помощью ватерпаса (установленного на берегу и направленного  на  шест  с
делениЯми, стоЯвший на льду), составлЯли  три  четверти  дюйма,  хотЯ  лед
казалсЯ прочно примерзшим  к  берегу.  Ќа  середине  они,  вероЯтно,  были
больше. Ѓудь наши инструменты достаточно тонки, как знать? -  быть  может,
мы уловили бы волнообразные колебаниЯ земной коры. Љогда  две  ноги  моего
ватерпаса стоЯли на берегу, третьЯ - на льду, а маркшейдерские знаки  были
направлены надо льдом, ничтожные колебаниЯ льда составлЯли длЯ  дерева  на
другом берегу пруда разницу в несколько футов. Љогда Я стал делать проруби
длЯ своих измерений, на льду, под глубоким слоем снега, давившего на него,
оказалось три-четыре дюйма воды; но в эти проруби  тотчас  же  устремилась
вода и текла в течение двух дней сильными потоками, которые со всех сторон
подмыли лед и способствовали осушению поверхности пруда; ибо всЯ эта  вода
поднЯла лед, и он всплыл. Џохоже было на то, что Я  прорубил  отверстие  в
днище  кораблЯ,  чтобы  выпустить  оттуда  воду.  Љогда  такие   отверстиЯ
замерзают, а потом идет дождь, и новый мороз образует поверх всего  свежий
гладкий лед, он бывает изнутри красиво расписан темными линиЯми, несколько
напоминающими  паутину;  эти  ледЯные  розетки  -  следы  водЯных   струй,
стекавших со всех сторон к одному центру. Ђ когда на  льду  стоЯли  мелкие
лужи, мне случалось видеть сразу две свои  тени,  причем  одна  стоЯла  на
голове у другой - одна на льду, втораЯ на деревьЯх или на склоне холма.
   …ще в студеном Январе, когда снег и лед лежат толстым и прочным  слоем,
хороший хозЯин приходит из деревни запастись льдом длЯ охлаждениЯ напитков
в летний зной; до чего же это мудро и дальновидно  -  предвидеть  июльскую
жару и жажду сейчас, в Январе, когда на тебе толстое пальто и  варежки!  Ђ
между тем, многими вещами  мы  не  запасаемсЯ.  ‚от  и  он,  вероЯтно,  не
запасает на земле ничего, что могло бы утолить его жажду на том свете.  Ћн
рубит и пилит лед на пруду, раскрывает над рыбами крышу и увозит их родную
стихию, воздух, которым они дышат, перевЯзав его веревками,  точно  дрова,
пользуЯсь зимним морозом, в холодные погреба, где лед  пролежит  до  лета.
Љогда лед везут по улицам, он кажетсЯ издали отвердевшей лазурью. ‹едорубы
- веселый народ, любители посмеЯтьсЯ и пошутить; когда Я  поЯвлЯлсЯ  среди
них, они предлагали мне пилить с ними вместе, с условием,  чтобы  Я  стоЯл
внизу.
   ‡имой 1846/47 г. на пруд в  одно  прекрасное  утро  неожиданно  Явилась
сотнЯ людей северного происхождениЯ, а с ними - множество возов,  груженых
неуклюжими  сельскохозЯйственными  орудиЯми,  санЯми,  плугами,   тачками,
садовыми  ножами,  лопатами,  пилами,  граблЯми;   каждый   был   вооружен
обоюдоострой пикой, описаниЯ  которой  вы  не  найдете  в  "Ќовоанглийском
фермере" (*275) или "Љультиваторе".  џ  подумал,  что  они  Явились  сеЯть
зимнюю рожь или еще какой-нибудь злак, только ввезенный  из  €сландии.  Ќе
видЯ удобрениЯ, Я предположил, что они, как и  Я,  намерены  обойтись  без
него и считают,  что  почвенный  слой  здесь  глубок  и  достаточно  долго
пролежал под паром. Ћни сказали, что всем делом  руководит  некий  богатый
фермер (*276), который пожелал удвоить  свое  состоЯние  и  без  того  уже
составлЯющее полмиллиона; а чтобы удвоить свои доллары, он  решил  содрать
единственную одежду, вернее шкуру, с “олдена, в самый разгар суровой зимы.
Ћни тотчас взЯлись за дело  и  начали  пахать,  боронить  и  бороздить,  в
отличном порЯдке, точно устраивали образцовую ферму; но  пока  Я  старалсЯ
разглЯдеть, что за семена они бросают в  борозду,  парни  принЯлись  ловко
срезать целинную почву до самого песка, вернее, до воды, потому что  почва
здесь пропитана водой, как губка, - она, собственно и составлЯет всю terra
firma [твердую землю (лат.)] - и грузить ее в сани; тут Я  догадалсЯ,  что
они добывают торф. ’ак они ЯвлЯлись каждый день, возвещаемые  особым  воем
паровоза, из каких-то, как мне казалось, арктических областей, точно  стаЯ
заполЯрных птиц. Џравда, скво “олден иногда мстила им;  то  кто-нибудь  из
рабочих, идЯ за своей упрЯжкой, проваливалсЯ в расщелину, ведущую прЯмо  в
’артар, терЯл всю свою удаль и почти все тепло и рад был приютитьсЯ у менЯ
и признать, что печь - вещь недурнаЯ; то мерзлаЯ  землЯ  откусывала  кусок
стального лемеха, или плуг застревал в борозде, и его приходилось вырубать
оттуда.
   ѓоворЯ точнее, сотнЯ ирландцев во главе с американскими  надсмотрщиками
ежедневно приезжала из Љембриджа за льдом. Ћни рубили его на куски  хорошо
известными методами, которые нет нужды описывать,  подвозили  на  санЯх  к
берегу и с помощью железных крюков и системы блоков, приводимых в движение
лошадьми, подымали на воздух, точно бочонки с мукой, и  укладывали  рЯдами
друг на друга, словно  строили  фундамент  обелиска,  который  должен  был
уперетьсЯ в облака. Ћни говорили мне, что в удачный день могут  добыть  до
тысЯчи тонн, а это - съем примерно с одного акра.  ЏроезжаЯ  ежедневно  по
одному месту, сани проделали во льду,  как  и  на  terra  firma,  глубокие
колеи; а лошади постоЯнно ели овес из кормушек, выдолбленных во льду.  ’ак
они нагромоздили льда на 35 футов в вышину на  площади  более  чем  в  100
квадратных футов, а между внешними слоЯми проложили сена,  чтобы  не  было
доступа воздуха, потому что ветер, даже самый холодный,  стоит  ему  найти
сквозную щель, выдувает во льду большие пещеры,  только  местами  оставлЯЯ
хрупкие опоры, и в конце концов совсем разрушает  его.  ‘перва  сооружение
казалось огромной  голубой  крепостью  или  ‚алгаллой,  но  когда  в  щели
насовали  грубого  лугового  сена,  и  оно  обросло  инеем  и  сосульками,
получились древние мшистые руины из  голубого  мрамора,  настоЯщее  жилище
„еда Њороза, каким его изображают на календарЯх, - его собственнаЯ хижина,
точно он собралсЯ провести с нами лето. ђабочие считали, что  не  доставЯт
до места и 25% всего льда, а еще процента два-три растает  при  перевозке.
Ћднако еще большей части этого льда была  уготована  инаЯ,  непредвиденнаЯ
участь; то ли лед оказалсЯ менее крепок, чем  думали,  и  содержал  больше
воздуха, то ли по другой причине, но только он так и  не  попал  на  рынок
(*277). ‡апас примерно в десЯть тысЯч тонн, сделанный  зимой  1846/47  г.,
был укрыт сеном и досками; в июле его раскрыли и часть льда увезли, но все
остальное  осталось  под  солнцем,  простоЯло  лето  и  следующую  зиму  и
окончательно растаЯло только к сентЯбрю 1848 г. ’аким образом, пруд  почти
целиком вернул себе свое.
   “олденский лед, как и вода, имеет  вблизи  зеленый  оттенок,  а  издали
кажетсЯ прекрасного голубого цвета, и вы легко  отличаете  его  от  белого
речного льда и от зеленоватого льда других прудов, лежащих в  какой-нибудь
четверти мили от него. €ногда одна из ледЯных глыб падает с саней ледоруба
на деревенскую  улицу  и  лежит  там  неделю,  точно  гигантский  изумруд,
привлекаЯ общее внимание. џ заметил, что кусок “олдена, в жидком состоЯнии
казавшийсЯ зеленым, кажетсЯ с того же расстоЯниЯ голубым, когда замерзает.
€ногда зимой Ямки на берегу пруда  наполнЯютсЯ  зеленоватой  водой,  а  на
„ругой день превращаютсЯ в голубой лед. Ѓыть может, голубой  цвет  воды  и
льда объЯснЯетсЯ содержащимисЯ в них светом и воздухом; самый прозрачный и
будет самым голубым. ‹ед - интересный предмет длЯ наблюдений. ѓоворЯт, что
в некоторых складах на ‘вежем пруду лед отлично сохранЯетсЯ по  пЯть  лет.
Ћтчего ведро воды так скоро загнивает, а в замороженном состоЯнии навсегда
сохранЯет свежесть? ЏринЯто считать, что таково  же  отличие  страстей  от
разума.
   €так, в течение двух с лишним недель  Я  наблюдал  из  своего  окна  за
работой  сотни  озабоченных   людей   с   упрЯжками   и   всеми   орудиЯми
сельскохозЯйственного труда - картинка, какие мы видим на первой  странице
календарЯ; глЯдЯ на них, Я каждый раз вспоминал басню о жаворонке и жнецах
(*278) или притчу о сеЯтеле (*279) и тому подобное; а сейчас все они ушли,
и еще через месЯц Я, вероЯтно, увижу из того окна только сине-зеленую воду
“олдена, отражающую облака и деревьЯ и испарЯющуюсЯ в полном уединении,  и
не найду никаких следов человека. Ѓыть  может,  Я  услышу  хохот  одинокой
гагары, котораЯ разглаживает перьЯ, вынырнув из воды, или увижу рыболова в
лодке, созерцающего свое отражение и похожего на плавучий лист; а  недавно
здесь спокойно, как на твердой земле, трудилась сотнЯ людей.
   €так, оказываетсЯ, что томимые зноем жители —арлстона и Ќового Ћрлеана,
Њадраса, ЃомбеЯ и Љалькутты пьют из  моего  колодца  (*280).  Џо  утрам  Я
омываю свой разум в изумительной философии и  космогонии  Ѓхагаватгиты  со
времени ее сочинениЯ прошла целаЯ вечность, и рЯдом с ней наш  современный
мир и его литература кажутсЯ мелкими и  пошлыми;  мне  думаетсЯ,  что  эта
философиЯ относитсЯ к некоему прежнему существованию  человечества  -  так
далеко ее величие от всех наших понЯтий. џ откладываю в  сторону  книгу  и
иду к колодцу за водой и, о чудо! -  встречаюсь  там  со  слугой  брамина,
жреца Ѓрамы, ‚ишну и €ндры, который все еще сидит в своем храме на  ѓанге,
погруженный в чтение ‚ед, или живет в  корнЯх  дерева,  питаЯсь  хлебом  и
водой. џ встречаю его слугу, пришедшего за водой  длЯ  своего  хозЯина,  и
наши ведра вместе опускаютсЯ в колодец. —истаЯ вода  “олдена  мешаетсЯ  со
свЯщенной  водой  ѓанга.  ЏодгонЯемаЯ  попутным  ветром,  она  течет  мимо
мифических островов Ђтлантиды и ѓесперид, по пути,  пройденному  ѓанноном,
мимо ’ерната и ’идора (*281), мимо входа в Џерсидский  залив,  согреваетсЯ
теплыми ветрами €ндийского  океана  и  течет  дальше  к  берегам,  которые
Ђлександр (*282) знал только по названиЯм.



‚…‘ЌЂ

   Љогда ледорубы  вырубают  во  льду  протоки,  пруд  обычно  вскрываетсЯ
раньше, потому, что вода  волнуемаЯ  ветром,  даже  и  в  холодную  погоду
подмывает окружающий лед. Ќо в тот год на “олдене этого не случилось,  ибо
скоро он вместо прежней оделсЯ в толстую новую  одежду.  Ќаш  пруд  всегда
вскрываетсЯ позже соседних, как из-за большей глубины, так и  потому,  что
внутри его нет течениЯ, которое заставлЯло  бы  лед  скорей  таЯть.  џ  не
помню, чтобы он хоть раз вскрылсЯ зимой, даже в зиму 1852/53  г.,  котораЯ
учинила прудам  суровую  проверку.  Ћбыкновенно  он  вскрываетсЯ  около  1
апрелЯ, на неделю или десЯть дней позже, чем ”линтов  пруд  и  ”ейр-•эвен;
таЯние начинаетсЯ у северного берега и  в  более  мелких  местах,  в  тех,
которые и замерзают  тоже  раньше.  “олден  лучше  всех  здешних  водоемов
отражает движение времен года, так как  менее  всего  подвержен  временным
колебаниЯм температуры. Ќесколько дней  мартовских  морозов  могут  сильно
задержать таЯние на остальных прудах, а на “олдене температура  повышаетсЯ
почти неуклонно. ’ермометр, опущенный в середину “олдена 6 марта 1847  г.,
показал 32ь, т.е. точку замерзаниЯ; у берега он показал 33ь;  на  середине
”линтова пруда в тот же самый день  температура  была  32,5ь,  а  футах  в
двухстах от берега, на  мелководье,  подо  льдом  в  фут  толщины  -  36ь.
ђазличие в три с половиной градуса между  температурой  на  глубине  и  на
мелком месте  и  тот  факт,  что  он  почти  весь  сравнительно  неглубок,
объЯснЯют, отчего этот пруд  вскрываетсЯ  значительно  раньше  “олдена.  Љ
весне на мелких  местах  лед  был  на  несколько  дюймов  тоньше,  чем  на
середине. Ђ зимой на середине было теплее, и лед был всего  тоньше  именно
там. Љаждый, кто бродил летом по мелкой воде, навернЯка замечал, насколько
вода теплее у самого берега, где  глубина  всего  три-четыре  дюйма;  а  в
глубоких местах она теплее на поверхности, чем на глубине.  ‚есной  солнце
не только повышает температуру воздуха и почвы; его тепло проникает сквозь
лед толщиною в фут  и  больше  и  на  мелких  местах  отражаетсЯ  от  дна,
нагреваЯ, таким образом, воду и заставлЯЯ лед подтаивать не  только  прЯмо
сверху, но и снизу; от этого он становитсЯ неровным, и заключенные  внутри
него  воздушные  пузырьки  растЯгиваютсЯ  и  вверх  и  вниз,  пока  он  не
становитсЯ ноздреватым и не разрушаетсЯ сразу, одним  весенним  дождем.  “
льда, как и у дерева,  есть  особое  строение,  и  когда  льдина  начинает
подтаивать и делаетсЯ ноздреватой, то  при  любом  ее  положении  частицы,
наполненные воздухом, находЯтсЯ под прЯмым углом к поверхности воды. Љогда
в воде, близко к поверхности, находитсЯ камень или  бревно,  лед  над  ним
бывает гораздо тоньше и часто совсем растапливаетсЯ отраженным теплом. Њне
говорили,  что  когда  в  Љембридже  пробовали  получать  лед  в   плоском
деревЯнном резервуаре, солнечное тепло,  отраженное  от  дна,  действовало
сильнее, чем холодный  воздух,  который  под  ним  циркулировал.  Љогда  в
середине зимы теплый дождь растапливает  на  “олдене  обледенелый  снег  и
оставлЯет в середине  твердый,  темный  или  прозрачный  лед,  по  берегам
остаетсЯ  полоса  ноздреватого,  хотЯ  и  более  толстого,  белого   льда,
образованного этим отраженным теплом. Љак Я уже говорил, сами пузырьки  во
льду действуют наподобие зажигательных стекол и растапливают лед снизу.
   Ќа пруду в малых масштабах ежедневно наблюдаютсЯ все природные ЯвлениЯ.
Џо утрам  вода  на  мелких  местах  обычно  нагреваетсЯ  быстрее,  чем  на
глубоких, хотЯ, может быть, и не так сильно, а за ночь  быстрее  остывает.
„ень как бы воспроизводит в миниатюре весь год. Ќочь - это  зима,  утро  и
вечер соответствуют весне и осени, а полдень - лету. ’реск и гудение  льда
указывают на изменениЯ температуры. ‚ одно погожее  утро,  после  холодной
ночи, 24 февралЯ 1850 г.,  придЯ  на  весь  день  на  ”линтов  пруд,  Я  с
удивлением заметил, что под ударом моего топорища лед гудит, как гонг  или
тугой барабан. Џримерно через час после восхода солнца весь  пруд  загудел
под действием косых солнечных лучей, падавших из-за холма; он  потЯгивалсЯ
и зевал как просыпающийсЯ человек, все громче и громче, и это длилось часа
три-четыре. ‚ полдень он немного соснул, а к ночи,  когда  стало  исчезать
солнечное тепло, загудел снова. Џри устойчивой погоде пруд  дает  вечерний
залп в одно и то же времЯ. Ќо в середине днЯ, когда лед  полон  трещин,  а
воздух тоже менее упруг, он полностью утрачивает резонанс,  и  вы  уже  не
можете ударом по нему глушить рыб и ондатр. ђыболовы говорЯт,  что  "гром"
на пруду пугает рыб и мешает клеву. Џруд громыхает не каждый вечер, и Я не
смог бы с уверенностью сказать, когда именно можно ожидать этого грома; но
если Я не ощущаю перемен погоды, то пруд их чувствует. Љто мог бы  ожидать
подобной чувствительности от такого  большого,  холодного  и  толстокожего
созданиЯ? Ќо и у него есть закон и, повинуЯсь ему, он гремит, когда  надо,
с такой же неизбежностью, с какой распускаютсЯ весенние почки. ‡емлЯ - всЯ
живаЯ и сплошь покрыта чувствительными сосочками. ‘амый большой  пруд  так
же  чувствителен  к  атмосферным  изменениЯм,  как   и   капелька   ртути,
заключеннаЯ в трубочку.
   Ћдним из преимуществ жизни в лесу было то, что Я  имел  здесь  досуг  и
возможность наблюдать приход весны. ‚от наконец лед  на  пруду  становитсЯ
ноздреватым, и Я могу вдавливать в него каблук. ’уманы, дожди и все  более
теплые солнечные лучи постепенно съедают снег; дни стали заметно  длиннее,
и мне Ясно, что до конца зимы не надо больше  запасать  дров,  потому  что
много топить уже не придетсЯ. џ подстерегаю  первые  признаки  весны,  жду
первой  песни  прилетевшей  птицы  или  щелканьЯ  бурундука,  у   которого
кончаютсЯ запасы, и хочу увидеть,  как  сурок  выглЯнет  из  своей  зимней
квартиры. 13 марта, когда Я  уже  слышал  трЯсогузку,  певчего  воробьЯ  и
дрозда-белобровика, лед был еще почти в фут толщиной.  Џо  мере  того  как
становилось теплее, все еще не было заметно, чтобы его размывало водой или
обламывало и уносило, как на реке; около  берега  он,  правда,  совершенно
стаЯл, полосой футов в восемь, но на середине только  пропиталсЯ  водой  и
стал ноздреватым, так  что  нога  проваливалась  насквозь  даже  там,  где
толщина его была шесть дюймов; и все же в любой день, после теплого  дождЯ
и тумана,  он  мог  сразу  исчезнуть  вместе  с  этим  туманом,  точно  по
волшебству. Ѓыл один год, когда Я доходил до середины пруда всего за  пЯть
дней до полного исчезновениЯ льда. ‚  1845  г.  “олден  впервые  полностью
вскрылсЯ 1 апрелЯ; в 1846 г. - 25 марта; в 1847 г. - 8 апрелЯ; в 1851 г. -
28 марта; в 1852 г. - 18 апрелЯ; в 1853 г. - 23  марта;  в  1854  г.  -  7
апрелЯ.
   ‚се ЯвлениЯ, свЯзанные с вскрытием  рек  и  прудов  и  с  установлением
погоды, особенно интересны длЯ  нас,  длЯ  нашего  климата,  отличающегосЯ
такими резкими переходами. ‘ наступлением теплых дней те, кто живет  возле
реки, слышат по ночам треск  льда,  громкий,  как  артиллерийскаЯ  пальба,
точно кто-то рвет ледЯные цепи, и весь лед исчезает за несколько дней. ‚от
так же при содроганиЯх земли возникает  из  ила  аллигатор.  Ћдин  старик,
внимательно наблюдавший Џрироду и настолько сведущий во всех ее  ЯвлениЯх,
словно еще мальчишкой видел ее на стапелЯх и помогал прилаживать ей  киль,
- теперь он возмужал и едва ли может узнать о ней  больше,  даже  если  бы
дожил до мафусаиловых лет, - этот  старик  рассказал  мне  -  и  мне  было
странно слышать, что он удивлен каким-либо Явлением Џрироды; Я считал, что
у нее нет от него секретов, - что однажды весной он взЯл ружье и  лодку  и
решил занЯтьсЯ утками. ‚ лугах еще был лед, но на реке лед уже весь сошел,
и он беспрепЯтственно проплыл от ‘эдбери, где он жил, до пруда ”ейр-•эвен,
который неожиданно оказалсЯ почти сплошь покрыт прочным  льдом.  „ень  был
теплый, и его удивило, что там осталось так  много  льда.  Ќе  видЯ  нигде
уток, он поставил лодку у северного берега  одного  из  островков,  а  сам
спрЯталсЯ в кустах на южной стороне и решил дожидатьсЯ. ”утах в  50-ти  от
берега лед стаЯл; там была спокойнаЯ, теплаЯ полоса воды с  илистым  дном,
любимым утками, и он надеЯлсЯ,  что  они  не  преминут  ЯвитьсЯ.  Џролежав
неподвижно около часу, он услышал тихий  и  по-видимому  очень  отдаленный
звук, но удивительно торжественный, непохожий  ни  на  что,  слышанное  им
раньше; этот глухой  гул  постепенно  нарастал  и,  казалось,  должен  был
завершитьсЯ чем-то необычайным; решив, что прилетела огромнаЯ  стаЯ  птиц,
он схватил ружье и поспешно вскочил, но к своему удивлению увидел, что это
тронулсЯ сразу весь лед, а слышанный им звук был скрежетом кромки  льда  о
берег, - сперва он  лишь  понемногу  крошилсЯ,  а  потом  весь  вздыбилсЯ,
разбросав свои обломки по всему острову, пока не остановилсЯ.
   Ќо вот, наконец, солнечные лучи падают под прЯмым углом;  теплые  ветры
нагонЯют туман и  дождь  и  растапливают  снежные  валы,  а  потом  солнце
разгонЯет туман и освещает пЯтнистый ландшафт, местами  рыжий,  а  местами
еще белый и курЯщийсЯ паром, где путник пробираетсЯ с островка на островок
под веселую музыку тысЯчи звонких струй, набухших кровью зимы, которую они
спешат согнать.
   Ќемногие ЯвлениЯ доставлЯли мне больше удовольствиЯ, чем наблюдениЯ над
формами, какие принимают в оттепель  песок  и  глина,  стекаЯ  по  склонам
глубокой выемки в железнодорожной насыпи, мимо которой лежал  мой  путь  в
поселок, - Явление, не часто наблюдаемое  в  таком  масштабе,  хотЯ  число
таких  свежих  срезов  из  подходЯщего  материала   должно   было   сильно
увеличитьсЯ с поЯвлением железных дорог.  ќтим  материалом  ЯвлЯлсЯ  песок
различной мелкости и цвета, с  некоторой  примесью  глины.  ‚есной,  когда
оттаивает землЯ, и даже в зимнюю оттепель песок стекает  по  склонам,  как
лава,  иногда  прорываЯсь  из-под  снега  и   затоплЯЯ   его.   ЋбразуютсЯ
бесчисленные  струи  и  потоки  некоего   смешанного   вещества,   которые
переплетаютсЯ между собой, подчинЯЯсь  частью  закону  течений,  а  частью
законам растительного мира. ‘текаЯ, оно принимает форму сочных  листьев  и
лоз, образует множество мЯсистых побегов  более  фута  толщиною,  похожих,
если смотреть на них сверху, на разрезные, дольчатые и чешуйчатые слоевища
некоторых лишайников, а то еще на кораллы, на лапы леопарда или  птиц,  на
извилины мозга, легкие, кишки и  экскременты.  ќто  подлинно  _гротескнаЯ_
растительность, те формы и цвета, которые  мы  видим  воспроизведенными  в
бронзе, - своего рода архитектурнаЯ листва, более древнЯЯ и типичнаЯ,  чем
аканф, цикорий, плющ, виноград или другие настоЯщие листьЯ; при  некоторых
обстоЯтельствах  им,  быть  может,  суждено  стать  загадкой  длЯ  будущих
геологов. ‚сЯ выемка показалась мне сталактитовой пещерой, извлеченной  на
поверхность.  Џесок  имеет  удивительно  насыщенные  и  приЯтные  оттенки,
включающие все тона железа - коричневые, серые, желтоватые и  красноватые.
Љогда  стекающаЯ  масса  достигает  дренажной  канавы  внизу  насыпи,  она
растекаетсЯ более плоскими _струЯми_; струи терЯют свою полуцилиндрическую
форму, постепенно расширЯютсЯ, сливаютсЯ  вместе,  все  более  увлажнЯЯсь,
пока не образуют почти плоской _песчаной_  поверхности,  все  еще  богатой
красивыми   оттенками,   в   которой   можно   проследить   первоначальные
растительные формы; наконец, уже  в  воде,  она  превращаетсЯ  в  песчаную
_банку_, какие возникают в устьЯх рек, и  растительные  узоры  терЯютсЯ  в
волнистой рЯби, покрывающей дно.
   ‚сЯ насыпь, высотой от 20  до  40  футов,  иной  раз  бывает  на  целых
четверть мили с одной стороны или с обеих покрыта массой такой листвы  или
сплетениЯми вздутых вен, и все это поЯвлЯетсЯ за один весенний  день.  —то
замечательно в этой песчаной листве - это ее внезапное поЯвление. Љогда  Я
вижу по одну сторону обыкновенную насыпь -  потому  что  солнце  действует
сперва на одну сторону, - а по другую эту роскошную  флору,  рожденную  за
один час,  Я  ощущаю  особое  волнение,  словно  в  мастерской  •удожника,
создавшего мир и менЯ самого; кажетсЯ, будто Я застал его  за  работой  на
этой насыпи, и все новые рисунки выходЯт из-под  его  неутомимой  руки.  џ
чувствую, что приблизилсЯ к жизненным органам земли, ибо  песчаный  разлив
своими извивами напоминает внутренности животного. ’ак, уже  в  песках  мы
находим зачатки лиственных форм. Ќеудивительно, что  землЯ  выражает  себЯ
листьЯми снаружи, раз их образ заключен у нее внутри. Ђтомы уже знают  его
и носЯт в себе. „ревесный лист видит здесь свой прототип.  _‚нутри_,  будь
то внутренность земли или живого организма, он выступает  в  виде  влажной
мЯсистой дольки, слово, особенно применимое к печени, легким и слоЯм  жира
(labour, lapsus - течь или скользить вниз, выпадение; globus, lobe, globe,
а также lap, flap и многие другие слова);  снаружи  это  -  сухой,  тонкий
лист, где f и v представлЯют собой засушенный и спрессованный b. Љорневыми
согласными слова lobe  ЯвлЯютсЯ  lb;  здесь  мЯгкаЯ  масса  b  (ординарной
дольки, или B - двойной дольки) подталкиваетсЯ вперед жидким  l.  ‚  слове
globe мы имеем согласные glb, где гортанный звук g добавлЯет к их значению
емкость глотки. ЏерьЯ и крыльЯ птиц - это  листьЯ  более  сухие  и  тонкие
(*283). ’ак совершаетсЯ переход от неуклюжей личинки, скрытой в  земле,  к
воздушной,  порхающей  бабочке.  ‘ама  планета  непрестанно  проходит  рЯд
превращений и летит по своей орбите уже крылатой.  „аже  образование  льда
начинаетсЯ  с  нежных  хрустальных  листьев,  точно  он  заполнЯет  формы,
запечатленные на зеркале пруда листьЯми водЯных растений.  ‚се  дерево,  в
сущности, - единый лист, а реки - это  прожилки  на  листьЯх  еще  больших
размеров; лежащаЯ между ними суша - это мЯкоть листьев, а города -  Яички,
отложенные на листьЯх насекомыми.
   ‘ заходом солнца песок перестает  сползать,  но  с  утра  потоки  текут
снова, растекаЯсь и разветвлЯЯсь  на  бесчисленные  ручейки.  ‡десь  можно
наблюдать, как образуютсЯ кровеносные сосуды. Џрисмотритесь пристальнее, и
вы увидите, что сперва из тающей  массы  выползает  размЯгченный  песок  с
округленным, каплеобразным концом, подобным пальцу, медленно нащупывающему
спуск; когда солнце  подымаетсЯ  выше,  и  тепло  и  влага  увеличиваютсЯ,
наиболее жидкаЯ его часть,  повинуЯсь  закону,  которому  подчинена  самаЯ
инертнаЯ субстанциЯ, отделЯетсЯ от остальной массы и прорезает себе  канал
или артерию;  и  вот  от  одного  мЯсистого  завитка  к  другому  бежит  и
поблескивает серебристаЯ струйка, временами пропадаЯ в песке. “дивительно,
как быстро и в  то  же  времЯ  искусно  оформлЯетсЯ  этот  текучий  песок,
используЯ все лучшее  из  своего  состава  длЯ  образованиЯ  острых  краев
протока ’ак бывает в истоках рек. Љремнистые вещества, отлагаемые  реками,
- это костнаЯ система, а более тонкие почвенные и органические вещества  -
это ткани мышц или клеток. —то такое человек, как не масса влажной  глины?
ЊЯкоть нашего пальца имеет форму застывшей капли. Џальцы рук и ног  -  это
застывшие струйки тающей массы тела.  Љто  знает,  какие  формы  могло  бы
принЯть наше тело под более теплыми небесами? ђазве наша рука не похожа на
_пальмовый_ лист, с такими же дольками  и  прожилками?  “хо,  при  наличии
фантазии, можно представить себе, как лишайник umbilicaria,  прилепившийсЯ
к голове, и его мочка - тоже каплЯ. ѓубы - по латыни labium, от labour (?)
- это оплывы по  сторонам  рта.  Ќос  -  это  ЯвнаЯ  застывшаЯ  каплЯ  или
сталактит. Џодбородок - еще более крупнаЯ каплЯ, стекающаЯ с лица. ™еки  -
это оползни со лба в долину лица, встретившие на своем  пути  скулы.  Ђ  в
листе растениЯ каждаЯ долька - тоже каплЯ больших  или  меньших  размеров;
дольки - это пальцы  листа;  сколько  долек,  столько  и  направлений,  по
которым он растекаетсЯ, и мог бы растекатьсЯ дальше под действием большего
тепла или других благоприЯтных факторов.
   Љазалось, что  один  этот  склон  наглЯдно  воспроизводит  принцип,  по
которому все совершаетсЯ в Џрироде.  ‘оздатель  нашей  земли  взЯл  патент
только на лист. Љакой ампольон (*284) расшифрует нам этот иероглиф, чтобы
мы могли наконец перевернуть в нашей жизни новый лист? ќто Явление  радует
менЯ больше, чем роскошное плодородие виноградников. ‚ нем,  правда,  есть
нечто, напоминающее экскременты и бесконечные груды требухи и кишок, точно
земной шар вывернули наизнанку; зато оно показывает, что  у  Џрироды  есть
утроба, и, значит, она действительно мать  человечества.  ќто  выходит  из
земли мерзлота и  начинаетсЯ  весна.  Ћна  предшествует  весне  зеленой  и
цветущей, как  мифологиЯ  предшествует  настоЯщей  поэзии.  Ќичто  так  не
прочищает зимнюю копоть и несварение. ќто убеждает менЯ,  что  ‡емлЯ  наша
еще в пеленках и потЯгиваетсЯ во все стороны, как младенец. Ќа лбу  самого
сурового утеса вьютсЯ нежные кудри. ‚ Џрироде нет  ничего  мертвого.  Ључи
лиственного орнамента лежат вдоль насыпи как шлак из домны, показываЯ, что
там, внутри, печь задута и работает вовсю.  ‡емлЯ  -  не  осколок  мертвой
истории, не пласты, слежавшиесЯ, как листы в книге, интересные  длЯ  одних
лишь геологов и антиквариев; это - живаЯ поэзиЯ, листы дерева, за которыми
следуют цветы и плоды; это - не  ископаемое,  а  живое  существо;  главнаЯ
жизнь ее сосредоточена в глубине,  а  животный  и  растительный  мир  лишь
паразитируют на ее поверхности. …е могучие движениЯ исторгнут наши останки
из могил. Њожете плавить металлы и отливать их  в  красивейшие  формы;  ни
одна не вызовет у менЯ того восторга, который Я испытываю при виде форм, в
какие льетсЯ расплавленнаЯ землЯ. € не  только  она,  но  и  все,  на  ней
существующее, пластично, как глина в руках горшечника.


   Џроходит еще немного времени - и не только  на  насыпи,  но  на  каждом
холме и равнине, в каждой ложбинке мороз вылезает из земли, как  зверь  из
зимней берлоги, и уходит к морю, под музыку ручьев, или в  другие  краЯ  в
виде туч. ‚ кроткой Ћттепели больше могущества, чем в молоте ’ора  (*285).
ЏерваЯ растоплЯет, второй может только разбить в куски.
   Љогда снег частично сошел и поверхность  земли  подсохла  за  несколько
теплых дней, было приЯтно сравнить первые нежные  младенческие  всходы  со
строгой  красотой  увЯдших  растений,  переживших   зиму,   -   сушеницей,
золотарником (*286) и грациозными дикими травами; они казались интереснее,
чем даже летом, точно красота  их  только  теперь  созрела;  даже  пушица,
рогоз, коровЯк, зверобой, лапчатка, таволга вЯзолистнаЯ и другие  травы  с
крепкими стеблЯми, эти житницы, питающие ранних перелетных птиц, - даже  и
эти скромные украшениЯ к лицу овдовевшей Џрироде.  Њне  особенно  нравЯтсЯ
верхушки камыша, изогнутые наподобие снопов; они зимой  напоминают  нам  о
лете; это одна из тех  форм,  которые  охотно  воспроизводит  искусство  и
которые в растительном мире так же соотносЯтсЯ с типами, уже  сложившимисЯ
в человеческом сознании, как  мы  это  видим  в  астрономии.  ќто  древний
орнамент, старше греческих и  египетских.  Њногие  узоры  Њороза  обладают
невыразимой нежностью и хрупкой прелестью.  Ќам  обычно  изображают  этого
властелина грозным  тираном,  а  между  тем  он  с  нежностью  влюбленного
вплетает украшениЯ в косы ‹ета.
   ‘ приближением весны рыжие белки стали попарно забиратьсЯ  ко  мне  под
дом, располагаЯсь прЯмо у менЯ под ногами, когда  Я  читал  или  писал,  и
начинали  самое  удивительное  цоканье,  журчанье,  чириканье,  и   прочие
вокальные пируэты; если Я топал ногой, они только еще громче  чирикали,  в
своем безумии словно  позабыв  страх  и  уважение  и  бросаЯ  вызов  всему
человечеству. ‡нать ничего не хотим - цок, цок!  Ћни  были  глухи  к  моим
доводам или не находили их убедительными и отвечали забавнейшей бранью.
   Џервый весенний  воробей!  Џора  новых  надежд,  светлых,  как  никогда
раньше! Ќад полуобнаженными и влажными полЯми  звучат  слабые  серебристые
трели трЯсогузки, певчего воробьЯ и дрозда-белобровика, и кажетсЯ, что это
падают, звенЯ,  последние  зимние  сосульки.  —то  значат  в  такое  времЯ
историЯ,  хронологиЯ,  преданиЯ  и  все  писаные  откровениЯ?  ђучьи  поют
радостные гимны весне. Ѓолотный Ястреб, низко  проплываЯ  над  лугом,  уже
высматривает первых пробудившихсЯ лЯгушек. €з каждой лощины  слышно,  как,
шурша, оседает тающий снег, а на прудах быстро тает лед. Ќа склонах холмов
весенним пожаром вспыхивает  трава  "et  primitus  oritur  herba  imbribus
primoribus  evocata"  [впервые  пробиваетсЯ  трава,  пробужденнаЯ  ранними
дождЯми (лат.)] (*287), это внутренний жар  земли  рветсЯ  к  вернувшемусЯ
солнцу, и цвет этого пламени не желтый, а зеленый; стебель  травы,  символ
вечной юности, длинной зеленой лентой взвиваетсЯ из земли навстречу  лету;
еще сдерживаемый холодами, он упрЯмо вылезает снова; сила  новой,  молодой
жизни вздымает копьЯ прошлогоднего сена. ’рава растет так же  упорно,  как
пробиваетсЯ из-под земли ручей.  Њежду  ними  близкое  родство;  в  долгие
июньские дни, когда ручьи пересыхают, их влага  сохранЯетсЯ  в  травинках,
точно в русле, и стада из года в год пьют из вечного зеленого источника, а
косари запасают им оттуда же их зимний корм. ’ак и наша человеческаЯ жизнь
лишь отмирает у корнЯ и все же простирает зеленые травинки в вечность.
   ‹ед “олдена  тает  на  глазах.  ‚доль  северного  и  западного  берегов
образовалсЯ проток футов в тридцать шириной, а у восточного - еще шире. Ћт
ледЯного покрова отломилсЯ огромный кусок. €з  береговых  кустов  Я  слышу
песню певчего воробьЯ: "олит, олит, олит - чип, чип,  чип,  чи  чар  -  чи
уисс, уисс, уисс". Ћн тоже помогает ломать лед. Љак хороши плавные  изгибы
закраины льда, отчасти повторЯющие изгибы берега, но более правильные! ‹ед
необычно тверд из-за недавних суровых, хоть и недолгих морозов, и  весь  в
муаровых узорах, точно дворцовый пол. ‡ападный ветер напрасно скользит  по
его опаловой поверхности, пока не добираетсЯ до чистой  воды.  ќта  воднаЯ
полоса великолепно сверкает  на  солнце,  и  оголенное  лицо  пруда  сиЯет
весельем и молодостью, словно выражаЯ радость рыб в его глубине и песка на
его берегах; пруд переливаетсЯ серебром, как чешуЯ leuciscus (*288), точно
весь он - одна огромнаЯ резваЯ рыба. ’аков контраст между зимой и  весной.
“олден был мертв, а теперь оживает. ќтой весной, как Я сказал, таЯние  шло
более дружно.
   Џереход от вьюг и зимы к тихой и мЯгкой  погоде,  от  темных,  медленно
ползущих часов к Ярким и быстрым - важное событие, и все в природе  спешит
возвестить  его.  Џереход  завершилсЯ  почти  мгновенно.  Њой  дом   вдруг
наполнилсЯ светом, хотЯ дело шло к вечеру и зимние тучи еще  нависали  над
ним, а по застрехам стекал дождь пополам со снегом. џ выглЯнул из окна,  и
что же? - там, где вчера  лежал  холодный  серый  лед,  сегоднЯ  прозрачно
светилсЯ пруд, уже полный надежд и покоЯ, точно в летний вечер,  точно  он
отражал летнее вечернее небо; его еще  не  было  над  ним,  но  он  словно
заранее получил о нем весть издалека. џ услышал вдали малиновку - как  мне
показалось, впервые за много тысЯчелетий - и много  тысЯч  лет  не  забуду
этих звуков, таких же сильных и сладких, как  некогда.  Ћ  вечернЯЯ  песнЯ
малиновки в Ќовой Ђнглии на склоне летнего днЯ! •оть бы когда-нибудь найти
сучок, на котором она сидит. €менно эту птицу и этот сучок. ќто не  Turdus
migratorius [дрозд перелетный (лат.)]. ‘молистые  сосны  и  дубнЯк  вокруг
моего дома,  уже  давно  поникшие,  стали  вдруг  вновь  похожи  на  себЯ,
сделались Ярче, зеленей, живей и стройнее, точно их омыл и оживил дождь. џ
знал, что дождЯ больше не будет. „остаточно взглЯнуть  на  любой  сучок  в
лесу или даже на поленницу дров, чтобы сказать, кончилась  зима  или  нет.
Љогда стемнело, Я услышал трубный крик гусей, летевших  низко  над  лесом,
точно усталые путники, которые замешкались на южных озерах  и  жалуютсЯ  и
ободрЯют друг друга. ‘тоЯ у дверей, Я слышал шум их крыльев; внезапно  они
увидели свет моей лампы, повернули с приглушенным криком и  опустились  на
пруд. Ђ Я вошел в дом, закрыл за собой дверь и провел свою первую весеннюю
ночь в лесу.
   “тром Я с порога наблюдал сквозь туман, как гуси  плавали  на  середине
пруда, в нескольких сотнЯх футов от берега, и были такие большие и шумные,
что “олден казалсЯ игрушечным прудом, вырытым им на  забаву.  Ќо  когда  Я
поЯвилсЯ на берегу, все двадцать девЯть сразу поднЯлись по сигналу вожака,
громко хлопаЯ крыльЯми, построились, сделали круг над моей головой и взЯли
курс прЯмо на Љанаду, надеЯсь позавтракать на  каком-нибудь  более  мутном
пруду, а вожак по временам окликал их. ‚ это же времЯ поднЯлась стаЯ  уток
и тоже потЯнулась на север, вслед за своими более шумными родичами.
   Џосле этого  Я  целую  неделю  слышал  в  утреннем  тумане  растерЯнное
гоготанье какого-то одинокого гусЯ, который  звал  подругу,  наполнЯЯ  лес
громкими звуками, не  умещавшимисЯ  в  нем.  ‚  апреле  поЯвились  голуби,
прилетавшие маленькими, быстрыми стаЯми, а скоро  Я  услышал  над  полЯной
щебетанье городских ласточек, хотЯ казалось, что их во всем городе не  так
уж много, чтобы хватило и длЯ менЯ; поэтому Я решил, что они  принадлежали
к древнему роду,  жившему  в  дуплах  деревьев  еще  до  поЯвлениЯ  белого
человека. Џочти во всех странах  первыми  вестниками  и  глашатаЯми  весны
ЯвлЯютсЯ черепаха и лЯгушка; потом прилетают птицы с песнЯми  и  блестЯщим
опереньем, растениЯ пробиваютсЯ из  земли  и  расцветают,  а  ветры  дуют,
стремЯсь исправить небольшое колебание полюсов и восстановить равновесие в
Џрироде.
   Љаждое времЯ года поочередно кажетсЯ нам самым лучшим, но приход  весны
- это точно  сотворение  Љосмоса  из  первозданного  •аоса  и  наступление
‡олотого века:

   Eurui ad Auroram, Nabathacaque regna recessit.
   Persidaque, et radiis juga subdita matutinis.

   ќвр к Ђвроре тогда отступил, в Ќабатейское царство,
   ‚ Џерсию, к горным хребтам, под лучами рассвета лежащим.

   € родилсЯ человек. €з божьего ль семени сделал
   Ћный создатель его, как лучшего мира начало,
   €ль молодаЯ землЯ, разделеннаЯ с вышним эфиром
   ’олько что, семЯ еще сохранЯла родимого неба?.. (*289)

   „остаточно одного тихого дождЯ, чтобы трава сразу Ярче зазеленела.  ’ак
и наши надежды оживают от каждой доброй мысли.  Ѓлажен  был  бы  тот,  кто
всегда жил бы в настоЯщем, пользуЯсь каждым случаем, выпавшим ему на долю,
как трава, котораЯ радуетсЯ всЯкой упавшей на нее  росинке,  и  не  тратил
времени на искупление упущенных возможностей, именуемое у нас  выполнением
долга. Ќа дворе весна, а мы все еще живем, как зимой. Ѓлагодатное весеннее
утро несет нам прощение всех грехов. ‚ такой день пороку нет  места.  Џока
такое солнце нам сиЯет, пусть грешник на прощенье  уповает  (*290).  ‚новь
обретеннаЯ невинность позволЯет нам увидеть и невинность  ближнего.  ‚чера
вы знали вашего ближнего за вора, пьЯницу или развратника, вы  жалели  или
презирали его и считали мир безнадежно порочным, но в это первое  весеннее
утро солнце сиЯет и греет, оно создает мир заново, и вы застаете соседа за
каким-нибудь мирным занЯтием и видите, как его изможденное  пороками  тело
расцветает  тихой  радостью  и  благословлЯет  новый  день,  как   оно   с
младенческой невинностью поддаетсЯ влиЯнию весны, и  все  его  прегрешениЯ
забыты.  Ћн  не  только  полон  благости,  но  и  некой  свЯтости,  ищущей
выражениЯ, хотЯ, быть может, слепо и тщетно, как только  что  зародившийсЯ
инстинкт, и на краткий час эхо холмов не повторЯет ни одной грубой  шутки.
‚ы видите, как из-под его огрубевшей коры готовы выбитьсЯ новые,  невинные
побеги, тЯнущиесЯ к новой жизни, нежные и свежие,  как  молодое  растение.
„аже он "вошел в радость господина своего" (*291). Ћтчего же  тюремщик  не
распахнет в такой день тюремные двери,  отчего  судьЯ  не  отменит  разбор
дела, а проповедник не отпустит свою  паству?  Ћттого,  что  они  глухи  к
господнему указанию и не принимают прощениЯ, которые он дарует всем.
   "‘тремление к добру,  ежедневно  рождающеесЯ  вместе  с  безмЯтежным  и
благотворным дыханием утра, заставлЯет человека  возлюбить  добродетель  и
возненавидеть порок и несколько приближает его к изначальной  человеческой
природе, - так возникают молодые  побеги  вокруг  срубленных  стволов.  €,
напротив,  зло,  сотворенное  в  течение  днЯ,   мешает   развитьсЯ   едва
поЯвившимсЯ зачаткам добродетели и уничтожает их.
   …сли  таким  образом  многократно  уничтожать  эти   ростки,   вечерней
благодати  будет  уже  недостаточно,  чтобы  сохранить  их.  Ђ  когда  она
становитсЯ бессильной, природа человека немногим отличаетсЯ от  животного.
€ люди, видЯ, что человек этот  уподобилсЯ  животному,  полагают,  что  он
никогда и не обладал врожденным  разумом.  Ќо  так  ли  должны  рассуждать
люди?".

   Џервый посеЯн был век золотой, не знавший возмездьЯ,
   ‘ам соблюдавший всегда, без законов, и правду, и верность.
   Ќе было страха тогда, ни кар, и слов не читали
   ѓрозных на бронзе; толпа умолЯвшаЯ не устрашалась
   “ст судьи своего - без судей были все безопасны.
   €, не порублена, с тем, чтоб чужие увидеть пределы,
   ‘ гор не спускалась своих сосна на прозрачные воды.
   ‘мертные, кроме родных, никаких берегов не знавали.

   ‚ечно стоЯла весна; приЯтный прохладным дыханьем,
   ‹асково нежил зефир цветы, не знававшие сева (*292).


   29 апрелЯ Я удил рыбу на реке возле  моста  Ќайн-ќйкр  Љорнер,  стоЯ  в
траве-трЯсунке, на корнЯх ивы, где  любЯт  прЯтатьсЯ  ондатры,  как  вдруг
услышал странный треск, вроде того, какой  производЯт  мальчишки,  проводЯ
рукой по жердЯм, и, взглЯнув вверх, увидел  маленького  изЯщного  Ястреба,
похожего на козодоЯ, который  то  взлетал,  то  падал,  показываЯ  изнанку
крыльев, блестевшую на солнце,  точно  атласнаЯ  лента  или  перламутроваЯ
внутренность раковины. ќто зрелище напомнило мне  соколиную  охоту  и  все
благородное и поэтическое, что с нею  свЯзано.  Њне  казалось,  что  птицу
можно было бы назвать Њерлином (*293), но дело не в имени.  Ќикогда  Я  не
видел такого воздушного полета. Ћн не порхал, как мотылек, и не парил, как
крупные Ястребы; он с гордой  уверенностью  резвилсЯ  в  воздушных  полЯх;
взлетаЯ снова и снова  с  тем  же  странным  клекотом,  он  повторЯл  свое
прекрасное и свободное падение,  переворачиваЯсь  по  нескольку  раз,  как
воздушный змей, а потом останавливаЯсь, точно  никогда  не  касалсЯ  terra
firma. Љазалось, что он один во всей вселенной и ему никого не надо, кроме
утра и эфира, с которыми он играл. Ћн не был одинок - это  землЯ  под  ним
казалась одинокой. ѓде наседка, высидевшаЯ его,  где  его  братьЯ  и  отец
небесный? †итель воздуха, он казалсЯ свЯзанным с землей лишь  через  Яйцо,
некогда высиженное в расщелине  скалы;  или,  может  быть,  он  вывелсЯ  в
облаках, в гнезде,  сплетенном  из  полосок  радуги  и  закатного  неба  и
выстланном нежной летней дымкой, взЯтой с земли? € сейчас  тоже  гнездитсЯ
на каком-нибудь крутом облаке?
   Љроме того, Я наловил в тот день  удивительных  золотых,  серебрЯных  и
медно-красных рыб, похожих на  драгоценное  ожерелье.  Ћ,  сколько  раз  Я
пробиралсЯ в эти луга в первое утро весны, перепрыгиваЯ с кочки на  кочку,
с одного ивового корнЯ на другой, а вокруг менЯ леса и дикаЯ речнаЯ долина
купались в таком чистом и Ярком свете, что он разбудил бы мертвых, если бы
они спали  в  могилах,  как  некоторые  думают.  Ќет  более  удивительного
доказательства бессмертиЯ. ‚ таком свете все должно жить. ‘мерть! где твое
жало? Ђд! где твоЯ победа? (*294)
   ‚ жизни наших  городов  наступил  бы  застой,  если  бы  не  окружающие
неисхоженные леса и луга. „икаЯ природа нужна нам, как источник  бодрости;
нам необходимо иногда пройти  вброд  по  болоту,  где  притаилась  выпь  и
луговаЯ курочка, послушать гудение бекасов, вдохнуть запах шуршащей осоки,
где гнездЯтсЯ лишь  самые  дикие  и  нелюдимые  птицы  и  крадетсЯ  норка,
прижимаЯсь  брюхом  к  земле.  ‚  нас  живет  стремление  все  познать   и
исследовать и одновременно - жажда тайны, желание,  чтобы  все  оставалось
непознаваемым, чтобы суша и море были дикими и неизмеренными,  потому  что
они неизмеримы. Џриродой невозможно пресытитьсЯ. Ќам  необходимы  бодрЯщие
зрелища ее неисчерпаемой силы,  ее  титанической  мощи  -  морской  берег,
усеЯнный обломками  крушений,  дикие  заросли  живых  и  гниющих  стволов,
грозовые тучи и  трехнедельный  дождь,  вызывающий  наводнение.  Ќам  надо
видеть силы, превосходЯщие наши собственные, и жизнь, цветущую  там,  куда
не ступает наша  нога.  Ќам  приЯтно,  что  стервЯтник  питаетсЯ  падалью,
вызывающей в нас  отвращение,  и  что  он  набираетсЯ  на  этом  пиршестве
здоровьЯ и сил. Ќа пути к моему дому лежала  дохлаЯ  лошадь,  и  Я  иногда
далеко обходил это место; но Я видел в  ней  доказательство  неистребимого
аппетита и несокрушимого  здоровьЯ  Џрироды,  и  это  менЯ  утешало.  ЊенЯ
радует,  что  Џрирода  настолько  богата  жизнью,  что  может   жертвовать
мириадами живых существ и дает им истреблЯть друг  друга:  сколько  нежных
созданий она преспокойно перемалывает в  своих  жерновах  -  головастиков,
проглоченных цаплЯми, черепах и жаб, раздавленных на дорогах; бывает даже,
что проливаетсЯ дождь из живых существ. Џри таком обилии  случайностей  мы
должны понЯть, как мало следует придавать им значениЯ.  Њудрецу  весь  мир
представлЯетсЯ непорочным. џд, в сущности, не Ядовит, и ни  одна  рана  не
смертельна.  ‘очувствие  -  весьма  слабаЯ  позициЯ.   Ћно   должно   быть
действенным. аблоны в нем нетерпимы.
   ‚ начале маЯ дубы, орехи, клены  и  другие  деревьЯ,  выглЯдываЯ  среди
соснового леса вокруг пруда, освещают пейзаж, точно  солнцем,  особенно  в
облачные дни, как будто солнце пробиваетсЯ сквозь туман и кладет там и сЯм
Яркое пЯтно на холмы. 3-го и 4-го маЯ Я увидел на пруду гагару и в  первую
же неделю услышал козодоЯ, пересмешника, лесного  чибиса  и  других  птиц.
„розда Я услышал еще раньше. ‚ернулась и горихвостка и уже заглЯдывала  ко
мне в дверь и в окно, решаЯ, подходит ли ей дом и достаточно ли  он  похож
на пещеру, и пока осматривала помещение, держалась на трепещущих  крыльЯх,
согнув лапки и точно уцепившись за воздух. ‘коро пруд, камни и  поваленные
на берегу стволы  покрылись  пыльцой  смолистых  сосен,  Ярко-желтой,  как
серный цвет, и такой обильной, что хоть собирай ее в бочонок.  ‚от  откуда
"серные ливни", о которых приходитсЯ слышать. ’ак времЯ катилось все ближе
к лету, точно заходишь в траву, котораЯ что дальше, то выше.
   ќтим завершилсЯ первый год моей лесной жизни; второй был  с  ним  схож.
6-го сентЯбрЯ 1847 г. Я окончательно покинул “олден.



‡ЂЉ‹ћ—…Ќ€…

   „октора  мудро  советуют  больному  переменить  климат  и   обстановку.
Ѓлагодарение богу, свет клином  не  сошелсЯ.  ‚  Ќовой  Ђнглии  не  растет
конский  каштан  и  редко  слышен  пересмешник.  „икий  гусь   -   больший
космополит, чем мы; он завтракает в Љанаде, обедает в  Ћгайо  и  совершает
ночной туалет  где-нибудь  на  речных  затонах  юга.  „аже  бизон,  и  тот
стараетсЯ поспевать за сменой времен года; он щиплет траву  Љолорадо  лишь
до тех пор, пока в ‰еллоустоне не подрастет длЯ  него  трава  позеленее  и
повкусней. Ђ мы думаем, что если заменить на наших фермах ограды из жердей
каменными стенками, это оградит нашу жизнь и решит нашу судьбу. …сли  тебЯ
избрали секретарем городской управы, тут уж, конечно, не поедешь  на  лето
на Ћгненную ‡емлю; а в вечном огне все же можешь оказатьсЯ. Њир шире,  чем
наши понЯтиЯ о нем.
   Ќо нам следует почаще выглЯдывать через  гакборт  нашего  кораблЯ,  как
подобает любознательным пассажирам, а не проводить все времЯ,  как  глупые
матросы, за рассучиванием канатов. ЏротивоположнаЯ сторона земного шара  -
это  всего  лишь  место,  где  живет  наш  корреспондент.  ‚о  всех  наших
путешествиЯх мы только описываем круги, и совет врачей  годитсЯ  лишь  длЯ
накожных болезней. €ной спешит в ћжную Ђфрику поохотитьсЯ на жирафа, но не
эта дичь ему нужна. € сколько времени можно охотитьсЯ на жирафов? Ѓекасы и
вальдшнепы тоже, быть может, неплохи, но Я думаю,  что  лучше  выслеживать
более благородную дичь - себЯ самого.

   ‚ глубины духа взор свой обрати.
   €схоженные гам найдешь пут.
   Џо ним пускайсЯ смело - не страшись
   €сследованьЯ собственной души (*295).

   —то означает Ђфрика -  и  что  означает  ‡апад?  ђазве  в  глубь  нашей
собственной души не тЯнутсЯ земли, обозначенные на карте  белыми  пЯтнами,
хотЯ, если исследовать их, они могут оказатьсЯ черными, как  и  побережье?
—то мы хотим открыть  -  истоки  Ќила,  или  Ќигера,  или  Њиссисипи,  или
‘еверо-западный путь вокруг нашего материка?  Џочему  именно  эти  вопросы
должны  больше  всего  заботить  человечество?  ђазве  ”ранклин  (*296)  -
единственный пропавший  человек,  что  жена  его  так  тревожитсЯ  об  его
розысках? Ђ знает ли м-р ѓриннел (*297),  где  находитсЯ  он  сам?  Ѓудьте
лучше Њунго Џарком, ‹ьюисом, Љларком и ”робишером (*298) ваших собственных
рек и  океанов;  исследуйте  собственные  высокие  широты,  -  если  надо,
запасите  полный  трюм  мЯсных  консервов  длЯ  поддержаниЯ  ваших  сил  и
громоздите  пустые  банки  до  небес  в  знак  достигнутой  цели.  Ќеужели
сохранение мЯса изобретено лишь длЯ сохранениЯ  нашей  собственной  плоти?
Ќет, станьте Љолумбами  целых  новых  континентов  и  миров  внутри  себЯ,
открывайте новые пути - не длЯ  торговли,  а  длЯ  мысли.  Љаждый  из  нас
владеет страной, рЯдом с которой земные  владениЯ  русского  царЯ  кажутсЯ
карликовым  государством,  бугорком,  оставленным  льдами.  Ђ  ведь   есть
патриоты, не имеющие уважениЯ к себе и жертвующие большим  ради  меньшего.
Ћни любЯт землю, где им выроют могилу, но  не  дух,  который  еще  мог  бы
воодушевлЯть их бренное тело. €х патриотизм  -  простаЯ  блажь.  —ем  была
ќкспедициЯ ћжных морей (*299) со всей  ее  шумихой  и  затратами,  как  не
косвенным признанием  того  факта,  что  в  нравственном  мире  существуют
континенты  и  морЯ,  где  каждый  человек  -  перешеек  или  фиорд,   еще
неисследованный им самим; но, оказываетсЯ, легче проплыть много тысЯч миль
на правительственном судне, с пЯтьюстами помощников, подвергаЯсь  холодам,
бурЯм и опасности встреч с каннибалами, чем исследовать собственное  море,
свой Ђтлантический и ’ихий океаны.

   Erret, et extremes alter scrutetur Iberos.
   Plus habet hie vitae, plus habet ille viae.

   Џусть себе странствуют, изучаЯ Ђвстралию;
   Ћни увидЯт мир, зато Я узрю бога (*300).

   Ќе стоит  ехать  вокруг  света  ради  того,  чтобы  сосчитать  кошек  в
‡анзибаре (*301). Ќо пока вы не умеете ничего иного, делайте хотЯ бы  это,
и вы, может быть, отыщете наконец "‘иммсову дыру"  (*302),  через  которую
можно проникнуть внутрь себЯ. ЂнглиЯ  и  ”ранциЯ,  €спаниЯ  и  ЏортугалиЯ,
‡олотой Ѓерег и Ѓерег Ќевольничий - все граничат с этим внутренним  морем,
но еще ни одно судно этих стран не отважилось утерЯть из виду берег,  хотЯ
это, несомненно, прЯмой путь в €ндию. …сли хочешь выучитьсЯ  всем  Языкам,
узнать  обычаи  всех  народов,  проехать  дальше  всех   путешественников,
освоитьсЯ со всеми климатами и заставить ‘финкса  разбить  себе  голову  о
камень (*303), послушайсЯ совета древнего философа и  Џознай  ‘амого  ‘ебЯ
(*304). ‚от где нужны и зоркость  и  отвага.  Ћдни  только  побежденные  и
дезертиры идут на войну, одни только трусы бегут вербоватьсЯ. ЏускайсЯ  же
в самый дальний путь на запад, который не кончаетсЯ на  Њиссисипи  или  на
’ихом океане и не ведет в дрЯхлый Љитай и џпонию, а идет по касательной  к
земному шару; следуй по этому пути летом и зимой, днем и ночью, на  закате
солнца и на закате луны, а, наконец, и на закате самой земли.
   ѓоворЯт, что Њирабо  (*305)  попробовал  занЯтьсЯ  разбоем  на  большой
дороге, "желаЯ испытать, какаЯ степень решимости требуетсЯ  длЯ  открытого
неповиновениЯ самым свЯщенным законам общества". Ћн заЯвил, что "солдату в
бою не требуетсЯ и половины того мужества, какаЯ  нужна  грабителю",  "что
честь и религиЯ никогда не мешали  обдуманной  и  твердой  решимости".  Џо
нашим обычным понЯтиЯм это было мужественно; и тем не менее -  затеЯ  была
празднаЯ, и даже отчаЯннаЯ. Ѓолее здравый человек весьма  часто  оказывает
неповиновение тому, что считаетсЯ "самыми свЯщенными  законами  общества",
тем, что повинуетсЯ законам, еще более свЯщенным, и  таким  образом  может
испытать свою решимость без всЯких  дополнительных  хлопот.  —еловеку  нет
надобности становитьсЯ в  такую  позицию  по  отношению  к  обществу;  ему
достаточно сохранЯть ту позицию, какую требует от него повиновение законам
собственного естества, а это  ни  одно  справедливое  правительство,  если
только ему такое встретитсЯ, не сможет счесть неповиновением.
   џ ушел из леса по столь же важным причинам, что и поселилсЯ  там.  Ѓыть
может, мне казалось, что мне нужно прожить еще несколько жизней и Я не мог
тратить больше времени на эту.  “дивительно,  как  легко  и  незаметно  мы
привыкаем к определенному образу жизни и как быстро проторЯем себе дорогу.
џ не прожил там и недели, а уже ноги мои протоптали тропинку от  дверей  к
пруду, и хотЯ с тех пор прошло  пЯть  или  шесть  лет,  она  еще  заметна.
‚озможно, впрочем, что по ней ходили и другие, и потому  она  не  заросла.
Џоверхность земли мЯгка и легко принимает отпечатки человеческих ног;  так
обстоит и с путЯми, которыми движетсЯ человеческий ум. Љак же разъезжены и
пыльны должны быть столбовые дороги  мира  -  как  глубоки  на  них  колеи
традиций и привычных условностей! џ не хотел  путешествовать  в  каюте,  Я
предпочел отправитьсЯ в путь простым матросом и находитьсЯ на палубе мира,
откуда лучше виден лунный свет на горах. џ и  сейчас  не  хочу  спускатьсЯ
вниз.
   Њой опыт, во всЯком случае, научил менЯ следующему: если человек  смело
шагает к своей мечте и пытаетсЯ жить так, как она  ему  подсказывает,  его
ожидает успех, какого не дано будничному существованию. Љое-что он оставит
позади, перешагнет какие-то невидимые границы; вокруг него и  внутри  него
установЯтсЯ новые, всеобщие и более свободные  законы,  или  старые  будут
истолкованы в его пользу в более широком смысле,  и  он  обретет  свободу,
подобающую высшему существу. —ем более он упростит свою жизнь,  тем  проще
представЯтсЯ ему  всемирные  законы,  и  одиночество  не  будет  длЯ  него
одиночеством, бедность перестанет быть бедностью, а слабость -  слабостью.
…сли ты выстроил воздушные замки, твой труд не пропал даром; именно там им
и место. ’ебе остаетсЯ подвести под них фундамент.
   ЂнглиЯ и Ђмерика предъЯвлЯют нелепое требование:  говорить  так,  чтобы
они тебЯ понимали. Џри этом условии не растет ни человек, ни поганый гриб.
’очно это так важно, и тебЯ некому  понимать,  кроме  них.  ’очно  Џрирода
может позволить себе только один вид пониманиЯ, и в ней  нет  птиц,  а  не
только четвероногих,  летающих,  а  не  только  ползающих  существ;  точно
лучшими образцами английского Языка  ЯвлЯетсЯ  "тес!"  и  "шш!",  понЯтные
Ѓрайту; точно в одной тупости наше спасение. џ больше всего боюсь, что мои
выражениЯ окажутсЯ недостаточно _экстравагантными_,  не  выйдут  за  узкие
пределы моего ежедневного опыта  и  не  поднимутсЯ  на  высоту  истины,  в
которой Я убедилсЯ.  _ќкстравагантность_?  ’ут  все  зависит  от  размеров
твоего загона. Ѓуйвол,  ищущий  новых  пастбищ  в  других  широтах,  менее
экстравагантен, чем корова, котораЯ во  времЯ  дойки  опрокидывает  ведро,
перепрыгивает через загородку и бежит к своему теленку.  џ  хочу  говорить
без всЯких загородок, как человек, пробудившийсЯ от сна, с другими  такими
же людьми, ибо Я убежден,  что  неспособен  преувеличить  даже  настолько,
чтобы  создать  действительно  новое  выражение.  Љто,  послушав   музыку,
побоитсЯ после этого говорить чересчур экстравагантно? ђади  будущего  или
возможного надо  иметь  с  фасада  как  можно  более  туманные  и  неЯсные
очертаниЯ; так наши  тени  неприметно  испарЯютсЯ  в  направлении  солнца.
‹етучаЯ правда наших слов должна  постоЯнно  обнаруживать  недостаточность
того, что остаетсЯ в осадке. €х правда немедленно подвергаетсЯ _переводу_,
остаетсЯ  лишь  их  буквальный  смысл.  ‘лова,  выражающие  нашу  веру   и
благочестие, неопределенны, но длЯ высших натур  они  полны  значимости  и
благоуханиЯ.
   Љ  чему  вечно  опускатьсЯ  до  низшей  границы  нашего  восприЯтиЯ   и
превозносить ее под именем здравого смысла?  ‘амый  здравый  смысл  -  это
смысл  спЯщего,   выражаемый   храпом.   Њы   склонны   порой   причислЯть
полутораумных к полоумным, потому что воспринимаем лишь треть их ума. …сть
такие, которым и утреннЯЯ зарЯ не пришлась бы по вкусу, если бы они только
проснулись  достаточно  рано.  "‘тихи  Љабира"  (*306),  как   Я   слышал,
"заключают в себе четыре различных значениЯ - иллюзию,  дух,  интеллект  и
эзотерическое учение  ‚ед"  (*307).  Ђ  в  нашей  стране,  если  сочинение
человека допускает более одного  толкованиЯ,  это  считаетсЯ  поводом  длЯ
жалоб. ‚ Ђнглии ищут средства против болезней картофелЯ, но  почему  никто
не поищет средства против умственных болезней, куда более распространенных
и опасных?
   џ не думаю, что мне удалось достичь непонЯтности, но Я буду  гордитьсЯ,
если в этом отношении к моим страницам не предъЯвЯт других обвинений,  чем
к уолденскому льду. ћжные потребители возражают против его голубого цвета,
доказывающего  его  чистоту;  они  считают  его  грЯзным  и   предпочитают
кембриджский лед, белый, хоть и пахнущий тиной. —истота, котораЯ  нравитсЯ
людЯм, - это туман, окутывающий землю, а не лазурный воздух высот.
   Ќекоторые твердЯт нам, что мы, американцы, и вообще  современные  люди,
ЯвлЯемсЯ  умственными  пигмеЯми  в  сравнении  с  древними  или   даже   с
елизаветинцами. —то ж из того? †иваЯ собака лучше  мертвого  льва  (*308).
Ќеужели человек должен пойти и повеситьсЯ из-за того, что он принадлежит к
породе пигмеев, не попытавшись стать величайшим из пигмеев?  Џусть  каждый
займетсЯ своим делом и постараетсЯ быть тем, кем он рожден быть.
   Љ чему это отчаЯнное стремление преуспеть, и притом в  таких  отчаЯнных
предприЯтиЯх? …сли человек не шагает в ногу со  своими  спутниками,  может
быть, это оттого, что ему слышны звуки иного марша? Џусть же он шагает под
ту  музыку,  какаЯ  ему  слышитсЯ,  хотЯ  бы  и  замедленную,  хотЯ  бы  и
отдаленную. ЌеобЯзательно, чтобы он достиг полного роста в  тот  же  срок,
что ЯблонЯ или дуб. ‡ачем ему превращать свою весну в лето? …сли  порЯдок,
длЯ которого мы созданы, еще не пришел на землю,  какой  действительностью
можем мы заменить его? Ќе к чему нам разбиватьсЯ о действительность пустую
и бессмысленную. ‡ачем  трудитьсЯ  над  возведением  небесного  купола  из
голубого стекла, если мы все равно по-прежнему будем  созерцать  истинное,
бесконечное небо, как будто купола вовсе нет?
   ‚ городе Љуру (*309) жил некогда мастер, стремившийсЯ  к  совершенству.
Ћднажды он задумал сделать посох. ђешив, что длЯ  несовершенного  творениЯ
времЯ что-то значит, но длЯ совершенного существовать не должно, он сказал
себе: пусть посох будет совершенством во всех отношениЯх, хоть бы  мне  не
пришлось больше сделать ничего другого. Ћн тотчас же отправилсЯ в  лес  за
деревом, решив работать только с подходЯщим материалом; пока  он  искал  и
отвергал одно дерево за другим, он осталсЯ одинок, потому что  все  друзьЯ
его состарились и умерли,  он  же  не  состарилсЯ  ни  на  один  миг.  …го
решимость и непоколебимое упорство,  его  возвышеннаЯ  вера  наделили  его
вечной юностью, хоть он и не знал об этом. ђаз  он  не  шел  на  сделки  с
‚ременем, ‚ремЯ сторонилось его и только издали сокрушалось, что не  может
его побороть. Џрежде чем он нашел вполне  подходЯщее  дерево,  город  Љуру
превратилсЯ в обомшелые развалины, и он уселсЯ на  них,  чтобы  обстругать
выбранную наконец палку. Џрежде чем он придал ей  нужную  форму,  династиЯ
Љандахаров кончилась; острием палки он начертал на песке имЯ последнего из
владык и продолжал свой труд. Ћн не успел  еще  отполировать  свой  посох,
когда Љальпа (*310) перестала быть путеводной звездой,  а  прежде  чем  он
приладил к нему наконечник и набалдашник, украшенный драгоценными камнЯми,
Ѓрама много раз просыпалсЯ и засыпал снова (*311). Ќо к  чему  перечислЯть
все это? Љогда он завершил свою работу, она предстала  глазам  изумленного
художника как прекраснейшее из всех творений Ѓрамы. „елаЯ посох, он создал
целую систему, целый новый мир прекрасных и  гармоничных  пропорций,  и  в
этом мире место старых городов и династий занЯли новые, более прекрасные и
могучие. Ђ глЯдЯ на кучу еще свежих стружек у своих ног, он понЯл, что длЯ
него и его творениЯ протекшее  времЯ  было  всего  лишь  иллюзией,  и  что
времени прошло не больше, чем надо  одной  искре  из  мозга  Ѓрамы,  чтобы
воспламенить трут смертного ума. Њатериал  был  чист,  чисто  было  и  его
искусство; как же могли плоды его не быть совершенством?
   ‹юбаЯ видимость, какую бы мы ни придали делу, не может быть, в конечном
счете, выгоднее истины. Ћна - единственное, что есть прочного. Њы  большей
частью находимсЯ не там, где  мы  есть,  но  в  ложном  положении.  ’аково
несовершенство нашей природы, что мы выдумываем положение и ставим себЯ  в
него и оказываемсЯ, таким  образом,  в  двух  положениЯх  сразу,  так  что
выпутатьсЯ из них трудно вдвойне. ‚ минуты просветлениЯ  мы  видим  только
факты, только истинное положение вещей. ѓоворите то, что имеете сказать, а
не то, что следовало бы. ‹юбаЯ правда лучше  притворства.  Џеред  тем  как
повесить ’ома  •айда,  лудильщика  (*312),  его  спросили,  что  он  имеет
сказать. "Џередайте портным, - сказал он, - чтобы не  забывали  завЯзывать
узелок на нитке, прежде чем сделают первый стежок". Ђ молитва его товарища
давно позабыта.
   Љак ни жалка твоЯ жизнь, глЯди ей в лицо и живи ею; не  отстранЯйсЯ  от
нее и не проклинай ее. Ћна не так плоха, как ты  сам.  Ћна  кажетсЯ  всего
беднее, когда ты всего богаче. Џридирчивый человек и в раю найдет, к  чему
придратьсЯ. ‹юби свою жизнь, как она ни бедна. „аже в приюте длЯ  беднЯков
можно пережить отрадные, волнующие, незабываемые  часы.  ‡аходЯщее  солнце
отражаетсЯ в окнах богадельни так же Ярко, как и в окнах богатого дома,  и
снег у ее дверей тает  весною  в  то  же  времЯ.  Њне  думаетсЯ,  что  длЯ
спокойного духом человека там возможно то же довольство и  те  же  светлые
мысли, что и во дворце. Њне часто кажетсЯ,  что  городские  беднЯки  живут
независимее всех. Ѓыть может, дух их достаточно высок, чтобы не  стыдитьсЯ
принимать даЯниЯ. Ѓольшинство считает ниже  своего  достоинства  кормитьсЯ
милостыней города, но часто те же люди не считают  унизительным  кормитьсЯ
нечестными средствами, а это надо считать более постыдным.  Ѓедность  надо
возделывать, как садовую траву, как шалфей.  Ќе  хлопочи  так  усиленно  о
новом - ни о новых друзьЯх, ни о новых одеждах. ‹учше перелицевать  старые
или вернутьсЯ к ним. ‚ещи  не  менЯютсЯ,  это  мы  менЯемсЯ.  Џродай  свою
одежду, но сохрани мысли. Ѓог позаботитсЯ  о  том,  чтобы  ты  не  осталсЯ
одинок. …сли бы Я до конца своих дней был осужден жить в  чердачном  углу,
как паук, мир осталсЯ бы длЯ менЯ все таким же огромным, пока при мне были
бы мои мысли. ”илософ сказал: "Ђрмию из трех дивизий можно лишить генерала
и тем привести ее в полное расстройство, но человека, даже самого  жалкого
и грубого, нельзЯ лишить мыслей" (*313). Ќе стремись непременно развитьсЯ,
подвергнутьсЯ множеству влиЯний - все это суета. ‚ смирении, как во  тьме,
Ярче светит небесный свет. ’ени бедности и убожества сгущаютсЯ вокруг нас,
но тут-то как раз "мир ширитсЯ пред изумленным взором" (*314).  Ќам  часто
напоминают, что, даже получив богатства Љреза, мы должны сохранить  ту  же
цель и те  же  средства.  Љ  тому  же,  если  бедность  ограничивает  твои
возможности, если тебе, например, не на что  купить  книг  и  газет,  тебе
остаютсЯ более  важные  и  жизненные  дела,  и  приходитсЯ  иметь  дело  с
веществами, дающими больше всего сахара  и  крахмала.  ’ы  пробуешь  жизнь
возле самой косточки, где она всего вкуснее (*315). ’ебе не  дают  тратить
времЯ зрЯ. Ќикто еще никогда не проигрывал на душевной щедрости. Ќа лишние
деньги можно купить только лишнее. Ђ из того, что необходимо  душе,  ничто
за деньги не покупаетсЯ.
   џ живу в  углублении  свинцовой  стены,  в  которую  примешано  немного
колокольного металла. —асто в минуты полдневного отдыха до менЯ  доноситсЯ
извне  смутный  tintinnabulum.  ќто   шумЯт   мои   современники.   ‘оседи
рассказывают мне о важных господах и дамах, о  знаменитостЯх,  с  которыми
они повстречались на званом обеде, но Я интересуюсь всем этим  не  больше,
чем содержанием "„ейли ’аймс". ‚се  интересы  и  все  разговоры  вращаютсЯ
вокруг нарЯдов и манер, но гусь остаетсЯ гусем, какую бы подливку  к  нему
ни подать. Њне говорЯт о Љалифорнии и ’ехасе, об Ђнглии и обеих €ндиЯх,  о
достопочтенном м-ре • из „жорджии или Њассачусетса  и  об  иных  столь  же
преходЯщих и недолговечных вещах, и  мне,  как  мамелюку,  хочетсЯ  скорей
выпрыгнуть из их двора (*316). Њне нравитсЯ точно знать, где Я нахожусь, -
не шагать в торжественной процессии на видном месте, но идти, если  можно,
рЯдом со ‘троителем вселенной; не жить в беспокойном, нервном, суетливом и
пошлом „евЯтнадцатом ‚еке, а спокойно размышлЯть, пока он идет  мимо.  —то
празднуют все эти  люди?  ‚се  они  состоЯт  в  устроительном  комитете  и
ежечасно ждут чьей-то речи. ѓосподь - всего лишь  председатель  на  данный
случай, а ‚ебстер (*317) - оратор его.  џ  люблю  взвешивать,  обдумывать,
склонЯтьсЯ к тому, что влечет менЯ всего сильнее  и  основательнее,  а  не
висеть  на  краешке  весов,  стараЯсь  тЯнуть  поменьше;  не  исходить  из
воображаемого положениЯ, а из того, что  есть;  идти  единственным  путем,
каким Я могу идти, тем, который никакаЯ сила не может мне преградить.  Њне
вовсе не хочетсЯ начинать свод, пока Я не  поставил  прочного  фундамента.
Ќечего нам играть на тонком льду. ’вердое дно  есть  всюду.  џ  читал  про
одного путешественника, который спросил мальчика, твердо ли дно у  болота,
которое надо было пересечь. Њальчик сказал,  что  да.  Ќо  лошадь  путника
увЯзла по самую подпругу, и он сказал  мальчику:  "‚едь  ты  говорил,  что
здесь твердое дно". "’ак оно и есть, - ответил тот, - да  только  до  него
еще  столько  же"  (*318).  ’ак  обстоит  и  с  общественными  болотами  и
трЯсинами, но мальчику надо дожить до старости, чтобы это  узнать.  •орошо
лишь то, что думают, говорЯт или делают в особых,  редких  случаЯх.  џ  не
хочу быть из тех, кто по глупости вбивает гвоздь в оштукатуренную  дранку,
- это не дало бы мне потом уснуть. „айте мне молоток и дайте нащупать паз.
Ќе  надейтесь  на  замазку.  ‚бивать  гвоздь  надо  так  прочно,  чтобы  и
проснувшись  среди  ночи,  можно  было   подумать   о   своей   работе   с
удовольствием, - чтобы не стыдно было за работой взывать к Њузе. ’огда,  и
только тогда бог тебе поможет. Љаждый вбитый гвоздь должен быть  заклепкой
в машине вселенной, и в этом должна быть и твоЯ долЯ.
   Ќе надо мне любви, не надо денег, не надо  славы  -  дайте  мне  только
истину. џ сидел за столом, где  было  изобилие  роскошных  Яств  и  вин  и
раболепные слуги, но не было  ни  искренности,  ни  истины,  -  и  Я  ушел
голодным из этого негостеприимного дома. ѓостеприимство было  там  так  же
холодно, как мороженое. Њне казалось, что его можно было  заморозить  безо
льда. Њне говорили о возрасте вин и его знаменитых марках,  а  Я  думал  о
более старом и в то же времЯ новом и чистом вине, о более  славной  марке,
которой они не имели и не могли купить. ‚есь этот блеск -  дом,  имение  и
"угощение" - не имеет цены в  моих  глазах.  џ  пришел  к  королю,  но  он
заставил менЯ дожидатьсЯ в приемной и вел себЯ, как  человек,  не  имеющий
понЯтиЯ о гостеприимстве. Ђ у менЯ по соседству был человек, который жил в
дупле дерева (*319). …го манеры были истинно королевские.  €  Я  лучше  бы
сделал, если бы пошел к нему.
   „олго ли еще мы будем сидеть у себЯ на крыльце, упражнЯЯсь в праздных и
обветшалых  добродетелЯх,  которые  любой  труд   сделал   бы   совершенно
ненужными? ’очно можно начинать день с долготерпениЯ, а между тем нанимать
человека окучивать свой картофель,  и  после  полуднЯ  идти  проповедовать
христианскую кротость и  милосердие  с  заранее  обдуманным  благочестием.
Љаково мандаринское чванство  и  закоснелое  самодовольство  человечества!
Ќаше поколение с гордостью возводит себЯ к древнему  и  знатному  роду;  в
Ѓостоне  и  ‹ондоне,  Џариже  и  ђиме,  гордЯсь  своими  предками,  оно  с
удовлетворением говорит о своих успехах в искусстве, науке  и  литературе.
‡аглЯните в протоколы философских обществ и  панегирики  _‚еликим  ‹юдЯм_!
„обрЯк Ђдам умилЯетсЯ собственным добродетелЯм. "Ћ,  мы  свершили  великие
дела и спели дивные песни, и памЯть о них не умрет" -  т.е.  до  тех  пор,
пока _мы_ о них помним. ‚ Ђссирии были ученые общества и великие люди -  а
где они сейчас? Љак мы незрелы в нашей философии и наших опытах! Ќикто  из
моих читателей не прожил еще и одной полной человеческой жизни. € в  жизни
человечества, быть может,  еще  только  наступает  весна.  …сли  у  нас  в
Љонкорде и была семилетнЯЯ чесотка (*320), то еще не было семнадцатилетней
саранчи. Ќам известна лишь крохотнаЯ чешуйка на нашей планете. Ѓольшинство
из нас не проникало глубже шести футов внутрь земли и не прыгало  над  ней
даже и на столько. Њы сами не знаем, где мы.  Љ  тому  же  почти  половину
всего времени мы крепко спим.  €  все  же  мы  считаем  себЯ  мудрецами  и
установили на земной поверхности свои порЯдки. ‚от  уж  поистине  глубокие
мыслители и честолюбивые  души!  ‘тоЯ  над  букашкой,  котораЯ  ползет  по
сосновым  иглам,  устилающим  лес,  и  стараетсЯ  спрЯтатьсЯ  от  менЯ,  Я
спрашиваю себЯ, отчего она так смиренна и так  прЯчетсЯ,  когда  Я,  может
быть, могу стать ее благодетелем и сообщить ее племени благую весть;  и  Я
думаю о великом Ѓлагодетеле и  всемирном  ђазуме,  склоненном  надо  мной,
человеческой букашкой.
   ‚ мире непрерывно свершаетсЯ нечто новое, а мы миримсЯ с  невообразимой
скукой.  „остаточно  напомнить,  какие  проповеди  слушают  люди  в  самых
просвещенных странах. ‚ них произносЯтсЯ слова "радость"  и  "печаль",  но
это всего только припев гнусавого псалма, а верим мы лишь  в  обыденное  и
мелкое. Њы полагаем, что можем сменЯть одну только  одежду.  ѓоворЯт,  что
ЃританскаЯ €мпериЯ весьма велика и респектабельна, а ‘оединенные  штаты  -
могучаЯ держава. Њы не верим, что за  каждым  человеком  подымаетсЯ  такой
прилив, на котором ЃританскаЯ €мпериЯ может всплыть, как щепка, если бы он
и лелеЯл подобную мысль. Љто знает, какаЯ семнадцатилетнЯЯ  саранча  может
вылезти из земли? Џравительство того мира, где Я живу, не было  составлено
в послеобеденной беседе ха вином, как в Ѓритании.
   Ќаша внутреннЯЯ жизнь подобна  водам  реки.  ‚  любой  год  вода  может
поднЯтьсЯ выше, чем когда-либо, и залить  изнывающие  от  засухи  нагорьЯ;
может быть, именно нынешнему году суждено быть таким и утопить всех  наших
мускусных крыс (*321). ’ам, где мы живем, не всегда была суша.  „алеко  от
морЯ и рек мне встречаютсЯ берега, некогда омывавшиесЯ водой, до того, как
наука начала описывать каждый паводок.
   ‚сю Ќовую Ђнглию обошел рассказ о  крупном  и  красивом  жуке,  который
вывелсЯ в крышке старого  стола  из  Яблоневого  дерева,  простоЯвшего  на
фермерской кухне 60 лет - сперва в Љоннектикуте, потом в Њассачусетсе.  Ћн
вылупилсЯ из Яичка, положенного в живое дерево еще на  много  лет  раньше,
как выЯснилось из подсчета годовых колец вокруг него; за несколько  недель
перед этим было слышно, как он точил дерево, стараЯсь выбратьсЯ, а вывелсЯ
он, должно быть, под действием тепла, когда на стол ставили чайник (*322).
Љогда слышишь подобное, невольно укреплЯетсЯ твоЯ  вера  в  воскресение  и
бессмертие. Љто знает,  какаЯ  прекраснаЯ,  крылатаЯ  жизнь,  много  веков
пролежавшаЯ под  одеревеневшими  пластами  мертвого  старого  общества,  а
некогда заложеннаЯ в заболонь живого зеленого дерева, которое превратилось
постепенно в хорошо выдержанный гроб, - кто знает, какаЯ жизнь уже  сейчас
скребетсЯ, к удивлению людской семьи за  праздничным  столом,  и  нежданно
может ЯвитьсЯ на свет  посреди  самой  будничной  обстановки,  потому  что
настала, наконец, ее летнЯЯ пора.
   џ не утверждаю, что „жон или „жонатан (*323) поймут все это; завтрашний
день не таков, чтобы он пришел сам по себе,  просто  с  течением  времени.
‘вет, слепЯщий нас, представлЯетсЯ нам тьмой. ‚осходит  лишь  та  зарЯ,  к
которой пробудились мы сами. ЌастоЯщий день еще  впереди.  Ќаше  солнце  -
всего лишь утреннЯЯ звезда.




Џђ€Њ…—ЂЌ€џ


   1. ‚ греческой мифологии €ол - друг ѓеракла, помогший ему рубить головы
чудовища - ‹ерненской гидры.

   2. €меетсЯ в виду английскаЯ пословица:  "Љаждому  приходитсЯ  за  свою
жизнь съесть пригоршню грЯзи".

   3. ’акое определение  Ѓиблии  вызвало  негодование  многих  религиозных
современников ’оро.

   4. …вангелие от ЊатфеЯ 6, 19.

   5. Ћвидий. "Њетаморфозы", кв 1. Џеревод ‘.ервинского.

   6. ђэли “олтер (1552-1618) - фаворит английской королевы  …лизаветы  I,
поэт и путешественник.

   7. “илберфорс “ильЯм (1759-1833) - борец против рабства, возглавивший в
английском  парламенте  борьбу  за   освобождение   рабов   в   Ѓританской
‚ест-€ндии.

   8. €меетсЯ в виду катехизис из  "Ќовоанглийского  начального  учебника"
(New    England    primer).    Џо     этому     учебнику,     проникнутому
религиозно-пуританскими догмами, с конца XVIII в. и в течение всего XIX в.
обучались многие поколениЯ американских детей.

   9. –итата из книги „жона ќвелина (1629-1706), английского мемуариста  и
ученого садовода, "ђассуждение о лесных деревьЯх" (Evelyn John. Silva,  or
a Discourse of Forest Trees". London, 1729).

   10.  "‚ишну  Џурана,  или  ‡аконы  Њану"  -  одна  из  древнейших  книг
индусского религиозного эпоса.

   11. Љонфуций. "‹унь ћй" ("Ѓеседы и суждениЯ").

   12. „арвин —арлз, Џутешествие на  корабле  "Ѓигл".  Њ.,  1949.  (Darwin
Charles. Journal of Researches into the Geology, and  Natural  History  of
the Various Countries visited by H.Њ.S. Beagle. London, 1839).

   13. ЌоваЯ ѓолландиЯ - старое название Ђвстралии.

   14. ‹ибих ћстус (1803-1873) - известный немецкий химик.

   15. •арактерное длЯ ’оро поэтическое иносказание.  ‚  посвЯщенной  ’оро
биографической литературе имеетсЯ рЯд попыток истолковать  символику  этих
строк.

   16. ’оро шутливо намекает здесь на свои  дневники  (Journals),  которые
были опубликованы лишь через 44 года после его смерти.

   17. ‚ "„невниках" ’оро называет его. ќто его конкордский  сосед  ‘эмюэл
•ор.

   18. †ивЯ на берегу “олдена, ’оро завершил свою первую книгу  -  "ЌеделЯ
на реках  Љонкорд  и  Њэрримак",  которую  посвЯтил  памЯти  брата  „жона,
умершего в 1842 г.

   19. ЌебеснаЯ €мпериЯ - старое название ЉитаЯ, который до  1911  г.  был
империей.

   20. –ентром торговли ‘Ђ с Љитаем был в  то  времЯ  город  ‘алем,  штат
Њассачусетс.

   21. Џобережье Ќью-„жерси было местом частых кораблекрушений.

   22.  ‹аперуз   †ан-”рансуа   (1741-1788)   -   знаменитый   французский
мореплаватель, был убит туземцами у островов Ќовые ѓебриды.

   23. ѓаннон - карфагенский мореплаватель (V в. до н.э.), автор "Џерипла"
-  описаниЯ  путешествиЯ  вдоль  побережьЯ  Ђфрики,  дошедшего  до  нас  в
греческом переводе.

   24. Џфейфер €да ‹аура - австрийскаЯ путешественница первой половины XIX
в., перваЯ женщина, совершившаЯ кругосветное путешествие, описанное  ею  в
книге "„ама едет вокруг света" (на немецком Языке  вышла  в  1850  г.,  на
английском - в 1852 г.).

   25 експир. ѓамлет, III, 1. Џеревод Ѓ.Џастернака.

   26. €меетсЯ в виду Ѓиас, один из семи  греческих  мудрецов  (VI  в.  до
н.э.), которому приписываютсЯ  слова  (известные  в  латинском  переводе):
Omnia mea mecum porto ("‚се мое ношу с собой").

   27.  €з  книги  шотландского  радикального  публициста  ‘эмюэла   ‹энга
(1780-1868) "‡аписки о пребывании в Ќорвегии" (Journals of a Retidence  in
Norway. London, 1837).

   28. €з стихотворениЯ английского поэта ђичарда ‹овлейса (1618-1658)  "Љ
Ђлтее из тюрьмы".

   29. Ћтчет ѓукина (Daniel Gookin,  1612-1687)  ’оро  цитирует  по  книге
"€сторические памЯтники индейцев в Ќовой Ђнглии"  (Historical  collections
of Indians in New England. Boston, 1792).

   30. €меетсЯ в виду бездымнаЯ  печь,  изобретеннаЯ  ‚.’омпсоном,  лордом
ђумфордом (1753-1814).

   31. …вангелие от ЊатфеЯ, 26, 11.

   32. Љнига пророка …зекиила 18, 2, 3-4.

   33. €з трагедии  английского  драматурга  „жорджа  —апмена  (1559-1634)
"–езарь и Џомпей". V, 2.

   34. ‚ греческой мифологии Њомус - бог шутки и смеха.

   35. ЃеднЯки, скрывающие свою нищету, чтобы не попасть в работный дом.

   36. Њемнон - персонаж гомеровского эпоса,  сын  богини  Ђвроры,  убитый
Ђхиллесом. ѓреческое предание называет статуей Њемнона египетскую каменную
статую в окрестностЯх ”ив, издающую перед восходом солнца мелодичный звук.
ќто Њемнон будто бы приветствует поЯвление своей матери.

   37  „жонатан  -  нарицательное  имЯ,  прозвище   американцев,   позднее
вытесненное прозвищем „ЯдЯ ‘эм.

   38. €меетсЯ в виду сатирический  рассказ  ЌатаниелЯ  ѓоториа  "ЌебеснаЯ
железнаЯ дорога".

   39. €з книги американского хрониста XVII в. ќдварда  „жонсона  (Johnson
Edward. Wonder-Working Providence of Sions Saviour. London, 1654).

   40 ќтот  отчет  ’оро  цитирует  по  книге  Ћ'Љаллагэна  "„окументальнаЯ
историЯ штата Ќью-‰орк" (O'Callaghan E.B. The Documentary History  of  the
State of New York. Albany, 1851).

   41. експир. "ђичард III", I, 1. Џеревод Ђ.ђадловой.

   42. ‘тихи принадлежат ’оро.

   43.  €меетсЯ  в  виду  "ќнеида"  ‚ергилиЯ,  кн.  II,  строки   351-352,
описывающие уход богов из их храмов в побежденной ’рое.

   44. ќто были ќмерсон, Ђмос Ћлкотт, “.ќ.—аннинг, братьЯ Љэртисы и ќдмунд
•осмер с сыновьЯми.

   45. €меетсЯ в виду английскаЯ пословица:  "€з  девЯти  портных  выходит
один человек".

   46. €з дневниковой записи следует, что  ’оро  имел  в  виду  известного
американского скульптора ѓорацио ѓриноу (1805-1852).

   47. Ћдин из крупных  современных  архитекторов  ‘Ђ  ”рэнк  ‹лойд  ђайт
писал, что историЯ американской архитектуры была бы  неполной  без  мудрых
замечаний ’оро.

   48. Џри  канонизации  нового  свЯтого  католической  церковью  один  из
кардиналов назначаетсЯ  "адвокатом  дьЯвола"  и  должен  приводить  доводы
против кандидата.

   49. €меетсЯ в виду ѓарвардский университет  в  городе  Љембридже  (штат
Њассачусетс), где училсЯ ’оро.

   50. ђоджерс - английскаЯ фирма металлических изделий.

   51. ‘мит  Ђдам  (1723-1790)  -  крупнейший  представитель  классической
буржуазной политэкономии в Ђнглии. ђикардо „авид (1772-1823) -  выдающийсЯ
английский  политэконом  той  же  школы.  ‘эй  †ан-Ѓатист  (1767-1832)   -
французский политэконом, вульгаризатор учениЯ Ђдама ‘мита.

   52. ‚идимо, речь  идет  об  английской  писательнице  •арриэт  Њартино,
посетившей ‘Ђ в 1830-х годах.

   53. Џринцесса Ђделаида - дочь английской королевы ‚иктории.

   54.  Ђкридами  и  диким  медом  питалсЯ  в  пустыне  €оанн   Љреститель
(…вангелие от ЊатфеЯ, 3, 4).

   55. ‹етучий —айлдерс - прославленнаЯ скаковаЯ лошадь  в  Ђнглии  начала
XIX в.

   56. ”ичбург выл конечной станцией железной  дороги  Ѓостон  -  ”ичбург,
проходившей мимо “олдена.

   57. Љомментаторы предполагают, что здесь имеетсЯ в виду  ђоберт  Љлайв,
барон Љлайв - английский государственный деЯтель XVIII в., один из столпов
британского владычества в €ндии.

   58. ћнг Ђртур (1741-1820) - автор "ђуководства по аренде и оборудованию
ферм" (Young Arthur. The Farmer's Guide  in  Hiring  and  Stocking  Farms.
London, 1770).

   59. ‚ этом ’оро убедилсЯ на собственном опыте. ‚ 1844 г., когда ќмерсон
готовилсЯ выступить на собрании аболиционистов по случаю годовщины  отмены
рабства в ‚ест-€ндии, ни одна церковь Љонкорда не разрешила  провести  это
собрание  в  своем  здании.  „обившись  наконец,  чтобы  им   предоставили
помещение суда, ’оро сам звонил в колокол, созываЯ на собрание.

   60.  "Ѓхагаватгита"   -   одна   из   частей   древнеиндийского   эпоса
"Њахабхарата".

   61. ‚итрувий Њарк Џоллио - римский архитектор I в. до н.э.

   62. Oleracea (лат.) означает "травЯнистый", но ассоциируетсЯ также и  с
"пахучий".

   63 "Њайфлауэр" - корабль,  привезший  в  1620  г.  к  берегам  ‘еверной
Ђмерики первых английских переселенцев.

   64.   €з   трактата   "Ћ   ‡емледелии"   (De   Re   Rustica)   римского
государственного деЯтелЯ и писателЯ Њарка ЏорциЯ Љатона (234-149 до н.э.).

   65. ‘троки из анонимного стихотворениЯ "Ќовоанглийские огорчениЯ"  (New
England Annoyances). Ћно считаетсЯ  первым  стихотворением  на  английском
Языке, созданным в Ђмерике.

   66. ‘пеллинги - семьЯ, жившаЯ в то времЯ в поселке  Љарлейль,  недалеко
от Љонкорда.

   67. €меетсЯ в виду баснЯ ќзопа "ЃесхвостаЯ лиса".

   68. …вангелие от ЊатфеЯ, 9, 6.

   69. ‘уществовало поверье, что от лунного света скисает молоко.

   70. експир "ћлий –езарь", III, 2. Џеревод €.Њандельштама.

   71.  Ѓартрам  “ильЯм  (1739-1823)  -  американский   путешественник   и
естествоиспытатель, автор  "Џутешествий  по  ‘еверной  и  ћжной  Љаролине,
„жорджии и др." (Bartram William. Travels through North & South  Carolina.
Georgia, etc., 1791).

   72. Љак гласит греческий миф, изгнанный с небес бог Ђполлон девЯть  лет
пас стада фессалийского царЯ Ђдмета.

   73. ђобин „обрый Њалый - персонаж английских народных поверий  позднего
средневековьЯ.

   74  •ауард  „жон  (1726-1790)  -   английский   общественный   деЯтель,
боровшийсЯ за улучшение условий в тюрьмах.

   75. …вангелие от ЊатфеЯ, 7, 12.

   76. €меетсЯ в виду "десЯтина", т.е. десЯтаЯ  часть  урожаЯ  или  других
доходов, котораЯ начинаЯ с древних времен взималась в пользу духовенства.

   77. Џенн “ильЯм (1644-1718) - основатель штата ЏенсильваниЯ,  известный
квакер.

   78. ”рай ќлизавет ѓерни - деЯтельница  квакерской  секты,  занимавшаЯсЯ
благотворительностью в тюрьмах. Ѓыла высмеЯна Ѓайроном в "„он †уане".

   79.  ЏародиЯ  на  фразу  "славить  бога  и  радоватьсЯ  ему  вечно"  из
‚естминстерского катехизиса.

   80. ‘тихотворение английского поэта ’омаса Љэрью (1598-1639).

   81.  ‘трока  из  стихотворениЯ  английского   поэта   “ильЯма   Љаупера
(1731-1800) "‘тихи, написанные от лица Ђлександра ‘елькирка".

   82. ‘тарик Љатон - см. примечание 64.

   83. ‚ Ѓостоне выходили в то времЯ журналы  "Ѓостонскнй  культиватор"  и
"Ќовоанглийский культиватор".

   84. "Ћда к “нынию" - глубоко пессимистическое стихотворение английского
романтика Љольриджа.

   85. „ень Ќезависимости (4 июлЯ) - национальный  праздник  ‘Ђ.  4  июлЯ
1776 г. ‘Ђ были объЯвлены независимым государством.

   86. "•ариванша" - санскритскаЯ поэма, одна из свЯщенных книг  индуизма,
входЯщаЯ в эпос "Њахабхарата".

   87.  ‚  оригинале  здесь  два  названиЯ:  woodthrush  (лат.  Hylocichla
mustelina) и veery (лат. Hylocichla fuscescens), не имеющие соответствий в
русском Языке, так как эти разновидности дроздов обитают только в ‡ападном
полушарии. ’акие случаи нередки в  тексте  "“олдена".  ’очное  определение
упоминаемых в нем животных и растений  представлЯет  и  другие  трудности.
’оро сам не всегда точен: втораЯ часть латинского названиЯ или  английское
название,   приведенные   в   "„невниках",   иногда   не    совпадают    с
соответствующими местами "“олдена". Ќа  своем  экземплЯре  "“олдена"  ’оро
исправил целый  рЯд  названий.  ‚  некоторых  случаЯх  латинские  названиЯ
устарели и не соответствуют  современной  научной  классификации,  но  они
сохранены в тексте.

   88. Ѓитва при Љонкорде (17 апрелЯ 1775 г.) была первой битвой  в  войне
за независимость ‘Ђ.

   89. –итата из "•ариванши" (см. примечание 86). „амодара - одно из  имен
индусского божества Љришны.

   90. Ђвтор стихотворениЯ неизвестен.

   91. Ћ легендарном китайском царе —ин-’ане  пишет  Љонфуций  в  "‚еликом
“чении".

   92. ‘трока из стихотворениЯ "‚ысадка  пилигримов"  английской  поэтессы
”елиции •иманс.

   93. ’ипографский  термин,  означающий:  печатать  объЯвление  в  каждом
номере газеты, вплоть до отмены.

   94. ‚еды - четыре свЯщенные книги индуизма.

   95. Њемнон - см. примечание 36.

   96. ‘м. примечание 79.

   97. Љогда жители ќгины - как гласит греческий миф - погибли от  моровой
Язвы, царь ќгины ќак упросил ‡евса вновь заселить его страну, превратив  в
людей муравьев, живших в дупле старого дуба.

   98. Ћ битвах пигмеев с  цаплЯми  упоминаетсЯ  в  начале  третьей  книги
"€лиады". (‚ русском переводе Ќ.€.ѓнедича они названы журавлЯми.)

   99. ‚плоть до 1871 г. ЉонфедерациЯ германских кнЯжеств постоЯнно менЯла
свои границы.

   100. ‘м. примечание 38.

   101. ‚ подлиннике непереводимаЯ игра слов: sleeper - "шпала", но  также
и "спЯщий".

   102. ЂнглийскаЯ пословица.

   103. ‚ штате Љентукки находитсЯ Њамонтова пещера, где в  темноте  живут
слепые рыбы.

   104. ЉитайскаЯ притча взЯта из "Ѓесед и ‘уждений" ЉонфуциЯ.

   105. Љомментаторы полагают, что здесь имеетсЯ в виду  свЯщенник  ’ейлор
из бостонского  заезжего  дома  длЯ  морЯков,  уснащавший  свои  проповеди
морскими терминами. Ћн изображен в "Њоби „ике" ѓермана Њелвилла под именем
отца Њэпла.

   106.   “   английских    романтиков,    а    также    у    американских
трансценденталистов  встречаетсЯ  мысль  о  том,  что   ребенок   обладает
познанием мира, но утрачивает его, становЯсь взрослым.

   107. ЊельничнаЯ Џлотина -  тогдашний  центр  Љонкорда,  где  находились
магазины, почта и пр.

   108. "Ќиломер", как сообщает греческий историк  I  в.  до  н.э.  „иодор
‘ицилийский, был инструментом длЯ измерениЯ уровнЯ воды в Ќиле.  €граЯ  на
втором значении слова "nil" (лат.  "ничто"),  ’оро  создает  в  противовес
"ниломеру" слово "реаломер", т.е. инструмент длЯ  измерениЯ  действительно
существующего.

   109. ‘огласно поверью, раздвоенный ореховый прутик помогал найти  воду:
наклонЯЯсь к земле, он указывал, где следует рыть колодец.

   110. Њир Љамар “дин Њаст - индийский поэт XVIII в.

   111. ‚ „ельфах в храме Ђполлона прорицала  жрица  -  пифиЯ.  ‚  „одоне,
другом городе древней ѓреции,  оракулом  был  свЯщенный  дуб,  чей  шелест
толковали как прорицание.

   112. Ѓиблиотека ‚атикана имеет  одно  из  богатейших  собраний  древних
авторов.

   113. ‡ендавеста - свЯщенные тексты маздеизма, религиЯ древних иранцев.

   114. €меетсЯ в виду библейское сказание о  вавилонской  башне,  которую
люди из тщеславиЯ пытались воздвигнуть до небес.

   115. ’огдашние сельские школы помещались в одной комнате. Њладшие  дети
сидели в первом рЯду, на более низких скамьЯх.

   116. Џерефразировка строк из "‘на в летнюю ночь"  експира  (1,  1):  џ
никогда еще не слышал, —тоб гладким  был  путь  истинной  любви.  (Џер.  -
’.™епкина-Љуперник)

   117. ‡ороастр, или ‡аратустра (660? - 583 до н.э.) - реформатор религии
древних иранцев, которому приписываютсЯ тексты ‡ендавесты.

   118. ‹ицеЯми во времена ’оро назывались в  рЯде  городов  Ќовой  Ђнглии
лектории. ‚ настоЯщее времЯ "‹ицеем  ’оро"  называетсЯ  в  Љонкорде  музей
’оро, открытый в 1962 г. к столетию со днЯ его смерти.

   119. ЂбелЯр Џьер (1079-1142) - знаменитый французский философ и теолог.

   120. "ЋливковаЯ ‚етвь" - название  бостонского  журнала,  издававшегосЯ
сектой методистов.

   121. ‚ английском Языке дни недели названы по  именам  древнегерманских
богов: ’ора (Thursday), ‚одена или ‚отана (Wednesday) и др.

   122. †ители ‚осточной Ѓразилии.

   123.  €з  стихотворениЯ  "‚есна   на   “олдене"   друга   ’оро,   поэта
“.ќ.—аннинга.

   124. Ћдин из постоЯнных эпитетов ‡евса.

   125. Ѓолото “ныниЯ (Dismal  Swamp)  -  обширное  болото  на  территории
‚иргинии и соседней с ней ‘еверной Љаролины.

   126. ‚ греческой мифологии Ђтропос - одна из трех Џарк, богинь  судьбы,
та, котораЯ обрезала нить человеческой жизни.

   127.  €меетсЯ  в  виду  предание  о  швейцарском   национальном   герое
‚ильгельме ’елле, которого заставили стрелЯть из лука в Яблоко, положенное
на голову его сына.

   128. Ѓуэна-‚иста - место одного из сражений  (1847  г.)  захватнической
войны ‘Ђ против Њексики (1845-1848), котораЯ вызвала  энергичный  протест
’оро.

   129. Ћтзвуки стихотворений ђоберта Ѓернса "ѓорной маргаритке, которую Я
смЯл своим плугом" и "Џолевой мыши, гнездо которой разорено моим плугом".

   130. ‹ош-“орф - пристань в Ѓостоне. Ћзеро амплейм находитсЯ на границе
штатов ‚ермонт и Ќью-‰орк.

   131. €меютсЯ в виду  модные  в  то  времЯ  летние  шлЯпы  из  пальмовых
листьев.

   132.  Ќа  Ѓольших  Ѓанках,  к  востоку  от  Ќьюфаундленда  чаще   всего
промышлЯли рыбаки Ќовой Ђнглии.

   133. Њильтон „жон. ЏотерЯнный рай, кн. 1 (пер. Ћ.—юминой).

   134. ‡десь и ниже в  описании  скота  использованы  библейские  речениЯ
(Џсалтырь, 64).

   135. ‘тихи принадлежат ’оро.

   136. ‚ подлиннике - "древнее у-лю-лю", слово, образованное ’оро от лат.
ululo ("выть").

   137. ‚ греческой мифологии ‘тикс - река, текущаЯ в ’артаре, т.е. в Ђду.

   138. Ћбычно на пирах ходила по кругу большаЯ чаша с  отметками  внутри,
показывавшими сколько каждый должен отпить.

   139. ‚ошедшие  в  поговорку  строки  из  "Ђльманаха  бедного  ђичарда",
календарЯ, издававшегосЯ  в  XVIII  в.  американским  ученым  и  писателем
Ѓенджамином ”ранклином: ђаньше  ложись  и  вставай  рано  утром  -  Ѓудешь
здоровым, богатым и мудрым.

   140. Љапитаны китобойных судов Ќовой Ђнглии обычно брали с собой клетку
с курами и петухом.

   141. ‘трока из "ќлегии, написанной на  сельском  кладбище"  английского
поэта ’омаса ѓрэЯ (1716-1771). Џеревод ‚.†уковского.

   142.  €з  "Џесен  Ћссиана"   английского   поэта   „жеймса   Њакферсона
(1736-1796). Џеревод ….Ѓалобановой (Џоемы Ћссиана. ‘Џб., 1897).

   143 Ѓикон •илл - один из лучших районов Ѓостона. ”айв  Џойнтс  -  район
Ќью-‰орка, имевший дурную славу.

   144. Ѓрайтон - окраина Ѓостона, где в то  времЯ  находились  бойни.  Џо
случайному   совпадению   "Ѓрайт"   (англ.   "веселый")   было    наиболее
распространенной кличкой длЯ быка.

   145. Љонфуций. "“чение о ‘ередине".

   146. Љонфуций. "Ѓеседы и ‘уждениЯ".

   147. €ндра  -  главный  бог  среднего  царства  (воздуха)  в  индусской
мифологиЯ.

   148. €меетсЯ в виду Џан - в греческой  мифологиЯ  козлоногий  сын  бога
ѓермеса и  смертной  женщины,  ставший  олицетворением  природы,  всеобщей
жизни.

   149. ѓофф “ильЯм  (ум.ок.1679)  -  один  из  судей,  вынесших  смертный
приговор королю Љарлу I во времЯ английской буржуазной революции 1649г.  ‚
1660 г., после реставрации монархии в Ђнглии, ѓофф вместе со своим  тестем
ќдвардом “олли бежал в Ќовую Ђнглию, но в там вынужден был скрыватьсЯ.

   150. €меетсЯ в виду Џрирода.

   151. ’омас Џарр (1483-1635) - англичанин, чье имЯ  в  английском  Языке
стало нарицательным длЯ долгожителЯ.

   152. Ђхерон - в греческой мифологии река в ’артаре.

   153. ѓигейЯ - в греческой мифологии богинЯ здоровьЯ.

   154. ’ремот-•ауз - известное здание в Ѓостоне;  Ђстор-•ауз  -  один  из
роскошнейших домов тогдашнего  Ќью-‰орка,  принадлежавший  богачу  Ђстору;
Њидлсекс-•ауз - одно из лучших зданий тогдашнего Љонкорда.

   155. ЉрылатаЯ фраза,  восходЯщаЯ  к  "Џоэтическому  искусству"  ѓорациЯ
("ѓора родила мышь").

   156. €ронический намек  на  бережливых  хозЯек  Ќовой  Ђнглии,  которые
держали шторы опущенными, чтобы не выгорали ковры.

   157. ‘троки из поэмы английского  поэта  ќдмунда  ‘пенсера  (1552-1599)
"Љоролева фей", кн.1, песнь 1  (Spencer  Edmund.  Faerie  Queens.  London,
1590).

   158.  Њассасойт  (1580-1661)  -  вождь  индейского  племени  ‚ампаноаг,
владевшего большей частью территории, на которой возникли поселениЯ  Ќевой
Ђнглии.

   159. †итель Џафлагонии, древней страны в Њалой Ђзии.

   160. ‚ "„невниках" ’оро  называет  "поэтическое  имЯ"  канадца  -  Ђлек
’ерьен (созвучное с французским словом "terrien" - "земной").

   161. ѓомер. "€лиада", кн. XVI. Џеревод ѓнедича.

   162. €меетсЯ в виду баснЯ ќзопа "Џетух и лиса".

   163. експир. "ѓамлет", III, 1. Џеревод Њ.‹озинского.

   164. €меетсЯ в виду  врач  „жозиЯ  Ѓартлетт,  более  полувека  лечивший
жителей Љонкорда.

   165.  Џерефразировка  английских  детских  стихов  "‚от  дом,   который
построил „жек".

   166.  ‘лова  приветствиЯ,  с  которыми,  по  преданию,  индеец  ‘амосет
обратилсЯ к переселенцам, прибывшим на корабле "Њэйфлауэр".

   167. Љнига €ова, 2, 12.

   168. Љольман ѓенри (1785-1849) - автор нескольких отчетов  о  состоЯнии
сельского хозЯйства в Њассачусетсе и соседних с ним штатах.

   169. "Ђнглийским сеном" назывались в Ќовой Ђнглии кормовые  травы,  так
как они были вывезены из …вропы. Њестное  "луговое  сено"  шло  только  на
сенники.

   170.  Ranz  des  Vaches  (франц.  "коровьЯ  песнЯ")  -  общее  название
нескольких швейцарских пастушеских мелодий.

   171. Џо  преданию,  древнегреческий  философ  Џифагор  был  противником
употреблениЯ в пищу мЯса и бобов.

   172. ‚  суде  древних  Ђфин  виновность  или  невиновность  обвинЯемого
решалась голосованием  с  помощью  бобов:  черный  боб  опускали  в  "“рну
обвинениЯ", белый - в "“рну прощениЯ".

   173. ќвелин „жон. ”илософские рассуждениЯ о земле (Evelyn John.  Terra:
а Philosophical Discourse ot Earth. London 1729).

   174. ‘эр Љенельм „игби  (1603-1665)  -  английский  естествоиспытатель,
автор "ђассуждениЯ о произрастании растений". (Sir Kenelm Digby. Discourse
concerning the Vegetation of Plants. London, 1661).

   175. ‘троки из эклоги английского поэта XVII в. ”рэнсиса Љуорлза.

   176. Љатон. "Ћ ‡емледелии". ‚ведение, раздел 4.

   177. ‚аррон Њарк ’еренций. "Ћ сельском хозЯйстве"  (Rerum  Rusticarum).
Ћттуда же и этимологии приводимых ниже латинских слов.

   178. €здательство "ђэддинг и ЉомпаниЯ"  содержало  в  Ѓостоне  газетный
склад.

   179.  –итата  из   "Ђргонавтики"   ЂполлониЯ   ђодосского   (4,   903),
переведеннаЯ, вероЯтно, самим ’оро.

   180. ђефрен старой американской "Ѓаллады о капитане ђоберте Љидде".

   181. ’оро имеет в виду свою статью "Ћ  гражданском  неповиновении"  (On
Civil Disobedience, 1849).

   182. ’ибулл. "ќлегии", кн.1, элегиЯ 10.

   183. Љонфуций "Ѓеседы и ‘уждениЯ".

   184. Њильтон „жон. ‹исидас, песнь I.

   185. Џерефразировка двустишиЯ ѓете ("•очешь узнать,  где  самые  спелые
вишни? ‘проси у мальчишек и у дроздов") из  его  "‘тихотворных  наречений"
(Sprich Wortlich).

   186.   ‘енобит   -   монах,   живущий   в   монастырской   общине,    в
противоположность анахорету (отшельнику). ‡десь - непереводимаЯ игра слов,
построеннаЯ на том, что по-английски "сенобит" (cenobite) звучит  так  же,
как слова "see no bite" ("не вижу, чтобы клевало").

   187. ‚ греческой мифологии  Љастальский  источник  у  подножьЯ  Џарнаса
ЯвлЯетсЯ символом поэтического вдохновениЯ.

   188.  ’емпература  всюду  указана  ко  ”аренгейту.   ЉипЯщими   ключами
называютсЯ в Ќовой Ђнглии не горЯчие источники, а родники, которые бьют из
песчаной почвы, "вставлЯЯ весок как бы "вскипать".

   189. Џредположение ’оро было впоследствии подтверждено ихтиологами.

   190. ‚ "„невниках" ’оро разъЯснЯет  свой  необычный  способ  любоватьсЯ
пейзажем: повернувшись к пейзажу спиной, он смотрел на него  согнувшись  и
опустив голову между раздвинутых ног.

   191. €меетсЯ в виду война за независимость ‘Ђ в конце XVIII в.

   192. Џроект проведениЯ воды из “олдена в Љонкорд  не  был  осуществлен.
†ители города предпочли длЯ этого Џесчаный пруд, лежащий выше.

   193. €меетсЯ в  виду  английскаЯ  сатирическаЯ  баллада  о  драконе  из
“онтли, убитом героем Њуром.

   194. ‘тихи принадлежат ’оро.

   195. ‘тейт ‘трит был финансовым районом Ѓостона.

   196. ”ермер ”линт не разрешил построить хижину на берегу своего  пруда,
где ’оро первоначально хотел поселитьсЯ.

   197.  €з  стихотворениЯ  "€кар"  английского  поэта  “ильЯма  „раммонда
(1585-1649).

   198.  Ћзерный  край  в  Ђнглии  был  воспет   ‚ордсвортом   и   другими
поэтами-романтиками.

   199.  Љохинор  -   знаменитый   брильЯнт,   собственность   английского
королевского дома.

   200. ‚  скандинавской  мифологии  ‚алгалла  -  пиршественный  зал,  где
пребывали герои, павшие в бою.

   201. •эмлок  -  порода  хвойного  дерева,  произрастающего  в  ‡ападном
полушарии.

   202. —еллини Ѓенвенуто (1500-1571) - знаменитый итальЯнский скульптор и
ювелир. Ћдним из эпизодов его полной превратностей жизни было заключение в
замке св.Ђнгела в ђиме  по  обвинению  в  краже  драгоценностей  у  своего
заказчика, папы Љлимента VII.

   203. Љак и две следующие стихотворные цитаты, это  -  строки  из  поэмы
“.ќ.—аннинга "”ерма Ѓейкер".

   204. …кклесиаст, 12. 1.

   205. Љрылатые сандалии,  атрибут  быстроногого  бога  торговли  ѓермеса
(ЊеркуриЯ), служившего также посланцем богов.

   207. ’ермин часто употреблЯлсЯ трансценденталистами в значении  законов
совести, которые  надлежит  соблюдать  даже  ценой  неповиновениЯ  законам
правительства.  ќту  мысль  ’оро  развивает  в   статье   "Ћ   гражданском
неповиновении".

   208. ‚одопад на реке ‘ент-Њери в Ѓританской Љолумбии.

   209. –итируемые строки принадлежат  не  монахине,  как  пишет  ’оро,  а
монаху из  Ћбщего  Џролога  к  "Љентерберийским  рассказам"  —осера.  Џер.
€.Љашкина (Њ., 1946).

   210. Ђлгонквины - индейцы северо-восточных областей ‘еверной Ђмерики.

   211. „обрый пастырь - €исус •ристос.

   212.  €меетсЯ  в  виду  4-томный  труд  Љерби  и  ‘пенса  "‚ведение   в
энтомологию"  (Kirby  Wm.,  Spence  Wm.  An  Introduction  to  Entomology.
Philadelphia, 1846).

   213.  Љонфуций.  Љомментарий  к  "‚еликому  “чению",  одной   из   книг
конфуцианского четверокнижиЯ.

   214. …вангелие от ЊатфеЯ, 15, 11.

   215. Њэнций, или Њан-–зы - китайский философ (372-289 до н.э.).

   216. ‘тихотворение "‘эру ќдварду ѓерберту, в ћльерс" английского  поэта
„жона „онна (1573-1631).

   217. €меетсЯ в виду "‚ишну Џурана".

   218. ‚ диалоге Ћтшельника и Џоэта отшельником ЯвлЯетсЯ ’оро, а поэтом -
“.ќ.—аннинг.

   219. Џилпай,  или  Ѓидиай  -  предполагаемый  автор  широко  известного
сборника басен, распространившегосЯ в …вропе в средние века и  восходЯщего
к санскритскому сборнику басен и притч "Џанчатантра".

   220.  €меетсЯ  в  виду  знаменитый  швейцарский  ученый   ‹уи   Ђгассис
(1807-1873),  работавший  в  конце  40-х  годов  XIX  в.   в   ѓарвардском
университете над классификацией зоологических видов. ’оро собирал длЯ него
редкие образцы рыб и пресмыкающихсЯ.

   221.  Њирмидоны  -  одна  из  народностей  древней   ѓреции.   ‘огласно
гомеровскому эпосу, участвовали под  предводительством  Ђхиллеса  в  осаде
’рои.

   222. "Џобедить или умереть" - девиз герцогов Љентских.

   223. "Ќа щите иль со щитом", т.е. мертвым или  с  победой,  -  крылатое
выражение, восходЯщее к Џлутарху,  который  приводит  его  как  напутствие
спартанских женщин сыновьЯм, идущим в бой.

   224. ‡десь названиЯ крупнейших наполеоновских сражений.

   225.  „жон  Ѓаттрик  возглавил  американских  ополченцев  в  битве  при
Љонкорде. „эвис и •осмер пали в этой битве.

   226. Ѓитва при Ѓанкер •илле -  одно  из  первых  сражений  в  войне  за
независимость ‘оединенных татов (17 июнЯ 1775 г.)

   227.  Hotel  del  Invalides  ("„ом  инвалидов"  -  франц.)  -   здание,
построенное в Џариже в XVII в. длЯ дворЯн - ветеранов войны.  ‚последствии
стало военным музеем.

   228. ћбер  ”рансуа  (1750-1835)  -  швейцарский  ученый,  автор  "Ќовых
наблюдений над пчелами" (Nouvellea Observations sur les Abeilles, 1792).

   229. Џикколомини ќней ‘ильвий  (1405-1464)  -  итальЯнский  гуманист  и
дипломат, впоследствии - папа римский Џий II.

   230. Ћлаус Њагнус (1490-1558) - шведский историк.

   231. €меетсЯ  в  виду  закон  1850  г.  о  выдаче  беглых  рабов,  даже
оказавшихсЯ на территории  ‘еверных  штатов,  где  рабовладениЯ  не  было.
‚месте с другими уступками южным рабовладельцам он получил в  истории  ‘Ђ
название "Љомпромисса 1850 года". ђечь известного американского  юриста  и
государственного деЯтелЯ „аниэлЯ ‚ебстера в защиту  этого  закона  стЯжала
позорную известность.

   232. Љ крылатому коню, т.е. Џегасу.

   233. Џерефразировка строки из стихотворениЯ "‚ечерний звон" английского
поэта ’омаса Њура (1779-1852).  ‚  русском  переводе  €.Љозлова:  ‚ечерний
звон, вечерний звон, Љак много дум наводит он.

   234. Ќавуходоносор ‚еликий - царь ‚авилона (VII-VI вв. до н.э).  Љ  его
эпохе относитсЯ большаЯ часть развалин ‚авилона. Ћтсюда и шутка ’оро.

   235. €меетсЯ в виду гостивший у ’оро поэт “.ќ.—аннинг.

   236. Љатон "Ћ ‡емледелии".

   237. ‘атурн - одно из древнейших божеств римской  мифологии,  обучивший
людей возделывать землю.

   238.  Џридворный  этикет   не   дозволЯет   поворачиватьсЯ   спиной   к
коронованной особе.

   239 ‚ римской мифологии ‚улкан - бог огнЯ; ’ермин - бог границ.

   240.  ѓилпин  “ильЯм  (1724-1804)  -  английский  автор  рЯда  книг   о
живописных местностЯх Ђнглии и отландии, основатель  литературного  жанра
"живописных путешествий", характерного длЯ предромантизма и романтизма.

   241. Њишо ”рансуа-Ђндре - французский ученый, автор "€стории  древесных
пород ‘еверной Ђмерики" (North American Sylva, 1818).

   242. 300 тысЯч кордов = 128 куб. футов.

   243. Ѓабушка  Ѓлейк  и  ѓарри  ѓилл  -  персонажи  одноименной  баллады
английского поэта “ильЯма ‚ордсворта (1770-1850): нищаЯ  старуха,  котораЯ
воровала дрова, чтобы согретьсЯ, и богатый фермер,  уличивший  ее  в  этом
"преступлении".

   244. ‘тихи принадлежат ’оро.

   245. •олоднаЯ ЏЯтница - особенно  морозный  день  в  Ќовой  Ђнглии  (19
ЯнварЯ 1810 г.). ‚еликий ‘негопад наблюдалсЯ 10 декабрЯ 1717 г.

   246. —асть стихотворениЯ "†ивой огонь" ќлен  ѓ.•упер,  напечатанного  в
журнале "„айел" (N 2, 1840).

   247. Љатон “тический - римский государственный деЯтель I  в.  до  н.э.,
правнук  более  известного  государственного  деЯтелЯ  и  писателЯ  Љатона
–ензора.

   248. €меетсЯ в виду война 1812-1814 гг. ‘оединенных татов  с  Ђнглией,
когда английскаЯ армиЯ временно занЯла часть территории ‘Ђ.

   249. "ѓондибер" - эпическаЯ поэма английского поэта и драматурга XVI в.
“ильЯма „авенанта.

   250. €меетсЯ в виду антологиЯ —алмерса в 21 томе. -  "Ђнглийские  поэты
от —осера до Љаупера" (Chalmers Alexander. The Works of the English  Poets
from Chaucer to Cowper, London, 1810).

   251. Ќервии - племЯ, долго сопротивлЯвшеесЯ римскому завоеванию.  ‡десь
- игра на созвучности слов "нервии" и "нервы", характернаЯ длЯ юмора ’оро.

   252. €меютсЯ в  виду  слова  из  …кклесиаста  (12,  6):  "...доколе  не
разбилсЯ кувшин у источника".

   253. ђейнеке-‹ис - нарицательное литературное имЯ лисы.

   254. „жон Њильтон. "ЏотерЯнный рай", кн. II. Џер. Ћ.—юминой.

   255. Ђбзац о снегопадах 1717 г.  ЯвлЯетсЯ  пересказом  соответствующего
места в книге американского богослова и литератора Љоттона Њезера "‚еликие
деЯниЯ •риста в Ђмерике" (Magnalia Christi Americana, 1702).

   256. …вангелие от ЊатфеЯ, 5, 39.

   257. ќдмунд •осмер.

   258. “.ќ.—аннинг.

   259. †еланным гостем был видный трансценденталист Ђмос Ћлкотт.

   260. ‘тихотворнаЯ строка - из книги англичанина ’омаса ‘торера "†изнь и
смерть кардинала ’омаса ‚улси" (Storer Thomas. Life and  Death  of  Thomas
Wolsey Cardinall. London, 1599).

   261. ђоберт Џатерсон, выведенный в романе ‚альтера ‘котта "Џуритане", -
старый каменотес, посвЯтившим  себЯ  своеобразному  паломничеству:  обходЯ
отландию, он восстанавливал надгробные плиты пуритан, погибших за веру.

   263. ЋбычнаЯ вывеска придорожной таверны предлагала "приют длЯ человека
и животных" (т.е. лошадей).

   264. ‘трока из старой английской баллады "„ети в лесу".

   265. Џлектр -  деревЯннаЯ  или  костЯнаЯ  палочка,  которой  играли  на
струнах лиры.

   266. Ќамек на предание о том, как гуси своим криком предупредили римлЯн
в крепости Љапитолий о приближении врага.

   267.  ‚  рукописи  "“олдена"  ’оро  дает  здесь  ссылку   на   Ћдюбона,
американского орнитолога первой половины XIX в., писавшего  по-французски,
автора книги "Џтицы Ђмерики (Audubon  Jean  Jacques.  Oiseaux  d'Amerique.
1830).

   268. ‚ греческой мифологии Ђктеон - охотник,  подсмотревший  купающуюсЯ
Ђртемиду. ЃогинЯ в наказание превратила его в оленЯ, и  он  был  растерзан
собаками.

   269. Ќимврод - легендарный царь •алдеи, называемый  в  Ѓиблии  "могучим
охотником". €мЯ его стало нарицательным длЯ охотника.

   270. ‚ наше времЯ измерениЯ “олдена, сделанные ’оро, были  проверены  с
помощью новейших научных методов. ‚ статье "A Re-examination of  Thoreau's
Walden" (Quarterly Review of Biology,  XVII,  1942,  1-11)  ќдвард  ‘.„ьюи
пишет, что, учитываЯ несовершенство  тогдашней  измерительной  аппаратуры,
точность, с которой работал ’оро, была феноменальной и он несомненно  внес
вклад в американскую лимнологию.

   271. “ильЯм  ѓилпин  в  книге  "ЌаблюдениЯ  над...  ѓорной  отландией"
(Observations on... the Highlands of Scotland. London, 1808).

   272. Њильтон „жон. ЏотерЯнный рай, кн. VII.  Џеревод  ….Људашевой  (Њ.,
1910).

   273. ќта карта приложена к первому изданию "“олдена".

   274. Џо преданию, Ђхиллес был родом из ”ессалии, гористой  местности  в
ѓреции.

   275. "Ќовоанглийский фермер" - сельскохозЯйственный журнал,  выходивший
в Ѓостоне.

   276. ќто был ”редерик ’юдор, "ледЯной король" Ќовой Ђнглии.

   277. ‚ середине 1840-х годов ”редерик ’юдор и его конкурент  Ќ.„ж.“айет
вели торговую войну. Љогда ’юдор выиграл ее, уолденский лед был ему больше
не нужен, и запасы его растаЯли на берегу.

   278. €меетсЯ в виду баснЯ ‹афонтена "†аворонок,  его  птенцы  и  хозЯин
полЯ".

   279. …вангелие от ЊатфеЯ, 13, 24 и след.

   280. ‹ед был в Ќовой Ђнглии  XIX  в.  важным  предметом  экспорта.  …го
отправлЯли во все указываемые ’оро города и по многие другие.

   281. ’ернат и ’идор - мелкие острова из группы Њолуккских (€ндонезиЯ).

   282.  Ђлександр  Њакедонский  считалсЯ  длЯ  своего   времени   бывалым
путешественником.

   283. ‚ своем парадоксальном лингвистическом  экскурсе  ’оро  привлекает
слова греческого, латинского и английского Языков, но  весьма  произвольно
обращаетсЯ с их этимологией и звуковыми формами, так что  все  рассуждение
носит полушутливый характер.

   284.  ампольон  †ан-”рансуа  (1790-1832)  -   знаменитый   французский
египтолог.

   285. ’ор - в скандинавской мифологии бог грома.

   286. ‚ подлиннике упомЯнуто еще pinweed - неизвестное в  русском  Языке
название травы из семейства Lechea.

   287. Њарк ’еренций ‚аррон. "Ћ ‘ельском •озЯйстве".

   288. Leuciscus - латинское родовое название мелких рыб.

   289. Ћвидий. "Њетаморфозы", кн. I. 61-62, 78-81. Џер. ‘.ервинского.

   290. ‚ этих строках на книги €саака “отса (1674-1748) "ѓимны и духовные
песни" (Walls  Isaac.  Hymns  and  Spiritual  Songs.  London,  1707)  ’оро
заменЯет "лампаду" - "солнцем".

   291. …вангелие от ЊатфеЯ, 25, 21.

   292. Ћвидий. "Њетаморфозы", кн.1, 89-96, 107-108. Џер. ‘.ервинского.

   293. ‚ кельтской мифологии Њерлин - волшебник.

   294. Џервое послание апостола Џавла к коринфЯнам, 15.

   295.  Ќесколько  измененные  ’оро  строки   из   стихотворениЯ   "Њоему
уважаемому другу  сэру  ќд.Џ.Ќайту"  английского  поэта  XVII  в.  “ильЯма
•ебингтона.

   296. ‘эр „жон ”ранклин (1786-1844) - английский исследователь  Ђрктики,
который  возглавил  экспедицию,  искавшую  северо-западный   путь   вокруг
американского материка. ‚се  участники  ее  погибли,  и  останки  их  были
найдены лишь в 1859 г.

   297. ѓриннел ѓенри (1799-1874) - американский судовладелец, снарЯдивший
в 1850-1853 гг. экспедиции длЯ розысков ”ранклина.

   298. Џарк Њунго (1771-1806) - шотландский путешественник, исследователь
Ђфрики;  ‹ьюис  Њерриуэзэр  (1774-1809)  -   исследователь   американского
континента; Љларк ќдвард-„аниэль  (1769-1822)  -  английский  минералог  и
путешественник  по  …вропе,  …гипту,  Џалестине;   сэр   Њартин   ”робишер
(1539?-1594) - английский мореплаватель, искавший северо-западный путь  из
Ђтлантического в ’ихий океан.

   299. €меетсЯ  в  виду  экспедициЯ  военного  флота  ‘Ђ,  возглавленнаЯ
—арлзом “илксом, котораЯ в 1838-1842 гг. исследовала  южную  часть  ’ихого
океана и антарктические области.

   300. ‘троки из стихотворениЯ "Ћ старике из ‚ероны" позднеримского поэта
ЉлавдиЯ Љлавдиана (365?-404 гг. н.э.), которые ’оро перевел, заменив слово
"Iberos" ("испанцы") словом "ЂвстралиЯ".

   301. €рониЯ ’оро относитсЯ к книге американского естествоиспытателЯ XIX
в. —арлза Џикеринга "ѓеографическое  распределение  животных  и  растений"
(Geographical Distribution of Animals  and  Plants,  1854),  написанной  в
результате длительной экспедиции и упоминающей, в  частности,  о  домашних
кошках в ‡анзибаре.

   302. Ђмериканец  „жон  Љливз  ‘иммс  (1780-1829)  высказал  в  1818  г.
предположение, что землЯ пуста внутри и имеет на  полюсах  отверстиЯ.  ќта
фантастическаЯ гипотеза использована ќдгаром Џо в нескольких рассказах,  в
том числе в "ђукописи, найденной в бутылке".

   303. ‚  греческой  мифологии  ‘финкс  -  чудовище,  которое  загадывало
путникам загадки и пожирало тех, кто не умел их  разгадывать.  Љогда  ќдип
разгадал их, ‘финкс разбил себе голову о скалу.

   304. €зречение, которое приписываетсЯ многим греческим философам.

   305. Њирабо Ћнорэ-ѓабриэль,  граф  (1749-1791)  -  деЯтель  ”ранцузской
буржуазной революции 1789 г., позднее изменивший ей.

   306. Љабир (1440-1518) - индийский поэт и религиозный реформатор.

   307. –итата из книги Њ.ѓарсена де ’асси "€сториЯ индусской  литературы"
(Garcin de Tassy M. Histoire de la litterature hindoue. Paris, 1839).

   308. …кклесиаст, 9, 4.

   309. ѓород (или край) Љуру - страна мудрецов-браминов -  упоминаетсЯ  в
"‚ишну Џурана". Џритча о посохе, видимо, сочинена самим ’оро.

   310.  ‚  индусской  мифологии  Љальпа  -  период  времени  в  несколько
миллиардов лет.

   311. „ень Ѓрамы длитсЯ 2.160.000.000 лет.

   312. Љомментаторы  склонны  считать  ’ома  •айда  персонажем  фольклора
восточного Њассачусетса.

   313. Љонфуций. "Ѓеседы и ‘уждениЯ".

   314. ‘трока из сонета "Ќочь и смерть" английского поэта „ж.Ѓланко “айта
(1775-1841).

   315. €меетсЯ в виду английскаЯ пословица: "—ем ближе  к  косточке,  тем
вкуснее мЯсо".

   316. Њамелюки - первоначально гвардейцы  египетских  султанов,  которые
затем сами захватили власть в …гипте на несколько столетий. ‚ 1811  г.  по
приказу турецкого султана Њохаммеда Ђли они  были  заперты  в  крепости  и
истреблены. ‘пассЯ только один из них, перепрыгнув через стену.

   317. ‚ебстер был известен своим цветистым красноречием.

   318. ќпизод с путешественником к мальчиком описан в конкордской  газете
"Yeoman's Gazette" от 22 октЯбрЯ 1828 г.

   319. Ћб этом отшельнике упоминаетсЯ также в дневниках ќмерсона.

   320.  €меетсЯ  в  виду  английскаЯ  поговорка:  "Ќе  лучше   семилетней
чесотки".

   321. Њускусные крысы устраивают норы близко  к  поверхности  воды  и  в
половодье их заливает.

   322. ќтот факт, описанный в  тогдашних  американских  газетах,  положен
ѓерманом Њелвиллом в основу рассказа "‘тол из Яблоневого дерева".

   323. „жон - нарицательное имЯ  длЯ  среднего  англичанина,  „жонатан  -
нарицательное имЯ, прозвище  американцев,  позднее  вытесненное  прозвищем
„ЯдЯ ‘эм.
Last-modified: Tue, 28 Nov 2000 17:34:28 GMT
Ћцените этот текст:
ѓенри „эвид ’оро. “олден, или †изнь в лесу

•Ћ‡џ‰‘’‚Ћ

ѓ„… џ †€‹ € „‹џ —…ѓЋ

—’…Ќ€…

‡‚“Љ€

Ћ„€ЌЋ—…‘’‚Ћ

ЏЋ‘…’€’…‹€

ЃЋЃЋ‚Ћ… ЏЋ‹…

ЏЋ‘…‹ЋЉ

Џђ“„›

”…ђЊЂ Ѓ…‰Љ…ђ

‚›‘€… ‡ЂЉЋЌ› (*207)

Ѓ…‘‘‹Ћ‚…‘Ќ›… ‘Ћ‘…„€

ЌЋ‚Ћ‘…‹њ…

Џђ…†Ќ€… ЋЃ€’Ђ’…‹€ € ‡€ЊЌ€… ѓЋ‘’€

‡€ЊЌ€… †€‚Ћ’Ќ›…

Џђ“„ ‚ ‡€ЊЌћћ ЏЋђ“

‚…‘ЌЂ

‡ЂЉ‹ћ—…Ќ€…

Џђ€Њ…—ЂЌ€џ

‚›‘€… ‡ЂЉЋЌ› (*207)
