ть?.. ‹учше верить.
   - „а... лучше верить... страдать... а главное, надо забыть... забыть...
   ѓосподин ѓарди не закончил, изнеможенно откинул голову  и  закрыл  лицо
руками.
   - “вы, милый сын мой, - сказал аббат со слезами на глазах и с дрожью  в
голосе; затем этот превосходный комедиант опустилсЯ на колени возле кресла
господина ѓарди. - “вы! Љак мог друг, так низко вам изменивший, не оценить
такого сердца, как ваше? Ќо это всегда бывает,  когда  мы  сосредоточиваем
свои привЯзанности на творениЯх Ѓога, не думаЯ о самом ‘оздателе... € этот
недостойный друг...
   - Ћ! ‘жальтесь... не говорите мне об этой измене... -  прервал  иезуита
г-н ѓарди с умолЯющим видом.
   - •орошо! џ не буду говорить о нем, возлюбленный сын  мой.  ‡абудьте  о
друге-предателе, об  этом  бесчестном  человеке...  ђано  или  поздно  Ѓог
покарает его за бессовестный обман... ‡абудьте и  ту  несчастную  женщину,
вина которой очень велика, так  как  длЯ  вас  она  попрала  самые  свЯтые
обЯзанности. ѓосподь готовит ей страшное наказание... и настанет день...
   ѓосподин ѓарди снова прервал  отца  д'ќгриньи,  сказав  сдержанным,  но
глубоко взволнованным голосом:
   - Ќет, это слишком... ‚ы не знаете, отец мой...  какую  причинЯете  мне
боль... Ќет... вы этого не знаете...
   - Џростите менЯ... простите, но,  увы!  ‚ы  видите,  что  даже  простое
напоминание о земных привЯзанностЯх еще Я теперь  так  болезненно  волнует
вас... Ќе доказывает ли это, что искать утешение  надо  не  в  порочном  и
развращенном мире, а выше?
   -  Ѓоже!  „а  суждено  ли  мне  когда-нибудь  найти  их?  -  воскликнул
несчастный в приступе отчаЯниЯ.
   - Ќайдете ли вы их, дорогой и добрый сын мой?  -  воскликнул  иезуит  с
прекрасно разыгранным волнением. - „а разве вы можете в этом  сомневатьсЯ?
Ћ, какаЯ великаЯ радость ждет менЯ в тот день, когда, после  нового  шага,
который вы сделаете по пути спасениЯ, проложенному вашими слезами, -  все,
что длЯ вас теперь еще темно, озаритсЯ божественным, несказанным светом!..
Ћ! ‘вЯтой день! ‘частливый день! Љогда порветсЯ последнЯЯ свЯзь между вами
и этой срамной и грЯзной землей, вы сделаетесь одним из  наших  братьев  и
станете стремитьсЯ только к вечным радостЯм!
   - „а!.. к смерти!
   - ‘кажите лучше - к вечной жизни! Љ раю, возлюбленный сын  мой!  €  вам
уготовано там почетное  место  у  престола  ‚семогущего...  Њое  отеческое
сердце жаждет этого, надеетсЯ на это... потому что и Я и все  наши  добрые
отцы, мы молимсЯ о вас ежедневно.
   - џ делаю все, что могу, длЯ достижениЯ этой слепой веры, длЯ отречениЯ
от всего земного, где Я смогу найти, наконец, покой, как вы уверЯете,  мой
отец.
   - Њой бедный,  добрый  сын,  если  бы  ваша  скромность  позволила  вам
сравнить себЯ теперь с тем, чем вы  были,  когда  прибыли  сюда...  вы  бы
поразились... € все это только благодарЯ искреннему  желанию  уверовать...
Ћ,  какаЯ  разница!   ‚место   жалоб   и   отчаЯниЯ   наступило   набожное
спокойствие... не правда ли?
   - „а, это правда... бывают минуты, когда мое сердце вовсе не  бьетсЯ...
Я спокоен... Њертвые  ведь  тоже  спокойны...  -  сказал  господин  ѓарди,
поникнув головой.
   - Ђх, сын мой... дорогой сын мой!.. ‚ы разбиваете мне сердце, когда так
говорите! џ все боюсь, что вы жалеете о светской жизни... богатой ужасными
разочарованиЯми... ‚прочем, еще сегоднЯ... вы,  к  счастью,  подвергнетесь
решительному испытанию.
   - Љак так, отец мой?
   - ‚едь к вам должен сегоднЯ прийти  один  из  лучших  рабочих  с  вашей
фабрики, славный ремесленник?
   - Ђх, да! - сказал господин ѓарди, припоминаЯ, потому  что  его  памЯть
так же ослабела, как  и  мозг.  -  „а...  Ђгриколь  должен  прийти...  Њне
кажетсЯ, что Я с удовольствием его увижу.
   - ‚от это-то свидание и ЯвитсЯ тем испытанием, о  котором  Я  говорю...
Џрисутствие милого  юноши  напомнит  вам  ту  деЯтельную,  занЯтую  жизнь,
которую вы  некогда  вели.  Ѓыть  может,  эти  воспоминаниЯ  заставЯт  вас
отнестись с  презрительным  сожалением  к  тому  благочестивому  покою,  в
котором вы теперь живете. ‚ы опЯть захотите броситьсЯ в  водоворот  жизни,
полной всЯческих волнений, опЯть  захотите  найти  новых  друзей  и  новые
привЯзанности,  словом,  вернутьсЯ  к  прежнему  шумному   и   деЯтельному
существованию. …сли эти желаниЯ проснутсЯ в вас, значит, вы еще не созрели
длЯ уединениЯ... и повинуйтесь им, сын мой. Џользуйтесь снова жизнью и  ее
удовольствиЯми.  Њои  пожеланиЯ  последуют  за  вами   даже   в   светский
круговорот.  Ќо  верьте,  сын  мой,  что,  когда  ваша  душа  снова  будет
разрыватьсЯ от новых измен,  это  мирное  убежище  будет  всегда  длЯ  вас
открыто, и Я снова готов буду оплакивать с вами печальную превратность дел
земных...
   Џока  отец  д'ќгриньи  говорил,   господин   ѓарди   почти   с   ужасом
прислушивалсЯ к его словам. Џри одной мысли о возможности  снова  пережить
те  волнениЯ,  которые  доставили  ему  столько  страданий,  его   беднаЯ,
измученнаЯ, трепещущаЯ душа снова  ушла  в  себЯ.  €  несчастный  почти  с
мольбой воскликнул:
   - Њне, отец мой, мне вернутьсЯ в свет, где Я так страдал!  ѓде  потерЯл
последние  иллюзии!   Њне...   снова   принимать   участие   в   пирах   и
развлечениЯх!.. Ђх!.. ЉакаЯ жестокаЯ насмешка!..
   - ќто не насмешка, дорогой сын мой: вы должны быть готовы к  тому,  что
вид честного ремесленника пробудит все ваши воспоминаниЯ, которые, как вам
сейчас кажетсЯ, умерли. ‚ таком случае, дорогой  сын,  испытайте  еще  раз
светскую жизнь... ђазве не будет этот приют всегда открыт  длЯ  вас  после
нового горЯ, после новых разочарований?
   - ‡ачем же, Ѓоже мой, мне снова подвергать себЯ новым страданиЯм?  -  с
раздирающим душу выражением вскричал господин ѓарди.  -  џ  и  теперь  еле
переношу  то,  что  испытываю.  Ћ  нет,  никогда!  ‡абвениЯ...  могильного
забвениЯ... и вплоть до самого гроба - вот все, чего Я теперь желаю...
   - ќто вам так кажетсЯ, сын мой, потому что до вас не  доносЯтсЯ  голоса
извне, ничто не смущает вашего спокойствиЯ и надежды на то, что за  гробом
вы соединитесь с Ѓогом. Ќо этот рабочий, который, конечно, меньше озабочен
вашим спасением, чем своими интересами и интересами близких, начнет...
   - “вы! Ћтец мой, - прервал иезуита господин ѓарди.  -  џ  был  счастлив
сделать все, что в силах человека, длЯ блага моих рабочих,  но  судьба  не
дала мне это докончить. џ заплатил  свой  долг  человечеству...  мои  силы
пришли к концу... џ стремлюсь только к покою и  забвению.  Ќеужели  и  это
слишком большое требование? - воскликнул несчастный с невыразимым чувством
усталости и отчаЯниЯ.
   - Љонечно, дорогой и добрый сын мой, ваше великодушие не имело  границ.
Ќо ведь во имЯ этого великодушиЯ ремесленник и придет просить от вас новых
жертв... „а... прошлое обЯзывает такие сердца, как ваше, и вам не  устоЯть
против просьб и настоЯний рабочих... ‚ы должны будете вновь погрузитьсЯ  в
непрерывную деЯтельность, чтобы восстановить из руин  разрушенное  здание,
над сооружением которого вы работали  двадцать  лет  тому  назад  со  всей
пылкостью и силой юности. ‚ы должны будете вновь завЯзать те  коммерческие
свЯзи, от которых так часто страдала ваша  щепетильнаЯ  честность,  надеть
снова цепи, приковывающие крупного промышленника  к  беспокойной  трудовой
жизни... Ќо зато какаЯ вас ждет награда! Џосле нескольких лет  неустанного
труда вы достигнете того же положениЯ, какое недавно занимали...  до  этой
ужасной катастрофы... ‚ам может послужить утешением и то, что  теперь  вас
больше не проведет коварный друг, ложнаЯ дружба  которого,  казалось  вам,
скрашивала вашу жизнь! ‚ам не придетсЯ упрекать себЯ в преступной свЯзи, в
которой, как представлЯлось вам, вы ежедневно черпали  новые  силы,  новое
поощрение длЯ добрых дел... как будто, увы!  что-нибудь  преступное  может
когда-либо вести к счастливому концу...  Ќет!  нет!  “  вас  еще  достанет
мужества боротьсЯ с житейскими бурЯми, несмотрЯ на ваш зрелый возраст,  на
разочарование в дружбе, на  познание  суетности  преступных  страстей,  на
полное и вечное одиночество! Љонечно, когда вы покинете  это  спокойное  и
благочестивое убежище, вас поразит контраст с тем, что  вы  встретите;  но
этот же контраст...
   - „овольно!.. “молЯю... довольно! - воскликнул  господин  ѓарди  слабым
голосом, прерываЯ преподобного отца. - “же только услыхав о том, что может
менЯ ожидать в подобной жизни, Я испытываю  страшное  головокружение...  Я
терЯю способность мыслить... Ћ нет!  Џокой,  ничего  иного...  один  покой
нужен мне, пусть это даже будет покой могилы!
   - Ќо как же вы будете противостоЯть настоЯниЯм  этого  рабочего?..  ’е,
кому оказано благодеЯние, приобретают права  на  благодетелЯ...  ‚ы  не  в
силах будете устоЯть против его просьб...
   - ’ак что же, отец мой... если нужно, Я не  приму  его...  Џравда...  Я
думал, что это свидание доставит мне определенного рода удовольствие... но
чувствую, что благоразумнее от этого отказатьсЯ...
   - „а он-то не откажетсЯ... он будет настаивать на свидании с вами...
   - ‚ы будете столь добры, отец мой, передать ему, что Я болен и не  могу
его видеть.
   - ‚от в чем дело, сын мой. Љ нам, бедным служителЯм •риста, и без  того
относЯтсЯ с сильным предубеждением. €з того, что вы добровольно остались у
нас в доме, после того как вас принесли сюда умирающим... из того, что  вы
откажетесь от этого свиданиЯ, на которое раньше согласились,  -  из  всего
этого сделают вывод, что вы находитесь под нашим влиЯнием, и как ни нелепо
это подозрение, мы не должны допускать, чтобы оно зародилось... ‚ам  лучше
принЯть этого рабочего...
   - Ћтец мой, то, чего вы от  менЯ  требуете,  превышает  мои  силы...  џ
совершенно изнемогаю... Ќаша беседа совершенно менЯ доконала...
   - Ќо, дорогой сын мой, ведь он скоро придет; допустим, Я  передам,  что
вы не хотите его видеть... Ћн мне не поверит...
   - “вы! Ћтец мой, пожалейте менЯ... “верЯю вас, что  Я  никого  не  могу
теперь видеть, - Я слишком страдаю...
   - Ќу, хорошо... подумаем, как бы это сделать... …сли бы вы ему написали
и назначили длЯ свиданиЯ другой день... хоть завтра, например?
   - Ќет, ни завтра... никогда! -  воскликнул  несчастный,  доведенный  до
отчаЯниЯ. - џ никого не хочу видеть... Я хочу быть один... всегда  один...
ведь это никому не причинит вреда... Ќеужели же Я и на это не имею права?
   - “спокойтесь, сын мой, последуйте моему совету. Ќе принимайте  сегоднЯ
этого достойного молодого человека, но не предрешайте ничего  относительно
будущего... ‚едь завтра же вы можете  передумать...  Ќе  надо,  чтобы  ваш
отказ был окончательным...
   - Љак хотите, отец мой...
   - •отЯ до посещениЯ ремесленника  остаетсЯ  еще  часа  два,  вам  лучше
написать ему сейчас же.
   - “ менЯ не хватит сил.
   - Џопробуйте.
   - ќто невозможно... Я слишком слаб...
   - Ќу, полноте... приободритесь... - сказал преподобный отец.
   €, взЯв с письменного стола все, что нужно длЯ письма, он положил бювар
и лист бумаги на колени господину ѓарди и стал около него, держа  в  руках
перо и чернильницу.
   - Џраво, отец мой... Я не могу писать! -  утомленным  голосом  возражал
несчастный.
   - •оть несколько слов, - безжалостно настаивал отец д'ќгриньи, насильно
вкладываЯ перо в почти безжизненные пальцы господина ѓарди.
   - “вы! Ћтец мой... Я ничего не вижу...
   Ќесчастный говорил правду: его глаза  наполнились  слезами  -  до  того
мучительны были чувства, которые растравил в нем иезуит.
   - “спокойтесь, сын мой, Я буду водить вашей рукой... диктуйте.
   - Ћтец мой... прошу вас... напишите сами, Я подпишусь...
   -  Ќет...  необходимо,  чтобы  письмо  было  написано  вашей   рукой...
достаточно нескольких строк...
   - Ћтец мой!..
   - Ќу, полноте... это необходимо... иначе Я  велю  впустить  сюда  этого
рабочего, - сухо проговорил иезуит, видЯ, что разум  господина  ѓарди  все
более  слабеет  и  что  при  данных  серьезных   обстоЯтельствах   следует
употребить и строгость,  чтобы  в  дальнейшем  вернутьсЯ  к  более  мЯгким
средствам.
   € своими серыми, блестЯщими, круглыми, как у хищной птицы,  глазами  он
строго уставилсЯ на несчастного,  который  вздрогнул  под  влиЯнием  почти
гипнотического взора.
   - џ напишу... отец мой... Я напишу... только  прошу  вас,  продиктуйте,
моЯ голова слишком слаба... - сказал господин ѓарди, утираЯ слезы  горЯчей
и лихорадочной рукой.
   Ћтец д'ќгриньи продиктовал следующие строки:
   "Њой  милый  Ђгриколь,  Я  пришел  к   решению,   что   наше   свидание
бесполезно... - Ћно только пробудит жгучее горе, которое, с Ѓожьей помощью
и благодарЯ сладким утешениЯм религии, Я почти уже забыл..."
   Џреподобный отец на минуту остановилсЯ.
   ѓосподин ѓарди еще  сильнее  побледнел,  перо  почти  выпадало  из  его
ослабевших рук, по лицу струилсЯ холодный пот.  €езуит  вынул  из  кармана
платок, отер лицо своей жертвы и с ласковой заботливостью заметил:
   - Ќу, полноте, дорогой и нежный сын мой. Џобольше мужества. ‚едь  не  Я
же предлагал вам отказатьсЯ от этого свиданиЯ, не правда ли?.. напротив...
но, если вы хотите длЯ своего  спокойствиЯ  отложить  это  свидание,  надо
окончить письмо. Љак по-вашему, чего Я добиваюсь? ’олько одного: чтобы  вы
впредь могли пользоватьсЯ неизреченным и благочестивым покоем  после  всех
ваших страданий и испытаний.
   - „а... отец мой... Я знаю, что вы  очень  добры...  простите  менЯ  за
слабость... - ответил с признательностью господин ѓарди.
   - Њожете продолжать писать, сын мой?
   - „а... могу...
   - Џишите же.
   € преподобный отец продолжал диктовать:
   "џ живу в полном спокойствии и окружен  заботами.  ЃлагодарЯ  небесному
милосердию Я надеюсь на христианскую кончину, вдали от этого  мира,  суету
которого Я познал. џ говорю вам не "прощайте", а "до свиданиЯ", потому что
хотел бы лично выразить все свои благие пожеланиЯ вам  и  вашим  достойным
товарищам. Џередайте им это. Љогда Я найду возможным повидатьсЯ с вами,  Я
напишу, а пока остаюсь преданным вам..."
   - Ќаходите ли вы данное письмо приемлемым? - спросил иезуит.
   - „а, отец мой.
   - Ќу, так подпишитесь.
   - •орошо, отец мой.
   €, написав свое имЯ, несчастный, чувствуЯ себЯ  в  полном  изнеможении,
утомленно откинулсЯ на спинку кресла.
   - Ќо это еще не все, сын мой, - прибавил  отец  д'ќгриньи,  вынимаЯ  из
кармана бумагу. - ‘ледует подписать доверенность нашему отцу  эконому  длЯ
окончаниЯ известного вам дела.
   - ѓосподи! …ще!! - с лихорадочным, болезненным  нетерпением  воскликнул
господин ѓарди. - Ќо вы видите, отец мой, что Я не в силах.
   - ’олько прочесть и подписать, сын мой!
   € отец д'ќгриньи  вручил  больному  гербовый  лист  бумаги,  исписанный
неразборчивым почерком.
   - џ не могу... сегоднЯ... прочесть это...
   - Џростите менЯ за настойчивость, но мы так бедны... что...
   - џ подпишусь... извольте...
   - Ќадо сперва прочесть, что вы подписываете, сын мой!
   - Љ чему  это!..  „авайте!  -  воскликнул  господин  ѓарди,  измученный
упрЯмой настойчивостью свЯтого отца.
   - …сли уж вы настаиваете, сын мой... - сказал иезуит.
   Џодписав бумагу, господин ѓарди окончательно лишилсЯ сил.
   ‚ это времЯ, постучав предварительно, в комнату вошел слуга и сказал:
   - ѓосподин Ђгриколь Ѓодуэн желает видеть г-на ѓарди;  он  говорит,  что
ему назначено свидание.
   - •орошо, пусть подождет! - с  досадой  и  удивлением  воскликнул  отец
д'ќгриньи, знаком отпускаЯ слугу.
   ‡атем, стараЯсь скрыть неудовольствие, он сказал господину ѓарди:
   -  Ћднако  этому  доброму  малому  очень  хочетсЯ  вас  увидеть...   он
поторопилсЯ...  ЋстаетсЯ  целых  два   часа   до   назначенного   времени.
Џослушайте, времЯ еще не ушло: хотите его повидать?
   - Ќо, отец мой, - с раздражением воскликнул господин  ѓарди.  -  ‚ы  же
видите, как Я слаб... пощадите менЯ... џ прошу вас дать мне покой...  хотЯ
бы покой смерти... во имЯ неба, дайте мне покой!
   - Ѓудет день, когда вы вкусите от вечного покоЯ избранных, дорогой сын,
- ласково отвечал д'ќгриньи, - ибо слезы и страданиЯ ваши угодны Ѓогу.
   ‘ этими словами он вышел.
   ѓосподин ѓарди, оставшись  один,  с  отчаЯнием  заломил  руки,  залилсЯ
слезами и, соскользнув с кресла на пол, стал на колени.
   - Ћ Ѓоже! - с отчаЯнием повторЯл он. - Ѓоже!  Џощади,  возьми  менЯ  из
этого мира... Я слишком несчастлив!
   €, склонившись головой на кресло, он, все еще на коленЯх,  закрыл  лицо
руками и горько заплакал.
   ‚друг послышалсЯ шум голосов, все более возраставший, затем  как  будто
борьба, и дверь в комнату с силой распахнулась. Ћказалось, что ее невольно
отворил отец д'ќгриньи, которого мощнаЯ рука ЂгриколЯ втолкнула в комнату,
куда он препЯтствовал кузнецу войти.
   - ‚ы осмеливаетесь употреблЯть насилие? - кричал иезуит,  побледнев  от
гнева.
   - џ на все осмелюсь, чтобы  увидеть  г-на  ѓарди!  -  сказал  кузнец  и
бросилсЯ к своему бывшему хозЯину, коленопреклоненному среди комнаты.


        32. Ђѓђ€ЉЋ‹њ ЃЋ„“ќЌ

   Ћтец д'ќгриньи, едва сдерживаЯ гнев, бросал Яростные и угрожающие взоры
на ЂгриколЯ и времЯ от времени беспокойно поглЯдывал на дверь,  как  будто
опасаЯсь еще чьего-то прихода.
   Љузнец  с  грустным  удивлением  смотрел  на  лицо   господина   ѓарди,
изменившеесЯ от горЯ.
   Ќесколько секунд  длилось  общее  молчание.  Ђгриколь,  конечно,  и  Ќе
подозревал  о  нравственном  и  умственном  упадке   своего   хозЯина,   к
возвышенному уму и доброму сердцу которого он так привык.
   Ћтец д'ќгриньи первый прервал молчание, обратившись к своему пансионеру
и многозначительно подчеркиваЯ каждое слово:
   - џ понимаю, как тЯжело длЯ вас присутствие этого человека после вашего
решительного отказа принЯть его  сегоднЯ...  ЋстаетсЯ  надеЯтьсЯ,  что  из
почтениЯ... или по крайней мере из благодарности к вам... этот месье (и он
жестом указал на кузнеца) положит своим немедленным  уходом  конец  такому
невыносимому и уже слишком затЯнувшемусЯ положению.
   Ђгриколь, ничего не отвечаЯ отцу д'ќгриньи, повернулсЯ к нему спиной  и
сказал господину  ѓарди,  которого  он  уже  некоторое  времЯ  с  глубоким
волнением рассматривал, причем глаза его были полны слез:
   - Ђх, месье! Љак Я рад видеть вас, хотЯ у вас еще очень больной  вид!..
Ќо, несмотрЯ на это, теперь сердце мое успокоилось... Љак  счастливы  были
бы товарищи, будь они на моем месте!..  …сли  бы  вы  знали,  сколько  мне
поручено вам передать  от  них...  ‚едь  длЯ  того,  чтобы  любить  вас  и
почитать... у нас у всех... только одно сердце и одна душа!
   Ћтец д'ќгриньи взглЯнул на господина ѓарди, как бы желаЯ  ему  сказать:
"‚идите... Я ведь вам это предсказывал?" ‡атем он нетерпеливо обратилсЯ  к
Ђгриколю, приближаЯсь к нему:
   - џ ведь вам сказал, что ваше присутствие здесь неуместно.
   Ќо Ђгриколь, по-прежнему  не  отвечаЯ  и  не  оборачиваЯсь  к  иезуиту,
заговорил с господином ѓарди.
   - ‘ударь! Ѓудьте добры... скажите этому человеку, чтобы он ушел...  Њой
отец и Я хорошо его знаем... и это ему известно!
   ‡атем, повернувшись  к  иезуиту  и  с  гневным  презрением  окинув  его
взглЯдом, он прибавил:
   - …сли вы желаете услышать, что Я  скажу  господину  ѓарди  о  вас,  то
приходите попозже, а теперь Я должен говорить со своим хозЯином  о  вещах,
которые  вас  не  касаютсЯ.  Њне  нужно  также  передать  ему  письмо   от
мадемуазель  де  Љардовилль...  Ћна  ведь  тоже  вас  знает...  к   своему
несчастью!
   €езуит оставалсЯ бесстрастным и отвечал:
   - Џозвольте вам заметить, что вы, кажетсЯ, перепутали роли: Я у себЯ  и
имею честь принимать господина ѓарди в своем доме. € Я здесь имею право  и
власть тотчас же удалить вас и...
   - Ћтец мой, прошу вас, - почтительно сказал господин ѓарди, -  извините
ЂгриколЯ. ЏривЯзанность ко мне завлекла его слишком далеко. Ќо раз  уж  он
здесь и ему нужно мне что-то передать, то прошу вас позволить  мне  с  ним
поговорить.
   - ‚ам... позволить, дорогой сын?  -  с  хорошо  разыгранным  изумлением
спросил аббат. - ‡ачем же спрашивать моего позволениЯ? ђазве вы не  вправе
поступать, как вам угодно? ђазве Я сейчас сам не  уговаривал  вас  принЯть
этого человека, несмотрЯ на ваш решительный отказ?
   - ‚аша правда, отец мой.
   Џосле  этого  иезуиту,  чтобы  не  испортить  дела,  оставалось  только
отступить. Ћн пожал руку господину ѓарди и выразительно прибавил:
   - „о свиданиЯ, сын мой... не забудьте нашего разговора... и того, что Я
вам предсказывал!
   - „о скорого  свиданиЯ...  не  беспокойтесь...  не  забуду!  -  грустно
прибавил господин ѓарди.
   Џреподобный отец покинул комнату.
   Ђгриколь в страшном замешательстве спрашивал себЯ: неужели  это  бывший
хозЯин называет аббата д'ќгриньи отцом, да еще так почтительно и смиренно?
Ќо, вглЯдываЯсь в угасшее  лицо  господина  ѓарди,  он  заметил  выражение
усталости и апатии, и это испугало его и огорчило.  ‘тараЯсь  скрыть  свое
печальное смущение, он обратилсЯ к господину ѓарди:
   - Ќаконец-то, сударь... вы к нам возвратитесь... мы снова увидим вас  в
нашей среде...  ‚аше  возвращение  осчастливит  многих...  и  успокоит  их
тревоги... „а, мы еще сильнее будем любить вас, после того как одно  времЯ
боЯлись, что навсегда вас потерЯли.
   - ‘лавный, хороший мальчик! - с меланхолически-доброй  улыбкой  отвечал
господин ѓарди, протЯгиваЯ руку Ђгриколю. - џ ни минуты не сомневалсЯ ни в
вас,  ни  в  ваших  товарищах.  ‚аша  благодарность  всегда   с   избытком
вознаграждала менЯ за то добро, которое Я делал.
   - € которое будете делать... ‚едь вы...
   ѓосподин ѓарди прервал ЂгриколЯ и сказал:
   - Џослушайте, друг мой, прежде  чем  начать  этот  разговор,  Я  должен
поговорить с вами вполне откровенно, чтобы ни  вы,  ни  ваши  товарищи  не
возымели надежд, которые никогда не могут исполнитьсЯ... џ решил  окончить
свою жизнь если не  в  монастыре,  то  в  глубоком  уединении.  џ  слишком
устал... да, друг мой... устал!
   - „а мы-то не устали вас любить! - воскликнул кузнец, все более и более
пугаЯсь слов и апатии господина  ѓарди.  -  ’еперь  настала  наша  очередь
доказать вам свою преданность и помочь со  всем  усердием  и  бескорыстием
возобновить ваше великое и благородное дело... восстановить фабрику и  все
остальное...
   ѓосподин ѓарди грустно покачал головой.
   - ЏовторЯю, друг мой, -  начал  он,  -  что  активнаЯ  жизнь  длЯ  менЯ
закончена. ‚ы видите, что Я за это времЯ постарел на двадцать лет. “  менЯ
нет ни силы, ни охоты, ни мужества работать,  как  прежде.  џ  сделал  длЯ
человечества, что мог... Я уплатил свой долг... но теперь... у  менЯ  одно
желание - покой... одна надежда - мир и утешение, доставлЯемые религией.
   - Љак?  -  спросил  пораженный  Ђгриколь.  -  †изнь  здесь,  в  угрюмом
одиночестве, вы предпочитаете жизни среди нас... которые так любЯт  вас!..
‚ы думаете, что  будете  счастливее  здесь,  среди  этих  свЯтош,  чем  на
фабрике, восстановленной из руин и более процветающей, чем когда-либо?
   - Ќа свете длЯ менЯ больше нет счастьЯ! -  с  горечью  сказал  господин
ѓарди.
   Џосле минутного колебаниЯ Ђгриколь начал прерывающимсЯ голосом:
   - ‚ас обманывают... и самым низким образом.
   - —то хотите вы этим сказать, друг мой?
   - џ говорю, что у этих свЯтош, окруживших вас, самые мрачные замыслы...
„а разве вы не знаете, где находитесь?
   - “ добрых отцов ордена иезуитов.
   - „а, у ваших смертельных врагов!
   - ‚рагов?.. - с грустным равнодушием проговорил  ѓарди.  -  Њне  нечего
больше боЯтьсЯ врагов... Људа они могут нанести мне удар?.. џ и  так  весь
изранен...
   - Ћни хотЯт завладеть вашей частью громадного наследства! -  воскликнул
кузнец. - ќтот план составлен с адским коварством. „очери  маршала  ‘имон,
мадемуазель де Љардовилль, вы, мой приемный брат ѓабриель,  словом  -  всЯ
ваша семьЯ, чуть было уже не стали жертвой их интриг  “верЯю  вас,  что  у
этих церковников одна цель: они хотЯт злоупотребить вашим доверием...  „лЯ
того они и постарались завлечь вас сюда умирающего, раненого, после пожара
на фабрике... „лЯ того...
   ѓосподин ѓарди прервал ЂгриколЯ.
   -  ‚ы  ошибаетесь  насчет  этих  духовных  лиц...  они  обо  мне  очень
заботились...  Ђ  что  касаетсЯ  мифического  наследства...  -  с  угрюмой
беспечностью заметил он, - так что мне  теперь,  мой  друг,  в  сокровищах
земных? Њне чужды отныне заботы этой юдоли плача и стенаний! џ принес свои
страданиЯ в жертву Ѓогу... и жду, когда Ћн смилуетсЯ  и  призовет  менЯ  к
себе...
   - Ќет... нет...  невозможно,  чтобы  вы  так  переменились!  -  говорил
Ђгриколь, не верЯ своим ушам. - ‚ам ли,  месье,  вам  ли  верить  в  столь
безотрадные истины? ‚ам ли, который  учил  нас  благословлЯть  неистощимую
благость и доброту ‘оздателЯ?! € мы вам верили, потому что это Ѓог  послал
нам вас...
   - Ђ теперь, когда Ћн менЯ взЯл от вас,  Я  должен  …му  повиноватьсЯ...
„олжно быть, Я не делал того, что было …му угодно... Я плохо  …му  служил,
несмотрЯ на добрые намерениЯ, потому что больше думал о созданиЯх,  чем  о
‘оздателе.
   - „а как же вы могли бы лучше угодить Ѓогу и  больше  почитать  его?  -
говорил огорченный до глубины души  кузнец.  -  ЏоощрЯть  и  вознаграждать
труд, честность; улучшать нравы людей, укреплЯЯ их счастье;  обращатьсЯ  с
рабочими, как с братьЯми;  развивать  ум;  знакомить  их  с  прекрасным  и
великим; своим примером учить чувству равенства, братства  и  евангельской
общности имущества... Џолноте, месье, и успокойтесь, вспомнив хотЯ  бы  те
ежедневные молитвы  и  благословениЯ,  какие  за  вашу  доброту  и  заботу
воссылало Ѓогу столько людей, осчастливленных вами!
   - „руг мой, зачем вспоминать прошлое? - кротко возразил господин ѓарди.
- …сли Я делал угодное Ѓогу, Ћн вознаградит менЯ... џ не  только  не  смею
гордитьсЯ тем, что сделал, но должен пасть во прахе,  потому  что  шел  по
дурному пути, вне церкви... ЊенЯ, ничтожного, слепого  человека,  ввела  в
заблуждение гордость, а между тем какие великие гении смиренно  покорЯлись
велениЯм церкви! џ должен искупить грехи в слезах, уединении  и  умерщвлЯЯ
свою плоть... надеЯсь, что воздающий Ѓог простит менЯ однажды...  €  тогда
мои страданиЯ послужат хотЯ бы длЯ тех, кто еще греховнее менЯ.
   Ђгриколь не знал,  что  и  отвечать.  Ћн  с  немым  ужасом  смотрел  на
фабриканта. ‘лушаЯ, как господин ѓарди  слабым  голосом  повторЯет  унылые
банальности, видЯ его убитое лицо, он в страхе  думал:  с  помощью  какого
волшебства успели эти свЯтоши так ловко воспользоватьсЯ горем  и  духовным
упадком несчастного и смогли спрЯтать его от всех, уничтожив таким образом
один из самых великодушных, благородных, и просвещенных умов, отдававшихсЯ
когда-либо благу рода человеческого? €зумление кузнеца было  так  глубоко,
что у него не хватало силы на бесплодный спор, тем более, что каждое слово
вновь открывало ему бездну неизлечимого отчаЯниЯ, в которую почтенные отцы
ввергли его бывшего хозЯина, который, снова впав в мрачное уныние, молчал,
не сводЯ глаз с зловещих изречений из "ЏодражаниЯ •ристу".
   Ќаконец  Ђгриколь  вынул  из  кармана  письмо   Ђдриенны,   в   котором
заключалась теперь его последнЯЯ надежда. Ћн подал  его  господину  ѓарди,
сказав:
   - Ћдна из ваших  родственниц...  вы  ее  знаете,  вероЯтно,  только  по
имени... поручила мне... передать вам письмо.
   - ‡ачем... мне теперь... это письмо?
   -  “молЯю  вас...  ознакомьтесь  с  его  содержанием.  Њадемуазель   де
Љардовилль ждет ответа... ђечь идет о важных делах.
   - „лЯ менЯ теперь существует... только  одно  важное  дело!  -  отвечал
господин ѓарди, поднимаЯ к небу покрасневшие от слез глаза.
   - ѓосподин ѓарди, - взволнованным голосом заговорил кузнец, -  прочтите
письмо...  прочтите  его   хотЯ   бы   во   имЯ   нашей   благодарности...
благодарности, в которой мы воспитаем и  наших  детей,  которые  не  будут
иметь счастьЯ знать вас... „а... прочтите это письмо... и если даже  после
этого вы не измените своего решениЯ... ну, тогда,  видно,  делать  нечего!
‚се будет кончено... длЯ нас, бедных тружеников... ‡начит, мы,  несчастные
труженики, навек потерЯли своего благодетелЯ, который  обращалсЯ  с  нами,
как с братьЯми... видел  в  нас  друзей...  подавал  великодушный  пример,
которому рано или поздно последовали бы и другие...  так  что  постепенно,
мало-помалу, благодарЯ вам, освобождение пролетариев  началось  бы...  Ќу,
что ж, несмотрЯ ни на  что  длЯ  нас,  детей  народа,  ваше  имЯ  навсегда
останетсЯ свЯщенным, и мы будем произносить его всегда только с  уважением
и умилением, так как не можем помешать себе жалеть вас...
   ‘лезы прерывали речь ЂгриколЯ и не  дали  ему  окончить.  …го  волнение
дошло до предела.  ЌесмотрЯ  на  мужественную  энергию,  свойственную  его
характеру, он не мог сдержать слез и воскликнул:
   - Џростите, простите, что Я плачу, но  Я  не  могу...  Я  оплакиваю  не
только себЯ... “ менЯ сердце разрываетсЯ за  тех  хороших  людей,  которые
долго будут горевать, узнав, что им никогда  не  видеть  больше  господина
ѓарди, никогда!
   ‚олнение и тон ЂгриколЯ были так  искренни,  его  благородное  открытое
лицо, орошенное слезами,  выражало  такую  трогательную  преданность,  что
господин ѓарди впервые за дни пребываниЯ у преподобных отцов почувствовал,
как его  сердце  словно  слегка  сжалось  и  ожило.  …му  показалось,  что
животворЯщий луч солнца прорезал ледЯной мрак,  в  котором  он  так  долго
прозЯбал.
   Ћн протЯнул руку кузнецу и сказал взволнованным голосом:
   -   „руг   мой...   благодарю!..   ќто   новое   доказательство   вашей
преданности... эти сожалениЯ... все они менЯ трогают,  волнуют...  но  это
волнение сладко... в нем нет горечи... џ чувствую, что оно мне полезно...
   - Ђх! - с проблеском надежды воскликнул Ђгриколь. -  Ќе  сдерживайтесь,
послушайте голоса вашего сердца: оно подскажет вам, что вы должны устроить
счастье любЯщих вас людей... Ђ длЯ вас... видеть их счастье... значит быть
счастливым самому... Џрочтите письмо  великодушной  девушки...  оно,  быть
может, закончит то... что мне удалось начать... Ђ если и это не поможет...
тогда...
   ЏроизносЯ последние слова,  кузнец  бросил  полный  надежды  взглЯд  на
дверь; затем он прибавил:
   - “молЯю вас, прочтите это письмо... Њадемуазель де Љардовилль  просила
менЯ подтвердить все, что в нем написано...
   - Ќет... нет... Я не  должен  его  читать...  -  с  колебанием  говорил
господин ѓарди? - Љ чему? ‡ачем будить сожалениЯ?.. „а... правда, Я  очень
любил вас... у менЯ было много планов относительно вашего  будущего...  Ќо
зачем об этом думать?.. Џрошлое невозвратимо...
   - Љак знать? - отвечал Ђгриколь, с радостью замечаЯ  нерешительность  в
тоне господина ѓарди. - Џрочтите сперва это письмо.
   “ступаЯ настоЯниЯм кузнеца, господин ѓарди неохотно распечатал письмо и
начал  читать.  Џостепенно  на  его  лице  поЯвилось  выражение  умилениЯ,
благодарности, восхищениЯ. Ћн дважды прерывал чтение и в  горЯчем  порыве,
удивлЯвшем его самого, повторЯл:
   - Ћ! Љак это хорошо... как благородно!  -  ‡атем,  прочитав  письмо  до
конца, он, грустно вздохнув, заметил Ђгриколю:
   - Љакое сердце у мадемуазель де Љардовилль! ЉакаЯ доброта! Љакой  ум!..
Љакие возвышенные мысли! џ никогда не забуду, с  каким  благородством  она
делает мне свое великодушное предложение! „ай Ѓог ей счастьЯ...  если  оно
здесь возможно, в этом грустном мире!
   - Ћ! Џоверьте, - продолжал с увлечением кузнец, - мир, в котором  живут
подобные  люди  и  многие  другие,  если  и  не   обладающие   неоценимыми
достоинствами той превосходной девушки, то все же достойные  привЯзанности
честных людей, - этот мир не состоит  только  из  грЯзи,  испорченности  и
злобы... Ќапротив, он свидетельствует в пользу  человечества...  ќтот  мир
ждет  вас,  призывает  вас...  господин   ѓарди!..   Џослушайтесь   совета
мадемуазель де Љардовилль, примите ее предложение...  вернитесь  к  нам...
вернитесь к жизни... ведь этот дом - сама смерть!
   - ‚ернутьсЯ  в  мир,  где  Я  так  страдал?..  Џокинуть  это  спокойное
убежище?.. - нерешительно отвечал господин ѓарди. - Ќет! Ќет! џ не могу...
Я не должен.
   - џ не рассчитывал на одного себЯ, чтобы убедить вас,  -  воскликнул  с
возрастающей надеждой кузнец. - “ менЯ есть  могущественный  помощник  (он
указал на дверь), которого Я приберегал напоследок... Ћн ЯвитсЯ,  если  вы
позволите.
   - —то хотите вы этим сказать, друг мой?
   -  ќта  хорошаЯ  мысль  пришла  на  ум  все  той  же   мадемуазель   де
Љардовилль... впрочем, у нее других и не бывает.  ‡наЯ,  в  какие  опасные
руки вы попали, знаЯ коварную хитрость этих людей,  стремЯщихсЯ  подчинить
вас своей власти, она мне сказала: "ѓосподин Ђгриколь, характер  господина
ѓарди так добр и благороден, что его легко могли ввести  в  заблуждение...
честное сердце с трудом ведь верит в чужую низость... Ќо  есть  человек...
сан которого должен в данном случае  внушить  доверие  господину  ѓарди...
этот удивительный свЯщенник к тому же нам роднЯ и  сам  чуть  не  сделалсЯ
жертвой непримиримых врагов нашей семьи!"
   - Љто же этот свЯщенник? - спросил господин ѓарди.
   - Ђббат ѓабриель де ђеннепон, мой приемный брат, - с гордостью  объЯвил
кузнец. - ‚от благородный свЯщенник!.. Ђх, если бы вы познакомились с  ним
раньше, вы бы не впали в отчаЯние, а надеЯлись. ‚аша  печаль  уступила  бы
его утешениЯм!
   - ѓде же он? - с любопытством и удивлением спрашивал господин ѓарди.
   - ’ам, в приемной. Љогда отец д'ќгриньи увидал его со мною, он  страшно
рассердилсЯ и велел нам уйти. Ќо славный ѓабриель заметил,  что  ему  надо
будет, быть  может,  побеседовать  с  вами  о  важном  деле  и  потому  он
останетсЯ... џ же, как  более  нетерпеливый,  попросту  оттолкнул  аббата,
который хотел преградить мне путь, - и ворвалсЯ  к  вам...  Ћчень  уж  мне
хотелось повидать вас... ’еперь вы, месье, примите ѓабриелЯ, не правда ли?
Ћн не посмел войти без вашего позволениЯ... џ пойду за ним. ‚ы  поговорите
и о религии... Џраво, его вера самаЯ истиннаЯ, потому что она успокаивает,
утешает,  ободрЯет...  вы  это  сами  увидите...  Њожет  быть,   благодарЯ
мадемуазель де Љардовилль и ѓабриелю вы, наконец, возвратитесь  к  нам!  -
воскликнул кузнец, не имеЯ сил скрыть свои радостные надежды.
   - „руг мой... нет... Я не знаю... Я  боюсь...  -  со  все  возраставшим
колебанием  говорил  господин  ѓарди,  чувствуЯ  невольно,  что  он  ожил,
согретый сердечными словами кузнеца.
   ‚оспользовавшись замешательством бывшего хозЯина, Ђгриколь открыл двери
и крикнул:
   - ѓабриель... брат  мой...  иди,  иди...  господин  ѓарди  желает  тебЯ
видеть...
   - Џослушайте, друг мой, - возражал господин ѓарди, все  еще  колеблЯсь,
но почти довольный тем, что его согласиЯ добились, так сказать,  силой.  -
„руг мой, что вы делаете?
   - џ зову нашего и вашего спасителЯ! - отвечал Ђгриколь, совсем  опьЯнев
от счастьЯ и уверенный, что вмешательство ѓабриелЯ в дела господина  ѓарди
будет успешным.
   Џо призыву кузнеца ѓабриель вошел в комнату господина ѓарди.


        33. ’Ђ‰Ќ€Љ

   Њы уже говорили, что в стенах многих  комнат,  занимаемых  пансионерами
преподобных отцов, были устроены некие тайники длЯ облегчениЯ непрерывного
шпионажа, которым орден окружал тех, за кем он желал  наблюдать.  ѓосподин
ѓарди находилсЯ в числе тех, за кем наблюдали. Џоэтому возле  его  комнаты
было устроено тайное помещение, в котором могли находитьсЯ  два  человека;
труба, похожаЯ на  каминную,  проветривала  и  освещала  эту  комнатку,  в
которой находилось и  отверстие  акустического  прибора,  помещенного  так
искусно, что  в  тайнике  было  слышно  со  всей  Ясностью  каждое  слово,
произнесенное в соседней комнате: кроме того, несколько  круглых  дырочек,
ловко прорезанных и замаскированных в различных местах,  позволЯли  видеть
все то, что происходило в комнате.
   ‚ эту минуту в тайнике находились д'ќгриньи и ђоден.
   ’отчас  же  после  внезапного  поЯвлениЯ  ЂгриколЯ  и  твердого  ответа
ѓабриелЯ, который объЯвил, что будет говорить с господином ѓарди, если тот
его позовет, отец д'ќгриньи, не желаЯ производить шума, который вызвала бы
его попытка помешать свиданию ЂгриколЯ с господином  ѓарди,  но  сознаваЯ,
какие опасные последствиЯ могли  произойти  длЯ  планов  ордена  благодарЯ
этому свиданию, отправилсЯ посоветоватьсЯ к ђодену.
   ђоден во времЯ своего быстрого  и  счастливого  выздоравливаниЯ  жил  в
соседнем доме, также  принадлежавшем  иезуитам.  Ћн  сразу  понЯл  крайнюю
серьезность положениЯ. ЏризнаваЯ, что все меры, принЯтые отцом  д'ќгриньи,
чтобы воспрепЯтствовать свиданию с Ђгриколем, были вполне  разумны  и  что
исполнению его плана помешало только то, что кузнец слишком поторопилсЯ  с
приходом,  ђоден  все-таки  пожелал  сам  увидеть,  услышать,  обсудить  и
обдумать все, что произойдет при этом свидании,  и  тотчас  же  отправилсЯ
вместе с отцом д'ќгриньи в тайник, немедленно послав  при  этом  агента  к
парижскому архиепископу. Њы увидим дальше, длЯ чего это было сделано.
   Џреподобные отцы пришли в тайник  в  самый  разгар  беседы  ЂгриколЯ  с
господином ѓарди.
   “спокоенные вначале мрачной апатией, в которую  был  погружен  господин
ѓарди и из которой его не могли вывести  благородные  побуждениЯ  кузнеца,
почтенные отцы  увидели,  что  опасность  стала  постепенно  возрастать  и
принимать  угрожающие  размеры  с  той  минуты,  когда   господин   ѓарди,
поколебленный настоЯниЯми ремесленника, согласилсЯ ознакомитьсЯ с  письмом
мадемуазель де Љардовилль, и вплоть до того момента, когда Ђгриколь позвал
ѓабриелЯ, чтобы нанести последний удар по колебаниЯм бывшего хозЯина.
   ђоден, благодарЯ неукротимой энергии своего характера, позволившей  ему
перенести ужасное и мучительное лечение доктора Ѓалейнье, находилсЯ теперь
вне всЯкой опасности. …го выздоровление шло очень быстро, хотЯ он сохранЯл
пугающую худобу. ‘вет, падавший отвесно сверху на его желтый  и  блестЯщий
череп, костлЯвые  скулы,  горбатый  нос,  подчеркивал  своим  сиЯнием  все
выпуклости его лица, которое было изображено резкими и густыми тенЯми. …го
можно было принЯть  за  живой  оригинал  монахов-аскетов  на  тех  мрачных
картинах испанской школы,  где  из-под  коричневого  капюшона  выглЯдывает
голый череп  цвета  старой  слоновой  кости,  скула  мертвенного  оттенка,
потухший взор впалых глаз, а все остальное пропадает в  мрачной  полутьме,
где еле-еле можно различить силуэт человека, стоЯщего на коленЯх в  темной
рЯсе  и  с  веревкой  вместо  поЯса.  ќто  сходство  казалось  тем   более
поразительным, что ђоден, наспех  спускаЯсь  из  своей  комнаты,  не  снЯл
длинного халата из черной шерсти;  более  того,  будучи  чувствительным  к
холоду, он накинул на плечи черную суконную  накидку  с  капюшоном,  чтобы
уберечь себЯ от холодного ветра.
   Ћтец д'ќгриньи, не попадаЯ  под  луч  света,  вертикально  падавшего  в
тайник, оставалсЯ в полутени.
   ‚ ту минуту, когда мы представлЯем читателю  обоих  иезуитов,  Ђгриколь
только что вышел из комнаты, чтобы позвать ѓабриелЯ.
   Ћтец д'ќгриньи поглЯдел  на  ђодена  с  глубокой  гневной  тревогой  и,
наконец, прошептал:
   - Ѓез письма мадемуазель де Љардовилль увещаниЯ кузнеца не  привели  бы
ни к чему. Ќеужели  эта  проклЯтаЯ  девица  будет  вечно  препЯтствием,  о
которое разбиваютсЯ все наши планы? Љак мы  ни  старались,  она  заключила
союз с индусом, и если теперь  аббат  ѓабриель  доведет  все  до  конца  и
господин ѓарди вырветсЯ от нас, Я не знаю, что  и  делать.  —то  делать?..
Џраво, отец мой, можно прийти в отчаЯние, думаЯ о будущем!
   -  Ќет,  -  сухо  возразил  ђоден,  если  только  в  доме  архиепископа
немедленно исполнЯт мои приказаниЯ.
   - € тогда?
   - ’огда Я отвечаю за все... но мне нужно иметь известные вам бумаги  не
позже чем через полчаса.
   - Ћни должны быть написаны и подписаны давно...  Я  тотчас  же  передал
ваше приказание - в самый день операции...
   ђоден  знаком  прервал  речь  аббата  д'ќгриньи  и  приложил  глаза   к
отверстию, позволЯвшему видеть, что делаетсЯ в соседней комнате.


        34. ЌЂ‘’Ћџ™€‰ ЏЂ‘’›ђњ

   ђоден увидел  в  эту  минуту,  как  в  комнату  господина  ѓарди  вошел
ѓабриель, которого ввел за руку кузнец. Џрисутствие  двух  молодых  людей,
одного - с мужественной  открытой  физиономией,  а  другого  -  одаренного
ангельской красотой, ЯвлЯло такой резкий контраст  с  лицемерными  лицами,
окружавшими  обыкновенно  господина  ѓарди,  что  фабрикант,  растроганный
великодушными речами ЂгриколЯ, почувствовал, как его сердце,  столь  долго
находившеесЯ под гнетом, начинает битьсЯ свободно и легко.
   ѓабриель, хотЯ никогда раньше и не видел господина ѓарди,  был  изумлен
выражением его лица.  Ћн  узнавал  в  подавленном,  страдальческом  облике
роковую печать, налагаемую нравственным давлением на ум и  волю...  Џечать
эта навеки ложитсЯ стигматом на жертвы ордена €исуса, если их  вовремЯ  не
освободить от этого человекоубийственного гнета.
   ђоден и отец  д'ќгриньи  не  пропустили  ни  одного  слова  из  беседы,
невидимыми свидетелЯми которой они были.
   - ‚от он... мой дорогой брат... - сказал Ђгриколь  господину  ѓарди,  -
вот он, лучший,  достойнейший  из  свЯщенников...  Џослушайте  его,  и  вы
возродитесь длЯ счастьЯ и надежды и будете возвращены нам. Џослушайте его,
и вы увидите, как он сорвет маски  с  обманщиков,  надувающих  вас  ложной
набожностью. „а, да, он сорвет с них личины, потому что он сам был жертвой
этих негодЯев. Ќе правда ли, ѓабриель?
   Њолодой миссионер движение