офутовый слой мЯгкой, рыхлой пыли. џ никогда ничего подобного
не видел. ЏридетсЯ быть осторожнее, чтобы не разворошить ногами хвою, а
то пыль будет летать повсюду.
 <dd>Њы расстилаем брезент, а на него кладем спальники. ЉажетсЯ, сгодитсЯ.
Ќемного разговариваем с Љрисом о том, где мы сейчас и куда едем. ‚ сумерках
Я смотрю на карту, потом зажигаю фонарик. ‘егоднЯ проехали 325 миль. Ќичего
себе. Љрис, кажетсЯ, устал так же основательно, как и Я, и, как и Я, готов
немедленно заснуть. <BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">
</P>

<H2 ALIGN=CENTER><B>—Ђ‘’њ 4</B> <BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">
</H2>

<H3 ALIGN=CENTER><B>27</B> <BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">
</H3>

 <dd><I>Џочему ты не выходишь из тени? Љак ты на самом деле выглЯдишь? ’ы
чего-то боишьсЯ, да? —его ты боишьсЯ?</I>
 <dd><I>‡а фигурой в тени -- стеклЯннаЯ дверь. Љрис -- за ней, знаками показывает
мне, чтобы Я открыл ее. Ћн уже старше, но на лице -- все такое же умолЯющее
выражение. "—то мне теперь делать?" -- хочет знать он. -- "—то мне делать
дальше?" Ћн ждет, чтобы Я объЯснил ему.</I>
 <dd><I>‚ремЯ действовать.</I>
 <dd><I>џ изучаю фигуру в тени. Ћна -- не столь всемогуща, как казалось раньше.
"Љто ты?" -- спрашиваю Я.</I>
 <dd><I>Ќет ответа.</I>
 <dd><I>"Џо какому праву закрыта эта дверь?"</I>
 <dd><I>Џо-прежнему нет ответа. ”игура молчит, но вдобавок еще и ежитсЯ.
ЃоитсЯ. <B>ЊенЯ.</B></I>
 <dd><I>"…сть кое-что похуже, чем прЯтатьсЯ в тени, да? Џоэтому ты молчишь?"</I>

 <dd><I>Ћна, кажетсЯ, дрожит, отступает, словно чувствуЯ, <B>что</B> Я собираюсь
сделать.</I>
 <dd><I>џ жду, а потом придвигаюсь ближе. ЋтвратительнаЯ, темнаЯ, злаЯ тварь.
Ѓлиже, глЯдЯ не на нее, а на стеклЯнную дверь, чтобы не спугнуть. „елаю
еще одну паузу, собираюсь и -- бросок!</I>
 <dd><I>Њои руки проваливаютсЯ во что-то мЯгкое там, где должна быть шеЯ.
”игура корчитсЯ, Я сжимаю сильнее, как держат змею. € вот теперь, сжимаЯ
все крепче и крепче, мы выйдем на свет. ‚от так! Ђ ’…Џ…ђњ ЏЋ‘ЊЋ’ђ€Њ ЌЂ
‹€–Ћ!</I>
 <dd><I>"Џапа!"</I>
 <dd><I>"<B>Џап</B>!" -- Я слышу голос Љриса из-за двери?</I>
 <dd><I>„а! ‚ первый раз! "Џапа! Џап!"</I> <BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">

 <dd>-- Џапа! Џап! -- Љрис дергает менЯ за рубашку. -- Џапа! Џроснись! Џап!

 <dd>Ћн плачет, начинаЯ уже всхлипывать:
 <dd>-- Џапа, перестань! Џроснись!
 <dd>-- •орошо, Љрис.
 <dd>-- Џап, проснись!
 <dd>-- џ проснулсЯ. -- …два различаю его лицо в раннем утреннем свете. Њы
-- под деревьЯми где-то на открытом воздухе. ђЯдом мотоцикл. Ќаверное,
где-то в Ћрегоне.
 <dd>-- ‘о мной уже все в порЯдке, просто кошмар приснилсЯ.
 <dd>Ћн продолжает плакать, и Я некоторое времЯ тихонько сижу с ним.
 <dd>-- ‚се хорошо, -- говорю Я, но он не перестает. Ћчень сильно испугалсЯ.

 <dd><I>џ тоже.</I>
 <dd>-- —то тебе снилось?
 <dd>-- џ пыталсЯ увидеть чье-то лицо.
 <dd>-- ’ы кричал, что убьешь менЯ.
 <dd>-- Ќет, не тебЯ.
 <dd>-- Љого?
 <dd>-- Љого-то во сне.
 <dd>-- Ђ кто это?
 <dd>-- џ не уверен.
 <dd>Џлакать Љрис перестает, но его все еще трЯсет от холода.
 <dd>-- ’ы увидел лицо?
 <dd>-- „а.
 <dd>-- Љак оно выглЯдело?
 <dd>-- ќто было мое лицо, Љрис, Я тогда и закричал... Џросто плохой сон.
-- џ говорю ему, что он весь дрожит, и что он должен залезть обратно в
мешок.
 <dd>Ћн слушаетсЯ.
 <dd>-- ’ак холодно, -- говорит он.
 <dd>-- „а. -- ‚ раннем свете Я вижу пар от нашего дыханиЯ. Џотом он забираетсЯ
в свой мешок с головой, и Я вижу только свой пар.
 <dd>џ не сплю.
 <dd>’от, кому приснилось, -- вовсе не Я.
 <dd>”едр.
 <dd>Ћн просыпаетсЯ.
 <dd><I>“м, разделенный против самого себЯ</I>... Я... џ -- та зловещаЯ фигура
в тени. џ -- отвратительный...
 <dd>џ всегда знал, что он вернетсЯ...
 <dd>’еперь дело в том, чтобы к этому подготовитьсЯ...
 <dd>Ќебо под деревьЯми -- такое серое и безнадежное.
 <dd>Ѓедный Љрис. <BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">
</P>

<H3 ALIGN=CENTER><B>28</B> <BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">
</H3>

 <dd>ЋтчаЯнье нарастает.
 <dd>Ѓудто растворЯешьсЯ в одном из таких фильмов: когда знаешь, что ты --
не в реальном мире, но он все равно кажетсЯ реальным.
 <dd>•олодный, бесснежный ноЯбрьский день. ‚етер заносит грЯзь сквозь трещины
в закопченных стеклах старого автомобилЯ, и Љрис -- ему шесть -- сидит
рЯдом, закутанный в свитеры, потому что печка не работает, и в грЯзные
окна продуваемого насквозь автомобилЯ они видЯт, что движутсЯ вперед, к
серому бесснежному небу между стен серых и серовато-коричневых зданий с
кирпичными фасадами, по осколкам и мусору на улицах.
 <dd>-- ѓде мы? -- спрашивает Љрис, а ”едр отвечает:
 <dd>-- џ не знаю, -- и он действительно не знает, его разума почти что совсем
уже нет. Ћн потерЯнно перемещаетсЯ по серым улицам.
 <dd>-- Људа мы едем? -- спрашивает ”едр.
 <dd>-- Љ раскладушникам, -- отвечает Љрис.
 <dd>-- Ђ <I>они</I> где? -- спрашивает ”едр.
 <dd>-- Ќе знаю, -- отвечает Љрис. -- Њожет, если будем просто ехать, то
увидим их.
 <dd>€ поэтому эти двое все едут и едут по бесконечным улицам в поисках раскладушников.
”едру хочетсЯ остановитьсЯ, положить голову на руль и просто отдохнуть.
Љопоть и серость залезли в глаза и почти смазали узнавание у него в мозгу.
Ћдна табличка с названием улицы похожа на другую. Ћдно серо-коричневое
здание -- на следующее. ‚се дальше и дальше едут они, ища раскладушников.
Ќо раскладушников, знает ”едр, он никогда не найдет.
 <dd>Љрис начинает медленно и постепенно соображать: что-то не так, человек,
управлЯющий машиной, -- на самом деле больше ею не управлЯет капитан мертв
а машина беспилотна и он не знает этого а только чувствует и говорит остановись
и ”едр останавливаетсЯ.
 <dd>‘зади сигналит автомобиль, но ”едр неподвижен. ‘игналЯт и другие машины,
потом еще и еще, и Љрис в панике кричит:
 <dd>-- ЏЋ…‡†Ђ‰! -- и ”едр медленно и мучительно давит ногой на сцепление
и трогает машину с места. Њедленно, как во сне, они движутсЯ по улицам.

 <dd>-- ѓде мы живем? -- спрашивает ”едр испуганного Љриса.
 <dd>Љрис помнит адрес, но не знает, как туда добратьсЯ; но размышлЯет, что
если спросить достаточно много людей, дорогу найти можно, поэтому и говорит:
"Ћстанови машину", выходит, спрашивает, как проехать, и ведет лишившегосЯ
ума ”едра меж бесконечных стен из кирпича и битого стекла.
 <dd>Њного часов спустЯ они приезжают, и мама в Ярости, что они так поздно.
Ћна никак не может понЯть, почему они не нашли раскладушников. Љрис объЯснЯет:
"Њы искали везде", но при этом бросает на ”едра быстрый взглЯд, полный
страха, ужаса перед чем-то неизвестным. ‚от где все это началось длЯ Љриса.

 <dd>’акого больше не произойдет...
 <dd>„умаю, сейчас нужно спуститьсЯ в ‘ан-”ранциско, посадить Љриса на автобус
домой, а самому продать мотоцикл и сдатьсЯ в больницу... нет, последнее
кажетсЯ таким бесцельным... не знаю, что и делать.
 <dd>Џоездка же не пройдет полностью впустую. Џо крайней мере, у него обо
мне останутсЯ хорошие воспоминаниЯ, когда вырастет. Ћт этого тревога спадает.
‡а такую мысль хорошо держатьсЯ. ‚от Я и буду за нее держатьсЯ.
 <dd>Ђ тем временем просто продолжим нормальную поездку и будем надеЯтьсЯ,
что все станет лучше. Ќичего не отбрасывай. Ќикогда, никогда ничего не
отбрасывай. <BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">

 <dd>Ќу и холодина! Љак зимой! ѓде это мы, что вокруг так холодно? „олжно
быть, где-то очень высоко. џ выглЯдываю из спальника и на этот раз вижу
изморозь на мотоцикле. ‚ раннем свете хромовый бензобак переливаетсЯ искрами.
Ќа черной раме, куда попадают лучи солнца, иней превращаетсЯ в бусинки
росы, которые скоро стекут на колесо. ‘лишком холодно разлеживатьсЯ.
 <dd>џ вспоминаю про пыль под слоем хвои и ставлю ноги на землю очень осторожно,
чтобы не потревожить ее. “ мотоцикла Я все распаковываю, вытаскиваю теплое
белье и натЯгиваю на себЯ, потом -- одежду, свитер, куртку. •олодно по-прежнему.

 <dd>‘тупаЯ по рыхлой пыли, выхожу на грунтовку между соснами, котораЯ нас
сюда привела, и делаю стофутовый рывок по ней, потом перехожу на размеренный
бег и, наконец, останавливаюсь. ‚от так лучше. Ќет ни звука. €ней небольшими
пЯтнами осел и на дорогу тоже, но он уже тает, и там, куда достают лучи
солнца, дорога -- влажнаЯ и темнаЯ. ’акие белые, кружевные и нетронутые
пЯтна инеЯ. € на деревьЯх. џ тихо возвращаюсь обратно -- словно чтобы не
потревожить восхода. Ћщущение ранней осени.
 <dd>Љрис еще спит, и мы не сможем никуда ехать, пока воздух не прогреетсЯ.
‘амое времЯ подрегулировать мотоцикл. џ поворачиваю ручку на боковой крышке
над воздушным фильтром и из-под фильтра достаю изношенный и грЯзный сверток
с дорожным инструментом. ђуки у менЯ не гнутсЯ от холода, тыльные стороны
покрыты морщинами. •отЯ эти морщины -- не от мороза. ‚ сорок они -- признак
надвигающейсЯ старости. џ укладываю сверток на сиденье и разворачиваю его...
вот они все... как со старыми друзьЯми встречаешьсЯ.
 <dd>џ слышу Љриса, бросаю взглЯд через сиденье и вижу, что он шевелитсЯ,
но не встает. Ќаверное, просто ворочаетсЯ во сне. —ерез некоторое времЯ
солнце становитсЯ жарче, и руки у менЯ уже не так коченеют, как раньше.
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">

 <dd>џ собиралсЯ поговорить немного о народной мудрости при ремонте мотоцикла,
о сотнЯх тех вещей, что узнаешь по мере продвижениЯ, которые обогащают
то, что ты делаешь, не только практически, но и эстетически. •отЯ это кажетсЯ
сейчас слишком тривиальным, Я бы не сказал, что это так.
 <dd>Ћднако, теперь мне хочетсЯ повернуть в другую сторону, где можно будет
закончить историю о <I>нем</I>. џ ее так и не закончил, поскольку не думал,
что это окажетсЯ необходимо. ’еперь же, Я считаю, в самый раз ее закончить
за то времЯ, что мне осталось. <BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">

 <dd>†елезо этих ключей -- такое холодное, что больно рукам. Ќо это -- хорошаЯ
боль. ЌастоЯщаЯ, а не воображаемаЯ, и она -- здесь, абсолютно, в моих руках.
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">

 <dd>...Љогда идешь по тропе и замечаешь, что от нее отходит другаЯ тропа
под углом, скажем, 30 градусов, немного дальше с той же стороны -- еще
одна, под более широким углом, скажем, 45 градусов, а еще дальше -- третьЯ,
уже под прЯмым углом, то начинаешь понимать, что где-то там есть какаЯ-то
точка, куда ведут все эти тропы, и что, возможно, уже многим показалось
стоЯщим идти туда; и начинаешь из простого любопытства сам задаватьсЯ вопросом,
а не сходить ли и тебе тем путем.
 <dd>‚ своей погоне за концепцией Љачества ”едр снова и снова замечал маленькие
тропинки, уводившие в какую-то точку с одной стороны его пути. Ћн считал,
что уже знал об общей идее, к которой все они вели -- к „ревней ѓреции
-- но теперь начал сомневатьсЯ, не проглЯдел ли он там чего-нибудь.
 <dd>“же много спустЯ после того, как ‘ара зашла к нему со своей лейкой и
вложила ему в голову идею Љачества, он спросил ее, где в английской литературе
обучали Љачеству как предмету.
 <dd>-- ѓосподи Ѓоже мой, да не знаю Я, Я же не английский преподаю, -- отвечала
та. -- џ же преподаю классику. ЊоЯ область -- греческий.
 <dd>-- Ђ Љачество -- это какаЯ-то часть греческой мысли? -- спросил он.

 <dd>-- Љачество -- это <I>каждаЯ</I> часть греческой мысли, -- сказала она,
и он задумалсЯ. €ногда под ее манерами старой перечницы он замечал некую
тайную осмотрительность: будто она, словно дельфийский оракул, произносила
вещи со скрытым значением; но он никогда не был в этом уверен.
 <dd>„ревнЯЯ ѓрециЯ. ‘транно, что длЯ них Љачество было всем в то времЯ,
как сегоднЯ даже произнести странно, что Љачество реально. —то за невидимые
перемены произошли?
 <dd>‚торую тропинку к „ревней ѓреции указало то, что весь этот вопрос --
—то есть Љачество? -- внезапно вдвинулсЯ в систематическую философию. Ћн
думал, что уже покончил с этой темой. "Љачество" же открыло все вновь.

 <dd>‘истематическаЯ философиЯ -- греческое изобретение. ѓреки, таким образом,
поставили на ней свою постоЯнную печать. “тверждение “айтхеда<SUP><A HREF="#N_18_">(18)</A></SUP>,
что всЯ философиЯ -- не что иное, как "примечание к Џлатону", может быть
очень хорошо подкреплено. ‚сЯ эта неразбериха с реальностью Љачества должна
была начатьсЯ где-то там, в прошлом.
 <dd>’ретьЯ тропа поЯвилась, когда он решил стронутьсЯ из Ѓозмена в сторону
докторской степени по философии, котораЯ была ему необходима, чтобы продолжить
преподавание в “ниверситете. Ћн хотел продолжать исследованиЯ значениЯ
Љачества, начатые на уроках английского. Ќо где? € в какой дисциплине?

 <dd>џсно, что термина "Љачество" не существовало в рамках ни одной дисциплины,
если этой дисциплиной не была философиЯ. Ђ по своему опыту с философией
он знал, что дальнейшие изысканиЯ врЯд ли откроют ему что-либо, касающеесЯ
очевидно мистического термина в английском творческом письме.
 <dd>Ћн все больше и больше начинал сознавать возможность того, что программы,
по которой он мог бы изучать Љачество в понЯтиЯх, напоминавших бы те, в
которых он сам его формулировал, попросту может не существовать. Љачество
лежало не только за пределами любой академической дисциплины, оно лежало
еще и вне досЯгаемости методов всей –еркви ђазума. ‚от это будет “ниверситет,
которые согласитсЯ принЯть докторскую диссертацию, в которой соискатель
отказываетсЯ определить свой основной термин.
 <dd>Ћн долго рылсЯ в каталогах, пока не обнаружил то, на что и надеЯлсЯ.
‚се-таки <I>существовал</I> один университет -- —икагский, -- где преподавалась
междисциплинарнаЯ программа по "Ђнализу €дей и €зучению Њетодов". ‚ экзаменационную
комиссию входили профессор английской филологии, профессор философии, профессор
китайской филологии и Џредседатель, профессор древнегреческой филологии.
Љолокол ударил: это все и решило. <BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">

 <dd>‘ машиной, вроде, покончено, кроме смены масла. Ѓужу Љриса, все складываем
и едем! Ћн еще сонный, но холодный ветер на дороге освежает его.
 <dd>„орога, обсаженнаЯ соснами, забирает выше; движение сегоднЯ не особенно
сильное. ‘калы между сосен -- темные и вулканические. €нтересно, это мы
что -- в вулканической пыли спали? Ђ вулканическаЯ пыль вообще существует?
Љрис говорит, что хочет есть; Я тоже.
 <dd>‚ ‹а-Џайне останавливаелсЯ. џ говорю, чтобы Љрис заказал мне на завтрак
Яичницу с ветчиной, пока Я на улице и сменю масло.
 <dd>Ќа заправочной станции рЯдом с рестораном беру кварту масла и на покрытом
гравием заднем дворе ресторана вытаскиваю пробку стока, даю маслу стечь,
ставлю пробку на место и заливаю новое; когда заканчиваю, новое масло в
уровнемере сверкает на солнце Ясно и бесцветно, почти как вода. Ђхххх!

 <dd>‡асовываю на место разводной ключ, захожу в ресторан и вижу Љриса и
на столе рЯдом с ним -- свой завтрак. €ду в умывальник, чищусь и возвращаюсь.

 <dd>-- џ проголодалсЯ! -- говорит он.
 <dd>-- •олоднаЯ ночь выдалась, -- отвечаю Я, -- и мы сожгли много пищи,
только чтобы остатьсЯ в живых.
 <dd>џичница хороша. ‚етчина -- тоже. Љрис говорит про мой сон и про то,
как он испугалсЯ, и с темой завЯзано. Џохоже, он хочет что-то спросить,
потом раздумывает, потом некоторое времЯ смотрит в окно на сосны, а потом
все-таки возвращаетсЯ к нему:
 <dd>-- Џапа?
 <dd>-- —то?
 <dd>-- ‡ачем мы это делаем?
 <dd>-- —то?
 <dd>-- ‚се времЯ едем?
 <dd>-- Џросто страну посмотреть... каникулы.
 <dd>Ћтвет его, видимо, не удовлетворЯет. Ќо он, кажетсЯ, не видит, <I>что</I>
в нем не так.
 <dd>Ѓьет внезапнаЯ волна отчаЯньЯ, как тогда, на рассвете. џ ему <I>лгу</I>.
‚от что здесь не так.
 <dd>-- Њы же просто едем и едем дальше, -- говорит он.
 <dd>-- Љонечно. —то бы ты делал вместо этого?
 <dd>“ него нет ответа.
 <dd>“ менЯ тоже.
 <dd>“же на дороге ответ приходит: мы делаем штуку высочайшего Љачества,
-- больше ничего в голову не приходит. Ќо это его удовлетворит не больше,
чем то, что Я сказал. Ќе знаю, что еще можно ему сказать. ђано или поздно,
прежде, чем попрощатьсЯ, -- если все идет к этому, -- нам придетсЯ кое
о чем поговорить. ‚от так отгораживать его от прошлого -- здесь длЯ него
может быть больше вреда, чем пользы. …му придетсЯ услышать про ”едра, хотЯ
многого он никогда так и не узнает. Ћсобенно конца. <BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">

 <dd>”едр приехал в —икагский “ниверситет, уже находЯсь в мире мыслей, настолько
отличном от того, который понимаем мы с тобой, что его было бы трудно описать,
если бы Я даже помнил все. џ знаю, что во времЯ отсутствиЯ ЏредседателЯ
заместитель допустил его на основании его преподавательского опыта и очевидной
способности разумно выражать свои мысли. —то он сказал в действительности,
утрачено. Џосле этого он несколько недель ждал возвращениЯ ЏредседателЯ
в надежде получить стипендиат, но когда Џредседатель, наконец, объЯвилсЯ,
то поимело место интервью, состоЯвшее, в сущности, из одного вопроса и
ни одного ответа.
 <dd>Џредседатель спросил:
 <dd>-- Љакова ваша субстантивнаЯ область?
 <dd>”едр ответил:
 <dd>-- ’ворческое письмо.
 <dd>Џредседатель взревел:
 <dd>-- ќто методологическал область! -- и по всем практическим намерениЯм
интервью закончилось. Џосле некоторого разговора, все равно ни к чему бы
не приведшему, ”едр запнулсЯ, засомневалсЯ, извинилсЯ и уехал обратно в
горы. ’акова была его характернаЯ черта, провалившаЯ его в “ниверситете
до этого. Ћн застревал на вопросе и не мог думать ни о чем другом в то
времЯ, как класс двигалсЯ дальше без него. Ќа этот раз, однако, на раздумьЯ
о том, почему его область должна быть субстантивной или методологической,
у него было целое лето, и все лето он только этим и занималсЯ.
 <dd>‚ горах у границы лесов он ел швейцарский сыр, спал на постели из сосновых
веток, пил воду из горных ручьев и думал о Љачестве и о субстантивной и
методологической областЯх.
 <dd>‘убстанциЯ не изменЯетсЯ. Њетод не содержит постоЯнства. ‘убстанциЯ
относитсЯ к форме атома. Њетод относитсЯ к тому, что этот атом делает.
‚ техническом письме подобное разграничение проводитсЯ между физическим
описанием и функциональным описанием. ‘ложный узел наилучшим способов описываетсЯ
сначала в понЯтиЯх своих субстанций: подузлов и деталей. Ђ дальше уже --
в понЯтиЯх своих методов: функций в их последовательности. …сли смешаешь
физическое и функциональное описаниЯ, субстанцию и метод, то все запутаешь
-- и читателЯ в том числе.
 <dd>Ќо применить эти классификации к целой области знаниЯ -- такой, как
творческое письмо в английском Языке, -- казалось произвольным и непрактичным.
Ќет ни одной академической дисциплины без как субстантивного, так и методологического
аспектов. Ђ у Љачества, насколько он мог видеть, не было свЯзи ни с тем,
ни с другим. Љачество -- не субстанциЯ. € не метод тоже. Ћно вне их обоих.
…сли кто-то строит дом и пользуетсЯ методами отвеса и ватерпаса, то делает
так потому, что прЯмаЯ вертикальнаЯ стена менее склонна упасть и, следовательно,
обладает более высоким Љачеством, нежели криваЯ. Љачество -- не метод.
ќто цель, на которую метод направлен.
 <dd>"‘убстанциЯ" и "субстантивный", на самом деле, соответствовали "объекту"
и "объективности", что он отрицал длЯ того, чтобы прийти к недуалистической
концепции Љачества. Љогда все разделено на субстанцию и метод -- так же,
как на субъект и объект, -- в действительности, места длЯ Љачества не остаетсЯ
вообще. …го диссертациЯ не могла стать частью субстантивной области, поскольку
допустить раскол на субстантивное и методологическое означало бы отрицать
существование Љачества. …сли же Љачество должно остатьсЯ, то следует отбросить
концепцию субстанции и метода. ќто означало бы ссору с комиссией -- а ссоритьсЯ
ему вовсе не хотелось. Ќо злилсЯ на то, что им понадобилось полностью уничтожать
значение того, что он говорил, первым же своим вопросом. ‘убстантивнаЯ
область? ‚ какое прокрустово ложе они пытаютсЯ его впихнуть?
 <dd>Ћн решил поближе познакомитьсЯ с комиссией и с этой целью провел кое-какие
библиотечные раскопки. Ћн чувствовал: мыслительнаЯ структура комиссии полностью
чужда ему. Ћн не видел, где эта структура и крупнаЯ структура его собственной
мысли пересекаютсЯ.
 <dd>Ћсобенно его тревожило качество объЯснений целей комиссии. Ћни представлЯлись
очень смутными. Џолное описание работы комиссии было странным узором достаточно
ординарных слов, состыкованных вместе самым неординарным способом -- так,
что объЯснение казалось гораздо сложнее, чем то, объЯснениЯ чего ему хотелось
добитьсЯ. ќто уже не тот колокол, звон которого он слышал прежде.
 <dd>Ћн изучил все, что смог найти из написанного самим Џредседателем, и
здесь опЯть обнаружил тот странный Языковой узор, который заметил в описании
комиссии. ќтот стиль озадачивал, поскольку совершенно не походил на того
ЏредседателЯ, которого видел он сам. Џредседатель в том коротком интервью
произвел на ”едра впечатление своим очень быстрым умом и равно быстрым
нравом. ‘ейчас же перед ним лежал образец одного из самых двусмысленных
и непостижимых стилей, какие ему приходилось когда-либо читать. ќнциклопедические
предложениЯ, ставившие подлежащие намного за пределы расстоЯниЯ крика от
сказуемого. ‚водные элементы совершенно необъЯснимо вводились в другие
вводные элементы, столь же необъЯснимо введенные в предложениЯ, чье отношение
к предыдущим предложениЯм в уме читателЯ уже умерло, было похоронено и
успело разложитьсЯ задолго до того, как наступил этот период.
 <dd>Ќо самым замечательным оказалось удивительное и необъЯснимое изобилие
абстрактных категорий, казавшихсЯ тЯжело нагруженными особыми значениЯми,
которые никогда не формулировались, и о чьем содержании можно было только
догадыватьсЯ; они громоздились одно на другое так быстро и так тесно, что
”едр знал: ему никак не понЯть, что перед ним находитсЯ, и еще меньше удастсЯ
все это оспорить.
 <dd>‚начале ”едр допустил, что причина трудности -- в том, что это все выше
его пониманиЯ. ‘татьи предполагали наличие у читателЯ какого-то основного
образованиЯ, чего у него не было. ‡атем, однако, он подметил, что некоторые
статьи написаны длЯ аудитории, такого образованиЯ иметь не могущей, и эта
гипотеза развалилась.
 <dd>‚тораЯ гипотеза заключалась в том, что Џредседатель был "техником" --
такое определение он давал писателю, настолько глубоко ушедшему в свою
область знаниЯ, что тот терЯл способность вступать в коммуникацию с людьми
из внешнего мира. Ќо если так, то почему комиссии дали такое общее, не
техническое название -- "Ђнализ €дей и €зучение Њетодов"? Љ тому же, Џредседатель
не походил на техническую личность. ’ак что и эта гипотеза оказалась слабенькой.

 <dd>‘о временем ”едр оставил усилиЯ по биению головой в риторику ЏредседателЯ
и попыталсЯ отыскать что-то побольше о комиссии, надеЯсь, что <I>это</I>
объЯснит ему, к чему оно все. Љак оказалось, это и был правильный подход.
Ћн начал понимать, в чем все дело.
 <dd>“тверждениЯ ЏредседателЯ тщательно охранЯлись -- огромными лабиринтами
фортификационных сооружений, которые тЯнулись и тЯнулись дальше, настолько
сложные и массивные, что почти невозможно было обнаружить, что за мир располагалсЯ
внутри, что за мир они охранЯли. Ќепостижимость всего этого была сродни
той, с которой сталкиваешьсЯ, входЯ в комнату, где только что закончилсЯ
Яростный спор. ‚се спокойны. Ќикто не говорит.
 <dd>“ менЯ есть только один крохотный фрагмент: ”едр стоит в каменном коридоре
зданиЯ, очевидно, где-то внутри —икагского “ниверситета, говорЯ ассистенту
ЏредседателЯ комиссии, словно детектив в конце фильма:
 <dd>-- ‚ вашем описании комиссии вы упустили одно важное имЯ.
 <dd>-- „а? -- переспрашивает ассистент ЏредседателЯ.
 <dd>-- „а, -- отвечает всезнающе ”едр. -- ...Ђристотель...
 <dd>Ђссистент ЏредседателЯ на секунду потрЯсен, а затем -- почти как преступник,
чье преступление открыто, но он не чувствует за собой вины, -- смеетсЯ
громко и долго.
 <dd>-- Ђ-а, Я понимаю, -- произносит он. -- ‚ы не знали... ничего про...
-- ‡атем передумывает и не говорит больше ничего. <BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">

 <dd>Њы подъезжаем к повороту на озеро Љратер и поднимаемсЯ по аккуратной
дороге в Ќациональный Џарк -- чистый, прибранный и охранЯемый. Ћн другим
и не должен быть, но это нисколько не говорит в пользу Љачества. Ћн превращаетсЯ
в музей. ’ак было до поЯвлениЯ белого человека: течет прекраснаЯ лава,
высохшие деревьЯ, нигде не валЯютсЯ банки из-под пива, -- теперь же, с
приходом белого человека, все это выглЯдит липой. Њожет, ‘лужбе Ќациональных
Џарков следует нагромоздить посреди этой лавы всего лишь одну груду банок,
чтобы все оживить. Ћтсутствие пивных банок отвлекает.
 <dd>“ озера мы останавливаемсЯ, разминаемсЯ и дружелюбно смешиваемсЯ с небольшой
толпой туристов, держащих фотокамеры и детей с криками "Ќе подходи слишком
близко!", видим машины с номерами разных штатов, видим озеро с чувством
"Ќу, вот оно" -- точно такое же, как на картинках. џ наблюдаю за другими
туристами: все они тоже кажутсЯ здесь неуместными. “ менЯ нет к ним никакого
презрениЯ -- просто чувство, что все это нереально, и что качество озера
удушаетсЯ тем, что на него так обращают внимание. ‘тоит обратить внимание
на что-то как на имеющее Љачество, и Љачество уйдет. Љачество видишь уголком
глаза, поэтому Я глЯжу на озеро внизу, но ощущаю странное качество знобЯщего,
почти холодного солнечного света за спиной и почти неподвижного ветра.

 <dd>-- ‡ачем мы сюда приехали? -- спрашивает Љрис.
 <dd>-- Ћзеро посмотреть.
 <dd>…му это не нравитсЯ. Ћн чувствует фальшь и хмуритсЯ, пытаЯсь отыскать
правильный вопрос, чтобы обнаружить ее.
 <dd>-- џ этого терпеть не могу, -- говорит он.
 <dd>„ама-туристка смотрит на него с удивлением, потом -- с презрением.
 <dd>-- Ќу, а что мы можем сделать, Љрис? -- спрашиваю Я. -- Ќам просто нужно
ехать, пока не обнаружим, <I>что</I> здесь не так, или почему мы не знаем,
что именно здесь не так. ’ы это понимаешь?
 <dd>Ћн не отвечает. „ама делает вид, что не слушает, но неподвижность выдает
ее. Њы идем к мотоциклу, и Я пытаюсь что-то придумать, но ничего не выходит.
џ вижу, что он немножко плачет и смотрит в сторону, чтобы Я не увидел.

 <dd>Њы выезжаем из парка на юг. <BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">

 <dd>џ сказал, что ассистент ЏредседателЯ Љомиссии по Ђнализу €дей и €зучению
Њетодов был шокирован. Ђ шокирован он был тем, что ”едр, сам того не знаЯ,
попал в эпицентр, вероЯтно, самой знаменитой академическое контроверзы
этого века, которую президент Љалифорнийского “ниверситета назвал последней
попыткой в истории изменениЯ направлениЯ всего высшего образованиЯ.
 <dd>—тение ”едра принесло плоды в виде краткой истории этого знаменитого
бунта против эмпирического образованиЯ, происшедшего в начале тридцатых
годов. ЉомиссиЯ по Ђнализу €дей и €зучению Њетодов была остатком той попытки.
‚ождЯми бунта были ђоберт Њэйнард •атчинс, ставший президентом —икагского
“ниверситета; Њортимер Ђдлер, чьЯ работа по психологическим основам закона
очевидности в некоторой степени походила на то, чем в ‰эльском “ниверситете
занималсЯ •атчинс; ‘котт Ѓьюкэнон, философ и математик; и, наиболее важный
длЯ ”едра из них всех, нынешний Џредседатель Љомиссии, в то времЯ бывший
специалистом по ‘пинозе и медиевистом Љолумбийского “ниверситета.
 <dd>Ђдлеровское исследование очевидности, оплодотворенное чтением классиков
западного мира, привело к убеждению, что человеческаЯ мудрость в последнее
времЯ развивалась сравнительно слабо. Ђдлер последовательно внимал ‘в.
”оме Ђквинскому, который взЯл Џлатона с Ђристотелем и сделал их частью
своего средневекового синтеза греческой философии и христианской веры.
ђаботы Ђквинского и греков, интерпретированных Ђквинским, были длЯ Ђдлера
краеугольным камнем западного интеллектуального наследиЯ. Ћни, следовательно,
служили мерой любому, кто стремилсЯ попасть на хороший счет.
 <dd>‚ аристотелевской традиции, как ее переосмыслЯли средневековые схоласты,
человек считаетсЯ рациональным животным, способным искать и определЯть
хорошую жизнь и добиватьсЯ ее. Љогда этот "первый принцип", касающийсЯ
природы человека, принЯл президент —икагского “ниверситета, неизбежными
стали и его последствиЯ в сфере образованиЯ. ‡наменитаЯ программа —икагского
“ниверситета "‚еликие Љниги", реорганизациЯ университетской структуры по
Ђристотелю и основание "Љолледжа", где классику начинали читать пЯтнадцатилетним
учащимсЯ, -- лишь некоторые результаты.
 <dd>•атчинс отрицал идею того, что эмпирическое научное образование может
автоматически привести к "хорошему" образованию. Ќаука "свободна от ценностей".
Ќеспособность науки уловить Љачество как объект исследованиЯ делает длЯ
нее невозможным обеспечение шкалы ценностей.
 <dd>Ђдлер и •атчинс в фундаментальном отношении имели дело с императивами
жизни, с ценностЯми, с Љачеством и с основаниЯми Љачества в теоретической
философии. ’аким образом очевидно, что они двигались в том же направлении,
что и ”едр, но каким-то образом дошли до ЂристотелЯ и остановились.
 <dd>‚ этом и заключалось столкновение.
 <dd>„аже те, кто желал признать озабоченность •атчинса Љачеством, не хотели
отдавать всю власть в определении ценностей аристотелевской традиции. Ћни
настаивали на том, что никакаЯ ценность не может быть раз и навсегда закреплена,
и что полноценной современной философии не нужно считатьсЯ с идеЯми в той
форме, в какой они выражались в книгах древнего времени и ‘редневековьЯ.
Њногим из них все это дело представлЯлось просто ни к чему не обЯзывающей
лапшой на ушах, только на новом и претенциозном жаргоне.
 <dd>”едр не совсем понимал, что делать с этим столкновением. Ќо оно определенно
казалось близким к той области, в которой он желал работать. Ћн тоже чувствовал,
что никакие ценности не могут быть закреплены, но это -- не причина длЯ
того, чтобы они игнорировались или не существовали как реальность. Ћн также
испытывал антагонистические чувства к аристотелевской традиции как определителю
ценностей, но вовсе не думал, что с ней не следует считатьсЯ. Ћтвет на
все это был как-то глубоко запутан внутри, а он хотел узнать больше.
 <dd>€з той четверки, котораЯ произвела такой фурор, теперь осталсЯ только
нынешний Џредседатель Љомиссии. Њожет быть, вследствие такого понижениЯ
в звании, а может и по другим причинам, его репутациЯ среди тех, с кем
”едр разговаривал, была не очень сердечной. …го сердечность никем не подтверждалась,
а двоими была даже резко оспорена: один был главой крупного отделениЯ “ниверситета
и назвал его "свЯтым ужасом", а другой, выпускник —икагского “ниверситета,
защищавшийсЯ по философии, сказал, что Џредседатель хорошо известен тем,
что выпускает только копии самого себЯ под копирку. Ќикто из советчиков
”едра не был мстительным по натуре, и он чувствовал: все, что ему сказали,
-- правда. ќто в дальнейшем подтвердилось открытием, которое он сделал
на кафедре отделениЯ. Ћн хотел узнать про все это у пары выпускников этой
комиссии, и ему сказали, что комиссиЯ за всю свою историю удостоила докторскими
степенЯми по философии только двоих. Ћчевидно, чтобы найти длЯ реальности
Љачества место под солнцем, ему придетсЯ сражатьсЯ и преодолевать главу
собственной комиссии, чьи про-аристотелевские взглЯды не давали ”едру возможности
даже начать, и чей характер казалсЯ крайне нетерпимым к противоположному
мнению. ‚се это вместе рисовало очень мрачную картину.
 <dd>Ћн тогра сел и написал Џредседателю Љомиссии по Ђнализу €дей и €зучению
Њетодов при —икагском “ниверситете письмо, которое может быть расценено
только как провокациЯ к отчислению; автор в нем отказываетсЯ тихонько крастьсЯ
к задней двери, а вместо этого закатывает сцену таких размеров, что оппозициЯ
вынуждена вышвырнуть его через <I>парадную</I> дверь, таким образом придаваЯ
провокации вес, которого она раньше не имела. Џосле чего он встает с тротуара
и, убедившись, что дверь плотно закрыта, грозит ей кулаком, отрЯхиваетсЯ
и говорит: "Ќу что ж, Я <I>попыталсЯ</I>"; и таким образом очищает свою
совесть.
 <dd>ЏровокациЯ ”едра информировала ЏредседателЯ, что теперь его субстантивной
областью ЯвлЯетсЯ философиЯ, а не творческое письмо. ’ем не менее, говорилось
там, разделение исследованиЯ на субстантивную и методологическую области
-- продукт аристотелевой дихотомии формы и сущности, котораЯ не-дуалистам
ни к чему, поскольку они идентичны.
 <dd>Ћн писал, что не уверен, но диссертациЯ по Љачеству оказываетсЯ превращенной
в анти-аристотелевскую диссертацию. …сли это правда, то он избрал правильное
место длЯ ее защиты. ‚еликие “ниверситеты следовали ѓегелю, и любаЯ школа,
котораЯ не могла принЯть диссертацию, противоречившую ее фундаментальным
догматам, шла по проторенной дорожке. ќто, как утверждал ”едр, была диссертациЯ,
которую только и ждал —икагский “ниверситет.
 <dd>Ћн признавал, что его заЯвка грандиозна, и что длЯ него, в действительности,
не ЯвлЯетсЯ возможным выносить ценностные суждениЯ, поскольку ни единый
человек не может быть беспристрастным судьей при слушании собственного
дела. Ќо если бы кто-то другой произвел на свет диссертацию, котораЯ бы
знаменовала собой фундаментальный прорыв на стыках восточной и западной
философий, религиозного мистицизма и научного позитивизма, он бы расценивал
ее как важное историческое событие, способное продвинуть “ниверситет намного
вперед. ‚ любом случае, писал он, в —икаго никого, на самом деле, до конца
не принимают, пока он кого-нибудь не уничтожит. Џора Ђристотелю получить
свое.
 <dd>Џросто неслыханно.
 <dd>€, к тому же, не просто провокациЯ к отчислению. …ще сильнее здесь выступает
на поверхность мегаломаниЯ, маниЯ величиЯ, полнаЯ утрата способности понимать
воздействие его высказываний на окружающих. Ћн настолько запуталсЯ в собственном
мире метафизики Љачества, что уже не мог ничего увидеть за его пределами,
и, поскольку никто больше этого мира не понимал, то он был обречен.
 <dd>„олжно быть, он чувствовал в то времЯ, что его слова были истиной, и
неважно, возмутительна ли его манера презентации или нет. ‚ этом так много
всего заключалось, что у него не оставалось времени ничего подчищать. …сли
—икагский “ниверситет больше интересовала эстетика того, что он говорил,
а не рациональное содержание, то они не отвечали своему принципиальному
назначению “ниверситета.
 <dd>‚от оно. Ћн действительно <I>верил</I>. ќто не было длЯ него просто
еще одной интересной идеей, которую надо проверить существующими рациональными
методами. ’о была модификациЯ самих существующих рациональных методов.
Ћбычно, когда поЯвлЯетсЯ новаЯ идеЯ, которую надо показать в академическом
окружении, предполагаетсЯ, что ты должен быть объективным и незаинтересованным
в ней. Ќо сама идеЯ Љачества оспаривала предположение об объективности
и незаинтересованности. ’акое манерничанье подходило только дуалистическому
разуму. „уалистическое превосходство достигаетсЯ объективностью, творческое
же превосходство -- <I>нет</I>.
 <dd>“ него была вера в то, что он разрешил громадную загадку вселенной,
разрубил гордиев узел дуалистической мысли одним словом -- Љачество, --
и он не собиралсЯ позволЯть кому бы то ни было свЯзать это слово опЯть.
€, верЯ в это, он не мог увидеть, сколь вопиюще мегаломаниакально звучали
длЯ других его слова. €ли, если он это и видел, ему было наплевать. ’о,
что он говорил, -- мегаломаниЯ, но предположим, что это -- <I>правда</I>?
…сли он не прав, то кому какое дело? Ќо предположим, что он <I>прав</I>?
Ѓыть правым и все отбросить в угоду предпочтениЯм своих учителей -- <I>вот
что</I> было бы чудовищно!
 <dd>Џоэтому он просто плевал на то, как звучали его слова длЯ остальных.
Џолный фанатизм. ‚ те дни он жил в одиночной вселенной речи. Ќикто его
не понимал. € чем больше людей показывало, что они не могут его понЯть,
и что им не нравитсЯ то, что они понимают, тем более фанатичным и неприЯтным
он становилсЯ.
 <dd>…го провокациЯ к отчислению встретила ожидаемый прием. Џоскольку его
субстантивной областью оказалась философиЯ, ему следовало обращатьсЯ на
отделение философии, а не в Љомиссию.
 <dd>”едр послушно это исполнил, а потом они с семьей погрузили в машину
и прицеп все, чем владели, попрощались с друзьЯми и уже приготовились выезжать.
Љак раз когда он в последний раз запирал двери дома, поЯвилсЯ почтальон
с письмом. €з —икагского “ниверситета. ’ам говорилось, что он не допущен.
Ѓольше ничего.
 <dd>Ћчевидно, на решение повлиЯл Џредседатель Љомиссии по Ђнализу €дей и
€зучению Њетодов.
 <dd>”едр занЯл у соседей ручку, листок бумаги и конверт и снова написал
Џредседателю, что, поскольку он <I>уже был допущен</I> Љомиссией по Ђнализу
€дей и €зучению Њетодов, ему придетсЯ там <I>остатьсЯ. </I>„овольно буквоедский
маневр, но у ”едра к тому времени выработалась какаЯ-то боеваЯ осмотрительность.
ќта хитрость, быстраЯ перетасовка и подстановка философской двери, казалось,
указывали на <I>неспособность</I> ЏредседателЯ в силу каких-то причин вышвырнуть
его из парадной двери Љомиссии даже с этим возмутительным письмом в руке,
и это придавало ”едру уверенности. Ќикаких черных ходов, пожалуйста. Ћни
либо вышвырнут его из парадного, либо не вышвырнут вообще. Њожет быть,
не смогут. •орошо. Ћн не хотел этой своей диссертацией быть кому-то чем-то
должным. <BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">

 <dd>Њы едем по восточному берегу озера Љламат, по трехполосному шоссе, в
котором есть много от двадцатых годов. ‚се эти трехполоски строились тогда.
ЋстанавливаемсЯ пообедать в ресторанчике, который тоже целиком принадлежит
тому времени. „еревЯнный каркас уже давно плачет по краске, неоновые вывески
пива в окнах, гравий и пЯтна от машин на площадке перед входом.
 <dd>‚нутри унитаз весь в трещинах, раковина в грЯзных потеках, но на пути
к нашей кабинке Я еще раз обращаю внимание на лицо владельца за стойкой
бара. ‹ицо двадцатых годов. Џростое, неприЯтное и несгибаемое. ќто его
крепость. Њы -- его гости. € если нам не нравЯтсЯ его гамбургеры, то нам
лучше заткнутьсЯ.
 <dd>Љогда их приносЯт, эти гамбургеры с громадными сырыми луковицами оказываютсЯ
вкусными, бутылочное пиво -- прекрасно. –елый обед стоит гораздо меньше,
чем в этих заведениЯх длЯ пожилых дев с пластмассовыми цветами на окнах.
Џока мы едим, Я смотрю по карте, что мы не там повернули и могли бы добратьсЯ
до океана гораздо быстрее другим путем. “же жарко: липкаЯ жара ‡ападного
ЏобережьЯ, котораЯ оченъ гнетет после жара ‡ападной Џустыни. …й-богу, всЯ
эта сцена просто перенесена с ‚остока; мне бы хотелось как можно скорее
добратьсЯ до океана, где прохладно.
 <dd>џ думаю об этом всю дорогу вокруг южной части озера Љламат. ‹ипкаЯ жара
и ублюдочность двадцатых годов... ’аким было и ощущение от —икаго тем летом.
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">
<BR wp="br1">
<BR wp="br2">

 <dd>Љогда ”едр с семьей приехали в —икаго, то поселились недалеко от “ниверситета
и, поскольку стипендии ему не платили, он начал на полной ставке преподавать
риторику в “ниверситете €ллинойса, который тогда находилсЯ в центре города
на ‚оенном-Њорском Џирсе в мусорном и горЯчем месте, выступавшем прЯмо
в озеро.
 <dd>“роки отличались от тех, что он давал в Њонтане. ‚се сливки лучших студентов
снЯли и разместили в кампусах ампэйн и “рбана, а почти все оставшиесЯ,
которых учил он, были твердыми и монотонными троечниками. Љогда в классе
их работы оценивались на предмет Љачества, то сложно было отличить одну
от другой. ‚ других условиЯх ”едр бы, возможно, придумал что-нибудь, чтобы
такое положение как-то обойти, но теперь этим он просто зарабатывал на
хлеб с маслом и не мог растрачивать свою творческую энергию. …го интересы
располагались южнее, в другом “ниверситете.
 <dd>Ћн встал в очередь на регистрацию в —икагский “ниверситет, сообщил свое
имЯ регистратору -- профессору философии -- и заметил, как глаза того сосредоточились
на нем. Џрофессор философии сказал, что ах, да, Џредседатель просил, чтобы
его записали на курс "€деи и Њетоды", который вел сам Џредседатель, и вручил
ему расписание курса. ”едр отметил, что расписание перекрывалось с его
расписанием на ‚оенно-Њорском Џирсе, и вместо этого выбрал другой курс
-- "€деи и Њетоды 251, ђиторика". Џоскольку риторика была все-таки его
областью, так он чувствовал себЯ немного увереннее. € лектором там был
не Џредседатель. ‹ектором там был профессор философии, который его сейчас
записывал. ѓлаза его, ранее остановившиесЯ на ”едре, теперь расширились.

 <dd>”едр вернулсЯ к преподаванию на ‚оенно-Њорском Џирсе и к подготовке
своих первых уроков. ’еперь ему было совершенно необходимо заниматьсЯ так,
как он никогда не занималсЯ прежде, чтобы изучить мысль Љлассической ѓреции
в общем и одного грека-классика в частности -- ЂристотелЯ.
 <dd>‚есьма сомнительно, чтобы изо всех тысЯч студентов, обучавшихсЯ в —икагском
“ниверситете древней классике, нашелсЯ кто-нибудь более усердный. Ћсновным
пунктом борьбы университетской программы "‚еликие Љниги" было современное
поверье, что классика не имеет, на самом деле, никакого значениЯ длЯ, скажем,
общества двадцатого века. Љонечно же, большинство студентов классических
курсов, должно быть, принимало правила игры в хорошие манеры со своими
преподавателЯми и, в целЯх пониманиЯ, принимало заранее требуемое верование,
что древним было что важного сказать. ”едр же, не игравший вообще ни в
какие игры, не просто <I>принЯл</I> эту идею. Ћн страстно и фанатично <I>знал</I>
это. Ћн начал Ярост