ний мир. Ќо
он не имеет ни малейшей возможности вдыхать воздух ртом, поскольку в обычном
положении пасть  кашалота погружена по крайней  мере на восемь футов в воду,
да  к тому же его дыхательное горло вообще  не  сообщаетсЯ с пастью. Ќет, он
получает  воздух  только  через  дыхало,  а  оно  находитсЯ у него  на самой
макушке.
     …сли Я  скажу, что  длЯ каждого  существа  дыхание  ЯвлЯетсЯ совершенно
необходимой  жизненной функцией, поскольку  при этом из воздуха  извлекаетсЯ
некое  вещество,  которое, приведенное  вслед  за  тем в  соприкосновение  с
кровью,  передает  ей свое живительное свойство, Я  думаю, что  не  ошибусь,
хотЯ, быть может,  и злоупотреблю при этом  учеными  словами. Џримем это; но
отсюда следует, что если бы всю кровь человека удавалось провентилировать за
один  вдох,  после  этого можно  было  бы надолго  запечатать  себе ноздри и
отложить следующий вдох на продолжительное  времЯ. €наче говорЯ, после этого
человек мог бы жить не дыша. ‘коль бы  противоестественным  это ни казалось,
но именно так и  случаетсЯ с китом, который по целому часу,  а то и  больше,
проводит обычно в глубине под водой, не сделав ни единого вдоха и не получив
никаким иным путем  ни малейшей частицы воздуха, ибо, как  мы помним, жабр у
кита нет.  Љак же это ему удаетсЯ?  Џо обе стороны от спинного  хребта между
ребрами у него  имеетсЯ целый критский  лабиринт замысловато  переплетенных,
похожих   на   вермишель  сосудов,  которые,  после  того  как  он   покинет
поверхность,  бывают все до предела раздуты от окисленной крови. ’ак что  он
целый час или даже дольше несет в себе по бездонным глубинам запас жизненной
энергии,  подобно  тому как  верблюд,  пересекаЯ  бездонные  пустыни,  несет
изрЯдный  запас  воды длЯ питьЯ  в своих  четырех дополнительных желудках. ‘
анатомической точки зрениЯ существование этого лабиринта - непреложный факт,
а  в  том,  что основаннаЯ  на нем  теориЯ вполне  состоЯтельна и правильна,
убеждает менЯ  иначе совершенно необъЯснимаЯ привычка китов во что бы то  ни
стало  отрабатывать все  свои  фонтаны,  как говорЯт китобои. џ  имею в виду
следующее. Ќепотревоженный кашалот, поднЯвшись  на поверхность, остаетсЯ там
всегда и  неизменно один и тот же всегда одинаковый отрезок времени. ‘кажем,
например, он проводит  на поверхности одиннадцать минут  и выпускает за этот
срок  семьдесЯт  фонтанов, то  есть делает  семьдесЯт  вдохов  и выдохов;  и
значит,  когда  бы он ни  поднЯлсЯ  снова,  он  обЯзательно  сделает  те  же
семьдесЯт  вдохов и пробудет на поверхности ровно столько же времени, минута
в минуту. …сли же вы вспугнете его -  не успеет он еще вдохнуть раз-другой -
и он поспешно уйдет в глубину, он обЯзательно снова всплывет на поверхность,
чтобы восполнить образовавшийсЯ недостаток воздуха. € пока он не сделает все
свои семьдесЯт  вдохов  и выдохов, он не  уйдет  под  воду  на полный  срок.
‡аметим, однако, что длЯ разных индивидуумов  все эти цифры различны; но длЯ
любого одного  индивидуума они одинаковы и неизменны. ’ак почему бы кит стал
стремитьсЯ во что бы то ни стало отработать все свои фонтаны, если бы ему не
нужно  было  заново  наполнить   резервуар   воздуха  прежде  окончательного
погружениЯ? € сколь очевидно  при этом, что  именно необходимость  регулЯрно
показыватьсЯ на  поверхности  подвергает кита смертельным  опасностЯм охоты.
€бо  ни  крюк,  ни  сеть  не  могут изловить левиафана,  когда тот плавает в
тысЯчесаженной дали  от солнечного света. ’ак  что  победу тебе приносит  не
столько твое искусство, о китобой, сколько сама жестокаЯ необходимость.
     “ человека дыхание совершаетсЯ непрерывно  - один вдох обслуживает лишь
два-три удара сердца; так что какие бы дела и заботы  его ни одолевали, спит
ли он или  бодрствует, все  равно  ему  приходитсЯ  дышать,  иначе  его ждет
неизбежнаЯ  гибель. Ђ кашалот дышит только одну седьмую  срока своей жизни -
лишь воскресенье своей жизненной недели.
     ‚ыше уже говорилось, что кит дышит  только  через дыхало; если теперь в
полном соответствии с истиной прибавить,  что выдыхаемый им  воздух смешан с
водой,  тогда, на мой  взглЯд, мы получим удовлетворительное объЯснение тому
факту, что у  кита потерЯно обонЯние; ведь единственное, что хоть  отдаленно
напоминает у кита нос,  это именно дыхало; а  оно до такой степени  забито у
него этими  двумЯ  стихиЯми, что  нечего и  ожидать в нем чувствительности к
запахам. Ќо вот  что касаетсЯ самой загадки китового фонтана - состоит ли он
из воды или  же из пара, -  по этому вопросу полной Ясности еще  получить не
удалось.  Ћпределенно  можно  утверждать  только,  что  органов  обонЯниЯ  у
кашалота нет. „а и зачем они ему? ‚ море нет ни роз, ни фиалок, ни туалетной
воды.
     „алее. Џоскольку дыхательное горло  соединено у него с каналом дыхала и
поскольку этот  длинный канал - наподобие великого  канала ќри - имеет целый
рЯд  шлюзов  (открывающихсЯ  и  закрывающихсЯ), длЯ  того чтобы  задерживать
поступающий  снизу воздух  или отключать напирающую сверху  воду,  - в  силу
всего этого голоса у кита нет; если, конечно, не прибегать к оскорбительному
длЯ него  предположению, будто, испускаЯ  свое странное  гудение, он  просто
говорит  в нос. Ќо опЯть же, о чем киту разговаривать? ђедко  случалось  мне
встречать  обитателЯ  глубин,  у  которого было бы что  сказать  миру, разве
только приходитсЯ ему бормотать что-нибудь  невнЯтное, чтобы  заработать  на
кусок хлеба. …ще слава богу, что этот мир готов так терпеливо слушать!
     „ыхательный   канал  кашалота,  предназначенный  по  преимуществу   длЯ
проведениЯ воздуха, расположен  горизонтально, он тЯнетсЯ на несколько футов
вдоль  головы у самой поверхности, но не  посредине,  а чуть  к одному боку;
удивительный этот канал очень сильно напоминает трубу газопровода, уложенную
по одной стороне городской улицы. Ќо тут вновь возникает вопрос, ЯвлЯетсЯ ли
этот газопровод в  то  же  времЯ  и водопроводом;  иначе говорЯ, ЯвлЯетсЯ ли
фонтан  кашалота просто  паром  от  его  дыханиЯ, или же  выдыхаемый  воздух
смешиваетсЯ у него с водою, которую он вбирает через рот  и  выливает  через
дыхало. “становлено, что рот кита косвенным образом сообщаетсЯ с дыхалом, но
доказать,  что  эта  свЯзь  служит  длЯ  выпусканиЯ  воды, невозможно. ‚едь,
казалось  бы,  киту  больше  всего нужно  бывает  выпускать  воду  во  времЯ
кормлениЯ, когда он вбирает ее  вместе с пищей.  Ќо  пища кашалота находитсЯ
глубоко на дне морском  и оттуда он даже при всем желании не смог бы пускать
фонтаны. Љ тому же, если  вы  внимательно к  нему присмотритесь и с часами в
руках  проследите  за  его  поведением,  вы  увидите, что у непотревоженного
кашалота существует  твердое  соответствие между  частотой  фонтанированиЯ и
нормальной частотой дыханиЯ.
     Ќо к чему все эти мудрствованиЯ и разглагольствованиЯ? ‚ыскажись прЯмо!
’ы видел китовые фонтаны, вот  и скажи нам, из чего они состоЯт; разве ты не
можешь отличить  воду от воздуха? - Њой дорогой  сэр, в этом  мире не так-то
легко разрешаютсЯ даже простейшие проблемы. џ всегда  считал, что простейшие
проблемы,  они и  есть  самые мудреные. —то же  до китового  фонтана,  то вы
можете выкупатьсЯ под ним, как под душем, и все-таки  не  понЯть, что именно
он собой представлЯет.
     –ентральнаЯ  струЯ  китового  фонтана  окутана  сверкающей  белоснежной
пеленой  брызг; вот и  попробуй  определи,  падает ли из-за нее  вода,  если
всЯкий  раз, как  ты приближаешьсЯ  к киту настолько близко, чтобы виден был
как  следует его фонтан,  животное приходит в  страшное волнение и  начинает
битьсЯ,  так  что целые каскады воды взлетают и  обрушиваютсЯ вокруг него. €
если  в такие мгновениЯ вам  покажетсЯ, что вы и  в самом  деле различили  в
белой   струе   отдельные   капли  влаги,  откуда  вы  знаете,  что  это  не
сконденсированный пар его дыханиЯ? а может  быть, это капли влаги, проникшие
с поверхности в отверстие дыхала, расположенное  на  самой  китовой макушке?
‚едь даже во времЯ штилЯ, безмЯтежно плаваЯ  по  полуденному морю  и вздымаЯ
кверху  свой высушенный солнцем горб,  словно  горб  дромадера  над  песками
пустыни,  кашалот неизменно  несет у себЯ на голове небольшую  лужицу воды в
дыхале, подобно тому как на скалах,  даже в палЯщий зной, можно найти  порой
углубление, до краев заполненное дождевой водой.
     „а и неосмотрительно это со стороны охотников слишком уж упорствовать в
своем  любопытстве  относительно  природы  китового  фонтана.  Ќе  стоит  им
чересчур близко  к нему присматриватьсЯ и совать в него нос. Љ этому фонтану
не подойдешь  с кувшином, чтобы,  наполнив до  краев, унести с  собой.  ‚едь
стоит только наружной,  туманной  оболочке фонтана  слегка  коснутьсЯ  вашей
кожи, что  нередко случаетсЯ во  времЯ охоты, и у  вас возникает нестерпимое
жжение, вызванное этим едким веществом.
     Ђ Я знал одного человека, который подобралсЯ к струе фонтана еще ближе,
с научной  ли, с иной ли какой целью, не смогу сказать, но только  у него со
щеки и с руки от плеча слезла всЯ кожа.  Џо всему  по этому китоловы считают
китовый фонтан  Ядовитым; они предпочитают обходить его стороной. Њало того,
Я слышал и не вижу причин сомневатьсЯ, что струЯ фонтана, угодившаЯ человеку
в  глаза,  вызывает  слепоту. ‚от почему,  думаетсЯ мне, самое разумное, что
может  сделать  исследователь,  это  оставить  подобру-поздорову  упомЯнутую
смертоносную струю.
     Ћднако, даже если доказательства и утверждениЯ  не  в нашей  власти, мы
все-таки можем  еще оперировать  гипотезами. ’ак  вот, моЯ  гипотеза такова:
китовый фонтан -  это один пар.  Љ подобному  заключению менЯ,  помимо всего
прочего,  привела  мысль  о  величии  и  достоинстве,  присущих кашалоту;  Я
рассматриваю его не как какое-нибудь  там  заурЯдное, мелководное  существо,
ведь непреложно установлено, что в отличие от остальных китов он никогда  не
встречаетсЯ на отмелЯх и у побережий.  Ћн в одно и то же времЯ и возвышен, и
глубок. Ђ Я убежден, что из головы каждого,  кто возвышен и  глубок, будь то
Џлатон, Џиррон, „ьЯвол, ћпитер, „анте или еще кто-нибудь в этом роде, всегда
исходит некий полувидимый пар  -  знак того, что там бродЯт их глубокомудрые
мысли.
     Ћднажды,  занЯвшись  сочинением  небольшого   трактата  о  ‚ечности,  Я
любопытства ради поставил перед собой зеркало; каково же было мое изумление,
когда Я увидел у себЯ над головой непонЯтное струение и колебание атмосферы.
Ђ  влажность моих  волос при  глубокомысленных  занЯтиЯх  после  шести чашек
горЯчего чаЯ под тонкой дранковой крышей моей мансарды жарким летним полднем
- все это служит только лишним доказательством в пользу моего предположениЯ.
     Ђ  как  возвеличивает  оно  наши   представлениЯ  о  могучем,  туманном
чудовище, гордо плывущем  по безмЯтежному лону тропических вод и несущем над
своей громадной обтекаемой  головой балдахин  белого пара,  порожденного его
непередаваемыми  мыслЯми!  да еще  пар  этот  (так  нередко  бывает) украшен
сиЯнием   радуги,  будто  это  само  Ќебо  приложило  свою   печать  к   его
размышлениЯм. €бо  радуги, понимаете  ли, они  не снисходЯт в чистый воздух;
они  пронизывают  своим  свечением только пары и туманы.  ’ак  сквозь густой
туман  моих смутных сомнений  то здесь, то там проглЯдывает  в моем сознании
божественное наитие, воспламенЯЯ  мглу небесным лучом. € за это Я благодарен
богу,  ибо  у  всех  бывают сомнениЯ,  многие умеют  отрицать, но мало  кто,
сомневаЯсь и отрицаЯ, знает еще и  наитие. ‘омнение во всех истинах земных и
знание по наитию кое-каких истин  небесных - такаЯ комбинациЯ не приводит ни
к вере, ни к неверию, но учит человека одинаково уважать и то и другое.


        ѓлава LXXXVI. •‚Ћ‘’


     „ругие  поэты  щебечут  хвалу  кроткому  оку  антилопы или  прекрасному
оперению вечно порхающей птички; не столь возвышенный, Я воспеваю хвост.
     …сли учесть, что  хвост самого  большого  из кашалотов начинаетсЯ в том
месте,  где  туловище сужаетсЯ  у него  до  размеров человеческого  тела, то
площадь  хвоста только  с верхней стороны  окажетсЯ равной  по меньшей  мере
пЯтидесЯти квадратным  футам. …го  плотный круглый ствол раздваиваетсЯ затем
на широкие, сильные плоские лопасти  хвостового плавника, которые постепенно
утончаютсЯ  до  одного дюйма  в  разрезе. Ќа  развилине эти  лопасти  слегка
находЯт  одна на другую,  а затем расходЯтсЯ друг от друга в стороны,  точно
крыльЯ, образуЯ посредине широкий промежуток. € ни в одном живом существе не
найти вам линий столь совершенной красоты, как в изогнутых внутренних гранЯх
этих лопастей.  “ взрослого  кита хвост в  самом широком  месте  значительно
превосходит двадцать футов в поперечнике.
     ‚сЯ  эта  конечность с первого взглЯда  представлЯетсЯ тугим сплетением
густо  перепутанных  сухожилий; но  разрубите хвост, и вы обнаружите, что он
состоит из трех  отчетливо выраженных слоев: верхнего, среднего и нижнего. ‚
нижнем и верхнем слоЯх волокна длинные, горизонтальные, а в среднем слое они
короткие  и расположены поперек  тех,  что снаружи.  ќта триединаЯ структура
придает хвосту  силы  не  меньше,  чем  все остальное.  ‚  глазах  археолога
описываемый средний  слой  составит  забавную  параллель  тонкой  черепичной
прослойке, чередующейсЯ  в древнеримских  стенах  с  камнЯми и,  несомненно,
придающей прочность старинной кладке.
     Ќо словно не довольствуЯсь этой  силищей  в жилистом  хвосте левиафана,
природа оплела и окутала его туловище замысловатой сетью мускульных  волокон
и  нитей,  которые, проходЯ  по обе стороны подбрюшьЯ, тЯнутсЯ к лопастЯм и,
неотторжимо  переплетаЯсь с их  тканью, придают им добавочную мощь;  так что
всЯ безмернаЯ  сила кита как  бы слилась и сосредоточилась у него в  хвосте.
…сли  бы мирозданию предстоЯло  рухнуть - именно  этот хвост  мог  бы  стать
орудием его уничтожениЯ.
     Ќо не подумайте,  что такаЯ  удивительнаЯ силища  препЯтствует  изЯщной
гибкости  движений; почти  детскаЯ  легкость проглЯдывает  в  этом титанизме
мощи. Ѓолее того,  движениЯ  приобретают благодарЯ  ей  особую,  подавлЯющую
красоту. ЏодлиннаЯ  сила  никогда не  мешает  красоте  и гармонии,  она сама
нередко порождает их; во всем, что ни есть прекрасного на свете, сила сродни
волшебству. “берите  узлы сухожилий, что выпирают по  всему мраморному торсу
ѓеркулеса,  и  очарование  исчезнет.   Љогда  преданный  ќккерман  приподнЯл
простыню,  которой   был  накрыт  обнаженный  труп  ѓете,  его  поразил  вид
широчайшей грудной клетки, вздымающейсЯ, словно римскаЯ триумфальнаЯ арка. Ђ
вспомните ту массивность, какую придает телу Њикеланджело, даже когда рисует
бога-отца  в облике  человека. €  сколько божественной любви  ни  выражал бы
нежный, округлый,  гермафродический образ сына  на итальЯнских полотнах, где
полнее  всего  воплощена его идеЯ, изображениЯ эти, лишенные каких  бы то ни
было  признаков  силы, говорЯт  лишь о той отрицательной,  женственной  силе
покорности и  долготерпениЯ,  котораЯ длЯ  всЯкого, на кого  она  снисходит,
составлЯет отличительную черту его учениЯ.
     “тонченнаЯ  гибкость  органа,  о  котором  Я  веду  здесь  речь,  столь
замечательна,  что,  ударЯЯ  по  воде,  длЯ забавы  ли, длЯ  дела,  или же в
приступе Ярости, он всегда изгибаетсЯ с неизменным, удивительным изЯществом.
ђучка маленькой феи не превзойдет его грациозностью.
     …му присущи пЯть основных  движений. Џервое  -  когда он действует  как
плавник, длЯ того  чтобы  двигатьсЯ вперед; второе - когда он действует  как
булава  во времЯ боЯ; третье - при поворотах из стороны в сторону; четвертое
- при вскидывании; пЯтое - при отвесном вздымании бабочки лопастей.
     Џервое.  ѓоризонтальный по своему положению хвост  левиафана  действует
отлично от хвостов других морских  тварей. Ћн никогда не вилЯет. ‚илЯние - у
человека ли, у  рыбы ли -  есть  признак  слабости.  „лЯ  кита  его  хвост -
единственное орудие  продвижениЯ вперед. Ћн  то скручиваетсЯ под брюхом,  то
вдруг  быстро  распрЯмлЯетсЯ, и  это придает киту своеобразное  молниеносное
движение рывками, с какими плывет  чудовище  на полной скорости.  Ђ  боковые
плавники служат ему лишь рулЯми.
     ‚торое. €нтересно отметить, что кашалоты, пускаЯ  в ход при сражениЯх с
себе подобными только лоб  и  челюсть, в своих столкновениЯх  с человеком по
большей части пользуютсЯ  в знак величайшего презрениЯ  хвостом. ЌападаЯ  на
вельбот,  кит внезапно  загибает  над  ним хвост,  который,  распрЯмлЯЯсь, и
наносит удар. € если в  воздухе ему ничего не помешает, и  если он обрушитсЯ
на свою цель, то удар такой будет неотразим. Ќи ребра человека, ни шпангоуты
вельбота не  выдержат его. …динственное  спасение -  уклонитьсЯ от  удара; а
если  он настигнет вас сбоку,  скользнув  сначала  по воде,  тогда благодарЯ
высокой плавучести китобойных вельботов и упругости материалов,  из  которых
их изготовлЯют, в  худшем случае  удаетсЯ  чаще  всего отделатьсЯ трещиной в
шпангоуте, двумЯ-тремЯ вышибленными  досками да небольшим  колотьем  в боку.
’акие  подводные боковые  удары настолько часты на промысле, что  это, можно
сказать,  просто детские  игрушки. ’олько скинет  кто-нибудь  куртку, вот  и
заткнута пробоина.
     ’ретье.  џ не могу  доказать этого, но,  на мой взглЯд, осЯзание у кита
сосредоточено в хвосте, ибо ему свойственна  такаЯ высокаЯ чувствительность,
с  какой  может сравнитьсЯ  лишь  чувствительность  слоновьего  хобота.  ќто
свойство  особенно наглЯдно проЯвлЯетсЯ при боковом  движении  хвоста, когда
кит с чисто девическим изЯществом медленно и осторожно поводит из  стороны в
сторону по поверхности морЯ колоссальной бабочкой хвостовых лопастей, и если
ему попадетсЯ  при этом хотЯ бы ус  матросский, то горе тому  матросу, с его
усами  и  со всеми потрохами.  Ђ  сколько нежности  в  этом  предварительном
прикосновении! Ѓудь у его хвоста хватательнаЯ способность, мне бы непременно
припомнилсЯ слон „армонода, который столь часто посещал  цветочные базары и,
с  нижайшими  поклонами подносЯ дамам бутоньерки,  нежно  ласкал хоботом  их
талии. „а,  по  многим причинам  жаль,  что  хвост кита  лишен  хватательной
способности;  Я  вот слышал  еще об  одном  слоне,  который, будучи  ранен в
сражении, закинул назад хобот и вытащил стрелу.
     —етвертое.  Џодобравшись  к  киту  незаметно  по  мнимой  безмЯтежности
пустынного  морского  лона,  вы  можете  застать его, когда  он, презрев всю
тЯжеловесность  своего  величиЯ,  резвитсЯ  в океане, словно  котенок  перед
очагом. Ќо и  в  игре его видна  сила.  ирокие лопасти хвоста  то  взлетают
высоко  в воздух, то  обрушиваютсЯ  на воду,  и  на  мили  вокруг  раздаетсЯ
оглушительный гул. Џодумать можно, что это стрелЯют из большой пушки; а если
вы  заметите  венчик пара над  дыхалом  на другом  конце  его туловища,  вам
покажетсЯ, что это дымит дуло выпалившего орудиЯ.
     ЏЯтое. Џоскольку  у плывущего  в обычном  положении левиафана хвостовые
лопасти погружены значительно глубже уровнЯ его спины, их поэтому совершенно
не видно с поверхности. Ќо  готовЯсь нырнуть в глубину, он  вздымает отвесно
над водой хвостовой плавник вместе с тридцатью футами туловища, тот трепещет
мгновение в воздухе,  а затем стрелой  уходит  вниз. Ќе считаЯ божественного
"выпрыгиваниЯ" - о котором речь еще  впереди, - это, думаетсЯ  мне, одно  из
самых  величественных  зрелищ,  какие  можно  встретить   в  живой  природе.
ѓигантский  хвост,  воздвигнувшись  из  бездонных  глубин,  как   бы  рветсЯ
судорожно ввысь,  к  небесам.  ’ак во  сне случалось  мне  видеть величавого
‘атану,  протЯгивающего  из  пламенной   пучины  преисподней  свою  огромную
когтистую лапу. Ќо при созерцании подобных сцен все в конечном счете зависит
от  вашего настроениЯ;  если  вы расположены на  дантовский лад,  вам  будут
мерещитьсЯ черти; если на исайевский, тогда архангелы. ‘тоЯ однажды утреннюю
вахту на мачте нашего кораблЯ, когда рассвет  заливал  алыми лучами  небо  и
воды, Я увидел  на востоке большое стадо китов; они быстро уходили навстречу
‘олнцу и  вдруг  разом  - словно сговорились  -  взметнули  к  небу  бабочки
хвостов. € мне подумалось, что  никогда еще не  видел  мир столь грандиозной
картины поклонениЯ богам, даже в Џерсии, этой родине  огнепоклонников. € как
Џтолемей  ”илопатор  свидетельствовал в пользу  африканского слона,  так и Я
торжественно заЯвлЯю, что кит - самое набожное из  земных существ.  ‚едь вот
пишет  про древних боевых слонов  царь ћба,  что  они  часто  приветствовали
наступление утра, в глубочайшем молчании поднЯвши хоботы к небесам.
     ‘лучайное  сопоставление  между  китом и  слоном  в  свЯзи с  некоторым
своеобразием хвоста у одного и хобота у другого не должно восприниматьсЯ как
попытка  приравнЯть  эти противоположные органы друг  к  другу  и, еще менее
того, как попытка приравнЯть друг к другу животных, которым они принадлежат.
€бо как величайший из слонов - не  более чем  маленький терьер в сравнении с
левиафаном, так и хобот его - всего лишь стебелек лилии рЯдом с левиафановым
хвостом.   ‘амый   свирепый  удар  слоновьего   хобота   покажетсЯ   игривым
прикосновением  дамского веера в  сравнении с оглушительным треском и громом
сокрушительных хвостовых лопастей кашалота, которые  не однажды подбрасывали
в  воздух  один  за  другим  целые  вельботы  вместе  с веслами  и  гребцами
совершенно так же, как индусский факир бросает вверх мЯчи(1).
     —ем больше думаю  Я о могучем китовом хвосте, тем горше Я сетую на свое
неумение  живописать  его.   Џодчас   ему   свойственны  жесты,  которых  не
постыдилась   бы   и  человеческаЯ   рука,  хотЯ  значение  их   и  остаетсЯ
неразгаданным. ‚ большом стаде эти таинственные жесты бывают порой настолько
очевидны, что китоловы, как Я слышал, считают их сродни масонским знакам или
символам; они полагают, что таким способом кит вполне сознательно беседует с
внешним миром. „а и телу  кита тоже свойственны самые необъЯснимые движениЯ,
загадочные даже длЯ  наиболее опытных охотников. € как бы Я ни расчленЯл его
тушу, Я все равно остаюсь на поверхности; Я  не знаю его и не узнаю никогда.
Ќо если  Я не знаю даже его хвоста, то куда уж мне уразуметь его голову!  и,
тем более, как мне понЯть его лицо, если  у него вообще нет лица? ’ы увидишь
мою спину и мой хвост, словно говорит он, но лица моего тебе не  увидеть. Ќо
Я и в спине-то его толком не могу  разобратьсЯ; а  что бы  он там ни намекал
насчет лица, Я еще раз повторЯю, что лица у него нет.

     ----------------------------
     (1) •отЯ всЯкое  сравнение общих габаритов кита и  слона  будет  просто
нелепо, поскольку слона можно  так же  сопоставить с  китом,  как  моську со
слоном, тем не менее между ними есть  некоторые любопытные черты сходства, и
среди  них - фонтан. €звестно, что слоны  нередко  набирают воду или песок в
хобот, а затем, поднЯв его  над головой, выпускают в воздух крутую  струю. -
Џримеч. автора.


        ѓлава LXXXVII. ‚…‹€ЉЂџ ЂђЊЂ„Ђ


     „линный  и  узкий  полуостров  Њалакка,   выступаЯ  на  юго-восток   от
территории  Ѓирмы, достигает  самой  южной точки  во  всей Ђзии. Ђ от  этого
полуострова непрерывной цепью тЯнутсЯ длинные  острова  ‘уматра, џва, Ѓали и
’имор, которые, вместе  со  многими  другими,  образуют  огромную  дамбу или
вытЯнутый  мол,  соединЯющий  Ђзию  с  Ђвстралией  и   отделЯющий  пустынный
€ндийский  океан от тесно нанизанных  восточных архипелагов.  Њол  этот  длЯ
удобства китов и кораблей в нескольких местах перерезан воротами, из которых
наиболее  примечательными  ЯвлЯютсЯ   проливы   ‡ондский  и  Њалаккский.  Џо
‡ондскому проливу, например, суда, направлЯющиесЯ с запада в Љитай, проходЯт
в воды китайских морей.
     “зкий  ‡ондский пролив отделЯет ‘уматру от џвы; он  находитсЯ  как  раз
посредине  гигантской островной  дамбы, укрепленной  круглым  зеленым мысом,
который известен среди морЯков под названием џванского ‹бища.  ќтот пролив в
немалой  степени  напоминает  центральные ворота,  ведущие  внутрь  обширной
обнесенной  стенами  империи;  а  если  вспомнить  о  несметных  богатствах:
прЯностЯх,  шелках, драгоценных камнЯх,  золоте и слоновой  кости, -  какими
изобилуют тысЯчи островков этих  восточных морей,  то становитсЯ  очевидным,
что  со стороны природы было  вовсе не  так  уж неразумно,  сотворЯЯ  землю,
окружить  все эти сокровища хотЯ  бы некоторым подобием ограды длЯ защиты от
загребущих  рук  западного  мира.  Ѓерегов  ‡ондского  пролива  не  украшают
неприступные крепости, какие стерегут входы в ‘редиземное море, в Ѓалтику  и
Џропонтиду.  Ќе  в пример  датчанам,  люди  ‚остока  не  требуют,  чтобы  им
раболепно  кланЯлись спущенными  марселЯми бессчетные  процессии плывущих по
ветру кораблей, которые вот уж сколько столетий денно и нощно проходЯт между
‘уматрой и џвой, нагруженные драгоценнейшими дарами ‚остока. Ќо, пренебрегаЯ
никчемными церемониЯми, они  отнюдь не отказываютсЯ  от  более  существенных
воздаЯний. ‘ незапамЯтных  времен прЯчутсЯ пиратские "прао"  малайцев  среди
бухточек и островков у  побережьЯ ‘уматры, чтобы  вырватьсЯ  вдруг наперерез
судам, идущим  по проливу, и  с копьЯми наперевес  потребовать своей доли. €
хотЯ  благодарЯ  многократным  кровавым  расправам, какие  учинЯли  над ними
европейские  мореплаватели, отваги у  корсаров поубавилось,  все же и по сей
день мы слышим о том, как английское или американское судно было безжалостно
взЯто на абордаж и ограблено в этих водах.
     ‘о  свежим попутным  ветром  "Џекод"  приближалсЯ  к  проливу; Ђхав был
намерен  пройти  по  нему  в џванское море,  а оттуда, держа курс  на север,
проплыть  через  те области,  где, по слухам, поЯвлЯютсЯ  изредка  кашалоты,
затем  проскользнуть вдоль самых филиппинских берегов и очутитьсЯ к  востоку
от  побережьЯ  џпонии  как  раз  к  началу большого  сезона. ’аким  образом,
завершаЯ свое кругосветное плавание, "Џекод" успел бы посетить все известные
промысловые районы,  прежде чем спуститьсЯ к  экватору в ’ихом океане; Ђхав,
чьи поиски до сих пор  нигде ни  к чему еще  не  привели, твердо рассчитывал
дать бой  Њоби „ику именно в тех водах, которые тот, как было известно, чаще
всего  посещал, и в то времЯ  года, когда, как  можно было предполагать, ему
именно там и надлежало быть.
     Ќо  как же так? Ќеужели, упорно  выслеживаЯ свою жертву, Ђхав нигде  не
пристает к  берегу? €ли его команда  утолЯет  жажду воздухом? “ж за водой-то
он, наверное, заходит. Ќо  нет. ‚от  уже сколько времени бежит, как по арене
цирка, солнце по своему огненному кругу, и не надо ему иной пищи, кроме той,
что содержитсЯ в нем самом. ’ак и Ђхав. ‡аметьте эту  особенность китобойца.
‚ то  времЯ как другие суда несут в трюмах чуждые им товары, чтобы выгрузить
их в дальнем порту, бредущий по белу свету китобоец  не имеет на борту иного
груза, кроме  себЯ  самого  да  своего  экипажа  вместе с его оружием и  его
нуждами.  ‚ его просторном трюме плещетсЯ целое озеро, разлитое по бочонкам.
€  балластом ему служит всевозможнаЯ  утварь,  а не бесполезные свинцовые да
железные чушки. Ћн несет с собой годовой запас воды. ‚еликолепной прозрачной
доброй нантакетской воды, котораЯ, даже пробыв  три года  в трюме китобойца,
кажетсЯ в ’ихом океане морЯку из Ќантакета вкуснее той солоноватой жидкости,
что  только вчера  доставлена  в шлюпках из речек Џеру  или ‚ест-€ндии.  ‚от
почему, хотЯ другие корабли, идЯ  из Ќью-‰орка в Љитай и обратно, заходЯт по
дороге в десЯток-другой портов,  китобоец  за такое же времЯ, быть может, не
увидит  ни крупицы  земли;  а  его команда  разве лишь  встретит  где-нибудь
случайно таких же плавучих путешественников, как и они сами. ’ак что если вы
принесете им известие о наступлении нового потопа, они только скажут на это:
"Ќу, что ж, ребЯта, вот у нас и ковчег!"
     “  западных берегов  џвы,  в  непосредственной  близости  от  ‡ондского
пролива было  выловлено, как известно,  большое количество  кашалотов,  весь
этот район считаетсЯ у китобоев отличным местом  длЯ  ведениЯ промысла;  вот
почему, по мере того как "Џекод" приближалсЯ к џванскому ‹бищу, дозорных все
чаще окликали с  палубы, чтобы они пристальнее следили за горизонтом. Ќо вот
уже зеленые, поросшие пальмами уступы  показались справа по носу, уже жадные
ноздри  ловЯт в  воздухе свежий аромат корицы, а ни единого фонтана не видно
на горизонте.
     € только  когда, уже оставив всЯкую надежду на  встречу с китами, судно
готовилось войти в  пролив, сверху  раздалсЯ привычный торжествующий клич, и
вскоре нам открылось на редкость величественное зрелище.
     Ќо здесь необходимо заметить, что из-за неустанного уничтожениЯ, какому
подвергают  в последнее  времЯ люди кашалотов  по всем четырем  океанам, эти
животные,  вместо   того  чтобы  плавать,  как  было  встарь,  разрозненными
небольшими  группами,  чаще  всего  встречаютсЯ  теперь  обширными  стадами,
насчитывающими  подчас  столь  огромное  число голов, что кажетсЯ, будто это
целые  нации заключили торжественное соглашение и пакт о  взаимной защите  и
поддержке.  €менно  этот обычай кашалотов собиратьсЯ в  огромные караваны  и
служит,  возможно,  причиной тому,  что иной раз даже в промысловых  районах
плывешь несколько  недель, а то и месЯцев  подрЯд  и не встретишь  ни одного
фонтана; а потом вдруг тебе откроетсЯ салют из тысЯч и тысЯч бьющих струй.
     ‚  отдалении  справа  и слева по носу милЯх в двух или трех от кораблЯ,
образуЯ  широкий  полукруг,  охватывающий  полгоризонта,  непрерывной  цепью
играли и  искрились в полуденном воздухе тысЯчи китовых фонтанов. ‚ то времЯ
как  строго   вертикальный  двойной  фонтан  настоЯщего  кита  падает  вниз,
раздваиваЯсь  наверху  двумЯ  потоками, подобно расщепленной кроне  плакучей
ивы,  одиночный,  направленный  вперед  фонтан  кашалота  представлЯет собой
кустистый сгусток белого пара,  то и дело взлетающий в воздух и  опадающий в
подветренную сторону.
     ‘  палубы "Џекода", поднЯтого  на высокий  гребень водЯного холма, этот
лес  туманных  струй,  здесь  и  там  взлетающих  к  небу,   казалсЯ  сквозь
голубоватое марево  множеством  отрадных  дымков над  большим городом, какой
Ясным осенним утром открываетсЯ всаднику с горного перевала.
     Џодобно тому как наступающаЯ  армиЯ, идЯ на  приступ вражеской крепости
по горному ущелью, стремитсЯ, ускорив марш, оставить позади  опасный переход
и вновь раскинутьсЯ  по безопасной равнине, так и грандиознаЯ флотилиЯ китов
спешила  пройти пролив, исподволь подтЯгиваЯ  фланги  и продолжаЯ  свой путь
сплоченным, но по-прежнему полукруглым строем.
     € вот, расправив  все паруса, "Џекод" устремилсЯ за ними,  а гарпунщики
потрЯсали своим оружием и громко кричали, стоЯ в еще не спущенных вельботах.
’олько бы удержалсЯ ветер, а тогда уж можно было не сомневатьсЯ, что, пройдЯ
проливы, огромное китовое войско развернетсЯ по водам ‚осточных морей только
затем,  чтобы  лучше видеть, как  будут вырваны  многие  из их рЯдов. €  кто
знает, быть  может,  сам Њоби „ик плавает  в этом обширном  караване, словно
свЯщенный белый слон в сиамской коронационной процессии?! € вот, взгромоздив
лисели на  лисели, мы устремились вперед,  гонЯ перед собой левиафанов;  как
вдруг раздалсЯ  голос ’эштиго, громко призывавшего наше внимание к чему-то у
нас за кормой.
     Љак  бы повторЯЯ полукруг впереди нас, второй полукруг поЯвилсЯ  позади
кораблЯ. …го образовывали отдельные столбики белых брызг, то выраставшие, то
падавшие, подобно китовым фонтанам; только окончательно они  не  исчезали, а
лишь  опадали, чтобы поднЯтьсЯ снова.  Ќаправив  на них трубу,  Ђхав  быстро
повернулсЯ  на  своей  костЯной ноге и  воскликнул: "ќй,  на марсе! ѓотовить
горденЯ длЯ ведер, чтобы мочить паруса. ќто малайцы, они идут на нас!"
     ‘ловно наверстываЯ времЯ, упущенное в слишком долгом ожидании за мысом,
покуда "Џекод" не  войдет  наконец в  пролив, эти злобные  азиаты  бросились
теперь в погоню, забыв о всЯкой осторожности. Ќо ведь "Џекод" и сам мчалсЯ в
погоню за  китами, несомый свежим  попутным  ветром;  и как любезно  было со
стороны темнокожих филантропов  подгонЯть его,  торопить  к  его собственной
цели  - словно  это  были  не  лодки, а хлысты да шпоры. € когда с подзорной
трубой  под  мышкой Ђхав  прохаживалсЯ взад и вперед по палубе, то глЯдЯ  на
животных, за которыми он гналсЯ,  то оборачиваЯсь и  разглЯдываЯ кровожадных
пиратов, которые гнались  за ним,  именно  так  и думалось  ему. Ђ когда  он
взглЯдывал на  зеленые стены  водного  прохода,  по которому шел корабль,  и
вспоминал о  том,  что здесь пролегла его  дорога к  отмщению,  и думал, что
сквозь  эти  ворота  он  спешит  сейчас,  одновременно и дичь и  охотник,  к
смертельному концу,  а сзади  его  погонЯют  дикие свирепые  пираты и жуткие
дьЯволы безбожиЯ, спешащие  вслед за ним, - когда все эти мысли промелькнули
у  него  в сознании,  чело  Ђхава  помрачнело  и покрылось бороздами,  точно
песчаный берег после того, как  бурный прилив напрасно изглодал  его,  не  в
силах сдвинуть то, что стоЯло прочно.
     Ќо мало  кого  в  нашей непутевой  команде  тревожили подобные мысли; и
когда, оставлЯЯ пиратов позади, "Џекод" наконец вылетел, обогнув мыс Љакаду,
в открытое  море,  гарпунеры больше  сетовали на то, что проворные  киты все
дальше уходили от погони,  чем  радовались своему благополучному спасению от
малайцев.  "Џекод"  по-прежнему мчалсЯ  вслед за китами, которые  наконец-то
начали понемногу  сбавлЯть  скорость;  судно постепенно  настигало их; ветер
стал  спадать;  и  был дан приказ  спускать вельботы. Ќо  как только киты по
какому-то  удивительному  инстинкту,  присущему,  как  полагают,  кашалотам,
учуЯли приближение трех лодок  -  хотЯ еще  добраЯ милЯ  разделЯла их, - они
тотчас  же вновь  сплотили свои рЯды,  выстроившись шеренгами и батальонами,
так что  фонтаны их казались сверкающими на солнце примкнутыми  штыками, и с
удвоенной скоростью устремились вперед.
     ‘бросив  с  себЯ  одежду, в  одних  нижних  рубашках,  мы  что было сил
навалились на весла и после нескольких часов отчаЯнной гонки готовы были уже
отказатьсЯ  от преследованиЯ,  как  вдруг  всеобщее  смЯтение в рЯдах  китов
показало нам, что у них наступил наконец тот необъЯснимый припадок пассивной
нерешительности,  заметив  который,  китоловы  говорЯт, что  кит  "обомлел".
‘омкнутаЯ  боеваЯ  колонна, в какой  они только что так  быстро  и  уверенно
плыли,  теперь была  растЯнута бесконечной вереницей, и казалось,  что киты,
подобно  боевым  слонам индийского царЯ  Џора во  времЯ битвы с Ђлександром,
готовы  взбеситьсЯ от страха. ђасходЯсь  друг  от  друга во все стороны, они
здесь  и  там  описывали  большие   круги   или  плыли  бесцельно  в  разных
направлениЯх, пускаЯ низкие  толстые  фонтаны -  признак полного  смЯтениЯ и
паники.  Ћсобенно  же  это загадочное смЯтение  заметно было  у  тех  китов,
которые,   подобно   полузатопленным  корабельным   остовам,   качались  как
парализованные на поверхности  морЯ. Ѓудь  то не левиафаны, а  просто  стадо
овец, преследуемых  на пастбище  тремЯ  волками, и  тогда бы испуг их не мог
быть больше.  Ќо  такие  приступы  робости  свойственны почти  всем  стадным
животным.  ‹ьвиногривые  бизоны  ‡апада,  кочующие стадами в  десЯтки  тысЯч
голов, могут пуститьсЯ  в  бегство, столкнувшись с  одиноким всадником. €ли,
например, люди: посмотрите, как, собранные в загон театрального партера, они
при малейшем упоминании о возможном пожаре бросаютсЯ очертЯ голову к выходам
и  теснЯтсЯ, давЯт, душат, безжалостно топчут  друг  друга. ’ак что лучше уж
воздержатьсЯ  от недоуменных восклицаний  по  поводу беспричинного  страха у
китов - ведь как бы неразумно ни вели себЯ животные, человек всех неизмеримо
превосходит своим безумием.
     ЌесмотрЯ  на  то,  что  многие  из китов по-прежнему были  в  движении,
необходимо поЯснить,  что все стадо целиком не двигалось ни взад, ни вперед,
оставаЯсь на одном месте. ‚ельботы, как полагаетсЯ в подобных случаЯх, сразу
же  разделились,  и каждый, выбрав себе одного  какого-нибудь кита  на  краю
стада, устремилсЯ к  нему.  Ќе прошло и трех минут, как уже Љвикег  забросил
гарпун; подбитаЯ  рыба  обдала  нас слепЯщей  струей  пены и, обратившись  в
бегство,  с  быстротой молнии поволокла нас к центру стада.  € хотЯ подобнаЯ
тактика у кита, подбитого в описанных условиЯх, - вещь  вполне закономернаЯ,
и  чего-нибудь в  таком духе всегда следует  ожидать, с этим  свЯзаны тем не
менее   наиболее   жестокие  превратности   китобойной  судьбы.  €бо,  когда
обезумевшее чудовище влечет вас в середину охваченного  смЯтением стада, вам
остаетсЯ   только  распрощатьсЯ  с  белым  светом   и   сидеть  дрожать   от
беспредельного страха.
     Љит,  ослепший  и  оглохший,  мчалсЯ вперед, словно хотел  силой  своей
скорости  избавитьсЯ от  железной пиЯвки, вцепившейсЯ  ему в  спину;  и  мы,
раздираЯ  белой  бороздой морское лоно,  летели  за ним,  то  и дело  рискуЯ
столкнутьсЯ с обезумевшими  животными, метавшимисЯ  вокруг  нас; наша  лодка
напоминала  корабль,  затертый льдами во времЯ шторма и  пробирающийсЯ между
ними по запутанным ходам и каналам, ожидаЯ каждую минуту,  что ледЯные  полЯ
сомкнутсЯ и раздавЯт его.
     Ќо  Љвикег,  ничуть не  растерЯвшись, мужественно правил вельботом,  то
обходЯ  одно чудовище, всплывшее прЯмо у  нас по  курсу,  то увертываЯсь  от
другого, чей  гигантский хвост вдруг повис у нас над головами; а ‘тарбек все
это времЯ стоЯл на носу  с острогой в руке, отгонЯЯ острием тех китов, каких
мог достать,  но  не зашвыриваЯ ее далеко. „а  и гребцы не сидели без  дела,
хоть обстоЯтельства и  освободили их покамест от их прЯмых  обЯзанностей. Ќа
их долю приходилась шумоваЯ сторона дела. "ќй, с дороги, коммодор!" - кричал
один из нас огромному дромадеру, который  вдруг всплыл на поверхность, грозЯ
потопить нас. "Ђ  ну, опусти хвост, слышишь?" -  кричали  другому,  который,
словно веером, спокойно помахивал своей оконечностью у самого нашего борта.
     ‚  каждом вельботе обЯзательно есть весьма  хитроумное  приспособление,
изобретенное некогда индейцами  с  Ќантакета и носЯщее  название "волокуши".
Ћна  состоит из  двух  толстых  деревЯнных  брусьев  прЯмоугольной  формы  и
одинаковых  размеров,  крепко  сбитых   крест-накрест;   в  середине  к  ней
прикреплЯетсЯ довольно  длиннаЯ  веревка  с петлей на  конце,  и к ней можно
легко и быстро привЯзать гарпун. “потреблЯетсЯ "волокуша" большей частью длЯ
охоты среди стада объЯтых страхом китов. Џотому что здесь они окружают вас в
таком количестве, что перебить их всех все равно невозможно. Ђ ведь кашалоты
встречаютсЯ не  каждый  день; так что  тут нужно бить,  не упускаЯ ни одного
благоприЯтного случаЯ.  € если  вы не можете перебить их всех  одновременно,
тогда нужно  подрезать им крылышки, чтобы потом  прикончить  на  досуге. ‚от
тут-то и пускают  в ход "волокуши". ‚  нашем вельботе  их было три. ЏерваЯ и
втораЯ  были уже за бортом, и мы сами видели двух китов, с  трудом уходивших
прочь,  едва волоча  за  собой сбоку на веревке наши  "волокуши". Љиты  были
скованы в  своих движениЯх, словно колодники,  на  которых надеты  кандалы с
Ядром.  Ќо  когда  мы  выбрасывали  третью  "волокушу",  тЯжелаЯ  деревЯннаЯ
крестовина, вылетаЯ  за борт, зацепила за банку вельбота,  в  одно мгновение
вырвала ее  прЯмо из-под сидЯщего гребца  и увлекла за  собой,  оставив  его
распростертым на дне лодки. Њоре тут же хлынуло с обеих сторон в свежие раны
бортов,  но мы заткнули дыры,  сунув туда  по нескольку рубах и штанов, и на
времЯ остановили течь.
     Ќам  ни за что не удалось бы зашвырнуть эти три гарпуна с "волокушами",
если  бы только  тЯнувший нас на лине кит не  сбавил  так  заметно скорость,
пробираЯсь в гущу стада; более  того, по мере нашего  продвижениЯ к середине
стада  безумнаЯ сутолока  и ужаснаЯ суматоха, царившие  по краЯм, постепенно
стихали. Ќаконец от постоЯнных рывков гарпун выдернулсЯ, и тащивший нас кит,
бросившись в  сторону,  исчез из  виду;  и покуда сходила  на  нет  скорость
вельбота, полученнаЯ с  прощальным  рывком,  мы, скользЯ, прошли между двумЯ
китами  прЯмо в самый  центр стаи,  точно по  горному  потоку  спустились  в
спокойное длинное озеро. Ћтсюда бури, бушующие в узких теснинах между китами
на  краю  стада,  были только слышны, но  уже  не чувствовались.  Њоре здесь
представлЯло  собою как  бы шелковистый  атласный лоскут; это было "масло" -
гладкий участок морской  поверхности, образованный нежной жидкостью, которую
выпускают в воду киты  в  минуты  безмЯтежного покоЯ. „а, да,  мы  оказались
среди той самой волшебной тишины, какаЯ таитсЯ, как говорЯт, в сердце всЯкой
бури. Ђ из  отдалениЯ, с внешних концентрических кругов, к нам еще доносилсЯ
оглушительный   грохот  и  видно  было,   как  киты  небольшими   стаЯми  по
восемь-десЯть  голов  проносились по кругу, точно  цирковые лошади по арене;
они  мчались  бок о бок, так тесно прижавшись один к другому, что, казалось,
какой-нибудь великан наездник мог бы без труда  прокатитьсЯ на них, поставив
ноги на  спины  двум животным в  середине  упрЯжки. Ђ  здесь, у сокрытой оси
вращающегосЯ стада, киты  отдыхали,  лежа так тесно друг подле друга, что  у
нас покуда не было ни малейшей возможности  выбратьсЯ на свободу. Ќужно было
искать  просвет  в этой  живой стене, что окружала  нас; в  этой  стене, что
пропустила  наш  вельбот  внутрь  только  затем, чтобы  снова  сомкнутьсЯ  и
оставить  нас в  заточении. Ђ пока мы держались у  середины озера