се девчата  готовы глаза тебе выцарапать! -- и сам же
от души засмеЯлсЯ.
     ‚есь во власти  своего  ужаса, Љлима  не обра­щал вниманиЯ  на болтовню
официанта. ѓлотнув коньЯку, он наклонилсЯ к ђужене:
     -- Џрошу тебЯ! Њы же договорились. Њы все объЯснили друг другу.  Џочему
ты внезапно изменила решение? ’ы ведь согласилась с тем, что первые годы нам
лучше посвЯтить друг дру­гу.  ђужена!  Њы же делаем  это ради нашей люб­ви и
ради того, чтобы у нас был ребенок, кото­рого мы оба по-настоЯщему захотим.

        8
     џкуб вмиг узнал медсестру, котораЯ вчера хотела бросить Ѓобеша старикам
на расправу. Ќе  спускаЯ с нее глаз, он пыталсЯ понЯть, о чем она беседует с
мужчиной. Ќе разбираЯ ни еди­ного слова, он лишь чувствовал напрЯженность их
разговора.
     ‚скоре стало заметно, что мужчину  прида­вила какаЯ-то  новость. Џрошла
минута, другаЯ,
     пока он снова обрел способность говорить.  Џо его выражению  можно было
понЯть,  что он  в чем-то  убеждает девушку и  о чем-то просит.  Ќо де­вушка
чопорно молчала.
     џкубу  показалось,  что  на  карту  поставлена  чьЯ-то  жизнь.  ‚  этой
светловолосой  девушке  он  все  времЯ  видел  образ  <i>той,   котораЯ  готова
при­держать длЯ палача жертву,</i> и  ни на миг  не со­мневалсЯ,  что мужчина на
стороне  жизни, а она  на стороне  смерти. Њужчина  хочет  сохранить  чью-то
жизнь, просит о помощи, а блондинка от­казывает, и кто-то  должен  из-за нее
умереть.
     Ђ потом он увидел, что мужчина перестал настаивать, что  он улыбаетсЯ и
даже  гладит  де­вушку по  лицу.  Њожет, договорились?  ‚овсе  нет. ‹ицо под
желтыми  волосами было непри­миримо  устремлено в  свои  дали, минуЯ  взглЯд
мужчины.
     џкуб  не  в  состоЯнии был отвести  взор от  этой  девушки, которую  со
вчерашнего  днЯ  вос­принимал лишь  как  пособницу  палачей.  …е  лицо  было
красивым  и  пустым. „остаточно  краси­вым,  чтобы привлечь  мужчину,  но  и
достаточно пустым, чтобы в нем затерЯлись все его слезные просьбы. ‹ицо было
еще  и гордым, и џкубу  подумалось,  что  оно гордитсЯ не  своей красотой, а
именно своей пустотой.
     џкубу  казалось, что в этом лице встретились тысЯчи других лиц, которые
он хорошо  знал. …му казалось, что всЯ  его  жизнь  была  не чем  иным,  как
непрестанным диалогом с этим ли­цом. Љогда он пыталсЯ что-то объЯснить  ему,
оно обиженно отворачивалось, на его доводы
     отвечало  разговором  о  чем-то  другом,  когда  он  улыбалсЯ ему,  оно
упрекало  его   в  легкомыслии,  когда  о  чем-то  просил,  обвинЯло  его  в
высоко­мерии, -- лицо, которое ничего не понимало и решало все, лицо пустое,
как бесплоднаЯ степь, и гордое своей пустотой.
     “ џкуба мелькнула мысль, что сегоднЯ в пос­ледний раз он смотрит на это
лицо, чтобы уже завтра навсегда покинуть пределы его царства.

        9
     ђужена  тоже заметила џкуба и узнала  его. Ћна  чувствовала на себе его
пристальный  взглЯд, это нервировало ее.  …й  казалось, что она в ок­ружении
двух тайно  объединившихсЯ мужчин, в окружении двух  взглЯдов, нацеленных на
нее, точно два дула.
     Љлима повторЯл свои  доводы,  а она  не знала, что отвечать.  Ћна  ведь
постаралась  уверить се­бЯ,  что  там,  где речь  идет  о  будущем  ребенке,
рассудку нет места,  и право  голоса  принадлежит лишь  чувствам.  Ћна молча
отвернула лицо от взглЯдов  обоих мужчин и  уставилась в окно.  ЋпределеннаЯ
сосредоточенность  при  этом  рож­дала в ней оскорбленное  чувство непонЯтой
воз­любленной и матери, и оно всходило в ее душе, будто тесто длЯ кнедликов.
Ќе умеЯ выразить его словами, она дала ему излитьсЯ из глаз, устрем­ленных в
какую-то одну точку парка напротив.
     Ќо именно там, куда ђужена тупо смотрела, она вдруг разглЯдела знакомую
фигуру и испу-
     галась. ‘ейчас она уже  не слышала,  что говорит  ей Љлима. ќто был уже
третий взглЯд, чье дуло  было направлено на  нее, и он  был  самым опас­ным.
‚едь ђужена поначалу была не совсем уве­рена, кто  стал причиной ее будущего
материн­ства. ‚ расчет принималсЯ скорее тот,  кто  сей­час  тайно следил за
ней, неудачно спрЯтавшись  за деревом  в  парке. Љонечно, эти сомнениЯ  были
только поначалу,  позднее  она  все  больше  скло­нЯлась к тому,  что трубач
виноват в  ее беремен­ности, пока  наконец твердо не решила,  что  это он  и
никто другой. ЏостараемсЯ понЯть: она вовсе не хотела ложно  приписывать ему
свою беременность. ‘воим решением она избрала не ложь, а правду. Ћна решила,
что так было <i>на самом деле.</i>
     ‚прочем,  материнство --  вещь настолько  свЯ­щеннаЯ,  что  ей казалось
невозможным, чтобы причиной  его был тот, кого она едва ли не пре­зирала.  €
вовсе  не  логические  соображениЯ,  а  какое-то  сверхрассудочное  озарение
убеждало ее,  что  зачать  она  могла  лишь от того, кто  ей нра­вилсЯ,  кто
вызывал  в  ней  интерес,  кем  она  вос­хищалась. Ђ  когда  она  услыхала в
телефонную  трубку,  что  тот,  кого  она избрала  в  отцы  своего  ребенка,
потрЯсен,  испуган и противитсЯ своему отцовскому  предназначению,  все было
оконча­тельно решено, ибо в ту  минуту она  уже не только уверилась в  своей
правде, но была готова броситьсЯ за нее в огонь и в воду.
     Џомолчав, Љлима погладил ђужену по лицу. Ћчнувшись от своих мыслей, она
увидела его улыбку. •орошо бы, сказал он, опЯть поехать
     им на машине за город, ибо  этот столик в ка­бачке разделЯет их,  точно
холоднаЯ стена.
     Ћна испугалась. ”рантишек все еще стоЯл за деревом в парке  и смотрел в
окно  винного  погребка. —то, если  он снова налетит  на них, как только они
выйдут на улицу? —то, если снова устроит скандал, как в среду?
     -- Џолучите за два коньЯка, -- сказал Љлима официанту.
     Ћна вынула из сумки стеклЯнный тюбик.
     ’рубач подал официанту банкнот и широ­ким жестом отказалсЯ от сдачи.
     ђужена открыла тюбик, стрЯхнула на ладонь таблетку и проглотила ее.
     Љогда она  закрывала тюбик, трубач, повер­нувшись к ней снова, заглЯнул
ей  в глаза.  Ћн протЯнул руки к ее рукам, и она, выпустив из ладони  тюбик,
покорилась ласке его пальцев.
     --  Џойдем, -- сказал он,  и ђужена встала. Ћна приметила взглЯд џкуба,
пристальный и непри­ветливый, и отвела глаза.
     Љогда  они  вышли на  улицу,  она  тревожно  посмотрела в парк,  однако
”рантишека там уже не было.

        10
     џкуб  встал, взЯл  бокал недопитого  вина  и  пересел за освободившийсЯ
столик.  Џолюбовав­шись  из  окна  красноватыми  деревьЯми  парка, он  опЯть
подумал, что  это пожар, в  который он бросает  все свои прожитые сорок пЯть
лет. ‡а-
     тем  его  взглЯд  соскользнул  на  доску  стола, и  он  увидел рЯдом  с
пепельницей забытый стеклЯн­ный тоненький тюбик. ‚зЯл  его, осмотрел: на нем
было написано название  незнакомого лекар­ства и чернилами приписано: <i>3 раза
в  день.</i>  ’аб­летки  в  тюбике были  голубого  цвета.  ќто  пока­залось  ему
странным.
     Ћн проводил последние  часы на  родине,  и потому  все  мелкие  событиЯ
приобретали осо­бенное значение, превращаЯсь в аллегорический театр. …сть ли
некий смысл в том, подумал он, что именно  сегоднЯ кто-то оставлЯет длЯ менЯ
на  столе  тюбик голубых  таблеток?  € почему мне оставлЯет  его именно  эта
женщина, Џреем­ница политических гонений  и Џособница пала­чей? •очет ли она
мне тем самым  сказать, что потребность в голубых таблетках еще не иссЯк­ла?
€ли  напоминанием о Яде хочет выразить мне свою неискоренимую ненависть? €ли
хочет  мне сказать, что  мой  отъезд  из  этой страны  та­каЯ же  покорность
судьбе,  как  и готовность  про­глотить  голубую  таблетку, которую Я ношу в
кармашке?
     Ћн вынул сложенную бумажку, развернул ее. ‘ейчас, когда он посмотрел на
свою  таблетку, ему  показалось, что  она  все-таки немного темнее пилюлек в
забытом  тюбике. Ћткрыв его, он вы­трЯхнул одну таблетку  на ладонь. „а, она
не­много темнее и  меньше.  ‡атем он вложил обе  таблетки в тюбик. Љогда  же
скользнул  сейчас  по ним беглым  взглЯдом, никакого различиЯ не  обнаружил.
Џоверх невинных таблеток, пред­назначенных, вероЯтно, длЯ самых обыкновен-
     ных лечебных целей, легла замаскированнаЯ смерть.
     ‚ эту минуту к столу  подошла Ћльга. Ћн быстро закрыл тюбик  крышечкой,
положил воз­ле пепельницы и встал, чтобы встретить при­Ятельницу.
     -- џ  только что видела  знаменитого  трубача Љлиму!  ‚озможно  ли?  --
выпалила она, усажи­ваЯсь напротив  џкуба. -- Ћн шел под руку с этой мерзкой
бабой! —то Я сегоднЯ пережила из-за нее в бассейне!
     ’ут она запнулась, поскольку  ђужена, вне­запно возникнув у их столика,
сказала:
     -- џ здесь забыла таблетки.
     Џрежде  чем  џкуб  успел  ей  ответить,  она  уви­дела  лежавший  возле
пепельницы тюбик и про­тЯнула к нему руку.
     Ќо он, оказавшись проворнее, опередил ее.
     -- Ћтдайте! -- потребовала ђужена.
     -- џ хочу попросить вас кое о чем, -- сказал џкуб. -- џ могу взЯть одну
таблетку?
     -- Џерестаньте, пожалуйста, у менЯ нет вре­мени...
     -- џ принимаю точно такие же лекарства...
     -- џ не походнаЯ аптека, -- сказала ђужена.
     џкуб хотел  открыть крышечку  тюбика, но прежде чем успел это  сделать,
ђужена попыта­лась выхватить тюбик. џкуб мгновенно сжал его в кулаке.
     -- —то вы делаете! Ћтдайте мне таблетки! -- крикнула она.
     џкуб, глЯдЯ ей в глаза, стал медленно раз­жимать ладонь.

        11
     Џод стук колес перед ней  Ясно  обнажалась тщета  ее  поездки. Ћна ведь
совершенно убежде­на, что ее мужа нет на курорте. ’ак почему она туда  едет?
…дет четыре часа на поезде, чтобы только убедитьсЯ в том, в чем она и так не
со­мневалась, и потом уехать обратно? Ћднако  то, что гнало  ее в  путь,  не
было осмысленной  целью.  ’о  был мотор,  который работал  в  ней  на полную
мощность, и его нельзЯ было остановить.
     („а, в эти минуты ”рантишек и Љамила были выпущены в пространство нашей
истории, как две ракеты, управлЯемые на расстоЯнии слепой -- впрочем, что же
это за управление? -- ревностью.)
     ‘вЯзь столицы  с горным курортом далеко  не  из лучших, и пани Љлимовой
пришлось  трижды  пересаживатьсЯ,  прежде  чем  она  в  конце  концов вышла,
усталаЯ,  на идиллической  станции,  за­лепленной  рекламами, рекомендующими
здеш­ние  лечебные источники и чудодейственные грЯ­зи. Ћт станции к  курорту
она  шла  тополиной  аллеей, и  в  начале  колоннады  в  глаза ей броси­лась
нарисованнаЯ от руки афиша, на которой красными буквами было выведено имЯ ее
мужа. ЏотрЯсеннаЯ, она  остановилась перед ней и под именем  мужа прочла еще
два мужских имени. ’рудно было  даже поверить: Љлима,  значит,  не обманывал
ее!  ‚се  было  так,  как  он  сказал ей.  ‚ первые  мгновениЯ  она  ощутила
неизмеримую радость, чувство давно утраченного довериЯ.
     Ќо радость длилась недолго, ибо тут же сле­дом Љамила осознала, что сам
факт концерта
     вовсе  еще   не  служит  доказательством   супружес­кой  верности.   Ћн
согласилсЯ  выступить на  этом западном  курорте навернЯка  лишь потому, что
хотел здесь встретитьсЯ с женщиной. € тут она понЯла,  что все гораздо хуже,
чем она предпо­лагала, и что она оказалась в ловушке:
     Ћна  ехала  сюда, чтобы убедитьсЯ,  что  мужа здесь нет,  и  тем  самым
(вновь,  в  который  уж  раз!) <i>косвенно</i>  уличить его  в  измене.  Ќо  теперь
положение изменилось:  она уличит  его  не во лжи,  а  в  неверности (причем
совершенно  <i>прЯмо</i> и  Явно). •очетсЯ ей  или  нет, но она увидит  постороннюю
женщину, с  которой Љлима  про­водит  сегоднЯшний день. Ћт этой мысли у  нее
едва не подкосились ноги. •отЯ она и была уве­рена, что <i>знает</i> все, но до сих
пор ничего (ни одной его  любовницы) <i>не видела.</i> ‚прочем,  по  правде говорЯ,
она  совсем  ничего не знала,  а  лишь  предполагала,  что  знает,  и  этому
предпо­ложению  придавала  весомость  истины. Ћна ве­рила в его  измены, как
христианин в существо­вание Ѓожье. Ћднако христианин верит в  Ѓога в  полной
уверенности,  что никогда не узрит …го. € она, представив себе,  что сегоднЯ
увидит Љли­му с  посторонней женщиной, испытала такой же ужас, какой испытал
бы христианин, позвони ему Ѓог и сообщи, что придет к нему пообедать.
     ’ревога сковала все ее тело. Ќо вдруг она услыхала, как кто-то окликнул
ее по имени. Ћна обернулась и увидала трех молодых мужчин, стоЯвших в центре
колоннады.  Ћни были в джин­сах и свитерах и отличались своим богемным видом
от скучной тщательности, с какой одеты
     <i>были</i>   остальные   курортники,  прогуливавшиесЯ  вдоль  колоннады.  Ћни
улыбались ей.
     -- Џривет! -- крикнула она  им. ќто были киношники, друзьЯ, которых она
знала еще с той поры, когда выступала с микрофоном на подмостках.
     ‘амый высокий из них, режиссер, тотчас взЯл ее под руку:
     -- Љак чудесно было бы  вообразить, что ты приехала  сюда к нам  и ради
нас...
     -- Ђ  ты приехала  всего лишь к своему му­жу...  -- грустно сказал  его
помощник.
     --  ЉакаЯ  жалость!  -- сказал режиссер.  --  ‘а­мую  красивую  женщину
стольного града некий трубач держит в клетке, и потому  уже годы ее нигде не
видать...
     --  Њать его за ногу! --  сказал  оператор (мо­лодой человек  в  рваном
свитере). -- Џошли об­моем это дело!
     Ћни думали,  что расточают свои восторжен­ные речи перед  ослепительной
королевой, кото­раЯ тотчас равнодушно бросит  их в плетеную корзинку, полную
других ненужных даров. Ђ она между тем принимала их слова с благодарнос­тью,
словно девушка-хромоножка, поддержаннаЯ благожелательной рукой.

        12
     Ћльга говорила,  а џкуб  думал о том, что отдал незнакомой женщине  Яд,
который она мо­жет проглотить в любую минуту.
     Џроизошло это внезапно, быстрее, чем он  ус­пел осознать. Џроизошло это
помимо его соз­наниЯ.
     Ћльга без умолку говорила, а џкуб мысленно  оправдывал себЯ тем, что не
хотел давать тюбик этой женщине и что она сама вынудила его сде­лать это.
     Ќо как бы он ни убеждал себЯ, он знал, что это пустаЯ отговорка. “ него
была  тысЯча  воз­можностей  не  подчинитьсЯ медсестре. …е наглос­ти  он мог
противопоставить  собственную на­глость и, спокойно сбросив верхнюю таблетку
на ладонь, сунуть ее в карман.
     Ђ  если  у  него  не  нашлось  достаточно  вы­держки  и  он  не  сделал
необходимого, он мог в конце  концов броситьсЯ  за ней следом и при­знатьсЯ,
что в тюбике  Яд. ‚ этом не было ни­чего сложного: просто объЯснить, как все
про­изошло.
     Ђ он меж тем сидит и смотрит на Ћльгу, котораЯ говорит что-то.  Ќет, он
все-таки должен поднЯтьсЯ и побежать за медицинской сестрой. …ще есть времЯ.
€ он обЯзан сделать  все, чтобы сохранить ей жизнь. ’ак почему же он сидит и
не двигаетсЯ с места?
     Ћльга говорила, а он удивлЯлсЯ тому, что сидит и не двигаетсЯ с места.
     „а, надо поднЯтьсЯ  и  пойти поискать ее. Ќо  как сказать Ћльге, что он
должен уйти? Ќадо ли поделитьсЯ с ней тем, что произошло? Ќет, он не может с
ней поделитьсЯ. —то,  если  медсе­стра проглотит  лекарство  раньше,  чем он
дого­нит ее? ђазве Ћльга должна знать, что он убий-
     ца? Ќо если  он и догонит медсестру вовремЯ,  как ему оправдатьсЯ перед
Ћльгой, что он так долго колебалсЯ? Љак ей  объЯснить, что он  во­обще отдал
тюбик этой женщине?  ‚едь уже сей­час, только из-за этих коротких мгновений,
что он сидит здесь и бездействует, любой наблюда­тель сочтет его убийцей!
     Ќет, он не может поделитьсЯ с Ћльгой, но что сказать ей? Љак объЯснить,
что он сейчас вдруг встанет из-за стола и куда-то побежит?
     Ќо  разве сколько-нибудь  важно,  что  он  ей  скажет?  Љакие  глупости
приходЯт  ему  все  времЯ  на ум!  Џеред  лицом  жизни  и смерти какое имеет
значение, что подумает Ћльга?
     Ћн  знал,  что его  рассуждениЯ насквозь по­рочны и  что каждаЯ  минута
промедлениЯ повы­шает опасность, в  какой оказалась медсестра. Ђ впрочем,  и
сейчас уже  поздно.  ‡а то  времЯ,  пока  он  здесь  медлит,  она  с молодым
человеком уже так  далеко ушла от винного погребка,  что он  и не  ведает, в
какую сторону бежать,  чтобы  найти ее. Ћткуда ему знать, куда они  пошли. ‚
какую сторону податьсЯ за ними?
     Ќо он тотчас осознал, что и это всего-навсего новаЯ отговорка. Ќайти ее
было бы трудно, но возможно.  …ще не поздно что-то сделать, но де­лать нужно
немедленно, пока не стало поздно!
     -- ‘  самого  утра день был длЯ менЯ неудач­ным, -- сказала Ћльга. -- џ
проспала, опоздала на завтрак, менЯ не  хотели  кормить, в бассейне были эти
дурацкие  киношники.  Ђ Я так мечтала, чтобы сегоднЯшний  день был чудесным,
коль Я вижу тебЯ в последний раз. ’ы даже не знаешь,
     как длЯ  менЯ  это важно. џкуб,  знаешь ли ты вообще,  как длЯ менЯ это
важно?
     Ћна перегнулась через стол и взЯла его за руки.
     -- Ќе волнуйсЯ, нет причин, чтобы этот день  был длЯ тебЯ неудачным, --
сказал он ей с  уси­лием, поскольку вообще не мог на  ней  сосредо­точитьсЯ.
Љакой-то голос без устали напоминал ему, что у медсестры в сумке Яд и что от
него зависит, жить ей  или умереть. ќтот голос был  назойливо постоЯнным, но
при этом удивитель­но слабым, словно доносилсЯ из глубочайших глубин.

        13
     Љлима  ехал с ђуженой по лесной  дороге  и убеждалсЯ, что  на  сей  раз
прогулка на роскош­ной машине  не  приносит  ему желанного  успе­ха.  …му не
удавалось преодолеть ожесточенную неприступность ђужены, и потому он надолго
умолк. Љогда молчание сделалось слишком тЯ­гостным, он сказал:
     -- ’ы придешь на концерт?
     -- Ќе знаю, -- ответила она.
     --  Џриходи,  --  сказал  он, и  вечерний  кон­церт  стал  поводом  длЯ
разговора, который  на  времЯ отвлек  их от  пререканий.  Љлима  старал­сЯ в
шутливом тоне рассказывать о главном враче, играющем на барабане, а решающий
по­единок с ђуженой вознамерилсЯ отложить на вечер.
     -- Ќадеюсь, ты подождешь менЯ после кон­церта, -- сказал он. -- Љак и в
тот  раз,  когда  Я  играл  здесь... ’олько  выговорив последние  слова,  он
осо­знал их смысл. "Љак и в тот раз" означает, что после концерта они должны
были бы занЯтьсЯ любовью. Ѓоже правый, почему он вообще не принимал в расчет
такую возможность?
     ‘транно,  но до этой минуты  ему совершенно не приходило  на ум, что он
мог бы  спать  с ней. …е  беременность тихо  и незаметно  отодвинула  ее  во
внесексуальное  пространство страха.  •отЯ  он  и  положил себе быть  с  ней
нежным, целовать и гладить ее и  старалсЯ вести себЯ именно так, однако все,
что  он ни делал, было только жес­том, пустым знаком, при  полном отсутствии
всЯ­кой телесной заинтересованности.
     „умаЯ  об   этом  сейчас,  он  пришел  к  мысли,  что  именно  эта  его
незаинтересованность была  самой большой  ошибкой, какую  он  допустил в эти
дни. „а,  теперь это стало  ему совершенно  Ясно (и  он  сердилсЯ  на  своих
друзей-советчи­ков, упустивших  этот момент):  непременно нуж­но переспать с
ней! ‚едь эта внезапнаЯ отчуж­денность,  которой  окуталась девушка и сквозь
которую он не в силах  пробитьсЯ, вызвана имен­но тем,  что их тела остаютсЯ
далекими.  Ћтвер­гаЯ  ребенка, цветок ее утробы, он  тем самым оскорбительно
отвергает и ее зачавшее тело. € потому  тем больший интерес он должен был бы
проЯвить к ее незачавшему телу. Ћн должен был бы противопоставить ее родЯщее
тело телу неродЯщему и в нем найти своего союзника.
     Љогда он  все так  осмыслил, в нем вновь  ожи­ла надежда. Ћн сжал плечо
ђужены и накло­нилсЯ к ней:
     -- Ќаши споры разрывают мне сердце. “ве­рЯю тебЯ,  все как-то уладитсЯ.
ѓлавное, что мы вместе. ќту ночь у нас никто не посмеет  отнЯть, и она будет
так же прекрасна, как и та, последнЯЯ.
     Ћдной рукой он держал руль, другой -- об­нимал ее за плечи, и вдруг ему
показалось,  что где-то  далеко в  его глубинах  просыпаетсЯ вле­чение к  ее
голой коже, и  он  наполнилсЯ  радос­тью:  ведь только это влечение способно
было  предоставить  ему  единый  общий  Язык,  на  кото­ром  он  мог  с  ней
договоритьсЯ.
     -- Ђ где мы встретимсЯ? -- спросила она.
     Љлима тут же осознал,  что весь курорт станет свидетелем того, с кем он
уходит после концер­та. Ќо выбора не было:
     -- Љак только концерт кончитсЯ, приходи ко мне за кулисы.

        14
     ‚ то времЯ как Љлима  поспешал в клуб,  что­бы еще раз  прорепетировать
"‘ент-‹уис  Ѓлюз"  и  "‘вЯтые  маршируют",  ђужена пытливо оглЯ­дывалась  по
сторонам.  …ще минуту  назад, когда  ехала  в  машине,  она несколько  раз в
зеркале заднего  обзора видела, как он издали следует за ними  на мотоцикле.
Ќо сейчас его нигде не было.
     Ћна ощущала себЯ затравленным зверем, за которым  охотитсЯ  времЯ.  Ћна
понимала, что до завтрашнего днЯ ей надо знать, что она хочет, но сейчас она
не знала ничего. ‚о всем мире не бы­ло ни одной души, которой бы она верила.
‘емьЯ была ей чужой. ”рантишек любил ее, но именно поэтому она и не доверЯла
ему (как лань не до­верЯет охотнику). Љлиме не доверЯла она, как не доверЯет
охотник лани. •отЯ она и была дружна со своими сослуживицами, но и им она не
верила  до конца (как  охотник не доверЯет  другим охот­никам).  Ћна шла  по
жизни одна, а в последнее времЯ с каким-то странным дружком, которого носила
в утробе, о котором одни говорили, что  это  ее величайшее счастье, а другие
--  прЯмо противоположное,  и  к которому она  сама вовсе не имела  никакого
отношениЯ.
     Ћна ничего не знала. …е переполнЯло незна­ние. Ћна была  само незнание.
Ќе знала даже, куда идет.
     Ћна шла мимо ресторана "‘лавиЯ", самого ужасного заведениЯ на  курорте,
грЯзного кабака, куда  захаживали местные жители выпить  пива и поплевать на
пол.  Љогда-то,  верно, это заведение  было лучшим  в  округе, и с  той поры
сохранились  здесь  в  маленьком  палисаднике  три  деревЯнных,  выкрашенных
красной  краской  (но  уже  облупив­шейсЯ)  стола со  стульЯми  -- памЯть  о
буржуаз­ных радостЯх эстрадных оркестров, танцеваль­ных праздников и дамских
зонтиков,  прислонен­ных к стульЯм.  Ќо  что знала о  тех  временах  ђужена,
шедшаЯ  по  жизни лишь  узким  мостиком настоЯщего  без всЯкой  исторической
памЯти?
     Ћна  не  могла  видеть  тень розового  зонтика,  от­брошенную  сюда  из
временной дали, а видела лишь трех мужчин в джинсах, одну красивую женщину и
бутылку  вина посреди  пустого  стола.  Ћдин  из  мужчин  окликнул  ее.  Ћна
поверну­лась и узнала оператора в рваном свитере.
     -- €дите к нам, -- крикнул он ей. Ћна послушалась.
     --  ќта  очаровательнаЯ девушка  дала нам се­годнЯ  возможность отснЯть
короткий  порногра­фический  фильм, -- представил оператор ђуже­ну  женщине,
котораЯ протЯнула ей руку и не­внЯтно пробормотала свое имЯ.
     ђужена села возле оператора, он поставил перед ней бокал и наполнил его
вином.
     ђужена была благодарна, что что-то проис­ходит. —то ей не нужно думать,
куда  идти  и что делать. —то  ей не нужно решать, оставить  или не оставить
ребенка.

        15
     Ќаконец  он все же пересилил себЯ. ђаспла­тившись  с официантом, сказал
Ћльге,  что  пока  расстаетсЯ  с  ней  и  что  встретЯтсЯ  они  только перед
концертом.
     Ћльга  спросила,  что  он  собираетсЯ делать,  и у него  вдруг возникло
скверное  ощущение  того,  что  его  допрашивают.  Ћн  ответил,  что  должен
встретитьсЯ со кретой.
     -- •орошо, -- сказала она, -- но это же не продлитсЯ так долго. џ пойду
переоденусь, а в
     шесть часов буду ждать тебЯ опЯть здесь. Џри­глашаю тебЯ на ужин.
     џкуб проводил Ћльгу к дому Њаркса.  Љогда  она  исчезла в коридоре, что
вел к комнатам, он наклонилсЯ к привратнику:
     -- ‘кажите, пожалуйста, сестра ђужена дома?
     -- Ќет, -- сказал привратник. -- Љлюч висит здесь.
     --  Њне необходимо поговорить с ней, -- ска­зал џкуб, -- не знаете, где
Я мог бы найти ее?
     -- Ќе знаю.
     --  Ќедавно  Я  видел  ее  с трубачом,  сегоднЯ  вечером  он дает здесь
концерт.
     -- „а, Я тоже слыхал, что между ними что-то есть, -- сказал привратник.
-- Ћн навернЯка ре­петирует сейчас в клубе.
     „октор крета, сидевший на  сцене за бара­банами, увидел  в дверЯх зала
џкуба и поднЯл в  знак приветствиЯ палочку.  џкуб, улыбнувшись ему,  оглЯдел
рЯды стульев, где сидело  с десЯток фанатов (да, ”рантишек, превратившись  в
тень Љлимы, тоже был среди них). џкуб сел на стул  и стал ждать, не поЯвитсЯ
ли в зале медсестра.
     Људа бы еще  пойти поискать ее, раздумы­вал он. Ћна могла быть сейчас в
самых разных местах,  о  которых  он и  понЯтиЯ  не имел.  Њо­жет,  спросить
трубача?  Ќо как спросить  его?  Ђ  вдруг  с ней уже что-то случилось?  џкуб
толь­ко   сейчас   осознал,  что  ее  возможнаЯ  смерть  бу­дет   совершенно
необъЯснима  и  убийца, убив­ший без мотива, не будет раскрыт. ’ак должен ли
он привлекать к себе внимание? „олжен ли
     он оставлЯть какие-то следы и возбуждать по­дозрение?
     Ќо он тут же упрекнул  себЯ. €меет ли он право рассуждать так трусливо,
если в опас­ности человеческаЯ жизнь? ‚оспользовавшись перерывом между двумЯ
номерами, он  с  задне­го входа  прошел  на  сцену. „октор  крета ра­достно
обернулсЯ к  нему, но он,  приложив  па­лец к губам,  тихо  попросил  крету
выЯснить у трубача, где сейчас может  находитьсЯ медсе­стра,  с  которой тот
час назад сидел в винном погребке.
     -- —то у  вас у всех за дела с ней? -- пробор­мотал  крета недовольно.
--  ѓде  ђужена?  --  крикнул  он трубачу,  но  трубач, залившись  крас­кой,
ответил, что не знает.
     -- ’огда  ничего  не поделаешь, --  сказал в  свое оправдание џкуб.  --
Џродолжайте играть.
     -- ЌравитсЯ тебе наш оркестр? -- спросил его доктор крета.
     --  ЏотрЯсающе, --  сказал  џкуб и, сойдЯ со сцены, снова сел в один из
рЯдов. Ћн знал, что все времЯ ведет себЯ  исключительно гнусно. …с­ли бы ему
и  вправду  важна была ее  жизнь, он должен был  бы забить тревогу и поднЯть
всех на ноги, чтобы ее тотчас нашли. Ќо он пошел искать ее лишь затем, чтобы
оправдатьсЯ перед собственной совестью.
     ‚новь в памЯти возникло мгновение, когда он подал  ей  тюбик с  Ядом. ‚
самом ли деле это произошло  быстрее, чем он успел осознать? ‚ самом ли деле
все произошло помимо его со­знаниЯ?
     џкуб знал, что это неправда. ‘ознание его не спало. Ћн снова представил
себе это лицо  под жел­тыми волосами и  понЯл: то,  что он  подал ей тюбик с
Ядом, было вовсе не случайностью (вовсе не сном его сознаниЯ),  а его давней
мечтой, котораЯ  уже долгие годы ждала случаЯ и  была так вожделенна,  что в
конце концов сама призвала его.
     Ћн передернулсЯ от ужаса и вышел из рЯда.  ‘нова побежал к дому Њаркса.
Ќо ђужены там все еще не было.

        16
     ЉакаЯ  идиллиЯ,  какое  отдохновение!  Љакой  перерыв  в  драме!  Љакой
упоительный день с тремЯ фавнами!
     Ћбе  преследующие трубача женщины, обе  его  напасти  сидЯт друг против
друга, обе пьют  из одной бутылки вино и обе одинаково  счастли­вы,  что они
здесь  и  что  не  должны  хотЯ  бы  какое-то  времЯ  думать  о  нем.  Љакое
трогатель­ное единение, какое взаимопонимание!
     Љамила смотрит  на  этих трех  молодых  лю­дей,  к  кругу  которых  она
когда-то  принадлежа­ла.  Ћна  смотрит на  них, словно перед ней  негатив ее
сегоднЯшней  жизни.  ЏогруженнаЯ  в заботы,  она  видит перед  собой  полную
беззаботность,  привЯзаннаЯ к единственному  мужчине, она ви­дит перед собой
трех фавнов, ЯвлЯющих беско­нечное многообразие мужского племени.
     ђазговоры фавнов устремлены к очевидной цели: провести с двумЯ женщинам
ночь, ночь
     впЯтером. –ель эта иллюзорнаЯ, ибо они знают, что муж Љамилы  здесь, но
цель эта настолько заманчива,  что они  устремлены  к ней,  несмотрЯ  на  ее
недосЯгаемость.
     Љамила  знает,   к   какой   они   устремлены  цели,  и  отдаетсЯ  этой
устремленности  тем увлеченнее, что  это лишь  воображение,  лишь игра, лишь
искушение грез. Ћна смеетсЯ в ответ на дву­смысленные речи, ободрЯюще  шутит
с незнако­мой собеседницей  и была  бы непрочь, чтобы этот перерыв  в  драме
длилсЯ  как  можно  дольше,  чтобы  ей  еще долго  не пришлось  видеть  свою
соперницу и не смотреть правде в глаза.
     …ще  одна бутылка вина,  все веселы, все  опьЯ­нены, но даже не столько
вином,  сколько этим странным  настроением, этой жаждой  продлить мгновение,
которое вот-вот улетучитсЯ.
     Љамила чувствует,  что под  столом к  ее ноге прижалась икра режиссера.
Ћна  вполне  осозна­ет  это,  но ногу  не отставлЯет.  ’акое  прикосно­вение
устанавливает  между ними  двусмыслен­ную кокетливую свЯзь, но  вместе с тем
оно  могло  возникнуть  и  случайно  и было столь малозна­чащим,  что его не
обЯзательно осознавать. €ны­ми словами, это прикосновение  помещено точно на
грани  невинного  и бесстыдного. Љамила не  хочет перейти  эту грань, но она
радуетсЯ, что может задержатьсЯ на ней (на этой тонкой тер­ритории нечаЯнной
свободы), и  возрадуетсЯ еще  больше, если  эта волшебнаЯ линиЯ продви­нетсЯ
дальше -- еще к другим словесным наме­кам и  другим прикосновениЯм и  играм.
•рани­маЯ двусмысленной невинностью этой передви-
     гающейсЯ  черты,  она мечтает унестись  в необо­зримое,  все  дальше  и
дальше.
     …сли  красота  Љамилы,   слегка  раздражающаЯ  своей  ослепительностью,
вынуждает  режиссера вести  наступление неспешно, с оглЯдкой, то  ба­нальное
очарование ђужены позволЯет операто­ру  действовать нахрапом и прЯмолинейно.
Ћн обнимает ее за талию и лапает за грудь.
     Љамила  смотрит  на  это.  Љак  давно   она  не  видела  вблизи   чужие
непристойные жесты! Ћна смотрит на мужскую ладонь, котораЯ прикры­вает грудь
девушки,  мнет ее,  теребит  и  гладит  сквозь платье.  Ћна смотрит  на лицо
ђужены, неподвижное,  чувственное,  покорное, инертное.  ђука  гладит грудь,
времЯ  сладостно  ускользает, и  Љамила  чувствует,  как  к  ее  другой ноге
при­жалось колено помощника режиссера.
     € тогда она говорит:
     -- Њне хотелось бы прокутить сегоднЯ всю ночь.
     -- —ерт бы побрал твоего трубача! -- сказал режиссер.
     -- —ерт бы его побрал! -- повторил помощ­ник режиссера.

        17
     ‚  эту минуту она узнала ее.  „а, это именно  то  лицо, которое подруги
показывали ей на фо­тографии! Ћна быстро сбросила руку оператора.
     -- ’ы что дурака валЯешь! -- запротесто­вал он.
     Ћн снова попыталсЯ ее обнЯть, но снова был отвергнут.
     -- ‚ы что себе позволЯете! -- прикрикнула она на него.
     ђежиссер и его помощник засмеЯлись.
     -- ‚ы это серьезно? -- спросил ее помощник режиссера.
     -- Љонечно  серьезно,  --  ответила  она  строго.  Џомощник  режиссера,
посмотрев на часы, ска­зал оператору:
     --  ‘ейчас  ровно шесть.  Џерелом в  ситуации  возник потому,  что наша
приЯтельница каждый четный  час ведет  себЯ пристойно. Џоэтому тебе придетсЯ
подождать до семи.
     ‘нова раздалсЯ смех.  Ћт унижениЯ  ђужена  покрылась краской.  Ћна была
застигнута  врас­плох: чужаЯ  рука лежала  на ее  груди. ‡астигну­та  тогда,
когда  с  ней  делали  все,  что  хотели.  ‡астигнута  своей  самой  главной
соперницей в тот момент, когда все смеЯлись над ней.
     ђежиссер сказал оператору:
     -- Џожалуй, тебе надо было попросить де­вушку в виде исключениЯ считать
шестой час нечетным.
     --  ’ы  полагаешь,  что  теоретически  возмож­но  считать  шесть числом
нечетным?
     --  „а,  --  изрек режиссер.  --  ќвклид  в  своих знаменитых "Ќачалах"
говорит  об этом  букваль­но  вот  что: "Џри  некоторых необычных  и весь­ма
таинственных  обстоЯтельствах   отдельные  чет­ные  числа   ведут  себЯ  как
нечетные". џ  считаю, что мы стоим именно  перед  лицом  таких таин­ственных
обстоЯтельств.
     -- ‘тало быть, ђужена, вы согласны  с тем, чтобы мы считали этот шестой
час нечетным? ђужена молчала.
     -- ’ы согласна? -- склонилсЯ к ней оператор.
     -- ЃарышнЯ молчит, -- сказал помощник ре­жиссера, -- выходит, мы должны
решить, считать ли ее молчание знаком согласиЯ или отрицаниЯ.
     -- Џроголосуем, -- сказал режиссер.
     --  Џравильно,  --  сказал его помощник.  -- Љто  считает,  что  ђужена
согласна  с  тем, что  шесть в  данном  случае  число  нечетное?  Љамила! ’ы
голосуешь перваЯ!
     -- „умаю, что ђужена с этим безусловно со­гласна! -- сказала Љамила.
     -- Ђ ты что, режиссер?
     -- џ убежден, -- сказал  режиссер своим мЯг­ким голосом, -- что барышнЯ
ђужена будет счи­тать шесть нечетным числом.
     --   Ћператор  слишком   заинтересован,  поэто­му   воздерживаетсЯ   от
голосованиЯ. џ голосую "за", -- сказал помощник режиссера. -- ’аким образом,
тремЯ голосами  мы решили, что  мол­чание  ђужены  означает  ее согласие. €з
этого  следует, что ты, пан оператор, должен не  меш­каЯ  снова  взЯтьсЯ  за
дело...  Ћператор,  склонившись к ђужене, обнЯл ее таким манером,  что опЯть
коснулсЯ ее груди. ђужена оттолкнула его куда резче прежнего и крикнула:
     -- “бери свои грЯзные лапы!
     --  ђужена,  разве он  виноват, что вы ему так нравитесь. Њы все были в
таком прекрасном настроении... -- обронила Љамила.
     …ще  за минуту до этого ђужена была  абсо­лютно  пассивна  и покорЯлась
ходу вещей -- будь что будет, -- словно хотела распознать  свою  судь­бу  по
случайностЯм,  происходившим   с  ней.  Ћна  позволила  бы  подчинить  себЯ,
совратить или подбить  на что угодно, лишь бы только это озна­чало  выход из
тупика, в котором она очутилась.
     Ћднако  случайность,  к  которой  ђужена  про­сительно  обращала  взор,
неожиданно  оказалась враждебной к ней, и она, униженнаЯ перед со­перницей и
всеми  осмеЯннаЯ, осознала,  что у нее  лишь  единственнаЯ  надежнаЯ  опора,
единствен­ное утешение и спасение -- плод во чреве своем. ‚сЯ ее душа (вновь
и вновь!)  опускалась  вниз, вовнутрь, в глубины тела, и она утверждалась  в
мысли, что с тем,  кто спокойно  расцветает  в ней,  она никогда не  посмеет
разъединитьсЯ. ‚ нем -- ее тайный козырь, который возносит ее  высоко над их
смехом и грЯзными руками. …й ужасно хотелось сказать им, выкрикнуть им это в
лицо,  отомстить  им  за  их  насмешки,  а  ей  --  за  ее  снис­ходительную
любезность.
     ’олько бы  сохранить спокойствие,  говорила  она себе,  опускаЯ руку  в
сумку за  тюбиком. Ћна вынула его, но тут же  почувствовала, как чьЯ-то рука
крепко сжала ее запЯстье.

        18
     Ќикто не  заметил,  как он подошел. Ћн вдруг оказалсЯ  здесь, и ђужена,
повернув к нему го­лову, увидела его улыбку.
     Ћн  все еще держал ее за  руку; она  чувство­вала  тиски его пальцев  и
подчинилась ему: тю­бик упал обратно на дно сумки.
     -- “важаемые, позвольте мне присоединить­сЯ к вам. ЊенЯ зовут Ѓертлеф.
     Ќикто  из  присутствующих   мужчин  не  испы­тал  восторга  от  прихода
незваного  господина, никто  не представилсЯ  ему,  а ђужена  была не  столь
искушенной в светских манерах, чтобы суметь представить его другим.
     --  ‚ижу, что мое поЯвление  несколько  ис­портило  вам настроение,  --
сказал Ѓертлеф; он принес стоЯвший  поодаль стул, поставил его на  свободное
место во главе стола и таким образом оказалсЯ напротив всей компании; справа
от не­го сидела  ђужена.  -- €звините менЯ,  -- продол­жал он.  -- “ менЯ уж
такаЯ страннаЯ привы­чка -- Я не прихожу, а предстаю взору.
     --  ‚ таком  случае  разрешите  нам, -- сказал  помощник режиссера,  --
считать вас всего лишь привидением и не уделЯть вам вниманиЯ.
     -- ‘ удовольствием разрешаю  вам, -- сказал Ѓертлеф с изЯщным поклоном.
-- Ћднако бо­юсь, что при всем моем желании вам это не удастсЯ.
     Ћн оглЯнулсЯ на освещенную дверь распи­вочной и похлопал в ладоши.
     -- Љто, собственно, вас сюда приглашал, шеф? -- сказал оператор.
     --  ‚ы хотите дать мне понЯть, что Я  здесь  нежелателен? Њы могли бы с
ђуженой тотчас уйти, но привычка есть привычка. џ всегда под вечер сажусь за
этот стол и пью здесь вино. --
     Ћн  посмотрел на  этикетку стоЯвшей на  столе бутылки.  --  ђазумеетсЯ,
получше того, что вы пьете сейчас.
     --  •отелось  бы  знать, где  в этом  кабаке  мож­но  найти  что-нибудь
получше, -- сказал помощ­ник режиссера.
     -- ‘даетсЯ  мне,  шеф,  что вы  слишком  вы­пендриваетесь,  --  добавил
оператор,  желаЯ  вы­смеЯть  незваного гостЯ.  --  ‚ определенном воз­расте,
конечно, человеку ничего не остаетсЯ, как выпендриватьсЯ.
     --   Ћшибаетесь,  --  сказал  Ѓертлеф,  как   бы  пропускаЯ  мимо  ушей
оскорбительную реплику оператора, -- в этом трактире спрЯтаны вина по­лучше,
чем в иных самых дорогих отелЯх.
     ‚  эту минуту он уже протЯгивал  руку трак­тирщику, который  до сих пор
здесь почти не показывалсЯ, но теперь кланЯлсЯ Ѓертлефу и спрашивал:
     -- Њне накрыть на всех?
     -- ђазумеетсЯ,  -- ответил Ѓертлеф и обратил­сЯ к остальным: --  „амы и
господа, приглашаю  вас  отведать со мной вина,  вкус которого Я уже не  раз
здесь испробовал и нашел его великолеп­ным. ‚ы согласны?
     Ќикто не ответил Ѓертлефу, а трактирщик сказал:
     -- ‚ отношении  блюд и напитков  могу по­советовать уважаемому обществу
полностью по­ложитьсЯ на пана Ѓертлефа.
     -- „руг мой, -- сказал Ѓертлеф трактирщи­ку, -- принесите две бутылки и
большое блюдо с сырами. -- Џотом он снова обратилсЯ к при-
     сутствующим: -- ‚аше смущение напрасно. „ру­зьЯ ђужены -- мои друзьЯ.
     €з  распивочной  прибежал  мальчик  лет две­надцати,  принес  поднос  с
рюмками,  тарелками и  скатеркой.  Џоставил  поднос  на соседний сто­лик  и,
перегибаЯсь через  плечи гостей, стал со­бирать  недопитые бокалы.  ‚месте с
полупустой  бутылкой  перенес  их  на тот  же  столик, куда прежде  поставил
поднос, и салфеткой принЯлсЯ старательно обметать Явно нечистый стол, что­бы
застелить его белоснежной скатертью. ‡атем, снова собрав с соседнего столика
недопитые бо­калы, хотел было расставить их перед гостЯми.
     -- ‘тарые рюмки и бутылку  с недопитой  бур­дой  на стол не ставьте, --
сказал Ѓертлеф маль­чику. -- Ћтец принесет вино получше.
     Ћператор возразил:
     -- еф, не могли бы вы оказать нам любез­ность и разрешить нам пить то,
что мы хотим?
     -- Љак вам угодно, господа, -- сказал Ѓер­тлеф. -- џ против того, чтобы
навЯзывать лю­дЯм  счастье. Љаждый имеет право на  свое  сквер­ное вино,  на
свою  глупость  и  на  свою  грЯзь под ногтЯми. ‡наете что, юноша, поставьте
перед каж­дым  гостем его прежнюю  рюмку  и чистый пус­той бокал. Њои  гости
вольны будут  выбрать  между вином,  взращенным туманами, и вином, рожденным
солнцем.
     € в самом деле, перед каждым  гостем сразу же оказались  по две  рюмки,
одна пустаЯ,  другаЯ с  недопитым вином. Љ столу подошел трактир­щик с двумЯ
бутылками, одну из них он зажал между колен и мощным рывком вытащил проб-
     ку. ‡атем немного вина налил в бокал Ѓертлефа. Ѓертлеф поднес бокал  ко
рту, попробовал и об­ратилсЯ к трактирщику:
     -- Ћтличное. “рожаЯ двадцать третьего года?
     -- „вадцать второго, -- сказал трактирщик.
     -- Ќаливайте, -- сказал Ѓертлеф, и трактир­щик, обойдЯ с бутылкой стол,
наполнил все пус­тые бокалы.
     Ѓертлеф поднЯл бокал:
     --  „рузьЯ мои,  отведайте этого вина. “ него вкус прошлого.  Ћтведайте
его, и пусть вам по­кажетсЯ, будто вы высасываете из длинной моз­говой кости
одно  давно забытое  лето. џ  хотел бы с помощью тоста  соединить  прошлое с
на­стоЯщим, и солнце двадцать второго года с солн­цем этой  минуты. € солнце
это --  ђужена,  про­стаЯ девушка, даже не ведающаЯ, что  она коро­лева. Ћна
сиЯет на фоне этого курорта, словно драгоценный камень на платье нищего. Ћна
здесь словно луна на блеклом дневном  небосво­де. Ћна здесь словно  бабочка,
порхающаЯ на снегу.
     Ћператор с трудом заставил себЯ рассмеЯтьсЯ:
     -- Ќе перехлестываете ли вы, шеф?
     -- Ќет,  не перехлестываю, -- сказал Ѓертлеф и  повернулсЯ к оператору.
--  ќто кажетсЯ толь­ко вам, потому что вы  всегда живете ниже уров­нЯ всего
сущего, вы горькаЯ трава, вы антропо­морфный уксус! ‚ы полны кислот, которые
буль­кают в вас, точно в  сосуде  алхимика! ‚ы отдали бы жизнь  за то, чтобы
обнаружить  вокруг  себЯ мерзость, какую носите внутри  себЯ!  ’олько так вы
можете ненадолго почувствовать какое-то со-
     гласие между собой и миром. €бо  мир, который  прекрасен,  страшен  длЯ
вас,  он мучит  вас  и по­стоЯнно  исторгает  вас  из  своей среды. „о  чего
невыносимо:  грЯзь под ногтЯми и красиваЯ жен­щина  рЯдом!  Ђ потому сначала
надо облить жен­щину грЯзью, а уж потом радоватьсЯ ее присут­ствию. ќто так,
господа! џ  рад, что вы прЯчете руки под  стол, вероЯтно, Я  был прав, когда
го­ворил о ваших ногтЯх.
     -- Ђ Я  кладу  на ваше  пижонство, Я  же не шут  вроде  вас, при  белом
воротничке и галсту­ке, -- отрубил оператор.
     -- ‚аши грЯзные ногти и рваный свитер не ЯвлЯют собою ничего нового под
солнцем,  --  ска­зал  Ѓертлеф.  --  Љогда-то очень давно  один  киникийский
философ  хвастливо прогуливалсЯ по Ђфинам в рваном плаще, стремЯсь вызвать у
всех  восхищение  своим  равнодушием к  услов­ностЯм. ‘ократ, встретив  его,
сказал: "‘квозь дыру в  твоем  плаще Я вижу твое тщеславие".  € ваша  грЯзь,
господа, самодовольна, а ваше са­модовольство грЯзно.
     ђужена  не  могла  опомнитьсЯ  от  дурманЯщей  неожиданности.  —еловек,
которого она знала лишь мельком как пациента, пришел к ней на помощь, словно
упал с небес. Ћна была околдо­вана изысканной  естественностью его поведениЯ
и той жесткой уверенностью, с какой он сразил дерзость оператора.
     -- џ  вижу,  вы утратили  дар  речи,  -- сказал Ѓертлеф оператору после
недолгой  паузы,  --  но  поверьте,  Я  вовсе  не  хотел  вас  оскорбить.  џ
по­читатель спокойствиЯ, а не распрей, и ежели
     менЯ слишком  увлекло красноречие, прошу из­винениЯ. џ хочу лишь, чтобы
вы испробовали это вино  и выпили со мной за ђужену, ради которой Я и пришел
с