•улио Љортасар. ђека

Ћцените этот текст:
•улио Љортасар. ђека

     ђассказ
     (€з книги "Љонец игры")


     Џеревод ‚с. Ѓанго


     Ќу  что  же,  положим,  ты  уходила,  пообещав  напоследок
броситьсЯ  в  ‘ену или что-то в этом же роде, обычные глупости,
которые  только  и  могут  произноситьсЯ  глубокой  ночью,   на
скомканной простыне, ватным Языком, а Я их едва слышу, несмотрЯ
на  твои попытки легкими прикосновениЯми привлечь мое внимание,
так как давно уже глух к подобным твоим словам,  скользЯщим  по
ту  сторону  моих закрытых глаз, по ту сторону сна, увлекающего
менЯ куда-то вниз. Ђ впрочем, это и к лучшему, что мне за дело,
ушла ли ты, утонула ли, или все еще идешь по набережной,  глЯдЯ
в  воду,  а  кроме  того,  все  не  так,  ведь  ты  еще здесь и
прерывисто дышишь во сне, и ты не  уходила,  уйдЯ  среди  ночи,
когда  сон  менЯ  еще  не  сморил,  ибо  мне  помнитсЯ,  что ты
собиралась броситьсЯ в ‘ену или что тебе было  страшно,  однако
ты  передумала,  и  вот  уже  ты  совсем  рЯдом,  и  ты  слегка
колеблешьсЯ во сне, как если бы тебе снилось,  что  ты  все  же
ушла  и  наконец  оказалась на набережной и бросилась в воду. €
так из раза в раз, чтобы потом заснуть  с  опухшими  от  глупых
слез  глазами  и  спать  до  одиннадцати,  часа, когда разносЯт
утренние  газеты  с  сообщениЯми  о  тех,   кто   действительно
утопилсЯ.
     „о  чего ты смешна. ’воЯ патетическаЯ решительность, такие
театральные жесты, как  потребность,  уходЯ,  хлопнуть  дверью,
заставлЯют задатьсЯ вопросом, неужели ты и впрЯмь веришь в свои
угрозы,   в  свой  дешевый  шантаж,  набившие  оскомину  полные
драматизма сцены,  замешанные  на  слезах,  реестр  эпитетов  и
упреков.  ’ы  достойна другого мужчины, который не оставит твои
слова  без  ответа,  с  которым  вы  мало-помалу  вырастете   в
идеальную  пару,  в  потихоньку  смердЯщих  мужчину  и женщину,
разлагающихсЯ, глЯдЯ друг другу в глаза, чтобы удостоверитьсЯ в
ничтожной  отсрочке,  и  снова  жить,  и   снова   ринутьсЯ   в
утверждение   истинности  невозделанного  клочка  земли  и  дна
кастрюли.  €так,  предпочитаю  молчать,  закуриваю  сигарету  и
слушаю тебЯ, слушаю твои жалобы (согласен, однако чем же Я могу
помочь)   или   же,   что   куда   предпочтительнее,   засыпаю,
убаюкиваемый твоими привычными  проклЯтиЯми,  прикрыв  глаза  и
совместив  на мгновение первые приливы сна с забавными взмахами
твоих рук в  ночной  рубашке  при  свете  люстры,  которую  нам
подарили в день нашей свадьбы, и наконец, по-видимому, засыпаю,
взЯв  с  собой  (признаюсь  тебе  в  этом  почти с любовью) все
мало-мальски пригодное из твоих жестов  и  упреков,  клокочущий
звук,  искажающий  губы,  посиневшие от негодованиЯ. Њои сны от
этого станут богаче, в  них,  поверь  мне,  топитьсЯ  никто  не
станет.
     Ѓудь  это  так, что тебЯ держит в этой постели, которую ты
готова сменить на другую, широкую и струЯщуюсЯ. ’ы спишь  и  во
сне  слегка шевелишь ногой, придаваЯ простыне все новые и новые
очертаниЯ, похоже, ты чем-то раздражена или, скорее,  огорчена,
и  твои губы, напитанные презрением, усталостью и горечью, едва
ли не препЯтствуют дыханию, порывистому, как ветерок, и не будь
Я ожесточен из-за вечных твоих пустых  угроз,  Я,  как  прежде,
считал бы тебЯ прекрасной, как если бы во сне ты снова стала бы
почти  желанной,  возвращаЯ нас к утраченной близости и прежним
чувствам,   столь   далеким   от   этого    тревожного    утра,
зашелестевшего шинами и заголосившего холопствующими петушиными
криками.   ‘тоит   ли   снова   и  снова  задаватьсЯ  вопросом,
действительно ли ты ушла и ты ли  это  хлопнула  дверью  в  тот
самый  миг,  когда  Я  погружалсЯ  в  беспамЯтство, поэтому-то,
наверное, Я и хочу касатьсЯ тебЯ, пусть даже и не сомневаЯсь  в
том, что ты здесь, что ты так никуда и не вышла, это всего лишь
ветер  захлопнул дверь, мне померещилось, что ты ушла, а ты тем
временем, не догадываЯсь, что Я сплю, запугивала менЯ угрозами.
€ все же Я к тебе прикасаюсь лишь потому,  что  так  приЯтно  в
зеленоватом    предрассветном    полумраке    дотронутьсЯ    до
вздрогнувшего  и  отпрЯнувшего  плеча.  Њои  пальцы   повторЯют
безупречную    линию    шеи,    менЯ   ласкает   твое   ночное,
приторно-сладкое дыхание, и вот  уже  неосознанно  привлекаю  к
себе  твое  едва  прикрытое  простыней  тело,  и,  хотЯ,  глухо
протестуЯ,  ты  изгибаешьсЯ,  пытаЯсь  высвободитьсЯ,  мы   оба
прекрасно  знаем  эту  игру,  чтобы  в  нее  не  верить, так уж
заведено, чтобы ты отворачивалась, что-то отрывисто  бормотала,
отбиваЯсь  всем своим дремотным и покоренным телом, все равно в
эти мгновениЯ мы нерасторжимы, раз чернаЯ и белаЯ нити  свирепо
сплетаютсЯ,  как  пауки  в  кувшине. ЏростынЯ вспыхивает белыми
складками, прорезывает воздух и растворЯетсЯ во мраке, и  тогда
рассвет  обволакивает  нас, уже нагих, единым вЯзким колеблемым
светом, хотЯ ты  все  еще  сопротивлЯешьсЯ,  вскидываешь  руки,
сжимаешьсЯ,   и  вдруг  --  бешеные  всплески  бедер,  и  снова
защелкнуты адовы клещи, готовые отторгнуть менЯ от менЯ самого.
Њне приЯтно владеть тобой (как и прежде, неспешно, с ритуальной
изысканностью),   бережно   гнуть    твои    камышовые    руки,
приноравливаЯсь  к  блаженству  трепещущего  тела,  распахнутых
глаз, пока наконец ты не затихаешь в плавных  муаровых  ритмах,
пузырьками  со  дна  ко  мне поднимаЯсь, Я с нежностью запускаю
пальцы в твои рассыпавшиесЯ по  подушке  волосы,  с  удивлением
вижу, как в зеленом полумраке к тебе струитсЯ моЯ рука, и Я уже
знаю, что тебЯ только что извлекли из воды, конечно же, слишком
поздно, и ты лежишь теперь на каменной набережной, в обрамленье
туфель  и  криков,  лежишь  лицом  кверху, нагаЯ, и влажны твои
волосы, и распахнуты твои глаза.

Last-modified: Tue, 11 Aug 1998 14:21:16 GMT
Ћцените этот текст: