орые просто-напросто по-императорски думают.
   -  ‚ы  очень  правильно  сказали,  милостиваЯ  государынЯ!  -  поспешил
заверить супругу ”реЯ фенрих •охбауэр.  -  €  в  наше  времЯ,  разумеетсЯ,
имеютсЯ такие исключительные лица, хотЯ они и не носЯт благородных имен.
   ’ак они и  беседовали,  электризуЯ  друг  друга  взглЯдами.  Џостепенно
сгустившиесЯ сумерки отбрасывали густые тени от  мебели,  погружаЯ  все  в
приЯтный полумрак.
   —тобы не разрушить интимного настроениЯ, фрау  ”елицита  зажгла  желтую
свечу, при свете которой  налитаЯ  в  рюмки  мадера  таинственно  отливала
золотом. ‘одержимое бутылки  постепенно  подходило  к  концу.  Ћднако  оба
собеседника были готовы  продолжать  приЯтную  беседу,  правда,  переменив
тему. ђазговор зашел  о  императрицах  и  их  пажах,  которыми  они  могли
распорЯжатьсЯ по собственному усмотрению.
   - Ћб этом неоднократно писали и пишут самые лучшие  писатели  нации,  -
заверил •охбауэр, ощупываЯ счастливыми глазами тело фрау.
   - ‚ы считаете, что подобное можно встретить и в наше времЯ?
   - ‚от именно, в наше времЯ в особенности,  так  как  настоЯщее  великое
сейчас превращаетсЯ в нечто масштабное, когда даже сама любовь служит делу
борьбы за нашу победу.
   ”елициту ”рей, казалось, окрылили эти слова. ‘вет свечи  окрашивал  всю
обстановку, в которой находилась эта пара, в золотые  тона;  один  из  них
чувствовал себЯ пажом, а другаЯ - императрицей.
   ”рау  протЯнула  юноше  руку.  €  он  схватил  ее,  прижав   к   своему
разгорЯченному  лицу.  ‘ловно  загипнотизированный,  •охбауэр,  будто  ища
поддержки и защиты, медленно двигал свою руку вверх, пока не достиг плеча,
и все это он проделал молча, не проронив ни  единого  звука,  с  нежным  и
подобострастным упорством и даже нажимом.
   ЌачинаЯ с этого момента ”елицита ”рей забыла обо всем на свете,  кроме,
разумеетсЯ, самой  себЯ  и  своего  пажа,  который  увивалсЯ  вокруг  нее.
Љомната,  в  которой  они  находились,  как  нельзЯ  лучше  располагала  к
проЯвлению чувств, тем более что господина майора дома не было...
   Џозже, значительно позже ”елицита сказала:
   - ‚от, возьми мой платок!
   •охбауэр и не собиралсЯ пользоватьсЯ собственным платком, который никак
не подходил длЯ подобной ситуации. „ело в том, что, уходЯ из  казармы,  он
забыл положить в карман чистый платок. Џлатком, как он до  этого  говорил,
можно вытирать только сопли и слезы, а тут он  убедилсЯ  в  том,  что  его
вполне можно использовать и длЯ совершенно другой цели.
   Ћн послушно взЯл голубой батистовый платок и, бросив беглый  взглЯд  на
замысловатую вЯзь монограммы "””", использовал его по назначению, а  затем
сунул в карман в качестве трофеЯ.


        26. ‚…—…ђ ‘ђ…„€ ЉЋ‹‹…ѓ

   - Џослушай, а что ты скажешь, если мы организуем дружескую пирушку,  а?
- спросил фенрих Љрамер.
   - ‚ернее говорЯ, дружескую попойку, не так ли? -  поправил  его  фенрих
Њеслер. - џ не против. ѓлавное, чтобы напитков  было  достаточно,  все  же
остальное образуетсЯ само собой.
   - џ думаю о том, - уклончиво заметил •охбауэр, - как бы  нам  опЯть  не
пришлось сидеть вместе с какими-нибудь хулиганами.
   - „рузьЯ! - воскликнул фенрих Љрамер. - ‘ейчас речь идет  не  просто  о
пьЯнке, да еще с дракой, а всего-навсего о дружеской  пирушке,  а  дружбу,
как известно, нужно крепить.
   - Ђ раз так, - заметил кто-то из фенрихов, - то пусть так оно и будет.
   - Ђ этого никак нельзЯ избежать? -  спросил  Ђмфортас,  инспирированный
•охбауэром.
   - Љамераден, - с важностью начал фенрих Љрамер, окинув строгим взглЯдом
все учебное отделение, которое  сидело  перед  ним  в  аудитории,  -  свое
предложение  Я  заранее  как  следует  обдумал,  к  тому  же  оно   вполне
естественно.
   ”енрихи с усмешкой переглЯнулись, так как они хорошо знали Љрамера:  уж
если он в чем-то проЯвлЯл инициативу, то никому не позволЯл  перехватывать
ее у себЯ, особенно тогда, когда речь шла о дружеской  пирушке  или  же  о
подобном проведении свободного  времени;  тут-то  его  фантазиЯ  не  знала
границ, тут он мог выступать как руководитель  отделениЯ,  права  которого
никто не смел оспаривать.
   - „ело обстоит так, - продолжал Љрамер,  -  что  мы  должны  еще  более
крепить наши дружеские свЯзи. Ќо кроме всего этого мы должны пригласить на
свой вечер капитана ”едерса и  обер-лейтенанта  Љрафта  с  целью  созданиЯ
полезной и гармоничной атмосферы, да еще перед аттестацией.
   ќти слова прозвучали как решающий аргумент.
   - ’аким образом, - заключил Љрамер, -  мое  предложение,  как  Я  вижу,
принимаетсЯ единогласно. Ќичего другого Я, собственно, от вас и не ожидал.
’от же, кто осмелитсЯ не пойти на такой вечер, докажет  этим,  что  он  не
дорожит дружбой с нами.  џ  полагаю,  что  ни  один  из  вас  не  пожелает
оказатьсЯ под подобным подозрением? €так, каждый из вас обЯзан ЯвитьсЯ  на
вечер!


   - Њы позволим себе, господин капитан, пригласить вас  на  наш  скромный
дружеский вечер!
   ќти слова, обращенные к капитану ”едерсу, фенрих Љрамер произнес  перед
строем всего учебного отделениЯ. Џреподаватель тактики сразу  же  разгадал
причины, которые двигали фенрихами.
   - Ђга, вы хотите менЯ умаслить, - по-дружески заметил  капитан,  -  тем
более перед вашей аттестацией.
   - ќтот дружеский вечер, - смело попыталсЯ заверить  офицера  Љрамер,  -
был запланирован нами давно.
   - ‡ато сейчас вы выбрали довольно-таки подходЯщее времЯ, не так  ли?  -
Љапитан ”едерс рассмеЯлсЯ. - ‚ы можете  пригласить  менЯ  хоть  на  званый
обед, на котором вы будете  стоЯть  на  голове,  весь  вечер  петь  "•орст
‚ессель", однако все это ни в какой мере  не  отразитсЯ  на  моих  оценках
ваших достижений. Ђ так, пожалуйста, сегоднЯ вечером Я беседую с  вами  по
учебному материалу, а завтра утром - вы испытаете свое счастье.
   €з этого разговора стало Ясно, что промежуточной аттестации фенрихам не
избежать,  так  или  иначе  им  придетсЯ  отчитатьсЯ  за  свою  работу  по
сегоднЯшний день. ђазговор учеников с педагогом  поставил  все  точки  над
"и".
   - Џриходите ко мне по одному, - проговорил капитан ”едерс,  опустившись
на стул в углу. - Љаждому Я отпускаю три минуты.
   Љапитан ”едерс провел опрос и на этот раз так, как от него  можно  было
ожидать. Ћпросив каждого, он довольно откровенно дал понЯть фенрихам,  что
ни один из них не достоин быть офицером.
   - Ћдин за другим все ко мне! - распорЯдилсЯ после этого  обер-лейтенант
Љрафт.
   Ћфицер-воспитатель проводил промежуточную аттестацию в своей комнате. ‚
отличие от ”едерса он  Явно  не  спешил  и  вел  неторопливый  разговор  с
фенрихами.
   - Њой дорогой друг, -  так  по  обыкновению  начинал  свой  разговор  с
фенрихом Љрафт, - сейчас мы с  вами  попытаемсЯ  выЯснить,  что  мы  можем
сказать друг другу.
   Џосле этого офицер-воспитатель  задавал  фенрихам  несколько  вопросов,
которые звучали вполне безобидно, что сбивало опрашиваемых с толку.
   -  Ђ  чего  вы,  собственно,  ждете  от  этого  дружеского  вечера?   -
поинтересовалсЯ Љрафт.
   Ѓольшинство фенрихов ожидало всего самого хорошего.  Ћни  рассматривали
дружбу, как нечто  само  собой  разумеющеесЯ,  как  проЯвление  настоЯщего
мужского порыва, как истинную солдатскую добродетель, короче  говорЯ,  как
нечто очень важное, что надлежит беречь в любое времЯ.
   - Ђ какого вы мнениЯ о дружбе по отношению к тем, кто не  ЯвлЯетсЯ  длЯ
вас другом? - как бы между прочим поинтересовалсЯ обер-лейтенант Љрафт.
   Ћб это препЯтствие споткнулись многие. Ћднако, несмотрЯ на  это,  Љрафт
оставалсЯ дружелюбным, а его формулировки позволЯли надеЯтьсЯ  на  лучшее.
‚се фенрихи после разговора с Љрафтом ушли довольные.
   "‚се они наполовину ненормальные", - решило большинство фенрихов.
   - Љак всегда, все осталось спорным, - заметил •охбауэр своим друзьЯм.
   € лишь фенрих Љрамер высказалсЯ определенно:
   - ‚се это еще раз подтверждает мою точку зрениЯ относительно того,  что
действительно настало времЯ еще более укреплЯть дружбу.  Ќаше  приглашение
подействовало  как  чудо,  иначе  и  нельзЯ  рассматривать  обнадеживающие
результаты, которых мы добились.
   ‚о  всЯком  случае,  несколько   позднее   выЯснилось,   что   подобные
промежуточные аттестации можно смело сравнить с фатальной неизбежностью. €
не только с ней, но и с действительностью, которую иногда нельзЯ разгадать
заранее. ‚ самом конце своего собеседованиЯ  по  случаю  аттестации  Љрафт
имел  обыкновение  говорить  следующие  слова:  "Њой   дорогой...   (далее
следовала фамилиЯ фенриха), если вы и дальше будете так  же  работать,  то
можно не сомневатьсЯ в исходе вашей учебы".
   Џри этих словах воспитателЯ фенрихам не оставалось ничего другого,  как
делать хорошую мину при плохой игре. ‚ конце концов  выЯснилось,  что,  по
крайней мере, восемьдесЯт  процентов  кандидатов  в  офицеры  благополучно
заканчивали подобные курсы, так как война продолжалась и срочно  требовала
офицерского пополнениЯ. Ѓольшего  же  процента  брака  в  своей  продукции
фабрика офицеров допустить уже не могла  -  времЯ  настоЯтельно  требовало
стабильности в выпуске офицеров.
   - ‚о всЯком случае, Я надеюсь, - продолжал обер-лейтенант, обращаЯсь  в
заключение ко всему учебному отделению, - что вы в  этих  стенах  все-таки
кое-чему научились. Њожете расходитьсЯ!


   - ‚ы играете чрезвычайно осторожно, - сказал ”еликс, который играл  под
номером "33".
   - “ менЯ такаЯ манера игры, - ответил обер-лейтенант Љрафт, все еще  не
решаЯсь сделать следующий ход.
   ”еликс смотрел на своего партнера в одно и  то  же  времЯ  рассеЯнно  и
внимательно. …го глаза, большие  и  темные,  были  красивы.  Џри  этом  он
улыбалсЯ, но улыбка его была скорее похожа на застывшую маску.
   Ћбер-лейтенант Љрафт старалсЯ не смотреть на лицо ”еликса, а глЯдел  на
шахматную доску, лежавшую перед ним, за которой сидел беспомощный  субъект
в кожаном мешке. €  все  же  N_33  относилсЯ  к  числу  счастливчиков:  он
научилсЯ любить книги, понимал кое-что в музыке и умел играть в шахматы.
   ‚ данном же конкретном  случае  ему  просто  здорово  повезло.  ”еликсу
позарез нужен был партнер с хорошими свЯзЯми. Љаждый свой ход он объЯвлЯл,
не нарушаЯ при этом смысла и удовольствиЯ от игры.
   - Ќе утомлЯет ли вас моЯ манера игры? - спросил его Љрафт.
   - Ќет, - ответил ”еликс, - поскольку свободного времени  у  менЯ  очень
много. Љ тому же ваша манера игры в шахматы довольно интересна.
   - џ знаю, что  играю  необычно  и  не  придерживаюсь  уже  опробованных
комбинаций.
   - ‚ этом ваше преимущество, - вежливо согласилсЯ с  ним  ”еликс.  -  ‚ы
умеете, так сказать, удивить  своего  партнера  неожиданным  ходом,  более
того, даже  сбить  его  с  толку.  ќто  что,  ваш  расчет  или  же  чистаЯ
случайность?
   - џ думаю, что это и есть моЯ манера игры.
   ЋбменЯвшись такими репликами, оба некоторое времЯ играли  почти  молча.
‹ишь иногда ”еликс бросал короткие замечаниЯ, называЯ  комбинации  или  же
подкреплЯЯ ход его буквенно-цифровым обозначением.
   Ћни одни сидели в комнате между белыми стенами, освещенными  с  потолка
Ярким светом. ‡рение у игрока N_33 было, видимо, ущербным, так как глаза у
него постоЯнно слезились. ‚ремЯ  от  времени  он  наклонЯл  голову,  чтобы
незаметно вытереть выкатившуюсЯ из глаза слезинку.
   - ‡ачем вы здесь находитесь? - неожиданно спросил ”еликс.
   - ‡атем, чтобы играть с вами в шахматы, - проговорил Љрафт,  передвигаЯ
своего слона на четыре клетки вперед. Џри этом он застегнул свой врачебный
халат, который всегда надевал поверх формы. - ’еперь ваш ход.
   - —то у вас за ранение? - поинтересовалсЯ ”еликс, понимаЯ, что  тот  не
мог быть нераненным. Љаждый, кто находитсЯ в этом помещении, имел награды.
€ даже если внешне нельзЯ было заметить, в чем  заключалось  ранение  того
или иного лица, можно было смело предполагать, что  у  каждого  что-то  да
отсутствует: у одного - часть легкого, у другого - часть  желудка.  ‚полне
возможно, что у кого-то в теле бродил осколок.  ‚озможно,  кто-то  потерЯл
чувство равновесиЯ.
   - Ќе будем об этом говорить, - заметил Љрафт. - ‹учше займемсЯ игрой.
   -  ‘кажите,  а  у  вас  порой   не   бывает   чувства   этакой   полной
бессмысленности? - спросил ”еликс. - ЋколачиватьсЯ здесь было бы не  столь
трудно, если бы человек хоть как-то мог  объЯснить  самому  себе  причину,
почему он поступил так, а не иначе. Џредположим, Я взорвал мост длЯ  того,
чтобы спасти жизнь другим, а во времЯ этого все и случилось, то есть  менЯ
ранили, а почему бы и нет? ђазве такого не могло  быть?  €ли,  к  примеру,
прЯмо перед строем солдат Я бью  генерала  по  физиономии,  менЯ  за  это,
разумеетсЯ, расстреливают, но тут Я по крайней мере знаю, за что именно. Ђ
ведь Я  ничего  подобного  не  делал,  а  просто-напросто  спал,  а  когда
проснулсЯ, Я уже оказалсЯ в  таком  положении,  в  каком  вы  менЯ  сейчас
видите.
   - ‚ы далеко не единственный человек, мимо которого смерть прошла тогда,
когда он спал, - объЯснил обер-лейтенант Љрафт,  стараЯсь  придать  голосу
равнодушную окраску.
   - Ђ вы? - спросил ”еликс. - —то произошло с вами? ‚ы  разве  не  думали
над тем, почему или ради чего вы оказались изувеченным?
   -  “  менЯ,  к  сожалению,   пытались   выцарапать   мозг,   -   сказал
обер-лейтенант Љрафт. - Ќо это  еще  не  самое  плохое,  что  может  быть.
Џравда, длЯ большинства из нас мозг так или иначе ЯвлЯетсЯ  лишней  частью
организма. ’олько вы внимательно следите за  игрой:  вашему  ферзю  грозит
опасность. џ объЯвлЯю вам шах.
   - џ уже не могу внимательно следить за игрой, - призналсЯ ”еликс,  -  у
менЯ сильно слезЯтсЯ глаза. „авайте сегоднЯ на этом закончим партию,  если
вы не возражаете, конечно.
   - џ не возражаю.
   - ‡начит, мы заговорили о  мозгах,  -  проговорил  ”еликс  с  закрытыми
глазами. - Ќеужели и вы прожили свою жизнь бессмысленно? €ли, быть  может,
вы спасли жизнь товарищу, защитили  детей  и  женщин  или  вообще  сделали
что-то такое, что имело глубокий смысл? €ли же и вы совершали  только  то,
что иначе как бессмысленным и назвать нельзЯ? Ђ?
   - „авайте закончим игру, - предложил обер-лейтенант Љрафт.
   - ‡наете, если Я еще буду способен на что-нибудь, - сказал ”еликс, - то
Я попытаюсь, чтобы  остаток  моей  жалкой  жизни  обрел  смысл,  попытаюсь
сделать что-нибудь такое, как, например: рассказать правду  о  чем-нибудь,
разоблачить убийцу, умереть, спасаЯ другого, сохранить  нечто  прекрасное,
задушить ложь, посадить сад. ‚ы менЯ понимаете?
   - „а, - согласилсЯ с ним Љрафт. - Ќечто подобное хочетсЯ сделать и мне.


   - „ружеский вечер объЯвлЯетсЯ открытым!
   - ‚се учебное отделение в полном составе  собралось  в  кабачке  "Џегий
пес". ’о, что выбор пал именно  на  этот  кабачок,  Љрамер  счел  особенно
удачным, так как таким образом им представлЯлась возможность отпраздновать
очень важное событие, заключающеесЯ в  ловком  обходе  опасной  "подводной
скалы", что было бы просто невозможно, если бы ђотунда  не  изменил  своих
показаний. € сам факт, что они снова сидели  не  где-нибудь,  а  в  "Џегом
псе", воспринималсЯ не иначе как полный триумф.
   - џ докладываю господам офицерам! - произнес Љрамер.
   Џри этих словах все учебное отделение вскочило как один человек, а  его
командир подошел к ”едерсу и Љрафту и, остановившись перед ними, застыл по
стойке  "смирно",  глЯдЯ  прЯмо  через  офицеров,  словно  оба  они   были
прозрачными. ќто был своеобразный тактический ход. Љрамер никак  не  хотел
показать, что он может предпочитать одного офицера другому. ‘вой доклад он
отдал сразу им обоим.
   - ‚от мы и собрались вместе, - заметил ”едерс, обращаЯсь к Љрафту.
   ‚се уселись рЯдком, друг возле друга, по  краЯм  на  скамейках  фенрихи
учебного  отделениЯ  "X",  а  в  середине,  на  почетном   месте,   -   их
преподаватель  тактики  и  офицер-воспитатель.  ‚се  выглЯдело  прЯмо-таки
торжественно:  гладко  выбритые  лица  фенрихов,  напомаженные   прически,
тщательно отутюженнаЯ выходнаЯ форма, а брюки, видимо, полежали  всю  ночь
под  матрасом.  ђазговаривали  все  спокойно,  лица  светились   радостью,
движениЯ были размеренными, короче говорЯ, все было великолепно!  ’ак  это
обычно делалось на общих обедах в присутствии офицера-воспитателЯ, чему их
уже научили.
   - Љамераден, - обратилсЯ Љрамер к фенрихам, - Я предлагаю спеть хором.
   - ‘огласны! - охотно отозвались фенрихи.
   - Њожем мы спросить господина капитана, - обратилсЯ Љрамер к ”едерсу, -
какой песней мы могли бы его порадовать?
   - …сли вы придаете  этому  значение,  то  давайте  споем  "‹юнебургскую
степь".
   -  Џоем  "‹юнебургскую  степь"!  -  громко  возвестил  Љрамер.   -   Џо
специальному желанию господина капитана. „ва-три, начали!
   ”енрихи запели стройно и громко, больше  громко,  чем  хорошо.  Љапитан
”едерс со скупой улыбкой  на  лице  слушал  хрипловатое  пение  услужливых
фенрихов.
   Ђ в широко раскрытых дверЯх стоЯл  хозЯин  кабачка  ђотунда  и  с  Явно
наигранным удовольствием слушал пение своих гостей, которых  он  никак  не
мог  себе  представить  такими  мирными:  сидЯт  такие  милые,   солидные,
благовоспитанные молодые люди, в  которых  просто  невозможно  узнать  тех
самых дебоширов, что  всего  лишь  несколько  дней  назад  разгромили  его
заведение, да еще за какие-то считанные минуты.
   ‘ейчас  же  они  орали  "‹юнебургскую  степь",  энергично  раскрываЯ  и
закрываЯ свои сорок ртов. € в то же самое времЯ сорок пар глаз внимательно
следили за реакцией на пение их офицеров.  ‡аметив,  что  и  преподаватель
тактики и офицер-воспитатель, кажетсЯ, довольны ими, фенрихи повеселели  и
приободрились. Џо крайней мере ни один из офицеров  не  проЯвлЯл  и  капли
агрессивности. Љонец песни прозвучал радостно и энергично.
   - ‘лово предоставлЯетсЯ  господину  капитану  ”едерсу!  -  провозгласил
громко Љрамер.
   ”едерс на миг задумалсЯ, затем поднЯлсЯ с места и своим обычным  тоном,
разве что несколько мЯгче, сказал:
   - •отЯ Я здесь и не просил никого предоставлЯть  мне  слово,  поскольку
тут нет человека, который мог бы лишить менЯ этого, но раз уж Я встал,  то
Я не хотел бы  пропустить  лишнюю  возможность,  чтобы  не  обратить  ваше
внимание на небольшой нюанс. Ђ именно на тот факт, что все  вы  находитесь
не на занЯтии по тактике, что, по-видимому, особенно всех  вас  радует.  Ђ
как частное лицо, в данном случае Я хотел бы сказать вам следующее.  Џусть
никто из вас не пытаетсЯ гордитьсЯ великими достижениЯми,  не  употреблЯет
высокопарных слов и не считает себЯ  сверхчеловеком!  ‹учше  не  доверЯйте
всем и каждому, и в первую очередь самим себе, так как  сейчас  на  каждом
шагу злоупотреблЯют человеком. Ђ теперь забудьте все это,  если,  конечно,
можете, по крайней мере до завтрашнего утра.
   ”енрихи делали вид, что они внимательно слушают своего преподавателЯ, а
некоторые из них даже кивали, как бы подтверждаЯ  правильность  сказанного
им, хотЯ врЯд ли хоть один из них понимал, услышал ли он глупость  или  же
нечто  умное.  ‚  подобных  сомнительных  случаЯх  было   принЯто   делать
задумчивый  вид,  который   никак   нельзЯ   было   бы   истолковать   как
неоптимистичный и легкомысленный.
   ‚се фенрихи выпили за здоровье капитана ”едерса, предварительно получив
от него разрешение на это.
   ‡атем снова встал Љрамер, который все времЯ  следил  за  ходом  вечера,
продуманным им до мельчайших деталей. Џовернувшись к Љрафту, он  заговорил
словами, которые были заранее обдуманы:
   - Ђ теперь мы хотели бы попросить господина обер-лейтенанта назвать нам
его любимую песню и разрешить нам спеть ее.
   - "‚ поле, на жесткой земле", - ответил Љрафт.
   Љрамер, довольный, улыбнулсЯ, так как  он  ожидал,  что  Љрафт  назовет
именно эту песню, и потому еще до вечера несколько раз прорепетировал ее с
фенрихами.  Љрамер  еще  раньше  заметил,  что  обер-лейтенанту  почему-то
нравитсЯ эта песнЯ, быть может, потому, что другой он просто не  знал,  да
это было уж и не так важно, главное заключалось в том,  что  тот  высказал
желание и отделение, которым он командовал, могло его выполнить.
   ‚се пели с таким чувством, что, казалось, вот-вот заплачут от умилениЯ.
   - ќтак и завыть можно, -  тихо  прошептал  Њеслер,  обращаЯсь  к  своим
соседЯм по столу. - „айте мне кто-нибудь носовой платок, а то мне свой  на
это жаль, к тому же он у менЯ один-единственный и находитсЯ в белье.
   Ќекоторые из фенрихов,  и  среди  них,  разумеетсЯ,  поэт  Ѓемке,  были
по-настоЯщему тронуты песней: "‚  поле,  на  жесткой  земле,  растЯнусь  Я
усталый!.."
   „аже сам Љрафт слушал далеко не без сочувствиЯ, в этом  можно  было  не
сомневатьсЯ:  он  размечталсЯ  о  сугубо  личном,  тронутый  меланхоличной
мелодией, котораЯ представлЯла собой искусную смесь  церковного  псалма  с
народной песней. Џод такую никак нельзЯ было маршировать.
   Љак только утихли последние слова песни, так растрогавшей всех,  Љрамер
снова решил взЯть бразды правлениЯ в свои руки.
   - ѓосподин обер-лейтенант, разрешите предоставить вам слово.
   - ‚аше здоровье! - ответил Љрафт.
   ‘казав это, он, чтобы отрезать все пути к многословию, поднЯл бокал  и,
кивнув фенрихам, которые даже не успели опомнитьсЯ, выпил его до дна. ‚сех
это несколько насторожило, но зато и заметно оживило.
   - Ђ теперь можно курить и разговаривать, - проговорил Љрамер, обращаЯсь
к фенрихам.
   ‚се сразу же заговорили, довольно оживленно,  но  все  же  не  чересчур
громко. Џричем разговор их был совершенно безобидным,  ни  одно  слово  не
могло покоробить слуха офицеров.
   ‚ремЯ от времени они что-нибудь пели, поскольку пение  ЯвлЯлось  лучшим
способом избежать какого-нибудь упущениЯ, да и  сами  песни,  которые  они
пели, были лишены каких бы то ни было грубых сексуальных  выражений  и  не
носили ни малейшего намека на политику. €менно поэтому у всех было хорошее
настроение.
   Ћднако, как бы там ни  было,  в  душе  все  очень  обрадовались,  когда
капитан ”едерс и обер-лейтенант Љрафт начали прощатьсЯ с ними.
   - …сли вы еще  раз  пожелаете  разгромить  какой-нибудь  кабачок,  -  с
усмешкой проговорил капитан ”едерс, - то сначала подумайте о том, к  каким
последствиЯм это может привести. Џодумайте и о том, кто же  из  вас  будет
выступать в роли козлов отпущениЯ, так как  позже,  когда  вы  предстанете
перед полицией, вам уже должна быть Ясна общаЯ  картина  положениЯ.  ‘амым
верным способом искуплениЯ вины пока все еще ЯвлЯетсЯ война. ‘ ее  помощью
можно урегулировать  все  на  свете.  ѓораздо  легче,  прикрываЯсь  именем
справедливости, мира или свободы, сжечь дотла какую-нибудь деревню или  же
стереть с лица земли город, чем разбить от избытка чувств винную бутылку.
   Џеред  своим  уходом  из  кабачка  обер-лейтенант  Љрафт  сказал  своим
питомцам:
   - ђовно в полночь, друзьЯ, все вы до одного должны быть  в  казарме,  и
безо всЯких песен, без потасовок и без шума. Ђ  теперь  желаю  вам  хорошо
повеселитьсЯ!


   - Ќу а теперь начинаетсЯ самаЯ  приЯтнаЯ  часть  вечера!  -  воскликнул
Љрамер.
   Ћткровенно говорЯ, такого признаниЯ он смело мог и не делать, так  как,
стоило только офицерам  удалитьсЯ  из  кабачка,  от  степенного  поведениЯ
фенрихов, а при них они вели себЯ как подобает в  казино,  не  осталось  и
следа. ‘разу же поднЯлсЯ страшный  шум.  Ѓокалы  с  вином  опустошались  с
неимоверной быстротой. Џрошло  всего  лишь  несколько  минут,  как  первый
оратор уже встал ногами на стул.
   - Љамераден! - закричал он. - Ќаконец-то мы остались одни! ’ак поднимем
же выше наши бокалы!
   - Љамераден, - обеспокоенно проговорил Љрамер, - только пусть все будет
мирно и прилично!
   Ћчень скоро выЯснилось, что  же  именно  понимали  фенрихи  под  словом
"приличие". Ќекоторые из них заорали, требуЯ, чтобы  хозЯин  обеспечил  их
новой  порцией  алкогольных  напитков,  делаЯ  ему  при   этом   кое-какие
недвусмысленные намеки. ђотунда сразу же все понЯл  и  был  готов  охотнее
лить вино,  чем  быть  еще  раз  свидетелем  того,  как  в  его  заведении
проливаетсЯ кровь. Ћднако в первую очередь он ни при каких обстоЯтельствах
не хотел еще раз иметь дело с бургомистром и не собиралсЯ еще  раз  стоЯть
перед генералом. ‚зглЯнув бегло на часы, он несколько успокоилсЯ, так  как
до полуночи оставалось немногим более часа. Љороче говорЯ, сколько бы  они
за оставшеесЯ времЯ ни пили, до опасного состоЯниЯ опьЯнениЯ  им  уже  все
равно не дойти.
   - “ менЯ каждый веселитсЯ как может, - пообещал фенрихам ђотунда. -  Ќе
думайте, что Я могу испортить вам настроение.
   - „олой длинные вступлениЯ! - дико заорали фенрихи.
   •озЯина кабачка как ветром сдуло. ‘пустЯ три минуты на  столе  поЯвилсЯ
здоровенный  кувшин  вина,  встреченный  фенрихами   возбужденно-радостным
ревом.
   Љрамер еще раз попыталсЯ было  направить  дружескую  попойку  в  нужное
русло, скомандовав казарменным голосом:
   - Љамераден, песню!
   - Џоем "‚ ѓамбурге, где Я бывал"!  -  воскликнул  Њеслер.  €  не  успел
Љрамер возразить, как все отделение  уже  затЯнуло  предложенную  Њеслером
песенку.
   Љрамер, разочарованный, уселсЯ на место, понимаЯ, что хотЯ он и  отвлек
фенрихов от  выпивки,  но  все  же  допустил  при  этом  досадную  ошибку.
ЏредлагаЯ спеть песню, он должен был заранее  подумать  над  тем,  что  же
именно нужно спеть. Џусть уж теперь орут эту  песню,  лишь  бы  только  не
переходили границ дозволенного и не превращались  в  свиней.  Џение  этого
гимна легкомысленных девиц еще можно  было  в  какой-то  степени  простить
солдатам, так считал в душе Љрамер, но отнюдь не кандидатам в офицеры,  за
поведение которых он нес полную ответственность.
   Ћднако,  дабы  не  нарушать  единства  общества,  Љрамер  сам  подпевал
фенрихам. Ќо когда певцы стали приближатьсЯ к тому месту в песне, где речь
шла о талере, полученном девушкой за ее работу в подворотне, голос Љрамера
в общем хоре стал почти неслышен. Ђ когда хозЯин кабачка предусмотрительно
закрыл дверь в помещение, где сидели фенрихи, чтобы  их  пьЯное  пение  не
обременЯло слух немногих посетителей "Џегого  пса",  сидевших  в  соседнем
зале,  командир  учебного  отделениЯ  воспринЯл  собственную  ошибку   как
досадный просчет, который привел его в Ярость.
   - ’ы не должен был позволЯть петь такую песню!  -  набросилсЯ  на  него
•охбауэр.
   - Љакое тебе до этого дело,  дерьмо  ты  этакое!  -  заорал  Љрамер  на
•охбауэра, потерЯв самообладание, а потерЯв его, он уже не мог  сдержатьсЯ
от охватившего его гнева, который так и выплескивалсЯ через край.
   - Ќо все-таки как-то  можно  было  направить  их,  -  обиженно  заметил
•охбауэр.
   - …сли можешь, сделай это сам, -  посоветовал  ему  вконец  осоловевший
Љрамер. - џ давно заподозрил, что ты метишь на мое место,  никак  тебе  не
терпитсЯ стать командиром учебного отделениЯ.
   •охбауэр смущенно замолчал. ‚ душе  он,  разумеетсЯ,  мечтал  об  этом,
однако никому никогда не говорил этого. Ђ Љрамер за последнее времЯ  начал
спотыкатьсЯ на каждом шагу. •охбауэр понимал, что было бы неплохо, если бы
командиром их учебного отделениЯ был назначен новый человек, однако  этого
никак не могло произойти без согласиЯ офицера-воспитателЯ.  ‚от  где  была
собака зарыта.
   ’ем временем песнЯ подошла к концу. Љрамер и •охбауэр сделали вид,  что
они тоже добросовестно поют, а сами тайком настороженно наблюдали друг  за
другом. Љаждый из них ожидал, что другой попросит у него извинениЯ, однако
ни тот ни другой не собирались этого делать.
   ‚ конце концов, •охбауэр, как более  умный  и  хитрый,  решил  сдатьсЯ.
Њысленно он решил, что ему ни к чему в лице Љрамера приобретать  себе  еще
одного врага, которых у него и без того хватало. ‚ глазах •охбауэра Љрамер
был ни больше ни меньше как безмозглый осел, безвольнаЯ  марионетка,  если
быть более точным.
   Ћднако сразу •охбауэр не сообразил, что ему было бы выгодно  перетащить
командира учебного отделениЯ на свою  сторону,  чему  в  какой-то  степени
помешали шум и гвалт, начавшиесЯ на конце  стола,  где  поднЯлсЯ  горлопан
Њеслер и что было силы заорал:
   - џ требую, чтобы наш дорогой  камерад  Ѓемке  прочел  нам  вслух  свое
собственное стихотворение, и если можно, то о любви!
   Ѓемке начал ломатьсЯ, желаЯ, чтобы его побольше попросили.  …го  начали
просить  настойчиво,  но  грубо,  что  Ѓемке,  однако,  тоже   принЯл   за
комплимент, как, собственно, и было на самом деле.  ‚  конце  концов,  еще
немного поломавшись, Ѓемке заЯвил, что он охотно  прочтет  свой  последний
опус, в котором, к сожалению, ничего не говоритсЯ о любви. Џри себе  же  у
него, по чистой случайности, только стихи, в которых говоритсЯ о войне и о
природе.
   - ЋтклонЯетсЯ! - заорал Њеслер, выразитель  группы  дебоширов.  -  ’вои
стихи о войне не интересуют ни одну собаку. Ќас интересуют только стихи  о
любви!
   - Ќо в настоЯщий момент, - пыталсЯ защищатьсЯ Ѓемке,  -  у  менЯ  таких
стихов нет!
   - ’огда какой же ты поэт! - заорал Њеслер ко всеобщему удовольствию.  -
‚едь ты же пишешь стихи! ’огда  удались  в  укромное  место  и  немедленно
напиши! ’ебе никто не станет мешать, Я  тебе  это  гарантирую.  Ђ  мы  все
встанем, так сказать, в почетный караул, чтобы  оберегать  твой  покой,  а
ответственность за это будет нести, ну, например, •охбауэр.
   - Ђ может, мы лучше споем песню? - предложил •охбауэр. - Ќу,  например,
"Џо ту сторону долины"! —то ты думаешь по этому поводу, Љрамер?
   Ћднако Љрамер по данному поводу ничего не думал.
   Ќеожиданно с места,  словно  тигр,  который  готовитсЯ  наброситьсЯ  на
слона, вскочил Њеслер. Њожно было подумать, что он только и ждал, когда на
его пути возникнет препЯтствие, да не какое-нибудь, а в лице •охбауэра.
   - Ђ ты можешь что-нибудь возразить против этой темы? - заорал он.
   ќтот далеко не безвредный вопрос был  задан  во  всеуслышание.  ”енрихи
прислушались. Ћни не только начали подталкивать  друг  друга  локтЯми,  но
даже прекратили свои разговоры. Ћдних разбирало любопытство, другие же еще
немного поговорили и замолчали. ‘коро все они уселись на свои  места.  Ћни
надеЯлись быть очевидцами любопытного зрелища, наблюдать  за  которым  они
намеревались, так сказать, из своих "лож", откуда они  лучше  всего  могли
видеть и Њеслера и •охбауэра, на лицах которых поЯвилось выражение,  какое
обычно бывает у гладиаторов перед самым боем.
   - ’ак что же ты все-таки имеешь против любви?  -  не  сдавалсЯ  Њеслер.
‡адал он этот вопрос тоном, каким во  времЯ  религиозных  войн  противники
задавали друг другу вопросы о том, почему противнаЯ сторона не  исповедует
настоЯщей веры. Њеслер, во всЯком случае,  вел  себЯ  так,  как  будто  он
начинал ссору ради лучшей половины человечества.
   •охбауэр обернулсЯ к Љрамеру и спросил:
   - Њне что, не обращать на это вниманиЯ?
   - Ђ разве он не может задать тебе вопрос? - ответил вопросом на  вопрос
Љрамер, став тем самым как бы на нейтральную позицию, чего от него  всегда
требовал Љрафт. Љроме того, он этим  показал,  что  человек,  собирающийсЯ
занЯть его должность, никак не может рассчитывать на его благосклонность.
   - Ќу так что же? - настаивал  Њеслер.  -  ‚ыходит,  что  ты  выступаешь
против любви, да? “ж не хочешь ли ты сказать,  что  охотнее  всего  ты  бы
послушал стишок о твоем капитане ђатсхельме, а? ‚ конечном счете  ты  еще,
чего доброго, начнешь верить, что любовь и  капитан  ђатсхельм  -  понЯтиЯ
равнозначные?
   ”енрихи с настороженными лицами переводили взглЯд с  одного  противника
на другого,  чувствуЯ,  что  на  этот  раз  словеснаЯ  дуэль  доведена  до
крайности. ЃольшаЯ  часть  фенрихов,  возглавлЯемаЯ  ђедницем  и  ‚ебером,
примкнула к Њеслеру. „ругаЯ же группа, хотЯ и не столь многочисленнаЯ,  но
отнюдь  не  менее  сильнаЯ,  симпатизировала  •охбауэру.  ’ретьЯ   группа,
возглавлЯемаЯ самим Љрамером, сначала вела себЯ подчеркнуто нейтрально.  €
лишь Ѓемке, поэт, почувствовал себЯ несчастным и клЯл свою судьбу, так как
он был уже готов призвать на помощь музу. Ћднако всЯ эта орава невежд  как
ни в чем не бывало снова загорланила марш.
   Ћднако фенрих •охбауэр почти единственный сумел с  предельной  Ясностью
разобратьсЯ в создавшейсЯ ситуации. ‡а последнее времЯ он  понЯл,  что  те
незабвенные времена, когда он мог безбоЯзненно бить Њеслера по морде,  уже
прошли. Ћн понимал, что часть  фенрихов  отделениЯ,  воспитаннаЯ  Љрафтом,
настроена против него, однако до сих пор он не предполагал, что  их  число
столь велико. Ћ драке в данный момент нечего было и мечтать,  так  как  ее
итог, более чем очевидно, был бы не в его пользу.
   €сходЯ  изо  всех  этих  причин,   •охбауэр   посчитал   целесообразным
предпринЯть длЯ начала умный и хитрый с тактической точки зрениЯ отход. Ћн
заставил себЯ улыбнутьсЯ, что, по-видимому, удалось ему, а затем сказал:
   - Џочему Я должен с тобой спорить, Њеслер? џ не совсем понимаю, чего ты
хочешь. ’вои намеки менЯ нисколько не трогают, Я совершенно спокоен.
   Њеслеру  понадобилось   несколько   секунд,   чтобы   перенести   столь
неожиданный удар. Љакое-то мгновение он выглЯдел так, как может  выглЯдеть
человек, который взЯл  разгон  длЯ  того,  чтобы  преодолеть  препЯтствие,
которого на самом деле вовсе не существовало. Ћн невольно  завертел  своей
крупной головой, как конь, опустивший морду в Ясли, в которые был  насыпан
не овес, а черт знает что.
   - џ случайно не ослышалсЯ? - спросил  Њеслер,  готовый  каждую  секунду
снова ринутьсЯ в бой. - ’ы отказываешьсЯ от симпатии, которую так питал  к
своему капитану?
   - ЉакаЯ чепуха! -  воскликнул  •охбауэр  и  даже  рассмеЯлсЯ,  стараЯсь
продемонстрировать   полное   самообладание.   ЃлестЯще   парировав   удар
противника, он перешел в наступление,  используЯ  при  этом  малейшую  его
оплошность. Ќе без смелости он начал объЯснЯть: -  џ  полностью  нормален,
если ты хочешь знать. Ќормален  в  такой  же  степени,  как  и  все  здесь
собравшиесЯ, нормален в такой же степени, как и ты сам, Њеслер.
   - —то ты говоришь? - воскликнул ошеломленный Њеслер  и  оглЯнулсЯ,  ища
себе поддержку.
   Њежду  тем  группа   фенрихов,   придерживавшихсЯ   нейтралитета,   все
увеличивалась.
   - Ђ ну-ка повтори это еще раз! - возбужденно выкрикнул Њеслер.
   - џ даже могу изложить тебе свою  точку  зрениЯ  письменно,  -  поЯснил
•охбауэр. - џ не ЯвлЯюсь поклонником и  обожателем  легкомысленных  девиц,
которых при любых обстоЯтельствах и  почти  на  каждом  шагу  можно  иметь
дюжинами. „лЯ менЯ они слишком примитивны. џ предпочитаю дам, и притом дам
из высоких кругов.
   - „а что ты говоришь! - еще раз воскликнул Њеслер,  которому  в  данный
момент пришло на ум только это выражение.
   ‘ каждой секундой  •охбауэр  все  больше  и  больше  упивалсЯ  чувством
собственного превосходства. ‘импатизирующие •охбауэру фенрихи с изумлением
смотрели  на  своего  кумира.  Ђ  некоторые  из  нейтралов,  возглавлЯемые
Љрамером, не заставили  себЯ  ждать  и  согласно  закивали  головами.  ќто
придало •охбауэру еще больше сил. ‘ едва скрываемой иронией  он  посмотрел
вокруг и после небольшой паузы продолжал:
   - џ могу рассказать вам о таких вещах, что у вас от удивлениЯ глаза  на
лоб полезут. € отнюдь не о маленьких  грЯзных  похождениЯх,  которые,  как
правило, совершаютсЯ в спешке. Ђ нечто совсем другое!  Ћ  таких  вещах,  о
которых не могут мечтать даже такие люди, что так любЯт хвастатьсЯ  своими
похождениЯми.
   ‘ этими словами •охбауэр извлек из  кармана  кителЯ  тонкий  батистовый
платочек голубенького  цвета,  извлек  к  всеобщему  огромному  удивлению.
Ќебрежно помахав им перед собственным  лицом,  он  на  какое-то  мгновение
понюхал платочек, изобразив на физиономии удовольствие.
   Ћт изумлениЯ, которое их охватило, фенрихи  широко  раскрыли  и  рты  и
глаза. Ђ ђедниц во  времЯ  этого  маленького  представлениЯ  буквально  не
отводил  глаз  от  платочка.  ‘пустЯ,  однако,  минуту  •охбауэр  довольно
элегантным движением спрЯтал ажурный платочек в карман своего кителЯ.
   - Ќа эту трЯпочку Я охотно посмотрел бы еще  разок,  -  шепнул  ђедниц,
обращаЯсь к своему другу Њеслеру.
   Ќо Њеслер не слушал его, поскольку был занЯт тем, чтобы  придумать  еще
что-либо, с чем снова можно было бы предпринЯть атаку на •охбауэра. €  ему
казалось, что он уже нашел такую зацепку.
   - ’ак вот оно что! - возбужденно выкрикнул он. - ‚ыходит,  если  верить
твоим  словам,  ты  принадлежишь  к   числу   таких   кавалеров,   которые
наслаждаютсЯ радостЯми жизни, но помалкивают об этом. ’олько  об  этом  ты
можешь рассказывать своей бабушке или своему  капитану  ђатсхельму,  а  не
нам. Џодобные сказки может придумать каждый.
   - ’ак дальше продолжатьсЯ не может! - с поэтическим восторгом взорвалсЯ
Ѓемке. - €мЯ дамы всегда должно оставатьсЯ в тайне! Ќа него наложено табу!
   - —епуха! - вмешалсЯ в спор ќгон ‚ебер. - Ћ  каких  дамах  может  здесь
идти разговор?! ‘уть дела от этого нисколько не менЯетсЯ.
   - “ж не хочешь ли ты собирать их адреса! - выкрикнул Ђмфортас,  готовый
вступить в спор.
   - Љакие там еще адреса! - недовольно пробормотал ќгон ‚ебер. - „лЯ менЯ
лично достаточно и того,  что  она  носит  юбку.  —то  же  касаетсЯ  наших
маленьких легкомысленных  девушек,  то  Я  не  позволю  здесь  их  и  себЯ
оскорблЯть! ’ем более Я не намерен выслушивать оскорблениЯ  от  того,  кто
считает  себЯ  галантным  кавалером,  а  всех  нас  скоморохами!  Ќу,  кто
осмелитсЯ сказать, что Я скоморох? …сли такой найдетсЯ здесь, Я его тут же
изобью, а потом сам же потащу к нашему  генералу,  которого,  как  все  вы
хорошо знаете, как и менЯ, зовут ќгоном. ‡апомните это!
   - Љамераден! - успокаивающим тоном гаркнул Љрамер. - Љамераден, так  же
нельзЯ!
   „а фенрихи и сами уже понЯли, что дальше  так  вести  себЯ  невозможно.
‚сех их несколько  смутили  громогласные  тирады  ќгона  ‚ебера.  ‚озникла
необходимость внести известную Ясность. ‘толь интересующаЯ  всех  фенрихов
тема не должна была увЯзнуть в песке.
   - Њогу Я по этому поводу кое-что сказать? - спросил деликатно ђедниц.
   - Ќет! - моментально закричал •охбауэр. - ’ы не можешь!
   - Џусть говорит, - произнес нейтральный Љрамер. - ‚друг  ему  в  голову
пришла хорошаЯ идеЯ?
   - џ считаю, - начал объЯснЯть ђедниц коллегам, внимание которых  сейчас
было направлено на него, - это дело  довольно  простым.  Ќаш  друг  Њеслер
обвинил камерада •охбауэра в том, что  тот  Якобы  способен  к  проЯвлению
ненормальных чувств. ‚от и Я сейчас, со своей стороны,  полагаю,  что  это
слишком тЯжкое обвинение, которое мы не можем позволить нашему Њеслеру  ни
при каких условиЯх.
   - Ќу наконец-то! - выпалил Ђмфортас. - ќто  первое  разумное  слово  по
данному делу. - Ћн хотел еще что-то добавить, но •охбауэр жестом  заставил
его замолчать.
   - Ќу продолжай же! - подстрекающе воскликнул Љрамер.
   - Љак Я уже сказал, - продолжал ђедниц прерванную мысль, - мы никак  не
можем  терпеть  подобных  обвинений.  Ђ  сейчас  подошло  времЯ   доказать
обратное!
   - Љак ты себе это представлЯешь? - спросил его Љрамер.
   - Ќет ничего более легкого, - охотно  откликнулсЯ  ђедниц.  -  •охбауэр
должен  предоставить  нам  убедительные  доказательства   своей   правоты,
надеюсь, что сделать ему это будет совсем нетрудно. Џусть он убедит нас  в
том, что он имеет успех у дам, и только!
   - Љак вы можете такое говорить! - возмутилсЯ •охбауэр.  -  џ  не  стану
маратьсЯ с потаскушкой. „лЯ этого Я слишком жалею себЯ.
   - …сли все твое беспокойство заключаетсЯ  только  в  этом,  -  произнес
опытный в подобных делах ќгон ‚ебер,  -  то  тебе  легко  помочь.  ‚  этом
красивом маленьком городке живет одна крошка, непорочнаЯ и очаровательнаЯ!
‘тоит только  на  нее  взглЯнуть,  как  сразу  же  начинают  течь  слюнки.
•орошенькаЯ,  как  киноактриса,  и  чистаЯ,  как  монашка  из  собора.  Џо
многочисленным высказываниЯм, она настоЯщаЯ девственница. Џо  сравнению  с
этой крошкой дама, про которую ты тут говорил, не  что  иное,  как  стараЯ
кобыла. Љрошку эту зовут ЊариЯ Љельтер.
   Џо мнению Љрамера, это предложение уводило их  слишком  далеко.  ђедниц
был согласен с ним.
   Ћднако Њеслер недовольно ворчал:
   - ’акого •охбауэр  никогда  не  сможет  сделать!  џ  знаю  крошку,  она
недотрога!
   - ќто не тот масштаб, - возразил •охбауэр.
   - „ело не в масштабе! - упрЯмилсЯ  Њеслер.  -  ‘кажи  лучше,  что  тебе
просто не хватает смелости. ‘ама она тебе ни за что не отдастсЯ. Ќу а если
тебе удастсЯ завоевать ее, тогда ты смело можешь назвать менЯ  трепачом  и
можешь дать мне пинок в зад перед строем  всего  учебного  отделениЯ,  даю
тебе честное слово кандидата в офицеры!
   - џ принимаю твой вызов! - согласилсЯ •охбауэр. ‹ицо его побледнело, но
в голосе чувствовалась решительность. ‘удЯ  по  всему,  он  черпал  ее  во
взглЯдах фенрихов, которые подбадривали его.
   - Ѓраво! - заорали фенрихи хором.
   - Џари заключено! - прокричал Њеслер. -  •ватит  тебе  десЯти  дней  на
исполнение?
   - Њне будет достаточно и пЯти, - поЯснил •охбауэр, решивший в  душе  во
что бы то ни стало восстановить свой  авторитет  среди  фенрихов  учебного
отделениЯ.


        27. „…Ќњ, ‚ ЉЋ’Ћђ›‰ ЌЂ—Ђ‹Ђ‘њ ЉЂ’Ђ‘’ђЋ”Ђ

   Џервыми, кто раньше всех вставал в казарме по утрам, были те,  кто  был
накануне выделен в нарЯд по кухне. „невальные  будили  их  в  четыре  часа
утра. Ћни неохотно вылезали из  своих  кроватей,  лениво  потЯгивались  и,
зеваЯ, тащились к зданию кухни. ‘начала разжигали огонь под котлами, а  уж
затем варили бурду, которую официально называли кофе.
   ‚ пЯть  часов