Ѓрет ѓарт. ’рое бродЯг из ’ринидада

Ћцените этот текст:
Ѓрет ѓарт. ’рое бродЯг из ’ринидада

   -----------------------------------------------------------------------
   Џер. - ‡.ђовинский.
   Ђвт.сб. "’рое бродЯг из ’ринидада". Њ., "„етскаЯ литература", 1989.
   -----------------------------------------------------------------------



   - Ђ? ќто ты? - сказал редактор.
   Љитайчонок, к которому он обращалсЯ, всегда все понимал  буквально.  Ћн
ответил:
   - Њой все тот же ‹и  ’и,  мой  не  менЯйсЯ.  Њой  не  длугой  китайский
мальчик.
   - —то верно, то верно, - произнес редактор тоном глубокого убеждениЯ. -
Ќе думаю, чтобы  во  всем  ’ринидадском  округе  нашелсЯ  еще  один  такой
чертенок, как ты. Ќу, другой раз не скребись  за  дверью,  как  суслик,  а
прЯмо входи.
   - Џоследний лаз, - вежливо напомнил ‹и ’и, - мой стучи-стучи.  ‚аша  не
любит стучи-стучи. ‚аша говоли: совсем как плоклЯтый дЯтел.
   ‚ самом  деле,  контора  тринидадского  "‘тража"  стоЯла  на  маленькой
вырубке в сосновом лесу, где было множество птиц. Џоэтому стук можно  было
понЯть неправильно. Љ тому же ‹и ’и умел точно подражать дЯтлу.
   ђедактор ничего не ответил и продолжал писать письмо. ’огда ‹и  ’и  как
бы внезапно что-то вспомнил; он поднЯл длинный рукав своей куртки, который
заменЯл ему карман, и, как фокусник, небрежно вытрЯхнул  на  стол  письмо.
ђедактор бросил на мальчика укоризненный взглЯд и распечатал конверт.  ќто
была обычнаЯ просьба одного подписчика-земледельца,  некоего  „жонсона,  о
том, чтобы редактор "поместил заметку" о гигантской редьке;  подписчик  ее
вырастил и посылал с подателем письма.
   - Ђ где же редька, ‹и ’и? - подозрительно спросил редактор.
   - Ќет. ‘плосите меликанский мальчик.
   - —то?
   ’ут ‹и ’и снизошел до объЯснениЯ: когда он проходил мимо школы, на него
напали  школьники,  и  во  времЯ  сражениЯ  огромнаЯ  редька   -   подобно
большинству такого рода  чудовищ,  быстро  вырастающих  на  калифорнийской
почве,  это  была  просто  принЯвшаЯ  растительную  форму  вода   -   была
"ласплющена" о голову одного из врагов. ђедактор знал, что его рассыльного
постоЯнно преследуют, и весьма огорчалсЯ по этому поводу; к  тому  же  он,
возможно, полагал, что редька, которую не удалось использовать в  качестве
дубинки, врЯд ли обладала питательными свойствами. Џоэтому он  воздержалсЯ
от упреков.
   - Ќо не могу же Я поместить заметку о том, чего  не  видел,  ‹и  ’и,  -
добродушно сказал он.
   - Ђ вы совлать... как „жонсон, - так же спокойно посоветовал ‹и.  -  Ћн
дулачит вас свой гниль... вы будет дулачить меликанский люди, то же самый.
   ђедактор с достоинством хранил молчание,  пока  не  кончил  надписывать
адрес.
   - Ћтнеси миссис Њартин, - сказал он, протЯгиваЯ письмо  мальчику,  -  и
смотри держись подальше от школы. „а не ходи через прииск, если там сейчас
работают; и если дорожишь своей шкурой, не проходи мимо хижины  ”ленигена:
ты ведь на днЯх разбросал там хлопушки  и  чуть  не  поджег  ее.  Ѓерегись
собаки Ѓаркера на перекрестке и уходи с большой дороги, если из-за отвалов
выйдут рудокопы. - ‡атем,  сообразив,  что  он,  в  сущности,  закрыл  все
обычные подступы к дому миссис Њартин, добавил: - ‹учше всего  иди  кругом
через лес, там ты никого не встретишь.
   Њальчик стремглав  выбежал  в  открытую  дверь,  а  редактор  несколько
мгновений с сожалением смотрел  ему  вслед.  Ћн  любил  своего  маленького
подопечного - еще с тех пор, как несчастного сироту, мальчика из китайской
прачечной, захватили в плен рудокопы, возмущенные тем, что он разносил  по
домам  плохо  выстиранное  белье;  они  решили  оставить  его  в  качестве
заложника, чтобы в будущее им возвращали белье в более приличном  виде.  Љ
несчастью, другаЯ группа рудокопов, обозленных по той же  причине,  в  это
времЯ разгромила прачечную и прогнала владельцев, так что за ‹и  ’и  никто
не пришел. Ќа несколько  недель  он  стал  забавой  прииска,  флегматичной
мишенью  добродушных   озорных   выходок,   жертвой   то   легкомысленного
безразличиЯ, то безрассудной щедрости.  Ћн  получал  вперемежку  тумаки  и
полудоллары и принимал то и другое со стоической выдержкой. Ќо  при  таком
обращении мальчик вскоре отвык от прежде свойственного  ему  послушаниЯ  и
скромности и стал изощрЯть свой детский  ум,  чтобы  отомстить  мучителЯм,
пока тем не надоели наконец и свои и его выдумки. Ќо они не знали,  что  с
ним делать. †елтаЯ кожа преграждала ему  доступ  в  бесплатную  школу  длЯ
белых, и хотЯ он, как Язычник, мог бы справедливо претендовать на внимание
со стороны  воскресной  школы,  родители,  которые  охотно  жертвовали  на
Язычников за границей, не хотели, чтобы он училсЯ с их собственными детьми
у них на родине. ‚ этом сложном положении редактор предложил взЯть  его  к
себе в  типографию  в  качестве  ученика  -  так  называемого  "чертенка".
Ќекоторое времЯ ‹и ’и, по своей привычке все понимать буквально,  старалсЯ
вести себЯ соответственно этому прозвищу. Ћн  мазал  типографской  краской
все,  кроме  печатного  валика.  Ћн  выцарапал  на  свинцовых   пластинках
китайские иероглифы, обозначавшие ругательства, отпечатал их и расклеил по
всей конторе; он наложил мастеру в  трубку  какой-то  трухи;  кто-то  даже
видел, как он ради развлечениЯ глотал мелкие  литеры.  ђассыльный  он  был
быстроногий,  но  не  слишком   надежный.   Ќедавно   редактор   заручилсЯ
сочувствием добродушной миссис Њартин, жены фермера, и уговорил  ее  взЯть
‹и ’и в услужение, но на третий день мальчик сбежал. ђедактор все-таки  не
терЯл надежды; его письмо должно было побудить миссис Њартин  сделать  еще
одну попытку.
   Ћн рассеЯнно смотрел в чащу леса, как вдруг уловил легкое движение - но
не звук - в ближних зарослЯх  орешника,  и  оттуда  бесшумно  выскользнула
человеческаЯ  фигура.  ђедактор  сразу  признал  „жима,  всем   известного
пьЯнчугу-индейца, который слонЯлсЯ по поселку и был свЯзан с  цивилизацией
только узами "огненной воды", ради которой он покинул  и  резервацию,  где
она была запрещена, и свою деревню, где она  была  неизвестна.  €ндеец  не
подозревал  о  присутствии  молчаливого  наблюдателЯ;  он   опустилсЯ   на
четвереньки и стал прикладывать  к  земле  то  ухо,  то  нос,  как  зверь,
выслеживающий добычу ‡атем встал, наклонилсЯ вперед и пустилсЯ бегом прЯмо
в лес. —ерез несколько секунд за ним промчалсЯ его пес, косматый  ублюдок,
похожий на волка; своим тонким нюхом пес учуЯл присутствие чужого человека
и разразилсЯ обычным визгом - в предчувствии камнЯ, которым, как он  знал,
всегда в него швырЯли.
   - ‡абавно, - раздалсЯ чей-то голос, - но этого-то Я и ожидал.
   ђедактор быстро  обернулсЯ.  Џозади  него  стоЯл  типографский  мастер,
который, очевидно, наблюдал всю сцену.
   - џ всегда говорил, - продолжал мастер, -  мальчишку  с  этим  индейцем
водой не разольешь. ѓде один, там и другой... Ћни придумали всЯкие  штучки
и сигналы, чтобы знать, где искать друг друга. ‚от на днЯх вы думали,  что
‹и ’и бегает по вашим поручениЯм, а Я выследил  его  на  болоте  -  просто
пошел за этим паршивым грЯзным пьЯницей „жимом. ’ам всЯ компаниЯ  устроила
привал. „жим наловил рыбы, оба  натаскали  зелени  с  огорода  „жонсона  и
уплетали за обе щеки.  Њиссис  Њартин,  может,  и  возьмет  мальчишку,  но
пробудет он там недолго, пока „жим под  боком.  Ќевдомек  мне,  почему  ‹и
подружилсЯ с этим чертовым пьЯницей-индейцем и с чего это „жим,  как-никак
американец, ЯкшаетсЯ с Язычником.
   ђедактор ничего не ответил. Ћн  и  прежде  слышал  подобные  разговоры.
‚прочем, почему в конце концов не держатьсЯ вместе этим  двум  отверженцам
цивилизации!


   ‹и ’и прожил у  миссис  Њартин  недолго.  “шел  он  из-за  неожиданного
событиЯ,  которое  было  предвещено,  как  и  другие   тЯжелые   бедствиЯ,
таинственным  небесным  знамением.  Ћднажды  утром  необыкновеннаЯ   птица
огромной величины поЯвилась на горизонте и  стала  парить  над  обреченным
поселком. ’щательное наблюдение  за  зловещей  птицей  показало,  что  это
громадный китайский бумажный змей в виде летающего  дракона.  ќто  зрелище
вызвало в поселке немалое оживление, которое,  впрочем,  вскоре  сменилось
некоторым  беспокойством  и  негодованием.  Ћказалось,  что  змеЯ   втайне
смастерил ‹и ’и в укромном уголке  усадьбы  миссис  Њартин;  но  когда  он
попробовал  запустить  его,  выЯснилось,  что  из-за  какой-то  ошибки   в
конструкции длЯ этого змеЯ нужен хвост необычайных размеров. ‹и ’и  быстро
исправил упущение с помощью первого подвернувшегосЯ под  руку  средства  -
бельевой веревки миссис  Њартин  с  остатками  недельной  стирки.  ‡рители
вначале этого не заметили, хотЯ  хвост  и  казалсЯ  несколько  странным  -
впрочем, не более странным, чем полагаетсЯ быть хвосту дракона.  Ќо  когда
кража была обнаружена и слух о ней распространилсЯ по всему поселку, хвост
вызвал  живейший  интерес:  были  пущены  в  ход  подзорные  трубы,  чтобы
распознать различные предметы туалета,  висевшие  на  похищенной  веревке.
Џостепенно освобождаЯсь вследствие вращениЯ змеЯ от  прищепок,  эти  части
туалета с полным бесстрастием рассеЯлись по  поселку;  один  чулок  миссис
Њартин  упал  на  веранду  салуна  "Џолька",  а  другой  впоследствии  был
обнаружен, к соблазну прихожан, на колокольне Џервой методистской  церкви.
Ќо еще полбеды, если бы последствиЯ выдумки ‹и ’и этим ограничились.  “вы!
‚ладельца змеЯ  и  его  сообщника,  индейца  „жима,  выдала  предательскаЯ
веревка, и их удалось выследить в укромном местечке на болоте. ’ам  дьЯкон
•орнблоуэр и констебль силой отобрали у них игрушку. Љ несчастью, эти двое
не обратили вниманиЯ на то, что крепкаЯ веревка ради предосторожности была
захлестнута петлей через бревно,  чтобы  ослабить  чудовищную  тЯгу,  силу
которой они не учли,  и  дьЯкон  опрометчиво  заменил  бревно  собственным
телом. ѓоворЯт, что тут взорам публики предстало небывалое зрелище. „ьЯкон
дикими  прыжками  мчалсЯ  по  болоту  за  змеем,  преследуемый  по   пЯтам
констеблем, который  такими  же  дикими  усилиЯми  пыталсЯ  удержать  его,
уцепившись за конец веревки. Ќеобычайные  скачки  продолжались  до  самого
поселка; там констебль выпустил веревку и упал. ќто, по-видимому,  придало
дьЯкону невероЯтную легковесность: ко всеобщему удивлению,  он  немедленно
взлетел на дерево! Љогда подоспели к нему на помощь и перерезали  веревку,
оказалось, что у него вывихнуто плечо. Љонстебль сильно расшибсЯ. ’ак наши
парии одним неудачным ходом восстановили против себЯ  закон  и  церковь  в
лице их представителей в ’ринидадском округе. Ѓоюсь,  что  теперь  они  не
могли  положитьсЯ  и  на   настроение   местных   жителей,   как   обычно,
неустойчивое, от которого отныне полностью зависела  их  судьба.  Џопав  в
столь затруднительное положение, они на другой день исчезли из  поселка  -
куда, никто не знал. ‘изый дымок, который в течение нескольких дней  после
этого поднималсЯ над уединенным островком в бухте, наводил на  мысль,  что
они   укрылись   там.   Ќо   никто   этим   особенно   не   интересовалсЯ.
Ѓлагожелательное посредничество  редактора  вызвало  характерную  отповедь
такого почтенного гражданина, как мистер Џаркин ‘киннер:
   - ‚ы вот все толкуете про добрые чувства  да  про  негров,  китайцев  и
индейцев, вы смеетесь, что дьЯкон, как €льЯ-пророк, вознессЯ  на  небо  на
этой чертовой китайской колеснице, но Я должен сказать  вам,  джентльмены,
что наша страна - это страна белых! „а, сэр, против  этого  вы  ничего  не
сможете возразить. Ќегр любого сорта  -  желтый,  коричневый  или  черный,
называйте его "китайцем", "индейцем", или "канаком",  или  как  вам  будет
угодно, - должен очистить божий мир,  когда  в  него  вступает  англосакс!
‚сЯкому  Ясно,  что  им  не  место  рЯдом  с  печатным  станком,   жатками
Њак-Љормика и Ѓиблией! „а, сэр!  Ѓиблией.  €  дьЯкон  •орнблоуэр  вам  это
докажет. Ќаш прЯмой долг - очистить от них страну, длЯ этого  мы  здесь  и
поставлены. ‡а это мы и должны взЯтьсЯ!
   џ позволил себе привести волнующие высказываниЯ мистера ‘киннера, чтобы
показать, что „жим и ‹и ’и, по всей вероЯтности, бежали просто потому, что
боЯлись суда ‹инча  и  что  такие  возвышенные  и  благородные  настроениЯ
действительно  существовали  сорок   лет   тому   назад   в   обыкновенном
американском городке, где тогда еще и не помышлЯли об экспансии и империи!
   Ћднако  мистер  ‘киннер  не  принЯл   в   расчет   простейших   свойств
человеческой природы. Ћднажды утром Ѓоб ‘киннер, его двенадцатилетний сын,
удрал из школы и отправилсЯ на старом индейском челноке в  поход  с  целью
завоевать остров несчастных беглецов. …го намерениЯ  были  ему  самому  не
вполне Ясны  и  могли  изменитьсЯ,  смотрЯ  по  обстоЯтельствам.  ‹ибо  он
захватит в плен ‹и ’и и „жима, либо присоединитсЯ  к  ним  и  будет  вести
такую же вольную жизнь. Ћн подготовилсЯ и к той и  к  другой  возможности,
длЯ чего тайком позаимствовал у отца ружье. Ћн захватил  и  провизию,  так
как наслышалсЯ о том, что „жим питаетсЯ кузнечиками, а ‹и ’и - крысами,  и
сомневалсЯ, сможет ли он просуществовать на подобном рационе. Ћн  медленно
греб, держась поближе к берегу, чтобы его не  увидели  из  дома,  а  затем
смело направил свой  утлый  челн  к  острову  -  поросшему  травой  клочку
болотистого мыса, отторгнутому когда-то штормом.  „ень  стоЯл  прекрасный,
под дуновением послеполуденного пассата бухта подернулась легкой рЯбью, но
когда Ѓоб стал подъезжать к острову,  он  попал  в  полосу  мертвой  зыби,
котораЯ шла от волновавшегосЯ вдали ’ихого  океана,  и  малость  струхнул.
‹одка сбилась с курса, встала боком к волне и зачерпнула соленой воды. ќто
еще  сильнее  испугало  маленького  уроженца  прерий.  Љогда  беспомощную,
залитую водой лодку понесло мимо острова, он забыл о своем  плане  тайного
нападениЯ и громко завопил о помощи. Ќа  его  крик  из  камышей  выскочила
гибкаЯ фигура, сбросила с себЯ  рваное  одеЯло  и  по-звериному,  бесшумно
скользнула в воду. ’о был „жим, который  где  вброд,  где  вплавь  дотащил
лодку с мальчиком до берега. Ѓоб ‘киннер тотчас же отказалсЯ  от  мысли  о
завоевании острова и решил присоединитьсЯ к беглецам.
   ќто  было  нетрудно:  он  был  беспомощен  и  искренне  восхищалсЯ   их
первобытным лагерем и цыганским образом жизни, хотЯ в прошлом был одним из
притеснителей ‹и ’и. Ќо этот флегматичный  Язычник  отличалсЯ  философским
безразличием, которое легко могло бы сойти за христианское всепрощение,  а
природную сдержанность  „жима  можно  было  принЯть  за  согласие.  ‚полне
вероЯтно  также,  что  двое  бродЯг,  естественно,  сочувствовали   новому
беглецу, удравшему от цивилизации; они были несколько  польщены  тем,  что
Ѓоб не был изгнан, а ЯвилсЯ по собственной охоте. Љак бы то ни  было,  они
вместе ловили рыбу, собирали на болоте клюкву,  застрелили  дикую  утку  и
пару зуйков; и когда Ѓоб помогал варить  рыбу  в  конусообразной  корзине,
закопанной в землю и наполненной  водой,  котораЯ  нагревалась  с  помощью
камней, докрасна раскаленных в костре из  плавника,  он  был  беспредельно
счастлив. Ђ что за день! ‹ежать после такого пиршества  ничком  на  траве,
насытившись, как звери, укрывшись от всего, кроме солнечного света; лежать
так неподвижно, что целые тучи серых куликов безбоЯзненно садились рЯдом с
ними, а всего  в  нескольких  шагах  из  тины  вылезала  лоснЯщаЯсЯ  бураЯ
ондатра! Ћни чувствовали себЯ частицей первобытной  жизни  на  земле  и  в
воздухе. Ѓлаженный покой не заглушил, впрочем, их хищнических  инстинктов:
когда в воде мелькало черное пЯтно - по словам индейца,  тюлень,  -  когда
рыжаЯ лисица, бесшумно двигаЯсь, подстерегала выводок неоперившихсЯ крЯкв,
когда на мгновение показывалсЯ лось и спускалсЯ к краю болота, -  все  это
взвинчивало  их  напрЯженные  нервы  и  подстрекало  к  увлекательной,  но
безрезультатной охоте. Ђ когда  -  слишком  рано  -  наступила  ночь,  они
вповалку улеглись вокруг теплой золы костра, под  низким  сводом  вигвама,
построенного из сухого ила, камыша и плавника, и, вдыхаЯ  смешанный  запах
рыбы, дыма и теплых, соленых испарений болота, мирно уснули. „алекие  огни
поселка один за другим погасли; вместо них поЯвились звезды, очень большие
и безмолвные. Ќа ближайшем мысе залаЯла собака,  ей  откликнулась  другаЯ,
подальше  от  берега.  Ќо  пес  „жима,  свернувшийсЯ  у  ног  хозЯина,  не
отзывалсЯ. Љакое ему дело до цивилизации?
   “тром Ѓоб ‘киннер испытал некоторый страх  перед  последствиЯми  своего
поступка, однако его решимость остатьсЯ не ослабела. Ќо тут  ‹и  ’и  вдруг
стал возражать:
   - Џускай твой все-таки велнетсЯ. ’вой сказать дома, лодка пелевелнутьсЯ
велх дном... твой много плыть до кустов.  ‚сю  ночь  кустах.  „ом  длинный
путь... Љак доблатьсЯ? ЏонЯтно?
   - ђужье Я оставлю здесь, а папе скажу, что, когда лодка  перевернулась,
ружье пошло ко дну, - с воодушевлением подхватил Ѓоб.
   ‹и ’и кивнул.
   - Ђ в субботу Я возвращусь и принесу еще пороху и дроби,  а  длЯ  „жима
бутылку виски, - возбужденно продолжал Ѓоб.
   - ‹адно, - пробормотал индеец.
   Ћни перевезли Ѓоба на полуостров и вывели на  болотную  тропу,  которую
знали только они. Џо этой троне он должен был добратьсЯ до дому.  €  когда
на следующее утро редактор напечатал в хронике: "Џо  воле  волн  в  бухте.
—удесное спасение школьника", - он, как и читатели, не знал, какое участие
в этом деле принимал его исчезнувший китайчонок-рассыльный.
   ’ем  временем  изгнанники  вернулись  в  свой  лагерь  на  острове.  €м
показалось, что с уходом Ѓоба солнце стало светить не так Ярко. ‚едь  они,
как это ни бессмысленно и глупо, были очарованы маленьким белым  деспотом,
который  делил  с  ними  хлеб.  Ѓоб  вел  себЯ  по  отношению  к   ним   с
восхитительным эгоизмом и был откровенно груб, - так мог вести себЯ только
школьник, да еще с сознанием превосходства своей расы. € все  же  оба  они
жаждали  его  возвращениЯ,  хотЯ  редко  упоминали  о  нем  в   лаконичных
разговорах, которые вели между собой каждый на своем Языке, или с  помощью
простейших английских слов, или, еще чаще, жестами. Љогда они заговаривали
о нем, то выражали свое уважение тем, что говорили, как  им  казалось,  на
его Языке.
   - Ѓостонский мальчик много хотеть поймать его, - говорил „жим, указываЯ
на плывущего вдали лебедЯ.  €ли  ‹и  ’и,  преследуЯ  в  камышах  полосатую
водЯную змею, флегматично произносил:
   - Њеликанский мальчик не любить змеЯ.
   Ѓлижайшие два днЯ принесли им, однако, некоторые заботы и лишениЯ.  Ѓоб
съел, или зрЯ извел, все их запасы, и -  что  было  еще  печальнее  -  его
шумное поведение, стрельба и жизнерадостность распугали дичь,  которой  их
обычное спокойствие  и  молчаливость  прежде  внушали  обманчивое  чувство
безопасности. Ћни голодали, но не винили  Ѓоба.  Љогда  он  вернетсЯ,  все
будет в порЯдке. Ћни считали дни: „жим - с помощью таинственных зарубок на
длинном шесте, ‹и ’и - с помощью свЯзки медных монет,  которую  он  всегда
носил в кармане. ‡наменательный день наконец  наступил  -  теплый  осенний
день; над берегом плыли клочьЯ тумана, который казалсЯ голубой  дымкой,  а
вдали расстилалась безмЯтежнаЯ  панорама  ровного  открытого  пространства
леса и морЯ, но ни на  земле,  ни  на  воде  мальчик  не  поЯвлЯлсЯ  перед
ожидающими доверчивыми взорами. ‚есь день они хранили угрюмое молчание,  и
только с наступлением ночи „жим сказал:
   - Њожет быть, бостонский мальчик умереть.
   ‹и  ’и  кивнул.  ќтим  двум  Язычникам  казалось   невероЯтным,   чтобы
какаЯ-нибудь другаЯ причина могла помешать христианскому мальчику сдержать
слово.
   ’еперь они то и дело переправлЯлись в лодке на болото; они охотились  в
одиночку, но часто встречались на тропе, по которой ушел Ѓоб, и каждый раз
выражали удивление невнЯтным бормотанием. Ћни скрывали  свои  чувства,  не
проЯвлЯли их ни словом, ни жестом,  но  овладевшаЯ  ими  тревога  в  конце
концов передалась каким-то образом молчаливому псу;  он  совершенно  забыл
свою обычную сдержанность и раза два садилсЯ у  воды  и  начинал  протЯжно
выть. “ „жима и  раньше  была  привычка  времЯ  от  времени  забиратьсЯ  в
какой-нибудь укромный  уголок;  он  заворачивалсЯ  в  одеЯло,  прислонЯлсЯ
спиной к дереву и часами  оставалсЯ  неподвижным.  ‚  поселке  это  обычно
приписывали  последствиЯм  выпивки,  "похмелью",  но  „жим  давал   другое
объЯснение: он утверждал, что так с ним случаетсЯ, когда у него "плохо  на
сердце". € теперь, судЯ по приступам меланхолии, можно было подумать,  что
у него часто бывает "плохо на сердце". Ђ потом однажды  ночью  на  крыльЯх
свирепого юго-западного ветра примчались запоздалые дожди; они  свалили  и
разметали жалкую хижину, погасили костер и вздыбили бухту так,  что  волны
стали затоплЯть поросший камышом островок, наполнЯЯ уши беглецов шипением.
„ичь была распугана, и ружье „жима бездействовало; сеть рыбака ‹и ’и  была
порвана, а наживка раскидана. ‡амерзшие и голодные, подавленные душевно  и
физически, но еще более сдержанные и молчаливые, чем всегда, они  чуть  не
погибли, когда переправлЯлись через разбушевавшуюсЯ  бухту  на  болотистый
полуостров. ‡десь, на вражеской земле, то скрываЯсь в камышах, то  ползком
пробираЯсь среди кочек, они наконец добрались до опушки  леса  у  поселка.
Ћни жестоко страдали от голода и, пренебрегаЯ последствиЯми, забыли всЯкую
осторожность: стаЯ чирков оказалась на мушке ружьЯ „жима у  самой  окраины
поселка.
   ќто  был  роковой  выстрел:  его  отзвуки  пробудили  против  них  силы
цивилизации. …го услышал лесоруб в своей  хижине  у  болота.  Ћн  выглЯнул
наружу и увидел проходившего „жима. Ѓеззаботный, добродушный  человек,  он
мог бы промолчать о том, что поЯвились бродЯги, но этот проклЯтый выстрел!
€ндеец с ружьем! Ћгнестрельное оружие, нарушение закона, огромный штраф  и
наказание тому, кто продал или подарил  его  индейцу!  ‚  этом  деле  надо
разобратьсЯ, кто-то должен быть наказан! €ндеец  с  ружьем,  точно  равный
белому! Љто же тут может чувствовать себЯ в безопасности? ‹есоруб поспешил
в поселок, чтобы довести все до сведениЯ констеблЯ, но,  встретив  мистера
‘киннера, сообщил эту новость ему. ’от презрительно отозвалсЯ о констебле,
который до сих пор не сумел разыскать „жима, и предложил, чтобы  несколько
вооруженных граждан сами организовали  облаву.  „ело  в  том,  что  мистер
‘киннер в душе все времЯ не  очень-то  верил  рассказу  сына  о  пропавшем
ружье. Ћн кое-что сообразил и ни в коем случае не хотел, чтобы  его  ружье
было опознано представителем власти... Ћн пошел прЯмо домой,  так  Яростно
напустилсЯ на Ѓоба и такими Яркими красками расписал  его  преступление  и
полагающуюсЯ за него кару, что Ѓоб созналсЯ.  Ѓольше  того,  Я  с  грустью
должен сказать, что Ѓоб соврал. €ндеец "украл  у  него  ружье"  и  угрожал
убить его, если он расскажет о краже. Ћн утверждал,  что  его  безжалостно
ссадили на берег и заставили идти домой по тропе, которую знали они  одни.
—ерез два часа всему поселку стало известно, что негодЯй  „жим  не  только
незаконно владеет оружием, но и приобрел его путем грабежа. Ћб острове и о
тропе через болото сообщили лишь немногим.
   Њежду тем беглецам приходилось туго. €з-за близости поселка нельзЯ было
развести костер: он мог  бы  выдать  их  убежище.  Ћни  забрались  в  чащу
орешника и простучали зубами всю ночь. €х  вспугнули  сбившиесЯ  с  дороги
путники, которые, ничего не подозреваЯ, проходили мимо.  —асть  следующего
днЯ и  всю  ночь  они  пролежали  среди  травЯнистых  кочек.  €х  насквозь
пронизывал холодный морской ветер, они закоченели, но были надежно  укрыты
от чьих бы то ни было  глаз.  Љазалось,  обретЯ  таинственную  способность
полной  неподвижности,  они  могли  сливатьсЯ   с   ровной,   однообразной
местностью. ђедкие вьюнки на лугу и даже узкаЯ грЯда берегового наноса, за
которой  можно  было,  укрываЯсь  от  ветра,  неподвижно  лежать   часами,
достаточно   защищали   их   от   любопытных   взглЯдов.   Ћни   перестали
разговаривать, но, повинуЯсь слепому звериному инстинкту,  следовали  друг
за другом всегда безошибочно, словно умели читать мысли. Љак  ни  странно,
только настоЯщий зверь - их безымЯнный пес - проЯвлЯл теперь нетерпение  и
какую-то чисто человеческую подавленность. Ћн один не  мог  примиритьсЯ  с
тем, что им приходитсЯ прЯтатьсЯ, не мог примиритьсЯ с мучениЯми,  которые
люди безропотно переносили! Љогда до места, где они проходили,  доносились
какие-нибудь запахи или звуки, неуловимые длЯ  человеческих  чувств,  пес,
ощетинившись, начинал хрипло рычать и задыхатьсЯ от Ярости.  €м  все  было
так безразлично, что они  не  замечали  даже  этого;  но  нельзЯ  было  не
заметить, что на вторую ночь пес внезапно исчез и через два часа  вернулсЯ
с окровавленной мордой, - он был сыт, но все еще дрожал и  хрипло  ворчал.
’олько наутро,  ползаЯ  на  четвереньках  по  жнивью,  они  наткнулись  на
изуродованный,  растерзанный  труп  овцы.  Ћни  молча  переглЯнулись:  оба
понимали, что означал длЯ них этот разбойничий поступок. Ћн означал  опЯть
крики "лови!" и погоню. Ћн означал, что их  голодный  товарищ  помог  туже
стЯнуть вокруг  них  сеть.  €ндеец  что-то  пробурчал.  ‹и  ’и  безучастно
улыбнулсЯ; но с помощью ножей и просто руками они довершили то, что  начал
пес, и разделили с ним вину.  џзычники,  они  не  могли  принЯть  на  себЯ
моральную ответственность более подходЯщим, с христианской  точки  зрениЯ,
способом.
   ‹и ’и привык питатьсЯ рисом и переносил лишениЯ  тЯжелее.  …го  обычное
безразличие возрастало, поЯвилась вЯлость, котораЯ „жиму  была  непонЯтна.
Ќе раз, когда он возвращалсЯ после отлучек, ‹и ’и лежал на спине и смотрел
вверх остановившимсЯ взглЯдом, а однажды издали „жиму показалось, что  над
местом, где лежал китайчонок, поднимаетсЯ призрачный легкий пар; когда  он
подошел ближе, пар исчез. Ћн попыталсЯ растормошить  ‹и  ’и,  но  тот  еле
ворочал Языком, а его дыхание отдавало запахом  какого-то  снадобьЯ.  „жим
оттащил его в более укромное место, в чащу  ольшаника.  ќто  было  опасно:
чаща была недалеко от проезжей дороги, но в затуманенном мозгу „жима вдруг
возникла смутнаЯ мысль: хотЯ  оба  были  бесправные  бродЯги,  ‹и  ’и  мог
предъЯвить  больше  претензий  к  цивилизации  -  ведь  его  соплеменникам
позволЯли жить среди белых, их не загонЯли в резервации, как соплеменников
„жима. …сли ‹и ’и "много больной", может быть,  другие  китайцы  найдут  и
выходЯт его. ‹и ’и, ненадолго придЯ в себЯ, сказал:  "Њой  умилать...  как
меликанский мальчик. ’вой умилать то же самый", -  и  продолжал  лежать  с
тусклым, остановившимсЯ взглЯдом. „жима все это не испугало.  Ћн  приписал
состоЯние ‹и ’и чарам, которые по его просьбе наслал какой-нибудь  из  его
богов, - он сам когда-то  видел,  как  колдуны  этого  племени  впадали  в
таинственное оцепенение, - и был рад, что мальчик больше не мучаетсЯ. „ень
близилсЯ к вечеру, а ‹и ’и все спал. „о слуха „жима донессЯ звон церковных
колоколов: он понЯл, что  сегоднЯ  воскресенье  -  день,  когда  констебль
прогонЯл его с главной улицы; день, когда лавки  были  закрыты,  а  салуны
торговали спиртным  только  через  задние  двери;  день,  когда  никто  не
работает, и потому - этого „жим не знал -  день,  который  изобретательный
мистер ‘киннер и несколько его друзей сочли особенно удобным и  подходЯщим
длЯ облавы на беглецов. Љолокольный звон ничем не намекал на  это,  однако
пес тихо зарычал и насторожилсЯ.  Ђ  затем  „жим  услышал  другой  звук  -
далекий и неЯсный, но он вернул блеск  его  потухшим  глазам,  оживил  его
неподвижное, аскетическое лицо и даже вызвал  краску  на  его  выступающих
скулах. Ћн лежал на земле и, затаив дыхание, прислушивалсЯ. ’еперь он Ясно
слышал. ќто кричал бостонский мальчик. Ћн кричал: "„жим!"
   Ћгонь в его глазах померк, когда он со  своей  обычной  медлительностью
встал и направилсЯ туда, где лежал ‹и ’и. Ћн стал трЯсти его  и  несколько
раз повторил:
   - Ѓостонский мальчик вернулсЯ!
   Ќо ответа не  было;  мертвое  тело  безвольно  поворачивалось  под  его
руками, голова откинулась назад, челюсть отвисла, желтое лицо заострилось.
€ндеец долго вглЯдывалсЯ в него, потом повернулсЯ  в  ту  сторону,  откуда
слышалсЯ голос. ‚се-таки его затуманенное  сознание  было  встревожено:  к
звуку голоса примешивались другие, точно кто-то неуклюже  подкрадывалсЯ  к
нему. Ќо голос  опЯть  позвал:  "„жим!"  Џриставив  руки  ко  рту,  индеец
негромко откликнулсЯ. Ќаступила тишина, а затем он внезапно снова  услышал
голос - голос мальчика. Ќа этот раз он возбужденно произнес совсем рЯдом:
   - ‚от он!
   ’еперь индеец понЯл все. Ќо его лицо не дрогнуло; он вскинул ружье, и в
то же мгновение из чащи на тропинку вышел человек.
   - Ћпусти ружье, слышишь, ты, чертов индеец!
   „жим не шевельнулсЯ.
   - ѓоворЯт тебе, опусти ружье!
   €ндеец стоЯл неподвижно.
   €з чащи грЯнул выстрел. ‘начала показалось, что пулЯ не попала в  цель,
и человек,  который  только  что  говорил,  вскинул  свой  карабин.  Ќо  в
следующее мгновение высокаЯ фигура „жима рухнула на землю, превратившись в
жалкую кучу трЯпьЯ.
   ‘трелЯвший со спокойным видом победителЯ подошел  к  убитому.  €  вдруг
перед ним возник страшный призрак, воплощение Ярости -  зверь  с  горЯщими
глазами, оскаленными клыками и жарким кровожадным дыханием. …два он  успел
вскрикнуть: "‚олк!" - как челюсти зверЯ сомкнулись на его горле, и они оба
покатились по земле.
   Ќо, как показал второй выстрел, то был не волк,  то  был  лишь  собачий
ублюдок  „жима,  единственный  из  бродЯг,  который   в   этот   последний
критический момент вернулсЯ в свое первобытное состоЯние.
Last-modified: Fri, 09 Aug 2002 06:21:03 GMT
Ћцените этот текст: