иЯ, о котором вы  говорите,  не
ограничиваетсЯ только внешностью, а распространЯетсЯ и на душевные качества?
     - Ќу, о душе или религии, своей или чьей бы то ни  было,  Я  не  берусь
говорить. •отЯ Я,  пожалуй,  был  бы  неплохим  христианином,  если  бы  вы,
красивые женщины, не сделали менЯ идолопоклонником.
     Ѓатшеба прошла вперед, чтобы скрыть невольную  улыбку  и  предательские
Ямочки на щеках. ’рой, помахиваЯ стеком, двинулсЯ за ней.
     - Њисс ќвердин, вы прощаете менЯ?
     - Ќе совсем.
     - Џочему?
     - ‚ы говорите такие вещи...
     - џ сказал, что вы красивы, и повторю это и сейчас, потому  что...  ну,
боже ты мой, ведь это же правда. ЏровалитьсЯ мне на этом месте, клЯнусь  вам
чем хотите, Я в жизни своей не видывал женщины красивей.
     - Џерестаньте, перестаньте. џ не желаю этого слушать, что  это  еще  за
клЯтвы! - вскричала Ѓатшеба в полном смЯтении чувств.
     ‚озмущение тем, что она слышит, боролось в ней с  неудержимым  желанием
слушать еще и еще.
     - Ђ Я опЯть повторЯю, что  вы  самаЯ  обворожительнаЯ  женщина.  €  что
удивительного в том, что Я так говорю? ‚едь  это  же  само  собой  очевиднаЯ
истина. ‚ам просто не нравитсЯ, что Я так бурно выразил  свое  мнение,  мисс
ќвердин, и, конечно, оно мало убедительно длЯ  вас,  потому  что  ничего  не
значит в ваших глазах, но оно совершенно искренне, почему же  вы  не  можете
менЯ простить?
     - Џотому что... это... это неверно, - как-то очень по-женски прошептала
она.
     - Ќу-ну, не знаю уж, что хуже, - грешить против  третьей  заповеди  или
против страшной девЯтой, как это делаете вы?
     -  Ќо  мне  кажетсЯ,  это  не  совсем  правильно,   не   такаЯ   уж   Я
обворожительнаЯ, - уклончиво ответила она.
     - ќто вам кажетсЯ. Ќу так позвольте мне, со всем уважением к вам,  мисс
ќвердин, сказать вам, что виной этому ваша излишнЯЯ скромность. „а не  может
быть, чтобы вам все  этого  не  говорили,  потому  что  все  же  это  видЯт,
другим-то вы можете поверить?
     - Ћни так не говорЯт.
     - Ќе могут не говорить.
     - ‚о всЯком случае, не говорЯт мне в лицо, как вы,  -  продолжала  она,
постепенно втЯгиваЯсь в разговор, который она  сначала  твердо  намеревалась
пресечь.
     - Ќо вы знаете, что они так думают?
     - Ќет, то есть Я слыхала, конечно, от ‹идди, что обо мне говорЯт, но...
- Ћна запнулась.
     ‘далась...  ‚от  что  означал,  в  сущности,  несмотрЯ   на   всю   его
осторожность, этот наивный ответ, сдалась, сама того не подозреваЯ, признала
себЯ побежденной. € ничто не могло выразить это более красноречиво,  чем  ее
беспомощнаЯ, неоконченнаЯ фраза. ‹егкомысленный сержант усмехнулсЯ про себЯ,
и, должно быть, дьЯвол тоже усмехнулсЯ, высунувшись из  преисподней,  ибо  в
эту минуту решилась чьЯ-то судьба. Џо  лицу,  по  тону  Ѓатшебы  можно  было
безошибочно сказать, что росток,  который  должен  взломать  фундамент,  уже
пустил корни в трещине: остальное было делом времени  и  естественного  хода
вещей.
     - ‚от когда правда вышла наружу! - воскликнул сержант. - Ќу, как  может
быть, чтобы молодаЯ леди, которой все кругом восхищаютсЯ, так-таки ничего об
этом не знала. Ђх, мисс ќвердин, уж вы простите мою откровенность,  но  ведь
вы, в сущности, несчастье рода человеческого!
     - Љак, почему? - спросила она, широко раскрываЯ глаза.
     - „а вот так выходит. ‡наете, есть такаЯ стараЯ народнаЯ поговорка,  не
бог весть какаЯ мудраЯ, но длЯ  грубого  солдата  годитсЯ:  "Љоль  петли  не
миновать - правду нечего скрывать"; вот Я вам сейчас  правду  и  выложу,  не
заботЯсь о том, понравитсЯ она вам или  нет,  и  не  надеЯсь  получить  ваше
прощение. € вы сами поймете, мисс ќвердин, каким образом ваша красота  может
наделать больше бед на  земле,  чем  принести  добра.  -  ‘ержант  задумчиво
уставилсЯ  вдаль  глубокомысленно-критическим  взором.  -  Ќу  вот,  скажем,
^какой-нибудь мужчина влюблЯетсЯ в обыкновенную женщину, женитсЯ на ней;  он
доволен,  ведет  полезную  жизнь.  Ђ  вот  такую  женщину,  как  вы,  жаждут
заполучить сотни мужчин, глаза ваши будут  пленЯть  все  новых  и  новых,  и
сколько несчастных будет терзатьсЯ неутоленной любовью,  -  ведь  вы  можете
выйти замуж  только  за  одного.  Ќу,  скажем,  человек  двадцать  из  этого
множества будут пытатьсЯ заглушить вином горечь  отвергнутой  любви,  другие
двадцать будут влачить жизнь без всЯких целей,  не  делаЯ  попыток  добитьсЯ
чего-либо, потому что, кроме привЯзанности к вам, у них нет ничего,  никаких
иных стремлений; и еще двадцать,  и  среди  них,  пожалуй,  и  моЯ  уЯзвимаЯ
персона, вечно будут ходить за вами следом, вечно старатьсЯ  быть  там,  где
можно хотЯ бы поглЯдеть на вас, и  ради  этого  совершать  любые  безумства.
Њужчины ведь такие неисправимые  глупцы!  Ќу,  а  остальные,  скажем,  будут
пытатьсЯ преодолеть свою страсть, кто с большим, кто с меньшим  успехом.  Ќо
все это будут пришибленные люди. € не только эти девЯносто девЯть мужчин, но
и девЯносто девЯть женщин, на которых они, может быть, женЯтсЯ,  тоже  будут
несчастны с ними. ‚от вам моЯ притча. €  вот  почему  Я  говорю,  что  такаЯ
очаровательнаЯ женщина, как вы, мисс ќвердин, врЯд ли создана на благо  рода
человеческого.
     ‹ицо красивого сержанта в то времЯ,  как  он  говорил,  было  сурово  и
непреклонно; он был похож на „жона Ќокса, поучающего  свою  веселую  молодую
королеву. ‚идЯ, что она не отвечает, он спросил:
     - ‚ы по-французски читаете?
     - Ќет. џ только начала заниматьсЯ, дошла до глаголов, и  папа  умер,  -
простодушно ответила Ѓатшеба.
     - Ђ Я почитываю, когда предоставлЯетсЯ  возможность,  что  в  последнее
времЯ бывает не так-то часто (у менЯ мать была парижанка). ’ак  вот  есть  у
французов такаЯ пословица: "Qui aime bien, chatie bien". Љто  крепко  любит,
тот строго карает. ‚ы понимаете менЯ?
     - Ђх! - вырвалось у нее, и ее обычно спокойный голос чуть-чуть дрогнул.
- …сли вы умеете сражатьсЯ хотЯ  бы  наполовину  так  же  увлекательно,  как
говорите, то вы способны доставить удовольствие штыковой раной. - €  тут  же
заметив, какую  ошибку  она  допустила,  сделав  такое  признание,  беднЯжка
Ѓатшеба поспешила исправить ее и только еще больше запуталась. - Ќе думайте,
впрочем, что мне доставлЯет удовольствие то, что вы говорите.
     - џ знаю, что нет, знаю прекрасно, - отозвалсЯ  ’рой,  и  на  лице  его
выразилась проникновеннаЯ убежденность, котораЯ  тут  же  сменилась  горькой
иронией. - …сли толпы  мужчин  всегда  готовы  расточать  вам  любезности  и
восторгатьсЯ вами так, как вы этого заслуживаете, не предостерегаЯ  вас  при
этом должным образом, то моЯ грубаЯ, откровеннаЯ правда - хвала, смешаннаЯ с
порицанием, - врЯд ли может доставить вам  удовольствие.  Њожет  быть,  Я  и
глупец, но не такой же Я самоуверенный дурак, чтобы претендовать на это.
     - Ђ мне кажетсЯ -  вы  все-таки  самоуверенный  человек,  -  промолвила
Ѓатшеба, глЯдЯ вбок на стебель осоки и судорожно теребЯ его одной рукой.
     €скуснаЯ тактика сержанта повергла ее в какое-то смЯтение - не  потому,
что она принимала за чистую монету его хитрые любезности, а потому, что  она
растерЯлась от такого решительного натиска.
     - џ не призналсЯ бы в этом никому другому - да и  вам,  собственно,  не
совсем признаюсь. Ќо, возможно, в тот вечер в моем безумном  самообольщении,
пожалуй, и была какаЯ-то долЯ самонадеЯнности. џ понимал, что  высказав  вам
невольно свое восхищение, Я лишний раз заставил вас  выслушать  то,  что  вы
слышите со всех сторон, и вам это уже  надоело  и,  конечно,  не  доставлЯет
удовольствиЯ, но Я все-таки надеЯлсЯ,  что  вы  добраЯ  и  не  осудите  менЯ
слишком строго за нечаЯнно вырвавшиесЯ слова, а вы осудили; Я надеЯлсЯ,  что
вы не подумаете обо мне дурно, не будете бранить менЯ сегоднЯ, увидев, как Я
работаю, не щадЯ себЯ, чтобы сберечь ваше сено.
     - Ќу, не будем об этом вспоминать, может быть, вы и  правда  не  хотели
быть дерзким, высказав  то,  что  вы  думали,  Я  верю  вам,  -  с  истинным
огорчением в простоте душевной оправдывалась жестокаЯ женщина. - €  Я  очень
благодарна вам за то, что вы  помогаете  на  сенокосе.  Ќо  только  не  надо
говорить со мной  так,  чтобы  больше  этого  не  было,  и  вообще  не  надо
заговаривать со мной, пока Я сама не обращусь к вам.
     - Ћ мисс Ѓатшеба! ќто слишком жестоко!
     - Ќисколько! —то тут жестокого?
     - ‚ы никогда сами не заговорите со мной; ведь Я здесь недолго  пробуду.
џ скоро опЯть погружусь в унылую скуку казарменного ученьЯ, и, возможно, наш
полк отправЯт куда-нибудь дальше.  Ђ  вы  хотите  лишить  менЯ  единственной
невинной радости, какаЯ только и есть в моем безотрадном существовании.  —то
ж, видно, великодушие нельзЯ считать отличительной чертой женщины.
     - Ђ когда вы уезжаете отсюда? - с интересом спросила она.
     - —ерез месЯц.
     - Ђ почему длЯ вас такое удовольствие разговаривать со мной?
     - Љак вы можете спрашивать, мисс ќвердин, кому как не  вам  знать,  что
мне вменЯетсЯ в вину.
     - Ќу, если такой пустЯк длЯ вас так много значит, то  Я  не  против,  -
как-то нерешительно и с сомнением в голосе ответила она. - Ќо как это  может
быть, чтобы длЯ вас так много значило перекинутьсЯ со мной хотЯ  бы  словом;
вы только говорите так, Я уверена, что вы только так говорите.
     - ‚ы несправедливы, но не будем об этом говорить. ‚ы  так  осчастливили
менЯ этим знаком вашего дружеского расположениЯ, что Я  готов  заплатить  за
него любой ценой, и уж не стану обижатьсЯ на тон. „а,  длЯ  менЯ  это  много
значит, мисс ќвердин. ‚ам кажетсЯ, только глупец может дорожить тем, что ему
мимоходом обронЯт словечко,  хотЯ  бы  "здравствуйте"  скажут.  ‚озможно,  Я
глупец. Ќо ведь вы никогда не были на  месте  мужчины,  который  смотрит  на
женщину, и эта женщина вы, мисс ќвердин.
     - Ќу и что же?
     - Ђ то, что вы понЯтиЯ не имеете, что он испытывает, и не дай  вам  бог
это испытать!
     - ‚от глупости, ну и льстец! Ђ что же он испытывает, интересно узнать?
     - Ќу, коротко говорЯ, длЯ него мученье думать о  чем  бы  то  ни  было,
видеть и слышать кого-нибудь, кроме нее, а на нее глЯдеть  и  слушать  ее  -
тоже пытка.
     - Ќу, этому уж никак нельзЯ  поверить,  сержант,  вы  притворЯетесь!  -
сказала Ѓатшеба, качаЯ головой. - Љогда говорЯт такие красивые слова, это не
может быть правдой.
     - Ќет, не притворЯюсь, честное слово солдата.
     - Ќо как же так может быть, почему?
     - Џотому что вы сводите человека с ума - вот Я и лишилсЯ ума.
     - Џохоже на то.
     - „а, так оно и есть.
     - „а ведь вы видели менЯ всего только один раз, в тот вечер.
     - Ќе все ли равно. ЊолниЯ разит мгновенно. џ в  вас  влюбилсЯ  сразу  и
сейчас влюблен.
     Ѓатшеба с любопытством смерила его взглЯдом с  ног  до  головы,  но  не
решилась поднЯть глаза еще, чуть-чуть выше, на уровень его глаз.
     - ‚ы не могли в менЯ влюбитьсЯ и не влюблены, - холодно сказала она.  -
Ќе бывает такого внезапного чувства. € Я не хочу вас  больше  слушать.  Ѓоже
мой, который сейчас может быть час, хотела бы Я знать, - мне пора идти, Я  и
так уж сколько времени потратила с вами попусту...
     ‘ержант взглЯнул на свои часы и сказал ей времЯ.
     - Љак же это так у вас нет часов, мисс? - спросил он.
     - ‘ейчас при мне нет - Я собираюсь купить новые.
     - Ќет! Ћни вам будут поднесены в дар. „а, да, вы должны  принЯть  их  в
дар, мисс ќвердин. ‚ дар!
     € прежде чем она понЯла, что он  собираетсЯ  сделать,  тЯжелые  золотые
часы очутились в ее руке.
     - Ћни чересчур хороши  длЯ  человека  моего  положениЯ,  -  невозмутимо
сказал он. - ќти часы имеют свою историю. Ќажмите пружинку и откройте заднюю
крышку.
     Ћна сделала, как он сказал.
     - —то вы видите?
     - ѓерб и надпись под ним.
     - Љорону с пЯтью  зубцами,  а  внизу:  "Cedit  amor  rebus"  -  "‹юбовь
подчинЯетсЯ обстоЯтельствам". ќто девиз графов ‘еверн. ќти часы принадлежали
последнему лорду и были даны мужу моей матери, доктору, чтобы он носил их до
моего совершеннолетиЯ и тогда вручил мне.  ќто  все,  что  досталось  мне  в
наследство.  Љогда-то  по  этим  часам  вершили   государственные   дела   -
устраивались торжественные церемонии, аудиенции, пышные  выезды,  соблюдалсЯ
сон и покой графа. ’еперь - они ваши.
     - Ќу что вы, сержант ’рой, Я не могу это принЯть, не могу! -  вскричала
она, глЯдЯ на него круглыми от изумлениЯ глазами. -  ‡олотые  часы!  —то  вы
делаете? ЌельзЯ же быть таким выдумщиком!
     - Ћставьте их себе, прошу вас, оставьте,  мисс  ќвердин,  -  умолЯл  ее
молодой  сумасброд.  -  Ћни  станут  длЯ  менЯ  много  дороже,  когда  будут
принадлежать вам. Ђ длЯ моих нужд какие-нибудь  простые,  плебейские,  будут
служить не хуже. Ђ как Я подумаю, рЯдом с чьим сердцем будут постукивать мои
старые часы, - это такое счастье! Ќет, лучше не говорить. Ќикогда еще они не
были в более достойных руках.
     - Ќет, правда же, Я не могу их взЯть! - твердила Ѓатшеба,  чуть  ли  не
плача. - „а как же можно так поступать, если вы это  действительно  всерьез?
Ћтдать мне часы вашего покойного отца, да еще такие ценные часы! ЌельзЯ быть
таким безрассудным, сержант ’рой!
     - џ любил отца, ну и что же, а вас Я люблю больше - вот потому Я так  и
поступаю, - ответил сержант таким искренним, убежденным тоном, что  врЯд  ли
его сейчас можно было обвинить в притворстве. Ћн начал с шутки,  но  красота
Ѓатшебы, которую он сначала, пока она была  спокойна,  превозносил  шутливо,
незаметно оказывала свое действие, и, чем  больше  она  оживлЯлась,  тем  он
увлекалсЯ сильнее. € хотЯ это  было  не  настолько  серьезно,  как  казалось
Ѓатшебе, все же это было серьезнее, чем казалось ему самому.
     Ѓатшеба была так потрЯсена и растерЯнна, что, когда она  заговорила,  в
голосе ее слышалось не только сомнение, но и обуревавшие ее чувства.
     - Њожет ли это быть? Ќу, как это может быть, чтобы вы полюбили менЯ,  и
так внезапно. ‚ы так мало менЯ знаете, может быть, Я на самом деле совсем не
так... не так хороша, как вам кажетсЯ. Џожалуйста, возьмите их, прошу вас! џ
не могу их себе оставить и не оставлю. Џоверьте мне, ваша щедрость переходит
всЯкую меру. џ никогда не сделала  вам  ничего  доброго,  зачем  же  вам  по
отношению ко мне проЯвлЯть такую доброту?
     € опЯть - он уже совсем готов был ответить какой-то  галантной  фразой,
но не произнес ни слова и смотрел на нее, как  завороженный.  ‘ейчас,  когда
она  стоЯла  перед  ним  взволнованнаЯ,  потрЯсеннаЯ,  без  тени  лукавства,
прелестнаЯ, как день, ее красота  так  точно  отвечала  всем  тем  эпитетам,
которые он ей расточал  по  привычке,  что  он  и  сам  был  потрЯсен  своей
дерзостью, - как же он мог считать, что все это он просто выдумывает?
     Ћн повторил за ней машинально "зачем?" и продолжал смотреть на нее,  не
сводЯ глаз.
     - € все мои люди на поле смотрЯт и удивлЯютсЯ, что Я не отхожу от  вас.
Ќет, это ужас что такое! - продолжала она, не замечаЯ  свершившегосЯ  с  ним
превращениЯ.
     - џ даже не думал сначала всерьез уговаривать вас  взЯть  эти  часы,  -
честно созналсЯ он, - ведь  это  единственное  жалкое  доказательство  моего
благородного происхождениЯ, но теперь, честное слово, Я хочу, чтобы они были
ваши. Ѓез всЯкого притворства, прошу вас. Ќе лишайте менЯ радости, носите их
на памЯть обо мне. Ќо вы так прелестны, что даже и  не  стараетесь  казатьсЯ
доброй, как все другие.
     - Ќет, нет, не говорите так. “ менЯ есть причины  быть  осмотрительной,
но Я не могу вам их открыть.
     - Ќу что ж, пусть будет так, - сказал он наконец, уступаЯ, и взЯл часы.
- џ должен теперь расстатьсЯ с вами. Ђ вы  обещаете  говорить  со  мной  эти
несколько недоль, что Я пробуду здесь?
     - Ќу да, конечно; а впрочем, нет,  не  знаю.  Ђх,  и  зачем  только  вы
поЯвились здесь и доставили мне столько волнений!
     - Ѓоюсь, что, расставлЯЯ силки, Я, кажетсЯ, попалсЯ в них  сам.  Ѓывают
такие случаи. Ќо вы все-таки позволите мне работать у вас на сенокосе?
     - Ќу что ж, пожалуй, если это вам доставлЯет удовольствие.
     - Ѓлагодарю вас, мисс ќвердин.
     - Ќе за что, не за что.
     - „о свиданьЯ.
     ‘ержант поднес руку к своей сдвинутой на затылок  шапке,  откланЯлсЯ  и
зашагал по полю к дальнему рЯду косцов.
     Ѓатшеба была не в состоЯнии сейчас встретитьсЯ со  своими  работниками.
Ћна сама не понимала, что с ней такое творитсЯ, - сердце ее неистово билось,
лицо пылало, и она чуть ли не в слезах повернула обратно, к дому, шепча  про
себЯ:
     - Ђх, что Я наделала! —то все это значит! …сли бы только знать, есть ли
хоть немножко правды в том, что он говорил.
 
        ѓ‹Ђ‚Ђ XXVII
     ЏЋ‘Ђ„ЉЂ Џ—…‹ ‚ “‹…‰
 
     Џчелы в этом году в “эзербери роились поздно, в самом  конце  июнЯ.  Ќа
другой день после встречи с ’роем на сенокосе Ѓатшеба стоЯла у себЯ в саду и
провожала глазами пчелиный рой, пытаЯсь угадать, куда он  сЯдет.  Њало  того
что пчелы в этом году запаздывали с роением, они и вели  себЯ  как-то  очень
своенравно. €ной год пчелы рой за роем садЯтсЯ где-нибудь совсем низко -  на
смородиновые кусты, на ветви шпалерных Яблонь, - и так во всю пору роениЯ; а
другой год они все так же дружно летЯт прЯмо ввысь и садЯтсЯ на верхний  сук
какой-нибудь самой высокой старой раскидистой Яблони, как бы  издеваЯсь  над
всеми, кто вздумал бы подступитьсЯ к ним без лестницы или подпорок.
     ’ак было на этот раз. Џрикрыв глаза рукой от солнца, Ѓатшеба  смотрела,
как пчелы летЯт куда-то в синюю высь,  поднимаЯсь  все  выше  и  выше,  пока
наконец всЯ масса не остановилась над одним из таких ветвистых  деревьев.  €
тут произошло нечто подобное тому, что,  как  полагают,  происходило  многие
тысЯчелетиЯ тому  назад  при  образовании  вселенной.  ЃеспорЯдочнаЯ  масса,
котораЯ  сначала  казалась  темным  разорванным   облачком,   теперь   стала
уплотнЯтьсЯ, стЯгиваЯсь в туманный ком; прилепившись к ветке, ком на  глазах
становилсЯ все плотнее и плотнее, и, наконец, четко выступил на свету густым
черным пЯтном.
     ‚се работники, и мужчины и женщины,  были  занЯты  уборкой  сена,  даже
‹идди ушла на подмогу, и Ѓатшеба решила попытатьсЯ, не сумеет  ли  она  сама
посадить рой в улей. Ћна положила в улей листьЯ и травы, обрызганные  медом,
принесла лестницу,  метелку,  клюку,  надела  длЯ  защиты  от  пчел  кожаные
перчатки, соломенную шлЯпу с длинной вуалью,  когда-то  зеленой,  но  теперь
выцветшей и ставшей табачного цвета, и стала  подниматьсЯ  по  лестнице.  Ќе
успела она поднЯтьсЯ на восемь-девЯть ступенек, как  вдруг  услышала  где-то
совсем неподалеку, в нескольких шагах от  забора,  знакомый  голос,  который
начал обретать какую-то странную способность волновать ее.
     - Њисс ќвердин, разрешите помочь вам. Љак же  можно  братьсЯ  одной  за
такое дело?
     ’рой уже открывал садовую калитку.
     Ѓатшеба швырнула вниз метелку, клюку и пустой  улей,  наспех  закрутила
подол юбки потуже вокруг ног и, не разбираЯ ступенек, сама не знаЯ как, чуть
ли не скатилась с лестницы. ’рой уже был тут, когда она ступила на землю; он
нагнулсЯ поднЯть улей,
     - Њне повезло, что Я оказалсЯ здесь как раз в этот момент! - воскликнул
сержант.
     Ѓатшеба не сразу совладала со своим голосом.
     - ‚от как! ‚ы  хотите  снЯть  их  за  менЯ?  -  спросила  она  довольно
нерешительно длЯ такой бойкой особы; впрочем, длЯ  какой-нибудь  застенчивой
девушки такой вопрос сам по себе звучал довольно-таки смело.
     - •очу! Љонечно, хочу! - отозвалсЯ ’рой. - ЉакаЯ вы сегоднЯ цветущаЯ!
     Ћн бросил  наземь  свой  стек  и  стал  ногой  на  ступеньку  лестницы,
собираЯсь лезть наверх.
     - Ќо вам надо надеть перчатки и вуаль, а не то они вас искусают!
     - Ђх да! џ должен надеть перчатки и вуаль. Њожет быть,  вы  будете  так
добры и покажете мне, как они надеваютсЯ?
     - Ђ еще нужно надеть шлЯпу с полЯми, потому что в вашей шапке без полей
вуаль будет слишком близко к лицу, и они смогут ужалить вас.
     - „а, конечно, и шлЯпу с полЯми.
     €так, по прихоти капризницы судьбы Ѓатшеба снЯла с себЯ шлЯпу с  вуалью
и прочими принадлежностЯми и надела все это на голову  ’рою,  а  он  швырнул
свою шапку в куст крыжовника. ‡атем она завЯзала на нем концы  вуали  поверх
воротника и натЯнула ему на руки перчатки.
     ‚ этом нарЯде сержант ’рой представлЯл собой такое  достопримечательное
зрелище, что  Ѓатшеба,  несмотрЯ  на  все  свое  смущение,  не  выдержала  и
расхохоталась.
     ’ак рухнул еще один  колышек  из  того  частокола  холодной  учтивости,
который держал его на расстоЯнии.
     Ѓатшеба смотрела снизу, как  он  сметал  и  стрЯхивал  пчел  с  дерева,
подставлЯЯ им другой рукой улей, чтобы они туда сыпались. Џока внимание  его
было поглощено этим занЯтием, она,  воспользовавшись  тем,  что  на  нее  не
смотрЯт, успела прихорошитьсЯ. Ћн спустилсЯ, держа в вытЯнутой руке улей, за
которым тЯнулась целаЯ туча пчел.
     - ЉлЯнусь жизнью! - промолвил  ’рой  через  закрывавшую  его  вуаль.  -
„ержать этот улей на весу - всю руку разломило, хуже, чем после целой недели
упражнений на эспадронах.
     Љогда всЯ процедура  с  посадкой  роЯ  была  закончена,  он  подошел  к
Ѓатшебе.
     - Ќе будете ли вы так добры развЯзать менЯ и выпустить из этих  пут.  џ
совсем задохсЯ в этой шелковой клетке.
     ЏытаЯсь  скрыть  свое  смущение  во  времЯ  этой  непривычной  операции
развЯзываниЯ тесемок у него на шее, она сказала.
     - Ђ Я никогда не видела того, о чем вы говорите.
     - —его не видели?
     - “пражнений на эспадронах.
     - Ђ-а! Ђ вам хотелось бы посмотреть? Ѓатшеба  была  в  нерешительности.
Ћна много раз слышала от жителей “эзербери, которые бывали в Љэстербридже  и
останавливались на жительство где-то  возле  казарм,  какое  необыкновенное,
захватывающее зрелище эти упражнениЯ. Њужчины и  подростки,  которые  бегали
глазеть на казарменный плац через щели ограды  или  сверху,  взобравшись  на
стену, вернувшись  домой,  рассказывали,  что  ничего  более  ослепительного
нельзЯ даже себе и представить; мундиры, галуны, сабли - все так и сверкает,
точно мириады звезд, там, тут, со всех  сторон,  и  при  этом  все  движеньЯ
отличаютсЯ изумительной точностью.
     Ѓатшебе ужасно хотелось посмотреть, но она ответила сдержанно:
     - „а, Я бы с удовольствием посмотрела.
     - Ќу так вы посмотрите; Я вам их покажу сам, все, с начала до конца.
     - Ќе может быть! Љак же вы это сделаете?
     - ‘ейчас подумаем.
     - Ќе с тростью же, это совсем неинтересно. ‚ажно, чтобы была  настоЯщаЯ
саблЯ.
     - „а, Я понимаю, но сабли-то у менЯ здесь нет, но, думаю,  к  вечеру  Я
смогу достать. € вот что мы с вами сделаем, хорошо? - €, нагнувшись  к  ней,
’рой сказал что-то совсем тихо, шепотом.
     - Ћ нет, нет, что вы! - вспыхнув, вскричала  Ѓатшеба.  -  џ  очень  вам
благодарна, но этого Я никак не могу.
     - Ћтлично можете. Ќикто и знать не будет.
     Ћна покачала головой, отнекиваЯсь, но уже не так решительно.
     - Ќу, если бы Я на это пошла, Я, конечно, взЯла бы с собой ‹идди. Њожет
быть, так и сделать?
     ’рой смотрел мимо нее, куда-то вдаль.
     - Ќе знаю, зачем вам нужно ее с собой брать, - холодно сказал он.
     ‚ глазах Ѓатшебы можно было прочесть, что она тоже  так  думает,  и  не
потому, что он так сухо ответил, а просто - само собой Ясно, что  ‹идди  тут
будет лишней. Ћна почувствовала это еще до его слов, едва только  заговорила
о ‹идди.
     - Ќу хорошо, Я не возьму с собой ‹идди - и Я приду.  Ќо  только  совсем
ненадолго, - добавила она, - очень-очень ненадолго.
     - ќто займет всего каких-нибудь пЯть минут, - сказал ’рой.
 
        ѓ‹Ђ‚Ђ XXVIII
     ‹Ћ†Ѓ€ЌЂ ‘ђ…„€ ЏЂЏЋђЋ’Ќ€ЉЋ‚
 
     ‡а холмом, возвышавшимсЯ против дома Ѓатшебы, по ту сторону склона, так
примерно на милю тЯнулась пустошь, всЯ заросшаЯ в это  времЯ  года  высоким;
густым папоротником  с  сочными,  просвечивающими,  недавно  распустившимисЯ
листьЯми, сверкающими всеми оттенками свежей, нетронутой зелени.
     ‚ восемь часов, в этот летний вечер, когда ощетинившийсЯ золотой шар на
западе еще доставал своими длинными огненными стрелами концы папоротников, в
их густой чаще послышалсЯ мЯгкий шорох и вслед  за  тем  поЯвилась  Ѓатшеба;
раскинувшиесЯ веерами резные листьЯ ластились к ней, обнимали ее  за  плечи,
приникали со всех сторон. Ћна остановилась, повернула назад, дошла до склона
холма и стала спускатьсЯ  к  дому,  но  на  полдороге  обернулась  и,  кинув
последний взглЯд туда, где она только что  была,  по-видимому,  решила,  что
лучше все-таки уйти.
     € тут она увидела  вдалеке  неестественно  красное  пЯтно,  двигающеесЯ
вверх по склону. Ћно быстро скрылось но ту сторону холма.
     Ћна выждала минуту, другую, представила себе, как огорчитсЯ ’рой, когда
поймет, что она нарушила уговор, и бросилась бегом обратно вверх по склону и
снова в чащу, откуда только что ушла. ‚незапно  ее  охватила  дрожь,  и  она
ужаснулась на самое себЯ, - как она могла поддатьсЯ этакой  безумной  затее.
Ћт учащенного дыханиЯ грудь ее поднималась  и  опускалась,  а  глаза  горели
лихорадочным огнем. Ќо ее словно что-то заставлЯло идти.
     Ћна подошла к краю оврага, заросшего со всех сторон папоротником.  ’рой
стоЯл внизу и смотрел на нее.
     - џ услышал, как зашелестел  папоротник,  когда  вы  пробирались  через
него, прежде чем увидел вас, - сказал он и, шагнув  на  откос,  протЯнул  ей
руку, чтобы помочь спуститьсЯ.
     Ћвраг представлЯл собой  круглую,  как  блюдце,  естественную  ложбинку
около тридцати футов диаметром вверху и совсем неглубокую - лучи  заходЯщего
солнца освещали  головы  сержанта  и  Ѓатшебы.  —еловеку,  стоЯщему  посреди
оврага,  виден  был  только  маленький  кружок  неба  в  круглый  просвет  в
папоротниках: они сбегали по откосам почти до самого,  дна  оврага  и  здесь
внезапно кончались. Ћкаймленное зеленью дно было устлано густым ковром моха,
переплетенного травой и таким пружинисто-мЯгким, что нога уходила в него  по
щиколотку.
     - ’ак вот, - сказал ’рой, вынимаЯ из ножен саблю, котораЯ, едва  только
он поднЯл ее,  сверкнула  на  солнце,  словно  лучезарный  привет  какого-то
стремительного существа, - прежде всего у нас имеютсЯ режущие удары:  четыре
правых и четыре левых; затем колющие -  четыре  правых  и  четыре  левых.  “
пехоты, на мой взглЯд, режущие, и выпад и защита много интереснее чем  наши,
но они менее эффектны. “ них семь режущих и три колющих. Ќу вот это вам  длЯ
начала. ’еперь наш первый режущий выпад - это как если бы  вы  сеЯли  зерно,
вот так. - Ѓатшеба увидела как бы мелькнувшую в воздухе перевернутую радугу,
и рука ’роЯ тут же застыла неподвижно.  -  ‚торой  -  это  как  если  бы  вы
забивали кол в землю, вот так. ’ретий - как серпом. —етвертый  -  как  цепом
молотЯт. ‚от так. ’о же самое и левые выпады. Ђ колющие - это так: раз, два,
три, четыре - правые; раз, два, три, четыре - левые.  -  Ћн  повторил  их  и
спросил: - •отите еще раз, сначала? ђаз, два...
     Ћна тут же прервала его:
     - Ќет, лучше не надо. Ќа два и четыре  это  еще  ничего,  но  первый  и
третий - ужас как страшно.
     - •орошо, избавлю вас от первых и третьих.  ‡атем  идет  упражнение  на
режущие и колющие - выпады и защиту вместе. - ’рой тут же проделал все  это.
- ‡атем на преследование противника. - Ћн показал и это. - ќто  все  обычные
приемы. “ пехоты есть еще два совершенно дьЯвольских выпада снизу вверх.  Ќо
мы из гуманности не прибегаем к ним. ‚от они - три, четыре...
     - Љак это бесчеловечно! ’акаЯ кровожадность!
     - „а, это удары насмерть.  Ќу,  а  сейчас  Я  покажу  вам  нечто  более
интересное - это будут свободные упражнениЯ, все выпады и режущие и  колющие
пехоты и кавалерии, все вместе вперемешку, и с такой молниеносной быстротой,
что тут уже не думаешь о правилах, а только управлЯешь  инстинктом,  вернее,
помогаешь ему. ‚ы мой противник,  и  единственнаЯ  разница  по  сравнению  с
настоЯщей войной в том, что мой  удар  всЯкий  раз  будет  миновать  вас  на
волосок, на два. Ќо только чур не  дергатьсЯ,  не  увертыватьсЯ  ни  в  коем
случае.
     - Ќе буду, не беспокойтесь, - не дрогнув, отвечала она.
     Ћн показал ей место примерно в  Ярде  от  себЯ.  Ѓатшеба  с  ее  смелой
натурой уже начала входить во вкус этой  игры,  с  удовольствием  предвкушаЯ
новые, неизведанные ощущениЯ.
     Ћна стала туда, куда ей указал ’рой, лицом к нему.
     - ‘ейчас, чтобы проверить, хватит ли у вас смелости выдержать то, что Я
собираюсь проделать, Я подвергну вас предварительному испытанию.
     Ћн взмахнул саблей, и она только успела  увидеть,  как  острие  клинка,
сверкнув, метнулось к ее левому боку, чуть  повыше  бедра,  затем  в  ту  же
секунду выскочило справа, как будто меж ее ребер,  по-видимому,  пронзив  ее
насквозь. ‚ третий раз она увидела эту же саблю не окровавленную, чистую,  в
руке ’роЯ, он держал ее острием вверх (в позиции "оружие подвысь"). ‚се  это
произошло молниеносно.
     - Ђх! - вскрикнула она в ужасе, схватившись за бок. - ‚ы менЯ пронзили?
Ќет, не пронзили. —то же вы такое сделали?
     - џ не коснулсЯ вас, - невозмутимо ответил ’рой.  -  ќто  просто  такой
прием. ‘аблЯ прошла за вашей спиной. Ќо вы не боитесь, нет? Џотому что, если
вы боитесь, Я не могу этого делать. „аю вам слово, что Я не только не нанесу
вам ни малейшей царапины, но даже ни разу не задену вас.
     - Њне кажетсЯ, Я не боюсь. ‚ы уверены, что не заденете менЯ?
     - Ђбсолютно уверен.
     - Ђ саблЯ у вас очень остраЯ?
     - „а нет, только стойте неподвижно, как статуЯ. Ќачинаю.
     € в тот же миг на глазах у Ѓатшебы все кругом  преобразилось.  ‘лепЯщие
блики от низких закатных лучей замелькали кругом, наверху,  впереди,  скрыли
из глаз небо, землю - и не осталось ничего, кроме  этих  чудесных,  огненных
спиралей сверкающего клинка ’роЯ, который как будто был сразу везде и нигде.
ќти огненные  вспышки  сопровождались  каким-то  гулом,  похожим  на  свист,
который тоже слышалсЯ сразу со всех  сторон.  ‘ловом,  Ѓатшеба  очутилась  в
сверкающем куполе света, наполненном свистом, словно  вокруг  нее  сомкнулсЯ
свод небес, где кружилсЯ рой метеоров.
     ‘ тех пор как саблЯ с широким клинком стала у нас национальным оружием,
никогда искусство владениЯ ей не достигало такой виртуозности, как сегоднЯ в
руках ’роЯ, и никогда еще ему не случалось быть в таком ударе,  как  в  этот
закатный час, среди папоротников, наедине с Ѓатшебой.
     —тобы воздать должное  изумительной  точности  его  ударов,  можно  без
преувеличениЯ сказать, что, если бы клинок  его  сабли  оставлЯл  постоЯнный
след всюду, где он рассекал  воздух,  пространство,  оставшеесЯ  нетронутым,
повторило бы в своих очертаниЯх точь-в-точь фигуру Ѓатшебы.
     ‡а сверкающими снопами  лучей  этой  aurora  militaris  Ѓатшеба  смутно
различала алый рукав ’роЯ на его  вытЯнутой  руке,  от  которой,  словно  от
звенЯщей струны арфы, содрогалсЯ и стонал воздух, а дальше  -  самого  ’роЯ,
почти все времЯ лицом к  ней;  только  изредка,  при  выпаде  со  спины,  он
становилсЯ к ней вполоборота, но все так же  не  сводил  с  нее  глаз  и,  в
напрЯженном усилии сжав губы, зорко соразмерЯл каждый взмах с очертаниЯми ее
фигуры; но вот движениЯ его стали замедлЯтьсЯ, и она начала различать каждое
в отдельности. ‘вист клинка прекратилсЯ, и все кончилось.
     - “ вас прЯдка волос выбилась, надо подобрать ее, - сказал  он,  прежде
чем она успела опомнитьсЯ. - Џостойте-ка, Я сделаю это за вас.
     ‘еребрЯнаЯ дуга мелькнула справа от  ее  головы,  и  саблЯ  опустилась,
маленький локон упал на землю.
     - Њолодцом держитесь! - похвалил ’рой. - „аже  не  пошевельнулись.  „лЯ
женщины просто удивительно.
     - ќто потому, что Я не  успела  испугатьсЯ.  Ќо  вы  же  испортили  мне
прическу!
     - Ђ ну, еще раз!
     - Ќет, нет, Я боюсь, правда же, Я вас боюсь! - воскликнула она.
     - џ не коснусь вас, не задену даже ваших волос. џ только убью гусеницу,
котораЯ сидит на вас. €так: смирно!
     ‚  самом  деле,   гусеница,   по-видимому   сползшаЯ   с   папоротника,
расположилась отдохнуть на  лифе  ее  платьЯ.  Ѓатшеба  увидела  сверкнувшее
острие клинка, направленное на ее грудь -  и  уже  вонзающеесЯ  в  нее.  Ћна
закрыла глаза в полной уверенности, что  это  конец.  Џотом,  чувствуЯ,  что
ничего не происходит, открыла их.
     - ‚от она, смотрите, - сказал сержант, протЯгиваЯ к ней  саблю  острием
вверх. Ќа самом конце остриЯ повисла гусеница.
     - Ќо это прЯмо колдовство! - вскричала потрЯсеннаЯ Ѓатшеба.
     - Ќет, просто ловкость. Љлинок был направлен вам на  грудь,  туда,  где
сидела гусеница, но вместо того,  чтобы  пронзить  вас,  Я  отдернул  его  в
какой-нибудь тысЯчной дюйма от вашего тела.
     - Ќо как вы могли отсечь у менЯ прЯдь волос неотточенным лезвием?
     - Ќеотточенным! „а эта саблЯ, как бритва. ‘мотрите!
     Ћн провел лезвием по своей ладони, потом  поднес  его  к  ее  глазам  и
показал тоненький срезок кожи, приставший к стали.
     - Ќо ведь вы с самого начала сказали, что она тупаЯ  и  не  может  менЯ
поранить.
     - џ сказал так, чтобы вы стоЯли смирно... чтобы Я мог быть  спокоен  за
вас. џ рисковал вас задеть, если вы дернетесь, вот Я и решил схитрить, чтобы
избежать этого риска.
     Ѓатшеба передернулась.
     - џ была на волосок от смерти и даже не подозревала этого.
     - ‚ернее, вы двести девЯносто пЯть раз были на полдюйма от того,  чтобы
быть освежеванной заживо.
     - Љак это жестоко с вашей стороны!
     - € тем не менее вы были в полной безопасности. Њой клинок  никогда  не
ошибаетсЯ.
     € ’рой вложил саблю в ножны.
     ‚зволнованнаЯ всем, что она испытала, и сама не своЯ от нахлынувших  на
нее противоречивых чувств, Ѓатшеба в изнеможении опустилась на мох.
     - ’еперь Я должен проститьсЯ с вами, - тихо сказал ’рой. - € Я  позволю
себе взЯть вот это на памЯть о вас.
     Ћна увидела, как он  нагнулсЯ  и  подобрал  в  траве  маленький  локон,
который он отсек от ее непокорных вьющихсЯ  волос;  он  обмотал  его  вокруг
пальца, расстегнул на груди пуговицу мундира  и  бережно  спрЯтал  локон  во
внутренний карман.
     Ћна не могла ни остановить его, ни удержать. Ћна уже была  не  в  силах
противостоЯть ему. ’ак человек, обрадовавшись живительному ветру,  бросаетсЯ
ему навстречу и вдруг, обессилев от его бешеного натиска, чувствует, что  он
вот-вот задохнетсЯ.
     - џ должен покинуть вас.
     Ћн шагнул ближе. ‚ следующее  мгновенье  его  алый  мундир  мелькнул  в
густой листве папоротника и тут же исчез,  сразу,  как  вспыхнувший  на  миг
красный сигнал.
     Ќо в краткий промежуток между  этими  двумЯ  мгновениЯми  лицо  Ѓатшебы
вспыхнуло густой краской, всю ее с головы до ног обдало жаром и все  чувства
ее пришли в такое смЯтение, что у нее потемнело в глазах. …е  словно  что-то
ударило, и от этого удара, словно  от  удара  Њоисеева  жезла,  заставившего
хлынуть поток из скалы, - из глаз ее хлынул поток  слез.  Ћна  почувствовала
себЯ страшной грешницей. € это потому,  что  ’рой,  нагнувшись  к  ее  лицу,
коснулсЯ губами ее губ. Ћн поцеловал ее.
 
        ѓ‹Ђ‚Ђ XXIX
     ЏђЋѓ“‹ЉЂ ‚ ‘“Њ…ђЉЂ•
 
     ’еперь мы видим, что к различным свойствам  характера  Ѓатшебы  ќвердин
примешивалось и некоторое безрассудство. Ћно было, пожалуй, чуждо ее натуре.
‚несенное стрелой Ђмура, оно вошло в ее плоть и кровь  и  пронизало  все  ее
существо. џсный разум Ѓатшебы не позволЯл ей  всецело  подчинитьсЯ  велениЯм
женской природы, но женскаЯ природа была слишком сильна, чтобы внимать сове-
там разума. ’рудно сказать, что больше удивлЯет в женщине спутника ее жизни,
- склонность ли верить заведомо лживым похвалам или  недоверие  к  правдивым
осуждениЯм.
     Ѓатшеба любила ’роЯ, как любит увереннаЯ  в  себе  женщина,  когда  она
утрачивает свою уверенность. …сли женщина с сильным  характером  безрассудно
отрекаетсЯ от своей силы, она становитсЯ беспомощнее самой  слабой,  которой
не от чего отрекатьсЯ. Ћна беспомощна хотЯ бы потому,  что  впервые  сознает
свою слабость. “ нее нет еще никакого опыта, и она не знает,  как  ей  лучше
поступить.
     …й были неведомы хитрости и уловки, к которым прибегают в  любви.  •отЯ
она и была по природе общительной, ее жизнь  протекала  в  замкнутом  мирке,
вдали от городской сутолоки и гула, на зеленых коврах лугов, где бродЯт одни
коровы и шумит ветер, где мирное семейство  кроликов  или  зайцев  живет  за
вашей  оградой,  где  ваши  соседи  -  обитатели  поселка  и  где  расчетами
занимаютсЯ  только  в  рыночные  дни.  …й  были  незнакомы  условности   так
называемого хорошего  тона,  принЯтые  в  обществе,  а  о  неписаном  уставе
распутников она вообще не имела никакого понЯтиЯ. …сли б она могла  выразить
словами своЯ смутные представлениЯ об этом предмете (чего она,  впрочем,  не
делала), то, пожалуй, пришла бы к выводу, что  скорей  склонна  повиноватьсЯ
непосредственным побуждениЯм, чем голосу  благоразумиЯ.  Ћна  любила  совсем
по-детски, и если чувство ее и пылало  летним  жаром,  оно  было  свежо  как
весна. …е можно было упрекнуть лишь в том, что она не  пыталась  вдумчиво  и
осторожно разобратьсЯ в своем  увлечении  и  не  доискивалась,  к  чему  оно
приведет. Ћна могла призывать других на "крутой  тернистый  путь",  но  сама
"свои советы быстро забывала".
     ‚се неприглЯдное в личности ’роЯ было спрЯтано от взоров женщины, а все
привлекательное выставлено напоказ; у  простодушного  Ћука,  напротив  того,
недостатки так и  били  в  глаза,  а  достоинства  таились  в  глубине,  как
драгоценнаЯ руда в недрах земли.
     Џоведение Ѓатшебы наглЯдно показывало, какаЯ существует  разница  между
любовью и уважением. Ћна  охотно  болтала  с  ‹идди  о  Ѓолдвуде,  когда  им
заинтересовалась, но в чувстве к ’рою признавалась лишь самой себе.
     ѓабриэль приметил ее страстное увлечение и, обходЯ пастбища, с тревогой
о нем размышлЯл в течение днЯ, а нередко  и  бессонными  ночами.  ђаньше  он
испытывал муки неразделенной любви, но теперь стал  еще  сильнее  терзатьсЯ,
видЯ, что Ѓатшебе грозит беда, и его личное горе отступило на  задний  план.
ќто подтверждало пресловутое наблюдение ѓиппократа, что одна боль  заглушает
другую.
     ’олько человек,  питающий  чистую,  хотЯ,  быть  может,  и  безнадежную
любовь, осмелитсЯ обличить в  заблуждениЯх  любимое  существо,  не  опасаЯсь
навлечь на себЯ  его  или  ее  неприЯзнь.  Ћн  решил  потолковать  со  своей
хозЯйкой. ‘перва он заведет  речь  о  ее  неподобающем,  как  ему  казалось,
обхождении с фермером Ѓолдвудом, который теперь в отъезде.
     Ћднажды  вечером  ему  представилсЯ  удобный  случай:   Ѓатшеба   пошла
прогулЯтьсЯ по меже среди ближних хлебных полей. ‚ сумерках Ћук, в этот день
не уходивший далеко от дома, отправилсЯ по той же  меже  и  вскоре  встретил
возвращающуюсЯ с прогулки Ѓатшебу. Ћна показалась ему очень печальной.
     Џшеница уже высоко поднЯлась, межа была узенькаЯ и напоминала  глубокую
ложбину среди обступившей ее чащи колосьев. „ва  человека  не  могли  пройти
рЯдом, не помЯв пшеницу, и Ћук посторонилсЯ, пропускаЯ Ѓатшебу.
     -  Ђх,  это  вы,  ѓабриэль!  -  сказала  она.  -  ‚ы,  Я   вижу,   тоже
прогуливаетесь. „обрый вечер.
     - џ надумал пойти к вам навстречу,  час-то  уж  поздний,  -  проговорил
ѓабриэль.
     Ѓатшеба быстро проскользнула мимо него, а он повернул назад  и  зашагал
за нею по пЯтам.
     - Ѓлагодарю вас, но Я не робкого десЯтка.
     - џсное дело, нет, но в наших местах шатаютсЯ непутевые люди.
     - џ их ни разу не встречала.
     ‘  удивительной  длЯ  него  хитростью  Ћук  уже  собиралсЯ   причислить
галантного сержанта к разрЯду "непутевых людей". Ќо тут  он  сообразил,  что
это довольно-таки неуклюжий прием и будет неучтиво с него начинать. Џришлось
переменить тактику.
     - ‚ас навернЯка встретил бы один человек, да его сейчас нету,  -  начал
ѓабриэль. - ќто Я о фермере Ѓолдвуде. ‚от Я и подумал, не пойти ли мне.
     - ‚от как. - Ћна шла, не поворачиваЯ головы. Ќекоторое времЯ слышен был
только  шорох  ее  платьЯ,  задевавшего  за  тЯжелые  колосьЯ.   Џотом   она
заговорила, и в голосе ее послышалось раздражение. - џ  не  совсем  понимаю,
почему вы сказали, что мистер Ѓолдвуд навернЯка бы менЯ встретил.
     - „а это Я, мисс, касательно вашей с ним свадьбы, ведь вы, должно быть,
поженитесь. ‚се об этом говорЯт. Џростите, что Я так напрЯмик вам выложил.
     - ќто неправда, - отрезала она. - Ќикакой свадьбы не будет.
     ѓабриэлю показалось, что  теперь  можно  высказать  без  обинЯков  свое
мнение.
     - —то бы там люди ни толковали, мисс ќвердин, он всерьез  ухаживает  за
вами, уж у менЯ-то верный глаз.
     Ѓатшебу так и подмывало оборвать разговор,  запретив  Ћуку  затрагивать
эту тему. Ќо  она  сознавала  всю  шаткость  своего  положениЯ  и  пошла  на
хитрость, чтобы спасти свою репутацию.
     - ђаз уж вы заговорили об этом, - начала она с жаром,  -  Я  постараюсь
опровергнуть эти ложные слухи, которые мне крайне  неприЯтны.  џ  ничего  не
обещала мистеру Ѓолдвуду. џ никогда не  питала  к  нему  никаких  чувств.  џ
отношусь к нему с уважением, и он  действительно  предложил  мне  стать  его
женою. Ќо Я еще не давала ему решительного ответа. Љак только он вернетсЯ, Я
отвечу ему, что никогда за него не выйду.
     - ‚идно, люди здорово ошибаютсЯ.
     - ‚от именно.
     - …ще на этих днЯх они говорили, что вы, мол, над ним  забавлЯетесь,  а
вы поспешили доказать, что длЯ вас это вовсе не забава. ’еперь они  толкуют,
что