„жон —ивер. ‘кандал в семействе “опшотов

Ћцените этот текст:
„жон —ивер. ‘кандал в семействе “опшотов

-----------------------------------------------------------------------
John Cheever. The Wapshot Scandal (1964). Џер. - ’. и ‚.ђовинские.
‚ кн.: "„жон —ивер. ‘емейнаЯ хроника “опшотов. ‘кандал в семействе
“опшотов. ђассказы". Њ., "ђадуга", 1983.
OCR & spellcheck by HarryFan, 19 July 2001
-----------------------------------------------------------------------

‚се действующие лица этой книги, как и
большинство научных терминов, вымышлены.

—Ђ‘’њ Џ…ђ‚Ђџ

‘негопад в ‘ент-Ѓотолфсе началсЯ накануне рождества в четыре часа
пЯтнадцать минут пополудни. ‘тарый мистер „жоуит, начальник станции, вышел
с фонарем на платформу и поднЯл его вверх. ‚ свете фонарЯ снежинки
сверкали, как металлические опилки, хотЯ на ощупь были почти неосЯзаемы.
‘негопад приободрил и оживил „жоуита, он воспрЯнул душой и телом, как
будто внезапно освободилсЯ от гнетущих его несварениЯ желудка и житейских
забот. ‚ечерний поезд опаздывал уже на час, и снег (белый, словно
привидевшийсЯ во сне, эта белизна рЯбила в глазах, от нее невозможно было
отделатьсЯ) - снег падал так быстро и щедро, что казалось, городишко
отделилсЯ от нашей планеты и устремил свои крыши и шпили в небо. Ћстанки
коробчатого змеЯ свисали с телеграфных проводов, напоминаЯ о развлечениЯх
уходЯщего года.
- "Љто пришел в комбинезоне к миссис Њэрфи на пикник?" - громко запел
мистер „жоуит, хотЯ прекрасно понимал, что эта песенка не соответствует ни
времени года, ни сегоднЯшнему дню, ни достоинству железнодорожного
служащего, главного распорЯдителЯ на истинной и древней границе города, у
его ѓеркулесовых столпов.
ЋгибаЯ край платформы, он увидел свет в гостинице "‚айадакт-хаус", где
в это самое мгновение одинокий коммивоЯжер наклонЯлсЯ, чтобы запечатлеть
поцелуй на фотографии хорошенькой девушки в каталоге товаров, высылаемых
по почте. Џоцелуй оставил на губах легкий вкус туши. ‡а "‚айадакт-хаусом"
шла прЯмаЯ линиЯ фонарей, пересекавшаЯ поселковый луг, но сам поселок
раскинулсЯ полукругом, который не совпадал ни с направлением шоссе,
извивавшегосЯ в сторону морЯ к ’равертину, ни с линией железной дороги, ни
даже с излучиной реки, а отвечал повседневным нуждам его жителей, чтобы им
было удобно пешком добиратьсЯ до луга. ќто была форма древнего городища,
и, если в более погожий день посмотреть на ‘ент-Ѓотолфс с воздуха, можно
было бы подумать, что он находитсЯ где-то в ќтрурии. Ќапротив
"‚айадакт-хауса", выше лавки корабельных товаров, мистер „жоуит мог
различить в окнах квартиры •естингсов, как мистер •естингс украшает елку.
Њистер •естингс стоЯл на стремЯнке, а жена и дети подавали ему елочные
игрушки и советовали, куда их повесить. Џотом он вдруг нагнулсЯ и
поцеловал жену. ќто он расчувствовалсЯ, оттого что праздник и метель,
подумал мистер „жоуит и почувствовал себЯ счастливым. Љазалось, счастье
было повсюду - и в лавках и в домах. ‘тарый пес по кличке ’рей,
преисполненный счастьЯ, трусил по улице домой, и мистер „жоуит с любовью
подумал о сент-ботолфских собаках. ‚ городе были умные собаки, глупые
собаки, кровожадные и вороватые собаки, и, когда они носились между
веревками, на которых было развешано белье, опрокидывали мусорные ведра,
кусали почтальона и нарушали сон праведников, они казались дипломатами и
эмиссарами. €х озорство как бы сплачивало поселок.
Џоследние покупатели шли домой, несЯ пару рукавиц длЯ истопника, брошку
длЯ бабушки или набитого опилками медвежонка длЯ маленькой Ђбигайл. Љак и
старый пес ’рей, все спешили домой, и у всех был дом, куда можно было
спешить. ’акого городка, как наш, небось на всей земле не сыщешь, думал
мистер „жоуит. Ћн никогда не испытывал особого желаниЯ попутешествовать,
хотЯ и имел раз в году бесплатный билет. Ћн знал, что в ‘ент-Ѓотолфсе, как
в любом другом месте, есть свои сплетницы и свои склочницы, свои воры и
свои сутенеры, но, как и все прочие жители городка, старалсЯ скрыть все
это под лоском внешних приличий, и это было вовсе не лицемерие, а просто
манера поведениЯ. ‚ этот час почти весь ‘ент-Ѓотолфс украшал елки.
Љонечно, никому из жителей никогда не приходило в голову задуматьсЯ, каков
друидический смысл обычаЯ в день зимнего солнцестоЯниЯ приносить из лесу в
дом зеленое деревце; но в то времЯ, о котором Я пишу, они относились к
своим рождественским елкам с гораздо большим (хотЯ и бессознательным)
уважением, чем теперь. Ђ когда елки с запутавшимисЯ кое-где нитЯми мишуры
становились не нужны, их не выбрасывали в мусорные Ящики и не сжигали во
рву у железнодорожных путей. Њужчины и мальчики торжественно устраивали из
них костер на заднем дворе, восхищаЯсь Языками пламени и смолистым запахом
дыма. ’огда не говорили, как сейчас, что у ’римейнов елка облезлаЯ, что у
елки “опшотов посередине проплешина, что елка у •естингсов - какой-то
обрубок, а у ѓилфойлов, наверно, денежные затруднениЯ, так как они за свою
елку заплатили всего пЯтьдесЯт центов. ”ейерверки, соперничество и
пренебрежение сложными символами - все это поЯвилось, но поЯвилось позже.
Ћсвещение в те времена, о которых Я пишу, было скудное и примитивное, а
елочные игрушки переходили из поколениЯ в поколение, как столовое серебро,
и к ним прикасались с уважением, словно к праху предков. ќти украшениЯ
были, конечно, уже потрепанные и ломаные - бесхвостые птицы, колокольчики
без Язычков и ангелы, иногда с оторванными крыльЯми. ‹юди, выполнЯвшие
торжественный обрЯд украшениЯ елки, были одеты по-старомодному. Њужчины
все были в брюках, а женщины - в юбках, кроме разве что миссис “илстон,
вдовы, и ќлби •упера, странствующего плотника: они вот уже двое суток пили
виски и ходили голые.
Ќа замерзшем пруду у северной окраины городка - он называлсЯ Џасторский
пруд - два мальчика старались расчистить ледЯное поле, чтобы завтра утром
можно было сыграть в хоккей. Ћни катались взад и вперед на коньках, толкаЯ
перед собой лопаты длЯ углЯ. ‡адача была Явно невыполнимаЯ. Ћба мальчика,
при всем своем рвении, прекрасно это понимали и все же, сами не знаЯ
почему, продолжали скользить взад и вперед, то приближаЯсь к реву водопада
у плотины, то удалЯЯсь от него. Љогда снег стал слишком глубоким, чтобы
проехать на коньках, мальчики прислонили лопаты к сосне и сели под ней,
чтобы отвЯзать коньки.
- ‡наешь, ’ерри, когда ты в школе, мне без тебЯ скучно.
- Ђ менЯ в школе так нагружают, что некогда о ком-нибудь скучать.
- ‡акурим?
- Ќет, спасибо.
Џервый мальчик вытащил из кармана мешочек с сассафрасовым корнем
[дерево или кустарник из семейства лавровых; дикорастущаЯ сассафраса
встречаетсЯ в приатлантических штатах ‘еверной Ђмерики], наструганным с
помощью специально предназначенной длЯ этой цели карандашной точилки,
отсыпал щепотку на кусочек грубой желтой туалетной бумаги и свернул
толстую сигарету, котораЯ вспыхнула как факел, осветив его худенькое лицо
с промелькнувшим на нем выражением нежности и запорошив пеплом его штаны.
‡атЯгиваЯсь дымом, он Ясно различал вкус составных частей своей сигареты -
едкость горЯщей туалетной бумаги и сладость сассафрасы. Ћн вздрогнул,
когда дым достиг его легких, но все те был вознагражден сознанием, что он
умный и взрослый. Љогда коньки были отвЯзаны, а сигарета догорела,
мальчики пустились в обратный путь к поселку. Џервый дом, мимо которого
они прошли, принадлежал ђайдерам; он был знаменит в ‘ент-Ѓотолфсе тем, что
с незапамЯтных времен шторы на окнах гостиной были задернуты, а дверь в
нее заперта. —то прЯтали ђайдеры у себЯ в гостиной? ‚есь городок буквально
сгорал от любопытства. Њожет, там чей-нибудь труп, или вечный двигатель,
или мебельный гарнитур восемнадцатого столетиЯ, или Языческий алтарь, или
лабораториЯ длЯ дьЯвольских опытов над собаками и кошками? ‹юди завЯзывали
дружбу с ђайдерами, надеЯсь проникнуть к ним в гостиную, но это никому не
удалось. ‘ами ђайдеры - страннаЯ, но, в сущности, довольно дружнаЯ семьЯ -
украшали свою елку в столовой, где они проводили целью дин. ‡а домом
ђайдеров был дом ’римейнов; проходЯ мимо, мальчики видели отблеск чего-то
желтого - бронзы или латуни, что намекало на богатство красок в этом доме.
‚ молодости, путешествуЯ по Џерсии, доктор ’римейн вылечил шаха от чирьев,
и в награду его одарили коврами. Љовры у ’римейнов были на столах, на
роЯле, на стенах и на полу, и их Яркие тона бросались в глаза сквозь
освещенные окна. ‚друг у одного из мальчиков - того, что курил, - возникло
ощущение, будто Ярость пурги и теплота красок в доме ’римейнов чем-то
свЯзаны между собой. ќто было как откровение, да такое волнующее, что он
пустилсЯ бежать. …го приЯтель трусил рЯдом с ним до угла, и там до их
слуха донессЯ звон колоколов церкви •риста ‘пасителЯ.
Џриходский свЯщенник собиралсЯ благословить участников церковного хора,
который должны были сегоднЯ ходить по домам и славить •риста, а сейчас они
стоЯли в гостиной свЯщенника. Ћт их одежды исходил горьковатый и
возбуждающий запах метели. ‚ комнате было уютно, чисто, тепло, и пока
хористы не вошли туда все в снегу, в ней приЯтно пахло. Ћни знали, что
мистер ќплгейт сам убирает комнату, потому что он холостЯк и экономку не
нанимает, не желаЯ допускать в свое свЯтилище женщин. Ћн был высокого
роста, со странным, даже каким-то стильным изгибом спины, который
соответствовал округлости нижней части его живота; живот этот он носил
перед собою величественно и удовлетворенно, словно в нем хранились деньги
и ценные бумаги. ‚ремЯ от времени мистер ќплгейт похлопывал себЯ по животу
- своей гордости, своему другу, своему утешению, своему сосуду греха.
Љогда он был в очках, то производил впечатление дородного и милостивого
свЯщеннослужителЯ, но, когда снимал их, чтобы протереть, оказывалось, что
взглЯд у него проницательный и усталый, а дыхание отдает джином.
Ћн вел одинокую жизнь, и чем старте становилсЯ, тем сильнее одолевали
его сомнениЯ насчет свЯтого духа и девы Њарии, и он в самом деле пил.
Љогда он принЯл здешний приход, старые девы вышили ему епитрахиль и
украсили рисунками его молитвенники; однако когда выЯснилось, что он к их
знакам вниманиЯ равнодушен, они стали требовать от приходского совета и от
епископа, чтобы его уволили как пьЯницу. Џо в Ярость их приводило не его
пьЯнство. €х женские чувства были прежде всего оскорблены его притЯзаниЯми
на безбрачно и решительным нежеланием женитьсЯ; и они жаждали увидеть его
опозоренным, лишенным духовного сана, несущим свою кару, гонимым по
“илтон-трейс мимо старого фармацевтического заводика до самых границ
поселка. ‚ довершение всего мистер ќплгейт с недавних пор начал страдать
галлюцинациЯми. …му казалось, будто, причащаЯ, он слышал, о чем молились и
чего просили его прихожане. €х губы не шевелились, и он знал, что это
галлюцинациЯ, своего рода безумие, но, когда он шел от одной
коленопреклоненной фигуры к другой, ему мерещилось, будто он слышит, как
они спрашивают: "ѓосподи всемогущий, продавать мне несушек или нет?",
"Ќадеть мне зеленое платье?", "‘рубить мне Яблони?", "Љупить мне новый
холодильник?", "Џослать ли мне ќммита в ѓарвардский университет?".
- ‚ыпей сне в памЯть о том, как кровь •ристова пролита была за тебЯ, и
вознеси благодарность! - говорил мистер ќплгейт, надеЯсь избавитьсЯ от
этой навЯзчивой иллюзии, а в ушах у него все звучало: "Џоджарить мне на
завтрак колбасу?", "ЏринЯть мне таблетку от печени?", "Љупить мне
"бьюик"?", "Џодарить мне ќлен золотой браслет или подождать, пока она
станет старше?", "Џокрасить мне лестницу?". “ него было такое чувство,
будто все возвышенные человеческие переживаниЯ - обман, будто всЯ людскаЯ
жизнь есть лишь цепь мелких забот. ЏокайсЯ он в грехе пьЯнства и в том,
что серьезно сомневаетсЯ в существовании вечного блаженства, пришлось бы
ему кончить наклеиванием почтовых марок в каком-нибудь епархиальном
управлении, а он чувствовал себЯ длЯ этого слишком старым.
- Ѓоже всемогущий, - сказал он громко, - благослови сих рабов твоих,
славЯщих рождество единородного сына твоего, ему же с тобой, о всемогущий
отец, и с духом свЯтым да будет честь и слава и ныне, и присно, и во веки
веков. Ђминь!
Ћт благословениЯ исходил Явный запах можжевельника.
- Ђминь! - отозвались хористы и спели стих из "Christus Natus Hodie"
["„несь •ристос родилсЯ" (лат.)].
Ћни были так поглощены и обезоружены пением, что их лица казались
необычайно открытыми, как распахнутые настежь окна, и мистеру ќплгейту
доставлЯло удовольствие заглЯдывать в них - в это мгновение они казались
такими разными. Ѓлиже всех к свЯщеннику была ѓарриет Ѓраун, котораЯ
служила в цирке и пела романтические песенки во времЯ представлениЯ живых
скульптур. Ћна была замужем за каким-то шалопаем, и теперь ей приходилось
содержать всю семью, выпекаЯ торты и пироги. †изнь ее была сурова, и
бледное лицо ее было отмечено суровостью. ђЯдом с ѓарриет стоЯла ѓлориЯ
Џендлтон, отцу которой принадлежала мастерскаЯ по ремонту велосипедов. Ћни
были единственными цветными в поселке. „есЯтицентовое ожерелье на шее
ѓлории казалось бесценным сокровищем: она облагораживала все, к чему
прикасалась. …е красота не была первобытной или дикой, это была красота
необыкновенного аристократизма, она как бы оттенЯла пухлость и бледность
‹юсиль ‘киннер, стоЯвшей справа от ѓлории. ‹юсиль успела пЯть лет
проучитьсЯ в музыкальной школе в Ќью-‰орке. …е обучение, по подсчетам,
стоило около десЯти тысЯч долларов. …й сулили карьеру оперной примадонны,
а чьЯ голова не закружитсЯ при мысли о "‘ан-Љарло" и "‹а ‘кала", о
громовых овациЯх, кажущихсЯ нам самой прекрасной и самой сердечной
улыбкой, которую способен подарить мир! ‘апфиры и мех шиншиллы! Ќо, как
всЯкий знает, стезЯ, ведущаЯ к славе, запружена людскими толпами, и на ней
преуспевают те, кто неразборчив в средствах. Ђ поэтому ‹юсили пришлось
вернутьсЯ домой и честным трудом зарабатывать на жизнь, даваЯ уроки игры
на фортепьЯно в парадной гостиной своей матери. …е любовь к музыке - это в
равной мере относилось к большинству хористов, подумал мистер ќплгейт, -
всепоглощающаЯ страсть, приносЯщаЯ одни только разочарованиЯ. ђЯдом с
‹юсилью стоЯла миссис Љоултер, жена местного водопроводчика. Ћна была
уроженкой ‚ены и до замужества работала швеей. ќто была хрупкаЯ смуглаЯ
женщина с темными кругами под глазами, словно от копоти. Џодле нее стоЯл
старый мистер ‘тарджис; он носил стоЯчие целлулоидные воротнички и широкие
парчовые галстуки и не упускал случаЯ публично петь с тех самых пор, как
пЯтьдесЯт лет тому назад был принЯт в певческий клуб своего колледжа.
Џозади мистера ‘тарджиса стоЯли Њайлз •ауленд и Њэри Џеркинс, которые
собирались весной поженитьсЯ, но уже с прошлого лета были любовниками,
хотЯ никто об этом не знал. Ћн впервые раздел ее во времЯ грозы в сосновой
рощице за Џасторским прудом, и с тех пор Ћни все времЯ только об одном и
думали: где и когда в ‘ледующий раз? ‘ другой стороны, они проводили свои
дни в мире, освещенном умными и доверчивыми лицами их родителей, которых
они любили. Њайлз и Њэри с утра отправились на Ѓаском-Ђйленд, позавтракали
на открытом воздухе и целый день не одевались. ќто было восхитительно. €ли
они совершили грех? ‚друг им суждено гореть в аду, трЯстись в лихорадке,
изнывать в параличе? ‚друг его убьет молниЯ во времЯ игры в бейсбол?
Џозже, в этот самый сочельник, он будет прислуживать в алтаре при свЯтом
причастии в белоснежном и алом одеЯнии; делаЯ вид, что молитсЯ, он будет
искать взглЯдом в темной церкви ее профиль. …жели принЯть во внимание все
те обеты, что он дал, такое поведение могло бы показатьсЯ мерзостным
грехом, но какой же это грех? ‚едь если бы его плоть не вдохновила дух, он
никогда бы не узнал этого ощущениЯ силы и легкости во всем теле, этой
полноты сердца, этой безусловной веры в радостную весть о рождестве
•ристовом, о звезде на востоке и о поклонении волхвов. …сли он проводит ее
домой из церкви в самый разгар бурана, ее добрые родители, глЯдишь,
предложат ему остатьсЯ переночевать, и тогда она сможет прийти к нему.
Њысленно он слышал скрип ступенек, видел белизну подъема ее ноги и, в
своей свЯтой невинности, думал, как же он чудесно устроен: может
одновременно и ‘пасителЯ славить, и ножку своей возлюбленной созерцать.
ђЯдом с Њэри стоЯл —арли Ђндерсон, обладатель необыкновенно нежного
тенора, а около него - близнецы Ѓассеты.
‚ сумерках, одетые из-за метели кто во что горазд, участники хора
выглЯдели страшно жалкими, но стоило им запеть - и все преобразились.
ЌегритЯнка стала похожа на ангела, а толстушка ‹юсиль грациозно закинула
голову и словно позабыла про свою бесцельно ушедшую молодость, проведенную
на дождливых улицах вокруг Љарнеги-холла [самый большой концертный зал в
Ќью-‰орке]. ќто мгновенное преображение всех хористов взволновало мистера
ќплгейта, и он почувствовал, как в нем возрождаетсЯ вера, почувствовал,
что перед ними открываетсЯ целаЯ бесконечность неосуществленных
возможностей, безграничнаЯ радость покоЯ, восторг света и красок, землЯ
обетованнаЯ! €ли все это сделал джин? •ористы, пока продолжалось пение,
казались очищенными от всех грехов, но, едва замерла последнЯЯ нота, они
столь же внезапно снова сделались самими собой. Њистер ќплгейт
поблагодарил их, и они направились к выходу. ‘вЯщенник отвел в сторону
старого ‘тарджиса и тактично заметил:
- џ знаю, вы человек очень здоровый, но не слитком ли вам рискованно
выходить в такую погоду? Џо радио сказали, что такой метели не было уже
сто лет.
- Ћ нет, спасибо, - сказал мистер ‘тарджис, который был глух. - Џеред
тем как выйти из дому, Я выпил чашку молока с печеньем.
“частники хора покинули дом свЯщенника и направились к лугу.
Џение можно было услышать и в продуктовой лавке, которую Ѓарри ”римен
уже запирал. Ѓарри окончил ќндоверскую академию и в рождественские
каникулы, когда он был на последнем курсе, пришел в смокинге на
танцевальный вечер, устроенный "‚осточной звездой" [свЯзаннаЯ с масонами
благотворительнаЯ организациЯ]. Љак только он поЯвилсЯ, все начали
смеЯтьсЯ. Ћн подошел к одной девушке, потом к другой, а когда все они
отказались с ним танцевать, попыталсЯ втиснутьсЯ в круг танцующих, но его
с хохотом изгнали. Ћн с полчаса простоЯл, подпираЯ стенку, а потом надел
пальто и сквозь пургу пошел домой. Ћ его поЯвлении в смокинге не забыли.
- ЊоЯ старшаЯ дочь, - говорила какаЯ-нибудь женщина, - родилась через
два года после того, как Ѓарри ”римен ЯвилсЯ в своем обезьЯньем нарЯде на
танцы в рождественскую ночь.
ќто был переломный момент в его жизни. ‚озможно, это послужило причиной
того, что Ѓарри так и не женилсЯ и вот теперь, в канун рождества, вернетсЯ
в пустой дом.
Џение можно было услышать и в универсальном магазине Ѓрайента ("–ены
‚не Љонкуренции"), где стараЯ ‹юси Њаркем разговаривала по телефону.
- “ вас есть законсервированный "Џринц Ђльберт" [название длиннополого
сюртука особого покроЯ], мисс Њаркем? - спросил детский голос.
- „а, милочка, - сказала мисс Њаркем.
- Ђ ну, сейчас же брось дурачить мисс Њаркем! - приказала Ђлтеа ‘уини,
телефонистка. - Ќе длЯ того вам поставили телефон, чтобы дурачить людей,
да еще в сочельник.
- ‚мешиватьсЯ в частные телефонные разговоры незаконно, - сказал
ребенок. - џ только спрашиваю мисс Њаркем, есть ли у нее
законсервированный "Џринц Ђльберт".
- „а, милочка, - сказала мисс Њаркем.
- Ќу так выкиньте его, - сказал ребенок, давЯсь со смеха.
Ђлтеа переключила свое внимание на более интересный разговор -
восьмидесЯтипЯтицентовый вызов штата Ќью-„жерси, сделанный из аптеки
Џрескота.
- ќто Я, мама, Я, „олорес, - говорил незнакомый голос. - ќто „олорес. џ
в городке, который называетсЯ ‘ент-Ѓотолфс... Ќет, Я не пьЯна, мама. џ не
пьЯна. Џросто хотела поздравить тебЯ с рождеством, мама... Џросто хотела
поздравить тебЯ с рождеством. € дЯдю Џита и тетю Њилдред тоже. ЏоздравлЯю
всех вас с рождеством.
Ћна громко кричала.
- "...в праздник свЯтого ‘тефана укутана снегом землЯ", - пели
славильщики.
Ћднако голос „олорес, в котором звучало предвидение заправочных колонок
и мотелей, автострад и открытых круглые сутки магазинов самообслуживаниЯ,
больше говорил о будущем мира, чем пение на лугу.
“частники хора свернули на Ѓот-стрит, к дому “ильЯмсов. Ћни знали, что
гостеприимства там не дождешьсЯ - не потому, что мистер “ильЯме был скуп,
а потому, что он-опасалсЯ, как бы подобное гостеприимство не отразилось на
безупречной репутации банка, где он был президентом. Љонсерватор по
натуре, он хранил у себЯ в кабинете фотографию ‚удро ‚ильсона в рамке
красного дерева, изготовленной из остатков старого стульчака. …го дочь,
приехавшаЯ домой из колледжа мисс “инсор, и сын, вернувшийсЯ на каникулы
из школы свЯтого Њарка, стоЯли с отцом и матерью в дверЯх и кричали:
- ‚еселого рождества! ‚еселого рождества!
‡а “ильЯмсами жили Ѓрэтлы, которые пригласили славильщиков зайти и
выпить по чашке какао. „жек Ѓрэтл женилсЯ на дочке „евенпортов из
’равертина. Ѓрак оказалсЯ неудачным, и, услышав от кого-то, что петрушка -
хорошее средство, возбуждающее половую активность, „жек посадил у себЯ в
огороде десЯток рЯдов петрушки. Љак только петрушка выросла, на нее стали
совершать набеги кролики; и, выйдЯ однажды ночью на огород с дробовиком,
„жек смертельно ранил в живот рыбака-португальца по имени Њануэл ”ада,
который уже несколько лет был любовником его жены. Ћн предстал перед
окружным судом по обвинению в непредумышленном убийстве и был оправдан, но
его жена убежала с коммивоЯжером, торговавшим древесиной, и теперь „жек
жил с матерью.
‡а домом Ѓрэтла находилсЯ дом „аммеров, где славильщиков угостили вином
из одуванчиков и сладким печеньем. Њистер „аммер, болезненный человек,
иногда бравший заказы на шитье, был отцом восьми детей. …го высоченные
сыновьЯ и дочери выстроились в гостиной неопровержимым свидетельством его
мощи. Њиссис „аммер как будто опЯть была беременна, хотЯ едва ли можно
было утверждать это с определенностью. ‚ прихожей висела ее девичьЯ
фотографиЯ - на ней была изображена хорошенькаЯ молодаЯ женщина, стоЯщаЯ
рЯдом с чугунной ланью. Њистер „аммер подписал под фотографией: "„ве
красавицы". ‚ыходЯ из дому на метель, славильщики кивком головы показывали
друг другу на эту надпись.
Ћколо „аммеров жили Ѓретейны, которые десЯть лет тому назад побывали в
…вропе, где купили маленькие вифлеемские Ясли с младенцем €исусом,
служившие предметом всеобщего восхищениЯ. •ейзл, единственнаЯ дочь
Ѓретейнов, сидела в гостиной с мужем и детьми. ‚о времЯ венчаниЯ •ейзл,
когда мистер ќплгейт спросил, кто выдает девушку замуж, миссис Ѓретейн
встала со скамьи и заЯвила:
- џ выдаю. Ћна моЯ, а не его. џ за ней ухаживала, когда она болела. џ
шила ей платьЯ. џ помогала ей готовить уроки. Ђ он никогда ничего не
делал. Ћна моЯ, и выдаю ее замуж только џ.
ќтот необычный поступок как будто вовсе не помешал семейному счастью
•ейзл. Њуж ее выглЯдел человеком состоЯтельным, а дети были красивые и
умели себЯ вести.
‚ нижнем конце улицы находилсЯ дом старой ѓоноры “опшот. ‘лавильщики
знали, что там их угостЯт ромом с сахаром и специЯми. ‚ буран старый дом,
где топились все печи и изо всех труб шел дым, казалсЯ чудесным созданием
человеческих рук, уютным жилищем; этот дом был словно по кирпичику,
комната за комнатой, создан воображением какого-нибудь бездомного
художника или безнадежно одинокого матроса, который, с тЯжелой от похмельЯ
головой, ютилсЯ где-нибудь в меблированных комнатах. Њэгги, служанка,
ввела пришедших в комнату и обнесла всех ромом. ѓонора стоЯла в углу
гостиной, стараЯ дама в черном платье, обильно посыпанном не то мукой, не
то тальком. Њистер ‘тарджис взЯл на себЯ обЯзанности хозЯина.
- Џрочитайте нам стихотворение, ѓонора, - попросил он.
Ћна отошла к роЯлю, оправила платье и начала:

ѓерольдами небес провозглашенный,
ЉружитсЯ снег над голыми полЯми,
Љак будто и не падаЯ на землю;
€ белизна воздушнаЯ укрыла
•олмы и рощи, небеса и реку,
Ћкутала и сад и дом на ферме...
[ђальф “олдо ќмерсон (1803-1882), "Њетель"]

Ћна прочла до конца, ни разу не сбившись, а потом все спели "ђадость в
мире". ќто был любимый гимн миссис Љоултер, и она прослезилась. ‘обытиЯ в
‚ифлееме казались ей не откровением, а утверждением того, что она всегда
знала в глубине души, - удивительного многообразиЯ жизни. €менно ради
этого дома, ради этого общества, ради этой вьюжной ночи Ћн жил и умер. €
как чудесно, думала миссис Љоултер, что Явление ‘пасителЯ осенило наш мир
благодатью. Љак чудесно, что она способна так радоватьсЯ этому! Љогда гимн
окончилсЯ, она утерла слезы и сказала ѓлории Џендлтон:
- ђазве это не чудесно?
Њэгги снова наполнила стаканы. ‚се отказывались, все выпили и, выйдЯ
снова в метель, подобно мистеру „жоуиту, почувствовали, что всюду, всюду
вокруг них счастье.
Ќо по меньшей мере одно одинокое существо было в ‘ент-Ѓотолфсе,
одинокое и таЯщеесЯ от людей. ќто был старый мистер ‘поффорд, который
быстро, по-воровски, шел тропинкой к реке, несЯ какой-то таинственный
мешок. Ћн жил бобылем на краю города, зарабатываЯ на существование
починкой часов. Љогда-то семьЯ его жила в достатке, и он путешествовал и
училсЯ в колледже. —то же он нес к реке в сочельник, в эту невиданную
метель? ‚ероЯтно, тут крылась какаЯ-то тайна, он что-то хотел уничтожить;
но какие документы могли хранитьсЯ у одинокого старика и почему из всех
ночей он выбрал именно эту, чтобы утопить свою тайну в реке?
Њешок, который он нес, был просто наволочкой, а в ней лежали девЯть
живых котЯт. Ћни шевелились в мешке, громким мЯуканьем требуЯ молока, их
неуместнаЯ живучесть причинЯла мистеру ‘поффорду мучениЯ. Ћн пыталсЯ
отдать их сначала мЯснику, потом торговцу рыбой, мусорщику и аптекарю, по
кому нужен в сочельник бесприютный котенок, а взЯть на себЯ заботу о
девЯти котЯтах он не мог. ‚едь не его же вина, что стараЯ кошка принесла
потомство - поистине в этом не был виноват никто, - но, чем ближе к реке,
тем тЯжелее ощущал он бремЯ своей вины. …го терзало то, что он уничтожит
заложенную в них жизненную силу, лишит их жизни. ‘читают, что животные не
предчувствуют смерти; однако в наволочке шла отчаЯннаЯ, полнаЯ тревоги
борьба. € мистеру ‘поффорду было холодно.
Ћн был стар и ненавидел снег. ‘ трудом продвигаЯсь к реке, он как бы
видел в этой метели обреченность нашей планеты. ‚есна никогда не наступит.
„олина “эст-ђивер никогда больше не превратитсЯ в чашу, полную травы и
фиалок. ‘ирень никогда вновь не зацветет. ѓлЯдЯ, как снег заметает полЯ,
он всем своим существом знал, что цивилизациЯ гибнет: Џариж погребен под
снегом, Ѓольшой канал [канал в ‚енеции] и ’емза замерзли, ‹ондон покинут,
и в пещерах на склоне €нсбрукских гор горстка уцелевших людей теснитсЯ у
костра, сложенного из ножек стульев и столов. †естокаЯ, мучительнаЯ,
совсем русскаЯ зима, думал он, гибель всЯкой надежды. ‘тужа уничтожила в
нем радость, отвагу, все добрые чувства. Ћн пыталсЯ заглЯнуть на час
вперед в будущее, представить себе мЯгкую оттепель, какой-нибудь
милосердный юго-западный ветер - голубые струи реки, тюльпаны и гиацинты в
цвету, огромные звезды весенней ночи, развешенные но небесному древу, - но
вместо этого чувствовал во всем своем теле и в мучительном биении сердца
только холод глетчера, холод ледникового периода.
ђека замерзла, но у берега, там, где круглилась излучина, оставалось
небольшое пространство открытой воды. Џроще всего было бы положить в
наволочку камень, но этот камень мог ушибить котЯт, которых мистер
‘поффорд собиралсЯ умертвить. Ћн завЯзал узлом край мешка и подошел к воде
- шум в наволочке стал громче и жалобнее. Ѓерег был обледенелый, река
глубокаЯ. ‘нег слепил глаза. Љогда мистер ‘поффорд опустил мешок в воду,
тот поплыл; пытаЯсь потопить его, старик потерЯл равновесие и сам упал в
воду.
- Џомогите! Џомогите! Џомогите! - кричал он. - Џомогите! Џомогите!
Џомогите! џ тону!
Ќо никто его не услышал, и прошло несколько недель, прежде чем его
хватились.
Џотом раздалсЯ гудок - это гудел вечерний поезд, который, разметаЯ
сугробы снегоочистителем паровоза, привез домой последних пассажиров,
привез их к старым домам на Ѓот-стрит, где ничего не менЯлось и все было
знакомо, где никто не терзалсЯ и никто не горевал и где через несколько
часов все души будут подвергнуты оценке и добрые люди получат тобогганы и
санки, коньки и лыжи, пони и золотые монеты, а злые ничего не получат,
кроме куска каменного углЯ.

‘емьЯ “опшотов поселилась в ‘ент-Ѓотолфсе в семнадцатом веке. џ хорошо
знал их, Я занималсЯ изучением их дел и даже посвЯтил лучшие, наиболее
плодотворные годы моей жизни составлению их семейной хроники. ќто были
довольно дружелюбные люди. Љогда вы встречали кого-нибудь из них на улицах
‘ент-Ѓотолфса, он вел себЯ так, будто радостно ждал этой случайной
встречи; но, если вы ему о чем-нибудь рассказывали - например, о том, что
“эст-ђивер вышла из берегов или что ресторан "Џинкхемс-”олли" сгорел
дотла, - он мимолетной улыбкой давал вам понЯть, что вы заблуждаетесь.
“опшотам обычно ничего не рассказывали. Ќежелание получать какую-либо
информацию было, по-видимому, их семейной чертой. Ћни были очень высокого
мнениЯ о себе, они так безмерно себЯ уважали, что просто не представлЯли,
как это они могут не знать о каком-нибудь наводнении или о пожаре, хотЯ бы
даже в то времЯ путешествовали по …вропе. џ училсЯ в школе вместе с их
мальчиками, соревновалсЯ с Њозесом во времЯ гонок, которые устраивал
’равертинский парусный клуб, и играл в футбол с ним и с его братом. Ћни
имели обыкновение громко окликать друг друга, как будто, выкрикиваЯ свою
фамилию через все поле, делали ее хоть немножко бессмертной. џ провел
много приЯтных часов в доме “опшотов на ђивер-стрит, и все же Я хорошо
помню, что они могли в любую минуту заставить менЯ почувствовать мое
одиночество и мучительно Ясно дать мне понЯть, что Я длЯ них чужой.
Њозес в те годы, когда Я ближе всего его знал, обладал той
привлекательной внешностью, котораЯ помогает юноше блестЯще окончить
среднюю школу, по, увы, не слишком способствует дальнейшему преуспеЯнию в
науках. “ него были темно-золотистые волосы и желтоватый цвет лица. ‚се
любили Њозеса, в том числе сент-ботолфские собаки, и он принимал это
просто и с самой естественной скромностью. Ђ вот другого брата, Љаверли,
не любил никто. “ него была длиннаЯ шеЯ и неприЯтнаЯ привычка хрустеть
суставами пальцев. ‘ара “опшот, мать Њозеса и Љаверли, красиваЯ и стройнаЯ
женщина, носила пенсне, произносила слово "интересно" как "интерестно" и
утверждала, что шестнадцать раз прочла роман "Њиддлмарч". “ нее была
привычка забывать книги в саду, и томики собраниЯ сочинений „жордж ќлиот
от дождЯ покрылись бурыми пЯтнами и покоробились. €х отец, ‹иэндер, был
одним из тех массачусетских Янки, которые всегда кажутсЯ мальчишками, хотЯ
на склоне лет он был похож на мальчика, узревшего Њедузу ѓоргону. “ него
было румЯное лицо, красивые голубые глаза и густые седые волосы. Ћн
говорил "компас" вместо "компас" и "рапорт" вместо "рапорт" и последние
годы жизни водил прогулочное судно между ’равертином и увеселительным
парком в Ќангасаките. ‹иэндер утонул во времЯ купаниЯ. Њиссис “опшот
умерла через два года и вознеслась на небеса, где, вероЯтно, у нее хлопот
полон рот, ибо она принадлежала к первому поколению американских женщин,
добившихсЯ равноправиЯ с мужчинами. ‚сю жизнь она, не щадЯ сил, занималась
добрыми делами. Ћна основала †енский клуб, Љлуб последних известий, была
председательницей Ћбщества защиты животных и попечительницей „ома
призрениЯ незамужних матерей. ‚ результате столь многообразной
деЯтельности в доме на ђивер-стрит всегда было полно пыли, цветы в вазах
увЯдали, а часы вечно стоЯли. ‘ара “опшот была из тех женщин, которые
привыкли рассматривать простые домашние обЯзанности как нечто им не
подобающее. Љаверли женилсЯ на девушке по имени Ѓетси Њаркус, уроженке
бесплодного краЯ в штате „жорджиЯ, она работала барменшей в молочном
буфете на ‘орок второй улице. ‚ то времЯ, о котором Я сейчас пишу, он
работал на ракетном полигоне в ’алифере. Њозес бросил службу в банке, куда
его принЯли учеником, и устроилсЯ в маклерскую фирму "‹еопольд и Љ^o",
пользовавшуюсЯ сомнительной репутацией. Ћн женилсЯ на Њелисе ‘каддон. € у
Њозеса и у Љаверли было по сыну.
Џредставьте их себе летним вечером в чудесный предобеденный час на
лужайке, котораЯ тЯнетсЯ от их дома до берега “эст-ђивер. Њиссис “опшот
дает ‹улу, кухарке, урок пейзажной живописи. Ћни поставили мольберт чуть
правее остального общества. Њиссис “опшот предлагает ‹улу посмотреть на
реку сквозь картонную рамку и говорит:
- Cherchez le motif [ищите сюжет (фр.)], ‹улу. Cherchez le motif.
‹иэндер пьет виски и любуетсЯ окрестностЯми. „лЯ человека, который во
всем до мозга костей провинциал, ‹иэндер прожил куда более разнообразную
жизнь, чем можно было бы подумать. Ћднажды он добралсЯ на запад до самого
Љливленда с театральной труппой, игравшей експира, а несколько лет
спустЯ, на деревенской Ярмарке, поднЯлсЯ на воздушном шаре, наполненном
нагретым воздухом, до высоты в сто двадцать семь футов. Ћн гордитсЯ собою,
гордитсЯ своими сыновьЯми; частица этой гордости сквозит в спокойном,
испытующем взглЯде, которым он окидывает речные берега, думаЯ при этом,
что все реки в мире достаточно древние, но реки его страны, наверно,
древнее всех.
Љаверли окуривает Яблони, чтобы уничтожить Яблонную моль. Њозес
складывает парус. €з открытых окон доноситсЯ ‚альдштейнова соната [соната
Ѓетховена, опус 53], ее играет кузен „еверо, готовЯщийсЯ к своему осеннему
концерту. “ „еверо беспокойное смуглое лицо, ему нет еще и двенадцати лет.
- ‘вет и тень, свет и тень, - говорит стараЯ тетЯ ѓонора об игре
„еверо. ’о же самое она сказала бы о опене, ‘травинском или ’елониусе
Њонке [современный американский музыкант, руководитель джаза]. ќтой старой
женщины, которой перевалило за семьдесЯт, все побаиваютсЯ. Ћна одета во
все белое. (‚ „ень труда [официальный рабочий праздник в ‘Ђ, отмечаемый в
первый понедельник сентЯбрЯ] она переключитсЯ на черный цвет.) „еньги
ѓоноры не раз спасали семью от позора или от еще худших бед, и, хотЯ ее
собственный дом расположен в другом конце поселка, она окидывает ландшафт
и действующих на его фоне персонажей взглЯдом собственника. Џопугаи в
клетке, висЯщей у черного хода, восклицает: "ћлий –езарь, Я крайне
возмущен!" ќто все, что он говорит.
Љаким упорЯдоченным, чистым и разумным кажетсЯ мир, а главное, каким
светлым, словно это начало мира, его Ясное утро. Ќа самом деле солнце уже
проделало значительную часть своего пути, равно как и историЯ этой части
страны, но все же у них впереди еще немалый путь, и они бодро смотрЯт
вперед. Ќеожиданно из окна кухни вырываютсЯ клубы черного дыма - сгорели
булочки, но это неважно. “опшоты ужинают в мрачной столовой, играют
несколько робберов в вист, целуют друг друга на прощание с пожеланием
спокойной ночи и идут спать, чтобы видеть приЯтные сны.

ЌеприЯтности начались однажды днем, когда Љаверли “опшот соскочил с
подножки почтового поезда - единственного идущего на юг поезда, который
останавливалсЯ в городке ‘ент-Ѓотолфс. „ело было в конце зимы;
только-только начинало смеркатьсЯ. ‘нег уже сошел, по землЯ еще была
покрыта жухлыми прошлогодними листьЯми, и природа словно еще не оправилась
от февральских метелей. Љаверли пожал руку мистеру „жоуиту и осведомилсЯ о
своих родных. Ћн помахал буфетчику из "‚анадакт-хауса", помахал Ѓарри
”римену, стоЯвшему за прилавком своей продуктовой лавки, и громко
приветствовал Њайлза •ауленда, выходившего из подъезда банка. ‚ечернее
небо сиЯло Ярко и тревожно, но редкие, будто ненастоЯщие, как на
театральной декорации, звезды не озарЯли темной лужайки. ќто был
спектакль, который целиком исполнЯлсЯ в воздухе. Њежду домами Љаверли
видел “эст-ђивер; по ней плыл огромный груз приЯтных длЯ него
воспоминаний; этот пейзаж, пронизанный светом, создал у него
неправдоподобное впечатление, будто долгаЯ историЯ реки стала очищающей
силой, сделавшей воду пригодной длЯ питьЯ. Ћн повернул направо, на
Ѓот-стрит. Њиссис “ильЯмс сидела у себЯ в гостиной и читала газету. ‚ доме
Ѓрэтлов свет горел только в кухне. “ „аммеров было темно. Њиссис Ѓретейн,
прощавшаЯсЯ с каким-то гостем, поздравила Љаверли с приездом. ‡атем он
свернул на дорожку, котораЯ вела к дому тети ѓоноры.
Њэгги открыла дверь, и он поцеловал ее.
- “ нас одни только мЯсные консервы, - сказала Њэгги. - ’ебе надо будет
зарезать цыпленка.
Љаверли прошел по длинному коридору мимо висевших на стенах семи видов
ђима и очутилсЯ в библиотеке, где застал свою старую тетю с открытой
книгой на коленЯх. ‡десь был его "дом, любимый дом" [название и рефрен
популЯрной американской песни, написанной „жоном ѓовардом Џейном
(1792-1852)], начищеннаЯ медь, запах Яблоневых дров, горЯщих в камине.
- Љаверли, дорогой! - воскликнула ѓонора в порыве любви и поцеловала
его в губы.
- ѓонора, - сказал Љаверли, обнимаЯ ее.
Џотом они отступили на шаг и с лукавой усмешкой стали рассматривать
друг друга, ища перемен.
‘едые волосы ѓоноры были еще густые, лицо по-прежнему львиное, но ее
новые искусственные челюсти были плохо пригнаны и делали ее похожей на
людоедку. ќто впечатление свирепости напомнило Љаверли, что его тетЯ
никогда не фотографировалась. ‚о всех семейных альбомах она фигурировала
либо спиной к аппарату (она в этот момент убегала прочь), либо закрывала
лицо руками, сумочкой, шлЯпой или газетой. ‚зглЯнув на эти карточки,
всЯкий, кто ее не знал, мог бы подумать, что ее разыскивают по обвинению в
убийстве.
ѓонора пришла к заключению, что Љаверли похудел, и так ему и сказала.
- ’ы тощий, - сказала она.
- „а.
- џ велю Њэгги принести тебе портвейна.
- џ бы лучше выпил виски.
- ’ы не пьешь виски, - сказала ѓонора.
- ђаньше не пил, - ответил Љаверли, - а теперь пью.
- Ќеужели чудеса никогда не кончатсЯ? - спросила ѓонора.
- …сли ты собираешьсЯ резать цыпленка, - сказала Њэгги, поЯвлЯЯсь на
пороге, - лучше зарезать его сейчас, а то ты и до полуночи не поужинаешь.
- ‘ейчас зарежу цыпленка, - сказал Љаверли.
- ѓовори громче, - сказала ѓонора. - Ћна совсем оглохла.
Љаверли пошел вслед за Њэгги через дом в кухню.
- Ћна стала еще более сумасшедшей, - сказала Њэгги. - ’еперь она
твердит, что у нее бессонница. ѓоворит, что уже несколько лет подрЯд не
спит. € что же, вхожу Я как-то под вечер в гостиную, чай принесла, и на
тебе. Ћна знай себе спит. „аже храпит. џ ей говорю; "Џроснитесь, мисс
“опшот. ‚от ваш чай". Ћна отвечает; "Џри чем тут проснитесь? џ не спала, Я
просто, - говорит, - была погружена в глубокие размышлениЯ". Ђ теперь она
задумала купить машину. ѓосподи €исусе, это ведь все равно что голодного
льва на улицу выпустить. Ћна же будет наезжать на невинных маленьких детей
и убивать их, если только сама сначала не убьетсЯ.
‘тарухи издавна привыкли постоЯнно злословить друг о друге за глаза, но
их выдумки были так неправдоподобны, что их невозможно было принЯть
всерьез. ‘лух у Њэгги был превосходный, но ѓонора вот уже несколько лет
уверЯла всех, что ее кухарка ничего не слышит, ѓонора всю жизнь отличалась
эксцентричностью, но Њэгги говорила всем в поселке, что ее хозЯйка
спЯтила. Ћни приписывали друг другу самые невероЯтные физические и
умственные недостатки и делали это так наивно, что врЯд ли кто-нибудь хоть
на грош верил в их злой умысел, когда они оговаривали одна другую.
Љаверли разыскал в чулане топор и спустилсЯ по деревЯнным ступенькам в
сад. ‚дали слышались голоса детей: их гнусавый выговор не оставлЯл
сомнений в том, в какой части Ђмерики они живут. €з курЯтника,
помещавшегосЯ за живой изгородью, доносилось кудахтанье. ‡десь, в этом
малонаселенном местечке, Љаверли почувствовал себЯ необыкновенно
счастливым, недовольство и нервозность как рукой снЯло. Ћн знал, что в
этот самый час картежники бредут по лугу к зданию пожарки, в этот самый
час тоска молодежи, которую раздражает жизнь в маленьком поселке,
достигает своего апогеЯ, Љаверли вспоминал, как сам сидел на заднем
крыльце родительского дома на ђивер-стрит, терзаЯсь такой жаждой любви,
дружбы и славы, что просто выть хотелось.
Ћн пролез сквозь изгородь к курЯтнику. Љуры-несушки были уже в
курЯтнике, но несколько петушков еще искали корм в своем дворике. Ћн
загнал их в курЯтник и, провозившись, к стыду своему, достаточно долго,
ухватил-таки одного из них за желтую лапу. Џетушок пронзительно вопил о
пощаде, и Љаверли, кладЯ его голову на чурбан и отрубаЯ ее, успокаивающе,
как он надеЯлсЯ, разговаривал с ним. „ержа трепещущее туловище подальше от
себЯ, он опустил его шеей вниз, чтобы кровь вытекла на землю. Њэгги
принесла ему ведро кипЯтку и старый номер сент-ботолфской газеты
"ќнтерпрайз", и он ощипал и выпотрошил курчонка, постепенно терЯЯ к
цыплЯтам всЯкий вкус. Џотом отнес его на кухню, а сам ушел к старой тетке
в библиотеку, куда Њэгги подала виски и содовую воду.
- ’еперь можно и поговорить? - спросил Љаверли.
- „умаю, да, - сказала ѓонора. Ћна уперлась локтЯми в колени и
наклонилась вперед. - ’ы хочешь поговорить о доме на ђивер-стрит?
- „а.
- Ќикто его не возьмет в аренду и никто не купит, и сердце мое
обливаетсЯ кровью, когда Я вижу, как он ветшает.
- ‚ чем же тут дело?
- ‚ октЯбре его снЯли “айтхоллы. ‚ъехали и сразу же выехали. Џотом его
взЯли в аренду •эверстроу. ’е выдержали неделю. Њиссис •эверстроу болтала
по всем лавкам, что в доме водЯтсЯ привидениЯ. Ќо откуда, - спросила
ѓонора, поднимаЯ голову, - откуда там привидениЯ? “ нас всегда была
счастливаЯ семьЯ. Ќикто из нас в жизни не имел дела с призраками. € все же
весь город только о том и говорит.
- Ђ что рассказывала миссис •эверстроу?
- Њиссис •эверстроу всех уверЯла, что там живет призрак твоего отца.
- ‹иэндера? - спросил Љаверли.
- Ќо зачем же ‹иэндеру возвращатьсЯ и беспокоить людей? - спросила
ѓонора. - ЌельзЯ, конечно, сказать, чтобы он не верил в привидениЯ. Џросто
ему до них не было дела. џ слыхала, он много раз говорил, что, мол,
привидениЯ - это но компаниЯ длЯ порЯдочного человека. ’ы ведь знаешь, он
был такой добрый! Ћн даже мух и мошек не бил мухобойкой, а в двери
выпроваживал, словно гостей. ‡ачем же ему возвращатьсЯ? —тобы выпить чашку
молока с печеньем? Љонечно, и он имел недостатки.
- ‚ы были с нами, - спросил Љаверли, - в тот раз, когда он в церкви
закурил сигарету?
- —то это ты выдумал? - сказала ѓонора, вставаЯ на защиту прошлого.
- Ќет, правда, - настаивал Љаверли. - ќто было в сочельник, и мы пошли
к причастию. Ћтец, помню, казалсЯ в тот день очень набожным. Ћн то
вставал, то садилсЯ, все времЯ крестилсЯ и во весь голос выкрикивал
ответы. Ђ потом, перед благословением, вытащил из кармана сигарету и
закурил. ’огда-то Я и увидел, что он вдрызг пьЯн. џ ему сказал: "Џапа,
нельзЯ курить в церкви"; но мы сидели на одной из передних скамей, и его
видела куча народу. ’огда Я хотел быть сыном мистера Џлузински, фермера.
Ќе знаю почему, разве только потому, что все Џлузински были очень
серьезные люди. Њне казалось, что, будь Я сыном мистера Џлузински, Я был
бы просто счастлив.
- ‘тыдно тебе так думать, - сказала ѓонора. ‡атем вздохнула и уже
другим тоном нехотЯ добавила: - Ѓыло еще кое-что.
- —то именно?
- Џомнишь, как он раздавал пЯтицентовики —етвертого июлЯ? [„ень
независимости, национальный праздник в ‘Ђ]
- Ќу да.
Љаверли мысленно увидел разукрашенный фасад родного дома. ‘о второго
этажа свешиваетсЯ большой флаг; темно-красные полосы на нем поблекли и
стали цвета запекшейсЯ крови. Џосле парада и до начала бейсбольного матча
отец стоЯл на крыльце и раздавал новые пЯтицентовики детЯм, которые
выстраивались в очередь вдоль всей аллеи ђивер-стрит. „еревьЯ уже
покрывала густаЯ листва, и свет в воспоминаниЯх Љаверли был совершенно
зеленым.
- ’ак вот, ты, наверное, помнишь, что эти пЯтицентовики он держал в
Ящике из-под сигар. Ћн выкрасил его в черный цвет. џ как-то осматривала
дом и нашла этот Ящик. ’ам еще остались пЯтицентовики. Њногие из них были
фальшивые. Ќаверное, он сам их делал.
- ‚ы хотите сказать...
- -ш-ш, - перебила ѓонора.
- “жин подан, - сказала Њэгги.
Џосле ужина ѓонора казалась усталой, и Љаверли, попрощавшись с ней в
прихожей, поцеловав ее и пожелав спокойной ночи, пошел к себе домой, на
другой конец города. „ом с осени пустовал. Љлюч лежал на подоконнике;
дверь распахнулась, и в лицо ударил сильный запах плесени. ‡десь Љаверли
был зачат и родилсЯ, здесь он впервые познал радость жизни; и ему было
горько, что в этом месте, с которым свЯзано столько прекрасных
воспоминаний, теперь царит такое запустение. ‚прочем, Љаверли знал, что
это настроение шло на иначе как от врожденного безрассудства, побуждающего
нас боЯтьсЯ перемен, хотЯ все вокруг непрерывно менЯетсЯ. Љаверли зажег
свет в холле и в гостиной и принес из сараЯ несколько поленьев. ‘начала он
был полностью поглощен укладкой дров в камин и разжиганием огнЯ. Ќо вот
огонь разгорелсЯ, и Љаверли, один в таком множестве пустых комнат,
очутилсЯ во власти тЯжелых предчувствий, словно он был не у себЯ дома, а
вторгсЯ куда-то, куда ему нельзЯ было входить.
ќтот дом по договору, праву наследованиЯ и по воспоминаниЯм принадлежал
ему и его брату. Ћн отвечал за то, чтобы не протекала крыша и чтобы дом
был вообще в порЯдке. ќто он разбил вазу на камине и прожег в диване дыру.
Ћн не верил в привидениЯ, призраки, духов и прочие разновидности
беспокойных мертвецов. …му было двадцать восемь лет, он был счастлив в
браке и гордилсЯ своим сыном. Ћн весил сто тридцать восемь фунтов,
отличалсЯ завидным здоровьем и только что съел цыпленка. ’аковы были
факты. Ћн взЯл с полки "’ристрама енди" [роман английского писателЯ
‹оренса ‘терна (1713-1768); полное название - "†изнь и мнениЯ ’ристрама
енди, джентльмена"] и принЯлсЯ читать. ‚ кухне послышалсЯ громкий шум,
который так испугал Љаверли, что у него вспотели ладони. Ћн оторвалсЯ от
книги и долго сидел с поднЯтой головой, пока не включил этот шум в сферу
реальной действительности. ‚озможно, это была ставнЯ, упавшее полено,
какое-нибудь животное или же кто-нибудь из тех легендарных бродЯг, о
которых толковала местнаЯ демонологиЯ и которые, по рассказам, жили в
пустых фермерских домах, а уходЯ, оставлЯли после себЯ золу в камине,
пустые коробки из-под нюхательного табака, выдоенных коров и перепуганных
насмерть старых дев. Ќо Љаверли силен и молод, если даже ему доведетсЯ
столкнутьсЯ в темной прихожей с бродЯгой, он сможет за себЯ постоЯть.
Џочему же он так беспокоитсЯ? Ћн подошел к телефону и снЯл трубку, чтобы
узнать у телефонистки, который час, но телефон не работал.
Ћн снова сел читать. —ерез минуту шум послышалсЯ из столовой. Љаверли
выругалсЯ вслух, чтобы излить раздражение, вызванное мрачными
предчувствиЯми, но в результате лишь уверилсЯ в том, что кто-то его
слышит. ќтот кто-то, казалось, прислушивалсЯ. Ћт такого наваждениЯ было
только одно средство: он сразу прошел в пустую комнату и включил свет. ’ам
никого не было, но все же сердце его забилось еще сильнее, так что даже
поЯвилась боль в груди, а ладони стали совсем мокрыми от пота. ‚друг дверь
в столовую сама собой закрылась. ќто было вполне естественно, ибо дом
сильно осел, и одна половина дверей закрывалась сама собой, а другаЯ
половина не закрывалась вовсе. Љаверли открыл еще покачивающуюсЯ дверь и
вошел через буфетную в кухню. ’ам тоже никого не было, но опЯть он
почувствовал, что здесь кто-то был, когда он включал свет. Ќалицо было два
несомненных факта: с одной стороны, комната была пуста, с другой стороны -
он прЯмо кожей чувствовал опасность. Ћн решил отделатьсЯ от этого
ощущениЯ, вышел в коридор и стал взбиратьсЯ по лестнице.
„вери всех спален были открыты, и там в темноте он особенно остро
почувствовал, как интенсивно текла жизнь в этих комнатах на протЯжении без
малого двух столетий. Ћн почти физически ощутил груз прошлого; лепет и
стоны зачатий, родов и смертей, пение на семейном торжестве в 1893 году,
пыль столбом на параде в день —етвертого июлЯ, оцепенение во времЯ
случайных встреч любовников в коридоре, рев пламени пожара, уничтожившего
западное крыло дома в 1900 году, церемонии крестин, радости молодых мужей,
которые привозили жен домой после венчаниЯ, тЯготы жестокой зимы - все
стало как бы осЯзаемо во мраке этих комнат. Ќо почему здесь в темноте Явно
веет тревогой и неудачами? ќбенезер нажил себе состоЯние. ‹оренцо провел
через законодательное собрание законы об охране детей. ќлис обратила в
христианство сотни полинезийцев. Џочему ни один из этих духов или
призраков не испытывает удовлетворениЯ от своих трудов? Ќе потому ли, что
все они были смертны, не потому ли, что все они до единого изведали горечь
смертных мук?
Љаверли вернулсЯ к камину. ‡десь был реальный мир, освещенный пламенем
горЯщих дров, прочный и любимый, и все же Љаверли ощущал себЯ не в
гостиной, а в темноте соседних комнат. Џочему, сидЯ так близко к огню, он
чувствовал, как холод скользит вниз по его левому плечу, а мгновение
спустЯ его охватил озноб, словно кто-то положил ему на грудь ледЯную руку?
…сли привидениЯ и существовали, то он, как и отец, полагал, что это не
компаниЯ длЯ порЯдочного человека. Ћни общались с людьми робкими и слабыми
духом. Љаверли знал, что, покинув комнату, мы иногда оставлЯем после себЯ
веЯние любви или злобы. Ћн был уверен, что, чем бы мы ни расплачивались за
свои любовные похождениЯ - деньгами, венерической болезнью, скандалом,
сплетнЯми или восторгом, - все равно мы оставлЯем после себЯ в гостиницах,
мотелЯх, меблированных комнатах, на лугах и в полЯх, где мы так щедро
расходуем самих себЯ, либо благоухание добра, либо резкий запах зла - и
это подействует на тех, кто придет туда после нас. ‚озможно, именно
поэтому поколениЯ пылких и эксцентричных “опшотов оставили после себЯ
какую-то особую атмосферу, в которой он и чувствовал себЯ чужаком,
вторгшимсЯ в чужие владениЯ. Џора было ложитьсЯ спать; Љаверли достал из
шкафа несколько одеЯл и постелил себе в пустой комнате, расположенной
ближе всего к лестнице.
‚ три он проснулсЯ. ‘иЯниЯ луны или даже просто ночного неба было
вполне достаточно, чтобы осветить комнату. Ћн сразу же понЯл, что
разбудило его не сновидение, не греза, не предчувствие; это было нечто
подвижное, нечто видимое, странное и неестественное. “жас подействовал
сначала на его зрительные нервы, а потом заставил содрогнутьсЯ все его
существо; но раньше всего ужас расширил его зрачки. Љаверли успел
проследить, откуда шел ужас, завладевший его нервной системой, - он
родилсЯ в зрачках. ‚едь глаза его как-никак исходили из реальности, а то,
что он видел, или думал, что видел, был призрак отца. ѓаллюцинациЯ
повергла его в страшное смЯтение, и он затрЯссЯ в психическом и телесном
ознобе, задрожал от ужаса и, сев в постели, заорал:
- Ћ отец, отец, отец, зачем ты вернулсЯ?
ѓромкие звуки собственного голоса несколько успокоили Љаверли.
Џривидение как будто бы вышло из комнаты, Љаверли чудилось, что он слышит,
как скрипЯт ступеньки лестницы. ‚ернулсЯ ли отец за чашкой молока с
печеньем или чтобы почитать експира, вернулсЯ ли он, потому что
чувствовал, подобно всем остальным, горечь смертных мук? ‚ернулсЯ ли он,
чтобы вновь пережить то мгновение, когда он отказалсЯ от высшего
блаженства, какое дарует человеку молодость, - когда он проснулсЯ,
чувствуЯ в себе меньше мужества и решимости, чем обычно, и осознал, что
врачи не могут излечить от осени и нет лекарства от северного ветра? Ћн
еще ощущал аромат своей юности - запах клевера, благоухание женской груди,
столь похожее на береговой ветер, пахнущий травой и деревьЯми; но длЯ него
настало времЯ освободить место кому-то более молодому. Џрихрамывающий,
седой, он не меньше любого юноши хотел гонЯтьсЯ за нимфами. Џо холмам и
долам. ’о вы их видите, то они исчезают. Њир - это рай, рай! Ћтец, отец,
зачем ты вернулсЯ?
‚ соседней комнате послышалсЯ шум, как будто что-то упало. …сли бы
Љаверли и знал, что шумела поселившаЯсЯ там белка, все равно это не
привело бы его в чувство. …го нервы были слишком напрЯжены. ‘хватив свою
одежду, он сбежал по лестнице и распахнул настежь парадную дверь.
Ћчутившись на тротуаре, он остановилсЯ лишь на мгновение, чтобы надеть
кальсоны. ‡атем он добежал до угла. ’ам он надел брюки и рубаху, но весь
остальной путь до дома ѓоноры пробежал босиком. ‚торопЯх он написал
прощальную записку, положил ее на стол в холле и, как только рассвело, сел
на первый же северный поезд, в котором увозили молоко, и поехал прочь мимо
дома Њаркемов, мимо “илтон-трейс, мимо дома ‹оуэллов, которые прежний
лозунг на своем сарае "Ѓудьте добры к животным" заменили на новый: "Ѓог
внемлет нашим молитвам", - мимо дома, где когда-то жил и чинил часы старый
мистер ‘поффорд.

Љаверли, возвращаЯсь в ’алифер, где они с Ѓетси жили, понЯл, что должен
прийти к одному из двух выводов: либо он сошел с ума, либо видел призрак
отца. ђазумеетсЯ, он предпочел последнее, и все же он не мог рассказать об
этом жене, не мог объЯснить своему брату Њозесу, почему дом на ђивер-стрит
пустует. „ух отца, казалось, сидел рЯдом с Љаверли в самолете, уносившем
его на ‡апад. Ћ отец, отец, зачем ты вернулсЯ! €нтересно, думал он, как
отнессЯ бы ‹иэндер к ’алиферу.
‚ поселке, где размещалось “правление по исследованию и
усовершенствованию ракетной техники, насчитывалось двадцать тысЯч жителей,
которые, подобно всЯкому обществу, каковы бы ни были его притЯзаниЯ,
делились на пассажиров первого класса, второго класса, третьего класса и
палубных. ‚ысшаЯ аристократиЯ состоЯла из физиков и инженеров. Љ среднему
классу относились торговцы, был еще многочисленный пролетариат - механики,
рабочие наземных команд и персонал пусковых установок. Ѓольшинству
аристократов были предоставлены подземные убежища, а о пролетариЯх - хотЯ
этот факт никогда не разглашалсЯ - было хорошо известно, что в случае
катастрофы им придетсЯ сгореть заживо. ќто способствовало атмосфере
некоторой враждебности. †изненно важными органами в поселке были двадцать
девЯть пусковых установок на краю пустыни, атомный реактор, построенный в
форме мечети, подземные лаборатории, ангары и занимавший две квадратные
мили вычислительный и административный центр. –ели, ради которых
существовал поселок, были исключительно внеземные; и, хотЯ здравый смысл
восставал против всЯкого сентиментального или Явно иронического отношениЯ
к масштабам научных исследований, проводимых в ’алифере, и к способности
ученых существовать и даже работать с энтузиазмом в столь неразумной
обстановке заброшенности и одиночества, все же это был образ жизни,
преисполненный резких интеллектуальных контрастов.
—резвычайно важное значение придавалось проблемам государственной
безопасности. ‚ газетах о ’алифере никогда не упоминалось. Ћфициально он
не существовал. ќта забота о государственной безопасности мешала жить всем
людЯм, к какому бы рангу они ни относились. Љак-то в субботу днем Ѓетси
смотрела телевизор. Љаверли пошел с Ѓинкси прогулЯтьсЯ в торговый центр.
€з окна Ѓетси видела, как мистер •ансен, живший через дорогу, убирал
вторые рамы и пристраивал сетки от насекомых. Ћн аккуратно ставил
стремЯнку на клумбу, поднималсЯ наверх, снимал рамы с петель и относил их
в гараж. …го жена и дети, должно быть, куда-то ушли. ‚округ не было видно
никаких других признаков жизни. ‘нЯв рамы в первом этаже, мистер •ансен
принЯлсЯ за окна спален, находившихсЯ во втором этаже. ‘о своей лестницы
он не мог дотЯнутьсЯ до них, и ему пришлось снимать рамы с петель,
высунувшись из открытого окна, а затем, повернув под прЯмым углом,
втаскивать их в комнату. Њеталлические петли одной из рам то ли
искривились, то ли заржавели, и она не вынималась. Њистер •ансен, широко
расставив ноги, встал на подоконник и дернул раму. Ћн вывалилсЯ из окна и
с глухим стуком упал на небольшую площадку, которую несколько недель назад
замостил цементными плитами. Ѓетси смотрела из своего окна достаточно
долго, чтобы убедитьсЯ, что он лежит неподвижно. ‡атем она вернулась к
телевизору. —ерез двадцать минут она услышала сирену, подъехала машина
"скорой помощи" - все еще недвижимое тело уложили на носилки и увезли.
‚ечером Ѓетси узнала, что мистер •ансен умер мгновенно. ’ревогу поднЯли
какие-то дети. Ќо почему не она? —ем она могла объЯснить свое
неестественное поведение? ‚ основе ее равнодушиЯ лежала, по-видимому,
всеобщаЯ забота о государственной безопасности. Ћна не хотела делать
ничего такого, что могло бы привлечь к ней внимание, что могло бы повести
к необходимости давать показаниЯ и отвечать на расспросы. Џо всей
вероЯтности, именно ее забота о государственной безопасности была причиной
того, что она оставила без вниманиЯ смерть своего соседа.
Љаверли врЯд ли сумел бы объЯснить ‹иэндеру, почему его, хотЯ он
получил квалификацию младшего программиста, при перемещении из ђемзена в
’алифер перевели в отдел внешней информации. ‚иновата была вычислительнаЯ
машина, занЯтаЯ распределением личного состава: она допустила ошибку, но
жаловатьсЯ не имело смысла. ’еперь соседство у них было самое пестрое.
Ѓетси хотела, чтобы им предоставили подземное убежище, и Љаверли подал
заЯвление о переселении в другой район; но жилищное управление поселка,
находившеесЯ в ведении государства, было завалено такими просьбами. Ђ в
общем, Љаверли неплохо жилось и здесь. ‚доль тротуаров, где дети катались
на роликах, были посажены деревьЯ гинкго, на них свили себе гнезда певчие
птицы. Џеред обедом, сидЯ у себЯ на заднем дворе, он мог наблюдать, как
издали, из-за гор, из-за пусковых установок, наползают блеклые, серые
сумерки, местами полыхающие мрачным заревом заката. “ Љаверли и Ѓетси был
садик и рашпер длЯ жареньЯ мЯса. „ом справа от них принадлежал некоему
Ђрмстронгу, который работал в отделе международных свЯзей. Ђрмстронг
разработал сухой, мужественный, лаконичный стиль, чтобы сочинЯть сообщениЯ
от имени астронавтов. „ом слева принадлежал человеку по фамилии Њэрфи,
который обслуживал пусковые установки. Џо субботам он напивалсЯ и бил свою
жену. “опшоты не ладили с супругами Њэрфи. Љак-то утром, когда Љаверли был
на работе, он увидел на контрольном пульте, что его вызывают к телефону.
Ћн покинул запретную зону и подошел к телефону. ‡вонила Ѓетси.
- Ћна украла мое мусорное ведро, - сказала Ѓетси.
- џ не понимаю тебЯ, милаЯ, - сказал Љаверли.
- Њиссис Њэрфи, - поЯснила Ѓетси. - ‘егоднЯ утром приехал мусорщик, он
всегда приезжает по вторникам. ’олько он забрал мусор, она тут же схватила
мое красивое новое мусорное ведро из оцинкованного железа и потащила его к
себе на задний двор, а мне оставила потрескавшуюсЯ старую пластмассовую
рухлЯдь, которую они привезли с мыса Љанаверал.
- Ќичем не могу тебе сейчас помочь, - сказал Љаверли. - џ вернусь в
половине шестого.
Љогда он вернулсЯ, Ѓетси все еще не успокоилась.
- ‘ейчас же иди к ним и забери его, - сказала она. - Ћни насыплют в
ведро свой мусор и заЯвЯт, что это их ведро. ’ебе надо было написать на
нем нашу фамилию. ‘ейчас же иди к ним и возьми ведро. Ћн там, стрижет
траву.
Љаверли вышел из дома и направилсЯ к границе своего участка. Џит Њэрфи
только что пустил в ход свою газонокосилку. ѓоры вдали казались синими.
‚ечерело, мирно тарахтел одноцилиндровый мотор, дом мистера Њэрфи был как
две капли воды похож на дом Љаверли, на обоих мужчинах были одинаковые
белые рубашки - все это создавало впечатление какой-то странной
неправдоподобности, как будто Љаверли собиралсЯ своего соседа или жену
соседа не в краже обвинить, а поделитьсЯ с ними мыслЯми о том, что
непрерывное расширение ассортимента товаров в товарном индексе доказывает
бесспорную эффективность метода рассылки рекламы по почте. Љороче говорЯ,
под угрозой были подлиннаЯ сущность и страсти обоих мужчин. „алекие горы
некогда возникли под действием огнЯ и воды, но дома в долине между этих
гор казались сейчас, в сумерках, хрупкими, игрушечными, будто сделанными
из тонкого картона. Љаверли стал нервно хрустеть суставами пальцев и
кивком подозвал Џита. Џит проехал на газонокосилке рЯдом с Љаверли и шумом
мотора заглушил его слова. Љаверли терпеливо ждал. Џит сделал по лужайке
второй круг, сбавил газ и остановилсЯ перед Љаверли.
- †ена мне сказала, что вы украли наше мусорное ведро, - сказал
Љаверли.
- Ќу и что?
- ‚ы что, привыкли всегда пользоватьсЯ чужой собственностью? - Љаверли
был скорее растерЯн, чем зол.
- Џослушай, ты, щенок, - сказал Њэрфи, - там, где Я вырос, люди либо
пользуютсЯ чем хотЯт, либо молчат в трЯпочку.
- Ќо мы сейчас не там, где вы росли, - возразил Љаверли.
ќто был неверный ход. Љаверли словно решил вести академический спор.
‡атем, уверенный в своей правоте, он строго заговорил громким голосом,
преисполненным старомодного провинциального высокомериЯ.
- Ќе будете ли вы столь любезны вернуть наше мусорное ведро? - спросил
он.
- Џослушай-ка, - сказал Њэрфи. - ’ы вперсЯ на мой участок. ’ы стоишь на
моей земле. Љатись отсюда подобру-поздорову, не то Я тебЯ на всю жизнь
искалечу. џ тебе глаза вышибу. Ќос сверну. “ши оборву.
Љаверли нанес удар правой с бедра, и Њэрфи упал. Ћн был громадный
детина, но трус. Љаверли остановилсЯ в некотором замешательстве. Ђ Њэрфи,
стоЯ на четвереньках, подалсЯ вперед и впилсЯ зубами ему в голень. Љаверли
истошно заорал. Ѓетси и миссис Њэрфи выскочили из своих кухонь. Љак раз в
этот миг в воздух поднЯлась ракета и в сумраке Ярко озарила поселок и всю
долину, так что вокруг стало светло, как в солнечный летний день; на траве
отчетливо выделились темные тени дерущихсЯ, тени их домов и деревьев
гинкго. ‚оздушные волны все дальше и дальше уносили сотрЯсающий землю
грохот, и наконец он стал не громче слабого пощелкиваниЯ железнодорожных
стрелок. ђакета набирала высоту, свет угасал, и обе женщины увели своих
мужей домой.
Ђх, отец, отец, зачем ты вернулсЯ?
‚ычислительный и административный центр, где работал Љаверли, издали
представлЯл собой большое одноэтажное здание, но в этом единственном этаже
находились только выводы лифтовых шахт и офисы службы безопасности.
Ћстальные отделы и службы, а также склады помещались под землей.
…динственный доступный взорам этаж был выстроен из стекла, цветом
напоминавшего воду, в которую подмешали нефти. ’емноватое стекло не
ослаблЯло дневного света, но изменЯло его. ‡а тусклыми стеклЯнными стенами
виднелось ровное пастбище и строениЯ заброшенной фермы. ’ам был дом,
коровник, несколько деревьев и штакетник; эти заброшенные постройки, за
которыми высились пусковые установки, таили в себе какое-то грустное
очарование. ’о были следы прошлого, и, как бы там ни жилось людЯм на самом
деле, казалось, будто жизнь тогда была вольготнаЯ и полнокровнаЯ.
ЏокинутаЯ ферма вызывала в воображении вереницу обыденных картин сельской
жизни - костры на полЯнах, ведра парного молока и хорошенькие девушки,
мелькающие среди Яблонь, - тем разительнее был контраст. Ћтрешившись от
этого зрелища, вы видели перед собой темное стекло цвета воды,
подкрашенной нефтью, и переносились в иной мир, где под коровьим пастбищем
были скрыты шесть подземных этажей. ќтот Њир был во всех отношениЯх новым.
…го новизна особенно Ясно выражалась в том энтузиазме и сознании
приносимой пользы, которые в настоЯщее времЯ, видимо, чужды большинству из
нас. Џравда, лифты иногда портились, одна из стеклЯнных стен треснула, а
хорошенькие секретарши из службы безопасности обладали примитивной,
старомодной привлекательностью, но обращать на это внимание - все равно
что взваливать на себЯ груз наблюдений старика, с годами переставшего
приносить какую бы то ни было пользу. “ людей, по утрам толпами входивших
в вычислительный центр, а к концу рабочего днЯ выходивших оттуда, вид был
довольный и целеустремленный, такого не встретишь в нью-йоркском или
парижском метрополитене, где все мы, кажетсЯ, смотрим друг на друга с
ужасом и недоверием, естественными длЯ нашей карикатурной цивилизации.
“ходЯ однажды поздно вечером со службы, Љаверли услышал, как доктор
Љамерон, директор исследовательского центра, заканчиваЯ спор с одним из
своих заместителей, кричал: "„а, да, и никогда мы не сможем послать этих
чертовых астронавтов на эту чертову ‹уну, а если и сможем, так от этого ни
на грош не будет проку!"
Ђх, отец, отец, зачем ты вернулсЯ?
Ѓетси надеЯлась, что их переведут на мыс Љанаверал, а их - такое
разочарование! - перевели в ’алифер. Ћни прожили тут уже два месЯца, но к
ним еще никто и в гости не зашел. Ќи с кем она не подружилась. Џо вечерам
она слышала разговоры и смех, но их с Љаверли никогда не приглашали на эти
вечеринки. €з окна Ѓетси видела, как миссис Ђрмстронг возилась у себЯ в
цветнике, и ей казалось, что любовь к цветам - признак доброты. Љак-то
днем, уложив Ѓинкси спать, Ѓетси подошла к соседнему дому и позвонила.
„верь открыла миссис Ђрмстронг.
- џ Ѓетси “опшот, - сказала Ѓетси, - ваша ближайшаЯ соседка. Њой муж
Љаверли училсЯ на младшего программиста, но недавно его перевели на работу
в отдел внешней информации. џ увидела вас в саду и решила зайти.
Њиссис Ђрмстронг вежливо пригласила Ѓетси в дом. Ћна вела себЯ
достаточно гостеприимно, но и достаточно сдержанно.
- џ вот что хотела спросить, - продолжала Ѓетси, - что за люди наши
соседи? Њы тут уже два месЯца, но до сих пор ни с кем не знакомы: муж все
времЯ так занЯт. ‚от Я и подумала: хорошо бы устроить небольшую вечеринку
и друг с другом познакомитьсЯ. Љак вы думаете, кого позвать?
- ‡наете, дорогаЯ, на вашем месте Я бы немного подождала, - сказала
миссис Ђрмстронг. - ‡дешнее общество почему-то очень консервативно. џ
думаю, вам лучше сначала познакомитьсЯ с соседЯми, а потом уж приглашать
их.
- џ родом из маленького городка, - сказала Ѓетси, - где все друг другу
соседи, и Я часто сама себе говорю: если Я не могу верить, что другие люди
хорошо ко мне относЯтсЯ, то во что же еще на свете мне верить?
- џ понимаю, что вы имеете в виду, - сказала миссис Ђрмстронг.
- ѓде мне только не довелось жить! - продолжала Ѓетси. - € среди
высшего общества. € среди простого народа. Џредки моего мужа приехали в
Ђмерику на "Ђрабелле". ќто корабль, который пришел вслед за "Њейфлауэром",
но на нем приехали люди более высокого ранга. Ђ по-моему, все люди, в
сущности, одинаковы. Ќе могли бы вы дать мне список двадцати пЯти -
тридцати самых интересных людей по соседству?
- Ѓоюсь, моЯ дорогаЯ, что Я не смогу этого сделать.
- Ќо почему?
- “ менЯ нет времени.
- Ќу что вы, это займет не много времени, - сказала Ѓетси. - џ
захватила карандаш и бумагу. ‘кажите мне только, кто живет вон там, в
угловом доме?
- ‘елдоны.
- ќто интересные люди?
- „а, очень интересные люди, но не ахти какие общительные.
- Ђ как его зовут?
- ѓерберт.
- Ђ рЯдом с ними кто живет?
- ’ремпсоны.
- Ђ это интересные люди?
- ‘трашно интересные. Ћн и ђеджиналд ’еппен открыли ’еппеновскую
константу. …го выдвигали на Ќобелевскую премию, только он не ахти какой
общительный.
- Ђ по другую сторону от ‘елдонов? - спросила Ѓетси.
- •арнеки, - ответила миссис Ђрмстронг. - Ќо должна вас предупредить,
дорогаЯ, вы сделаете ошибку, если пригласите их, прежде чем кто-нибудь вас
с ними познакомит.
- „умаю, тут вы неправы, - сказала Ѓетси. - ‚от увидите. Љто живет
дальше за •арнеками?
‚ конце концов Ѓетси унесла с собой список из двадцати пЯти фамилии.
Њиссис Ђрмстронг объЯснила, что сама она на вечеринку прийти не сможет,
так как уезжает в „енвер. ‡анЯтаЯ мыслЯми о вечеринке, Ѓетси была
счастлива, и все ей виделось в розовом свете. Ћна рассказала о своих
планах владельцу винного магазина в торговом центре. ‚иноторговец
посоветовал ей, что надо купить, и дал телефон супружеской пары -
горничной и буфетчика, которые возьмутсЯ смешивать коктейли и приготовЯт
закуску. ‚ писчебумажном магазине Ѓетси купила коробку пригласительных
карточек и с удовольствием целых полднЯ надписывала на них адреса. ‚ день
вечеринки горничнаЯ и буфетчик пришли к трем часам. Ѓетси оделась сама и
одела сынишку; Љаверли вернулсЯ домой в пЯть, к тому времени, когда
ожидались первые гости и все уже было готово.
Љогда в половине шестого никто еще не поЯвилсЯ, Љаверли откупорил
бутылку пива, а буфетчик приготовил виски с имбирным элем длЯ Ѓетси.
Ђвтомобили сновали взад и вперед но улице, но перед домиком “опшотов ни
один не остановилсЯ. Ѓетси слышала, как на корте в соседнем квартале
играют в теннис, слышала смех и разговоры. Ѓуфетчик сочувственно сказал,
что соседи здесь какие-то странные. ђаньше он работал в „енвере и теперь
мечтал вернутьсЯ туда, где люди любезней и знаешь, чего от них ждать. Ћн
разрезал лимоны пополам, выжал их, расставил на столе бокалы длЯ коктейлЯ
и положил в них лед. ‚ шесть часов горничнаЯ достала из сумочки роман в
бумажной обложке и села читать. ‚ шесть с минутами раздалсЯ звонок у
черного хода, и Ѓетси поспешила открыть дверь. ќто был рассыльный с
фабрики химчистки. Љаверли слышал, как Ѓетси предложила ему войти и выпить
чего-нибудь.
- Ћ, Я бы с удовольствием, миссис “опшот, - сказал рассыльный, - но мне
пора домой, варить себе ужин. Џонимаете, Я живу теперь один. џ уже,
наверное, вам говорил. ЊоЯ жена убежала с буфетчиком из вагона-ресторана.
Ђдвокат мне посоветовал отдать детей в приют: мол, так Я скорей добьюсь
права опеки, поэтому сейчас Я совсем один. ‘овсем один - даже с мухами
разговариваю. “ менЯ в доме туча мух, но Я их не убиваю. ’олько с ними
разговариваю. Ћни мне вроде друзьЯ. ќй, мухи, привет, говорю Я, мы совсем
одни, вы и Я. ‚ы, мухи, хорошие ребЯта. ‚ы, миссис “опшот, наверное,
думаете, что Я спЯтил, если разговариваю с мухами. Ќо дело в том, что
больше мне и разговаривать-то не с кем.
Љаверли услышал, как закрылась дверь. Ѓетси пустила в раковину воду. ‚
комнату она вернулась бледнаЯ.
- Ќу что ж, давай устроим вечеринку, - сказал Љаверли. - “строим
вечеринку длЯ самих себЯ.
Ћн принес ей еще выпить и передал поднос с бутербродами, но Ѓетси
окаменела от горЯ и даже не могла повернуть головы: когда она пила виски,
несколько капель пролилось на подбородок.
- Ћ чем только не пишут в этих книжонках, - сказала горничнаЯ. - Ќе
понимаю. џ три раза была замужем, но здесь, в этой книжке, они что-то
делают, а Я не понимаю, что именно. ’о есть Я не понимаю, чем они
занимаютсЯ... - Ћна бросила взглЯд на мальчугана и снова взЯлась за
чтение.
Љаверли спросил у нее и у ее мужа, не хотЯт ли они выпить, но оба
вежливо отказались: дескать, на работе они не пьют, €х присутствие как бы
усиливало мучительное смущение, которое быстро перерастало в чувство
стыда: их взглЯд при всей его вежливости был словно взглЯдом целого мира,
и Љаверли в конце концов отпустил их домой. Ћни вздохнули с огромным
облегчением. “ обоих хватило такта не высказывать своего сочувствиЯ, они
только попрощались и ушли.
- Њы оставим все на столе длЯ тех, кто придет позже, - бодро крикнула
им вслед Ѓетси, когда они уходили.
Ќо тут бодрость покинула ее. ‘традание грозило переполнить, ей сердце.
Љазалось, ее дух вот-вот будет сломлен организованной жестокостью
окружающего мира. Ћна предложила людЯм свою простодушную доверчивость,
свою мечту о всеобщем дружелюбии и была отвергнута и унижена. Ћна не
просила ни денег, ни какой-либо помощи, она не просила их дружбы, она
только пригласила их прийти в гости, выпить ее виски и на недолгое времЯ
заполнить ее пустые комнаты шумом разговора - и ни одному не хватило
доброты, чтобы прийти. ќтот мир казалсЯ ей таким же враждебным, непонЯтным
и грозным, как рЯды пусковых установок на горизонте, и, когда Љаверли
обнЯл ее и прошептал: "Њне очень жаль, милаЯ", она оттолкнула его и резко
сказала:
- Ћставь менЯ, оставь менЯ в покое.
‚ конце концов Љаверли утешениЯ ради повел Ѓетси в кафе в торговый
центр. Ћни купили билеты и сели на складные стульЯ, держа в руках чашки с
кофе. ЊолодаЯ женщина с желтыми волосами, зачесанными за уши, перебирала
струны маленькой арфы и пела:

Ђх, мама, ах, милаЯ мама,
Љак пасмурно сделалось вдруг,
€ улица всЯ опустела,
€ порохом пахнет вокруг!

Ќе бойсЯ, дочурка, не бойсЯ,
Ќаш мир не кончаетсЯ, нет,
€спортилась, видно, проводка,
Ђ жду Я гостей на обед.

Ђх, мамочка, но почему же
’вой счетчик так быстро стучит,
€ дЯди кидаютсЯ в реку,
€ тети рыдают навзрыд?

Ќе бойсЯ, усни и не бойсЯ,
€ сладкий увидишь ты сон,
Њой счетчик - он просто считает,
Љто, сколько и как облучен.

Ђх, мама, усну Я, но только
‘кажи, отчего у менЯ
‚олосики все выпадают
€ стало темно среди днЯ,

€ красное-красное небо...
Љрасное-красное небо...
Љрасное-красное небо...
Љрасное небо...
Ќебо...

Џо характеру и воспитанию Љаверли был стопроцентный провинциал, и
поэтому такие причитаниЯ выводили его из себЯ. Ћн взЯл Ѓетси за руку и
вышел с ней из кафе, ворча что-то себе под нос, как старик. Ѓыло еще
довольно рано.
Ђх, отец, отец, зачем ты вернулсЯ?

Њозес и Њелиса “опшот жили в Џроксмайр-Њэноре - поселке, который был
известен по всей пригородной железной дороге как место, где некогда
арестовали даму. ќтот случай произошел лет пЯть или шесть тому назад, но
уже превратилсЯ в легенду, и наша дама, коротко говорЯ, стала как бы
добрым гением этого очаровательного поселка. ‚се было очень просто. …сли
не считать одного нераскрытого грабежа, то проксмайр-мэнорской полиции,
состоЯвшей из восьми человек, было абсолютно нечего делать. ‚сЯ польза от
полицейских заключалась в том, что они регулировали уличное движение во
времЯ свадеб и больших вечеринок с коктейлЯми. „нем и ночью они слушали по
междуштатному полицейскому радио о преступлениЯх и иных чрезвычайных
происшествиЯх в других общинах - угонах автомобилей, драках с нанесением
увечий, пьЯнках и убийствах, - но книга протоколов в полицейском
управлении Џроксмайр-Њэнора оставалась чистой. Ѓезделье тЯжелым бременем
ложилось на их самоуважение, когда они, вооруженные револьверами, с
патронташами на поЯсе, целые дни только и делали, что выписывали талоны на
штрафы за оставление машин у вокзала, где стоЯнка была запрещена.
трафовать людей за самые пустЯковые нарушениЯ правил, изобретенных самой
полицией, было длЯ них чем-то вроде детской игры, и они играли в нее с
увлечением.
“ дамы, о которой идет речь, - миссис ‹емюэл „жеймсон - были почти те
же проблемы. …е дети ходили в школу, всю работу по хозЯйству выполнЯла
служанка, и когда миссис „жеймсон играла в карты и завтракала со своими
подругами, терзавшаЯ ее скука часто делала ее очень раздражительной.
‚ернувшись как-то днем после неудачной поездки за покупками в Ќью-‰орк,
она обнаружила на ветровом стекле своей машины талон на уплату штрафа за
то, что машина стоЯла чуть дальше белой черты. Њиссис „жеймсон разорвала
квитанцию на мелкие клочки. Џозже в тот же день один из полицейских
обнаружил эти клочки, лежавшие в грЯзи, и принес их в полицейский участок,
где их склеили.
ЏолициЯ, конечно, была взволнована этим открытым неповиновением ее
власти. Њиссис „жеймсон получила повестку с вызовом в суд. Ћна позвонила
своему другу судье ”линту (он был членом местного клуба) и попросила его
уладить дело. Ћн пообещал, но в тот же день слег в больницу с приступом
острого аппендицита. Љогда на заседании суда, рассматривающего нарушениЯ
правил уличного движениЯ, вызвали миссис „жеймсон и никто не откликнулсЯ,
полициЯ не стала мешкать. Ѓыл выдан ордер на ее арест - первый ордер за
много лет. “тром двое полицейских, в полном вооружении, в новых мундирах и
в сопровождении пожилой женщины-полисмена, подъехали к дому миссис
„жеймсон с ордером на арест. ‘лужанка открыла дверь и сказала, что миссис
„жеймсон спит. Ќе без некоторого насилиЯ полицейские вошли в прекрасно
обставленную гостиную и велели служанке разбудить миссис „жеймсон. Љогда
миссис „жеймсон узнала, что внизу в ее доме полицейские, ее охватило
негодование. Ћна отказалась сдвинутьсЯ с места. ‘лужанка спустилась вниз,
и через несколько минут миссис „жеймсон услыхала тЯжелые шаги полицейских.
Ћна пришла в ужас. Ќеужели они осмелЯтсЯ войти в ее спальню? ‘тарший по
званию заговорил с ней из коридора:
- Њадам, вы должны немедленно встать и пойти с нами, или мы вытащим вас
из постели силой.
Њиссис „жеймсон поднЯла дикий визг. †енщина-полисмен, держа руку на
кобуре, вошла в спальню. Њиссис „жеймсон продолжала визжать. †енщина
велела ей встать и одетьсЯ, в противном случае ее доставЯт в полицейский
участок в ночной рубашке. Љогда миссис „жеймсон направилась в ванную,
представительница властей пошла за ней. Њиссис „жеймсон снова принЯлась
кричать, у нее началась истерика. Ћна кричала и на полицейских, когда
вышла к ним в верхний холл, но дала вывести себЯ из дому, посадить в
автомобиль и привезти в участок. ’ам она снова стала визжать. ‚ конце
концов она уплатила один доллар штрафа и была отправлена на такси домой.
Њиссис „жеймсон твердо решила, что полицейских следует уволить, и, едва
вернувшись домой, принЯлась за дело. ЏеребираЯ в уме своих соседей и
подыскиваЯ среди них кого-нибудь, кто был бы достаточно красноречив и
относилсЯ к ней с сочувствием, она подумала о Џитере „олмече: это был
автор телевизионных передач, который жил только литературным трудом и
снимал сторожку у ”улсомов. ‚ поселке его не любили, но миссис „жеймсон
иногда приглашала его на вечеринки, и он считал себЯ ее должником. Ћна
позвонила ему и рассказала о случившемсЯ.
- Ќе могу этому поверить, дорогаЯ, - сказал он.
Њиссис „жеймсон сказала, что, знаЯ его природное красноречие, она
просит, чтобы он ее защитил.
- џ против фашизма, дорогаЯ, - заЯвил „олмеч, - где бы он ни поднЯл
свою отвратительную голову.
‡атем миссис „жеймсон позвонила мэру и потребовала от него расследовать
незаконные действиЯ полиции. ђассмотрение ее жалобы было назначено на тот
же вечер в восемь часов тридцать минут. Њистер „жеймсон в тот день был в
отлучке по делам. Њиссис „жеймсон позвонила нескольким друзьЯм, и к
полудню весь Џроксмайр-Њэнор знал, что она претерпела унижение от
женщины-полисмена, котораЯ последовала за ней в ванную комнату и сидела на
краю ванны, пока она одевалась, и что миссис „жеймсон доставили в
полицейский участок под дулом револьвера. Ќа заседание Явились человек
пЯтнадцать - двадцать соседей. Њэр и семеро членов муниципалитета, а также
двое полицейских и женщина-полисмен - все были там. Љогда заседание
объЯвили открытым, Џитер встал и спросил:
- ђазве в Џроксмайр-Њэнор пришел фашизм? ќто что же, по нашим тенистым
улицам бродит призрак ѓитлера? Ќеужели мы у себЯ дома должны боЯтьсЯ
топота сапог штурмовиков по нашим тротуарам и с трепетом в груди ждать,
что в наши двери станут колотить бронированные кулаки?
Ћн все говорил и говорил. „олжно быть, целый день потратил, чтобы
подготовить речь. Ћна всЯ была направлена против ѓитлера, а о миссис
„жеймсон в ней упоминалось лишь мимоходом. Џрисутствующие начали кашлЯть,
зевать, потом расходитьсЯ. Љогда жалоба была отклонена и заседание
закрыто, в заде никого не осталось, кроме главных действующих лиц. „ело
миссис „жеймсон было проиграно, но не забыто. Љогда поезд проходил мимо
зеленых холмов, кондуктор говорил: "‚чера здесь арестовали одну даму",
потом: "‚ прошлом месЯце здесь арестовали одну даму"; а теперь он говорит:
"‚от то самое место, где когда-то арестовали даму". ’аков был
Џроксмайр-Њэнор.
Џоселок, расположенный на трех лесистых холмах к северу от большого
города, был красив и уютен; путем искусного общественного воздействиЯ в
нем, казалось, была подавлена колючаЯ сторона человеческой природы. Њелиса
волей-неволей в этом убедилась однажды днем, когда соседка, ‹ора
•иллистон, зашла к ней выпить рюмку хереса.
- џ хотела вам сообщить, - сказала ‹ора, - что ѓертруда ‹оккарт -
шлюха.
Њелиса в эту минуту была в другом конце комнаты и наливала херес;
замечание показалось ей настолько грубым, что она даже усомнилась,
правильно ли она его расслышала. Ќеужели такую новость следует разносить
по всем домам? Ћна никогда не понимала до конца - да в как можно было
понЯть, ведь она еще только набиралась опыта - истинный характер и
намерениЯ общества, в котором жила; но разве непонимание распространЯлось
и на подобные случаи?
‹ора •иллистон рассмеЯлась. ‘мех у нее был здоровый, а зубы - белые.
Ћна сидела на диване, полнаЯ женщина, прочно поставившаЯ обе ноги на
ковер. “ нее были темные волосы и такие же глаза, большие и ласковые. Ќа
мЯсистом лице играл приЯтный румЯнец. Ћна была давно замужем и имела трех
взрослых сыновей, но лишь недавно покинула страну любви - покинула сразу и
без оглЯдки, словно и так слишком много времени провела в этих душных
джунглЯх. Ћна покончила со всем этим, сказала она своему несчастному мужу.
„лЯ визита она слегка подкрасилась и надела массивное ожерелье из
фальшивого золота, отбрасывавшее на ее лицо металлический отсвет. ’уфли у
нее были на высоких каблуках, платье в обтЯжку, но все эти соблазнительные
приманки предназначались длЯ того, чтобы утвердить свое общественное
положение, а отнюдь не длЯ того, чтобы чаровать мужчин.
- џ просто думала, что вы должны знать, - сказала ‹ора. - ќто не
сплетни. Ћна переспала чуть ли не со всем поселком. € с парнем, что
развозит молоко, и со стариком, который снимает показаниЯ с газовых
счетчиков. Ђ хорошенький мальчик со свежим личиком, который доставлЯет
белье из прачечной, - так он из-за нее осталсЯ без работы. ѓрузовик часами
простаивал у ее дома. Џотом она стала покупать бакалею у Ќэроби, и один из
мальчиков-рассыльных имел из-за нее кучу неприЯтностей. …е муж - довольно
красивый мужчина; говорЯт, он миритсЯ с этим ради детей. Ћн обожает детей.
Ќо Я, собственно, хотела вам сказать не об этом, а о том, что скоро мы от
нее избавимсЯ. Ћни заложили свой дом за двадцать восемь тысЯч долларов с
обЯзательством произвести ремонт, и —арли Џитерсон из здешнего банка
недавно им сказал, что они должны поставить новую крышу, ‹оккартам это
Явно не по карману, так что Ѓампс ’риггер возместит им ту сумму, которую
они уплатили за дом, и придетсЯ им куда-нибудь уехать. џ думала, вам будет
интересно это узнать.
- ‘пасибо, - сказала Њелиса. - Ќе хотите ли еще хереса?
- Ћ нет, спасибо. Њне надо идти. Њы собираемсЯ в гости к “ишингам. Ђ
вы?
- „а, мы тоже, - ответила Њелиса.
‹ора надела короткий норковый жакет и вышла из дверей дома с той
грацией, с той осторожностью, с той элегантной и ни с чем не сравнимой
осанкой, какие присущи дамам, распростившимсЯ с любовью.
Џотом раздалсЯ звонок у черного хода. Љухарка гулЯла с ребенком, так
что Њелиса пошла открывать и впустила одного из рассыльных из бакалейного
магазина мистера Ќэроби. €нтересно, подумала она, не его ли пыталась
соблазнить миссис ‹оккарт. ќто был стройный юноша, шатен с голубыми
глазами, которые изливали ровный свет, как это свойственно глазам молодых,
и были так непохожи на глаза стариков - эти угасшие фонари, вовсе не
дающие света. Њелисе хотелось спросить его о миссис ‹оккарт, по это,
разумеетсЯ, было невозможно. Ћна дала ему двадцать пЯть центов на чай, он
вежливо поблагодарил, и она пошла наверх принЯть ванну и переодетьсЯ длЯ
танцевального вечера у “ишингов.
“ишинги давали эти танцевальные вечера раз в год. Љак постоЯнно
объЯснЯла миссис “ишинг, они устраивала их каждый год до того, как в
комнатах расстилались ковры. €грал ансамбль из трех человек, угощали
прекрасным обедом с заливным лососем, с boeuf en daube [тушеное мЯсо
(фр.)] и с темным душистым кларетом высшего сорта, был буфет со спиртными
напитками. Љ началу одиннадцатого Њелисе стало скучно, и она хотела
попросить Њозеса поехать домой, но тот был в другой комнате.
ЏривлекательнаЯ и веселаЯ, Њелиса редко скучала. ЌаблюдаЯ за танцующими,
она думала о бедной миссис ‹оккарт, которую это общество изгнало. ‘ другой
стороны, Њелиса знала, как легко и как ошибочно предполагать, что люди,
ЯвлЯющие собою исключениЯ из правила - пьЯницы и развратники, - проникают
благодарЯ своим порокам сквозь броню бессмертного общества. ‡нала ли
миссис ‹оккарт о человечестве больше, чем она, Њелиса? Љто на самом деле
обладает способностью такого проникновениЯ? ‘вЯщенник, который видит, как
трЯсутсЯ руки у людей, тЯнущихсЯ к чаше с вином во времЯ причастиЯ? €ли
доктор, перед которым люди предстают, сбросив одежду? €ли психоаналитик,
перед которым люди сбрасывают с себЯ упрЯмую гордыню и который сейчас
танцует с тучной женщиной в красном платье? Ђ чего стоит это
проникновение? Љому какое дело, что та пьЯнаЯ несчастнаЯ женщина в углу
часто видит во сне, как ее преследует в роще толпа обнаженных лирических
поэтов? Њелиса скучала, и ей казалось, что ее танцующие соседи тоже
скучали. Ћдно дело одиночество, и она по себе знала, какую радость могли
принести огни и веселое общество, но скука - это совсем иное. Џочему в
нашем самом процветающем и справедливом мире все кажутсЯ такими скучающими
и разочарованными?
Њелиса пошла в ванную. „ом у “ишингов был большой, она заблудилась и но
ошибке попала в темную спальню. Љак только она вошла, какаЯ-то женщина,
видимо кого-то ожидавшаЯ, со страстным стоном кинулась ей в объЯтиЯ.
‡атем, убедившись в своей ошибке, она сказала: "Џростите, ради бога", и
вышла из комнаты. Њелиса успела только разглЯдеть, что у нее были темные
волосы и округлые формы. Њелиса немного постоЯла в темной комнате,
безуспешно пытаЯсь как-то свЯзать эту встречу с отдаленными звуками
танцевальной музыки. ќто могло означать лишь одно: две ее соседки, две
домашние хозЯйки влюбились друг в друга и договорились о свидании во времЯ
танцев у “ишингов. Ќо кто бы это мог быть? Ќи на одну из соседок она не
могла подумать. Ќаверное, кто-то нездешний, кто-то из порочного мира,
лежащего за пределами Џроксмайр-Њэнора. Њелиса вышла в освещенный коридор
и нашла дорогу туда, куда направлЯлась с самого начала. …динственное, что
ей оставалось, - это забыть о встрече. Ќе было этой встречи, и все тут.
Ћна попросила Ѓампса ’риггера дать ей чего-нибудь выпить, и он принес
стакан темного виски. Ћна испытывала глубокую тоску, томление по какому-то
наполненному чувствами острову или полуострову, какой никогда ей и во сне
не снилсЯ. Ћна словно кое-что знала об этом острове - он не был раем, но
там было гораздо больше свободы и богатства чувств, и это преисполнЯло ее
радостным возбуждением. ќто было изумительное ощущение, что жизнь может
быть значительно лучше, что действительность не ограничиваетсЯ танцами у
миссис “ишинг, что в мире но существует твердой границы между добром и
злом, по им правит неограниченнаЯ власть ее желаний.
Џотом она начала танцевать и танцевала до трех часов, когда ансамбль
перестал играть. Ќастроение у нее изменилось, и вместо скуки она теперь
испытывала безудержную жажду наслаждениЯ. …й не хотелось даже, чтобы
праздник кончилсЯ, и она оставалась здесь до самого рассвета, после чего,
вернувшись домой, уступила желаниЯм Њозеса. Њозес всегда был полон
желаниЯ. Ћн был полон желаниЯ в сараЯх длЯ лодок и в рассохшихсЯ челноках,
на песчаных плЯжах и мшистых берегах, в мотелЯх, отелЯх, меблированных
комнатах, на диванах и на кушетках. Џо ночам их дом оглашалсЯ его
непроизвольными радостными выкриками, но, даже объЯтый всепожирающим
пламенем страсти, он не забывал о строгих правилах приличиЯ, и некоторые
формы сексуальных отношений казались ему постыдными и отвратительными. Џри
дневном свете (кроме суббот, воскресений и праздников) его понЯтиЯ о
приличиЯх отличались крайней суровостью. Ћн двинул бы по носу всЯкого, кто
решилсЯ бы рассказать в присутствии женщин непристойный анекдот, а однажды
отшлепал своего маленького сына за то, что тот чертыхнулсЯ. ’акие, как он,
отцы семейства пробуждают сострадание к холостЯкам. Љаждую ночь он
обхаживал Њелису, каждую ночь он залезал в постель с полным сознанием
своих прав, между тем как у несчастного холостЯка нет столь обеспеченных
возможностей. •олостЯк - странник в царстве любви - должен писать письма,
тратить свой заработок на цветы и драгоценности, водить женщин в рестораны
и театры и выслушивать от них бесконечные воспоминаниЯ о том, как Џодло
Џоступала ‘о Њной ЊоЯ ‘естра или как “мерла Ћднажды Ќочью Љошка. …му
приходитсЯ напрЯгать свой ум и сноровку, чтобы добратьсЯ до женщины через
невероЯтные лабиринты ее одежд. …му приходитсЯ приноравливатьсЯ к
географическим проблемам, капризам вкуса, ревности мужей, подозрительности
прислуги - и все это ради нескольких часов, а то и нескольких минут
краденого наслаждениЯ. Ћн лишен радостей дружбы, в глазах полиции он
подозрительный тип, и часто ему бывает трудно найти работу, а вот его
женатому соседу, этому волосатому животному, мир всегда нежно улыбаетсЯ.
‡она вулканической страсти, соединЯвшаЯ Њозеса и Њелису, была огромна, но
только она одна их и соединЯла. Џочти во всем остальном они расходились.
Ћни пили разные сорта виски, читали разные книги и газеты. ‡а пределами
таинственного круга любви они казались друг другу почти чужими; однажды,
бросив взглЯд на Њелису, сидевшую на другом конце длинного обеденного
стола, Њозес спросил себЯ, кто эта хорошенькаЯ светловолосаЯ женщина. Ќо
неистовость Њозеса, его всегдашнЯЯ готовность к любви не были вполне
самопроизвольны; Њелиса понЯла это как-то утром, когда открыла Ящик стола
в прихожей и обнаружила там пачки сколотых скрепками записок, подобранных
за месЯц или полтора и озаглавленных "ђасходы на выпивку". ‡аписи гласили:
"12-го, полдень: 3 мартини. 3:20: 1 тонизирующее. 5:36-6:40: 3 виски в
поезде, 4 виски перед обедом, 1 пинта мозельвейна, 2 виски потом". ‡аписи
за разные дни почти не отличались одна от другой. Њелиса положила их
обратно в Ящик. ќто тоже следовало забыть.

Њожет показатьсЯ невероЯтным, но ѓонора “опшот никогда не платила
подоходного налога. ‘удьЯ Ѓизли, который формально ведал ее делами,
предполагал, что ей известны налоговые законы, но ни разу не заговаривал с
ней на эту тему. ‹егкомыслие ѓоноры, ее преступнаЯ небрежность
объЯснЯлись, вероЯтно, ее возрастом. ‚озможно, она чувствовала себЯ
слишком старой, чтобы начинать что-то новое - например, платить налоги,
или же думала, что умрет, прежде чем власти спохватЯтсЯ. ‚ремЯ от времени
мысль о том, что она нарушает закон, мелькала в ее голове, и она
испытывала мимолетные угрызениЯ совести; впрочем, ей представлЯлось, что
одна из привилегий старости - это почти полнаЯ безответственность. ‚о
всЯком случае, налога она никогда не платила, и в результате однажды
вечером человек по имени Ќорман „жонсон сошел с того самого поезда,
который привез Љаверли в ‘ент-Ѓотолфс в тот вечер, когда он увидел призрак
своего отца.
Њистер „жоуит по одежде принЯл „жонсона за торговца и направил его в
"‚айадакт-хаус". Њейбл Њаултон, управлЯвшаЯ гостиницей с тех пор, как ее
отца разбил паралич, провела „жонсона наверх, в одну из задних комнат
второго этажа.
- Љомната не слишком хорошаЯ, - поЯснила она, - но все остальные
занЯты.
Ћна ушла, предоставив ему в одиночестве осматриватьсЯ на новом месте.
€з единственного окна виднелась фабрика столового серебра по ту сторону
реки. ‚ углу комнаты стоЯл кувшин и таз длЯ умываниЯ. Џод кроватью „жонсон
увидел ночной горшок. ќти примитивные приспособлениЯ повергли его в
уныние. ‚ообразить только - пользоватьсЯ ночным горшком в то времЯ, когда
люди уже исследуют космос! Ђ что, астронавты пользуютсЯ ночными горшками?
Ђ шоферы? —ем они пользуютсЯ? Ћн перестал думать об этом и принюхалсЯ к
воздуху в комнате, но гостиница была очень стараЯ и к ее запахам следовало
относитьсЯ снисходительно. „жонсон оба свои костюма - тот, что был на нем,
и тот, что лежал в чемодане, - повесил в стенной шкаф. –елаЯ коллекциЯ
металлических вешалок, висевших в шкафу, звенела еще добрых полчаса после
того, как он до них дотронулсЯ. ќта призрачнаЯ музыка начала его
раздражать, но затем в комнату хлынула царившаЯ в доме тишина. Ќад головой
послышались шаги. Њужские? †енские? Љаблуки ‘тучали резко, но поступь была
тЯжелаЯ, и он решил, что это мужчина. Ќо что он там делал? ‘начала
незнакомец прошел от окна к стенному шкафу; затем от стенного шкафа к
кровати. ‡атем от кровати к умывальнику, а от умывальника опЯть к окну.
аги были проворные, быстрые и энергичные, но каков был смысл этих
хождений? Њожет, он упаковывал вещи, или одевалсЯ, или брилсЯ, или же, как
случалось с самим „жонсоном, просто бесцельно кружил по комнате, стараЯсь
вспомнить, что он позабыл.
„жонсон в одной рубашке и кальсонах сидел на краю кровати. (Љальсоны у
него были из набивной ткани с изображением карт и игральных костей.) Ћн
откупорил бутылку хереса, налил полный стакан и немедленно выпил. ‚
пестром и постоЯнно менЯющемсЯ потоке лиц, которые окружают нас, есть
такие, что кажутсЯ монетами одной чеканки - вид у них совершенно
одинаковый и одинаковаЯ ценность. ’акие, как „жонсон, всегда были и всегда
будут. “ него было продолговатое лицо, к которому слово "зрелость" никак
не подходило. Џрожитое времЯ было длЯ „жонсона вереницей неожиданных
потерь и тЯжелых ударов, но в тусклом, неверном свете рубцы на ткани его
эмоций были незаметны, и лицо его казалось серьезным, простым и
непроницаемым. Њожно три раза объехать вокруг света, развестись, вторично
женитьсЯ, снова развестись, расстатьсЯ со своими детьми, нажить и
истратить целое состоЯние, а потом, вернувшись "к началу своему", увидеть
те же лица у тех же окон, покупать те же сигареты и газеты у того же
старика киоскера, здороватьсЯ по утрам с тем же лифтером и прощатьсЯ
вечерами с тем же гостиничным клерком, здороватьсЯ и прощатьсЯ со всеми,
кого, как „жонсона, несчастье вогнало в жизнь, как гвозди в доски пола.
„жонсон был путником, привычным ко всем невзгодам одиночества, у пего
случались бурные вспышки чувственности, и, когда он бывал в смЯтении духа,
в его подсознании всплывали видениЯ магистральных шоссе и автострад с
развЯзками на разных уровнЯх, в нем таилось томление по венерину поЯску,
которым томились люди на земле еще задолго до того, как придумали миф о
‚енере, - томление, которое отвергает и добро и зло и которым правит
страдание.
Ћтец „жонсона умер, когда он был еще мальчиком, и воспитывали его
мать-учительница и ее сестра-портниха. Ћн был хорошим мальчиком, прилежным
и трудолюбивым. ‚ то времЯ как другие мальчишки бегали на футбол, а потом
носились по улицам, маленький Ќорман продавал ботиночные стельки,
резиновые грелки, рождественские открытки и газеты, принимал подписку на
журналы. ‘вои пЯтицентовики и десЯтицентовики он хранил в пустых банках
из-под сливового сока и раз в неделю относил их в сберегательную кассу. Ћн
два года сам платил за обучение в университете, а затем его призвали в
пехоту. Ћн мог устроитьсЯ на погрузку руды на пристанЯх озера ‚ерхнего,
дававшую освобождение от военной службы, и сколотить за годы войны
капиталец, но узнал об этом слишком поздно.
„жонсон высадилсЯ в Ќормандии на четвертый день десантной операции [6
июнЯ 1944 года произошла высадка англо-американских войск в Ќормандии].
…го первый сержант, толстый увалень, прострелил себе ногу, как только они
высадились на берег, а кровожадный ротный командир погиб после трех часов
сражениЯ. €стинными храбрецами оказались такие, как он, скромные и
сдержанные люди. Ќа третий день боев он был ранен и вывезен на самолете в
госпиталь в Ђнглию. Џо возвращении в роту „жонсона перевели в штаб, где он
и оставалсЯ до самой демобилизации. ’ак он потерЯл четыре года жизни, пока
другие молодые люди делали карьеру. Љогда „жонсон приехал на озеро
‚ерхнее, его тетки уже не было в живых, а мать лежала при смерти.
Џохоронив мать, он осталсЯ со счетами от врача на три тысЯчи долларов, со
счетом похоронного бюро на тысЯчу четыреста долларов и с семитысЯчной
закладной на дом, который никто не хотел покупать. …му было тогда двадцать
семь лет.
„жонсон налил себе еще стакан хереса.
- “ менЯ никогда не было игрушечного электрического поезда, - сказал он
вслух. - “ менЯ никогда не было собаки.
Џолучив работу в “правлении по делам ветеранов войны в „улуте, он
извлек еще один урок: большинство людей рождаютсЯ в долг, живут в долг и
умирают в долг; честность и трудолюбие не спасают от Ярма задолженности.
„жонсону нужна была какаЯ-нибудь шальнаЯ, какаЯ-нибудь рискованнаЯ затеЯ;
и озарение снизошло на него однажды вечером, когда он стоЯл на небольшом
холме недалеко от озера ‚ерхнего. ‚дали он видел огни „улута. ‚низу
тЯнулись плоские крыши консервного завода. ‚ечерний ветер дул из города в
его сторону и приносил с собой лай собак. Њысли „жонсона потекли в этом
направлении. Ќа холме жили две тысЯчи человек. “ каждого из них была
собака. ЉаждаЯ собака съедала в день по крайней мере банку корма. ‹юди
любЯт своих собак и готовы платить хорошие деньги, чтобы их прокормить, но
кто знает, что именно находитсЯ в банке собачьего корма? —то собаки любЯт?
Ћбъедки с хозЯйского стола, требуху и конский навоз. Ѓездомные собаки
всегда отличаютсЯ густой шерстью и отменным здоровьем. „жонсону нужна было
только придумать броское название: "‘тароанглийский корм длЯ собак". “
большинства людей ЂнглиЯ ассоциируетсЯ с ростбифом. ‡а такую этикетку на
консервной банке хозЯева собак заплатЯт хоть четверть доллара. ум
консервного завода звучал в унисон со всеми этими мыслЯми, и „жонсон,
довольный собой, пошел спать.
Ћн поставил несколько опытов на соседских псах и наконец составил
рецепт собачьей смеси. ќта смесь состоЯла из девЯноста процентов отбросов,
которые выметали с полов фабрики, изготовлЯвшей готовые завтраки в
целлофановых пакетах, десЯти процентов конского навоза из конюшни при
манеже и достаточного количества воды, чтобы смесь стала влажной. „жонсон
заказал в типографии этикетки с геральдическим щитом и надписью
"‘тароанглийский корм длЯ собак", сделанной причудливым шрифтом с
завитушками. Љонсервный завод согласилсЯ изготовить партию банок в тысЯчу
штук, „жонсон нанЯл грузовик и доставил ингредиенты на завод в контейнерах
длЯ мусора. Љогда банки были снабжены этикетками, упакованы в Ящики и
сложены в его гараже, он почувствовал, что обладает теперь чем-то ценным и
прекрасным. Ћн купил новый костюм и стал поЯвлЯтьсЯ на рынках в „улуте с
образцом "староанглийских" консервов.
‚сюду повторЯлась одна и та же историЯ. Ѓакалейщики покупали свой товар
у оптовиков, а когда он обращалсЯ к оптовикам, те объЯснЯли, что не могут
торговать его консервами. Љорм длЯ собак, который они продавали,
поставлЯли чикагские мЯсоупаковочные комбинаты со скидкой, вместе с
другими продуктами; „жонсон не мог конкурировать с —икаго. Ћн пыталсЯ
торговать своими консервами вразнос, но собачий корм так не продашь, и это
послужило ему суровым уроком. “ независимого частного предпринимателЯ не
было никаких шансов. ‚ „улуте было полно голодных собак, а „жонсон хранил
у себЯ в гараже тысЯчу банок корма длЯ них, но, как независимый частный
предприниматель, он был бессилен с выгодой длЯ себЯ преодолеть пропасть,
отделЯющую товар от потребителЯ. ’еперь, вспомнив об этом, „жонсон выпил
еще стакан хереса.
’ем временем стало темно. „невной свет за окном померк, и „жонсон
оделсЯ, чтобы спуститьсЯ к ужину, Ћн был единственным посетителем в
столовой; Њейбл Њаултон подала ему тарелку жирного супа, в котором плавала
обгорелаЯ спичка. ЋбгорелаЯ спичка, как и ночной горшок, наполнила его
сердце безудержной ненавистью к ‘ент-Ѓотолфсу.
- Ћх, ради бога, простите, - сказала Њейбл, когда он указал ей на
спичку. - ђади бога, простите. ‚идите ли, в прошлом месЯце с отцом
случилсЯ удар, и нам страшно не хватает рабочих рук. Ќе все идет так, как
хотелось бы. ЂвтоматическаЯ зажигалка у газовой плиты не работает, и
повару приходитсЯ зажигать конфорки спичками. Ќаверно, потому спичка и
попала к вам в тарелку. џ сейчас уберу суп и подам тушеное мЯсо; Я сама
присмотрю, чтобы никаких спичек в него не попало. Ћбратите внимание, Я
беру тарелку левой рукой. Џрошлой зимой Я ее вывихнула, и она с тех пор
плохо сгибаетсЯ, но Я все времЯ ею что-то делаю, чтобы ее разработать.
„октор говорит, что рука поправитсЯ, если Я буду ее упражнЯть. Љонечно,
было бы легче все делать правой рукой, но времЯ от времени...
Њейбл заметила, что жилец насупилсЯ, и ушла на кухню. …й довелось
прислуживать сотнЯм одиноких посетителей, и обычно им нравились ее
рассказы о болезнЯх, вывихах, растЯжениЯх свЯзок, а она восхищалась
фотографиЯми их жен, детей, домов и собак. ’ак устанавливалсЯ хрупкий
мостик общениЯ с постоЯльцами, но это было лучше, чем ничего, и помогало
коротать времЯ.
„жонсон съел тушеное мЯсо Я сладкий пирог и пошел в бар, тускло
освещенный электрифицированными рекламами пива; там пахло как в погребе.
…динственными посетителЯми были два фермера. „жонсон прошел в самый
дальний от них конец и выпил еще стакан хереса. ‡атем он сыграл партию на
миниатюрном автоматическом кегельбане и вышел через боковую дверь на
улицу, ѓород был погружен в темноту, занЯтый самим собой, совершенно
безучастный к нуждам странствующих и путешествующих, ко всему огромному,
стремительно движущемусЯ миру. Њагазины были закрыты. „жонсон бросил
взглЯд на унитарианскую церковь по ту сторону лужайки. ќто было белое
каркасное строение, с колоннами, колокольней и шпилем, смутно
вырисовывавшимисЯ в звездном свете. „жонсону казалось невероЯтным, что его
народ, его изобретательные сородичи, которые первые придумали стеклЯнные
витрины длЯ магазинов, светофоры и синкопированную музыку, когда-то были
такими отсталыми, что строили храмы в античном стиле. Ћн обошел вокруг всю
лужайку и, повернув на Ѓот-стрит, зашагал к дому ѓоноры. ‚ старом доме
кое-где горел свет, но „жонсон никого не увидел. Ћн вернулсЯ в бар и стал
смотреть по телевидению бокс.
”аворитом был немолодой профессионал по фамилии Њерсер. …го противник,
по фамилии ‘антьЯго, толстый, мускулистый и глупый, был не то итальЯнец,
не то пуэрториканец. Џервые два раунда преимущество все времЯ-было на
стороне Њерсера, красивого стройного человека, на лице которого, как
подумал „жонсон, отражались обыкновенные домашние заботы. Љакой-нибудь час
назад он на прощание поцеловал в кухне жену и теперь дралсЯ, чтобы внести
очередной взнос за стиральную машину. Џодвижный, сообразительный и
стойкий, он казалсЯ непобедимым до начала третьего раунда, когда ‘антьЯго
рассек ему правую бровь: по лицу и груди Њерсера хлынула кровь, и он
поскользнулсЯ на окровавленном полу. ‚ пЯтом раунде ‘антьЯго нанес удар в
ту же бровь, и Њерсер, снова ослепленный, беспомощно шатаЯсь, закружилсЯ
по рингу. ‚ шестом раунде схватка была прекращена. „ух Њерсера будет
сломлен, его жена и дети будут убиты горем, а стиральную машину у него
заберут. „жонсон поднЯлсЯ по лестнице, переоделсЯ в пижаму, на которой
были изображены скачки с препЯтствиЯми, и стал читать дешевый роман.
‚ романе рассказывалось о молодой женщине, владелице нескольких
миллионов долларов и домов в ђиме, Џариже, Ќью-‰орке и ѓонолулу. ‚ первой
главе она занималась _этим_ со своим мужем в приюте длЯ лыжников, ‚о
второй главе она занималась _этим_ со своим дворецким в буфетной. ‚
третьей главе ее муж и ее дворецкий занимались _этим_ в плавательном
бассейне. ‡атем героинЯ занималась _этим_ со своей горничной. Њуж застал
их и присоединилсЯ к их развлечениЯм. Џотом кухарка занималась _этим_ с
почтальоном, а двенадцатилетнЯЯ дочь кухарки - с грумом. € так на
протЯжении шестисот страниц. ЉончитсЯ дело, как он знал, обращением к
религии. ѓероинЯ, предававшаЯсЯ всем существующим на свете
непристойностЯм, кончит свои дни монахиней с бритой головой и свинцовым
кольцом на пальце. ‚ последней сцене, где изображаетсЯ ее развратный муж,
он в грубых монашеских сандалиЯх спешит сквозь метель в горы, чтобы
доставить флакон с антибиотиками больной проститутке. Ћдинокому человеку
все это казалось убогой стрЯпней, и от жесткого матраса, на котором лежал
„жонсон, на него хлынуло одиночество тысЯч ему подобных, лежавших здесь и
жаждавших не быть одинокими. „жонсон погасил свет, заснул и увидел во сне
лебедей, потерЯнный чемоданчик, покрытую снегом гору. Ћн увидел свою мать,
котораЯ дрожащими руками снимала украшениЯ с рождественской елки. “тром он
проснулсЯ свежим, энергичным и даже расположенным ко всем на свете; однако
у озера всегда стережет незнакомец в капюшоне, в саду всегда таитсЯ
ЯдовитаЯ змеЯ, а на запале растет чернаЯ туча. џичница, которую Њейбл
принесла „жонсону на завтрак, плавала в жиру. Љак только „жонсон вышел из
"‚айадакт-хауса", какаЯ-то собака принЯлась на него лаЯть. ‘обака шла за
ним по лужайке, пытаЯсь вцепитьсЯ ему в лодыжки. Ћн побежал по Ѓот-стрит,
а несколько ребЯт, шагавших в школу, громко расхохотались, видЯ, как он
напуган. Љогда он дошел до дома ѓоноры, от его хорошего настроениЯ не
осталось и следа.
Њэгги открыла на звонок и провела его в библиотеку, где ѓонора, сидЯ у
окна, перебирала в бельевой корзине ракеты длЯ фейерверка. Џри звуке
мужских шагов она снЯла очки. Ћна надеЯлась, что без них выглЯдит моложе.
Ѓез очков она почти ничего не видела, и когда „жонсон вошел в библиотеку,
расплывчатые очертаниЯ его лица почему-то внушили ей мысль, что он -
бодрый молодой человек с хорошим аппетитом и открытым сердцем. € к этому
весьма туманному образу она ощутила прилив дружелюбиЯ или жалости.
- „оброе утро, - сказала ѓонора. - ‘адитесь, пожалуйста. ‚от -
рассматриваю ракеты длЯ фейерверка. ‡наете, Я купила их в прошлом году и
собиралась устроить небольшой праздник. Ќо прошлым летом в июле было очень
сухо, шесть недель не было дождЯ, и брандмейстер попросил менЯ не пускать
фейерверка. џ положила ракеты в платЯной шкаф и до сегоднЯшнего утра ни
разу о них не вспомнила. џ люблю фейерверк, - продолжала она. - ‹юблю
читать этикетки на пачках и представлЯть себе, какими они будут в небе. џ
люблю запах пороха.
- Њне бы надо кое-что узнать о вашем дЯде ‹оренцо, - сказал „жонсон.
- Ћ, пожалуйста, - сказала ѓонора. - ђечь идет о мемориальной доске?
- Ќет, - ответил „жонсон и открыл свой портфель.
- ‚ прошлом году приходил один человек, - поЯснила ѓонора, - он убеждал
менЯ заказать длЯ ‹оренцо мемориальную доску. ‘начала Я думала, что он
пришел от какого-то комитета, но потом выЯснилось, что он просто
коммивоЯжер. Ђ вы тоже коммивоЯжер?
- Ќет, - сказал „жонсон. - џ государственный служащий.
- ‹оренцо тоже работал в законодательном собрании штата, - сказала
ѓонора. - Ћн внес на рассмотрение закон о детском труде. ‚идите ли, мои
родители были миссионеры. Џо моему виду вы бы этого не сказали, правда? Ќо
Я родилась в Џолинезии. ђодители отправили менЯ сюда, чтоб Я училась в
здешней школе; по они умерли еще до того, как Я кончила школу и могла к
ним вернутьсЯ. ‹оренцо менЯ и воспитал. Ћн всегда был не слишком
общительным. - Љазалось, ѓонора глубоко задумалась. - Ќо про него можно
сказать, что длЯ менЯ он был и отцом и матерью. - ќти слова сопровождались
вздохом Явного огорчениЯ.
- ќто был его дом?
- Ћ да.
- ‚аш дЯдЯ завещал вам свое состоЯние?
- „а, у него не было других родственников.
- ‡десь у менЯ письма из ќплтонского банка и из страхового общества.
Ћни оценивают состоЯние вашего дЯди к моменту его смерти примерно в
миллион долларов и утверждают, что ежегодно выплачивали вам от семидесЯти
до ста тысЯч долларов в качестве дохода с капитала.
- Ќе знаю, - сказала ѓонора. - Ѓольшую часть своих денег Я отдаю.
- …сть у вас какие-нибудь доказательства этого?
- џ не веду записей, - сказала ѓонора.
- ‚ы когда-нибудь платили подоходный налог, мисс “опшот?
- Ћ нет, - ответила ѓонора. - ‹оренцо взЯл с менЯ слово, что из его
денег Я ничего не дам правительству.
- ‚ам грозЯт большие неприЯтности, мисс “опшот. - ’ут он почувствовал
себЯ высоким и сильным, почувствовал необычайную важность своей миссии -
миссии человека, приносЯщего дурные вести. - Џротив вас будет возбуждено
судебное дело.
- Ћ боже! - воскликнула ѓонора.
Ћна понЯла, что попалась, попалась, как незадачливый вор, который
угрожает водЯным пистолетом банковскому кассиру. •отЯ у нее было лишь
самое смутное представление о налоговых законах, все же она знала, что это
законы ее страны и ее времени. …динственное, что она могла теперь сделать,
- это подойти к камину и поджечь кучу стружки, бумаги и дров, заранее
приготовленную садовником. Ћна сделала так потому, что огонь был длЯ нее
наилучшим успокоителем в горе. Љогда она была недовольна собой,
взволнована, выведена из равновесиЯ или раздражена, то, растопив камин,
она как бы испепелЯла свою досаду и обращала в дым свои невзгоды. Ћгонь
длЯ нее был тем же, чем он был длЯ коренных обитателей Ђмерики. ‘тружка и
бумага сразу вспыхнули, наполнив библиотеку сухим теплом. ѓонора подкинула
в огонь сухие Яблоневые дрова; она чувствовала, что, как только они дадут
достаточно жару, с ними сгорЯт ее страхи перед богадельней и тюрьмой. Ћдно
полено стало искрить, и раскаленный уголек угодил в корзину с фейерверком.
Џервой взорвалась римскаЯ свеча.
- ‚от тебе на! - сказала ѓонора.
Џлохо видЯ без очков, она схватила вазу с цветами, чтобы погасить
римскую свечу, но промахнулась и выплеснула прЯмо в лицо „жонсону пинту
несвежей воды, а вместе с водой десЯток гиацинтов. ’ем временем римскаЯ
свеча принЯлась выбрасывать разноцветные Яркие искры, которые подожгли
ракету, носЯщую название "‡олотой ‚езувий". Ћна полетела в сторону роЯлЯ,
в тут весь фейерверк с грохотом взорвалсЯ.

€з историй, касавшихсЯ ѓоноры “опшот, чаще всего среди родных
рассказывались две: о ее будильнике и о ее почерке. ќти истории не столько
рассказывались, сколько игрались в лицах, и каждый член семьи принимал
участие, исполнЯЯ, так сказать, свою арию, а затем все они сливали свои
голоса в Ѓольшом ”инале, примитивно пародируЯ условности итальЯнской оперы
девЯтнадцатого столетиЯ. ‘лучай с будильником относилсЯ к далекому
прошлому, когда еще был жив ‹оренцо. ‹оренцо решил соблюдать благочестие и
завел обыкновение приходить в церковь •риста ‘пасителЯ к ранней обедне
ровно без четверти одиннадцать. ѓонора, котораЯ, возможно, была искренне
благочестива, но ненавидела показную набожность, никогда не могла найти
свои перчатки или шлЯпу и постоЯнно опаздывала. ‚ одно прекрасное
воскресное утро ‹оренцо, кипЯ от Ярости, повел племЯнницу за руку в аптеку
и купил ей будильник, после чего они отправились в церковь. Њистер Ѓрайем,
предшественник мистера ќплгейта, только начал бесконечную проповедь об
оковах свЯтого Џавла, как вдруг будильник зазвонил. Њирно дремавшие
прихожане испуганно вздрогнули и смутились. ѓонора потрЯсла коробку с
будильником, затем принЯлась распаковывать ее, но к тому времени, когда ей
удалось добратьсЯ до будильника, звон утих. ’огда мистер Ѓрайем вернулсЯ к
оковам свЯтого Џавла, а будильник, отдохнув, вновь стал звонить. Ќа этот
раз ѓонора прикинулась, что будильник не ее. ЋбливаЯсь потом, она сидела
около нечестивого механизма, а мистер Ѓрайем продолжал говорить о
символическом значении оков, пока завод в часах не кончилсЯ. ќто было
историческое воскресенье.
’емой длЯ рассказов о почерке ѓоноры послужили два письма: одно она
написала местному торговцу углем, выражаЯ несогласие с его ценами, другое
- мистеру Џоттеру, выражаЯ ему соболезнование по поводу внезапной кончины
его жены. Ћна перепутала конверты, но так как мистер Џоттер не разобрал в
ее письме ничего, кроме подписи, то он был тронут ее вниманием; а мистер
‘амнер, торговец углем, вообще не сумел прочесть полученное им письмо с
выражением соболезнованиЯ и отослал его обратно ѓоноре. ‚ школе ее
приучили писать по способу ‘пенсера [способ письма, предложенный в 1855
году педагогом Џитером ђ.‘пенсером и заключающийсЯ в том, что локоть
неподвижно лежит на столе и движутсЯ лишь пальцы с пером или карандашом],
но что-то грозное или резкое в ее характере не находило себе выражениЯ,
когда она писала таким образом, и конфликт между ее страстной натурой и
вложенным в ее руку пером делал ее почерк совершенно неудобочитаемым.
Џриблизительно в это же времЯ Љаверли получил письмо от своей старой
тетки.
Љто-нибудь более дотошный, может быть, стал бы разбирать письмо слово
за словом и расшифровал его содержание, но у Љаверли не хватило длЯ этого
ни способностей, ни терпениЯ. …му удалось установить лишь несколько
фактов. Џадуб, росший позади ее дома, поражен болезнью. ѓонора хочет,
чтобы Љаверли вернулсЯ в ‘ент-Ѓотолфс и опрыскал дерево. „альше шел
совершенно неразборчивый абзац об ќплтонском банке и страховом обществе в
Ѓостоне. —асть своего капитала ѓонора перевела на имЯ Љаверли и его брата
с тем, чтобы они получали в свою пользу с него доход, и Љаверли
предположил, что пишет она именно об этом. Џолучаемый доход давал ему
возможность жить значительно лучше, чем он мог бы жить только на свое
жалованье государственного служащего, и он надеЯлсЯ, что в этом отношении
ничего плохого не произошло. ‡атем следовала совершенно ЯснаЯ фраза, в
которой сообщалось, что доктор ‹емюэл Љамерон, директор ’алпферского
ракетного центра, когда-то получал стипендию, учрежденную ‹оренцо
“опшотом. ‡аканчивалось письмо обычными замечаниЯми о дождЯх,
господствующих ветрах, приливах и отливах.
Љаверли догадывалсЯ, что упоминание о падубе имело совершенно иной,
скрытый смысл, но у него было достаточно своих забот, и он не стал
докапыватьсЯ до того, что старуха имела в виду. …сли с ќплтонским банком и
страховым обществом произошли какие-нибудь неприЯтности - а квартальный
чек запаздывал, - ему врЯд ли удастсЯ что-либо сделать. ‘ообщение о
докторе Љамероне, возможно, соответствовало истине, а возможно, и нет, так
как ѓонора часто преувеличивала щедрость ‹оренцо; к тому же она, как
всЯкаЯ старуха, плохо помнила имена. Џисьмо пришло в плохие длЯ Љаверли
времена, и он переслал его брату.
Ѓетси все еще не пришла в себЯ после провала своей вечеринки. Ћна
ненавидела ’алифер и осыпала Љаверли попреками за то, что он заставлЯет ее
здесь жить. Ћна мстила мужу тем, что спала одна и не разговаривала с ним.
Ћна вслух жаловалась самой себе на дом, на соседей, на кухню, на погоду и
на газетные новости. Ћна ругала картофельное пюре, проклинала тушеное
мЯсо, посылала к черту кастрюли и сковородки, обзывала непристойными
словами замороженные пирожки с Яблоками, но с Љаверли она не
разговаривала. ‚се окружающие плоскости - столы, тарелки и тело мужа -
казались ей острыми камнЯми, лежащими на ее пути. ‚се было не так. Ћт
лежаниЯ на диване у нее болела спина. Ћна не могла спать на своей кровати.
‹ампочки горели так тускло, что при их свете нельзЯ было читать, ножи были
такие тупые, что ими и масло не разрежешь; телевизионные программы ей
надоедали, хотЯ она неизменно их смотрела. ‘амым тЯжким лишением длЯ
Љаверли было то, что между ними полностью прекратились супружеские
отношениЯ. Ћни были сущностью их брака, всегда доступным источником его
прочности, и без них совместнаЯ жизнь Љаверли и Ѓетси стала совершенно
невыносимой.
Љаверли пыталсЯ проникнуть в сокровенный мир Ѓетси и понЯл - или
вообразил, будто понЯл, - что она изнемогает под бременем своего прошлого,
о котором ему ничего неизвестно. Њы все, думал он, обречены искупать грехи
своей молодости, но в ее случае цена искуплениЯ, вероЯтно, непомерно
велика. Њожет быть это объЯснЯет ту темную сторону ее характера, котораЯ
казалась ему более таинственной, чем темнаЯ сторона ‹уны. …сть ли на свете
способы с помощью любви и терпениЯ исследовать эту темную область женской
души, обнаружить источники ее несчастий и, нанесЯ все открытиЯ на карту,
сделать их достоЯнием здравого смысла? €ли же природа женщин ее типа
осуждена навеки оставатьсЯ в полутьме, понЯть которую даже она сама
неспособна? ‘идЯ перед телевизором, она ничуть не походила на лунную
богиню, но из всего, что было ему непонЯтно на свете, душа Ѓетси во всех
ее противоречивых обличьЯх виделась ему больше всего похожей на луну.
Љак-то в субботу утром, когда Љаверли брилсЯ, он услышал голос Ѓетси -
резкий и громкий от раздражениЯ - и спустилсЯ в пижаме вниз узнать, в чем
дело. Ѓетси ругала новую служанку, приходившую убирать комнаты.
- Џросто не знаю, куда мы идем, - говорила Ѓетси. - Џросто не знаю. ‚ы
небось думаете, что Я буду вам платить большие деньги просто за то, чтобы
вы сидели нога на ногу, курили мои сигареты и смотрели мой телевизор? -
Ѓетси обернулась к Љаверли. - Ћна едва говорит по-английски и понЯтиЯ не
имеет, как обращатьсЯ о пылесосом. ЏонЯтиЯ не имеет! Ђ ты? Џосмотри на
себЯ. “же девЯть часов, а ты все в пижаме! Ќе иначе как собираешьсЯ весь
день без дела слонЯтьсЯ по дому. Њне все это до смерти надоело! ‘лышишь,
отведи ее наверх и покажи ей, как обращатьсЯ с пылесосом. ЋтправлЯйтесь.
Ћба. €дите наверх и хоть длЯ разнообразиЯ сделайте что-нибудь полезное.
“ уборщицы, темноволосой женщины с оливковым цветом кожи, глаза были
мокры от слез. Љаверли взЯл пылесос и понес его вверх по лестнице,
восхищаЯсь широким задом незнакомки. Ћни мгновенно прониклись друг к другу
симпатией, как обиженные дети. Љаверли вставил вилку в розетку, включил
мотор, по, когда он улыбнулсЯ уборщице, мысли его принЯли другой оборот.
- ’еперь направим его туда, - услышала Ѓетси его слова. - Џравильно.
‚от так. Ќадо, чтобы он добралсЯ до углов, до самых углов. Њедленно,
медленно, медленно. ‚зад и вперед, взад и вперед. Ќе так быстро...
‘тоЯ внизу, Ѓетси сердито подумала, что Љаверли наконец-то нашел длЯ
себЯ подходЯщую работу на субботние утра и что хотЯ бы одна комната будет
чистой. Ћна пошла в ванную, где ей Явилось видение - не столько видение
эмансипации ее пола, сколько видение порабощениЯ мужчин.
‚ мечтах Ѓетси предстал не шаблонный ход событий - женщина-президент и
сенат, тоже состоЯщий на добрую половину из женщин. ‚ ее видении большую
часть всей работы по-прежнему исполнЯли мужчины, но в их обЯзанности
входили также хлопоты по дому и покупки. Ѓетси улыбнулась, вообразив себе
мужчину, склонившегосЯ над гладильной доской, мужчину, вытирающего пыль со
стола, мужчину, поливающего соусом жаркое. ‚ ее видении все памЯтники в
честь великих мужей сбрасывали с пьедесталов и волокли на свалку. ѓенералы
верхом на конЯх, свЯщенники в сутанах, законодатели во фраках, летчики,
исследователи, изобретатели, поэты и философы заменены ласкающими взор
изображениЯми женщин. †енщинам даруетсЯ полнаЯ сексуальнаЯ свобода, и они
вступают в свЯзь с незнакомыми мужчинами с такой легкостью, с какой
покупают сумочки, а вернувшись вечером домой, бесстыдно описывают своим
порабощенным мужьЯм (которые в это времЯ посыпают петрушкой тушащеесЯ
мЯсо) наиболее Яркие моменты своих любовных похождений. ‚ своем
воображении Ѓетси не заходила настолько далеко, чтобы выдумать
законодательство, действительно ограничивающее права мужчин, но мужчины
виделись ей такими запуганными, жалкими и угнетенными, что смешно было бы
принимать их всерьез.
‹юбовнаЯ песнЯ Љаверли “опшота стала теперь хвастливой буффонадой, и в
то времЯ, о котором Я пишу, он приобрел злосчастную привычку разговаривать
как китайскаЯ гадалка.
- ‚ремЯ все излечивает, - без конца повторЯл он. - Ѓыть бедным лучше,
чем красть.
‚ дополнение к привычке хрустеть суставами он приобрел еще более
назойливую привычку нервически прочищать горло. Ћн то и дело издавал
гортанью какой-то задумчивый, извинЯющийсЯ, жалобный и нерешительный звук.
"ѓрргрум", - говорил он сам себе, перетираЯ тарелки. "Ђррум, аррум,
гррумф", - говорил он, как бы деликатно выражаЯ этими звуками свое
недовольство. Љаверли принадлежал к тому сорту людей, кто на конференциЯх
по внешней информации, где он тоже иногда бывал, всегда бросал карточку со
своей фамилией (Ђлло, Я Љаверли “опшот!) в корзину длЯ бумаг вместе с
белой гвоздикой, которую обычно давали делегатам. Џохоже, он не мог
отделатьсЯ от ощущениЯ, что живет в маленьком городке, где каждый должен
знать, кто он такой. € конечно же, не было ничего более далекого от
истины, чем это убеждение. Ђ Ѓетси принадлежала к числу женщин, которые,
подобно героинЯм старинных легенд, умеют превращатьсЯ из ведьмы в
красавицу и снова в ведьму с такой быстротой, что Љаверли только диву
давалсЯ.
Љак какой-нибудь восточный деспот, Љаверли был склонен произвольно
перетасовывать факты своей истории. Ћн весело и бодро решал, что того, что
было, на самом деле не было, хотЯ никогда не заходил слишком далеко и не
настаивал, будто то, чего не было, на самом деле было. “тверждение, будто
того, что было, на самом деле не было, служило столь же постоЯнным
припевом к его любовной песне, как лирические стансы, воспевающие
чувственное блаженство. Ѓетси жаловалась на свою судьбу, или, как сказал
бы Љаверли, Ѓетси не жаловалась на свою судьбу. ђаньше она была несчастна
в ђемзене и хотела, чтобы их перевели в Љанаверал; она прЯмо видела, как
сидит там на белом плЯже, считает бурные валы и строит глазки матросу со
спасательной станции. …сли бы когда-нибудь кому-нибудь вздумалось
нарисовать Ѓетси, ему следовало бы поместить ее на фоне ландшафта северной
„жорджии, где прошло ее таинственное детство. ’ам были бы изображены тощие
свиньи, засохшаЯ сирень, каркасный дом, давно уже не крашенный, и
расстилающиесЯ до самого горизонта акры наносного краснозема, который при
малейшем дожде становитсЯ блестЯщим и гладким и легко смываетсЯ. ‚ этой
части штата пахотного слоЯ почвы было недостаточно, даже банку с дождевыми
червЯми и ту не наполнишь. Љаверли мельком видел этот ландшафт из окна
вагона, а о прошлом Ѓетси знал только то, что у нее была сестра по имени
Љэролайн.
- џ так разочаровалась в этой девчонке Љэролайн, - говорила Ѓетси. -
ќто была моЯ единственнаЯ, единственнаЯ сестра, мне так хотелось
по-настоЯщему подружитьсЯ с пей, но она менЯ разочаровала. Љогда Я
работала в магазине стандартных цен, Я отдавала все свое жалованье ей на
приданое; но стоило ей выйти замуж, как она взЯла да уехала из Ѓембриджа к
ни разу мне не написала и вообще никак не сообщила, как ей живетсЯ.
‡атем Љэролайн вдруг начала писать Ѓетси, и в чувствах Ѓетси по
отношению к ее сестре произошел внезапный bouleversement [переворот
(франц.)]. Љаверли обрадовалсЯ этому, так как ничто, если не считать
телевизора, не скрашивало одиночества Ѓетси в ’алифере, а сам он был
бессилен установить с жителЯми поселка более тесные отношениЯ. ‚ конце
концов Љэролайн, котораЯ развелась с мужем, была приглашена приехать
погостить.
‘ приездом Љэролайн началось то, чего не было или что, возможно, могло
быть, но чего Љаверли, с его складом ума, не предусмотрел. Џриехала она в
четверг. Љогда Љаверли вернулсЯ с работы, все окна были освещены; с порога
он услышал в гостиной оживленные голоса обеих женщин. Ѓетси впервые за
много месЯцев казалась счастливой и поцеловала мужа при встрече. Љэролайн
взглЯнула на него и улыбнулась; цвет и разрез ее глаз были скрыты большими
очками, в которых отражалась комната. Ћна не была неуклюжа, но сидела
неуклюже, широко расставив ноги и некрасиво свесив руки между колен. Ќа
ней был дорожный костюм - синие лодочки, жавшие ей ноги, и узкаЯ синЯЯ
юбка в складку из ткани, напоминавшей кожу. “лыбка Љэролайн была нежнаЯ,
мЯгкаЯ; она встала и одарила Љаверли влажным поцелуем.
- ‘мотри, он ужасно похож на •арви, - сказала она. - •арви - это один
парень из Ѓембриджа, и вы ужасно на него похожи. Ћчень симпатичный парень.
“ его родителей был премилый дом на ‘партакус-стрит.
- Ћни жили не на ‘партакус-стрит, - прервала Ѓетси. - Ћни жили на
’омпсон-авеню.
- Ћни жили на ‘партакус-стрит, пока их отец не открыл агентство по
продаже "бьюиков", - сказала Љэролайн. - ’олько тогда они переехали на
’омпсон-авеню.
- џ думала, они всегда жили на ’омпсон-авеню, - сказала Ѓетси.
- Ќа ’омпсон-авеню жил другой парень, - напомнила Љэролайн. - ’от, у
которого были курчавые волосы и кривые зубы.
Ќа кофейном столике стоЯла бутылка виски, и все трое выпили. Љогда
Ѓетси ушла в кухню разогреть обед, Љэролайн осталась с Љаверли. ќто был
как раз тот случай, когда Љаверли полагалось решить, что того, что было,
на самом деле не было. Љэролайн заговорила с ним шепотом.
- Њне до смерти хотелось увидеть, за кого Ѓетси вышла замуж, - сказала
Љэролайн. - ‚ Ѓембридже никто и не думал, что Ѓетси выйдет замуж, - она
такаЯ страннаЯ.
Џрошло несколько секунд, прежде чем Љаверли по своему обыкновению,
услышав это ехидное замечание, решил, что то, что было сказано, на самом
деле сказано не было. Ћн сделал вывод, что в „жорджии "страннаЯ" означает
очаровательнаЯ, необыкновеннаЯ и прекраснаЯ.
- Ќе понимаю, - сказал он.
- Ќу да, просто она страннаЯ, вот и все, - прошептала Љэролайн. - ‚
Ѓембридже все знали, что Ѓетси страннаЯ. Љонечно, по-моему, она в этом не
виновата. џ думаю, все дело в том, что отчим плохо с ней обращалсЯ. Ћн ее
часто бил, снимал ремень и принималсЯ бить без всЯкого повода. Џо-моему,
он просто выбил из нее рассудок.
- џ ничего этого не знал, - сказал Љаверли, а может быть, и не сказал.
- „а ведь Ѓетси никогда никому ничего не рассказывает, - прошептала
Љэролайн. - ќто тоже одна из ее странностей.
- Ћбед на столе, - сказала Ѓетси самым ласковым и благожелательным
тоном. ‚последствии Љаверли мог хотЯ бы сказать, что по крайней мере это
действительно произошло.
‡а обедом только и говорили что о Ѓембридже, и этот разговор, который
вела Љэролайн, казалсЯ каким-то патологическим.
- “ Ѓесси Џлакетт родилсЯ еще один монголоидный идиот! - восклицала она
если не радостно, то, во всЯком случае, с жаром. - Љ несчастью, здоровье у
него как нельзЯ лучше; бедной Ѓесси теперь придетсЯ всю жизнь за ним
ухаживать. ЃеднЯжка! Љонечно, она могла бы поместить его в казенный приют,
но у нее просто не хватает духу позволить своему маленькому сыночку
умереть с голоду, а ведь в казенных приютах именно так и делают, там их
морЯт голодом. “ Ђльмы Џирсон тоже родилсЯ монголоид, но этот, слава богу,
умер. Ѓетси, а помнишь ту девчонку - Ѓрези, ну, у которой сухаЯ праваЯ
рука? - Ћбернувшись к Љаверли, она поЯснила: - “ нее праваЯ рука была
сухаЯ - длиной вроде как ваша до локтЯ, а на самом конце крошечнаЯ ладошка
со всеми пальцами. € что же ты думаешь, она научилась играть на роЯле!
‡дорово, да? Љонечно, крошечной ручкой она играет только гаммы, зато левой
рукой все остальное, что нужно. ‹еваЯ рука у нее нормальнаЯ. Ћна училась
играть на роЯле и всему остальному; вернее, она училась играть на роЯле до
тех пор, пока ее отец не свалилсЯ в шахту лифта на хлопкопрЯдильной
фабрике и не сломал обе ноги.
—то это - патологиЯ, спрашивал себЯ Љаверли, или действительно такова
жизнь в „жорджии?
Љэролайн прожила у них три днЯ и, в общем (если забыть ее замечаниЯ в
первый день перед обедом), была вполне терпимой гостьей, хотЯ и обладала
неистощимыми сведениЯми о трагических случаЯх и оставлЯла повсюду пЯтна от
губной помады. ‘вой большой рот она густо мазала помадой, и пурпурные
пЯтна оставались на чашках и стаканах, на полотенцах и салфетках;
пепельницы была полны подкрашенных окурков, а в уборной всегда можно было
увидеть листик "клинекса" с пурпурными пЯтнами. Љаверли казалось, что это
больше чем беспечность - какой-то атавистический способ оставить свою
метку в доме, где суждено пробыть так мало времени. ќти пЯтна как бы
говорили о том, что она одинока. Љогда в день отъезда Љэролайн Љаверли
уходил на работу, своЯченица спала, а когда он вернулсЯ домой, она уже
уехала. Ћна оставила пЯтно губной помады на лбу его сына; следы пурпурной
губной помады, казалось, были всюду, куда ни глЯнь, словно таким способом
Љэролайн отметила свой отъезд. Ѓетси смотрела телевизор и ела конфеты,
которые Љэролайн ей подарила. Ћна не обернулась, когда Љаверли вошел, и
вытерла то место на щеке, куда он ее поцеловал.
- Ћставь менЯ, - сказала она. - Ћставь менЯ...
Џосле отъезда Љэролайн недовольство Ѓетси как будто еще усилилось.
‡атем наступил вечер, про который Љаверли, руководствуЯсь своей привычкой
не замечать фактов, имел особые основаниЯ утверждать, что его не было
вовсе. Ћн задержалсЯ на работе и вернулсЯ домой только в половине
восьмого. Ѓетси сидела на кухне и плакала.
- ‚ чем дело, любимаЯ? - то ли спросил, то ли не спросил Љаверли.
- џ налила себе чашку крепкого чаЯ, - всхлипывала Ѓетси, - и взЯла
кусок горЯчего пирога, и только уселась закусить, как вдруг зазвонил
телефон, звонила женщина, котораЯ принимает подписку на журналы. Ћна все
говорила и говорила, а когда она кончила, мой чай и пирог совсем остыли.
- Ќу и что такого, милаЯ? - сказал Љаверли. - ’ы можешь снова их
согреть, и все будет в порЯдке.
- ‚овсе не в порЯдке, - ответила Ѓетси. - Ќи в каком не в порЯдке. ‚се
не в порЯдке. џ ненавижу ’алифер. џ все здесь ненавижу. € тебЯ ненавижу.
Ќенавижу влажные сиденьЯ в уборной. џ живу здесь только потому, что мне
больше некуда детьсЯ. џ слишком ленива, чтоб искать работу, и слишком
некрасива, чтоб найти другого мужа.
- Њожет быть, хочешь длЯ разнообразиЯ куда-нибудь проехатьсЯ? - спросил
Љаверли.
- џ везде была, и везде одно и то же.
- Ћ, вернись, милаЯ, вернись, - сказал Љаверли, в его голосе звучали
искреннЯЯ любовь и усталость. - “ менЯ такое чувство, будто Я иду по улице
и зову тебЯ, умолЯю тебЯ вернутьсЯ, а ты даже не оборачиваешьсЯ. Њне все
на этой улице знакомо, так часто Я ее видел. Ќочь. Ќа углу киоск, где
можно купить сигареты и газеты. Џисчебумажный магазин. ’ы идешь по этой
улице, а Я бегу за тобой, умолЯю тебЯ вернутьсЯ, вернутьсЯ, но ты даже не
оборачиваешьсЯ.
Ѓетси продолжала всхлипывать, и, вообразив, что его слова тронули ее,
Љаверли обнЯл ее за плечи, но она судорожно вырвалась из его объЯтий и
завизжала:
- Ћставь менЯ!
ќтот визг, напоминавший резкий, противный звук тормозов, казалсЯ чуждым
установленному порЯдку вещей.
- —то ты, милаЯ?
- ’ы бил менЯ! - визжала она. - ’ы снимал ремень и бил менЯ, и бил
менЯ, и бил менЯ!
- „орогаЯ, Я никогда тебЯ не бил. џ ни разу в жизни никого не ударил,
кроме мистера Њэрфи в тот вечер, когда он украл наше мусорное ведро.
- ’ы бил менЯ, бил и бил! - визжала Ѓетси.
- Љогда это было, милаЯ, когда Я это делал?
- ‚о вторник, в среду, в четверг, в пЯтницу - разве Я могу упомнить?!
Ћна убежала к себе в комнату и заперлась на ключ.
Љаверли был ошеломлен (или был бы ошеломлен, если бы все это, по его
мнению, действительно случилось), и прошло несколько минут, прежде чем он
осознал (или осознал бы), что Ѓинкси плачет от страха. Ћн взЯл на руки
малыша - разумное, любимое существо, от которого веЯло живым теплом, сжал
его в объЯтиЯх и понес в кухню. ‘ейчас, подумал он, не времЯ размышлЯть
или принимать решениЯ. Љаверли поджарил несколько рубленых шницелей, а
после ужина, как и каждый вечер, рассказал мальчику глупейшую историю о
космическом путешествии. ќти истории были не хуже сказок о говорЯщих
кроликах, которые он сам слышал в детстве, но у говорЯщих кроликов было
очарование ребЯческой невинности. Ћн погасил свет, пожелал сыну спокойной
ночи, поцеловал его, а затем остановилсЯ у двери спальни и спросил Ѓетси,
не хочет ли она поесть.
- Ћставь менЯ, - сказала она.
Љаверли выпил пива, прочел старый номер журнала "‹айф", подошел к окну
и стал смотреть на уличные фонари.
ќто было (или было бы, если бы Љаверли признавал факты) одиночество,
мучениЯ беспрецедентной дилеммы. ‚ор и убийца - всем им ведомо чувство
братства, и у всех у них есть свои пророки, у него же не было ни того, ни
другого. Џсихоз, психоз - это слово пришло ему в голову так же
непроизвольно, как непроизвольно мы переставлЯем ноги, когда шагаем;
однако если он пойдет к врачу, то его могут счесть недостаточно
благонадежным и, возможно, уволЯт с работы. ‹юбой намек на психическую
неустойчивость делает человека непригодным длЯ работы в ’алифере.
‘охранить убеждение в том, что судьба наносит свои разрушительные удары в
некой полезной последовательности, можно было только одним способом:
сделать вид, что этих ударов не было; и, сделав такой вид, Љаверли
постелил себе на диване и лег спать.
ќтот забавный прием - делать вид, будто того, что было, на самом деле
не было, а то, что происходит, на самом деле не происходит, - осталсЯ в
силе и в то утро, когда Љаверли полез в шкаф за рубашкой и обнаружил, что
Ѓетси на всех его рубашках отрезала пуговицы. ќто уже переходило всЯкие
границы. Ћн "застегнул" рубашку галстуком, заправил ее в брюки и
отправилсЯ на работу, но, не дождавшись обеденного перерыва, пошел в
мужскую уборную и написал Ѓетси письмо.
"ЊилаЯ Ѓетси, - писал он, - Я уезжаю. џ в отчаЯнии, и Я не могу вынести
отчаЯниЯ, особенно тихого отчаЯниЯ. Џока у менЯ нет адреса, но едва ли это
имеет какое-нибудь значение, потому что за все годы, что мы прожили
вместе, ты не прислала мне ни одной открытки, и Я не думаю, что теперь ты
завалишь менЯ письмами. џ подумывал взЯть с собой Ѓинкси, но это было бы,
конечно, противозаконно. Ќикого на свете Я никогда не любил так сильно,
как его, и будь с ним, пожалуйста, ласкова. Њожет быть, ты хочешь знать,
почему Я уезжаю и почему Я в отчаЯнии, хотЯ Я как-то не могу себе
представить, чтобы ты интересовалась причинами моего исчезновениЯ. џ
никого не знаю из твоих родных, кроме Љэролайн, и иногда жалею, что не
знаю их, потому что порой мне кажетсЯ, что ты менЯ путаешь с кем-то
другим, кто когда-то давно причинил тебе много страданий. џ знаю, у менЯ
очень тЯжелый характер; родные всегда говорили, что Љаверли очень
странный, и, быть может, менЯ следует винить гораздо больше, чем Я думаю.
џ не хочу копить обиды, но хочу быть мстительным и злопамЯтным, но Я часто
таким бываю. Љаждое утро в нашей совместной жизни, когда менЯ будил
будильник, мне прежде всего хотелось обнЯть тебЯ, но Я знал, что стоит мне
это сделать, как ты менЯ оттолкнешь; и так у нас начинались дни, и так они
обычно кончались. Ѓольше Я ничего тебе не скажу. ’олько повторю: Я не могу
вынести отчаЯниЯ, особенно тихого отчаЯниЯ, и потому уезжаю".

Љаверли отправил письмо, купил несколько рубашек, оформил полагавшийсЯ
ему отпуск и в тот же вечер уехал в „енвер. ’ам он остановилсЯ в
третьеразрЯдной гостинице. ‚ ванной на полу валЯлись окурки сигарет, а в
изножье кровати неизвестно длЯ чего стоЯло трюмо. Ћн выпил виски и пошел в
кино. Љогда он около полуночи вернулсЯ, лифтер спросил у него, не нужна ли
ему девочка, мальчик, скабрезные открытки или непристойные комиксы.
Љаверли сказал "спасибо, нет" и лег спать. “тром он пошел в музей, затем
посмотрел еще один фильм, а в сумерках выпил в баре и вдруг почувствовал,
что дух его преклонил колени, униженно согнулсЯ и пал ниц перед тем, что
предстало ему в образе расшитых бисером индейских мокасин, которые Ѓетси
носила дома. Ћн выпил еще и опЯть пошел в кино. Љогда он вернулсЯ в
гостиницу, лифтер опЯть спросил его, не нужны ли ему девочка, мальчик,
непристойный массаж, грЯзные открытки или неприличные комиксы. …му нужна
была Ѓетси.
’айны семейной жизни хранЯт самым тщательным образом. Љаверли мог бы
без стеснениЯ говорить о своей супружеской неверности; но свое страстное
стремление к верности он тщательно скрывал. ’о, что Ѓетси несправедливо
обвинила его и отрезала пуговицы на его рубашках, не имело значениЯ. Ќе
имело бы значениЯ, даже если б она прожгла дыры в его кальсонах и поднесла
ему мышьЯку. …сли бы она заперла перед ним дверь, он влез бы в дом через
окно. …сли бы она заперлась в спальне, он взломал бы замок. …сли бы она
встретила его грозной речью, градом горьких слов, топором или секачом -
все это не имело бы значениЯ. Ѓетси была его жерновом, его цепью с Ядром,
его ангелом-хранителем, его судьбой, она держала в своих руках ту грубую
материю, из которой слагались его самые светлые мечты. ЏонЯв это, Љаверли
позвонил ей по телефону и сказал, что едет домой.
- Ќу и хорошо, - сказала Ѓетси. - Ќу и хорошо.
ђасписание поездов в обратную сторону оказалось неудачным, и Љаверли
вернулсЯ только назавтра в десЯть часов вечера. Ѓетси лежала в постели и
подпиливала ногти.
- Ќаконец-то, милаЯ, - сказал он, с тЯжелым вздохом садЯсь на кровать.
- ‚от и хорошо, - сказала Ѓетси и бросила пилку длЯ ногтей на стол,
подчеркиваЯ этим всю полноту своей власти.
Ћна пошла в ванную и закрыла дверь; Љаверли слышал звуки льющейсЯ воды,
разнообразные и веселые, как звуки фонтанов в ’иволи. Ќо Ѓетси не
возвращалась. —то случилось? Ќе повредила ли она себе что-нибудь? Ќе
вылезла ли через окно? Ћн распахнул дверь ванной и увидел, что жена сидит
голаЯ на краю ванны и читает старый номер "Ќьюсуик".
- ‚ чем дело, милаЯ? - спросил он.
- Ќи в чем, - ответила Ѓетси. - Џросто Я читала.
- ќто же старый номер, - сказал Љаверли. - Џочти годичной давности.
- Ќу и что ж, все равно очень интересный, - сказала Ѓетси. - Џо-моему,
очень интересный помер.
- Ќо ты даже текущими событиЯми никогда не интересовалась, - сказал
Љаверли. - ’ы ведь даже не знаешь фамилии вице-президента, разве не так?
- ќто не твое дело, - сказала Ѓетси.
- Ќо ты знаешь фамилию вице-президента?
- ќто вовсе не твое дело.
- Ћ милаЯ, - простонал Љаверли в неудержимом приливе любви и заключил
Ѓетси в объЯтиЯ.
‡авеса сладострастиЯ, эта самаЯ густаЯ листва, заполнила комнату. ‡вуки
льющейсЯ воды. ‘таи диких канареек. Џотихоньку, потихоньку, помогаЯ друг
другу на каждом повороте, начали они свое не требовавшее никаких усилий
восхождение на каменную стену, по кулуару, по ущелью с мчащимсЯ внизу
потоком, по длинному траверсу, все выше, и выше, и выше, пока, взойдЯ на
последний гребень, не увидели перед собой весь необъЯтный мир. € в нем
Љаверли был самым счастливым человеком. ‚прочем, по его теории, ничего
этого вовсе не было. ђазве это могло быть?

Љонтора судьи Ѓизли помещалась на втором этаже ’раубридж-блока. €нид
Њаултон, сестра Њейбл, провела ѓонору в дальнюю комнату, где сидел судьЯ;
он внимательно читал или делал вид, что внимательно читает газету. ѓонора
догадывалась, что он спал, и смотрела на него довольно мрачно. ‚ремЯ,
которое на ее глазах обратило столько вещей и людей в их
противоположности, придало судье Ѓизли сходство с Ястребом. ѓонора не
стала бы утверждать, что он казалсЯ ей хищным, - просто худоба лица
сделала его тонкий нос похожим на клюв, а его мЯгкие седые волосы лежали
на черепе наподобие линЯющих птичьих перьев. ‘удьЯ Ѓизли сутулил плечи -
точь-в-точь птица на насесте. ѓолос у него был надтреснутый, но таким он
был всегда. Љожа на носу местами облупилась, обнажив подкожную клетчатку
фиолетового цвета. Љогда-то он был великим сердцеедом - ѓонора помнила это
- и теперь, в восемьдесЯт лет, все еще как будто гордилсЯ своей удалью.
Ќад его конторкой висела большаЯ покрытаЯ лаком картина, на которой был
изображен олень с ветвистыми рогами, вышедший из темного леса, чтобы
напитьсЯ воды из пруда. ђама была украшена гирлЯндами елочной мишуры.
ѓонора взглЯнула на них.
- џ вижу, вы уже приготовились к рождеству, - вскользь бросила она.
- ѓмммм, - невразумительно пробормотал судьЯ.
ѓонора изложила свое дело, пытаЯсь установить его серьезность по
степени смЯтениЯ, отражавшегосЯ на худощавом лице собеседника. ЏамЯть у
судьи не ослабела, он был в полном рассудке, по и памЯть, и рассудок
действовали несколько замедленно. Љогда ѓонора кончила, он сложил пальцы
пирамидкой.
- Ћкружной суд соберетсЯ на очередную сессию не раньше чем через пЯть
недель, так что до тех пор вам не смогут предъЯвить обвинениЯ, - сказал
он. - Ќа ваш счет наложен арест?
- ‚рЯд ли, - ответила ѓонора.
- ’ак вот, мой совет, ѓонора, отправлЯйтесь немедленно в банк, получите
солидную сумму денег и уезжайте за границу. „ела о выдаче преступника не
так-то просты и тЯнутсЯ долго, а налоговые власти вовсе не безжалостны.
Ћни, конечно, предложат вам вернутьсЯ, но Я не думаю, что столь почтенной
даме, как вы, причинЯт какие-нибудь серьезные неприЯтности.
- џ слишком стара длЯ путешествий, - сказала ѓонора.
- ‚ы слишком стары, чтобы отправитьсЯ в богадельню, - сказал он.
ѓлаза его словно подернулись пленкой, как у птицы; он, подобно селезню,
вертел головой то в одну сторону, то в другую, чтобы не упускать ѓонору из
полЯ зрениЯ. ’а больше ничего не сказала, не поблагодарила, не попрощалась
и покинула контору. Ћна зашла в магазин хозЯйственных товаров и купила
веревку длЯ сушки бельЯ. Ђ вернувшись домой, сразу полезла на чердак.
ѓонора любила все, что давало ощущение свежести: дождь и холодный
утренний свет, любой ветер, любые звуки текущей воды, в которых ей
слышалась свЯзанность всего сущего, бурное море, но в особенности дождь. €
так как она все это любила, то, поднЯвшись на душный чердак с веревкой, на
которой собиралась повеситьсЯ, она почувствовала себЯ там чужой. ‚оздух
был такой спертый, что у всЯкого закружилась бы голова, душный, как в
печи. ’олько жужжание мух и ос у единственного окошка говорило о жизни. “
окна стоЯли калькуттские дорожные сундуки, шлЯпные картонки, валЯлсЯ
тропический шлем, украшенный перламутром (ее шлем), рваный парус и пара
весел. ѓонора сделала петлю, перекинула веревку через стропило, на котором
было написано крупными печатными буквами: "Џерес “опшот. Ѓольшой зверинец
и цирк с дрессированными животными". Љрасный занавес свисал со стропила,
отделЯЯ сцену, на которой они когда-то давали любительские спектакли в
плохую погоду, когда дождь кропил их маленький мирок. Ћна играла ‘пЯщую
Љрасавицу, и ђодни ’аунсенд будил ее поцелуем. ќто была ее любимаЯ роль.
Ћна подошла к окну взглЯнуть на сумерки и спросила себЯ, почему свет
угасающего днЯ пробуждает в ее душе сравнениЯ и раздумьЯ. Џочему она всю
свою жизнь изо днЯ в день сравнивала цвет сумерек с цветом Яблок, блеклых
страниц старинных книг, освещенных палаток, сапфиров и пепла? Џочему она
всегда стоЯла по вечерам у окна, как будто сумеречный свет мог научить ее
благопристойности и мужеству?
„ень был серый, серый с самого утра. „олжно быть, он такой же серый на
море, такой же серый на паромной пристани, где ждала толпа народу, такой
же серый в больших городах, серый на перешейке, серый в тюрьме и в
богадельне. ‘вет был резкий и неприЯтный, распростершийсЯ подобно грубой
подкладке под узорчатым шелком года. ‚осприимчиваЯ ко всЯкому свету,
ѓонора испытывала от этой темноты смутное и печальное чувство, Ћна знала,
что награды за добродетель бывают пустЯковые, никчемные, безуханные, но
тем не менее они остаютсЯ наградами, а ѓонора, вспоминаЯ прошлое, не могла
не понимать, что не проЯвила себЯ достаточно добродетельной. Ћна хотела
отнести миссис Џоттер куриный бульон, когда миссис Џоттер умирала. •отела
пойти на похороны миссис Џоттер, когда та умерла. •отела раскидать по
лужайке золу из камина. •отела вернуть миссис Ѓретейн ее книгу "ѓорький
чай генерала ‰ена". Ћна успела точно сосчитать, сколько гвоздей, скамеек,
лампочек и органных труб было в церкви •риста ‘пасителЯ, пока мистер
ќплгейт год за годом проповедовал слово божье. Џокровительница,
Ѓлагодетельница, „евственница и ‘вЯтаЯ!
Ћна гордилась своими лодыжками, гордилась своими волосами, гордилась
своими руками, гордилась своей властью над мужчинами и женщинами, хотЯ
достаточно знала о любви, чтобы понимать, что этот порыв не подвластен
разуму. ЏреисполненнаЯ гордости, она раздавала на рождество игрушки детЯм
беднЯков. ЏреисполненнаЯ гордости, она улыбалась при мысли о своем
великодушии. ЏреисполненнаЯ гордости, она создала вокруг себЯ шепчущий хор
восхищениЯ. ‚еликолепнаЯ ѓонора, ‚еликодушнаЯ ѓонора, ЌесравненнаЯ ѓонора
“опшот. Ћднажды запущеннаЯ машина продолжала работать с невиданной
скоростью и отдачей, но в чем духу старой женщины черпать вдохновение
теперь? Ќе в чем, все осталось в прошлом. Ћна больше никому не была нужна.
ѓонора поправила петлю на веревке и подтащила под стропило сундук. ќтот
сундук заменит табурет, на который она влезет, чтобы повеситьсЯ. Љрышка
сундука была откинута, и ѓонора увидела, что кто-то переворошил лежавшие
там бумаги. ќто были семейные документы, носившие сугубо частный характер.
Љто бы мог это сделать? Њэгги. Ћна лазила повсюду. Џо Ящикам письменного
стола ѓоноры, по карманам ѓоноры. Ћна подбирала в камине разорванные
письма и складывала их по кусочкам. ‡ачем? —то это - результат магического
воздействиЯ, подобного тому, какое пустой дом оказывает на ребенка? Љороль
и Љоролева умерли. „итЯ роетсЯ в коробке с отцовскими запонками, надевает
на шею мамины бусы, перебирает скромное содержимое всех Ящиков. ѓонора
надела очки и стала просматривать беспорЯдочно разбросанные бумаги.
"„иректор и ‘овет Џопечителей •атченсовского института слепых просЯт..."
Џод этим посланием лежало письмо, чернила которого выцвели от времени:
"„орогаЯ ѓонора, Я буду в Ѓостоне, чтобы купить летнюю одежу и курей, но в
четверг вернус. Њне теперь совершенно Ясно, что ‹оренцо, когда он
приезжал, был не прочь купить мою землю. џ очень жилаю продать. џ знаю,
получить от нево настоЯшчую цену нет никакой надежды, если судить по
прежнему опыту. Ѓесчестность ево правело, но если ты поговорит с ним, это
можит помоч сделке..." Ќиже лежала пачка листов, на первом из которых она
прочла: "’от, кто прочтет мои слова, когда Я превращусь в прах, будет моим
возлюбленным сыном".
ќто были написанные рукой ‹иэндера несколько страниц того
отвратительного дневника, или жизнеописаниЯ, которому он посвЯщал
свободное времЯ в последние месЯцы своей жизни.

"Љузина ѓонора “опшот - скрЯга (писал ‹иэндер). ‡аправила всех местных
благотворительных обществ. ђаспределительница тощих цыплЯт и Яиц от
кур-молодок среди бедных. ‚ церкви громко молитсЯ за странствующих и
путешествующих, за страждущих и обремененных, но не одолжит ста долларов
своему единственному-единственному кузену, чтобы он мог внести
гарантированный пай и получать надежный доход от местного гвоздильного
завода, работающего на гидравлической энергии. ‚ ‘ент-Ѓотолфсе никакой
работы. Ќикакого заработка. Џоселок умирает или уже умер. Ђвтор этих строк
девЯтнадцати лет от роду был вынужден из-за скупости ѓоноры поступить на
работу дежурным в гостиницу "Њеншон-хаус" в ’равертине, в десЯти милЯх
вниз по реке.
’равертинскаЯ гостиница "Њеншон-хаус" не уступала чудесам древнего
мира. ‚ рекламных брошюрах ее сравнивали с развалинами храма в Љарнаке, с
греческим Ђкрополем, с римским Џантеоном. Ѓольшое каркасное, пропитанное
морской солью пожароопасное здание с верандами в два этажа, роскошными
гостиными, 80-ю спальнЯми и 8-ю ваннами. “мывальники и ночные горшки еще в
полном ходу. €з-за них едкий запах в коридорах. ѓостиные и некоторые
номера-люкс освещались газом, но в большинстве комнат все еще керосиновые
лампы. Џальмы в вестибюле. ‚о времЯ всех трапез, кроме завтрака, играла
музыка. Џлата взималась за комнату вместе со столом. „венадцать долларов в
сутки и выше. Ђвтор работал дежурным клерком с шести вечера до того, как
все угомонЯтсЯ, что бывало около полуночи. †алованье семнадцать долларов,
включаЯ сумму, удерживаемую за питание. Ќосил фрак и цветок в петлице.
Џереговорные трубки, телефонов не было. ЋграниченнаЯ система звонков, на
сухих батареЯх. ‘ веранды прекрасный вид на море. ђЯдом с гостиницей
теннисные корты и крокетнаЯ площадка. ЉонюшнЯ предоставлЯла напрокат
верховых лошадей. џхты длЯ любителей парусного спорта. ѓлавное вечернее
развлечение - лекции. Љрасоты ђима. Љрасоты ‚енеции. Љрасоты Ђфин. €ногда
также какие-нибудь философские или религиозные темы.
‘реди постоЯльцев была актриса шекспировской труппы, ‹отти Ѓичем.
€грала первые роли с ѓрантом ”аркерсоном. €з ‘тратфордского шекспировского
театра. Џутешествовала с собственным постельным бельем, столовым серебром,
вареньем и конфитюрами. Њадемуазель Ѓичем, под каковым именем знал ее
тогда автор, поЯвилась у конторки дежурного поздно вечером и поведала
печальную историю. ЏотерЯла на берегу жемчужное ожерелье. Џомнила, где его
оставила, но боЯлась одна в темноте идти на берег.
Ђвтор пошел с театральной звездой на поиски. ’еплаЯ ночь. ‹уна, звезды
и т.д. Ќа море легкаЯ зыбь. Ћжерелье нашли на камне в гроте. ‚осхищались
видом, теплом ночного воздуха, луной, поднимавшейсЯ на западе. Њадемуазель
Ѓичем тЯжело дышала. Џоследовал приЯтный час. Ђвтор задремал. Џроснувшись,
увидел, как знаменитаЯ трагическаЯ актриса прыгает в лунном свете,
придерживаЯ груди, чтобы они не трЯслись. ‹унное сумасшествие? "—то вы
делаете?" - "“ж не хотите ли вы, чтобы у менЯ был ребенок?" - говорит она.
Џродолжает прыгать. Ќикогда ни до того, ни после не наблюдал такого
поведениЯ. Љак будто работала.
‹отти Ѓичем была 5 ф. 6 д. ростом. ‚есила 117 ф. ‚озраст неизвестен.
Љрем длЯ лица фирмы "Џейн и компаниЯ". ‘ветло-каштановые волосы. ’еперь
назвали бы блондинкой. ЏревосходнаЯ фигура, но по современным стандартам
верхнЯЯ часть излишне полна. Ѓесподобный голос. Њог взволновать всЯкого и
вызвать слезы. ‡аметный английский акцент, но слова звучат не
по-иностранному и не неприЯтно. “тонченнаЯ натура. Љак упомЯнуто выше,
путешествовала со своим постельным бельем. ‚ спальне оранжерейные цветы.
ђассказывала, впрочем, о тЯжелых испытаниЯх в юности: дочь фабричного
рабочего из ‹идса. Њать была пьЯница. ‚ детстве познала холод, голод,
бедность, нищету и т.д. ђоза на навозной куче. ЌеиссЯкаемый артистический
темперамент. Ћчень непостоЯнна. Ќеназойливо и мЯгко жаловалась на
отсутствие горЯчей воды и на жесткий матрас, но с прислугой была всегда
любезна. €ногда раскаивалась, что избрала жизнь актрисы. ‘плошное
кривлЯние и притворство. †ажда нежности. Ђвтор был счастлив услужить.
Ќикаких мыслей о грехе - так, во всЯком случае, казалось.
‚ конце сентЯбрЯ дела в "Њеншон-хаусе" шли из рук вон плохо. €ногда
северные ветры. Ќо бывала и хорошаЯ погода. џркое солнце. ’еплый воздух.
‚етер все времЯ менЯлсЯ. Ќе сдул бы и бабочки с вашей грот-мачты. „о
начала смены часто гулЯл с актрисой по берегу. ЏриЯтное общество.
‡адерживались в укромных уголках среди скал, а также на парусной Яхте.
"‹асточка". ‘обственность гостиницы. ЏЯтнадцать футов. ђадио. ирокаЯ.
„ержитсЯ на воде, как бочка. ЊаленькаЯ каюта без всЯких удобств. ’ак шли
дни.
‚ конце сезона большинство обитателей гостиницы составлЯли старые девы.
Ќесколько милых старушек, две-три сварливые карги. ‚ компании,
собиравшейсЯ на передней веранде, верховодила доктор ќлен Ђрчибалд.
‡наменитый диетолог. ’акже гигиенист. ‚ела ежедневные занЯтиЯ по лечебной
гимнастике в музыкальном салоне "’олько „лЯ †енщин". Ќикогда не
удостаивалсЯ чести присутствовать на них, но думаю, что они заключались в
приседаниЯх, выполнЯвшихсЯ под звуки старого музыкального Ящика. Ѓольшой
музыкальный Ящик. ЌазываетсЯ "ђегина". ‡вуки производили плоские
металлические диски диаметром в два фута. Ѓольшой выбор. Ћпары. Њарши.
‹юбовные песни.
Љомитету парадного крыльца надоело считать ворон. Џронюхали о любовной
истории. “ знаменитого диетолога вдруг проЯвилсЯ интерес к морским
раковинам. Ќа травертинском плЯже нет особо интересных раковин. Ћстракоды.
Њорские звезды. ЋбычнаЯ фауна холодных северных морей. Ќекоторые цветные
камешки сверкают, как драгоценности, когда мокрые. ‚ысохнув, становЯтсЯ
бесцветными, –ель прогулок знаменитого диетолога на берег морЯ - шпионить.
‚ыслеживала ‹отти и менЯ, как шпик из полиции нравов. ЏритворЯлась, будто
ищет раковины. ‹езла из кожи вон. —асами бродила по берегу. Ќабирала в
туфли песок. €спортила несколько костюмов. Ѓдительность была
вознаграждена. Ђвтор, поднЯвшись из лежачего положениЯ в гроте, увидел,
как знаменитый диетолог со всех ног мчитсЯ к "Њеншон-хаусу", имеЯ
бесспорные улики. Џропал интерес к раковинам. Ќе мог пуститьсЯ за ней
вдогонку: был в чем мать родила. ‹отти очень спокойна. ‘оставила план
кампании. Ћна вернетсЯ в "Њеншон-хаус" одна. ‘мело. Ќе боитсЯ бросить
вызов комитету парадного крыльца. Ђвтор сделает крюк, избегаЯ дорог, и
подойдет к гостинице с противоположной стороны. ’ак и поступил. Џрошел
через молодой соснЯк к поселку ’равертин, а затем через так называемый
ѓрейт-“эстерн по грунтовой дороге к берегу. ЏереоделсЯ и в шесть часов
заступил на дежурство со свежим цветком в петлице. ‚ большом обеденном
зале струнное трио настраивало инструменты. Џодручный зажигал газовые
люстры. (Ѓыла осень, часоваЯ стрелка уже не была передвинута вперед [в
некоторых штатах ‘Ђ летом часовую стрелку передвигают на час вперед
против стандартного времени]. ‚ сентЯбре сумерки наступают быстро.)
ЏоднЯлсЯ адский шум.
Љомитет парадного крыльца во главе с доктором ќлен Ђрчибалд, котораЯ
сама себЯ назначила ”ельдмаршалом и ‚ерховным ‘удией, пошел к хозЯину
гостиницы и предъЯвил ультиматум. ‘тоЯ за конторкой, не мог расслышать
слов, но догадывалсЯ, что дело шло о ‹отти. ‡атем члены комитета во
всеоружии Явились в обеденный зал, расселись по местам, нацепили пенсне и
прочие защитные стекла. ‘делали вид, что изучают меню. (Њеню печатались на
каждую трапезу.) ‚ошли другие постоЯльцы и тоже уселись. Њузыка струнного
трио не могла ослабить напрЯжениЯ. Џодали суп, когда вниз сошла ‹отти в
платье цвета семги или бледного коралла. Љрасавица! •озЯин гостиницы
останавливает ее у дверей и вполголоса убеждает пообедать в номере за счет
администрации. Ќе тут-то было. ‹отти гордо входит в львиное логово.
ѓромкий шум упавших столовых ложек. ‘нЯты защитные стекла. ‡атем тишина.
”ельдмаршал оппозиции наносит первый и единственный удар.
- Ќе стану есть из той же посуды, что и эта шлюха, - говорит она.
’ут вмешиваетсЯ дежурный клерк во фраке:
- €звинитесь перед мисс Ѓичем, доктор Ђрчибалд.
- ‚ы уволены, - говорит хозЯин.
- Љогда? - спрашиваю Я.
- Џозавчера, - говорит он, и войска ‚енеры в смЯтении отступают.
‹отти отправлЯетсЯ в ’равертин и уезжает в Ѓостон товарным поездом,
груженным клюквой. џ пошел в ‘ент-Ѓотолфс, несЯ плетеный чемоданчик, и,
увидев, что в доме кузины ѓоноры темно, провел ночь в "‚айадакт-хаусе".
‚есь кипел от негодованиЯ из-за того, что был уволен. Ќи до этого, ни
после за пЯтьдесЯт пЯть лет работы ни разу не был уволен.
„невным поездом уехал в Ѓостон. Љак и условились, встретилсЯ с ‹отти в
гостинице Ѓрауна. Џопал в очень тЯжелый переплет. ‹отти собиралась
организовать двухнедельные гастроли с участием ”аркерсона и ”ридома.
“беждала автора поступить в театр актером на выходные роли, статистом,
организатором клаки и вышибалой. ’огда в театре было вольготней и проще,
чем теперь. ѓвоздем сезона в те времена был "ѓраф €оанн". Џублика ЯвлЯлась
вооруженнаЯ переспелыми плодами. Њетательные снарЯды начинали летать еще
до конца первого акта. Ќа протЯжении остальной части спектаклЯ артисты
служили подвижными мишенЯми. €ногда перед сценой пристраивали большие
корзины и сети, чтобы задерживать гнилые овощи и фрукты. ќто не относилось
к знаменитостЯм театрального мира. „жулиЯ Њарлоу в роли Џартении в
"€нгомаре". ‚еликолепно! ќ.•.‘отерн в "ђомео и „жульетте". Ѓассет д'Ђрси в
роли ‹ира. Ћткрыт Ѓостонский Ђтенеум [в Ѓостонском Ђтенеуме, открытом в
1807 году, размещаютсЯ крупнейшаЯ в городе публичнаЯ библиотека и
картиннаЯ галереЯ]. ’акже Ѓостонский музей, ‘тарый Ѓостонский ’еатр и
’еатр на •оллис-стрит.
Џоступил на работу с ”аркерсоном и ”ридомом. €грал Њарцелла в премьере
"ѓамлета" с ”аркерсоном в роли ѓамлета и ‹отти в роли Ћфелии. €грал
солдат, матросов, придворных, гвардейцев и стражников. ‚ Џровиденсе, штат
ђод-Ђйленд, начали турне по стране выступлениЯми в Љонгресс-Ћпера-хаусе.
‚ гастрольную поездку входили ‚устер, ‘прингфилд, Ћлбани, ђочестер,
Ѓуффало, ‘иракьюз, „жемстаун, Ђштабьюла, Љливленд, Љолумбус, ‡ейнсвилл. ‚
„жемстауне заподозрил ‹отти в распутстве. ‚ Ђштабьюле обнаружил в платЯном
шкафу голого незнакомца. ‚ Љливленде поймал на месте преступлениЯ. Џродал
золотые запонки и 18 марта вернулсЯ поездом в Ѓостон. Ќикаких злобных
чувств. ‘мейсЯ, и весь мир будет смеЯтьсЯ с тобой. Џлачь, и ты будешь
плакать один".

Џолучив письмо ѓоноры, Њозес встревожилсЯ гораздо сильней, чем его
брат. „ело в том, что Њозес успел ужо заложить вверенную его попечению
собственность ѓоноры, надеЯсь, что тетка проживет недолго. Ћн сразу же
написал в Ѓостон. ќплтонский банк и страховое общество не ответили, а
когда он позвонил в Ѓостон по телефону, ему сказали, что инспектор
катаетсЯ на лыжах в Џеру. ‚ воскресенье вечером Њозес вылетел в „етройт, и
с этой минуты начались его метаниЯ по стране в почти безнадежной попытке
сколотить пЯтьдесЯт тысЯч долларов, главным образом за счет своей
способности очаровывать людей. ЏЯтьдесЯт тысЯч долларов только-только
покрыли бы его обЯзательства.
‚ понедельник ночью Њелисе, оставшейсЯ в доме с кухаркой и сыном,
приснилсЯ сентиментальный сон. Џейзаж был романтический. „ело происходило
вечером, и, так как нигде не было никаких признаков техники - ни следов
автомобилей, ни шума самолетов, - ей казалось, что это вечер в каком-то
другом столетии. ‘олнце зашло, но закатный глЯнец еще окрашивал небо.
‚близи в ольшанике извивалась река, а на дальнем берегу виднелись руины
какого-то замка. Њелиса расстелила на траве белую скатерть, поставила на
нее винные бутылки с длинным горлышком и положила каравай свежего хлеба,
аромат и теплота которого были частью сна. ‚ыше по течению в заводи плавал
какой-то голый мужчина. Ћн заговорил с ней по-французски, и в сладостном
сне она ощущала, что все происходит в другой стране, в другую эпоху.
ђасставлЯЯ все длЯ ужина, она увидела, что мужчина вылез на берег и
вытираетсЯ полотенцем.
ђазбудил ее лай собаки. Ѓыло три часа ночи. ‡авывал ветер. …го
направление изменилось, он подул с северо-запада. Ћна снова задремала, как
вдруг услышала, что Ћткрылась параднаЯ дверь. Џот выступил у нее под
мышками, и ее молодое сердце бешено заколотилось, хотЯ сна и знала, что
просто ветер раскрыл дверь. Ќедавно к соседЯм забралсЯ вор. ‚ саду за
кустом сирени обнаружили кучу окурков сигарет, там он, должно быть,
терпеливо ждал несколько часов, пока в доме погаснут огни. Ћн вырезал
алмазом кусок стекла в окне, обчистил встроенный в стену сейф, где
хранились деньги и драгоценности, и вышел через парадную дверь. ‚ отчете о
краже полициЯ подробно описала все его действиЯ. Ћн ждал в саду. ‚лез
через окно в задней стене. —ерез кухню и буфетную прошел в столовую. Ќо
кто он? ‚ысокий или низкорослый, неуклюжий или стройный? Ѓилось ли его
сердце от страха в темных комнатах или же он испытывал высшую радость
вора, торжествующего победу над самодовольным и доверчивым обществом? Ћн
оставил следы - окурки сигарет, отпечатки ботинок, вырезанное стекло и
пустой сейф, но так и не был найден, так и осталсЯ бесплотным и безликим.
ќто ветер, говорила себе Њелиса; ни один вор не оставит дверь открытой.
’еперь она чувствовала, как холодный воздух растекаетсЯ по дому,
поднимаЯсь по лестнице и шевелЯ занавески в холле. Њелиса встала с постели
и надела халат. Џотом включила свет в холле и стала спускатьсЯ по
лестнице, утешаЯ себЯ, что в темных комнатах внизу не может быть ничего
страшного. Ћна боЯлась темноты, как первобытный человек или как ребенок.
Ќо почему? —то могло угрожать ей в темноте? Ћна боЯлась ее, как боЯлась
неизвестности; а что таитсЯ в неизвестности, как не силы зла, и почему она
должна их боЯтьсЯ? Ћна зажигала свет всюду, где проходила. ‚ комнатах было
пусто, и ветер гулЯл на свободе, раскидываЯ почту на столике в холле и
заглЯдываЯ под ковер. ‚етер был холодный, и Њелиса дрожала, пока закрывала
и запирала на ключ парадную дверь. Ќо теперь она ничего не боЯлась и вновь
стала сама собой. “тром у нее обнаружилась простуда.
‡а неделю Њелису несколько раз навестил врач, и, так как ей не
становилось лучше, он решил положить ее в больницу. € вот после его ухода
она поднЯлась наверх, чтобы уложить вещи. ‡а последние годы она только
один раз лежала в больнице, когда рожала сына, и тогда она собиралась в
спешке, совершенно не думаЯ о том, что делает. Ќа этот раз она не носила в
себе новой жизни, вместо нее она носила инфекцию. Ћдна у себЯ в спальне,
выбираЯ ночную рубашку и щетку длЯ волос, Њелиса испытывала такое чувство,
словно ей предназначено совершить какое-то таинственное путешествие. Ћна
не была сентиментальна и без печали расставалась с уютной комнатой - общей
спальней ее и мужа. Ћна чувствовала себЯ усталой, но не больной, хотЯ
остраЯ боль пронизывала ее грудь. ѓлЯдЯ на нее, чужой человек решил бы,
что она ненормальнаЯ. ‡ачем она выкинула красные гвоздики в корзину длЯ
бумаг и сполоснула вазу? ‡ачем пересчитала свои чулки, заперла шкатулку с
драгоценностЯми и спрЯтала ключ, взглЯнула на свой банковский счет, стерла
пыль с каминной доски, а потом постоЯла посреди комнаты с таким видом,
словно прислушивалась к звукам далекой музыки? Ћна не могла воспротивитьсЯ
бессмысленному побуждению вытереть пыль с каминной доски, но совершенно не
отдавала себе отчета, длЯ чего она это делает. ’ак или иначе, пора было
ехать в больницу.
Ѓольницу построили недавно, приложив немало усилий к тому, чтобы
сделать ее уютным местом. Ќо красота Њелисы - можно сказать, ее прелесть -
как-то не вЯзалась с казенной и строгой атмосферой больницы, и Њелиса
выглЯдела там существом из совершенно другого мира. …й подкатили кресло на
колесиках, но она отказалась им воспользоватьсЯ. Ћна знала, что в своем
присобранном в талии пальто и с сумочкой на коленЯх будет казатьсЯ в этом
кресле жалкой и смешной. ‘иделка отвела ее наверх в уютную палату, где ей
велели раздетьсЯ и лечь в постель. Џока она раздевалась, кто-то принес на
подносе ленч. ќто, конечно, был пустЯк, но Њелису покоробило, что ей
подали отбивную котлету и консервированные фрукты, когда она была
полуголаЯ и еще до того, как часы пробили полдень. Ћна покорно съела ленч,
а в два часа пришел врач и сказал, что ей придетсЯ провести в больнице
недели полторы-две. Ћн известит Њозеса по телефону. Њелиса заснула и в
пЯть часов проснулась всЯ в жару.
Ћбразы, созданные лихорадкой, были похожи на любовные. Ћна без конца
грезила; ей словно должна была открытьсЯ некаЯ истина, находившаЯсЯ в
центре лабиринта дворцовых сооружений, по которым она бродила. Џо мере
того как усиливалсЯ жар, боль в груди ослабевала, и Њелиса все меньше
чувствовала, как тЯжко билось ее сердце. ‹ихорадочные грезы, казалось,
выполнЯли ту же функцию, что и воображение здорового человека, отвлекаЯ
Њелису от борьбы, происходившей в ее груди. Ћна стоЯла на широкой
лестнице, окруженной красными стенами. ‚след за нею поднималась по
ступенькам толпа людей. Џо виду это были пилигримы. Џодъем был
изнурительный и долгий. „обравшись доверху, Њелиса оказалась в лимонной
роще и прилегла на траву отдохнуть. Љогда она проснулась, ее ночнаЯ
рубашка и постельное белье были мокры от пота. Ћна вызвала звонком
сиделку, котораЯ сменила и то и другое.
Џосле этого Њелисе стало гораздо лучше; наверно, ее лихорадочное
состоЯние было кризисом, теперь кризис благополучно миновал, и она
восторжествовала над своей болезнью. ‚ девЯть часов сиделка дала ей
какое-то лекарство и пожелала спокойной ночи. Ќемного спустЯ Њелиса вновь
почувствовала озноб. Ћна позвонила, но никто не пришел, а температура
поднималась, сознание мешалось, и она ничего не могла с этим поделать.
‡атрудненное биение сердца барабанным боем отдавалось в ушах. Ћна уже не
понимала, то ли это бьетсЯ сердце, то ли что-то стучит в мозгу, и видела в
своем воображении танец дикарей. Ћн длилсЯ очень долго, танцоры кружились
в хороводе все быстрее и быстрее, и в момент кульминации, когда Њелисе
казалось, что сердце ее вот-вот разорветсЯ, она проснулась, снова трЯсЯсь
в ознобе и мокраЯ от пота. Ќаконец пришла сиделка и еще раз переменила ей
ночную рубашку и постельное белье. ‘огревшись, Њелиса почувствовала
облегчение. „ва приступа лихорадки ослабили ее, но в то же времЯ она
ощутила такое же удовлетворение, как в детстве. ‘пать ей больше не
хотелось, она встала с постели и, держась за мебель, медленно подошла к
окну и стала вглЯдыватьсЯ в ночь.
Џока она смотрела, луну закрыли облака. ‚идно, было уже очень поздно -
в большинстве окон не было света. Ќо вот в стене слева от Њелисы
осветилось окно, и она увидела, как сиделка вводит молодую женщину и ее
мужа в точно такую же палату, в какой сидела в темноте Њелиса. ЊолодаЯ
женщина была беременна, но схватки еще не начались. Ћна разделась в ванной
комнате и легла в постель, а муж меж тем распаковал ее сумку. Ќа окне их
палаты, как и на всех остальных, было жалюзи, но его никто не позаботилсЯ
опустить. ђазобрав вещи, муж расстегнул на жена ночную рубашку, стал на
колени перед Љроватью и положил голову на грудь жены. ’ак он оставалсЯ, не
шевелЯсь, несколько минут. ‡атем он встал - вероЯтно, услышал шаги сиделки
- и накрыл жену одеЯлом. ‚ палату вошла сиделка и резким движением
опустила жалюзи.
Њелиса услышала крик ночной птицы, и ей захотелось узнать, что это была
за птица, какаЯ она на вид, почему она не спит, за кем охотитсЯ.
Џрокатилась низкаЯ октава грома, величественнаЯ и в то же времЯ
по-домашнему привычнаЯ, словно кто-то на небе выдвинул Ящик комода. Џотом
вдали, мелькнула бледнаЯ молниЯ, а мгновение спустЯ на землю хлынул
проливной дождь. ‡вук ‚ождЯ, сочетаЯсь с острой болью в груди, казалсЯ
Њелисе похожим на повторные ласки возлюбленного. „ождь падал на плоские
крыши больничных корпусов, на лужайки, на листьЯ в лесу. Ѓоль в ее груди
как бы ширилась в становилась резче по мере того, как росла ее неодолимаЯ
любовь к этой ночи, и впервые в своей жизни Њелису охватило нежелание
расстатьсЯ со всем этим, охватил страх, такой же бессмысленный и сильный,
как тот ее страх в темноте, когда она спускалась по лестнице, чтобы
закрыть дверь, - страх перед смертью.

‚ тот год белки превратились в настоЯщий бич и всех ’ревожило
распространение рака и гомосексуализма. Ѓелки опрокидывали мусорные ведра,
кусали деревенских почтальонов и забирались в дома. ђак стал обыденным
заболеванием, но мужчинам и женщинам, оказавшимсЯ в его власти, говорили,
что их боли - всего лишь результат пустЯкового осложнениЯ, между тем как
за спиной у них братьЯ и сестры, мужьЯ и жены шептали: "…динственное, на
что можно надеЯтьсЯ, - это на скорую смерть". ‘толь жестокое и Явное
лицемерие вызвало обратную реакцию, и в конце концов никто уже не мог
уверенно сказать, что за боль гнездитсЯ в его внутренностЯх: зов ли это
грЯдущей смерти или просто газы.
“ большинства болезней есть своЯ мифологиЯ, свои группы населениЯ, свои
декорации и свои угрюмые шутки. ‘ чумой свЯзаны маскарады, пение и танцы
на улицах. ’уберкулез в эпоху своего расцвета напоминал цивилизацию, в
которой каста благообразных, блестЯщих Я обреченных мужчин и женщин
влюблЯлась, вальсировала и изобретала длЯ себЯ всЯкие привилегии,
оправдываемые болезнью; но в случае с раком всеобщаЯ конспирациЯ лишала
костлЯвую руку смерти всЯкой реальности, "„а вы и оглЯнутьсЯ не успеете,
как будете снова на ногах, - говорит сестра умирающему. - ‚ы ведь хотите
потанцевать на свадьбе вашей дочери, правда? Ќеужто вам не хочетсЯ выдать
дочку замуж? ’ак вот, нельзЯ надеЯтьсЯ на поправку, если мы не будем
веселее, верно? - Ћна протирает его руку спиртом и приготавливает шприц. -
‚аша жена говорила, что вы страстный альпинист, но, если вы хотите
поправитьсЯ и снова лазить по горам, вам следует держатьсЯ бодрее. ‚ы же
хотите снова лазить по горам, ведь так? - ‘одержимое шприца введено ему в
вену. - ‘ама-то Я никогда по горам не лазила, - продолжает сестра, - но
думаю, когда взберешьсЯ на вершину, просто дух захватывает. ‘амо
восхождение мне бы врЯд ли понравилось, но вид с вершины, должно быть,
прелестный. Њне рассказывали, что в Ђльпах прЯмо в снегу растут розы; так
вот, если вы хотите снова все это увидеть, вам следует приободритьсЯ. -
Ѓольной начинает засыпать, и она повышает голос. - Ћ, вы оглЯнутьсЯ не
успеете, как снова будете на ногах! - восклицает она; затем тихо-тихо
закрывает дверь палаты и говорит его родным, ожидающим в коридоре: - џ
снова дала ему снотворное, и все, что мы можем сделать, - это молитьсЯ,
чтобы он никогда больше не проснулсЯ". Њелиса была одной из тех
несчастных, кому пришлось претерпеть такое обращение.
Љак только Њозес узнал о болезни жены, он сразу же вернулсЯ из своих
скитаний, набрав в долг достаточно денег, чтобы создать по крайней мере
видимость платежеспособности. Њогло показатьсЯ, будто он не рассказал
Њелисе о своих денежных затруднениЯх лишь потому, что по возвращении нашел
ее едва оправившейсЯ от болезни; однако на самом деле причина была в
другом. Ќи при каких обстоЯтельствах он не мог рассказать ей о своих
денежных затруднениЯх, как не мог Љаверли сообщить, что видел дух отца.
†иви Њозес в Џартении, он не задумываЯсь повесил бы объЯвление "ЏродаетсЯ"
на окне своей гостиной и еще одно на ветровом стекле своего автомобилЯ с
откидным верхом, но поступить так в Џроксмайр-Њэноре было бы смерти
подобно. Ѓеспокойство Њозеса проЯвлЯлось не в раздражительности, а в
бесшабашной веселости. Њелиса же не нашла ничего лучше, кроме как принЯть
эту напускную веселость за подтверждение своей нелепой уверенности в том,
что она больна раком. Ћна не могла убедить себЯ, что выздоравливает, не
могла поверить словам врача. Ћна позвонила в больницу, вызвала к телефону
сестру, котораЯ за ней ухаживала во времЯ болезни, и спросила, не
согласитсЯ ли та встретитьсЯ с ней.
- Џочему бы и нет? - сказала сестра. - Љонечно. Џочему бы и нет?
Ћна сказала, что освободитсЯ в четыре часа, и Њелиса предложила ей
встретитьсЯ у светофора около больницы в четверть пЯтого.
Ћни зашли в бар неподалеку. ‘естра заказала двойной мартини.
- џ устала, - сказала она. - џ совсем без сил. ЊоЯ сестра, она замужем,
позвонила мне вчера вечером и спросила, не присмотрю ли Я за ее грудным
ребенком, пока они с мужем сходЯт на вечеринку с коктейлЯми. Љонечно,
сказала Я, присмотрю, если вы уйдете на час-другой только выпить коктейль.
’ак вот, в шесть Я была у них, а знаете, когда они вернулись? ‚ полночь!
„евчонка ни на минуту глаз не сомкнула. ‚се времЯ орала. Ќу, как вам
нравитсЯ такаЯ сестрица?
- џ хотела спросить вас о моем рентгеновском снимке, - сказала Њелиса.
- ‚ы ведь его видели?
- ‚ы что, рака боитесь? - сказала сестра.
- „а.
- ‚се этого боЯтсЯ.
- “ менЯ не рак?
- Ќет, насколько Я знаю. - ‘естра поднЯла голову и стала смотреть, как
ветер гонит листьЯ мимо окна. - ‹истьЯ, листьЯ, листьЯ, взглЯните на них.
“ менЯ маленькаЯ квартирка с палисадником у заднего крыльца, Я осенью Я
всегда сгребаю там листьЯ. ‚се свободное времЯ сгребаю листьЯ. ’олько
уберу опавшие листьЯ, как сразу нападают новые. Ђ едва отделаешьсЯ от
листьев, начинает идти снег.
- Ќе хотите ли еще выпить? - спросила Њелиса.
- Ќет, спасибо. ‡наете, Я долго гадала, зачем вам нужно менЯ видеть, но
мне в голову не пришло, что это из-за рака. ‡наете, что Я предполагала?
- —то?
- џ думала, вам нужен героин.
- Ќе понимаю.
- џ думала, что вы, может быть, хотите, чтобы Я стащила длЯ вас немного
героина. ‚ы себе не представлЯете, сколько народу считает, что Я могу
достать им наркотики. Љое-кто даже из сливок общества. Ћ, Я могла бы
назвать фамилии. Џойдемте?
Љак-то под вечер Њелиса стоЯла у окна, следЯ за ореолом золотистого
света, который в это времЯ года и в этот час днЯ венчал холмы на востоке.
Ћн играл на лужайке Ѓэбкоков, на одноэтажном доме ”илморов, на каменных
стенах церкви, на дымовой трубе ’омпсонов - сверкающий, желтый,
прозрачный, как процеженный мед, и принЯвший форму кольца; следЯ за ним,
Њелиса видела у подножиЯ холмов отчетливую границу между золотистым светом
и поднимающейсЯ тьмой, видела, как полоса света двигалась вверх мимо
лужайки Ѓэбкоков, дома ”илморов, каменных стен церкви и дымовой трубы
’омпсонов к призрачному небу. “лица была пустынна или почти пустынна. “
каждого жителЯ Џроксмайр-Њэнора было по два автомобилЯ, и пешком никто не
ходил, кроме старого мистера Љосдена, который принадлежал к поколению,
ценившему моцион. Ћн шел по улице, устремив свои голубые глаза на
последний золотистый луч, тронувший церковный шпиль, и словно бы восклицаЯ
про себЯ: "Љак чудесно, как это чудесно!" Ћн прошел, а затем внимание
Њелисы привлекла куда более страннаЯ личность - высокий человек с
необычайно длинными руками. Ћн не туда забрел, решила она; он, наверно,
живет в трущобах Џартении. ‚ правой руке мужчина держал зонтик и пару
галош. Ћн сильно сутулилсЯ и, чтобы видеть, куда идет, был принужден, как
уж, вытЯгивать шею вперед и вверх. ‘пина его согнулась не от работы у
точильного камнЯ или у верстака, и не от тЯжести "козы" с кирпичами, и не
от какого-нибудь другого честного труда. ќто была сутулость старческого
слабоумиЯ, покорности судьбе и робости. Ќикогда в жизни у него не было
случаЯ с чувством собственного достоинства выпрЯмить спину. ђебенком он
сутулилсЯ и прЯтал голову в плечи от робости, юношей - от одиночества, а
теперь он сгибалсЯ под невидимым бременем всеобщего безразличиЯ и шел,
чуть ли не касаЯсь длинными руками колен. Ѓольшой тонкогубый рот кривилсЯ
в глупой усмешке, бессмысленной и печальной, но принЯть более достойное
выражение его лицо было уже не способно. Љогда он приблизилсЯ к дому
Њелисы, ее сердце забилось как бы в такт шагам незнакомца, остраЯ боль
снова пронзила ее грудь, и она почувствовала, как к ней вернулсЯ страх
перед темнотой, перед злом и перед смертью. ‘ зонтиком и галошами в руке
(хотЯ на небе не было ни облачка) он проковылЯл под окнами и исчез из
вида.
—ерез несколько дней Њелиса возвращалась вечером в машине из Џартении,
“лица была скудно освещена витринами немногочисленных лавок, еще уцелевших
на окраине города, - мелочных лавок, в которых пахло черствым хлебом и
горькими апельсинами; те из жителей близлежащих кварталов, кто был утомлен
или болен или кому лень было ехать в роскошные торговые центры, покупали
себе там кофейные пирожные, пиво и рубленые шницели. Љое-где темноту
прорезал свет, и Њелиса увидела, как высокий мужчина пересек освещенное
пространство, отбрасываЯ на мостовую впереди себЯ длинную скрюченную тень.
‚ обеих руках он держал по тЯжелой сумке с продуктами. Ћн сутулилсЯ не
больше прежнего - изгиб его позвоночника был неизменным, - но сумки были,
наверно, тЯжелые, и ей стало жаль этого человека. Ћна продолжала ехать
вперед, размышлЯЯ, самооправданиЯ ради, о той пропасти, котораЯ их
разделЯла, и о том, велика ли вероЯтность, что он неправильно истолкует ее
доброту, если она предложит его подвезти. Ќо когда она исчерпала все
доводы в свою защиту, они показались ей столь мелкими, неосновательными и
эгоистическими, что она, уже отъехав достаточно далеко, развернула машину
и поехала обратно в сторону Џартении. ‹учшие побуждениЯ звали ее помочь
незнакомцу - примирить его образ с неизъЯснимым страхом смерти, - так
почему она должна этому противитьсЯ? Њелиса решила, что он, вероЯтно, уже
миновал освещенные магазины, и медленно ехала по темной улице, высматриваЯ
его сутулую фигуру. “видев его, она развернула машину и остановилась.
- Ќе могу ли Я вам помочь? - спросила она. - Њожет быть, подвезти вас?
‚ам, наверно, тЯжело нести.
Њужчина повернул голову и все с той же усмешкой взглЯнул на прекрасную
незнакомку, и Њелиса подумала, что он, возможно, не только слабоумный, но
и глухонемой. ‡атем усмешка сменилась выражением недовериЯ. Њожно было не
сомневатьсЯ в том, что именно он чувствовал. ќта женщина была из того
мира, который некогда издевалсЯ над ним, бросал в него снежками, отбираЯ
завтраки. Њать велела ему остерегатьсЯ незнакомцев, а перед ним сейчас
была прекраснаЯ незнакомка, быть может самаЯ опаснаЯ из всех.
- Ќет! - сказал он. - Ќет, нет!
Њелиса уехала, стараЯсь понЯть, чем вызвав ее внезапный порыв, а в
конечном счете пытаЯсь понЯть, почему она так усердно докапываетсЯ до
мотивов своей простой попытки проЯвить доброту.
‚ четверг прислуга была выходнаЯ, и Њелиса сама возилась с ребенком.
Џосле ленча мальчик спал, а в четыре часа она его разбудила и вынула из
кроватки, вытащив из-под одеЯла. Ћни были одни. ‚ доме царила тишина. Ћна
отнесла сына в кухню, посадила на высокий детский стул и открыла банку с
инжиром. ‘онный, послушный и бледный, он не сводил с матерЯ глаз и ласково
улыбалсЯ, когда их взглЯды встречались. ђубашонка на нем была мокраЯ и в
пЯтнах, а Њелиса была в халате. Ћна села рЯдом с ним за стол, лицо ее
находилось всего в нескольких дюймах от его лица, и оба ложкой доставали
из банки инжир. ‚ремЯ от времени ребенок вздрагивал, как бы от
удовольствиЯ. Ѓезмолвие в доме, тишина в кухне, бледный послушный мальчик
в запачканной рубашонке, полные белые руки Њелисы на столе, уютнаЯ
нерЯшливость еды из банки - во всем этом была такаЯ сильнаЯ и в то же
времЯ спокойнаЯ близость, что Њелисе казалось, будто она и ребенок - это
единаЯ плоть и кровь, будто у них обоих одно сердце, будто все в них
смешиваетсЯ в непринужденной гармонии. Љак приЯтна, думала она,
человеческаЯ кожа... Ќо настало времЯ переодеть ребенка и одетьсЯ самой,
времЯ бодро вернутьсЯ к другим обЯзанностЯм. ЌесЯ ребенка через гостиную,
она увидела в окно сутулую фигуру с галошами и зонтиком в руках.
„ул ветер, и незнакомец с безразличным видом брел навстречу косому
дождю из желтых листьев, вытЯгиваЯ шею, как уж, согнув спину под
непосильным бременем. Ѓезрассудно, инстинктивно Њелиса прижала голову
ребенка к своей груди, словно длЯ того, чтобы уберечь его взглЯд от
передающегосЯ на расстоЯнии зла. Ћна отвернулась от окна, а вскоре
послышалсЯ сильный стук с черного хода. Љак он узнал, где она живет, и что
ему надо? Њожет быть, узнал ее автомобиль в проезде, ведущем к дому; может
быть, спросил, кто она такаЯ, - ведь поселок-то очень маленький. Ќет, он
пришел не благодарить ее за добрые намерениЯ. ‚ этом она не сомневалась.
Ћн пришел - вот дурак! - обвинить ее в чем-то. Ќадо ли его опасатьсЯ? Ќадо
ли ей вообще чего-нибудь опасатьсЯ в Џроксмайр-Њэноре? Њелиса спустила -
мальчика на пол и пошла к черному ходу, призываЯ на помощь все свое
чувство собственного достоинства. Љогда она открыла дверь, на пороге стоЯл
симпатичный парень - рассыльный из бакалейной лавки мистера Ќэроби. …го
поЯвление сделало смехотворными все ее страхи - он вошел с улыбкой,
излучаЯ какое-то сиЯние, которое будто избавлЯло ее от нагромождениЯ
бессмысленных тревог.
- ‚ы новенький? - спросила Њелиса.
- „а.
- џ не знаю, как вас зовут.
- ќмиль. ‡абавное имЯ. Њой отец был француз.
- Ћн приехал из ”ранции?
- Ћ нет, из Љвебека. Љанадский француз.
- —ем он занимаетсЯ?
- Љогда менЯ об этом спрашивали, Я обычно говорил: "€грает на арфе!" Ћн
умер. “мер, когда Я был совсем маленьким. Ђ моЯ мать работает в цветочном
магазине - у Ѓарнема на ѓрин-стрит. Њожет, вы ее знаете?
- ‚рЯд ли. Ќе хотите ли пива?
- Ћхотно. Џочему бы и нет? ‘егоднЯ мне больше никуда заезжать не надо.
Њелиса спросила, не хочет ли он есть, и дала ему сухого печеньЯ и сыра.
- џ всегда хочу есть, - сказал ќмиль.
Ћна принесла в кухню ребенка, и все трое сидели за столом, пока ќмиль
ел и пил. ‘ набитым ртом он казалсЯ совсем мальчиком. ‚зглЯд у него был
Ясный и обезоруживающий. ‚стречаЯсь с ќмилем глазами, Њелиса всЯкий раз
чувствовала волнение в крови. Ќеужели она так неразборчива? Ќеужели она
хуже миссис ‹оккарт? Ќе вывезут ли ее из Џроксмайр-Њэнора, выражаЯсь
фигурально, на задке телеги? ‚прочем, ей было все безразлично.
- „о сих пор никто не угощал менЯ пивом, - сказал ќмиль. - €ногда дают
кока-колы. Ќаверно, менЯ не считают достаточно взрослым. Ђ Я пью. Њартини,
виски - все.
- ‘колько вам лет?
- „евЯтнадцать. Ќу, мне пора идти.
- Ќе уходите, пожалуйста, - сказала Њелиса.
Ћн стоЯл у стола, не сводЯ с нее своих широко раскрытых глаз, и она
спрашивала себЯ, что будет, если она обнимет его. “бежит он из кухни? €ли
закричит: "Ћтпустите менЯ!"? Љазалось, он был созревшим плодом, который
уже настала пора сорвать; однако в уголках его глаз было что-то другое -
сдержанность, осторожность. ‚озможно, он мечтал о чем-то лучшем, и, если
так, она искренне желала бы ему успеха. €ди и подари свою любовь
тамбурмажорке, котораЯ живет по соседству.
- Ћ, Я бы охотно осталсЯ, - сказал ќмиль. - ‡десь очень мило. Ќо
сегоднЯ четверг, и мне надо пойти с матерью за покупками. Ѓольшое вам
спасибо.
ќмиль приходил три-четыре раза в неделю. Џод вечер Њелиса обычно бывала
одна, и он приноравливал свои визиты к этому времени. €ногда она словно
ожидала его. Ќикто прежде не был к нему так внимателен. Љазалось, ее
интересовало все в его жизни - и то, что его отец был землемером, и то,
что у него самого был подержанный "бьюик", и то, что он хорошо училсЯ в
школе. Ћбычно она угощала его пивом и сидела с ним на кухне. …е общество
волновало ќмилЯ. Ћна внушала ему уверенность, что он может преуспеть в
жизни. —то-то от ее светскости, от ее утонченности передастсЯ и ему и
поможет расстатьсЯ с бакалейной лавкой. Ћднажды днем Њелиса вдруг
застенчиво сказала:
- ‡наете, вы божественно хороши.
Ќе становитсЯ ли она чересчур податливой? - спрашивал себЯ ќмиль.
ѓоворЯт, с женщинами это иногда случаетсЯ. Ќе зрЯ ли он терЯет времЯ? “
него не было желаниЯ ухаживать за податливыми женщинами. Ћн знал, что
вовсе не так уж божественно хорош. €наче кто-нибудь сказал бы ему об этом
раньше. Ђ будь он действительно божественно хорош и сознавай он это, он уж
постаралсЯ бы это скрыть - не из скромности, а из инстинкта
самосохранениЯ.
- €ногда мне кажетсЯ, что Я интересный, - серьезно ответил он, пытаЯсь
умалить ее похвалу, и допил пиво. - ’еперь мне пора возвращатьсЯ в лавку.

—ерез несколько дней Њелиса отправилась в Ќью-‰орк за покупками. Ћна
стоЯла на платформе со своей соседкой ѓертрудой Ѓендер, ожидаЯ утреннего
поезда. Љогда поезд показалсЯ из-за поворота, станционный рабочий подкатил
на тележке желтый деревЯнный Ящик, в каких перевозЯт гробы. ќтот обыденный
житейский случай мгновенно испортил Њелисе настроение.
- ќто, наверно, ѓертруда ‹оккарт, - шепнула ей приЯтельница. - …е
отправлЯют на родину, в €ндиану.
- џ не знала, что она умерла, - сказала Њелиса.
- Ћна повесилась у себЯ в гараже, - все так же шепотом поЯснила
приЯтельница, когда они обе садились в поезд.
€так, неправда, что в Џроксмайр-Њэноре ничего не случаетсЯ; откровенно
говорЯ, многочисленные происшествиЯ в поселке носили уж чересчур необычный
характер, так что в них было трудно разобратьсЯ. Њелиса не знала истории
ѓертруды ‹оккарт не потому, что ее скрывали, а потому, что эту историю
легче было забыть, чем понЯть. ѓертруда ‹оккарт, стройнаЯ, стремительнаЯ,
несколько нервнаЯ, хотЯ и слыла женщиной безнравственной, но отличалась
редким обаЯнием. Љожа у нее была очень белаЯ. Ћна не старалась длЯ красоты
придать своему лицу волнующую бледность. Џросто белаЯ кожа досталась ей от
природы. …е светло-пепельные волосы уже утратили блеск. ѓлаза у нее были
живые, маленькие, темные, близко посаженные, а вот уши слишком большие,
что придавало ей крайне несерьезный вид. ‚ четырехлетней или пЯтилетней
школе-интернате, где она когда-то училась, ее прозвали ѓертрулЯ ѓрЯзнулЯ.
‡амуж она вышла довольно удачно, за Џита ‹оккарта, и имела троих маленьких
детей. Ћна впервые оступилась не потому, что дала волю извечным желаниЯм,
а из-за необыкновенно суровой зимы, когда замерзла магистральнаЯ труба от
их дома до канализационного отстойника. ‚ода из уборных поступала обратно
в ванны и раковины. ЉанализациЯ не работала. Њуж ѓертруды ушел на работу.
„ети уехали в школу. ‚ половине девЯтого она оказалась одна в доме, где, в
сущности, нельзЯ было жить. ђоскошью он не отличалсЯ, но в целом отвечал
всем требованиЯм цивилизации. Ћн сулил как будто нечто лучшее, чем
отправление своих нужд в ведро. ‚ девЯть часов утра она выпила стаканчик
виски и принЯлась обзванивать водопроводные мастерские в Џартении. €х было
семь, и все были перегружены работой. ѓертруда повторЯла, что у нее дело
срочное. Ћдна фирма в порЯдке любезности предложила потревожить ради нее
ушедшего на пенсию водопроводчика, и вскоре к дому в старой машине
подъехал старик. Ћн грустно посмотрел на нечистоты в ваннах и раковинах и
сказал, что он водопроводчик, а не землекоп и что надо найти человека,
чтобы тот вырыл канаву, только после этого он сможет починить канализацию.
ѓертруда выпила еще стаканчик, наспех намазала губы в поехала в Џартению.
Џрежде всего она зашла в государственную контору по найму, где сидели
человек двадцать ищущих работу, но ни один из них копать канаву не
пожелал. ѓертруда понЯла, что длЯ ее поколениЯ и длЯ ее времени характерен
такой рост чувства собственного достоинства, что теперь никто не
согласитсЯ выкопать даже небольшую Ямку. Ћна зашла в винный магазин купить
виски и рассказала продавцу о своих затруднениЯх. ’от сказал, что,
пожалуй, сумеет ей помочь, и позвонил куда-то по телефону.
- џ нашел вам человека, - сказал он, повесив трубку. - Ћн не так плох,
как кажетсЯ. „айте ему два доллара в час и столько виски, сколько он
сможет выпить. Ќесколько недель назад тесть выгнал его из дому, и он
шатаетсЯ без дела, но он парень славный.
ѓертруда вернулась домой и снова выпила виски. —ерез некоторое времЯ у
дверей позвонили. Ћна ожидала увидеть старую развалину с трЯсущимисЯ
руками, но перед ней был мужчина лет тридцати с небольшим. Ќа нем были
узкие джинсы и темный свитер; он стоЯл на крыльце, засунув руки в задние
карманы и забавно выпЯтив грудь, как бы выражаЯ всем своим видом гордость,
дружелюбие или готовность поухаживать. “ него была смуглаЯ кожа с
глубокими морщинами вокруг рта, вроде трещинок на ботинке, и карие глаза.
…го улыбка выражала неприкрытую влюбленность. Џо-другому улыбатьсЯ он не
умел, но ѓертруда этого не знала. Ћн влюбленно улыбалсЯ лопате, с
влюбленной улыбкой смотрел на стакан с виски, на Яму, которую выкопал; а
когда наступало времЯ уезжать домой, он влюбленно улыбалсЯ ключу зажиганиЯ
своей машины. ѓертруда предложила ему виски, но он сказал, что выпьет
попозже, когда кончит работу. Ћна показала ему, где находЯтсЯ инструменты,
и од начал копать.
Џроработав два часа, он вскрыл и очистил от льда замерзшую
канализационную трубу. ѓертруда смогла теперь вымыть ванны и раковины, из
которых ушла грЯзнаЯ вода. Љогда рабочий принес инструменты, она
пригласила его в дом выпить обещанное виски. Љ тому времени сама она была
совершенно пьЯна. Ћн налил себе чайный стакан виски и залпом выпил.
- •орошо бы сейчас принЯть душ, - сказал он. - џ живу в меблированных
комнатах. —тобы принЯть ванну, приходитсЯ стоЯть в очереди.
ѓертруда сказала, что он может принЯть душ, прекрасно понимаЯ, к чему
идет дело. Ћн выпил еще стакан виски, она провела его наверх и открыла
дверь ванной.
- џ сейчас, только скину все это, - сказал он, стаскиваЯ с себЯ свитер
и снимаЯ джинсы.
Ћни были еще в постели, когда вернулись из школы дети. ѓертруда
приоткрыла дверь спальни и, не выходЯ на лестницу, ласково крикнула:
- Њама отдыхает. Ќа холодильнике лежит печенье. Ќе забудьте принЯть
витаминные драже, прежде чем пойдете гулЯть.
Љогда дети ушли, она дала ему десЯть долларов, поцеловала на прощание и
выпустила с черного хода. Ѓольше она его никогда не видела.
‘тарик водопроводчик починил канализацию, а Џит в ближайший выходной
засыпал канаву. Џогода по-прежнему стоЯла морознаЯ. Љак-то утром, спустЯ
дней семь или десЯть, ѓертруда проснулась оттого, что муж крЯхтел и сопел
рЯдом.
- ‘ейчас не времЯ, дорогой, - сказала она.
Ћна накинула халат, сошла вниз и попыталась распечатать пакет бекона.
Ћт бекона соблазнительно пахло копченостью, но пакет никак не открывалсЯ.
Ћна сломала ноготь. ЏрозрачнаЯ обертка, в которую был упрЯтан бекон,
казалась ей похожей на какую-то неодолимую прозрачную преграду в ее жизни,
на невидимое препЯтствие, расстраивавшее ее планы и стоЯвшее между ней а
тем, чего она была достойна. Џока она сражалась с беконом, пришел Џит и
возобновил свои домогательства. …му чуть не удалось добитьсЯ своего - он
прижал ее к газовой плите, - как вдруг в коридоре послышалсЯ топот детских
ног. Џит ушел на станцию, охваченный сумбурными и неистовыми чувствами.
ѓертруда подала ребЯтам завтрак, и они его съели на редкость дружно, как
обычно бывает в семье, собравшейсЯ за кухонным столом темным зимним утром.
Љогда дети ушли, чтобы успеть на школьный автобус, она повернула до отказа
терморегулЯтор. ‚ котельной послышалсЯ глухой звук взрыва. €з люка,
ведущего в погреб, выбилось облачко едкого дыма. ѓертруда налила себе
стакан виски, чтобы успокоить нервы, и открыла люк. ‚ подвале было полно
дыму, но огнЯ не было. ’огда она позвонила мастеру по ремонту отоплениЯ,
который их обслуживал.
- Ћ, —арли нет дома, - весело сказала его жена. - Ћн уехал в ћтику со
своей командой, играть в кегли. Ћни вышли в полуфинал. Ћн вернетсЯ только
через десЯть дней.
ѓертруда стала звонить во все мастерские по ремонту отоплениЯ, какие
были в телефонной книге, но везде ей отвечали, что мастерскаЯ перегружена
работой.
- Ќо должен же кто-нибудь мне помочь! - крикнула она какой-то женщине,
подошедшей к телефону. - Ќа улице ноль, а у менЯ не работает отопление.
’рубы ведь замерзнут.
- Њне очень жаль, но до четверга у менЯ не будет ни одного свободного
рабочего, - сказала женщина. - Џочему бы вам не купить себе электрическую
печку? Ћна обеспечит вам какую хотите температуру в доме.
ѓертруда выпила еще виски, подмазала губы и поехала в Џартению в
магазин металлических изделий, где купила большую электрическую печь. Ћна
вставила вилку в розетку и нажала кнопку выключателЯ. ‘вет во всем доме
погас, она налила себе еще виски и заплакала.
ѓертруда плакала из-за своих неприЯтностей, но еще горше она плакала
из-за того, что эти неприЯтности - такие мелкие и такие нелепые, из-за
того, что дурацкаЯ упаковка бекона или котел центрального отоплениЯ могут
каким-то таинственным образом ранить самую утонченную часть ее души.
Џлакала о том, что в этом нелепом мире нет никаких законов и ничего нельзЯ
предусмотреть. Ћна все плакала и пила виски. Ќаконец ЯвилсЯ какой-то
монтер и привел все в порЯдок, но, когда дети вернулись из школы, она
лежала на диване мертвецки пьЯнаЯ. Ћни проглотили свои витамины и ушли
играть. Ќа следующей неделе испортилась стиральнаЯ машина, и вода залила
всю кухню. Џервый мастер, которому она позвонила, уехал в отпуск в Њайами.
‚торой сказал, что сможет зайти только через неделю. ’ретий ушел на
похороны. ѓертруда вытерла на кухне пол, а мастер пришел только через две
недели. ’ем временем отказала газоваЯ плита, и ей пришлось готовить еду на
электрической плитке. Ћна не могла научитьсЯ сама содержать в порЯдке и
чинить домашнюю технику и обнаружила в себе ту же трагическую
неприспособленность, какую почувствовала в безработных в Џартении, которые
нуждались в работе и в деньгах, но отказались рыть канаву. €менно это
чувство неприспособленности толкало ее на путь пьЯнства и распутства, и
она отдала дань и тому и другому.
Ћднажды днем, когда ѓертруда была очень пьЯна, она обнЯла молочника. Ћн
грубо оттолкнул ее.
- ѓосподь с вами, хозЯйка, - сказал он, - за кого вы менЯ принимаете?
‚оспользовавшись случаем, он набил холодильник Яйцами, бутылками с
молоком, банками апельсинового сока, сырковой массой, овощным салатом и
молочным коктейлем. ‡ахватив бутылку виски, ѓертруда поднЯлась к себе в
спальню. ‚ четыре часа снова отказало центральное отопление. Ћна вновь
принЯлась звонить по телефону. Ќикто не соглашалсЯ прийти раньше, чем
через три или четыре днЯ. Џогода стоЯла очень холоднаЯ, и ѓертруда с
ужасом первобытного человека следила за тем, как к дому подбираетсЯ зимнЯЯ
ночь. Ћна прЯмо чувствовала, как стужа заполнЯет комнаты. Љогда стало
темно, она пошла в гараж и повесилась.
Џо ней устроили скромную панихиду в похоронном бюро в Џартении.
Џомещение, где стоЯл ее монументальный гроб, было залито мЯгким светом и
обставлено как коктейль-холл, а музыка электрооргана была совершенно такой
же, какую можно услышать в гостиничном ресторане где-нибудь в Љливленде.
Ћказалось, что у ѓертруды ‹оккарт в Џроксмайр-Њэноре не было ни одного
друга. Њужу удалось собрать лишь горсточку почти незнакомых людей, с
которыми они встречались во времЯ морских путешествий. ‹оккарты каждую
зиму совершали двухнедельное плавание по Љарибскому морю, и на траурной
церемонии присутствовали ђобинсоны с дизель-электрохода "ѓомерик", ѓоварды
с "ћнайтед ‘тейтс", ѓрейвли с "ѓрипсхолма" и ‹еонарды с "Ѓергенсфьорда".
‘вЯщенник произнес несколько проникновенных слов. (‘лесари, электрики,
механики и водопроводчики, которые были повинны в ее смерти, не
присутствовали.) ‚о времЯ краткой речи свЯщенника миссис ђобинсон (пароход
"ѓомерик") разразилась горестными рыданиЯми, не имевшими никакого
отношениЯ к данному случаю. Ћна громко стонала, раскачивалась из стороны в
сторону на стуле, судорожно всхлипывала. Њиссис ѓовард и миссис ‹еонард, а
затем и мужчины тоже начали всхлипывать и причитать. Ћни плакали не от
скорби по ѓертруде - они ее почти не знали. Ћни плакали оттого, что
понЯли, каким горьким разочарованием была наполнена всЯ ее жизнь.
Њелиса, ехавшаЯ тем же утренним поездом, который увозил останки миссис
‹оккарт на ее родину, в €ндиану, ничего этого, конечно, не знала.
“ ѓертруды Ѓендер, с которой Њелиса сидела в вагоне, были крашеные
золотистые волосы, столь тщательно и искусно уложенные на затылке, что
Њелиса недоумевала, как ей удалось этого достигнуть. Ћна была в мехах под
цвет волос, на запЯстье позвЯкивали шесть золотых браслетов. “ этой
хорошенькой и пустой женщины была непререкаемаЯ власть, которую дает
большое богатство, и говорила она резким и громким голосом. Ћна
рассказывала о своей дочери Ѓетти.
- Ћна беспокоитсЯ об уроках в школе, но Я ей говорю: "Ѓетти, - говорю
Я, - об уроках не беспокойсЯ. “ж не думаешь ли ты, что Я добилась
теперешнего положениЯ благодарЯ тому, чему научилась в школе? ‡аботьсЯ о
своей фигуре и учись хорошим манерам. ’олько это и имеет значение".
Ќапротив Њелисы сидела стараЯ дама, котораЯ склонила голову под
тЯжестью шлЯпы, отделанной матерчатыми розами. Њеста по ту сторону прохода
занимала семьЯ - мать с тремЯ детьми. Ћни были беднЯками, об этом
свидетельствовали их дешеваЯ поношеннаЯ одежда и изнуренное лицо женщины.
Ћдин из ребЯт был болен, он лежал на коленЯх у матери и сосал большой
палец, Њальчику могло быть года два или три; но трудно было сказать точно,
сколько ему лет, такой он был худой и бледный. “ него были Язвочки на лбу
и на тоненьких ножках, а вокруг рта - глубокие складки, как у взрослого.
Ћн казалсЯ больным и несчастным, но в то же времЯ настойчивым и упрЯмым,
словно сжимал в кулаке обещание чего-то неожиданного и праздничного, от
чего он не отступитсЯ, несмотрЯ на свою болезнь и на незнакомую обстановку
поезда. Ћн громко сосал палец и вовсе не собиралсЯ покидать то место,
которое досталось ему в жизни. Њать склонилась над ним, как, наверно,
делала это, когда кормила его грудью, и напевала ему колыбельную песню, а
поезд меж тем проезжал Џартению, ѓейтсбридж, ’аксон-‚элли и ’окинсвилл.
- Ќе понимаю людей, которые перестают заботитьсЯ о своей внешности,
когда их к этому никто не вынуждает, - начала ѓертруда. - џ хочу сказать,
разве можно быть похожей на огородное пугало? ‚озьмите, например, Њолли
‘инглтон. Џо субботам она приходит вечером в клуб в толстых очках и в
безобразном платье и удивлЯетсЯ, почему ей там не весело. Ќезачем ходить
на вечера, если ты на всех наводишь тоску. џ, конечно, знаю, что Я уже не
девочка, но со мной все-таки танцуют те, с кем Я хочу танцевать, и Я люблю
нравитьсЯ молодым людЯм. ЏриЯтно видеть, как они петушатсЯ. Џросто
удивительно, чего только мы не можем сделать, если захотим. Џодумайте,
один рассыльный из бакалейной лавки написал мне любовное письмо. —арли Я,
конечно, ничего не скажу, никому не скажу: ведь бедный мальчик может
потерЯть работу, - но какой смысл жить, если по тебе времЯ от времени
кто-нибудь не сохнет?
Њелиса была ревнива. ‡ахвативший ее поток чувств был Явно нелеп, но
сила его от этого не уменьшалась. Ћна уже безотчетно убедила себЯ в том,
что ќмиль ее обожает, и мысль, что он обожает многих других, что, может
быть, в списке его привЯзанностей она стоит самой последней, потрЯсла ее.
ќто была бессмыслица, но она соответствовала истине. Љазалось, он стал
средоточием всех ее помыслов, и она инстинктивно чувствовала, как много
длЯ нее значит его восхищение. ‘ознание, что она вообще придает значение
его ухаживаниЯм, было длЯ нее бесконечно унизительно, и все же это
сознание продолжало ее мучить.
Ћна уехала из Ќью-‰орка днем и, вернувшись домой, позвонила в
бакалейную лавку Ќэроби. ‡аказала буханку хлеба, чеснок и цикорий - все
это было ей не нужно. —ерез пЯтнадцать или двадцать минут он был тут как
тут.
- ќмиль, - сказала она.
- „а?
- ‚ы когда-нибудь писали миссис Ѓендер?
- Њиссис - как?
- Њиссис Ѓендер.
- џ вообще не писал писем с прошлого рождества. Њой дЯдЯ прислал мне
тогда десЯть долларов, и Я поблагодарил его письмом.
- ќмиль, вы должны знать, кто такаЯ миссис Ѓендер.
- Ќет, не знаю. Ћна, наверно, покупает бакалею в другом месте.
- ќмиль, вы говорите правду?
- Љонечно.
- Ђх, в какое дурацкое положение Я себЯ ставлю, - сказала Њелиса и
заплакала.
- Ќе огорчайтесь, - сказал ќмиль. - Џожалуйста, не надо! ‚ы мне очень
нравитесь, по-моему, вы очаровательны, но Я не хотел бы, чтобы вы из-за
менЯ огорчались.
- ќмиль, в субботу Я поеду в Ќантакет, чтобы запереть тамошний дом.
•отите поехать со мной?
- ‚от так раз, миссис “опшот, - сказал он. - џ не могу этого сделать,
то есть Я хочу сказать - Я не знаю.
“ходЯ, он опрокинул стул.
Њелиса никогда не видела миссис Љранмер. Ћна даже не представлЯла себе,
как выглЯдит эта женщина. € вот она села в машину и поехала в цветочный
магазин на ѓрин-стрит. Љ двери был прикреплен колокольчик, и внутри пахло
цветами. Њиссис Љранмер вышла из задней комнаты, вытаскиваЯ карандаш из
обесцвеченных волос и улыбаЯсь как ребенок.
Њать ќмилЯ была из тех вдов, что постоЯнно готовы откликнутьсЯ на
какой-нибудь призыв или на приглашение, готовы к какому-то свиданию,
которое никогда не состоитсЯ, потому что возлюбленный умер. ’аких женщин
можно встретить повсюду. Ћни отвечают на телефонные звонки на захудалых
стоЯнках такси в маленьких городках; они только что выкрасили волосы,
наманикюрили ногти, надели модельные туфли на высоких каблуках и словно в
любую минуту готовы идти танцевать с кем-то, кто не может прийти. Ћни
продают ночные рубашки, цветы, канцелЯрские принадлежности и конфеты, а те
из них, что стоЯт на самой низкой ступени, продают билеты в кино. Ћни
всегда в состоЯнии готовности, они все изведали любовь порЯдочного мужчины
и в памЯть о нем на высоких каблуках прокладывают себе путь сквозь снег и
грЯзь. ‹ицо у миссис Љранмер было Ярко накрашено, на ней было шелковое
платье и лакированные туфли с бантами. ќто была маленькаЯ полнаЯ женщина с
туго затЯнутой талией; она напоминала перехваченную петлей подушку.
’очь-в-точь комическаЯ героинЯ из книжки, хотЯ, в сущности, в ней не было
ничего комичного.
Њелиса заказала несколько роз; миссис Љранмер передала ее заказ кому-то
в задней комнате и сказала:
- —ерез минуту, будет готово.
‡азвонил колокольчик, и вошел еще один покупатель - туповатый на вид
мужчина с белой пластмассовой кнопкой в правом ухе, соединенной
электрическим проводом с его жилетом. Ћн говорил запинаЯсь.
- Њне нужно что-нибудь длЯ усопшей, - сказал он.
Њиссис Љранмер дипломатично попыталась наводЯщими вопросами выЯснить,
какое отношение он имел к покойной... Џодойдет ли покрывало из цветов,
долларов за сорок, или что-нибудь подешевле? Ћн с готовностью отвечал, но
только на прЯмые вопросы. Џокойница была его сестрой. …е дети все
поразъехались.
- Ѓлиже менЯ, наверно, у нее никого не осталось, - растерЯнно сказал
он.
€ Њелису, дожидавшуюсЯ роз, охватило предчувствие смерти. Ћна должна
умереть... Ћ ней будут вот так же говорить в каком-нибудь цветочном
магазине, и она навсегда закроет глаза и больше не увидит мира, в котором
так красиво и который она так любит. ‚ ее воображении промелькнул избитый
и мучительный образ: жизнь - это развлечение, это праздник, а какаЯ-то
тайнаЯ полициЯ уничтожениЯ заставлЯет ее покинуть этот праздник в самый
разгар музыки и танцев. Ќе хочу покидать этот мир, подумала Њелиса. €
никогда не захочу его покинуть. Њиссис Љранмер подала Њелисе розы, и она
поехала домой.

Љ открытому кинотеатру длЯ автомобилистов под названием "‹унный свет"
примыкала отличнаЯ площадка длЯ гольфа и великолепный скетинг-ринк. ‘ам
"‹унный свет" представлЯл собой огромный амфитеатр, где выстраивались
тысЯчи машин с потушенными огнЯми, образуЯ своего рода древнюю арену,
раскинувшуюсЯ под сенью ночи. ‘квозь грохот скетинг-ринка и шум,
доносившийсЯ от экрана, можно было расслышать - где-то высоко в воздухе и
так похоже на бурлЯщее море, что слепой впал бы в заблуждение, - можно
было расслышать шум движениЯ по большой ‘еверной скоростной магистрали,
она ведет на юг от ЊонреалЯ до енандоа, и ее великолепно спроектированнаЯ
лента с развЯзками типа клеверного листка пожрала зеленые спортивные
площадки, розарии, коровники, фермы, луга, ручьи с форелью, леса, усадьбы
и церкви золотых былых времен. ’е, кто ехал по этому шоссе,
останавливались поесть в веренице совершенно одинаковых ресторанов, где
стеннаЯ роспись, писсуары, меню и автоматы по продаже изображений свЯтых
тоже были совершенно одинаковы. ’рогательной стороной этой осенней ночи,
полной дорожных опасностей, было то, что столь многие автомобилисты
молились об особом покровительстве милостивого свЯтого •ристофора и о
благословении свЯтой девы.
ЏодъезднаЯ дорога (подъезднаЯ дорога N_307) отходила от ‘еверной
скоростной магистрали к кинотеатру "‹унный свет", а там было все, что
может понадобитьсЯ человеку: средства длЯ быстрой езды, пища, возможность
занЯтьсЯ спортом (площадка длЯ гольфа), а в темных машинах амфитеатра -
место длЯ свершениЯ весенних или, в данном случае, осенних обрЯдов. Ѓыла
осеннЯЯ ночь, и в воздухе пахло пыльцой и увЯданием. ќмиль сидел на заднем
сиденье с ‹уизой Њекер. —арли Џатни, его лучший друг, сидел впереди с
„орис Џирс. ‚се они пили виски из бумажных стаканчиков и все были более
или менее раздеты. Ќа экране какаЯ-то женщина восклицала: "џ хочу надеть
на себЯ невинность, как новое светлое платье. џ хочу снова почувствовать
себЯ чистой!" Џотом она хлопнула дверью.
ќмиль гордилсЯ своей кожей, но упоминание о чистоте пробудило в нем
сомнениЯ и дурные предчувствиЯ. Ћн покраснел. ’акие поездки были длЯ его
поколениЯ в порЯдке вещей, и если бы он не участвовал в них, то приобрел
бы репутацию ломаки и маменькиного сынка. —етверо мальчишек, его
одноклассники по средней школе, были арестованы за продажу
порнографических открыток и героина. Ћни предлагали свой товар и ему, но
мысль об употреблении наркотиков и рассматривании непристойных открыток
была ему противна. …сли он сидел раздетый на заднем сиденье автомобилЯ, то
только потому, что музыка, под которую он танцевал, и фильмы, которые он
смотрел, все меньше и меньше касались человеческих чувств, все больше и
больше - неприкрытой чувственности, как будто бы розарии и спортивные
площадки, похороненные под автострадой, наслаждались мщением. Ћ чем думает
сторож при шлагбауме, стоЯ в лучах осеннего солнца? Џочему у почтмейстера
такой мечтательный вид? Џочему судьЯ, председательствующий на сессии,
беспокойно ерзает? Џочему таксист хмуритсЯ и вздыхает? Ћ чем думает
чистильщик сапог, глЯдЯ на дождь? —то омрачает душу и мучает тело водителЯ
грузовика на скоростной магистрали? Љакие мысли проносЯтсЯ в голове у
старика садовника, опрыскивающего кусты роз, у гаражного механика,
лежащего на спине под "бьюиком", у праздного адвоката, у морЯка,
ожидающего, пока рассеетсЯ туман, у пьЯницы, у солдата? Ѓыло времЯ
сладострастиЯ, а ќмиль был сыном своего времени.
‹уиза Њекер, конечно, проститутка, но ее разнузданность, казалось,
представлЯла одну из сторон ее веселого нрава. Ћна делала то, чего от нее
ожидали и что помогало ей со всеми ладить, и ее распущенность немало этому
способствовала. Ћднако своей сговорчивостью она иногда как бы принижала и
подвергала осмеЯнию высокие порывы, к которым ќмиль все еще сохранЯл
какие-то смутно нежные чувства. ‚есной, когда под окном его спальни цвела
сирень и он, лежа в постели, вдыхал ее аромат, его охватывало чувство
столь же сильное, как честолюбие, но не имевшее названиЯ. Ђх, мне хочетсЯ,
думал он, сидЯ раздетый в машине, мне так хочетсЯ сделать что-нибудь
хорошее! Ќо что он хотел сделать? ‘тать пилотом реактивного самолета?
Ћткрыть водопад в Ђфрике? ‘делатьсЯ директором магазина самообслуживаниЯ?
’ак или иначе, он хотел сделать что-то, что подтвердило бы его взглЯд на
жизнь как на нечто стоЯщее; он хотел сделать что-то, что подкрепило бы
убеждение, к которому он пришел, стоЯ у окна бакалейной лавки Ќэроби и
наблюдаЯ за мужчинами и женщинами на тротуаре и за вереницей облаков в
небе, - убеждение в том, что это движение таит в себе нечто
величественное.
Ћн думал о Њелисе, котораЯ, угостив его пивом, занЯла место в его
мыслЯх. Џоследние шесть-семь месЯцев он сам удивлЯлсЯ неожиданному
интересу, какой проЯвлЯли к нему мужчины и женщины. Ћни будто чего-то
хотели от него, очень хотели, и, несмотрЯ на то что ќмиль не был ни
невинным младенцем, ни дураком, он все же искренне недоумевал, чего они
хотЯт. …го самого обуревали страсти. ЃреЯсь по утрам, он порой корчилсЯ от
боли и стонал в острейшем приступе желаниЯ. "ЏорезалсЯ, милый?" -
спрашивала мать. ‘ейчас он думал о Њелисе. „умал - хоть это и несколько
странно - как о трагической женщине, хрупкой, одинокой и непонЯтой. …е
муж, какое бы положение он ни занимал, был навернЯка тупым, глупым и
грубым. ђазве не таковы все мужчины в его возрасте? Ђ она - прекраснаЯ
пленница в башне.
Љогда фильм перевалил за половину, все четверо оделись и, как только
открыли шлагбаум, а радио грЯнуло "‹ови мгновение, „женни", с ревом
помчались из "‹унного света" на скоростную магистраль, подвергаЯ опасности
свою жизнь и жизнь тех, чьи машины они обгонЯли (мужчин, женщин и детей у
них на коленЯх), но милостивый свЯтой •ристофор или покровительство свЯтой
девы помогли им уцелеть, и они благополучно доставили ќмилЯ домой. Ћн
поднЯлсЯ по лестнице, поцеловал мать, пожелал ей спокойной ночи - она
штудировала в "ђидерс дайджест" статью о поджелудочной железе - и лег
спать. ‹ежа в кровати, он решил о чистым сердцем, что устал от женщин
легкого поведениЯ, от фильмов и бумажных стаканчиков и что он поедет в
Ќантакет.

Њелиса купила билеты на самолет и приготовила все длЯ поездки; она
попросила ќмилЯ не разговаривать с ней в самолете. Ћн надел новые ботинки
и новые брюки, ходил вприпрыжку, чтобы ощутить толщину новых подошв и
приЯтную игру мышц, приводившую в движение его ноги и отдававшую в плечи.
ђаньше он никогда не летал и был разочарован, обнаружив, что самолет вовсе
не такой блестЯщий, как на рекламных картинках в журналах, и что фюзелЯж
испещрен вмЯтинами и пЯтнами от выхлопных газов. ќмилю досталось место у
окна, и он наблюдал за суетой на летном поле с таким ощущением, будто, как
только самолет подниметсЯ в воздух, длЯ него начнетсЯ новаЯ, деЯтельнаЯ,
свободнаЯ и полнаЯ комфорта жизнь. ‚едь он всегда мечтал побывать в разных
местах и найти там себе друзей, мечтал, чтобы его принимали за недюжинного
и умного человека, а не за рассыльного из бакалейной лавки, не имеющего
никаких видов на будущее; и он никогда не сомневалсЯ, что мечты его
исполнЯтсЯ. Њелиса вошла в самолет последней; на ней была меховаЯ шубка, и
в темных мехах она казалась ему пришелицей из другого мира, где царили
красота, хороший вкус и роскошь. ‚ его сторону она на смотрела. ђЯдом с
ќмилем сел пьЯный матрос и сразу же заснул. ќмиль был разочаровав. Џрежде,
следЯ за самолетами, пролетавшими над Џартенией и Џроксмайр-Њэнором, он
думал, что в них путешествуют люди из высшего общества.
—ерез некоторое времЯ самолет оторвалсЯ от земли. ќто было
восхитительно. ‘ высоты в несколько сот футов все, что бессистемно, по
ошибке создал, человек, обретало какой-то порЯдок. ќмиль широко улыбалсЯ,
глЯдЯ вниз на землю и ее обитателей. Ћщущение от полета было не таким,
какого он ожидал, и ему казалось, что моторы самолета изо всех сил
стараютсЯ преодолеть земное притЯжение и удержать всех их в воздухе среди
легких облаков. Њоре, над которым они летели, было темное и унылое, и,
когда суша пропала из вида, ќмиль почувствовал, как в нем возникает боль
потери, словно в этот миг длЯ него оборвалась некаЯ свЯзь с мальчишеским
прошлым. Љогда ќмиль увидел внизу среди морЯ остров с каймой пены у
северо-восточного краЯ, этот клочок суши показалсЯ ему таким маленьким и
плоским, что он даже удивилсЯ, почему всем хочетсЯ туда попасть. Љогда
ќмиль вышел из самолета, Њелиса ждала его у трапа; они прошли через
аэровокзал и взЯли такси. Њелиса сказала водителю:
- ‘начала Я хочу заехать в деревню и купить чего-нибудь поесть, а потом
вы отвезете нас в Њэдемквид.
- ‡ачем вам в Њэдемквид? - спросил водитель. - ’ам теперь никого нет.
- “ менЯ там дача, - сказала она.
Џо обе стороны дороги тЯнулсЯ унылый пейзаж, но эти места были длЯ
Њелисы так тесно свЯзаны со счастливыми днЯми юности, что она не замечала
этого уныниЯ. ‚ деревне они остановились у бакалейной лавки, где Њелиса
обычно делала покупки, и она попросила ќмилЯ обождать на улице. Љогда она
приобрела все, что ей было нужно, парень в белом переднике, склонившийсЯ в
точно такой же позе, в какой она впервые увидела ќмилЯ, отнес ее покупки в
такси. Ћна дала ему на чай и оглЯнулась по сторонам, ища ќмилЯ. ’от стоЯл
перед аптекой с каким-то молодым человеком его возраста.
’ут мужество покинуло ее. Ћбщество скучающих и разочарованных людей, от
которого она надеЯлась ускользнуть, было как бы окружено неприступной
стеной, оно было неумолимым и великолепным социальным организмом, годным
длЯ концертных залов, больниц, мостов и зданий суда, но ей туда вход был
заказан. Ћна хотела внести в свою жизнь свежесть путешествиЯ, а достигла
лишь того, что в ней возникло досадное ощущение нравственного убожества.
- •отите, Я позову вашего дружка? - спросил таксист.
- Ћн не дружок мне, - сказала Њелиса. - Ћн просто приехал помочь мне
переставить кое-какую мебель.
’ут ќмиль увидел ее, перешел через улицу, и они поехали в Њэдемквид. Ћт
отчаЯниЯ Њелиса даже взЯла его за руку, хотЯ и не надеЯлась найти в нем
поддержку, но он повернулсЯ к ней с такой неожиданной готовностью, с такой
Ясной и нежной улыбкой, что она почувствовала, как кровь снова прихлынула
к ее сердцу. ’ам, куда они ехали, не было ничего, кроме кремового цвета
дюн, местами поросших пучками жесткой травы, да темного осеннего океана.
ќмиль недоумевал. ‚ числе тех групп людей, из которых состоЯл известный
ему мир, были покупатели, уезжавшие на лето, - они запирали свои дома в
июне и до сентЯбрЯ ничего не заказывали в магазине. ’ак как он сам не
принадлежал к числу этих счастливцев, то места, куда эти люди уезжали,
представлЯлись ему золотистыми плЯжами у лилово-синих морей, а дома, где
они жили, - великолепными розовыми дворцами, с патио и плавательными
бассейнами, вроде тех, что он видел в кино. ‡десь ничего подобного не
было, и ќмилю даже не верилось, что в долгие жаркие дни лета это место
выглЯдит менее диким. Ќеужели здесь были флотилии парусных Яхт, палубные
кресла и зонты на берегу? ’еперь от всей этой летней мебели и следа не
осталось. Њелиса показала ќмилю дом; он увидел большое, крытое гонтом
здание на краю обрыва. ќмиль видел, что дом большой - он и был большой, -
но, если уж строить дачу, почему не построить что-нибудь изЯщное и
негромоздкое, что-нибудь, на что приЯтно смотреть? Ќо может быть, он не
прав, может быть, здесь есть чему поучитьсЯ? Њелиса так обрадовалась при
виде этого старого дома, что он готов был повременить с выводами. Ћна
расплатилась с таксистом и попыталась открыть парадную дверь, но в
насыщенном солью воздухе замок заржавел, и ќмилю пришлось помочь. Ќаконец
он открыл дверь, и Њелиса вошла в дом, а он внес чемоданы и затем,
конечно, купленные продукты.
Њелиса хорошо знала, что дача уютнаЯ - такой ей надлежало быть, - но
кисловатый запах, шедший от дощатых стен, казалсЯ ей ароматом той жизни,
котораЯ когда-то текла здесь в летние месЯцы. Ќоты длЯ скрипки,
принадлежавшие ее сестре, учебники немецкого Языка, принадлежавшие ее
брату, акварель, нарисованнаЯ ее теткой и изображавшаЯ чертополох, - все
это дышало жизнью их семьи. € хотЯ она давно рассорилась с братом и с
сестрой и они больше не поддерживали свЯзи друг с другом, теперь она
вспоминала о них с нежностью и любовью.
- џ всегда бывала здесь счастлива, - сказала Њелиса. - џ всегда бывала
здесь ужасно счастлива. Џоэтому-то мне и захотелось снова тут побывать.
‘ейчас, конечно, холодно, но можно затопить печку.
’ут она заметила слева от себЯ на стене карандашные отметки - там
каждое —етвертое июлЯ ее дЯдЯ ставил всех ребЯт и отмечал их рост.
€спугавшись, что ќмиль может увидеть это уличающее доказательство ее
возраста, она сказала:
- Ћтнесем продукты в холодильный шкаф.
- ‡абавно вы говорите: холодильный шкаф, - сказал ќмиль. - џ никогда
раньше не слышал, чтобы так говорили. ‡абавно называть так холодильник. Ќо
знаете, вы говорите по-другому, такие люди, как вы. Ќазываете разные вещи
не так, как мы. ‚от вы говорите "божественный"... ‚ы про кучу вещей
говорите "божественный"... а знаете, моЯ мать никогда не употреблЯет этого
слова, если только речь не идет о боге.
ЌапуганнаЯ отметками на стене прихожей, Њелиса стала в уме перебирать,
нет ли в доме еще чего-нибудь обличающего ее возраст, и вспомнила о
галерее семейных фотографий в верхнем холле. ’ам были ее карточки в
школьной форме, на Яхте и много таких, где она играла на плЯже со своим
сыном. Џока ќмиль относил продукты, она поднЯлась на второй этаж и
спрЯтала фотографии в стенной шкаф. Џотом они спустились по крутой
тропинке на плЯж.
Ѓыло на удивление тепло длЯ этого времени года. ‚етер дул с юга; ночью
он, вероЯтно, переменитсЯ на юго-западный и принесет дождь. Ѓерег обдавали
волны, катившиесЯ со стороны Џортугалии. ‘начала раздавалсЯ как бы взрыв,
вода с грохотом обрушивалась на берег, а затем сверкающий вал разливалсЯ
веером по песку, замирал и откатывалсЯ назад. ЏрЯмо перед собой у границы
прилива Њелиса увидела запечатанную бутылку с запиской внутри и побежала
поднЯть ее. —его она ожидала? ’айны сокровищ мыса ‘пад [мыс на Љрите, в
районе которого, по преданию, зарыты богатейшие сокровища древности] или
предложение руки и сердца от какого-нибудь французского матроса? Ћна
протЯнула бутылку ќмилю, и он отбил горлышко о камень. ‡аписка была
написана карандашом. "‹юбому человеку во всем мире, кто прочтет эту
записку, Я, ученик колледжа, 18 л. от роду, сидЯ 8 сент. на берегу в
Њэдемквиде..." ћноша послал на волю волн свое имЯ и адрес, и в этом было
что-то романтическое, но бутылка, очевидно, вернулась туда, где ее
бросили, вскоре после того, как он ушел. ќмиль спросил, можно ли ему
поплавать, а затем нагнулсЯ расшнуровать свои новые ботинки. Ћдин из
шнурков затЯнулсЯ узлом, ќмиль никак не мог его развЯзать и покраснел от
натуги. Њелиса опустилась на колени и сама распутала узел. ќмиль поспешно
разделсЯ, чтобы продемонстрировать свою молодость и свои мускулы, но потом
серьезным тоном спросил Њелису, не возражает ли она, если он снимет и
трусики. ‘нимаЯ их, повернулсЯ к ней спиной, а потом пошел к морю. ‚ода
была холодней, чем он ожидал. Џлечи и Ягодицы у него занемели, голова
затрЯслась. ѓолый, дрожащий, он казалсЯ жалким, тщеславным и все же
красивым - обыкновенным юношей, пытающимсЯ изведать в жизни хоть
какое-нибудь удовольствие или приключение. Ћн нырнул в волну, а затем
примчалсЯ обратно к тому месту, где стоЯла Њелиса. ‡убы его стучали от
холода. Ћна накинула на него свое пальто, и они вернулись домой.
—то касаетсЯ ветра, Њелиса оказалась права. Џосле полуночи, или чуть
позже он задул с юго-запада, принесЯ с собой ливень. €, как она всегда
делала еще с детства, она встала с кровати и прошла через всю комнату,
чтобы закрыть окна. ќмиль проснулсЯ и услышал звук ее босых ног, ступавших
по деревЯнному полу. Ћн не мог ее видеть в темноте, но, когда она
возвращалась к кровати, шаги ее звучали тЯжело и по-старчески.
“тром шел дождь; они гулЯли по берегу, а потом Њелиса зажарила
цыпленка. ‚ поисках вина она обнаружила бутылку мозельвейна - зеленую
бутылку с длинным горлышком, вроде той, которую откупорила во сне, когда
ей снилсЯ пикник и разрушенный замок. ќмиль съел почти всего цыпленка. ‚
четыре часа они взЯли такси, доехали до аэропорта и полетели назад в
Ќью-‰орк. ‚ поезде, шедшем в Џроксмайр-Њэнор, ќмиль сидел несколькими
скамьЯми впереди Њелисы и читал газету.
Њозес встретил Њелису на вокзале и был рад ее возвращению. ‘ын еще не
спал, и Њелиса, сидЯ в спальне на стуле, пела ему: "‘пи, моЯ радость,
усни! ‚ доме погасли огни..." Ћна пела до тех пор, пока оба, и ребенок и
Њозес, не заснули.

’ем временем дела “опшотов в ’алифере складывались довольно скверно.
—еков из Ѓостона больше не поступало, и никаких объЯснений этому не было;
Ѓетси ворчала. Ћднажды в воскресенье днем, после того как Љаверли
приготовил скромный завтрак и вымыл посуду, Ѓетси вернулась к телевизору.
€х маленький сын еще до завтрака начал хныкать. Љаверли спросил мальчика,
в чем дело, но тот лишь продолжал плакать. Њожет быть, он хочет погулЯть,
может быть, дать ему конфетку или построить дом из кубиков?
- Ћ, оставь его в покое, - сказала Ѓетси и усилила звук. - Ћн может
посмотреть со мной телевизор.
Њальчик, продолжаЯ всхлипывать, подошел к матери, а Љаверли надел
пиджак и вышел из дому. Ћн доехал автобусом до вычислительного центра и
зашагал по полЯм в сторону фермерской усадьбы. ‘тоЯла осень, пурпурные
астры цвели вдоль тропинки, и воздух был так насыщен пыльцой, что Љаверли
ощущал довольно приЯтную щекотку в ноздрЯх; весь мир пахнул, как
изношенный Яркий ковер. Љлены и буки пожелтели, и в колеблющемсЯ
послеполуденном свете, проникавшем сквозь деревьЯ, тропинка напоминала
анфиладу комнат и коридоров, желтых и золотистых, как залы и переходы в
римских консисториЯх, но, несмотрЯ на всю эту игру света, Љаверли словно
все еще слышал музыку, несущуюсЯ из телевизора, видел резкие линии у рта
Ѓетси, слышал плач своего маленького сына. …му не повезло. ‚о всем не
повезло. Ѓедный Љаверли никогда ничего не достигнет. ‘колько раз он
слышал, как его тетки повторЯли это за дверью гостиной. Ћн женилсЯ на
костлЯвой женщине и будет отцом болезненного ребенка. Ќи в чем не добьетсЯ
успеха. Ќикогда не расплатитсЯ с долгами. Љаверли нагнулсЯ завЯзать
шнурок, и как раз в этот миг над его головой просвистела охотничьЯ стрела
и вонзилась в ствол дерева справа от него.
- ќй, - крикнул Љаверли, - эй! ‚ы, черт побери, чуть не убили менЯ.
Ћтвета не последовало. ‘трелок прЯталсЯ за завесой желтых листьев.
‡ачем ему было сознаватьсЯ в своей оплошности, котораЯ чуть не стоила
кому-то жизни?
- ѓде вы, - крикнул Љаверли, - где вы, черт побери?
Љаверли бросилсЯ в кусты, окаймлЯвшие тропинку, и издали увидел одетого
в красное охотника с луком, взбиравшегосЯ на каменную стену. Ќа вид прЯмо
дьЯвол, а не человек.
- ќй, вы! - снова крикнул Љаверли, но расстоЯние было слишком велико,
чтобы он мог догнать негодЯЯ.
Ќи ответа, ни даже эха. Љаверли вспугнул двух ворон, которые полетели в
сторону пусковых установок. ‚ его сознании вспыхнула мысль, что, не
нагнись он завЯзать шнурок, стрела поразила бы его насмерть; от этой мысли
у него часто-часто забилось сердце, а к горлу подкатил комок. Ќо он
осталсЯ жив, он избежал смерти при этой случайной встрече с ней, как и
раньше избегал при тысЯче других встреч, и неожиданно краски, аромат и
сиЯние днЯ словно пришли в движение и окружили его во всей своей
необычайной силе и Ясности.
Ћн не видел ничего сверхъестественного, не слышал никаких голосов,
истина открылась ему через одно-единственное обстоЯтельство - смертоносную
стрелу, - однако это событие показалось Љаверли самым Ярким в его жизни,
чуть ли не поворотным пунктом. Ћн ощутил самого себЯ, свою неповторимость,
ощутил восторг, какого прежде никогда еще не испытывал. ‡вуки его имени,
цвет его волос и глаз, мощь его чресел - все до предела усилилось, перейдЯ
в нечто вроде экстаза. ѓолоса тех, кто поносил его за дверью гостиной, - а
он всю свою жизнь всерьез к ним прислушивалсЯ - казались теперь откровенно
завистливыми и зловредными, эти люди, конечно, любили его, но были бы до
смерти рады, если бы он так и но разобралсЯ в себе. Њесто Љаверли в этом
осеннем дне и в этом мире представлЯлось бесспорным, и что могло повредить
ему, преисполнившемусЯ радости жизни? „ело было не в его неуЯзвимости, а в
упрЯмстве, и, если бы стрела поразила его, он упал бы с сиЯнием этого днЯ
в глазах. Ћн не был жертвой эмоциональной и наследственной трагедии; он
обладал высшими привилегиЯми ребенка, оставленного эльфами взамен того,
кого они похитили, и поэтому он непременно чем-нибудь прославитсЯ в жизни.
Ћн внимательно осмотрел стрелу и попыталсЯ вытащить ее из ствола, но
древко сломалось. Ћперение было алого цвета, и Љаверли подумал, что его
сын, пожалуй, перестанет плакать, если дать ему сломанную стрелу; и
действительно, увидев алые перьЯ, мальчик затих.
’вердо решив чем-нибудь прославитьсЯ, Љаверли надумал предпринЯть
исследование словарЯ „жона Љитса [великий английский поэт-романтик
(1795-1821)], а длЯ осуществлениЯ этого плана необходимо было участие его
друга по имени ѓриза. Ѓольшинство сотрудников завтракали в подземном
кафетерии, но Љаверли обычно поднималсЯ на лифте и съедал бутерброд при
дневном свете. € как ни странно, именно это сдружило двух людей. Ћдин из
техников-вычислителей тоже съедал свой бутерброд при дневном свете; этот
факт, а также то обстоЯтельство, что оба были уроженцы Њассачусетса,
быстро подружили их. ‚есной они играли в бейсбол, а осенью гонЯли
футбольный мЯч, Явно испытываЯ приЯтное ощущение от того, что заниматьсЯ
этим гораздо проще, чем иметь дело с маЯчащими на горизонте пусковыми
установками. ѓриза был сын польского иммигранта, но вырос в ‹оуэлле, а его
жена была внучкой фермера-Янки. ѓлЯдЯ на него, можно было сразу
догадатьсЯ, что он из тех, кто обслуживает большую счетно-решающую машину.
‚ вычислительном центре не было ни предписанной формы одежды, ни
установленной иерархии, но по прошествии нескольких месЯцев стали
намечатьсЯ контуры некоего общества и свод законов, свЯзанных с
имущественным состоЯнием, в чем, видимо, проЯвилось врожденное тЯготение
человека к кастовости. ”изики носили тонкие шерстЯные пуловеры. ‘таршие
программисты носили твидовые костюмы и цветные рубашки. ‘отрудники того же
ранга, что и Љаверли, ходили в строгих темных костюмах, а техники, должно
быть, избрали себе форму, включавшую белую рубашку и темный галстук. ‘реди
всех работников вычислительного центра они отличались тем, что имела право
работать на пульте, а еще больше тем, что, обладаЯ техническими
познаниЯми, несли ограниченную ответственность. …сли программа вторично не
проходила, они могли быть уверены, что не виноваты, и это придавало всем
им живость и легкомыслие, какие порой наблюдаешь у палубных матросов на
паромах. ѓриза никогда не служил во флоте, но ходил так, словно под ним
была качающаЯсЯ палуба, и выглЯдел так, словно спал на подвесной койке,
нес вахту и сам стирал свое белье. ќто был худощавый человек совершенно
без живота - соответствующаЯ часть его тела казалась гибкой и вогнутой. Ћн
смазывал волосы фиксатуаром и тщательно укладывал их перекрещивающимисЯ
прЯдЯми сзади на шее - по моде, распространенной среди уличных мальчишек
десЯть лет тому назад. ’аким образом, он как бы одной ногой стоЯл в
недавнем прошлом. Љаверли ждал, что рано или поздно ѓриза признаетсЯ ему в
каком-нибудь эксцентричном увлечении. Њожет, он строит в своем подвале
плот длЯ путешествиЯ вниз по Њиссисипи? Њожет, занимаетсЯ
усовершенствованием машины длЯ расплющиваниЯ пустых банок из-под пива? Ђ
может быть, изобретает новое противозачаточное средство? €ли химический
растворитель длЯ осенних листьев? ’акого рода проекты, казалось, вполне
соответствовали его характеру, но Љаверли ошибсЯ. ѓриза надеЯлсЯ
проработать в этом научно-исследовательском центре до пенсионного
возраста, после чего намеревалсЯ вложить свои сбережениЯ в автостоЯнку
где-нибудь во ”лориде или Љалифорнии.
ЃлагодарЯ своему положению при вычислительной машине ѓриза был весьма
осведомлен в делах поселка. Ћн как будто не отличалсЯ склонностью к
сплетнЯм, и все же Љаверли, расставаЯсь с ним после перерыва на завтрак,
каждый раз уходил с кучей сведений. ‘екретарша из отдела безопасности
забеременела. Љамерон, директор ракетного центра, не продержитсЯ и
полутора месЯцев. “ченые киты резко расходЯтсЯ во мнениЯх: они спорЯт о
том, действительно ли были получены когерентные радиосигналы с ’ау Љита
или с ќпсилона ќридана, они обсуждают возможность существованиЯ других
цивилизаций в ‘олнечной системе, они подвергают сомнению наличие разума у
дельфинов. ѓриза сообщал все это с безразличным видом, но новостей у него
всегда было множество. Љаверли поддерживал с ѓризой приЯтельские отношениЯ
в надежде, что тот поможет ему. Ћн хотел, чтобы ѓриза пропустил словарь
Љитса через вычислительную машину. ѓриза как будто колебалсЯ, по однажды
вечером пригласил Љаверли к себе на ужин.
Џосле работы они доехали автобусом до конца маршрута, а дальше пошли
пешком. ќтой части поселка Љаверли никогда не видел.
- ќто район резервного жилого фонда, - поЯснил ѓриза.
‘ виду - типичный кемпинг, хотЯ большинство трейлеров стоЯли на
цементном фундаменте. Ќекоторые были очень большие и даже двухэтажные.
‡десь было уличное освещение, сады, частоколы и непременнаЯ пара
раскрашенных колес от фургона - талисман из легендарного деревенского
прошлого. Љаверли подумал, уж не попали ли они сюда с фермы, находившейсЯ
поблизости от вычислительного центра. ѓриза остановилсЯ у одного из совсем
скромных трейлеров, открыл дверь и пропустил Љаверли вперед.
Ћни вошли в длинную уютную комнату, имевшую, по-видимому, множество
назначений. Њать ѓризы стоЯла у плиты. †ена менЯла дочери пеленки. ‘тараЯ
миссис ѓриза была тучнаЯ седаЯ женщина; к ее платью было приколото елочное
украшение. ђождество давно миновало, и это украшение таило в себе
привлекательность тех деревенских домов, которые видишь, возвращаЯсь с
лыжных прогулок на севере, где разноцветные елочные свечи горЯт и после
крещениЯ, а часто не убираютсЯ до тех самых пор, пока не растает снег,
будто рождество беззастенчиво распространилось на всю зиму. “ старухи было
простое доброе лицо. Ћдежда молодой миссис ѓриза состоЯла из рваной
мужской рубахи и слишком тесных длЯ нее спортивных брюк из шотландки. ‹ицо
у нее было крупное, длинные красивые волосы растрепались, а глаза были
очень красивыми, когда она широко их раскрывала, что, впрочем, в этот
вечер случалось редко. ‚ыражение глаз и опущенные книзу углы рта говорили
об угрюмости, и именно эта угрюмость, столь резко контрастирующаЯ с ее
светлой и привлекательной улыбкой, придавала ее лицу неотразимое
очарование. ‹асково пеленаЯ ребенка, она казалась почти величественной.
ѓриза откупорил две банки пива и сел с Љаверли в дальнем от плиты углу
комнаты.
- “ нас здесь теперь немного тесновато, - сказала старуха. - Ћ, если бы
вы видели дом, где мы жили в ‹оуэлле! „венадцать комнат. Џрекрасный был
дом, но там водились крысы. Ћх уж эти крысы! Љак-то Я спустилась в подвал
за дровами длЯ плиты, и вдруг огромнаЯ крыса бросилась на менЯ, да, да,
прЯмо на менЯ! ‘лава богу, она менЯ не задела, пролетела как раз над
плечом, но с тех пор Я их боюсь, то есть после того, как увидела, какие
они бесстрашные. “ нас в столовой на столе обычно стоЯла красиваЯ
хрустальнаЯ ваза с фруктами или с восковыми цветами, и вот однажды утром Я
спускаюсь и вижу, что все в этой красивой вазе изгрызено. Љрысы. џ страшно
расстроилась. Џочувствовала, что нет у менЯ ничего своего. …ще у нас были
мыши. ‚ доме были мыши. Ћни залезали в кладовку. Ћднажды Я наварила много
желе, а мыши прогрызли воск, которым Я его залила, и все испортили. Ќо
мыши - это просто ерунда по сравнению с термитами. џ давно уж замечала,
что пол в гостиной вроде как прогибаетсЯ под ногами; и вот как-то утром,
когда Я пылесосила пол, целый кусок его осел и провалилсЯ в подвал.
’ермиты. ’ермиты и муравьи-древоточцы. € те и другие. ’ермиты съели
опорные балки, а муравьи-древоточцы съели веранду. Ќо хуже всего клопы.
Љогда умер мой двоюродный брат ѓарри, он оставил мне большую кровать. Њне
и в голову ничего не пришло. Ќочью мне стало весьма не по себе, но,
знаете, Я прежде ни разу в жизни не видела клопа, Я и не представлЯла
себе, что это такое. € вот как-то ночью Я быстрехонько зажгла свет, и что
бы вы думали? ’ут Я их и увидела. ’ут-то Я их и увидела! Ђ ведь они уже по
всему дому расползлись. ‚сюду клопы. Џришлось все опрыскать, вонь была
ужас какаЯ! Ђ еще блохи. Ѓыли у нас и блохи, Њы держали старого пса по
кличке ЏЯтнистый. “ него, стало быть, водились блохи, и они перескакивали
с него на ковры; дом был сырой, блохи в коврах плодились, и, знаете, был у
нас один ковер, на который стоило только ступить, сразу же поднимаетсЯ
туча блох, густаЯ, что твой дым, и все блохи набрасываютсЯ на тебЯ. Ќу,
ужин готов. - Ћни ели мороженое мЯсо, мороженую жареную картошку и
мороженый горошек. ‘ завЯзанными глазами вы бы ни за что не распознали
горошек, а картофель вкусом напоминал мыло. ЋднообразнаЯ пища осажденных,
в этот вечер ее должны были готовить повсюду в поселке. Ќо где крепостные
укреплениЯ, где стенобитные орудиЯ, где враг, на которого можно возложить
виду за эту безвкусную стрЯпню? Љаверли чувствовал себЯ здесь счастливым,
и разговор за ужином шел о Ќовой Ђнглии. Џока женщины мыли посуду, Љаверли
и ѓриза обсудили, как прогнать через вычислительную машину словарь Љитса.
’о, что ѓриза пригласил его на ужин, следовало, вероЯтно, считать знаком
довериЯ или признаниЯ; ѓриза согласилсЯ прогнать словарь через машину,
если Љаверли все подготовит. Ћни выпили по стакану виски с имбирным элем,
и Љаверли ушел домой.
‘о следующего вечера Љаверли перестроил свою жизнь. ‚ пЯть часов он
уходил из вычислительного центра, готовил ужин, купал и укладывал спать
сына. ‡атем возвращалсЯ в вычислительный центр с томиком Љитса в переплете
из мЯгкой кожи и начинал кодировать стихи в двоичной системе, на
электрической кодирующей машинке.

‘тоЯл Я на пригорке небольшом, -

начал он, -

Ѓыл воздух свеж, царила тишь кругом...
[из стихотворениЯ "‘тоЯл Я на пригорке небольшом" (1817 г.),
одного из первых стихотворений Љитса]

…му понадобилось три недели, чтобы закончить весь томик, включаЯ
"ЉоролЯ ‘тефана" [неоконченнаЯ драма Љитса (1819 г.)]. Ѓыло половина
двенадцатого ночи, когда Љаверли напечатал:

—тоб вечно пить дыхание ее,
Ќавеки замереть в блаженном бденье,
‚сегда, всегда в глаза ее смотреть,
†ить вечно - иль в экстазе умереть
[из сонета Љитса "џркаЯ звезда" (1820 г., опубл. в 1846 г.),
считающегосЯ его последним стихотворением].

ѓриза сказал, что если все будет идти по плану, то он сможет прогнать
ленту в субботу в конце днЯ. ‚ пЯтницу вечером он позвонил Љаверли по
телефону и назначил ему прийти в четыре часа. ‹ента хранилась в рабочей
комнате Љаверли, и к четырем часам он принес ее в помещение, где находилсЯ
пульт. Ћн очень волновалсЯ. Ћн и ѓриза, похоже, были одни во всем
вычислительном центре. ѓде-то безответно звонил телефон. Џрограммы
Љаверли, выраженные в двоичной системе, ставили перед машиной задачу
сосчитать слова в стихах, подсчитать объем словарЯ и составить список слов
в порЯдке частоты их употреблениЯ. ѓриза вложил программы и ленту в стойки
и переключил на пульте несколько тумблеров. ‚ этой обстановке он
чувствовал себЯ как дома и расхаживал вокруг, как матрос палубной команды.
Ћт волнениЯ Љаверли был весь в поту. —тобы хоть о чем-то говорить, он
спросил ѓризу о его матери и жене, но ѓриза, охваченный у пульта сознанием
своей значительности, ничего не ответил. ‡астучало печатающее устройство,
и Љаверли обернулсЯ. Љогда машина остановилась, ѓриза сорвал со стойки
бумажную ленту с расчетом и протЯнул ее Љаверли. Љоличество слов в стихах
составлЯло пЯтнадцать тысЯч триста пЯтьдесЯт семь. ‘ловарь равнЯлсЯ восьми
тысЯчам пЯтистам трем, а слова в порЯдке частоты их употреблениЯ были:

ум горЯ павшего с молчаньем слит
‡латаЯ смерть над всем царит
‹юбовь дарит не радость а тоску
€ шрам рассекший ангела щеку
Ќебес пЯтнает вид.

- Ѓоже мой! - воскликнул Љаверли. - Ћни рифмуютсЯ. ќто стихи.
ѓриза ходил по комнате, выключаЯ свет. Ћн ничего не ответил.
- ‚едь это же стихи, ѓриза, - продолжал Љаверли. - ђазве это не
удивительно? Џодумайте, стихи внутри стихов.
Ќо безразличиЯ ѓризы ничто не могло поколебать.
- Ќу-ну, - сказал он. - Ќам лучше поскорей убратьсЯ отсюда. џ не хочу,
чтобы нас тут поймали.
- Ќо вы же видите, правда, - сказал Љаверли, - что внутри стихов Љитса
еще какие-то другие стихи.
Њожно было себе представить, что какаЯ-то числоваЯ гармониЯ лежит в
основе строениЯ ‚селенной, но чтобы эта гармониЯ распространЯлась и на
поэзию, казалось совершенно невероЯтным, и теперь Љаверли чувствовал себЯ
гражданином вновь возникающего мира, его частицей. †изнь была полна
новизны; новизна была повсюду!
- Џожалуй, лучше все-таки рассказать кому-нибудь, - заметил Љаверли. -
‚едь это, знаете ли, открытие.
- “спокойтесь, - сказал ѓриза. - ‚ы кому-нибудь расскажете, начальство
узнает, что Я пользовалсЯ вычислительной машиной в нерабочее времЯ, и мне
намылЯт шею.
Ћн выключил все лампочки и вышел с Љаверли в коридор. ’ут в конце
коридора открылась дверь, и им навстречу шагнул доктор ‹емюэл Љамерон,
директор ракетного центра.
Љамерон был маленького роста. Џри ходьбе сутулилсЯ. Ћ его
безжалостности и блестЯщем уме слагались легенды, и ѓриза с Љаверли
испугались. ‚олосы у Љамерона были матово-черные и такие длинные, что одна
прЯдь падала на лоб. Љожа у него была смуглаЯ, чуть желтоватаЯ, на щеках
играл легкий румЯнец. ѓлаза его смотрели печально, но нависшие брови и
густые ресницы придавали Љамерону вид своеобразный и устрашающий. …го
брови выступали на целый дюйм, пестрели сединой и были мохнатыми, как
зверинаЯ шкура. Ћни казались конструктивными элементами, призванными
поддерживать тЯжесть его знаний и его власти. Њы знаем, густые брови не
поддерживают ничего, даже воздуха, и корни их не питаютсЯ ни умом, ни
чувством, но именно брови Љамерона устрашили обоих мужчин.
- Љак ваша фамилиЯ? - спросил он. ‚опрос был обращен к Љаверли.
- “опшот, - ответил тот.
…сли Љамерон и пользовалсЯ некогда щедротами ‹оренцо, он ничем этого не
показал.
- —то вы здесь делаете? - спросил он.
- Њы только что произвели подсчет слов в словаре „жона Љитса, - сказал
Љаверли с самым серьезным видом.
- Ђх вот как! - сказал Љамерон. - џ и сам интересуюсь поэзией, хотЯ
мало кто об этом знает. - ‡атем, закинув голову и одарив своих подчиненных
улыбкой, котораЯ либо ничего не значила, либо была неискренней, он
принЯлсЯ декламировать с привычным пафосом:

‚ращались многие миры
‚круг солнц своих веками
„лЯ миллионов мудрецов,
“шедших в прах и в камень.

€х жизнь мы знаем, но понЯть
‘тараемсЯ напрасно,
Љто был им друг, кто был им враг,
—то было им подвластно,
Ђ голос прошлого звучит
€ глухо и неЯсно.

Љаверли ничего не сказал, и Љамерон пристально посмотрел на него.
- џ вас видел раньше? - спросил он.
- „а, сэр.
- ѓде?
- ‚ горах.
- ‡айдите ко мне в кабинет в понедельник, - сказал Љамерон. - Љоторый
теперь час?
- Ѓез четверти семь, - сказал Љаверли.
- џ что-нибудь ел?
- Ќе знаю, сэр, - ответил Љаверли.
- €нтересно было бы знать, - сказал Љамерон, - интересно. - € он один
поднЯлсЯ в лифте.

‚ понедельник утром Љаверли ЯвилсЯ в кабинет Љамерона. Ћн хорошо помнил
свою первую встречу со знаменитым стариком. ќто произошло в горах, в
трехстах милЯх к северу от ’алифера, куда Љаверли однажды поехал с
несколькими сослуживцами на уик-энд кататьсЯ на лыжах. Ћни добрались до
места уже под вечер и успели бы засветло совершить лишь один спуск. Ћни
стоЯли, ожидаЯ, пока подъедет кресло-подъемник, как вдруг кто-то попросил
их посторонитьсЯ. ќто был Љамерон.
…го сопровождали два генерала и полковник. ‚се они были значительно
выше ростом и моложе, чем он. ЏоЯвление Љамерона вызвало заметное
волнение, впрочем, о его мастерстве лыжника слагались легенды. …го вклад в
тепловую теорию был основан на наблюдениЯх за молекулЯрным воздействием на
скользЯщую поверхность его лыж. Ќа нем был прекрасный лыжный костюм, а над
знаменитыми бровЯми алела лыжнаЯ шапочка. ‚ этот день его глаза блестели,
и к подъемнику он шел энергичной пружинистой походкой (подумал Љаверли)
человека, который пользуетсЯ бесспорным авторитетом. Ћд первым поднЯлсЯ на
гору, потом его свита, а за ними - Љаверли с приЯтелЯми. Ќа вершине стоЯла
хижина, куда все зашли покурить. ‚ хижине не было никакого отоплениЯ и
стоЯл жуткий холод. Љогда Љаверли приладил креплениЯ, он увидел, что в
помещении нет никого, кроме Љамерона. Ћстальные ушли вниз. ‚ присутствии
Љамерона Љаверли ощущал неловкость. Ќичего не говорЯ, не произносЯ ни
звука, тот как бы создавал вокруг себЯ нечто столь же осЯзаемое, как
электромагнитное поле. Ѓыло уже поздно, очень скоро должно было стемнеть,
но горные вершины, сплошь окутанные снегом, еще купались в косых лучах
солнца, напоминаЯ волнистое дно древнего морЯ. †изненнаЯ сила этого
зрелища восхитила Љаверли. ‚се здесь дышало безмерной мощью нашей планеты;
здесь в гаснущем свете днЯ человека охватывало ощущение необъЯтности ее
истории. Љаверли хорошо понимал, что с доктором об этом говорить не
следует, Џервым заговорил сам Љамерон. ѓолос у него был резкий и молодой.
- „иву даешьсЯ, - сказал он, - как подумаешь, что всего два года тому
назад все считали, что гетеросфера делитсЯ на две области.
- „а, - сказал Љаверли.
- Џрежде всего мы имеем, конечно, гомосферу, - разъЯснЯл доктор. Ћн
говорил с подчеркнутой вежливостью, свойственной некоторым профессорам. -
‚ гомосфере первичные составные части воздуха равномерно перемешаны в
своих стандартных соотношениЯх - семьдесЯт шесть процентов по весу азота,
двадцать три процента кислорода и один процент аргона, не считаЯ водЯных
паров.
Љаверли обернулсЯ и посмотрел на Љамерона: его лицо одеревенело от
холода, дыхание вырывалось клубами. ‚еличественность обстановки,
по-видимому, ничуть не повлиЯла на его манеру объЯснЯть. “ Љаверли было
такое ощущение, что Љамерон врЯд ли видит солнечный свет и горы.
- ‚нутри гомосферы, - продолжал тот, - мы имеем ’ропосферу, стратосферу
и - за мезопаузой - мезосферу с кислородом и азотной кислотой,
ионизированными на кванты лаймоновской бета-линии, а еще выше - с
кислородом и некоторым количеством окиси азота, ионизированными короткими
ультрафиолетовыми лучами. ‚ыше мезопаузы плотность электронов составлЯет
сто тысЯч на кубический сантиметр. …ще выше она достигает двухсот тысЯч, а
затем миллиона. ‡атем общаЯ плотность атомов становитсЯ столь
незначительной, что плотность электронов падает...
- Џожалуй, пора спускатьсЯ, - сказал Љаверли. - ’емнеет. Ќе хотите ли
вы пойти первым?
Љамерон отказалсЯ, и, когда Љаверли оттолкнулсЯ, он прокричал ему вслед
пожелание удачи. Љаверли благополучно миновал первый поворот, затем
второй, но к третьему повороту стало уже совсем темно, и он упал. Ћн не
ушибсЯ, но, поднЯвшись на ноги, случайно взглЯнул вверх и увидел, что
доктор Љамерон спокойно воспользовалсЯ подъемником.
Љаверли встретилсЯ с друзьЯми возле остановки подъемника и пошел с ними
в гостиницу, где они выпили в баре. —ерез несколько минут поЯвилсЯ Љамерон
со своей свитой, они сели за столик в углу; Љаверли хорошо слышал, что
говорил Љамерон. ‘удЯ по всему, профессор не умел приглушать свой
пронзительный голос. Ћн рассказывал о том, как совершил спуск, рассказывал
со всЯкими подробностЯми о крутых поворотах, о длинном участке пути,
усеЯнном выбоинами, о скоростном спуске по прЯмой с крутого склона, о
снежных наносах. ќтот человек в какой-то степени отвечал за национальную
безопасность, а положитьсЯ на его рассказы о том, как он катаетсЯ на
лыжах, было нельзЯ. Ћн всегда настаивал на непреложности истины, а здесь
проЯвил себЯ непревзойденным лжецом. ќто пленило Љаверли. “ж не принес ли
с собой Љамерон на склон горы другое, более тонкое чувство правды? Ќе
рассудил ли, поднимаЯсь на лифте, что спуск слишком крутой и быстрый ему
не по силам? Ќе предположил ли, что, сознавшись в благоразумной
осмотрительности, может отчасти утратить уважение своих сотрудников? Ќе
означало ли его пренебрежение обыденной, житейской правдой какого-то более
широкого чувства правды? Љаверли не знал, видел ли его Љамерон из кресла
подъемника.
€ вот утром секретарь ввел Љаверли в кабинет Љамерона.
- ‚аш интерес к поэзии, - сразу начал старик, - главнаЯ причина того,
почему Я пригласил вас сюда, ибо что может быть поэтичнее тех сотен тысЯч
миллионов солнц, которые составлЯют сверкающее чудо ювелирного искусства -
нашу ѓалактику? ќта безграничнаЯ мощь совершенно недоступна нашему
пониманию. Ќесомненно, по-видимому, что мы получаем свет свыше чем от
миллиарда миллиардов солнц. Џо самым скромным подсчетам, одна звезда из
тысЯчи имеет планету, пригодную длЯ той или иной формы жизни. …сли даже
эта оценка завышена в миллион раз, все равно останетсЯ сотнЯ миллиардов
таких планет в известной нам ‚селенной. •отите работать у менЯ? - спросил
доктор.
- Њне кажетсЯ, вы не понимаете, доктор Љамерон, - сказал Љаверли. -
‚идите ли, Я имею опыт только в перфорировании и составлении алгоритма.
Љогда менЯ перевели из ђемзена, машина допустила ошибку, и Я попал в отдел
внешней информации. Ќо мне кажетсЯ, вы не понимаете...
- Ќе говорите мне, что Я понимаю и чего не понимаю, - закричал Љамерон.
- …сли вы пытаетесь мне объЯснить, что вы круглый невежда, так Я это и без
вас знаю. ‚ы болван. џ знаю. Џотому-то Я и хочу, чтобы вы перешли ко мне.
‚ наши дни трудно найти болвана. Љогда будете уходить, скажите мисс
Ќоуленд, чтобы вас перевели в мой штат. Ќапишите длЯ менЯ двадцатиминутную
вступительную речь на ту тему, о которой Я только что говорил, и будьте
готовы поехать со мной на будущей неделе в Ђтлантик-‘ити. Љоторый час?
- Ѓез четверти десЯть.
- ‘лышите, птица кричит? - спросил доктор.
- „а, - ответил Љаверли.
- —то она говорит? - спросил доктор.
- ‡атруднЯюсь сказать, - ответил Љаверли.
- Ћна выкрикивает мою фамилию, - несколько раздраженно сказал Љамерон.
- Ќеужели вы не слышите? Ћна выкрикивает мою фамилию: Љамерон, Љамерон,
Љамерон.
- „ействительно похоже, - сказал Љаверли.
- ‚ы знаете созвездие ЏернасиЯ?
- „а, - сказал Љаверли.
- ‚ы когда-нибудь обращали внимание, что оно содержит мои инициалы?
- Њне никогда это не приходило в голову, - сказал Љаверли. - Ќо теперь
Я вижу, теперь Я вижу, что это так.
- Ќа сколько времени вы можете задержать дыхание? - спросил Љамерон.
- Ќе знаю, - ответил Љаверли.
- Ќу попробуйте.
Љаверли сделал глубокий вдох, а Љамерон смотрел на свои ручные часы.
Љаверли задержал дыхание на минуту и восемь секунд.
- Ќеплохо, - сказал Љамерон. - Ђ теперь уходите отсюда.

Њы рождаемсЯ между двумЯ состоЯниЯми сознаниЯ; мы проводим свою жизнь
между тьмой и светом, и, взбираЯсь на горы в чужой стране, выражаЯ своЯ
мысли на чужом Языке или восхищаЯсь цветом чужого неба, мы глубже
проникаем в тайну условий существованиЯ. Џутешествие перестало быть
привилегией и больше не ЯвлЯетсЯ модой. Њы уже не имеем дела с полуночными
отплытиЯми на трехтрубных лайнерах, с двенадцатидневными плаваниЯми по
океану, с вуиттоновскими сундуками и пышными вестибюлЯми гранд-отелей.
Џутешественники, которые садЯтсЯ на реактивный самолет в Ћрли, несут
бумажные мешки и спЯщих младенцев и, возможно, возвращаютсЯ домой после
днЯ тЯжелой работы на заводе. Њы можем поужинать в Џариже и, если будет на
то божьЯ волЯ, позавтракать дома, это ведет к созданию совершенно нового
самоощущениЯ, новых представлений о любви и смерти, о ничтожности и
важности наших дел. Ѓольшинство из нас путешествует, чтобы лучше познать
самих себЯ. Ќо все это не относилось к ѓоноре “опшот. …е отъезд в …вропу
был бегством.
‡а долгие годы в ней созрело убеждение, что ‘ент-Ѓотолфс -
прекраснейшее место на земле. Ћ, она хорошо знала, что он не отличаетсЯ
великолепием, он ничуть не был похож на открытки с видами Љарнака и Ђфин,
которые присылал ей дЯдЯ ‹оренцо, когда она была ребенком. Ќо она не
любила великолепиЯ. ѓде еще на свете можно было найти такие заросли
сирени, такие шаловливые ветры и сиЯющие небеса, такую свежую рыбу? Ћна
прожила в ‘ент-Ѓотолфсе всю жизнь, и каждый ее поступок был разновидностью
какого-то другого поступка; каждое ощущение, испытанное ею, было свЯзано с
другими подобными ощущениЯми, цепь которых тЯнулась сквозь годы ее долгой
жизни к тому времени, когда она, красиваЯ, своенравнаЯ девочка, уже в
полной темноте отвЯзывала коньки на краю Џасторского пруда, между тем как
остальные конькобежцы давно ушли домой, а лай собак Џитера •ауленда звучал
угрожающе и звонко, так как сильный мороз придавал темному небу
акустические свойства раковины. Ђроматный дым ее очага смешивалсЯ с дымом
всех очагов в ее жизни. Ќекоторые кусты роз, которые она подрезала, были
посажены еще до ее рождениЯ. …е дорогой дЯдЯ поучал ее, рассказывал об
узах, соединЯющих ее мир с миром европейского ‚озрождениЯ, но она никогда
ему не верила. Њог ли тот, кто видел водопады в штате Ќью-ѓэмпшир,
интересоватьсЯ королевскими фонтанами? Њог ли тот, кто наслаждалсЯ крепким
запахом ‘еверной Ђтлантики, интересоватьсЯ каким-то грЯзным Ќеаполитанским
заливом? ѓонора не хотела уезжать из своего дома в чужие краЯ, где все ее
ощущениЯ окажутсЯ лишенными корней, где розы и запах дыма будут только
напоминать ей о чудовищном расстоЯнии, лежащем между нею и ее собственным
садом.
Ћна одна уехала поездом в Ќью-‰орк, беспокойно спала в номере гостиницы
и одним прекрасным утром села на пароход, отходивший в …вропу. “ себЯ в
каюте она увидела, что старый судьЯ прислал ей орхидею. Ћна ненавидела
орхидеи, как ненавидела всЯкую расточительность, а Яркий цветок был ей
вдвойне неприЯтен. Џервым ее побуждением было вышвырнуть орхидею в
иллюминатор, но иллюминатор не открывалсЯ, а затем ей пришло в голову,
что, возможно, цветок - это необходимое украшение дорожного костюма,
символ расставаниЯ, доказательство того, что человек покидает друзей.
Џовсюду слышались громкий смех, разговоры и звон бокалов. Љазалось, только
ѓонора была одна.
‚дали от назойливых взглЯдов она могла показатьсЯ не совсем нормальной
- некоторое времЯ она искала, где спрЯтать парусиновый поЯс, в котором
хранились деньги и документы. Џод диваном? ‡а картиной? ‚ пустой вазе длЯ
цветов или в шкафчике длЯ лекарств? “гол ковра отставал, и ѓонора спрЯтала
свой поЯс с деньгами туда, Џосле этого она вышла в коридор. ‚о всем черном
и в треугольной шлЯпе она была слегка похожа на „жорджа ‚ашингтона, доживи
он до такого возраста.
умные проводы переместились из набитых людьми кают в коридор, где
мужчины и женщины стоЯ пили и разговаривали. ѓонора не могла отрицать, что
ей было бы приЯтней, если бы несколько друзей пришли на пароход, чтобы
благословить от имени общества ее отъезд. …сли бы не орхидеЯ у нее на
плече, разве эти незнакомые люди догадались бы, что у себЯ дома она была
знаменитой женщиной, известной всем и прославленной своими добрыми делами?
ђазве не могли они, взглЯнув на нее, когда она проходила мимо, ошибочно
принЯть ее за одну из тех сварливых старух, что скитаютсЯ по свету,
пытаЯсь скрыть или смЯгчить горькое одиночество - заслуженное возмездие за
их капризное и себЯлюбивое поведение? Ћна остро чувствовала собственную
беззащитность, располагаЯ лишь столь незначительными доказательствами
своего истинного положениЯ в обществе. ‚ те мгновениЯ она мечтала о
каком-нибудь салоне, где могла бы сидеть и наблюдать за происходЯщим.
Ћна обнаружила салон, но он был переполнен, все места были занЯты. ‹юди
пили, разговаривали, плакали, а в одном углу пожилой мужчина прощалсЯ с
маленькой девочкой. …го лицо было мокро от слез. ѓонора никогда не видела
и не представлЯла себе столь беспорЯдочной людской суматохи. ђаздалсЯ
сигнал, предлагавший провожающим сойти на берег, и, хотЯ многие слова
прощаниЯ звучали весело и беззаботно, в действительности дело обстоЯло
далеко не так. ѓлЯдЯ на мужчину, расстающегосЯ со своей маленькой дочерью
- это, наверно, была его маленькаЯ дочь, с которой он разлучалсЯ из-за
какого-то злосчастного стечениЯ обстоЯтельств, - ѓонора ужасно
расстроилась. ‚друг мужчина опустилсЯ на колени и обнЯл девочку. Ћн
уткнулсЯ лицом в ее худенькое плечико, но спина его сотрЯсалась от
всхлипываний, а пароходное радио не переставало повторЯть, что час, что
момент расставаниЯ настал. ѓонора почувствовала, как и ее глаза
наполнЯютсЯ слезами, но длЯ утешениЯ маленькой девочки она не могла
придумать ничего другого, кроме как подарить ей орхидею. ’еперь коридоры
были настолько забиты людьми, что ѓонора не могла возвратитьсЯ к себе в
каюту. Ћна переступила через высокий медный порог и вышла на палубу.
Џровожающие, покидаЯ корабль, заполнили трапы. ’олчеЯ была ужаснаЯ.
‚низу ѓонора видела полосу грЯзной воды порта, а наверху царили чайки.
‹юди перекликались друг с другом, разделенные этим небольшим
пространством, означавшим лишь преддверие разлуки. ‚от уже убрали все
трапы, кроме одного, и оркестр заиграл мелодию, котораЯ ѓоноре показалась
цирковым маршем. Џосле того как были отданы гигантские пеньковые концы,
послышалсЯ громкий рев гудка, такой оглушительный, ангелов небесных и тех
взбудоражит. ‚се кричали, все махали - все, кроме ѓоноры. €з всех, кто
стоЯл на палубе, только она ни с кем не прощалась, только ее никто не
провожал, только ее отъезд казалсЯ бессмысленным и нелепым. Џросто из
чувства гордости она вынула из сумочки платок и стала махать им в сторону
незнакомых лиц, которые быстро терЯли свои очертаниЯ и притЯгательность.
- „о свиданиЯ, до свиданиЯ, мой милый, милый друг! - кричала она
неизвестно кому. - ‘пасибо... ‘пасибо за все... „о свиданиЯ и спасибо...
‘пасибо и до свиданиЯ.
‚ семь часов ѓонора надела самое нарЯдное платье Я пошла обедать. …е
соседЯми по столу были мистер и миссис еффилд из ђочестера, которые ехали
за границу уже второй раз. Ћни взЯли с собой в дорогу орлоновые вещи. ‡а
обедом они рассказывали ѓоноре о своем первом путешествии в …вропу.
‘начала они поехали в Џариж, где стоЯла прекраснаЯ погода - прекраснаЯ, то
есть сухаЯ. Љаждый вечер они по очереди стирали свою одежду в ванне и
вешали сушитьсЯ. Љогда они плыли вниз по ‹уаре, пошли дожди, и почти целую
неделю нельзЯ было стирать, но, как только они добрались до морЯ, вновь
установилась солнечнаЯ и сухаЯ погода, и они все выстирали. ‚ Њюнхен они
прилетели солнечным днем и устроили стирку в "ђегина-Џаласт", но ночью
разразилась гроза, и всЯ их одежда, развешаннаЯ на балконе, намокла.
“езжаЯ в €нсбрук, они вынуждены были паковать свою одежду в мокром виде,
но в €нсбрук они приехали Ясной звездной ночью и все развесили, чтобы
снова высушить. ‚ €нсбруке тоже была гроза, и им пришлось просидеть целый
день в гостинице, дожидаЯсь, пока высохнет одежда. ‚енециЯ длЯ стирки
бельЯ оказалась прекрасным городом. ‚ообще в €талии у них было очень мало
забот, а во времЯ аудиенции у папы миссис еффилд убедилась, что папское
облачение тоже сшито из орлона. †енева запомнилась им дождливой погодой,
‹ондон же обманул все их надежды. Ћни купили билеты в театр, но ничего не
сохло, и им пришлось два днЯ просидеть у себЯ в номере. ќдинбург оказалсЯ
еще хуже, однако на острове ‘кай тучи разошлись, засиЯло солнце, и, когда
они садились в Џрестуике в самолет, чтобы лететь домой, всЯ одежда у них
была чистаЯ и сухаЯ. ЏодытоживаЯ свой опыт, они предупредили ѓонору, что
ей не следует чересчур обольщатьсЯ насчет удачной стирки в Ѓаварии,
Ђвстрии, вейцарии и на Ѓританских островах.
Љ концу этого доклада лицо ѓоноры сильно покраснело. ‚незапно она
наклонилась над столом и сказала:
- Џочему вы не остались дома стирать свое белье? ‡ачем вы объехали
полсвета, выставлЯЯ себЯ на посмешище перед официантами и горничными в
Ђвстрии и ”ранции? “ менЯ никогда не было ни клочка орлона, €ли как вы там
его называете, но Я надеюсь, что в …вропе, как и у нас на родине, длЯ менЯ
найдутсЯ прачечные и мастерские химической чистки, и Я уверена, что
никогда не стала бы путешествовать ради удовольствиЯ развешивать веревку
длЯ сушки бельЯ.
еффилды были шокированы и смущены. ‘лова ѓоноры долетали до соседних
столиков, и сидевшие за ними пассажиры оборачивались и смотрели на нее.
Ћна попыталась выйти из затруднительного положениЯ, подозвав официанта.
- ‘чет! - крикнула она. - ‘чет. Џринесите мне, пожалуйста, счет.
- “ нас не полагаетсЯ счета, мадам.
- Ђх да, - сказала ѓонора, - Я забыла, - и, прихрамываЯ, вышла из
салона.
Ћна была очень зла на еффилдов и не чувствовала угрызений совести, но
вновь столкнулась с тем фактом, что вспыльчивость - одно из худших ее
свойств. Ћна бродила по палубам, чтобы остыть, любовалась желтоватыми
вантовыми огнЯми и думала, что они похожи на второй комплект звезд. Ћна
стоЯла на кормовой палубе, следЯ за кильватерной струей, когда к ней
подошел молодой человек в полосатом костюме. ѓонора приЯтно побеседовала с
ним о звездах, затем легла в постель и крепко заснула.
“тром, после плотного завтрака, ѓонора договорилась, чтобы в ее
распорЯжение предоставили шезлонг на подветренной стороне. ‡атем она
устроилась в нем с книжкой (романом "Њиддлмарч") и приготовилась отдыхать
и наслаждатьсЯ целебным морским воздухом. „евЯть спокойных дней сохранЯт
ее силы и, может быть, даже продлЯт ей жизнь. ‚первые она намеревалась
посвЯтить некоторое времЯ отдыху. €ногда в жаркий день после ленча она
закрывала глаза, но не больше, чем на пЯть минут. †ивЯ в гостиницах
где-нибудь в горах, куда она ездила длЯ перемены обстановки, она всегда
вставала одной из первых, дольше всех качалась в кресле-качалке, была
неутомимым игроком в бридж. ‚плоть до последнего времени у нее всегда были
какие-то дела, всегда что-то требовало вниманиЯ и времени, но теперь ее
старое сердце устало, и ей следовало отдохнуть. ѓонора откинула голову на
подушку шезлонга и укутала ноги пледом. Ћна видела тысЯчи реклам бюро
путешествий, на которых люди ее возраста полулежали в шезлонгах и смотрели
на море. …й всегда хотелось узнать, какие приЯтные мысли проносились в это
времЯ в их головах. ’еперь она ожидала, чтобы и ее охватил этот завидный
покой. Ћна закрыла глаза, но закрыла их нарочито; она забарабанила
пальцами по деревЯнному подлокотнику и подобрала ноги. Ћна уговаривала
себЯ ждать, ждать, ждать, пока ее охватит покой. Ћна прождала минут
десЯть, затем нетерпеливо села, охваченнаЯ раздражением. Ћна никогда не
умела спокойно сидеть, и теперь этому, как и многому другому в жизни,
учитьсЯ было, вероЯтно, уже поздно.
ѓонора ощущала жизнь как движение, как клубок событий, и пусть движение
отзывалось острой болью в сердце, она все равно предпочитала двигатьсЯ.
‹ежа в шезлонге в этот ранний утренний час, она чувствовала себЯ ленивой,
безнравственной, никчемной и - что было всего мучительнее - похожей на
призрачную тень, не живым человеком и не мертвым, этаким ко всему
безучастным зрителем. Ћт ходьбы по палубам можно устать, но лежать под
одеЯлом как труп было во сто раз хуже. †изнь казалась ей похожей на цепь
Ярких бликов на воде, возможно не имевших отношениЯ к движению самой воды,
но всецело завораживавших вас своим цветом и сверканием. Њожет ли она
убить себЯ собственной любовью ко всему сущему? ’ождественны ли силы жизни
и смерти? € не станет ли радостное волнение, испытываемое при пробуждении
в прекрасное утро, - не станет ли это волнение тем толчком, от которого
порвутсЯ сосуды ее сердца? ѓонора чувствовала неодолимую потребность
двигатьсЯ, разговаривать, приобретать друзей и врагов, быть в гуще жизни,
и, собрав все силы, она попыталась встать, но из-за своей хромоты,
грузности, дрЯхлости и из-за формы шезлонга не смогла этого сделать. Ћна
как бы приклеилась. Ћна хваталась за подлокотники и пыталась поднЯтьсЯ, но
беспомощно падала назад. ‘нова пыталась поднЯтьсЯ и снова падала назад.
‚друг она почувствовала острую боль в сердце, и кровь прилила к ее лицу.
Ћна подумала, что через несколько минут умрет - умрет в первый же день
путешествиЯ по морю, ее зашьют в американский флаг и выбросЯт за борт, а
душа ее сойдет в ад.
Ќо почему ей суждено попасть в ад? ѓонора хорошо это знала: потому что
всю жизнь она воровала пищу. ђебенком выжидала и высматривала, когда кухнЯ
опустеет, а затем открывала тЯжелую дверцу комнатного холодильника,
хватала холодную цыплЯчью ножку, окунаЯ пальцы в застывший соус. Ћставшись
одна в доме, она громоздила друг на друга стульЯ и табуретки, добиралась
до верхней полки буфета и съедала весь кусковой сахар из серебрЯной
сахарницы. Ћна крала конфеты из высокого комода, где их берегли на
воскресенье. ‚ „ень благодарениЯ, стоило кухарке отвернутьсЯ, она отрывала
кусок индейки и съедала еще до того, как произносили молитву. Ћна крала
холодную жареную картошку, пончики, выложенные на блюдо остывать, говЯжьи
кости, клешни омаров и куски пирога. ‘тав взрослой, она не избавилась от
своего порока; когда в молодости она приглашала к чаю церковный причт, то
половину бутербродов съедала до прихода гостей. „аже когда она стала
старухой, опирающейсЯ на палку, она иной раз спускалась среди ночи в
кладовку и объедалась сыром и Яблоками. € вот настало времЯ ответить за
обжорство. ‚ отчаЯнии ѓонора повернулась к мужчине, который лежал в
шезлонге слева от нее.
- Џростите, - сказала она, - но, может быть... - Њужчина, казалось,
спал. езлонг справа от нее был пуст. ѓонора закрыла глаза и воззвала к
ангелам. —ерез секунду, лишь только ее молитва вознеслась к небу, молодой
морЯк остановилсЯ возле нее, пожелал ей доброго утра и сказал, что капитан
приглашает ѓонору посетить его на мостике. Ћн помог ей выбратьсЯ из
кресла.
Ќа капитанском мостике она с помощью ручного секстанта определила
высоту солнца к продалась воспоминаниЯм.
- Љогда мне было девЯть лет, дЯдЯ ‹оренцо купил длЯ менЯ
двенадцатифутовую парусную лодку, - сказала она, - и после этого года три
не было в ’равертине рыбака, которого Я бы не могла обогнать.
Љапитан пригласил ѓонору на коктейль. ‡а ленчем стюард посадил ее с
двенадцатилетним итальЯнским мальчиком, который ни слова не говорил
по-английски. Ћни довольствовались тем, что улыбались друг другу и
объЯснЯлись знаками. „нем ѓонора играла в карты, пока не настало времЯ
сойти вниз и подготовитьсЯ к приему у капитана. Ћна пошла к себе в каюту и
достала из чемодана ржавые щипцы длЯ завивки, верой и правдой служившие ей
не меньше тридцати пЯти лет. Ћна включила щипцы в штепсельную розетку в
ванной. ‚се лампы в каюте погасли, и ѓонора выдернула вилку.
‚ коридорах сразу же началась беготнЯ, послышались взволнованные голоса
пассажиров, перекликавшихсЯ друг с другом по-итальЯнски и по-английски.
ѓонора спрЯтала щипцы на дно чемодана и выпила стакан портвейна. Ћна была
честной женщиной, но сейчас, ошеломленнаЯ случившимсЯ, ни за что бы не
призналась капитану, что это она пережгла пробку.
Ѓеда, однако же, была куда серьезней. Ћткрыв дверь своей каюты, ѓонора
увидела, что вокруг темно. Џо коридору бежал стюард с фонариком в руках.
ѓонора снова закрыла дверь и выглЯнула в иллюминатор. ‹айнер мало-помалу
терЯл ход. ‚ысокий белый гребень за кормой стал опадать.
Љрики и беготнЯ в коридорах и на палубах усилились. ѓонора с несчастным
видом сидела на краю своей койки; ее неловкость, ее глупость задержали
этот огромный корабль на пути. —то же теперь будут делать? ‘пустЯт шлюпки
и поплывут к какому-нибудь необитаемому острову, выдаваЯ по норме сухари и
воду? € все это по ее вине. „ети будут страдать. Ћна отдаст им свою воду и
поделитсЯ сухарЯми, но врЯд ли найдет в себе силы признатьсЯ. ‚едь ее
могут посадить под арест или бросить за борт.
Њоре было спокойно. ‹айнер дрейфовал по волнам и слегка покачивалсЯ.
ѓолоса мужчин, женщин и детей эхом отдавались в коридорах и над водой.
- ќто генераторы, - услышала ѓонора чьи-то слова. - Ћба генератора
вышли из строЯ.
ѓонора заплакала.
Џотом она вытерла слезы и, стоЯ у иллюминатора, глЯдела на закат. €з
танцевального зала послышались звуки оркестра. Љак могут люди танцевать в
темноте? „алеко внизу, там, где находились матросские кубрики, кто-то
закинул в море удочку. Ќаверно, ловили треску. …й самой хотелось закинуть
удочку, но она не осмелилась попросить ее, так как тогда могло бы
обнаружитьсЯ, что это она остановила корабль.
‡а несколько минут до наступлениЯ темноты все огни зажглись, на палубе
раздались радостные крики, и лайнер лег на прежний курс. ѓонора видела,
как за кормой возник и стал расти белый гребень, когда они снова двинулись
в сторону …вропы. Ћна не решилась поднЯтьсЯ в столовую и поужинала
консервами, запиваЯ их портвейном. Џозже она прогулЯлась по палубам, и
молодой человек в полосатом пиджаке попросил разрешениЯ ее сопровождать.
ѓонора обрадовалась его обществу и возможности оперетьсЯ на его руку. Џо
его словам, он путешествовал, чтобы отдохнуть от дел, и ѓонора решила, что
он удачливый молодой делец, который, совершенно естественно, хочет
повидать свет, прежде чем обзавестись женой и детьми. Ќа миг она пожалела,
что у нее нет дочери, на которой он мог бы женитьсЯ. ’огда она подыскала
бы ему прекрасную должность в ‘ент-Ѓотолфсе; они поселились бы в одном из
новых домов восточной части поселка и по воскресеньЯм приходили бы вместе
с детьми навестить ее. “став, она совсем захромала. Њолодой человек помог
ей спуститьсЯ в каюту и пожелал спокойной ночи. “ него были прекрасные
манеры.
Ќа следующий день ѓонора тщетно искала его в столовой и подумала, уж не
едет ли он другим классом или не принадлежит ли он к кутилам, которые не
ЯвлЯютсЯ к ленчу, а вместо того питаютсЯ бутербродами в баре. ‚ечером в
сумерках он подошел к ней на палубе, где она ожидала, пока прозвонит
колокол к обеду.
- џ не видела вас в столовой, - сказала она.
- Џочти все времЯ Я провожу у себЯ в каюте, - сказал он.
- Ќо вы не должны быть таким необщительным. ‚ам надо заводить друзей -
ведь вы очень привлекательный молодой человек.
- Ќе думаю, чтобы вы хорошо отнеслись ко мне, если б знали обо мне
правду.
- Ќе понимаю, о чем вы говорите, - сказала ѓонора. - …сли вы из рабочих
или что-нибудь в этом роде, то длЯ менЯ это не имеет никакого значениЯ.
‡наете, прошлым летом Я отдыхала в горах, в „жеффри, и встретилась там с
очень милой дамой; Я подружилась с вей, и она мне сказала то же самое. "Ќе
думаю, чтобы вы хорошо относились ко мне, - сказала она, - если бы знали,
кто Я такаЯ". ’огда Я спросила ее, кто она такаЯ, и она ответила, что она
кухарка. Ќу и что ж, она была очень милаЯ женщина, и Я продолжала играть с
ней в карты, и мне было совершенно безразлично, кухарка она иди не
кухарка. џ не высокомерна. ‘реди моих лучших друзей есть такой мистер
•оуорт, он трубочист, и он часто заходит ко мне на чашку чаЯ.
- џ еду зайцем, - сказал молодой человек.
ѓонора с трудом перевела дух, набрав полные легкие морского воздуха.
‚от это был удар! Ћ, почему жизнь оказываетсЯ цепью тайн? Ћна-то
вообразила, что ее новый знакомый преуспевающий и удачливый делец, а он
попросту нарушитель закона, отверженный.
- ѓде вы ночуете? - спросила она. - ѓде вы едите?
- Ѓольшей частью Я ночую в туалете, - ответил он. - € Я два днЯ ничего
не ел.
- Ќо нельзЯ же ничего не есть.
- ‡наю, - печально сказал он. - ‡наю. ‚идите ли, Я рассчитывал
доверитьсЯ кому-нибудь из пассажиров, и тогда, если бы он отнессЯ ко мне
по-дружески, он мог бы распорЯдитьсЯ, чтобы ему приносили обед в каюту, и
делитьсЯ им со мной.
Ќа мгновение в ѓоноре возобладало чувство осторожности. Ћн казалсЯ
назойливым. Ћн действовал слишком поспешно. ’ут у него громко забурчало в
животе, и мысль о муках голода, которые он должен был испытывать, прогнала
прочь подозрениЯ.
- Љак вас зовут? - спросила ѓонора.
- ѓэс.
- ’ак вот, Я еду в двенадцатой каюте, палуба Ѓ, - сказала она. -
‘пуститесь туда через несколько минут, а Я позабочусь, чтобы вам принесли
поесть.
‚ойдЯ к себе в каюту, она позвонила официанту и заказала обед из шести
блюд. Њолодой человек пришел Я спрЯталсЯ в ванной. Љогда на стол были
поданы закрытые крышками судки, он вышел из своего убежища, и ѓонора с
удовольствием смотрела, с каким аппетитом он ест.
Џокончив с обедом, он вытащил пачку сигарет и предложил ѓоноре
закурить, словно она была не старухой, а его милой приЯтельницей и
ровесницей. ѓонора спросила себЯ, не стала ли она моложавей под
благодатным воздействием морского воздуха. Ћна взЯла сигарету и испортила
четыре спички, пытаЯсь закурить. Љогда сигарета наконец зажглась, от дыма
у ѓоноры поЯвилось такое ощущение, будто ее горло режут ржавой бритвой.
Ћна раскашлЯлась и обсыпала пеплом платье. Њолодой человек словно бы и не
заметил, как она уронила собственное достоинство, - он рассказывал ей
историю своей жизни, и она изЯщно держала сигарету между пальцами, пока та
не погасла. Ћт курениЯ она определенно чувствовала себЯ моложе. Ћн женат,
рассказывал гость. “ него двое детей - •ейди и Џитер, но жена его сбежала
с каким-то морЯком и увезла детей в Љанаду. ѓде они теперь, он не знал. Ћн
работал конторщиком в страховом обществе, и жизнь у него была до того
одинокаЯ и бессмысленнаЯ, что однажды во времЯ обеденного перерыва он
проник на лайнер и уехал на нем. —то ему было терЯть? Џо крайней мере хоть
немного повидает свет, если даже его и отправЯт домой под конвоем.
- џ скучаю по детЯм, - сказал он. - ќто самое главное. ‡наете, что Я
сделал на прошлое рождество? Љупил елочку, из тех, что продаютсЯ в
магазинах стандартных цен, поставил ее в комнате, украсил, купил подарки
длЯ детишек, а когда наступило рождество, сделал вид, будто они ко мне
пришли. Љонечно, все это фантазиЯ, но Я развернул подарки и вел себЯ так,
будто дети и вправду были у менЯ.
Џосле обеда ѓонора научила его играть в триктрак. Ћн очень быстро
усвоил правила игры, подумала она, и вообще он исключительно
сообразительный молодой человек. Џозор, думала она, что ему приходитсЯ
губить свою молодость и способности, живЯ в одиночестве, печали и тоске.
Ћн не был красив. ‹ицо у него было слишком подвижное, а усмешка чуть-чуть
глуповатаЯ. Ќо он еще совсем мальчик, подумала ѓонора, и, когда станет
опытнее и добрее, лицо у него изменитсЯ. Ћни играли в триктрак до
одиннадцати часов, и, по правде говорЯ, с тех пор как она уехала из
‘ент-Ѓотолфса, она еще ни разу не чувствовала себЯ такой счастливой или,
во всЯком случае, такой довольной. Љогда они пожелали друг другу спокойной
ночи, он замешкалсЯ у дверей; глЯдЯ на ѓонору со своей чуть глуповатой -
или, может быть, лукавой? - усмешкой, он, казалось, намекал, что она могла
бы оставить его переночевать на свободной койке у себЯ в каюте. Ќо
хорошего понемногу, и она закрыла дверь у него перед носом.
Ќа следующий день он не поЯвилсЯ, и ѓонора недоумевала, где он,
голодный и одинокий, скрываетсЯ на этом большом корабле. Ѓульон и
бутерброды, которые разносили по прогулочной палубе, лишь напомнили ей о
жестокой несправедливости жизни, и она не получила от ленча никакого
удовольствиЯ. „нем она почти все времЯ сидела у себЯ в каюте - на случай,
если ему понадобитсЯ ее помощь. Љак раз перед тем, как зазвонил колокол,
призывавший к обеду, в дверь тихо постучали, и в каюту вошел вчерашний
посетитель. Џосле обеда ѓонора вытащила доску длЯ игры в триктрак, но
молодой человек почему-то нервничал, и она выиграла все партии. Ћна
сказала, что ему надо бы постричьсЯ, и, когда он ответил, что у него нет
денег, дала ему пЯть долларов. ‚ десЯть часов он попрощалсЯ, и она
пригласила его завтра вечером снова прийти пообедать.
Ћн не пришел. Љогда в семь часов прозвонил обеденный колокол, ѓонора
вызвала официанта и заказала обед, чтобы все было готово длЯ гостЯ, но он
не пришел. Ћна не сомневалась, что его поймали и посадили под арест в
трюм, и подумала, что надо бы пойти к капитану - похлопотать за молодого
человека, рассказать, как он одинок и несчастен. Ћднако же решила ничего
не предпринимать до утра и легла спать. “тром, любуЯсь океаном, она
увидела его на верхней палубе; он смеЯлсЯ и разговаривал с миссис еффилд.
ѓонора рассердилась. Ћна ревновала, хотЯ и пыталась убедить себЯ, будто
это просто разумное опасение, как бы миссис еффилд не предала его, если
он ей доверитсЯ. Ћн, конечно, видел ѓонору - он ей даже рукой помахал, -
но продолжал весело болтать с миссис еффилд. ѓонора обозлилась. Ћна
испытывала даже некоторую боль, утратив то ощущение довольства и уюта,
которое охватывало ее, когда они играли в триктрак у нее в каюте, утратив
ощущение своей никем не оспариваемой полезности, своей незаменимости. Ћна
обогнула нос и перешла на подветренную сторону, чтобы полюбоватьсЯ, как
набегают волны. Ћна отметила, что сегоднЯ, когда она расстроена, огромные
агатового цвета валы, испещренные белыми гребнЯми, кажутсЯ ей более
могучими. Ћна услышала шаги на палубе и подумала, не он ли это. Ќе пришел
ли он наконец извинитьсЯ за то, что болтал с миссис еффилд, и
поблагодарить за проЯвленное великодушие? ‚ одном она была уверена: миссис
еффилд не впустила бы пароходного зайца к себе в каюту и не кормила бы
его обедами. аги прошли мимо, вслед за ними другие, но она напрЯженно
ожидала. Ќеужели он так и не придет? ’ут кто-то остановилсЯ позади нее и
сказал:
- „оброе утро, дорогаЯ.
- Ќе называйте менЯ "дорогой", - сказала ѓонора, круто повернувшись.
- Ќо длЯ менЯ вы дорогаЯ.
- ‚ы так и не постриглись.
- џ проиграл ваши деньги.
- ѓде вы были вчера вечером?
- Ћдин симпатичный мужчина угостил менЯ в баре бутербродами и выпивкой.
- —то вы рассказывали миссис еффилд?
- џ ничего не рассказывал. Ћна рассказывала мне о своей орлоновой
одежде; впрочем, она пригласила менЯ выпить с ними перед ленчем.
- Џрекрасно, в таком случае они могут и накормить вас ленчем.
- Ќо они не знают, что Я еду зайцам, дорогаЯ. ‚ы одна знаете об этом.
Ќикому другому Я бы не доверилсЯ.
- Ќу если вы интересуетесь ленчем, то в полдень Я могу быть у себЯ в
каюте.
- ‹учше бы в половине второго или в два. џ не знаю, когда мне удастсЯ
отделатьсЯ от еффилдов, - сказал он и отошел.
‚ половине первого ѓонора спустилась к себе в каюту и стала его ждать -
ибо, как у многих старых людей, ее часы минут на пЯтнадцать - двадцать
спешили, так что она всюду приходила на полчаса раньше и сидела сложа руки
в приемных, вестибюлЯх и коридорах, вполне отчетливо ощущаЯ при этом, как
бежит времЯ. Ћн влетел в начале третьего и сперва отказалсЯ спрЯгатьсЯ в
ванной.
- …сли вы хотите, чтобы Я пошла к капитану и рассказала ему, что на
борту есть безбилетный пассажир, Я это сделаю, - сказала ѓонора. - …сли вы
этого хотите, Я так и сделаю. ‡ачем дожидатьсЯ, пока сведениЯ об этом
дойдут до него из кухни, а они дойдут, если официант увидит вас здесь.
‚ конце концов он спрЯталсЯ в ванной, и ѓонора заказала ленч. Џосле
ленча он разлегсЯ на диване и заснул. Ћна сидела в кресле, внимательно
глЯдЯ на него, постукиваЯ ногой по ковру и барабанЯ пальцами по
подлокотнику. Ћн храпел и что-то бормотал во сне.
’еперь ѓонора увидела, что он не так уж и молод, ‹ицо у него было в
морщинах и желтоватое, в волосах пробивалась седина. ѓонора увидела, что
моложавость его поведениЯ - это уловка, обман, рассчитанный на то, чтобы
вызвать сочувствие какой-нибудь старой дуры вроде нее, хотЯ, без сомнениЯ,
не ее одну он обвел вокруг пальца. ‚о сне он казалсЯ пожилым, порочным и
коварным, и она понЯла, что его рассказ о двух детЯх в об одиноком
рождестве - сплошнаЯ ложь. Ќикакого простодушиЯ в нем не осталось, если не
считать той наивности, с какой он рассчитывал поживитьсЯ за счет одиноких
людей. Ћн казалсЯ мошенником, жалким мошенником, и все же она не могла
донести на него, не могла даже заставить себЯ его разбудить. Ћн спал до
четырех, проснулсЯ, рассеЯл весь ее скептицизм одной из своих самых
молодых и обаЯтельных улыбок, сказал, что уже поздно, и ушел. ‚ следующий
раз ѓонора увидела его в три часа ночи, когда он вытаскивал из-под ковра
ее поЯс с деньгами.
Ћн что-то задел, и шум разбудил ее. Ћна обомлела от ужаса - от ужаса не
перед ним, а перед тем, что в мире существует такаЯ подлость; ее ужаснуло,
что ее здравый рассудок и знание людей оказались столь же непрочными, как
двери и окна, защищавшие ее. ѓонора слишком рассердилась, чтобы испугатьсЯ
вора.
Ћна повернула ближайший к кровати выключатель, ‡ажглась
одна-единственнаЯ лампочка под потолком, слабый и жалкий огонек, в свете
которого эта сцена грабежа и предательства в самый темный час ночи среди
необъЯтного океана казалась тошнотворной фантазией. Ћн обернулсЯ к ѓоноре
со своей самой лукавой улыбкой, взглЯнув на нее, как давно потерЯнный
любЯщий сын.
- Џростите, что Я вас разбудил, дорогаЯ, - сказал он.
- Џоложите деньги обратно.
- Џолно, полно дорогаЯ, - сказал он.
- ‘ейчас же положите деньги обратно.
- Џолно, полно, дорогаЯ, не волнуйтесь.
- ќто мои деньги, и вы положите их туда, откуда вы их взЯли.
ѓонора накинула на плечи халат и быстро спустила ноги на пол.
- Џослушайте менЯ, дорогаЯ, - сказал он, - не двигайтесь с места. џ не
хочу причинЯть вам боль.
- Ђх вот как, вы не хотите? - сказала ѓонора, схватила медную лампу и
изо всей силы ударила его по голове.
ѓлаза его закатились, улыбка исчезла. Ћн покачнулсЯ влево и вправо, а
затем упал мешком, стукнувшись головой о подлокотник кресла. ѓонора
схватила поев в деньгами, потом заговорила в поверженным грабителем. Ћна
потрЯсла его за плечи. Ћна пощупала у него пульс. Џульса как будто не
было. "Ћн мертв", - сказала она сама себе. Ћна не знала его фамилии, а там
как она на верила тому, что он о себе рассказывал, те не знала ничего о
человеке, которого убила. ‚ списке пассажиров его фамилиЯ не значилась, он
не имел законного лица. „аже та роль, которую он играл в ее жизни, была
обманом. …сли она выкинет его труп через иллюминатор в море, никто никогда
об этом не узнает. Ќо поступить так было бы неправильно. Џравильно было бы
позвать доктора, не заботЯсь о последствиЯх, и ѓонора пошла в ванную и
торопливо оделась. ‡атем она вышла в пустой коридор. ‘лужебные каюты
эконома и врача были заперты, и свет в них не горел. Ћна поднЯлась на один
марш по трапу до верхней палубы, но в танцевальном зале, в баре, в
комнатах отдыха - везде было пусто. €з темноты выступил какой-то старик в
пижаме и подошел к ней.
- џ тоже не могу заснуть, сестра, - сказал он. - „жин распутывает
клубок забот [перефразированные слова Њакбета из трагедии експира
"Њакбет": "Ќевинный сон, распутывающий клубок забот" (акт II, сц. 2)].
‡наете, сколько мне лет? џ на семь дней моложе ѓерберта ѓувера и на сто
пЯть дней старше “инстона —ерчиллЯ. џ не люблю молодежи. Ћни слишком
шумЯт. “ менЯ трое внуков, и больше десЯти минут Я не могу их вынести.
„есЯть минут, и ни секунды больше. ЊоЯ дочь замужем за принцем. ‚ прошлом
году Я им дал пЯтнадцать тысЯч. ‚ этом году ему нужно двадцать пЯть. —то
менЯ бесит, это его манера просить деньги. "Њне очень тЯжело просить у вас
двадцать пЯть тысЯч, - говорит он. - Ћчень тЯжело и унизительно". Њои
внучата не умеют говорить по-английски. Ћни зовут менЯ Ќонно... [дедушка
(итал.)] „айте отдых ногам, сестра. ‘Ядьте и побеседуйте со мной и
помогите мне скоротать времЯ.
- џ ищу доктора, - сказала ѓонора.
- “ менЯ отвратительнаЯ привычка цитировать експира, - сказал старик,
- но вас Я пощажу. € еще Я знаю кучу стихов Њильтона. € "‘ельское
кладбище" ѓреЯ [элегиЯ английского поэта ’омаса ѓреЯ (1716-1771)], и
"“ченого цыгана" Ђрнолда [стихотворение английского поэта и критика Њэтью
Ђрнолда (1822-1888)]. Љакими далекими нам кажутсЯ все эти ручьи и луга! “
менЯ нечиста совесть. џ убийца.
- ‚ самом деле? - спросила ѓонора.
- „а. џ торговал нефтепродуктами в Ћлбани. Ћборот предприЯтиЯ составлЯл
свыше двух миллионов в год, Ѓензин, нефть и ремонт отопительной
аппаратуры. Љак-то вечером мне позвонил один человек и сказал, что
форсунка у него издает какой-то странный звук. џ ответил, что до утра
ничего сделать нельзЯ. џ мог бы послать к нему дежурного слесарЯ или пойти
сам, но Я выпивал с приЯтелЯми, зачем мне было выходить ночью на мороз? Ђ
через полчаса его дом сгорел дотла, причину так и не установили. ’ам были
муж, жена и трое маленьких детей. ‚сего пЯть гробов. џ часто о них думаю.
’ут ѓонора вспомнила, что оставила дверь своей каюты открытой и что
всЯкий, кто пройдет по коридору, может увидеть труп.
- ‘Ядьте, сЯдьте, сестра, - сказал старик, но она отмахнулась от него
и, хромаЯ, спустилась по лестнице. „верь ее каюты была открыта настежь, по
труп исчез. —то случилось? Љто-нибудь вошел и унес тело? Ђ теперь ее ищут
по всему кораблю? Ћна прислушалась, но шума шагов слышно не было - ничего,
кроме мощного дыханиЯ океана и отдаленного хлопаньЯ двери, когда лайнер
слегка накренЯлсЯ. ѓонора закрыла дверь, заперла ее на замок и налила себе
портвейна. …сли за ней придут, ей надо быть полностью одетой; во всЯком
случае, спать она не могла.
Ћна сидела в каюте до полуднЯ, когда зазвонил телефон и корабельный
эконом попросил ее зайти к нему. Ћн хотел только узнать, не желает ли она,
чтобы ее багаж доставили из ЌеаполЯ в ђим. ѓонора приготовилась к
совершенно иным вопросам и ответам и потому была чрезвычайно рассеЯнна. Ќо
что же все-таки случилось? “ нее оказалсЯ какой-то соучастник, который
выкинул в иллюминатор труп безбилетного пассажира? Џочти все ей улыбались,
но что они знали? €ли он сам кое-как выполз из ее каюты и теперь
где-нибудь залечивает свои раны? ‹айнер очень велик, на нем тысЯчи дверей,
поэтому найти молодого человека совершенно невозможно. ѓонора искала его в
баре и в танцевальном салоне и даже осмотрела чулан длЯ метел в конце
коридора. ЏроходЯ мимо открытой двери одной из кают, она как будто
услышала его смех, но, когда она остановилась, смех прекратилсЯ и кто-то
закрыл дверь. Ћна осмотрела спасательные шлюпки - как известно,
традиционное убежище зайцев, - но все спасательные шлюпки были наглухо
задраены. Ћна чувствовала бы себЯ менее несчастной, если бы могла занЯтьсЯ
какой-нибудь привычной работой, например сгребанием и сжиганием листьев,
она даже подумала спросить у стюардессы, нельзЯ ли ей подмести коридор, но
понЯла, какаЯ это нелепаЯ просьба.
ѓонора снова увидела зайца лишь в тот день, когда они должны были
прийти в Ќеаполь. Ќебо и море были серые. ‚оздух был удручающе сырой. Ѓыл
один из тех дней, подумала она, когда времЯ года не определить, - день,
столь непохожий на лучшие дни весны или осени, один из тех хмурых дней, из
которых в конечном счете складываетсЯ год. Џод вечер заЯц, покачиваЯсь,
прошел по палубе под руку с какой-то женщиной. †енщина была немолодаЯ и с
плохим цветом лица, но они смотрели друг другу в глаза как любовники и
смеЯлись. ЏроходЯ мимо ѓоноры, он заговорил с ней.
- Џростите менЯ, - сказал он.
ќта заключительнаЯ бесцеремонность взбесила ѓонору. Ћна спустилась к
себе в каюту. ‚се было уложено - ее книга и ее штопка, - так что ей нечем
было занЯть себЯ. ’о, что она затем сделала, трудно объЯснить. Ћна не была
ни рассеЯнной, ни беспечной, но выросла при газовом и свечном освещении и
потому так и не научилась ладить с электроприборами и другой домашней
техникой. Ћни казались ей таинственными и порой капризными; из-за того что
она совершенно не знала, как с ними обращатьсЯ, и всегда торопилась, они
часто ломались, давали короткое замыкание или вспыхивали перед самым ее
носом. …й никогда не приходило в голову, что виновата она сама, напротив,
ей казалось, что какаЯ-то темнаЯ завеса отделЯет ее от мира техники.
Ѓезразличное отношение ко всЯким приборам, а также злоба на безбилетного
пассажира, возможно, и побудили ее сделать то, что она сделала. Ћна
взглЯнула на себЯ в зеркало, нашла, что ее наружности чего-то недостает,
вытащила со дна чемодана старые щипцы длЯ завивки и снова сунула их в
штепсельную розетку.
‚ Ќеаполитанский залив они вошли с погасшими огнЯми. „вигатели
бездействовали, и лайнер, потерЯв управление, шел кормою вперед,
увлекаемый отливом. ‚ыслали два буксира, чтобы отвести его в порт, а
передвижной генератор гавани присоединили к корабельной сети, чтобы было
достаточно света длЯ высадки. ѓонора сошла на берег одной из первых. ‡вуки
голосов неаполитанцев казались ей воплЯми дикарей, и, ступив на берег
‘тарого ‘вета, она ощутила в себе тот же трепет, какой ощутили ее предки,
когда несколько столетий тому назад пересекли океан и достигли другого
материка, чтобы дать там начало новой нациЯ.

—Ђ‘’њ ‚’ЋђЂџ

‘остав действующих лиц, участвовавших в џдерной ђеволюции, менЯлсЯ так
быстро, что о докторе Љамероне ныне помнЯт только по нескольким учиненным
им скандалам. Ќа стене за его письменным, столом висело распЯтие. ”игура
•риста была из серебра или из свинца и принадлежала к числу тех реликвий,
которые туристы приобретают на глухих улочках ђима и относЯт в ‚атикан,
чтобы папа их благословил. ђаспЯтие не отличалось ни ценностью, ни
красотой, и единственное его назначение сводилось к тому, чтобы
удостоверить, что доктор был неофитом, грешником поневоле, так как было
известно, что он не верил ни в божественную, ни в научную экологию
природы; однако свЯщенник, наставивший его на путь истинный, особо
подчеркнул, что господь милосерд, и старый ученый преисполнилсЯ истовой
веры в то, что некаЯ благаЯ сила управлЯет мирозданием, - это, впрочем, не
мешало ему не раз совершать чудовищные грехопадениЯ. Ћн верил и публично
говорил, что брак не ЯвлЯетсЯ удовлетворительным способом генетического
отбора. „лЯ “правлениЯ военно-воздушных сил доктор Љамерон поставил
несколько экспериментов по изменению хромосомных структур, дабы резко
увеличить количество людей, которых называют героЯми. Ћн верил, что в
самом недалеком будущем возникнет генетическое донорство и что ученые
смогут четко управлЯть химизмом человеческой личности. Ћн легко сочетал в
себе веру в вечное блаженство, веру в науку и беспокойство натуры, считаЯ
себЯ провозвестником будущего, в котором сам он будет уже анахронизмом.
Љамерон был гурманом и знал, как бессмысленно напихивать себЯ улитками,
говЯжьей вырезкой, соусами и винами, но любовь к хорошей еде была, по его
мнению, признаком того, что он - человек прошлого. ђавным образом он
считал анахронизмом собственные сексуальные побуждениЯ - раздражающее
беспокойство где-то внутри. …го жена уже двадцать лет как умерла, и у него
перебывала целаЯ куча любовниц и экономок, но чем старше и могущественней
он становилсЯ, тем большей осторожности от него требовали, и он уже не мог
без риска наслаждатьсЯ свЯзью с какой-либо женщиной в ‘оединенных татах.
Љамерон принадлежал к числу тех достойных стариков, которые обнаружили,
что сладострастие - лучшее средство сохранить жизнь. ‚о времЯ любовного
акта биение его сердца напоминало уличный барабанный бой, возвещающий о
казни, но похоть была длЯ него лучшим способом погрузитьсЯ в забвение,
лучшим способом преодолеть злосчастные признаки старости. ‘ годами, по
мере того как возрастал его страх перед смертью а тлением, его желаниЯ
становились все более необузданными. Ћднажды, когда он лежал в постели со
своей любовницей ‹ючаной, в окно влетела муха и стала с жужжанием носитьсЯ
вокруг ее белых плеч. …го стариковскому сознанию муха предстала
своеобразным напоминанием о тлении, и он встал с постели в чем мать родила
и стал метатьсЯ по комнате со свернутой в трубку газетой "‹а коррьеро
делла сера", безуспешно пытаЯсь убить отвратительное создание, но, когда
он снова лег в постель, муха была тут как тут и продолжала жужжать у
грудей ‹ючаны.
‚ объЯтиЯх любовницы он чувствовал, что холод смерти покидает его; в
этих объЯтиЯх он чувствовал себЯ непобедимым. ‹ючана жила в ђиме, и он
встречалсЯ с нею там примерно раз в месЯц. “ этих поездок была, во-первых,
вполне официальнаЯ причина - ‚атикан хотел иметь ракету, - и причина еще
более тайнаЯ, чем его любовные развлечениЯ. ‚ ђиме он встречалсЯ с темп
шейхами и магараджами, которым нужны были собственные ракеты. Љоманды,
подаваемые одной частью его тела другой, обычно начинались с ощущениЯ
щекотки, которое через день или два, в зависимости от того, насколько он
перегружал себЯ работой, становилось непреодолимым. ’огда Љамерон летел на
реактивном самолете в €талию, а через несколько дней возвращалсЯ в самом
умиротворенном и великодушном настроении. €так, однажды днем он вылетел из
’алифера в Ќью-‰орк и заночевал в гостинице "Џлаза". …го тоска по ‹ючане
возрастала с часу на час, как чувство голода, и, лежа в гостиничной
постели, он позволил себе роскошь собрать ее воедино - губы, груди, руки и
ноги. Ћ, в дождь и ветер держать в своих объЯтиЯх желанную возлюбленную!
Ћн страдал, по его выражению, от простого воспалениЯ.
“тро было туманное, и, выйдЯ из гостиницы. Љамерон прислушивалсЯ, не
раздастсЯ ли шум самолета, чтобы определить, не закрыт ли аэродром, но
из-за грохота уличного движениЯ ничего нельзЯ было расслышать. ‚зЯв такси,
он поехал в Ђйдлуайлд [международный аэропорт в Ќью-‰орке (ныне аэропорт
имени „жона Љеннеди)] и стал в очередь за билетом. Џроизошла какаЯ-то
ошибка, и ему дали билет в туристский класс.
- џ хотел бы обменЯть на первый класс, - сказал он.
- Џростите, сэр, - ответила девушка, - но на этом самолете нет первого
класса. - Ћна не взглЯнула на него и продолжала разбирать бумаги.
- ‡а последний год Я тридцать три раза летал по этой линии, - сказал
доктор, - и, думаетсЯ, имею право на то, чтобы мне оказали некоторое
предпочтение.
- Њы никому не оказываем предпочтениЯ, - сказала девушка. - ќто
противозаконно.
Ћна Явно никогда не видела его по телевизору, и его нависшие густые
брови не произвели на нее впечатлениЯ.
- Џослушайте-ка, барышнЯ... - …го скрипучий, визгливый голос вызывал
враждебные чувства у всех, кто был в пределах слышимости. - џ доктор
‹емюэл Љамерон. џ лечу по государственным делам и сообщу о вашем поведении
вашему начальству...
- Њне очень жаль, сэр, но из-за тумана все перепуталось. ‘вободное
место в первом классе у нас есть только на вечерний рейс в следующий
четверг, если вы готовы подождать.
Љамерона взволновало полное невнимание девушки к его высокому
положению, ее безразличие или ЯвнаЯ неприЯзнь, и он вспомнил обо всех
других людЯх, которые относились к нему скептически и даже враждебно,
словно всЯ его блестЯщаЯ карьера была пустым самообманом. ‚ особенности
такого рода девушки, в форме, в заморских шапочках, с крашеными волосами и
в узких юбках, казались ему столь же далекими, как листва давно вымерших
деревьев. Људа эти девушки уходЯт, когда заканчиваютсЯ рейсы и закрываютсЯ
кассы? Љазалось, они захлопывают какую-то ставню, отгораживаЯсь от него;
казалось, они сделаны из другого материала, чем мужчины и женщины его
времени, казалось, они в высшей степени равнодушны к его мудрости и
могуществу, которые должны были бросатьсЯ в глаза с первого взглЯда.
- „олжен вам объЯснить, - мЯгко сказал Љамерон, - что Я пользуюсь
правом первоочередности и что в случае необходимости могу требовать длЯ
себЯ место.
- Џосадка на ваш самолет - в секции номер восемь, - сказала девушка. -
…сли вы согласны ждать до вечера четверга, Я могу вам дать билет в первом
классе.
Љамерон прошел по длинному коридору туда, где кучка жалких на вид
мужчин и женщин ожидала посадки в самолет. ќто были главным образом
итальЯнцы, в большинстве своем рабочие, официанты и горничные, которые
летали на месЯц домой повидатьсЯ со своей мамочкой и похвастатьсЯ
нарЯдами, купленными в магазине готового платьЯ. Љамерон любил вытЯнуть
ноги в салоне первого класса, попивать первоклассное вино и любоватьсЯ
просветами в небе из иллюминатора первого класса, пока самолет на огромной
скорости летит к ђиму, но туристский класс сильно отличалсЯ от того, к
чему он привык, и напомнил ему о первых днЯх авиации. ЌайдЯ свое место,
Љамерон жестом подозвал стюардессу, еще одну невозмутимую девушку с
ослепительной улыбкой, в узкой юбке и с выкрашенными в серебристо-золотой
цвет волосами.
- Њне обещали место в первом классе, если кто-нибудь не ЯвитсЯ, -
сказал он, отчасти чтобы осведомить стюардессу о положении дел, а отчасти
чтобы дать понЯть окружающей его разношерстной публике, что он не имеет к
ней никакого отношениЯ.
- Њне очень жаль, сэр, - сказала девушка с ослепительной в своей
неискренности улыбкой, - но на этом самолете нет мест первого класса.
‡атем она любезно усадила на места подле него болезненного на вид
итальЯнского мальчика и его мать с грудным ребенком на руках. Љамерон
повернулсЯ к ним с беглой улыбкой и спросил, не летЯт ли они в ђим.
- Si [да (итал.)], - устало сказала женщина, - моЯ не говорит
английский.
Љак только они сели, она вынула из коричневого бумажного мешка бутылку
с лекарством и протЯнула ее сыну. Њальчик не хотел принимать лекарство. Ћн
прикрыл рот рукой и повернулсЯ к Љамерону.
- Si deve, si deve [нужно, нужно (итал.)], - уговаривала мать.
- No, mamma, no, mamma [нет, мама, нет, мама (итал.)], - упрашивал
мальчик, но она заставила его выпить.
Ќесколько капель лекарства пролились на одежду мальчика и
распространЯли отвратительный сернистый запах. ‘тюардесса закрыла дверь
салона, и пилот объЯвил по-итальЯнски, а затем по-английски, что высота
облачности нулеваЯ и что они не получили разрешениЯ на взлет, но
ожидаетсЯ, что туман, nebbia, скоро рассеетсЯ.
“ Љамерона затекли ноги, и, чтобы отвлечьсЯ от неприЯтной обстановки,
он стал думать о ‹ючане. Ћн подробно вспоминал все части ее тела, все
черты лица, словно описывал их кому-нибудь из знакомых. Ћн поЯснЯл, что,
будучи уроженкой ’осканы, она сохранила стройную фигуру, даже зад у нее не
отЯжелел, и, если бы не походка, замечательнаЯ римскаЯ походка, она могла
бы вполне сойти за парижанку. Ћна была изЯщна, объЯснЯл он своему
воображаемому знакомому. Ћна обладала тем изЯществом, какое редко
встречаетсЯ у итальЯнских красавиц: тонкие запЯстьЯ, изЯщные кисти рук,
округло-нежные плечи. Ћ, в дождь и ветер держать в своих объЯтиЯх желанную
возлюбленную! Љровь устремилась от бедер к мозгу, и Љамерона снова
охватило мучительное возбуждение. Ћн вспомнил некоторые подробности
любовных забав, которые позволил себе во времЯ последнего свиданиЯ с
‹ючаной. …го возбужденно росло, и вместе с ним росла криваЯ отвращениЯ к
самому себе, росла упорнаЯ жажда благопристойности, уживавшаЯсЯ с
неистовствами буйной плоти. Ћн хорошо знал, что его плоть безрассудна -
настолько безрассудна, что требовала немедленного удовлетворениЯ своего
желаниЯ здесь, в салоне пассажирского самолета, где его ближайшими
соседЯми были больной мальчик с матерью; но его совесть, цеплЯвшаЯсЯ за
мечту о благопристойности, была, казалось, еще более безрассудной. ‚друг
маленького мальчика, сидевшего слева от Љамерона, вырвало лекарством,
которое мать заставила его выпить. ђвота пахла горечью - горечью цветочной
воды.
ќто омерзительное происшествие начисто покончило с эротическими грезами
Љамерона. Џриступ тошноты у мальчика мгновенно охладил пыл сладострастных
мечтаний. Љамерон помог стюардессе вытереть бумажными полотенцами свой
забрызганный костюм и вежливо ответил на извинениЯ матери. Ћн снова был
самим собой, рассудительным, властным, высокоинтеллигентным человеком.
‡атем пилот объЯвил на двух Языках, что разрешениЯ на взлет не дают и
самолет пока уведут в ангар. ‚ысота облачности все еще была нулеваЯ, но в
течение часа ожидалась перемена ветра и проЯснение.
‘амолет поставили в ангар, где не на что было смотреть. Ќекоторые
пассажиры вытЯнули ноги в проход. Ќикто не жаловалсЯ, разве только в
шутку, и большинство говорило по-итальЯнски. Љамерон закрыл глаза и
попыталсЯ заснуть, но ‹ючана своей легкой походкой опЯть шагнула в его
мечты. Ћн уговаривал ее уйти, оставить его в покое, но она лишь смеЯлась и
снимала с себЯ одежду. Ћн открыл глаза, чтобы окружающаЯ обстановка
отрезвила его. ѓрудной ребенок плакал. ‘тюардесса принесла ребенку соску,
а командир экипажа объЯвил, что туман сплошной. —ерез несколько минут их
отвезут в нью-йоркскую гостиницу, и там они будут ждать, пока небо
проЯснитсЯ. ’ам их бесплатно накормЯт за счет авиакомпании; рейс
намечаетсЯ на четыре часа днЯ.
„октор тЯжело вздохнул. Џочему их не могут поместить в гостиницу
"€нтернациональ"? - спросил он стюардессу. ’а объЯснила, что ни один
самолет не поднЯлсЯ в воздух и гостиницы в аэропорту переполнены. ‚ ангар
въехал автобус, и все покорно сели в него и вернулись в город, где их
поместили в захудалую, Явно третьеразрЯдную гостиницу. Ћколо полуднЯ
Љамерон зашел в бар и заказал выпивку и ленч.
- ‚ы с рейса номер семь? - спросила официантка.
Ћн ответил утвердительно.
- €звините, - сказала она, - но пассажиров с седьмого рейса кормЯт в
столовой, где им подают plat du jour [дежурное блюдо (фр.)].
- џ заплачу за ленч, - сказал Љамерон. - € принесите мне, пожалуйста,
выпить.
- ЃесплатнаЯ подача коктейлей не распространЯетсЯ на пассажиров
туристского класса, - сказала официантка.
- џ заплачу за выпивку и заплачу за ленч.
- ‚ этом не будет необходимости, - сказала официантка, - если вы только
перейдете в другой зал.
- Ќеужели, по-вашему, Я похож на человека, который не в состоЯнии
заплатить за ленч? - спросил Љамерон.
- џ только стараюсь объЯснить вам, что авиакомпаниЯ должна оплатить
ваше питание.
- џ понЯл, - сказал Љамерон. - ’еперь принесите мне, пожалуйста, то,
что Я заказал.
Џосле ленча он сидел в номере гостиницы и смотрел по телевизору
какой-то спектакль, а в четыре часа позвонил и попросил принести ему
бутылку виски. ‚ шесть часов позвонили с аэродрома и сообщили, что вылет
назначен на полночь и что к восьми часам к гостинице будет подан автобус.
Љамерон поужинал неподалеку в ресторане и присоединилсЯ к остальным
пассажирам, которых уже начал ненавидеть. ‚ половине двенадцатого они
занЯли свои места в самолете и поднЯлись в воздух в назначенное времЯ; но
самолет был старый и очень шумный и летел так низко, что Љамерон мог Ясно
различить огни Ќантакета, когда самолет шел над островом. Ѓутылку виски он
взЯл с собой и потЯгивал из нее до тех пор, пока не заснул. ‚о сне его
снова преследовали мучительные видениЯ ‹ючаны. Љогда он проснулсЯ, уже
рассветало и самолет снижалсЯ, но не в ђиме, а в анноне, где пришлось
сделать непредвиденную посадку длЯ ремонта двигателей. €з аннона Љамерон
послал ‹ючане телеграмму, но прерванный рейс был возобновлен только в пЯть
часов днЯ, и самолет прибыл в ђим лишь на рассвете следующего днЯ.
Ѓар и ресторан в аэропорту были закрыты. Љамерон позвонил ‹ючане по
телефону. Ћна, конечно, еще спала и разозлилась, что ее разбудили.
’елеграммы она не получила. “видетьсЯ с ним она сможет только вечером.
‚стретитсЯ с ним в ресторане Љвинтереллы в восемь часов. Љамерон умолЯл ее
дать ему возможность увидетьсЯ с ней раньше - разрешить ему прийти к ней
сейчас же.
- Џожалуйста, дорогаЯ, пожалуйста, - жалобно просил он.
‹ючана повесила трубку. Ћн поехал на такси в ђим в снЯл номер в
гостинице "ќдем". Ѓыло еще раннее утро, и люди на улицах, одетые
по-рабочему, спешили, как жарким утром спешат на работу люди во всем мире.
Љамерон принЯл душ и лег в постель, чтобы отдохнуть, томЯсь по ‹ючане и
проклинаЯ ее; однако злость отнюдь не уменьшила его желаниЯ, и он
испытывал адские муки. Ћ, в дождь и ветер держать в своих объЯтиЯх
желанную возлюбленную!
ЏредстоЯло как-то убить день. Љамерон никогда не видел ‘икстинской
капеллы, да и всех других достопримечательностей города и подумал, не
занЯтьсЯ ли ему их осмотром. ‚озможно, голова у него от этого проЯснитсЯ.
Ћн оделсЯ и, выйдЯ на улицу, стал искать какой-нибудь из тех знаменитых
музеев или соборов, о которых так много слышал. ‚скоре он очутилсЯ на
площади, где стоЯли три церкви - с виду старинные. „вери первой и второй
были заперты, но третьЯ церковь была открыта, и он вошел в темное
помещение, где сильно пахло прЯностЯми. Ќа передней скамейке сидели четыре
женщины, и свЯщенник в грЯзном стихаре служил мессу. Љамерон оглЯделсЯ в
надежде увидеть сокровища искусства, но крыша над часовней справа от него,
по-видимому, протекала, и роспись там, котораЯ, вероЯтно, была прекрасной
и ценной, на самом деле облупилась и покрылась пЯтнами от сырости, как
стена в меблированной комнате. ‘ледующаЯ часовнЯ была расписана фигурами
голых мужчин, дующих в трубы, а еще в следующей было так темно, что ничего
нельзЯ было разглЯдеть. ’ам висело объЯвление на английском Языке,
гласившее, что если опустить в отверстие монету в десЯть лир, то зажжетсЯ
свет; Љамерон так и сделал, и перед ним предстало большое изображение
окровавленного человека в смертных муках, распЯтого вниз головой. Љамерон
никогда не любил напоминаний о том, как его плоть восприимчива к боли, и
быстро вышел из церкви на залитую ослепительным светом знойную площадь.
’ам было кафе с тентом; он сел за столик и выпил кампари. ЊолодаЯ женщина,
переходившаЯ улицу, напомнила ему ‹ючану, но, если даже она и была
проституткой, он жаждал не ее, а ‹ючану. ‹ючана была проституткой, но это
была его проститутка, и в его отношении к ней где-то под грубостью
неистовых желаний таилась трогательнаЯ романтика. ‹ючана, думал он, из тех
женщин, которые даже туфли надевают так, словно от этого зависЯт судьбы
мира.
Ћ, в дождь и ветер держать в своих объЯтиЯх желанную возлюбленную!
Џочему жизнь так немилосердно мучает его, почему кажетсЯ непристойным то,
что длЯ него - единственнаЯ стоЯщаЯ реальность? Ћн думал о квантовой
теории, о постоЯнной Њитлдорфа, об открытии гелиЯ в тетрасфере, но это не
имело отношениЯ к его тоске. Ќеужели все мы безжалостно втиснуты во времЯ,
бесчувственные, тупые, тщеславные, глухие к зовам любви и рассудка,
лишенные способности к размышлению и к самооценке? Ќеужели пробил его час
и единственным напоминанием о его интеллекте, о прежней несокрушимой
стойкости был запах рвоты? Ќа своем веку он видел, как работавшие с ним
ученые светила сходили с орбиты в погрЯзали в непроходимой глупости и
тщеславии, претендовали на открытиЯ, которых не совершали, заменЯли
полезных людей подхалимами, выставлЯли свои кандидатуры в конгресс,
направлЯли петиции и разоблачали воображаемые вражеские козни во всем
мире. Ћн и теперь не меньше прежнего уважал чистоту и благопристойность,
но, казалось, теперь был как будто бы хуже вооружен, длЯ того чтобы
осуществлЯть это уважение на практике. …го мысли носили отвратительно
грубый, порнографический характер. Ћн словно видел некий образ самого
себЯ, далекий и существующий отдельно от него, вроде изображениЯ на
киноэкране, - образ человека, всеми отринутого и безнадежно погибшего,
занЯтого под дождем на глухих улицах незнакомого города каким-то делом,
которое грозит ему самоуничтожением. ѓде были его добродетели, его
выдающийсЯ ум, его здравый смысл? Љогда-то Я был неплохим человеком, с
грустью подумал Љамерон. Ћн страдальчески закрыл глаза и в кинокадрах,
безостановочно мелькавших под тонкой кожей его век, увидел самого себЯ,
идущего, спотыкаЯсь, по мокрой булыжной мостовой под старомодными уличными
фонарЯми, падающего все ниже, ниже, ниже, некогда трудившегосЯ на благо
человечества, а теперь погрЯзшего в глупости, отличавшегосЯ когда-то
высокой интеллектуальностью, а теперь ставшего таким примитивным. ’ут его
стал мучить противный дурацкий валик, который вращаетсЯ не то в голове, не
то в душе и на котором записаны старинные псалмы и танцевальные мелодии,
музыкальнаЯ свалка, где скапливаютсЯ и гниют в своем бесконечном идиотизме
повторЯющиесЯ по первому зову туристские песни, песни из рекламных
радиопередач, марши и фокстроты с их пустенькими стихами и пошлыми
мелодиЯми, в полной сохранности сидЯщими в памЯти. "џ запел ипподромный
блюз" - звучало в этом отделе его мозга. ќту мелодию Љамерон слышал лет
сорок назад на дребезжащем граммофоне, и все же он не мог от нее
отделатьсЯ:

џ запел ипподромный блюз,
‡апел - и чуть не заплакал;
‡апел ипподромный блюз -
‚се деньги Я бросил на кон.

Љамерон ушел из кафе и направилсЯ обратно в гостиницу "ќдем", но в
мозгу все звучало:

Ќа ипподроме грЯзь,
Ђ мне и горько и тошно;
ѓде же мне денег взЯть,
—тоб туфли купить длЯ крошки.

Ћн поднималсЯ по виа ‘истина, а песнЯ все звучала:

џ пою ипподромный блюз,
Џою и чуть не плачу...

‚ вестибюле гостиницы Љамерона ждал молодой человек, один из тех
элегантно причесанных юнцов, которые околачиваютсЯ возле Џинчо. Ћн
назвалсЯ братом ‹ючаны и сказал, что ей необходимо уплатить портнихе за
платье, которое она наденет сегоднЯ вечером. ‚ынув из кармана конверт, он
передал Љамерону записку ‹ючаны к счет на сто тысЯч лир. Љамерон вернул
счет незнакомцу и сказал, что уплатит по нему вечером.
- Ћна не прийти, если вы не заплатить, - сказал юноша.
- ‘кажите ей, чтобы она мне позвонила, - сказал Љамерон.
Ћн поднЯлсЯ на лифте и едва успел войти в комнату, как зазвонил
телефон. ќто была ‹ючана. Љамерон Ясно представлЯл себе, как она крутит в
пальцах телефонный шнур.
- ‚ы заплатить по счету, - сказала она, - или Я с вами не встречатьсЯ.
‚ы давайте ему деньги.
Ќа миг у него мелькнула мысль бросить трубку, бросить ‹ючану, но шум
римского транспорта на римских улицах напомнил ему, как далек он от дома,
что, в сущности, у него нет дома, нет друзей и что между ним и тем местом,
где он приносит пользу, простираетсЯ океан. Ћн находитсЯ слишком, слишком
далеко. Џоведение и времЯ были линейны и упорЯдочены; человек мчитсЯ
сквозь жизнь, а угрызениЯ совести хватают его, как собака, за поджилки. Ќи
здравый смысл, ни соображениЯ ‘праведливости или добродетели уже его не
образумЯт.
‚ дверь тихонько постучали, и вошел ласковоглазый посланец ‹ючаны.
Љамерон велел ему подождать, но шум, доносившийсЯ с улицы, решил участь
старого физика. ЏроведЯ с нею час, он снова станет самим собой, гордым и
великодушным, но, чтобы достигнуть этого, он должен смиритьсЯ перед тем,
что его надуют, унизЯт, обведут вокруг пальца. ‹ючана одурачила его и
поставила в безвыходное положение.
- ‹адно, - сказал Љамерон.
Ћни по жаре дошли до Banco di Santo Spirito [банк свЯтого духа
(итал.)], где он получил по чеку триста тысЯч лир и отдал парню его сто
тысЯч. ‡атем - и это был единственный способ, каким он мог выказать свое
презрение или выразить свое Я, - он прошел мимо юноши и вышел из банка.
„ень тЯнулсЯ тЯгостно. ‚ семь часов Љамерон принЯл душ и пошел на виа
‚енето выпить кампари. ‹ючана всегда опаздывала, он не знал ни одной
женщины, котораЯ бы не опаздывала, так что раньше девЯти ‹ючана врЯд ли
придет в ресторан Љвинтереллы. Ќа этот раз ей следовало вести себЯ
осторожней; она должна была понЯть, что его терпение может лопнуть, что он
человек с характером. Ђ так ли это? ЋсмелитсЯ ли он отказатьсЯ, если она
велит ему стать на колени и залаЯть по-собачьи? Ћн сидел в кафе до восьми,
потом вышел на улицу и зашагал вниз по склону холма. “ него было тЯжело на
сердце, его охватило вожделение и грусть, и он чувствовал, как это
унизительно - думаЯ о ‹ючане, становитьсЯ таким дураком. Љамерон переходил
ЏьЯцца-дель-Џополо. ѓде-то зазвонил церковный колокол. Љамерона всегда
удивлЯли римские чугунные колокола с их нестройным звоном, которые вместе
со своими сверстниками фонтанами вели безнадежную борьбу против шума
уличного движениЯ. Џотом с холмов донессЯ раскат грома. ќтот грохот
казалсЯ отзвуком волнений его юности, а каким сильным, красивым юношей он
некогда был! Њгновение спустЯ воздух ђима наполнилсЯ густым серым дождем.
Ћн лил как бы с озорной горЯчностью.
Љамерон застрЯл у фонтана посреди площади. Љ тому времени, когда
движение перекрыли, он так вымок, словно выкупалсЯ в этом фонтане; все же
он перебежал площадь и укрылсЯ в церковном портике. Џортик был переполнен
римлЯнами, и ему пришлось растолкать их, чтобы найти место длЯ себЯ. ‚
толпе все пихали друг друга без всЯкой деликатности и без всЯкого
стеснениЯ, но Љамерон держалсЯ со всей стойкостью, на какую был способен.
Љогда дождь прекратилсЯ - а прекратилсЯ он так же внезапно, как и началсЯ,
- Љамерон снова вышел на площадь и взглЯнул на свою одежду. ђубашка
прилипла к телу, галстук потерЯл всЯкую форму, от складки на брюках не
осталось и следа, а когда он спустил о плеч фалды пиджака, то увидел, что
его бумажник исчез.
Ћт этого удара он прЯмо замер на месте. ’о, что он почувствовал, было
гораздо сильней, чем негодование. ќто была глубочайшаЯ печаль, словно от
утраты каких-то способностей или жизненно важных органов - шести дюймов
кишок, желчного пузырЯ или нескольких коренных зубов, - тЯжкий и
обессиливающий шок от хирургического вмешательства. Ѓумажник можно купить
новый. ’ам, откуда он приехал, у него была куча денег, но в данный момент
потерЯ была мучительна и невосполнима, и он чувствовал себЯ виноватым. Ќи
рассеЯнностью, ни опьЯнением, ни какой-либо другой оплошностью он не помог
вору - и все же чувствовал себЯ обманутым и одураченным, старым идиотом,
дожившим до такого возраста, когда он начинает пускать на ветер свое
состоЯние, терЯть билеты и деньги и становитьсЯ обузой длЯ всех на свете.
ѓде-то колокол пробил полчаса, и грубый железный звук напомнил ему о
‹ючане, о грубой целесообразности любовного акта. Њысль о ‹ючане заглушила
в нем чувство утраты, он даже выпрЯмилсЯ, несмотрЯ на мокрую одежду. Ћ, в
дождь и ветер держать в своих объЯтиЯх желанную возлюбленную! Ћн ступил
ногой в большую кучу собачьего помета.
Џочти пЯть минут ушло у Љамерона на то, чтобы очистить ботинок; как и
рвота мальчика в самолете, это подействовало успокаивающе на его чувства,
вернуло его к действительности. ‚се это нагромождение препЯтствий -
задержка с вылетом, больной ребенок, гроза - в конце концов могло охладить
его пыл. Ќо до ресторана оставалось каких-нибудь десЯть шагов, и через
несколько минут он будет со своей лебедью - своей лебедью, котораЯ поведет
его в рай, разукрашенный зеленью и золотом. Ћн решительно подошел к двери
ресторана, но она была заперта. Џочему в окнах темно? Џочему ресторан
кажетсЯ заброшенным? Ќо вот он увидел на двери фотографию ќнрико
Љвинтереллы, обрамленную самшитовым венком с траурной лентой; в этот самый
день где-то в ђиме Љвинтерелла, окруженный женой и детьми, приобщилсЯ
свЯтых тайн и покинул земную юдоль.
‘мерть закрыла ресторан, погасила свет. ‘иньор Љвинтерелла умер.
‚незапно на Љамерона нахлынуло волнующее чувство освобождениЯ, он снова
стал самим собой; его душа как бы ощутила настойчивую тЯгу к пристойности.
‹ючана была проституткой, ее постель - преисподней, а он волен жить
благоразумно, волен выбирать между добром и злом. …го охватило ощущение
чистоты, возникшее без всЯкого принуждениЯ, и он преисполнилсЯ
благочестивой благодарности к тем случайностЯм, которые даровали ему
освобождение. ‚ "ќдем" он вернулсЯ словно другим человеком, крепко заснул,
и во сне его не покидало чувство, что его щедро одарили. “тром он вылетел
в Ќью-‰орк и в тот же день вернулсЯ в ’алифер, убежденный, что мирозданием
управлЯет некаЯ благаЯ сила.

Ћднажды вечером Љаверли уложил чемодан и вместе с Љамероном и его
ближайшими сотрудниками выехал в Ђтлантик-‘ити, по-прежнему оставаЯсь в
неведении относительно той роли, какую ему предстоит играть.
Ќеопределенность положениЯ смущала его. Ћдин из сотрудников сказал
Љаверли, что Љамерон выступит на научной конференции с докладом о взрывной
силе, котораЯ в миллион раз превышает силу молнии и может быть создана без
особых затрат. € это было все, что Љаверли мог понЯть. Љамерон сидел в
стороне от остальных и читал книгу в бумажной обложке; вытЯнув шею,
Љаверли разглЯдел, что она называетсЯ "‘имаррон, роза ћго-‡апада" [роман
ќдны ”ербер (1887-1968)], Љаверли впервые находилсЯ в обществе людей
такого ранга и, естественно, с интересом прислушивалсЯ к разговорам своих
спутников, но, по правде говорЯ, не мог понЯть их точки зрениЯ, не мог
даже понЯть их Языка. Ћни говорили о термических рунионах, толоптерах,
страбометрах, траншонах и подулЯх. ќто был чужой Язык, притом самого
непонЯтного, по мнению Љаверли, происхождениЯ. ‚ нем нельзЯ было
проследить ни элизии, ни субституций, обусловленных горной цепью, большой
рекой или близостью морЯ. Љаверли допускал, что самый тщедушный из его
спутников может разрушить гору, но внешне ни одного из них никак нельзЯ
было заподозрить в том, что ему подвластны силы, способные разрушить мир.
Ќа своем синтетическом Языке они говорили о молнии, но их голоса были
голосами людей - времЯ от времени нервными и напрЯженными, прерывавшимисЯ
кашлем и смехом, слегка различавшимисЯ местными акцентами и интонациЯми.
Ћдин из сотрудников Љамерона был воинствующим гомосексуалистом, и Љаверли
спрашивал себЯ, существует ли какаЯ-нибудь свЯзь между циничной философией
этого человека и его научной деЯтельностью. “ другого его спутника пиджак
пузырилсЯ на лопатках. …ще один, по фамилии Ѓраннер, носил галстук,
разрисованный подковами. “ третьего была нервнаЯ привычка дергать себЯ за
брови, и все они были заЯдлыми курильщиками. Љак и прочих мужчин,
рожденных женщинами, их одолевали все жестокие капризы плоти. Ћни могли
без особых затрат уничтожить большой город, но преуспели ли они хоть
сколько-нибудь в разрешении конфликта между ночью и днем, между разумом и
слепым инстинктом? €грали ли похоть, гнев и страдание чуть меньшую роль в
их жизни? Ѓыли ли они избавлены от зубной боли, изнурительного возбуждениЯ
и усталости?
Љамерон и его спутники остановились в гостинице "•эддон-холл", где
Љаверли получил отдельный номер. Ѓраннер, дружески относившийсЯ к Љаверли,
посоветовал ему побывать на открытых лекциЯх. Љаверли так и сделал. Џервую
лекцию - о правовых проблемах космического пространства - читал какой-то
китаец. Ћн говорил по-французски, и синхронный перевод передавалсЯ через
наушники. ћридические термины были знакомые, но Љаверли не мог уразуметь,
какое отношение они имеют к космосу. …му трудно было применить к ‹уне
такие понЯтиЯ, как национальный суверенитет. ‚ следующей лекции речь шла
об экспериментах по отправке человека в космос в мешке, наполненном
жидкостью. ‡атруднение состоЯло в том, что люди, погруженные в жидкость,
страдали тЯжелой, иногда неизлечимой потерей памЯти. Љаверли хотел
представить себе эту картину со всей серьезностью, без всЯкого юмора, но
как ему было согласовать образ человека в мешке с маленьким поселком в
Ќовой Ђнглии, где он вырос и где сложилсЯ его характер? Љазалось, на этой
стадии џдерной ђеволюции мир вокруг Љаверли изменЯетсЯ с непостижимой
быстротой, но если эти изменениЯ поистине непостижимы, то какую линию
поведениЯ ему избрать, какой совет дать сыну? Ќеужели у него
атрофировалась способность отличать истину от лжи?
‚ыйдЯ из зала, где проходила лекциЯ, Љаверли столкнулсЯ с Ѓраннером и
предложил ему вместе позавтракать. Ћн хотел удовлетворить свою
любознательность. Џо сравнению с неподкупной научной честностью Ѓраннера
ритмы собственного характера представлЯлись ему изменчивыми и
сентиментальными. Ѓраннер своим самообладанием бросал вызов правилам,
которых придерживалсЯ Љаверли, его представлению о приносимой пользе, и
Љаверли хотелось знать, очень ли это несовременно - получать удовольствие
от совершенно ненаучного ландшафта, каким он любовалсЯ, прогуливаЯсь но
дощатому настилу на плЯже в Ђтлантик-‘ити. ‘права пели волны, а слева
вставало красочное зрелище той таинственной цивилизации, котораЯ возникает
по берегам морей и, Явно свЯзаннаЯ с миром тайн - с прорицателЯми,
хиромантами, гадалками на картах и на кофейной гуще, азартными игроками, -
как бы рождаетсЯ в громогласном споре между океаном и сушей. Џросоленный
воздух, казалось, был полон прорицателей.
Љаверли интересовало, какое впечатление производило это зрелище на
Ѓраннера. Џробуждал ли в нем запах жареной свинины какие-то воспоминаниЯ -
или, как он говорил, ассоциации? ‚ызывают ли в нем вздохи воли
романтические видениЯ возможных приключений? Љаверли взглЯнул на своего
спутника, но Ѓраннер смотрел на окружающее так спокойно, так бесстрастно,
что Љаверли ничего не спросил. Ћн догадывалсЯ, что Ѓраннер видел то, что
можно было видеть, - океан, дощатый настил, фасады нескольких лавок, - а
заглЯнув в будущее, что, впрочем, было бы маловероЯтно, он увидел бы на
месте снесенных лавок площадки длЯ игр, бейсбольные стадионы и рощи, где
можно устраивать пикники. Ќо кто из них не прав? Њысль о том, что,
возможно, не прав он сам, очень огорчала Љаверли, Ѓраннер сказал, что
никогда не ел омаров, и они зашли в старый, сколоченный из шпунтовых досок
омаровый чертог, находившийсЯ тут же рЯдом.
Љаверли заказал виски. Ѓраннер потЯгивал пиво и громко ворчал по поводу
цен. “ него была очень большаЯ голова и густаЯ, но не темнаЯ щетина. “тром
он, должно быть, побрилсЯ, правда не очень тщательно, и контуры его
каштановой бороды теперь, в полдень, Ясно обозначились. Ћн был бледен, и
эту бледность еще сильнее подчеркивали большие розовые уши. ђозовый цвет
резко обрывалсЯ в том месте, где уши примыкали к голове, Љроме ушей, все у
него было совершенно бледным. € бледность происходила не от болезни и не
от распутства, это была не левантийскаЯ или средиземноморскаЯ бледность -
вероЯтно, Ѓраннер унаследовал ее от предков или заработал в результате
беспорЯдочного питаниЯ, - но надо отдать ему должное, это была
мужественнаЯ бледность толстокожего человека, освещеннаЯ пылающими ушами.
‚ нем было свое очарование, как и у всех сотрудников Љамерона, и Љаверли
подумал, будто это очарование основано на том, что все они способны видеть
преграды, которые предстоит преодолеть, способны видеть будущее, ревностно
искать и находить пути к прогрессу и к переменам. Ѓраннер пил свое пиво,
словно ожидаЯ, что оно выведет его из строЯ, и в этом состоЯло еще одно
его отличие. ‡а одним-единственным исключением все они были воздержанными
людьми. Љаверли не отличалсЯ воздержанностью, но в своей невоздержанности
Ярче всего ощущал полноту жизни.
- ‚ы живете в ’алифере? - спросил Љаверли. Ћн знал, что Ѓраннер живет
там.
- „а. “ менЯ там лачуга в западном районе. †иву один. џ был женат, но
все это лопнуло.
- Ћчень жаль, - сказал Љаверли.
- †алеть не о чем. ‘ семейной жизнью ничего не вышло. Њы не могли найти
оптимальный вариант. - Ћн энергично взЯлсЯ за салат.
- € вы живете один? - спросил Љаверли.
- „а, - ответил Ѓраннер с набитым ртом.
- Љак вы проводите вечера? - спросил Љаверли. - Ѓываете ли в театре?
Ѓраннер добродушно рассмеЯлсЯ:
- Ќет, в театр Я не хожу. Ќекоторые мои коллеги развлекаютсЯ на
стороне, но Я не из таких.
- …сли вы никуда не ходите, то что же вы делаете по вечерам?
- ‡анимаюсь. ‘плю. €ногда иду в ресторан на шоссе номер двадцать семь;
за два с половиной доллара там можно получить изрЯдную порцию цыплЯт. Ђ Я
большой любитель цыплЯт; когда аппетит разыграетсЯ, Я могу принЯть вполне
приличный груз.
- Ђ в ресторан вы ходите с друзьЯми?
- Ќет, - с достоинством сказал Ѓраннер. - Ћдин.
- …сть у вас дети? - спросил Љаверли.
- Ќет. € это одна из причин, почему мы с женой не поладили. Ћна хотела
ребенка. Ђ Я нет. Њне пришлось в детстве очень тЯжко, и Я не хотел, чтобы
кто-нибудь другой тоже через это прошел.
- —то вы имеете в виду?
- ЊоЯ мать умерла, когда мне и двух не было, и менЯ вырастили отец и
бабушка. Ћтец был инженер, работал по заказам, но дела у него шли скверно.
Ћн был горький пьЯница. ‚идите ли, Я больше других, мне кажетсЯ, больше
других чувствовал, что должен уйти. Ќикто менЯ не понимал. џ хочу сказать,
что моЯ фамилиЯ длЯ всех была только фамилией старого пьЯницы. џ должен
был добитьсЯ, чтобы моЯ фамилиЯ хоть что-нибудь да значила. € вот, когда
подвернулась эта штуковина с молнией, Я почувствовал себЯ лучше, вернее,
начал чувствовать себЯ лучше. ’еперь мое имЯ кое-что значит, хотЯ бы длЯ
некоторых.
€так, была молниЯ, разрЯд чистой энергии, зигзаги которой, когда видишь
ее в облаках, кажутсЯ прожилками, вроде тех, что имеютсЯ во всем на свете
- в листе растениЯ и в морской волне, - и был одинокий, прыщавый,
страдающий несварением желудка человек, чье стремление изобрести взрывную
силу, способную разрушить мир, обусловлено тем же скромным желанием, какое
движет девочкой-актрисой, чудаком изобретателем, провинциальным политиком:
"џ только хотел, чтобы мое имЯ хоть что-нибудь да значило". ‚ отличие от
большинства людей он был вынужден включить в тайну смерти еще и
испепеление нашей планеты. ђазбуженный среди ночи раскатом грома, он был
одним из немногих, кто спрашивал себЯ, уж не конец ли это света, до
некоторой степени ускоренный его желанием прославить свое имЯ.
’ут официантка принесла заказанных омаров, и Љаверли прекратил свои
расспросы.
‚ гостинице Љаверли ждала записка от Љамерона. Ћн должен был в пЯть
часов встретить Љамерона у дверей конференц-зала на третьем этаже и
отвезти его в аэропорт. €з этого Љаверли понЯл, что прикомандирован к
штабу Љамерона в качестве шофера. ‚ремЯ после ленча он провел в
плавательном бассейне гостиницы, а в пЯть часов поднЯлсЯ на третий этаж.
„верь конференц-зала была заперта и опечатана; два сотрудника секретной
службы в штатском ждали в коридоре. Љогда заседание кончилось, их
известили по телефону, и они сломали печати и отперли дверь. ‡ал ЯвлЯл
собой странное и нелепое зрелище. „вери и окна по соображениЯм
безопасности были завешены одеЯлами. ’еперь физики и другие ученые,
взобравшись на стульЯ и столы, снимали одеЯла. ‚ воздухе стоЯли клубы
табачного дыма. Џрошло несколько секунд, прежде чем Љаверли сообразил, что
все молчат. Ѓудто окончились какие-то особенно гнетущие похороны. Љаверли
окликнул Ѓраннера, но его товарищ по ленчу не ответил. ‹ицо Ѓраннера
позеленело, губы кривились горечью и отвращением. Ќеужели это молчание
объЯснЯлось трагедией и ужасом, о которых говорил Љамерон? Ќеужели это
лица людей, которым рассказали, что ждет ‡емлю в ближайшее тысЯчелетие?
Њожет, им сказали, размышлЯл Љаверли, что наша планета станет необитаемой;
а если так, то за что же им ухватитьсЯ в этом гостиничном коридоре, полном
воспоминаний о девицах легкого поведениЯ, о новобрачных; стариках,
заехавших сюда на длительный уик-энд подышать морским воздухом? Љаверли
растерЯнно переводил взглЯд с этих бледных, с этих потрЯсенных ужасом лиц
на темные пышные розы, вытканные на ковре. Љамерон, как и другие, молча
прошел мимо, и Љаверли покорно последовал за ним на улицу к автомобилю. Ќа
пути к аэродрому Љамерон не проронил ни слова и даже не попрощалсЯ. Ћн сел
на маленький "Ѓичкрафт", улетавший в ‚ашингтон, а когда самолет уже
поднЯлсЯ в воздух, Љаверли заметил, что его шеф забыл свой портфель.
‘ этим простым предметом была свЯзана ужаснаЯ ответственность. ’ам
внутри, наверно, конспект того, о чем Љамерон говорил сегоднЯ днем, а по
лицам слушателей Љаверли догадывалсЯ, что говорил он чуть ли не о конце
света. Љаверли решил немедленно вернутьсЯ в гостиницу и передать портфель
одному из сотрудников Љамерона; Ћн поехал обратно в город, держа портфель
на коленЯх. Ћн справилсЯ у дежурного администратора о Ѓраннере, и ему
сказали, что Ѓраннер выехал. ‚се остальные тоже выехали. ђазглЯдываЯ
подозрительные иди, во всЯком случае, чужие лица людей в вестибюле, он
спрашивал себЯ: а вдруг кто-нибудь из них - иностранный шпион? ‘амым
благоразумным, по-видимому, было не привлекать к себе вниманиЯ, и Љаверли
пошел в ресторан и пообедал. Џортфель он держал на коленЯх. Љ концу обеда
послышались громкие взрывы на улице перед гостиницей, и он подумал, что
это конец, но официантка объЯснила, что это всего лишь фейерверк,
устроенный длЯ развлечениЯ владельцев магазинов подарков, собравшихсЯ на
свой съезд.
‡ажав портфель под мышкой, Љаверли вышел из гостиницы, чтобы посмотреть
фейерверк. …му казалось вполне уместным, что заседание, где речь шла о
взрывах и разрушениЯх, закончилось таким роскошным, красивым и совершенно
безобидным зрелищем. Ќа дощатом настиле вдоль плЯжа длЯ публики были
расставлены складные стульЯ. ‘трелЯли из минометов на берегу. Љаверли
слышал гул выстрела, следил по легкому дымному следу за полетом ракеты,
когда она поднималась мимо вечерней звезды. Ћслепительно белаЯ вспышка -
звук разрыва доходил до зрителей через секунду, - а затем в небе
переплетались узкие золотистые ленты, изгибавшиесЯ, как стебли, и
заканчивавшиесЯ безмолвными шарами цветного огнЯ. ‚се это отражалось в
окнах гостиницы; владельцы магазинов подарков задирали головы, любуЯсь
этим оригинальным спектаклем, и лица их казались восторженными и
простодушными. ’ут и там вспыхивали аплодисменты, трогательное выражение
вежливого одобрениЯ и восторга, нечто вроде рукоплесканий, какие, слышишь,
когда умолкает танцевальнаЯ музыка. Ќа фоне сумерек отчетливо виднелись
клубы черного дыма, менЯвшие свои очертаниЯ по мере того, как ветер уносил
их к морю. Љаверли сел на стул, чтобы вдоволь насладитьсЯ зрелищем, снова
и снова слышать гул миномета, видеть белый дымный след, любоватьсЯ
россыпью звезд, Яркими красками, внимать восторженным вздохам сотен людей
и одобрительным аплодисментам. ”ейерверк закончилсЯ огневой завесой,
безобидной пародией на военные действиЯ, и адским грохотом пальбы, а
тысЯчи окон гостиницы засверкали ослепительно белым пламенем. Џоследний
разрыв потрЯс дощатый настил, не причинив ему вреда, грЯнули аплодисменты,
как в школе танцев, и Љаверли направилсЯ обратно в гостиницу. ‚ойдЯ в свой
номер, он подумал, уж не побывали ли там грабители. ‚се Ящики были
выдвинуты, одежда разбросана по стульЯм; однако ему не следовало
удивлЯтьсЯ этому хаосу, так как, путешествуЯ, он бывал крайне неаккуратен.
‘пал он с портфелем в объЯтиЯх.
“тром Љаверли, прижимаЯ портфель к груди, как девочки носЯт свои
школьные учебники, поспешил из Ђтлантик-‘ити в международный аэропорт и
стал ждать самолета на ‡апад. Ћн вспомнил вокзал в ‘ент-Ѓотолфсе с его
сутолокой приезжающих и отъезжающих, с запахами каменного углЯ, мастики
длЯ пола и уборных, с темным залом ожиданиЯ, где какаЯ-то сила словно
придавала большую значительность пассажирам, ожидающим прибытиЯ своих
поездов. Ђ здесь был этот чертог или дворец, где сквозь стеклЯнные стены
виднеетсЯ затЯнутое тучами небо, где простор и удобство помещений и запах
искусственной кожи не только не объединЯют, а разобщают пассажиров. Џо
расписанию самолет Љаверли должен был вылететь в два часа, но без четверти
три пассажиры все еще ждали посадки. Ќекоторые ворчали, а Љое у кого были
номера дневных газет, где сообщалось об аварии реактивного самолета в
Љолорадо, при которой погибло семьдесЯт три человека. Њожет быть,
потерпевший аварию самолет был тот самый, которого они ждали? Њожет быть,
это спасло им жизнь? Љаверли подошел к справочному бюро, чтобы узнать о
своем рейсе. ‚опрос был, конечно, законный, однако дежурный диспетчер
ответил злобно, как будто, покупаЯ билеты на самолет, человек тем самым
обЯзывалсЯ вести себЯ тише воды, ниже травы и оставатьсЯ в полном
неведении.
- Џроизошла задержка, - нехотЯ сказал диспетчер, - возможно, неполадки
с двигателем или же запоздал самолет из …вропы, с которым согласован этот
рейс. ђаньше половины четвертого посадки не будет.
Љаверли поблагодарил за любезность и поднЯлсЯ в бар. ‚ позолоченной
рамке справа от двери висел портрет хорошенькой певицы в вечернем туалете
- представительницы тех тысЯч красавиц, которые ослепительно улыбаютсЯ нам
с порога ресторанов и обеденных залов гостиниц; но сама певица поЯвитсЯ
здесь не раньше девЯти часов, а сейчас, наверно, спит или несет свое белье
в прачечную самообслуживаниЯ.
‚ баре играла джазоваЯ музыка, а буфетчик был в военном мундире.
Љаверли уселсЯ на табурет и заказам пиво. Њужчина рЯдом с ним беззаботно
покачивалсЯ на табурете.
- Људа летите? - спросил он.
- ‚ „енвер.
- џ тоже! - воскликнул незнакомец, хлопнув Љаверли по спине. - џ уже
три днЯ лечу в „енвер.
- Џравильно, - сказал буфетчик. - Ћн пропустил уже восемь самолетов.
‚осемь, да?
- ‚осемь, - подтвердил незнакомец. - ќто потому, что Я люблю свою жену.
ЊоЯ жена в „енвере, и Я так сильно люблю ее, что не могу попасть на
самолет.
- „лЯ бара это хорошо, - сказал буфетчик.
‚ полумраке в конце бара двое Явных гомосексуалистов с крашеными
волосами соломенного цвета пили ром. ‡а одним из столиков завтракала семьЯ
и разговаривала на Языке рекламы. Џо-видимому, это была семейнаЯ шутка.
- Ћ! - воскликнула мать. - Џопробуйте эти ломтики белого мЯса айдахской
индейки, приправленной длЯ вкуса рибофлавином.
- џ люблю рассыпчатый, хрустЯщий картофель-фри, - сказал мальчик. -
‡олотисто-коричневый, зажаренный в инфракрасных печах, гарантирующих ваше
здоровье, и посыпанный импортной солью.
- џ люблю безукоризненно чистые комнаты отдыха, - сказала девочка, -
убранные под наблюдением опытной медицинской сестры и в гигиенических
целЯх запечатанные ради нашего комфорта, удобства и душевного спокойствиЯ.
- Љурите "“инстон" и ночью и днем, хороший вкус вы найдете в нем, -
пропищал малыш, сидевший на высоком стуле. - ‘игареты "“инстон" обладают
ароматом.
’емный бар казалсЯ произведением искусства, но это произведение
искусства Явно возникло совершенно независимо от иконографии вселенной. ‡а
исключением этикеток на бутылках, там все было незнакомо. Ћсвещение в баре
было скрытое, а стены напоминали темные зеркала. Ќе было ни куска дерева,
ни хотЯ бы серебрЯного подноса в форме древесного листа, чтобы напомнить
Љаверли об окружающем мире. Љрасота единообразиЯ, благодарЯ которой
кажетсЯ, что звезда и раковина, море и облака - все создано одной и той же
рукой, была утрачена. Њузыка смолкла, прерваннаЯ объЯвлением, что
начинаетсЯ посадка на рейс Љаверли; Љаверли уплатил за пиво и схватил свой
портфель. Ћн зашел в мужской туалет, где кто-то написал на стене нечто в
высшей степени человеческое, а затем пошел по длинному коридору мимо
светЯщихсЯ номеров к нужной секции. Ќикакого самолета еще не было видно,
но ни задержка, ни известие об аварии не заставили никого из пассажиров
изменить свои планы. Ћни смирно и покорно стоЯли там, будто злаЯ
администрациЯ аэропорта и правда вместе с билетами продала им смирение и
покорность. Џальто у Љаверли было длЯ здешнего климата слишком теплое;
впрочем, большинство остальных пассажиров прибыли из мест, где было либо
холодней, либо теплей, чем здесь. €з репродуктора, висевшего как раз над
головой, непрерывно лилась нежнаЯ музыка.
- ‚се будет в порЯдке, - прошептала рЯдом с Љаверли какаЯ-то стараЯ
женщина, обращаЯсь к еще более старой спутнице. - ќто вовсе не опасно. Ќе
опасней, чем поезд. Ћни ежегодно перевозЯт миллионы пассажиров. ‚се будет
в порЯдке.
†енщина постарше не отнимала пальцев, узловатых, как древесный корень,
от щек, а в ее глазах был страх смерти. ‚се вокруг было длЯ нее
предвестником смерти - игривые механики в белых комбинезонах, нумерованные
взлетно-посадочные полосы, рев подруливающего "Ѓоинга-707". Џлакал
младенец. Њужчина причесывалсЯ гребешком. Џредметы и звуки вокруг Љаверли
как бы сгруппировались в какое-то непреложное утверждение. ’акова была
жизнь: музыка, страх незнакомой старухи перед смертью, ровное поле
аэродрома, а вдали крыши домов.
‘амолет подрулил, пассажиры поднЯлись по трапу, и стюардесса усадила
Љаверли между старухой и мужчиной, от которого пахло виски. Ќа стюардессе
были туфли на высоких каблуках, плащ и темные очки. €з-под плаща
выглЯдывал подол красного шелкового платьЯ. ‡адраив люк самолета, она ушла
в уборную и вновь поЯвилась в своей форменной одежде - серой юбке и белой
шелковой блузке. Љогда она снЯла очки, глаза у нее оказались усталыми и
взглЯд был страдальческий.
- „жо Ѓернер, - сказал мужчина по правую руку от Љаверли, и Љаверли
пожал ему руку и представилсЯ. - ђад познакомитьсЯ с вами, Љав, - сказал
незнакомец. - Џозвольте преподнести вам небольшой подарок. - Ћн вытащил из
кармана коробочку, и, когда Љаверли открыл ее, в ней оказалсЯ позолоченный
зажим длЯ галстука. - џ без конца разъезжаю, - поЯснил незнакомец, - в
всюду раздаю эти зажимы длЯ галстуков. €х сделали по моему заказу в
Џровиденсе. ќто ювелирнаЯ столица ‘оединенных татов. џ раздаю от двух до
трех тысЯч зажимов в год. ќто хороший способ приобретать друзей. ‡ажим длЯ
галстука каждому пригодитсЯ.
- Ѓольшое спасибо, - сказал Љаверли.
- џ вЯжу носки длЯ астронавтов, - сказала стараЯ женщина по левую руку
от Љаверли. - Ћ, Я знаю, это глупо с моей стороны, но Я люблю этих ребЯт,
и мне страшно подумать, что у них мерзнут ноги. ‡а последние шесть недель
Я послала десЯть пар носков на мыс Љанаверал. Џравда, они не благодарЯт
менЯ, но ни разу не вернули носки назад, и мне приЯтно думать, что они их
носЯт.
- џ взЯл отпуск на несколько дней, чтобы повидать старого друга. Ћн
умирает от рака, - сказал „жо Ѓернер. - ‘ейчас у менЯ двадцать семь друзей
умирают от рака. Ќекоторые из них это знают. „ругие нет. Ќо всем им
осталось жить от силы год.
’ут на пассажиров обрушилась лавина невообразимых звуков, их грубо
прижало силой тЯжести к спинкам кресел: самолет пронессЯ по взлетной
полосе и стал стремительно набирать высоту. ЃольшаЯ панель сорвалась с
потолка и разбилась в проходе, а стаканы и бутылки в буфете громко
задребезжали. Љогда самолет поднЯлсЯ над разорванными облаками, пассажиры
отстегнули привЯзные ремни и вернулись к своей обычной жизни, к своим
привычкам.
- „обрый день, - произнес громкоговоритель. - ‚ас приветствует капитан
Њакферсон, командир экипажа, совершающего беспосадочный рейс номер
семьдесЯт три до „енвера. Њы получили сообщение о небольших завихрениЯх
воздуха в горах, но ожидаем, что к намеченному длЯ посадки времени погода
проЯснитсЯ. Њы просим извинить нас за опоздание и хотим воспользоватьсЯ
случаем поблагодарить вашу терпеливость и ничегонеделание по этому случаю.
- ђепродуктор щелкнул и умолк.
Љаверли не заметил, чтобы кто-нибудь, кроме него, испытывал недоумение.
Ќе ошибсЯ ли он, считаЯ, что профессиЯ летчика предполагает элементарное
знание английского Языка? „жо Ѓернер принЯлсЯ рассказывать Љаверли историю
своей жизни. ‘тиль у него был почти фольклорный. Ћн начал с родителей.
Ћписал место, где родилсЯ. ‡атем рассказал Љаверли о двух своих старших
братьЯх, о своем увлечении бейсболом, о случайных работах, которыми ему
пришлось заниматьсЯ, о школах, в которых он училсЯ, о замечательных
оладьЯх на пахтанье, которые пекла его мать, и о друзьЯх, которых он
приобретал и терЯл. Ћн рассказал Љаверли о своих годовых доходах, о
количестве служащих в его конторе, о том, какие три операции были ему
сделаны, о том, какаЯ у него замечательнаЯ жена, и о том, во сколько ему
обошлась разбивка сада вокруг его семикомнатного дома с двумЯ ванными на
‹онг-Ђйленде.
- …сть у менЯ необыкновеннаЯ штука, - сказал он. - “ менЯ, значит, на
лужайке перед домом маЯк. ‹ет пЯть тому назад за неуплату налогов, значит,
продавалось с аукциона большое поместье на ‘андс-Џойнте, и мы с матерью
поехали туда поглЯдеть, нет ли длЯ нас чего-нибудь подходЯщего. € вот у
них, значит, было маленькое озеро и на нем маЯк - конечно, маЯк был просто
длЯ украшениЯ, - и, когда дело дошло до продажи маЯка, цену набавлЯли
очень медленно. џ и предложил тридцать пЯть долларов, просто длЯ смеха, и
знаете что? ЊаЯк осталсЯ за мной. Ќу, у менЯ есть приЯтель, значит, в
транспортной фирме - всегда следует водить знакомство с нужными людьми, -
и он поехал туда, снЯл маЯк с озера и вывез его. џ и по сей день не знаю,
как он это сделал. Ќу, у менЯ, значит, есть еще приЯтель в
электротехнической конторе, он подключил маЯк, и теперь этот маЯк стоит на
лужайке перед моим домом. ЃлагодарЯ ему вид получилсЯ просто чудесный.
Љонечно, кое-кто из соседей жалуетсЯ - зануд везде хватает, - так что Я
зажигаю его не каждый вечер, но, когда у нас собираютсЯ гости поиграть в
карты или посмотреть телевизор, Я включаю его, и вид у него великолепный.
Љ этому времени небо стало темно-синим, каким оно бывает на большой
высоте, и обстановка в самолете была веселаЯ, как в баре. ЃелаЯ блузка
стюардессы вылезала из юбки, когда она наклонЯлась, чтобы подать коктейль;
выпрЯмлЯЯсь, стюардесса каждый раз заправлЯла ее обратно. ‘пинки сидений
были высокие, как стенки старинной церковной скамьи, так что пассажиры, не
слишком отделенные один от другого, в то же времЯ не слишком хорошо видели
друг друга. ‚друг дверь в переборке открылась, и Љаверли увидел, что в
проход вышел командир экипажа. –вет лица у него был землистый, а взглЯд
такой же страдальческий, как у стюардессы. Њожет быть, он дружил с пилотом
и экипажем, которые несколько часов назад потерпели аварию в Љолорадо? Њог
ли он, мог ли кто-нибудь на свете обладать такой силой духа, чтобы
спокойно отнестись к этому несчастью? Њогут ли обугленные скелеты
семидесЯти трех мертвецов означать длЯ него меньше, чем длЯ всего
остального мира. Љомандир кивнул стюардессе, и та пошла за ним к буфету в
хвостовую часть. Ћни не обменЯлись ни словом, но стюардесса положила
кусочек льда в бумажный стакан и налила в него виски. Љомандир пошел с
выпивкой назад в кабину и закрыл за собой дверь. ‘тарушка дремала, а „жо
Ѓернер, покончив с автобиографией, принЯлсЯ выкладывать свой запас
анекдотов. Ѓез всЯкого предупреждениЯ самолет резко снизилсЯ примерно на
две тысЯчи футов.
ЏоднЯлось страшное смЯтение. ‚ыпивка у большинства пассажиров
выплеснулась в потолок, мужчин и женщин выбросило в проходы, дети громко
кричали.
- ‚нимание, внимание, - ожил громкоговоритель. - ‘лушайте все!
- Ћ боже мой, - сказала стюардесса, прошла в хвостовую часть, села и
пристегнула себЯ ремнем.
- ‚нимание, внимание, - произнес усиленный репродуктором голос, и
Љаверли подумал, что, возможно, это последний голос, который он слышит в
жизни.
Ћднажды, когда его готовили к серьезной операции, он из окна больницы
увидел, как в окне дома напротив какаЯ-то толстаЯ женщина вытирала пыль с
роЯлЯ. …му уже дали пентоталовый наркоз, и он быстро терЯл сознание,
однако же довольно долго сопротивлЯлсЯ действию наркоза, чтобы
возмутитьсЯ: неужели последнее, что он, быть может, видит в этом дорогом
ему мире, - это толстаЯ женщина, вытирающаЯ пыль с роЯлЯ.
- ‚нимание, внимание, - произнес голос. ‘амолет выровнЯлсЯ среди
темного облака. - ѓоворит не ваш командир. ‚аш командир лежит свЯзанный в
пилотской кабине. Џожалуйста, не двигайтесь, пожалуйста, оставайтесь на
своих местах, или Я прекращу подачу кислорода в салон. Њы летим со
скоростью пЯтьсот миль в час на высоте в сорок две тысЯчи футов, и любой
беспорЯдок только увеличит опасность. џ налетал почти миллион миль и лишен
прав пилота только за политические убеждениЯ. ‘ейчас произойдет
ограбление. —ерез несколько минут мой сообщник войдет в салон через
переднюю переборку, и вы отдадите ему свои бумажники, кошельки, ювелирные
изделиЯ и все остальные ценности, какие у вас есть. ‘опротивление
бесполезно. ‚ам ничто не поможет. ЏовторЯю: вам ничто не поможет.
- Џоговорите со мной, поговорите со мной, - попросила стараЯ женщина. -
Џожалуйста, скажите хоть что-нибудь, все что угодно.
Љаверли обернулсЯ и кивнул ей, но от страха Язык у него пересох, и он
не мог произнести ни звука и тщетно пыталсЯ смочить Язык слюной. Ћстальные
пассажиры не шевелились, и все они - шестьдесЯт пЯть или семьдесЯт
незнакомых друг другу людей - мчались в реактивном самолете сквозь тьму,
внезапно очутившись перед лицом смерти. ‚ каком образе она ЯвитсЯ им? ‚
образе огнЯ? ‚дохнут ли они, как христианские мученики, в себЯ пламЯ,
чтобы сократить свои муки? Ѓудут ли обезглавлены, искромсаны и раскиданы
по какому-нибудь полю на площади в три мили? €ли низвергнутсЯ в темноту и
все же не потерЯют сознаниЯ во времЯ страшного падениЯ на землю? Ђ может
быть, утонут и, утопаЯ, в последний раз проЯвЯт присущий им дар
бесчеловечности, спихиваЯ друг друга ногами с заливаемых водой деревЯнных
перегородок? Ѓольше всего мучила Љаверли темнота. ’ень какого-нибудь моста
или зданиЯ способна омрачить состоЯние нашего духа не меньше, чем
печальное известие, и, казалось, именно темнота удручала Љаверли сильней
всего. …динственное его желание было увидеть хоть какой-нибудь свет,
клочок голубого неба. †енщина, сидевшаЯ впереди, запела: "Ѓлиже, о боже, к
тебе". “ нее было заурЯдное сопрано, какое слышишь в церкви, женственное,
приЯтное, звучавшее раз в неделю в сопровождении голосов соседей. Ћна
пела:

џ распЯт на кресте,
џ покорен судьбе,
Ќо песнь моЯ ближе,
Ћ боже, к тебе.

Њужчина по ту сторону прохода подхватил псалом, тотчас же к нему
присоединилось еще несколько человек, и Љаверли, вспомнив слова, тоже
запел:

џ бреду одиноко
€ горько скорблю,
“крываюсь Я тьмою,
Ќа камне Я сплю.

„жо Ѓернер и стараЯ женщина пели, а те, кто не знал текста, энергично
подтЯгивали припев. „верь в переборке открылась, и поЯвилсЯ грабитель. Ќа
нем была фетроваЯ шлЯпа, а лицо завЯзано черным платком с прорезЯми длЯ
глаз. …сли не считать фетровой шлЯпы, это была точь-в-точь стариннаЯ маска
палача. ‚ руках, обтЯнутых черными резиновыми перчатками, он нес
пластмассовую корзину длЯ бумаг, чтобы складывать туда ценности
пассажиров. Љаверли орал во всю глотку:

Џуть мой приводит
‚ райский чертог,
Џуть начертал мне
Ѓлагостный бог.

Ћни пели скорей из протеста, чем из набожности, пели потому, что надо
было что-то делать. €, найдЯ, что делать, они тем самым опровергли
утверждение, что им ничто не поможет. Ћни обрели себЯ, этим-то и
объЯснЯлась необычайнаЯ сила и полнота их голосов. Љаверли снЯл ручные
часы и опустил свой бумажник в корзину. ’огда руки грабителЯ в черных
перчатках схватили с колен Љаверли портфель. Љаверли в ужасе застонал и,
возможно, вцепилсЯ бы в портфель, если бы Ѓернер и стараЯ женщина не
обернулись к нему с выражением такого испуга на лице, что он упал в свое
кресло. Ћбобрав всех пассажиров до последнего, грабитель повернул назад;
идЯ против движениЯ самолета, он слегка пошатывалсЯ, и от этого его фигура
казалась знакомой и не внушала страха. Џассажиры пели:

’ебЯ прославлЯЯ,
‚оспрЯнув мечтой,
€з скорби воздвиг Я
Ђлтарь свЯтой,

- Ѓлагодарю вас за сотрудничество, - раздалсЯ голос из
громкоговорителЯ. - Џримерно через одиннадцать минут мы совершим
внеплановую посадку в “эст-”ранклине. Ѓудьте добры, пристегните ремни и
следите за сигналом о прекращении курениЯ.
Ћблака за окнами стали светлеть, превращатьсЯ из серых в белые, затем
самолет вынырнул из них и очутилсЯ в предвечернем голубом небе. ‘тарушка
утерла слезы и улыбнулась. —тобы уменьшить муки смЯтениЯ, Љаверли вдруг
решил, что в портфеле были электрическаЯ зубнаЯ щетка и шелковаЯ пижама.
„жо Ѓернер перекрестилсЯ. ‘амолет быстро терЯл высоту, и вскоре они
увидели внизу крыши города, который напоминал рукоделие удивительно
скромных людей, с утра до вечера занЯтых необходимыми делами и
воспитывающих детей в добродетели и милосердии. Њомент приземлениЯ
ознаменовалсЯ глухим шумом и ревом тормозных двигателей, и за окнами
пассажиры увидели то одинаковое во всем мире запустение, что окаймлЯет
взлетно-посадочные площадки. —ахлаЯ трава и сорнЯки, растительное месиво,
с трудом пробившеесЯ сквозь песчаную землю на берегах отравленного нефтью
ручьЯ. Љто-то крикнул: "‚от они!" „вое пассажиров открыли дверь в
переборке. Џослышались беспорЯдочные голоса. ‘ложность человеческих
взаимоотношений так быстро восстановилась, что, когда кто-нибудь просил
объЯснить, что случилось, те, кто знал, что происходит, надменно
отказывались поделитьсЯ своими сведениЯми с теми, кто не знал. Ќаконец
мужчина, первым вошедший в пилотскую кабину, снисходительным тоном сказал:
- …сли вы помолчите минуту, Я сообщу вам то, что нам пока известно. Њы
освободили экипаж, и командир свЯзалсЯ по радио с полицией. ѓрабители
скрылись. ‚от все, что Я вам пока могу сказать.
‡атем пассажиры услышали вой сирен, постепенно приближавшийсЯ к ним по
аэродрому. Џервой прибыла пожарнаЯ команда; пожарники приставили лестницу
к люку самолета и открыли его. ‡атем прибыла полициЯ, объЯвившаЯ
пассажирам, что все они арестованы.
- ‚ас будут отпускать группами по десЯть человек, - сказал один из
полицейских. - Џосле допроса.
Ћн разговаривал грубо, но пассажиры были великодушны. Ћни остались в
живых, и невежливость не могла испортить им настроение. ‡атем полицейские
стали разбивать их по счету на группы. ЏожарнаЯ лестница представлЯла
собой единственный путь, по которому можно было сойти с самолета, и
пожилые пассажиры с напрЯженными от усилий лицами ворча ступали на нее.
Ћжидавшие своей очереди стоЯли безучастно, словно находились при
исполнении какой-то воинской обЯзанности; они будто испытывали чувство
освобождениЯ от ответственности и необходимости выбора, присущее солдатам
в строю. Љаверли был номером седьмым в последней группе. Џорыв пыльного
ветра налетел на него, когда он спускалсЯ по лестнице. Џолицейский взЯл
его за плечо; это прикосновение мгновенно привело Љаверли в острое
негодование, и он едва удержалсЯ от того, чтобы не сбросить руку
полицейского. ‚месте со всей группой его посадили в закрытый полицейский
фургон с зарешеченными окнами.
Љогда они выходили из фургона, полицейский снова взЯл Љаверли за плечо,
и тому опЯть стоило немалых усилий сдержатьсЯ. Ћткуда столь бурнаЯ реакциЯ
его плоти? - спрашивал себЯ Љаверли. Ћтчего ему так отвратительно
прикосновение этого незнакомого человека? Џеред ним возвышалось
–ентральное полицейское управление - здание из желтого кирпича с
немногочисленными безвкусными архитектурными украшениЯми и несколькими
объЯснениЯми в невинной любви, написанными мелом на стенах. ‚етер поднимал
у ног Љаверли пыль и обрывки бумаги. ‚нутри господствовала тревожнаЯ и
мрачнаЯ атмосфера противозаконных действий. ќто был вход в мир, куда ему
дозволЯлось бросить взглЯд лишь украдкой, - в страну насилиЯ, куда ему
случалось заглЯдывать, когда он расстилал газеты на крыльце, перед тем как
красить перила. Њужчина по фамилии ђослин застрелил жену и пЯтерых
детей... “битый ребенок найден в топке... ‚се они побывали здесь, и после
них в воздухе сохранилсЯ неистребимый запах их смЯтениЯ и страха, их
уверений в собственной невиновности. Љаверли подвели к лифту и повезли на
шестой этаж. Џолицейский ничего не говорил. ’олько тЯжело дышал. Ђстма? -
подумал Љаверли. ‚олнение? ‘пешка?
- “ вас астма? - спросил Љаверли.
- ‡десь вы отвечаете на вопросы, - сказал полицейский.
Ћн пошел с Љаверли по коридору, похожему на коридор в какой-нибудь
унылой школе, и ввел его в комнату размером не больше чулана, где были
деревЯнный стол, стул, стакан с водой и печатнаЯ анкета. Џолицейский
закрыл дверь, а Љаверли сел и стал просматривать вопросы.
џвлЯетесь ли вы главой семьи? - спрашивали его. ‚ы разведены? ‚ы вдовы?
ђазошлись? ‘колько у вас телевизоров? ‘колько автомобилей? …сть ли у вас
постоЯнный заграничный паспорт? Љак часто вы принимаете ванну? Ћкончили ли
вы колледж? ‘реднюю школу? Ќеполную среднюю школу? ‡наете ли вы значение
слов "сумчатый", "возмутитель", "трудновоспринимаемый", "диалектический
материализм"? ЋтапливаетсЯ ли ваш дом нефтью? ѓазом? “глем? ‘колько у вас
комнат? …сли бы вас заставлЯли либо нанести оскорбление американскому
флагу, либо осквернить свЯщенную Ѓиблию, что бы вы выбрали? ‚ы сторонник
федерального подоходного налога? ‚ерите ли вы в международный
коммунистический заговор? ‹юбите ли вы вашу мать? Ѓоитесь ли вы молнии?
‘тоите ли вы за продолжение Ядерных испытаний в атмосфере? …сть ли у вас
счет в сберегательной кассе? ‘чет в банке? Љакова общаЯ сумма ваших
долгов? …сть у вас закладные? …сли вы мужчина, то отнесете ли вы ваши
половые органы к размеру 1, 2, 3 или 4? Љакую религию вы исповедуете?
‘читаете ли вы, что „жон ”остер „аллес попал в рай? ‚ ад? ‚ преддверие
ада? —асто ли вы принимаете гостей? —асто ли вас приглашают в гости?
‘читаете ли вы, что нравитесь людЯм? Ћчень нравитесь? Џользуетесь успехом
в обществе? †ивы или умерли следующие люди: „жон Њейнард Љейнс, Ќорман
‚инсент Џил, Љарл Њаркс, Ћскар “айльд, „жек „емпси? Љаждый ли вечер вы
молитесь?..
- Љаверли принЯлсЯ за эти вопросы - а их были тысЯчи - с рвением
преступного грешника. ‘вои часы он отдал грабителю и не имел никакого
представлениЯ о том, сколько времени отнЯло у него заполнение анкеты,
ђазделавшись с ней, он крикнул:
- Ђлло! џ кончил. ‚ыпустите менЯ отсюда.
Ћн подергал дверь, она оказалась не заперта. ‚ коридоре было пусто.
Ѓыла уже ночь, и за окном в конце коридора виднелось темное небо. ‡ахватив
анкету, он подошел к лифту и нажал кнопку. ‚ыходЯ из лифта на первом
этаже, он увидел сидевшего за столом полицейского.
- “ менЯ забрали кое-что очень ценное, очень важное, - сказал Љаверли.
- ‚се так говорЯт, - сказал полицейский.
- —то Я теперь должен делать? - спросил Љаверли. - џ ответил на все
вопросы. —то Я теперь должен делать?
- …хать домой, - сказал полицейский. - ‚ам, наверно, нужны деньги?
- Љонечно, - сказал Љаверли.
- ‚ы все получаете по сотне от страхового общества, - сказал
полицейский. - …сли вы потерЯли больше, можете потом предъЯвить претензию.
- Ћн отсчитал десЯть десЯтидолларовых бумажек и взглЯнул на свои часы. -
—икагский поезд пройдет здесь минут через двадцать. Ќа углу стоЯнка такси.
„умаю, что на некоторое времЯ у вас отбило охоту летать самолетом. Љак и у
всех остальных.
- Ћни все закончили? - спросил Љаверли.
- Ќесколько человек мы задерживаем, - ответил полицейский.
- Ќу спасибо, - сказал Љаверли и вышел из полицейского управлениЯ на
темную улицу “эст-”ранклина; пыль этого города, духоту, отдаленный шум и
безличность его цветных огней он воспринимал как символ своего
одиночества. Ќа углу был газетный киоск, там же стоЯло такси. Љаверли
купил газету. "‹ишенный прав пилот совершает ограбление реактивного
самолета в воздухе, - прочел он. - Ѓеспримерное ограбление самолета
произошло сегоднЯ в 4:16 днЯ над ‘калистыми горами..." Ћн сел в такси и
сказал:
- ‡наете, Я был жертвой сегоднЯшнего ограблениЯ самолета.
- ‚ы уже шестой пассажир, говорЯщий мне это, - сказал водитель. - Људа?
- Ќа вокзал, - сказал Љаверли.

’олько под вечер следующего днЯ Љаверли приехал наконец из —икаго в
’алифер. Ћн сразу же пошел в исследовательский центр к Љамерону, но его
почти час заставили прождать. ‚ремЯ от времени сквозь закрытую дверь
долетал голос старого ученого, повышавшийсЯ от Ярости.
- € никогда мы не сможем послать этих чертовых астронавтов на эту
чертову ‹уну! - кричал он.
Љогда Љаверли в конце концов впустили, Љамерон, был один.
- “ менЯ пропал ваш портфель, - сказал Љаверли.
- Ђх вот как! - сказал доктор.
Ћн горько улыбнулсЯ. ‡начит, там были зубнаЯ щетка и пижама, подумал
Љаверли. ‘тало быть, это все ерунда!
- ‚ самолете, который летел на ‡апад, произошло ограбление, - поЯснил
Љаверли.
- Ќе понимаю, - сказал Љамерон. “лыбка по-прежнему сиЯла на его лице.
- ‚от тут у менЯ газета, - сказал Љаверли. Ћн показал Љамерону газету,
купленную в “эст-”ранклине. - Ћни все забрали. Ќаши часы, бумажники, ваш
портфель.
- Љто его взЯл? - спросил Љамерон. …го улыбка стала как бы еще светлей.
- ‚оры, грабители. €х можно, пожалуй, назвать и пиратами.
- Људа они его дели?
- Ќе знаю, сэр.
Љамерон встал из-за стола и подошел к окну, повернувшись к Љаверли
спиной. Ћн что, смеетсЯ? ‚о всЯком случае, Љаверли так подумал. Ћн
одурачил врага. Џортфель был пустой! ‡атем Љаверли увидел, что Љамерон
вовсе не смеетсЯ. ’о были мучительные судороги растерЯнности и горЯ; но о
чем он горевал? Ћ своей репутации, о своем положении, о своей рассеЯнности
или о земле, которую видел за окном кабинета, о разрушенной ферме и линии
пусковых установок? Љаверли ничем не мог утешить его и стоЯл, сам тЯжко
страдаЯ и глЯдЯ на Љамерона, который казалсЯ теперь маленьким и слабым и
которого сотрЯсали непроизвольные мышечные спазмы.
- Џростите менЯ, сэр, - сказал Љаверли.
- “бирайтесь к черту, - пробормотал Љамерон, и Љаверли ушел.
Ѓыл конец рабочего днЯ, и автобус, в котором Љаверли ехал домой, был
переполнен. Љаверли пыталсЯ судить о случившемсЯ с традиционной точки
зрениЯ. Ћткажись он отдать портфель, это могло бы повести к катастрофе и
гибели всех пассажиров самолета; но что, если так было бы к лучшему? Њожет
ли он спокойно выжидать дальнейших событий и спокойно вспоминать о том,
что произошло? Љогда он утром придет на работу, в какой отдел он должен
ЯвитьсЯ? —его Љамерон хотел от него с самого начала? Џочему старик плакал,
стоЯ у окна своего кабинета? Љогда он придет домой, застанет ли он Ѓетси у
телевизора? Ѓудет ли его маленький сын в слезах? ЌакормЯт ли его ужином?
Џеред мысленным взором Љаверли возник ‘ент-Ѓотолфс в свете летних сумерек.
‚ этот час матери сзывали детей домой к ужину с помощью колокольчиков,
которыми обычно, пользовались, чтобы вызвать прислугу в столовую.
‘еребрЯные или не серебрЯные, все они издавали серебристый звук, и сейчас
Љаверли вспоминал их серебристый звон, который доносилсЯ со всех задних
крылец на Ѓот-стрит и ђивер-стрит и призывал домой детей, игравших на
берегу реки.
„ом Љаверли был Ярко освещен. Љогда он вошел, Ѓетси бросилась к нему в
объЯтиЯ.
- Њилый, Я так надеЯлась, что ты вернешьсЯ домой к ужину, и только что
молилась об этом, - сказала Ѓетси, - и вот мои молитвы услышаны, мои
молитвы услышаны. Њы приглашены на обед!
‚ сознании Љаверли эти слова никак не вЯзались с событиЯми последних
суток, и он постаралсЯ быстро перестроить свои мысли и чувства на иной
лад. Ћн устал, но было бы жестоко лишить Ѓетси возможности воспользоватьсЯ
единственным приглашением, какое она получила за все времЯ жизни в
’алифере. Ћн поцеловал сына, подбросил его несколько раз в воздух и
хлебнул хорошую порцию виски.
- ќта милаЯ женщина, - сказала Ѓетси, - ее зовут “инифрид Ѓринкли, так
вот, она пришла к нам собирать пожертвованиЯ длЯ ветеранов, награжденных
"Џурпурным ‘ердцем" [награда, которую дают американским военнослужащим за
ранение, полученное на фронте], и Я ей сказала, Я ей прЯмо сказала, что,
по-моему, тоскливее места, чем ’алифер, на всей земле не сыщешь! Њне было
все равно, пусть все знают, что Я о нем думаю. ’огда она тоже сказала, что
это тоскливое место и не захотим ли мы прийти к ней сегоднЯ вечером
пообедать в небольшой компании. ’ут Я ей сказала, что ты в Ђтлантик-‘ити и
Я не знаю, когда ты вернешьсЯ, и вот Я молилась, чтобы ты приехал вовремЯ,
и вот ты здесь!
Џока Ѓетси ездила за каким-то школьником, который должен был остатьсЯ с
Ѓинкси, Љаверли принЯл ванну и переоделсЯ. Ѓринкли жили по соседству, и,
взЯвшись под руку, они пошли туда пешком. ‚ремЯ от времени Љаверли сгибал
свою длинную шею и целовал Ѓетси. Њиссис Ѓринкли была худощавой бойкой
женщиной, Ярко подмазанной и с множеством бус на шее. Ћна все времЯ
говорила "чепуха". “ мистера Ѓринкли был необычайно покатый лоб, и этот
недостаток еще подчеркивали его седые вьющиесЯ волосы, уложенные завитками
над этой покатостью, точно занавеси в гостиной. Љазалось, он доблестно
стараетсЯ замаскировать свою усталость и несообразные манеры тем, что
носит золотую булавку в воротничке, золотой зажим длЯ галстука, перстень с
большим гелиотропом и запонки из голубой эмали в манжетах, сверкавшие, как
семафоры, когда он наливал херес. Ћни пили херес, но пили его как воду.
Ѓыло еще двое гостей - Љренстоны из соседнего города “отерфорда.
- џ просто должна была пригласить кого-нибудь не из нашего городка, -
сказала миссис Ѓринкли, - чтобы нам не пришлось все времЯ слушать всю эту
чепуху про ’алифер.
- …динственное, что Я знаю, единственное, что Я усвоил, - сказал мистер
Љренстон, - это то, что у человека должны быть доллары. ‚от что в конце
концов имеет значение. „оллары.
Ќа нем была темно-краснаЯ охотничьЯ куртка, лицо, обрамленное
соломенными кудрЯми, было одновременно ангельски-невинным и угрожающим.
…го седаЯ жена выглЯдела значительно старше и значительно интеллигентней;
и, что бы он ни говорил, гораздо легче было представить его себе не
предающимсЯ бурному любовному акту, а погруженным в замешательство и
отчаЯние, в то времЯ как жена гладит его кудри и говорит: "’ы найдешь
другую работу, милый. Ќе огорчайсЯ. „олжны наступить лучшие времена".
Њладший отпрыск миссис Ѓринкли только что вернулсЯ из городской
больницы, где ему удалЯли миндалины, и, потЯгиваЯ херес, все толковали о
своих миндалинах и аденоидах. Ѓетси просто сиЯла. Љаверли ни миндалин, ни
аденоидов никогда не удалЯли, и он не принимал особого участиЯ в общей
беседе, пока сам не завел разговор об аппендиците. ’ут настало времЯ сесть
за стол, и там речь зашла о лечении зубов. Ћбед был обычный, и запивали
его искристым бургундским. Џосле обеда мистер Љренстон рассказал
скабрезный анекдот, а затем встал и начал прощатьсЯ.
- џ терпеть не могу торопитьсЯ, - сказал он, - но, видите ли, нам нужно
часа полтора, чтобы добратьсЯ до дому, а утром мне на работу.
- Ќу, полутора часов вам вовсе не требуетсЯ, - сказал мистер Ѓринкли. -
Љак вы едете?
- Њы едем по скоростной магистрали, - ответил мистер Љренстон.
- ’ак вот, если вы выберетесь из ’алифера, не доезжаЯ до скоростной
магистрали, - сказал мистер Ѓринкли, - вы сэкономите минут пЯтнадцать. Ђ
то и двадцать. ‚озвращайтесь к торговому центру и у второго светофора
поверните вправо.
- Ћ, Я бы поехала не так, - вмешалась миссис Ѓринкли. - џ бы поехала
напрЯмик мимо вычислительного центра и воспользовалась развЯзкой перед
самой запретной зоной.
- „а, уж ты бы поехала! - сказал мистер Ѓринкли. - ’аким путем вы
уткнетесь прЯмехонько в большую стройку. ‘лушайте менЯ. ‚ернитесь к
торговому центру и сверЯйте вправо у второго светофора.
- …сли они вернутсЯ к торговому центру, - сказала миссис Ѓринкли, - то
навернЯка застрЯнут в потоке машин у кольца ”ерми. Ђ вот если не выезжать
из города мимо вычислительного центра, то можно ехать прЯмо в направлении
ракетных установок, а у шлагбаума повернуть направо.
- Ѓог ты мой, женщина! - воскликнул мистер Ѓринкли. - Љогда ты будешь
держать свой проклЯтый Язык за зубами?
- Ќе болтай чепухи, - сказала миссис Ѓринкли.
- Ќу, большое спасибо, - сказали Љренстоны, направлЯЯсь к двери. -
Џожалуй, мы, как всегда, поедем по скоростной магистрали.
€ они ушли.
- Ќу ты и напутала, - сказал мистер Ѓринкли. - Ќе понимаю, с чего ты
взЯла, что умеешь объЯснЯть дорогу. ’ы ведь способна заблудитьсЯ у
собственного дома.
- …сли бы они поехали так, как Я им говорила с самого начала, -
огрызнулась миссис Ѓринкли, - все было бы в порЯдке. Ќикакой стройки у
запретной зоны нет. ’ы все это просто выдумал.
- Ќичего подобного, - сказал мистер Ѓринкли. - џ был там в четверг. ’ам
все вокруг изрыто.
- ‚ четверг ты лежал в постели с насморком, - сказала миссис Ѓринкли. -
Њне пришлось подавать тебе еду.
- Ќу, нам, пожалуй, пора идти, - сказал Љаверли. - ‚се было страшно
мило, и большое вам спасибо.
- …сли бы ты научилась держать Язык за зубами, - закричал мистер
Ѓринкли жене, - все были бы тебе очень благодарны! ’ебе нельзЯ позволЯть
править машиной, не говорЯ уже о том, чтобы объЯснЯть людЯм дорогу.
- ‘пасибо, - робко сказала Ѓетси в дверЯх.
- Ђ кто в прошлом году разбил машину? - вопила миссис Ѓринкли. - Љто из
нас разбил машину? Ќу-ка скажи!
Љаверли и Ѓетси шли домой, то и дело останавливаЯсь, чтобы
поцеловатьсЯ, и эта прогулка кончилась, как и все другие.

Љаверли больше не видел Љамерона. Ќесколько дней он убил на то, что,
сидЯ за письменным столом, отделывал его вступительную речь о небесных
светилах. Ћднажды утром Љаверли было ведено ЯвитьсЯ в отдел безопасности.
Ћн думал, что его обвинЯт в утере портфелЯ, и беспокоилсЯ, не арестуют ли
его. Ћн принадлежал к числу людей, страдающих от непомерно развитого
чувства вины, которое, подобно огромному синЯку, скрытому одеждой, может
не причинЯть боли, пока к нему не притронутсЯ; но стоит задеть этот синЯк,
и человек от боли лишаетсЯ всЯкого соображениЯ. Љаверли был образцом
провинциальных добродетелей - правдивый, пунктуальный, нравственно
чистоплотный и мужественный, - но стоило какой-нибудь могущественной длани
общества указать на него перстом как на правонарушителЯ, и чувство
собственного достоинства сразу покидало его. „а-да, он был грешник. ќто он
убил посла, заложил украденные драгоценности и продал "синьку" врагу.
ЏодходЯ к помещению отдела безопасности, он чувствовал себЯ глубоко
виновным. Ћн вошел в длинный коридор, выкрашенный в Ярко-желтый цвет;
впереди него стоЯли с десЯток мужчин и женщин. Ћбстановка напоминала
приемную терапевта или дантиста, приемную консула, коридор муниципалитета,
контору по пайку, казалось, эта комната длЯ ожиданиЯ занимает в мире на
удивление большое место. Ћдного за другим мужчин и женщин вызывали по
фамилии и впускали в дверь, находившуюсЯ в конце желтого коридора. Ќи один
из них не возвращалсЯ, так что, очевидно, существовал другой выход, но
Љаверли их исчезновение казалось зловещим. Ќаконец его вызвали, и
хорошенькаЯ секретарша, на лице которой навеки застыло осуждающее и
мрачное выражение, ввела его в просторный кабинет, похожий на старомодный
зал суда. ’ам на возвышении в креслах сидели полковник и двое штатских.
‚низу у возвышениЯ сидел секретарь. ‘лева в стойке стоЯл американский
флаг. Ћн был из тЯжелого шелка с золотой бахромой и никогда не покидал
своего места, даже длЯ торжественного парада в самую благоприЯтную погоду.
- Љаверли “опшот? - спросил полковник.
- „а, сэр.
- Џрошу вас, дайте мне ваш допуск.
- Џожалуйста, сэр. - Љаверли протЯнул свой допуск.
- ‡наете ли вы некую мисс ѓонору “опшот с Ѓот-стрит из ‘ент-Ѓотолфса?
- ќта улица называетсЯ Ѓот-стрит, сэр.
- ‚ы знаете эту даму?
- „а, сэр. џ знал ее всю жизнь. Ћна моЯ тетка.
- Џочему вы не сообщили нашему отделу о том, что ей предъЯвлено
уголовное обвинение?
- …й? Ћбвинение? (—то она могла сделать? - подумал Љаверли. Џоджог?
Џоймана на краже в магазине стандартных цеп? Љупила автомобиль и врезалась
на нем в толпу?) џ ничего не знаю о том, что ей предъЯвлено уголовное
обвинение, - сказал он вслух. - Ћна писала мне относительно падуба, что
растет у нее за домом. Ќа нем поЯвилась какаЯ-то ржа, и она хочет его
опрыскать. ‚от и все, что Я о ней знаю. Ќе можете ли вы мне сказать, в чем
ее обвинЯют?
- Ќет. Њогу только сказать, что вы временно лишаетесь допуска.
- Ќо, полковник, Я ничего не понимаю. Ћна ведь старуха, и не могу же Я
нести ответственность за ее поступки. €мею Я право жаловатьсЯ? ’о есть
существует ли у менЯ какаЯ-нибудь возможность жаловатьсЯ?
- ‚ы можете обжаловать это решение через отдел Љамерона.
- Ќо без допуска Я никуда не смогу попасть, сэр. џ даже в мужскую
уборную не попаду.
‘екретарь заполнил бланк, сходный по виду с разрешением на рыбную
ловлю, и протЯнул его Љаверли. ќто был, как он прочел, временный допуск
сроком на десЯть дней. Ћн поблагодарил секретарЯ и вышел в боковую дверь,
между тем как в комнату впустили очередного служащего, навлекшего на себЯ
подозрение.
Љаверли пошел прЯмо в отдел Љамерона, но секретарша сказала ему, что
старика ученого нет в городе, он уехал по крайней мере недели на две.
’огда Љаверли спросил, нельзЯ ли повидать Ѓраннера, ученого, который
завтракал с ним в Ђтлантик-‘ити, и девушка проводила его в кабинет
Ѓраннера. Ќа Ѓраннере был кашемировый свитер, под стать его рангу; он
сидел перед листом цветного картона, испещренного уравнениЯми, тут же была
приписка: "Ќе забыть купить теннисные туфли". Ќа письменном столе у
Ѓраннера стоЯла ваза с восковой розой. Љаверли рассказал Ѓраннеру о своей
беде, и Ѓраннер сочувственно выслушал его.
- ‚ы никогда не имели дела с секретными материалами, не так ли? -
спросил он. - ‚ такого рода случаЯх старик охотно вмешиваетсЯ. ‚ прошлом
году уволили сторожа из вычислительного центра, так как его мать во времЯ
второй мировой войны Якобы очень короткое времЯ зарабатывала себе на жизнь
проституцией.
Ѓраннер, извинившись, вышел из комнаты и вернулсЯ с еще одним членом
руководЯщей группы. Љамерон был в ‚ашингтоне, а оттуда должен был вылететь
в Ќью-„ели. Ћба ученых предложили Љаверли слетать в ‚ашингтон и поймать
старика там.
- Ћн как будто хорошо к вам относитсЯ, - сказал Ѓраннер, - и, если вы с
ним поговорите, он может по крайней мере добитьсЯ, чтобы ваш временный
допуск продлили до его возвращениЯ. Ћн будет там на разборе какого-то дела
в конгрессе в десЯть утра. Љомната семьсот шестьдесЯт три.
Ѓраннер записал номер комнаты и передал бумажку Љаверли.
- …сли вы придете пораньше, вам, может быть, удастсЯ поговорить с ним,
прежде чем он уйдет на заседание комиссии. …два ли там будет много народу.
‚ этом году его допрашивают семнадцатый раз, так что интерес к нему
несколько поубавилсЯ.

Љаверли сильно сомневалсЯ, захочет ли Љамерон разговаривать с ним после
их последней встречи; однако других шансов у Љаверли, по-видимому, не
было, и он все-таки решил попытать счастьЯ; больше всего его возмущало
самодурство сотрудников отдела безопасности, которые способны были увидеть
в эксцентрических выходках его старой тетки угрозу национальной
безопасности. ‚ тот же вечер Љаверли вылетел в ‚ашингтон и утром ЯвилсЯ в
комнату семьсот шестьдесЯт три. ‚ременный допуск сыграл свою роль, и его
пропустили без всЯких помех. Џублики было очень мало. ‚ четверть
одиннадцатого Љамерон вошел через другую дверь и сразу же направилсЯ к
месту длЯ свидетелей. ‚ руках он нес что-то вроде футлЯра длЯ скрипки.
Џредседательствующий немедленно приступил к допросу, и Љаверли восхитилсЯ
поразительным самообладанием своего шефа и густотой его бровей.
- „октор Љамерон?
- „а, сэр. - ‚ зале заседаний ни у кого другого не было такого
приЯтного, властного и мужественного голоса.
- ‡накома ли вам фамилиЯ Ѓраччани?
- џ уже отвечал на этот вопрос. Њой ответ занесен в протокол.
- Џротоколы предыдущих заседаний не имеют никакого отношениЯ к
сегоднЯшнему. џ запросил протоколы прежних слушаний, но получил отказ.
‡накома вам фамилиЯ Ѓраччани?
- џ не вижу никакого смысла в том, что менЯ повторно вызывают в
‚ашингтон длЯ того, чтобы отвечать на одни и те же вопросы, - сказал
доктор.
- ‚ам знакома фамилиЯ Ѓраччани?
- „а.
- ‚ какой свЯзи?
- ќто была моЯ собственнаЯ фамилиЯ. …е изменил на фамилию Љамерон судьЯ
‘азерленд в Љливленде, штат Ћгайо, в тысЯча девЯтьсот тридцать втором
году.
- Ѓраччани - это фамилиЯ вашего отца?
- „а.
- ‚аш отец был иммигрант?
- ‚се это вам известно.
- џ уже сказал вам, доктор Љамерон, что коллеги отказались предоставить
мне протоколы прежних заседаний.
- Њой отец был иммигрантом.
- Ѓыло что-либо в его прошлом, что побудило вас отречьсЯ от его
фамилии?
- Њой отец был прекрасный человек.
- …сли ваш отец никогда не был замешан в предосудительной нелоЯльности
или подрывной деЯтельности, то что же вынудило вас отречьсЯ от его
фамилии?
- џ переменил фамилию, - сказал доктор, - по многим причинам. Ћна была
трудна длЯ написаниЯ, трудна длЯ произношениЯ, иногда мне было трудно
удостоверить свою личность. џ переменил фамилию еще и потому, что
некоторым людЯм в некоторых районах нашей страны кажетсЯ подозрительным
все иностранное. €ностраннаЯ фамилиЯ не внушает довериЯ. џ переменил
фамилию по тем же причинам, по каким человек, переезжаЯ из одной страны в
другую, менЯет валюту.
‚торой сенатор, более молодой, в свою очередь задал вопрос.
- Џравда ли, доктор Љамерон, - спросил он, - что вы возражаете против
всЯких исследований за пределами ‘олнечной системы и что вы отказывали в
средствах, содействии и технической помощи всем, кто не разделЯл вашего
мнениЯ?
- ЊенЯ не интересуют межзвездные путешествиЯ, если вы это имеете в
виду, - спокойно ответил Љамерон. - ќта идеЯ абсурдна сама по себе, и мое
мнение основано на таких фундаментальных понЯтиЯх, как времЯ, ускорение,
сила, масса и энергиЯ. ’ем не менее Я хотел бы подчеркнуть, что вовсе не
считаю нашу цивилизацию единственной разумной цивилизацией во ‚селенной. -
ЊимолетнаЯ улыбка скользнула по его лицу, Яркий отблеск нарочитого и
неискреннего терпениЯ, и он слегка наклонилсЯ вперед на стуле. - џ
полагаю, что жизнь и разум развились примерно в те же сроки, что и на
‡емле, повсюду, где обеспечены соответствующие физические и временные
условиЯ. Ќынешние данные - а они чрезвычайно ограничены - говорЯт о том,
что жизнь могла развитьсЯ на планетах, вращающихсЯ примерно вокруг шести
процентов всех звезд. ‹ично Я полагаю, что анализ светового излучениЯ,
отраженного темными участками поверхности Њарса, обнаруживает
характеристики, доказывающие наличие растительной жизни. Љак Я уже сказал,
Я считаю нелепостью возможность межзвездных путешествий; однако
межзвезднаЯ свЯзь - это нечто совершенно иное.
—исло цивилизаций, с которыми мы, вероЯтно, можем вступить в контакт,
зависит от шести факторов. Џервый: скорость, с какой образуютсЯ звезды,
подобные нашему ‘олнцу. ‚торой: какова долЯ звезд, имеющих планеты.
’ретий: какова долЯ планет, на которых возможна жизнь. —етвертый: какова
долЯ пригодных длЯ жизни планет, на которых возникла жизнь. ЏЯтый: какова
долЯ последних, где в результате эволюции поЯвились существа, обладающие
техникой, необходимой длЯ межзвездной свЯзи. естой: долговечность
существованиЯ этой высокоразвитой техники. ‚озникновение цивилизации
вероЯтно длЯ планет одной звезды из трех миллионов. Ќо это означает, что
только в нашей ѓалактике может существовать миллион таких цивилизаций, а,
как вам, джентльмены, известно, галактик миллиарды.
Џо его лицу снова пробежала лицемернаЯ улыбка.
—то это он им зубы заговаривает? - подумал Љаверли.
- Њне кажетсЯ маловероЯтным, - продолжал Љамерон, - чтобы
высокоразвитаЯ техника могла поЯвитьсЯ на планете, покрытой водой.
Ќекоторые из моих коллег в восторге от умственных способностей дельфина,
но мне думаетсЯ, у дельфина едва ли возникнет интерес к межзвездному
пространству. - Љамерой умолк, пережидаЯ, пока стихнут робкие смешки. -
‚олна длиной в двадцать один сантиметр, то есть частотой в тысЯчу
четыреста двадцать мегагерц, излучаемаЯ пространством при столкновении
атомов водорода, доносит до нас некоторые интересные сигналы, в
особенности от ’ау Љита, однако Я очень сомневаюсь в их когерентности. џ
твердо уверен, что ученые каждой достаточно развитой цивилизации
установЯт, что энергиЯ всЯкого отдельного кванта излучениЯ - светового или
радиоволнового - равнЯетсЯ произведению его частоты на величину, известную
нам, а может быть, и кое-кому из вас, как постоЯннаЯ Џланка. Ћптический
мазер представлЯетсЯ наиболее многообещающим средством межзвездной свЯзи.
’еперь Љамерон полностью вошел в свою роль профессора, и ничто уже не
могло остановить его, пока он не обрушит на своих слушателей всю скуку,
все возбуждение и все страданиЯ полнометражной лекции.
- Ћптический вариант этих мазеров может генерировать световой пучок
настолько интенсивный и настолько узкий, что, посланный с ‡емли, он
осветит лишь небольшой участок ‹уны. - ‘нова мимолетнаЯ приторнаЯ улыбка.
- Џосторонние длины волн элиминируютсЯ, так что в отличие от большинства
световых пучков этот пучок достаточно чист, чтобы, модулируЯ его, можно
было передавать звуки голоса. Ќаши современные технические средства могут
обнаружить луч мазера, посланный из планетной системы, удаленной на
расстоЯние в десЯть световых лет. ‘ветовые спектры близких звезд
необходимо исследовать на предмет особенно узких и интенсивных линий
излучениЯ. ќто было бы бесспорным доказательством передач мазера с
планеты, вращающейсЯ вокруг данной звезды. ‘ветовые сигналы будут
тщательно закодированы. ‚ случае если мазернаЯ система расположена на
расстоЯнии тысЯчи световых лет, длЯ получениЯ ответа на заданный вопрос
потребуетсЯ две тысЯчи лет. ‚ысокоразвитаЯ цивилизациЯ нагрузит свои
сигнальные пучки огромным количеством информации. ‚ысокоразвитаЯ
цивилизациЯ, победив голод, болезни и войну, естественно, направит свою
энергию на поиски других миров. ‚прочем, высокоразвитаЯ цивилизациЯ может
принЯть и другое направление. - ’ут голос Љамерона зазвучал такой
суровостью и упреком, что двое задремавших сенаторов проснулись. -
‚ысокоразвитаЯ цивилизациЯ может с таким же успехом разрушить сама себЯ
роскошью, алкоголизмом, сексуальной распущенностью, ленью, алчностью и
коррупцией. џ полагаю, что нашей собственной цивилизации серьезно угрожает
биологическое и умственное вырождение. Ќо вернемсЯ к вашему
первоначальному вопросу.
Ќа этот раз он улыбнулсЯ, чтобы подчеркнуть смену декораций; теперь они
находились в другой части леса.
- ‘истема ‡емлЯ - ‹уна простирает свое влиЯние на значительное
расстоЯние в космическое пространство. ‡емное тЯготение, магнетизм и
отраженнаЯ радиациЯ ‡аметного влиЯниЯ не имеют. ‚ максимуме развитиЯ
солнечных пЯтен на ‘олнце происходЯт вспышки, выбрасывающие облака газа в
космическое пространство. Џримерно через день после них на ‡емле обычно
разражаютсЯ мощные магнитные бури. Ћднако природа межпланетного
пространства абсолютно неизвестна. Њы ничего не знаем о форме, составе и
магнитных характеристиках облаков, выбрасываемых ‘олнцем. Њы не знаем
даже, движутсЯ ли они по спиральным или прЯмым траекториЯм. ‘оставить
карту ‘олнечной системы фактически невозможно из-за неопределенности
точных расстоЯний между планетами и ‘олнцем.
- „октор Љамерон! - подал голос другой сенатор.
- „а?
- Њы имеем данные под присЯгой свидетельства того, что некоторые из
ваших коллег приписывают вам необузданный характер. „октор Џьютерс
свидетельствует, что четырнадцатого августа во времЯ дискуссии о
возможности путешествиЯ на ‹уну вы сорвали в его кабинете жалюзи и стали
топтать их ногами.
Љамерон снисходительно улыбнулсЯ.
- •ью ’омпкинс, военнослужащий и водитель автомашины, утверждает, что,
когда он не по своей вине опоздал подать вам машину, вы несколько раз
ударили его по лицу, оборвали пуговицы с его форменной куртки и обругали
нецензурными словами. Њисс ќлен ќккерт, стюардесса из Џанамериканской
компании воздушных сообщений, свидетельствует, что, когда самолет, в
котором вы летели из …вропы, совершил вынужденную посадку не в Ќью-‰орке,
а в —икаго, вы устроили такой скандал, что возникла даже серьезнаЯ угроза
длЯ безопасности самолета. „октор “инслоу ’ернер сообщает, что во времЯ
симпозиума о межзвездных перелетах вы бросили в него тЯжелую стеклЯнную
пепельницу и сильно порезали ему лицо. ’ут имеетсЯ подтвержденное присЯгой
показание врача, который зашил ему рану.
- џ признаю себЯ виновным во всех этих проступках, - очаровательно
улыбаЯсь, сказал доктор.
- „октор Љамерон! - приступил к допросу другой сенатор.
- „а?
- ‹юди, критикующие вашу деЯтельность в ’алифере, утверждают, что вы не
закончили, не приостановили и не сократили эксперименты, которые уже
обошлись правительству в шестьсот миллионов долларов и которые,
по-видимому, бесполезны. ќти люди утверждают, что сумма в четыреста
семнадцать миллионов была израсходована на ракеты, не оправдавшие
возложенных на них надежд, а еще пЯтьдесЯт шесть миллионов, - на
безрезультатные радиолокационные эксперименты. Ћни утверждают, что длЯ
вашего руководства характерны неправильные установки, расточительность и
дублирование работ.
- ‚ данном случае Я не понимаю, сенатор, что вы имеете в виду под
бесполезностью, неоправдавшимисЯ надеждами и безрезультатностью, - сказал
Љамерон. - ’алифер - экспериментальное учреждение, и его работа не может
быть оценена методами линейной математики. Њои решениЯ, если их
рассматривать с учетом всего комплекса факторов, представлЯютсЯ мне
правильными, и Я принимаю на себЯ полную ответственность за них.
- „октор Љамерон! - ‘ледующий сенатор был тучный человек, с виду
необычайно застенчивый длЯ политического деЯтелЯ.
- „а?
- Њой вопрос, возможно, не вполне уместен, он касаетсЯ моих
избирателей, да, да, он касаетсЯ их благополучиЯ, их здоровьЯ; ведь вам
известно, что микробам, развивающимсЯ в ракетном топливе, была приписана
вспышка заболеваний дыхательных путей вблизи ’алифера.
- Џрошу прощениЯ, сенатор, но нет абсолютно никаких научных
доказательств свЯзи между этими микробами и злосчастной вспышкой
заболеваний дыхательных путей. Ќикаких научных доказательств. Ќам
известно, что в топливе размножаютсЯ микробы - грибок из рода Loremendrum,
образующий летучие споры и особые мутации. ќти микробы имеют не большее
значение, чем те, что размножаютсЯ в бензине, керосине и в топливе
реактивного самолета. ‚ таком большом объеме концентрациЯ загрЯзнений
может быстро дать неблагоприЯтное количество осадков.
- „октор Љамерон!
Ќа этот раз вопрос задал старик, худой и необычайно бледный от прожитой
им непомерно долгой жизни. € действительно, он больше смахивал на
мертвеца, чем на живого человека. …го трЯсущиесЯ руки казались костлЯвыми,
как у скелета. Ќа нем был отделанный кантон жилет и хорошо сшитый костюм;
он обладал выправкой денди и держалсЯ с достоинством, присущим истинному
денди. “ него был огромный багровый нос, а на переносице красовалось
пенсне, с которого свисала длиннаЯ чернаЯ лента. ѓолос у него не был
слабым, но, разговариваЯ, он, подобно многим очень старым людЯм, не в
силах был справитьсЯ с волнением и времЯ от времени вытирал большим
полотнЯным носовым платком струйку слюны, стекавшую по подбородку.
- „а, - сказал доктор.
- џ родилсЯ в маленьком городке, доктор Љамерон, - сказал старик. -
„умаю, что различие между шумным и многолюдным миром, в котором мы ныне
живем, и тем миром, что Я помню, весьма разительно. ‚есьма разительно. -
’ут наступила тЯгостнаЯ пауза, словно он ждал, пока сердце накачает
достаточно крови ему в мозг, чтобы продолжать. - џ знаю, люди моего
возраста склонны идеализировать прошлое, и все же, делаЯ поправку на эту
прискорбную сентиментальность, мне кажетсЯ, что в прошлом можно найти
много поистине достойного похвалы. Ћднако... - Ћн как будто снова забыл,
что собиралсЯ сказать, будто снова выжидал притока крови к мозгу. - Ћднако
Я пережил пЯть войн, все они были кровавые, разрушительные, дорогостоЯщие
и несправедливые и, как Я думаю, неизбежные. ’ем не менее вопреки этому
доказательству неспособности человека жить в мире с себе подобными Я
надеюсь, что мир со всеми его очевидными несовершенствами останетсЯ в
целости и сохранности. - Ћн вытер щеки платком. - Њне говорили, что вы
знамениты, что вы великий ученый, что вас уважают и почитают всюду; Я
безоговорочно присоединЯюсь к этому уважению, но в то же времЯ усматриваю
в вашем образе мыслей известную ограниченность, Я бы сказал - известное
нежелание признать те простые узы, которые свЯзывают нас друг с другом и с
природой. - Ћн опЯть вытер слезы, и его старые плечи вздрогнули от
всхлипываний. - ЋбладаЯ могуществом ЏрометеЯ, не лишены ли мы в то же
времЯ страха и смирениЯ, с какими первобытный человек относилсЯ к
свЯщенному огню? Ќе пришла ли пора длЯ величайшего страха, высшего
смирениЯ? Љогда мне придетсЯ подвести окончательный итог - а это будет
очень скоро, ибо Я приближаюсь к концу моего пути, - то итог этот будет
своего рода благодарностью за стойких друзей, за прекрасных женщин, за
голубые небеса, за хлеб и вино жизни. Џожалуйста, не разрушайте нашу
‡емлю, доктор Љамерон. - Ћн всхлипнул. - Ћ, пожалуйста, не разрушайте нашу
‡емлю.
Љамерон из вежливости не отозвалсЯ на этот взрыв чувств, и допрос
продолжалсЯ.
- Џравда ли, доктор Љамерон, что вы уверены в неизбежности Ядерной
войны?
- „а.
- Њожете ли вы приблизительно назвать число людей, которые останутсЯ в
живых?
- Љ сожалению, нет. ќто были бы ни на чем не основанные мысли. „умаю,
выживет значительное количество людей.
- ‚ противном случае стоЯли бы вы, доктор Љамерон, за уничтожение нашей
планеты?
- „а, - ответил ученый. - „а, Я стоЯл бы за это. …сли мы не сможем
выжить, то имеем право уничтожить нашу планету.
- Љому будет предоставлено решить, что мы достигли предела, за которым
дальнейшее существование человечества становитсЯ невозможным?
- Ќе знаю.
‘тарый сенатор, утерев слезы, снова встал.
- „октор Љамерой, доктор Љамерон, не думаете ли вы, - спросил он, - что
между народами на ‡емле могут существовать некоторые узы сердечности,
которые часто недооценивают?
- “зы чего? - переспросил Љамерон не столько невежливым, сколько сухим
тоном.
- “зы человеческой сердечности, - повторил старик.
- Њужчины и женщины, - сказал доктор, - это химические комплексы, легко
оцениваемые, легко изменЯемые путем искусственного усложнениЯ или
упрощениЯ хромосомных структур, гораздо более предсказуемые, гораздо более
деформируемые, чем некоторые растительные организмы, и зачастую гораздо
менее интересные.
- Џравда ли, доктор Љамерон, - продолжал старый сенатор, - что вы
читаете только ковбойские романы?
- Џо-моему, Я читаю не меньше большинства моих сверстников, - ответил
доктор. - €ногда Я хожу в кино. ‘мотрю телевизор.
- Ќо разве не верно, доктор Љамерон, - спросил старик, - что
гуманитарные дисциплины не входили в программу вашего образованиЯ?
- ‚ы разговариваете с музыкантом, - сказал доктор.
- „олжен ли Я понЯть ваши слова в том смысле, что вы музыкант?
- „а, сенатор. џ скрипач. ‚ы, по-видимому, предполагали, что мое
недостаточное знакомство с литературой и искусством могло бы объЯснить мое
спокойное отношение к возможности уничтожениЯ нашей планеты. ќто не так. џ
люблю музыку, а музыка, несомненно, одно из самых возвышенных искусств.
- „олжен ли Я понЯть ваши слова в том смысле, что вы играете на
скрипке?
- „а, сенатор, Я играю на скрипке.
Љамерон открыл футлЯр, вынул скрипку, настроил ее, натер канифолью
смычок и заиграл арию Ѓаха. ќто была простенькаЯ пьеса длЯ начинающих, и
играл он ее не лучше любого ребенка, но когда он кончил, раздались
аплодисменты. Ћн спрЯтал скрипку в футлЯр.
- Ѓлагодарю вас, доктор Љамерон, благодарю вас, - сказал старый
сенатор, снова поднЯвшийсЯ со своего места. - ‚аша музыка была
очаровательна и напомнила мне сон, который часто доставлЯет мне большое
удовольствие; некий инопланетЯнин, повидавший нашу ‡емлю, говорит своему
другу: "Ќу же, ну же, поспешим на ‡емлю. Ћна имеет форму Яйца, покрыта
богатыми пищей морЯми и материками, согреваетсЯ и освещаетсЯ ‘олнцем. ’ам
есть церкви неописуемой красоты, воздвигнутые в честь богов, которых никто
не видел; там есть города, при взглЯде на высокие крыши и дымовые трубы
которых ваше сердце готово выпрыгнуть из груди; там есть залы, где люди
слушают музыку, пробуждающую в их душах самые сокровенные чувства, и
тысЯчи музеев, где представлены и хранЯтсЯ попытки человека восславить
жизнь. Ћ, поспешим же увидеть этот мир! Ћни изобрели музыкальные
инструменты, пробуждающие самые утонченные желаниЯ. €зобрели игры,
воспламенЯющие сердца молодежи. €зобрели ритуал, восхвалЯющий любовь
мужчин и женщин. Ћ, поспешим же увидеть этот мир!"
‘тарик сел.
- „октор Љамерон! - ќто был голос только что вошедшего сенатора. - …сть
у вас сын?
- “ менЯ был сын, - сказал доктор. ‚ его голосе зазвучали резкие ноты.
- ‚ы хотите сказать, что ваш сын умер?
- Њой сын в больнице. Ћн неизлечимо болен.
- —ем он болен?
- Ћн страдает нарушением деЯтельности эндокринных желез.
- Љак называетсЯ больница, где он находитсЯ?
- Ќе помню.
- Ќе ЏенсильванскаЯ ли это больница длЯ слабоумных?
„октор покраснел. Љазалось, он был взволнован и на мгновение как бы
растерЯлсЯ. ‡атем вновь овладел собой.
- Ќе помню.
- Џри установлении диагноза болезни вашего сына не возникал ли
когда-нибудь вопрос о вашем обращении с ним?
- “становление диагноза болезни моего сына, - возмущенно произнес
доктор, - к несчастью, всЯкий раз поручалось психиатрам. ‚се их разговоры
длЯ менЯ неубедительны, так как психиатриЯ не наука. Њой сын страдает
нарушением деЯтельности эндокринных желез, и никакое изучение его прошлой
жизни не изменит этого факта.
- Џомните ли вы случай, когда вы избили тростью своего четырехлетнего
сына?
- ’акого конкретного случаЯ Я не помню. ‚озможно, Я наказывал мальчика.
- ‚ы признаете, что наказывали мальчика?
- Љонечно. џ веду строго размеренную жизнь. € не терплю ни малейшего
намека на непослушание, ни малейшей недисциплинированности в моем
учреждении со стороны моих сотрудников или менЯ самого. ЊоЯ жизнь, моЯ
работа, касающаЯсЯ безопасности нашей планеты, были бы немыслимы, если бы
Я строжайшим образом не стоЯл на этой точке зрениЯ.
- Џравда ли, что вы так жестоко избили его тростью, что его пришлось
положить в больницу и продержать там две недели?
- Љак Я уже сказал, моЯ жизнь подчинена строгой дисциплине. …сли Я
нарушу эту дисциплину, менЯ, несомненно, накажут. ‘ теми, кто менЯ
окружает, Я поступаю так же.
Ћн отвечал с достоинством, но урон его репутации был уже нанесен.
- „октор Љамерон! - сказал сенатор.
- „а, сэр.
- Џомните ли вы, что когда-то у вас служила экономка по имени Њилдред
•еннинг?
- ќто трудный вопрос. - Љамерон прикрыл глаза рукой. - ‚озможно, эта
женщина у менЯ работала.
- Њиссис •еннинг, войдите, пожалуйста.
‘тараЯ седаЯ женщина в трауре поЯвилась в дверЯх, и, когда были
выполнены формальности, необходимые длЯ установлениЯ ее личности, ей
предложили дать показаниЯ. ѓолос у нее был надтреснутый и слабый.
- џ служила у него шесть лет в Љалифорнии, - сказала она, - и под конец
оставалась лишь длЯ того, чтобы попытатьсЯ защитить мальчика, ”илипа. Ћн
всегда преследовал его. €ногда казалось, будто он хочет его убить.
- Њиссис •еннинг, будьте добры, расскажите о том случае, о котором вы
раньше нам сообщили.
- Џожалуйста. “ менЯ тут все записано. Њне пришлось наведатьсЯ к
окружному врачебному инспектору, так что даты у менЯ записаны. ќто было
девЯтнадцатого маЯ. Ћн, доктор Љамерон, оставил на своем столе мелочь,
несколько серебрЯных монет, и мальчик взЯл без спроса монету в двадцать
пЯть центов. ЌельзЯ его ругать за это. …му никогда ни гроша не перепадало.
Љогда доктор вечером вернулсЯ, он пересчитал свои деньги; он знал им счет.
Ћн увидел, что денег не хватает, и спросил мальчика, не он ли их взЯл. Ќу,
”илип был хороший, честный мальчик и сразу же призналсЯ. ’огда доктор
отвел мальчика в его комнату - у мальчика в задней части дома была своЯ
комната и в ней чулан - и велел ему войти в чулан. Џотом доктор пошел в
ванную, принес стакан воды и дал ему, а потом запер чулан на ключ. ќто
было примерно без четверти семь. џ ничего не говорила, потому что хотела
помочь мальчику, а Я знала, что, если раскрою свой глупый рот, мальчику от
этого будет только хуже. ’ак вот, Я как ни в чем не бывало подала доктору
обед, а затем прислушивалась и выжидала, но к чулану не подходила, а
бедный мальчик сидел там запертый в темноте. Џотом Я босиком подошла к
чулану и шепотом заговорила с ”илипом, но он так плакал, он был такой
несчастный, что только и мог всхлипывать, и Я ому сказала, чтобы он не
боЯлсЯ, что Я лЯгу спать тут же на полу подле чулана и останусь там на всю
ночь. ’ак Я и сделала. џ лежала там до рассвета, а после шепотом
попрощалась с ”илипом, спустилась в кухню и приготовила завтрак. Ќу ладно,
в восемь часов доктор ушел к себе в институт, и тогда Я попыталась открыть
дверь, но замок был прочный, и ни один ключ в доме к нему не подходил, а
бедный мальчик все плакал и плакал и уже почти не мог говорить. ‚оду он
выпил, а есть ему было нечего, но никак нельзЯ было передать ему в чулан
воду или какую-нибудь еду. ‡акончив работу по дому, Я взЯла стул и села у
двери и разговаривала с мальчиком до половины седьмого, когда доктор
вернулсЯ домой; Я думала, теперь-то он выпустит ”илипа, но доктор даже не
зашел в ту часть дома и как ни в чем не бывало сел обедать. € вот Я стала
ждать, Я ждала, пока он не начал собиратьсЯ спать, и тогда позвонила в
полицию. Ћн сказал мне, чтобы Я убиралась вон, сказал, что Я уволена, и,
когда пришла полициЯ, попыталсЯ уговорить их выгнать менЯ, но Я добилась,
чтобы полицейский открыл чулан, и бедный малыш - о, он был такой
измученный! - вышел оттуда. Ќо мне, хотЯ сердце у менЯ разрывалось,
пришлось уйти и оставить его одного, и больше Я никогда не видела доктора
до сегоднЯшнего днЯ.
- ‚ы вспоминаете этот случай, доктор Љамерон?
- ‚ы полагаете, что при тех ответственных задачах, которые на менЯ
возложены, Я могу хранить в памЯти подобные событиЯ?
- ’ак вы не помните, что наказали мальчика?
- …сли Я и наказал его, то сделал это только длЯ того, чтобы он понЯл,
что хорошо и что плохо. - Ћн говорил по-прежнему резко и в повышенном
тоне, но ни в ком уже не вызвал сочувствиЯ.
- ‚ы не помните, что заперли сына на два днЯ в чулан и не давали ему ни
пить, ни есть?
- ‚оды Я ему дал.
- ‡начит, вы помните этот случай?
- џ только хотел, чтобы он понимал, что хорошо и что плохо.
- ‚ы навещаете сына?
- ‚ремЯ от времени. - —то-то его развеселило, какаЯ-то мысль. Ћн
улыбнулсЯ.
- ‚ы помните, когда вы последний раз навестили сына?
- Ќе помню.
- Ѓыло это десЯть лет назад?
- Ќе помню.
- ‚ы узнаете своего сына?
- Љонечно.
- Џапа, папа!
—еловек, который произнес эти слова, стоЯ в дверЯх зала, казалсЯ на вид
старше, чем его отец. ‚олосы у него были седые, лицо одутловатое. Ћн
плакал; он прошел по залу заседаний, неуклюже, так как уже не был
ребенком, опустилсЯ на колени перед сидевшим отцом и положил голову ему на
колени.
- Џапа, - воскликнул он, - о папа! €дет дождь.
- „а, дорогой.
ќто были самые проникновенные слова из всех сказанных доктором. Ћн
больше не видел ни зала заседаний, ни допрашивающих его сенаторов.
Љазалось, он погрузилсЯ в состоЯние какого-то человечного, какого-то
беспредельно человечного равновесиЯ любви и опасений, словно его чувства
были циклоном с периферией и центром, а он находилсЯ в центре, в оке
циклона, где царил покой.
- Џапа, идет дождь, - сказал сын. - ЋстаньсЯ со мной. Ќе выходи на
дождь. •оть раз останьсЯ со мной. Ћни говорЯт, что ты менЯ обижал, но Я им
не верю. Џапа, Я люблю тебЯ. џ всегда тебЯ любил и буду любить, папа. џ
все времЯ писал тебе, папа, но ты никогда не отвечал на мои письма. Џочему
ты не отвечал мне, папа? Џочему ты никогда не отвечал на мои письма?
- џ не отвечал на твои письма, потому что Я стыжусь их, - хриплым
голосом ответил доктор, но не таким тоном, каким разговаривают с ребенком
или с сумасшедшим, а таким, каким говорЯт с равным, с сыном. - џ посылаю
тебе все, что нужно. џ посылаю тебе хорошую почтовую бумагу, но ты писал
мне на оберточной бумаге, ты писал мне на квитанциЯх прачечной, ты писал
мне даже на туалетной бумаге. - …го голос звенел от гнева и отражалсЯ эхом
от мраморных стен. - Љак ты, черт возьми, мог ожидать, что Я стану
отвечать на письма, если ты писал их на туалетной бумаге? Њне стыдно
получать их, мне стыдно видеть их. Ћни напоминают обо всем, что Я ненавижу
в жизни.
- Џапа, папа! - громко взывал мужчина.
- Џойдем, ”илип. Ќам пора. - Ѓольного сопровождал санитар. Ћн взЯл сына
доктора под руку.
- Ќет, Я хочу остатьсЯ с папой. €дет дождь, и Я хочу остатьсЯ с папой.
- €дем, ”илип.
- Џапа, папа! - кричал он, пока его вели к двери, и, когда дверь
закрылась, его все еще было слышно. ’ак много лет назад миссис •еннинг,
наверное, слышалсЯ его голос из чулана.
- џ предлагаю, - сказал старый сенатор, - чтобы мы, если это в пределах
наших полномочий, ходатайствовали о временном лишении доктора Љамерона
допуска к секретной работе.
’акое ходатайство, видимо, находилось вполне в пределах их полномочий.
Џредложение было принЯто, и на этом заседание закончилось. Љамерон осталсЯ
сидеть на свидетельском месте, а Љаверли вместе с остальными вышел из
зала.

ќмиль и Њелиса намеревались встретитьсЯ в Ѓостоне. Њелиса сказала
Њозесу, что ей надо съездить на север и повидать свою тетю. ’етЯ жила во
”лориде, но Њозес не стал расспрашивать.
Ћна и ќмиль летели на разных самолетах. Ћн прибыл на час позже ее и
пришел к ней в номер, где они и провели весь день. ‚ечером они вышли
погулЯть. ‚ыло очень холодно, и, глЯдЯ на фасады и колокольни
Љопли-сквера, Њелиса расчувствовалась при мысли о том, что некогда Ѓостон
мнил себЯ братом ”лоренции, этого чудесного уголка цветов. ‚етер жег
Њелисе лицо. ќмиль остановилсЯ посмотреть кольцо в витрине ювелирного
магазина. ќто было мужское кольцо, крупный сапфир, оправленный в золото.
Њелису кольцо не интересовало, но ќмилЯ оно словно притЯгивало. Ћна
дрожала от холода, пока он любовалсЯ камнем.
- €нтересно, сколько оно стоит. ‡айду спросить.
- Ќе надо, ќмиль, - сказала она. - џ замерзла. € вообще, такие вещи
всегда ужасно дорогие.
- џ только спрошу. ќто не займет и минуты.
Њелиса ждала, укрывшись за дверью.
- ‚осемьсот долларов! - воскликнул ќмиль, выйдЯ из магазина. - Џодумать
только! ‚осемьсот долларов.
- џ же говорила тебе, что оно дорогое.
- ‚осемьсот долларов. Ќо ведь оно такое красивое, правда? €, думаю, его
всегда можно продать, если понадобЯтсЯ деньги. џ хочу сказать - на такие
вещи цена постоЯннаЯ, как ты думаешь? ќто что-то вроде вложениЯ капитала.
‡наешь, будь у менЯ восемьсот долларов, Я, пожалуй, купил бы такое кольцо.
’очно, купил бы. ‹юди увидЯт его и всегда будут знать, что ты стоишь
восемьсот долларов. Ќапример, официанты. €ли кто-нибудь в этом роде. џ
хочу сказать, если ты носишь такое кольцо, тебЯ будут уважать.
Њелисе казалось, что ќмиль умышленно огрублЯет характер их отношений и
ставит ее в унизительное положение, вынуждаЯ купить ему кольцо, но она
ошибалась, такаЯ мысль и в голову ему не приходила.
- •очешь, чтобы Я тебе купила это кольцо, ќмиль?
- Ќет, нет, Я об этом вовсе и не думал. Ћно просто бросилось мне в
глаза. ‡наешь, бывает, что вещь просто бросаетсЯ в глаза.
- џ куплю его тебе.
- Ќет, нет, забудем об этом.
Ћни пообедали в ресторане и пошли в кино. ‚озвращаЯсь в гостиницу,
ќмиль купил газету и читал ее, сидЯ в номере у Њелисы, пока та раздевалась
и причесывалась на ночь.
- џ голоден, - вдруг сказал он. ‚ его голосе звучало раздражение. -
„ома Я перед сном всегда съедаю миску кукурузных хлопьев или бутерброд. -
Ћн встал, положил руки на живот и крикнул: - џ голоден. ‚ этих ресторанах
мне еды не хватает. џ еще расту. Њне нужно хорошенько поесть три раза в
день, да и в промежутках чего-нибудь перехватывать.
- Ќу так спустись в ресторан и поешь.
- ‹адно.
- ’ебе нужны деньги?
- ‚роде бы.
- ‚от, - сказала Њелиса, - вот немного, денег. ‘тупай вниз и поужинай.
Ћн ушел и не вернулсЯ. ‚ полночь Њелиса заперла дверь и легла спать.
“тром она оделась, пошла в ювелирный магазин и купила приглЯнувшеесЯ ќмилю
кольцо.
- Ћ, Я вас помню, - сказал продавец. - џ видел вас вчера вечером. ‚ы
стоЯли за дверью, когда ваш сын зашел в магазин спросить цену.
“дар был сокрушительный, и Њелисе показалось, что все видели, как она
внутренне содрогнулась. Ќо, может быть, вчера ее просто старил зимний
сумрак и тусклый уличный свет.
- ‚ы очень щедраЯ мать, - сказал продавец, принимаЯ чек и вручаЯ ей
коробочку с покупкой.
Ћна позвонила ќмилю в номер и, когда он спустилсЯ в вестибюль, дала ему
кольцо. Ћн обрадовалсЯ и стал ее благодарить, и она подумала, что это не
корысть и не грубость, а всего лишь естественный отклик на древние знаки
любви, на извечную власть над человеком драгоценных камней и изЯщных
золотых изделий. „ень был туманный, самолеты не летали, и они вернулись
поездом в разных вагонах.
‘идЯ у окна, ќмиль смотрел на мелькавший перед ним пейзаж. ѓде-то южнее
Ѓостона поезд прошел мимо рЯда пригородных домов. ‚се это были новые дома,
и, хотЯ архитекторы и садовники внесли тут и там некоторое разнообразие,
дома эти производили очень монотонное впечатление. ќмилЯ заинтересовало,
что в центре недавно выстроенного поселка возвышалась огромнаЯ безобразнаЯ
и унылаЯ гранитнаЯ скала, формой похожаЯ на буханку хлеба. „ороги пришлось
прокладывать в обход ее, что потребовало немалых затрат. …е склоны были
слишком круты, чтобы удержать фундамент дома. ‚ своей полной бесполезности
эта круча казалась торжествующе упрЯмой и своенравной. €з всего пейзажа
она одна не поддалась перемене. …е нельзЯ было взорвать. ‚ ней нельзЯ было
устроить карьеры и вывезти ее по частЯм. Ћна была бесполезна и непобедима.
Ќесколько парней его возраста взбирались по крутому склону, и ќмиль
подумал, что это, вероЯтно, их последнее убежище.
Ќаступил вечер, похолодало; ќмиль вспомнил ощущение этого времени года
и этого часа, когда пора было кончать игры и идти домой готовить уроки.
‚близи того места, где он жил, была похожаЯ скала, и в зимние дни он
карабкалсЯ на нее, чтобы покурить и потолковать с друзьЯми о будущем. Ћн
вспомнил, как хваталсЯ руками за малейшие выступы на крутом склоне и как
шероховатый камень царапал его новую школьную форму, но Ясней всего
помнил, как, стоило ему вновь очутитьсЯ на ровном месте, его охватывало
ощущение пробуждениЯ к совершенно новой жизни, ощущение перехода к новому
состоЯнию сознаниЯ, столь не похожему на прежнее, как сон не похож на Явь.
‘тоЯ у подножиЯ скалы в этот час и в это времЯ года - собираЯсь идти домой
делать уроки, но еще не двинувшись с места, - он пристально смотрел на
дворы, деревьЯ и освещенные дома, испытываЯ удивительное чувство, что он
заново открывает мир. Љаким свежим и интересным казалось ему все вокруг
при свете ранней зимы! Љаким все казалось новым! …му были знакомы каждое
окно, каждаЯ крыша, каждое дерево, каждый местный ориентир, но чувствовал
он себЯ так, словно видел все это впервые.
Љак он вырос с тех пор!
„ней через десЯть Њелиса и ќмиль встретились в одной из нью-йоркских
гостиниц. Ћна пришла перваЯ и заказала виски и бутерброды с ростбифом.
Љогда он вошел в номер, она налила виски себе и ему, и он съел оба
заказанных ею бутерброда. Ќа руке у Њелисы был браслет из серебрЯных
колокольчиков, который она давным-давно купила в Љасабланке. Ѓилет на
круиз по ‘редиземному морю она получила в подарок на рождество от богатой
пожилой родственницы и за все времЯ путешествиЯ не могла избавитьсЯ от
искреннего и гнетущего чувства благодарности к старой даме. Љогда Њелиса
увидела ‹иссабон, она подумала: "Ђх, тетЯ Њарта, надо бы и вам побывать в
‹иссабоне!" Љогда она увидела ђодос, она подумала: "Ђх, тетЯ Њарта, надо
бы и вам побывать на ђодосе!" Љогда они стоЯли в сумерках на Якоре в
Љасабланке, она подумала: "Ђх, тетЯ Њарта, надо бы и вам увидеть, какое
пурпурное небо над Ђфрикой!" ‚спомнив об этом, Њелиса зазвенела своими
серебрЯными колокольчиками.
- ’ебе обЯзательно надо носить этот браслет? - спросил ќмиль.
- Љонечно, нет, - сказала Њелиса.
- ’ерпеть не могу такого хлама, - сказал он. - “ тебЯ куча прекрасных
драгоценностей - сапфиры, например. Ќе понимаю, зачем ты носишь всЯкий
хлам. ќти колокольчики менЯ с ума сведут. ‘тоит тебе пошевелитьсЯ, как они
звенЯт. Ћни мне действуют на нервы.
- Џрости менЯ, милый, - сказала Њелиса и снЯла браслет.
ќмиль как будто устыдилсЯ своей резкости и почувствовал смущение;
никогда прежде он не бывал с ней резок или груб.
- €ногда Я удивлЯюсь, почему это так со мной случилось, - сказал он. -
’о есть Я знаю, это самое лучшее, на что Я мог надеЯтьсЯ. ’ы красиваЯ, ты
очаровательнаЯ - ты самаЯ очаровательнаЯ женщина, какую Я когда-либо
встречал, но иногда Я удивлЯюсь - удивлЯлсЯ, - почему это должно было со
мной случитьсЯ. џ хочу сказать, что некоторые парни сразу же находЯт себе
хорошенькую девушку, она живет по соседству, их семьи дружат между собой,
они ходЯт в одну и ту же школу, на одни и те же танцульки, они танцуют
друг с другом, влюблЯютсЯ друг в друга и женЯтсЯ. Ќо, по-моему, все это не
длЯ беднЯков. ‘о мной по соседству ни одна хорошенькаЯ девушка не живет.
Ќа нашей улице вообще нет хорошеньких девушек. Ћ, Я рад, что со мной
случилось так, а не иначе, но Я все времЯ себЯ спрашиваю, как было бы,
если бы случилось иначе. ‘кажем, вроде как в Ќантакете в тот уик-энд.
’огда был большой футбольный матч, а Я думал: вот мы здесь совсем одни, в
этом мрачном старом доме - это было действительно мрачное место, шел
дождь, и так далее, - а в это времЯ другие парни катили в открытых машинах
на футбольный матч.
- џ, наверно, кажусь ужасно старой.
- Ћ, нет. —то ты. ‘овсем не кажешьсЯ... Ћдин раз только... ’оже в
Ќантакете. Ќочью шел дождь. ел дождь, и ты встала закрыть окно.
- € Я казалась ужасно старой?
- ’олько одну минуту... Ќе на самом деле. Ќо, понимаешь, ты привыкла к
комфорту, ты другаЯ. „ва автомобилЯ, масса всЯких нарЯдов. Ђ Я просто
бедный парень.
- ќто имеет какое-нибудь значение?
- Ћ, Я знаю, ты думаешь, что не имеет, но на самом деле имеет. Љогда ты
идешь в ресторан, ты никогда не смотришь на цены. ‚от твой муж - он может
все это тебе купить. Ћн может купить тебе все, что ты хочешь. “ него
карманы туго набиты, а Я только бедный парень. Њне кажетсЯ, Я вроде
одинокого волка. Њне кажетсЯ, большинство беднЯков как одинокие волки.
Ќикогда Я не буду жить в таком доме, как ваш. Ќикогда не смогу стать
членом какого-нибудь загородного клуба. Ќикогда у менЯ не будет дачи на
побережье. € Я все еще голоден, - сказал он, взглЯнув на пустую тарелку
из-под бутербродов. - ’ы ведь знаешь, Я еще расту. Њне нужен ленч. џ не
хочу показатьсЯ неблагодарным или что-нибудь в этом роде, но Я голоден.
- ‘пустись в ресторан, милый, - сказала Њелиса, - и закажи себе ленч.
‚от пЯть долларов.
Ћна поцеловала его, а как только он скрылсЯ, одна ушла из гостиницы.

Ћна бродила по улицам - идти ей было некуда - и думала, что же именно
было первым звеном в цепи событий, приведших ее к тому положению, в
котором она теперь оказалась. ‹ай собаки, мечты о замке или скука на
танцах у миссис “ишинг. Ћна уехала домой. ‚зглЯните теперь на эту
прелестную женщину, сошедшую с поезда в Џроксмайр-Њэноре. Џосмотрите, что
она делает. Џосмотрите, что с ней происходит.
Ћна в норковой шубке, но без шлЯпы. Њашина у нее открытаЯ. Ћна едет
вверх по холму к своему дому, белизна которого как бы подтверждает ее
чистоту. Љак может человек, живущий в таком благопристойном окружении,
быть грешником? Љак может человек, у которого столько хеплуайтовской
мебели - столько хеплуайтовской мебели в хорошем состоЯнии, - дрожать от
безудержной страсти? ‘о слезами на глазах она обнимает своего
единственного сына. ЉажетсЯ, любовь к сыну - это еще что-то, что ей
необходимо втиснуть в свою душу. Ћдна у себЯ в спальне, она корчилась от
желаниЯ и стонала, как сука в период течки. …й чудилось, будто он - его
призрак - идет по комнате, и хотЯ она знала, что по своим умственным
способностЯм он обыкновеннаЯ посредственность, ей чудилось, будто его кожа
ослепительно сиЯет; он казалсЯ ей каким-то золотым Ђдамом. Ћна хотела
забыть его. •отела освободитьсЯ от наваждениЯ. Ћна выбрала себе любовника,
но разве это такой уж редкий случай? Ѓыть может, она ошиблась в выборе, по
разве это не в природе вещей, разве это не такое же обычное Явление, как,
скажем, дождь? Ќа миг ей пришла в голову мысль признатьсЯ во всем Њозесу,
по она слишком хорошо знала его гордый характер и понимала, что он выгнал
бы ее из дому. Ћна чувствовала себЯ как в тисках. Ћна надеЯлась, что
принадлежит к числу обыкновенных женщин, чувственных, но не романтичных,
способных беззаботно взЯть любовника и беззаботно бросить его, когда
настанет времЯ. ’еперь ей стало Ясно, какой силы достигали в ней чувство
вины и вожделение. Ћна нарушила нормы поведениЯ, ЏринЯтые в приличном
обществе, и к этому обществу ее как бы пришпилили те же самые правила
приличиЯ, которые она презирала. —увствуЯ невыносимую боль, Њелиса сошла
вниз и налила себе виски. Ћна постеснЯлась в такой ранний час днЯ
попросить у кухарки льду, а потому разбавила виски водой в ванной и выпила
его там.
Џосле выпивки ей стало лучше. € она сразу же выпила еще. Ћна не могла
изгнать образ ќмилЯ, но с помощью алкоголЯ ей мало-помалу удалось увидеть
этот образ в ином свете. Ћн подошел к ней, простерши руки, и повалил ее,
но теперь он как бы олицетворЯл зло, как бы намеревалсЯ унизить и
уничтожить ее. ђаньше она была невинна, ее развратили! ‚от как было дело.
Џриписав все зло ќмилю, она почувствовала огромное облегчение. Ћн
воспользовалсЯ ее невинностью! Ћднако, вспоминаЯ поездку в Ќантакет, когда
она пережила с ним минуты самого пылкого и нежного сладострастиЯ, могла ли
она претендовать на невинность, на то, что ее развратили! “тешатьсЯ
сознанием своей невинности больше было нельзЯ, и Њелиса выпила еще виски.
Љ тому времени, когда Њозес вернулсЯ домой, она была совершенно пьЯна.
Њозес ничего не сказал. Ћн подумал, что, вероЯтно, она получила
какие-нибудь плохие известиЯ. ‚ид у нее был сонный, она уронила на ковер
зажженную сигарету, а входЯ в столовую, споткнулась и чуть не упала. Љогда
Њозес вышел, чтобы поставить машину в гараж. Њелиса подошла к бару и
отхлебнула виски прЯмо из бутылки. •отЯ и сильно пьЯнаЯ, она не могла
заснуть. Њозес не трогал ее, просто лежал рЯдом, а она думала, что
маленький шрам среди волос на животе ќмилЯ дороже ей, чем всЯ огромнаЯ
любовь Њозеса. Љогда Њозес заснул. Њелиса сошла вниз и палила себе еще
виски. Ћна пила до трех часов, но, когда легла в постель, образ ќмилЯ, ее
золотого Ђдама, все еще стоЯл перед ней как живой. —тобы отвлечьсЯ, она
принЯлась строить планы, как обновит свою кухню. Ћна убирала старую плиту,
холодильник, посудомойку и раковину, подыскивала новый линолеум, новое
мусорное ведро, обдумывала новую цветовую гамму, новую схему освещениЯ.
Ѓыло ли это ее собственное недомыслие или недомыслие ее времени, что,
охваченнаЯ муками безнадежной любви, она могла обрести душевный покой,
лишь предаваЯсь мыслЯм о новых плитах и новом линолеуме?
Ќа следующий день Њелиса пошла на обследование к врачу. ‚ одной
комбинации она улеглась на столе длЯ осмотра. ‚ комнате было слишком
жарко. „октор дотрагивалсЯ до нее, подумала она, не по-врачебному ласково;
впрочем, она знала, что это ощущение могло быть лишь апогеем ее смЯтенных
чувств, взвинченных похотливыми мечтами, пьЯнством и почти бессонной
ночью. Љогда доктор ощупывал ее груди, ей показалось, что она видит на его
лице неприкрытую горечь желаниЯ. Ћна отвернулась, но ее дыхание стало
тЯжелым и прерывистым, и всЯ скопившаЯсЯ в ней скорбь оттого, что рушились
ее надежды, ее огорчение за Њозеса и страсть к ќмилю грозили сломить ее.
—то она могла сделать? ‡аговорить о погоде? Љритиковать местный школьный
совет? Џеребирать в памЯти то, что теперь казалось хрупкой и не
приносившей ей чести цепью обстоЯтельств, удерживающих их семью от
крушениЯ? „октор как будто сластолюбиво медлил с обследованием, и Њелиса
чувствовала, как мало-помалу ослабевает сдерживающаЯ сила рассудка, и
наконец вожделение вспыхнуло с неистовой силой. Ћна протЯнула руки и
ласково обнЯла доктора за шею, и тот не сделал ни малейшего движениЯ,
чтобы уклонитьсЯ от ласки. “слышав, как он поспешно сбрасывает с себЯ
одежду, она закрыла глаза. ‚се произошло мгновенно, но необычайно бурно.
Њелиса едва не потерЯла сознание, Џока он одевалсЯ, зазвонил телефон.
- „а, да, - сказал он, - но, как вы знаете, ќтель, мы не надеемсЯ, что
она доживет до ночи.
Њелиса оделась и накинула на плечи свои меха.
- Љогда Я снова увижу вас? - спросил доктор.
Ћна не ответила. ‚ приемной ждали шесть или семь больных. Ћдин из них,
старик, стонал от боли. Њелиса сама испытывала сильную боль, куда более
острую боль, подумала она, старик-то ведь не виноват в своих страданиЯх.
Ћна вышла на улицу, на Яркий свет днЯ. ѓромко тикали счетчики на
автостоЯнке. ‚ магазине продавали мЯсной фарш и бекон. ‚ сквере слышалсЯ
плеск фонтана. Ћна улыбнулась и помахала приЯтельнице, проехавшей в
автомобиле. Ћна с изумительным, непревзойденным мастерством выдавала себЯ
за респектабельную женщину, а ведь она ненавидела обманщиков. „ень
кончалсЯ, свет заката словно зажег огнем витрины магазинов, но длЯ нее,
переполненной своим несчастьем, этого света как бы не существовало.
Ќеужели она больна? Ћна знала, что улица и заполнЯвшаЯ ее толпа пришли
бы именно к этому снисходительному мнению, но Њелиса всей душой восстала
против него, ибо если она больна, то, значит, больны и Њозес, и ќмиль, и
доктор, и все человечество. Њир, поселок простили бы ей ее прегрешениЯ,
если бы она начала ходить к доктору ѓерцогу, которого последний раз
видела, когда он танцевал с толстухой в красном платье, и в течение
одного-двух лет по три раза в неделю освобождалась от своих воспоминаний и
смЯтений. Ќо разве она попала, в беду не из-за того, что терпеть не могла
фанатично следовать моде и подвергатьсЯ душевной анестезии, не из-за
своего отвращениЯ к умственной, сексуальной и духовной гигиене? Ћна не
могла поверить, что ее горести можно оправдать безумием. ‚ них было
виновато ее тело, была виновата ее душа, были виноваты ее желаниЯ.
Љогда Њелиса пришла домой, маленький сын выбежал ей навстречу, и она с
нежностью обнЯла его. Њальчик вернулсЯ в кухню, а она, чтобы притупить
боль, налила себе виски, разбавив его водой в ванной. Џотом она позвонила
по телефону своему свЯщеннику и спросила, нельзЯ ли ей сейчас же его
повидать. Љ телефону подошла жена свЯщенника миссис ‚еском - она любезно
пригласила Њелису прийти. Њиссис ‚еском, от которой приЯтно пахло духами и
хересом, открыла ей дверь. †ена свЯщенника после обеда обыкновенно играла
в бридж. Њелиса понимала, что тосковать по жизни, сосредоточенной вокруг
партий в бридж, было бы длЯ нее чересчур сентиментально, но простота и
хорошее настроение этой женщины пробуждали в Њелисе острую тоску. Њиссис
‚еском была довольна своей жизнью, и эта удовлетворенность казалась столь
же прочной, как хорошо построенный дом с залитыми солнечным светом окнами;
а Њелиса чувствовала себЯ безжалостно обреченной сносить всю суровость
непогоды. Њиссис ‚еском провела ее в гостиную, где свЯщенник стоЯл на
коленЯх и растапливал ка-Љ мин, подносЯ зажженную спичку к бумаге.
- „обрый день, - сказал он, - добрый день, миссис “опшот.
‘вЯщенник был дородный мужчина с грубым, простым лицом; в волосах его
пЯтнами пробивалась тусклаЯ седина, напоминавшаЯ последний зимний снег.
- џ решил, что нам не помешает немного огнЯ, - сказал он. - —то лучше
огнЯ располагает к откровенной беседе? ‘адитесь, садитесь, пожалуйста. џ
должен кое в чем вам исповедатьсЯ.
“слышав это слово, Њелиса вздрогнула.
- ‘егоднЯ у миссис ‚еском собрались игроки в бридж, одна из трех групп
ее постоЯнных партнеров, и Я решил дать себе отдых и провести весь день у
телевизора. џ знаю, правда, многие не одобрЯют телевидение, но во времЯ
моего сегоднЯшнего, так сказать, легкомысленного времЯпрепровождениЯ Я
видел несколько интересных пьесок, превосходную игру и превосходные
постановки. џ бы ничуть не удивилсЯ, если бы оказалось, что уровень игры
на телевидении теперь значительно выше, чем в театре. џ видел одну очень
интересную пьеску о женщина из среднего класса, которую скука повседневной
жизни довела до того, что она уступила соблазну, Я говорю - соблазну, хотЯ
в ее поступке не было ничего непристойного, - соблазну забросить семью и
занЯтьсЯ предпринимательской деЯтельностью. “ нее была очень несимпатичнаЯ
свекровь. Џожалуй, не то чтобы действительно несимпатичнаЯ, просто ее
характер, можно сказать, сложилсЯ под влиЯнием рЯда неблагоприЯтных
обстоЯтельств. Ћна была властнаЯ женщина. Ћна понимала, что наша героинЯ
недостаточно внимательна к мужу. ’ак вот, свекровь была богата, и у них
были все основаниЯ рассчитывать на значительное наследство после ее
кончины. Ћни устроили прогулку на озеро - о, все было сделано как нельзЯ
лучше, - и во времЯ бури свекровь утонула. ‘ледующаЯ сцена происходит в
конторе адвоката, где было оглашено завещание и где они, к своему
удивлению, узнали, что свекровь не оставила им ни доллара. € что же, при
таком обороте событий жена, вместо того чтобы впасть в уныние, обнаружила
в себе новые источники силы и смогла вновь посвЯтить себЯ семье - окружить
ее, так сказать, вниманием и заботой. ‚се это очень поучительно, и мне
кажетсЯ, что, если б мы чаще смотрели телепередачи и видели, какие горести
и затруднениЯ испытывают другие, мы, возможно, были бы менее себЯлюбивы,
менее эгоцентричны, меньше склонны всецело погружатьсЯ в свои мелкие
личные заботы.
Њелиса пришла к свЯщеннику за сочувствием, но теперь понЯла, что скорее
могла бы искать сочувствиЯ у двери сараЯ или у камнЯ. Ќа мгновение
глупость мистера Ѓескома, его вульгарность показались ей невыносимыми. Ќо,
если он нисколько ей не сочувствует, не следует ли ей самой в таком случае
проЯвить хоть немного сочувствиЯ к нему и попытатьсЯ понЯть этого полного
простого человека, одобрЯющего чепуху, которую показывают по телевизору, а
если понЯть она не в состоЯнии, то по крайней мере отнестись к нему
достаточно терпимо? ѓлЯдЯ, как он склонЯетсЯ к огню, она испытывала
умиление перед древностью его профессии. Ќикогда к двери его дома не
прибежит гонец с известием о том, что глава религиозной общины замучен
местной полицией, а упомЯни Њелиса имЯ €исуса •риста вне всЯкой свЯзи с
богослужением, он пришел бы, конечно, в невероЯтное замешательство. ќто не
его вина, он не выбирал себе эпоху, в которой жить, не он один был одержим
стремлением придать как можно больше пыла и реальности крестным мукам
‘пасителЯ. ќто ему не удалось, и здесь, у своего камина, он был таким же
неудачником, как она, и, подобно всЯкому другому неудачнику, заслуживал
сочувствиЯ. Њелиса понимала, как страстно ему хотелось избежать разговора
о ее горестЯх, а вместо этого поговорить и церковном благотворительном
базаре, о бейсбольном чемпионате, о благотворительном ужине, о высоких
ценах на цветное стекло, об удобстве электрических грелок - о чем угодно,
только не о ее горестЯх.
- џ согрешила, - сказала Њелиса. - џ согрешила, и воспоминание
мучительно, тЯжесть невыносима.
- Љак вы согрешили?
- џ совершила прелюбодеЯние с юношей. …му нет еще двадцати одного года.
- € часто это случалось?
- Њного раз.
- Ђ с другими?
- ‘ другим один раз, но Я чувствую, что не могу доверЯть себе.
Ћн прикрыл глаза руками, и Њелиса видела, что он возмущен и испытывает
отвращение.
- ‚ подобного рода случаЯх, - сказал он, все еще прикрываЯ глаза
руками, - Я работаю совместно с доктором ѓерцогом. Њогу дать вам его
телефон, или Я охотно позвоню ему сам и договорюсь, когда он вас примет.
- џ не пойду к доктору ѓерцогу, - плача, сказала Њелиса. - џ не могу.
Ћна ушла из дома свЯщенника и, вернувшись к себе, позвонила в лавку
Ќэроби. Љухарка еще раньше заказала бакалейные товары, и Њелиса попросила
прислать Ящик хинной настойки, пучок кресс-салата и коробку душистого
перца.
- ‘егоднЯ утром вашей кухарке уже доставили Ящик хинной настойки, -
сказал мистер Ќэроби. ’оп его был нелюбезен.
- „а, Я знаю, - сказала Њелиса. - Њы ждем гостей.
—ерез некоторое времЯ поЯвилсЯ ќмиль.
- Џрости, что Я бросила тебЯ в Ќью-‰орке, - сказала Њелиса.
- Ћ, ничего страшного. - Ћн рассмеЯлсЯ. - џ просто был голоден.
- џ хочу тебЯ видеть.
- •орошо, - сказал он. - ѓде?
- Ќе знаю.
- ‚от что, есть одно местечко, - сказал он. - ‹ачуга внизу, у бухточки,
мы с ребЯтами давно ее присмотрели. џ заглЯну в магазин, а через полчаса
буду там.
- •орошо.
- Ќадо перейти через железнодорожный мост и спуститьсЯ к бухточке, -
сказал ќмиль. - ’ам грунтоваЯ дорога около свалки. џ приду туда раньше и
проверю, нет ли кого поблизости.
Ћна толком не видела помещениЯ, в котором лежала у стены.
- ‡наешь, - сказал он, - на ленч Я съел густую похлебку из моллюсков,
потом горЯчий бутерброд с ростбифом и двумЯ сортами овощей, а на закуску -
кусок пломбирного торта, и Я все еще голоден.

ќмиль и миссис Љранмер жили на втором этаже каркасного двухквартирного
дома. „ом был темно-зеленый с белыми филенками - во времЯ дождЯ зеленый
цвет превращалсЯ в черный - и принадлежал к тем видам строений, которые
можно назвать стадными, так как они редко встречаютсЯ в одиночку. Ћни
поЯвлЯютсЯ в предместьЯх ЊонреалЯ, снова поЯвлЯютсЯ, перейдЯ границу, в
северных городках с их лесопильными заводами, процветают в Ѓостоне,
Ѓалтиморе, Љливленде и —икаго, ненадолго пропадают в пшеничных штатах и
снова поЯвлЯютсЯ в унылых окрестностЯх ‘у-‘ити, “ичито и Љанзас-‘ити,
образуЯ нечто вроде грандиозной извилистой цепи кочующих жилищ,
растЯнувшейсЯ по всему материку.
‚озвращаЯсь из цветочного магазина Ѓарнема вечером домой, миссис
Љранмер прошла мимо дома, который некогда, пока был жив мистер Љранмер,
принадлежал ей. „ом был большой, кирпичный, оштукатуренный. „венадцать
комнат! …го размеры и удобства она вспоминала как сказку. Ѓанк продал этот
дом итальЯнской семье по фамилии ’омази. ЌесмотрЯ на все стараниЯ принЯть
доктрину равенства, которую ей внушали в школе, она до сих пор испытывала
некоторую горечь при мысли о том, что люди из чужой страны, еще не знающие
Языка и обычаев ‘оединенных татов, стали владельцами дома местного
уроженца, каким была, скажем, она. Ћна знала, что от экономических
факторов никуда не денешьсЯ, но от этого ей было не легче. …й казалось,
что дом все еще ее, все еще находитсЯ в ее ведении, все еще напоминает ей
о том, в каком достатке она жила с мистером Љранмером. ’омази большую
часть времени проводили на кухне, и в окнах по фасаду обычно было темно,
но в этот вечер в одном из окон светилась лампа под абажуром с бахромой, и
при свете этой лампы она видела на стене увеличенные фотографии каких-то
иностранцев - усатых мужчин в высоких воротничках и женщин в черном. …й
было бесконечно странно смотреть в освещенные окна дома, который некогда
был средоточием ее жизни. € она пошла дальше в своих смешных туфлЯх.
‚ почтовом Ящике лежала вечернЯЯ газета. Њиссис Љранмер обычно
просматривала ее, сидЯ на кухне. ‘амые сенсационные новости были свЯзаны с
той скрытой моральной революцией, которую учинили ровесники ќмилЯ. Ћни
крали, грабили, пили, насиловали, а когда их сажали в тюрьму, громогласно
возмущались несправедливостью общества. Ћна считала, что во всем виноваты
их родители, и вполне искренне возносила к небесам благодарственную
молитву за то, что ќмиль - такой хороший мальчик. ‚ юности она
сталкивалась с некоторым сумасбродством, но мир тех времен казалсЯ ей
более уютным и снисходительным. ‚ общем, она так и не могла решить, чьЯ
тут вина. Ћна опасалась, что мир, пожалуй, изменилсЯ слишком быстро длЯ ее
ума и интуиции. Ќикто не мог помочь ей отсеЯть хорошее от плохого.
Џокончив с газетой, она обычно уходила к себе в комнату. …е никогда нельзЯ
было упрекнуть в нерасторопности или в нерЯшливости. Ћна надевала чистые
комнатные туфли и чистое домашнее платье, а затем готовила ужин. ‚ этот
вечер она прошла прЯмо к себе в спальню, легла в темноте на кровать и
заплакала.
‚озвращаЯсь из своей лачуги, ќмиль чувствовал, что в нем поЯвилась
какаЯ-то серьезность - новый признак возмужаниЯ. Љогда он вошел в дом, в
кухне горел свет, но матери у плиты не было, а потом он услышал, что она
плачет у себЯ в комнате. Ћн сразу догадалсЯ, почему она плачет, но был
совершенно не готов к объЯснению. ЏовинуЯсь велению сердца, он сразу же
пошел в темную комнату матери, где она, поверженнаЯ несчастьем, лежала на
кровати, сбитаЯ с толку и всеми покинутаЯ, и казалась еще более одинокой,
еще более, чем всегда, похожей на ребенка. ќмиль был раздавлен глубиной ее
горЯ.
- џ просто не могу понЯть, - всхлипываЯ, сказала она. - џ просто не
могу поверить. џ думала, ты хороший мальчик, из вечера в вечер Я
благодарила бога за то, что ты такой хороший, а ты все времЯ у менЯ под
носом делал это. Њне рассказал мистер Ќэроби. Ћн сегоднЯ заходил в
магазин.
- ќто неправда, мама. —то бы ни сказал мистер Ќэроби, это неправда.
Њиссис Љранмер, как ребенок, прижалась лицом к мокрой подушке, и ќмилю
почудилось, будто она действительно ребенок, его дочь, с которой жестоко
обошелсЯ какой-то чужой человек.
- џ молилась, чтобы ты это сказал, надеЯлась, что ты это скажешь, но Я
больше не могу верить. Њистер Ќэроби рассказал мне обо всем, а зачем бы он
стал так говорить, если бы это была неправда? Ќе мог же он все выдумать.
- ќто неправда, мама.
- Ќо зачем он мне все это рассказал, зачем рассказал мне все эти
небылицы? Ћн сказал мне про ту женщину, с которой ты уезжал. ‘казал, что
она все времЯ звонит в магазин, хотЯ ей ничего не нужно, и что он знает, в
чем тут дело.
- ќто неправда.
- ‡ачем же он рассказал мне все эти небылицы? Њожет быть, он ревнует? -
спросила она в безрассудной надежде. - ’ы ведь знаешь, в позапрошлом году
он просил менЯ выйти за него замуж. Љонечно, Я больше не выйду замуж, но,
когда Я ему отказала, он вроде как обозлилсЯ.
Ћна села и вытерла слезы.
- Њожет быть, все дело в этом.
- Љак-то вечером, когда Я была одна, он пришел сюда. Џринес коробку
конфет и попросил менЯ выйти за чего замуж. Љогда Я сказала нет, он
рассердилсЯ и сказал, что Я пожалею. ’ак ты думаешь, он именно этого
добиваетсЯ? —тобы Я пожалела?
- „а, наверно, в этом все дело.
- Ќо ведь это же смешно. Џодумать только, кто-то хочет мне навредить.
ќто же смешно! Ќу зачем, зачем люди ведут себЯ так странно?
Њиссис Љранмер умылась и стала готовить ужин, а ќмиль ушел к себе в
комнату, с беспокойством думаЯ о сапфировом кольце, спрЯтанном в Ящике
стола. ‹учше переложить его в карман, так будет спокойнее. Ћн выдвинул
Ящик, достал кольцо из коробочки и, инстинктивно обернувшись, увидел в
дверЯх мать.
- „ай мне, - сказала она. - „ай мне, дьЯвол ты этакий! Љто только
вселил в тебЯ дьЯвола, кто? „ай мне это кольцо. ’ак вот как она тебе
платила, ах ты, грЯзнаЯ, мерзкаЯ тварь! Ќе думай, что Я буду из-за тебЯ
плакать. ‘вои последние настоЯщие слезы Я выплакала над могилой твоего
отца. џ знаю, что значит, когда тебЯ любит хороший человек, и никто у менЯ
этого не отнимет. ЋставайсЯ у себЯ в комнате, пока Я не разрешу тебе
выйти.
Ќа следующий вечер, когда миссис Љранмер позвонила, дверь ей открыл
Њозес. Ќа посетительнице была шлЯпа, перчатки и так далее, и он
недоумевал, что ей может быть нужно. Њашины у нее не было, она, очевидно,
пришла пешком от автобусной остановки. ‘начала он подумал, что она
ошиблась адресом: наверно, какаЯ-нибудь кухарка или портниха, ищет работу.
’еперь, когда она очутилась прЯмо перед ним, смелость и чувство
собственного достоинства стали ее покидать.
- ‘кажите своей жене, пусть она оставит моего сына в покое.
- џ вас не понимаю.
- ‘кажите своей жене, пусть она оставит моего сына в покое. џ не знаю,
скольким еще мужчинам она вешаетсЯ на шею, но, если Я поймаю ее с моим
мальчиком, Я выцарапаю ей глаза.
- џ не...
‘илы миссис Љранмер иссЯкли; Њозес закрыл дверь и позвал:
- Њелиса, Њелиса!
Џочему она не отвечает? Џочему она не отвечает? Ћн слышал, как она
поднималась по лестнице, и пошел за пей. „верь была распахнута настежь.
Њелиса сидела у туалетного столика, закрыв лицо руками. Њозес
почувствовал, что в крови у него закипает жажда убийства; и подобно тому,
как прежде ему, охваченному желанием, казалось, что он ощущает под своими
руками ее тело, еще не прикоснувшись к ней, так теперь ему казалось, что
он ощущает ее горло с сухожилиЯми и мышцами, словно уже лишает ее жизни.
…го била дрожь. Ћн подошел к ней сзади, обхватил руками за шею и, когда
Њелиса громко закричала, придушил ее крик, но затем в нем поднЯлсЯ страх
перед муками ада, и, швырнув ее на пол, он вышел из комнаты.

—то случилось, что случилось с Њозесом “опшотом? Ћн был более красивый,
более способный, более естественный из двух братьев, и все же в свои
тридцать с небольшим лет он состарилсЯ так, словно испытаниЯ, выпавшие на
долю его поколениЯ, отразились на его простой и порывистой натуре сильней,
чем на Љаверли, у которого была длиннаЯ шеЯ, отвратительнаЯ привычка
хрустеть суставами пальцев и который страдал припадками меланхолии и
раздражительности.
Ћднажды субботним утром Њозес без предупреждениЯ ЯвилсЯ в ’алифер.
Ѓрата он застал за мытьем окон. Ѓиблейские преданиЯ, способные пролить
некоторый свет на окутанные мраком взаимоотношениЯ братьев, ограничиваютсЯ
как будто бы историей Љаина и ЂвелЯ, и, вероЯтно, это к лучшему. ЃратьЯ
восторженно приветствовали друг друга, но к этому восторгу невольно
примешивалось бессознательное желание причинить боль. Њозес насмешливо
улыбнулсЯ при виде трЯпок, которыми брат мыл окно. Љаверли отметил, что
лицо у Њозеса красное и одутловатое. Њозес держал в руке трость с
серебрЯным набалдашником. …два войдЯ в дом, он отвинтил набалдашник и
налил себе из трости мартини.
- –елаЯ пинта входит, - спокойно сказал он. - Ћтцу бы такаЯ
понравилась!
Ћн пил свой джин в столь ранний час, словно памЯть об отце и о многих
других крепких на голову людЯх из его предков избавлЯла его, как истого
“опшота, от проблем воздержанности и самодисциплины.
- џ лечу в ‘ан-”ранциско, - сказал он. - Ќадумал заглЯнуть к вам.
‘ледующий самолет будет в пЯть часов. Њелиса и мальчик в полном порЯдке.
Ћни просто молодцы.
Ћн произнес эти слова громко и уверенно, так как, подобно Љаверли - и
Њелисе, - развил в себе способность верить, что происшедшее в
действительности не произошло, а происходЯщее в действительности не
происходит, а то, что может произойти, в действительности невозможно.
Џрежде всего братьЯ заговорили о таинственной истории с ѓонорой. Љаверли
уже звонил по телефону в ‘ент-Ѓотолфс, но никто не ответил. …го письма
ѓоноре вернулись назад. Њозес высказал предположение, что в ее письмах
относительно падуба скрываетсЯ намек на то, что она больна, но как увЯзать
это с тем обстоЯтельством, что она нарушила какой-то закон? Љаверли мог бы
показать брату вычислительный центр или дать ему посмотреть в бинокль на
ракетные установки, но вместо этого повез его к заброшенной ферме, и они
погулЯли там в лесу. ‚ этом районе страны стоЯл прекрасный зимний день, но
Љаверли омрачил его Яркость своим унылым настроением. Ќа фруктовых
деревьЯх кое-где сохранились еще сморщенные плоды; хруст и аромат паданцев
казались ему столь же древней принадлежностью мира, как и океаны. ђай,
подумал он, должен пахнуть паданцами. ‚етер гнал по земле сухие листьЯ,
напоминаЯ Љаверли о силах, которые управлЯют сменой времен года. ЌаблюдаЯ
за листьЯми, облетавшими с деревьев и уносимыми вдаль, он чувствовал, как
в нем пробуждаютсЯ смутные желаниЯ и дурные предчувствиЯ. Њозеса,
по-видимому, больше всего заботила собственнаЯ жажда. Џосле того как они
немного погулЯли, он предложил отправитьсЯ на поиски винного магазина.
Љогда они возвращались к машине, на линии пусковых установок, должно быть,
произошла авариЯ. Ћттуда донессЯ громкий взрыв, а затем, похоже, объЯвили
воздушную тревогу. ‘амолетов в голубом небе видно не было, только слышалсЯ
рокот моторов - точь-в-точь невинное гудение морской раковины, которую
старик прикладывает к уху ребенка.
Љаверли и Њозес вернулись к машине и поехали в предместье к винному
магазину, но он был закрыт. Ќа витрине висело объЯвление: "Њагазин закрыт,
чтобы служащие могли побыть со своими семьЯми". ‚ремЯ от времени весь
’алифер охватывала бессмысленнаЯ паника. Љое-кто из мужчин и женщин впадал
в пессимизм и укрывалсЯ в убежищах, чтобы помолитьсЯ и напитьсЯ вдрызг;
впрочем, на Љаверли это производило не большее впечатление, чем выходки
адвентистов в дни его детства, когда они иногда закутывались в простыни,
взбирались на Џасторский холм и ждали воскресениЯ из мертвых и второго
пришествиЯ. Њысль о всеобщей катастрофе то и дело тревожила воображение
людей во всем мире. ЃратьЯ поехали дальше к торговому центру и нашли там
открытый винный магазин. Њозес сказал, что ему нужны наличные деньги, и
владелец магазина выдал ему сто долларов взамен чека, на котором Љаверли
сделал передаточную надпись. Љогда они вернулись домой, Њозес наполнил
свою трость и приступил к серьезной выпивке. ‚ четыре часа Љаверли отвез
брата в гражданский аэропорт и попрощалсЯ с ним у главного входа; длЯ
обоих в этом прощании как бы смешались горЯчаЯ любовь и соперничество.
—ерез три днЯ из винного магазина позвонили по телефону и сообщили, что
чек Њозеса банк не оплачивает. Љаверли заехал туда и дал взамен свой
собственный чек. ‚ четверг позвонили из мотелЯ, расположенного близ
аэропорта.
- џ видел вашу фамилию в телефонной книге, - сказал незнакомый голос, -
и фамилиЯ у вас такаЯ страннаЯ, что Я подумал, не родственники ли вы. “
нас живет человек по имени Њозес “опшот. Ћн здесь с субботы и, судЯ по
количеству пустых бутылок, выпивал, по-моему, около двух кварт в день. Ћн
никому не мешал, но если он не выливал спиртные напитки в раковину, то его
ждут неприЯтности. џ и подумал, что, если он ваш родственник, вам следует
это знать.
Љаверли сказал, что сейчас же выезжает, но когда он добралсЯ до мотелЯ,
Њозеса там уже не было.

‘омнительно, чтобы ќмиль когда-нибудь любил Њелису, чтобы он
когда-нибудь питал настоЯщую любовь к кому-либо, кроме себЯ и призрака
своего отца. €ногда он думал о Њелисе и всЯкий раз приходил к заключению,
что его не в чем упрекать, что, какие бы страданиЯ она ни перенесла, он за
них не отвечает. Џосле того как его уволили из магазина Ќэроби, он
некоторое времЯ слонЯлсЯ без дела, но вскоре поступил на работу в новый
универсам, открывшийсЯ на холме, в здании со шпилем. ”ормально он был
принЯт на должность помощника кладовщика, но, нанимаЯ его, мистер ”рили,
управлЯющий магазином, объЯснил ему, что у него будут другие обЯзанности.
Њагазин открылсЯ два месЯца тому назад, но дела шли плохо, покупательницы
из поселка были, как избалованные дети, капризны, а иногда и
раздражительны; ведь в их жизни не было таких стимулов, как стремление к
какой-либо цели и нужда. ‚ день открытиЯ магазина они на глазах мистера
”рили штурмовали двери и уносили букетик живых орхидей, который вручалсЯ
каждому покупателю; однако, когда цветов не осталось, он увидел, как они
прЯмо с каким-то бессердечием вернулись к своим старым друзьЯм, в магазины
фирм "ѓрэнд ћнион" и "Ђ. и Џ.". Ћни, как саранча, расхватывали у него
некоторые товары, которые он продавал себе в убыток, а за остальными
продуктами шли в другое место. Ќо ведь его магазин так великолепен, думал
он. ирокаЯ стеклЯннаЯ дверь открывалась по сигналу фотоэлемента, и взору
покупателЯ представал целый музей продовольственных товаров - стеллажи за
стеллажами консервов, груды мороженой домашней птицы, а дальше в рыбном
отделе маленький маЯк над резервуаром с морской водой, в котором плавали
омары. ‡вучала негромкаЯ музыка, помещение было залито мЯгким светом. „лЯ
детей в магазине были всЯкие развлечениЯ, а длЯ лакомок - сладости, но
никто - почти никто - в эту дверь не входил.
“ниверсам в Џроксмайр-Њэноре был одним из целой сети магазинов
подобного рода, и статистики из главного управлениЯ, разумеетсЯ, учитывали
капризы избалованных покупательниц. †енщины не склонны к верности, и можно
было ожидать, что раньше или позже они начнут заглЯдывать в музей мистера
”рили. Ќадо только выждать и поддерживать магазин в блестЯщем состоЯнии.
Ћднако женщины медлили дольше, чем полагали статистики, и мистер ”рили в
конце концов получил разрешение прибегнуть к рекламному трюку. ‚ канун
пасхи в траве на территории поселка надлежало спрЯтать тысЯчу
пластмассовых Яиц. ‚ них во всех были сертификаты, дающие право бесплатно
получить в магазине дюжину свежих куриных Яиц. „вадцать пластмассовых Яиц
содержали сертификаты на получение флакона дорогих французских духов
емкостью в две унции. ‚ десЯти были сертификаты на получение подвесного
лодочного мотора, а пЯть штук - позолоченных - давали право на
трехнедельный отдых длЯ двух лиц, с оплатой всех расходов в первоклассных
отелЯх Њадрида, Џарижа, ‹ондона, ‚енеции или ђима. Ћтклик был потрЯсающий,
и магазин наполнилсЯ покупателЯми. Ћни рассудили, что Яйца спрЯчет
кто-нибудь из работников магазина, и хотели выЯснить, кому именно это
поручено. "Ћпыт нам показал, - прочел мистер ”рили в инструкции, - что в
любом населенном пункте среди домашних хозЯек оказываетсЯ немало таких,
которые ни перед чем не остановЯтсЯ, только бы узнать, кто будет прЯтать
Яйца и где именно. ‚ некоторых случаЯх это приводило к удивительным
проЯвлениЯм безнравственности". ЌанимаЯ ќмилЯ, мистер ”рили как раз и
намеревалсЯ поручить ему спрЯтать Яйца. Ќаведи он справки у Ќэроби, он ни
в коем случае не взЯл бы ќмилЯ, но лицо юноши показалось ему открытым и
даже добродетельным. “ себЯ в кабинете он посвЯтил ќмилЯ в подробности
дела и показал план, на котором размечено, где должны быть спрЯтаны Яйца.
‘делать это нужно было в ночь перед пасхой, между двумЯ и тремЯ часами.
ќмиль сверх жалованьЯ получит двадцать пЯть долларов, а чтобы обеспечить
сохранность тайны, мистер ”рили не будет с ним разговаривать до кануна
пасхи. Џока что ќмиль будет прикреплЯть ценники к консервным банкам.
‚ канун пасхи магазин закрылсЯ в шесть часов. ЏоследнЯЯ лилиЯ в горшке
была продана, но некоторые хозЯйки все еще не уходили, пытаЯсь выведать у
подносчиков товаров тайну Яиц. ‚ четверть седьмого двери магазина были
заперты. ‚ половине седьмого выключили свет, и мистер ”рили осталсЯ в
кабинете один с приготовленными пластмассовыми Яйцами. Ћн вынул из
несгораемого шкафа план и стал его изучать. —ерез несколько минут в
кабинет поднЯлсЯ ќмиль. ‚се остальные служащие ушли домой. Њистер ”рили
показал ќмилю драгоценные Яйца и вручил план. ‘ейчас они сложат Яйца на
заднем сиденье машины ќмилЯ, а в два часа ночи он будет ждать на тротуаре
перед домом ќмилЯ, и оттуда они начнут выполнение своей задачи. Џрежде чем
вынести из кабинета мистера ”рили коробки с Яйцами, оба тщательно
осмотрели пустые бункера и порожние картонные Ящики в задней части
магазина, чтобы убедитьсЯ, не спрЯталась ли там какаЯ-нибудь
покупательница. џйца заполнили багажник и заднее сиденье машины ќмилЯ, Ћни
начали свою работу в сумерках, а закончили, когда уже совсем стемнело. Ћни
пожали друг другу руки с приЯтным замиранием сердца, как заговорщики, и
расстались. „омой ќмиль ехал осторожно, словно Яйца за его спиной были не
только ценными, но и хрупкими. Ћн чуть ли не осЯзал заключенную в них
власть приносить счастье и волновать. ‡а домом ќмилЯ был старый гараж, он
поставил туда машину и запер дверь на висЯчий замок. ќмиль был возбужден и
побаивалсЯ, как бы не произошло что-нибудь неладное. ’айна не была
раскрыта, но и не была полностью сохранена. Ћн знал, что по меньшей мере
десЯток служащих магазина путем исключениЯ пришли к подозрению, что он и
есть тот самый человек, которому доверены драгоценные Яйца, и ему пришлось
выдержать их расспросы.
Њиссис Љранмер, решив, что Њелиса только покушалась на невинность ее
сына, вернулась к прежней мирной жизни с ќмилем. ЌесмотрЯ на свой возраст
и перенесенные горести, миссис Љранмер все еще была способна, как
школьница, вступать в горЯчую дружбу. Ћна легко обижалась, если соседи
относились к ней с пренебрежением, и легко приходила в восторг, если к ней
проЯвлЯли внимание. Ќедавно у нее поЯвилась новаЯ приЯтельница в
ђемзен-Џарке - приЯтное разнообразие в жизни, которое ей ничего не стоило,
- и миссис Љранмер подолгу разговаривала с ней по телефону. Љогда ќмиль
пришел домой, она разговаривала по телефону. ‚ ожидании, пока мать кончит
беседу, он прочел газету. ‘пециалисты по рекламе, работавшие у мистера
”рили, поместили в газете объЯвление на всю последнюю полосу, да какое
объЯвление! ’ам были виды пЯти европейских городов и заверение в том, что
стоит вам утром хорошенько пошарить в траве у себЯ перед домом - и вы
можете собиратьсЯ в дорогу.
Њиссис Љранмер с сыном поужинали в кухне. ‚ымыв посуду, мать снова
уселась у телефона. ’еперь она говорила о Яйцах, и ќмиль понЯл, что
сегоднЯ вечером в поселке будет много разговоров на эту тему. Њиссис
Љранмер в голову не приходило, что выбор мог пасть на ее сына, и он был
этим доволен. Џосле ужина он смотрел телевизор. Ћколо девЯти он услышал,
как залаЯла собака. Џрошел через прихожую в свою комнату и выглЯнул в
окно, но у гаража никого не было. ‚ половине одиннадцатого он лег спать.
Њистер ”рили в этот вечер был очень счастлив. Њагазин начал процветать,
и у него было ощущение, что поездки в Њадрид, Џариж, ‹ондон, ђим и
‚енецию, которые скоро будут спрЯтаны в росистой траве, суть проЯвлениЯ
его собственной щедрости, его собственной безграничной доброты. Џоцеловав
в кухне жену, он подумал, что длЯ него она осталась такой же желанной,
какой была много лет тому назад, когда он женилсЯ на ней, ну а если это
было и не совсем так, она по крайней мера держалась на уровне тех
изменений, какие времЯ и возраст произвели в нем. Ћн пылко и восторженно
желал ее и поглЯдывал на часы, проверЯЯ, сколько времени ему еще ждать,
прежде чем они останутсЯ вдвоем. ‚ духовке стоЯло жаркое, и жена
освобождалась от его объЯтий, чтобы полить маслом поджаривающеесЯ мЯсо, а
затем - чтобы накрыть на стол, вынести детскую ванночку и собрать игрушки;
и, глЯдЯ на нее, пока она занималась всеми этими необходимыми делами, он
видел, как ее лицо бледнело от усталости, и сознавал, что к тому времени,
когда она вымоет посуду, отгладит пижамы, споет колыбельные песенки и
выслушает молитвы ребЯт, у нее, наверно, не останетсЯ сил, чтобы ответить
на его страстные ласки. Џри мысли об этом различии в половой потенции ему
стало как-то не по себе, и после ужина он пошел прогулЯтьсЯ.
Ќебо было темное и низкое, но, если бы даже потел дождь, подумал мистер
”рили, это было бы длЯ предстоЯщего ему дела лучше, чем если бы Ярко
светила луна. Ћчутившись в Џартении, он виновато подумал о том, как мало
Яиц будет там спрЯтано. €з-за магазинов самообслуживаниЯ и других перемен
здешние лавки почти совсем опустели. Ќа стенах пестрели скабрезные
надписи, а в одной из витрин под объЯвлением "сдаетсЯ" были выставлены
похоронные венки из сухого мха и искусственного самшита. Ћдин из венков
имел форму сердца, какое рисуют в посланиЯх под ‚алентинов день; через
верхнюю часть сердца проходила надпись "Њать и Ћтец". ќто была “отер-стрит
- вотчина местного хулиганьЯ. Њистер ”рили заметил впереди в подъезде трех
хулиганов, их лица показались ему знакомыми.
Ќеделей раньше мистер ”рили ходил на пасхальный вечер в среднюю школу
послушать, как поет его дочь. Ћн пришел поздно и стоЯл в задних рЯдах
зрителей, около двери, ожидаЯ, подобно всем другим родственникам,
выступлениЯ своего ребенка. Ћн никогда не считал, что его дочь наделена
какими-то особыми талантами, но ей поручили петь соло. †алко, что он
запоздал и не нашел свободного места. Ћколо него стоЯла группа местных
хулиганов; они шаркали ногами и перешептывались, что мешало ему с полным
вниманием слушать пение ребЯт. ќтих типов, по-видимому, концерт не
интересовал. Ћни все времЯ то входили, то выходили, и мистер ”рили
подумал, как мало у них интересов. Ћни не участвовали в спортивных играх,
не учились, не катались на коньках на замерзшем пруду и не танцевали в
гимнастическом зале; однако они всегда зловеще крутились возле тех мест,
где собиралась молодежь, торчали в подъездах или, как в этот вечер, на
пороге, то выходЯ на свет, то исчезаЯ в темноте.
Ќо вот пианист заиграл аккомпанемент к соло его дочери, и он увидел,
как девочка робко вышла из рЯдов хора и стала впереди. ‚ ту же минуту один
из хулиганов покинул свое место в полутьме у дверей и подошел к девушке,
стоЯвшей перед мистером ”рили. Ћни заслонили ему дочь. Ћн подвинулсЯ
влево, потом вправо, но хулиган с девушкой все времЯ ему мешали, и он
видел свою дочь лишь урывками. Ќо ни одно движение хулигана не укрывалось
от его взора. Ћн видел, как тот обнЯл девушку за плечи. ‘лышал, как тот
что-то шептал ей на ухо. ‡атем, когда послышалось пение "џ знаю: мой
‘паситель жив", он увидел, как хулиган сунул руку в вырез платьЯ девушки.
Њистер ”рили грубо схватил парнЯ и девушку за плечи и оттолкнул их друг от
друга; при этом он так громко закричал, что его дочь бросила со сцены
взглЯд туда, где началсЯ шум. Ћн крикнул:
- Џрекратите или убирайтесь! ‡десь не место заниматьсЯ такими делами.
Ћн дрожал от гнева и, чтобы удержатьсЯ и не ударить парнЯ в лицо, вышел
из зала на ступеньки школьного подъезда.
‘ трудом ему удалось закурить сигарету. Ћн до того разволновалсЯ, что
подумал, уж не от страха ли за свою дочь он так вышел из себЯ. ‚прочем, он
был уверен, что его - отца и гражданина - привела в Ярость омерзительнаЯ
сцена, котораЯ только что разыгралась на его глазах и так не вЯзалась с
пением пасхального гимна в доме, призванном - во всЯком случае, по идее -
быть приютом невинности. „окурив, мистер ”рили вернулсЯ в зал. •улиганы
расступились, пропускаЯ его, и он подумал, что никогда прежде не ощущал на
себе такой эманации неприкрытой ненависти, какаЯ исходила от них.
•улиганы в подъезде на “отер-стрит стоЯли в такой же выжидательной
позе, выказываЯ такую же любовь к полумраку, и его охватило отвращение к
ним, словно они были не просто представителЯми чуждого ему класса или
жителЯми другого квартала, а примчались с какой-то враждебной планеты.
ЏодойдЯ ближе, он увидел, что они передают друг другу бутылку виски. Ћн не
стал упрекать их в беззаконии и порочности. Ѓеззаконие и порочность были
тем, к чему они стремились. ЏоравнЯвшись с подъездом, он ощутил запах
виска, а затем его ударили по затылку, и он мгновенно потерЯл сознание.
Ѓудильник разбудил ќмилЯ в половине второго. Џока он брилсЯ, порыв
ветра хлопнул дверью комнаты и разбудил его мать. ‚незапно разбуженнаЯ,
она тЯжело вздохнула и голосом, казалось принадлежавшим гораздо более
старой женщине, сказала:
- ќмиль, ты заболел?
- Ќет, мама, - ответил он. - ‚се в порЯдке.
- ’ы заболел? ’ебЯ что-то беспокоит, дорогой? ќти холодные пирожки с
крабами - может быть, тебе от них нехорошо?
- Ќет, мама, - сказал ќмиль. - ќто все пустЯки.
- ’ы заболел? - все еще не совсем проснувшись, спросила миссис Љранмер;
затем, откашлЯвшись, она заговорила отчетливей, и сознание ее тоже
заработало отчетливей. - ќмиль! - воскликнула она. - ќто Яйца.
- Њне надо сейчас уйти, мама, - сказал ќмиль. - Ќичего серьезного. Љ
завтраку Я вернусь.
- Ћ, это Яйца, да?
ќмиль слышал, как скрипнула кровать, когда мать села и спустила нога на
пол, но он успел прошмыгнуть мимо двери ее комнаты, прежде чем миссис
Љранмер добралась до порога, и сбежал по лестнице.
- Љ завтраку вернусь! - крикнул он. - € все тебе расскажу.
Ћн нащупал в кармане сложенный лист бумаги с планом и вышел на крыльцо.
Ќа небе сиЯли звезды. Џора была слишком раннЯЯ, и еще ничего не цвело,
кроме подснежников, кое-где взошедших на клумбах, и пестрых
симплокарпусов, единственных полевых цветов, уже поЯвившихсЯ в ложбине; в
воздухе, однако, веЯло нежным ароматом земли, столь же прекрасным, как
аромат роз, и ќмиль остановилсЯ, чтобы наполнить им свои легкие и голову.
‚ свете уличных фонарей и звезд мир казалсЯ чудесным и - при всей своей
убогости - даже молодым, словно у этого поселка все было еще впереди.
‡емлЯ, слегка прикрытаЯ листьЯми, мхом, виноградным луком и ранним
клевером, словно готовилась принЯть вверенные ќмилю сокровища.
Љогда в четверть третьего мистер ”рили не поЯвилсЯ, ќмиль
забеспокоилсЯ. Ѓыло так тихо, что он издалека услышал бы шум машины, но он
ничего не слышал. Ћн хотел, чтобы ему помогли выполнить возложенную на
пего задачу, и не хотел приниматьсЯ за дело в одиночку, но в двадцать
минут третьего решил, что пора приступать. Ћн отпер ворота гаража, которые
были перекошены и громко заскрипели по гравию. ќмиль глЯнул на заднее
сиденье. ѓруз был в целости. Љогда он задним ходом вывел старую машину на
улицу, единственный свет во всем околотке горел в гостиной его матери.
ќмиль был слишком возбужден, чтобы подумать, каких бед она может
натворить, а она сумела натворить больших бед. Ћна позволила по телефону
своей новой приЯтельнице в ђемзен-Џарк.
- ќмиль только что отправилсЯ прЯтать Яйца, - сказала она. - Ћн только
что выехал. ’очно не знаю, но у менЯ такое впечатление, что он собираетсЯ
прЯтать их поблизости от Љольца „елос. Љак вы думаете, похоже это на
мистера ”рили - все отдать этим богатым снобам и позабыть о своих друзьЯх
в ђемзен-Џарке? ђазве это на него похоже?
—аса через два, думал ќмиль, переводЯ рычаг на первую скорость, его
миссиЯ будет выполнена, осталось совсем немного, и тут он понЯл, какую
тЯжелую ответственность на себЯ возложил. ‚ доме на углу горел свет, по
окошко было маленькое, узкое, плотно завешенное, и ќмиль решил, что это,
наверно, ваннаЯ. Џока он смотрел на окно, свет погас. ‘ верхнего конца
’ернер-стрит, от площадки длЯ гольфа, ќмилю был виден весь поселок; он
видел, что все окутано черной успокоительной тьмой, видел, как крепко спЯт
люди в домах, и мысль о множестве мужчин, женщин, детей и собак,
блуждавших по лабиринтам своих сновидений, вызвала у него улыбку. Ћн стоЯл
возле капота своего автомобилЯ, читаЯ при свете фар инструкцию. ‚осемь Яиц
на углу „елвуд-авеню и Ђлберта-стрит, три - на Ђлберта-стрит, десЯть - у
пересечениЯ Љольца „елос и —естнат-лейн.
•азарды жили на углу „елвуд-авеню и Ђлберта-стрит. Њиссис •азард не
спала. Ћколо двух часов она проснулась от страшного сна и теперь сидела у
открытого окна и курила. Ћна думала о Яйцах - тех, что давали право на
путешествие, - и о том, будет ли хоть одно из них спрЯтано на
Ђлберта-стрит. …й хотелось посмотреть …вропу. ‚ этом ее чувстве было
больше зависти, чем подлинного желаниЯ. …й не столько хотелось посмотреть
мир, сколько посмотреть то, что видели другие. Љогда она читала в газете,
что ‚енециЯ постепенно погружаетсЯ в море и что пизанскаЯ "падающаЯ башнЯ"
вот-вот рухнет, она испытывала не грусть по поводу исчезновениЯ этих чудес
света, а острую горечь при мысли о том, что ‚енециЯ исчезнет под водой,
прежде чем она, ‹ора •азард, там побывает. Љроме того, она воображала, что
прЯмо создана длЯ того, чтобы полностью оценить прелести путешествиЯ. ќто
было как раз по ней. Љогда друзьЯ и родственники возвращались из …вропы с
фотографиЯми и сувенирами, миссис •азард, слушаЯ их рассказы о
путешествии, не могла отделатьсЯ от чувства, что ее впечатлениЯ были бы
Ярче, ее сувениры и фотографии лучше и что, сидЯ в гондоле, она
представлЯла бы собою более изЯщное зрелище. ‚прочем, к зависти
примешивались и более возвышенные чувства. ‚ ее сознании путешествие
свЯзывалось с великолепием и пафосом любви; оно было как бы откровением
любви. …й казалось, что любовь делает небо €талии синее голубого северного
неба, а залы и лестницы, своды и купола, все памЯтники грандиозного
прошлого - более обширными и величественными. ‚от об этом она и
размышлЯла, когда увидела, что какаЯ-то машина выехала из-за угла и
остановилась. Ћна узнала ќмилЯ и стала следить, как он прЯчет Яйца в
траве. ‚сЯ эта цепь событий - ночной кошмар, разбудивший ее, мысли,
мелькавшие у нее в голове, пока она сидела у открытого окна, и внезапное
поЯвление этого юноши при свете звезд - все казалось ей чудом, и в
волнении она окликнула ќмилЯ.
Љогда ќмиль услышал ее голос, его охватило отчаЯние. Љак, как ему
исправить свою оплошность, как заставить ее позабыть, что она видела его
за выполнением тайной миссии? Ќе мог же он свернуть ей шею!
- -ш-ш-ш, - сказал он, глЯдЯ вверх, на окно, но миссис •азард там уже
не было; через минуту она открыла дверь и босиком в ночной рубашке
выбежала на улицу.
- Ћ ќмиль, знаете, Я думаю, мне суждено найти Яйцо, - сказала она. -
Њне не спалось, и вот Я сидела у окна, и тут поЯвились вы. џ должна
получить одно из золотых Яиц, ќмиль! „айте мне одно из золотых.
- ќто ведь задумано как секрет, миссис •азард, - прошептал ќмиль. -
Ќикто не должен ничего знать. „о утра вы не должны разыскивать их. ‚ам
надо вернутьсЯ домой. ‹ожитесь снова спать.
- ‡а кого вы менЯ принимаете, ќмиль? - спросила она. - „умаете, Я
маленькаЯ девочка иди совсем дура? „айте мне золотое Яйцо, и тогда Я снова
лЯгу спать, но Я не сойду с места, пока вы этого не сделаете.
- ‚ы все испортите, миссис •азард. Џока вы не вернетесь к себе, Я не
стану больше прЯтать Яйца.
- „айте мне золотое Яйцо, дайте мне одно из этих золотых Яиц, или Я
сама возьму.
ѓолос миссис •азард разбудил миссис Љремер, котораЯ жила в соседнем
доме. Њгновенно насторожившись, она вставила челюсти, сунула ноги в
комнатные туфли и подошла к окну. Ћна сразу же понЯла, что происходит.
Џодошла к телефону и позвонила своей дочери, ќлен Џинчер, котораЯ жила
тремЯ кварталами дальше, на Њилвуд-стрит. ќлен спросоньЯ принЯла
телефонный звонок за звон будильника. Ћна попыталась остановить бой,
встрЯхнула будильник, наконец зажгла свет и тут только понЯла, что звонит
телефон.
- ќлен, это мама, - сказала старуха. - ЏрЯчут пасхальные Яйца. Љак раз
напротив моего дома. џ вижу их из окна. Џриходи сюда!
Њистера Џинчера телефонный звонок не разбудил, его разбудил свет и
последние слова ќлен. Ћн увидел, как жена положила трубку и выбежала из
комнаты. ‚от уже около месЯца поведение жены тревожило мистера Џинчера.
Ћна трижды выписывала чеки на сумму, превышавшую их банковский счет, и
трижды на одной неделе оставалась без бензина; на свадьбу ѓрипсеров она
забыла надеть чулки, она потерЯла свой браслет, сделанный в виде змейки, и
погубила хорошую кожаную охотничью куртку, заложив ее в стиральную машину.
Љаждый раз она говорила: "џ, должно быть, схожу с ума". Љогда мистер
Џинчер, услышав на улице шаги, глЯнул в окно и увидел, что жена в ночной
рубахе бежит по тротуару вдоль фасада, он решил, что она действительно
потерЯла рассудок. Ћн надел купальный халат и, не найдЯ туфель, выбежал
босиком из дому и устремилсЯ вслед за женой. Ћна опередила его примерно на
целый квартал, и он громко кричал ей вдогонку:
- ќлен, ќлен, вернись, дорогаЯ! ‚ернись домой, дорогаЯ!
Ћн разбудил Ѓарнстеблов, Њелчеров, ”ицроев и „еховенов.
ќмиль снова сел в машину. Њиссис •азард старалась открыть другую дверцу
и влезть в автомобиль, но дверца была заперта. ќмиль пыталсЯ тронутьсЯ с
места, но он нервничал, а мотор что-то заглох. ’ут в свете фар поЯвилась
ќлен Џинчер. ЌочнаЯ рубашка на ней была прозрачнаЯ, а бигуди в волосах
напоминали корону. …е мать, высунувшись из окна, подбадривала ее.
- ‚от они, ќлен, здесь!
Џозади муж ќлен кричал:
- ‚ернись, дорогаЯ, вернись, милаЯ!
ќмилю наконец удалось запустить мотор - как раз в ту минуту, когда ќлен
подбежала к машине и сунула голову в окно.
- ќмиль, Я хочу парижское Яйцо, - сказала она.
Њашина заурчала, но, пока ќмиль медленно отпустил сцепление, примчалсЯ
мистер Џинчер с криком:
- Ћстанови машину, идиот проклЯтый! Ћна же больна.
’еперь в свете фар ќмиль видел, что к нему приближаетсЯ еще с десЯток
женщин в ночных рубашках. ‚се они, казалось, были увенчаны коронами. Ћн
продолжал медленно ехать вперед, но несколько женщин сгрудились прЯмо
перед машиной, и ему дважды пришлось останавливатьсЯ, чтобы не задавить
их. ‚о времЯ одной из этих остановок миссис „еховен проколола заднюю
покрышку.
ќмиль почувствовал, как машина осела. Ћн знал, что случилось, но упорно
ехал дальше. ‘плющеннаЯ шипа терлась о тормозную колодку, и ќмиль не мог
развить скорость, но все же надеЯлсЯ опередить своих преследовательниц.
Ђлберта-стрит в этом месте круто шла под уклон на протЯжении примерно
полумили. ‘лева тЯнулсЯ большой пустырь. …го владелица (стараЯ миссис
Љрамер) требовала десЯть тысЯч за акр, и покупателей не находилось.
“часток густо зарос травой и кустарником, а на каждом стволе дикой вишни и
сумаха были прибиты дощечки с фамилиЯми и номерами телефонов агентов по
продаже недвижимости. ќмиль подумал, что, возможно, улизнет, если сумеет
добратьсЯ до Љольца „елос. „вигаЯсь под уклон, машина ускорила ход, но в
тот момент, когда фары осветили Љольцо „елос, ќмиль увидел домашних хозЯек
ђемзен-Џарка, человек тридцать или сорок, большей частью в длинных
рубашках и с чем-то вроде массивных корон на голове. Ћн резко свернул
налево, стукнулсЯ о край тротуара, пересек его и покатил по нераспроданным
земельным участкам к дальней границе пустырЯ. Ћн попал в ловушку. Ќо в его
распорЯжении осталось еще немного времени. Ћн выключил мотор и фары,
открыл багажник и принЯлсЯ швырЯть Яйца в густую траву. ђазмах у него был
сильный, и, отбрасываЯ Яйца далеко от себЯ, он сумел отвлечь внимание
подступавшей толпы. ‚скоре рука затекла, и тогда он стал брать коробки с
Яйцами и высыпать их содержимое прЯмо в траву. Ћн успел избавитьсЯ от всех
Яиц, кроме одного, прежде чем женщины до него добрались, и теперь
выпрЯмилсЯ, чтобы посмотреть на них - в ночных рубашках они походили на
ангелов; он услышал, как они тихо вскрикивали в азарте и возбуждении.
‡атем с одним-единственным Яйцом в кармане - золотым - он поехал назад
через кусты.

Ѓоль от удара, оглушившего мистера ”рили, привела его в сознание.
ѓолова разламывалась. Ћн обнаружил, что привЯзан проволокой к столбу в
каком-то подвале. Ћн дрожал от холода и увидел, что на нем ничего нет,
кроме кальсон. ‘начала ему показалось, что он сошел с ума, но жестокаЯ
боль в голове придавала всему случившемусЯ ужасающую живость и реальность.
Њистер ”рили был крупный мужчина, тело его, как у многих мужчин среднего
возраста, покрывали седоватые волосы. Џроволока, которой он был привЯзан,
глубоко врезалась в его мЯсистые плечи, и кисти рук занемели. Ћн заорал,
призываЯ на помощь, но никто не откликнулсЯ. …го обокрали и избили, и
теперь он очутилсЯ, беспомощный, в ловушке, по-видимому, где-то под
землей. Ћт унижениЯ - и от панического страха - голова его раскалывалась
на части, он вздрагивал, а проволока еще больнее врезалась в кожу. ‡атем
наверху послышались шаги и голоса, голоса хулиганов. Ћдин за другим они
спустились в подвал. ќто были те же трое: вожак, за ним толстомордый и,
наконец, худощавый, бледный, с длинными волосами.
- –ыпленочек, - сказал вожак, глЯдЯ на мистера ”рили.
- —то вам от менЯ надо? - спросил мистер ”рили. - ‚ы забрали у менЯ
деньги. ќто все из-за той девицы в средней школе?
- џ ничего не знаю ни о какой девице ни в какой школе, - сказал вожак.
- Њне просто не нравитсЯ твоЯ физиономиЯ, цыпленок, вот и все. ‚ чем дело,
цыпленок? —его ты так трЯсешьсЯ? ЃоишьсЯ, что мы будем мучить тебЯ
спичками и всем, что полагаетсЯ? - Ћн чиркнул спичкой и поднес ее к коже
мистера ”рили, но не обжег его. - ЏоглЯдите-ка на этого цыпленка. –ыпленок
боитсЯ умереть. ‚от потому-то мне и не нравитсЯ твоЯ физиономиЯ, цыпленок.
Ѓог ты мой, как он ревет!
Њистер ”рили взревел. Џол качнулсЯ сперва налево, потом направо, и он
снова потерЯл сознание. ‡атем он почувствовал прикосновение чьих-то рук.
…го развЯзывали. Џроволочные путы ослабевали, восстанавливалось нормальное
кровообращение. Ћн чуть не упал, но кто-то подхватил его и поддержал. ќто
был бледный парень с длинными волосами. Ћн отвел мистера ”рили в угол, где
валЯлось старое автомобильное сиденье, и мистер ”рили упал на него.
- ѓде остальные? - спросил он.
- “шли, - ответил парень. - Ћни перепугались, когда вы упали в обморок.
- Ђ вы?
- џ все времЯ боЯлсЯ.
- —то вам надо?
- ’еперь ничего. ‚се так, как он сказал. …му не нравитсЯ ваша
физиономиЯ. •отите воды?
- „а.
Џарень принес стакан воды и дал ему напитьсЯ.
- џ могу уйти?
- €дите, - ответил парень. - ‚аш костюм наверху. Ћн никому не подошел.
ѓарри взЯл ваши часы. џ ничего не взЯл. Ќу, пока.
Џарень спокойным шагом вышел, и мистер ”рили услыхал, как он легко
взбежал вверх по лестнице. Ћн ощупал рану на голове, потом ощупал руки и
ноги. ‚се как будто было в порЯдке, и он, покачиваЯсь от слабости, стал
подниматьсЯ по лестнице. Љостюм лежал около двери; выйдЯ на улицу, он
увидел, что его затащили в заброшенную придорожную закусочную на краю
города.
Њистер ”рили пошел домой. ќмиль тоже, но шли они разными дорогами.
ќмиль сократил путь, пройдЯ задними дворами на ’ернер-стрит, и стал
подниматьсЯ в гору. ‡релище было апокалиптическое. ‘ветало, в опустевших
домах плакали покинутые дети, а большаЯ часть дверей стоЯла нараспашку,
словно прозвучала труба архангела ѓавриила. ‚ верхнем конце ’ернер-стрит
ќмиль свернул на площадку длЯ гольфа, взобралсЯ на самую высокую стенку и
сел, решив дождатьсЯ утра. Ћн чувствовал себЯ усталым, счастливым,
веселым, освободившимсЯ от ответственности и от еще более тЯжкого бремени.
—то-то случилось. Љак у всех, кто читает газеты, в его сознании гнездилсЯ
страх, что какой-нибудь пьЯный капрал может испепелить нашу планету, а в
другой части его сознаниЯ таилось страстное желание, чтобы люди его
поколениЯ жили мирной жизнью. ЌесмотрЯ на свою молодость, он уже прониксЯ
мыслью о всеобщей неустойчивости. Љазалось, временами он прислушивалсЯ к
пульсу ‡емли, словно она была грустным ипохондриком, могучим и прекрасным,
которого вместе с тем гложет неодолимое предчувствие внезапной и
бессмысленной смерти. ’еперь опасность как будто миновала, и ќмилЯ
наполнила радость от того, что славные и мирные человеческие труды будут
длитьсЯ вечно. Ћн не мог описать своих чувств, не мог описать зари, не мог
описать даже гудков поезда, доносившихсЯ издали, или формы дерева, под
которым сидел. Ћн мог только смотреть и восхищатьсЯ, как огромнаЯ бочка
ночи до самых краев наливалась Ярким светом днЯ и как птицы пели на
деревьЯх, подобно сонму ангелов, свистом подзывающих своих охотничьих
собак.
Џо дороге ќмиль остановилсЯ у дома Њелисы и положил на ее лужайку
золотое Яйцо, дававшее право на поездку в ђим.

—Ђ‘’њ ’ђ…’њџ

„лЯ старухи, котораЯ родилась и выросла далеко от ђима, ѓонора хорошо
знала римские памЯтники по фотографиЯм, поэтому приезд в ђим был длЯ нее
чем-то вроде возвращениЯ домой. Љогда она была ребенком, у нее в спальне
висело большое, в коричневых тонах, изображение гробницы Ђдриана. Џеред
сном, во времЯ болезни или выздоровлениЯ после болезни она часто смотрела
на эту гробницу, чьЯ цилиндрическаЯ форма и неистовый ангел занимали
большое место в ее сновидениЯх. ‚ дальнем конце коридора одну из стен
украшала картина с изображением моста ‘ант-Ђнджело, а две большие
фотографии императорского ”орума кочевали из одной комнаты в другую, пока
не очутились во владениЯх кухарки. ’ак что многое в ђиме было ѓоноре
хорошо знакомо. Ќо что люди делают в ђиме? ЌаносЯт визит папе. ѓонора
запросила американское туристическое бюро, каким образом это можно
организовать. €з уважениЯ к ее возрасту к ней отнеслись очень любезно и
направили ее к свЯщеннику американского колледжа. ‘вЯщенник был учтив и
отнессЯ к ее просьбе с пониманием. Ђудиенцию можно устроить. Џриглашение
она получит за сутки до назначенного днЯ. Ќа ней должны быть темное платье
и шлЯпа, а если она хочет, чтобы папа благословил какие-нибудь медали, то
он может порекомендовать магазин - он дал ей адрес, - где имеетсЯ
прекрасный ассортимент религиозных медалей, продающихсЯ со скидкой в
двадцать процентов.
Ђббат тактично поЯснил, что его свЯтейшество хотЯ и говорит
по-английски, но понимает Язык гораздо хуже, чем говорит, и что, если он
забудет благословить ее медали, она может считать, что он благословил их
своим присутствием. ѓонора, конечно, никаких медалей не признавала, но у
нее было множество друзей, длЯ которых медаль с папским благословением
представлЯла бы большую ценность, и она купила целый набор. Ћднажды
вечером, когда она вернулась к себе в pensions [пансион (итал.)], ей
вручили пригласительный билет из ‚атикана, в котором ее извещали, что
аудиенциЯ назначена на завтра в десЯть часов утра. Ћна встала пораньше и
тщательно оделась. Ћна взЯла такси до ‚атикана, где какой-то господин в
безукоризненном смокинга осведомилсЯ о ее фамилии и попросил приглашение.
…е фамилию он произносил как "“омшанг". Ћн вежливо попросил ее снЯть
перчатки. Џо-английски этот господин говорил с сильным акцентом, и ѓонора
его не понЯла. Џонадобилось долгое объЯснение, чтобы она уразумела, что в
присутствии его свЯтейшества перчаток не носЯт. Џотом он повел ее вверх по
лестнице. ѓоноре пришлось дважды остановитьсЯ, чтобы перевести дух и дать
отдых ногам. ‚ приемной они прождали полчаса. Ѓыл уже двенадцатый час,
когда второй придворный распахнул двустворчатую дверь и ввел ѓонору в
огромный salone [зал (итал.)], где она увидела его свЯтейшество, стоЯвшего
у своего трона. Ћна поцеловала его перстень и села в кресло, предложенное
ей вторым придворным. Ћн, как отметила ѓонора, держал в руках поднос, на
котором лежало несколько чеков. ђаньше ей не пришло в голову, что во времЯ
аудиенции от нее будут ждать пожертвований в пользу церкви, и она положила
на поднос всего лишь несколько лир. Ћна не робела, но у нее было такое
ощущение, будто рЯдом с ней сама свЯтость, олицетворение великолепно
организованной власти, и она смотрела на лапу с неподдельным
благоговением.
- ‘колько у вас детей, мадам? - спросил он.
- Ћ, у менЯ нет детей, - громко ответила она.
- ѓде вы живете?
- џ приехала из ‘ент-Ѓотолфса, - сказала ѓонора. - ќто маленький
городок. „умаю, вы никогда о нем не слышали.
- ‘ан-Ѓартоломео? - с интересом переспросил его свЯтейшество.
- Ќет, - ответила она, - Ѓотолфс.
- ‘ан-Ѓартоломео-ди-”арно, - сказал папа, - ди-‘авильЯно,
Ѓартоломео-иль-Ђпостоло, иль-‹еперо, Ѓартоломео-Љапитаньо,
Ѓартоломео-дельи-Ђмидеи.
- Ѓотолфс, - неуверенно повторила ѓонора. Ђ потом внезапно спросила: -
„оводилось ли вам когда-нибудь видеть американские восточные штаты осенью,
ваше свЯтейшество?
Џапа улыбнулсЯ и как будто заинтересовалсЯ, но ничего не сказал.
- Ћ, это великолепное зрелище! - воскликнула ѓонора. - Ќаверно, во всем
мире нет ничего подобного. ќто словно море золота и желтизны. ‹истьЯ,
конечно, ничего не стоЯт, а Я теперь так стара и нетверда на ноги, что мне
приходитсЯ кого-нибудь нанимать, чтобы он сгреб и сжег их у менЯ в саду;
но, право, они так прекрасны, и, когда смотришь на них, кажетсЯ, что ты
богат... Ћ, Я говорю не о деньгах, но, куда ни посмотришь, всюду золотые
деревьЯ, повсюду золото.
- џ хотел бы благословить вашу семью, - сказал папа.
- Ѓлагодарю вас.
Ћна склонила голову. Ћн произнес благословение по-латыни. “бедившись,
что оно окончено, ѓонора громко сказала "аминь". ЂудиенциЯ закончилась,
один из придворных проводил ее вниз, она прошла мимо швейцарских
гвардейцев и вернулась к колоннаде.
Њелиса и ѓонора не встретились. Њелиса жила на Ђвентинском холме с
сыном и с donna di servizio [служанкой (итал.)] и работала на киностудии,
дублируЯ итальЯнские фильмы на английский. Ћна была голосом Њарии
Њагдалины, она была „алилой, она была возлюбленной ѓеркулеса, но ею
владела римскаЯ хандра. ќта хандра ничуть не страшнее нью-йоркской или
парижской, но у нее есть свои особенности, и, подобно любой другой форме
эмоционального отвращениЯ, она может, достигнув известной силы, придавать
такому обыденному зрелищу, как дохлаЯ мышь в мышеловке, апокалиптический
смысл. …сли Њелиса хандрила от тоски по родине, то тоска по родине не была
у нее свЯзана с цепью отчетливых образов, напоминающих о пафосе,
привлекательности и могучем пульсе американской жизни. Њелиса не
испытывала желаниЯ вновь совершить плавание на байдарке по „елавэру или
вновь услышать звуки губной гармоники на окутанных сумерками берегах
‘аскуэханны. Љогда она шла по Љорсо, она хандрила потому, что не понимала
ни слова из того, что говорили вокруг, а еще потому, что ее вечно
обманывали. ‚се наводило на нее тоску. Љапитолийский холм в дождливый день
и гид, без конца водивший ее вокруг статуи Њарка ЂврелиЯ и жаловавшийсЯ на
погоду и на то, как плохо идут дела. ‡имний дождь, такой холодный, что ей
становилось жаль стоЯвших на крышах бесчисленных голых богов и героев, на
которых не было даже фигового листка, чтобы защитить их от сырости.
‚лажный воздух ”орума, холод лестничных пролетов семнадцатого века и
заброшенных римских кухонь с мраморными столами, похожими на прилавок в
мЯсной лавке, со стенами, засиженными мухами, и цветными изображениЯми
свЯтой девы над газовыми плитами, которые вечно дают утечку. Ћсень в
европейском городе с его постоЯнной атмосферой надвигающейсЯ войны;
увЯдание цветов, обильно растущих из трещин на верху ‘тены Ђврелиана,
пучки сухой и свежей травы меж пальцами ног свЯтых и ангелов, стоЯщих
вокруг куполов римских церквей. ‡ал на Љапитолийском холме, где Ярусами,
один над другим; расставлены скульптурные портреты римлЯн; но, вместо того
чтобы вызывать Яркое или хотЯ бы смутное ощущение могущества римских
императоров, эти бюсты напоминали Њелисе о той ветви ее семьи, котораЯ
уехала на север, в штат ‚исконсин, выращивать пшеницу. Љазалось, то были
тетЯ Ѓарбара и дЯдЯ ‘пенсер, кузина Ђлиса и кузены ѓомер, ђэндалл и
„жеймс. “ римских скульптур были такие же Ясные лица, такие же густые
волосы, такое же выражение задумчивости, силы и озабоченности. –арственные
жены императоров были их верными подругами: они сидели на своих мраморных
тронах так, словно пироги уже в печи, а они ждут возвращениЯ своих мужей с
полЯ. Њелиса пыталась ходить по улицам с таким видом, будто и она куда-то
торопитсЯ, будто и ее коснулась трагедиЯ современной европейской истории -
как она коснулась, видимо, почти всех людей, встречавшихсЯ ей на улице, но
мЯгкаЯ улыбка Њелисы не оставлЯла сомнений в том, что она не римлЯнка. Ћна
гулЯла в садах Ѓоргезе, ощущаЯ на себе бремЯ привычек, которые женщины ее
возраста, да и любого другого, уносЯт с собой, переезжаЯ из одной страны в
другую: привычек именно так, а не иначе есть, пить, одеватьсЯ, отдыхать,
привычных волнений и надежд, привычного - длЯ нее - страха смерти. ‘вет в
парке, казалось, подчеркивал, сколь многое она привезла с собой, словно и
все окружающее, и далекие холмы - все было предназначено длЯ кого-то, кто
путешествовал с более легким багажом привычек и воспоминаний. Њелиса шла
мимо обомшелых фонтанов, и листьЯ деревьев падали среди мраморных статуй -
героев в шлемах авиаторов, героев бородатых, героев, увенчанных лаврами,
героев с широкими галстуками и в визитках, героев, чьи мраморные лица
времЯ и непогода неизвестно почему облюбовали затем, чтобы их изуродовать.
‚зволнованнаЯ и встревоженнаЯ. Њелиса ходила и ходила, обретаЯ некоторое
удовольствие в покое, что опускаетсЯ на плечи людей вместе с тенью больших
деревьев. Ћна видела, как из развалин вылетела сова. Ќа повороте тропинки
до нее донессЯ аромат ноготков. Џарк был полон нежных влюбленных, которые
от чистого сердца радовались малейшим удовольствиЯм, и Њелиса видела, как
парочка целовалась у фонтана. Џотом мужчина вдруг сел на скамейку и
вытащил из ботинка камешек. —то бы все это ни значило, Њелиса сознавала,
что ей хочетсЯ уехать из ђима, и в тот же вечер села в поезд, шедший на
острова.

Џочти все лето ќмиль был без работы, а осенью их навестил брат его
матери, ѓарри, приехавший в Ќью-‰орк на какой-то съезд. ќтот грузный
веселый мужчина управлЯл в ’олидо предприЯтием, поставлЯвшим
продовольствие длЯ океанских судов. €спользуЯ свои знакомства в торговом
флоте, он предложил устроить ќмилЯ на одно из судов, совершавших рейсы в
ђоттердам или Ќеаполь, и ќмиль сразу согласилсЯ. ‚ернувшись в ’олидо, дЯдЯ
ѓарри написал ќмилю, что в конце недели он может отплыть матросом на
пароходе "„женет ђанкл".
ќмиль купил в транспортном агентстве в Џартении балет на автобус до
’олидо, попрощалсЯ с матерью и уехал в Ќью-‰орк. Ђвтобус отходил в девЯть
вечера, но уже к восьми на конечной остановке собралось больше десЯтка
пассажиров. ‚се это были путешественники, судЯ по их нарЯдной одежде,
застенчивому виду и новеньким чемоданам. “ каждого народа есть
какое-нибудь место - поле сражениЯ, гробница или собор, - которое полнее
всего отражает его национальный дух и чаЯниЯ, а железнодорожные вокзалы,
аэропорты, автобусные станции и пароходные пристани ‘оединенных татов как
раз и представлЯют собой ту декорацию, на фоне которой проЯвлЯетсЯ величие
соотечественников ќмилЯ. Ѓольшинство людей были одеты так, словно
направлЯлись в какое-то пышное судилище. Ћбувь им жала, перчатки не
гнулись, головные уборы были очень тЯжелые, но изысканность одежды как бы
говорила о том, что они помнЯт, хотЯ и смутно, древние легенды о
путешествиЯх - о ’езее и о Њинотавре. ѓлаза отъезжающих были совершенно
беззащитны, как будто, обменЯвшись взглЯдами, два развращенных субъекта
тотчас погрузились бы в пучину эротики; они смотрели только на себЯ, на
свои чемоданы, на мостовую или на незажженный указатель над платформой.
Ѓез двадцати девЯть указатель зажегсЯ - он гласил "’олидо", - и ожидавшие
автобуса пассажиры зашевелились, поднЯлись с мест, стали проталкиватьсЯ
вперед; их лица озарились светом, словно в это мгновение поднЯлсЯ занавес
и перед ними открылась новаЯ жизнь, райскаЯ жизнь, полнаЯ красоты, хотЯ на
самом деле он поднЯлсЯ всего лишь над болотами „жерси, ночными
ресторанами, равнинами Ћгайо и смутными мечтами. Ћкна автобуса были
окрашены в зеленый цвет, и, когда он выезжал из города, все уличные фонари
горели зеленым светом, будто весь мир был парком.
ќмиль хорошо спал и проснулсЯ на рассвете. ‚есь день они ехали по штату
Ћгайо. ‘квозь зеленые стекла окон ландшафт казалсЯ зловещим, словно солнце
уже остывало и это были последние часы жизни на нашей планете, но при этом
странном освещении люди продолжали путешествовать на попутных машинах,
убирать с полей урожай и продавать подержанные автомобили. Љ концу днЯ они
добрались до предместий ’олидо, но у ќмилЯ было такое ощущение, будто он
вернулсЯ домой в Џартению. ‹арьки, где торговали рублеными шницелЯми, и
лавчонки, где можно было купить свежие овощи, и рЯды выставленных на
продажу подержанных автомобилей, и женщина в купальном костюме, толкавшаЯ
по лужайке бензиновую косилку, и беременнаЯ женщина, развешивавшаЯ
выстиранное белье, и вЯзы, и клены - все было точь-в-точь как в Џартении.
€ в полЯх росла дикаЯ морковь, и, пока вы не въехали в центр города,
нельзЯ было определить, где вы - в Џартении или в ’олидо.
Џассажиры разбрелись, а ќмиль все стоЯл на углу с чемоданом в руке. ‚
воздухе пахнет травой, подумал он. Ќаверное, это из-за окружающих город
ферм или из-за озера. “личные фонари горели, и витрины магазинов были
освещены, но закатное солнце еще окрашивало небо в розоватый цвет, и ќмиль
испытывал волнение, которое всегда охватывало его на бейсбольном поле,
когда во времЯ четвертой или пЯтой подачи двойного матча зажигалсЯ свет
при еще голубом небе. Ѓыло вовсе не холодно, но ќмиль дрожал, как будто в
этот час в этом равнинном краю воздух был насыщен коварной промозглой
сыростью. Ћн спросил у полицейского, как пройти к „ому профессиональных
союзов. Џуть был долгий. Ќа дома уже опустились сумерки, и ќмиль шел по
улицам, освещенным огнЯми витрин, ресторанов и баров. Љогда он добралсЯ до
„ома профессиональных союзов - помещениЯ с зелеными стенами, окрашенным
маслЯной краской полом и скамейками длЯ ожиданиЯ, - оно показалось ему
пустым. Њужчина в окошечке принЯл от него тридцать долларов -
вступительный взнос - и сказал, что дЯдЯ ѓарри обо всем договорилсЯ.
Љоманда должна погрузитьсЯ на судно в этот же вечер и отплывет, как только
закончитсЯ погрузка. ќмиль сел на скамейку и стал ждать, когда ЯвитсЯ
экипаж его парохода.
Џервым пришел кок, низенький человек в коричневой робе; он громко
поздоровалсЯ со своим приЯтелем в окошечке, а затем представилсЯ ќмилю.
Љожа у него была желтоватаЯ, нос перебитый и кривой. ќто было первое, что
бросалось в глаза, - это и обезьЯньи искорки у него в глазах. Џеребитый
нос господствовал на его лице, а широкие ноздри придавали его хитрым
глазкам сходство с обезьЯньими; иногда они бывали озорными, иногда
задумчивыми, как у понурой обезьЯны в воскресный день в зоологическом
саду.
- ’ы здорово похож на одного парнЯ, который плавал с нами в прошлом
году, - сказал кок. - …го звали Џафф. Ћн получил стипендию в каком-то
университете и бросил море. ’ы здорово на него похож.
ќмиль был очень рад, что похож на кого-то, кто получил стипендию и
поступил в колледж. ЉакаЯ-то долЯ интеллектуальности этого незнакомца как
бы перешла и на него. Ћдин за другим собирались остальные члены экипажа, и
все говорили ќмилю, как он похож на Џаффа. Џервый помощник был молодой
человек, который, как игрок в бейсбол, заламывал кепку на затылок и
казалсЯ веселым, энергичным, но вовсе не задирой. ‚торой помощник был
старик с редкими усами и в поношенной форме; он вытащил из бумажника
карточку своей дочери и показал ее ќмилю. Ќа фотографии была изображена
девочка в балетном костюме, стоЯвшаЯ на крыше дома. ‡атем к ќмилю и коку
подошел корабельный стюард, юноша с Явными претензиЯми на элегантность,
что рождаетсЯ в крытых дерном лачугах Ќебраски, - элегантность отчаЯниЯ.
‚сЯ команда состоЯла из тридцати пЯти человек. Џоследним ЯвилсЯ смуглый
мужчина со штангой.
‚ порт они поехали на такси. ќмиль сидел впереди с водителем и коком и
пыталсЯ разглЯдеть ’олидо. Ћн видел огни, зданиЯ, реку в некотором
отдалении, а вблизи, вероЯтно, был морской плЯж, так как по соседней
полосе навстречу им двигалось множество машин с людьми в купальных
костюмах. ќмиль досадовал, что пребывание в ’олидо не стало длЯ него
реальностью, что лучшаЯ его часть осталась в Џартении. Ћни пересекли
железнодорожные пути и очутились в предместье, тускло освещенном огнЯми
заводов по крекингу газа; кое-где на улицах попадались пивные. ’акси
остановилось у ворот, и какой-то человек в форме, увидев кока, отправил их
дальше; затем они ехали по совершенно пустынной местности, пока за
поворотом дороги не очутились в Ярком круге света и не услышали грохот
портовых механизмов: там в ночную пору грузилась "„женет ђанкл", не
считаЯсь с тем, что на берегах озера ќри солнце зашло уже три часа тому
назад, и воздух был полон мучительной фантасмагорией звуков, лЯзгом
кранов, лебедок, рудопогрузчиков, автоподъемников, вспомогательных
двигателей, хопперов и ревом пароходных гудков.
Џассажиры Явились на борт в полночь. Џервым был старик с женой или
дочерью. Ћн сразу стал подниматьсЯ по длинному трапу, но его спутница,
видимо, испугалась. ‚ конце концов ей посоветовали снЯть туфли на высоких
каблуках, и два матроса, шедшие один впереди, а другой сзади, помогли ей
взойти на пароход. ‘ледующими были мужчина с женой и тремЯ детьми. Ћдин из
ребЯт плакал. Џоследним поЯвилсЯ молодой человек с гитарой. ‚ четыре часа
ќмиль приступил к своим обЯзанностЯм и вместе с остальными вахтенными
матросами занЯлсЯ мытьем палуб, окатываЯ их из шлангов. Ћн надел
непромокаемый комбинезон Џаффа. Љапитан заказал буксир к пЯти часам, но,
так как буксир опоздал, он спустил двух матросов за борт в люльке и,
верпуЯсь с помощью канатов и шпилей, вывел пароход в пролив. Ќа рассвете
пароходнаЯ труба задымила, и ќмиль помолилсЯ утренней звезде о
благополучном плавании.

“треннЯЯ вахта окатила из шлангов палубы и с мылом вымыла рубку и
надстройку над верхней палубой. ђабота была легкаЯ, компаниЯ веселаЯ, но
еда оказалась ужасной. ’акой отвратительной пищи ќмиль еще никогда не ел.
Ќа завтрак давали омлет из Яичного порошка, на обед - жирное мЯсо с
картофелем, а каждый вечер - неизменно сыр и холодные котлеты. ќмиль все
времЯ был голоден, так страшно голоден, что вскоре ощутил глубокий разлад
со всем остальным миром. ’арелка с сыром и холодными котлетами, стоЯвшаЯ
перед ним из вечера в вечер, казалась ему как бы символом глупости и
безразличиЯ. Ќужды и чаЯниЯ, свойственные его возрасту, не встречали
пониманиЯ, а сыр и холодные котлеты усугублЯли это обстоЯтельство. Љак-то
вечером он в раздражении ушел из камбуза на корму. ’ам к нему
присоединилсЯ ‘аймон; ‘аймон был парень со спортивной штангой.
- “ж этот мне "ђанкл", - сказал ‘аймон. - Ќа весь мир прославилсЯ своей
отвратительной жратвой.
- џ голоден, - сказал ќмиль.
- ‚ Ќеаполе Я удеру с судна, - сказал ‘аймон. - “ менЯ есть аккредитив
на четыреста долларов. ‘бежим вместе.
- џ голоден, - повторил ќмиль.
- ‚ Ќеаполе есть американский ресторан, - сказал ‘аймон. - ђостбиф,
картофельное пюре. Њожно даже получить бутерброд с цыпленком. ‘бежим
вместе.
- Људа? - спросил ќмиль. - Људа мы сбежим?
- Ќа ‹адрос, - ответил ‘аймон. - ’ам будет конкурс красоты, и Я хочу
попытать счастьЯ. Џо-моему, у тебЯ шансов не меньше, Я уж знаю, у менЯ
глаз верный. ‘ам-то Я парень красивый. ќто единственное, чем Я могу взЯть,
и, пока не поздно, надо на этом заработать. Ќа ладросском конкурсе можно
сорвать две-три тысЯчи долларов.
- ’ы спЯтил, - сказал ќмиль.
- Ћно конечно, Я себе цену знаю, - сказал ‘аймон. - Ћчень даже хорошо
знаю. Љогда Я иду мимо зеркала, то всегда смотрю в него и думаю: вот
настоЯщий красавец. ‘бежим вместе. ‘ходим в тот ресторан. Џирог с
Яблоками. ђубленые шницели.
- џ больше всего люблю пирог с черникой, а еще - лимонные меренги. Ќу и
абрикосы.
Ђзорские острова ќмиль увидел в мрачном свете поверх тарелки с сыром и
холодными котлетами. ѓибралтар был длЯ него куском мЯса. Љогда они шли
вдоль берегов €спании, он ел разваренные спагетти, а когда они наконец
рано утром пришвартовалась в Ќеаполе, он почувствовал, что при полном
равнодушии к честолюбивым планам ‘аймона у него нет другого выхода.
Ќезадолго до полуднЯ они покинули "ђанкл" и пошли в американский ресторан,
где ќмиль съел две порции Яичницы с ветчиной и огромный бутерброд и
впервые с момента отплытиЯ из ’олидо почувствовал себЯ самим собой.
„невным пароходом они поехали на ‹адрос. Њоре было неспокойно, и у ‘аймона
началась морскаЯ болезнь. Ћрганизационный комитет конкурса заседал в кафе
на главной piazza [площадь (итал.)], и хотЯ лицо у ‘аймона позеленело, он
первым делом записалсЯ на конкурс и уплатил вступительный взнос. Ћни
получили койки в общежитии поблизости от гавани, где жили еще двадцать
пЯть или тридцать будущих соперников. ‘аймон усиленно занЯлсЯ своей
мускулатурой. Ћн мазалсЯ маслом и загорал, одетый, как и все остальные, в
некое подобие набедренной повЯзки, вроде гульфика. Ћн взЯл напрокат лодку,
и каждое утро тренировалсЯ в ней. Ђ после сиесты работал со штангой. ќмиль
в широких американских трусах греб вместе с ‘аймоном по утрам, а затем
приЯтно проводил времЯ, плаваЯ среди скал.
‘тоЯла сильнаЯ жара, и ‹адрос кишел людьми. ‡ато море было такого
цвета, какого ќмиль никогда раньше не видел, а в воздухе что-то звенело,
убаюкиваЯ совесть, отчего белые берега и темные морЯ его родины казались
суровыми и далекими. Ћчутившись по другую сторону Ќеаполитанского залива,
он как бы утратил свою щепетильность. Љонкурс был назначен на субботу, а в
пЯтницу ‘аймон слег с тЯжелым пищевым отравлением. ќмиль купил ему в
аптеке лекарство, но почти всю ночь он не спал и утром чувствовал себЯ
слишком слабым, чтобы встать. ќмиль сильно огорчалсЯ за него и рад был
хоть чем-нибудь помочь. ‘аймон истратил все свои сбережениЯ, и пусть его
единственнаЯ честолюбиваЯ мечта была смешной, можно ли его за это
упрекать? ‘аймон попросил ќмилЯ выступить на конкурсе вместо него, и ќмиль
в конце концов согласилсЯ. ‘огласилсЯ больше всего от безысходной скуки.
…му совершенно нечего было делать. ќмиль надел плавки, пришил к ним номер,
выданный ‘аймону, и в начале пЯтого поднЯлсЯ к центру города на piazza.
Ќижнюю часть улицы еще заливало горЯчее и Яркое солнце, но площадь была
уже в тени. †дать пришлось долго. Ќо вот причалил пароход с английскими
туристами, они занЯли столики по краю площади, и началсЯ парад участников,
которые шли в порЯдке своих номеров.
ќмиль не хотел выглЯдеть угрюмым - это, в конце концов, было бы
нечестно по отношению к ‘аймону, он хотел держатьсЯ непринужденно, чтобы
всем было Ясно, что это не его идеЯ, что он не к этому стремитсЯ. Ћн не
смотрел вниз, на лица публики, а уставилсЯ на рекламу минеральной воды
"‘ан-Џеллегрини" на стене за кафе. —то бы подумали его мать, дЯдЯ, дух его
отца? ѓде был теперь мрачный дом в Џартении, в котором он прежде жил?
ЏройдЯ через piazza, ќмиль вместе с другими на времЯ остановилсЯ, а затем
владелец кафе ввел его в помещение, вот тогда-то он и осознал, что
участников конкурса осталось всего десЯть и он был одним из победителей.
‚ечерело, небо приобрело цвет темного винограда, и это, как ничто
другое, помогло ему почувствовать себЯ вполне сносно здесь, вдали от
родины. ’еперь piazza была запружена толпой. „есЯть "избранных" стоЯли у
стойки бара и пили кофе и вино, объединенные общими переживаниЯми и
неуверенностью в победе и чуждые друг другу из-за Языковых барьеров. ќмиль
стоЯл между французом и египтЯнином и мог лишь обменЯтьсЯ с ними
несколькими словами на ломаном итальЯнском Языке и ободрЯюще, но
бессмысленно улыбатьсЯ в знак того, что он настроен дружески и полон
самообладаниЯ. Ќа piazza становилось все темней и темней, дневной свет
угасал; в тусклом свете люстр кафе, расположенных так рационально и
экономно, что они освещали только стойку и бармена, оставлЯЯ посетителей в
полумраке, если бы не скуднаЯ одежда, участников конкурса можно было бы
принЯть за компанию рабочих, клерков или присЯжных заседателей, которые
зашли выпить по дороге туда, где сосредоточена их жизнь, туда, где их с
нетерпением ждали. ќмиль недоумевал, что же произойдет дальше, и знаками
попросил у владельца кафе объЯснений. ’от отвечал очень многословно, и
ќмиль не скоро понЯл, что теперь они, десЯть победителей, будут здесь же
на площади проданы с аукциона толпе.
- Ќо Я американец, - сказал ќмиль. - “ нас так не принЯто.
- Niente, niente [пустЯки, пустЯки (итал.)], - спокойно сказал судьЯ
конкурса и объЯснил ќмилю, что если он не хочет быть проданным, то может
уйти. “ себЯ на родине ќмиль в негодовании ушел бы домой, но он был не на
родине, и любопытство или какое-то более глубокое чувство удержало его на
месте. …го возмущала мысль, что непривычнаЯ обстановка, свет и случайность
могут повлиЯть на его нравственность. —тобы укрепить свой дух, он пыталсЯ
вспомнить улицы Џартении, но его отделЯли от них целые миры. Ќеужели
правда, что его характер отчасти сформировалсЯ под воздействием комнат,
улиц, стульев и столов? Ќеужели на его нравственность влиЯли ландшафты и
пища? Ќеужели, очутившись по ту сторону Ќеаполитанского залива, он не
способен сохранить свою личность, свое представление о том, что хорошо и
что плохо?
Ќа piazza заиграл оркестр, и позади кафе к небу поднЯлись несколько
разноцветных ракет. ‡атем padrone [хозЯин (итал.)] открыл дверь кафе и
вызвал юношу по имени €ван; тот улыбнулсЯ товарищам, вышел на террасу и
поднЯлсЯ на помост. €ван как будто отнессЯ к такому обороту событий с
покорной непринужденностью. ќмиль тоже вышел на террасу и укрылсЯ в тени
акации. ’орги шли очень весело, словно были шуткой, но по мере роста
надбавок ќмиль все отчетливей осознавал, что тело юноши было выставлено на
продажу. –ена быстро достигла ста пЯтидесЯти тысЯч лир, а затем темп
торгов замедлилсЯ и возбуждение толпы приобрело эротическую окраску. €ван
казалсЯ бесстрастным, но было видно, как бьетсЯ его сердце. Ѓыл ли в этом
грех, спрашивал себЯ ќмиль, и если был, то почему это так глубоко всех
захватывало? ‡десь шла продажа высочайших наслаждений плоти, ее
мучительного экстаза. ‡десь были пучины и райские небеса страсти, дворцы и
лестницы, гром и молниЯ, великие короли и утонувшие морЯки, и, судЯ по
голосам участников аукциона, они словно всегда только об этом и мечтали.
Ќадбавки прекратились, когда цена достигла двухсот пЯтидесЯти тысЯч лир,
€ван сошел с помоста и исчез в темноте площади, где кто-то - кто именно,
ќмиль не видел - ждал его с автомобилем. ќмиль услышал, как заработал
мотор, фары Ярко осветили разрушенные стены, и машина отъехала.
‘ледующим был египтЯнин по имени Ђхав, но с ним что-то не ладилось. Ћн
слишком понимающе улыбалсЯ, казалсЯ слишком готовым к тому, чтобы его
купили, и к тому, чтобы выполнить все, чего от него ожидали, и через
несколько минут был продан за пЯтьдесЯт тысЯч лир. —еловек по имени Џаоло
восстановил атмосферу эротического возбуждениЯ, и надбавки, как и в случае
с €ваном, выкрикивались медленно и хриплыми голосами. ‡атем на помост
взобралсЯ человек по имени Џьер, и после небольшой заминки аукцион
возобновилсЯ.
‘ Џьером с самого начала было что-то неладно. ’о ли Ћн выпил слишком
много вина, то ли слишком устал и теперь стоЯл на помосте, как бревно. …го
набедреннаЯ повЯзка была настолько узкой, что были видны волосы внизу
живота, а поза слегка напоминала классическую - он изогнулсЯ в талии и
упер руку в бедро, - классическую и незапамЯтно древнюю позу, словно он
много раз ЯвлЯлсЯ людЯм в кошмарах. Џеред вами было лицо любви без лица,
без голоса, без запаха, без воспоминаний. ‚се в нем звало и волновало, но
в нем не было и крупицы индивидуальности. ќто было напоминание о всей
глупости, мстительности и непристойности любви, и этот человек как бы
возбуждал в развращенной толпе упрЯмую тЯгу к приличиЯм. Ћна скорей готова
была смотреть на цены в меню, чем на него. ‚зглЯд у него был хитрый и
злой, он более неприкрыто возбуждал похоть, чем все остальные, но никому,
казалось, не было до этого дела. ‚ атмосфере на площади произошла
неуловимаЯ перемена. „есЯть тысЯч. „венадцать тысЯч. ‡атем надбавки
прекратились. Џлохо дело, подумал ќмиль. €ван продал себЯ бог знает кому,
какой-то физиономии в темноте, но куда более постыдным и греховным
казалось то, что Џьер, который был согласен совершить свЯщенные и
таинственные обрЯды за самое низменное вознаграждение, был, как
выЯснилось, никому не нужен и, несмотрЯ на всю свою готовность согрешить,
мог в конце концов спокойно провести ночь в общежитии, плюЯ в потолок.
—то-то было неладно, какой-то обет, пусть грЯзный, был нарушен, и ќмилЯ
пот прошиб от стыда за товарища, ибо старатьсЯ возбудить вожделение и быть
отвергнутым - это непристойнее всего. ‚ конце концов Џьер был продан за
двадцать тысЯч лир. Padrone обернулсЯ к ќмилю и спросил, не желает ли он
переменить свое решение, и в опьЯнении гордыней, решившись доказать, что с
ним не может случитьсЯ того, что случилось с Џьером, ќмиль выступил вперед
и стал на помост, смело глЯдЯ на огни piazza, словно таким путем сумел
встретитьсЯ с окружающим миром лицом к лицу.
’орги шли довольно оживленно, и он был продан за сто тысЯч лир. Ћн
спустилсЯ с возвышениЯ и прошел между столиками туда, где его ждала
какаЯ-то женщина. ќто была Њелиса.
Ћна увезла его в горы; машина въехала в ворота виллы, где ќмиль услышал
громкий плеск фонтана и пение соловьев в кустах и обнаружил, что,
очутившись по ту сторону Ќеаполитанского залива, он утратил представление
о том, что хорошо и что плохо. ќтот взрыв чувств, это освобождение от
тЯгот жизни было столь полным, что он, казалось, летел, плыл, жил и умирал
вне всЯкой зависимости от точно установленных фактов, что он как бы
Яростно разрушал и вновь воссоздавал себЯ, уничтожал и вновь созидал свой
дух на какой-то более высокой чувственной основе, не свЯзанной ни с
землей, ни с земным календарем.
‚ саду был бассейн, в котором Њелиса с ќмилем плавали; ели они на
террасе. Ќа этот раз рЯдом с Њелисой ќмиль так и не ощутил вполне
реальности окружающего, а может быть, ему открылась реальность иного рода.
‘торожили виллу шесть черных собак; слуги приходили и уходили, приносЯ на
подносах еду и напитки. ќмиль утратил всЯкое представление о времени, но
догадалсЯ, что находитсЯ тут дней семь или десЯть, когда однажды утром
Њелиса сказала, что ей нужно съездить в городок ‹адрос по делу и что к
ленчу она вернетсЯ.
‚ два часа она еще не приехала, и ќмиль в одиночестве съел на террасе
свой ленч. “брав со стола, служанки поднЯлись наверх отдохнуть. Џо всей
долине царила тишина. ќмиль лежал на траве у бассейна, ожидаЯ возвращениЯ
Њелисы. Ћстрота эротического желаниЯ действовала на него точно наркотик, и
опоздание Њелисы причинЯло ему такие же муки, какие вызывает у наркомана
отсутствие наркотика. —ерные собаки лежали в траве вокруг него. „ве из них
то и дело приносили ему палки, чтобы он бросал их. Ћни назойливо и
утомительно приставали к ќмилю. Љаждые несколько минут ронЯли палку к его
ногам и, если он не сразу бросал ее, принимались выть, чтобы он обратил на
них внимание. ќмиль услышал шум автомобилЯ на дороге и подумал, что через
несколько минут Њелиса будет с ним, но автомобиль проехал дальше, к вилле,
расположенной выше на горе. Ћн нырнул в бассейн и переплыл его, но, когда
вылез из холодной воды на жаркое солнце, ощущение, что Њелиса нужна ему,
стало еще острей. –веты в саду как бы дышали сладострастием, и даже
небеснаЯ синева чем-то напоминала о любви. ќмиль снова переплыл бассейн и
лег на траву в тенистой части сада, куда за ним прибежали собаки и снова
начали выть, чтобы он бросал палки.
ќмиль недоумевал, что делает Њелиса в ‹адросе. ‚ино и продукты покупал
повар, и ей, думал ќмиль, нечего было там делать. …е неспособность
противитьсЯ его прикосновениЯм и взглЯдам внушала ему подозрение, что она
не в состоЯнии противитьсЯ прикосновениЯм и взглЯдам любого другого
мужчины и что сейчас она поднимаетсЯ по другой лестнице в сопровождении
незнакомца с волосатыми руками. ‘ила наслаждениЯ, которое ќмиль получал от
всепоглощающей чувственности Њелисы, в точности соответствовала силе его
ревности. Ћн ничуть не обольщалсЯ надеждой на ее постоЯнство и продолжал
бросать собакам палки.
Ћн продолжал бросать палки, словно это была его прЯмаЯ обЯзанность,
словно благоденствие и развлечение собак лежали на его совести. Ќо почему?
Ћн не питал к ним ни любви, ни неприЯзни. …го чувства были достаточно
логичны, чтобы проследить, откуда они возникают. Ћн как бы ощущал, что на
нем лежит какаЯ-то обЯзанность по отношению к собакам. ‚ этом проЯвлЯлась
какаЯ-то взаимозависимость, словно в прошлом он сам был собакой,
подчинЯвшейсЯ капризам незнакомца в саду, или же словно в будущем он
превратитсЯ в собаку, котораЯ в дождь станет проситьсЯ в дом. ‚ терпении,
с каким ќмиль бросал палки, проЯвлЯлись сознание долга а надежда на
воздаЯние. Ќо где была Њелиса? Џочему она сейчас не с ним? Ћн пыталсЯ
представить ее себе за Љаким-то невинным делом, но не мог. Џотом,
обозленный и охваченный мукой, внезапно сел, и собаки тоже сели и
насторожились. €х золотистые глаза и повизгиванье еще больше обозлили
ќмилЯ, и он поднЯлсЯ по лестнице в salone и налил себе виски; дверь он,
однако, оставил открытой, и собаки последовали за ним и уселись на задних
лапах вокруг, словно ожидали, что, стоЯ перед баром, он с ними заговорит.
‚ доме было тихо; служанки, вероЯтно, спали. ’ут при мысли о ее близости,
ее никчемности, ее испорченности его охватил гнев, и взглЯд животных
показалсЯ ему еще более вопрошающим, будто времЯ спешило к некой
кульминации, о приближении которой они хорошо знали, будто он двигалсЯ к
некоему критическому мгновению, затрагивавшему всех их, будто их немота и
его вожделение, ревность и гнев где-то пересекались. ќмиль бегом поднЯлсЯ
по лестнице и оделсЯ. „о деревни было час ходьбы, но он не возлагал надежд
на то, что машина Њелисы попадетсЯ ему навстречу, так как к этому времени
был убежден, что она вернетсЯ с другим любовником, а он превратитсЯ в
собаку. Ќо когда она встретилась ему и остановилась и, когда он увидел на
заднем сиденье свертки с продуктами, его негодование бесследно исчезло. Ћн
поехал с ней обратно на виллу, а в конце недели они вместе возвратились в
ђим.

‚ернувшись однажды утром в свой pensione. ѓонора увидела, что в
вестибюле ее поджидает Ќорман „жонсон.
- Ћ, мисс “опшот, - сказал он, - очень рад вас видеть. ЏриЯтно
встретить в ђиме человека, говорЯщего по-английски. ЊенЯ уверЯли, что все
эти люди учат английский в школе, но почти все, кого Я ни встречал,
говорЯт только по-итальЯнски. „авайте присЯдем здесь.
Ћн открыл свой портфель и показал ѓоноре постановление о ее выдаче,
копию уголовного обвинениЯ, предъЯвленного выездной сессией суда в
’равертине, и приказ о конфискации всего ее имущества. Ћднако, несмотрЯ на
столь обширные, подтвержденные документами полномочиЯ, несмотрЯ на всю
свою власть, он казалсЯ смущенным, и ѓоноре стало его жаль.
- Ќе огорчайтесь, - сказала она, слегка прикоснувшись к его колену. -
Ќе огорчайтесь из-за менЯ. џ сама виновата. „ело в том, что Я испугалась
богадельни. ‚сю жизнь Я боЯлась богадельни. „аже когда была маленькой
девочкой. Љогда миссис Ѓретейн брала менЯ с собой на прогулку в автомобиле
посмотреть листопад, Я всегда закрывала глаза, когда мы проезжали мимо
богадельни. џ так ее боЯлась. Ќо теперь Я истосковалась по родине и хочу
вернутьсЯ. џ пойду в банк, заберу свои деньги, и мы поедем домой на одной
из этих летающих машин.
Ћни вместе пошли в "Ђмерикэн экспресс", не как конвоир и преступник, а
как добрые друзьЯ. „жонсон подождал внизу, пока она закрыла счет и
вернулась к нему с большой пачкой банковых билетов по двадцать тысЯч лир.
- џ возьму такси, - сказал он, - нельзЯ идти по улице с такими
деньгами. ‚ас ограбЯт.
Ћни вышли на площадь €спании.
Ѓыл Ясный зимний день. ‚о ”реджене катамараны были вытащены на берег и
стоЯли на катках, купальни были закрыты, Ярко освещенные оливковые деревьЯ
казались печальными, вывески zuppa di pesce [уха (итал.)] валЯлись на
земле или держались на одном гвозде. ‚ ђиме было жарко на солнце и холодно
в тени. ЊЯгкий Ясный свет усиливал забавное впечатление, будто этот
древний многолюдный город был некогда затоплен, будто некогда ’ибр
потоками темной воды вышел из берегов и покрыл пЯтнами сырости дома и
церкви до самых фронтонов, а от этого известнЯк вылинЯл и в конце года
сквозь его трещины пробивались пучки травы и каперсов, придаваЯ знаменитой
площади гротескный вид. Ђмериканцы брели от конторы "ќкспресса", читаЯ на
ходу письма из "милого, родимого дома". Ќовости были, видимо, большей
частью веселые, так как почти все времЯ от времени улыбались. Ђмериканцы,
в отличие от итальЯнцев, шли так, словно приноравливали шаги к какой-то
памЯтной им местности - теннисному корту, плЯжу, вспаханному полю, - и
выделЯлись в толпе благодарЯ всему своему виду, говорившему о том, что они
совершенно не подготовлены к переменам, к смерти, к самому движению
времени. Ќа площади было человек полтораста, когда ѓонора вступила на нее
и посмотрела вверх на небо. „атский турист фотографировал жену на
€спанской лестнице. Ђмериканский матрос окунал голову в чашу фонтана. “
статуи свЯтой девы лежали свежие цветы. ‚ воздухе пахло кофе и ноготками.
естнадцать немецких туристов пили кофе в кафе по ту сторону улицы. Ѓыло
одиннадцать часов восемнадцать минут утра.
Љ ѓоноре подошла босаЯ нищенка в рваном зеленом платье, на руках она
держала грудного ребенка. ѓонора дала ей лиру. Ћна дала по лире мужчине в
полосатом переднике, мальчику в белой куртке, несшему поднос с кофе,
красивой проститутке, придерживавшей рукой ворот своего платьЯ,
сгорбленной женщине в шлЯпке, похожей на корзину длЯ бумаг, трем немецким
свЯщенникам в малиновых сутанах, трем иезуитам в черных сутанах с
бледно-фиолетовым кантом, пЯти босоногим францисканцам, шести монахинЯм,
трем молодым женщинам в черных форменных платьЯх из непрочной ткани, какие
носЯт римские служанки, продавцу из магазина сувениров, дамскому
парикмахеру, мужскому парикмахеру, своднику, трем клеркам, у которых
пальцы были выпачканы бледно-фиолетовыми канцелЯрскими чернилами,
разорившейсЯ маркизе, чьЯ потрепаннаЯ сумочка была набита фотографиЯми
утраченных вилл, утраченных домов, утраченных лошадей и утраченных собак,
скрипачу, валторнисту и виолончелисту, шедшим на репетицию в концертный
зал на виа Ђтенее, карманному воришке, семинаристу, антиквару, вору,
сумасшедшему, бездельнику, безработному сицилийцу, отставному carabiniere
[карабинер (итал.)], повару, нЯне, американскому писателю, официанту из
ресторана "€нглезе", негру-барабанщику, коммивоЯжеру, распространЯвшему
аптекарские товары, и трем продавщицам цветов. ‚ этой раздаче денег не
было ни намека на благотворительность. ѓоноре в голову не приходило, что
ее деньги могут принести кому-нибудь пользу. ‚незапно пробудившеесЯ
стремление раздавать деньги было столь же глубоким, как ее любовь к огню,
и она эгоистично жаждала изведать пьЯнЯщее ощущение чистоты, легкости и
полезности. „еньги - это грЯзь, и вот теперь она от нее отмывалась.
‡а это времЯ площадь стала черной от людей. Љлерк "ќкспресса" вылез из
окна, соскользнул по тенту и свалилсЯ на тротуар к ногам ѓоноры. ‡рители
залезли в чашу фонтана и стоЯли по колено в воде. ‡атем на виа Љондотти
показалось несколько конных carabinieri, и ѓонора обернулась и стала
подниматьсЯ по лестнице, меж тем как тысЯчи голосов благословлЯли ее во
имЯ отца и сына и свЯтого духа, во веки веков.

Љаверли продлили допуск вплоть до возвращениЯ Љамерона из Џью-„ели, но
Ѓраннер уехал в Ђнглию, и Љаверли не у кого было узнать, когда старик
вернетсЯ. ‡атем в результате какого-то путаного и необратимого
бюрократического процесса управление ведомственными домами прислало
Љаверли извещение о выселении из ’алифера в десЯтидневный срок. …го
обуревали смешанные чувства. †изнь в ’алифере как бы кончилась, если можно
сказать, что она вообще когда-либо начиналась. Ћн без труда мог поступить
на работу младшим программистом в другое место, а Ѓетси перспектива
покинуть ’алифер предвещала новую жизнь. Џримерно в эти же дни Љаверли
получил телеграмму из ‘ент-Ѓотолфса: "Џђ€…‡†Ђ‰ Ќ…Њ…„‹…ЌЌЋ". Ќебывало
повелительный тон старой тетки встревожил его, он быстро собралсЯ и уехал.
‚ ‘ент-Ѓотолфс он прибыл под вечер следующего днЯ. Џогода была дождливаЯ,
а когда поезд приблизилсЯ к океану, дождь перешел в снег. Ћт
свежевыпавшего снега голые деревьЯ и жалкие лачуги вдоль железнодорожного
полотна побелели и, как подумал Љаверли, преисполнились пафоса и красоты,
какими никогда не обладали за все времЯ своего существованиЯ. Ћт всей этой
белизны у Љаверли стало легко на сердце. Љогда он сошел с поезда, мистера
„жоуита поблизости не было и станциЯ казалась пустынной. Ќи в окнах
гостиницы "‚айадакт-хаус", ни в продуктовой лавке он не увидел никого,
кому можно было бы помахать рукой. Љогда он шел через лужайку, дорогу ему
преградила вереница мужчин и женщин, выходивших из приходского дома при
церкви •риста ‘пасителЯ. €х было восемь человек, и шли они парами. Ќа всех
мужчинах, кроме одного, который шел с непокрытой головой, были вЯзаные
шапочки. Љаверли догадалсЯ, что свЯщенник устраивал не то чай, не то
лекцию, словом, какое-то благотворительное сборище и что все это -
обитатели богадельни. Ћдин из них, костлЯвый мужчина, на вид сумасшедший
или придурковатый, бормотал:
- Љайтесь, кайтесь, ваш день близок. ѓолоса ангелов сказали мне, как
угодить господу...
- Њолчите, молчите, ѓенри ‘ондерс, - сказала толстаЯ негритЯнка, шедшаЯ
рЯдом с ним. - Њолчите, пока мы не сЯдем в автобус.
“ тротуара стоЯл автобус с надписью на боковой стенке: "•атченсовский
институт слепых". Љаверли посмотрел, как водитель помог им влезть в
машину, затем пошел дальше вверх по Ѓот-стрит.
„верь в доме ѓоноры ему открыла сиделка. Ћна встретила его понимающей
улыбкой, словно многое слышала о нем и успела уже составить
неблагоприЯтное мнение.
- Ћна ждет вас, - прошептала сиделка. - ЃеднЯжка ждет вас весь день.
“прекать Љаверли не было оснований. Ћн послал старой тетке телеграмму,
и она точно знала, когда он приедет.
- џ буду на кухне, - сказала сиделка и ушла.
‚ доме было грЯзно и холодно. ‘тены, которые он помнил однотонными,
были теперь оклеены обоЯми - темно-красные розы на фоне черной сетки.
Љаверли открыл двустворчатую дверь в гостиную и в первую минуту подумал,
что ѓонора умерла.
Ћна спала в старом, вытертом кресле с подушечкой длЯ головы. ‡а те
месЯцы, что Љаверли ее не видел, тетка утратила свою тучность. Ћна страшно
похудела. Џрежде она была крепкого сложениЯ - закаленной, как сказала бы
она сама, - а теперь стала хрупкой. Ќе изменились только ее львиное лицо и
детскаЯ манера ставить ноги. Ћна продолжала спать, и Љаверли оглЯдел
комнату, котораЯ, как и прихожаЯ, имела запущенный вид. Џовсюду пыль,
паутина и цветастые обои. ‡анавесок не было, и сквозь высокие окна он
видел, как падает легкий снежок. ‡атем ѓонора проснулась.
- Ћ, Љаверли!
- ’етЯ ѓонора. - Ћн поцеловал ее и сел на скамеечку рЯдом с ее креслом.
- Љак Я рада видеть тебЯ, дорогой, как Я рада, что ты приехал.
- џ тоже рад.
- ’ы знаешь, что Я сделала, Љаверли? џ уехала в …вропу. џ не платила
налога, и судьЯ Ѓизли, этот старый дурак, сказал, что менЯ посадЯт в
тюрьму, поэтому Я уехала в …вропу.
- ‚ы хорошо провели там времЯ?
- Џомнишь помидорные сражениЯ? - спросила ѓонора, и у Љаверли мелькнула
мысль, уж не лишилась ли она рассудка.
- „а.
- Џосле первых заморозков Я обычно разрешала тебе и другим мальчишкам
приходить на участок, засаженный помидорами, и устраивать помидорные
сражениЯ. Љогда у вас больше не оставалось помидоров, вы обычно хватали
коровьи "визитные карточки" и бросались ими.
’о, что эта страшнаЯ старуха назвала дымЯщуюсЯ кучу коровьего навоза
"визитной карточкой", было данью эксцентричной щепетильности, некогда
распространенной в городке.
- Љогда же у вас не оставалось больше ни "визитных карточек", ни
помидоров, вы были с ног до головы в грЯзи, - продолжала ѓонора, - но,
если бы тогда кто-нибудь спросил вас, хорошо ли вы провели времЯ, вы,
наверно, ответили бы "да". ’акое же ощущение осталось у менЯ от моего
путешествиЯ.
- Џонимаю, - сказал Љаверли.
- €зменилась Я? - спросила ѓонора. - ’ы замечаешь, что Я изменилась? -
‚ ее голосе звучало какое-то легкомыслие, надежда, даже мольба, как будто
своим ответом он мог убедить ее, что ока ничуть не изменилась, и тогда она
могла бы выйти в сад и сгрести немного листьев, прежде чем их покроет
снег.
- „а.
- „а, должно быть, Я изменилась. џ сильно потерЯла в весе. Ќо чувствую
Я себЯ гораздо лучше. - ќто прозвучало воинственно. - Ќо теперь Я не
выхожу, потому что заметила, что людЯм неприЯтно смотреть на менЯ. €м
становитсЯ грустно. џ вижу по их глазам. џ похожа на ангела смерти.
- Ћ нет, ѓонора, - сказал Љаверли.
- „а, да, похожа. Џочему бы мне не походить на него? џ умираю.
- —то вы, нет, - сказал Љаверли.
- џ умираю, Љаверли, и знаю это, и хочу умереть.
- ‚ы не должны так говорить, ѓонора.
- Џочему не должна?
- Џотому что жизнь - это дар, таинственный дар, - ответил Љаверли
нерешительно, несмотрЯ на огромное значение, какое придавал этим словам.
- Ќу, ты, наверно, все это времЯ часто ходил в церковь?! - воскликнула
ѓонора.
- €ногда ходил, - сказал он.
- ‚ епископальную или евангелическую? - спросила она.
- …вангелическую.
- ’воЯ семьЯ, - сказала она, - всегда принадлежала к епископальной
церкви.
Ћна сказала это резко и прЯмо, с той врожденной настойчивостью,
котораЯ, как она рассчитывала, полнее всего выражала ее "Я", но теперь она
была, вероЯтно, слишком слаба, чтобы поддержать этот тон. Ћна проследила
за взглЯдом Љаверли, смотревшего на безобразные обои, и сказала:
- џ вижу, ты обратил внимание на мои розы.
- „а.
- —то ж, боюсь, это была моЯ ошибка, но когда Я вернулась домой, то
позвала мистера ’еннера и попросила его прислать мне какие-нибудь обои с
розами, чтобы они напоминали мне о лете. - ‘сутулЯсь и наклонЯсь вперед в
своем кресле, она поднЯла голову, устремила глаза вверх и бросила на розы
измученный взглЯд. - џ ужасно устаю, когда смотрю на них, но менЯть их
поздно.
Љаверли взглЯнул на стену, на ошибку ѓоноры и заметил, что розы вообще
ни цветом, ни формой на розы не похожи. Ѓутоны напоминали фаллос, а сами
цветы походили на какое-то насекомоЯдное растение, на лепестковую
мухоловку с разинутой пастью. …сли эти цветы были призваны напоминать
ѓоноре о цветущих летом розах, то они Явно но соответствовали своему
назначению. Ћт них веЯло темнотой, разложением, и Љаверли подумал, уж не
выбрала ли она их потому, что они гармонировали с ее собственными
чувствами в эту пору †изни.
- Љаверли, принеси мне, пожалуйста, немного виски, - сказала ѓонора. -
Ѓутылка в кладовке. џ не смею просить ее. - ѓонора кивнула в сторону
задней части дома, где должна была находитьсЯ сиделка, затем прикрыла рот
ладонью, вероЯтно, длЯ того, чтобы звуки голоса не шли к двери; однако,
когда она заговорила, из ее рта вырвалось гневное шипение, которое,
несомненно, разнеслось по всему коридору. - Ћна _пьет_, - прошипела
ѓонора, дико вращаЯ глазами в направлении кухни на тот случай, если
Љаверли не понЯл, о ком идет речь.
Љаверли удивилсЯ, что его стараЯ тетка попросила виски. Ќа семейных
торжествах она обычно не отказывалась выпить, но при этом всегда сначала
отнекивалась и громогласно выражала свои опасениЯ, словно от одного
стакана виски с содовой и льдом она могла свалитьсЯ без чувств или, еще
хуже, сплЯсать джигу на столе. Љаверли пошел через столовую в кладовку.
‡амеченные им перемены - запущенность и помешательство на розах -
сказывались и здесь. ‘тены были усеЯны розами с темной пастью, а на столе,
покрытом толстым слоем пыли, виднелись круги от стаканов и царапины. Ќа
сиденье одного кресла лежали сломаннаЯ ножка и подлокотник. „ом был в
полном запустении, но если ѓонора, как она сказала, действительно умирала,
то, подобно улитке или моллюску-кораблику, она приближалась к могиле как
бы в раковине своего собственного дома, где паутина и пыль отражали
ослабление ее зрениЯ и потерю памЯти.
- Њогу ли Я вам чем-нибудь помочь, мистер “опшот?
ќто была сиделка. ‘ложив руки, она сидела в кресле около кухонной
раковины.
- џ ищу виски.
- ‚иски в кладовке длЯ маринадов. ‹ьда нет, но она не любит виски со
льдом.
‚иски был большой запас. ’ам было пол-Ящика пшеничного виски, и по
меньшей мере Ящик пустых бутылок валЯлсЯ в беспорЯдке на полу. ќто
показалось Љаверли совершенно непонЯтным. Ќеужели сиделка распорЯдилась
доставить эти Ящики виски и потЯгивала его, сидЯ одна в кухне?
- „авно ли вы работаете у мисс “опшот? - спросил Љаверли.
- Ђ Я у нее не работаю, - сказала сиделка. - Џросто пришла сюда
сегоднЯ, чтобы все имело более благопристойный вид. Ћна боЯлась, что вы
будете огорчены, застав ее одну, и попросила менЯ прийти, чтобы у вас не
создавалось тЯгостного впечатлениЯ.
- ’ак она теперь все времЯ одна?
- Ћна одна, когда хочет этого. Ћ, очень многие охотно пришли бы
приготовить ей чашку чаЯ, но она никого не пускает. Ћна хочет быть одна.
Ћна больше ничего не ест. ’олько пьет.
Љаверли пристально взглЯнул на сиделку, чтобы убедитьсЯ, не пьЯна ли
она, как утверждала ѓонора, и не пытаетсЯ ли приписать старой женщине свои
пороки.
- „октор знает об этом? - спросил Љаверли.
- „октор? Ћна его на порог не пустит! Ћна убивает себЯ - вот что она
делает. ЏытаетсЯ убить себЯ. ‡нает, что доктор хочет сделать ей операцию.
Ћна боитсЯ ножа.
‘иделка говорила совершенно безжалостно, как бы от имени ножа, словно
она была жрицей ножа, а ѓонора - отступницей. ’ак вот как обстоЯло дело; и
чем мог он, Љаверли, помочь? …му не следовало слишком долго оставатьсЯ на
кухне. …сли он задержитсЯ еще, ѓонора может что-нибудь заподозрить. €
немыслимо было вернутьсЯ к тетке и обвинить ее в том, что она свалила на
сиделку вину за пустые бутылки из-под виски. Ћна будет все категорически
отрицать и, что еще важнее, будет глубоко уЯзвлена тем, что он грубо
нарушил правила той причудливой игры, на которой основывались их
отношениЯ.
Љаверли пошел назад через кладовку и столовую, своим запущенным видом
напоминавшую о смерти как обыденном Явлении, с которым ѓонора смело
сражалась. Ћн вспомнил, как когда-то в Љаскадных горах возвращалсЯ с
берега, несЯ за спиной мешок, набитый черными моллюсками. Ќа что был похож
шум морЯ? Ќа львиное рычанье главным образом, на голос судьбы, на
последнюю сдачу карт с крупными козырЯми, огромными, как могильные камни.
Ѓум, бум, бум, говорит оно. € какой смысл имели все его благочестивые
раздумьЯ по поводу всЯческих метаморфоз? Ћн думал, что видел на берегу
превращение одной формы жизни в другую. ‚одоросль умирает, высыхает,
летит, как ласточка, по ветру, а этот сердитый турист подобрал выброшенный
морем кусок дерева, чтобы сделать подставку длЯ лампы. ‹иниЯ вчерашнего
ночного прилива отмечена малахитом и аметистом, берег испещрен такими же
полосами, как и небо; кажетсЯ, стоишь у какого-то пульта управлениЯ
переменами, здесь проходит граница, здесь, когда волна обрушиваетсЯ,
проходит линиЯ между одной жизнью и другой, но удержит ли его все это от
жалкого визга о пощаде, когда пробьет его час?
- ‘пасибо, дорогой. - ѓонора с жадностью выпила виски и бросила на
Љаверли пристальный взглЯд. - Ћна _пьЯнаЯ_?
- Џо-моему, нет, - сказал Љаверли.
- Ћна скрывает это. џ хочу, чтобы ты пообещал мне три вещи, Љаверли.
- •орошо.
- џ хочу, чтобы ты пообещал мне, что не отправишь менЯ в больницу, если
Я потерЯю сознание. џ хочу умереть в этом доме.
- Ћбещаю.
- џ хочу, чтобы ты обещал не плакать обо мне, когда Я умру. ЊоЯ жизнь
кончена, и Я это знаю. џ сделала все, что должна была сделать, и еще
многое, чего не должна была. Љонечно, все будет конфисковано, но до ЯнварЯ
мистер „жонсон не станет ничего предпринимать. џ пригласила несколько
хороших людей на рождественский обед и хочу, чтобы ты был здесь и оказал
им гостеприимство. Њэгги приготовит обед. Ћбещай.
- Ћбещаю.
- Ђ затем Я хочу, чтобы ты обещал мне, обещал мне... Ћ, Я хотела еще
что-то, - сказала она, - но никак не могу вспомнить, что именно. ’еперь Я,
пожалуй, ненадолго прилЯгу.
- џ могу вам чем-нибудь помочь?
- „а. Џомоги мне перебратьсЯ на диван и почитай вслух. џ теперь люблю,
когда мне читают. Џомнишь, как часто Я тебе читала, когда ты болел? џ
обычно читала тебе "„авида Љопперфилда", и мы оба плакали, так что Я даже
продолжать не могла. Џомнишь, как мы плакали, Љаверли?
Ћт полноты чувств, вызванных этими воспоминаниЯми, ее голос оживилсЯ и,
как бы вернувшись в давно прошедшие времена, на мгновение зазвучал
по-девичьи. Љаверли помог ей встать с кресла и перебратьсЯ на старый,
набитый конским волосом диван, на который она легла, и закрыл ее пледом.
- Љнига на столе, - сказала она. - џ перечитываю "ѓрафа Њонте-Љристо".
ѓлава, двадцать втораЯ.
“ложив ѓонору, Љаверли взЯл книгу и начал читать. ‚оспоминание о том,
как она ему читала, пробудило в нем не образ, а ощущение. Ћн не помнил ее
слез, когда она сидела у его кровати, но помнил сильные и путаные чувства,
которые оставались в его душе после ее ухода. ’еперь, читаЯ, он испытывал
какую-то неловкость и недоумевал, почему это так. ѓонора читала ему, когда
он болел в детстве; теперь он читает ей, когда она лежит при смерти.
†изненный цикл был достаточно очевиден, но почему он не мог отделатьсЯ от
впечатлениЯ, что она, лежа на диване, слабаЯ и совершенно беспомощнаЯ,
была способна обволакивать его ложными чарами? Ћн никогда не видел от нее
ничего, кроме щедрости и доброты, так почему же он чувствовал неловкость,
оказываЯ ей эту простую услугу? Ћн восхищалсЯ этой книгой, он любил эту
старуху, и не было длЯ него на земле места ближе этого, так отчего же ему
мнитсЯ, будто он нечаЯнно угодил в ловушку, к которой были причастны
обманщица сиделка, Ящик виски и стараЯ книга? Ќа половине главы ѓонора
заснула, и Љаверли перестал читать. Ќемного спустЯ сиделка в черной шлЯпе
и в черном пальто поверх халата заглЯнула в дверь.
- Њне надо уйти, - прошептала она. - џ должна приготовить ужин длЯ моей
семьи.
Љаверли кивнул; он слышал ее шаги, удалЯвшиесЯ в глубь дома, слышал,
как закрылась входнаЯ дверь.
Ћн подошел к высокому грЯзному окну посмотреть на снег. Ќа горизонте
виднелсЯ желтый огонек, не лимонно-желтый, не какого-то определенного
оттенка, а огонек фонарЯ, старинного фонарЯ, отблеск света на бумаге,
что-то напомнившее ему детство, праздники в саду, теперь особенно далекие
из-за позднего часа и позднего времени года.
- Љаверли! - окликнула ѓонора, но она говорила во сне.
Љаверли вернулсЯ к креслу, на котором прежде сидел. Ћн видел, как
ужасно она исхудала, но предпочитал думать, что силы духа у нее от этого
не убавилось. Ћна не только жила независимо, временами казалось, что она
создала собственную культуру. Ћна не просила снисхождениЯ перед лицом
смерти. €збранный ею ритуал отличалсЯ смелостью, необычностью и
таинственностью. Њрак и запустение в любимом доме, обманщица сиделка,
разверстые розы - казалось, она нарочно окружила себЯ ими, как в древности
человек перед смертью доверчиво запасалсЯ пищей и вином длЯ долгого
путешествиЯ.
- Љаверли! - ‚незапно проснувшись, ѓонора поднЯла голову с подушки.
- „а?
- Љаверли, Я только что видела райские врата!
- Ќа что они были похожи, ѓонора, на что они были похожи?
- Ћ, не могу сказать, разве их опишешь, они были так прекрасны, но Я
видела их, Љаверли, да-да, Я видела их. - ‘ветЯсь от счастьЯ, она села и
вытерла слезы. - Ћ, они были так прекрасны! ’ам были врата и сонмы ангелов
с пестрыми крыльЯми, и Я видела их. Ќу не чудесно ли?
- Љонечно, ѓонора.
- ’еперь дай мне немного виски.
‘ легким сердцем он прошел через темные комнаты, счастливый, словно ему
тоже привиделись райские врата. Ћн смешивал виски с содовой, утешаЯ себЯ
мыслью, что в конце концов ѓонора никогда не умрет. Ћна перестанет дышать,
и ее похоронЯт на семейном участке, но Яркость ее образа не померкнет в
его памЯти, и она будет всегда среди них в решающие минуты. „авно
превратившаЯсЯ в прах, она будет непринужденно навещать его в сновидениЯх.
Ћна будет наказывать дурные поступки его и брата сознанием греховности,
будет вознаграждать их добрые дела чувством легкости на душе, выносить
суждениЯ об их друзьЯх и возлюбленных даже тогда, когда памЯтник на ее
могиле порастет мхом, а гроб перекоситсЯ и растрескаетсЯ от зимних
морозов. „обро и зло в этой старой женщине были непреходЯщи. Љаверли
вернулсЯ по темным комнатам в гостиную, подал ѓоноре выпивку и подбросил
полено в камин. ‘таруха больше ничего не сказала, но он дважды наполнил ее
стакан.
‚ половине седьмого Љаверли позвонил по телефону доктору ѓринафу.
„октор ужинал, но примерно через час пришел и констатировал смерть ѓоноры
от голода.
€так, им не довелось собратьсЯ вместе в родном углу, который изменилсЯ
до неузнаваемости, и Љаверли был единственным членом семьи, который
присутствовал на похоронах ѓоноры. Ћн не смог отыскать Њозеса, а Ѓетси
занималась подготовкой к переезду из ’алифера. Њелиса исчезла, в последний
раз мы видим ее в автобусе по дороге в ђим из какого-то пригорода.
Џриближалось рождество, но пока это было не очень заметно. ’о ли сам
ќмиль, то ли его парикмахер соорудил локон, который свисал на лоб,
придаваЯ юноше лукавый, мальчишеский и глуповатый вид. Ћн как будто слегка
выпил и, конечно, был голоден. Њелиса выкрасила волосы в рыжий цвет. Ћдним
из последствий свЯзи с человеком моложе ее - а они живут вместе - было то,
что она стала вести себЯ как девочка. Ћна приобрела привычку пожимать
плечами и склонЯть голову то туда, то сюда. Ћна не из тех эмигрантов, что
стыдЯтсЯ говорить по-английски. …е мелодичный, приЯтный голос разноситсЯ
по всему автобусу.
- џ знаю, что ты голоден, дорогой, - говорит она. - ‡наю, но, право же,
Я не виновата. Љак Я понЯла, они пригласили нас на ленч. џ отчетливо
помню, она звала нас на ленч. „умаю, дело было так: после того как они
пригласили нас на ленч, ЏарлапьЯно позвали на ленч их, и они решили не
считатьсЯ с нами и отделатьсЯ одной только выпивкой. Љогда мы пришли, Я
заметила, что стол не накрыт. € сразу понЯла: тут что-то неладно. Људа
приЯтней было бы, если бы она позвонила и отменила приглашение. ќто было
бы достаточно грубо, но заставить нас проделать такой путь в надежде на
ленч, а затем сказать, что они сами приглашены, - грубей этого Я ничего не
слышала. ЋстаетсЯ только забыть об этом, забыть - забыть и все. Љак только
мы вернемсЯ в ђим, Я схожу в магазин и приготовлю тебе ленч...
’ак она и делает. Ћна идет в Supra-Marketto Americano [американский
универсам (итал.)] на виа делле-‘агитуриус. ‡десь она с легким
позвЯкиванием металла отцеплЯет от длиннющей вереницы одну тележку и
начинает проталкиватьсЯ среди рЯдов американской снеди. ЋпечаленнаЯ,
сбитаЯ с толку ударами, нанесенными ей жизнью, она находит в этом какое-то
утешение: вот путь, который она сама избрала. …е лицо бледно. ЏрЯдь волос
свисает на щеку. Ћт слез, застилающих глаза, свет кажетсЯ ей тусклым, но в
магазине полно людей, она не перваЯ и не последнЯЯ женщина в его истории,
женщина с мокрыми щеками, покупающаЯ провизию. Ћна безучастно движетсЯ
вместе с чуждой толпой, словно так предопределено до конца ее дней. Ќи
одна ива не растет на пути этого потока мужчин и женщин, и тем не менее
Њелиса больше всего похожа на Ћфелию, плетущую свои гирлЯнды не из лютика,
крапивы и цвета с красным хохолком [аллюзиЯ к эпизоду смерти Ћфелии: "Ќад
речкой ива свесила седую ‹иству в поток. ‘юда она пришла ѓирлЯнды плесть
из лютика, крапивы, Љупав и цвета с красным хохолком"... (“.експир,
"ѓамлет", акт IV, сц. 7)], а из соли, перца, клинекса, мороженых шариков
трески, пирожков с мЯсом молодого барашка, рубленых шницелей, хлеба,
масла, приправ, американского комикса длЯ сына и букетика красных гвоздик
длЯ себЯ. Ћна поет, как ЋфелиЯ, обрывки старых песенок:

Љурите "“инстон" и ночью и днем -
•ороший вкус вы найдете в нем.

€, когда ее фантастический венок кажетсЯ ей законченным, она платит по
счету и уносит свои трофеи - скорбнаЯ фигура, не менее величественнаЯ, чем
любаЯ другаЯ.

‚ канун рождества приехали Ѓетси и Ѓинкси, и Љаверли поехал на станцию
их встречать.
- џ так устала, - сказала Ѓетси, - Я просто _смертельно_ устала.
- ‚ поезде было очень плохо, милаЯ? - спросил Љаверли.
- Џлохо, - ответила Ѓетси, - плохо. Ќе разговаривай со мной об этом,
вот и все. Ќе понимаю, зачем мы вообще поехали в такую даль встречать
рождество. Њы прекрасно могли бы поехать во ”лориду. џ еще ни разу в жизни
не была во ”лориде.
- џ обещал ѓоноре, что мы отпразднуем рождество здесь.
- Ќо ведь ты говорил мне, что она умерла, умерла и похоронена.
- џ обещал.
Ќа миг Љаверли растерЯлсЯ перед такой непонЯтливостью, но чувствовал,
что от гнева или отчаЯниЯ его кровь превращаетсЯ во что-то сладкое, как
сироп, и шипучее, как кока-кола. …му представлЯлось немыслимым нарушить
обещание, данное старой тетке, длЯ него это было дело чести, и все же он
Ясно понимал, что длЯ Ѓетси совершенно непостижимо, зачем он доставлЯет
себе столько хлопот. Љаверли шел рЯдом с женой, слегка сутулЯсь, как и
положено тому, кто потерпел поражение в единоборстве полов, меж тем как
Ѓетси шла выпрЯмившись еще более обычного, еще более непреклонно держа
голову, словно подбираЯ те крохи самоуважениЯ, которые он ронЯл. Љаверли
сделал все возможное, чтобы привести дом в порЯдок. Ћн затопил камины,
украсил елку и положил под нее подарки длЯ сына и жены.
- џ должна уложить Ѓинкси спать, - негодующе сказала Ѓетси. - Ќаверно,
здесь и горЯчей воды длЯ ванны нет, ведь так? Џойдем, Ѓинкси, пойдем
наверх с мамой. џ просто смертельно устала.
Џосле ужина Љаверли ждал, что придут славильщики, но то ли в
‘ент-Ѓотолфсе перестали соблюдать этот добрый обычай, то ли на этот раз
обошли Ѓот-стрит стороной. ‚ половине одиннадцатого зазвонили колокола
церкви •риста ‘пасителЯ, и он надел пальто и вышел на лужайку. Љогда он
приблизилсЯ к дверЯм церкви, колокольный звон умолк. ‚переди Љаверли шли
три женщины, ни одну из них он не знал. ЉаждаЯ шла словно сама по себе, и
все три были уже пожилого возраста. Ќа первой была шлЯпка цилиндрической
формы, покрытаЯ металлическими кружками, в которых, как световаЯ реклама,
отражалсЯ огонь уличных фонарей. Џокупайте имбирное пиво? ’ексадрол?
‘верхпрочные автомобильные шины? Љаверли глЯнул ей в лицо, но прочел на
нем лишь замужество, роды, немногочисленные радости и страхи. Ќа остальных
двух женщинах были похожие шлЯпки. †енщины вошли в церковь, Љаверли следом
за ними; оказалось, только они четверо и пришли помолитьсЯ в сочельник.
Љаверли прошел к передней скамье, с громким хрустом в коленных
суставах-опустилсЯ на колени и, объЯтый застарелым запахом сырости, начал
молитьсЯ. Њистер ќплгейт без облачениЯ поЯвилсЯ в церкви и зажег свечи.
Њгновение спустЯ он вернулсЯ в алтарь со свЯтыми дарами.
- Ѓоже всемогущий, - произнес он нараспев, - тебе отверсты все сердца,
тебе ведомы все желаниЯ, от тебЯ не укроетсЯ ни одна тайна, очисти помыслы
наших сердец, вдохни в них твой свЯтой дух...
ђождественскаЯ обеднЯ звучала в этом мрачном храме со всей
торжественностью церковной службы елизаветинских времен. ‡а главным
молением последовали пространные и пышные заключительные фразы, и ответное
бормотание казалось разукрашенным багрецом и золотом. „альше будет, думал
Љаверли, агнец божий, слава и благословение, пока не прозвучит последнее
"аминь", прикрыв, как дверью, эту словесную пышность. ‚друг Љаверли
почувствовал, что происходит что-то странное и неладное. Њанера говорить у
мистера ќплгейта была театральнаЯ, но еще заметней был в ней оттенок
фамильЯрности - скучающее и высокомерное отношение к свЯщенным словам, за
которое сожгли архиепископа Љранмера. Љогда свЯщенник направилсЯ к алтарю,
чтобы произнести молитву, Љаверли увидел, как он пошатнулсЯ и ухватилсЯ за
шнур, чтобы не упасть. —то с ним? Ѓолен? Ћслаб? †енщина со сверкающими
кружками на шлЯпе обернулась к Љаверли и прошипела: "Ћн опЯть пьЯн". ’ак
оно и было. Њистер ќплгейт произносил слова службы презрительно и дерзко,
словно дурман у него в голове был своеобразной мудростью. Ћн, шатаЯсь,
ходил вокруг алтарЯ, перепутал общее покаЯние с утренней молитвой и
повторЯл: "•ристе боже, помилуй нас. ѓосподу помолимсЯ" - до тех пор, пока
не стало Ясно, что он окончательно завЯз. ‚ наставлениЯх, касающихсЯ
свЯтого причастиЯ, нет пункта, который позволЯет принимающим причастие в
подобном бедственном случае вмешатьсЯ, и им оставалось только терпеливо
наблюдать, как мистер ќплгейт, путаЯсь в словах, движетсЯ к концу службы.
‚друг он широко раскинул руки, упал на колени и воскликнул:
- ЏомолимсЯ за всех убиенных и тЯжело раненных на автомобильных
дорогах, шоссе, перекрестках и проездах! ЏомолимсЯ за всех заживо
сгоревших при авиационных катастрофах, столкновениЯх в воздухе и авариЯх
среди гор! ЏомолимсЯ за всех искалеченных механическими газонокосилками,
циркулЯрными пилами и электрическими ножницами длЯ стрижки живой изгороди.
ЏомолимсЯ за всех алкоголиков, мерЯющих дни свои, отпущенные им господом,
унциЯми и пинтами. - ’ут он громко всхлипнул. - ЏомолимсЯ за распутников и
нечистых...
Џод предводительством женщины в сверкающей шлЯпке молЯщиесЯ ушли, не
дожидаЯсь окончаниЯ молитвы, и Љаверли осталсЯ один, чтобы поддержать
мистера ќплгейта своим "аминь". ‘вЯщенник довел молитву до конца, снЯл
облачение, погасил свечи и поспешил к бутылке с джином, спрЯтанной в
ризнице, а Љаверли зашагал на Ѓот-стрит. ‚ доме звонил телефон.
- Љаверли, Љаверли, говорит •енк Њур из "‚айадакт-хауса". џ знаю, это
не мое дело, но Я подумал, может быть, вы не знаете, где сейчас ваш брат,
так он сейчас здесь. ‘ ним вдова “илстон. џ не хочу совать свой нос в
чужие дела, но Я просто подумал, что вам интересно, где он.
‚ "‚айадакт-хаусе" праздновали сочельник, но сцена, происходившаЯ
наверху, носила откровенно Языческий характер. ’ам не было свЯщенной рощи,
и журчание ручьЯ заменЯли звуки воды, капавшей из неисправного крана;
однако сатир Њозес сквозь клубы табачного дыма с вожделением смотрел на
свою вакханку. ‹оконы миссис “илстон растрепались, лицо покраснело, на
губах блуждала улыбка, восторженнаЯ, бессмысленнаЯ и самозабвеннаЯ, а в
правой руке она держала восхитительный стакан восхитительного виски.
’олстые щеки - первое Явление отвислости, в значительно более грандиозном
масштабе повторЯвшеесЯ ее грудЯми, - были у нее очень мЯсистые.
- Џослушай-ка менЯ, Њозес “опшот, - говорила она. - ’ы только послушай.
‚ы, “опшоты, всегда считали себЯ лучше всех, так вот, Я хочу тебе
сказать... Ќе могу вспомнить, что Я хотела тебе сказать.
Ћна рассмеЯлась. Ћна утратила способность логически мыслить и
одновременно утратила памЯть обо всех обидах и мучениЯх своей жизни. Ћна
не спала и все же видела сны. Њозес, голый, как подобает сатиру, чмокаЯ
губами, встал со стула. Џоходка у него была нетвердаЯ, воинственнаЯ и
слегка крадущаЯсЯ. ‘ одной стороны, в ней сквозил задор, а с другой - была
легкость, быстрота и стремление стушеватьсЯ, свойственные человеку,
который выходит из винного магазина, заплатив за кварту джина фальшивым
чеком. Њозес, шатаЯсь, подошел к миссис “илстон, взасос поцеловал ее в
разные места и поднЯл на руки. Ћна вздохнула и безвольно отдалась его
объЯтиЯм. ЌесЯ свой прелестный груз, Њозес направилсЯ к кровати. Ћн
качнулсЯ вправо, кое-как восстановил равновесие и снова качнулсЯ вправо.
‡атем он начал падать, падать, упал. ѓрохот падениЯ разнессЯ по всему
"‚айадакт-хаусу", затем наступила жуткаЯ тишина. Њозес лежал поперек
миссис “илстон, прижимаЯсь щекой к ковру, от которого приЯтно пахло пылью,
вроде как в осеннем лесу. Ћ, где были его собаки, его охотничье ружье, его
простые житейские радости? †енщина, продолжаЯ лежать безвольной грудой,
заговорила перваЯ. ‡аговорила без всЯкой злости и нетерпениЯ. “лыбаЯсь.
- „авай-ка выпьем еще, - сказала она.
’ут Љаверли открыл дверь.
- Џойдем домой, Њозес, - сказал он, - пойдем домой, брат. ‘егоднЯ
сочельник.

ђождественское утро, когда Љаверли проснулсЯ и занималсЯ любовными
утехами с Ѓетси, было ослепительно Ярким. ‹едЯные узоры на оконных
стеклах, круглые как шрапнель, очищали и усиливали свет. Њэгги пришла рано
и открыла печные заслонки, и из них вскоре потЯнуло горЯчим воздухом и
дымком. Ѓинкси вытащил из чулка и развернул отцовские подарки, и все они
позавтракали в теплой кухне за деревЯнным столом, блестЯщим и шершавым,
как туалетное мыло. ЉухнЯ не была темной, но от Яркого солнечного света на
свежем снегу за окном она казалась похожей на пещеру.
Њозес проснулсЯ в тЯжелом приступе беспокойства, в мрачнейшей
меланхолии. ‚еликолепие света, рождество •ристово - все казалось ему
бессмысленной игрой, выдуманной длЯ того, чтобы дурачить простофиль вроде
его брата, меж тем как сам он Ясно понимает ничтожество всего сущего.
“щерб, который он нанес своей нервной системе и своей памЯти, мучил его
меньше, нежели предчувствие близкой катастрофы, нависшего над ним
неумолимого рока, который уничтожит его, а сам так и останетсЯ безымЯнным.
ђуки Њозеса стали дрожать, и он понЯл, что спустЯ пЯтнадцать минут его
прошибет пот. ќто была предсмертнаЯ агониЯ, с той разницей, что он знал
средство достичь вечной жизни. ќтим средством были бутылки с пшеничным
виски, оставшиесЯ в кладовке после ѓоноры. Ћн думал о виски, когда брилсЯ
и одевалсЯ, но, когда спустилсЯ в кухню и застал там за столом семью
брата, он увидел в них не родственников, а жестоких врагов, стоЯщих между
ним и альпийскими ландшафтами, заключенными в бутылках с перебродившим
пойлом. Љофе и апельсиновый сок, которые подала Њэгги, казались Њозесу
безвкусными и тошнотворными. Љак бы выпроводить их из кухни? —то бы ему
догадатьсЯ купить какие-нибудь подарки и разложить их под елкой, тогда бы
он на минуту мог остатьсЯ один.
- „жем! - воскликнул он. - џ хочу намазать гренок джемом. - Ћн вышел в
кладовку и закрыл за собой дверь.
ЏроходЯ после завтрака через столовую, Љаверли увидел, что Њэгги
накрыла стол на двенадцать персон, и стал думать о том, кто бы это мог
быть. Ќа рождество за столом у ѓоноры всегда собиралось много людей. ‘о
„нЯ благодарениЯ она начинала во всех публичных местах - в поездах,
автобусах, залах ожиданиЯ - высматривать лица, отмеченные неизгладимой
печатью одиночества, и приглашала этих людей к себе на рождественский
обед. €нтуициЯ и опыт делали ее проницательной, она умела безошибочно
выбирать свою жертву; однако, знаЯ, что стремление к одиночеству
пронизывает жизнь всех людей, она не удивлЯлась, что ее приглашениЯ чаще
отвергались, чем принимались; эти незнакомцы, как она видела, когда они
отворачивались от нее, скорей проведут рождество в пустой комнате, чем
признаютсЯ ей или самим себе, что им недостает толпы друзей и
родственников и уставленного Яствами стола. ЌепомернаЯ гордынЯ была ее
противником, притом грозным противником, однако желание собирать вокруг
своего стола побольше гостей, подобно любви к огню и равнодушию к деньгам,
было у нее в крови, и однажды рождественским утром она отправилась на
вокзал и залучила к себе бродЯг, гревшихсЯ в зале ожиданиЯ возле угольной
печки.
Џосле завтрака Љаверли расчистил от снега дорожки. ѓромкий звон от
ударов лопаты по каменным плитам обладал каким-то особым и непонЯтным
очарованием, словно эта грубаЯ музыка, эта простаЯ работа вызывала дух
‹иэндера, исполнЯвшего более веселую роль, чем та, что он был обречен
играть в развалившемсЯ старом доме на ђивер-стрит. ‘лепЯщий солнечный свет
на снегу как бы разбегалсЯ кругами от границ поселка, напоминаЯ вибрацию
потревоженной водной глади, но даже в столь ранний час можно было
заметить, что Яркость света менЯлась, ведь это был свет одного из самых
коротких дней в году.
‚ одиннадцать часов пришли Ѓретейны и „аммеры. Њэгги подала им херес и
малиновый напиток с ромом. Љ этому времени глаза Њозеса вспыхнули таким
злобным и озорным блеском, что гости не стали засиживатьсЯ. ‚скоре после
полуднЯ Љаверли, стоЯ у окна, заметил желтый автобус, который видел в тот
вечер, когда вернулсЯ. ‚одитель был тот же, пассажиры те же и та же
надпись "•атченсовский институт слепых". Ђвтобус остановилсЯ перед домом,
и Љаверли сбежал по ступенькам крыльца, оставив нараспашку входную дверь.
- “опшот? - спросил водитель.
- „а, - ответил Љаверли.
- ќто вот к вам гости на рождественский обед, - сказал водитель. - Ћни
велели мне заехать в три часа.
- Њожет, и вы зайдете? - спросил Љаверли.
- Ћ, нет, нет, спасибо, - ответил водитель. - “ менЯ больной желудок, и
мне ничего не надо, кроме тарелки супа. џ что-нибудь поем в поселке. Ћт
индейки и тому подобного мне становитсЯ плохо. Ќо нужно помочь им
поднЯтьсЯ на крыльцо. џ вам пособлю.
Љаверли открыл дверь в гостиную и сказал негритЯнке, которую раньше
видел на лужайке:
- ‘частливого вам рождества. џ Љаверли “опшот. Њы очень рады, что вы
пришли.
- ‘частливого рождества, счастливого рождества, - сказала она, а из
транзисторного приемника, который был у нее в руках, неслись звуки "Adeste
Fideles" ["Џриидите, верующие" (лат.)] в исполнении большого хора.
- ‡десь семь ступенек, - сказал Љаверли, - и еще порог.
†енщина взЯла его за руку с доверием, порожденным привычкой и
беспомощностью, и поднЯла лицо вверх, к сиЯющему небу.
- џ чуть-чуть вижу свет, - сказала она, - совсем чуть-чуть. ‘егоднЯ,
наверно, Яркий день.
- „а, Яркий, - сказал Љаверли. - ЏЯть, шесть, семь.
- Joyeux Noel [счастливого рождества (франц.)], - сказал Њозес,
сгибаЯсь в поклоне. - Њожно снЯть с вас шаль?
- Ќет, спасибо, нет, спасибо, - сказала женщина. - џ продрогла в
автобусе и не сниму ее, пока не согреюсь.
Њозес ввел ее в гостиную, а в это времЯ водитель помог поднЯтьсЯ
костлЯвому пророку, повторЯвшему:
- Џомилуй нас, помилуй нас, боже милосерднейший, ниспошли нам мир.
- Њолчите, молчите, ѓенри ‘ондерс, - сказала, негритЯнка. - ‚ы портите
всем праздник. - …е радио пело "’ихую ночь".
‚сего гостей было восемь. Ќа мужчинах были вЯзаные шапочки, которые,
по-видимому, нетерпеливо и грубо натЯнул им на уши служитель, спешивший
поскорей освободитьсЯ и вкусить удовольствие от своего собственного
рождественского обеда. Љогда Љаверли и Ѓетси усадили всех в гостиной,
Љаверли оглЯдел слепых, стараЯсь понЯть мудрость выбора ѓоноры, и подумал,
что эти восемь лишенных зрениЯ гостей, наверно, многое знали об истоках
человеческой доброты. ЋжидаЯ невидимых незнакомцев, которые помогут им
перейти дорогу, отличаЯ на ощупь мЯгкосердечных людей от самодовольных,
страдаЯ от безразличиЯ тех, кто так боитсЯ привлечь к себе внимание, что
не решаетсЯ помочь беспомощным, на каждом шагу рассчитываЯ на чью-то
доброту, они, казалось, принесли с собой атмосферу столь мрачную, что с
ней тщетно соперничало сиЯние этого днЯ. “дар был направлен по их зрению,
но слепота их казалась не физическим недостатком, а своего рода повышенным
внутренним прозрением, как будто первобытный человек был слепым, и слепота
была в известной мере необходимым условием существованиЯ человека в
древности, и эти незрЯчие гости принесли с собой в гостиную тайны ночи.
Љазалось, они говорили от имени тех, кто страдал, кто испытал вкус
несчастьЯ, столь же обманчивого, как наслаждение; от имени проигравших,
людей конченых, неудачников, от имени тех, кому снитсЯ упущенное -
самолеты, поезда, пароходы, возможности; от имени тех, кто, пробудившись,
видит пустую комнату, воду в пустом аквариуме, который выглЯдит грустно,
как полоса воды, лежащаЯ между пирсом и отчалившим кораблем; от имени всех
тех, кто боитсЯ смерти. ’ак они сидели, спокойные, терпеливые,
застенчивые, пока Њэгги не поЯвилась в дверЯх со словами:
- Ћбед подан, и если вы сразу же не пойдете и не приметесь за него, то
все остынет.
Ћдного за другим Љаверли, Ѓетси и Њозес провели своих слепых гостей
через залитый светом холл в столовую.

€так, все копчено, пора расставатьсЯ. ‡десь, в ‘ент-Ѓотолфсе, где Я
жил, теперь осень, - как быстро сменЯютсЯ времена года! Ќа рассвете Я
слышу крики гусей, эти волнующие странные звуки, сиплые, как гудки старых
товарных поездов Ѓостонско-Њэнской железнодорожной компании. џ спрЯтал
надувную лодку под навес и убрал с теннисного корта сетки. ‘вет уже не
такой, каким был летом, теперь он резкий и прозрачный; небо как бы
отодвинулось, не став от этого менее Ярким. „вижение самолетов в
аэропортах усилилось, и мой кочевой народ облачилсЯ в спортивные брюки, и
закрутил волосы на бигуди, и опЯть собралсЯ в путь. ‚осприЯтие жизни как
движениЯ проникло даже в эту провинциальную заводь. Њиссис Ѓретейн
повесила на бельевую веревку длЯ просушки свой плавательный бассейн из
синей пластмассы. ‚ ’равертине какаЯ-то дама нашла труп на своей грЯдке
мЯты. Љладбище, где покоЯтсЯ ѓонора и ‹иэндер, поросло зеленым ковром,
подобно улыбке прикрывшим буйный процесс разложениЯ. џ укладываю чемоданы
и иду к реке поплавать напоследок. џ люблю этот водный простор и его
берега, хотЯ и понимаю, что это нелепо; не могу же Я женитьсЯ на этом
пейзаже и взЯть его к себе домой, в свою постель. ‚ четыре часа раздаетсЯ
гудок на фабрике столового серебра, и чайки-сельделовы в голубом небе
кричат, как ошалелые куры, снесшие Яйцо.
ЌесмотрЯ на позднее времЯ года, “ильЯмсы все еще ездЯт на своем
автомобиле в ’равертин, искупатьсЯ в угрюмом и целебном океане, а после
ужина миссис “ильЯме снимает трубку и говорит телефонной барышне:
- „обрый вечер, Ђлтеа. „айте мне, пожалуйста, кафе-мороженое мистера
‚агнера.
Њистер ‚агнер расхваливает свой кофе, и несколько минут спустЯ привозЯт
кварту его на велосипеде, который в океанских сумерках звенит и гремит
так, словно весь увешан колокольчиками. “ильЯмсы недолго играют в вист,
потом, поцеловавшись, желают друг другу спокойной ночи, ложатсЯ спать и
видЯт сны. Њистеру “ильЯмсу, снедаемому безудержной, мучительной,
настоЯтельной, грызущей потребностью в любви, снитсЯ, что он держит в
объЯтиЯх китаЯнку, котораЯ работает официанткой в ресторане "Џергола" в
’равертине. Њиссис “ильЯме, страдающаЯ бессонницей, возносит к небу
вереницу пленительных молитв, напоминающих облачка разноцветного дыма.
Њиссис Ѓретейн видит во сне, что она, в три часа утра очутившись в
незнакомом поселке, звонит у дверей какого-то каркасного дома. Ћна как
будто ищет свою прачечную, но незнакомаЯ женщина, открывшаЯ ей, неожиданно
кричит: "Ћ, Я думала, это ”ренсис, Я думала, ”ренсис вернулсЯ домой!"
Њистеру Ѓретейну снитсЯ, что он ловит форель в реке, русло которой
загромождено камнЯми, скрепленными точно камни развалин и дышащими далеким
прошлым, как улицы и базилики древнего города. Њиссис „аммер снитсЯ, что
она плывет по хорошо известному фарватеру сна, между тем как мистер
„аммер, лежащий рЯдом с ней, совершает восхождение на Њаттерхорн [гора в
швейцарских Ђльпах]. „жек Ѓрэтл видит во сне лужайку, не заросшую пыреем,
огород без сорнЯков, платЯной шкаф без моли и фруктовый сад без гусениц.
…го матери, спЯщей в соседней комнате, снитсЯ, что губернатор Њассачусетса
и главный инспектор автомобильных дорог штата возлагают на нее корону за
беспримерную аккуратность, с какой она соблюдала дозволенную скорость,
сигналы светофоров и места стоЯнок. Ќа ней белаЯ широкаЯ мантиЯ, и тысЯчи
людей рукоплещут ее добродетели. Љорона оказываетсЯ неожиданно тЯжелой.
‚скоре после полуночи разражаетсЯ гроза, и последний раз Я вижу городок
при вспышках молнии и Ясно Ћтдаю себе отчет в том, как сурово отразитсЯ
времЯ на этом простодушном уголке. ЊолниЯ играет вокруг шпилЯ церкви
•риста ‘пасителЯ, этого символа нашей извечной борьбы с силами добра и
зла, и Я повторЯю слова из записки, обнаруженной в бумажнике ‹иэндера
после того, как он утонул: "Ѓудем считать, что душа человека бессмертна и
способна вынести любое добро и любое зло". “тробный грохочущий звук -
некаЯ бездна в тиши провинциальной ночи - вспарывает во всю длину небо, и
деревЯннаЯ крыша, под которой Я стою, усиливает шум дождЯ. џ никогда сюда
не вернусь, а если и вернусь, то здесь уже не останетсЯ ничего, кроме
могильных камней, которые только одни и будут напоминать о том, что
произошло; здесь в самом деле не будет решительно ничего.
Last-modified: Fri, 20 Jul 2001 04:02:08 GMT
Ћцените этот текст: