ужчиной, а когда это станет возможным, ее уже  больше  не  от  чего
будет освобождать. Љогда леди •арман поднЯла свой первый бунт, этот вопрос
о дружбе с мужчинами казалсЯ ей по наивности самой разумной и элементарной
уступкой, но так было лишь потому, что  мистер  Ѓрамли  в  те  времена  не
говорил с ней о любви и она еще не заглЯнула за ту дверь, которую  считала
длЯ себЯ запертой раз и навсегда. ’еперь она понЯла, как прав был со своей
точки зрениЯ сэр Ђйзек.
   €, понЯв все это, она почувствовала, что вовсе не хочет отказыватьсЯ от
мистера Ѓрамли.
   Љ тому же ее все больше тревожила мысль, что в общежитиЯх дело  обстоит
из рук вон плохо. ’ревожила до такой степени, что она, поборов отвращение,
решила повидатьсЯ с миссис Џемроуз в Ѓлумсбери и  поговорить  о  выгнанных
девушках. Њиссис Џемроуз держалась настороженно и была готова  оборонЯтьсЯ
во всеоружии своих знаний и высокомериЯ. …е маленькие голубые глазки стали
еще более колючими, в голосе Явственней звучал металл,  и  шепелЯвила  она
сильнее обычного.
   - Љонечно, леди, •арман, будь у вас хоть небольшой  опыт  практического
руководства...
   € еще:
   - џ три раза давала этим  девушкам  возможность  исправитьсЯ...  полную
возможность.
   - Ќо ведь это было так жестоко - выгнать их на улицу! -  твердила  леди
•арман. - “ всех людей есть недостатки.
   - Ќужно думать об остальных. Ќужно думать... о заведении в целом.
   - Ќе знаю, право, - сказала леди •арман, пытаЯсь  постичь  всю  глубину
этой мысли. ‚еликаЯ истина  подавила,  затмила  тот  факт,  что  заведение
существует длЯ людей, а не люди длЯ заведениЯ.
   - „ело в том, - продолжала она, обращаЯсь скорее к самой  себе,  чем  к
миссис Џемроуз, - что мы надолго уезжаем.
   Њиссис Џемроуз не выказала особого огорчениЯ.
   - Џоэтому мне нет смысла вмешиватьсЯ сейчас, а потом все оставить...
   - Љонечно, это привело бы к полнейшей дезорганизации, - сказала  миссис
Џемроуз.
   - Ќо Я хотела бы как-то смЯгчить наказание...  пощадить  гордость  этой
девушки, ќлис Ѓэрнет. ‚ сущности, вы дали ей понЯть, что  ей...  не  место
среди других девушек.
   - Ћна знала, на что идет, ее не раз предупреждали.
   - Њне кажетсЯ, она... упрЯма. Ђх! “ нее такой трудный характер! Ќо  это
очень обидно, когда тебЯ выгонЯют.
   - Ђ ее не выгонЯли, строго говорЯ...
   - Ќо она знает, что ее выгнали...
   - џ вижу, леди •арман, вы предпочли бы выгнать менЯ.
   ’емноволосаЯ леди посмотрела на  суровую,  властную  женщину,  сидевшую
перед ней, и снова опустила глаза. Ћна подумала, что миссис Џемроуз лишена
всЯкого  благородства,  а  во  главе  такого  дела  может  стоЯть   только
благородный человек.
   - џ одного хочу: никому понапрасну не причинЯть  зла,  -  сказала  леди
•арман.
   Ћна  еще  пыталась  как-то  договоритьсЯ  с   миссис   Џемроуз,   чтобы
предупредить новое недовольство среди девушек. ЏринимаЯ  все  это  слишком
близко к сердцу, она не щадила свою гордость. Ќо добрейшаЯ миссис Џемроуз,
как все люди ее круга, оставалась  непреклонной,  и  леди  •арман  наконец
махнула на все рукой.
   Ћна вышла в просторный, красивый вестибюль, и миссис Џемроуз тоже вышла
проводить ее, как хозЯйка гостью. ЋглЯдев огромное здание, она  вспомнила,
сколько с ним было свЯзано  надежд  и  упований.  Ћно  должно  было  стать
прекрасным домом длЯ счастливых людей, а теперь  здесь  царили  неизменные
правила  поведениЯ,  инструкции,  систематическое  притеснение  и   ловкое
подавление  душ.  ќто  было  казенное  заведение   с   мертвым,   казенным
распорЯдком; заведением назвала его миссис Џемроуз, и это  же  предсказала
‘ьюзен Ѓэрнет пЯть лет назад. Њечта, порабощеннаЯ действительностью.
   ‚от так, подумала леди •арман,  действительность  неизбежно  порабощает
все мечты, и никогда еще  трепетнаЯ  весеннЯЯ  листва,  солнце,  чириканье
воробьев и смутный, отдаленный  гул  уличного  движениЯ  там,  за  темной,
тЯжелой входной дверью, не сулили ей такой близкой радости.
   "‡аманили и погубили" - к этому свелась ее жизнь; та же судьба,  что  и
общежитиЯ, постигла все  надежды,  мечты,  светлые  ожиданиЯ,  благородные
чувства и горЯчие, волнующие порывы...
   ‚ероЯтно, леди •арман переутомилась, готовЯсь к отъезду. Џотому что  от
этих горьких мыслей ей неудержимо хотелось плакать. €  она  изо  всех  сил
старалась скрыть это от миссис Џемроуз.
   Ќо от миссис Џемроуз ничто не укрылось, она видела,  как  темные  глаза
леди •арман наполнились слезами, и эта леди  вышла  на  улицу,  не  сказав
больше ни слова, даже не махнув рукой на прощание.
   Њиссис Џемроуз почувствовала  странное  смущение.  Ћна  смотрела  вслед
высокой женщине, котораЯ подошла  к  автомобилю,  открыла  дверцу,  изЯщно
уселась и уехала...
   - €стеричка, - прошептала миссис Џемроуз и сразу успокоилась.
   - ђебЯчество, - добавила она, стараЯсь окончательно  заглушить  в  себе
непривычное беспокойство.
   - € кроме того, - изрекла она, - тут уж ничего не поделаешь.


   „олгое путешествие в ‘анта-Њаргерита очень утомило сэра Ђйзека, хотЯ он
не жалел денег на всевозможные удобства; но, придЯ в себЯ после  переезда,
он стал поправлЯтьсЯ: лечение, предписанное Ѓергенером,  на  первых  порах
удивительно помогло. ‚скоре он уже  вставал  с  постели  и  мог  сидеть  в
кресле. Ђ еще через некоторое времЯ молодой доктор начал  поговаривать  об
автомобильных прогулках. ‘вой автомобиль  они  не  взЯли,  поэтому  доктор
поехал в ѓеную, пробыл  там  целый  день,  подыскал  после  долгих  хлопот
автомобиль с самыми мЯгкими рессорами и дал указаниЯ, как приспособить его
длЯ удобства сэра Ђйзека. Ќа этом  автомобиле  они  совершили  под  жарким
итальЯнским солнцем немало прогулок по прекрасной €талии -  на  восток  от
ѓенуи, на запад от ‘естри и на север от Њонталлегро.  Ћднажды,  когда  они
поднЯлись на гору Џортофино,  сэр  Ђйзек  вышел  из  автомобилЯ,  прошелсЯ
немного пешком, полюбовалсЯ пейзажем и похвалил Ѓергенера. Џосле этого  он
решилсЯ посетить  красивый  старинный  монастырь  в  горах,  у  дороги  на
Џортофино.
   ‘начала леди •арман ухаживала  за  мужем  и  жила  с  ним  бок  о  бок,
испытываЯ к нему лишь  глухую  неприЯзнь.  ’ак  должно  было  продолжатьсЯ
восемь, а то и десЯть лет. Ќо  потом  ее  воображение  снова  пробудилось.
Џришло дружеское письмо  от  мистера  Ѓрамли,  и  она  в  ответном  письме
поделилась с ним, как красиво море, как  изумителен  и  чудесен  берег,  у
которого едва плещут волны. ’ри старших девочки тоже  писали  ей  забавные
письмеца, и она им отвечала. Ћна съездила в ђапалло и привезла целую  кучу
книг в издании ’аухница... [немецкий издатель Љристиан ’аухниц  основал  в
прошлом веке библиотечку наиболее известных авторов]
   Џриехав  в  монастырь  у  дороги  на  Џортофино,  они  словно  на   миг
перенеслись прЯмо  в  средние  века.  ‚  монастыре,  где  обычно  отдыхали
выздоравливавшие картезианцы  [члены  католического  монашеского  ордена],
было в ту пору совсем тихо и безлюдно - баварец  несколько  раз  ударил  в
гулкий колокол, прежде чем  откликнулсЯ  старый  садовник,  работавший  на
склоне горы, в винограднике,  -  взлохмаченный.  Ќебритый,  нескладный,  в
темных лохмотьЯх, едва прикрывавших  его  наготу,  но  очень  приветливый;
надтреснутым голосом  он  быстро  произносил  какие-то  красивые,  длинные
слова, показываЯ желтые  зубы.  Ћн  заковылЯл  куда-то  за  ключом,  потом
вернулсЯ к монастырским воротам, на залитый жарким солнцем мощеный дворик;
повел их в просторные, прохладные  помещениЯ,  показал  чистые  и  простые
кельи, тенистые коридоры и чудесную апельсиновую рощу, а  потом  вывел  на
красивую террасу, котораЯ выходила к сверкающему, трепетному морю. Ћн  все
времЯ порывалсЯ рассказать им о каком-то ”ранческо, но они ничего не могли
понЯть, пока доктор  не  разобрал  слова  "battaglia"  [битва  (итал.)]  и
"ЏавиЯ" и не догадалсЯ  в  чем  дело.  ”ранциск  Џервый,  объЯснил  он  на
ломаном, но все же понЯтном английском Языке, жил  здесь,  когда  попал  в
плен к императору и потерЯл все, кроме чести  [”ранциск  I  -  французский
король; в XVI веке, после поражениЯ его войск у  Џавии,  попал  в  плен  к
германскому императору Љарлу V]. Ћни оглЯдели стройные колонны и воздушные
своды.
   - Ћни совсем такие же,  как  в  то  времЯ,  -  сказал  молодой  доктор.
‚оображение его оживилось, и он на миг забыл про свою науку.
   Ћни вернулись в отель довольные  и  примиренные.  ‘эр  Ђйзек  почти  не
устал. ‹еди •арман поспешила наверх, чтобы снЯть пыльное дорожное платье и
надеть чистое муслиновое,  а  он,  опираЯсь  на  руку  доктора,  пошел  на
террасу, куда им должны были подать чай.
   Љогда она спустилась на террасу, весь ее мир уже был  перевернут  вверх
дном.
   Ќа стол обычно клали письма так, чтобы сэр Ђйзек мог дотЯнутьсЯ до  них
со своего кресла, и он - возможно, не дав себе труда взглЯнуть на конверт,
- взЯл верхнее письмо и вскрыл его.
   ’еперь он комкал это письмо в руке.
   ’олько подойдЯ почти вплотную  к  столу,  она  заметила  перемену.  …го
маленькие глазки взглЯнули на нее со жгучей ненавистью, губы были  белы  и
плотно сжаты, ноздри раздувались от тЯжкого дыханиЯ.
   - ’ак Я и знал! - прохрипел он.
   Ћна сохранила достоинство, хотЯ сердце у нее упало.
   - ќто письмо адресовано мне, - сказала она.
   ‚ глазах у него мелькнула издевка.
   - Ќа, полюбуйсЯ! - сказал он и швырнул ей письмо.
   - ќто мое письмо!
   - ЏолюбуйсЯ! - повторил он.
   - Љакое право ты имеешь вскрывать мои письма?
   - „ружба! - сказал он. -  ЌевиннаЯ  дружба!  ‚от,  почитай,  что  пишет
твой... друг!
   - —то бы он ни писал...
   - Ђга! - воскликнул сэр Ђйзек. - ЊенЯ не проведешь! € не пробуй! Ћ-о-о!
”ью!.. - Ќекоторое времЯ он не мог отдышатьсЯ. - Ћн такой безобидный.  ’ак
много помогает. Ћн... Џрочти, ты...
   Ћн запнулсЯ, а потом бросил ей в лицо какое-то странное слово.
   Ћна посмотрела на письмо, но не взЯла его со стола.  €  вдруг  увидела,
что лицо мужа краснеет и он судорожно машет рукой. …го  глаза,  в  которых
вдруг угасла всЯ Ярость, молили о помощи.
   Ћна бросилась к застекленной двери, котораЯ вела с балкона в столовую.
   - „октор ѓреве! - закричала она. - „октор ѓреве! -  Ѓольной  у  нее  за
спиной издавал страдальческие звуки. - „октор ѓреве! -  отчаЯнно  крикнула
она, после чего услышала сверху голос баварца, и по лестнице застучали его
торопливые шаги.
   Џробежав мимо нее, он что-то крикнул по-немецки. € она догадалась,  что
ему нужна сиделка.
   ЏодоспевшаЯ мисс ‘аммерсли ‘этчелл пришла ей на помощь.
   € сразу все обитатели отелЯ стали стекатьсЯ на террасу.
   ’олько через час сэра Ђйзека удалось уложить в постель, и он  оправилсЯ
настолько, что она могла уйти к себе. ‚спомнив о  письме  мистера  Ѓрамли,
она пошла на террасу и взЯла листок со стола, где забыла его  в  суматохе,
когда у мужа началсЯ припадок.
   “же темнело, в доме зажгли электричество. Ћна стоЯла под одной из  ламп
и читала письмо, а два мотылька кружили около нее...
   Џисьмо мистера Ѓрамли было полно  страстных  излиЯний.  Ћн  намекал  на
"последние минуты счастьЯ в Љьюгарденс". Џисал, что право поцеловать  полу
ее одежды не променЯет на "безраздельное обладание другой женщиной".
   ќто было так понЯтно,  если  видеть  все  в  правильном  свете.  €  так
невозможно объЯснить. ‡ачем она допустила это? ‡ачем?


   Њолодой доктор был смущен и даже оскорблен тем,  что  сэр  Ђйзек  снова
занемог. ‚идимо, он считал это неправомерным и склонен был винить во  всем
леди •арман. ’акой приступ, сказал он, мог бы случитьсЯ  впоследствии,  но
никак не теперь. Ќесколько недель больной будет в прежнем состоЯнии, потом
снова начнет поправлЯтьсЯ, и, что бы он ни сказал, что бы ни сделал,  леди
•арман не должна ему перечить. –елый день сэр Ђйзек лежал пластом, весь  в
холодном поту. Ћдин раз он согласилсЯ поесть, но его сразу начало тошнить.
‚ид у него был такой больной, что, несмотрЯ на все заверениЯ доктора, леди
•арман сомневалась в его выздоровлении. Ћднако к вечеру  он  ожил,  доктор
сам наконец поверил в свои прогнозы, больной теперь мог  сидеть,  опираЯсь
на подушки, свободно дышать и заниматьсЯ делами. ‚идимо, из всех  дел  его
интересовало только одно. …два почувствовав, что силы возвращаютсЯ к нему,
он  велел  позвать  жену.  Ќо  в  тот  вечер  доктор   не   позволил   ему
разговаривать.
   Ќа другое утро сэр Ђйзек почувствовал себЯ еще  лучше.  Ћн  нетерпеливо
потребовал к себе леди •арман.
   Ќа этот раз доктор сказал ей об этом.
   Ћна тотчас же пришла. Ћн сидел весь бледный, неузнаваемый, вцепившись в
одеЯло, и глаза его горели ненавистью.
   - ’ы думала, Я забыл! - приветствовал он ее.
   "Ќе спорьте", - подал ей знак доктор, стоЯвший в ногах кровати.
   - џ все обдумал, - сказал сэр Ђйзек. - ’ы, конечно,  надеЯлась,  что  Я
слишком болен... ‡наю Я тебЯ...
   Ћн облизнул губы и продолжал:
   - ‚ызови сюда старика ѓрэппена. џ хочу кое-что изменить. ђаньше Я думал
сделать по-другому. Ќо теперь ты так легко не  отделаешьсЯ.  ЏонЯтно?  ’ак
вот, вызови старика ѓрэппена.
   - —то ты задумал?
   - Ќеважно, миледи, неважно. Џрошу вызвать ѓрэппена.
   Ћна подождала немного.
   - Ѓольше тебе ничего не нужно?
   - ’еперь Я улажу это дело с общежитиЯми. Ѓудь спокойна. ’вои общежитиЯ!
’ы к ним теперь и близко не подойдешь. Ќикогда в жизни. ’ы хотела  уволить
миссис Џемроуз! Љак же! „а ты недостойна землю у нее под ногами  целовать!
Њиссис Џемроуз!
   Ћн собрал все силы и вдруг с  необычайной  Яростью  изрыгнул  то  самое
слово, которым он назвал ее, когда прочитал письмо.
   ‚идимо, это слово доставило ему большое удовольствие. Ћн  повторил  его
трижды, смакуЯ каждый звук.
   - ‘покойно! - воскликнул доктор. - ’ес!
   ‘эр Ђйзек вспомнил, что ему ни в коем случае нельзЯ волноватьсЯ.
   - ‚ызови ѓрэппена, - сказал он тихо и серьезно.
   ‡а последний год она столько наслышалась площадных  слов,  столько  раз
прощала их, объЯснЯЯ все его болезнью, что теперь  как  будто  не  слышала
оскорблениЯ.
   - Ћн нужен тебе срочно? - спросила она. - Џослать телеграмму?
   - ‘рочно! - Ћн понизил голос до шепота. -  „а,  дура  ты  набитаЯ,  да.
’елеграмму.  (”ью.)  ’елеграмму...  ’ы  знаешь,  мне  нельзЯ  волноватьсЯ.
’елеграмму.
   Ћн замолчал. Ќо в глазах его по-прежнему горела ненависть.
   ‚зглЯнув на доктора, она пошла к двери.
   - џ пошлю телеграмму, - сказала она и вышла, а он все смотрел ей  вслед
со злобой.
   Ћна тихо прикрыла за  собой  дверь  и  пошла  по  длинному  прохладному
коридору в свою комнату...


   Ќадо терпеть.  ’ерпеть.  …го  болезнь  будет  протекать  от  кризиса  к
кризису. Ѓыть может, много лет. € нет ни выхода, ни спасениЯ.
   ’ерпеть...   —то   еще   ей   оставалось?   Љонечно,    это    вопиющаЯ
несправедливость, но она уже начала понимать, что быть замужней женщиной -
значит стоЯть вне справедливости. †ить под  властью  тирана.  Ћднажды  она
вообразила, что это не так, и  потом  чуть  ли  не  всю  жизнь  постепенно
убеждалась в этой своей первой ошибке. Ћна вообразила, будто общежитиЯ ее,
просто потому, что он так сказал. Ќо они всегда принадлежали ему одному, и
теперь, конечно, он поступит с ними, как ему заблагорассудитсЯ.  ‡акон  не
принимает во внимание условий неписаного семейного договора.
   Ћна села  за  письменный  стол,  который  управлЯющий  отелем  поставил
специально длЯ нее.
   Џодперев рукой подбородок, она попыталась обдумать свое  положение.  Ќо
что было обдумывать, если природа,  законы  и  обычаи  словно  сговорились
отдать женщину в полную власть ревнивым и жадным мужчинам?
   Ћна придвинула к себе телеграфный бланк.
   ‘ейчас она напишет телеграмму, и ѓрэппен сломЯ голову примчитсЯ на зов,
чтобы совершенно ее обездолить. ’ут она вдруг подумала,  что  муж  доверил
это ей. € она выполнЯет его волю... Ќо как это нелепо.
   Ћна сидела, постукиваЯ карандашом по телеграфному бланку, и на губах  у
нее блуждала улыбка.
   „а, это нелепо, и все остальное тоже. Ќичего другого тут не  скажешь  и
не придумаешь. ’аков уж удел женщины. Љонечно, она боролась, поднЯла  свой
маленький бунт. Њногие женщины,  без  сомнениЯ,  поступали  так  же.  €  в
конечном счете ничто не изменилось.
   Ќо отказатьсЯ от общежитии было нелепо.  Љонечно,  она  наделала  много
глупостей, но  не  сумела  благодарЯ  им  почувствовать  себЯ  полноценным
человеком. „а она и не была полноценным человеком.  Ћна  была  женой  -  и
только...
   ‹еди •арман вздохнула, собралась с силами и начала писать.
   Џотом снова остановилась.
   ’ри года эти общежитиЯ были  единственным  оправданием  ее  безропотной
покорности. €, если теперь их вырвут у нее из рук, если после смерти  мужа
отнимут все, и она окажетсЯ в жалкой  зависимости  от  собственных  детей,
если за всю  свою  добродетель  она  должна  выносить  его  оскорбительные
подозрениЯ, пока он жив, а потом принЯть позор его посмертного  недовериЯ,
чего ж ради ей терпеть дальше? ’ам,  в  Ђнглии,  есть  мистер  Ѓрамли,  ее
суженый, готовый на все, любЯщий...
   Њысль о том, что он ее суженый, приносила ей бесконечное облегчение. Ћн
ее суженый. Ћн так много ей дал, и вообще с ним было так хорошо. € если  в
конце концов ей придетсЯ уйти к нему...
   Ќо, когда она попыталась реально представить себе этот шаг, в  душе  ее
шевельнулось холодное, отталкивающее чувство. ќто было все равно что выйти
из знакомого дома в пустоту. Љак это  сделать?  ‚зЯть  с  собой  кое-какие
вещи, встретитьсЯ с ним где-нибудь, а потом  ехать,  ехать  весь  вечер  и
ночью тоже? „о чего же это страшно и неуютно  -  уйти,  чтобы  никогда  не
вернутьсЯ!
   Ћна не могла представить себе мистера Ѓрамли,  как  обычно,  простым  и
близким. ‘ таким же успехом она стала бы  пытатьсЯ  представить  себе  его
скелет. ‚о всех этих странных размышлениЯх он был милой тенью,  призрачной
и бесплотной, - конечно, он преданно любил ее, но был так далек...
   Ћна хотела быть свободной. …й нужен был не мистер Ѓрамли; если он и был
чем-нибудь длЯ нее, то лишь средством к достижению этой цели. ‚сегда,  всю
жизнь она стремилась обрести себЯ. Њожет ли мистер Ѓрамли дать ей  это?  €
даст ли? Њыслимо ли, что он принесет такую жертву?
   Ќо все это лишь глупые мечты! “ нее есть муж,  которому  она  нужна.  €
дети, чью душевную грубость и черствость она должна постоЯнно, изо  днЯ  в
день, смЯгчать своим влиЯнием, своим незаметным примером. …сли она  уйдет,
кто будет самоотверженной нЯнькой ему, наставницей и другом  им?  “бежать,
думаЯ только о своем счастье, - в этом было  что-то  недостойное.  “бежать
только потому, что ее оскорбили, - в этом было что-то мстительное. “бежать
из-за того, что  ее  лишают  наследства,  губЯт  общежитиЯ...  Ќет!  Ћдним
словом, она не могла это сделать...
   …сли сэр Ђйзек пожелает лишить ее наследства, делать  нечего.  …сли  он
пожелает и дальше перехватывать и читать ее письма,  значит,  так  тому  и
быть. ‚едь ничто на  свете  не  может  остановить  его,  если  он  сам  не
остановитсЯ. Ћна была в западне. ’аков удел всех женщин. Ћна жена.  €  что
может сделать честнаЯ женщина, кроме как оставатьсЯ женой до конца?..
   Ћна дописала телеграмму.


   ‚друг в коридоре послышались быстрые шаги, раздалсЯ  стук  в  дверь,  и
вбежала перепуганнаЯ сиделка, тараторЯ по-итальЯнски что-то непонЯтное, но
по ее жестам можно было догадатьсЯ, в чем дело.
   ‹еди •арман сразу встала, понимаЯ, что положение серьезное, и поспешила
вслед за ней по коридору.
   - Est-il mauvais? - попробовала она заговорить. - Est-il... […му плохо?
…му... (франц.)]
   Ђх! Љак спросить: "…му хуже?"
   ‘иделка попробовала объЯснитьсЯ по-английски, но у нее ничего не вышло.
’огда она, снова перейдЯ на родной итальЯнский, воскликнула что-то  насчет
"povero signore" [бедного синьора (итал.)]. џсно, что дело  совсем  плохо.
Ќеужели у него снова мучительный припадок? Љак же это? Љак  же  это?  ‚едь
всего десЯть минут назад он с такой злобой нападал на нее.
   “ двери комнаты, где лежал больной, сиделка сжала локоть леди •арман  и
сделала предостерегающий жест. Ћни вошли почти бесшумно.
   „октор повернул к ним лицо. Ћн стоЯл, наклонившись над  сэром  Ђйзеком.
Ћдну руку он  поднЯл,  словно  хотел  их  остановить.  „ругой  поддерживал
больного.
   - ЌельзЯ, - сказал он.
   € снова неподвижно склонилсЯ над больным;  только  теперь  леди  •арман
вдруг заметила, какаЯ у него плоскаЯ фигура и затылок. Џотом  он  медленно
повернул голову, выпустил из рук что-то тЯжелое, выпрЯмилсЯ и опЯть поднЯл
руку.
   - Zu spat [слишком поздно (нем.)], - прошептал он, видимо,  удивленный.
Џотом замолчал, подыскиваЯ английское слово. - Ћн отошел.
   - Ћтошел?
   - ‘разу.
   - “мер?
   - „а. ‘разу.
   ‘эр Ђйзек лежал на кровати. ђука его была вытЯнута и  словно  вцепилась
во что-то невидимое. Ћткрытые глаза пристально смотрели на жену,  и  когда
она встретила его взглЯд, он вдруг громко захрипел.
   Ћна быстро посмотрела на доктора, потом на сиделку.  …й  казалось,  что
оба сошли с ума. Њеньше всего это было похоже на смерть.
   - Ќо ведь он не умер! - воскликнула она, все еще стоЯ посреди комнаты.
   - ќто воздух у него в горле, - сказал доктор. -  Ћн  умер,  да.  Ѓыстро
умер, когда Я хотел ему помочь.
   Ћн ждал от нее проЯвлениЯ женской слабости. € вид у него был такой, как
будто случившеесЯ делало ему честь.
   - Ќо... Ђйзек!
   Ћна не могла опомнитьсЯ от изумлениЯ. •рип у него в горле  прекратилсЯ.
Ќо он все так же смотрел на нее. € вдруг сиделка ринулась к леди •арман  и
подхватила ее, хотЯ та и не думала падать. Ќесомненно, приличие требовало,
чтобы она упала в обморок. €ли повалилась на труп мужа. Ќо леди •арман  не
принЯла помощи, она высвободилась, все еще полнаЯ удивлениЯ; сиделка, хоть
и несколько смущеннаЯ, стоЯла наготове позади нее.
   - Ќо, - сказала леди •арман медленно, не подходЯ к  покойному,  а  лишь
указываЯ на его открытые. Ќемигающие глаза, - неужели он умер? Ќеужели  он
действительно умер? ќто правда?
   „октор бросил на сиделку выразительный взглЯд, досадуЯ, что леди •арман
своим недоверием испортила прекрасную  сцену.  ќти  англичане  никогда  не
знают, как положено себЯ вести и что следует делать. Ћн ответил ей почти с
иронией.
   - Њадам, - сказал он с легким поклоном, - ваш муж действительно умер.
   - Ќо... неужели вот так! - воскликнула леди •арман.
   - „а, вот так, - повторил доктор.
   Ћна сделала три шага к постели и опЯть остановилась, сжав  губы,  глЯдЯ
на покойного широко раскрытыми, изумленными глазами.


   Џервое времЯ ею владело только одно чувство - удивление. Ћна не  думала
о сэре Ђйзеке, не думала о себе, все  ее  существо  потрЯсло  это  чудо  -
смерть, конец. Ќеужели - вот так!
   ‘мерть!
   Ћна никогда раньше не видела смерти. Ћна ожидала торжественного,  почти
величественного заката,  медленного  угасаниЯ,  а  это  промелькнуло,  как
стрела. Ћна была ошеломлена и  долго  не  могла  опомнитьсЯ,  а  врач,  ее
секретарша и персонал отелЯ делали то, что считали  подобающим  длЯ  столь
важного случаЯ. Ћна позволила увести себЯ в другую комнату и  с  полнейшим
безразличием слушала, как разговаривали шепотом молодой доктор и медик  из
ђапалло, приглашенный на консилиум.  Ђ  потом  во  всех  комнатах  закрыли
ставни. ‘иделка и горничнаЯ все времЯ были рЯдом, готовые помочь ей, когда
она начнет убиватьсЯ от горЯ. Ќо горе не приходило. ‚ремЯ ползло,  он  был
мертв, а она все еще не чувствовала ничего,  кроме  удивлениЯ.  ‘эр  Ђйзек
всегда был склонен к неожиданным поступкам, и столь же неожиданным был его
конец. Ћн умер! Џрошло несколько часов, прежде чем она осознала,  что  это
конец. Џосле такой потрЯсающей смерти она ждала от него чего  угодно.  —то
он еще сделает? € когда в его комнате слышалсЯ шум, ей казалось,  что  это
он, не кто другой. Ћна ничуть не удивилась бы, если бы он поЯвилсЯ  сейчас
в дверЯх, бледный от злобы, с вытЯнутой,  дрожащей  рукой  и  упреками  на
устах.
   ЏоЯвилсЯ и крикнул:
   - ‚идишь, Я умер! € ты в этом виновата, будь ты проклЯта!
   ‹ишь после многих усилий, несколько раз  заглЯнув  в  комнату,  где  он
лежал, она убедила себЯ, что смерть  безвозвратна,  что  нет  больше  сэра
Ђйзека, от него осталось  только  неподвижное  тело,  застывшее  в  вечном
покое.
   ’огда она на времЯ стрЯхнула  с  себЯ  оцепенение  и  начала  понемногу
распорЯжатьсЯ. „октор пришел спросить, что заказать на завтрак и на  обед,
управлЯющий отелем деликатно и витиевато выразил ей  свое  соболезнование,
потом пришла сиделка с каким-то пустЯковым вопросом. Ћни сделали все,  что
полагаетсЯ, и теперь им не к кому было  обратитьсЯ  за  указаниЯми,  кроме
нее. Ћна заметила, что все ходили на цыпочках и говорили шепотом...
   …й стало Ясно, что у нее есть обЯзанности. —то полагаетсЯ делать, когда
умирает муж? €звестить родных и друзей. Ћна решила прежде всего  разослать
телеграммы по всем адресам -  его  матери,  своей  матери,  поверенному  в
делах. Ћна вспомнила, что утром уже написала одну телеграмму  -  ѓрэппену.
Њожет быть, все-таки следует его вызвать? ’еперь он  стал  ее  поверенным.
Њожет быть, ему лучше приехать, но вместо той телеграммы, котораЯ все  еще
лежала на столе, надо послать извещение о смерти...
   „ают ли объЯвлениЯ в газетах? € как это делаетсЯ?
   Ћна позвала мисс ‘аммерсли ‘этчелл, котораЯ гулЯла на  залитой  солнцем
открытой террасе, села за стол, бледнаЯ, деловитаЯ,  и  стала  внимательно
вникать во все мелочи, выслушиваЯ практические советы, которые  давала  ей
мисс ‘аммерсли ‘этчелл, делала заметки, писала телеграммы и письма...
   Љ полудню все постепенно затихло, и овдовевшаЯ женщина осталась одна  в
своей комнате; опустошеннаЯ, она  сидела  неподвижно,  глЯдЯ,  как  тонкие
солнечные блики медленно ползут по полу. Ћн умер. ’еперь это представилось
ей особенно Ясно. Ћн мертв. …е замужнЯЯ жизнь кончена навсегда, а ведь  до
сих пор она и  не  представлЯла  длЯ  себЯ  иной  жизни.  ќто  потрЯсающее
событие, которое было подобно внезапной слепоте или глухоте,  должно  было
стать началом чего-то нового, небывалого в ее судьбе.
   ‘начала она испугалась этой странной новизны.  Ќо  потом,  несмотрЯ  на
слабые угрызениЯ совести, почувствовала радость...
   ‹еди •арман не хотела признаватьсЯ в этой радости, убеждала  себЯ,  что
она только потрЯсена, старалась, как могла,  быть  печальной,  но  радость
осветила ее душу, как зарЯ, чувство освобождениЯ забрезжило на горизонте и
залило все ее существо, как заливает утреннее солнце безоблачное небо  над
морем. Ћна не могла  усидеть  на  месте  и  встала.  —увствуЯ  потребность
взглЯнуть на  мир,  она  подошла  к  окну  и  едва  удержалась,  чтобы  не
распахнуть его. Ћн  умер,  все  кончено  навсегда.  „а,  все  кончено!  …е
замужнЯЯ жизнь ушла в прошлое. Њисс ‘этчелл  позвала  ее  к  завтраку.  ‡а
столом  леди  •арман  была  печальна  и  внимательно  слушала  рассуждениЯ
молодого доктора о характере смерти сэра  Ђйзека.  Ђ  потом...  потом  она
почувствовала, что просто не может вернутьсЯ в свою комнату.
   - “ менЯ разболелась голова, - сказала она. - Џойду посижу у морЯ.
   € ее горничнаЯ, несколько шокированнаЯ, принесла ей зонтик  и  ненужные
пледы, как будто  новоиспеченнаЯ  вдова  непременно  должна  зЯбнуть.  Ћна
отослала горничную и спустилась на берег одна. ’ам она  села  на  скалу  у
самой воды и попыталась боротьсЯ со своей  радостью,  но  вскоре  оставила
тщетные попытки. Ћн умер. ќта мысль так переполнила ее, так завладела  ею,
что никаким другим мыслЯм уже не оставалось места; этим была заполнена  не
только ее душа, но и весь мир, словно золотой шар, эта мысль  облекла  все
вокруг: сапфировый простор морЯ, волны, плескавшиесЯ о  скалы  у  ее  ног,
ослепительно Яркое солнце, темный  мыс  Џортофино  и  парусное  суденышко,
скользившее вдали.  Ћна  забыла  о  том,  как  долго  пришлось  ей  с  ним
нЯнчитьсЯ,  забыла  о  всех  неприЯтностЯх   и   страданиЯх,   забыла   об
обЯзанностЯх и  ритуалах,  которые  предстоЯло  выполнить,  все  мелочи  и
жизненные неурЯдицы потонули в этой сверкающей  перспективе.  Ћна  наконец
свободна. Ћна стала свободной женщиной.
   Ќикогда больше он не скажет ей ни слова, не поднимет руку на ее  жизнь,
никогда не будет налагать запреты  или  издеватьсЯ  над  ней;  никогда  не
просунет голову в оклеенную обоЯми дверь между их  комнатами,  никогда  не
предъЯвит ей с сознанием своих  прав  гадкие  и  унизительные  требованиЯ;
никогда он не будет больше  тревожить  ее  ни  физически,  ни  морально  -
никогда. € никаких сыщиков, никаких подозрений, попреков. Ћн хотел нанести
ей последний удар, но не успел. ’еперь общежитиЯ в ее руках, их  никто  не
может отнЯть, она сама  решит,  как  ей  поступить  с  миссис  Џемроуз,  и
советоватьсЯ будет, с кем сочтет нужным. Ћна свободна.
   € она принЯлась строить планы возрождениЯ этих общежитии, из-за которых
было столько споров и трудностей, планы,  радостные,  как  солнце  и  небо
€талии. ™упальца, опутывавшие ее, исчезли; руки у нее развЯзаны. ЋбщежитиЯ
будут главным делом ее жизни. Ћна  получила  хороший  урок  и  знает,  как
сочетать  строгость  с  добротой,  чтобы  сплотить  членов  своего  нового
коллектива, таких разных  и  таких  непокорных.  €  она  чувствовала,  что
теперь, свободнаЯ от помех, она может это сделать, теперь это в ее власти.
Ћна обрела эту власть, когда считала уже, что все потерЯно...
   € вдруг она с удивлением и ужасом осознала, как Ясно и безмЯтежно у нее
на душе. Ћна была поражена и возмущена своей радостью. Ћна стала  боротьсЯ
с этим чувством, стараЯсь насильно вызвать в  себе  горе,  приличествующее
случаю. Љак бы там ни было, но  смерть  -  это  несчастье,  которое  нужно
оплакивать. Ћна заставлЯла себЯ думать о сэре Ђйзеке с  любовью,  пыталась
вспомнить, какую трогательную щедрость он проЯвлЯл, какой он  был  добрый,
нежный и любЯщий, но напрасно. Ќичто не приходило ей на памЯть, кроме  его
бледного перекошенного лица, ничто, кроме ненависти, подозрений и грубого,
бездушного деспотизма. Ђ от этого она освободилась.
   Ћна не могла горевать о нем. Ќе могла, хотЯ старалась изо всех сил;  и,
когда она  возвращалась  в  отель,  ей  пришлось  сдерживать  шаги,  чтобы
двигатьсЯ медленно и печально; она боЯлась взглЯдов  соседей  и  прошла  в
сад, чтобы не выдать свою радость освобождениЯ. Ќо  так  как  соседи  были
англичане, их занимало  главным  образом  изъЯвление  сочувствиЯ,  которое
должно быть одновременно искренним, совершенно ненавЯзчивым и  выдержанным
в лучшем вкусе, и переживаний леди •арман они не замечали.
   Ћщущение свободы в ней то вспыхивало, то меркло, как солнце в  весенний
день, хотЯ она изо всех сил  старалась  быть  печальной.  Џосле  обеда  ей
представились долгие годы жизни, лежавшие впереди, и сначала  эти  видениЯ
были полны радужных надежд, но  потом  ею  овладел  страх,  она  не  могла
усидеть в доме и, уже не считаЯсь с тем, что  подумают  соседи,  вышла  на
берег, залитый  лунным  светом,  где  долго  стоЯла  у  пристани,  мечтаЯ,
успокаиваЯсь и впиваЯ мирную неподвижность морЯ и неба. ’еперь  ей  некуда
было спешить. Ћна могла оставатьсЯ здесь сколько хотела. …й не  перед  кем
отчитыватьсЯ; она свободна. Ћна может идти куда хочет, делать  что  хочет,
беспокоитьсЯ не о чем...
   Ћна стала думать о мистере Ѓрамли. ‘начала он казалсЯ таким маленьким в
необъЯтной перспективе, открывшейсЯ перед ней... Ќо потом он стал занимать
в  ее  мыслЯх  все  больше  места.  Ћна  вспомнила  его  преданность,  его
самоотверженную помощь, его скромность. Љак хорошо иметь в  этом  огромном
мире друга, который тебЯ понимает...
   ќту дружбу она должна сохранить...
   Ќо до чего же великолепно  быть  свободной,  когда  никто  не  лезет  в
душу...
   Ќалетел  легкий  ветерок,  всколыхнув   неподвижный   воздух,   и   она
пробудилась от своих мечтаний, повернулась и  посмотрела  на  окна  отелЯ,
закрытые ставнЯми. ‘иротливый, тусклый свет шел с веранды. ‚есь  остальной
дом  казалсЯ  бесформенной  серой  массой.  „линный  белый  фасад  флигелЯ
виднелсЯ сквозь апельсиновые деревьЯ, и многие окна  были  освещены  -  их
обитатели  укладывались  спать.  Ђ  за  отелем,  вверх,  к  самому   небу,
вздымалась чернаЯ гора.
   ѓде-то далеко в темноте чистый, сильный мужской голос пел под  звенЯщий
аккомпанемент.
   Њеж черных деревьев порхали  десЯтки  светлЯчков,  и,  когда  невидимый
голос вдруг умолк, стало слышно, как вдалеке заливаютсЯ соловьи.


   ‚ернувшись к себе, она стала думать о сэре Ђйзеке, и особенно  Ярко  ей
вспомнилсЯ его последний застывший взглЯд...
   …й вдруг захотелось пойти взглЯнуть на него еще раз, убедитьсЯ, что  он
обрел покой и уже не покажетсЯ таким странным. Ћна прокралась по  коридору
и тихонько вошла в его комнату, котораЯ, она это чувствовала,  по-прежнему
оставалась его комнатой. ‚округ  него  стоЯли  свечи,  и  прикрытое  лицо,
обозначавшеесЯ под тонким покровом, было как у  человека,  спЯщего  мирным
сном. Ћна осторожно приподнЯла покров.
   Ћн был не просто неподвижен, его неподвижность казалась  беспредельной.
Ћн был недвижнее и белее лунного света за окном, дальше  луны  и  звезд...
Ћна тихо стоЯла, глЯдЯ на него.
   Ћн лежал, маленький, съежившийсЯ, словно бесконечно  устал.  …го  жизнь
была  кончена,  ушла  навсегда.  Ќикогда  не  видела  она   ничего   более
безвозвратного. ‚ юности ей казалось, что смерть - это врата лучшей, более
щедрой и свободной жизни, чем та, которую мы  влачим  в  этом  несвободном
мире, но теперь она увидела, что смерть - это конец.
   †изнь кончена. „а, раньше  она  не  понимала,  что  такое  смерть.  ќта
чудеснаЯ ночь там, за окном, и  все  чудесные  ночи  и  дни,  которые  еще
впереди, и всЯ красота, все радости, какие есть на свете, длЯ него  теперь
ничто. Ќикогда в нем не проснутсЯ мечты, желаниЯ, надежды.
   Ђ были ли у него вообще желаниЯ, надежды, ощущение полноты жизни?
   Љрасота, котораЯ открылась ей в последние годы, тайна любви -  все  это
было ему недоступно.
   €  она  понЯла,  как  он  был  жалок  и  достоин  сожалениЯ  со   своей
жестокостью, ограниченностью, со своими ворчливыми подозрениЯми, со  своим
злобным отречением от всего щедрого  и  красивого.  €  пожалела  его,  как
иногда жалела своих детей, которые упрЯмо оставались слепы  к  щедротам  и
благам жизни.
   „а, наконец-то у нее поЯвилась к нему хоть тень жалости.
   Ђ все же, сколько упорства хранила в  себе  эта  маленькаЯ,  застывшаЯ,
белаЯ  фигурка,  котораЯ  недавно  была  сэром  Ђйзеком  •арманом!  €   он
торжествовал, упорствовал в своем торжестве; его губы  были  сжаты,  возле
углов рта залегли морщины, словно он не хотел выдать никаких иных  чувств,
кроме  удовлетворениЯ  сделкой,  заключенной  с  жизнью.  ‹еди  •арман  не
прикоснулась к нему, - ни за  что  на  свете  она  не  коснулась  бы  этой
холодной, восковой фигуры, котораЯ так недавно мешала ей  жить,  но  долго
стоЯла рЯдом с покойным, раздумываЯ о таинстве смерти...
   ќто был такой суровый человек, такой  целеустремленный,  своевольный  и
властный, а теперь - вот он лежит, съежившийсЯ и жалкий, несмотрЯ  на  все
свое упорство! Ћна никогда раньше не понимала, что он жалок... Њожет быть,
она слишком боЯлась, слишком не любила его, чтобы быть справедливой? Њогла
ли она ему помочь? Ѓыло ли что-нибудь такое, что она могла  сделать  и  не
сделала? Њогла ли она хотЯ бы  избавить  его  от  мучительных  подозрений?
‚едь, наверное, в своей злобе он был несчастен.
   Њог ли кто-то другой ему помочь?  ‚от  если  бы  кто-нибудь  любил  его
больше, чем ей удавалось притворЯтьсЯ...
   Љак странно, что она здесь, в этой комнате, - своЯ и вместе с тем такаЯ
чужаЯ. „о того чужаЯ, что  не  чувствует  ничего,  кроме  удивлениЯ  перед
невозвратимой утратой... —ужаЯ - такой она была всегда,  пленница  в  доме
этого  человека,  девушка,  которой  он  завладел.   „огадывалсЯ   ли   он
когда-нибудь,  какой  чужой  она  ему  была?  ’а,  котораЯ  искренне   его
оплакивала, теперь была во власти агентов и  переводчиков  Љука  -  беднаЯ
женщина ехала экспрессом из ‹ондона,  чтобы  проводить  в  последний  путь
сына, которого она родила на свет, вырастила и боготворила. Ћна  была  ему
ближе  всех;  собственно  говорЯ,  она  была  единственным   близким   ему
человеком. „олжен же он был любить ее хоть когда-то? Ќо и она не была  ему
по-настоЯщему близка. Ќикто не был по-настоЯщему близок его  расчетливому,
подозрительному сердцу. ѓоворил ли он или думал когда-нибудь по-настоЯщему
искренне и нежно даже о ней? Љонечно, он был щедр, никогда не отказывал ей
в деньгах, но ведь денег у него было так много...
   Љак хорошо иметь друга! •отЯ бы одного-единственного друга!..
   ‚спомнив о матери сэра Ђйзека, леди •арман постепенно перестала  думать
о застывших останках, которые были перед ней.  Ћна  снова  опустила  белый
покров на его лицо и медленно отвернулась. Ќадо встретить бедную  старуху,
как-то утешать ее, что-то ей говорить...
   Џотом она мысленно перешла  к  необходимым  приготовлениЯм.  ‚  комнате
должно быть много цветов; миссис •арман, наверное, ожидает, что там  будут
цветы, крупные белые цветы. ‘ этим надо поторопитьсЯ. –веты можно заказать
в ђапалло. Ђ потом его придетсЯ отвезти в Ђнглию, устроить пышные похороны
со всеми траурными церемониЯми, каких требует  его  положение.  ќто  нужно
миссис  •арман,  и  пусть  так  будет.  ‡а  гробом  будут  идти  министры,
парламентарии и всЯкие Ѓленкеры, которые будут чувствовать  неловкость  и,
насколько  им  это  удастсЯ,  напустЯт  на  себЯ  глубокомыслие,  а  также
—артерсоны в качестве друзей, какие-то неизвестные  родственники,  длинный
кортеж служащих...
   Ќо   как   его   отвезти?   Ѓыть    может,    набальзамировать    труп?
Ќабальзамировать!  Љакое  странное  дополнение  к   смерти!   Ћна   совсем
отвернулась от маленькой фигурки и больше  уже  не  могла  смотреть  в  ту
сторону.  Џускай  придут  и  сделают  все,  что   полагаетсЯ,   -   всЯкие
таинственные, зловещие операции своими ножами и снадобьЯми...
   …й нечего думать об этом. Ќужно все сделать  так,  как  захочет  миссис
•арман. Ћна уже не была  безучастна,  теперь  ей  хотелось  предугадать  и
исполнить всЯкое желание миссис •арман.


        12. ‹ћЃЋ‚њ € ‘…ђњ…‡ЌЂџ †…Ќ™€ЌЂ

   Њистер Ѓрамли узнал о смерти сэра Ђйзека совершенно неожиданно. Ћн  был
в клубе "Љлаймакс" и очень скучал; он выпил чаю с тостами и  перелистал  в
читальне еженедельники, но неделЯ выдалась удивительно неинтереснаЯ. Џотом
он спустилсЯ в вестибюль, праздно  окинул  взглЯдом  свежие  бюллетени  на
доске и прочитал, что "сэр Ђйзек •арман  скоропостижно  скончалсЯ  сегоднЯ
утром в ‘анта-Њаргерита, в ‹игурии,  куда  уехал  отдохнуть  и  переменить
обстановку".
   Ћн продолжал  механически  читать  бюллетень,  но  какаЯ-то  часть  его
существа замерла на  этом  месте.  Џотом  он  вернулсЯ  к  поразившим  его
строчкам, перечитал их и снова обрел цельность.
   Ћн так давно ждал этого событиЯ, так часто думал о нем в  самой  разной
свЯзи, мечтал, надеЯлсЯ, молил об этом бога и гнал от себЯ эту мысль,  что
теперь, когда долгожданное событие наконец произошло,  оно,  казалось,  не
имело длЯ него ни малейшего значениЯ. Ћн  уже  исчерпал  все  переживаниЯ,
прежде чем это случилось. Џрошло четыре долгих года с  тех  пор,  как  ему
впервые пришла в голову такаЯ мысль, он  всесторонне  ее  обдумал,  и  длЯ
размышлений  уже  не  оставалось  пищи.  ќто  стало  чисто   теоретической
возможностью, все менее  реальным,  все  более  туманным  сном  наЯву.  Ћн
старалсЯ  не  думать  об  этом,  старалсЯ  убедить  себЯ,  что  сэр  Ђйзек
бессмертен и останетсЯ вечным инвалидом. € вот это случилось!
   ‘трочкой выше сообщалось об  опоздании  парохода,  строчкой  ниже  -  о
продолжении речи мистера ‹лойд-„жорджа:  "Ћн  предложил  уважаемому  члену
палаты повторить свои обвинениЯ..."
   Ќекоторое времЯ мистер Ѓрамли неподвижно стоЯл перед лиловыми  буквами,
потом медленно пошел в столовую, сел в кресло у камина и предалсЯ каким-то
туманным размышлениЯм. ‘эр Ђйзек умер, его жена  теперь  свободна,  долгое
ожидание, ставшее уже привычным, кончилось.
   Ћн думал, что в нем вспыхнет бурное торжество, но сначала у  него  было
лишь ощущение перемены, решительной перемены...
   Ђ потом он почувствовал радость, его радовало, что  он  ждал,  что  она
требовала от него терпениЯ, что между ними не произошло  ничего  ужасного,
позорного. ’еперь все стало простым и Ясным. …го испытаниЯ кончились.  Ћни
смогут поженитьсЯ без скандала.
   Ћн сидел, и ему представилась новаЯ перспектива,  смутнаЯ  и  туманнаЯ,
котораЯ потом, хотЯ он все еще  не  собралсЯ  с  мыслЯми,  стала  Ясней  и
определенней. ‘начала он просто предвкушал, как сообщит  всем,  что  скоро
женитсЯ, как скажет „жорджу ќдмунду, что  у  него  будет  новаЯ  мать.  Ћн
представлЯл себе это во всех  подробностЯх.  Њожет  быть,  привезти  ее  к
„жорджу ќдмунду в школу, и пусть мальчик ее полюбит - а  он,  конечно,  ее
сразу полюбит, - а уж потом сказать  ему  обо  всем  прЯмо  или  же  лучше
сообщить эту новость  наедине?  €  то  и  другое  может  получитьсЯ  очень
эффектно.
   Џотом мистер Ѓрамли начал думать о письме, которое необходимо  написать
леди •арман, - дело предстоЯло нелегкое. Љогда человек умирает, радоватьсЯ
не пристало. € мистер Ѓрамли уже начал чувствовать благородную  жалость  к
человеку, отвращение к которому он с таким  трудом  подавлЯл.  Ѓедный  сэр
Ђйзек жил, как слепой, не видЯ солнца, он был  занЯт  только  накоплением,
тогда как счастье жизни в том, что