ет случитьсЯ". “ него почему-то отнЯлась одна нога, "просто  пустЯковое
нервное утомление", - а тут еще легкаЯ астма, котораЯ  то  поЯвлЯетсЯ,  то
исчезает,  воспользовалась  его  слабостью  и  стала   одолевать   сильнее
обычного.
   - ќлли хочет отвезти менЯ через неделю или две в  Њариенбад,  -  сказал
он.  -  ’ам  менЯ  подлечат,  она  тоже  поправитсЯ,  и  мы  оба  вернемсЯ
здоровехонькие.
   ‚ыходило, что неприЯтности минувшего месЯца здесь старались обратить  в
шутку.
   - ‘лава богу, что они еще не остригли ей волосы, - сказал он неизвестно
к чему с таким видом, словно хотел сострить. € это был единственный  намек
на заключение леди •арман.
   ‘эр Ђйзек был в домашнем костюме из шерсти ламы, его больнаЯ нога  была
накрыта очень красивой и  пышной  меховой  полстью.  ‘амые  лучшие,  Яркие
подушки ћфимии были подложены ему под спину. ‚сЯ мебель была  переставлена
ради его удобства. “  изголовьЯ,  под  рукой,  стоЯл  столик  с  отборными
лекарствами, медикаментами, снадобьЯми, укреплЯющими средствами,  новейшие
развлекательные книжки валЯлись на полу между столиком и диваном. ‚  ногах
у сэра Ђйзека стоЯл перенесенный сюда из спальни столик ћфимии, а  на  нем
лежали письменные  принадлежности,  оставленные  стенографисткой,  котораЯ
писала письма под его диктовку. ’ри черных кислородных  баллона  и  другие
приспособлениЯ в углу показывали, что  затрудненное  дыхание  сэра  Ђйзека
облегчали кислородом, а длЯ услаждениЯ взглЯда по всей комнате в  изобилии
были расставлены цветы, привезенные из ‹ондона.  €,  конечно,  здесь  были
гроздьЯ винограда, эти сказочные дары юга.
   ‚се  это  служило  фоном  длЯ  сэра  Ђйзека,  который  в  ореоле  своей
собственнической страсти  красовалсЯ  на  переднем  плане  картины.  Љогда
мистера Ѓрамли провели наверх, ‘нэгсби накрыл столик у дивана и подал чай,
едва ли заботЯсь о еще чьем-либо удобстве. €  сам  сэр  Ђйзек  держалсЯ  с
уверенностью и  самонадеЯнностью  человека,  совершенно  оправившегосЯ  от
потрЯсениЯ. Љакие бы он ни пролил там слезы, он добилсЯ своего и уже забыл
о них. "ќлли" принадлежала ему, и дом и все вокруг тоже принадлежало ему -
один раз, когда она подошла к дивану,  он  даже  обнЯл  ее,  не  стеснЯЯсь
проЯвить свои собственнические чувства, - и настороженнаЯ подозрительность
его последней  встречи  с  мистером  Ѓрамли  теперь  сменилась  выражением
хитрого и  затаенного  торжества  над  предугаданными  и  предотвращенными
опасностЯми.
   Џришла мать сэра Ђйзека, крепкаЯ, смуглаЯ, увереннаЯ в себе, и при виде
ее у мистера Ѓрамли мелькнула мысль, что отец сэра Ђйзека  был,  вероЯтно,
совсем светлый блондин с длинным носом. Ћна  была  простаЯ,  энергичнаЯ  и
очень оживила разговор, который никак не клеилсЯ.
   Њистер Ѓрамли всЯчески избегал смотреть на леди •арман, так  как  знал,
что сэр Ђйзек за ним следит, но он остро чувствовал, что она здесь, рЯдом,
ходит по комнате, разливает чай, как примернаЯ  жена.  Ћна  теперь  прежде
всего казалась примерной женой, и это было ему очень  неприЯтно.  ђазговор
вертелсЯ главным образом вокруг Њариенбада, изредка отклонЯЯсь в сторону и
снова возвращаЯсь к этой теме. Њиссис •арман несколько  раз  дала  понЯть,
что состоЯние сэра Ђйзека внушает серьезные опасениЯ.
   - Њы очень надеемсЯ на лечение в  Њариенбаде,  -  сказала  она.  -  Њне
кажетсЯ, все будет хорошо. ‚от только оба  они  никогда  еще  не  были  за
границей  и  не  знают  иностранных  Языков,  так  что  им  трудно   будет
объЯснитьсЯ.
   - —его там! - проворчал сэр Ђйзек, бросив на мать недовольный взглЯд, и
заговорил на Языке лондонских предместий, видно, ее присутствие напоминало
ему молодость. - ‚се сойдет хорошо, мамаша. Ќечего киснуть.
   - Љонечно, с ними будет человек, чтобы  присматривать  за  вещами,  они
поедут вагоном "люкс" и все  такое,  -  объЯснила  миссис  •арман  не  без
гордости. - Ќо все же это не шутка: ведь он  болен,  и  оба,  уверЯю  вас,
сущие дети.
   ‘эр Ђйзек вмешалсЯ в разговор с грубой бесцеремонностью и  прервал  эти
излиЯниЯ, осведомившись о почве  в  лесу,  где  нужно  было  расчистить  и
выровнЯть место длЯ теннисных кортов.
   Њистер Ѓрамли старалсЯ изо всех сил не  уронить  достоинства  светского
человека. Ћн глубокомысленно рассуждал о песчаной почве, дал очевидный, но
полезный  совет,  который  мог  пригодитьсЯ  во   времЯ   путешествиЯ   по
континенту, и старалсЯ не думать, что эта милейшаЯ, нежнейшаЯ, красивейшаЯ
женщина в мире безнадежно обречена на такую жизнь. Ћн избегал смотреть  на
нее, пока не почувствовал, что неловко так подчеркнуто смотреть в сторону.
‡ачем она вернулась к мужу? Ћтрывочные фразы, которые она  сказала  внизу,
всплыли в его памЯти. "џ никогда об этом не  думаю.  Ќикогда  об  этом  не
читаю". ’ак поступила  она  с  прекраснейшей  любовью  и  с  прекраснейшей
жизнью! Ћн вспомнил неуместные и в то же времЯ до нелепости  точные  слова
леди  Ѓич-Њандарин:  "Љак  ѓодива",  -  и  вдруг  невольно   заговорил   о
забастовщицах.
   - ‚аш конфликт с официантками уладилсЯ, сэр Ђйзек?
   ‘эр Ђйзек шумно допил чай и посмотрел на жену.
   - џ вовсе не хотел быть жестоким, - сказал он, ставЯ чашку на  стол.  -
Ќичуть. Љонфликт началсЯ неожиданно. ‚ большом  деле  невозможно  уследить
сразу за всем, особенно если голова  другим  занЯта.  Љак  только  у  менЯ
освободилось времЯ, чтобы разобратьсЯ в этой истории, Я все уладил. Џросто
обе стороны не понимали друг „руга.
   Ћн снова посмотрел на леди •арман. (Ћна стоЯла позади  мистера  Ѓрамли,
так что он не мог ее видеть, но... как знать, может быть, их глаза все  же
встретились?)
   - Љак только вернемсЯ из Њариенбада, - великодушно добавил сэр Ђйзек, -
мы с леди •арман вместе займемсЯ этим делом всерьез.
   Њистер Ѓрамли под тоном вежливого интереса скрыл, как неприЯтно ему это
"вместе".
   - Џростите, Я не совсем понЯл... —ем именно?
   - ‹ондонскими официантками... общежитиЯми... и всем  прочим.  ќто  ведь
куда разумнее всЯких суфражистских затей, а, ќлли?
   - Ћчень интересно, - сказал мистер Ѓрамли с притворным  сочувствием.  -
Ћчень.
   - € заметьте, если поставить это на деловую основу, - сказал сэр Ђйзек,
вдруг став серьезным и проницательным, - если как следует поставить это на
деловую основу, можно очень многое улучшить. ‚  таком  широком  деле,  как
наше, этот результат естествен. џ очень этим заинтересовалсЯ.
   € он присвистнул сквозь зубы.
   - џ не знал, что леди •арман хочет принЯть в этом участие, - сказал он.
- €наче Я занЯлсЯ бы этим уже давно.
   - Ќо теперь занЯлсЯ, - сказала миссис •арман. -  ‚сю  душу  вкладывает.
Џоверите ли, приходитсЯ все времЯ ставить ему термометр, следить,  как  бы
от работы у него температура не поднЯлась. - ’он ее стал рассудительным  и
откровенным. Ћна разговаривала с мистером Ѓрамли так,  будто  ее  сын  был
глуховат и не слышал. - Ќо это  все  же  лучше,  чем  вечные  волнениЯ,  -
сказала она...


   Њистер Ѓрамли возвращалсЯ в  ‹ондон  в  весьма  расстроенных  чувствах.
Љогда он увидел леди •арман, его  страсть  вспыхнула  с  новой  силой,  и,
слишком хорошо понимаЯ, что рассчитывать  ему  не  на  что,  он  испытывал
искушение совершить  что-нибудь  отчаЯнное  и  нелепое.  ќта  женщина  так
покорила все его существо, что мысль оставить всЯкую надежду была длЯ него
невыносима. Ќо на что было  надеЯтьсЯ?  €  он  терзалсЯ  ревностью,  самой
отвратительной ревностью, ревновал так, что вынужден  был  гнать  от  себЯ
самую мысль о ней. Ћн с трудом сдерживалсЯ, чтобы не  начать  метатьсЯ  по
вагону. Њысли вихрем вертелись в голове  в  поисках  выхода.  €  вдруг  он
поймал себЯ на том, что готов Яростно и безнадежно восстать против  самого
института брака, который он всегда с достоинством  и  улыбкой  защищал  от
всЯких сторонников новшеств, неумеренных критиков и горЯчих юнцов.  ђаньше
он никогда не бунтовал ‘трастный протест, поднимавшийсЯ у него в душе, так
его  удивил,  что  он  от  бунта  перешел  к   придирчивому   исследованию
происшедших в нем перемен.
   "џ не против подлинного брака, - говорил он себе.  -  џ  только  против
такого брака, который, как западнЯ, влечет к себе почти неизбежно, так что
все попадают в нее, а выхода  нет,  разве  только  разорватьсЯ  на  части.
‚ыхода нет..."
   Џотом ему пришло в голову, что по крайней  мере  один  выход  длЯ  леди
•арман есть: сэр Ђйзек может умереть!..
   Ћн остановилсЯ, пораженный и испуганный собственными мыслЯми. Ќо, кроме
всего прочего, ему хотелось знать, допускала ли когда-нибудь эту  мысль  о
смерти сама леди •арман. Ќу, конечно, иногда и у нее могла мелькать  такаЯ
мысль, такаЯ надежда. ‡атем он перешел к более общим размышлениЯм. ‘колько
на свете хороших, добрых, честных, порЯдочных  людей,  длЯ  которых  чужаЯ
смерть - это избавление  от  тЯжкого  ига,  возможность  втайне  желанного
счастьЯ,  осуществление  погибшей  и  запретной  мечты!  Љак   ночью   при
ослепительной вспышке молнии, человеческое  общество  вдруг  представилось
ему в виде множества пар, которые сидЯт в ловушках и каждый тайно  мечтает
о смерти другого.
   - ѓосподи! - сказал мистер Ѓрамли. - Љ чему мы идем?
   €, встав с  дивана,  начал  расхаживать  по  тесному  купе  -  он  взЯл
отдельное купе, - пока поезд, проезжаЯ  стрелку,  не  дернулсЯ  и  ему  не
пришлось снова сесть.
   - Ѓольшинство браков  счастливые,  -  сказал  мистер  Ѓрамли,  стараЯсь
вылезти на твердую почву, словно человек, упавший  в  воду.  -  ЌельзЯ  же
судить по исключительным случаЯм...
   - Ќо их ведь очень много, этих исключительных случаев.
   Ћн скрестил на груди руки, закинул ногу  за  ногу,  нахмурилсЯ  и  стал
уговаривать себЯ взЯтьсЯ за ум, решившись прогнать прочь  всЯкие  мысли  о
смерти.
   Ћн вовсе не собиралсЯ отвергать институт брака. ќто  значило  бы  зайти
слишком далеко. Ћн никогда не видел смысла  в  неупорЯдоченных  отношениЯх
между полами, никогда.  ќто  противно  самому  порЯдку  вещей.  —еловек  -
брачащеесЯ животное, он должен вступать в брак  так  же,  как  некогда  он
добыл огонь; люди  всегда  соединЯлись  парами,  как  узоры  орнамента  на
каминной доске;  длЯ  человека  так  же  естественно  женитьсЯ,  требовать
верности и хранить ее, а иногда бешено ревновать, как иметь мочки на  ушах
и волосы под мышками. Ѓыть может, все  это  трудно  совместить  с  мечтой;
боги, изображаемые на  расписных  потолках,  не  скованы  такими  узами  и
совершают прекрасные поступки по самой своей природе; а здесь,  на  земле,
среди смертных, эти узы есть,  и  приходитсЯ  к  ним  приспосабливатьсЯ...
„елаем ли мы это? Њистер Ѓрамли снова потерЯл нить. ќта мысль увела его  в
пустыню, по которой  он  начал  блуждать,  исполненный  нового  отчаЯнного
желаниЯ найти такую форму брака, котораЯ удовлетворила бы его.
   Ћн начал пересматривать брачное законодательство. Џри этом он изо  всех
сил старалсЯ не думать именно о леди •арман  и  о  себе.  Ћн  просто  брал
вопрос в целом и рассматривал его разумно, без крайностей. Љ этому вопросу
надо подходить разумно, без крайностей и не думать о смерти, как о  выходе
из положениЯ. Џрежде всего в брак слишком легко вступить и слишком  трудно
его расторгнуть; многое множество девушек - леди •арман в  этом  отношении
только характерный пример  -  вышли  замуж,  прежде  чем  начали  что-либо
понимать. Ќужно запретить ранние браки - ну, скажем, лет до двадцати пЯти.
Ђ почему бы и нет?  €ли,  если  уж,  поскольку  человек  слаб,  необходимо
женитьсЯ раньше, следует предусмотреть возможность расторгнуть такой брак.
(‹еди •арман должна иметь такую возможность.) Љаков  должен  быть  брачный
возраст в цивилизованном обществе? Љогда мировоззрение  человека  в  целом
уже сформировано, решил мистер Ѓрамли, но тут же задумалсЯ: а не  менЯетсЯ
ли мировоззрение человека всю его жизнь? „лЯ леди  •арман  это  безусловно
справедливо... Ђ раз так, напрашивались самые нежелательные выводы...
   (’ут размышлениЯ мистера Ѓрамли несколько отклонились в сторону,  и  он
поймал себЯ на мысли, что, быть может, сэр Ђйзек протЯнет еще много лет  и
даже переживет свою жену, котораЯ, выкармливаЯ детей, лишитсЯ здоровьЯ.  €
потом  -  ждать  чужой  смерти!  Ћставить  любимое  существо  в   объЯтиЯх
полутрупа!)
   € он поскорее снова вернулсЯ к беспристрастным размышлениЯм  о  реформе
брачного законодательства. ’ак что же он может предложить?  Џокамест  лишь
одно - тщательно обдумывать этот шаг и вступать  в  брак  в  более  зрелом
возрасте... ‘ этим, конечно, согласЯтсЯ  даже  самые  Ярые  ортодоксы.  Ќо
таким способом нельзЯ полностью избежать ошибок и обмана. (Ђ у сэра Ђйзека
такаЯ нездороваЯ бледность.) Ќеобходимо, насколько это возможно, облегчить
развод. Њистер Ѓрамли попыталсЯ мысленно перечислить поводы  длЯ  развода,
приемлемые  в  подлинно  цивилизованном  обществе.  Ќо  есть   еще   чисто
практические  трудности.  Ѓрак  -  это  союз,  основанный  не  только   на
сексуальных  отношениЯх,   но   и   на   экономических,   можно   сказать,
нерасторжимых узах, и, кроме того, есть дети. Ђ еще ревность!  Љонечно,  в
экономическом смысле почти все можно уладить, а  что  касаетсЯ  детей,  то
мистер Ѓрамли теперь был далек от  восторженной  любви  к  детЯм,  котораЯ
заставила его так радоватьсЯ рождению „жорджа ќдмунда. ‘ами по  себе  дети
еще не основание длЯ нерасторжимости брака. Ќадо трезво смотреть на  вещи.
Љак  долго  супругам  абсолютно  необходимо  жить   вместе   ради   детей?
‘остоЯтельные люди, цвет общества, отдают детей в школу в возрасте  девЯти
или десЯти  лет.  ‚ероЯтно,  наше  пылкое  чадолюбие  преувеличено,  и  мы
преувеличивали его в своих произведениЯх...
   ’ут он задумалсЯ об идее десЯтилетних браков „жорджа Њередита.
   Џотом ему вспомнилсЯ сэр Ђйзек, этот собственник, обложенный подушками.
„о чего же беспочвенна всЯ эта болтовнЯ о том, как изменилсЯ брак! ѓлавное
нисколько не затронуто. Ћн вспомнил тонкие губы и опасливый, хитрый взглЯд
сэра Ђйзека. Љакой закон о разводе может придумать человеческий ум,  чтобы
освободить любимую  женщину  от  его...  хватки?  Ѓрак  -  это  порождение
алчности. ‘ таким же успехом можно ждать, что  этот  человек  продаст  все
имущество и раздаст деньги бедным, как и надеЯтьсЯ, что сэры Ђйзеки в этом
мире облегчат длЯ своих жен супружеское иго.  Ќаше  общество  основано  на
ревности, поддерживаетсЯ ревностью, и смелые планы, которые  мы  измышлЯем
длЯ  освобождениЯ  женщин  от  собственников  -  да,  в  сущности,  и  длЯ
освобождениЯ мужчин тоже, - ни на миг не выдержат пыльной духоты  рынка  и
сразу  же  увЯнут  от   пагубного   дыханиЯ   действительности.   Ѓрак   и
собственность - близнецы, дети  человеческого  индивидуализма;  только  на
таких условиЯх человека можно заставить жить в обществе...
   Њистер Ѓрамли понЯл, что планы реформы брака и  развода,  родившиесЯ  в
его уме, мертвы и по большей части мертворожденны, а самому ему ничего  не
остаетсЯ, кроме отчаЯниЯ... Ћн понЯл, что пытатьсЯ сколько-нибудь серьезно
изменить брак - это все равно, как  муравью  начать  карабкатьсЯ  на  гору
высотой в тысЯчу футов. ‚еликий институт брака казалсЯ  ему  неприступным,
окутанным хмурой синевой, горным хребтом,  который  отделЯл  его  от  леди
•арман и от всего, о чем  он  мечтал.  Љонечно,  в  ближайшие  годы  можно
попытатьсЯ кое-как подлатать  брачное  законодательство,  наложить  мелкие
заплаты, которые сделают невозможным некоторые посЯгательства  и  облегчат
положение некоторых хороших людей; но он знал, что если смотреть правде  в
глаза, то и через тысЯчу лет останетсЯ все тот же высокий  горный  хребет,
который можно, пожалуй, преодолеть по  опасной  дороге  или  протиснувшись
узким тоннелем, но в общем между ним и леди •арман будет все та  же  гора.
Ќе потому, что это разумно или справедливо, а потому, что  это  так  же  в
природе вещей, как кровь, текущаЯ в жилах, и облака на  небе.  Џрежде  чем
человечество выберетсЯ из этой окруженной горами долины - если только  оно
вообще когда-нибудь выберетсЯ оттуда, - должны сменитьсЯ тысЯчи поколений,
пройти десЯтки тысЯч лет борьбы, напрЯженной работы  мысли  и  терзаний  в
тисках господствующих привычек, взглЯдов и первобытных  инстинктов.  Ќовое
человечество...
   …го сердце сжалось от отчаЯниЯ.
   Ђ пока? Џока нужно жить.
   Ћн начал находить некоторое  оправдание  тем  тайным  культам,  которые
существуют под красивой оболочкой жизни, тем  скрытым  свЯзЯм,  с  помощью
которых  люди  -  как  бы  это  сказать?  -  несогласные  с  общепринЯтыми
установлениЯми и, во всЯком случае, не такие эгоистичные и  ревнивые,  как
эгоистична и ревнива толпа, находЯт себе убежище  и  помогают  друг  другу
смЯгчить жестокий гнев великой нелепости.
   „а,  мистер  Ѓрамли  дошел  до  того,  что  назвал  так  наш   основной
общественный институт, ко всем одинаково равнодушный  и  беспощадный.  ‚от
как обстоЯтельства могут порой подорвать самые основы морали  в  человеке,
некогда твердо и безоговорочно принимавшем существующий  порЯдок!  Ћн  все
еще утверждал, что великаЯ нелепость необходима, решительно  необходима  -
длЯ большинства людей, длЯ части людей  это  вполне  естественно;  но  ему
представлЯлась некаЯ  инаЯ  возможность  длЯ  "избранных".  Њистер  Ѓрамли
весьма смутно представлЯл себе, каковы эти "избранные",  с  помощью  каких
возвышенных  тайн  они  вырвут  счастье  из  губительных  лап  грубости  и
ревности. €наче и быть не могло. €бо тайна и благопристойность - как нефть
и вода; как ни старайтесь их смешать, все равно они разделЯтсЯ снова.
   Ќекоторое времЯ мистер Ѓрамли размышлЯл  о  том,  как  можно  сохранить
тайну. Ћн вдруг подумал - и это показалось ему настоЯщим открытием, -  что
в неприступных горах этого высшего института  всегда  были...  пещеры.  Ћн
недавно читал ЂнатолЯ ”ранса, и ему вспомнилась героинЯ  "Љрасной  лилии".
Ћн находил что-то общее между леди •арман и графиней Њартен - обе высокие,
темноволосые, гордые; и леди •арман - одна из тех немногих женщин, которым
пристало бы носить великолепное имЯ ’ереза. ’ам, в Џариже и ”лоренции, был
свой мир любви, незаконной, но истинной, существующей, так сказать,  тайно
и вместе с тем благопристойно, под сенью огромной горы. Ќо он  чувствовал,
что трудно представить в этом мире леди •арман, а сэра  Ђйзека  -  в  роли
графа Њартена.
   Љак непохожи на наших  женщин  эти  француженки,  по  вечерам  думающие
только о любви, как они от всего отрешены, какие у них возлюбленные, какие
тайны,  какие  удобные,  романтически  обставленные  квартиры,   как   все
устремлено к одной цели, и цель эта - l'amour! [любовь (франц.)] Ќа миг он
и в самом деле пожалел, что леди •арман  не  подходит  длЯ  их  мира.  Ћна
совсем другаЯ и похожа на них разве только своей простотой. —то-то в  этих
женщинах, словно бездоннаЯ пропасть, отделЯло  их  всех  от  нее,  которую
цепкие щупальца долга, семейные узы и прирожденнаЯ порЯдочность держали  в
стороне от тайн и приключений. Ќа мгновение представив себе ќллен  в  роли
графини Њартен, он понЯл  всю  нелепость  такого  сравнениЯ,  едва  только
взглЯнул на него попристальней. € теперь он уже стал искать  в  этих  двух
женщинах  не  сходство,  а  различие;  ’ереза,  непреклоннаЯ,   увереннаЯ,
чувственнаЯ, скрытнаЯ,  воспитаннаЯ  на  блестЯщих  традициЯх  супружеской
измены, была полной противоположностью ќллен с ее смутной,  но  неуклонной
правдивостью и прЯмотой. Ќе случайно Ђнатоль  ”ранс  сделал  свою  героиню
дочерью алчного финансового авантюриста...
   Ќу, конечно же, пещера - это часть горы...
   Ћн стал размышлЯть о вещах еще больше отвлеченных и все времЯ  старалсЯ
отогнать от себЯ образ  сэра  Ђйзека,  мрачного  и  вместе  с  тем  злобно
самоуверенного,  властвовавшего   над   своей   собственностью;   и,   как
деревенский ротозей, который, разгуливаЯ по Ярмарке, не  подозревает,  что
на спине у него написано неприличное слово, мистер Ѓрамли  не  подозревал,
как он жадно желал и, если бы мог, сам схватил бы  эту  собственность.  Ћн
забыл, как сам некогда бдительно следил за  ћфимией,  и  даже  не  пыталсЯ
представить себе, каким был бы он, будь леди •арман его женой.  ќти  мысли
пришли к нему потом, вместе с предрассветной прохладой, когда  человек  не
способен лицемерить. Ђ пока он думал о том, какой сэр Ђйзек грубый эгоист,
какие у  него  руки,  глаза,  как  он  богат.  Ћ  собственном  эгоизме  он
совершенно забыл.
   ‚се пути, какие только приходили ему в голову, вели к леди •арман.


   ‚  тот  вечер  переполненный  впечатлениЯми  „жордж  ќдмунд  с   шумным
восторгом пересказывал отцу кинофильмы, и тот слушал  его  терпеливо,  но,
как показалось мальчику, невнимательно. Ќа самом  же  деле  мистер  Ѓрамли
совсем не слушал; он был поглощен своими мыслЯми. Ћн  бормотал  "ага"  или
"гм", ласково похлопывал сына по плечу и бессмысленно повторЯл его  слова:
"Љраснокожие индейцы, вот как?" или "‚ылезай  из  воды,  живо!  ‹опни  мои
глаза!" €ногда он отпускал  совсем  уж  глупые,  с  точки  зрениЯ  „жорджа
ќдмунда, замечаниЯ. € все же „жорджу  ќдмунду  необходимо  было  с  кем-то
поделитьсЯ, а никого другого под рукой не оказалось. Џоэтому „жордж ќдмунд
продолжал говорить, а мистер Ѓрамли - думать.


   Њистер Ѓрамли не мог заснуть до пЯти утра. Љазалось, после стольких лет
скованности ум его наконец вырвалсЯ на волю. ‚се вокруг спали, один мистер
Ѓрамли, так сказать, проворно взбиралсЯ все выше  и  выше,  с  невероЯтной
быстротой догонЯЯ свой возраст. “тром он встал бледный, небрежно побрилсЯ,
но зато теперь он был на тридцать лет впереди своих романов про ћфимию,  и
школа очарованиЯ, снисходительного юмора и изЯщной отрешенности от  земных
дел потерЯла его навсегда...
   ‡ахваченный бурным водоворотом ночных мыслей, он, помимо всего прочего,
почувствовал неодолимую потребность разобратьсЯ  в  самом  себе.  ‚  конце
концов это было неизбежно. ђешительное  возвращение  леди  •арман  к  мужу
заставило его начать  с  самых  основ.  …му  пришлось  наконец  пристально
посмотреть на себЯ, ибо в нем заговорил  мужчина,  заглЯнуть  под  внешнюю
оболочку  джентльменских  манер,  утонченной  и  красивой  мужественности,
привычных поз. Ћдно из двух: либо он  не  перенесет  этого  (а  порой  ему
казалось, что у него не хватит  сил),  либо  перенесет.  Ћднако,  если  не
считать коротких минут отчаЯниЯ, он мог это перенести, и  ему  пришлось  с
величайшим  удивлением  признать,  что  такого  человека,  как  он,  может
свЯзывать   с   красивой   женщиной   нечто   большее,   чем    физическаЯ
привлекательность, ухаживание и жажда обладаниЯ.  Ћн  любил  леди  •арман,
горЯчо любил, только теперь он начал понимать, как сильна эта любовь, -  и
пусть она пренебрегла им, отвергла его как  возлюбленного,  лишила  всЯкой
надежды, пусть он посрамлен в глазах романтиков, все же ей довольно было с
доверием взглЯнуть  на  него,  дружески  протЯнуть  ему  руку,  чтобы  его
покорить. Ћн призналсЯ себе, что страдает, или, вернее сказать, делал вид,
что его страстнаЯ натура мучительно страдает, но, подобно тому, как свежий
воздух и лучи восходЯщего солнца проникают в затхлую комнату, если поднЯть
шторы и открыть окно, так и он прониксЯ сознанием, что  любит  ее  чистой,
возвышенной любовью, жаждет ей помочь, жаждет - и это было длЯ него ново -
понЯть ее, ободрить, отдать ей  безвозмездно  то,  за  что  раньше  мечтал
получить воздаЯние.
   Ђ еще в эти тихие ночные  часы  мистер  Ѓрамли  осознал,  как  мало  он
понимал ее до сих пор. Ћн был ослеплен страстью. Ћн рассматривал ее,  себЯ
и все на свете лишь как  проЯвление  извечной  двойственности  полов,  как
непрестанное домогательство. Ќо теперь, когда его мечты обладать ею  снова
рухнули, когда он понЯл, как мало длЯ нее значит эта романтическаЯ основа,
он начал смотреть на нее и на их возможные отношениЯ другими  глазами.  Ћн
видел, как серьезно и глубоко  ее  человеколюбие,  как  честно,  просто  и
бескорыстно стремитсЯ она все узнать и понЯть.  Џо  крайней  мере  ум  ее,
думал он, недоступен длЯ  сэра  Ђйзека.  €  если  она  уступила  мужу,  то
простота,  с  которой  она  это  сделала,  не  унижала,  а  возвышала  ее,
свидетельствовала  о  ее  чистоте  и  давала  мистеру  Ѓрамли  возможность
раскрыть всю полноту своей горЯчей души. ‘ удивлением, словно он проснулсЯ
новым человеком, мистер Ѓрамли вдруг понЯл, что  был  одержим  страстью  к
женщинам. „авно ли? ‘о студенческих лет. —то мог  он  противопоставить  ее
прекрасному самоотвержению? €нтересовалсЯ ли он  когда-нибудь,  со  времен
юности,  философией,  общественными  проблемами,  думал  ли  о  чем-нибудь
общечеловеческом,  об  искусстве,   или   о   литературе,   или   религии,
безотносительно к вечной своей страсти? ѓоворил ли он за все  эти  годы  с
девушкой или женщиной искренне, без задней  мысли?  Ћн  сорвал  покров  со
своей лжи и ответил "нет".  ‘амаЯ  его  утонченность  была  не  более  как
фиговый листок, который выдавал его с головой.  „аже  его  консерватизм  и
строгаЯ нравственность были  лишь  способом  продлить  увлечениЯ,  которые
слишком грубаЯ простота могла преждевременно исчерпать. €  в  самом  деле,
разве всЯ литературнаЯ эпоха, его породившаЯ, с ее вымученной  чистотой  и
изысканностью, не была чем-то вроде Яркого, бросающегосЯ в глаза  фигового
листочка,  разве  это  не  был  огромный  заговор  с  целью,  красноречиво
умалчиваЯ об определенных вещах, тем самым постоЯнно на них  намекать?  Ќо
эта чудеснаЯ женщина, как видно, не воспринимала подобных  намеков!  ‘амой
своей  доверчивой  наивностью  она  заставлЯла  его   устыдитьсЯ   древней
эгоистической игры "Ћн и Ћна", которой он был так увлечен... Њистер Ѓрамли
почитал и боготворил эту чистую слепоту. Ћн смиренно склонЯлсЯ перед ней.
   - Ќет! - воскликнул вдруг мистер Ѓрамли среди ночной тишины.  -  ‹юбовь
поможет мне, Я еще выберусь из этого болота! Ћна  будет  моей  богиней,  и
благодарЯ ей Я избавлюсь от этой  вечной,  неразумной  чувственности...  џ
буду ей другом, верным другом.
   Ќекоторое времЯ он лежал молча, а потом прошептал с глубоким смирением:
   - ѓосподи, помоги мне!
   ‚ эти тихие ночные часы, которые тЯнутсЯ так медленно и порой  навевают
немолодому мужчине столько благотворных мыслей, мистер Ѓрамли стал  думать
о том, как он откажетсЯ от  низменных  желаний,  посвЯтит  себЯ  идеальной
любви, очиститсЯ от скверны жадности и собственнических  чувств,  научитсЯ
служить ей бескорыстно.
   € если к его искренности очень скоро  снова  примешалсЯ  эгоизм,  если,
задремав  наконец,  он  увидел  себЯ  героем,  исполненным  прекрасного  и
возвышенного самоотвержениЯ, не торопитесь смеЯтьсЯ над  ним,  потому  что
такой уж создал бог его душу и иной она быть не могла.


        10. ‹…„€ •ЂђЊЂЌ ЌЂ—€ЌЂ…’ „…‰‘’‚Ћ‚Ђ’њ

   „оговор между леди •арман и ее мужем, этот договор, который должен  был
стать ее ‚еликой хартией вольностей, конституционной основой ее свободы до
конца супружества,  имел  много  практических  недостатков.  Џрежде  всего
договор этот был неписаный, он составлЯлсЯ по частЯм,  в  течение  долгого
времени и  по  большей  части  через  посредников.  —артерсон  только  все
запутывал и в ответственные минуты еще больше скалил  свои  длинные  зубы,
миссис •арман прибегала к объЯтиЯм и слезам, а толку от  нее  добитьсЯ  не
удавалось; сэр Ђйзек писал жене письма с одра болезни, зачастую совершенно
неразборчивые. Џоэтому  решительно  невозможно  перечислить  пункты  этого
договора  или  сколько-нибудь  точно  изложить  его  условиЯ;  можно  лишь
сказать, что получилась некаЯ видимость  взаимопониманиЯ.  Ђ  практические
выводы ей предстоЯло сделать.
   Џрежде всего леди •арман твердо обещала, что больше  не  убежит  и  тем
более не станет бить стекла или совершать  какие-либо  другие  скандальные
поступки, которые могли бы снова привести ее  на  скамью  подсудимых.  Ћна
должна быть хорошей, верной женой и, как подобает жене, служить  утешением
сэру Ђйзеку. Ђ он, со своей  стороны,  чтобы  сохранить  такие  отношениЯ,
сильно отступил  от  своих  прежних  принципов  брачного  абсолютизма.  Ћн
предоставил ей в мелочах  некоторую  долю  независимости  -  самого  слова
"независимость" тщательно избегали, но дух его был вездесущ.
   ’ак, например, они договорились, что сэр Ђйзек будет ежемесЯчно  класть
на ее имЯ в банк сто фунтов, которыми она вправе распорЯжатьсЯ  по  своему
усмотрению, а он может проверЯть оплаченные чеки и корешки квитанций.  Ћна
вправе уезжать и приезжать, когда  считает  нужным,  но  должна  неизменно
присутствовать за столом, щадить чувства  сэра  Ђйзека,  поддерживать  его
достоинство и "по договоренности" ездить с ним на приемы. Ћна вправе иметь
собственных  друзей,  но  это   условие   осталось   несколько   туманным;
впоследствии сэр Ђйзек решительно заЯвил,  что  женщине  прилично  дружить
только с женщинами. Љроме того, ей была гарантирована тайна переписки,  но
со временем эта  гарантиЯ  была  нарушена.  ‚торой  "роллс-ройс"  поступал
целиком в ее распорЯжение, и сэр Ђйзек обещал  заменить  Љларенса  другим,
менее дерзким шофером, а самому Љларенсу как можно скорее подыскать другое
место. Љроме того, было решено, что сэр Ђйзек должен прислушиватьсЯ  к  ее
мнению, обставлЯЯ дом и намечаЯ перепланировку сада. Ћна может читать, что
хочет, и иметь собственное  мнение  по  любому  вопросу,  без  мелочной  и
подозрительной опеки со стороны  сэра  Ђйзека,  и  свободна  выражать  это
мнение в любой форме, приличествующей леди, при условии, что она не станет
открыто противоречить ему в присутствии гостей. Ќо если  у  нее  возникнут
соображениЯ,  затрагивающие  престиж  или   ведение   дел   "Њеждународной
хлеботорговой и кондитерской компании", она должна прежде всего  высказать
их с глазу на глаз сэру Ђйзеку.
   ‚ этом вопросе он проЯвил особую и весьма похвальную  чувствительность.
Ћн гордилсЯ своей фирмой еще больше, если только это возможно, чем некогда
гордилсЯ женой, и, вероЯтно, во времЯ  раздоров  между  ними  его  сильнее
всего уЯзвило то, что она поверила враждебной критике и обнаружила это  за
обедом в присутствии —артерсона и Ѓленкера. Ћн завел об  этом  речь  сразу
же, как только она к нему вернулась. Ћн с жаром  протестовал,  пустилсЯ  в
подробные объЯснениЯ. €, быть может, главным длЯ леди •арман в этот период
перестройки их отношений было открытие, что деловые качества ее мужа вовсе
не сводЯтсЯ к энергичному и упорному стЯжательству. Ѓез сомнениЯ,  он  был
стЯжателем до глубины своей низменной души, но все это были  отталкивающие
проЯвлениЯ  куда  более  сложной  и   многосторонней   страсти.   Ћн   был
неисправимый прожектер. Ѓольше всего на свете он любил  наводить  порЯдок,
перестраивать, изыскивать способы экономии, вторгатьсЯ  в  новые  области,
любил организовывать и вводить новшества так же бескорыстно, как  художник
любит использовать возможности своего искусства.  Ћн  предпочитал  извлечь
прибыль в десЯть процентов из хитро задуманного дела, чем  тридцать  -  по
чистой случайности. Ќи за что на свете  он  не  стал  бы  наживать  деньги
нечестным путем. Ћн знал, что умеет предусматривать затраты и доходы лучше
многих других, и так же дорожил своей репутацией в этой области, как  поэт
или  художник  своей  славой.  Џоэтому,  увидев,  что  его  жена  способна
интересоватьсЯ делами и даже кое-что понЯть, сэр Ђйзек жаждал показать ей,
как замечательно он все устроил, а  когда  он  заметил,  что  она  хоть  и
наивно,  беспомощно,  но  весьма  решительно   заинтересована   в   судьбе
неквалифицированных или низкоквалифицированных молодых работниц, которые с
трудом перебиваютсЯ на свой низкий заработок в больших городах,  он  сразу
ухватилсЯ за возможность заинтересовать ее, вернуть ее  уважение  к  себе,
блестЯще решив эту проблему. Ћтчего бы ему и не сделать это? Ћн давно  уже
не без зависти замечал, какую прекрасную рекламу сделали такие фирмы,  как
"‹евер, Љэдбери, Ѓэррафс и “элкам", ловко выставлЯЯ напоказ свою  щедрость
к служащим, и вполне вероЯтно, что и он не  останетсЯ  внакладе,  приложив
руку к этому общественно полезному делу, которым  так  долго  пренебрегал.
‘тачка, организованнаЯ Ѓэбс “иллер, приносила "Њеждународной хлеботорговой
и  кондитерской  компании"  страшные  убытки,  и  если  он  не   собиралсЯ
осуществить все замыслы своей жены, то, во  всЯком  случае,  твердо  решил
впредь ничего подобного не допускать.
   Ћн взЯл с собой в Њариенбад  секретаршу-стенографистку.  Ќесколько  раз
туда на четыре днЯ приезжали  совещатьсЯ  один  из  самых  сообразительных
молодых инспекторов и ѓрейпер,  управлЯющий  по  найму;  пробыл  неделю  и
архитектор сэра Ђйзека,  похожий  на  кролика,  а  в  конце  марта,  когда
раскрылись почки, •арманы вернулись в Џутни, так  как  решили  снова  жить
там, а в Ѓлэк ‘трэнд ездить на субботу и воскресенье, а также  летом.  Ћни
привезли  с  собой  готовые  проекты  четырех  общежитии  в  ‹ондоне   длЯ
официанток "Њеждународной компании", которым  негде  жить  или  приходитсЯ
ездить издалека, а также, если останутсЯ свободные  места,  и  длЯ  прочих
молодых работниц...


   ‹еди •арман вернулась в Ђнглию из сосновых лесов —ехии, с курорта,  где
царил строгий режим и диета, смущеннаЯ и растерЯннаЯ не  меньше  прежнего.
…е неписанаЯ •артиЯ вольностей действовала совсем не так, как она ожидала.
‘эр Ђйзек удивительно широко истолковывал  положениЯ  договора,  неизменно
стремЯсь ограничить ее свободу и снова забрать над ней прежнюю власть.
   ‚ Њариенбаде с  ним  произошло  настоЯщее  чудо:  хромота  исчезла  без
остатка,  нервы  окрепли;  не  считаЯ  того,   что   он   стал   чуть-чуть
раздражительней  прежнего  да  изредка  страдал  одышкой,  здоровье   его,
казалось, совершенно поправилось. Џеред отъездом с курорта он  даже  начал
ходить на прогулки. Ћдин раз он пешком прошел полдороги вверх до Џодхорна.
€ по мере того, как силы его восстанавливались, он становилсЯ  нетерпимее,
уже не так охотно признавал ее право на свободу, и она  все  реже  ощущала
чувство раскаЯниЯ и долга. Ќо этого мало: по мере того, как планы созданиЯ
общежитии,  которые  так  помогли   ей   примиритьсЯ   с   ним,   обретали
определенность, она все Яснее понимала, что это совсем не  тот  прекрасный
акт человеколюбиЯ, о каком она мечтала. Ћна чувствовала, что это  кончитсЯ
просто-напросто применением  прежних  его  деловых  методов  в  устройстве
дешевых пансионов  длЯ  молодых  девушек.  Ќо  когда  он  ознакомил  ее  с
множеством подробных проектов и предложил высказать свои соображениЯ,  она
впервые понЯла, какими туманными, наивными и беспочвенными были ее желаниЯ
и как много ей предстоЯло узнать и понЯть, прежде чем  она  сможет  что-то
сказать Ђйзеку в ответ на его вечное: "‚се это Я  делаю  длЯ  тебЯ,  ќлли.
…сли тебе что-нибудь не нравитсЯ, скажи, что именно, и Я все устрою. Ђ  то
пустые сомнениЯ. Ќа одних сомнениЯх далеко не уедешь".
   Ћна чувствовала, что, вернувшись в Ђнглию из  живописной  и  словно  бы
игрушечной ѓермании, она снова соприкоснетсЯ с настоЯщей жизнью  и  сумеет
во всем разобратьсЯ. …й нужен был совет, нужно было услышать, мнение людей
об ее замыслах. €,  кроме  того,  она  надеЯлась  воспользоватьсЯ  наконец
обещанными свободами, которых ей так и не удалось вкусить  за  границей  в
глуши, где приходилось постоЯнно быть при муже. Ћна подумала, что полезные
советы насчет общежитии может дать ей ‘ьюзен Ѓэрнет.
   € потом, хорошо бы иногда поговорить с умным  и  понимающим  человеком,
которому можно доверитьсЯ и который настолько к ней  не  безразличен,  что
готов думать вместе с ней и помогать ей...


   €так, мы  проследили,  как  леди  •арман,  покорнаЯ  жена,  никогда  не
помышлЯвшаЯ о своем долге перед обществом -  обычный  удел  женщины  в  те
времена, - обрела весьма ограниченную, туманную и шаткую свободу - обычный
удел женщины в наше времЯ. Ђ теперь нужно рассказать,  как  она  оценивала
себЯ самое, свои способности и что думала делать  в  будущем.  Ћна  твердо
решилась следовать своему природному чувству долга, которое  побуждало  ее
служить людЯм. Ћна безоговорочно принЯла ответственность, что  свойственно
скорей женскому, чем мужскому складу ума. Ќо,  осуществлЯЯ  свое  решение,
она проЯвила остроту и цельность мысли, свойственные скорей  мужчине,  чем
женщине. Ћна хотела точно знать, что делает, каковы будут результаты и как
ее поступок взаимосвЯзан со всем окружающим.
   ЃеспорЯдочное чтение последних лет, самостоЯтельные  наблюдениЯ  и  то,
что она узнавала  случайно,  например,  из  разговоров  с  ‘ьюзен  Ѓэрнет,
помогли ей понЯть, что в мире много бессмысленных бед  и  несчастий  из-за
глубокой несправедливости и несовершенства общественной системы, а злобнаЯ
статьЯ в "‹ондонском льве" и острый Язычок ‘ьюзен убедили ее,  что  больше
всех за это зло ответственны  праздные  и  свободные  люди  вроде  нее,  у
которых есть досуг и возможность думать, а также крупные дельцы  вроде  ее
мужа, в чьей власти многое изменить. Ћна  испытывала  потребность  сделать
что-то, иногда эта потребность становилась непреодолимой, но она терЯлась,
не  знаЯ,  какой  из  множества   расплывчатых,   противоречивых   планов,
приходивших ей в голову, избрать.  ‘вой  замысел  устроить  общежитиЯ  длЯ
официанток она выдала мужу раньше времени, еще во времЯ спора с  ним.  Ћна
вполне сознавала, что это средство может отчасти излечить лишь  одно  зло.
…й же хотелось чего-нибудь общего, всеобъемлющего, чтобы  найти  ответ  на
главный вопрос: "‚ чем  цель  моей  жизни?"  …е  честнаЯ  и  простаЯ  душа
настойчиво искала ответа. €з окружавшей  ее  разноголосицы  она  надеЯлась
узнать, как ей жить. Ћна давно уже с жадностью читала; еще  из  Њариенбада
она написала мистеру Ѓрамли, и он выслал ей книги и газеты, среди  которых
было немало передовых и радикальных, чтобы она могла узнать, "о чем думают
люди".
   Њногое из сказанного во времЯ прежних споров с сэром Ђйзеком  засело  у
нее в голове, любопытным образом будило ее мысль и вспоминалось ей,  когда
она читала. Ћна вспоминала, например, как он, бледный, с глазами, налитыми
кровью, махал на нее руками и кричал: "Ќу, еще бы, Я ничего не  смыслю,  а
эти писаки, которых ты читаешь,  этот  Ѓермурд  оу,  и  ѓолсуорс,  и  все
прочие,  они-то  черт  знает  какие  умники;  но  скажи  мне,  ќлли,  что,
по-ихнему, мы должны делать? ‘кажи-ка!  ‘проси  кого-нибудь  из  них,  что
должны, по-ихнему, делать  такие,  как  Я...  ‚от  увидишь,  они  попросЯт
пожертвовать  денег  на  театр,  или  устроить  клуб  длЯ  писателей,  или
разрекламировать их книги в моих витринах, или  еще  чего-нибудь  в  таком
роде. ќтим дело и кончитсЯ. Џопробуй, и увидишь, прав ли Я  или  нет.  Ћни
знай себе брюзжат; конечно, повод побрюзжать всегда найдетсЯ, Я не  спорю,
но назови что-нибудь такое, за что они все отдадут!.. ‚от потому  Я  и  не
согласен со всЯкими там идейками. ‚се это болтовнЯ, ќлли, пустаЯ болтовнЯ,
и больше ничего".
   Ћбидно писать о том, как трудно было леди  •арман  найти  против  этого
хотЯ бы слабые возражениЯ.  ‚  этот  новый  период  своей  жизни,  получив
некоторую независимость, она то и дело  отправлЯлась  в  паломничество  на
поиски этих возражений. Ћна не могла поверить, что жизнь состоит только из
трудностей, жестокостей, лишений и горЯ, что в этом  заключаетсЯ  конечнаЯ
мудрость, предел человеческих возможностей, но когда она начинала  строить
планы, как все изменить или переделать, куда  только  девалась  неодолимаЯ
прочность, с которой она только что сталкивалась, - теперь перед ней  было
нечто  более  легкое  и  неуловимое,  чем  чириканье  воробьев  в  канаве.
‚ернувшись в ‹ондон, она сразу принЯлась  искать  решениЯ;  мистер  Ѓрамли
подбирал длЯ нее книги, и она присоединила  к  этому  собственные  усилиЯ,
начав ходить на собраниЯ. €ногда с ней ехал сэр Ђйзек,  несколько  раз  ее
сопровождал мистер Ѓрамли, и вскоре, благодарЯ ее серьезности  и  обаЯнию,
вокруг нее образовалсЯ кружок  очень  общительных  друзей.  Ћна  старалась
побольше  встречатьсЯ  с  людьми,  внимательно  прислушивалась  к  мнениЯм
признанных авторитетов, передовых умов.
   …й часто приходилось прерывать свои поиски, но она не оставлЯла их. Ћна
уже снова ждала ребенка, но у нее  случилсЯ  выкидыш,  и  нельзЯ  сказать,
чтобы это слишком ее опечалило, но не успела  она  оправитьсЯ,  как  снова
заболел сэр Ђйзек, после чего  болезнь  его  стала  часто  обострЯтьсЯ,  и
пришлось снова возить его за границу  -  всегда  в  самых  комфортабельных
поездах, берЯ с собой  горничную,  агента,  камердинера  и  секретаршу,  -
куда-нибудь на юг, в теплые краЯ, подальше от всех забот. € мало кто знал,
на  каком  волоске  висела  всЯ  ее  свобода.  ‘эр  Ђйзек  становилсЯ  все
раздражительней, иногда у него бывали  вспышки  нелепой  подозрительности,
происходили  бурные  сцены,  которые   кончались   длЯ   него   приступами
невыносимого удушьЯ. Ѓыли случаи, когда  он  искал  ссоры  с  ее  гостЯми,
внезапно требовал,  чтобы  она  отказывалась  от  приглашений,  осыпал  ее
оскорблениЯми, чуть  не  довел  до  нового  бунта.  Ќо  потом  смЯгчал  ее
униженными  мольбами.  ‘нова  привозили   кислородные   баллоны,   и   он,
оправившись, становилсЯ жалким, покорным, присмирев на времЯ.
   Ћн доставлЯл ей больше  всего  забот.  „ети  были  здоровые,  ими,  как
принЯто в состоЯтельных семьЯх, занимались гувернантка и домашний учитель.
Ћна проводила с ними много времени, замечала в  них  растущее  сходство  с
отцом, боролась, как могла, с их врожденно