  с  вами
знакомы?
   - Џо всей вероЯтности, нет. џ, видите ли, друг Њаргарет Ѓрокстед.
   - Ђ! - сказал ’еодор. - ‚от что!
   - ‚от именно, - сказал незнакомец и оглЯделсЯ по сторонам.
   - Џожалуй, лучше будет, если мы пройдем в комнату, -  сказал  ’еодор  и
повел его в маленькую комнатку, в которой после смерти  Љлоринды  секретер
ђаймонда, поместившись рЯдом с письменным  столом,  несколько  загромождал
пространство. Џод окном с мЯгкими шторами стоЯл большой диван и возле него
два высоких зеркала, одно выпуклое, другое вогнутое.
   Ќезнакомец прошел через комнату, задумчиво посмотрел на диван и зеркала
и повернулсЯ.
   - Џослушайте, - сказал он, - вы надоедаете Њаргарет вашими  письмами  и
телефонными звонками.
   - ђазрешите спросить... Њожет быть, вы назовете себЯ?
   - ‹эверок. џ женюсь на Њаргарет.
   - †енитесь?
   - Њы с ней решили это вчера.
   - ‚ы в этом уверены?.
   - Ђбсолютно.
   ’еодору следовало принЯть известие твердо, непринужденно и  решительно,
но вместо этого он почувствовал, что весь дрожит от Ярости.
   - ‚ мире нет ничего абсолютно достоверного, - сказал он. Ћн  присел  на
ручку кресла и жестом пригласил сесть своего  гостЯ.  Ќо  ‹эверок  осталсЯ
стоЯть.
   - ‚ настоЯщий момент речь идет главным  образом  о  том,  что  Њаргарет
расстраиваетсЯ и огорчаетсЯ. ќти ваши письма...
   Ћн внезапно вытащил из кармана пачку сложенных вчетверо листков бумаги.
   - ...расстраивают ее.
   Ћн сунул письма обратно.
   - ‚от как, - сказал ’еодор. Ћн глубоко засунул руки в карманы  брюк.  -
‚рЯд ли они  могли  бы  уж  так  ее  расстраивать,  если  бы  она  принЯла
определенное решение.
   - ‚от в этом вы ошибаетесь, - сказал ‹эверок и, наклонив голову  набок,
посмотрел на ’еодора.
   Ћн повернулсЯ, сделал несколько шагов  по  комнате,  вернулсЯ  обратно,
снова посмотрел на ’еодора, затем подошел и сел в кресло напротив него.
   - Ќу, конечно, - сказал он.
   - —то - конечно?
   - ’о же лицо, тот же голос, те же развинченные движениЯ. ‚ы были у менЯ
на освидетельствовании. Џосле последнего германского наступлениЯ.
   ’еодор провел рукою по лбу.
   - —то-то не припоминаю.
   - ‚ас хотели расстрелЯть. ‘имулЯциЯ контузии после  взрыва.  џ  солгал.
Љак-никак, Я дал ложное заключение, чтобы спасти  вас.  €  вот  мы  теперь
снова встретились.
   - Ќет, - медленно произнес ’еодор. - ѓде, вы говорите, менЯ  видели?  џ
был ранен осколком снарЯда. Џри чем тут симулЯциЯ?
   - Ќет? Ќо Я  очень  хорошо  помню.  ‚аш  голос,  ваши  манеры.  џ  даже
заинтересовалсЯ тогда. ќто было в Њирвилле на Њарне.
   - Ќичего подобного.
   - ‚ы уверены?
   - Ќичего подобного. џ был отброшен снарЯдом и  отравлен  газами.  „олго
был без сознаниЯ. Ќо все это произошло не там. ‘овершенно  определенно.  €
все это отмечено в моем послужном списке. ‚ы ошибаетесь. џ вас  никогда  в
глаза не видал.
   - Ќо в какой госпиталь вы были направлены в Ђнглии? Ќе в госпиталь  длЯ
военных невротиков в “айтинг ‘еммерсе?
   - Ќам совершенно незачем входить во  все  эти  подробности.  ‚ы  пришли
говорить о Њаргарет. ’ак и будем говорить о Њаргарет.
   - Љак вам угодно, - угрюмо сказал молодой доктор. - ‚о  всЯком  случае,
вы должны прекратить этот поток писем  и  упреков  Њаргарет.  ‚ы  попытали
счастьЯ с нею. ’еперь это кончено.
   - џ не откажусь от Њаргарет так легко, - ответил ’еодор.
   - Ђ Я думаю, что откажетесь, - невозмутимо сказал доктор.
   Ќаступило долгое молчание.
   - Њне хотелось  посмотреть  на  вас,  -  промолвил  молодой  доктор.  -
ЏризнатьсЯ, Я никак не ожидал встретить  такое  поразительное  сходство  с
моим пациентом. Ќо Я хотел вас видеть. џ не считаю нужным скрывать от вас,
что даже и теперь, даже после всех этих гнусных писем, она очень привЯзана
к вам. ћношескаЯ дружба. ћное воображение. Ќу,  так  вот.  Ћна  сжилась  с
каким-то представлением о вас, которое вы разрушаете  этой  вашей  вредной
галиматьей. -  Ћн  ткнул  пальцем  в  свой  карман.  -  Ќе  лучше  ли  вам
постаратьсЯ вести себЯ прилично и кончить эту историю так, чтобы у нее  не
осталось никаких омерзительных воспоминаний?
   - Ћна моЯ любовница, - сказал ’еодор.
   - Ѓыла, - сдержанно поправил доктор. - ‚се это мне известно.
   - Ћна... она неравнодушна ко мне.
   ’он молодого доктора сделалсЯ несколько жестче, и лицо его побледнело.
   - € это мне известно. Ќо это долго не продлитсЯ. Ќет!  €  вы  бы  лучше
придержали то, что собираетесь сказать. —то мне желательно от  вас  -  что
нам обоим желательно от вас, - это чтобы вы оставили ее в покое.  “езжайте
из ‹ондона. “езжайте  куда-нибудь  подальше  с  наших  глаз.  “езжайте  за
границу.
   - Ђ если Я этого не сделаю?
   ‹эверок пожал плечами.
   - ЏридетсЯ как-нибудь с вами поступить, - сказал он.
   - —то, собственно, вы можете сделать?
   - џ против всЯкого насилиЯ. € Я бы не хотел делать ничего, что могло бы
испортить представление Њаргарет о вас. Ќо по началу похоже, мы с вами  не
столкуемсЯ. Џравда, у нас впереди еще полднЯ и целый вечер. ЏризнатьсЯ,  Я
больше всего хотел бы заставить вас проглотить ваши письма.
   - Ћна вам их отдала?
   - џ сам взЯл их. …сли вы хотите знать, она плакала над ними, и так Я ее
и застал. Ћна вас оплакивала. Џотому что вы лгун, потому  что  вы  жалкий,
надутый пустой фанфарон, лгун и  позер,  а  она  изо  всех  сил  старалась
внушить себе, что вы  порЯдочный  человек.  “  вас  не  горели  уши  вчера
вечером? Њы в первый раз попробовали поговорить о вас, что называетсЯ,  по
душам.
   ’еодор мрачно кивнул головой.
   - ‚ы понимаете, - продолжал  ‹эверок,  -  до  сих  пор  мы  никогда  не
говорили о вас. Њне было о вас известно, но ни у нее, ни у менЯ до сих пор
не хватало мужества войти, так сказать, в запертую комнату, открыть ставни
и проветрить ее. ‚чера вечером мы это сделали. Ќичего страшного.  ќто  нас
сблизило. ќто была своего рода чистка.
   Ћн резко оборвал. ЋтвернулсЯ, затем снова взглЯнул на  ’еодора.  Љулаки
его  сжались  в  карманах,  но  он  продолжал  все  тем   же   подчеркнуто
невозмутимым тоном.
   -  Љак  много  в  вас  человеческого,  -  сказал  он.  -  Ћтвратительно
человеческого! Љак вы похожи на всех. ќто-то и пугает менЯ. €  это,  -  он
ткнул пальцем, - если бы не милость провидениЯ, стоЯло бы на пути  ‘тивена
‹эверока. Ќадо же, чтобы судьба послала вам такое  чудесное  создание!  „а
разве вы способны ее оценить! …е красота не  ложь.  Ћна  честна  до  мозга
костей. Ђ этого было мало длЯ вас. €ли слишком много. ќто  не  вЯзалось  с
дурацкими сказками, которые вы себе рассказываете о себе самом. ‚ы!  Ѓоже!
Љак вы отвратительны! Љогда Я смотрел на вас в  Њирвилле,  Я,  признатьсЯ,
был очень склонен отправить вас на расстрел. џ спрашивал себЯ - да  и  вас
спрашивал, помнитсЯ, -  стоит  ли  оставлЯть  жить  такую  породу?  €  вот
теперь... „а что тут рассуждать, - прервал он себЯ.
   € вдруг стремительно вскочил, как будто вспомнил о каком-то  неотложном
деле.
   - Џосмотрим.
   - Ќо что,  собственно,  вы  собираетесь  делать?  -  спросил  изумленно
’еодор.
   - ‡аставить вас прекратить все это.
   - Љак?
   - Џрекратите вы это или нет?
   - Ќет.
   - ‚ таком случае... „а. ЏридетсЯ прибегнуть к этому. - ‚ тоне  ‹эверока
не чувствовалось убеждениЯ. - ЏридетсЯ вам проглотить  эти  письма  -  длЯ
начала.
   ’еодор тоже встал. ‹эверок,  помедлив,  двинулсЯ  вперед.  Џисьма  были
зажаты у него в правом кулаке.
   Љогда ‹эверок подошел к нему вплотную, ’еодор ударил его, но  не  очень
решительно. ‹эверок повернулсЯ, мотнул головой, и  удар  пришелсЯ  в  ухо.
‡атем ‹эверок нанес ’еодору удар в грудь, а ’еодор тотчас же  ответил  ему
звонким ударом по скуле. ќтот удар преисполнил ’еодора  безумной  надеждой
на победу. ќто был хороший удар. Ћн собиралсЯ  повторить  его,  но  в  это
времЯ получил сокрушительный удар в челюсть. ѓолова его  мотнулась  вверх.
‚сЯкаЯ мысль о победе мгновенно исчезла.  Љазалось,  удар  отдалсЯ  где-то
внутри черепа. Ћн чувствовал, что сейчас неминуемо последует второй, и  не
знал, как увернутьсЯ от  него.  ‚сего  лучше,  по-видимому,  было  держать
‹эверока за руки и таким образом не допускать удара. ‹эверок  изгибалсЯ  и
вертелсЯ, стараЯсь освободить руки, но ’еодор зажал их, как в тисках.  Ћни
сцепились, забыв всЯкое чувство достоинства, возили друг друга по  комнате
и наконец повалились на диван. "‚ероЯтно, это происходило на этом диване",
- подумал ‹эверок и в приступе бешеной Ярости стрЯхнул с себЯ  ’еодора  на
пол, как мешок. ’еодор, наполовину  оглушенный,  очутилсЯ  под  ‹эвероком;
отбиваЯсь обеими руками и стиснув зубы, он старалсЯ защититьсЯ от  жесткой
скомканной бумаги, которую тот совал ему в рот и тыкал в лицо.
   - ‘ъешь, съешь, - бормотал сквозь  зубы  ‹эверок,  делаЯ  бессмысленные
усилиЯ.
   Ѓорьба продолжалась около минуты. Ќаконец ’еодор  почувствовал  во  рту
обрывки бумаги и пальцы ‹эверока и изо всех сил вцепилсЯ в них зубами.
   - —ерт! - вскрикнул ‹эверок, отдергиваЯ руку, и вскочил, задыхаЯсь.
   Ќаступило нечто  вроде  перемириЯ.  ‹эверок  разглЯдывал  свои  пальцы.
’еодор сидел на  полу  и  выплевывал  бумагу.  ќтот  укус  все  же  как-то
уравновесил счет очков.
   - Ќо ведь это же совершенное идиотство  с  моей  стороны!  -  с  трудом
переводЯ дыхание, сказал ‹эверок. - „еремсЯ, как собаки  во  времЯ  течки.
—то мы делаем?
   ’еодор не ответил. “ него было слишком много бумаги  во  рту,  говорить
было неудобно.
   ‹эверок дрожащими руками начал разрывать  мокрые  скомканные  письма  в
мелкие клочки, приходЯ все в большую и  большую  Ярость  от  сопротивлениЯ
бумаги, наконец швырнул целую пригоршню обрывков в лицо  ’еодору,  который
все еще старалсЯ вытолкнуть изо рта последние завЯзшие на зубах клочки.
   - ‚от, - сказал ‹эверок. - Њне стыдно за себЯ.  Њне...  жаль,  что  так
вышло.
   Ћн вытер руки.
   Ћн  остановилсЯ   перед   своей   жертвой,   пытаЯсь   сказать   что-то
вразумительное.
   - Њожно ли вести себЯ, как подобает  порЯдочному  человеку,  когда  мир
полон вот такими, как вы? - говорил он. - Љак тут  сдержать  себЯ?  €  что
делать с такими,  как  вы?  ‚ы  посмотрите.  Џосмотрите  на  все,  что  вы
наделали. Љакой смысл было вам лгать мне о вашей контузии? џ вас узнал. ‚ы
убежали. Љакой смысл лгать теперь о Њаргарет?  Љакой  смысл  изводить  ее?
€гра кончена. —ерт возьми! Ќеужели вы  не  понимаете  положениЯ?  Ѓоже,  и
подумать только, какой мерзостью были напичканы эти письма... ѓоворить  ей
такие вещи! ЋсмелитьсЯ! Ќапоминать ей... ’ак слушайте же, что Я вам скажу.
‚аша Њаргарет теперь принадлежит мне. џ женюсь на вашей Њаргарет.  џ  буду
спать с вашей Њаргарет, Я заставлю ее забыть вас, а если она  когда-нибудь
и будет вспоминать, то только как  о  каком-то  забавном,  незначительном,
глупом эпизоде, который разбудил в ней инстинкт чувственности,  когда  она
еще  была  девчонкой.  —то  же  касаетсЯ  вас...  “бирайтесь  из  ‹ондона.
“бирайтесь немедленно! џ, собственно, длЯ того и пришел, чтобы сказать вам
это. ‚от и все.
   Ћн остановилсЯ, задыхаЯсь от напрЯжениЯ.
   - ЏонЯтно? - прибавил он как-то беспомощно.
   ‹учше было бы, если б он закончил этим: "‚от и все".
   Ћн направилсЯ к двери. ЋстановилсЯ, словно  задумавшись.  ‡атем,  после
некоторого колебаниЯ, нерешительно повернулсЯ.
   Љазалось, он вдруг сделалсЯ  меньше  ростом.  ‚  его  манере  держатьсЯ
поЯвилось что-то почти заискивающее.
   - ђазумеетсЯ... - начал он и запнулсЯ.
   Ћн сделал шаг к ’еодору.
   - Ќет никакой необходимости посвЯщать  Њаргарет  в  подробности  нашего
маленького спора, вы  понимаете.  Ѓоюсь,  что  мы  с  вами  оба  несколько
забылись.
   …го попытка обратитьсЯ  в  светского  человека,  обратить  их  обоих  в
светских людей оказалась не очень успешной.
   - Ќедостойно, - сказал он. - ‘ обеих сторон. “ менЯ не было  намерениЯ,
когда Я пришел к вам. џ сказал ей, что верну вам письма и  сообщу  о  том,
что мы женимсЯ. —тобы вы перестали писать ей. —то касаетсЯ  менЯ,  то  это
все, что она узнает. џ скажу, что вернул их. џ даже не упомЯну о том,  что
разорвал их. Ќо только - поймите это - вы не должны больше ей  писать.  ‚ы
не должны этого делать.
   ’еодор провел  пальцами  под  измЯтым  воротничком,  пока  не  коснулсЯ
разбитой челюсти. ‡десь пальцы задержались. Ћн не  ответил.  Ћн  устал  от
этого интервью со всеми его неприЯтными сменами настроений.  …му  хотелось
кончить его.
   - Ђбсолютно между нами, поймите это, - продолжал ‹эверок. -  ’ак  будет
гораздо лучше. Ћна ничего не должна знать об этой - ммм - стычке.
   Ћн говорил почти извинЯющимсЯ тоном. Ѓольше он ничего не сказал.  „верь
стукнула.
   Ћн ушел.


        7. ‚…‹€ЉЋ… Ћ’ђ…—…Ќ€…

   Џосле того как дверь за его гостем захлопнулась, ’еодор  еще  некоторое
времЯ сидел на полу. “ него было впечатление, что челюсть сломана.  Ћщупав
ее несколько раз, он встал, пошел в ванную, разделсЯ до поЯса и вымыл лицо
и шею холодной водой.
   Џереход ‹эверока к нападению был длЯ него такой неожиданностью, что  он
все еще не мог согласовать его со своим образом действий.
   - ‘умасшедший, - сказал он, вытираЯсь перед зеркалом.  -  ‚збесилсЯ  от
ревности.
   Ћн вытащил три маленьких  клочка  бумаги,  зацепившихсЯ  в  его  темных
волосах.
   Џристально посмотрел себе в глаза. € сказал своему отражению в зеркале:
   - ‘частье, что Я не потерЯл голову, старина. џ мог бы убить  его,  если
бы не держал себЯ в руках. - € лицо, глЯдевшее на него, стало суровым.  Ћн
смотрел, как оно становилось суровым. Ѓагровый след  на  подбородке  пылал
угрожающе.
   Ћн начал переодеватьсЯ. Ћн чувствовал, что это освежит его.
   - Ћн беситсЯ потому, что сознает, какую власть Я еще имею над ней. …сли
бы Я только пожелал воспользоватьсЯ ею.
   Ћн сел в старое кресло ђаймонда, за  его  письменный  стол.  Ћн  внушил
себе, что ему нужно употребить все  усилиЯ,  чтобы  восстановить  всю  эту
историю в надлежащем аспекте. Ћн начал вспоминать  и  корректировать  свои
воспоминаниЯ об этой драке, в особенности о том ударе,  который  он  нанес
‹эвероку в лицо.
   - „рачливый болван, сумасшедший! - сказал он. - џ мог бы убить  его.  -
Ћн еще раз ощупал свою челюсть. Ћна как будто онемела, но не было  никаких
признаков того, что она будет кровоточить или распухнет.
   Ћчень странно, но он почти не чувствовал злобы к ‹эвероку.  ќтот  малый
просто раздражительный дурак. Ќе чувствовал он злобы и к  Њаргарет.  ’акаЯ
уж она есть, чего ж  от  нее  ждать  другого.  Њысли  его  сосредоточились
главным образом на  его  великом  разочаровании,  на  том  быстром  конце,
который постиг его мечты о возрождении романтической любви. Ќикогда до сих
пор  он  не  сознавал  так  Ясно  всю  неспособность  женщины  осуществить
пламенные мечты мужской половины человеческого рода. Љакое  величие  любви
слагал он к ногам Њаргарет!
   - € она могла так обмануть менЯ! Ћна могла взЯть мои письма и, не помнЯ
себЯ, побежать к этому субъекту, к этому  ввЯзавшемусЯ  в  наши  отношениЯ
драчливому идиоту! Ћна уцепилась за  него,  потому  что  боЯлась,  что  не
устоит, если встретитсЯ со мною. Ѓоже мой! € это женщина, которой Я  готов
был отдать свою жизнь!  ЉакаЯ  чудовищнаЯ  несоизмеримость  чувств!  Љакое
несоответствие  переживаний!  ’ак-то  закончилась   моЯ   перваЯ   любовь,
единственнаЯ великаЯ любовь, котораЯ у менЯ была в жизни! „а, так-то!  €бо
это конец... € что же такое в конце концов Я сказал? —то  толкнуло  ее  на
это последнее предательство?
   ќти последние роковые письма,  жалкие  клочки  бумаги,  рассыпанные  по
полу, начали преображатьсЯ в его памЯти. Џо мере того  как  он  припоминал
их,  все  Явственнее  выступало  длЯ  него  возвышенное  благородство  его
упреков. ЏламеннаЯ страстность любовных призывов разгоралась  все  Ярче  и
Ярче. Ќо нужно иметь великую душу, чтобы откликнутьсЯ  на  этот  отчаЯнный
вопль великой страдающей души.  ‚от  они  лежат  здесь  и  ждут,  пока  их
выметут, - излиЯниЯ, которые могли бы составить целую книгу.  Њожет  быть,
когда-нибудь он и припомнит их настолько, чтобы создать из них книгу.
   - € это кончено, - сказал он. - ‚се кончено.
   Ћн обвел взглЯдом свою маленькую, заставленную  мебелью  гостиную.  Ћна
была полна воспоминаний. ‚от печь, котораЯ так Ярко горела в  зимние  дни.
‚от блестЯщие кресла красного дерева,  диван,  зеркала,  широкий  пушистый
ковер, а там за дверью его маленькаЯ спальнЯ.
   - Џожалуй,  самое  лучшее  будет  продать  все  это,  -  сказал  он.  -
ЋтделатьсЯ  от  всего.  ‘ейчас,  вероЯтно,  можно   выгодно   переуступить
квартиру, если продать обстановку. Ќадо подумать.
   Ќе  замечаЯ,  где  он  и  куда  идет,  Ѓэлпингтон  Ѓлэпский  бродил  по
оживленным улицам. —то ему делать со своей жизнью? …хать за границу. џсно,
что он должен  ехать  за  границу;  но  длЯ  чего?  Ѓыть  может,  мысли  о
заграничном путешествии привели его к вокзалу ‚икториЯ. Ђ там, может быть,
сутолока и шум заставили его искать темноты  и  тишины  в  ‚естминстерском
соборе.
   € здесь, под высокими сводами, он снова познал  мир  и  утешение  этого
великого свЯтого  приюта,  этого  мирного  прибежища  от  шумной  сутолоки
повседневной жизни.
   - ‡десь, - сказал он, - Я найду исцеление души.
   ‚ церкви были две-три молча молившиесЯ женщины, а  в  глубине  бесшумно
двигавшийсЯ свЯщенник зажигал свечи на престоле.  Ѓэлпингтон  Ѓлэпский  на
цыпочках прошел через неф. Ќаправо от него, в коричневой  мгле,  маленький
притвор  Ярко  сиЯл  множеством  свечей.  ’ам  тоже  в  глубине  виднелась
молЯщаЯсЯ фигура. Ћн сел около колонны и погрузилсЯ в глубокую тишину.
   Ћн размышлЯл о своем положении. ‚ойна, любовь, искусство  -  Ѓэлпингтон
Ѓлэпский изведал все, но что он ни пробовал, что он ни делал, душа его  не
обрела покоЯ. †естокость мужчин, черствость женщин,  зло  неодухотворенной
жизни разрушили его благородные надежды и высокие  стремлениЯ.  Ќо  здесь,
здесь, несомненно, было нечто более глубокое и долговечное.
   Џеред  его  мысленным  взором  предстало  видение.  „икий  хаос   скал,
терЯющиесЯ в облаках снеговые  вершины,  а  внизу,  на  гигантском  утесе,
одинокое и холодное в вечернем свете, стоит большое голое  здание.  ќто  -
альпийское убежище траппистов. ЋдинокаЯ фигура с мешком за спиной стоит на
крутом  перевале;  смуглый  худой  человек,  еще  молодой,  но  с   лицом,
изможденным страданиЯми, на которое скорбь наложила свою  суровую  печать.
Ћн стоит некоторое времЯ, глЯдЯ на небо,  на  море,  на  высокие  вершины,
потом, как будто желаЯ сказать последнее прости, оборачиваетсЯ  туда,  где
глубоко внизу рассеЯны в голубом тумане города и деревни великой житейской
равнины. Ќаконец он глубоко  вздыхает  и  начинает  спускатьсЯ  по  крутой
тропинке к монастырю. ’ам уже ждут его. ‘трогий старик привратник отпирает
ворота на звук дребезжащего колокольчика. Ћн ведет его по холодным  чистым
коридорам в маленькую часовню, и там,  сбросив  с  плеч  свой  мешок,  как
некогда христиане сбрасывали свою ношу,  он  опускаетсЯ  на  колени  перед
алтарем. Ѓурное сердце Ѓэлпингтона Ѓлэпского наконец обретает успокоение.
   Љартина менЯетсЯ: страшнаЯ  снежнаЯ  бурЯ,  никто  не  решаетсЯ  выйти,
несмотрЯ на то, что собаки... (Ђ  держат  ли  трапписты  сенбернаров?  Ќу,
неважно, эти, во всЯком случае, держат.) ‹ай собак дает знать, что в горах
заблудились путники. Ќикто не  решаетсЯ  выйти  на  помощь,  кроме  самого
бесстрашного из всех, неутомимого отца ’еодора.
   Ѓорьба с разбушевавшимисЯ стихиЯми. ЃурЯ сбивает  его  с  ног,  слепит,
ледЯной ветер пронизывает до костей, и наконец  верное  животное  приводит
его к выступу скалы, под которым, скорчившись, сидЯт двое заблудившихсЯ  и
испуганных альпинистов, мужчина и женщина.
   - ‘паси менЯ! - кричит мужчина. - ‘паси менЯ! “  менЯ  больше  нет  сил
терпеть.
   †енщина сидит, съежившись, прижавшись  к  скале,  и  не  произносит  ни
слова.
   - Њы встречались с вами раньше, ‹эверок, - говорит монах. - Ќо хоть Я и
служитель божий, Я сначала спасу женщину.
   Ћн поднимает ее на руки. ‹егкое ответное движение показывает, что она в
сознании.
   - —то это она прошептала: "’еодор"?
   Ќо обратный путь слишком тЯжел. Ћн спотыкаетсЯ и  падает.  „аже  собаки
потерЯли направление. Ќаутро их находЯт в объЯтиЯх друг друга - мертвыми.
   ’еодор вздохнул на своей скамье и  пошевелилсЯ.  ‚идение  исчезло,  как
сон, но он почувствовал глубокое облегчение.
   €з глубины собора доносилсЯ голос, очень быстро читавший молитвы. ‚ремЯ
от времени это монотонное чтение прерывалось ответными детскими  голосами,
поднимающимисЯ и замирающими в  песнопении.  ’еодор  находил  неизъЯснимую
прелесть в этих отдаленных звуках  богослужениЯ.  Ћн  находил  утешение  и
защиту в сумрачном просторе этого величественного зданиЯ, в  его  глубоких
сводах и нишах, в этой  сокровенности,  возвышающей  душу,  в  бесконечной
трогательности алтарЯ, где свечи возносили свой огонь прЯмо к богу в таком
жарком, пламенном, отрешенном от мира  молении.  Љаким  тихим  пристанищем
ЯвлЯлось это место! Љаким тихим пристанищем  длЯ  тысЯчи  израненных  душ,
ищущих забвениЯ от блестЯщей суеты, от  унижений,  от  горьких  обманов  и
предательства! € всегда этот великий, благодатный, утешительный кров готов
был приютить его. Ѓыло ли еще место в ‹ондоне, куда он  мог  бы  прийти  с
такой  уверенностью,  что  встретит  мир  и  сочувствие?   ‘ловно   чьЯ-то
прохладнаЯ рука касаетсЯ его чела. ‘ловно в самой  архитектуре,  в  резном
дереве и в камне скрыто неизреченное, безгранично  утешительное:  "‡абудь,
бедное дитЯ".
   ’еодор задумалсЯ всерьез, не уйти ли ему от мирской жизни в  монастырь.
Џомимо того, что это отвечало его потребности  драматизировать,  он  готов
был обосновать это и доводами рассудка.  ‚  конце  концов  что  одолело  и
сокрушило его? ‘овременный дух, дух науки. ќтот холодный исследовательский
дух ожесточил против него женственную Њаргарет, заставил ее  усомнитьсЯ  в
его преданности, в его патриотизме, мужестве и  любви  и  в  конце  концов
привел к тому,  что  она  вопреки  естественному  влечению  своего  сердца
отреклась от него. ќтот дух лишил ее всего возвышенного и свЯщенного. € он
же был тайной причиной несостоЯтельности Љлоринды, причиной того, что  он,
’еодор, не знал материнской нежности и рос таким одиноким, жаждал любви  и
никогда не находил ее. € его  историЯ  -  это  не  какой-нибудь  единичный
случай. ’о, что переживал он, то, что  переживает  он  теперь,  переживают
тысЯчи других потерЯнных,  отчаЯвшихсЯ  людей.  Њир  лишилсЯ  души.  Ќаука
лишила войну величиЯ и славы, лишила богатства и глубины все  человеческие
взаимоотношениЯ. ‚езде за пределами этого храма  она  распространЯет  свое
ожесточающее и огрублЯющее влиЯние. (Љакое грубое животное  этот  ‹эверок!
Ќеуклюжий современный дикарь с тЯжелыми кулаками! Џридет времЯ,  и,  может
быть, даже скоро, когда Њаргарет поймет, что значит променЯть утонченность
чувств на материалистическую грубость. —то станетсЯ с ней,  такой  чистой,
такой нежной, несмотрЯ ни на что, когда ей придетсЯ столкнутьсЯ  с  грубой
физической силой? Ћн не решилсЯ углублЯтьсЯ в этот вопрос.) …сли дать волю
науке, если дать волю ’едди и его отцу, они уничтожат последнее  прибежище
человеческого духа, подвергнут весь мир иссушающему действию  губительного
огнЯ, этого разъедающего сомнениЯ, которое они называют  светом.  Љак  же,
свет! ‚озможно, что и после этого мир будет  существовать,  но  какой  это
будет чужой, новый  мир,  не  наш  привычный,  человеческий  мир,  который
боретсЯ, сражаетсЯ, страдает, любит, идет на жертвы, молитсЯ и верит,  что
у него есть душа, мир, в  котором  мы  живем  сейчас.  Ќет,  они  создадут
поистине новый мир, ибо в его бесплодном ледЯном свете на земле  воцаритсЯ
подлинный ад.
   Ќикогда  еще  ’еодор  не  постигал  с  такой   Ясностью   естественного
устремлениЯ своего духа. Ќикогда  еще  не  становилсЯ  так  решительно  на
сторону вечных человеческих ценностей против угрозы  этих  так  называемых
Ќаследников, которые стремились путем разрушениЯ построить мир заново. …му
казалось, что он никогда еще не достигал такой Ясности мысли, как  сейчас.
Ќаконец-то он охватил жизнь. €ли наконец-то он увидел  жизнь  во  всей  ее
полноте. ‡десь, в этом величественном,  свЯщенном  месте,  на  него  сошло
откровение, он услышал глас.
   …го призывают отдать на служение свои таланты. Ћн  должен  сохранить  в
памЯти эти вещие  слова,  которые  сейчас,  словно  молнии,  бороздЯт  его
сознание. (ќта вот мысль насчет бесплодного света науки и ада в самом деле
очень и очень удачна.) Ћн должен стать открыто тем, чем он  всегда  был  в
душе по своему темпераменту и наклонностЯм, - борцом, Ярым борцом, а может
быть, и вождем великого движениЯ протеста против этой жестокой и  холодной
современной дьЯвольщины. Ћн должен стать поборником церкви, он в этот  век
безвериЯ должен возродить патриотизм, беззаветную преданность  признанной,
установленной власти, высоко поднЯть знамЯ верности и  чистоты  -  чистоты
женщины...
   ‚  воображении  его  возник  образ  свЯтого   €гнатиЯ   ‹ойолы.   Љакой
необыкновенной высоты достиг этот человек! Ѓывший солдат, как и он, бывший
любовник, как и он, презревший суетные утехи военной доблести  и  светской
жизни, чтобы посвЯтить себЯ более высокой цели! € в те дни в  человеческой
жизни, казалось, также рушилось все, что было в ней ценного. ‚ера ослабла,
и человечество в трепете стоЯло на краю бездны. ‚се подвергалось сомнению.
Љаждый поступал так, как казалось правильным ему самому. ‚олны  ђеформации
безжалостно захлестывали твердыни церкви, поднимаЯсь все выше и выше,  как
никогда не спадающий  прилив.  —то  ни  день,  религию  подтачивали  новые
насилиЯ, новые ереси. € вот нашелсЯ один простой, твердый человек, который
бросилсЯ в пучину, остановил поток, поставил против него оплот и  повернул
его вспЯть. ќта  историЯ  контрреформации  всегда  привлекала  воображение
’еодора. ’еперь она снова завладела им с непобедимой силой.
   Ћн также станет ‹ойолой. Ћн также станет служителем церкви,  отдаст  ей
всего себЯ, принесет ей все свои дарованиЯ.
   Љонечно, ему  придетсЯ  посвЯтить  несколько  лет  скромному  служению,
приготовитьсЯ.
   Ќо потом, когда распространитсЯ слава о его делах, когда его  имЯ,  имЯ
отца ’еодора, основателЯ нового ордена  ‚озвращениЯ,  прогремит  по  всему
свету, Њаргарет невольно заинтересуетсЯ им, и ей  захочетсЯ  услышать  его
проповедь. € вот в какой-нибудь большой собор  вроде  этого  она,  духовно
изголодавшаЯсЯ жена грубого материалиста, придет из любопытства  послушать
откровениЯ этого  странного  человека,  бледного,  смуглого,  изможденного
аскета, который преградил  путь  бешеному  потоку,  влекущему  обезумевших
людей к материализму и разрушению, и вернул человечество к древним, вечным
и почти забытым истинам.
   …два он начнет свою проповедь,  она  узнает  этот  звучный  голос,  это
изменившеесЯ изможденное лицо, которое когда-то в юности прижималось к  ее
лицу, какой-нибудь знакомый жест поразит ее...


        8. €‡ѓЌЂЌЌ€Љ

   —ерез три недели ’еодор разделалсЯ со своей квартирой и  обстановкой  и
был на пути за границу. —етыре раза он пересекал ‹а-Њанш во  времЯ  войны,
каждый раз в глубокой тишине и темноте. ’еперь он в первый  раз  переезжал
его днем. Ћн стоЯл на корме, глЯдЯ на все уменьшающиесЯ  утесы  Ђнглии,  и
думал о бесчисленных изгнанниках, которые до него переплывали  этот  узкий
пролив. Ћни так же молчаливо  прощались  с  высокими  белыми  берегами,  с
гордым замком, с маленькими домиками, лепившимисЯ в ущельЯх.  Ћни  так  же
смотрели, как ћжный мыс  поЯвлЯетсЯ  на  востоке  и  постепенно  исчезает.
‚оздух был пронизан солнечным сиЯнием; море было чудесного голубого цвета.
   Ћн вспоминал лорда  Ѓайрона.  ‚от  и  он  теперь  так  же  тЯжко  ранен
непониманием женщины. € он обречен на изгнание. Ђ  впрочем,  он,  пожалуй,
находил в себе больше сходства с „он †уаном...
   Ќо нарЯду с этими мыслЯми в сознании его возникал какой-то другой поток
мыслей, направлЯвшийсЯ по другому руслу. Ћн стремилсЯ к великому духовному
подвигу. Њечты о ‹ойоле все еще владели им.  Љаким-то  образом  он  должен
войти в лоно церкви, принЯть постриг, стать поборником веры.  Њожет  быть,
это будет в Џариже. Њожет быть, даже в самом Њонсерра. €ли в Њанрезе, ведь
это там, кажетсЯ, ђыцарь посвЯтил себЯ служению пресвЯтой  деве?  ‚се  это
ожидает его, таков был основной поток его мыслей. Ќо откуда-то из  глубины
пробивалось другое течение.
   ‹ойола до того, как его ранили, был пылким  любовником,  вел  распутную
жизнь.
   € в этом тайном течении мыслей ’еодора было какое-то смутное ожидание и
умысел. ‚ Џариже  он  снова  встретитсЯ  с  той  тонкой  гибкой  женщиной,
француженкой из Ђлжира, с которой  он  когда-то  проводил  времЯ.  ‘крытые
силы,  движущие  его  воображением,  побуждали  его  мечтать  о  ней.   …й
предстоЯло  укрыть  под  своей   жаркой   приютной   сенью   его   гордое,
презрительное изгнание. Џотому что, если бы ’еодор  не  представлЯл  себе,
что  она  и  другие  подобные  ей  будут  к  его  услугам  в  Џариже,   он
волей-неволей представлЯл бы себе Њаргарет,  которой  обладает  другой,  а
мысль о Њаргарет, принадлежащей другому, перевернула бы все в его сознании
и причинила бы ему  невыносимую  боль.  €  вот,  чтобы  предотвратить  эту
катастрофу, он вынужден был ограждать себЯ предвкушением мирных и  удачных
любовных похождений в Џариже. „ругого выхода у него не было.


        ѓ‹Ђ‚Ђ „…‚џ’Ђџ. —…‘’њ €Њ…ћ Џђ…„‘’Ђ‚€’њ‘џ - ЉЂЏ€’ЂЌ Ѓ‹ќЏ-Ѓќ‹Џ€Ќѓ’ЋЌ


        1. ‘’ЋЏ› ћЌЋ…‰

   ‚ремЯ разворачивало год за годом, и ’еодор разворачивал с  годами  свои
возможности. Ћн залечивал воображением раны памЯти и окутывал их все более
плотным покрывалом забвениЯ. ЌоваЯ обстановка, новые люди,  новые  событиЯ
помогали ему в этом инстинктивном перестраивании  жизни.  Ћн  ни  разу  не
съездил в Џарвилль, в Џариже, он облюбовал новый квартал подальше  от  тех
мест, где он бывал во  времЯ  войны,  он  избегал  разоренных  областей  и
кочевал с места на место  по  более  счастливым,  южным  районам  ”ранции,
которые война задела только слегка. Џриехав в Ћш, он говорил, что не прочь
бы пожить тут несколько лет, предаваЯсь спокойным размышлениЯм. —ерез  две
недели он переехал в Њонпелье и сказал, что  он,  может  быть,  обоснуетсЯ
здесь  навсегда.  ‘пустЯ  несколько  недель  он  был  уже  в  †еневе,  где
познакомилсЯ с некоей француженкой,  написавшей  роман  "Toi  et  Uli",  и
затем, более или менее с ее помощью, сначала  более,  а  потом  менее,  он
вернулсЯ в литературный мир Џарижа. „о сих пор он был  знаком  с  южной  и
западной частЯми Џарижа, теперь он открыл бесконечно более привлекательный
Џариж к северу  от  Ћперы.  Ћн  очень  успешно  изгонЯл  ‹ондон  из  своих
воспоминаний и  предпочитал  общество  американцев  и  французов  обществу
заурЯдных  англичан.  Ћн  очень  усердно  старалсЯ  овладеть   разговорным
французским Языком и достиг в этом больших успехов. ‡а десЯть  лет  он  ни
разу не съездил в Ђнглию.
   Ћн не стал ни траппистом, ни "новым иезуитом" и ничем в этом роде.  ќти
проекты заглохли. Џопытка в последний раз окунутьсЯ в бурный  водоворот  и
суетные радости жизни продлилась и перешла в привычку;  мечты  о  суровой,
отшельнической жизни затерЯлись в перспективе туманных, отодвинувшихсЯ  на
неопределенный  срок  намерений  поехать  на  север  €спании  и   провести
несколько дней в глубоком уединении в Њонсерра.
   Ћн  так  и  не  встретилсЯ  со   своей   тоненькой   алжиркой.   ‚сЯкаЯ
необходимость в этом отпала. Ќо начинаЯ  с  †еневы  и  дальше  он  повсюду
находил  утехи  подобного  рода,  которые  помогали  ему  забыть  духовную
грубость Њаргарет и ее неверие в него. ќти  поверхностные,  второстепенные
коллизии чувств, потворство своим  слабостЯм  и  восстановление  попранной
гордости не требуют места в нашей повести.
   Џо причинам, известным ему одному, он переменил свое  подлинное  имЯ  и
звание. ‚ Џариже его называли, и так он всегда называл себЯ сам, капитаном
Ѓлэп-Ѓэлпингтоном, при этом он никогда не говорил, ни в каких  войсках  он
служил, ни в каком полку. Џо-видимому, он был капитан  в  отставке.  ’аким
образом, он отрезал себЯ  от  своей  родни  и  от  всех  более  или  менее
неприЯтных событий своей молодости. Ћн был теперь - и это становилось  все
более и более определенным - единственным  оставшимсЯ  в  живых  отпрыском
старинной  английской  католической  семьи,  котораЯ  отошла  от  римского
вероисповеданиЯ только  по  причине  позднейших  расхождений  в  учении  о
непогрешимости  и  непорочном  зачатии  -  уже  в  XIX  столетии.  Ћн  был
консерватором даже среди католиков. Ћн был насквозь  проникнут  старинными
стойкими  традициЯми  -  благородный,  доблестный  джентльмен,   брезгливо
отворачивающийсЯ от суеты и шума грубого механистического века. Ћн осуждал
современность. Љазалось, не он осталсЯ позади,  отринутый,  отброшенный  в
сторону бурным, неудержимым движением вперед,  а,  наоборот,  он  сам  его
отринул.
   ’аково было  в  основном  его  представление  о  себе.  Њногие  из  его
парижских друзей и знакомых восставали так же, как и он, против  страшных,
необъЯтных загадок расколовшегосЯ мира. Ћни не могли  поверить,  что  этот
раскол ЯвлЯетсЯ залогом возрождениЯ; они считали, что попытка пересмотреть
укоренившиесЯ понЯтиЯ и представлениЯ требует слишком много  умственных  и
душевных усилий и что не стоит за это братьсЯ.  ќтим  людЯм  прежде  всего
бросалась в  глаза  слабость,  ограниченность,  невзрачность  меньшинства,
увлекающегосЯ реформами, преувеличенные масштабы их  замыслов.  Ђ  мощь  и
величие преобразовательного движениЯ они не замечали. —увствовали ли  они,
что это движение  окончитсЯ  крахом,  или  боЯлись,  что  оно  приведет  к
созданию уродливого и ненавистного им строЯ,  оскорбительного  длЯ  всЯкой
утонченной и чувствительной души? Љак  бы  там  ни  было,  они  решительно
высказывались против него. Ћни  тЯнулись  к  тем  выдуманным  утешительным
иллюзорным миркам, к которым в своем  бесконечном  разнообразии  открывает
доступ искусство.
   ‡а десЯть лет ’еодор забыл и Њаргарет и ’едди - этих друзей-противников
Ѓэлпингтона Ѓлэпского поры его  юности,  этих  участников  его  длительной
борьбы и попыток найти самого себЯ; он забыл их умышленно и,  по-видимому,
весьма основательно. Џо неделЯм, по целым месЯцам он совсем не вспоминал о
них.  €  так  как  долго  жившаЯ  в  его  воображении  фантазиЯ  о   новом
человечестве, о Ќаследниках, овладевающих  миром,  была  тесно  свЯзана  с
этими его противниками, она также исчезла из его  сознаниЯ.  Ќо  на  самом
деле он вовсе не забыл их, только они поЯвлЯлись теперь в  замаскированном
и обобщенном виде,  знаменуЯ  собой  "материализм",  "иллюзии  прогресса",
"механистический дух" и этот новый "прагматический  иррационализм  науки".
Ћн собирал против них и глубоко  впитывал  в  себЯ  каждую  мысль,  каждый
довод, которые, он это чувствовал, неизбежно вызвали бы их возражениЯ. ќто
была не обдуманно выбраннаЯ позициЯ, а неминуемое столкновение.
   ‘пустЯ некоторое времЯ он сделалсЯ редактором и  совладельцем  (главным
финансистом предприЯтиЯ была некаЯ американскаЯ леди, обладавшаЯ  довольно
значительным капиталом, привлекательностью и отзывчивостью)  блестЯщего  и
задорного журнальчика, именовавшегосЯ "‘топы юношей". ќто название  должно
было напоминать миру о молодых людЯх, которые вернулись, чтобы  изобличить
жалкое вдовье лицемерие ‘афиры, после того как  ЂнаниЯ  постигла  смертнаЯ
кара. Ќаука и крупнаЯ  промышленность  ЯвлЯлись  современным  эквивалентом
этой несчастливой четы; они обещали создать новый мир, заЯвлЯл  ’еодор,  и
не создали ничего, кроме тесноты и спешки. Ћни не сумели дать миру красоту
и счастье. ’еодор, руководивший отделом "‡аметок",  каждый  месЯц  поражал
насмерть этих лжецов и из  месЯца  в  месЯц  погребал  их  презрительно  и
бесповоротно. € каждый месЯц их приходилось убивать  снова.  ’едди  и  ему
подобные  стоЯли  за  простые  и  Ясные   утверждениЯ,   за   бесстрастную
отчетливость мысли и доказательства, и потому из некоего тайного  протеста
"‘топы юношей" печатались абсолютно без всЯких  знаков  препинаниЯ,  -  их
заменЯли пробелами различной длины, и все заглавные "Ѓ" и "Џ" стоЯли вверх
ногами. †елательно было печатать  навыворот  не  только  заглавные,  но  и
строчные "б" и "п", но стоимость нового комплекта шрифта оказалась слишком
велика. ‘трочки печатались  волнообразно,  с  повышениЯми  и  понижениЯми,
чтобы привлечь внимание и изощрить  глаз  читателЯ.  ќто  показывало,  как
высоко ставили эти юноши так называемую научную  Ясность.  Ђ  так  как  их
противники-утописты мечтали о всемирном Языке, об очищенном  и  упрощенном
английском Языке длЯ своего всемирного государства, то  в  виде  контраста
"‘топы  юношей"  в   каждом   номере   помещали   коротенькое   лирическое
стихотворение, иногда на арго, а иногда на болгарском, эстонском, чешском,
ирландском или еще на каком-нибудь не слишком сложном Языке,  а  то  и  на
смешанном жаргоне, и всегда пЯть-шесть страниц, испещренных  волнообразным
узором, отводились  какому-нибудь  новому  гению,  писавшему  нечто  вроде
мировой прозы,  символической  прозы,  абсолютно  без  слов.  ‚  избранном
обществе автор вещал эту прозу, завываЯ на все лады. Џомимо этого,  ’еодор
теперь открыто восставал против сексуальных запретов и  приличий.  €здание
претендовало на чистоту высшего порЯдка, котораЯ  обрывает  все  листьЯ  с
фигового дерева, чтобы открыть доступ  животворЯщему  свету.  …динственным
правилом  благопристойности  считалось  полное  отсутствие  стыда.  †урнал
изобиловал двусмысленными гравюрами,  которые  всегда  доставлЯют  столько
хлопот  прокурорам,  -  настолько  трудно  решить,  что   это   -   грубаЯ
непристойность или чистейшаЯ декоративность; печатались также  коротенькие
новеллы и поэмы, непристойность которых не подвергалась никакому сомнению,
ибо других качеств в них не было. ЌарЯду с этим печатались также, когда их
удавалось достать,  краткие  набожные  или  резко  полемические  воззваниЯ
католических богословов, но раздобыть их было не так легко, потому что эти
благочестивые люди поднимали  вопли  протеста  и  требовали  обратно  свои
посланиЯ, как только они обнаруживали, какой ассортимент печатаетсЯ в этом
новом журнале. €м было очень трудно объЯснить, какие глубокие  реакционные
цели преследовались их собратьЯми. ’он журнала был  неизменно  задорным  и
вызывающим.  €  надо  всем  витало  дуновение  победы,  движениЯ   вперед,
опережающего прогресс. ќто было последнее слово реакции. Џо всей  обложке,
вверх  и  вниз,  по  диагонали,  шли  эти  стопы,  стопы   юношей,   стопы
всепожирающей судьбы.
   ќтой деЯтельностью ’еодор поддерживал свой дух и подавлЯл все  мысли  и
представлениЯ,  которые  могли  бы  смутить  его.  „есЯть   лет   какое-то
безотчетное отвращение держало его вдали от  Ђнглии.  Ћн  путешествовал  с
совладелицей "‘топ юношей" по €талии и …гипту; он поссорилсЯ и рассталсЯ с
нею и вслед за этим,  испытываЯ  финансовые  затруднениЯ,  сократил  объем
журнала; впоследствии он снова расширил  его,  продав  свою  половину  паЯ
молодому человеку с литературно-социальными устремлениЯми,  который  нашел
нефть в ’ехасе. ќтот молодой человек изобрел новый и  оригинальный  способ
вырезывать на линолеуме клише с изображением людей и животных в  состоЯнии
оргазма  и  желал  найти  место  длЯ  сбыта  своих  произведений.  ђисунки
отличались примитивной грубостью, доставлЯвшей ему  большое  удовольствие.
Љогда другие не очень хвалили их, он утверждал, что они, во всЯком случае,
не  хуже  старых  картин  ‹оуренса.  Ћценка  такого  рода   не   допускала
возражений. ’еодор, стараЯсь  выпутатьсЯ  из  затруднительного  положениЯ,
печатал их на вкладных листках и на особой бумаге, так что их  легко  было
выронить  из  журнала.  Ќо  молодому  техасцу  не  понравилось,  когда  он
обнаружил, что его детища, обнаженные и отверженные, носЯтсЯ по свету.  Ћн
поднЯл спор из-за этого, потом, движимый завистью, начал  обливать  грЯзью
автора бессловесной прозы, произведениЯ которого были неотъемлемой  частью
журнала.
   …му хотелось, в сущности, распорЯжатьсЯ журналом  на  равных  правах  с
’еодором, поскольку он  оплачивал  большую  половину  расходов.  —его  ему
только не хотелось! Ћн критиковал рассуждениЯ ’еодора в "‡аметках". "‘топы
юношей" пошатнулись.
   ’аким образом, в один прекрасный день ’еодор снова повернулсЯ  лицом  к
Љале и „увру. Ќе посоветовавшись со  своим  компаньоном,  он  продал  свою
половинную долю в предприЯтии, - это была уже третьЯ половина, которой  он
распорЯдилсЯ, но он никогда не был силен  в  арифметике,  -  некоей  леди,
стремившейсЯ пропагандировать план „угласа, предоставив ей объЯснЯтьсЯ  по
поводу создавшегосЯ положениЯ с молодым техасцем и выработать вместе с ним
какой-нибудь метод,  пригодный  длЯ  их  совместного  управлениЯ  "‘топами
юношей".  ’еодор  потерЯл  к  этому  делу   всЯкий   интерес.   Ћн   вдруг
почувствовал, что центр тЯжести мировой литературы переместилсЯ в  ‹ондон,
что дни эксцентрического, хотЯ и творческого изданиЯ сочтены и что  "‘топы
юношей" выполнили свою задачу, в чем бы она ни заключалась.
   Ћн мало думал о ’едди и Њаргарет, когда принЯл это  решение.  Ћн  и  не
подозревал, как близко к верхнему слою  его  сознаниЯ  лежат  эти  забытые
воспоминаниЯ. € возвращалсЯ он не столько в старый ‹ондон своего