 если Я закурю? Њне не совсем Ясно, куда ты гнешь,  ‚и,
но Я полагаю, что загвоздка где-то есть.
   - —удаки мы, - продолжал ђодди. - Ђлиса... Ђлиса рехнулась и  наплодила
ребЯт. ѓвен - Я видел ее на днЯх - краситсЯ еще больше прежнего.  „жим  по
уши ушел в учение Њахатмы и в теософию, ‚ысшее Њышление и во всЯкую  труху
и пишет письма почище Ђлисы. Ђ теперь  ты  развоевалась.  „олжно  быть,  Я
единственный здравомыслЯщий член семьи. ‘тарик - такой же помешанный,  как
и вы, несмотрЯ на всю респектабельность: в нем нет ни  капли  правдивости,
ни капли.
   - Џравдивости?
   - Ќи капли! € он с самого начала гналсЯ за восемью  процентами.  Џойми:
за восемью процентами! Џо-моему, он когда-нибудь потерпит крах. Ћн уже раз
или два был к нему близок. € это измотало  ему  нервы.  ‚се  мы  люди,  но
какова же ценность свЯщенного института семьи? •ороша роднЯ!  Ђ?..  Џраво,
‚и, Я почти целиком согласен  с  тобой;  только  не  представлЯю,  как  ты
справишьсЯ с трудностЯми, в этом все дело. „ом может  стать  чем-то  вроде
клетки, но все-таки это дом. Ћн дает тебе право сидеть на шее  у  старика,
пока тот не обанкротитсЯ. „евушке здорово трудно  раздобывать  средства  к
жизни. Ќо это не мое дело.
   Ћн стал задавать ей вопросы и слушал рассказы о ее планах.
   - џ бы на твоем месте, ‚и, бросил эту затею. Ђ Я  на  пЯть  лет  старше
тебЯ и, как мужчина, несравненно опытнее. ’о,  что  ты  задумала,  слишком
рискованно, осуществить это чертовски трудно. ‘тать  на  собственные  ноги
дьЯвольски трудно, хотЯ и выглЯдит красиво. ’аково мое  мнение,  если  оно
тебЯ интересует. ‚се, что девушка  может  делать,  достаетсЯ  ей  потом  и
кровью. Џомирись со стариком и возвращайсЯ домой теперь; а не тогда, когда
ты будешь вынуждена это сделать. ‚от все, что Я  могу  тебе  посоветовать.
…сли ты теперь не смиришьсЯ, то потом тебе может быть намного хуже. џ не в
силах помочь тебе ни одним центом. †изнь в наше времЯ достаточно тЯжела  и
длЯ необеспеченного мужчины. —то же говорить о  девушке?  Њир  надо  брать
таким, какой он есть,  и  единственнаЯ  возможность  длЯ  женщины,  помимо
черной работы, - это завладеть мужчиной и заставить его работать на  себЯ.
€ нечего бунтовать против этого, ‚и,  не  Я  это  устроил,  а  Џровидение.
’аковы факты, таков порЯдок вещей. ќто как аппендицит. Ќекрасиво,  но  так
мы созданы. Ќелепость, вне всЯкого сомнениЯ, но изменить ее мы не в силах.
‚озвращайсЯ-ка ты домой, живи за спиной старика и найди  поскорее  другого
мужчину, чтобы жить на его средства. ќто не сантименты, а  здравый  смысл.
‚се эти колебаниЯ и сомнениЯ женщин - бред собачий. ‚ конце концов старина
Џ. - Я имею в виду Џровидение - устроило так, что мужчина  вас  более  или
менее обеспечивает. ’ак оно создало мир. Ќадо брать то, что можно.
   ’аков был ђодди.
   Ћн варьировал эту тему около часа.
   - ‚ернись домой, - оказал он, уходЯ, - вернись  домой.  ‘вобода  и  все
прочее - все это очень мило, ‚и, но из этого ничего не выйдет. Њир еще  не
подготовлен к  тому,  чтобы  девушки  могли  жить  самостоЯтельно.  ’акова
действительность. Њладенцы и  особы  женского  пола  должны  держатьсЯ  за
кого-нибудь  или  погибнуть,  по   крайней   мере   ближайшие   поколениЯ.
‚озвращайсЯ домой, ‚и, пережди столетие и попытайсЯ снова.  ’огда  у  тебЯ
могут быть какие-то шансы. Ђ сейчас, если ты будешь вести игру  честно,  у
тебЯ нет и тени надежды.


   Ђнну-‚еронику удивило  то,  что  мистер  Њэннинг,  хоть  и  говорил  он
совершенно другим Языком,  полностью  поддержал  точку  зрениЯ  ђодди.  Ћн
пришел, по его словам, только длЯ того, чтобы навестить ее, и стал  громко
и напыщенно извинЯтьсЯ, излучаЯ  доброту  и  любезность.  Љак  выЯснилось,
адрес  Ђнны-‚ероники   дала   ему   мисс   ‘тэнли.   ЏриветливаЯ   хозЯйка
Ђнны-‚ероники не расслышала его фамилии  и  сказала,  что  пришел  высокий
красивый мужчина с большими черными усами. ‚здохнув  по  поводу  расходов,
которых требовало гостеприимство, Ђнна-‚ероника  поспешно  договорилась  о
том, чтобы подали добавочный чай, затопили гостиную  на  нижнем  этаже,  и
тщательно оделась  длЯ  предстоЯщей  встречи.  ‚  небольшой  комнате,  под
газовой люстрой, его рост  и  фигура,  конечно,  производили  внушительное
впечатление. Џри тусклом освещении мистер Њэннинг  казалсЯ  и  по-военному
подтЯнутым,  и  сентиментальным,  и  поглощенным  наукой,   он   напоминал
гвардейца из романов “йда, обработанных мистером  •олдейном  и  ‹ондонской
школой экономики, и получившего последний лоск в Љельтской школе.
   - Њой приход к вам, мисс ‘тэнли, просто  непростителен,  -  сказал  он,
по-особому пожимаЯ ей руку, - но вы ведь писали, что мы друзьЯ.
   - Љак это ужасно, что вы здесь, - сказал он, указываЯ в окно на  первый
в году желтый туман, - но ваша тетЯ мне рассказала кое-что о  случившемсЯ.
‚се произошло из-за вашего великолепного чувства собственного достоинства.
‚от именно!
   Ћн сел в кресло, принЯлсЯ пить чай и съел несколько  кусков  кекса,  за
которым она специально посылала, говорил с ней, и высказывал свои  мнениЯ,
глЯдЯ  на  нее  очень  серьезно  своими  глубоко  посаженными  глазами,  и
тщательно смахивал каждую крошку с усов. Ђнна-‚ероника сидела,  освещеннаЯ
пламенем камина, перед ней  стоЯл  чайный  поднос,  и  она  бессознательно
держалась, как опытнаЯ хозЯйка дома.
   - Ќо чем же это все кончитсЯ? - спросил мистер  Њэннинг.  -  ‚аш  отец,
разумеетсЯ, должен будет понЯть, как вы  великолепны.  Ћн  этого  пока  не
сознает. џ виделсЯ с ним, он этого совершенно не понимает. € Я не понимал,
пока не получил ваше письмо. Ђ теперь Я хочу быть длЯ вас всем, чем только
смогу. ‚ы в этой ужасной темной квартире,  точно  прекраснаЯ  принцесса  в
изгнании!
   - Ѓоюсь, что, когда речь заходит о заработке, Я все что угодно,  но  уж
никак не принцесса, - сказала Ђнна-‚ероника. - Ќо,  говорЯ  откровенно,  Я
хочу изо всех сил боротьсЯ и, если удастсЯ, победить.
   - Ѓоже мой! - бросил Њэннинг  в  сторону,  словно  играЯ  на  сцене.  -
‡арабатывать на жизнь! ‚ы принцесса в изгнании! - повторил  он,  игнорируЯ
ее слова. -  ‚ы  вступаете  в  это  жалкое  окружение,  -  не  возражайте,
пожалуйста, против того, что Я называю его жалким, - и начинает  казатьсЯ,
будто оно не имеет никакого  значениЯ...  џ  не  думаю,  чтобы  оно  имело
значение. ЌикакаЯ среда не в силах бросить на вас тень.
   Ђнна-‚ероника слегка смутилась.
   - Ќе хотите ли еще чаю, мистер Њэннинг? - спросила она.
   - ‡наете, - продолжал мистер  Њэннинг,  не  отвечаЯ  на  ее  вопрос,  и
протЯнул чашку, - когда вы сказали, что будете зарабатывать на жизнь,  это
все равно, как если бы архангел  отправилсЯ  на  биржу  или  •ристос  стал
торговать голубЯми... Џростите за дерзость. џ невольно подумал так.
   - Ћбраз прекрасен, - сказала Ђнна-‚ероника.
   - џ знал, что вы не будете возражать.
   - Ќо разве в данном случае это  соответствует  фактам?  ‡наете,  мистер
Њэннинг, все это хорошо в области  чувства,  но  разве  оно  соответствует
действительности? ђазве женщины - уж такие ангельские созданиЯ, а  мужчины
так рыцарственны? ‚ы, мужчины, Я знаю, хотели бы превратить нас в  королев
и богинь, ну а в жизни... взглЯните хотЯ бы на поток девушек, идущих утром
на работу. Ћни сутулы, бедно одеты, плохо питаютсЯ. ‚от уж не королевы, да
и никто с ними не обращаетсЯ, как с королевами. €ли посмотрите на  женщин,
сдающих квартиры... Ќа прошлой неделе Я искала комнату.  †енщины,  которых
мне пришлось видеть, произвели на менЯ  самое  тЯжелое  впечатление.  •уже
любого мужчины. ‚сюду, в чью бы дверь Я ни постучалась, Я  сталкивалась  с
еще одной ужасающей  в  своем  убожестве  женщиной,  с  еще  одной  павшей
королевой, более жалкой, чем предшествующаЯ, грЯзной  от  рождениЯ.  Ђ  их
жалкие руки!
   - ‡наю, - сказал мистер Њэннинг с приличествующим случаю волнением.
   - Ђ обыкновенные жены и матери, с их тревогами, скудными средствами,  с
кучей детей! Џодумайте о них!
   Њистер Њэннинг изобразил на своем лице отчаЯние и принЯлсЯ за четвертый
кусок кекса.
   - џ знаю, наш социальный строй достаточно плох, - сказал он,  -  и  ему
приноситсЯ в жертву все, что есть лучшего и самого прекрасного в жизни.  џ
его не защищаю.
   - Ђ кроме того, если говорить о королевах, - продолжала  Ђнна-‚ероника,
- в Ђнглии двадцать один с половиной миллион женщин, а мужчин  -  двадцать
миллионов. Џредположим, что каждаЯ из  нас  -  свЯтынЯ.  ‡начит,  даже  не
считаЯ вдов, выходЯщих вторично замуж, не хватит более  миллиона  алтарей,
чтобы служить нам. Љроме того, девочек умирает меньше, чем мальчиков,  так
что  несоответствие  между  количеством  взрослых  мужчин   и   женщин   в
действительности еще больше.
   - ‚сЯ эта ужаснаЯ статистика, - отвечал мистер Њэннинг, - мне известна.
џ понимаю, замедленность  прогресса  дает  вам  право  на  нетерпение.  Ќо
скажите мне только одно - Я не могу этого постичь, - скажите только  одно:
чем вы в силах помочь, если втЯнетесь в эту  борьбу  и  окажетесь  в  этой
трЯсине? ‚от что менЯ беспокоит.
   - џ не стараюсь прийти на помощь, - ответила Ђнна-‚ероника. - џ  только
возражаю против ваших взглЯдов на то, чем должна быть женщина, и  стараюсь
уЯснить это самой себе. џ очутилась в этой квартире и ищу работы потому...
Ќу разве Я могу поступить иначе, если отец  фактически  запирает  менЯ  на
замок?
   - џ знаю, - сказал мистер Њэннинг, - Я знаю. Ќе думайте, что Я  вам  не
сочувствую или не понимаю. € все-таки мы находимсЯ здесь, в этом городе, с
его копотью и туманами. Ѓоже мой! Љак это ужасно! Љаждый стараетсЯ извлечь
все, что может, из другого, никто ни с кем не считаетсЯ - все толкают друг
друга, густаЯ угольнаЯ копоть валит из труб, пропитываЯ воздух  и  омрачаЯ
сознание, омнибусы гудЯт  и  испускают  вонь,  лошадь  пала  на  ’оттенхем
Љорт-роуд, старуха надрывно кашлЯет на углу - все  это  печальные  картины
большого  города,  и  вы  приехали  сюда,  чтобы  попытать  счастьЯ.   ќто
чрезмернаЯ доблесть, мисс ‘тэнли, чрезмернаЯ!
   Ђнна-‚ероника размышлЯла. Ћна уже в течение двух дней искала работу.
   - џ хочу узнать, так ли это на самом деле!
   - џ не против женской отваги, - продолжал мистер Њэннинг. - џ  люблю  и
восхищаюсь отвагой. —то может быть прекраснее красивой девушки,  смотрЯщей
без страха на громадного великолепного тигра? ЌоваЯ “на и лев и прочее. Ќо
здесь  ведь  нечто  совершенно   другое:   это   громадные,   безобразные,
бесконечные джунгли эгоистичной, потогонной, вульгарной конкуренции.
   - € вы хотите, чтобы Я осталась в стороне от них?
   - ‘овершенно верно! - сказал мистер Њаннинг.
   - ‚ прекрасном саду, за решеткой, одевалась в очаровательные  платьЯ  и
собирала прелестные цветы?
   - Ђх! …сли бы это было возможно!
   - ‚ то времЯ, когда другие девушки тащатсЯ на работу, а  женщины  сдают
комнаты? Ђ в  действительности  волшебный  сад  за  решеткой  находитсЯ  в
Њорнингсайд-парке, и это дом моего  отца,  который  становитсЯ  все  более
раздражительным и деспотичным, когда мы  встречаемсЯ  за  обедом,  и  всех
охватывает ощущение неуверенности и пустоты.
   Њистер  Њэннинг  отодвинул  чашку  и  многозначительно   посмотрел   на
Ђнну-‚еронику.
   - ‚ы плохо ко мне относитесь, мисс ‘тэнли, - сказал он. -  Њой  сад  за
решеткой был бы лучше всего этого.


        7. Њ…—’› € „…‰‘’‚€’…‹њЌЋ‘’њ

   € вот Ђнне-‚еронике в  течение  нескольких  недель  пришлось  выЯснЯть,
каков рыночный спрос на нее  в  этом  мире.  Ћна  ходила  по  равнодушному
ноЯбрьскому  ‹ондону,  очень  темному,  туманному,  грЯзному,   страшному,
стараЯсь найти ту скромную, но сулЯщую ей независимость работу, к  которой
так опрометчиво стремилась. Ћна ходила с  места  на  место,  внимательнаЯ,
собраннаЯ, нарЯднаЯ и изЯщнаЯ, скрываЯ  свои  переживаниЯ,  хотЯ  реальное
положение вещей постепенно становилось ей все Яснее и Яснее. …е  маленькаЯ
комната казалась ей берлогой, откуда она выходила, как зверь на  охоту,  в
огромный сумрачный мир,  с  его  закопченными  серыми  домами,  вереницами
ослепительно сверкающих магазинов, бесконечными улицами с темными зданиЯми
и окнами, залитыми оранжевым светом под  тускло-медным,  грЯзно-серым  или
черным небом. ‡атем девушка возвращалась  домой,  принималась  за  письма,
тщательно обдуманные и старательно написанные, или читала книги, взЯтые  в
библиотеке у Њадди, - она решилась истратить на это полгинеи, - или сидела
у камина и размышлЯла.
   Ђнна-‚ероника стала постепенно  и  против  воли  осознавать,  что  ‚иви
“оррен - это лишь "идеал". ’аких девушек и таких должностей не существует.
ђабота, которую ей предлагали,  не  имела  ничего  общего  с  ее  смутными
желаниЯми. …е квалификациЯ открывала перед ней всего две  возможности,  но
ни  одна  из  них  не  привлекала  и  не  освобождала  полностью  от   той
зависимости, против которой она восставала, борЯсь со  своим  отцом.  Ћдин
путь, основной, - это за плату заменЯть  жену  или  мать,  то  есть  стать
гувернанткой,  или  помощницей  учительницы,  или  высококвалифицированной
бонной. „ругой путь - поступить  на  службу,  например,  в  фотоателье,  в
магазин театральных и маскарадных костюмов или головных уборов. Џервый род
работы представлЯлсЯ ей чересчур  домашним  и  ограниченным;  длЯ  второго
главной помехой ЯвлЯлось  отсутствие  опыта,  и,  кроме  того,  он  ей  не
нравилсЯ. „евушка не  любила  магазинов,  не  любила  видеть  лица  других
женщин, а самодовольные мужчины в сюртуках, возглавлЯвшие эти предприЯтиЯ,
были самыми невыносимыми существами на свете. Ћдин из них отчетливо назвал
ее "милочкой".
   ‚ двух местах требовалсЯ секретарь, и казалось, должность сама плывет в
руки, поскольку в предложении не было обычной оговорки о том,  что  женщин
просЯт не беспокоитьсЯ. Ћдно место  было  у  члена  парламента,  радикала,
другое - у известного врача  с  •арли-стрит.  Ќо  оба  крайне  любезно,  с
восхищением и страхом отклонили  ее  предложение.  Џроизошла  и  курьезнаЯ
встреча в большом  отеле  с  женщиной  средних  лет,  сильно  напудренной,
увешанной драгоценностЯми и насквозь пропахшей духами, которой нужна  была
компаньонка. Ћна не сочла Ђнну-‚еронику подходЯщей длЯ себЯ компаньонкой.
   Џочти всЯ эта работа ужасно низко оплачивалась. †алованьЯ едва могло бы
хватить на пропитание, а труд требовал затраты всех ее сил и времени.  Ћна
слышала о женщинах-журналистках, писательницах и так далее, но ее даже  не
допускали к редакторам, с которыми она хотела поговорить, и,  кроме  того,
если бы ей это и удалось, не было  никакой  уверенности  в  том,  что  она
справитсЯ с порученным ей делом. Ћднажды  Ђнна-‚ероника  не  пошла  искать
работу и неожиданно длЯ себЯ очутилась в ’редголдском колледже.  …е  место
оказалось свободным; ее просто отмечали как отсутствующую, и она  спокойно
провела день, с упоением занимаЯсь анатомированием черепахи. ќто было  так
интересно и дало такое облегчение после утомительных и  тревожных  поисков
заработка, что она целую неделю посещала колледж, как будто все  еще  жила
дома. Ђ затем  в  третий  раз  представилась  возможность  получить  место
секретарЯ, и ее надежды снова ожили: это была должность личного секретарЯ,
сочетавшаЯсЯ с  самыми  легкими  обЯзанностЯми  сиделки  у  состоЯтельного
больного  джентльмена,  живущего  в  ’уикснеме  и   занЯтого   грандиозным
литературным исследованием,  которым  он  хотел  доказать,  что  сказка  о
"волшебной королеве" в  действительности  представлЯет  собой  трактат  по
молекулЯрной химии, написанный оригинальным и образным шифром.


   ’еперь, когда Ђнна-‚ероника  собиралась  исследовать  глубины  трудовой
жизни и померитьсЯ силами с реальным миром, она одновременно изучала  идеи
и взглЯды целого рЯда людей, как  будто  весьма  заинтересованных  в  том,
каким этот мир должен быть. ‚начале  мисс  Њинивер,  а  затем  собственный
естественный интерес привел ее в среду занЯтных людей, мечтавших о мировом
прогрессе, великих коренных переменах, о новой эре, котораЯ должна  прийти
на смену угнетению и всем непорЯдкам современной жизни.
   Њисс Њинивер узнала о  побеге  Ђнны-‚ероники  и  получила  ее  адрес  у
“иджетов. Ћна пришла на следующий день около девЯти часов вечера,  трепеща
от восторга. ЏоднЯвшись вслед  за  хозЯйкой  до  середины  лестницы,  мисс
Њинивер окликнула Ђнну-‚еронику:
   - Њожно к вам? ќто Я, Ќетти  Њинивер!  -  €  она  поЯвилась  перед  ней
раньше, чем Ђнна-‚ероника успела сообразить, кто такаЯ Ќетти Њинивер.
   …е глаза сверкали, прЯмые волосы были растрепаны, наглЯдно демонстрируЯ
ее одобрение независимым взглЯдам.  Џальцы  торчали  из  рваных  перчаток,
словно желаЯ как можно скорее прикоснутьсЯ к Ђнне-‚еронике.
   - ‚ы великолепны! - восторженно произнесла  мисс  Њинивер,  держа  руки
Ђнны-‚ероники в своих и заглЯдываЯ  ей  в  лицо.  -  ‚еликолепны!  ‚ы  так
спокойны, дорогаЯ, так тверды, так безмЯтежны!
   - „евушки, подобные вам, покажут, каковы мы, - продолжала мисс Њинивер.
- „евушки, дух которых не сломлен!
   ќтот восторг несколько ободрил Ђнну-‚еронику.
   - џ наблюдала за вами в  Њорнингсайд-парке,  дорогаЯ,  -  сказала  мисс
Њинивер. - џ наблюдаю за всеми женщинами. ’огда  мне  казалось,  что  вам,
пожалуй, все равно, такаЯ вы или не такаЯ, как все. Ђ теперь вы как  будто
сразу стали взрослой.
   Џомолчав, она добавила:
   - €нтересно знать... Њне хотелось бы... Њожет быть, на вас повлиЯли мои
слова?
   Ќе дожидаЯсь ответа Ђнны-‚ероники, она  стала  уверЯть,  что,  конечно,
повлиЯло что-то сказанное ею.
   - ’еперь все подхватываетсЯ и  распространЯетсЯ  со  сверхъестественной
быстротой. ‚едь сейчас  такое  великое  времЯ!  ‡амечательное  времЯ!  …ще
никогда не было такой эпохи. ЃлизитсЯ осуществление надежд, все  движетсЯ,
все увлекает! ‚осстание женщин! ќти  идеи  возникают  повсюду.  ђасскажите
мне, как сестре, все, что с вами случилось.
   ‘воей последней фразой она немного расхолодила Ђнну-‚еронику, но все же
воздействие ее товарищеских чувств и энтузиазма было еще очень сильным;  и
было приЯтно чувствовать себЯ героиней после стольких  уговоров  и  тайных
сомнений.
   Ќо долго мисс Њинивер слушать не могла, она сама хотела говорить. ‘идЯ,
согнувшись, на краю коврика перед камином, возле этажерки  с  книгами,  на
которой стоЯл  череп  свиньи,  глЯдЯ  то  на  пламЯ,  то  вверх,  на  лицо
Ђнны-‚ероники, она дала волю своим чувствам.
   - Џогасим  лампу,  -  предложила  мисс  Њинивер,  -  при  свете  камина
беседовать гораздо лучше! - Ђнна-‚ероника согласилась. - €так, вы  бросили
вызов жизни, смело глЯдЯ ей в лицо.
   ‚ероника сидела, опершись подбородком на руку, освещеннаЯ  пламенем,  и
почти все времЯ молчала. ‡ато мисс Њинивер усердно разглагольствовала.  Џо
мере того  как  она  говорила,  смысл  и  значение  сказанного  постепенно
доходили до сознаниЯ Ђнны-‚ероники, принимаЯ определенный образ. ќто  было
представление о громадном, сером, тоскливом, грубом и беспорЯдочном мире с
бесчисленными предрассудками, о мире, упорствующем в  своих  заблуждениЯх,
который причинЯл людЯм боль и всЯчески сковывал их. ‚ прошлые времена и  в
прежних государствах  зло  воплощалось  в  тирании,  резне,  войнах,  а  в
нынешней Ђнглии  оно  представлено  торгашеством,  конкуренцией,  снобами,
мещанской  добродетелью,  потогонной  системой-и  угнетением   женщин.   ‚
рассуждениЯх мисс Њинивер до сих пор все  казалось  убедительным.  Ћднако,
когда она в качестве борцов против  этого  мира  выдвинула  небольшое,  но
активное  меньшинство  -  "„етей  ‘вета",  которых  описала   как   людей,
"находЯщихсЯ в авангарде или всецело передовых", Ђнна-‚ероника отнеслась к
ее словам довольно скептически.
   ‚се, о чем говорила мисс Њинивер, находилось "в действии", "близилось".
‚озвышенные мысли. ЏростаЯ жизнь, ‘оциализм, ѓуманность  -  все  было  как
будто одним и тем же. Ћна любила принимать во всем этом участие, дышать  и
жить этим. „о сих пор предвестники прогресса поЯвлЯлись в мировой  истории
с большими промежутками, голоса звучали и умолкали. Ќо  теперь  все  будут
действовать сообща, в едином порыве. ‘ фамильЯрным уважением она упоминала
•риста и Ѓудду, елли, Ќицше, Џлатона. ‚се они прокладывали путь. €х имена
сверкали во тьме, как звезды в ночном небе,  а  между  ними  зиЯли  черные
провалы; но  теперь,  теперь  совсем  другое;  теперь  наступает  рассвет,
настоЯщий рассвет.
   - †енщины поднимаютсЯ, - заЯвила мисс  Њинивер,  -  женщины  и  простой
народ, все спешат, все пробуждаютсЯ.
   Ђнна-‚ероника слушала, глЯдЯ на пламЯ камина.
   - ‚се за это берутсЯ, - продолжала мисс Њинивер. -  €  вы  должны  были
принЯть в этом участие. ‚ы не могли поступить иначе.  —то-то  вас  влекло.
Љаждого что-то влечет.  ‚  пригородах,  в  провинции  -  повсюду.  џ  вижу
„вижение в целом. Џоскольку это в моих силах, Я, безусловно, в его  рЯдах.
џ держу руку на пульсе событий.
   Ђнна-‚ероника молчала.
   - ќто зарЯ! - сказала мисс Њинивер, и в  стеклах  ее  очков  отразились
Язычки кроваво-красного пламени.
   - „а Я приехала в ‹ондон скорее из-за  личных  затруднений,  -  сказала
Ђнна-‚ероника. - €, пожалуй, не все, что вы говорите, мне понЯтно.
   - ђазумеетсЯ, нет, - ответила мисс  Њинивер,  победоносно  жестикулируЯ
тонкой рукой и еще более тонким запЯстьем и  похлопываЯ  Ђнну-‚еронику  по
колену. - ђазумеетсЯ, нет. ‚от это-то и удивительно.  Ќо  вы  поймете,  вы
непременно поймете. Џозвольте мне  повести  вас  туда  -  на  митинги,  на
конференции, беседы и так далее. ’огда вы начнете понимать. ‚се перед вами
раскроетсЯ. џ по уши погрузилась в это,  отдаю  каждую  свободную  минуту,
бросаю работу, все решительно! џ преподаю в школе, в одной хорошей  школе,
три раза в неделю. ‚се остальное отдаю движению. ’еперь Я  научилась  жить
на четыре пенса в день. ЏредставлЯете себе, сколько у менЯ благодарЯ этому
остаетсЯ свободного времени! Ќет, Я буду вас  повсюду  брать  с  собой.  џ
поведу вас к суфражисткам, к толстовцам, к фабианцам.
   - џ слышала о фабианцах, - сказала Ђнна-‚ероника.
   -  ‚от  это  общество!  -  воскликнула  мисс  Њинивер.  -   ќто   центр
интеллигенции. €ногда их собраниЯ бывают просто замечательными. ’ам  такие
серьезные, прекрасные женщины! ’акие глубокомысленные мужчины! €  подумать
только, они там творЯт историю! Ћни составлЯют планы нового мира. € делают
это весело. ‘реди них оу, “эбб, писатель “илкинс, ’умер и доктор  ’ампани
- самые замечательные люди! ’ам  вы  услышите,  как  они  спорЯт,  решают,
создают планы! Џодумайте только: они _строЯт новый мир_!
   - Ќо разве эти люди действительно способны  все  изменить?  -  спросила
Ђнна-‚ероника.
   - Ђ как же иначе? - ответила мисс Њинивер, слегка подвинувшись к  огню.
- —то же, кроме этого, может произойти при нынешнем положении вещей?


   Њисс Њинивер с такой восторженной щедростью приобщила  Ђнну-‚еронику  к
своему представлению о мире, что оставатьсЯ критически настроенной было бы
просто неблагодарностью. € действительно,  ‚ероника  почти  незаметно  длЯ
себЯ привыкла к своеобразной внешности и своеобразным  манерам  "людей  из
авангарда". Џрошла ошеломленность,  вызваннаЯ  особой  направленностью  их
ума, а потом по привычке стерлось и  первоначальное  впечатление  какой-то
нарочитой неразумности. ‚о многих отношениЯх они  были  совершенно  правы;
она уцепилась за это и все чаще  закрывала  глаза  на  тот  парадоксальный
вывод, что  именно  в  силу  их  правоты  их  взглЯды  почему-то  казались
абсурдными.
   ‚ мире мисс Њинивер одно из  центральных  мест  занимали  ѓупсы.  Ѓолее
странную пару трудно было представить себе; они питались одними фруктами и
жили под самой крышей в доме на ’еобальдс-роуд. “ них не было ни детей, ни
слуг, и умение жить простой жизнью они довели до  высочайшего  мастерства.
Њистер ѓупс, как понЯла Ђнна-‚ероника,  был  преподавателем  математики  в
школе,  а  его  жена  еженедельно  писала  статьи  длЯ  "Ќью   Ђйдиэс"   о
вегетарианском столе, вивисекции, вырождении, о секреции молочной  железы,
аппендиците, о ‚ысшем мышлении и помогала вести дела в фруктовой лавке  на
’оттенхем Љорт-роуд. „аже мебель в их квартире была непостижимо далека  от
жизни, а мистер ѓупс ходил дома в скроенной наподобие  костюма  пижаме  из
мешковины, котораЯ завЯзывалась коричневыми лентами,  а  его  жена  носила
пурпурную "жибба" [платье восточного покроЯ, которое носили  мусульмане  и
персы] с густо  расшитой  кокеткой.  Ћн  был  маленького  роста,  смуглый,
сдержанный, с широким, казавшимсЯ непреклонным выпуклым лбом, а его жена -
очень румЯнаЯ, пылкаЯ, с  подбородком,  незаметно  переходЯщим  в  полную,
крепкую шею. ђаз в неделю, по субботам, с девЯти часов и до глубокой  ночи
у них происходили небольшие сборища, во времЯ которых  беседовали,  иногда
читали вслух,  а  угощение  состоЯло  из  фруктовых  блюд  -  сэндвичи  из
каштанов, намазанные ореховым маслом, лимонады, безалкогольное вино и  все
в том же роде; на одну из таких дружеских встреч мисс Њинивер после долгих
предварительных хлопот привела и Ђнну-‚еронику.
   …е представили и, по ее мнению,  несколько  подчеркнуто,  как  девушку,
выступившую против своих родных. ‘обрание состоЯло из престарелой  дамы  с
необычайно морщинистой кожей, низким голосом, и, как показалось неопытному
глазу Ђнны-‚ероники, вышитой салфеточкой на голове; застенчивого  молодого
блондина с узким лбом и в очках;  двух  малоприметных  женщин  в  скромных
юбках и блузках и одной четы средних лет - оба были очень толстые, похожие
друг на друга, одетые во  все  черное  -  мистер  и  миссис  „анстейбл  из
муниципального  совета  Њерилбоуна.   ѓости   расположились   неправильным
полукругом перед камином с  медными  украшениЯми,  увенчанным  резьбой  по
дереву и с надписью: "‘делай это сейчас".
   ‚скоре к ним присоединилсЯ рыжеволосый  молодой  человек,  жуликоватого
вида, с оранжевым галстуком, в костюме из пушистого твида, и еще  какие-то
люди, которые в памЯти  Ђнны-‚ероники,  несмотрЯ  на  ее  усилиЯ  удержать
подробности, упорно сохранились только как "прочие".
   Ѓеседа была оживленной и по  форме  оставалась  блестЯщей  даже  тогда,
когда по содержанию переставала быть ею. ‚ременами Ђнна-‚ероника  начинала
подозревать, что главные ораторы, как  говорЯт  школьники,  "выставлЯлись"
ради нее.
   Ћни  беседовали  о  новом  суррогате  жира  длЯ  вегетарианской  кухни,
который, по убеждению миссис ѓупс, производит особенно очищающее  действие
на ум. ‡атем перешли к рассуждениЯм об анархизме и социализме: ЯвлЯетсЯ ли
первый полной противоположностью второго или  только  его  высшей  формой.
Њолодой человек с рыжеватыми волосами сослалсЯ на  философию  ѓегелЯ,  чем
тут же запутал  спор.  ’огда  вмешалсЯ  олдермен  „анстейбл,  до  сих  пор
хранивший  молчание;  отклонившись  от  темы,  он  изложил   свои   личные
впечатлениЯ о целом рЯде своих коллег,  членов  муниципального  совета.  €
продолжал говорить об этом весь вечер, то умолкаЯ, то возвращаЯсь  к  тому
же и нарушаЯ обсуждение других тем. Ѓольшей частью он обращалсЯ к ѓупсам и
говорил, как бы отвечаЯ на заданные ими многочисленные  вопросы  о  личном
составе муниципального совета Њерилбоуна.
   - …сли бы вы спросили менЯ, -  говорил  он,  -  то  Я  бы  сказал,  что
Ѓлайндерс - человек честный, но, разумеетсЯ, заурЯдный.
   “частие  миссис  „анстейбл  в  разговоре   выражалось   преимущественно
кивками; всЯкий раз,  когда  олдермен  „анстейбл  кого-нибудь  хвалил  или
порицал, она кивала дважды или трижды - в зависимости от его пафоса. ‚  то
же времЯ она не сводила глаз с платьЯ Ђнны-‚ероники. Њиссис ѓупс привела в
некоторое замешательство олдермена, внезапно обратив внимание похожего  на
жулика молодого человека в  оранжевом  галстуке  (он  оказалсЯ  помощником
редактора "Ќью Ђйдиэз") на поЯвившуюсЯ в его газете критическую  статью  о
Ќицше и ’олстом, в  которой  выражались  сомнениЯ  относительно  подлинной
искренности ’олстого. €  все  казались  весьма  озабоченными  вопросом  об
искренности великого-писателЯ.
   Њисс Њинивер,  заЯвив,  что  если  она  когда-нибудь  потерЯет  веру  в
искренность ’олстого, то ее собственные чувства перестанут иметь  длЯ  нее
какое-либо значение, спросила Ђнну-‚еронику, не испытывает  ли  та  то  же
самое; а мистер ѓупс  подчеркнул,  что  следует  различать  искренность  и
иронию, котораЯ часто ЯвлЯетсЯ  не  чем  иным,  как  искренностью  высшего
порЯдка.
   Ћлдермен „анстейбл заметил, что искренность  -  часто  дело  случаЯ,  и
разъЯснил  вопрос   молодому   блондину,   воспользовавшись   в   качестве
иллюстрации эпизодом из деЯтельности Ѓлайндерса в  Љомитете  по  борьбе  с
пылью; а молодому человеку  в  оранжевом  галстуке  тем  временем  удалось
придать всей дискуссии несколько рискованный  и  эротический  оттенок:  он
спросил, может ли кто-либо быть вполне искренним в любви.
   Ћднако мисс Њинивер полагала, что подлиннаЯ искренность только и бывает
в любви, и она вторично поинтересовалась  мнением  Ђнны-‚ероники.  Ќо  тут
молодой человек в оранжевом галстуке заЯвил,  что  можно  вполне  искренне
любить  одновременно  двух  людей,  хотЯ  и   по-разному,   соответственно
индивидуальным особенностЯм каждого, и обманывать обоих. ’огда миссис ѓупс
напомнила ему урок, столь убедительно преподанный ’ицианом в  его  картине
"‹юбовь земнаЯ и небеснаЯ", и стала весьма красноречиво  говорить  о  том,
что любовь не терпит лжи.
   Џотом они рассуждали некоторое времЯ  о  любви,  и  олдермен  „анстейбл
вновь обернулсЯ к робкому молодому блондину и  вполголоса,  но  совершенно
Ясно  дал  ему  краткий  и  конфиденциальный  отчет  по   поводу   двойной
привЯзанности  Ѓлайндерса,  котораЯ  привела  к  неприЯтной   ситуации   в
муниципальном совете.
   ЏрестарелаЯ  дама  с  салфеточкой  на  голове   дотронулась   до   руки
Ђнны-‚ероники и сказала низким голосом с оттенком лукавства:
   - ЋпЯть разговоры о любви;  опЯть  весна,  опЯть  любовь.  Ћ  молодежь,
молодежь!
   ћноша в оранжевом галстуке, несмотрЯ на сизифовы  усилиЯ  ѓупсов  вести
разговор на более высоком уровне, с большим упорством продолжал рассуждать
о возможном раздвоении чувств у высокоразвитых современных людей.
   ЏрестарелаЯ дама с салфеточкой вдруг сказала:
   - Ђх, молодежь, молодежь, если бы вы только знали!..
   Ћна рассмеЯлась, потом задумалась; молодой человек с  узким  лбом  и  в
очках откашлЯлсЯ и спросил молодого человека в оранжевом  галстуке,  верит
ли он в платоническую любовь. Њиссис ѓупс заЯвила, что она только в нее  и
верит, и, бросив взглЯд на Ђнну-‚еронику,  неожиданно  встала  и  поручила
ѓупсу и робкому молодому человеку разносить угощение.
   Њолодой человек в оранжевом галстуке осталсЯ на своем месте и продолжал
спорить о том, имеет ли тело, как он выразилсЯ, свои законные  требованиЯ.
€, заговорив о "Љрейцеровой сонате" и "‚оскресении", они опЯть вернулись к
’олстому.
   Ѓеседа  продолжалась.  ѓупс,  который  вначале  был  довольно  сдержан,
прибегнул к сократовскому  методу,  чтобы  обуздать  молодого  человека  в
оранжевом галстуке, и, склонив к  нему  голову,  весьма  убедительно  стал
доказывать ему, что тело - только иллюзиЯ и ничего  не  существует,  кроме
духа и молекул мышлениЯ. Њежду ними произошло нечто  вроде  поединка,  все
остальные сидели и слушали - все, за исключением олдермена, который  завел
молодого блондина в угол возле  зеленого  кухонного  шкафа  с  алюминиевой
посудой и, усевшись спиной  ко  всем  и  прикрыв  рот  рукой  длЯ  большей
секретности, рассказывал ему шепотком и доверительным тоном  о  постоЯнном
антагонизме между скромным и безобидным муниципальным советом и социальным
злом в Њерилбоуне.
   Ѓеседа все еще продолжалась, собравшиесЯ перешли к критике  романистов,
их внимание привлекли некоторые смелые эссе “илкинса, затем они  принЯлись
обсуждать будущее театра. Ђнна-‚ероника отважилась вмешатьсЯ в дискуссию о
романистах, взЯв под защиту "ќсмонда" ["€сториЯ  ѓенри  ќсмонда"  -  роман
английского писателЯ  “ильЯма  ’еккереЯ  (1811-1863)]  и  возразив  против
непонЯтностей  "ќгоиста"  [роман  английского  писателЯ  „жорджа  Њередита
(1828-1909)]; когда она заговорила, все смолкли и стали слушать ее.  Џотом
принЯлись решать, должен ли Ѓернард оу войти  в  состав  парламента.  ќто
привело к вопросу о  вегетарианстве  и  трезвости,  а  молодой  человек  в
оранжевом галстуке и миссис ѓупс стали ожесточенно спорить об  искренности
—естертона и Ѓеллока [—естертон,  ѓилберт  Љит  (1874-1936)  -  английский
писатель, автор романов,  новелл,  детективных  рассказов;  Ѓеллок,  •илар
(1870-1953) - английский поэт, романист, критик], а  конец  этому  положил
ѓупс, вновь пожелавший применить сократический метод.
   Ќаконец Ђнна-‚ероника и мисс Њинивер спустились по  темной  лестнице  и
вышли в туманные просторы  лондонских  площадей,  пересекли  ђассел-сквер,
“обэрн-сквер,   ѓордон-сквер,   направлЯЯсь   кружным   путем    к    дому
Ђнны-‚ероники.  Ћни  шли  медленно,  немного  голодные  после   фруктового
угощениЯ,  но  умственно  весьма  оживленные.  Њисс  Њинивер  пустилась  в
рассуждение о том, кто именно - ѓупс  или  Ѓернард  оу.  ’олстой,  доктор
’ампани или писатель “илкинс - ЯвлЯетсЯ самым глубоким и самым совершенным
умом современности. …й было Ясно, что людей, равных им по силе ума, в мире
нет.


   Џотом, однажды вечером, Ђнна-‚ероника  отправилась  с  мисс  Њинивер  в
ќссекс-холл; там они сели в последнем  рЯду  балкона,  и  она  услышала  и
увидела лидеров-исполинов  ”абианского  общества,  заново  перестраивающих
мир: на трибуне сидели Ѓернард  оу,  ’умер,  доктор  ’ампани  и  писатель
“илкинс. ‡ал был переполнен; вокруг себЯ Ђнна-‚ероника видела восторженную
молодежь приЯтной наружности и великое множество людей, похожих на ѓупсов.
„искуссиЯ представлЯла собой самую странную  смесь  личного  и  мелкого  с
идеалистическими устремлениЯми, которые были  прекрасны  сами  по  себе  и
бесспорны. Џочти в  каждом  выступлении  чувствовалось  одно  и  то  же  -
необходимость великих перемен, перемен, которые придетсЯ завоевывать ценой
усилий  и  жертв,  но  они  непременно  будут  завоеваны.  Ђ   потом   она
присутствовала  на   гораздо   более   многолюдном   собрании   охваченных
энтузиазмом людей - на митинге секции женского движениЯ  в  Љэкстон-холле,
где  как  лейтмотив  тоже  звучала  необходимость  коренных  изменений   и
широчайшего прогресса. ‚ероника побывала на вечере Ђссоциации  по  реформе
одежды, посетила ‚ыставку по реформе пищи, где неотвратимые перемены  были
показаны с устрашающей отчетливостью. †енский  митинг  был  гораздо  более
эмоциональным, чем собрание социалистов. Ђнна-‚ероника совершенно потерЯла
там способность рассуждать и критиковать;  она  аплодировала,  выкрикивала
какие-то требованиЯ, с которыми потом, после зрелого размышлениЯ, никак не
могла согласитьсЯ.
   - џ знала, что и вы это почувствуете, - сказала мисс Њинивер, когда они
вышли оттуда красные и разгорЯченные. - џ знала, что и вы увидите, как все
становЯтсЯ в единый строй.
   € действительно, все становились как бы в единый  строй.  ‚ероника  все
более живо воспринимала не столько систему идей, сколько огромное, хотЯ  и
смутное стремление к переменам, великое недовольство жизнью и  критическое
отношение  к  ней,  шумную   путаницу   идей   по   реорганизации   всего:
реорганизации  торговли,   развитиЯ   экономики,   закона   собственности,
положениЯ  детей,  одежды,  питаниЯ  и  всеобщего   обучениЯ.   Ћна   Ясно
представлЯла себе толпу людей, движущихсЯ по запруженным  улицам  ‹ондона,
людей, сознание,  речи,  жесты  и  даже  одежда  которых  отражали  полную
уверенность  в  срочной  необходимости  всесторонних  перемен.   Ќекоторые
действительно держали себЯ и даже одевались скорее как заезжие  иностранцы
из  "ЋглЯнись  назад"  [роман  американского  писателЯ   ќдварда   Ѓеллами
(1850-1898)] или "‚естей ниоткуда"  [роман  английского  писателЯ  “ильЯма
Њорриса (1834-1896)], чем как коренные лондонцы, которыми  они  и  были  в
действительности.  —аще  всего  это  были  люди  независимые:  скульпторы,
молодые писатели, молодые служащие, много самостоЯтельных девушек и женщин
из  студенческой  среды,  словом,  той  среды,  в  которую   Ђнна-‚ероника
окунулась теперь с головой и котораЯ стала ее собственной средой.
   ‘лова и поступки этих людей были знакомы ‚еронике, теперь  она  увидела
всю эту  массу  людей  и  ощутила  их  -  живых,  выступающих  с  трибуны,
настойчивых, тогда как раньше видела их лишь мимолетно или  читала  о  них
только в книгах. ‚ ‹ондоне кварталы Ѓлумсбери и Њерилбоун, на фоне которых
демонстрировали эти люди, серые фасады  домов,  неумолимо  респектабельные
окна и ставни, бесконечные унылые железные ограды - все это вызывало в ней
воспоминаниЯ об отце, об его закоснелом упрЯмстве и обо всем, против  чего
она сама боролась.
   ђазнообразное чтение и разговоры с “иджетами  отчасти  уже  подготовили
‚еронику к новым идеЯм и "движениЯм",  хотЯ  по  своему  темпераменту  она
скорее была склонна противитьсЯ и критиковать, нежели активно  участвовать
в них. Ќо люди, с которыми девушка теперь  столкнулась  благодарЯ  усилиЯм
мисс  Њинивер  и  “иджетов  -   ѓедди   и   •етти   как-то   приехали   из
Њорнингсайд-парка и повели ее в ‘охо  пообедать  за  18  пенсов,  где  она
познакомилась со студентами художественных училищ,  социалистами  и  таким
путем смогла побывать у них в студии на  вечере,  там  говорили  о  всЯкой
всЯчине, - эти люди повлиЯли на нее своей уверенностью, что мир, очевидно,
застыл в нелепых заблуждениЯх, но достаточно  всего  нескольких  пионеров,
людей инициативных, вполне и безусловно "передовых", длЯ того, чтобы новый
порЯдок установилсЯ сам собой. …сли девЯносто процентов из  тех  людей,  с
кем встречаешьсЯ в течение месЯца,  не  только  говорЯт,  но  чувствуют  и
утверждают что-либо, то очень трудно не поверить им.  Ђнна-‚ероника  почти
незаметно длЯ себЯ усвоила новую точку зрениЯ, хотЯ рассудок ее  продолжал
еще противитьсЯ этим идеЯм. ’огда мисс Њинивер и начала влиЯть на нее.
   ‘екрет  возрастающего  влиЯниЯ  мисс  Њинивер,  как  это  ни   странно,
заключалсЯ именно в том, что  она  никогда  не  приводила  Ясных  доводов,
никогда не смущалась внутренними противоречиЯми и  испытывала  столько  же
уважениЯ к незыблемым утверждениЯм, сколько  прачка  -  к  мыльным  парам,
поэтому  Ђнна-‚ероника  при  первой  их  встрече  в  Њорнингсайд-парке   и
отнеслась к ней критически и  враждебно.  Ќо  сопротивление  утомлЯет  наш
мозг, и при его неупорЯдоченной активности, снова и  снова  сталкиваЯсь  с
одними и теми же  фразами,  с  теми  же  самыми  идеЯми,  которые  он  уже
опроверг, вскрыл,  отбросил  и  похоронил,  он  (мозг)  все  более  терЯет
энергию, необходимую длЯ повторениЯ этой операции. Ќачинаешь  чувствовать,
что в самих идеЯх должно быть заключено нечто такое, что упорно и  успешно
возрождает их. Њисс Њинивер назвала бы это воздействием ‚ысшей €стины.
   Ћднако, несмотрЯ на все разговоры, деЯтельность  и  усилиЯ,  митинги  и
конференции, куда  Ђнна-‚ероника  ходила  со  своей  приЯтельницей  и  где
временами с энтузиазмом аплодировала вместе с ней, глаза ее  выражали  все
большее  недоумение,  а  тонкие   брови   все   сильнее   хмурились.   Ћна
сочувствовала этой деЯтельности, была  заодно  с  ее  сторонниками,  порой
глубоко  это  ощущала,  и  все  же  что-то  ускользало  от  нее.  †изнь  в
Њорнингсайд-парке была бездеЯтельной и неполноценной;  здесь  все  неслось
вперед, все действовало, но тоже чувствовалась  какаЯ-то  неполноценность.
—его-то не  хватало.  Њножество  участников  "авангарда"  были  заурЯдными
людьми или чудаками, а то и просто уставшими от  своей  деЯтельности.  ‚се
они  не  умели  спорить,  страдали  самомнением  и   непоследовательностью
суждений, а это вредило делу. Џорой  Ђнне-‚еронике  всЯ  эта  деЯтельность
общества, собраниЯ и  беседы  представлЯлись  инсценировкой,  прикрывающей
некий унизительный провал эффектным шумом громких  выступлений.  ‘лучилось
так, что Ђнна-‚ероника стала встречатьсЯ с семьей  конского  барышника  из
Њорнингсайд-парка,   представлЯвшей   полную   противоположность    кружку
“иджетов; компаниЯ состоЯла из молодых женщин, элегантно одетых и веселых,
и их брата-наездника, имевшего пристрастие к  модным  жилетам,  сигарам  и
мушкам. „евушки носили шлЯпы удивительных  фасонов  и  с  такими  бантами,
которые должны были поразить насмерть  всЯкого;  они  считали  необходимым
присутствовать на всех фешенебельных сборищах и первыми узнавать обо  всех
сногсшибательных  событиЯх;  свое  отношение  к  социалистам  и  ко   всем
сторонникам реформ они определЯли словами "просто ужас" и "бред".  Ќу  что
же,  эти  слова,  бесспорно,  отражали  некоторые  черты  всего  „вижениЯ,
которому служила мисс Њинивер. ‚ каком-то смысле это и  было  "бредом".  €
все же...
   ‚  конце  концов  ошеломлЯющий  контраст  между  передовой   мыслью   и
передовыми мыслителЯми стал тревожить Ђнну-‚еронику даже  по  ночам  и  не
давал ей спать.  Ќапример,  общие  положениЯ  социализма  вызывали  в  ней
восторг, но она не могла распространить своего восхищениЯ ни на одного  из
его последователей. Ѓолее глубоко ее продолжала волновать идеЯ равноправиЯ
женщин и сознание того, что есть многочисленнаЯ  и  все  растущаЯ  женскаЯ
организациЯ, котораЯ отстаивала чувство собственного достоинства  и  форму
его проЯвлениЯ и требовала уважениЯ к жажде личной свободы  -  именно  эта
жажда и привела ‚еронику в ‹