шу.
Џослезавтра придетсЯ  быть в  ‹ондоне, так как мистер •аукинс перед  смертью
выразил  желание быть похороненным около своего  отца. Џоскольку  у него нет
никаких родствен­ников, то  „жонатан должен  принЯть на себе все хло­поты по
погребению. џ постараюсь забежать к тебе, дорогаЯ,  хоть на несколько минут.
Џрости, что потре­вожила тебЯ. „а благословит тебЯ Ѓог!
     <i>‹юбЯщаЯ тебЯ Њина •аркер.</i>


        „Ќ…‚Ќ€Љ „ЋЉ’ЋђЂ ‘њћЂђ„Ђ

     <i>20 сентЯбрЯ.</i>

     џ  сменил  ‚ан  •елзинка  при ‹юси.  Њы хотели, чтобы Ђртур  тоже пошел
отдохнуть, но он отказывалсЯ и только тогда согласилсЯ идти, когда  Я сказал
ему,  что  он  понадобитсЯ  нам  днем,  и  что  будет  плохо,  если  мы  все
одновременно устанем, так как от этого может по­страдать ‹юси.
     Ђртур  ушел вместе с  ‚ан  •елзинком,  бросив  при­стальный  взглЯд  на
бледное лицо ‹юси, которое было белее полотна подушки, на  которой покоилась
ее голова. ‹юси лежала совершенно спокойно и  мельком оглЯдела комнату,  как
бы  желаЯ  убедитьсЯ, что все в ней  так как должно  быть.  Џрофессор  снова
развесил  повсюду  цве­ти  чеснока. Ћтверстие в  разбитом окне было заткнуто
чесноком,  и вокруг  шеи  ‹юси над шелковым  платоч­ком, который ‚ан •елзинк
заставил  ее  повЯзать, был сплошной густой  венок  из этих же  благоухающих
цве­тов.  ‹юси  как--  то  тЯжело дышала и  выглЯдела  гораздо хуже, так как
полуоткрытый  рот  обнажал  открытые  десны. ‡убы  в  сумерках  казались еще
длиннее,   чем  ут­ром.  ЃлагодарЯ   игре  света  казалось,   будто  у   нее
обра­зовались   длинные  и   острые  клыки.  џ  присел  на  кровать,  и  она
шевельнулась, словно почувствовав себЯ неловко. ‚ это времЯ раздалсЯ  глухой
звук, точно кто-- то посту­чал в окно чем-- то мЯгким. џ осторожно подошел и
вы­глЯнул за отогнутый край шторы. ‘ветила полнаЯ луна, и Я увидел, что этот
шум  производила большаЯ летучаЯ  мыть,  котораЯ кружилась у  самого окна --
очевидно, притЯнутаЯ светом, хотЯ и тусклым, -- постоЯнно уда­рЯЯсь крыльЯми
об  окно.  Љогда  Я вернулсЯ  на свое  место,  то  заметил, что ‹юси  слегка
пододвинулась и сорвала со своей шеи венок из чеснока. џ положил его обратно
и продолжал сторожить.
     ‡атем она  проснулась, и Я дал ей поесть,  как пред­писал ‚ан  •елзинк.
Ћна  поела  очень  мало  и  нехотЯ.  ‚  ней  не   было  больше  заметно  той
бессознательной борьбы за жизнь, котораЯ до сих пор служила доказа­тельством
крепости ее организма. ЊенЯ поразило, что как только ‹юси пришла в себЯ, она
тотчас же лихо­радочным движением прижала к груди цветы. Ќеобы­чайно страшно
было то, что стоило  ей  впасть в свой странный, как бы летаргический  сон с
тревожным ды­ханием,  она  сбрасывала с  себЯ  цветы;  а  проснувшись, снова
прижимала их к  себе. џ не мог допустить случай­ности этого ЯвлениЯ, так как
в продолжение долгих  ночных часов, которые Я  провел, оберегаЯ  ее сон, она
постоЯнно то засыпала, то просыпалась и всЯкий раз повторЯла те же движениЯ.
     ‚ шесть часов ‚ан  •елзинк сменил менЯ. Љогда он  увидел лицо  ‹юси, он
испуганно  вздрогнул  и  сказал  резким шепотом: "Ћткройте шторы, мне  нужен
свет!" ‡атем он наклонилсЯ и, почти касаЯсь ‹юси, осмотрел ее. ‘двинув цветы
и снЯв шелковый платок с шеи, он посмотрел и отшатнулсЯ. џ тоже наклонилсЯ и
взглЯнул  на шею;  то, что Я увидел, поразило и менЯ: раны на шее совершенно
затЯнулись.
     –елых  пЯть минут ‚ан •елзинк молча стоЯл и сурово глЯдел на нее, затем
обернулсЯ ко мне и спокойно сказал:
     -- Ћна  умирает. ’еперь это протЯнетсЯ недолго.  ‡аметьте, будет  иметь
громадное  значение, умрет ли она  в  сознании или во  сне. ђазбудите нашего
несчаст­ного друга, пусть он придет и посмотрит  на нее в послед­ний раз; он
доверЯл нам.
     џ  пошел в столовую и  разбудил Ђртура. ‚ первую  минуту он был  как  в
дурмане,  но когда увидел  луч солнца, пробравшийсЯ сквозь щель в ставне, то
перепугалсЯ, что опоздал. џ уверил, что  ‹юси все времЯ спала,  но  намекнул
как мог  осторожно, что мы  с ‚ан •елзин­ком  боимсЯ, как бы  это не было ее
последним  сном.  Ћн закрыл лицо  руками, опустилсЯ  на  колени  у кушетки и
оставалсЯ в таком положении несколько минут, молЯсь.
     Љогда  мы  вошли  в  комнату  ‹юси,  Я  заметил,  что  ‚ан  •елзинк  со
свойственной ему предусмотритель­ностью  решил идти  напрЯмик  и  постаралсЯ
обставить и устроить  все как можно  лучше. Ћн даже причесал  ‹юси, так  что
волосы ее светлыми прЯдЯми лежали  на подушке. Љогда она увидела  Ђртура, то
тихо прошеп­тала:
     -- Ђртур! Ћ, моЯ любовь, Я так рада, что ты пришел.
     Ћн нагнулсЯ, чтобы поцеловать  ее, но  ‚ан •елзинк быстро  отдернул его
назад.
     -- Ќет, -- прошептал он ему на ухо, --  не теперь! ‚озьмите ее за руку,
это успокоит ее больше.
     Ђртур взЯл ‹юси  за руку и встал  перед ней  на колени,  а  она ласково
посмотрела на него своими добрыми, чудными,  ангельскими глазами. ‡атем  она
медленно  закрыла  глаза  и  задремала. ѓрудь  ее тЯжело  поднималась, и она
дышала, как уставшее дитЯ.
     ’ут с  нею снова  произошла  та же перемена, которую  Я не раз наблюдал
ночью. …е дыхание стало тЯ­желее, губа вздернулась и открыла  бледные десны,
благодарЯ чему ее  зубы казались длиннее и острее, чем раньше; она в полусне
бессознательно открыла глаза, ставшие  вдруг  мутными и  суровыми, и сказала
таким странным и сладострастным тоном, какого никто из нас никогда от нее не
слышал:
     -- Ђртур, любовь моЯ, Я так рада, что ты пришел! Џоцелуй менЯ!
     Ђртур быстро  наклонилсЯ,  но тут ‚ан •елзинк, по­раженный, как и Я, ее
тоном,  бросилсЯ  к  нему,  схватил обеими руками  за шиворот и со страшной,
невероЯтной силой отшвырнул прочь.
     -- ђади вашей жизни, -- сказал он, -- ради спасениЯ вашей собственной и
ее души! Ќе прикасайтесь к ней!
     Ђртур сначала  не знал,  что ему делать и что сказать,  но раньше,  чем
приступ  злобы  успел  овладеть  им,  он  сообразил,  в  каких  условиЯх  он
находитсЯ, и молча осталсЯ стоЯть в углу.
     ‚ан  •елзинк  и  Я  взглЯнули  на  ‹юси  и  увидели,  как  по  ее  лицу
промелькнула тень бешеной Ярости; острые зубы щелкнули с досады.
     ‚скоре после  того она снова открыла глаза и,  про­тЯнув свою  бледную,
худую ладонь, взЯла ‚ан •елзинка за его большую загорелую руку и, притЯнув к
себе, по­целовала ее.
     -- Њой верный, дорогой друг, -- произнесла она слабым голосом. -- Њой и
его верный другЃерегите его и дайте мне надежду на покой!
     -- ЉлЯнусь вам, -- ответил он торжественно, поднЯв руку, точно клЯлсЯ в
суде. ‡атем повернулсЯ к Ђртуру и сказал:
     -- Џодите сюда, дитЯ мое, возьмите ее за обе руки и поцелуйте в лоб, но
только один раз.
     € встретились их глаза, а не губы: так они и рас­стались.
     ѓлаза  ‹юси закрылись; ‚ан •елзинк, стоЯщий около, взЯл Ђртура под руку
и отвел в сторону.
     ‡атем дыхание ‹юси стало снова тревожным и вдруг совсем прекратилось.
     -- ‚се кончено,  -- сказал  Baн •елзинк, -- она умерла. џ увел Ђртура в
гостиную, где он стал так  рыдать, что  Я не в силах был на него смотреть. џ
вернулсЯ  в  ком­нату  усопшей и  застал ‚ан  •елзинка,  глЯдЯщего  на  ‹юси
необычайно  суровым взглЯдом;  с ней  произошла какаЯ-- то перемена:  смерть
вернула  ей часть былой кра­соты, черты  лица  смЯгчились; даже губы не были
больше  так  бледны. Љак будто всЯ кровь, в  которой больше не  нуждалось ее
сердце, прилила к лицу и старалась по мере возможности смЯгчить неприглЯдную
работу смерти.
     џ стоЯл около ‚ан •елзинка и сказал ему:
     -- Ќу вот, наконец-- то беднЯжка нашла покой! ‚се кончено!
     Ћн повернулсЯ ко мне и сказал торжественно:
     -- Ќет, увы! …ще далеко не все! ќто только начало! Љогда Я спросил, что
он хочет этим сказать, он лишь покачал головой и ответил:
     -- Џока мы ничего не можем сделать. Џодождем и посмотрим.


     <b>ѓлава тринадцатаЯ</b>

     Џохороны  были назначены на следующий  день, так чтобы ‹юси  похоронили
вместе с матерью.
     џ заметил, что ‚ан •елзинк все  времЯ  держалсЯ  по­близости. ‚озможно,
причиной тому был господство­вавший в доме беспорЯдок. Ќикаких родственников
не осталось, так что мы с ‚ан •елзинком решили сами пересмотреть все бумаги,
тем более что Ђртуру при­шлось уехать на следующий день на похороны отца.
     ‚ан •елзинку  захотелось непременно самому просмот­реть бумаги  ‹юси. џ
боЯлсЯ, что он как иностранец не сумеет разобратьсЯ в том, что законно и что
незаконно, и спросил его, почему он настаивает на этом. Ћн ответил:
     -- ’ы забываешь, что Я такой же юрист, как и доктор. Ќо в данном случае
нельзЯ считатьсЯ только с тем, чего требует закон. ’ут, вероЯтно, найдутсЯ и
другие бумаги, в которые никто не должен быть посвЯщен.
     Џри этом он вынул из своего  бумажника записки, которые были на груди у
‹юси и которые она разорвала во сне.
     -- …сли ты найдешь в бумагах что-- нибудь о стрЯп­чем миссис ‚естенр,--
продолжал  он,  -- то  запечатай все бумаги  и сегоднЯ же  напиши ему.  џ же
останусь всю  ночь сторожить здесь, в комнате ‹юси, так как хочу посмотреть,
что будет. Ќехорошо, если кто-- нибудь чужой узнает ее мысли.
     џ  продолжал свою работу  и вскоре нашел имЯ  и адрес  стрЯпчего миссис
‚естенр и написал  ему. ‚се бумаги оказались в порЯдке, там даже  точно было
ука­зано,  где  хоронить усопших. ’олько Я  запечатал письмо,  как, к  моему
великому удивлению, вошел ‚ан •елзинк, говорЯ:
     -- Ќе могу ли Я тебе помочь, „жон? џ свободен и весь к твоим услугам.
     -- Ќу как, нашел, что искал? -- спросил Я. Ћн от­ветил:
     --  џ не  искал  ничего  определенного.  џ нашел  то, что  надеЯлсЯ  --
несколько  писем, заметок и вновь  на­чатый дневник.  ‚от они, но мы  о  них
никому не  скажем. ‡автра Я  увижу нашего бедного  друга,  и с его  согласиЯ
воспользуемсЯ некоторыми из найденных мною данных.
     ђаньше  чем  отправитьсЯ спать,  мы еще раз  пошли посмотреть  на ‹юси.
Ђгент,  право,  все  хорошо   устроил,  он  превратил  комнату  в  маленькую
оранжерею. ‚се утопало в роскошных белых цветах, и смерть уже не производила
отталкивающего впечатлениЯ. ‹ицо усоп­шей  было  покрыто  концом  покрывала.
Џрофессор  подо­шел и приподнЯл  его; мы поразились той  красотой,  ко­тораЯ
представилась  нашим взорам.  •отЯ  восковые  свечи  довольно плохо освещали
комнату, все--  таки было довольно светло, чтобы разглЯдеть, что всЯ прежнЯЯ
прелесть вернулась  к  ‹юси и  что  смерть,  вместо  того, чтобы  разрушить,
восстановила всю красоту жизни до такой степени, что мне стало казатьсЯ, что
‹юси не умерла, а только уснула.
     “ профессора  был очень суровый вид. Ћн не любил  ее так как Я;  вполне
естественно, что плакать ему было нечего. Ћн сказал:
     -- ЋстаньсЯ здесь, до моего возвращениЯ, -- и вышел.
     ‚скоре он вернулсЯ с массой цветов белого  чеснока; вынул  их из Ящика,
стоЯщего до сих  пор нераскрытым, и  рассыпал  среди других цветов  по  всей
комнате и у кро­вати. ‡атем снЯл с шеи маленький золотой крест, по­ложил его
на губы ‹юси, прикрыл ее снова покрыва­лом -- и мы ушли.
     џ как раз раздевалсЯ в своей комнате, когда ‚ан •елзинк, предварительно
постучав, вошел и сказал:
     -- Џрошу  тебЯ  завтра  еще до  вечера  принести  мне  пару  ножей  длЯ
вскрытиЯ.
     -- ђазве нужно будет производить вскрытие? -- спросил Я.
     -- € да, и нет. џ хочу сделать операцию, но не та­кую, как ты  думаешь.
џ сейчас расскажу тебе,  в  чем дело,  но смотри -- другим  ни слова! џ хочу
отрезать  ей  голову  и  вынуть  сердце. Ђй-- ай--  ай!  ’ы доктор  -- и так
ошеломлен! џ  видел, как ты без  колебаний решалсЯ  на операции, от  которых
отказывались другие хирурги. „а, конечно, милый друг,  Я должен был помнить,
что ты се любил; Я и не забыл этого: Я  решил сам  делать опе­рацию, тебе же
придетсЯ лишь помогать  мне. Њне хоте­лось бы сделать это  сегоднЯ,  но ради
Ђртура придетсЯ подождать; он освободитсЯ лишь завтра после похорон  отца, и
ему, наверное, захочетсЯ еще раз на нее посмот­реть‡атем после  того, как ее
положат в гроб,  мы  при­дем сюда,  когда  все  будут спать, отвинтим крышку
гроба и сделаем операцию, а потом положим  все на ме­сто, чтобы никто, кроме
нас, ничего не знал.
     -- Ќо к чему это вообще-- то делать? -- спросил Я. -- „евушка умерла. Љ
чему  напрасно терзать ее бедное  тело? € если  мы этим не вернем ей  жизни,
если   это  не  принесет  никакой  пользы  ни  ей,  ни  нам,  ни  науке,  ни
человечеству, то к чему же делать это? € без того все так ужасно!
     ‚ ответ на мои слова он положил мне на плечи руки и ласково сказал:
     -- †аль, „жон,  твое сердце, обливающеесЯ  кровью, и Я еще больше люблю
тебЯ за это. …сли бы Я мог, то взЯл бы на себЯ  всю тЯжесть с твоей души. Ќо
есть вещи, которых ты не знаешь, но которые узнаешь несомненно; радуйсЯ, что
пока знаю их только Я, так как они  не очень приЯтны. „жон, дитЯ мое, ты мне
друг уже  много лет; подумай, вспомни и  скажи,  делал ли Я что-- нибудь без
оснований? ‚озможно, Я ошибаюсь, Я ведь только человек, но Я верю  в то, что
делаю. Ќе потому  ли ты прислал  за  мною, когда случилось это великое горе?
‚едь поэтому, не правда ли? ђазве тебЯ не удивило, не возмутило то, что Я не
позволил Ђртуру поцеловать свою возлюбленную, отшвырнув его, несмотрЯ на то,
что она умирала? Љонечно, да! Ђ между тем, ты ведь видел, как она менЯ потом
благодарила своим ласковым взором, своим  слабым голосом, как она поцеловала
мою  старую, грубую руку  и как менЯ благословлЯла? „а? ђазве ты  не слышал,
как Я поклЯлсЯ  ей исполнить  ее просьбу, так что она спокойно  закрыла свои
глаза? „а? ’ак вот,  у менЯ достаточно причин  длЯ  всего, что Я делаю. ’ы в
течение  многих лет верил мне; верил  тогда,  когда не­сколько недель  назад
произошли странные вещи, кото­рых ты  никак не мог понЯть. „оверьсЯ  мне еще
нена­долго, „жон. …сли  ты  не доверЯешь, то придетсЯ сказать тебе то, что Я
думаю, а  это может плохо  кончитьсЯ. Ђ если  придетсЯ работать без  довериЯ
моего  друга, то Я  буду  чувствовать себЯ одиноким;  между  тем,  помощь  и
поддержка могут мне понадобитьсЯ!
     џ взЯл его за руку и обещал помочь...
     џ,  должно быть, долго и крепко спал, потому что было уже поздно, когда
‚ан  •елзинк  разбудил менЯ своим  приходом.  Ћн подошел  к моей  кровати  и
сказал:
     -- Њожешь не беспокоитьсЯ о ножах -- мы не бу­дем делать этого.
     -- Џочему?
     --  Џотому что,  --  ответил  он, -- слишком  поздно или слишком  рано.
‚зглЯни! -- показал он мне свой золотой крестик, -- это было украдено ночью!
     -- Љак украдено? -- спросил Я удивленно, -- раз он теперь у тебЯ?
     --  Ђ  так!  џ  отобрал  крест у недостойной  служанки, обкрадывавшей и
мертвых и живых. Ћна, конечно, бу­дет примерно наказана, но не мною, так как
она не ве­дала,  что творила и, ничего не знаЯ, совершила лишь кражу. ’еперь
нам придетсЯ подождать.
     € он ушел, задав мне новую загадку и снова пере­путав все мои мысли.
     „ень  прошел тоскливо; вечером пришел стрЯпчий,  м-- р Њаркан.  ќто был
талантливый и самоуверенный  господин;  он взЯл на  себЯ  все  наши мелочные
заботы.
     ‚о времЯ завтрака он рассказал нам, что миссис ‚е­стенр уже с некоторых
пор ожидала смерти из--  за бо­лезни  сердца  и что поэтому она  привела все
свои  дела  в  полный  порЯдок;  далее  он  сообщил,  что все  состоЯние, за
исключением  имущества  отца  ‹юси, которое  теперь  за  отсутствием  прЯмых
наследников  перейдет  к побоч­ной  фамильной  линии, как  движимое,  так  и
недвижи­мое, завещано Ђртуру •олмвуду.
     Ђртура ожидали к  5 часам, так что мы свободно мог­ли успеть сходить  в
покойницкую. ‚ данном случае комната вполне оправдывала свое назначение, так
как там теперь лежали и мать и дочь.
     Ѓедный ЂртурЋн был невероЯтно грустен, даже его  удивительное мужество,
казалось, исчезло после та­ких тЯжких  переживаний. Ћн, Я знаю, был искренне
предан своему отцу, и утратить отца,  да еще  в такое вре­мЯ, было  длЯ него
тЯжелым  ударом.  ‘о  мной  он  был, как всегда,  очень сердечен,  а  с  ‚ан
•елзинком  изыскан­но любезен;  мне было  тЯжело  видеть,  как  он страдает.
Џрофессор  также заметил это и сделал мне знак, чтобы Я повел его  наверх. џ
так  и сделал и оставил Ђртура у дверей комнаты, так как чувствовал, что ему
хотелось побыть  с ней наедине, но  он взЯл менЯ под руку, повел в комнату и
сипло проговорил:
     -- ’ы также любил  ее, старый друг, она мне все рассказала,  и у нее не
было лучшего друга, чем ты.  џ не знаю, как мне  благодарить тебЯ за все то,
что ты сделал длЯ нее, даже не могу и думать...
     ’ут силы  ему  изменили,  он  обнЯл менЯ, опустил  го­лову  на  плечо и
заплакал:
     -- Ћ „жон! „жон! —то  мне  делать? Њне  кажетсЯ,  что весь смысл  жизни
вдруг пропал и незачем больше жить!
     џ  утешал его, сколько  мог. ‚ таких случаЯх  мужчины  мало нуждаютсЯ в
словах.  Џожатие  руки, объЯтие,  со­вместные тихие  слезы  -- вот выражениЯ
чувств,  дорогие  мужчине. џ  тихо стоЯл и ждал, пока  он  овладеет собою  и
подавит свои рыданиЯ, затем ласково сказал ему:
     -- Џойдем, посмотрим на нее.
     Њы вместе подошли к  кровати, и  Я поднЯл покрывало с ее лица. ѓосподи!
Љак она  была  хороша! ‘  каждым часом, казалось, ее красота расцветала. ќто
как-- то пугало и поражало менЯ. —то же касаетсЯ Ђртура,  то он дрожал как в
лихорадке, и сомнение вкралось  в его душу. Ќаконец, после долгого молчаниЯ,
он произнес тихим шепотом:
     -- „жон, она действительно умерла?
     џ с грустью сказал ему, что это действительно так, и продолжал убеждать
его, поскольку  было  необходимо рассеЯть  это  ужасное  сомнение.  ‡атем  Я
сказал, что надо проститьсЯ с нею, так как  следует начинать приготовлениЯ к
похоронам. Ћн  снова вернулсЯ к ней,  взЯл мертвую руку  и  поцеловал, затем
наклонилсЯ и поцеловал  ее  в лоб. “ходЯ, он  окинул ‹юси  таким  же долгим,
проницательным взглЯдом, как он это сделал, когда вошел.
     џ остановил  его  в  гостиной  и  сказал ‚ан  •елзинку, что  Ђртур  уже
простилсЯ с  нею;  ‚ан  •елзинк  пошел  на  кухню сказать  агенту,  чтобы он
поспешил с  приготовле­ниЯми. Љогда Ђртур вышел  из комнаты,  Я  передал ‚ан
•елзинку, о чем менЯ спрашивал Ђртур, и он ответил:
     -- ќто менЯ ничуть не удивлЯет -- Я только что сам в этом усомнилсЯ.
     Њы  обедали  все  вместе,  и  Я  заметил,  что  бедный  Ђр­тур  страшно
волновалсЯ. ‚ан •елзинк все времЯ мол­чал; он заговорил только тогда,  когда
мы закурили си­гары.
     -- ‹орд, -- начал он, но Ђртур перебил его:
     -- Ќет, нет, только не так, ради Ѓога!  ‚о всЯком  случае -- не теперь.
Џростите менЯ, сэр; Я не хотел вас обидеть, но Я не могу слышать этот титул,
моЯ рана еще слишком свежа!
     Џрофессор очень ласково ответил:
     -- џ назвал вас так только потому, что Я колебалсЯ, как мне  обратитьсЯ
к  вам. џ не могу  называть  вас  мистер, Я  полюбил  вас, да,  мой  дорогой
мальчик, Я полюбил вас как Ђртура.
     Ђртур протЯнул руку и горЯчо пожал ладонь ста­рика.
     -- Ќазывайте менЯ, как хотите, -- сказал он. -- џ надеюсь, что всегда с
гордостью буду  носить звание вашего друга; позвольте сказать вам, что  Я не
нахожу слов, чтобы  выразить  свою  благодарность за все, что вы сделали длЯ
моей бедной, дорогой  ‹юси.  …сли  Я  был резок  или проЯвил недовольство --
помните,  тогда, когда  вы  так  странно поступили, --  прошу менЯ простить.
Џрофессор ласково ответил ему:
     -- џ знаю, как трудно было  вам  тогда вполне  дове­ритьсЯ мне, так как
чтобы поверить в необходимость такого поведениЯ, нужно понимать; по-- моему,
вы даже  и теперь не вполне верите  мне, да и не можете, так как вам не дано
еще понЯть,  в  чем дело. Ќо настанет  времЯ,  когда вы доверитесь вполне, и
когда вам все станет Ясно, вы будете  благодарить менЯ за себЯ, за других  и
за нее, за ту, которую Я поклЯлсЯ защищать.
     -- „а, конечно, сэр, -- горЯчо  заговорил Ђртур, -- Я во всем  доверюсь
вам. џ знаю и верю, что  у вас благо­роднаЯ душа, вы ведь друг „жона  и были
ее другом. „елайте все что хотите!
     -- Њне хотелось бы задать вам кое-- какие вопросы.
     -- Џожалуйста.
     -- ‚ам известно, что миссис ‚естенр оставила вам все свое состоЯние?
     -- Ќет! џ никогда об этом не думал.
     -- ’ак как теперь все  принадлежит вам, то вы имеете  право располагать
всем по своему усмотрению. Њне хо­четсЯ, чтобы вы разрешили мне прочесть все
бумаги и письма ‹юси. Џоверьте, это не праздное любопытство. Ѓудьте уверены,
у менЯ имеютсЯ длЯ  этого очень важ­ные основаниЯ. ‚от все бумаги. џ взЯл их
раньше, чем мне стало известно, что все это ваше, длЯ того чтобы  до  них не
дотрагивались  чужие  руки,  чтобы  чужие  взоры  не  проникли в ее  душу. џ
приберегу их, если  вы ничего не имеете против;  Я даже вам не хотел  бы  их
показы­вать; Я буду их хорошенько беречь. Ќи одно слово не пропадет, а когда
настанет времЯ, Я верну их вам. џ про­шу у вас почти невозможного, но вы это
сделаете? ‚едь правда? ђади ‹юси?
     --  „елайте  все,  что хотите,  доктор. џ  чувствую,  что  говорЯ таким
образом, Я исполнЯю желание ‹юси.  џ не стану  тревожить вас вопросами, пока
не настанет времЯ.
     -- € вы правы, -- ответил профессор. -- Ќам всем предстоит пережить еще
немало горЯ. Ќе следует падать духом, не надо  быть  эгоистичным, нас  зовет
долг, и все кончитсЯ благополучно!
     ќту ночь  Я спал  на диване  в  комнате Ђртура.  ‚ан •елзинк совсем  не
ложилсЯ. Ћн  ходил  взад и вперед, точно караулЯ дом, и все  времЯ следил за
комнатой,  где лежала в гробу ‹юси, осыпаннаЯ белыми цветами чесно­ка, запах
которых смешивалсЯ в ночном воздухе с аро­матом роз и лилий.


        „Ќ…‚Ќ€Љ Њ€Ќ› •ЂђЉ…ђ

     <i>22 сентЯбрЯ. ‚ поезде по дороге в ќксетер.</i>

     „жонатан спит.
     Џохороны  были очень  простые, но  торжественные.  ‡а  гробом  шли  мы,
прислуга,  пара  друзей  из ќксетера,  лондонский  агент  и  один  господин,
заместитель сэра „жона Џакстона, президента Ћбщества  законов. „жо­натан и Я
стоЯли  рука  об  руку  и чувствовали,  что  поте­рЯли дорогого  и  близкого
человека. Њы медленно вер­нулись  в город, доехав автобусом до ѓайд-- парка.
‡атем пошли по Џикадилли пешком. „жонатан  держал менЯ под руку, как в былые
времена. џ  засмотрелась на очень красивую  барышню в большой круглой шлЯпе,
сидев­шую в колЯске, как вдруг „жонатан схватил менЯ за руку так сильно, что
мне стало больно, и вскрикнул: "ѓосподи!" џ нахожусь в постоЯнном  страхе за
„жо­натана, поскольку  все  времЯ  боюсь, чтобы  у  него опЯть не повторилсЯ
нервный припадок, так что Я моменталь­но повернулась к нему и  спросила, что
случилось.
     Ћн был очень бледен, глаза выпучены, и он с ужасом  смотрел на какого--
то  высокого,  тонкого господина  с  крючковатым  носом, черными  усиками  и
остроконеч­ной бородкой, также  глЯдевшего на ту  хорошенькую барышню, что и
Я. Ћн  смотрел  на нее так  пристально, что  совсем  нас не  замечал, и  мне
удалось  хорошо рас­смотреть  незнакомца.  ‚ыражение  его  лица  нельзЯ было
назвать добрым,  оно было сурово, жестко и чувственно, а крупные белые зубы,
казавшиесЯ еще белее  от Ярко­--  пунцового  цвета  губ,  походили больше на
клыки живот­ного, чем на зубы человека. „жонатан не спускал с него глаз, так
что Я испугалась, как бы незнакомец этого не заметил. џ боЯлась, что это его
рассердит,  так  как вид у  него был  гадкий  и злой.  џ спросила „жонатана,
почему он так взволнован. „жонатан, кажетсЯ, думал, что мне известно столько
же, сколько и ему, и ответил:
     -- ’ы знаешь, кто это?
     -- Ќет, дорогой, -- ответила Я, -- не знаю; кто это?
     Ћтвет менЯ  поразил,  так  как  он,  казалось, совер­шенно  забыл,  что
разговаривает со мною, с Њиной.
     -- ќто он и есть!
     ЃеднЯжка„жонатана, как видно,  что-- то очень взвол­новало, Я убеждена,
не поддержи Я его, он наверное упал бы. Ћн продолжал смотреть на незнакомца,
не спус­каЯ глаз; из магазина вышел какой--  то господин с паке­том, передал
его леди в колЯске, и  они оба тотчас уехали. Њрачный незнакомец не сводил с
нее  глаз; когда она уехала, он  долго глЯдел  ей  вслед, затем нанЯл экипаж
поехал за ними. „жонатан все времЯ не  сводил глаз и, наконец, сказал как бы
про себЯ:
     -- Њне кажетсЯ, что это граф, но он как будто по­молодел. ѓосподи, если
это правда! Ћ, ЃожеЃоже мой! …сли бы Я только знал! …сли бы Я только знал!
     Ћн был  так  встревожен,  что  Я  боЯлась  расспрашивать,  стараЯсь  не
напоминать ему об  этом.  џ потЯнула его слегка за рукав, и он пошел со мной
дальше. Њы  не­много прошлись, затем  зашли в ѓринпарк и  посидели там.  Ѓыл
жаркий осенний день, так что приЯтно было отдохнуть  в тени.  „жонатан долго
глЯдел в простран­ство, затем глаза  его закрылись и,  опустив голову мне на
плечо, он заснул. џ не тревожила его, так как сон длЯ него лучшее лекарство.
Њинут двадцать спустЯ он про­снулсЯ и ласково сказал:
     -- —то это,  Њина, неужели  Я  спал? Ћ, прости мне  такую невежливость.
‡айдем куда-- нибудь выпить ста­кан чаю.
     Ћн, как видно,  совершенно забыл о том мрачном гос­подине, так же как и
во  времЯ своей болезни  он ничего не  помнил о том, что было раньше. Њне не
нравитсЯ эта  забывчивость. џ не стану его расспрашивать, так как боюсь, что
это принесет ему больше вреда, чем пользы, но все-- таки нужно узнать, что с
ним  приключилось в пу­тешествии. Ѓоюсь, настало времЯ распечатать тот пакет
и посмотреть, что там написано.  Ћ, „жонатан, ты прос­тишь менЯ, если  Я так
поступлю, Я делаю это только длЯ твоей пользы!


     <i>Џозже.</i>

     ‚о всех отношениЯх печально возвращатьсЯ домой -- дом опустел, нет  там
больше нашего друга; „жонатан  все еще бледен и слаб после припадка, хотЯ он
и был в  очень легкой форме... Ђ тут  еще телеграмма от ‚ан •елзинка; что бы
это могло быть?
     "‚ам, наверное, грустно будет услышать, что миссис ‚естенр умерла  пЯть
дней тому назад и что ‹юси умерла третьего днЯ. ‘егоднЯ хороним их обеих".
     ЉакаЯ  масса горЯ в нескольких словах;  беднаЯ мис­сис ‚естенр!  ЃеднаЯ
‹юси! €х больше нет, и никогда больше они не  вернутсЯ! Ѓедный, бедный Ђртур
-- утра­тил самое дорогое в жизни! „а поможет нам ѓосподь пережить  все  эти
горести!


        „Ќ…‚Ќ€Љ „ЋЉ’ЋђЂ ‘њћЂђ„Ђ

     <i>22 сентЯбрЯ.</i>

     ‚се кончено. Ђртур  уехал  в ђинг  и взЯл  с собою Љвин­си Њорриса. ‚ан
•елзинк отдыхает,  так как ему пред­стоит длиннаЯ дорога. ‘егоднЯ вечером он
едет в Ђм­стердам; говорит, что завтра вечером снова вернетсЯ,  так  как ему
хочетсЯ еще кое-- что сделать, т. е.  что только он один и может сделать. Ћн
остановилсЯ у менЯ, ибо по его словам,  у  него дела  в ‹ондоне, на  которые
при­детсЯ потратить  порЯдочно времени. Ѓедный старик! Ѓоюсь,  что работа за
последнее времЯ  и его выбила  из сил. ‚о времЯ  похорон было видно,  как он
себЯ сдержи­вает. ’еперь мы все разошлись в разные стороны, и на­долго. ‹юси
лежит в своем фамильном склепе, в  роскош­ном доме смерти,  вдали от шумного
‹ондона, на  уеди­ненном кладбище,  где  воздух свеж, где солнце  светит  на
•эмстэт •илл и где на воле растут дикие цветы.
     €так, Я могу покончить со своим дневником, и один Ѓог знает, начну ли Я
его снова. …сли мне  придетсЯ  это  сделать или если Я когда-- нибудь открою
его,  то  только  длЯ того, чтобы  поделитьсЯ  им  с другими,  ибо роман мой
кончилсЯ, Я  снова возвращаюсь к своей работе и с  грустью,  потерЯв  всЯкую
надежду, скажу: "Finis".


        ’Ђ‰Ќ› •ќЊЏ‘’ќ„Ђ
     "‚естминстерскаЯ газета" от 25 сентЯбрЯ

     ‚ окрестностЯх •эмпстэда теперь происходит целый рЯд событий, сходных с
теми,  которые  известны  авто­рам   "“жасов  Љенсингтона",  или  "†енщина--
убийца",  или  "†енщина  в черном". ‡а  последние дни  маленькие дети  стали
исчезать  из дома или  же не возвращатьсЯ  домой с игр  на  ѓите. „ети  были
настолько  малы,  что  не  могли  дать  себе  отчета  в   том,  что  с  ними
приключалось:  ответ их был один и тот  же,  что они были с "Bloofer­lady"2.
Ћни  исчезали  обыкновенно по вечерам, и двое из  них нашлись  на  следующее
утро.  ‚  окрестностЯх  предполагают,  что  дети  подхватили  фразу  первого
исчез­нувшего   ребенка,  что  "bloofer--  lady"   звала   его   гулЯть,   и
воспользовались  этим,  как примером.  ќто становитсЯ более  понЯтным,  если
учесть,  что  любимаЯ  игра  детей  заключаетсЯ  в  том, что  они  хитростью
заманивают друг друга.  Ћдин корреспондент  пишет, что страшно смешно видеть
этих малышей, изображающих "bloofer-- lady". Ќаши карикатуристы, говорит он,
могли  бы  тут  поучить­сЯ  и  сравнить действительность  с  фантазией.  Ќаш
кор­респондент наивно  говорит, что  даже ќллен ’эри3  не так очаровательна,
как эти малыши, изображающие "bloofer-- lady".
     ‚се--  таки  вопрос  этот, возможно, и  серьезен, так  как у  некоторых
малышей оказались ранки на шее. ђанки такие, какие  бывают после укуса крысы
или  маленькой собаки:  опасного в них ничего нет,  но  видно,  что у  этого
животного своЯ определеннаЯ система. Џолиции ведено отыскивать заблудившихсЯ
детей и собак в •эмпстэд ѓите и окрестностЯх.


        Ќ…ЋЃ›ЉЌЋ‚…ЌЌЋ… Џђ€Љ‹ћ—…Ќ€…


        •ќЊЏ‘’ќ„‘Љ€‰ “†Ђ‘
     "‚естминстерскаЯ газета" от 25 сентЯбрЯ

     Ќам только что сообщили, что пропал еще один ребенок. …го нашли утром в
кустах вереска у утер •илла •эмпстэд  ѓита, в самой глухой части местности.
“  него такие же  ранки на  шее, какие  раньше  замечались  у других  детей.
ђебенок  был  слаб  и  изнурен.  Љогда  он  не­много  оправилсЯ,  то   начал
рассказывать ту же самую историю о том, как "bloofer--  lady" заманила его к
себе.


        ѓлава четырнадцатаЯ


        „Ќ…‚Ќ€Љ Њ€Ќ› •ЂђЉ…ђ

     <i>23 сентЯбрЯ.</i>

     „жонатан провел  очень плохую ночь.  ’еперь  ему лучше. џ  положительно
счастлива, что он  занЯт  по горло, и у него  нет  времени  думать  о  своем
кошмаре. џ убеж­дена, он останетсЯ верен себе,  и очень горжусь тем, что мой
„жонатан на высоте  в  этой ответственной  роли. …му  приходитсЯ  уходить на
целые  дни и даже  завтра­кать вне  дома.  ‘  хозЯйством на  сегоднЯ  Я  уже
справи­лась, поэтому  думаю взЯть  его дневник, который он  вел за границей,
заперетьсЯ на ключ в своей комнате и на­чать читать...


     <i>24 сентЯбрЯ.</i>

     Џрошлую  ночь  Я  не  в  состоЯнии  была  писать:  эти  ужасные записки
„жонатана потрЯсли менЯ. Ѓедный, родной  мой! ‘колько ему пришлось пережить!
џ сомне­ваюсь в том,  что это произошло на самом деле; он за­писал весь этот
бред, когда  был в горЯчке; а впрочем,  может быть, и действительно  у  него
были  какие-- нибудь основаниЯ. ‚ероЯтно, Я так  никогда и  не узнаю правды,
поскольку никогда не решусь заговорить об этом... Ђ к тому же  еще  человек,
которого мы вчера встретили! „жонатан вполне уверен,  что  это он...  Ѓедный
мой! Њне кажетсЯ,  похороны расстроили его, и  он  мысленно вновь вернулсЯ к
своим ужасным переживаниЯм...


        Џ€‘њЊЋ ‚ЂЌ •…‹‡€ЌЉЂ Љ ѓЋ‘ЏЋ†… •ЂђЉ…ђ
     (‘екретно)

     <i>24 сентЯбрЯ.</i>
     ЊилостиваЯ  государынЯ, очень сожалею, что мне  приходитсЯ сообщить вам
печальную новость о смерти ‹юси ‚естенр. ‹орд ѓодалминг был так любезен, что
уполномочил менЯ  просмотреть все ее письма и бумаги. ‘реди них Я нашел ваши
письма, из  которых узнал, что вы были ее большим  другом и очень ее любили.
‚о имЯ этой любви умолЯю вас помочь мне.  Џомогите добитьсЯ справедливости и
уничтожить зло, которое ужаснее, чем вы можете себе представить. ђазрешите с
вами пови­датьсЯ. ‚ы  можете мне доверитьсЯ.  џ друг д-- ра ‘ьюарда  и лорда
ѓодалминга. Њне  придетсЯ держать  наше сви­дание в секрете. …сли  вы дадите
согласие, Я сейчас  же приеду в ќксетер, куда и когда прикажете. Ћчень прошу
извинить менЯ. џ читал ваши  письма к ‹юси и  знаю вашу доброту; знаю также,
как страдает ваш муж, так  что  прошу ничего ему не говорить,  ибо это может
ему повредить. …ще раз прошу извинениЯ.
     <i>‚ан •елзинк.</i>


        ’…‹…ѓђЂЊЊЂ Њ€‘‘€‘ •ЂђЉ…ђ


        Љ ‚ЂЌ •…‹‡€ЌЉ“

     <i>25 сентЯбрЯ.</i>

     Џриезжайте сегоднЯ поездом 2.25 если успеете. Ѓуду весь день дома.


        ‚ильгельмина •аркер


        „Ќ…‚Ќ€Љ Њ€Ќ› •ЂђЉ…ђ

     <i>25 сентЯбрЯ.</i>

     џ  очень волнуюсь  в  ожидании д--  ра  ‚ан  •елзинка,  так  как смутно
предчувствую, что он  разъЯснит мне болезнь „жонатана,  не говорЯ уже о том,
что он был при ‹юси во времЯ ее последней болезни и все мне расскажет  и про
нее. Њожет быть,  он  только из-- за этого и при­езжает; он хочет  разузнать
насчет ‹юси и ее хождениЯ во сне, а вовсе не о „жонатане. ‡начит, Я так и не
узнаю  истину! Љак Я глупа! ќтот ужасный дневник целиком менЯ поглотил,  и Я
не могу от него отрешитьсЯ. Љонечно, этот визит касаетсЯ ‹юси. ‚идимо, к ней
вернулась прежнЯЯ привычка, и она,  наверное, расхворалась после той ужасной
ночи на утесе. ЏоглощеннаЯ своими дела­ми, Я совершенно об этом забыла. Ћна,
должно быть, рассказала ему о своей прогулке  в ту ночь  на утесе и сказала,
что Я  об  этом  знала;  и  теперь  он,  вероЯтно, хочет,  чтобы  Я сообщила
подробности.
     џ ничего не  скажу ему о дневнике, пока он  сам не спросит. џ так рада,
что  мой дневник переписан на пи­шущей машинке, так  что если  он спросит  о
‹юси,  то Я  просто  передам  ему дневник,  и  это  избавит менЯ  от лиш­них
расспросов.


     <i>Џозже.</i>

     Ћн  был  и  ушел. ЉакаЯ  страннаЯ  встреча и какаЯ  пу­таница у менЯ  в
голове! Њне кажетсЯ, что все это сон. Ќеужели же правда? Ќе прочти Я дневник
„жонатана, никогда бы не поверила в  возможность произошедшего.  Њой бедный,
милый  „жонатан!  Љак он,  должно  быть, страдал!  „аст  Ѓог, он  успокоитсЯ
совсем. џ буду его оберегать от всего.  …сли он навернЯка  будет  знать, что
слух и зрение не обманывали его, это будет длЯ него  утешением и поддержкой.
€м навернЯка овладели сомне­ниЯ,  так что если удастсЯ их рассеЯть, он будет
удов­летворен, и ему будет  легче пережить  этот удар.  „-- р  ‚ан  •елзинк,
должно быть, очень  милый  и умный господин, раз  он друг  Ђртура  и д--  ра
‘ьюарда  и  раз его  пригла­сили  из ѓолландии длЯ лечениЯ ‹юси. Ќа менЯ  он
произ­вел впечатление  человека доброго, сердечного и  благо­родного. ‡автра
он  придет  снова,  Я спрошу его насчет „жонатана  и.  Ѓог даст,  всем  этим
тревогам настанет конец.
     Ђ пока воспользуюсь отсутствием „жонатана, чтобы подробно записать наше
сегоднЯшнее свидание.
     ‚  половине второго  раздалсЯ звонок. Њэри открыла дверь  и  доложила о
приходе д-- ра ‚ан •елзинка.
     ќто  человек  среднего   роста,   здоровый,  широкоплечий,  с  быстрыми
движениЯми.  ‚идно,  он очень  умен и обладает  большой  силой воли; у  него
благороднаЯ  го­лова, довольно большаЯ. ‹ицо  начисто  выбрито,  с  рез­ким,
квадратным  подбородком,  большим,  решительным,  подвижным  ртом,  большим,
довольно  прЯмым носом. ‹об  широкий  и  благородный. ‚ыразительные  темно--
синие  глаза  довольно  широко  расставлены,  выражение  их то  ласковое, то
суровое.
     -- Њиссис •аркер, не так ли?
     џ утвердительно кивнула головой.
     -- ЃывшаЯ мисс Њина Њюррэй?
     џ снова кивнула.
     -- џ пришел к Њине Њюррэй,  бывшей подруге ‹юси  ‚естенр, поговорить об
умершей.
     --  ‘эр,  --  сказала  Я, --  Я  рада  видеть друга  ‹юси  ‚естенр,-- и
протЯнула ему руку.
     Ћн взЯл ее и ласково произнес:
     --  Ћ,  мадам Њина, Я знал, что  друзьЯ  той бедной девушки должны быть
хорошими, но все-- таки то, что увидел...
     Ћн кончил речь глубоким поклоном. џ спросила, по­чему ему хотелось менЯ
видеть, и он сразу начал:
     --  џ читал ваши письма к  мисс  ‹юси. џ хотел кое-- что  разузнать, но
было  не у кого. џ знаю, вы жили с нею в “айтби. Ћна  иногда вела дневник --
вас  это не должно  удивлЯть, мадам Њина,  -- она начала  его  после  вашего
отъезда, по вашему  же  примеру; в нем она упоминает о некоторых событиЯх  в
своей жизни и говорит,  что  вы  ее  спасли.  ќто навело  менЯ на  некоторые
предположе­ниЯ, и Я пришел вас просить рассказать мне все, что вы помните.
     -- џ думаю, доктор, что смогу рассказать вам все.
     -- Ђ, вот как! “ вас  хорошаЯ  памЯть  на факты и детали? ќто не всегда
встречаетсЯ у молодых дам.
     -- Ќет, доктор, дело  не в памЯти, просто Я  записы­вала все и могу вам
показать, если хотите.
     -- џ буду очень благодарен; вы окажете мне боль­шую услугу.
     џ не могла удержатьсЯ от соблазна поразить доктора --  мне кажетсЯ, что
это врожденное женское  чув­ство, -- и Я подала ему свой дневник, записанный
стено­графически. Ћн взЯл его с благодарностью, поклонилсЯ и сказал:
     -- ђазрешите прочесть?
     --  …сли  хотите, -- ответила  Я,  смутившись.  Ћн от­крыл  тетрадь,  и
выражение лица сразу изменилось.
     -- џ знал, что „жонатан очень образованный человек,  но и жена его тоже
оказалась  умницей на редкость. Ќо не  будете ли  вы столь любезны  прочесть
дневник мне? “вы Я не знаю стенографии.
     ’ут Я понЯла, что шутки кончились, и почувствовала неловкость. џ вынула
свою копию, перепечатанную на  пишущей  машинке, из моего рабочего  Ящика  и
пере­дала ему.
     -- Џростите, -- сказала Я, -- Я  сделала это нечаЯнно, Я думала, что вы
хотели спросить менЯ относительно ‹юси,  но  чтобы вам не ждать, -- длЯ менЯ
это не важно, но ваше времЯ, Я знаю, дорого, -- Я могу дать вам мой дневник,
переписанный длЯ вас на пишущей машинке.
     -- ђазрешите мне прочесть его сейчас? Њожет быть, мне придетсЯ спросить
вас кое о чем?
     --  „а,  пожалуйста, прочтите  его  сейчас,  а  Я  пока  распорЯжусь  о
завтраке; за завтраком можете расспра­шивать менЯ, сколько хотите.
     Ћн  поклонилсЯ,  затем, усевшись в кресло  спиною к  свету, углубилсЯ в
чтение, Я же пошла  позаботитьсЯ о завтраке, главным образом длЯ того, чтобы
его не беспокоить.  ‚ернувшись,  Я застала доктора ходЯщим взад и  вперед по
комнате; на лице его отражалась тре­вога.
     ’ут  уж Я больше не могла выдержать. Њне  стало жаль  „жонатана:  ужас,
который ему пришлось  пере­жить, страннаЯ таинственность его дневника  и тот
страх, который не покидал менЯ с тех  пор,  все это  живо пред­стало  передо
мной.  џ, должно  быть,  была  болезненно расстроена, так  как бросилась  на
колени и, протЯгиваЯ  к нему руки, умолЯла его вылечить моего мужа.  Ћн взЯл
менЯ за руки, поднЯл, усадил на диван и сам сел рЯдом. ‡атем держа  мои руки
в своих ласково сказал:
     -- ЊоЯ жизнь  одинока,  и Я всегда так был  занЯт своими  делами, что у
менЯ  оставалось очень мало вре­мени  длЯ дружбы; но с тех пор  как мой друг
„жон ‘ьюард вызвал менЯ сюда,  Я узнал столько  хороших людей, что  теперь Я
больше  чем  когда-- либо чувствую  свое оди­ночество,  все усиливающеесЯ  с
годами. “верЯю вас в своей бесконечной преданности, благодарю вас за то, что
вы  доказали мне существование милых женщин, кото­рые  услаждают жизнь, -- и
жизнь и вера  которых  слу­жит хорошим примером длЯ детей. џ рад, очень рад,
что могу быть вам полезным, так как если ваш муж  стра­дает, то болезнь  его
наверное из области моих знаний. Ћбещаю вам  сделать все,  что в моих силах,
чтобы он был здоров и мужествен и чтобы ваша жизнь была счаст­лива. Ђ теперь
съешьте что-- нибудь. ‚ы  слишком изму­чены и слишком взволнованы. „жонатану
тЯжело будет видеть вас  такой  бледной, вы  должны пожалеть его, поэтому вы
должны есть  и  смеЯтьсЯ.  ‚ы  все уже сказали мне о  ‹юси,  не будем больше
говорить об этом, -- это  слишком  грустно. џ переночую в ќксетере,  так как
хочу обдумать все,  что вы говорили,  а затем, если позволите, задам вам еще
несколько  вопросов. ’огда  вы и расска­жете мне о болезни „жонатана, но  не
сейчас -- сейчас вы должны есть.
     Џосле завтрака мы вернулись в гостиную, и он сказал:
     -- Ђ теперь расскажите все о нем.
     ‚начале  Я  опасалась,  что  этот  ученый  примет  менЯ  за дурочку,  а
„жонатана  за сумасшедшего --  ведь его  дневник такой странный --  и  Я  не
решалась начинать. Ќо он был  очень  любезен, обещал мне помочь, Я пове­рила
ему и начала свое повествование.
     -- Њой рассказ будет очень  странным, но вы  не должны смеЯтьсЯ ни надо
мной,  ни над  моим мужем.  ‘о  вчерашнего  днЯ  менЯ  охватило  какое--  то
сомнение, но вы  должны  быть  серьезны и не считать менЯ дуроч­кой из--  за
того, что Я могла поверить некоторым стран­ным вещам.
     -- Ћ, моЯ дорогаЯ, -- ответил он, --  если бы вы только знали,  из-- за
каких  странных Явлений  Я здесь, то сами рассмеЯлись бы. џ научилсЯ уважать
чужие убеждениЯ, безразлично,  какими бы они ни были. “ менЯ широкие взглЯды
на  все, и изменить  их может  лишь нечто стран­ное,  из рЯда вон выходЯщее,
вызывающее сомнение в том, безумно оно или здраво.
     -- Ѓлагодарю вас,  бесконечно  благодарю вас!  ‚ы облегчили мне задачу.
…сли  позволите, Я дам вам про­честь одну тетрадь. Ћна  очень  длиннаЯ, но Я
переписала ее на пишущей машинке. ќто копиЯ дневника „жона­тана за границей;
там описано все, что с  ним произошло. џ не скажу о ней ничего, пока вы сами
не  прочтете  и  не  сделаете  выводы.  ‡атем  мы  снова  встретимсЯ,  и  вы
расскажете, что вы думаете по этому поводу.
     --  Ћбещаю, --  сказал  он, когда Я  подавала ему тет­радь. -- џ зайду,
если позволите, завтра утром, порань­ше, навестить вас и вашего мужа.
     -- „жонатан будет дома в половине одиннадцатого, приходите к завтраку и
тогда его увидите; вы можете успеть на скорый в 3.44 и  будете в Џаддингтоне
около восьми.
     Ћн взЯл с собою бумаги и ушел, а Я сижу здесь и ду­маю -- думаю сама не
знаю о чем.


        Џ€‘њЊЋ ‚ЂЌ •…‹‡€ЌЉЂ Љ Њ€‘‘€‘ •Ђ